Функционально-семантические свойства реплик со значением согласия-несогласия в диалогическом общении: На материале русского и немецкого языков тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.19, кандидат филологических наук Морозова, Оксана Николаевна

• Морозова, Оксана Николаевна
• кандидат филологических наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Морозова, Оксана Николаевна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ОБЩИЕ ПРИНЦИПЫ ФУНКЦИОНАЛЬНО

СЕМАНТИЧЕСКОГО ОПИСАНИЯ РЕПЛИК СО ЗНАЧЕНИЕМ СОГЛАСИЯ-НЕСОГЛАСИЯ.

1. Коммуникативный акт выражения согласия-несогласия: фреймовая конфигурация, структура и типы.

1.1. Структура и коммуникативная специфика взаимодействия участников диалогического общения вКАСН.

1.2. Ролевые характеристики участников диалогического взаимодействия в ситуации согласованного и несогласованного общения.

1.3. Типология реплик со значением согласия-несогласия.

2. КАСН как общий интенциональный тип диалогического взаимодействия.

2.1. Диалогическая реплика как единица выражения согласия-несогласия в коммуникативном взаимодействии.

2.2. Инвариантная формула реализации коммуникативного акта со значением согласия-несогласия.

3. Языковые средства выражения типовых моделей КАСН.

Выводы по первой главе.

Глава 2. РЕГУЛЯТИВНАЯ ФУНКЦИЯ РЕПЛИК СО ЗНАЧЕНИЕМ СОГЛАСИЯ-НЕСОГЛАСИЯ В ДИНАМИЧЕСКОЙ МОДЕЛИ

ДИАЛОГА.

1. Реплики со значением согласия-несогласия, способствующие кооперативному общению.

2. Реплики со значением согласия-несогласия, противодействующие кооперативному (согласованному) общению.

3. Реплики несогласия как маркеры коммуникативных рассогласований.

Выводы по второй главе.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Функционально-семантические свойства реплик со значением согласия-несогласия в диалогическом общении: На материале русского и немецкого языков»

Настоящее исследование посвящено анализу функционально-семантических свойств диалогических реплик, выражающих согласие-несогласие в процессе диалогического взаимодействия между партнерами по общению. Примерами таких реплик со значением согласия-несогласия могут служить речевые действия коммуникантов в приведенных ниже фрагментах диалогов на русском и немецком языках: русск.: (1) А.: - Теперь можно будет и закусить после трудов праведных,-не замедлил предложить Шенснович. В.: - Спасибо, не откажусь, - просто ответил Макаров.

Степанов, 1980а: 237). (2) А.: - Ну, - сказал Дельвик, - решайте. За этим лесом вам уже ничто не будет грозить. Поверьте, что в Осло вам нельзя оставаться.

В.: - Нет, - ответила товарищ Улава.

Пикуль, 19956: 375). нем.: (3) А.: - Du kannst nicht fahren, du bist weiss wie ein Laken.

В.: - Ich kann! Ich fahre. Ich muss hier raus, sonst drehe ich durch.

Schmieder, 36).

4). Vor dem Hospital traf sie den Rennleiter.

A.: - Wir fahren heute abend ab, - sagte er. - Haben Sie das Biest mit den grossen Zahnen gesehen? Die Schwester? Sie lasst ihn zerschnei-den. Wir fahren alle ab. Fahren auch Sie ab! Es ist vorbei.

B.: - Ja^ - erwiderte Lillian. - Es ist vorbei.

Remarque, 1990: 287).

Проблемы выражения согласия-несогласия, манифестационных способов эксплицитного согласия и несогласия, а также сложности их языковой реализации активно обсуждались и обсуждаются в работах по философии, логике и лингвистике, независимо от смены научных парадигм, школ и направлений (см.: Айер, 1993; Шлик, 1993; Малкольм, 1993; Дэвидсон, 1993; Дэвидсон, 1993а; Остин, 1993; Крипке, 1986; Апресян, 1989; Азнабаева, 1998; Арутюнова, 1980; Бенвенист, 1974; Винокур, 1993; Гак, 1994; Дмитровская, 1988; Смирнова, 1988; Петров, Переверзев, 1989; Бу-лыгина, Шмелев, 1988; Булыгина, Шмелев, 1989; Булыгина, Шмелев, 1994; Булыгина, Шмелев, 1997; Касевич, 1990; Кибрик, 1987; Кобозева, Лауфер, 1994; Сорокин и др., 1979; Тодоров, 1998; Ауег, 1956; Ауег, 1964; Barwise, Perry, 1984; Barwise, Perry, 1985; Hintikka, 1962; Hintikka, 1987; Vanderveken, 1986; Vanderveken, 1987 и др.). Однако, непосредственно сам акт выражения интенциональной (иллокутивной) направленности на реализацию согласия или несогласия не являлся предметом пристального рассмотрения ни в философии, ни в логике, ни в лингвистике.

Так, в работах по философии и логике (в частности, в логической семантике, теории непротиворечивого вывода и построения сложных или комплексных силлогизмов) проблемы, связанные с установками на согласие-несогласие, рассматривались только с учетом истинностной оценки конкретных предметов реального мира и оценочного суждения о них. Верификационная гипотеза о содержании суждения, точнее, о семантической дихотомии "истинности - ложности" языковых выражений затрагивала не столько саму проблему согласия или несогласия интерпретатора с высказанной говорящим субъектом оценкой, сколько относилась к проблеме "согласованности" оценочных параметров с "целостностью возможных чувственных данных" носителя языка (Дэвидсон, 1993а: 154-155). Другими словами, для правильной интерпретации необходимы понятие "согласования опыта" и понятие "согласования фактов или истинности относительно фактов" (там же, с.155; см. также: Ауег, 1956; Ауег, 1964; Hintikka, 1962; Hintikka, 1987). Речь о чувственном опыте выражает, скорее, мнение по поводу источников или природы данных, но это не прибавляет новой сущности к универсуму, на фоне которых может проверяться та или иная концептуальная схема (или функционально-семантическое представление в терминологии А.А. Романова).

То, что некоторые языковые выражения (предложения, суждения, реплики, дискурсные образования) кем-то считаются истинными, есть, в сущности, отражение "вектора двух сил: считает/не считает" (Банару, 1981), но не является способом решения проблемы "согласия-несогласия" в коммуникативном обмене мнениями участников общения. Действительно, если в диалогическом общении один из партнеров, наблюдая за проплывающим мимо судном, говорит: (5) "Посмотри, какой красивый ялик", а другой ему возражает: "Ты ошибаешься, это плывет обыкновенная яхта", то в данном обмене репликами можно наблюдать, скорее, ошибочную интерпретацию одним из собеседников реального положения дел в мире, на базе чего у него и сформировалось конкретное утверждение. Но образование ошибочного мнения не является основанием для реализации коммуникативных установок "согласие-несогласие" со стороны говорящего субъекта, потому что другой собеседник может также ошибаться, или же ему будет все равно, какое судно проплывает мимо.

Другими словами, в диалоге между партнерами реализуется фиксированный акт ошибочной интерпретации объекта реального мира, что, конечно же, является достаточным основанием для наличия разногласия (осмысленного или неосмысленного) в индивидуальной интерпретации объектов реального мира, но такое разногласие не является достаточным основанием для появления согласия или несогласия в выражении своих точек зрения, верований или установок. Согласие либо принимает форму совместного полагания речевых произведений истинными, либо оно будет в большей степени опосредовано теорией истины только для одного из говорящих субъектов (в духе идей А.Тарского), и тогда согласие будет опираться только на доверие или "кодекс доверия" (Романов, 1988: 60-68), который собеседники вырабатывают либо в ходе обмена репликами, либо до вступления в диалог друг с другом. Именно доверие, а не свободный выбор в интерпретации воздействует на партнеров, и, если собеседники стремятся понимать друг друга, то необходимо одно непреложное исходное условие или нужна следующая коммуникативная пресуппозиция - партнеры в диалоге должны считать истинной систематическую корреляцию предложений (реплик, выражений) говорящего и его собеседника. Другими словами, каждый должен считать реплики своего партнера истинными относительно собственных коммуникативных намерений. Только на этой основе возможно описать условия, при помощи которых будет осуществляться такой комплексный коммуникативный акт как СОГЛАСИЕ-НЕСОГЛАСИЕ.

Попытки лингвистов описать функциональную специфику данного коммуникативного акта не увенчались успехом. Дело в том, что ошибочная оценка реалий окружающего пространства, выраженных в тех или иных репликах одного из партнеров по коммуникации, нередко ставила исследователей в тупик: а как, собственно говоря, относиться к таким репликам, как, например, в приведенном фрагменте диалога (5), где формально представлено несогласие одного из собеседников относительно утверждения другого?

