Западносибирская модель христианизации: характер, механизм, особенности: на примере Хакасско-Минусинского края в ХVII-ХIХ вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, доктор исторических наук Асочакова, Валентина Нестеровна

• Асочакова, Валентина Нестеровна
• доктор исторических наук
• 2011

Оглавление диссертации доктор исторических наук Асочакова, Валентина Нестеровна

Введение.

Глава 1. Эмпирико-научная и источниковедческая основа моделирования процесса христианизации в Хакасско-Минусинском крае вХУП-ХЕХвв.

1.1. Проблемы христианизации коренных народов Сибири в дореволюционной историографии.

1.2. Освещение проблем христианизации в советской и современной историографии.

1.3. Источниковая база исследования.

Глава 2. Экосоциокультурный контекст христианизации хакасов в ХУ11-Х1Х вв.

2.1. Демографо-географические условия.

2.2. Хозяйственные условия христианизации.

2.3. Социально-экономические и политические условия христианизации

Глава 3. Церковно-административные структуры христианизации в Хакасско-Минусинском крае.

3.1. Религиозные сообщества в Хакасско-Минусинском крае.

3.2. Церковно-административное управление и кадры духовенства

3.3. Приходская община как низовая ячейка христианизации.

Глава 4. Опыт и взаимодействие: специфика западносибирской модели христианизации в Хакасско-Минусинском крае (ХУП-Х1Х вв.).

4.1. Государственная модель христианизации: эволюция форм и методов.

4.2. Христианизация хакасов как локальный вариант западносибирской модели.

4.3. Результаты христианизации хакасов.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Западносибирская модель христианизации: характер, механизм, особенности: на примере Хакасско-Минусинского края в ХVII-ХIХ вв.»

Актуальность исследования. Глобализация общественных, политических, экономических, культурных и научных связей привела к двусторонним интеграционным и дезинтеграционным процессам. «Происходит, - как отмечает главный редактор журнала «Российская история» А.Н. Медушевский, - дезинтеграция исторически сложившихся культурных и политических стереотипов, политических границ», что создает возможности реконструкции региональной идентичности в ее историческом формировании. Исторический аспект этой проблемы становится одним из приоритетных направлений современной российской историографии1. Задачей историков, экономистов этнографов и других исследователей является создание моделей регионального развития. В формировании культурной, этнической, религиозной самоидентификации населения Сибири, Хакасии христианство сыграло важную роль и сохраняет до сих пор свою значимость как традиционное вероисповедание не только для русских, но и для части коренного этноса Республики.

Политико-идеологическая актуальность исследования обусловлена состоянием современного российского общества, характерной чертой которого являются процессы этнических, конфессиональных, социальных, идеологических и политических трансформаций и обострение на этой почве противоречий. Сохранение баланса между различными объединениями представляется важнейшей задачей российского государства. Исторический опыт существования в полиэтническом и поликонфессиональном пространстве, накопленный российской государственностью может помочь в формировании эффективной религиозной политики на современном этапе развития государства, выработке модели взаимоотношений государства, общества, религии.

1 Медушевский А.Н. Региональная история в глобальном измерении // Российская история. 2009. №3. С.З.

Оценка роли и места православия в становлении многонационального и поликонфессионального сибирского сообщества, интеграции конгломерата коренных народов Сибири в общероссийском социуме представляет не только актуальный политико-идеологический, но и научный интерес. Современная историография характеризуется отказом от монополии в области методологии и идеологии, широким спектром подходов, расширением проблематики исследований, что создает благоприятные условия для изучения проблемы христианизации коренных народов Сибири, в том числе Хакасско-Минусинского края.

Актуальность темы исследования также усиливается недостаточной научной разработанностью её проблематики. Несмотря, на то, что в современной историографии хорошо представлена история православия во всех четырех сибирских епархиях в дореволюционный период, охарактеризована религиозная политика в Российской империи, христианизация коренных народов Поволжья, Сибири и Дальнего Востока, по-прежнему практически нет работ по истории Русской православной церкви (далее РПЦ) в Приени-сейском крае, находящемся на периферии и Восточной, и Западной Сибири. Христианизация его коренного этноса - хакасов, в предлагаемых хронологических и тематических рамках до сих пор не были предметом специального комплексного изучения.

Учитывая актуальность, научную и практическую значимость темы, а также отсутствие целостного анализа и обобщающих трудов по затронутой проблематике, целью диссертационного исследования является: выявление характера, механизма, особенностей христианизации коренного населения Хакасско-Минусинского края в ХУИ-Х1Х вв.

Эта цель предусматривает решение следующих задач:

1) определить влияние универсальных и специфических демогра-фо-географических, хозяйственных и социально-политических факторов на процесс и результаты христианизации хакасов;

2) выявить общую и локальную религиозную политику властей в отношении неправославных конфессий, реконструировать конфессиональную структуру населения Хакасско-Минусинского края с целью определения влияния вероисповедных факторов на христианизацию;

3) охарактеризовать становление православной церкви (управление, формирование кадров духовенства) как инструмента политики христианизации коренного населения;

4) проанализировать процесс формирования приходских общин как низовой ячейки христианизации;

5) охарактеризовать общую государственную модель христианизации коренных народов Западной Сибири;

6) реконструировать процесс (формы, методы, характер, эффективность) христианизации коренного населения Хакасско-Минусинского края в ХУП-Х1Х вв.

7) оценить количественные и качественные показатели результатов христианизации, степень влияния православия на образ жизни и мировоззрение хакасов, их религиозную жизнь.

Объектом диссертационного исследования является христианизация коренных народов Сибири. Предметом — процесс, характер, механизм, результаты христианизации хакасов в конкретный исторический период.

В исследовательской работе применен комплексный подход, предполагающий возможность использования различных методологических теорий и методических приемов. Воссоздание многообразного исторического фона христианизации возможно на основе плюрализма теорий и методов, позволяющих путем анализа конкретного эмпирического материала рассмотреть общее и особенное, представить модель реализации общих установок в политике государства и РПЦ.

Конкретно-историческое рассмотрение избранной для диссертационного исследования темы основано на последовательном применении общих теоретико-методологических принципов исторического познания, широком использовании эвристических возможностей и теоретического инструментария ведущих отечественных и зарубежных школ гуманитарного знания.

Тема диссертации разрабатывалась в рамках системного подхода, который последовательно применялся в трудах А.Н. Медушевского, JI.B. Милова, И.Д. Ковальченко, Б.Н. Миронова и других современных историков. Фундаментальное исследование Б.Н. Миронова «Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX вв.), опирающееся в свою очередь на достижения дореволюционной, советской, зарубежной историографии, синтезирующее достижения последних лет, отражает современное состояние отечественной исторической науки, послужило образцом научного исследования с точки зрения характера и иерархии проблематики, подходов, методов и* принципов исследования2.

Системный подход позволяет рассматривать христианизацию хакасов, как систему, складывающуюся^ и функционирующую в сознании во о взаимодействии объективного и субъективного . Любая система имеет структуру в виде подсистем, блоков, элементов, которые находятся в иерархической связи. Объект и предмет исследования затрагивают духовную сферу, которая в трайбалистских и традиционных сообществах выражается в типе и характере религиозности. Она в свою очередь связана с внешней средой, определяющей хозяйственно-культурный тип (далее ХКТ), конкретный уровень социальности, трансформирующимися под влиянием межцивилизационных процессов. Перевод реальных процессов на известный уровень абстракции позволяет выявить механизмы, причинно-следственные связи, обеспечивающие существование религиозных верований, их трансформацию в сторону усвоения новых ценностей. Системный подход позволяет включить случайность в качестве одного из фундаментальных начал, что приводит к более глубокому ее пониманию как факто2

Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX вв.). В 2-х т. 3 изд., испр., доп. СПб, 2003.

Жидков B.C. Эволюция культуры: системный подход // Системные исследования: методологические проблемы : ежегодник, 1998. М, 2000. Ч. 2. С. 253. pa, придающему неповторимость эволюционным процессам 4. Для системного метода характерно целостное рассмотрение определенной совокупности объектов — материальных или идеальных — при котором выясняется, что их взаимосвязь и взаимодействие приводит к возникновению новых интегративных свойств системы, которые отсутствуют у составляющих ее объектов5.

Христианизация коренных народов осуществлялась в сложном полиэтническом, многоконфессиональном, стадиально разноуровневневом социуме Сибири, с ее- сложными природно-климатическими условиями. В целом это приводило к различным, иногда противоположным результатам. Моделирование, процессов в рамках системного подхода позволяет рассматривать порядок и беспорядок во внутренне противоречивом единстве6.

Метод моделирования применяется в современных исторических исследованиях7, он основывается на тезисе универсальности модели любой развивающейся системы, всегда эволюционирующейся под влиянием двух групп факторов - внутренних, генетически обусловленных и внешних -воздействия среды. Генетические факторы, обеспечивающие самоидентичность и устойчивость системы во времени - это уровень культурного моделирования, они консервативны, слабо связаны со средой, но испытывают с ее стороны более или менее сильное воздействие. Диапазон влияния среды на генетические факторы может располагаться между полисом благоприятствования реализации генетических задатков и возможностей -до самой решительной их деформации или даже гибели системы8.

Создание моделей, соответствующих методологическим целям исследования может стать почвой для создания системно-аналитической стратегии исторического исследования, что способствует появлению таких

4 Жидков B.C. Эволюция культуры: системный подход. С. 253.

5 Рузавин Г.И. Методология научного исследования. М., 1999. С. 276.

6 Там же. С. 261. п

Дутчак Е.Е. Из «Вавилона» в «Беловодье»: адаптационные возможности таежных общин староверов-странников (вторая половина XIX - начало XXI в.) / под ред. B.B. Керова. Томск, 2007.

8 Жидков B.C. Указ. соч. С. 274. интерпретаций, в которых, как писал Ю.М. Лотман, «случайное и закономерное перестает быть несовместимыми, а предстают как два возможных состояния одного и того же объекта»9.

Современное понимание системы как открытой, невсецелонадежной и саморегулируемой предполагает: строение системы, функционирование и развитие внутренних и внешних атрибутов системы, возможность взаимной экспликации выводов макро- и микроанализа10.

