Гиперболизация как средство отображения советской действительности: На материалах центральной прессы второй половины 50-х - начала 80-х гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.10, кандидат филологических наук Афанасьева, Александра Леонидовна

• Афанасьева, Александра Леонидовна
• кандидат филологических наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Афанасьева, Александра Леонидовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ГИПЕРБОЛИЗАЦИЯ КАК КУЛЬТУРНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ И ИДЕОЛОГИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН.

§1. Гипербола и гиперболизация: понятие и сущность.

§2. Гиперболизация как неотъемлемый элемент духовной культуры.

§3. Использование гиперболизации в СМИ.

ГЛАВА II. ОБЪЕКТЫ ГИПЕРБОЛИЗАЦИИ В СОВЕТСКОЙ ПРЕССЕ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ 50-Х - НАЧАЛА 80-Х ГГ.

§ 1. Конкретно-исторические предпосылки гиперболизации в советской прессе второй половины 50-х - начала 80- гг.

§2. Особенности отображения реальных событий общественной жизни в средствах массовой информации СССР второй половины 50-х — начала 80-х гг.

ГЛАВА III. АНАЛИЗ ЯЗЫКОВЫХ СРЕДСТВ, ИСПОЛЬЗОВАННЫХ В ПРОЦЕССЕ ГИПЕРБОЛИЗАЦИИ ЯВЛЕНИЙ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ В СОВЕТСКОЙ ПРЕССЕ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ 50-Х - НАЧАЛА 80-Х ГГ.

§ 1. Особенности советского политического дискурса.

§2. Анализ языкового инструментария гиперболизации.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Гиперболизация как средство отображения советской действительности: На материалах центральной прессы второй половины 50-х - начала 80-х гг.»

Проблемы, относящиеся к сфере воздействия средств массовой информации на сознание людей, в настоящее время являются исключительно актуальными. Суть их заключается в том, что СМИ, ставшие важнейшим фактором социальной жизни, часто не заинтересованы в правдивом информировании людей. При этом средства массовой информации не несут почти никакой ответственности, так как в большинстве случаев не контролируются обществом.

Неконтролируемость СМИ со стороны общества наиболее ярко проявляется в тех случаях, когда право распоряжаться газетами, журналами, радио, ТВ полностью оказывается в руках чиновников, финансовых групп, криминальных структур и т.д. И особенно четко такой феномен заявляет о себе при устройстве государственного управления, которое называется авторитарным. Единственным способом борьбы с этим негативным явлением является критический диалог, научно обоснованный анализ тех форм недобросовестного воздействия на общественное сознание, манипулирования им, которые могут применяться средствами массовой информации. В рассматриваемый хронологический период система средств массовой информации полностью контролируется партией, монопольно использующей ее в целях укрепления своей политической власти.

Основы монопольного управления СМИ сложились в СССР в период сталинизма. Именно тогда в стране возникла целая система подавления и террора, возведенных в ранг внутренней политики государства. Эта система по мере развития общества, в известной степени менялась, однако монопольное владение партии средствами массовой информации оставалось. Автор данной работы исследует особенности функционирования прессы периода второй половины 50-х - начала 80-х гг. В этот промежуток времени в стране, как и в период сталинского тоталитаризма, сохраняется государственно-партийная монополия на СМИ. Однако «фон» ее деятельности изменился, система принудительно-карательных органов перестала играть активную роль в поддержании политического status quo. В силу этого значение прессы как рычага управления общественными процессами значительно возросло.

В то время КПСС ставила перед страной грандиозные задачи построения «развитого социализма», создания мощной материально-технической базы. Это требовало от людей напряжения всех сил - они должны были не просто трудиться, а совершать трудовые подвиги. Такие подвиги были возможны только на фоне полной уверенности людей в том, что их чрезмерные усилия не пропадают даром, что страна движется «семимильными шагами» к поставленной цели. Именно это и предопределяло ту роль, которая отводилась прессе - быть вдохновителем 1 трудовых побед, летописцем великих свершений, рупором «мудрого руководства» партии, которая являлась, по мнению пропаганды, ничем иным, как «умом, совестью и честью эпохи». И, конечно же, не используя все возможные средства воздействия на общественное сознание, СМИ не смогли бы справиться с возложенной на них задачей. В силу вышесказанного исследование характерных черт, методов, способов воздействия СМИ на общественное сознание именно в этот период, непосредственно предшествовавший началу демократизации жизни страны, может быть особенно поучительным для нынешних журналистов, прежде всего, с точки зрения определения ими своего истинного статуса в обществе, истинной степени своей демократичности.

Советская пресса второй половины 50-х - начала 80-х годов в ряду многих других средств отображения действительности и воздействия на общественное сознание (прямой лжи, подмены понятий, замалчивания недостатков, идеализации, преуменьшения и пр.) исключительно активно применяла гиперболизацию. Именно она стала одним из важнейших методов советской пропаганды, и, поэтому, в силу своей первостепенности, заслуживает специального изучения. Суть этого способа заключается, прежде всего, в преувеличении значимости тех или иных явлений, сторон жизни, сгущении, укрупнении, заострении определенных черт. Используя подобный способ воспроизведения жизни, СМИ реализовывали свойственное любой идеологии стремление абсолютизировать свои постулаты, придать им весомость и общезначимость.

Не преуменьшая значение других выразительных средств в «палитре» советской прессы отмеченного периода, все же нельзя не сказать о том, что гиперболичность ее содержания - наиболее яркая черта. Данное качество возникает в силу того, что журналисты второй половины 50-х - начала 80-х годов часто, порой даже чрезмерно, используют различные средства гиперболизации явлений, например, эмоциональность и полярность оценок (либо восторженность - либо негодование, и очень редко - нейтральный тон), и явное преувеличение значимости описываемых событий (к примеру, факт строительства нового жилого дома подается как событие вселенской важности), и провозглашение всеохватывающего характера основных идеологических принципов, и лексику, изобилующую гиперболизирующими метафорами, сравнениями, эпитетами и т.д.

