Городская школа в общественной и культурной жизни Урала конца XVIII - первой половины XIX века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, доктор исторических наук Дашкевич, Людмила Александровна

• Дашкевич, Людмила Александровна
• доктор исторических наук
• 2007

Оглавление диссертации доктор исторических наук Дашкевич, Людмила Александровна

Введение.

Глава 1. Историография и источники

1.1. Историография и постановка проблемы.

1.2. Источники.

Глава 2. Основание государственной системы просвещения

2.1. Образовательная политика Екатерины II. Устав народных училищ 1786 г.

2.2. Реализация реформы учебного дела на Урале. Первые городские школы.

2.3. Школа в жизни уральского города конца XVIII - начала XIX века. Педагогические идеалы и повседневность.

Глава 3. Образовательная реформа начала XIX века. Замыслы и воплощение

3.1. Реформа 1803-1804 гг. Новая структура образования в провинции.

3.2. Взаимодействие власти и общества в становлении новой школы в уральских городах. Отношение горожан к образованию.

3.3. Преподавательский корпус уральской городской школы в первой четверти XIX века.

Глава 4. Городская школа в период правления Николая I

4.1. Консервативные изменения в российской системе образования. Школьный устав 1828 г.

4.2. Развитие школьного дела в уральских городах «николаевского» тридцатилетия. Усилия власти и реакция городской среды.

4.3. Изменения в составе и положении педагогического персонала городских училищ. Участие учителей в общественной и культурной жизни уральского города.

Глава 5. Школа и общество перед великими реформами

5.1. Школа в преддверии перемен. Влияние общественного движения на развитие школьного дела в городах Урала.

5.2. Педагогические кадры городских школ накануне реформы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Городская школа в общественной и культурной жизни Урала конца XVIII - первой половины XIX века»

Актуальность темы. Динамичное изменение социальной реальности в современной России оживило интерес науки к системе образования как особому институту, занимающему важное место в становлении человека, формировании его мировоззрения и профессиональных качеств. Школа является одним из действенных средств направленной социализации, воспитания учащейся молодежи в соответствии с целями и интересами государства и общества. Современные проблемы, связанные со структурными изменениями в экономике, политике, культуре нашей страны актуализируют обращение к историческому опыту деятельности школы и педагогики в период перемен. Исследователи признают, что созданная в России система образования, начиная с эпохи нового времени, приняла «самое деятельное участие в постепенном формировании качественно иной общественной среды в целом, и русской интеллигенции, в частности»1.

Важнейшей социокультурной средой, в которой развивалось школьное дело Российской империи, был город. На город было обращено основное внимание образовательной политики государства. Школьная система страны вплоть до начала великих реформ середины XIX в., была, по сути, городской. Общественно-культурная среда провинциального города относится пока к наименее изученным сферам в пространстве национальной культуры. Недостаточное внимание к ней в какой-то степени можно объяснить негативным восприятием самого термина «провинция» или «периферия». Историографическая традиция при определении термина «периферия» исходит из противопоставления ей центра как носителя институтов власти и культурных символов. Провинция рассматривается лишь как «место действия» центральной власти, а не как равноправный участник общественно-политических и культурных процессов . Исторически сложившееся пренебрежение к периферии оставило за кадром рассмотрения многие проблемы бытования 4 культуры в обществе, глубинные факторы сохранения традиций и распространения культурных новаций.

Интерес историков к «разнообразию в пространстве» возник совсем недавно и связан он в определенной мере с нынешней переориентацией гуманитарных наук на историко-антропологический и историко-культурный подход к изучению прошлого, предполагающий подробное изучение «человеческого фактора» в истории. Поиск современных подходов исследования, однако, затруднен слабой разработанностью проблем культуры «старой русской провинции» и немногочисленностью выявленных до сих пор о материалов культурно-исторического характера . В последнее время появились труды исследователей-культурологов, пытающихся обосновать методику анализа региональной культуры, найти язык ее описания4. Многие их выводы, однако, пока абстрактны и нуждаются в конкретизации. Детальное изучение локальных аспектов истории образования, в связи с этим, на наш взгляд, вполне целесообразно и плодотворно в научном отношении. Оно позволяет уточнить и скорректировать бытующие представления о городской культуре, направленности и результатах усилий государства в образовательной сфере, реакции традиционной среды на предлагавшиеся новации.

Объектом диссертационного исследования является механизм функционирования культуры, создававшийся усилиями власти в городах Российской империи периода нового времени. Он включал в себя как структуры, нацеленные на появление образованного слоя общества (система образования), так и институты, с помощью которых новые знания и ценности могли распространяться в других социальных слоях (сеть книжной торговли, периодика, библиотеки, музеи, театры, культурно-просветительные учреждения). Автор учитывает при этом, что культура города оставалась в исследуемый период внутренне противоречивой, она включала деятельность различных социальных групп и сословий, имевших порой полярно противоположные жизненные установки. Различным было и их отношение к 5 существовавшим в городе институтам культуры, что, впрочем, нельзя преувеличивать. Процесс образования и подготовки человека к жизни не ограничивается влиянием ближайшего окружения. Он включает в себя не только этап социализации и адаптации, но и складывание человека как личности, которая не только усваивает социокультурную информацию, но и преобразовывает ее в собственные ценности, установки и ориентации. «Пространство культуры не только вне человека, - пишет известный социолог Л.Н. Коган, - оно и в нем самом, внутри него»5. В этом плане деятельность институтов культуры затрагивала достаточно широкие слои городского населения.

Предметом изучения в настоящей работе стала светская общеобразовательная школа, относившаяся в течение изучаемого времени к ведению министерства народного просвещения. Обращение к данному сегменту механизма функционирования культуры обусловлено тем, что в конце XVIII в. именно он был избран верховной властью в качестве основного инструмента преобразования России. Опыт общеобразовательных учебных заведений использовали позднее ведомственные школы, библиотеки, музеи, просветительные учреждения и другие культурно-информационные институты,

Интерес к деятельности общеобразовательных учебных заведений как фактору влияния на общественно-культурную среду города вызван также тем, что условия развития светских городских школ во многом диктовались местной культурной ситуацией. Учебные заведения ведения министерства народного просвещения были открыты и доступны для всех слоев горожан, что позволяет связывать причины их успехов и неудач с отношением самого населения к просвещению. Солидное место в российской системе образования занимали и ведомственные учебные заведения. Их работа, однако, во многом зависела от внутренних причин. Набор в ведомственные школы был по большей части принудительным, а состав учащихся ограничивался их сословной принадлежностью. История ведомственных структур заслуживает отдельного 6 исследования, поэтому в настоящей работе она оставлена за рамками рассмотрения.

