Лексика и символика святочно-новогодней обрядности болгар тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.03, кандидат филологических наук Седакова, Ирина Александровна

• Седакова, Ирина Александровна
• кандидат филологических наук
• 1984

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Седакова, Ирина Александровна

ВВЕДЕНИЕ

I ГЛАВА. Болгарская святочно-новогодняя обрядность: структура и ареаль-ная характеристика.

П ГЛАВА. Терминология болгарской святочноновогодней обрядности

I РАЗДЕЛ.

П РАЗДЕЛ.

Ш ГЛАВА. Символика святочно-новогодней обрядности болгар

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Лексика и символика святочно-новогодней обрядности болгар»

В настоящее время актуальной проблемой славистики является изучение духовной культуры славян в целях реконструкции ее древнейшего состояния и решения вопросов этногенеза. Особое значение имеют этнолингвистические исследования обрядности. Этнолингвистика, по определению Н.И.Толстого, "есть раздел языкознания или шире - направление в языкознании, ориентирующее исследователя на рассмотрение связи языка и духовной культуры, языка и народного менталитета, языка и народного творчества, их взаимозависимости и разных видов их корреспонденции" (Толстой, 1980, с.150). В 20-80-е гг. в отечественном языкознании под руководством Н.И.Толстого сложилась этнолингвистическая школа, в русле которой ведется комплексное изучение духовной культуры славян. Особое внимание уделяется архаическим зонам, таким, как Полесье, русский Север, южнославянские области. Опубликованы этнолингвистические исследования окказиональной обрядности восточных и южных славян (Толстые, 1978; 198I а; 1981 б; 1982), народного календаря (Толстая, 1982). Ряд диссертаций посвящен этнолингвистическому анализу терминологии и структуры различных обрядов: северно-русской свадьбы (Гура, 1978)» жатвенной обрядности восточных славян (Терновская, 1977). На основании богатого этнографического материала описана обрядовая скотоводческая лексика и фразеология (Журавлев, 1982), русско-славянская астрономическая и метеорологическая терминология (Азимов, 1979).

В Болгарии также возрос интерес к обрядности как одной из сфер традиционной культуры. Однако ее изучением занимаются преимущественно фольклористы и этнографы. Монография Т.Ко-левой посвящена структуре и семантике южнославянской обрядности дня св. Георгия (Колева, 1981), Это первое структурно-типологическое исследование календарной обрядности в болгарской этнографии. Этот же метод использован в описании болгарских зимних (Колева, 1983) и весенних праздников (Колева, 1977).

В последние годы особое внимание болгарские фольклористы и этнографы уделяют анализу глубинной семантики и символики ритуалов, их соотнесенности с искусством, изучению социальных функций обрядов (Живков, 1977; 1981). В сборнике "Обряды и обрядовый фольклор" (Обреди.) опубликованы статьи, в которых исследуется структура, семантика и символика семейной обрядности (Иванова Р., 1981), весенних праздников (Кузманова), окказиональных обрядов (Беновска, 1981), зимних карнавальных шествий (Краев, 1981). Ряд статей сборника посвящен символике ритуальных предметов: украшений рождественских караваев (Янева), пасхальных яиц (Миков, 1981), атрибутов обрядовых костюмов (Михайлова, 1981). В этих исследованиях учитываются как традиционные методы описаний обрядовых реалий (ср, анализ символики караваев учеными конца прошлого века - Маринов, 1891 и 60-х гг. XX в. - Вакарелски, 1960), так и новейшие теоретические разработки о сущности и типологии материальной культуры в составе обрядности (Миков, 1979; Михайлова, 1977).

Фольклористы изучают особенности различных жанров народного творчества в составе обрядности: причитаний (Кауфман Д., Генчев, 1972), словесных формул досвадебной обрядности (Ми-хайловска), свадебных песен (Иванова, 1975, 1976). Особую важность имеет исследование Т.Ив.Живкова, посвященное мотивам и формулам колядных пожеланий (Живков, 1974-). Анализ основных мотивов фольклорных текстов, произносимых колядчиком в момент получения каравая, и самой обрядовой ситуации, позволил автору сделать вывод об архаической семантике колядования в его связи с культом предков.

