Действия и нормы: исследование по логике деонтических модальностей тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.07, кандидат философских наук Курбатов, Владимир Иванович

• Курбатов, Владимир Иванович
• кандидат философских наук
• 1983

Оглавление диссертации кандидат философских наук Курбатов, Владимир Иванович

Введение.

Глава I. Интуитивно-синтаксический уровень исследования в логике норм.

§ I. Логическая природа нормативных понятий

§ 2. Анализ норм.

§ 3. Логико-методологический анализ деонтических исчислений.

Глава П. Семантический анализ деонтической логики

§ I. Стандартная семантика норм.

§ 2. Обобщенная семантика возможных миров для деонтических модальностей типа Р.Монтегю

§ 3. Теоретико-игровая интерпретация деонтических модальностей

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Действия и нормы: исследование по логике деонтических модальностей»

Предметом исследования настоящей диссертации является логика нормативных понятий, а точнее, осмысление природы, структуры и типологии нормативных понятий, способов оперирования ими и условий их истинности.

Логические свойства нормативных понятий изучаются в деонтической логике, которая является ветвью современной модальной логики. Первая логическая система нормативных понятий была сформулирована немецким логиком Э.Малли (76? в 1926 году. Современный интерес к логике норм во многом связан с работой финского логика Г.фон Вригта "Деонтическая логика" (97), вышедшей в 1951 году. В этой работе показаны связи логики норм (стандартной деонтической логики) и модальной логики. К настоящему времени А.Р.Андерсоном (31), Л.Аквистом (33), Г.Н.Каста-недой (42), Г.фон Вригтом (100; 101), А.А.Ивиным (16) и другими авторами построено несколько десятков логических систем нормативных понятий. Большинство систем строились аксиоматически при отсутствии семантических концепций. Нормативные принципы систем принимались на основе интуитивных представлений. Этот уровень исследования логической природы нормативных понятий может быть назван интуитивно-синтаксическим.

Семантический анализ деонтической логики связан с работа

Здесь и далее в скобках первая цифра указывает на порядковый номер источника в списке используемой литературы, вторая цифра после запятой - номер страницы; разные источники отделяются друг от друга точкой с запятой. ми Я.Хинтикки (61; 62), С.Кангера (65), Р.Монтегю (24;25) и других авторов. Применение семантических методов в исследовании логической природы нормативных понятий характеризует смену одной методологической ситуации в области логики норм другой методологической ситуацией. Интуитивные представления об истинности нормативных принципов сменяются систематическим исследованием условий их истинности. Семантическое исследование условий истинности нормативных принципов делает более осмысленным использование деонтических исчислений в анализе различных нормативных систем и кодексов, таких, как системы моральных норм, правовых кодексов и т.п. Этим определяется важность и актуальность выбранной темы исследования.

Основной целью диссертации является исследование методологической ситуации, сложившейся в области логики норм. В диссертации выдвигается и защищается следующий тезис: переход от интуитивно-синтаксического уровня исследования к семантическому уровню характеризует изменение методологической ситуации в области логики нормативных понятий. Методологическая ситуация, которая складывается в результате семантического анализа деонтической логики, характеризуется постановкой и решением новых проблем в анализе логической природы нормативных понятий. Такими проблемами являются проблемы исследования условий истинности различных нормативных понятий, предназначенных для изучения регуляций в контекстах состояний, человеческих действий и взаимодействий. Это характеризует процесс углубления познания логической природы нормативных понятий.

Согласно этому, в диссертации ставятся и решаются следующие задачи:

- анализ природы, структуры и типологии нормативных понятий,

- анализ интуитивно-синтаксического уровня исследования логической природы нормативных понятий,

- исследование методологической ситуации, сложившейся в результате семантического анализа деонтической логики.

Научная новизна диссертации определяется следующими полученными в результате исследования результатами:

1. Показано, что нормативные высказывания являются такими высказываниями, которые1; не сводятся к другим вые- I называниям! (к фактическим суждениям, к алетическим модальным высказываниям, к командам, оценкам и вопросам).

2. Показано, что интуитивно-синтаксический уровень исследования характеризуется следующими чертами: во-первых, деонтические исчисления строятся, как правило, либо на основе булевой алгебры как расширение классической логики высказываний, либо по аналогии с логикой алетических модальностей; во-вторых, деонтические исчисления формулируются при отсутствии семантических концепций; в-третьих, в стандартной логике норм (S DL ) ив ряде других деонтических исчислений ( Р, DT » A/5DL ) некоторые принципы являются противоречащими содержательным интуициям (деонтические парадоксы); в-четвертых, синтаксические методы (модификация списка аксиом, изменение понятия деонтической формулы и деонтического вывода) не устраняют деонтических парадоксов.

3. Семантический анализ деонтической логики показывает, что, во-первых, ответственность за деонтические парадоксы несут интуитивные представления об истинности нормативных принцнпов; во-вторых, стандартная семантика норм (семантика возможных миров для деонтических модальностей типа Я.Хинтикки)

О О It . . к является семантикой деонтических модальностей типа ought-toт

Ъе " ("должно быть") , в-третьих, семантика типа Р.Монтегю является обобщённой семантикой возможных миров для деонтических модальностей типа " ought-to-do " ("должно быть сделано"); в-четвёртых, для анализа взаимосвязи между указанными модальностями необходима теоретико-игровая интерпретация норм.

4. Сформулированы матрицы для четырёхзначной монадической деонтической логики, в которых необщезначимыми формулами являются такие противоинтуитивные формулы стандартной деонтической логики, как "парадокс Росса", "парадокс доброго Самаритянина11, "противоречащий долгу императив". В построенных матрицах определяются истинностные значения формул, включающих в себя итерированные деонтические операторы.