Анализ работ, посвященных данной проблеме, показывает разнообразие подходов к ее решению. В частности, большинство исследователей исходят из чисто формальных показателей согласия-несогласия в диалогическом взаимодействии, выделяя, например, по преимуществу лексические показатели "несогласия", которые связаны с выражением отрицания ("нет" и "не", глаголы "возражать, не соглашаться, протестовать", словосочетания "быть другого мнения, иметь другую точку зрения, думать по-другому", наречия "наоборот, никогда, глупо, несерьезно", существительные "бред, чепуха, ерунда, неправда" и др.; см.: Крашенинникова, 1958; Крашенинникова, 1963; Молчанова, 1976; Максимов, 1978; Москальская, 1981; Трунова, 1980; Храковский, 1980; Хайкова, 1984; Жукова, 1994; Flaemig, 1965; Helbig, 1974; Helbig, 1975; Helbig, 1977; Helbig, Buscha, 1974; Kummer, 1968; Klinke, 1976; Oksaar, 1979 и др.).

При этом, однако, вопросы функционирования (использования) реплик со значением согласия-несогласия в процессе диалогического общения, а также условия их успешной и эффективной реализации с целью отстаивания и защиты собственных интересов (привычек, намерений, мировоззренческих установок и т.п.) говорящей личности, в значительной степени определяющие метакоммуникативную (регулятивную) сущность речевого взаимодействия, остались вне поля зрения исследователей.

Оказалось, например, что коммуникативный статус актов речевого выражения согласия-несогласия даже не обсуждался в работах по теории речевых актов, теории диалога и конверсационного анализа. Практически остались без внимания критерии вычленения и описания языковых особенностей структурных составляющих комплексного коммуникативного акта согласия-несогласия (также: КАСН), способных активизировать его фреймовую (когнитивную) конфигурацию в ментальном пространстве носителей языка. Кроме того, не были зафиксированы и описаны функциональные условия и правила реализации коммуникативных установок участников анализируемого коммуникативного акта, а вопросы содержательного объема иллокутивных показателей (иллокутивного потенциала в терминологии А.А.Романова) речевых действий со значением согласия или несогласия даже и не рассматривались в типовой (т.е. построенной по образцу фреймовой конфигурации) речевой интеракции, и - как результат -не была предложена и описана типология репликовых произведений анализируемого комплексного коммуникативного акта согласия-несогласия.

Правда, следует отметить, что проблема взаимоотношения реплико-вых шагов со значением согласия-несогласия некоторым образом поднималась в связи с анализом так называемых «коммуникативных неудач» (Городецкий, 1983; Городецкий и др., 1985) и «коммуникативных рассогласований» (Романов, 1987; Романов, 1988), однако эта проблема увязывалась с речевыми актами оценки и интерпретации речевых действий собеседника, что в иллокутивном плане отличается от исследуемых речевых произведений и установок партнеров по диалогу. Действительно, феномен согласия или несогласия настолько сложен по своей коммуникативной природе, что находит свое отражение на различных уровнях взаимоотношений между собеседниками. Так, согласие или несогласие может касаться не только тематического содержания репликовых шагов. Оно вполне может затрагивать и уровень регулятивных отношений между собеседниками, и уровень прагматической валентности репликовых произведений, и уровень тактических уловок и недоговоренностей. Все сказанное свидетельствует о том, что предлагаемое исследование актуально как по тематике, так и по охвату решаемых в нем задач.

Из этого следует, что актуальность настоящей работы обусловлена неизученностью вопроса о функциональной роли реплик со значением согласия-несогласия в "динамической модели диалогического общения", разработанной профессором А.А.Романовым, а также недостаточной ис-следованностью указанных реплик в ходе реализации субъектами речевых действий регулятивной (диалогоорганизующей в широком смысле этого понятия) деятельности как набора функционально-прагматических единиц — регулятивов, призванных решать конкретные коммуникативные задачи в речевом общении.

Основная цель работы заключается в описании функциональных и семантических характеристик реплик, выражающих согласие-несогласие, и установлении их коммуникативного статуса в рамках динамической модели общения. Для достижения данной цели были поставлены следующие задачи:

• построить типологию реплик со значением согласия-несогласия и описать особенности функционирования каждого типа названных реплик в процессе развертывания диалога;

• выявить причины появления реплик, выражающих согласие-несогласие, на различных этапах диалогического взаимодействия;

• представить характеристику реплик со значением согласия-несогласия как регулятивных действий, поддерживающих или противодействующих согласованному общению в рамках типового сценарного фрейма;

• установить содержательные и конструктивные особенности реплик, служащих для выражения различных видов согласия-несогласия в диалоге.

Поставленные цель и задачи определили выбор методов, используемых в данном исследовании. Основным общенаучным методом исследования в диссертации является гипотетико-дедуктивный метод. В работе также применены методы контекстуального и функционального анализа, метод семантической и прагматической интерпретации, социально-контекстуальные методы с указанием ролевых проявлений участников коммуникативного акта. Кроме того, использованы некоторые элементы количественного анализа, позволившие охарактеризовать статистические отношения использованных различных манифестационных форм выражения согласия-несогласия.

Научная новизна работы заключается в постановке ранее неизученной проблемы функционирования в диалоге реплик со значением согласия-несогласия, а также в конкретном ее решении. Впервые выбранные для исследования реплики диалога рассматриваются не на материале вопросно-ответного единства в виде отдельных сочетаний репликовых шагов, подтверждающих или отрицающих действия своего собеседника, а в рамках целостного функционально-семантического представления типового иллокутивного фрейма, отражающего весь спектр регулятивных отношений между партнерами по диалогическому взаимодействию.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Диалогическая интеракция между участниками коммуникативного акта выражения согласия-несогласия осуществляется при помощи квази-перформативной формулы «Настоящим я выражаю согласие-несогласие с Вами в том, что . », которая формально коррелирует с канонической перформативной матрицей, а содержательно отличается от канонических перформативных проявлений отсутствием семантического признака результативности и временными параметрами речевой каузации. В конструктивном плане к указанным квази-перформативным формулам относятся не только эксплицитные единицы канонического уровня, но и целые дискурс-ные комплексы.

2. Представленные в интерактивном процессе диалогического общения соответствующими диалогическими репликами квази-перформативные формулы выражения согласия-несогласия участвуют в реализации регулятивной (диалогоорганизующей и диалогонаправляющей) деятельности коммуникантов, выступая в качестве особых коммуникативных регулятивных единиц (регулятивов) различного плана.

3. Диалогические реплики - регулятивы со значением согласия-несогласия подразделяются на два основных функциональных типа: на регулятивы, способствующие кооперативному общению и регулятивы, противодействующие согласованному общению. В последнем случае названные диалогические регулятивные единицы выступают в качестве маркеров коммуникативного рассогласования партнеров по совместной реализации типовой (глобальной) цели интерактивного общения.

Теоретическая значимость проведенного исследования заключается в том, что оно существенно развивает теорию речевого воздействия и - шире - речевой деятельности в частнолингвистическом и общелингвистическом планах и представляет собой вклад в общую теорию прагматики общения. Изучение такого явления как квази-перформативность в коммуникативно-функциональной лингвистике способствует описанию закономерностей развития и функционирования языка в социуме, позволяет осмыслить с лингвистической точки зрения процесс управления речевым поведением участников диалогической интеракции, расширяет представление о соотношении коммуникативной, ситуативной и языковой семантики. В общелингвистическом плане теоретически значимыми являются аргументы в пользу анализа регулятивной функции языка, в особенности ее «воздействующей и преобразующей речевое поведение» разновидности. Теоретически значимым также является распространение инструментария прагмалингвистики на семантический анализ таких явлений как изменение личностных установок говорящего субъекта посредством специфических коммуникативных единиц - регулятивов.

Практическая ценность работы определяется возможностью применения ее основных положений, выводов и методик анализа при разработке теоретических курсов по семантике и прагматике речевого общения, теории и интерпретации диалогического дискурса, теории речевого воздействия, при чтении спецкурсов по речевому общению, речевому этикету, лингвострановедению. Возможно также применение результатов исследования при разработке коммуникативно-ориентированной методики преподавания языка. Результаты исследований могут вызвать интерес психологов, философов, социологов и антропологов.

