История жилых комплексов согдийского города VII-VIII веков: по материалам объекта XXIII городища древнего Пенджикента тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.06, кандидат исторических наук Рахматуллаев, Исматулло

• Рахматуллаев, Исматулло
• кандидат исторических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Рахматуллаев, Исматулло

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I. ИССЛЕДОВАНИЕ ЖИЛОГО КОМПЛЕКСА I, ОБЪЕКТА XXIII. 19.

Глава II. ИССЛЕДОВАНИЕ ЖИЛОГО КОМПЛЕКСА II, ОБЪЕКТА XXIII.

Глава III. ИССЛЕДОВАНИЕ ЖИЛОГО КОМПЛЕКСА III, ОБЪЕКТА XXIII.

Глава IV. ИССЛЕДОВАНИЕ ЖИЛОГО КОМПЛЕКСА IV, ОБЪЕКТА XXIII.

Глава V. ИССЛЕДОВАНИЕ ЖИЛОГО КОМПЛЕКСА V, ОБЪЕКТА XXIII.

Глава VI. ИССЛЕДОВАНИЕ ЖИЛОГО КОМПЛЕКСА VI, ОБЪЕКТА XXIII.

Глава VII. ИССЛЕДОВАНИЕ ЖИЛОГО КОМПЛЕКСА VII, ОБЪЕКТА XXIII.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «История жилых комплексов согдийского города VII-VIII веков: по материалам объекта XXIII городища древнего Пенджикента»

Раскопки древнего Пенджикента, которые внесли огромный вклад в науку, по существу открыли миру согдийскую цивилизацию во всем блеске её великолепного искусства и во всем многообразии форм её повседневной жизни. Надо признать, что только в Пенджикенте мы видим, каким был согдийский город в V-VIII веках, эпоху высшего расцвета культуры Согдианы.

Актуальность темы диссертации в том, что она показывает конкретную картину экономики, социальной и культурной жизни центрального квартала наиболее изученного среднеазиатского города VII-VIII в.в.

Представляемая к защите диссертация является важной составной частью грандиозного пенджикентского проекта.

В Пенджикенте в течение десятилетий разрабатывалось то направление науки, которое наметилось в первые годы раскопок. В самом начале раскопок древнего Пенджикента А. Ю. Якубовский в программной статье « Главные вопросы истории развития городов Средней Азии » (1951а) поставил задачу исследования городища как слепка с социальной структуры. В последней работе, посвященной Пенджикенту, А. Ю. Якубовский (1954, с. 11-12) интерпретировал раскопанную к тому времени часть объекта III как изолированные друг от друга жилища, принадлежавшие высшей знати, средним слоям населения и ремесленникам.

Актуальность разрабатываемой темы является продолжением исследованиям истории жилых кварталов раскопок городища древнего Пенджикента.

В частности работы на объекте XXIII не только дали новые материалы по вопросам социальной структуры городского населения, но и позволили конкретизировать и частично уточнить те общие представления, которые сложились в науке о городе VII-VIII вв. в Средней Азии (Беленицкий, Бентович, Большаков, 1973), послужив во многом основой для дальнейшего исследования целого ряда аспектов. Такие темы как наличие товарных амбаров, присоединение рядовых домов к соседним жилищам богачей, живопись в домах небогатых горожан были открыты именно в ходе работ на объекте XXIII.

Степень изученности проблемы. Первооткрыватель раскопок древнего Пенджикента А. Ю. Якубовский в самом начале раскопок поставил задачу исследования городища как слепка с социальной структуры

В изучение пенджикенского жилища, которому посвящена данная диссертация, большой вклад внесла B.JI. Воронина. Она дала общую характеристику пенджикентской архитектуры, в том числе и жилой архитектуры, описала целый ряд конкретных зданий (Воронина, 1950) и предложила идею выделения « жилых секций », т.е. отдельных жилищ в больших строительных массивах (Воронина, 1953, с. 106). Она же первой дала представление о наборе помещений в составе секций: помещение «при входе» (вестибюль), приемный зал, коридор и собственно жилые комнаты, связь между этажами осуществлялась через винтовой пандус.

Изучением жилищ древнего • Пенджикента с первых лет раскопок занимался Б.Я. Ставиский. В южной части городища на объекте V им раскопано одно жилище и части еще двух домов. При публикации отчета о этих раскопках Б.Я.Ставиский (1953, с.59-63) ставит целью определить назначение отдельных помещений. На объекте VI в восточной части древнего Пенджикента Б.Я.Стависким была изучена часть строительного массива, где им исследовано восемь жилищ. В 1951 году независимо от B.JI. Ворониной, Б.Я. Ставиский пришел к выводу, что объекты III и VI «представляют собой кварталы, состоящие из отдельных жилых комплексов, секций или ячеек, т.е. своеобразных «квартир», населенных семьями городской знати.» (Ставиский; 1964, с. 164) Широкие исследования жилого квартала городища древнего Пенджикента были проведены О. Г. Большаковым. Этапом в изучении жилища древнего города явилась его статья «Отчет о раскопах северо-восточной части объекта

III (комплексы I и II, раскопки 1952-1956 г.г.)» (Большаков, 1964, с.88-120). В ней впервые дается описание методики раскопок отдельных помещений и фиксации материала. О.Г.Большаков восстановил историю двух пенджикентских домов. Тщательные наблюдения за стратиграфией и перестройкой этих домов позволили ему впервые предложить дробную периодизацию для слоев VIII в., выделив горизонты 1-й четверти, середины и 3-й четверти VIII в.

В юго-западной части городища Б. И. Маршаком изучена жилая застройка V-VI вв. (Маршак, 1964, с. 182-243) Здесь он исследовал несколько домов и участок улицы. При этих работах была выработана методика раскопок жилищ в условиях сложной стратиграфии. На основании изучения данных стратиграфии, керамических комплексов и монетных находок была разработана датировочная шкала керамики для V-VII вв. (Маршак, 1964, с.227-243; см. также Маршак, 1957; 1960; 1965). Эта шкала подтверждена работами по исследованию первоначальной городской стены, проходящей по оси строительного массива, включающего объекта III и VII (Беленицкий, Маршак, 1979). К западу от храмов Б. И. Маршаком исследован XXI объект, одно из самых крупных домовладений древнего города, и XXIV объект -строительный массив, состоящий из одного богатого и нескольких рядовых жилищ (Беленицкий, Маршак, 1976, с. 179-186).

