Субстантиваты в русском языке: стилистический и семантический аспекты тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Фысина, Ульяна Николаевна

• Фысина, Ульяна Николаевна
• кандидат филологических наук
• 2007

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Фысина, Ульяна Николаевна

О.О.Введение. стр.

1.0.

глава. Субстантивация как способ словообразования стр. 13 в русском языке.

1.1.Из истории изучения субстантивации в лингвистике

XVIII-XXI веков.

1.1.1.Изучение словообразования в отечественном стр. 13 языкознании XVIII-XIX в. (М.В.Ломоносов, А.А.Барсов, А.Х.Востоков, Н.И.Греч, В.И.Буслаев, Д.Н.Кудрявский,

A.А.Потебня, Ф.Ф.Фортунатов).

1.1.2.3арождение современного взгляда на проблему стр.27 словообразования в первой половине XX в. (А.А.Шахматов, А.М.Пешковский, Н.Н.Дурново, М.Н.Петерсон, Л.В.Щерба, В.А.Богородицкий,

B.В.Виноградов, Г.О.Винокур).

1.1.3. Дискуссионные проблемы изучения стр.39 словообразования во второй половине XX в. (И.Г.Голанов, Н.А.Янко-Триницкая, Н.М.Шанский, Е.А.Земская, И.С.Улуханов, В.В.Лопатин, А.А.Зализняк и др.).

1.1.4.Вопрос о субстантивации в зарубежной стр.51 лингвистике

1.2.Морфолого-синтаксический способ словообразования, стр.57 Понятие конверсии.

1.3. Понятие о субстантивации и субстантиватах.

1.3.1. Типы субстантивации: полная и окказиональная. стр.

1.3.2.Вопрос о соотношении субстантиватов и стр.66 суффиксальных существительных.

1.4. Причины появления и активизации субстантиватов в стр. 73 русском языке: собственно лингвистические и внеязыковые.

1.5. Субстантиваты в истории русского языка стр.

1.6. Выводы по 1 главе. стр.

2.0.

глава. Стилистическая характеристика стр. 81 субстантиватов.

2.1. Стилистическая характеристика субстантиватов как стр.81 отражение их функциональных возможностей.

2.2. Субстантиваты, характеризующие книжные стили речи. стр.

2.2.1. Функционирование субстантиватов в научном стр.89 стиле речи

2.2.2.Функционирование субстантиватов в газетно- стр. публицистических жанрах.

2.2.3. Функционирование субстантиватов в официально- стр. деловом стиле речи.

2.2.4. Функционирование субстантиватов в языке стр. художественной литературы.

2.3. Субстантиваты, характеризующие разговорный стиль стр. речи.

2.4. Выводы по 2 главе. стр.

3.0.

глава. Парадигматические и синтагматические стр. особенности лексико-семантических групп субстантиватов.

3.1. Понятие парадигмы и синтагмы в общем языкознании стр. и русистике.

3.2. Лексико-семантические группы субстантиватов. стр.

3.2.1. ЛСГ с общим значением «лицо» стр.

3.2.1.1.«Лицо, имеющее физические или стр. психические особенности»

3.2.1.2. «Лицо, названное по профессии, должности» стр.

3.2.1.3. «Лицо, названное по месту жительства» стр.

3.2.1.4. «Лицо по отношению к какой-либо стр. политической партии, общественному движению, социальному классу»

3.2.1.5. «Лицо, названное по возрасту» стр.

3.2.1.6. «Лицо, названное по характеру отношений с стр. другими людьми»

3.2.1.7. «Лицо (предмет) по характерному действию» стр.

3.2.2. ЛСГ «Клички животных» стр.

3.2.3. ЛСГ «Мифические существа» стр.

3.2.4. ЛСГ «Помещение» стр.

3.2.4.1. «Помещение, названное по действию, стр. которое в нем совершается»

3.2.4.2. «Помещение, названное по лицу, для стр. 156 которого оно предназначено»

3.2.4.3. «Помещение, названное по характерному стр. 157 предмету»

3.2.5. ЛСГ со значением «местность по ее расположению стр. 159 относительно других мест, предметов, комнат, улиц, рек и т.д.»

