Цезарь и цезарианцы, роль личной группировки в политической борьбе тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.03, кандидат исторических наук Зарщиков, Андрей Васильевич

• Зарщиков, Андрей Васильевич
• кандидат исторических наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Зарщиков, Андрей Васильевич

Введение

Глава 1. Основные проблемы историографии

§ 1. Дискуссия о проблеме политических группировок

Поздней республики

§ 2. Проблема римской политической терминологии: optimates и partes a) Optimates Ъ b) Partes

Глава 2. Ранняя политическая карьера Цезаря: предпосылки создания личной группировки

§ 1. Фамильные связи Цезаря и «вхождение» в политику

§ 2. Optimates Цицерона и factio раисогит Цезаря

Глава 3. Этапы складывания и структура^ас^'о Caesaris

§ 1. Коалиция Цезаря, Помпея и Красса

§ 2. Галльское проконсульство Цезаря

Глава 4. От factio к partes: судьба группировки в период гражданской войны

§ 1. Римская аристократия в 49-44 гг. и «конфликт обязательств»

§2. «Борьба за наследство»: цезарианцы после смерти диктатора

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Цезарь и цезарианцы, роль личной группировки в политической борьбе»

В I в. до н. э.1 в Риме происходили драматичные события, которые не только произвели неизгладимое впечатление на современников, но и поныне продолжают будоражить умы, привлекая внимание историков, философов и деятелей искусства2. Римская олигархическая республика, просуществовавшая почти пять столетий, переживала острый системный кризис, сопровождавшийся постоянной политической нестабильностью и кровопролитными междоусобными войнами. Все чаще и чаще ключом к решению проблем становится сосредоточение широкого круга военных и политических полномочий в одних руках на длительные сроки. Казалось, сама логика истории подталкивала римское государство к трансформации политического режима.

Предвестником принципата, шедшего на смену сенатской республике, был Л. Корнелий Сулла, который оказался вовлеченным в междоусобную войну и вышел из нее победителем. Теперь он сам стал разыгрывающим в политической игре, принуждая общество функционировать по установленным им правилам. Даже если Сулла на самом деле желал реанимировать прежний режим, его главной ошибкой было то, что своими действиями он показал, как мало может значить перед вооруженной силой легитимное с юридической точки зрения правительство. Независимо от того, как относи

1 Все рассматриваемые события относятся к I в. до н. э. у

Не случайно М. И. Ростовцев и Р. Сайм называют этот период «римской революцией». лось римское высшее общество к его врагам, хозяйничавшим в столице, в тот момент, когда он повел легионы на Рим, Сулла фактически был человеком, поправшим законы. С одной стороны, он незаконно удерживал легионы, но, с другой стороны, его власть над армией, от солдат до офицеров-аристократов, была много крепче, чем власть сената или любого другого государственного института.

В подобной ситуации оказался в начале 49 г. и Г. Юлий Цезарь, который, в отличие от Суллы, отнюдь не стремился возродить былое могущество римского сената. И столь же сплоченной силой выглядела его армия, которая продолжала, несмотря на все коллизии политической борьбы в Риме, исполнять его приказания. Единственным, кто в этот момент проявил открытое неповиновение, был Т. Лабиен, один из его легатов, но этот случай представляет собой скорее исключение из правил.

Многие факты говорят за то, что события 51-49 гг. приобрели для Цезаря непрогнозируемый оборот3. Установление им единовластия отнюдь не было самоцелью, а по большей части вынужденным шагом, обусловленным различными соображениями, в том числе заботой о собственной личной безопасности. Так же как установление диктатуры было по большей части результатом стечения обстоятельств4, совершенно непредсказуемым образом изменилась и роль его аристократического окружения в новых условиях.

От политической позиции ближайших помощников Цезаря теперь за

О чем говорит, например, тот факт, что с собой в Галлию он взял только один легион. См.: Ферреро Г. Величие и падение Рима. Пер. с итал. Т. 1. СПб., 1997. С. 363.

4 См., напр., характерное высказывание М.Цицерона о Цезаре: «. но даже сам принцепс не знает, что будет; ведь мы в рабстве у него, а он — у обстоятельств; таким образом, ни он не может знать, чего потребуют обстоятельства, ни мы — что думает он» (Cíe. Fam. IX. 17. 3, пер. В. О. Горенштейна, испр.). висело очень многое: они первые получали его «мятежные» распоряжения и были связующим звеном между ним и солдатами. Кроме того, военная обстановка часто вынуждала их действовать автономно от основных частей армии, что давало им возможность поступать по собственному усмотрению и даже принимать ответственные политические решения. Однако, несмотря на живой пример Т. Лабиена, именно эта сторона гражданского конфликта отличалась высочайшей степенью лояльности.

