Историко-культурные связи Восточного Туркестана со Средней Азией в раннем средневековье: на примере архитектуры тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.06, кандидат исторических наук Рахимбабаева, Надия Ханбабаевна

• Рахимбабаева, Надия Ханбабаевна
• кандидат исторических наук
• 1993

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Рахимбабаева, Надия Ханбабаевна

Введение 1-2:

Глава I. Основные факторы, определившие историко-культурную общность народов

Средней Азии с Восточным Туркестаном. 22-5:

Глава II. Раннесредневековые архитектурные памятники Восточного Туркестана,

Турфан. 53-8:

Карашар. 82-9*

Куча, 57-12!

Кашгар, 126-13'

Хотан, 137-14;

Глава III. Особенности формирования архитектурных традиций в центральноазиатском регионе,

1. Развитие основных принципов храмовой архитектуры. 144-16;

2. Строительная техника. 160-165 Заключение.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Историко-культурные связи Восточного Туркестана со Средней Азией в раннем средневековье: на примере архитектуры»

Для современной гео-политической ситуации в мире характерно резко усилившиеся интеграционные процессы, бурно развивающиеся на глобальном и региональном уровнях., причем особый интерес вызывают регионы, находящиеся на пространственно-временных перекрестках взаимодействия различных культур. Одним из таких "перекрестков" является Центральная Азия, давшая миру интереснейшие культуры Средней Азии и Восточного Туркестана (о терминах "Центральная Азия", "Средняя Азия", "Восточный Туркестан" см. Мушкетов, 1915, с, 14-16; Шприцын, 1976, XVIII; Sinor, 1976, р. 1-5; Григорьев, "1873: Литвинский, 1984, с. 4; 1982 НАА № 1, с. 70).

Необходимо отметить,~что~термин ""Восточный Туркестан1' был введен в научный обиход выдающимися русскими востоковедами Н.Я.Бичуриным и В.В.Григорьевым. В современной исторической науке этот топоним получил широкое распространение, в том числе и в западноевропейской - Ostturkestan, Наряду с ним встречается такое определение, как Serindia (Stein, 1921), причем это определение распространяется на пространство между танским Китаем и Трансоксианой (Жефер, 1981, с. 18).

В древности в китайской литературе Центральная Азия называлась Си Юй ® Л "Западные пределы" или "Западные окраины". И в понятие Си Юй входили все страны, расположенные к западу от Дуньхуаня, т. е. Средний Еосток, Малая Азия, Индия, вплоть до Присредиземноморья и Северной Африки, Но, как,, правило, когда речь идет о Си Юй, то подразумевается территория вокруг

Тяньшаня и Памира, в частности, Еосточный Туркестан (Лю Веэ-цзюиМПЦ, 1982, с. 1).

В современных китайских работах этот регион определяется термином "Синьцзян" - "Новая граница" ил^ "Новые пределы". Этот топоним носит искусственный характер, он возник только в середине XVIII века, после присоединения исследуемой территории к Китаю, и его использование, особенно в работах по истории раннего средневековья, представляется по меньшей мере не корректным.

В данной работе термин "Восточный Туркестан" определяет территорию современного Синьцзяно - Уйгурского автономного района (СУАР), площадь которого превышает 1,5 млн. кв. км (Еосточный Туркестан,., 1983, с. 11) и занимает шестую часть всей КНР. СУАР на западе и севере граничит с Таджикистаном, Киргизстаном, Казахстаном, на юго-западе с Пакистаном и Индией, на северо-востоке - с Монголией. На юге и востоке он имеет границы с Тибетским автономным районом и провинцией Гань-Су и Цин-Хай КНР.

Для воссоздания истории региона, особенно интерпретации его архитектурных памятников, важно ознакомление прежде всего с его природными условиями. География, климат и другие природные особенности Восточного Туркестана достаточно подробно описаны многочисленными экспедициями, начиная от Н. М. Пржевальского (Пржевальский, 1948). Детальные сведения содержатся в работах В, М. Синицина (Синицин, 1959), Э. М. Мурзаева (Мурзаев, 1966), М. П. Петрова (Петров, 1967), П. К. Козлова (Козлов, 1963) и других.

Общая географическая картина региона .воссоздается в образном китайском выражении "сань шань лян инь" "две впадины, сдавленные тррня хребтами", Две, разделенные хребтом впадины" Таримская к Джунгарская, окружены с севера горами Монгольского Алтая, с запада - Джунгарии и системой Тяныпаня, с юга г Куньлунем. Широкий горный проход Джунгарских ворот и долины Черного Иртыша соединяют Джунгарскую долину с равнинами Казахстана (,кагр. 1).

Жизнь древним цивилизациям в Восточном Туркестане дали существующие и, предположительно. существовавшие, (такая возможность, как показали изыскания в Хорезме, например, весьма вероятна) немногочисленные реки и озеро Лобнор, На севере - это реки Ионас и Или, на юге - Тарим (Яркент-дарья), давшей название заселенному региону. Река Тарим имеет значительные южные притоки, такие как Хотан-дарья и Черчен-дарья, берущие начало в горах Алтын-тага, с севера в нее впадают Кашгар-дарья, Музарт, Куча, Аксу. Необходимо отметить, что многие реки теряются в песках, да и сам Тарим не всегда доносит свои воды до озера Лобнор.

Именно вдоль этих рек расположились несколько групп оазисов, представляющих археологический интерес. Среди них следует отметить южную группу, включающуя в себя Яркент, Хотан. Кериянию и Черчен, оазисы по р. Куча и Аксу, цепь оазисов долины р. Или, которая проходит через Богды-улы (Урумчи, Гучен) до Карлык-тага (Баркуль). К югу от Гученя, между Богда-упы и Челтагом растилается богатая поселениями Таримская впадина, и, наконец, к востоку между Карлык-тагом на севере и Чел-тагом на юге разбросаны осазисы р. Комул (кар. 2).

Климат в Восточном Туркестане резко континентальный, это одна из самых засушливых территорий Земли. ;;Для Джунгарии характерны большие перепады температуры, зима холодная, лето жаркое, Среднегодовая температура здесь; + 4-8° С, В южных районах, защищенных от северных ветров горами Тяныианя, этот показатель выше: + 9-12° С. Турфан является самым жарким местом всего Восточного Туркестана - средняя температура июля равна + 33,6° С. В пустыне Такла-Макан количество осадков составляет всего 10-15 мм в год, в Джунгарии - 200 мм, в северных предгорьях и на востоке 400 мм. В горах Алтая и Тяньшаня выпадает 500-750 мм осадков в год.

Естественно, подобные климатические условия способствуют сохранению археологических памятников, но есть основание полагать, что в древности климат здесь был более влажен, об' этом косвенно свидетельствуют различные источники, которые в некоторых случаях подтверждаются данными обследования с искусственных спутников Земли. Так, анализ космических данных свидетельствует, что к началу нашей эры озеро Лобнор занимало существенно большую площадь, а относительно быстрая аризация этого региона произошла приблизительно 1600 лет назад (Чень Хэй, 1980, с. 34). Результат ли это природных катаклизмов, или же последствия социально-экономических, исторических процессов - остается пока неразрешенным вопросом.

Так или иначе, наличие различных климатических зон позволяло уже в древности развить здесь земледелие, скотоводство, создать крупные поселения. Анализ различных факторов, определяющих характер развития материальной культуры этого региона, позволил Б, А. Литвинскому констатировать, что "социально-экономические модели развития Средней Азии и Восточного Туркестана на всем протяжении древности и средних веков были одинаковы" (Литвинский, 1988, с. 14).':

Современные этнические процессы СУЛР остаются еще пока областью малоисследованной, данные фрагментарные и, как Ф правило., отражают., количественную сторону проблемы, Так., к началу XX в. китайское население СУАР насчитывало всего 8 тыс, человек, что составляло 0,3 - 0,4 % всего населения (Питвинский, 1988, с.12), К середине 53 г. все население района составляло 4 877 тыс. человек, из них уйгур было 3640 тыс, (74,7%), казахов - 4 75 тыс, чел, (9,7 %), китайцев - 300 тыс, (6 J %). Современное состояние С, Кучера, основываясь на различный источниках, определяет следующим образом: все население - 12560 тыс. чел.; из них 5640 тыс. (44,9 %) -Щ уйгуры, 5 220 тыс. (41,5 %) - китайцы, остальные казахи, монголы, узбеки и др, (Кучера, 1984, с, 30),

Начало формирования этнической общности, определившей облик населения Средней Азии и Восточного Туркестана, относят ко II тыс, до н, э. (Pulleyblank,1966, р.35-36; Гамкрелидзе, Иванов, 1981,с.23-26). В этот период здесь расселялись прототохары, которых относят к индоевропейцам (Питвинский, 1963; Массон, 1977). Несколько позже регионы стали ареной распределения ираноиндийской волны.

К началу I тыс. до н.э. иранские племена занимали южную и ^ западную части бассейна реки Тарим, тохары - северную. Эти две этнические группы и составляли основной массив населения Восточного Туркестана и Средней Азии, просуществовавшей до середины I тысячелетия н.э., когда получили развитие процессы тюркизации регионов, выраженные в большей мере в Восточном Туркестане. Скща же переселились такие племена, как усуни , юэчжи и

Щ другие, способствующие укреплению этнической общности этих смежных центральноазиатских областей (Крюков, 1988, с, 226240). ф В раннем средневековье индоевропейский массив населения усиливается за счет миграции из Индии и Средней Азии, особенно согдийцев. Китайцы в древности и средневековье практически не оказывали влияния на формирование населения в Восточном Туркестане.