Успешная разработка проблем этнографии и фольклористики выдвигает на передний план необходимость лингвистического изучения обрядовой лексики. Поскольку подобных исследований еще нет в болгарском языкознании, анализ обрядовой терминологии представляется чрезвычайно актуальным. Так, Ст.Генчев в своей статье "Название и его место в характеристике обычая" (Генчев, 1980) подчеркивает, что наименование традиционно входит как в описание обряда, так и в его исследование. Автор соглашается с советскими учеными в том, что язык составляет основу этногене . - • ■ ■ ~ ' . — . ^ . тических исследований (Еремеев, 1967; Иванов, 1976) и способствует "раскрытию этнокультурной истории и этнической специфики каждого народа" (Генчев, 1980, с.191).

Наша работа посвящена анализу лексики и символики болгарской святочно-новогодней обрядности и по своим теоретическим основам и методам примыкает к современным этнолингвистическим исследованиям. В кругу календарных обрядов болгар святочно-новогодний цикл наиболее богат обрядовой лексикой и символикой, что неоднократно отмечалось фольклористами и этнографами (Ар-наудов, 1918, с.9; Вакарелски, 1938, с.260 и др.). Однако этот материал (и особенно лексика) не подвергается комплексному этнолингвистическому исследованию, в то время как имеются монографии по зимней обрядности и фольклору восточных и западных славян (Виноградова, 1982), белорусов (Гурский, 1978, 1980), украинцев (Курочкин, 1978). Этнолингвистическому анализу рокдественской обрядности народов Югославии посвящена дипломная работа А.А.Плотниковой, выполненная под руководством Н.И.Толстого. Описание святочно-новогодней обрядности болгар, таким образом, представляет материал для дальнейших сравнительно-типологических исследований.

Задачей работы является: выявление круга терминов, которые обслуживают святочно-новогодние обряды; составление словаря обрядовых терминов; соотнесение терминологии с семантикой и структурой экстралингвистических фактов; определение характера обрядовой символики и ее роли в функциональной направленности ритуалов; ареальное описание обрядности и обрядовой лексики с выявлением отдельных зон распространения терминов и соответствующих обрядовых реалий; в конечном счете - выявление особенностей обряда как текста, проявляющихся в лексике и символике.

В диссертации проводится многоплановое исследование, так как этнолингвистика находится на стыке различных дисциплин: собственно лингвистики (семантики, семасиологии, диалектоло

• - - ■ - - ч гии, этимологии, словообразования и т.д.), фольклористики и этнографии. Это обусловлено тем, что сама обрядность как текст представляет собой единство вербального (словесного), реального (предметного) и акционального (действенного) плана (Толстой, 1980, с.157).

Основное внимание в диссертации уделяется обрядовой лексике, однако ее анализ возможен лишь с привлечением широкого контекста этнографических, фольклорных, мифологических и других фактов народной духовной культуры. Параллельное изучение. . языковых, фольклорных и этнографических явлений входило в традиции исследований русских филологов XIX века (Афанасьев, Буслаев, Потебня) и Д века (Зеленин, Богатырев и др.). Необходимость учета экстралингвистических факторов доказана В.В.Виноградовым в его работах по исторической лексикологии и лексикографии (Виноградов, 1947; 1948). На параллельном изучении ис . . тории языка и истории культуры основывается лингвистический метод "слова и вещи" (основатель Р.Мерингер). Согласно представителям этого направления, именно этнография и этнология как науки о вещах представляют наибольший интерес для лингвистов (Йордан, с.103-106).

В диссертации применяются методы лингвогеографии и ареаль-ной лингвистики, которые имеют особое значение для этнолингвистических исследований традиционной культуры. О возможности сопоставления изоглосс и изопрагм и перспективности такого метода писал еще в начале века в диалектологическом исследовании русских говоров Д.К.Зеленин (1913). Этот метод проводил в своих работах болгарский ученый Хр.Вакарелский. В 30-е гг. нашего века он выступал с проектом болгарского фольклорного атласа (Ва-карелски, 1931), в котором основное внимание уделял географической привязанности термина и соответствующей реалии обряда или явления материальной культуры. Вакарелский проводил картографирование отдельных обрядовых действий, ему принадлежат первые карты этнографических явлений: свадебного ритуала каносване (1927), обычаев при севе (1933). Вакарелский впервые в болгарской науке высказывал мысли о параллельном рассмотрении языковых и культурно-исторических границ (1934) - ср. современное понятие диалекта не только в сугубо лингвистическом, но и в культурно-историческом аспекте (Терновская, 1976).

