Возникновение и развитие пенитенциарной системы в Западной Сибири, 1801-1917 гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, доктор исторических наук Бортникова, Ольга Николаевна

• Бортникова, Ольга Николаевна
• доктор исторических наук
• 1999

Оглавление диссертации доктор исторических наук Бортникова, Ольга Николаевна

Введение.

Глава первая Пенитенциарная система Западной Сибири в дореформенный период (1801-1879 гг. )

§ 1. Особенности формирования и развития мест заключения.

§ 2. Численность и состав арестантов.

§ 3. Жизнь и быт заключенных.

Глава вторая

Тюремная реформа в Западной Сибири (1879-1917гг.)

§ 1. Причины, условия и подготовка тюремной реформы.

§ 2. Изменение типологии и численности мест заключения.

§ 3. Реформирование системы управления.

§ 4. Условия содержания заключенных.

Глава третья Репрессивная роль пенитенциарной системы

§ 1. Тюрьма в борьбе с сепаратизмом.

§ 2. Роль пенитенциарной системы в преследовании сторонников неправославных вероисповеданий.

§ 3. Борьба с политическим инакомыслием.

§ 4. Влияние осужденных на местное население.

Глава четвертая Исправительно - воспитательная направленность пенитенциарной системы

§ 1. Гуманизация тюремного заключения.

§ 2. Трудовая деятельность заключенных.

§ 3. Духовно- нравственное воспитание арестантов.

§ 4. Образование осужденных.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Возникновение и развитие пенитенциарной системы в Западной Сибири, 1801-1917 гг.»

1. АКТУЛЬНОСТЬ ПРОКПЕМЫ

Процессы деидеологизации российского общества создали для исторической науки новые возможности в изучении ранее запрещенных, «неактуальных» или фальсифицированных исторических событий. К числу важнейших вопросов истории дореволюционной России относится изучение процесса становления капитализма, путей и способов превращения феодальной монархии в буржуазную, что наиболее полно проявилось в XIX в. и преобразованиях заканчивающегося столетия. Новые потребности социально-экономического развития страны обусловили глубокое реформирование всей политической надстройки, в том числе пенитенциарной,' или тюремной, системы. Российский пе-нитенциарист Д.В. Краинский отмечал. "Всякий раз, когда под влиянием исторических событий становился на очередь вопрос об общем преобразовании государственной жизни, в связи с карательной системой возникал вопрос и тюремного преобразования".2

Реформирование мест заключения во многом исходило из того, что силовые структуры любого государства играют одну из ведущих ролей в сохранении и укреплении его политического строя. В различные исторические периоды эта роль проявляется в разных формах, в зависимости от того, какое направление становится приоритетным: утверждение законности и правопорядка или использование тюрьмы для реализации целей, противоречащих интересам общества. Сочетание этих факторов с объективными социально-экономическими условиями влияет на политическую стабильность в государстве. В связи с этим исследование процесса развития тюремной системы помогает выявить природу российской монархии, механизм ее приспособляемости к новым, буржуазным, условиям, что важно для понимания ее кризиса и в конечном итоге - падения.

Актуальность анализируемой проблемы обуславливается тем, что переживаемый Россией в настоящее время глубокий социально-экономический и политический кризис вызвал поиск путей выхода из него, в частности, исследование и преодоление факторов, способствующих его углублению и развитию. В связи с этим изучение роли и значения пенитенциарной системы, ее влияния на отдельные сферы жизни общества, а также государства в целом, является одним из ключевых факторов для понимания современного кризиса власти, духовного кризиса общества и, следовательно, путей их преодоления.

Значимость исследования усиливается и глубокой взаимосвязью и взаимоза

1 Пенитенциария -от "poenitentiarius" (лат.) - связанный с уголовным наказанием; «penitence» (англ.) - раскаяние, покаяние.

2 Краинский Д.В. Материалы к исследованию истории русских тюрем. Чернигов,]912.С.4 висимостью тюрьмы и государства, что является характерной чертой российской истории. Именно в этой взаимосвязи лежат корни ряда явлений и процессов, придавших специфику российскому варианту исторического развития. В связи с этим поставленные в диссертации проблемы приобретают методологическое значение.

Исследование пенитенциарной системы Сибири является немаловажным условием для реформирования исправительно-трудовых учреждений в сложный для России современный период. Всплеск преступности, вызванный социально-экономическим кризисом, а также становление в государстве приоритета личности, что предполагает новые подходы, способы и методы воздействия на заключенных с целью их исправления, вызвали изменение уголовного законодательства, в том числе исполнительно-трудового права. Процесс реформирования государственно-правовых институтов продолжается, и на обсуждение различных ветвей власти и общественности вынесены вопросы отмены смертной казни, практики досрочного освобождения, дифференциации наказаний и иные, призванные усовершенствовать законодательство и содействовать гуманизации общества.

В связи с этим изучение опыта тюремных преобразований, в частности, реформы 1879 г., проводимой хотя и в иной исторический период и при ином государственном строе, но при относительно стабильных российских условиях: природно-климатических и географических особенностях, многонациональное™ населения, специфике российского менталитета и других - приобретает особое значение для реформирования современных исправительно-трудовых учреждений.

Наибольший интерес в этой области представляет дореволюционный опыт передачи мест заключения в ведение Министерства юстиции, очередная попытка чего осуществляется в настоящее время, а также тенденция гуманизации тюрьмы, опыт трудового и духовно-нравственного воспитания. Процесс, особенности и условия начатых в настоящее время тюремных преобразований во многом повторяют реформу 1879 г., что позволяет в определенной степени прогнозировать их последствия и результаты. Это, в свою очередь, позволяет избежать ошибочных решений.

Таким образом, актуальность исследования обусловлена целым комплексом противоречивых тенденций в современном российском обществе.

2. ИСТОРИОГРАФИЯ ПРОБЛЕМЫ

Исследования пенитенциарной системы России классифицированы по проблематике, а также месту и времени их опубликования, что в историографии позволяет выделить три основные периода: дореволюционный, советский и современный.

Первый период наиболее обширен как по кругу исследуемых проблем, так и по хронологическим рамкам. На этом этапе исследователями был собран богатый материал по истории сибирской ссылки и тюрьмы.

В работах C.B. Максимова1 приводятся материалы о численности и типологии мест заключения Сибири, особенностях сибирской каторги, жизни и быта арестантов, а также рассмотрен механизм наказания осужденных за различные виды преступлений: против государства, ортодоксальной религии, личности и другие, приводится множество статистических данных. Однако некоторые приведенные цифры неточны. Так, по подсчетам C.B. Максимова, за 29 лет (с 1823 по 1852 гг.) в Томскую губернию Тобольский приказ о ссыльных распределил всего 4 ремесленника.2 Архивные материалы (отчеты губернатора) свидетельствуют, что только к 1833 г. на поселении в Томске было 477 ремесленников . В связи с этим использованные в монографиях C.B. Максимова статистические данные требуют перепроверки и дополнительного анализа.

История ссылки в Сибирь рассматривается в работах Н.М. Ддринцева4. В монографии "Сибирь как колония" автор обратил внимание на тот факт, что одной из причин ссылки стала необходимость заселения и освоения Сибири. Монография "Российская община в тюрьме и ссылке," написанная на основе личного опыта автора, является анализом разносторонних взаимоотношений преступников с местным сибирским обществом. Совершенно справедлив вывод автора о растлевающем влиянии ссыльных на местное население.

Проблема каторги и ссылки поставлена также в работах В.И. Ленина5, В.К. Андрие-вича, Д.К. Гальберга, H.H. Козьмина, П.Л. Кропоткина, Д.А. Линева, В.Н. Никитина, Н. Николаевского, Н. Румянцева6. Характерная черта всех рассмотренных работ - их либе

1 Максимов C.B. Ссыльные и тюрьмы. СПб., 1.862; Он же. Сибирь и каторга. СПб., 1891.

2 Максимов C.B. Сибирь и каторга Т.1. СПб.,1891. С.276.

3 Государственный архив Томской области (ГАТО). Ф.З. Оп.12. Д. 17756. Л.27.

4 Ядринцев Н.М, Российская община в тюрьме и ссылке. СПб., 1872; Он же. Сибирь как колония. Новосибирск, 1979.

5 Ленин В.И. Гонители земства и аннибалы либерализма. ПСС. Т.5; Он же. К деревенской бедноте. ПСС. Т.7.

6 Андриевич В.К. Сибирь в XIX столетии. СПб.?1889; Гальберг Д.К. К истории тюрем и ральная направленность, стремление охарактеризовать тюрьму с позиции осужденных и прогрессивно настроенной общественности. В данных исследованиях опускается возможность ее исправительно-воспитательной функции.

Наиболее категоричная негативная оценка дореволюционной тюрьмы характерна для работ В.И. Ленина, который подчеркивает ее политический характер. Данный подход характерен и для работ П Л. Кропоткина. Он сравнивает практику применения тюрьмы и каторги в России с принципами организации зарубежной пенитенциарной системы не в пользу первого. В целом работы Ленина и Кропоткина делают акцент на содержание в тюрьмах политических преступников и справедливо отмечают, что карательная система России была средством сохранения отжившего института самодержавия.

В.К.Андриевич в указанном исследовании проводит мысль о том, что подход к Сибири как месту ссылки уголовных преступников во многом обусловил специфику ее дальнейшего развития. Сибирь постепенно превращалась в огромный колониальный регион, д который выселялись социальные группы населения, содержание которых становилось обременительным или опасным для Европейской России. Д.К. Гольберг, исследовав тюрьму и ссылку 1805-1820 гг., проследил первый этап формирования общероссийской пенитенциарной системы. Значительное место в работе отведено сибирской ссылке, однако специфика возникновения тюремной системы данного региона автором не рассмотрена.

На либеральных позициях стоят и зарубежные исследователи, в связи с чем практически все труды по сибирской каторги и ссылка были переведены на русский язык. Дж. Кеннан в своих работах отразил условия содержания политических заключенных и ссыльных. Сравнивая их с положением государственных преступников за рубежом, автор приходит к выводу, что условия содержания в российских тюрьмах были самыми тяжелыми из всех европейских государств, а масштабы политических репрессий значительно превосходили гонения по политическим мотивам в других странах.1

В. Гартевельд рассмотрел положение в российских, в частности, сибирских, тюрьссылки в России (1805-1820 г.) б.м.и.г. ; Козьмин М.Н. Очерки прошлого и настоящего Сибири. СПб1910; Кропоткин П. Л. Тюрьмы, ссылка и каторга в России. СП6.Д906; Он же. В русских и французских тюрьмах. СПб.,1906; Никитин В Н. Тюрьма и ссылка.СПб., 1880;

1 Кеннан Дж. Жизнь политических арестантов в русских тюрьмах. Берлин, 1904; Он же. Тюрьмы в России. СПб., 1906. мах уголовных преступников.1 Он подчеркнул антигуманный режим содержания и необходимость реформирования посещенных им мест заключения. Его позиция была более приемлема для государства, так как отчасти совпадала с планами тюремного реформирования, в отличие от точки зрения Дж. Кеннана, из рассуждений которого логично следовал вывод о необходимости обновления всего политического строя России.

В целом в работах как зарубежных, так и российских исследователей тюрьма и каторга рассмотрены в общесибирском масштабе, а специфика Западной Сибири не отражена.

В дореволюционный период шло становление российской пенитенциарии. Пенитенциарная наука, или тюрьмоведение, получила свое развитие в связи с подготовкой и реализацией тюремной реформы и была представлена работами юристов, среди которых ведущее место занимали ученые - преподаватели российских университетов: A.A. Пионт

•у ковский, C.B. Познышев, Н.С. Таганцев, И.Я. Фойницкий. Значительный вклад в становление и развитие отечественной пенитенциарии внесли также С.К. Гогель, Д.В. Краинский, о

С.П. Мокринский.

Содержанием пенитенциарии, согласно И.Я. Фойницкому, стало "определение институтов, которые могли бы воздействовать на преступный класс, путем тщательного изучения преступного населения и действительного влияния на него практикуемых мер".4 Предметом пенитенциарии стала система исправительно-трудовых учреждений, или

1 Гартевельд В. Каторга и бродяги Сибири. М.,1912.

2 Пионтковский A.A. Тюрьмоведение, его предмет, содержание, задачи и значение. Одесса, 1892; Познышев C.B. Очерки тюрьмоведения. М.,1913; Таганцев Н.С. Русское уголовное право. СПб.,1902; Фойницкий И.Я. Курс тюрьмоведения (1874-1875 гг.) СПб., 1875; Фойницкий И.Я. На досуге. Сборник юридических статей и исследований с 1870 г. СПб., 18981900. о

Гогель С.К. Арестантский труд в русских и иностранных тюрьмах. СПб., 1897; Он же. Значение тюремного заключения в прошлое и настоящее время. СПб., 1899; Краинский Д.В. Материалы к исследованию истории русских тюрем. Чернигов, 1912; Мокринский С.П. Наказание, его цели и предложения. М., 1902.

4 Фойницкий C.B. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. СПб.г1889. С.314. тюрьма". Под тюрьмой понимались все виды принудительного лишения свободы: от каторжных работ до административного ареста. Однако, по замечанию А.А.Пионтковского, "от указанного родового понятия тюрьмы следует отличать видовое, под которым в современной карательной системе разумеется один из видов принудительного лишения свободы (тюрьма в противоположность аресту, каторге, заточению и пр.)"1 Вызванные тюремной реформой теоретические исследования касались двух основных вопросов: о преимуществе тюремного заключения перед другими видами уголовных наказаний и возможности исправления преступников в условиях лишения свободы.

Первый вопрос стал актуален в связи с тем, что в последней трети XIX в. ссылка как основной вид наказания начала утрачивать свое значение, вследствие чего тюремное заключение стало рассматриваться как единственный оптимальный вид уголовного наказания, имеющий "карательный элемент". В этом вопросе были согласны почти все российские пенитенциаристы. A.A. Пионтковский считал, что тюремное заключение - "чуть ли не единственное орудие в борьбе с преступной деятельностью; .исправление и устрашение преступника, изолирование его от общества - вот те задачи, которые преследует карательная деятельность"2 Н.С. Таганцев утверждал, что, изолируя преступника, тюрьма обеспечивает охрану общества от него.3

И.Я. Фойницкий подчеркивал, что "меры до и после наказания (подследственное лишение свободы, пересылка арестантов, полицейский надзор и т.п.) имеют общие с тюрьмой карательные задачи борьбы против преступности".4 C.B. Познышев обращает внимание на материальные преимущества тюрьмы перед ссылкой: "Хорошая, хотя бы и дорогая тюрьма выгоднее для государства и ввиду полезного, исправляющего влияния ее на арестантов, и ввиду способности ее значительную часть расходов возместить доходами от арестантских работ".5

Единодушно признавая преимущества тюрьмы как карательной меры перед ссылкой, российские ученые-юристы по-разному смотрели на ее исправляющую роль. Предста

1 Пионтковский A.A. Указ. соч. С.4.

2 Пионтковский А. А. Указ. соч. С.6.

3 Таганцев Н.С. Указ. соч. С. 1189.

4 Фойницкий И.Я. Указ. соч. С.410.

5 Познышев C.B. Очерки тюрьмоведения. М.;1913. С.25. вители первого направления - С.К. Гогель, Д.В. Краинский, С.П. Мокринский, Н.С. Таган-цев - считали, что "тюрьма оказывается не только совершенно бесполезным средством в борьбе с преступностью, но и учреждением развращающим",1 поэтому не может способствовать исправлению преступников. Данную посылку каждый исследователь обосновал по-своему.

С.К. Гогель выделил комплекс социальных причин, препятствующих перевоспитанию преступников в условиях тюрьмы: от неприятия обществом человека, получившего "клеймо" заключенного до "разорения семьи осужденного", что влечет психологический дискомфорт и "эгоизм" перевоспитуемого.2 С.П. Мокринский акцентирует внимание на психологическом факторе, считая, что взрослый преступник, с уже сложившимися взглядами и стереотипами поведения, не может поддаться исправлению, тем более в условиях тюрьмы3 Д.В. Краинский обращает внимание на недостаточную заботу государства о содержании тюрем и создания там эффективной системы перевоспитания, подчеркивая, что "на началах благотворительности желаемой цели не достигнуть".4

Н.С. Таганцев к данной проблеме подошел комплексно, считая, что для перевоспитания "и сам арестант представляется материалом непригодным, и орудия - органы управления, за редким разве изъятиями, недостаточно подготовленными".5 В связи с изложенным, представители первого направления придерживались мнения о том, что в условиях современной им тюрьмы усилия пенитенциаристов должны быть направлены не на исправление преступников, а на предотвращение еще большего снижения их нравственного уровня.

Сторонники второй точки зрения - A.A. Пионтковский, C.B. Познышев, И.Я. Фой-ницкий - считали исправление преступников в условиях тюремного заключения возможным и необходимым. Обосновывая эту возможность, C.B. Познышев уточнил понятие "исправление", подразумевая под ним способность человека жить непреступно, честным трудом. Он ввел категории нравственного и юридического исправления. Под первым по

1 Гогель С.К. Указ. соч. С. 14.