Немногочисленные археологические материалы эпохи бронзы позволяют все же судить о культурной общности народов, населяющих Среднюю Азию и Восточный Туркестан. В последнее время появляются работы, уточняющие особенности развития этих ф культур (Антонова, 1984; Кучера, 1984).

В древности и раннем средневековье этнокультурная общность развивается за счет таких факторов, к.эк культурные центры по маршрутам торговых путей, активное участие иммигрантов в сфере торговли, ремесел, искусства и других, идеология, вхождение регионов в состав одних и тех же государственных образований, таких как Кушанское царство, Тюркский каганат

Источниковедческая база по истории Восточного Туркестана и Средней Азии достаточно обширна и многообразна, но еще 0 недостаточно изучена, к комплексному охвату исторического материала современная наука только приступила. Здесь можно отметить, пожалуй, только изданные в Москве два первых тома фундаментального труда "Восточный Туркестан в древности и раннем средневековье" под редакцией С. П. Тихвинского и Б, А. Литвинского. Следует отметить, что и история Средней Азии ^ требует в некоторых случаях существенной-., коррекции и переосмысления,

Из всего разнообразия материала в данной работе рассматриваются те аспекты., которые помогают отметить истоки формирования культурной общности народов Средней Азии и Восточного Туркестана, выявить общие принципы и специфику развития градостроительства, архитектуры этих регионов в раннем средневековье.

Письменные источники включают в себя рукописи и документы на индоевропейских (санскрит, тохарский, среднеперсидский, согдийский, бактрийский и др.), тюркских и китайских языках. Многое уже переведено, снабжено комментариями и опубликовано в работах ученых разных специальностей многих стран (Литвинский, 1988, с. 62-72). В этой работе используются прежде всего данные китайских хроник, свидетельствующих о контактах среднеазиатских и восточнотуркестанских народов.

Упоминания о Центральной Азии в китайских хрониках начинают появляться в трудах Сыма Цзянь^Д^(145-99 гг. до н, э.), Ши цзи^&2. , "Исторические записки, Бань гуЯ® (32-99 гг.), Хань myjlf , "Записи Фань". ( 398-445 гг.), Хоу Хань шу^Ц, "История поздних Хань" (Крюков, 1988, с. 223-225 ), В них описываются события, происходившие в конце I тыс, до н. э. С этого момента и до последней династии Цинь, свергнутой в 1911 г,, Сиюй уделяются целые главы во всех династийных хрониках китайского двора,

По мнению этих источников "первопроходцем", в своем роде "Колумбом", открывшим Китаю западный мир, явился Чжан Цзянь "Чжан Цзянь просверливает пустоту", так называют они поход первого посланца на запад императора У-ди (140-86 гг, до н. э.), С этим можно согласиться в том плане, что именно после возвращения Чжан Цзяна начинается военное вторжение в Си юй, С другой стороны, в своем отчете, Чжан докладывал двору, что видел в Да Ся (Бактрии) бамбуковые трости и тростниковые покрывала (холсты) из Чион (юго-восток современной провинции Сы чуань). По сведениям, эти товары доставлялись купцами из Шень Д'у (Индия). Из некоторых литературных памятников следует, что Китай знал о стране, расположенной на запад от него. В третьей главе "My тянь цзы чжунь Щ- ^ 3 "Жизнеописание императоров My", сказано, как пятый правитель дин.Чяоу(Х1 в.до н.э.-256 г. до н.э.) My Бан Цзи 11001-946 гг. до н, э.'Ь на 17-ом году своего появления ездил на запад и был радушно принят царицей Сиван My страны Яо

Чи (Цзы Хай, 1979, 2770), Сцена приема изображена на стенах пещеры' 423 комплекса Мого в % , в Дуньхуане и на стенах захоронения эпохи Западных Лянь - 400-420 гг., в провинции Ган Су (Люй Вей цзюнь, 1982, с. 2), В поэме "Элегия отверженных" Ли Сай ЩШ (известного поэта времени

Чжан Го, V—III вв. до н. э, Чу Юань 340-270 гг, до н. э.) также можно встретить топонимы, которые при сопоставлении с названиями в трудах по водным ресурсам "Шу Цзи Чжу", можно отнести к Кунь Лунь, Цун линь, Си хай и т, д. Конечно, в этих рассказах много , преувеличения и даже вымысла, но все же контакты с западом, скорее всего непрямые, были.

Среди уникального собрания китайских хроник, охватывающих самые разнообразные стороны жизни Срединного государства на протяжении 2,5 тыс, лет, обращают на себя внимание те, где упоминаются народы и государства Сиюй. е» княжеству Гай (388-376) и государству Тоба /Бей (386-594) Глава 10 содержит сведения о 60 государствах и племенах Сиюй.

Чжоушу" ("Истории династии Чжоу, северное Чжоу", ( 557-581 ) в последних двух главах содержатся сведения о западных соседях. В 49 главе повествуется о десяти различных народах Си юй; в 50-й описываются тюрки - туцзюэ, Гаочан, Шань-шань, Карашар, Куча., ^Хотан/ Согдиана, Парфия. Весьма содержательны главы, посвященные западным соседям^в хрониках Суйшу)И% ("История династии Суй", 581-618), И хотя династия Суй просуществовала ' всего 37 лет, но, объединив всю страну, она активно искала контактов со странами Запада, пытаясь вытеснить тюрок, Чем и объясняется интерес к западным соседям,

Кроме перечисленных, материалы о различных сторонах истории центральноазиатских народов содержатся в хрониках государства Тан^ (618-907) - Цзютаншу ("Старая история и хроника династии Тан"), "Синьтаныпу"МШ'Ш ("Новая история династии Тан") и "Изю Удай ши("Хроника периода пяти династий", 908-960), в "Сунши''-^f" ("Хроника династии Сун", 960-1279).

Обращаясь к китайским хроникам, следует отметить, что все они отличаются самодовлеющим китаецентризмом, определившим тенденциозность в отборе информации, отсутствие интереса к внутренней жизни своих соседей. Более подробно освещена религиозная сфера сопредельных народов, культовые учреждения, особенно это относится к буддизму.

Помимо династийных хроник, богатейшим источником явились труды буддийских монахов, совершавших паломничества в Индию. Кроме священных текстов, привезенных из Индии, они оставили после себя подробные описания стран, через которые проходили. Так, Фа СияньЗ£|& (337-422), выйдя из Чан ань 399 г., пройдя Центральную Азию, Индию, Шриланка, вернулся домой морем в 412 - ч

-10т, Свои воспоминания записал в книге "Фа Сиань чжунь" Другой паломник, Сиень Цзян^Зг ., путешествовал 1

8 лет s ь 2/ —

645), побывав почти во всех странах Сиюй'и Индии. Везде и всюду , его принимали с почестями и уважением, о чем он свидетельствует ; в своей книге "Да Тань Сиюй цзи" {f-fe&l&kfZ ). Эти паломнические записи богаты самыми разнообразными сведениями и являются прекрасным источником в изучении Центральной Азии. Они замечательны тем, что материалы в них, снабжая нас информацией, относящейся к более ранним периодам региона и близлежащих стран, имеют широкий охват в географическом, хронологическом аспектах,

Письменные источники независимо от времени и места их происхождения, в лучшем случае могут содержать лишь общеописательную характеристику архитектурной застроики, указать на наличие или отсутствие в тех или иных регионах дворцов, храмов и других сооружений, Но по ним составить хотя бы в какой-то мере достоверное представление о внешнем облике, планировке, архитектурных деталях нельзя, Основным источником изучения истории архитектуры были и остаются материалы археологических экспедиций.

Восточный Туркестан всегда был обьектом внимания специалистов многих дисциплин. Его всестороннее исследование начинается с середины прошлого века. Формируется научное общество по изучению региона, одна за другой отправляются туда экспедиции, Полный обзор материала по истории изучения изложен в трудах Б, А, Литвинского, А. И. Терентьева-Котанского (Восточный Туркестан,., 1988), С. Г, Кляшторного, А. А, Колесникова (1988). Можно считать, что чисто Археологическое изучение бассейна реки Тарим, начато с экспедиции Д. А,

Клеменца, организованной в 1898 г. Он исследовал Джунгарию и Турфан, собрал богатейший материал, что и послужило началом многих более углубленных обследований региона. Следующая экспедиция была организована в 1900 г. шведским ученым Свен л

Хедином. Он открыл руины Лоулана, древнего города эпохи Хань.< Затем Аурель Стейн, представитель английской науки отправился из Индии в 1900 г., исследовал всю южную ветвь "Шелкового пути", побывав в Хотане, открыв серию мертвых городов, датируемых периодами Хань и Тан, собрав для науки огромное количество предметов материальной культуры. После этого вереницей последовали экспедиции различных стран Запада, Немецкие экспедиции состоялись в 1902-03 гг., 1904-05 гг., 1905-07 гг., 1913-14 гг. руководителем первой экспедиции был А, Грюнведель, с ним работал этнограф Г. Хут и художник Т. Бартус, Грюнведель принимал участие также в третьей экспедиции, которая явилась продолжением второй и в которой работали китаист А, Порт, Т. Бартус и А, фон Лекок. А. фон Лекок был руководителем второй и четвертой экспедициями. Эти четыре экспедиции исследовали почти все археологические памятники оазисов Турфана, Кучи, Кашгара. В особенности Турфана, Именно этим двум экспедициям мы обязаны подробным описанием и детальным разбором памятников живописи, искусства,

Британский музей и правительство финансируют экспедиции., которые состоялись в 1906-1908 гг, и 1913-1915 гг, В эти годы А. Стейн вместе с топографом Р, Б. Лал Сингом (1906-1908 гг.) обследовал весь бассейн реки Тарим, побывал в Дуньхуане, собрал большую коллекцию монет, керамики, терракот, металлических изделий, подробно описал и составил планы и разрезы архитектурных памятников, Материалы его исследований опубликованы в 11-ти томах и множестве статей.

