Лексико-фразеологическая система бурятского языка: сопоставительный аспект: на материале переводов и двуязычных словарей тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.22, доктор филологических наук Шагдарова, Дарима Лубсандоржиевна

• Шагдарова, Дарима Лубсандоржиевна
• доктор филологических наук
• 2007

Оглавление диссертации доктор филологических наук Шагдарова, Дарима Лубсандоржиевна

ОГЛАВЛЕНИЕ.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ.

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. СИСТЕМНЫЙ ХАРАКТЕР ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКОГО УРОВНЯ ЯЗЫКА.

1.1. Задачи сопоставительного изучения лексико-семантических отношений в бурятском и русском языках в связи с вопросами перевода.

1.2. Системные отношения в лексике. Язык как знаковая система и лексика.

1.3. Лексическое значение слова.

1.4. О компонентном анализе значения слов (на примере терминов родства бурятского и русского языков).

1.5. Системные отношения в лексике и словообразование в бурятском и русском языках.

1.6. Композитные образования в бурятском и русском языках.

1.7. Модели образования составных именных слов.

1.8. Аспектуальность в бурятском и русском языках и роль составных образований в выражении видовых значений в бурятском языке.

1.9. Сложные слова русского языка с интернациональными семами и их соответствия в бурятском языке.

1.10. Тематическая парадигма и лексико-семантическая группа слов бурятского и русского языков.

1.11. Гиперо-гипонимические парадигмы бурятского и русского языков.

1.12. Синонимические парадигмы бурятского ирусского языков.

1.13. Антонимические парадигмы в бурятском и русском языках.

ВЫВОДЫ ПО I ГЛАВЕ.

ГЛАВА 2. ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ГРУППЫ БУРЯТСКОГО ЯЗЫКА, БЕЗЭКВИВАЛЕНТНАЯ, ДИАЛЕКТНАЯ ЛЕКСИКА И ФРАЗЕОЛОГИЯ (СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ).

2.1. Сопоставление лексико-семантических групп, обозначающих стороны света.

2.2. О системе перифрастических названий в буддийских сочинениях.

2.3. Лексико-семантические группы, относящиеся к мясной пище бурят.

2.4. Лексико-семантические группы, обозначающие некоторые виды домашних животных; жилища и поселения

2.5. Безэквивалентные слова и способы их передачи на другой язык.

2.6. Русские и бурятские диалектизмы в бурятских художественных переводах.

2.7. Русские и бурятские фразеологизмы и способы их передачи на другой язык.

ВЫВОДЫ ПО II ГЛАВЕ.

ГЛАВА III. ХАРАКТЕРИСТИКА ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ПЕРЕВОДОВ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ АДЕКВАТНОСТИ ПЕРЕДАЧИ В НИХ ЛЕКСИКО-ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ И СИСТЕМНЫХ ОБЪЕДИНЕНИЙ СЛОВ.

3.1. Понятие эквивалентности - важнейшая категория перевода.

3.2. О единице перевода.

3.3. Передача переносных значений и полисемии слов.

3.4. О необходимости точной передачи художественных деталей при воссоздании образов-персонажей.

ВЫВОДЫ ПО III ГЛАВЕ.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Лексико-фразеологическая система бурятского языка: сопоставительный аспект: на материале переводов и двуязычных словарей»

Актуальность темы исследования. Языковые связи бурятского и русского народов имеют многовековую традицию. Однако сопоставительное изучение бурятского языка с русским началось относительно недавно, при этом большинство работ посвящено основным особенностям грамматического строя двух языков. Между тем сопоставительно-типологическое исследование лексики и фразеологии этих языков весьма важно не только в общетеоретическом плане, но и для практических целей -для составления двуязычных словарей, для переводческой практики и оптимизации изучения русского языка бурятами и бурятского - русскоязычными. В условиях нашей многонациональной республики это представляется весьма актуальным, поскольку в последнее время наблюдается активизация интереса к национальным языкам и культурам. Принятый в 1992 г. «Закон о языках народов Республики Бурятия», в соответствии с которым бурятский язык получил статус государственного языка наряду с русским в пределах Республики Бурятия, предписывает не только широкое практическое изучение бурятского языка, но и расширение сопоставительных исследований строя бурятского и русского языков.

В настоящее время идея системности языковых явлений все больше проникает в лексику. Наблюдения языковедов привели к выводу, что единицы лексики - слова и их сочетания, как фонемы и единицы других уровней, образуют системные ряды и что лексика представляет собой не простое множество слов, а систему взаимосвязанных и взаимообусловленных элементов. В монголоведении изучение системности лексики находится на начальной стадии. Поэтому системно проведенное сопоставление бурятского материала с материалом русского языка, по нашему мнению, может быть особенно плодотворным и полезным, потому что позволит глубже выявить национальные особенности лексики и фразеологии бурятского языка и вместе с тем черты изоморфизма, объединяющие бурятский язык с русским.

Объектом исследования является лексика и фразеология бурятского языка в системном аспекте.

Предметом исследования выступает сопоставление системных объединений лексем и фразеологических оборотов бурятского языка с соответствующими явлениями русского языка.

Цель и задачи исследования. Целью настоящей работы является выявление особенностей системной организации лексики и фразеологии бурятского языка в сопоставлении с русским языком. Исходя из заявленной цели, в работе ставится ряд взаимообусловленных задач:

- описать системность лексики бурятского языка в сопоставлении с русским языком;

- дать характеристику метода компонентного (семного) анализа лексики как одного из основных средств описания системной организации лексического состава двух языков (на примере терминов родства);

- выявить особенности проявления системности лексики в пределах одного слова;

- обосновать сопоставительное описание деривационных аффиксов как задачу ближайших типологических исследований (на примере новых названий бурятского языка, образующихся под влиянием русских слов с суффиксами, обозначающими деятеля);

- выявить особенности композитных образований в бурятском и русском языках;

- дать сопоставительное описание тематической парадигмы и лексико-семантической группы слов, а также гиперо-гипонимической, синонимической, антонимической парадигм в бурятском и русском языках.

- дать сопоставительную характеристику лексико-семантических групп бурятского и русского языков (ЛСГ, обозначающие стороны света, ЛСГ, относящиеся к мясной пище бурят и др.);

- дать сопоставительную характеристику переносных значений слов и фразеологизмов в бурятском и русском языках;

- обосновать актуальность сопоставительного изучения лексико-семантических отношений в бурятском и русском языках в связи с вопросами перевода;

- охарактеризовать практику передачи лексем, фразеологических единиц и лек-сико-семантических групп бурятского и русского языков при переводе художественных произведений и составлении двуязычных словарей; выявить недостатки и наметить пути их преодоления.

Методы исследования. Диссертационная работа построена на широком использовании сопоставительно-типологических методов, выявляющих общие и специфические признаки в лексико-фразеологических системах бурятского и русского языков. Применяется, в частности, метод поля, при выделении которого большую помощь оказывают приемы оппозитивного, компонентного и контектологического анализа.

Степень изученности темы. В современном языкознании утвердилась точка зрения, согласно которой язык представляет собой систему знаков, представленных словами. Любой знак, в том числе и слово, характеризуется двумя признаками: 1) обозначает нечто, находящееся вне его, и 2) не связан с обозначаемым естественной или причинной связью. Язык - типичная знаковая система. Особенно прочно категория системности утвердилась в лингвистике после появления работ Фердинанда де Соссюра (1857 - 1913), который считается основателем системного подхода к языку. Как было показано в его работах, между языковыми знаками устанавливаются определенные отношения, которые образуют систему, каждый элемент которой не может существовать без других.

Долгое время оставался спорным вопрос о применимости системного подхода к лексике, хотя еще древние мудрецы заметили, что предметно-вещественное многообразие окружающего мира, характеризующееся определенной системностью, отражается в словарном составе языка. Однако несомненная обусловленность лексических значений явлениями окружающего мира приводила некоторых исследователей к мысли, что в самой лексике «нет никакой системности», кроме той, которая обусловлена отношениями между явлениями самой действительности.

Постепенно в процессе изучения словарного состава русского и других языков негативное отношение к системности лексики было преодолено. Было установлено, что лексика языка представляет собой сложную систему, образуемую различными по происхождению, сфере употребления, стилистической дифференциации группами слов. Еще М.В.Ломоносов указал на стилистическое расслоение лексики, на разные сферы применения различных групп слов. В дальнейшем параллельно с составлением толковых и исторических словарей в работах И.Ф.Калайдовича, И.И.Срезневского, В.И.Даля, Я.К.Грота, А.А.Потебни, С.К.Булича, М.М.Покровского решались отдельные лексикологические проблемы, исследовались некоторые группы слов. В работах основоположника семасиологии в России М.М.Покровского было установлено, что семантика слова выявляется не в отдельных словах, а в группах и системах, в «полях слов», связанных разнообразными отношениями. Он писал, что «слова и их значения живут не отдельной друг от друга жизнью», но соединяются в нашем сознании в различные группы на основе ассоциаций, отражающих связи предметов в окружающем нас мире. Особенно активизировалось исследование лексики русского языка с 20-30-х гг. 20 в. в трудах Л.В.Щербы, Б.А.Ларина, Л.А.Булаховского, В.В.Виноградова, Ф.П.Филина, А.И.Смирницкого, А.В.Калинина, Н.М.Шанского, С.И.Ожегова, О.С.Ахмановой, А.П.Евгеньевой, Н.Ю.Шведовой, А.А.Уфимцевой, Ю.Д.Апресяна, В.Г.Гака и др. В своем фундаментальном труде «Развитие словарного состава русского литературного языка. 30 - 90-е годы XIX века» (1965 г.) Ю.С.Сорокин писал: «Лексический состав - это также определенная система, правда, в отличие от других языковых систем, мало проницаемых и более замкнутых (например системы фонематической или грамматической), несравненно более обширная, сложная и подвижная (Сорокин, 1965, с . 13). Особенно большое значение в изучении лексики как системы имели работы Д.Н.Шмелева «Проблемы семантического анализа лексики» (1973 г.), «Современный русский язык. Лексика» (1977 г.), Г.С.Щура «Теория поля в лингвистике» (1974 г.).

Исследователи пришли к выводу, что системность лексики обусловлена связями, существующими между предметами и явлениями окружающей нас действительности. Вместе с тем слова - это единицы языка и отражение этих связей в лексике регулируются собственно языковыми факторами - они объединяются в лексико-семантические группы, и членение тех или иных отрезков действительности в каждом языке имеет своеобразие. На уровне лексики системность ее элементов обнаруживается в таких явлениях, как полисемия, синонимия, антонимия, гиперо-гипонимические группы, тематические объединения слов.