2 Гогель С.К. Указ. соч. С.7.

3 Мокринский С.П. Указ. соч. С. 122.

4 Краинский Д.В. Указ. соч. С. 121.

5 Таганцев Н.С. Русское уголовное право. СПб., 1902. С. 1189. нималась выработка умения контролировать свое поведение, сдерживать желание совершения тех или иных преступлений, т.е. предупреждение рецидива. Юридическое исправление, по его мнению, - это выработка понимания неотвратимости наказания, "сознания неизбежной связи известного поведения сданным невыгодным последствием".1

Представители рассматриваемого направления считали, что для исправления преступников необходимо найти пути воздействия на них, а для этого выявить причины преступности. A.A. Пионтковский их видел в двух взаимосвязанных факторах: " в индивидуальных особенностях преступного люда" и "физических и социальных условиях внешней среды". Неблагоприятные условия внешней среды способствуют проявлению и развитию первого фактора. Поэтому преступника необходимо изолировать и воздействовать на силы, воспроизводящие преступную деятельность. "Наказание, по современным воззрениям, - считал A.A. Пионтковский, - есть ни что иное, как целесообразное орудие борьбы с индивидуальным фактором преступности, т.е. с преступным агентом, присущими ему психофизическими особенностями".2

И.Я. Фойницкий обратил внимание на социальную среду внутри преступного мира, считая ее одним из факторов, препятствующих исправлению.3 C.B. Познышев цель тюремного заключения видел в наиболее сильном психологическом противодействии стремлению к преступлению и в связи с этим обосновал понятия общего и частного предупреждения. Первое заключается в психологическом воздействии на граждан, которые, опасаясь наказания, будут воздерживаться от совершения преступлений. Частное предупреждение предусматривало предотвращение рецидива со стороны преступников.4

Для рассмотренных работ характерна масштабность задач, что не позволило пени-тенциаристам рассмотреть региональные аспекты. Проблемы перевоспитания преступников в условиях Сибири, в частности Западно-Сибирского региона, не только не были исследованы, но даже не выносились на отдельное обсуждение, что значительно снизило эффективность проведения тюремых преобразований в Сибири. Для рассмотренных исследований во многом была характерна ограниченность и противоречивость источников, что исходило из стремления государства скрыть негативную информацию о деятельности

1 Познышев C.B. Указ. соч. С.27.

2 Пионтковский A.A. Указ. соч. С.З.

3 Фойницкий И.Я. Указ. соч. С.З,45. пенитенциарных учреждений. Это не всегда позволяло дать проводившимся преобразованиям объективную оценку.

Особую значимость для исследования представляют работы практиков тюремного дела, в частности, начальников Главного тюремного управления. М.Н. Галкина-Врасского, П.К. Грана, А.П. Саломона, A.M. Стремоухова, С.С. Хрулева, а также М.М. Исаева, В.Д. Набокова, П.П. Почтарева и других. Ими собран богатый фактический материал,1 ставший базой для теоретических исследований ученых - пенитенциаристов. Ограниченность работ практиков проявлялась в том, что они целенаправленно стремились обосновать возможность исправления заключенных в условиях современной им тюрьмы, в качестве доказательства предоставляя позитивный опыт отдельных мест заключения.

Не подвергая сомнению правильную организацию тюремной системы в целом, они тем самым сузили рамки своих исследований, что не позволяло найти причины неэффективности некоторых тюремных мероприятий. Так, причину невыполнения "элементарных требований закона о классификации преступников и порядке их содержания" в сибирских тюрьмах П.К. Гран видит исключительно в непропорциональном распределении осужденных по местам заключения и, как следствие этого, переполнении некоторых тюрем.2 Среди практиков тюремного дела проблемы исправления заключенных в условиях Западной Сибири были затронуты только Тобольским тюремным инспектором П. Почтаревым, но незначительный срок службы на этой должности не позволил ему продолжить свои иссле

1 Гран П.К. Каторга в Сибири. СПб.г1913; Записка начальника Главного тюремного управления М.Н. Галкина-Врасского по командировке его в Сибирь и на о. Сахалин. СПб.,. 1883; Исаев М.М. Предстоящее преобразование каторги // Право. 1911. № 6; Набоков В. Судьба ссылки // Право. 1909. № 29; Саломон А.П. Тюремное дело в России. СПб., 1898; Саломон А.П. Доклад о современном положении ссылки и каторги в Сибири и на о. Сахалин. СПб., 1899; Стремоухов A.M. Краткий очерк тюремного устройства и мероприятий в области тюремного дела в России за 1900 - 1905 гг. СПб., 1905; Хрулев С.С. Каторга в Сибири // Тюремный вестник. 1910. № 8-9.

2 Гран П.К. Указ. соч. С.4.

3 Почтарев П.П. К вопросу об организации арестантского труда // Тюремный вестник. 1899. № 1. дования.

Кроме исправительно-воспитательной направленности тюрьмы, российские пени-тенциаристы рассматривали и ее репрессивную роль. Наибольшее внимание было уделено вопросам отмены смертной казни и телесных наказаний1. Практически все юристы склонялись к мысли о необходимости этого шага со стороны государства, так как гуманизация наказаний должна сопутствовать формированию цивилизованного, современного для того исторического периода государства.

Карательная направленность тюрьмы наиболее четко проявилась в отношении преступлений против государства и православной веры, что вызвало ряд юридических исследований.2 Как и по первому вопросу, авторы единодушно считали действовавшее российское законодательство и практику наказания за данные преступления не только далекими от совершенства, но и противоречащими интересам общества. Различия в точках зрения указанных авторов касаются исключительно юридических аспектов отмеченных проблем, что выходит за рамки исторического исследования. В целом в дореволюционный период проблемы пенитенциарной системы обсуждались настолько активно, что вызвали появле

1 Джабадари И.С. Смертная казнь в связи с правом наказания. СПб., 1895; Жбанков Д.Н. Яковенко В.И. Телесные наказания в России в настоящее время. М.,1899; Жбанков Д.Н. Телесные наказания в России накануне XX века. СПб., 1900; Кистяковский А.Ф. Исследование о смертной казни. СПб., 1896; Малиновский И. Кровавая месть и смертные казни. Томск, 1908-1909; О смертной казни. Мнения русских криминалистов. М., 1909; Против смертной казни. Сборник статей / Под ред. М.Н. Гернета, О.Б. Гольдовского, И.Н. Сахарова. М.Д906; Розин Н. О смертной казни. Томск, 1907 и др.

2 Белогриц - Котляревский Л.С. Преступления против религии. Ярославль, 1887; Еси-пов В.В. Грех и преступление. Святотатство и кража. СПб., 1894; Он же. Уголовное право. Преступления против государства и общества. СПб., 1902; Малянтович П.Н., Муравьев К.Н. Законы о политических и общественных преступлениях. СПб., 1910; Познышев C.B. Религиозные преступления с точки зрения религиозной свободы. М., 1906; Попов А. Суд и наказание за преступления против веры и нравственности по русскому праву. Казань,.1904 и др. ние историографического исследования.1

Советская историография дореволюционной пенитенциарной системы складывалась в два этапа, рубежом которых стала середина 50-х г. На первом этапе шло накопление фактического материала и формирование классового подхода к истории самодержавия, в частности, тюремных преобразований. В 20-е гг. и начале 30-х гг. в журналах «Каторга и ссылка», «Красный архив», "Пролетарская революция", «Сибирский огни», «Суд идет!», а также в отдельных изданиях Всесоюзного общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев были опубликованы воспоминания бывших узников царских тюрем, в частности, прошедших через места заключения Западной Сибири: И.П. Белоконского, П. Васильева-Северянина, Н.М. Гитер-Гранатштейна, С .Я. Елпатьевского, С. Каллистова, В.В. Куйбышева, С. Петрова, И. Филиппова и других. В данных работах тюрьма рассматривалась ис2 ключительно как место возмездия, а также как школа воспитания революционных кадров. В работах советских исследователей тюремной системы С.К. Сизова, А.Н. Черкуно

1 Фельдштейн Г.С. Главные течения в истории науки уголовного права в России. Ярославль, 1910.

2 Анисимов С.С. Бунт в Тобольской каторжной тюрьме// Каторга и ссылка. 1923. № 6; Бе-локонский И.П. (Петрович). По тюрьмам и этапам. Орел, 1887; Бузурбаев Г.У. В.В.Куйбышев в Сибири// Сибирские огни. 1939. № 3; Бухарин В.А. (Браун). Нарымская группа помощи политическим ссыльным Нарымского края// Сибирские огни. 1939. № 3; Васильев-Северянин П. Сибирская политическая ссылка в годы реакции. Тобольская ссылка в 1906 - 1911 годах// Суд идет! 1927. № 6; Виноградов - Ягодин Ф. Из жизни В.В. Куйбышева (по документам и воспоминаниям)// Каторга и ссылка. 1935. № 1; Генкин И. Тобольский централ// Каторга и ссылка. 1924. № 3; Гитер - Гранатштейн Н.М. Воспоминания о каторге// Каторга и ссылка. 1930. № 5; Куйбышев В.В. Омское подполье// Борьба классов. 1935. № 1; Он же. Эпизоды из моей жизни. М. 1935; Каллистов С. «Поверка». Из быта Тобольской каторги//Каторга и ссылка. 1924. № 1(8); Мучник Г. Воспоминания подпольщика // Сибирские огни. 1925. №3; Попов М. Киров в Томске// Сибирские огни. 1935. № 6; Фирсова Н.Н. Призрак социализма перед Николаем I // Былое. 1924. № 24; Филиппов И. Воспоминания девятьсотпятника // Сибирские огни. 1925. № 2 и др. ва царская тюрьма противопоставлялась тюрьме советской, в связи с чем даже не поднимался вопрос о возможности исправления заключенных в ее условиях.1 Противопоставляя принципы организации дореволюционных исправительно-трудовых учреждений и советский исправдом, С.К. Сизов замалчивает преемственность в развитии пенитенциарной системы, когда дореволюционная тюрьма стала базой для создания системы мест лишения свободы в советский период.

А.Н. Черкунов в своем исследовании ставит акцент на историю политических тюрем и также необоснованно отрицает преемственность карательного аспекта царской тюрьмы с политическими процессами 1920-х гг. На этой же позиции стоит и Е. Никитина, но в ее работе приводятся данные о численности и составе арестантов, дается характеристика тюремного режима. В целом тенденциозный, идеологически обусловленный подход указанных авторов объясняется «социальным заказом» на подобные исследования.

В этот же период проблемы перевоспитания преступников оставались в центре внимания и тех пенитенциаристов, которые были представителями дореволюционной школы.3 На их работы также оказала влияние заидеологизированность советского общества, но в значительно меньшей степени. Авторы старались, насколько это было возможно в условиях НЭПа, обойти вопросы политической репрессии государства и сконцентрировать исследования на вбпросах пенитенциарной политики, практики исправления уголовных осужденных, тем самым подчеркивая преемственность с традициями дореволюционной юридической науки. Работа М.Н. Гер нега «В тюрьме. Очерки тюремной психологии» стала одним из первых научных трудов по данной проблематике в отечественной юриспруденции. Научный труд М.М. Исаева «Основы пенитенциарной политики» также стал руко-0 водством по истории пенитенциарной системы России. Эти работы, как и научные труды других юристов - представителей дореволюционного тюрьмоведения, при благоприятной

1 Сизов С.К. Дореволюционная тюрьма и советский исправительно-трудовой дом. Арма-^ вир, 1928; Черкунов А.Н. Политическая тюрьма в годы революции (1905-1917). Харьков,

1927.

2 Никитина Е. Ссылка 1905-1910 /Сибирская ссылка. М., 1927; Она же. Торная дорога (Тюрьма и каторга 1905-1913 гг.)/ Девятый вал. М.71927.

3 Гернет Н.М. В тюрьме. Очерки тюремной психологии. М., 1925; Исаев М.М. Основы пенитенциарной политики. М.-Л., 1927. политической ситуации могли бы создать предпосылку для формирования новой научной школы в пенитенциарной области. Однако становление тоталитаризма и культа личности помешало этому процессу.

С середины 30-х гг. до середины 50-х описание тюрем проводилось исключительно в контексте биографических данных руководителей партии и правительства. Лишь с середины 50-х годов начали появляться отдельные исследования дореволюционной пенитенциарной системы России. Это работы М.Н. Гернета, а также Т.У. Воробейковой, С.А. Гайдука, B.C. Галиакбаровой, А.Б. Дубровиной, М.Г. Деткова, A.C. Кузьминой.1 Часть исследователей рассматривает пенитенциарную систему через деятельность Министерства Внутренних Дел.2 В этих работах тюремная политика связывается с экономическим и политическим состоянием страны и этапами революционно-освободительного движения. "Классовый характер государства, политическое и экономическое состояние страны, борьба классов в ней ярко отражаются на организации всей карательной системы и, в особенности, мест лишения свободы, на режиме и составе заключенных".

Пятитомная "История царской тюрьмы" М.Н. Гернета стала первым и единственным фундаментальным трудом по истории дореволюционной пенитенциарной системы. В

1 Гернет М.Н. История царской тюрьмы. В 5 т. М., 1954; Воробейкова Т.У. Дубровина А.Б. Преобразования административно-полицейского аппарата, суда и тюремной системы России во второй половине XIX века. Киев, 1973; Гайдук С.А. Тюремная политика и тюремное законодательство в конце XIX - начале XX веков. / Дис. канд. юрид. наук. Саратов, 1978; Галиакбарова B.C. Законодательство царизма в борьбе против революции 1905-1917 гг. / Автореф. дис.канд. юридич. наук. Свердловск, 1977; Детков М.Г. Исполнение наказания в дореволюционной России. М., 1990; Кузьмина A.C. Становление исправительно-трудовых учреждений в Сибири (1917-1924 гг.)/Дис.канд. юрид. наук. Томска/3972.

2 Борисов A.B. Карательные органы дореволюционной России (полицейская и пенитенциарная системы). М.,1978; Мулукаев P.C. Полиция и тюремные учреждения дореволюционной России. М.,1964; Он же. Политическая полиция дореволюционной России. М., 1968; Органы и войска МВД России. Краткий исторический очерк. М., 1996 и др. своем исследовании М.Н. Гернет дал характеристику тюремному законодательству, системе управления, показал деятельность политических тюрем, однако вопросы реализации тюремной реформы, а также деятельности мест заключения Сибири им практически не рассматривались.

Авторы, исследовавшие тюремную реформу, связывали ее реализацию с серией буржуазных преобразований второй половины XIX в., иллюстрируя кризис и обреченность самодержавия и опуская для исследования вопросы перевоспитания заключенных. Так, в монографии Т.У.Воробейковой и А.Б.Дубровиной отмечается: «Царизм преследовал цель унизить человеческое достоинство, сломать морально и физически, подавить волю заключенных»1. Примером тенденциозного подхода служит и кандидатская диссертация A.C. Кузьминой, где автор утверждает, что ".в тюрьмах Сибири почти не было библиотек, обучение грамоте не велось, вся воспитательная работа сводилась лишь к усиленной религиозной обработке заключенных, к стремлению превратить их в покорную рабочую силу".2 Анализ новейших источников позволяет сделать совершенно противоположные выводы.

Историками была изучена тюрьма и в рамках отдельных регионов. Значительный вклад в изучение царской тюрьмы внесли историки Сибири, рассматривая ее в контексте сибирской политической ссылки: М.Ф. Богданова, Д.И. Дмитриев, А.Д. Марголис, А.П. Михеев, П.И. Рощевский, Л.П. Рощевская, Э.Ш. Хазиахметов, H.H. Щербаков и другие.4

1 Воробейкова Т.У., Дубровина А.Б. Указ. соч. С. 38.

2 Кузьмина A.C. Указ. соч. С.11.

3 Сапаргалиев Г. Карательная политика царизма против революционно-освободительного движения в Казахстане (1905-1917) / Автореф. дис. док. юрид. наук. Алма-Ата, 1966; Сукало А.Е. Карательная политика царизма против революционного движения в 1905-1917 гг. (на материалах Белоруссии) / Автореф. дис. канд. юрид. наук. Киев, 1985.

4 Кодан C.B. Управление политической ссылкой в Сибирь (1826-1856 гг.) Иркутск, Л980; Он же. Политическая ссылка в системе карательных мер самодержавия первой половины XIX в. Иркутск, 1980; Плотников А.Е. НабиуллинаГ.В. Социал-демократическая ссылка в Омске / Революционная и общественная деятельность ссыльных большевиков в Сибири (1903 - февраль 1917): опыт, историография, источниковедение. Омск, 1989.

В рассматриваемый период основная часть исследований касалась вопросов ссылки и каторги социал-демократов, что было обусловлено принципом партийности советской литературы. В работах Э.Ш.Хазиахметова1 дан всесторонний анализ, собран богатый фактический материал по Нарымской ссылке. Д.И. Дмитриев рассмотрел каторжные тюрьмы Восточной Сибири с точки зрения заключенных в них большевиков, что обусловило традиционное исследование форм и методов борьбы с тюремным режимом.