В дальнейшем вопросы социальной истории были исследованы в статьях А. М. Беленицкого, Б. И. Маршака и В. И. Распоповой (1977; 1979; 1980; 1981), а затем и в монографии В. И. Распоповой «Жилища Пенджикента» (1990). В этой монографии изучены городские жилища Средней Азии эпохи раннего средневековья (см. также ее работы 1969, с. 169-182; 1970, с.95-99; 1973; 1974, с. 46-48; 1978, с. 22-26; 1983, с. 57-62).

За последние две десятилетия широкие исследования жилых кварталов городища древнего Пенджикента были проведены Б. И. Маршаком, В. И. Распоповой, И. Рахматуллаевым (1968-1982) и А.Н. Шабетником, Д. Абдуллаевым. Они показали, что каждый новый жилой квартал дает существенное дополнение к картине жизни раннесредневекового города (см. многочисленные отчетные публикации: Беленицкий 1954; 1954 а; 1955; 1955 а; 1958; 1959; 1959 а; 1961; 1962; 1964; 1965; 1973; 1973 а; 1975; 1976; Беленицкий, Маршак, Распопова 1976; 1979; 1980; 1987; 1988; 1994; Беленицкий, Маршак, Распопова, Исаков 1977; 1982; 1983; Маршак, Распопова, Шкода 1999; Маршак, Распопова 2000; 2001; 2002; 2003; 2004; 2005; 2006).

Исследование раскопки отдельных участков жилой застройки производили А.М.Мандельштам (объекты III и VII), А.Джалилов(объект IX), К.Г. Большакова (объект XI), А.И. Исаков(объекты VI,VII,XVII), Т. Атаханов (объект XVII), Л.К. Сергеева (объекты VII,XVI), М. А. Бубнова (объект XVI), О. И. Дворкина(объекты VII, XVI), Ю. Якубов (объект XVII), М. Б. Пиотровский (объекты XVI, XX), Г.Л. Семенов (объекты IX, XXVII, XXVIII).

Цель и задачи исследования состоят прежде всего в теоретическом анализе жилищ всего исследуемого комплексов, выявление исходного центра и интерпретации жилых комплексов с другими комплексами родственных культур, обнаруженных в пределах Центральной Азии, а также создание обобщающей работы по истории жилых кварталов согдийского города VII-VIII в.в. Задача рассмотрение совокупности жилищ города-новая для среднеазиатской археологии. Она не ставилась при исследовании городов других регионов даже в тех случаях, когда раскопки охватывали большую часть городской территории (Афрасиаб, Дура-Европос, Таксила). Выводы, которые могут быть получены на сегодняшний день, неизбежно будут уточняться в ходе дальнейших работ, поскольку больше половины городской территории древнего Пенджикента еще предстоит раскопать, а каждый новый квартал вносит свои коррективы в наши представления.

Главная задача данной работы-обобщить исследования жилых комплексов XXIII объекта с результатами исследования жилищ на городище древнего Пенджикента. За 60 лет раскопано более половины территории города (рис. 1,2,3). Здесь открыты обширные участки жилой застройки.

Появились редкие в археологической практике возможности рассматривать руины древнего города как материальное отражение социальной структуры.

В данной работе предпринимается попытка рассмотреть открытых в Пенджикенте жилищ с палеосоциологичеких позиций, не задаваясь целью исследовать историко-архитектурный проблемы.

С первого года работ перед автором данной диссертации, который руководил работами на объекте XXIII, (с 1968 по 1982) была поставлена задача установить границы обширного участка застройки к югу от улицы, соединяющей цитадель с центром города под названием XXIII, XXIV, XXV объекты (рис. 1-5). Так же, была поставлена задача-исследовать историю каждого жилища XXIII объекта с момента постройки основных стен каждого здания. Перестройка и переделы жилищ удалось проследить лишь благодаря особенно тщательной расчистке конструкций, выявлению в каждом помещении, жилом комплексе и строительном массиве в целом последовательности постройки всех стен и связи этих перестроек. Результаты работы учитывались во всех значительных публикациях по Пенджикенту. В частности, в обобщающем труде A.M. Беленицкого, И.Б. Бентович, О.Г. Большакова «Средневековый город Средней Азии» (JL 1973), который имеет важное значение для изучения жилища.

В Согде, где преобладает городская археология, получен значительный материал по сельским поселениям верховьев Зеравшана. До раскопок Ю. Якубова мы не имели согдийского села, раскопанного на достаточно большой площади, которое можно было бы сопоставить с согдийским городом раннего средневековья. В 1974 г., когда Ю. Якубовым были завершены раскопки Гардани Хисор, древнего селения Мадм, эта лакуна согдийской археологии была в определенной мере заполнена (Якубов, 1973, с. 154-155; 1975, с. 196-209; 1977а, с. 363-372; 1976, с. 137-154; 1979, с. 126-170, рис. 26-47). Гардани Хисор ярко показывает типично крестьянское жилище, принципиально отличающееся от синхронного ему городского пенджикентского.

Помещения в домах Кума, как и в Гардани Хисор, функционально очень четко отделяются друг от друга. В двухкомнатных домах одно помещение предназначено для жилья, другое - для хозяйственных нужд. В трехкомнатых домах одно помещение-кухня, другое-хозяйственное, а третье-жилое. Среди раскопанных домов самым богатым является дом № I, имеется четырехколонный зал, большая кухня и большой амбар. В зале имеется очаг-алтарь, который выполнял отопительную и культовую функции. Парадная постройка Гардани Хисор очень интересная и в известном смысле даже уникальная, причем не только для горного Зеравшана, но и для Средней Азии в целом. Для Паргара же это-ценнейший историко-архитектурный памятник. Очевидно, что строители Гардани Хисор умело использовали опыт, накопленный среднеазиатской архитектурой того времени вообще. Парадный зал, домашнее святилища, парадные помещения основной постройки вообще сходны с подобными же сооружениями Пенджикента, Согда и Уструшаны и вполне соответствуют вкусам правящих кругов Средней Азии того времени. Резное дерево, примененное для украшения этих помещений, также перекликается с убранством интерьеров Согда, Уструшаны и по-видимому, других областей Средней Азии VI -VIII вв. (Якубов, 1979, с. 167).

Таким образом, мы видим, что сравнительный материал по раннесред-невековой Средней Азии обширен, но в то же время фрагментарен. За пределами Мавераннахра на раннесредневековых городищах вообще почти не раскопаны или, во всяком случае, не выделены отдельные многокомнатные городские жилища.