Традиции Вакарелского в Болгарии продолжает Ст.Генчев, который занимается, в частности, сопоставлением семейной обрядности по обе стороны ятевой границы (например, похоронных обрядов - 1968).

Картографирование обрядовых терминов, словесных формул и реалий (на самых различных уровнях - отдельные акты, ритуалы, предметы и др.$, метод сопоставления изоглосс и изопрагм весьма плодотворен для выявления древнейших этнолингвистических границ, для определения диалектов (в современном, более широком толковании) болгарского и других славянских языков.

Задачи исследования обусловливают и его композицию. Первая глава носит описательный характер, она посвящена общему анализу структуры и ареальных особенностей святочно-новогодней обрядности. Без систематизации этнографических данных невозможен анализ обрядовой терминологии, которая является отражением, а иногда и толкованием, объяснением обрядовой реальности. За основу описания берется синхронный срез обрядности, отражающий ее состояние в конце Х1Х-ХХ вв.

Святочно-новогодняя обрядовая терминология (П глава) рассматривается как система, отражающая характер и структуру самой обрядности, поскольку термин выделяет наиболее существенные компоненты ритуалов, обозначает участников и ритуальные предметы, а также выражает некоторые релевантные признаки обрядовых реалий. Во П главе помещены таблицы словообразовательных гнезд обрядовых терминов, отражающие большие словообразовательные потенции некоторых основ (полаз-, колед/колад-, сурв- и др.)*

Обрядовая лексика - интереснейший объект для разного рода лингвистических исследований. Поэтому в первом разделе П главы терминология анализируется с точки зрения словообразования, семантики, этимологии, диалектологии и принципов номинации.

Специфика обрядовой ¡терминологии как лексики "культурной" отражается во втором разделе П главы, где собственно лингвистический анализ позволяет выявить реликты архаических славянских культов и их символику в святочно-новогодней обрядности.

В этнолингвистическом исследовании очень важным является понятие символа. Святочно-новогодней символике посвящена Ш глава, в которой значительное место уделяется характеристике ритуального символа, его содержания, специфики, способов образования и функций. Символ мы рассматриваем как вид знака, в котором связь между обозначаемым и обозначающим не является абсолютно условной (Резников, с.149).

Обрядовую символику следует анализировать с учетом того, что сам обряд представляет собой сложную знаковую систему. Многие исследователи отмечают "проницаемость" фольклора для структурно-семиотических методов, "в силу коллективности, полистадиальности и наглядной семиотичности" фольклорных и этнографических объектов (Меленинский, с.161).

Каждый обряд можно рассматривать как структуру, состоящую из легко вычленяющихся элементов, которые носят знаковый или символический характер. Эти компоненты могут повторяться как в различных календарных, так и в семейных и окказиональных ритуалах. Об этом явлении писал еще А.Н.Веселовский, называя определенные компоненты обрядов "общими местами" культа, жертвоприношения и т.п., повторяющимися в сходных чертах при различного рода праздниках и вне связи с местом, занимаемым ими в земледельческом годе" (Веселовский, с.62).

Позднее В.Я.Пропп, высказывая мысль о необходимости изучения всего годового комплекса обрядов, а не отдельного, изолированного обряда, писал, что "частично эти праздники состоят из одинаковых, повторяющихся элементов, различно оформленных" (Пропп, 1961, с.273).

Такими повторяющимися элементами могут быть саше различные компоненты обряда: на лексическом уровне - словесные формулы и заклинания, песни; на этнографическом - обрядовый реквизит, ритуальные акты (которые соответственно обозначаются межобрядовой терминологией). Безусловно к таким повторяющимся элементам относятся и символы. Поэтому в Ш главе мы выделяем круг символов святочно-новогодней обрядности.

