Бесприставочные глаголы на-ивать/-ывать в русском языке тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Валеева, Люция Равилевна

• Валеева, Люция Равилевна
• кандидат филологических наук
• 2013

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Валеева, Люция Равилевна

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ БЕСПРИСТАВОЧНЫХ ГЛАГОЛОВ С СУФФИКСОМ -ИВА-/-ЫВА-

1.1. Вопрос о грамматическом статусе бесприставочных глаголов

с суффиксом -ива-/-ыва- в русском языкознании

1.1.1. Глаголы типа сиживал, хаживал как формы давнопрошедшего времени

1.1.2. Глаголы типа сиживал, хаживал как формы многократного вида

1.1.3. Глаголы типа сиживал, хаживал как многократный подвид несовершенного вида и многократный способ глагольного действия

1.2. Вопрос о происхождении бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва- и их связи с категорией глагольного вида

1.3. Бесприставочные глаголы с суффиксом -ива-/-ыва- как слова категории субъективной оценки

ГЛАВА II. ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ БЕСПРИСТАВОЧНЫХ ГЛАГОЛОВ С СУФФИКСОМ -ИВА-/-ЫВА-В РАЗНОЖАНРОВЫХ ТЕКСТАХ Х1-ХУП ВВ

2.1. О выборе памятников для исследования

2.2. О количестве зафиксированных единиц

2.3. Лексико-семантическая классификация

2.4. Лексико-грамматическая классификация

2.5. Об отрицательных конструкциях типа не хаживал

2.6. О глаголах типа хаживал в составе вопросительных конструкций

2.7. Образования со значением многократного и

давнопрошедшего действия

2.8. Роль качественной семантики в значении глаголов типа хаживать

2.9. О сфере употребления глаголов типа хаживать

2.10. О «Сборнике Кирши Данилова»

2

2.11. Выводы

ГЛАВА III. ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ БЕСПРИСТАВОЧНЫХ ГЛАГОЛОВ С СУФФИКСОМ -ИВА-/-ЫВА- В РАЗНОЖАНРОВЫХ ТЕКСТАХ XVIII В

3.1. Общая характеристика эпохи

3.2. Характеристика источников и количество глаголов типа хаживать, зафиксированных в них

3.3. Классификация бесприставочных глаголов

с суффиксом -ива-/-ыва-

3.3.1. Лексико-семантическая классификация

3.3.2. Лексико-грамматическая классификация

3.3.3. О глаголах типа хаживать без отрицания

3.3.4. О морфологической парадигме глаголов типа хаживать

3.4. Особенности функционирования бесприставочных

глаголов с суффиксом -ива-/-ыва- в разножанровых текстах

3.4.1. О текстах делового характера

3.4.2. Употребление глаголов типа хаживать в неделовых текстах

3.4.3. Глаголы типа хаживать в «Записках» А.Т.Болотова

3.4.4. Глаголы типа хаживать в произведениях И.А.Крылова

3.4.5. Глаголы типа хаживать в произведениях М.В.Ломоносова

3.5. Выводы

ГЛАВА IV. ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ БЕСПРИСТАВОЧНЫХ ГЛАГОЛОВ С СУФФИКСОМ -ИВА-/-ЫВА- В РАЗНОЖАНРОВЫХ ТЕКСТАХ XIX-XX ВВ

4.1. Глаголы типа хаживать в языке XIX века

4.1.1. Общая характеристика глаголов типа хаживать

4.1.2. О морфологической парадигме глаголов типа хаживать

4.1.3. Особенности контекстуальной реализации

глаголов типа хаживать

4.1.4. О сфере употребления глаголов типа хаживать

4.2. Глаголы типа хаживать в языке XX века

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ИСТОЧНИКИ

ЛИТЕРАТУРА

Приложение 1

Приложение 2

Приложение 3

Приложение 4

Приложение 5

Приложение 6

Приложение 7

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Бесприставочные глаголы на-ивать/-ывать в русском языке»

ВВЕДЕНИЕ

Группа бесприставочных глаголов с суффиксом -ыва-/-ива- в русском языке характеризуется исключительным своеобразием и сложностью, в связи с чем практически все проблемы, связанные с интерпретацией этих слов, их статусом и особенностями грамматического оформления, являются дискуссионными. Русская лингвистика в данной области до сих пор не имеет компромиссного решения ряда концептуальных и связанных с ними частных вопросов, хотя более или менее обоснованных теоретических подходов достаточно много. Это касается таких важнейших, центральных проблем, как содержательная сущность категории слов типа хаживал, сиживал, отнесение их к грамматическим формам или к самостоятельным лексемам, широта семантической зоны, критерии определения у таких образований оттенков значения, специфика функционирования их в тексте и т.д.

Совокупность указанных глагольных образований, будучи объектом внимания в качестве особого явления грамматической системы русского языка с XVIII века, рассматривалась языковедами по-разному и получала разные наименования:

1) «давнопрошедшее время» - особый случай выражения категории времени. Подобный взгляд на статус глаголов типа хаживать имеет давние традиции и представлен уже в исследованиях XVIII в. - «Российской грамматике» М.В.Ломоносова, «Письмовнике» Н.Г.Курганова, «Российской грамматике» А.А.Барсова. О «давнопрошедшем времени» говорят Н.С.Власова (1954), А.К.Кошелев (1958), П.М.Криворучко (1963), В.В.Виноградов (1986),

A.Н.Гвоздев (1973), В.А.Бондарева (1973), Б.П.Ардентов (1975), Б.А.Ларин (1975). Эта концепция представлена также в ряде вузовских учебников и в специализированных исследованиях по диалектологии;

2) «особые видовые формы» (концепция А.А.Быковой (1956) и

B.М.Никитевича (1963)), специфика которых определяется тем, что они являются «формами многократного вида давнопрошедшего времени» [Быкова 1956: 13];

3) «видо-временные формы» со значением «давнего обыкновения» (трактовка А.В.Бондарко (1990));

4) «многократный вид» - самостоятельная категория, равноправная категориям совершенного и несовершенного видов (подобное осмысление, сформировавшись в XIX в., представлено в исследованиях А.В.Болдырева (1812), Н.И.Греча (1827, 1860), А.Х.Востокова (1831), Г.П.Павского (1850), К.С.Аксакова (1855), И.И.Давыдова (1853), Н.П.Некрасова (1865), Д.Н.Овсянико-Куликовского (1902, 1907), А.А.Потебни (1977), Ф.И.Буслаева (1959));

5) «многократный подвид» - один из вариантов несовершенного вида. Эта концепция, придя на смену предшествующей, характерна для исследований конца XIX - первой половины XX вв. О многократном подвиде, в частности, говорят Г.К.Ульянов (1895), Ф.Ф.Фортунатов (1899), А.М.Пешковский (1938));

6) «многократный способ глагольного действия» - концепция, сформировавшаяся в 60-е годы XX в. и имеющая на сегодняшний день наибольшее количество сторонников (работы О.И.Лариной (1953), П.С.Кузнецова (1953, 1959), М.Ф.Сударчикова (1954), Е.А.Иванчиковой (1957), А.В.Исаченко (1960), Ф.Копечного (1962), Ю.С.Маслова (1958, 1984), Е.Н.Прокопович (1963, 1969, 1982), Н.С.Авиловой (1964, 1976), М.Л.Ремневой (1968), Р.ОЛкобсона (1972), В.А.Бондаревой (1973), Л.Л.Буланина (1976), О.В.Кукушкиной (1984), С.С.Волкова (1983), И.Г.Милославского (1981), М.А.Шелякина (1983, 1989), В.С.Храковского (1987), А.В.Дудникова (1990), О.Г.Ровновой (1991), А.А.Зализняка (1997), А.Н.Тихонова (2003) и др.).

Внимание к глаголам типа хаживать, та или иная, но обязательная характеристика в любом описании грамматического строя обусловлены традиционно устоявшимся пониманием таких глаголов как элемента видо-временной системы во всей сложности ее формирования и развития в русском языке.

В настоящей работе представлена попытка практической реализации оригинальной идеи профессора В.М.Маркова, согласно которой бесприставочные глаголы с суффиксом -ива-/-ыва- рассматриваются как словообразовательная группа суффиксально производных глаголов, имеющих значение субъективной оценки действия.

Актуальность работы определяется неоднозначностью и остротой вопроса о природе и сущности исследуемых нами единиц. Несмотря на то, что начало научному осмыслению бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва-положено уже в первых русских грамматиках (например, в «Российской грамматике» М.В.Ломоносова), их языковой статус уточняется до сих пор и является при этом предметом активных дискуссий. С нашей точки зрения, необходимо существенно корректировать основные положения традиционного взгляда на место глаголов типа хаживать в русском языке. Понимание их как единой в формально-семантическом плане группы суффиксальных образований со значением субъективной оценки способствует более четкому разграничению систем словообразования и словоизменения, указывая в то же время на их теснейшую генетическую связь и постоянное взаимодействие. Научную значимость и актуальность имеет и такой аспект исследования, как выявление системного характера категории субъективной оценки в русском языке: она выражена определенными вербальными средствами не только в сфере названия предметов и их признаков, но и в сфере названия действия. Особая история развития бесприставочных глаголов на -иватъ, появившихся еще в донациональный период и представленных только в русском языке, обусловливает необходимость их квалификации в качестве самостоятельного объекта лингвистического анализа, в изучении которого приоритетным становится выявление особенностей функционирования в разнообразных контекстных условиях.

Специфика группы беспрефиксных образований на -иватъ, проявляющаяся на разных языковых уровнях, проблемные аспекты определения их статуса, связанные с разграничением систем глагольного словообразования и словоизменения, оформление данной категории слов в процессе развития видо-временной системы и в результате размежевания с ней, особенности функционирования в речи на разных этапах истории русского языка составляют предмет исследования.

Целью данного исследования является создание с учетом последних достижений лингвистической науки комплексного семантико-функционального описания лексем типа хаживал, писывал и пр.

Поставленная цель обусловила необходимость решения следующих задач:

1. выявление и характеристика разных точек зрения на природу категориального значения указанных образований, а также установление того, как разные интерпретации категориального значения бесприставочных глаголов на -иватъ соотносятся между собой и на каких положениях базируются;

2. формирование корпуса интересующих нас единиц, фигурирующих в разножанровых текстах Х1-ХХ вв.;

3. определение количественного и качественного состава глаголов типа хаживать, функционирующих в текстах в тот или иной период истории русского языка;

4. исследование особенностей указанных слов на словообразовательном, морфологическом, синтаксическом, лексико-семантическом и функционально-стилистическом уровнях;

5. прослеживание изменений, произошедших в структуре, семантике, а также в особенностях текстового употребления исследуемых глаголов с возможным определением причин и направленности этих изменений;

6. детальный и всесторонний анализ случаев контекстуальной реализации исследуемых слов в разновременных и разнотипных источниках;

7. обоснование необходимости рассмотрения бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва- в качестве самостоятельных лексем, а не форм соответствующих глаголов несовершенного вида, определение их места в системе субъективно-оценочных образований.

Научная новизна предпринятого нами изыскания определяется тем, что впервые в рамках комплексного монографического исследования представлена последовательная история бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва- в русском языке. Несмотря на то, что к настоящему времени сложился обширный комплекс лингвистических работ, так или иначе затрагивающих вопросы развития интересующих нас глаголов, до сих пор не выработана единая позиция в

8

понимании статуса этих образований, нет убедительной аргументации и развернутой фактологической базы, свидетельствующей в пользу той или иной точки зрения. В связи с этим каждое новое исследование в заданной области становится весьма плодотворным и вносит существенный вклад в наши представления о грамматическом строе языка и его словообразовательной системе, их диалектическом единстве и дифференциации.

Новизна нашего исследования обусловлена принципиально иным, отличным от традиционно сложившегося понимания глаголов типа хаживать в качестве специфического звена видо-временной системы русского глагола. Мы рассматриваем бесприставочные глаголы с суффиксом -ива-/-ыва- как самостоятельный словообразовательный тип (словообразовательную группу), выражающий значение субъективной оценки действия. В настоящем исследовании впервые представлено развернутое описание, комплексный анализ бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-, функционирующих в текстах XI-XX вв., с момента первых письменных фиксаций и до нашего времени; тщательно изучены случаи контекстной реализации рассматриваемых образований, когда наиболее отчетливо проявляются ярчайшие особенности глаголов типа хаживать.

В качестве текстовых источников для определения количественного состава исследуемых единиц, семантических, грамматических, функционально-стилистических особенностей глаголов на -иватъ использовались разножанровые тексты Х1-ХУП вв., представленные разнохарактерными деловыми памятниками, летописными и художественными текстами. Широко привлекаются к исследованию разножанровые источники XVIII века - грамматики, деловые тексты, научные, художественные произведения всех наиболее известных авторов этого времени: М.В.Ломоносова, Н.И.Новикова, А.Т.Болотова, А.П.Сумарокова, Д.И.Фонвизина, И.Ф.Богдановича, В.В.Капниста, В.И.Майкова, Г.Р.Державина, М.Д.Чулкова, Я.Б.Княжнина, И.И.Дмитриева, И.А.Крылова, Н.М.Карамзина. XIX и XX в. представлены произведениями А.С.Пушкина, М.Ю.Лермонтова, Н.В.Гоголя, В.Т.Нарежного, И.И.Лажечникова, П.И.Мельникова-Печерского, А.Ф.Писемского, Г.И.Успенского, И.А.Гончарова,

9

М.Е.Салтыкова-Щедрина, Н.С.Лескова, Л.Н.Толстого, Ф.М.Достоевского,

A.П.Чехова, А.М.Горького, П.П.Бажова, Л.М.Леонова, М.А.Шолохова, К.Г.Паустовского, В.И.Белова, В.П.Астафьева, В.Г.Распутина, бр.Стругацких, Б.Акунина и др. Кроме того, в процессе исследования мы пользовались материалами Национального корпуса русского языка (http://www.ruscorpora.ru/, информационно-справочная система, основанная на собрании русских текстов в электронной форме; содержит более 500 млн. слов), Корпуса М.В.Ломоносова (http://lomonosov.pro/) и Фундаментальной электронной библиотеки (1Шр:/ЛеЬ-web.ru/: электронные версии словарей и художественные тексты).

Словарными источниками для исследования послужили «Словарь русского языка Х1-ХУП вв.», «Материалы для словаря древнерусского языка» И.И.Срезневского, «Словарь Академии Российской» (1789-1794, 1806-1822), «Словарь русского языка XVIII в.», «Толковый словарь живого великорусского языка» В.И.Даля, «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д.Н.Ушакова.

Теоретической и методологической основой исследования стали работы

B.В.Виноградова, С.Д.Никифорова, Г.О.Винокура, В.М.Маркова, Ю.С.Маслова, Е.А.Иванчиковой, Е.Н.Прокопович.

Многоаспектность исследования обусловила применение комплекса методов. Отбор интересующих нас единиц проводился с помощью метода сплошной выборки. Статистический метод способствовал обобщению и систематизации полученных сведений. Изучение семантической структуры указанных слов обусловило метод компонентного анализа. При рассмотрении синхронического состояния глаголов на -иватъ использовался описательный метод. Ведущим же является интегральный метод (метод целостного анализа).

Теоретическая значимость данной работы определяется тем, что в ней анализируется одно из недостаточно изученных явлений исторической грамматики и современного русского языка. Рассмотрение бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва- с позиций, предложенных в нашем исследовании, снимает множество противоречий, существующих в трактовке данных образований, кардинально меняет представление о природе большого и

Ю

весьма специфического класса слов. Утверждается и обосновывается возможность выражения субъективной оценки действия в русском языке, что свидетельствует о системном соотношении оценочных категорий в сфере именных частей речи и в глаголе.

Практическая ценность настоящего изыскания состоит в том, что теоретические положения, приведенные в работе, и полученные в ходе исследования результаты могут быть применены в дальнейшем при изучении и описании категории вида и времени, дополняя комплекс научных сведений о грамматических категориях русского глагола, его функциональных и экспрессивных возможностях. Содержащиеся в работе материалы могут стать основой вузовского спецкурса, войти в качестве составной части в курс исторической грамматики русского языка, исторического словообразования, морфологии современного русского языка.

На защиту выносятся следующие положения:

1) В русском языке категория субъективной оценки представлена не только в системе именных частей речи, что признано теперь всеми, но и в сфере глагола, примером чего служат беспрефиксные образования на -иватъ/-ывать и на -ануть {хаживать, стукануть).

2) Бесприставочные глаголы с суффиксом -ива-/-ыва- необходимо квалифицировать в качестве самостоятельного словообразовательного типа, выражающего значение субъективной оценки действия, а не форм соответствующих глаголов несовершенного вида.

3) Называние беспрефиксных глаголов на -иватъ «давнопрошедшими» недопустимо, так как, во-первых, неясен сам принцип временного разграничения событий, во-вторых, семантическое поле искомых единиц нельзя ограничить одним значением отдаленного от момента речи действия, в-третьих, названное значение часто не выражается глаголами типа хаживать, при этом окружающий рассматриваемые образования контекст может указывать на то, что действие совершалось совсем недавно.

4) Ставшее в последние десятилетия традиционным отнесение глаголов типа хаживать к многократному способу несовершенного вида не вполне

11

обоснованно, ибо семантика упомянутых образований не сводится только к значению неоднократно совершаемого действия в прошлом, которое, как и значение давнопрошедшего действия, иногда вообще не выражается упомянутыми лексемами и не поддерживается контекстом.

4) Постоянной для рассматриваемых образований является качественная, оценочная семантика, указывающая на отношение говорящего к описываемому действию. Количественная семантика (чаще всего кратность действия), выражаемая не столько самими бесприставочными глаголами на -ивать, сколько сопутствующими словами, всегда осложняется разнообразными качественными «приращениями», вычленить которые нелегко.

4) Развитие бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва- прошло через несколько этапов. XVIII век в истории развития глаголов типа хаживать нужно рассматривать не как начало их «угасания», а как период их высокой активности в «живом» языке, на что указывает обилие новообразований и частотность их в разнохарактерных текстах этой эпохи. Периодом, в течение которого бесприставочные глаголы на -ивать постепенно выходят из разговорного языка, стоит считать XIX век, когда названные лексемы начинают играть роль средства стилизации и становятся неотъемлемой частью речи автора-рассказчика в произведениях, включающих в себя элементы сказовой композиции. В XX веке образования типа хаживать закрепляются в функции некоего стилистического маркера, исторического кода, способствующего созданию специфической атмосферы ушедшей эпохи в исторических романах либо воссозданию стихии простонародной речи в произведениях, посвященных «крестьянскому вопросу», теме деревни.

Структура работы отражает объективную логику изложения материала и состоит из введения, четырех глав, заключения, списка источников, перечня научных работ, послуживших базой для исследования, и семи приложений, в которых представлены списки глаголов, выявленных в результате анализа разножанровых текстов XI-XVII, XVIII, XIX и XX вв., а также приведенных в грамматиках М.В.Ломоносова, А.А.Барсова и А.Х.Востокова.

Во введении обосновывается актуальность исследования, отмечается научная новизна, определяются цели и задачи исследования, описываются методы, теоретическая и практическая значимость, приводятся источники, на которых базировалось исследование, обозначаются положения, которые выносятся на защиту, приводится перечень публикаций по материалам диссертации.

В первой главе «История изучения бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва->> рассматриваются различные трактовки статуса указанной группы слов, существующие в русском языкознании с момента оформления первых русских нормативных грамматик, излагается история изучения искомых глаголов.

Вторая глава «Особенности функционирования бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва- в разножанровых текстах Х1-ХУП вв.», третья глава «Особенности функционирования бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва- в разножанровых текстах XVIII века» и четвертая глава «Особенности функционирования бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва- в разножанровых текстах XIX и XX вв.» посвящены непосредственному анализу материала, полученного в результате изучения разнохарактерных текстов определенного времени, и исследуют своеобразные черты рассматриваемых глаголов на словообразовательном, морфологическом, лексико-семантическом и функционально-стилистическом уровнях. При этом в каждой из глав представлены и описаны количественные данные; разработаны классификации искомых образований по особенностям глагольной семантики и окружающего контекста; детально охарактеризованы типы текстов, в которых бесприставочные глаголы на -иватъ наиболее употребительны.