Научная новизна исследования в том, что она показывает конкретную картину социальной и культурной жизни центрального квартала среднеазиатского города VII-VIII вв.

Семь жилищ, исследованных в центральном квартале Пенджикента, дают яркое представление о жизни города в VII-VIII вв. В центральном квартале дома знатных горожан с парадными залами, украшенными живописью, чередуются с жилищами рядовых горожан. Для социальной истории Согда особое значение имеет V комплекс, в котором впервые был исследован товарный амбар бункерного типа. Еще один такой амбар был изучен в комплексе VI. Для раскопанного участка городской территории особенно характерны амбары товарного хлеба разной величины от 6-7 до 1618т, которые позволили начать исследование проблемы хлебного рынка в раннесредневековом Согде. В сельской местности малые крестьянские зернохранилища того же периода и зернохранилища землевладельцев изучены в селении Мадм и крепости Кум (Якубов, 1979, 1988).

В период расцвета города в два первые десятилетия VIII в. - время правления Деваштича, аристократы присоединяли к своим домам целые жилища соседей, как это было впервые прослежено в комплексе V и позднее в комплексе VI включил в себя соседнее рядовое жилище.

Возникает вопрос, куда после таких присоединений переселились прежние владельцы скромных городских домов. Вполне возможно, что, по крайней мере, некоторые из них оказались за городской стеной, где на те же первые десятилетия VIII в. приходится строительство целого ряда усадеб по своей архитектуре очень похожих на дома рядовых горожан. (Большаков и Негматов, 1958; Воронина, 1958; Отчет о раскопках городища древнего Пенджикента в 2000 г., СПб, 2001, с.26-36, рис. 55-70; Отчет о раскопках городища древнего Пенджикента в 2001 г., СПб, 2002. с.40-67, рис. 64-106; Отчет о раскопках городища древнего Пенджикента в 2002 г., СПб, 2003, с. 24-45, рис. 52-92; Отчет о раскопках городища древнего Пенджикента в 2003 г., СПб, 2004, с.28-37, рис. 59-76; Отчет о раскопках городища древнего Пенджикента в 2004 г., с. 30-44, рис. 63-92, 2005; Отчет о раскопках городища древнего Пенджикента в 2005 г., с. 25-39. рис. 49-74,2006).

Индивидуальные особенности отдельных жилищ, прослеженные в ходе раскопок, тоже оказались важными для понимания всей жилой застройки согдийского города. Так в комплексе I (рис. 7-9), маленьком, трехкомнатным по первому этажу, рядовом жилище были обнаружены остатки многоцветной настенной живописи, обычно встречающейся в домах городской знати. В другом рядовом жилище (комплекс III рис.22-24) частично сохранился просевший со второго этажа очаг-алтарь и следы живописи. Оба комплекса (I и III) показывают, что некоторые рядовые горожане в своем образе жизни стремились в доступной им мере подражать городской знати. К сожалению, следы росписи не позволяют судить, была ли она сюжетной или орнаментальной.

Для понимания архитектуры Согда очень существенным оказалось открытие консолей и откосов в необычном парадном зале 19, не имеющем более обычных колонн. Пространство этого зала было разделено трапециевидной деревянной аркой на широкую часть, примыкающую к входу, и узкую глубинную часть вдоль задней стены.

В комплексе VII исключительное значение имеют остатки деревянного резного купола VII в., самого обширного набора архитектурного убранства согдийского парадного зала. На полу обнаружено много фрагментов обгоревшего дерева - около 16 кусков резного дерева, в том числе остатки пяти досок с рельефными бюстами. На одном из панно есть изображение божества, сидящего на троне. Ширина этого панно внизу - 40 см, наверху -29 см, высота - 60,5 см. Изображение обрамлено аркой опирающейся на две колонны; в тимпанах арки - небольшие пальметки. Под аркой сидит на троне мужское божество с павлином на правой руке. Правая его нога подогнута, левая опущена вниз. Левая рука опирается на рукоять меча. Лицо, юное, с удлиненными глазами. Сложная индийская прическа, индийская поза и трактовка лица позволяют предположить влияние индийской иконографии, в которой павлин - птица юного бога войны Картикейи. В Согде его иконография могла быть приспособлена для изображения божества победы Вашагна. Если считать, что павлин мог заменить петуха, то это мог быть и другой зороастрийский бог -Срош.

В парадном зале, где найдено это панно (помещение 57 объекта XXIII), сохранились целиком или во фрагментах еще четырех подобных досок. Конструкция в целом представляла собой деревянный наборный купол с трапециевидными кессонами. Данное панно относится к одному из нижних ярусов. Найдены две серии досок заполнения: от одного из нижних ярусов с арочной композицией и от верхнего - с погрудными изображениями женщин. Имеются также обломки панно, которые имели другие размеры и, видимо, относились к еще двум ярусам, общее число которых было не менее четырех.

Панно со сценой битвы героя с чудовищем происходит из того же яруса, что и панно с изображением бога, сидящего на троне. Ширина внизу -36 см, наверху - 29 см, высота - 61 см. Под аркой изображены вздыбленный крылатый лев и сражающийся с ним герой, который, взяв льва рукой за затылок, закалывает его мечом. Меч он при этом держит в левой руке. На голове героя шлем, напоминающий фригийский колпак, из-под которого спускаются пышные волосы. Такой шлем и чешуйчатый доспех не засвидетельствованы в пенджикентской живописи, для которой в отличие от скульптуры не характерны экзотические и архаические реалии. Непосредственный прототип и семантика изображения неясны. Похожая композиция известна по резной плахе из зала другого дома (помещение 50 объекта III). В конечном итоге эта композиция восходит к памятникам древнего Ирана VI-IV вв. до н. э. (Маршак 1985, с.64).

Наряду с плоскими перекрытиями в древнем Пенджикенте применялись вспарушенные конструкции и, как это выяснилось за последние годы, наборные деревянные купола (рис. 98-105). В залах с колоннами и без колонн размещались кариатиды, которые в некоторых случаях, вероятно, находились в подкупольных парусах над колоннами четырех колонного зала. Вдоль стен шли резные фризы. Детали перекрытий состояли из балочек каркаса и плах, заполнявших клетки между балочками. Резьбой покрывали также капители колонн и балки-прогоны. В орнаментах чувствуются отдаленные отголоски античных мотивов.