Французская экспедиция., организованная в сентябре 1906 г. французским комитетом Международной Ассоциации по изучению Центральной и Восточной Азии, под руководством П. Пеллио исследовала Кашгарский оазис (Маралбаши, Тумшук), памятники Кучи (Дулдур-Акур, Субаши), Турфан и Хами и в январе 1908 г., побывав в Дуньхуане, вернулась на родину. Наряду с топографическими и обмерными планами, эта экспедиция провела тщательное фотографирование объектов. Материалы французской экспедиции отличаются более углубленной научной разработкой. Результаты исследования издавались и издаются в виде отчетов, статей (вышло в, свет 5 томов из запланированных 10).

Заинтригованная сенсационными находками европейских стран, Япония также взялась за изучение Восточного Туркестана. Она организовала три экспедиции, Первая (1902-1904 гг.), под руководством графа Отани Сесин при участии Ватанаба Тэсин и Хори Кэндо, исследовала Кашгар, Хотан. Участники второй экспедиции (1908-1909 гг.) Татибана Дзуйте и Номура Эйдзобуро в основном работали в Турфане (Гаочан, Яр, Муртук), побывали в Нии, Хотане, Яр,кенте, Кашгаре, Руководителем третьей, самой продолжительной экспедиции (1910-1914 гг.) был Татигана, За этот период японские исследователи обошли почти . все археологические центры бассейна р, Тарим. Несмотря на то, что в Японию была привезена масса вещей и сведений, впоследствие из-за неполноценной фиксации они не были опубликованы и хранятся в коллекциях музеев Токио, Киото.

Пожалуй, самый весомый вклад в изучение Восточного Туркестана внесли русские ученые, Путешествия в этот край предпринимапись уже с середины прошлого столетия Ч, Валихановым в 1858-1859 гг., Н, П, Пржевальским четыре раза (1870-1885 гг.), ботаником Н. Э. Гегелем (1878-1979 гг.), М. В. Певцовым и П. К. Козловым, В. И. Роборовским в 1898-1900 гг. братьями Грум-Гржимайло в 1889 г, и др. Именно по инициативе русских ученых была создана Международная Ассоциация по изучению Центральной и Восточной Азии. Русское отделение этой Ассоциации ("Русский комитет"), возглавляемое В. П, Радловым и С. Ф. Ольденбургом, направило несколько экспедиций, которыми руководили М, М. Березовский в 1905-1907 гг., С. Ф. Ольденбург в 1909-1910 гг., 1914-1915 гг., С. Е. Малов в 1909-1911 гг., 1913-1915 гг. Научная добросовестность, объективность и наблюдательность, свойственные этим ученым, делают работы русских экспедиций особо ценными для современных исследователей.

После первой мировой войны китайское правительство запретило иностранцам заниматься Синьцзяном. Но все же в 19281931 гг. и 1934 г. состоялись шведо-китайские экспедиции, руководителем которых был С. Хедин, В составе ее работали археолог Ф. Бергман, востоковед Ж. Акен и китайский археолог, преподаватель Пекинского университета Хуан Вэнь би^хЛ. Нужно отметить, что Хуан Вэнь би до конца своей жизни (ум, в 1966 г.) оставался ведущим специалистом в археологии Синьцзяна, им .были написаны, помимо статей в журналах Као Гу - "Археология", Вэньу - "Материальная культура", такие монографии, как "Гаочан тау цзи" - "Керамика Гаочан", "Талиму пан ди каогу цзи" "Археология Таримской впадины", "Лобнор каогу цзи" "Археологические исследования в Лобноре" и др. ,'г

С начала 50-х годов археологические исследования в

Восточном Туркестане ведутся китайскими учеными. В 1956 г. в

Китае была организована Синьцзянская группа по разведке и изучению памятников материальной культуры (Синьцзян взньу дяоча

-г цзу), призванная осуществлять всесороннюю разведку памятников всего СУАР. Тогда же был создан Музей СУАР.

К сожалению, работы китайских ученых в силу различных причин остались малодоступными. И только в 1981 г. началась публикация документов из Турфана (Тулуфань чуту вэньшу. Пеки», 1981), Интересны, с архитектурной точки зрения, опубликованные материалы раскопок близ Мирана, осуществленные Музеем СУАР в 1973 г, (Ван Яо, ВУ, 1984) .

Материалы, вывезенные различными экспедициями из Восточного Туркестана, исчисляются десятками тысяч единиц, Отчеты самих экспедиций включают десятки томов, Достаточно сказать, что только А. Стейн опубликовал II томов отчетов, столько же насчитывают материалы немецкой экспедиции. Над этими материалами работают уже поколения исследователей, но в области архитектуры остается немало "белых пятен". Как правило, экспедиции начала века ограничивались поверхностными наблюдениями, брали то, что "лежало" сверху.

Наиболее важной в этой области оказалась работа художника и фотографа экспедиции С. Ф. Ольденбурга (1909 г.), С. М. Дудина, который ранее принимал участие в среднеазиатских археологических экспедициях В. В. Бартольда и Н. И. Веселовского и осуществлял фотофиксацию памятников Самарканда, Дудин опубликовал первую в своем роде книгу по архитектуре Восточного Туркестана (Дудин, 1916),

-15В планографйческом аспекте больше всех сделал А, Стейн, ^ Отличный топограф, он снял точные планы многих поселений, нанес на карту археологические памятники, провел обмеры архитектурных сооружений. Однако и Стейн не фиксировал ход раскопок, не занимался их стратиграфическим анализом.

Таким образом, письменные источники и материалы экспедиций не столько решают различные проблемы истории архитектуры Восточного Туркестана, сколько ставят, подчеркивают их актуальность. Пока что еще трудно идентифицировать многие архитектурные комплексы, в большинстве случаев не представляется возможным датировать памятники, убедительно интерпретировать их, Специальный анализ пока что ограничивается исследованием каких-либо архитектурных элементов, общих принципов строительных и художественных конструкций. Здесь обращает на себя внимание работа М. Майяр по архитектуре Восточного Туркестана (Maillard, 1983),

Сейчас уже становится ясно, что дальнейшая работа в области истории архитектуры требует прежде всего теоретической и методологической корректировки, которая должна основываться на пересмотре некоторых стереотипов, привлечении материалов из смежных с архитектурой областей, в частности, искусства, на более широком и комплексном охвате явлений,

Необходимо отметить, что уже первые находки материальной культуры и искусства свидетельствовали о весьма обширных связях восточнотуркестанских городов с различными культурами, Так, в 1898 г. Ф, Гренар, оценивая найденные в районе Хотана статуэтки, констатировал, что они "не китайского и не индийского, а греко-бактрийского происхождения и напоминают

-16' статуэтки, которые выкапывают в довольно большом количестве в руинах древнего Самарканда" (Grennard, 1898, р. 127).

Впоследствии богатейшие фонды произведений искусства, найденные в Восточном Туркестане, были достаточно подробно описаны и исследованы. Причем подчас воссоздавалось не только декоративно-художественное оформление отдельных помещений, но и целых архитектурных комплексов. А. Грюнведель дал в 1909 г. стилевую классификацию и предположительную хронологию восточнол туркестанского искусства (Grunwedeel, 1909). Уточняя хронологию.

Грюнведеля в 1924 г. А. фон Пекок (Le-Coq А. 1973-1975, р. 22- 47 24). Эта концепция исходила из эллинистического и индоиранского происхождения восточнотуркестанского искусства.

Открытие древних и средневековых памятников Средней Азии привело к пересмотру этой концепции. Основоположник нового подхода к вопросам зарождения и развития искусства Восточного Туркестана М. М. Дьяконов констатировал: "Открытие советскими исследователями росписей Согда, Бухары, Хорезма позволяет увидеть в новом свете и богатые росписи Синьцзяна, Исследователи искали в искусстве Синьцзяна сасанидские элементы, но теперь нам стало ясно, что все те черты, которые обычно считал-ись "иранскими", являются элементами среднеазиатскими, точнее - согдийскими" (Дьяконов, 1954, с. 148-150).

Здесь не следует впадать в крайность, заменяя одну концепцию другой и выстраивая упрощенные модели развития художественной культуры в Центральной Азии, Вновь открытые памятники на территории Средней Азии в той же мере синтетичны и вбирают в себя многие явления из различных эпох и культур.