Хронологические рамки исследования охватывают конец XVIII -первую половину XIX в., трактуемые как период становления городской культуры в Российской империи. Начальная граница изучения связана с преобразованиями екатерининской эпохи, положившими начало широкой системе городских провинциальных школ (1782-1786 гг.), конечная - реформой образования 1864 г., существенно изменившей организацию школьного дела и усилившей участие в нем общества. Комплексное изучение истории школы и общественно-культурной среды провинциального города этого периода представляется чрезвычайно важным, так как оно дает возможность выявить основные факторы становления новых форм функционирования городской культуры и определить участие периферии в подготовке грядущих изменений.

География исследования включает Пермскую, Вятскую и Оренбургскую губернии. Изучение образовательного пространства всех традиционно относимых к Уралу губерний дает возможность, с одной стороны, сделать обобщения по всему уральскому региону, с другой - провести сравнительный анализ, позволяющий сопоставить ресурсы и условия деятельности школы в разных уральских губерниях, выявить закономерности и особенности развития в них городского образования. Основное внимание при этом уделяется так называемым «штатным» городам, к которым законодательство относило поселения, обладавшие подведомственной в административном отношении округой, имевшие официально признанные самоуправляющиеся городские общины и отдельные от уезда органы управления.

Целью исследования является выявление места и роли общеобразовательной школы в общественной и культурной жизни городов уральского региона. 7

Для достижения поставленной цели определены следующие конкретные задачи:

- исследовать изменения в нормативно-правовой базе деятельности общеобразовательных учебных заведений и проследить становление системы народного просвещения в уральских городах, выявив основные этапы и характерные черты ее развития;

- определить динамику развития школьного дела в городах Урала (по числу учебных заведений, уровню их материального обеспечения, численности учащихся и учителей, квалификации преподавательского состава) и установить масштабы и результаты участия в этом процессе «коронной» власти, местных территориальных и сословных корпораций, а также частных лиц;

- оценить отношение горожан к государственному образованию, степень их заинтересованности в приобретении систематических знаний и развитии местных школ;

- выявить роль школы в культурной жизни города через общественную и просветительскую деятельность учителей, распространение новых знаний и ценностей, формирование социально активной части жителей.

Методология исследования. При определении методологических оснований диссертационного исследования автор использовал научные подходы, свойственные модернизационной парадигме. При разных интерпретациях понятия «модернизация», историки сходятся в том, что этот процесс охватил множество инновационных изменений при переходе от традиционного к современному обществу. В.В. Алексеев и И.В. Побережников указывают, что модернизационный процесс включал, как минимум «индустриализацию, урбанизацию, социальную мобилизацию, дифференциацию, секуляризацию, распространение средств массовой информации, грамотности и образования, рост политической партиципации»6. Существенным фактором социальных изменений исследователи признают структурно-функциональную дифференциацию, предполагающую выделение 8 различных форм деятельности из рамок традиционных семейных, родственных связей и зависимостей. Суть модернизационных процессов в сфере образования при этом интерпретируется как переход функции обучения от семьи к системе общественного образования и понижение роли традиционного ученичества.

Изменения в интеллектуальной сфере теоретики, работающие в русле модернизационной перспективы, связывают с осознанием возможности поиска рационального объяснения природных и социальных феноменов. В рациональных установках они видят ядро модернизации7. В этом плане обращение к истории светской общеобразовательной школы, созданной «просвещенными» монархами России в XVIII - начале XIX вв. по образцу европейских аналогов, представляется весьма плодотворным, так как она, несомненно, способствовала формированию рационального взгляда на мир.

В социологических теориях модернизации «классического» периода (1950-1960-е гг.) сам процесс перехода от традиционного к современному обществу рассматривался обыкновенно как «вестернизация» или «европеизация». Современные модификации теоретических основ модернизационного подхода отказались от подобной односторонней трактовки. Концептуальное ядро современной многолинейной версии модернизации включило признание возможностей собственных оригинальных путей развития, национальных моделей модернизации, имеющих местную социокультурную окраску8. Изучение социокультурного контекста развития образования в связи с этим стало одним из направлений настоящего исследования.

Методологически важным для диссертационой работы оказалось также обращение к концептуальным подходам современной урбанистики. Дореволюционная, а вслед за ней и советская историография весьма пессимистически оценивали уровень развития русского города феодальной эпохи, делая вывод о коренной противоположности его городу Западной 9

Европы. Светская общеобразовательная школа считалась явлением, чуждым традиционной среде провинциального русского города. Современные исследователи, признавая особенности российской урбанизации, указывают на явные сдвиги в рамках городской жизни, начало которым было положено административной реформой 1775-1785 гг. В литературе последних десятилетий отмечается, что город конца XVIII - первой половины XIX в. являлся «культурным центром» округи, здесь сосредотачивались основные культурно-просветительные институты и учреждения, осуществлялась духовная жизнь интеллигенции, формировалась информационная среда, способствовавшая интеграции культурных процессов города и деревни, складывались механизмы и традиции городской жизни9.

Из современного «культурологического городоведения» в диссертации привлечены такие понятия как «городская среда», «культурный потенциал города», «культурное пространство». Их применение для анализа роли и вклада школы в культуру города представляется продуктивным. Нельзя не признать, что встраивание школы в инфраструктуру города меняло привычное пространство и, в определенной мере, стимулировало распростанение культурных новаций. Архитектурная и культурная среда города была одним из факторов, влиявших на формирование личности.

Надо отметить, что трактовка категории «культурное пространство» в научных трудах многогранна, что связано с полисемантичностью самого термина «культура». Наиболее близким для нашего исследования представляется «институциональный» подход, согласно которому культурное пространство выступает как вполне реальное физическое пространство, на котором располагаются конкретные учреждения культуры (школы, библиотеки, театры, музеи и пр.)10. Изучение культуры в рамках данного подхода предполагает исследование деятельности как самих институтов культуры, так и их потребителей. Это позволяет оценить не только имеющийся в городе

10 культурный потенциал, но и его реальную востребованность, а значит потенциал активной, живой культуры.