Наряду с изображениями божеств небесных светил, что естественно для символизировавшего небо потолка, встречаются и другие темы. В стиле пенджикентской деревянной скульптуры заметны переклички с индийской гуптской скульптурой и отчасти с искусством Сасанидского Ирана, но наиболее полные аналогии, естественно, найдены в соседнем Самарканде (городище Афрасиаб), в уструшанском Шахристане, в замках Южного Согда и Тохаристана.

Очень крупный комплекс VI с открытым двором, одним из немногих в Пенджикенте, интересен тем, что он расширяется не только за счет рядовых соседей, но и за счет соседнего аристократического жилища (комплекс VII), демонстрируя, как в начале VIII в. шел передел городской собственности. Примерно тогда же, уже в начале VIII в., из первоначального комплекса VII, здания VII в., выделились два маленьких жилища.

Открытие памятников стенной росписи в помещении 28 (первый этаж), 26 (второй этаж), 50 (первый этаж), а также отдельных фрагментов росписей в других помещениях доказывает, что исследуемый объект являлся одной из благоустроенных частей города. Владельцы отдельных домов (комплексов объекта) по своему социальному положению, очевидно, были зажиточными людьми города, хотя их имущественное положение сильно различалось. Для древнего Пенджикента в целом и следовательно, для истории раннесредневекового города Средней Азии, имеют значение наблюдения за динамикой городской застройки, сделанные на объекте XXIII. В частности, в период расцвета во второй половине VII - начале VIII в., не только богачи, но и в двух случаях сравнительно небогатые горожане украшали свои дома живописью, хотя и в скромных масштабах. Эти наблюдения впервые заставляют поставить вопрос о широком слое заказчиков, для которых работали художники согдийского города.

Оперешая на результатах исследовании в XXIII объекта, следует отметить, что городской квартал состоял из отдельных, самостоятельных жилищ, каждое из которых включало определенное число помещений и можем очертить наиболее характерные особенности отдельных типов жилищ, их планировку и состав входивших в них помещения. При первом взгляде на планы застройки вскрытых на XXIII объекте мы можем оконтурить отдельные группы помещения, которые взаимно связаны дверными проемами и имеют чаще всего один общий выход на улицу. Глухие стены без проемов изолируют такие группы помещений от соседних. Их будем называть отдельным жилим комплексом или домовладением. В жилых комплексов XXIII объекта могут быть выделены двух типов жилища. Жилища первого типа - это группа помещения с квадратным или близким к квадрату залом с культовым помещениям (рис. 68,88). Жилища второго типа - это группа сводчатых помещений первого этажа (комплекс I, III, рис. 7, 22). Для характеристики жилищ второго типа важно, что в их состав входят лестничные клетки, пандус и хозяйственное помещения. Рассмотренная планировка жилищ и состав входивших в них помещений характерны для зажиточных слоев населения.

Методологическая основа диссертации построена на выделении археологических жилых комплексов от застройки сплошного массива. Принцип выделения комплексов из сплошного массива застройки заключается в том, что в один комплекс включаются все комнаты, связанные между собою проемами и проходами, начиная с главного входа и кончая последним помещением.

При исследовании этой темы применена методика раскопки жилых кварталов наших предшестников, которые внесли свой вклад в изучение и интерпретацию жилищ. Многое в этом направлении сделано А.Ю. Якубовским, Б.Я. Стависким, О. Г. Большаковым, А. М. Беленицким, Е. В. Зеймалом, Б. И. Маршаком и В. И. Распоповой. В их отчетах, кроме сведений о стратиграфии вскрытых помещений, дается описание и характеристика отдельных комплексов из которых состояли жилые кварталы и комплексы, заселенные в основном семьями пенджикентской городской знати VII-VIII в.в. (см: МИА, № 15, 1950; №37, 1953; №66, 1958; №124, 1964).

Методы исследования жилых комплексов раскопок XXIII объекта городища древнего Пенджикента состоят из следующих вопросов: 1) понятие о жилище и домовладении; 2) выявление домовладений и жилищ в ходе раскопок; 3) функциональный анализ отдельных помещений; 4) принципы сбора и фиксации керамического и вещевого материала на основе изучения стратиграфии; 5) обработка нумизматического материала в соответствии со стратиграфией и строительной историей жилища или домовладения; 6) возможность выделения синхронных слоев по отдельным домовладениям, строительным массивам и городу в целом.

Жилищем мы можем считать группу помещений, связанных между собой проходами и имеющих общий выход. Такая группа помещений включает в себя жилые, хозяйственные, парадные и парадно-культовые помещения (рис.4,41,68,88).

Домовладение может состоять только из жилища, но в ряде случаев оно включает производственные и торговые помещения, выстроенные одновременно с жилищем у его фасадных стен и не связанные проходами с помещениями жилищ (рис.68-87,88-107). Иногда в состав одного домовладения могли входить два или более жилищ. Одним из его наблюдаемых признаков является общий второй этаж над двумя группами жилых помещений первого этажа, имеющих каждое свой выход на улицу. Иногда стены двух отдельных жилищ строили перевязку и между ними устраивали внутренний проход. Домовладение, выделяемое таким образом по археологическим признакам, не всегда совпадает, по-видимому, с участком земли, который принадлежал одному владельцу недвижимости в городе. Например, построенные совместно и одновременно на компактном участке жилища (даже без внутренних проходов между ними) могли входить в одно домовладение, но они могли и принадлежать, скажем, разделившимся братьям.

Выделение жилищ, домовладений совершенно необходимо для исследования социальной жизни города. По жилищам можно решать вопросы истории семьи и социальной стратификации, а по домовладениям -более специфические вопросы распределения и перераспределения земельной собственности в городе, арендных отношений и т. д.

В ходе многолетних работ на XXIII объекте накоплен опыт определения назначения отдельных помещений и целых строений. При определении функции каждого помещения учитываются площадь, высота, освещенность, связь с другими помещениями и с улицей, наличие суф и их характер, остатки производственных сооружений, дверные запоры, характер наслоений на полу, состав вещевых находок (включая монеты и керамику), характер заполнения помещений. По тем или иным из этих признаков выявлены специализированные помещения: айваны, вестибюли, при которых обычно есть лестница или пандус, коридоры, кладовые, кухни, домашние святилища, парадные залы, мастерские и лавки.

При исследовании жилища необходимо выработать принципы фиксации находок и особенно керамики (рис. 10-11, 17-21, 25-28, 33-39,52-66, 80-87). Правильность выделения и понимания слоев может быть достаточно надежно проверена при одном-двух разрезах через каждое помещение.