В последнее время в советской и болгарской научной литературе появляются статьи, посвященные отдельным классам символов (Беновска, 1979; Курочкин, 1982) и общей символике календарных, семейных и окказиональных обрядов (Иванова Р., 1981; Краев, 1981; Беновска, 1981; Толстые, 1979, 1981 а; 1981 б, 1982).

В Ш главе основное внимание уделяется основным видам символов (вербальным, реальным и акциональным - Толстой, Толстая, с.372), их синтагматике и парадигматике. Анализируются различные словесные формулы: заклинания, добрые пожелания, заговоры и т.д., которые занимают важное место в святочно-новогодней обрядности. Специфическим колядным обрядовым текстом являются благословия - речитативные фольклорные произведения величального или заклинательного характера, отчасти соотносимые с колядками*. В символике обрядовых текстов эксплицируется архаи

I В нашей работе не содержится подробный анализ колядок, поскольку это тема отдельного исследования (ср., например, диссертации: посвященные польским колядкам - Виноградова, 1973; классификации русских колядок - Розов, 1978). ческая семантика ритуалов.

В Ш главе рассматриваются также реальные и акционалъные символы, набор которых в обрядах невелик. Ими могут быть саше обычные утилитарные вещи и явления животного и растительного мира, действия, которые в обряде получают ритуальное и символическое значение. Неслучайно исследователи высказывают мысли о возможности создания так называемого обрядового тезауруса (Толстые, 1978; Живков, 1981, с.21).

Выявление повторяющихся и синонимических символов на уровне лексики, обрядового реквизита и ритуальных актов, их комплексный анализ на основе этнолингвистических методов с учетом функциональной направленности ритуала и его места в годовом цикле (применительно к календарным обрядам) способствует раскрытию архаической языческой семантики обряда, реконструкции социальных, космологических и иных представлений древних славян (Журавлев, 1982, с.З), а также конкретному изучению и описанию славянской лексикологии, фольклора и этнографии и шире - духовной культуры.

При этнолингвистическом анализе ритуальной символики неизбежно встает вопрос об общей семантике и функциональной направленности обряда. По мнению исследователей, в календарных обрядах доминирует аграрная направленность, ср., например: "т.н. календарные праздники представляют собой праздники аграрные" (Пропп, 1961, с.273). Это особенно характерно для святочно-новогоднего цикла обрядов, во всех компонентах которого проявляется аграрная символика. Важность новогоднего комплекса ритуалов для обеспечения хорошего урожая и шире - благополучия семьи и нейтрализации враждебных сил отмечалась многими исследователями (Велецкая, 1968, с.394; Колева, 1971, с.42). Воеприятие зимы как подготовительного цикла сельскохозяйственных работ, как начало нового года, момент солнцеворота, ведущего к увеличению дня и солнечного тепла, - все это также обогащает символику ритуалов. В святочно-новогодней обрядности отражается множество различных культов и языческих придставлений, которые впоследствии были дополнены и элементами христианских воззрений. Очевидно нельзя говорить о доминирующей позиции какого-либо одного культа, поскольку все эти представления тесно связаны и переплетаются между собой. Однако исследователи выделяют особую роль культа предков в святочно-новогодней обрядности (Зеленин, 1928; Кулишич, 1970; Виноградова, 1982). Культ предков тесно смыкается с магией плодородия (Зеленин, 1909, с.10; Пропп, 1963, с.20; Рыбаков, 1974, с.13), которая, в свою очередь, неразрывно связана с магией первого дня, с представлениями о начале нового года и о рождении солнца. Культ предков, магия плодородия и солярный культ отражаются во всех компонентах праздников и эксплицируются через лексику и символику.

В Приложение к диссертации включен Словарь болгарской святочно-новогодней терминологии (свыше 600 терминов). Он составлен по типу опубликованных словарей обрядности (Гура» 1977, Терновская, 1977), однако представляет собой их сокращенный вариант. В Словарь входят исключительно обрядовые термины (нетерминологическая лексика не представлена). В толковании слова не приводится его функциональное значение, т.е. подробное описание функций, исполняемых предметом в обряде (Гура, 1977, с.131). В Приложении даются Таблицы обрядовых актов, отражающие структуру и распространение святочно-новогодних ритуалов в Болгарии.