В западносибирскую модель христианизации коренных народов включены внешние элементы системы: географо-демографические, хозяйственные, социально-экономические параметры, религиозная политика и религиозные структуры, инструмент реализации религиозной политики.

Внутренние (генетические) - объект, на который направлен процесс. Меж ду всеми элементами системы существует взаимосвязь, взаимодействие, принятие или отторжение. От степени эффективности функционирования системы зависит результат, в данном случае религиозная жизнь хакасского этноса в контексте христианизации. Модель в предлагаемом исследовании «мысленный эксперимент - модель изучаемого процесса», что дает возможность отвлечься от целого ряда ограничений реальных процессов, идеализировать их и тем самым рассматривать предельных условиях и состояниях11.

Системный подход, комплексность предполагает анализ главных институтов' и структур (природа, люди и этнос; сословия и классы; семья; община; общество и государство) в их взаимодействии и взаимовлиянии. Выявить механизмы, обеспечивающие существование религиозных верований, их трансформацию, распространение (трансляции) и присвоение новых ценностей; специфику взаимодействия всех связей. В данном случае Хакасско-Минусинский край выступает в качестве конкретной целостной социально-исторической системы. Отдельные факты религиозной жизни а

Лотман Ю.М. Биография - живое лицо // Новый мир. 1985. № 12 . С. 230.

10 Дутчак Е.Е. Указ. соч. С. 21.

11 Рузавин Г.И. Указ. соч. С. 96. региона, взаимоотношения между традиционным верованием - шаманизмом и «пришлыми» религиозными системами (православие, старообрядчество) как и все системы, находятся под влиянием внешней среды, с которой имеют обратную связь. Учет данного обстоятельства позволяет исследовать такие явления как факторы христианизации и их эволюцию под влиянием христианизации. Христианизация хакасов рассматривается не только как направленный, но и опосредованный процесс, результат сложного взаимодействия природно-географических условий, колонизационно-миграционных, хозяйственных, этносоциальных процессов.

Следующий методологический принцип исследования, историзм, связан с категориями времени, места и причинности, т. е. основными категориями диалектики, движения, развития. Мы исходим из того, что наиболее продуктивный путь изучения общественного процесса заключается в синтезе, взаимодействии элементов формационного и цивилизационного подходов. Часть классических положений формационной теории не требует доказательств, таких как, например, зависимость религиозных процессов от базисных изменений. На экономическом базисе складываются определенные социумы, в структуре и функционировании которых важнейшую

12 роль играют социально-политические факторы . Формационная теория признает многовариантность, альтернативность исторического процесса, обусловленные многообразием природно-географических, исторических, социально-демографических условий. Учитывая сложность процесса, влияние на него совокупности различных факторов, мы исходим из того, что экономика, в конечном счете, определяет ход исторического процесса. Между нею и прочими сферами общественной жизни существуют сложное взаимодействие и взаимовлияние. Материалистический подход расширяет возможности выявлении экономических и социально-политических причин, лежащих в основе возникновения и развития религиозных систем,

12

Власть и реформы в России: Материалы «круглого стола», посвященного обсуждению коллективной монографии петербургских историков // Отечественная история. 1998. № 2. С. 8. конфессиональных течений, движений, полноценного анализа процесса эволюции форм религиозного сознания и исторических форм религий, проблем образования и разрешения конфессиональных конфликтов и противоречий. Позволяет предложить непротиворечивую периодизацию истории церковно-государственных отношений и религиозной политики. Религия, выступая в качестве закономерного продукта развития общества, естественным образом связана с теми или иными социально-организационными структурами, существует в конкретно-исторических формах и представлена многообразием конфессий. В связи с чем, исследование характера, особенностей христианизации отдельно взятого народа предполагает глубокую и конкретную оценку обстановки всего комплекса социально-политических, экономических и других условий, взаимодействовавших, определявших, направлявших, и корректировавших государственную вероисповедную политику, влиявших на изменение структур общественного сознания.

Вместе с тем существует определенный механизм связи цивилизаци-онного и формационного подходов, «есть пределы становления определенной формации, и они положены той или другой глобальной цивилизацией»13. При решении поставленных в диссертации задач автор опирается и на основные положения цивилизационной теории, которая ориентирует исследователя на познание «человеческой личности» как носителя исторически определенных цивилизационных характеристик. Цивилизационный концепт позволяет рассматривать исторический процесс с точки зрения всеобщности развития, позволяя несколько смягчить жесткую линейность исторических процессов. Концепт цивилизации способен интегрироваться в формационный подход, помогая объяснить те или иные отступления от общих тенденций. Большая часть современных историков полагает, что наиболее продуктивный путь познания противоречивого общественного

13

Олсх Л.Г. Цивилизационная переходность и волнообразность // Евразия: культурное наследие древних цивилизаций. Вып. 1. Культурный космос Евразии. Новосибирск, 1999. С. 48. процесса заключается не в противопоставлении формационного и цивили-зационного подходов друг другу, а в комбинации, взаимодействии элементов, их составляющих. Они рассматривают цивилизацию как форму человеческого общежития (сосуществования) и одновременно как ступень развития (тип — стадию), акцентируя внимание на особенностях человеческого сообщества как саморазвивающейся системы и ставя в центр теоретической конструкции человеческую личность (создателя всех культурных ценностей в широком значении этого слова) с ее ментальными характеристиками. Такой подход дает возможность смягчить традиционный экономический детерминизм, освободившись от жесткой привязки любых исторических явлений исключительно к экономическим интересам, заменить, как говорится, «производителя» — на «человека. Цивилизационный подход позволяет понять генезис, характерные черты, тенденции развития различных социально-этнических общностей. Он позволяет наиболее эффективно изучить, миссионерскую деятельность РПЦ на территории Минусинского уезда не только как проявление колонизационной и русификаторской политики, но и как сложное явление, оказывающее влияние на различные сферы жизни общества. Миссионерская деятельность стала тем процессом, через который происходило приобщение к новому типу мировоззрения, системе духовно-нравственных ценностей. А использование тех или иных форм и методов христианизации привело в одних случаях к исчезновению этнической идентичности, в других - к возникновению и расширению социокультурных связей между народами, и в определенной степени способствовала ускорению темпов развития местного населения Сибири.

Цивилизационные и формационные критерии неразрывно связаны между собой и представляют взаимодополняющие, взаимозависимые стороны одного конкретно-исторического процесса, в котором действуют два механизма: сменяемости социальных структур, олицетворяемый формаци-онной динамикой и их преемственности, который находит выражение в непрерывном, эволюционном, постепенном накоплении цивилизационных характеристик и качеств. Цивилизации проходят в своем развитии определенные этапы/ступени развития (хотя не обязательно укладывающие в марксистскую схему), а формации, в свою очередь, относятся к тому или иному цивилизационному типу, имеют определенный цивилизационный стержень.

По мнению М. Барга и других известных российских историков, концепция цивилизации, основанная на синтезе объективного (формационно-го) и субъективного (антропологического) подходов к изучению исторических процессов, открывает возможность построения собственно исторической методологии, позволяющей различать не только противостояние общественных классов и групп, но и сферу их взаимодействия на базе общечеловеческих ценностей. Исследование опирается на классические положения формационной теории: многовариантность, альтернативность, обусловленные многообразием природно-географических, исторических, социально-демографических условий. Цивилизационный концепт позволяет рассматривать исторический процесс с точки зрения всеобщности развития, понять генезис, характерные черты, тенденции развития«, различных социально-этнических общностей. В рамках обозначенной темы исследования религиозный фактор рассматривается в качестве одной из основных социокультурных, цивилизационных характеристик хакасского этноса.

Принцип историзма, движения, развития — основной аспект системного подхода14. Предметом исторического подхода является генезис системы, ее возникновение, становление, развитие. Важнейшие институты, структуры и процессы изучаются в их развитии, т.е. — качественное изменение при котором развивающийся объект переходит в иное состояние. Хакасский этнос под влиянием христианизации развивался, как и менялась окружающая его среда. Важной составляющей исторического подхода является учет всеобщего и специфического в движении системы.

Афанасьев В.Г. Системность и общество. М., 1980. С. 183.

В исследовании использовались исторические методы, выбор которых обусловлен объектно-предметной сущностью исследования. Определить исторический смысл любого явления невозможно без учета особенностей того общества, в котором существует. В свою очередь, определение этих особенностей не может быть дано без использования понятий и концепций, отражающих характеристики устройства общества и закономерности его развития. Эти понятия и концепции позволяют выявить универсальные для всех социумов элементы. Исследование отдельных обществ в соответствии с этими абстрактными моделями позволяет преодолеть хаос бесконечного многообразия исторических фактов - их можно систематизировать и изучить в рамках определенной системы координат. Только таким образом можно сопоставить различные явления и формы социальной жизни, корректно выделить черты сходства и различия15. Вместе с тем, концепты и теоретические построения не являются буквальным отражением исторической реальности - они лишь инструмент, позволяющий эту реальность изучить. Историк использует любые социальные модели и схемы как гипотезы, состоятельность которых проверяется только при анализе конкретного материала. М. Вебер, признавая событийно-индивидуальную историю, подчеркивал познаваемость общих черт действительности, их сопоставимость с идеальным типом, сконструированным на уровне теории, научной моделью, предполагавшей «известное согласие между исследователями относительно характерных черт изучаемой реальности». Он подчеркивал, что идеальный тип — аналитическая конструкция, создаваемая исследователем не произвольно, а путем «мыслительного усиления определенных элементов действительности». Тезис М. Вебера о том, что историки не воспроизводят события, так как они происходили, а творчески ее конструируют, создают ее научный образ, опираясь в своих исходных посылках на ее реальные черты и выявляя сущностные характеристики с помощью системы научных понятий. Таким образом, идеальный тип или мо

15 Репина Л.П. История исторического знания. М., 2004. С. 31. дель конструируется из элементов исторической действительности и служит ее познанию16.

