Мифологические персонажи в системе мировоззрения коми-пермяков тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.07, кандидат исторических наук Голева, Татьяна Геннадьевна

• Голева, Татьяна Геннадьевна
• кандидат исторических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Голева, Татьяна Геннадьевна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. КАРТИНА МИРА КОМИ-ПЕРМЯКОВ

1.1. Границы мира мифологических персонажей

1.2. Мифологические персонажи и народный календарь

ГЛАВА II. МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ПЕРСОНАЖИ В ХОЗЯЙСТВЕННЫХ И СЕМЕЙНЫХ ОБРЯДАХ

2.1. Представления о «покровителях» хозяйственных занятий

2.2. Обряды жизненного цикла

2.3. «Социология» духовидения

ГЛАВА III. ПАНДЕМОНИУМ: ХАРАКТЕРИСТИКА ПЕРСОНАЖЕЙ

3.1. Сезонные персонажи

3.2. Духи природного и домашнего пространства

3.3. Враждебные человеку духи

3.4. «Знающие» и «подмененные» люди

3.5. Коммуникация с мифологическими персонажами

3.6. Версии происхождения мифологических персонажей

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Мифологические персонажи в системе мировоззрения коми-пермяков»

Коми-пермяки - один из коренных народов Среднего Урала, в лингвистической классификации вместе с коми-зырянами и удмуртами образуют пермскую ветвь финно-угорской группы Уральской языковой семьи. Исследователи этногенеза и этнической истории относят консолидацию этнических общностей предков коми-пермяков в виде племенных союзов к IX-XV вв., ее завершение к XVII в. В XVII-XVIII вв. складываются этнографические группы коми-пермяков [Оборин, 1966, 1990]. Принято выделять четыре группы. Северные (косинско-камские) и южные (иньвенские) коми-пермяки населяют административные районы Коми-Пермяцкого округа (Гайнский, Косинский, Кочевский — северные районы; Кудымкарский, Юсьвинский - южные), сформировались к концу XVIII в. Язьвинские пермяки проживают вдоль течения р. Язьва в Красновишерском районе Пермского края. Исследователи склонны считать язьвинских пермяков самостоятельной этнической общностью [Этнический мир Прикамья, 2003, с. 15]. Зюздинские пермяки населяют верховья Камы, в административном* отношении - Афанасьевский район Кировской области. Этнографические группы язьвинских и зюздинских пермяков сформировались в отдалении от материнского этноса в иноэтническом окружении к середине XIX в., испытали большее влияние со стороны русского населения, в языке и в культуре прослеживается связь с отдельными группами коми-зырян [Где ты живешь, 2006], а в конфессиональном плане — влияние старообрядческих движений. Язьвинские пермяки являются приверженцами старообрядчества беглопоповского согласия, часть зюздинских пермяков исповедует старообрядчество Белокриницкого согласия. Формирование этнографических групп и консолидация коми-пермяков происходили под воздействием русского населения, которое с конца XV в. активно осваивает территорию Верхнего Прикамья. Кроме этого на ранних этапах коми-пермяки испытали влияние угорских и тюркских народов [Народы Поволжья и Приуралья, 2000; Белавин, 2004], в языке исследователи находят параллели с индоиранскими языками [Истомина, 2005]. Прослеживаются также контакты с родственными народами — коми-зырянами и удмуртами. Коми-пермяки имеют четко выраженное самосознание, отличают себя как от соседнего русского, так и от коми-зырянского населения, каждая этнографическая группа по определенным признакам выделяется среди остальных, а для зюздинцев и язьвинцев характерно обособление от этнической общности коми-пермяков [Белицер, 1952; Черных, 2005в; Чагин, 2006, с. 27]. Многие вопросы этнической истории коми-пермяков, материальной и духовной культуры остаются слабо исследованными. Среди них и представления о мифологических персонажах - значимый пласт духовной культуры народа.

Мировоззрением можно назвать сложившийся комплекс воззрений о мире и форму отношений с миром, или «модель мира» [Традиционное мировоззрение, 1988] присущую этносу на определенном историческом этапе. Одним из составляющих элементов картины мира1 являются мифологические представления. Понятия «миф» и «мифология» имеют несколько значений. «Мифом» называют повествовательные тексты, о богах, духах, обожествленных героях и первопредках [Российский энциклопедический словарь, 2000, с. 960], а также систему представлений о мире [Народные знания, 1991, с. 75]. Понятие мифа как части языковой и мыслительной деятельности дает К. Леви-Строс. Он пишет, что-«миф всегда относится к событиям прошлого», но эти события в мифе «существуют вне времени», «миф объясняет в равной мере как прошлое, так и настоящее и будущее», его цель - «дать логическую модель для разрешения некоего противоречия», что предполагает развитие мифа как бы по спирали, миф растет непрерывно, он бесконечен, тогда как его структура остается прерывистой [Леви-Строс, 2001, с. 217, 241; 1999, с. 19]. Мифология - 1) это совокупность мифов, принадлежащих одному народу; 2) научная дисциплина, изучающая мифы и мифологические системы; 3) особая форма мировосприятия [Народные знания, 1991, с. 80]. В XX столетии появились новые значения понятий «миф» и «мифология». Мифом стали называть иллюзию, ложь, поверье, веру, условность, сакрализованное и догматическое выражение социальных обычаев и- ценностей [Мелетинский, 1995, с. 29]. Р. Барт называет миф способом обозначения, особой коммуникативной системой. Определение Р. Барта в большей степени характеризует миф современный, который создается искусственно уже из готовых знаков, обозначается как вторичная семиологическая система. Мифология по определению Р. Барта, «одновременно' является частью семиологии как науки формальной и идеологии, как науки исторической; она изучает оформленные идеи» [Барт, 2000].

Миф и мифология выполняют ряд ключевых функций: социально-интегративную, нормативно-регулятивную, коммуникативную, мнемоническую, сигнификативно-моделирующую, аксиологическую, познавательную, компенсаторскую [Воеводина, 2002].' Выражением мифологии являются* поступки, действия человека, язык, фольклор, вкусы, изобразительное творчество и т. д. Миф постоянно усложняется, так как изменяются условия жизни, занятия, расширяются знания, вместе с этим преображается его роль.

В данном исследовании понятия мифологии и мифа рассматриваются как форма мировосприятия и система представлений о мире, обусловленные историческим развитием. Для обозначения источников - повествовательных текстов о духах, божествах - употребляются названия «мифологические рассказы» или «былички» - «устные рассказы о мнимых столкновениях человека с нечистой силой» [Русское народное, 1986, с. 162]. Понятие «мифологические персонажи» объединяет множество мыслимых образов; таких как - боги, герои сказок, преданий и легенд, предки, духи, животные, люди, персонажи, имеющие абстрагирующие функции и т. д. [Славянская мифология, 1995]. В исследовании данное словосочетание используется для обозначения героев демонологии, персонифицированных образов явлений и объектов окружающей действительности.

Актуальность исследования. Изучение народного мировоззрения затрагивает многие стороны традиционной культуры коми-пермяков. Верования народа выражают особенности мышления, психологии, эстетические и этические нормы. Разнообразные механизмы формирования этнического мировоззрения наблюдаются на современном этапе. Данная работа позволяет внести коррективы в исследовании духовного наследия народа, оценить современное состояние мифологических представлений коми-пермяков. Актуальной» при изучении коми-пермяцких верований является проблема межэтнического взаимодействия. Исследователи отмечают, в частности, активное восприятие севернорусской культуры [Добротворский, 1883; Чагин, 1995]. В настоящее время особенно остро стоят вопросы, этнической идентичности, преемственности народного опыта, заметно возрастание интереса к историческому прошлому, к архаике среди финно-угорских народов России. Исследование помогает восполнить существующую лакуну в науке и удовлетворить запросы современного общества, обозначить некоторые приоритеты народных ценностей, отметить межэтнические связи, формы самосохранения народа, что так важно при современных процессах глобализации, развития поликультурного пространства.

Объектом исследования является традиционное мировоззрение коми-пермяков, сложившееся в результате длительной этнической истории, отражающее взаимодействие с соседними народами и формы осмысления природного ландшафта Северного Прикамья.

Предмет исследования - персонажи демонологии в мифо-ритуальном комплексе, которые занимают значительную нишу в коми-пермяцких верованиях, их изучение является одним из путей познания мировоззрения народа. Представления о демонических персонажах сопутствуют в повседневной жизни, сохраняют свою актуальность до наших дней. Именно данные верования позволяют увидеть общие тенденции в развитии мифа, тогда как высшие божества, сказочные и эпические герои. остаются аморфными и часто теряют связь с обыденностью. В работе, затрагивается целый комплекс мировоззрения, включая календарные ритуалы и обряды перехода, представления о природе, душе; жизненном пути-человека и т.д., при этом все они рассматриваются в проекции традиционной' мифологии и демонологии. Основными формами выражения верований выступают устная традиция^ и ритуалы- - сознательные или бессознательные действия? людей, опирающиеся' на общественные установки и предписания. Изучение мифологической составляющей ритуалов позволяет объяснить их смысл, цели и утилитарную значимость верований: Устная традиция, дает богатую характеристику персонажей, помогает увидеть народную логику мышления, причины,» условия формирования мифологических образов.

Цели и задачи исследования. Цель, работы - системная характеристика персонажей демонологии, определение: их места в традиционной культуре коми-пермяков в контексте исторических и этнокультурных процессов.

Для достижения поставленной цели предполагается решить следующие задачи: ■/

- рассмотреть представления о мифологических персонажах в контексте пространственно-временной системы мировоззрения;

- определить, роль и функциональную значимость представлений о демонических персонажах в ритуалах и традициях хозяйственной деятельности, в обрядах жизненного цикла;

- реконструировать ряд мифологических образов, обозначить структуру и содержание пантеона персонажей низшей мифологии коми-пермяков, проследить их развитие, выявить общее и особенное в сравнении с традициями финно-угорских и восточнославянских народов.

Хронологические рамки исследования. Нижней границей условно можно назвать середину XIX в., время появления первых источников по духовной культуре коми-пермяков. Верхняя граница - начало XXI в., связана с использованием источников современного периода, которые позволяют говорить о сохранении традиционных воззрений. При этом как наиболее ранние, так и современные материалы отражают архаичные элементы мировоззрения и его состояние на момент фиксации.

Территориальные границы исследования включают регионы компактного проживания этнографических групп коми-пермяков: географический район Верхнего Прикамья, в административном отношении — Кудымкарский, Юсьвинский, Кочевский, Косинский, Гайнский районы Коми-Пермяцкого округа Пермского края, Антипинский сельский совет Красновишерского района Пермского края, Илюшинский и Афанасьевский сельские советы Афанасьевского района Кировской области.

Степень изученности проблемы. Первые краткие сведения о духовной культуре коми-пермяков даются в «Записках» путешественника и исследователя И. И. Лепехина [1780]. Он пересказывает коми-пермяцкое предание о Пере богатыре и упоминает о суевериях, связанных с употреблением трав.

В середине XIX в. интерес к коми-пермяцком этносу проявили Хлопин (1847, 1849), В. Хлопов (1852), О. Н. Попов (1852), Н. А. Рогов,(1858, 1860), которые отразили в своих публикациях сведения о материальном быте и духовной жизни коми-пермяков, в том числе, о народных верованиях. Наиболее насыщенна этнографическими сведениями работа Н. А. Рогова, он дает достаточно подробное описание календарных, семейных, хозяйственных обрядов, религиозных представлений иньвенских коми-пермяков, что позволяет увидеть отражение верований народа в разных сферах жизни.