Системные объединения лексики на основе определенного сходства значений отдельных слов составляют лексико-семантические поля (ЛСП) или лексико-семантические группы (ЛСГ). В русистике до недавнего времени основное внимание уделялось изучению таких объединений слов как омонимы, синонимы и антонимы. Разделы, посвященные им, наличествуют во всех курсах лексикологии. В постсоветское время в русистике значительно активизировалось изучение и других системных группировок слов.

Проблемы системной организации слов приобрели большое значение в связи с интересом к исследованиям типологического характера и к вопросам сопоставительного изучения не только грамматических форм и конструкций, но и лексики и фразеологии. К ним относятся, например, работы Р.А.Будагова, В.А.Ярцевой, Б.А.Серебренникова, С.Д.Канцельсона, В.Г.Гака, М.М.Маковского и др.

В монголоведении изучение системности лексики находится на начальной стадии. До недавнего времени в нем проводилась лишь тематическая классификация слов. В работе Ц.Б.Цыдендамбаева «Руководство для сбора материалов по говорам бурят-монгольского языка выделены следующие тематические группы: названия частей человеческого тела, термины родства, названия домашних животных, атмосферных явлений, отрезков времени, названия пищи и продуктов питания, одежды и обуви, названия домашней утвари и связанных с ней предметов, наименований орудий и предметов труда и промысла, названия рельефов и водоемов, названия диких животных и зверей, названия деревьев и кустарников, названия червей и насекомых, названия рыб, названия птиц; среди имен прилагательных выделяются: названия цветов и их оттенков, названия мастей домашних животных, наименования свойств и качеств вещей, названия физических качеств животных и человека; среди глаголов выделены: наименования отвлеченных действий и состояний, наименования физических движений, производимых вообще живыми существами, а также действий, относящихся к обиходно-бытовой деятельности человека (кратко: физические движения и бытовые действия), наименования действий, относящихся к производственно-промысловой и торгово-экономической деятельности человека (Цыдендамбаев, 1957).

В дальнейшем в кандидатских диссертациях М.П.Хомонова, Д.А.Абашеева, Э.Р.Раднаева, Ц.Б.Будаева, Б.В.Матхеева, А.Г.Митрошкиной, Д.Г.Дамдинова, посвященных бурятским говорам, а также в диссертациях Л.В.Шулуновой, А.А.Лазаревой и других по ономастике, в работах В.Д.Патаевой, Д.Д.Дондоковой, Л.Б.Будажаповой по этнокультурной и буддийской тематике, также и в других работах эта классификация дополнялась новыми разрядами названий. В работах У-Ж.Ш.Дондукова большое внимание уделялось тематической классификации существительных.

В работах бурятских ономастов стал употребляться термин лексико-семантическое поле. Так, А.А.Лазарева выделяет следующие ЛСП антропонимов и топонимов: 1) человек и его физическая, биологическая и психологическая характеристика: а) человек, люди, части тела, б) биологическая природа человека, в) свойства психики человека, г) физические характеристики; д) отношения родства; з) явления природы: а) стихии, б) небесные светила, в) почва, реки, моря, г) животный мир, д) растительный мир; 4) материальная культура: а) орудия труда и их детали, б) одежда, обувь, ткани, в) домашняя утварь, г) пища, продукты питания, д) жилище, постройки, е) материалы, минералы, сырье, ж) музыкальные инструменты, з) оружие и его детали, и) торговля, финансы; предметы роскоши; 5) социальная культура: а) род занятий, профессия, должности, в) сакральная лексика, г) имена, обозначающие названия разных народов; 6) физические отношения и параметры: а) время, б) цвет, в) звук, г) движение, д) меры веса, прочности, длины (Лазарева. Типологические проблемы номинации (на материале онимической лексики бурятского и китайского языков, 1999). В данном случае ЛСП соответствует тому, что предлагает Ю.Н.Караулов: описать лексику современного русского литературного языка как трихотомическую систему: «Вселенная», «Человек», «Человек и Вселенная», выделяя в каждой из указанных подсистем семантические поля (Караулов. Словарь как компонент описания языков // Принципы описания языков мира, 1976).

Фразеология бурятского и других монгольских языков стала предметом специального исследования в основном с начала второй половины XX века в трудах Т.А.Бертагаева, Г.Ц.Пюрбеева, Ц.Б.Будаева и Ш-Н.Р.Цыденжапова. В них дана характеристика бурятских фразеологизмов со стороны семантической, грамматической структуры и их компонентного состава, осуществлена их классификация.

Что касается изучения системных отношений слов в сферах полисемии, синонимии, антонимии и других групп слов в бурятском языке, то они в основном носят фрагментарный характер в имеющихся монографических изданиях научного и учебного характера.Так, синонимы бурятского языка рассматривались в работах Т.А.Бертагаева, У-Ж.Ш.Дондукова, А.А.Дарбеевой, Л.Д.Шагдарова и других. Предметом специального исследования они стали в работе Н.Б.Дугарова «Лексические синонимы в современном бурятском языке» (1978 г.). Проблемы полисемии и синонимии рассматриваются в диссертации Г.З.Сажиновой «Асимметрия лексического знака в бурятском языке (в сопоставлении с английским)» (1998). Семантическому развитию лексики бурятского языка в сопоставительном аспекте посвящена диссертация В.В.Базаровой «Типология процессов развития бурятского и русского языков» (1995). В работе было установлено, что семантические процессы, связанные с разными видами переносов, обусловлены внутренними языковыми связями слов в лексической системе, тогда как такие же преобразования, касающиеся семантического объема слов, определяются внешними причинами, историческими процессами и явлениями в жизни общества. Было констатировано, что в бурятском языке большую роль играет развитие семантики собственно бурятских слов под влиянием семантики соответствующих слов русского языка. В диссертации И.А.Цыбиковой «Типология семантического развития слов в монгольском и бурятском литературных языках» (2003) изучены в сравнительном плане системные явления синонимии и антонимии.

Материалы исследования. Основным материалом для данной работы послужили художественные переводы с русского на бурятский и с бурятского на русский язык, а также бурятско-русский и русско-бурятский словари. В работе использованы также имеющиеся в научном обороте сведения и выводы по различным аспектам системной организации лексики в сопоставляемых языках.

Научная новизна. В диссертационной работе впервые в сопоставительном плане рассмотрены лексико-фразеологические системы бурятского и русского языков на материале художественных переводов и двуязычных словарей. Фактический материал, приведенный в работе, показывает, что системный характер лексики бурятского языка, как и в русском языке, проявляется в существовании словарного состава в виде объединений слов, а не разрозненно. Сопоставление объединений слов и фразеологизмов в бурятском и русском языках позволяет выделить в них в основном одни и те же группировки слов с одинаковыми интеграционными признаками. Глобализация всей жизни народов земного шара, процессы познания и мышления обусловили распространение общих черт, присущих многим языкам мира, и на явления бурятского языка, в области его лексики, семантики и фразеологии. Через русский язык слова международного словарного фонда в виде заимствований и калек внедрились в бурятский язык и ликвидировали многие лакуны, т.е. восполнили отсутствовавшие в нем в прошлом слова. Это, в частности, относится к разветвленной современной терминологии по всем отраслям науки и техники, промышленного и сельскохозяйственного производства. Сближению лексики и фразеологии бурятского и русского языков способствовало интенсивное развитие новых форм материальной и духовной культуры среди народов нашей страны. Становятся однотипными жилища людей, их обустройство, мебель, радио, теле- и видеотехника, транспортные средства, пища, одежда людей. Все это обусловило появление общих закономерностей в системной организации лексики сопоставляемых языков. В то же время в них обнаруживаются ряды, в которых их члены не имеют адекватных соответствий в другом языке. В работе даются рекомендации по преодолению таких несоответствий в переводческой и лексикографической практике.

Теоретическая и практическая значимость работы. В теоретическом плане работа представляет типологический интерес, позволяя выявить общие явления в двух языках. В сфере лексики и фразеологии сопоставительное изучение может быть весьма плодотворным, потому что именно в этих сферах чаще всего возникают универсальные явления, свойственные многим языкам. В современных условиях они дают возможность увидеть основные тенденции в развитии национальных языков нашей страны.

В то же время такое исследование преследует цель более глубокого проникновения в особенности родного языка.

Такие работы, имеющие несомненное теоретическое значение, дают богатый материал для переводоведения, для лексикографической и фразеографической работы, для практики преподавания бурятского и русского языков. Результаты исследования могут использованы при разработке и написании теоретических разделов по лексикологии бурятского языка. Выработанные в ней положения и идеи дадут возможность продолжить начатое в ней исследование системной организации лексики бурятского языка.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Словарный состав бурятского языка представляет не простое множество слов, а состоит из большого количества группировок слов, связанных между собой.

2. Эти объединения слов группируются вокруг центральной единицы (архилексемы, гиперлексемы), которая своим значением пронизывает все слова, входящие в ряд. Наличие их делает возможным сопоставление архилексем с другими членами ряда и выделение у них дифференциальных (различительных) признаков.

3. На современном этапе изученности должны быть признаны следующие семантические группировки слов: синонимические, антонимические, гиперо-гипонимические, тематические парадигмы и лексико-семантические группы слов (ЛСГ). В качестве родовых названий употребляются «ЛСГ» и «семантический ряд», а также «семантическое поле» или лексико-семантическое поле (СП, ДСП).

4. Сопоставление объединений слов в бурятском и русском языках позволяет выделить в них в основном одни и те же группировки слов с одинаковыми интегральными признаками. В них совпадает и большинство членов семантических рядов. Однако обнаруживаются ряды, в которых архилексемы не имеют адекватных соответствий в одном из сопоставляемых языков. Довольно значительные различия, наряду со схождениями, наблюдаются в двух языках между членами семантического ряда, обозначающих дифференциальные признаки. Выявление подобных различий между бурятским и русским языками крайне важно для бурятской лексикографии и переводческой практики. Разложение значения слова на составные элементы при помощи компонентного анализа позволяет наглядно увидеть имеющиеся между языками различия.

5. Полисемия, возникающая в результате развития первоначального значения, также представляет собой своеобразную группировку значений с общим инвариантным признаком. В бурятском и русском языках, как правило, совпадают главные, прямые, конкретные значения слов, а переносные, вторичные значения, возникающие на основе разных ассоциаций, в большинстве случаев разнятся. Это создает большие трудности для переводчиков. В данном случае необходимо использовать разные способы для приведения в соответствие семного состава слов.

6. Раньше в бурятском языке отсутствовали многие «интеркультурные» слова, абстрактные слова и слова, имеющие глубокое социальное или идеологическое значение и характеризующие высокоцивилизованное общество. В настоящее время многие из таких слов представлены в бурятском языке. При этом оказалось, что значительное количество слов поддаются только описательному переводу, которому все большее предпочтение отдается заимствованным словам. Можно сказать, что в настоящее время лексико-фразеологические системы двух обозреваемых языков развиваются во многом по единым или аналогичным законам. Русский и бурятский языки одинаково реагируют на все изменения, происходящие в нашем обществе в последние два десятилетия.