Апробация работы. Результаты исследования прошли апробацию на межвузовской научной конференции "Языковая личность: жанровая речевая деятельность" (г. Волгоград, 1998), 3-ем Международном симпозиуме

Человек: язык, культура, познание" (г. Кривой Рог, Украина, 1999), Первой Международной научной конференции "Кирилло-Мефодиевские чтения" (г. Луга, 1999), международной научной конференции "Язык в муль-тикультурном мире" (г. Самара, 1999), первой научно-практической конференции студентов и аспирантов высших учебных заведений г. Твери (г. Тверь, 1999), 2-ой Международной конференции "Филология и культура" (г. Тамбов, 1999).

Содержание диссертации отражено в 7 публикациях в межвузовских научных сборниках. Общий объем опубликованного материала составляет 3,5 печатного листа.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка условных обозначений, использованной литературы и источника примеров. Общий объем работы составляет 176 страниц машинописного текста.

Заключение диссертации по теме «Теория языка», Морозова, Оксана Николаевна

ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ

Во второй главе реплики со значением согласия-несогласия были рассмотрены с точки зрения их вклада в реализацию участниками диалогического взаимодействия регулятивной деятельности, направленной на решение конкретных коммуникативных задач в речевом общении.

Исследуемые реплики, принимая участие в реализации диалогоорга-низующей (диалогонаправляющей, диалогоконтролирующей) деятельности коммуникантов, выступают в процессе общения в качестве особых функционально-прагматических единиц - регулятивов.

Диалогические реплики-регулятивы, выражающие согласие-несогласие в процессе диалогического взаимодействия, подразделяются на два функциональных класса: на регулятивы, способствующие (поддерживающие) согласованному (кооперативному) общению, и регулятивные действия, препятствующие такому общению.

Исследуемые реплики - регулятивы кооперативного общения обеспечивают организацию и осуществляют контроль за речевым взаимодействием коммуникантов, предотвращают коммуникативные рассогласования и коммуникативные срывы.

Реплики со значением согласия-несогласия, поддерживающие нормальный ход диалогического общения, выступают в интерактивном процессе в качестве ответных регулятивов, представляющих собой реакцию коммуниканта на речевые и неречевые действия партнера по взаимодействию.

Диалогические реплики-регулятивы кооперативного общения со значением согласия-несогласия характеризуются одновременной направленностью и на адресанта и на адресата: с одной стороны, они дают оценку речевого действия партнера по общению, с другой стороны, репрезентируют степень готовности самого говорящего к совместному продвижению вперед согласно выбранному сценарию взаимодействия.

Репликовые шаги со значением согласия-несогласия, выступающие в процессе диалогического взаимодействия в качестве регулятивных действий, противодействующих кооперативному общению , направлены на то, чтобы сдерживать стратегическую инициативу партнера по общению, которая формирует последовательность ходов-цепочек в ФСП типового сценария.

Реплики, выражающие согласие-несогласие, как регулятивы второго функционального класса, а именно как регулятивы, препятствующие согласованному общению, выступают в процессе взаимодействия по типовому иллокутивному сценарию в качестве маркеров коммуникативных рассогласований.

Функционирование исследуемых реплик носит двусторонний характер: они появляются в диалогическом процессе как реакции на отклонения от развертываемого типового фрейма или на нарушения, связанные с несоответствием, несовпадением каких-либо параметров репликового шага функционально-семантическому представлению типового фреймового сценария, а с другой стороны, они сами и сигнализируют, сообщают об этих нарушениях.

Реплики со значением несогласия, являются маркерами коммуникативных рассогласований двух типов: организации социально-интерактивного общения и иллокутивно-тематической реализации репли-ковых шагов.

В зависимости от типа коммуникативного рассогласования, маркером которого они являются, репликовые шаги со значением несогласия по-разному влияют на дальнейшее развертывание процесса взаимодействия и манифестируются при помощи различных лексических средств.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование функционально-семантических свойств диалогических реплик со значением согласия-несогласия представляется оправданным и необходимым, так как именно согласие и/или несогласие сопровождают каждый шаг, каждый этап процесса общения.

Для того чтобы вступить во взаимодействие с предполагаемым партнером, нам необходимо его предварительное согласие на совместную деятельность. Подтверждение своего согласия на сотрудничество с нами мы ожидаем от партнера и на протяжении всего диалога вплоть до его окончания. Кроме того, цель любого взаимодействия заключается в том, чтобы заставить собеседника либо изменить свою точку зрения, либо совершить какое-либо действие. И в том, и в другом случае целью нашего взаимодействия является получение СОГЛАСИЯ от другого человека.

Коммуникативное взаимодействие партнеров с выражением личностных установок на согласие-несогласие относительно ситуаций и условий общения относится к специфическим формам диалогической коммуникации, которая строится и протекает по типовым фреймовым сценариям.

В процессе диалогического взаимодействия по типовому иллокутивному образцу, можно выявить несколько различных типов согласия-несогласия, актуализируемых участниками процесса общения по мере их продвижения к результирующему эффекту интеракции.

На начальной фазе диалогического процесса коммуникант принимает положительное или отрицательное решение относительно своего участия во взаимодействии в рамках типового фрейма. Такое согласие-несогласие на сам факт взаимодействия можно назвать стратегическим или общим. Помимо этого типа согласия-несогласия в динамической модели диалога выделяют также реплики со значением согласия-несогласия частного типа (тактическое согласие-несогласие). Такие репликовые шаги функционируют либо на уровне фаз (этапное согласие-несогласие, распространяющее свое действие не только на предыдущий инициирующий шаг партнера, а контролирующее непротиворечивое прохождение целой фазы, целого этапа взаимодействия), либо на уровне отдельных интерактивных ходов диалога (иллокутивно-тематическое или ходовое согласие-несогласие).

Чтобы правильно распознать коммуникативную интенцию говорящего и избежать коммуникативных рассогласований, способных заблокировать согласованное сотрудничество по выработке совместных решений или реализации конкретных задач, необходимо выявить причину возникновения в процессе диалогического взаимодействия реплик со значением согласия-несогласия. Согласие-несогласие в интерактивном процессе вызывается следующими причинами, а именно:

- содержанием репликовых шагов инициатора;

- организацией диалогического общения;

- личностными характеристиками партнера по общению.

Анализ фактического материала показывает, что., если, например, несогласие, вызванное первыми двумя причинами, может и не привести к коммуникативному рассогласованию, то в последнем случае, когда неприятие у говорящего вызывает сам партнер, т.е. "зона несогласия" между коммуникантами достигает своего предела, избежать прекращения общения крайне трудно. Следует также отметить тот факт, что в процессе диалогического общения согласие-несогласие может вызываться не одной, а несколькими причинами, но какая-либо из них будет доминирующей.

Как выяснилось в ходе обработки обширного корпуса примеров, в основе акта выражения согласия-несогласия лежит квази-перформативная формула: "Я (искренне) выражаю настоящим свое согласие-несогласие с вами в том, что.", представляющая собой трехаргументную конфигурацию с предикатным ядром "согласиться/не согласиться".

Данная семантическая конфигурация акта выражения согласия в процессе диалогического общения реализуется только с учетом трех условий, а именно:

• Я доверяю тебе (условие А)

• Я доверяю твоему сообщению (условие Б)

• Я считаю твое сообщение истинным, т.е. соответствующим реальному положению дел в мире или соответствующим моему представлению о положении дел (условие В).

В процессе диалогического взаимодействия, протекающего по типовым фреймовым сценариям, различают "полное" согласие-несогласие, частичное согласие-несогласие, а также реплики со значением полусогласия.

Согласие-несогласие, выражаемое участниками процесса диалогического взаимодействия с помощью матричной формулы, представляет собой эксплицитное, "полное" согласие-несогласие. Анализ языкового материала показал, что в диалогическом процессе используются различные варианты (разновидности) стандартной инвариантной ма^грицы.

В качестве одной из моделей матричной конструкции (м-1) выступает вариант, в котором отсутствуют один или несколько компонентов матрицы. Наиболее частотными разновидностями данной модели является модель (м-16*), в которой предикатное ядро (глагол "соглашаться/не соглашаться) замещается различными лексемами и выражениями. Этот вариант матрицы насчитывает 29,29 % от общего числа примеров в русском языке и 35,14 % от всего корпуса примеров в немецком языке.

В диалогическом общении возможны случаи, когда третий аргумент стандартной формулы комментируется одним или несколькими высказываниями (м-2) — 9,92 % от общего количества примеров в русском и 13,63 % - в немецком языке. Однако следует отметить, что оба шага "согласие-несогласие + комментарий" представляют собой целостное выражение согласия-несогласия с репликовым действием партнера по общению, так как они объединены в одно целое на основе одного и того же коммуникативного намерения.