Важное значение в работе имело также использование интеграционного, или системно-функционального подхода к исследованию культуры, в основе которого лежат положения адаптивно-деятельностной культурологии. В отечественной историографии исследования культуры XIX в. системный подход является сравнительно новым. Достаточно активно и плодотворно он разрабатывается в Лаборатории истории русской культуры исторического факультета Московского университета. Наблюдения ученых обобщены в многотомном обобщающем исследовательском проекте «Очерки русской культуры XIX века». Анализируя развитие русской культуры, ученые отходят от распространенного в отечественной историографии конкретно-отраслевого, дифференцированного подхода, в основе которого лежит рассмотрение отдельных отраслей культуры и пытаются дать представление об отечественной культуре как о целостной системе, выяснить ее функциональную направленность, закономерности смены стереотипов и в процессе этого приходят к пониманию важности изучения той среды, где формировались новые или длительно сохранялись традиционные элементы.

Первый том исследования посвящен изучению общественно-культурной среды, или культурного пространства России". Авторы отмечают единство российской культуры, признавая при этом своеобразие региональных и социокультурных элементов, ее составляющих. «Важнейшими социокультурными пластами, в которых существовала и функционировала культура, пульсировала та или иная струя многоликого, противоречивого культурного потока, были город, деревня, усадьба, составлявшие во

1 9 взаимодействии культурное пространство», - пишет Л.В. Кошман Культурная среда определяется исследователем как определенная сфера существования и взаимодействия культурных новаций и традиций.

II

Третий том коллективного труда, посвященный изучению образования, также является новаторским по подходу13. Анализируя культурный потенциал российского общества, авторы не ограничились исследованием лишь школьного дела, они дополнили его изучением деятельности других информационных и социокультурных институтов, дававших населению возможность самообразования и приобщения к профессиональным знаниям (книжного дела, периодической печати, библиотек, музеев). Подобная методика, дающая возможность реконструировать объемную реальную картину культурных процессов в уральских городах, использована и в нашем исследовании, которое включает в круг изучения не только образовательный процесс в школе, но и деятельность школьных библиотек, кружков, а также другие формы участия педагогов и учащихся в общественной и культурной жизни города.

При анализе и систематизации фактического материала в работе использовались традиционные для отечественной историографии историко-сравнительный, историко-генетический и историко-системный методы14, которые позволяют выявить исторические корни и новации в организации городского образования, выделить основные этапы его становления, осуществить сравнительный анализ развития образования в уральских губерниях. Исследование основано на принципах историзма и объективности, предполагающих изучение исторического процесса во всей совокупности источников в их логической и хронологической последовательности.

Научная новизна исследования определяется поставленной в работе научной проблемой. Впервые на материалах уральского региона произведен комплексный анализ состояния государственного образования в уральских городах конца XVIII - первой половины XIX в., включающий исследование основных факторов и механизмов государственной политики в сфере образования этого периода, а также отношение к ней провинциального общества. Системный анализ позволил восстановить картину становления и

12 развития образования в уральских городах, выявить культурные функции школы и ее роль в духовной жизни провинции.

В диссертации впервые решен и ряд конкретных вопросов. На основе представительного источникового комплекса (отчетная документация дирекций уральских училищ, именные и формулярные списки, делопроизводственные материалы канцелярии попечителя Казанского учебного округа) детально реконструирована структура городского образования в уральских губерниях, проведен анализ ее финансового обеспечения, восстановлены персональный административный и кадровый состав уральских училищ, прослежена динамика изменений в численности педагогического персонала и уровне его профессиональной подготовки, выявлена и обобщена информация о численности и социальном составе учащихся. Значительная часть документов вводится в научный оборот впервые.

На основе сравнительного анализа нормативной документации и канцелярской отчетности автор впервые исследует реальный характер и эффективность организации школьного строительства в уральских губерниях на разных этапах его реформирования. Широкое привлечение наградных документов и ведомостей о благотворительных пожертвованиях в пользу уральской школы позволило доказать несостоятельность бытующих в историографии представлений о равнодушии провинциального общества к вопросам развития образования в конце XVIII - первой половине XIX в., выявить имена наиболее крупных филантропов в сфере просвещения.

Апробация работы. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите Отделом истории России XVI-XIX веков Института истории и археологии Уральского отделения Российской академии наук. Основные положения, результаты и выводы диссертации нашли отражение в авторской монографии «Городская школа в общественной и культурной жизни Урала (конец XVIII - первая половина XIX века)» (Екатеринбург: УрО РАН, 2006), разделах монографии «Техническая интеллигенция горнозаводского Урала.

13

XIX век» (Екатеринбург: Банк культурной информации, 1997), 5 публикациях автора в рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК и 19 публикациях в региональных и федеральных изданиях общим объемом 45 п.л. Результаты исследования изложены и обсуждены на международных, всероссийских и региональных научных конференциях в Екатеринбурге, Омске и Нижнем Тагиле. Помимо того, результаты исследования нашли применение в реализации (при участии автора) ряда научных проектов: российско-шведского «Социальная организация железоделательного производства России и Швеции в раннеиндустриальный период. 1600-1900» (1992-1994 гг.), а также получившего поддержку в виде гранта Российского государственного научного фонда (РГНФ) «Объединения и ассоциации городской элиты дореволюционного Урала» (2004-2006 гг.).

Практическая значимость. Результаты исследования и введенные в научный оборот данные могут быть использованы при подготовке обобщающих трудов по истории и культуре российской провинции, разработке вузовских спецкурсов по дисциплинам специализации и регионального компонента. Исторический опыт развития местной городской школы можно использовать при реформировании региональной системы образования.

Структура работы. Исследование состоит из введения, пяти глав, разделенных на параграфы, заключения, списка источников и литературы, приложений, включающих 30 вспомогательных таблиц и 2 диаграммы.

14

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Дашкевич, Людмила Александровна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование позволяет заключить, что деятельность общеобразовательных школ конца XVIII - первой половины XIX в. способствовала модернизационному движению в российской провинции. Главным фактором распространения школьного образования в провинциальных городах были просветительские усилия властей. Несмотря на различия в национальных и культурных традициях, российская система образования с конца XVIII в. развивалась в общеевропейском русле. Развитые страны Европы в XIX в. почти повсеместно установили светское образование под контролем государства, с общей методикой и организацией учебного процесса.

