Антиутопическая мифопоэтическая картина мира в романе Татьяны Толстой "Кысь" тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Крыжановская, Оксана Евгеньевна

• Крыжановская, Оксана Евгеньевна
• кандидат филологических наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Крыжановская, Оксана Евгеньевна

Введение

Глава I. Мифопоэтическая картина мира в романе Татьяны Толстой «Кысь»

§1. Функциональность мифологемы «Кысь — Княжья Птица Паулин» в романе Татьяны Толстой

§ 2. Архешпичная мифооснова романа «Кысь»

§ 3. Функциональность неомифологии культуры в романе

§4. Мифический квест как способ выражения авторского сознания

§ 5. Азбучный принцип сюжегосложения как создание симулякрового мифа о концепции быгая героя

§6. Азбучный принцип сюжегосложения как разрушение симулякрового 77 мифа о концепции бытия героя

Глава IL Реализация жанровых признаков антиутопии в романе Татьяны 94 Толстой «Кысь»

§ 1. Способы изображения общества будущего в романе

§2. Ршуализация жизни как жанровый признак антиутопии «Кысь»

Проблема взаимоотношения интеллигенции и народа

§ 3. Категория женственного в антиутопии «Кысь»

§4. Особенности темпоральной организации в антиугопическом романе

§5. Художественное пространство в антиутопии Татьяны Толстой «Кысь»

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Антиутопическая мифопоэтическая картина мира в романе Татьяны Толстой "Кысь"»

Татьяна Никитична Толстая (1951) — один из наиболее ярких прозаиков современности. Рассказы Т. Толстой, появившиеся в начале 1980-х годов, сразу заметили и признали фактом «великой прозы», выделив такие ее свойства, как нетипичность героев, своеобразие фабульного материала, оригинальность художественной манеры автора. С 1990 по 2000 годы Татьяна Толстая жила и работала в США, преподавая в различных университетах и колледжах художественное письмо и русскую литературу. В 2001 году возвращение писательницы в Россию ознаменовалось призом XIV Московской международной книжной выставки-ярмарки в номинации «Проза-2001» за первый роман «Кысь» (2000), после которого появляются новые сборники «Ночь» (2002), «День» (2002), «Двое» (2002), «Изюм» (2002), «Круг» (2003), «Не кысь» (2004), «Белые стены» (2004). Определяя место Т. Толстой в современном литературном процессе, большинство критиков относит творчество писательницы к постмодернизму [1]. Другие исследователи, прямо не называя Т.Толстую постмодернистом, высказывают мнение, что концепция человека и система образов восходят именно к постмодернистской традиции [2]. И.С. Скоропанова так характеризует направление творческой эволюции писательницы: «С конца 80-х — в 90-е гг. ряды постмодернистов растут. Они пополняются как за счет вчерашних реалистов и модернистов (<.> Татьяна Толстая <.>), так и благодаря появлению плеяды талантливых молодых авторов»[3]. Г.Л. Нефагина отрицает принадлежность писательницы к постмодернистам и причисляет ее к авторам «другой прозы», ставя в один ряд В. Пьецуха, Вик. Ерофеева, С. Каледина, Л.Петрушевскую, Евг. Попова [4]. В Т. Толстой видят представительницу «новой волны», мастера «артистической прозы»[5], говорят о внимании писательницы к «состоянию основного вещества», жизни, «которая каждый день бывает», о частом использовании мотивов одиночества, разлада мечты и реальности, что позволяет им отнести рассказы Т.Толстой к современной «женской прозе» [6].

Основной интерес исследователей связан со спецификой конфликта произведений Т.Толстой, способами выражения авторского сознания, особенностями хронотопа, интертекстуальных связей и определением ее художественного стиля.

Наибольшие разногласия среди критиков вызывает своеобразие конфликта в рассказах Т.Толстой. По данному вопросу обозначилось несколько точек зрения. М. Золотоносов, Е.Булин, А. Василевский считают, что усиливая роль жизненных обстоятельств в структуре произведений, Т.Толстая обрекает героев на переход из одного «узко-ужасного» пространства в другое, которое ничем не лучше предыдущего [7]. А. Василевский в статье «Ночи холодны» предлагает различать «отношение автора к своим героям и отношение к ним самой жизни», отмечая, что в рассказах Т.Толстой присутствует динамическое равновесие беспощадной ироничности и дружелюбного юмора, жестокой правды и милосердной снисходительности: «Автор не жесток, жизнь жестока. А он только "вынужденно" правдив и не хочет утешить читателя, не хочет "подсуживать" героям»[8].

В другом ключе решают проблему отношения героя и среды П. Вайль и А. Генис, С. Пискунова и В. Пискунов, М. Липовецкий [9], выявляя взаимодействие художественно-семантических компонентов рассказов Т.Толстой, ориентированных не на реальность действительности, а на реальность литературного текста. П. Вайль и А. Генис в статье «Городок в табакерке: Проза Татьяны Толстой» отмечают, что писательница сама отгораживает своих героев «от пошлой будничности прекрасными метафорическими деталями», «метафорической истерией»: «Метафора Т.Толстой — волшебная палочка, обращающая жизнь в сказку<.> Орудие ее бунта — прекрасный метафорический мир, выросший на полях биографии героев»[10].

Пристальное внимание к художественной манере Т.Толстой проявили H.JI. Лейдерман и М.Н. Липовецкий в своем труде «Современная русская литература», где они подчеркивают «демонстративную сказочность» поэтики писательницы, доминирующий интерес к игре со словом: «Сказочное мироотношение предстает в этих рассказах как универсальная модель созидания индивидуальной поэтической утопии — в которой единственно и можно жить, спасаясь от одиночества, житейской неустроенности, кошмара коммуналок и т.д.и т.п.»[11].

Кроме того, М.Н. Липовецкий в статье «"Свободы черная работа": Об "артистической прозе" нового поколения» обращает внимание на двойственность субъектной организации прозы Т. Толстой. С одной стороны, автор статьи выделяет мирообраз круга страданий, который «находится в зоне сознания персонажа», с другой, — образ культуры, который создается автором «поверх» сознания героя, появляющийся «в структуре метафоры, в конструкции фразы, в стилевой атмосфере». Лирическое авторское чувство вытесняет пошлость и будничность в существовании героев «метафорической экспансией», отменяя безвыходность ситуации, в которой они оказываются [12].

Выявлению роли устойчивых мотивов в сюжетно-композиционной структуре произведений Т.Толстой уделяют внимание Т. Швец, Г. Писаревская, А. Неминущий, Н. Ефимова [13]. Анализируя мотивы круга, игры, смерти, одиночества в качестве наиболее характерных для творчества Т.Толстой, одни исследователи видят в них опору «на тенденции реалистического типа мышления», соотнесенного «с опытом эстетики модерна (и постмодерна)», но не сливающегося с этим опытом, а обозначающего «потенциальные возможности самообновляющегося реализма конца XX века» [14]. Другие указывают на постромантическое начало рассказов Т. Толстой, что позволяет соотносить их с орнаментальной прозой: «Практически любое из типологических свойств орнаментальной прозы можно без труда у Т.Толстой обнаружить, благо они лежат на поверхности, как не прячется у постмодернизма любой прием»[15].

Вопросу функциональности интертекста в творчестве мастера посвятили свои работы О.В. Богданова, А. Жолковский, Е. Невзглядова, Н. Иванова, И.Грекова [16]. Исследователи отмечают, что элементы интертекста, проявляющие себя как в тематике, так и в поэтике произведений Т.Толстой, обладают полифункциональностью, выражая авторскую оценку, афористически-обобщенно характеризуя персонажей и ситуации, способствуют типизации изображаемого, актуализируют имплицитные текстовые смыслы.

В 2005 году появляется первая диссертация, посвященная анализу рассказов Т.Толстой. Исследование Люй Цзиюна «Поэтико-философское своеобразие сборника Татьяны Толстой "Ночь"»[17] содержит научный анализ произведений малой формы, рассматриваемых диссертантом с точки зрения идейно-эстетического единства и сходства жанрообразующих элементов.