Апробация работы. Многие вопросы, поднятые в диссертации, были апробированы на научных конференциях Института монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения Российской академии наук и Бурятского государственного университета.

Основные положения диссертации изложены в двух опубликованных монографиях общим объемом 25 п.л. (24,97 усл.пл.) и в 38 статьях общим объемом 10 печатных листов.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, 3 глав, списка литературы и перечня переведенных произведений, изданных отдельными книгами.

Заключение диссертации по теме «Языки народов зарубежных стран Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии», Шагдарова, Дарима Лубсандоржиевна

ВЫВОДЫ ПО III ГЛАВЕ

Исходя из практики перевода, сложившегося в нашей стране и теоретических установок ведущих отечественных филологов, занимавшимися проблемами перевода, можно сделать следующие выводы:

Полноценным следует считать перевод, который воссоздает на другом языке художественный текст в единстве его содержания и формы.

2.Переводчик должен воспроизвести не только то, что выразил автор оригинала, но и то, как он выразил, т.е. сохранить стилистическое своеобразие и эмоциональный тон подлинника, совокупность художественно-изобразительных средств, с помощью которых достигнута авторская индивидуальная манера.

3.В.Г.Белинский писал: "Каждый язык имеет свои, одному ему принадлежащие средства, особенности и свойства до такой степени, что для того, чтобы передать верно иной образ или фразу, в переводе иногда их должно совершенно изменить" (Белинский, Т.5).

Однако, допуская языковые изменения и замены, недопустимо разрушать внутреннее единство произведения. Для достижения этой задачи необходимо любые изменения соотносить с более широким контекстом, а иногда и с переводимым произведением в целом. "Свобода переводчика, - отмечал Л.Н.Соболев, - ограничивается не лексическими и синтаксическими формами оригинала, а необходимостью оставаться верным образу, созданному автором" (Вопросы художественного перевода, 1955).

Художесвтенный перевод, в отличие от других видов переводов, представляет собой творческую деятельность, искусство. Важно определить, в чем состоит эта творческая деятельность переводчика? По сравнению с авторской, она, конечно, намного ограничена. Прежде всего она состоит в поиске и выборе языковых средств между несколькими возможностями. Поиски и выбор предполагают творческий характер, требуют, чтобы переводчик мог привести несколько возможных вариантов и выбрать из них наиболее удачный, соответствующий условиям контекста. Перевод художественной литературы не терпит стандартных решений.

Между двумя языками, которые используются в переводе, можно установить закономерные соответствия, что не означает возможности применения одинаковых способов перевода. Здесь должно быть не формальное, а функциональное соответствие средств языка. Ввиду этого часто выбираются языковые средства, иные по форме, чем в оригинале. Решающую роль при выборе играет контекст, поэтому основной единицей, над которой должен работать переводчик и которую должен детально изучать исследователь, по нашему мнению, является сверхфразовое единство (часто совпадающее с абзацем), соотносимое с более широким контекстом.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В настоящее время идея системности языковых явлений все больше проникает в лексику. Наблюдения языковедов привели к выводу, что единицы лексики - слова и их сочетания, как фонемы и единицы других уровней, образуют системные ряды и что лексика представляет собой не простое множество слов, а систему взаимосвязанных и взаимообусловленных элементов. Системность в лексике проявляется в том, что ее единицы, как, например, в фонологии, образуют сложную систему противопоставлений и такие оппозиции позволяют четче выявлять смысловые значения номинаций. Например, в бурятском языке для выделки овчины использовались кожемялки гар талхи (букв, 'рука-кожемялка') и убдэг талхи (букв, 'колено-кожемялка'), т.е. овчину в одном случае выделывали, приводя в движение кожемялку при помощи рук, а в другом случае - с участием колен. Здесь гар талхи и убдэг талхи образуют элементарную, простейшую знаковую систему и без одной из этих номинаций такая система не может образоваться. Таким образом, языковые знаки, взаимно обусловливая друг друга, тем самым образуют прежде всего минимальные системы внутри общей системы языка. Например, антонимы характеризуют такие различные понятия: время (углвв - завтра: мунЭЭ - сегодня); место действия (доро внизу: дээрэ - наверху; холо -далеко: ойро - близко); сторону, направление (урда - южный: хойто - северный); меру, размер, объем (ехэ - большой, бага - маленький; гунзэгы - глубокий: гуйхэн -мелкий, неглубокий; ута - длинный: богони короткий); чувства, эмоции, душевное состояние (баяр радость: уйдхар - горе); природные явления (хуйтэн - холодно, ду-лаан - тепло); явления общественной жизни (залхуу - ленивый: габшагай - проворный, ударный; угытэй - бедный: баян - богатый; унэтэй - дорогой, хямда - дешевый) и др.

Ни одно слово в языке не существует изолированно от других слов: весь словарный состав языка состоит из множества группировок слов, связанных между собой. Слова в семантическом ряду группируются вокруг центральной единицы, которая своим значением пронизывает все слова, входящие в этот ряд. Общий (интегральный) семантический признак, объединяющий единицы семантического ряда, обычно выражается лексемой с обобщенным значением, которая в некоторых работах называется архилексемой (или гиперлексемой), и таких лексем в ряду может быть две и даже больше.

Архилексемами обычно являются общеупотребительные, наиболее обычные, широко распространенные названия предметов, качеств, действий, которые являются стилистически нейтральными. Например, для глаголов движения бурятского и русского языков ябаха - идти, гуйхэ - бежать,тамарха - плавать, ниидэхэ — лететь и др. общим элементом является значение 'двигаться, перемещаться в пространстве'. В этом ряду архилексемами являются ябаха - идти. Наличие их делает возможным сопоставление архилексем с другими членами ряда и выделение у них дифференциальных (различительных) признаков. Эти слова отличаются друг от друга такими дифференциальными признаками как "скорость", "способ", "среда передвижения".

Специализация значений (появление у членов ряда новых признаков) может идти в разных направлениях, при этом многие признаки оказываются иногда индивидуальными, делающими соответствующий ряд слов прерывистым и "несимметричным". Например, в словах русского языка помещение, комната, чулан, кабинет, лаборатория, виварий интегральным семантическим элементом является 'помещение'. Однако дифференциальные признаки, которые различают эти слова, носят несколько индивидуальный характер: комната - 'помещение для жилья в доме', чулан -'помещение в доме, служащее для хранения вещей', кабинет - 'комната для занятий, работы', лаборатория - 'помещение для научных опытов', виварий - 'помещение, специально приспособленное для содержания животных с целью их изучения'. Хотя у этих слов и отсутствуют четко выраженные противительные отношения как, например, у антонимов, они все же противоставлены друг другу, в частности, по признаку "функция, назначение предмета". Метод оппозиционного анализа дает возможность выделить в семантических рядах общие (инвариантные) и частные (дифференциальные) значения.

Изучение системных объединений слов в русистике имеет довольно длительную историю. Еще в XIX в. М.М.Покровский заметил, что "слова и их значения живут не отдельной друг от друга жизнью", но соединяются в нашем сознании в различные группы на основе ассоциации, отражающих связи предметов в окружающем нас мире.

В русистике до недавнего времени основное внимание уделялось изучению таких объединений слов как омонимы, синонимы и антонимы. Разделы, посвященные им, наличествуют во всех курсах лексикологии. Что касается других системных группировок слов, изучение которым большое внимание уделялось западными учеными, наши языковеды считали, что для нас неприемлемы идеалистические методологические основы теории Трира, Ипсена и других о семантических полях. В постсоветское время в русистике значительно активизировалось изучение системного характера лексики и внутренней (идеальной) структуры слова.

В монголоведении изучение системности лексики находится на начальной стадии. Фактический материал, приведенный в настоящей работе, показывает, что системный характер лексики бурятского языка также проявляется в существовании словарного состава группами, скоплениями, а не разрозненно. Сопоставление объединений слов и фразеологизмов в бурятском и русском языках позволяет выделить в них в основном одни и те же группировки слов с одинаковыми интегральными признаками. В них совпадает и большинство членов семантических рядов.

Однако обнаруживаются ряды, в которых архилексемы не имеют адекватных соответствий в бурятском языке. Например, в вышеприведенном ряду помещение, комната, чулан и т.д. не находится прямого однословного соответствия архилексеме помещение. В РБС-54 помещение со значением 'внутренность здания, место, где кто или что-нибудь помещается', переведено словами байра, гэр. Но байра соответсвует слову жилье - 'обитаемое место, где живут люди', а гэр - это 'дом', 'юрта'. Поэтому для передачи значения слова помещение иногда приходится прибегать к слову с выветрившейся семантикой газар (исходное значение - 'земля'): помещение для хранения ядовитых веществ - хорото бодосуудые хадагалдаг газар. И, наоборот, встречаются случаи, когда одной бурятской гиперлексеме соответствуют два слова в русском языке: ябаха - "идти" и "ехать". Гиперлексеме чистить в бурятском языке соответствуют два слова сэбэрлэхэ и арилгаха\ бурятская архилексема угааха на русский язык переводится двумя словами - "мыть" и "стирать". Русскому слову надеть в значении 'покрыть тело или часть тела какой-нибудь одеждой" эквивалентно бурятское умдэхэ: надеть обувь - гуталаа умдэхэ. Но, если надеть употреблено со значением 'укрепить что-нибудь на чём-нибудь, прикрепить', то в бурятском языке ему будет соответствовать другое слово: надеть очки - нюдэнэйнгОб шэл зуухэ. Некоторые молодые двуязычные буряты, для которых первым является русский язык, иногда говорят нюдэнэйнгвв шэл умдэхэ, что является нарушением норм бурятского языка.

Совокупность правил и закономерностей, определяющих отношение между единицами в речевой цепи, называется синтагматическими отношениями. Знание этих правил, как видно из приведенных примеров, чрезвычайно важно для правильного, соответствующего нормам народного языка порождения речи. Для переводческой практики очень актуально исследование семантической валентности обоих языков, ибо они накладывают ограничения на сочетаемость слов. Приведем еще один пример. Так, если в русском языке возможны сочетания "красить пол" и "красить волосы", то в бурятском языке соответственно требуются разные глаголы: поол шэрдэхэ и укэеэ будаха.

Другое важное понятие, характеризующее отношения между словами в лексическом составе языка, обозначается термином парадигматические отношения. Они основаны на ассоциативных связях, при которых "вне процесса речи слова, имеющие между собой что-либо общее, ассоциируются в памяти так, что из них образуются группы, внутри которых обнаруживаются весьма разнообразные отношения" (Ф. де Соссюр, 1977, с. 155). Если, например, нам предстоит перевести описание снежной бури, то тотчас же нам на память приходят слова метель, метелица, буран, вьюга, пурга и их бурятские соответствия: бордокон, шуурган, сакан шуурган.