Любое историческое знание является опытом реконструкции прошлого, т. е. — воссоздание материальной и духовной культуры той или иной исторической эпохи и региона на основе исторических источников. При этом, как писал итальянский историк Б. Кроче, история — есть не фак

1 7 ты реальные, а факты осмысленные . Любое научное исследование предполагает создание научной модели (лат. modulus — мера, аналог, образец), мысленно представляемый объект исследования. Модель христианизации коренных народов Сибири представляет совокупность форм, методов крещения, результаты. Определяют ту илю иную модель христианизации условия (географо-демографические, хозяйственные, социально-политические), в которых она реализовывалась; механизм (состав духовенства, приходская организация); основные характеристики этноса (стадия этногенеза, характер религиозных верований, уровень самосознания), конфессионально-духовные и геополитические факторы. Историко-типологические сравнения использовались нами для изучения близких явлений, так как этот метод позволяет создать теоретическую или идеальную модель и показать ее локальный вариант реализации. Историко-типологический метод позволяет создать теоретическую или идеальную модель и показать ее функционирование по горизонтали. В качестве такой модели выступила государственная политика христианизации. Западная Сибирь делится по типу природно-климатических, географических особенностей на три района: северный, западный и южный. Эта модель в условиях трех географических зон Западной Сибири развивалась вариабельно.

Главный метод, применяемый в историческом исследовании - сравнительно-исторический, выясняет сходство и различие однопорядковых и

16 Вебер M. Хозяйственная этика мировых религий. // Избранное. Образ общества. М., 1994.

17

Кроче Б. Теория и история историографии / Пер с ит. И. М. Заславской. Послесловие Т.В. Павловой. Науч. редактирование М.Л. Андреева. М., 1998. С. 67. разнопорядковых явлений на протяжении трехсотлетнего периода. Изучение процесса христианизации хакасов проводится на основе сравнительно-исторического анализа с христианизацией других коренных народов, населяющих Восточную и Западную Сибирь. Исследования сибирских историков были использованы для сравнительно-исторического фона и дали материал по аналогичной тематике по другим регионам.

Несомненно, в исследовании применялся историко-диффузионный метод изучения всех сфер развития Хакасии в позднефеодальный период: экономики, общества, религиозных верований, поскольку он позволяет изучать явления, распространившиеся в результате заимствования.

С целью установления типических черт исторического процесса как объективного и закономерного мы используем разные виды сравнений, сопоставлений, аналогий. Историко-генетический метод необходим для выявления сходства и различий фактов, имеющих генетическое родство- не связанных непосредственно по происхождению, но действующих в единой исторической ситуации. Сравнивая социальные отношения и структуру населения в Хакасско-Минусинском крае и в целом в Енисейской губернии, выделяем общее, особенное и единичное; характер, этапы, темпы колонизационно-миграционных процессов, определивших дальнейшее развитие края с аналогичными процессами в Западной Сибири, на севере Енисейской губернии.

В соответствии с историческим методом все явления изучались в определенных пространственных и временных координатах. В исследовании христианизации, как в любом историческом исследовании, охватывающем продолжительный промежуток времени, использовались собственно исторические методы: хронологический, проблемно-хронологический, синхронистический и метод периодизации. В совокупности они позволяют сопоставить разные этапов функционирования различных институтов (РПЦ, государственные учреждения, в том числе аборигенные), в процессе христианизации в конкретные исторические периоды.

4 16

Особый уровень методологии исследования составили концепции, категории, понятия наук, изучающие различные стороны христианизации (социология, этнография, этнология, антропология, демография, культурология и другие). В рамках этнографии исследование опирается на представление об этносе, как результате влияния естественноисторических, социальных факторов и процессов, обусловивших собственно этнические свойства (язык, культура, этническое самосознание, закрепленное в самоназвании). В рамках обозначенной темы диссертационного исследования нас будет интересовать в первую очередь проблема религиозного фактора в качестве одной из основных социокультурных, цивилизационных характеристик хакасского этноса.

Поскольку понятие этноса является одним из ключевых в предлагаемом исследовании, необходимо остановиться на его определении. В отечеу ственной этнографии существует три определение природы этноса. Первое получило развитие в 60-е гг. прошлого столетия, разрабатывалось академиком, директором Института этнографии РАН Ю.В. Бромлеем, сторонников этой концепции называют «примордиалистами». Суть его заключается в том, что этнос это социокультурное явление. Этническое сообщество - этникос - исторически сложившаяся на территории устойчивая многопоколенная совокупность людей, обладающих не только общими чертами, но и относительно стабильными особенностями культуры (включая язык) и психики, а также сознанием своего единства и отличия от всех других подобных образований (самосознанием), фиксированным в самоназвании (этнониме)»18.

Альтернативное учение об этносе как биологической единице, феномене биосферы было сформулировано в 1970-е гг. Л.Н. Гумилевым. Этно-образующим признаком, по мнению ученого, является лишь признание этническим коллективом своего единства: «мы такие-то, а все прочие другие

Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М. 1983. С. 58. не мы)»19. С точки зрения В.В. Мархинина обе теории подчеркивают важные стороны этнического феномена, автор отстаивает представление о двойственной, социально-биологической природе этносе20.

Третье направление было разработано директором Института этнологии РАН В.А. Тишковым. В 1992 г. в журнале «Советская этнография» была опубликована статья, в которой автор, дистанцируясь от советской «бромлеевской» теории, определял понятие этноса следующим образом: «Этносы.есть умственные конструкции, своего рода «идеальный тип», используемые для систематизации конкретного материала.Они существуют исключительно в умах историков; социологов, этнографов.В действительности же. есть некое культурное многообразие, мозаичный, но стремящийся к структурности и самоорганизации континуум из объективно существующих и отличных друг от друга элементов общества и культуры»21. В последующих работах была сформулирована концепция этнической процессуальности и определены основные признаки этноса: коллективно разделяемое представление или миф об общности территории, языка, общей исторической судьбы членов сообщества; групповая идентичность, основанная на представлении об общем происхождении и специфичности культуры; этническая идентичность индивида есть результат выбора в пользу той* или иной группы22. Концепция этнической процессуальности В.А. Тишкова является сегодня одной из наиболее признанных, ее последователи (В. Малахов, С. Соколовский) относят себя к социальным конструктивистам и сторонникам М. Вебера.

C.B. Лурье предлагает развернутое определение этноса — «это социальная общность, которой присущи специфические культурные модели, обусловливающие характер активности человека в мире, и которая функ

19

Гумилев Л.Н. Этносфера: История людей и история природы. М. 1993. С. 41-42, 541-542.

20

Мархинии В.В. Диалектика социального и биологического в процессе становления этноса. Томск,

1989.

21

Тишков В.А. Советская этнография: преодоление кризиса // Этнографическое обозрение. 1992. № 1.

С. 7-8.

22

Тишков В.А. Реквием по этносу. М., 2003. С. 114-115. ционирует в соответствии с особыми закономерностями, направленными на поддержание уникального для каждого общества отношения культурных моделей внутри общества в течение длительного времени, включая периоды крупных социокультурных изменений»23. Этнос выступает носителем определенной культуры, при этом культура понимается в узком смысле слова, как функционально обусловленная структура, имеющая внутри себя явно выраженные механизмы самосохранения даже в меняющихся культурно-политических условиях, способствующие как адаптации своих членов к общему - природному и культурно-политическому окружению (в этом - адаптивная функция культуры), так и приспосабливанию внешней реальности к своим нуждам и потребностям (в этом адаптирующая функция культуры)24.

Часть исследователей под этносом понимают «специфически организованную группу людей, исторически сложившуюся в результате совместной деятельности по освоению определенной территории и сохранившую себя стабильной группой благодаря общности культуры и самосознания. Этническое самосознание является отражением в коллективной памяти того социального опыта, которым располагает этнос как субъект исторического развития» . Важную этноинтегрирующую и этнодифференци-рующую роль могут играть общность территории, происхождения, языка и религии. Степень консолидированности этноса проявляется в устойчивости этнического самосознания26. Этническое самосознание выполняет важные функции в процессе этногенеза и функционирования этноса как социального организма: регулирующую и идентификационную. Основой самоорганизации этноса является противопоставление по принципу «мы» -«они».

23

Лурье C.B. Историческая этнология. М, 2004. С. 52.

24 Там же. С. 53.

25

Ерохина Е. А. Этносоциология. Новосибирск, 2009. С. 40-42.

Шерстова Л.И. Тюрки и русские в Южной Сибири: этнополитические процессы и этнокультурная динамика XVII - начала XX века. Новосибирск, 2005. С. 9.

В основу методологии была положена теория Ю.В. Бромлея об этносах с присущими им собственно этническими свойствами (язык, культура, этническое самосознание, закрепленное в самоназвании), о формировании этих свойств в соответствующих условиях — природных, территориальных, социально-экономических, государственно-правовых. Этническая консолидация - процессы слияния нескольких родственных по языку и культуре этнических единиц в одну новую, более крупную этническую общность (хакасы). Этнос - исторически сложившаяся на определенной территории устойчивая совокупность людей, обладающих общими относительно стабильными особенностями языка, культуры и психики, а также осознанием своего единства и отличия от подобных образований (самосознание), фиксированным в самоназвании (этнониме). В формировании самосознания особую роль играет антитеза «мы» — «они». Этнос представляет собой культурную общность,, которая осознает себя как таковую, выделяя себя среди других аналогичных общностей. Это осознание является этническим самосознанием, внешним проявлением которого общее самоназвание (этноним). Этническое самосознание - «представления людей о собственном этносе, его свойствах, в то время как этническое сознание включает весь комплекс этнически окрашенных компонентов общественного сознания, в том числе и этнические стереотипы» , в его формировании особую роль играет антитеза «мы» - «они». Религия может выполнять определенную этноообразующую роль, она тесно вплетена в этническую структуру общества. Христианизация рассматривается как один из механизмов межэтнического взаимодействия, динамического процесса диалектичного взаимовлияния этнических общностей.