Роман Т.Толстой «Кысь» (2000), синтезировавший в себе черты массовой и «высокой» литературы, был оценен строже, чем предыдущие произведения прозаика. Появились многочисленные разноречивые отклики (в Интернете размещена целая коллекция рецензий), где достаточно часто звучала мысль, что «Кысь» — своего рода итоговое произведение в творчестве Т.Толстой и в русской литературе XX века в целом. При этом выдвигались два диаметрально противоположных мнения: одни рецензенты с восхищением подтверждали значимость и обобщающий смысл идей, образов, своеобразие метода автора, другие открыто, иногда в довольно резкой форме, выражали свое неприятие, раздражение и разочарование. Писательницу обвиняли в «бесконечном заимствовании» из русской и зарубежной классики, упрекали в неоригинальности и неактуальности тем, поднимаемых автором в романе. Причем большая часть этих откликов отличалась несколько тенденциозным пересказом событий, где литературоведческий, философский и социальный аспекты оставались без должного внимания, что, впрочем, естественно для отзывов о новом произведении «становящегося» художника слова. Так, Е.Беньяш с иронией рассуждает о том, что пока Толстая сочиняла свой роман, темы затронутые в них, много раз были подняты и обсуждены не только публицистической, но и научно-исторической, политологической и даже филологической литературой [18].

Среди критических отзывов на «Кысь» можно выделить наиболее интересные и обстоятельные рецензии Б. Парамонова, Н. Ивановой, А.Латыниной, Н. Елисеева [19].

Б. Парамонов, назвав Т.Толстую «классиком русской литературы», увидел в романе «энциклопедию русской жизни», где в полном объеме проявляются все этапы развития русской истории: «Наслаждаясь "Кысью", вы чувствуете, что игра стоила свеч: стоило прожить такую историю, чтобы породить такой текст. Русская история, как и положено, оправдывает себя в литературе»[20].

Н. Елисеев продолжает развивать мысль Б. Парамонова и отмечает особености изображения «народного подсознательного» в романе «Кысь». Рецензент подчеркивает, что Т. Толстая берется изобразить то вечное, веселое, но одновременно и жестокое, почти доисторическое, на основе которого вырастают и город Глупов, и город Градов: «Разоблачение славянофильской мечты о русском XVII веке, издевательство над "избяным" раем соединено у Татьяны Толстой с попыткой понять "утопию" как осуществление народного "подсознательного", изобразить революцию и постреволюцию как торжество национального "подсознания"» [21].

По мнению А. Латыниной, «никакой универсальной модели русской истории» Т. Толстая не создает и никаких ответов на «вечные вопросы» в ее романе нет. При этом рецензент отмечает наличие мастерски смешанного коктейля элементов различных литературных жанров, сдобренного «изысканной языковой игрой» и щедро приправленного «фирменной толстовской мизантропией» [22].

История, созданная Т.Толстой, трагична и сложна, но, как считают Н.Иванова и А. Архангельская, сочетание черного юмора с тонкой иронией и общественно-политической сатирой делают роман «искусной», «нарядной», «артистичной» прозой: «Вот это напряжение между скорбью и гневом внутреннего послания и узорочьем исполнения — и делает роман Т.Толстой особенным словом в новой русской прозе»[23].

В одной из самых негативных рецензий А. Немзера подчеркивается имитация Т.Толстой под прозу А. Ремизова, Е. Замятина, В. Набокова, романы братьев Стругацких, заимствование ею мотивов из «среднего фэнтези», игра с мифологической символикой, «сорокинское смакование мерзости, банальности о связи культуры с тоталитаризмом» и желание понравиться всем без ограничения [24]. К. Степанян замечает в романе «Кысь» «холодную издевку» над «узнаваемыми или типизированными личностями, ситуациями, образами отечественной истории» [25]. Е. Щеглова в статье «Человек страдающий: Категория человечности в современной прозе» упрекает автора «Кыси» в том, что она перестала обращаться в своих произведениях к проблеме сострадания и сопереживания, обнаруживая беспсихологизм и отсутствие настоящего интереса к личности, ее духовному миру [26].

В последнее время начала формироваться тенденция научного подхода в интерпретации романа Т.Толстой. Исследователей интересует проблемно-тематическая основа данного произведения, способы выражения авторского сознания, сверхтекстовые связи, приёмы метафоризации и другие средства изобразительности и выразительности в их функциональном проявлении.

К. Гордович в статье «Роман Т.Толстой "Кысь" в контексте постмодернистской литературы» соотносит центральных героев романа с персонажами произведений других русских писателей современности, в частности писателей-постмодернистов. Исследователь подчеркивает значение интертекста, связанного с именем А.С. Пушкина, указывает на использование Т.Толстой приемов абсурдизации, смешений и смещений, определяя их роль в организации романного хронотопа. Роман «Кысь», по мнению исследователя, «действительно подвел итог в использовании приемов изображения мнимой духовности, кажущихся идеалов, мотивов и способов борьбы с инакомыслием»[27].

Т. Давыдова и Т. Мелешко, открыто не называя роман Т. Толстой постмодернистским, отмечают, что внешне роман отличается от всего написанного писательницей ранее, однако в нем чувствуются черты, присущие всему ее творчеству: обращенность к вечным общечеловеческим темам, юмор и ирония, особый «сказочный» стиль письма, аллюзии на русскую и мировую литературу, пародийное воспроизведение реальной действительности, игровой модус, интертекстуальность, наличие многозначности трактовок, что позволяет говорить о постмодернистском компоненте романа «Кысь» [28].

Интересный подход к природе языка постмодернистского текста на примере романа Т.Толстой демонстрируют М. Голубков и Д. Маркова. По их мнению, в романе «Кысь» происходит «разрушение постмодернизма изнутри, средствами самой постмодернистской эстетики, осмысление тупиков, в которые заводит тотальная постмодернистская деконструкция»[29].

Анализу использования техники многослойной игры с читателем, построенной на использовании приемов интертекстуальности, посвящена статья В. Цуркана «Игровое начало в творчестве Татьяны Толстой». Исследователь подчеркивает, что главный конфликт прозы Т. Толстой — это «столкновение реальной и вымышленной жизни»: «Воспринимая реальность как трагикомический театр, гротескную самопародию, зрелище уродств и абсурда, писательница пытается отменить безысходность ситуации жизни "чисто художественными приемами "»[30].

Вопросу функциональности семантических интертекстов в романе «Кысь», в частности выявлению аллюзий, заключенных в именах героев и нарицательных существительных, посвятили свою работу М. Ерохина и О.Соловьева [31]. Установлению места и роли личности А.С. Пушкина, его творчества в пространстве романа «Кысь» уделяет внимание в своей работе О.Калашникова. Исследователь проводит мысль, что художественный код Т.Толстой оказывается напрямую зависимым от пушкинского кода, а философский смысл романа не может быть понят вне пушкинского текста «как мирообразующей универсума Толстой»: «Редуцируя пушкинский миф русской культуры, обытовляя, снижая, карикатуризируя сакральный знак, Т.Толстая объективно обнаруживает его центральное положение не только в собственном художественном коде, но и во всем гипертексте русской культуры, доказывая, что <.> он остается неким конечным кодовым символом, национальным мономифом»[32].

В 2004 году появилось диссертационное исследование JI.H. Скаковской «Фольклорная парадигма русской прозы последней трети XX века», где исследуются пути художественного влияния фольклора на писателей современной прозы. Несмотря на достаточно интересный подход к научному анализу некоторых произведений, относящихся к прозе «новой волны», в работе JI.H. Скаковской можно выделить ряд дискуссионных вопросов, касающихся выявления способа функционирования фольклора в романе Т.Толстой. Исследователь несколько категорично заявляет, что в «Кыси» отсутствует утверждающий нравственный идеал, характерный для русского устного народного творчества, демифологизируются национальная идея и национальные святыни [33].

В диссертации В.В. Десятова «Русские постмодернисты и В.В. Набоков» (2004) утверждается, что в романе «Кысь» Т.Толстая впервые позволила себе пародировать Набокова, что «существенно обогатило спектр ее юмора»: «В книге Толстой нет героев, которых не затрагивала бы авторская ирония» [34]. Диссертант также указывает темы, вызванные набоковским интертекстом: превосходство искусства над жизнью, воображения и памяти над реальностью, духовная деградации тоталитарного общества.

