Литературная критика о Набокове и полемика с ней в творчестве писателя (20-е - 30-е гг. ) тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Черкасов, Валерий Анатольевич

• Черкасов, Валерий Анатольевич
• кандидат филологических наук
• 1998

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Черкасов, Валерий Анатольевич

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Глава I. Литературная критика 20-х годов о В. Набокове и полемика

с ней в творчестве писателя

Раздел 1. Вокруг ранней поэзии Набокова

Раздел 2. Критика о романе «Машенька»

Раздел 3. Критика об «Университетской поэме»

Раздел 4. Вокруг «Короля, Дамы, Валета»

Раздел 5. Набоков и Айхенвальд

Раздел 6. Критика о рассказах Набокова из сборника «Возвращение

Чорба»

Глава II: Литературная критика 30-х годов о творчестве Набокова и

полемика с ней в творчестве писателя

Раздел 1. Г. Иванов о творчестве Набокова

Раздел 2. Г. Адамович и В. Ходасевич о творчестве В.Набокова.56-87

Раздел 3. Набоков и Ходасевич

Раздел 4. Набоков и группа «Чисел»

Раздел 5. П. Бицилли о творчестве Набокова

Раздел 6. Сартр о творчестве Набокова («Отчаяние»)

Раздел 7 Попытка фрейдистского объяснения

феномена Набокова

Раздел 8. В. Набоков и М. Осоргин

Раздел 9. Писатели-современники о творчестве Набокова

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ПРИМЕЧАНИЯ К ВВЕДЕНИЮ

ПРИМЕЧАНИЯ К ПЕРВОЙ ГЛАВЕ

ПРИМЕЧАНИЯ КО ВТОРОЙ ГЛАВЕ

БИБЛИОГРАФИЯ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Литературная критика о Набокове и полемика с ней в творчестве писателя (20-е - 30-е гг. )»

ВВЕДЕНИЕ.

Сравнительно недавно творчество В. В. Набокова было неизвестно российскому читателю. Не были изданы книги Набокова. Не существовало работ о нем. В конце 80-х гг. начинают издаваться массовыми тиражами произведения Набокова, появляются критические статьи о его жизни и творчестве. Шесть лет назад в России была напечатана первая книга о Набокове - монография известного литературоведа H.A. Анастасьева "Феномен Набокова" (84). A.A. Долинин, Г.А. Левинтон, A.C. Мулярчик, Р.Д. Тименчик внесли большой вклад в набоковедение своими исследованиями и комментариями к отечественным изданиям Набокова.

Сейчас, в канун столетнего юбилея, Набоков - признанный классик русской литературы XX века. Творчество Набокова стало объектом изучения академических ученых. Произведения писателя прочно вошли в вузовские программы. Становятся обычными спецкурсы и спецсеминары по творчеству Набокова. Художественное наследие и эстетические взгляды писателя оказывают несомненное воздействие на современную литературу и искусство. Поэтому изучение творческого наследия Набокова приобретает особо актуальное значение.

Так случилось, что наследие великого писателя пришло на его Родину с Запада. Российским набоковедам пришлось нагонять своих западных коллег. В американской литературе у Набокова, по словам А. Мулярчика, "высокий литературный ранг" (166-7). "Не соревнуясь по числу публикаций с такими кумирами литературоведческой моды и индустрии США, как Г. Мелвилл, Т.С. Элиот, У. Фолкнер, - пишет Мулярчик, - русско-американский писатель тем не менее привлек к себе внимание нескольких десятков, если не сотен литературоведов" (166-7). К 1995 г. на Западе вышло более 50 монографий, более 15 литературно-критических сборников и специальных журнальных

выпусков, сотни статей, рецензий, эссе. В США и Европе давно и регулярно выходят научные сборники, посвященные Набокову. В 1995 году вышла энциклопедия о Набокове «The Garland Companion to Vladimir Nabokov». Помимо монографий и статей, творчество Набокова регулярно освещается на страницах специализированных набоковедческих журналов «The Nabokovian» и «Nabokov Studies» .

Достижения российского набоковедения скромнее. Однако уже сейчас наметилось одно важное различие в выборе приоритетов изучения. Англоамериканских литературоведов, работы которых составляют основную массу набоковедческих штудий (166-7), с самого начала интересовали, главным образом, англоязычные произведения Набокова. Только в последнее время объектом их изучения стали также русскоязычные произведения писателя. Российские ученые сразу же перенесли центр тяжести на исследование русскоязычного творчества Набокова.

В современном мировом литературоведении особо актуальным стало

** Г»

исследование интертекстуальности художественных произведении, западные ученые сделали гораздо больше для установления связей произведений Набокова с западными литературами, чем с литературой русской. Российские исследователи интертекстуальности в творчестве Набокова отдают приоритет изучению связей его произведений с русской литературной традицией и актуальными явлениями. Однако творчество писателя с этой точки зрения все-таки остается во многом малоисследованной темой в набоковедении. Особенно нуждается в изучении интертекстуальность романа «Дар» и, в частности, интертекстуальность его литературно-критического плана. Еще в 1963 году С. Карлинский выделил литературно-критическую сторону в романе как его «третий план» с автономной структурой (39). Однако только в последнее время

* The Garland Companion to Vladimir Nabokov. Ed. by Vladimir E. Alexandrov. N.Y.-London, 1995, p. 69. Автор благодарит Н.Г. Мельникова за любезно предоставленную информацию.

** Мы принимаем формулировку интертекстуальности , максимально приближенную к понятию «диалога» у М М. Бахтина. Интертекстуальность - это сознательно используемый автором литературный прием, который делает возможным взаимодействие «своего» и «чужого» слова. О значении данного термина см.: Ильин И.И. Интертекстуальность // Современное зарубежное литературоведение. Энциклопедический словарь. М., 1996.

началось исследование этой стороны романа. Между тем, именно критика в романе «Дар» является, на наш взгляд, наиболее перспективным материалом для изучения диалога Набокова с миром русской литературы в 1930-е гг., когда писатель почти полностью посвятил себя созданию художественных произведений.*

Произведения Набокова были одними из самых читаемых и рецензируемых в литературе русского зарубежья 20-30-х годов. Его творчество привлекло внимание критиков самой различной ориентации. О нем высказывались ведущие критики эмиграции. Изучение критических отзывов о творчестве Набокова, помимо специального значения, которое эти отзывы имеют для Набоковедения, обладают еще и более широким значением для изучения русской литературной критики 20-30-х годов, которая в последние пятнадцать лет особенно привлекает к себе внимание ученых.

Цель диссертационного исследования заключается в том, чтобы, во-первых, как можно более полно представить и проанализировать набоковиану 20-30-х гг. с учетом эстетических взглядов критиков, во-вторых, исследовать диалог, который Набоков вел со своими рецензентами в произведениях различных жанров, как беллетристических, так и критических. При этом особое внимание обратить на литературно-критическую сторону романа «Дар».

Задачи работы состоят в анализе конкретных оценок и наблюдений критиков, писавших о творчестве Набокова, с учетом их эстетических взглядов; в исследовании различных приемов интертекстуальности как средства, с помощью которого Набоков вел диалог со своими критиками.

Метод предпринятого исследования. Критические оценки творчества Набокова в диссертации рассматриваются как акт рецепции. По словам В.В. Перхина, «рецептивно-эстетическое изучение» ~ это один из «основных методологических подходов современной науки к русской критике 1930-х

* В самом начале 30-х гг. Набоков отошел от недолгой рецензентской практики. Если не принимать во внимание некролог «Памяти А. Черного» (25.8.1932), то последней его статьей была рецензия на роман В. Яновского «Мир» (31.1.1932) (23-524).

годов» (177-13). Ученый таким образом характеризует особенность рецептивно-эстетического изучения критики: «[...] суждения 30-х гг. - это только момент длительного исторического вхождения литературного произведения в культуру, один из этапов его восприятия» (177-13).

Анализ критических отзывов о творчестве Набокова основывается на предварительном изучении эстетических взглядов и метода того или иного критика. После выяснения эстетических предпочтений критика и его приоритетов при построении шкалы ценностей, выясняется глубинный «подтекст» его оценок. Благодаря такому подходу многие критические оценки были переосмыслены. Многие высказывания, казавшиеся очевидными, приобрели другое значение. Например, высокая оценка Адамовичем, а за ним и остальными критиками, формального совершенства прозы Набокова, обернулась в контексте предпочтения «идейной» критики приемом, подчеркивающим «пустоту» произведений писателя.

Для исследования диалога, который Набоков вел со своими критиками, используется метод поиска аллюзий* и реминисценций.**

В диссертации принимается тезис о единстве русской литературной истории 1920-1930-х годов. Этот тезис разрабатывался Г.П. Струве (200) и поддержан современными литературоведами А.Н. Николюкиным, В.В. Перхиным, А.Г. Соколовым (177-4). Говоря о важности «учитывать тенденцию к единству при освещении процессов в критике 1930-х годов», Перхин пишет: «По обе стороны границы критики писали о A.C. Пушкине и Ф.М. Достоевском, A.A. Блоке и А. Белом, А.Н. Толстом и М.М. Зощенко, JI.M. Леонове и А.П. Платонове. Общность предмета оценок иногда дополнялась сходством критических методов и эстетических суждений. Все это само по себе говорит о неразрывности русского литературно-критического процесса той эпохи при всей самостоятельности его ветвей, о связи и притяжении даже политически непримиримых критиков. Сознание единства поддерживала не

* Аллюзия-это сознательно используемый литературный прием, намек на реальный факт.

" Реминисценция - это сознательно используемый автором литературный прием, намек на литературный факт.

только художественная литература, но также верность критиков благородным гуманистическим традициям русской литературы XIX века, «патриотическая тревога» о судьбе исторической России. Единство критики - важная историческая реальность той эпохи» (177-4). Очень многие зарубежные критики, писавшие о творчестве Набокова, так же, как их советские коллеги, требовали от произведения идейного пафоса. В этой связи Перхин заметил сходство оценок советским критиком H.J1. Степановым творчества Л.И. Добычина с оценками Г.В. Ивановым, Ю.К. Терапиано, М.О. Цетлиным, З.Н. Гиппиус творчества Набокова (177-151-152).

Материалом для изучения набоковианы отдельных критиков послужили их статьи, опубликованные в зарубежной периодике 20-30-х годов; статьи и письма, опубликованные и переизданные в современных журналах.

у

Характеристика Г.В. Адамовича как критика основывается, прежде всего, на его газетных выступлениях 20-30-х годов. Послевоенной критике Адамовича в диссертации отводится факультативная роль. Для изучения эстетических взглядов Набокова привлекаются как его «прямые» высказывания (эссе, статьи, интервью и т.д.), так и художественные произведения.