3.2.6. ЛСГ со значением «официальные бумаги, стр. 160 документы»

3.2.7. ЛСГ с общим значением «денежные единицы, стр. 161 выплаты, взносы»

3.2.8. ЛСГ с общим значением «обобщенная субстанция» стр.

3.2.9. ЛСГ с общим значением «виды кушаний» стр.

3.2.10. ЛСГ с общим значением «виды лекарств» стр.

3.2.11. ЛСГ с общим значением «виды одежды» стр.

3.2.12. ЛСГ с общим значением «промежуток времени стр.167 (сутки, год)»

3.2.13. ЛСГ с общим значением «наименования стр. 168 классификации животных»

3.2.14. ЛСГ с общим значением «наименования стр. 168 классификации растений»

3.2.15. ЛСГ с общим значением «лингвистические стр. 169 термины»

3.2.16. ЛСГ с общим значением «медицинские термины» стр.

3.2.17. ЛСГ с общим значением «музыкальные стр. 170 инструменты»

3.2.18. ЛСГ общим значением «виды работ» стр.

3.2.19. ЛСГ с общим значением «средства связи» стр. 172 3.3. Выводы по III главе стр.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Субстантиваты в русском языке: стилистический и семантический аспекты»

Настоящая работа посвящена исследованию семантических и функционально-стилистических отношений субстантиватов в русском языке.

Явление переходности в системе частей речи стало предметом изучения уже на ранних этапах развития русской лингвистики вместе с формированием основных теоретических положений словообразования и морфологии: учение о знаменательных и вспомогательных частях речи, способах образования слов, соотношении производящей базы и производного слова, словообразовательного форманта (М.В.Ломоносов, А.А.Барсов, А.Х.Востоков, Н.И.Греч, Ф.И.Буслаев).

Глубокие исследования, касающиеся грамматической стороны субстантивации, были осуществлены в работах А.А.Потебни,

A.А.Шахматова, Д.Н.Кудрявского, А.М.Пешковского, Н.Н.Дурново,

B.А.Богородицкого, Л.В.Щербы, В.В.Виноградова, Г.О.Винокура и др.

А.А.Шахматов выводит проблемы синхронической морфологии и словообразования на уровень синтаксического обоснования: частеречная принадлежность слова, его грамматическое значение обусловлены синтаксической природой. Именно с этой точки зрения А.А.Шахматов объясняет переходные явления в языке, в том числе и субстантивацию.

Во взглядах А.М.Пешковского, Н.Н.Дурново прослеживается тенденция диахронического подхода к изучению явлений словообразования, констатация фактов истории русского языка. Так, А.М.Пешковский подробно рассмотрел вопрос о проявлении «замены частей речи» - субстантивировании прилагательных, и выделил основные пути этого процесса. Н.Н.Дурново делает акцент на общности парадигм словоизменения прилагательных и существительных, а субстантивация, по мнению ученого, нарушает полную дифференциацию этих грамматических категорий.

В.В.Виноградов дает подробное обоснование явления субстантивации с морфологической, синтаксической и лексической точек зрения и утверждает его актуальность в грамматической структуре русского языка. Так, в книге «Русский язык. Грамматическое учение о слове» [Виноградов 2001] ученый говорит о тесной связи имен существительных и прилагательных: «Категория имен существительных непрестанно вовлекает в свою систему бывшие формы имен прилагательных (портной, посыльный, верховой, вестовой, рядовой, рулевой, столовая, глухонемой, дежурный, часовой, уборная, жаркое, заливное, пирожное, второе, млекопитающее, беспозвоночное и т.д.)» [там же: 52]. В.В.Виноградов указывает, что тем самым распространяется синтаксическое употребление имени прилагательного в роли «заместителя» существительного. В рассмотренных работах также прослеживается мысль об активизации образования новых субстантиватов и стилистическом их варьировании в речевой практике XX века. Это положение послужило для нас отправной точкой для выявления в современном русском языке субстантиватов-неологизмов и исследования вопроса о стилистической маркированности изучаемых лексем.