Основа для новых тенденций в образовательной идеологии и политике российского государства была заложена в период правления Екатерины II, получивший в литературе определение «просвещенный абсолютизм». Начиная с конца XVIII в., понятие «просвещение» для верховной власти стало одним из приоритетных. Границы просвещения, однако, каждым из монархов очерчивались по-своему. Либеральная модель образовательной системы, намеченная законодательными актами Екатерины II и Александра I, предусматривала создание в России бесплатной и общедоступной начальной народной школы, преемственно связанной со средним и высшим образованием. Полностью, однако, в нашей стране эта система так и не была реализована. В трех уральских губерниях к 1825 г. было создано лишь две гимназии - в Вятке и Перми. Уездными училищами к концу первой четвери XIX в. на Урале были обеспечены 54% уездных городов, приходскими - 29%. Общая численнность учащихся общеобразовательных школ в уральских городах к 1825 г. не превышала одной пятой части городского мужского населения школьного возраста.

Гораздо больших успехов в распространении образования министерство народного просвещения добилось во второй четверти XIX в., совпавшей с

387 царствованием Николая I. Общее направление образовательной политики этого периода определили консервативные принципы строгой сословности и бюрократической централизации, что нашло свое воплощение в школьном Уставе 1828 г. Либеральные начала в образовании, однако, полностью подавлены не были. Гимназии, предназначенные для образования дворянства, не стали строго сословными учебными заведениями. В уральских губернских гимназиях к 1855 г. около трети воспитанников составляли представители городских сословий и разночинцы. Исследование позволило установить, что «николаевское» тридцатилетие стало периодом подлинного становления уральских гимназий. К 1855 г. численность учащихся в них увеличилась, по сравнению с 1825 г., более, чем в 4,5 раза.

Заметно изменилось на Урале к концу николаевского правления и состояние дел в начальном образовании. Численность учащихся начальных школ ведения министерства народного просвещения в уральских городах к 1855 г. выросла, по сравнению с 1825 г., в 2 раза и составила почти треть городского мужского населения школьного возраста. К 1855 г. уездными училищами было обеспечено 78% уральских уездных городов, приходскими -94%.

Историки до сих пор спорят о том, благодаря или вопреки режиму Николая I развивалось во второй четверти XIX в. просвещение. На наш взгляд, роль осознанной политики в этом процессе бесспорна. Важным фактором развития образовательной системы стало существенное увеличение государственных расходов на школу. Устав 1828 г. увеличил штатное финансирование гимназий, по сравнению с законодательством начала XIX в., в 4 раза, уездных училищ - почти в 3,5 раза. Благодаря этому, к 1855 г. уральские гимназии и уездные училища получили вполне удовлетворительные условия для работы. Почти все они переехали из съемных помещений в собственные дома.

388

Качественно улучшился в этих учебных заведениях и состав преподавателей. Штатный состав их был почти полностью укомплектован. Средним и даже высшим образованием обладали к середине XIX в. почти все преподаватели уральских гимназий и многие учителя уездных училищ. Благодаря правительственному законодательству второй четверти XIX в., поощрявшему учительскую службу, общественный статус педагогического труда в России заметно вырос. Училищная служба стала более привлекательной для выходцев из всех сословий. Заработная плата преподавателей государственных училищ Уставом 1828 г., по сравнению с 1804 г., была увеличена в 2-3 раза. Все учителя, подведомственные министерству народного просвещения (включая преподавателей приходских училищ) получили в это время права государственной службы и, по завершении работы, необходимое пенсионное обеспечение. Учительскую профессию в качестве жизненного пути выбирали уже не только дети духовенства (как в XVIII в.), но и дворяне, чиновники, мещане и другие представители городских сословий. Особенно велико число выходцев из привилегированных сословий было в преподавательском составе гимназий.

Самая массовая приходская школа, однако, оставалась пасынком в учебном ведомстве. Ее финансирование осуществлялось за счет средств городских обществ и благотворителей, что обрекало школу на постоянные материальные затруднения. В особенно сложных условиях развивались приходские училища Оренбургской губернии. Городские общества здесь долгое время отказывались от их финансирования, ссылаясь на крайнюю бедность жителей. Согласия городов на участие в содержании образования училищному ведомству удалось добиться лишь в 1839 г., после того, как было получено разрешение министерства внутренних дел выделять средства для школ из городских доходов.

Недостатки работы массовых приходских училищ стали одной из основных причин недовольства общества политикой правительства в школьном

389 деле. Не устраивали передовых деятелей просвещения и методы образования и воспитания в школе. После неудачного завершения Крымской войны недостатки российской системы образования стали очевидны. Необходимость и важность развития школьного дела была осознана и обществом, и властными верхами.

Важным социокультурным явлением городской жизни предреформенного времени стало пробуждение в народе тяги к знанию. Начальные училища ведения министерства народного просвещения в губернских и крупных торговых городах в начале 1860-х гг. были переполнены. Общая численность воспитанников уездных и приходских школ в городах Пермской, Вятской и Оренбургской губерний быстро росла. К 1864 г. она увеличилась, по сравнению в 1855 г., на 26,7%. Для того, чтобы удовлетворить стремление горожан к образованию, некоторые городские общества пошли на открытие дополнительных приходских училищ. В 1851 г. в Оренбурге было открыто второе приходское училище, в 1859 г. - третье. В 1860 г. второе приходское училище начало работу в Уфе, в 1861 г. - в Перми, в 1863 г. - в Кунгуре.

Развитие школьного дела явственно свидетельствовало о том, что к началу 1860-х гг. образование, формирующее картину мира, уже играло в российской глубинке заметную роль. Границы образованного общества расширялись, просвещение становилось необходимым элементом городской жизни. Министерство народного просвещения не успевало за этим процессом. Для развития образования у него не хватало ни помещений, ни учителей. Статистические данные свидетельствуют о том, что уровень подготовки учителей к 1864 г., по сравнению с 1854 г., снизился как в гимназиях, так и в начальной школе. Уменьшились и показатели заполненности штатного комплекта преподавателей. Сложившаяся система педагогического образования не в состоянии была удовлетворить потребности растущей школьной сети.