Структура диссертации. Работа состоит из Введения, двух Глав, которые разделяются, в свою очередь, на разделы и подразделы, обширных Примечаний и Библиографии. Библиография включает 277 наименований. Разделение на Главы обусловлено хронологическим принципом: в Первой главе исследуются отзывы критики 20-х гг. на произведения Набокова; во Второй главе - отзывы критики 30-х годов. Разделение по годам носит до некоторой степени условный характер. Например, раздел «Г. Адамович и В. Ходасевич о творчестве Набокова» отнесен ко Второй главе, хотя Адамович писал о «Защите Лужина» уже в 1929 году (см. 49). Разделение по хронологическому принципу отвечает и различным периодам творческого развития Набокова, рубеж между которыми обозначает публикация в «столичном» журнале «Современные записки» романа «Защита Лужина» (1929г.).

Критика тридцатых годов качественно отличается от критики 20-х. В это время рецензенты все чаще пытались охарактеризовать творчество Набокова в целом, отметить особенности стиля писателя, а не только оценить отдельные произведения писателя, как это чаще всего происходило в предшествующее десятилетие. В тридцатые годы появились статьи, авторы которых пытались осмыслить творчество Набокова с теоретических, либо философских позиций. Такой подход говорит о понимании современниками значительности произведений Набокова для современной русской литературы и всей русской культуры. Принцип разделения второй главы на разделы принимается в зависимости от характера критики 30-х годов. При распределении материала в основном сохраняется хронологический принцип, как и в главе, посвященной набоковиане 20-х годов, таким же образом сохраняется принцип расположения материала вокруг отдельных произведений Набокова, однако акцент теперь делается на освещении позиции того или иного критика по отношению к творчеству Набокова в целом. Поэтому, например, полемика между Адамовичем и Ходасевичем по поводу феномена Набокова, происходившая в течение 30-х годов, исследуется в одном разделе: с первых отзывов этих критиков о романе «Защита Лужина» до их последних отзывов 1938-39 гг. о рассказах Набокова. Тот же самый принцип относится к распределению материала в разделе «П. Бицилли о творчестве Набокова». В раздел, освещающий дискуссию Адамовича и Ходасевича, в качестве ее фона введены выделенные графически мнения и оценки других критиков по поводу произведений Набокова. Тема отношения Набокова к отдельным критикам не выделяется в отдельные разделы. Исключение составляют разделы «Набоков и Айхенвальд» и «Набоков и Ходасевич», ввиду особой важности для изучения творчества Набокова этих тем. Особняком стоит раздел, посвященный теме отношения писателей-современников к творчеству Набокова. Разделы, в свою очередь, могут делиться на подразделы. Этим достигается более четкое членение материала. Значительную роль в структуре диссертации играют

«Примечания». Они необходимы для дополнения, для воссоздания литературного фона, на котором развертывалась та или иная критическая дискуссия. В «Примечаниях» сосредоточен не менее ценный историко-литературный материал, чем в первых двух главах диссертации.

По нашему мнению, исследование творчества любого писателя эмиграции первой волны необходимо начинать с анализа его рецепции собратьями - эмигрантами. Творчество же Набокова — тем более, потому что он — «цитатный» автор.

. По словам М. Гринлиф, «[...] эмиграция восстановила для писателей публику (audience), литературное общество [institution] и стиль коммуникации, который не существовал в русской литературе со времени салонов 1820-х» (35141). Эмиграция сблизила и писателей. 3. Гиппиус имела в виду также и литераторов, когда писала: «[...] эмигрантская интеллигенция всех возрастов, направлений, убеждений была, в первое время своей европейской жизни, так сплочена, как не бывала раньше, на широких пространствах родины. Мы это забыли, видя сегодня [1933 г.] такое ее распыление и разбросанность, какой опять в нормальной России не было. Прошлый момент сплоченности людей культурного слоя был, вероятно, результатом еще живого сознания, что у них один общий враг» (129-143). Интеллигенцию вдохновляла и сплачивала ее духовная миссия. «Если сейчас, в период страшной реакции духа, может казаться, что от прежних ценностей вообще ничего не осталось, — то иное увидим мы позже, когда дух взыскующий и неудовлетворенный вернется с последней надеждой к обломкам прошлого. И тогда выявится вечное в отринутых временем истинах. Мы — посредники двух культур», — писал М. Осоргин непосредственно после насильственной экспатриации двадцати двух деятелей культуры, в числе которых был и он (168-226). «Мы, русская Диаспора, — воплощенная критика России, как бы от нее отошедшая мысль и

совесть, суд над Нею, настоящей, и пророчество о Ней, будущей», - писал Д. Мережковский.* И если к началу тридцатых годов могла возникнуть политическая разобщенность интеллигенции (Гиппиус), то духовное общение не прекращалось никогда. Разрыв духовный, в сознании многих, был с советскими писателями.1 По свидетельству Ю. Терапиано,** «физический разрыв наш с писателями, пишущими по ту сторону, под большевистским гнетом, превратился, в сознании многих, в разрыв духовный. Мы говорим об Олеше, Зощенко, Пастернаке и др. не тем языком, каким говорим о явлениях, гораздо менее значительных, своей, зарубежной страны. Подлинный наш день — то, что делается здесь, вокруг этих событий то и дело вращается острие критики и полемики». Отношения между писателями эмиграции были столь тесные, что, казалось, стирались всякие различия и оставались только «семейные» неурядицы. «[...] какие там читательские слои, какие там сферы влияния отдельных писательских групп здесь, в эмиграции, - писал Г. Иванов, -картина, которая перед нами, крайне проста и ясна: «мы» и «они». Мы печатаем, они читают. Все, что мы печатаем,— они читают (или уж тоже все не читают) — все написанное «нами» предназначается для всех них, подлежит их коллективному суду. «Мы» — это Бунин и Лоло, Мережковский и капитан 2-го ранга Лукин, Ал. Бенуа и Ренников, Ходасевич и ген. Краснов, Адамович и Кульман, «Современные записки» и «Иллюстрированная Россия» (144). «Какая у нас критика! - вторил ему М. Осоргин, - разве возможна «критика в малой семье? Петя хвалит Сашу, Ваня хвалит Машу, а Володя рассердился на Жоржа и забранился. И все понимают; значит, чего-нибудь не поделили» (171). И хотя Набоков жил в Берлине, географическое расстояние (не столь уж большое) не могло прервать общения с культурной столицей русского зарубежья. По словам писателя, «общая атмосфера эмигрантской культуры» отличалась «блеском, энергией, чистотой и силой отклика» (18-161). В те же 60-е годы Набоков следующим образом охарактеризовал культурную жизнь эмиграции первой

* «Новый Дом». Париж, №2, 1926 г., с. 32.

«На Балканах» // Числа. Париж, №9, 1933 г., с. 140.

волны: «Гетто эмиграции на самом деле было окружением, насыщенным культурой большей концентрации и более глубокой свободой мысли, нежели мы видели в той или этой стране вокруг нас. Кто бы мог пожелать оставить эту внутреннюю свободу, чтобы вступить во внешний чужой мир? Говоря о себе, мне было совершенно удобно (comfortable) там, где я был: у моего письменного стола в наемной комнате (rented room)» (32-161). По собственному признанию, Набоков «с писателями [...] видался мало (22-137). Но для духовного общения личные встречи не обязательны. Достаточны книги, журналы, на худой конец, газеты. Достаточна возможность «послать письмо» «незримому» собеседнику — напечатать роман, рассказ, стихотворение. Так рождается литература: «начинаясь почтамтом и кончаясь церковью, как эпистолярный роман» (31—6).

Набоковиаиа 20-х годов. До публикации в 1929 г. «Защиты Лужина» Набоков был малоизвестным писателем. Соответственно, количество отзывов на его произведения было относительно небольшим. По подсчету К. Хюллена, в период с 1923 по 1930 г. появилось всего 70 рецензий, тогда как только в одном 1930 г. — 54 (38). Характеристику набоковианы 20-х годов дал И. Бунин:

критики и читатели «просмотрели писателя»; «пишет лет десять и ни здешняя

*

критика, ни публика его [Сирина] не знает».

Однако и в 20-е гг. произведения Набокова довольно активно обсуждались на страницах как парижских, так и «провинциальных» периодических изданий. Приоритет в освещении произведений Набокова в это время принадлежал берлинской критике, и, в первую очередь, Ю. Айхенвальду.

По поводу сборников стихотворений Набокова «Горний путь» и «Гроздь» (1923 г.) многие критики дали глубокие и компетентные оценки. Г. Струве (195) и Г. Хохлов (252) отметили тесную связь поэзии и прозы у Набокова. О подражательном характере ранних стихотворений Набокова писали Г. Струве (194), К. Мочульский (163), А. Бахрах (89), причем, последний говорил о влиянии Блока, которое, по свидетельству современного ученого - А.

* «Грасский дневник» Г. Кузнецовой, осень 1929 года. Цит. по: Шраер М.Д. (272-46).

Долинина, было определяющим для первого этапа творческого развития поэта. Однако В. Лурье, ученица Н. Гумилева по студии «Звучащая раковина», в рецензии на сборник «Горний путь» (155) уже выделила строки, к которым мы привыкли у зрелого мастера. Оригинальностью отличаются оценки Адамовича и Айхенвальда. Эти критики основывались на собственной эстетической теории. О благотворном влиянии первых критических отзывов на творчество писателя свидетельствует тот факт, что при создании своих более поздних произведений он, несомненно, их учел. Многие замечания критиков находят в них отражение.

Хотя Адамович охарактеризовал ранние стихотворения Набокова ретроспективно (в 1929 году, см. 50), целесообразно включить его оценку в данный раздел. Тем более, что к ранней поэзии Набокова относятся и стихотворения из сборника «Возвращение Чорба» (1929 г.), оценки которых Хохловым (252) и Г. Струве (199) также служат материалом для исследования.

Следующим крупным произведением Набокова, сосредоточившим на себе внимание критики, является роман «Машенька» (1926 г.). По поводу этого романа критика продолжала развивать тему подражания. В основном говорилось о влиянии Бунина. Однако А. Амфитеатров (80), Г. Струве (195) отметили и характерные особенности прозы молодого писателя.

Отзыв Струве о романе «Машенька», который критик сделал в итоговой статье 1930 г. «Творчество Сирина» (199), несколько отличается от его первых оценок романа в рецензии 1926 г. (195) и, особенно, от его послевоенных оценок (см. 200 и 268). То же самое можно сказать об оценках Струве других произведений Набокова. В диссертации приводятся мнения критика по поводу одного и того же вопроса, которые он выразил в 20-е гг., в итоговой статье 1930 г. и после войны (в письмах к В.Ф. Маркову (268) и в книге «Русская литература в изгнании» (200).