В заключении приводятся основные результаты исследования; перечисляются наиболее яркие особенности, проявляемые бесприставочными глаголами с суффиксом -ива-/-ыва- на том или ином этапе их развития; выделяются общие черты указанных образований как слов категории субъективной оценки; отмечаются перспективные направления для дальнейшей работы в исследуемой области.

В приложении №1 содержится полный перечень бесприставочных глаголов на -иватъ, обнаруженных нами в древнерусских текстах и материалах Словаря русского языка Х1-ХУИ вв.; в приложении №2 - перечень названных глаголов, выявленных в результате анализа текстовых источников XVIII века, а также приведенных в Словаре русского языка XVIII в.; в приложениях №3, №4, №5 - списки указанных образований из грамматик Ломоносова, Барсова и Востокова соответственно; в приложениях №6 и №7 - перечни глаголов, зафиксированных нами в ходе изучения разножанровых произведений художественной литературы XIX и XX вв.

Апробация работы осуществлялась в виде докладов на Межвузовской научной конференции «Русский язык как феномен культуры» (2008), 61-й и 62-й научно-практических конференциях студентов, на II Всероссийской научно-практической конференции «Богородицкий В.А. и современные проблемы исследования и преподавания языков» (2009), на Республиканской научно-практической конференции «Современные проблемы русистики и лингвометодики» (2010), на Республиканской научно-практической конференции «XIII Кирилло-Мефодиевские чтения» (2010), на Международных научно-практических конференциях «Филология образования: современные концепции и технологии» (2010), «Русский язык: функционирование и развитие» (2012), «Русский язык в тюркоязычном мире: современные концепции и технологии» (2012), на Международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Ю.С.Сорокина (2013).

По материалам диссертации опубликовано 10 работ, в числе которых: - научные статьи в ведущих российских периодических изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ для публикации основных положений кандидатской диссертации:

Валеева Л.Р. Проблема грамматического статуса глаголов типа сиживать, хаживать в истории русского языкознания // Вестник ТИПУ. 2011. №24. С. 96100.

Валеева Л.Р. Бесприставочные глаголы с суф. -ива-/-ыва-/-ва- и категория субъективной оценки // Филология и культура. 2012. №29. С. 20-24.

- тезисы докладов и выступлений на конференциях:

Валеева Л.Р., Агапова Е.С. Лингвистические загадки и художественный текст // Русский язык как феномен культуры: Материалы межвузовской научной конференции. Казань: Изд-во «Плутон», 2008. С. 129-132.

Валеева Л.Р. Вопрос о грамматическом статусе глаголов типа сиживать // Студенты ТГГПУ в научном поиске: Сборник тезисов лучших докладов 62-й научно-практической конференции студентов. Казань: Изд-во ТГГПУ, 2009. С. 36-37.

Заиконникова Т.П., Валеева Л.Р. Вопрос о статусе глаголов типа сиживать, хаживать // Богородицкий В.А. и современные проблемы исследования и преподавания языков: Материалы II Всероссийской научно-практической конференции. Казань: РИЦ «Школа», 2009. С. 39-43.

Валеева Л.Р. Бесприставочные глаголы типа сиживать/хаживать в Словаре русского языка XI-XVII вв. // Современные проблемы русистики и лингвометодики: Материалы Республиканской научно-практической конференции. Казань: Изд-во «ИГМА-пресс», 2010. С. 143-146.

Валеева Л.Р. Глаголы типа сказывать, хаживать в произведениях И.А. Крылова // Филология образования. Современные концепции и технологии: Материалы Международной научно-практической конференции. Казань: РИЦ «Школа», 2010. С. 85-88.

Валеева Л.Р. Бесприставочные глаголы типа сиживать, хаживать и категория субъективной оценки русского глагола // Русский язык: функционирование и развитие: Материалы Международной научной конференции. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 2012. С. 220-223.

Валеева Л.Р. Глаголы типа сиживать, хаживать в «Жизни и приключениях Андрея Болотова, описанных самим им для своих потомков» // Русский язык и литература в тюркоязычном мире: современные концепции и технологии: Материалы Международной научно-практической конференции. Казань: Отечество, 2012. С. 109-112.

Валеева Л.Р. Особенности языка и стиля «Жизни и приключений Андрея Болотова, рассказанных самим им для своих потомков» // Тезисы Международной

15

научной конференции «Русская историческая лексикология и лексикография ХУШ-Х1Х вв.», посвященной 100-летию со дня рождения д.ф.н. Ю.С.Сорокина (28-30 марта 2013 года) / Российская академия наук: Институт лингвистических исследований. СПб.: Нестор-История, 2013. С.9.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Валеева, Люция Равилевна

3.5. Выводы.

Все сказанное выше позволяет сделать следующие выводы:

1) XVIII век, вопреки устоявшемуся в лингвистике мнению, нельзя назвать началом периода постепенного угасания бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва~, ибо количество употребляемых в текстах данного периода словоформ не уменьшается. К тому же нами отмечено значительное количество новых глаголов (86 - более половины общего количества), которые в древнерусских источниках не были зафиксированы. Высокая степень продуктивности процесса образования новых лексем типа хаживать указывает на то, что указанные глаголы были еще живым, органичным, подвижным элементом языковой системы.

2) При исследовании развития беспрефиксных глаголов на -иватъ в Х1-ХУП вв. большая часть единиц получена нами благодаря материалам «Словаря русского языка Х1-ХУП вв.». Этого нельзя сказать о XVIII столетии, так как, во-первых, составление «Словаря русского языка XVIII в.» еще не закончено, а во-вторых, не все интересующие нас образования, встреченные нами в источниках другого типа (художественной литературе, например), зафиксированы в Словаре. К тому же указанные словари существенно различаются в трактовке бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва-\ в «Словаре русского языка Х1-ХУ11 вв.» они рассматриваются в отдельной статье, то есть расцениваются в качестве самостоятельных лексем; в «Словаре русского языка XVIII в.» названные единицы, хотя многие из них зафиксированы в форме инфинитива, рассматриваются как формы глаголов без -ива-/-ыва~. Такое противоречие является весьма показательным: еще острее встает проблема определения грамматического статуса указанных глаголов в современном языке, еще более очевидным становится несоответствие реальных фактов контекстной реализации слов вроде хаживать официально признанным формулировкам.

3) В XVIII в., в отличие от предыдущих веков, беспрефиксные глаголы на -иватъ наиболее употребительны не в деловых источниках (хотя в них данные единицы в составе отрицательных конструкций продолжают употребляться в качестве устойчивой формулы), а в текстах художественной литературы, в особенности в произведениях «среднего» и «низкого» стилей (согласно ломоносовской классификации), что можно объяснить принадлежностью интересующих нас образований к сфере разговорного языка. Убывание общего числа искомых глаголов в деловых текстах связано с развитием языка в целом: разговорная стихия широким потоком вливается в язык художественной литературы, а вот язык документов становится все более официальным, схематизированным, эталонным. И если в древнерусский период именно деловой, приказный язык, в отличие от образцового и во многом искусственного книжного, в большей степени отражал основные черты живой речи, то в XVIII в. эту функцию стал выполнять новый литературный язык, который поначалу не сдерживался рамками стабильной нормы.

4) Благодаря примерам, вычлененным нами из источников названного периода, легко увидеть, что глаголы типа хаживать чаще всего используются вне отрицательных конструкций (ср. с примерами из древнерусских текстов). Данный факт, а также наблюдения над сопровождающим рассматриваемые образования контекстом, который является весьма насыщенным в эмоционально-экспрессивном плане, позволяют утверждать следующее: из некоего клише, устойчивой формулы, призванной засвидетельствовать алиби участника юридических отношений, соблюдение им определенных законов, бесприставочные глаголы на -иватъ/-ывать превращаются в слова со стилистической окраской. Именно как стилистический маркер они употребляются в комедиях, баснях, сатирической прозе, где определенным образом характеризуют героев, в речи которых используются: дополнительно указывают на их принадлежность к низким социальным кругам либо на их необразованность; а также являются средством авторской оценки персонажей (выражают авторскую иронию).

5) Подтверждает нашу мысль о том, что семантика интересующих нас глаголов, безусловно, содержит оценочные компоненты, и следующий факт: степень частотности их в произведениях разных авторов далеко не одинакова. Если названные единицы можно было бы назвать нейтральными, использовались бы они равномерно. Так, в собственно художественных произведениях М.В.Ломоносова их нет. Очевидное «пристрастие» к бесприставочным глаголам на -ивать наблюдается у И.А.Крылова и, в большей степени, у А.Т.Болотова, что обусловливается особенностями индивидуального стиля названных авторов.

Особенно продуктивными для нашего изыскания стали именно мемуары Болотова, жанр которых, относящийся к «посредственному штилю», допускает определенную свободу словоупотребления и предполагает некую интимность повествования, создающую атмосферу непосредственного общения с читателем, «любезным приятелем», к которому напрямую обращается автор. Помимо этого стоит напомнить: в «Жизни и приключениях Андрея Болотова» описаны разные стороны российской действительности XVIII в., дан полноценный портрет целого поколения, изображены общие черты человека той поры и, таким образом, невольно (автор, как думается, осознанно не ставил перед собой такой задачи) показан национальный характер, что сделано не без помощи языка, гибкого, меткого, насыщенного авторскими эмоциями, содержащего большое количество оценочных слов, просторечных выражений. Следовательно, особая частотность образований типа хаживать в произведении, в общих чертах отражающем целую эпоху, может свидетельствовать об употребительности данных единиц в речи носителей языка XVIII в. Все это, с нашей точки зрения, и обусловило появление в тексте «Записок» большого количества беспрефиксных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва-, которые рассматриваются автором в качестве элементов бытовой, обиходной речи.

Активное употребление исследуемых нами образований в произведениях Крылова, язык которых бесконечно разнообразен и богат «субъективными экспрессивными оттенками» [Виноградов 1959: 179], доказывает, что глаголы типа хаживать являются ярким средством авторского позиционирования в тексте, квалификатором авторского отношении к описываемому, полученным вследствие глубоких разведок в область сокровищ живого слова» и «восхождения ко все более выразительным и разнообразным, семантически концентрированным и обобщенным формам народно-разговорной речи» [там же: 153].

5) Говоря о семантике интересующих нас лексем, нужно подчеркнуть: значение давнопрошедшего времени, часто усматриваемое в указанных глаголах, выражается, если судить по полученным примерам, далеко не всегда; а значение многократности - довольно часто, но исключительно с помощью слов-актуализаторов (наречий и сочетаний, указывающих на неоднократную повторяемость действия). Это означает, что сами по себе глаголы типа хаживать значение кратности выражают не очень определенно, что обусловливает появление рядом с ними вспомогательных средств. С уверенностью можно утверждать, что постоянной составляющей сложного значения интересующих нас глаголов в разного рода текстах является эмоционально-экспрессивная семантика, подтверждаемая и характером контекста: в его состав часто входят элементы просторечия, оценочные слова.

Итак, XVIII столетие, явившееся переломным моментом в процессе эволюции русского языка в целом, стало весьма показательным и в истории развития бесприставочных глаголов на -ивать. Вопреки сложившемуся у исследователей мнению, глаголы типа хаживать обнаруживают устойчивую жизнеспособность, достаточно активно участвуя в процессах, характерных для развития русского глагола и в системе словообразования, и в системе формообразования. Характерологические и экспрессивные возможности бесприставочных глаголов на -иватьАывать обусловливают их весьма широкое использование в разнородных текстах. В грамматиках, например, в «Российской грамматике» М.В.Ломоносова, в словарях, фиксирующих состояние лексической и морфологической систем русского языка XVIII в., описание таких глаголов является обязательным, хотя и весьма противоречивым.

ГЛАВА IV. ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ БЕСПРИСТАВОЧНЫХ ГЛАГОЛОВ С СУФФИКСОМ -ИВА-/-ЫВА-В РАЗНОЖАНРОВЫХ ТЕКСТАХ XIX И XX ВВ.

4.1. Глаголы типа хаживать в языке XIX века.

XIX век является показательным этапом в истории развития бесприставочных глаголов на -ивать, так как после завершения процесса нормализации русского литературного языка они постепенно оказываются на периферии грамматической системы, все чаще используются в художественной литературе в качестве средства стилизации (то есть главными в их значении для носителей языка становятся не грамматические аспекты семантики, а именно стилистические). Неслучайно именно в XIX столетии языковеды относились к подобным глаголам с особенным вниманием и нередко подвергали их тщательному анализу.

Несмотря на существенные изменения, происходящие в сфере употребительности бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва-, нельзя сказать, что рассматриваемые лексемы уходят из литературного языка. Напротив, они продолжают широко использоваться в целом ряде произведений художественной литературы, где получают новое назначение и выполняют новые функции.

4.1.1. Общая характеристика глаголов типа хаживать.

Благодаря материалам Национального корпуса русского языка, мы установили, что значительное количество глаголов, употреблявшихся в текстах ХУШ века, в XIX веке не сохраняется: нами зафиксировано 98 глаголов, из них 15 (гащивать, дирываться, кручиватъ, кучиватъ, лакомливаться, мениватъ, нюхиватъ, парыватъ, пугиватъся, раживаться, ругиватъся, скакивать, хваливатъся, хварывать, шучивать) ранее не употреблялись, 12 (барываться, бывыватъ, воровывать, имывать, лаживать, ночевывать, париваться, пахивать, прашивать, саживать, стреливатъ, травливатъ) не упоминаются в источниках XVIII в., но фигурируют в древнерусских памятниках (см. Приложение №6).

При внимательном рассмотрении можно заметить, что в представленном в Приложении №6 перечне больше всего образований со значением конкретного физического действия. Таким образом, несомненным становится факт сужения семантического поля интересующих нас образований: если среди зафиксированных нами в памятниках Х1У-ХУП вв. бесприставочных глаголов на -ивать встречались, например, единицы, указывающие на осуществление и регулирование социальных, юридических отношений, то в XIX в. подобных лексем мы не обнаружили. Функционирующие в источниках этого периода беспрефиксные глаголы с суффиксом -ива-/-ыва- чаще всего называют бытовые, обиходные действия. В качестве подтверждения приведенного факта разделим совокупность собранных нами образований на лексико-семантические группы.

1) глаголы со значением конкретного физического действия (активного действия, направленного на объект и вызывающего в нем определенные изменения): бирыватъ, брасыеатъ, варивать, воровыватъ, ганиватъ (лошадей), готавливать, делывать, держивать, жаривать, кармливать (лошадей), нашивать, лавливать, лавливаться, менивать, нахаживать, нашивать, пахивать, прятывать, страивать, стреливатъ (дичь), таскивать, травливатъ (волка), уживать (рыбу);

2) глаголы, обозначающие движение, перемещение в пространстве: бегиватъ, гуливать, езживать, лаживатъ, летыватъ (на тройках), хаживать;

3) глаголы с процессным значением: игрывать, гшыватъ, куривать, кучиватъ, кушиватъ, лакомливаться, нюхиватъ, обедывать, париватъся, писывать, писыватъся, плачивать, плясывать, раживатъся, танцовыватъ, хваливатъся, шучиватъ;

4) глаголы, обозначающие действия, ориентированные на лицо: барываться, бранивать, браниватъся, важивать (от водить), важивать (от возить), важиваться (от водиться), видыватъся (от видеться), глаживать, граживать, давыватъ, даривать, дирываться, жениваться, колачивать, крикивать (ругать), кручиеать (венчать), обещиватъ, нарывать, прашивать, ругиваться, саживать, служивать, споривать, угащивать, учивать;

5) глаголы восприятия, состояния, пребывания где-л.: баиваться, баливать, бывывать, видывать, глядывать, делываться, думывать, леживать, маливаться, ночевывать, плакивать, пугиваться, саживаться, серживаться, сиживать, слыхивать, сматривать, стаивать, читывать;

6) глаголы речи, передачи информации: говаривать, сказывать, суживать.

Хотя перечень употребляемых в текстах XIX в. образований типа хаживать сокращается, уровень их употребительности значительно возрастает. Так, согласно материалам Национального корпуса, одна только форма видывал фигурирует более чем в 220 источниках, слыхивал - в 125 и т.д.

Совершенно иную картину наблюдаем в «Толковом словаре живого великорусского языка Владимира Даля». Здесь мы обнаружили значительное количество искомых единиц (около 200), ни одна из которых не подвергается последовательному описанию. Неясным является, считает ли составитель Словаря рассматриваемые образования самостоятельными словами, так как они даются в Словаре не в отдельной словарной статье, но и не преподносятся как формы соответствующего глагола несовершенного вида, а перечисляются в ряду синонимов последнего. Ср.: БАЛОВАТЬ, баловывать (курсив наш - JI.B.), шалить, дурить, дурачиться, портить что шаля; шутить, играть чем, забавляться, проказить; | - кого, давать потачку, поблажку, портить балуя, изваживать, изноравливать; давать во всем волю; нежить, холить не в меру; -ся, баловать себя; | быть балуему, а потому то же, что баловать, шалить, дурить. Некоторые из бесприставочных глаголов на -иватъ, например, балтывать, важивать, гащивать, глядывать и др. преподносятся отдельно, но при этом также не описываются. Ср.: БАЛТЫВАТЬ, см. болтать. Никаких помет к образованиям типа хаживать нет; не приводятся примеры их контекстной реализации; очень редко указывается, в каких именно значениях употребляется такой глагол. Напр.: ГАДАТЬ, отгадывать, угадывать, разгадывать; узнавать или открывать что-либо неизвестное, наобум, или по каким-либо признакам, по соображению. | Дознаваться неведомого ворожбой, ворожить; в этом знач. употреб. гадыватъ (курсив наш - Л.В.). Все же, несмотря на то что совокупность интересующих нас образований представлена в Словаре Даля достаточно расплывчато, благодаря обилию материала, можно прийти к заключению, что беспрефиксные глаголы с суффиксом -ива-/-ыеа- в народно-разговорном языке указанного периода были весьма распространены, причем являлись общепринятым явлением: в Словаре не упоминается, что хотя бы некоторые из них фигурируют только в диалектах. К тому же нет указания, что от определенных диалектных глаголов, имеющих «удобную» структуру для производства бесприставочных глаголов на -иватъ (ср. сибирский глагол галитъ), подобные глаголы образуются.

4.1.2. О морфологической парадигме глаголов типа хаживать.

Говоря о формообразовании искомых единиц, необходимо подчеркнуть: в подавляющем числе обнаруженных нами контекстов бесприставочные глаголы с суффиксом -ива-/-ыва- выступают в форме прошедшего времени. Однако есть случаи употребления инфинитивов указанных глаголов: А насчет долгов - заклятье даю. не под силу подрядов не бирывать, ни у кого больших денег не займовать! (П.И. Мельников-Печерский. В лесах. Книга вторая); Когда при произнесении этого слова без свидетелей Иван Иванович вышел из себя и пришел в такой гнев, в каком не дай бог видывать человека, — что ж теперь, посудите, любезные читатели, что теперь. (Н.В. Гоголь. Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем); Не видаться мне с ним, не говаривать (П.И. Мельников-Печерский. На горах. Книга первая); Несколько дней сряду воевода призывал их и уговаривал дать подводы, но всякий раз один ответ, что им подвод не давывать ~~ (С.М. СолбвьевГИстория России с древнейших времен. Том девятый); Воротынский: нам того и помыслить нельзя; только литовские послы вперед о королевиче говорить не перестанут, то нам с ними никакого добра не делывать (там же) и под.

Достаточно и таких примеров, где инфинитивы глаголов типа хаживать находятся рядом с глаголами, стоящими в форме прошедшего времени: И это бы еще не большая беда; а вот беда: у старого Коржа была дочка красавица, какую, я думаю, вряд ли доставалось вам видывать (Н.В. Гоголь. Вечер накануне Ивана Купала); Мало ли какие бывают злые гонения, а в ком есть сердце, - изловчались; так ли, сяк ли, — а ухитрялись и правду говаривать/ (Г.И. Успенский. Из цикла «Очерки переходного времени»); Как я ни предлагал ей секретно устроить ребенка, как это делается и как и мне доводилось в старину делывать с женщинами старого закала, но она ни за что не хотела (Н.С.Лесков. На ножах); Тут в саду есть огромная ольха, на толстых сучьях которой устроены были сиденья для княгини матери и для всех ее птенцов; там любила она сиживать с малыми своими детьми, как наседка (И.С.Аксаков. Письма к родным); Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии (Л.Н.Толстой. Война и мир. Том третий) и пр.