Третья разновидность матрицы (м-3) представляет собой пассивную конструкцию "Трудно (не) согласиться" — 0,15 % в русском языке, в корпусе примеров на немецком языке такой вариант квази-перформативной стандартной формулы не отмечен; следующая модель осложнена модальными глаголами (м-4) ("Я не могу/хочу/должен согласиться") и насчитывает, соответственно, 0,27 % в русском и 0, 54 % в немецком языке. .

Для выражения частичного согласия-несогласия в процессе диалогического взаимодействия используется еще одна разновидность матричной формулы (м-5), построенная по следующей схеме: "Вариант формулы + НО." и насчитывающая 4,75 % от общего числа примеров в русском и 5,99 % в немецком языке.

Следующая разновидность (м-6) стандартной формулы для выражения согласия-несогласия представлена вопросительными контсрукциями со значением согласия-несогласия, представляющими собой вторичную (трансформированную) разновидность матрицы — 8,83 % в русском и 9,12 % в немецком языке.

Кроме основной стандартной формулы, служащей для эксплицитного выражения согласия-несогласия в процессе диалогического взаимодействия, и ее конструктивных вариантов можно обнаружить конструкции, в которых значение согласия-несогласия выражается имплицитно — 6,5 % от всего корпуса примеров в русском 6,53 % в немецком языке.

Исследуемые реплики со значением согласия-несогласия участвуют в реализации регулятивной (диалогоорганизующей) деятельности, осуществляемой участниками процесса общения. В этом качестве они функционируют в пространстве диалога как регулятивы — особые единицы, служащие достижению поставленных коммуникативных целей.

Реплики со значением согласия-несогласия представляют собой два класса регулятивов: способствующих и противодействиующих кооперативному общению коммуникантов.

В качестве регулятивов, способствующих кооперативному общению, исследуемые реплики представлены в процессе взаимодействия как ответные реакции-оценки речевого вклада партнера по общению.

Выступая в процессе общения в качестве регулятивов противодействия согласованному общению, реплики со значением согласия-несогласия маркируют коммуникативные рассогласования.

Конечно, представленное исследование не дает ответы на все вопросы, связанные с такими сложными феноменами, какими являются реплики со значением согласия-несогласия.

В частности, интересно было бы проследить, как функционируют реплики со значением согласия-несогласия в конкретных типовых сценариях, как в конструктивном плане различаются исследуемые реплики в зависимости от каждого конкретного показателя статусности, каждого определенного вида отношений между коммуникантами.

Также несомненный интерес для отдельного детального рассмотрения представляют те ситуации, когда реплики, формально выражающие согласие или несогласие, тем не менее интерпретируются партнером по интеракции как репликовые шаги с противоположным значением. Целесообразно было бы выявить и описать средства, с помощью которых достигается подобный коммуникативный эффект, а также проанализировать условия, при которых такое употребление реплик со значением согласия-несогласия возможно и действенно.

Кроме того, можно установить, как с помощью реплик согласия-несогласия различных видов и типов выстраиваются стратегии и тактики, используемые участниками диалогического взаимодействия и направленные на максимально успешное достижение поставленных коммуникативных целей в рамках конкретных типовых иллокутивных сценариях (обвинение, уговор, просьба и пр.).

Таковы лишь некоторые прагматические проблемы, начало рассмотрению которым положено в данном диссертационном исследовании.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Морозова, Оксана Николаевна, 2000 год

1. Айтматов Ч. Материнское поле // Айтматов Ч. Повести и рассказы. Ф.: Кыргызстан, 1985а. - С. 6-90.

2. Айтматов Ч. Тополек мой в красной косынке // Айтматов Ч. Повести и рассказы. Ф.: Кыргызстан, 19856. - С. 92-172.

3. Аксенов В. Остров Крым. М.: "Огонек" - "Вагриус", 1990. - 287 с.

4. Алданов М. Повесть о смерти. М.: Худож. лит., 1986. - 276 с.

5. Вересов Д. Белое танго: Роман. СПб.: Изд. Дом "ШВА"; М.: OJIMA-ПРЕСС, 1998а.-576 с.

6. Вересов Д. Черный ворон. Роман. М.: OJIMA-ПРЕСС; СПб.: Изд. Дом "НЕВА", 19986. - 800 с.

7. Воробьев К.Д. Тетка Егориха // Воробьев К.Д. Вот пришел великан. Повести. М.: Известия, 1987. - С. 6-106.

8. Воробьев К.Д. Убиты под Москвой // Воробьев К.Д. Вот пришел великан. Повести. М.: Известия, 1987. - С. 107-167.

9. Домбровский Ю.О. Обезьяна приходит за своим черепом. Алма-Ата: Казахстан, 1991. - 397 с.

10. Домбровский Ю.О. Факультет ненужных вещей. Роман. М.: Худож. лит., 1989. - 508 с.

11. Достоевский Ф.М. Преступление и наказание // Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в двенадцати томах. М.: "Правда", 1982. Том 5. -544 с.

12. Доценко В. Срок для Бешеного. Роман. М.: "Вагриус"; "АСТ-ПРЕСС", 1995.-463 с.

13. Ильф И., Петров Е. Золотой теленок. Краснодар: Изд-ство "Советская Кубань", 1992.-288 с.

14. Ильф И., Петров Е. Двенадцать стульев. Краснодар: Изд-ство "Советская Кубань", 1992. - 288 с.

15. Мережковский Д. 14 декабря. Николай Первый. М.: Худож. лит., 1983.- 188 с.

16. Пикуль B.C. Океанский патруль // Собрание сочинений: В 26 т. Т. 22. -М.: АО "Деловой центр". 1995а. 489 с.

17. Пикуль B.C. Океанский патруль // Собрание сочинений: В 26 т. Т. 23.-М.: АО "Деловой центр". 19956. 478 с.

18. Пикуль B.C. Моонзунд. Роман-хроника// Собрание сочинений: в 20 т. Т. 15. М.: АО "Деловой центр", 1994. - 558 с.

19. Пикуль В. Честь имею: Роман. М.: Просвещение, 1991. - 448 с.

20. Рыбаков А.Н. Дети Арбата: Роман. М.: Известия, 1989. - 624 с.

21. Семенов Ю.С. Майор "Вихрь" // Семнадцать мгновений весны. М.: МИЖ МАДПР, 1992а. - с. 5-308.

22. Семенов Ю.С. Семнадцать мгновений весны // Семнадцать мгновений весны. М.: МИЖ МАДПР, 19926. - с. 309-576.

23. Симонов Е. Повесть о театре. М.:"Терция", "ИТК", 1996. - 305 с.

24. Степанов А.Н. Порт-Артур. Книга 1. М.: Современник, 1980а. 607 с.

25. Степанов А.Н. Порт-Артур. Книга 2. М.: Современник, 19806. 608 с.

26. Тендряков В.Ф. Шестьдесят свечей // Тендряков В.Ф. Шестьдесят свечей. Роман. Повести. М.: Известия, 1985. - С. 5-128.

27. Устинов C.J1. Кто не спрятался. Детективная повесть. М.: Моск. Рабочий, 1991. - 160 с.

28. Чаковский А. Победа. Политический роман. В трех книгах. Том 1. М.: Известия, 1985. - 607 с.

29. Шукшин В.М. Экзамен // Шукшин В.М. Рассказы. Вильнюс: Мокслас, 1986.-С. 3-9.

30. Шукшин В.М. Критики // Шукшин В.М. Рассказы. Вильнюс: Мокслас, 1986.-С. 10-16.

31. Ambler E. Die Maske des Dimitrios. Verlag Das Neue Berlin, Berlin. 1980.-279 S.

32. Andras L. Der Fall Laurentis. Verlag Das Neue Berlin, Berlin. 1981.-208 S.

33. Bahre J. Der stumme Richter. Verlag Das Neue Berlin, Berlin. 1984. - 192 S.

34. Brecht B. Mutter Courage und ihre Kinder. Insel Verlag, Frankfurt am Main, 1979. - 205 S.

35. Brecht B. Werke. Konemann Verlagsgesellschaft mbH. 1985. - 462 S.

36. Hilscher E. Die Weltzeituhr. Dromer Knaur. Munchen / Zurich. 1987. -255 S.

37. Mockel K. Variante Tramper. Verlag Das Neue Berlin, 1984a. -101 S.

38. Mockel K. Die Damengang. Verlag Das Neue Berlin, Berlin. 19846. - 135 S.

39. Radtke G. Das zweite Opfer. Greifenverlag zu Rudolstadt, 1987. - 207 S.

40. Remarque E.M. Der Himmel kennt keine Gunstlinge. Roman. Verlag Kiepenheuer/Witsch, Koeln. 1990. - 334 S.

41. Remarque E.M. Schatten im Paradies. Roman. Dromer Knaur. Munchen / Zurich. 1974. - 352 S.

42. Schmieder M. Ich habe einen Mord gesehen Verlag Das Neue Berlin, 1983. - 167 S.1. УСЛОВНЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ

43. КАСН коммуникативный акт согласия-несогл асия

44. КР коммуникативное рассогласование

45. ФСП функционально-семантическое представление1. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

46. Абельсон Р. Структура убеждений // Язык и моделирование социального взаимодействия. М.: Прогресс, 1987. - С.317 •• 380.