Критики «Машеньки» Айхенвальд и Д. Шаховской открыли новую тему в творчестве Набокова, которую в диссертации предлагается назвать темой

«потусторонности». Предполагается, что открытие темы «потусторонности» обусловлено религиозным мировоззрением этих критиков. По контрасту приводятся мнения К. Мочульского и Н. Мельниковой-Папушковой, которые не увидели в романе «касания мирам иным». Обращается внимание на характеристику Мочульским (164), Н. Андреевым (85) и А. Изгоевым (146) главного героя «Машеньки» - Ганина, у которого, следуя интерпретации этих критиков, обнаруживаются черты, сближающие его с главным героем романа «Дар» Ф.К. Годуновым-Чердынцевым. М. Осоргин, который написал рецензию на роман (169;, открыл тему быта в творчестве Набокова.

Далее в диссертации исследуются мнения и оценки критики об «Университетской поэме» (1927 г.). В этом разделе сопоставляется наблюдение современного ученого Б. Бойда, который высоко оценил форму поэмы, и оценка одного из первых поэтов эмиграции Г. Иванова, назвавшего поэму «гимназической» (142).

После выхода в свет второго романа Набокова «Король, Дама, Валет» (1928 г.) критика отметила как возросшее мастерство писателя, так и его отход от традиции русской реалистической прозы, влияние которой отмечалось в «Машеньке». Отход от реализма был увиден, в частности, в отсутствии бытовых описаний. Были предприняты попытки определить, к какой литературной традиции принадлежит роман Набокова: символистской (Г. Струве) (199), традиции немецкого экспрессионизма (М. Цетлин) (257), традиции футуризма и французского натурализма (А. Амфитеатров) (80). Айхенвальд, рецензировавший «Короля, Даму, Валета»(79), открыл в критической литературе тему кинематографа. По его мнению, с помощью приемов кино Набоков достиг динамичности изображения.

Очень содержательную характеристику рассказов из сборника «Возвращение Чорба» (1929 г.) дал Г. Хохлов (252). Он оказал влияние на мнения других критиков. Хохлов увидел дальнейший отход Набокова от

* Согласно Айхенвальду, так говорил Достоевский (76).

традиции реализма в присутствии в его произведениях автора. Предвосхищая известное утверждение Ходасевича о том, что Набоков является «по преимуществу художником формы» (246), Хохлов увидел значение рассказов в литературном экспериментировании на пути к совершенствованию романной формы. М. Цетлин (258) и Г. Струве (199) модифицировали мысли Хохлова, распространив их и на романы Набокова.

В конце Первой главы делается вывод, что, несмотря на вышеприведенное утверждение Бунина, критика 20-х гг. глубоко и основательно рассмотрела произведения молодого писателя.

Набоковиана 30-х годов. С выходом в свет «Защиты Лужина» Набоков попадает в поле зрения ведущих критиков эмиграции — Г. Адамовича и В. Ходасевича. Отныне их мнения и оценки будут играть определяющую роль в отношении к произведениям Набокова. Позже, в 1936 году, большой вклад в осмысление «феномена» Набокова внесет П. Бицилли.

В диссертации считается, что новую эпоху в восприятии творчества Набокова открывает статья Г. Иванова (143), которая вызвала большой резонанс в литературных кругах эмиграции. Это обстоятельство может свидетельствовать о возросшей популярности до сих пор малоизвестного писателя. Кроме того, статья появилась в первом номере влиятельного журнала «Числа», тем самым как бы определив отношение «парижан», группировавшихся вокруг этого журнала, к творчеству Набокова в 30-е годы.

Центральное положение во второй главе занимает раздел «Г. Адамович и В. Ходасевич о творчестве В. Набокова». Анализ статей этих критиков по поводу творчества Набокова показывает, что их оценки и высказывания соотносятся не только хронологически (по роду своей профессиональной деятельности и тот, и другой должны были освещать в своих статьях все сколько-нибудь заметные явления в современной литературе), но и, так сказать, тематически: мысль критиков вращалась в основном вокруг вопроса о «внутренней значительности» произведений Набокова. Мало того, их

»ысказывания носят отчетливо полемический характер друг по отношению к фугу. Как известно, Адамович и Ходасевич длительное время и на самые эазличные темы полемизировали друг с другом. Представляется, что их параллельные отзывы о Набокове являются частью их чрезвычайно многоаспектной полемики. Исследование полемики между Адамовичем и Ходасевичем вокруг произведений Набокова предваряет характеристика жанровых различий их критических статей. Предполагается, что одной из причин победы Адамовича в споре со своим оппонентом является созданный им жанр «литературной беседы», как нельзя лучше подходящий для газетной критики. Первые параллельные отзывы Адамовича и Ходасевича относятся к роману «Защита Лужина» (1929г.) (49 и 229). Подраздел, посвященный рецепции современной критикой «Защиты Лужина», начинается с объяснения эстетических критериев Адамовича. Затем анализируется окончательная оценка Адамовичем романа, которую он сделал в одной из своих статей 1930 года (53). Здесь Адамович высказал мнение, повлиявшее на некоторую часть критиков: самоубийство Лужина не только не обусловлено развитием действия в романе, но и свидетельствует о том, что автор не смог создать композиционно совершенное произведение. Оценивая «Защиту Лужина», Адамович сформулировал весьма популярный тезис в набоковиане 30-х гг.: [«Защита Лужина»]-вещь бесспорно талантливая, местами блестящая [...] но более замечательная и более занимательная внешне, чем внутренне». Мнение Адамовича по поводу «Защиты Лужина» и творчества Набокова в целом не осталось неизменным. В данном подразделе дается анализ малоизвестного предисловия Адамовича к изданию «Защиты Лужина» 60-х гг., где критик не только заявил о своем признании «внутренней значительности» произведений Набокова, другими словами, о своем приятии творчества писателя, но и отказался от своей первой интерпретации гибели Лужина, объяснив его поведение безусловной властью автора.

Ходасевич, в отличие от Адамовича, признал «внутреннюю

значительность» романа и ее соответствие его «внешней форме». Он открыл в «Защите Лужина» тему «жизни художника и жизни приема в сознании художника» (246) и тему соотношения миров.

В конце подраздела, в котором анализируется отзыв Ходасевича о «Защите Лужина», обращается внимание на определение этим критиком жанра романов Набокова. Отмечается непоследовательность его формулировок, что ставится в связь с нечеткостью представлений критики 20-30-х гг. о жанровых признаках романа, а также с общим кризисом классического романа в это время. В конце данного раздела приводятся мнения, оценки и наблюдения современной критики по поводу романа «Защита Лужина».

В качестве косвенного ответа на упрек Адамовича в вычурности «Соглядатая» (1930 г.) приводится сопоставительная характеристика прозы Набокова и Пастернака, которую дал Гулливер (псевдоним Ходасевича и Н. Берберовой) (230). Упоминание имени Пастернака ставится в связь с полемикой между Адамовичем и Ходасевичем, произошедшей в 1927 году, когда первый из них противопоставил Пастернака как наиболее приемлемый ориентир для развития современной поэзии Пушкину, поэзия которого трактовалась как безнадежно далекая от современности. Набоков принимал участие в этой полемике на стороне Ходасевича, защищавшего неоклассическую традицию в русской поэзии. В данном разделе приводится также разбор статьи В. Вейдле по поводу «Соглядатая» обращается внимание на характеристику современной критикой образа Смурова.

Параллельных отзывов Адамовича и Ходасевича о романе «Подвиг» (1932 г.) не существует. Только Адамович писал об этом романе. Однако другие критики сделали по поводу «Подвига» очень ценные наблюдения, помогающие с новой стороны взглянуть на творчество Набокова. Например, Г. Хохлов обратил внимание на достигнутую автором цельность повествования, хотя, по его словам, «сюжет [романа] составляется из разрозненных и разорванных впечатлений и кусочков биографии» (254). По мнению критика,

эта цельность достигнута «стилистическим мастерством и свежестью восприятий» автора, его «своеобразной зрительной изобретательностью» (там же). Думается, что наблюдения и вывод Хохлова можно отнести и к роману «Дар», который, как известно, состоит из «внутренних» текстов различного объема и жанра (112).

Основная часть дискуссии между Адамовичем и Ходасевичем по поводу творчества Набокова начинается общей характеристикой критических высказываний Адамовича о романе Набокова «Подвиг», «Камера Обскура», «Отчаяние». В круг анализируемых источников входит также итоговая статья Адамовича «Сирин» (1934 г.) (61). Для характеристики набоковианы Адамовича используются реминисценции его статей в романе «Дар». Затем анализируются статьи Ходасевича с точки зрения разногласия или сходства, а то и прямого совпадения его выводов с выводами Адамовича. Такой план исследования представляется целесообразным потому, что, во-первых, Адамович из статьи в статью повторял или варьировал свои оценки, высказанные им по поводу «Защиты Лужина» и «Соглядатая», тогда как взгляды Ходасевича претерпевали по мере появления новых произведений Набокова существенные изменения, и, во-вторых, главный акцент в изучении дискуссии ставится все-таки на критике Ходасевича. В целях исследования особенное внимание обращается на фельетоны Ходасевича о «Камере Обскуре» и о «Приглашении на казнь», так как именно в них позиция Ходасевича начинает сближаться с позицией своего оппонента. Анализ высказываний Ходасевича по поводу произведений Набокова проводится в сопоставлении с эстетическими взглядами писателя. Не последнюю роль в качестве средства данного анализа играет исследование интертекстуальности в романе «Дар». В отдельном подразделе анализируется статья Ходасевича «О Сирине» (1937) (24б), в которой он подвел итог своему отношению к творчеству Набокова. В конце подраздела «Ходасевич о «Камере Обскуре» приводятся мнения других критиков по поводу этого романа. Их выводы о «кинематографичности»

«Камеры Обскуры» могут служить дополнением к соответствующим высказываниям Ходасевича.

Ввиду особой важности критики Ходасевича для изучения творчества Набокова в диссертации проводится исследование по теме «Набоков и Ходасевич». Внимание, главным образом, обращается на сходство и расхождение в эстетических взглядах писателя и его критика. Исследование проводится по хронологическому принципу: в первом подразделе данного раздела изучается отношение Набокова к Ходасевичу в 20-е гг., во втором подразделе - в 30-е гг. В качестве источников привлекаются критические статьи Набокова и Ходасевича, роман «Дар». Тема трактуется максимально широко. Например, в первом подразделе обращается внимание на полемику 1927 года между Адамовичем и Ходасевичем, в которой Набоков принимал участие на стороне последнего. Во втором подразделе сопоставляются взгляды Набокова и Ходасевича о жанре биографического романа.

Подраздел «Ходасевич, Адамович и Гиппиус в Мортусе» включен в данный раздел, потому что, как считается в работе, прежде всего критика Ходасевича, а не Адамовича или Гиппиус, составила самую существенную часть писаний Мортуса. В данном подразделе проводится разбор идеологической стороны критики Мортуса, и цитируются соответствующие ей утверждения Адамовича, Гиппиус и Ходасевича.