Аналогичные вопросы, только применительно к тюрьмам Восточной Сибири, были о поставлены в диссертационном исследовании А.П. Михеева. Автор рассматривает условия содержания и формы борьбы социал-демократов, однако приведенная им статистика является искаженной. По данным А.П. Михеева, за 1905-1914 гг. через тюрьмы Западной Сибири прошло до 90 тысяч человек. Данная цифра появилась путем сложения общей численности арестантов на 1 января каждого года.4 Между тем арестанты находились в тюрьмах по несколько лет, и каждый год заново включались в списки. Поэтому действительная численность заключенных, прошедших через западносибирские тюрьмы в означенный период, в несколько раз меньше, и ее искусственное завышение снижает научную значимость диссертации А.П. Михеева.

В рассмотренный период появились работы по отдельным аспектам функционирования пенитенциарной системы и института ссылки. Так, численность политкаторжан То

1 Хазиахметов Э.Ш. Большевики в Нарымской ссылке. Новосибирск, 1967 и др.

2 Дмитриев Д.И. Революционная деятельность большевиков в каторжных тюрьмах Восточной Сибири (1907-1914 гг.)/ Автореф. дис.канд. ист. наук. Иркутск, 1989.

3 Михеев А.П. Борьба социал-демократического подполья Западной Сибири против террористического режима царских тюрем (1905-1914) / Дис. канд. ист. наук. Томск. 1988; Он же. Численность и состав политических узников Тобольской каторги (1905-1917 гг.) / Революционная и общественная деятельность ссыльных большевиков в Сибири (1903-1917 гг.). Омск, 1989.

4 Михеев А.П. Борьба социал-демократического подполья Западной Сибири против террористического режима царских тюрем (1905-1914)/ Дис. канд. ист. наук. Томск, 1988. больского централа отражена в работах H.H. Щербакова.' Влияние ссыльных большевиков на общественно-политическое развитие Западной Сибири рассмотрела М.Ф. Богдано-ва.2

История политической ссылки первых двух этапов революционного движения в Западно-Сибирском регионе представлена исследованиями П И. Рощевского и Л.П. Рощев3 ской, а также отдельными работами под редакцией Д.И. Копылова и Ю.П. Прибыльного4 В монографиях представленных авторов опубликован богатейший материал, ставший основой для дальнейших краеведческих исследований. В целом политическая ссылка была исследована глубоко и многопланово, что вызвало появление фундаментальных сборников по данной проблематике под редакцией JI.M. Горюшкина.5 , а также ряд исторических исследований.6 Однако политические ссыльные составляли менее 1% от общего числа ссыльных, поэтому общесибирская ссылка и тюрьма требует дальнейшего изучения.

История уголовной ссылки в Сибирь отразилась только в работах А.Д.Колесникова. Автор обратил внимание на тот факт, что процесс формирования сибирского крестьянства во многом обусловлен уголовным составом высланных преступников. В связи с этим исследование А.Д.Колесникова приобретает оригинальность, новизну и особую значимость для изучения пенитенциарной системы западносибирского региона.7

Третий, современный этап историографии сибирских тюрем относится к 1990-м гг.

В данный период произошел отход от традиционной трактовки политической ссылки в контексте жизни и деятельности социал-демократов. А Д. Марголис в монографии "Тюрьма и ссылка в императорской России"8 рассматривает ссылку не только как карательную меру самодержавия, но и как часть колонизационной политики правительства. Однако, несмотря на отказ А.Д. Марголисом от традиционного исследования жизни и деятельности исключительно социал-демократов, его подходы к анализу карательной сис

1 Щербаков H.H. Численность и состав политических ссыльных в Сибири (1907-1917) / Ссыльные революционеры в Сибири. Иркутск, 1973. Вып .1.

2 Богданова М.Ф. Ссыльные большевики и их влияние на общественно-политическую жизнь Западной Сибири (1906-1914). / Автореф. дис.канд. ист. наук. Пермь, 1972.

3 Рощевский П.И. Декабристы в Тобольском изгнании. Свердловск. 1975; Рощевская Л .П. История политической ссылки в Западной Сибири во второй половине XIX в. Тюмень, 1976; Она же. Западно-Сибирская политическая ссылка в период реакции 80-х годов XIX века / Ссылка и общественно-политическая жизнь в Сибири. Новосибирск, 1978 и др.

А Участники польского восстания 1863-1864 гг. В Тобольской ссылке. Тюмень, 1863; Тобольск. Свердловск, 1972.

5 Политическая ссылка в Сибири XYIII- начало XX в.Сборник / Ред. Горюшкин Л.М. Новосибирск. 1975; Ссылка и общественно-политическая жизнь в Сибири (ХУШ-нач. XX вв. )Сборник/Под ред. Горюшкина. Новосибирск^ 978.

6 Горюшкин Л.М. Историография Сибири (период капитализма). Новосибирск, 1979; Ме-ламед Е.И. Джорж Кеннан против царизма: («Сибирь и ссылка» Дж.Кеннана). М., 1981; Шейнфельд М Б. Историография Сибири. Конец Х1Х-началоХХ в. Красноярск, 1973.

7 Колесников А Д. Изменения в размещении и численном составе населения Западной Сибири в XYDI - начале XIX веков / Автореф. дис. докт.ист.наук. Томск, 1973.

8 Марголис А.Д. Тюрьма и ссылка в императорской России. М.,1995. темы России остались прежними. Название монографии «Тюрьма и ссылка в императорской России» предполагает более широкое исследование, в том числе уголовных осужденных, в связи с чем искусственное ограничение института тюрьмы и ссылки рамками борьбы с политическим инакомыслием является необоснованным.

В монографиях ПЛ. Казаряна рассматривается процесс генезиса и развития Якутской политической ссылки как звена в репрессивной системе дореволюционной России.1 Э.Ш. Хазиахметов также продолжил исследование с привлечением материалов по различным категориям политических узников сибирской каторги и ссылки.2 Вопросы сибирской ссылки затронуты также в работе А.И.Ремнева.3

В настоящее время происходит отказ от понимания тюрьмы как исключительно места подавления заключенных. М.Г. Детков пришел к выводу, что "изучая аспекты тюремной политики государства, было бы ошибочным рассматривать их односторонне, лишь с позиций силового подавления личности" 4, однако исследование данной стороны тюремной реформы им сделано еще не было.

Несколько дальше в этом направлении продвинулась H.H. Быкова. В статье "Централ"5 автор проводит мысль об исправительной направленности в деятельности Александровской каторжной тюрьмы, но в диссертационном исследовании эта идея не прозвучала. H.H. Быкова ограничивается традиционным выводом, что "Александровский централ был необходим российскому самодержавию для изоляции, эксплуатации и подав

5>6 ления многих тысяч каторжан, как уголовных, так и политических.

Мысль об исправительно-воспитательной направленности сибирских тюрем прово Казарян П Л. Олекминская политическая ссылка 1826-1917 гг. Якутск, 1996; Он же. Якутия в системе политической ссылки России в 1826-1917 гг. Якутск, 1998.

2 Хазиахметов Э.Ш. Хроника массовых выступлений политических ссыльных Сибири. 1906-1917 гг. /Материалы к хронике общественного движения в Сибири в 1895-1917 гг. Томск, 1995; Он же. Амнистия 21 октября 1905 г. и политические ссыльные Сибири / Общественное движение и культурная жизнь Сибири (ХУ111-ХХ вв.). Омск, 1996 и др.

3 Ремнев A.B. Самодержавие и Сибирь. Административная политика второй половины Х1Х-начала XX вв. Омск, 1999.

4 Детков М.Г. Исполнение наказания в дореволюционной России. М. 1990. С. 168.

5 Быкова H.H. Централ // Родина. 1997. №11.

6 Быкова H.H. История Александровского централа (1900 - февраль 1917 гг.) / Автореф. дис. канд. ист. наук. Иркутск? 1998. С.20. дится в ряде работ автора диссертации1, однако масштабность проблемы не позволила рассмотреть в них все аспекты тюремной политики государства в Западной Сибири.

Произошли изменения и оценке тюремной реформы как составной части буржуазных преобразований XIX века. Б.Н. Миронов, исследовав причины преступности дореволюционной России, а также численность и состав подследственных и осужденных, пришел к выводу, что законность в деятельности правоохранительных учреждений «все же не была пустым звуком».2

Единственное исследование тюремной реформы в масштабах России - кандидатская диссертация A.A. Симатова - раскрывает лишь организационно-правовые аспекты тюремной политики властей. В этом отношении совершенно справедлив вывод автора о том, что "задуманная как одна из самых радикальных, тюремная реформы на деле оказалась одной из самых неудачных". Однако исследование второй стороны тюремной системы, выпавшей из поля зрения A.A. Симатова, - гуманизация наказаний, практика трудового и духовно-нравственного воспитания, обучения арестантов - не позволяет согласиться с приведенным выше утвержденим автора.

По-прежнему определенный интерес к поставленной проблеме проявляется у зарубежных ученых, наиболее известным из которых в России является Алан Вуд4, но его работа посвящена сибирской ссылке восемнадцатого века. Из зарубежных исследователей вопросами истории пенитенциарной системы России занимались также Р.Конвест, Д.Даллин, С.Виткрофт, АБергсон, П.Джувиллер и др.5 Однако их работы посвящены со

1 Бортникова О.Н. Развитие пенитенциарной системы Тобольской губернии в конце XIX -начале XX вв. / Дис.канд.ист.наук. Тобольск, 1998; Она же. Тюремная реформа в Тобольской губернии. Тобольск, 1998 и др.

2 Миронов Б.Н. Преступность в России в XIX - начале XX века //Отечественная история. 1998. №1. С.35.

3 Симатов A.A. Тюремная реформа в России (1860 - 90 гг.)/ Автореф. дис. канд.ист.наук. Иркутск, 1998. С. 21.

4 Вуд Алан. Изучение Сибири в Великобритании и на Западе // Известия СО АН СССР. История, филология и философия. Февраль-май. 1992. Вып. 1; Wood Alan. Siberian Exile in the Eighteenth century // Siberica Journal of North Pacific Studies. 1990. Summer Volume 1. Number 1.

5 Conguest R. Koluma. The Arctik Peath Camps. Macmillan. L. 1978; Dallin D. J. The New Soviet Empire. New Haven. 1951; Джувиллер П. Революционная законность в СССР. Нью-Йорк, 1976 и др. ветскому периоду, в связи с чем полного исследования сибирской тюрьмы и ссылки, с использованием архивного материала и работ современных российских историков, за рубежом пока нет.

Поиск путей реформирования современной пенитенциарной системы страны обусловил интерес к истории ее возникновения и развития со стороны ученых-юристов. Все проведенные исследования подчеркивают преемственность в развитии мест заключения. Как отмечается в монографии и докторской диссертации A.C. Смыкалина, "советская пенитенциарная система появилась не на пустом месте. Ей предшествовал опыт тюрьмоведения дореволюционной России, имевший богатые традиции".1

Преемственность в развитии пенитенциарной системы подчеркивается и в исследованиях Н.И.Петренко и В.В.Петрова. По мнению авторов, она заключалась в полифункциональности мест заключения, преодолеть которую не смогли ни дореволюционные, ни советские тюрьмы рассмотренного им периода. Сравнивая практику исполнения наказания в следственных изоляторах в различные исторические периоды, В.В. Петров отмечает регресс в этой области, связанный с отсутствием после революции достаточной нормативной базы.

Анализ литературы по теме диссертационного исследования позволяет сделать следующие выводы. В дореволюционный период наиболее полно изучены теоретические аспекты развития системы мест заключения. В советский период были достигнуты значительные результаты в изучении и оценке царских тюрем как составной части карательной политики самодержавия. В настоящее время произошел перелом в традиционных подходах к дореволюционной тюрьме, что позволяет исследовать ее деятельность наиболее пол

1 Смыкалин A.C. Пенитенциарная система Советской России 1917 - начала 60-х гг. (исто-рико-юридическое исследование)./Автореф. дис. докт. юрид. наук. Екатеринбург, 1998. С.36; Он же. Колонии и тюрьмы в Советской России. Екатеринбург, 1997.

2 Петренко Н.И. Организационно-правовые основы исполнения наказания за общеуголовные преступления в местах заключения России в пореформенный период (1864-1917 годы)/ Дис. канд.юрид.наук, М., 1997; Петров В.В. Исполнение (отбывание) лишения свободы в следственном изоляторе: история и современность /Дис. канд. юрид. наук. Екатеринбург, 1999. но, многопланово и объективно. Однако имеющиеся отдельные работы по истории пенитенциарной системы характеризуют ее фрагментарно и не дают возможности представить целостную картину ее генезиса и развития в обширном Западно-Сибирском регионе. В связи с этим представленная диссертация является не только обобщающим трудом, но в значительной степени новым исследованием по данной проблематике.

3.ОБЪЕКТ, ПРЕДМЕТ, ЦЕЛИ И ЗАДА ЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Объектом исследования является возникновение, развитие, организация, структура и деятельность пенитенциарных учреждений Западной Сибири в 1801-1917 гг.

Предмет исследования - комплекс мест лишения свободы Западной Сибири в 18011917 гг. Таким образом, выделенные объект и предмет исследования позволяют изучить пенитенциарную систему исследуемого региона, под которой в дореволюционный период поднималась "система мер, направленных к исправлению преступников при посредстве особого тюремного режима, дисциплины с ее наградами и взысканиями".1 В пенитенциарной систему включались все места временного и постоянного лишения свободы как общегосударственного (гражданского), так и ведомственного значения. В современной юридической науке под пенитенциарной системой понимается более широкий круг составляющих компонентов: эта система мер, направленных на исправление преступников, комплекс исправительно-трудовых учреждений, их деятельность и функционирование системы в целом.2

Цель исследования - выяснить и определить специфические исторические, социально-политические, правовые(-морально-нравственные факторы становления и развития пенитенциарной системы Западной Сибири с целью создания целостной картины ее функционирования на концептуальном уровне.

Основные задачи исследования:

-выявить особенности формирования пенитенциарной системы исследуемого региона;

-исследовать типолологию и численность мест заключения Западной Сибири и основные тенденции их реформирования на протяжении всего рассматриваемого периода;

-рассмотреть причины тюремной реформы 1879 г., а также специфические условия

1 Гогель С.К. Значение тюремного заключения в настоящее и будущее время. СПб., 1904 С. 7.

2 Юридическая энциклопедия. М.,1997. С. 135. ее проведения в исследуемом регионе;

-определить систему управления местами заключения Западной Сибири как в условиях региональной специфики, так и в соответствии с центральной системой управления; -проанализировать численность и состав арестантов; -охарактеризовать жизнь и деятельность осужденных;

-показать реализацию основных мероприятий, содействующих исправлению преступников, в том числе - трудовое и духовно-нравственное воспитание, образование осужденных, а также общую тенденцию гуманизации тюремного заключения;

-выяснить роль пенитенциарной системы Западной Сибири в сохранении и укреплении российской государственности;

-проанализировать поэтапное расширение государственной репрессии за государственные и политические преступления;

-показать роль тюремной системы в сохранении территориального единства империи;

-охарактеризовать взаимосвязь пенитенциарной системы Западной Сибири и российского православия;

-рассмотреть взаимоотношение и взаимовлияние тюрьмы, как социального института, и местного общества, в том числе воздействие осужденных на снижение духовно-нравственного уровня западносибирского населения.

Территориальные границы исследования охватывают Западную Сибирь, которая составляла 1 963 806,4 кв. верст и географически протянулась от Казахстана на юге до Ледовитого океана на севере; на западе граничила с Уралом, на востоке по реке Енисей - с Восточной Сибирью, и занимала зону от лесостепи до арктической пустыни. Административно до 1822 г. Западная Сибирь состояла из Тобольской губернии; с 1822 г., после административной реформы, стала включать Тобольскую, Томскую губернии и часть Омской (позднее Акмолинской) области. При этом Тобольская губерния занимала 63% всей территории Западной Сибири.

Рассматриваемый регион был ключевым звеном в пенитенциарной системе страны. Кроме размещения там осужденных, через данную территорию проходили все заключенные, направленные в иные регионы Сибири: в отдельные годы - до 40 тысяч человек. В период своего наивысшего развития (в экстенсивном отношении) пенитенциарная система Западной Сибири была способна принять около 80 тысяч заключенных одновременно, что не имеет аналогов не только среди иных региональных пенитенциарных систем России (в том числе Восточной Сибири), но и среди зарубежных. Эта особенность вызвала повышенную концентрацию заключенных по отношению к местному населению, что наиболее отчетливо проявилось в западносибирских городах. Так, концентрация заключенных в Тобольске была самой высокой среди всех губернских центров империи, на порядок и больше превосходя средние показатели по России.

Кроме этого, в рассматриваемом регионе были размещены практически все встречавшиеся в России и в Сибири типы мест лишения свободы: от приютов для несовершеннолетних и престарелых преступников до каторжных тюрем. При этом в Западной Сибири тюрьмы начали оформляться в систему раньше, чем в Восточной, - уже в первые годы XIX в. В связи с рассмотренными обстоятельствами тенденции развития пенитенциарной системы всей Сибири наиболее отчетливо проявлялись в ее западной части, а исследование этих тенденций, в свою очередь, создает условия для более глубокого и всестороннего осмысления истории тюремной системы России в целом.