Довольно значительные различия, наряду со схождениями, наблюдаются в двух языках между членами семантического ряда, обозначающих дифференциальные признаки. Например, прилагательному восточный в бурятском языке соответствует слово зуун и сочетание зуун зугэй: восточная граница - зуун хилэ; восточный ветер - зуун зугэй калхин; зуун калхин 'баргузин' (букв, 'восточный ветер'. В названиях, обозначающих направление между югом и востоком, севером и востоком, также наличествует слово зуун: юго-восток - зуун-урда; северо-восток - зуун-хойно; юго-восточный -зуун-урдахи; северо-восточный - зуун-хойнохи, зуун-хойто. Как видно, в этих сложных названиях порядок расположения компонентов в бурятском языке инверсированный.

Этим же слово зуун переводится слово левый: левая рука - зуун гар, левый глаз - зуун нюдэн. Однако слово со значением 'левый' имеет особенности употребления в бурятском языке. Дело в том, что в этом языке прямые эквиваленты имеются для слова левый лишь в том случае, когда оно имеет значение 'расположенный в той стороне тела, где находится сердце': левый бок - зуун хажуу, левый глаз - зуун нюдэн, левая руква - зуун гар. Когда же слово левый имеет значение 'расположенный с этой стороны, если стоять лицом по направлению течения (о береге реки, притока)1, оно переводится словом зуун лишь в случае, когда речь идет о восточном направлении: левая сторона дороги - харгын зуун тала; в левом углу - зуун буланда; левый приток Волги - Волгын зуун калаа. В этом случае дорога имеет направление с севера на юг, а река течет также в этом направлении. Если же река или дорога направлены в другие стороны, то слово левый переводится словами, обозначающими эти направления: левый берег Селенги - Сэлэнгын баруун эрье (река течет с юга на север), левый берег Уды -Удын хойто эрье (река течет с востока на запад). Точно такие же особенности имеет и перевод слов западный и правый.

Наиболее устоявшимися для обозначения группировок слов являются названия "омонимы", "синонимы" и "антонимы", хотя само понимание этих категорий у разных авторов зачастую бывает разноречивым.

Более или менее определенное содержание вкладывается в термин "родовидовые и гиперо-гипонимические группы слов". Менее устоявшимися являются названия "семантические поля", "тематические группы" и "лексико-семантические группы (ЛСГ)". Они часто употребляются одно вместо другого или отдельными авторами вовсе не упоминаются. В последнее время, за исключением "ЛСГ" и "семантическое поле", во всех других названиях вместо слова "группа" стало употребляться слово "парадигма", например, тематическая парадигма.

В данной работе под термином "семантическое поле" (иногда лексико-семантическое поле) подразумеваются обширные группировки слов, которые выражаются не только лексико-семантическими, но и морфологическими и синтаксическими средствами. К ним относятся, например, семантическое поле времени, семантическое поле пространства, семантическое поле числа, семантическое поле душевных переживаний и т.д. В такие обширные поля включаются и другие семантические группировки слов. К примеру, в поле "материальная культура" находят отражение: а) орудия труда и их детали, б) одежда, обувь, ткани, в) домашняя утварь, г) пища, продукты питания, д) жилище, постройки, е) материалы, минералы, сырье, ж) музыкальные инструменты, з) оружие и его детали, и) торговля, финансы; к) предметы роскоши (Лазарева, 1999, с. 8-9).

В разных ярусах языка выделяются лексико-грамматнческие, функционально-семантические, словообразовательные и другие виды полей. Как пишет Л.А.Новиков, "принципиальная возможность последовательного описания лексики путем распределения ее единиц ("слов-понятий") по семантическим полям - одно из свидетельств ее системной организации" (Новиков, 1982, с. 66). Таким образом, как видим, системность в лексике имеет семантический характер.

Монголоведы для обозначения объединений слов до последнего времени употребляли лишь термин "тематическая группа". К ним, например, относились названия частей чеолвеческого тела, термины родства, названия домашних животных, атмосферных явлений, отрезков времени, названия пищи и продуктов питания и т.д.

В русистике и общем языкознании тематическая и лексико-семантические группы слов получают неоднозначную трактовку.

В учебнике русского языка под редакцией Е.И.Дибровой, в котором вместо слова "группа" употребляется термин "парадигма", выделяется тематическая парадигма. В качестве примеров выделены некоторые из них: 1) глаголы движения, 2) названия частей человеческого тела, 3) названия животных и частей их тела, 4) пища, 5) названия денежных единиц и т.д. Как видно, группировка названий здесь в общем совпадает с теми, что выделяются бурятоведами. Однако, как кажется, в учебнике четко не разграничены тематическая парадигма (ТП) и лексико-семантическая группа (ЛСГ). К последней отнесены, например, существительные, обозначающие предметы комнатной обстановки; прилагательные со значением физической характеристики человека. Главное отличие ЛСГ от других парадигм авторы видят в том, что в первой может быть несколько гиперсем. Например, в ЛСГ, обозначающей предметы комнатной обстановки, наличествуют гиперсемы "мебель", "предметы для хранения пищи". Но ведь в тематических группах, объединяющих обширный круг слов, можно обнаружить такие же гиперсемы.Например, в ТП "пища": "молочные продукты", "мясные продукты", "мучные изделия", "напитки" и т.д.

В учебнике "Современный русский язык" под редакцией проф. П.П.Шубы (1998 г.) выделяется лишь ЛСГ, а ТП отсутствует. На стр. 217 сказано: "ЛСГ обычно представлена одним (подчеркнуто нами - Д.Ш.) обобщающим словом: имена родства, наименования частей человеческого тела, органов чувств, цветов, деревьев, отрезков времени, цветообозначений, терминов лингвистики и т.д.". Здесь выделяются те же группы, которые, в частности монголоведами, относятся к ТП. Правда, термины лингвистики составляют, конечно, обширное семантическое поле.

A.А.Гируцкий в учебном пособии "Введение в языкознание" (2001 г.) в разделе "Лексико-семантические группировки слов" выделяет традиционные группировки -омонимы, синонимы и антонимы, а также гипонимы (т.е. родо-видовые слова), и термины. В пособии отсутствуют ТП и ЛСГ, а выделение терминов на равных основаниях с другими объединениями слов представляется необоснованным.

B.И. Кодухов склонен тематические группы слов считать речевыми явлениями и полагает, что "тематические группы слов включают, наряду с общепринятыми, слова, которые необходимы по теме описания, в том числе слова других частей речи" (Кодухов, 1979, с. 206).

Нам кажется, что такой разброс мнений по ТП и ЛСГ, а иногда и по другим объединениям слов свидетельствует о еще недостаточной изученности рассматриваемых группировок слов.

На современном этапе изученности, на наш взгляд, должны быть признаны следующие семантические группировки слов: синонимические, антонимические, ги-перо-гипонимические, тематические парадигмы и лексико-семантические группы слов. В качестве родовых названий употребляются "ЛСГ" и "семантический ряд", а также "семантическое поле".

Во всех этих объединениях важнейшим критерием служит наличие общих, интегральных и различительных, дифференциальных признаков в семантической структуре слов. Тематическая парадигма (группа, ряд) - это совокупность слов, объединенных одной общей темой. Она имеет одну (или несколько) интегральную архилексему (или гиперлексему). В отличие от тематических парадигм ЛСГ менее обширны. Если, например, в одну ТП с общей гиперсемой "мебель" можно включить такие слова как диван, кресло, скамейка, стул, шифоньер, шкаф и т.д., то в ЛСГ с интегральным значением "мебель для сидения" можно включить небольшие группы слов.

Полисемия, возникающая в результате развития первоначального значения, также представляет собой своеобразную группировку значений с общим инвариантным признаком. В бурятском и русском языках, как правило, совпадают главные, прямые, конретные значения слов, а переносные, вторичные значения, возникающие на основе разных ассоциаций, в большинстве случаев разнятся. Например, прилагательное дулии 'плохо слышащий' совпадает с русским словом "глухой". Переносные же значения русского слова переводятся на бурятский язык иными словами: глухой звук - кулэмхи абяан; глухой согласный - будэхи хашалган; глухая улица - буглуу уйлсэ, глухое недовольство - саагуураа (или бутуу тиишээ) дураа гуталган; глухая стена - нухэ кубэгуй нэлэнхы хана.

В бурятском и русском языках в системные связи с другими лексическими единицами вступают не только отдельные цельнооформленные слова, но и составные лексемы. «Таким образом, номинативный характер составных наименований, прирав-ненность их значений к лексическому значению полнознаменательных слов, тождественность с последними по синтаксической роли в предложении (как и слово, они выступают в предложении в роли одного члена предложения - Д.Ш.) дают основание признать такие наименованиялексическими единицами» (Современный русский литературный язык. Под ред. акад. РАО В.Г.Комарова и проф. В.И.Максимова, 2003, с. 128).

В бурятском языке таких составных слов очень мноо. При этом, как определяют монголоведы, первый компонент часто выстпает в форме основы (напр., капрон оймнон - капроновые носки вм. капроново оймнон). Знаменитый компонент составных слов выражает понятие, как и корневые морфемы отдельных слов. Ср. тамхи таталга - курение, тамхилалга - перекур, тахинша — курящий. Здесь морфема тамхи- выражает понятие «табака», но называть она не может и это понятие может конкретизироваться лишь в слово, когда данная корневая морфема соединится со служебным глаголом или другими морфемами. Лексема - единица плана выражения (слово со всеми его словоизменительными формами), лекса - ее конкретная реализация в тексте (ср. тамхи таталгын - курения, тамхи таталганаа - от курения, это две две лексы одной лексемы тамхи таталга - курение). Совокупность всех леке слово - это лексема, а совокупность всех сем - его значение. Как единица плана содержания семема из простейших значимых единиц - сем.

Несовпадение в большинстве случаев переносных значений создает большие трудности для переводчиков. В настоящей работе сделана попытка обобщения способов, к которым прибегают переводчики для преодоления этих трудностей. При этом подчеркнуто важное значение метода компонентного анализа слова, при применении которого значение слова распадается на составные компоненты, простейшие единицы значения слова - семы. Например, в значении слов "мальчик" и "девочка" выделяются такие компоненты или семы: 'человек', 'мужской (женский) пол', 'невзрослость'. По двум семам (человек, невзрослый) эти слова совпадают, а различаются семой 'пол'.