В одной из своих статей, посвященных проблеме религии и культуры (235), Ходасевич коснулся идеологической основы произведений писателей «незамеченного поколения», к которому принадлежал и Набоков. Высказывая свою любимую мысль об отсутствии в современной культуре «света религиозного возрождения», Ходасевич предрек ему гибель. Как относился Набоков к своему поколению художников, в частности, к писателям, группировавшимся вокруг журнала «Числа»? Чувствовал ли он с ним внутреннюю связь или действительно, как принято считать, ничего, кроме неприязни и отчужденности, он не испытывал? На эти вопросы делается

попытка ответить в разделе «Набоков и (группа «Чисел» .

Исследование проводится сопоставлением высказываний, которые сделали сотрудники «Чисел» в своем журнале и в других изданиях. В отдельном подразделе рассматривается отношение Набокова к одному из ведущих сотрудников «Чисел» и замечательному поэту его поколения Б. Поплавскому. Предваряет исследование общая характеристика эстетической позиции журнала «Числа».

Как считается, статья П. Бицилли «Возрождение аллегории (1936) (106), а также его рецензия 1939 года на романы «Приглашение на казнь» и «Соглядатай» (109) обладают большой научной ценностью. В работе эти статьи интерпретируются по-новому, с учетом предварительного анализа эстетических взглядов критика, с привлечением материала, не вводившегося до сих пор в научный оборот. Анализ эстетики и метода Бицилли проводится на материале его малоизвестных критических статей 20-30-х гг., в которых он достаточно ясно выразил свое кредо. Здесь же делается попытка определить, к какой традиции русской критической мысли относится творчество Бицилли. Кроме того, в данном разделе сопоставляются эстетические взгляды критика и писателя, и приводятся реминисценции высказываний Бицилли в романе «Дар».

В разделе «Сартр о творчестве Набокова» анализируется очень содержательная рецензия французского философа и писателя на роман Набокова «Отчаяние»(42). Выводы Сартра во многом продолжают тему «цельности повествования» в романах Набокова, открытую Хохловым (25 4), и тему «саморефлексии» Набокова, открытую Вейдле (117). Однако, в отличие от Хохлова, Сартр не увидел пресловутой «цельности», в частности, в романе «Отчаяние».

В качестве любопытного материала для изучения структуры «Романа об отце», который составляет вторую главу «Дара», в диссертации рассматривается статья М. Осоргина «Литературные размышления. Путешествие В. Сирина по Тибету» (1938) (174). Здесь же дается краткий очерк

на тему «Набоков и Осоргин».

Отдельным разделом выделяется тема «Писатели-современники о творчестве Набокова». После краткого обзора печатных отзывов «старших» писателей по поводу произведений Набокова проводится сопоставительный анализ эстетических и мировоззренческих взглядов Бунина и Набокова. Этот анализ проводится на материале писем и критических статей писателей 20-х-нач.40-х годов. В основе данного раздела лежит критический диалог с М. Д. Шраером как автором работы «Бунин и Набоков: поэтика соперничества» (271). В следующем подразделе рассматривается отношение к творчеству Набокова Г. Газданова, представителя «молодого» поколения писателей эмиграции.

В конце Второй главы делается общий вывод о значении набоковианы 30-х годов для изучения творчества писателя.

Обзор научной литературы. Большое значение для изучения литературы русского зарубежья имеет книга Г.П. Струве «Русская литература в изгнании» (200). Сам Струве писал об этом: «Называть меня (да и считать), «одиноким титаном» совершенно ни к чему - в книге моей много недочетов тоже (отчасти объясняемых тем, что я должен был написать ее в очень короткий срок, без возможности куда-либо выехать из Калифорнии и пользоваться другими библиотеками, не говоря уж о заграничных; в моем собственном экземпляре с тех пор добавлено много дат и псевдонимов, остававшихся тогда неизвестными мне). Но существенно то, что в том интересе, который пробудился (и стал быстро расти) к зарубежной русской литературе, несомненную и немалую роль сыграли и моя книга, и мои статьи (особенно доклад на съезде в Сев. Каролине). Это мне доподлинно известно, как известно и то, что ряд диссертаций в американских и европейских университетах был стимулирован моей книгой (об Алданове, о Ремизове, о Шмелеве и др.). Моя книга еще и потому заслуживала упоминания (и именно в этом контексте), что, как мне известно, она была одним из главных стимулов для самой Фостер, когда она задумала свою библиографию» (268-119).

В своей монографии Струве в значительной мере использовал отзывы современников о творчестве Набокова. Сам участник литературного процесса 1920- 30-х гг., Струве часто повторяет свои литературно-критические оценки тех лет.

Упоминая библиографию J1.A. Фостер, Струве имел в виду ее фундаментальный труд «Bibliography of Russian Emigre Literature» (274). В

своей библиографии Фостер учитывала только критику в журналах и книгах.

*

Газеты, где «бился пульс эмигрантской литературной жизни», остались вне ее поля зрения. Этот недостаток, однако, не снижает значимости ее книги.

Из специальных библиографических указателей в диссертации используется наиболее полная в настоящее время библиография произведений Набокова М. Джулиара «Vladimir Nabokov: A Descriptive Bibliography» (277), библиография критических отзывов эмиграции 20-30-х годов о творчестве Набокова, составленная Б. Бойдом (276), библиография советской критики о Набокове, составленная Н. Артеменко-Толстой и Е. Шиховцевым (275).

Б. Бойд ставил перед собой задачу исправить библиографию А. Фильда «Nabokov. A Bibliography.» (N-Y., 1973), в которой слишком много фактических ошибок. Кроме того, исследователь, по собственным словам, стремился зафиксировать не только статьи и рецензии, специально посвященные творчеству Набокова, но и отдельные высказывания по поводу произведений писателя из статей на другие темы. В предисловии автор предупреждает, что он смог учесть материалы, которые хранятся в западных архивах, и что советские архивы ему оказались недоступны. Библиография Бойда в настоящее время является, насколько нам известно, самой полной. Однако она нуждается в дополнении. Например, в диссертации используются статьи П.М. Бицилли («Жизнь и литература»(104)) и Г.В. Иванова («Без читателя» (144)), существенные для понимания взглядов этих критиков на творчество писателя.

' Выражение А. Бема. См. «Руль». Берлин. 1931г. 6 мая.

О рецепции русской зарубежной критикой произведений Набокова в современной науке писали JI.A. Фостер (36), О. Дарк (133) и К. Хюллен (38).

г

Научная пионерская работа Фостер «Nabokov in Russian Emigré Criticism» (36) обнаруживает все недостатки пионерских работ. Автор опиралась на

F

собственную «Bibliography of Russian Emigré Literature, 1918 - 1968» (274) и, следовательно, не могла учесть газетную критику, преобладающую в литературе эмиграции первой волны (см. выше). Автор в предельно краткой, «конспективной» форме излагает, как она считает, суть той или иной критической статьи. В результате получился схематический, поверхностный обзор, не отражающий расстановки литературных сил внутри эмиграции. Кроме того, Фостер не отметила влияние эмигрантской критики на западное набоковедение. Исследовательница приходит к неутешительному выводу: «Я вынуждена сделать вывод, что вклад Набокова в русскую литературу XX века не был адекватно проанализирован или воспринят русской эмигрантской критикой» (36-341). Вся наша работа направлена на опровержение данного вывода.

В России на означенную тему появилась статья О. Дарка «Загадка Сирина. Ранний Набоков в критике «первой волны» русской эмиграции» (133). Статья более подробная. Автор привлекает и газетный материал. Он старается определить некоторые главные аспекты рецепции; отмечает, что «эмигрантская критика закладывала основы позднейшего восприятия Набокова» (133-250). Однако данная статья, по нашему мнению, все-таки критического, а не научного характера. Дарк считает, что «главной темой» Набокова является «тема судьбы», «представление о человеческой жизни как невольной, подчиненной какой-то внеположной враждебной силе» (133-257). В результате получился искаженный обзор. Автор, интересуясь только доказательством своего тезиса, не принимает во внимание внутриэмигрантской расстановки литературных сил. Он приводит высказывания второстепенных критиков, забывая очень часто о первостепенных (например, почти не упоминает критика,

наиболее часто отзывавшегося на произведения Набокова - Г. Адамовича; также почти не упоминается очень важный для адекватного понимания Набокова автор - В. Ходасевич). Дарк находился в более выгодном положении, чем Фостер. К этому времени уже вышла библиография критических отзывов эмиграции, составленная Б. Бойдом (276). По-видимому, Дарк ей не воспользовался.

Специально посвящена анализу рецепции эмиграцией творчества Набокова отдельная глава монографии К. Хюллена (38). Автор, ограниченный, по-видимому, объемом книги, все-таки сумел выделить главные проблемы, вокруг которых вращалась эмигрантская критическая мысль. Он характеризует эстетические взгляды критиков, которые писали о Набокове. Хюллен выделил фельетоны Адамовича и Ходасевича как безусловно необходимые для знания рецепции произведений писателя. Он проследил связь между эмигрантской критикой и современным набоковедением и, в частности, отметил работу Бицилли «Возрождение аллегории» как исток темы своей статьи.

Отражение критики в художественных произведениях Набокова исследует А. Долинин (см. 134-137). В частности, ученый раскрыл роль 3. Гиппиус в качестве прототипа Христофора Мортуса. Его наблюдения о влиянии критики Айхенвальда на автора «Жизнеописания Н.Г. Чернышевского» Ф.К. Годунова-Чердынцева были использованы в диссертации. Ив. Толстой довольно убедительно доказал «присутствие» черт Ходасевича в Кончееве (205).

Многие ценные замечания и наблюдения на разрабатываемую в диссертации тему содержатся в замечательной монографии С. Давыдова «Тексты-матрешки» Владимира Набокова»(131) и в канонической биографии Б. Бойда «Vladimir Nabokov: The Russian Years»(32).

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Черкасов, Валерий Анатольевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Критическая набоковиапа 20-х годов, несмотря на меньший обтаем по сравнению с критической набоковианой 30-х, отличается глубиной и разнообразием.

Уже критики сборников стихотворений «Горний путь» и «Гроздь» (1923) отметили многие важные особенности творчества Набокова. Наблюдения Струве, Бахраха, Яковлева о прозаизировании и-'стилизованном характере ранней поэзии Набокова предвосхищают выводы современного авторитетного набоковеда А. Долинина. Замечания Струве и Хохлова о тесной связи прозы и поэзии в творчестве Набокова отражают собственное эстетическое кредо писателя. Несмотря на подражательный характер многих стихотворений, В. Лурье и Ю. Айхенвальд предугадали поэтический стиль зрелого Набокова. Многие замечания критиков оказали влияние на творческое развитие молодого поэта и нашли отражение как в критических статьях Набокова второй половины 20-х гг., так и в более позднем творчестве писателя (прежде всего, в романе «Дар»).