Хронологические рамки диссертации охватывают период с начала XIX в. до падения монархии в феврале 1917 г. Начальная дата исследования - 1801 г. - обусловлена вступлением на престол Александра 1 и начатыми им преобразованиями мест заключения. Только при Александре 1 разрозненные тюремные остроги стали складываться в пенитенциарную систему: уже с 1801 г. начался рост численности и расширение типологии тюрем, изменились их функции и предназначение. Именно с 1801 г. возможно проследить этапы формирования пенитенциарной системы Западной Сибири, выявить ее специфику и закономерности развития, тенденции и результаты этих процессов.

К рассматриваемому периоду относится возникновение и функционирование таких известных в истории мест заключения, как Томская пересыльная тюрьма, Тобольский тюремный замок, Омский тюремный замок и другие, запечатленные не только в публицистической литературе, но и в художественной - «Записках из мертвого дома» Ф.М.Достоевского, «Истории моего современника» В.Г.Короленко и ряде других произведений, что имеет историческую, краеведческую и познавательную ценность.

Февраль 1917 г. стал периодом коренной ломки политической системы страны. Падение монархии повлекло глубокие изменения в правоохранительной области, и особенно - в пенитенциарной системе, т.к. эти государственно-правовые институты были основной опорой российского самодержавия. Несмотря на некоторую преемственность дореволюционной и советской пенитенциарной систем, февраль 1917 г. представляется завершением первого большого исторического периода развития системы мест заключения - этапа российской монархии.

4. ИСТОЧНИКИ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Диссертация основана на совокупности печатных и архивных источников. С учетом происхождения, назначения, вида и содержания все источники разделены на пять групп, каждая из которых делится на подгруппы.

Первую группу составляют решения центральных и местных органов государственной власти. Среди них выделены законы, определяющие теоретические положения функционирования тюремной системы, и подзаконные акты, характеризующие механизм реализации законодательных документов. Общероссийские законы и подзаконные акты как источники исследования рассматриваются применительно к специфике региона.

Законы, принятые Государственным Советом и Государственной Думой, основными законодательными (или законосовещательными) органами России в рассматриваемый период, характеризуют систему уголовных наказаний и определяют типологию мест лишения свободы, а также порядок содержания в них заключенных.

Основным нормативным актом, отражающим систему уголовных наказаний, было Уложение о наказаниях Уголовных и исправительных от 15 августа 1845 г., введенное в действие в 1846 г., и его новые редакции в 1857, 1966, 1885 гг.; а также Уголовное Уложение 1903 г., вводившееся в действие поэтапно. Другие законы - Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями и Воинский устав - применялись для привлечения к уголовной ответственности лишь в случаях, предусмотренных законом (например, при совокупности преступлений или при соучастии военнослужащего в совершении преступления). Правовые нормы, предусматривающие уголовную ответственность, также частично содержатся в иных Уставах: таможенном, водном, железнодорожном и др. Источники, характеризующие систему наказаний в царской России, позволяют определить специфику состава заключенных, находящихся в местах лишения свободы Западной Сибири.

Основным нормативным актом, определяющим порядок содержания заключенных в местах временного лишения свободы (при пересылке арестантов), является Устав о ссыльных, а в местах постоянного лишения свободы - Устав о содержащихся под стражей. Последний также отражает типологию мест заключения России и систему управления ими. Особую значимость для исследования представляет также Общая инструкция по управлению тюрьмами от 26 мая 1831 г., которая подробно регламентировала практически все стороны тюремного быта. В Законе от 4 июля 1866 г. были определены общие условия устройства и содержания арестных домов, размещение осужденных по полу, возрасту и сословиям, требования к соблюдению дисциплины и меры наказания за их нарушения, порядок подачи претензий и жалоб и др. В исследовании использованы и иные нормативные акты, в частности, Закон от 15 июня 1887 г. «Об упорядочении управления тюрьмами» и

Общая тюремная инструкция 1915 г.

Большинство рассмотренных законодательных документов в хронологическом порядке включено во второе (с 12.12.1825 по 28.02.1881 г.) и третье (с 3.03.1881 по 1913 г.) Полное Собрание Законов Российской Империи и в тематическом порядке - в Свод Законов Российской Империи. Полное Собрание и Свод Законов позволяют проследить изменения в российском законодательстве в сторону расширения тюремного заключения, а также место пенитенциарной системы России среди иных правоохранительных учреждений. Особую группу составляют законы, распространявшиеся на Западную Сибирь или отдельные места заключения. Содержание, время, механизм принятия данной группы законов позволяют проследить создание нормативной базы для развития местной тюремной системы.

Использование законов как источников существенно осложнено их противоречивостью, что является отражением сложной социально-экономической и политической жизни общества. Так, Закон от 12 июня 1900 г. об отмене ссылки признал1, что данный вид наказания утратил свое значение, и отменил общеуголовную ссылку. Однако в полном объеме сохранялась ссылка на каторгу и судебная ссылка на поселение за государственные и религиозные преступления.

Среди решений центральных и местных органов власти значительное место занимают подзаконные акты. К ним относятся:

1. Акты императора. Их особенность в том, что они издавались на основе законов и для их исполнения и, следовательно, по своему содержанию были подзаконными, но в условиях абсолютной монархии обладали высшей юридической силой. Акты императора включают манифесты и указы. Манифесты приурочивались к какому-либо событию в царствующей семье (рождение наследника, юбилей династии и др.) и объявляли амнистию или смягчение юридической ответственности, в том числе сокращение сроков лишения свободы. Широта амнистии и длительность новых сроков заключения зависели, в частности, от степени переполнения тюрем, поэтому манифесты императора являются одним из основных источников для характеристики практикуемой системы досрочного освобождения, что было составной частью тюремной реформы.

Указы императора относились к какому-либо органу управления или должностному лицу и принимались в том случае, когда вопрос не подпадал под компетенцию ни одного из исполнительных органов или для его решения требовались дополнительные властные предписания. Указы, относящиеся к администрации сибирских губерний (например, о распределении ссыльных и заключенных или организации в Сибири новых мест заключения) являются одним из источников, позволяющих определить систему управления исправительно-трудовыми учреждениями региона и их место и роль в пенитенциарной системе России.

2. Подзаконные акты (циркуляры, постановления, распоряжения и др.) иных органов законодательной и исполнительной власти: Святейшего Синода, Кабинета Министров, Министерства Внутренних Дел, Министерства Юстиции, Министерства Финансов, Главного Тюремного Управления. Принятые ими документы определяют механизм реализации тюремных преобразований на общероссийском уровне, что является базой для исследования пенитенциарной системы Западно-Сибирского региона. К подзаконным актам местных органов государственной власти относятся циркуляры, приказы, распоряжения губернаторов, губернских тюремных инспекций, губернского Общества попечительного о тюрьмах и его комитетов; приказы, распоряжения, инструкции уездных исправников и администрации мест заключения. Эти документы характеризуют специфику исполнения тюремных преобразований в условиях региона.

Вторая группа источников включает делопроизводственные материалы - документы, характеризующие практическую деятельность центральных и местных органов управления по реализации тюремных преобразований в Западной Сибири. Это рабочая документация - переписка учреждений и внутренние документы, в том числе донесения, рапорты, отношения, информационные справки, журналы как форма фиксации решений и т.п.

В структуре делопроизводственной документации выделяется группа материалов, обеспечивающих принятие и реализацию управленческих решений, и группа материалов, обеспечивающих документооборот. Первая группа является наиболее значимой для представленного исследования, т.к. как содержит богатую информацию о проводимых тюремных преобразованиях, о целях и результатах деятельности. Поскольку данные материалы, как правило, приводятся в «чистом» виде, без аналитических выводов администрации, то дают возможность их объективного и непредвзятого толкования, что значительно повышает их значимость как исторических источников. Документы, содержащие аналитическую информацию, позволяют понять стиль мышления и руководства представителей тюремной администрации, что необходимо не только для объяснения отдельных фактов, но и для соблюдения в исследовании принципа историзма. Кроме этого, содержащиеся в документах аналитические выводы дают возможность проследить и понять успехи и просчеты в ходе тюремного реформирования, что подчеркивает роль субъективного фактора в пенитенциарной политике страны.

Рабочая документация отразила сложную, многоуровневую систему управления местами заключения. Многократное дублирование информации, большое количество документов осложняют исследование, в связи с чем для полноценного использования делопроизводственных документов необходима соответствующая подготовка исследователя, достаточное знание как структуры пенитенциарной системы, так и системы организации делопроизводства. При этих условиях рассмотренные материалы могут рассматриваться как достоверный, объективный исторический источник.

Основная часть делопроизводственных документов, использованных в диссертации, состоит из материалов 44 фондов 7 центральных и местных архивов страны - всего около 1500 дел. Деятельность отдельных мест заключения характеризуют материалы Тобольского филиала Государственного архива Тюменской области (ТФ ГАТО), Ф.15 - каторжная тюрьма № 1; Ф. 17 - каторжная тюрьма №2; Ф.18 - исправительное арестантское отделение; Ф.20 - Тобольский тюремный замок; Ф.684 - Тобольское военно-каторжное отделение; Государственного архива Омской области (ГАОО), Ф.15 - Омский тюремный замок. Эти документы позволяют провести сравнительный анализ и выявить как специфику отдельных мест заключения региона, так и его пенитенциарной системы в целом.

Материалы ТФ ГАТО, Ф.689 - Тобольская губернская тюремная инспекция-допол-няют указанные выше документы и характеризует деятельность уездных тюрем, а также позволяют охарактеризовать работу одной из ветвей системы управления местами заключения. Материалы Государственного архива Томской области (ГАТО), Ф.З - Томское губернское правление; ГАОО, Ф.2 - Сибирский генерал-губернатор, Ф.З - Главное управление Западной Сибири, Ф.9 - Омское общее окружное управление; ТФ ГАТО, Ф.152 - Тобольское губернское правление; Ф.ЗЗ 1 - Тюремный комитет - позволяют рассмотреть деятельность иных ветвей тюремной власти на уровне губерний и Западной Сибири, по горизонтали. Материалы Российского государственного исторического архива (РГИА), Ф.1286 - Департамент полиции исполнительной МВД; Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Ф.122 - Главное тюремное управление - характеризуют управление пенитенциарной системой Западной Сибири по вертикали и содержат обобщающие данные по деятельности отдельных мест заключения.

Значительный интерес для исследователя представляют документы, содержащие информацию об отдельных направлениях деятельности тюрем: РГИА, Ф.1273 - Сибирская железная дорога - характеризуют участие заключенных в строительстве железной дороги; Государственный архив Тюменской области (ГАТО), Ф.И-101 - Богородицкая тюремная церковь - деятельность церкви в духовно-нравственном воспитании заключенных; Ф.И-170 - Тюменская острожная больница - условия содержания больных арестантов. Материалы иных исследованных фондов также содержат обширную информацию по различным аспектам деятельности пенитенциарной системы региона.

К третьей группе источников относятся статистические и справочные материалы -это Адреса-Календари, Обзоры Тобольской, Томской губерний и Акмолинской области, Памятные книжки, Отчеты генерал-губернатора Западной Сибири, губернаторов и нижестоящих чиновников, а также материалы переписи населения 1897 г.

Обзоры как исторический источник содержат информацию о числе и видах преступлений в регионе, что позволяет исследовать влияние уголовного мира на криминализацию местного общества. Здесь же приводятся данные о численности и составе заключенных и ссыльных в Западной Сибири, их возрастной и социальный состав, что в сочетании с материалами переписи 1897 г. дает возможность проследить динамику их численности и соотношение с местным населением.

Календари содержат данные по учету чиновничества. Поскольку представители губернской администрации по должности входили в благотворительные тюремные общества, и эта информация фиксировалась в Календарях, то данный вид источников позволяет проследить длительность их благотворительной деятельности и перемещение по службе, а также участие в функционировании пенитенциарной системы. Однако при их использовании необходима проверка полноты опубликованных данных путем сопоставления с действовавшими в этот период штатами и всей системой государственных учреждений.

Отчеты как исторический источник содержат разнообразный статистический материал о движении тюремного населения, уровне развития арестантских работ и др., однако они нередко содержат неточную или искаженную информацию. Так, в черновом варианте отчета Тобольской губернской тюремной инспекции за 1908 г. о числе рабочих, выходных и больничных дней заключенных итоговая цифра рабочих дней трижды исправлена в сторону увеличения, а число больничных дней - в сторону уменьшения.1 Возможно, что причина приписок была связана с Положением Главного тюремного управления о том, что число больных арестантов не должно превышать 10% от общего числа заключенных, и отчеты должны были соответствовать установленным ограничениям. Кроме этого, власти требовали постоянного расширения арестантских работ, и нередко местная администрация приводила фальсифицированные показатели. Статистические расхождения в рабочей документации вызвали аналогичные расхождения и в исторических исследованиях разных авторов. В связи с этим использование официальной статистики возможно лишь при условии ее перепроверки и критического анализа.

1 Тобольский филиал Государственного архива Тюменской области (ТФ ГАТО). Ф.15. Оп.1. Д.5. Л.8.

Более точным источником статистических данных являются статейные списки заключенных и алфавитные книги, которые концентрируют в себе социально-демографические сведения о лице (возраст, пол, социальное происхождение, национальность, образование и т.д.), что дает возможность их объективной обработки. Так, согласно официальным данным, составленным администрацией Тобольской каторжной тюрьмы, 50% заключенных тюрьмы были осуждены за убийства1, а остальные за поджоги, изнасилования, нанесения тяжких телесных повреждений и проч., однако эти преступления, согласно личным делам заключенных, также повлекли смерть пострадавших, в связи с чем число осужденных за различные виды убийств (умышленное, неосторожное и др.) фактически поднимается до 90%.

Личные дела представителей тюремной администрации и стражи, ссыльных и заключенных также включены в четвертую группу источников - персоналии. Кроме них, в эту группу входят впечатления представителей общественности от посещения ими мест заключения, а также воспоминания (в том числе мемуары, рукописи) о тюрьмах их бывших узников - политических заключенных. Данный вид источников отражен в форме печатных изданий и архивных материалов.

Послужные списки администрации и стражи характеризуют стиль, образ их деятельности, опыт работы, взаимоотношения с заключенными. Кроме этого, в личных делах проявляется связь между государством и отдельными личностями, проводящими тюремную реформу, а также методы и способы, содействующие ее реализации через губернское и уездные звенья системы управления: это политика по формированию и перестановке штатов, практикуемая система льгот, поощрений и наказаний тюремных служащих, принятый порядок рассмотрения и удовлетворения рапортов и прошений.

Личные дела подчеркивают роль субъективного фактора в реализации реформы и противоречивую позицию государства в решении многих проблем личностного характера. Так, личное дело Тобольского губернского тюремного инспектора П. Почтарева2, умершего в связи с исполнением служебных обязанностей, характеризует нежелание государства по достоинству оценить его заслуги, оставив практически без средств к существованию его семью. Личное дело начальника Тобольской каторжной тюрьмы В.Е. Репойто-Дубяги , переведенного из Тобольска на юг России в связи с покушениями на жизнь как его предше

1 ТФГАТО, Ф.15. Оп.1. Д.5. Л.8.

2 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.122. Оп.1. Д.2847. ственников, так и его самого, иллюстрирует факт бессилия государства перед терроризмом политических заключенных.

Среди посетителей сибирских тюрем были представители российской и зарубежной общественности: ученый Д.И. Менделеев, член Государственной Думы Н.Л. Скалозубов, шведский этнограф В. Гартевельд, писатель Дж. Кеннан и другие. Они придерживались либеральных взглядов и не были зависимы от официальных властей, поэтому их впечатления дают возможность более объективно охарактеризовать условия жизни и быта арестантов. Воспоминания иностранных посетителей подчеркивают специфику, в сравнении с западными образцами, российских тюрем в целом и сибирских - в частности.

Воспоминания бывших политических заключенных и ссыльных, опубликованные в журналах «Былое», «Каторга и ссылка», «Красный архив» и других характеризуют не только условия содержания осужденных в местах постоянного и временного лишения свободы, но и скрытые стороны тюремного быта (взаимоотношения между заключенными и администрацией, между самими осужденными и др.) Ограниченность воспоминаний как источников заключается в том, что они выполняли социальный заказ, противопоставляя пенитенциарную систему царской России советским тюрьмам. Поэтому как мемуары, так и публицистические произведения содержат элементы тенденциозного подхода и отражают исключительно негативные стороны царской пенитенциарной системы: жесткость режима, злоупотребления со стороны администрации.

Использованные в диссертации художественные произведения 1 более свободны от данной тенденции. В их основе лежат реальные факты, которые получили соответствующее художественное воплощение, но с элементами вымысла. Ценность этих источников заключается в том, что в них отражен морально-психологический настрой той группы людей, которую представляет автор. Это немаловажно для понимания поступков политических заключенных в стенах тюрьмы, а также психологических факторов, содействующих или препятствующих перевоспитанию преступников.

Воспоминания политических заключенных позволяют охарактеризовать реализацию тюремной реформы глазами арестантов, однако в целом они могут существенно исказить события, примером чего является описание бунта в Тобольской каторжной тюрьме.

