Ингерманландский вопрос во взаимоотношениях и внутренней политике России и Финляндии, конец ХIХ - ХХ вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, доктор исторических наук Мусаев, Вадим Ибрагимович

• Мусаев, Вадим Ибрагимович
• доктор исторических наук
• 2002

Оглавление диссертации доктор исторических наук Мусаев, Вадим Ибрагимович

Введение

Глава I. Ингерманландское национальное движение XIX в.—

1920 г.

1. Предыстория: прибалтийско-финское население Ингерманландии в Средние века и Новое время

2. Зарождение ингерманландского движения в конце XIX—начале XX вв.

3. Революция 1917 г. и начало освободительного движения в Ингерманландии

4. Ингерманландское движение в конце 1918—первой половине 1919 г.: поиск внешней ориентации

5. Военно-политические события в Северной и

Западной Ингрии летом—осень 1919 г.

6. Судьба ингерманландских формирований в 1920 г. Ингерманландский вопрос и Тартуский мир

Примечания

Глава II. Ингерманландская культурная автономия и ее ликвидация (1920-е—1930-е гг.)

1. Ингерманландия в 1920-е гг.

2. Коллективизация и раскулачивание в Ингерманландии (начало 1930-х гг.)

3. Репрессии середины—второй половины 1930-х гг. и уничтожение ингерманландской автономии

Примечания

Глава III. Ингерманландия и ингерманландцы в 1940-е—1990-е гг.

1. Ингерманландцы и вторая мировая война (1939—

1944 гг.)

2. Перемещение ингерманландского населения во второй половине 1940-х—начале 1950-х гг.

3. Современный период ингерманландской истории (1950-е—1990-е гг.)

Примечания

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Ингерманландский вопрос во взаимоотношениях и внутренней политике России и Финляндии, конец ХIХ - ХХ вв.»

Национальный вопрос остается до сих пор малоизученной темой в отечественной историографии. Объясняется это не только источниковедческими трудностями, но и идеологическими приоритетами советского времени, привычкой обходить и замалчивать «неудобные» вопросы. Между тем актуальность изучения национальных проблем вполне очевидна для такого многонационального государства, каковым является Российская Федерация. На долю всех народов нашей страны на различных отрезках истории выпадали суровые испытания, однако некоторым народам и национальным группам уже в нынешнем столетии «не повезло» больше, чем другим. При советской власти целый ряд народов подвергся необоснованным репрессиям, насильственному перемещению с места на место. Способ не новый, опробованный еще в древней истории, однако на этот раз были предприняты усилия для того, чтобы стереть саму память о «неугодных» народах: их названия исчезали с этнографических карт, упоминания о них изымались из исторических сочинений. Национальные преследования при прежнем режиме были осуждены новой демократической властью, объявлена реабилитация репрессированных народов. Чтобы такая реабилитация могла считаться полной, необходимо, помимо прочего, и воссоздание исторического прошлого тех народов, история которых ранее замалчивалась.

Исследование национального вопроса актуально не только с точки зрения восстановления исторической истины. Изучение опыта решения национальных проблем в прошлом, как положительного, так и отрицательного, необходимо для формирования правильного подхода к этим проблемам на современном этапе. Национальные отношения в нашей стране, как и многие другие явления общественной жизни, переживают серьезный кризис, и поиск удовлетворительного решения национального вопроса сейчас как никогда важен. Эта же проблема является насущной и почти для всех остальных бывших советских республик. Особый интерес представляет изучение опыта экстерриториальной национально-культурной автономии, некоторые элементы которой применялись на практике в ряде регионов Советского Союза, в том числе на российском Северо-Западе, в 1920-е и частично в 1930-е гг. Опыт национально-культурной автономии можно было бы использовать в целях удовлетворения интересов различных этнических групп, устранения межнациональных противоречий и содействия установлению этнокультурной терпимости. Однако поскольку принцип национально-культурной автономии нигде и никогда не был реализован в полной мере и поскольку даже не существует его четких дефиниций, необходимо прежде всего четко определить и сформулировать это понятие, выявить его структуру и проанализировать его применимость на практике в нынешних условиях.

История прибалтийско-финского населения Северо-Запада России -исторической Ингрии или Ингерманландии - финнов-ингерманландцев, ижоры и води - до сих пор остается одним из белых пятен этнической истории России. До середины 1980-х гг. в Советском Союзе упоминания об этих народах, как и само слово "Ингерманландия", можно было встретить только в некоторых изданиях специального характера. Подавляющее большинство нынешних жителей Петербурга и Ленинградской области даже и не знает, что живет в Ингерманландии, и имеет самое смутное понятие об обитавших здесь ранее финнах. Еще меньше ему известно о народе ижора или ингры, а этноним "водь" знаком только специалистам этнографам и историкам, да и то не всем.

В качестве объекта данного диссертационного исследования выбрана политическая история прибалтийско-финских народов Северо-Запада Российской Федерации - исторической Ингерманландии - ингерманландских финнов, ижоры и води. Такой выбор обусловлен тем, что эта тема остается одним из белых пятен этнической истории России, и что именно в этом регионе элементы национально-культурной автономии в 1920-е гг., изучение которой представляет особую актуальность в наше время, были применены на практике с наибольшей полнотой (причем делалось это в известной степени вопреки программным установкам большевистской партии - В.й. Ленин, И.В. Сталин и их сподвижники отрицательно относились к элементам автономии экстерриториального характера).

Предметом исследования является динамика российской/советской и финляндской государственной политики по отношению к народам Ингерманландии. Автор попытался подойти к ингерманландскому вопросу как к составной части национальных проблем в России и СССР, рассмотреть ингерманландское движение накануне и после революции 1917 г. в общем контекете национальных движений и политику государства по отношению к ингерма нланд цам - в общем контексте российской и советской национальной, политики. Диссертант также акцентирует внимание на взаимозависимости между положением прибалтийско-финских меньшинств в Советской России и Советском Союзе и динамикой развития отношений советского государства с его соседями» прежде всего с Финляндией и Эстонией.

Следует также иметь в виду, что для Финляндии ингерманландский вопрос был не только внешнеполитической проблемой, но и внутренним делом, так как беженцы и эмигранты из Ингерманландии пребывали на территории этой страны в течение всего рассматриваемого периода. Отношение финляндских официальных лиц к проблеме пребывания ингерманландской и восточно-карельской диаспоры на своей территории не было однозначным; здесь, как и во внешней политике Финляндского государства, находило отражение известное противоречие между более прагматичной и «романтической» линиями. Проследить динамику финляндской внутренней политики также было важно в рамках данного исследования.

Ингерманландская история и культура не первое десятилетие изучаются финскими учеными. Авторами первых работ по истории Ингерманландии и ее финноязычного населения были ингерманландские эмигранты, участники освободительного движения в Ингрии в 1917-1920 гг. Еще в 1923 г. К. Тюнни, один из виднейших лидеров ингерманландского движения, выпустил работу «Ингрия в послереволюционные годы»,1 в которой он описал события, участником которых сам был. В 1929 г. под редакцией К. Тюнни в Хельсинки был издан сборник «Десять роковых лет», также посвященный событиям, начавшимся в 1917 г. Статьи, помещенные в этот сборник, вряд ли, впрочем, можно квалифицировать как научные труды, так как в них силен субъективный элемент, они носят скорее полумемуарный характер. Это же можно сказать о статье другого современника событий периода Гражданской войны, профессора X. Гуммеруса, которая появилась в начале 1930-х гг., в период раскулачиваний и массовых депортаций в Ингрии и имела целью привлечь внимание международной общественности к ингерманландской проблеме (не случайно эта работа была выпущена на более понятных в Европе, чем финский, немецком и шведском языках). Чисто пропагандистское назначение имела изданная в середине 1930-х гг., в разгар репрессий в Ингерманландии, брошюра «Ингерманландские финны», изданная действовавшей в Финляндии эмигрантской организацией «Ингерманландский союз» на английском языке и рассчитанная на реакцию международной общественности.4 Сугубо практическими потребностями была вызвана публикация еще одной обзорной статьи по ингерманландской истории - «Ингерманландия и ингерманландские финны» X. Лаакмана;5 она была издана в годы Второй мировой войны в Германии с целью информировать германские оккупационные власти о населении оккупированных районов Советского Союза, родственном финнам -тогдашним союзникам Германии. Наконец, опять же на пропагандистский эффект была рассчитана работа К. Курко «Ингерманландские финны в когтях ГПУ», изданная в 1943 г.6

Более систематичное, всестороннее и научно объективное изучение ингерманландской истории началось в Финляндии в 1960-е гг. В 1965 г. была издана небольшая книга С. Халтсонена, в которой освещалась история Ингрии, а также содержались этнографические очерки о води, ижоре и группах ингерманландских финнов, хотя историческая часть книги довольно краткая и доведена только до начала XX века. Это была первая монография, специально посвященная истории и культуре прибалтийско-финского населения Ингерманландии. В том же году другой автор, А. Инкинен, на страницах западногерманского журнала «Остойропа» обратился к трагической судьбе ингерманландцев в советское время.8 В 1967 г. увидела свет статья К. Кулха о переселении ингерманландцев в Финляндию и об их пребывании в этой стране в годы Второй мировой войны.9 Выход этих публикаций предварял издание в 1969 г. первого крупного сборника по ингерманландской истории: «История ингерманландских финнов».10 В этом коллективном труде рассматривалась ингерманландская история с XVII до середины XX вв. В числе авторов труда были упоминавшиеся выше С. Халтсонен и К. Кулха, а авторство разделов, посвященных ключевому периоду ингерманландской истории с начала XX в. до подписания Тартуского мира 1920 г., принадлежит П. Мелкко.11 Это была первая серьезная работа по истории Ингерманландии, при подготовке которой были использованы документальные источники и которая могла претендовать на научную объективность.

В 1970-е - 1980-е гг. специальных трудов по истории Ингерманландии не издавалось, однако отдельные сюжеты из истории ингерманландских финнов находили отражения на страницах монографий, посвященных общим и отдельным проблемам восточной политики Финляндии, финляндско-советским и финляндско-эстонским отношениям, авторами которых были Т. Полвинен, С. Цеттерберг, М. Ахти, Т. Нюгорд, К. Корхонен, О. Маннинен, Т. Вихавайнен, М. Туртола.12 В частности, в книге Т. Полвинена «Российская революция и Финляндия 1917-1920» ингерманландский вопрос затрагивается в контексте советско-финляндских военно-политических противоречий в период гражданской войны в России, делается вывод о том, что решение финляндского руководства оказать поддержку ингерманландскому движению было вызвано опасениями перед агрессивными устремлениями Советской России. К. Корхонен, автор двухтомной работы по истории советско-финляндских отношений в межвоенный период («От Тарту к Зимней войне. Финляндия в советской дипломатии»), обратился к истории кризиса в отношениях между двумя государствами в начале 1930-х гг., вызванного репрессиями в Ингерманландии во время коллективизации. К этой же теме обращался Т. Нюгорд в своей книге «Великая Финляндия или помощь соплеменникам». Книга посвящена истории деятельности националистических группировок в Финляндии в 1920-е и 1930-е гг., выдвигавших притязания на ряд сопредельных территорий, населенных этническими финнами и родственными финнам народами - Ингерманландию, Восточную Карелию, северные части Швеции и Норвегии. В ней содержится информация и о создании и функционировании в Финляндии эмигрантских ингерманландских и карельских организаций. Применительно к советско-финляндскому кризису начала 1930-х гг. автор отмечает, что репрессии в Ингрии послужили поводом для нового витка антисоветской кампании в Финляндии и предъявления территориальных претензий к СССР, которые, однако, не были поддержаны на официальном уровне. В работе М. Ахти «Контуры заговора. Правый радикализм и агрессивная восточная политика в 1918-1919 гг.» ингерманландский вопрос также затрагивается в связи с аннексионистскими замыслами некоторых кругов финляндской общественности в отношении российских территорий, населенных родственными финнам народностями. Автор верно отмечает, что помощь соплеменникам была для активистов и других националистических финских группировок лишь поводом для претворения в жизнь их аннексионистских замыслов. С. Цеттерберг, автор книги «Финляндия и Эстония в 1917-1919 гг.» обратил внимание на роль главы первого правительства независимой Финляндии П. Свинхувуда в формировании антироссийского и антисоветского курса внешней политики Финляндии и возникновении ингерманландского вопроса как международной проблемы. О. Маннинен, специалист по истории Финляндии в период Второй мировой войны, в своей книге «Контуры Великой Финляндии. Вопрос о будущем и о безопасности в германской политике Финляндии в 1941 г.» писал, в числе прочего, о планах финнизации российского Северо-Запада и различных вариантах решения ингерманландского вопроса, появившихся в Финляндии в 1941 г., в связи с участием Финляндии в войне против Советского Союза и оккупацией немецкими и финскими войсками части советской территории, населенной прибалтийско-финскими народностями. В других своих работах, публиковавшихся на страницах периодических изданий, О. Маннинен обращался к истории так называемой «армии Куусинена» или Финской народной армии, которая начала формироваться в СССР в ноябре 1939 г., накануне советско-финляндской войны и в которую было мобилизовано немало ингерманландских финнов, и к истории 6-го отдельного батальона финской армии, сформированного в годы Второй мировой войны из этнических ингерманландцев.13