Религия может выполнять определенную этноообразующую роль, она тесто вплетена в этническую структуру общества. Церковь не может не считаться с фактом национальных форм бытия человека. Для эффективности миссионерской деятельности все церкви адаптируются к местным

Бромлсй Ю.В. Современные проблемы этнографии (очерки теории и истории). М, 1981. С. 15. условиям, учитывая умонастроения, привычки, особенности культуры местных этносов. Поэтому мировые религии, несмотря на определенные глобальные претензии, универсализм и космополитизм, отнюдь не свободны от весьма важных черт этнического характера. Диалектика процесса этни-зации религии характеризуется как возрастанием популярности данной конфессии среди данного народа, так и увеличением возможностей ее неортодоксальной трактовки. Став своей, религия входит во все поры национальной культуры и начинает во многом определять национальное самосознание, образ жизни (не взирая на смену социально-политических порядков) на личностном, бытовом, социально-психологическом, идеологическом, политическом уровнях, что проявляется в поведенческих особенностях, моральных нормах, производственной практике.

Благодаря тесной связи с динамическими и подвижными элементами психологии' масс, религия укрепляет сцепляющие связи внутри этноса и тем самым противодействует ассимиляции его завоевателями, помогает вновь обрести свою государственность (в случае необходимости), сохранить национальную идентичность, традиции и ценности народа. Если религиозные различия не подкреплялись различием в материальной и духовной культуре, то они не приводили к обособлению части этноса, превращению в субэтноконфессиональную группу.

Этноконфессиональная общность (ЭКО) представляет собой особый тип социальной общности с религиозно оформленным (ориентированным) жизненным укладом и этническим самосознанием, выступающим как религиозное. ЭКО можно определить как особый тип исторической общности людей, складывавшейся в условиях обособленности от иноэтническо-го населения с иноконфессиональным массивом и отличающейся от них переплетением характерных культурно-бытовых особенностей с религиозной принадлежностью, выступающей в качестве этнического определителя людей данной общности. Важнейший признак ЭКО — исторически сложившееся переплетение религиозной и национальной принадлежности ее членов. При этом процесс консолидации этнических и религиозных признаков может развиваться в двух направлениях: а) сопряжение с той или иной конфессией какой-то части этнической группы и возникновение вследствие этого у нее специфических культурных свойств (старообрядцы, молокане, духоборцы среди русских, меннониты среди немцев); б) сопряжение нескольких объединенных одной конфессией;, близких по культуре и расселенных на' сменных территориях этнических групп и появление у них в результате общего самосознания.

Этническая консолидация - процессы слияния нескольких родственных по языку и культуре этнических единиц в одну новую, более крупную этническую общность28. В процессе этнической консолидации основные тенденции формирования социальных связей- между религией и этносом проявляются в сфере взаимодействия конфессиональной и этнической специфики. Религиозные коллективы,- одно-из звеньев системы, в которой противостоят, сталкиваются интересы- враждующих сил. Выполняемая религией функция «принадлежности» или «коллективной идентификации» (чувство общности «своих» и отторжения «чужих», что особенно важно для, религиозных меньшинств); в т.ч. национальной самоидентификации (связь этнонациональных и конфессиональных ценностей) может в определенных обстоятельствах вести к межрелигиозным противоречиям. Наряду с межрелигиозными могут иметь место также конфликты между системами религиозных и светских ценностей, в том случае, если первые выставляются так единственные заслуживающие уважения. Твердое следование требованиям веры способно привести к конфликту с государственным законодательством. Социальное поведение верующих нередко обусловлено стремлением индивидуумов к удовлетворению эгоистических амбиций, к престижу и привилегиям.

В каждом обществе существует определенный ментальный фонд, носителями которого выступают разные слои общества: отдельные народы,

28 Там же. С. 75. прослойки, сословия, общества, вплоть до отдельного человека . Мировосприятие и мировоззренческие установки людей обладают устойчивостью и воспроизводимостью. Они, с одной стороны, зависят от образа жизни, хозяйственного и общественного уклада, с другой — способны влиять на окружающий мир. Конфессиональная политика, смена верований существенным образом влияют на изменение основных общественных установок. В соответствии с темой исследования наше внимание будет сконцентрировано на проблеме двустороннего взаимодействия, двусторонней взаимосвязи религии и общества, государства. В истории человечества религия выступала и выступает как фактор возникновения, формирования и легитимации определенных форм социальных отношений. Обосновывая, поддерживая и сакрализируя определенные культурно-этические образцы поведения и ценности, обусловливающие отношение человека к закону и власти, религия устанавливает нормы, которые функциональны (полезны) для данной социальной структуры (они, кстати, могут оказаться дисфункциональны для отдельных индивидов). Узаконивая существующие нормативные порядки и легитимируя системы политической власти, создавая предпосылки для того, чтобы человек не только знал, но и выполнял некую совокупность моральных обязательств, предъявляемых как бы от имени Бога (принцип религиозного «спасения»), религия способствует социокультурной интеграции, поддержанию стабильности.

В России в результате широкой внешнеполитической экспансии и присоединения огромных, разнородных в цивилизационном отношении территорий. Поскольку христианизация является одним из механизмов «межэтнического взаимодействия», представляется важным определить содержание и поле этого понятия. Мы рассматриваем межэтническое взаимодействие уже, чем понятие «национальные отношения», поскольку последние предполагают совокупность отношений между этническими, региональными, политическими группами с центром государственной вла

Пушкарев Л.Н. Европейская история менталитета // Вопросы истории. 1995. № 8. С. 166. сти в условиях формирующегося гражданского общества. Термин «межэтническое взаимодействие» обозначает динамический процесс взаимовлияния этнических общностей . Для выработки методологии данного исследования особое значение имели труды М. Вебера, в первую очередь «Хозяйственная этика мировых религий» и «Социология религии» 31. Автор данного исследования разделяет тезис М. Вебера о том, что одним из важнейших, хотя и не единственным, детерминантом хозяйственной этики является религиозная обусловленность жизненного поведения .

Опираясь на социокультурный подход, христианизация рассматривается как многофакторное явление. Применение данного подхода позволяет избежать строгого методологически адекватного разграничения социальных и культурных аспектов единой исторической реальности.

Метод локальной истории, применявшийся вначале в зарубежной историографии и получивший развитие в исследованиях отечественных историков с конца прошлого столетия, дает возможность «воссоздания картины, где отдельные аспекты реальности включены в более обширное и сложное целое и раскрывают механизмы жизнедеятельности и конкретных явлений во всей возможной для познания полноте материальных и духовных условий человеческого бытия33. Метод «локальной истории», «микроистория» или «местная история» — история изучения отдельных стран, народа, региона, позволяет проследить весь ход исторического развития, конкретную «событийную историю», и на сопоставлении и анализе частного» прийти к общему, к пониманию закономерностей развития цивилизации. В качестве такой модели выступили российский или общесибирский варианты, а политика христианизации рассматривалась нами как государственная модель (тип). Христианизация коренного населения Хакас-ско-Минусинского края явилась вариантом модификации, выявленным хо

30

Пушкарев Л. Н. Указ.соч. С. 13.

31 Вебер М. Хозяйственная этика мировых религий.

32 Вебер М. Указ. Соч. С. 44.

33 Февр Л. Бои за историю. М., 1991. С. 25, 36. де анализа сходства и различий. Важно отметить, что локальная история сегодня служит концептуальной основой преодоления ксенофобии и воспитания толерантного восприятия34. Предметом в локальной истории выступает субъект исторического действия, не тождественный государству и его существование в пространстве.

С точки зрения регионоведения, учетом современных подходов, Республика Хакасия является функциональным (институциональным) регионом, поскольку «границы фиксируются теми или иными властными структурами». Это территориальная, объективно и субъективно существующая единица, характеристику которой составляют во взаимосвязи такие факторы, как физико-географическая и экологическая среда,.во многом диктующая тип хозяйственной деятельности человека, та или иная этнокультурная специфика населения, соответствующие черты его организации35. Хакасско-Минусинский* край представляет целостное, этнокультурное, историческое образование, ограниченное определенными географическими границами. Хакасия является культурно-региональным комплексом среднего уровня. Критерии выделения его в мезоединицу: административно-территориальное деление, сочетающее в себе управленческие структуры Российской империи и местные национальные формы управления, как формально-конституционно-закрепленные, так и сложившиеся исторически. В современной таксономии Республика Хакасия - субъект Российской Федерации. Самобытность хакасского этноса является отражением природно-географических, социально-экономических явлений выделенной территории.

Антропологический подход выросший из работ историков, сотрудничавших с журналом «Анналы»36, позволяет изучать структуры и процессы в человеческом измерении. В каждом обществе существует определен

34

Румянцева М.Ф. Новая локальная история в проблемных полях современного гуманитарного знания // Междисциплинарные подходы к изучению прошлого до и после «постмодерна» : материалы конференции. / отв.ред. Л.П. Репина. М., 2005. С. 130.

35

Истомина Э.Г. Европейский Север: региональный подход // Российская история. 2009. №3. С. 18.

36

Керов В.В. Дискурсивный анализ в социоисторическом подходе: потенции методологического синтеза // Методологический синтез: прошлое, настоящее, возможные перспективы / Под ред. Б.Г. Могильниц-кого, И.Ю. Николаевой. М., 2005. С. 147. ный ментальный фонд, носителями которого выступают разные слои общества: отдельные народы, прослойки, сословия, вплоть до отдельного человека. Мировосприятие и мировоззренческие установки людей обладают устойчивостью и воспроизводимостью. Они, с одной стороны, зависят от образа жизни, хозяйственного и общественного уклада, с другой — способны влиять на окружающий мир. «Материальная жизнь проходит через фильтры сознания и подсознания, а специфика конкретно-исторического общества не сводится к экономическим и политическим чертам, но определяется «и вырабатываемыми, и развиваемыми им представлениями о себе самом, так как люди ведут себя в соответствии не с реальными установками, а с тем какой образ у них сложился»37. Понятие «ментальность», возникшее в контексте данного подхода, претерпело эволюцию, и в современной исторической науке используется- в значении* «картина мира, унаследованная от предшествующих поколений и непрерывно изменяющаяся в \ процессе общественной практики38. При формировании интерпретационной модели автор применяет элементы историко-экзистенциального подхода, который развивали исследователи первой половины XX в. школы «Анналов» — Л. Февр, М. Блок, Ф. Бродель, Ле Гофф. В соответствии с моделью исторического исследования, предложенной Ф. Броделем сначала рассматриваются географические, демографические, агротехнические, производственные условия жизни, или, как назвал их ученый — «структуры повседневности» предмета исследования. Это то, что не изменяется в течение длительного времени, исчисляемого столетиями, и составляет материальные условия существования человека в данной географической и социальной среде39. В связи, с чем проведено исследование демографо-географического, экономического, социально-политического развития, и в то же время исключены события революционного движения и социального конфликта.