Достаточно спорным на сегодняшний день остается вопрос жанровой разновидности избранного нами для анализа произведения Т.Толстой. Большинство исследователей сходится во мнении, что «Кысь» представляет собой роман антиутопической направленности, однако это не «классическая» антиутопия [35]. В статье Н. Ивановой утверждается, что Т. Толстая пишет не очередную антиутопию, а пародию на нее. Как считает рецензент, автор романа соединяет антиутопию «интеллектуальную» «с русским фольклором, со сказкой», «научную фантастику со "жгучим" газетным фельетоном»[36]. Б.Кузьминский называет «Кысь» Т. Толстой «ретроантиутопией»; принципы соединения романа с гоголевской сатирой выделяет О. Кабанова [37]. Н.Щедрина подводит своеобразный итог многочисленным отзывам и справедливо отмечает, что в «Кыси» «продемонстрированы неограниченные возможности современных жанровых трансформаций в зависимости от творческих задач автора» [38].

Отдельная глава посвящена прозе Т.Толстой в монографии О.В.Богдановой «Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60—90-е годы XX века — начало XXI века)» [39]. О.В. Богданова определяет роман «Кысь» как «сложный лингвистический эксперимент», в ходе которого «финальная сентенция автора о неумении (современным) человеком читать книги разрушает логику зависимости слова от книги, мировоззрения от воздействия литературы» [39, с.272]. Останавливаясь на вопросе о жанре «Кыси», исследователь не совсем обоснованно и доказательно утверждает: «Ни характер идеи (концептуальная прозрачность авторского замысла), ни способ сюжетного развития (сюжетостроение у Толстой слабое), ни система образного построения, ни композиционно-структурные элементы повествования не дают оснований говорить о жанре романа применительно к "Кыси"»[39, с. 293].

Обозревая критические и литературоведческие работы, посвященные прозе Татьяны Толстой, можно прийти к выводу, что на сегодняшний день не существует целостного, системного подхода к творчеству писателя, а напротив, налицо калейдоскоп различных высказываний, спорных суждений, полемичных констатаций, поверхностных размышлений по поводу тех или иных аспектов романа «Кысь». В водовороте различного рода суждений нет стройной логической обобщенности, пусть еще и не завершенной, но оригинальной творческой концепции писателя.

Роман «Кысь», работа над которым продолжалась почти 15 лет, представляет собой первое объемное произведение Т.Толстой, которому в полной мере присущи черты крупной жанровой формы — романа. Кроме того, многими исследователями неоднократно отмечалось, что в своем произведении Т.Толстая решает проблему судьбы страны в ее историческом развитии с учетом особенностей российского менталитета. Стремление охватить практически все стороны нашего бытия делает «Кысь» значительным явлением литературного процесса конца XX — начала XXI веков. На основании вышесказанного «Кысь» можно рассматривать как своеобразный «роман начала»: не только как возможного начала нового этапа творческой деятельности автора, но и как отражение ментального, духовного начала российского общества. Подтверждает данную сентенцию и то обстоятельство, что в оглавление романа Т.Толстая вводит «начало начал» — азбуку.

Актуальность работы определяется сложившейся в литературоведении ситуацией и заключается в том, что, несмотря на нарастающий интерес исследователей к творчеству Т.Толстой, в частности, к ее роману «Кысь», в современной науке нет специального монографического исследования, посвященного анализу художественной картины мира в указанном произведении, нет единства в определении его жанра, не выявлена функциональность и составляющие мифопоэтики автора, не определено место романа «Кысь» как в творчестве Т. Толстой, так и в современном литературном процессе в целом. Системный научный подход к рассмотрению данных проблем позволит выявить основные тенденции творчества писателя на современном этапе, а также обобщить резко противоположные оценки первого произведения автора, написанного в соответствии с канонами крупной жанровой формы.

Анализ жанровой формы выбранного нами для исследования произведения и заложенной в ней художественной картины мира позволит выявить и осмыслить проблемы философско-эстетической, образной, хронотопической, мотивной и других систем творческой концепции автора, а значит, глубже понять не только прозу одного из ярких представителей современной литературы, но и отчасти увидеть закономерности литературного процесса в России конца XX - начала XXI веков. Выявление мифопоэтики постмодернистских произведений является важным и значимым направлением в сегодняшней науке, что осознаётся многими исследователями и учеными, обращающимися к современной русской литературе.

Диссертация написана на материале романа Татьяны Толстой «Кысь» с привлечением ее остальной прозы.

Объектом диссертации является роман Т.Толстой «Кысь», исследование поэтико-жанрового своеобразия которого осуществляется в сопоставлении с «традиционными» и «новыми» антиутопиями Е. Замятина

Мы», В. Войновича «Москва 2042», JI. Петрушевской «Новые Робинзоны», А.Кабакова «Невозвращенец» и другими.

Предметом диссертационного исследования стало выявление особенностей мифопоэтики романа Т.Толстой «Кысь», проявляющейся на различных уровнях (мифы архетипические, культурные, бинарные, симулякровые), а также определение структуры романной формы указанного произведения.

Цель исследования заключается в стремлении представить полное и целостное описание антиутопической мифопоэтической картины художественного мира, представленной в романе Татьяны Толстой «Кысь», выявив специфику его поэтико-жанровой формы, предложить новую интерпретацию указанного произведения, наиболее глубоко раскрывающую авторские интенции.

С основной целью связаны базовые задачи диссертации:

• выявить особенности функционирования архетипического и культурного мифов в романе Т.Толстой «Кысь», проанализировать его мифопоэтическую структуру;

• изучить специфику жанровых признаков антиутопии в указанном произведении, в том числе интертекстуальных и хронотопических;

• определить основные способы воплощения симулякровой реальности антиутопического мира;

• выявить смысл азбучного принципа сюжетосложения романа «Кысь»;

• исследовать идейно-тематический уровень романа «Кысь», выявить сквозные мотивы, определить систему образов.

Методология исследования предполагает комплексное применение различных видов анализа: в работе использованы структурно-поэтический, проблемно-тематический, герменевтический и интертекстуальный методы исследования.

Теоретико-методологической базой исследования стали работы М.М.Бахтина, Ю.М. Лотмана, Е.М. Мелетинского, Б.А.Успенского, а также исследователей постмодернизма: И.П. Ильина, М.Н. Липовецкого, Н.Б.Маньковской, И.С. Скоропановой, М.Б. Эпштейна и других.

В работе обобщаются литературно-критические отзывы о романе «Кысь» О.В. Богдановой, А. Гениса, К. Гордович, А. Немзера, ГЛ. Нефагиной.

Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что в рамках специального целостного рассмотрения представлен анализ жанрово-поэтического, неомифологического и идейно-тематического аспектов романа Т.Толстой «Кысь», выявляется структурное, хронотопическое, интертекстуальное, философско-символическое содержание произведения. Анализ проводится в сопоставлении романа «Кысь» с антиутопиями

A.Бородыни, В. Войновича, Л. Петрушевской, А. Курчаткина, А. Кабакова,

B.Маканина, В. Рыбакова. В диссертации впервые устанавливаются смыслы антиномических мифологем на различных текстовых уровнях, определяется в полном объеме символика азбучного принципа сюжетосложения, определяется характер хронотопических связей.

С научной новизной связана и рабочая гипотеза, выдвигаемая автором диссертационной работы: в «Кыси» Татьяны Толстой синтезируются элементы различных жанров (неомифологического повествования, социально-сатирического романа, антиутопии, памфлета, притчи, драмы, волшебной сказки), которые создают неповторимое идейно-художественное повествование о судьбе современного русского мира. При этом преобладающими являются признаки антиутопического неомифологического романа. Условность, лежащая в основе организации художественного пространства в романе «Кысь», опирается на мифологическую антиутопическую модель мира. Специфика последней проявляется в напряженной динамике устремлений русского человека: космического, организующего и хаотического, деструктивного.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Воссоздавая архетипический уровень национального сознания, Т.Толстая в «Кыси» выявляет центральные компоненты русской ментальности: особое тяготение к «Слову», сакрализации литературы в условиях общей культурной неразвитости и языческой страстности натуры русского человека.

2. На неомифологическом уровне романа «Кысь» развенчивается культурный миф о главенствующем воздействии литературы на возвышение духовности нации, демонстрируется ущербность аксиологии конца XX столетия. Дезинтеграция бинарной позиции «разум — чувства» приводят героя к полному разрушению оппозиции «жизнь — смерть», в результате чего протагонист «Кыси» превращается в симулякровую личность, и в нем не может проявиться полноценная человеческая сущность, ведущая к гармонии духа.