Керамика, происходящая из помещений, может быть разделена на комплексы по двум группам признаков - месту нахождения и сохранности. По месту нахождения выделяются комплексы керамики: 1) с полов; 2) из завалов конструкций; 3) из зольников при очагах; 4) из свалок, образовавшихся после запустения помещений; 5) из подсыпок и забутовок, связанных с перестройками.

Здесь мы остановились на принципах фиксации прежде всего керамики как самого массового материала. Но те же принципы используются и при фиксации всех других видов находок. Каждая вещевая находка фиксируется не только по глубине, но также дается ее привязка к тому или иному слою, так или иначе она увязывается с историей жилища. Таким же образом, как и при обработке керамики, выделяются комплексы вещей, связанные с тем или иным моментом истории жизни в доме, и находки, попавшие в слой, не связанный с жизнью в доме. Керамика, вещи и стратиграфия позволяют установить относительную хронологию, как по отдельным жилищам, так и по всему городищу. По этим же материалам можно дать абсолютную хронологию с точностью порядка полувека. Но более точная привязка к временной шкале в условиях Пенджикента осуществима при сопоставлении всех этих видов материала с нумизматическими данными.

Источниковедческую базу исследования составили археологические материалы из раскопанных диссертантом на XXIII объекте состоявшие из семи жилища VII-VIII вв. в центральном квартале городища Пенджикента. В качестве дополнительного источника были использованы материалы предшественников. В качестве важных источников информации выступают публикации исследователей, непосредственно принимавших участи в раскопках древнего городища Пенджикента в разные годы. Это труды А. Ю. Якубовского А. М. Беленицкого Б. Я. Ставиского, В. JI. Воронина, О. Г. Большакова, И. Б. Бентович, Е. В. Зеймала, Б. И. Маршака, А. Исакова, В. И. Распоповой, Ю. Якубова, Г. JI. Семенова и Д. Абдуллаева и других известных ученых.

Важное источником для изучения жилища, как и вообще города, имел выход в 1973 год книга А. М. Беленицкого, И. Б. Бентович, О. Г. Большакова «Средневековый город Средней Азии». В этой монографии один из разделов посвящен именно жилищам древнего Пенджикента. Другой важний источник - книга В. И. Распоповой «Жилища Пенджикента» выпуск 1990 год. В монографии дается анализ жилых построек раскопки городища древнего Пенджикента. При выполнение работы автор опирался на достижения исторической науки и археологии отраженные в трудах ученных, которые использованы автором в связи поставленной проблемой.

Практическая ценность работы. Основные положения и выводы диссертации могут иметь практическое значение в дальнейших научных исследованиях и использованы при написании курса по истории материальной и духовной культуры народов Средней Азии. По результатам изученных жилищ составлен специальный каталог по систематизации данных по домовладениям и жилищам XXIII объекта в котором отмечается площадь и назначение каждого помещения, вид перекрытия-своды, колонны в залах и айванах. Указываются такие характерные особенности хозяйственных помещений, как обмазки раствором на алебастровой основе, характеристик жилищ позволяет легко сопоставлять их между собой. Каталог снабжены указателем распределения домовладения и жилищ по хронологии. Впервые данные по домовладениям и жилищам Пенджикента VII-VIII вв. а так же по объекту XXIII было опубликовано в монографии В. И. Распоповой «Жилища Пенджикента» (Распопова В. И. Жилища Пенджикента. 1990. JI. с. 37-40, 60-65).

В музейной практике (в музее-заповеднике на городище древнего Пенджикента), в экскурсиях по городищу, в лекциях и в школьных кружках постоянно используются материалы, вошедшие в диссертацию. Результаты данной работы уже широко проявились в музейных экспозициях. В частности, из раскопок XXIII объекта происходят росписи помещений 26 и 50, ставшие главными экспонатами Музея им. А. Рудаки в г. Пенджикенте. В Пенджикентском археологическом Музее-заповеднике, директором которого является диссертант, материалы объекта XXIII также широко представлены. Обширная текстовая, графическая и фотографическая документация, а также сами законсервированные помещения объекта могут быть использованы для музеефикации городища древнего Пенджикента в соответствии с подготовленным в 1990-ые гг. проектным заданием.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, семи глав (описания семи жилых комплексов), каталога домовладение и жилища, заключени, списка использованной литературы. К текстовой части диссертации прилагается альбом иллюстраций.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Рахматуллаев, Исматулло, 2006 год

1. Абдуллоев Д. Пенджикент периода арабского завоевания Средней Азии и вопрос о согдийском культурном наследии: Автореф. дис. канд. ист. наук. - J1. 1980. 18 с.

2. Альбаум J1. И Живопись Афрасиаба.//Отв. ред. Я. Г. Гулямов. -Ташкент, 1975. 112 с.

3. Беленицкий A.M. Железный ключ из Пенджикента//МИА. 1950. - № 15.-С. 221-223.

4. Беленицкий A.M. Археологические работы в Пянджикенте//КСИИМК. 1954. - Вып. 55. -С. 31-47.

5. Беленицкий A.M. Предварительный отчет о работах Пенджикентского отряда в 1953 г.// ДАНТаджССР. 1954. - Вып. 11.-С. 17-29.

6. Беленицкий A.M. Раскопки на городище древнего Пенджикента (в 1953 г.) //КСИИМК. 1955. -Вып. 60. - С. 80-96.

7. Беленицкий A.M. Предварительный отчет о работах Пенджикентского отряда в 1954 г.// APT. -Сталинабад, 1956. С. 19-32. - (Тр/АН ТаджССР. Ин-т истории, археологии и этнографии; Т. 37)

8. Беленицкий A.M. Раскопки на городище древнего Пенджикента в1955 г.// APT. Сталинабад. 1956. - С. 47-56. - (Тр. АН ТаджССР Ин-т истории археологии и этнографии; Т. 63).

9. Беленицкий A.M. Общие результаты раскопок городища древнего Пенджикента(1951-1953)МИА//- 1958. -№66.-С. 104-154.

10. Беленицкий A.M. О раскопках древнего Пенджикента в 1956 г.// APT. Сталинабад. 1959. Вып. 4; (1956 г.). - С. 87 - (Тр. Ан ТаджССР/Ин-т истории, археологии и этнографии; Т. 91.).