Освоение эстетических ценностей всегда и везде было творческим процессом., и искусство различных регионов своеобразно. ^ Вместе с тем., совокупность культурных факторов, определяющих особенности развития восточнотуркестанского искусства в древности и раннем средневековье, ставит перед необходимостью исследовать художественную культуру Восточного Туркестана как неразрывную часть Центральной Азии. Именно такой подход лег в основу работ И. Буссальи (Bussagli, 1963),; Б. Роуленда (Rowlound, 1974), А. Амбиса (Hambis, 1977). Под этим углом зрения рассматривают особенности развития искусства различных регионов Центральной Азии Л. И. Альбаум, В. А, • Булатова, Т. И. Зеймаль, Б. А, Литвинский, Ю, А. Раппопорт и

Б.Я.Ставиский и др.

Необходимо отметить, что в республиках Средней Азии проведен большой обьем археологических работ, позволивший достаточно многосторонне и глубоко исследовать основы развития архитектуры, ее особенности в различных регионах, определить степень влияния различных систем, идеологических течений и т. д. Эти исследования неопровержимо доказывают, что здесь мы имеем дело не с простым заимствованием, различного рода "трансформами", а с самобытным искусством, развивавшимся долгое ^ время в своеобразной "открытой" системе, позволившей конструктивно отбирать из материальных и духовных богатств сопредельных регионов именно то, что отвечало местным требованиям. В свою очередь среднеазиатская архитектура вносила свой, весьма весомый, вклад в развитие центральноазиатских культур,

Здесь были достаточно полно исследованы и выявлены основные архитектурные школы древности и раннего средневековья

-18- хорезмийская, согдийская., тохаристанская, определены их стилевые особенности, Вместе с тем следует отметить, что в системе взаимодействия различных культур гораздо полнее исследованы связи местных архитектурных направлений с эллинизмом, с иранским зодчеством и другими "западными" направлениями и в меньшей мере с юго-восточными,

Этот аспект взаимовлияния Средней Азии и Восточного Туркестана естественно ставит перед необходимостью изучения проблем распространения культовой буддийской архитектуры в более широком историко-культурном аспекте с привлечением обширного среднеазиатского, восточнотуркестанского, индийского материала. Подобный подход наиболее полно осуществлен в работах Б, А, Литвинского (Litvinsky, 1968; Литвинский, Зеймаль, 1971; Литвинский, Зеймаль, 1979; Литвинский, Пичикя^Н, 1986). Среди зарубежных исследований привлекают работы австрийского ученого Г. Франца, где наряду с другими регионами затрагиваются вопросы развития центральноазиатской буддийской архитектуры (Franz, 1977; 1978; 1979).

Одной из основных проблем этих работ является вопрос определения генезиса святилища с обходными коридорами буддийских храмов. При этом Б, А. Литвинский еще в конце 60-х, начале 70-х годов пришел к выводу о том, что сама архитектурная идея была усвоена буддизмом из принципов зодчества зороастризма и должна рассматриваться в более масштабном временном и пространственном контексте (Litvinsky, 1968, р, 107). Что же касается самого архитектурного принципа, то он уже присутствует в древнеегипетских храмах, набатейском и парфянском зодчестве и других культурах. Эта проблема рассматривается в работах М, Элиаде (Eliade, 1957), Р. Гиршмана (Ghirshman, 1976) и других.

Если учитывать, что буддизм распространялся в Восточном Туркестане, главным образом, через территорию Средней Азии, то естественно предположить, что, во-первых, это движение сопровождалось и распространением архитектурных принципов, во-вторых, буддийская архитектура в Восточном Туркестане развивалась не на пустом месте, там, наверняка, уже были развитые формы зодчества, безусловно, изначально родственные среднеазиатским, в том числе и согдийским. Поэтому представляется возможным при исследовании восточнотуркестанской культовой архитектуры использовать не только материалы буддийского зодчества в Средней Азии, но и храмов других вероисповедований, светской архитектуры.

Таким образом, проблема исследования архитектуры Восточного Туркестана в широком историко-культурном аспекте, в связи со среднеазиатскими архитектурными принципами и методами их воплощения, представляется проблемой актуальной и своевременной. По сути дела эта проблема комплексного изучения истории развития восточнотуркестанского зодчества, которая в полном обьеме в данной работе, естественно: не может быть разрешена. Здесь- затрагиваются лишь те цели и задачи, которые разрешимы на современном теоретическом, методологическом и фактографическом материале. К этим целям и задачам могут быть отнесены следующие: выявить основные факторы, определившие историко-культурную общность развития народов Средней Азии и Восточного Туркестана;

- обобщить и охарактеризовать основные тенденции развития буддийской храмовой восточнотуркестанской архитектуры на материале таких раннесредневековых центров культуры, как Турфан, Карашар, Куча, Кашгар, Хотан; показать общий, центральноазиатский характер основополагающих принципов архитектуры Восточного Туркестана;

- проследить особенности архитектурно-строительных приемов и методов в зодчестве Средней Азии и Восточного Туркестана.

В работе историко-культурная общность развития рассматривается в этнографическом, государственно-политическом, торгово-экономическом, религиозном и эстетическом аспектах, которые воссоздают культурные условия развития архитектуры этих смежных регионов в период раннего средневековья, И уже на этой основе разрешаются более конкретные задачи работы с привлечением письменных источников, материалов экспедиций, специальных отечественных и зарубежных научных публикаций,

Научная новизна работы, на наш взгляд, определяется, во-первых, ее целями и задачами. Свидетельства письменных источников, архитектурные материалы экспедиции по Восточному Туркестану носят в основном фрагментарный характер, рассматриваются подчас с узко специальной точки зрения, или же в русле сложившихся стереотипов. Поэтому попытка обобщения научных данных с привлечением материалов из арсенала истории архитектуры Средней Азии позволяет разрешить некоторые конкретные задачи, пересмотреть устаревшие воззрения на пути развития восточнотуркестанской архитектуры.

Во-вторых, методология изучения конкретных явлений в более широком научном, пространственно-временном диапазонах, явление пока что довольно редкое и в известной степени проблематичное.

Сама идея подобного рассмотрения исторических явлений восточнотуркестанской и среднеазиатской культур не нова. Она была высказана еще В, В. Григорьевым- (Григорьев, 1873 ). Б. В, Бартольд поддерживал характер взаимозависимости этих двух культур, писал: "В обеих частях Туркестана жили народы одного и того же происхождения и действовали одни и те же культурные факторы" (Бартольд, 1977, с, 521). На разносторонние связи народов Средней Азии и Восточного Туркестана и на необходимость их комплексного изучения указывал А. Н. Бернштам (Бернштам, 1947, с. 71).

И только в последнее время появились в отечественной науке труды, осуществляющие комплексный подход к проблемам исторического развития восточнотуркестанской и среднеазиатской культур (Восточный Туркестан,., 1984; 1986; 1988; 1992), что дает возможность более обоснованного использования комплексного начала в изучении различных явлений культуры, в том числе и архитектуры.

Заключение диссертации по теме «Археология», Рахимбабаева, Надия Ханбабаевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом., данные из самых различных источников свидетельствуют о том, что Средняя Азия и Восточный Туркестан с древнейших времен развивались в едином зтно-культурном пространстве, Причем взаимодействие оседлых и кочевых народов создало здесь, если можно так сказать, "открытый тип цивилизации, способную осуществлять отбор явлений, элементов из самых различных сфер жизнедеятельности и синтезировать их, создавая взаимозависимые и в то же время гибкие связи,

Взаимодействие самых различных факторов, от идеологии до материальной базы, привела к созданию в Центральной Азии архитектурных форм, наиболее универсальных, отличающихся высокой степенью конструктивности, Эти формы и явились основой, объединившей различные религии, государственно-политические образования, виды зодчества, создавшей архитектурные традиции,

К сожалению, изученность архитектуры Восточного Туркестана, периода раннего средневековья не отвечает современным требованиям, очень часто интерпретировать материал можно только не выходя за рамки догадок и предположений, Не разработана еще периодизация развития зодчества региона, Как правило, исследователи используют здесь или политический критерий -завоевание восточнотуркестанских княжеств китайскими Танами и т, д., или же искусствоведческий - анализ стилевых особенностей росписи, скульптуры и др,

На наш взгляд, в историю раннесредневекового зодчества Восточного Туркестана выделяются два периода -от If-- III вв, до V-VI и от V-VI вв. до X-XI, Для первого характерным является использование в архитектуре таких средств, как круглые в плане сооружения возведения ступ без барабана, отсутствие в некоторых случаях в святилищах обходных коридоров, использование ica квадратного кирпича, "антика" в стиле росписи и др. Для второго присуще большее разнообразие форм стилей. Это однако не означает, что регион в это время утратил связи со среднеазиатским зодчеством, и здесь начинало доминировать влияние каких-либо других цивилизаций, бытовавших и бытующих по сей день.

Попытки планиграфйческого "анализа общей застройки городищ мало убедительны и, как правило, тенденциозны. Так, например, наиболее сохранившийся город Кочо в Турфане, Кучи, по мнению китайских ученых повторяет планировку столицы Танов - Чань-ань, где особым планировочным принципом выступает симметрия, компановка зданий, образующих дворы, расположенных по оси направлений север-юг, причем главный вход и фасады обращены на юг, Но подобной планировке следуют и города Средней Азии, построенные на равнине (Ееленицкий, Бентович, Большаков, 1973,

-I 1С -IT А Н 1

Другим " фактором изначальной доминанты центрально-азиатского влияния служат здесь наличие манихейских и несторианских храмов, некоторые из них были перестроены в буддийские уже в более позднее время, с приходом китайцев, которые в свою очередь, заимствовали буддизм в других областях Таоима,

4.