В мировой историографии проблема взаимоотношений Цезаря и его ближайшего окружения никогда еще не становилась центром специального исследования. Традиционный подход нивелирует убеждения и взгляды второстепенных политических фигур до общей позиции той группировки, к которой их причисляли, лишая их собственных уникальных черт. Таким образом, основной тенденцией, наблюдаемой в историографии, является со-циологизирование проблемы ближайшего окружения центральных персонажей римской истории. Лишая политические группировки человеческой составляющей, обезличивая их, историки лишают себя шанса глубоко осмыслить события, происшедшие более двух тысячелетий назад5.

Между тем, как показывают источники, сторонники Цезаря в гражданской войне отнюдь не всегда разделяли и одобряли политическую деятельность своего предводителя. Противоречия в их среде всецело отражали противоречия, раздиравшие все римское общество в вопросе об отношении к диктатору и диктатуре. Настоящее исследование представляет собой попытку восполнить существующий пробел в историографии, связанный с односторонностью и шаблонностью оценок, обычно встречающихся в литературе.

Итак, основополагающей целью исследования является рассмот

5 Ср. ценное замечание Э. Д. Фролова. См.: фролов Э. Д. Римская история в трудах Гастона Буассье // Буассье Г. Сочинения. Т. 1. СПб., 1993. С. 8. рение феномена политической группировки Цезаря, одержавшей победу в гражданской войне 49-45 гг. и занявшей место традиционных властных структур сенатской республики. Причем, это связано не столько с поиском объективных характеристик, отличающих цезарианцев от прочих политических группировок I в. до н. э., сколько с декларированием принципиальной их однородности.

В данном диссертационном исследовании мы предпринимаем попытку проследить судьбу избранной политической группировки от стадии формирования до последующего распада и возрождения на новой основе. Решение этой задачи призвано открыть новые стороны проблемы установления единоличной власти в кризисные моменты истории и проблемы римского принципата, в частности.

Исходя из этого, важнейшие задачи исследования будут сформулированы следующим образом: вскрыть взаимосвязь между специфическими обстоятельствами ранней политической карьеры Цезаря и особенностями его политики в последующие годы; проследить этапы и механизм формирования его аристократического окружения; определить предназначение, характер и функции этого окружения; установить момент превращения factio в partes и связанное с этим изменение политической роли сторонников Цезаря; проанализировать поведение цезарианцев после мартовских ид 44 г.

Специфика диссертации выдвигает на первый план исторические источники, из всего разнообразия которых главными для нас являются нарративные, поскольку они содержат основной материал по интересующей нас теме. Наибольшую важность представляют первичные нарративные источники, то есть письменные свидетельства непосредственных очевидцев рассматриваемых событий. Они интересны тем, что сохранили ту пресловутую субъективность, которая позволяет понять мысли и эмоции тех, от кого они исходили.

Гай Юлий Цезарь, центральный персонаж нашего исследования, хорошо владел не только словом, будучи замечательным оратором, но и пером. Из всех его произведений до нас дошли лишь два: «Записки о галльской войне» и «Записки о гражданской войне»: оба остались незаконченными6. «Записки о галльской войне», по-видимому, выросли из ежегодных отчетов проконсула и должны были включать по замыслу автора девять или десять книг. Однако резко осложнившаяся обстановка как в Галлии, так и в самом Риме не позволили Цезарю завершить свой труд, и уже после смерти диктатора это сделал Авл Гирций, один из его ближайших друзей7. «Записки о гражданской войне» состояли из трех книг и описывали события 49-48 гг. Логическим продолжением их были три небольшие по объему книги неизвестных авторов: «Александрийская война», «Испанская война» и «Африканская война».

Записки» Цезаря, которые относились к распространенному в Риме жанру мемуаров, имели определенный апологетический характер. Как полководец, задавшийся целью покорить Галлию, и как предводитель одной из противоборствующих сторон гражданской войны Цезарь не мог не оправдывать себя в своих действиях —как в глазах современников, так и в глазах поо следующих поколений . Одним из важных моментов его пропаганды в 49 г.

Caesar, С. Iulius. Commentarii cum A. Hirtii aliorumque supplementis. Ex recens. В. Kübleri. Lipsiae, 1896. Vol. 1-3; [Цезарь, Г. Юлий]. Записки Юлия Цезаря и его продолжателей о галльской войне, о гражданской войне, об александрийской войне, об африканской войне. Пер. акад. M. М. Покровского. М.; Л., 1948.

7 Hirt. BG. Prooem. 1-2. Ср.: Flach D. Einflirung in die römische Geschichtsschreibung. Darmstadt, 19922. S. 104 f.

8 Ср.: Suet. Iul. 56. 4. Противоположные точки зрения на цели и задачи «Записок» представлены у М. Рамбо и Дж. X. Коллинза. См.: Rambaud M. L'art de la déformation historique dans les Commentaires de César. Paris, 1953. P. 23 ff.; Collins J. H. Caesar as было обвинение Помпея в вероломстве и взаимодействии с их прежними общими врагами (Caes. ВС. I. 32. 3).