Разносторонние сведения о быте, обычаях, воззрениях коми-пермяков даны в публикациях разных авторов второй половины XIX в.: наблюдения церковнослужителей [С. М. А., 1889; Иероним, 1874], дающих преимущественно религиозно-нравственную характеристику народа, небольшие статьи Е. Подосенова (1886), В. Шишонко (1884), в< которых дается описание персонажей демонологии. В «Антропологическом очерке» Н. Малиева (1887) уделяется внимание похоронному обряду коми-пермяков, их отношению к погребениям, называются предметы, имеющие апотропейное значение.

Вторую половину XIX в. можно назвать первым этапом этнографического изучения коми-пермяков, в течение которого появляется интерес к народу, осуществляются первые попытки сбора этнографического материала. Большая часть публикаций этого времени призвана дать общую характеристику коми-пермяцкому этносу.

Вторым этапом является конец XIX - начало XX вв. Ценные сведения и анализ этнографического материала содержит очерк русского этнографа и фольклориста Н. Добротворского (1883). Большинство нововведенных материалов автора касаются зюздинских коми-пермяков. В очерке прослеживается собственный взгляд автора на проблемы социального и культурного характера, существенное место уделено рассмотрению традиционного мировоззрения. Следующим крупным очерком, посвященным этнографии коми-пермяков, была работа И.Н.Смирнова (1891). И. Н. Смирнов затрагивает разные аспекты духовной жизни коми-пермяков, особое место уделяет мировоззрению и мифологическим представлениям народа, часто опирается на фольклорные источники. Материалы очерка отражают духовную культуру трех основных этнографических групп коми-пермяков: северной, южной и зюздинской. Ценным является сравнительный анализ культуры коми-пермяков и других финно-угорских народов, что позволяет автору реконструировать некоторые элементы. Проблему происхождения анимистических представлений у коми-пермяков поставил Ф. А. Теплоухов (1895), он обращается к представлениям о лесном и водяном духах, подробно описывает обряд написания письменного прошения лесному духу при пропаже скота, дает характеристику верованиям коми-пермяков.

Крупный очерк о традиционной культуре иньвенских коми-пермяков опубликовал местный краевед и этнограф В.М.Янович (1903). Автор представил новые ценные сведения о духовной жизни народа, опирающиеся на собственные наблюдения. В частности, В. М. Янович дополняет информацию об обряде написания кабалы и дает его интерпретацию, затрагивает вопрос о происхождении болезней, публикует тексты молитв и I заговоров. В этот период появляются профессиональные исследователи-этнографы среди коми-зырян, которые обращаются и к коми-пермяцкой культуре. Кратко верования коми-пермяков характеризует К. Ф. Жаков (1903)1. Главу, посвященную коми-пермякам, в сборнике «Великая Россия» пишет В*. П. Налимов» [Великая Россия, 1912]. В ней он, опираясь на собственные наблюдения и полевые материалы, описывает мировоззрение коми-пермяков, отталкиваясь во многих суждениях от народного понимания духовной и материальной нечистоты. Во второй половине 1920-х - начале 1930-х гг. Г. А. Старцев обращается к проблеме института колдовства в верованиях коми-пермяков и характеризует его основные формы и приемы, определяет их роль в общественной жизни. Можно также назвать, статью А. Крупкина (1911), в которой приводятся примеры поверий, и статью Я. Шестакова (1909) об обряде жертвоприношения в день Флора и Лавра. На рубеже XIX-XX вв. продолжает пополняться источниковая база, а материалы рассматриваются в контексте сложившихся к тому времени научных концепций.

В послереволюционное время внимание к вопросам этнографии коми-пермяков ослабевает, что, вероятно, объясняется сложной социально-экономической и политической ситуацией в стране. До середины XX в. не публикуется никаких крупных работ, что связано с общими для СССР идеологическими установками и отсутствием интереса местных краеведов.

Следующий этап изучения' традиционной культуры коми-пермяков приходится на 1950 - 1970-е гг. XX в. и связан с работой московских этнографов. В. Н. Белицер (1958) и Д. И. Гусев (1952) приводят некоторые

1 Публикация переиздана под псевдонимом Я. В. Камасинский (1905).

2 Статья была опубликована в журнале «Антирелигиозник» (1931, № 8); архивный ее вариант - в журнале «Арт» (1999, № 2). Автором диссертации использован электронный вариант статьи. сведения о верованиях коми-пермяков, ценные как в информационном плане, так и для оценки сохранности традиций на данном этапе. В работе В. Н. Белицер интерес представляет общая характеристика распространения православия среди народов коми, некоторые сведения о мифологии народа, о почитании природных явлений и объектов. Большое внимание в этот период уделяется эпическому наследию народа [Гусев, 1956; Ожегова, 1961, 1971]. Наиболее важным научным трудом, касающимся народного мировоззрения, в это время является исследование JI. С. Грибовой (1975). Рассматривая семантику такого культурного явления, как пермский звериный стиль, JI. С. Грибова поднимает проблему мифологических воззрений коми-пермяков, обращаясь к представлениям о чудах в народных верованиях. Автор публикует много новых фольклорных материалов. В дальнейшем, изучая проблему пермской чуди, поверья о чудах расматривают в своих работах В. В. Климов (1974), А. С. Кривощекова-Гантман (1974), В.А.Оборин (1974), пытаясь интерпретировать и определить их развитие. Результатом данного этапа можно назвать накопление обширных материалов, их систематизацию и анализ.

Продолжением этого этапа стали исследования конца XX - начала XXI вв. В это время печатаются фольклорные материалы, появляются публикации, в которых затрагиваются различные вопросы о мифологических воззрениях коми-пермяков. К образу лесного духа и к анализу различных поверий, связанных с окружающей природой, обращается Е. И. Конынина (1995, 1997), при анализе роли постройки (бани) в жизни коми-пермяков Ю. П. Шабаев и JT. А. Никитина (1995) уделяют внимание духу бани, культ «древних» и- представления о чудах затрагивает Н. Окорокова (1998); отражение мировоззрения коми-пермяков в приметах и обычаях рассматривает JI. А. Косова (2004), сравнительный анализ коми-пермяцкого обычая «топтать чудов» в Крещение и апотропейных ритуалов соседних народов Поволжья проводит А. В. Черных (2005). Различным темам посвящает свои работы В. В. Климов (2000а, 20006, 2004). Каждая работа раскрывает некоторый аспект народного мировоззрения. Г. Н. Чагин, как исследователь истории и традиционной культуры язьвинских пермяков, уделил особое внимание их духовной жизни: семейным и календарным ритуалам, религии и демоническим представлениям (1993; 1997). Системное описание ритуалов и поверий, связанных с народным календарем, дано в книге В. В. Климова и Г. Н. Чагина «Круглый год праздников, обрядов и обычаев коми-пермяков». Большое место в работе уделено народному мировоззрению, представлениям о времени и структуре миропорядка. Представления о мифологических персонажах как мыслимом источнике болезней, роль и иерархию знахарей, их место в традиционном мировоззрении коми-пермяков анализирует Г. И. Мальцев в работе, посвященной народной медицине (2004). Г. И. Мальцеву принадлежат также ряд статей, в которых решаются вопросы, связанные с похоронно-поминальным обрядом, культом предков и народными верованиями коми-пермяков. Некоторые аспекты воззрений о мире коми-пермяков отражены в издании «Народы Поволжья и Приуралья» (2000). Авторы раздела по этнической истории и культуре народов коми обобщают известные научные изыскания, довольно содержательно характеризуют их традиции народов коми. Структуру языческого комплекса коми-пермяков показал в учебно-методическом пособии Е. Н. Мякшин (1999). Интерес в работе представляет четко выстроенная иерархии языческих божеств и духов, автор основывается на известных источниках по мифологии народов коми, но не всегда четко отличает персонажей коми-пермяцкого и коми-зырянского пантеонов. Можно выделить монографию Н. Д. Конакова (1996), посвященную традиционному мировоззрению народов коми. Опираясь на мифы, предания, былички, исследователь анализирует восприятие пространства, времени, окружающего мира коми-зырян и коми-пермяков, реконструирует древнюю мифологическую картину миропорядка. Большое внимание автор уделяет основным образам мифологической несказочной прозы народов коми. Работа представляет наиболее полный и многогранный анализ традиционного мировоззрения и демонических представлений, тем не менее, ей не достает материалов по коми-пермяцким верованиям. Анализ представлений мифологических персонажей и структуры мыслимого мира содержит работа П. Ф. Лимерова «Мифология загробного мира» [1996]. Обобщающий характер о народном мировоззрении и мифологических представлениях имеет энциклопедическое издание «Мифология коми». Коллектив авторов энциклопедии (Н. Д. Конаков, А. Н. Власов, И. В. Ильина, П. Ф. Лимеров, О. И. Уляшев, Ю. П. Шабаев, В. П. Шарапов) дает многогранное, подробное описание и анализ традиционной культуры, обозначает как единство, так и различие духовного наследия коми-зырян и коми-пермяков, содержит богатый систематизированный научно-исследовательский материал о мифологии коми. Современный этап можно назвать самым плодотворным, давшим наибольшее число научных работ, отличающихся глубоким разносторонним анализом этнографического и фольклорного материала. Тем не менее, отсутствуют крупные научные исследования, которые бы в достаточно широком объеме рассматривали духовную культуру коми-пермяков, в том числе, мифологические представления.

Мифологии и традиционному мировоззрению коми-пермяков в литературе уделялось значительное внимание. В то же время- научные публикации не содержат заданного в настоящей работе акцента на месте и функциях мифологических персонажей коми-пермяков (а не коми в целом); в них редко отмечаются ареальные особенности ритуалов и поверий, их связь с комплексами хозяйственной, календарной, семейной обрядности.

Источники. При подготовке данной работы был привлечен комплекс полевых архивных и опубликованных материалов. Основными источниками стали полевые этнографические и фольклорные материалы, которые собирались в течение 1998-2007 гг. экспедициями Пермского государственного университета (руководители В. В. Жук, А. В. Черных), Пермского государственного педагогического университета (руководители И. А. Подюков, А. В. Черных), Пермского краевого музея (руководитель

А. В. Черных), филиала Института истории и археологии УрО РАН г. Перми и автором диссертации. В ходе экспедиций были исследованы все этнографические группы в основных районах проживания коми-пермяков (см. приложение 1). Проводился комплексный сбор материалов, наиболее важными из которых для данной работы являются описания ритуалов, высказывания, размышления о верованиях и былички. Материалы записывались на русском и коми-пермяцком языках. Информантами в большинстве случаев выступали женщины. Возраст опрошенных различен — от 40»до 90 лет. Использовались сведения об отношении к мифологическим представлениям современной молодежи и детей. В исследовании учитывались наблюдения и собственный жизненный опыт автора исследования, как одного из представителей народа.

Собранные в экспедициях тексты о народных верованиях требуют, безусловно, критического подхода. Во-первых, рассказы информантов отражают их мировоззрение и ритуальный опыт, складывавшиеся в течение всей жизни; в них в неразрывной связи присутствуют предания прежних поколений и современные воззрения на мир. Во-вторых, часто сведения носят индивидуальный характер, отражают восприятие отдельного^ человека, а не коллектива, что, по-своему, также ценно. Современные полевые материалы позволяют увидеть картину мифологических представлений в реальной повседневности, они обозначают территориальные и исторические границы распространения некоторых культурных явлений, отражают современное состояние этнического мировоззрения и народных традиций.