1 Короленко В.Г. История моего современника. М. 1965; Каллистов С. "Поверка". Из быта Тобольской каторги //Каторга и ссылка. 1924. № 1 (8); Дрей М. Кариец И.Н. Цыплов // Каторга и ссылка. 1926. № 1 и др.

Петров И. Из жизни Тобольской тюрьмы // Суд идет! 1925. №11. С.628: ".В 8 часов утра при мертвой тишине в тюрь

В связи с отмеченными особенностями, воспоминания как источники исследования могут быть использованы в исследовании только в сочетании с документальными материалами.

К пятой группе источников относятся материалы периодической печати. Они содержат обширный теоретический и фактический материал по проведению тюремной реформы, а также отражают настроения и точки зрения тех социальных групп, которые так или иначе были задействованы в ее реализации. Классификация периодических изданий включает официальные, либеральные и революционные.

Официальные издания (прежде всего ведомственные: «Тюремный вестник», «Юридический вестник», «Вестник права и нотариата» и др., а также местные газеты - «Тобольские губернские ведомости», «Томские губернские ведомости») придерживались правительственного курса. Для официальных изданий характерно стремление представить действительное положение дел более в выгодном свете и скрыть просчеты и неудачи в проведении тюремного реформирования, что придает данному виду источников тенденциозный характер. Однако через журналы происходил обмен опытом по реализации реформы и обсуждались возникающие в ходе нее проблемы, что дает возможность более глубокого исследования различных аспектов деятельности тюремной системы.

Вторая группа печатных изданий включает либеральные журналы и газеты: юридический еженедельник «Право», «Сибирский листок», «Сибирская новь», «Сибирская жизнь», «Сибирские вопросы». Так как авторы статей нередко преследовались, то для данме раздались сперва на лестнице, а затем по коридору знакомые заключенным шаги. Загремели ключи, щелкнул засов, и в камеру № 11, в которой содержались почти исключительно поляки и евреи, осужденные Варшавским военно-окружным судом, вошел старший надзиратель Бутурлин в сопровождении младшего надзирателя Клочкова. Заключенные в числе 20 человек, загодя собравшись у дверей, разом все, как один, набросились на вошедших, повалили их, обезоружили и стали бить, причем Бутурлина били все кулаками, кандалами, уступами ног, и били так, что он тут же умер. В то же время часть заключенных, забрав ключи у безоружного и убитого старшего надзирателя, выбежали в коридор, отворили другие камеры №№ 10, 12, 13, в двери которых заключенные уже давно били ногами и кулаками и кричали "Отворите!"

Каллистов С. Из жизни Тобольской каторги //Каторга и ссылка. 1923. № 6. С.229: ".Началось несколько неожиданно - 8 января 1908 г. в 8 камере третьего корпуса. В камеру явился надзиратель требовать "людей" на дворовую работу. Камера - в ней сидели матросы, солдаты и уголовные - отказалась. Приблизительно через час появился в корпусе наряд караула и снова ушел. Еще через несколько времени в камеру влетел старший в сопровождении нескольких надзирателей. После небольших словесных препирательств старший выхватил шашку и бросился на толпу. Это послужило сигналом. Надзиратели открыли стрельбу из револьверов. Камера отвечала чайниками, котелками. Другие камеры и корпуса не поддержали."

Гартевельд В. Каторга и бродяги Сибири. М. 1912. С.54: ".В январе 1908 года вспыхнул бунт по следующему поводу: липший хлеб, который оставался у арестантов от казенного пайка, они продавали. В один прекрасный день им это запретили. И вот 9 января, утром, каторжане отказались выйти на работу. Тогда администрация приказала вывести зачинщиков для порки. Товарищи подняли бунт. При этом надзиратель Григорьев был убит сзади". ных изданий характерны анонимные публикации в разных жанрах, среди которых наибольшее распространение получили очерки, информационные справки, хроника сибирской жизни. Для либеральных журналов и газет характерен более объективный подход в освещении событий. Фактический материал, характеризующий как злоупотребления со стороны администрации, так и нарушение режима со стороны заключенных (побеги, рецидивы), дополняет данные официальной печати, а также позволяет почувствовать настроение российского общества по поводу его участия в проведении тюремных преобразований.

Третью группу данного вида источников составляют газеты и журналы политических и уголовных заключенных, издаваемые подпольно или с разрешения администрации: «Тюрьма»1, «Каторжница»2, «Вестник каторги и ссылки».3 Данные издания характеризуют духовный мир заключенных, их жизнь и быт, элементы уголовной субкультуры. Ценность источника определяется тем, что воздействие на духовный мир осужденных с целью перевоспитания было одним из основных направлений тюремной реформы, а для исследования способов и результатов воздействия необходима характеристика самого объекта, на который это воздействие направлено. Кроме этого, издания политических заключенных характеризуют места лишения свободы как часть карательной политики самодержавия и отражают специфику положения политических заключенных.

Таким образом, представленные источники позволяют рассмотреть и оценить все компоненты пенитенциарной системы Западной Сибири.

Методологической основой диссертации является материалистическая диалектика, которая понимается как учение о наиболее общих законах движения и развития природы, общества и мышления. Применительно к теме исследования данный подход предполагает анализ процесса возникновения и развития пенитенциарной системы: исходных рубежей, этапов, направлений, динамики; кроме этого, позволяет оценить промежуточные и конечные результаты развития пенитенциарной системы, определить ее составляющие элементы в их единстве и взаимосвязи.

Поскольку материалистическая диалектика является универсальной, всеобщей методологией, то не отрицает, а предполагает наличие иных, более узких методологических подходов, свойственных конкретным наукам. К ним в историческом исследовании можно отнести исторический материализм и антропологический материализм. Данные подходы

1 «Тюрьма» - подпольное издание политзаключенных г. Омска.

2 «Каторжница» - разрешенное издание уголовных каторжан г. Одессы.

3 «Вестник каторги и ссылки» - издание Краковского Союза помощи политзаключенным. позволяют во всеобщей диалектической методологии поставить акцент и вычленить именно те аспекты, которые наиболее важны для исследования исторических процессов.

Исторический материализм рассматривает развитие общества (в том числе его государственно-правовых институтов) в контексте закономерного процесса становления и смены общественно-экономических формаций. Применительно к теме исследования данный подход позволяет проследить развитие пенитенциарной системы в период отмирания феодальных и формирования более прогрессивных капиталистических отношений, что, в свою очередь, дает возможность учесть социально-экономические и политические факторы, свойственные этому процессу и воздействующие на развитие института тюрьмы.

Так как формационный подход не учитывает в достаточной степени роль субъективного фактора в историческом процессе, этот пробел компенсируется с помощью антропологического материализма. В центр исследования ставится человек, личность, и представленная диссертация рассматривает проблемы развития тюремной системы с гуманистических позиций, подчеркивая личность в каждой персоналии - и заключенном, и тюремном служащем. Данный подход также отражает основную тенденцию развития общественного сознания и позволяет глубже понять процессы развития тюремной системы.

Поскольку антропологический материализм в своей сущности рассматривает человека как основную мировоззренческую категорию и утверждает, что только на ее основе можно разработать систему представлений о природе, обществе и мышлении, то вступает в противоречие с историческим материализмом, отводящим ведущее место социально-экономическим факторам. Чтобы избежать этого противоречия и необъективных выводов, в диссертации антропологический материализм рассматривается в контексте исторического, как дополняющий его аспект. Таким образом, сочетание известных методологических подходов позволяет наиболее полно и многосторонне понять и оценить все компоненты и этапы в развитии пенитенциарной системы рассматриваемого региона.

Материалистическая диалектика как методология обусловила методы исследования. В общенаучном плане основными методами являются логический и исторический. Применение первого заключается в определении внутренней логики развития пенитенциарной системы, обусловленной комплексом социально-экономических, политических, морально-нравственных и иных факторов, что позволяет понять не только причины, но и неизбежность некоторых пенитенциарных преобразований. Использование логического метода также дает возможность предсказать возможные варианты развития тюремной системы, выходящие за хронологические рамки исследования.

Исторический метод (в форме сравнительно-исторического) позволяет выявить общее и особенное в развитии пенитенциарной системы Западной Сибири путем сопоставления различных этапов ее формирования, а также ее сравнения с региональными, общероссийской и зарубежными пенитенциарными системами. Исторический метод дает возможность реконструировать отдельные стадии развития тюремной системы, что, в свою очередь, создает основное условие для ее более глубокого и полного изучения.

Среди методов, свойственных историческому исследованию, можно выделить рет роспективный, структурно-функциональный, метод синхронизации, метод актуализма и ряд других. Ретроспективный метод понимается как способ обзора, осмысления событий современности под углом зрения минувшего, обращение к прошлому для выявления зачатков тенденций, присущих настоящему. В этом смысле, в условиях неудовлетворительного состояния современной пенитенциарной системы России, обращение к ретроспекции представляется особо значимым. Метод актуализма, наоборот, предполагает привлечение знаний о современных явлениях к реконструкции прошлого. Использование данного подхода возможно при изучении уголовной субкультуры и ее влиянии на различные сферы пенитенциарной системы, а также при исследовании ряда иных аспектов тюрьмы. Однако применение метода актуализма должно быть ограниченным, чтобы не вступить в противоречие с принципом историзма.

С помощью метода синхронизации прослеживается история развития отдельных мест заключения в определенный, единый исторический период в одинаковых социально-экономических и политических условиях и выявляются их повторяющиеся черты. Привлечение структурно-функционального метода позволяет на основе этого воссоздать пенитенциарную систему региона. В основе структурно-функционального метода лежит выявление единых структурных и функциональных закономерностей как совокупности отношений, инвариантных при некоторых преобразованиях. Применительно к теме исследования данный метод позволяет выявить устойчивые закономерности и принципы организации пенитенциарной системы, такие как дифференциация мест заключения, дифференциация режимов содержания и другие. В целом рассмотренные методы позволяют исследовать поставленные проблемы глубоко и многопланово.

Представленное исследование основано на принципах историзма, объективности, типизации исторических явлений, единства и взаимосвязи, общего и особенного и других. Историзм предполагает рассмотрение пенитенциарной системы с учетом временных обстоятельств. Игнорирование принципа историзма влечет оценку явлений с точки зрения современности, что ведет к смешению истории и политики. Объективность предполагает всестороннюю и беспристрастную оценку деятельности пенитенциарной системы, он предупреждает от субъективистского, одностороннего, предвзятого, тенденциозного толкования фактов. Принцип типизации исторических явлений позволяет провести системный анализ деятельности пенитенциарных учреждений, обобщить ее типичные формы и методы, предупреждает от манипулирования отдельными фактами. Принцип общего и особенного помогает исследовать пенитенциарную систему в условиях специфики региона.

Научная новизна диссертации заключается в следующем:

- впервые систематизирован и обобщен исторический опыт развития и деятельности пенитенциарной системы в таком обширном регионе, как Западная Сибирь;

- для исследования характерны новые подходы: дореволюционная пенитенциарная система не противопоставляется советской, а сопоставляется; оценивается как негативный, так и позитивный опыт тюремных преобразований; царская тюрьма рассматривается не только как карательное, но и исправительно-воспитательное учреждение; расширено понимание репрессивной роли тюремной системы, которая рассматривается не в традиционном аспекте, заключавшемся в анализе исключительно борьбы с политическими преступлениями, а в нескольких направлениях, в частности, кары за религиозные, государственные, сепаратистские и иные противоправные для того времени деяния; предпринята попытка преодоления грани между отдельными отраслями гуманитарного знания, что необходимо для более глубокого и объективного понимания происходящих явлений и процессов; поставленные в исследовании проблемы предполагают сочетание истории, юриспруденции, а также в определенной степени этнографии, социологии и психологии с доминированием исторического исследования.

Кроме этого, в диссертации использованы ранее не доступные источники, значительная часть которых рассекречена только в 1990-е гг.

Практическое значение и научная апробация исследования. Материалы диссертации включены в соответствующие разделы учебных курсов «История государства и права», «Политология», «Основы права», прочитанных студентам Тюменского государственного нефтегазового института, Тобольского государственного педагогического института имени Д.И. Менделеева, Западно-Сибирского гуманитарного института и Тюменского юридического института МВД РФ, а также использованы в экспозициях и программах экскурсий Тобольского государственного музея-заповедника и туристического бюро. Основные положения диссертации были апробированы на международных, всероссийских и региональных конференциях в Кемерово, Омске, Тобольске, Томске, Салехарде. По теме исследования автором опубликовано 3^научных трудебобщим объемом более 37 печатных листов, в том числе две монографии.

38

Структура диссертации отражает логическую последовательность и преемственность исторических явлений, состоит из введения, четырех глав, заключения, списка источников и литературы и приложений. Поскольку пенитенциарная система Западной Сибири прошла два основные этапа развития, рубежом которых стала реформа 1879 г., то данная периодизация нашла отражение в структуре диссертации.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Бортникова, Ольга Николаевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование различных факторов становления пенитенциарной системы Западной Сибири позволило сделать следующие выводы.

Возникновение системы мест заключения было обусловлено социально-экономическими и политическими потребностями государства. Ее формирование представляется закономерным, объективным процессом, следствием отмирания феодальных и формирования более прогрессивных капиталистических отношений.

В условиях феодализма отсутствовала необходимость в пенитенциарной системе общегосударственного значения. Натуральный характер хозяйства и крепостное право позволяли регулировать взаимоотношения между классами частным способом, с помощью «помещичьего права». Отношения внутри классов и иных социальных групп, в том числе привилегированных, а также между ними и государственной властью регулировались исторически сложившимися социальными нормами. В связи с этим институт сибирской каторги и ссылки играл роль компенсирующего механизма, который включался, когда преступление не подпадало под действие указанных социальных норм или возникала необходимость усилить их действие. Кроме этого, монополию на применение данного вида наказания имело государство, и в ХУ1 - ХУ111 вв. в Сибирь поступало значительное, по сравнению с уголовными, число осужденных за государственную измену и ряд других преступлений «противу государя и государства».

Разложение феодализма вызвало коренные изменения его характерных признаков и свойств, в частности, связанных с социальной структурой общества. Деформация класса феодалов и крепостных крестьян привела к ослаблению действовавших внутри этих классов социальных норм, в связи с чем государство вынуждено было расширить свое участие в регулировании общественной жизни. В условиях российских политических традиций это участие проявлялось в активном использовании силовых структур, правоохранительной системы, в создании разветвленной сети карательных учреждений. Таким образом, появилась необходимость в формировании пенитенциарной системы общегосударственного значения.

Российский вариант феодализма отразился на сущности, роли и предназначении мест заключения. Глубокое проникновение феодальных отношений во все сферы жизни общества обусловило (во многом с помощью пенитенциарной системы) сохранение вплоть до начала XX в. ряда пережитков, одним из которых можно считать теократические черты российской государственности. Несмотря на нравственные начала христианства, ортодоксальная религия являлась главным средством манипулирования общественным сознанием, служила составной частью идеологии, а значит, основной опорой государственной власти.

В связи с этим защита и укрепление православия стала важнейшей задачей, поставленной перед пенитенциарной системой страны. Данная задача противоречила сущности буржуазного государства, предполагавшего свободу вероисповеданий, и привела не к укреплению церкви, а, наоборот, к ослаблению ее влияния на российское общество, свидетельством чего стал размах сектантства, атеизма, распространение неправославных вероисповеданий.

Таким образом, государственно-политическая функция церкви содействовала формированию в духовной жизни общества противоречивой тенденции. Она заключалась в том, что массовый отход от ортодоксальной веры создал предпосылку для перехода общества на новую ступень развития, на которой оно могло бы стать свободным от влияния официальной религии. Однако в рассматриваемый период общество еще не было готово к этому переходу, и он начал осуществляться не как следствие закономерного процесса развития общественного сознания и демократических институтов, а в результате того, что церковь скомпроментировала себя сотрудничеством с политической властью, переставшей соответствовать интересам общества.

В связи с этим отход от православной церкви сопровождался не формированием нового мировоззрения, а заполнением создавшегося в духовной жизни общества вакуума различным негативным содержанием. Данный процесс вылился в распространение различных форм девиантного поведения, в том числе проституции, пьянства и сопутствующей им преступности, в размахе сектантского движения, в частности, связанного с изуверскими формами поведения. В результате начала разрушаться духовная целостность российского общества. Таким образом, пенитенциарная система, взявшая на себя функцию укрепления православия и религиозного единства народа, не только не справилась с поставленной задачей, но вызвала противоположную, разрушительную, тенденцию.

Вторым пережитком феодализма, отразившимся на предназначении мест заключения, являлся абсолютизм. Искусственное сохранение отжившей свое время формы правления усиливало ее несоответствие уровню экономического развития страны, что наиболее ярко проявилось в начале XX в. В связи с этим карательная функция тюрьмы по отношению к политическим преступлениям на протяжении всего рассматриваемого периода поэтапно увеличивалась и достигла апогея после первой российской революции.

