Конфессиональный аспект русско-греческого межкультурного диалога на примере формирования различий чина Божественной литургии в Русской и Элладской православных церквах тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.13, кандидат исторических наук Печатнов, Валентин Владимирович

• Печатнов, Валентин Владимирович
• кандидат исторических наук
• 2009

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Печатнов, Валентин Владимирович

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ИСТОРИЯ ФОРМИРОВАНИЯ БОГОСЛУЖЕНИЯ В РУССКОЙ ЦЕРКВИ В КОНТЕКСТЕ РУССКО-ГРЕЧЕСКИХ КОНФЕССИОНАЛЬНЫХ СВЯЗЕЙ.

§ 1. История изучения развития греческо-русских связей и их влияния на формирование богослужебного чина в Русской церкви.

§ 2. Основные вехи греческо-русских конфессиональных отношений и развития русского богослужения в истории Русской церкви.

Глава 2. ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ ФОРМИРОВАНИЯ ЧИНА ВИЗАНТИЙСКОЙ БОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТУРГИИ В ГРЕЧЕСКОЙ И РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНЫХ

ТРАДИЦИЯХ.

§ 1. Складывание чина византийской литургии в IV-XI вв. и его дальнейшее развитие в греческом православном мире.

§ 2. Обзор истории чина византийской литургии на Руси и в России в контексте русскогреческих церковных и культурных связей (XI-XX вв.).

Глава 3. СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ РАЗЛИЧИЙ МЕЖДУ СОВРЕМЕННЫМ РУССКИМ И СОВРЕМЕННЫМ ГРЕЧЕСКИМ ЧИНОМ БОЖЕСТВЕННОЙ

ЛИТУРГИИ.

§ 1. Подготовительная часть Божественной литургии.

§ 2. Литургия слова.

§ 3. Литургия Евхаристии.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Конфессиональный аспект русско-греческого межкультурного диалога на примере формирования различий чина Божественной литургии в Русской и Элладской православных церквах»

Актуальность темы исследования. Проблематика межкультурной коммуникации в ч последние годы привлекает все большее внимание историков, поскольку её изучение обогащает понимание сложных исторических процессов развития национальных обществ и их культур в ходе взаимодействия с другими народами. Особый интерес в этой связи представляет межкультурный диалог России и Греции, уходящий своими корнями в византийское прошлое. Важнейшей особенностью этого диалога на протяжении большей части истории русско-греческих отношений была центральная роль конфессиональных связей.

Православие стало главным связующим звеном между Русью и Византией, укрепляя их политическое, торговое и культурное взаимодействие. При этом в подходе русских к восприятию византийской культуры наблюдалась явная избирательность — усваивались в основном её религиозные аспекты, а не богатая светская культура эллинизма. Этому во многом способствовала изначальная практика богослужения на церковнославянском языке, которая с одной стороны облегчала распространение православия среди недавних язычников, а с другой -затрудняла рецепцию светской византийской культуры, требовавшую знания греческого языка. В рамках же самой духовной культуры Византии наиболее полно и активно воспринимались те её элементы, которые были непосредственно связаны с догматическими основами христианского вероучения, богослужения, канонического права и церковной организации1.

Неудивительно, что наибольшее распространение уже в Киевской Руси получили переводы греческих богослужебных книг и святоотеческих сочинений, а тогдашний чин византийской Божественной литургии лег в

1 Литаврин Г.Г. Византия, Болгария, Древняя Русь. Спб., 2000. С. 318-319. основу русского чина этой службы. Хотя Русь/Россия выступала в этом межкультурном диалоге в основном как рецептор греческой православной традиции, эта рецепция осуществлялась в преломлении русской культуры и сопровождалась внесением собственного вклада в православную традицию, включая её богослужебную часть. Эта закономерность сохранилась и в последующий период, в том числе — во время реформы богослужения середины XVII в. в России, еще более приблизившей русское богослужение к греческому.

Вместе с тем, развитие конфессионального аспекта русско-греческого межкультурного диалога было далеко не линейным, а его воздействие на русскую литургическую традицию - отнюдь не однозначным. Хотя история русско-греческих церковных и культурных связей в отечественной историографии изучается уже давно и активно, влияние конфессионального аспекта этого межкультурного диалога на развитие русской литургической традиции пока оставалось в тени. В частности, не был изучен вопрос о соотношении между конфессиональными связями и формированием различий русского и греческого чина Божественной литургии - центрального богослужения христианской церкви. Между тем, изучение этого и смежных вопросов имеет не только чисто исторический интерес, но и определенное практическое значение в современных условиях усиления контактов между Русской и Элладской православными церквами и общей активизации русско-греческого межкультурного диалога.