3. «Кысь» Т. Толстой представляет собой синтетическое жанровое образование, заключающее в себе такую картину мира, в которой доминирующими оказываются мифопоэтический и антиутопический аспекты,

4. Азбучный принцип сюжетосложения в романе «Кысь» выполняет функции демонстрации и развенчания мифа о симулякровом бытии героя. Используя символические обозначения букв древнерусского алфавита, Т.Толстая создает гипертекстовую структуру произведения, своеобразную энциклопедию «мутации духовности» в современном мире («послевзрывного» периода).

5. Название романа Т. Толстой «Кысь» подчеркивает центральную идею о кризисе духовности современного мира, прервавшего связи с глубинными культурными традициями предшествующих поколений.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что работа способствует более глубокому пониманию теоретических аспектов антиутопического жанра, вбирающего в себя элементы других сатирических жанровых форм. Исследование расширяет представления о поэтике постмодернистского романа, о способах воплощения симулякровой реальности и архетипических структур, о формах функционирования хронотопа и способах сюжетосложения в современных крупных эпических формах, в частности, в неомифологическом антиутопическом повествовании.

Практическое значение исследования связано с возможностью использования его результатов в курсах лекций по истории русской литературы конца XX — начала XXI века, при чтении спецкурсов по проблемам постмодернистской прозы.

Апробация исследования осуществлялась в рамках учебно-методических семинаров кафедры русской филологии Тамбовского государственного технического университета. Проблемы, затронутые в диссертационном исследовани, обсуждались на V Всероссийских чтениях «Оптина пустынь и русская культура» в городе Калуге в 2004 году, на V Международной научной конференции в Пензенском государственном педагогическом университете в 2005 году, на Международной научной конференции в Волгоградском государственном университете в 2005 году.

Основные положения работы отражены в 11 публикациях.

Структура и объем диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав и заключения. Приложен список использованной литературы, включающий 190 наименований.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Крыжановская, Оксана Евгеньевна

Заключение

Роман-антиутопия «Кысь» представляет собой синтетическое жанровое образование, вписывающееся в основные тенденции современной русской постмодернистской литературы, стремящейся к художественному осмыслению хаотической реальности окружающего мира. Название романа несет в себе символический смысл, включающий «впадение» новых поколений в инфернальные сферы духа, разрыв с культурными аксиологическими традициями предков. Метафорический образ хищной Кыси, лишающей человека культурной памяти и низводящей его до уровня бессознательного животного, воплощает характерные нравственно-эстетические процессы рубежа XX и XXI веков.

Художественно воплощая архетипический уровень национального сознания, Татьяна Толстая демонстрирует десакрализацию общекультурных христианских ценностей, разгул языческих страстей, которые проявляются в современном обществе. Центральная антиномическая мифологема «Кысь — Княжья Птица Паулин» позволяет понять причины духовного краха нации, связанного с культурной неразвитостью, неустойчивостью воззрений, отсутствием сильной воли при максималистских и идеалистических устремлениях.

На неомифологическом уровне в произведении Т. Толстой происходит развенчание культурного мифа об особой действенной силе русской классической литературы, способной привести к осознанию истины и достижению подлинного смысла земного существования. Конфликт мифологем «жизнь — смерть», «космос — хаос» приводит в романе «Кысь» к обнажению третьей мутирующей ипостаси — постмодернистскому «хаосмосу». Процесс духовной мутации воплощен в логике развития характера главного героя Бенедикта, превращающегося в живого мертвеца, в хаосмотическую симулякровую фигуру.

В роман-антиутопию Т.Толстой «Кысь» органически входит система мифов, живущих в сознании персонажей. Это мифы, связанные с естественным ходом природы и истории, эсхатологические и тотемные мифы, мифы, выражающие безотчетные страхи и заветные мечты русского народа, культурные мифы. Обращение писательницы к неомифологии можно рассматривать как один из способов создания художественной условности с целью выявления ментального начала русского человека в самых разнообразных его формах. Мифологические образы и мотивы, являющиеся для героев подлинной эмпирической данностью, воспринимаются как условность или символика, позволяющие представить архаические схемы мифологического мышления в виде «бытийной универсалии» и ценностно-смысловой константы национальной картины мира. В романе все основные идеи, комплексы, фобии, достоинства и недостатки, характерные для русского человека, представлены как народное коллективное бессознательное, которое находит свое воплощение в мифах. Авторское начало в романе «Кысь» раскрывается в оригинальной художественной интерпретации мифологических архетипов и амбивалентных символов хаоса и порядка (образы Кыси и Княжьей Птицы Паулин). Если в произведениях устного народного творчества столкновение двух начал решается через борьбу персонифицированных сил Добра и Зла, где заведомо побеждает Добро, то в мифе столкновение этих начал ведет к концу существования старого мира и появлению нового. Переосмысливая мифологическую условность, Т. Толстая выдвигает на первый план нравственное противостояние, что позволяет актуализировать проблемы современности.

Миромоделирование Т.Толстой ориентировано на построение «метаисторической» художественной реальности, соотносимой с действительной историей, культурой и бытом русского народа. Сквозь призму культурных мифов, обыгрываемых в романе «Кысь», открывается смысл художественно-культурного сознания автора. Играя культурными мифами, демифологизируя и ремифологизируя их одновременно, Т.Толстая создает собственную «новую» «антиутопическую» мифологию, которая отражает современное постмодернистское сознание. С одной стороны, Книга, обладающая в представлении любого человека культурным ореолом, в романе представляет весь мировой Логос, с другой — выражает ситуацию литературоцентризма, когда литература образует материал и материю существования.

Образ А.С.Пушкина в романе представляет собой сложный культурно-семантический комплекс, в котором соединены имя поэта, его детально разработанный литературоведами и историками-искусствоведами образ, четко определенный сюжет жизни, основные мотивы творчества. Для Бенедикта образ поэта — миф «нового» времени, черпающий свое содержание из текстов произведений, из рассказов Никиты Иваныча, который задает жизнетворческую модель, образец, к осуществлению чего стремятся герои. Образ Пушкина может рассматриваться как символ Прежней культуры (в реальной жизни — культуры «золотого века», дореволюционного, доперестроечного периодов и т.д.), а «пушкин», вырезанный из дерева Бенедиктом, ассоциируется с ситуацией «разрыва культурной преемственности», трагичность которой переживают персонажи романа Т.Толстой.

Миф во все времена являлся средством гармонизации представлений об окружающем мире и месте в нем человека. Но в романе Т.Толстой «Кысь» происходит обратная ситуация: миф, превращаясь в антимиф, становится выражением социального отчуждения и одиночества героя, его духовной деградации. Бенедикт, пройдя через испытания, через своеобразную инициацию, не достигает гармонии с самим собой, с окружающими, с Космосом и остается в полной хаотической дезориентации, отражающей типичное состояние поколения «next», порвавшего связи с предшествующей культурой.

Закладывая азбучный принцип построения глав в основу сюжетосложения, Т. Толстая достигла важной эстетико-аксиологической цели— демонстрации пропасти, образовавшейся между элитной культурой, классическим искусством и народными эстетическими и этическими представлениями. Смысл духовного бытия, заключающийся в самосовершенствовании, закодированный в древнерусской азбуке и введенный в заголовочный комплекс романа «Кысь», позволяет увидеть степень деградации, которую претерпели поколения «next» поствзрывного мира.

Изображая поствзрывной мир, автор реализует все важнейшие жанровые признаки антиутопического произведения, такие как создание художественного мира, содержащего фантастические и реальные приметы жизни общества, локализация событий в посткатастрофическом пространстве и времени, использование сатирических и метафорических форм выражения авторской позиции. Общество будущего создается за счет гротескного концентрированного показа процессов, происходящих не только в современности, но и существовавших в прошлом России. Несмотря на то что в романе «Кысь» не прописаны механизмы осуществления власти, в соответствии с жанровыми признаками антиутопии обитатели Федор-Кузьмичска живут по законам тоталитарного общества, где существует «культ личности» Набольшего Мурзы. В обществе будущего оказываются разрушенными до предела экономические, социальные и нравственные связи, что помогает «верхушке» диктовать свои условия «низу». В Федор-Кузьмичске нет социального равенства. Однако все жители городка оказываются равны в отношении перевернутости этических и нравственных понятий, в отсутствии не только внешней, но и внутренней культуры. Исключением являются Прежние— представители «прошлой», «довзрывной» жизни, которые пытаются «образумить» голубчиков и научить их самостоятельно думать. Однако их попытки провести какие-либо преобразования «снизу» тщетны, а к открытому бунту Прежние не приходят.