Негативные тенденции в развитии государственной образовательной системы в уральских городах свидетельствовали о необходимости внесения в

390 нее коренных изменений. Уже в начале 1860-х гг. либерально настроенные чиновники министерства и местные деятели просвещения высказывали мысль о том, что к проблеме развития образования нужно привлечь силы и средства общественности. И надо сказать, что именно общественная деятельность, преимущественно в земствах, позволила позднее сделать решительные шаги в сторону распространения грамотности и знаний в самых широких слоях народа.

Роль школы в общественной и культурной жизни провинции не ограничивалась привлечением к очагу знаний все большего числа жителей. В дореформенной России государственные учебные заведения были не только рассадниками знаний, но и «культурными очагами», оказывавшими гуманизирующее влияние на все слои общества. Источники отмечают, что население уральских городов, воспитанное на псалтыри и часослове, встретило первые правительственные попытки создания светских государственных школ весьма настороженно. Лишь благодаря административному нажиму в конце XVIII в. губернаторам удалось добиться активности местных филантропов и сословных корпораций в распространении школьного образования и обеспечении материальной поддержки народных училищ. Временное охлаждение власти к вопросам просвещения привело к резкому оттоку учащихся из государственных учебных заведений. В период правления Павла I их число в уральских городах сократилось почти вдвое.

Постепенно, однако, сформировалось иное отношение к просвещению. Заметным фактором культурного развития провинции стал учительский корпус общеобразовательной школы. В первой четвери XIX в. в составе учителей появились высококвалифицированные люди, выпускники педагогических институтов и университетов. Их усилия, как и меры местной администрации, способствовали распространению просвещения. Преподаватели привлекали к себе наиболее талантливых и активных учеников, прививали им любовь к чтению и самообразованию. В пользу школьного образования начинала работать и семейная традиция. У горожан, получивших школьное образование,

391 не было предубеждения против казенных учебных заведений. Они охотно посылали своих детей в училища и гимназии. Мода на ученость проникала не только в среду дворянства, но и в семьи купцов и мещан. Наибольшую популярность государственная общеобразовательная школа имела в городах Вятской губернии. Училищная администрация отмечала особую приверженность жителей древних вятских городов к просвещению. В городских государственных школах губернии в середине XIX в. получали образование около 40% мальчиков школьного возраста из купеческих и мещанских семей. Активно развивалось школьное дело и в городах промышленно развитой Пермской губернии. К 1855 г. она обучала в государственных школах около 30% купеческих и мещанских мальчиков школьного возраста. Оренбургская губерния долгое время отставала от соседних территорий по количеству городских учебных заведений и общей численности учащихся. Изменить положение удалось благодаря административным мерам и особой правтельственной поддержке здешних школ. К началу школьной реформы 1864 г. количественные характеристики распространения школьного дела в городах всех уральских губерний выровнялись. В целом, они примерно соответствовали показателям уровня школьного дела в городах Европейской России.

Заметным подспорьем для городской общеобразовательной школы Урала была благотворительная поддержка горожан. Любопытно, что законодательное разграничение сословного предназначения школ в уральских губерниях сыграло в пользу народного образования. Богатое купечество стало охотнее поддерживать «собственные» уездные и приходские училища, чем дворянские гимназии. Во второй трети XIX в. частные пожертвования в пользу училищ в уральских городах стали обычным явлением. Списки жертвователей содержали сотни фамилий. Наибольшую поддержку получали городские школы Пермской губернии, что было одним из факторов достаточно быстрого развития здесь школьного дела.

393

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Дашкевич, Людмила Александровна, 2007 год

1. Национальный архив Республики Татарстан (НАРТ) Ф.92 (Попечитель Казанского учебного округа )

2. Ф.977 (Казанский императорский университет)

3. Оп. «Училищный комитет». Д.120, 206, 767, 1155, 1156, 1225, 1241, 1242.

4. Государственный архив Свердловской области (ГАСО). Ф.8 (Городская дума Екатеринбурга). Оп.1. Д. 10, 15, 17, 28, 72, 73, 264, 687. Ф.24 (Уральское горное правление). Оп.1. Д.2999. Оп.12. Д.16.

5. Ф.43 (Канцелярия главного начальника заводов хребта Уральского). Оп.1. Д.332.

6. Ф.129 (Личный фонд Н.К. Чупина). Оп.1. Д.40, 56, 138.

7. Государственный архив Оренбургской области (ГАОО).455

8. Ф.6 (Канцелярия оренбургского военного губернатора) Оп.2. Д.718, 763, 763/55, 1319, 1347, 1577, 1645, 2006. Оп.4. Д.9630.

9. Оп.5. Д. 10798/8, 10798/9, 11321, 11367, 11464.

10. Оп.6. Д. 12979/11, 12979/15, 13136, 13140/9,13415/11, 13610а, 13885,13923/16, 13970.

11. Государственный архив Пермской области (ГАПО) Ф.82 (Пермский приказ общественного призрения) Оп.1. Д.З.2. Публикации источников

12. Полное собрание законов Российской империи с 1649 года: в 44 т. -СПб, 1830 (ПСЗ-1).

13. Т. VIII: 1728-1732.- 1016 с.1. Т.Х: 1737-1739.-995 с.

14. T.XIX.: 1770-1774. 1081 с.

15. Т.ХХ.: 1775-1780.- 1015 с.

16. Т.ХХИ: 1784-1788.- 1168 с.

17. T.XXIII: С1789 по 6 ноября 1796. 969 с.

18. T.XXIV: С 6 ноября 1796 по 1798. 870 с.

19. Т.ХХVII: 1802-1803. 1122 с.

20. T.XXVIII: 1804-1805. 1328 с.

21. T.XXXII: 1812-1715.-1107 с.

22. T.XLIV. Ч.1.: Книга штатов. - Отделение II. - 125, 126 с.

23. T.XLIV. 4.2: Книга штатов. - Отделение III и IV. - 410, 286, 236, 150 с.

24. Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830-1864. -Собрание 2 (ПСЗ-П).

25. T.II: 1827. СПб, 1830. - 1138, 268, 101 с. T.III: 1828. - СПб, 1830. - 1246, 247, 31, 99 с.456

26. Т.VII: 1832. СПб, 1833. - 1044, 189, 155 с.

27. Т.Х. Отделение 1: 1835.-СПб, 1836.-918 с.

28. Т.Х. Отделение 2: 1835. - СПб, 1836. - 1269, 388, 71 с.

29. Т.ХХ. Отделение 2: 1845. - СПб, 1846. - 1045 с.

30. Т.ХХШ. СПб, 1849. - 255, 45 с.