К диссертации прилагается ряд карт, которые показывают распространение различных групп терминов на территории Болгарии.

Материалом для диссертации послужили опубликованные источники, различные по характеру описания обрядов и степени представленности лексики. Ценный материал содержат работы второй половины XIX и начала XX вв. (Каравелов, 1861, 1868; Чола ' . . .' — ков, 1872; Маринов, 1891, 1914- и др.). Часть публикаций представляет собой монографические описания духовной и материальной культуры определенной области или одного села. Это исследования М.Арнаудова, посвященные фольклору и обрядности Елен-ско (1913 а), Восточной Фракии (1913 б), Северной Добруджи (1923), Родоп (1930). Описание архаических обрядов Кюстендиль-ского округа принадлежат И.Захариеву (1916, 1935, 194-9, 1963). Богатая обрядность болгар Южной Фракии представлена в книге Хр. Вакарелского (Вакарелски, 1935), родопского города Устово у Вл.Примовского (Примовски Вл., 1963).

Важное значение имеют комплекснне исследования традиционной культуры болгар-переселенцев: в России (Державин, 1913), Греции (Коледаров, 1963), банатских болгар (Телбизов, 1963).

Некоторые сведения почерпнуты из трудов по истории городов и сел (Ангелов, 1900; Хайтов, 1958, 1965; Ташев, 1900, и др.).

Менее объемные материалы (опубликованные в основном в периодических изданиях и журналах - СБНУ, Българска реч и др.) также содержат интересные, иногда уникальные материалы (Байрак-таров, 1900; Вакарелски, 1932, 1938, 1939 и др.).

Наиболее полные описания обрядов, основанные на целенаправленной многолетней полевой работе, представлены в недавно вышедших сборниках серии, посвященной изучению этнографии, фольклора и языка отдельных областей: Добруджа (1974-), Пи-ринский край (Пирински край, 1980).

В диссертации использовано свыше 30 описаний духовной культуры и фольклора различных болгарских сел - часть материалов Архива им. Цв.Романской (кафедра славянского языкознания Софийского Университета им. К.Охридского). В состав Словаря обрядовой терминологии и в саму диссертацию включены данные полевых записей разных лет болгарской фольклористки Ф.Бадалановой, хранящиеся в настоящее время в Архиве Института фольклора при БАН.

Для написания диссертации использовались собственные полевые записи, сделанные в 1983 г. у болгар с. Кирсово Комрат-ского района ШСР. Проанализированы также записи участников экспедиции кафедры славянской филологии МИГ в селах Кирсово и Кирютня (Чадыр-Лунгского района ШСР), основывающиеся на программе-вопроснике святочно-новогоднего цикла обрядов, подготовленной автором диссертации.

В процессе работы над Словарем обрядовой терминологии проведена эксцерпция всех имеющихся диалектных словарей болгарского языка. К сожалению, в них замечены неточности в толковании обрядовых терминов, что является еще одним доказательством необходимости изучения и записи обрядовой лексики, которая становится пассивным лексическим фондом или вообще забывается.

Ценный лингвистический материал был обнаружен в Идеографическом диалектном словаре кафедры болгарского языка Софийср кого Университета .

2 Пользуясь случаем, хочу выразить благодарность болгарским коллегам, предоставившим мне возможность пользоваться материалами архивов и картотек, Т.Афанасиевой, Т.Бояд-жиеву, Ф.Бадалановой, а также проф. М.Янакиеву - консультанту, а в некоторых случаях и информатору в моей работе.

Заключение диссертации по теме «Славянские языки (западные и южные)», Седакова, Ирина Александровна

ВЫВОДЫ К Ш ГЛАВЕ

Символика - важнейшая особенность ритуалов, проявляющаяся на всех уровнях - вербальном, реальном и акциональном. Ритуальный символ в конкретной форме передает более общие и отвлеченные представления и понятия, "ля святочно-новогодней обрядности бол

1—Ц гар самыми существенными являются идеи плодородия и плодовитости скота (аграрная символика), культ предков, представления о начале нового года (магия "первого дня") и отчасти солярный культ.