В упомянутых трудах, таким образом, ингерманландский вопрос затрагивался главным образом во внешнеполитическом аспекте, внутренняя история ингерманландских финнов и родственных им народов не была непосредственным объектом изучения. Новый этап изучения ингерманландской истории наступил на рубеже 1980-х - 1990-х гг., когда увидели свет два новых сборника, посвященных истории и культуре Ингерманландии - «На дорогах Ингрии» и «Ингрия: История, народ, культура».14 Последний из названных сборников, изданный в 1991 г. под редакцией X. Сихво и П. Невалайнена, остается крупнейшей работой, посвященной Ингерманландии, в нем подробно рассматриваются вопросы этнической, политической, культурной, церковной истории ингерманландских финнов и других финноязычных народов Ингрии с древнейших времен до конца XX века. От первого сборника 1969 года данный труд отличается более широкой постановкой проблем, более подробным изложением материала, использованием более широкого круга источников. В конце 1980-х — 1990-е гг. изучение ингерманландской истории было связано в основном с именем исследователя из Йоэнсуу П. Невалайнена. Он является одним из авторов и редакторов сборника «Ингрия: История, народ, культура», в котором ему принадлежит авторство двух разделов - по истории финской лютеранской церкви Ингрии и по истории ингерманландских финнов в XX в.15 Перу П. Невалайнена принадлежит ряд других научных и научно-популярных работ по ингерманландской истории,16 в том числе две монографии. В первой из них - «Ингерманландские перемещенные лица в Финляндии в 1940-е годы» - речь идет об ингерманландцах, оказавшихся в годы Второй мировой войны на оккупированных немцами территориях и перевезенных в 1943-1944 гг., по договоренности между Финляндией и Германией, в Финляндию.17 Вторая книга - «Национальная борьба в Ингерманландии и Финляндия в 1918-1920 гг.» посвящена военно-политической истории ингерманландского движения в 1917—1920 гг., подробно рассматриваются этапы освободительной борьбы ингерманландских финнов в период российской революции и гражданской войны18 (следует заметить, впрочем, что основное внимание в книге уделено истории северного ингерманландского полка и вообще обстановке в Северной Ингрии и в районе российско-финляндской границы, в ущерб событиям в Западной Ингрии, которые освещены в работе гораздо менее подробно). Работы П. Невалайнена ценны в первую очередь тем, что им было впервые введено в научный оборот огромное количество архивных документов. Все его книги основаны преимущественно на документальных материалах из финляндских архивов, таких как Национальный архив (КашаШзагк^о), Военный архив (8о1аагк181;о), Архив Министерства иностранных дел (и1коа51а18т1т8гепбп аг1а81о) и др., которые автор детальнейшим образом проработал. В последнем по времени крупном исследовании П. Невалайнена речь идет о российских (в том числе и об ингерманландских) эмигрантах в Финляндии в 1917-1939 гг.,19 представляют интерес сведения о динамике перемещения миграционных потоков через границу, о численности иммигрантов на различных временных отрезках, об их трудоустройстве, имущественном и правовом положении, общественной и культурной жизни в Финляндии и др. Существенный вклад в изучение истории российских финнов внес хельсинкский историк М. Энгман. Его работы, выпускавшиеся преимущественно на шведском языке, посвящены в основном финнам - жителям Петербурга.20

Среди иностранных работ, выходивших за пределами Финляндии, следует отметить прежде всего книгу немецкого автора, выходца из Петербурга Э. Амбургера, посвященную истории Ингерманландии как географического целого, в которой есть сведения и из истории ее финноязычного населения,21 которые, впрочем, размещены в работе несколько хаотично. Дж.М. Мэтли, автор журнала «Слэвик ревью», обратился к проблеме рассеяния ингерманландских финнов по миру и попытался обобщить соответствующие статистические данные. В статье М. Гелба «Западно-финские меньшинства и истоки сталинских национальных депортаций» рассказывается о репрессиях среди прибалтийско-финских народов Северо-Запада России в советский период;23 автор этой статьи - один из немногих иностранных исследователей, обращавшихся к материалам российских архивов. В Швеции было издано несколько работ, в которых отведено определенное место истории ингерманландской общины в этой стране.24 Особо следует выделить книгу А. Берге «Швеция и советские беженцы во время Второй мировой войны»,25 в которой, в частности, рассказывается об истории появления ингерманландцев в Швеции, перебравшихся из Финляндии в эту страну в конце 1944 г., о попытках советских властей репатриировать их в Советский Союз и позиции шведских властей в этом вопросе. Эстонских исследователей интересовали в основном проблемы истории и культуры коренных финноязычных народов Ингрии ижоры и води.26

Отдельно следует выделить историографию истории лютеранской церкви Ингрии. В 1960 г. активист ингерманландского движения в Финляндии А. Метияйнен и историк К. Курко подготовили справочное издание, посвященное

350-летнему юбилею лютеранской церкви Ингрии. За этим последовал целый ряд работ по истории как ингерманландской церкви, так и в целом лютеранской церкви в России и СССР. Можно назвать несколько книг А. Куортти, бывшего лемболовского пастора, арестованного и бежавшего в Финляндию в начале 1930-х гг. (первая из них, «Трудные годы церкви Ингрии», появилась в 1963 г., последняя - «Ночь и утро церкви Ингрии», подготовленная в соавторстве с Р. Арккила, - в 1990 г.), работы пастора Ю. Яяскеляйнена - «Финская евангелическо-лютеранская церковь Ингрии в первое десятилетие советской системы 1917-1927 гг.» и «Гибель церкви Ингрии в сталинской принудительной коллективизации», упоминавшегося выше Э. Амбургера -«История протестантизма в России» и «Пасторы евангелических церквей России с конца XVI в. до 1937 г.», В. Кале «История евангелическо-лютеранских общин в Советском Союзе», К. Вяянянена «Лютеранское епархиальное управление, приходской пасторат и школьное преподавание в уо шведское время». В недавно изданной диссертации К. Юлёнен «Подъем церкви Ингрии после падения коммунистического режима» рассматривается возрождение церковной жизни ингерманландских финнов в новейшее время.29 Последней по времени в этом ряду стоит книга Г. Лютера «Финские и шведские приходы и их пасторы в 1704-1940 гг.».30 Это наиболее фундаментальное на сегодняшний день исследование по церковной истории Ингерманландии, обеспеченное широким кругом источников, в нем подробно излагается история лютеранской церкви Ингрии с петровских времен до конца 1930-х гг., когда лютеранская церковь на Северо-Западе и в стране в целом в результате гонений прекратила свое существование, даются сведения по истории отдельных приходов, излагаются биографии пасторов, в частности, уточнена судьба репрессированных священнослужителей (в более ранних работах о них сообщается как о «пропавших без вести»).

Таким образом, зарубежной, прежде всего финской, историографией достигнуты значительные результаты в изучении истории прибалтийскофинских народов исторической Ингрии. Однако разработку ингерманландской проблематики финскими исследователями нельзя считать исчерпывающей. Одним из наиболее существенных недостатков работ и П. Невалайнена, и финских авторов следует считать слабое знакомство с материалами российских архивов. Целый ряд архивохранилищ С.-Петербурга, Москвы и других городов до сих пор не был использован ни зарубежными, ни отечественными исследователями. В результате многие проблемы ингерманландской истории не получили пока адекватного освещения в историографии, и прежде всего это касается тех сюжетов, которые не отражены или слабо отражены в документах финляндских архивов. С этим связана некоторая неравномерность в изложении материала в финских работах: одни сюжеты и проблемы рассмотрены подробно или даже сверх подробно, другие - затрагиваются лишь вскользь или выпадают вообще. К примеру, в Финляндии очень плохо обеспечен материалами период 1920-х гг., и в историографии этот период соответственно освещен крайне недостаточно. О репрессиях следующего десятилетия в Финляндии известно главным образом из показаний беженцев и сведений, далеко не всегда достоверных, которые собирали эмигрантские ингерманландские и карельские организации. Военные действия в Северной Ингрии в 1919 г. в книге П. Невалайнена изображаются «с одной стороны»: подробно рассказывается о действиях ингерманландских отрядов, но оперируют они против неких красных, о которых ничего не известно - каков их состав, численность, как они действовали - этого из данной работы понять нельзя. Соответствующие сведения следует искать в российских архивах, чем финские авторы не занимались. Объяснимым выглядит и более слабое отражение в финских работах событий в Западной Ингрии, так как в финских архивах о них меньше материалов. Если говорить о перемещениях ингерманландского населения в 1940-е гг., досконально изучены сама переселенческая операция 1943-1944 гг. и пребывание ингерманландцев в Финляндии. Помимо работ К. Кулха и фундаментальной монографии П. Невалайнена, этой проблеме посвящена книга очевидца и участника событий Э. Туули, который в 1943-1944 гг. был членом «Центральной комиссии по делам перемещенного населения», занимавшейся

Л 1 проблемами переселенцев. Однако конечной точкой разработки этой темы в финских исследованиях является начальная фаза репатриации ингерманландцев в Советский Союз: после того, как эшелоны с репатриантами пересекли границу и перешли под контроль советских властей, соответствующие материалы начали откладываться не в финляндских, а в советских архивах. Поэтому о судьбе ингерманландских репатриантов в Советском Союзе в послевоенные годы в Финляндии известно гораздо хуже. Эти и другие пробелы автор постарался восполнить, занимаясь поиском материалов в невостребованных ранее фондах российских архивов. Следует также иметь в виду, что работы финских авторов, написанные на финском языке и крайне редко переводившиеся на другие языки, недоступны большинству российских читателей.

В нашей стране делаются лишь первые шаги по серьезному изучению финноязычных народов Ингрии. До конца 1980-х гг. на разработку этой проблематики вообще было наложено своеобразное табу, лишь изредка появлялись отдельные публикации на страницах специальных изданий, выходивших небольшим тиражом, причем сказать всю правду об том, что происходило с национальными меньшинствами российского Северо-Запада тогда никто не мог. К примеру, в очерке эстонского исследователя А.Х. Лаанеста об ижоре на страницах «Вопросов истории» было записано следующее: «Серьезный ущерб родным местам ижорцев нанесли фашистские оккупанты в 1941-1944 годах. Многие ижорские села были полностью

33 разрушены». И ни слова о тех репрессиях со стороны советской власти, которым ижорцы и другие национальные меньшинства российского Северо-Запада подвергались в 1930-е - 1940-е гг. Само слово «Ингрия» или «Ингерманландия» в литературе, за редкими исключениями, не употреблялось.34 Первой работой, в которой были приведены некоторые сведения по истории гражданской войны в Ингрии, была книга М.М. Коронена

35 о финских интернационалистах. Идеологические штампы, господствовавшие в то время в советской исторической науке, в полной мере сказались на этой книге, в ней к тому же имеются и чисто фактические ошибки. Своеобразный прорыв наступил в 1987 г.: один из номеров за тот год издававшегося в Петрозаводске на финском языке журнала «Пуналиппу» («Красное знамя») был целиком посвящен ингерманландской проблематике. В частности, на страницах этого номера была опубликована обзорная статья ленинградского исследователя A.B. Крюкова «Ингерманландия и ингерманландцы».36 В этой статье и других материалах журнала впервые было сказано и о национальных репрессиях в Ингерманландии. На рубеже 1980-х - 1990-х гг. несколько публикаций на ингерманландскую тему появилось на страницах журналов «Радуга», выходившего в Таллинне на русском языке, и «Север» - органа писательских организаций Карелии, Архангельской и Вологодской областей. В частности, в одном из номеров журнала «Север» на 1992 г. Н.Ф. Бугай, использовав недавно рассекреченные материалы из Государственного архива Российской Федерации, обратился к истории спецэвакуации ингерманландского населения из Ленинградской области в 1941-1942 гг. и репатриации ингерманландцев из Финляндии в 1944-1945 гг., привел некоторые неизвестные ранее статистические сведения. Этот же вопрос в более широком контексте упомянутый автор затронул в статье, опубликованной в том же году в журнале «Отечественная история».38 Немало статистических данных приведено в статьях московского исследователя В.Н. Земскова, который на основе изучения документов, находившихся ранее на секретном хранении, одним из первых сделал достоянием гласности информацию о численности раскулаченных, спецпоселенцев, репатриантов из стран Европы в конце Великой Отечественной войны и в послевоенные годы39 (в работах Земскова речь идет, естественно, не только об ингерманландцах, но и о них тоже). В дальнейшем проблемы ингерманландской истории и культуры разрабатывались главным образом в Петрозаводске. Основным российским специалистом по данной теме является профессор Петрозаводского государственного университета J1.B. Суни, автор ряда работ по истории прибалтийско-финских народов Северо-Запада России в XX веке.40 История и культура ингерманландских финнов рассматривалась также в научных и популярных работах других петрозаводских авторов, имеющих, как и JI.B. Суни, ингерманландское происхождение: филолога Э.С. Киуру, писателя и публициста П. Мутанена, филолога и историка Т.М. Флинка. В частности, Т.М. Флинк, выехавший в середине 1990-х гг. в Финляндию, издал работу о репрессиях в Ингрии в 1930-х - 1940-х гг.,41 а позднее опубликовал свое диссертационное исследование «В тисках крепостного права и революции», посвященное образовательным и культурным устремлениям ингерманландских финнов в 1861-1917 гг.,42 которые автор рассматривает в контексте общеполитической ситуации, подъема национального движения ингерманландцев и других национальных меньшинств и русификаторской политики российского руководства, в том числе в сфере образования. Последняя работа П. Мутанена посвящена истории 6-го Отдельного (ингерманландского) батальона финской армии.43 Различные аспекты ингерманландской истории и культуры рассмотрены в статьях московского автора Н.В. Шлыгиной, публиковавшихся главным образом на страницах журнала «Советская этнография»/«Этнографическое обозрение».44 Из петербургских исследователей, обращавшихся к ингерманландской тематике, следует назвать в первую очередь упоминавшегося выше A.B. Крюкова, Н.В. Юхневу, О.И. Конькову, А.Ю. Заднепровскую, А. Ю. Чистякова.45 Работы всех этих авторов, впрочем, имеют скорее этнологический, чем исторический характер.