31. Т.ХХ1У. СПб, 1850. - 635 с.

32. Т.ХХУ1. СПб, 1852. - 751 с.

33. Т.ХХХ. Отделение 1: 1855. - СПб, 1856. - 778 с.

34. Т.ХХХП. Отделение 2: 1857. - СПб, 1858. - 512, 92 с.

35. Т.ХХХШ. Отделение 1: 1858. - СПб, 1860. - 802 с.

36. Сборник постановлений по министерству народного просвещения. -СПб, 1864. Т.1: Царствование императора Александра I. 1802-1825. - 1643, 43, 34 с.

37. Сборник постановлений по министерству народного просвещения. -СПб, 1864. Т.2: Царствование императора Николая I. 1825-1855. - Отделение 1: 1825-1839.- 1223, 62, 42 с.

38. Сборник постановлений по министерству народного просвещения. -СПб, 1865. Т.З: Царствование императора Александра II. 1855-1864. - 1434, 139,39 с.

39. Сборник распоряжений по министерству народного просвещения. -СПб, 1866.-Т.1: 1802-1834.-987, 30 с.

40. Сборник распоряжений по министерству народного просвещения. -СПб, 1866.-Т.2: 1835-1849.- 1102, 40,58 с.

41. Сборник распоряжений по министерству народного просвещения. -СПб, 1866.-Т.З: 1850-1864.- 1067, 124, 45 с.

42. Статистические таблицы о состоянии городов Российской империи, Великого княжества Финляндского и Царства Польского, составленные в статистическом отделении Совета Министерства внутренних дел. СПб, 1842. -40 с.457

43. Статистические таблицы о состоянии городов Российской империи, составленные в статистическом отделении Министерства внутренних дел. -СПб., 1840.-68 с.

44. Статистические таблицы о состоянии городов Российской империи, составленные в статистическом отделении Министерства внутренних дел. -СПб., 1852.-43 с.

45. Статистические таблицы Российской империи за 1856 год, составленные и изданные по распоряжению министра внутренних дел статистическим отделом центрального статистического комитета. СПб., 1858. -300 с.

46. Таблицы учебных заведений всех ведомств Российской империи с показанием отношения числа учащихся к числу жителей. СПб., 1838. - 109 с.

47. Журнал министерства народного просвещения. 1833-1865.

48. Пермские губернские ведомости. 1848-1865.

49. Оренбургские губернские ведомости. 1848-1865. 3.5. Вятские губернские ведомости. 1848-1865.4. Литература

50. Абрамов, Я.В. Наши воскресные школы. Их прошлое и настоящее / Я.В. Абрамов. СПб., 1900. - 350 с.

51. Агеев, С.С., Микитюк, В.П. Рязановы купцы екатеринбургские / С.С. Агеев, В.П. Микитюк / Институт истории и археологии УрО РАН. — Екатеринбург : УрО РАН, 1998. - 191 с.458

52. Алеврас, H.H. Челябинское купечество в первой половине XIX века / H.H. Алеврас // Челябинск неизвестный: краеведческий сборник. Челябинск : Центр историко-культурного наследия, 1996. - Вып.1. - С. 11-22.

53. Алексеев, В.В. Школа модернизации: эволюция теоретических основ / В.В. Алексеев, И.В. Побережников // Уральский исторический вестник. 2000. - № 5-6: Модернизация: факторы, модели развития, последствия изменений. -С. 8-50.

54. Алексеева, Е.В. Диффузия европейских инноваций в России (XVIII -начало XX в.) / Е.В. Алексеева. М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2007. - 368 с.

55. Алексеева, Е.В. Европейская культура в имперской России : проникновение, распространение, синтез / Е.В. Алексеева. Екатеринбург : Изд-во Уральского гуманитарного ин-та, 2006. - 263 с.

56. Алексеева, Е.В. Объяснение российской истории с помощью теории модернизации: pro et contra / Е.В. Алексеева // Уральский исторический вестник. 2001. - № 7 : Историческая наука на рубеже II и III тысячелетий: итоги и перспективы. - С. 108-118.

57. Алешинцев, И.А. История гимназического образования в России (XVIII и XIX век) / И.А. Алешинцев. СПб., 1912.-346 с.

58. Алешинцев, И.А. Сословный вопрос и политика в истории наших гимназий в XIX веке : исторический очерк / И.А. Алешинцев. СПб., 1908. -86 с.

59. Андреев, А.Ю. Московский университет в общественной и культурной жизни России начала XIX века / А.Ю. Андреев. М. : Языки русской культуры, 2000. - 312 с.459

60. Андреев, H.B. История Пермского городского самоуправления последней четверти XVIII первой четверти XIX века / Н.В. Андреев. -Екатеринбург: Изд-во Уральского гос. ун-та, 2003. - 276 с.

61. Анимица, Е.Г. Города Среднего Урала / Е.Г. Анимица. -Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1975. 303 с.

62. Анохина, JI.A. Быт городского населения средней полосы РСФСР в прошлом и настоящем : на примере г. Калуга, Елец, Ефремов / JT.A. Анохина, М.Н. Шмелева. М.: Наука, 1977. - 359 с.

63. Антология педагогической мысли в России XVIII века / Академия пед. наук СССР. М. : Педагогика, 1985. - 479 с.

64. Антология педагогической мысли России первой половины XIX века / Академия пед. Наук СССР. М. : Педагогика, 1987. - 558 с.

65. Анциферов, Н.П. Краеведный путь в исторической науке. (Историко-культурные ландшафты) / Н.П. Анциферов // Краеведение. М., 1928. -T. V. - №6. -С. 321-338.

66. Апкаримова, Е.Ю. Сельское и городское самоуправление на Урале в XVIII начале XX века / Е.Ю. Апкаримова, C.B. Голикова, H.A. Миненко, И.В. Побережников. - М. : Наука, 2003. - 381 с.

67. Артамонова, JI.M. Общество, власть и просвещение в русской провинции XVIII начала XIX вв. (Юго-восточные губернии Европейской России) / JI.M. Артамонова. - Самара : Изд-во Самарского науч. центра РАН, 2001.-392 с.

68. Банникова, Е.В. Купечество Южного Урала в первой половине XIX века / Е.В. Банникова. СПб. : Нестор, 2004. - 207 с.460

69. Баяндина, Н.П. Пермь купеческая / Е.В. Баяндина. Пермь : Пушка, 1997- 160 с.