Марк Туллий Цицерон был одной из стержневых фигур римской политики середины I в. Хотя его отношение к Цезарю всегда отличали настороженность и скрытая неприязнь, эти люди за много лет ни разу открыто не столкнулись, всегда вынужденные подстраиваться друг под друга. Такая «дружба-вражда» с Цезарем обуславливает чрезвычайную значимость литературного наследия Цицерона для нашего исследования, поскольку позволяет проследить разные стадии развития, даже разные уровни взаимоотношений этих людей: от разгромных характеристик в частных письмах до лицемерно панегирических речей 40-х гг.9

Особенной ценностью обладает личная переписка Цицерона, содержащая, кроме собственно частных писем, множество официальных документов10. Наибольший интерес вызывают письма, адресованные людям, с которыми Цицерон мог быть откровенным, не скрывая своих истинных мыслей, в том числе о лидерах государства, таких как Цезарь и Помпей. Кроме того, его переписка содержит множество информации чисто просопографи-ческого характера, касающейся дружеских и родственных связей римских политических деятелей.

Речи Цицерона, как предназначенные для судебных процессов, так и

Political Propagandist // ANRW I. 1972. Bd. 1. S. 963. Ср.: balsdon J. P. V. D. The veracity of Caesar // G&R. 1957. Vol. 4. № 1. P. 20 f.

9 Утченко С. Л. Юлий Цезарь. М., 19842. С. 7 слл.

10 Cicero, М. Tullius. Epistolarum ad familiares, ad Q. fratrem, ad Atticum, ad M. Brutum// [Cicero, M. Tullius], M. Tullii Ciceronis scripta quae manserunt omnia. Ed. R. Klotz. Lipsiae, 1870-1873. Part. 3. Vol. 1-2; [Цицерон, M. Туллий]. Письма Марка Туллия Цицерона к Аттику, близким, брату Квинту, М. Бруту. Пер. В. О. Горенштейна. В Зтг. М.; Л. 1949. чисто политические — адресованные к сенату или к народному собранию, содержат ряд ценных фактов, касающихся взаимоотношений внутри римского нобилитета11. Чисто информативную функцию для нас носили его трактаты — как философские, так риторические и юридические. Исключение составляет лишь трактат «De re publica», где автор развивает идеи Платона и Полибия о государстве, перенося современные ему политические понятия в мир теории12.

Некоторую ценность для нашего исследования представляют сочинения Гая Саллюстия Криспа, который был автором не только двух небольших чисто исторических монографий, «Заговора Каталины» и «Югуртинской войны», но и крупного произведения, получившего название «История»13. Оно охватывало период с 78 по 67 г. — то есть, время, о котором мы знаем очень мало, поскольку сохранившиеся источники обычно уделяют ему мало внимания. К большому сожалению, от этого сочинения Саллюстия до нас дошли лишь незначительные фрагменты. Впрочем, даже по ним мы можем узнать его отношение к высшей аристократии, доминировавшей в римском государстве в постсулланское время14, которое было обусловлено, по всей

Cicero, M. Tullius]. M. Tullii Ciceronis orationes selecta XXI. Ed. C. F. W. Müller. Parsl. Lipsiae, 1896. Pars 2. Lipsiae, 1895; ЦИЦЕРОН, M. Туллий. Речи. Пер. под ред. В. О. Горенштейна и M. Е. Грабарь-Пассек. М., 1962. Т. 1-2.

12 [Cicero, M. Tullius]. M. Tullii Ciceronis Librorum De re publica sex quae supersunt. Ree. С. F. W. Müller. Lipsiae, 1899; Цицерон, M. Туллий. Диалоги. О государстве. О законах. Изд. подг. И. Н. Веселовский, В. О. Горенштейн, С. JI. Утченко. М., 1966.

13 Саллюстий Крисп, Г. Сочинения. Пер. В. О. Горенштейна. М., 1981; [Sallustius Crispus, С.] С. Sallusti Crispí Catilina. Iugurtha. Fragmenta ampliora. Ed. A. Kurfess. Leipzig, 1957.

14 Мысль, которую развивает Г. Лициний Макр в «Истории» Саллюстия, повторяется в монографиях, посвященных Югуртинской войне и заговору Каталины. видимости, личной обидой за позорное изгнание из сената в 50 г.15 Тот факт, что Саллюстий был среди ревностных сторонников Цезаря в гражданской войне и после победы был восстановлен им в правах, делает понятным его выпады в сторону «немногих» {раисг)хь.