Следует упомянуть также несколько изданных в последние годы работ петербургских историков, которые, не будучи непосредственно посвящены истории ингерманландских финнов, в той или иной степени затрагивают ее. Так, В.Н. Барышников в своей книге по истории советско-финляндских отношений в 1930-е гг., описывая советско-финляндский дипломатический кризис начала 1930-х гг., отметил нежелание официального Хельсинки идти на резкое обострение отношений с Москвой из-за ингерманландской проблемы.46 A.B. Смолин, автор исследования по истории белого движения на Северо-Западе России, обращался, в числе прочего, к взаимоотношениям русских антибольшевистских сил с лидерами ингерманландского движения и единственным из исследователей использовал при этом документы архива Гуверовского института войны, революции и мира Стэнфордского университета (США).47 В.Ю. Черняев, касаясь биографии Г. Эльвенгрена, командира северного ингерманландского полка, высказал неожиданное на первый взгляд предположение, что Эльвенгрен в 1920-е гг. мог быть завербован

48

ГПУ. Монография В.А. Иванова посвящена репрессиям на российском Северо-Западе в 1920-х - 1940-х гг.49 Это - наиболее полное и всестороннее исследование по истории репрессий в северо-западном регионе, включая раскулачивание, «очищение» пограничной зоны и «большой террор» в 1930-е гг., от которых пострадали многие ингерманландские финны и представители других национальных меньшинств. Немало интересных сведений приводится в книге А.И. Рупасова и А.Н. Чистикова о советско-финляндских пограничных проблемах в межвоенный период, в которой используются документы как из российских, так и из финляндских архивов.50 В частности, авторы книги одними из первых обратили внимание на такое явление, как контрабанда, в которую была вовлечена часть населения по обеим сторонам границы, и на сложности, которые испытывали власти обоих государств в борьбе с ней. Касаясь «очищения» пограничной полосы в середине 1930-х гг., авторы отмечают, что подобные мероприятия осуществлялись и в других государствах, хотя и не в таких масштабах и не с такой последовательностью, как в Советском Союзе. Ингерманландский вопрос в общем контексте советско-финляндских отношений в середине 1920-х - начале 1930-х гг. затрагивается в монографии А.И. Рупасова, в которой автор активно использует документы

Архива внешней политики Российской Федерации и финляндских архивов.51 Этническая история российского Северо-Запада и национальная политика в этом регионе в период с 1917 г. по конец 1930-х гг. рассмотрены в ряде работ Т.М. Смирновой.52

Характерным явлением для 1990-х гг. было появление международных сборников, посвященных и финнам-ингерманландцам, и другим прибалтийско-финским народам, издававшихся в Финляндии, Швеции и России, с участием известных финских, российских и других ученых, таких как В. Салохеймо, М. Иокипии, П. Невалайнен, X. Лескинен, Т. Вихавайнен, С. Хуовинен, Л.В. Суни, Э.С. Киуру, П. Мутанен, И.Р. Такала, С.Г. Веригин, Н.В. Шлыгина, Н.В.

53

Юхнева, Б.А. Старков, Г. Риттерспорн. Сквозной темой через почти все эти сборники проходят национальные репрессии на советском Северо-Западе в 1920-е - 1940-е гг. В исследованиях, проведенных в рамках этих сборников, содержатся интересные сведения, делаются порой важные выводы. Так, Т. Вихавайнен одним из первых постарался включить национальный вопрос на Северо-Западе в общий контекст советской внутренней политики и пришел к заключению, что отказ от политики «коренизации» и ликвидация элементов культурной автономии национальных меньшинств были закономерным итогом внутриполитического развития советского государства.54 Т. Анепайо обратился к истории ингерманландской общины в Эстонии и, в частности, проанализировал мотивы, побуждавшие ингерманландцев, вторично выдворенных из мест своего прежнего проживания в Ленинградской области в 1946-1947 гг., ехать именно в Эстонию.55 А.Ю. Заднепровская провела исследование по религиозности ингерманландских финнов в наше время.56

Работы по политической истории Ингерманландии на русском языке, однако, по прежнему пребывают в большом дефиците. Единственной отечественной работой, специально посвященной политической истории ингерманландских финнов, в настоящее время является монография М.А. Таргиайнена о событиях в Ингерманландии в период гражданской войны, автор которой обнаружил и использовал ценные материалы по теме в малодоступных для исследователей архивах управления ФСБ РФ и информационного центра ГУВД по Петербургу и Ленинградской области.57 Из источников, использованных автором, наибольший интерес представляют показания Г. Эльвенгрена, хранящиеся в СРАФ УФСБ по СПб и ЛО, которые проливают свет на многие малоизвестные моменты истории ингерманландского движения в 1918-1920 гг. В работе, в частности, очень хорошо показаны сложность и неоднозначность отношений Г. Эльвенгрена и других ингерманландских лидеров и между собой, и с финскими властями и общественными кругами, и с русскими антибольшевистскими силами. Следует, наконец, упомянуть и книгу со

Л.А. Гильди, посвященную репрессиям против ингерманландских финнов, однако ее сложно назвать чисто научным историческим исследованием: часть книги составляют выдержки из рассказов и воспоминаний ингерманландцев, а в авторской части работы речь идет в основном о тех трудностях, которые ингерманландцам приходится преодолевать в наше время при попытках добиться реабилитации и получить помощь от государства.

Ряд проблем ингерманландской истории отечественной историографией разработан пока еще слабо. Относительно XX века можно выделить прежде всего некоторые вопросы истории ингерманландского национального движения в первые послереволюционные годы, хозяйственной и культурной жизни ингерманландских финнов в 1920-е гг., принудительного и добровольного перемещения ингерманландского населения в 1930-е и 1940-е гг., определенные аспекты истории лютеранской церкви Ингрии в XX в. Автор данного исследования постарался при освещении этих вопросов обобщить достижения зарубежной и отечественной историографии в исследовании ингерманландской истории и дополнить их новыми сведениями, обнаруженными им при изучении не востребованных ранее архивных фондов.

Исследование основано главным образом на архивных источниках, многие из которых впервые введены в научный оборот и часть которых ранее находилась на секретном режиме хранения. Автором изучены в общей сложности материалы около 80 фондов 16 петербургских, московских, петрозаводских и областных архивов, а также опубликованные источники. Период ингерманландской истории до 1917 г. отражен в документах центральных, губернских и уездных органов управления, хранящихся в Российском государственном историческом архиве и Центральном государственном историческом архиве С.-Петербурга (РГИА, ЦГИА СПб: канцелярия Совета Министров, Департамент общих дел и другие подразделения МВД, Департамент народного просвещения, Дирекция народных училищ Петербургской губернии, канцелярии петербургских губернатора и градоначальника, губернская и уездные земские управы). Больше всего источников по теме отложилось в Центральном государственном архиве С.-Петербурга (ЦГА СПб), в фондах исполкомов губернского, областного, городского, уездных советов, органов Союза Коммун Северной области, губернского и областного отделов народного образования. В этих фондах обнаружены материалы о военно-политической ситуации в пограничных местностях губернии, о политических настроениях среди ингерманландских финнов во время гражданской войны и в 1920-е гг., об образовании и просвещении в Ингрии, о ходе коллективизации в Ленобласти и др. Схожие материалы содержатся и в фондах губернского и уездных партийных органов, хранящихся в Центральном государственном архиве историко-политических документов С.-Петербурга (ЦГАИПД СПб). Наибольший интерес здесь представляют документы финской секции Петроградского губкома РКП(б), в которых много сведений о работе секции среди финского населения губернии. В Ленинградском областном государственном архиве в г. Выборге (ЛОГАВ), помимо документов, переданных в этот архив из ЦГА СПб, включая материалы исполкомов районных советов Ленинградской области, сохранилась часть документов, отложившихся в архиве в 1918-1939 гг., когда Выборгский лен входил в состав Финляндии. Среди них наибольший интерес, безусловно, представляет фонд Ингерманландского комитета в Финляндии (1пкеп1атеп Тшгшкип1а БиотезБа), источник сведений об ингерманландской общине в Финляндии в межвоенный период и о ее организациях. Ни один из авторов, занимавшихся ингерманландской историей, не пользовался материалами Российского государственного военного архива (РГВА) в г. Москве. Между тем в фондах Петроградского/Ленинградского военного округа и 7-й Красной армии хранятся оперативные, разведывательные, агентурные сводки военного командования, содержащие ценные и вполне достоверные сведения о крестьянских восстаниях в губернии, военных действиях на фронтах, в том числе на Карельском перешейке. Использование этих материалов дало возможность диссертанту существенно дополнить описание военных действий в 1919 г., приведенное в работах П. Невалайнена. Весьма разнообразны по происхождению и по хронологическому разбросу материалы Государственного архива Российской Федерации в Москве. Среди них следует выделить рассекреченные в начале 1990-х гг. (хотя и не полностью) фонды НКВД/МВД, в которых имеются приказы и циркуляры комиссариата, сведения о размещении и численности спец(труд)поселенцев и лиц, отправленных в спецэвакуацию. Очень богаты материалами мало востребованные до сих пор фонды Управления уполномоченного СНК СССР до делам репатриации и Переселенческого управления при Совете Министров РСФСР, которые стали основным источником для изучения истории репатриации ингерманландцев из Финляндии и их судеб во второй половине 1940-х гг. В фондах как РГВА, так и ГАРФ хранятся документы военных и политических учреждений русского белого движения, которые также были частично использованы при разработке проблемы (в частности, данные о внутренней политике на занятой белыми территории Петроградской губернии). Не слишком многочисленные, но крайне важные и интересные материалы по теме хранятся в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГА СПИ) в Москве. В частности, в фонде Финляндской коммунистической партии, помимо материалов о пропагандистской и агитационной работе партии среди российских финнов, которые хорошо дополняют документы из ЦГАИПД СПб, можно найти сведения по истории финских стрелковых полков Красной армии и участии в этих полках ингерманландских финнов. В документах фонда ЦК ВКП(б)/КПСС есть подробная информация о ликвидации финских и других национальных сельсоветов в конце 1930-х гг. Немалый интерес представляют и материалы из коллекции документов A.A. Жданова, касающиеся, в частности, высылок из пограничной полосы Ленинградской области в середине 1930-х гг. и деятельности Жданова на посту главы Союзной контрольной комиссии в Финляндии в 1944 г., когда решался, в частности, вопрос о репатриации в Советский Союз советских граждан, в том числе ингерманландцев, перемещенных в 1943-1944 гг. в Финляндию.

Стараясь ввести в научный оборот как можно больше новых документальных материалов, автор обращался к фондам не только петербургских и московских, но и местных архивов и также нашел в них немало интересных сведений, которые служат хорошим дополнением к знаниям по ингерманландской проблеме. Документы Национального архива Республики Карелия (НАРК) и Государственного архива общественно-политических движений и формирований Республики Карелия (ГАОПДФ PK) отражают главным образом историю формирования ингерманландской общины в Карелии. Часть этих документов, в частности, материалы из коллекции первого секретаря ЦК Компартии Карело-Финской ССР Г.Н. Куприянова, уже были частично использованы другими исследователями, однако автору удалось обнаружить и неизвестные ранее материалы, к примеру, сведения о промышленном переселении ингерманландцев и вепсов в Карельскую АССР в 1930-е гг., содержащиеся в фонде Переселенческого управления при СНК КАССР в НАРК. Данные о размещении, условиях работы и быта ингерманландцев, репатриированных из Финляндии, во второй половине 1940-х гг. в местах их принудительного расселения, политика центральных и местных властей по отношению к ним и процесс их возвращения в места прежнего проживания в Ленинградской области обнаружены при изучении фондов областных переселенческих отделов государственных архивов Новгородской, Псковской, Тверской и Ярославской областей.