70. Белавин, A.M. Губернская Пермь / A.M. Белавин, М.Г. Нечаев. -Пермь : Изд-во Пермского гос. пед. ун-та, 1996. 100 с.

71. Белов, В.Д. Исторический очерк уральских горных заводов / В.Д. Белов.-СПб., 1896.- 177 с.

72. Белявский, М.Т. Школа и образование / М.Т. Белявский // Очерки русской культуры XVIII века / под ред. Б.А. Рыбакова. М. : Изд-во Московского гос. ун-та, 1987. - 4.2. - С. 258-293.

73. Бердников, H.H. Город в двух измерениях (Екатеринбург-Свердловск) / H.H. Бердников. 2-е изд. - Свердловск : Средне-Уральское кн. изд-во, 1979. -112 с.

74. Бларамберг, И.Ф. Воспоминания / пер. с нем. О.И. Жигалиной, Э.Ф. Шмидта М. : Наука, 1978.-356 с.461

75. Бугаева, С.Я. Образование и образовательный ценз в российском праве XIX века / С.Я. Бугаева // Проблемы истории России : сб. науч. тр. / Уральский гос. ун-т. Екатеринбург: Изд-во Уральского гос. ун-та, 1998. -Вып.2. - С. 79-94.

76. Будрин, В.И. Пятидесятилетие существования Екатеринбургской мужской гимназии. 1861-1911. Краткий исторический очерк / В.И. Будрин. — Екатеринбург, 1911.-152 с.

77. Булкин, А.П. Социокультурная динамика образования. Исторический опыт России / А.П. Булкин. Дубна : Феникс 2001. - 208 с.

78. Булич, H.H. Из первых лет Казанского университета (1805-1819). Рассказы по архивным документам Н. Булича / Н. Булич. 2-е изд. - СПб, 1904. - 520 с.

79. Бурмистрова, Л.П. Провинциальная газета в эпоху русских просветителей : губернские ведомости Поволжья и Урала 1840-1850 гг. / Л.П. Бурмистрова. Казань : Изд-во Казанского ун-та, 1985. - 138 с.

80. Васильев, М.Г. История Вятской гимназии за сто лет ея существования / М.Г. Васильев. Вятка, 1911.-371 с.

81. Великие реформы в России. 1856-1874 : сб. науч. тр. / под ред. А.Г. Захаровой, Б. Эклофа, Дж. Бушнелла. М. : Изд-во Московского гос. ун-та, 1992.-336 с.

82. Верхоланцев, B.C. Город Пермь. Его прошлое и настоящее: краткий историко-статистический очерк / B.C. Верхоланцев. Пермь, 1913. - 203 с.

83. Верхоланцев, B.C. Город Пермь. Его прошлое и настоящее: краткий историко-статистический очерк / B.C. Верхоланцев; вступ. ст. Т.И. Быстрых. -3-е изд. Пермь : Пушка, 1994. - 256 с.462

84. Верхотурский край в истории России: сб. науч. тр. / Уральский гос. пед. ун-т. Екатеринбург : Банк культурной информации, 1997. - 166 с.

85. Весновский, В.А. Весь Екатеринбург. Справочник-ежегодник / В.А. Весновский. Екатеринбург, 1903. - 384 с.

86. Взгляд на уездный город Бирск // Оренбургские губернские ведомости. 1846. - № 4. - С. 37-39.

87. Вишленкова, Е.А. Религиозная политика : официальный курс и «общее мнение» России александровской эпохи / Е.А. Вишленкова. Казань : Изд-во Казанского гос. ун-та, 1997. - 189 с.

88. Вишленкова, Е.А. Заботясь о душах подданных: религиозная политика в России первой четверти XIX века / Е.А. Вишленкова. Саратов : Изд-во Саратовского гос. ун-та, 2002. - 444 с.

89. Володина, Т.А. Уваровская триада и учебники по русской истории / Т.А. Володина // Вопросы истории. 2004. - № 2. - С. 117-128.

90. Вольфсон, М.М. Из истории школы в Оренбургском крае в XVIII веке / М.М. Вольфсон // Педагогический сборник. Оренбург, 1960. - С. 200215.

91. Воспоминания Н.Я. Афанасьева // Исторический вестник. 1890. -T.XLI.-C. 23-35.

92. Вульфсон, Г.Н. Разночинно-демократическое движение в Поволжье и на Урале в годы первой революционной ситуации / Г.Н. Вульфсон. Казань : Изд-во Казанского гос. ун-та, 1974. - 352 с.

93. Ганелин, Ш.И. Очерки по истории средней школы в России второй половины XIX века / Ш.И. Ганелин. 2-е изд., испр. и доп. - М. : Учпедгиз, 1954.- 304 с.463

94. Герштейн, Я.Л. Ирбит / Я.Л. Герштейн, А.И. Смирных. -Свердловск : Средне-Уральское кн. изд-во, 1981. 192 с.

95. А.И. Герцен, Н.П. Огарев и общественное движение в Поволжье и на Урале : сб. науч. тр. / Казанский гос. ун-т ; науч. ред. Ш.Ф. Мухамедьяров, Ю.И. Смыков. Казань, 1964. - 210 с.

96. А.И. Герцен в Вятке. Киров : Кировское обл. изд-во, 1940. - 238 с.

97. Глебов, И.М. Несколько слов в пользу библиотек в уездных городах при училищах / И.М. Глебов // Вятские губернские ведомости. 1859. - № 2. -С.11-12.

98. Гомельская, С.З. Н.К. Чупин / С.З. Гомельская. Свердловск : Средне-Уральское кн. изд-во, 1982. - 94 с.

99. Гончаров, Ю.М. Очерки истории городского быта дореволюционной Сибири (середина XIX начало XX века) / Ю.М. Гончаров. - Новосибирск : Сова, 2004.-358 с.

100. Горизонты локальной истории Восточной Европы в XIX-XX веках : сб. науч. тр. / Челябинский гос. ун-т ; под ред. И.В. Нарского. Челябинск: Каменный пояс, 2003. - 304 с.

101. Горловский, A.M. Горный город Екатеринбург. 1807-1863. Краткий очерк / A.M. Горловский; Уральский гос. ун-т. Свердловск, 1948. - 150 е.;464

102. Горловский, М.А. Города Урала в первой половине XIX века / М.А. Горловский // Вопросы экономической истории и экономической географии : сб. науч. тр. / Уральский гос. ун-т. Свердловск : Средне-Уральское кн. изд-во, 1964.-С. 5-18.