Диссертация выполнена на основе марксистско-ленинской методологии. Особое значение в исследовании отводилось положению о том, что логические принципы, абстракции и идеализации являются определённой формой обобщения реальных, практических отношений. ".Логические формы и законы, - писал В.И.Ленин, - не пустая оболочка, а отражение объективного мира" (7, 162). В соответствии с этим в диссертации формальным исследованиям логических свойств нормативных понятий предшествует неформальное исследование природы норм, их регулятивном роли в человеческих действиях и взаимодействиях. Человеческая

Модальности типа " ought-to-Ъе " и " ought-to-do " выделил Г.Н.Кастанеда (44). деятельность рассматривается как ". .целеполагающая деятельность человека.", ".как форма объективного процесса" (7, 170). Исследование основывается на работах советских философов и логиков В.Е.Ермолаевой, Н.М.Иванидзе, А.А.Ивина, Ю.В.Ив-лева, В.Н.Костюка, А.А.Старченко. В диссертации обсуждаются идеи, восходящие к Аристотелю, Юму и Канту, критический анализ которых способствует более глубокому пониманию природы норм. В диссертационном исследовании критически анализируются работы современных зарубежных авторов в области логики нормативных понятий.

Заключение диссертации по теме «Логика», Курбатов, Владимир Иванович

Выводы, которые можно сделать из рассмотрения семантики типа Р.Монтепо, являются следующими:

1) На основе одной синтаксической структуры (прагматического языка L ) исследуются условия истинности различных типов высказываний.

2) Особенностью семантики типа Р.Монтегю является то, что в семантической структуре выделяется множество I , которое является множеством точек соотнесения или множеством индексов прагматического языка L . Множество I является таким множеством, что если с - точка соотнесения в L и Е -выделенный предикат, то объект X , такой, что ^(t)» понимается как существующий в t . Выделенный предикат £ может указывать на систему условий, таких, как условия реализации норм, указание на вид действия, агента действия, авторитет нормы и т.п. Это дает возможность анализировать сложные социальные нормы, связанные с человеческими действиями и взаимодействиями. Таким образом, семантика Р.Монтегю является семантикой практических деонтических модальностей типа " ought-to-do

3) Семантическая структура стандартной семантики норм (семантики возможных миров для деонтических модальностей типа Я.Хинтикки) может рассматриваться как семантическая структура семантики типа Р.Монтегю без выделения множества I (множества точек соотнесения), т.е. стандартная семантика норм может характеризоваться как частный случай семантики типа Р.Монтегю. Соответственно, 'семантика типа Р.Монтегю может рассматриваться как обобщенная семантика возможных миров для деонтических модальностей.

4) В семантике типа Р.Монтегю осуществляется спецификация возможных миров. В семантике возможных миров для деонтических модальностей типа Я.Хинтикки деонтически возможные миры не специфицируются, т.е. не отдается отчета о том, с мирами каких категорий мы имеем дело. В стандартной семантике норм семантическая структура не содержит указаний, в соответствии с которыми можно было бы делать различие менду мирами состояний, действий и отношений. В семантике типа Р.Монтегю осуществляется выделение среди множества деонтически возможных миров класса предпочитаемых миров. Отношения предпочтения, сравнения, выбора характерны для регуляций, открываемых в мирах человеческих действий и взаимоотношений.

Дополнительные допущения позволяют рассматривать различные модели деонтически возможных миров (различные модели человеческих действий). Так, класс возможных интерпретаций типа U » ^У ~ Кд (L ) определяется относительно понятия достижимости между предпочитаемыми деонтически возможными мирами (предпочитаемыми множествами действий) в зависимости от определенного метода. Метод выражается в том, что определяется характеристика достижимости между деонтически возможными мирами таким образом, что миры с предпочитаемыми действиями достигаются из определенных миров. Принятие допущения относительно того, что достижимость рассматривается как отношение эквивалентности между деонтически возможными мирами, позволяет достигать предпочитаемые деонтически возможные миры из любых миров. Первый тип допущений связан с выделением детерминированной модели человеческих действий (или с детерминированной моделью действий), а второе допущение определяет свободную (недетерминированную модель человеческих действий). Второе допущение определяется для класса возможных интерпретаций , U , дяя прагматического языка L -К g ( L ).

То обстоятельство, что множества Kg ( L) и f^ ( L ) -общезначимых формул языка L совпадают (25, 272), говорит о том, что отношение достижимости между предпочитаемыми деонтически возможными мирами для К9(L) определяется как отношение возможности "сходства между мирами в будущем" (25, 272), которое рассматривается как бесконечно-длительный процесс.

§ 3. Теоретико-игровая интерпретация деонтических модальностей

Исследование условий истинности деонтических модальных понятий типа " ought-to-Ъе " и " ought-to-do " выдвигает проблему анализа динамики взаимосвязи между этими понятиями. Модальности типа " ought-to-be " предназначены для изучения регуляций в терминах обязательств, разрешений и родственных им понятий в контекстах событий и ситуаций. Модальности типа " ought-to-do " предназначены для изучения регуляций, которые мы открываем при описании и систематическом объяснении человеческой деятельности. Человеческое взаимодействие также характеризуется тем, что в нем в качестве регулятивов используются нормы. Действия могут быть обязательными, разрешенными, запрещенными или безразличными в зависимости от их соответствия или несоответствия определенному методу, системе правил и т.п. Изучение роли регулятивов в контексте взаимодействия связано с анализом различных форм обмена действиями, которые организованы определенным образом. Анализ взаимодействий и изучение условий истинности нормативных понятий в контекстах взаимодействий требует принятия дополнительных допущений и применения новых методов, в частности, методов теории игр. Применение новых методов характеризует изменение методологической ситуации в области семантики для деонтических модальностей. Для теоретико-игровой интерпретации деонтических модальностей, в которой должен быть прояснен вопрос о динамике взаимосвязи между модальностями типа " ought-to-be " и " ought-to-do необходимо исследование понятий действия, деятельности, взаимодействия, игры.

Следуя Г.фон Вригту (99) и Т.Котарбиньскому (22; 23), будем различать понятия действия (акта) и деятельности (активности). Это различие интуитивно оправдано. Всякая деятельность состоит из некоторого множества действий. В целесообразной деятельности множество действий организовано определенным образом. Действие, согласно Г.фон Вригту, - это поступок, который не может быть расчленен на составляющие части без ущерба к выражаемому им содержанию. Примером этого может быть нажатие пианистом клавиши, удар плотника молотком по гвоздю, произнесение отдельного звука и т.п. Очевидно, что на другом уровне рассмотрения такие поступки могут обсуждаться как достаточно сложные, например, как взаимодействие более частных действий. Это говорит лишь о том, что проводимое различие между действиями и деятельностью является в определенном смысле относительным.