Степень изученности темы. Влияние межкультурного диалога на формирование различий в богослужебных чинах русской и греческой православных традиций ранее не было предметом специального исследования. Вместе с тем, исследователями так или иначе затрагивались отдельные аспекты этой темы. Весьма интенсивно изучались греческо-русские культурные и специфически конфессиональные связи, особенно XVII в. Также изучалась история богослужения в обеих традициях, хотя в советское время это изучение было почти прервано. Отмечались и различия в чине литургии, принятом в Русской и Элладской православных церквах, а некоторым из этих различий были посвящены научные статьи. В отечественной историографии есть достижения и в области конкретных исследований ряда культурных факторов («второе южнославянское влияние», история книгопечатания, история реформ патриарха Никона). Обзор литературы по этим аспектам темы вынесен в 1 главу в силу его большого объема. Однако отношение между конфессиональными связями и формированием различий в богослужебных чинах русской и греческой православных традиций ранее не изучалось. Работы, в которых были бы проанализированы изменения в русском и греческом чине в историко-культурном сопоставлении, также отсутствуют.

Предметом данного исследования является конфессиональный аспект греческо-русского межкультурного диалога и его влияние на формирование различий чина византийской Божественной литургии в русской и греческой православных традициях.

Объектом данного исследования является процесс развития чина Божественной литургии, принятого в Русской и Элладской православных церквах, под влиянием русско-греческого межкультурного диалога и других историко-культурных факторов.

Хронологические рамки исследования определяются периодом синхронного существования чина Божественной литургии в России и в греческом православном мире, т.е. с рубежа X - XI вв. по настоящее время с отдельными экскурсами и в предшествующий период для более полного освещения истории византийской литургии.

Целью данного исследования является выявление культурно-исторической обусловленности различий в современном чине Божественной литургии, принятом в Русской и Элладской православных церквах. Для достижения поставленной цели было признано необходимым решение следующих конкретных задач:

- сопоставить основные этапы истории Русской церкви с этапами греческо-русских конфессиональных отношений в их связи с формированием современного чина литургии в Русской церкви;

- проанализировать историю возникновения современного греческого чина Божественной литургии, выявить характер и причины его эволюции на протяжении всего периода существования греческой богослужебной традиции;

- проследить историю развития чина Божественной литургии в Русской церкви, характер греческого влияния на ее формирование, а также возникновение на русской почве специфических элементов этой литургии;

- провести сравнительный анализ современного чина Божественной литургии в Русской и Элладской Православных Церквах, выделить все отличия и дать характеристику наиболее важных из них;

- проанализировать важнейшие расхождения в русском и греческом чине литургии в контексте выявленных ранее историко-культурных факторов, оказавших влияние на формирование богослужебных чинов в русской и греческой православных традициях;

- проанализировать существующие в историографии России и Русского зарубежья исследования, посвященные истории развития греческо-русских культурных и церковных связей и их влиянию на русскую литургическую традицию.

В качестве методологической основы исследования был избран комплексный подход к изучению конфессионального аспекта русско-греческого межкультурного диалога. Этот подход предусматривает рассмотрение различных видов русско-греческих конфессиональных связей в их взаимодействии и отношении к развитию русской и греческой литургической традиции, в частности, к истории чина Божественной литургии в России и греческом православном мире. При этом последовательно применялся принцип историзма. Для изучения обстоятельств формирования различий чина литургии в Русской и Элладской православных церквах применялся метод компаративного анализа эволюции литургических текстов в историко-культурном контексте. Кроме того, для установления различий в чине литургии широко применялся текстологический анализ.

Источниковая база исследования. При написании работы автором были использованы различные виды источников, имеющиеся в России и Греции.