Особенно интересным для нас стал случай употребления глагола угащивать в составной форме будущего времени: - Каково, брат, угощенье, - все на серебре, -сказал один. - Лазарева видел? - Видел. - Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут (Л.Н.Толстой. Война и мир. Том второй). Очевидно, что здесь речь идет не о повторяемости действия, которое еще только будет совершаться, а, скорее, о его интенсивности. На первый план в семантике выделенного глагола выступают вовсе не количественные аспекты действия, а его качественные характеристики: предполагается, что предстоящий пир будет организован «на широкую ногу», по лучшим законам русского гостеприимства. Стоит учесть, что приведенный контекст указывает на особую эмоциональность разговора Николая Ростова и офицеров, «с раскрасневшимися лицами, веселых и счастливых», дабы понять: глагол угащивать расценивается автором как слово, типичное для живой речи русских людей того времени и к тому же не лишенное определенной экспрессивной выразительности.

В аналогичном значении, хотя и в более привычной форме прошедшего времени, выступает глагол угащивать в следующих примерах: Лицо, которым, как новинкой, угащивала в этот вечер Анна Павловна своих гостей, был Борис

Друбецкой (там же); Татьяна Дмитриевна угащивала меня чаем и хотела готовить обед (письмо Л.Н.Толстого жене, апрель - май 1865). Выделенные образования и здесь обозначают не многократно повторявшееся в прошлом действие, а, как подсказывает контекст, единичное. Сей факт некоторыми учеными расценивается как «косвенное подтверждение потери продуктивности» бесприставочных глаголов на -иватъ [Очерки по исторической грамматике 1964: 145]. Для нас же это очередное доказательство наличия в семантике искомых лексем эмоционально-экспрессивного, оценочного компонента.

Стоит отметить, что в источниках XIX века встречаются и производные от беспрефиксных образований на -иватъ причастия. Напр.: К числу прежних гувернанток принадлежала француженка, гащивавшая у княгини (А.И.Герцен. Былое и думы. Часть третья. Владимир-на-Клязьме); Жених выбежал и скоро вместе с батраком втащил большой сундук, открыл его и начал вынимать: отроду не видывано таких сокровищ! (В.Т.Нарежный. Российский Жилблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова); «Ясные паны!» произнес жид. «Таких панов еще никогда не видывано. Ей-богу, никогда!» (Н.В .Гоголь. Тарас Бульба); от Котельного острова к северу простирается беспрепятственно обширный океан, не покрывающийся льдом, подобно Ледовитому морю при материке Сибири, где никогда китов и костей их не видывано (Ф.П.Врангель. Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю); Приготовление к этой вечеринке заняло с лишком два часа времени, и здесь в приезжем оказалась такая внимательность к туалету, какой даже не везде видывано (Н.В.Гоголь. Мертвые души); Разнузданность и цинизм танцорок достигали до такой степени, что приезжие истые парижане не верили глазам своим, уверяли, что у них в Париже ничего равного этому и нет, и не было, и не видывано, и бесконечно удивлялись par le principe de la liberté russe (В.В.Крестовский. Панургово стадо); - Уж это такой человек, Харитина Харитоновна, такой. Таких-то и не видывано еще. Ума -палата, вот главное. (Д.Н.Мамин-Сибиряк. Хлеб); Про несогласия у них и не слыхивано (Н. С. Лесков. На ножах); А и то ин подождать; дело-то у нас больно уж ровно очень несообразное затеялось. никогда и не слыхивано: такое, братец ты мой, дело! (М.Е.Салтыков-Щедрин. Губернские очерки).

Подобное формальное неоднообразие, а также возможность образования производных причастий от интересующих нас лексем позволяют утверждать, что бесприставочные глаголы с суффиксом -ива-/-ыва- в XIX в. еще не окончательно исключены из происходящих в языке процессов. При этом нельзя не отметить, что весьма частотное причастие видывано, особенно с отрицательной частицей не, походит более на устойчивый оборот, чем на «живую» конструкцию.

4.1.3. Особенности контекстуальной реализации глаголов типа хаживать. Далее видится необходимым описать функции бесприставочных глаголов на -ивать. Для этого рассмотрим особенности их употребления в разнообразных контекстных условиях.

Как считают ученые, наиболее типичным для рассматриваемых глаголов является «значение раздельнократной повторяемости действия в отдаленном прошлом» [Иванчикова 1957: 257], которое постоянно акцентируется обстоятельственными словами и сочетаниями слов. При этом в зависимости от лексико-грамматического значения этих слов и сочетаний подчеркивается или одна из сторон сложного грамматического значения этих образований, или несколько значений одновременно. Приведем некоторые иллюстрации встречающегося в источниках контекста, сопровождающего глаголы типа хаживать. а) Обстоятельственные слова и сочетания со значением отдаленного прошлого, датирующие временной отрезок этого прошлого: в прежние времена, в старину, встарь, исстари, в его время, во время оно, некогда, давно, смолоду, в детстве, в юности, в молодости, в бытность., еще (в Москве, ребятишками, студентом) и др. Напр.: У него очень хорошее состояние, а Наташину Хабаровку, в которой мы с вами во время оно игрывали на театре, я знаю, как свои пять пальцев, - чудесное именье! (Л.Н.Толстой. Детство); Неожиданный поступок Павла Петровича запугал всех людей в доме, а ее больше всех, один Прокофьич не смутился и толковал, что и в его время господа дирывались (И.С.Тургенев. Отцы и дети); В старину говаривали: по нужде и закону премена бывает (М.Е.Салтыков-Щедрин. За рубежом); В прежние времена говаривали: «Тайные помышления бог судит, ибо он один в совершенстве видит сокровенную человеческую мысль. (М.Е.Салтыков-Щедрин. Благонамеренные речи); Сердце же Маши отличалось мягкостью, и притом Иван был такой добрый парень, такой давнишний знакомый (они игрывали еще ребятишками на улице Марьинского), что неизвестность о нем, весьма естественно, увеличивала грусть девушки (Д.В.Григорович. Переселенцы); Все они чтили незабвенную память Н. М. Карамзина, любили Жуковского, знали на память Крылова и ездили в Москве беседовать к И. И. Дмитриеву, в его дом на Садовой, куда и я езживал к нему студентом (А.И.Герцен. Былое и думы); Они страстны в общем и в частную встречу вносят не больше «патоса» (как говаривали встарь), как всякие Леонтины (А.И.Герцен. Былое и думы); В молодости моей я читывал, что настоящие заговорщики собираются всегда по ночам и что местами сборищ, по преимуществу, бывают или старинные замки, или оставленные развалины, или, наконец, леса (М.Е.Салтыков-Щедрин. Для детей) и пр.

Значение отнесенности действия в отдаленное от момента речи прошлое нередко выражается с помощью таких лексических средств, как употребляемые в окружающем бесприставочные глаголы на -ивать контексте слова типа предки, старики, старинные люди, деды и под. Ср. примеры с формой говаривали: Дортуары, или спальные комнаты детей, находились в нижнем этаже, по правую сторону сеней, а по левую жили две старушки-голландки, из которых каждой было более ста лет и которые собственными глазами видали Петра Великого и даже с ним говаривали (Антоний Погорельский. Черная курица); До приятного свидания, как говаривали наши отцы и деды, да и нам не мешает говорить такожде (Г.Й.Успенский. Письма); В ногах правды нет, как говаривали старинные люди. (Д.Н.Мамин-Сибиряк. Братья Гордеевы); Когда Владимир выслал против Чернигова войско, Данило сказал то же самое, что обыкновенно говаривали древние князья периода междоусобий (Ф.И.Буслаев. Русский богатырский эпос); Еще деды наши говаривали: ученье - свет, неученье - тьма. (А.И.Эртель. Записки Степняка); Пиво варит не кто богат, а кто тороват. Так стары люди говаривали, Татьяна

Андреевна (П.И.Мельников-Печерский.На горах); Марья Николаевна в тот день принарядилась очень к своему авантажу, как говаривали наши бабушки (И.С.Тургенев. Вешние воды); Старики говаривали: «Свой глазок — смотрок! » И я вот стар-стар, а везде сам посмотрю (М.Е.Салтыков-Щедрин. Благонамеренные речи); То-то старички говаривали: потная рука торовата, сухая неподатлива (Л.Н.Толстой. Война и мир); Предки-то наши только говаривали, а сами одну навозницу соблюдали! (М.Е.Салтыков-Щедрин. Невинные рассказы/Деревенская тишь); Старожилы киевские говаривали, что еще в детстве слыхали они от дедов своих об этом колдуне, которого с давних лет все называли Боровиком: иного имени ему не знали (О.М.Сомов. Русалка) и т.д. б) Обстоятельственные слова и сочетания со значением повторяемости: иногда, часто, редко, нередко, не раз, не однажды, много раз, неоднократно, каждую неделю, каждый день (месяц, год), всякий день, ежедневно и др. Напр.: Раз по пяти, иной год и чаще наезжал в Комаров Марко Данилыч на дочку поглядеть и каждый раз гащивал у нее недели по две и по три (П.И.Мельников-Печерский. На горах); Всегда угрюм и молчалив, редко говаривал он с подначальными, и то завсегда рывком да с ругней (там же); С Дрябиными раза два говаривал, очень жалеют, и, по ихним словам, невозможно беды отвести (там же); Но охота ему не изменяла, а музыку он вдруг оставил по одному странному случаю: у бабушки часто гащивал, а в последнее время и совсем проживал, один преоригинальный бедный, рыжий и тощий дворянин Дормидонт Рогожин (Н.С.Лесков. Захудалый род); Отец часто колачивал мать ни за что ни про что (Ф.М.Решетников. Никола Знаменский); Иногда он обедывал у губернатора, даже был с Настенькой и с Верой на загородном летнем празднике у откупщика (И.А.Гончаров. Обрыв); Я у него не раз обедывал: гастроном такой (М.В.Авдеев. Тамарин); Это были две просторные комнаты в старинном деревянном доме у купчихи, которая недавно схоронила своего очень благочестивого супруга и по вдовьему положению занялась ростовщичеством, а свою прежнюю опочивальню, вместе с трехспалъною кроватью, и смежную с спальней гостиную комнату, с громадным киотом, перед которым ежедневно маливался ее покойник, пустила внаем (Н.С.Лесков.

Воительница): Он сам сознавал это и зачастую говаривал (Н.Э.Гейнце. Князь Тавриды); Отец дьякон соборный не однажды говаривал мне: «Прямой ты, Изуверов, дурак! (М.Е.Салтыков-Щедрин. Игрушечного дела людишки); Все чаще и чаще он говаривал нам: «Кажется, готов к труду, материалы собраны, и вот не работается! (М.Е.Салтыков-Щедрин. Помпадуры и помпадурши); Он сам неоднократно при мне говаривал: учись, критикуй, доходи — дворянину без этого нельзя! (М.Е.Салтыков-Щедрин. Дневник провинциала в Петербурге); никто никогда не знал его в другом виде, что он изредка хаживал к бабушке (Л.Н.Толстой. Детство); Делывал он в досужее время дудок много и с знакомым товарным кондуктором в город на базар отправлял (В.М.Гаршин. Сигнал) и пр. в) Обстоятельственные слова и сочетания, указывающие на период времени с той или иной протяженностью (обозначают отрезок времени, в пределах или на фоне которого происходило в прошлом повторяющееся действие, названное основой глагола): долго, недолго, (столько-то) лет, в течение такого-то времени и др. Напр.: Так он чрез эти путешествия много на своем веку видывал народу, и до боев тоже охотник, однако же лучше наших бойцов нигде не находил, верное слово! (Г.И.Успенский. Растеряевские типы и сцены); С покойным его родителем мы больше тридцати годов хлеб-соль важивали, в приятельстве были. (П.И.Мельников-Печерский. На горах); У ворот нашего дома и до настоящего времени сохранилась скамеечка, на которой по вечерам сиживал мой отец и бранился (Г.И.Успенский. Наблюдения одного лентяя); Во время завтрака Ермолов просил Беннигсена, на коленях которого он не раз в детстве сиживал, поддержать его но этот генерал упорно молчал (Д.В.Давыдов. Дневник партизанских действий 1812 года); Были дела, давно бы следовало сюда попасть, да не могли уличить, а теперь не по закону сюда загнали. Да врешь - был в Сибири, да недолго гащивал (Л.Н.Толстой. Бог правду видит, да нескоро скажет); Налево по реке шла ивовая аллея, за нею тростник и белый песок до самой реки; на этом песке и в этом тростнике игрывал я, бывало, целое утро - лет одиннадцати, двенадцати (А.И.Герцен. Былое и думы); Я в то, московское-то время хаживал по ночам на свидание. с кем бы вы подумали? с молодой липой на конце моего сада

И.С.Тургенев. Рудин); Я когда-то стаивал на вахте по четыре часа в бурные зимние ночи и нахожу, что вахта несравненно легче (А.П.Чехов. Рассказ неизвестного человека) и пр. г) Обстоятельственные слова и сочетания, выражающие значение обычности, постоянства, привычности, «всегдашности»: обыкновенно, всегда. Как пишет Е.А.Иванчикова, в этих случаях употребления рассматриваемых глаголов «как бы стирается оттенок кратности действия и не обязательной становится приуроченность этого действия к далекому прошлому. Точнее было бы сказать, что. значение многократности не исчезает совсем, оно качественно преобразуется в значение обычности и постоянства» [Иванчикова 1957: 263]. Напр.: Что бы ни понадобилось, обыкновенно говаривали: «Надо спросить у Натальи Савишны» (Л.Н.Толстой. Детство); говаривали мы всегда, когда хотели похвалить чье-нибудь угощение (М.Н.Загоскин. Вечер на Хопре); Я почему-то выхватил у него трубку и стал курить, как обыкновенно делывал с почтальонами (Ф.М.Решетников. Между людьми); Тут домине из решпекта встал, как и всегда делывал в подобных случаях, и в отборных выражениях объяснял все успехи наши (о которых мы и во сне не видали) и в конклюзию (в заключение) сказал, что мы "золотые панычи" (Г.Ф.Квитка-Основьяненко. Пан Халявский); Аракчеев сиживал обыкновенно на балконе Зиновьевской дачи или на береговой террасе (Н.Э.Гейнце. Аракчеев); если б не ослаб от железа коляски, то, несомненно, убил бы Кирилина, сидевшего именно на левой стороне, той, на которой всегда сиживал и государь (М.А.Корф. Записки); Запрещено было садиться на стул, на котором Антон обыкновенно сиживал во время стола, или сдвигать его с места (И.И.Лажечников. Басурман); Дети сидели и учились; в стороне, под окном, всегда сиживал тут же в больших креслах старик с дымящеюся трубкою и с книгою или с газетами в руках (Н.А.Полевой. Эмма); Всегда я пристально на него сматривала, глаз с него не спускала (П.Ю.Львов. Даша, деревенская девушка); Около стен, по разным углам постоянно сиживали всякие старухи, проживавшие у княжны или временно кочевавшие в ее доме (А.И.Герцен. Былое и думы) и пр. д) слова, указывающие на значение эпизодичности осуществления действия, напр., случалось: Случалось, что мы сиживали долгие вечера совсем одни - и мне было веселее, чем на бале (А.В.Дружинин. Полинька Сакс); даже такие бывали случаи, что купцы и больших сыновей, под видом убогоньких, к этой Александре важивали (М.Е.Салтыков-Щедрин. Губернские очерки); Хотя по привычке он большую часть жизни промаячил с пустейшими людьми, но он мог ценить живой ум в других и случаем читывал дельные книги (А.А.Бестужев-Марлинский. Фрегат «Надежда»); Там он вскоре и женился, и женился на такой красавице, какую редко мне случалось и видывать (Ф.И.Буслаев. Мои воспоминания); Но о животворной силе золотых месторождений мне случалось читывать и догадываться по смутным намекам алхимических сочинений (А.В.Амфитеатров. Жар-цвет); Ох, светы мои, все бы это ничего - не таких, мне случалось, кручивал, но нехорошо, что вы графские (Н.С.Лесков. Тупейный художник); Мне случалось нахаживать и убивать таких дупелей в позднюю осень, когда все другие давно уже пропали (С .Т. Аксаков. Записки ружейного охотника Оренбургской губернии) и пр.

Рассматривая разнообразные значения глаголов типа хаживать, выступающих в специальном лексическом оформлении, нельзя не отметить, что в некоторых случаях присущие, как считают многие языковеды, семантике исследуемых образований оттенки могут не передаваться. Так происходит в случае с особым оттенком отдаленного прошедшего времени: иногда контекст указывает на недавность описываемых событий. Ср.: Сам г. Иванов, автор статьи «Нов[ого] вр[емени]», еще не очень давно писывал обо мне высокомерно, холодно и не особенно доброжелательно (П.И.Чайковский. Письма); Давно ли (недавно! - Л.В.), - думал он, — этот самый Батрищев кучивал с нами, носил по неделям ситцевую немаркую рубашку и едал, никого не приглашая к себе, вечные битки и вареники? (Л.Н.Толстой. Севастопольские рассказы); Он его часто видывал, этого человека, когда-то видывал, даже недавно весьма; где же бы это? (Ф.М.Достоевский. Двойник).

Примеров употребления бесприставочных глаголов на -ивать, указывающих на единичное действие в прошлом, в источниках XIX в. мы не зафиксировали.

Очевидно, в этот период обозначение рассматриваемыми образованиями такого рода действий становится не характерным. В то же время в фольклорных произведениях глаголы типа хаживать часто не передают достаточно отчетливо ни одного из традиционно приписываемых им значений и используются в применении к единичному факту, имевшему место в прошлом, при этом не только отдаленного, но и ближайшего. Напр.: Справлялся Чурилка убирается, Убирае Чурилка добра коня, Кладывал он потнички на потнички. (Смерть Чурилы); Добрынюшка-тот матушке говаривал, А Никитинич-тот родненькой наказывал. (Добрыня Никитич); Матушка Добрынюшки говаривала, Родная Никитичу наказывала. (там же) [Онежские былины 1949: 192].

Добавим к этому, что в представленных былинах появление искомых глаголов может быть вызвано не только принадлежностью данных образований к стихии народно-разговорной речи или особой выразительностью их значения, но и требованиями ритмомелодики произведения. М.Н.Катков усматривал даже некую символическую связь между этой «распространенною (то есть многосложной, длительной в плане произношения - Л.В.) формою» и действием, ею выражаемым («воспоминание о былом и далеком», «представление прошедшего сомнительное, неопределенное» [Катков 1845: 207]), и при этом подчеркивал, что эта «форма была очень любима старым русским языком. Она своим полновесием нимало не была ему в тягость, потому что старая русская речь текла не торопясь, с размеренною силою» [там же: 205].

О беспрефиксных глаголах на -иватъ, фигурирующих в составе отрицательных конструкций, стоит сказать отдельно, потому что они значительно превышают количество случаев употребления искомых образований без отрицания. Особенно это касается глаголов видывать, говаривать и слыхивать: случаев употребления их с отрицанием (около 500) больше, чем случаев употребления всех остальных глаголов без отрицания. Большинство сопровождаемых отрицательной частицей не глаголов типа хаживать выступает в значении постоянного отсутствия (или отсутствия до определенного момента) действия, названного производящей основой. Однозначно не можем утверждать, что это значение достаточно отчетливо выражено и в тех случаях, когда контекст не содержит дополнительных указаний на характер отрицания. Ср.: Я не слыхивал о медведе, — отвечал Дефорж, - но я всегда ношу при себе пистолеты, потому что не намерен терпеть обиду, за которую, по моему званью, не могу требовать удовлетворения (А.С.Пушкин. Дубровский); Батюшка-покойник без стерляжьей-то ухи за стол не саживался, а мне и с окуньком подадут - нахвалиться не могу! (М.Е.Салтыков-Щедрин. Дневник провинциала в Петербурге); Чужих денег не бирывал, а от тебя, от своего рожденья, завсегда могу взять. (П.И.Мельников-Печерский. В лесах); А я ведь, признаться, и не хаживал с дамами к столу (А.Ф.Писемский. Мещане) и др.