Вторая группа источников - архивные материалы. Архивные источники играют вспомогательную роль, в отдельных случаях позволяют уточнить некоторые факты и провести исторические параллели. Наиболее ранние архивные материалы, используемые в диссертационном исследовании, - это рукописи «Сведения о селе Архангельском» А. Третьякова и «О пермяках районов притоков Камы» Шищурова и Кривощекова, хранящиеся в фондах Архива Русского географического общества. Они небогаты сведениями о верованиях народа, часть информации повторяется в публикациях.

Этнографические сведения, о коми-пермяках начала и середины XX в. хранятся в архиве Коми-Пермяцкого окружного краеведческого музея. В диссертации использовались рукопись С. Тотьмяниной «Народные средства лечения. Бытовая, народная медицина», «Отчет Кочевской историко-этнографической экспедиции Коми-Пермяцкого музея» J1. С. Грибовой и рукопись дипломной работы Л. С. Грибовой «Культ "старых" у коми-пермяков и его исторические корни, по данным пережитков, верований, языка и фольклора». Все они содержат интересную информацию, которая дополняет другие источники.

Достаточно ценные материалы были почерпнуты в Архиве Коми научного центра УрО РАН в фонде Л. С. Грибовой: отчеты и полевые дневники историко-этнографических экспедиций на территории Коми-Пермяцкого округа в течение 1959-1964 гг. Некоторая их часть отражена в публикациях автора, но архивные материалы в более широком объеме показывают их разнообразие и степень распространения. Несколько фольклорных текстов и описаний традиции были почерпнуты в рукописном фонде Коми национального музея.

Третий вид используемых источников — опубликованные материалы. Данную группу составляют сборники фольклорных материалов коми-пермяков, содержащие мифы, легенды, предания, былички, приметы и поверья. Данный комплекс текстов представлен в изданиях на коми-пермяцком языке «Оласб да вбласб» (1990) и «Кытчб тшб мунатб» (1991), на русском «Коми-пермяцкий фольклор» [Сторожев, 1948] и «Заветный клад» (1997), а также сборник устной мифологической прозы-народа коми на двух языках «Му пуксьбм - Сотворение мира» (2005). Опубликованные фольклорные тексты дополняют, а в некоторых случаях уточняют и подтверждают полевые материалы, являются одним из главных свидетельств народных верований. К опубликованным источникам относятся названные публикации периодических изданий середины XIX - XX вв. Хотя они имеют часто публицистический характер, содержат ограниченные сведения о верованиях и отражают, зачастую, личную оценку автора, являясь практически единственным свидетельством верований на данном этапе.

Методологические основы и методы исследования. Исследование основывается на принципе историзма, предполагающем изучение явлений в их возникновении и развитии, в их связи с конкретными условиями; принципе системности, требующем рассмотрение элементов народной культуры в их взаимосвязи, составляющих единое образование, имеющее структуру, иерархичность и относительную самостоятельность.

К настоящему времени сложилось несколько разных подходов и направлений в изучении мифов и традиционного мировоззрения. Их рассмотрение неразрывно связано с языком и текстом, что предполагает применение комплексного подхода, включающего методику как этнографического, так и фольклорного и лингвистического анализа.

Основным для исследования является структурно-семиотический подход, который восходит к трудам западных исследователей, в частности Б. Малиновского [Малиновский, 2000, 2004] и К. Леви-Строса [Леви-Строс, 2001]. В России данное направление активно начинает развиваться лингвистами и этнографами с 1970-х гг. (А. К. Байбурин, Ю. М. Лотман, А. Л. Топорков, Б. А. Успенский) и отрабатывается на материалах финно-угорской традиции И. Н. Гемуевым (1990), А. М. Сагалаевым (1991), А. В. Головневым (1995), Н. Д. Конаковым (1996), А. П. Конкка (2003). Данный подход предполагает интерпретацию культуры через обозначение ее стереотипов, которые присутствуют, прежде всего, в языковой сфере, а также в ритуальном поведении. «Мировоззрение рассматривается как источник символов, которое может быть спроектировано на реальность,в целях ее понимания» [Головнев, 1995, с. 21]. Традиционному мировоззрению свойственен консерватизм взглядов, его основу составляют «вневременные, непреходящие ценности и установки» [Сагалаев, 1991, с. 19], одновременно картина мира находится в состоянии динамики, соответствуя усложнению жизни общества. Основными условиями формирования модели мира являются: природа, которая образует систему жизнеобеспечения, определяет сферы деятельности; социальная среда, которая вырабатывает и реализует установки и приоритеты; сам человек, его нервно-соматические особенности, которые определяют форму восприятия действительности, границы постижения и преобразования мира. Система, модель мира, как указывает

A. М. Сагалаев, «достраивается и домысливается в процессе исследования» [Сагалаев, 1991, с. 24], собирая все разрозненные факты, обнаруживая связи между ними. Поэтому в толковании неизбежной становится авторская роль.

Рассмотрение текста и языка как главных источников, определяет важность использования опыта и методов исследования этнолингвистов и фольклористов (Н. И. Толстой, JI. Н. Виноградова, К. Э. Шумов, Н. А. Криничная, Э. В. Померанцева, В. А. Ендеров), которые также опираются на структурный и семиотический анализ. В частности, алгоритм описания и анализа воззрений, определение тематики мотивов помогает провести «Схемы описания мифологических персонажей», составленных JI. Н. Виноградовой [Виноградова, 2000, с. 60-67].

В диссертации используется научный понятийный аппарат, и учитываются научные изыскания исследователей религиозно-мифологических воззрений А. Н. Афанасьева, С. А. Токарева, Д. К. Зеленина,

B.Я.Проппа. Автор обращался также к работам, посвященным разным сферам традиционной культуры: исследованиям календарных обычаев [Чичеров, 1957; Виноградова, 1982; Ивлева, 1994; Черных, 2006 и др.], животноводческих ритуалов и поверий [Журавлев, 1994], семейных> обрядов [Бернштам, 1974; Еремина, 1991; Баранов, 2001 и др.].

Таким образом, решение поставленной проблемы опирается на следующий комплекс концептуальных подходов:

- репрезентация народного мировоззрения основывается на источнике, описание и обоснование его ориентируется на оригинальное мировидение, то есть такое, каким оно рисуется самим представителям народа и каким выражается в их устной и ритуальной традиции;

- представления о демонических персонажах рассматриваются как относительно самостоятельная система и как одна из основополагающих констант модели мира;

- содержание мифологических представлений обусловлено условиями жизнедеятельности человека, оно имеет разные формы выражения, основными из которых являются язык (лексика, тексты) и ритуалы;

- любое явление духовной культуры народа имеет свой генезис, связано с определенным смысловым и функциональным полем;

- многие элементы мифологических представлений сохраняются как универсалии - коллективные формы восприятия, обусловленные психологическими особенностями индивидов и выработанными в коллективе установками.

Для проведения исследования использовалась совокупность общенаучных методов. Собрать основную информацию о духовной культуре коми-пермяков позволили методы полевой этнографии - комплексный опрос и наблюдение. Системность проработки полевого материала, включающая тематические вопросы и географию исследования, позволит показать его как хронологически и территориально организованный срез. Сравнительно-исторический метод позволяет увидеть динамику изменений представлений о мифологических персонажах, выделить их архаичные и более поздние элементы, показать их связь с воззрениями на природу, биологическую жизнь человека, с комплексом хозяйственных и календарных ритуалов, выделить своеобразные и общие черты верований разных этносов. Сравнительно-типологический метод дает возможность обозначить локальные и общие варианты традиций народа, определить признаки и типы образов демонических персонажей, группы ритуалов, лексических понятий, предметов и т. д., связанных с представлениями о мифологических персонажах. Ареальный метод исследования помогает провести типологический анализ и определить ареалы распространения традиций. Историко-генетический ракурс необходим для выявления причин возникновения отдельных элементов представлений и ритуалов, а также связи между ними. Компонентный анализ посредством обозначения мифологических персонажей, мифологизируемых объектов и связанных с ними предметов и явлений мира позволяет определить состав пандемониума, обозначить систему миропорядка.

Методика анализа материала включает: изучение содержания исследуемого материала и определение его связи с другими комплексами духовной культуры- коми-пермяков; систематизацию материала по основным выделенным направлениям, по отдельным группам явлений и признаков; описание явлений; определение структуры изучаемых явлений; выделение общих и особенных черт в описаниях персонажей и ритуалов; сравнение схожих признаков и определение их общей роли; выявление частотности тех или иных элементов представлений и ритуалов, связи отдельных элементов или их комплекса с особенностями природных условий, религиозными верованиями и межэтническим взаимодействием и др.

Научная новизна исследования. В данном исследовании впервые сделана попытка обобщения и изучения представлений о демонических персонажах на материалах коми-пермяцких традиций. Оно позволяет восполнить пробел в изучении данной проблемы. Впервые для-анализа коми-пермяцких верований используется комплексный подход, что позволяет по-новому подойти к теме научного исследования. Мифологические персонажи коми-пермяков рассматриваются в контексте системообразующих понятий — пространство- и время, наиболее значимых ритуальных традициях и сфер деятельности человека. В1 работе выявляется этническая специфика традиционного мифоритуального комплекса, выражение в, его содержании особенностей влияния природно-географических условий и иноэтнического окружения. В научный оборот вводятся новые материалы, полученные в ходе полевых исследований. Обширная источниковая база дает возможность выделить локальные традиции, показать их вариативность, проследить трансформационные процессы в народном мировоззрении, оценить степень сохранности верований, обозначить более архаичные модели и поздние инновации, роль и место верований в современном мировоззрении коми-пермяков.

Практическая значимость. Результаты исследования могут быть использованы при изучении материальной и духовной культуры коми-пермяков, для сравнительного анализа традиций уральских и других народов, в образовательной деятельности: в учебных курсах по этнографии, фольклористике; в культурно-просветительской деятельности при организации общественных мероприятий, музейных выставок. Часть материала была реализована при составлении учебно-методических пособий «Сусачок-сучок» (2006), «Традиционный фольклор язьвинских пермяков» (2007) для специальных школьных учебных дисциплин.

Апробация результатов исследования. Материалы исследования нашли свое отражение в 13 научных статьях. Результаты исследования представлены в докладах на областных (Нытва, 2004; Барда, 2005; Чернушка, 2006, Ильинский, 2007), региональных (Екатеринбург, 2005), межрегиональных (Ижевск, 2005, Пермь, 2008), всероссийских (Кунгур, 2005; Сыктывкар, 2006; Санкт-Петербург, 2005; Саранск, 2007), международных (Пермь, 2005) конференциях.

Структурно-композиционный план. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, приложения. Определению места и роли мифологических персонажей в модели мира, основными категориями которой являются пространство и время, посвящена первая глава. Отражение верований в ритуальной сфере и социальная дифференциация мифотворчества рассматриваются во второй главе. В третьей главе проводится обобщение всех данных об основных персонажах демонологии коми-пермяков.

Заключение диссертации по теме «Этнография, этнология и антропология», Голева, Татьяна Геннадьевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Персонажи мифологии у коми-пермяков образуют целостный пласт, который можно назвать миром божеств и духов, занимают значительное место в мировоззрении и в религиозно-мифологическом ритуальном комплексе.