Первый вид источников составили рукописные и печатные чины литургии, которые были разделены на три группы:

Первая группа - рукописные чины литургии. Были привлечены научные издания важнейших русских и греческих богослужебных рукописей , публикация П. Трембеласа "Три литургии согласно афинским рукописям"3, дополненная еще не изданной работой протопресвитера Ф. Кумарианоса "Божественная литургия согласно традиции Константинопольского патриархата". Были использованы также работы, содержащие публикации текстов литургий: С. Муретова "К материалам для истории чинопоследования литургии"4 и игум. Филарета "Чин литургии св. Иоанна Златоустаго по изложению старопечатных, новоисправленного и

2 Parenti S., Velkovska Е. L' Eucologio Barberini gr. 336. Roma, 1995; Goar J. EDyoA.6yiov, sive Rituale Graecorum. Venetiis, 17302; Красносельцев H. Ф. Материалы для истории чинопоследования литургии св. Иоанна Златоустаго. Казань, 1889. [Вып. 1. Отд. оттиск из: Православный собеседник. 1889; Вып. 2. Приложение: Православный собеседник. 1895]; Рубан 10. И. Служебник Варлаама Хутынского (ГИМ Син. 604/343, конец XII - начало ХШ в.): Описание, тексты, комментарии // Ученые записки Российского Православного Университета ап. Иоанна Богослова. М., 1996. Вып. 2. С. 99-129.

3 Тре^кёАас, П. N. AL tqelq aeltouqycai ката тоид ev A0T]vau; ксобпсад. AQrjvai, 1935.

4 Муретов С. К материалам для истории чинопоследования литургии. Сергиев Посад, 1895. древлеписьменных Служебников"5, а также "Отзыв о сочинении М. И. Орлова Литургия св. Василия Великаго" А. А. Дмитриевского6.

Вторая группа - печатные издания греческих Евхологиев и книг "Божественные литургии" («At Oelai AeruouQyiai»), относящихся к XVI-XX вв., а также русские Служебники XVII-XX вв. (как московского, так и западнорусского происхождения). К этой группе примыкают и греческие "Иеродиакониконы", где содержатся части литургии, относящиеся к диакону, и брошюры "Последование чтеца". Были проработаны греческие "Иератиконы", отражающие современный греческий чин литургии. В связи с отсутствием многих грекоязычных изданий в составе отечественных библиотечных коллекций в ходе исследования были использованы собрания библиотек Афин и Салоник, а также ряда обителей св. горы Афон .

Третью группу составили богослужебные книги с современным чинопоследованием литургии. Современное русское чинопоследование литургии рассматривалось по Служебнику 2004 г. (Издательского Совета Русской православной церкви), а греческое - по "Иератикону" 2004 г. издания. При изучении истории греческого чина литургии XX в. использовались тексты Божественных литургий в двух афинских изданиях греческого малого Требника ("AyiaCT|uaTdQiov") 1900 и 1927 гг. издания, и в афинских брошюрах "Божественная Литургия св. Иоанна Златоуста" ("СН

5 Филарет, кгум. Чин литургии св. Иоанна Златоустаго по изложению старопечатных, новоисправленного и древлеписьменных Служебников (Опыт сличения старопечатных и исправленных церковно-богослужебных книг с древлеписьменными). М., 18993.

6 Дмитриевский А. А. Отзыв о сочинении М. И. Орлова "Литургия св. Василия Великаго. Первое критическое издание. СПб., 1909" // Сборник отчетов о премиях и наградах, присуждаемых Императорской Академией наук. Отчеты за 1909 год. СПб., 1912. С. 176-347.

7 В частности, Великой Лавры и монастырей Ватопедского, Ивирона, Пантократорова, Каракала, Симонопетрского, Эсфигмена, Свято-Пантелеимонова и скита св. Анны. eia AeLTOupyia: той ауюи Icoavvou той Хриаоат6(аои") 1957 г. и б.г. издания.

Второй вид источников - это богослужебные книги, посвященные уставу богослужения, частью которого является литургия. С этой целью были изучены печатные Типиконы, как греческие (венецианские 1577 и 1869 гг. и афинский 1921 г.), так и русские (издания 1610, 1634, 1682, 1992 и 2002 гг.), а также вспомогательные книги, используемые на приходах вместо Типикона. В Русской православной церкви это "Богослужебные указания" на 2006 год, а в Элладской - ежегодные "Малый церковный календарь" (выпуски начала 1950-х гг.) и "Диптихи Элладской Церкви" на 2001-2004 гг.

Третий вид источников, необходимый для определения значения различных элементов чина литургии в греческом и русском церковно-культурном контексте, - толкования на литургию, как византийские, так и позднейшие греческие и русские. К ним относятся «Изъяснение Божественной литургии» Николая Кавасилы (XIV в.) и произведения Симеона Солунского (XV в.) «Разговор о святых священнодействиях и таинствах церковных» и «О Божественном храме». Из позднейших толкований выделяются «Божественная литургия с объяснениями различных учителей» греческого клирика XVI в. Иоанна Нафанаила и «Историческое, догматическое и таинственное изъяснение на Божественную литургию» И.И. Дмитревского (XIX в.).