Гораздо чаще те или иные оттенки в значении отрицаемого действия, которое выражается образованиями типа хаживать, выделяются с помощью соответствующих лексических указателей. Они могут подчеркивать, например, что действие вообще не осуществлялось, что оно не производилось на протяжении определенного отрезка времени, а также до начала или после наступления названного периода. Приведем примеры контекста, сопутствующего отрицательным конструкциям не + бесприставочный глагол с суффиксом -ива-/-ыва~. а) Отрицательные наречия и местоимения, отрицательные и усилительные частицы, а также их разнообразные сочетания: никогда, нигде, никто, ничего, ни и под. Ср.: Он слушал её молча, опустив голову на руки; но только я во всё время не заметил ни одной слезы на ресницах его: в самом ли деле он не мог плакать, или владел собою - не знаю; что до меня, то я ничего жальче этого не видывал (М.Ю.Лермонтов. Герой нашего времени); Но, думает Ф.М., поэм на тему о взятках, и притом таких таинственных, какую начал он, никто из настоящих писателей не писывал (Г.И.Успенский. Федор Михайлович Решетников); А из дому выходу Никитушке не было, и к нему из сверстников никто не хаживал (П.И.Мельников-Печерский. На горах); В гости Червев никогда ни к кому не хаживал (Н.С.Лесков. Захудалый род); Но никогда обман не был так полон и вероятен: я жил долго в горах, а ни разу не видал и не слыхивал ничего подобного (А.А.Бестужев-Марлинский. Он был убит); Никто в домишке его не слыхивал ни песни, ни голоса женщины, ни говора хоть забеглого мальчишки; никто не выпил с ним рюмки вина (И.И.Лажечников. Последний Новик) и др. б) Слова и сочетания, обозначающие большой период времени: сроду, отроду, отродясь, в жизни, в жизнь мою, ввек и т.д. Ср.: Невзирая на вежливое мое обхождение и на старание заслужить любовь офицеров, меня прозвали подьячим, хотя я клялся, что от роду ничего не писывал, кроме любовных писем (Ф.В.Булгарин. Иван Иванович Выжигин); Однако же ничего: пооглядевшись немного, и на гитарке заиграла, и песенку запела, и такой голос показала, что я отродясь не слыхивал, даже в жар меня кинуло, в голове-то блажи уж много было (А.Ф.Писемский. Питерщик); вот с некоторого времени стали мне попадаться, особенно в одном журнале, такие странные слова, каких я в жизнь свою не слыхивал (М.Н.Загоскин. Москва и москвичи); Я зажал уши: я сроду не слыхивал такого оглушающего выстрела (А.А.Бестужев-Марлинский. Вадимов); Я таки и сам знавал и видал, но на веку не слыхивал о таком князе (Н.А.Полевой. Клятва при гробе Господнем); Мертвец не шевелш губами, но голос его, вырываясь из груди, то слышался глубоко под землею, то вдали, то прямо над ухом брата, и никогда в жизни не слыхивал брат столь ужасных звуков, столь потрясающего голоса (А.А.Бестужев-Марлинский. Вечер на кавказских водах в 1824 году) и др. в) Слова и сочетания, обозначающие период, предваряющий какой-либо момент времени: еще, никогда еще, до сих пор, до сего времени и под. Напр.: Милое хочет удержать ее за платье, но в самое то время заплакал сын его, которого еще он не видывал (А.Е.Измайлов. Бедная Маша); Они спустились вниз по лестнице, как будто в погреб, и долго-долго шли по разным переходам и коридорам, которых прежде Алёша никогда не видывал (Антоний Погорельский. Черная курица); Шёл за городом один юноша и увидел оленя, такого рослого и красивого, что до тех пор и не видывал (В.М.Гаршин. Сказание о гордом Arree); Лучше этого ничего еще он не писывал, по моему мнению; так вот мороз пробегает по коже, как слушаешь. (И.И.Панаев. Опыт о хлыщах); Никогда, прежде живучи, больше пятнадцати верст не хаживал, а тут прибегло такое желание, чтобы пешком идти (А.Ф.Писемский. Питерщик); г) Слова и сочетания, обозначающие начальную границу отрезка времени: с того времени, с тех пор и др. Напр.: На этот раз он разлился таким потоком слов, какого Пшеницын не слыхивал с первого знакомства с ним (И.И.Лажечников. Беленькие, черненькие и серенькие); С той поры как разорились Чубаловы, ни от одной из своих и окольных баб таких насмешек и брани она не слыхивала, таких обид и нападок не испытывала, как от разудалой солдатки Арины Исаишны (П.И.Мельников-Печерский. На горах); С детства ни разу не плакивал Герасим (там же); Да ты не читывал с тех пор, как ты родился (А.С.Пушкин. Отрывки и наброски) и пр.

Как известно, о вышеупомянутых глаголах с частицей не ученые часто писали, что они употребляются «для означения сильнейшего отрицания» [Буслаев 1959: 136], «оказываются в числе наиболее выразительных средств передачи значения усиленного, категорического отрицания» [Иванчикова 1957: 272]. По этому поводу заметим, что, если бы указанное значение было заложено в самих глаголах, не требовались бы вспомогательные слова, призванные усилить семантику отрицания. Следует, на наш взгляд, говорить не о выразительности той или иной группы бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва-, а об эмоционально насыщенной семантике образований типа хаживать вообще.

В дополнение скажем, что глагол видывать в сочетании с частицей не весьма часто начинает выступать в составе устойчивой формулы "м во сне не видывал "\ О такой небывальщине я и в сказках не читывал и во сне не видывал! (В.Т.Нарежный. Два Ивана, или Страсть к тяжбам); Никакого Ивана Петровича Сорокина и во сне не видывал, но, догадываясь, что старуха хочет что-нибудь рассказать про Ивана Петровича, притворился (А.Ф.Писемский. Старая барыня); Милороденко пророчил у господ кавалеров своему товарищу такое счастье и богатство, каких он и во сне не видывал (Г.П.Данилевский. Беглые в Новороссии); Наум только ахнул: он и во сне не видывал такого изумительного сбоя (А.И.Эртель. Гарденины, их дворня, приверженцы и враги); Она не понимала ее намеков, уверяла, что и во сне не видывала никакого Опалъского, что перстень был подарен ей одною из ее знакомок, которой принес его дворовый мальчик, нашедший его на дороге (Е.А.Баратынский.

Перстень); да это такое счастье нищим, голодным детям, какого они и во сне не видывали (П.И.Мельников-Печерский. На горах); Разве государь великий князь не пожаловал тебе высоких хором на Днепре, с двумя теремами, с усадьбою и с таким богатым поместьем, какого, верно, все твои предки и во сне не видывали? (М.Н.Загоскин. Аскольдова могила); после вынул красную бабку с золотой насечкой, так хорошо изукрашену, что, как свет стоит, такой бабки еще и во сне не видывали (О.М.Сомов. Сказка о Никите Вдовиниче). Включение указанного глагола во фразеологизм, безусловно, доказывает факт весомости в семантике этой лексемы (а также подобных ей) квалификационного аспекта, эмоционально-оценочной составляющей.

4.1.4.0 сфере употребления глаголов типа хаживать.

Относительно сферы употребления глаголов типа хаживать следует сказать, что об ограничении ее, хотя бы в начале столетия, речи быть не может: так же, как и в XVIII в., наиболее широко рассматриваемые лексемы представлены в таких текстах, где ярче всего отражается «живая» разговорная речь. В первой половине XIX в. интересующие нас образования достаточно часто встречаются в самых разных в жанровом отношении произведениях. Так, они употребляются в комедии

A.С.Грибоедова «Горе от ума», в тексте которой «давно уже с полным правом видят один из важнейших источников для истории живого московского говора, как он сказывался в обиходе московского барского круга в начале XIX века», [Винокур 1959: 257]; а также в романах В.Т.Нарежного, И.И.Лажечникова, в поэзии и прозе

B.А.Жуковского, А.С.Пушкина, М.Ю.Лермонтова, романтических новеллах Н.А.Полевого, А.А.Бестужева-Марлинского, М.П.Погодина, Е.А.Баратынского, Н.А.Мельгунова, А.Погорельского и пр. Но, как замечает Е.Н.Прокопович, «уже в этот период можно отметить факт употребления рассматриваемых форм в качестве определенного стилистического средства» [Прокопович 1969: 79]. Подобное отношение к упомянутым глаголам наблюдается, в частности, у А.С.Пушкина, который стремится ввести в поэтический язык элементы разговорной речи своего времени. Например, в романе «Евгений Онегин» поэт употребляет их, наряду с формами на -л несовершенного вида, как в авторской речи: «Бывало писывала кровью она в альбомы нежных дев, Звала Полиною Прасковью и говорила нараспев.» (2, XXXIII), так и в речи персонажей: «Старушка ей: "А вот камин; Здесь барин сиживал один, Здесь с ним обедывал зимою Покойный Ленский, наш сосед"» (7, XVII). В приведенных примерах слова типа обедывал являются средством языковой характеристики образа: в первом случае автор, описывая деревенский образ жизни матери главной героини, провинциальной дворянки, явно иронизирует и, возможно, воспроизводит ее речь; во втором указанные лексемы передают говор ключницы - женщины крестьянского происхождения.

Упомянутые глаголы можно встретить и в «Повестях Белкина», в речи героя-рассказчика - помещика, получившего образование от деревенского дьячка и большую часть жизни проведшего в деревне. Особенно интересен в этом плане тот факт, что, по свидетельству В.В.Виноградова, Пушкин, работая над текстом повести «Станционный смотритель», в предложении «Кто не жаловался на станционных смотрителей, кто с ними не бранился?» заменяет форму бранился разговорно-народной формой прошедшего времени бранивался [Виноградов 1941: 20]. Связано это, на наш взгляд, именно с тем, что последний глагол ярче заявляет о своей принадлежности к «живой» речи, из которой великий поэт отбирает «наиболее характеристические и знаменательные формы., семантически сближая литературный язык с чистым и правильным языком простого народа» [Виноградов 1978: 55].

Нередки бесприставочные глаголы на -ивать и в произведениях Н.В.Гоголя, стремящегося к «конкретному, выразительному, насыщенному жизненными красками и подробностями, образно-экспрессивному устному повествованию» [Виноградов 2003: 34-35], особенно в «Вечерах на хуторе близ Диканьки», где «ярки отголоски "низкого просторечия"» [Виноградов 1990: 278] и где (еще в предисловии) автор иронически предупреждает читателя о «глубоком внедрении просторечия в язык русской художественной прозы» [Виноградов 2003: 5]. Появляются глаголы типа слыхивал в речи рассказчика - Фомы Григорьевича, который представляет «мир провинциального «хуторянского» захолустья, враждебный «большому свету», т.е. дворянско-аристократическим стилям русской литературы» [там же: 276].

Как видно, во многих случаях исследуемые единицы неразрывно связаны с речью некоего героя-повествователя или автора-рассказчика и являются одним из средств его языковой характеристики. Данное явление Е.Н.Прокопович связывает с процессом утверждения в русской реалистической литературе формы сказа. «Сказ, по своему происхождению связанный с устным народным творчеством, в XIX в. стал широко распространенной формой литературно-художественного повествования. Основное действующее лицо сказа - рассказчик, который является как бы связующим звеном между автором и описываемой им действительностью» [Прокопович 1969: 88]. При этом «характером речи «сказителя», ее отношением к литературно-повествовательным формам определяется в сказе соотношение образа рассказчика с образом автора-писателя» [Виноградов 1979: 48]. Это соотношение, однако, не является неизменным. Напротив, образ рассказчика иногда колеблется, расширяясь до пределов «образа писателя», «автора» даже в рамках одного сказа («одной сказовой композиции») [там же].

Если видеть в сказе прежде всего ориентацию на «живую» устную речь некоего «экзотического» рассказчика, вышедшего из народной среды, вполне понятным становится факт особенно частого появления, наряду с другими народно-разговорными средствами, беспрефиксных глаголов на -иватъ в произведениях (уже второй половины XIX в.), включающих элементы сказового повествования. Среди них «Детские годы Багрова-внука» С.Т.Аксакова, повести и очерки Н.С.Лескова, А.И.Левитова, С.Т.Славутинского, П.И.Мельникова-Печерского. Е.Н.Прокопович отмечает как особенно интересные, с точки зрения употребления исследуемых образований, произведения Мельникова-Печерского, повествование в которых ведется от лица автора-рассказчика. «В нить этого повествования вплетаются живые и яркие рассказы других рассказчиков. В повести «Бабушкины россказни» рассматриваемые формы включены в речь бабушки Прасковьи Петровны Печерской, скончавшейся «без малого ста лет от роду». Вместе с другими языковыми средствами и соответствующей лексикой в первую очередь они воспроизводят речь русского великосветского общества XVIII столетия, для которого именно в эту эпоху такие образования были обычны, характерны» [Прокопович 1969: 89]. Здесь необходимо добавить, что весьма употребительны искомые глаголы и в дилогии Мельникова-Печерского «В лесах» и «На горах», где он детально воспроизводит быт и обычаи, в том числе и языковые, нижегородских купцов-старообрядцев и Комаровского скита. Чаще всего указанные образования выступают, как и другие народнопоэтические, фольклорные элементы, в качестве средства яркой индивидуальной характеристики героев романа и в то же время способствуют созданию социально-типического образа. Ср. примеры употребления одной лишь формы видывал'. Сколько ни торгую, такого у Макарья не видывал; А наш причт от него медного гроша никогда не видывал; И никто меня не видывал, опричъ хозяев да одной старушки, что жила при мне', Не только на них, но даже и на всех сослаться могу, что никто ее, богомольницу, в глаза не видывал', — Слыхать-то слыхал я про «Сампсона», но до сих пор не видывал, - молвил Меркулов', У неверных, не знающих бога калмыков, доводилось мне на ярманках бывать, и у них такой срамоты я не видывал, как здесь под кровом преподобного Макария, желтоводского чудотворца! (На горах); Николи не видывала в глаза твоей Марьи Гавриловны, а знаю, что вдовица она добрая, хорошая; — И уж такая она, матушка, на последях-то была развеселая, такая умильная, что вот сколько уж времени прожила у нас, а такою я ее не видывала.; Велика ты птица: мать знала, отца не видывала, вот какого ты роду.; Только завидит болотница человека - старого или малого - это все равно, — тотчас зачнет сладким тихим голосом, да таково жалобно, ровно сквозь слезы молить-просить вынуть ее из болота, вывести на белый свет, показать ей красно солнышко, которого сроду она не видывала (В лесах).

Появляются упомянутые лексемы не только в речи героев дилогии, но и в так называемой «прямой косвенной речи» - характеристике мыслей и переживаний персонажа, излагаемой от лица автора (это еще один элемент сказа). Ср.: Обнимала, целовала, в перелеске под кустиком до утренней зари, бывало, вместе с тобой мы просиживали, тайные, любовные речи говаривали.', Вспомнилось, как вдвоем в подклети посиживали, тайные любовные речи говаривали; вспомнилось, как гордая красавица не снесла пыла страсти — отдалась желанному и душой и телом (В лесах). Здесь, благодаря особому синтаксису, наличию типичных для фольклорных произведений конструкций, явственно проступает обусловленность использования Мельниковым-Печерским глагола говаривали его близостью, с авторской точки зрения, к народно-разговорной речи.

По частоте использования бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва-можно отметить и произведения М.Е.Салтыкова-Щедрина. По утверждению Н.И.Гагариной, Салтыков-Щедрин «своим творчеством постулирует тезис: писать о низменных материях посредством низкого языка» [Гагарина 2006: 13], а лексический запас своих произведений он обогащает путем «образования новых слов, а также (в большей степени) - употребления общенародных слов в новом, необычном для них контексте», что связано прежде всего «с эзоповской манерой повествования, с иносказательной речью сатирика» [там же: 12]. Как видится, бесприставочные глаголы на -ивать в тексте произведений Салтыкова-Щедрина также могут выступать в роли изобразительного средства, универсального художественного приема (трансформации значения слова в противоположное), при котором «слово с положительной коннотацией в структуре сатирического текста приобретает пейоративную окраску» [там же]. Ранее подобные лексемы рассматривались авторами (напр., Болотовым) как примета обиходной речи представителей старшего поколения - умудренных жизненным опытом, простых, добрых людей - и способствовали созданию атмосферы непосредственного, «задушевного», приятельского общения с читателем. У Салтыкова-Щедрина указанные глаголы по эмоциональному посылу «вывернуты наизнанку»: они характеризуют «приятный во всех отношениях» язык беспощадно высмеиваемых автором «помпадуров и помпадурш», которым фальшь и лицемерие свойственны органически. Ср.: - Где я, батюшка, не бывал? с кем хлеба-соли не важивал? — говорил ему Муров, вручая письмо, и при этом, самодовольно обдернувшись, прибавил: - Да, надо много силы, чтоб и за всем тем красоту души соблюсти! (Тихое пристанище); В прежнее время я вас за это по спине глаживал, а теперь. закон-с!; Родом «палач» был из Орловской губернии, и не без гордости говаривал: «Мы, орловцы, - проломленные головы», или: «Орел да Кромы - первые воры!', - А ты не гляди, миленький, что я ростом не вышел; я, душа моя, такие дела делывал, что другому даже в генеральских чинах во сне не приснится (Господа ташкентцы. Картины нравов); Аккуратность — вежливость царей, как говаривал покойный Александр Андреич; ну, а мы хоть с коронованными особами знакомства не водим, но и между своими простыми знакомыми аккуратность за лишнее не почитаем! (В среде умеренности и аккуратности) и т.д.

В прозе Салтыкова-Щедрина образования типа хаживать часто появляются и в речи персонажей «из народа»: уж лет сорок прошло с тех пор, как ты у меня махонькой на постоялом лошадей кармливал (Благонамеренные речи) [слова хозяина постоялого двора]; - Воспитательный-то знаешь? - Важивала, -однословно ответила Улитушка (Господа Головлевы); В стары годы, сказывают, на этот счет просто было: господа с слугами в шашки игрывали и завсегда с ними компанию важивали [холоп Ивана Кондратьевича Семерикова]; или представителей старшего поколения: Прежде, бывало, частенько-таки лакомливалась ими, ну а теперь. (Господа Головлевы) - слова Арины Петровны; Дедушка Матвей Иваныч говаривал: когда я иду, то земля подо мной дрожит, — и радовался этому обстоятельству (Дневник провинциала в Петербурге). Рассматриваемые лексемы используются также в речи автора-рассказчика, от лица которого ведется повествование: .которым я бегивал тайком за мятными пряниками (Сборник); .причем матушка нередко говаривала.; Обыкновенно они делывали это только в дни именин (Пошехонская старина). По замечанию В.В. Виноградова, «первое лицо, от имени которого чаще всего ведется рассказ в произведениях Салтыкова-Щедрина, - это особое художественное «я», то более, то менее приближающееся к автору. Несмотря на вариации этого образа, в нем есть .черты определенного типа» [Виноградов 1959: 143-144]. «Это лицо наделено совершенно явными чертами служебной, социально-политической и литературной биографии самого Щедрина, но оно далеко не тождественно автору, находится от него на значительной идейной дистанции. Рассказчик как бы повторяет внешнюю биографию писателя, но с иными последствиями для своего внутреннего духовного развития» [Бушмин 1957: 185179

186]. Автор, выступающий в литературной маске наивного, недалекого рассказчика, понадобился для того, чтобы «увиденная глазом гениального художника. социальная действительность раскрылась читателю как бы изнутри, непосредственно сама в себе» [там же: 186]. При этом «либеральный рассказчик выступал в двойственной роли: служил объектом сатиры, разоблачавшим себя своим трусливым поведением, и в то же время орудием сатирика в обличении наиболее отрицательных явлений жизни» [там же: 186]. Интересно, что в романе «Господа Головлевы», где автор уже не является рассказчиком, его речь содержит гораздо меньше глаголов типа хаживать, если сравнивать с речью героев, в которой искомые единицы достаточно употребительны.

Таким образом, в текстах произведений М.Е.Салтыкова-Щедрина бесприставочные глаголы на -ивать становятся одной из форм воплощения авторской иронии, приобретая при этом негативную семантическую наполненность, либо выступают в качестве элемента разговорного языка, призванного сообщить тексту достоверность, «оживить» ткань повествования.