37 Там же. С. 147.

38 Там же. С. 148.

39

Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, ХУ-ХУШ вв. Т. 1-3. М., 1986-1992.

Антропологический подход позволяет изучать структуры и процессы в человеческом измерении. Мировосприятие и мировоззренческие установки людей обладают устойчивостью и воспроизводимостью. Они, с одной стороны, зависят от образа жизни, хозяйственного и общественного уклада, с другой - способны влиять на окружающий мир.

Кроме того, в исследовании применялись элементы просопографиче-ского метода исторической социологии, с целью создания реконструкции социально-бытовой психологии приходского духовенства, новокрещеных, русских старожилов. В соответствии с методом были очерчены границы объекта, собран и систематизирован материал, выделены групповые характеристики. Обоснование всех существенных выводов по возможности массовыми статистическими данными. Христианизация - динамический процесс, при анализе которого количество, доля, процентное соотношение позволяют дать качественную характеристику явления,.оценить его результативность; релятивное соотношение потенциально содержит возможности числового выражения.

Импульсом к исследованию послужили работы современных сибирских историков- по истории РПЦ, православия, христианизации коренных народов Сибири A.B. Дулова, А.П. Санникова, В.Ю. Софронова40 и других представителей сибирской историографии. Под руководством A.B. Дулова сформировалась научная школа по изучению истории миссионерской деятельности в Восточной Сибири. На выбор темы диссертации, структуру и подходов к исследованию серьезное влияние оказала обобщающая работа A.B. Дулова о деятельности РПЦ в Сибири, как отмечает автор, в ней недостаточно представлен Приенисейский край, христианизация коренного этноса его южной части41.

40 Софронов В.Ю. Три века сибирского миссионерства. В 2-х частях. 4.II. Тобольск, 2005. Он же. Три века сибирского миссионерства. Часть III. Тобольск, 2006. Он же. Культурное наследие Западной Сибири. Екатеринбург, 2007. Он же. Христианизация Тобольского севера. Тобольск: 2007.

41 Дулов A.B. Исторические памятники древнейшей части Иркутска. 1983; Он же. Взаимоотношения светских и духовных властей Сибири (1806-1860 гг.) // Иркутская область в панораме веков: материалы научно-практической конференции. Иркутск, 1997. С. 55-57. Дулов A.B., Санников А.П. Православная церковь в Восточной Сибири в XVII - начале XX веков. Иркутск, 2006.

Комплексный характер источниковой базы исследования определил методы источниковедческого анализа. В исследовании использовался только письменный тип исторических источников, поэтому основным методом источниковедческого анализа был сравнительно-текстологический. Изучение политики светских и духовных властей осуществлялось на основе структурно-генетического анализа законодательных источников в сочетании с литературно-юридическим методом истолкования юридических норм и формул, лексических и грамматических форм. Особенности реализации установок властей по политике христианизации можно изучить только на основе анализа массива делопроизводственной документации в регионах. Структура этого вида источников определяется системой органов управления в Российской империи и сложившимися связями: вышестоящие учреждения, нижестоящие учреждения, равностоящие. Это разнородный по формам и структуре информации источник, для изучения которого мы использовали разработанные в отечественной дипломатике формулярный или клаузульно-формулярный методы.

Огромную роль в исследовании сыграли статистические источники, представленные опубликованными данными и источниками церковного демографического учета (исповедные росписи, метрические книги). Для обработки данных применялись, типичные для анализа массовых источников статистические методы.

Восстановление традиционной культуры хакасского этноса затруднено отсутствием источников ментальной информации. Сведения о культуре и традиционных мировоззрениях хакасского народа транслировались посредством записок путешественников, ученых, чиновников, священнослужителей. Трансляция искажена огромными языковыми, социокультурными, этническими, религиозными, мировоззренческими различиями. Первые достоверные записи были сделаны только в конце XIX в. хакасским ученым Н.Ф. Катановым. Применение метода ретросказания позволяет эксплицировать информацию за счет переноса данных более позднего периода на более ранний. Используются также элементы ретроспекции этнографических данных конца ХЕХ - начала XX в. на более раннее время. Ретроспекция осуществлялась путем традиционного сравнительно-текстологического анализа и герменевтики текстов нарративных источников. Источники рассматривались, как требует современное источниковедение, в социокультурном контексте, т.е. целостная презентация «чужой одушевленности»42.

Совокупность источниковедческих методов, синтез информации позволили обеспечить репрезентативность и целостность источниковой базы исследуемой проблемы.

Хронологические рамки исследования охватывают 300-летний период: XVII—XIX вв., что позволяет выявить общую тенденцию, динамику процессов, оценить их значение. Определение нижней границы — начало XVII в. связано с включением Хакасии в состав России и появлением Русской православной церкви (далее РПЦ) в регионе, формированием православного окружения как факторов христианизации коренного населения. Основаниями выделения верхней временной границы исследования - конец ХЕХ в. Послужил факт официального признания завершения процесса крещения хакасов — к 1898 г. они практически все приняли христианство (совершили акт крещения). В рамках выделенного периода можно отдельно можно вычленить этап 1764-1800 гг., когда в Тобольской епархии были введены штатные должности миссионеров. Кроме того, передача сбора ясака с 1764 г. в ведомство Кабинета привела к изменению статуса ясачных и, как следствие, к перемене отношения родоплеменной верхушки к царским властям и православию. Автор применяет общепризнанную периодизацию отечественной истории, несмотря на противоречивость и многомерность процессов в религиозной сфере.

Территориальные рамки исследования ограничиваются пределами современной Республики Хакасия, включая районы этнического рассе

42 Медушевская О.М. Теория и методология истории. М., 2008. С. 11-12. ления хакасов в XVII—XIX вв. Хакасско-Минусинский край, как природно-географическая зона, простирался по Енисею от устья Маны до Саянских гор, захватывая притрактовую полосу, где в 30-х гг. XVIII в. по линии Ачинск - Красноярск — Канск — Нижнеудинск прошел Московский тракт. В территориально-административном отношении в XVII в. это земли Красноярского, юго-востока Томского и части Кузнецкого уездов. К концу XVIII в. расселение хакасов локализовалось и приблизилось к современной территории (Качинская, Яринская (до 1822 г.), Камасинская, Койбальская, Сагайская, Бельтырская, Кызыльская, Бирюсинская или Мрасская землицы, образовавшиеся из родов Исарского, Тубинского, Алтырского, Алты-сарского улусов). С 1822 г. - четыре степные думы (Качинская, Койбальская, Соединенных разнородных племен, Кызыльская) в составе Минусинского и Ачинского округов Енисейской губернии, а также левобережье Чулыма1, входящее в Томскую губернию.

Всесторонний анализ проблемы требует привлечения общероссийского и сибирского материалов, но автор использует его в историко-сравнительном ракурсе и для создания исторического фона.

Научная новизна диссертации состоит, во-первых, состоит в выборе темы исследования в региональном, хронологическом, тематическом плане, т. к. христианизация коренного населения Хакасско-Минусинского края в позднефеодальный период до сих пор не была предметом специального исследования. Во-вторых, в методологическом подходе, применении метода моделирования - сформулирована модель христианизации коренных народов Западной Сибири и ее региональные отличия на юге Приени-сейского края. На локальном материале решается проблема особенностей характера христианизации, соотношения формально-юридического и содержательного направлений русификации коренных народов в разноконфессио-нальном окружении (католики, протестанты, староверы). Введение в научный оборот широкого комплекса неопубликованных источников, в первую очередь источников церковного демографического учета позволили наполнить модель конкретно-историческим содержанием и реконструировать процесс христианизации в Хакасско-Минусинском крае. Исследование функционирования модели по горизонтали позволило выявить особенности модификации. Новизна состоит также в комплексном подходе, процессы рассматривались во взаимосвязи объективного и субъективного, в контексте всех внешних и внутренних факторов. Это позволило выявить механизм, формы, методы христианизации. Предложена периодизация процесса. Корреляция количественных данных и форм, методов на разных этапах христианизации привели к обоснованному выводу о роли и степени влияния различных факторов на исследуемые процессы.

Междисциплинарный подход, использование инструментария, методов различных дисциплин, в первую очередь этнографии, социологии, антропологии привели к выводу о противопоположности целей и результатов христианизации: вместо русификации и ассимиляции хакасов, у них активизировался процесс этнической консолидации и самоидентификации.

Составлены статистические динамичные количественные показатели христианизации, репрезентативность которых доказана посредством внутренней критики источников различного происхождения. Показаны динамика процесса, персональный состав новокрещеных; определены степень ассимиляции, консолидации, устойчивости в вере, исполнении православных обрядов, процесс формирования национальной элиты, ее роль в христианизации этноса; охарактеризованы личный и фамильный состав, происхождение, родственные связи, внутрисословная стратификация приходского духовенства.

Для решения исследовательских задач впервые выявлена этнодемо-графическая структура населения приходов, динамика социального развития с точки зрения предпосылок христианизации. Определены абсолютные и относительные показатели категорий населения, их взаимодействие и эволюция. Проанализирован процесс становления РПЦ в крае, показана динамика формирования и типология церковно-приходских общин, механизм взаимоотношений между клиром и прихожанами, клиром и духовными властями в приходах разного типа. Собран и систематизирован материал о приходском духовенстве — главном проводнике политики христианизации. Охарактеризован его личный и фамильный состав, происхождение, родственные связи, уровень образования, внутрисословная стратификация. Дана оценка профессиональных качеств, материального положения и отношения к политике христианизации.

Практическая значимость. В результате проведенного исследования создана необходимая систематизированная информационная база данных о политике христианизации в Российской империи; формировании различных конфессий, церковно-территориальной организации РПЦ, лич ном составе приходского духовенства, семейном и фамильном составе православного хакасского населения в Хакасско-Минусинском крае.

В работе обобщены разрозненные научные данные по проблеме, введены в научный оборот архивные документы. Собранный материал может быть использован для дальнейших научных исследований различных аспектов религиозной истории Хакасии и юга Красноярского края.