Представления о мифологических персонажах органично присутствуют в мыслимой структуре пространства и времени, выражая недоступные человеку и пограничные промежутки. Духи несут ответственность за существование природных стихий и явлений всего мира: леса, огня, ветра, водоемов, сезонных изменений, течения времени и т. д.; а также отвечают за существование, стойкость микрокосмов, создаваемых человеком: село, двор, изба. Демонические персонажи выступают в роли связующей цепочки, они проецируют внешние, природные, бытовые условия на жизнь людей. Поэтому хозяйственная деятельность в народных представлениях во многом зависима от мифических образов, комплекса предписаний и необходимых ритуалов. Те же функции духи выполняют в обрядах жизненного цикла человека, в одних они отвечают за обмен между двумя половинами мира, в других - между социальными группами общества. Все основные обрядовые действия ориентированы и определяются условиями их осуществления в определенном пространстве и времени. Календарные, хозяйственные и семейные обряды показывают практическую, жизненно важную необходимость взаимодействия человека с «иномиром» или с природным окружением.

Человек является частью мира, его роль в поддержании миропорядка -исполнение известных норм. При нарушении заведенных обычаев происходит смыкание границ между мирами. Наиболее отчетливо эти представления выражаются в отношениях к людям, выделяющимся своим поведением и внешним видом, в объяснениях исчезновения персонажей в современное время. При стирании рамок происходит частичное смешение двух миров, разбавление человеческого общества духами.

Мир духов в представлениях коми-пермяков многообразен, в него включены разные персонажи, каждый из которых представлен несколькими типами. Синкретичность образов мифологических персонажей объясняется развитием религиозно-мифологической мысли народа. Представления сочетают почитание разных природных стихий и объектов, культ предков и-православное учение. Состав пандемониума определяется особенностями природно-географической среды, занятий и иноэтническим влиянием.

Классификация демонических образов коми-пермяков, на наш взгляд не может быть строгой, так как один и тот же персонаж в разных ситуациях характеризуется по-разному и имеет разные функции. Можно выделить несколько условных групп: 1) сезонные духи (вуншдрика, святочные духи); 2) персонажи, отдельных локусов, которые можно разделить на духов природных стихий и объектов.{вбрись, ваись, вуншдрика) и духов построек (суседко, баняись, овинчуд)', 3) враждебные по своей природе человеку духи {кикимора, чуды, каляны, чомор, духи-болезни; «ходячие» покойники);

4) люди, наделенные ирреальными чертами {modicb, проклятые, больные, тоскующие, проживающие долгое время вне социума - пропавшие в лесу);

5) ирреальные объекты, обогащающие и наделяющие человека сверхъестественными способностями (являющиеся клады, цветок папоротника).

Источники показывают различное развитие мифа и ритуала. Ритуальная традиция имеет несколько направлений развития: она теряет свое значение и полностью исчезает из практики, продолжает осуществляться в развлекательной, игровой формах, сохраняется с трансформацией некоторых элементов и появлением новых вариантов. В прошлое ушли поверья и ритуалы, связанные с земледелием. Лишь в устной традиции подчеркивается значимость периода цветения ржи, зависимость работы мельниц от водной стихии и присутствие на овине и гумне злых духов. Для небольшой группы охотников и рыболов остаются определяющими прежние нормы и обычаи. В в j большей степени еще распространены поверья, связанные с домашними животными и с посещением леса.

Миф, как текст и форма осмысления мира, среди большинства коми-пермяков продолжает сохраняться с незначительными преобразованиями и сужением роли духов. В то же время многие коми-пермяки в настоящее время критически относятся к представлениям о духах, меньше в обществе присутствуют почитание, сакрализация или чувство боязни по отношению к отдельным промежуткам времени, к природным стихиям и объектам. Изменения повлияли на статус демонических персонажей, на представления об их внешних чертах, возможностях и функциях - они теряют способность регулирования хозяйственной деятельности и влияния на человека. Большое воздействие оказывают средства массовой коммуникации и книжная культура. В частности это отражается в появлении новых персонажей, номинаций, в смещении внешних черт духов к книжным и телевизионным образам.

Причинами всего этого являются социо-культурные, технические, экономические, научные изменения в мире, которые повлияли в первую очередь на быт и хозяйственную деятельность, культуру народа, но не дали исчерпывающего ответа о системе миропорядка. Можно выделить условные границы развития мифо-ритуального комплекса в рассматриваемый период. Условно рубежной датой в постепенной утрате значения традиционных верований и ритуалов можно назвать середину XX в., к этому периоду изменяются условия жизнедеятельности. В конце XX в. наблюдается возрождение некоторых традиций, вследствие перемен в духовной жизни.

Представления о мифологических персонажах у коми-пермяков характеризуются локальной вариативностью. Отличия прослеживаются в верованиях разных этнографических групп коми-пермяков.

На представления язьвинских и зюздинских пермяков большое влияние оказало старообрядчество, вместе с которым активно воспринималась русская культура. Некоторые старообрядцы на современном этапе вследствие религиозных доктрин отказываются говорить о демонических персонажах, отрицают существование представлений о них. Немногие среди представителей двух групп используют собственные номинации персонажей, распространены в основном русские; отсутствуют многие элементы верований, известные коми-пермякам. Прежде всего, это отражается в ритуальных традициях - у язьвинцев слабо развит комплекс, связанный с пропажей животных, почитание предков, не многочисленны варианты апотропейных предметов и действий. Зюздинские коми-пермяки еще в конце XIX в., по описаниям Н. Добротворского, сохраняли больше общих с коми-пермяками элементов верований. Наиболее явные русские заимствования и отличия от других групп - распространение представлений о шишиге и шишках. Ареалы бытования ряда традиций часто совпадают с ареалами распространения влияния старообрядчества, следовательно, можно заключить, что некоторые русские традиции входили в культуру коми-пермяков вместе с принятием обычаев православия и наоборот.

Отличия между северной и южной группами коми-пермяков в первую очередь отмечаются в комплексе представлений, связанном с земледелием. В северных районах персонаж - покровитель посевов мало известен. Возможно, земледельческими традициями объясняется распространение обряда «топтания чудов» среди южных коми-пермяков, так как время проведения этого ритуала - зимнее светтё — соотносится с летним цветением растений. Южные районы отличаются многообразием форм поиска пропавшего скота и дороги при плутании в лесу. Можно обозначить несколько возможных причин данного явления. Во-первых, южные районы гуще населены, чем северные, что предполагает большую дифференциацию локальных традиций. Во-вторых, южные районы имели лучшие условия развития животноводства. Другими причинами могут быть иное иноэтническое влияние, характер поддержания обычаев местными тоЫсъ. В традициях северных коми-пермяков больше сохраняются элементы охотничьего и рыболовного комплексов, в ритуальной сфере больше выражен культ мертвых. Для северных и южных коми-пермяков характерно использование разных номинаций для ряда персонажей, отличается распространенность некоторых сюжетов и мотивов.

Комплекс ряда мифологических сюжетов и ритуалов характерен для отдельных групп деревень. Их границы определены местными хозяйственно-культурными связями. Особое значение на развитие локальных вариантов, на наш взгляд, оказало иноэтническое влияние. Это заметно, в частности, в традициях коми-пермяков, проживающих в Гайнском районе по течению реки Лупья на границе с республикой Коми. У лупьинских коми-пермяков распространены общие с коми-зырянскими сюжеты и поверья. Определенное влияние испытали кочевские коми-пермяки со стороны русского населения Юрлинского района Коми-Пермяцкого округа. Южные районы прежде были включены во владении Строгановых, их деятельность во многом определяла жизнь их крестьян, а также эти места осваивались разными группами русского населения. Через северные районы прежде проходил сибирский тракт, существовали тесные связи с соседними русскими областями.

Довольно значимую роль на представления коми-пермяков о мифологических персонажах оказало христианство. Под влиянием церкви основные персонажи мифологии стали смешиваться в единый анклав демонов, что прослеживается довольно явно наряду с сохранением их прежней значимости. С распространением православия появился целый комплекс новых апотропейных предметов и действий, произошла трансформация многих ритуалов, стала по-новому регламентирована структура календаря, особую значимость приобрели места богослужений — церкви и часовни. Должность священнослужителя и его функции определили рамки деятельности коми-пермяцкого тддгсь и изменили содержание его практики. Место церкви в мировоззрении коми-пермяков на современном этапе остается еще до конца не изученной. На сегодняшний день наблюдается ее активное участие в ритуальной сфере.

Основа мировоззрения коми-пермяков, включающая представления о времени и пространстве, набор основных мифологических персонажей, почитание разных культов, использование определенных действий и предметов в ритуалах, в целом универсальна. Своеобразие их представлений прослеживается в частных деталях, акцентах, обусловленных внешними условиями. В представлениях о мифологических персонажах коми-пермяков как лесного народа выделяется особая значимость леса, что отражается в ритуальной сфере, в функциях лесного духа. Специфика мышления народа выражается в своеобразных названиях персонажей в представлениях об их внешних образах. Особенности народной психологии связаны с восприятием окружающего мира, с характером отношений к его явлениям и объектам. Возможно, одной из особенностей психологии коми-пермяков можно назвать «противоречивость», «двойственность» их мыслей и действий. Это проявляется в неоднозначном осмыслении конкретных явлений (скот уводит лесной или покойник, тбдгсъ делает добро и зло, лесной знает Ена и он боится молитвы и т. д.), то же присутствует в апотропейных действиях, в языке (мифологические персонажи говорят сразу на двух языках) и т. д. Противоречивость присуща традиционным культурам вообще. В данном случае, возможно на нее повлияло восприятие традиций соседних народов, принятие православия и развитие двуязычия.

Общие природно-географические, хозяйственные условия и историческое родство обусловили сходство в верованиях коми-пермяков с другими пермскими народами - коми-зырянами и удмуртами.

Параллели с коми-зырянской традицией больше прослеживаются в верованиях северных коми-пермяков, которые контактировали друг с другом, общим для них было сохранение значимости в хозяйственной деятельности охоты и рыболовства. Тем не менее, в целом у коми-пермяков слабее выражен комплекс мифологических рассказов, связанный с промыслами. Для них мало характерны рассказы о противоборстве охотника с лесным духом, они включены в основном в цикл преданий о Пере-богатыре, центр распространения которого, надо отметить, является территорией активного взаимодействия с коми-зырянами. Этот цикл рассказов показывает, что у коми-пермяков дольше сохранялось почитаемое отношение к духами природы, и подчеркивает отличие в характере двух народов, как более и менее предприимчивых. Меньше известны коми-пермякам рассказы о героях-колдунах, применяющих свою силу в промысловой деятельности. У коми-зырян в свою очередь мало представлен комплекс поверий, связанный с земледелием. Небольшие отличия присутствуют в структуре пандемониумов двух народов. У коми-пермяков отсутствуют представления об орте - одной из двух душ человека. Присутствует разница в представлениях о второстепенных нечистых духах, часто имеющих ограниченное локальное распространение. Каждый народ имеет свои номинации персонажей, существует разница во внешних характеристиках духов.

Общее значение земледелия обусловило большее сходство в представлениях южных коми-пермяков и удмуртов, что выражается в представлениях о вутидрике и инвожо или му кылчине. У удмуртов и коми-пермяков в целом схожи основные характеристики и сюжеты о мифологических персонажах. Основные отличия между ними наблюдаются в структуре пандемониума (у удмуртов в начале XX в. он был представлен более шире) и в ритуальной сфере. Уже И. Н. Смирнов в конце XIX в. отмечал, что у удмуртов лучше сохранялись некоторые поверья и обычаи.

У коми-пермяков отмечается широкий пласт общих финно-угорских представлений. Это выражается в воззрениях о структуре мира, в сохранении некоторых элементов прежних ритуальных приемов (резьба и письмо на дереве, жертвоприношения, «изгнание» духов), особом отношении к лесу и к деревьям, почитании предков, роли знахаря в обществе. В верованиях финно-угров сильнее, чем у русских, выражено почитание мифологических персонажей. Возможно, причиной этого является более позднее восприятие христианства и иной уровень развития хозяйства. Ряд общих элементов является и более архаичным, кроме универсалий, это осмысление природных явлений, представления о животных. Нововведения в основном выражаются в менее устойчивых поверьях, в многочисленности вариантов.

