Мифообразы судьбы в прозе Варлама Тихоновича Шаламова тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Зинченко, Екатерина Егоровна

• Зинченко, Екатерина Егоровна
• кандидат филологических наук
• 2011

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Зинченко, Екатерина Егоровна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. «НОВАЯ ПРОЗА» В.Т. ШАЛАМОВА КАК ЭСТЕТИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН: ДОКУМЕНТ В РАКУРСЕ МИФА.

1.1. Документально-автобиографическое начало как один из источников художественного мифологизаторства (факт и миф).

1.2. Теоретико-эстетические основы* мифообразности: мифогенные факторы и формы их взаимодействия.

ГЛАВА 2. ОТ МИФОМЫШЛЕНИЯ К МИФОЛОГИИ И МИФОПОЭТИКЕ ОБРАЗОВ СУДЬБЫ.

2.1. Ментально-психологические основы мифологического мышления: «визуально-ручная» мифема колымская земля.

2.2. Мифема толпы, или массовый вектор бытия.

2.3. Механизмы зарождения мифологем и мифопоэтизмов судьбы.

ГЛАВА 3. МОДУСЫ СУДББЫ В МИФОПРОСТРАНСТВЕ ТЕКСТА.

3.1. Лагерь - «книга за семью печатями»: мифологема человек-текст.

3.2. Мифопространство судьбы: между жизнью и смертью.

3.3. Судьбоносные образы природы и их мифологизация.

3.4. Феномен игры: артефакты и симулякры как негативные мифогенные объекты.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Мифообразы судьбы в прозе Варлама Тихоновича Шаламова»

Художественный опыт Варлама Тихоновича Шаламова как выражение сложнейшего- комплекса духовно-нравственных и эстетических исканий, определенных жизненной позицией человека с двадцатилетним гулаговским «стажем», из которого 17 лет отданы Колыме, поистине уникален. Однако только в последнее десятилетие прошлого века шаламовское творчество стало предметом исследования отечественных и зарубежных ученых. Подобный факт объясним, к сожалению, элементарно: будучи недоступными читателю в полном объеме, прозаические циклы под общим названием «Колымские рассказы» впервые были изданы, в 1992 году. До этого времени в отечественых периодических изданиях публиковались либо отдельные произведения, которые не могли дать целостного впечатления об эстетике «новой» прозы (определение автора), либо тщательно- отобранные цензурой стихи, создававшие ложный образ Шаламова как «певца Севера».

К исследователям, отразившим (с разной степенью полноты и обоснованности) особое.место писателя в. российской словесности, следует отнести Е. Волкову, В. Гаврилова, Н. Ганущака, М. Геллера, Ч.Горбачевского, Е. Громова, В. Есипова, Л. Жаравину, М- Золотоносова, Вяч. Вс. Иванова, А. Карпова, В. Компанейца, А. Латынину, Н. Лейдермана, М. Липовецкого, О. Михайлова, Э. Мекша, И. Некрасову, Е. Полещук, Г.Померанца, Е. Сидорова, А. Синявского, И. Сухих, Л. Тимофеева, Г.Трифонова, В. Туниманова, Е. Шкловского, С. Фомичева, В. Френкеля, Ю.Шрейдера и др. За рубежом успешно работают Ф. Апанович (Польша), М. Берутти (Франция), М. Бревер (США), Л. Клайн (США), Б. Косанович (Сербия), Дж. Лундблад (США), Н. Мартин (Франция), Е. Михайлик (Австралия), М. Никельсон (Великобритания), П. Синатти (Италия), Л.Токер (Израиль); Ф. Тун-Хоэнштайн (Германия), Л. Юргенсон (Франция), Минако Токаги (Япония) и др. Благодаря беспрецедентным усилиям И.П.Сиротинской, друга писателя, собирателя архивных материалов, замечательного мемуариста, увидели свет четырехтомное (1990) и шеститомное (2004 — 2005) собрания' сочинений Шаламова. Обратим внимание на перевод шаламовских рассказов на английский язык, принадлежащийДжону Глэду (1980, 1981).

Следует отметить также диссертационные:исследования, посвященные традиции Ф.М. Достоевского в прозе Шаламова (Е.А. Мухина, 2005), общим проблемам художественного мира «Колымских рассказов» (A.B. Аношина, 2006), а также вопросам архитектоники; циклизации и структуры шаламовских текстов (A.A. Антипов, 2006; П.В. Панченко, 2009), стихотворному наследию и его поэтике (И.А. Макевнина, 2006): Однако при всем многообразии; научных стратегий; остается немало нерешенных проблем, предполагающих- раскрытие: эстетической уникальности художественного опыта Шаламова, в частности; . в аспекте дихотомии искусство — мифология, весьма популярной в гуманитаристике нового столетия:

Но дело не только в популярности данной научной стратемы. Сам Шаламов, хотя и отмечал «пустячное: значение фольклора для творчества большого поэта»1, тем не менее; по свидетельству И.П. Сиротинской, считал устойчивые фольклорные формы? (пословицы, поговорки, мифы) «закодированной информацией высокой плотности, вечными моделями отношения человека и мира; человека к человеку» [6, с. 74]. Основную задачу современной' литературы он видел в том, чтобы восстановить утраченную «связь времен», связь культур: «Преемственность разрублена, и наша задача; восстановить, связать концы этой нити. этой ариадниной нити.» [6; с. 412]. Такой «ариадниной нитью» стали мифо-архетипические мотивно-образные и сюжетные комплексы, которыми насыщены его произведения. Подчеркивая своеобразие «колымского материала», Шаламов^

1 Шаламов В.Т. Собрание сочинений: в 6 т. / Сост., подгот. текста, прим. И.В. Сиротинской. М.: ТЕРРА-Книжный клуб, 2004 - 2005. Далее ссылки на это издание даются в тексте в квадратных скобках с указанием тома и страницы. считал необходимым «избежать литературщины, литературности. Так ввести живую нить, чтобы все запомнилось, раскрывало суть события, суть времени. Чем это достигается — пусть читатель и не догадывается» [6, с. 340; из письма к Я.Д. Гродзенскому]. В таком контексте моделирование действительности и структурирование фрагментов бытия посредством многослойной архитектоники разновременных и разнопорядковых образов явилось одним из важнейших составляющих новаторства писателя. Анализ художественного текста, направленный на выявление его семантической многоплановости, предполагает акцент на проблеме «мифологического, символического, архетипического как высшего класса универсальных модусов бытия в знаке» [Топоров 1995: с. 4]. Для вхождения в мир «новой» прозы Варлама Шаламова данный тезис принципиален.

Варлам Шаламов описывает жизнь целого поколения, подчиненную, с одной стороны, необходимости выживания- в условиях тоталитаризма, с другой - надындивидуальным метафизическим законам. «У каждого арестанта есть судьба, — подчеркивает автор «Колымских рассказов, -которая переплетается со сражениями каких-то высших сил. Человек-арестант или арестант-человек, сам того не зная, становится орудием какого-то чужого ему сражения и гибнет, зная за что,-но не зная почему. Или знает почему, но не знает за что» [2, с. 326].

Древнейший экзистенциал судьба максимально насыщен ассоциативно-смысловыми % связями философско-религиозного, исторического, культурологического, эстетического содержания и, отталкиваясь от него в качестве исходного, мы пытаемся представить его мотивно-образные модификации в «смещении масштабов» и «перевернутости» представлений, которые характерны для мифогенных факторов. Можно вспомнить утверждение М. Бахтина о том, что «каждое явление погружено в стихию первоначального бытия» [Бахтин 1986: с. 38].

Актуальность нашей работы определяется необходимостью углубления и реализации дифференцированного подхода к этико антропологической парадигме Шаламова, нашедшей адекватное выражение в мифообразах судьбы как универсального феномена, обусловленного спецификой процесса самоидентификации литературных героев в экстремальных условиях.

Исследовательская ориентированность на поиски мифогенных архетипических начал, позволяя" раздвинуть социально-исторический горизонт текста, выводит его за пределы так называемой лагерной литературы в узко эмпирической и потому упрощенно социологической' интерпретации, что'предполагает возможность анализа на разных,уровнях: от документального комментария до выхода «в большой план, план искусства» [5, с. 148]:

В процессе анализа нами выделяются три основных уровня в прозе В. Шаламова:

1) документально-биографический, связанный с семнадцатилетним опытом пребывания в условиях Крайнего, Севера. Этот пласт, наиболее очевидный, не нуждается в специальной-перекодировке;

2) культурно-исторический: пребывание в состоянии «запредельности» сформировало свой взгляд на мировую историю, в,которой культуре, в том числе и художественной традиции, отводилась важнейшая, хотя и не всегда однозначно позитивная роль;

3) архаико-мифологический, дающий возможность осмыслить действительность в ее проекции на изначальные модели европейской цивилизации. Все это в своей; совокупности сформировало взгляд на «Колымские рассказы» как на палимпсест.

Именно так сам писатель назвал свои произведения: «Рассказ — это палимпсест, хранящий все его тайны» [2, с. 222]. Это очень важное определение позволяет представить текст как многоуровневую художественную конструкцию, предполагающую многоплановое прочтение.

Однако подчеркнем: каждый из вышеназванных планов (пластов), будучи вполне самодостаточным, не существует в своей обособленности.

Мифологические аллюзии и реминисценции пронизывают «колымскую прозу» от начала до конца, определяя и специфический взгляд автора на перипетии как личной судьбы, так и судеб гулаговских узников.

В научно-исследовательской практике соотношение мифа и литературы (искусства) принято рассматривать в двух основных аспектах: эволюционном и типологическом. В' плане эволюционных представлений миф как первоначальная стадия архаического сознания - отделена от словесного искусства многовековой дистанцией. Богатое фольклорное наследие донесло до нас черты мышления древнего человека, что стало предметом исследования представителей русской мифологической школы еще в XIX веке (Ф.И. Буслаев, А.Н-. Афанасьев, О. Миллер и др.). При типологическом подходе мифология' и литература сопоставляются как два различных способа видения и описания мира, но существующих в синтезе, который проявляется в разных формах и с различной степенью очевидности. Неудовлетворенность рационально-аналитическими путями' познания породила тенденцию вернуть целостность и непосредственность архаического мироощущения, воплощенного в мифе, что отмечалось исследователями первоначально на материале античного искусства и вылилось в неомифологизм наших дней. Именно поэтому не потеряли своей значимости труды A.A. Потебни; посвященные мифемным истокам художественной образности в искусстве письменного слова.

В отечественном литературоведении XX века активизация общекультурного интереса к типологическим параметрам мифа приходится на вторую половину столетия. Важнейшее теоретическое значение имели выход в свет работы М.М. Бахтина о «карнавальном» начале в культуре

Средневековья и Возрождения, Ю.М. Лотмана и Е.М. Мелетинского, посвященные реализации архетипов в художественном тексте, которые, кстати, были известны В. Шаламову [см: 5, с. 295, с. 297; 6, с. 594].

Мифологическая призма присутствует в методологии и методике анализа конкретных художественных произведений, предложенных Д.С. Лихачевым, t

Вяч. Be. Ивановым, Д.Е. Максимовым, З.Г. Минц, A.M. Панченко и др. Шаламов был хорошо знаком и с трудами П.А. Флоренского, переиздание которых началось с середины 1970-х гг. Поэтому не случайно шаламовский тезис: «. жизнь до сих пор хранит ситуации сказок, эпоса, легенд, мифологии, религий, памятников искусства» [5, с. 155] перекликается с современным научным определением мифа как «древнейшего способа концентрирования окружающей действительности и человеческой сущности» [Мелетинский 1998: с. 419].

Эволюционный и типологический подходы к соотношению культуры и мифологии опираются на диахронические и синхронические трактовки мифа.