Критики, высказывавшиеся по поводу романа «Машенька» (1926), открыли некоторые темы, до сих пор разрабатывающиеся в набоковедении: тему «потусторонности» (Айхенвальд, Шаховской), тему влияния русской литературной традиции (Струве, Амфитеатров, Постников) - или темы, активно обсуждавшиеся в критической набоковиане 20-30-х гг. (тема быта). Характеристика К. Мочульским и А. Изгоевым главного героя романа Ганина находит отражение в образе Ф.К. Годунова-Чердынцева: как и Ганин, юследний является «лишним человеком». Оценки этих критиков находят историко-литературную аналогию в статье Н.Г. Чернышевского о повести Тургенева «Ася» и, как таковые, послужили материалом для Набокова-автора ;<Дара».

Следующий роман «Король, Дама, Валет» (1928) окончательно определил представление современной критики о Набокове как прежде всего о прозаике. В «Короле, Даме, Валете» критика заметила отход писателя от реалистической традиции, который виделся в отсутствии в романе бытовых описаний (Осоргин, Струве, Цетлин). В связи с этим отходом были предприняты попытки определить, к какой литературной традиции можно отнести роман: символистской (Струве), традиции немецкого экспрессионизма (М. Цетлин), традиции футуризма и французского натурализма (Амфитеатров). Открытая в критической литературе тема изображения иностранной жизни была поставлена в связь с общей тенденцией развития прозы «молодых» писателей эмиграции (Цетлин, Слоним). Многими критиками было замечено сильное влияние на язык в романе европейских языков (Осоргин, Слоним, Цетлин). Ю. Айхенвальд открыл в набоковиане тему кинематографа. По мнению критика, кино оказало благотворное влияние на автора «Короля, Дамы, Валета».

В сборнике рассказов «Возвращение Чорба» критики заметили дальнейший отход Набокова от реалистической традиции. Этот отход виделся в постоянном присутствии автора в произведениях писателя (Хохлов, Струве), в событийности его рассказов (Цетлин).

В связи с исследованием темы «Набоков и Айхенвальд» мы приходим к выводу, что многие представления об отношениях Набокова со своим критиком далеко не безусловны. С Айхенвальдом Набоков, несомненно, был близок в 20-е годы. Однако в 30-е гг. такое положение дел, по-видимому, изменилось. Об этом свидетельствует сопоставление эстетических взглядов писателя и критика, а также реминисценции из статей последнего в романе «Дар». Также характерно, что в «Других берегах» Набоков засвидетельствовал свое уважение к Айхенвальду как критику лишь за прошлые заслуги, а отнюдь не за деятельность в 20-е гг.

Критики 30-х гг. не только продолжали развивать и углублять темы, открытые в 20-е гг., но и открыли новые темы в набоковедении. Они, как их предшественники, обратили внимание на отношение Набокова к реалистической и к другим литературным традициям. Главный герой романа «Защита Лужина» был оценен как психологичный герой, родственный герою русского классического романа (Хохлов, Струве, В. Андреев). Однако в Смурове, по мнению критиков, вновь был представлен герой апсихологичный (С. Шерман). Хохлов оставил глубокое замечание о структурообразующем центре романа «Подвиг». Им является, как и в русском классическом романе, судьба отдельной человеческой личности. Он же впервые обратил внимание на цельность повествования в этом романе, хотя его сюжет составляется, по словам критика, «из разрозненных и разорванных впечатлений и кусочков биографии». Данные наблюдения Хохлова можно отнести и к роману «Дар», и к творчеству Набокова в целом.

Центральное место в набоковиане 30-х гг. занимают статьи Адамовича и Ходасевича. Спор критиков по поводу феномена Набокова начался с момента публикации «Защиты Лужина» (1929). 11.10.1930 г. в газете «Возрождение» Ходасевич напечатал свою статью об этом романе, которую можно рассматривать как ответ на отзыв Адамовича. Закончилась полемика фактически 28.11. 1935 г., когда Ходасевич дал характеристику 7-13 частей «Приглашения на казнь», которая соответствует общей характеристике творчества Набокова, данной Адамовичем. Главным предметом спора является вопрос о соответствии содержания в произведениях Набокова их «блестящей» форме. В связи с этим вопросом критиками определяются ориентиры для развития современной русской литературы: либо в сторону « человеческого документа», в котором форма играет второстепенную роль (Адамович), либо в сторону гармонии между значительным внутренним содержанием и совершенной формой литературного произведения (Ходасевич). В ходе толемики определяется также место Набокова в русской литературе. Адамович этрицает принадлежность к ней писателя. Ходасевич, в конце концов, относит Набокова к формализму.

Главным обвинением Адамовича является отсутствие внутренней значительности в произведениях Набокова, их «пустота». Чтобы подчеркнуть свое обвинение, Адамович выделяет «отделанность» их внешней «оболочки». Ходасевич в статьях о «Защите Лужина», о «Камере Обскуре» и об «Отчаянии» возражал на обвинения Адамовича. Судя по его высказываниям, содержание произведений Набокова соответствует их форме. Однако уже в фельетоне Ходасевича о «Камере Обскуре» можно заметить совпадение его оценки внешней формы романа с оценкой своего оппонента: как и последний, Ходасевич критикует писателя за «франтовство отделки». В этом же фельетоне выявляется принципиальное разногласие Ходасевича и Набокова по вопросу о роли кинематографа в современном искусстве: если Ходасевич считает кино лжеискусством, то Набоков часто использует в своем творчестве достижения кинематографа. Следующее разногласие между Набоковым и Ходасевичем обнаруживается в трактовке последним образа Германа - главного героя «Отчаяния». Ходасевич увидел в нем настоящего художника. По Набокову, Герман - это «негодяй и психопат», которого «Ад никогда не помилует» (25411-12). Выдвигается предположение, что неудачная оценка Ходасевичем «Камеры Обскуры» является одной из причин изменившегося отношения критика к творчеству писателя. В статьях, написанных по поводу «Приглашения на казнь», Ходасевич больше не пытается понять замысел писателя, сводя его к изображению антиутопии, к которой Набоков относился резко отрицательно. Внимание критика начинает сосредотачиваться на технической стороне произведений Набокова. В итоговой статье «О Сирине» (1937) (246) Ходасевич охарактеризовал Набокова как писателя, вдохновляющегося по преимуществу «жизнью приема в сознании художника». сли при этом учесть, что Ходасевич видел главную ценность искусства в его дейном содержании и что его оценки теперь совпадают с оценками Адамовича, то можно сделать вывод о том, что Ходасевич проиграл свой спор с Адамовичем. Этот итог во многом предопределил жанр статей, в которых сритики выражали свои мысли. Созданный Адамовичем жанр «литературной Зеседы», в отличие от фельетонов Ходасевича, как нельзя более соответствует газетной критике. После статьи «О Сирине» Ходасевич не изменил своего мнения о творчестве Набокова.

Сопоставление эстетических взглядов Набокова и Ходасевича показывает не только их сходство, но и существенное различие. В 20-е гг. одним из эстетических ориентиров для Набокова была поэзия Ходасевича. В 1927 году Набоков написал положительную рецензию на «Собрание стихов» Ходасевича. В этом же году он принял участие в принципиальной полемике между Адамовичем и Ходасевичем на стороне последнего. Однако уже в 20-е гг. между ними становятся заметны разногласия. По наблюдению С. Бочарова, эстетическая характеристика стихотворения Ходасевича «Окна во двор», которую Набоков оставил в вышеупомянутой рецензии, не соответствует духовной основе поэзии Ходасевича. Расходятся Набоков и Ходасевич и в отношении к поэзии Гумилева: Ходасевич ее не принимал, а Набоков считал для себя образцом. В 30-е гг. расхождения во взглядах на природу искусства между писателем и его критиком увеличились. Хотя Набоков, создавая роман «Дар», использовал некоторые теоретические посылки Ходасевича о жанре биографического романа, его представления об этом жанре существенно иные. Если Ходасевич принимал «биографию романсэ», то Набоков ее отвергал, признавая в качестве «истинного» описания жизни художника только автобиографический роман. Об отношении Набокова к эстетическим взглядам Ходасевича в 30-е гг. свидетельствует его письмо от 24.7.1934 года, в котором он выражает свое мнение о роли религии в искусстве, и роман «Дар», так как Ходасевич послужил прототипом для его героев - Кончеева и Мортуса.

Трактовка Кончеева как положительного героя представляется сомнительной. Некоторые критические высказывания Кончеева отсылают к неудачным оценкам произведений Набокова, которые сделали Айхенвальд и Ходасевич. Анализ содержания критических писаний Мортуса показывает, что их идейной основой послужили, прежде всего, утверждения Ходасевича о необходимости «религиозного возрождения» в искусстве. В вышеупомянутом письме Набоков выражал свой протест по поводу подобных высказываний критика.

Взгляды Адамовича о творчестве Набокова оказывали большое влияние на мнение других критиков. Развивая открытую Адамовичем тему «лунатизма», М. Кантор попытался дать фрейдистское истолкование феномена Набокова. Сотрудники «Чисел», которые принадлежали к поколению Набокова, на страницах журнала полностью разделяли эстетические взгляды Адамовича. Выводы П. Бицилли в статье «Жизнь и литература» (1933) (104), в которой он, насколько нам известно, впервые отозвался о творчестве Набокова, в целом соответствуют эстетической позиции Адамовича.

Однако вне журнальной полемики «числовцы» выражали мнения, не совпадающие с оценками главного идеолога группы - Г. Адамовича. Они не отделяли Набокова от своего поколения и считали, что его произведения выражают их мироощущение. С другой стороны, Набоков, судя по роману «Дар», относится к творчеству замечательного поэта и одного из сотрудников «Чисел» Б. Поплавского иначе, чем в своих критических статьях, в которых он, по собственным словам, «нападал на [поэта] за тривиальные ошибки в его неоперившемся стихе» (23-518). Отсюда можно сделать вывод, что среди поколения Набокова существовало сознание единства и что Набоков не чувствовал себя совершенно чуждым ему.

Что касается Бицилли, то в своих более поздних статьях он сумел найти оригинальный подход к произведениям Набокова. Согласно Бицилли, «исходная тема» творчества Набокова - это «некий особый - страшный -духовный опыт, озарение, открывающее - Ничто!» (106-199). Герои Набокова отражают «человеческую непроницаемость», характерную «для эпохи еще не изжитого, доведенного до крайности, разлагающего личность индивидуализма и вместе обезличивающего, бесчеловечного, бездушного коллективизма»(106-203). Произведения Набокова относятся к «аллегорическому искусству», которое предполагает возможность пересказа идейного содержания художественного произведения другими, нехудожественными, средствами.