Как свидетельствует мировая история СМИ, гиперболизация не есть порождение советской журналистики. Она использовалась и используется средствами массовой коммуникации во все времена и при любых режимах. Ведь любая идеология, любая политическая система стремится абсолютизировать свои постулаты, придать им весомость и общезначимость, превознести носителей, исполнителей этой идеологии как наиболее значимых личностей для общества.

Так, в советской прессе первого десятилетия после победы Октябрьской революции гиперболизировались триумфальное шествие советской власти по стране, трудовой энтузиазм масс в годы после гражданской войны, результаты осуществления НЭПа, способствовавшие созданию материальных предпосылок индустриализации страны.

Конец двадцатых - тридцатые годы характеризуются в журналистике СССР гиперболизацией достижений советского общества в строительстве индустриальных гигантов. Отчасти гиперболизированной оказалась и пропаганда значения Конституции СССР, принятой в 1936 году, когда в невероятно восторженных тонах преподносились достижения советских демократических прав и обязанностей, изложенных в документе.

В предвоенные годы, используя метод гиперболизации, журналистика воспитывала в советских людях веру в социализм, в необходимость защиты своей Родины. Именно это воспитание во многом способствовало проявлению героизма в борьбе с фашистскими захватчиками.

Во время Великой Отечественной войны гиперболизация в основном служила возвеличиванию роли партии как могучей организующей и идеологической силы, мобилизующей советский народ на сопротивление врагу. Безусловно, было гиперболизировано значение личности И.В. Сталина как организатора всех побед советских войск, который, по мнению официальной пропаганды, олицетворял советское государство. Именно этот факт объясняет, почему многие воины шли в бой с именем Сталина на устах.

В послевоенные годы в прессе также гиперболизировалась роль личности Сталина и партии в жизни общества, в восстановлении и дальнейшем развитии народного хозяйства, а во второй половине 50-х -начале 80-х годов гиперболизация активнейшим образом использовалась в целях пропаганды возможности построения в ближайшие десятилетия коммунистического общества, потом - «развитого социализма», а также исключительной роли руководителей партии (Н.С. Хрущева, Л.И. Брежнева) и т.д.

Гиперболизация применяется широко и в современной идеолога-политической деятельности, в том числе и в «постперестроечной прессе», которая, например, активнейшим образом используется как действенный фактор влияния на политический выбор электората1.

Все сказанное выше и определяет актуальность темы настоящего исследования. Как в данном случае, так и во многих других, гиперболизация используется в качестве эффективного средства воздействия на общественное сознание, что объясняется характером этого социально-психологического феномена и средства манипулирования общественным мнением. Выбор рассматриваемого в диссертации периода был сделан не случайно. Дело в том, что при любом авторитарном режиме управления прессой (а таковое и существовало в советское время) гиперболизация в отображении действительности проявляется наиболее полно и целенаправленно, поскольку пресса выполняет ярко выраженные пропагандистские функции. Советские СМИ проходили разные этапы развития, что, несомненно, сказывалось на особенностях использования ими выразительных средств, в том числе и гиперболизации. В первое десятилетие советской власти пресса находилась в стадии становления, то же самое можно сказать и об используемых ею выразительных средствах. В период правления Сталина гиперболизация в отображении действительности на страницах прессы уже достигает высокой степени развития и становится всеобъемлющей. Однако на фоне превалирующего воздействия на общество системы принудительно-карательных органов степень влияния прессы на

1 См.: Абакшина Е. А. Политиками не рождаются. Психологическое пособие для политиков. - В 2т.-М.,1993; Жмыриков А.Н. Как победить на выборах: психотехника эффективного проведения избирательной кампании. - Обнинск.1999; Козина Е.С. Средства массовой информации и выборы: мифотворчество как элемент информационно-пропагандистских кампаний// Дисс. на соиск. уч. степ. канд. филол. наук. -М., 2000 и др. массовую аудиторию, эффективность ее выразительных средств определить трудно. Лишь во второй половине 50-х - начале 80-х годов, когда система принудительно-карательных органов перестала играть столь важную роль в управлении обществом, воздействие СМИ на него становится особенно очевидным. Появляется больше оснований для точного определения места и роли выразительных средств, в частности, гиперболизации, в этом воздействии. Кроме того, рассматриваемый период достаточно удален от нас во временном плане. Этот факт позволяет с полной очевидностью наблюдать результаты неумеренного применения гиперболизации в прессе (в том числе и разрушительные), что имеет особую практическую значимость для современной журналистики, ориентируя ее на адекватное использование , как гиперболизации, так и других выразительных средств. Изучение богатейшего опыта применения гиперболизации в советской прессы второй половины 50-х - начала 80-х годов становится вполне объяснимым и исключительно актуальным. Актуальность темы данного исследования в известной мере повышается за счет того, что данная тема практически не изучена в научной литературе. Возможность в процессе исследования выразительных средств, формировавших журналистский стиль советской прессы рассматриваемого периода, получить конкретные результаты, практически применимые в творческой работе современного журналиста „ - вопрос, заслуживающий научного внимания. Гиперболизация - важнейшее выразительное средство в арсенале журналиста. Однако; разумеется, она - лишь один из способов журналистского творчества. Внимания требуют и такие средства, как умолчание, подмена понятий, прямая ложь, «наклеивание ярлыков», «апелляция к публике», «апелляция к человеку» и т.д. Они вполне могут стать предметами диссертационных исследований других авторов.

Предмет и объект исследования.

Предметом сравнительного анализа, осуществленного в данной работе, являются методы и приемы, используемые советской пропагандой для преобразования информации об объективных явлениях действительности в элементы идеологической системы. Прежде всего, это используемые журналистами методы гиперболизации конкретных тем или событий, которые можно сгруппировать в зависимости от того места, которое они занимают в создаваемой посредством СМИ исследуемого периода идеологической системе. Например, оценки (положительной или отрицательной), которая им приписывается, и тех оценочных языковых средств, которые применяются авторами конкретных текстов для создания эффекта гиперболизации.