Действия рассматриваются как вызывающие некоторые изменения в мире. Такими изменениями являются события. Описание событий представляет достаточно удобный инструмент для анализа действий. Понятие события достаточно многозначно. В теории вероятности, например, событие рассматривается как реализация некоторой вероятности, в кибернетике - как описание определенного состояния системы. В логических концепциях деятельности события рассматриваются как утверждения о свойствах некоторого универсума (87), как "утверждение о каузальных связях" (99), как утверждение типа "р ", которое является событием, если оно описывает некоторое положение дел в мире (95), как описание изменения, перехода от одного состояния к другому и т.п.

Проблема природы действий обсуждается в современной зарубежной логической литературе с точки зрения двух основных подходов, которые можно назвать волюнтарным и каузальным. Сторонники первой концепции Г.Кранкфурт (69), М.Братман (41)

- но и другие авторы рассматривают действия и описывают их в терминах намерения, воли, желания агента совершить определенное действие. Деятельность рассматривается как обоснованная, рациональная ( reasonable ) последовательность действий, если каждое действие определенным образом мотивировано намерением агента. Действительность действий рассматривается в связи с указанием на действительного агента действий, на действительность его намерений совершить данное действие, а также на то, что данная ситуация находится в пределах физических возможностей агента. Такая активность рассматривается сторонниками этого подхода как свободная, т.е. находящаяся в зависимости лишь от субъективных условий и качеств. Волюнтарная концепция человеческих действий, по нашему мнению, восходит к Д.Юму, который в "Трактате о человеческой природе" (30) охарактеризовал зависимость человеческих действий от аффектов. Можно найти связи этой концепции с кантовским пониманием человеческих действий как свободных лишь постольку, поскольку они принадлежат сфере намерений и целей, которые еще не реализовались. Представители "волюнтарной концепции считают логический анализ действий в терминах событий невозможным, несоответствующим природе действий.

Общим дяя различных подходов, которые объединяются под названием каузальной теории действий, является анализ действий в терминах порождающих друг друга событий. Представители этого подхода М.Брэнд (40), Р.Сталнакер (91), Г.фон Вригт (99) и другие авторы считают события "действиями особыми рода". Если в рамках волюнтарной теории элиминируются каузальные отношения и преувеличивается роль агента действий, причинящего своими намерениями события, то в каузальной теории, наоборот, элиминируется агент действий. Объектом анализа является лишь каузальная связь событий.

В марксистско-ленинской теории понятию деятельности придается важное методологическое значение. Деятельность рассматривается как целесообразная, целенаправленная активность человека, субъекта действий. В.И.Ленин отмечал: "Законы внешнего мира, природы - суть основы целесообразной деятельности человека" (7, 168). Систематическое описание и'объяснение человеческой деятельности связано с анализом в логических терминах моделей действий, деятельности и взаимодействий, способов упорядочивания и организации действий. При исследовании логической структуры деятельности важным является вопрос о роли регулятивов, с помощью которых действия могут быть организованы в зависимости от целей, стоящих перед субъектом действий, средств и условий. Действия могут быть описаны в виде различных предложений. Примером этого являются предложения типа: "Пьер поехал в Петербург, когда получил известие от дяди", "Брут убил Цезаря", "Кондуктор объявил следующую остановку" и т.п. Общим для них является то, что в каждом предложении выделяется субъект (агент) определенного действия (Пьер, Брут, кондуктор), содержание действий (поехал, убил, объявил). В некоторых предложениях выделяются условия совершения действий. Эти условия могут быть сформулированы явно (в самом предложении) или содержаться в контексте. Например, ".поехал, когда получил известие." - является образцом указания на явно сформулированные условия действия. Другой пример ".объявил следующую остановку." характеризует неявную формулировку условий, которые проясняются в соответствующем контексте. Анализ предложений, описывающих действия, дает возможность выделить систему дополнительных указаний, в которых уточняется логическая форма высказываний о действиях. Наиболее систематически различные аспекты действий выделил Н.Решер (85): I. Агент действия (указание на лицо, совершающее определенный поступок). 2. Тип действия (описание содержания совершаемого действия). 3. Модальность действия (указание на характер совершения действия): а) модальность способа (определение способа совершения действия), б) модальность средства (выделение средств, с помощью которых совершается данное действие). 4. Обстановка действия (характеристика контекста, в котором совершается действие): а) темпоральный аспект (время совершения действия), б) пространственный аспект (место совершения действия). 5. Рациональность действия (характеристика обоснованности действия или его мотивировки): а) каузальная обоснованность (указание на причинные связи и отношения, являющиеся основой действия), б) целесообразность действий агента (выделение целей агента действий), в) интенсиональность действий агента (указание на намерения, желания и другие мотивировки действия).

В типологии действий, разработанной Н.Решером, снимаются ограниченности волюнтарной и каузальной концепций человеческих действий.

Деятельность представляет собою множество действий. Они могут быть организованы таким образом, что цели, стоящие перед субъектом деятельности, достигаются в данных условиях и заданными средствами. В. марксистско-ленинской теории целесо

- из образность деятельности определяется в связи с характеристикой способов достижения поставленных целей. В общем случае цель рассматривается как выражение потребностей субъекта. К.Маркс (5, 26) отмечал, что формирование целей связано с тем, что в человеческом обществе предметы потребности производятся, а благодаря этому производятся и сами потребности. Цель деятельности рассматривается как субъективный образ действий, проект или план. В этом отношении понятие цели деятельности характеризуется как идеальная модель деятельности. В.И.Ленин (7, 173) писал, что целесообразная деятельность человека выражается в движении ".от субъективного понятия и субъективной цели к объективной истине". Понятие цели близко к понятию результата. Цель опредмечивается, реализуется в результате. В ряде случаев цель и результат совпадают между собой. Такое совпадение, по словам В.И.Ленина (7, 210), представляет собою ".критерий истины и единство понятия и реальности". Результат предполагается в цели деятельности. К.Маркс и Ф.Энгельс в этом отношении отмечали, что в процессе деятельности ".получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека" (2, 189). Различные виды целесообразной активности представляют собою ".деятельность преследующего свои цели человека" (I, 102).