Для более древних городищ характерен другой принцип застройки, без определенных планов организации пространства, где сооружения возводились постепенно на протяжении многих веков, Этот принцип достаточно распространен в Карашаре, в Куче, где характер застройки определен рельефом местности.

Здесь встречаются комплексы, включающие в себя сооружения, расположенные на разных уровнях и связанные между собой системой лестниц и коридоров, что характерно для западной от Тарима архитектуры.

Некоторые исследователи определяют подобный принцип как индийский, хотя подобная типология основана в большей мере на характерном оформлении буддийских храмов, во многом восходящем к гандхарскому монументальному искусству, чем на собственно архитектурных принципах, исследование которых возможно лишь в более широком пространственном и временном диапазонах. Круглые в плане сооружения в Хотане, например, с квадратными бастионами, маркированным кирпичом, соотносимы с принципами и методами, применяемыми в ирано-парфянском, кушанском, хорезмском зодчестве.

Вообще, на наш взгляд, для периода раннего средневековья, особенно в области архитектуры, не корректны узко территориальные и стильные подходы и критерии при попытках создания сколь-либо типологических схем. Подобная методика оправдана при анализе более поздних периодов, когда различные стили, школы, особенности выступали в более оформленном и последовательном виде.

Более плодотворен анализ отдельных сохранившихся монументальных комплексов, изучение основных их элементов. Необходимо отметить, что и здесь материалы археологических исследований дают достаточную фрагментарную картину, подчас не поддающуюся обобщению, Но на этом уровне все же более определено и последовательно просматриваются различные типологические структуры, в общем соотносимые с планами городищ в целом,

Здесь можно выделить три типа храмовых комплексов,. Во-первых, это тип "турфанских монастырей, которые в плане представляют собой замкнутый двор прямоугольной формы, чаще ближе .к квадрату, с располагаемыми по трем сторонам жилыми и служе б ными помещениями. Культ ов а я часть располагалась, ка к правило, в центре или в глубине двора,

Во-вторых, в Тариме был достаточно распространен, условно говоря, северо-индийский тип, характерными особенностями которого являлись достаточно свободный план, однообразные жилые и служебные комнаты, заключенные во дворе, чаще прямоугольной формы и культовая часть, расположенная отдельно от двора.

В-третьих, монастырские комплексы, в которых культовая часть играла центральнообразующую роль, где вокруг единого центра располагались последовательно возводимые ансамбли со своими дворами и строениями, относительно независимые и изолированные, Этот тип условно можно назвать "среднеазиатскими",

И, наконец, большой интерес для исследования представляют отдельные элементы монастырских комплексов, в частности, их культовая часть, Здесь можно выделить святилище, чайтьи, ступы. Какой бы сохранности ни был памятник, устройство планов этих элементов хорошо различимо, Как правило, реконструируются и другие архитектурные особенности этих памятников,

В Восточном Туркестане можно выделить три основных типа святилищ, Первое - зто маленькие целлы, квадратные или прямоугольные в плане, с пристроенной к фасаду террасой и портиком. Скорее всего все эти целлы были покрыты сводом,

Второй тип превалирует в пещерных храмах городищ, но достаточно распространен и среди наземных святилищ. Главное

1 ■"? л

- i / и божество здесь располагалось в центре стены напротив входа., за этой стеной находилось узкое сводчатое помещение, декорированное росписью и рельефным штуком, Система проходов, соединенных между собой, позволяла совершать круговое движение вокруг изображения главного божества.

Третий, самый распространений тип святилищ, представляет собой квадратную в плане целлу с пристроенной передней и окруженную с трех сторон коридорами, которые сообщаясь с передней, служили для кругового движения.

Различные типы и разновидности ступ, получившие распространение в культовых сооружениях Восточного Туркестана уже достаточно описаны в работах исследователей, Здесь обращает на себя внимание, прежде всего эволюция форм этих памятников, Во-первых, изначально круглые в плане основания ступ, постепенно сменяются на квадратные, Во-вторых, появляются высокие постаменты, завышенные барабаны, Эти изменения, по мнению многих исследователей, вызваны влиянием китайских башен - ^пагод11 их имногоэтажностий.

Что же касается первой особенности, то подобная эволюция просматривается в архитектуре среднеазиатских памятников, в частности, Фаяз-тепе, что естественно нельзя объяснить китайским влиянием, Более уместным представляется интерпретировать эти явления в русло развития архитектурных тенденций всего центральноазиатского региона, На наш взгляд, вряд ли правильно, касаясь вопросов типологии, говорить о собственно буддийской архитектуре, мы здесь имеем дело с архитектурой буддийских храмовых сооружений, сами же архитектурные идеи, принципы, формы их воплощения могут быть соотнесены и с другими культами, распространенными в Центральной Азии в период раннего средневековья,

История среднеазиатской архитектуры дает гораздо больше аналогий, утверждающих изначальное тождество идей, принципов и форм в развитии зодчества Средней Азии и Восточного Туркестана.

Что касается генезиса самой архитектурной идеи, форм ее воплощения, то буддизм использовал уже найденные ранее и получившие самое широкое распространение. Еще в большей мере соотносимые с центральноазиатскими традициями другие элементы буддийского храмового зодчества,

Ислам, получивший распространение в Средней Азии и Восточном Туркестане в конце исследуемого периода, отнюдь не сразу и не повсеместно канонизировал все стороны жизни регионов. Здесь наблюдалась вся та же история - победители сами оказались побеждены уровнем развития культуры, градостроительства и храмовой архитектуры в частности,

Орнаменталистика, вытеснившая постепенно живопись из храмовой архитектуры, восходит к доисламским временам и включают в себя элементы различных древних культур, Г, а, Пугаченкова, исследуя генезис и характер архитектурной орнаментики, приходит к выводу о том, что "примеры созвучные в орнаменте афрасиабских росписей с более ранними и современными им образцами местного и иноземного декора не случайны,- Они проливают свет на истоки, найденных мастерами форм и показывают органический характер самой художественной культуры эпохи " (Пугаченкова, Ремпель, 1963, с, 131),

Б культовой архитектуре , ислама основные элементы предшествующей храмовой архитектуры сохранены 'и синтезировали новые, функциональные особенности., методы убранства, развиваясь по пути дальнейшей эстетизации,

Таким образом, культурные связи Средней Азии и Восточного Туркестана носят комплексный характер и требуют комплексного же рассмотрения как по хронологической "вертикали", определяющей общие закономерности развития различных культур, восходящих к общечеловеческим, гуманистическим основам, так и по "горизонтали", вскрывающей многообразие стилей, принципов, методов воплощения основных идей конкретно-исторических периодов развития человечества, *

-173

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Рахимбабаева, Надия Ханбабаевна, 1993 год

1. Васильев Л, С, История религии Востока, М., 1983,

2. Веймарн Б. В. Искусство Арабских стран и Ирана. М,,1974,

3. Воронина В. Л, Древняя строительная техника Средней Азии, АН, № 3, 1953.

4. Воронина В, Л. Архитектура Древнего Пянджикента. МИА СССР, № 37, 1953; № 66, 1958; № 124, 1964.

5. Воронина В. Л, Доисламские культовые сооружение Средней Азии. СА, № 2, 1960.

6. Гамгрелидэе Г. В., Иванов В, В, Миграция племен-носителей индоевропейских диалектов с первоначальной территории расселения на Ближнем Востоке. Исторические маета их обитания в Ервазии, ВДИ, № 2, 1981,

7. Гафуров Б. Г, Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история, т, I, Душанбе, 1989,

8. Гертман А.Н. Строительная техника Древнего Хорезма, АКД, М., 1989.

9. Григорьев В, В, Дополнение. Карл Риттер. Землевладение. География стран Азии, находящихся в непосредственных сношениях с Россией. Восточный или Китайский Туркестан, СПб, 1873,

10. Глухарева О. Н., Денике Б, П, Краткая история искусства Китая: М-Л:, 1948:

11. Долгий В. М., Лебинсон В. Ф. Архаическая культура и город. ВФ, № 7, 1971.

12. Дьяконов М, М. Росписи Пенджикента и живопись Средней Азии, Живопись Пенджикента, М., 1954.

13. Засыпкин В, И, Своды в архитектуре Узбекистана, АН, № 3, 1961,

14. Кляшторный С. Г. Древнетюркские рунические памятники как источник по истории Средней Азии. М., 1964,

15. Кляшторный С. Г., Колесников А, А. Восточный Туркестан русских путешественников (П-я пол, XIX в,). Алма-Ата, 1988,

16. Козлов П. К. Русский путешественник в Центральной Азии. М. . 1963.

17. Киселев С. В. Находки античных и византийских монет на Алтае, ВДИ, № 3-4, 1940.

18. Киселев С. В. Древняя история Южной Сибири. М., 1951.

19. Кошеленко Г. А. Культура Парфии, м., 1966.

20. Кошеленко Г, А., Пилипко В. Н. Исследование Парфянского святилища в окрестностях Нисы: Алхабад, 1968=

21. Крюков М. В,, Малявин В. В., Софонов М. В. Китайский этнос на пороге средних веков. М., 1979.

22. Крюков М. В,, Переломов Л. С., Софонов М. В., Чебоксаров Н. Н. Древние китайцы в эпоху централизованных империй, М,, 1983.

