Буддийское духовенство в социально-политической истории Калмыцкого ханства: XVII-XVIII вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Курапов, Андрей Алексеевич

• Курапов, Андрей Алексеевич
• кандидат исторических наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Курапов, Андрей Алексеевич

Введение.2

Глава 1. Распространение буддизма среди ойратов и в период образования Калмыцкого ханства.34

1.1 Формирование и реализация социально-политической доктрины буддизма

1.2 Социально-политические предпосылки принятия буддизма -ойратами

1.3 Деятельность буддийских миссионеров в XVI-XVII вв.

1.4 Особенности структуры буддийской церкви Калмыцкого ханства (XVII - начало XVIII вв.)

1.5 Буддийская церковь на этапе формирования и становления Калмыцкого ханства

Глава 2. Усиление роли буддийской церкви в политической истории

Калмыцкого ханства в первой трети XVIII в.

-.114

2.1. Шакур-лама и престолонаследный вопрос в 1724 г.

2.2. Политическая деятельность буддийского духовенства в период феодальных усобиц

Глава 3. Буддийское духовенство и эволюция политического статуса

Калмыцкого ханства в 30-е - начале 70-х гг. XVIII в.172

3.1. Буддийское духовенство в годы политической стабилизации (1735-1741 гг.)

3.2. Буддийское духовенство Калмыцкого ханства в период правления Дондук-Даши (1741-1758 гг.)

3.3. Участие буддийской церкви Калмыцкого ханства в организации и осуществлении откочевки группировки наместника Убаши в Джунгарию в 1771 г.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Буддийское духовенство в социально-политической истории Калмыцкого ханства: XVII-XVIII вв.»

Актуальность исследования. Одной из актуальных проблем современной исторической науки является исследование влияния идеологии на политические процессы, происходящие в обществе и государстве. В истории государств, принявших буддизм в качестве государственной идеологии, вызывает несомненный интерес процесс последовательной реализации в государственной политике основных положений религиозного учения.

Буддизм получает широкое распространение у исторических предков калмыков - западных монголов - ойратов. В результате откочевки группировки торгоутов и дербетов на рубеже XVI-XVII вв. в Россию, в Нижнем Поволжье было сформировано Калмыцкое ханство. Оно, как известно, оказало серьезное влияние на политическую жизнь региона.

Буддизм сыграл значительную роль на этапе создания системы взаимоотношений калмыцких владельцев и российского правительства, складывания основ калмыцкой государственности и культуры. Большую роль он играл в системе международных отношений в Центральной Азии.

Буддийская церковь, обладавшая сформированной концепцией существования и распространения идеологии на национальном уровне, программой развития общества и государства, вопреки центробежным устремлениям светской элиты, активно выступала за политическую централизацию ханства в XVII-XVIII вв.

Исследование основных направлений политической деятельности, как всей буддийской церкви ханства в целом, так отдельных ее представителей в процессе складывания калмыцкой государственности, условий её взаимодействия с идеологическим центром буддийского учения Тибетом, со светской элитой ханства и с российской администрацией, представляется весьма актуальным, так как позволяет целостно рассмотреть особенности социально-политического развития калмыцкого общества, внешнеполитической деятельности ханства, взаимодействия российского правительства и калмыцкой аристократии с учетом влияния на него религиозного фактора, одного из основополагающих в жизни калмыцкого общества в XVII-XVIII вв.

В 1771 г. Калмыцкое ханство перестает существовать как субъект внутренней политики России. С изменением политического статуса ханства, меняется и положение буддийской церкви, оставшейся на Нижней Волге, ее роль в политической жизни региона.

Необходимо отметить, что, при наличии на сегодняшний день многочисленных исследований по политической истории буддизма в национальных традициях Северной и Западной Монголии, Бурятии, Тувы, политическая история буддийской церкви периода Калмыцкого ханства не стала темой специального исследования. Проблемы взаимодействия церкви с национальной светской элитой, роль буддизма во внешней политике Калмыцкого ханства, реализации в рамках национальной традиции социально-политической доктрины буддизма остаются неизученными, что определяет необходимость целенаправленного исследования.

Теоретическое осмысление политической истории буддийской церкви Калмыцкого ханства позволит внести вклад в процесс накопления историко-сравнительного материала для изучения особенностей функционирования религиозной общины в государстве.

Историографический анализ. История буддизма - первой мировой религии, обладавшей разработанной социально-политической доктриной традиционно привлекала внимание ученых. Многие проблемы истории и философии буддизма, характерные особенности и основные этапы его распространения среди народов Юго-Восточной Азии, Центральной Азии, регионов России, традиционно исповедующих буддизм, освещены в отечественной и зарубежной историографии.

Основы изучения калмыцкого буддизма были заложены в работах историков, путешественников XVIII в. В работах И.Г. Георги, И.И. Лепехина, С.Г. Гмелина, П.С. Палласа, Н. П. Рычкова описаны быт и культура калмыцкого народа1. Необходимо отметить, что работы исследователей носят этнографический характер, фрагментарны, практически не содержат сведений о политической истории и общественных отношениях в Калмыцком ханстве. Буддийская церковь, как политический институт, специально не рассматривалась. Вместе с тем, авторы отмечали большую роль буддизма в повседневной жизни и культуре калмыков.

Особое место в историографии Калмыцкого ханства занимает работа В.М. Бакунина «Описание истории Калмыцких народов»2. В.М. Бакунин, в 20-е-30-е гг. XVIII в. работал в администрации Астраханской губернии, позднее - в Коллегии иностранных дел в Москве. Автор - непосредственный участник описываемых событий, что делает его работу ценным историческим источником. Анализ предпосылок политической ситуации в Калмыцком ханстве в 20-е-30-е гг. XVIII в. позволяет оценить данную работу как первую попытку исследования проблемы. Для исследования истории буддийской церкви работа В.М. Бакунина ценна тем, что автор впервые рассматривает буддизм как легитимирующий фактор в системе внутриполитических отношений в Калмыцком ханстве в XVII-XVIII вв., приводя сведения о паломнических поездках тайши Дайчина, получении ханского титула Аюкой от Далай-ламы.

1 Георги И.Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов, и их житейских обрядов, обыкновений, жилищ, одежд и прочих достопамятностей. Ч. I-IV. СПб., 1779; Лепехин И.И. Дневные записки путешествия Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства в 1771 г. Ч. 3 СПБ., 1780; Гмелин С.Г. Путешествие по России для исследования трех царств естества. Ч. I. Путешествие из Санкт-Петербурга до Черкасска. СПб., 1806; Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. Ч. I СПб., 1773; Рычков Н.П. Дневные записки путешествия в киргиз-кайсацкой степи в 1771 г. СПб., 1772.

2 Бакунин В.М. Описание калмыцких народов, а особливо из них торгоутского и поступков их ханов. Элиста: Калм. кн. изд., 1995.

Наибольший интерес представляют сведения о внутриполитической деятельности Шакур-ламы, Намка-гелюнга и других представителей буддийской церкви в 20-е-30-е гг. XVIII в. Ряд сведений, приводимых В.М. Бакуниным, основываются на архивных источниках. Вместе с тем, приводимые автором описания буддийских обрядов, сопровождавших политические церемонии в ханской ставке, содержатся только в данной работе.

Историография XIX в. значительно расширила проблематику исследования.

В работе Н.А. Нефедьева «Подробные сведения о волжских калмыках, собранные на месте» затрагиваются вопросы внутренней иерархии буддийской церкви калмыков, рассматривается статус буддийского духовенства в обществе, его участие в общественной и политической жизни3. Характеризуя быт и культуру, рассматривая обряды жизненного цикла, нормы обычного права, автор подчеркивает особую роль буддийской доктрины и ее носителей, как в повседневной жизни, так и в истории калмыцкого народа.

Значение буддизма как одного из основополагающих факторов калмыцкой национальной культуры подчеркивается в исследовании П.И. Небольсина, сделавшего акцент на анализе роли буддизма в повседневной жизни и обрядности калмыцкого народа4.

В работе Н.Я. Бичурина впервые детально рассмотрено ойратское законодательство 1640 г. «Ики цааджин бичиг», анализируется традиция шертных договоров российского правительства и калмыцких владельцев. Значительное внимание в работе уделено калмыцко-китайским отношениям5.

3 Нефедьев Н. Подробные сведения о волжских калмыках, собранные на месте. СПб., 1834.

4 Небольсин П.И. Очерки Волжского низовья. СПб., 1852. С. 152.

5 Бичурин Н.Я. Историческое обозрение ойратов или калмыков с XVI столетия до настоящего времени. Элиста: Калм. кн. изд., 1991.

Вместе с тем, автор не рассматривал буддийскую церковь как силу, влиявшую на политическую жизнь ханства.

В статье Ф. Бюллера «Кочующие и оседло живущие в Астраханской губернии инородцы» рассмотрена экономическая сторона жизни буддийской церкви - вопрос о церковной собственности, подвластном населении -шабинерах6. Политическая деятельность буддийской церкви, влияние духовенства на политическую жизнь Калмыцкого ханства автором не подвергалась анализу. Влияние иерархов Тибета, по Бюллеру, на внутреннюю политику ханства так же не было определяющим .

Значительный вклад в развитие отечественного монголоведения внес A.M. Позднеев. В своей работе «Монгольская летопись «Эрдэийн эрихэ»» автор исследует распространение буддизма Гелугпа в Монголии, основные закономерности данного процесса, с акцентом на деятельности g миссионеров . Приведенная автором внутренняя иерархия буддийской церкви Монголии характеризует ее как сложный социальный институт. В своей работе «Очерки буддийских монастырей» автор подчеркивал генетическую связь калмыцкой буддийской церкви с буддистами Монголии9.

В этнографическом исследовании И.А. Житецкого «Очерки быта Астраханских калмыков» особую ценность, для исследования истории буддизма на Нижней Волге, представляют главы, посвященные внутренней структуре буддийской церкви калмыков. При наличии определенных отличий от схожей классификации A.M. Позднеева работа Житецкого подтверждает тезис о схожих принципах формирования монгольской и

6 Бюлер Ф.А Кочующие и оседло-живущие в Астраханской губернии инородцы. Их история и настоящий быт// Отечественные записки, 1846, т. 47-49.

7 Там же. С. 27.

8 Позднеев А. М. Монгольская летопись «Эрдэийн эрихэ». Подлинный текст с переводом и пояснениями, заключающими в себя материалы для истории Халхи с 1636 - 1736 СПб., 1883.

9 Позднеев A.M. Очерки быта буддийских монастырей и буддийского духовенства в Монголии в связи с отношениями сего последнего к народу. Элиста: Калм. кн. изд., 1993. калмыцкой буддийской церкви10. Этнографические исследования Житецкого содержат информацию об основании ряда буддийских монастырей в конце XVII - начале XVIII вв., при активном содействии хана Аюки.

В ряде исследований XIX в. рассмотрены отдельные аспекты истории буддийской церкви. Так в работе Н.А. Попова «В.Н. Татищев и его время» приводятся сведения об активном участии буддийского духовенства, представлявшего оппозиционную ханшу Джан, в переговорах, предшествовавших избранию наместником ханства Дондук Даши11. Буддийское духовенство предстает в данной работе как активный участник политической жизни ханства, кроме того, косвенно подчеркивается наличие нескольких политических группировок в монашеской общине.

В работах Ф.И. Леонтовича и К.О. Голстунского приводится текст законов 1640 г. с комментариями авторов12. Особо ценной для анализа роли буддийской церкви в политической жизни Калмыцкого ханства представляется работа К.О. Голстунского, посвященная анализу законодательства Дондук Даши, характеризующая роль ламы Лаузанг-Джалчина в откочевке калмыков в Джунгарию в 1771 г13. Роль буддийского духовенства в общественной жизни ханства рассматривается в работе архимандрита Гурия14. Характеризуя основные этапы миссионерской деятельности православной церкви в Калмыцком ханстве, автор определяет в качестве основной неудачи массовой христианизации калмыков широкое

10 Житецкий И.А. Очерки быта Астраханских калмыков. Этнографические наблюдения 1884-1886. М., 1893.

11 Попов Н.А. Татищев и его время. М., В. Грачев и К. 1861. С. 271.