Коми-пермяки испытали сильное влияние севернорусской традиции. Кроме вышеназванных отличий остальные между русскими и коми-пермяцкими представлениями имеют более частный характер. У коми-пермяков по иному обозначается связь календаря с персонажами ваисъ и вдрись, они не уходят в зимнюю спячку, а сопровождают человека круглый год, отличаются зооморфные и фитоморфные ипостаси духов. Почитание леса и воды у коми-пермяков связано с культом медведя и щуки, что характерно для многих финно-угоров. Отличается в представлениях коми-пермяков состав персонажей, они не знают ведьм, векшгщ, чертовок и др. В коми-пермяцкой мифологии присутствует соотношение духов с культом мертвых, но оно не выражено так явно, как в русских представлениях.

Появление общего пласта мифологических представлений и ритуалов у коми-пермяков и русских обусловлено несколькими причинами. Это общие условия жизнедеятельности, древние контакты русских с финскими племенами, которые частично влились в их состав, участие севернорусского компонента в формировании коми-пермяцкого этноса, и коми-пермяков - в формировании русских Северного Прикамья. Таким образом, севернорусское население вместе с финскими народами образовали особую территориальную зону, объединяемую как характером хозяйственной деятельности, так и историко-генетическими и культурными связями.

Представления о мифологических персонажах коми-пермяков — многогранное, неоднозначное явление, не потерявшее своей актуальности в современном мире и сохранившее тенденцию развития. Оно самобытно в целом и в отдельных своих выражениях, несмотря на многие общие с другими народами черты. Конечно, описание картины мира всегда остается условным в силу многообразия вариантов и постоянной трансформации представлений, тем не менее всегда присутствует общая и постоянная основа, определяемая особенностями этнического менталитета.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Голева, Татьяна Геннадьевна, 2008 год

1. Архивные материалы

2. Архив Русского географического общества (г. Санкт-Петербург)

3. Разряд XXIX, д. 20. А. Третьяков Сведения о селе Архангельском.

4. Разряд XXIX, д. 92. Шишуров, Кривощеков. О пермяках районов притоков Камы. Этнографический очерк, антропология и фольклор.

5. Архив архитектурно-этнографического музея «Хохловка», филиала Пермского краевого краеведческого музея (г. Пермь)

6. Терехин А. С. Народное жилище Пермской области. Пермь, 1975.

7. Архив Коми-Пермяцкого окружного краеведческого музея (г. Кудымкар)

8. Ф. 1. Грибова Л. С. Отчет Кочевской историко-этнографической экспедиции Коми-Пермяцкого музея . 15.08 15.09.1959 г.

9. Ф. 2. Грибова Л. С. Отчет Историко-этнографической экспедиции Коми-Пермяцкого краеведческого музея. Июль август 1960 г.

10. Ф. 3. Грибова Л. С. Культ "старых" у коми-пермяков и его исторические корни, по данным пережитков, верований, языка и фольклора: дипломная работа. М., 1961.

11. Ф. 30. Тотьмянина С. Народные средства лечения. Бытовая народная медицина.

12. Архив Коми научного центра Уральского отделения Российской академии наук (г. Сыктывкар)

13. Ф. 11, on. 1, д. 36-2. Отчет об этнографической экспедиции в КПАО, 1964 г. Полевая тетрадь.

14. Ф. 11, on. 1, д. 53. Личный фонд Л. С. Грибовой. Материалы, собранные для работ, этнографические записи бесед с информантами,этнографические материалы по коми-пермякам, выписки из работ по народным верованиям.

15. Ф. 11, on. 1, д. 54. Личный фонд JT. С. Грибовой. Чудь по коми-пермяцким преданиям и верованиям. Этнографический материал, собранный в Пермской области. 127 л.

16. Архив Коми национального музея (г. Сыктывкар)

17. Кн. 200. Фольклор учащихся Педтехникума (запись Р. В. Гусевой, д. Черепаново, Коми-Пермяцкий округ, Свердловский район, с. 2-3; запись Грибова, Кочевский район, с. 328-331; запись Мининой Косинский район, с. 417-440).1. Полевые материалы

18. Полевые дневники экспедиций 1998 -1999 гг. в Кочевском районе.

19. Полевые дневники экспедиций 1999-2001 гг. в Косинском районе.

20. Полевой дневник экспедиции 2000 г. в Пермском районе.

21. Полевые дневники экспедиций 2003-2004 гг. в Юсьвинском районе.

22. Полевой дневник экспедиции 2004 г. в Нытвенском районе.

23. Полевой дневник экспедиции 2004 г. в Кудымкарском районе.

24. Полевые дневники экспедиций 2004-2006 гг. в Косинском районе.

25. Полевые дневники экспедиций 2005 г. в Гайнском районе.

26. Полевой дневник экспедиции 2005 г. в Красновишерском районе.

27. Полевой дневник экспедиции 2005 г. в Афанасьевском районе Кировской области.

28. Полевой дневник экспедиции 2005 г. в г. Перми и Пермском районе.

29. Полевые дневники экспедиций 2005-2007 гг. в Кудымкарском районе.

30. Полевой дневник экспедиции 2007 г. в Кочевском районе.1. Опубликованные источники

31. Сборники фольклорных материалов

32. Заветный клад. Избранная коми-пермяцкая народная проза и поэзия. -Кудымкар: Коми-Пермяц. кн. изд-во, 1997. 389 с.

33. Историческая память в устных преданиях коми: материалы. Сыктывкар: Сыктывкарский гос. ун-т, 2005. - 158 с.

34. Кытчб тшб мунатб? Кудымкар: Пермяцкое кн. изд-во, 1991. - 287 с.

35. Му пуксьбм Сотворение мира / Авт.-сост. П. Ф. Лимеров. — Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 2005. - 624 с.

36. Оласб да вбласб. Кудымкар: Пермское кн. идз-во. 1990,- - 366 с.

37. Сторожев, Т. В. Коми-пермяцкий фольклор / дореволюционный и советский / В. Сторожев. Кудымкар: Коми-Пермгиз, 1948. - 13 с.

38. Сусачок-Сучок. Традиционный фольклор язьвинских пермяков. Ч. 1. Прозаические жанры: учеб.-метод, пособие. Пермь: ПГПУ, 2006. - 60 с.

39. Традиционный народный коми календарь: материалы. Сыктывкар: Сыктывкарский гос. ун-т, 2002. — 124 с.1. Периодические издания

40. Жаков К. Ф. По Иньве и Косе. Этнографический очерк / К. Ф. Жаков // Живая старина. 1903. - Вып. 4. - С. 409-421.

41. Иероним, Сведения об инородцах, обитающих в пределах Пермской епархии (преимущественно в религиозном отношении) / Иероним // Пермские епархиальные ведомости. 1874. -№л39. - С. 387-394.

42. Камасинский, Я. В. Около Камы. Этнографические очерки и рассказы / Я. В. Камасинский. -М.: Тип. т-ваИ. Д. Сытина, 1905. -211 с.

43. Крупкин, А. Верования пермяков-инородцев / А. Крупкин // Известия Архангельского общества изучения Русского Севера. -1911.-№4. С. 1-15.

44. Подосенов, Е. Пермяки / Е. Подосенов // Пермские епархиальные ведомости.- 1886.-№ 1,2, 4.-С. 1-3,9-13,37-40.

45. Попов, О. Н. Этнографические заметки о пермяках / О. Н. Попов // Журнал министерства внутренних дел. СПб., 1852. - Т. XXXIX. - С. 456-464.

46. Рогов, Н. А. Материалы для описания быта пермяков / Н. А. Рогов // Журнал министерства внутренних дел. 1858. - № 4. - С. 45-126.

47. Рогов, Н. А. Материалы для описания быта пермяков / Н. А. Рогов // Пермский сборник. М., 1860. - Кн. 2, отд. 2. - С. 1-127.

48. С.М.А. Пермяки Ошибского прихода, Соликамского уезда / С. М. А. // Пермские епархиальные ведомости. 1889. -№ 13-14. - С. 209-219, 225-233.

49. Теплоухов, Ф. А. «Кабала» или прошение лесному царю / Ф. А. Теплоухов // Пермский край. Пермь, 1895. - Т. 3. - С. 291-299.

50. Хлопин, Внутренние известия о пермяках / Хлопин // Москвитянин. -1847.-Ч. 1.-С. 201-216.

51. Хлопин, Несколько слов о пермяках / Хлопин // Географические известия.- 1849.-Вып. 1.-С. 22-32.

52. Хлопов, В. С. Хозяйственный и нравственный быт пермяков / В. С. Хлопов // Журнал министерства государственных имуществ. 1852. — № 8.-С. 169-170.

53. Шестаков, Я. Жертвоприношение пермяков-христиан в день Флора и Лавра / Я. Шестаков // Этнографическое обозрение. 1909. - № 4. - С. 32-36.

54. Шишонко, В. Пермская летопись. IV период / В. Шишонко Пермь, 1884.- 652 с.

55. Янович, В. М. Пермяки. Этнографический очерк / В. М. Янович / Оттиск из журнала Живая старина. СПб.: Типография МВД, 1903. - 122 с.1. Список литературы

56. Альбинский, В. А. Святочные игры Камско-Вишерского междуречья / В. А. Альбинский, К. Э. Шумов // Русский фольклор: Проблемы текстологии фольклора. Л., 1991.-Вып. 26.-С. 171-188.

57. Афанасьев, А. Н. Поэтические воззрения славян на природу: опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифологическими сказаниями других народов: в 3 т. / Александр Афанасьев — М.: Совр. писатель, 1995.

58. Ахметьянов, Р. Г. Некоторые термины обрядов и мифологии булгаро-чувашского происхождения у народов Урало-Поволжья / Р. Г. Ахметьянов // Советское финно-угроведение. 1977. - № 2. - С. 98-102.

59. Ахметьянов, Р. Г. Общая лексика духовной культуры народов Среднего Поволжья / Р. Г. Ахметьянов. М.: Наука, 1981. - 144 с.

60. Бадмаев, А. А. Кузнечный культ агинских бурят / А. А. Бадмаев // Народы Сибири: история и культура. Новосибирск: ИАЭ СО РАН, 1997. -С. 102-105.

61. Байбурин, А. К. Семиотические аспекты функционирования вещей / А. К. Байбурин // Этнографическое изучение знаковых средств культуры. -Л.: Наука, 1989.-С. 63-88.

62. Байбурин, А. К. Ритуал в традиционной культуре / А. К. Байбурин. СПб.: Наука, 1993.-339 с.

63. Баранов, Д. А. Родинный обряд: время, пространство, движение / Д. А. Баранов // Родины, дети, повитухи в традициях народной культуры. -М.: Российский гос. гуманитарный ун-т, 2001. С. 9-30.

64. Барт, Р. Мифологии / Р. Барт. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2000. -320 с.

65. Бахматов, А. А. Юрлинский край: Традиционная культура русских / А. А. Бахматов и др.. Кудымкар: Коми-Пермяц. кн. изд-во, 2003. - 496 с.

66. Белицер В. Н. У зюздинских коми-пермяков / В. Н. Белицер // Краткие сообщения института этнографии. М.: Изд-во АН СССР, 1952. - Вып. XV. -С. 27-38.