103. Горовой, Ф.С. Революционно-демократическое движение в Пермской губернии в 60-х годах XIX века / Ф.С. Горовой. Пермь, 1952. -100 с.

104. Город в процессах исторических переходов : теоретические аспекты и социокультурные характеристики : сб. науч. тр. / Науч. совет по истории мировой культуры РАН ; отв. ред. Э.В. Срйко. М. : Наука, 2001. - 394 с.

105. Город Екатеринбург. Сборник историко-статистических и справочных сведений по городу с адресным указателем и с присоединением некоторых сведений по Екатеринбургскому уезду / сост. И.И. Симанов. -Екатеринбург, 1899. -184 с.

106. Город и русская культурная традиция на Урале в XVIII начале XX века : очерки / Е.Ю Апкапимова, C.B. Голикова, Н.А. Миненко; науч. ред. Н.А. Миненко. - Екатеринбург: Банк культурной информации, 2002. - 128 с.

107. Город как социокультурное явление исторического процесса. М. : Наука, 1995.-351 с.

108. Город Оренбург в 1843 году // Оренбургские губернские ведомости.- 1844. -№39. -С. 470-494.

109. Город Уральск в 1843 году // Оренбургские губернские ведомости. -1844. -№44.-С. 513-527.

110. Города Сибири XVIII начала XX века : сб. науч. тр. / Алтайский гос. ун-т ; под. ред. В.А. Скубневского. - Барнаул : Изд-во Алтайского гос. унта, 2001.- 168 с.

111. Гра, А. Материалы к истории Оренбурга 40-х годов XIX столетия по описанию Базинера / А. Гра // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии.- Оренбург, 1903. Вып. IX. - С. 1-10.465

112. Гревс, И.М. История в краеведении / И.М. Гревс // Краеведение. -М., 1926. Т. III. - № 4. - С.487-508.

113. Гревс, И.М. Очередная задача краевого культуроведения / И.М. Гревс // Краеведение. М., 1928. - Т. V. - № 6. - С.368-376.

114. Григорьев, В.В. Исторический очерк русской школы / В.В. Григорьев. М., 1900. - 587 с.

115. Гросул, В.Я. Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика / В.Я. Гросул, Г.С. Итенберг, В.А. Твардовская, Р.Г. Эймонтова. М. : Прогресс-Традиция, 2000. - 440 с.

116. Гросул, В.Я. Русское общество XVIII-XIX веков : традиции и новации / В.Я. Гросул. М. : Наука, 2003.-517с.

117. Гурвич, H.A. Юбилейный сборник в память празднования 300-летнего юбилея города Уфы / H.A. Гурвич. Уфа, 1887. - 280 с.

118. Дашкевич, JI.A. Народная школа и народное просвещение жителей уральских городов в конце XVIII начале XIX века / JI.A. Дашкевич // Культура российской провинции: сб. науч. тр. / Институт истории и археологии УрО РАН. - Екатеринбург, 2005. - С. 106-125.

119. Дашкевич, Л.А. О начале деятельности уральских гимназий / Л.А. Дашкевич // Мониторинг региональной модели исторического общего и профессионального образования : сб. науч. тр. / Уральский гос. пед. ун-т. -Екатеринбург, 2005. Ч. 2. - С. 82-92.466

120. Дашкевич, Л.А. Первые воскресные школы на Урале / Л.А. Дашкевич // Парадигмы исторического образования в контексте социального развития: сб. науч. тр. / Уральский гос. пед. ун-т. Екатеринбург, 2003. - Ч. 1. -С. 60-65.

121. Дашкевич, Л.А. Техническая интеллигенция горнозаводского Урала (XIX век) / Л.А. Дашкевич, С.Я. Корсунова // Ученые записки Свердловского областного краеведческого музея Екатеринбург, 1997. - Т. 2. - С. 3-201.

122. Дашкевич, Л.А. Уральское учительство в период школьных реформ Николая I / Л.А. Дашкевич // Историческое образование на современном этапе: проблемы и перспективы модернизации: сб. науч. тр. / Уральский гос. пед. ун-т. Екатеринбург, 2006. - С. 96-111.

123. Джуринский, А.Н. История педагогики: учеб пособие / А.Н. Джуринский. М. : Владос, 1999. - 431 с.

124. Диомидов, Н. Историческая записка о Екатеринбургской мужской гимназии / Н. Диомидов. Оренбург, 1887. - 137 с.

125. Дмитриев, A.A. Очерки из истории губернского города Перми с основания поселения до 1845 года с приложением летописи города Перми с4671845 до 1890 года. Первый опыт краткого изложения истории Перми / A.A. Дмитриев. — Пермь, 1889. 363 с.

126. Дмитриев, A.A. Столетие Пермской гимназии / A.A. Дмитриев. -Казань, 1886. 26 с.

127. Днепров, Э.Д. Народное образование как предмет историко-педагогического исследования (по материалам дореволюционной России) / Э.Д. Днепров // Советская педагогика. 1986. - № 1. - С. 107-114.

128. Егоров, С.Ф. Российское образование : история и современность / С.Ф. Егоров. М. : Высшая школа, 1994. - 234 с.

129. Европейское просвещение и цивилизация России : сб. науч. тр. / под ред. С .Я. Карпа, С.А. Мезина. М. : Наука, 2004. - 356 с.

130. Екатеринбург. Исторические очерки (1723-1998) / Институт истории и археологии УрО РАН. Екатеринбург, 1998. - 227 с.

131. Екатеринбург за двести лет (1723-1923) / под ред. В.М. Быкова. -Екатеринбург : Уралкнига, 1923. -365 с.

132. Екатеринбург. Энциклопедия / Институт истории и археологии УрО РАН; глав. ред. В.В. Маслаков. Екатеринбург : Академкнига, 2002. - 710 с.

133. Емельянов, Б.В. Педагогическая антропология : российский опыт / Б.В. Емельянов, Т.А. Муравицкая. Екатеринбург : Изд-во Уральского гос. унта, 2004. - 200 с.

134. Ермаков, В.В. Род Ушковых и народное образование в Елабуге / В.В. Ермаков // Вопросы истории. 2003. - № 10. - С. 138-140.