Опубликованные источники по теме не столь многочисленны, но в них содержится важная информация, дополняющая сведения, почерпнутые из архивных документов. В Финляндии был подготовлен и в 1990 г. издан сборник документов по истории Ингерманландии.59 В группе документов, относящихся к XX веку, которые подобрал П. Невалайнен, собраны воспоминания участников ингерманландских вооруженных формирований в 1919-1920 гг., показания лиц, бежавших в Финляндию в период коллективизации и раскулачиваний в Ингрии в 1930-е гг., донесения финляндских полицейских органов о положении ингерманландцев, перемещенных в Финляндию в 19431944 гг. Изучение международного аспекта ингерманландской проблемы невозможно без использования материалов, включенных в сборник «Документы внешней политики СССР», на страницах которого опубликованы, в частности, заявление советской делегации на советско-финляндских мирных переговорах в Тарту относительно ингерманландцев, приложенное к мирному договору от 14 октября 1920 г., обмен нотами между Финляндией и СССР в мае 1931 г., в связи с раскулачиваниями и депортациями в Ингерманландии.60 В последние годы было издано несколько сборников документов, связанных с историей раскулачиваний и «большого террора» 1930-х гг.;61 некоторые из этих материалов (как информация общего характера, так и частные примеры, касавшиеся российского Северо-Запада) также были использованы в данном диссертационном исследовании. Архивные документы и данные опубликованных источников взаимно дополняют друг друга, их сочетание позволяет более полно воссоздать панораму событий, оценить место ингерманландского вопроса в контексте национальной и социальной политике

Советской России / СССР, Финляндии и Эстонии и в межгосударственных отношениях держав Балтийского региона.

Из литературы мемуарного характера можно выделить воспоминания представителей русских антибольшевистских сил - командующего Северным корпусом генерала А.П. Родзянко, членов Северо-Западного правительства B.C. Горна и М.С. Маргулиеса, журналиста Г. Кирдецова, в которых есть информация о взаимоотношениях военных и политических руководителей белых сил с лидерами ингерманландского движения, причем их оценочные суждения не всегда совпадают между собой (к примеру, B.C. Горн не усматривал в деятельности ингерманландских командиров какого-либо сепаратизма и критиковал репрессивные меры, принятые генералом А.П. Родзянко в отношении ингерманландских отрядов, а также аграрную политику руководства Северным корпусом, которая отталкивала сельское население от белых). Далее, интерес представляют воспоминания финляндских политиков и военных, в первую очередь К. Энкеля, В. Таннера, X. Кальма, где можно найти сведения об отношении к ингерманландской проблеме в финляндских правительственных кругах, об обсуждении ингерманландского вопроса на

ГЛ

Тартуских мирных переговорах в 1920 г. В работе использованы также материалы периодической печати, как советской («Петроградская/ Ленинградская правда», «Красная газета», «Известия»), так и финской («Хельсингин саномат», «Карьяла», «Хувудстадсбладет»), привлечение которых позволяет пролить дополнительный свет на некоторые проблемы ингерманландской истории. В частности, изучение материалов «Ленинградской правды» за 1937 г. позволило лучше понять последовательность репрессивных мероприятий против финских и других национальных учреждений (газет, театров, домов просвещения): сначала деятельность этих учреждений подвергалась разгромной критике в прессе, затем следовали постановления советских или партийных органов о закрытии этих учреждений и репрессии в отношении их сотрудников.

Таким образом, источники по теме, использованные в диссертационном исследовании, можно распределить по следующим группам:

1. материалы дореволюционных (до 1917-1918 гг.) центральных, губернских и уездных органов управления.

2. материалы (приказы, циркуляры, донесения, отчеты, информационные сводки, протоколы и стенограммы заседаний, переписка и др.) центральных и местных государственных, партийных, образовательных учреждений (наркоматы и министерства, губернские, уездные, областные, районные исполкомы советов, партийные комитеты, военные комиссариаты, отделы народного образования, переселенческое управление и областные переселенческие отделы).

3. оперативные, разведывательные, агентурные сводки командования Петроградского военного округа, 7-й Красной армии, Военного совета Петроградского укрепленного района.

4. материалы русских антибольшевистских политических и военных формирований (Северо-Западная армия, «Правительство Северо-Западной области России», Омское правительство A.B. Колчака).

5. материалы финляндских государственных органов, ингерманландских эмигрантских организаций в Финляндии.

6. архивные коллекции личного происхождения (фонды A.A. Жданова, Т.Н. Куприянова).

7. литература мемуарного характера.

8. периодическая печать.

В диссертации поставлена цель комплексного исследования вопросов социально-политической истории прибалтийско-финских народов исторической Ингрии (Ингерманландии) в контексте внешне- и внутриполитического развития российского Северо-Запада, динамики советско-финляндских отношений.

Основные задачи исследования формулируются следующим образом:

1. Определение целей и задач ингерманландского национального движения в конце XIX - начале XX вв., выявление различных течений внутри его, анализ его результатов, достигнутых к окончанию Гражданской войны на Северо-Западе России.

2. Выделение основных этапов советской национальной политики, выявление общих черт и специфических особенностей, характерных для Ингерманландии.

3. Изучение политики «коренизации» и элементов национально-культурной автономии на Северо-Западе Российской Федерации, исследование внешне- и внутриполитических причин отказа от политики «коренизации» и перехода к национальным репрессиям в 1930-е гг.

4. Выявление взаимозависимости между положением ингерманландцев и других прибалтийско-финских меньшинств в СССР и состоянием советско-финляндских двусторонних отношений.

5. Характеристика современного состояния ингерманландского вопроса, анализ перспектив дальнейшего существования ингерманландской этнической общности.

Хронологические рамки диссертации охватывают период с конца XIX века, когда можно говорить о начале формирования ингерманландского национального движения и постановки ингерманландского вопроса как внутри-и внешнеполитической проблемы, до конца XX века.

Оригинальность данного диссертационного исследования состоит в том, что впервые в отечественной и зарубежной литературе на основании широкого круга источников рассмотрен весь комплекс проблем, связанных с социально-политическим развитием прибалтийско-финского населения Северо-Запада России во всех его внешних и внутренних взаимосвязях. Появилась возможность изучить эти вопросы без идеологических ограничений и цензурных стеснений, определявших направленность и выводы работ в данной области в предшествующие десятилетия, более объективно и беспристрастно оценить этапы этнической истории России в новое и новейшее время на примере исторической Ингерманландии.

Осуществление исследования в рамках данной диссертации важно для более полного, всестороннего и объективного воссоздания исторического прошлого прибалтийско-финских народов Ингерманландии, история которых ранее замалчивалась и искажалась. Диссертация может быть использована при составлении общих и специальных курсов по политической и этнической истории России, а также истории советско-финляндских отношений в высших м средних учебных заведениях, при публикации документов, составлении справочных изданий.

Теоретико-методологическую основу диссертации составили принципы историзма и объективности, системный и конкретно-исторический подходы к решению рассматриваемых явлений, которые автор старался сочетать со сравнительным анализом и с использованием специальных исторических методов, включая проблемно-хронологический, ретроспективный, структурно-системный. При подходе к изучению ингерманландского движения автор исходил из концепции стадий национального движения, предложенной чешским социологом М. Хрохом, согласно которой, такое движения проходит в своем развитии три стадии.

Материалы диссертации отражены в монографии «Политическая история Ингерманландии в конце XIX - XX веке» и в ряде статей. Основные ее выводы и положения были изложены в докладах и сообщениях на конференциях и симпозиумах, проходивших в Санкт-Петербургском институте истории РАН, Санкт-Петербургском научном центре РАН, Институте Финляндии в Санкт-Петербурге, Государственном комитете Республики Карелия по национальной политике. Содержание и выводы исследования обсуждались и получили одобрение на заседании отдела современной истории России Санкт-Петербургского института российской истории РАН. Материалы исследования отчасти использованы в работах специалистов, посвященных политической и этнической истории России XX в.

Возможно, это исследование по политической истории ингерманландцев сможет внести определенный вклад в изучение истории и культуры финской Ингерманландии и национальной проблемы в России в целом.

Примечания

1 Tynni К. Inkeri vallankumouksen jälkeisinä vuosina. Valvoja-Aika. N 3. Helsinki,

1923.

2 Kymmenen kohtalokasta vuotta. Helsinki, 1929.

3 Gummerus H. Finnarna i Ingermanland // Finsk Tidskrift för vitterhet, vetenskap, konst och politik. T.CXI. 1931.

4 The Ingrian Finns. Helsinki, 1935.

5 Laakmann H. Ingermanland und die Ingermanländischen Finnen. Berlin, 1942.

6 Kurko K. Inkerin suomalaiset GPU:n kynsissä. Porvoo, 1943.

7 Haltsonen S. Entistä Inkeriä. Helsinki, 1965.

8 Inkinen A. Die Ingermanländer - Schicksal eines Völkersplitters unter sowjetrussischer Herrschaft // Osteuropa. № 10. 1965.

9 Kulha K. Inkeriläisten siirtäminen Suomen II maailmansodan aikana // Studia Histórica Jyväskyläensia. V. 1967.

10 Inkerin suomalaisten historia. Jyväskylä, 1969.

11 Melkko P. Ensimmäisen maailmansodan ja maaliskuun vallankumouksen aika; Inkerin vapautustaistelujen aika // Inkerin suomalaisten historia.

12 Polvinen T. Venäjän vallankumous ja Suomi. 1917-1920. II. Helsinki, 1971; Korhonen K. Suomi neuvostodiplomatiassa. Tartosta talvisotaan. I. 1920-1933 Helsinki, 1966; II. 1933-1939. Helsinki, 1971; Zetterberg S. Suomi ja Viro 1917-1919. Poliittiset suhteet syksystä 1917 reunavaltiopolitiikan alkuun. Helsinki, 1977; Nygárd T. Suur-Suomi vai lähiheimolaisten auttaminen. Aatteellinen heimotyö itsenäisessä Suomessa. Helsinki, 1978; Manninen O. Suur-Suomen ääriviivät. Kysymys tulevaisuudesta ja turvallisuudesta Suomen Saksan-politiikassa 1941. Helsinki, 1980; Vihavainen T. Suomi neuvostolehdistössä. 1918-1920. Helsinki, 1984; Ahti M. Salaliiton ääriviivät. Oikeistoradikalismi ja hyökkäävä idänpolitiikka 1918-1919. Espoo, 1987; Turtola M. Erik

Heinrichs - Mannerheimin ja Paasikiven kenraali. Keuruu, 1988.

1 "2

Manninen O. Kuusisen armeijasta // Historiallinen Aikakauskirja. 1985. № 2; Manninen O. Erillinen pataljoona 6:n tie // Sotilaisaikakauslehti. 1988. № 8. Вслед за О. Манниненом к истории Финской народной армии обращались российские исследователи И.Р. Такала (Takala I. Kysymys Kuusisen kansanarmeijasta // Talvisota, Venäjä ja Suomi. Historiallinen arkisto 95. Helsinki, 1991) и B.H. Барышников (Baryshnikov V.N. On the Participation of the Finns and Karelians in the Winter War in the Ranks of the "People's Army" (according to information in newly available archives) // Historia fenno-ugrica. I: 1. Oulu, 1996).

14 Inkerin teillä. Helsinki, 1990; Inkeri: Historia, kansa, kulttuuri. Helsinki, 1991.

15 Nevalainen P. Silmäys Inkerin kirkollisiin oloihin; Inkerinmaan ja inkeriläisten vaiheet 1900-luvulla // Inkeri: Historia, kansa, kulttuuri.

16 Nevalainen P., Suni L. Suomalaisen Inkerinmaan murhenäytelmä // Karjalainen Viesti. 1993. № 4;

Nevalainen P. Inkeriläiset ja Pietari // Suomi ja Pietari. Porvoo, 1995; Idem. Unohdettu sota Kannaksella vuonna 1919 // Karjalainen Viesti. 1996. № 2.

17

Nevalainen P. Inkeriläinen siirtoväki Suomessa 1940-luvulla. Helsinki, 1989.

18 Nevalainen P. Rautaa Inkerin rajoilla. Inkerin kansalliset kamppailut ja Suomi 1918-1920. Helsinki, 1996.

19 Nevalainen P. Viskoi kuin Luoja kerjäläistä. Venäjän pakolaiset Suomessa 1917— 1939. Helsinki, 1999.

20 Engman M. S:t Petersburg och Finland. Migration och influens. 1703-1917. Helsingfors, 1983; Idem. Petersburgska vägar. Lovisa, 1995; Idem. Fiktion och verklighet. S:t Petersburg i Finlands politiska historia // Väst möter öst. Norden och Ryssland genom historien. Stockholm, 1996.