23. Кучера С. Ранняя история Синьцяна, Неолит, начало века металла. Восточный Туркестан и Средняя Азия, История и культура, связи, М,. 1984,-17640, Кызласов П, Р. Археологические исследования на городище Ак-Бешим в 1953-1954 гг. ТКАЭЭ, т, II, 1955,

24. Лелеков Л. А. Отражение некоторых мифологических воззрений в архитектуре восточно-иранских народов в 1-й пол. I тыс. до н. э. История и культура народов Средней Азии. М., 1976.

25. Лившиц В. А., Храмов А, Л, Согдийский язык, Основы иранского языкознания. М,, 1981.

26. Литвинский Б. А. Археологические открытия на Восточном Памире и проблема связей между Средней Азией, Китаем и Индией в древности. Международный конгресс востоковедов. Советская делегация. М., 1960.

27. Литвинский Б. А, Аджина-тепе. Архитектура. Живопись. Скульптура. М,, 1971,

28. Литвинский Б. А. Древние кочевники "Крыша мира". М.,1972.

29. Литвинский Б. А. Древний среднеазиатский город (местные и иноземные модели). Древний Восток. Город и торговля. (III-IV вв. до н. э.), Ереван, 1973.

30. Литвинский Б. А, Проблема этнической истории Средней Азии во II тыс. до н. э. (Среднеазиатский аспект арийской проблемы). Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности. М., 1981.

31. Литвинский Б, А, Труды Альберта фон Лекока по древней культуре Восточного Туркестана. ННА, № 4, 1981.

32. Литвинский Б, А. Изучение древней истории и культуры Восточного Туркестана в отечественной и зарубежной науке. ННА, № 1, 1982,-17750, Питвинский Б. А, Древняя этнокультурная общность Восточного Туркестана и Средней Азии. ННА, № 6, 1983,

33. Питвинский Б. А. Буддийский храм Калаи-Кафарниган Южный Таджикистан) и проблемы истории и культуры Центральной Азии. Центральная Азия. И., 1983,

34. Питвинский Б, А, Буддизм и среднесуисткая цивилизация, Индийская культура и буддизм. И., 1972.

35. Питвинский Б. А. Исторические судьбы Восточного Туркестана Средней Азии (проблемы этнокультурной общности). Восточный Туркестан и Средняя Азия. История. Культура. Связи. М., 1984.1. Пичитн .1Л.Р

36. Питвинский Б. А. Пещерная культовая архитектура в Восточном Туркестане,- Восточный Туркестан и Средняя Азия в системе культуры древнего и средневекового Востока. М., 1986,

37. Питвинский Б. А, Древнее и раннесредневековое архитектурно-строительное дело в Восточном Туркестане (в свете археологических открытий в Средней Азии). Центральная Азия. М.( 1987.

38. Питвинский Б. А., Седов А. Торай-шах. Культура и связи-кушанской Бактрии. М,, 1983.

39. Малявин А, Г; Уйгурское государство в IX-XII вв. Новосибирск, 1983.

40. Массон М, Е. К изучению прошлого Старого Мерва. Труды ЮТАКЭ, т, 14, Ашхабад, 1963,

41. Пугаченкова Г, А, Древняя Бактрия, Материалы советско-афганской экспедиции 1969-1973 гг, М,, 1976.

42. Пугаченкова Г, А, Бактрийский жилой дом, История и культура народов Средней Азии, М,, 1976,

43. Пугаченкова Г. А. К интеграции и типологии некоторых архитектурных памятников Мерва и Нисы. Труды ЮТАКЭ, т. XVI. Ашхабад, 1978,

44. Радхакришнан С, Индийская философия. Т. I, М., 1956.

45. Раевский Д. С, Модель мира скифской культуры, М,, 1985.

46. Рерих Ю. Н. Тахарская проблема. ННА. № 6, 1963.

47. Рифтин Б. П. Сказание о Великой стене и проблема жанра в китайском фольклоре, М,, 1960.

48. Руденко С, И. Культура населения Горного Алтая в скифское время. М.-Л., 1953,

49. Синицин В, М. Центральная Азия, М., 1959.

50. Ставиский Б. Я. Искусство Средней Азии. М., 1974.

51. Ставиский Б. Я. Исследование Кара-тепе буддийского культового центра Термеза II-IV вв.н.э. - АО 1976 года. М., 1977.

52. Ставиский Б. Я. Основные итоги изучения Кара-тепе в 1974-1977 гг.- Кара-тепе, Буддийские памятники в Старом Термезе. М., 1982.

53. Ткачев В, Н. История архитектуры. М,, 1987,

54. Толстов С. П. Древний Хорезм. М,, 1948.91, Умняков И. И. Тохарская проблема, ВДИ, № 3, 1940,92, Усманова 3. И, Эрк-кала. Труды ЮТАКЭ, т, 12, М., 1963,93, Усманова 3. И. Раскопки буддийского памятника III-VI вв. в Мерве. УСА, Ш 4, П., 1979.

55. Филанович М. И. Гяур-кала, Труды ЮТАКЭ, т, XIV. И,,1969:

56. Шефер Э. Золотые персики Самарканда, Книга о чужеземных диковинах в империи Тань. М., 1981.

57. Шишкин В. А. Варахша. М., 1963.99, Шуази 0: История архитектуры. Т. 1-2, М., 1935.

58. ЮО.Шприцин А. Г. Обозначение топонимов "Средняя Азия и "Центральная Азия в различных языках". Страны и народы Востока, вып. XVIII, 1971.

59. Ardalan N,, Bakhiara L,, The Sense of Unity. The Sufi Tradition in Persian Architecture. Chicago & London, 1973,

60. Aurenche 0. Dictionnaire illustre multilingne de 1'arcchitecture du Proche. Orient ancien, Lion, 1977

61. L'Asie Cehtral. Histoire et civilisation. Paris, 1977.

62. Bonin Ch. Notes sur les anciennes chrestientes nestoriennes d'Asie Central, JA, Ser, 9, t, XXV, Paris, 1900,

63. Bussagli M, Malerd in Zeutralasien. Geneve, 1963,

64. Eliade M. Centre du monde, temple maison Le symbolisme cosmique des monument religieux, Roma, 1957,

65. Franz H. G. Buddhistische Kultstatten in Sowgetisch Lentralasien "Asiatische Jahrbucheh". Jg 4, Hft 2, 1977.

66. Franz H, G, Pagoda Turmtemped. Stupa, Studren Zum Keltban des Buddhismus in Induem und Ostasien. Giraz, 1978.

67. Franz H. G. Von Gandhara bis. Pagan Kultbouter des Buddhismus und Hinduismus in Sud und Zentralasien. Graz, 1979.

68. Chavannes E. Nestorianisme et 11 inscription de Kara-balasagoun JA, Ser. 9, vol. 9, janv.-fev, 1897,

69. Chavannes E. Le pays 1'Occident d'apres le Heou Han chou- T'P. Ser.II.vol.8. № 2, 1907.

70. Gabin A, Das Leben im unigorischen Konigreich von Qoco (850-1250) Verroffentlichungen der Societas Uralo-Altaica, Bd, 6, Wiesbaden, 1973,

71. Grennard F. Archeologie, Dutreit de Rhins J. - L. Mission scientifique dans la Haute Asie, 1890-1895, Vol, 3, Paris, 1939,

72. Ghirshman R. Terrasses sacrees de Bard-e Nechanden et Masjidi-Solaiman, L'Jan du Sud Quest des VIII e, s. av. n, er, au V e, s, de n, er, vol, I. Paris, 1976.

73. Ghirshman R. Parthes et Sassanides, L'univers des formes. Gallimard, 1962,

74. Grousset R, L'empire des steppes. Paris, 1939.

75. Grunvedeel A, Bericht uber archaeologische Arbeiten in Jolikutscchari und Umgebang in Winter 1902-1903. ABAW. Bd. 24, 1905.

76. Grunvedeel A. Altbuddhisische Kultstatten in Chinesisch Tirkistan. Berlin, 1920,

77. Haneda Тору, A propos des ta yue-tche et des konei-chousno. Tokio, 1933.

78. Hulsewe A. China in Central Asia, Paris, Ш7, "

79. Rlaproth J. Memoires relatifs a l'Asie contenant de recherches historiqus et philologiques sur les peoples de l'Orient. vol. 1-3, Paris, 1926.

80. Щ 124, Klaproth. Tableau histirique, geographique,ethnographique politique du Caucase, des provinces limitrophes entre la Russie et la Pers, Paris, 1827,

81. Klementz D, Turfan und seine Alter-tumer Nachrichton uber die von Raiserlichen Akademie der Wissenschaften zu St, Petersburg im Jahre 1898 ausgerustete Expedition nach Turfan H,1. St.Pbg.,1899.