12 Леонтович Ф.И. К истории права русских инородцев. Древний монголо-калмыцкий или ойратский устав взысканий. Одесса, 1879; Голстунский К. О. Монголо-ойратский законы 1640 г., дополнительные указы Галдан-хун-тайджия и законы, составленные для волжских калмыков при калмыцком хане Дондук-Даши. Спб., 1880.

13 Голстунский К. О. Монголо-ойратский законы 1640 г. Спб., 1880. С. 130.

14 Гурий (архимандрит). Очерки по истории распространения христианства среди монгольских племен. Т. I. Ч. 1-2. Казань, 1915. распространение буддизма в обществе и активную позицию буддийского духовенства.

В работах представителей калмыцкой национальной историографии конца XIX - начала XX вв.: Н. Бадмаева, Н.Э. Уланова, Д. Ульянова буддийское духовенство характеризуется как ведущая сила калмыцкого общества15.

В работе Н.Э. Уланова «Буддийское ламайское духовенство донских калмыков, его современное положение» автор, выступая против «ложного взгляда на жизнь и деятельность духовных лиц», анализирует особенности внутренней политики буддийской церкви, влияние буддийского духовенства на развитие калмыцкой национальной литературы, медицины16.

Значительный вклад в мировую буддологию внесла российская школа исследователей буддизма, заложившая основу дальнейшим исследованиям философии и истории буддийского учения. В работах И.П. Минаева, О.О. Розенберга, И. Попова, Ф.И. Щербатского рассмотрены проблемы возникновения буддизма, отдельных направлений буддийской философии, взаимодействия буддийской церкви и государства в отдельных национальных традициях17.

Исследования буддологов конца XIX - начала XX вв. были продолжены значительным числом авторов, рассматривавших более узкие проблемы истории буддийской церкви. Б.Я. Владимирцов в работах «Буддизм в Тибете и Монголии», «Общественный строй монголов» рассмотрел специфику

15 Бадмаев Н. Домашне-религиозный быт. приволжских калмыков. Астрахань, 1899; Уланов Н.Э. Буддийское ламайское духовенство донских калмыков, его современное положение. СПб., 1902; Ульянов Д. Предсказания Будды о доме Романовых и краткий очерк моих путешествий в Тибет в 1904-1905 г. СПб., 1913.

16 Уланов Н.Э. Буддийское ламайское духовенство донских калмыков, его современное положение. СПб., 1902. С. 6

17 Минаев И.П. Исследования и материалы T.I // Записки историко-филологического факультета императорского Санкт-Петербургского Университета. Ч. XVI. СПб., 1887; Розенберг О.О. Труды по буддизму. М., Наука, 1991; Попов И. Ламаизм в Тибете - его история, учение и учреждения. Казань, 1898; Щербатской Ф.И. Избранные труды по буддизму. М., Наука, 1988. существования религиозной общины в средневековом обществе, взаимосвязь 18 государственных институтов и церковной иерархии .

Историография Калмыцкого ханства XIX. - начала XX вв. становится важным этапом в научных исследованиях вопроса. При наличии определенных недостатков в научных исследованиях - отсутствии анализа, предвзятости в оценке тех или иных событий, узости источниковой базы, в работах исследователей XIX - начала XX вв. были заложены основные направления исследования истории буддийской церкви в Калмыцком ханстве.

Вместе с тем, необходимо отметить, что политическая деятельность буддийской церкви осталась практически не исследованной. Это объясняется, прежде всего, отсутствием достаточной информации о социально-политической доктрине буддизма, политической деятельности иерархов Гелугпа, а также общей негативной оценкой буддизма отдельными исследователями. Именно анализ доктринальных основ буддизма в их практическом преломлении в рамках отдельного государственного образования позволит дать комплексную оценку роли идеологии и ее носителей в жизни общества.

Подобный подход прослеживается только в работах В.М. Бакунина и A.M. Позднеева. Если в работе В. М. Бакунина приведен фактический материал, относящийся к участию буддийского духовенства в политической жизни Калмыцкого ханства в 20-е - 30-е гг. XVIII в., то A.M. Позднеев не ставил перед собой задачи комплексного исследования политической истории Калмыцкого ханства, рассматривая отдельные аспекты философии буддизма и деятельность буддийской школы Гелугпа в XVI-XVII вв.

Часть исследователей уделяла внимание буддизму только как

18 Владимирцов Б Я Буддизм в Тибете и Монголии. Пг., Отд. по делам музеев и охр. пам. искусства и старины, 1919; Владимирцов Б.Я. Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм. Л., Изд.АН СССР, 1934. специфической особенности культуры и быта калмыцкого народа, отказывая буддийской идеологии и общинникам в возможности активного влияния на политическую жизнь ханства.

Значительным вкладом в отечественное калмыковедение стали вышедшие в 20-е-З0-е гг. XX в. работы Н.Н. Пальмова19. Основываясь на систематическом анализе архивных материалов, автор рассматривает основные этапы социально-политической истории Калмыцкого ханства. «Этюды по истории приволжских калмыков» в пяти томах становятся основополагающими для калмыковедения.

Н.Н. Пальмов анализирует деятельность наиболее значительных представителей буддийской церкви в годы правления Церен-Дондука, Дондук-Омбо, Дондук-Даши, особо подчеркивая роль главы буддийского духовенства ханства в 1719-1735 гг. Шакур-ламы, оценивая его политическую позицию как пророссийскую. Несмотря на то, что автор не ставил задачи проанализировать влияние постулатов буддизма на деятельность буддийского духовенства в ханстве, причины политической активности духовенства на определенных этапах истории Калмыцкого ханства, деятельность буддийской церкви впервые становится объектом исследования.

Несомненной заслугой Н.Н. Пальмова является исследование роли буддийского духовенства в русско-калмыцких и калмыцко-китайских отношениях. Автор исследует участие различных группировок духовенства во взаимодействии с российской администрацией, справедливо отмечая раскол буддийской церкви Калмыцкого ханства в 1724 г.

Н.Н. Пальмов подробно описывает историю организации калмыцких посольств в Китай и Тибет в XVIII в., исследует активное взаимодействие

19 Пальмов Н.Н. Очерк истории калмыцкого народа за время его пребывания в пределах России. Астрахань, Калмгосиздат, 1922; Пальмов Н.Н. Этюды по истории приволжских калмыков. Ч. I-IV. Астрахань, Изд. Калмоблисполкома, 1926-1931. светской и духовной элиты Калмыцкого ханства, использовавших традицию буддийского паломничества для решения политических задач.

Н.Н. Пальмов заложил основы современного калмыковедения, наметив целый ряд проблем, исследованных позднее в советской историографии вопроса.

Советские исследователи истории Калмыцкого ханства лишь отчасти затрагивали проблему влияния буддийской церкви на внутриполитические процессы. С.К. Богоявленский, использовавший в своем исследовании новые архивные материалы, не ставил цели рассмотреть роль буддийской церкви в калмыцком обществе в XVII в., ограничиваясь выводами о значительном влиянии, как иерархов Тибета, так и местного духовенства на светскую

20 элиту .

Схожая тенденция прослеживается в работах П.С. Преображенской и 21

M.JI. Кичикова . Задачей их исследований было определение предпосылок, условий и времени формирования Калмыцкого ханства и его вхождения на правах вассального в русское государство. В работе M.JI. Кичикова. основанной на фондах Российского государственного архива древних актов (РГАДА), приводятся многочисленные факты участия буддийского духовенства во внешне и внутриполитической жизни формирующегося ханства.

В коллективной монографии «Очерки истории Калмыцкой АССР.

Дооктябрьский период» буддийской церкви ханства посвящен отдельный

параграф «Распространение буддизма-ламаизма. Ламаистская церковь в 22

Калмыкии» .

20 Богоявленский С. К. Материалы по истории калмыков в первой половине XVII-XVIII в. // Исторические записки АН СССР №5 1939.

21 Преображенская П.С. Калмыки в первой половине XVII в. Принятие калмыками (торгоутами и дербетами) русского подданства. Автореф. дис. .канд. ист. наук. М., 1963; Кичиков М. Л. Образование Калмыцкого ханства. Элиста: Калм. кн. изд., 1994.

22 Очерки истории Калмыцкой АССР. Дооктябрьский период. М., Наука, 1954. С. 72-19.

Авторы данного параграфа в «Очерках» предлагают новый подход к оценке роли буддизма в истории ханства. Историю калмыцкой буддийской церкви предваряет исторический очерк развития буддизма Гелугпа.

При обращении к исторической традиции буддизма авторы достаточно негативно оценивают значение социально-политической идеологии Гелугпа в истории Монголии XIII-XVII в. Несомненной заслугой данного параграфа является констатация связи между национальными общинами в рамках взаимоотношений по линии Гелугпа, ориентация светской элиты ханства на иерархов Тибета при осуществлении религиозной политики. В статье определена национальная специфика калмыцкой буддийской церкви.

Значительное количество исследований советских востоковедов было посвящено возникновению и функционированию буддийской церкви в отдельных государствах Центральной и Юго-Восточной Азии. Необходимо отметить работы С.В. Волкова, Б.Н. Мельниченко, В.И. Коренева, Т.Д, л л

Скрынниковой, С. Пуревжава, М.В. Монгуша .

Основные закономерности развития и распространения буддизма различных направлений в рамках отдельной национальной традиции, выделенные и обобщенные исследователями национальных буддийских общин, считаем универсальными. Значительное количество публикаций было посвящено истории буддизма в Монголии, взаимодействию буддизма и государства, специфики взаимодействия национальных буддийских общин в Монголии.

В работах Ш. Виры, Р.Н. Дугарова, Ч.Ж. Жамцарано, Р.Е. Пубаева

23 Волков С.В. Ранняя история буддизма в Корее (сангха и государство). М., 1985; Мельниченко Б.Н. Буддизм и королевская власть (Буддизм в истории сиамского государства в XIII-начале XX) СПб., 1996; Коренев В.И. Буддизм и его роль в общественной жизни стран Азии. М., Наука, 1983; Скрынникова Т.Д. Ламаисткая церковь и государство. Внешняя Монголия XVI - начало XX в. Новосибирск, Наука, Сибирское отделение, 1988; Пурэвжав С. Ламаистский монастырь Гандан-Дзун-хурэ в Монголии (историко-экономический очерк). М., 1959; Монгуш М.В. История буддизма в Туве (вторая половина VI-конец XX вв.). Новосибирск, Наука, 2001. проанализированы как отдельные законодательные акты, фиксирующие систему отношений «двух законов», так и деятельность священнослужителей

24 и представителен светской элиты, активно участвовавших в их создании .

Традиционность буддизма, ориентация представителей калмыцкой буддийской церкви на законодательный и политический опыт предшественников, наличие тесного взаимодействия буддийских общин государств Монголии с калмыцкой буддийской церковью в XVII-XVIII вв. подчеркивают значение данных исследований для политической истории буддизма в Калмыцком ханстве.

История распространения буддизма в Монголии, политическая история взаимодействия светской и духовной элиты, взаимодействие буддийских общин в XVII-XVIII вв. исследованы в ряде монографий. Необходимо отметить коллективную монографию «История Монгольской народной республики», работы Г.С. Гороховой, Б.П. Гуревича25.

Деятельность одного из миссионеров школы Гелугпа Зая-Пандиты -просветителя, создателя ойратской национальной письменности, становится темой нескольких специальных исследований. В работе А. В. Бадмаева рассмотрена политическая и научная деятельности Зая-Пандиты в контексте его миссионерской работы среди ойратов26.

И.Я. Златкин в статье «Зая-Пандита как политический деятель» впервые в отечественной историографии акцентирует внимание на политической

24 Вира Ш. Монгольская историография (XII - XVII вв.). М., Наука, 1978; Дугаров Р.Н. Религиозное уложение XVI века «Арбан Буяны Цааз» // Культура Монголии в Средние века и Новое время. Улан-Удэ, 1986; Жамцарано Ц. Ж. Монгольские летописи XVII века. Труды института Востоковедения т. XVI. М., Издательство АН, 1936; Пубаев Р. Е. «Пагсан - чжонсан» - памятник тибетской историографии XVIII в. М., Наука, 1981.