11. Беленицкий A.M. О раскопках городища древнего Пенджикента в1956 г.// APT. Сталинабад. 1959. - Вып 4.: (1956 г.). - С. 114. Тр. Ан таджССР/Ин-т истории археологии и этнографии; Т. 91).

12. Беленицкий A.M. Результаты работ Пенджикентского отряда в 1957 г.// APT, Душанбе, 1959. - Вып. 5. - С. 43-63. - (Тр. / АН ТаджССР; Т. 103).

13. Беленицкий A.M. Древний Пенджикент: (основные итоги раскопок 1954-1957 гг.)//СА. 1959. - №1. - С. 195-217.

14. Беленицкий A.M. Об археологических работах Пенджикентского отряда в 1958 г.// APT. Душанбе, 1961. - Вып. 6. - С. 81-99. - (Тр. Ин-та истории им. А. Дониша АН ТаджССР; Т. 27).

15. Беленицкий A.M. О работе пенджикентского отраяда ТАЭ в 1959 г. //APT. Душанбе, 1961. Вып. 7. - С. 73-100. - (Тр. Ин-та истории им. А. Дониша АНТаджССР; Т. 31).

16. Беленицкий A.M. Результаты раскопок на городище древнего Пенджикента в 1960 г.// APT. Душанбе, 1962. - Вып. 8. - С. 90117. - (Тр. Ин-та истории им. А. Дониша АН ТаджССР; Т. 33).

17. Беленицкий A.M. Работы Пенджикентского отряда в 1961 г.// APT. Душанбе, 1964. - Вып. 9. - С. 53-73. - (Тр. Ин-та истории им. А. Дониша АН ТаджССР, т. 42).

18. Беленицкий A.M. Древний Пенджикент раннефеодальный город Средней Азии: Докл. по опубл. работам, представл. на соиск. Учен. Степ, д-ра ист. наук. - JI. 1967.

19. Беленицкий A.M. Раскопки городища древнего Пенджикента в1970 Г.//АРТ. М. 1973. - Вып. 10: (1970 г.) - С. 106-119.

20. Беленицкий A.M. Краткая хроника археологических работ на городище древнего Пенджикента за 1962-1969 гг.//АРТ. М., 1973. -Вып. 10: (1970 г.)-С. 119-129.

21. Беленицкий A.M. Раскопки городища древнего Пенджикента в1971 Г.//АРТ. Душанбе, 1975.-Вып. 11: (1971).-С. 119-142

22. Беленицкий A.M. Отчет о раскопках на городище древнего Пенджикента в 1972г.//АРТ. Душанбе, 1976. - Вып. 12: (1972 г.). -С. 85-102.

23. Беленицкий A.M., Бентович И.Б. и Большаков О.Г., Средневековый город Средней Азии /Отв. ред. В. М. Масон. JL: Наука, 1973.-398 с.

24. Беленицкий A.M., Маршак Б.И. Черты мировоззрения согдийцев VII-VIII вв. в искусстве Пенджикента// История и культура народов Средней Азии: (Древность и средние века). М., 1976. - С. 75-89, ил. с. 179-186.

25. Беленицкий A.M., Маршак Б.И., Распопова В.И. Раскопки древнего Пенджикента в 1979 г.// APT. Душанбе, 1986. - Вып 19:- С. 293-333. (АН ТаджССР Ин-т истории им. А. Душанбе).

26. Беленицкий A.M., Маршак Б.И Вопросы хронологии живописи раннесредневекового Согда// УСА. JI., 1979. - Вып. 4. - С. 32-37.

27. Беленицкий A.M., Маршак Б.И., Распопова В.И., Исаков А. Раскопки на городище древнего Пенджикента в 1973 г.// APT, Душанбе, 1977. Вып. 13: (1973 г.). - С. 155-158. - (АН ТаджССР Ин-т истории им. А. Дониш).

28. Беленицкий A.M., Маршак Б.И., Распопова В.И. Раскопки древнего Пенджикента в 1974 г.// APT. Душанбе, 1979. - Вып 14: (1974 г.). - С. 257-295. - (Ин-т истории АН ТаджССР).

29. Беленицкий A.M., Маршак Б.И., Распопова В.И. Социальная структура населения древнего Пенджикента//Товарно-денежные отношения на Ближнем и Среднем Востоке в эпоху средневековья. -М., 1979.-С. 19-26.

30. Беленицкий A.M., Маршак Б.И., Распопова В.И. Раскопки городища древнего Пенджикента в 1975 г.// APT. Душанбе, 1980.- Вып 15: (1975 г.). С. 213-245. - (АН ТаджССР. Ин-т истории им. А. Дониш).

31. Беленицкий A.M., Маршак Б.И., Распопова В.И. К характеристике товарно-денежных отношений в раннесредневековом Согде//Ближний и Средний Восток; Товарно-денежные отношения при феодализме. М., 1980. - С. 15-26.

32. Беленицкий A.M., Маршак Б.И., Распопова В.И. Согдийский город в начале средних веков: (итоги и методы исследования древнего Пенджикента)// СА. 1981. - №2. - С. 94-110.

33. Беленицкий A.M., Маршак Б.И., Распопова В.И., Исаков А.И Раскопки древнего Пенджикента в 1976 г.// APT. Душанбе, 1982: -Вып. 16: (1976г.).-С. 197-221.

34. Беленицкий A.M., Маршак Б.И., Распопова В.И., Исаков А.И. Раскопки древнего Пенджикента в 1977 г.// APT. Душанбе, 1983.- Вып 17: (1977 г.). С. 187-209.

35. Беленицкий A.M., Маршак Б.И., Распопова В.И. Раскопки древнего Пенджикента в 1980 г.// APT. Душанбе, 1987. - Вып 20.- С. 255-268.

36. Беленицкий A.M., Маршак Б.И., Распопова В.И. Основные результаты раскопок древнего Пенджикента в 1970-1980 гг.// APT.- Душанбе, 1987. Вып. 20: (1980 г.). - С. 229-254.

37. Беленицкий A.M., Маршак Б.И., Распопова В.И. Раскопки древнего Пенджикента в 1981 г.// APT. Душанбе, 1988, - Вып 21: (1981 г.).-С. 149-185.

38. Беленицкий A.M., Маршак Б.И., Распопова В.И. Раскопки древнего Пенджикента в 1978 г.// APT. Душанбе, 1984, - Вып. 18: (1978 г.).-С. 223-262.