Одним из показателей политизации правоохранительной системы было применение смертной казни исключительно за совершение государственных преступлений. В этой связи пенитенциарные учреждения, будучи исполнительной структурой, приняли на себя реализацию данной функции. Таким образом, места заключения стали замыкающим звеном в системе силовых органов государства и структурой, где происходила аккумуляция его карательного потенциала по искоренению политического инакомыслия.

Политические тюрьмы, число и вместительность которых было выше европейских показателей, стали специфической чертой пенитенциарной системы России и подчеркивали полуфеодальный характер государства, не допускавший большинства гражданских прав и свобод. Кроме этого, карательный характер российской тюрьмы закалил значительную часть политических арестантов, в связи с чем места заключения стали «кузницей кадров» для Октябрьской революции. Таким образом, тюрьма, предназначенная для сохранения самодержавия и искоренения революционной мысли, в начале XX в. начала культивиро

-сз С< с-, у У е.г -г. вать прогрессивную идеологию и в конечном итоге стала одной из предпосылок, ускоривших падение монархии.

Роль пенитенциарной системы не ограничилась непосредственным влиянием на ослабление самодержавия - тюрьма стала фактором, обусловившим искажение представлений общества о сущности и предназначении монархии как формы правления. Монарх вообще является символом нации, а монархия играет объединяющую роль, что особо отчетливо проявляется в традиционных обществах с консервативными социальными нормами. В этих условиях ослабление монархической идеологии (что во многом связано с несправедливым с точки зрения общества использованием силовых структур, в том числе пенитенциарной системы) создает условия для разрушения целостности самого общества.

В России эта тенденция совпала с изменением ценностных установок, связанных с переходом общества на новую, буржуазную ступень развития, с распространением различных форм девиантного поведения, во многом вызванного противоречивыми тенденциями в пенитенциарной политике, с разрушением религиозного, духовно-нравственного единства большей части российского народа, с формированием его гражданского и политического самосознания. В ходе этих разрушительных процессов потребность общества в единении вылилась в политическое русло. Таким образом, пенитенциарная система опосредованно содействовала политизации общественной жизни, отказу от монархической формы правления и в конечном итоге - приходу к власти новых политических сил.

Двойственный характер Российского государства обусловил инквизиционную сущность пенитенциарной системы, которая проявлялась в сохранении вплоть до XX в. телесных наказаний, их публичности, в неудовлетворительных условиях содержания арестантов, в несовершенстве судебно-следственного процесса и ряде иных факторов. Несмотря на продекларированные мероприятия исправительно-воспитательной направленности, карательная роль пенитенциарной системы оставалась доминирующей, а приведенные выше приемы и методы уголовного наказания во многом были заимствованы из предшествующего опыта, свойственного феодальному периоду развитие .

На специфику пенитенциарной системы оказал влияние и уровень общественного сознания. Даже после отмены крепостного права крестьянству, из которого состояла основная часть осужденных, была свойственна прежняя психологическая, внутренняя несвобода. Это выражалось в практически безропотном принятии произвола со стороны тюремной администрации. Протесты были единичны, не организованы и проявлялись в основном в поступках личностного характера: суициде и побегах. Психологические особенности осужденных из бывших крепостных содействовали консервации тех свойств пенитенциарной системы, которые остались от феодальной стадии развития.

Особенности становления капитализма в России также отразились на сущности, роли и предназначении пенитенциарной системы. Экстенсивный путь развития российского капитализма стимулировал процесс колонизации региона, что вызвало использование имевшегося в стране контингента осужденных для заселения и освоения необжитых территорий. Данный процесс обусловил длительное существование института ссылки, которая как вид уголовного наказания была свойственна феодализму и не соответствовала принципам организации буржуазного государства.

Формирование всероссийского рынка и транспортной системы страны, достаточной для интеграции центрального региона и Сибири, закончилось только к концу XIX в., поэтому вопрос об отмене ссылки наиболее остро встал именно в данный период. Ссылка была отменена лишь в 1900 г., когда пришла в кричащее противоречие с общим уровнем развития государства. Длительное существование института ссылки тормозило формирование мест заключения, мешало созданию отвечающей интересам государства и общества пенитенциарной системы. В то же время институт ссылки обусловил такие ее региональные особенности, как масштабность и ориентацию на пересылку арестантов.

Капиталистическое развитие России осуществлялось в условиях расширения и укрепления империи, ее территориального единства, что проводилось не столько на основе экономических связей, сколько за счет потенциала силовых структур государства. Различный уровень экономического и политического развития так называемых национальных окраин обусловил дифференцированное применение пенитенциарной системы для поддержания и укрепления там влияния центральной власти. Районы с более развитыми экономическими отношениями, как правило, подвергались более выраженному давлению со стороны государства, и представители этих регионов составляли основную часть узников западносибирских тюрем, сосланных по политическим мотивам. Таким образом, в развитии пенитенциарной системы наблюдалось глубокое противоречие: будучи порожденной буржуазным развитием страны, она фактически препятствовала процессу капитализации.

Рассмотренные тенденции объясняются тем, что процесс развития тюремной системы полностью соответствовал характеру российского самодержавия, которое лишь приспосабливалось к новым социально-экономическим и политическим условиям и не стремилось к коренным реформам. Хотя центральной идеей пенитенциарных преобразований было постепенное изменение основной цели уголовного наказания и переход от инквизиционного характера тюрьмы к исправительно-воспитательному, на практике самодержавие свело эту идею к выполнению двух основных задач.

Первая заключалась в надежной изоляции преступников сначала в условиях сибирской ссылки, позднее - в расположенных на ее территории местах заключения, чтобы при развитии путей сообщения они не смогли проникнуть в Европейскую Россию. Вторая задача предполагала, чтобы ответственность за проведение всех этапов реформирования и финансирования тюрем лежала на плечах общества и низового звена исполнителей, с помощью чего центральные власти рассчитывали сэкономить государственные ресурсы и в случае неудач в пенитенциарной политике избежать обвинений и ответственности.

Эти задачи сузили содержание преобразований до такого уровня, какой был необходим для самосохранения монархии (в представлении самой монархии) и не предусматривал превращение России в цивилизованное государство. Поэтому при оценке итогов тюремных преобразований необходимо учитывать степень реализации узкого и широкого содержания преобразований.

К 1917 г. "суженный" вариант реформы можно считать завершенным, что исходило из следующих факторов. Самодержавие полностью решило обе отмеченные выше задачи: к началу XX в. пенитенциарная система страны вмещала более 100 тысяч срочных заключенных,1 что соответствовало потребности государства. Широкое участие в реформировании тюремной системы стало принимать общество. Реализация иных преобразований, в том числе введение мер по исправлению преступников, осталась ограниченной и неполной. Через двадцать лет после начала реформы 1879 г. начальник Главного тюремного управления А.П. Саломон заявил: "Успехи, достигнутые со времени реформы в области тюремно-строительной, имеют частичный и, более или менее, случайный характер".2 Результаты большинства из направлений тюремного реформирования в целом не соответствовали запланированным, но они были реализованы в том объеме, какой был возможен в условиях государственного строя России рассматриваемого периода.

В течение исследованного периода сформировалась и расширилась типология и

1 Тюремный вестник. 1907. № 11. С.436.

Гайдук С. А. Тюремная политика и тюремное законодательство в конце XIX - начале XX веков. / Автореф. дис. канд. юрид. наук. Саратов. 1978. С.18. численность мест лишения свободы в Западной Сибири, в результате чего ее пенитенциарная система стала более приспособленной для перевоспитания преступников. Несмотря на то, что основными чертами реформирования были непоследовательность, неполнота, противоречивость, недостаточный учет специфики региона, реальные изменения в основном свидетельствовали об ее прогрессивном развитии.

В соответствии с изменениями в типологии мест заключения была реформирована и система управления как на ведомственном, так и территориальном уровнях. Произошел переход к единоначалию, так как тюремные учреждения перешли в ведение вновь образованного Главного тюремного управления с передачей последнего в систему Министерства Юстиции. Это повлекло создание органов управления "гражданского ведомства" и на местах, в частности ограничение полномочий полиции путем введения губернской тюремной инспекции, основной задачей которой было создание условий для исправления преступников.

Реформирование пенитенциарной системы повлекло изменения в численности и составе заключенных. В Западной Сибири основной категорией стали срочные арестанты. Расширение их числа требовало новых подходов к организации их жизни и быта, к созданию условий содержания. Государство не смогло решить эту задачу, в результате чего условия содержания заключенных в Западной Сибири были более тяжелыми, чем в иных регионах страны, в частности, в Европейской России.

К реализации двух основных методов в исправлении заключенных - трудовому и духовно-нравственному воспитанию - государство подошло по-разному, отдавая приоритет первому. Несмотря на то, что природно-географические условия Западно-Сибирского региона позволяли широко применять труд заключенных, и для развития арестантского труда государством и администрацией создавались наиболее благоприятные условия, власти не достигли его желаемого масштаба, так как ограниченная реализация тюремной реформы в целом сдерживала активное и полное проведение ее отдельных направлений. В духовно-нравственном воспитании и образовании заключенных наиболее сильно проявился субъективный фактор, что повлекло новые подходы к исправлению заключенных: заботу об иноверцах, расширение духовно-нравственных бесед и другие.

Наиболее сложно и противоречиво складывались отношения между тюрьмой и местным обществом. Общество играло важную роль в реализации тюремной реформы, а позитивная роль государства заключалась в том, что, будучи неспособным провести реформу необходимом объеме самостоятельно, оно не препятствовало, а даже поощряло участие общества в тюремных преобразованиях. Степень дозволенного участия была максимально возможной в условиях имперского характера государства.

Сближение тюрьмы и местного общества вызвало изменение их обоих, однако степень влияния была различной. Общество не смогло исправить преступников, что показывают данные рецидива. Согласно исследованиям С.П. Мокринского, в рассматриваемый период темпы роста рецидива не только обгоняли в России прирост населения, но и в целом рост преступности. По его данным, на 100 осужденных в 1874-78 гг. приходилось рецидивистов из числа осужденных общими судами 19,8 , мировыми судами - 14,9. Через 10 лет (после реформы) эти цифры возросли до 23,1 и 17,7 соответственно.

Таким образом, тюремный мир, скрепленный изнутри нормами уголовной субкультуры, слабо поддавался воздействию общества. Общество же, не будучи замкнутой корпорацией и поэтому не имея столь мощной внутренней силы, ограждающей его от влияния извне, в условиях переполнения региона высланными преступниками само подвергалось воздействию уголовного мира. Степень этого воздействия оказалась настолько сильна, что ощущается и в настоящее время.

Неполнота и противоречивость тюремных преобразований, помимо общих причин, связанных с характером российского самодержавия, исходили из ряда частных факторов. Во-первых, тюремное реформирование, как правило, начиналось позднее других государственных преобразований, поэтому не было активным ни на одном из этапов.

Во-вторых, тюремные преобразования продолжались длительное время, в частности, реформа 1879 г.- около полувека. На протяжении этого длительного периода неоднократно изменялись социально-экономические и политические условия, и в соответствии с ними власти вынуждены были вносить в механизм реализации реформы и даже ее содержание существенные коррективы. В этих условиях сохранить относительную гармоничность реформы было невозможно, и в ее содержании появлялись противоречия. С течением времени они все более усугублялись.

В-третьих, по своей политической значимости тюремные преобразования ставились российскими властями на одно из последних мест, так как в государстве оставались нерешенными более острые, по мнению властей, социальные и политические проблемы. Поэтому финансирование реформы проводилось по остаточному принципу. Осложняла реализацию реформы и общая бюрократизация государственного аппарата России, в результате чего многие вопросы тюремного реформирования решались не только без должного внимания, но и в длительные, нередко неопределенные сроки. В-четвертых, основные направления тюремной реформы были скопированы с европейских образцов без достаточного учета условий и возможностей России. Тюремные реформы в европейских странах начались со второй половины ХУШ века, и за столетие там был накоплен значительный опыт в пенитенциарной области. Стремление сохранить авторитет среди европейских стран не позволило России остаться в стороне от тюремных преобразований. Однако копирование зарубежного опыта усугубило имевшиеся и вызвало новые противоречия в пенитенциарной системе страны.

В результате рассмотренных обстоятельств уже на рубеже веков тюремная реформа зашла в тупик. Как отметил М.Н. Гернет, "Уже с конца XIX века начинается заметное охлаждение интереса к тюрьме. Все чаще начинают высказывать сомнение в победе хотя бы и реформированной тюрьмы над преступностью, и, наконец, начинается борьба с самою тюрьмою: пытаются сократить область применения тюремного заключения, вырабатыва1 ются институты условного осуждения и условного освобождения." Реформирование пенитенциарной системы Западной Сибири было еще более ограниченным, чем в центре, а ее противоречивость и неполнота проявились с большей силой, что было обусловлено спецификой региона.

По своему географическому положению Западная Сибирь была "воротами" в азиатский регион и, играя пограничную роль, охраняла Европейскую Россию от возможного проникновения на ее территорию ссыльных преступников. Эта дополнительная функция вызывала значительные расходы, силы и время местной администрации, что тормозило реализацию тюремных преобразований Провинциальный характер западносибирских губерний препятствовал открытию на их территории новых, экспериментальных пенитенциарных учреждений и подбору штата профессиональных тюремных служащих. Одним из препятствий в проведении тюремных преобразований была огромная территория региона. В его мало заселенной северной части реформирование практически не проводилось.

В связи со значительным числом ссыльных уголовных преступников Западная Сибирь отличалась низким нравственным и культурным уровнем. Поэтому перевоспитание осужденных как в условиях тюрьмы, так и в среде местного населения было менее эффективным, чем в иных регионах. Эта особенность правительством не учитывалась.

При реализации всех этапов реформирования в Западно-Сибирском регионе недостаточно учитывалась также специфика состава заключенных местных тюрем. Наличие рецидивистов требовало особого подхода к их перевоспитанию. Кроме этого, в тюрьмах региона содержались осужденные, высланные из различных окраин России: Польши, Кавказа, Прибалтики. Этно-культурные особенности различных групп заключенных (в том числе языковой барьер как между ними, так между осужденными и администрацией) были препятствием в перевоспитании преступников.

Несмотря на ограниченность преобразований, их проведение имело для региона ряд

1 Гернет М.Н. Преступление и борьба с ним в связи с эволюцией общества. М. 1914. С.439. позитивных следствий.

Тюремная реформа 1879 г. содействовала более активному освоению сельскохозяйственных угодий Западной Сибири. До начала реформы ссылка в Сибирь преследовала цель колонизации, в связи с чем преступники наделялись земельными участками, имея преимущественное право перед переселенцами. Однако основная часть этих участков оставалась не обработанной, что составляло десятки тысяч десятин земли. В ходе проведения тюремной реформы численность ссыльных в губернии стала сокращаться, а освобождавшиеся земли переходили в пользование переселенцев. Это содействовало их более рациональному использованию. В результате привлечения заключенных к труду был сделан вклад в освоение природных богатств региона, строительство путей сообщения, в частности, Сибирской железной дороги, в становление промышленности. Созданные в результате реформы тюремные школы, библиотеки и церкви стали вкладом в общую духовную культуру региона, т. к. прямо или опосредованно служили для духовно-нравственного воздействия не только на заключенных, но и на местное население.

Тюремная реформа 1879 г. оказала разностороннее влияние на местное общество. Уменьшение числа ссыльных преступников ослабило их негативное влияние на духовный мир обывателей. Это создало условия для подъема культурного и нравственного уровня региона. Сокращение числа ссыльных снизило в Западной Сибири общий уровень преступности, в результате чего были значительно облегчены жизнь и быт местных жителей. Пример тюремного заключения, с одной стороны, служил средством профилактики преступности среди обывателей, т. к. условия тюрьмы были значительно тяжелее условий ссылки, а с другой стороны, вызывал возмущение, активность общества и стремление взять под контроль деятельность правоохранительных органов.

Тюремная реформа вызвала со стороны частных лиц распространение благотворительной помощи осужденным и участие в их исправлении, что предполагало индивидуальный, личностный подход к каждому заключенному. Таким образом, тюремное реформирование способствовало проявлению нового, более гуманного отношения общества к личности. Однако государство не могло удовлетворить потребности общества в гуманизации жизни, в том числе в обеспечении прав и свобод заключенных. Оно ограничилось слабыми, преимущественно декларативными мероприятиями. Изменив уголовное законодательство, частично отменив телесные наказания и провозгласив гуманное отношение к заключенным, государство мало заботилось о выполнении этих положений.

Более того, тюремные преобразования проводились за счет здоровья, а нередко и жизни осужденных, лишенных в условиях изоляции своих естесственных прав. Это кричащее противоречие между провозглашенным и фактическим было одним из многочисленных противоречий между обществом и государством. Половинчатое проведение всех этапов тюремной реформы усиливало убеждение общества, что самодержавие не способно удовлетворить его интересы в обновлении общественной жизни. Противоречия в пенитенциарной системе страны подчеркивали необходимость модернизации всей ее политической системы.

Исходя из изложенного, можно выделить следующие концептуальные принципы развития пенитенциарной системы Западной Сибири.