21 Amburger E. Ingermanland. Eine junge Provinz Rußlands im Wirkungsbereich der Residenz und Weltstadt St.Petersburg-Leningrad. Köln-Wien, 1980.

22 Matley J.M. The Dispersal of the Ingrian Finns // Slavic Review. Vol.38. № 1.

23 Gelb M. The Western Finnic Minorities and the Origins of the Stalinist Nationalities Deportations // Nationalities Papers. Vol.24. № 2. 1996.

24 См напр.: Svanberg I. Ingermanlänningar // Det mängkulturella Sverige. En handbok om etniska grupper och minoriteter. Stockholm, 1990.

Berge A. Flyktingpolitik i stormakts skugga. Sverige och de sovjetryska flyktingarna under andra världskriget. Uppsala, 1992.

9 f\

Pärdi H. Isurid, Ingerimaa polisrahvas // Eesti Loodus. 1988. № 4; Kurs О. Ingeri pöliselanike saatus // Akadeemia. 1990. № 7; Emits E. Vatjalaisten assimiloitumisen historiaa // Historia fenno-ugrica. I: 1. Oulu, 1996; Heinsoo H. Vatjalaisuuden kehityksestä tämän vuosisadan aikana ja nykytilanteesta // Ibidem.

27 Metiäinen A., Kurko K. Entisen Inkerin luterilaisen kirkon 350-vuotismuistojulkaisu. Helsinki, 1960.

98

Amburger E. Geschichte des Protestantismus in Rußland. Stuttgart, 1961; Idem. Die Pastoren der evangelischen Kirchen Rußlands vom Ende des 16. Jahrhunderts bis 1937. Ein biographisches Lexikon. Lüneburg, 1998; Kuortti A. Inkerin kirkon vaikeita vuosia. Helsinki, 1963; Kuortti A., Arkkila R. Inkerin kirkon yö ja aamu. Jyväskylä, 1990; Laurikkala S. S.J. Laurikkala inkerinsuomalaisten hengellinen isä. Uusikaupunki, 1970; Kahle W. Geschichte der evangelisch-lutherischen Gemeinden in der Sowjetunion. Leiden, 1974; Jääskeläinen J. Inkerin suomalaisten evankelis-luterilainen kirkko neuvosto-järjestelmän ensimmäisenä vuosikymmenenä 1917-1927. Valkeakoski, 1980; Idem. Inkerin kirkon tuho Stalinin pakkokollektivoinnissa. Helsinki, 1982; Väänänen K. Herdaminne for Ingermanland. I. Lutherska stiftsstyrelsen, församlingarnas prästerskap och skollärare i Ingermanland under svenska tiden. Helsingfors, 1987.

29 Ylönen K. Inkerin kirkon nousu kommunistivallan päätyttyä. Jyväskylä, 1997.

1Л

Luther G. Herdaminne för Ingermanland. II. De fmska och svenska församlingarna och deras prästerskap 1704-1940. Helsingfors, 2000.

31 Tuuli E. Inkeriläisten vaellus: Inkeriläisten väestön siirto, 1941-1945. Porvoo-Helsinki, 1988.

Напр.: Дубровина З.М. Из истории финского населения Ленинградской области // Вестник Ленинградского университета. 1962. № 20.

33 Лаанест А.Х. Ижора // Вопросы истории. 1974. № 3. С.219.

34 К исключениям относятся статья С.М. Троицкого «О некоторых источниках по истории землевладения в Ингерманландии в первой половине XVIII в.» в сборнике «Источниковедческие проблемы истории народов Прибалтики» (Рига, 1970) и книга «Народные песни Ингерманландии», изданная в Петрозаводске в 1975 г.

35 Коронен М.М. Финские интернационалисты в борьбе за власть Советов. JL,

1969.

36 Krjukov A. Inkerinmaa ja inkeriläiset // Punalippu. 1987. № 8.

Бугай Н.Ф. Ингерманландцы: под грифом "секретно" // Север. 1992. № 3.

38 Бугай Н.Ф. 20-40-е годы: депортация населения с территории Европейской России // Отечественная история. 1992. № 4.

39 Земсков В.Н. К вопросу о репатриации советских граждан // История СССР.

1990. № 4; Его же. «Кулацкая ссылка» в 30-е годы // Социологические исследования.

1991. № 10; Его же. Спецпоселенцы (1930-1959 г.) // Население России в 1920-1950-е годы: численность, потери, миграции. Сборник научных трудов. М., 1994.

40 Suni L. Inkeriläisen talonpoikaisluokan hävittämisen alkusoitto vuonna 1930 // Inkeri: Historia, kansa, kulttuuri; Nevalainen P., Suni L. Suomalaisen Inkerinmaan murhenäytelmä // Karjalainen Viesti. 1993. № 4; Verigin S., Suni L. Inkerinsuomalaisten muutto Karjalaan 1940-luvun lopussa // Carelia. 1993. № 6; Суни JI.B. Ингерманландские финны: исторический очерк // Финны в России: история, культура, судьбы. Петрозаводск, 1998.

41 Flink T. Pois Inkeristä, ohi Inkerin. Helsinki, 1995.

42 Flink T. Maaorjuuden ja vallankumouksen puristuksessa. Inkerin ja Pietarin Suomalainen sivistys-, kulttuuri-ja itsetuntopyrkimyksiä vuosina 1861-1917. Turku, 2000.

43 Mutanen P. Vaiennetut sotilaat. Helsinki, 1999.

44 Шлыгина H.B. Возникновение финских поселений на территории Ингрии // Этнографическое обозрение. 1996. № 5; Казьмина O.E., Шлыгина Н.В. Евангелическо-лютеранская церковь Ингрии и ее роль в жизни финнов-ингерманландцев // Этнографическое обозрение. 1999. № 4.

45 Юхнева Н.В. Этнический состав и этносоциальная структура населения Петербурга. JL, 1984; Ее же. Финны в столице Российской империи // История Петербурга. 2001. № 3; Конькова О.И. Ижора // Мы живем на одной земле. Население

Петербурга и Ленинградской области. СПб., 1992; Ее же. «Деревня живых» и «деревня мертвых»: к проблеме средневекового культурогенеза ижоры, карел и води // Петербургские чтения 97. Петербург и Россия. СПб., 1997; A.B. Крюков. О расположении, структуре и типологии финских деревень в Ингерманландии (18301930 гг.) // Там же; Чистяков А.Ю. Этнические группы ингерманландских финнов в XVIII-XX вв. // Там же; Fishman О.М., Juhnjova N.V., Konkova O.I., Shangina I.I., Zadneprovskaja A.J. Historical Ethnographie Composition of St.Petersburg and the Leningrad Region // Karelia and St.Petersburg. From Lakeland to European Metropolis. Joensuu, 1996; Chistyakov A. Traditional everyday culture of the Ingrian-Finns in South Ingria // Ingrians and Neighbours. Focus on the East Baltic Sea Region. Helsinki, 1999; Zandeprovskaya A. The Destiny of Ingrian Finns and Their Traditional Culture in Their Native Land // Ibidem.

46 Барышников B.H. От прохладного мира к Зимней войне: Восточная политика Финляндии в 1930-е годы. СПб., 1997.

47 Смолин A.B. Белое движение на Северо-Западе России. 1918-1920. СПб.,

1999.

48 Черняев В.Ю. Финляндский след в «деле Таганцева» // Россия и Финляндия в XX веке. СПб., 1997.

49 Иванов В.А. Миссия ордена. Механизм массовых репрессий в Советской России в конце 20-х - 40-х гг. (на материалах Северо-Запада РСФСР). СПб., 1997.

50 Рупасов А.И., Чистиков А.Н. Советско-финляндская граница 1918-1939 гг. СПб., 2000.

51 Рупасов А.И. Советско-финляндские отношения: Середина 1920-х- начало 1930-х гг. СПб., 2001.

52 Смирнова Т.М. Национальные театры Петрограда-Ленинграда. 1917-1941 годы. СПб., 1996; Смирнова Т.М. Этнический состав и расселение жителей Петербурга-Петрограда-Ленинграда и губернии (области) в первой половине XX в. // Клио. 2000. № 3 (12); Смирнова Т.М. Национальные общества Петербурга-Петрограда-Ленинграда // История Петербурга. 2001. № 2.

53

Ingermanland - от land och folk. Red. S. Huovinen. Stockholm, 1993; Itämerensuomalaiset. Heimokansojen historia ja kohtaloita. Jyväskylä, 1995 (Русский перевод: Прибалтийско-финские народы. История и судьбы родственных народов. Ювясюоля, 1995); Karelia and St.Petersburg. From Lakeland to European Metropolis. Joensuu, 1996. В семье единой: Национальная политика партии большевиков и ее осуществление на Северо-Западе России в 1920-1950-е годы. Петрозаводск, 1998; Финны в России: История, культура, судьбы. Петрозаводск, 1998; Ingrians and Neighbours. Focus on the East Baltic Sea Region. Helsinki, 1999.

54 Вихавайнен Т. Национальная политика ВКП(б)/КПСС в 1920-е - 1950-е годы и судьбы карельской и финской национальностей // В семье единой.

55 Anepaio Т. The Land next to Ingria. Ingrian-Finns in North-East Estonia after the World War II // Ingrians and Neighbours.

56 Zandeprovskaya A. Op. cit.

57 Таргиайнен M.A. Ингерманландский излом. Борьба ингерманландских финнов в гражданской войне на Северо-Западе России (1918-1920 гг.). СПб., 2001.

58 Гильди JI.A. Расстрелы, ссылки, мученья. СПб., 1996.

59 Dokumentteja Inkerinmaalta. Joensuu, 1990.

60 Документы внешней политики СССР. Т.1-14. М., 1958-1968.

61 Документы свидетельствуют. Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации 1928-1932 гг. М., 1989; Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и материалы. Т. 1-2. М., 1999, 2000; Ленинградский мартиролог. 1937-1938. Т.1-3. СПб., 1995-1998; ГУЛАГ. 1918-1960 гг. Документы. М., 2000. fO

Родзянко А.П. Воспоминания о Северо-Западной армии. Берлин, 1921; Кирдецов Г. У ворот Петрограда. Берлин, 1921; Горн B.C. Гражданская война на Северо-Западе России. Берлин, 1923; Маргулиес М.С. Год интервенции. Берлин, 1923. с**

Kalm H. Pohjan Poikain retki. Porvoo, 1921; Tanner V. Tarton rauha. Sen syntyvaiheet ja vaikeudet. Helsinki, 1949; Enckell C. Mina politiska minnen. Helsingfors, 1956.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Мусаев, Вадим Ибрагимович

Заключение.

Истории прибалтийско-финских народов исторической Ингрии в XX в. присущ драматический и даже трагический характер: речь идет о постепенном исчезновении нескольких народов с их самобытной культурой. Поглощение мелких этнических общностей более крупными является распространенным явлением мировой истории. Среди племен, родственных финнам, ассимиляции подверглись, в частности, мещера, мурома и меря, населявшие в Средние века лесные просторы Владимиро-Суздальской и Рязанской земель, на грани исчезновения находятся ливы - коренные жители балтийского побережья Латвии. Процесс медленной ассимиляции малых народов Ингрии был бы также естественным следствием исторического развития, однако репрессии, массовые принудительные перемещения советской эпохи ускорили этот процесс в несколько раз. Следует заметить, что репрессии в отношении ингерманландцев оказались наиболее продолжительными среди национальных гонений в Советском Союзе: можно говорить о четырех или даже пяти волнах или стадиях репрессивной политики в Ингерманландии (в 1930-1931, 1935-1936, 1937-1938, 1941-1942 и 1944-1947 гг.), тогда как репрессии против других национальных групп в большинстве случаев были единичным актом. В то же время реабилитация ингерманландцев представляется наименее последовательным и наиболее растянутым по времени в ряду подобных процессов. Недоверие к российским финнам не изжито даже в наше время: так, в некоторых газетных публикациях деятельность "Инкерин Лиитто" характеризуется как чуть ли не сепаратистская.