39. Беленицкий A.M., Распопова В.И. К вопросу об уточнении датировки согдийских монет// КСИА. 1981. - Вып. 167. - С. 9-15.

40. Бентович И.Б. Керамика Пенджикента //МИА. 1953. - №37. - С. 133-145.

41. Бентович И.Б. Керамика верхнего слоя Пенджикента (VII-VIII вв.)//МИА. -№ 124. С. 265-298.

42. Большаков О. Г. Отчет о раскопках северо-восточной части объекта III (комплексы I и И, раскопки 1952-1956 гг.)//МИА. 1964. -№ 124.-С. 405-406.

43. Большаков О.Г., Негматов Н.Н. Раскопки в пригороде древнего Пенджикента//МИА. № 66. - С. 155-162.

44. Воронина B.JI. Архитектура древнего Пенджикента. (Итоги работ 1952-1953 гг.)//МИА. № 66. - С. 193- 215.

45. Лившиц В.А. Правители Пенджикента VII- начала VIII в.// Раннесредневековая культура Средней Азии и Казахстана: (Тез. Всесоюз. науч. конф. в г. Пенджикенте ТаджиССР, 26-31 авг. 1977 г.). Душанбе, 1977. - С. 43-47

46. Лившиц В.А. Правители Панча: (Согдийцы и тюрки)// Народы Азии и Африки. 1979. - № 4.

47. Маршак Б.И. Керамика нижнего слоя Пенджикента// Изв. АН ТаджССР . Отд-ние общесть. Наук. 1957. - №14. - С.91-99.

48. Маршак Б.И. Амфора из нижнего слоя Пенджикента.//Тр. Ин. Та истории АН ТаджССР. 1960. - Т. 29. - С. 101-172.

49. Маршак Б.И Отчет о работах на объекте XII за 1955-1960 гг.// МИА. 1964. - №124. - С. 182-243.

50. Маршак Б.И. Керамика Согда V-VII вв. как историко-культурный памятник (К методике изучения керамических комплексов). Автореф. дис. канд. ист. наук. Л., 1965. - 27 с.

51. Маршак Б.И., Распопова В.И., Шкода В.Г. Отчет о раскопках городища древнего Пенджикента в 1998 г.//Материалы Пенджикентской археологической экспедиции. СПб., 1999. Вып. 1. - С. 3-45.

52. Маршак Б.И., Распопова В.И. Отчет о раскопках городища древнего Пенджикента в 2000 году /ГЭ; РАН. ИИМК; АН Респ.Таджикистан. ИИАЭ. СПб., 2001. - 92 е.: ил.- (Материалы Пенджикент. археол. экспедиции; Вып. 3)

53. Маршак Б.И., Распопова В.И. Отчет о раскопках городища древнего Пенджикента в 2001 году /ГЭ; РАН. ИИМК; АН Респ. Таджикистан. ИИАЭ. СПб., 2002. - 88 е., 72 л.: ил.- (Материалы Пенджикент. археол. экспедиции; Вып. 4)

54. Маршак Б.И., Распопова В.И. Отчет о раскопках городища древнего Пенджикента в 2002 году. СПб.,2003. - 57 с. 70 л. ил.-(Материалы Пенджикент. археол. экспедиции, Вып. 5).

55. Маршак Б.И., Распопова В.И. Отчет о раскопках городища древнего Пенджикента в 2003 году. СПб., 2004. - 204 с. -(Материалы Пенджикент. археол. экспедиции, - Вып. 6).

56. Маршак Б.И., Распопова В.И. Отчет о раскопках городища древнего Пенджикента в 2004 году. СПб, 2005. - 70 е., 84 л. ил. -(Материалы Пенджикент. археол. экспедиции, - Вып. 7).

57. Маршак Б.И., Распопова В.И. Отчет о раскопках городища древнего Пенджикента в 2005 году. СПб, 2006. - 58 е., 109 л. ил. -(Материалы Пенджикент. археол. экспедиции, 8)

58. Распопова В.И. Квартал жилищ рядовых горожан Пенджикента VII-VIII вв.//СА. 1969ю - № 1: - 169-182.

59. Распопова В.И. Керамика и слой поселения (на материалах VII-VIII вв. Пенджикента)//Статистико-комбинаторные методы в археологии. М., 1970. С. 95-99.

60. Распопова В.И. Один из базаров Пенджикента VII-VIII вв.// Страны и народы Востока. М., 1971. - Вып. 1. - С. 67-75.

61. Распопова В.И. Археологические данные о согдийской торговле// КСИА.-М. 1973. Вып 138. - С. 79-86

62. Распопова В.И. Отчет о раскопках на XVI объекте городища древнего Пенджикента в 1970 г.// APT. М., 1973. Вып. 10.(1970 г.).

63. Распопова В.И. Типы строений и социальная дифференциация горожан Пенджикента: (к постановке вопроса)//Тез. докл. сес. посвящ. итогам полевых исслед. 1972 года в СССР. Ташкент, 1973.-С. 160-162.

64. Распопова В.И. Функциональный анализ строений Пенджикента//Реконструкция древних общественных отношений по археологическим материалам жилищ и поселений: Крат. Тез. докл.-Л., 1974.-С. 46-48.

65. Распопова В.И. Отливка монет в мастерских Пенджикента рубежа VII-VIII вв. //КСИА М., 1976. - Вып. 147. - С. 39-48.

66. Распопова В.И. Согдийский город и деревня в начале VIII в.//Древние города: Материалы к Всес. конф. «Культура Средней Азии и Казахстана в эпоху раннего средневековья» (Пенджикент, октябрь 1977). Л., 1977. -С. 57-59.

67. Распопова В.И. К вопросу о специфике города и сельских поселений раннесредневекового Согда// УСА. Л., 1979: Вып. 4. -С. 22-26.

68. Распопова В.И. Металлические изделия раннесредневекового Согда. Л., Наука, 1980 - 139 с.

69. Распопова В.И. Преемственность и изменчивость в развитии жилищ раннесредневекового Согд//Преемственность и инновации в развитии древних культур: Материалы Методол. семинара Ленингр. отд-ния Ин-таархеологии.-Л., 1981.-С. 107-108.

70. Распопова В.И. Вопросы исторической интерпретации жилища древнего Пенджикента//КСИА. М., 1983. Вып. 176 Вып. Вып. 176 С. 176 57-62.

71. Распопова В.И. Жилища Пенджикента (Опыт историко-социальной интерпретации). Л., 1990. - 206 с.