Специфической чертой ритуального символа является его полисемия и синкретизм (соотнесение с несколькими идеями и представлениями) .

Важную роль в обрядности играет вербальная символика. Омофония и оионимия являются основой для народной этимологии, более широкого толкования обрядовой лексики и семантики, ^а омофонии и омонимии строятся словесные формулы и магические акты. Вербальные компоненты обряда - неотъемлемая часть ритуальной практики болгар Общее значение, поэтика и лексика словесных формул соответствуют магическим приемам (заклинательный характер благопожеланий; подробное перечисление объектов, на которые хотят воздействовать, с идеализирующими эпитетами; изображение желаемого как свершившегося; широкое использование гиперболы в сравнениях и др.).

Реальными (вещными) символами служат в основном продукты сельского хозяйства и предметы, связанные с их культивацией и обработкой (жито, просо', ц^ревица; рало, палешник, сито, нощви и др.). Процесс образования реальных символов отчасти идентичен процессу развития языка: предмет становится символом, представителем своего наиболее очевидного, бросающегося в глаза свойства (подобно тому, как явление именуется по самому яркому или важному признаку).

Акциональные символы основываются преимущественно на аналогии. Об этом свидетельствуют и мотивировки действий, и словесные формулы, входящие в состав ритуалов, которые часто представляют собой двучленные конструкции с идентичными лексимами (глаголами, прилагательными) в двух частях.

В результате анализа были выявлены особенности синтагматики символики - это соединение ("нанизывание") в одном ритуале синонимических символов различных типов: вербального, реального и акционального для большей сакральности и действенности магических актов. В плане парадигматики интересным является нали? чие рядов синонимических символов одного типа. хак, одно и то же действие (например, поднятие вверх) может производиться с различными обрядовыми реалиями (кутьей, караваями, столиком). С другой стороны, с одним предметом могут осуществляться синонимические действия (рождественский каравай поднимают вверх или подпрыгивают с ним при преломлении, его помещают на высокое место и др.).

Исследование показало некоторые ареальные особенности святочно-новогодней символики. Имеющиеся материалы свидетельствуют о том, что в плане символики выделяются области Кюст. и Перн. окр. Некоторые реалии, благопожелания и магические акты имеют узко локальное распространение и зафиксированы только в этих районах. Так, здесь распространен особый тип словесных формул -поздравления при вхождении в дом в дни праздников цикла. Кроме того, только в этих зонах особую обрядовую значимость получает доска для разделывания хлеба (кръг). Для Кюст. и Перн. окр. характерна и специфическая акциональная символика, приглашение божества на ужин, отгонные магические акты - стрельба в рождест

- 172 венский сочельник из ружей, особые ритуальные действия с поленом ("кормление", "одевание" и др.)»

Набор символов в обрядности невелик, он хорошо поддается описанию и классификации. Выявление и анализ основных видов символов святочно-новогодней обрядности болгар может способствовать сравнительному изучению явлений традиционной духовной культуры на общеславянском фоне.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Параллельное рассмотрение лексики и символики святочно-новогодней обрядности болгар проводилось на основании изучения структуры и семантики соответствующих ритуалов.

В результате анализа лексики были выявлены следующие особенности терминосистемы: сочетание терминологической лексики с нетерминологической, использование ограниченного количества основ в качестве опорных для образования многочисленных дериватов, наличие метафорических обозначений, полисемия обрядового термина, тесная связь обрядовой лексики с языческими культами и представлениями. В диссертации определены и описаны основные группы терминов, способы номинаций обрядовых реалий, охарактеризована различная сегментация этнографических фактов лингвистическими средствами. В терминосистеме календарных обрядов самую значите^ льную роль играет обозначение праздника или характерного ритуала этого дня, которое служит основой для именования смежных реалий и явлений (словообразовательные гнезда представлены в диссертации в виде таблиц).

В работе выявлен и описан основной круг ритуальных символов: вербальных, реальных и акциональных, некоторых обрядовых атрибутов и определителей.