Один из писателей, в чьих произведений бесприставочные глаголы с суффиксом ива-/-ыва- весьма частотны, - А.Ф.Писемский. Напр.: начисто уже выдумала Аделаида Ивановна; у нее никогда грудь не баливала, но все это она, разумеется, говорила, чтобы успокоить больную (Мещане); Видал-с в трактирах, но не глядывал в них (Люди сороковых годов); Вы уж меня, я думаю, не помните, Валерьян Александрыч, - сказал Савелий, - я с вами игрывал и гащивал у вас в Коровине (Боярщина); в прежние годы, когда у Жиглинских был картежный дом, почтенный старец готавливал у них по тысяче и по полторы обеды. (В водовороте); Нет уж, Аполлос Михайлыч, меня, сделайте милость, освободите: я, право, никогда не игрывал на театрах и вовсе никакого желания не имею-с, — отвечал тот (Комик); Давно тоже мы рядком-то с ней не сиживали (Горькая судьбина); Нет! Я барывался с подобными господами. - Князь тут ни в чем не виноват, поверьте мне! (Масоны) Ну, про почтмейстера никто что-то этого не говаривал; он, одно слово, из кутейников; на деньгу такой жадный, как я не знаю что: мало, что с крестьян берет за каждое письмо по десяти копеек, но еще принеси ему всякого деревенского добра: и яичек, и маслица, и ягодок! (Масоны) и пр. Такую «популярность» исследуемых глаголов в текстах данного автора можно объяснить тематикой его богатых бытовыми описаниями произведений, которые изображали массовые картины «глубинной жизни» России, рисовали характеры рядовых людей. Образования типа хаживал появляются здесь в речи персонажей самого разного социального происхождения: крестьян, представителей буржуазии, разночинцев, аристократов (чаще провинциальных). Это говорит о том, что автором бесприставочные глаголы на -ивать рассматриваются как характерные для общенародного языка.

Итак, все вышеупомянутые факты позволяют утверждать, что и в XIX в. рассматриваемые нами образования были еще не во всем статичным явлением языка. С нашей точки зрения, в это время их еще нельзя называть «отмирающими», но с уверенностью можно утверждать, что именно в этот период своего существования они закрепляются в роли стилистического средства, использование которого зачастую обусловлено языковыми представлениями самого автора, его желанием отразить в произведении стихию народно-разговорного языка и, благодаря этому, повысить уровень экспрессивной насыщенности повествовательной ткани, а также определенным образом охарактеризовать ситуацию и персонажа, употребляющего в своей речи подобные лексемы.

4.2. Глаголы типа хаживать в языке XX века.

Общеизвестно, что в XX веке, в особенности в революционную эпоху, в русском языке под влиянием экстралингвистических факторов, определяющими среди которых были социально-политические события, «коренная ломка быта, новые факты жизни и исключительно эмоциональное к ним отношение со стороны по-новому дифференцированного общества» [Грановская 2005: 244], происходили резкие изменения. Как пишет В.В.Виноградов, «ликвидация классов приводит к постепенному отмиранию классовых и сословных диалектов. Уходят в архив истории слова, выражения и понятия, органически связанные со старым режимом»

Виноградов 1978: 62]. Нередко подвергается трансформации экспрессивная окраска слов, которые воспринимались как «знаки» дореволюционного быта. Помимо этого, характерной особенностью социально-языковой жизни тех лет является некое обезличивание языка, отчасти спровоцированное быстротой и интенсивностью «распространения различных языковых черт, исходящих от авторитетных коммунистических и советских деятелей. Но вместе с этим распространением происходит неизменно ослабление и утрата их эмоциональной значимости. Быстро создаются речевые шаблоны вместо недавних форм эмоциональности» [Селищев 1968: 148]. Все это, а также исчезновение целого ряда отвлеченных понятий нравственно-религиозного содержания поначалу приводило к оскудению языка, его нивелировке.

Нельзя не отметить и следующий факт: если литературный язык второй половины XIX века во многом испытал влияние городского просторечия, в постреволюционное время в художественных произведениях достаточно широко начинают использоваться элементы крестьянских диалектов. Употребляемые оправданно, они обогащали язык литературы, придавая ему особое своеобразие, самобытность. По этому поводу Б.А.Ларин писал, что М.А.Шолохов, И.С.Соколов-Микитов вводят диалектизмы, которые «заполняют пустоты, пробелы литературного языка, сообщая ему органическую пластичность, колоритность» [Ларин 1974: 238].

Вышеназванные черты данного периода истории русского литературного языка, без сомнения, не могли не повлиять на особенности дальнейшего развития бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва~.

В текстах XX века нами обнаружено 72 искомых глагола. Из них 10: давливатъся, дирыватъ (в значении 'сечь розгами'), живыватъ, купыватъся, наряживаться, паивать, пугивать, стирывать, тапливать (в значении 'плавить'), учиваться - ранее не употреблялись, а 5: грабливатъ, капывать, кидывать, крадыватъ, убивыватъ - упоминаются только в древнерусских текстах или текстах XVIII в.

Мы проанализировали и «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д.Н.Ушакова, где зафиксировано 57 бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/ыва-, и, сравнив полученный материал с имевшимися у нас данными, обнаружили следующие новые образования: даивать, маливатъ, махивать, мериватъ, мешивать, поливать, паивать (от паять), резьгвать, скабливать, страивать, страиваться, страчивать, суживаться (от судиться), таивать (от таить), таивать (от таять), талкивать, таптывать таскиваться, трачивать, храмывать. Перечисленным единицам, преподнесенным в словаре без примеров их употребления в реальном контексте, мы не нашли текстового подтверждения и в «Национальном корпусе».

Важным для нас является то, что в упомянутом словаре каждый из глаголов типа хаживать описывается в отдельной словарной статье, например: БА'ЛИВАТЬ1, аю, аешь (наст, мало употр.) (разг.). Многокр. к болеть1; или: ГОВА'РИВАТЬ, наст. вр. не употр. (разг.). Многокр. к говорить. Показательно, что даются они в форме инфинитива. Все это означает, что подобные образования расцениваются составителями словаря как самостоятельные лексемы с собственной (хотя и неполной) морфологической парадигмой, а 16 из них, с точки зрения лексикографов, могут употребляться и в формах настоящего времени. Добавим к этому, что чаще всего в статье к ним дается помета разг. или простореч., реже устар. (прашивать), фам. (таскивать и таскиваться).

Благодаря изучению лексического материала, представленного в Словаре Ушакова, можно еще раз убедиться в том, что бесприставочные глаголы с суффиксом -ива-/-ыва- являются отдельными словами, а не формами соотносительных с ними глаголов несовершенного вида, от основ которых они образуются. Доказывают это следующие факты. Во-первых, глаголы типа хаживать и параллельные им глаголы несовершенного вида обладают собственными, не совпадающими друг с другом, системами форм. Во-вторых, нельзя говорить о полном лексическом совпадении тех и других глаголов. Семантика беспрефиксных образований на -ивать, как правило, уже семантики соответствующего глагола несовершенного вида: чаще всего лексическое значение первого совпадает с прямыми, первичными, наиболее конкретными значениями второго. Приведем несколько примеров, опираясь на данные Словаря Ушакова. Глагол стреливать употребляется в значении 'убивать огнестрельным оружием, охотясь' (стрелять куропаток), но не имеет таких, отмечаемых в Словаре, значений глагола стрелять, как 'выпрашивать, просить дать что-н.' (<стрелять папиросы), 'то же, что стрелять глазами', 'покалывать, давать о себе знать по временам мгновенной болью' (стрелять в ухе). Глагол стаивать употребляется в значении 'находиться в вертикальном положении, быть на ногах, не двигаться с места' и не употребляется в значениях 'быть; иметься, быть в наличии' (стоять в списке), 'не развиваться, не подвигаться, быть в застое' (работа стоит) и т.д. Между тем в Словаре указывается, что, к примеру, глагол хаживать может употребляться в 13 из 21 значения глагола ходить. Вызывает сомнение, можно ли встретить такой контекст, в котором хаживать имеет значение, которое значится в Словаре Ушакова как значение 18 глагола ходить, - 'распространяться, существовать' {ходит молва, ходят слухи). Не конкретизируется, в каких значениях может использоваться глагол травливать: судя по данным, он употребляется во всех значениях глагола травить, в том числе и 'уничтожать, выводить путем химического разложения', 'преследовать, мучить постоянными придирками, недоброжелательной критикой, клеветой', что маловероятно. Такие случаи несоответствия словарных данных языковой действительности свидетельствуют о сложности процесса вычленения некоторых оттенков разнообразной семантики исследуемых образований, что часто наблюдается в сфере слов субъективной оценки.

Говоря об особенностях значения рассматриваемых лексем, функционирующих в текстах XX в., можно утверждать, что, по сравнению с предыдущим периодом, кардинальных изменений в этой области не происходит. Основная масса найденных образований семантически еще больше сосредоточивается в сфере конкретно-бытового действия (см. Приложение №7). С позиций формообразования совокупность интересующих нас образований становится все более однообразной: среди выявленных нами словоупотреблений нет ни одного примера, в котором глагол типа хаживать выступал бы не в форме прошедшего времени или инфинитива.

Характеризуя сферу употребления исследуемых единиц, мы должны отметить следующее. В постреволюционную эпоху беспрефиксные глаголы на -ивать постепенно выходят из употребления, поэтому перестают использоваться в качестве элементов живого общенародного языка в художественной литературе и публицистике. Все более активной становится тенденция, предусматривающая употребление таких образований как некоего стилистического маркера. Об этом свидетельствует характер произведений, в которых указанные лексемы появляются чаще всего: это произведения либо исторические, либо детально освещающие условия существования русского крестьянства. В первых, напр., в романах Д.С.Мережковского, П.И.Ковалевского, Ю.Н.Тынянова, Ю.П.Германа и даже Б.Акунина, глаголы типа хаживать выступают в качестве одного из ярких средств воссоздания духа эпохи, его обычаев и привычек, в том числе и языковых. Во вторых: в сказах П.П.Бажова, в произведениях А.М.Горького, М.А.Шолохова, неокрестьянского поэта С.А.Клычкова, Б.В.Шергина, В.Я.Шишкова, Л.М.Леонова, Г.Е.Николаевой, писателей-«деревенщиков» (В.Г.Распутина, В.П.Астафьева, В.И.Белова, В.М.Шукшина) - появление упомянутых образований обусловливается стремлением автора воспроизвести в тексте народную речь, не обремененную штампами и не скованную рамками «официального» языка. Об этом говорил и В.В.Виноградов, утверждавший, что глаголы типа хаживать «дольше живут в повествовательных стилях с отпечатком простонародности и в стилизациях народной поэзии» [Виноградов 1986: 436]. В любом случае бесприставочные глаголы на -ивать воспринимаются авторами как весьма выразительный, эмоционально насыщенный элемент бытового просторечия, самобытной «живой» русской речи. Это подтверждает и своеобразный контекст, окружающий искомые образования. Ср.: Татушка восьмидесяти годов помер. Болен не бывал, голова не баливала. В избушке сине от угара - ему ладно (Б.В.Шергин. У Архангельского города); Улица широкая, полянка кудрявая - раздолье! Неужто не бегивали? (П.П.Бажов. Живой огонек); Вы простите меня, помилуйте, что всю жизть я вас обманывал, не гулял я и не бражничал, не пировал я со товарищи, со девицами под ручку не хаживал, а и важивал я только компанию, спознакомство со нищей со братией, со братией горе-горемычной, Ко всякому горю привычной! (С.А.Клычков. Князь мира) и пр.

Весьма частотны интересующие нас глаголы и в произведениях писателей-эмигрантов: М.А.Осоргина, И.С.Шмелева и др., - творческие усилия которых «были направлены на осуществление одной из важных культурных задач, поставленных «в рассеянии»: уберечь русский язык - один из феноменов духовной культуры от всяческих наслоений, сохранить его и передать будущим поколениям. Языковая замкнутость, установка на образец, культивирование традиции, апелляция к классике, ориентация на то, что "давно было и отстоялось", были противопоставлены революции языка и языку революции» [Грановская 2005: 245246]. Ср.: Да ты не Соломяткин ли будешь, будто кирпич нам важивал? (И.С.Шмелев. Богомолье); Я помнил имена местечек, где такой же, как я, мальчик гуливал или уживал рыбу, — Антошкины мостки, Малую и Большую Урему, Потаенный колок и Кивацкий пруд (М.А.Осоргин. Времена); Хотел перед сном подумать о чем-нибудь грустном, как думывал раньше: о том, как он несчастен и как счастливы другие (М.А.Осоргин. Сивцев Вражек); его аттестаты успехов являли собой удручающий ряд превосходных отметок; за это смотритель, которого дети стяжали лишь двойки, безжалостно дирывал мальчика (Андрей Белый. Москва); Никому не мешал; он казался простым соблюдателем всяких традиций квартиры: с профессором игрывал в шахматы; с Надей разыгрывались дуэты (тащил он с собой тогда виолончель); с Василисой Сергевною спорил, доказывая, что и «Русская Мысль» никуда не годится, и «Вестник Европы» (там же) и пр.

Как видится, в приведенных примерах использование бесприставочных глаголов на -ивать едва ли можно объяснить исключительно стилистическими целями. Это те случаи, когда рассматриваемые образования выполняют важную функцию закрепления и передачи определенного исторического кода, являются словесным символом прежнего, «чистого» русского языка, с его «ароматом» истинной народности. С грамматической точки зрения их употребление не мотивировано: по своему значению эти формы близки к обычным формам прошедшего времени. Такое использование рассматриваемых глаголов, скорее, принадлежит определенной традиции и поэтому может быть названо традиционным.

В последние десятилетия бесприставочные глаголы с суффиксом -ива-/-ьгва-все реже употребляются в языке художественной литературы, не говоря уже о речи. Исключение составляют видывать и слыхивать (в составе отрицательных конструкций), а также говаривать (всегда употребляется без отрицания). Они достаточно часто появляются и в публицистических текстах: газетных и журнальных статьях, - и в собственно художественных. Так, в Национальном корпусе зафиксировано около 1000 словоупотреблений с указанными образованиями. Однако такая популярность их в разного рода источниках не говорит о том, что они активно функционируют в живом языке. В большинстве случаев глаголы типа видывал входят в состав устойчивых выражений, фразеологизмов. Ср.: Он обомлел: такого редкостного подбора разнополых молодых людей он еще не видывал! (Анатолий Азольский. Глаша // «Новый Мир», 2003); Не стану в коротком интервью вдаваться во все детали, но, безусловно, абсурда, подобного нашему, свет не видывал (Юрий Болдырев. «Дегтя пока больше, чем меда» (один из первых «демократов» отвечает на вопросы «Завтра») (2003) // «Завтра», 2003.04.15); А ты -лжец, каких не видывал свет (Юрий Буйда. Город палачей // «Знамя», 2003); Ни о каких пробных браках никто слыхом не слыхивал (Евгения Пищикова. Пятиэтажная Россия (2007) // «Русская Жизнь», 2008); Ведь Александр Владимирович не только еще не отказался от его предложения, он о нем и слыхом не слыхивал (Зиновий Юрьев. Смертельное бессмертие // «Наука и жизнь», 2007); А также в литературе и искусстве — назвал имена художников Репина, Левитана и Дали и довольно много писателей из школьной программы и даже современных, о которых психиатр и слыхом не слыхивал (Алексей Слаповский. Синдром Феникса // «Знамя», 2006); Как говаривал незабвенный капитан Врунгель, всякая селёдка — рыба, но не всякая рыба - селёдка (Иван Дмитриев. Мягкое место террориста. Дурацкие изобретения имеют право если не на жизнь, то на свет (2002) // «Известия», 2002.06.20); Как говаривал старина Мюллер, что знают двое, то знает и свинья (Елена Камзолкина. Храните деньги, не выходя из кассы (2002) // «Вечерняя Москва», 2002.01.10); В такие дни, как говаривал барон Мюнхгаузен, трудно жить, но легко умирать (Анна Ковалева. Миллионы, женщины и смерть (2002) // «Известия», 2002.12.27) и мн.др.

Итак, подытоживая сказанное об особенностях употребления беспрефиксных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва- в текстах Х1Х-ХХ вв., сделаем следующие выводы:

1) В данный период развития указанных образований их перечень заметно сокращается. При этом семантический диапазон их отчасти сужается: большая часть глаголов называет конкретные действия, процессы и состояния. Но встречаются и семантически производные от глаголов со значением конкретного физического действия. Например, глагол кручиватъ обозначает 'венчать': Ох, светы мои, все бы это ничего - не таких, мне случалось, кручивал, но нехорошо, что вы графские (Н.С.Лесков. Тупейный художник); глагол страивать - 'делать, производить': Не блазнись только, но с верою твердо держи на уме, что враг не дремлет и такие теперь против тебя козни будет строить, каких никогда еще не страивал (П.И.Мельников-Печерский. На горах); глагол гуливать - 'находиться в близких любовных отношениях, вести распутную жизнь': Говорили, что была она баба распутная и гуливала шибко, с мужем же почти не жила, хотя где-нибудь в кабаке без слез, - может быть, и пьяных, - говорить об нем не говорила (А.И. Эртель. Записки Степняка); глагол летывать - 'двигаться, передвигаться легко и быстро, едва касаясь земли, пола': .в сопровождении которых летывали они некогда на тройках Гараськи Охватюхина (А.И.Левитов. Не к руке); таскивать - 'красть, воровать': Я так и обомлела: наше место свято, тоже от старины идет слух про это, не в первый раз он это в околотке делает: девок таскивал; одна так никак совсем так и пропала; только то, что на нашей памяти не чуть было этого (А.Ф.Писемский. Леший); колачивать — 'убивать': когда его расспрашивали про французов, он сообщал кой-какие анекдоты, хотя постоянно уверял притом, что никаких французов, настоящих, в Россию не приходило, а так, мародеришки с голодухи набежали, и что он много этой швали по лесам колачивал (И.С.Тургенев.

Степной король Лир) и т.п. Все это свидетельствует не только о том, что бесприставочные глаголы с суффиксом -ива-/-ыва- являются самостоятельными глагольными лексемами, но и о том, что в семантике подобных образований доминирует экспрессивный, оценочный компонент: употребление их обусловлено желанием говорящего не столько указать на реально происходившее действие, сколько субъективно охарактеризовать его, оценить с собственной точки зрения.

2) Значительное количество искомых глаголов в XIX и XX вв. выходит из употребления, но появляются и другие образования: либо создаются новые, либо активизируются на время забытые единицы, например, употреблявшиеся в древнерусских источниках.

3) Большинство зафиксированных нами глаголов фигурирует в определенном (в зависимости от желания автора выразить то или иное значение) контексте. Обязательно закрепляемые за исследуемыми образованиями значения многократности совершения действия, отдаленности действия от момента речи и даже «сильнейшего» отрицания выражаются, по существу, не самими глаголами, а словами-актуализаторами названных оттенков. Благодаря этому, становится очевидным, что появление беспрефиксных глаголов на -иеать в тексте обусловлено не потребностью обозначить некие количественные аспекты действия, а особенностями авторского позиционирования и своеобразием характеризации персонажей. Произведениям, в которых искомые лексемы появляются наиболее часто, свойственна особая атмосфера непосредственного общения с читателем; таким текстам могут быть присущи и черты сказового повествования, предусматривающие введение в речь рассказчика наиболее ярких элементов бытового просторечия, к коим, судя по всему, писатели XIX и первой половины XX столетия относят и изучаемые глаголы.

4) В XIX в., особенно в его второй половине, бесприставочные глаголы на -иеать с разной частотой встречаются у подавляющего числа писателей-классиков: Н.А.Некрасова, И.А.Гончарова, И.С.Тургенева, А.Н.Островского, Л.Н.Толстого, Ф.М.Достоевского, М.Е.Салтыкова-Щедрина, В.М.Гаршина, Н.С.Лескова, А.П.Чехова, Г.И.Успенского, А.И.Герцена, Д.В.Григоровича, В.Г.Короленко,

Д.Н.Мамина-Сибиряка и мн. др. Высокий уровень распространенности таких единиц в языке художественной литературы той поры еще раз доказывает, что глаголы типа хаживать еще были достаточно употребительны в речи носителей языка. Однако при внимательном изучении нельзя не заметить признаки грамматического «угасания» интересующих нас единиц, о чем свидетельствует и то, что в произведениях названных авторов упомянутые лексемы используются в качестве специфического стилистического средства. Это подтверждается следующими фактами: во-первых, с наибольшей частотой они появляются в произведениях, в деталях описывающих жизнь простого народа или повседневное бытие «среднего» человека; во-вторых, они характеризуют самобытную речь представителей низких социальных слоев - крестьян, слуг, мещан, либо так называемых «старосветских помещиков» - людей старшего поколения, провинциальных дворян. Кроме того, глаголы типа хаживать нередко употребляются, наряду с другими разговорными словами, как средство авторской иронии (см. у Салтыкова-Щедрина).