Объектом исследования данной диссертации явились выступления газет «Известия», «Правда», «Труд», «Комсомольская правда», журнала «Огонек», партийные документы, поскольку они содержат наиболее богатый материал для изучения гиперболизации в прессе исследуемого периода.

В связи со сказанным, цель настоящего исследования заключается в том, чтобы, с учетом всей совокупности объективных предпосылок гиперболизации как универсальной формы неадекватного отображения действительности, включая общепсихологические, социокультурные и конкретно-исторические явления, изучить особенности интересующего нас феномена в советской прессе второй половины 50-х - начала 80-х гг. как литературного приема и одного из средств манипулирования общественным сознанием.

Ставя перед собой данную цель, автор учитывал то обстоятельство, что гиперболизация представляет собой отнюдь не исключительно негативное явление. Так, в качестве одного из средств, скажем, сатирического освещения действительности (фельетон, памфлет, сатирический комментарий и пр.) она играет важную роль эффективного творческого приема, и обойтись без нее невозможно. Другое дело -гиперболизация в аналитической публицистике или даже в информационных жанрах, где исключительно важна точность подачи фактов, их достоверность. В этом случае гипербола, как правило, вносит определенные искажения в информационную картину мира, создаваемую СМИ. В том случае, если аналитическая публицистика или информационные жанры используются в пропагандистских целях, такие искажения становятся закономерными и потребность в гиперболе возникает постоянно. Именно такого рода гиперболизация и исследуется в данной работе.

В соответствии с поставленной целью, задачи исследования заключаются в том, чтобы:

- сформулировать понятие гиперболизации применительно к СМИ; рассмотреть объективно-психологические предпосылки гиперболизации как одного из естественных механизмов человеческого восприятия и мышления; рассмотреть использование гиперболизации в целях манипулирования общественным сознанием, в частности, в средствах массовой коммуникации; проанализировать конкретно-исторические предпосылки гиперболизации в советских СМИ второй половины 50-х - начала 80-х гг.;

- выявить особенности создаваемой с использованием гиперболизации картины мира, соответствующей идеологии авторитарного политического режима;

- изучить особенности языка советской прессы второй половины 50-х -начала 80-х гг., описать используемый в ней языковой инструментарий гиперболизации.

Степень разработанности темы и основные источники исследования.

Специальных исследований, посвященных использованию гиперболизации в советских средствах массовой информации второй половины 50-х - начала 80-х гг., в настоящее время нет. В то же время имеется значительное число научных работ, в которых освещаются отдельные конкретные аспекты темы исследования. По соотнесенности с тем или иным аспектом исследования можно классифицировать использованные в работе научные и публицистические источники.

Так, при изучении общепсихологических предпосылок гиперболизации нам придется обратиться к трудам психологов, в которых исследуются механизмы чувственного восприятия, мышления, эмоционального переживания человеческого индивида, основные закономерности проявления индивидуальных различий. Особой сферой исследований, тесно связанной с феноменом гиперболизации, является психология массового сознания. В этой области классическими исследованиями являются труды Г. Лебона, 3. Фрейда и др.

Однако далеко не все в поведении человека обусловлено исключительно психофизиологическими и психическими механизмами. Начиная с самых ранних этапов развития человеческого общества, все большую роль в нем начинают играть так называемые социокультурные стереотипы, имеющие символическую, знаковую природу. В первую очередь это относится к речевому поведению. Ведь объяснить законы развития и функционирования языка, опираясь лишь на данные психологии, невозможно. Возникнув как «вторая знаковая система», язык стал функционировать по своим собственным, специфическим законам. Для решения вопросов о том, какие формы принимает гиперболизация при

2См.: Лебон Г. Психология народов и масс. -СПб., 1898; Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. -М,1989. переходе на собственно языковой уровень человеческого поведения, и, соответственно, какова ее роль в человеческой культуре в целом, нам придется обратиться к данным семиотики, этно- и психолингвистики, социальной психологии, сравнительной культурологии. В основном мы будем опираться на классические, общепризнанные результаты, отраженные в трудах основателей семиотики Ч. Пирса и Ч. Морриса, Ф. де Соссюра, одного из самых авторитетных специалистов в области психолингвистики и сравнительной культурологии XX века Э. Сепира3, отечественных исследователей символической природы языка и культуры А.Ф. Лосева, С.С. Аверинцева, Н.Д. Арутюновой4, а также крупнейших представителей философии культуры XX века, таких, как К. Юнг, Г. Гадамер3 и др.

Являясь одним из объективно обусловленных механизмов восприятия и отображения действительности человеком как на психологическом уровне, так и на уровне социального поведения, языка и культуры, гиперболизация заключает в себе возможности целенаправленного использования с целью влияния на других людей, в том числе для манипулирования общественным сознанием со стороны субъектов, монопольно владеющих средствами массовой коммуникации. Для определения места и роли гиперболизации в создании и функционировании идеологических мифов XX века мы обратились к трудам Э. Фромма, Г. Шиллера, Я.Н. Засурского, Е.П. Прохорова6 и других современных исследователей, в трудах которых

3 См.: Пирс Ч. Элементы логики. Грамматика спекулятива// Семиотика. Сборник/ Отв. ред. Ю.С. Степанов. -М., 1983; Моррис Ч. Основание теории знаков// Семиотика. Сборник./ Отв. ред. Ю.С. Степанов. -М., 1983; Соссюр Ф. Труды по языкознанию. -М., 1977. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии.-М.,1993.

4 См.: Лосев А.Ф. Логика символа. -М., 1983; Аверинцев С.С. Символ. -М.,1990.; Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс//Теория метафоры.-М.,1990.