Одним из современников Цезаря, Цицерона и Саллюстия был Николай Дамасский, автор сочинения «Жизнь Цезаря», посвященного началу политической карьеры Октавиана17. Будучи связан сначала с царским двором Египта, а затем перебравшись в Рим18, писатель оказался хорошо информированным относительно событий 40-х гг. Поскольку в центре повествования Николая Дамасского оказался Октавиан Август, перед которым он просто благоговел, то Цезарю в его сочинении уделена роль фоновой фигуры. Историк делает ряд любопытных замечаний: например, от его внимания не укрылись мотивы заговорщиков на жизнь диктатора, связанные прежде всего с их затруднениями в карьерном продвижении.

Другие авторы, работы которых мы использовали, относятся к источникам вторичным, поскольку они черпали исторические свидетельства из трудов своих предшественников — как дошедших до нас, так и не дошедших. При исследовании этих авторов важно отделять подлинные исторические факты, которыми они оперируют, от их собственных домыслов и

Dio Cass. XL. 63.4; Ps. -Cíe. Inv. 16. Ср.: Егоров А. Б. Политические взгляды Саллюстия // Проблемы отечественной и всеобщей истории. Межвузовский научный сборник. JI., 1979. Вып. 5. Античный полис. С. 107.

16 утченко С. Л. Юлий Цезарь. С. 14.

17 Nicolaus Damascenus. Vita Caesaris // Historici Graeci Minores. Ed. L. Dindorfius. Lipsiae, 1870. Vol. 1. P. 93-136.

18 ВЕСЕЛАГО Б. Б. Николай Дамасский // ВДИ. 1960. № 3. С. 235; Toher М. The Terminal Date of Nicolaus" Universal History//AHB. 1987. Vol. 1. Pt. 6. P. 135. догадок.

Из авторов I в. н. э. отметим Квинта Аскония Педиана, который комментировал речи Цицерона19. Очевидно, Асконий, кроме своего непосредственного источника, использовал и неизвестные нам работы других авторов-современников событий — об этом свидетельствует его неплохая осведомленность. Комментарии Аскония позволяют уточнить смысловые оттенки мысли Цицерона в четырех сохранившихся речах и одной недошедшей речи, произнесенной им в качестве кандидата в консулы, что открывает нам некоторые «подводные камни» политической жизни Рима 60-50-х гг.

Марк Анней Лукан был автором многочисленных произведений, из которых до наших дней сохранились лишь десять книг поэмы «О гражданской войне»20. Хотя это произведение и относится к эпическому жанру, оно содержит множество фактов, которых не знают другие источники. Ценность поэмы также и в том, что Лукан порой делает очень меткие и лаконичные наблюдения относительно лидеров обеих противоборствующих сторон гражданской войны21. Лишенный симпатий к Помпею и Цезарю, он осуждал сам факт развязывания междоусобицы, возлагая вину в равной мере на обоих.

Asconius Pedianus, Q.] Q. Asconii Pediani Orationum Ciceronis Quinque Enarratio. Ed. A. C. Clark. Oxford, 1907.

20 Lucan. The Civil War (Pharsalia). With an English transl. by J. D. Duff. Cambridge (Mass.); London, 1928; Лукан. M. Анней. Фарсалия, или Поэма о гражданской войне. Пер. Л. Е. Остроумова. М.; Л. 1951.

Например, такое: поп Magni partes sed Magnum in partibus esse (Lucan. V. 14), что Л. E. Остроумов перевел следующим образом: «не Сенатом Помпеи, а Сенат Руководит Помпеем». См.: Лукан. М. Анней. Фарсалия. С. 97. Хотя он и передал мысль Лукана этимологически неправильно (partes=сенат), но верно ее уловил. Суть здесь, конечно, в том, что Помпей не обладал подлинным авторитетом в своей группировке: слишком уж разношерстным был ее состав.

Римская история» Гая Веллея Патеркула представляет собой

99 первую из дошедших до наших дней кратких историй Рима . Специфика компиляции предполагает следование определенной генеральной линии при отсечении множества несущественных фактов. Работы такого плана дают самое общее представление о рассматриваемых событиях, будучи сильно зависимы от собственных источников.

Или отсутствие собственной позиции, или иные причины обусловливают отсутствие у Веллея Патеркула четких политических симпатий, что можно отнести и к слабым сторонам его сочинения, и к сильным, поскольку это помогает абстрагироваться от политических баталий в Риме и сделать

23 взгляд на события более объективным . Впрочем, такая «беспристрастность» может где-то граничить с небрежностью и беспринципностью. В отличие от авторов-биографов, В ел лей одинаково восторженно относится к Помпею и к Катону, к Цезарю и к его убийцам24.