В классической антиутопии изображалось усовершенствованное, упорядоченное общество будущего, со строго регламентированной и ритуализованной жизнью, в котором индивидуальный бунт Героя представлял собой возможный способ освобождения личности, преодоления антиутопической действительности. В постмодернистской антиутопической картине мира, представленной в романе «Кысь», действительность предстает хаосом, где порядка либо вообще нет, либо он присутствует в «извращенном», перевернутом виде. Здесь бунт Героя бессмыслен: он либо не совершается вовсе, либо совершается, но не приносит желаемого результата. Последствия этого бунта оказываются ничем не лучше, а, возможно, хуже прежних условий существования. Никакого оптимистического выхода из такой ситуации писатели-постмодернисты не предлагают. Однако в пространстве романа «Кысь» существует некая Истина, к которой стремится герой, и в финале протагонист не погибает вместе с остальными голубчиками, а остается жить, по всей видимости, для того, чтобы продолжить нравственные поиски. В этом можно усмотреть модернистскую стратегию автора: пародийность романа Т.Толстой заканчивается там, где начинается область Истины, Добра и Разума.

Таким образом, антиутопическая мифопоэтическая картина мира в романе Татьяны Толстой «Кысь» представляет собой сложное постмодернистское образование с преобладающими тенденциями антирационализма, диссонантности и симулякровости в способе изображения действительности, что характерно для «неклассического» типа мировидения.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Крыжановская, Оксана Евгеньевна, 2005 год

1. Толстая, Т.Н. Ночь : рассказы / Т.Н. Толстая. М. : Подкова, 2002. - 352 с.

2. Толстая, Т.Н. День / Т.Н. Толстая. М.: Подкова, 2002. - 367 с.

3. Толстая, Т.Н. Двое / Т.Н. Толстая, Н.Н. Толстая. М. : Подкова, 2002. -384 с.

4. Толстая, Т.Н. Круг : рассказы / Т.Н. Толстая. М. : Подкова, 2003. - 346 с.

5. Толстая, Т.Н. Кысь : роман / Т.Н. Толстая. М.: Эксмо, 2003. - 320 с.

6. Толстая, Т.Н. Не кысь / Т.Н. Толстая. М.: Эксмо, 2004. - 608 с.

7. Толстая, Т.Н. Белые стены : рассказы / Т. Н. Толстая. М. : Эксмо, 2004. -587 с.

8. Толстая, Т.Н. Не спи, не спи, художник. / Т.Н. Толстая // Иностранная литература, 1995.-№9.-С. 171-174.

9. Толстая, Т.Н. Осужденный на бессмертие : к 90-летию со дня рождения (писателя) С.Н. Толстого / Т.Н. Толстая // Книжное обозрение. 1998. — № 49. -С. 8.

10. Ю.Толстая, Т.Н. Интервью из Франкфурта / Т.Н. Толстая // http : //www.litwomen.ru/news.html7id

11. Тол стая, Т.Н. Народ хочет денег, но стесняется (Интервью с Т. Толстой) / Т.Н. Толстая // Книжное обозрение. 2002. -№ 5. - С. 3.

12. Толстая, Т.Н. Маленький человек это человек нормальный / Т.Н. Толстая // Московские новости. - 1987. - 22 февр.

13. З.Толстая, Т.Н. Несется тройка. А ямщика у нее нет.(Интервью с Т.Толстой) / Т.Н. Толстая // Голос. 1995. - № 35.

14. Толстая, Т.Н. «Пойдите навстречу читателю!.» ( Интервью с Т.Толстой) / Т.Н. Толстая // Книжное обозрение. 1988. -№ 1. - С. 4.

15. Толстая, Т.Н. Российское общество догматично (Интервью с Т. Толстой) / Т.Н. Толстая // Литературная газета. 2002. - № 9. - С. 2.

16. Tolstaya in Tokio (Интервью с Т. Толстой) / Т.Н. Толстая // htm // www. susi. ru/ stol / tolstaya.html.1.

17. Войнович, В. Москва 2042 / В. Войнович // Вечер в 2217 году : утопия и антиутопия XX века. М.: Прогресс, 1990. - С. 387-716.

18. Гофман, Э.Т.А. Новеллы / Э.Т.А. Гофман // Москва : Художественная литература, 1978. 336 с.

19. Замятин, Е. Избранные произведени / Е. Замятин. М. : Советский писаитель, 1989. - 732 с.

20. Кабаков, А. Невозвращенец / А. Кабаков // Курчаткин А. Записки экстремиста. Кабаков А. Невозвращенец. М. : Молодая гвардия, 1990. - С. 109-160.

21. Курчаткин, А. Записки экстремиста / А. Курчаткин // Курчаткин А. Записки экстремиста. Кабаков А. Невозвращенец. -М: Молодая гвардия, 1990.— С. 3-108.

22. Маканин, В. Лаз : повесть / В. Маканин. М.: Ренессанс, 1991. - 175 с.

23. Набоков, В.В. Приглашение на казнь / В.В. Набоков // Собр. соч. : в 4 т. -М.: Правда, 1990. Т. 4. - С. 5-130.

24. Петру шевская, Л. Новые Робинзоны (Хроника конца XX века)/ Л.Петрушевская // Новый мир. 1989. - №8. - С. 166-172.

25. Рыбаков, В. Не успеть / В. Рыбаков // Завтра. 1991. - № 1. - С. 8-25.

26. Салтыков-Щедрин, М.Е. История одного города / М.Е. Салтыков-Щедрин. М. : Гослитиздат, 1959. - 255 с.

27. Сологуб, Ф.К. Мелкий бес : роман / Ф.К. Сологуб. М. : Художественная литература, 1988. - 304 с.184 III

28. Абрамова, Е.И. Гибридно-цитатный язык романа Т.Толстой «Кысь» / Е.Абрамова, В. Фомина // Взаимодействие литератур в мировом литературном процессе. Проблемы теоретической и исторической поэтики : материалы междунар. науч. конф. Гродно, 2004. - С.73-76.

29. Аверинцев, А. Историческая подвижность категории жанра : опыт периодизации / А. Аверинцев // Историческая поэтика : итоги и перспективы изучения. М.: Наука, 1986. - С. 104-116.

30. Агронович, С.З. Гармония цель - гармония : Художественное сознание в зеркале притчи / С.З. Агранович, И.В. Саморукова. - М.: Наука, 1997. - 123 с.

31. Алексеевский, М. Между Гамлетом и Буратино / М. Алексеевский // http : //www.strasti.ru/friend.php?op=FriendSend&sid=55.

32. Архангельская, А. Рецензия на роман «Кысь» Т. Толстой / А.Архангельская// http :www.press/21.ru/workdetail.phtm/?id=64.

33. Ашкеров, А. Татьяна Толстая как зеркало русской интеллигенции/ А.Ашкеров // http.: //www. hrono. ru/ publik/ 2002/ ashker020115.html

34. Барт, P. Избранные работы. Семиотика. Поэтика / Р. Барт. М. : Флинта: Наука, 1989. - 368 с.

35. Бахтин, М.М. Эпос и роман / М.М. Бахтин. С.-Пб.: Азбука, 2000. - 301с.

36. Бахтин, М.М. Формы времени и хронотопа в романе : очерки по исторической поэтике / М.М. Бахтин // Вопросы литературы и эстетики. М. : Наука, 1975.-С. 260-391.

37. Беньяш, С. Дунин сарафан / С. Беньяш // Дружба народов. 2001. - № 2. -С. 214-216.

38. Богданова, О.В. Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60- 90-е годы XX века- начало XXI века) : учеб. пособие / О.В.Богданова.- С.-Пб.: Филол. фак. С.-Петерб. гос. ун-та, 2004.-716 с.