5 См.: Юнг К. Проблемы души нашего времени. -М., 1993; Гадамер Г. Семантика и герменевтика//Гадамер Г. Актуальность прекрасного. -М.,1991.

6 См.: Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности// Идеологическая борьба и современная буржуазная философия. -М., 1983; Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. -М., 1980; Журналистика и политика// Под. ред. Я.Н. Засурского. -М., 1988; Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики. -М., 1995; Прохоров Е.П. Публицистика в жизни общества. -М., 1968. затрагиваются проблемы управления общественным сознанием при помощи средств массовой коммуникации.

Значительную помощь в разработке темы данной диссертации оказали

7 8 работы исследователей в области теории и истории журналистики.

Переходя к характеристике эпохи, к которой относится непосредственный объект нашего исследования, мы существенно расширяем круг используемых источников. Кроме собственно научных (исторических и политологических) работ, авторы которых ставят своей целью определение сущностных черт сложившегося в СССР после смерти И.В. Сталина политического режима и обслуживающей его идеологической системы, привлечены публицистические и мемуарные источники, а также опубликованные официальные документы.

В разделе работы, посвященном изучению особенностей отображения реальных событий общественной жизни в советской прессе второй половины 50-х - начала 80-х годов среди используемых источников преобладают материалы прессы этого периода, которые являются непосредственным объектом нашего исследования. К этим же источникам мы обратимся при анализе языкового инструментария гиперболизации.

Что же касается методологической основы анализа этого инструментария, то ее теоретическими источниками являются, с одной стороны, теоретические положения, выработанные в отечественной лингвистической традиции исследования функциональных стилей и жанров, представленные трудами В.В. Виноградова, Г.Н. Поспелова, А.Н. Качалкина,

7 См.: Горохов В.М. Слагаемые мастерства. -М.,1982; Горохов В.М. Основы журналистского мастерства -М.,1989; Проблемы теории печати// Под. ред. В.Д. Пельта. -М.,1976 и др.

8 См.: Иванова P.A. Партийно-советская печать в годы развернутого строительства социализма /1929-1937/.-М.1977; Кузнецов И.В. Партийно-советская печать в годы социалистической индустриализации страны. -М., 1974; Мищурис А.Л. Печать, рожденная Октябрем. -М., 1968; Овсепян Р.П. История новейшей отечественной журналистики /февраль 1917-90-е гг./.- М., 1999 и др.

Ю.С. Степанова9, с другой - работы представителей такого перспективного направления современной западной лингвистики, как исследования дискурса, то есть «языка в языке», например, языка политической пропаганды в структуре языка в целом (Т.А. Ван-Дейк, В. Кинч10 ).

Теоретическая и методологическая основа исследования.

В процессе изучения заявленной проблемы автор стремился учесть и использовать теоретические достижения научной мысли как российских, так и зарубежных исследователей, опирался на разработанный ими методологический арсенал.

В качестве методов исследования были применены теоретико-методологический анализ, обобщение, методы лингвистического и лингвостилистического анализа, методы, выработанные в рамках исследования дискурса, а также принципы и методы, лежащие в основе профессиональной деятельности журналиста и выраженные в работах видных отечественных специалистов в области журналистики11.

Научная новизна исследования.

Новизна данной работы определяется в первую очередь тем, что впервые в теории и истории журналистики предметом специального анализа становится гиперболизация на страницах советской прессы второй половины 50-х - начала 80-х гг. как, с одной стороны, средство манипулирования общественным сознанием, а с другой, цель, для достижения которой использовался арсенал специально отработанных средств. Кроме того, новизна настоящей работы заключается в ряде конкретных теоретических результатов, полученных в ходе исследования, а именно:

9 См.: Виноградов В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке//Виноградов В.В. Избр. труды. Исследования по русскЬй грамматике. -М.,1975; Поспелов Г.Н. Теория литературы. -М.,1978; Качалкин А.Н. Жанр русского документа допетровской эпохи. Ч.2:филологический метод анализа документов. -М., 1988; Степанов Ю.С. Альтернативный мир. Дискурс. Факт и принцип причинности//Язык и наука конца XX века/Институт языкознания РАН. Под. ред. акад. Ю.С. Степанова. -М., 1995 и др.

10 См.: Ван-Дейк Т., Кинч В. Стратегия понимания связного текста//Новое в зарубежной лингвитсике.-М„ 1988 и др.

11 См.: Прохоров Е.П. Публицист и действительность. -М., 1973 и др. впервые осуществлен целостный анализ гиперболизации и построена научная модель этого многоуровневого социально-культурного феномена, отображающая различные уровни его реализации, такие, как индивидуально-психологический, коллективно-психологический, социально-культурный, текстовый, собственно языковой; впервые исследована и научно обоснована посредством анализа связь гиперболизации с явлением символизма, фундаментальная роль гиперболизации в формировании языка культуры; посредством содержательного анализа публикаций советской прессы второй половины 50-х - начала 80-х гг., главным образом ориентированной на молодежную аудиторию, проанализирован механизм использования гиперболизации реальных событий общественной жизни с целью построения иллюзорной картины мира, соответствующей идеологии советского авторитарного политического режима; на текстовом материале исследован языковой инструментарий, применяемый авторами газетных и журнальных публикаций указанного периода в целях гиперболизации. Показано, что задача гиперболизации достигается различными языковыми средствами, в том числе лексическими, синтаксическими и образными. Из всех известных видов тропов нет ни одного, который не мог бы использоваться для гиперболизации; осуществлен сравнительный анализ основных теоретических положений отечественной традиции лингвостилистических исследований функциональных стилей (В.В. Виноградов и др.) и такого относительно нового направления в западноевропейском языкознании, как исследования дискурса (Т.А. Ван-Дейк, В. Кинч и др.); показано принципиальное различие между этими двумя подходами, заключающееся не в особенностях национальных лингвистических школ, а в предмете и методе исследования; разработан и применен оригинальный аналитический метод, базирующийся на принципах отечественной школы лингвостилистики, дополненный совместимыми с ними положениями методологии исследований дискурса; с применением этого метода описана особая разновидность советского политического дискурса - язык прессы второй половины 50-х - начала 80-х гг.