Диахронизм акцентирует устремленность в древнейшие пласты 1 человеческого сознания, понимая под мифологемами мифологический сюжет или мотив, «метафорически выражающие инвариантное архетипическое » ядро» [Мифы народов мира 1987: с. 110]. Созвучна этому понятию и трактовка термина A.C. Козловым, который считает, что мифологема — это непосредственное «заимствование у мифа мотива, темы или ее части» и позднейшее фольклорное или литературное воспроизведение [Современное ■ зарубежное литературоведение 1996: с. 236 - 237].

Представителями синхронического подхода (М.С. Телегин, Я.В. Погребная, Н.С. Автономова, М.С. Захарова, A.B. Анисимова и др.) г мифологема воспринимается не как самостоятельная единица, представляющая вариант архаического мифа, но как составляющая художественного мира писателя. При этом мифологемы архаического типа и современные мифологемы моделируются по одному принципу, входящему в систему мифомышления в целом: «Интерпретированный в современности архаический миф одновременно выступает в качестве инструмента познания прошлого и средством разрешения экзистенциальных проблем, с другой -методологической базой для познания современности» [Анисимова, Захарова 2004: с. 17]. Писатель, сознательно или бессознательно опираясь на опыт предшествующих эпох, создает в своем произведении новую художественную реальность, специфическую модель мира, воплощающую ментальные устремления своего времени.

В нашей работе мы * пытаемся синтезировать диахронию с синхроническим подходом. Однако считаем необходимым отойти от расширенного понимания мифологемы и употребления' термина в типологически разнородных контекстах. На наш взгляд, необходимо вернуть теоретико-методологический статус понятию мифема, введенному в научный оборот К. Леви-Стросом по аналогии с понятием сема в структурной лингвистике. Под мифемой ученый-антрополог имел в виду мельчайшие, но базовые элементы мифа, которые в дальнейшем могут обрастать, дополнительными значениями. Именно' в таком аспекте данная1 категория получила реализацию в труде Е.Я. Режабека «Мифомышление: Когнитивный анализ» (2003), на который мы будем непосредственно опираться. Проецируя концепцию ученого на художественный текст, мы получаем логически соподчиненную систему мифогенных составляющих: символическая деталь — мифема как показатель «визуально-ручной» когнитивности (Режабек) — мифологема, обладающая, помимо эмпирико-онтологического содержания, богатым спектром ментально-исторических и культурологических ассоциаций, — мифопоэтизмы, функционирующие в эстетически позитивном ,контексте. Более того; наряду с феноменом мифологизации существует и квазимифологизация, основу которой составляют мифогенные явления, искусственного происхождения (артефакты) и фантомы, в частности, симулякры.

Оперируя понятиями, частично вошедшими в современную теорию и практику постмодернизма, мы должны сделать принципиальную оговорку. В одном из писем к Б.Л. Пастернаку Шаламов признавался, что «плохо знаком, почти незнаком с литературной терминологией» и зачастую «сам для себя» придумывает определения [6, с. 24]. Однако даже поверхностное прочтение его теоретических статьей, посвященных общим вопросам творчества — как поэтического («Заметки о стихах», «Рифмы», «Пейзажная лирика»,

Национальные границы поэзии и свободный стих», «Поэтическая интонация» и др.), так и прозаического («О прозе», «О новой прозе», «Достоевский», «Гарин-Михайловский» и др.), свидетельствуют о литературоведческом профессионализме писателя; В его записных книжках, дневниках, письмах разбросаны многочисленные замечания, также носящие теоретико-методологический характер. Кроме того, говоря об истоках эстетической системы автора «Колымских рассказов», следует учитывать. его связи с формалистами и ОПОЯЗом. «Я учил когда-то ОПОЯЗовские статьи наизусть», - признавался он [6, с. 539]. Шаламов хорошо» знал работы и 1960 — 70-х гг. по теории стиха - А. Квятковского и Л. Тимофеева. Как отмечалось, ему были близки исследования Е. Мелетинского, Ю; Лотмана, А. Жолковского по структурализму. До нас дошло одно из его писем к Ю. Лотману, где Шаламов прямо предложил свои разыскания по теории стиха для семиотических сборников, выпускаемых в Тарту [6, с. 594]. «Я приветствую математическую лингвистику, приветствую семиотику . Уже то, что есть какой-то новый подход к литературным проблемам, к поэзии и прозе, оригинальных разрешений — важно бесконечно. Это — свежая вода для ртов, пересохших от марксизма», — писал он Ю.А. Шрейдеру [6, с. 542]. Себя автор «колымской прозы» открыто считал «прямым наследником русского модернизма» [5, с. 322], сформировавшего во многом ту самую категориально-терминологическую систему неклассической эстетики, на которую мы опираемся в наши дни. Все это дает право хотя бы частично анализировать шаламовский текст в рамках современного гуманитарного лексикона. I

Объектом диссертации является эстетика и поэтика «новой» прозы В.Т. Шаламова как своеобразного художественного феномена.

Предмет исследования — мотивно-образная система прозы Шаламова как целостная система мифемно-мифологических факторов, нашедшая адекватное выражение в универсальных мифообразах судьбы, определенных спецификой самоидентификации литературных героев.

Материалом диссертации послужили «Колымские рассказы», а также

Четвертая Вологда», «Очерки преступного мира», воспоминания писателя:

Моя жизнь - несколько моих жизней» (1961), «Что я видел и понял в лагере» (1961), «Двадцатые годы» (1962), «Начало» (1967), «Москва 20-х -30-х годов», «О Колыме» (1970-е г.); эссе «О прозе» (1965), «О "новой прозе"» (1960-е г.), фрагменты переписки, раскрывающие творческие установки писателя, а также новейшие архивные материалы, опубликованные в последнем выпуске «Шаламовского сборника» (2011).

Целью работы является выявление, систематизация и анализ мифообразов судьбы как -ментально-неотъемлемого компонента мотивно-образной системы прозаического наследия Шаламовавцелом.

Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач: охарактеризовать соотношение противоположных повествовательных стратегий: документализма как традиционного способа- достижения художественной достоверности и мифологизации действительности как многомерного феномена, выходящего за.рамки теории отражения;

- конкретизировать основные положения концепции «новой»-прозы В. Шаламова в плане выявления механизма формирования мифемно-мифологической образности в ее%мировоззренческих и эстетических истоках; рассмотреть феномен судьбы в свете универсальных мифологем человек — текст, лагерь — книга за семью печатями, в контексте мифопространства природы, в плане двойничества и оборотничества шаламовских персонажей с раскрытием роли артефактов и симулякров как мифогенных фантомов.

Методологическую и. теоретическую базу диссертации составили исследования в области теории мифа и мифопоэтики (А.Ф: Лосев, KhM. Лотман, Е.М. Мелетинский, A.A. Потебня, В.Н. Топоров, О.М. Фрейденберг, К.Г. Юнг, М. Элиаде и др.), а также работы, посвященные характеристике своеобразия творческой индивидуальности автора «Колымских рассказов» исследования Ф. Апановича, Е. Волковой, В. Есипова, Н. Ганущака, Л.Жаравиной, Е. Михайлик, Н. Лейдермана, И. Некрасовой, Г. Померанца, И. Сухих, Л. Токер, Е. Шкловского, Л. Юргенсон и др.).

В работе используется комплекс дополняющих друг друга методов и подходов анализа, среди которых основными являются историко-типологический, сравнительно-исторический, структурно-функциональный.

Научная новизна- исследования определяется тем, что в диссертации мифогенный модус художественной образности, в частности, мифообразы судьбы, реализованные в «Колымских рассказах», получили понятийно-терминологическую дифференциацию и культурно-историческое обоснование на эмпирико-номинативной, символико-архетипической и метафизически-философской основах, что позволило по-новому взглянуть на образы-артефакты и образы-симулякры как показатели квазимифологизации.

Теоретическая значимость, состоит в реализации многоаспектного подхода к мифогенным документально-эстетическим факторам, к позволяющим представить целостность и изоморфность воспроизведенного бытия, расширив традиционные • представления о природе художественной образности.

Практическая значимость. исследования заключается в возможном использовании полученных результатов и выводов в учебном процессе при изучении феномена так называемой лагерной литературы, в лекционных курсах и семинарах по истории русской1 литературы XX века.

Положения, выносимые на защиту:

1. Изображение судьбы человека в экстремальных условиях, осуществляемое в координатах мифемно-мифологического мышления, формирует культурно-исторический макротекст, синтезирующий документальность повествования и осмысление действительности как «вечные» проблемы соотношения духовно-эмоционального и телесного начал в природе личности. Документализм и мифологизм В. Шаламова неразрывно связаны с пониманием истории — не только отечественной, но и мировой, поэтому важную функцию в истолковании текстов имеет понятие палимпсеста. Именно так писатель назвал свои рассказы, возводя данное понятие к концепции ОПОЯЗа.

2. Лагерная действительность возродила, наиболее архаичный тип ментальности, сформированный в процессе утраты способности человека к переработке абстрактной информации, его сосредоточенности на визуально-локализованной конкретике. Колымская земля становится мифемой, выходящей за пределы разграничения добра и зла и диктующей свои нормы поведения: Природой мифемно-мифическош мышления обусловлена ее связь, с мифемой. толпа, одним из параметров которой являются всеобщая унификация судеб' и неотчетливое разделение субъектно-объектных отношений, что является основой для насильственной' манипуляции «лагерным человеком» со стороны властных структур.

3. Мифологемы человек-текст, лагерь-текст изобретают в контексте «Колымских рассказов» универсально-метафизическое, значение: читались не только следственные дела, но и сама действительность, укладывавшаяся: в реалии мифологизированной на антропоморфной основе топографии, о чем свидетельствуют образы, природных реалий как судьбоносные, реализующие > важнейшую для Шаламова дихотомию жизнь, — смерть. В мифологеме человек-текст основными взаимосвязанными< вариантами являются человек-двойник и человек-оборотень. Их анализ дает возможность обнаружить доили сверхлогическую основу бытия, а также мифологический пласт сознания человека XX столетия.

4. Мифологемы высокого уровня не просто поднимаются: над реальностью, но духовно достраивают ее: тем самым сознание творит мир: В большинстве случаев символические детали, мифемы, мифологемы и мифопоэтизмы судьбы получают реализацию в форме визуальных мыслеобразов, что позволяет выделить несколько мифомоделей: судьба — верховенство чужой воли, судьба — рок, судьба — суд, судьба - характер, судьба - часть общей истории; и мировой культуры, судьба - неожиданная встреча (реже — нечаянная радость), судьба - игра и др. Подобное множество семантических оттенков воплощается в понятии «колесо судьбы», которое предполагает анализ артефактов и симулякров, что подчеркивает активность процесса мифологизации на негативной основе.

Апробация диссертации. Основные идеи работы и полученные результаты нашли отражение в 10 публикациях (1 из них - в издании, рекомендованном ВАК РФ), а также докладах на международных научных и научно-практических конференциях: «Рациональное и эмоциональное в русской литературе и фольклоре» (Волгоград: 2008), «Литература в диалоге культур - 6» (Ростов н/Д.: 2008), «Миф, фольклор, литература: теория и практика изучения» (Караганда: 2010), «Литература в диалоге культур — 7» (Ростов н/Д.: 2009), «Архетипы, мифологемы, символы в художественной картине мира писателя» (Астрахань: 2010), «IX Ручьевские чтения»

Магнитогорск: 2011), «Интеллектуальный потенциал молодых ученых

России и зарубежья» (Москва: 2011), «Гуманитарные науки в XXI веке» (Москва: 2011), а также на Всероссийской научно-практической конференции «Текст как единица филологической интерпретации» (Новосибирск: 2011).