5) В XX веке бесприставочные глаголы на -ивать окончательно закрепляются в качестве стилистического маркера, призванного передать атмосферу эпохи в исторических романах или засвидетельствовать факт близости текста к народно-разговорной речи в произведениях, посвященных крестьянской тематике. Помимо этого указанные лексемы могут выполнять функцию некоего элемента языковой традиции, бережно хранимой представителями эмигрантской литературы. Наиболее часто используемые из искомых глаголов (видывать, говаривать, слыхивать), хотя они и встречаются во многих текстах, теперь являются элементами устойчивых сочетаний и свободно употребляются крайне редко. В целом можно утверждать, что в современном языке рассматриваемые глаголы противостоят нейтральным в стилистическом, а также в экспрессивном отношении глаголам несовершенного вида как эмоционально насыщенные слова с просторечно-разговорной окраской, имеющие оттенок архаичности, но окончательно не потерявшие права на существование, благодаря выразительности и «созерцательности их формы» [Размусен 1891: 39].

Вышесказанное еще раз подтверждает, что в современном русском языке бесприставочные глаголы с суффиксом -ива-/-ыва- оказались на периферии грамматической системы, что вполне закономерно, так как «категория вида подчиняет себе все способы образования глагольных основ, всю систему форм времени и вытесняет все пережитки, нарушающие закономерность ее правил» [Виноградов 1986: 437]. Однако, оказавшись вне системы видов, эти глаголы не уходят из языка сразу, а получают новые функции в художественной речи, позволяющие в полной мере раскрыть изначально заложенную в них выразительную эмоциональную семантику.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Бесприставочные глаголы с суффиксом -ива-/-ыва- привлекали внимание языковедов уже с момента оформления первых русских нормативных грамматик. Несмотря на это, а также на существование значительного количества исследований, посвященных описанию данных образований, вопрос о грамматическом статусе глаголов типа хаживать в русском языке до сих пор окончательно не решен, чем и обусловливается наш интерес к подобным единицам. Острота указанного вопроса, отсутствие единого мнения относительно положения глаголов типа хаживать в современной языковой системе объясняется, в первую очередь, тем, что лингвисты и в наши дни продолжают полемизировать, пытаясь понять, как относиться к названным единицам: считать их самостоятельными лексемами или формами соответствующих глаголов несовершенного вида, представляющими, например, многократный способ глагольного действия.

В процессе знакомства с разными точками зрения на начальной стадии исследования мы заинтересовались суждением В.М.Маркова, который определяет бесприставочные глаголы на -ивать не как особые формы прошедшего времени или глаголы многократного вида, то есть единицы определенных морфологических категорий, а как особый словообразовательный тип (или словообразовательную группу), выражающий значение субъективной оценки действия. Принципиальная новизна позиции профессора Маркова в том, что он отстаивает идею системности языковых отношений в сфере разных частей речи. Категория субъективной оценки широко представлена в именных частях речи - существительных, прилагательных, хотя и здесь, как известно, субъективно-оценочные образования далеко не сразу получили статус самостоятельных лексических единиц, производных с так называемым модификационным типом словообразовательного значения. Почему же невозможна субъективная оценки действия, коль скоро оно является такой же реалией, как предмет или признак предмета? Ярким примером субъективно-оценочных образований в сфере названия действия В.М.Марков считал глаголы на -ануть типа сказануть, шагануть, позже включив в эту группу и глаголы с суффиксом -ива-/-ыва- типа сиживать, хаживать и под. Свою идею о сущности бесприставочных глаголов на -ивать профессор Марков изложил в небольшой статье, рамки которой ограничивали возможности последовательного и разностороннего описания заявленной позиции, привлечения разновременного и многопланового фактического материала. Идея В.М.Маркова показалась нам весьма плодотворной, требующей всестороннего и детального исследования. Обстоятельное изучение всех существующих в лингвистике позиций по вопросу о месте искомых глаголов в русском языке убедило нас в правомерности выделения образований типа хаживать в особый словообразовательный тип. Дня этого потребовался многосторонний анализ разновременных и разножанровых текстовых источников, в которых используются указанные единицы. Мы постарались проследить и историю развития бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва~, чтобы создать, по возможности, наиболее полную картину основных особенностей их функционирования в языковой системе на протяжении нескольких столетий. При этом раскрыты аспекты жанрово-стилистического использования рассматриваемых единиц в разнородных письменных памятниках, выделены лексико-семантические группы, охарактеризованы синтаксические конструкции во всем их многообразии, детально описана морфологическая парадигма указанных лексем, приведены перечни всех обнаруженных в текстах того или иного периода бесприставочных глаголов на -ивать. Анализ теоретического и языкового материала позволил сделать следующие выводы.

1. Зарождение бесприставочных глаголов на -ивать можно отнести к концу XI века, так как именно в это время в текстах фиксируются первые из указанных единиц. Однако активно функционировать в языке они начинают только в XIV столетии, а пик их «расцвета» приходится на XVI-XVII вв., когда семантика этих глаголов затрагивает разные сферы жизнедеятельности человека, в том числе и социальные отношения. В это время они наиболее употребительны в текстах делового характера, в которых достаточно свободно проявляет себя «живой», обиходно-бытовой язык той поры. Образования типа хаживать используются и в произведениях устного народного творчества (например, в былинах), но в гораздо меньшей степени. В собственно художественных произведениях нами зафиксированы единичные случаи употребления искомых глаголов, что весьма показательно, ведь на начальной стадии формирования литературный язык был противопоставлен просторечию. Все это говорит о том, что беспрефиксные глаголы на -иеатъ уже тогда характеризовались принадлежностью к разговорному языку. Примечательно, что, хотя в этот период своего развития интересующие нас образования были весьма разнообразны в своих контекстуальных проявлениях, чаще всего они употреблялись в составе отрицательных конструкций типа не + .ивал, наиболее выразительных в плане эмоциональной семантики, в качестве некоего юридического алиби, полновесно доказывающего несовершение обвиняемым инкриминируемого ему проступка.

2. В отличие от общепринятых трактовок, XVIII век необходимо считать периодом жизнеспособности исследуемых единиц. В это время жесткого конкурирования разнообразных языковых элементов, «борьбы за существование», бесприставочные глаголы с суффиксом -ива-/-ыва- не сокращаются в количественном плане (образуются и новые единицы), но постепенно меняют сферу использования: реже они употребляются в деловых текстах, язык которых становится все более шаблонным, далеким от разговорной речи; нарастает их активность в языке художественных произведений той поры, особенно в тех из них, которые, согласно ломоносовской классификации, относились к «среднему» и «низкому» стилям. На этом этапе своего развития глаголы типа хаживать весьма употребительны в текстах значительного числа авторов, которые применяют их в качестве элемента бытового языка как в авторском повествовании, так и в речи персонажей, принадлежащих к низким социальным слоям или не обладающих высоким уровнем образованности и интеллектуального развития, то есть как средство иронии или стилизации. Особенно частотны указанные лексемы в мемуарах А.Т.Болотова, что объясняется особым типом повествования его «Записок», предполагающего доверительное общение с читателем, а также в произведениях И.А.Крылова, мастерски использующего всё богатство простой, самобытной русской речи. О том, что глаголы типа хаживать являются органичным элементом развивающегося языка, свидетельствует, например, активное образование коррелятов в виде глаголов без -ся и с -ся вроде купыеать — купыватъся, паивать — лаиваться, саживать - саживаться и т.д. О том же говорит появление названных образований в текстах научных трактатов, писем и посланий М.В.Ломоносова, язык которого впитал в себя лучшие черты языка эпохи. Говоря об активности упомянутых образований в XVIII столетии, нельзя, однако, забывать о том, что уже в этот период становится менее разнообразной их морфологическая парадигма: если ранее они употреблялись и в форме настоящего времени, гораздо чаще - в форме инфинитива, образовывали причастия и деепричастия, в XVIII в., за редкими исключениями, характерной для подобных лексем становится именно форма прошедшего времени. Сужается и семантический диапазон глаголов типа хаживать, который отныне практически не выходит за рамки характеристики конкретно-бытовых действий.

3. В XIX столетии бесприставочные глаголы с суффиксом -ива-/-ыва-закрепляются в функции средства стилизации, фигурируя исключительно в обиходной речи героев или в речи персонажей - носителей городского просторечия или местных крестьянских диалектов. Причем чаще всего названные глаголы используются в тех произведениях, которым свойственна сказовая манера повествования, предполагающая появление оригинального рассказчика с его безыскусной, эмоциональной речью, подчас далекой от логической скованности письменного синтаксиса и лексики книжного языка. Последнее, впрочем, не означает, что они по-прежнему распространены в нелитературном языке. Напротив, они постепенно начинают выходить из общего употребления, на что указывает и уменьшение их общего количества. Достаточно активное их использование в языке художественной литературы можно обусловить представлениями о простой речи самих авторов, а также (что более значительно) эмоциональностью содержания данных образований, что подтверждается наличием богатого экспрессией контекста, постоянно сопровождающего их. В следующем веке глаголы типа хаживать окончательно останавливаются в развитии и становятся неким символом уходящего или уже безвозвратно ушедшего: подавляющее большинство их появляется в исторических романах и в произведениях о народной, чаще крестьянской, жизни. А самые «популярные», часто используемые в речи по сей день бесприставочные глаголы на -иватъ/-ывать {видывать, говаривать, слыхивать) вошли в состав неделимых конструкций, устойчивых оборотов (во сне не видывал, слыхом не слыхивал, сколько раз говаривал и под.).

В результате предпринятого нами анализа большого корпуса разновременных и разножанровых текстов, обширного словарного материала можно выявить общие особенности изученных глаголов, присущие им на протяжении достаточно длительного периода развития.

Первая примета, определяющая акцентное своеобразие глаголов типа хаживать, - это безударность суффикса при обязательном ударении на предшествующем суффиксу гласном, выразительно подчеркивающая особый характер данных образований и свидетельствующая о самостоятельности этого типа слов. Истории русского языка известны случаи именно акцентной выделенности тех или иных новообразований как в системе словообразования, так и в системе формообразования: выделение семантически производных омонимов вроде острота' - остро'та, мокрота' - мокро'та, широта' - широ'ты и под., сущ. в род.п. у'тра - наречие с утра', до утра', сущ. в дат.п. у'тру - наречие к утру'; особая поддерживающая роль ударения в процессе закрепления и распространения новообразований с флексиями -ам, -ами, -ах в дательном, творительном и предложном падежах множественного числа существительных; обобщение ударного гласного -а в номинативных новообразованиях типа города', леса', мастера' и под. Убедительным примером акцентной выделенности в качестве средства закрепления в языке нового словообразовательного типа являются глаголы на -ануть, имеющие обязательное ударение на суффиксе, выражающем значение субъективной оценки действия: толкану'ть, прыгану'ть, скакану'ть, дергану'ть (ср. с разноместностью ударения в глаголах со значением однократности действия: толкну'ть, скакну'ть, но пры'гнуть, дё'рнуть).

Вторая, не менее яркая особенность глаголов на -ивать/-ывать - это их беспрефиксность. Отсутствие приставок объединяет глаголы с суффиксом -ану(ть) и -ива-/-ыва-, что весьма показательно и значимо для возможности выделения особой субъективно-оценочной категории в сфере характеристики действия. Образования вроде поговаривать, погуливать, захаживать, имеющие в своем составе компонент -ива-/-ыва- и, казалось бы, выражающие отчасти значение повторяемости действия, существенно отличаются от исследуемых нами глаголов и по словообразовательной структуре (это конфиксальные производные), и по словообразовательной семантике. Приставочность и бесприставочность играли очень важную роль в процессе формирования категории несовершенного вида: приставочные образования легко и последовательно вступали в видовую корреляцию, то есть участвовали в выражении собственно грамматических противопоставлений (загадать — загадывать, перечитать — перечитывать), бесприставочные же глаголы, специализируясь на характеристике действия как такового, формируя новое значение, выходили за рамки морфолого-категориальных отношений, приобретали статус самостоятельных слов. Беспрефиксность становилась их ярчайшим признаком. Подтверждением могут служить примеры глаголов, в которых приставка деэтимологизирована, не осознается как самостоятельный структурный компонент, вследствие чего такие глаголы включаются в число беспрефиксных: сказывал и сказанул.

Самостоятельность беспрефиксных глаголов на -ивать/-ывать проявляется и в их морфологической парадигматике. Изученные нами материалы, относящиеся к разным периодам истории этих образований, свидетельствуют об использовании их не только в формах прошедшего времени, которые многими учеными считались для таких глаголов единственно возможными, но и в других формах: инфинитива, настоящего времени, будущего времени. Особенно показательно отношение составителей словарей к статусу глаголов типа сиживать. Одни (см. «Толковый словарь живого великорусского языка» В.И.Даля, «Словарь русского языка XVIII века») приводят их лишь как формы многократного действия в составе основной словарной статьи, напр.: БРАНИТЬСЯ1 (тися), нюсь, ни тс я, несов.\ Бранивался, лась, лось, многокр. Другие, в частности в таком глубоком по научно-теоретическому обоснованию отбора и подачи фактического материала словаре, как «Словарь русского языка Х1-ХУП вв.», помещают данные глаголы в виде отдельных статей, с инфинитивом в качестве начальной формы, напр.: БАРЫВАТИСЯ, многокр. к боротися. Как свидетельствуют наши материалы, в текстах различных источников фиксируются, помимо временных форм самих глаголов на -ивать, образованные на их базе причастия и деепричастия (например, гащивавщая, видывано, слыхивано, сказывая и др.).

Очевидно, и это доказывают наши наблюдения, что в парадигме бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва- преобладают формы прошедшего времени. Думается, подобное преобладание обусловлено тем, что именно отстояние действия от момента речи предоставляет говорящему возможность детально охарактеризовать само совершившееся (совершавшееся) действие, дать ему разностороннюю, прежде всего субъективную, оценку. Подтверждение этому обнаруживается, на наш взгляд, в процессе лексико-семантической классификации интересующих нас глаголов: в текстах XIV-XVII вв. и в более поздних источниках наиболее частотны словоформы таких глаголов, которые обозначают физическое действие, направленное на изменение объекта (напр.: арывать, волочивать, ворошивать, гачиватъ, дирыватъ и др.), процессуальное действие, нацеленное на лицо в качестве объекта (напр.: браниватъ, буживатъ, веливатъ, грабливатъ и др.). Именно такие действия, реально ощущаемые или производимые говорящим, допускают возможность их субъективного восприятия и оценки.

Помимо четко выраженных формальных особенностей, интересующая нас группа слов характеризуется своеобразием значения. Выделяемые обычно как доминирующие в семантике бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва-количественные оттенки действия (неоднократная повторяемость в прошлом или отдаленность совершаемого в прошлом действия от момента речи) с самой ранней поры существования этих образований выражаются не столько самими глаголами, сколько, как убедительно свидетельствуют наши материалы, сопутствующими им словами - актуализаторами названных значений. Анализ древнерусских текстов, источников XI-XVII вв. дает возможность установить, корректно ли называть бесприставочные глаголы на -ивать «давнопрошедшими» или «многократными».

Мы обнаружили, что наряду со случаями достаточно определенного указания на давнопрошедшее время совершения действия или на его повторяемость (причем, обычно эта квантитативная семантика подчеркивается, а то и прямо выражается лишь с помощью соответствующих слов и словосочетаний - местоимений, наречий, предложно-падежных сочетаний существительных, наречных выражений), встречается множество таких примеров, которые не допускают толкования рассматриваемых глаголов как «давнопрошедших» или «многократных». Это может быть связано с семантикой глагола (ср.: Аще будуть въ мантии, да канчивають на м£ст£хъ; а будуть въ ризахъ, да канчивають, яко же и на служб £ [Словарь XI-XVII (6): 226]; А те есмя поженки купливалы у Ивана. и та купчяя у насъ лежитъ [Словарь XI-XVII (8): 129]), контекстуальными условиями его употребления (напр.: А виннымъ де духовному чину и домовымъ смирялъ безо всякаго милосердия и, посадя въ тюрьму и подъ с£ни, моривалъ голодомъ дни по 2 uno 3 [Словарь XI-XVII (9): 265]; И онъ Алистархъ важивался и къ себ£ приводилъ митрополича жъ дворцового приказу дьяка Петрова [Словарь XI-XVII (2): 11]).

Обращает на себя внимание явный параллелизм семантики бесприставочных глаголов типа хаживать и стукануть: первые обычно относят к глаголам многократного, а вторые - однократного действия. Такие слишком прямолинейные характеристики становятся возможными, если не учитывать генетическую связь кратности, количества, величины реальных объектов и субъективности их восприятия говорящими. В этом легко убедиться на примере существительных с суффиксом -ин(а) типа рыбина, картофелина, бусина: только при наличии контекста можно выявить, какое образование имеется в виду - со значением единичности или субъективной оценки. В сфере глагола понятие кратности действия также характеризуется возможностью напластования разнообразных производных значений, связанных с субъективной оценкой действия. Так, значение однократности действия, свойственное глаголам на -ануть, всегда осложняется оттенками интенсивности, резкости, экспрессивности, на что указывает и Грамматика-80, отличая их от глаголов на -нуть. Глаголы на -ивать могут указывать как на многократное, длительное действие, совершаемое с особой интенсивностью, так и действие единичное, редко повторяющееся, неинтенсивное. Не следует, по нашему мнению, безосновательно сужать семантическое поле глаголов типа хаживать до одного значения, называя их «многократными». С уверенностью можно утверждать, что количественная семантика в данных глаголах всегда осложняется качественными дополнениями, указывающими на оценку говорящим описываемого им действия. Наши материалы демонстрируют весьма широкий диапазон оценочности действий, называемых беспрефиксными глаголами с суффиксом -ива-/-ыва-: многократность и единичность; длительность, растянутость действия и его интенсивность; постоянство, привычность действия, обретающего характер атрибута того или иного лица; сомнение, категоричность, возмущение, раздражение, насмешка, гордость говорящего в отношении описываемого им действия. Это обусловливает возможность использования искомых лексем в качестве средства характеризации персонажа и даже средства иронии. Показательно и следующее: чтобы наиболее точно отразить значение глаголов типа хаживать, выявляющееся в реальном контексте, всегда требуется отдельное описание. Например: Она Маръица на него Дмитрея работывала, шивала и мывала. ДАИ 11, 38. 1684 г. [Словарь XI-ХУП(9): 329]. В этом примере речь идет не о простой констатации того, что некая Марьица долгое время или давно работала на некоего Дмитрия. Главное здесь в другом: не просто работала, а работала усердно, рук не покладая, всякую работу на себя брала, верой и правдой хозяину служила и, скорее всего, заслужила, но не получила благодарности, должного вознаграждения за свой тяжелый труд. Или: «.и между множеством подобных дел воспомяните, что вам благоразумный муж, ваш благодетель, князь Алексей Михайлович Черкаский говаривал о сапожнике: не бывать-де добру, пока он.» (М.В.Ломоносов. «Неоднократно писал я к его сиятельству.»). Здесь форма говаривал способствует передаче сложной гаммы отношений между персоналиями, упомянутыми в тексте: автор строк подчеркивает, что его адресат должен вспомнить и учесть слова весьма уважаемого им князя Черкаского и поступить соответственно. Соответствующей реакции, к сожалению, нет, что вызывает определенное недовольство, ощутимую иронию и раздражение автора послания.