25 История Монгольской Народной республики М., Наука, 1983; Горохова Г.С. Очерки по истории Монголии М., Наука, 1980; Гуревич Б.П. Международные отношения в Центральной Азии в XVII- первой половине XIX в. М., Наука, 1979.

26 Бадмаев А.В. Роль Зая-Пандиты в истории духовной культуры калмыцкого народа. Элиста: Республиканская типография, 1968. стороне миссии буддизма традиции Гелугпа . Автор выдвигает концепцию попытки создания тибетскими иерархами во второй половине XVII в. буддийского государства, объединявшего Джунгарское ханство и приволжских калмыков. На реализацию данной цели, по его мнению, была направлена деятельность миссионеров и региональных епархий Гелугпа в XVII в.

И.Я. Златкин одним из первых в отечественной историографии поднимает вопрос о роли Тибета и отдельных священнослужителей в политической истории отдельных монгольских ханств.

Значительный вклад в изучение истории буддизма в Калмыцком ханстве внесла Г.Ш. Дорджиева. В диссертационной работе Г.Ш. Дорджиевой подробно рассмотрены роль буддийской церкви в калмыцком обществе в

XVII-XIX вв., вопросы церковной собственности, экономического буддийских монастырей и духовенства, статуса зависимого населения

28 монастырского хозяйства - шабинеров .

В статье «Социальные корни ламаизма» Г.Ш. Дорджиева определяет основные этапы и специфику распространения буддизма среди монголов, подчеркивая отсутствие паузы в данном процессе у ойратов29. Рассматривая историю буддизма у калмыков, автор подчеркивает ориентацию внутренней политики калмыцкой буддийской церкви на иерархов Тибета. Вместе с тем, рассматривая историю буддизма у калмыков в XVII в., автор не использует архивный материал, что в значительной степени обедняет работу.

В монографии Г.Ш. Дорджиевой «Буддизм и христианство в Калмыкии (опыт религиозной политики правительства Российской империи XVII-XX

27 Златкин И.Я. Зая-Пандита как политический деятель // 320 лет старокалмыцкой письменности. Материалы научной сессии. Элиста: Калм. кн. изд., 1970.

28 Дорджиева Г.Ш. Социальная роль ламаистской церкви в Калмыкии (последняя треть XVII-первая половина XIX). Автореф. дис. .канд. ист. наук. М., 1976.

29 Дорджиева Г.Ш. Социальные корни ламаизма и основные вехи его распространения среди ойратов и калмыков // Ламаизм в Калмыкии. Элиста, 1977. вв.)» автор исследует миссионерскую деятельность православной церкви в Калмыцком ханстве в рамках ограничительной политики российского самодержавия30. По мнению автора, отток населения из ханства в результате крещения определенным образом подрывал основы калмыцкой государственности. В этой связи, именно наличие в Калмыцком ханстве буддийской церковной организации, буддийской идеологии, глубоко проникшей в быт и культуру калмыцкого народа, стало одной из причин неудачи православной миссии. Анализируя историю распространения буддизма у ойратов, характерные особенности экономической жизни буддийской церкви Калмыцкого ханства и особенности взаимодействия со светской элитой, Г.Ш. Дорджиева приходит к выводу, что буддизм являлся более приспособленным к условиям экономики, государственности и культуры калмыков31.

Внутренняя иерархия, социальная структура церкви, история возникновения монастырей- в Калмыцком ханстве в конце XVII в.

32 рассмотрены в работе Г.О. Авляева . На основании исследований A.M. Позднеева и И.А. Житецкого автор характеризует административную иерархию буддийской церкви, функции административных лиц монастырей-хурулов33. Приводимые автором сведения, относящиеся к истории основания буддийских монастырей в XVII в. позволяют, в частности, сделать вывод об активизации распространения буддизма в правление хана Аюки.

Вопросы экономической жизни калмыцкой буддийской церкви, существования института подвластного монастырям населения - шабинеров,

30 Дорджиева Г.Ш. Буддизм и христианство в Калмыкии. Опыт анализа религиозной политики правительства Российской империи (середина XVII — начало XX в.). Элиста, Калм. кн. изд., 1995.

31 Там же. С. 116.

32 Авляев Г.О. Калмыцкие хурулы в XIX в. (история создания, административная система, приход, хозяйство)//Ламаизм в Калмыкии. Элиста. 1977.

33 Там же. С. 58. рассмотрены в работе А.И. Карагодина34. Большая часть работы А.И. Карагодина посвящена исследованию истории шабинеровского сословия в XVIII в., что объясняется наличием источников по данному периоду.

Традиционность социальных отношений в буддийской общине позволяет проецировать выводы автора на более ранний период истории калмыцкой буддийской церкви.

Анализ традиционной системы обучения в калмыцких монастырях осуществлен в работе Ц.К. Корсункиева35. Наличие региональной системы буддийского образования подтверждает вывод о существовании в Калмыцком ханстве в конце XVII - начале XVIII вв. разветвленной сети активно функционирующих буддийских приходов.

В статье А.Б. Насунова рассмотрена роль буддийского духовенства в откочевке группировки Убаши в 1771 г36. Автор определяет религиозный фактор как один из основных факторов откочевки 1771 г. По мнению А.Б. Насунова, буддийская церковь Калмыцкого ханства и иерархов школы Гелугпа в значительной степени способствовали организации «торгоутского побега».

Отдельные проблемы политической истории буддийской церкви Калмыцкого ханства рассматриваются в некоторых работах опубликованных в 90-е годы XX в.

В работе М.М. Батмаева «Калмыки в XVII-XVIII веках» проанализирована роль отдельных представителей буддийской церкви в

37 политической истории ханства . Подробно исследовано участие Шакур

34 Карагодин А.И. К истории шабинеровского сословия приволжских калмыков // Ламаизм в Калмыкии. Элиста, 1977. С. 34-47.

35 Корсункиев И.К. Программа обучения в школах при калмыцких хурулах // Ламаизм в Калмыкии. Элиста, 1977.

36 Насунов А.Б. Роль Тибета в осуществлении откочевки основной массы калмыков в Джунгарию в 1771 г. //Цыбиковские чтения: тезисы докладов. Улан-Удэ, 1989.

37 Батмаев М.М. Калмыки в XVII-XVIII веках. События, люди, быт. Элиста: Джангар, 1993. ламы в политической истории ханства 20-х - 30-х годов XVIII в. Автор рассматривает Шакур-ламу как пророссийски настроенную политическую фигуру, придерживаясь при оценке деятельности калмыцкого первосвященника взглядов В.М. Бакунина. М.М. Батмаевым подчеркивается, что ориентация Шакур-ламы на поддержку Церен-Дондука в качестве политического лидера ханства вызывала противодействие значительной части светской элиты.

В работе М.М. Батмаева «Социально-политический строй и хозяйство калмыков в XVII-XVIII вв.», в главе, посвященной социальной стратификации калмыцкого общества, рассмотрено положение буддийского духовенства и зависимого населения - шабинеров38. Автор анализирует отношение астраханского губернатора В.Н. Татищева к буддийскому духовенству ханства. Попытка В.Н. Татищева ограничить увеличение численности духовенства встретила противодействие как со стороны светской элиты ханства, так и со стороны правительства России, стремившихся заручиться идеологической поддержкой буддийской церкви.

В монографии Э.П. Бакаевой «Буддизм в Калмыкии. Историко-этнографические очерки» определены этапы распространения буддизма в Калмыкии, охарактеризован правовой статус буддийской церкви, обычаи и обряды годового и жизненного цикла39. В работе проанализированы предпосылки принятия буддизма школы Гелугпа ойратами, подробно исследована роль в данном процессе миссионеров Зая-Пандиты и Нейджи-тойна. Автор приходит к выводу о распространении в Калмыцком ханстве нескольких буддийских школ (Гелугпа, Сакьяпа, Ньингмапа), при политическом преобладании Гелугпа. В работе предложена периодизация истории калмыцкого буддизма ханского периода, в рамках которой автор

38 Батмаев М.М. Социально-политический строй и хозяйство калмыков в XVII-XVIII вв. Элиста: АПП Джангар, 2002.

39 Бакаева Э.П. Буддизм в Калмыкии. Историко-этпографические очерки. Элиста: Калм. кн. изд., 1994. справедливо характеризует преобладающую роль буддийской идеологии в

XVII в. в процессе образования Калмыцкого ханства. Исследования буддизма в Калмыцком ханстве позволяют выделить дополнительные подпериоды в предлагаемых Э.П. Бакаевой первом и втором этапе - «XVII в.», «XVIII в.». Несомненным достоинством исторической части данной работы является исследование специфики складывания монастырской системы и формирования монашеской иерархии в улусах Калмыцкого ханства.

В работе В.И. Колесника «Институт ханской власти у калмыков в XVII

XVIII вв.» исследована роль религиозного фактора в формировании основ калмыцкой государственности40. По мнению автора, поддержка буддийской церкви позволила торгоутской династии сформировать идеологические основы государственности, закрепив фактический статус главы государства религиозной санкцией, способствовав достижению международного признания.

Религиозный фактор в политической истории Калмыцкого ханства рассмотрен в статье E.JI. Беспрозванных «Калмыцко-китайские отношения на втором этапе (середина 20-х - середина 30-х гг. XVIII в. своей статье автор затрагивает проблему взаимодействия Калмыцкого ханства и Китая в XVII-XVIII вв., определяя одним из факторов активизации взаимодействия -религиозный фактор (необходимость свободного доступа в Тибет для калмыков).

В работах А.В. Цюрюмова, в контексте анализа внутриполитической ситуации в Калмыцком ханстве в 20-40-е гг. XVIII в., делается акцент на участии буддийского духовенства во внутриполитической борьбе42. Автор, в

40 Колесник В.И. Институт ханской власти у калмыков в XVII-XVIII вв. Элиста: Калм. кн. изд., 1996.

41 Беспрозванных Е.Л. Калмыцко-китайские отношения на втором этапе (середина 20-середина 30-х годов XVIII в.) // Стрежень: Научный ежегодник. Вып. 1. Волгоград, Издатель, 2002.

42 Цюрюмов А.В. Калмыцкое ханство в 1724-1741 г. Автореф. дис. .канд. ист. наук. Волгоград, 1997. частности, рассмаривая деятельность Шакур-ламы, характеризует его пророссийскую политическую ориентацию, как необходимый компромисс, обеспечивший определенную стабильность во внутренней политике

43 ханства .

Определяя причины откочевки калмыков в Китай в 1771 г. автор приходит к выводу о значительной роли в организации данного процесса иерархов буддийской школы Гелугпа44.

Е.В. Дорджиева, в своих исследованиях, рассмотрела предпосылки и ход откочевки группировки наместника Убаши в Китай45. По мнению Е.В. Дорджиевой, основной причиной откочевки стали социально-политические изменения в России, ухудшение положения населения Калмыцкого ханства. По Е.В. Дорджиевой, религиозный фактор сыграл подчиненную роль в событиях 1771 г. Автор, анализирует роль личности Далай-ламы VII Галсан Джамцо в подготовке ухода наместника Убаши, рассматривая «подзывные грамоты Далай-ламы» как результат деятельности дипломатии Китая46.

Основные этапы миссионерской деятельности Зая-Пандиты в рамках политической истории Джунгарии XVII в. рассмотрены в фундаментальном исследовании Ш. Норбо - «Зая-Пандита»47. Затрагивая вопросы миссионерской деятельности Гелугпа на Нижней Волге, Ш. Норбо приводит новые сведения об активном посещении торгоутов тибетскими

43 Цюрюмов А.В. Вопрос о ханском престоле в середине 20-х годов XVIII века // Проблемы современного джангароведения. Материалы научной конференции. Кн. 2. Элиста, 1997. С. 75.

44 Цюрюмов А.В. О причинах откочевки калмыков в Китай в 1771 году // Россия, Сибирь и Центральная Азия: взаимодействие народов и культур. Материалы III Международной научно-практической конференции. Барнаул, 2001. С. 12.

45 Дорджиева Е.В. Откочевка большей части калмыков из России в Джунгарию. Автореф. дис. .канд. ист. наук. Волгоград, 1999; Она же. Исход калмыков в Китай в 1771 г. Ростов-на-Дону, Изд. СКНЦ ВШ, 2002.