Исследование имеет значение для формирования конфессиональной политики в современном обществе. Отдельные теоретические положения могут быть учтены в политике социокультурного регулирования межконфессиональных и межнациональных отношений в Республике Хакасия, воспитание толерантности как принципа внутренней политики в поликонфессиональном окружении.

Апробация результатов исследования осуществлялась в нескольких направлениях:

Основные положения диссертационного исследования изложены в монографии, учебном пособии, 10 статьях в научных рецензируемых журналах и изданиях из перечня Высшей аттестационной комиссии. Общее количество опубликованных работ более 70 (около 70 п. л.).

Положения, выводы и результаты исследования докладывались и обсуждались на региональных, всероссийских, международных конференциях: «Актуальные проблемы истории Саяно-Алтая и сопредельных территорий» (Абакан, 2003-2010) «Макарьевские чтения» (Горно-Алтайск, 20042010), «Сибирь на перекрестье мировых религий» (Новосибирск, 20062009), «Природные условия, история и культура Западной Монголии и сопредельных регионов» (2007, 2008), VIII конгресс антропологов и этнографов (г. Оренбург), духовные «Свято-Иннокентьевские чтения» (2005— 2010) и другие.

Материалы включены в «Энциклопедию Республики Хакасия» (2008). Используются в учебном процессе в ГОУ ВПО «Хакасский государственный университет им. Н.Ф. Катанова» по специальности и направлениям подготовки «История».

Исследование апробировано в при проведении государственной религиоведческой экспертизы Советом при Управлении Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Хакасия, членом которого является автор.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографического списка, приложений.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Асочакова, Валентина Нестеровна

Заключение

Христианизация коренных народов Сибири являлась важной составляющей внутренней политики Российского государства на протяжении всего дореволюционного периода. В течение трех с лишним столетий варьировались модели христианизации отдельных народов, обусловленные с одной стороны аборигенной политикой центральных светских и духовных властей, с другой - административной практикой. Которая в свою очередь, была обусловлена рядом факторов.

Метод моделирования позволил, абстрагируясь от эмпирического материала, локализовать христианизацию коренного населения* Хакасско-Минусинского края от аналогичных процессов в различных зонах Западной Сибири, как модификацию, тяготеющую к идеальному естественнои-сторическому типу, не деформированному внешними факторами.

Анализ географо-демографических, хозяйственных, социально-политических условий Хакасско-Минусинского края позволили выявить его типологическое сходство с западносибирским регионом. При этом христианизация хакасов отличалась по формам и методам от крещения автохтонов собственно Западной Сибири. Здесь имел место классический для зоны с традиционным скотоводческим хозяйством вариант христианизации без деформирующих факторов (приграничное положение, развитая горнозаводская промышленность как на Алтае, высокая плотность русского населения, присутствие ислама и буддизма и развитое миссионерство).

Как показал опыт реконструкции в Хакасско-Минусинском крае реализовалась в чистом виде казенная модель христианизации коренного населения с известной гармонией светского и духовного начал, последнее не получило полную возможность реализации в силу специфики формирования структуры РПЦ.

1. Анализ демографо-географических условий христианизации хакасов показал, что Хакасско-Минусинский край на протяжении всего изучаемого периода оставался наиболее благоприятной в природно-климатическом отношении частью Приенисейского края. Но на проведение политики христианизации негативно повлияло наличие разных природно-климатических зон (тайга, степи, горные и речные системы). Общая низкая плотность аборигенного населения и колонизационно-миграционные процессы были благоприятны для христианизации

2. Хозяйство коренного населения Хакасско-Минусинского края на протяжении всего изучаемого периода оставалось традиционным, комплексным, преимущественно скотоводческим. Отдельные представители родовой верхушки приспособились к новым условиям, развивали крупное товарное скотоводство и прибегали к кабальным и вольнонаемным формам эксплуатации. С 30-х гг. XIX в. развивается золотопромышленность со всеми сопутствующими раннебуржуазными социально-экономическими и инфраструктурными изменениями. Этносоциальное, культурное взаимодействие способствовало усложнению социально-экономической, политико-культурной жизни хакасского народа. Начался процесс перерождения. старой родоплеменной элиты в лидеров этнона-ционального типа. Они наиболее успешно воспринимали русскую цивилизацию, не порывая с прежней ментальной шаманистской обрядностью, гибко используя присущее русскому православию двоеверие.

3. Религиозная политика светских и духовных властей была направлена на создание благоприятных конфессионально-духовных условий для миссионерской деятельности РПЦ. В результате ее реализации количество представителей неправославных конфессий - католиков и протестантов, было незначительным; отсутствовали ислам и буддизм-ламаизм, для которых был характерен прозелитизм, т. е. стремление к теологическому господству в Сибири. Особенностью Хакасско-Минусинского края было наличие значительного количества нелегальных старообрядцев, что существенно осложняло функционирование местных властей и РПЦ, отвлекало их от решения задач по христианизации автохтонов.

4. Важной особенностью структуры РПЦ в Хакасско-Минусинском крае было отсутствие монастырей, походных станов, ружных церквей и миссий. Миссионерской деятельностью здесь занимались преимугцест-венно приходские священники. Анализ личного состава приходского духовенства показал, что его формирование происходило в русле общегосударственной церковной политики, но имело свою специфику, в частности, отставало по темпам и срокам. Потомственный клир занял ведущее место среди местного духовенства лишь в концу XVIII в. Недостаток кадров, низкий образовательный уровень, сложность обязанностей, традиционализм мышления приходского духовенства не способствовали их успешной деятельности в христианизации коренного населения. Между коренным этносом и приходским клиром были огромные социокультурные различия.

5. Церковно-приходские общины в Хакасско-Минусинском крае являлись зонами социокультурного взаимодействия, в смешанных общинах быстрее усваивались христианские идеи и обряды, происходил взаимообмен нормативно-ценностными, поведенческими и трудовыми традициями. Во второй четверти - начале 60-х гг. XIX в. приходы утратили смешанный характер. Часть новокрещеных растворилась, ассимилировала среди православного русского населения, а большинство выделились в свои приходы. Анализ структуры и причин механизма функционирования приходов новокрещеных показал, что они не сыграли существенной роли в христианизации хакасского этноса.

6. Присоединение Хакасии к России способствовало укреплению позиций империи на дальних рубежах. Миссионерская деятельность, являясь составной частью религиозной политики РПЦ, всегда зависела от геополитических, внутриполитических интересов Российского государства. Поэтому с укреплением позиций России в Сибири в XVIII в. - 1861 г. она

V * начинает приобретать государственный характер. Политика центральных и местных властей до начала 60-х гг. XIX в. не носила жестко цивилизаторского характера - насильственной христианизации, она не отнимала права выбора у коренных народов, не искореняла хакасский шаманизм. Политика веротерпимости, получившая юридическое оформление в 60-х гг. XVIII в. благотворно сказалась на исторической судьбе народа, сохранив его как этнос. Утверждение о том, что царская Россия — тюрьма народов, слишком однолинейно и ошибочно. Анализ политики христианизации коренных народов Сибири, в том числе хакасов, подтверждает этот вывод.

7. Присоединение Хакасии к России являлось частью общего процесса укрепления позиций империи на дальних рубежах. В Российском государстве церковь была сверху интегрирована во все сферы жизнедеятельности населения - как в религиозную, так и светскую. Ее историческая миссия заключалась в преодолении дезинтеграции различных этносоциальных структур и стирании различий между местно-локальным и русско-православным вариантами культуры. В продвижении православия вглубь Сибири можно выделить две тенденции. Первая заключалась в том, что этот процесс осуществлялся непосредственно государством или под его покровительством, которое не было заинтересовано в религиозном, чреватом политическим противостоянии сосуществующих на, этой территории шаманизма, ислама, буддизма-ламаизма. Вторая характеризуется тем, что православие функционировало преимущественно в среде пришлого, ортодоксально ориентированного русского населения. Русские, как носители иной цивилизационной модели общества, не видели в сибирских народах полноправных партнеров, что нашло выражение в имперской политике верховной власти. Но объективные государственные интересы поли-этничной России не давали воли национальному эгоизму. Известным компромиссом выступал патернализм, когда «младшим братьям» предоставлялись налоговые льготы, особый статус ясачных земель, освобождение от воинской повинности. Юридически общий статус ясачных народов приравнивался к российскому, аборигенная знать со второй половины XVIII в., в принципе, могла войти в российское дворянство, но разница в вере препятствовала приему их на государственную службу.

8. Анализ количественных показателей, форм и методов христианизации показал, что наиболее успешным с формальной точки зрения явился этап епархиального миссионерства. Снижение количественных показателей, рост отступничества со второй четверти XIX в. позволил сделать вывод о застое, а затем упадке миссионерской деятельности.

9. Природно-географические предпосылки, хозяйственные условия, эт-нодемографические и социально-политические факторы, играли опосредованную роль в христианизации хакасов. Определяющую роль сыграли политика и уровень самосознания, определившие восприятие православия хакасским народом. Объективные условия были диалектичны и, по сравнению с другими регионами Сибири, в целом, достаточно благоприятны для реализации миссионерской деятельности РПЦ и христианизации хакасов. Это выражалось в отсутствие оппозиционных православию конфессий (буддизм и ислам), незавершенность процесса консолидации хакасского этноса. К группе неблагоприятных факторов можно отнести разнотипность хозяйственной жизни, малую плотность аборигенного населения, недостаточно развитые институты церковной организации, отдаленность от центральных духовных властей, наличие староверов. В силу указанных обстоятельств собственно миссионерская деятельность в Хакас-ско-Минусинском края была качественно малоуспешна. Механизмы принятия православия коренным населением связаны были с межэтническим, межконфессиональным, межцивилизационным взаимодействием в контактных зонах. Т. е. процесс христианизации хакасов происходил не только в результате целенаправленной политики, но и объективно в ходе расселения русских по территории Хакасско-Минусинского края, социально-экономического и культурного межэтнического взаимодействия. Межэтническое взаимодействие, растянувшееся во времени более чем на трехсотлетний период, было настолько глубоким, разнонаправленным и раз носторонним, что в настоящее время невероятно сложно сказать, какие элементы духовной (нередко и материальной) культуры являются исконно хакасскими, какие русско-сибирскими, а какие из них были заимствованы хакасами у русских старожилов и наоборот. Однако в изучаемый период хакасы оставались в основном шаманистами, а двоеверие проявлялось в формальном принятии веры, эпизодическом отправлении обрядности, негативном бытовом уровне оценки носителей православной веры. 10. Качественные результаты христианизации прослеживаются практически во всех сферах жизни. Явно большую, но побочную роль сыграло православие в прогрессе материальной культуры и вхождения в социально-политическую инфраструктуру управления и самоуправления. Объективным последствием христианизации стало формирование новой идентичности хакасского этноса. Хакасы как народность сложились к концу изучаемого периода - к концу XIX в. Во многом из-за активной'русской колонизации- и христианизации у них как бы реанимировалось, но на несколько ином уровне, сформировалось на новой правовой и идеологической основе самосознание, самоидентификация на внешнем уровне. Естественно на внутреннем уровне, в силу богатого исторического прошлого потестарного и раннеклассового типа, они еще различались и различаются до настоящего времени.