Структура работы. Работа состоит из введения, 3 глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Зинченко, Екатерина Егоровна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, выделяя мифообразы судьбы в прозе В.Т. Шаламова, мы приходим к ряду существенных выводов. Во-первых, документальность «Колымских рассказов» действительно своеобразна. Сам писатель говорил о прозе не просто как о документе,* а о прозе, «выстраданной, как документ» [5, с. 157]. Наверное, можно вспомнить A.C. Пушкина, видевшего между романом и романом в стихах «дьявольскую разницу». Но чтобы реализовать отмеченное автором «Колымских рассказов» противоречие, надо быть «не только свидетелем, но и участником великой драмы жизни» [5, с. 144], что и реализовалась в трагической судьбе писателя. По его словам, весь «рай» и «ад» художник носит в своей душе, и1 только личный опыт дает право писать и судить [Там же, с. 146].

Ситуация, в которой оказался Шаламов, как и тысячи других колымских солагерников, относится1 к числу экстремально-пороговых, или пограничных, для которых, в частности, характерна перевернутость нравственных представлений, когда главным чудом становится миска горячего супа, дополнительная пайка или подобранный окурок, а цена жизни измеряется вырытым грунтом, палачи заменяются их же собственными жертвами, а жертвы — палачами. Подобный иррационализм, выливающийся в трагическую абсурдность участи «лагерного человека», - еще одно подтверждение архаико-мифологического элемента как в самой действительности, так и в- ее художественном воспроизведении, которому присущи такие отмеченные исследователями черты, как слияние реального и идеального (в философском смысле слова: Э.В. Ильенков), неразделенность субъекта и объекта (A.B. Гулыга); отсутствие формально-логической каузальности (О.М. Фрейденберг); циклическая модель времени (Е.М.Мелетинский) и т.п. Стремление изменить ход событий еще более обессмысливало бытие, поэтому «вмешательство в судьбу, в волю богов было неприличным, противоречило кодексам лагерного поведения» [1, с. 82]. Тем не менее, иррациональность и непостижимость жизненных поворотов, чаще всего трагически закономерных, не исключали редкой счастливой случайности. Все это действительно обостряло состояние пограничности между бытием и небытием.

У Шаламова в стихах мы находим фразу «Меня застрелят на границе, /Границе совести моей.» [3, с. 279]. С большинством так и произошло: речь идет не только о физической, но и духовной гибели, но эти слова относимы и к тем, кто выстоял. Каждый человек, верящий в личное бессмертие или не верящий в него, перейдя грань добра и зла, жизни и смерти, рискует своей судьбой в метафизическом планет В «большом плане» искусства эта граница предстает особенно четко. Поэтому можно утверждать, что именно состояние пограничности и стало тем ментально-психологическим стимулом, вопреки которому наиболее стойкие и нравственно сильные сохранили способность духовно-нравственной самоидентификации. Для Шаламова такой формой самосохранения стало обращение к мировой* культуре, от античности до литературы, живописи и философии Нового времени. Мы' пытались показать, что память о культуре прошедших веков (начиная с египетских пирамид), определившая» эстетику и поэтику «новой» прозы, присутствует в ней и в качестве самостоятельного пласта, и в виде отдельных мифообразов. Именно к последним прибегал! писатель, называя себя в одном случае - «Плутоном, поднявшимся из ада», а в других — «Орфеем, спустившимся в ад» [5, с. 151]. И мы видели, что мифогенный фактор действительно сформировал весьма специфический особый угол зрения на изображение лагерной реальности.

Колыма в изображении Шаламова является отчасти моделью постбытия. Отмечая, что в «Колымских рассказах» люди взяты «без биографий, без прошлого и без будущего», Шаламов задавал самому себе риторический вопрос: «Похоже- ли их настоящее на звериное или это человеческое настоящее?» [5, с. 148].

В свете отмеченного хотелось бы обратить внимание на один весьма интересный факт. В 2010 году издательством «Алетейя» (СПб.) была выпущена книга Льва Гордона «"Золотая Колыма": Герои не нашего времени». Снабженная прекрасным иллюстративным материалом, она создавала образ Колымы как некоего края чудес: экзотические пейзажи с каскадом водопадов, горными, хребтами, разукрашенными лучами солнца в разные цвета, панорамами известнейших гидростанций и.т.п. Но не в этом суть. Шаламов, его творческая, и личная судьба подаются здесь не академически бесстрастно, а в полемическом контексте, что вполне объяснимо: Люди, находившиеся по разные стороны, колючей проволоки, опутывавшей лагеря; воспринимали мир по-разному. Представители властных структур, руководившие строительством, обращали внимание на грандиозность поставленных задач и необходимость их решения любой ценой. А для заключенного.Шаламова была важна именно вторая 1часть: цена, которую за это величие заплатил своими изломанными и загубленными жизнями народ. «Факт один, а детали и интерпретации — разные» [Гордон 2010, с. 78].

И дело здесь не в наличии двух истин: истина всегда одна. Другое дело, что за внешне противоречивыми фактами у Шаламова стояли творчество, правда1 искусства; опыт многовековой мировой культуры, что не позволяло обманываться или заблуждаться. Именно в- опоре на культуру как нравственно-исторический феномен заключалась суть мифологизации реальности; которая неоднократно становилась предметом внимания' исследователей и которую иы пытались конкретизировать, выделяя различные модификации мифообразов судьбы - судьбы и самого автора, и его персонажей.

Анализируя же мотивно-образную систему конкретных шаламовских текстов, мы разграничиваем и устанавливаем градацию понятий: символическая деталь — мифема — мифологема — мифопоэтизм -квазимифологизм. Данные виды художественной образности связаны с глубинными структурами сознания и воображения, и поэтому их наиболее полное содержание раскрывается в процессе реинституционализации архаических ментально-художественных структур в общем контексте культуры XX века.

Мы пытались доказать, что, рисуя путь лагерника поэтапно: от места под нарами или возле «параши» в следственной тюрьме «к звездам» колымского неба, писатель опирался на один из самых сложных типов символизации: «физикалистские» символы (термин К.Г. Юнга), которые отражают единство ментально-психических, понятийных, художественно-образных структур со структурами космологического порядка, что в итоге образует концептуальный сегмент особого «мифологического» мироустройства.

Этот же смысл, помимо' эмпирического, скрыт в природно-космической мифологеме вода, в мифемах-гидронимах река, ручей; болото, море, океан, а также в образах северных деревьев — лиственницын стланика, которые мы непосредственно соотносим с характерами, биографиями, жизнью и смертью шаламовских персонажей. В итоге исследование мифологического пласта в «колымских» текстах позволяет осмыслить историческую реальность в Особом ракурсе, а созданная, автором художественная модель приобретает универсальное* содержание, выходящее за конкретные пространственно-временные ограничения. Мифемно-мифологические и мифопоэтические образы-символы. являются своеобразными скрепами в рассказах писателя, соединяющими в единое целое описание реального быта Колымы и архаические (вневременные) формы инобытия. Представление о- пограничности между двумя мирами, а, значит, между жизнью и смертью, дают также артефакты, способные моделировать ирреальное пространство.

Говоря же об их скрытой или явной мифогенности, мы убедились, что в прозе Шаламова артефакты чаще всего наделяются негативным смыслом, поскольку речь идет об игре судьбы в ее самой примитивной безнравственной форме — картежной игре, где ставкой является человеческая жизнь. Еще более негативна мифогенность симулякров, т.е. фантомов, которые живут лишь в развращенном воображении представителей преступного мира (женские фотографии для «сеансов»), что однозначно служит разоблачительным целям — квазимифологизации.

Наиболее универсальной мифологемой, как доказывается в диссертации, является мифологема текст, что созвучно тезису Ролана Барта о включенности мифологии в современное коммуникативное пространство.

Называя лагерь «книгой За семью печатями», Шаламов многое мог иметь в виду, в том числе и богатейшие ментально-психологические ресурсы данного феномена, которые не поддаются однолинейному «прочтению». И так же непредсказуем в своих проявлениях (высших, но чаще низших) человек, живущий по принципу мифологической- бинарности (Е.М. Мелетинский). Если, вслед за М1 Элиаде, считать универсальным принципом мифологического мышления принцип партиципации («все есть все»), то естественно встает вопрос о двойничестве и оборотничестве персонажей, вызванных, с одной стороны, всеобщей унификацией, а с другой — амбивалентностью деления на * мучеников и мучителей, их возможной взаимозаменяемостью.

Несмотря1 на то, что писатель считал свои произведения- рассказами о мучениках, а не героях, категория героического, связанная с пониманием трагического, в авторском сознании всегда присутствовала. Так, дочь эссерки Натальи Климовой поняла, «что не материнское имя прославить пришла она на землю, что ее судьба не эпилог, не послесловие чьей-то пусть родной, пусть большой жизни. Что у нее своя» судьба». Сохранить веру в человека после казахстанских лагерей - «подвиг не меньший, чем дело матери» [2, с. 228; «Золотая медаль»]. И в подобных случаях понятия, идеальное, идеализация выступают в прямом значении.

Миф — явление сложнейшее именно в силу своей многофункциональности. По отношению к прозе Шаламова наиболее актуальным нам представляется способность автора «установить связь времен», возвести Колыму, печи Освецима и Дахау, бомбежку Хиросимы и прочие «блага» цивилизации XX века к миру нравственно примитивной архаики. Напомнить человеку о том, что история склонна к повторениям, что прообразы прошлого заключают элементы будущего и что только память обладает целительной силой. Следовательно, мифотворчество помогает современному человеку принять абсолютные и универсальные ценности, к каковым, по Шаламову, относятся прежде всего ценности подлинного искусства. В таких случаях миф как вечно живое начало способствует утверждению личности в вечности.

Говоря о мифообразной системе «колымской» прозы, мы выделили принципиально важную категорию судьбы, представив > ее в различных визуально-конкретизированных и понятийных модификациях: «визуально-ручные» мифемы ('колымская земля, лагерная1 толпа), мифологемы (колесо Фортуны, нечаянная радость, направляющая нить и др.), мифопоэтизмы, к которым большей частью относятся реалии природного" мира. Мифологемы высокого уровня не просто поднимаются над реальностью, но достраивают ее на духовном (умозрительном) уровне; сознание тем самым творит свой мир. Только на высших уровнях мифологического или мифопоэтического сознания, можно говорить о катарсисе, духовном* очищении, который (и в этом мы не вполне согласны с Е.В. Волковой) не столько парадоксален, сколько закономерен, если точкой отсчета взять прежде всего самого Шаламова и тех, кого он считал лагерными «праведниками». Именно поэтому шаламовская проза уникальна не только по материалу и его осмыслению, но и по своей духовной неисчерпаемости. В настоящее время этот тезис не нуждается в дополнительной аргументации.

Конечно, автор прав, утверждая, что в его «теме» разместятся «сто таких писателей, как Солженицын, пять таких писателей, как Лев Толстой. И никому не будет тесно» [5, с. 153]. Однако интерес к художественной стороне шаламовского наследия: к проблемам творческого метода и поэтики в целом, вопросам художественного историзма, к акцентированной писателем связи с литературной традицией и т.п. обострился лишь в два последних десятилетия. Многое удалось реализовать, о чем свидетельствуют и проводимые, начиная с 1990 года, Международные Шаламовские чтения, и регулярно выпускаемый силами вологодских и московских ученых «Шаламовский сборник», и создание по инициативе И.П. Сиротинской Фонда В. Шаламова и многое другое. И тем не менее, полностью признавая оригинальность и научную уникальность специальных работ вышеназванных отечественных и зарубежных шаламоведов, приходится, к сожалению, констатировать, что изучение собственно художественной манеры письма еще отстает от публицистически-идеологизированного восприятия шаламовского творчества. Отчасти этот пробел мы пытались восполнить своей диссертацией.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Зинченко, Екатерина Егоровна, 2011 год

1. Булгаков, М.А. Собрание сочинений: в 5 т. / М.А. Булгаков. М.: Худож. лит., 1989.