82. Konov S. A medical text in Khotanese. Oslo, 1941.

83. Le Coq A, Chotscho. Graz, 1979.ф 128. Le Coq A. A short accouht of the origin. Journey andresults of the first Royal Prussian (second German) expedition, to Turfan in Chinese Turkistan. JRAS, № 4, 1909,

84. Le Coq. Die buddhistische Spatgtike in U:ttelasien.3. Graz, 1974,

85. Levi S. "Takhatien B", le langue de kouteha JA. ser1., vol. 2, № 2, 1913

86. Maillard M. Arts Asiatiques. Vol. XXIX, Paris, 1973,

87. Maillard M. Grottes et Monumenttes de l'Asie Central. Paris, 1983.• 133. Mission de Paul Pelliot documents archeologiques

88. Publies sous auspices de l'Academie des inscriptions et Belles-Let tres. vol. I-IV, Paris, 1964.

89. Nau P. L'expansion nestorienn en l'Asie.- Biblioteque de vulgorisation, vol, XL, Paris, 1913,

90. Pelliot P. Une Bibliotheque mediviievale retrouvee au ш Kansu BEFEO vol. VIII, Paris, 1908.-184136. Pelliot P. Chretiens d'Asie Centrale et d"Extreme -Ф Orient T, P. vol, XV. Paris, 1914,

91. Pelliot P. Tokharien et Koutcheen JA. vol. 224. № 1. Paris, 1934.

92. Pelliot P, Notes on Marco Polo, Vol, 1-3, Paris, 1959 (t, I), 1964 (t, II), 1974 (III) .

93. Pulleyblank E. A Sogdian colony in Mongolia TP vol. 41 4/5. Leiden, Brill, 1952.

94. Pulleyblank E. The Background of the Rebellion of An-Lu-Shan, London New-York - Toronto, 1955,

95. Pulleyblank E. Chinese and Indo-europeans, JRAS, Ш 12, London, 1966.

96. Pulleyblank E. The Wu-sun and sakas and the Yuch-chih migration BSO (A) S. vol. 33, Pt, 1, 1970.

97. Regel A. Reisen in Central Aseen 1876-1879. Pet. Mit, Bd, 26, 1880.

98. Remusat A. Nouveaux melanges Asiatiques. vol, 1, Paris, 1829.

99. Schippmann. Die iranischen Feuerheiligtumer. Berlin -New-York, 1971.

100. Schlumberger D. Le temple de Surkh Katale en Bactriane, I JA 1952, II JA 1954, IV JA, 1964,

101. Sinor D. Inner Asia. Historu Civilization -Languages, Syllalus. Paris - London, 1971.

102. Stronach D, On the Evolution of the Early Iran: a Fire Temple in Papers in Nonour Professor Mary Boyce. (Acta Iranica 250). Leiden, 1985.

103. Thomas F. The language of ancient Khotan,- AM. Vol. 2. Fasc. 2. 1925.

104. Бан ry, It Хань шу. Пекин, 1964.

105. Ван Хань чан, Пинь Дан чжао*<лэ*Н*1раткая история политических режимов в древнем Китае, Пекин, 1985 а^

106. Вэй my.^ci,^ Т. 1-5. Пекин, 1985,

107. Ван Бин Хуа.±.*Ф^' Синьцзян Алагоу шусюз мугомуфацзюэ цзянь-бао (Краткий отчет о раскопках погребений сосрубами в Алагоу в Синьцзянь) ВУ, Ш 1, 1981. Ь Ц Н rt & ^

108. Гуань Мин.*-!^ Чоа-хе чен дяоча цзи. КГ, № 5, 195? (Исследования на городище Чао-хе)

109. Дэн Жичен.^"^-^1 Чжунхуа эрчаннян ши. Т. 1-5 и 1-12 кн. Пекин, 1983. (Двухтысячелетняя история Чжунхуа)

110. Ван Яо.з-t^ Синьцзян цзанвзнь цзяньду каошицзи шли

111. К прочтению тибетских документов из Синьцзян) ВУ, № 9, 1984.1. Л з%Ш t щ-ш. % е. йг ®.

112. Жу Инрун.^4^. Синьцзян байчен жезиэр чандун синьхаоку. (К вопросу хронологии буддийских пещер в Байчене в Синьцзян) ВУ, № 2,

113. Лай Мин Сыма цзян, Бой Хуа ши цзи {Исторические записи Сына., в комментарии современности). Тайбэй, 1980.-186161. Ли Сянлин.^^-5^ Да Тан Сиюй цзи жиаочжу (Озан Цзан. Путешествие на Запад, Комментарии), Пекин, 1985

114. Ли Юй чунь.^^®' Синь Цзян-Вэйуэр. Цзыижицюй вэньукаогу нун цзо гайкуан. (Краткий обзор археологических работ поизучению памятников материальной культуры в Синьцзяно

115. Уйгурском автономном районе,) ВУ, N0 7-8, 1962.1. Ш % %% Ъ&& Щ 3L % £ i

116. Сян Да.'^^- Таньдай Чанань юй Сиюй цзяомин. (Культурные сношения между Сиань и Сиюй в эпоху Хань). Пекин,1957, j% ^^ $ 1*.

117. Ху Дэфэнь. tfc^T Чжоу шу. (История династии Чжоу) т. 1-12. Шанхай, 1934.

118. Ханеда Тору. Чуо Ажия-но Бунка. (Культура Центральной Азии). Токио, 1975, Ъоic-fa.

119. Хуан Вэнь биСиньцзян каогу фацзюе баогао. 1957-1958. (Археологические раскопки в провинции Синьцзян в 1957-1958 гг.). Пекин, 1983.4&Г Щ т J957- 1958

120. Чжан Оонь.$ Щ Фа Сянь чжун чао чжу. (Комментарии к "Фа сянь чжуань), Шанхай, 1985,

121. Чжан Ю Лунь, 4&J*-Д Шицзи гуши сюнь и, (Избранные предания и легенды из произведений Сыма Цзянь), т. 1-2., Шанхай, 1979. v Ф —

122. Чжаосу сянь гудай муцзан шицзю цзяньбао. (Предварительный отчет о проблемах раскопок в уезде Чжаосу). ВУ, No 7-8, 1962. SSn^-i^^ ^ P&4&.

123. Чжун вай ди мин ци дянь. (Словарь. Иностранные географические названия в китайском языке), Шанхай, 1933.

124. Чень Ге.РЗк.^ Коах Ва ми эр гаоюньму, (Древние захоронения Памирского высокогория). КГСБ, Ш 2, 1981,А

125. Чэнь Хэй. Древний Лоулан. "Китай", № 12, 1980

126. Цзан Лихе: Jil Чжунго гуцзинь димин да цзидянь, (Большой современный словарь древних географических названий Китая). Тайбей, 187. щ-к

127. Цзи Хай. Море слов. Энциклопедический словарь в 3-х томах, Шанхай, 1919.

128. Ши цзи чжи чжуань сюнь и. (Из серии "Избранные произведения летописи за 24 веков" , т. 1-2. Шанхай, 1984.

129. Эрши сыши. История 24-х веков, т. 1-12, Пекин, 1958,

130. Янь Веньру. Тулуфань дэ гаочан гучен. (Древнее городище Гаочан в Турфане). ВУ, № 7-8, 1962.1. Al'ilN.-1r9-СПИСОК СОКРАЩЕНИИ

131. АН Архитектурное наследство1. ВФ - Вопросы философии

132. ВДИ Вестник древней истории- История материальной культуры Узбекистана- Материалы и исследования по археологии СССР НАА Народы Азии и Африки1. СА Советская археология1. СЗ Советская этнография

133. СНВ Страны и народы Востока

134. УСА Успехи Среднеазиатской археологии

135. ВУ Вэнь У (материальная культура)1. КГ Каогу (археология)

136. КГСБ Каогу сэюба (исследования по археологии)

137. ABAW Abhandlunden der Koniglich Akademie der

138. Wissenschaften, Munchen, BEFEO Bulletin de 1'Ecol Francaise d'Extreme

139. Orient, Paris-Hanoi, BSO (A) S Bulietion of School of Oriental (end

140. African) Studies, London instutition, TP (University of London),1. JA Journal Asiatique,

141. JRAS Journal of the Royal Asiatic society of

142. I карта, Оазисы Восточного Туркестана (копия с карты изкниги М. Майера, 1983),1. карта, ' Археологические памятники оазиса Турфан (копия iкарты из книги И, Майера, 1973),

143. V карта, Археологические памятники Турфанской впадины,

144. VI карта. Археологические памятники оазиса. Карашар,

145. VII карта, Археологические памятники оазиса Куча.

146. VIII карта, Археологические памятники оазиса Кашгара,1. карта, Археологические памятники оазиса Хотана, Рис. 1, Турфан, Яр-хото, Расположение городища наместности,

147. Рис, 2, Турфан, Яр-хото, План застройки города, Планэкспедиции Гуань Нин,

148. Рис, 3, Турфан, Яр-хото, Силуэт южных ворот городища.

149. Рис, 4, Турфан, Яр-хото, Остатки восточных ворот,

150. Схема сделана С. М. Дудиным. 1916 г,

151. Рис. 5, Турфан. Яр-хото, Главный перекресток,

152. Рис, б, Турфан, Яр-хото. План большого монастыря насевере городища.

153. Рис. 7, Турфан, Яр-хото: а) Целла большого монастыря;б) остатки ступы,

154. Рис, 8, Турфан. Яр-хото. Фрагмент облицовочных плиток,

155. Рис, 9. Турфан. Яр-хото. Храм рядом с главныммонастырем,•1 Q -1

156. Ркс, 10. Малый храм на севере. План сделан С.М. Дудиным,1916 г.