Переводчику очень важно знать семный состав слова, чтобы добиваться более или менее адекватного перевода. При анализе неудачного перевода слов обычно обнаруживается несовпадение семного состава слов. Например, в "Станционном смотрителе" Пушкина имеется предложение "Она с нежностью смотрела на Минского, наматывая черные его кудри на свои сверкающие пальцы".Как пишет профессор А.И.Горшков, "сверкающие пальцы в черных кудрях" - яркий, поражающий зрительный образ, несущий еще и смысловую информацию (подчеркивает богатство, роскошь, которыми окружена Дуня).К сожалению, бурятские переводчики перевели ключевой эпитет неточно. Интересующее нас предложение в переводе Б.Санжина, к сожалению, передано неточно: "Минскииы буржагар хара уЬыень сахигар сагаан хур-гануудтаа орёон энхэрэг уринаар урдаЬаань харана (Пушкин, 1949). Сахигар сагаан, которым переведен эпитет "сверкающий", означает 'белый, пребелый, белоснежный, ослепительной белизны", но никак не 'сверкающий'. В слове сверкающий наличествуют семы 'ярко', 'сиять переливчатым светом', но отсутствует сема слова 'белый' -'цвета снега или мела'. Д.Ч.Чернинов, опубликовавший рассказ "Станционный смотритель" в своем переводе через восемь лет, слово в слово повторяет Б.Санжина (Пушкин A.C. Урт09 даагша / Пер. Д.Чернинов. - Улан-Удэ, 1957 (Пушкин, 1957).

Таким образом, значение слова представляет собой многокомпонентное явление. Так, слово называет какой-то предмет, явление (денотативный аспект), что-то (понятие и т.д.) обозначает (сигнификативный аспект), оно соотнесено в группе с другими словами (парадигматический аспект); словом выражается определенное отношение говорящего к тому, о чем говорится (эмотивно-прагматический аспект) в нем отражены определенные знания говорящего (фоновый аспект) и образ предмета (эмпирический аспект). И переводчик должен знать все эти аспекты. Если в оригинале сказано в упрек кому-нибудь "Очень много дрыхнешь" переводчик должен знать, что ряд с доминантным словом унтаха - спать имеет высокий, бранный, иронический и другие стилистические синонимы: унтаха - нойрсохо - хунхыха: спать - почивать — дрыхнуть и т.д., и для этого случая выбрать наиболее адекватный вариант, а если его не находится, то найти какие-то другие возможности.

Раньше в бурятском языке отсутствовали многие "интеркультурные" слова, абстрактные слова и слова, имеющие глубокое социальное или идеологическое значение и характеризующие высокоцивилизованное общество. Благодаря мощному социально-культурному развитию бурят в советское время, существовавшие в прошлом лакуны ныне во многом заполнены и семантические поля бурятского языка сблизились с аналогичными полями русского языка. Если раньше ТП с интегральной архилексемой "мебель" состояла всего из нескольких слов: гунгарбаа - божница, ханза -сундук, орон - деревянная кровать, ухэг - особый ящик с дверцами на четырех ножках, эргэнэг - посудный шкаф, то в советское время он пополнился множеством новых наименований: стол, стул, табуреткэ, креслэ, софа, диван, скамейкэ, шифоньер, шкаф, стенкэ, буфет, комод, антресоль и т.д. Ныне обнаруживаются главным образом так называемые "этнографические" лакуны, отражающие хозяйственно-бытовые и религиозные различия народов в прошлом.

Фразеологизмы, составляющие специфику каждого языка, не поддаются дословному переводу. Тем не менее в бурятском языке многие устойчивые сочетания русского языка стали калькироваться.

Можно сказать, что в настоящее время лексико-фразеологические системы двух обозреваемых языков развиваются во многом по единым или аналогичным законам. Русский и бурятский языки одинаково реагируют на все изменения, происходящие и в общественном и в индивидуальном сознании. В первую очередь это проявляется в лексике газет и журналов. Иллюстрацией к этому могут служить лексика средств массовой информации 80-90-х годов XX века - времени, которое явилось одним из переломных периодов в развитии нашего общественного сознания (Рахманова, Суздальцева. Современный русский язык, 1997, с. 27).

Процессы, происходящие в нашем обществе, в одинаковой степени отражаются в русском и бурятском языках. Так, в связи с установлением рыночных отношений (дэлгуурэй харилсаан) появились или активизировались слова и лексикализованные сочетания: бизнесмен, олзын хэрэг эрхилэгшэ - предприниматель, фермер, биржэ, жаса - фонд, зууршалагша — брокер, эд худалдан тараагша - дилер, дэлгуурэй эрилтэ Нонирхолые шэнжэлэлгэ - маркетинг, менеджер, хулкэншэ эрхилэгшэ (жэшээнъ, фирмын ямар нэгэн эдые худалдаха хэрэгые) эрхилэгшэ - менеджер, мунгввр туНалагша - спонсор и др.

Значительно расширился лексикон обоих языков благодаря тому, что в наш быт пришли с Запада всевозможные технические новшества: мобильна, сотово телефон, пейджер, флаг, видеотелефон, плейер, принтер, компьютер и др.

В материалах прессы, освещающих внутреннюю жизнь страны, стали широко использоваться слова, обозначающие предметы и явления, которые раньше считались несвойственными нашему обществу: авторитарна или угэ дуугуйгввр засагта мэдэ-гдэлгэдэ ундэЬэлЬэн - авторитарный, авторитаризм, ганеа хунэй хазааргуй засагта ундэЪэлЬэн гурэн турэ - авторитаризм, Нанамжын монополизм, удамаршадай Ианамжын гол бололго — монополизм мнения, плюрализм, (Нанамжанууд, зввриин тухэл янзанууд гэхэ мэтын) олон ондоо байлга - плюрализм, уставной бэшэ харилса-ан, кая ерэкэн сэрэгшэдые харшалалга - неуставные отношения, арад зондо НаймНаралга - популизм, куудэрэй экономико - теневая экономика, коррупци, туша-алтадай (политигуудай) худалдаанай абари зантой байлга - коррупция и т.д.

В последние два десятилетия вернулись в активное употребление слова и термины религиозной тематики, христианско-православные и другие - в русском языке, буддийские, шаманские и др. - в бурятском.

С развитием научных знаний углубляются и уточняются понятия о предметах и явлениях, что находит отражение и в языке. Раньше людям казалось, что наран -солнце - это круглый, ярко светящийся предмет на небе, который утром восходит на востоке (бур. наран гараха), а вечером заходит на западе (бур. наран орохо). Ныне в толковых словарях значения подобных слов даются в соответствии с современными научными представлениями.

Таким образом, в бурятском и русском языках существуют многочисленные лексико-семантические группы, отражающие связи предметов в окружающем нас мире. В языках наличествует также полисемия, которая характеризуется смысловой связью внутри значений одного слова. Перед бурятскими лексикологами и лексикографами стоит задача описать как можно больше лексико-семантических групп, типов переносных значений, фразеологических оборотов в сопоставлении с русским языком с последующим составлением двуязычного тематического словаря. Это важно не только для лексикографии, переводной практики, преподавания языков, но и для всей нашей лингвистики в целом, так как этим облегчается поиск нужного по смыслу слова, более полное выявление его семантики, вообще приведение в систему групп слов языка.

Список литературы диссертационного исследования доктор филологических наук Шагдарова, Дарима Лубсандоржиевна, 2007 год

1. Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка. М., 1968.-600 с.

2. Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка. Практический справочник. Ок. 11000 синонимических рядов. М.: Русский язык. 2001 - 568 с.

3. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. -М., 1966.

4. Апресян Ю.Д. Экспериментальное исследование семантики русского глагола. -М.: Наука, 1967.-251 с.

5. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974. 367 с.

6. Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка и толковый словарь // Вопросы языкознания. 1986. - № 2.

7. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: Попытка системного описания // Вопросы языкознания. 1995. - № 1.

8. Апресян Ю.Д. Избранные труды: В 2 т. М.: Шк. «Языки русской культуры», 1995. - Т. 1. - 472 с. - Т.2 - 766 с.

9. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. М.: Наука, 1988.-338 с.

10. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1998.

11. Аспекты семантических исследований / Отв. ред. Н.Д.Арутюнова, А.А.Уфимцева. -М.: Наука, 1980.-356 с.

12. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Сов. Энциклопедия, 1969.-605 с.

13. Базарова В.В. Типология процессов развития бурятского и русского языков. -Улан-Удэ, 1995.

14. Балагунова С.С., Дырхеева Г.А. Особенности внутренней структуры и использование несвободных словосочетаний в языке произведений Х.Намсараева // Лексико-грамматические исследования бурятского языка, 1989, С. 35.

15. Балданов С.Ж. Художественная деталь в бурятской прозе. Улан-Удэ, 1987. - 176с.

16. Балданов С.Ж. Точность художественной детали // Байкал. 1967. - № 1.

17. Бальбуров A.A. Художественный перевод проблема номер один // Байкал. -1967.-№5.-С. 159.

18. Баранникова Е.В. Гунга Чимитов (поэт, прозаик, перевочик) // Современная литература Бурятии. Улан-Удэ, 1979. - С. 102-113.

19. Березович E.JI. К этнолингвистической интерпретации семантических полей // Вопросы филологии. 2004. - № 2. - С. 3-24.

20. Белинский В.Г. Соч. Т.4 Спб., 1896. - С. 290-291.

21. Белинский В.Г. Полн. Собр. Соч. в 13 т. М.: Изд-во АН СССР, 1953. - Т.2. - С. 454.

22. Бертагаев Т.А. О жанрах языка (на материалах русского и бурятского языков) // Сборник трудов по филологии. Вып. 1. - Улан-Удэ, 1948.

23. Бертагаев Т.А. Влияние русского языка на развитие смысловой системы литературного бурят-монгольского языка // Сборник трудов по филологии. Улан-Удэ, 1948.

24. Бертагаев Т.А. О морфологическом строе бурятского языка. М.: Наука, 1961.-31с.

25. Бертагаев Т.А. Лексика современных монгольских литературных языков. М.: Наука, 1974.-383 с.

26. Богуславский И.М. Сфера действия лексических единиц. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 464 с.

27. Борсоев М.Н., Будаев Ц.Б., Ускеева В.Ш. Русско-бурятский толковый словарь по природоведению. Улан-Удэ, 1992.

28. Будаев Ц.Б. О переводе русской фразеологии на бурятский язык // Вопросы литературного бурятского языка. Улан-Удэ, 1963. - С. 116-123.

29. Буддизм: Словарь / Л.А.Абаева, В.П.Андросов, Э.П.Бакаева и др. Под общ. Ред. Н.Л.Жуковской. - М.: Республика, 1992. - 288 с.

30. Бураев И.Д., Раднаев Э.Р., Дамдинов Д.Г. К вопросу использования диалектных богатств и преодоления диалектных различий в литературнром бурятском языке // Развитие литературных языков народов Сибири в советскую эпоху. Улан-Удэ, 1965.