2. Волошин, М.А. Лики творчества / М.А. Волошин. — М.: Наука, 1988.-862 с.

3. Достоевский, Ф.М. Полное собрание сочинений: в 30 т. / Ф.М. Достоевский. Л.: Наука, 1972 - 1990.

4. Мандельштам, О.Э. Сочинения: в 2 т. / О.Э. Мандельштам. — М.: Худож. лит., 1990.

5. Пушкин, A.C. Собрание сочинений: в Ют. / A.C. Пушкин. — М.: Изд-во АН СССР, 1957 1958.

6. Солженицын, А. Интервью на литературные темы с Н. Струве / А. Солженицын // Вестник РХД. Париж. - 1977. - № 120 - 121. - С. 2037.

7. Солженицын, А.И. Малое собрание сочинений: в 7 т. / А.И.

8. Солженицын. М.: Просвещение, 1991.

9. Солженицын, А. С Варламом Шаламовым / А. Солженицын // Новый мир. 1999. - № 4. - С. 163 - 170.

10. Успенский, Г.И. Власть земли / Г.И. Успенский. — М.: Сов. Россия, 1984.-400 с.

11. Шаламов, В.Т. Как мало изменилась Расея / В.Т. Шаламов // Литературная газета. 1997. - № 24. - С. 12.

12. Шаламов, В.Т. Собрание сочинений: в 6 т. / В.Т. Шаламов. М.: ТЕРРА-Книжный клуб, 2004 - 2005.

13. Шаламов, В.Т. У Флора и Лавра / В.Т. Шаламов // Шаламовскийсборник: Вып. 4 / сост. В.В. Есипов, С.М. Соловьев. М.: Литера, 2011.-С. 27-31.

14. НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ И КРИТИЧЕСКАЯ1. ЛИТЕРАТУРА

15. Абелюк, Е.С. Реминисценции и их значение в художественном тексте (на материале произведений О. Мандельштама и В. Шаламова) / Е.С. Абелюк // Лингвистика для всех. — М.: Наука, 2004. — № 1. С. 9 — 16.

16. Аверинцев, С.С. Судьба / С.С. Аверинцев //Философская энциклопедия. — М.: Изд-во «Советская энциклопедия», т. 5, 1970. — С. 158.

17. Аверинцев; С. Собрание сочинений / под ред. Н.П. Аверинцевой, К.Б. Сигова. София — Логос. Словарь / С. Аверинцев. Киев: Дух и буква, 2006.-912 с. ♦

18. Акимов, В.М. Варлам Тихонович Шаламов Краткая справка. / В.М. . Акимов // Сто лет русской литературы: От Серебряного века до нашихдней. СПб.: Лики России, 1995. - С. 312-314.

19. Анисимова, М.С., Захарова, В.Т. Мифологема «дом» и еегхудожественное воплощение в автобиографической прозе русского Зарубежья: монография / М.С. Анисимова, В.Т. Захарова. Н. Новгород: НГПУ, 2004. - 154 с.

20. Аношина, A.B. Художественный мир Варлама Шаламова: дис. . канд. филол. наук: 10.01.0Î / A.B. Аношина. Северодвинск, 2006. — 177 с.

21. Антипов, A.A. Новеллистическая природа «Колымских рассказов» В.Т. Шаламова: дис. . канд. филол. наук: 10.01.01 / A.A. Антипов. Магадан, 2006. — 251 с.

22. Апанович, Ф. На низшей ступени унижения (Образ женщины в творчестве В.Т. Шаламова) / Ф. Апанович // К столетию со дня рождения Варлама Шаламова. Матер, конф. — М.: ООО «ДерДиДас Групп», 1997.-С. 33-39.

23. Апанович, Ф. О семантических функциях интертекстуальных связей в «Колымских рассказах» Варлама Шаламова / Ф. Апанович // IV Международные шаламовские чтения, Москва, 18-19 июня 1997 года. М.: Республика, 1997. - С. 40 - 52.

24. Апанович, Ф. Филиппика против силы / Ф. Апанович // Шаламовский сборник. Вып 2. / сост. В. В. Есипов. Вологда: Грифон, 1997.-С. 157-171.

25. Апанович, Ф. Сошествие в ад (Образ- Троицы в «Колымских рассказах») / Ф. Апанович // Шаламовский. сборник. Вып. 3 /сост. В.В. Есипов. Вологда: Грифон, 2002. - С. 129 - 143:

26. Апинян, Т.А. Игра в пространстве серьезного. Игра, миф, ритуал, сон, искусство и другие / Т.А. Апинян. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 2003. — 400 с.

27. Апинян, Т.А. Мифология: теория и событие / Т.А. Апинян. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2003. - 281с.

28. Афанасьев, А.Н. -Поэтические воззрения славян на природу / А.Н.

29. Афанасьев. М: Индрик, 2000. - 574 с.

30. Бабичева, Ю.В. О «Колымских тетрадях» Варлама Шаламова / Ю.В. Бабичева // Вопросы региональной лексикологии и ономастики: Межвуз. сб. ст. Вологда: Изд.-во ВГПИ; 1995. С. 177 - 184.

31. Барт, Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика: пер. с фр. / Р. Барт. М.: Изд. Группа «Прогресс», «Универс», 1994. - 616 с.

32. Барышников, П.Н. Миф и метафора. Лингвофилософский подход / П.Н. Барышников. — СПб.: Алетейя, 2010. 216 с.30. ' Бахтин, М.М. Формы времени и пространства в литературе / М.М.

33. Бахтин // Вопросы литературы. М., 1974. - №3 - С. 234 - 407.

34. Бахтин, М.М. Формы времени и хронотопа в романе: Очерки по исторической поэтике / М.М. Бахтин // Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1975. - С. 234 - 407.

35. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества / М.М. Бахтин —

36. М.: Искусство, 1979. 424 с.

37. Бердяев, H.A. О русских классиках / H.A. Бердяев — М.: Высш. шк., 1994.-368 с.

38. Берутти, М. Крест его судьбы / М. Берутти // Шаламовский сборник. Вып. 1/ сост. В.В. Есипов. — Вологда: ПФ «Полиграфист», 1994.-С. 230-236.

39. Берутти, М. Экзистенциалистские позиции в лагерной прозе Варлама Шаламова / М. Берутти // IV Международные шаламовские чтения, Москва, 18 19 июня 1997 года. — М.: Республика, 1997. — С. 53 - 66.

40. Берутти, М. Утверждение истины / М. Берутти // Шаламовский сборник. Вып. 3. Вологда: Грифон, 2002. — С. 144 — 154.

41. Берутти, М. Экзистенциалистские позиции в лагерной прозе Варлама Шаламова / М. Берутти // К столетию со дня рождения Варлама Шаламова. Матер, конф. — М.: ООО «ДерДиДас Групп», 2007.- С. 53 68.

42. Большакова, А. Литературный архетип /А. Большакова // Литературная учеба. — 2001. — № 6. — С. 169 174.

43. Большев, О. Шаламов^ и отцеубийство / О. Болыпев // Звезда. -2006.-№ 6-С. 189-195.

44. Булгаков, С.Н. Православие: Очерки учения православной церкви / С.Н. Булгаков. -М.: Терра, 1991. 416с.

45. Васильева, О.В. Эволюция лагерной темы и ее влияние на русскую литературу 50-80-х годов / О.В. Васильева // Вестник Санкт-Петербургского университета. 1996. - Сер. 2. - Вып. 4 (№ 23) - С. 54 -63.

46. Вейман, Р. История литературы и мифология: Очерки по методологии и истории литературы: пер. с нем. / Р. Вейман. М.: Прогресс, 1975. - 344 с.

47. Веселовский, А.Н. Историческая поэтика / А.Н. Веселовский — М.: Высш. шк., 1989. 406 с.

48. Винокур, Г.О. Биография и культура / Г.О. Винокур — М.: ГАХН, 1927. 86 с.

49. Вознесенская, Т. "Лагерный мир Александра^ Солженицына: тема, жанр, смысл / Т. Вознесенекая!// Литературное обозрение. — 1999. № 1.-С. 20-25.

50. Волков, О. Наша вина и боль / О. Волков // Шаламовский сборник. Вып. 3 / сост. В.В. Есипов. Вологда: Грифон, 2002. - С. 39 - 44.

51. Волкова, Е.В. Парадоксы катарсиса Варлама Шаламова / Е.В. Волкова//Вопросы философии. 1996.- №1.— С. 43 - 56.

52. Волкова, Е.В; Удар целебного копья: Два лика В. Шаламова / Е.В. Волкова // Литературная газета. 1996. - № 17. — С. 5.

53. Волкова, Е. В. Варлам Шаламов: поединок слова с абсурдом / Е.В. Волкова // Вопросы литературы. — 1997. № 6. — С. 1 — 291

54. Волкова, Е.В. «Лиловый мед» Варлама Шаламова: Поэтический-дневник «Колымских тетрадей» / Е.В. Волкова // Человек. — 1997. № Г.-С. 130-149.

55. Волкова, Е.В. Цельность и> вариативность книг-циклов / Е.В. Волкова // Шаламовский сборник. Вып. 2. Вологда: Грифон, 1997. — С. 130- 156.

56. Волкова, Е.В. Эстетический феномен Варлама Шаламова / Е.В. Волкова // IV Международные шаламовские чтения, Москва, 18-19 июня 1997 года. М.: Республика, 1997. - С. 7 - 22.

57. Волкова, Е.В. Трагический парадокс Варлама Шаламова / Е.В. Волкова-М.: Республика, 1998. 176 с.

58. Волкова, Е.В. Повторы в произведениях Шаламова как порождение новых смыслов / Е.В. Волкова // Шаламовский сборник. Вып. 3. / сост. В.В. Есипов. Вологда: 2002. Грифон. Вып.З. - С. 115 -128.

59. Выготский, Л.С. Психология искусства. Анализ эстетической реакции / Л.С. Выготский — М.: Искусство, 1997. — 416 с.

60. Вяткин, A. Tapo: ключ от закрытого храма /А. Вяткин // Наука ирелигия. 1989. - № -1. - С. 48 - 51.

61. Гаврилов, В.А. Своеобразие творческого метода в прозе А. Солженицына и В. Шаламова / В.А. Гаврилов // Актуальные проблемы современного литературоведения: Сб. матер, научн. межвузов, конф. -М.: МГО ПУ, 1997. С. 24 - 26.

62. Гаврилова, Ю.Ю., Гиршман, М.М. Миф — автор — художественная целостность: аспекты взаимодействия / Ю.Ю. Гаврилова, М.М. Гиршман // Филологические науки (Научные доклады высшей школы). — 1993. -№ 3.-С. 41-48.

63. Гайденко, П.П. Человек и» история в экзистенциальной философии Карла Ясперса / П.П. Гайденко // Ясперс К. Смысл и назначение истории. -М.: Республика, 1994. — 527 с.

64. Ганущак, Н.В. Творчество Варлама Шаламова как художественная система: дис. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Н.В .Ганущак— Тюмень: Сургутский государственный университет, 2003. — 153 с.

65. Гаспаров, Б.М. Литературные лейтмотивы: Очерки русской литературы XX в / Б.М. Гаспаров. М.: Наука: Изд. фирма «Вост. лит»., 1994.-303 с.

66. Гегель, Г.В. Система наук. Часть первая. Феноменология духа / Г.В. Гегель. М.: Изд.-во соц.-экон. лит., 1959.-440 с.

67. Геллер, М. Полюс лютости: Варлам Шаламов / М. Геллер // Концентрационный мир и советская литература. — London, 1974. — С. 281-299.