39. Борев, Ю.Б. Эстетика. Теория литературы : энциклопедический словарь терминов / Ю.Б. Борев. М. :000 «Изд-во Астрель» : ООО «Изд-во ACT», 2003.-575 с.

40. Боровиков, С. Татьянин день / С. Боровиков // Знамя. 2003. - № 3. - С. 227-228.

41. Быков, Д. Татьяна Толстая : из бывших. Татьяна Никитична громко плачет, а мячик плывет / Д. Быков // Консерватор, 2003. 14 февр.

42. Вайзер, Т. Невидимая река : Беседа с известной писательницей / Т. Вайзер // Литературная газета. 1999. - 11-17 авг. - С. 9.

43. Валагин, А.П. Русская литература XX века. Проза 1980-2000-х годов : учеб пособие / А.П.Валагин Воронеж : «Родная речь», 2003.

44. Веселая, Е. Кого спасать кошку или Рембранта? Беседа с Т. Толстой / Е.Веселая // Московские новости. - 1991. - № 30. - 28 июля. - С. 14.

45. Веселая, Е. Нежная женщина с книгой в руке / Е. Веселая // Московские новости. 1995. - 10-17 сент.

46. Волков, А. Территория стиля : Т.Толстая «Кысь» / А. Волков // http. : //www.office.fashionlook.ru/style/default.taf? Function=Show Article & ID.

47. Володина, Д. Татьяна Толстая, учительница жизни / Д. Володина // Час пик.-2001.-№9.-С. 22.

48. Воробьева, А.Н. Современная русская литература. Проза 1970-1990-х годов : уч. пособие / А.Н. Воробьева. Самара : Изд-во Самарской гос. академии культуры и искусств, 2001. - 182 с.

49. Габриэлян, Н. Взгляд на женскую прозу / Н. Габриэлян // Преображение : (Русский феминистический журнал). 1993. - № 1.

50. Гаврилов, А. Народ хочет денег, но стесняется. Беседа с автором о ее романе/ А. Гаврилов // Книжное обозрение. 2002. - № 5. - С. 3.51 .Гальцева, Р. Помеха человек / Р. Гальцева, И. Роднянская // Новый мир. -1998.-№12.-С. 217-230.

51. Генис, А. Душа без тела / А. Генис // Звезда. 2002. - №12. - С. 212-213.

52. Генис, А. Рисунки на полях : Татьяна Толстая / А. Генис // Иван Петрович умер : ст. и исследования. М.: Новое литературное обозрение. - 1999. - С. 12.

53. Георгиевский, А.С. Творчество прозаиков 60-90-х годов в малых жанрах / А.С. Георгиевский // Русская проза малых форм последней трети XX века : духовный поиск, поэтика, творческой индивидуальности : уч. пособие. М. : Альфа, 1999.-С. 172-180.W

54. Гессен, Е. «Конец прекрасной эпохи» / Е. Гесен // Время и мы. Нью-Йорк, 1990. -№109. С. 194-207.

55. Гордович, К.Д. История отечественной литературы XX века/ КД Гордович.-С.-Пб.: Спецлиг, 2000. 320 с.

56. Гордович, К.Д. Роман Т.Толстой «Кысь» в контексте постмодернистской литературы / К.Д. Гордович // «Третий Толстой» и его семья в русской литературе» : сб. науч. статей. Самара : Изд-во Администрации Самарской области, 2003. - С. 265-271.

57. Городова, М. Т. Толстая : Хождение за радостью (Интервью с писательницей) / М. Городова // Крестьянка. 2000. - №3. - С. 68.

58. Грушко, Е. Словарь славянской мифологии / Е. Грушко, Ю. Медведев. -Н.Новгород : ИД «Русский купец» : «Братья славяне», 1995. С. 271.

59. Губернаторова, Н. Вечерний кофе на Тверской с Татьяной Толстой/ Н.Губернаторова // http. ://www.gramota.ru/news.html.

60. Давыдова, Т.Т. Роман Т.Толстой «Кысь» : проблемы, образы героев, жанр, повествование / Т.Т. Давыдова // Русская словесность. 2002. - №6. - С. 25-30.

61. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. /ВМ. Даль. М. : Русский язык, 1978-1980.

62. Десятов, В.В. «Сирин и «Кысь» : Т. Толстая пародирует Набокова/ В.В.Десятов // Сибирский филологический журнал. 2003. - № 1. - С. 40-52.

63. Десятов, В.В. Клон Пушкина, или Русский человек через двести лет : (По страницам современной прозы) / В. Десятов // Звезда. 2000. - № 2. - С. 198— 202.

64. Десятов, В.В. Русские постмодернисты и В.В. Набоков : интертекстуальные связи : дис. . д-ра филол. наук : 10.01.01 / В. В. Десятов. -Барнаул, 2004. 439 с.

65. Дубин, Б. Обрыв связи : Разговоры не только о литературе / Б.Дубин, Н. Игрунова // Дружба народов. 2003. - №1. - С. 187-219.

66. Евсюков, В. Человек и Левиафан : Утопия и антиутопия в свете реальности/ В. Евсюков //Дальний Восток. 1990. -№5. -С. 151-159.

67. Егоров, Е.А. «Москва Петушки» Венедикта Ерофеева в структуре романа Татьяны Толстой «Кысь» / Е.А. Егоров // «Третий Толстой» и его семья в русской литературе» : сб. науч. ст. - Самара : Изд-во Администрации Самарской области, 2003. - С.260-271.

68. Елисеев, A.M. Словарь литературоведческих терминов / A.M. Елисеев, Л.Г. Полякова. Ростов н/Д.: Феникс, 2002. - 320 с.

69. Ерофеев, В. На грани разрыва : «Мелкий бес» Ф. Сологуба на фоне русской реалистической традиции / В. Ерофеев // Вопросы литературы. 1985. -№2.-С. 140-158.

70. Ерофеев, В. Русские цветы зла / В. Ерофеев // Русские цветы зла : сб. науч. ст. М.: Эксмо-Пресс, 2001.-321 с.

71. Иванова, Н. И птицу паулин изрубить на каклеты / Н. Иванова // Знамя. -2001.-№3.-С. 219-221.

72. Иванюшина, И. Утопия потерянного времени / И. Иванюшина // Очерки по истории культуры. Саратов, 1994.-С. 172.

73. Игошева, Т.В. Современная русская литература : уч. пособие / ТБ. Игошева -Новгород : Изд-во Новгород, гос. ун-та, 2002. С. 54-65, 93-96.

74. Из беседы с Т. Толстой // Крестьянка. 1987. -№ 4. - С. 32.

75. Ильин, И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм / И.П.Ильин. М.: Интрада, 1996. - 329 с.

76. Интервью с Т.Толстой для проекта «Настоящая литература : Женский род»// http :// www.evemail.hotbox.ru/mn.

77. Казарина, Т.В. Татьяна Толстая. Мудрость глупцов, или лечение сказкой / Т.В. Казарина // Современная отечественная проза : уч. пособие. Самара : Изд-во Самарской гуманитарной академии, 2000. - С. 167-176.

78. Каломенский, К. Рецензия на роман Т.Толстой «Кысь»/ К.Каломенский // http.: // www. pattern, narod. ru/ txt / kalomen4 /htm.

79. Карпенко, Г.Ю. Литературная критика о прозе Татьяны Толстой / Г.Ю.Карпенко // «Третий Толстой» и его семья в русской литературе» : сб. науч. ст. Самара : Изд-во Администрации Самарской области, 2003. - С. 238-245.

80. Кожевникова, В.М. Литературный энциклопедический словарь / В.М.Кожевникова, П.А. Николаева. М. : Советская энциклопедия, 1987. - 750 с.

81. Коростелева, Т. В лесах, где живет Кысь / Т. Коростелева // htm//www.pr.azov.net/archiv/2002/№174/kni.htm.

82. Кронгауз, К. Имидж ничто : О встрече Т. Толстой с журналистами / К.Кронгауз // Московские новости. 2001. - №34. - С. 19-20.

83. Курицын, В. Постмодернизм : новая первобытная культура / В.Курицын // Новый мир. -1991. №2. - С. 226-232.

84. Курицын, В. Русский литературный постмодернизм / В. Курицын. М. : ОГИ, 2000.-321 с.93.«Кысь» : Коллекция рецензий на роман Т.Толстой «Кысь» // http. : //www. guelman. ru / slava / kis / htm.