46 Дорджиева Е.В. Далай-лама VII Галсан-Джамцо и его роль в подготовке «торгоутского побега» 1771 г. // Материальные и духовные основы калмыцкой государственности в составе России / К 360-летию со дня рождения хана Аюки. Материалы международной научной конференции. Элиста, 2002.

47 Норбо Ш. Зая Пандита: Пер. со старомонг. Элиста: Калм. кн. изд., 1999. миссионерами, об особенностях формирования калмыцкой буддийской церкви в XVII в.

Важным этапом в историографии ойрато-калмыцкого буддизма становятся исследования Б.У. Китинова. На основании широкого спектра тибетских источников автор рассматривает историю распространения и утверждения буддизма у ойратов в доджунгарский период (XIII-XVII вв.), взаимодействие буддийской церкви и государства, распространения у ойратов различных школ тибетского буддизма48.

В статье «К вопросу о роли алтайских лам в истории буддизма у калмыков в середине XVIII в.» автор рассматривает взаимодействие двух региональных епархий Гелугпа - Калмыцкого ханства и алтайских теленгитов во второй половине XVIII в49.

В монографии «Священный Тибет и воинственная степь: буддизм у ойратов (XIII-XVII вв.)» Б.У. Китинов рассматривает раннюю историю, особенности распространения и утверждения буддизма у ойратов. Автор, впервые в отечественной историографии, анализирует религиозную историю ойратов с XIII - XVII вв., характеризуя предпосылки, факторы распространения у ойратов отдельных школ тибетского буддизма, раскрывая механизм взаимодействия буддийской общины и государства.

Б.У. Китинов приходит к выводу, что буддизм у ойратов играл роль политической идеологии, активно влияя на внутреннюю и внешнюю политику ойратского государства, а с 40-х гг. XVII в. - независимых ойратских ханств. Необходимо отметить, что выводы автора о

48 Китинов Б.У. Основные этапы распространения и особенности буддизма у ойратов. Автореф. дис. .канд. ист. наук. М., 1996; Он же. Религиозные традиции Тибета в истории буддизма у калмыков // Геше Вангьял. Драгоценная лестница. Элиста: Калм. кн. изд., 1994.

49 Китинов Б.У. К вопросу о роли алтайских лам в истории буддизма у калмыков в середине XVIII в. // Алтай и Центральная Азия: культурно-историческая преемственность. Горно-Алтайск, 1999. распространении в Калмыцком ханстве нескольких буддийских традиций не подтверждаются источниками XVII-XVIII вв50.

Рассматриваемые в данной диссертационной работе проблемы получили определенное освещение в современной зарубежной историографии.

В работе Ч. Белла «Религия Тибета» автор подвергает рассмотрению как историю проникновения буддизма в Тибет, развитие и распространение различных школ и традиций, так и формирование политической традиции взаимодействия иерархов Гелугпа с Китаем и ойратами51.

В работе Д. Снелгроува и X. Ричардсона «История культуры Тибета» авторы, в частности, останавливаются на взаимоотношениях светской и духовной элиты - при взаимодействии Хубилая с иерархами школы Сакья, Китая с иерархами Гелугпа, иерархов Гелугпа с ойратами, определяют преемственность подобных отношений в разных традициях буддизма52.

В работе В.Д. Шакабпы рассмотрены зарождение и становление традиции Гелугпа в Тибете, основные этапы политической истории страны53. Значительное место в работе уделено исследованию формирования традиции политических отношений «лама-милостынедатель» в XIII в. и ее дальнейшему развитию в XVII в.

Тема китайско-тибетских и монголо-тибетских отношений в конце XVII- начале XVIII вв. затрагивается в работе 3. Ахмада, подчеркивавшего значительную роль тибетской духовной элиты в политической жизни народов, исповедовавших буддизм, при полном контроле над внутриполитической ситуацией в Тибете со стороны Китая с 1720 г54.

50 Китинов Б.У. Священный Тибет и воинственная степь: буддизм у ойратов (XIII-XVII вв.). М., Т-во научных изданий КМК., 2004.

51 Bell С. Nhe Religion of Tibet. Oxford, The Calerdom press, 1968.

52 Snellgrove D. Richardson H. A Cultural History of Tibet. Boston, Weidenfeld and Nickolson, 1968.

53 Tsepon W.D. Shakabpa Tibet. A Political History. New Haven and London, Yale University Press, 1967.

54 Ahmad Z. Sino-Tibetan Relation in the 17-th century. Roma, 1970.

В статье К. Баркмана «Возвращение торгоутов из России в Китай» автор характеризует откочевку Убаши как значительное политическое событие истории Центральной Азии второй половины XVIII в55. Присоединение торгоутов к Цинской империи повысило авторитет Китая как покровителя Гелугпа. Автор определяет буддийскую церковь Калмыцкого ханства как одного из организаторов откочевки 1771 г.

Деятельности буддийских миссионеров в Джунгарии, среди приволжских калмыков в XVII в. посвящена часть работы Дж. Баддли «Россия, Монголия, Китай». Миссионерская деятельность оценивается автором как направленная на реализацию политического курса буддийской школы Гелугпа на объединение монгольских народов56.

В работе М. Россаби «Китай и Внутренняя Азия» буддизм оценивается как важнейший фактор, влиявший на политическую ситуацию в регионе в XVII-XVIII вв57. Автор характеризует деятельность наиболее влиятельных политических лидеров Монголии XVII-XVIII вв. (Алтан-хана, Тушету-хана, Галдана Бошокту-хана, Цеван-Рабтана) активно использовавших буддизм для консолидации монгольских племен. По Россаби, буддизм сыграл значительную роль в активизации китайско-калмыцких отношений в начале XVIII в., в частности, при организации китайского посольства Тулишэня к хану Аюке в 1714 г.

В статье М. Ходарковского «Война и политика в семнадцатом столетии» рассматривается проблема русско-калмыцкого взаимодействия во второй

58 половине XVII в .

55 Barkman C.D. The Return of the Torghuts from Russia to China // Journal of Oriental Studies. Vol. II, No. 1. Hong-Kong, 1955.

56 Baddeley J. F. Russia, Mongolia, China. London, New York: Franklin, 1919,

57 Rossabi M. China and Inner Asia. From 1368 - To the Present Day. London, Thames and Hudson, 1975.

58 Khodarkovsky M. War and Politics in Seventeenth-Century Muscovite and Kalmyk Societies as Viewed in One Document: Reinterpreting the Image of the «Perfidious» Nomad // Central and Inner Asian Studies. Vol. III. New York, 1989.

По мнению автора, основной проблемой русско-калмыцких отношений в XVII в. являлось противостояние двух культур - кочевой и оседлой, двух политических традиций. Калмыцкая политическая традиция, опиравшаяся на законодательство 1640 г., созданное при активном участии буддийского духовенства, во многом противоречила политическим нормам централизованного государства.

Таким образом, в отечественной и зарубежной историографии буддизма в Калмыцком ханстве решен ряд важных проблем, многие вопросы освещены. Вместе с тем, необходимо отметить, что, при наличии фундаментальных исследований калмыцкого буддизма, политическая история церкви, участие буддийского духовенства в внутренней и внешней политике Калмыцкого ханства, роль буддийской социально-политической доктрины на этапе формирования и гибели ханства необходимо исследовать специально.

История буддийской церкви приволжских калмыков требует целенаправленного исследования - с момента выделения группировки Хо-Урлюка в начале XVII в., до откочевки наместника Убаши в 1771 г. Подобный анализ формирования и реализации буддийской социально-политической доктрины позволит дать оценку роли буддийской церкви в политической истории Калмыцкого ханства. На наш взгляд, основным недостатком существующих работ по истории калмыцкой буддийской церкви является узость источниковой базы исследований.

Цель диссертации: определить роль, буддийского духовенства в социально-политической истории Калмыцкого ханства в XVII-XVIII вв.

В соответствии с поставленной целью в диссертации решаются следующие задачи: рассмотреть развитие социально-политической доктрины буддизма, в индийской, тибетской, монгольской традициях; определить предпосылки и условия распространения буддизма Гелугпа у ойратов, специфику распространения буддизма у приволжских калмыков; проанализировать основные направления политической деятельности буддийских миссионеров в XVI-XVII вв.; исследовать характерные особенности формирования буддийской церкви Калмыцкого ханства; показать влияние буддийской идеологии и буддийского духовенства на процесс формирования Калмыцкого ханства; выявить специфику взаимодействия буддийской церкви со светской элитой Калмыцкого ханства и российским государством в 1723-1735 гг.; изучить специфику взаимодействия политических группировок буддийской церкви Калмыцкого ханства; охарактеризовать роль буддийского духовенства в политической жизни Калмыцкого ханства в период правления Дондук-Омбо (1735-1741 гг.); определить характерные направления политической деятельности буддийского духовенства на этапе правления Дондук-Даши (1741-1758 гг.) показать роль буддийской церкви Калмыцкого ханства в процессе организации откочевки группировки наместника Убаши в Джунгарию в 1771 г.

Хронологические и территориальные рамки исследования обусловлены поставленными проблемами. Предлагаемое диссертационное исследование охватывает период с начала XVII в. до 1771 г. Нижняя грань исследования связана с активизацией взаимодействия российского правительства с торгоутской группировкой и формированием социально-политических основ Калмыцкого ханства. Верхняя грань - распад Калмыцкого ханства. Тем самым достигается комплексное изучение поставленной научной проблемы.

Исследование было проведено в территориальных рамках Нижневолжского региона - территории функционирования Калмыцкого ханства в XVII-XVIII вв.

Методологическая основа исследования. При работе над диссертацией автор придерживался основных требований и постулатов современной исторической науки и методологии, объединяющих как общефилософские принципы (объективность, конкретность, историзм) и общенаучные методы (синтез, анализ), так и конкретные методы исторического исследования (анализ документов и архивных материалов). В изучении и разработке темы автором был использован проблемно-хронологический подход

Источниковая база исследования представляет собой комплекс различных документов и материалов. В работе использовано значительное число опубликованных источников.

Важным источником, характеризующим правовой статус буддийской церкви в монгольском и калмыцком обществе в XVII-XVIII вв., являются монголо-ойратские законы 1640 г59. При анализе законодательства 1640 г. необходимо учитывать активное участие духовенства школы Гелугпа в создании свода законов. Большое значение имеют дополнения к законам 1640 г., созданные в правление калмыцкого наместника Дондук Даши, отражающие правовой статус буддийской церкви в условиях калмыцкого ханства XVIII в.

К ойратским агиографическим источникам относятся биографии двух миссионеров Гелугпа XVII в. Нейджи-тойна и Зая-Пандиты.

Наличие политической программы распространения традиции Гелугпа среди монголов подтверждается при сравнении биографии Нейжди-тойна и

59 Их Цааз («Великое уложение»). Памятник монгольского феодального права XVII в. Ойратский текст. М., Наука, 1981.

Зая - Пандиты60.

Биография Зая Пандиты «Сарин герел», созданная учеником просветителя Ратнабхадрой в 1691 г., ценна не только тем, что подтверждает политическую направленность миссионерской деятельности Гелугпа, высокий политический статус буддийского духовенства в монгольском обществе в XVII в., но и сведениями о посещении Зая-Пандитой приволжских торгоутов61. При фактическом отсутствии сведений о жизни калмыцкой буддийской церкви в XVII в., биография Зая-Пандиты подтверждает наличие тесной взаимосвязи региональной буддийской церкви с идеологическим центром учения Тибетом, показывает высокий статус священнослужителей школы Гелугпа в обществе, раскрывает особенности формирования монастырской системы у приволжских калмыков.

Собственно калмыцких источников по истории буддизма в Калмыцком ханстве в XVII-XVIII вв. практически не сохранилось. Это подчеркивает значение произведений Габан Шараба «Сказание об ойратах» (1737 г.) и Батур Убаши Тюменя «Сказание о деребен-ойратах»(1819 г.) . В работах Габан Шараба и Батур Убаши Тюменя рассматривается, в частности, принятие торгоутами буддизма Гелугпа и характерные особенности миссионерской деятельности Гелугпа.