68. Геллер, Mi Последняя надежда / М. Геллер // Шаламовский сборник. Вып 1. Вологда: ПФ «Полиграфист», 1994. - С. 216 — 223.

69. Генисаретский, ©.И. Воображение и рефлектированный мифопоэтизм / О.И.Генисаретский // КорневиЩЕ OA: Книга неклассической эстетики. М.: Изд-во ИФРАН, 1999. - С. 41 — 62.

70. Гиршман, М.М: Литературное произведение. Теория и практика анализа / М.М. Гиршман. -М.: Высш. шк., 1991. Г59 с.

71. Головин, Е. Мифомания / Е. Головин. СПБ.: Алетейя, 2010. - С. 313.

72. Голосовкер, Я'.Э. Избранное: Логика! мифа / ЯЗ. Голосовкер. -СПб.: Цент гуманитарных инициатив, 2010. — 496 с.

73. Гордон, Л.А. «Золотая»- Колыма: Герои не нашего времени /Л.А. Гордон. СПб.: Алетейя, 2010. - 206 с.

74. Горелов, П. Одиночный замер, или возвращение Варлама Шаламова / П. Горелов // Литературная газета. — 1991. — 16 янв. (№ 2). -С. 10.

75. Грегори, P.JI. Разумный глаз: как мы узнаем то., что нам не дано в ощущениях / P.JI. Грегори. М.: Едиториал УРСС, 2010. - 240 с.

76. Григорьева, Т. Л. Идея судьбы на Востоке / Т.Л. Григорьева // Понятие судьбы в контексте разных культур. — М.: Наука, 1994. — С. 143-160.

77. Григорьянц, С. Он представил нечеловеческий мир / С. Григорьянц // Досье на цензуру: страна и ее заключенные. — СПб., — 1999. -№ 7-8 — С. 260-265.

78. Громов, Е.С. Трагический художник, России / E.G. Громов // Шаламов В.Т. Несколько моих жизней. М.: Республика, 1996. — С. 5 — 14.

79. Громов; Е.С. Диалектика цельности / E.G. Громов // IV Международные шаламовские чтения, Москва, 18-19 июня 1997 года; -М.: Республика, 1997. С. 23-39.

80. Громов, Е.С. Варлам Шаламов: в мире беспощадного бытия / Е.С. Громов // Мифы эпохи и художественное сознание. Искусство 30-х г. — М.: Гос. ин-т искусствознайия, 2000. С. 122 - 152.

81. Гулыга, А.В. Миф как философская проблема / А.В. Гулыга //Античная культура и современная наука. — М.: Наука, 1985- — С. 18— 19.

82. Дарк, О. Миф о прозе (1980-х гг.) / О. Дарк // Дружба народов. -1992. — № 5-6.-С. 219-232.83., Демидова, В. «Будущему на проклятое прошлое.» / В. Демидова // Шаламовский сборник: Вып. 4 / сост. В.В. Есипов, С.М. Соловьев. -М.: Литера, 2011. -С. 61 -80.

83. Дмитровская, М.А. Образная параллель «человек-дерево» у А. Платонова / М.А. Дмитровская // Творчество Андрея Платонова. Исследования и материалы. СПб.: Наука, 2000. - С. 215-217.

84. Добин, Е. Жизненный материал и художественный сюжет / Е. Добин. Л.: Сов. писатель, 1958. — 336 с.

85. Доманский, Ю.В. Смыслообразующая роль архетипических значений в литературном тексте / Ю.В. Доманский. — Тверь: Изд-во ТГУ, 2001.-94 с.

86. Дьяконов, K.M. Архаические мифы Востока и Запада / K.M. Дьяконов. М.: Наука, 1990. - 246 с.

87. Евзлин, М. Космогония и ритуал / М. Евзлин М.: РПДИКС, 1993. -С.,191-201.

88. Есипов, В:В. Традиции русского сопротивления / В.В. Есипов // Шаламовский сборник. Вып» 1/ сост. В.В. Есипов. Вологда: ПФ «Полиграфист», 1994. - С. 183 -194.1.t

89. Есипов, В.В. «Он тверже своего камня.» (В. Шаламов и А. Камю: Опыт параллельного чтения). / В.В. Есипов // Шаламовский сборник. Вып: 2/ сост. В.В. Есипов. Вологда: Грифон, 1997. - С. 172 - 190.

90. Есипов, В.В. Статьи о В ар ламе Шаламове / В.В. Есипов // Провинциальные споры в конце XX века. Вологда: Грифон, 1999. -С.172 -211.

91. Есипов, В.В. «Карфаген должен быть разрушен!» / В.В. Есипов // Шаламов В.Т. Очерки преступного мира. Вологда: Грифон, 2000. -С. 3- 10.

92. Есипов, В.В. «Развеять этот туман» (поздняя проза В. Шаламова: мотивация и проблематика) /В.В. Есипов // Шаламовский сборник. Вып. 3. Вологда: Грифон, 2002. - С. 169 - 189.

93. Есипов, В.В. Норма литературы и норма бытия: заметки о писательской судьбе'В. Шаламова / В.В. Есипов // Свободная мысль. -2004.-№ 4.-С. 41-50.

94. Есипов, В.В. Варлам Шаламов и его современники / В.В. Есипов. — Вологда: Книжное наследие, 2007. — С. 105—178.

95. Ефимова, Е.С. Записки о мертвом доме / Е.С. Ефимова // Мифология и повседневность. Вып. 2. Материалы научной конференции 24 26 февраля 1999. - СПб., 1999. - С. 424 - 434.

96. Жаравина, JI.B. Алофатика Варлама Шаламова / JI.B. Жаравина // Рациональное и эмоциональное в литературе и фольклоре: сб. науч. ст. — Волгоград: Перемена, 2001. — С. 170 173.

97. Жаравина, JI.B. От Пушкина до Шаламова: Русская литература в духовном измерении / JI.B. Жаравина — Волгоград: Перемена, 2003. — 249 с.

98. Жаравина, Л.В. «У времени на дне»: эстетика и поэтика прозы Варлама Шаламова: монография / Л.В. Жаравина М.: Флинта: Наука, 2010.-232 с.

99. Жаравина, JI.В. Образ-лиственница и образ-стланик в прозе В.

100. Шаламова / Л.В. Жаравина // Наследие Л.Н. Леонова и судьбы русскойлитературы. Матер. XVII Международ, научн. конф. (Ульяновск 9-10 сентября 2010 г.) Ульяновск: УлТГУ, 2010. - С. 153 - 166.

101. Зверев, А. Голоса эпохи. Документальная проза: специфика и возможности / А. Зверев // Литературное обозрение. — 1985. — № 12. — С. 6- 14.

102. Зенкин, С.Н. Миф, имя и рассказ / С.Н. Зенкин // Поэтика мифа: Современные аспекты. М.: РГГУ, 2008. - С. 24 - 42.

103. Золотоносов, М. «Колымские рассказы» В. Шаламова / М.

104. Золотоносов // Нева. 1992. - № 8. - С. 271.

105. Золотоносов, М. Последствия Шаламова / М. Золотоносов // Шаламовский сборник. Вып.1. Вологда: ПФ «Полиграфист», 1994. — С. 176- 182.

106. Иваницкий, А.И. Гоголь. Морфология земли и власти / А.И. Иваницкий. -М.: РГГУ, 2000. 188 с.

107. Иванов, Вяч. Вс. Аввакумова доля: О Варламе Шаламове. / В.В. Иванов // Избранные труды по семиотике и истории культуры. Т. 2. Статьи о русской литературе. - М.: Языки русской культуры, 2000. С. 738-744.

108. Иванова, Г.М. ГУЛАГ: государство в государстве / Г.М. Иванова // Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал. М.: РГГУ, 1997. - С. 209 - 273.

109. Иверни, В. Зеркало памяти / В. Иверни // Континент. — 1979. —№ 19.- С. 379-383.

110. Ильенков, Э.В. Философия и культура / Э.В. Ильенков. М.: Политиздат, 1991. - 464 с.

111. Ионин, Л.Г. Масса и власть сегодня (актуальность Э. Канетти) /Л.Г. Ионин // Вопросы философии. 2007. - № 3. - С. 3 - 14.

112. История русской литературы XX века (20 — 90-е годы): Основные имена / Отв. ред. С.И. Кормилов. — М.: Искусство, 1998. — 480с.

113. Каверин, Б.И., Демидов И.В. Логика и теория аргументации: уч. пос. для студентов вузов / Б.И. Каверин, И.В. Демидов. — М.: ЮНИТА ДАНА, 2005.-286 с.

114. Казак, В. Шаламов Варлам Тихонович: пер. с нем. / В. Казак // Лексикон русской литературы XX века. — М.: РИК «КУЛЬТУРА»,1996.-С. 463-464.

115. Казаков, А. Два праведника: С. Есенин в судьбе и творчестве В. Шаламова / А. Казаков // Литературная Россия. — 1990. — 28 сент. — С.10.

116. Казаков, А. Голос обиженного мира / А. Казаков // В. Шаламов. Вишера. Очерки преступного мира. — Челябинск: Южно-Уральск. изд-во, 1990.-С. 3-4.

117. Канетти, Э. Масса и власть / Э. Канетти. — М.: Ad Marginem,1997.-528 с.

118. Карасев, Л.В. Знаки покинутого детства («постоянное» у А. Платонова) / Л.В. Карасев // Вопросы философии. —1990. — № 2. С. 26 -43.

119. Карасев, Л.В. О символах Достоевского / Л.В. Карасев // Вопросы философии. 1994. - № 10. - С. 90 - 111.

120. Карлова, Т.С. О структурном значении образа «Мертвого дома» / Т.С. Карлова // Достоевский: материалы и исследования. — Л.: Наука, 1974.-С. 135-146.

121. Кибалова, Л., Гербенева, О., Ламарова, М. Иллюстративнаяэнциклопедия моды. / Л. Кибалова, О. Гербенева, М. Ламарова. -Прага: Артия, 1987. 608 с.i ¡

122. Клайн, JI. Овладение техникой (о ранней прозе В. Шаламова) / Л. Клайн // Шаламовский сборник. Вып. 3 / сост. В.В. Есипов. — Вологда: Грифон, 2002. С.155-159.

123. Князевская, Т.Е., Огурцов А.П. Судьба: метафора, идея, культура / Т.Б. Князевская, А.П. Огурцов // Вопросы философии. — 1992. № 7. — С. 177-185.

124. Козлов, A.C. Мифологические направления в литературоведении США / A.C. Козлов. М.: Высш. шк., 1984. - 174 с.

125. Колесова, Л.А. Четвертое измерение человека / Л.А. Колесова // Философия науки. — Вып.8. Синергетика человекомерной реальности. — М.: Изд во- ИФРАН, 2002. С. 239 - 255.

126. Компанеец, В.В. Парадоксы трагического в прозе В: Шаламова / В.В. Компанеец // Жанроёо-стилевые проблемы русской литературы XX века. Сб. науч. трудов. Тверь: Изд-во.ТГУ, 1994. - С. 102 - 111.

127. Компанеец, В.В. Русская социально-философская проза 1970-80-х годов. Нравственный и психологический аспекты изображения человека / В.В. Компанеец. М: Флинта, Наука, 2010. - 240 с.

128. Кондратьев, Б.С. Сньг в художественной) системе Ф.М. Достоевского. Мифологический аспект / Б.С. Кондратьев. — Арзамас: АГПИ, 2001.-268 с.

129. Корман, Б.О. Целостность литературного произведения и экспериментальный словарь литературоведческих терминов' / Б.О. Корман // Проблемы истории критики и поэтики реализма. -Куйбышев: КГПУ, 1981. С. 39 - 54.

130. КорневиЩЕ OA: Книга неклассической эстетики. М.: Изд-во ИФРАН, 1999. - 303 с.