1. Опыт формирования пенитенциарной системы показал, что в основе ее организации должны лежать социально-экономические, политические и культурно-исторические особенности и традиции конкретного государства. Традиционной ориентации российского общества на сильную государственную власть должна соответствовать и сильная пенитенциарная система. Однако эта сила должна проявляться не в унижении и подавлении личности, а в максимальном обеспечении гражданам их безопасности. Если правоохранительная система, и тюремная в частности, оказывается неспособной оправдать эти ожидания, то под сомнение ставится необходимость существования такого государства.

2. Процесс реформирования мест заключения Западной Сибири на всех этапах предшествовал планировавшимся тюремным преобразованиям. В связи с острой необходимостью администрация Западной Сибири вынуждена была начинать реформирование раньше, чем правительство принимало соответствующее решение, распространявшееся как на Сибирь, так и на всю Россию. Эта практика заранее обрекала начатые преобразования в регионе на искаженный вариант реализации и показывала, что для создания полноценной тюремной системы необходимо соблюдать сроки реформирования, обусловленные социально-экономической и политической обстановкой в стране.

3. Западносибирская пенитенциарная система отразила взаимоотношения государственной власти с гражданами. Все ее развитие показало, что когда в государстве существует слишком много запретов, и часть из них выходит за рамки разумного, то общество не может существовать, не нарушая их. Склонность граждан к противоправным деяниям постепенно закрепляется, что вместе с увеличеним числа запретов влечет рост преступности и расширение пенитенциарной системы. Если указанные процессы не регулировать, то роль и предназначение пенитенциарной системы начинают деформироваться, и она из опоры государственной власти объективно превращается в один из факторов, ослабляющих государство, а нередко - и ускоряющих падение политического режима.

4. Социальное предназначение системы исправительно-трудовых учреждений Западной

Сибири заключалось в том, что она являлась институтом, который компенсировал ошибки общества в воспитании своих членов. Если, как это произошло в рассмотренный период, тюрьма теряет свою компенсирующую роль, то нарушается баланс в обществе, что влечет тяжелые последствия в различных сферах жизни, и особенно - в духовной и нравственной. Как показал анализ представленного исторического материала, деформация пенитенциарной системы вызывает распространение таких явлений в обществе, как проституция, пьянство, преступность, духовная деградация. 5. Несмотря на мощный благотворительный настрой местного общества, распространение учреждений религиозного культа, школ, библиотек, энтузиазма и искреннего желания общественности перевоспитать преступников, пенитенциарная система не выполнила эту задачу. Анализ накопленного опыта позволяет говорить, что западносибирская тюрьма вообще не способна была исправлять преступников, теоретически она могла лишь создавать условия для исправления. Они делятся на два уровня: первый заключается в создании благоприятных условий содержания (питание, лечение и проч.), и лишь на этой основе может проявляться эффективность второго уровня, где происходит подготовка осужденного к жизни на воле - это обучение профессии, получение образования и т.д. Для эффективности пенитенциарной системы (с точки зрения подготовки условий для исправления) необходимо разумное сочёние двух указанных уровней. Без второго у преступников усиливается и так заложенное в них потребительское отношение к жизни, без первого - вообще сводятся на нет все попытки их исправления. При недостаточной организованности обоих уровней, или даже одного из них, или при нарушении баланса между ними тюрьма начинает культивировать преступность, в связи с чем теряется исправительный смысл тюремного заключения, и Итоги, результаты и опыт ^развития пенитенциарной системы Западной Сибири неоднозначно отразились на ее деятельности в последующие периоды. В советское время частично был воспринят и продолжен позитивный опыт, в том числе привлечение заключенных к труду, расширение сети тюремных библиотек, условно-досрочное освобождение, привлечение общественности к исправлению преступников и пр. Однако не был сделан основной вывод: в "больном" государстве не может быть "здоровой" пенитенциарной системы. Все противоречия, которые проявляются в жизни общества и государства, отражаются в тюремной системе с большей, гипертрофированной силой. Как показала история Советского Союза 30-50 гг., когда государство становится преступным, пенитенциарная система теряет свое настоящее предназначение.

В настоящее время государство переживает глубокий экономический и политический кризис, который с особой силой отразился в жизни исправительно-трудовых учреждений.

Во-первых, по свидетельству Министерства юстиции и правозащитных организаций России, прозвучавшему в средствах массовой информации, в местах лишениях свободы не обеспечены даже элементарные условия содержания заключенных. В настоящее время они полностью противоречат провозглашенному правовому характеру государства. Ежегодно умирает 20 тысяч заключенных, и из них 2 тысячи - в следственных изоляторах, до вынесения приговора суда. В российских тюрьмах эпидемические масштабы начинает приобретать заражение ВИЧ-инфекцией, появилась новая, пока не излечимая форма туберкулеза. По международным оценкам и нормативным актам ООН условия содержания в российских тюрьмах приравниваются к пыткам.

Во-вторых, теряется позитивный опыт, накопленный в начале столетия: резко сократилось привлечение осужденных к труду, не обеспечиваются литературой тюремные библиотеки и т.д. В-третьих, возрастает численность заключенных: сейчас она на порядок превосходит число осужденных до 1917 г. В связи с этим в настоящее время ощущается недостаток в исправительно-трудовых учреждениях даже для простой изоляции преступников. Таким образом, в современной пенитенциарной системе России идут мощные процессы культивирования преступности: согласно данным Министерства юстиции, каждый четвертый взрослый мужчина является бывшим или настоящим заключенным.

Анализ развития пенитенциарной системы прошлого столетия и сопоставление его с положением в современной системе исправительно-трудовых учреждений позволяет утверждать, что вяло текущее и половинчатое реформирование современной тюрьмы лишь разрушает накопленный опыт и не может привести к созданию полноценной пенитенциарной системы, соответствующей провозглашенному правовому характеру государства. Процесс развития тюремной системы вышел из-под контроля, и продолжение реформы в прежнем объеме повлечет еще большую деформацию системы и еще более масштабные негативные последствия, способные быстро распространиться на все сферы жизни общества и создать мощное препятствие для нормализации жизни российского общества в будущем. Вместе с этим деформация тюрьмы как социального института вызвала изменение уголовной субкультуры: ослабление власти «авторитетов», сбои в преступной иерархии и т.п. Учитывая, что уголовная субкультура на протяжении двух столетия была одним из важнейших факторов, препятствующих перевоспитанию преступников, в настоящее время появилась возможность использовать ее ослабление в целях исправления осужденных.

Несмотря на трудное положение в современной системе исправительно-трудовых учреждений, в настоящее создаются условия для преодоления кризиса. В 1996 г. введен новый Уголовный Кодекс, в настоящее время идет процесс передачи тюрем в ведение Ми

310 нистерства юстиции, особое значение начинает приобретать деятельность правозащитных организаций, - эта тенденция свидетельствует о формировании гражданского общества, что в свою очередь является предпосылкой правового государства.

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Бортникова, Ольга Николаевна, 1999 год

1. Документы государственной властиа) законодательные акты:

2. Закон об отмене ссылки 1900 г. // Тюремный вестник. 1900. №6.

3. Закон об упразднении Тюменского приказа о ссыльных //Тюремный вестник. 1904. №3.

4. Сборник узаконений и распоряжений по тюремной части. Пермь. 1903.

5. Уложение Его Величества государя царя и великого князя Алексея Михайловича. СПб. 1796.

6. Уголовное уложение. СПб. 1903.

7. Узаконения о преобразовании губернских установлений ведомства Министерства Внутренних Дел в губерниях Тобольской, Томской, Енисейской, Иркутской и об утверждении штата означенных тюрем // Тюремный вестник. 1895. № 7.

8. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. СПб. 1845.

9. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. СПб. 1866.

10. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. Издание 1885 г. (с вкл. ст. 1890 и 1891 гг.) СПб. 1892.

11. Устав о содержащихся под стражей. По прод. 1906 года (Х1Ут. Св. Зак.). СПб.

12. Устав о ссыльных. (XIV т. Св. Зак.). СПб. 1903.б) подзаконные акты:

13. Временные правила 15 февраля 1891 г. и 7 мая 1894 г. о привлечении ссыльных разных категорий на работы по сооружению Уссурийской и Сибирской железной дороги // Тюремный вестник. 1894. № 5.

14. Временные правила о сухопутной перевозке арестантов по главному пересыльному тракту от Тюмени до Ачинска, б. м. и г.

15. Высочайший Указ 17 апреля 1891 г. по случаю посещения Сибири цесаревичем Николаем Александровичем // Тюремный вестник. 1891. № 4.

16. Высочайший Манифест 14 ноября 1894 г. по случаю бракосочетания Императора // Тюремный вестник. 1894. №11.

17. Высочайший Манифест 21 февраля 1913 г. по случаю 300-летия дома Романовых // Тюремный вестник. 1913. № 2.

18. Общая тюремная инструкция. СПб. 1916.

19. Циркуляр Главного тюремного управления от 22 июня 1899 г. о порядке высылки в Тобольскую губернию лиц, самовольно отлучившихся оттуда // Тюремный вестник. 1899. № 8.

20. Адрес Календарь Тобольской губернии за 1887 г. Тобольск. 1888.

21. Исправительные заведения для несовершеннолетних. СПб. 1890.

22. Отечественная история с древнейших времен до 1917 г. Энциклопедия. М.

23. Итоги русской уголовной статистики за 20 лет (1874-1894 г.г.) СПб. 1899.

24. Менделеев И.П. Хронологический перечень циркуляров по тюремной части. Тамбов. 1890.

25. Обзоры Тобольской губернии за 1910-1916 гг. Тобольск. 1910-1916.

26. Обзоры Томской губернии за 1906-1916 гг. Томск. 1906-1916.

27. Обзоры акмолинской области за 1906-1913 гг. Омск. 1906-1913.

28. Отчет по Главному тюремному управлению за 1882 г. СПб. 1884.

29. Отчет по Главному тюремному управлению за 1894 г. //Тюремный вестник. 1896. № 10.

30. Отчет по Главному тюремному управлению за 1894 г. (за 10 лет) // Журнал Министерства Юстиции. 1896. № 10.

31. Отчет по Главному тюремному управлению за 1914 г. // Тюремный вестник. 1915. № 10.

32. Отчет Тобольской губернской тюремной инспекции за 1898 год. Тобольск.1899.

33. Отчет по фонду имени бывшего начальника Главного тюремного управления тайного советника А.М, Максимовского с 1 января 1909 г. по 1 января 1910 г.// Тюремный вестник. 1910. № 10.

34. Россия. Энциклопедический словарь. СПб. 1898.

35. Революционное движение в Тобольской губернии (1905-1914). Сборник документов и материалов. Тюмень. 1961.

36. Революционное движение в Тобольской губернии (1905-1914). Сборник документов и материалов. Свердловск. 1981.

37. Сведения о болезненности и смертности среди арестантов в местах заключения гражданского ведомства. СПб. 1882.

38. Список чинов тюремного ведомства, Тобольская губерния // Тюремный вестник. 1899. № 12.

39. Тобольская губерния накануне 300-летия завоевания Сибири. Тобольск. 1881. 3. Воспоминания

40. Анисимов С.С. Бунт в Тобольской каторжной тюрьме // Каторга и ссылка. 1923.6.

41. Анисимов С.С. В Тюменской тюрьме весной 1906 года // Каторга и ссылка. 1927. № 6.

42. Башуров И. По тюрьмам и ссылкам. Воспоминания подпольщика. Свердловск. 1933.

43. Белоконский И.П. (Петрович). По тюрьмам и этапам. Орел. 1887.

44. Белый Я. Воспоминания о Якутской ссылке // Каторга и ссылка. 1923. № 2.

45. Васильев-Северянин П. Сибирская политическая ссылка в годы реакции. Тобольская ссылка в 1906-1911 гг. // Суд идет! 1927. № 6.

46. Васильев-Северянин П. "Обыкновенное дело". По Сибирским этапам в царское время // Суд идет! 1928. № 18.

47. Васильев-Северянин П. "Зверя" порешили // Суд идет! 1927. № 14.

48. Васильев-Северянин П. "Романовская гостиница" По Сибирским этапам в царское время // Суд идет! 1927. № 22.

49. Васильев-Северянин П. Царство Дубяги // Суд идет! 1926. № 12.

50. Гедеоновский A.B. Из Петербурга в Сибирь. Воспоминания народовольца // Каторга и ссылка. 1926. № 5.

51. Генкин И. Тобольский централ // Каторга и ссылка. 1924. № 3.

52. Гитер-Гранатштейн Н.М. Воспоминания о каторге // Каторга и ссылка. 1930.

53. Дрей М. Кариец И.Н. Цыплов // Каторга и ссылка. 1926. № 1.

54. Елпатьевский С.Я. Воспоминания за 50 лет. Уфа. 1984.

55. Иванов П.Ф. (Сибиряк). Воспоминания из недр каторги (1906-1911) // Каторга и ссылка. 1924. № 6.

56. Каллистов С. "Поверка". Из быта Тобольской каторги // Каторга и ссылка. 1924. № 1 (8).

57. Каллистов С. За товарищей (памяти Шишмарева Н.) // Каторга и ссылка. 1923.6.

58. Костюрина М. Молодые годы (арест, тюрьма и ссылка) // Каторга и ссылка. 1926. № 3 (24).

59. Кон Ф. Этапом на каторгу. М. 1925.

60. Кубалов Б. Каракозовец и А. Худяков в ссылке // Каторга и ссылка. 1926. № 829..

61. Лебедиченко В. Взрыв в Екатеринославской тюрьме 29 апреля 1908 года // Тюрьма, каторга и ссылка. 1924. № 2.

62. Локерман А. По царским тюрьмам // Каторга и ссылка. 1926. № 1 (22).

63. Мельшин Л. В мире отверженных. Записки бывшего каторжанина. В 2 т.; т. 1. М. 1933.

64. Ордовский-Танаевский В. Воспоминания. М.-СПб. 1933-54.

65. Петров С. Из жизни Тобольской каторги // Суд идет! 1926. № 1,2.

66. Сандомирский Г. На последней ступени // Каторга и ссылка. 1921. № 1.

67. Сандомирский Г. В неволе. Очерки. Воспоминания. М. 1929.

68. Сибирская этапка. Из прошлого через каторгу к пролетарской революции. Сб. № 2. Л. 1932.

69. Соболь А. Записки каторжанина. М.-Л. 1925.

70. Соболь А. Кандалы // Суд идет! 1925. № 9-10.

71. Станчинский А. Очерки тюремного быта // Каторга и ссылка. 1922. № 4.

72. Сушкин Г.Г. По этапам (из воспоминаний политссыльного). М. 1929.

73. Ткач. Краткая биография-воспоминание // Тюрьма, каторга и ссылка. 1924. №

74. Ульянинский В. Из воспоминаний вечника//Каторга и ссылка. 1926. № 8 (29).

75. Учеба и культработа в тюрьме и на каторге. М. 1932.4. Архивные фонды

76. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ): Ф. 122 Главное тюремное управление. Российский Государственный исторический архив (РГИА): Ф. 1273 - Комитет Сибирской железной дороги.

77. Ф. 1286 Департамент полиции исполнительной Министерства Внутренних Дел.

78. Государственный архив Томской области (ГАТО):

79. Ф.З Томское губернское правление.

80. Ф.104 Томское городское полицейское управление.

81. Государственный архив Омской области (ГАОО):

82. Ф.2 Сибирский генерал - губернатор.

83. Ф.З Главное управление Западной Сибири.

84. Ф.9 Омское общее окружное управление.

85. Ф. 14 Омское городское полицейское управление.

86. Ф. 15 Омский тюремный замок.

87. Ф.93 Омский попечительный о тюрьмах комитет.

88. Ф.233 Омский областной прокурор. Ф.367 - Екатерининский винокуренный завод.

89. Ф.388 Тарская уездная тюрьма Тобольского губернского правления.

90. Государственный архив Тюменской области (ГАТО):1. Ф.И-15 Тюменский острог.

91. Ф.И-101 Тюменская тюремная церковь.

92. Ф.И-170 Тюменская острожная больница.

93. Ф.И-174 Ишимское отделение жандармского управления по Сибирской железной дороге.

94. Ф.И-215 Тюменская уездная тюрьма.

95. Ф.И-217 Товарищ прокурора Тобольского окружного суда по Тюменскому участку.

96. Ф.И-237 Канцелярия инспектора Тюменско-Ачинского ссыльного тракта. Тюменский областной цент документации новейшей истории (ТОЦДНИ): Ф.1545 - Партийный архив Тюменского обкома КПСС.

97. Ф.4012 Объединенный фонд документов личного происхождения государственных, политических и общественных деятелей Тюменской области.

98. Ф.4048 Архивная коллекция документов личного происхождения "Воспоминания участников установления советской власти и гражданской войны".

99. Тобольский филиал Государственного архива Тюменской области (ТФ ГАТО):

100. Ф. 15 Каторжная тюрьма № 1.

101. Ф. 17 Каторжная тюрьма № 2.

102. Ф.18 Тобольское исправительное отделение

103. Ф.20 Тобольский тюремный замок.

104. Ф.152 -Тобольское губернское правление.

105. Ф.154 Тобольская казенная палата.

106. Ф. 156 Тобольская духовная консистория.