47. Азнабаева JI.A. Принципы речевого поведения адресата в конвенциональном общении / Изд-е Башкирск. ун-та. Уфа, 1998. - 182 с.

48. Айер А.Д. Язык, истина и логика // Аналитическая философия: Избранные тексты. М.: Изд-во МГУ, 1993. - С. 50-66.

49. Апресян Ю.Д. Перформативы в грамматике и словаре // Известия АН СССР. 1986. Сер. Лит. И яз. Т.45, № 3. с. 208 - 223.

50. Апресян Ю.Д. Тавтологические и контрадикторные аномалии // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. М.: Наука, 1989. - С. 186-196.

51. Апресян В.Ю. Уступительность в языке и слова со значением уступки // Вопросы языкознания. № 5 М., 1999.

52. Арутюнова Н.Д. Синтаксис // Общее языкознание: Внутренняя структура языка. М.: Наука. 1972. - С. 259-343.

53. Арутюнова Н.Д. К проблеме функциональных типов лексического значения // Аспекты семантических исследований. М.: Наука. 1980. - С. 156-249.

54. Арутюнова Н.Д. Феномен второй реплики, или о пользе спора // Противоречивость и аномальность текста. М., 1990.

55. Арутюнова Н.Д. Перформатив // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. - С. 372-373.п. Арутюнова Н.Д. Молчание: контексты употребления // Логический анализ языка. Язык речевых действий. М. 1994. - С. 106-117.

56. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. - 423 с.

57. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. - 447 с.

58. Берн Э. Игры, в которые играют люди. СПб. М.: Унив. Книга, ACT, 1998.-398 с.

59. Бехтерев В.М. Объективная психология. М.: Наука, 1991. - 480 с.

60. Блакер P.M. Язык как инструмент социальной власти (теоретико-эмпирические исследования языка и его использования в социальном контексте) // Язык и моделирование социального взаимодействия. М.: Прогресс, 1987.-С. 88-125.

61. Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. Л.: Изд-во ЛГУ, 1977. - 205 с.

62. Богданов В.В. Перформативное предложение и его парадигмы // Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. Калинин, 1985. - С. 18-28.

63. Богданов В.В. Молчание как нулевой речевой знак и его роль в вербальной коммуникации // Языковое общение и его единицы. Калинин, 1986. С. 12-18.

64. Богданов В.В. Речевое общение. Прагматические и семантические аспекты. Ленинград: ЛГУ, 1990. - 88 с.

65. Богин Г.И. Типология понимания текста. Калинин: Калининск. гос. ун-т, 1986. - 86 с.

66. Бровеев. Вопросно-ответные диалогические единства с репликами подтверждения и отрицания в современном немецком языке: Автореф. Дис. Калинин: КГУ, 1979. - 16 с.

67. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Вопрос о косвенных вопросах: является ли установленным фактом их связь с фактивностью? // Логический анализ языка. Знание и мнение: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1988. - С. 30-41.

68. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Ментальные предикаты в аспекте ас-пектологии. // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. М.: Наука, 1989. - С. 31-54

69. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Оценочные речевые акты извне и изнутри // Логический анализ языка. Язык речевых действий. М.: Наука, 1994.-С. 49-59

70. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Школа "Языки русской культуры", 1997. - 576 с.

71. Вежбицкая А. Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978. - С.402-421.

72. Вежбицкая А. Речевые акты // Новое в зарубежной линг-вистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. - С.251-275.

73. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1996.-416 с.

74. Величковский Б.М. Установка и сознательный контроль в психологии познания // Д.Н.Узнадзе классик советской психологии. - Тбилиси: Мецниереба, 1986. - С.73-89.

75. Вендлер 3. Иллокутивное самоубийство // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. -С.238-250.

76. Вендлер 3. Факты в языке // Философия, логика, язык. М.: Прогресс, 1987.-С.293-317.

77. Виноград Т., Флорес Ф. О понимании компьютеров и познания // Язык и интеллект. М.: Прогресс, 1995. - С. 185-229.

78. Виноградов В.В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. -М.: Наука, 1972. 784 с.

79. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения. М.: Наука, 1993.- 185 с.

80. Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка // Философия и социология гуманитарных наук. СПб., 1995. С. 216-380.

81. Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка. Л.: Прибой, 1930. -157 с.

82. Волошинов В.Н. Слово в жизни и слово в поэзии // Волошинов В.Н. Философия и социология гуманитарных наук. СПб.: Изд-во ACTA -ПРЕСС, 1995. - С.59-86.

83. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М.: Наука, 1985. -228 с.

84. Вундт В. Введение в психологию. М.: Космос, 1913. -152 с.

85. Гак В.Г. К проблеме семантической синтагматики // Проблемы структурной лингвистики 1971. М.: Наука, 1972. - С.367-395.

86. Гак В.Г. Речевые рефлексы с речевыми словами // Логический анализ языка. Язык речевых действий. М., 1994 С. 6-10.

87. Городецкий Б.Ю. Актуальные проблемы прикладной лингвистики // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Радуга, 1983. - Вып. 12. - С. 5-22.

88. Городецкий Б.Ю., Кобозева И.М., Сабурова И.Г. К типологии коммуникативных неудач // Диалоговое взаимодействие и представление знаний. Новосибирск: ВЦ СО АН СССР, 1985. - С. 64-78.

89. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // НЗЛ, 1985. Вып. 16. - С .217-237.

90. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985.-451 с.

91. Давыдов Ю.Н., Ковалева М.С., Филиппов А.Ф. Ритуал социальный // Современная западная социология: Словарь. М.: Политиздат, 1990. - С. 299-300.

92. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. Пер. с англ. М.: Прогресс, 1989. -312 с.

93. Делез Ж. Логика смысла. М.: Изд. Центр "Академия", 1995. - 298 с.

94. Демьянков В.З. Конвенции, правила и стратегии общения // Изв. АН СССР. Сер. Лит и яз., 1982 Т. 41 № 4.

95. Демьянков В.З. Специальные интерпретации в вычислительной лингвистике. М.: Изд-во МГУ, 1988. - 88 с.

96. Демьянков В.З. Интепретация, понимание и лингвистические аспекты их моделирования на ЭВМ. М.: Изд-во МГУ, 1989. - 172 с.

97. Дмитровская М.А. Знание и мнение: образ мира, образ человека // Логический анализ языка. Знание и мнение: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1988. -С. 6-18.

98. Добрович А.Б. Фонарь Диогена: Из дневников психотерапевта. М.: Знание, 1981. - 119 с.

99. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структур*; социальной коммуникации: Проблемы семисоциопсихологии. М.: Наука, 1984. - 268 с.

100. Дэвидсон Д. Материальное сознание // Аналитическая философия: Избранные тексты. М.: Изд-во МГУ, 1993. - С. 131-144.

101. Дэвидсон Д. Об идее концептуальной схемы // Аналитическая философия: Избранные тексты. М.: Изд-во МГУ, 1993а. - С. 144-159.

102. Земская Е.А. Категория вежливости в контексте речевых действий // Логический анализ языка. Язык речевых действий. М., 1994. - С. 131-136.

103. Евзлин М. Космогония и ритуал. М.: РАДИКС, 1993. - 344 с.

104. Елизаренкова Т.Я. Исследования по диахронической фонологии ин-доарийских языков. М.: Наука, 1974. - 293 с.

105. Жикаринцев В. Путь к свободе: добро и зло. Игра в дуальность. -СПб.: МиМ Дельта, 1996. - 224 с.

106. Жукова Н.А. Иллокутивная семантика и функции актуального членения отрицания NOT: Автореф. дис. канд. филол. наук. Иваново, 1994. - 16 с.