Как уже указывалось, наиболее трагичным выглядит положение коренных финноязычных народов Ингрии води и ижоры: первый из них можно считать фактически исчезнувшим. В положении ингерманландских финнов на протяжении всего предшествующего столетия ощущалась и продолжает ощущаться некоторая двойственность. Представителями этой общности не единственный раз ставился вопрос, чем она является: самостоятельным народом, с собственной культурой, или частью финского (в узком смысле этого слова) этноса? Еще в 1887 г. П. Тойкка поставил вопрос на страницах газеты "Инкери": "Есть ли у нас своя история?". В 1908 г. схожим вопросом задалась газета "Нева": "Где находится родина ингерманландцев?", и пришла к выводу, что не в Финляндии. В последнее время эта проблема вновь стала актуальной. Двойственность положения финнов-ингерманландцев проявляется и в том, что, с одной стороны, они представлены, наряду с финскими диаспорами Швеции, Канаде, США и других стран, в Парламенте зарубежных финнов, созданном в 1997 г. (35 делегатов представляли четыре союза ингерманландских финнов на второй сессии этого органа, состоявшейся 6-7 ноября 2000 г.); с другой стороны, ингерманландские представители, наряду с делегациями от венгров, эстонцев, карел, коми, мордвы и др., участвуют в работе всемирных конгрессов финно-угорских народов (последний третий конгресс проходил 11-13 декабря 2000 г.). Вопрос в настоящий момент стоит так: какая позиция лучше поможет сохранить ингерманландскую общность от исчезновения? А. Крюков сказал об этом так: «Двойственное этническое сознание ингерманландских финнов создает двусмысленность национального движения и требует выбора - от лидеров и от каждого человека - кто такие ингерманландские финны? Или это группа собственно финнов - тогда вперед, в Финляндию. Ингрия тогда потеряна, о ней можно тогда забыть. Или это самостоятельный народ - тогда возможно сохранение ингерманландских финнов на своей родине, в виде пусть даже весьма немногочисленной группы».1 Т. Флинк, выступая на ингерманландском семинаре в С.-Петербурге в октябре 1999 г., высказал мнение, что в России у ингерманландцев нет будущего. Деятели "Инкерин Лиитто" придерживаются, однако, иной точки зрения. В определенном смысле ингерманландские финны находятся в более благоприятном положении, чем многие другие малые народы России и бывшего СССР, так как они могут рассчитывать на активную помощь со стороны Финляндии. Однако усиление контактов с Финляндией неизбежно ведет к увеличению желающих выехать в эту страну на постоянное место жительства, где они неизбежно растворятся среди местного населения (симптоматичным выглядит отъезд в Финляндию нескольких активистов ингерманландского движения), немногочисленные же оставшиеся обречены на быструю ассимиляцию со стороны русских. Только сдерживание эмиграционной тенденции и продолжение активной национальной общественной и культурной работы, способны предохранить ингерманландский этнос, с его самобытной культурой, от полного исчезновения.

Общие результаты, достигнутые при проведении данного исследования, можно свести к следующим выводам:

1. Национальное движение в Ингерманландии было составной частью национальных движений на пространстве бывшей Российской империи, обладая в то же время рядом особенностей: оно развивалось вокруг бывшей столицы империи, в регионе, который по существу не был национальной окраиной, и находилось в сильной зависимости от влияния извне. В этих условиях цели наиболее радикального крыла движения были обречены на неудачу, в то же время некоторые более умеренные его задачи в определенной степени можно считать достигнутыми.

2. Другие стороны, в той или иной степени соприкасавшиеся с ингерманландским движением (правительственные и общественные круги Финляндии, Эстония, Советская Россия и русское белое движение), при подходе к нему преследовали собственные цели и руководствовались исключительно своими интересами, судьба самих ингерманландцев мало кого беспокоила, отдельные проявления искреннего сочувствия к ингерманландцам, «племенной солидарности» с ними, наблюдавшиеся в финляндском обществе, не оказывали существенного влияния на политику в ингерманландском вопросе.

3. Использование элементов экстерриториальной национально-культурной автономии в СССР, в том числе на российском Северо-Западе, в период осуществления политики коренизации, при всей своей ограниченности и половинчатости, представляет собой интересный опыт, он может служить своеобразной альтернативой территориальной автономии, при которой на определенной территории права «нетитульной» части населения неизбежно ущемляются. Этот опыт, при некоторой корректировке, мог бы быть отчасти использован при подходе к решению национальных проблем на современном этапе.

4. В условиях 1920-х-1930-х гг. политика коренизации не могла не иметь временного характера, так как противоречила основным тенденциям развития советского общества. Отступление от нее фактически началось в начале 1930-х гг. при проведении коллективизации сельского хозяйства, хотя репрессии этого периода не носили явно выраженного национального характера. Национально направленными репрессии стали с середины-второй половины 1930-х гг., что в значительной степени было связано с внешнеполитической обстановкой.

5. Своего апогея национальные репрессии достигли во время и в первые годы после Великой Отечественной войны, при этом аргументы в их оправдание нельзя считать удовлетворительными. Именно в этот период ингерманландские финны перестали существовать в качестве компактно расселенной этнической группы. В целом национальная политика советского руководства как в довоенный, так и в послевоенный период не отличалась последовательностью и, как правило, определялась краткосрочной политической конъюнктурой.

В настоящее время, при благоприятном воздействии внешних объективных факторов и при определенных усилиях со своей стороны, ингерманландские финны могут сохраниться как особая этническая общность на своей родине и занять положение посредника в отношениях между Россией и Финляндией.

1 Крюков А. Ингерманландские финны: проблема жизнеспособности этноса // Будущее ингерманландских финнов. С.ЗЗ.

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Мусаев, Вадим Ибрагимович, 2002 год

1. Использованные архивные фонды

2. Ф.485 Совет обороны Петроградского укрепленного района. Ф.512 - Исполнительный комитет Царскосельского (Детскосельского) ездного Совета.

3. Российский государственный исторический архив (РГИА) Ф.560 Общая канцелярия Министерства финансов.

4. Ф.733 Департамент народного просвещения.

5. Ф.799 Хозяйственное управление при Святейшем Синоде.

6. Ф.821 Евангелически-лютеранская генеральная консистория.

7. Ф.1276 Канцелярия Совета Министров.

8. Ф.1284 Департамент общих дел МВД.

9. Ф.1288 Главное управление по делам местного хозяйства МВД. Ф. 1361 - Статс-секретариат Великого княжества Финляндского.

10. Центральный государственный исторический архив С.-Петербурга1. ЦГИА СПб)

11. Ф.168 Главное училище при финской церкви Святой Марии.

12. Ф.218 Дирекция народных училищ С.-Петербургской губернии.

13. Ф.224 Петроградская уездная земская управа.

14. Ф.253 Канцелярия петербургского губернатора.

15. Ф.376 Петроградская губернская земская управа.

16. Ф.569 Канцелярия петербургского градоначальника.

17. Ф.722 Царскосельская уездная земская управа.

18. Ф.960 Петергофское уездное полицейское управление.

19. Ф.1780 Ямбургская уездная земская управа.

20. Ф.1875 Шлиссельбургская уездная земская управа.

21. Центральный государственный архив историко-политических документов1. ЦГА ИПД)

22. Ф.0-1603 Детскосельский уездный комитет ВКП(б).

23. Ф.3631 Военный совет (комитет обороны) Петроградского укрепленного айона.

24. Российский государственный архив Военно-морского флота (РГА ВМФ) Ф.р-34 Политотдел Балтийского флота.

25. Ф.р-55 Морской отдел Полевого штаба Реввоенсовета Республики. Ф.р-92 - Штаб Командующего флотом Балтийского моря. Ф.р-307 - Командование Балтийского флота. Ф.р-342 - Морской генеральный штаб.

26. Центральный государственный архив литературы и искусства С.-Петербурга

27. ЦГАЛИ СПб) Ф.258 Национальные дома просвещения г. Ленинграда.

28. Ф.9401с Министерство внутренних дел СССР.

29. Ф.9479с Отдел спецпоселений МВД СССР.

30. Ф.9526 Управление уполномоченного СНК СССР по делам репатриации.

31. Российский государственный военный архив (РГВА) Ф.190 Управление 7-й Красной армии. Ф.25888 - Управление Петроградского военного округа. Ф.40298 - Штаб Северо-Западной армии.

32. Российский государственный архив социально-политической истории

33. РГА СПИ) Ф.17 Центральный комитет КПСС. Ф.77 - Коллекция документов A.A. Жданова. Ф. 516 - Финляндская коммунистическая партия.

34. Национальный архив Республики Карелия (ПАРК) Ф.685 Переселенческое управление при СНК КАССР. Ф.1394 - Совет Министров Карело-Финской ССР.

35. Ф.3149 Управление по переселению и организованному набору рабочей йлы при Совете Министров Карело-Финской ССР. Ф.3435 - Личный фонд Г.Н. Куприянова.

36. Государственный архив общественно-политических движений и формирований Республики Карелия (ГАОПДФ PK) Ф.З Карельский областной комитет ВКП(б)/КПСС.

37. Государственный архив Новгородской области (ГAHO) Ф.р-2951 — Переселенческий отдел Новгородского облисполкома.

38. Государственный архив Псковской области (ГАПО)

39. Ф.р-1121 Переселенческий отдел Псковского облисполкома.

40. Государственный архив Тверской области (ГATO) Ф.р-2275 Переселенческий отдел Калининского облисполкома.

41. Государственный архив Ярославской области (ГАЯО) Ф.р-3335 Переселенческий отдел Ярославского облисполкома.

42. Государственный архив Вологодской области (ГABO) Ф.3105 Переселенческий отдел Вологодского облисполкома.

43. Опубликованные документальные материалы Борьба большевиков за установление и упрочение Советской власти в етроградской губернии (1917-1918). Очерки и документы. Л.:Лениздат, 1972. -63 с.

44. ГУЛАГ. 1918-1960 гг. Документы. М.: Материк, 2000. - 885 с. Документы внешней политики СССР. Т.1-14. -М.: Политиздат, 1958-1968. Документы свидетельствуют. Из истории деревни накануне и в ходе оллективизации 1928-1932 гг. -М.: Политиздат, 1989. - 525 с.

45. Из истории гражданской войны в СССР. Сборник документов и материалов в -х тт. М.: Советская Россия, 1961. Т.2. - 895 с.

46. Коллективизация сельского хозяйства в Северо-Западном районе (1927-1937 г). Л.: Лениздат, 1970. - 424 с.

47. Ленинград в осаде. Сборник документов о героической обороне Ленинграда в оды Великой Отечественной войны. 1941-1944. СПб.: Лики России, 1995. - 640 с. Ленинградский мартиролог. 1937-1938. В 3 т. - СПб., 1995-1998. - Т.1. - 804 Т.2.-575 е.; Т.3.-638 с.

48. Неизвестная Карелия. 1941-1956. Документы спецорганов о жизни еспублики. Петрозаводск: СДВ-Оптима, 1999. - 306 с.

49. Петроградский Совет рабочих и красноармейских депутатов, тенографические отчеты заседаний Совета. -Пг., 1918, 1919.

50. Пограничные войска СССР 1918-1928. Сборник документов и материалов. -I.: Наука, 1973.-927 с.

51. Стенографический отчет о работах Пятого съезда Советов рабочих и рестьянских депутатов Петроградской губернии. Пг., 1918. - 96 с.

52. Трагедия ингерманландцев в документах // Обозреватель. 1994. - № 19/20. -.160-171.

53. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы материалы. 2 т. М.: РОССПЭН, 1999, 2000. Т.1. - 879 е.; Т.2. - 925 с.

54. Dokumentteja Inkerinmaalta. Joensuu: Univ. Joenusuensis, 1990. -117 s.1. Мемуарная литература.

55. Горн B.C. Гражданская война на Северо-Западе России. Берлин: Гамаюн, 923.-416 с.

56. Гюннинен Э.М. «Я, воин Финской народной армии.» // Новый часовой. -000.-№ 10. С.254-267.

57. Кирдецов Г. У ворот Петрограда. Берлин: Русская типография Е.А. Гутнова, 921.-356 с.

58. Кузьмин A.A. В Петроградской губернии в 1917-1918 гг. (Воспоминания о аботе в Ямбургском уезде и в Петроградском губернском совете в 1917-1918 гг.) // расная летопись. -1928. № 3 (27). - С.236-249.

59. Маргулиес М.С. Год интервенции. В 3 т. Берлин: Издательство И. Гржебина,923.

60. Родзянко А.П. Воспоминания о Северо-Западной армии. Берлин: Пресса, 921,- 167 с.

61. Саволайнен А. Оставьте мне мою третью родину! // Радуга. 1988. - № 9. -!.84-87.

62. Угланов Н.А. В огне борьбе (Из воспоминаний о 1918-19 гг.) // Красная етопись. 1929. - № 1 (34). - С. 105-114.

63. Хропов И. На подступах к Красному Петрограду в 1918-1919 гг. (Заметки олитработника) // Красная летопись. 1929. - № 5 (32). - С.66-75.

64. Enckell С. Mina politiska minnen. -Helsingfors: Sóderstróm, 1956. 512 s. Hammarstróm U. Ingermanlanderna som flydde till Sverige: En minnesberáttelse. -'esteras, 1985. - 85 s.

65. Kalm H. Pohjan Poikain retki. -Porvoo: Sóderstróm, 1921. 166 s. Kansalaissodan rintamilta. Suomalaisten vallankumouksellisten muistelmia listelusta Neuvostovallan puolesta. - Leningrad; Petroskoi: Kirja, 1930. - 455 s.

66. Kuortti A. Pappina, pakkotyóssá, pakolaisena. Inkeriláisen papin kokemuksia feuvosto-Venajállá. Porvoo; Helsinki: Sóderstróm, 1934. - 198 s.