131. Криничная, H.A. Русская мифология: мир образов фольклора / H.A. Криничная. — М.: Академический проект Гаудеамус, 2004. — 1008 с.

132. К столетию со дня рождения Варлама Шаламова: матер. Междунар. научн. конф., Москва, 18-19' июня 2007 года/сост. И.П.Сиротинская. М.: ООО «ДерДиДас Групп», 2007. - 328 с.

133. Кузнецова, О.В. Творчество В.В. Розанова 1910-х годов: книги «Уединенное» и «Апокалипсис нашего времени»: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.01.01 / О.В. Кузнецова. Саратов: СГУ им Н.Г. Чернышевского, 2007-. — 18 с.

134. Курицын, В. Сзучаи власти («Архипелаг ГУЛАГ» А.И.Солженицына) / В. Курицын // Россия-Ш^а. Новая серия. Вып. 1 9. М.: Венеция, 1998. - С. 167- 168.

135. Лакшин, В. Не уставал вспоминать / В. Лакшин // Шаламовский сборник. Вып. 1 / сост. В.В. Есипов. Вологда: ПФ «Полиграфист», 1994.-С. 174-175.

136. Латынина, А.Н. Поднявшийся из ада: (Некоторые мысли по поводу «невымышленной прозы») /А.Н. Латынина // За открытым шлагбаумом: Литературная ситуация конца 80-х. М.: Сов. писатель, 1991. -С.229- 239.

137. Ларионова, М.Ч. Миф, сказка» и обряд в русской литературе XIX века / М.Ч. Ларионова. — Ростов н/Д: Изд-во.Рост. ун-та; 2006. — 256 с.

138. Леви-Строс, К. Структурная антропология / К. Леви-Строс; пер. с фр. Под ред. и с примеч. Вяч. Вс. Иванова. — М.: Гл. ред. вост. лит. изд-ва «Наука», 1983. — 536 с.

139. Левицкий, Л. Судьба, не ремесло / Л. Левицкий // Новый мир. — 1964. — № 8. — С.261 —263.

140. Лейдерман, Н.'Л. «В метельный, леденящий век» / Н.Л. Лейдерман // Русская9, литературная классика XX века: Монографические очерки. Екатеринбург: УГПУ, 1996. - С. 278 - 425.

141. Лейдерман, Н.Л., Липовецкий, М.Н. Современная русская литература: 1950 — 1990-е годы: учеб. пособие для студ. высш. учеб.заведений: В 2 т. Т. 2: 1968 - 1990 / Н.Л. Лейдерман, М.Н. Липовецкий. - М.: Изд. центр «Академия», 2003. — 688 с.

142. Лекух, Д. «Ад — это мы сами»: тюрьма и лагерь в современнойпрозе / Д. Лекух // Литературная газета. — 199Г. — № 49 (11 дек.). — С. 10.

143. Лесняк, Б. Из воспоминаний о Варламе Шаламове: Больница Севлага / Б. Лесняк // День поэзии. — М:, 1988. — С.56 — 57.

144. Лесняк, Б. Варлам Тихонович Шаламов / Б. Лесняк // На Севере Дальнем.- 1989. -№ 1. С. 164-188.

145. Лесняк, Б. Мой Шаламов / Б. Лесняк // Октябрь. 1999. - № 4. -, С. 111-129.

146. Лимеров, П.Ф/Мифология загробного мира / П.Ф. Лимеров. — Сыктывкар: Коми научн. центр Уральской РАН, 1998. — 125 с.

147. Литературная, и фольклорная традиция: К 70-летию, проф. Д;Н. Медриша: сб. науч. тр. / науч. ред и сост. А.Х. Гольденберг. — Волгоград: Перемена, 1997. 240 с.

148. Литература и мифология: Сб. науч. тр. — Л.: Наука, 1975. — 416 с.

149. Литературные архетипы и универсалии / под ред. Е.М. Мелетинского. М.: РГГУ, 2001. - 433 с.

150. Лихачев, Д.С. Внутренний, мир художественного произведения / Д.С. Лихачев // Вопрбсьтлитературы. — 1968. — № 8. — С. 74 — 87.

151. Лихачев, Д.С. Великое наследие. / Д.С. Лихачев. 2-е изд., доп. — М.: Современник, 1979. - 412 с.

152. Лихачев, Д.С. Широкое пространство / Д.С. Лихачев // Хрестоматия по географии России. Образ страны: Пространства России. М.: МИРОС, 1994. - С. 86 - 88.

153. Лосев, А.Ф. Знак. Символ. Миф / А.Ф. Лосев. М.: Изд-во МГУ, 1982. - 480 с.

154. Лосев, А.Ф. Диалектика мифа / А.Ф. Лосев. М.: Правда, 1990. -600 с. ,

155. Лосев, А.Ф. Философия. Мифология. Культура / А.Ф. Лосев. — М.: Политиздат, 1991. 525с.

156. Лосев, А.Ф. Логическая теория числа / А.Ф. Лосев // Вопросы философии. 1994. - № 11. - С. 81 - 134.

157. Лотман, Ю.М. Литература и мифология / Ю.М. Лотман. З.Г. Минц // Труды по знаковым системам. XIII: Семиотика культуры. — Тарту, 1981.-С. 35 — 55.

158. Лотман, Ю.М. В школе поэтического слова: Пушкин, Лермонтов, Гоголь /Ю.М. Лотман. М.: Просвещение, 19881-348 с.

159. Лотман, Ю.М. «Пиковая дама» и тема карт и карточной игры в русской литературе начала XIX века / Ю.М. Лотман Ю.М. // Избранные статьи. Таллин, 1992. Т. 2. - С. 407- 408.

160. Лотман, Ю.М. О русской литературе. Статьи и исследования (1958 -1993) / Ю.М. Лотман. СПб.: Искусство - СПб, 1997. - 622 с.

161. Лотман, Ю.М. Об искусстве / Ю.М. Лотман. СПб.: Искусство-СПБ , 1998. — 702 с.

162. Лотман, Ю.М. Семиосфера / Ю.М. Лотман. СПб: Искусство-СПб, 2000.-704 с.

163. Лукьянова, H.A. Вопросы трансляции семиотических структур мифа в контексте постнеклассической методологии / H.A. Лукьянова. -Томск: Изд-во ТГУ, 2002. 141с.

164. Макевнина, И.В. Поэзия Варлама Шаламова: эстетика и поэтика: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.01.01 / И.В. Макевнина. — Волгоград , 2006 28 с.

165. Мамардактили; М.К. Лекции по античной философии / М.К. Мамардашвили. -М.: АГРАФ, 2002.-320 с.

166. Мамардашвили, М.К., Пятигорский, A.M. Символ и сознание (Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке) / М.К. Мамардашвили, A.M. Пятигорский. М.: Прогресс - Традиция, 2009. -288 с.

167. Мамучашвили, Е. В больнице для заключенных / Е. Мамучашвили // Шаламовский сборник. Вып. 2 / сост. B.Bi Есипов. — Вологда: Грифон, 1997. СТ. 78 - 88.

168. Марков, В.А. Литература и миф: проблема архетипов / В.А. Марков // Тыняновский сб.: Четвертые тыняновские чтения. Рига: Зинатне, 1990. - С. 133 - 137.

169. Мартыненко, О. Плутон, поднявшийся из ада: Проза и стихи В.1 Шаламова в «Новом мире» / О. Мартыненко // Московские новости. -1988. 24 июля (№ 30). - С. 11.

170. Мекш, Э.Б. Мифологический архетип в искусстве и в жизни (Всеволод Иванов и Варлам Шаламов) / Э.Б. Мекш // Русская литература. 2002. - № 2. - С. 226 - 234.

171. Мелетинский, Е.М. Первобытные истоки словесного искусства / Е.М. Мелетинский // Ранние формы искусства. М.: Искусство, 1972. — С. 173-180.

172. Мелетинский, Е.М. Поэтика мифа / Е.М. Мелетинский — М.: Гл. ред. вост. лит. изд-ва «Наука», 1976. 407 с.

173. Мелетинский, Е.М. О литературных архетипах / Е.М. Мелетинский — М.: РГТУ, Институт высших гуманитарных исследований, 1994. 136 с.

174. Мелетинский, Е.М. Избранные статьи. Воспоминания / Е.М. Мелетинский. -М.: РГГУ, 1998. 575 с.

175. Мелетинский, Е.М. От мифа к литературе: курс лекций «Теория мифа и историческая поэтика» / Е.М. Мелетинский. М.: РГГУ, 2000. - 170 с.

176. Менар, Р. Мифы в искусстве старом и новом / Р. Менар. М.: Гелиос, 2007. - 368 с.

177. Метафизические исследования. Вып. 10. Религия. СПб.: Алетейя, 1999.-341 с.

178. Мид, M. Культура и мир детства. Избранные произведения / М. Мид. — М.: Гл. ред. вост. лит. изд-ва «Наука», 1988. 430 с.

179. Мильдон, В.И. «Отцеубийство» как русский вопрос / В.И. Мильдон // Вопросы философии. — 1994. — № 12. — С. 50 — 58.

180. Минако, Т. Сохранить человеческое / Т. Минако // Шаламовский сборник. Вып 2 / сост. В.В. Есипов. Вологда: Грифон, 1997. - С. 181— 184.

181. Минако, Т. Метафоричность прозы В. Шаламова / Т. Минако // Актуальные проблемы гуманитарных наук в XXI веке. — М.: Макс Пресс, 2004.- С. 144 145.

182. Миф фольклор — литература. - JI. : Наука, 1978.-251 с.

183. Михайлик, Е. В контексте литературы и истории / Е. Михайлик // Шаламовский сборник. Вып. 2 /сост. В.В. Есипов. — Вологда: Грифон, 1997. С. 105 - 1291

184. Михайлик, Е. Варлам Шаламов: рассказ «Ягоды». Пример деструктивной прозы / Е. Михайлик // IV Международные шаламовские чтения. — М.: Республика, 1-997. — С. 74 — 86.

185. Михайлик, Е. Другой: берег: «Последний бой майора Пугачёва»: проблема контекста / Е. Михайлик // Новое литературное обозрение. — 1997. № 28. - С. 209 - 222.

186. Михайлик, Е. Кот, бегущий между Солженицыным и Шаламовым / Е. Михайлик // Шаламовский сборник. Вып. 3 /сост В.В. Есипов.- Вологда: Грифон, 2002.- С. 101—114.

187. Михайлов, JL Пространство рассказа / JI. Михайлов // Октябрь. — 1986.- № 1.-С. 179- 190.

188. Михайлов, О. Человек человеку. / О. Михайлов // Взгляд: Критика. Полемика. Публикации. М.: Сов. писатель, 1989. - Вып.2. -С. 148-167.

189. Михайлов, О. В круге девятом / О. Михайлов // Литературная Россия. 2000.-№ 10.-С. 12- 13.

190. Млечин, JI. Не пыль на ветру: «Колымские рассказы» В. Шаламова и «Черные камни» А. Жигулина / Л. Млечин // Новое время.- 1988.-№31.- С. 48- 49*.

191. Москвин, В.П. Русская метафора. Семантическая, структурная, функциональная классификация: учеб. пособие к спецкурсу по стилистике / В.П. Москвин. — Волгоград: Перемена, 1997. — 92 с.

192. Мухина, Е.А. Религиозно-философская проблематика творчества Ф.М. Достоевского в «Колымских рассказах» Варлама Шаламова: дис. . канд. филол. наук: 10.01.01 / Е.А. Мухина. — Волгоград: Волгоградский гос. пед. ун-т, 2004. — 235 с.

193. Мухина, Е.А. Традиции Ф.М. Достоевского в «колымской» прозе Варлама Шаламова: монография. Волгоград, ИУНЛ ВолгГТУ, 2010.- 176 с.