157. Рис, 11". Турфан, Яр-хото, Сто чайтья, План сделанэкспедицией С, Ф, Ольденбурга в 1909-1910 гг,

158. Рис. 12, Турфан. Яр-хото, План одного из сооружения вцентре городища, План китайской экспедиции,

159. Рис, 13, Турфан, Яр-хото. Пещерный комплекс на югегородища, План экспедици С. Ф. Ольденбурга.

160. Рис. 14. Турфан, Кочо. План городища Дакиянуса,

161. Рис, 15, Турфан. Кочо. План городища. Сделан экспедицией1. Грюнведеля,

162. Рис, 16. Турфан. Кочо, План городища, Сделан китайскойэкспедицией,

163. Рис, '17, Турфан, Кочо, Комплекс Р, Фотография немецкойэкспедицией, План сооружений экспедиции С, Ф, Ольденбурга,

164. Рис, 18, Турфан, Кочо. Вид храма Y. Экспедиция1. Грюнведеля.

165. Рис. 19. Турфан, Кочо, Вид одного из храмов на востокегородища, Экспедиция Грюнведеля,

166. Рис, 20, Турфан, Кочо, Монастырь , Общий вид, плана) и зарисовки экспедиции Грюнведеля.

167. Рис, 21. Турфан. Кочо, Храм , Схема плана экспедиции1. Грюнведеля,

168. Рис. 22. Турфан, Кочо, Храм К. План (а) и фрагментнастенной росписи (б) экспедиции Пекока, 3, Турфан, Кочо, Комлекс Т. Несториаяский храм,

169. План и фрагмент росписи экспедиции Грюнведеля,гни

170. Рис',' 24, Турфан, Кочо, Комплекс Б, "Хан уй" или "дворец

171. Хана1', Фотография, План и общий вид Грюнведеля,

172. Рис, 2*5. Турфан, Кочо, Комплекс Е, Фрагмент настеннойросписи. Зарисовки экспедиции Грюнведеля.

173. Рис. 26, Турфан, Кочо. Рынок. План китайской экспедиции1. Ян Бзньру.

174. Рис. 27. Турфан, Яр. План одного из храмов на городище,1. Экспедиция Грюнведеля.

175. Рис, 28, Турфан, Долина Сенжим. Храм 7, План и общий вид,

176. Рис, 29. Турфан, Долина Сержим; а) храм 3. План и общийвид; б) план храма "Б", Экспедиция С. Ф. Ольденбурга.

177. Рис. 30, Турфан, Туюк, План и общий вид монастыря левогоберега ущелья. Экспедиция Грюнведеля.

178. Рис, 31, Турфан. Туюк. План и общий вид монастыря правогоберега ущелья, Экспедиция Грюнведеля,

179. Рис, 32. Карашар, Шикшин, Схема расположения сооружения,1. Экспедиция Хуан Взнь би.

180. Рис, 33, Карашар, Шикшин, Схема расположения сооружения,1. Экспедиция Хуан Бэнь би.

181. Рис, 34. Карашар. Шикшин. II тип храмов. Экспедиция1. Стейна.

182. Рис. 35. Карашар, Шикшин, III тип храмов, Экспедиция1. Хуан Вэнь би,

183. Рис, 36, Карашар, Шикшин, III тип храмов, Экспедиция1. А, Стейна,

184. Рис, 37, 'Карашар, Шорчук, III тип храмов, Фотографияэкспедиции А, Стейна,

185. TJT ,~< Г У1 : 38 , Карашар, Шорчук, Чайтья, Фотография экспедиции1. Ольденбурга,

186. Рис, 39', Карашар, Шорчук, Храм XIII, Фрагменты живописи изображениями монахов.

187. Рис. 40 , Карашар, Шорчук,

188. Рис, 4 1 , Карашар, Хора, План местности, Экспедиция А, Стейна,

189. Рис, 42 , Куча, Субаши, Общий план городища, Экспедиция Хуан Вэнь би,

190. Рис, ,1 ■ J ч и , Куча, Субаши, План западного городища, Экспедиция П, Пеллио,

191. Рис. 44, Куча, Субаши. Общий вид,

192. Рис, 45, Куча. Субаши. План большого укрепления западного города, Экспедиция П. Пеллио,

193. Рис, 4 & , Куча, Субаши, Западный город,

194. Рис, 47, Виды большого укрепления,

195. Рис, 48 , Экспедиция П, Пеллио,

196. Рис, 49-51 Экспедиция Лекока.

197. Рис, 0 L , Куча, Субаши, Западный город, Ступа в большом укреплении. Фотография экспедиции Отани,

198. Рис, к 'J U -J , Куча, Субаши. Западный город, Северная стена ■ Большого укрепления, Экспедиция Отани.

199. Рис. 54. Куча. Субаши. Западный город, План, Ступа А к.£ севере городища, Экспедиция П, Пеллио,

200. Рис, 55, Куча, Субаши, Западный город, Ступа. А. Экспедиция П, Пеллио,

201. Рис, 56, Куча. Субаши, Западный город, План, Ступа Н, Экспедиция П. Пеллио,

202. Рис, с н ■J 1 , Куча, Субаши. Западный город. Ступа Н.-194-Экспедиция Лекока, Рис, 58, Куча, Субаши, Западный город, Ступа Н,

203. Экспедиция П. Пеллио, Рис, 59. Куча. Субаши. Западный город, Ступа Н.

204. Экспедиция Лекока, Рис, 60, Куча, Субаши, Западный город, План храма С,а) Экспедиция П, Пеллиоб. Экспедиция Грюнведеля,

205. В, Экспедиция П. Пеллио. Рис. 65. Куча, Субаши, Западный город. План комплекса

206. Рис. 66, Куча, Субаши, Восточный город, План городища,

207. Экспедиция П. Пеллио, Рис, 67, Куча, Субаши. Восточный город. Общий вид сзападного города. Экспедиция П. Пеллио, Рис, 68, Куча, Субаши, Восточный город. Ступа S, ю-в фас

208. Фотография экспедиции Лекока, Рис, 69. Куча, Субаши, Восточный город, Ступа S, южныйфас, Экспедиция Лекока. Рис, 70, Куча, Субаши, Восточный город, Нищи с внутреннейзападной стены укрепления,

209. Рис. 71, Куча, Субаши, Восточный город. Ступа на северовостоке городища. Экспедиция П. Пеллио.

210. Рис. 72, Куча, Субаши, Восточный город, Пещерныепомещения. Экспедиция П, Пеллио.

211. Рис, 73-74, Куча. Дулдур-Акур. Общий вид. Экспедиция П. Пеллио,

212. Рис. 75, Куча. Дулдур-Акур, План комплекса экспедиции1. П, Пеллио.

213. Рис. 76-77. Куча. Дульдур-Акур. Вид ступы на северозападе комплекса, Экспедиция П, Пеллио.

214. Рис, 78. Куча. Дулдур-Акур. Фрагменты капители баз иколонн, Экспедиция П, Пеллио,

215. Рис, 79, Кашгар, Токуз-Сарай, План местности,1. Экспедиция П, Пеллио.

216. Рис. 80-81. Кашгар, Тумшук. Проход в Тумшук-таг. Экспедиция П, Пеллио.

217. Рис, 82-83,' Кашгар. Тумшук, Вид крепости, Фото экспедиции П. Пеллио.

218. Рис, 84, Кашгар, Токуз-сарай, План главного монастыряэкспедиции П, Пеллио.

219. Рис, 85-86, Кашгар, Токуз-сарай, Самая древняя частькомплекса, превращенная в мазар, Экспедиция П, Пеллио,

220. Рис. 87, Кашгар, Токуз-сарай. Основная ступа, Фотоэкспедиции П, Пеллио,

221. Рис, 88, Кашгар. Токуз-сарай. Остатки панно вдоль стен,

222. Кашгар, Мори-тин, Общий вид памятника зкспед А, Стейна,

223. Кашгар. Мори-тим, Ступа, Фото экспедиции А, Стейна,

224. Кашгар, Тегерман, План комплексаэкспедиции П, Пеллио.

225. Кашгар, Тегерман, Виды памятника, Фотоэкспедиции П. Пеллио.

226. Хотан, Аксипил, Остатки круглогоукрепления, Экспедиция А. Стейна,

227. Хотан. Равак. План ступы. Экспедиция1. А. Стейна.

228. Хотан, Равак. Декор стен в проходах, Экспедиция А, Стейна,

229. Туркменистан. Храм в Старой Нисе,1., Храм Мансур-депе, Египет: а) храм в Фивах;б) храм в Карнаке, Египет. Храм Гора в Эдфу, Иран, Храм в Сузах,

230. Иран, Сакральная терраса в Бард-и-Нишан. Иран, Сейстаи. Храм Кух-и-Хадж. Афганистан, Храм Сурх-катал, Таджикистан. Храм Окса. Пакистан, ХрамДжадиал,а) Пенджикент. Два храма.б) Бухара, Кызы-кыр, Кыргызстан, Храм Акбешим, Туркменистан, Эрк-кала.

231. Рис, 110-111, Типы каркасных сооружений на юге бассейна р. Тарим.

232. Рис, 112, Конструкция солидных и значительных каркасньпсооружений,

233. Рис, 113, Куча, Субаши, Следы конструктивных элементовв стене.

234. Рис, 114, Турфан, Двойные своды в Безеклике.

235. Рис, 115, Куча. Пример покрытия пещерного помещения,

236. Рис, 116, Куча, Кизил. Имитация "кассетной" кровли впещерах.