Теоретическое и практическое значение работы определяется научной ценностью и новизной перечисленных результатов. Содержание диссертации, ее основные выводы и положения могут быть использованы как в практической журналистике, так и для дальнейшего теоретического исследования явлений гиперболизации в системе методов, способов, инструментов средств массовой информации XX века.

Структура диссертации определяется целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, главы I «Гиперболизация как культурно-психологический и идеологический феномен», главы II «Объекты гиперболизации в советской прессе второй половины 50-х - начала 80-х гг.», главы III «Анализ языковых средств, использованных в процессе гиперболизации явлений действительности в советской прессе второй половины 50-х - начала 80-х гг.», заключения и библиографии.

Заключение диссертации по теме «Журналистика», Афанасьева, Александра Леонидовна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Современная журналистика не может обойтись без постоянного и критического осмысления своей истории, средств и методов профессиональной деятельности. Обратившись к анализу явления гиперболизации на страницах советской прессы второй половины 50-х -начала 80-х годов автор диссертации рассмотрел лишь одно, но очень важное явление в функционировании прессы, которое по ряду причин, незаслуженно находилось в тени исследовательского интереса - феномен гиперболизации в отображении действительности посредством СМИ.

Исследуемый хронологический период избран не случайно. Именно на этом отрезке времени в советской прессе с наибольшей полнотой, можно сказать, в полном «блеске», проявились возможности гиперболизации как средства политической пропаганды. Изучая генезис данного феномена на протяжении двадцатилетнего проявления его на страницах СМИ, диссертант получил основания достаточно четко увидеть возможности воздействия информации, опирающейся на гиперболизацию явлений действительности, на массовую аудиторию^. Кроме того, временная отдаленность исследуемого периода позволяет сделать достаточно обоснованный вывод о разрушительных последствиях неумеренного использования этого средства для общества, что, несомненно, повышает ценность проведенного исследования. Автор осуществил этимологическую, социально-психологическую, идеологическую и лингвистическую проработку данного понятия, что способствовало осознанному, аргументированному анализу феномена гиперболизации в прессе. Данная проработка позволила установить, что за примелькавшемся понятием «гипербола», обычно воспринимаемым в качестве обозначения одной из риторических фигур, на самом деле скрывается явление более значительное и серьезное, нежели просто прием риторики. Выяснилось, что риторическая гипербола, в том числе и употребляемая в языке повседневного общения, лишь одна из многочисленных вершин практически неизученного «айсберга» в океане социальной коммуникации, в том числе и осуществляемой посредством СМИ. И «айсберг» этот вырастает, прежде всего, из самой психики человека. Это заставило автора данной работы обратить пристальное внимание на психологические источники гиперболизации.

Диссертационное исследование позволило установить, что особый интерес (в связи с поставленной в работе целью) представляют те факторы коллективной гиперболизации, которые являются языковыми и культурными феноменами. Полномасштабный учет этих факторов позволяет увидеть связь понятия гиперболизации практически со всем содержанием духовной культуры.

Реализация этой связи возможна прежде всего посредством знаков разных типов (знаков-индексов, знаков-образов, знаков-символов), которые, собственно говоря, демонстрируют знаковую природу самой культуры. Удалось установить, что теснее всего связаны с гиперболизацией знаки-символы, которые современная наука делит на два вида - референциальные и конденсационные. Выяснилось, что референциальный символизм, имеющий своим источником поведенческие стереотипы (включая и речевое поведение), которые бытуют в данном социуме и бессознательно воспроизводятся его представителями, основан на неосознанной гиперболизации тех или иных свойств реальных объектов. Без такой гиперболизации был бы невозможен процесс абстрагирования, в результате которого возникают общие имена и понятия, складывается естественный язык. Что же касается конденсационного символизма, то для него связь с гиперболизацией является еще более несомненной и очевидной, чем для референциального, поскольку использование этого вида символизма всегда связано с преувеличением, вызванным эмоциональным подъемом, вдохновением, интеллектуальным напряжением. Конденсационные символы и возникают именно в результате намеренного и целенаправленного гиперболизирования, и при своем восприятии производят ощущение перенасыщенности смыслом.

Экспансии явления гиперболизации в жизни современного человека, несомненно, способствовали средства массовой коммуникации, стремящиеся повлиять на общественное мнение, в том числе и с целью внедрения в сознание людей идеологических догм, ради этого СМИ не могли и не могут не использовать такое эффективное средство как гиперболизация.

На основе гиперболизации СМИ взращивают самые разные мифы. Например, в так называемых «демократических обществах» с рыночной экономикой наибольшее внимание СМИ уделяют формированию четырех основных пропагандистских мифов: миф об индивидуализме и личном выборе; миф о нейтралитете; миф о неизменной природе человека и миф о плюрализме. В странах с «авторитарными режимами» СМИ концентрируют свои усилия на пропаганде иных мифов: миф о ясности и простоте мира; миф о «простом.человеке»; миф о всемогуществе власти; миф о единстве власти и народа и миф о «врагах» как причине всех возможных проблем. Именно эта мифология стала основой концепции, внедряемой в общественное сознание советскими СМИ хрущевско-брежневского периода.

Данные мифы не возникли «из ничего». В основе их лежали вполне реальные факты и события (строительство грандиозных электростанций, заводов и пр.), но только преображенные порой до неузнаваемости. И главным инструментом этого преображения объективной реальности служила гиперболизация. Создание на ее основе мифов стало неизбежным для советской пропаганды в связи с отходом страны от чисто тоталитарных методов управления и возрастанием роли общественного мнения, а значит, и необходимости манипулирования им.