Исследование ритуальной символики показало принципиальное сходство систем обрядовой терминологии и символики. ибряд рассматривался как текст, определенная последовательность символов, что позволило выявить некоторые универсальные закономерности святочно-новогодней обрядности, характерные в равной степени для терминосистемы и системы обрядовых символов:

I. Использование ограниченного числа единиц, максимально нагруженных семантически (что свидетельствует о возможности создания обрядового тезауруса);

2. Тавтология, нагнетание идентичной семантики (однокорен-ные термины при описании ритуала; сочетание синонимических символов разных типов в самом обрядовом акте).

3. Процесс образования ритуальной символики повторяет процесс создания и развития языка (широкое использование аналогии, метафоры).

4. Обрядовая лексика и символика тесно связаны с языческими культами и представлениями. Исследование подтвердило важнейшую роль культа предков, солярного культа, представлений о начале нового года и аграрных культов для болгарской святочно-новогодней обрядности.

Многообразие народных представлений, отразившихся в обрядовой лексике и символике, обусловливает полисемию отдельного термина и символа.

6. Обрядовая реальность и ее терминология выявляют на территории Болгарии два подтипа - западный и восточный. Граница проходит по важнейшей для диалектного членения болгарского языка ятевой границе. Кроме того, по обрядовой терминологии, символике и ритуальным действиям выделяются и некоторые ареалы и области (Юго-Западная Болгария, Родопы и др.). ато подтверждает необходимость привлечения широкого историко-культурного контекста (в данном случае языческой обрядности и ее лексики) для определения диалекта.

Материалы диссертации, Словарь болгарской святочно-новогодней обрядовой терминологии и таблицы обрядовых актов могут использоваться при дальнейших этнолингвистических исследованиях, которые будут направлены на выяснение и уточнение проблем этногенеза славян.

МОСКОВСКИЙ ОРДЕНА ЛЕНИНА, ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ И ОРДЕНА ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ИМЕНИ М.В.ЛОМОНОСОВА

ФИЛОЛОГИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

На правах рукописи

Седакова Ирина Александровна

ЛЕКСИКА И СИМВОЛИКА

СВЯТОЧНО-НОВОГОДНЕЙ ОБРЯДНОСТИ БОЛГАР (10.02,03. - Славянские языки)

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Седакова, Ирина Александровна, 1984 год

1. АИФ1- Валя-Пержей с. Валя-Пержей, Чадыр-Лунгский р-н МССР. Зап. Ф.Богдановой. 1981.

2. АИФ Велчовци, Габр. - зап. Ф.Бадалановой. 1978.

3. АИФ Виноградное - с. Виноградное, Болградский р-н, Одесская обл. УССР. Зап. Ф,Бадалановой. 1981.

4. АИФ- Голям Извор, Хаск. Зап. Ф.Бадалановой. 1980.

5. АИФ Горно Дамяновци, Хаск. - Зап. Ф.Бадалановой. 1978.

6. АИФ-Додно Ботево, Хаск. Зап. Ф.Бадалановой. 1978.кЩ Кирютня - с. Кирютня, Чадыр-Лунгский р-н, МССР. Зап. Ф.Бадалановой. 1981.

7. АИФ Малчовци, Габр. - зап. Ф.Бадалановой. 1978.

8. АИФ Славяново, Хаск. - Зап. Ф.Бадалановой. 1980.

9. АИФ Станчев Хан, Габр. - Зап. Ф,Бадалановой. 1978.

10. АИФ Твардица - с. Твардица, Чадыр-Лунгский р-н, МССР. Зап. Ф.Бадалановой. 1981.

11. Анастасов Анастасов Г.П. Коледарски песни из с. Чадърлъ - Гюмюрджинеко. - РН, У1, № 2-3, 1908, с.69-70.

12. Ангелов Ангелов Г. Кюстендилъ. Кюстендилъ, Печ. Дюлгерови 1900. - 95 с.

13. Ангелов Д. Ангелов Д. Коледни обичаи от с. Руслар, Вар-ненско. - СБНУ, ХУ, София, 1898, с.7-И.

14. Ангелова Ангелова Р. Село Радуил, Самоковско. Народопис и говор. УШ -IX, София: 1948, с.131-280.