31. Бурукина О. Коннотативное поле в переводе // Мир перевода. 1999. № 2. С. 40.

32. Бурятская литература. / Отв. ред Г.О.Туденов и др. Улан-Удэ: БФ СО АН СССР, 1972.-С. 87.

33. Буряты. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 2004. - С. 138-139.

34. Васильев Л.М. Значение в его отношении к системе языка. Уфа: БГУ, 1985. - 61с.

35. Вейнрейх У. О семантической структуре языка // Новое в лингвистике. Вып. V. М., 1970.

36. Вежбицкая А. Язык, культура, познание. М.: Русские словари,1996. - 411 с.

37. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 288 с.

38. Вендина Т.И. Введение вязыкознание. М., 2005. - С. 217.

39. Виноградов В.В. А.С.Пушкин основоположник русского литературного языка // Изв. АН СССР. - 1949. - Т. 8. - Вып. 3. - С. 198-199.

40. Виноградов B.C.Лексические вопросы перевода художественной прозы. М.: Изд-во МГУ, 1978. - 174 с.

41. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки М.: Наука, 1985.-232 с.

42. Вопросы лексической и фразеологической семантики. Ростов н/Д.: Рост. ГПИ, 1979.- 126 с.

43. Вопросы литературы. 1961. № 4. - С. 235.

44. Вопросы теории художественного перевода. М: Художественная литература, 1971.-254 с.

45. Вопросы художественного перевода. М.: Сов. Писатель, 1955.-312 с.

46. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. М.: «Международные отношения, 1977.-264 с.

47. Гачечиладзе Г.Р. Художественный перевод и литературные взаимосвязи. М.: Сов. Писатель, 1972. - 264 с.

48. Гируцкий Л.А. Введение в языкознание. Минск, 2001.

49. ГогольН.В. Полн. Соб. Соч.-М.; Л., 1940.-Т.14.-С. 170.

50. Горшков А.И. История русского литературного языка. М.: Высшая школа, 1969. - 366 с.

51. Горький A.M. Полн. Собр. Соч. М.: Гослитиздат, 1950. - Т. 30. - С. 127-128.

52. Грамматика бурятского языка. Фонетика и морфология. / Отв. ред Г.Д.Санжеев. -М.: Изд-во восточной лит-ры, 1962. 340 с.

53. Грамматика русского языка. М., 1962.

54. Грамматика современного русского литературного языка. М.: Наука, 1970. - 767с.

55. Грани слова: Сб. трудов к 65-летию Мокиенко В.М. М., 2005 - 776 с.

56. Дамбуева П.П. Сопоставительно-типологическое исследование модальности в бурятском и русском языках: Автореф. дис. канд. филол. наук. Улан-Удэ, 1994. - 18 с.

57. Дашинимаева П.П. Типология аспектуальности. Улан-Удэ: Изд-во Бурятского госун-та, 2003. - 171 с.

58. Денисов П.Н. Лексика русского языка и принципы ее описания. М.: Русский язык, 1980.-253 с.

59. Долинина Н.Г. Печорин и наше время. Л.: Детская литература, 1875. - 192 с.

60. Дондуков У.-Ж.Ш. Лекции по русскому словообразованию. (К методике проведения морфемного и словообразовательного анализа). Улан-Удэ: Бэлиг, 1995. - 64 с.

61. Дугар-Нимаев Ц.-А. Литература послевоенного периода (1945-1954). Проза // История бурятской советской литературы. Улан-Удэ, 1967. С. 229-244.

62. Дырхеева Г.А. Бурятский язык в условиях двуязычия: проблемы функционирования и перспективы развития / Г.А.Дырхеева. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2002. -189 с. - С.53.

63. Ефимов А.И. Стилистика художественной речи. М.: Изд-во МГУ, 1961. - 519 с.

64. Забадаев С.Т. Михаил Степанов // Литература Советской Бурятии. Улан-Удэ, 1973.-с. 173.

65. Задорожный М.И. Общие принципы компонентного анализа // Вопросы русистики. Орехово-Зуево, 2000. С. 68 - 82.

66. Задорожный М.И. Методы компонентологии и терминология компонентого анализа // Вопросы русистики. Орехово-Зуево, 2000. С. 82 - 95.

67. Звегинцев В.А. Замечания о лексической синонимии // Вопросы теории и истории языка. Л., 1963.

68. Звегинцев В.А. История языкознания XIX XX веков в очерках и извлечениях. Ч. 2. М.: Просвещение, 1965. - 495 с.

69. Зеленецкий А.Л. Сравнительная типология европейских языков. М.: Akademia, 2004.-249 с.

70. Иванова В.А.Антонимия в системе языка.-Кишинев:Штиинца,1982.-163с.

71. История бурятской советкой литературы. Улан-Удэ, 1967. - 474 с.

72. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. -М.: Наука, 1976. 355 с.

73. Караулов Ю.Н. Словарь как компонент описания языков // Принципы описания языков мира. М. 1976. С. 313 340.

74. Караулов Ю.Н. Частотный словарь семантических множителей русского языка. -М.: Наука, 1980.-207 с.

75. Кибрик A.A. О невыполненных обещаниях лингвистики 60-х гг. // Московский лингвистический альманах. Спорное в лингвистике. М., 1992. С. 230 233.

76. Кибрик А.Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания, универсальное. типовое и специфическое в языке. М.: УРСС, 2001. - 335 с.

77. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. М.: УРСС, 2003.

78. Кодухов В.И. Введение в языкознание. М: Просвещение, 1979. -351 е.; 1987. - 288 с. - 2-е изд.

79. Комлев Н.Г. Компоненты содержательной структуры слова. М.: КомКнига, 2006.- 192 с.

80. Комлев Н.Г. Слово в речи: денотативные аспекты. М.: Изд-во МГУ, - 1992. - 214с.

81. Корецкая О.В. Сопоставительный анализ различных вариантов филологического чтения (прагмалингвистический подход). Вестник МГУ, Сер. 19, Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2001. - № 3. - С. 80 - 88.

82. Краткий справочник по современному русскому языку / Л.Л.Касаткин, Е.В.Клобуков, П.А.Лекант; Под ред. П.А.Леканта. М.: Высш.шк., 1995. - 382 с.

83. Кронгауз М.А. Семантика: учебник для вузов по специальности «Теория и прикладная лингвистика». М. 2005. - 352 с.

84. Крупное В.Н. В творческой лаборатории пеерводчика. М.: Международные отношения, 1976. - 192 с.

85. Кузнецов А.М. Проблемы компонентного анализа в лексике. М.: ИНИОН, 1980. -58 с.

86. Культура, человек и картина мира. -М.: Наука, 1987. 347 с.

87. Лазарева A.A. Типологические проблемы номинации (на материале онимической лексики бурятского и китайского языков): Автореф. диссерт. канд. филол. наук. Спец. 10.02.16. - монгольские языки: ВСГАКИ. - Улан-Удэ, 1999. - 18 с.

88. Латышев Л.К., Семенов A.A. Перевод: теория, практика и методика преподавания. -М.: Издат. центр «Академия», 2003. 192 с.

89. Лебедева C.B. Синонимы или проксонимы. Курск, 2002.

90. Леонтьев A.A. Мир человека и мир языка. М.: Дет. лит., 1984. - 126 с.

91. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Большая Росс, энциклопедия, 2002.-712 с.

92. Линховоин Л.Л. Заметки о дореволюционном быте бурят. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1972.- 101 с.

93. Ломтев Т.П. Общее и русское языкознание. М.: Наука, 1976, (Семантика). - 381с.

94. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. Труды по языкознанию. М.: Изд-во МГУ, 1982. -479 с.

95. Лукьянова H.A. Введение в русистику. Новосибирск, 2001. С.20-21.

96. Мадасон И. Произведения М.Ю.Лермонтова на бурятском языке // Байкал. 1968. - № 2. - С. 140-141.

97. Маковский М.М. Удивительный мир слов и значений: Иллюзии и парадоксы в лексике и семантике. М.: Высш. шк., 1989. - 199 с.

98. Маслов Общее языкознание. М., 1975.

99. Мечковская Н.Б. Общее языкознание. Структурная и социальная типология языков. М.: Флинта: Наука, 2001. - 312 с.

100. Милитарев А.Ю. Новый шаг в развитии семитологии и сравнительного языкознания: Семитский этимологический словарь // Вестник Росс, гуманитрн. научн. фонда. -2003.-№ 1.-С. 126- 137.

101. Митрошкина А.Г. Бурятская антропонимия. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1987.-220 с.

102. Морковкин В.В. Опыт идеографического описания лексики: Анализ слов со значением времени в русском языке. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1977.- 166 с.

103. Наделяев В.М. Современный монгольский язык. Морфология. 1988. - С. 16.

104. Найда Ю.А. Наука перевода // ВЯ. 1970. - № 4.

105. Найдаков В.Ц. Путь к роману. История формирования бурятской прозы. Новосибирск: Наука, 1985. - 270 с.

106. Налимов В.В. В поисках иных смыслов. М.: Прогресс, 1993. - 260 с.

107. Нечаева O.A. Этнографическая лексика как источник обогащения русского литературного языка // Развитие литературных языков народов Сибири в советскую эпоху. -Улан-Удэ: Бурят книжн. изд-во, 1965.

108. Новиков Л.А. Антонимия в русском языке. М.: МГУ, 1973. - 290 с.

109. Новиков Л.А. Семантика русского языка. М.: Высш.шк., 1982.- 272 с.

110. Новикова Н.С. Тематическая группа как семантический компонент текста // РЯНШ.- 1985,- №5.

111. Павлова С.Н. Понятие «национально-культурный компонент» семантики в лексике // Современные гуманитарные исследования. 2005. - № 6. - С. 205.

112. Перцов Н.В. О некоторых проблемах современной семантической и компьютерной лингвистики // Московский лингвистический альманах. Спорное в лингвистике. М., 1992.

113. Общее языкознание. М., 1970. С. 41-43.

114. Общее языкознание. Внутренняя структур языка / Отв. ред. Серебренников Б.А. -М.: Наука, 1972.-565 с.

115. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1949.

116. Очерки по стилистике художественной речи / Под ред. А.Н.Кожина. М.: Наука, 1979.-254 с.

117. Панов E.H. Знаки, символы, языки. М.: Знание, 1983. - 247 с.

118. Позднеев A.M. Очерки быта буддийских монастырей и буддийского духовенства в Монголии в связи отношениями сего последнего к народу. Изд. Репринт. - Элиста: Калм. кн. изд-во, 1993. - 496 с.

119. Попов Р.Н., Валькова и др. Современный русский язык / Под ред. Попова Р.Н. -М., 1978.120. Пюрбеев Г.Ц. Глагольная фразеология монгольских языков. М.: Наука1972.-208 с.