Цель деятельности, для того, чтобы быть конкретной, должна быть соотнесена с условиями и средствами. Такая цель деятельности, согласно К.Марксу (2, 189), ".как закон определяет способы и характер его действий и которой он должен подчинить свою волю". Это марксистское положение четко и однозначно определяет, что объективно понимаемые цели деятельности предполагают способы и средства реализации этих целей в деятельности.

В зависимости от того, достигают или не достигают определенных целей различные действия, они могут квалифицироваться различным образом. Среди действий можно выделять успешные и безуспешные действия. Под успешными действиями понимаются такие действия, которые достигают поставленных целей заданными средствами. Соответственно, безуспешные действия не достигают поставленных целей. Следуя Т.Котарбиньскому (23), можно среди безуспешных действий выделять противоуспешные действия, т.е. действия, затрудняющие достижение цели и исключающие действия, т.е. действия, которые делают достижение цели вообще невозможным. Среди успешных действий выделяются собственно успешные действия, т.е. действия, которые достигают цели в данной ситуации указанными средствами, и облегчающие действия, т.е. действия, которые в данной ситуации не достигают цели, но дают возможность достичь ее в дальнейшем. Кроме этого, можно выделять безразличные действия, которые не приближаются и не отдаляют цель.

При описании действий и деятельности мы нуждаемся в указании на хотя бы одного субъекта действий. При анализе изменения ситуаций и состояний понятие субъекта действий может быть вообще опущено. При анализе человеческих взаимодействий необходимо выделение по крайней мере двух субъектов взаимодействия, которые обмениваются деятельностью. Существуют различные виды взаимодействия, такие, как общение, кооперативная (совместная) деятельность, игра, диалог и т.п. Характерной особенностью игры как вида взаимодействия является то, что это такая форма обмена деятельностью, которая организуется системой определенных принципов или методом. Поэтому игру можно рассматривать как методически организованное взаимодействие. Действительно, субъекты действий в игре (игроки) совершают определенные действия, стремясь к приобретению некоторых ситуаций в соответствии с правилами игры. Если же игроки не придерживаются правил игры, то такое взаимодействие является неорганизованным. Каждый игрок стремится достичь некоторой ситуации, которая является предпочтительной перед другими ситуациями, желательной ситуации, требуемой ситуации с помощью определенных действий, которые согласуются с правилами игры или с методом. Соответственно, действия, согласующиеся с методом или несогласующиеся с ним, являются успешными или безуспешными или обладают другими, например, деонтическими, характеристиками. Метод, ведущий к победе одного игрока над другим, является выигрышной стратегией. Таким образом, определение стратегии дает возможность исследования связи состояний или ситуаций в игре и действий, которые достигают этих состояний. Поскольку регуляции состояний изучаются в терминах модальностей типа "ought-to-Ъе а регуляции действий изучаются в терминах модальностей типа " ought-to-do то анализ стратегий игр дает возможность для обсуждения проблемы динамики взаимосвязи модальностей указанного типа.

Рассмотрим взаимодействие, простейшими (элементарными) действиями которого являются принятия некоторых предложений игроками или отказ от принятия некоторых предложений. Предложения, принимаемые игроками, могут быть истинными или ложными. Каждый из игроков имеет представление о способе, посредством которого устанавливается истинность или ложность того или иного предложения. Такой способ будем называть тактикой игры. Тактика представляет собою систему предписаний, набор 1 правил и принципов, позволяющих расширить класс принимаемых предложений. Описание тактики в языке определенного рода будем называть методом. Принятие любого предложения игроком характеризует это предложение как допущение в игре. Принятие последующих предложений существенно зависит от допущений. Класс принятых предложений (множество допущений) будем называть ситуацией в игре. Каждая ситуация характеризует необходимые и достаточные условия для расширения класса допущений. В соответствии с существованием определенной ситуации определяется характер принятия последующих предложений, совершения действий. Так, если ситуация р описывается предложением типа "Окно закрыто", то требование "Закрыть окно" может рассматриваться как недействительное, а требование "Открыть окно" - как действительное. Успешные действия, позволяющие принять новые предложения, т.е. расширить класс допущений и уточнить ситуацию, характеризуются как обязательные, безуспешные (противоуспешные и исключающие) действия характеризуются как запрещенные. Расширение класса допущений является разрешенным, если не нарушается ни одного из ранее принятых предписаний, и запрещенным, если нарушается хотя бы одно из ранее принятых предписаний. Метод может быть полным и неполным. Информация, которой располагают игроки, касается знания ими характеристик метода. Метод (тактика) является неполным, если для некоторых предложений нет правил, позволяющих принимать их в качестве допущений в игре, и, наоборот, метод является полным, если правила, оговоренные в методе, позволяют принимать любое из предложений, принадлежащих к данной предметной области, в качестве допущений в игре. Для пополнения методов принимаются новые правила, например, следующие:

1). Если действие р в методе Г| при условии (ситуации) q безразлично, то разрешается принять в качестве допущения предложение "разрешено р " и предложение "разрешено не- р ".

2). Если действие р в методе М при условии ^ разрешено, то действие р - не запрещено.

3). Если действие ? в методе И не разрешено при условии cj, то действие р - запрещено.

4). Если действие р в методе И при условии с] разрешено, то действие р не обязательно и не запрещено.

В результате метод пополняется и позволяет принимать в качестве допущений новые предложения. Тактика выбора методов или тактика выбора тактик является стратегией игры. Целью стратегии является расширение класса принимаемых допущений, т.е. установление истинности или ложности класса предложений, принадлежащих к данной предметной области. Возможно изменение стратегии, если цель, относительно которой сформулирована данная стратегия, достигнута, если цель не может быть достигнута при помощи данной стратегии или если возникает необходимость пополнения данной стратегии.

Изучение действий, ситуаций и стратегий в терминах деонтических модальностей характеризует динамику взаимосвязи между модальностями типа " ought-to-ъе " и модальностями типа " ought-to-do Такая работа начата Л.Апостелом (32), который определил деонтические характеристики ситуаций, действий и стратегий. В игре G выделяются:

1). Множество игроков N .

2). Множество позиций X . Под позициями или ситуациями понимаются состояния или положения дел, достигнутые в результате действий игроков.

3). Отношение предпочтения R . Предпочтение R определенной позиции, например, XJ (символически - Rj( xj )), означает, что эта позиция предпочитается некоторым игроком nj другим позициям в игре G.