85. Кякшто, H.H. Русский постмодернизм / H.H. Кякшто // Русская литература XX века : школы, направления, методы творческой работы. С.-Пб. : Высш. шк., 2002.-С. 311-313.

86. Ладохин, П. Кыш, Кысь, кыш / П. Ладохин//Русская словесность. -2002-№ 1.-С. 39-41.

87. Лазаренко, О.В. Русская литературная антиутопия 1900-х первой половины 1930-х годов. Проблемы жанра : дис. . канд. филол. наук : 10.01.01 / О.В. Лазаренко. - Воронеж, 1997. - 175 с.

88. Ланин, Б.А. Русская литературная антиутопия XX века : дис. . д-ра филол. наук : 10.01.01 / Б.А. Ланин. Москва, 1993.-310 с.

89. Латынина, А. «А вот вам ваш духовный Ренессанс!» / А. Латынина // Литературная газета. 2000. - № 47. - С. 10.

90. Латынина, Ю. В ожидании Золотого Века : От сказки к антиутопии / Ю.Латынина // Октябрь. 1989. -№6. - С. 177-187.

91. Лебедев, А. Интервью с Т. Толстой для проекта «Литературное кафе» / А.Лебедев // http. ://wvAv.tema.ru.8080/rrr/litcafe/tolstaya/htm.

92. Лейдерман Н.Л Современная русская литература : в 3 кн. / HJL Лейдерман, М.Н.Липовецкий. М.: Эдиториал УРСС, 2001. - Кн. 3. - 685 с.

93. Лейдерман, Н.Л. Русский реализм в конце XX века / Н.Л. Лейдерман // Русское слово в мировой культуре. Художественная литература как отражение национального и культурно-языкового развита : в 2 т. С-Пб. : Политехника, 2003. - Т.1. — С. 260.

94. Лейдерман, Н.Л. Жанровый анализ литературного произведения / Н.Л.Лейдерман. Екатеринбург : У-Фактория, 1998. - 350 с.

95. Липовецкий, М.Н. Русский постмодернизм (очерки исторической поэтики): монография / М.Н. Липовецкий. Екатеринбург : Изд-во Уральского гос. пед. ун-та. - 1997. - 317 с.

96. Липовецкий, М.Н. След Кыси / М. Липовецкий // Искусство кино. -2001.-№2.-С. 77-80.

97. Литвинова, Н. Роман Т.Толстой «Кысь» (Досужие заметки праздного читателя) / Н. Литвинова // http ://zhurnal.lib/ru/n/natalija/kysx.shtml

98. Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А.Н.Николюкина. -М.: НТК «Интелвак», 2001. 1600 ст.

99. Лотман, Ю.М. Внутри мыслящих миров (Человек текст - семиосфера-история) / Ю.М. Лотман. - М.: Прогресс, 1996.

100. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста / Ю.М. Лотман. М. : Искусство, 1970. - 384 с.

101. Лотман, Ю.М. Миф-имя-культура / Ю.М.Лотман, Б.А. Успенский // Ученые записки Тартуского университета. Тарту : Изд-во Тартуского университета, 1973. - Вып. 308. - С. 282-303.

102. Люй, Цзиюн. Поэтико-философское своеобразие сборника Татьяны Толстой «Ночь» : дис. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Люй Цзиюн. Тамбов, 2005.-163 с.

103. Маковский, М. М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках : Образ мира и миры образов. М. : ВЛАДОС. —1996.— 330 с.

104. Малыгин, А. Эгобьшотаклепсо-неучиться:БеседасТ.Толсгой/А.Маль1гин// Неделя. 1988. - №21. - С. 10-11.

105. Маньковская, Н.Б. «Париж со змеями» (Введение в эстетику постмодернизма) / Н.Б. Маньковская. М.: ИФРАН, 1995. - 393 с.

106. Мартыненко, О. «Чтение 200 лет спустя после взрыва» : Беседа корреспондента с Т.Толстой // О. Мартыненко / Московские новости. 2000. -№ 36. - С. 2.

107. Марченко, А. Вместороманье / А. Марченко // Новый мир. 2004. - №4-С.153-163.

108. Мелетинский, Е.М. Мифологический словарь / Е.М. Мелетинский. М. : Советская энциклопедия, 1991. - 672 с.

109. Мелетинский, Е.М. О литературных архетипах. Чтения по истории и теории культуры /Е.М. Мелетинский. -М. : Изд-во РГГУ, 1994. 136 с.

110. Мелетинский, Е.М. Поэтика мифа / Е.М. Мелетинский. М. : «Восточная литература» РАН, 2000. - 407 с.

111. Мелешко, Т. Основные направления в российской литературе 2001-2002 гг./ Т. Мелешко // http ://www.pl.spb.ru/obzor.doc/ htm

112. Мущенко Е.Г. Русская литература XX века : уч. пособие / Е.Г. Мущенко, Т.А. Никонова. Воронеж : Изд-во Воронежского гос. ун-та, 1999. - 400 с.

113. Немзер, А. Азбука как азбука : Татьяна Толстая надеется обучить грамоте всех буратин / А. Немзер // Время новостей. 2000. - №156, 27 окт.

114. Нефагина, Г.Л. Русская проза конца XX века : уч. пособие.- 2-е изд., испр. и доп. / Г.Л. Нефагина. М.: Флинта, 2003. - 320с.

115. Николенко, О.Н. Современная антиутопия / О.Н. Николенко. -Харьков : Изд-во ХГПУ, 1996. -104 с.

116. Николина, Н.А. Филологический анализ текста : уч. пособие. / Н.А.Николина. М.: Академия, 2003. - 256 с.

117. Ниточкина, А. «В большевики бы не пошла.» : Беседа с Т. Толстой / А.Ниточкина // Столица. 1991. -№33. - С. 38-41.

118. Новейший словарь иностранных слов и выражений. М. : Современный литератор, 2003. - 976 с.

119. Ольшанский, Д. Спасибо нам : «День» эссеистический сборник Татьяны Толстой / Д. Ольшанский // Независимая газета. - 2001. - № 140. - С. 7.

120. Парамонов, Б. Застой как культурная форма (О Т.Толстой) / Б.Парамонов// Звезда, 2000. -№ 4. С. 234-238.

121. Парамонов, Б. Русская история наконец оправдала себя в литературе / Б.Парамонов // «Время MN». 2000. - № 173.

122. Парамонов, Б. Татьяна Толстая вне ксерокса / Б. Парамонов // http : // www.svoboda/org/programs/ rg/2001/html.

123. Пейкова, A.K. Роль интертекстуальных связей в художественной концепциии романа Т.Толстой «Кысь» / А.К. Пейкова // Русский язык илитература рубежа XX-XXI веков : сб. науч. ст. Самара : Изд-во СГПУ, 2005.-С. 497-501.

124. Переяслов, Н. Жизнь после Взрыва / Н. Переяслов // Литературная газета. 2001. - №4. - С. 7.

125. Попова, И.М. Литературные знаки и коды в прозе Е.И. Замятина : функции, семантика, способы воплощения : курс лекций / И.М. Попова. -Тамбов : Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 2003. 148 с.

126. Попова, И.М. Интертекстуальность художественного творчества / И.М.Попова. Тамбов : Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 1998. - 63 с.

127. Потебня, А.А. Эстетика и поэтика / А.А. Потебня. -М. : Наука, 1976. С. 280-300.

128. Пригодич, В. Игра на понижение / В. Пригодич // Литературная газета. -2001.-№43.-С. 7

129. Пригодич, В. «Тонкая книга» Татьяны Толстой или «Кысь», «брысь», «рысь», «Русь» / В. Пригодич // http:// www.pereplet.ru/html

130. Пронина, А. В. Наследство цивилизации : О романе Т.Толстой «Кысь» / А.В. Пронина // Русская словесность. 2002. - № 6. - С. 31-32.

131. Пропп, В.Я. Морфология «волшебной» сказки : Исторические корни волшебной сказки / В.Я. Пропп. М.: Лабиринт, 1998. - 512 с.

132. Прохорова, Т.Г. Пушкинские реминисценции в творчестве Т. Толстой / Т.Г. Прохорова // Ученые записки Казанского университета. 1998. - Т. 136. -С. 89-96.