Грек Плутарх и римлянин Гай Светоний Транквилл были примерно со

9 ^ временниками и творили в одном жанре .Плутарх был автором «Сравнительных жизнеописаний», где он сопоставил биографии выдающихся политических деятелей Греции и Рима, в том числе в высшей мере интересующих нас Помпея, Цезаря, Цицерона, Катона Младшего и других26. Осо

22 Velleius Paterculus. Ex Historiae Romanae libris duobus quae supersunt. Ed. C. Halm. Lipsiae, 1876.

Ср.: Ардашев П. H. Переписка Цицерона как источник для истории Юлия Цезаря от начала столкновения последнего с сенатом до его смерти. М., 1890. С. 427.

24 Ср.: Ардашев П. Н. Указ. соч. С. 427.

25 Аверинцев С. С. Плутарх и Светоний в новых русских переводах// ВДИ. 1966. №2. С. 183.

26

Plutarchus], Pliitarchi vitae parallelae. Ed. К. Ziegler. Vols. 1-4. Leipzig, 1969; ПлУбенности биографического жанра обуславливает повышенный интерес Плутарха к личности. Его жизнеописания содержат множество информации о дружеском окружении и родственных узах знаменитых римлян. И, хотя Плутарх мог быть неточным в деталях и порой не в достаточной мере понимал характер политической жизни Рима, значение его «Сравнительных жизнеописаний» трудно переоценить27. Одним из несомненных достоинств его подхода является объективность в оценках римских политических деятелей — будь то Цезарь, Цицерон или Катон. К примеру, несмотря на изредка проскальзывающие антитиранические нотки, Плутарх дает Цезарю и его деятельности очень высокую общую оценку.

В отличие от Плутарха, стремившегося к живости и занимательности повествования, Светоний, автор книги «Жизнь двенадцати цезарей», более строг в описании^ . Ценность его сочинения состоит в том, что писателю были доступны, по всей видимости, императорский архив и многочисленные недошедшие до нас мемуары, к примеру, воспоминания Г. Оппия, приближенного Цезаря. Поэтому сведения, которые Светоний предоставляет, являются, как правило, достоверными: они могли быть искажены разве что субъективностью самих источников. Наибольший интерес для нас имеет биография Цезаря. Причем, значение этого жизнеописания ничуть не страдает от того обстоятельства, что диктатор Цезарь, в отличие от своего преемника, не

TAPX. Сравнительные жизнеописания. Изд. подг. С. П. Маркиш. М., 1964. Т. 2-3.

27 Кроме того, в нашем исследовании мы использовали «Моралии» Плутарха как источник информации о должности flamen Dialis в Риме. См.: [Plutarchus]. Plutarchi Moralia. Vol.2. Ree. W. Nachstaedte, W. Sieveking, J.B. Titchener. Leipzig, 1971; Плутарх. Застольные беседы. Изд. подг. Я. М. Боровский, М. Н. Ботвинник, Н. В. Брагинская и др. Л., 1990.

28 Светоний Транквилл, Г. О жизни Цезарей. О знаменитых людях (фрагменты). Пер. М. Л. Гаспарова. СПб., 1998. Ср.: Аверинцев С. С. Указ. соч. С. 184.

29 вызывает симпатии Светония .

Аппиан Александрийский оставил крупное сочинение «История Рима» в 24 книгах. Для нас важнейшими из них являются книги с XIII по XVII, где автор описывает ход гражданских войн позднереспубликанского Рима30. Сочинение Аппиана вызывает двоякое впечатление. С одной стороны, он настолько небрежно использует сведения предшественников, что допустил множество путаницы как в хронологии фактов, так и в именах. Кроме того, рассказывая о гражданских войнах в Риме, он уделяет наибольшее внимание собственно военным действиям, сводя богатейшую политическую историю к описанию походов и сражений. С другой стороны, очевидно, что писатель использовал весьма широкий круг источников, причем, не дошедших до нас. Это обстоятельство сообщает его сочинению определенную ценность, поскольку некоторые приведенные в нем факты уникальны.

Дион Кассий написал обширный труд «Римская история», который охватывал всю историю Рима от основания Города до 222 г. н. э. Однако, из 80 книг этого сочинения более менее сохранились лишь книги XXXVI-LIX, посвященные событиям с 68 г. до н. э. по 46 г. н. э. Из них наибольший интерес для нас представляют книги XXXVI-XLIV, позволяющие проследить развитие политической карьеры Г. Цезаря от первых акций в пользу Помпея до гибели в 44 г., а также книги XL-XLVII, где описывается обстановка в Риме после гибели диктатора, новый виток междоусобных войн и возвышение Октавиана31.

УтчЕНКО С. Л. Юлий Цезарь. С. 25.

30 [Appianus]. Appiani Historia Romana. Rec. L. Mendelssohn, P. Viereck. Lipsiae, 1986 (repr. 1905); Аппиан. Гражданские войны. Пер. под ред. С. А. Жебелева и О. О. Крюгера. Л., 1935.