120. Пюрбеев Г.Ц Фразеология "Современного сказания". М.

121. Пюрбеев Г.Ц. Современная монгольская типология: лексико-семантические процессы и деривация. М.: Наука, 1984. - 117 е.

122. Развитие литературных языков народов Сибири. Улан-Удэ, 1965. - С.201.

123. Рахманова Л.И., Суздальцева В.Н. Современный русский язык. М.: Изд-во МГУ, Изд-во «ЧеРо», 1997. 480 с.

124. Рахштейн А.Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии. -М.: Высш. шк., 1980. 143 с.

125. Ревзина О.Г. Структура словообразовательных полей в славянских языках. М.: Изд-во МГУ, 1969.- 154 с.127. Рерих Ю.Н., 1925.-С.7.

126. Розенталь Д.А., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов. -М.: Просвещение, 1985. 399 с.

127. Розенталь Д.Э., Голуб И.Б., Теленкова М.А. Современный русский язык. М.: Международные отношения, 1994. 560 с.

128. Руднев А.Д. Хори-бурятский говор. Спб., 1913-1914. -Вып. 3. - С. 121.

129. Русская грамматика. Т. 1, 1982. 710 с.

130. Русский язык: Энциклопедия. М., 2003. - С.213.

131. Русско-бурят-монгольский словарь / Под ред. Ц.Б.Цыдендамбаева. М.: Изд-во иностранных и национальных словарей, 1954. - 750 с.

132. Русский семантический словарь / Под общей редакцией академика Н.Ю.Шведовой. М.: Азбуковник, 1998. - С. IX.

133. Санжеев Г.Д. Грамматика бурят-монгольского языка. Улан-Удэ, 1941.

134. Сажинова Г.З. Асимметрия лексического знака в бурятском языке (в сопоставлении с английским). АКД. Улан-Удэ, 1998.

135. Семантика и системность языковых единиц. Новосибирск: НГУ, 1985. - 163 с.

136. Семантика и типология разносистемных языков. Ташкент: Таш.ГУ, 1984. - 163с.

137. Семантическая общность национальных языковых систем. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1986. - 182 с.

138. Семантическая специфика национальных языковых систем. Воронеж: Изд-во Воронеж ун-та, 1985. - 164 с.

139. Семантическое взаимодействие единиц разных уровней. Л.: ЛГПИ, 1985. - 166с.

140. Семантика языковых единиц разных уровней. Росто-на-Дону, 1987. - 184 с.

141. Семантические процессы в системе языка. Воронеж, 1984.

142. Сервантес Сааведра. Хитроумный идальго Дон-Кихот Ламанчский. М., 1951. -Т. 2. - С. 499.

143. Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление. -М.: Наука, 1988, 242 с.

144. Синтаксическая и лексическая семантика: на материале разных языковых систем. Новосибирск, 1986. - 270 с.

145. Системность внутриязыковых и межъязыковых отношений. Казань: Изд-во Казан. ун-та, 1985. - 149 с.

146. Системность на разных уровнях языка. Новосибирск: СО АН СССР, 1990. -171 с.

147. Системные характеристики лингвистических единиц разных уровней. Куйбышев, 1985.- 137 с.

148. Системные отношения в лексике и фразеологии. -М.: МГПИ, 1982. 103 с.

149. Системные отношения в лексике и методы их изучения. Уфа: Башк. ун-т, 1977. -143 с.

150. Слово в системе и тексте. Новосибирск: НГПИ, 1988. - 112 с.

151. Слово в тексте и в словаре. М.: Язык русск.культуры, 2000. - 648 с.

152. Словарь синонимов русского языка / Под ред. А.П.Евгеньевой. Т.1, 1970. Т. 2, 1971.

153. Слово в тексте и в словаре. (К 70-летию Апресяна Ю.Д.). М., 2000. - 647 с.

154. Советский энциклопедический словарь. М. 1985.

155. Современный русский язык. / Под ред П.А.Леканта. М., 1966.

156. Современный русский язык. / Под ред. Н.М.Шанского. М., 1978.

157. Современный русский язык / Прод ред. П.П.Шубы.- Мн: ООО «Плопресс», 1998. -464 с.

158. Современный руский язык / Под ред. В.А.Белошапковой. М.: Азбуковник, 1999.-928 с.

159. Современный русский язык / Под ред. Л.А.Новикова. СПб.: Изд-во «Лань», 1999.-864 с.

160. Современный русский язык. : Теория. Анализ языковых единиц: В 2 ч. Ч. 1 / Под ред. Е.И.Дибровой. - М.: Академия, 2001. - 544 с.

161. Современный русский язык / Под ред. Костомарова В.А., Максимова В.И. М., 2003.

162. Сокровенное сказание монголов. Улан-Удэ, 1990.

163. Соктоев А.Б. Хоца Намсараев. Путь к эпосу социалистического реализма. -Улан-Удэ, 1971.-214 с.

164. Солодуб Ю.П. Русская фразеология как объект сопоставительного структурно-типологического исследования (на материале фразеологизмов со значением качественной оценки лица).- М. 1985.

165. Солодуб Ю.П., Альбрехт Ф.Б. Современный русский язык. Лексика и фразеология (сопоставительный аспект). М.: Флинта: Наука:, 2002. - 264 с.

166. Солодуб Ю.П. Русская фразеология как объект сопоставительного структурно-типологического исследования (На материале фразеологизмов со значением качественной оценки лица). М. 1985.

167. Солодухо Э.М. Проблемы интернационализации фразеологии (на материале языков славянской, германской и романской групп). Казань, 1982.-159с.

168. Сопоставительный анализ языковых единиц.-Барнаул: БГПИ, 1986.176с

169. Соссюр Ф. Де. Труды по языкознанию. М., 1977.

170. Сравнительно-сопоставительное изучение языков. Казань: КГПИ, 1978. - 145с.

171. Сравнительная типология родных и германских языков. Калинин: КГУ, 1980. -166 с.

172. Степанов Г.В. О границах лингвистического и литературоведческого анализа художественного текста // Теория литературных стилей. Современные аспекты изучения. -М.: Наука, 1982.-С. 3-45.

173. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М. 1985.

174. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М.: Наука, 1986.- 141 с.

175. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокуль-турологический аспекты. М.: Школа «Языки русск. культуры», 1996. - 288 с.

176. Теория и парктика перевода. Киев, 1982. - Вып. 7, 8; 1984. - Вып. 11.

177. Тимофеев В.В. Основы теории литературы. М.: Просещение, 1971. - 316 с.

178. Тимофеев Л.И., Тураев C.B. Краткий словарь литературоведческих терминов. -М.: Просвещение, 1985. -208 с.

179. Тодаева Б.Х. Грамматика современного монгольского языка. 1952.

180. Толковый словарь русского языка. М., 1983. - Т. 3. - С.458.

181. Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. М.; Л., 1940. - Т. 8. - С. 306.

182. Толстой Л.Н. Хаджи-Мурат/Пер. Ц.Очиров Улан-Удэ, 1949 - 150 с.

183. Трофимова Е.Б., Трофимова У.М. Общее в частном: фонетические и лексические единицы в пространстве языка. Бийск, 2003.

184. Трофимова У.М. Опыт экспериментально-теоретического анализа тематической группы «Части тела» (на материале русской и китайской лексики): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 1999.

185. Трофимова У.М., Глазырина Т.В. Процессы спонтанной семантизации слов (на материале передачи «Пойми меня») // Человек культуры: Русский язык в современном мире. Бийск, 2002. С. 183 187.

186. Трофимова У.М., Кровякова Г.Н. Принципы косвенной семантизации (на материале русских и английских загадок) // Общетеоретические и типологическеи проблемы языкознания. Бийск, 2003. С. 108-111.

187. Трубачев О.Н. История славянских терминов родства. М. 1959.

188. Трубецкой Н.С. Основы фонологии. М., 1960 (Логическая классификация смыслоразличительных оппозиций).

189. Туденов Г.О. Литература двадцатых годов. Вступление. Литература 30-х годов. Проза // История бурятской советской литературы. Улан-Удэ, 1967. - С. 9 -149.

190. Трэнер В. Символ и ритуал. М., 1983.

191. Урбанаева И.С. Примечания к книге Геше Джампа Тинлэя "К Ясному Свету: этапы пути (наставления по Лам-риму)". Улан-Удэ, 1995. - 256 с.

192. Уфимцева A.A. Опыт изучения лексики как системы. М., 1962.

193. Уфимцева A.A. Слово в лексико-семантической системе русского языка. М., 1968.

194. Федоров A.B. Основы общей теории перевода. (Лингвистические проблемы): 4-е изд-е. М.: Высш. Школа, 1983. - 304 с.

195. Федоров A.B. Искусство перевода и жизнь литературы. Л.: Сов. Писатель,1983.-352 с.

196. Филин Ф.П. Проблемы исторической лексикологии русского языка (древний период) // Славянское языкознание: IX Международный съезд славистов. Киев. - Сентябрь. - 1983 г. - М., 1983. - С. 271.

197. Фразеологические системы языков. Челябинск: ЧГПИ, 1978. - Вып 4. - 112 с.

198. Фрумкина P.M., Михеев A.B., Мостовая А.Д., Рюмина К.А. Семантика и категоризация. М. 1991.

199. Хамаганова В.М. Лексика: Значение, отношения, функционирование. Улан-Удэ: БГУ, 1996.-120 с.

200. Хамаганова В.М. Описательный аспект в семиотическом аспекте. Улан-Удэ: БГУ, 2000.- 155 с.

201. Хамаганова В.М. Структурно-семантическая и лексическая модель текста типа «Описание» (проблемы семиотики и онтологии): Автореф. дисс. д-ра филол. наук. М., 2002.-43 с.

202. Хангалов М.Н. 1958. Т. 1. - С. 107.

203. Цветков Н.В. К методологии компонентного анализа // Вопросы языкознания,1984, №2. С. 62-71.

204. Цыбиков Г.Ц. Избранные труды. Т.2. - 1981. - С.76.

205. Цыдендамбаев Ц.Б. Переводы художественной литературы с русского языка на бурят-монгольский // Свет над Байкалом. 1955. № 3. - С. 11-150.

206. Цыдендамбаев Ц.Б. Бурятские исторические хроники и родословные. Ист.-лингвист. исследование. Улан-Удэ: Бур. кн. изд-во, 1972.

207. Цыдендамбаев Ц.Б. Грамматические категории бурятского языка в историко-сравнительном освещении. М., 1979.

208. Цыдендамбаев Ц.Б. Литературный язык и язык художественной литературы // Язык художественной литературы. Улан-Удэ, 1982. - С. 17.