194. Некрасова, В. Сталинград и Колыма / В. Некрасова // Шаламовский сборник. Вып. 2 / сост. B.Bi Есипов. — Вологда: Грифон, 1997.-С. 101-105.

195. Некрасова, И.В. Варлам Шаламов-прозаик: проблематика и поэтика: дис. . канд. филол. наук: 10.01.01 / И.В! Некрасова. Самара: Самарский гос. пед. ун-т, 1995. - 231 с.

196. Некрасова, И.В. Судьба и творчество Варлама Шаламова: монография / И.В. Некрасова. Самара: Изд-во СГПУ, 2003. - 204 с.

197. Нива, Ж. Поэтика Солженицына между «большими» и «малыми» формами/Ж. Нива//Звезда.-2003-№ 12. -С. 143-148.

198. Никольсон, М. Шаламов на Западе / М. Никольсон // Шаламовский сборник: Вып.1 / сост. Есипов В.В. Вологда: ПФ «Полиграфист», 1994. - С 15 - 24.

199. Новикова, П.А. «Пространство смерти» в европейской литературе XX века (И. Шмелев, Б. Виан, В. Шаламов, А. Солженицын, Ф. Ксенакис): дис. . канд. филол. наук: 10.01.01 / П.А. Новикова — Самара: Самарский гос. пед. ун-т, 2005. — 221 с.

200. Ортега-и-Гассет, X. Восстание масс / X. Ортега-иГассет. М.: ACT, 2001.-509 с. •

201. От мифа к литературе:.Сб. в честь 75-летия Е.М. Мелетинского: — М.: РГГУ, 1993.-350 с.

202. Паламарчук, П.Г. Москва или Третий, Рим? Восемнадцать очерков о русской истории и словесности / П.Г. Паламарчук. М.: Современник, 1991.-363 с.

203. Палиевский, П.В. Литература и теория / П.В: Палиевский. — М.: Сов. писатель, 1974. 222 с.

204. Пиотровский, М.Б. Ислам* и судьба / М.Б. Пиотровский // Понятие судьбы в контексте разных культур. М.: Наука, 1994. — С. 134-142.

205. Плотникова, A.A. От знака к ритуалу. Встреча / A.A. Плотникова // Уч. зап. Российского Православного ун-та ап. Иоанна Богослова. Вып. 4. М.: Изд-во РПУ, '1998. - С. 126 - 134.

206. Подорога, В.А. Простирание или география «русской души» // Хрестоматия по географии России. Образ страны: Пространства России / Авт.-сост. Д.Н. Замятин, А.Н. Замятин / под общ. ред. Д.Н. Замятина. М.: МИРОС, 1994. т С. 131-136.

207. Пожидаева, Н. Лирическое начало в рассказе В.Т. Шаламова «Стланик» / Н. Пожидаева // Вовлекая в творчество: Пед. альманах. Вып. 1. Вологда: ВГПИ, 1998. - С.78-84.

208. Полищук, E.G. Человек и Бог в «Колымских рассказах» В ар лама Шаламова / Е.С. Полищук // Журнал Московской патриархи. — 1994. -№2.-С. 106-120.

209. Понятие судьбы в контексте разных культур.1 — М.: Наука, 1994: — 320 с.I

210. Потебня, A.A. Эстетика и« поэтика / A.A. Потебня. — М.: Искусство, 1976. 616 с:

211. Потебня, A.A. Слово и миф / A.A. Потебня; сост., подгот. текстов, ст. коммент. А.Л. Топоркова. -М.: Правда, 1989. 624 с.

212. Потебня, A.A. Теоретическая поэтика / A.A. Потебня; сост. вступ. ст., коммент. А.Б. Муратова. М.: Высш. шк., 1990: - 344' е.,

213. Поэтика мифа: Современные аспекты. — М.: РГТУ, 2008. — 100 с.

214. Пропп, В.Я. Исторические корни волшебной сказки / В.Я. Пропп.- М.: Лабиринт, 2000. 336 с.

215. Пятигорский, А.М: Мифологические размышления. Лекции по феноменологии мифа / A.M. Пятигорский. М.: Языки русской культуры, 1996. - 280 с.

216. Радзишевский, В. Не Орфей, спускавшийся в ад, а Плутон, поднявшийся из ада: О творчестве В. Шаламова / В. Радзишевский // Литературная газета. 1998. - № 27 (1 июля). - С. 12.

217. Ратгауз, Г. Восставший из немоты: о В. Шаламове / Г. Ратгауз // Литературная газета. — 199 Г. — № 16 (24 апреля). — С. 11.

218. Режабек, Е.Я. Мифомышление (когнитивный анализ) / Е.Я. Режабек. -М.: Едиториал УРСС, 2003. 304 с.

219. Русская литература XX века. Школы. Направления. Методы творческой работы / под ред. С.И. Тиминой. — М.: Высш. шк., Logos,у2002.-586 с.

220. Русский космизм: Антология философской мысли / Сост. С.Г. Семенова, А.Г. Гачева. М.: Педагогика-Пресс, 1993. - 264 с.

221. Сахно, С.Л. Уроки рока: опыт реконструкции «языка судьбы» / С.Л. Сахно // Понятие судьбы в контексте разных культур. М.: Наука, 1994.-С. 351-362.

222. Свирский, Г. Двухлетний ренессанс. Евгения Гинзбург. Варлам Шаламов / Г. Свирский // На лобном месте: литература нравственного сопротивления, 1946 1986. Литература войны 1941- 1945. - М.: Крук, 1998. - С. 210 - 219.

223. Семенова, С.Г. Odium fati как духовная позиция в русской религиозной'философии / С.Г. Семенова // Понятие судьбы в контексте разных культур. М.: Наука, 1994. - С. 32 - 43.

224. Сенин, А. Последний приют старого колымчанина: очерк / А. Сенин // Рубикон. М., 1993. - С. 95-124.

225. Сидоров, Е. Бесстрашие мысли / Е. Сидоров // Шаламовский сборник. Вып. 1. Вологда: ПФ «Полиграфист», 1994. - С. 169- 174.

226. Силантьев, И.В. Теория мотива в отечественном литературоведении и фольклористике: очерк историографии / И.В. Силантьев. — Новосибирск: Изд. ИДМИ, 1999. 104 с.

227. Симонов, А. Шаламов был ожогом, а не литературой / А. Симонов // Досье на цензуру: страна и ее заключенные. СПб. - 1999. -№7-8.-С. 257-259.

228. Синявский, А. Срез материала / А. Синявский // Шаламовскийсборник. Вып. 1. — Вологда: ПФ «Полиграфист», 1994. С. 224 - 230.

229. Сиротинская, И.П. Победить в себе растоптанного человека: Беседа с отв. секр. комис. по лит. наследию писателя И. П. Сиротинской. / Запись В. Огрызко // Книжное обозрение. — 1988. — 26 авг. (№35).-С. 3.

230. Сиротинская, И.П. О Варламе Шаламове / И:П. Сиротинская // Литературное обозрение. 1990. - № 10. - С. 103—112.

231. Сиротинская, И.П. Долгие-долгие годы бесед / И.П. Сиротинская< // Шаламовский сборник. Вып. 1. — Вологда: ПФ «Полиграфист», 1994. -С. 109-147.

232. Сиротинская, И.П. Александр Солженицын о Варламе Шаламове / И.П. Сиротинская // Новый мир. 1999. - № 9. - С. 236 - 238.

233. Сиротинская, И.П1. Варлам Шаламов: взгляд в будущее / И.П. Сиротинская // Шаламовский сборник. Вып. 3 / сост. В.Есипов. -Вологда: Грифон, 2002. С. 56 - 60.

234. Сиротинская, И.П. Мой друг Варлам Шаламов / И:П. Сиротинская. М.: ООО ПКФ «Алана», 2006. - 200 с.

235. Случай и случайность в литературе и жизни: Материалыконференции 6—10 июля 2005' года. СПб.: КПО «Пушкинский проект», 2005. - 214 с.

236. Соболев, А.Н. Мифология! славян. Загробный мир по древнерусским представлениям (Литературно-исторический опыт исследования древнерусского народного миросозерцания) / А.Н. Соболев. СПб: Лань, 2000. - 272 с.

237. Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины. М.: ИНТРАДА-ИНИОН, 1999.-320'

238. Сохряков, Ю. Нравственные уроки «лагерной» прозы / Ю. Сохряков // Москва. 1993. - № 1. - С. 175 - 183.

239. Сухих, И.Н. По законам искусства. Заметки о современном очерке / И.Н. Сухих // Звезда. 1987. - № 1. - С. 200 - 208.

240. Сухих, И.Н. Эта тема пришла. / И. Сухих // Звезда. 1989. - № 3. - С.193 -200.

241. Сухих, И.Н. Жить после Колымы: 1954 1973 гг. «Колымские рассказы» В. Шаламова / Й.Н. Сухих // Звезда. - 2001. - № 6. - С. 208220.

242. Сухих, И.Н. Двадцать книг XX века. Эссе / И.Н. Сухих. — СПБ.: Паритет, 2004. 544 с.

243. Тарковский, A.A. Из дневника / A.A. Тарковский // Шаламовский сборник. Вып. 2 / сост. В.В. Есипов. Вологда: Грифон, 1997. - С. 100.

244. Телегин, С.М. Философия мифа. Введение в метод мифореставрации / С.М. Телегин. — М.: Община, 1994. — 141 с.

245. Телегин, С.М. Ступени мифореставрации. Из лекций по теории литературы / С.М. Телегин. М.: Спутник, 2006. - 376 с.

246. Тимофеев, JI. Поэтика лагерной прозы: Первое чтение «Колымских рассказов» В. Шаламова / JI. Тимофеев // Октябрь. 1991. — № 3. - С. 182-195.

247. Топоров, В.Н. Пространство и текст / В.Н. Топоров // Текст: семантика и структура. М.: Наука, 1983. - С. 227 - 284.

248. Топоров, В.Н. История культуры и поэтика / B.Hi Топоров. — М.: Наука, 1993.-208 с.

249. Топоров, В.Н. Миф, ритуал, символ, образ: Исследования вобласти мифопоэтического. Избранное / В.Н. Топоров. — М.: Изд. группа «Процесс» «Культура», 1995. - С. 7 - 112.

250. Трельч, Э. Историзм и его проблемы. Логическая проблема философии истории: пер. с нем. / Э. Трельч. М.: Юрист, 1994. - 719 с.

251. Трифонов, Г. Послесловие к публикации произведений Варлама Шаламова / Г. Трифонов // Аврора. 1987. - № 9. - С. 141-142.

252. Туниманов, В.А. O.Ivi. Достоевский и русские писатели XX века / В.А. Туниманов. СПб.: Наука, 2004. - 380 с.

253. Тынянов, Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино / Ю.Н. Тынянов М.: Наука, 1977. - 576 с.

254. Тэрнер, В. Символ и ритуал / В. Тэрнер. М.: Гл. ред. вост. лит. «Наука», 1983.-277 с.

255. Тюпа, В.И. Художественность литературного произведения / В.И. Тюпа. — Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1987. — 219 с.

256. Тюпа, В.И. Анализ художественного текста / В.И. Тюпа. — М.: Академия, 2006. 470 с.

257. Урбан, А. Художественная автобиография и документ / А. Урбан // Звезда. 1997. - №2: - С. 192 - 209.

258. Урманов, A.B. Поэтика прозы A.C. Солженицына / A.B. Урманов. -М.: Прометей, 2000: 231 с.

259. Фатеева, H.A. Контрапункт интертекстуальности, или интертекст в мире текстов / H.A. Фатеева. — М.: Агар, 2000. — 280 с.