В 60-80-х гг. XX в. на проблеме субстантивации сконцентрировано внимание исследователей разных направлений и научных школ, причем изучалась в основном грамматическая сущность явления. Именно к этому периоду относятся основные работы, посвященные данной теме: проблема способов словообразования в синхроническом и диахроническом плане и, в частности, морфолого-синтаксического способа словообразования (И.Г.Голанов, Е.А.Земская, Н.М.Шанский); вопрос о мотивированности слова и совокупности лингвистических и экстралингвистических факторов, влияющих на семантику, грамматические особенности лексемы (В.В.Лопатин, И.С.Улуханов); наличие внутрисловной формы слова и текстообразующих возможностей единицы (Е.Л. Гинзбург, Н.А.Янко-Триницкая и др.).

В последние годы явление субстантивации и субстантиваты становятся предметом исследования многих диссертационных работ. В них рассматриваются вопросы сопоставительной лингвистики: изучаются субстантиваты в русском и чешском, английском языках [Громова 1994], [Чижова 1997]; языковой и функциональный аспекты этого переходного явления [Редькина 2003].

Однако на фоне почти трехсотлетней истории изучения субстантивации в науке остались еще не до конца разрешенными многие проблемы и ряд вопросов остается дискуссионным. Так, существуют разные взгляды на субстантивацию как на способ словообразования, нет единого взгляда на природу субстантивированных слов, нет общей точки зрения на их классификацию в зависимости от степени «субстантивированности». Актуальна семантическая сторона субстантивации, сущность которой состоит в обеспечении потребности человека в выражении мысли имеющимися языковыми средствами без создания единиц с новым морфемным составом. Исключительно важна и функционально-стилистическая маркировка субстантиватов как полноправных единиц общения и выражения мысли и эмоций носителя языка. Все это свидетельствует об актуальности исследования субстантиватов в современной лингвистике.

Объектом изучения является особая лексико-грамматическая группа слов в русском языке, образованных в результате субстантивации прилагательных и причастий или используемых в качестве существительных, и слов адъективного типа склонения, возникших морфологическим способом1: «Городничий всякому обиженному долженствует дать начальничье покровительство» [Законы 1813: 126]; «Гуманизм уголовного закона особенно проявляется в отношении несовершеннолетних» [Иногамова 2005: 13]; «За излишки, но не в пивной, а на сберкнижке» (рекламный слоган 165-летия Сбербанка России).

Предметом анализа выступают словоизменительные парадигмы субстантиватов и их способность реализовываться как полноценная функциональная единица в синтагме речи.

Источниками исследуемого материала послужили данные словарей («Грамматический словарь русского языка» и «Обратный словарь русского языка» А.А.Зализняка, «Толковый словарь русского языка» С.И.Ожегова, Н.Ю.Шведовой, «Большой толковый словарь русского языка» под ред. С.А.Кузнецова, «Толковый словарь русского языка конца XX века» под ред. Г.Н.Соловьевой, «Русский семантический словарь» под ред. Н.Ю.Шведовой и др.), тексты художественной, научной, официально-деловой и публицистической литературы разных временных пластов (преимущественно XVIII-XXI веков), современная речевая практика СМИ (популярные ежедневные издания «Московский комсомолец», «Новая газета», «Твой день» и др.; передачи телевидения «Вести», «Сегодня» и т.д.; данные информационных сайтов сети Интернет) и окружающий бытовой контекст. Отбор лексем для последующего анализа проводился на основе рабочего определения: словоформа адъективного типа склонения, обладающая семой предметности. Общее количество исследуемых единиц составляет чуть менее одной тысячи.

Труды вышеназванных языковедов послужили теоретической базой исследования. Кроме того, в диссертации использованы научные изыскания по стилистике и речевой практике (А.И.Ефимов, Ю.А.Бельчиков,

1 На существование таких лексем указывает Н.М.Шанский [Шанский 1968: 265].