67. Белицер, В. Н. Очерки по этнографии народов коми. XIX перв. пол. XX в. / В. Н. Белицер. - М.: Изд-во АН СССР, 1958. - 373 с.

68. Бернштам, Т. А. Свадебная обрядность на Поморском и Онежском берегах Белого моря / Т. А. Бернштам // Фольклор и этнография: Обряды и обрядовый фольклор. JL: Наука, 1974. - С. 181-188.

69. Богаевский, П. М. Очерки религиозных представлений вотяков / П. М. Богаевский // Этнографическое обозрение. 1890. - № 2, 3. - С. 77-109, 42-70.

70. Бординских, Г. А. К вопросу о месте войпеля в язычестве древних коми-пермяков / Г. А. Бординских // Проблемы и тенденции развития верхнекамского региона: История, культура, экономика. Березники, 1992. -С. 85-86.

71. Бубрих, Д. В. Происхождение карельского народа. Повесть о союзнике и друге русского народа на севере / Д. В. Бубрих. Петрозаводск: Гос-ое изд-во Карело-Финской ССР, 1947. - 49 с.

72. Бурнаков, В. А. Духи среднего мира в традиционном мировоззрении хакасов / В. А. Бурнаков. Новосибирск: Изд-во ИАЭ СО РАН, 2006. - 208 с.

73. Былички и бывальщины. Старозаветные рассказы, записанные в Прикамье / Сост. К. Шумов. Пермь: Кн. изд-во, 1991. - 410 с.

74. Великая Россия. Географический, этнографический и культурно-бытовой очерк современной России. — М., 1912. — Т. 2. —263 с.

75. Верещагин, Г. Старые обычаи и верования вотяков / Г. Верещагин // Этнографическое обозрение. 1909. - № 4. - С. 37-78.

76. Верещагин, Г. Е. Собрание сочинений. В 6 т. Т. 2. Кн. 2. Вып. 1: Этнографические очерки / Григорий Верещагин. Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 2000.-250 с.

77. Виноградова, Л. Н. Зимняя календарная поэзия западных и восточных славян. Генезис и типология колядования / Л. Н. Виноградова. М.: Наука, 1982.-256 с.

78. Виноградова, Л. Н. Народная демонология и мифо-ритуальная традиция славян / Л. Н. Виноградова. М.: Индрик, 2000. - 432 с.

79. Винокурова, И. Ю. Календарные обычаи, обряды и праздники вепсов (к. XIX н. XX в.) / И. Ю. Винокурова. - СПб.: Наука, 1994. - 124 с.

80. Владыкин, В. Е. Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов /

81. B. Е. Владыкин. Ижевск: Удмуртия, 1994. - 384 с.

82. Власова, М. Н. Представления о «посмертном бытии» в былинках Новгородской области / М. Н. Власова // Русский фольклор. СПб.: Наука, 2001.-С. 121-133.

83. Воеводина, JI. Н. Мифология и культура: учебное пособие / Л. Н. Воеводина. М.: Институт общегум. исследований, 2002. - 384 с.

84. Гагарин, В. Ю. История религии и атеизма народа коми / В. Ю. Гагарин. -М.: Наука, 1978.-326 с.

85. Где ты живешь. Гипермедиа энциклопедия: история, этнография, фольклор, топонимика Электронный ресурс. Сыктывкар, 2006, -1 электрон, опт. диск (CD-ROM). - загл. с экрана.

86. Гемуев, И. Н. Мировоззрение манси: Дом и Космос / И. Н. Гемуев. -Новосибирск: Наука, 1990. 232 с.

87. Голева, Т. Г. Водяные и утопленники в представлениях коми-пермяков / Т. Г. Голева // Краеведческий музей в современных условиях: материалы научно-практич. конферен. Кудымкар, 2004. - С. 93-95.

88. Голева, Т. Г. Хозяйственная деятельность человека и представлениях коми-пермяков о лесной силе / Т. Г. Голева // Этническая культура и современная школа: материалы научно-практич. конферен. Пермь, 2004. -С. 178-185.

89. Голева, Т. Г. Способы противодействия мифологическим персонажам у коми-пермяков / Т. Г. Голева // Исторические чтения: материалы научнопрактич. конферен. студентов и аспирантов историко-политологического факультета. Пермь: ПГУ, 2004. - С. 141-144.

90. Голева, Т. Г. Духи поля у коми-пермяков (сравнительно-исторический анализ) / Т. Г. Голева // Народные культуры Урала: Самобытность, история и перспективы взаимодействия: материалы конференции. Екатеринбург, 2005.-С. 46-49.

91. Голева, Т. Г. Знание мифологии в воспитании детей / Т. Г. Голева // Этническая культура и современная школа: материалы межрег. научно-практич. конферен. Пермь, 2005. - С. 76-78.

92. Голева, Т. Г. Семиотический статус хлеба в мифологии коми-пермяков / Т. Г. Голева // VI Конгресс этнографов и антропологов России, Санкт-Петербург, 28 июня-2 июля 2005 г.: тез. докл. СПб., 2005. - С. 262.

93. Голева, Т. Г. Образы "проклятых" детей в верованиях коми-пермяков Т. Г. Голева // Этническая культура и современная школа: материалы обл. научно-практич. конферен. Пермь, 2007. - С. 52-55.

94. Голева, Т. Г. Преемственность традиций на примере коми-пермяцких поверий / Т. Г. Голева // Этническая культура и современная школа: материалы обл. научно-практич. конферен. Вып. 4. Пермь, 2007. -С. 208-209.

95. Голева, Т. Г. Социальный аспект мифологических представлений коми-пермяков / Т. Г. Голева // Историко-культурное наследие: традиции и современность: материалы конференции. Кудымкар: ООО Амис-Принт, 2007.-С. 29-33.

96. Голева, Т. Г. Представления коми-пермяков о рождении ребенка / Т. Г. Голева // VII Конгресс этнографов и антропологов России: докл. и выступления. Саранск 9-14 июля. Саранск, 2007. — С. 44.

97. Голева, Т. Г. Обычаи и поверья коми-пермяков при пропаже домашних животных / Т. Г. Голева // Вестник Поморского университета. Сер. «Гуманитарные и социальные науки». - 2007. — № 6. - С. 7-10.

98. Головачева, А. В. Картина мира и модель мира в прагматике заговора /

99. A. В. Головачева // Исследования в области балто-славянской духовной культуры. Заговор. М.: Наука, 1993. - С. 196-211.

100. Головин, В. В. Организация пространства новорожденного /

101. B. В. Головин // Родины, дети, повитухи в традициях народной культуры. -М.: Российский гос. гуманитарный ун-т, 2001. С. 31-60.

102. Головнев, А. В. Говорящие культуры: Традиции самодийцев и угров / А. В. Головнев. Екатеринбург: ИИА УрО РАН, 1995. - С. 370.

103. Градусова, О. В. «Вешание топора» в магической практике коми-пермяков / О. В. Градусова // Этническая культура и современная школа: материалы обл. научно-практич. конферен. 22-23 апреля 2003 г. г. Кудымкар. Вып 1. Пермь, 2004. - С. 206-214.

104. Грибова, JI. С. Пермский звериный стиль / JI. С. Грибова. М.: Наука, 1975.- 148 с.

105. Гура, А. В. О роли дружки в севернорусском свадебном обряде /

106. A. В. Гура // Проблемы славянской этнографии. Д.: Наука, 1979. -С. 162-172.

107. Гусев, Д. И. Поносовский колхоз «Правда» / Д. И. Гусев. Кудымкар: Коми-Пермяц. изд-во, 1952. - 160 с.

108. Гусев, Д. И. Коми-пермяцкие народные верования о Пере-богатыре / Д. И. Гусев. Кудымкар: Коми-Пермяц. кн. изд-во, 1956. - 100 с.

109. Гуськов, В. С. Синдром одержимости «икотой» (патогенез, клиника, терапия, течение, экспертиза, прогноз) / В. С. Гуськов, М. Д. Урюпина. -Пермь: б.и., 1985.- 181 с.

110. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. Т. 2: И-О / Владимир Даль. М.: Русский язык, 1979. - 779 с.

111. Даль, В. И. О повериях, суевериях и предрассудках русского народа /

112. B. И. Даль. СПб.: Изд-во «Литера», 1994. - 480 с.

113. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Современное написание. В. 4 т. Т. 1: А-3 / Владимир Даль. М.: Астрель, ACT, 2001а.- 1158 с.

114. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Современное написание. В. 4 т. Т. 4: Р-Я / Владимир Даль. М.: Астрель, ACT, 20016,- 1152 с.

115. Девяткина, Т. П. Мифология мордвы / Т. П. Девяткина. — Саранск: Тип. Краен, окт., 1998.-336 с.

116. Добротворский, Н. Пермяки. Бытовой и этнографический очерк / Н. Добротворский // Вестник Европы. 1883. - Т. 2. - Кн. 3, 4. - С. 228-263, 548-550.

117. Древнетюркский словарь. Л.: Наука, 1969. - 676 с.

118. Дынин, В. И. Русская демонология: опыт выделения локальных вариантов / В. И. Дынин // Этнографическое обозрение. 1993. - № 4. - С. 78-90.

119. Елонская, Е. Н. Сказка, заговор и колдовство в России / Е. Н. Елонская. -М.: Индрик, 1994.-271 с.

120. Еремина, В. И. Ритуал и фольклор / В. И. Еремина. JI.: Наука, Ленингр. отд., 1991.-206 с.

121. Ефремова, Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный: в 2 т. / Татьяна Ефремова. М.: Рус. яз., 2000.

122. Жаков, К. Ф. Языческое миросозерцание зырян / К. Я. Жаков // Научное обозрение. 1901.-№3.-С. 68-84.

123. Жеребцов, Л. Н. Крестьянское жилище в Коми АССР / Л. Н. Жеребцов. -Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1991. 96 с.

124. Журавлев, А. Ф. Домашний скот в поверьях и магии восточных славян: этнографические и этнолингвистические очерки / А. Ф. Журавлев. — М.: Индрик, 1994.-256 .

125. Зеленин, Д. К. Восточнославянская этнография / Д. К. Зеленин. М.: Наука, 1991.-507 с.

126. Зеленин, Д. К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре 1901-1913 / Д. К. Зеленин. М.: Индрик, 1994. - 397 с.

127. Зеленин, Д. К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре 1917-1934 / Д. К. Зеленин. М.: Индрик, 1999. - 352 с.

128. Иванова, Т. Г. / Т. Г. Иванова // Русский фольклор. Л., 1991. - Вып. 26. -С. 253. - Рец. на кн.: Мифологический рассказы русского населения Восточной Сибири / Сост. В. П. Зиновьев. - Новосибирск, 1987.

129. Ивлева, Л. М. Ряженье в русской традиционной культуре / Л. М. Ивлева. — СПб.: Российский институт истории искусства, 1994. 233 с.

130. Ившина, М. В. Семантическая пара «женщина-печь» в традиционном мировоззрении удмуртов и бесермян / М. В. Ившина // Духовная культура финно-угорских народов: история и проблемы развития. Глазов, 1997. -С. 54-55.

131. Ильина, И. В. Народная медицина коми / И. В. Ильина. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1997. - 120 с.

132. Ильина, И. В. Лечебно-магическая обрядность коми / И. В. Ильина // Религия и церковь в культурно-историческом развитии Русского Севера. -Киров, 1999.-Т. 2.-С. 189-191.

133. Истомина А. Загадки чуди, или О чем рассказывают коми-пермяцкие предания и лексика, фамилии и географические названия Урала / А. Истомина. Кудымкар: Алекс-Принт, 2005. - 78 с.