Семантическая пестрота, возможность совмещения антонимических значений -эти признаки объединяют глаголы на -анутъ и -ивать. Как раз в наличии окраски, разнообразии и даже полярности выражаемых значений и оттенков, вычленить которые порой очень сложно, и заключается специфика субъективно-оценочных образований. В связи с этим вполне уместно сопоставить глаголы на -ивать и аугментативы (увеличительно-усиливающие существительные вроде домина), значение которых целиком зависит от оценки говорящего: Вот это домина! - об очень большом доме, и: Мой-то домина на меня одного рассчитан — иронически о слишком тесном жилище. Так, многократность в бесприставочных образованиях на -ивать не равноценна грамматической категории многократности вообще, поэтому подобные единицы образуются и от глаголов, обозначающих трудно членимое действие, наподобие играть. В предложении 'Я игрывал и не с такими еще господами. почище его будут!' (А.Ф.Писемский. Мещане) выделенный глагол передает не столько многократность действия в прошлом, сколько его качественную характеристику (то есть 'играл с особым азартом'). Таким образом, значение кратности в данном случае оказывается, в какой-то степени, аналогичным значению увеличительности, за которым, как известно, скрывается целый ряд трудно различимых оттенков: и грубость, и пренебрежительность, и презрение, и ирония. Как и субъективно-оценочные существительные, рассматриваемые глаголы допускают некоторое семантическое обособление по отношению к производящей основе, что, впрочем, очень редко отмечается в словарях. Ср.: кручивать из предложения 1Ох, светы мои, все бы это ничего — не таких, мне случалось, кручивал, но нехорошо, что вы графские' (Н.С.Лесков. Тупейный художник). Выделенный глагол, означающий здесь 'венчал', не соотносится ни с одним из 6 значений глагола крутить по Словарю русского языка в 4-х т. (1981). Но такое встречается далеко не всегда. Часто в глаголах типа хаживать субъективно-оценочное значение затушевывается, и тогда становится возможным условное отождествление их с обычными глаголами типа ходить. Нечто подобное наблюдается и в образованиях вроде нож - ножик, объединенных значением конкретного предмета. Последнее и создает благоприятные условия для возникновения слов субъективной оценки. Для исследуемых глаголов таким значением является значение конкретного физического действия. Таким образом, параллелизм бесприставочных глаголов на -иватъ и других субъективно-оценочных образований очевиден. Самостоятельность бесприставочных глаголов на -ивать/-ыеать стала результатом постепенного отпочковывания их от глаголов с суффиксом -иеа-/-ыва-, с достаточно давней поры служивших в русском языке выражению видовых отношений. Суффикс -ива-/-ыва~, ставший основным средством образования видовых коррелятов в процессе активной имперфективации, является омоморфемой суффикса -ива-/-ыва~, выражающего словообразовательное значение субъективной оценки действия. Позиции субъективно-оценочных новообразований в языковой системе были упрочены не только специфической семантикой, но и яркими формальными особенностями в виде беспрефиксности и стабильного ударения на предшествующем суффиксу гласном.

Признание суффикса -ива-/-ыва- в искомых глаголах субъективно-оценочным снимает противоречия, связанные с пониманием статуса образований типа хаживать, и последовательно объясняет все нестандартные свойства данных лексем. Это означает, что нам, вслед за В.М.Марковым, необходимо отнести искомые глаголы к числу слов субъективной оценки.

В завершение хотелось бы отметить перспективное направление для дальнейшей работы в области изучения бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва~. В будущем представляется необходимым тщательно исследовать особенности функционирования интересующих нас образований в современных диалектах, чтобы воссоздать полную картину истории развития указанных глаголов в русском языке.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Валеева, Люция Равилевна, 2013 год

ЛИТЕРАТУРА

Авилова Н.С. Вид глагола и семантика глагольного слова: дис. ...докт. филол. наук. - М.: Наука, 1976. - 408 с.

Авилова Н.С. Изменения в употреблении многократных глаголов // Очерки по исторической грамматике русского литературного языка XIX века: Глагол, наречие, предлоги и союзы в русском литературном языке XIX века. - М.: Наука, 1964. - С. 141-148.

Аксаков К.С. О русских глаголах. - М.: Тип. Л. Степановой, 1855. - 47 с.

Апресян Ю.Д. Лексическая семантика (синонимические средства языка). - М.: Наука, 1974.-376 с.

Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка и толковый словарь // Вопросы языкознания. - 1986. - № 2. - С. 57-70.

Ардентов Б.П. Лекции по спецкурсу «Выражение времени в русском языке». -Кишинев: Штиинца, 1975. - 130 с.

Барановская В.Г. Из истории "многократных" глагольных форм в русском языке: дис... .канд. филол. наук. - М., 1956. - 332 с.

Биржакова Е.Э. Лексика комедий И.А. Крылова: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Л., 1953. - 15 с.

Боброва A.B. Грамматика русского языка. - М.: Цитадель, 1999. - 280 с.

Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики. - М.-Л.: Гос. соц. экон. изд-во, 1935. - 354 с.

Болдырев A.B. Рассуждения о глаголах // Труды Общества любителей Российской словесности. - Ч. 2. - М., 1812. - С. 4-38.

Бондарева В.А. Система временных форм глагола в языке деловой и бытовой письменности XVII в.: автореф. дис.... канд. филол. наук. - М., 1973. - 21 с.

Бондарева В.А. Система временных форм глагола в языке деловой и бытовой письменности XVII в.: дис.... канд. филол. наук. - М., 1973*. - 170 с.

Бондарева В.А. Некоторые замечания о так называемых многократных глаголах в деловой письменности XVII века // Русский язык: [Межвуз. сб. науч. тр.] / Ставропольский гос. пед. институт. - Ставрополь, 1974. - Вып. 6. - С. 97-106.

Бондарко A.B. Русский глагол. - JL: Просвещение, 1967. - 190 с.

Бондарко A.B. Вид и время русского глагола (значение и употребление). - М.: Просвещение, 1971. - 239 с.

Бондарко A.B. О категориальных значениях видов русского глагола // Семантика и функционирование категории вида русского языка: вопросы русской аспектологии III: Ученые записки Тартуского государственного университета. -Вып. 439. - Тарту, 1978. - С. 3-9.

Бондарко A.B. Темпоральность // Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. - М.: Наука, 1990. - С. 5-58.

Будде Е.Ф. Очерк истории современного литературного языка (XVII-XIX век) // Энциклопедия славянской филологии / Под. ред. И.В.Ягича. - СПб., 1908. - Вып. 12.-С. 8-112.

Будилович A.C. Начертание церковнославянской грамматики применительно к общей теории русского и других родственных языков. - Варшава: Тип. К. Ковалевского, 1883. - 294 с.

Буланин JI.JL Трудные вопросы морфологии. - Пособие для учителей. - М.: Просвещение, 1976. - 208 с.

Булаховский JI.A. Русский литературный язык первой половины XIX в.: Фонетика, морфология, ударение, синтаксис. - М.: Учпедгиз, 1954. - 468 с.

Булич С.К. Очерк истории языкознания в России. - СПб.: Тип. М. Меркушева, 1904.-1248 с.

Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. - М.: Госучпедгиз, 1959.-622 с.

Буслаев Ф.И. Учебник русской грамматики, сближенной с церковнославянскою. - М.: Университетская типография, 1873. - 236 с.

Бушмин A.C. Образ рассказчика в произведениях Салтыкова-Щедрина // Русская литература: Сб. ст. - M.-JL, 1957. - С 185-204. (Тр. Отд. новой рус. лит.; Т.1).

Быкова JI. А. Несоотносительные глагольные формы несовершенного вида в современном русском языке: автореф. дис. ...канд. филол. наук. - Харьков: Изд-во Харьков, гос. ун-та, 1956. - 15 с.

Вейсман А.И. Заметки к истории русской грамматики // Журнал министерства народного просвещения. - 1889. - №7. - С. 120.

Виноградов В.В. Стиль Пушкина. -М.: Гослитиздат, 1941. - 620 с.

Виноградов В.В. О языке художественной литературы. — М.: Гослитиздат, 1959.-656 с.

Виноградов В.В. История русского литературного языка. - М.: Наука, 1978. -

320 с.

Виноградов В.В. Избранные труды. О языке художественной прозы. - М.: Наука, 1980. - 360 с.

Виноградов, В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX вв. - М.: Высшая школа, 1982. - 528 с.

Виноградов, В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). - М.: Высшая школа, 1986. - 640 с.

Виноградов В.В. Избранные труды. Язык и стиль русских писателей. От Карамзина до Гоголя. - М.: Наука, 1990. - 386 с.

Виноградов В.В. Избранные труды. От Гоголя до Ахматовой. - М.: Наука, 2003.-390 с.

Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. - М.: Гос. учеб.-пед. изд-во Мин. проев. РСФСР, 1959. - 492 с.

Власова Н.С. Формы и значения прошедшего времени глаголов в современном русском языке: автореф. дис. ...канд. филол. наук. -М., 1954. - 16 с.

Волков С.С. Лексика русских челобитных XVII в. (Формуляр, традиционные, этикетные и стилеобразующие средства). - Л.: Изд-во ЛГУ, 1974. - 165 с.

Волков С.С. Многократные глаголы в деловой письменности XVII в. // Русская историческая лексикология и лексикография. Вып. 3. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1983. - С. 62-81.

Востоков А.Х. Русская грамматика Александра Востокова, по начертанию его же сокращенной грамматики, полнее изложенная. - СПб: Тип. Глазунова, 1831. - 408 с.

Гагарина Н.Н. Языковые особенности сатирического стиля М.Е.Салтыкова-Щедрина // Вестник Удмуртского университета. - 2006. - №5. - С. 9-14.

Гайсина P.M. Значение и синтагматика глаголов: (на материале глаголов отношения). Пособие по спецкурсу. - Уфа: Изд-во БГУ, 1980. - 79 с.

Гайсина P.M. Лексико-семантическое поле глаголов отношения в современном русском языке. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1981. - 195 с.

Гайсина P.M. Сопоставительное описание лексических полей: (на материале разносистемных языков). Учебное пособие по спецкурсу. - Уфа: Изд-во БГУ, 1990. -67 с.

Гвоздев А.Н. Современный русский литературный язык. 4.1. Фонетика и морфология. - М.: Просвещение, 1973. - 432 с.

Голуб И.Б. Стилистика русского языка. - М.: Айрис-прес, 2003. - 448 с.

Горшков А.И. История русского литературного языка. - М.: Высшая школа, 1969.-366 с.

Грамматика русского языка: В 2 т. - М.: Изд-во АН СССР, 1960. - Т.1: Фонетика и морфология. - 719 с.

Граннес А. Многократные бесприставочные глаголы в русском литературном языке второй половины XVIII века (На материале русской комедии и комической оперы) // Sc-Sl, t.16. - Copenhagen, 1970. - С. 143-156.

Грановская Л.М. Русский литературный язык в конце XIX и XX вв.: Очерки. -М.: ООО «Издательство Элпис», 2005. - 448 с.

Греч Н.И. Практическая русская грамматика, изданная Николаем Гречем. -СПб.: Тип. СПб. воспит. дома, 1827. - 574 с.

Греч Н.И. Краткая русская грамматика, изданная Н.Гречем. - СПб.: Тип. Гаспера, 1860. - 146 с.

Гулыга А.В. Он писал о себе для нас // предисл. к: Болотов А.Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков. - М.: Современник, 1986. - С. 3-16.

Давыдов И.И. Опыт общесравнительной грамматики русского языка. - СПб.: Тип. Имп. Ак. наук, 1853. - 498 с.

Демиховский A.K. Литературное творчество А.Т.Болотова 1780-1790-х гг. XVIII в.: К проблеме формирования литературно-эстетических исканий: дис. ...канд. филол. наук. - Коломна, 2002. - 189 с.

Добровский В.М. К учению о славянском глаголе // Филологические записки. -

1883. - Вып. IV. - С. 259-292.

Добровский В.М. К учению о славянском глаголе // Филологические записки. -

1884. - Вып. IV. - С. 293-339.

Дудников A.B. Современный русский язык. - М.: Высшая школа, 1990. - 424 с. Жарких Т.В. Язык Воронежских грамот XVII века: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Воронеж, 1953. - 19 с.

Заиконникова Т.П. Залог и возвратные глаголы в русском языке // В.А. Богородицкий и современные проблемы исследования и преподавания языков. -Казань: РИЦ «Школа», 2009. - С. 78-83.

Зализняк A.A. Лекции по русской аспектологии. - München: Verl. Otto Sagner, 1997.-151 с.

Земская Е.А., Китайгородская М.В., Жиряев E.H. Русская разговорная речь: Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. - М.: Наука, 1981. - 276 с.

Земский А.М. Русский язык. Ч.1.: Лексикология и фразеология. Стилистика и культура речи. Фонетика. Морфология. - М.: Дрофа, 2003. - 400 с.

Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. - М.: Наука, 1982.-368 с.

Иванчикова Е.А. Употребление многократных бесприставочных глаголов в русском литературном языке XIX в. // Материалы и исследования по истории русского литературного языка. Т.4. -М.: Изд-во АН СССР, 1957. - С. 240-277.

Ионова И.А. Эстетическая продуктивность морфологических средств языка / Под ред. С.Д.Ледяева. - Кишинев: Штиинца, 1989. - 142 с.

Исаченко A.B. Грамматический строй русского языка в сопоставлении с словацким. Морфология. Часть вторая. - Братислава: Изд-во словацкой академии наук, 1960. - 577 с.

Историческая грамматика русского языка. Морфология. Глагол / Под ред. Р.И. Аванесова, В.В. Иванова. - М.: Наука, 1982. - 436 с.

Карпов A.A. Современный русский язык: Словообразование: Морфология. -М.: Гуманит. изд. центр «ВЛАДОС», 2002. - 192 с.

Карцевский С.О. [Из книги «Система русского глагола»] // Вопросы глагольного вида. - М.: Изд-во иностр. лит., 1962. - С. 218-230.

Катков М.Н. Об элементах и формах славяно-русского языка. - М.: Универс. типогр., 1845.-257 с.

Князькова Г.П. Русское просторечие второй половины XVIII века. - Л.: Наука, 1974.-254 с.

Колесов В.В. Язык города. - М.: Высшая школа, 1991. - 192 с.

Копечный Ф. Из книги "Основы чешского синтаксиса" // Вопросы глагольного вида. - М.: Изд-во иностр. лит., 1962. - С. 197-209.

Котков С.И. К вопросу об истории московского говора и его источниках // Московская деловая и бытовая письменность XVII века / Изд. подгот. С.И.Котков, А.С.Орешников, И.С.Филиппова. -М.: Наука, 1968. - С. 3-8.

Кошелев А.К. Состояние видовой дифференциации в древнерусском языке XI-XIV вв. (По материалам древнейших летописей): дис. ...канд. филол. наук. - М., 1958.-872 с.

Криворучко П.Н. Грамматические значения временных форм русского глагола. - Киев: Изд-во Радянська школа, 1963. - 63 с.

Кузнецов П.С. Историческая грамматика русского языка. Морфология. - М.: Изд-во МГУ, 1953.-306 с.

Кузнецов П.С. Очерки по исторической морфологии русского языка. - М.: Изд-во АН СССР, 1959. - 275 с.

Кузнецова Э.В. О принципах и методах выделения объема семантических классов русских глаголов // Классы слов и их взаимодействие: [Межвуз. темат. сб.] / Отв. ред. Н.А.Купина. - Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1979. - С. 5-12.

Кукушкина О.В., Ремнева М.Л. Категории вида и времени русского глагола (исторический аспект изучения). - М.: Изд-во МГУ, 1984. - С. 4-84.

Курганов Н.Г. Письмовник, содержащий в себе науку российского языка со многим присовокуплением разного учебного и полезно забавного вещесловия. -СПб.: Тип. Имп. Ак. Наук, 1793 г. - 394 с.

Лангельшельдт Ф. О русских глаголах // Отечественные записки. - 1839. - Т. IV.-171 с.

Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя. Сборник статей. - М.-Л.: Худ. лит., 1974.-285 с.

Ларин Б.А. Лекции по истории русского литературного языка (X - середина XVIII в.). - М.: Изд-во «Высшая школа», 1975. - 325 с.

Ларина О.И. Глагольные формы в московских памятниках делового письма XV в.: автореф. дис. ...канд. филол. наук. -М., 1953. - 16 с.

Ломоносов М.В. Российская грамматика // Полное собрание сочинений. Т. 7. -М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1952. - С. 389-579.

Лопушанская С.П. Глагольные формы по памятнику XVII века «Слово и дело государевы»: автореф. дис. ...канд. филол. наук. - Л., 1961.-22 с.

Лопушанская С.П. Очерки по истории глагольного формообразования в русском языке. 4.1. - Казань: Татарское книжное изд-во, 1967. - 175 с.

Лукьянова Н.Л. Глаголы многократного способа действия в современных говорах Сибири // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. -Новосибирск: Изд-во НГУ, 1972. - Вып. I. - С. 86-98.

Мазон А. Вид в славянских языках. - М.: АН СССР, 1958. - 63 с.

Марков В.М. Категория субъективной оценки и русский глагол. // Учен. зап. Казан, гос. ун-та. - Казань: Казан, гос. ун-т, 2006. - Т. 148. - Кн. 2. - С. 14-21.

Марков В.М. О происхождении глаголов на -ануть в русском языке // Acta universitatis wratislaviensia. I. - Wroclaw, 1969. - С. 135-150.

Марков В.М. Проблема формирования самостоятельных морфем на основе противопоставления фонетических вариантов. // Вопросы грамматического строя русского языка. - Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1970. - С. 3-21.

Марков В.М., Заиконникова Т.П. К истории московского говора и письма (XVIII век) // Проблемы изучения и преподавания русского языка и литературы.

Вестник факультета русского языка и литературы Университета китайской культуры. - Тайбэй, 2005. - Выпуск 8. - С. 7-22.

Маслов Ю.С. Роль так называемой перфективации и имперфективации в процессе возникновения славянского глагольного вида. - М.: Изд-во АН СССР, 1958.-39 с.

Маслов Ю.С. Очерки по аспектологии. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1984. - 261 с.

Милославский И.Г. Морфологические категории современного русского языка: Учеб. пособие по спецкурсу. - М.: Просвещение, 1981. - 254 с.

Некрасов Н.П. О значении форм русского глагола. - СПб.: Тип. и лит. Паульсона, 1865. - 314 с.

Никитевич В.М. Грамматические категории в современном русском языке. -М.: Учпедгиз, 1963. - 246 с.

Никифоров С.Д. Глагол и его категории и формы в русской письменности второй половины XVI века. - М.: Изд-во АН СССР, 1952. - 344 с.

Обнорский С.П. Очерки по морфологии русского глагола. - М.: Изд-во АН СССР, 1953.-252 с.

Овсянико-Куликовский Д.Н. Синтаксис русского языка. - СПб.: Д.Е. Жуковский, 1902. - 312 с.

Овсянико-Куликовский Д.Н. Грамматика русского языка. - М.: Т-во И.Д. Сытина, 1907. - 126 с.

Опыт общесравнительной грамматики русского языка. - СПб.: Тип. Имп. Ак. наук, 1854.-512 с.

Осокина В.А. Особенности функционирования бесприставочных глаголов с суффиксом -ива-/-ыва- в деловой письменности северо-восточного и центрального регионов России Х1У-ХУП вв.: дис. ...канд. филол. наук. - Ижевск, 2004. - 187 с.

Очерки по исторической грамматике русского литературного языка XIX века: Глагол, наречие, предлоги и союзы в русском литературном языке XIX века. - М.: Наука, 1964. - 320 с.

Павский Г.П. Филологические наблюдения над составом русского языка протоиерея Г. Павского. Рассуждение 3. О глаголе. - СПб.: Тип. Имп. Ак. наук, 1850. - 272 с.

Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. - М.: Учпедгиз, 1938.-451 с.

Пожарицкая С.К. О семантике итеративных глаголов в северно-русских говорах // Современные русские говоры. - М.: Наука, 1991. - С. 84-94.

Попова И.А. Эстетическая продуктивность морфологических средств языка -Кишинев: Штиинца, 1989. - 142 с.

Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. Т. IV. Глагол. - М. - JI.: Изд-во АН СССР, 1977.-460 с.

Прокопович E.H. Функции многократных бесприставочных форм глагола в русском литературном языке второй половины XIX в. // Вопросы языкознания. -1963.-№2.-С. 94-102.

Прокопович E.H. Стилистика частей речи. (Глагольные словоформы). - М.: Просвещение, 1969. - 142 с.

Прокопович E.H. Глагол в предложении. Семантика и стилистика видо-временных форм. - М.: Наука, 1982. - 284 с.

Размусен Л.П. О глагольных временах и об отношении к видам в русском, немецком и французском языках. // Журнал министерства народного просвещения. -1891.-Вып. III.-С. 376-418.

Ревзина О.Г. Структура словообразовательных параллелей в славянских языках. -М.: Изд-во МГУ, 1969. - 154 с.

Ремнева М.Л. Соотношение системы и нормы в использовании форм вида и времени в русском (великорусском) языке XV в. (по памятникам письменности северо-восточной Руси XV в.): дис. ...канд. филол. наук. -М., 1968. - 271 с.