М.Н.Кожина, В.Г.Костомаров, А.В.Кравченко, Г.И.Миськевич, Г.Я. Солганик, Л.Г.Кайда, И.Б.Голуб). Мы отметили достаточно продуктивное функционирование субстантиватов во всех стилистических пластах лексики русского языка и их способность становиться яркими иллюстрациями не только лингвистических процессов, но и соответствовать новым социокультурным запросам общества.

Наши наблюдения и выводы, сделанные в ходе научной работы, касаются как общетеоретических вопросов лингвистики в области словообразования, морфологии, лексикологии, стилистики, так и частных: категориальные особенности имен существительных и прилагательных, семантика категории рода и числа, функционирование конкретной языковой единицы и ее стилистический потенциал. Это характеризует теоретическую значимость работы.

Цель диссертации - исследование функционально-стилистических и семантических отношений субстантиватов в современном русском языке посредством рассмотрения их грамматической структуры и принадлежности к тому или иному пласту разговорной и книжной лексики.

Для реализации поставленной цели в диссертации решаются следующие задачи:

1. Охарактеризовать субстантиваты в функционально-стилистическом аспекте, выявить особенности их употребления^речевой практике.

2. Определить языковые и экстралингвистические факторы, обусловливающие продуктивность функционирования субстантиватов.

3. Разработать семантическую классификацию субстантиватов на материале современного русского языка.

4. Проанализировать морфолого-синтаксические особенности субстантиватов.

Гипотеза диссертации состоит в том, что субстантивация и ее результаты обусловлены системно-структурными изменениями в грамматике, происходящими вследствие речемыслительной деятельности человека под влиянием экстралингвистических факторов социокультурной и коммуникативно-ситуативной направленности.

Решение поставленных задач было выполнено с помощью следующих методов: метод непосредственного лингвистического наблюдения и описания (отбор лексических единиц, определение и выявление их особенностей); метод словарных дефиниций (при анализе семантической структуры субстантиватов); метод контекстуального анализа (уточнение семантики и коннотации изучаемых лексем); метод грамматического описания (выявление парадигматических отношений субстантиватов).

В данной работе реализована задача создания семантической классификации субстантиватов и подробного описания типизированного значения, общего для слов, входящих в определенный класс. Нами обнаружены и описаны с точки зрения структуры и семантики лексемы, не зафиксированные словарями, но использующиеся в процессе речевого общения (скинявый, лысый в значении «член националистической группировки»). В диссертации подробно прослежены грамматические и функционально-стилистические возможности субстантиватов каждого класса, что и составляет научную новизну диссертации.

Практическая значимость исследования заключается, во-первых, в возможности использования его материалов при разработке общих и специальных курсов грамматики, стилистики русского языка, истории лингвистических учений в вузе. Их содержание может носить как теоретический (разработка лекционного материала), так и практический (разработка тем семинарских и практических занятий) характер. Во-вторых, собранный материал можно использовать в исторической и современной лексикографии (создание семантического словника субстантиватов). В-третьих, данные о категориальных особенностях изучаемых лексем (особенности склонения, проблема частеречной принадлежности), их синтаксической функции и стилистическом потенциале найдут применение на уроках по изучению морфологии, синтаксиса, развития речи школьного курса русского языка. В-четвертых, теоретический материал и выводы .практического исследования войдут в структуру научных и учебно-методических трудов высшей школы.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Субстантивация - продуктивное лексико-грамматическое явление, вызванное комплексом морфологических, семантических, синтаксических факторов.

2. Субстантивация как грамматический факт имеет древнюю историю и во многом обусловила развитие современных грамматических категорий прилагательного и существительного.

3. Существуют разные виды субстантиватов, возникающие посредством многих механизмов, часто обусловленных экстралингвистическими факторами (коммуникативная ситуация, речевая задача участников устного и письменного общения, особенности индивидуально-авторского мышления, общественно-политическая обстановка и т.д.).

4. Субстантиваты в современной речевой практике обладают большим функционально-стилистическим потенциалом: участвуют в создании образной системы художественных произведений; реализуют информативную и эмотивную функции языка СМИ; являются тематически специализированными элементами в языке деловых бумаг.