134. Календарные праздники и обряды марийцев / Серия «Этнографическое наследие». Сборник материалов. Йошкар-Ола: Марийский научно-исследовательский институт, 2003. - Вып. 1. - 286 с.

135. Каннисто, А. О драматическом искусстве у вогул / А. Каннисто // Материалы по изучению Пермского края. Пермь, 1911. - Вып. 4. - С. 24-43.

136. Климов, В. В. Заметки к преданиям о чуди / В. В. Климов // Вопросы лингвистического краеведения Прикамья. Вып. 1. — Пермь, 1974. — С. 121-123.

137. Климов, В. В. Приметы, обычаи и обряды коми-пермяков при устройстве подворья / В. В. Климов // Наш край. Кудымкар, 2000а. - С. 32-41.

138. Климов, В. В. Верования коми-пермяцких язычников / В. В. Климов // Коми-пермяцкий автономный округ на рубеже веков: справочное издание. — Кудымкар: Коми-Пермяц. кн. изд-во, 20006. С. 180-183.

139. Климов, В. В. Мифологические вымыслы коми-пермяков о происхождении человека / В. В. Климов // Арт. 2004. - № 3. - С. 89-94.

140. Климов, В. В. Круглый год праздников, обрядов и обычаев коми-пермяков / В. В. Климов, Г. Н. Чагин. Кудымкар: Коми-Пермяц. кн. изд-во, 2005.-256 с.

141. Коми-пермяцко-русский словарь /сост. Р. М. Баталова, А. С. Кривощекова-Гантман. М.: Рус. яз., 1985. - 624 с.

142. Конаков, Н. Д. Традиционное мировоззрение народов коми: Окружающий мир. Пространство и время / Н. Д. Конаков. Сыктывкар: Изд-во КНЦ УрО РАН, 1996.- 131 с.

143. Конкка, А. П. Святки в Панозере, или Крещенская свинья / А. П. Конкка // Панозеро: сердце Беломорской Карелии. Петрозаводск: Петрозаводский гос. ун-т; Juminkeko-saatio, 2003а. - С.130-153.

144. Конкка, А. П. Освоение жизненного пространства: панозерские карсикко / А. П. Конкка // Панозеро: сердце Беломорской Карелии. Петрозаводск: Петрозаводский гос. ун-т; Juminkeko-saatio, 20036. - С. 214-230.

145. Коньшина, Е. И. Образ лешего в понимании коми-пермяков / Е. И. Коньшина // Наш край. Кудымкар, 1995. - С. 125-128.

146. Коньшина, Е. И. Некоторые ключевые символы культуры в основах тематики коми-пермяцких паремий / Е. И. Коньшина // Коми-пермяки и финно-угорский мир: материалы I Международной науч.-практич. конфер. -Кудымкар: Коми-Пермяц. кн. изд-во, 1997. С. 307-313.

147. Косова, Л. А. Мироведение коми-пермяков, отраженное в приметах, обычаях, обрядах (по материалам фольклорных экспедиций) / Л. А. Косова // Краеведческий музей в современных условиях. Кудымкар, 2004. - С. 90-92.

148. Кормина, Ж. В. Мир живых и мир мертвых: способы контактов (два варианта северорусской традиции) / Ж. В. Кормина, С. А. Штырков // Восточнославянский этнолингвистический сборник. М., 2001. - С. 206-231.

149. Кривощеков, И. Я. Словарь географическо-статистический Чердынского уезда Пермской губернии / И. Я. Кривощеков. Пермь: Электро-типогр. «Труд», 1914. - 850 с.

150. Кривощекова-Гантман, А. С. К проблеме пермской чуди / А. С. Кривощекова-Гантман // Вопросы лингвистического краеведения Прикамья. Пермь, 1974.-С. 132-133;

151. Криничная, Н. А. Лесные наваждения. Мифологические рассказы и поверья о духе-«хозяине» леса / Н. А. Криничная. Петрозаводск: Карельский научный центр Рос. АН, 1993а. - 52 с.

152. Криничная, Н. А. «Сынове бани» (мифологические рассказы и поверья о баеннике) / Н. А. Криничная // Этнографическое обозрение. 19936. - № 4. -С. 66-77.

153. Криничная, Н. А. Русская народная мифологическая проза. Истоки и полисемантизм образов. В. 3. т. Т. 1: Былички, бывальщины, легенды, поверья о духах-«хозяевах» / Неонила Криничная. СПб.: Наука, 2001. -576 с.

154. Криничная, Н. А. Русская мифология: мир образов фольклора / Н. А. Криничная. М.: Академический проект; Гаудеамус, 2004. - 1008 с.

155. Куединские былички. Мифологические рассказы русских Куединского района Пермской области в конце XIX-XX вв. / Сост. А. В. Черных. — Пермь: Изд-во Перм. обл. научно-исслед. центра авиальной активности, 2004. — 114с.

156. Леви-Строс, К. Структурная антропология / К. Леви-Строс. М.: ЭКСМО-Пресс, 2001. - 511 с.

157. Леви-Строс, К. Мифологики. В. 4 т., Т. 1. Сырое и приготовленное / Клод Леви-Строс. М., СПб.: Университетская книга, 1999. - 406 с.

158. Левкиевская, Е. Е. Мифы русского народа / Е. Е. Левкиевская. М.: Астрель, 2000. - 528 с.

159. Лепехин, И. И. Дневныя записки путешествия доктора и академии наук адыонкта Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства в 1771 г. / И. И. Лепехин. СПб.: Импер. АН, 1780. - Ч. 3. - 376 с.

160. Лимеров, П. Ф. Предания о чуди в контексте космогонических представлений / П. Ф. Лимеров // Традиционное мировоззрение и духовная культура народов Европейского Севера. Сыктывкар, 1996а. - С. 64-76.

161. Лимеров, П. Ф. Мифология загробного мира. Сыктывкар, 19966 Электронный ресурс. / П. Ф. Лимеров. - Режим доступа: http://www.kominarod.ru/netcatfiles/125230.doc

162. Лотман, Ю. М. Миф имя - культура / Ю. М. Лотман, Б. А. Успенский // Семиосфера. - СПб., 2001. - С. 525-543.

163. Лыткин, В. И. Краткий этимологический словарь коми языка / В. И. Лыткин, Е. И. Гуляев. М.: Наука, 1970. - 386 с.

164. Максимов, С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила / С. В. Максимов. СПб.: Изд-во ТОО Полисет, 1994. - 446 с.

165. Макурина, В. В. Лес и его значение в мифологии удмуртов и бесермян / В. В. Макурина // Духовная культура финно-угров: история и проблемы развития. Глазов, 1997. - С. 38-41.

166. Малиев, Н. Антропологический очерк племени Пермяков / Н. Малиев // Труды общества естествоиспытателей при Императорском Казанском ун-те. Казань, 1887. - Т. XVI, вып. 4. - 70 с.

167. Малиновский, Б. Научная теория культуры / Б. Малиновский. М.: ОГИ, 2000.-206 с.

168. Малиновский, Б. Избранное: Аргонавты западной части Тихого океана / Б. Малиновский. М.: РОССПЭН, 2004. - 552 с.

169. Мальцев, Г. И. Коми-пермяцкие духи / Г. И. Мальцев // Коми-пермяки и финно-угорский мир. — Кудымкар, 1995. — С. 305-307.

170. Мальцев, Г. И. «Культ предков» в народной медицине коми-пермяков / Г. И. Мальцев // Наш край. Кудымкар, 2000. - С. 48-51.

171. Мальцев, Г. И. Народная медицина коми-пермяков конца XIX начала XX века (Историко-этнографический аспект) / Г. И. Мальцев. - Кудымкар: изд-во ГОУП «Кудымкарская типография», 2004. - 288 с.

172. Мелетинский, Е. М. Поэтика мифа / Е. М. Мелетинский. М.: Восточная литература, РАН, Школа «Языки русской культуры», 1995. - 408 с.

173. Минниахметова, Т. Г. Календарные обряды закамских удмуртов / Т. Г. Минниахметова. Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 2000. - 124 с.

174. Мифологические рассказы и легенды Русского Севера / сост. О. А. Черепанова. СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 1996. - 209 с.

175. Мифологические рассказы русского населения Восточной Сибири. — Новосибирск: Наука, Сиб. отдел., 1987. 400 с.

176. Мифология коми. М.: Изд-во ДИК, 1999.-480 с.

177. Мифология манси. Энциклопедия уральских мифологий. Т. 2. -Новосибирск: Изд-во ИАЭ СО РАН, 2001.- 196 с.

178. Мифология. Большой Энциклопедический словарь. М., Большая Рос. энциклопедия, 1998. - 736 с.

179. Мокшин, Н. Ф. Религиозные верования мордвы: Историко-религиозные очерки / Н. Ф. Мокшин. Саранск: Мордовское кн. изд-во, 1968. - 159 с.

180. Мордва: Историко-этнографические очерки / В. И. Козлов, В. А. Балашов, М. Ф. Жиганов, В. Н. Мартьянов, И. М. Петербургский, А. С. Лузгин, Е. М. Байков. Саранск: Мордовское кн. изд-во, 1981. - 334 с.

181. Мороз, А. Б. Севернорусские пастушеские отпуска и магия первого выгона у славян / А. Б. Мороз // Восточнославянский этнолингвистический сборник М., 2001. - С. 232-258.

182. Мякшин, Е. Н. Языческий комплекс коми-пермяков: Учебно-методическое пособие / Е. Н. Мякшин. Пермь: ПГПУ, 1999. - 26 с.

183. Налимов, В. П. Загробный мир по верованиям зырян / В. П. Налимов // Этнографическое обозрение. 1907. - № 1-2. - С. 2-23.

184. Народы Поволжья и Приуралья: Коми-зыряне. Коми-пермяки. Марийцы. Мордва. Удмурты. М.: Наука, 2000. - 579 с.

185. Народные знания. Фольклор. Народное Искусство / Свод этнографических понятий и терминов. Вып. 4. М.: Наука, 1991. - 166 с.

186. Неклюдов, С. Ю. О кривом оборотне (к исследованию мифологической семантики фольклорного мотива) / С. Ю. Неклюдов // Проблемы славянской этнографии. Л.: Наука, 1979. - С. 133-141.

187. Несанелис, Д. А. Раскачаем мы ходкую качель. Традиционные формы досуга сельского населения коми края. (Вторая пол. XIX первая треть XX в.) / Д. А. Несанелис. - Сыктывкар: Республиканский Центр народн. творч-ва, 1994. - 168 с.

188. Оборин. В. А. О происхождении коми-пермяков / В. А. Оборин // Наш край. Кудымкар: Пермское кн. изд-во, 1966. - Вып. 2. - С. 52-59.

189. Оборин, В. А. Соотношение легенд о чуди с коми-пермяцкими преданиями и их историческая основа / В. А. Оборин // Вопросы лингвистического краеведения Прикамья. Пермь, 1974.-С. 107-120.

190. Оборин, В. А. Заселение и освоение Урала в конце XI начале XVII века / В. А. Оборин. - Иркутск: Изд-во Иркутского ун-та, 1990. - 168 с.

191. Ожегова, М. Н. Устно-поэтическое творчество коми-пермяцкого народа / М. Н. Ожегова. Кудымкар: Коми-пермяц. кн. изд-во, 1961. - 115 с.

192. Ожегова, М. Н. Коми-пермяцкие предания о Кудым-Оше и Перебогатыре / М. Н. Ожегова. Пермь: Перм. гос. педаг. институт, 1971. - 132 с.