В работе китайского ученого Хэ Цютао «Мэн-гу ю-му цзи» («Записки о монгольских кочевьях») приведены сведения о дипломатической активности калмыцких священнослужителей63. Автор, в частности, сообщает о визите в 1756 г. калмыцкого посланника Цой-чжита к китайскому

60 Пурбуева Ц.П. «Биография Нейджи-тойна» - как источник по истории буддизма в Монголии. Новосибирск, Наука, 1984.

61 Раднабхадра. Лунный свет: История рабджам Зая-Пандиты. СПб., Петербургское Востоковедение, 1999.

62 Габан Шараб. Сказание об ойратах; Батур Убуши Тюмень. Сказание о дербен-ойратах // Калмыцкие историко-литературные памятники в русском переводе. Элиста: Калм. кн. изд., 1969. императору Цянь-луну, предшествовавшему откочевке калмыков в Китай в 1771 г.

Значительной группой опубликованных источников являются сборники документов, по истории русско-монгольских, русско-китайских, русско-калмыцких отношений.

Взаимодействие торгоутских владельцев и представителей российской администрации на этапе продвижения улусов Хо-Урлюка в глубь российской территории освещено в сборнике документов «Русско-монгольские отношения 1607-1636»64.

Посольские книги по связям России с Калмыцким ханством 1672-1675 гг.», составленные Н. Р. Рогожиным, М. М. Батмаевым, отражают специфику русско-калмыцких отношений в 70-е годы XVII в65. Документы сборника характеризуют роль буддийского духовенства при подготовке подписания шертных договоров.

В сборник «Русско-китайские отношения в XVIII в.» вошли документы, имеющие отношение к внешнеполитической активности буддийской церкви Калмыцкого ханства в начале XVIII в66. Документы, относящиеся к китайскому посольству Тулишэня 1714 г. в Калмыцкое ханство позволяют рассматривать буддизм в качестве важного фактора международных отношений в XVII-XVIII вв.

В «Дипломатическом собрании дел между Россией и Китайским государством», составленном Н. Бантыш-Каменским, приводятся документы,

67 относящиеся к китайскому посольству 1731 г. в Калмыцкое ханство .

63 Мэн-гу-юму-цзи. (Записки о монгольских кочевьях) / Перевод с китайского П.С. Попова // Записки Императорского Русского Географического Общества по отд. этнографии. СПб., Т. 24. 1895.

64 Русско-монгольские отношения 1607-1636. Сборник документов. М., Наука, 1959.

65 Посольские книги по связям России с Калмыцким ханством 1672-1675 гг. Сборник документов // Составители Н.Рогожин, М. Батмаев. Элиста: АПП Джангар, 2003.

66 Русско-китайские отношения в XVIII в. Материалы и документы. Т I. М., Наука, 1978.

67 Дипломатическое собрание дел между Россией и китайским государством с 1619-1792 г. Сост. Н. Бантыш-Каменский. Казань, изд. В.М. Флоренским, 1882.

Документы, в частности, позволяют охарактеризовать роль главы духовенства ханства Шакур-ламы в переговорах 1731 г.

Анализ опубликованных источников свидетельствует о необходимости использования новых архивных материалов для формирования целостной картины истории буддийской церкви в Калмыцком ханстве в XVII-XVIII вв.

Наиболее значительные документы, относящиеся к истории Калмыцкого ханства, находятся в фондах Российского архива древних актов (РГАДА), Архиве внешней политики Российской империи МИДа Российской Федерации (АВПРИ), Национальном архиве Республики Калмыкия (НАРК), Государственном архиве Астраханской области (ГААО)68.

Делопроизводственные материалы, относящиеся к калмыцкой истории XVII в., хранятся в фонде 119 «Калмыцкие дела» Российского Государственного архива древних актов (РГАДА). Фонд «Калмыцкие дела» формируют 417 дел, относящихся к периоду с 1616 - 1719 год.

Буддизм и буддийское духовенство фигурируют в ряде документов XVII в., относящихся к русско-калмыцким переговорам. Документы РГАДА (шертные грамоты, опросные листы калмыцких послов, челобитные воевод российских городов, российских представителей в калмыцких улусах) позволяют оценить роль буддийского духовенства во внутренней и внешней политике ханства, буддийской идеологии как легитимирующего фактора внутренней и внешней политики, участие буддийского духовенства в русско-калмыцких отношениях. Значительный интерес представляют документы, освещающие российские переговоры с буддийским духовенством, подготовку и подписание шертных договоров.

Вместе с тем, в документах XVII в. отсутствуют сведения, относящиеся к жизни буддийской церкви и ее внутренней иерархии.

68 Материалы Российского архива древних актов: Ф. 119 on. 1, 2; Ф. 248 Оп. 113; Материалы Архива внешней политики Российской империи МИД РФ: Ф. 119. Оп. 1,2,3,4,5; Материалы Национального архива Республики Калмыкия Ф. 36 On 1., Ф. Р-145 On. 1; Материалы Государственного архива Астраханской области Ф. 394 Оп.1, 4.

История Калмыцкого ханства в XVIII в. отражена в 119 описи фонда 248 РГАДА - «Опись дел Секретной экспедиции Сената». Дела фонда характеризуют исторические процессы, происходившие в Калмыцком ханстве в XVIII в. Наибольший интерес представляют отчеты чиновников Секретной экспедиции, затрагивающие роль духовенства в кризисные периоды калмыцкой истории (1745, 1771 гг.), участие духовенства в переговорах с алтайскими теленгитами во второй половине XVIII в.

Материалы, относящиеся к деятельности Коллегии иностранных дел в Калмыцком ханстве в XVIII в., формируют фонд 119 «Калмыцкие дела» Архива внешней политики Российской империи МИДа Российской Федерации (АВПРИ).

Необходимо отметить, что материалы 119 фонда АВПРИ - наиболее полное собрание, относящееся к политической истории Калмыцкого ханства в XVIII в. Специфика документов XVIII в., относящихся к деятельности буддийской церкви ханства состоит в изменении отношения правительства к роли буддийской церкви во внутренней политике.

В ряде документов подробно анализируется роль отдельных представителей духовенства в политических событиях, происходивших в ханстве с 20-х годов XVIII в. Освещая политическую деятельность представителей буддийской церкви, документы АВПРИ в том числе характеризуют внутреннюю структуру калмыцкой буддийской церкви, борьбу отдельных группировок духовенства за политическое преобладание в ханстве. Особую ценность представляют документы, освещающие подготовку и ход посольств из Калмыцкого ханства, осуществляемых буддийским духовенством. Документы 119 фонда АВПРИ являются значительным дополнением к опубликованным монографиям и источникам, относящимся к организации и проведению калмыцких посольств в Китай и Тибет.

Делопроизводственные дела особого административного органа, существовавшего в Астраханской губернии с 1720-1771 гг. - Калмыцких дел, хранятся в Национальном архиве Республики Калмыкия (НАРК) в фонде 36 «Состоящий при калмыцких делах при астраханском губернаторе». Материалы фонда в значительной степени дублируются соответствующими материалами АВПРИ, являясь частью межведомственной переписки. Вместе с тем, отдельные документы - такие, как внутренняя переписка между чиновниками, переписка чиновников с калмыцкими владельцами, не всегда отсылались в КИД, что подчеркивает значимость документов фонда 36 НАРК. Фонды НАРК содержат значительное количество подлинных писем представителей буддийского духовенства, черновиков делопроизводственных документов, отражавших процесс принятия того или иного решения, изучение которых позволит более полно исследовать роль духовенства в политической жизни Калмыцкого ханства.

Отдельные документы Астраханского калмыцкого архива, сохранились в Государственном архиве Астраханской области (ГААО). Документы, относящиеся к истории калмыцкого ханства, представлены в фонде 394 «Астраханская губернская канцелярия». В документах затронуты отдельные аспекты истории калмыцкой буддийской церкви, в частности участие духовенства во внутриполитической борьбе группировок калмыцкой элиты.

Анализ материалов архивов позволяет выделить несколько групп документов и материалов.

Значительную группу документов составляют материалы, характеризующие внешнеполитическую активность буддийской церкви в XVII-XVIII вв. Специфика российского делопроизводства данного периода не позволяет создать целостную картину внешней политики буддийской церкви Калмыцкого ханства. Однако определение направлений и периодизация внешнеполитической активности буддийского духовенства при использовании специальных исследований по политической истории

Монголии и Тибета в XVII-XVIII вв., позволит оценить роль буддийской общины в политических процессах происходивших в регионе.

Не менее подробно в источниках освещена внутриполитическая деятельность буддийской церкви в Калмыцком ханстве. Документы по данной тематике можно разделить на две группы: отражающие взаимодействие буддийской общины с представителями российской администрации; документы, отражающие участие духовенства во внутриполитической борьбе в ханстве.

Документы данной группы позволяют проследить как наличие определенной тенденции во внутриполитической активности буддийской церкви, попытку реализовать определенную социально-политическую доктрину на национальном уровне, так и оценить деятельность отдельных представителей церви.

Ряд документов отражает влияние буддийской идеологии на политические процессы, происходившие в Калмыцком ханстве на этапе его формирования (легитимация статуса торгоутской династии) и гибели (использование постулатов буддизма для оправдания откочевки 1771 г.).

Источниковая база позволяет реализовать поставленные задачи и достичь намеченной цели.

Научная новизна исследования заключается в том, что в диссертации впервые в отечественной историографии, на основании анализа опубликованных источников и неопубликованных архивных документов, дана оценка роли буддийского духовенства в социально-политической истории Калмыцкого ханства.

Автор дал собственную оценку социально-политической доктрине буддизма в ее развитии в разных национальных традициях и охарактеризовал специфику ее реализации во внутренней и внешней политике Калмыцкого ханства в XVII-XVIII вв. Определены социально-политические предпосылки принятия буддизма Гелугпа ойратами как в самой доктрине буддизма, так и в состоянии ойратского общества. В рамках предложенной автором концепции последовательной реализации социально-политической доктрины буддизма, рассмотрены основные направления деятельности буддийских миссионеров в XVI-XVII вв. Определены характерные черты формирования калмыцкой буддийской церкви, оказавшие серьезное влияние на внутреннюю и внешнюю политику Калмыцкого ханства

Изученный материал позволил автору сделать вывод о том, что буддийская социально-политическая доктрина, последовательно реализуемая в Калмыцком ханстве через буддийскую церковь, оказала серьезное влияние на этапе становления ханства, как государственного образования, в значительной степени определяла основные направления внешней политики ханства, активно влияя на его внутриполитическую жизнь. Анализ участия буддийского духовенства в политических процессах происходивших в ханстве на основных этапах его истории в XVII-XVIII вв. позволил выделить несколько этапов в политической деятельности буддийской церкви, охарактеризовать буддизм и его носителей как один из основополагающих факторов, влиявших на политику Калмыцкого ханства.

Автор подробно изучил складывание системы взаимодействия светской и духовной власти в регионе. В работе подробно исследован один из важнейших, по мнению диссертанта, периодов в истории буддийской церкви Калмыцкого ханства - XVIII в., характеризовавшийся усилением влияния социально-политической доктрины буддизма и буддийского духовенства на внутриполитические процессы.

Дана оценка роли буддийской церкви в процессе организации откочевки группировки наместника Убаши в Джунгарию в 1771 г.

Практическая значимость исследования определяется его актуальностью и новизной. Сделанные в данной диссертации обобщения и выводы расширяют историографию изученной темы и могут быть использованы для дальнейшей разработки проблемы.

Результаты исследования, фактический материал, научные положения и выводы могут быть применены при написании обобщающих работ по истории буддизма в России, истории Нижнего Поволжья в XVII-XVIII вв., в учебных и специальных курсах по данным дисциплинам, подготовке учебных и методических пособий.

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в статьях, тезисах автора. Диссертант принимал участие в региональных и международных научных конференциях, на которых выступал с докладами по проблемам истории буддизма в Калмыцком ханстве.

Структура диссертации. Соответствует целям и задачам исследования и включает в себя введение, три раздела, заключение и список использованных работ и литературы.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Курапов, Андрей Алексеевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

В основе политической доктрины буддизма, сформировавшейся в ходе эволюции буддийской философии, лежали социально-политическая проблематика, особый взгляд на общественные отношения. Уже на раннем этапе существования буддизма монашеская община была изначально ориентирована на активное участие в жизни общества и государства. В процессе развития буддийской философии в социально-политических доктринах основных школ буддизма формируются концепции развития общества, государства, светского правителя, взаимодействия светской и духовной власти.