5. Субстантиваты выступают структурообразующими единицами различных терминологических систем научной речи; отражают мировоззренческие установки и социокультурные запросы общества, часто являясь «маркерами» времени.

6. В настоящее время происходит расширение семантической классификации субстантиватов за счет появления новых лексико-семантических групп (средства связи) или их пополнения новыми единицами (оранжевые, бритоголовые; мобильный, сотовый и т.д.).

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры истории русского языка и общего языкознания Московского государственного областного университета, заслушивались на научной конференции «Разноуровневые характеристики лексических единиц» (Смоленск, октябрь 2006 г.). Нами опубликованы работы в сборниках «Семантика слова и семантика текста» (вып. VI, VIII. -М.: МГОУ, 2005, 2006), «Русский язык: история, диалекты, современность» (вып. VII. - М.: МГОУ, 2006), в «Вестнике МГОУ», серия «Русская филология» (№ 3, 2006) и общероссийском научно-популярном журнале «Русская речь» (№ 2, 2007).

Структура диссертации обусловлена целями, задачами и методологией исследования. Работа состоит из введения, трех глав («Субстантивация как способ словообразования в русском языке», «Стилистическая характеристика субстантиватов» и «Парадигматические и синтагматические особенности лексико-семантических групп субстантиватов»), заключения, библиографии и приложения, в котором представлены и распределены по семантическим группам собранные нами в ходе исследования субстантиваты.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Фысина, Ульяна Николаевна

1.5. Выводы по I главе.

Вопрос о переходности частей речи волновал ученых на заре развития науки об образовании слов. Такие наблюдения мы находим в лингвистических изысканиях крупнейших ученых-языковедов, как М.В.Ломоносов, А.А.Барсов, А.Х. Востоков, Н.И.Греч, Ф.И.Буслаев, А.А. Потебня, Ф.Ф.Фортунатов, Д.Н.Кудрявский и др. Факты существования субстантиватов и разработка этой проблемы в научных трудах позволяет нам убедительно говорить о том, что подобные схемы не искусственные и давно вошли в привычный речевой обиход.

Нами было отмечено, что проблемы словообразования и субстантивации в истории лингвистической науки решались сквозь призму разных ее составляющих: морфологии (А.А.Барсов, Ф.И.Буслаев), синтаксиса (А.Х.Востоков, А.А.Потебня) и смежных наук - психологии и компаративистики (Ф.Ф.Фортунатов, Д.Н.Кудрявский). Это наблюдение позволит нам масштабно рассмотреть изучаемую группу слов, опираясь на основательные положения языковедов прошлого. В тоже время лингвистическая теория и методология конца XX - начала XXI в. обладают значительно богатым инструментарием средств и способов исследования субстантиватов и во многом дополняют выводы классиков, а часто и пересматривают когда-то бывшие неоспоримыми положения. В этом смысле мы полагаем, что знание истории изучения конкретной проблемы будет содействовать и определению более точного подхода к современному решению поставленных в диссертации задач (прежде всего в лексико-семантическом и функционально-стилистическом направлениях).

На нынешнем этапе развития науки ученые отмечают, что языковая практика XX века способствовала активизации процессов субстантивации и их стилистического варьирования (В.В.Лопатин, Е.А.Земская, Н.М.Шанский, Н.А.Янко-Триницкая и др.). В конце XX столетия субстантивация, как и другие процессы в языковой системе, обоснованно трактуются с позиций антропоцентризма и социальной коммуникации (Ю.Н.Караулов, В.Г. Костомаров, А.В.Кравченко, М.Н.Лапшина, О.Н.Ляшевская). Изучение этих лингвистических теорий позволит нам проанализировать стилистический потенциал субстантиватов, выявить лексемы-маркеры книжных и разговорного стилей, объяснить семантическое многообразие субстантиватов и причины их возникновения, указать метаязыковые признаки их групп.