Новизна исследования. В исследовании был проведен комплексный анализ конфессионального аспекта греческо-русского межкультурного диалога и других историко-культурных факторов, определивших различия между русским и греческим чином Божественной литургии. Историко-культурный контекст образования этих различий представлен через анализ их понимания в определенной церковно-культурной среде. Новизна диссертации также определяется характером привлеченных источников и литературы (прежде всего греческих), многие из которых отсутствуют в российских архивах и библиотеках и впервые вводятся в оборот отечественной историографии. Впервые в отечественной историографии на основании самостоятельного изучения греческих источников дана характеристика эволюции греческой литургии в новейший период.

Практическая значимость исследования. Исследование вносит вклад в изучение истории богослужения как Русской, так и Элладской православных церквей, а введение сравнительного анализа в конкретный историко-культурный контекст дает возможность оценить влияние греческо-русского межкультурного диалога и других историко-культурных факторов на чин Божественной литургии. Кроме того, исследование вводит в отечественную науку новые сведения об истории чина литургии в греческом православии.

Исследование может служить пособием при составлении курсов по истории Русской и Элладкой православных церквей, межкультурной коммуникации и исторической литургике, дать матерная для дальнейшей работы обеих церквей по совершенствованию своего богослужебного наследия.

Апробация работы. Основные выводы и положения настоящей диссертации выносились на обсуждение кафедры государственно-конфессиональных отношений РАГС при Президенте РФ (протокол № 3 от 15 октября 2009 г.). Сравнительно-аналитическая часть исследования обсуждалась на богословском факультете Салоникского университета им. Аристотеля (г. Салоники, Греция). Отдельные результаты исследования были изложены автором в докладе на XIV Международных Рождественских образовательных чтениях (Москва, 29 января - 3 февраля 2006 г.), а ряд выводов работы используется в авторском спецкурсе "Современное христианство: учения и практики", читаемом в МГИМО (У) МИД РФ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и Приложения. Во введении основывается актуальность темы

Заключение диссертации по теме «Философия и история религии, философская антропология, философия культуры», Печатнов, Валентин Владимирович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование выявило несомненное влияние историко-культурных факторов на формирование как различий чина Божественной литургии в русской и греческой православных традициях, так и современного чина литургии в целом. В частности, было показано, что современный русский чин Божественной литургии возник в результате богослужебной реформы середины XVII в., которая была бы просто невозможна без интенсивных церковных и культурных связей России с греческим православным миром в тот период.

Вместе с тем исследование показывает, что связь между греческо-русским межкультурным диалогом и развитием богослужения в России является весьма сложной. История развития богослужения имела свои внутренние законы, не совпадающие прямо с этими взаимоотношениями, хотя и связанные с ними. Степень интенсивности церковных и культурных связей была лишь одним из факторов, определявших исторические «траектории» формирования чина Божественной литургии в России и в греческом православном мире. Наряду с этим действовали и другие историко-культурные и политические факторы: утрата Константинополем роли центра православного мира и возвышение Москвы в качестве «Третьего Рима», особенности внутреннего развития как Руси/России, так и греческого мира, развитие богослужебной науки и др. Сопоставление основных этапов развития русско-греческих церковных связей и истории богослужения выявляет волнообразный характер «грекоизации» русского чина Божественной литургии, достигавшей максимальных значений в X-XI вв. (когда Русская церковь заимствует у греков всю систему богослужения), на рубеже XIV-XV вв. (когда чин литургии на Руси принимает почти современный вид благодаря «Диатаксису» Филофея Коккина), и в середине XVII в., когда греческие иерархи принимают самое активное участие в русских церковных делах и реформе богослужения на Руси, приведшей к расколу в Русской церкви. В свою очередь, максимальные расхождения в чинопоследовании Божественной литургии между русской и греческой традициями наблюдаются в XV-XVI вв., т.е. в период определенного исторического обособления Русской церкви, наступивший после Ферраро-Флорентийского собора и завоевания турками Константинополя, и в XIX-XX вв. В последний период, при всем обилии церковных и культурных контактов между Россией и греческим миром до 1917 г., чин литургии в России (как и вообще все уставное богослужение) практически не развивался, в то время как в греческом мире он переживал период бурного внутреннего развития. Эта ситуация с чином литургии сохранилась и при советском режиме, когда внешние контакты православной церкви в Советской России вначале были практически прерваны, а затем носили несвободный и ограниченный характер.