История распространения буддийского учения и буддийской церкви на национальном уровне в Тибете и Монголии в VIII-XIII вв., попытки реализации социально-политической доктрины буддизма формируют стратегию и тактику формирования национальной буддийской общины. Методами распространения буддизма становятся: создание национальной буддийской общины, активная миссионерская и переводческая деятельность, активное взаимодействие буддийского духовенства с национальной светской элитой. Основой взаимодействия отдельных школ тибетского буддизма со светской властью с XIII в. становится доктрина «двух законов».

Распространение буддизма у исторических предков калмыков -ойратов в XIV-XVII вв. происходит достаточно активно. Предпосылки данного процесса - как в самой доктрине буддизма (в высоком философском и обрядовом уровне буддийской традиции, в способности выступить в качестве объединяющего идеологического начала, в наличие социально-политической доктрины), так и в состоянии ойратского общества (наличии исторического опыта контактов с буддизмом и необходимости появления социально-политической доктрины нового образца).

Активная миссионерская деятельность буддийской школы Гелугпа осуществляется в группировке торгоутов Хо-Урлюка, сформировавшейся во второй половине XVII в. как Калмыцкое ханство на Нижней Волге. Распространение буддизма у ойратов осуществляется в соответствии с традиционной методикой - миссионерская и переводческая деятельности, при активных контактах буддийского духовенства со светской властью региона.

Буддийское духовенство играло активную политическую роль в улусах Хо-Урлюка уже на этапе выделения торгоутской группировки из ойратского союза в начале XVII в. и в процессе продвижения вглубь территории России. Буддийская церковь Калмыцкого ханства имела сложную иерархию, обусловленную буддийским каноном функциями, выполняемыми ею в духовной и социально-политической жизни общества.

Буддийская церковь Калмыцкого ханства в XVII-XVIII в. была включена в систему внутреннего взаимодействия региональных общин школы Гелугпа - формирование внутреннего состава церкви, определение основных направлений внутренней и внешней политики осуществлялось при непосредственном участии иерархов Гелугпа. Специфика формирования Калмыцкого ханства из нескольких родоплеменных объединений предопределила определенную децентрализацию калмыцкой буддийской церкви, формирование нескольких политических центров, проявивших себя в ходе внутриполитической борьбы в XVIII в.

На этапе формирования и становления Калмыцкого ханства буддийская церковь, как общественный институт, обладавший сложной внутренней иерархией и сформированной социально-политической доктриной развития общества, активно участвует в политической жизни государства. Основной задачей внутренней и внешней политики буддийского духовенства приволжских торгоутов с 40-х годов XVII в. становится создание условий для реализации доктрины объединения монгольских государств под идеологическим протекторатом Тибета.

Внутриполитическая деятельность буддийского духовенства в Калмыцком ханстве в XVII в. была направлена на обеспечение легитимности торгоутской династии: формирование и идеологическую поддержку традиции ханской власти (в 1650 г. Далай-лама провозглашает торгоутского нойона Дайчина ханом); снятие внутриполитической напряженности в ханстве - в первую очередь предупреждение и разрешение внутриполитических конфликтов.

Внешнеполитическая деятельность буддийского духовенства в XVII в. была более интенсивной и определялась политической ситуацией как в Нижневолжском, так и в Центрально-азиатском регионе. Буддийская церковь активно участвует в подавляющем большинстве внешнеполитических контактов калмыцких владельцев. Само существование торгоутской династии в качестве субъекта международных отношений становится возможным после легитимации ее статуса буддийской идеологией.

Большую роль в разрешении политических противоречий и активизации политических контактов ойратского союза сыграли паломнические поездки калмыцких владельцев и духовенства в XVII в. в Тибет, миссионерские поездки к приволжским торгоутам таких значительных деятелей школы Гелугпа как Индзан-хутугта, Райрваг Номин-хан Дарджа габджу, Зая-Пандита.

Буддийское духовенство участвует в формировании системы политического взаимодействия калмыцких владельцев и россиийского правительства, легитимируя практику шертных соглашений. Возглавляемые буддийским духовенством, калмыцкие посольства в российские города были призваны разрешать политические противоречия Нижневолжского региона и активизировать политическое взаимодействие с российской администрацией. Несмотря на то, что в большинстве из подобных посольств функция духовенства сводилась к передаче грамот калмыцких владельцев, уже во второй половине XVII в. формируется практика политических контактов российского правительства с отдельными представителями буддийского духовенства. Российское правительство, оценивая буддийское духовенство как один из определяющих факторов политической жизни Калмыцкого ханства, с XVII в. начинает формировать доктрину политического взаимодействия с буддийской церковью.

На политическую активность буддийской церкви Калмыцкого ханства в конце XVII-XVIII вв. серьезное влияние оказывали несколько факторов: политическая ситуация в Джунгарии и Тибете и внутриполитическая активность светской элиты ханства.

Характерной чертой деятельности буддийской церкви Калмыцкого ханства в XVIII в., на наш взгляд, становится ее активизация при ослаблении роли светской элиты в политической жизни и стагнация при появлении значительного светского лидера. Учет данной специфики позволяет выделить несколько этапов в политической жизни буддийского духовенства Калмыцкого ханства в XVIII в.

Активная деятельность хана Аюки по централизации калмыцких улусов и борьбе с внутренней оппозицией ограничивала возможность реализации буддийской общиной социально-политической доктрины на национальном уровне.

Смерть хана Аюки, вызвавшая смуту, значительно усиливает как позиции первосвященника - Шакур-ламы, так всей буддийской церкви. Стремясь обеспечить главенствующее положение духовной элиты в политической жизни ханства и реализовать идею объединения монгольских государств, Шакур-лама, заключив союз с российской администрацией, активно поддерживает кандидатуру одного из претендентов - Церен-Дондука. Политическая активность Шакур-ламы вызывает противодействие не только оппозиционных группировок светской элиты ханства, но и подвластвных им группировок буддийской церкви ханства. Сформировавшиеся группировки Шакур-ламы, Намка-гелюнга, Джимбо

Джамсо ведут активную борьбу за преобладание в политической жизни Калмыцкого ханства в течение 1724-1735 гг. Борьба группировок внутри буддийской церкви ярко проявилась в ходе калмыцкого посольства 17291733 гг. в Китай и Тибет, при попытке заключения военно-политического союза группировок ханши Дарма-Балы и Доржи Назарова с Китаем.

В свою очередь, дипломатия Китая с начала XVIII в. активно использует буддийский фактор как повод для активизации политических контактов с Калмыцким ханством, конечным итогом которых должно было стать создание антиджунгарской коалиции, в ходе переговоров в Калмыцком ханстве в 1714, 1731 гг.

Приход к власти в Калмыцком ханстве группировки нойона Дондук-Омбо и удаление из улусов Шакур-ламы приводят к изменению направленности политической деятельности буддийской церкви. Период правления Дондук-Омбо (1735-1741 гг.), ознаменовавшийся возвращением к принципам правления хана Аюки, становится периодом стагнации внутриполитической деятельности буддийской церкви. Авторитарные методы правления Дондук-Омбо предопределяют снижение политического статуса буддийской церкви до уровня второй половины XVII в. В тоже время, буддийское духовенство активно привлекается для организации посольств, целью которых являлась легитимация власти наместника. Как реакцию на снижение политического статуса буддийской церкви в ханстве можно рассматривать поддержку части духовенства оппозиционно настроенных нойонов в мятеже 1738 г.

В 1735-1741 гг. значительно изменилось отношение российского правительства к буддийской общине Калмыцкого ханства. Усиление группировки оппозиционно настроенных священнослужителей вызывает активизацию деятельности правительства по уменьшению влияния буддийской идеологии на политическую жизнь ханства, в частности на процесс легитимации статуса светского правителя.

Выделение нескольких группировок в буддийском духовенстве, тяготевших к политическому союзу с теми или иными коалициями светской элиты, произошедшее в 20-е г. XVIII в., предопределяет смену внутриполитического курса монашеской общины при смене правителя ханства. Начало правления наместника Дондук-Даши сопровождалось расколом как светской, так и духовной элиты Калмыцкого ханства. Активная внутренняя политика Дондук-Даши стабилизирует положение внутри буддийской церкви. Период правления Дондук-Даши (1741-1758 гг.) характеризуется деятельностью буддийского духовенства, направленной на укрепление внутриполитического статуса буддийской церкви, участием в создании национального законодательства, легитимацию политического статуса наместника.

В 40-е - 50 гг. XVIII в. взаимодействие российского правительства и буддийской общины Калмыцкого ханства развивалось в двух направлениях -консультации сторон, направленные на стабилизацию внутриполитической ситуации в ханстве, и непосредственное участие буддийских священнослужителей во внешнеполитической деятельности российского правительства - в переговорах с алтайскими теленгитами об условиях их вхождения в состав России.

На наш взгляд, откочевка группировки наместника Убаши в Джунгарию в 1771 г. становится итогом политической деятельности значительной группировки буддийского духовенства Калмыцкого ханства, направленной на участие ханства в формировании монгольского государства, объединенного буддийской идеологией. Данная доктрина последовательно реализовывалась иерархами тибетской школы Гелугпа с 40-х г. XVII в. В XVIII в. доктрина об откочевке калмыков в Джунгарию «по призыву Далай-ламы» используется правительством Китая, заинтересованным в заселении калмыками Центральной Азии после разгрома Джунгарского ханства в 1757 г. «Подзывные грамоты» Далай-ламы становятся поводом к откочевке 1771 г., активным пропагандистом и организатором которой была буддийская община Калмыцкого ханства.

Изучение влияния буддийской идеологии и священнослужителей на политическую историю Калмыцкого ханства позволяет восстановить историю буддийской общины у калмыков в XVII-XVIII в., охарактеризовать специфику политической деятельности буддийской церкви, комплексно исследовать историю ханства, учитывая роль религиозного фактора.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Курапов, Андрей Алексеевич, 2004 год

1. Документы и материалы архивных учереждений

2. Российский государственный архив древних актов (РГАДА).1. Фонд 119. Калмыцкие дела.

3. Фонд 248. Дела Секретной экспедиции Сената.

4. Архив внешней политики Российской империи историко-дипломатического управления Министерства иностранных дел Российской Федерации (АВПРИ).1. Фонд 119. Калмыцкие дела.

5. Национальный архив Республики Калмыкия (НАРК).

6. Фонд 36. Состоящий при калмыцких делах при астраханскомгубернаторе.

7. Фонд Р-145. Личный фонд Н.Н. Пальмова.

8. Государственный архив Астраханской области (ГААО).

9. Фонд 394. Астраханская губернская концелярия.1.. Опубликованные источники

10. Габан Шараб. Сказание об ойратах // Калмыцкие историко-литературные памятники в русском переводе. Элиста, Калм. кн. изд., 1969. С.140-158.

11. Дипломатическое собрание дел между Россией и китайским государством с 1619-1792 гг. Сост. Н. Бантыш-Каменский. Казань, изд. В.М. Флоренским, 1882. 565 с.

12. Дугаров Р.Н. «Дэбтэр-Чжамцо» источник по истории монголов Кукунора. Новосибирск, Наука, 1983. - 88 с.

13. Дхаммапада. СПб., Издательство Чернышева, 1993. 176 с.

14. История и культура древней Индии: Тексты. Научное издание. М., Издательство МГУ, 1990. 352 с.

15. История Куконора, называемая «Прекрасные ноты из песни Брахмы». Сочинение Сумба Хамбо. М., Наука, 1972. - 166 с.

16. История Эрдэни-дзу. Факсимиле рукописи. Перевод с монгольского, введение, комментарии, приложения А.Д. Сендиной. М., Восточная литература. 1999. -255 с.

17. Их Цааз («Великое уложение»). Памятник монгольского феодального права XVII в. Ойратский текст. М., Наука, 1981. 148 с.

18. Международные отношения в Центральной Азии. XVII-XVIII вв. Документы и материалы. Кн. 2. М., Наука, 1989. 375 с.