Итак, проведенный анализ теоретического материала, а также критический обзор взглядов ученых и дискуссионных проблем в исследуемой нами области доказали, что:

• субстантиваты и субстантивация актуальная и неисчерпанная для современной лингвистики тема исследования, решающая на современном этапе новые задачи;

• переходность в системе частей речи - явление, принадлежащее не только русскому языку, что свидетельствует о наличии родственных структурных связей языков и обусловленность языковой системы экстралингвистическими фактами;

• существительные, образованные способом субстантивации, составляют подавляющее большинство существительных адъективного типа склонения.

• в зависимости от особенности употребления, функционирования в речи в лингвистике выделяется несколько типов субстантивации: полная, окказиональная и эллиптическая;

• проблема соотношения субстантиватов и суффиксальных существительных имеет свои закономерности и показывает гибкость словообразовательной структуры языка в его устной и письменной формах;

• анализ причин появления и активизации субстантиватов в современном русском языке доказал, что основной причиной является стремление языка к синтетичности, к выражению мысли меньшими языковыми средствами, физическими усилиями и меньшей тратой времени;

• субстантиваты активно появляются и существуют в устной речи, они легко утверждаются в литературном языке, т.к. значения их разнообразны и четко выражены.

В следующей главе мы уже на конкретных примерах употребления субстантиватов в разных стилях речи исследуем проблему их функциональных свойств, проследим специфику текстового использования и эмоционально-экспрессивной коннотации отдельных лексем и целых групп в системе современного русского литературного языка.

Глава II

СТИЛИСТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СУБСТАНТИВАТОВ

2.1. Стилистическая характеристика субстантиватов как отражение их функциональных возможностей.

Понимание языка как деятельности, как некоего «интеллектуального инстинкта» [Гумбольдт 1985: 349] выводит нас за рамки сугубо лингвистические и заставляет перенести исследование на «иероглифы, в которых человек заключает мир и свое воображение» [там же]. Это метафорическое изречение классика мировой науки во многом отражает и суть современных лингвистических исследований, рассматривающих языковое пространство в ином, антропокультурном ключе. Здесь намного возрастает роль языка как средства общения и передачи мыслей, а также среды, которая воздействует на язык и как бы «играет» с ним. В таком информативном потоке и рождаются новые речевые фигуры, происходит естественная замена знаков, т.е. их архаизация, с одной стороны, и, с другой - непрерывное изобретение отвечающих современным условиям более совершенных языковых моделей. Сравните: «Предназначение языка - быть инструментом передачи знаний в актах общения, служить выражению значений в коммуникации» [Кравченко 2001: 6]. Исходя из этих утверждений, языковое употребление любых лексических единиц не может быть изучено в отвлечении от носителей языка, даже согласно общепринятым, нормативным явлениям. При этом особый акцент делается на внеязыковых факторах и определении их роли в процессе стилевой организации речи: «Каждый факт языкового употребления имеет экстралингвистические обоснования» [Стилистика русского языка 1987: 17]. Кроме того, любое использование языковой единицы подчинено коммуникативной, информативной, эмотивной задачам: «Люди пользуются языком, следуя внеязыковым интересам» [Костомаров 2004: 12]. Для решения всех вышеназванных задач носителем языка осуществляется отбор необходимых фонетических, словообразовательных, морфологических, синтаксических языковых единиц, определяющих содержательную и выразительную стороны высказывания. Таким образом, сочетание средств речевого общения в большей степени зависит от внеязыковых условий: «Проблема экстралингвистических факторов является одной из центральных в функциональной стилистике» [Очерки 1994: 51]. С изучением использования различных средств языка при содержательном и когнитивном оформлении текстов и речевых актов, диапазона их выразительности связана стилистика.