После сопоставления современного русского и современного греческого чина Божественной литургии возникает, с одной стороны, ощущение фундаментального единства русского и греческого чина, а с другой - удивление от множества больших и малых различий. Литургии, их структура и основные молитвы одинаковы, но в подготовительных молитвах священнослужителей, в "клиросных" частях и ряде других элементов литургии наблюдается значительное несходство. Хотя различия между русским и греческим чином начали возникать еще в византийский период, несомненное большинство их появилось в XIX в.

Сравнительный анализ современного русского и греческого чина литургии также подтвердил тезис о статичности русского чина литургии, почти не изменившегося с середины XVII в., по сравнению с греческим, постоянно претерпевавшим заметные изменения. Неизбежно встает вопрос: в чем причина столь разной истории Божественной литургии в России и в греческом мире за последние четыре века? Внешнюю причину статичности русского чина литургии следует, вероятно, искать в особенности положения Русской церкви в синодальный период, когда церковная жизнь находилась под жестким контролем государственной власти. В этих условиях богослужение не могло развиваться органически. На более глубоком уровне исторической памяти русской церкви можно говорить о страхе богослужебных изменений, однажды уже породивших раскол. Определенную роль сыграло и то, что при принятии христианства Русь получила прежде всего готовую систему богослужения. Предположительно, это явилось одной из причин того, что устойчивой чертой традиционного русского благочестия стала тенденция к отождествлению деталей богослужения с самой сутью православия.

Эта тенденция нехарактерна для греческого православия. Поэтому ему удалось сохранить дух древнехристианского подхода к тексту богослужения, о котором упоминалось во второй главе. Согласно этому подходу, богослужебные книги не имеют абсолютного авторитета, а их текст не считается незыблемым1. Сохранению такого отношения способствовал и по-особому свободолюбивый дух греческого народа . Все это помогает объяснить как постоянное развитие греческого чина Божественной литургии, картину которого мы также попытались обрисовать во второй главе, так и то сравнительное спокойствие, с которым это развитие принимается в греческом мире. Однако как мы видели, такое отношение к тексту богослужения иногда имело отрицательные последствия, когда богослужение сокращалось из рационалистических соображений и без должного учета православного предания. Мы имеем ввиду практику опущения на греческих приходах сугубой ектеньи после Евангелия, и особенно - молитв об оглашенных, а зачастую и двух ектений верных перед Великим входом.

С середины 90-х гг. XX века русская и элладская православные церкви вступили в период интенсивных контактов на всех уровнях, от

1 OovvTovAqs 'I. М. Пе(н fiiav fietaQQuGfiLCTLV. Е. 448-449.

2 Там же. С. 449. диалога между церковными иерархами до паломничеств мирян. Обычным явлением стало совместное совершение богослужений, особенно Божественной литургии. Проводятся богословские конференции с участием русских и греческих ученых, в том числе и по церковным таинствам, имеющим свой богослужебный чин. Однако научного диалога по вопросам собственно богослужения пока нет. Как отмечалось выше, в русской церкви в начале XXI в., а в элладской в конце XX — начале XXI вв. имел место предметный поиск более аутентичного образа совершения Божественной литургии. В обеих церквах плодом этого поиска явилось внесение изменений в чин литургии на основе выводов богослужебной науки и богословских соображений. Но соответствующий научный и богословский материал в обоих случаях был собран и применен автономно, без учета взаимного опыта. Учитывая, что в отношении литургии Русская и Элладская православные церкви являются наследницами единой византийской традиции, и что основной смысл литургии во всем православии един, обмен опытом между русской и греческой литургическими традициями представляется весьма желательным.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Печатнов, Валентин Владимирович, 2009 год

1. Первоисточники1

2. А) Печатные богослужебные книги 1. Служебники

3. С 1508 (Тырговиште). Служебник. Тырговиште. 1508 славянскийпервопечатный Служебник. С 1519 (Горожде). Служебник. Горожде. 1519. С 1519 (Венеция). - Служебник. Венеция: издание Божидара Вуковича, 1519.

4. В частях А, В и Г источники располагаются в хронологическом, а не в алфавитном порядке.

5. С 1977 Служебник. М.: Издательство Московской Патриархии, 1977.

6. С 1995 Служебник. М.: Международный издательский центрправославной литературы, 1995. С 1997 Служебник. М.: Сретенский монастырь, 1997. С 1999 - Служебник. М.: Сретенский монастырь, 1999. С 2000 - Служебник. М.: Издательство Московской Патриархии, 2000.