4). Приобретение X из N означает то, что одна позиция может следовать из другой.

5). Р - множество всех игр G,, , G2, Q3 .

6). S - множество всех стратегий в играх G л , G z , G3. Стратегия St' рассматривается как метод приобретения всех позиций, контролируемых одним игроком п( , предпочитающим их другим позициям в игре Q-.

7). Приобретение А из N означает то, что изменение позиций может определяться действиями игроков.

8). I - информация (или информационная функция), которая выражается в определении элементов ( X , N ), т.е. позиций, контролируемых игроками (32, 71-72).

Игра выражается в достижении игроками определенных позищгй посредством совершения действий.

Интуиции, на которых основывается определение обязательности, разрешенности и запрещенности действий, позиций и стратегий, объясняются Л.Апостелом следующим образом. Действие разрешено в игре G , поскольку оно определяется стратегией S , которая может быть не лучше или равнозначной с другими стратегиями. Обязательное действие связано со стратегией, которая лучше или равнозначна другим стратегиям в этой игре. В традиционной теории игр используется понятие оптимальной стратегии как n-ки стратегий ( S', , . Sn), такой, что нет игроков, меняющих стратегию и нет других стратегий для достижения позиций ( , . ). Л.Апостел принимает следующие определения:

1. п -ка стратегий разрешена ( Р ( Si, . -SrO), если и только если для каждого ty и для каждой Sc имеется М ( S/;, . S п ) не лучше или равнозначная М ( S^ , .

1 •••Sn ), где М - оценка, а г/ - предпочтение.

2. Стратегия Sc - разрешена ( Р ( Sc')) в отношении п -ки стратегий, если и только если п -ка (Si, . Sc , .£«) разрешена.

3. Стратегия слабо разрешена, если и только если есть по крайней мере одна Sn-i -ка, в отношении которой стратегия разрешена.

4. Стратегия строго разрешена, если и только если для каждой п-/| -ки стратегий эта стратегия разрешена.

5. Действие А - разрешено ( РА) в отношении к стратегии

5 » если и только если это действие приобретает требуемую позицию б соответствии с данной стратегией.

6. Действие слабо т -разрешено (где m означает строго или слабо), если и только если есть по крайней мере одна стратегия, которая m -разрешена, такая, что это действие разрешено в ней.

7. Действие А строго разрешено, если и только если все стратегии разрешают это действие.

Обязательность, запрещенность и безразличность действий и стратегий формулируются в соответствии с принимаемыми в стандартной деонтической логике определениями через понятие разрешения. Определение в терминах деонтических модальных понятий действий и стратегий, предпринятое Л.Апостелом, к сожалению, не получило дальнейшего развития в логической литературе в отношении определения условий истинности разрешенных, обязательных и запрещенных действий и стратегий. Исследование в этом направлении может вестись посредством применения теоретико-игровой семантики тша Я.Хинтикки - Э.Сааринена (см.: 29). В семантике этого типа логические категории интерпретируются в игровом контексте, в котором рассматривается взаимодействие двух игроков, которых Я.Хинтикка называет "Я" и "Природа". Цель такой игры - сделать истинным подстановочный пример некоторой исходной матрицы. В соответствии с правилами игра рассматривается как обмен деятельностью между этими игроками. Если игра G достигает предложения типа:

G , л ) х и у , тогда "Природа" может выбрать один из конъюнктов и продолжить игру относительно него. Если игра G достигла предложения вида: G , V ) X или У , тогда "Я" могу выбрать один из дизъюнктов, относительно которого будет продолжаться игра. Сходные правила формулируются для связок "если., то.", "неверно, что." и ". тогда и только тогда, когда."

Достижение предложения с квантором существования в игре G соответствует ходу игрока, называемого "Я". Этот ход выражается в выборе имени, которое может быть подставлено на место соответствующей связанной переменной. Каждый квантор общности соответствует ходу игрока по имени "Природа". "Природа" способна создавать индивидов, имена которых подставляются на место переменных, связанных кванторами общности. Таким образом, правила игры позволяют осуществлять движение от предложения, содержащего "и", "или", "некоторый" и "каждый" к предложениям, которые их не содержат. Истинность предложения устанавливается окончанием подстановки в исходную матрицу некоторого подстановочного примера. Следует заметить, что правил, в соответствии с которыми можно осуществлять движение от предложений, содержащих термины типа "обязательно", "разрешено", "запрещено" и "безразлично", к предложениям, которые их не содержат, еще нет и работа в этом направлении еще никем не предпринималась. В первом приближении к проблематике этого порядка отметим, что прежде всего необходимо принятие некоторых содержательных допущений. Основное из них касается того, что теоретико-игровая интерпретация норм отличается от теоретико-игровой интерпретации других логических категорий.

Это связано с тем, что в хинтикковской концепции "Я" рассматривается как субъект, способный к познавательной деятельности. "Природа" рассматривается как объект, создающий познавательные ситуации. При интерпретации норм в контексте взаимодействия мы имеем дело с двумя практически равнозначными партнерами, различие между которыми может касаться лишь целей, которые стоят перед ними, и средств, которыми они располагают для достижения этих целей. Б этом случае хинтикковская концепция может рассматриваться как модель субъектно- объектного взаимодействия, в то время как интерпретация норм связана с субъ-ектно-субъектным взаимодействием. Это допущение позволяет рассматривать одинаковую степень активности субъектов, партнеров по взаимодействию. Это, в свою очередь, требует формулирования новых правил, в соответствии с которыми осуществляется движение от предложений с деонтическими операторами к предложениям, которые их не включают. Применение методов теории игр в интерпретации деонтических модальностей создает новую методологическую ситуацию в области логики норм, анализ которой - задача дальнейших исследований.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование, проведенное в диссертации, является основой для следующих выводов:

I. Нормативные понятия являются логическими категориями, которые по смыслу не сводятся к другим логическим категориям. В частности, нормативные высказывания отличаются от фактических (дескриптивных) высказываний тем, что они характеризуются дескриптивными и прескриптивными свойствами. Дескриптивные свойства выражаются в указании на содержание норм, т.е. описывают действия и состояния, которые требуется осуществить. Прескриптивные свойства выражаются в указании на деонтический характер (обязательность, разрешенность, запрещенность или безразличность) осуществления действий или событий. Среди деонтических модальностей выделяются такие, которые в структурном отношении аналогичны алетическим модальным понятиям "необходимо" и "возможно", модальности типа " ought-to-Ъе Они предназначены для изучения регуляций в контекстах событий и состояний. Другой тип деонтических модальностей " ought-to-do " предназначен для изучения регуляций, которые обнаруживаются при систематическом описании и объяснении действий и взаимодействий. Модальности первого типа являются квалифицирующими деонтическими модальностями, условия истинности которых определяются по аналогии с алетическкми модальностями. Модальности типа " ought-to-do " являются собственно практическими деонтическими модальностями. Нормативные понятия отличаются от команд, которые являются выражениями волеизъявления или требования определенной ситуации; отличаются и от вопросов, которые являются выражением требования предоставления определенной ситуации, в частности, информации; отличаются также от оценок, которые выражают требование определенного качества от предоставляемой ситуации. Особенностью нормативных понятий является то, что в них выражается требование соответствия поступков некоторым образцам, стандартам, методам или стереотипам. Несводимость нормативных понятий по смыслу к другим логическим категориям характеризует принцип "автономии норм" и определяет их как особые логические категории, изучение которых осуществляется в логике норм.

2. В изучении логической природы, структуры и типологии нормативных понятий, способов оперирования ими и условий их истинности выделяются два уровня: интуитивно-синтаксический и семантический. Первый уровень исследования исторически предшествует второму, что позволяет характеризовать эти уровни логического исследования как этапы становления логики норм.

3. Интуитивно-синтаксический уровень исследования логической природы нормативных понятий характеризуется тем, что деонтические исчисления строились при отсутствии семантических концепций. Принципы деонтических исчислений принимались на основе интуитивных представлений. Это обусловило то, что в стандартной деонтической логике (ив некоторых других деонтических исчислениях) некоторые нормативные принципы казались противоинтуитивными. Такие принципы принято называть деонтическими парадоксами. "Парадоксальность" этих принципов обнаруживается при интерпретации теорем деонтических исчислений посредством перевода их на естественный язык. В соответствии с этим, в качестве причины "парадоксальности" некоторых принципов стандартной деонтической логики в настоящем исследовании усматривается интуитивное представление об условиях истинности нормативных принципов. Этот вывод подтверждается ещё и тем, что синтаксические методы устранения или объяснения "деонтических парадоксов" (модификации списков аксиом, изменение понятия деонтической формулы и понятия деонтического вывода), как показало исследование, к успеху не привели.

4. Исследование условий истинности нормативных понятии, в частности, определение деонтических модальностей как функций, аргументами которых являются праксеологические значения высказываний о действиях, позволило в настоящей работе сборму-лировать четырёхзначную монадическуга деонтическую логику DLM в которой необщезначимыми формулами являются противоинтуитивные принципы стандартной деонтической логики и общезначимыми формулами являются интуитивно приемлемые принципы стандартных деонтических исчислений. На основе четырёхзначной монадической деонтической логики определяются значения деонтических формул, которые включают в себя итерацию деонтических операторов.

5. Систематическое исследование условий истинности нормативных принципов осуществляется в семантических концепциях. Стандартной семантикой норм является семантика возможных миров для деонтических модальностей тша Я.Хинтикки, В этой семантической концепции общезначимыми являются все принципы стандартной деонтической логики. Таким образом, систематическое исследование условий истинности нормативных принципов характеризует "деонтические парадоксы" как выражение интуитивных представлений об истинности.

6. Исследование условий истинности нормативных принципов в стандартной семантике норм осуществляется по аналогии с исследованием условий истинности алетических модальностей. Это характеризует стандартную семантику норм как семантику модальностей типа " ought-to-Ъе ".

Исследование условий истинности модальностей типа "ought-to-do" осуществляется в семантике типа Р.Монтегю.

7. Для исследования динамики взаимосвязи между модальностями типа " ought-to-Ъе " и " ought-to-do " необходима теоретико-игровая интерпретация деонтических модальностей, в которой деонтические характеристики стратегий игр определяют взаимосвязь между обязательностью, разрешенностью или запре-щенностью ситуаций в играх и действий, которыми достигаются эти ситуации. В исследованиях этого уровня открытым остается пока вопрос об определении условий истинности деонтических операторов, применяемых к утверждениям о стратегиях, действиях и ситуациях.

8. Переход от интуитивно-синтаксического уровня исследования логической природы нормативных понятий к семантическому анализу деонтической логики, применение новых методов логического анализа характеризует создание новой методологической ситуации в области логики норм. Новая методологическая ситуация характеризует процесс углубления познания логической природы нормативных понятий, что способствует более осмысленному использованию деонтической логики в анализе различных нормативных кодексов.

9. Перспективы дальнейших исследований в области логики нормативных понятий могут быть определены следующим образом:

9.1. Важным направлением является формулирование теоретико-игровой интерпретации деонтических модальностей. В этом направлении требует решения вопрос относительно определения условий истинности деонтических высказываний.

9.2. Развитие семантики для деонтических модальностей связано и с формулированием семантики возможных миров и теоретико-игровой семантики для многозначных деонтических модальностей. В этом направлении может быть реализована идея относительно того, что значения, приписываемые нормативным высказываниям, не ограничиваются значениями "истинно" и "ложно".

9.3. Перспективной областью исследования является динамическая деонтическая логика. В работах В.Пратта (80) и К.Сегер-берга (89) модальные понятия (в том числе и деонтические понятия) используются при анализе языков программирования. В этом подходе в качестве действий рассматриваются подстановки формул в программы для вычислительной машины. Формулирование деонтических модальностей в терминах программных операторов и исследование семантических свойств дает возможность уточнить различные способы использования деонтических модальностей и определить условия их истинности.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Курбатов, Владимир Иванович, 1983 год

1. Маркс К. и Энгельс Ф. Святое семейство. - Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т.2. - 239 с.

2. Маркс К. Капитал. T.I. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т.23. - 907 с.

3. Маркс К. Капитал. Т.З. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т.25, ч.2. - 551 с.

4. Маркс К. Экономические рукописи 1857-1859 годов. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т.46, ч.1. - 553 с.

5. Маркс К. Экономико-философские рукописи 1844 года. -Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М.: ИПЛ, 1956, с.517-642.