Существуют заметные различия между содержанием и способами создания разных пропагандистских мифов. Два основных «сюжета», составивших основу «мифологии» хрущевского периода, заключены в материалах XX и XXII съездов КПСС. По аналогии с известной чеховской фразой, их можно условно обозначить так: «Прощай, старая жизнь!» и «Здравствуй, новая жизнь!». В разработке обоих сюжетов, как в официальных партийных документах, так и в прессе, широко использовалась гиперболизация: создавая сюжет прощания со старым (разоблачения «культа личности»), гиперболизировали личную вину И.В. Сталина и недостатки его политики, собственный критический настрой и решимость коренным образом все переменить, достоинства настоящего «ленинского» стиля руководства и соответствующие черты личности основоположника советского государства (в первую очередь, его «человечность»), наконец личные качества нового лидера - Н.С. Хрущева. Второй сюжет уже изначально заключал в себе гиперболизацию, которая в концентрированном виде проявлялась в утверждении, что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». Эта сверхоптимистическая посылка призвана была послужить эмоциональным противовесом первому сюжету, в котором преобладали мрачные мотивы. Но заявленный тезис требовал развития. В соответствии с ним была провозглашена столь же гиперболизированная, нереальная, в принципе неосуществимая программа. Тем не менее, на какое-то время это принесло положительный результат, что •можно объяснить лишь особенностями общественного сознания, толькотолько освободившегося от пут тоталитаризма. Резкий контраст между вчерашним привычным страхом и появившейся надеждой привел советских людей в состояние массовой эйфории, прочно (хотя, как оказалось впоследствии, и не надолго) связал их единым чувством, которое временно возобладало над разумом и способностью критического суждения. В период хрущевской «оттепели» мы видим лишь зарождение независимого общественного мнения. Но и этот объективный факт стал объектом гиперболизации: люди искренне верили в то, что в стране происходит процесс становления гражданского общества, хотя в действительности до этого было очень далеко. В целом же данный период характеризуется той формой гиперболизации, выплескивающейся на страницы СМИ, которую мы назвали «романтической». Это гиперболизация яркая, образная, эмоциональная и в целом оптимистическая, проникнутая радостным, «весенним» настроением и интересом к человеку, строящему «светлое будущее».

В дальнейшем, императив времен Н.С. Хрущева, требующий напряжения всех сил для своего воплощения, был заменен во времена Брежнева констатацией достигнутого. Норма в значении «требование» уступила место норме в значении «наличное данное».

И в остальном идеологи брежневского периода, явно не отвергая теоретических тезисов своих предшественников, привнесли в советскую мифологию, эфирную и печатную пропаганду множество новых штрихов, которые существенно изменили содержание названных выше основных сюжетов. Подобно художнику, пишущему поверх старой картины, они упорно наносили на «холст» новое изображение, пока новая картина мира, полностью не скрыла под собой предыдущую. Так, сюжет прощания со сталинизмом скрылся под толстым слоем неосталинистских красок, а сюжет устремленности в «коммунистическое завтра» был вытеснен сюжетом глубокой удовлетворенности» настоящим. «Завтра» незаметно превратилось в «после-после-завтра», между тем как «новая историческая общность -советский народ», постепенно обрастая плотью, из ходульной абстракции перерастала во все более красочный и детализированный образ. Над ним усердно работали как главные теоретики «развитого социализма», (о чем свидетельствуют материалы съездов, в том числе и XXII съезда КПСС), так и огромная армия работников СМИ. Восприятию этого образа как реалистического способствовало то, что гиперболизировались не выдуманные, а объективные достижения социализма, такие^как стабилизация социально-классовой и политической структуры общества, относительная гармонизация национальных отношений, укрепление материальных и отчасти духовных основ социалистического образа жизни, зарождение зачатков коллективистской гуманистической этики, достижение паритета между вренными блоками.на международной арене и др. Все это было на самом деле, но именно гиперболическое «раздувание» объективных преимуществ социализма и советского строя, сопровождавшееся упорным замалчиванием его не менее объективных недостатков, не только мешало своевременному устранению последних, но и способствовало развитию в обществе «двойной морали». Относительная неадекватность официальной идеологии, ее расхождение с истинным положением вещей и господствующим в обществе образом мыслей также стали объектами гиперболизации - тихой гиперболизации «снизу». Скептицизм и критицизм в отношении всего, что произносилось с официальных трибун, постепенно перерастал в некритический нигилизм и неприкрытый цинизм, в той же мере исключавшие возможность разумного анализа и независимого суждения, как и эйфория начала 60-х годов. Это и привело, в конце концов, к столь быстрому развалу не только структурных, но и моральных основ советского строя.

Открытое противопоставление собственной нравственной и политической позиции «спускаемым» сверху идеологическим мифам, вылилось в движение диссидентства. Причем, в силу выявленных закономерностей, управляющих становлением любых идеологий, диссидентство не избежало искушения мифотворчества. Всех советских диссидентов брежневской эпохи объединяло не что иное, как гиперболизированное отрицание всего и вся, что хоть как-то связывалось в их сознании с коммунизмом, социализмом и советской властью. Поэтому нельзя не признать, что они не только способствовали общественному прогрессу, но и внесли свою лепту в дело разрушения нашей державы.

Объяснение этого печального парадокса следует искать не только в перипетиях новейшей истории, но и в самом русском национальном менталитете, для которого всегда было характерно именно гиперболическое отождествление понятий родины и государства, государства и власти, власти и ее носителей. Именно поэтому, например, русский патриотизм часто принимает весьма причудливые формы, обескураживающие иностранца. Во время второй мировой войны советские солдаты шли в бой и умирали «за Сталина», хотя многие из них не были убежденными коммунистами и уже успели испытать на себе «прелести» сталинских репрессий. Однако имя Сталина служило для них символом родины, а сама его гиперболизированная персона выступала в качестве ее неотъемлемого атрибута. —'

Таким образом, гиперболизация всегда выступала и выступает как одно из средств «подтягивания» реальности до желаемого уровня (позитивного или негативного), что становится необходимым в силу самых разных причин (это могут быть и задачи идеологического манипулирования, и задачи воодушевления, убеждения масс в необходимости, правильности и возможности осуществления каких-то целей, уверенности в своих силах и т.д). Естественно, что СМИ на разных этапах своего существования, в том числе во второй половине 50-х - начале 80-х гг., будучи «приводным ремнем партии» активно прибегали к этому средству.