Исходя из вышеизложенного можно выделить особую модель христианизации коренного населения Хакасско-Минусинского края.

И так, «хакасская модель» христианизации имеет пять отличий от крещения других народностей Сибири:

1) второстепенная роль природно-демографических, хозяйственных, социокультурных условий, факторов и предпосылок - они являлись объективной, скрытой, но наиболее прочной формой восприятия христианства;

2) ярко выраженный волевой, организованный через миссионерство, путь обращения в православие, обусловивший формальный, поверхностный его характер;

3) общая негативная в морально-нравственном и этическом отношении оценка сути и носителей новой веры;

4) дифференцированное отношение представителей старой «дорусской» этносоциальной структуры населения Хакасии к христианству - подневольные прежде кыштымские рода-сеоки полностью, хотя и формально, в силу антиномии «свой — чужой», крестились, а потомки старой аристократической верхушки енисейских киргизов упорно сопротивлялись христианской миссии, но использовали то позитивное, что несли с собой русские;

5) часть потомков старых аристократических родов-сеоков енисейских киргизов и новая имущая управленческая знать из местных, не полностью как обычно, выступила проводником политики новой русской власти, в том числе, в области христианизации; у качинцев, как потомков, в основном старого господствующего страта населения четырех киргизских княжеств-землиц срабатывала историческая обида за лишение их политического лидерства;

Христианизация форсировала процесс этногенеза хакасской народности, не расколов при этом, этнос на крещеных и язычников. В неявной форме сохранялась лишь дорусская этносоциальная таксономия. Специфического термина для обозначения новокрещеных не было. Русское же восприятие, с точки зрения фискальной политики и общего статуса отразилось в термине «тадар».

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Асочакова, Валентина Нестеровна, 2011 год

1. Архивные фонды

2. Российский государственный архив древних актов

3. Ф. 797 : Канцелярия Святейшего Синода. Оп. 18. - Д. 1130, 41173, 16, 23,

4. Оп. 30. Д. 1; Оп. 24. - Д. 28; Оп. 96. - Д. 45; Оп. 157. - Д. 644;

5. Ф. 1287.-Оп. 1,ч. 1. Кн. 142.-Д. 1312; Оп.З.-Д. 481.1. Ф. 1314. Оп. 38.-Д. 295.

6. Ф. 1264. Оп. 1. - Д. 48, 90, 289.1. Ф. 821.-Оп. 133.-Д. 408.1. Ф. 383. Оп. 20.-Д. 26694.

7. Иркутский государственный архив

8. Ф. 595 : Енисейское губернское правление. Оп: 48*. - Д. 70, 71, 72.

9. Ф. 667 : Енисейский епархиальный комитет православного миссионерскогообщества. Оп. 1. - Д. 12, 16, 21, 22, 32, 33, 38, 44, 47, 51, 53, 58, 754, 464.

10. Ф. 673 : Томская духовная консистория. Оп. 1. - Д. 4, 5; Оп. 2, 7, 11, 13, 23, 27,30,31,40,55,66.

11. Ф. 735 : Изынжульская Николаевская церковь.

12. Ф. 667 : Енисейский епархиальный комитет православного миссионерского общества. Оп. 1. —Д. 1, 16, 51, 78.

13. Ф. 760 : Таштыпская Христорождественская церковь. Оп. 1. - Д. 1, 2, 6, 8, 9, 10, 11, 12, 15, 16.

14. Ф. 764 : Усть-Есинская Петропавловская церковь. — Оп. 1. — Д. 1, 2, 3.

15. Ф. 796 : Коллекция Г.В. Юдина, сибирского купца и промышленника.

16. Оп. 1. Д. 4198, 4384, 4403, 8128, 8310.

17. Ф. 813 : Иркутская духовная консистория. Оп. 1. - Д. 8, 21, 23, 78, 99, 123, 268, 286, 360, 365, 391, 455, 487, 524, 490, 471.

18. Ф. 824 : Минусинское духовное правление Енисейской духовной консистории (1756-1917). Оп. 1. - Д. 10, 11, 23, 24, 28, 29, 34, 35, 52.

19. Ф. 819 : Енисейское духовное правление. — Оп. 1. — Д. 1, 2, 5, 16, 34, 35, 66, 116, 158, 151,595.

20. Государственный архив Томской области

21. Ф. И-1 : Койбальская степная дума. Оп. 1. - Д. 1, 8, 9, 30, 39, 45, 47, 82, 100, 144, 158, 199, 202, 229, 235, 264, 285.

22. Ф. И-2. Д. 20, 169, 178, 214, 245, 263, 360, 410, 442, 451, 479, 489, 572, 770, 793, 794, 796, 836, 1196, 1230, 1243, 1400. Ф. Р-675 : Копкоев К.Г. - Оп. 1. - Д. 31, 43

23. Ф. И-15 : Аскизская Петропавловская церковь. Оп. 1. - Д. 2, 3, 8, 9, 11, 12, 17, 21,25.

24. Ф. И-16 : Усть-Абаканская Николаевская церковь. Оп. 1. - Д. 2, 3, 4, 5, 9. Ф. И-18 : Усть-Есинская церковь. - Оп. 1. - Д. 1. Ф. И. 24 : Усть-Ербинская церковь. - Оп. 1. - Д. 1.

25. Муниципальное управление архив г. Минусинска:

26. Ф. 11 : Кочергинская Воскресенская церковь

27. Ф. 17 : Благочиние I участка (1803-1923 гг.). Оп. 1. - Д. 3, 7, 9, 10, 11, 19, 25, 28, 34, 49, 51, 63, 65, 69, 70, 73, 80, 106, 111, 146, 148, 158, 221, 358, 390, 529, 530, 533, 534.

28. Ф. 31 : Минусинская земская изба. Оп. 1. - Д. 1, 2, 3. Ф. 49.-Оп. 1.-Д. 4.

29. Ф. 51. Курагинская Спасская церковь (1842—1866).

30. Ф. 106 : Начальник Минусинского округа (1825-1852). Оп. 1. - Д. 1/1, 1/2, 2, 22.

31. Статистические сведения о Минусинском округе Енисейской губернии. Тобольский филиал государственного архива Тюменской области:

32. Ф. И-57 : Канцелярия епископа Сибирского и Тобольского. Оп. 1. - Д. 12, 18, 20, 14, 18,389, 534, 595.

33. Ф. 530 : Тобольская духовная семинария. Исторические очерки о начале христианства и распространении его в Сибири (1804-1915). — Оп. 1. Д. 3.1. Опубликованные источники

34. Архив Курагинской церкви Текст. / сост. И. Чибизов // Сибирский архив. 1915. —№ 11. — С. 517-519.

35. Беседа с православным священником о том, что нужно для успешного действия в обращении глаголемых старообрядцев к православной церкви Текст. //Енисейские епархиальные ведомости. 1885. -№ 1. - С. 36-52.

36. Брачные обычаи инородцев Минусинского округа Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1885. - № 1. - С. 365-369.

37. Георги, И.Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов, также их житейских обрядов, вер, обыкновений, жилищ, одежд и прочих достопамятностей Текст. / И.Г. Георги. — СПб., 1776-1777. -Ч. I—III. 808 с.

38. Грамотность старинного духовенства Енисейской губернии / публ. док. из архива Курагинской церкви Текст. / сост. И. Чибизов // Сибирский архив.- 1915. -№ 11. С. 517-519.

39. Евтихиев, А. Историческое описание прихода и церкви села Бараитского / А. Евтихиев Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1894. -№ 5. - С. 87-91; № 6. - С. 109-110.

40. Енисейское приходское духовное училище Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1885. - № 6. - С. 98-104; № 10. - С. 174-179; № 14.-С. 250-263.

41. Епархиальная миссия и церковно-приходская школа (Путешествие Преосвященного Никодима, первого епископа Енисейского и Красноярского в Туруханск) Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1909. -№ 1. - С. 25.

42. Есиповская летопись (по Сычевскому списку) Текст. // Сибирские летописи / изд. Имп. Археографической комиссии. СПб., 1907. — С. 108— 311.

43. Из истории Иркутской епархии Текст. // Иркутские епархиальные ведомости. Прибавление. 1866. - № 4. - С. 45.

44. Извлечение из епархиального отчета о миссионерской деятельности в Енисейской епархии за 1891 г. Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1892. -№ 14-15. - С. 18-24.

45. Извлечение из отчета Енисейского епархиального комитета высочайше утвержденного Православного миссионерского общества за 1894 г. Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1895. — № 11, 12, 13, 14.

46. Извлечение из отчета о миссионерской деятельности в Енисейской епархии за 1888 г. Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1889. -№ 10.-С. 180-185.

47. Извлечение из отчета о миссионерской • деятельности в Енисейской епархии за 1892 г. Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1894. — № 1,2.

48. Извлечение из отчета о состоянии Енисейской епархии за 1884 г. Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1885. — № 9. — С. 91-99, 106— 114.

49. Извлечение из приговора об открытии церковно-приходской школы в селе Казанцевом Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1885. -№1.-С. 20-21.