19. Мэн-гу-юму-цзи. (Записки о монгольских кочевьях)/Перевод с китайского П.С. Попова // Записки Императорского Русского Географического Общества по отд. Этнографии. СПБ. Т. 24. 1895. С. 1-487.

20. Пагсам-Джонсан: История и хронология Тибета. Новосибирск, Наука. Сиб. Отделение, 1991.-264 с.

21. Полное собрание Законов Российской империи. Т. I СПб. 1830.

22. Посольские книги по связям России с Калмыцким ханством 1672-1675 гг. Сборник документов // Составители Н.Рогожин, М. Батмаев. Элиста: АПП Джангар, 2003. 316 с.

23. Раднабхадра. Лунный свет: История рабджам Зая-Пандиты. СПб., Петербургское Востоковедение, 1999. 176 с.

24. Русско-китайские отношения в XVIII в. Материалы и документы. Т I. М., Наука, 1978.-585 с.

25. Русско-монгольские отношения 1607-1636. Сборник документов. М., Вост. лит., 1959. 350 с.

26. Сказание о дербен-ойратах, составленное нойоном Батур-Убуши Тюменем // Калмыцкие историко-литературные памятники в русском переводе. Элиста: Калм. кн. изд., 1969. С. 13-48.

27. Сокровенное сказание монголов. Улан-Удэ., Бурятское кн. изд., 1990. -318 с.

28. Сутта-Нипата. Сборник бесед и поучений. Буддийская каноническая книга. М., Алетейа, 2001. 248 с.

29. Тибетская летопись. «Светлое зерцало царских родословных». Вступительная статья, перевод, комментарии Б.И. Кузнецова. Ленинград. 1961.-243 с.

30. Шара-туджи. Монгольская летопись XVII века. Сводный текст, перевод введение и примечания Н.П. Шастиной. М., Наука, 1957. 199 с.1.I. Литература

31. Авляев Г.О. Калмыцкие хурулы в XIX в. (история создания, административная система, приход, хозяйство) // Ламаизм в Калмыкии. Элиста, 1977. С. 56-69.

32. Андросов В.П. Буддизм Нагарджуны. Религиозно-философские трактаты М., Восточная литература РАН, 2000. 799 с.

33. Андросов В.П. Нагарджуна и его учение. М., Наука, 1990. 146 с.

34. Андросов В.П. Некоторые аспекты идеологии Нагарджуны по тексту «Ратнавали» // Буддизм. История и культура. М., Наука, 1989. С. 22-44.

35. Бадмаев А.В. Роль Зая-Пандиты в истории духовной культуры калмыцкого народа. Элиста: Республиканская типография, 1968. 28 с.

36. Бадмаев Н. Домашне-религиозный быт приволжских калмыков. Астрахань, 1899.

37. Бакаева Э.П. Буддизм в Калмыкии. Историко-этнографические очерки. Элиста: Калм. кн. изд., 1994. 128 с.

38. Бакунин В.М. Описание калмыцких народов, а особливо из них торгоутского и поступков их ханов. Элиста: Калм. кн. изд., 1995. 158 с.

39. Батмаев М.М. Калмыки в XVII-XVIII веках. События, люди, быт. Элиста: Джангар, 1993. -381 с.

40. Батмаев М.М. Социально-политический строй и хозяйство калмыков в XVII-XVIII вв. Элиста: АПП Джангар, 2002. 400 с.

41. Батырева С.Г. Старокалмыцкое искусство: Альбом. Элиста: Калм. кн. изд., 1991.- 127 с.

42. Баянцагаан С., Цэрэнпил Д. Письмо Цзонкхапы к монгольскому хану // Источниковедение и текстология памятников средневековых наук в странах Центральной Азии. Новосибирск, Наука, 1989. С. 119-211.

43. Берзин А. Тибетский буддизм: история и перспективы развития. М., ИПК Московская правда, 1993.-31 с.

44. Беспрозванных Е.Л. Буддизм и политика. Лидеры Тибета в XVII-XVIII вв. Волгоград, Издательство ВГУ, 1998. 204 с.

45. Беспрозванных Е.Л. Калмыцко-китайские отношения на втором этапе (середина 20-середина 30-х годов XVIII в.) // Стрежень: Научный ежегодник. Вып. 1. Волгоград, Издатель, 2002. С. 147-153.

46. Беспрозванных Е.Л. Лидеры Тибета и их роль в тибето-китайских отношениях XVII-XVIII вв. Волгоград, Издательство ВГУ, 2001. 256 с.

47. Бира Ш. Монгольская историография (XII XVII вв.). М., Наука, 1978. -319 с.

48. Бичурин Н.Я. Историческое обозрение ойратов или калмыков с XVI столетия до настоящего времени. Элиста: Калм. кн. изд., 1991. 120 с.

49. Богоявленский С. К. Материалы по истории калмыков в первой половине XVII-XVIII в. // Исторические записки АН СССР №5, 1939. С. 48-102.

50. Бонгард-Левин Г.М Древнеиндийская цивилизация. М., Наука, 1993. 320

51. Бонгард-Левин Г.М., Ильин Г.Ф. Индия в древности. М., Наука, 1985. -758 с.

52. Будон Ринчендуб. История буддизма (Индия и Тибет). Спб., Евразия, 1999.-336 с.

53. Бюлер Ф.А Кочующие и оседло-живущие в Астраханской губернии инородцы. Их история и настоящий быт // Отечественные записки, 1846, т. 47. С. 1-28, 59-125; т. 48. С. 57-94; т. 49 с. 1-44.

54. Васубандху. Абхидхармакоша (Энциклопедия Абхидхармы). Раздел третий. Учение о мире. СПб., Андреев и сыновья, 1994. 336 с.

55. Владимирцов Б.Я Буддизм в Тибете и Монголии. Пг., Отд по делам музеев и охр. пам. искусства и старины. 1919. 52 с.

56. Владимирцов Б.Я. Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм. Л., Изд. АН СССР, 1934. 223 с.

57. Волков С.В. Ранняя история буддизма в Корее (сангха и государство). М., Наука, 1985.- 152 с.

58. Георги И.Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов, и их житейских обрядов, обыкновений, жилищ, одежд и прочих достопамятностей. Ч. I-IV. СПб., 1779. 315 с.

59. Гмелин С.Г. Путешествие по России для исследования трех царств естества. Ч. I. Путешествие из Санкт-Петербурга до Черкасска. СПб., 1806.-272 с.

60. Гой-лоцава Шоннупэл. Синяя летопись. История буддизма в Тибете. Спб., Евразия, 2001.-768 с.

61. Голстунекий К. О. Монголо-ойратский законы 1640 г., дополнительные указы Галдан-хун-тайджия и законы, составленные для волжских калмыков при калмыцком хане Дондук-Даши. Спб., 1880. 143 с.

62. Горохова Г.С. Очерки по истории Монголии в эпоху маньчжурского господства (конец XVII- начало XX вв.) М., Наука, 1980. 132 с.

63. Гунтан Данби Донме. Обучение методу исследования текстов сутр и тантр М., Ладомир, 1997. 166 с.

64. Гуревич Б.П. Международные отношения в Центральной Азии в XVII-первой половине XIX в. М. Наука, 1979. 311 с.

65. Гурий (архимандрит). Донские калмыки и история их христианского просвещения. СПб., Изд. Миссионерское обозрение. 1911. 40 с.

66. Гурий (архимандрит). Очерки по истории распространения христианства среди монгольских племен. Т. I Ч. 1. Казань, 1915. 111 е.; Ч. И. Казань 1915.-700 с.

67. Гурлянд Я.И. Степное законодательство с древнейших времен по XVII столетие. Казань. Типолитография Императорского университета, 1904. -112 с.

68. Дорджиева Г.Ш. Буддизм и христианство в Калмыкии. Опыт анализа религиозной политики правительства Российской империи (середина XVII начало XX вв.). Элиста: Калм. кн. изд., 1995. - 127 с.

69. Дорджиева Г.Ш. Ламаистские хурулы (монастыри) и духовенство Калмыкии во второй половине XIX- начале XX вв. // Ламаизм в Калмыкии и вопросы научного атеизма. Элиста, 1980. С. 23-43.

70. Дорджиева Г.Ш. Социальные корни ламаизма и основные вехи его распространения среди ойратов и калмыков // Ламаизм в Калмыкии. Элиста, 1977. С. 5-13.

71. Дорджиева Е.В. Исход калмыков в Китай в 1771 г. Ростов-на-Дону, Изд. СКНЦ ВШ, 2002.-212 с.

72. Дугаров Р.Н. Религиозное уложение XVI века «Арбан Буяны Цааз» // Культура Монголии в Средние века и Новое время. Улан-Удэ, 1986. С. 116-120.

73. Дюджом Ринпоче. Четырнадцать Далай-лам Тибета. Краткое описание жизни и правление Далай-лам. М., Уддияна, 2001. 120 с.

74. Жамцарано Ц. Ж. Монгольские летописи XVII века. Труды института Востоковедения т. XVI. М., Издательство АН, 1936. 123 с.

75. Иванов А.И. Далай-ламы Лхасы и их сношения с маньчжурскими императорами Китая с 1644-1908 г. СПб., 1911.-312 с.

76. Из «Истории Тибета» Пятого Далай-ламы // Буддизм в переводах. Альманах. Вып I, СПб., Андреев и сыновья, 1992. С. 153-175.

77. История Монгольской Народной республики М., Наука, 1983. 661 с.

78. Кара Д. Книги монгольских кочевников (семь веков монгольской письменности). М., Восточная литература, 1972. 195 с.

79. Карагодин А.И. К истории шабинеровского сословия приволжских калмыков // Ламаизм в Калмыкии. Элиста, 1977. С. 34-47.

80. Карагодин А.И. Калмыцкое духовенство в XVII-первой половине XIX вв. // Вопросы истории ламаизма в Калмыкии. Элиста, 1987. С. 34-49.

81. Китинов Б.У. К вопросу о роли алтайских лам в истории буддизма у калмыков в середине XVIII в. // Алтай и Центральная Азия: культурно-историческая преемственность. Горно-Алтайск, 1999. С. 136-143.

82. Китинов Б.У. Религиозные традиции Тибета в истории буддизма у калмыков // Геше Вангьял. Драгоценная лестница. Элиста: Калм. Кн. изд., 1994. С. 194-214.

83. Китинов Б.У. Светская и духовная власть у ойратов и калмыков в XVII в середине XVIII в. // Вестник МГУ. Сер. 13. Востоковедение. №4, 2000. С. 87-97.

84. Китинов Б.У. Священный Тибет и воинственная степь: буддизм у ойратов (XIII-XVII вв.). М., Т-во научных изданий КМК. 2004. 190 с.

85. Кичиков М. JI. Образование Калмыцкого ханства. Элиста: Калм. кн. изд., 1994.- 123 с.

86. Классическая буддийская философия. СПб., Лань, 1999. 544 с.

87. Козин С.А. Джангариада. М.-Л., Изд АН, 1940. 252 с.

88. Колесник В.И. Институт ханской власти у калмыков в XVII-XVIII вв. Элиста: Калм. кн. изд., 1996. 21 с.

89. Коренев В.И. Буддизм и его роль в общественной жизни стран Азии. М., Наука, 1983.-248 с.

90. Корсункиев И.К. Программа обучения в школах при калмыцких хурулах //Ламаизм в Калмыкии. Элиста, 1977. С. 70-77.

91. Кузнецов Б. И. Древний Иран и Тибет (История религии бон). Спб., Евразия, 1998.-352 с.

92. Кучера С. Завоевание монголами Тибета // Татаро-монголы в Азии и Европе. Сборник статей. М., Наука, 1977. С. 260-281.

93. Кычанов Е.И. Савицкий Л.С. Люди и боги Страны Снегов. Очерк истории Тибета и его культуры. М., Наука 1975. 319 с.

94. Леонтович Ф.И. К истории права русских инородцев. Древний монголо-калмыцкий или ойратский устав взысканий. Одесса. 1879. 289 с.

95. Лепехин И.И. Дневные записки путешествия Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства в 1771 г. Ч. 3 СПБ. 1780. 376 с.