67. Kuortti A. Kirkossa keskitysleirissá - korvessa: Inkerilaispapin muistelmia. -elsinki: SLEY-kirjat, 1989. - 328 s.

68. Tanner V. Tarton rauha. Sen syntyvaiheet ja vaikeudet. Helsinki: Tammi, 1949.59 s.

69. Tuuli E. Inkeriláisten vaellus: Inkeriláisten váestón siirto, 1941—1945. Porvoo; elsinki: Sóderstróm, 1988. - 309 s.1. Литература.

70. Алто Э.Л. Советские финноязычные журналы. 1920-1980. Петрозаводск: Карелия, 1989. - 163 с.

71. Барышников В.Н. От прохладного мира к Зимней войне: Восточная политика ►инляндии в 1930-е годы. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1997. - 353 с.

72. Брандт Л. Лютеранство и его политическая роль. Л.: ОГИЗ-Прибой, 1931.1. Юс.

73. Бугай Н.Ф. Север в политике переселения народов // Север. 1991. - № 4. -.95-98.

74. Бугай Н.Ф. Ингерманландцы: под грифом «секретно» // Север. 1992. - № 3. -.123-128.

75. Будущее ингерманландских финнов. Материалы научно-практической энференции. С.-Петербург; Токсово: Совет министров северных стран, 2000. - 60 с.

76. Веригин С.Г., Лайдинен Э.П. Финский шпионаж и политические репрессии на еверо-Западе России в 1920-1930-е гг. // Политический сыск в России: История и ^временность. СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета экономики и инансов, 1997.-С. 198-211.

77. В семье единой: Национальная политика партии большевиков и ее существление на Северо-Западе России в 1920-1950-е годы. Петрозаводск: Изд-о Петрозаводского гос. университета, 1998. - 289 с.

78. Выскочков Л.В. Об этническом составе сельского населения северо-запада оссии // Петербург и губерния. Историко-этнографические исследования. Л.: аука, 1989.-С.113-131.

79. Гильди Л.А. Расстрелы, ссылки, мученья. СПб.: Б.и., 1996. - 311 с.

80. Губарева В.М. Развертывание социалистической революции в деревне в 1918 зду. По материалам Петроградской губернии. Л.: Изд-во ЛГУ, 1957. - 131 с.

81. Данилов В.П. Коллективизация сельского хозяйства в СССР // История СССР. 1990. № 5. - С.7-30.

82. Детчуев Б.Ф., Макуров В.Г. Государственно-церковные отношения в Карелии 1917-1990-е гг.). Петрозаводск: СДВ-Оптима, 1999. - 206 с.

83. Дубровина З.М. Из истории финского населения Ленинградской области // вестник Ленинградского университета. 1962. - № 20. - С. 15-18.

84. Земсков В.Н. К вопросу о репатриации советских граждан // История СССР. -990.-№ 4.-26-41.

85. Земсков В.Н. «Кулацкая ссылка» в 30-е годы // Социологические сследования. 1991. - № 10. - 4-14.

86. Земсков В.Н. Спецпоселенцы (по документам НКВД-МВД СССР) // оциологическне исследования. 1990. -№ 11.- С.4-15.

87. Земсков В.Н. Спецпоселенцы (1930-1959 г.) // Население России в 1920-1950-го ды: численность, потери, миграции. Сборник научных трудов. М., 1994. -.145-194.

88. Зимняя война 1939-1940. Кн.1. Политическая история. М.: Наука, 1999.82 с.

89. Золотарев Д.А. Этнический состав населения Северо-Западной области и арельской АССР. Л.: Госиздат, 1926. — 120 с.

90. Иванов В.А. Миссия ордена. Механизм массовых репрессий в Советской оссии в конце 20-х 40-х гг. (на материалах Северо-Запада РСФСР). - СПб.: Лисс, 997. - 462 с.

91. Иванов В.А. Операция «Бывшие люди» в Ленинграде (февраль-март 1935 г.) // овый часовой. № 6-7. - 1998. - С. 118-131.

92. Ивницкий H.A. Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов). М.: 1агистр, 1996. - 285 с.

93. Из истории ингерманландских финнов // Радуга. 1990. - № 10. - С.64-66. Иностранная военная интервенция в Прибалтике, 1917-1920. - М.: Наука, 988.-314 с.

94. Интервенция на Северо-Западе России. 1917-1920 гг. СПб.: Наука, 1995.94 с.

95. Казьмина O.E., Шлыгина Н.В. Евангелическо-лютеранская церковь Ингрии и 2 роль в жизни финнов-ингерманландцев // Этнографическое обозрение. 1999. -ь 4. - С.107-116.

96. Караев Г.Н. Оборона Петрограда в 1919 г. // Морской сборник. 1939. - № 9—20. -С. 16-95.

97. Карху Э.Г. Малые народы в потоке истории. Исследования и воспоминания. -етрозаводск: Изд-во Петрозаводского гос. университета, 1999. 255 с.

98. Кепсу С. Петербург до Петербурга. История устья Невы до основания города етра. СПб.: Европейский Дом, 2000. - 127 с.

99. Килин Ю.М. Военно-политические аспекты советско-финляндских отношений 1920-1930-е годы // Россия и Финляндия в XX веке. СПб.: Европейский Дом, 997. - С.82-95.

100. Килин Ю.М. Карелия в политике советского государства. 1920-1941. -етрозаводск: Изд-во Петрозаводского гос. университета, 1999. 275 с.

101. Кирьянен А.И. «Инкерин Лиитто» и постановка преподавания финского языка Санкт-Петербурге и Ленинградской области в современных условиях // ациональные диаспоры в истории и культуре Санкт-Петербурга на пороге XXI ека. СПб.: Нестор, 2001. - С. 104-108.

102. Климин И.И. Крестьянское хозяйство Ленинградской губернии в середине 20-х здов // Социально-экономические и политические проблемы истории крестьянства Северо-Запада РСФСР IX-XX вв. Тезисы выступлений. Новгород, 1991. - С.92-95.

103. Кокко В. А. Ингерманландские финны сегодня // Обновление: ежнациональные отношения и перестройка. Материалы научно-практической онференции. Л.: Лениздат, 1989. - С.102-105.

104. Кокко В.А. На пути национального строительства // Церковь Ингрии. 2001. -о 4 (40).-С.10-11.

105. Колчанова А.Ш., Шиферсон Б.П. Советские организации Петрограда по аботе среди национальных меньшинств в 1918-1921 гг. // Советская этнография. -990.-№ 1. С.25-37.

106. Корнатовский H.A. Борьба за Красный Петроград (1919). Л.: Красная газета, 929. - 540 с.

107. Коронен М.М. Финские интернационалисты в борьбе за власть Советов. Л.: ениздат, 1969. - 224 с.

108. Куокканен В. Hyvää päivää! Здравствуйте! Мы еще живы. // Радуга. - 1990. № 10. - С.58-62.

109. Лаанест А. Ижорские диалекты. Таллинн: Ээсти раамат, 1966. - 182 с.

110. Лаанест А. Ижора // Вопросы истории. 1974. - № 3. - С.216-219. Леметти И.М. Советская Ингерманландия. - М.; Л.: Госиздат, 1931. - 93 с. Михайлов Н.В. Лахта: Пять веков истории. 1500-2000. - СПб.: Весь мир, 2001. 430 с.

111. Миренков В.И. Эстонско-финско-ижорский педагогический техникум -граница трагической истории ингерманландцев // Новый часовой. 2000. - № 10. .363-369.

112. Мусаев В.И. Политическая история Ингерманландии в конце XIX XX веке. -Пб.; Кишинев: Néstor-Historia, 2001. - 400 с.

113. Мутанен П. Обетованная земля // Север. 1989. - № 5. - С. 123-125. Мы живем на одной земле. Население Петербурга и Ленинградской области. -Пб.: Лениздат, 1992. - 190 с.

114. Надежный Д. На подступах к Петрограду летом 1919 г. М.; Л.: Госиздат, 928.- 167 с.

115. Невалайнен П. Финляндия и СССР в 1920-30-х гг.: основные характеристики играции и торговли // Россия и Финляндия в XVIII-XX вв. Специфика границы. -Пб.: Европейский Дом, 1999. С. 103-116.

116. Паас Т. Вехи истории Церкви Ингрии // Церковь Ингрии. 2001. - № 4 (40).2.3.

117. Покровская И.П. Население Карелии. Петрозаводск: Карелия, 1978. - 192 с. Прибалтийско-финские народы. История и судьбы родственных народов. -Звясюоля: Атена, 1995. - 504 с.

118. Пюккенен А., Тиайнен А. Ингрия в огне: Малоизвестный эпизод белого вижения // Посев. 1997. - № 3. - С.49-51.

119. Революция, гражданская война и иностранная интервенция в Эстонии (1917920). Таллинн: Ээсти раамат, 1988. - 716 с.

120. Рупасов А.И., Чистиков А.Н. Советско-финляндская граница 1918-1939 гг. -Пб.: Европейский Дом, 2000. 163 с.

121. Рупасов А.И. Советско-финляндские отношения. Середина 1920-х начало 930-х гг. - СПб.: Европейский Дом, 2001. - 309 с.

122. Рыбаков М.В. Из истории гражданской войны на Северо-Западе в 1919 г. -1.: Госполитиздат, 1958. -158 с.

123. Рыкшин П.Е. Административно-территориальное деление Ленинградской бласти. Л., 1931.-98 с.

124. Саутин Н.В. Великий Октябрь в деревне на Северо-Западе России. Л.: ениздат, 1959. - 215 с.

125. Смирнова Т.М. Партийная и советская печать на национальных языках в етрограде и Петроградской губернии в годы гражданской войны // Обновление. -.171-174.

126. Смирнова Т.М. Национальные театры Петрограда-Ленинграда. 1917-1941 эды. СПб.: Нестор, 1996. - 113 с.

127. Смирнова Т.М. Национальные общества Петербурга-Петрограда-Ленинграда История Петербурга. 2001. - № 2. - С.77-80.

128. Смирнова Т.М. Этнический состав и расселение жителей Петербурга-етрограда-Ленинграда и губернии (области) в первой половине XX в. // Клио. -000. № 3 (12). - С.165-173.

129. Смолин A.B. Белое движение на Северо-Западе России. 1918-1920. СПб.: Дмитрий Буланин, 1999. - 439 с.

130. Сыров А. Токсово: Исторический очерк. Путеводитель. СПб., 1998. - 56 с.

131. Сюкияйнен И. Карельский вопрос в советско-финляндских отношениях в 918-1920 годах. Петрозаводск: Гос. изд-во Карело-Финской ССР, 1948. - 171 с.

132. Таргиайнен М.А. Борьба в Северной Ингерманландии // Клио. 1998. - № 3 >). - С.148-159.

133. Таргиайнен М.А. Ингерманландский излом. Борьба ингерманландских финнов гражданской войне на Северо-Западе России (1918-1920 гг.). СПб.: Дмитрий уланин, 2001. - 362 с.

134. Федоров И.Т. Расселение ижоры в XIX-XX веках // Советская этнография. -983.-№5.-97-103.

135. Финны в России: История, культура, судьбы. Петрозаводск: Изд-во етрозаводского гос. университета, 1998. - 176 с.

136. Флинк Т. Мы еще живы // Север. 1990. -№ 2. - С.130-132.

137. Черняев В.Ю. Финляндский след в «деле Таганцева» // Россия и Финляндия в X веке.-С. 180-200.

138. Чистов К.В. Национальные проблемы в Ленинграде и Ленинградской области, стория и современность // Обновление. С.26-35.

139. Холодковский В.М. Финляндия и Советская Россия. 1918-1920. М.: Наука, 975.-266 с.

140. Шлыгина Н.В. История финской этнологии. М.: Ин-т этнологии и нтропологии, 1995. - 238 с.

141. Шлыгина Н.В. Возникновение финских поселений на территории Ингрии // этнографическое обозрение. 1996. - № 5. - С.70-80.

142. Шлыгина Н.В. Финляндская литература о переселении финнов-нгерманландцев на территорию Финляндии в годы II мировой войны // •тнографическое обозрение. 1996. -№ 5. - С.138-142.

143. Юхнева Н.В. Этнический состав и этносоциальная структура населения етербурга. -Л.: Наука, 1984. 223 с.

144. Юхнева Н.В. Финны в столице российской империи // История Петербурга. -001. -№ 3. С.47-53.

145. Янсон П.М. Национальные меньшинства Ленинградской области. Л.: осиздат, 1927. - 102 с.

146. Яров C.B. Крестьянин как политик. Крестьянство Северо-Запада России в 918-1919 гг.: политическое мышление и массовый протест. СПб.: Дмитрий уланин, 1999.- 168 с.

147. Ahti M. Salaliiton ääriviivät. Oikeistoradikalismi jahyökkäävä idänpolitiikka 1918— 919. -Espoo: Weilin+Göös, 1987. 383 s.