260. Флоренский, П.А. О литературе / П.А. Флоренский // Вопросылитературы.' 1988. - № 1. - С. 146 - 176.

261. Флоренский, П.А. Столп и утверждение Истины: Опыт православной теодицеи: В 2 т. / П.А. Флоренский. — М.: Правда, 1990.

262. Флоренский, П.А. Сочинения: в 4 т. Т. 3 (1, 2) / П.А. Флоренский. -М.: Мысль, 2000.

263. Фомичев, С. По пушкинскому следу (о прозе В.Т.Шаламова) / С. Фомичев // Шаламовский сборник. Вып 2. / сост. В.Есипов. — Вологда: Грифон, 2002. С. 71 - 92 .

264. Фрейденберг, О.М. Миф и литература древности / О.М. Фрейденберг. М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 1988. — 800 с.

265. Фрейденберг, О.М. Поэтика сюжета и жанра / О.М. Фрейденберг. М.: Лабиринт, 1997. - 448 с.

266. Френкель, В. В круге последнем. Варлам Шаламов и Александр

267. Солженицын / В. Френкель // Даугава. 1990. - № 4. - С. 79 - 82.

268. Фрэзер, Дж. Дж. Фольклор в Ветхом Завете: пер. с англ. / Дж. Дж. Фрэзер. М.: Политиздат, 1989. - 542 с.

269. Фукуяма, Ф. Конец истории и последний человек: пер. с англ. / Ф. Фукуяма. М.: Ермак, ACT, 2005. - 592 с.

270. Хайдеггер, М. Время и бытие: статьи и выступления: пер. с нем. / М. Хайдеггер. СПб.: Наука, 2007. - 624 с.

271. Харт, У. Не верить в сказки / У. Харт // Шаламовский сборник. Вып. 1 / сост. В.В. Есипов. Вологда: ПФ «Полиграфист», 1994. - С. 236- 241.

272. Хейзинга, И. Homo Ludens. В тени завтрашнего дня: пер. с нидерл. / И. Хейзинга. М.: Прогресс-Академия, 1992. - 464 с.

273. Хрестоматия по географии России. Образ страны: Пространства России / Авт.-сост. Д.Н. Замятин, А.Н. Замятин; под общ. ред. Д.Н. Замятина. -М.: МИРОС, 1994. 156 с.

274. Хюбнер, К. Истина мифа: пер. с нем. / К. Хюбнер. М.: Республика, 1996. - 448 с.

275. Шаламовский сборник. Вып. 1 / сост. В.В. Есипов. — Вологда: ПФ «Полиграфист», 1997. 248 с.

276. Шаламовский сборник: Вып. 2 / сост. В.В. Есипов. Вологда: Грифон, 1997.-208 с.

277. Шаламовский сборник: Вып. 3 / сост. В.В. Есипов. — Вологда: Грифон, 2004. 232 с.

278. Шаламовский сборник: Вып. 4 / сост. В.В. Есипов, С.М. Соловьев. М.: Литера, 2011. - 256 с.

279. Шелогурова, Г. Об интерпретации мифа в литературе русского символизма / Г. Щелогурова // Из истории русского реализма конца 19 — начала 20 веков / под ред. Соколова А.Г. М.: Изд. - во МГУ. 1986. -С. 122-135.г 209

280. Шкловский, Е.А. Неугасающее пламя / Е.А. Шкловский // Литературное обозрение. — 1989. — № 2. — С. 20 — 37.

281. Шкловский, Е.А. Ненаписанный рассказ В. Шаламова / Е. А. Шкловский // Литературное обозрение. — 1989. — № 8. — С. 8 13.

282. Шкловский, Е.А. Правда Варлама*Шаламова / Е.А. Шкловский // Дружба народов. 1991. - № 9. - С. 254 - 263.

283. Шкловский, Е.А. В. Шаламов / Е.А. Шкловский. — М.: Знание, 1991.- 64,с.

284. Шкловский, Е.А. Жакда совершенной правды* / Е.А. Шкловский // Шаламовский сборник. Вып. 1 / сост BiB. Есипов. — Вологда: ПФ «Полиграфист», 1994. С. 195 - 202.

285. Шрейдер, Ю.! Предопределенная судьба / Ю. Шрейдер // Литературное обозрение. 19891 - № 1. - С1 57- 60.294: Шрейдер, Ю. Сознание и его имитации / Ю. Шрейдер // Новый мир.-1989. № 11. - С. 244 - 255.

286. Шрейдер, Ю. «Граница совести моей» / Ю. Шрейдер,// Новый мир. -1994. № 12. - С. 226 - 229.

287. Шрейдер, Ю. Искушение'Адом: О прозе В.Т. Шаламова / Ю. Шрейдер // Шаламовский сборник: Вып. 1 / сост. В.В. Есипов. — Вологда: ПФ «Полиграфист», 1994. С. 203 - 207.

288. Шрейдер, Ю. Ему удалось не сломаться, / Ю. Шрейдер // Советская библиография. 1998. -№ 3. - С. 61- 68.

289. Эко, У. Роль читателя. Исследования по семиотике текста / У. Эко. СПб.: Симпозиум, 2007. - 502 с.

290. Эйхенбаум, Б.М. О литературе. Работы разных лет / Б.М. Эйхенбаум. — М.: Сов. писатель, 1985. — 248 с.

291. Эйхенбаум, Б.М. О прозе. О поэзии. Сборник статей. / Б.М. Эйхенбаум. Л.: Сов. писатель, 1986. — 733 с.

292. Элиаде, М. Священное и мирское: пер с фр. Н.К. Гарбовского / М. Элиаде М.: Изд-во МГУ, 1994. - 144 с.

293. Элиаде, М. Структура символа (фрагмент) / М. Элиаде // Метафизические исследования. Вып. 10. Религия. СПб.: «Алетейя», 1999.-С. 141-151.

294. Элиаде, М. Миф о вечном возвращении / М. Элиаде М.: Ладомир, 2000. - 414 с.

295. Элиаде, М. Аспекты мифа / М. Элиаде. — М.: Академический проект, 2010.-251 с.

296. Эсалнек, А.Я. Архетип / А.Я. Эсалнек // Русская словесность. — 1997.-№ 5.-С. 90-93.

297. Юнг, К.Г. Архетип и символ / К.Г. Юнг. — М.: Ренессанс, 1991. — 304 с.

298. Юнг, К.Г. Проблемы души нашего времени: пер. с нем. / К. Г. Юнг.-М.: Прогресс, Универс, 1996.- 336 с.

299. Юнг, К.Г. Душа и миф. Шесть архетипов: пер. с анг. / К.Г. Юнг. — М.-Киев: ЗАО «Совершенство»-«Port-Royal», 1997.- 384 с.

300. Юнг, КГ. Дух в человеке, искусстве и литературе / К.Г. Юнг. — Мн.: ООО «Харвест», 2003. 384 с.

301. Юргенсен, К. Анализ рассказа В. Т. Шаламова «Посылка» / К. Юргенсен // Филологические записки: Вестник литературоведения и языкознания: Вып. 17. Воронеж: Воронежский ун-т, 2001. — С. 78 — 85.

302. Яворская, Г.М. О семантических параллелях в индоевропейских наименованиях судьбы / Г.М. Яворская // Понятие судьбы в контексте разных культур. М.: Наука, 1994. - С. 169 - 178.

303. КосановиЪ Богдан В.Т. Шаламов или логор као апсолутно зло // Слободан БеЛзански: култура зла, у: Сусрет култура: Зборник радова. Уред. Jb. СуботиЪ, Нови Сад, 2006. 65-74.

304. Olivier Simon. Preface // Varlam Chalamov. Re/cits, de Kolyma. — Paris, 1969. PP. VII - XI. >

305. СПРАВОЧНЫЕ И ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЕ ИЗДАНИЯ

306. Библейский словарь. Энциклопедия слов / сост. Э. Нюстрем: пер. со швед. И.С. Свенсона. — СПб.: Христиан. Общ-во «Библия для всех», 1997.-517 с.

307. Бидерманн, Г. Энциклопедия символов: пер с нем. / Г. Бидерманн. М.: Республика, 1996. — 333 с.

308. Варлам Шаламов между Вишерой и Колымой: Список произведений, 1932 1937 «тт. / Авт. предисл. и сост. И.П. Сиротинская // Советская библиография, 1990. — № 6. - С. 93-95.

309. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1 4 / В.И. Даль. - М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1955.

310. Достоевский: Эстетика и поэтика: Словарь-справочник / под ред. Г. Щенникова. Челябинск: Металл, 1997. — 272 с.

311. Захаров, В.Н. Двойничество / В.Н. Захаров // Достоевский: Эстетика и поэтика: Словарь-справочник / под ред. Г.Л. Щенникова. —s

312. Челябинск: Металл, 1997.-* С. 151.

313. Керлот, Х.Э. Словарь символов / Х.Э. Керлот. — M. : REFL-book, 1994.-608 с.

314. Краткий философский словарь / Под ред. М. Розенталя и П. Юдина. М.: РИПЛ, 1986. - 568 с.

315. Купер, Дж. Энциклопедия символов / Дж. Купер. — М.: Ассоциация духовного единения «Золотой век», 1995. — 401 с.

316. Литературная энциклопедия терминов и понятий / под ред. А.Н. Николюкина; Ин-т науч. Информации по обществ, наукам РАН. — М.: НПК «Интелвак», 2003. 1600 стб.

317. Литературный энциклопедический словарь / под общ. ред. В.М. Кожевникова и П.А. Николаева. М.: Сов. энциклопедия, 1987. - 752 с.

318. Лосева, И.Н., Капустин Н.С., Кирсанова О.Т., Тахтамышев В.Т. Библейские имена: люди, мифы, история: Словарь. — Ростов н/Д.: Феникс, 1997. 608 с.

319. Маковский, М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов / М.М. Маковский. — М.: Гуманитарный изд. центр «Владос», 1996. — 416 с.

320. Малый энциклопедический словарь: в 4 т. Репринтное воспроизведение издания Ф.А. Брокгауза, И.А. Ефрона. М.: Терра-Книжный клуб, 1997. - 554 с.

321. Мифологический словарь / гл. ред. Е. М. Мелетинский. — М.: Сов. энцикл., 1990.-672 с.

322. Мифы народов-мира: в 2 т. / гл. ред. С.А. Токарев. М.: Сов. энцикл., 1987-1988.

323. Новейший философский словарь. Минск: Книжный Дом, 2003. - 1280 с.

324. Ожегов, С.И., Шведова, Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 4-е издание; РАН ин-т РЯ / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. М.: Азбуковник, 1997. - 344 с.

325. Руднев, В.П. Словарь культуры XX век / В.П. Руднев М.: Аграф, 1997.-387 с.

326. Славянская мифология: энциклопедический словарь. — 2-е изд. -* М.: Междунар. отношения,»•2002. 512 с.

327. Тресиддер, Дж. Словарь символов: пер. с англ. / Дж. Тресиддер. -М.: Изд-торговый дом «Гранд»: ФАИР-пресс , 1999. — 443 с.

328. Христианство: словарь / под ред. JI.H. Митрохина. — М.: Республика, 1994. 559 с.

329. Шаламов на Западе: Библиография. / Авт. предисл. и сост. М. Никольсон // Советская библиография. 1990. № 6. - С. 96 - 99.

330. Шейнина, Э.Я. Энциклопедия символов / Э.Я. Шейнина. М.: Изд-во ACT, 2001. - 592 с.

331. Холл, Дж. Словарь сюжетов и символов в искусстве / Дж. Холл. — М.: Крон-Пресс, 1996. 656 с.

332. Энциклопедия символов, знаков, эмблем / авт.-сост. В. Андреева, В. Куклев, А. Ровнер; общ. ред., маргиналии А. Егазаров. М.: Локид; Миф, 2000. - 576 с.