Сартр, писавший в 1939 году об «Отчаянии» (42), отметил важную особенность творчества Набокова - саморефлексию писателя во время работы.

Исследование проблемы «Набоков и Бунин» приводит к выводу, что принципиальное разногласие между этими писателями было обусловлено, прежде всего, их мировоззрением.

Подробный анализ критических высказываний Г. Газданова о творчестве Набокова показывает, что этот писатель, в отличие от В. Варшавского и Б. Поплавского, считал произведения Набокова нехарактерными для литературы «незамеченного поколения» и далекими от своего идеала истинной русской литературы.

Таким образом, исследование набоковианы 20-30-х гг. показало как ее глубину и разнообразие, так и ее большое значение для современного набоковедения и истории русской литературы. В своих художественных произведениях и критических статьях Набоков вел диалог со своими критиками, изучение которого помогает установить как эстетические взгляды, так и отношение писателя к тому или иному критику.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Черкасов, Валерий Анатольевич, 1998 год

Библиография источников на русском языке.

45. А.Б.В. «Литературный вечер журналистов» // Руль. Берлин, 24.3.1931.

46.Адамович Г.В. «Литературные беседы» // Звено. Париж, 3.4.1927.

47.Адамович Г.В. «Литературные беседы» //Звено. Париж, 17.4.1927.

48.Адамович Г.В. «О критике и «дружбе» // Дни. Париж, 27.5.1928.

49.Адамович Г.В. «Современные записки, кн. 40» // Последние новости. Париж, 31.10.1929.

50.Адамович Г.В. «Литературная неделя (Современные записки, кн. 40)» // Иллюстрированная Россия. Париж, 7.12.1929.

51.Адамович Г.В. «Современные записки, кн. 41.» // Последние новости. Париж, 13.2.1930.

52.Адамович Г.В. «Комментарии» // Числа. Париж, № 2-3, 1930, с. 167-76.

53.Адамович Г.В. «Современные записки, кн.42» // Последние новости. Париж, 15.5.1930.

54.Адамович Г.В. «Современные записки, кн.[44]» // Последние новости. Париж, 27.11.1930.

55.Адамович Г.В. «Современные записки, кн. 46» // Последние новости. Париж, 4.6.1931.

56.Адамович Г.В. «Пушкин и Лермонтов» // Последние новости. Париж, 1.10.1931.

57.Адамович Г.В. «Современные записки, кн. 47» // Последние новости. Париж, 22.10.1931.

58.Адамович Г.В. «Современные записки, кн. 48» // Последние новости Париж, 11.2.1932.

59.Адамович Г.В. «Современные записки, кн. 52» // Последние новости. Париж, 1.6.1933.

60.Адамович Г.В. «Комментарии» // Числа. Париж, № 7-8, 1933, с. 153165.

61. Адамович Г.В. «Сирин» // Последние новости. Париж, 4.1.1934.

62.Адамович Г.В. «Современные записки, кн. 56» // Последние новости. Париж, 8.11.1934.

63.Адамович Г.В. «Оценки Пушкина» // Последние новости. Париж,

25.4.1935.

64.Адамович Г.В. «Памяти Поплавского» // Последние новости. Париж, 17.10.1935.

65.Адамович Г.В. «Перечитывая «Отчаяние» // Последние новости. Париж, 5.3.1936.

66.Адамович Г.В. «По поводу «Пещеры» // Последние новости. Париж,

28.5.1936.

67. Адамович Г.В. «Русские записки» (II)» // Последние новости. Париж, 16.12.1937.

68.Адамович Г.В. «Русские записки», сентябрь» // Последние новости. Париж, 15.9.1938.

69.Адамович Г.В. «Литература в «Русских записках» // Последние новости. Париж, 16.2.1939.

70.Адамович Г.В. «Современные записки, кн. 68» // Последние новости. Париж, 20.4.1939.

71.Предисловие к «Защите Лужина» // Набоков В. «Защита Лужина». Editions de la Seine. Без года издания.

72.«Владимир Набоков» // Одиночество и свобода. СПб., 1993, с. 113-124.

73.Айхенвальд Ю.И. «Достоевский» // Силуэты русских писателей. M., изд. 2-е, 1913.

74.Айхенвальд Ю.И. Рец. на кн. «Гроздь» и «Горний путь» // Руль. Берлин, 28.1.1923, с. 13, подп. В.К.

75.Айхенвальд Ю.И. «Литературные заметки» (здесь же о стихотворении Набокова «La Bonne Lorraine») // Руль. Берлин, 13.5.1925, подп. Б. Каменецкий.

76.Айхенвальд Ю.И. «Литературные заметки» (о романе «Машенька») // Руль. Берлин, 31.3.1926.

77.Айхенвальд Ю.И. «Литературные заметки» (о тридцатой книге «Современных записок») // Руль. Берлин, 2.2.1927.

78.Айхенвальд Ю.И. «Литературные заметки» (об «Университетской поэме») //Руль. Берлин, 4.1.1928.

79.Айхенвальд Ю.И. «Литературные заметки» (о «Короле, Даме, Валете») //Руль. Берлин, 3.10.1928.

80.Амфитеатров А.В. «Литература в изгнании» // Новое Время. Белград, 22.5. (№2416) и 23.5. (№2417), 1929.

81.Алданов М.А. «Вечера «Современных записок» // Последние новости. Париж, 28.1.1937, с. 3.

82.Александров В.Е. «Потусторонность» в «Даре» Набокова // Владмир Набоков: pro et contra. СПб., 1997, с. 375-394.

83.Аллой В. «Из архива В.В. Набокова» // Минувшее. Кн. 8, 1989, с. 274281.

84.Анастасьев Н.А. «Феномен Набокова». М., 1992.

85.Andreev, Nikolay. Сирин // Новь. Таллинн, № 3, 1930. Переизд. в кн.: Владимир Набоков: pro et contra. СПб., 1997, с. 220-230.

85а. Перевод на англ. язык в кн.: Field, Andrew. The Complection of

Russian Literature. New York: Atheneum, 1971.

86.Андреев В. «Роман об игроке» // Новая газета. Париж, 1.3.1931 (№1).

87.Андреев Н. «Современные записки» (Книга ХУ1Х, 1932 г. - Часть литературная)» // Воля России. Прага, № 4-6, 1932, с. 183-186.

88.Анкета на вопрос о наиболее значительном произведении русской литературы за последние пять лет. // Новая газета. Париж, 1.4.1931 (№

3).

89.Бахрах А. В. Рец. на кн. «Гроздь» // Дни. Париж, 14.1.1923, с. 17, подп. А. Б.-х.

90.Бем А. Л. Рец. на кн.: Ю. Тынянов. «Восковая персона» Л., 1931 // Современные записки. Париж, № 50, 1931, с. 461-62.

91 .Бенедиктов В. Г. Сочинения. Ред. и предисловие Я.П. Полонского. ? СПб.-М., 2-е изд., т. 1-2, 1902.

92.Бенедиктов В. Г. Стихотворения. Ред. и предисловие Л.Я. Гинзбург. Л., 1939.

93.Бенедиктов В. Г. Стихотворения. Л., 1983.

94.Берберова Н. Из книги «Курсив мой: Автобиография» // Владимир Набоков: pro et contra. СПб., 1997, с. 184-193.

95.Бицилли П.М. Рец. на кн.: С. Серапин. «Пушкин и Музыка. Опыт выявления литературно-музыкальной проблемы». София, 1926 // Современные записки. Париж, № 31, 1927, с. 468-71.

96.Бицилли П.М. Рец. на кн.: В. Жирмунский. «Байрон и Пушкин». 1924 // Современные записки. Париж, № 31, 1927, с. 459-63.

97.Бицилли П.М. Рец. на кн.: Н. Оцуп. «В дыму». Изд. «Петрополис», 1926. // Современные записки. Париж, № 32, 1927, с. 486-87.

98.Бицилли П.М. Рец. на кн.: Н. Оцуп «Встреча». Поэма. 1928. // Современные записки. Париж, № 35, 1928, с. 540-42.

99.Бицилли П.М. Рец. на кн.: В. Шкловский. «Матерьял и стиль в романе Льва Толстого «Война и Мир». М., [1928] // Современные записки. Париж, № 42, 1930, с. 535-38.

100. Бицилли П.М. Рец. на кн.: М.М. Бахтин. «Проблемы творчества Достоевского». JI-д., 1929 // Современные записки. Париж, № 42, 1930, с. 538-40.

101. Бицилли П.М. Рец. на кн.: A.M. Топоров. «Крестьяне о писателях». Гос. изд., 1930 // Современные записки. Париж, № 46, 1931, с. 522-24.

102. Бицилли П.М. Рец. на кн.: Вл. Смоленский. «Закат» Париж, 1931 // Современные записки. Париж, № 49, 1932, с. 450-51.

103. Бицилли П.М. Рец. на кн.: Н. Былов. «Волчья Тропа». Париж, 1931 // Современные записки. Париж, № 49, 1932, с. 455-56.

104. Бицилли П.М. «Жизнь и литература» // Современные записки. Париж, № 51, 1933, с. 273-287.

105. Бицилли П.М. «Гоголь и классическая комедия» // Числа. Париж, № 10, 1934, с. 198-99.

106. Бицилли П.М. «Возрождение аллегории» // Современные записки. Париж, №61, 1936, с. 191-204.

107. Бицилли П.М. «Несколько замечаний о современной зарубежной литературе» // Новый Град. Париж, № 11, 1936, с. 131-35.

108. Бицилли П.М. «Путешествие в Арзрум» // Белградский пушкинский сборник. Белград, 1937, с. 247-264.

109. Бицилли П.М. «Приглашение на казнь». «Соглядатай» // Современные записки. Париж, № 68, 1939, с. 474-77.

110. Бочаров С.Г. «Ходасевич» // Литература русского зарубежья (19201940). М.: Наследие, 1993, с. 178-219.

111. Букс Н. Эшафот в хрустальном дворце. О романе «Приглашение на казнь» // Звезда. № 11,1996, с. 157-167.

112. Букс Н. «Роман-оборотень» // В ее кн. «Эшафот в хрустальном дворце». М., 1998, с. 138-183.

113. Бунин И.А. «Перечитывая Куприна» // Современные записки. Париж, № 67, 1938, с. 309-316.

114. Варшавский B.C. Рец. на кн.: В. Сирин. «Подвиг». Изд. «Совр. Зап.» 1932:// Числа. Париж, № 7-8, 1933, с. 266-67.

115. Варшавский B.C. «О прозе «младших» эмигрантских писателей» // Современные записки. Париж, № 61, 1936, с. 409-14.

116. Василевская О.Б. «Я пишу эти строки в дни величественных страданий...» Статьи И.А. Бунина 20-х гг. // Дружба народов. № 2, 1996, с. 169-203.