31 Dio Cassius. Roman History: In 9 vols. With an English translation by E. Cary on the

Хотя Дион Кассий и жил много позднее событий, о которых повествует в «Римской истории», он оказывается весьма осведомленным и знающим автором, а многословность имеет даже положительное значение, поскольку историк попутно сообщает множество редких фактов, отсутствующих в других источниках. Впрочем, одним из недостатков его сочинения является субъективность в оценках римских политических деятелей: например, к Цезарю Дион явно благоволит, Цицерона столь же явно недолюбливает.

Остальные письменные источники имеют для нас второстепенное значение. Сведения, которые они содержат, использовались нами главным образом для сопоставления с данными основных источников. К их числу относятся труды Тита Ливия, Валерия Максима, Гая Плиния Старшего, Лу-ция Аннея Флора, Авла Геллия, Евтропия, Секста Аврелия Виктора, Мавра

32

Сервия Гонората, Макробия, Орозия, Луция Ампелия и других .

Специфика избранной темы значительно ограничивает нас в работе с нумизматическим, эпиграфическим и, тем более, с археологическим материалом. Эти данные мы использовали лишь эпизодически. Отметим издаваемый в Берлине с 1863 г. «Корпус латинских надписей»33, трехтомник X. Дессау «Избранные латинские надписи»34 и книгу X. Э. Мэттингли «Монеты Римской империи в Британском музее»35, откуда мы почерпнули некоторое количество интересовавшей нас информации. basis of the version of H.B.Foster (1905—1906). Vols. 2-5. Cambridge (Mass.); London, 1914-1917.

32 См. Список использованной литературы.

33 Corpus Inscriptionum Latinarum. Berolini, 1863-.

34 Inscriptiones Latinae Selectae. Ed. H. Dessau. Berolini, 1892-1916. Vol. 1-3.

35 Mattingly I I. A. Coins of the Roman Empire in the British Museum. L., 1923. Vol. 1.

Заключение диссертации по теме «Всеобщая история (соответствующего периода)», Зарщиков, Андрей Васильевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Почитающие культ героев будут рассматривать, конечно, как богохульство попытку отыскать такие низменные и личные мотивы в поступках, имевших огромную важность в жизни Цезаря и являющихся существенными событиями во всемирной истории. Но иначе посмотрит тот, кто знает немного жизнь и знает, как часто наиболее важные акты совершаются именно потому, что люди не знают их отдаленных последствий.

Ферреро Г. Величие и падение Рима. СПб., 1997. Т. 1. С. 234.

Мы вполне согласимся с мнением Н. А. Машкина, который отмечал: «Нет оснований выделять Цезаря из круга его современников. Подобно последним он стремился к упрочению своего влияния, значения в обществе {dignitas), к популярности»1. Более того, стартовые возможности Цезаря были порой на порядок хуже, чем у его сверстников. Родственные связи с Марием и Цинной, которые при определенном раскладе заложили бы основу для весьма успешной политической карьеры, после полного разгрома марианской армии в 82 г. стали в глазах диктатора Суллы признаком неблагонадежности молодого аристократа. Однако, начавшиеся гонения не смогли принудить Цезаря выполнить условия, при которых он мог быть полностью восстановлен в правах. Только вмешательство родственников, приближенных к дикта

Машкин Н. А. Принципат Августа. С. 67. тору, позволили ему пережить правление Суллы.

Итак, родственные связи по отцовской линии исчерпали свой потенциал: Марий, женатый на Юлии, С. Цезарь и его отец Г. Цезарь были уже давно мертвы. Остались связи по материнской линии, которые соединяли Цезаря с Аврелиями Коттами, но вскоре и они потеряли свою силу. Остро ощущая недостаток сильных клановых связей, он стремится решить эту проблему традиционным способом, пытаясь создать собственную /actio, обычный для того времени политический альянс, основанный на отношениях родства и дружбы.

Такой адекватной заменой клановых связей стал «союз трех» с Помпе-ем и Крассом. Эта коалиция представляла собой ось, вокруг которой Цезарь намеревался создать себе будущую опору в сенате и народном собрании. Ее основу должны были составить люди, лично обязанные ему: ветераны, которые после окончания военных действий получали земельные наделы, и молодые аристократы, прославившиеся и обогатившиеся на войне.

Цезарь отнюдь не был по натуре революционером или бунтарем: напротив, во многих поступках он проявляет себя как абсолютно типичный человек своей эпохи. Хотя ему и не нравился сложившийся расклад сил в государстве, существующая политическая система его вполне устраивала, и он до определенного момента делал попытки сохранить ее в таком виде. Борьба с доминировавшей в государстве «сулланской» верхушкой превратилась для Цезаря в принципиальное соперничество, но, когда ему удалось отстранить ее от власти, он был этим вполне удовлетворен.