7. С 2001 Служебник. М.: Издательство Московской Патриархии, 2001.

8. С 2004 Служебник. М.: Издательский Совет Русской Православной Церкви, 2004.2. Ирмологии нотного пения

9. Ирмологий, М.: Печатный Двор, 1657.

10. Ирмологий, М.: Печатный Двор, 1673.

11. Ирмологий, М.: Печатный Двор, 1683.

12. Ирмологий, М.: Печатный Двор, 1694.

13. Ирмологий, М.: Печатный Двор, 1702.

14. Ирмологий, М.: Печатный Двор, 1717.

15. Ирмологий, М.: Синодальная типография, 1721-1730. (без нач. листов).3. Евхологииi) венецианские

16. ЕВХ 1545 EuxoAoyiov. ('EvexLrjcrLV, ev о кия NiKoAdou Еофигуой ка1 xarv exaipcov Маркой Еа^аихоои ка1 NLKoAdou 'Елархои, 1545).

17. ЕВХ 1553 ЕихоАбуюу. ('Evexirjcnv, naqa Хрюхофорф тф Zavexco., 1553).

18. ЕВХ 1564 ЕихоАбуюу. Venetiis 1564 ('EvexLTjcrLV, ev olkia. 1ti7ioAutou той BaAepibog. 6Lop9co0ev. 7iapa. Aeovxtou. той МоууСсттои., 1564).

19. ЕВХ 1566 ЕихоАбуюу., 'Evexiau;, avaAco^aau. 1аксо|3ои AeoyKivou, . 1566.

20. EBX 1571 ЕихоАбуюу. 1571 ('Ev. 'ExLrjcriv sic.,ev oixia. l7i7ioAuxou. BaAepLbog,. 6i.op9co9ev. naqa. Iwavvou той Na0avar)Aou., 1570).

21. EBX 1578 To naodv ЕихоАбуюу. 'Evexl^ctlv, ev хг. о1к(а. Avxcovlou той Bepyrj., 1578.

22. EBX 1580 ЕихоАбуюу. 'Evexiqcnv, ev xrj obda той. Icoavvou той Валхктхой той PiKeviou., 1580.

23. EBX 1585 ЕихоАбуюу. eic xwv xvncov Kovvabov. ('Evexii^criv.), 1585.

24. EBX 1585 (I.A. Ioulianos) ЕихоАбуюу. 'Evexiqcnv, ёк xcov tvticov Kouva&ou. nag' 'Iwavvi. Avxamcp тф 'IouAiavcp, 1585.

25. EBX 1602 ЕихоАбуюу. 'EvexLr)cn, 7iapa xcov KArjpovo^cov Avxcovlou хой nLveAAou. 1602.

26. ЕВХ А. Пинелло 1620 EuxoAoyiov. biOQ0w0£v. ('Evexiriaiv, 7tapa Avtwvloj хф riLveAAco, 1620).

27. ЕВХ 1638 EuxoAoyiov. 'Evexirjaiv., пар' 'IajavvT] Петра) тф П^ёААсо, 1638.

28. ЕВХ 1662 EuxoAoyiov. 'Ev£Tir)aiv., nag' 'koavvi^ Петра) тф П^ёААсо, 1662.

29. ЕВХ 1666 EuxoAoyiov. 'Evexirjcriv, пада Avdgea тф '1оиАигуф, 1666.

30. ЕВХ Н. Сарос 1692 EuxoAoyiov. 'Evexirjcriv, пара ЫькоАаа; тф Еадср, 1692.

31. ЕВХ Н. Гликевс 1729 EuxoAoyiov. 'Evexu^criv, 7iapa NiKoAaco ГАикей., 1729.

32. ЕВХ Н. Сарос 1749 EuxoAoyiov. 'EveTirjcriv, пара NucoAdoj тф Еарср, 1749.

33. ЕВХ Д. Феодосиу 1759 EuxoAoyiov то Мёуа.: 'Evexu^aiv, . TWLQOL Ат.|аг|тр1си ©eobocriou., 1759.

34. ЕВХ Н. Гликевс 1776 EuxoAoyiov то Мёуа. 'Evexn^aiv, пада NiKoAaoj ГАикеи. ., 1776.

35. ЕВХ Н. Сарос 1776 EuxoAoyiov то Мёуа. 'Evexn^criv, тгара NiKoAaco хф Еарср, 1776.