117. Вейдле В. «Современные записки, кн. 44» (о «Соглядатае») // Возрождение. Париж, 30.10.1930 (№1976).

118. Вейдле В. «Об искусстве биографа» // Современные записки. Париж, № 45, 1931, с. 491-95.

119. Вейдле В. «В. Сирин. «Отчаяние» (1936) П Владимир Набоков: pro et contra. СПб., 1997, с. 242-243. Перевод на англ. в кн.: Field, Andrew. The Complection of Russian Literature. New York: Atheneum, 1971.

120. Газданов Г. «Литературные признания» // Встречи. Париж, 6.6.1934.

121. Газданов Г. «О Поплавском» // Современные записки. Париж, №59, 1935, с. 462-466.

122. Газданов Г. «О молодой эмигрантской литературе» // Современные записки. Париж, № 60, 1936, с. 404-408.

123. Гарф А. «Литературные пеленки» // Новое Слово. Берлин, 20.5.1938.

124. Гаспаров М.Л. «М.М. Бахтин в русской культуре XX в.» // «Вторичные моделирующие системы.» Тарту, 1979.

125. Гаспаров М.Л. «Научность и художественность в творчестве Ю. Тынянова» // Четвертые тыняновские чтения. Рига, 1988.

126. Гинзбург Л.Я. «В.Г. Бенедиктов»// Словарь русских писателей, т. 1, М., 1989.

127. Гиппиус З.Н. Живые лица. Вып. 2, Прага, 1925.

128. Гиппиус З.Н. «Литературные размышления» // Числа. Париж, № 23, 1930, с. 148-154, подп. Антон Крайний.

129. Гиппиус З.Н. «Современность» // Числа. Париж, № 9, 1933, с. 14145.

130. Гумилев Н.С. Письма о русской поэзии. Комментарии Р.Д. Тименчика. М., 1990.

131. Davydov S. «Teksty-Matreshki» Vladimira Nabokova. Munich: Otto Sagner, 1982.

132. Давыдов С. «Что делать с «Даром» В. Набокова» // Общественная мысль: исследования и публикации. Вып. ГУ. М., 1993, с. 59-75.

133. Дарк О. «Загадка Сирина. Ранний Набоков в критике «первой волны» русской эмиграции» // Вопросы литературы. 1990 (март), с. 243-257.

134. Долинин A.A. Комментарии к роману «Дар» // В. Набоков. Избранные произведения. М., «Радуга», 1990.

135. Долинин A.A. «Набоков и Блок» // Тезисы докладов научной конференции «А. Блок и русский постсимволизм.» Тарту, 1991.

136. Долинин A.A. «Две заметки о романе «Дар» // Звезда, № 11, 1996, с. 168-180.

137. Долинин A.A. «Три заметки о романе «Дар» // Владимир Набоков: pro et contra.Cro., 1997, с. 697-740.

138. Зайцев К. Рец. на кн.: Эльза Триолэ. «Защитный цвет». Из-во. Федерации артистов и писателей «Круг». М., 1928 // Россия и Славянство. Париж, 23.3.1929 (№ 17).

139. Зайцев К. «Бунинский Мир и Сиринский Мир» // Россия и Славянство. Париж, 9.11.1929 (№ 50).

140. Зайцев К. «Числа» // Россия и Славянство. Париж, 5.4.1930 (№ 71).

141. Иванов Г.В. «Творчество и ремесло» (1917) // Собр. соч. в 3 тт., т. 3, М., 1994, с. 477-482.

142. Иванов Г.В. «Современные записки, кн. 33» // Последние новости. Париж, 15.12.1927.

143. Иванов Г.В. Рец. на кн.: «Машенька», «Король, Дама, Валет», «Защита Лужина», «Возвращение Чорба». // Числа. Париж, № 1, 1930, с. 233-36.

144. Иванов Г.В. «Без читателя» // Числа. Париж, № 5, 1931, с. 148-152.

145. Иванов Г.В. Собр. соч. в 3 тт., т. 3, М., 1994.

146. Изгоев A.C. Мечта и бессилие. // Руль. Берлин, 14.4.1926, с. 5.

147. Кадашев В.А. «Душный мир» // Новое Слово. Берлин, 29.3.1936.

148. Кантор М. «Бремя памяти (о Сирине)» // Встречи. Париж, 3.3.1934, с. 125-28.

149. Кацис Л. «Набоков и Тынянов» // Пятые тыняновские чтения. Рига, 1990, с. 275-93.

150. Квятковский А.Х. Поэтический словарь. М., 1966.

151. Кучина Т.Г. Творчество В. Набокова в зарубежном литературоведении. Диссертация к.ф.н., защищенная на каф. истории русской литературы XX в. филологического ф-та МГУ. М., 1996.

152. Левин Ю.И. «Об особенностях повествовательной структуры и образного строя романа В. Набокова «Дар» // Russian Literature. Amsterdam, 9, № 2, 1981, с. 191-229.

153. Левин Ю.И. «Биспациальность как инвариант поэтического мира В. Набокова» // Russian Literature. Amsterdam, 28, № 1(1990), с. 45-123.

154. Лотман М.Ю. «Некоторые замечания о поэтике и поэзии Ф.К. Годунова-Чердынцева» // «Вторичные моделирующие системы.» Тарту, 1979.

155. Лурье В.О. Рец. на книгу «Горний путь» // Новая русская книга. Берлин, № 1, 1923, с. 23.

156. Мальмстад Дж.Е. «Единство противоположностей» // Литературное обозрение. № 2, 1990, с. 51-59.

157. Мальмстад Дж.Е. «Из переписки В.Ф. Ходасевича (1925-1938)» // Минувшее. Кн. 3. Исторический альманах. М., 1991, с. 262-291.

158. Марченко Т.В. «Осоргин» // Литература русского зарубежья: 192*01940. М.: Наследие, 1993, с. 286-320.

159. Медарич М. Владимир Набоков и роман XX столетия // Владимир Набоков: pro et contra. СПб., 1997, с. 454-475.

160. Мельникова-Папушкова Н.М. Рец. на роман «Машенька» // Воля России. Прага, № 5, 1926, с. 196-197.

161. Михайлов О.Н. «О Владимире Набокове» // Набоков В.В. Избранные произведения. М., 1989.

162. Мондри Г. «О двух адресатах литературной пародии в «Даре» В. Набокова (10. Тынянов и В. Розанов)» // Российский литературоведческий журнал. № 4, 1994, с. 95-102.

163. Мочульский К.В. Рец. на кн. «Гроздь» // Звено. Париж, 23.4.1923, подп. К.В. '

164. Мочульский К.В. «Роман В. Сирина» // Звено. Париж, 18.4.1926.

165. Мочульский К.В. «Кюхля» Тынянова» // Звено. Париж, 19.12.1926.

166. Мулярчик A.C. Русская проза Владимира Набокова. М., 1997.

167. Немзер А. «Литература против истории» // Дружба народов. № 6, 1991, с. 241-252.

168. Осоргин М.А. «Тем же морем...» // Современные записки. Париж, № 13, 1922, с. 214-227.

169. Осоргин М.А. Рецензия на роман «Машенька». // Современные записки. Париж, № 28, 1926, с. 474-76.

170. Осоргин М.А. Рец. на роман «Король, Дама, Валет» // Последние новости. Париж, 4.10.1928.

171. Осоргин М.А. «Пожелания» // Новая газета. Париж, № 1, 1931.

172. Осоргин М.А. Рец. на роман «Подвиг» // Последние новости. Париж, 27.10.1932.

173. Осоргин M.А. Рец. на роман «Камера Обскура» // Современные записки. Париж, № 54, 1934, с. 458-461.

174. Осоргин М.А. «Литературные размышления. Путешествие В. Сирина по Тибету» // Последние новости. Париж, 14.2.1938.

175. Паперно И.А. Н.Г. Чернышевский — человек эпохи реализма. М., 1996.

176. Паперно И.А. «Как сделан «Дар» Набокова» // Новое литературное обозрение. № 5, 1993, с. 138-55.

177. Перхин В.В. Литературная критика 1930-х годов и общественное сознание эпохи. СПб., 1997.

178. Поляк Г., публ. «Струве Г.. Владимир Набоков по личным воспоминаниям, документам и переписке» // Новый журнал. Нью-Йорк, № 186, 1992.

179. Поплавский Б.Ю. «О мистической атмосфере молодой литературы в эмиграции» // Числа. Париж, № 2-3, 1930, с. 308-11.

180. Поплавский Б.Ю. «О смерти и жалости в «Числах» // Новая газета. Париж, 1.4.1931. (№3), с. 3.

181. Поплавский Б.Ю. «Около живописи» // Числа. Париж, № 5, 1931, с. 197-201.

182. Поплавский Б.Ю. «Вокруг «Чисел» // Числа. Париж, № 10, 1934, с. 204-209.

183. Розанов В.В. «В чем главный недостаток «наследства» 60-70-х годов?» // Сочинения. М., 1990.

184. Постников С. «О молодой эмигрантской литературе» // Воля России. Прага, № 5-6, 1927, с. 215-225.

185. Садовской Б.А. «Бенедиктов» // Садовской Б.А. «Русская камена». М., 1910.

186. Садовской Б.А. «Юбилей безвременья» // Садовской Б.А. «Озимь», СПб., 1915.

187. Святополк-Мирский Д. «Предисловие» // Русская лирика. Маленькая антология от Ломоносова до Пастернака. Сост. кн. Д. Святополк-Мирский. Париж, 1924, с. V-XIII, подп. Quimper.

188. Сендерович С., Шварц Е. «Вербная штучка. Набоков и популярная культура. Статья первая» // Новое литературное обозрение. № 24, 1997, с. 93-109.

189. Сечкарев В. «К тематике поэзии Вл. Набокова» // Новый журнал. Нью-Йорк, № 197, дек. 1994, с. 42-66.

190. Сконечная О. «Черно-белый калейдоскоп. Андрей Белый в отражениях В.В. Набокова» // Литературное обозрение. № 7-8, 1994, с. 34-46.

191. Слоним М. «Молодые писатели за рубежом» // Воля России. Прага, № 10-11, 1929, с. 100-118.

192. Слоним М. «Заметки об эмигрантской литературе» // Воля России. Прага, № 7-9, 1931, с. 616-627.

193. Слоним М. «Числа», кн.1» // Воля России. Прага, № 3, 1930, с. 298302.

194. Струве Г.П. «Письма о русской поэзии, И» // Русская мысль. София, № 1-2, 1923, с. 292-99.

195. Струве Г.П. Рец. на роман «Машенька». // Возрождение. Париж, 1.4.1926.

196. Струве Г.П. Рец. на «Университетскую поэму». // Россия. Париж, 10.12.1927, с. 3.

197. Струве Г.П. Рец. на роман «Король, Дама, Валет» // Россия и Славянство. Париж, 1.12.1928, с. 4.