96. Мельниченко Б.Н. Буддизм и королевская власть (Буддизм в истории сиамского государства в XIII-начале XX) СПб., Изд-во С.-Петербург. 1996.- 164 с.

97. Минаев И.П. Исследования и материалы T.I // Записки историко-филологического факультета императорского Санкт-Петербургского Университета ч. XVI. СПб., 1887.

98. Миссионерский сборник статей и заметок о калмыках и киргизах, кочующих в Астраханской губернии. Астрахань. 1910. 245 с.

99. Митиров А.Г. Ойраты-калмыки: века и поколения. Элиста: Калм. кн. изд., 1998.-384 с.

100. Моисеев В.А. Цинская империя и народы Саяно-Алтая в XVIII в. М., Наука, 1983.- 149 с.

101. Монгуш М.В. История буддизма в Туве (вторая половина VI-конец XX вв.). Новосибирск, Наука, 2001. 200 с.

102. Мункуев Н. И. Китайский источник о первых монгольских ханах. Надгробная надпись на могиле Елюй Чу Цая. Перевод и исследования. М., Наука, 1965.-224 с.

103. Мясников B.C., Шепелева Н.В. Империя Цин и Россия в XVII-начале XX вв. // Китай и соседи в Новое и Новейшее время. М., Наука, 1982. С. 34-90.

104. Мясников B.C., Шепелева Н.В. Китай и Монголия // Китай и соседи в Новое и Новейшее время. М., Наука, 1982. С. 126-153.

105. Насунов А.Б. Роль Тибета в осуществлении откочевки основной массы калмыков в Джунгарию в 1771 г. // Цыбиковские чтения: тезисы докладов. Улан-Удэ, 1989. С. 97-98.

106. Нефедьев Н. Подробные сведения о волжских калмыках, собранные на месте. СПб., 1834.-286 с.

107. Норбо Ш. Зая Пандита. Пер. со старомонг. Элиста: Калм. кн. изд., 1999. -335 с.

108. Островская-младшая Е.А. Тибето-буддийский социально-политический проект. История и современность. М., Наука, 2002.- 149 с.

109. Островская-младшая Е.А. Тибетский буддизм. СПб., Петербургское Востоковедение, 2002. 400 с.

110. Очерки истории Астраханской енархии за 400 лет ее существования: Т. 1. Очерки истории Астраханской епархии с 1602-1902 гг. Ростов -на-Дону, Фолиант, 2002. 632 с.

111. Очерки истории Калмыцкой АССР. Дооктябрьский период. М., Наука, 1954.-479 с.

112. Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российского государства. Ч I. СПб., 1773. 480 с.

113. Пальмов Н.Н. Очерк истории калмыцкого народа за время его пребывания в пределах России. Астрахань, Калмгосиздат, 1922. 139 с.

114. Позднеев А. М. Монгольская летопись «Эрдэийн эрихэ». Подлинный текст с переводом и пояснениями, заключающими в себя материалы для истории Халхи с 1636 1736. СПб., Типография АН., 1883. -421 с.

115. Позднеев A.M. Очерки быта буддийских монастырей и буддийского духовенства в Монголии в связи с отношениями сего последнего к народу. Элиста: Калм. кн. изд., 1993. 512 с.

116. Попов И. Ламаизм в Тибете его история, учение и учреждения. Казань 1898.-384 с.

117. Попов Н.А. Татищев и его время. Эпизод из истории государственной, общественной и частной жизни в России первой половины прошедшего столетия. М., В. Грачев и К. 1861. 803 с.

118. Пубаев Р. Е. «Пагсан чжонсан» - памятник тибетской историографии XVIII в. М., Наука, 1981. - 307с.

119. Пубаев Р.Е., Семичов Б.В. Происхождение и сущность буддизма-ламаизма. Улан-Удэ, Наука, 1960. -48 с.

120. Пурбуева Ц.П. «Биография Нейджи-тойна» как источник по истории буддизма в Монголии. Новосибирск, Наука, 1984. - 113 с.

121. Радхакришнан С. Индийская философия. Ч. I. М., Наука, 1956. 290 с.

122. Рерих Ю.Н. Монголо-тибетские отношения в 13-14 вв. // Филология и история монгольских народов. М., Изд.вост.лит., 1958. С. 333-346.

123. Рерих Ю.Н. Монголо-тибетские отношения в 16 и начале 17 вв. // Монгольский сборник. М., Изд. вост. лит., 1959. С. 188-200.

124. Розенберг О.О. Труды по буддизму. М., Наука, 1991. 294 с.

125. Рычков Н.П. Дневные записки путешествия в киргиз-кайсацкой степи в 1771 г. СПб., 1772.

126. Рязановский В.А. Монгольское право (преимущественно обычное). Исторический очерк. Харбин, 1931. 350 с.

127. Сазыкин А.Г. Этико-правовые принципы литературы «народного буддизма» и монгольские законоуложения XVII-XVIII века // Ламаизм в Калмыкии и вопросы научного атеизма. Элиста, 1980. 157 с.

128. Санчиров В.П. Ойраты и русское государство в конце XVI- начале XVII вв. // Наука и высшая школа Калмыкии. Элиста, 1999. С. 59-71.

129. Санчиров В.П. Теократия в Тибете и роль Гуши-хана в ее окончательном утверждении//Ламаизм в Калмыкии. Элиста, Калм.кн. изд., 1977. С. 14-25.

130. Сафронова Е.С. Буддизм и государство в странах буддийского мира // Мировой опыт государственно-церковных отношений: Учебное пособие. М., Издательство РАГС, 1998. С. 233-240.

131. Сергеев B.C., Сергеев Б.В. Уголовное и гражданское право калмыков XVII-XIX вв. (историко-правовые очерки). Элиста: АПП Джангар, 1999. -222 с.

132. Скрынникова Т.Д. Ламаистская церковь и государство. Внешняя Монголия XVI начало XX вв. Новосибирск. Наука, Сибирское отделение, 1988. - 104 с.

133. Скрынникова Т.Д. Роль буддизма в формировании политических идей в Монголии XIII-XVIII вв. // Методологические аспекты изучения истории духовной культуры Востока. Сб. ст. Улан-Удэ, БФ СО АН СССР, 1988. С. 124-131.

134. Скрынникова Т.Д. Харизма и власть в эпоху Чингисхана. М., Вост. лит. РАН, 1997.-216 с.

135. Сондам Цзэмо. Дверь, ведущая в учение. Перевод с тибетского и комментарии Р.Н. Крапивиной. СПб., Дацан Гунзэ чойнэй, 1994. - 224 с.

136. Страхов Н. Нынешнее состояние калмыцкого народа с присовокуплением калмыцких законов и судопроизводства. СПб., 1810. — 97 с.

137. Торчинов Е.А. Введение в буддологию. Курс лекций. СПб., Санкт-Петербургское философское общество, 2000. 304 с.

138. Торчинов Е.А. Философия буддизма Махаяны. СПб., Петербургское Востоковедение, 2002. 320 с.

139. Уланов Н.Э. Буддийское ламайское духовенство донских калмыков, его современное положение. СПб., 1902. 116 с.

140. Ульянов Д. Предсказания Будды о доме Романовых и краткий очерк моих путешествий в Тибет в 1904-1905 г. СПб., 1913. 118 с.

141. Ухтомский Э. Из области ламаизма. К походу англичан на Тибет. СПб., Паровая скоропечатня «Восток». 1904. 129 с.

142. Цепон В.Д. Шакабпа. Тибет: политическая история. СПб., Нартанг, 2003.-428 с.

143. Цюрюмов А.В. Вопрос о ханском престоле в середине 20-х годов XVIII века // Проблемы современного джангароведения. Материалы научной конференции. Кн. 2. Элиста, 1997. С. 210-213.

144. Цюрюмов А.В. О причинах откочевки калмыков в Китай в 1771 году// Россия, Сибирь и Центральная Азия: взаимодействие народов и культур. Материалы III Международной научно-практической конференции. Барнаул, 2001. С. 10-15.

145. Цюрюмов А.В. Политическая обстановка в Калмыцком ханстве во второй половине XVIII века // Проблемы всеобщей и отечественной истории. Сборник научных трудов. Вып. 2 Элиста, 1997. С. 135-142.

146. Цюрюмов А.В. Политическое положение Калмыцкого ханства в 20-30-е годы XVIII века // VII Международный конгресс монголоведов. Доклады российской делегации. М., 1997. С. 87-89.

147. Черкасов И. О ламаизме // Список книг, брошюр и периодических изданий, печатавшихся в Астраханских типографиях с 1797-1868 г. Астрахань, 1869. С. 1-37.

148. Чже Цонкапа. Большое руководство к этапам Пути Пробуждения. Т. I. Подготовительная часть и этап духовного развития низшей личности. СПб., Нартанг, 1994. 388 с.

149. Чимитдоржиев Ш.Б. Взаимоотношения Монголии и России в XVII-XVIII вв. М„ Наука. 1978. 214 с.

150. Щербатской Ф.И. Избранные труды по буддизму. М., Наука., 1988. 424 с.

151. Ahmad Z. Sino-Tibetan Relation in the 17-th century. Roma, 1970. 343 p.

152. Ananda K. Coomaraswamy. Hinduism and Buddhism. New Delhi, Munshiram Manoharlal Publishers Put. Ltd. 1992. 86 p.

153. Baddeley J. F. Russia, Mongolia, China. London, New York: Franklin, 1919. 179 p.

154. Barkman C.D. The Return of the Torghuts from Russia to China // Journal of Oriental Studies. Vol. II, No. 1. Hong-Kong, 1955. P. 89-115.

155. Bell C. Nhe Religion of Tibet. Oxford. The Calerdom press, 1968. 235 p.

156. Buddhism in Mongolia. Historical Survey. Ulan Bator, Studies of the Cangdanthekheling Monastery, 1981. 52 p.

157. Khodarkovsky M. War and Politics in Seventeenth-Century Moscovite and Kalmyk Societies as Viewed in One Document: Reinterpreting the Image of the «Perfidious» Nomad // Central and Inner Asian Studies. Vol. III. New York, 1989. p. 36-53.

158. Kolmas J. Tibet and Imperial China. Canberra. Center of Oriental Studies. The Australian studies. The Australian Nation University, 1967. 86 p.

159. Rossabi M. China and Inner Asia. From 1368 To the Present Day. London, Thames and Hudson, 1975. - 330 p.

160. Snellgrove D. Richardson H. A Cultural History of Tibet. Boston. Weidenfeld and Nickolson, 1968. 291 p.

161. Spiro M. Buddhism and Society. New York, Harper, 1972. 510 p.

162. Tsepon W.D. Shakabpa Tibet. A Political History. New Haven and London, Yale University Press, 1967. 369 p.1.. Диссетации и авторефераты.

163. Дагвадордж Д. Ламаизм и его реакционная сущность. Автореф. дис. . канд. фил. наук. Иркутск, 1969. 20 с.

164. Дорджиева Г.Ш. Социальная роль ламаистской церкви в Калмыкии (последняя треть XVII-первая половина XIX в.). Автореф. дис. .канд. ист. наук. М., 1976. 18 с.

165. Дорджиева Е.В. Откочевка большей части калмыков из России в Джунгарию. Автореф. дис. .канд. ист. наук. Волгоград, 1999. 18 с.

166. Китинов Б.У. Основные этапы распространения и особенности буддизма у ойратов. Автореф. дис. .канд. ист. наук. М., 1996. 23 с.

167. Преображенская П.С. Калмыки в первой половине XVII в. Принятие калмыками (торгоутами и дербетами) русского подданства. Автореф. дис. .канд. ист. наук. М., 1963. 16 с.

168. Пурэвжав С. История ламаистской церкви в Монголии в конце XVI-начале XX в. (социально-экономическое исследование). Автореф. дис. .докт. ист. наук. М., 1984. 33 с.

169. Пурэвжав С. Ламаистский монастырь Гандан-Дзун-хурэ в Монголии (историко-экономический очерк). Автореф. дис. .канд. ист. наук. М., 1959.- 18 с.

170. Цюрюмов А.В. Калмыцкое ханство в 1724-1741 г. Автореф. дис. .канд. ист. наук. Волгоград, 1997. 18 с.