107. Залевская А.А. Индивидуальное знание: Специфика и принципы функционирования. Тверь: ТГУ, 1992. - 137 с.

108. Карасик В.И. Язык социального статуса. М.: И)! РАН, 1992. - 330 с.

109. Караулов Ю.Н., Петров В.В. От грамматики текста к когнитивной структуре дискурса // Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. Пер. с англ. М.: Прогресс, 1989. - С. 5-11.

110. Карцевский С. Введение в изучение междометий // Вопросы языкознания.- 1984, №6. С.127-137.

111. Касевич В.Б. Язык и знание // Язык и структура знания. М.: Наука, 1990. - С.8 - 25.

112. Касперавичюс М.М. Функции религиозной и светской символики. -Ленинград: Знание, 1990. 32 с.

113. Кибрик А.Е. Язык и текст с коммуникативно-динамической точки зрения // Перевод и автоматическая обработка текста. М.: ИЯ АН СССР, 1987.-С. 58-62.

114. Кобозева И.М., Лауфер Н.И. Интерпретирующие речевые акты // Логический анализ языка. Язык речевых действий. М.: Наука, 1994. - С. 6371

115. Козлов В.В. Истоки осознания: Теория и практика интегративных психотехнологий. Минск: ПолиБиг, 1995. - 304 с.

116. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М.: Наука, 1980. - 147 с.

117. Кошмидер Э. Очерк науки о видах польского глагола. Опыт синтеза // Вопросы глагольного вида. М.: Ин. лит-ра, 1962. - С. 105 - 167.

118. Крашенинникова Е.А. Модальные глаголы и частицы в немецком языке. М.: Учпедгиз, 1958. - 186 с.

119. Крашенинникова Е.А. Новое в немецкой грамматике. М.: Учпедгиз, 1963.- 160 с.

120. Крипке С. Загадка контекстов мнения // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 18. М., 1986.

121. Леви-Стросс К. из книги "Мифологичное. I. Сырое и вареное" // Семиотика и искусствометрия. М.: Мир, 1972. - С.25-49.

122. Леонтьев А.А. Высказывание как предмет лингвистики, психолингвистики и теории коммуникации // Синтаксис текста. М.: Наука, 1979. -С. 18-36.

123. Леонтьев А.А., Шахнарович A.M., Батов В.И. Речь в криминалистике и судебной психологии. М.: Наука, 1977. - 62 с.

124. Лозанов Г. Суггестопедия в начальной школе // Суггестология и суггестопедия. Т. 1, №2. София, 1975. - С. 1-14.

125. Лозанов Г. Суггестология: Наука и искусство. София, 1971. 350 с.

126. Макаров М.Л. Этикетные и регламентные свойства обращений // Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. Калинин: КГУ, 1985.-С. 111-121.

127. Макаров М.Л. Метакоммуникативные единицы регламентного общения // Языковое общение и его единицы. Калинин: КГУ, 1986. - С. 6671.

128. МакКоли Дж.Д. О месте семантики в грамматике языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 10. Лингвистическая семантика. М.: Прогресс, 1981.-С.235 -301.

129. Максимов В.Д. Диалогические единства отрицательно-побудительного типа в современном английском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1978. 16 с.

130. Малкольм Н. Мур и обыденный язык // Аналитическая философия: Избранные тексты. М.: Изд-во МГУ, 1993. - С. 84-99.

131. Мерченд X. Об одном вопросе из области вида // Вопросы глагольного вида. М.: Ин. лит-ра, 1962. - С.355-364.

132. Миронова Н.Н. Дискурс-анализ оценочной семантики. М. 1997.

133. Мистрик И. Математико-статистические методы в стилистике // Вопросы языкознания. 1967. - №3. - С. 42-52.

134. Михалев А.Б. Теория фоносемантического поля: Автореф. дис. . . докт. филол. наук . Краснодар, 1995. - 38 с.

135. Моделирование языковой деятельности в интеллектуальных системах. М.: Наука, 1987. - 279 с.

136. Молчанова Г.П. Некоторые особенности семантики императивных предложений // Грамматические и лексико-семантические исследования в синхронии и диахронии. Калинин: Калининск. Гос. Ун-т, 1976. С. 146151.

137. Москальская О.И. Грамматика текста. М.: Высшая школа, 1981. -183 с.

138. Мурзин Л.Н., Белоглазова Э.А. О перформации предложения с деривационной точки зрения // Семантические аспекты слова и предложения: Проблемы деривации. Пермь: Пермск. гос. ун-т, 1980. - С.63-71.

139. Налимов В.В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. М.: Изд-во "Прометей", 1989. - 287 с.

140. Нариньяни А.С. и др. Языковое взаимодействие и функции речевого акта // Моделирование языковой деятельности в интеллектуальных системах. М.: Наука, 1987. - С. 17-33.

141. Новиков А.И. Семантика текста и ее формализация. М.: Наука, 1983.-215 с.

142. Норман Б.Ю. Грамматика говорящего. СПб. 1994.

143. Одинцов В.В. О языке художественной прозы. Повествование и диалог. М.: Наука, 1973.- 104 с.

144. Остин Дж. Значение слова // Аналитическая философия: Избранные тексты. М.: Изд-во МГУ, 1993. - С. 105-121.

145. Остин Дж.Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. - С.22-129.

146. Остин Дж.Л. Чужое сознание // Философия, логика, язык. Пер. с англ. М.: Прогресс, 1987. - С.48-95.

147. Падучева Е.В. Актуализация предложения в составе речевого акта // Формальное представление лингвистической информации. Новосибирск: СО "Наука", 1982. - С.38-63.

148. Петелина Е.С. Речевые акты, принципиально невыразимые перформативными глаголами // Речевые акты в лингвистике и методике. -Пятигорск: ПГПИИЯ, 1986. С. 182-188.

149. Петров Н. Самовнушението в древноста и днес. София: Медицина и физкултура, 1983. - 141 с.

150. Петров В.В., Переверзев В.Н. Прагматика: формальная репрезентация или логическая модель? // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. М.: Наука, 1989. - С. 227-241.

151. Почепцов Г.Г. Прагматика текста // Коммуникативно-прагматические и семантические функции речевых единств. Калинин: КГУ, 1980. -С.5-10.

152. Почепцов Г.Г. Прагматический аспект изучения предложения // Иностранные языки в школе. 1975, №6. - С. 15-25.

153. Почепцов О.Г. Иллокутивные глаголы // Прагматические аспекты изучения предложения и текста. Киев: КГПИЯ, 1983. - С.12-20.

154. Романов А.А. О перформативах в речевом акте // Содержательный анализ основных языковых единиц. Барнаул: АГУ, 1981. - С. 140151.

155. Романов А.А. Семантико-содержательный аспект перформа-тива // Психолингвистические исследования в области лексики и фонетики. Калинин: КГУ, 1981а. - С. 105-113.

156. Романов А.А. Фреймовая семантика в аспекте автоматической обработки текстов // Международный семинар по машинному переводу. Тез. докл. М.: ВЦП, 1983. С.188-190.

157. Романов А.А. Прагматические особенности перформативных высказываний // Прагматика и семантика синтаксических единиц. Калинин: ЮГУ, 1984. - С.86-93.

158. Романов А.А. Способы реализации иллокутивного потенциала директивных высказываний // Контрастивная и функциональная грамматика. Калинин: КГУ, 1985. - С. 91-96.

159. Романов А.А. Уровни функционально-семантического анализа текста // Текст, контекст, подтекст. М.: ИЯ АН СССР, ВЦП, 1986. С. 1017.

160. Романов А.А. Иллокутивные индикаторы прямых и косвенных речевых актов // Речевые акты в лингвистике и методике. Пятигорск, 1986а. С. 195-200.

161. Романов А.А. Описание типологии коммуникативных рассогласований // Проблемы функционирования языка. М.: ИЯ АН СССР, 1987.-С. 78-109.

162. Романов А.А. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. М.: ИЯ АН СССР, 1988. - 183 с.

163. Романов А.А. Систематика регулятивных действий диалогического общения // Текст в речевой деятельности. М.: ИЯ АН СССР, 1988а. -С. 95-106.

164. Романов А.А. Иллокутивная структура диалогического текста как иерархия целевых программ // Автоматический анализ, перевод, обучение пониманию текста. Москва - Черновцы: ИЯ АН СССР, 1989. - С. 22-24.

165. Романов А.А. Роль междометий в экспликации диалогических регулятивов // Мышление и коммуникация. М.: ИЯ АН СССР, 1990. -С.115-126.