Наиболее полным и основательным высказыванием, очерчивающим понятие стиля и задач стилистики, нам кажется определение В.В.Виноградова: «Стиль - это общественно осознанная и функционально обусловленная, внутренне объединенная совокупность приемов употребления, отбора и сочетания средств речевого общения в сфере того или иного общенародного, общенационального языка, соотносительная с другими такими же способами выражения, которые служат для иных целей, выполняют иные функции в речевой практике данного народа» [Виноградов 1955: 73]. Согласно этому высказыванию, стиль определяется характерным набором языковых средств и организацией всего текста, которые в свою очередь служат достижению определенных коммуникативных целей: «Функциональный стиль - это разновидность литературного языка, выполняющая определенную функцию общения» [Солганик 2006: 173]. Стилистический подход предполагает изучение функционирования синтагмы речевых единиц, и, соответственно, и самого текста. Но коммуникативный аспект не является единственным критерием, определяющим использование стилистических средств: на формирование речевой синтагмы, текста влияют и такие экстралингвистические факторы, как принадлежность коммуниканта к какой-либо социальной группе, характер его деятельности, уровень образованности, особенности мировоззрения. Таким образом, на первый план в теории и практике функциональной стилистики выходит антропокультурный аспект: «Функциональный стиль - это своеобразный характер речи той или иной социальной ее разновидности, соответствующей определенной сфере общественной деятельности и соотносительной с ней форме сознания, создаваемый особенностями функционирования в этой сфере языковых средств и специфической речевой организацией» [Кожина 1993: 48].

Каждый стиль выполняет определенную функцию (эстетическую, научную, деловую), тем самым подчиняет себе отбор языковых средств для изложения материала. Функционально-стилистическая характеристика единиц языка важна и при лексико-грамматическом описании класса слов, так как именно через контекстное употребление лексемы реализуются ее синтагматические возможности, заложенные в самом языке: «Синтагматические отношения - это линейные отношения между языковыми единицами в потоке речи, основанные на линейном характере языка» [Степанов 1975: 255]. Носитель языка часто не задумывается о сочетаемости единиц в речевом процессе, язык сам «подсказывает» особенности организации их линейной связи: «Языковое знание, не осознаваемое говорящим, предопределяет сочетаемость единиц языка в речи и проявление этой сочетаемости» [Кравченко 2001: 26]. Такая «неосознанность» часто и становится условием возникновения новых лексических единиц. Обладая конкретной семой и синтагматическим окружением, контекстом, эти единицы являются новыми для морфологической системы языка и занимают в ней новую «ячейку» или пополняют уже сформировавшийся лексико-грамматический класс слов. Так, субстантиваты, в большинстве образующиеся в результате эллипсиса в разговорной речи, активно продолжают пополнять класс существительных адъективного типа склонения {бестолковый, черный, чокнутый, зеленый, радикальные, мобильный, цифровой).

При таком подходе к характеристике единицы языка необходимо учитывать как ее лексическое значение, так и экспрессивно-функциональное своеобразие. Использование тех или иных речевых средств в процессе коммуникации зависит от характера и целей устного или письменного высказывания, а также условий общения. Под стилистическими функциями слов понимается их изобразительная роль, целевое назначение, обусловленное языковой интуицией автора-коммуниканта, писателя, публициста и т.д. Помимо адресата в формировании стилистического образа текста учитывается и предмет коммуникации, и адресант: «Все образцы употребления языка очевидно связаны с внеязыковой действительностью, все они строятся на том или ином соотношении трех сторон коммуникации (кто - что - кому)» [Костомаров 2004: 18]. Таким образом, в основу функционально-стилевой характеристики субстантиватов, как и других лексем, положена социальная обусловленность языка. Ср.: «.подразделение литературной лексики не только отражает реальность современной речевой коммуникации, но и является фактом «языкового сознания» носителей литературного языка» [Бельчиков 1988: 44].