Анализ исторического, идеологического, культурологического, социально-психологического аспектов феномена гиперболизации на страницах советской прессы второй половины 50-х - начала 80-х годов был бы неполон без анализа языкового аспекта этого явления.

Это потребовало предварительного решения некоторых методологических проблем. В частности, необходимо было соотнести результаты лингвостилистического анализа СМИ, достигнутые в рамках отечественной лингвистической традиции, с последними достижениями такого сравнительно нового направления в западной лингвистике как исследования политического дискурса. И прежде всего это исследования швейцарского ученого П. Серио. Проблемы, возникающие при таком соотношении, вызваны тем, что идеология, философия языка, которая заложена в основание этого в целом перспективного научного направления в силу своей абстрактности недостаточно ясно «стыкуется» с идеологией, философией языка отечественных исследователей прессы. Ведь под дискурсом подразумевается не столько специфическая форма отражения объективной внеязыковой реальности, сколько текстовая структура, задающая собственную «онтологию», по отношению к которой бессмысленно ставить вопрос о степени ее адекватности объективной реальности.

В противоположность этому подходу русская традиция исследования функциональных стилей прессы опирается на классическую теорию истины, то есть допускает существование объективной реальности, отражаемой в языке с то или иной степенью адекватности. Именно различия в способах и характере отображения внеязыковой реальности, проистекающие из отношения к ней говорящего (иначе говоря, модальности текста) и обусловливают особенности различных функциональных стилей и жанров письменной и устной речи.

Учитывая данные различия (и специально обговаривая их в тексте диссертации) мы и использовали некоторые конкретные результаты, полученные в рамках зарубежных исследований дискурса, дополняя их при этом собственными наблюдениями. В частности, в диссертации был представлен анализ советского политического дискурса на материале официальных партийных документов, осуществленного П. Серио. Он указал на две основные процедуры, используемые в политическом дискурсе: номинализацию и сочинение. Но, рассматривая публицистические тексты, мы обнаружили, что эти две процедуры являются лишь частными случаями более общих методов.

Во-первых, к числу новых идеальных объектов, которые в создаваемом прессой мифологизированном мире выступают как самостоятельные сущности, кроме номинализированных действий, можно отнести такие объекты языкового описания, как: а) группы, собрания людей, обозначаемые собирательным понятием; б) мероприятия, праздники, знаменательные даты; в) значения традиционных концептов русской культуры, таких как Родина, земля, поле и т.д.; г) награды и знаки отличия, учреждаемые партийными и комсомольскими руководящими органами (значок, переходящее знамя, вымпел и т.д.).

Во-вторых, все указанные объекты в газетном дискурсе обычно представлены в гиперболизированном виде. Гиперболизируется не только их масштабность, но. главным образом их ценностная и эмоционально-личностная значимость. Для этого используются в первую очередь тропы: метафора, гипербола, эпитет, реже - сравнение, но особенно интенсивно и с наибольшим эффектом - оксюморон. Как правило, оксюморонные противопоставления используются в заголовках, а нередко и ложатся в основу развития самого дискурса, определяя его внутреннюю логику.

Даже такой риторический прием, как литота, основанный на преуменьшении, также может быть использован в целях гиперболизации. В ряде публикаций рассматриваемого периода путем преуменьшения уровня сложности описываемых явлений намеренно создается своеобразный «лубок» - упрощенная, наивная картина происходящего. Благодаря этому автоматические регулярные либо неосознанные действия, совершаемые массами, коллективами и отдельными индивидами, выступают как поступки. Иными словами, гиперболизации подвергается и спонтанность, и осознанность и добровольность этих действий.

В-третьих, наряду с тропами, применяются специальные грамматические конструкции, характерные для данного типа дискурса и " способствующие гиперболизации субъективно-личностной значимости указанных объектов. К таким конструкциям, как было показано, принадлежат редуцированные формы императивных высказываний типа «Передовому опыту - массовость»; «Одиннадцатой пятилетке -комсомольское ускорение!» и т.п., семантику которых мы охарактеризовали как требовательное, то есть усиленное и эмоционально перенасыщенное долженствование.

В-четвертых, к лексическим средствам гиперболизации мы отнесли генерализацию, употребление превосходной степени прилагательных и прямые характеристики.

В результате проведенного анализа мы пришли к выводу, что гиперболизация явлений действительности в советском публицистическом дискурсе СМИ второй половины 50-х - начала 80-х гг. осуществлялась при помощи средств, относящихся к разным уровням языка: лексическому, синтаксическому и стилистическому (к последнему мы относим описанные тропы). Иначе говоря, в рамках рассмотренного типа дискурса все элементы естественного языка как сложной, многоуровневой системы оказались вовлеченными в процесс гиперболизации.