166. Романов А.А. Иллокутивные знания, иллокутивные действия и иллокутивная структура диалогического текста // Текст в коммуникации. М., 1991.-С. 82-100.

167. Романов А.А. Коммуникативная инициатива говорящего в диалоге // Текст как структура. М.: ИЯ АН СССР, 1992. - С. 55-76.

168. Романов А.А. Коммуникативное рассогласование как разновидность прагматического непонимания в диалоге // Понимание и рефлексия. Материалы 1 и 2 Тверских герменевтических конференций 4.1. -Тверь: ТГУ, 1992. С. 44-48.

169. Романов А.А. Вербальный конфликт в диалогической "игре" // Человек играющий: Язык, личность, социум. Москва Тверь, 1999. - С. 1225.

170. Романов А.А., Максимова С.Е. Междометия: прагматический подход // Парадигмы антропоцентризма. Кривой Рог: "Сансагани", 1997. -С.143-145.

171. Романов А.А., Тамарченко С.А. Моделирование латентного вербального воздействия с использованием поэтических текстов // Парадигмы антропоцентризма. Кривой Рог: "Сансагани", 1997. - С.148-151.

172. Романов А.А. Федосеева Е.Г. Пауза в диалоге и ее интерпретация // Понимание и рефлексия. Материалы 1 и 2 герменевтических конференций 4.2. Тверь: ТГУ, 1992. - С. 59-63.

173. Сепир Э. Бессознательные стереотипы поведения в обществе // Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, 1993. - С.594-610.

174. Сепир Э. Речь как черта личности // Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, 1993. - С.285-297.

175. Серль Дж.Р. Референция как речевой акт // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика. М.: Радуга, 1982. -С.179-202.

176. Серль Дж.Р. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. М.: Прогресс,1986. -С.170-194.

177. Серль Дж.Р. Косвенные речевые акты У/ Новое в зарубежной лингвистике. Вып.17. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986а. - С. 195222.

178. Серль Дж.Р. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 19866. -С.151-169.

179. Серль Дж.Р. Природа интенциональных состояний // Философия, логика, язык. М.: Прогресс, 1987. - С. 96-126.

180. Серль Дж.Р., Вандервекен Д. Основные понятия исчисления речевых актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 18. Логический анализ естественного языка. М.: Прогресс, 1986.- С.242-263.

181. Сидоров Е.В. Основы коммуникативной лингвистики. М.: ВКИ, 1986. - 165 с.

182. Сидоров Е.В. Проблемы речевой системности. М.: Наука,1987.- 140 с.

183. Слобин Д. Когнитивные предпосылки развития грамматики // Психолингвистика. М.: Прогресс, 1984. - С. 143-207.

184. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка. М.: Учпедгиз, 1956. - 250 с.

185. Смирнова Е.Д. Референция в интенсиональных контекстах // Логический анализ языка. Знание и мнение: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1988. -С. 121-125.

186. Сорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф., Шахнарович A.M. Теоретические и прикладные проблемы речевого общения. М.: Наука, 1979. - 327 с.

187. Соссюр Ф. де. Анаграммы: (Фрагменты) // Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1977. - С.633-649.

188. Стернин И.А. Теоретические проблемы обучению речевому воздействию // Принципы и проблемы филологической дидактики. -Пермь: Пермск. гос. ун-т, 1994. С. 42-51.

189. Сусов И.П. Семантическая структура предложения: На материале простого предложения в современном немецком языке. Тула: Тульск. гос. пед. ин-т, 1973. - 141 с.

190. Сусов И.П. Предложение как лингвосемиотический феномен // Сб. научных трудов ТГПИИЯ им. М.Тореза, 1977, вып. 112. - С. 97-108.

191. Сусов И.П. О двух путях исследования содержания текста // Значение и смысл речевых образований. Калинин: КГУ, 1979. - С.90-103.

192. Сусов И.П. Семантика и прагматика предложения. Калинин: КГУ, 1980.-51 с.

193. Сусов И.П. Коммуникативно-прагматическая лингвистика и ее единицы // Прагматика и семантика синтаксических единиц. Калинин: КГУ, 1984.-С.З-12.

194. Тернер В. Символ и ритуал.- М.: Наука, 1983. 277 с.

195. Тодоров Ц. Теории символа. М.: Дом интеллектуальной книги, Русское феноменологическое общество, 1998. - 408 с.

196. Токарев С.А., Мелетинский Е.М. Мифология // Мифы народов мира. М.: Советская энциклопедия. 1980 - С. 11-20.

197. Толстая С.М. Магия обмана и чуда в народной культуре // Истина и истинность в культуре и языке: Логический анализ языка. М.: Наука, 1995.-С.109-115.

198. Топоров В.Н. Предисловие // Евзлин М. Космогония и ритуал. М.: Радикс, 1993. С. 7 - 28.

199. Трунова О.В. Отрицание в составе модального сказуемого в разных коммуникативных типах предложений: Автореф. дис. . канд. фи-лол. наук.-Л., 1980. 19 с.

200. Урмсон Дж.О. Перентетические глаголы // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. С. 196-216.

201. Федосеева Е.Г., Романов А.А. Опыты построения коммуникативной типологии высказываний // Грамматические и семантические исследования языков разных систем. М.: ИЯ АН СССР, 1986. С. 142-151.

202. Федосеева Е.Г., Романов А.А. Перформативный глагол и иллокутивная функция диалогической реплики // Проблемы функционирования языка. М.: ИЯ АН СССР, 1987. - С.109-121.

203. Федосеева Е.Г., Романов А.А. Семантическая характеристика ритуализированных перформативов // Текст: структура и анализ. М.: ИЯ АН СССР, 1989. - С.173-178.

204. Фишер Р., Юри У. Путь к согласию М.: Наука, 1992. - 158 с.

205. Фрумкина P.M. Экспериментальные методы // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1990. - С. 590591.

206. Хайкова И.А. Семантика вопросительного предложения с отрицанием в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Калинин, 1984. 16 с.

207. Хейзинга Й. Homo ludens. В тени завтрашнего дня. М.: Прогресс, 1992. - 464 с.

208. Хельбиг Г. Проблемы теории речевого акта // Иностранные языки в школе. 1978. - №5. - С. 11-21.

209. Хинд Дж.М. Воспитание воли. Самогипноз. Пер. с англ. Киев: "СТРЭЛ", 1995. - 104 с.

210. Храковский B.C. О правилах выбора "вежливых" императивных форм: Опыт формализации на материале русского языка. Изв. АН СССР. Серия лит-ры и языка, 1980, т. 39, № 3. - С. 269-278.

211. Чахоян JI.П. Синтаксис диалогической речи современного английского языка. М.: Высшая школа, 1979. - 168 с.

212. Черепанова И.Ю. Человек манипулирующий (Суггестия в коммуникации) // Человек говорящий: язык, познание, культура. Москва -Тверь: ИЯ РАН, 1995. - С. 115-123.

213. Черепанова И.Ю. Дом колдуньи: Язык творческого бессознательного. М.: КСП, 1996. - 381 с.

214. Черепанова И.Ю. Вербальная суггестия: Теория, методика, социально-лингвистический эксперимент: Автореф. дисс. докт. филол. наук. -М., 1996а. -50 с.

215. Шахнарович A.M. Онтогенез языкового сознания: развитие познания и коммуникации // Текст как структура. М.: Наука, 1992. - С. 1925.

216. Шахнарович A.M., Голод В.И. Когнитивные и коммуникативные аспекты речевой деятельности // Вопросы языкознания. М., 1986. -№2. - С. 52-56.

217. Шахнарович A.M., Юрьева Н.М. Психологический анализ семантики и грамматики: На материале онтогенеза речи. М.: Наука, 1990. -168 с.

218. Шахнарович A.M., Юрьева Н.М. Проблемы психолингвистики. М.: Ин-т нац. проблем образования МО РФ, 1993. ■■ 127 с.

219. Шевелев И.Ш., Марутаев М.А., Шмелев И.П. Золотое сечение: Три взгляда на природу гармонии. М.: Наука, 1990. - 343 с.

220. Шепаньский Я.Ю. Элементарные понятия социологии. М.: Прогресс, 1969. - 240 с.

221. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1960. - 377 е.,

222. Шпик М. О фундаменте познания // Аналитическая философия: Избранные тексты. М.: Изд-во МГУ, 1993. - С. 33-50.

223. Шмелев А.Д. Суждения о вымышленном мире: референция, истинность, прагматика // Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. М.: Наука, 1995. - С. 115-122.