148. Amburger E. Geschichte des Protestantismus in Rußland. Stuttgart: Evangelisches erlagswerk, 1961.-210 S.

149. Amburger E. Ingermanland. Eine junge Provinz Rußlands im Wirkungsbereich der esidenz und Weltstadt St.Petersburg-Leningrad. Beiträge zur Geschichte Osteuropas, d. 13. - Köln; Wien: Böhlau Verlag, 1980. - 675 S.

150. Amburger E. Die Pastoren der evangelischen Kirchen Rußlands vom Ende des 16. ihrhunderts bis 1937. Ein biographisches Lexikon. Lüneburg: Inst. Nordostdt. ulturwerk, 1998. - 557 S.

151. Baryshnikov V.N. On the Participation of the Finns and Karelians in the Winter /ar in the Ranks of the "People's Army" (according to information in newly available -chives) //Historia fenno-ugrica. -1: 1. Oulu, 1996. - P.290-294.

152. Berge A. Flyktingpolitik i stormakts skugga. Sverige och de sovjetryska yktingarna under andra världskriget. Uppsala: Centre for multiethnic research, Uppsala niv., 1992.- 111 s.

153. Dallin A. Deutsche Herrschaft in Rußland 1941-1945. Düsseldorf: Droste, 1958.27 S.

154. Engman M. S:t Petersburg och Finland. Migration och influens. 1703-1917. -elsingfors: Soc. sei. Fennica, 1983. -453 s.

155. Engman M. Petersburgska vägar. Lovisa: Schildts, 1995. - 302 s.

156. Engman M. Fiktion och verklighet. S:t Petersburg i Finlands politiska historia // äst möter öst. Norden och Ryssland genom historien. Stockholm, 1996. - S. 106-138.

157. Emits E. Vatjalaisten assimiloitumisen historiaa // Historia fenno-ugrica. I: I. -.287-190.

158. Flink T. Pois Inkeristä, ohi Inkerin. Helsinki: Yliopistopaino, 1995. - 232 s.

159. Flink T. Maaorjuuden ja vallankumouksen puristuksessa. Inkerin ja Pietarin uomalainen sivistys-, kulttuuri- ja itsetuntopyrkimyksiä vuosina 1861-1917. Turku: urun yliopisto, 2000. - 456 s.

160. Folkesten T. Kirkko nousee eloon. Inkerin ev. luterilaisen kirkon elpymisen pylväitä Kyrkan vaknar till liv. Äterappständelsens milstolpar hos Ingermanlands evang. itherska kyrka. Västeräs: Ingermanländernas Centralförbund, 2001. -38 s.

161. Gelb M. The Western Finnic Minorities and the Origins of the Stalinist rationalities Deportations // Nationalities Papers. -Vol.24. № 2. - 1996. - P.238-263.

162. Genocide in the USSR: Studies in Group Destruction. New York, 1958. 345 p.

163. Gummerus H. Finnarna i Ingermanland // Finsk Tidskrift for vitterhet, vetenskap, onst och politik. T.CXI. - 1931. - S.20-37.

164. Haltsonen S. Entistä Inkeriä. Helsinki: Suomalaisen kirjallisuuden seura, 1965.18 s.

165. Heinrichs E. Mannerheim gestalten. I. Den vite generalen. 1918-1919. elsingfors: Söderström, 1958.-356 s.

166. Heinsoo H. Vatjalaisuuden kehityksestä tämän vuosisadan aikana ja nykytilanteesta Historia fenno-ugrica. -1: 1. S.315-318.

167. Jokipii M. Jatkosodan synty. Tutkimuksia Saksan ja Suomen sotilaallisesta hteistyöstä 1940-1941. Keuruu: Otava, 1987. - 748 s.

168. Jääskeläinen J. Inkerin suomalaisten evankelis-luterilainen kirkko neuvosto-Lrjestelmän ensimmäisenä vuosikymmenenä 1917-1927. Valkeakoski, 1980. - 163 s.

169. Jääskeläinen J. Inkerin kirkon tuho Stalinin pakkokollektivoinnissa. Helsinki: >tava, 1982.-218 s.

170. Jääskeläinen M. Die Ostkarelische Frage. Die Entstehung eines nationalen xpansionsprogramms und die Versuche zu seiner Verwirklichung in der Aussenpolitik innlands in den Jahren 1918-1920. Helsinki: Studia histórica, 1965. - 299 S.

171. Jägerskiöld S. Riksföreständaren. Gustaf Mannerheim. 1919. Helsingfors: öderström, 1969. -418 s.

172. Kahle W. Geschichte der evangelisch-lutherischen Gemeinden in der Sowjetunion. Leiden, 1974.-433 s.

173. Karelia and St.Petersburg. From Lakeland to European Metropolis. Joensuu: >ensuu Univ. Press, 1996. - 250 p.

174. Karjalan ja Inkerin hätä. Helsinki, 1931. - 38 s.

175. Karste-Liikkanen G. Pietari-suuntaus kannakselaisessa elämänkentässä 1800-luvun »ppupuolelta vuoteen 1918. Helsinki: Kansatieteellinen arkisto, 1968. - 322 s.

176. Koehl R.L. RKFDV: German Resettlement and Population Policy 1939-1945. A istory of the Reich Commission for the Strengthening of Germandom. Cambridge: 'arvard University Press, 1957. - 263 p.

177. Kolarz W. Religion in the Soviet Union. London: Macmillan & Co, 1961. - 518 p.

178. Korhonen K. Naapurit vastoin tahtoaan: Suomi neuvostodiplomatiassa. Tartosta lvisotaan. I. 1920-1933. Helsinki: Tammi, 1966. - 260 s.

179. Korhonen K. Turvallisuuden pettäessä: Suomi neuvostodiplomatiassa. Tartosta lvisotaan. II. 1933-1939. Helsinki: Tammi, 1971. - 224 s.

180. Krjukov A. Inkerinmaa ja inkeriläiset // Punalippu. 1987. - № 8. - S. 123-130.

181. Kuka kukin oli. Henkilötietoja 1900-luvulla kuolleista julkisuuden suomalaisista. -elsinki: Otava, 1961. 593 s.

182. Kulha K. Inkeriläisten siirtäminen Suomen II maailmansodan aikana // Studia istorica Jyväskyläensia. V. - 1967. - S.231-256.

183. Kuortti A. Inkerin kirkon vaikeita vuosia. Helsinki: SLEY, 1963. - 176 s.

184. Kuortti A., Arkkila R. Inkerin kirkon yö ja aamu. Jyväskylä: SLEY, 1990. - 216 s.

185. Kurko K. Sotatoimet Pietarin valloittamiseksi. 1918-1919. Porvoo; Helsinki: öderström, 1942. 273 s.

186. Kurko K. Inkerin suomalaiset GPU:n kynsissa. Porvoo; Helsinki: Soderstrom, 943.- 169 s.

187. Manninen O. Suur-Suomen aariviivat. Kysymys tulevaisuudesta ja turvallisuudesta uomen Saksan-politiikassa 1941. Helsinki: Kirjayhtyma, 1980. - 328 s.

188. Manninen O. Kuusisen armeijasta // Historiallinen Aikakauskirja. 1985. - № 2.15-23.

189. Manninen O. Erillinen pataljoona 6:n tie // Sotilaisaikakauslehti. 1988. - № 8. -.34-43.

190. Matley J.M. The Dispersal of the Ingrian Finns // Slavic Review. Vol.38. - № 1. — 979. -P.78-86.

191. Mattisen E. Searching for a Dignified Compromise. The Estonian-Russian Border 000 Years. Tallinn: ILO, 1996. - 173 p.

192. Metiainen A., Kurko K. Entisen Inkerin luterilaisen kirkon 350-uotismuistojulkaisu. Helsinki: Inkere, 1960. - 137 s.

193. Miettinen H. Inkerilaiset maaton kansa. Helsinki: Tammi, 1989. - 249 s.

194. Mustonen J., toim. Inkerin suomalaiset seurakunnat. Helsinki: Suomalaisen irjallisuuden seuran toimituksia, 1931. - 87 s.

195. Mutanen P. Vaiennetut sotilaat. Helsinki: Ajatus, 1999. - 272 s.

196. Myllyniemi S. Die Neuordnung der Baltischen Länder 1941-1944. Zum national-)zialistisehen Inhalt der deutschen Besatzungspolitik. Helsinki: Historiallisia ltkimuksia, 1973.-308 s.

197. Myllyniemi V. Characteristics of Anti-Religious Activities among the Finns of eningrad, 1928-1931 // Россия и Финляндия в XX веке. С.282-292.

198. Nevalainen Р. Inkeriläinen siirtoväki Suomessa 1940-luvulla. Helsinki: Otava, 989. - 445 s.

199. Nevalainen P. Inkeriläiset ja Pietari // Suomi ja Pietari. Porvoo: Historiallinen irjasto, 1995. - S.36-48.

200. Nevalainen P. Rautaa Inkerin rajoilla. Inkerin kansalliset kamppailut ja Suomi 918-1920. Helsinki: SHS. Historiallisia tutkimuksia, 1996. - 291 s.

201. Nevalainen P. Unohdettu sota Kannaksella vuonna 1919 // Karjalainen Viesti. -996. № 2. - S.10-16.

202. Nevalainen P. Viskoi kuin Luoja kerjäläistä. Venäjän pakolaiset Suomessa 1917— 939. Helsinki: Suomalaisen kirjallisuuden seura, 1999. - 404 s.

203. Nironen J. Suomalainen Pietari. Vantaa: Novomedia, 1999. - 225 s.

204. Nygärd T. Suur-Suomi vai lähiheimolaisten auttaminen. Aatteellinen heimotyö senäisessä Suomessa. Helsinki: Otava, 1978. - 342 s.

205. Polvinen T. Venäjän vallankumous ja Suomi. 1917-1920. Osa 2. Helsinki: öderström, 1971.-386s.

206. Pärdi H. Isurid, Ingerimaa pölisrahvas // Eesti Loodus. 1988. - № 4. - S.268-280.

207. Ränk G. Vatjalaiset. Helsinki: Suomalaisen kirjallisuuden seuran toimituksia, 960.- 155 s.

208. Salomaa M. Punaupseerit. Porvoo; Helsinki: Söderström, 1992. - 468 s.

209. Seppälä H. Taistelu Leninigradista ja Suomi Porvoo; Helsinki: Söderström, 1969. 309 s.

210. Simon G. Die nichtrussischen Völker in Gesellschaft und Innenpolitik der UdSSR // erichte des Bundesinstituts für ostwissentschaftliche Studien. 1979. - № 10. - S.36-52.

211. Smith C.J. Finland and the Russian Revolution, 1917-1922. Athens: Univ. of reorgia Press, 1958. - 251 p.

212. Suny R.G. The Revenge of the Past: Nationalism, Revolution and the Collapse of le Soviet Union. Stanford: Stanford University Press, 1993. - 200 p.

213. Takala I. Kysymys Kuusisen kansanarmeijasta // Talvisota, Venaja ja Suomi. -istoriallinen arkisto 95. Helsinki, 1991. - S.287-294.

214. The Ingrian Finns. Helsinki, 1935. - 28 p.

215. Topelius G. Ur St.Mariae forsamlings i St:Petersburg historia // Finska yrkohistoriska samfundets arsskrift 24 (1934). 94 s.

216. Torvinen T. Pakolaiset Suomessa. Hitlerin valtakaudella. Helsinki: Otava, 1984.47 s.

217. Turtola M. Erik Heinrichs Mannerheimin ja Paasikiven kenraali. - Keuruu: Otava, 988.-324 s.

218. Tynni A. Inkeri Inkerini. Porvoo: Soderstrom, 1990. - 305 s.

219. Vento K. Miten suomalainen papisto "rakentaa" sosialismia. Leningrad; etroskoi: Kirja, 1930. - 63 s.

220. Verigin S., Suni L. Inkerinsuomalaisten muutto Karjalaan 1940-luvun lopussa // 'arelia. 1993. - № 6. - S.145-149.

221. Vihavainen T. Suomi neuvostolehdistossa. 1918-1920. Helsinki: SHS. istoriallisia tutkimuksia, 1984. - 247 s.

222. Viro: Historia, kansa, kulttuuri. Helsinki: Suomalaisen kirjallisuuden seuran ltkimuksia, 1995. - 402 s.

223. Vaananen K. Herdaminne for Ingermanland. I. Lutherska stiftsstyrelsen, irsamlingarnas prasterskap och skollarare i Ingermanland under svenska tiden. -elsingfors: Svenska litteratursallskapet i Finland, 1987. 506 s.

224. Ylonen K. Religion and Ethnicity. The Renaissance of the Ingrian Church after the nd of Communist Rule. Saarijarvi, 1998. - 88 s.

225. Zetterberg S. Suomi ja Viro 1917-1919. Poliittiset suhteet syksysta 1917 iunavaltiopolitiikan alkuun. Helsinki: Historiallisia tutkimuksia, 1977. - 303 s.