107. Ф. 159 Тобольское жандармское управление.

108. Ф.329 Тобольское губернское правление.

109. Ф.ЗЗО Тобольская экспедиция о ссыльных.

110. Ф.331 Тюремное отделение Тобольского губернского правления.

111. Ф.353 Тобольский губернский статистический комитет.

112. Ф.355 Тобольский приказ общественного призрения.

113. Ф.417 Тобольский губернский статистический комитет.

114. Ф.457 Тобольский попечительный о тюрьмах комитет по женскому отделению. Ф.471 - Тобольский приказ о ссыльных. Ф.479 - Тобольский губернатор.

115. Ф.659 Тобольский попечительный о тюрьмах комитет. Ф.684 - Тобольское военно-каторжное арестантское отделение. Ф.689 - Тобольская губернская тюремная инспекция.

116. Исследования и публицистика.

117. Авдеев К. Проблемы исправительно-трудовой системы // Законность. 1993.4.

118. Автократов В.Н. Документальные памятники (опыт анализа понятия). // Советские архивы. 1987. № 1.

119. Актуальные вопросы истории Сибири. Барнаул. 1998.

120. Андриевич В.К. Сибирь в XIX столетии. 4.2 (период с 1806 по 1816 г.) СПб.1889.

121. Баранцевич E.H. Мобилизация условно-досрочно освобожденных по местам заключения России (в качестве добровольцев). Томск. 1915.

122. Баранцевич E.H. Учреждение школ при обществах. Патронат в России. Томск. 1912.

123. Баршев С. О мере наказаний. М. 1840.

124. Баршев С. Общее начало теории и законодательство о преступлениях и наказаниях. М. 1841.

125. Баршев С. О влиянии обычая, практики законодательства и науки на развитие уголовного, в особенности, русского права. СПб. 1846.

126. Белогрид-Котляревский Л.С. Преступление против религии. Ярославль.1887.

127. Бернер А.Ф. Учебник уголовного права. СПб. 1867.

128. Блосфельд Г.И. О правах утробных и новорожденных недоношенных младенцев вообще, и об умерщвлении, умышленном изгнании плода в особенности. Казань. 1856.

129. Богданова М.Ф. Ссыльные большевики и их влияние на общественно-политическую жизнь Западной Сибири (1906-1914). /Автореф. дис. канд. ист. наук. Пермь. 1972.

130. Борисов. A.B. Карательные органы дореволюционной России (полицейская и пенитенциарная системы). Библиографический указатель. М. 1978.

131. Боровитинов М.М. Бродяжество по русскому праву. СПб. 1905.

132. Бортникова О.Н. Тюремная реформа в Тобольской губернии. Тобольск. 1998.

133. Бортникова О Н. Сибирь тюремная: пенитенциарная система Западной Сибири в 1801-1917 гг. Тюмень. 1999.

134. Бортникова О Н. Тобольская каторжная тюрьма / Западная Сибирь и современность. Краеведческие записки. Вып. 1. Нижневартовск. 1998.

135. Бортникова О.Н. Смертная казнь в западносибирских тюрьмах// Основы государства и права. 1999. № 5.

136. Бортникова О.Н. Православные тюремные церкви// Основы государства и права. 1999. № 5

137. Бортникова О.Н. «Плавучие тюрьмы» на Иртыше и Оби // Югра. 1996. №11.

138. Бортникова О.Н. Иезуиты в Западносибирской ссылке// Югра. 1999. № 7.

139. Бортникова О.Н. Участники Кахетинского восстания в ссылке// Югра. 1999. №9.

140. Бортникова О.Н. Сибирские тюремные остроги// Югра. 1999. № 12.

141. Бортникова О.Н. Наставники каторжников // Уральский следопыт. 1998. № 1.

142. Бортникова О.Н. Источники по истории политической ссылки в Западной Сибири в 1920-30 годы: Мат. П науч.-практ.конф. «История Советской России: новые идеи, суждения». Тюмень. 1993.

143. Бортникова О.Н. Политические ссыльные на Обском Севере: Мат.науч.-практ.конф. «Музей: вчера, сегодня, завтра». Салехард. 1997.

144. Бортникова О.Н. Тюремные школы: Мат VI обл. науч.-практ.конф. «Общество, школа, педагог». Тобольск. 1997.

145. Бортникова О.Н. Религиозно-нравственное воспитание заключенных : Мат VI обл. науч.-практ.конф. «Общество, школа, педагог». Тобольск. 1997.

146. Бортникова О.Н. Тобольская тюрьма накануне и в годы гражданской войны: Тез. П науч.конф. «История «белой» Сибири». Кемерово. 1997.

147. Бортникова О.Н. Ремесло и искусство в Тобольских каторжных тюрьмах: Мат.респ.науч.-практ.конф. «Формирование духовной культуры личности в условиях Западно-Сибирского региона». Тюмень. 1997.

148. Бортникова О.Н. Нравственный облик заключенных и ссыльных в Тобольской губернии: Мат.респ.науч.-практ.конф. «Формирование духовной культуры личности в условиях Западно-Сибирского региона». Тюмень. 1997.

149. Бортникова О.Н. Субкультура заключенных: Мат I Сиб.-Урал. истор. конгресса «Культурное наследие Азиатской России». Тобольск. 1997.

150. Бортникова О.Н. Каторжная суконная фабрика (1896-1906 гг.) в тобольской тюрьме: Тез.науч.-практ.конф. «Словцовские чтения-96». Тюмень. 1997.

151. Бортникова О.Н. Терроризм в тобольской тюрьме: Тез.науч.-практ.конф. «Словцовские чтения-96». Тюмень. 1997.

152. Бортникова О.Н. «Обычное право» политических заключенных: Мат.науч,-практ.конф. «Архив и исследователи: сотрудничество в интересах настоящего и будущего». Тюмень. 1997.

153. Бортникова О.Н. Тюменская пересыльная тюрьма: Мат.науч.-практ.конф. «Архив и исследователи: сотрудничество в интересах настоящего и будущего». Тюмень. 1997.

154. Бортникова О.Н. Ссыльно-поселенцы и местное нселение городов Севера: Мат.Ш всерос.науч.-практ.сем. «Проблемы культуры городов России». Ишим; Омск. 1997.

155. Бортникова О.Н. Заключенные тюрем Западной Сибири в хозяйственных связях с Казахстаном (конец Х1Х-начало XX вв.): Тез.науч.конф. «Степной край: зона взаимодействия русского и казахстанского народов (ХУШ-ХХ вв.) Омск. 1998.

156. Бортникова О.Н. Заключенные Тобольских каторжных тюрем на строительстве Сибирской железной дороги: Тез.науч.-практ.конф. «Словцовские чте-ния-98». Тюмень. 1998.

157. Бортникова О.Н. Магометане Кавказа в тобольской ссылке и тюрьме: Мат. I Сиб.симп. «Культурное наследие народов Западной Сибири». Тобольск. 1998.

158. Бортникова О.Н. Призрение детей ссыльных и заключенных: Мат. УП обл.науч.-практ.конф. «Образование и культура Тюменского края в XYIII-XX вв.» Тобольск. 1998.

159. Бортникова О.Н. Обские угры и правоохранительная система Западной Сибири: Мат.П Сиб.симп. «Культурное наследие народов Западной Сибири: обские угры». Тобольск. 1999.

160. Бортникова О.Н. Проституция и женская преступность в Западной Сибири (из истории проблемы): Мат.науч.-практ.конф. «Кризис и молодежь: проблемы социализации специалиста». Тюмень. 1999.

161. Бортникова О.Н. Антисемитизм в Западной Сибири: Мат. всерос. Менделеевских чтений «Д.И.Менделеев и Сибирь: история и современность». Тобольск. 1999.1. О.Н546. 33vHzjeH Пушкина и декабризм: Там же. С.34-35.

162. Бортникова О.Н. Скопцы в Западносибирской ссылке: Тез.науч.-практ.конф. «Словцовские чтения-99». Тюмень. 1999.

163. Быкова H.H. История Александровского централа (1900-февраль 1917 гг.)/ Автореф. дис. канд.ист.наук. Иркутск. 1988.

164. Варшавский централ // Вестник каторги и ссылки. 1914. № 2.

165. Волкова И.В. Категории архивных фондов в государственных архивах // Советские архивы. 1989. №3.

166. Вопросы истории Сибири XX века. Новосибирск. 1998.

167. Воробейкова Т.У., Дубровина А.Б. Преобразования административно-полицейского аппарата, суда и тюремной системы России во второй половине XIX века. Киев. 1973.

168. Газенвинкель К.Б. Об условиях производства формальных следствий по Закону от 25 февраля 1885 г. Тобольск. 1889.

169. Гайдук С.А. Тюремная политика и тюремное законодательство в конце XIX начале XX веков. / Автореф. дис. канд. юрид. наук. Саратов. 1978.

170. Галиакбарова В.С Законодательство царизма в борьбе против революции 1905-1917 гг. / Автореф. дис. канд. юрид. наук. Свердловск. 1977;

171. Галицин Н.С. Телесные наказание в России и их отмена. СПб. 1890

172. Галкин М.Н. Материалы к изучению тюремного вопроса. СПб. 1868

173. Гартевельд В. Каторга и бродяги Сибири. М. 1912.

174. Генкин Н. О тюремном заключении. М. 1870.

175. Гернет М.Н. Детоубийство. Социологическое и сравнительно-юридическое исследование. М. 1911.

176. Гернет М.Н. История царской тюрьмы. В 5 т. М. 1954.

177. Гернет М.Н. Преступление и борьба с ним в связи с эволюцией общества. М. 1914.

178. Гернет Н.М. В тюрьме. Очерки тюремной психологии. М. 1925.

179. Гитер-Гранатштейн Н.М. Воспоминания о каторге // Каторга и ссылка. 1930.5.

180. Глоточкин Н.Д., Пирожков В.Ф. Психология коллектива заключенных. М.1968.

181. Гогель С.К. Арестантский труд в русских и иностранных тюрьмах. СПб.1897.

182. Гогель С.К. Значение тюремного заключения в прошлое и настоящее время. СПб. 1899.

183. Гран П. К. Каторга в Сибири. СПб. 1913.

184. Грейденберг A.C. Случаи гнойного воспаления подкожной клетчатки после телесного наказания. Воронеж. 1910.

185. Детков М.Г. Исполнение наказания в дореволюционной России. М. 1990.

186. Джабадари И.С. Смертная казнь в связи с правом наказания. СПб. 1895.

187. Дисциплинарные батальоны или роты // Юридический вестник. 1888. № 3.

188. Доброславин А.П. О сравнительной стоимости улучшенной пищи арестантов с затратами на их лечение. СПб. 1884.

189. Доневский В.П. По поводу сочинения проф. А.Ф. Кистяковского. Исслед. о смертной казни. СПб. 1896.

190. Дополнительные постановления о распределении и употреблении осужденных в каторжные работы. СПб. 1845.

191. Дриль Д.А. Учение о преступности и мерах борьбы с нею. СПб. 1912.

192. Дриль Д.А. Тюрьма и принудительное воспитание. СПб. 1900.

193. Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. М. 1968.

194. Есипов В.В Грех и преступление. Святотатство и кража. СПб. 1894.

195. Есипов В.В Уголовное право. СПб. 1902.

196. Ефимов Е. Природа преступления. М. 1914.

197. Ефремова H.H. Министерство юстиции Российской империи. Историко-правовое исследование. М. 1983.

198. Жбанков Д.Н. Когда прекратятся телесные наказания в России //Донская речь. 1905. С.23.

199. Жбанков ДН. Телесные наказания в России в XX веке. СПб. 1901.

200. Жбанков ДН. Телесные наказания в России накануне XX века. СПб. 1900.

201. Жбанков Д.Н., Яковенко В.И. Телесные наказания в России в настоящее время. М.1899.

202. Жижиленко А. Наказание, его понятие и отличия от других правоохранительных средств. Пг. 1914.

203. Жижиленко A.A. Нищенство и бродяжество перед уголовным законом.б.м.н.г.

204. Загороднюк Н.И. Тобольская тюрьма после гражданской войны // Тобольская правда. 1996. 16 октября.

205. Зайончковский П.А. Кризис самодержавия на рубеже 1870-1880-х гг. М.1964.

206. Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. М. 1970.

207. Зайончковский П.А. Российское самодержавие в конце XIX в. М. 1970.

208. Зак Г. Смертная казнь //Труд и воля. 1906. № 6.

209. Закладка здания тюремной больницы при Тарском, Тобольской губернии, тюремном замке // Тюремный вестник. 1896. № 4.

210. Закон об условном досрочном освобождении с изложением рассуждений, на коих он основан / Под ред. Д. А. Коптева. СПб. 1906.

211. Записка начальника Главного тюремного управления М.Н. Галкина-Врасского по командировке его в Сибирь и на о. Сахалин. СПб. 1883.

212. Исаев М.М. Основы пенитенциарной политики. М.-Л. 1927.

213. История телесных наказаний в русском праве. СПб. 1897.

214. Кандальный звон. Историко-революционный сборник. Одесса. 1925.

215. Каторжная суконная фабрика // Журнал Министерства Юстиции. 1896. № 6.

216. Кеннан Дж. Жизнь политических арестантов в русских тюрьмах. Берлин.1904.

217. Кеннан Дж. Петропавловская крепость и русские государственные преступники. СПб. 1906.

218. Кеннан Дж. Сибирь и ссылка. СПб. 1906.

219. Кеннан Дж. Тюрьмы в России. СПб. 1906.

220. Кистяковский А.Ф. Исследование о смертной казни. Киев. 1867.

221. Кистяковский А.Ф. Исследование о смертной казни. СПб. 1896.

222. Кистяковский А.Ф. Молодые преступники и учреждения для их исправления с обозрением русских учреждений. Киев. 1878.

223. Ковалевский П.И. Борьба с преступностью путем воспитания. СПб. 1908.

224. Ко дан C.B. Устав об этапе 1822 года / Государственно-правовые институты самодержавия в Сибири. Иркутск. 1982.

225. Козьмин Н.Н. Очерки прошлого и настоящего Сибири. СПб. 1910.

226. Колчин М. Ссыльные и заточенные в острог Соловецкого монастыря в XVI-XIX вв. М. 1908.

227. Коновалов П.Н. Роль и душевное состояние врача в назначении и при исполнении телесных наказаний. Красноярск. 1896.

228. Копылов Д., Прибыльский Ю. Тобольск. Свердловск. 1975.

229. Корвин-Краинский А. Исправление преступников. СПб. 1891.

230. Корнева Н.М. Политика самодержавия в области судоустройства и судопроизводства (1881-1905). Л. 1990.

231. Короленко В.Г. История моего современника. М. 1965.

232. Короленко В.Г. Собр. соч. в 10 т. М. 1953-1955.

233. Коротких М. Г. Отмена телесных наказаний в России: реформа 1863 года // Советское государство и право. 1988. № 8.

234. Краинский Д.В. Материалы к исследованию истории русских тюрем. Чернигов. 1912.

235. Круглевский А. Имущественные преступления. СПб. 1913.

236. Кружинов В.М. Революционеры и реформаторы / Очерки истории Тюменской области. Тюмень. 1994.

237. Кудрявцев Ф.А. Александровский централ. Новосибирск. 1929.

238. Кузьмина А С. Становление исправительно-трудовых учреждений в Сибири1917-1924 гг.)/ Автореф. дис. канд. юрид. наук. Томск. 1972.

239. Кулигин В. Об обеспечении стационарным лечением бедных жителей Тобольска // Сибирские вопросы. 1909. № 37.

240. Линев Д.А. По тюрьмам. (Записки заключенного). СПб. 1878.

241. Лохмицкий А. Курс русского уголовного права. СПб. 1864.

242. Луговской Л. Больнично-тюремное дело в Тобольской губернии в 1893-1894 гг. // Тюремный вестник. 1894. №12.

243. Луговской Л. Заметка (об устройстве в Тобольке двух церквей при каторжных № 1 и 2 тюрьмах). Тобольск. 1891.

244. Лучинский Н.Ф. Наши тюремные и тюремно-благотворительные учреждения. СПб. 1906.

245. Вестник каторги и ссылки. Краков. 1914.

246. Каторга и ссылка. М. 1921-1935.

247. Сибирские вопросы. Новосибирск 1900-1910.

248. Сибирская новь. Иркутск. 1882-1906.65. Суд идет! СПб. 1921-32.

249. Тюремный вестник. СПб. 1893-1916.

250. Тюрьма, каторга и ссылка. М. 1922-1924.

251. Юридический вестник. СПб. 1879-1905.б) газеты:

252. Акмолинские областные ведомости. Омск. 1871-1915.

253. Вестник Сибири. Томск. 1906.

254. Голос Сибири. Омск. 1910-1911.

255. Омский вестник. Омск. 1909-1917.336

256. Сибирский вестник. Томск. 1890.

257. Сибирская жизнь. Томск. 1878.

258. Сибирский листок. Тобольск. 1891-1901.

259. Степной край. Омск. 1899, 1905.

260. Тобольские губернские ведомости. Тобольск. 1883-1906

261. Томские губернские ведомости. Томск. 1857-1892.