209. Цыденжапов Ш.-Н.Р. Словарь фразеологизмов. Улан-Удэ, 1955.

210. Цыденжапов Ш-Н.Р. Научные основы преподавания бурятской филологии в школе. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1989. - 124 с.

211. Цыденжапов Ш-Н.Р. Бурятско-русский фразеологический словарь. Улан-Удэ, 1992. - 142 с.

212. Чагдуров С.Ш. О выразительности слова в художественной прозе. Улан-Удэ, 1959.-89 с.

213. Чагдуров С.Ш. Об эстетической сущности языка художественной прозы // Вопросы грамматики и стилистики русского языка. Хабаровск, 1965. - С. 3-16.

214. Черемисина Н.В. Структура лексического значения и давление текста на слово // Межвуз. сб. научн. трудов. Новосибирск, 1991. - С. 35-50.

215. Черемисина Н.В. Семантика множества миров и лексико-семантические законы // Филологические науки. 1992. - № 2.

216. Черемисов K.M. Бурятско-русский словарь. М.: Сов. Энциклопедия, 1973. -803 с.

217. Чимитов Г.Г. Талантливый переводчик, писатель, критик: К 60-летию со дня рождения Д.Чернинова // Байгал. 1965. - № 1. - С. 170-171.

218. Чуковский К.И. Высокое искусство.-М.: Сов. Писатель, 1968 384 с.

219. Шагдаров Л.Д. Способы передачи на бурятском языке безэквивалентной русской лексики // Стилистика и лексикология бурятского языка. Улан-Удэ, 1972. - Вып. 18. -С. 87-99.

220. Шагдаров Л.Д. Функционально-стилистическая дифференциация бурятского литературного языка. Улан-Удэ, 1974. - 346 с.

221. Шагдаров Л.Д., Черемисов K.M. Буряад-орон толи. Бурятско-русский словарь. В двух томах. T.I. А-Н. Изд-во ОАО «Республиканская типография». - Улан-Удэ, 2006. -636 с.

222. Шаракшинова Н.О. Перевод А.С.Пушкина на бурятский язык // Тр. Иркутского гос. Ун-та. 1946. - Вып.З. - С. 142-148.

223. Шаракшинова Н.О. А.С.Пушкин в монгольсикх переводах // Вестник ЛГУ. -1949.-№ 8.-С. 71-80.

224. Швейцер А.Д. Советская теория перевода за 70 лет // ВЯ. 1987. - № 5. - С. 9-17.

225. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. (На материале русского языка). М.: Наука, 1973; Изд. 2-е стереотип. - М.: КомКнига (URSS), 2006. - 280 с.

226. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М.: Просвещение, 1964. -244 с.

227. Шумских Е.А. Семантическая структура имен прилагательных с исходным световым значением в современном русском языке: Дис. на соискание ученой степени канд. филол. наук. М. 1996.

228. Щерба Л.В. Языковая система и ревая деятельность. Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1974.-428 с.

229. Щур Г. Теория поля в лингвистике. -М., 1974.

230. Энциклопедический словарь юного литературоведа / Сост. В.И.Новиков. М.: Педагогика, 1988. - 416 с.

231. Энциклопедический словарь юного филолога. М., 1984. С. 261.

232. Язык и культура. Вып 2. - М.: ИНИОН РАН, 1999. - 109 с.

233. Язык художественной литературы Бурятии. Улан-Удэ Изд-во БНЦ, 1982. - С. 128-129.

234. Языковые единицы в семантическом и лексикографическом аспектах. Новосибирск.-Вып. 1.- 1996.

235. Языковые категории и закономерности. Пути их системного изучения. Кишинев: Штиинца, 1990. - 129 с.

236. Язык: Теория, история, типология / Под ред. Н.С.Батенко. М.: Эдиториал УРСС, 2000.-510 с.

237. Бадлуев Ш.-С.Б. Сэбэр басагад. Повестьнууд. Улан-Удэ, 1963. - С. 5.

238. Бадлуев Ш.-С.Б. Счастья тебе, Сыдылма. Повести / Авториз пер. Э.Киян. М., 1970.-С. 9.

239. Бадмаев Ц.-Б. Коммунистын зурхэн. Рассказ // Буряадай уран зохёолшодой расска-зууд. 1917-1967. Улан-Удэ, 1967. - С. 34-43.

240. Бадмаев Ц.-Б. Коммунист. Рассказ / Пер. с бурят. Автора // Сердце мое, Бурятия. -Улан-Удэ, 1970. 340 с.

241. Бальбуров A.A. поющие стрелы. Роман. Двенадцать моих драгоценностей. Улан-Удэ, 1984.-С. 32.

242. Бальбуров A.A. Зэдэлээтэ зэбэнууд // Буряад литература. Дунда Ьургуулиин 10 класста узэхэ хрестомати. Улан-Удэ, 1978. - С.222.

243. Батожабай Д.О. ТОбригдэЬэн хуби заяан. Улан-Удэ, 1959. - 340 с. Батожабай Д. Похищенное счастье. Роман / Авториз. Пер. Н.Рыбко. - Улан-Удэ, 1960.-Кн. 1.-406 с.

244. Бурятские народные сказки: В 3-х т. / Под ред. Е.В.Баранниковой. Улан-Удэ, 1973.-Т. 1; 1976. - Т. 2; 1981.-Т. 3.

245. Бурят-монгольские сказки. Чита, 1953. - С. 7-8.

246. Гайдар А. Рассказуд /Оршуулагша Д.Дугаров. Улан-Удэ, 1952. - 108 с. Гайдар А. Чук, Гек хоёр. Улан-Батор, 1957. - С. 67.

247. Гоголь Н.В. Тарас Бульба / ОродЪоо Д.Чернинов оршуулба. Улан-Удэ. - Улан-Удэ, 1949.- 115 с.

248. Гоголь Н.В. Тарас Бульба. Повесть Улан-Удэ, 1984. - 128 с. Дон Ц. Зохёолнууд. - Улан-Удэ, 1958. - 234 с.

249. Меткя стрела. Новосибирск, 1973.

250. Мунгонов Б. На заре / Пер. автора // Небо над Байкалом. М.: Детгиз, 1986. - 160с.

251. Намсараев Х.Н. Уурэй толон. Роман. Улан-Удэ, 1950. - 320 с. Намсараев Х.Н. Суглуулагдамал зохёолнууд. 5 том. Уурэй толон. Роман. - Улан-Удэ, 1959.-398 с.

252. Намсараев X. На утренней заре. Роман / Пер. А.Ференчук и В.Авдеев. Улан-Удэ, 1950.- 198 с.

253. Намсараев X. На утренней заре. Роман / Пер. А.Ференчук и В.Авдеев. Улан-Удэ, 1954.-246 с.

254. Намсараев X. На утренней заре. Так было. Однажды ночью / Пер. М.Степанов, В.Митыпов. Улан-Удэ, 1972. - 312 с.

255. Намсараев X. Суглуулагдамал зохёолнууд. Рассказууд. Повестьнууд. Улан-Удэ, 1957.-Т. 1.394 с.

256. Пушкин A.C. Haha бараЬан Иван Петрович Белкинэй повестьнууд / Оршуулагша Д.Чернинов. Улан-Удэ, 1957. - 88 с.

257. Пушкин A.C. Шэлэгдэмэл зохёолнууд. Улан-Удэ, 1949. - 124 с.

258. Пушкин A.C. Капитанская дочка. Улан-Удэ, 1970. - 110 с.

259. Пушкин A.C. Капитанай басаган / Пер. Д.Чернинов. Улан-Удэ, 1955 - 131 с.

260. Пушкин A.C. Урт00 даагша / Пер. Б.Санжин. Улан-Удэ, 1949.

261. Пушкин A.C. Урт00 даагша / Пер. Д.Чернинов. Улан-Удэ, 1957.

262. Степанов М.Н. на Тургэн-реке. Роман. Улан-Удэ, 1979. - 240 с.

263. Тороев A.A. Бурятские сказки / Перевел и обработал Г.Кунгуров. -Иркутск, 1946.-13 с.

264. Тумунов Ж.Т. НойрЬоо Ьэри1гэн тала. Улан-Удэ, 1949. - 254 с. Тумунов Ж. Степь проснулась / Авториз. пер.: А.Митрофанов и С.Родов: 7-е изд-е. -Улан-Удэ, 1972.-366 с.

265. Цыдендамбаев Ч. Турэл нютаг1гаа холо. Роман. Улан-Удэ, 1959. - 458 с. Цыдендамбаев Ч.Ц. Доржи, сын Банзара. Роман в двух книгах / Авториз. пер.: М.Степанов. - М.: Сов. Писатель, 1981. - 608 с.

266. Чехов А.П. Ванька // Турэлхи хэлэн. Бурят-монгол эхин Ьургуулиин дурбэдэхи класста уншаха ном / Пер. Б.Санжин. Улан-Удэ, 1957. - С. 75. Шадаев А.И. Гурбалдайн гурбан сэсэн. - Улан-Удэ, 1965.

267. Шадаев А.И. Три молодца, три мудреца / Пер. с бурят. Ю.Будаев. Улан-Удэ,1985.

268. Шолохов М.А. Поднятая целина. Роман. -М.: Учпедгиз, 1958. 259 с. Шолохов М.А. Шэнэ газар хахалагдаа / Н.Очиров оршуулба. - Улан-Удэ, 1957.388 с.

269. РБС-54 Русско-бурят-монгольский словарь / Под ред. Ц.Б.Цыдендамбаева. М.,1954.

270. МРС-57 Монгольско-руский словарь / Под общей ред. А.Лувсандэндэва. М.,

271. РМС-60 Русско-монгольский соловарь / Под ред. С.Д.Санжеева. М., 1960. РКС-64 - Русско-калмыцкий словарь / Под ред И.К.Илишкина. М., 1964.

272. ТСМЯ-66 Толковый словарь монгольского языка. (Монгол хэлний товч тайлбар толь) / Я.Цэвэл. - Улан-Батор, 1966.

273. БРС-73 К.М.Черемисов. Бурятско-русский словарь. -М., 1973. ФСРЯ-78 - Фразеологический словарь русского языка / Молотков. - М., 1978. МРС-82 - Монгольско-русский словарь / Ц.Дамдинсурэн, А.Лувсандэндэв; под ред. Ш.Лувсанвандана. - Улан-Батор, 1982.

274. МАС-84 Малый академический словарь русского языка. В 4-х томах. - М.,1984.

275. ТСРЯ-99 Толковый словарь руского языка / С.И.Ожегов, Н.Ю.Шведова./ - М.,1999.

276. БАМРС-2002 Большой академический монгольско-русский словарь/ В 4-х томах / Отв. ред. Г.Ц.Пюрбеев. - М., 2001-2002.