В целом же гипертекст советских СМИ второй половины 50-х - начала 80-х гг. представляет собой одно из ответвлений советского политического дискурса, представленного текстами официальных документов, который описан в работе П. Серио. Отличительные особенности исследованной нами разновидности этого дискурса заключаются именно в специфическом использовании приемов гиперболизации. Если в официальных текстах она носит преимущественно доктринальный характер и, ориентируясь главным образом на рациональное воздействие, использует в большей степени грамматические и лексические средства языка, а в меньшей - стилистические и образные, то в публицистических текстах СМИ соотношение используемых языковых средств меняется на противоположное. Поскольку сверхзадача данного типа дискурса заключается в том, чтобы, охватив все уровни сознания человека, как говорится, «влезть к нему в душу», вызвать ответную эмоциональную реакцию, то из богатого языкового арсенала гиперболизации избираются в первую очередь именно жанрово-стилистические и образные средства. К ним относятся не только собственно риторические фигуры, но и такие чисто литературные элементы, как фабула, сюжет, драматизация, диалог и пр., а также, не в последнюю очередь, та энергия психологического воздействия, которая заложена в выразительных возможностях журналистских жанров: аналитической статьи, очерка, репортажа, информации, мастерски использовавшихся журналистами в исследуемый период. Справедливость и профессиональная этика требует, независимо от идеологических оценок, признать этот объективный факт. К тому же признание этого факта позволяет диссертанту самому не впасть в гиперболизацию и завершить исследование на оптимистической ноте. Ведь профессионализм, в отличие от идеологических конструкций, не может быть разрушен в течение одного десятилетия «перестройки». Можно легко уничтожить библиотеку, архив, музей, но невозможно столь же легко уничтожить профессиональную традицию, не истребив физически ее носителей, а это сегодня, к счастью, не так уж просто. Тот несомненный факт, что российские журналисты и в жестких условиях идеологического диктата (в том числе во второй половине 50-х - начала 80-х гг.) нередко создавали настоящие шедевры публицистического мастерства, внушает надежду на то, что и в условиях нынешней мировоззренческой неразберихи они останутся на высоте, сохранив, по крайней мере, единственный прочный ориентир, каковым является честное служение долгу - «писать правду, правду и только правду».

Общий вывод исследования заключается в следующем: являясь одним из неотъемлемых атрибутов отображения человеком действительности, проявляющимся на различных уровнях и в различных формах индивидуального и общественного сознания, гиперболизация находит широкое применение в идеологической пропагандистской деятельности, в выступлениях средств массовой информации, особенно в условиях монопольного использования их теми или иными общественными силами, в частности, государством авторитарного типа. В этом случае чрезмерно широкое обращение к гиперболизации может иметь деструктивные последствия для духовной культуры и всего социального организма, что мы наблюдали на примере развала советского общества. В то же время в качестве выразительного средства при адекватном и умеренном его использовании гиперболизация открывает широкие возможности для выражения личной и гражданской позиции журналиста, яркого, эмоционального и убедительного отображения объективных явлений действительности.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Афанасьева, Александра Леонидовна, 2000 год

1. газета «Известия», 1958-1982.2. газета «Правда», 1960-1980.3. газета «Труд», 1960-1982.4. газета «Комсомольская правда», 1960-1982.5. журнал «Огонек», 1958-1970.1. Библиографический список

2. Абакшина Е.А. Политиками не рождаются. В 2т.-М., 1993.

3. Аверинцев С.С. Символ // Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 607- 608.

4. Аксютин Ю. В. Новое о XX съезде КПСС // Отеч. история. -М., 1998. -N2. С. 108-123.

5. Алпатов В. М. Двадцатый съезд глазами несовременника // Коммунист. -М., 1997,-N2.-С. 114-124.

6. Андреев Д.Л. Роза мира. -М., 1993.-302 с.

7. Андрюшенко М.Т. Марксистское образование в советской высшей школе периода застоя (сер. 70-х сер. 80-х годов) / Владим. политехи, ин-т. - Владимир, 1993. - 244 с. Библиогр.: С.237-242. Рукопись деп. в ИНИОН РАН N 48784 от 27.12.93.

8. Арон Р. Демократия и тоталитаризм. -М., 1993.

9. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. -М., 1990. С. 5-32.

10. Афанасьев В.Г. Четвертая власть и четыре генсека. -М., 1994.

11. Балакин В.С, Балакина Л.П. Социокультурный раскол научной интеллигенции 60-х годов XX века // Человек. История. Общество. -Челябинск, 1995. С. 58-65.

12. Балакшин A.C. Культурная политика как явление и научное понятие / Рос. акад. гос. службы при Президенте РФ.-М., 1995. 22 с. Рукопись деп. в ИНИОН РАН N 50845 от 24.10.95.

13. Баранов А.Н. Что нас убеждает: общественное сознание и язык. М., 1990.-63 с.

14. Безбородов А.Б. и др. Материалы по истории диссидентства и правозащитного движения в СССР 50-х 60-х годов. -М., 1994. -151 с.

15. Бенвенист Э. Общая лингвистика. -М., 1974. -446 с.

16. Благих И.А. Хозяйственные реформы Н.С. Хрущева: волюнтаризм или необходимость? // Из истории отечественной экономической мысли: 5080-е годы XX века. -СПб., 1995. С. 220-238.

17. Блок М. Апология истории или Ремесло историка. -М.,1973. -232 с.

18. Блэк М. Метафора // Теория метафоры. -М., 1990. С. 153 172.

19. Блэк С. Паблик рилейшнз. -М., 1990. -239 с.

20. Большая Советская Энциклопедия. -М., 1971. -Т.6. -624 с.

21. Бруева И.М. Вопросы перехода от тоталитаризма к посттоталитарной организации / Моск. гос. техн. ун-т им. Н.Э.Баумана. М., 1996. - 34 с. Рукопись деп. в ИНИОН РАН N 51692 от 04.07.96.

22. Ван Дейк Т., Кинч В. Стратегия понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. -М., 1988. Вып. XXIII.

23. Вежбицка А. Сравнение градация - метафора // Теория метафоры. -М., 1990. С. 133 - 152.

24. Веккер JI.M. Психические процессы. В 2 т. -Л., 1974. -Т.1.-334 с.

25. Вербицкая О.М. Российские крестьяне: от Сталина к Хрущеву: Середина 40-х начало 60-х гг. -М., 1992. -222 с.

26. Виноградов В.В. История русского литературного языка. -М., 1978. -319с.26.