36. ЕВХ А. Вортоли 1778 — Eux°Aoyiov хо Мёуа. 'Evexi^aiv, пада Avtgjvigj тф BopxoAi, 1778.

37. EuxoAoyiov то Мёуа. 'Evexi^oav, пада ndvqj ©ео&осгюи., 1800.

38. EuxoAoyiov хо Мёуа. 'Evexu^criv, пада NiKoAaco ГАикеТ., 1832.

39. ЕВХ Ф. Андреола 1839 EuxoAoyiov хо Мёуа, 'Ev Bevexu^, ёВ, eAArjviKfjg тияоурафад Фраукиткои AvbpecoAa, 1839.

40. ЕВХ "Св. Георгий" 1850 (под набл. И. и С. Велудов) EuxoAoyiov то Мёуа, ё£, apiaxa)v eicboaecov ка1 nakavwv х£1роурафагу biopGa^v. emaxaaia 'Icoavvou ка1 Em;pL&ovog xcov аихаЬёАфа^ BeAoubcov, екЬоспд пдсощ ev Bevexia, хитс. "Ay. Гесоруюи", 1850.

41. ЕВХ "Феникс" 1851 (под набл. С. Зервоса) EuxoAoyiov то Мёуа, ек&оснс; via, emcrxacria . Etcuq. lepof-iovaxou ZeQ|3ou, Bevexia, "Oolvl£", 1851

42. ЕВХ "Св. Георгий" 1850 (под набл. И. и С. Велудов) EuxoAoyLov то Мёуа,. ётотао'их 'Icoavvou ка1 E7iuql5ovo<; tcov аихабёАфагу BeAou&wv, ёк&осгк; xqlxt), ev Bevexux, tvtz. "Ay. Гесоруюи", 1863ii) Римский

43. ЕВХ Рим. 1754 EuxoAoyiov. ev Рсощ., 1754.iii) Константинопольский

44. EuxoAoyiov то Meya, Kgj vcrxa vxlvou7toAi<;7 tvtz. той Пахрихрх^ои, 1803.iv) Афинские

45. ЕВХ Афин. 1899 — EuxoAoyLov то Meya, e7ii&ioQ0co0ev. eyKQiaei ка1 a&eia xf.<; 1. Luvo&ou, 'Ev AOrjvau;, хитс. Kcovax. Avxcovid&r), 1899.

46. ЕВХ Афин. 1927 (ред. H. Пападопулос) EuxoAoyiov xo Meya, avaOecogriGev ка1 &ia 7iavxoicov отцаек^стеап; ка1 vecov euxcov 7iAouxlct0ev . и 7i6 Nik. ПатсаботшиАои, ттдсохощэесгрихёрои, A0T.vai, Mlx- EaAi|3eQO<;, 1927.

47. EuxoAoyLov xo Meya, . ёгахуёк&остк;. xf|<; ёv Bevexia В' ёк&осгеах; xou 1862 ("Oolvlko<;"), ётсгхасгиэс aqxlp. En. ZeQ(3ou, AG^vai, "Actxtiq", 1970.

48. Брошюры "Божественные литургии" и аналогичные изданияi) Венецианские

49. Ai0eIaLAeixouQyiai. 1584 без начала.

50. БЛ А. Пинелло 1601 — Al 0elai Aeixoupyiau. 'Evexirjorv, naqa Avxojvloj хф IliveAAco, 1601.

51. БЛ И. П. Пинелло 1634 — Al QeTai AeLxoupyiai. 'Evexirjcav, nag' Ico. Пёхрф хф П^ёААф, 1634.

52. БЛ С.Ч.Д. 1644 (И, "ката tr.v той А. Дойка £k5ootv") Aeixoupyia. Хриаоатоцои. Ката ката tf]v той А. Дойкас; sic]. екбоспу, uaqa тг] lega tcov ф{Ла^ Suvcoql5l, ev т^ EoAlkoctl, Venetiis 1644.

53. BJI С.Ч.Д. 1644 (И, "TtQCOTTj екбосад") -Trjc; Befog AeiTOugyLag. Хриаоатодои щэотг. [sic] ёк&осги;, пара т^ 'Iepa tcov ф{Лагу Suvcoql5l, ev т^ EaAncaTL, Venetiis 1644.