События второй половины 50-х гг., а именно гибель Красса и разрыв с Помпеем, разрушили планы Цезаря. Таким образом, он вернулся к ситуации, предшествовавшей созданию «Первого Триумвирата», когда у него не было устойчивой политической опоры в сенате, но теперь он обладал тем, что могло компенсировать ее отсутствие, — преданной армией. Поэтому крах его политики в римском сенате не означал краха его политики вообще. За девять лет галльской войны ему удалось настолько привязать к себе легионы, от простых солдат до легатов, что армия превратилась в монолит, послушный его воле.

Военные победы и установление диктатуры значительно изменили социальный статус тех, кто остался на стороне Цезаря в гражданской войне. С одной стороны, это принесло им власть и богатство, но с другой стороны, трансформации подверглось и само государство, в котором им предстояло жить. Если бы последнего не произошло, то приверженцы Цезаря оказались бы в фаворе и могли бы быть чрезвычайно благодарны ему за такой политический взлет. Однако, диктатор столкнулся с необходимостью выбирать между своим многочисленными сторонниками, что разрушает былое единство цезарианцев. Предпочтение отдается наиболее близким из его друзей (familiares) и немногим представителям высшей римской аристократии, таким как Лепид, Антоний и другие. Разочарование большинства прежних сторонников в Цезаре в какой-то мере помогает понять фраза Энния в трактате Цицерона «Об обязанностях»: nulla sancta societas пес fides regni est (Cíe. Off. I. 26). Аристократы очень болезненно переносили сложившиеся условия, когда их карьерное продвижение по большому счету зависело от воли одного человека. Одни смогли смириться с этим, другие пытались как-то изменить ситуацию и пополняли круг посвященных в планы Брута и Кассия.

События, развернувшиеся после убийства Цезаря в день мартовских ид 44 г., показали, что круг истинных сторонников диктатора был крайне ограничен. Одни составили заговор на его жизнь, другие требовали мести за Цезаря, а в действительности лишь пытались укрепить собственные позиции. Поэтому «республиканцами» можно назвать не только тех, кто участвовал в заговоре или хотя бы сочувствовал им, но и Антония, Лепида и других, кто был готов оспорить династические претензии Октавиана, то есть требовавшие порядка занятия им должностей, характерного для времени Республики. Лишь близкие друзья Цезаря, — то есть, по сути дела, люди, давно превратившиеся в его клиентов, — могли «по наследству» принять и власть его приемного сына.

Таким образом, история Цезаря и цезарианцев показывает невозможность существования в римском государстве устойчивого политического единства, не опирающегося на военную силу . Страх, который внушал своим согражданам диктатор Сулла, почти целое десятилетие после его смерти удерживал установленную им конституцию в практически неизменной форме. Пытаясь апеллировать к несколько иным чувствам, Цезарь опирался на такие древние понятия, как fides и gratia, выступая прежде всего как патрон всей римской общины3. Такая политика, вполне приемлемая для немногих его близких друзей, пока еще не находила отклика среди римского нобилитета, благожелательности которого он добивался. Для того, чтобы изменить это положение, потребовались долгие годы междоусобицы и кровопролития, вытравившие из аристократов «республиканизм».

Итак, подводя итог, сформулируем основные выводы, сделанные в ходе исследования:

1) Основу римских политических группировок составляли родственно-дружеские кланы аристократов. Этот вывод позволяет опровергнуть господствующее в отечественной историографии представление об

2 Панса и Гирций даже предупреждали Цезаря, что «принципат, приобретенный оружием, нужно и удерживать оружием» (Уеьь. II. 57. 1).

3 Это выглядит парадоксально, но Цезарь стал заложником собственного великодушия, проявленного по отношению к побежденным противникам: обладай он жестокостью Суллы, не было бы, наверное, и никакого заговора на его жизнь. идеологической составляющей политической жизни в Риме и, как следствие, о «партийном» ее характере.

2) Понятия /actio и partes не являются тождественными определениями римских политических группировок. Борьба «клик» (factiones) разворачивалась в сенате или в народном собрании, не выходя за рамки традиционного соперничества аристократических группировок. Борьба римских «партий» (partes) предполагала глубокое размежевание внутри всего общества, более всего характерное для периода гражданских войн. В связи с этим следует отделять римское понятие partes от современного термина «партия», применение которого применительно к историческому материалу II-I в. до н. э. требует особых оговорок.

3) Термин «оптиматы», по-видимому, введенный в римский политический лексикон Цицероном, имел несколько значений. Традиционно он служил для обозначения наследственной аристократии в целом. Кроме того, этот термин использовался для определения узкой группы сенаторов, на которую ориентировался в своей политике Цицерон. Для Цезаря «оптиматы» были политическими соперниками, поэтому ни он сам, ни его сторонники не употребляли этот термин в своей пропаганде как не отвечающий традиционному смысловому наполнению. Вместо него они использовали такие слова и словосочетания, как pauci («немногие») и factio раисогит («клика немногих»).