6. Энгельс Ф. Диалектика природы. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т.20, с.339-752.

7. Ленин В.И. Философские тетради. Полн.собр.соч., т.29. -752 с.

8. Аристотель. Метафизика. Соч. в 4-х томах. М.: Мысль, 1975, т.1. - 550 с.

9. Белнап Н., Стил Т. Логика вопросов и ответов. М.: Прогресс, 1981. - 288 с.

10. Ермолаева В.Е. Формирование основных идей логики норм. -Дисс. . канд.философ.наук. -М., 1968. 202 с.

11. Ермолаева В.Е. Логическая теория гипотетических норм.

12. В кн.: Логика и методология научного познания. / Под ред. А.А.Старченко. -М.: МГУ, 1974, с.61-67.

13. Иванидзе Н.М. Семантика пропозиционального деонтического языка. В кн.: Логика, семантика, методология. - Тбилиси: Мецниереба, 1978, с.56-70.

14. Ивин А.А. Определение алетических и деонтических модальных функторов в терминах материальной импликации и констант. В кн.: Неклассическая логика. М.: Наука, 1970, с.113-123.

15. Ивин А.А. Некоторые проблемы деонтических модальностей. -В кн.: Логическая семантика и модальная логика. / Под ред. П.В.Таванца. М.: Наука, 1967, с.162-233.

16. Ивин А.А. Основания логики оценок. М.: МГУ, 1970. -229 с.

17. Ивин А.А. Логика норм. М.: МГУ, 1973. - 121 с.

18. Ивлев Ю.В. Основания логики норм. Научные доклады Высшей школы. - Философские науки, 1969, № 6, с.72-81.

19. Ивлев Ю.В. Логика норм. Дисс. . канд.философ.наук. -М., 1972. - 180 с.

20. Кант И. Критика чистого разума. Соч. в 6-ти томах. М.: Мысль, 1965, т.З. - 779 с.

21. Кант И. Критика практического разума. Соч. в 6-ти томах. М.: Мысль, 1965, т.4, ч.1, с.311-504.

22. Костюк В.Н. Элементы модальной логики. Киев: Наукова думка, 1978. - 179 с.

23. Котарбиньский Т. Избранные произведения. М.: Иностранная литература, 1963. - 911 с.

24. Котарбиньский Т. Трактат о хорошей работе. М.: Экономика, 1975. - 271 с.

25. Монтегю Р. Прагматика и интенсиональная логика. В кн.: Семантика модальных и интенсиональных логик. - М.: Прогресс, 1981, с.223-253.

26. Монтегю Р. Прагматика. В (24), с.254-279.

27. Сегерберг К. Модальные логики с линейными отношениями альтернативности. В (24), с.180-204.

28. Смирнова Е.Д., Таванец П.В. Семантика в логике. В кн.: Логическая семантика и модальная логика. / Под ред. П.В.Таванца. -М.: Наука, 1967, с.3-53.

29. Старченко А.А. Анализ логической структуры нормативных правовых высказываний. В кн.: Логика и методология научного познания. / Под ред. А.А.Старченко. М.: МГУ, 1974, с.43-60.

30. Хинтикка Я. Логико-эпистемологические исследования. М.: Прогресс, 1980. - 445 с.

31. Юм Д. Трактат о человеческой природе. Соч. в 2-х томах. М.: Мысль, 1966, т.1. - 847 с.

32. Anderson A.R. A reduction of deontic logic to alethic modal logic. Mind, 67, 1958, p. 100-103.

33. Apostel L. Game theory and the interpretation of deontic logic. -Logique et analyse, 3, 1960, p. 70-90.

34. Aqvist L. Interpretation of deontic logic. Mind, 73, 1964, p. 246-253.

35. Aqvist L. On Dawson model for deontic logic. - Logique et analyse, 7» 1964, 14-21.35* Aqvist L. Postulate sets and decision procedure for some systems of deontic logic. Theoria, 29, 1963, part 2, p. 154-175*

36. Aune B. Reason and action. D.Reidel Publ. Сотр. , Dordrecht-Holland/Boston, U.S.A., 1976, 206 p.

37. Bendell Z. Belief theoretic formal semantic. Journal of philosophical logic, Dordrecht, 1979, vol. 8, N 84, p.375--397.

38. Binkley R. A theory of practical reason. Philosophical Review, 1965, vol. 76, p. 423 - 448.

39. Bratman M. Simple intention. Philosophical Studies, 1979» vol. 36, 3» p. 245-259.

40. Castaneda H.-N. Outline of a theory on general logical structure of language of action. Theoria, vol. 21, 3, 1960, p. 151 - 182.

41. Castaneda H.-N. The semantics of prescriptive discourse. -Theoria, 28, 1962, p. 72 78.

42. Castaneda H.-N. On the semantic of "ought-to-do". Synthe-se, vol. 21, 1970, p. 449-468.

43. Castaneda H.-N. On the conceptual autonomy of morality. -Nous, vol. 7, 1, 1973» p. 67 75.

44. Castaneda H.-N. Ought, time and deontic paradoxes. Jornal of philosophy, Lancaster, 1977» vol.74, 12, p. 775-791.

45. Chisholm R. "Contrary-to-duty" imperatives and deontic logic. Analysis, 1963, vol.24, 2, p. 177-192.

46. Clarke D.S. Varieties of practical inferences. Memphis Southern Journal of Philosophy, 1979» vol.17, 3» p.273-286.

47. Dawidson D. The logical form of action sentences. In.: The logic decision and action./ Ш. Ъу N.Rescher. -Pitts"burgh, 1967» p. 81 - 95.

48. Dawson E.E. A model for deontic logic. Analysis, 1959, 19» p. 73 - 78.

49. Falk W.D. Hume on practical reason. Philosophical Studies, vol. 22, 1975, p. 1 - 18.

50. Fisher M. A three-valued calculus for deontic logic. -Theoria, vol. 27, 1961, part. 3, p. 107-118.

51. Follesdal D. & Hilpinen R. Deontic logic: an introduction. -In.: Deontic logic: Introduction and Systematic Reading.

52. Ed. Ъу R.Hilpinen. D. Reidel Publ. Сотр., Dordrecht-Holland, 1971, p. 1-35.

53. Frassen W, van. The logic of conditional obligation. -Journal of Philosophical Logic, 1, 1972, p. 417-438.

54. Gardenfors P. On interpretation of deontic logic. -Logique et analysis, 1978, vol. 21, 84, p. 371 398.

55. Gardies J.-L. , Malinowski G. D<un certain usage de la trivalence en logique deontique. Logique et analyse, 1981, 24, N 94, p. 179 - 199.