198. Струве Г.П. «Заметки о стихах» // Россия и Славянство. Париж, 15.3.1930.

199. Струве Г.П. «Творчество Сирина» // Россия и Славянство. Париж, 17.5.1930, с.З.

200. Струве Г.П. Русская литература в изгнании. Нью-Йорк, 1956.

201. Терапиано Ю.К. Рец. на роман «Камера Обскура» // Числа. Париж, № Ю, 1934, с. 287-88.

202. Терапиано Ю.К. «Об одной.,, литературной войне» // Мосты. Мюнхен, № 12, 1966.

203. Терапиано Ю.К. Литературная жизнь русского Парижа за полвека. Париж—Нью-Йорк, 1987.

204. Тименчик Р.Д. «Письма о русской поэзии Владимира Набокова» // Литературное обозрение. №3, 1989, с. 96-108.

205. Толстой Ив. «Ходасевич в Кончееве» // Владимир Набоков: pro et contra.CTO., 1997, с. 795-805.

206. Томашевский Б.В. «Литература и биография» // Книга и революция. №4,1923.

207. Тынянов Ю.Н. Архаисты и новаторы. Л., 1929.

208. Тынянов Ю.Н. «Как мы пишем» (1930) // Ю. Тынянов. Писатель и ученый. Воспоминания, размышления и встречи. М., 1966.

209. Тынянов Ю.Н. Пушкин и его современники. М., 1968.

210. Тынянов Ю.Н. Кюхля. М., 1969.

211. Тынянов Ю.Н. Смерть Вазир-Мухтара. Л., 1975.

212. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977.

213. Тынянов Ю.Н. Пушкин. М., 1981.

214. Тынянов Ю.Н. Литературный факт. М., 1993.

215. Федотов Г. «О смерти, культуре и «Числах» // Числа. Париж, № 4, 1930-31, с. 143-148.

216. Ходасевич В.Ф. «Петербургские повести Пушкина» (1915) // Собр. соч. в 4 тт., т. 2, М., 1996.

217. Ходасевич В.Ф. «Колеблемый треножник» (1921) // Собр. соч. в 4 тт., т. 2, М., 1996.

218. Ходасевич В.Ф. «Русалка. Предположения и факты» // Современные записки. Париж, № 20, 1924, с. 302-354.

219. Ходасевич В.Ф. Поэтическое хозяйство Пушкина. Л., 1924.

220. Ходасевич В.Ф. «О кинематографе» // Последние новости. Париж, 22.10.1926.

221. Ходасевич В.Ф. «Бесы» // Возрождение. Париж, 11.4.1927.

222. Ходасевич В.Ф. «Литературная хроника» // Возрождение. Париж, 5.5. 1927, без подписи.

223. Ходасевич В.Ф. «В спорах о Пушкине» // Современные записки. Париж, № 37, 1928, с. 275-294.

224. Ходасевич В.Ф. «Пастыри человечества» // Возрождение. Париж, 29.11.1928.

225. Ходасевич В.Ф. «Литература» (о «Короле, Даме, Валете») // Возрождение. Париж, 14.1.1929.

226. Ходасевич В.Ф. Рец. на кн.: В. Вересаев. «В двух планах. Статьи о Пушкине». М., 1929. // Современные записки. Париж, № 44, 1930, с. 527-529.

227. Ходасевич В.Ф. «Числа», кн. 1» // Возрождение. Париж, 27.3.1930.

228. Ходасевич В.Ф. «Летучие листы. По поводу «Перекрестка»» // Возрождение. Париж, 10.7.1930.

229. Ходасевич В.Ф. «Защита Лужина». // Возрождение. Париж, 11.10.1930.

230. Ходасевич В.Ф. «Литературная хроника» (об «Охранной грамоте» Б. Пастернака) // Возрождение. Париж, 18.6.1931, подп. Гулливер.

231. Ходасевич В.Ф. «Восковая персона» (1931) // Собр. соч. в 4 тт., т. 2, М., 1996.

232. Ходасевич В.Ф. «Подвиг» // Возрождение. Париж, 5.5.1932.

233. Ходасевич В.Ф. «Книги и люди. «Декабристы» М. Цетлина. 1933» // Возрождение. Париж, 27.7.1933.

234. Ходасевич В.Ф. «Памяти Гоголя» (1934 г.) // Собр. соч. в 4 тт., т. 2, М., 1996.

235. Ходасевич В.Ф. «Книги и люди. Кризис поэзии» // Возрождение. Париж, 12.4.1934.

236. Ходасевич В.Ф. «Камера обскура». // Возрождение. Париж, 3.5.1934.

237. Ходасевич В.Ф. «Книги и люди. Сборники «О Достоевском» // Возрождение. Париж, 26.7.1934.

238. Ходасевич В.Ф. «Современные записки, кн. 56» // Возрождение. Париж, 8.11.1934.

239. Ходасевич В.Ф. «Об Анненском» // Возрождение. Париж, 14.3.1935 (первый вариант статьи см. Собр. соч. в 4 тт., т. 2, с. 94-110).

240. Ходасевич В.Ф. «Современные записки, кн. 58» (части 1-6 «Приглашения на казнь») // Возрождение. Париж, 11.7.1935.

241. Ходасевич В.Ф. «Роман «Пушкин» Ю.Н. Тынянова» // Возрождение. Париж, 11.7.1935, подп. Гулливер.

242. Ходасевич В.Ф. «Современные записки, кн. 59» (части 7-13 «Приглашения на казнь»). // Возрождение. Париж, 28.11.1935.

243. Ходасевич В.Ф. «Автор, Герой, Поэт» (1936) // Собр. соч. в 4 тт., т. 2, М., 1996.

244. Ходасевич В.Ф. «Современные записки, кн. 60» (части 14-20 «Приглашения на казнь») // Возрождение. Париж, 12.3.1936.

245. Ходасевич В.Ф. «О Гумилеве» // Возрождение. Париж, 19.9.1936.

246. Ходасевич В.Ф. «О Сирине» // Возрождение. Париж, 13.2.1937.

247. Ходасевич В.Ф. «Современные записки, кн. 63» (о первой части «Дара») // Возрождение. Париж, 15.5.1937, с.9.

248. Ходасевич В.Ф. «Современные записки, кн. 64» (о второй части «Дара»). // Возрождение. Париж, 15.10.1937, с.9.

249. Ходасевич В.Ф. «Русские записки» (И)» (рассказ «Озеро, облако, башня») // Возрождение. Париж, 26.11.1937, с. 9.

250. Ходасевич В.Ф. «Современные записки, кн. 65» (конец второй части «Дара» и начало третьей). // Возрождение. Париж, 25.2.1938.

251. Ходасевич В.Ф. «Современные записки, кн. 68» // Возрождение. Париж, 24.3.1939, с. 9.

252. Хохлов Г. Рец. на кн.: «Возвращение Чорба» // Воля России. Прага, №2 (февраль 1930 г.), с. 190-191, подп. Г.Х.

253. Хохлов Г. Рец. на роман «Защита Лужина» // Современные записки. Париж, №45, 1931, с. 514-517, подп. Ал. Новик.

254. Хохлов Г. Журнальная беллетристика («Современные записки», №45) // Воля России. Прага, №3-4, 1931, с. 375-378, подп. Ал. Н.

255. Цветаева М.И. Поэт о критике // Благонамеренный. Брюссель, №2, 1926, с. 94-125.

256. Цетлин М. Рец. на роман «Король, Дама, Валет» // Современные записки. Париж, №37, с. 536-38.

257. Цетлин М. Рец. на кн. «Вовращение Чорба» // Современные записки. Париж, №42, с. 530-31.

258. Цетлин М. Рец. на роман «Подвиг» // Современные записки. Париж, №51,1933, с. 458-59.

259. Цырлин Л.В. Тынянов — беллетрист. Л., 1935.

260. Черкасов В.А. «О месте одного сравнения в литературном контексте эмиграции 20-х годов» // Голоса молодых ученых: Сборник научных публикаций иностранных и российских аспирантов-филологов. Вып. 2.-М.: Диалог-МГУ, 1997, с. 17-20.

261. Чернышев А. «Как редко теперь пишу по-русски...» Из переписки В.В. Набокова и М.А. Алданова // Октябрь, №1, 1996, с. 121-146.

262. Чижевский Д. «О «Шинели» Гоголя» // Современные записки. Париж, № 67, 1938, с. 172-195.

263. Чудинова Е.П. «Поэзия Вл. Набокова» // Русская речь, №3, 1990, с. 28-29.

264. Шаховская З.А. В поисках Набокова. М., 1991.

265. Шаховской Д.А. Рец. на роман «Машенька» // Благонамеренный. Брюссель, № 2, 1926, с. 196-97.

266. Шерман С. Рец. на роман «Машенька» // Последние новости. Париж, 29.4.1926, с. 3.

267. Шерман С. Рец. на: В. Сирин «Соглядатай». - Изд. «Русские Записки». - Париж, 1938 г. // Русские записки. Париж, №10, 1938, с. 195-197.

268. Шерон Дж. «Ваш Глеб Струве». Письма Г.П. Струве к В.Ф. Маркову // Новое литературное обозрение. №12, 1995, с. 118-152.

269. Шимкевич К.Б. «Бенедиктов, Некрасов, Фет» // Поэтика, сб. 5, JL, 1929.

270. Шкловский В.Б. Матерьял и стиль в романе Л. Толстого «Война и Мир». М., [1928].

271. Шраер М.Д. «Бунин и Набоков: поэтика соперничества» // И.А. Бунин и русская литература XX в. По материалам Международной научной конференции, посвященной 125-летию со дня рождения И.А. Бунина. М., 1995.

272. Яблоновский С. Рец. на роман «Соглядатай» // Руль. Берлин, 6.12.1930, с. 2.

273. Яковлев Н.В. Рец. на альманах «Грани (I)»//Новая Русская Книга. Берлин, № 1, 1922, с. 21-22.

Общие библиографические указатели.

274. Foster, Ludmiia A. Bibliography of Russian Émigré Literature, 19181968, Boston: G.K. all, 1971, 2 vols.

Специальные библиографические указатели.

275. Artemenko-Tolstaja N. and Shikhovtsev Е. V.V. Nabokov in the USSR (A Bibliography of Sources: 1922-1975) // The Nabokovian, no. 17 (Fall

1986).

276. Boyd, Brian. Emigre Responses to Nabokov (I): 1921-1930 // The Nabokovian, no. 17 (Fall 1986), 21-41; EmigrE Responses to Nabokov (II): 1931-1935 // The Nabokovian, no. 18 (Spring 1987), 34-53; Emigre Responses to Nabokov (III): 1936-1939 // The Nabokovian, no. 19 (Fall

1987), 23-28.

277. Juliar, Michael. Vladimir Nabokov: A Descriptive Bibliography. New York: Garland, 1986.