4) Из опыта политической борьбы с правящей олигархией вытекал способ отстранения ее от власти — путем создания адекватного противовеса, основанного на тех же принципах родственно-дружеского клана. Таким противовесом доминировавшей в сенате «клике» стал союз Цезаря, Помпея и Красса, или «Первый триумвират».

5) Приобрести своеобразный аналог этого достаточно неустойчивого альянса помогло Цезарю девятилетнее проконсульство в Галлии, в результате которого он смог привязать к себе многочисленных представителей римской и муниципальной знати. В результате, когда триумвират распался, Цезарь нашел в своих приверженцах сильную опору, позволившую ему взять верх над политическими противниками в гражданской войне.

6) При этом, для большинства своих сторонников Цезарь был всего лишь средством для достижения собственных эгоистичных целей. Тщеславие римских аристократов, для которых политическая карьера была немыслима без новых должностей и почестей, обусловило главную причину разочарования многих бывших сторонников в своем лидере. Когда по разным причинам их амбиции оставались неудовлетворенными, эти люди отворачивались от Цезаря, или полностью отстраняясь от политической деятельности, или составляя заговор на его жизнь.

7) Истинными союзниками Цезаря в годы диктатуры могли быть только люди, входившие в круг «близких» {familiares). Его отношения с «близкими» могут быть охарактеризованы как понятием «дружбы» {amicitia), так и клиентелы {clientela). По-видимому, аналогии следует искать уже не в республиканском, а в императорском времени с его разветвлённым бюрократическим аппаратом, составленном в основном из людей низкого происхождения, в том числе и вольноотпущенников. Familiares Цезаря были уже людьми Империи; органически они были готовы к восприятию отношений, построенных на совершенно новой основе.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Зарщиков, Андрей Васильевич, 2003 год

1. Ampelius, L. Liber Memorialis. Ed. E. Assmann. Oxford, 1935.

2. Cicero, M. Tullius. M. Tullii Ciceronis orationes selecta XXI. Ed. C. F. W. Müller. Pars 1. Lipsiae, 1896. Pars 2. Lipsiae, 1895.

3. Cicero, M. Tullius. De legibus libri tres. Ree. C. F. W. Müller. Lipsiae, 1889.

4. Corpus Inscriptionum Latinarum. Berolini, 1863-.

5. DlO cassius. Roman History: In 9 vols. With an English transl. by E. Cary on the basis of the version of H. B. Foster (1905—1906). Vol. 2: Fragmentsof Books 12-35 and Fragments of Uncertain Reference. Cambridge (Mass.); London, 1914.

6. DlO cassius. Roman History: In 9 vols. With an English transl. by E. Cary on the basis of the version of H.B.Foster (1905—1906). Vol.3: Books 36-40. Cambridge (Mass.); London, 1914.

7. DlO cassius. Roman History: In 9 vols. With an English transl. by E. Cary on the basis of the version of H.B.Foster (1905—1906). Vol.4: Books 41-45. Cambridge (Mass.); London, 1916.

8. DlO cassius. Roman History: In 9 vols. With an English transl. by E. Cary on the basis of the version of H.B.Foster (1905—1906). Vol.5: Books 46-50. Cambridge (Mass.); London, 1917.

9. Eutropius. Breviarium ab urbe condita (Paeanii translatio). Ed. S. P. Lambros. (IlaiavLou iieTdcfjpaais' eig tt)v tou EiJTpomou 'Pwp.aiKf.y LaTopiav) // Neo? 'EWriyoiiuripcoy. Athens, 1912. Vol. 9. P. 9-113.

10. Eutropius. Eutropii Breviarium ab urbe condita. Ree. C. Santini. Stutgardiae; Lipsiae, 1992.

11. Florus. Epitome of Roman History. With an English transl. by E. S. Forster. Cambridge (Mass.); London, 1929.

12. Gellius. Attic Nights. In 3 vols. With an English transl. by J.C.Rolfe. Cambridge (Mass.); London, 1927.18. gracchus, C. Sempronius. Orationes // Oratorum Romanorum Fragmenta Liberae Rei Publicae. Ed. E. Malcovati. Vol. 1. Torino, 1953.

13. Inscriptiones Latinae Selectae. Ed. H. Dessau. Berolini, 1892-1916. Vol. 1-3.

14. Livy. History of Rome (Ab Urbe Condita). In 14 vols. Vol. 14. With an English transl. by A. C. Schlesinger. Cambridge (Mass.); London, 1959.

15. Lucan. The Civil War (Pharsalia). With an English transl. by J. D. Duff. Cambridge (Mass.); London, 1928.22