54. БЛ С.Ч.Д. 1644 (И, "етеда екбоочд") AeLTOugyLag. Хриаоато^ои, 'Етёра ёк&ости;. 'Ектёвт^таи. пара tfj 'Iega tcov ф^Аагу Suvcoql5l, ev тг) EoAlkoctl, Venetiis 1644

55. Trjg Oeiag AeiTougyiag. Хриаоаторои, Лйо Keijaeva/ Divinae Missae., пара тг| 'Ieq<£ тогу ф(Аагу SuvcoQLbi, ev trj EoAlkocti, Venetiis 1644.

56. БЛ С.Ч.Д. 1644 (И, "тетартг. ёкЬосги;") Tr}g AeLTOugyiag. Хриаоатброи тетартг) ек&оогд. Пара т^) 'Iegcji tcov ф(Аагу Suvcoqi&l, ev xf] EaAlkoctl, Venetiis 1644.

57. BJI С.Ч.Д. 1645 (B, "Keijaevov 7iqcotov") Tf.g OeLag AeLTOugyLag. ВаспАеюи той MeyaAou lceifievov hqcotov, пара xfj lega tcov фАоА> SuvcoqlSi, £v тг] EaAiKcm, Venetiis 1645.

58. BJI С.Ч.Д. 1645 (B, "auvTOjaog екбоогд") Trjg Oeiag AeLTougyiag. ВааьЛеюи той MeyaAou auvto|aog екЬосад, пара -ц. 'Ieqia tojv ф1Аагу EuvcogtbL, ev Trj EaAiKaTi, Venetiis 1645.

59. BJI H. Capoc 1686 Al Oelai AeLTOugyLai. 'EveTLrjcrL, naqa NlkoAccc^ тф Eagcp, 1686.

60. BJI H. Гликевс 1730 Ai OelaL AeiTOUpyiai. 'EveTLrjcri, naqa NlkoAcxco ГАикец 1730.

61. BJI H. Capoc 1732 AL OelaL AeiTOUpyLai. 'EveTirjaL, пара NlkoAcxco тф Edgcp, 1732.

62. BJI H. Capoc 1754 Al OelaL AeLTOugyLaL. 'EveTLTjcri, naqa NLKoAaco тф Eapco, 1754.

63. BJI А. Вортоли 1765 Al OeiaL. AeiTougyiaL—'EveTL^aL, nада Avtcovlco тф BoqtoAl, 1765.

64. AL Oeuxi AEixoupyiai. 'EvExu^cri, naga Ar|jur|Tq)LCo 0eo6ocaou., 1765. БЛ Феодосий 1766 'H 0eux AEixoupyux . Хриаосттбцои /Divina Missa S.

65. Joannis Chrysostomi, Venetiis, apud Theodosium, 1766. БЛ А. Вортоли 1775 'H 0£ia AtiTOupyia . Хрисгоахо^юи /Divina Missa S.

66. Joannis Chrysostomi, Venetiis, apud Antonium Bortoli, 1775. БЛ H. Гликевс 1781 AL Oeuxl AEixoupyuxi. 'Ev£xir)crL, naga NiKoAaco ГЛикеТ, 1781.

67. БЛ Ф. Андреола 1830 AL Oeuxi AeixoupyuxL. ек&оак; via, 'Ev Bevexux,

68. AAr)VLKf)c; хигсоурафихс; Фраукюпсои Av&pecoAa, 1830. БЛ "Св. Георгий" 1852 AL OelaL Aeixoupyuxi. 'Ev Bevexia, хилоурафих Ay. Геыруюи, 1852.

69. БЛ Д. Дуки 1526 AL Oeuxi Aeixoupyuxi. (.'Ev Pcopi., . be£icoxr]xi

70. БЛ Рим. 1738 AL Oeuxl AELTOupyiai. Рсо[дг|., 1738.iii) Константинопольские

71. БЛ К-поль. 1820. — AL Belch AEirouQyiaL. KcovamvTivouTToAu;, екnaTQLaQXLKfjg TU7xoyQ^Lag, 1820.

72. БЛ ред. патр. Константия I (К-поль 1858 и Афины 1870) — AL 0Elai AeLTOupyiai, акр l(3 со с; ётс l0 egjqt. 0 еТста l ка1 7iAoimcr0£iom 5l' u7toot|^£lg)cr£COV 7leql£QyCOV twlqcl tov 7wltquxqxov

73. AL 0£iai AEixouqiyiai. EyKQLCTEL Trjc; 'I. Euvo&ou той BaaiAeLOu Trjg TiAAabog, Tim. AyyeAou AyyeALbou, 'Ev AOi^vaic;, 1835.