56. Grelling K. Zur logik der sollsatze. Unity of science forum, January, 1939, p. 44 - 47.

57. Hancock R.H. Twentieth century ethics. Columbia Univ. Press, New York - London, 1974, 240 p.

58. Hanson Ш.Н. Semantics for deontic logic. Logique et analyse, 8, 1965, p. 177 - 190.

59. Harsanyi J.G. Essays in ethics, social behavior and scientific explanation. D. Reidel Publ. Сотр., Dordrecht-Holland, 1975, 262 p.

60. Hintikka J. Deontic logic and its philosophical morals. -In.: Models for Modalities. D. Reidel Publ. Сотр.,

61. Dordrecht Holland, 1970, p. 184 - 214.

62. Hintikka J. Some main problems of deontic logic. In.: Deontic Logici Introduction and Systematic Reading. / Ed. by R.Hilpinen, D. Reidel Publ. Сотр., Dordrecht-Holland, 1971, p. 59 - 104.

63. Houmberstone I.L. Two sorts of "ought". Analysis, 32, 1971 - 1972, p. 446 - 457.

64. Jorgensen J. Imperatives and logic. Erkennthis, 7» 1937 - 193S, P. 288 - 296.

65. Sanger S. New Foundations for Ethical Theory. In.: Deontic Logic: Introduction and Systematic Reading / Ed. by R.Hilpinen, D.Reidel P.C. , Dordrecht - Holland,1971, p. 36 58.

66. Kratzer A. What •must' and 'can' must and can mean. -Linguistics, a. philosophy, Dordreht Boston, 1977» vol. 1, N 3, p. 337 - 355.

67. Kielkopf Ch. Kant's deontic logic. International Logic Review, 13, 1976, vol. 7» part 1, p. 66 - 75.

68. Kordig C.-R. Relativized deontic modalities. The logical interprise, New Haven, 1975» p. 221 - 232.

69. Krankfurt H.G. The problem of action. American Philosophical Quaterly, Pittsburgh, 1978, vol. 15, 2, p.157-162.

70. Kutchera F.V. Semantic analysis of normative concepts. -Erkennthis, 9, 1975» p. 195 218.

71. Lenk H. Varieties of commitment. Theory of decision, 9, 1978, p. 17 - 37.

72. Lorenzen P. Methodical thinking. Ratio, vol. 7, 1965» 1» p. 35 - 60.

73. Lorenzen P. Praktishe und theoretishe modalitulen. -Philosophia Naturalis Meisengeim. A. Glan, 1979» vol.17» p. 261 - 280.

74. Mally E. Grandgesetze des Sollens. Elemente der Logik des Willens. Leuschner & Lubansky, Gras, 1926.

75. Mc-Lachlan H.V. The is/ought question: a needless controversy. Journal of British Society for Phenomenology,1979» vol. 10, 2, p. 134-137.

76. Pratt V.P. Application of model logic to programming. -Studia Logica, 1980, 39» 2/3» p. 257 275.

77. Prior A.N. The paradoxes of derived obligation. Mind, 63» 1954, p. 64 - 65.

78. Raz J. Introduction. In.: Practical Reasoning. / Ed. by J.Raz, Oxford Univ. Press, 1978, p. 1 - 17.

79. Raz J. Reason for action, decision and norms. In.: Practical Reasoning. / Ed. by J.Raz, Oxford Univ. Press, 1978, p. 128 - 143.

80. Reach К. Some comments on Grelling's paper "Zur dersollsatze", Unity of Science Forum, April, 1939, p.71-75.85» Rescher N. Aspects of actions. In.: The logic decision and action. / Ed. Ъу N. Rescher. - Pittsburgh, 1967, p. 215 - 218.

81. Ross A. Imperatives and logic. Theoria, 7, 1941, p.53-71.

82. Sellars W. Actions and events. Nous, 7, 1973, p.179-202.

83. Segerberg K. Some logic of commitment and obligation. -In.; Deontic Logic; Introduction and Systematic Reading./ Ed. by R.Hilpinen. D.Reidel Publ. Сотр., Dordrecht -Holland, 1971, p. 148 - 158.

84. Segerberg K. Applying modal logic. Studia Logica, 1980,39, 2/3, p. 275 295.

85. Sesonske A. Value and obligation. New Haven, Oxford Univ. Press, 1969, 122 p.

86. Stalnaker R,C. Pragmatics. Synthese, 22, 1970, p. 272 -289.

87. Starchenko A.A. On the concept analysis of two normative notions. In.: Essays on mathemathical and philosophical logic. - Dordrecht, 1979, p. 401 - 404.93» Stevenson C.L, Ethics and language. New Haven, 1960, 336 p.

88. Tranoy K.B. Deontic logic and deontically perfect worlds. -Theoria, 1970, 36, part 3, p. 221 231.

89. Tuomela R. Human action and its explanation. Boston, Reidel, 1977, 434 p.

90. White A.R. Introduction. In.: The philosophy of action./ Ed. by A.R. White. - Oxford Univ. Press. - Oxford, 1968,p. 1 9.

91. Wright G.H. von. Deontic logic. Mind, 1951, p. 1 - 15.

92. Wright G.H. von. A note on Deontic Logic and Derived obligation. Mind, 65, 1956, p. 507 - 509.

93. Wright G.H. von. Norm and action. London, 1963, 207 p.

94. Wright G.H. von. A new system of deontic logic. In.: Danish yearbook of philosophy, 1964, vol.1, p. 105-119.

95. Wright G.H. von. A new system of deontic logic. In.: Deontic Logic: Introduction and Systematic Reading. / Ed.by R.Hilpinen, D.Reidel P.O., Dordrecht - Holland,1971, P. Ю5 120.

96. Wright G.H. von. On so-colled practical inference. In.: Practical Reasoning. / Ed. by J.Raz. - Oxford Univ. Press. - Oxford, 1976, p. 46 - 57.