224. Юнг К.Г. Аналитическая психология. Пер. с англ. СПб: "Кентавр", 1994. - 132 с.

225. Юри У. Преодолевая НЕТ. М.: Наука, 1993. - 127 с.

226. Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: "ЗА" и "ПРОТИВ". М.: Прогресс, 1975. - С. 193-230.

227. Якобсон P.O. К языковедческой проблематике сознания и бессознательности // Бессознательное: Природа, функции, методы исследования. Т.З. Тбилиси: Мецниереба, 1978. - С. 156-167.

228. Якобсон Р. Звук и значение // Избранные работы. М.: Прогресс, 1985.-С. 30-92.

229. Якубинский Л.П. Избранные работы. Язык и его функционирование. М.: Наука, 1986. - 205 с.

230. Adamzik К. Sprachliches Handeln und' sozialer Kontakt. -Tubingen: Narr, 1984. 365 S.

231. Andersson J.S. How to define "Performative". Uppsala: Doctoral dissertation submitted to the Faculty of Arts, 1975. - 185 p.

232. Andrews T. Magical Dance. Minesota: Llewelyn, 1996. - 256 p.

233. Austin J. L. Performative Constative // Philosophy and ordinary Language. - Urbana: Univ. of 111. Press, 1963. - P. 22-54.

234. Ayer A.J. The problem of knowledge. L.; N.Y., 1956. 286 p.

235. Ayer A J. Knowledge, belief and evidence // Dannish yearbook of philosophy. Copenhagen, 1964, Vol. 1. P. 13-22.

236. Bach K., Harnisch R. M. Linguistic Communication and Speech Acts. Cambridge: The MIT Press, 1979. - 325 p.

237. Barwise J., Perry J. Situations and attitudes. Cambridge, 1984.

238. Barwise J., Perry J. Shifting situations and shaken attitudes // Linguistics and Philosophy. 1985, Vol. 8, N 1.

239. Baudkin M. Archetypal Patterns in Poetry // Psychological Studies of Imagination. London, 1963. - P. 62-98.

240. Bejerholm L., Hornig G. Wort und Handlung. Untersuchungen zur analytischen Religionsphilosophie. Gutersloh: Verlagshaus G.Mohn, 1966. -186 S.

241. Bochenski J.M. The Logic of Religion. New York: Univ. Press, 1965.-281 p.

242. Boer I., Lycan G. Performatives and Verifiability by the Use of Language. Uppsala: Univ. of Uppsala, 1965. 183 p.

243. Brandt M. at al. Die performativen Aufierungen eine empirische Studie // Zeitschrift fur Phonetik, Sprachwissenschaft und Kommu-nikationsforschung. - Berlin, 1990. - Bd. 43. - N 6. - S. 355-369.

244. Briinner M. Style Disjuncts and the Performative Analysis // Linguistic Inquiry, 1980. N3. - P. 197-205.

245. Falkenberg J. Explizite Illokutionen // Zeitschrift fur Phonetik, Sprachwissenschaft und Kommu-nikationsforschung. Berlin, 1990. - Bd. 43. -N 4.-S. 500-514.

246. Fauconnier G. Mental Spaces: Aspects of Meaning Construction in Natural Language. Cambridge, MA: MIT Press, 1985. - 210 p.

247. Flamig W. Zur Funktion des Verbes. Modus und Modalitat // Deutsch als Fremdsprache, 1965, № 1. S. 1-9.

248. Frobenius L. Schicksalskunde im Sinne des Kulturwerdens. Leipzig: Acad. Verlag, 1931. - 280 S.

249. Gazdar G. Pragmatics: Implicature, Presupposition and Logical Form // New York: Acad. Press, 1979. 186 p.

250. Hartnack A. The Performatory Use of Sentences // Theoria. 1963, N29.-P. 121-128.

251. Hedenius I. Performatives // Theoria. 1963, N29. - P. 137-146.

252. Helbig G. Was sind indirekte Fragesatze // Deutsch als Fremdspra-che, 1974, H. 4. S. 193-202.

253. Helbig G. Zu Problem der linguistischen Beschreibung des Dialogs im Deutschen // Deutsch als Fremdsprache, 1975, H. 2. ■• S. 65-80.

254. Helbig G. Partikeln als illokutive Indikatoren im Dialog // Deutsch als Fremdsprache, 1977, H. 1. S. 30-44.

255. Helbig G., Buscha J. Deutsche Grammaitik: Ein Handbuch fuer Auslanderunterricht. Leipzig: VEB Verlag Enzyclopadie, 1974. - 629 s.

256. Hintikka K.J. Knowledge and belief: An introduction to the logic ofthe two notions. Ithaca, 1962. В

257. Hintikka J. Mental models, semantical games and varieties of intelligence // Matters of intelligence. Dordrecht, 1987.

258. Johnson M. The body in the Mind: The Body Basis of Reason and Imagination. Chicago: Univ. Press, 1987. - 215 p.

259. Klinke W. "Wie heifk die Antwort auf diese Frage?" Zum Status von Fragen und Antworten in einer Sprachakttheorie // Sprachtheorie und Prag-matik. Bd. 1, Tubingen, Niemeyer, 1976. S. 123-132.

260. Kohl M. Skizze einer dialoggrammatischen Analyse religioser Bekehrungsgesprache // Akten des 19. Linguistischen Kolloquiums. Tubingen: Narr, 1985. - S. 223-232.

261. Kummer W. Sprechsituation, Satztyp und Aussagecharakter // Bei-trage zur Linguistik und Informationsverarbeitung, 1968, H. 14. S. 48-68.

262. Lakoff J. Women, Fire, and Dangerous Things. What Categories Reveal about the Mind. Chicago: Univ. Press, 1987. - 187 p.

263. Lanigan R. Speech Act Phenomenolgie. The Hague: Mouton, 1977.- 137 p.

264. Liedtke К. Performativitat, Sprechhaundlung, Wahrheit // Sprache und Pragmatik. Lunol: Univ. Pr., 1990. - S. 515-532.

265. Maturana H.R. Biologie of Cognition // Biological Computer Laboratory. Report N90. Urbana: Univ. of 111., 1970. - 55 p.

266. Morth I. Die gesellschaftliche Wirklichkeit von Religion. Grundlegung einer allgemeinen Religionstheorie Stuttgart etc.: Kohlhammer, 1978.-280 S.

267. Norrick N.R. Expressive Illocutive acts // J ournal of Pragmatics. -1978. -N2. -p.277-281.

268. Oksaar E. Zur Analyse der kommunikativen Akte // Wirkendes Wort. 1979, Jg. 29, H.6. S. 391-404.

269. Pasch R. Satzmodus als Grundlage illokutiver Functionen: Kriti-sche Fragen // Zeitschrift fur Phonetik, Sprachwissenschaft und Kommunikationsforschung. Berlin, 1990. - Bd. 43. - N 6. - S. 810-822.

270. Recanati F. Reflexionen zur Theorie der performativen Satze. -Lund: Filosofiska institutionen, 1987. 168 S.

271. Rolf E. Bemerkungen zum Wahrheitaspekt explizit performativer AuBerungen // Akten des 14. Linguistischen Kolloquiums. Tubingen: Narr, 1985.-S. 127-135.

272. Rosch E. Principles of Categorization and Logical Classification: The Two Systems // Cognition and Categorization. Hillsdale, N.Y.: Lawrence Erlbaum Associates, 1978. - P. 27-48.

273. Vanderveken D. A general success and tmth conditional formal semantics // Universite du Quebec a Montreal. 1986.

274. Vanderveken D. A logical theory of non literal meaning // 8 Международный конгресс по логике, методологии и философии науки. М., 1987. Т. 2.

275. Viehweger D. Grundpositionen dynamischer Textmodelle // Lin-guistische Studien. Berlin, R.A., 1987. - H. 164. - S. 1-15.

276. Weinmann R. Literaturgeschichte und Mythologie. Berlin: Auf-bau - Verlag, 1971.-325 S.

277. Werlen G. Ritual und Sprache. Tubingen: Narr, 1984. - S. 411.

278. Wunderlich D. Zur Konventionalitaet von Sprechhandlungen // Linguistische Pragmatik. Wiesbaden, 1975.

279. Wunderlich D. Studium fuer Sprechakttheorie. Frankfurt/M.: Suhrkamp, 1976, S.55-78.

280. Wunderlich D. Studien zur Sprechakttheorie. Frankfurt / M.: Suhrkamp, 1976a.-417 S.

281. Young L. Language as Behaviour, Language as Code. -Amsterdam: Benjaminis, 1990. 304 p.