Ремчукова E.H. Морфология современного русского языка. Категория вида глагола. - М.: Флинта, Наука, 2004. - 136 с.

Ровнова О.Г. Многократные глаголы в одном вологодском говоре // Современные русские говоры. - М.: Наука, 1991. - С. 94-103.

Рогова В.Н. Словообразовательная система русского языка в XVI веке. -Красноярск: Красноярск, кн. изд-во, 1972. - 528 с.

Розенталь Д.Э., Голуб И.Б., Теленкова М.А.. Современный русский язык. - М.: Высшая школа, 1991. - 559 с.

«Российская грамматика» А. А. Барсова. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1981. - 776

с.

Российская грамматика, сочиненная Императорской Российской Академией. -СПб.: Имп. тип., 1802. - 355 с.

Русская грамматика / Под ред. Н.Ю. Шведовой. T. I. Фонетика. Фонология. Ударение. Интонация. Словобразование. Морфология. - М.: Наука, 1980. - 783 с. Русская разговорная речь / Под ред. Е.А. Земской. - М.: Наука, 1973. - 485 с. Русские говоры Среднего Приобья / Блинова О.И, Захарова Л.А., Киселева О.Н., Палагина В.В, Садретдинова Г.А. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 1985. - 4.1. -208 с.

Русский язык. Ч. 2. Состав слова и словообразование. Морфология. Синтаксис. Пунктуация / Под ред. Л. Ю. Максимова. - М.: Просвещение, 1989. - 288 с.

Русский язык: Энциклопедия / Гл. ред. Ю. Н. Караулов. - М.: Большая Российская энциклопедия; Дрофа, 1988. - 703 с.

Селищев A.M. Избранные труды. - М.: Просвещение, 1968. - 640 с. Сильницкий Г.Г. Семантические классы глаголов и их роль в типологической семасиологии // Структурно-типологическое описание современных германских языков: [Межвуз. сб. науч. тр.] / Моск. гос. ун-т. - М., 1966. - С. 244-260.

Симина Г.Я. Глаголы со значением кратности в говорах Пинежья // Севернорусские говоры. - Л., Изд-во ЛГУ, 1970. - Вып. 1. - С. 26-47.

Симина Г.Я. Пинежский говор. Материалы по русской диалектологии. -Калининград: Калинингр. гос ун-т, 1976. - 172 с.

Словарь книжников и книжности Древней Руси. - Л.: Наука, 1988. - Вып. 2 (вторая половина XIV - XVI в.). -Часть 1. - 517 с.

Словарь русского языка XVIII века. Проект / Отв. ред. Ю.С.Сорокин. - Л.: Наука, 1977. - 164 с.

Словарь русского языка XVIII века. Правила пользования словарем. Указатель источников. - Л.: Наука, 1984. - 144 с.

Современный русский язык / Под ред. Е. М. Галкиной-Федорук. Ч. II (Морфология. Синтаксис). - М.: Изд-во МГУ, 1987. - 638 с.

Современный русский язык / Н. С. Валгина, Д. Э. Розенталь, М. И. Фомина. -М.: Высшая школа, 1987*. - 480 с.

Современный русский язык. Ч. 2. Словообразование. Морфология / Под ред. П. П. Шубы. - Мн.: ООО «Плопресс», 1998. - 544 с.

Современный русский язык: Фонетика. Орфоэпия. Графика. Орфография. Лексикология. Фразеология. Словообразование. Морфология / Под ред. В. Д. Стариченка. - Мн.: Вышейша школа, 1999. - 430 с.

Современный русский язык / Под ред. П. А. Леканта. - М.: Дрофа, 2001. - 560

с.

Соколова И.Г. Видо-временная система в памятниках русской и украинской деловой письменности XV века // Вопросы русского языкознания / Отв. ред М.Б.Крылова. Научные труды Ташкентского гос. ун-та. - Ташкент, 1970. - Вып. 390. -С. 37-72.

Соколова М.А. Очерки по языку деловых памятников XVI в. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1957.-190 с.

Сорокин Ю.С. Разговорная и народная речь в «Словаре Академии Российской» (1789-1794) // Материалы и исследования по истории русского литературного языка / Отв. ред. В.В.Виноградов. - М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1949. - Т.1. - С. 95-160.

Сударчиков М.Ф. К вопросу о категории вида глагола (Суффиксальный способ выражения видового значения): автореф. дис. ...канд. филол. наук. - Л., 1954. — 13 с.

Теленкова М.А. К вопросу о несоотносительных глаголах несовершенного вида в современном русском языке (глаголы с основой инфинитива на «а», «е», «и»): автореф. дис. ...канд. филол. наук. - М., 1955. - 15 с.

Тихонов А.Н. Современный русский язык. (Морфемика. Словообразование. Морфология). - М.: Цитадель-трейд, ИД Рипол-Классик, 2003. - 464 с.

Успенский Б.А. Из истории русского литературного языка XVIII - начала XIX века. Языковая программа Карамзина и ее исторические корни. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1985.-215 с.

Ульянов Г.К. Значение глагольных основ в литовско-славянском языке. Ч. 2. -Варшава: Тип. М. Земкевич, 1895. - 342 с.

Федотова H.A. Категория вида в русском литературном языке (глагольные суффиксальные образования с -ыва-/-ива-) в языке памятников XVII-XVIII вв.: автореф. дис. ...канд. филол. наук. - Харьков, Изд-во Харьков, ун-та, 1954. - 21 с.

Филин Ф.П. Истоки и судьбы русского литературного языка. - М.: Наука, 1981.-328 с.

Фортунатов Ф.Ф. Разбор сочинения Г. К. Ульянова «Значение глагольных основ в литовско-славянском языке» // Сборник ОРЯС, XIV, II, 1899.

Хабургаев Г.Л., Рюмина О.Л. Глагольные формы в языке художественной литературы Московской Руси XVII века (К вопросу о понятии «литературности» в предпетровскую эпоху) // Филологические науки. - 1971. -№4. - С. 65-76.

Храковский B.C. Кратность // Теория функциональной грамматики. Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. - Л.: Наука, 1987. - С. 124154.

Черепнин Л.В. Акты конца XIV - XV вв., их разновидности и значение в качестве исторического источника // Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV - начала XVI в. / Отв. ред. Б.Д.Греков. - М.: Изд-во АН СССР, 1952.-Т.1. —С. 638-650.

Шафранов С.И. О видах русских глаголов в синтаксическом отношении. - М.: Унив. тип., 1852. - 84 с.

Шахматов A.A. Исследование о Двинских грамотах XV века. - СПб.: Императорская Академия наук, 1903. - 335 с.

Шахматов A.A. Очерк современного русского литературного языка. - Л.: Гос. изд., 1925.-212 с.

Шахматов A.A. Синтаксис русского языка. - Л.: Учпедгиз, 1941. - 620 с.

Шейдаева С.Г. Категория субъективной оценки в русском языке. - Ижевск: Изд-во Удм. ун-та, 1997. - 264 с.

Шелякин М.А. Категория вида и способы действия русского глагола (Теоретические основы). - Таллинн: Валгус, 1983. — 216 с.

Шелякин М.А. Глагол // Современный русский язык. Теоретический курс. Словообразование. Морфология / Под ред. В. В. Иванова. - М.: Русский язык, 1989. -С. 131-220.

Широкова А.Г. Многократные глаголы в чешском языке: автореф. дис. ...д-ра филол. наук. - М., 1966. - 35 с.

Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. - М.: Просвещение, 1964.-244 с.

Якобсон P.O. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципы типологического анализа языков различного строя. - М.: Наука, 1972. - С. 95-113.

ПЕРЕЧЕНЬ БЕСПРИСТАВОЧНЫХ ГЛАГОЛОВ С СУФФИКСОМ

-ИВА-/-ЫВА-, ЗАФИКСИРОВАННЫХ В ДРЕВНЕРУССКИХ ИСТОЧНИКАХ

№ ГЛАГОЛ № ГЛАГОЛ

1 АРЫВАТЬ 41 ДРУЖИВАТЬСЯ

2 БАЛИВАТЬ 42 ДЪЛИВАТЬ

3 БАРЫВАТЬСЯ 43 ДЕЛЫВАТЬ

4 БИРЫВАТЬ 44 ЖЕНИВАТЬСЯ

5 БЛУЖИВАТЬ 45 ЖИВЫВАТЬ

6 БРАЖНИЧИВАТЬ 46 ЗАБАВЛИВАТЬ

7 БРАНИВАТЬ 47 ЗАПАСЫВАТЬ

8 БРАНИВАТЬСЯ 48 ЗНАБЛИВАТЬ

9 БРОСЫВАТЬ 49 ЗЫВЫВАТЬ

10 БУЖИВАТЬ 50 ИМЫВАТЬ (ИМОВАТЬ)

И ВЫБЫВАТЬ 51 ИСКИВАТЬ

12 БЪГИВАТЬ 52 КАЗЫВАТЬ

13 ВАЖИВАТЬ (ВОДИТЬ) 53 КАНЧИВАТЬ

14 ВАЖИВАТЬСЯ (ВОДИТЬСЯ) 54 КАПЫВАТЬ (КОПЫВАТЬ)

15 ВАЖИВАТЬ (ВОЗИТЬ) 55 КАРМЛИВАТЬ

16 ВАЛИВАТЬСЯ 56 КАШИВАТЬ

17 ВЕЛИВАТЬ 57 КЛАДЫВАТЬ

18 ВЕРСТЫВАТЬ 58 КЛИКИВАТЬ

19 ВКУШИВАТЬ 59 КОВЫВАТЬ

20 ВЛАЖИВАТЬ 60 КРАДЫВАТЬ

21 ВИДЫВАТЬ (ВИДОВАТЬ) 61 КРАПЛИВАТЬСЯ

22 ВОЛОЧИВАТЬ 62 КУПЛИВАТЬ

23 ВОРОВЫВАТЬ 63 КУПЫВАТЬ

24 ВОРОЧИВАТЬ 64 КУРИВАТЬ

25 ВОРОШИВАТЬ 65 КУСЫВАТЬ

26 ВСТРЪЧИВАТЬ 66 КУШИВАТЬ

27 ГАВЛИВАТЬ 67 ЛАВЛИВАТЬ

28 ГАДЫВАТЬ 68 ЛАЖИВАТЬ

29 ГАНИВАТЬ (ГОНИВАТЬ) 69 ЛАИВАТЬ

30 ГАНИВАТЬСЯ 70 ЛАМЫВАТЬ (ЛОМЫВАТЬ)

31 ГАРИВАТЬ 71 ЛЕЖИВАТЬ (ЛЪЖИВАТЬ)

32 ГАЧИВАТЬ 72 ЛЕТЫВАТЬ

33 ГОВАРИВАТЬ 73 ЛУПЛИВАТЬ

34 ГРАБИВАТЬ (ГРАБЛИВАТЬ) 74 ЛУЧИВАТЬСЯ

35 ГРАЖИВАТЬ 75 ЛЪГИВАТЬ

36 ГРАМЛИВАТЬ 76 МАЛИВАТЬСЯ (МОЛИВАТЬСЯ)

37 ГУЛИВАТЬ 77 МАЛЫВАТЬ

38 ДАВЫВАТЬ 78 МАЩИВАТЬ

39 ДЕРЖИВАТЬ 79 МИРИВАТЬ

40 ДИРЫВАТЬ 80 МИРИВАТЬСЯ

81 МОЛАЧИВАТЬ 114 РАБОТЫВАТЬ

82 МОРИВАТЬ 115 САЖИВАТЬ

83 МОЧИВАТЬСЯ 116 СЕКИВАТЬ

84 МУЧИВАТЬ 117 СИЖИВАТЬ (СЪЖИВАТЬ)

85 МЫСЛИВАТЬ (МЫШЛИВАТЬ) 118 СКАЗЫВАТЬ

86 МЪНИВАТЬ 119 СЛУЖИВАТЬ

87 МЪРИВАТЬ 120 СЛУШИВАТЬ

88 МЪШКИВАТЬ 121 СЛЫХИВАТЬ

89 НАЗЫВЫВАТЬ 122 СМАТРИВАТЬ

90 НАЗЫВЫВАТЬСЯ 123 СОРОМАЧИВАТЬ

91 НАРЯЖИВАТЬ 124 ССОРИВАТЬ

92 НАУЧИВАТЬ 125 ССОРИВАТЬ СЯ

93 НАХАЖИВАТЬ (НАХОЖИВАТЬ) 126 ССЫЛЫВАТЬ

94 НАШИВАТЬ 127 ССЫЛЫВАТЬСЯ

95 НОЧЕВЫВАТЬ (НАЧЕВЫВАТЬ) 128 СТАВЛИВАТЬ

96 ОБЪДЫВАТЬ 129 СТАЛИВАТЬСЯ

97 ОТВЪЧИВАТЬ 130 СТАИВАТЬ

98 ПАИВАТЬ 131 СТРАИВАТЬ

99 ПАРИВАТЬСЯ 132 СУЖИВАТЬ

100 ПАХИВАТЬ 133 СЫПЫВАТЬ

101 ПЕЧАТЫВАТЬ (ПЕЧАТОВАТЬ) 134 СБИВАТЬ

102 ПИСЫВАТЬ 135 ТВАРИВАТЬ

103 ПИСЫВАТЬСЯ 136 ТРАВЛИВАТЬ

104 ПЛАВЛИВАТЬ 137 ТЯГИВАТЬ

105 ПЛАЧИВАТЬ 138 УБИВЫВАТЬ

106 ПЛЕВЫВАТЬ 139 УДАРИВАТЬ

107 ПОМИРЫВАТЬ 140 УКАРИВАТЬ

108 ПОРЧИВАТЬ 141 УЧИВАТЬ

109 ПОСАБЛИВАТЬ 142 ХАЖИВАТЬ

110 ПРАВЛИВАТЬ 143 ЧИНИВАТЬ

111 ПРАШИВАТЬ 144 ЧЖЦИВАТЬ

112 ПРОДАВЫВАТЬ 145 ЪЗЖИВАТЬ

113 ПРЯТЫВАТЬ 146 ЯВЛИВАТЬСЯ

ПЕРЕЧЕНЬ БЕСПРИСТАВОЧНЫХ ГЛАГОЛОВ С СУФФИКСОМ -ИВА-/-ЫВА-, ЗАФИКСИРОВАННЫХ В ИСТОЧНИКАХ XVIII ВЕКА

№ ГЛАГОЛ № ГЛАГ

1 БАИВАТЬСЯ 41 ДЕЛЫВАТЬ

2 БАЛИВАТЬ 42 ДЕЛЫВАТЬСЯ

3 БЕГИВАТБ 43 ДЕРЖИВАТЬ

4 БИРЫВАТЬ 44 ДРАЗНИВАТЬ

5 БИРЫВАТЬСЯ 45 ДУМЫВАТЬ

6 БЛИЖИВАТЬСЯ 46 ЕЗЖИВАТЬ

7 БРАНИВАТЬ 47 ЖАРИВАТЬ

8 БРАНИВАТЬСЯ 48 ЖЕНИВАТЬСЯ

9 БРАСЫВАТЬ 49 ЗАСТАВ ЛИВАТЬ

10 ВАЖИВАТЬ (ВОДИТЬ) 50 ИГРЫВАТЬ

И ВАЖИВАТЬСЯ (ВОДИТЬСЯ) 51 ИСКИВАТЬ

12 ВАЖИВАТЬ (ВОЗИТЬ) 52 КАЗЫВАТЬ

13 ВАЛИВАТЬСЯ 53 КАЛЫВАТЬ

14 ВАРИВАТЬ 54 КАПЫВАТЬ

15 ВЕЛИВАТЬ 55 КАРМЛИВАТЬ

16 ВЕНЧИВАТЬ 56 КАЧИВАТЬ

17 ВЕРИВАТЬ 57 КАЧИВАТЬСЯ

18 ВЕШИВАТЬ 58 КАШИВАТЬ

19 ВИДЫВАТЬ 59 КИДЫВАТЬ

20 ВИДЫВАТЬСЯ 60 КЛАДЫВАТЬ

21 ВЛАЖИВАТЬ 61 КЛАНИВАТЬСЯ

22 ВОЛАЧИВАТЬСЯ 62 КЛЕВЫВАТЬ

23 ГАДЫВАТЬ 63 КЛЕВЕТЫВАТЬ

24 ГАНИВАТЬСЯ 64 КЛЕИВАТЬ

25 ГЛАЖИВАТЬ 65 КЛЕПЫВАТЬ

26 ГЛУМЛИВАТЬ 66 КЛИКИВАТЬ

27 ГЛЯДЫВАТЬ 67 КОЛАЧИВАТЬ

28 ГОВАРИВАТЬ 68 КОПЫВАТЬ

29 ГОТАВЛИВАТЬ 69 КРАДЫВАТЬ

30 ГРАБЛИВАТЬ 70 КРАШИВАТЬ

31 ГРАЖИВАТЬ 71 КРОШИВАТЬ

32 ГУЛИВАТЬ 72 КУПЫВАТЬ

33 ДАВЛИВАТЬ 73 КУПЫВАТЬСЯ

34 ДАВЛИВАТЬСЯ 74 КУРИВАТЬ

35 ДАВЫВАТЬ 75 КУШИВАТЬ

36 ДАРИВАТЬ 76 ЛАВЛИВАТЬ

37 ДВАИВАТЬ 77 ЛАВЛИВАТЬСЯ

38 ДВИГИВАТЬ 78 ЛАЖИВАТЬ

39 ДВИГИВАТЬСЯ 79 ЛАИВАТЬ

40 ДОЛИВАТЬСЯ 80 ЛАИВАТЬСЯ

81 ЛАМЫВАТЬ 117 ПАИВАТЬ

82 ЛЕГЧИВАТЬ 118 ПИСЫВАТЬ

83 ЛЕЖИВАТЬ 119 ПЛАКИВАТЬ

84 ЛЕПЛИВАТЬ 120 ПЛАЧИВАТЬ

85 ЛЕПЛИВАТЬСЯ 121 ПЛЕСКИВАТЬ

86 ЛЕТЫВАТЬ 122 ПЛЯСЫВАТЬ

87 ЛЕЧИВАТЬ 123 ПОЛЗЫВАТЬ

88 ЛИЗЫВАТЬ 124 ПРЯТЫВАТЬ

89 ЛОПЫВАТЬ 125 ПРЯТЫВАТЬСЯ

90 ЛУЩИВАТЬ 126 САЖИВАТЬ

91 ЛЮБЛИВАТЬ 127 САЖИВАТЬСЯ

92 ЛЮБЛИВАТЬСЯ 128 САЛИВАТЬ

93 МАЗЫВАТЬ 129 СВАТЫВАТЬСЯ

94 МАИВАТЬСЯ 130 СЕРЖИВАТЬСЯ

95 МАКИВАТЬ 131 СИЖИВАТЬ

96 МАЛИВАТЬСЯ 132 СКАЗЫВАТЬ

97 МАРЫВАТЬ 133 СЛУЖИВАТЬ

98 МАРЫВАТЬСЯ 134 СЛУШИВАТЬ

99 МАСЛИВАТЬ 135 СЛЫХИВАТЬ

100 МАСЛИВАТЬСЯ 136 СМАТРИВАТЬ

101 МАТЫВАТЬ 137 СПОРИВАТЬ

102 МАХИВАТЬ 138 СТАИВАТЬ

103 МАЧИВАТЬ 139 СТЕГИВАТЬ

104 МЕРИВАТЬ 140 СУЖИВАТЬ

105 МЕТЫВАТЬ 141 ТАНЦОВЫВАТЬ

106 МЕТЫВАТСЯ 142 ТАПЛИВАТЬ

107 МЕШИВАТЬ 143 ТАСКИВАТЬ

108 МИГИВАТЬ 144 ТУЖИВАТЬ

109 МУЧИВАТЬ 145 УГАЩИВАТЬ

110 МЫКИВАТЬ 146 УЖИВАТЬ

111 МЫЛИВАТЬ 147 УЖИНЫВАТЬ

112 МЫЛИВАТЬСЯ 148 УЧИВАТЬ

113 НАХАЖИВАТЬ 149 ХАЖИВАТЬ

114 НАШИВАТЬ 150 ХВАЛИВАТЬ

115 ОБЕДЫВАТЬ 151 ЧИТЫВАТЬ

116 ОБЕЩИВАТЬ