72. Распопова В.И. Металлические изделия из Пенджикента. СПб., 1999.

73. Raspopova V. Gold coins and bracteates from Pendjikent I I Coins, Art, and Chronology. Essays on the pre-Islamic History of the Indo-Iranian Borderlands. Wien, 1999. - P. 453- 460.

74. Рахматуллаев И. Раскопки XXIII объекта на городище древнего Пенджикента// Раннесредневековая культура Средней Азии и Казахстана: (Тез. Всесоюз. научн. Конф. в г. Пенджикенте ТаджССР. 26-31 авг. 1977 г.). Душанбе, 1977.-С. 53-57.

75. Рахматуллаев И. Зернохранилище начала VIII в. в Пенджикенте//УСА. Л., 1979. - Вып. 4. - С. 56-59.

76. Рахматуллаев И. Жилой квартал древнего городища Пенджикент//СА. 1982. -№1. - С. 143-154.

77. Исаков. И., Рахматуллаев И. Музеефикации памятников археологии в Таджикистане// Проблемы охраны памятников археологии в населенных местах: (Материалы Всесоюз. конф.). -Ереван, 1980.-С. 102-103.

78. Маршак Б. И. Распопова В. И.Рахматуллаев И. Проспект «Древний Пенджикент». Душанбе, 1991.-С. 1-4.)

79. Рахматуллаев И. Городище древнего Пенджикента первый археологический музей-заповедник Таджикистана// «50 лет раскопок древнего Пенджикента»: (Тез. докл. научн. Конф.). - Пенджикент, 1997. -С. 18-21.

80. Смирнова О.И. Монеты из раскопок древнего Пенджикента (1947 г.).//МИА. 1950 - № 15. - С. 224-231.

81. Смирнова О.И. Монеты древнего Пенджикента.//МИА. 1958. -№66.-С. 216-280.

82. Смирнова О.И. Монетные находки на Пенджикентском городище (предварительное сообщение по материалам 1955-1956 гг.). // APT. Душанбе, 1959. - Вып. 4. - (ТР. Ин-та истории, археологии и этнографии АН ТаджССР; Т. 91).

83. Смирнова О.И. Каталог монет с городища Пенджикент. М., 1963. -93с.

84. Смирнова О.И. Сводный каталог согдийских монет. Бронза. М., 1981.548 с.

85. Ставиский Б.Я. Раскопки жилой башни в кухендизе пенджикентского владетеля //МИА. 1950. - №15. - С. 94-99.

86. Ставиский Б.Я. Раскопки жилого здания на шахристане древнего Пенджикента в 1950 Г.//МИА. 1953. - № 37. - С. 59-63.

87. Ставиский Б.Я. Раскопки квартала жилищ знати в юго-восточной части Пенджикентского городища (объект VI) в 1951-1959 гг.//МИА. -1964. -№124. С. 121-181.

88. Тереножкин А.И. Согд и Чач//КСИИМК. 1950. - Вып. 33.

89. Шкода В.Г. К вопросу о культовых сценах в согдийской живописи// СГЭ. 1980. - Т. 45. - С. 60-63.

90. Якубов Ю. Отчет Зеравшанского археологического отряда за 1971 г. о раскопках дворцового комплекса Гардани Хисор в сел. Мадм. //APT. Душанбе, 1975. - Вып 11. (1971 г.). - С. 196-209. - (АН ТаджССР. Ин-т истории им. А. Дониша)

91. Якубов Ю. Поселение Гардони-Хисор//АО 1974 г. М., 1975. - С. 546.

92. Якубов Ю. Дворец Гардани Хисор и его резное дерево//Памятники культуры. Новые открытия: Ежегодник, 1976. -М., 1977. С. 363372.

93. Якубов Ю. О работах Зеравшанского отряда на поселении Гардани Хисор. //APT. Душанбе, 1977. - Вып. 13: (1973 г.). - С. 137-154. (АН ТаджССР. Ин-т истории им. А. Дониша).

94. Якубов Ю. Результаты археологических работ на поселении Гардони Хисор// Тез. докл. сес. посвящ. итогам полевых исслед. 1972 г. в СССР.-Ташкент, 1973.-С. 154-155.

95. Якубов Ю. Поселение Кум//АО 1977 года. М., 1978. - С. 565.

96. Якубов Ю. Паргар в VII-VIII вв. н.э. (Верхний Зеравшан в эпоху раннего средневековья). Душанбе, 1979. - 218 с.

97. Якубов Ю. О структуре сельских поселений горного Согда в раннем средневековье// Культура и искусство Средней Азии в древности и средневековье. М., 1979. - С. 73-78, рис. 27-30.

98. Якубов Ю. Раннесредневековые бытовые очаги из поселения Гардани Хисор.//Жилище народов Средней Азии и Казахстана. -М., 1982.-С. 111-121.

99. Якубов Ю. О работе Верхнезеравшанского отряда в 1977 Г.//АРТ. -Душанбе, 1983.-Вып. 17.:(1977). С. 158-168.

100. Якубов Ю. Поселение Кум (раскопки 1980 г.).//АРТ. Душанбе,1987. вып. 20.: (1980 г.). - С. 186-193. - (Ин-т истории им. А. Дониша АН ТаджССР).

101. Якубов Ю. Поселение Кум (раскопки 1981 г.).//АРТ. Душанбе,1988. . Вып. 21.: (1981 г.). - С. 384-385. (Ан ТаджССР. Ин-т истории им. А. Дониш).

102. Якубов Ю. Раннесредневековые сельские поселения горного Согда (к проблеме становления феодализма). Душанбе, Дониш., 1988, -289 с.

103. Якубовский А.Ю. Древний Пенджикент. По слендам древних культур. М., 1951. - С.209-270.

104. Якубовский А.Ю. Главные вопросы развития городов Средней Азии//ТТФАН СССР. 1951. - Т. 29. - С. 5-15.

105. Якубовский А.Ю. Древний Пенджикент.//По следам древнихкультур.-М., 1951.-220-225.

106. Якубовский А.Ю. Итоги работ Согдийско-Таджикской археологической экспедиции в 1946-1947гг.//МИА 1950. - №15 -С.13-55.

107. Якубовский А.Ю. Итоги работ Таджикской археологической экспедиции за 1948-1950 гг.//МИА. 1953. 1953. -№ 37.

108. Якубовский А.Ю. Вопросы изучения пенджикентской живописи// Живопись древнего Пенджикента. М., 1954