193. Окорокова, Н. «Помяни чудского дедушку, чудскую бабушку.» / Н. Окорокова // Духовная культура Урала. Екатеринбург: Банк культ, информ., 1998. - Вып. 3. - С. 46-53.

194. Панюков, А. В. К проблеме реконструкции мифологического образа: шева / А. В. Панюков // Традиционное мировоззрение и духовная культура народов Европейского Севера. Сыктывкар, 1996. - С. 96-101.

195. Подюков, И. А. Круговорот жизни. Народный календарь Прикамья / И. А. Подюков. Пермь: ПРИЛИТ, 2001. - 99 с.

196. Подюков, И. А. Усольские древности: Традиционная культура русских конца XIX XX вв. / И. А. Подюков, А. М. Белавин, Н. Б. Крыласова, С. В. Хоробрых, Д. А. Антипов. - Усолье-Пермь: Перм. кн. изд-во, 2004а. -240 с.

197. Померанцева, Э. В. Мифологические персонажи в русском фольклоре / Э. В. Померанцева. М.: Наука, 1975. - 192 с.

198. Померанцева, Э. В. Межэтническая общность поверий и быличек о полуднице / Э. В. Померанцева // Славянский и балканский фольклор. Генезис, архаика,традиции. -М. 1978.-С. 143-158.

199. Пропп, В. Я. Русские аграрные праздники: опыт историко-этнографического исследования / В. Я. Пропп. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1963.- 143 с.

200. Пропп, В. Я. Исторические корни волшебной сказки / В. Я. Пропп. -СПб.: Изд-во Санкт-Петерб. ун-та, 1996. 365 с.

201. Правдивые рассказы о полтергейсте и прочей нежити на овине, в избе и бане / Сост. К. Шумов, Е. Преженцева. Пермь: Янус, 1993. - 222 с.

202. Российский энциклопедический словарь. В 2 кн. Кн. 1: А-Н. М.: Большая рос. энциклопедия, 2000. - 1024 с.

203. Рочев, Ю. Г. Национальная специфика коми преданий о чуди / Ю. Г. Рочев. Сыктывкар: Коми филиал АН СССР, 1985. - 28 с.

204. Русская изба (Внутреннее пространство, убранство дома, мебель, утварь): иллюстрированная энциклопедия. — СПб.: Искусство-СПБ, 2004. — 376 с.

205. Русское народное поэтическое творчество. М.: Высшая шк., 1986. — 398 с.

206. Сагалаев, А. М. Урало-алтайская мифология: Символ и архетип / А. М. Сагалаев. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1991. - 155 с.

207. Санникова, О. В. Польская мифологическая лексика в структуре фольклорного текста / О. В. Санникова // Славянский и балканский фольклор. Верования. Текст. Ритуал. М.: Наука, 1994. - С. 44-83.

208. Семенов, В. А. Мифологема «река дорога в иной мир» в контексте традиционной духовной культуры коми / В. А. Семенов // Уральская мифология. Тезисы докладов международного симпозиума. - Сыктывкар: КНЦУрОРАН, 1992.-С. 106-107.

209. Сидоров, А. С. Знахарство, колдовство и порча у народа коми. Материалы по психологии колдовства / А. С. Сидоров. СПб.: Алетейя, 1997.-272 с.

210. Словарь русских говоров Коми-Пермяцкого округа. Пермь: Изд-во Перм. обл. научно-исслед. центра авиальной активности, 2006. - 272 с.

211. Славянские древности. Этнолингвистический словарь. В. 5 т. Т. 2. М.: Международные отношения, 1999. - 704 с.

212. Славянские древности. Этнолингвистический словарь. В 5 т. Т. 3. М.: Международные отношения, 2004. — Т. 3. - 693 с.

213. Славянская мифология. Энциклопедический словарь. М.: Эллис Лак, 1995.-416 с.

214. Славянская мифология. Энциклопедический словарь. М.: Международные отношения, 2002. - 510 с.

215. Смирнов, И. Н. Вотяки. Историко-этнографический очерк / И. Н. Смирнов // Известия общ-ва археол., истор. и этногр. при Импер. Казанском ун-те. Казань, 1890. — Т. VIII. - вып. 2. — 308 с.

216. Смирнов, И. Н. Пермяки: Историко-этнографический очерк / И. Н. Смирнов // Известия общ-ва археол., истор. и этногр. при Импер. Казанском ун-те. Казань, 1891. - Т. IX. - вып. 2. - 289 с.

217. Симонсуури, JI. Указатель типов и мотивов финских мифологических рассказов/ JL Симонсуури. — Петрозаводск: Карелия, 1991. 109 с.

218. Соколова, В. К. есеннее-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов. XIX начало XX в / В. К. Соколова. - М.: Наука, 1979.-285 с.

219. Старцев, Г. А. Из мира колдовства коми-пермяков Электронный ресурс. / Г. А. Старцев. Режим доступа: http://www.komi.eom/pole/archive/arch/l.asp

220. Сумцов, Н. Ф. Символика славянских обрядов: Избранные труды / Н. Ф. Сумцов. -М.: Восточная литература, Российская АН, 1996. 296 с.

221. Сурхаско, Ю. Ю. Семейные обряды и верования карел. Конец XIX -начало XX в. / Ю. Ю. Сурхаско Л.: Наука, Ленингр. отд., 1985. - 172 с.

222. Тайлор, Э. Б. Миф и обряд в первобытной культуре / Э. Б. Тайлор. — Смоленск: Русич, 2000. 624 с.

223. Токарев, С. А. Религиозные верования восточнославянских народов XIX начала XX в. / С. А. Токарев. - М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1957.- 164 с.

224. Толстая, С. М. Полесские поверья о ходячих покойниках / С. М. Толстая // Восточнославянский этнолингвистический сборник. М., 2001. -С.151-205

225. Толстой, Н. И. Заметки по славянской демонологии. 3. Откуда название шуликун? / Н. И. Толстой // Восточные славяне: Язык, история, культура. — М.: Наука, 1985. С. 278-286.

226. Толстой, Н. И. Заметки по славянской демонологии. 4. Чемер 'злой дух, черт' / Н. И. Толстой // Вопросы теории и истории языка. СПб., 1993. -С. 124-130.

227. Толстой, Н. И. О вторичной функции обрядового символа / Н. И. Толстой, С. И. Толстая // Историко-этнографические исследования по фольклору. М., 1994. - С. 238-255.

228. Толстой, Н. И. Времени магический круг / Н. И. Толстой // Очерки славянского язычества / Н. И. Толстой. М.: Индрик, 2003а. - С. 27-36.

229. Толстой, Н. И. Магическая сила голоса в охранительных ритуалах / Н. И. Толстой // Очерки славянского язычества. М., 20036. - С. 428-430.

230. Топорков, A. JI. Символика и ритуальные функции предметов материальной культуры / A. JT. Топорков // Этнографическое изучение знаковых средств культуры. Д.: Наука, 1989. — С. 89-101.

231. Традиционная культура народа коми. Этнографические очерки. -Сыктывкар: Кн. изд-во, 1994. 269 с.

232. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Пространство и время. Вещный мир / Э. JI. Львова, И. П. Октябрьская, А. М. Сагалаев, Н. С. Усманова. Новосибирск: Наука. Сибирское отделение, 1988. -225 с.

233. Традиционный фольклор язьвинских пермяков: программа факультативного курса. Пермь: ПГПУ, 2007. - 13 с.

234. Уляшев, О. И. Семантика сёй/сюн в свете традиционных хроматических ассоциаций коми / О. И. Уляшев, В. Э. Шарапов // Традиционное мировоззрение и духовная культура народов Европейского Севера. -Сыктывкар, 1996. С. 109-118.

235. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка. В 4 т. Т. 4: Т-ящур. / М. Фасмер М.: Прогресс, 1987. - 864 с.

236. Христолюбова, JI. С. Мифологизмы повседневности / JI. С. Христолюбова // Удмуртская мифология. Ижевск, 2003а. - С. 111-119.

237. Христолюбова, JI. С. Обрядность и мифология / JI. С. Христолюбова // Удмуртская мифология. Ижевск, 20036. - С. 103-110.

238. Чагин, Г. Н. Язьвинские пермяки: История и традиции / Г. Н. Чагин. — Пермь: Б.и., 1993.-26 с.

239. Чагин, Г. Н. Этнокультурная история Среднего Урала в конце XVII -первой половине XIX в. / Г. Н. Чагин. Пермь, 1995. - 364 с.

240. Чагин, Г. Н. На земле-то было той, да на язьвинской. / Г. Н. Чагин — Пермь: Б.и., 1997а. 65 с.

241. Чагин, Г. Н. Сюрем ужо / Г. Н. Чагин // Народное творчество. 19976. -№2.-С. 23.

242. Чагин, Г. Н. Этносы и культуры на стыке Европы и Азии. Избранные труды / Г. Н. Чагин. Пермь: ПТУ, Прикамский социол. институт, Прикамский совр. социально-гуманитарный колледж 2002. - 384 с.

243. Чагин, Г. Н. Современное состояние этничности у коми-язьвинцев (по материалам социологического исследования) / Г. Н. Чагин, Е. Н. Шестакова.- Пермь: Пресстайм, 2006. 70 с.

244. Черепанова, О. А. Шуликуны. Образ и слово / О. А. Черепанова // Севернорусские говоры. Д.: Изд-во Ленинг. ун-та, 1984. - Вып. 4. -С. 97-106.

245. Черных, А. В. Традиционный календарь народов Прикамья в конце XIX- начале XX в. / А. В. Черных Пермь: Изд-во ПТУ, 2002. - 260 с.

246. Черных, А. В. Ритуалы завершения жатвы в русских традициях Прикамья / А. В. Черных // Национальные культуры Урала: Самобытность, история и перспективы взаимодействия. Екатеринбург, 2005а. - С. 133-136.

247. Черных, А. В. Ритуал «чуддэзбс тальны» (чудов топтать) в календарной обрядности коми-пермяков / А. В. Черных // Коми-пермяки и финно-угорский мир: материалы Международной научно-практической конференции. Кудымкар: Алекс-Принт, 20056. - С. 170-173.

248. Черных, А. В. Русский народный календарь в Прикамье. Праздники и обряды конца XIX — середины XX в.Ч. 1. Весна, лето, осень / А. В. Черных. -Пермь: Пушка, 2006. 368 с.

249. Чичеров, В. И. Зимний период русского земледельческого календаря XVI-XIX вв. / В. И. Чичеров М.: Изд-во АН СССР, 1957. - 236 с.

250. Шабаев, Ю. П. Традиционная коми-пермяцкая баня / Ю. П. Шабаев, Л. А. Никитина // Наш край. Кудымкар: Коми-Пермяц. кн. изд-во, 1995. -С. 53-58.

251. Шарапов, В. Э. Береза и ель в мифологических представлениях коми / В. Э. Шарапов. // Уральская мифология. Тезисы докладов международного симпозиума. Сыктывкар: КНЦ УрО РАН, 1992. - С. 138-139.

252. Шарапова, Н. С. Краткая энциклопедия славянской мифологии / Н. С. Шарапова. -М.: ООО Изд-во ACT, 2001. 624 с.

253. Школьный этимологический словарь коми языка. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1996. - 234 с.

254. Шумов, К. Э. Специфика представлений о духах построек в традиционной крестьянской культуре Северного Прикамья / К. Э. Шумов// Дом в культурных традициях Пермского Прикамья. Березники, Усолье, 2006. - С. 24-29.

255. Этнический мир Прикамья: библиогр. указ. /Сост. Т. И. Быстрых. -Пермь: Реал, 2003. 494 с.