133. Путилов, Б.Н. Древняя Русь в лицах : Боги, герои, люди / Б.Н. Путилов. -С.-Пб.: «Азбука классика», 2001. - 368 с.

134. Рабинович, В. Разрушители утопий / В. Рабинович // Урал. 1989. -№8.-С. 161-167.

135. Радченко, А. Кысь меня! : рецензия на роман Т. Толстой / А. Радченко // http : //www.infoural.ru/infoural/delur/2001/r2/5-7-3.html.

136. Ремизова, М. Grandes dames прошедшего сезона. Заметки о литературных премиях (Т. Толстой и JI. Улицкой) / М. Ремизова // Континент. -2002.-№2.-С. 396-405.

137. Ритм, пространство и время в литературе и искусстве : сб. науч. ст. JI. : Наука, 1974. - 300 с.

138. Роднянская, И. Гамбургский ежик в тумане : Кое-что о плохой хорошей литературе / И. Роднянская // Новый мир. 2001. - №3. - С. 159-176.

139. Романов, С.С. Антиутопические традиции русской литературы и вклад Е.И. Замятина в становление жанра антиутопии : дис. . канд. филол. наук : 10.01.01 / С.С.Романов. Курск, 1998. - 168 с.

140. Руделев, В.Г. Воспоминания о Черной земле : История слов, имен, и народов / В.Г. Руделев. Тамбов : Изд-во Тамб. гос. ун-та, 1994. 132 с.

141. Руднев, В. Словарь культуры XX века : Ключевые понятия и тексты / В.Руднев. М.: Аграф, 1997. - 384 с.

142. Саблина, Н.П. Буквица славянская : Поэтическая история азбуки с азами церковнославянской грамоты / Н.П. Саблина С.-Пб. : Ижица, - 2002. - 190 с.

143. Свинаренко, И. Графиня и Кысь (Интервью с Татьяной Толстой) / И.Свинаренко // Медведь. 2003. - № 74.

144. Скаковская, JI.H. Фольклорная перадигма русской прозы последней трети XX века : дис. .д-ра филол. наук : 10.01.01 / JI.H. Скаковская. Тверь, 2004. - 336 с.

145. Скоропанова, И.С. Русская постмодернистская литература : уч. пособие/ И.С. Скоропанова. 3-е изд., испр. и доп. - М.: Флинта : Наука, 2002. - 416 с.

146. Славникова, О. Произведения лучше литературы : Субъективный обзор прозы / О. Славникова // Дружба народов. 2001. - № 1. - С. 78-82.

147. Славникова, О. Пушкин с маленькой буквы / О. Славникова // Новый мир. 2001. - № 3. - С. 178-183.

148. Словарь русского языка : в 4-х т. / под ред. А.П. Евгеньевой. М. : Просвещение, 1981.

149. Стародомская, К. Колыбель для «Кыси» : Мир Татьяны Толстой в отсветах мировой катастрофы / К. Стародомская // Новое время. 2001. - № 52.-С. 18.

150. Степанян, К. Отношение бытия к небытию / К. Степанян // Знамя. -2001.-№3.-С. 207-218.

151. Суперанская, А.В. Словарь русских личных имен / А.В. Суперанская. -М.: Изд-во ACT, 1998. 528 с.

152. Тимофеева, А.В. Жанровое своеобразие романа-антиутопии в русской литературе 60-80-х годов XX века: дис. канд. филол. наук: 10.01.01 / АВ. Тимофеева -М., 1995.- 184 с.

153. Тлостанова, М.В. Постсоветская литература и эстетика транскультурации. Жить никогда, писать ниоткуда / М.В. Тлостанова. М. : Едиториал УРСС, 2004. - С. 353-358.

154. Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова : в 4 т. М. : Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1940.

155. Томашевский, Б.В. Теория литературы. Поэтика / Б.В. Томашевский. -М.: Аспект Пресс, 1999. 334 с.

156. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ : Исследования в области мифопоэтического / В.Н. Топоров. М.: Прогресс, 1995.

157. Тренева, Е. Татьяна Толстая : На телевидении не грех и позлословить / Е.Тренева // Российская газета. 2003. - № 172. - С. 21.

158. Трессидер, Джек. Словарь символов / Джек Трессидер. М. : «ФАИР-ПРЕСС», 1999.-448 с.

159. Тух, Б. Первая десятка современной русской литературы : сб. очерков / Б.Тух. М.: ООО «ИД "Оникс 21 век"», 2002. - С. 346-357.

160. Тюпа, В.И. Аналитика художественного. Введение в литературоведческий анализ : уч. пособие / В.И. Тюпа. М. : Лабиринт, РГГУ,2001.-192 с.

161. Успенский, Б.А. Поэтика композиции. Структура художественного текста и типология композиционной формы / Б.А. Успенский. М. : Искусство, 1970.-406 с.

162. Фатеева, Н. Интертекстуальность и ее функции в художественном дискурсе / Н. Фатеева // Известия РАН. Сер. литературы и языка, 1997. Т. 56.-№5.-С. 105-109.

163. Финк, Э.Л. Мифология нашего времени и позиции писателя : о книге Татьяны Толстой «День : личное» / Э.Л. Финк // «Третий Толстой» и его семья в русской литературе» : сб. науч. ст. Самара : Изд-во Администрации Самарской области, 2003. - С. 231-137.

164. Фрейденберг, О.М. Система литературного сюжета / О.М. Фрейденберг-М.: Наука, 1988.-С. 180-221.

165. Фрикке, Я.А. К вопросу о номинационно-синтаксической конверсии в художественном дискурсе (наматериале языка прозы Т. Толстой) /ЯА Фрикке //Вестник Пятигорского лингвистического университета. 2001. -№ 4. - С. 38-41.

166. Хализев, В.Е. Теория литературы / В.Е. Хализев. 4-е изд., испр. и доп-М.: Высш. шк. - 2004. - 437 с.

167. Хворостьянова, Е. Имя кыси : Сюжет, композиция, повествователь романа Татьяны Толстой «Кысь»/ Е. Хворостьянова // Традиционные модели в фольклоре, литературе, искусстве : сб. науч. ст. С.-Пб. : Европейский дом,2002.-С. 43.

168. Цуркан, В.В. Игровое начало в творчестве Татьяны Толстой / В.В.Цуркан// Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе : сб. док. междунар. конф. Магнитогорск : Изд-во МаГУ. - 2003. - С.486-453.

169. Чалмаев, В.А. Русская проза 1980-2000 годов : На перекрестке мнений и споров / В.А. Чалмаев // Литература в школе. 2002. - №4. - С. 18-25.

170. Чернорицкая, О. Трансформация тел и сюжетов / О. Чернорицкая // Новое литературное обозрение. 2002. - № 56. - С. 296-309.

171. Черняк, М.А. Современная русская литература: уч. пособие / МА Черняк. СПб., М.: САТА- ФОРУМ, 2004. - 336 с.

172. Шапарова, Н.С. Краткая энциклопедия славянской мифологии / Н.С. Шапарова. — М.: Издательство ACT, 2001. 624 с.

173. Шафранская, Э.Ф. Роман Т.Толстой «Кысь» глазами учителя и ученика : Мифологическая концепция романа / Э.Ф.Шафранская // Русская словесность. -2002.-№1.-С. 36-39.

174. Щеглова, Е. Человек страдающий : Категория человечности в современной прозе / Е. Щеглова // Вопросы литературы. 2001. - № 6. - С. 4266.

175. Щедрина, Н.М. Стилевые доминанты романа Татьяны Толстой «Кысь»/ Н.М.Щедрина // «Третий Толстой» и его семья в русской литературе : сб. науч. ст. Самара : Изд-во Администрации Самарской области. - 2003. - С. 252-259.

176. Эпштейн, М.Н. Парадоксы новизны : О литературном развитии XIX-XX веков / М.Н. Эпштейн. М.: Советский писатель, 1988. - 416 с.

177. Эскина, Н.А. Роман Татьяны Толстой «Кысь» : вариации, свернутые в кольцо / Н.А. Эскина // «Третий Толстой» и его семья в русской литературе» : сб. науч. ст. Самара : Изд-во Администрации Самарской области. - 2003. - С. 272-281.

178. Юдина, С.В. В потемках бытия / С.В. Юдина // Приложение к газете «Первое сентября». 2002. - № 48. - С. 4.