50. Извлечение из протокола Енисейского епархиального комитета Православного миссионерского общества на 1884 г. Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. — 1884. № 18. — С. 252—261.

51. Извлечения из отчета по ведомству православного исповедания за 1861 г. Текст. СПб, 1864.

52. Имена и фамилии священно-церковнослужителей с показанием их места служения Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. — 1892. -№ 14-15.-С. 113-132.

53. К ревизии Енисейской епархии в 1871 г. Текст. : публ. док. из архива Курагинской церкви // Сибирский архив. 1915. — № 6. - С. 299-300.

54. Караганов, И. Качинские татары Минусинского округа Текст. / И. Каратанов, Н. Попов. СПб., 1885. - 48 с.

55. Кастрен, М.А. Путешествие в Минусинский округ от китайской границы Текст. / М.А. Кастрен // Магазин землеведения и путешествий. — СПб., 1860.- №8.

56. Катанов, Н.Ф. Отчет о поездке 1896 г. в Минусинский округ Текст. / Н.Ф. Катанов. Казань, 1897. - 61 с.

57. Катанов, Н.Ф. Сагайские татары Минусинского округа Енисейской губернии / Н.Ф. Катанов Текст. // Живая старина. 1893. - Вып. 4. -С. 559-570.

58. Катанов, Н.Ф. Шаманский бубен и его значение Текст. / Н.Ф. Катанов // Енисейские епархиальные ведомости. — 1889. — № 6. — С. 112-114.

59. Клеменц, Д.А. Население Сибири Текст. / Д.А. Клеменц // Сибирь, ее современное состояние и ее нужды. СПб. : Изд-во А. Девриена, 1908. -С. 36-78.

60. Костров, H.A. Бельтиры Текст. / H.A. Костров // Енисейские губернские ведомости. 1858. - № 48-49.

61. Костров, H.A. Заметки о курганах южной части Енисейской губернии Текст. / H.A. Костров // Москвитянин. -1851. -№ 9. С. 1-12.

62. Костров, H.A. Заметки о минусинских инородцах и обитаемой ими местности Текст. / H.A. Костров // Енисейские губернские ведомости. — 1859. -№ 11-13; 15-16; 20-22.

63. Костров, H.A. Качинские татары Текст. / H.A. Костров. Казань : Типография губернского правления, 1852. — 66 с.

64. Костров, H.A. Очерки быта Минусинских татар : в 2 т. Текст. / H.A. Костров // Труды IV археологического съезда в России, бывшего в Казани с 31 июля по 18 августа 1877 г. Казань, 1884. - Т. 1.

65. Костров, H.A. Юридические обычаи крестьян-старожилов Томской губернии Текст. / H.A. Костров. — Томск, 1876. — 117 с.

66. Крашенинников, С.П. Описание земли Камчатки Текст. / С.П. Крашенинников. СПб., 1755.

67. Кузнецова, A.A. Минусинские и ачинские инородцы: материалы для изучения Текст. / A.A. Кузнецова, П.Е. Кулаков. — Красноярск, 1898. — 294 с.

68. Листки из записной книжки, веденной при архипастырском обозрении инородческих приходов Ачинского и Минусинского округов Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1884. — № 13, 14.

69. Лихачев, А. Анашенская Спасская церковь Текст. / А. Лихачев // Енисейские епархиальные ведомости. 1889. - № 2. - С. 29-40; № 3. — С. 61-65.

70. Майнагашев, С.Д. Загробная жизнь по представлениям турецких племен Минусинского края Текст. / С. Д. Майнагашев. Петроград, 1916. - 16 с.

71. Майнагашев, С.Д. Отчет о поездке к турецким племенам долины р. Абакан летом 1913 года Текст. / С.Д. Майнагашев. Петроград, 1916.

72. Макаренко, A.A. Сибирский народный календарь в этнографическом отношении Текст. / A.A. Макаренко // Сибирские вопросы. — 1908. -№ 33-34.

73. Манифест, дабы не записавшиеся потаенные раскольники подали о себе сказки, и о обложении всех их в двойной оклад; а притом и какие имостаются выгоды Текст. // Законодательство Екатерины II. — М., 2000. — С. 976.

74. Материалы для истории местного раскола Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. — 1904. — № 18. — С. 502—508.

75. Миллер, Г.Ф. История Сибири : в 2 т. Текст. / Г.Ф. Миллер. M.-JL, 1937.-Т. 1.-607 е.; М., 1941.-Т. 2.-639 с.

76. Миссионерская поездка Туруханского игумена Мисаила в 1788-1789 гг. : написано в 1860 г. А. Владимиром на основании документов Томской консистории Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. — 1887. — №2.-С. 17-26.

77. Моя жизнь в расколе и возвращение к православной церкви Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. — 1904: — № 18. С. 502-508.

78. Наставление приходским Священникам и миссионерам о церковном обучении детей вере и благочестию Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1884. - № 8. - С. 129-140; № 9.

79. Нерунович, И. Инструкция миссионеру А. Филевскому Текст. / И. Нерунович // Иркутские епархиальные ведомости. Прибавления. — 1866.-№9.-С. 108-111.

80. Отчет о миссионерской деятельности в Енисейской епархии за 1887 г. Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. — 1888. — № 8. С. 102— 106.

81. Отчет о состоянии церковно-приходских школ Енисейской епархии за 1888-1898 г. Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1890. -№5.-С. 77-88.

82. Паллас, П.С. Путешествие по разным провинциям Российского государства Текст. / П.С. Паллас; пер. Вас. Зуева. СПб., 1786. - Ч. 2; 1788.-Ч. 3.-624 с.

83. Пестерев, Е. Примечания о прикосновенных около границы жителях. Текст. / Е. Пестерев // Новые ежемесячные сочинения. СПб., 1793. -Ч. 80.63 .Пестов, И. Записки об Енисейской губернии Восточной Сибири L831 г. Текст. / И. Пестов. М., 1833. - 298 с.

84. Полное собрание законов Российской империи Текст. : в XLV т. СПб., 1830. - T. III, IV, V, VI, VII, VIII, IX, X, XIV, XV, XVI.

85. Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи Текст. — СПб., 1869-1905.-Т. 1-9.

86. Поминки у инородцев Минусинского округа Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. — 1886. № 8.

87. Постановление бывшего в Киеве собрания преосвященных архиереев о расколах и сектах, и о мерах к ослаблению раскольнической пропаганды Текст. //Енисейские епархиальные ведомости. 1886. -№ 13.

88. Потанин, Г.Н. Очерки Северо-Западной Монголии Текст. / Г.Н. Потанин. 2-е изд.-Горно-Алтайск : Ак Чечек, 2005. - 1026 с.

89. Преосвященный Никодим первый епископ Енисейский и Красноярский Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. — 1890. № 7—8. — С. 206219.

90. Противораскольническая миссия Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1885. -№ 9. - С. 97-99.

91. Прошение дьякона Г. Скрябина о назначении его учителем латинской школы в Красноярске Текст. // Город у Красного1 Яра : документы и материалы по истории Красноярска XVI XVIII вв. / коммент. Г.Ф. Быконя. - Красноярск, 1981, —С. 164-168.

92. Путешествие преосвященного Никодима, первого епископа Енисейского и Красноярского из Красноярска в Ачинский и Минусинский уезд и на Ангару в 1863 г. Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1909. — №11,12,13,16.

93. Путилов, Н. Летопись Усинской миссии, находящейся на реке Усу, Енисейской губ., Минусинского округа, Шушенской волости, близ Китайской границы Текст. / Н. Путилов // Сибирский Архив. — 1915. — № 6, 10; 1914.-№ 1,3-4,5,7-8, 11, 12.

94. Радлов, В.В. Из Сибири (страницы дневника) : пер. с нем. Текст. / В.В. Радлов ; отв. ред. С.И. Вайнштейн. М. : Наука, 1989. - 749 с.

95. Рапорт Красноярского духовного правления в Тобольскую консисторию Текст. // Город у Красного Яра : документы и материалы по истории Красноярска XVI-XVIII вв. / коммент. Г.Ф. Быконя. Красноярск, 1981. С. 180-181.

96. Религиозное воспитание и обучение Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1916.- № 12. - С. 24; № 14. с. 12; № 16. - С. 30; № 19. -С. 8.

97. Слово к глаголемым старообрядцам от православных миссионеров, собравшихся во Богоспасаемый град Москву из разных мест Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1888: - № 19.-С. 272-281.

98. Словцов, П.А. Историческое обозрение Сибири Текст. / П.А. Словцов. -2-е изд. СПб., 1886. - Кн. I, И. - 676 с.

99. Собрание постановлений по части раскола Текст. Т.1. - СПб, 1863.

100. Собранное из потаенных старообрядческих преданий, записок и писем церкви Сошествия Святого духа, что- на большой Охте, протоиереем Андреем Иоанновичем, и на три части разделенное Текст. СПб. : Типография Святейшего Синода, 1794.

101. Спасский, Г.И. Народы, кочующие в верховьях реки Енисей Текст. / Г.И. Спасский // Сибирский вестник. — 1818. — Ч. 1.— С. 87-111.

102. Список действующих членов православного миссионерского общества, находящегося в Енисейской епархии за 1884 г. Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1885. - № 11. - С. 121-128.

103. Список священно-церковнослужителей Енисейской епархии, составленный в марте 1887 г. Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1887. - № 10. - С. 133 - 137.

104. Степанов, А.П. Енисейская губерния Текст. / А.П. Степанов. -Красноярск : Горница, 1997. 224 с.

105. Суеверия простолюдина во время чумы рогатого скота Текст. // Енисейские епархиальные ведомости. 1885 - № 24. - С. 391-394.

106. Сулоцкий, А.И. Обращение в христианство язычников Енисейской епархии Текст. / А.И. Сулоцкий // Странник. 1876. - Т. - 3. - № 9. - С. 191-196.

107. Сулоцкий, А.И. Святитель Филофей, митрополит Сибирский и Тобольский, просветитель сибирских инородцев* Текст. / А.И. Сулоцкий. -Омск, 1882.-71 с:

108. Сулоцкий, А.И. Челобитная митрополита Сибирского и Тобольского Филофея Лещинского Петру Великому и ответ государя на нее Текст. / А.И. Сулоцкий. — Омск, 1863. — 40 с.