Важно помнить, что нет такой ситуации в языке, при которой была бы стилистически окрашена каждая единица устного или письменного высказывания. Все стили оказываются функционально-стилистически взаимосвязанными, создается общий, преимущественный тон речи, несмотря на то, что в ней могут употребляться иностилевые, межстилевые и контекстуально неокрашенные компоненты. Таким образом, функциональные стили часто выступают не в чистом виде, а синтезируют элементы разных систем, что обусловлено формой, типом, жанром речи. Так, среди слов исследуемого нами лексико-грамматического класса -субстантиватов - есть и единицы-показатели функционального стиля (незабываемое, вечное), и субстантиваты, принадлежащие к межстилевому пласту лексики. Таковы, например, лексемы, обозначающие лицо по профессии, должности: военный, горничная, заведующий, рабочий, ученый, управляющий и т.д.: «М.В.Ломоносов был первым русским ученым не потому только, что он русский по национальности и с исключительным успехом развивал в России передовую науку» [Власенков 2001: 206]; «За работницами появились служащие: они дули на озябшие пальцы и жевали на ходу дешевые булочки» [Золя 1978: 6]; «Вскоре Михаил Булгаков был назначен заведующим литературной секцией подотдела искусств наробраза» [Петелин 2005: 37]. К межстилевому пласту лексики относятся и субстантиваты - названия языков как учебных предметов: русский, немецкий, французский, итальянский, английский и т.д. В повседневной речи школьников можно услышать: «Ты русский сделал? Дай списать!», «Эй, по английскому что задали?», «На немецкий пойдешь?» и т.д. В текстах делового стиля субстантиват не употребителен, а используются словосочетания: «Переведите предложения на английский язык, обращая внимание на употребление неопределенных местоимений» [Бонк 2005: 136]; «Настоящий учебник предназначен для взрослых учащихся, впервые приступающих к изучению английского языка» [Бонк 2005: 3]. В газетах и журналах читаем объявления о «курсах английского за рубежом» и «Справиться с английским помогла.любовь. Сколько себя помню, все время слышала от родителей: без английского в наши дни никуда» [The star travel times №3,2006].

Приведенные лексемы являются стилистически нейтральными, не обладают эмоциональной окраской. Выявление общеупотребительных субстантиватов позволяет сравнить их с другими, более выразительными, экспрессивными субстантиватами - «стилевыми маркерами».

Кроме того, за каждым стилем закреплен круг тем, свое содержание текста: «Разговорный стиль ограничивается, как правило, обиходными, бытовыми сюжетами. Официально-деловая речь обслуживает суд, право, дипломатию, отношения между предприятиями и т.д. Газетно-публицистическая речь тесно связана с политикой, пропагандой, общественным мнением» [Солганик 2006: 174]. Так, в ходе исследования нами были обнаружены субстантиваты, характерные для деловой письменности {учащиеся, жертвующий и т.д.), научного языка {кратное, мотивирующее и т.д.), публицистики {красно-коричневые, бритоголовые и т.д.). Использование каждого стилистически окрашенного субстантивата обусловлено выбором свойственного ему тематического контекста, определенной ситуативно-коммуникативной обстановкой.

В процессе работы с источниками нами был отмечен немалый стилистический потенциал субстантиватов: использование данных лексем в разговорном и подвидах книжного стиля речи. Наличие стилистически неокрашенных лексем свидетельствует об устойчивости, закрепленности в языке этой группы слов не только с точки зрения грамматического описания, но и функционирования единиц языка: «Субстантиваты характеризуются стилистической дифференциацией, они обусловлены жанровой разновидностью текста» [Громова 1994: 13]. Стилистической дифференциации субстантиватов и посвящена данная глава.

2.2. Субстантиваты, характеризующие книжные стили речи.

Книжную лексику составляют слова, которые используются преимущественно в письменных и устных функциональных вариантах книжной речи. Лексикон определен как содержательным, так и эмоциональным характером проблематики текста. Но это не значит, что книжный функциональный стиль сплошь состоит из специфических для него слов: «Основная же масса слов в каждом стиле - это нейтральные, межстилевые слова, на фоне которых выделяется характерная лексика и фразеология» [Солганик 2006: 175]. Стилистически окрашенные слова представляют собой специфику стиля и выделяются на фоне общеупотребительных слов.

Так, интересно проследить употребление нейтрального субстантивата прошлое в научном, публицистическом и художественном подстилях книжного: «История философии знакомит нас с многообразием философских учений, принадлежащих прошлому и настоящему» [Фролов 2004: 26]; «Эра «горя от ума» уходит в прошлое: в эпоху глобализации талантам участь «лишних людей» уже не грозит» [Элитный персонал 2006]; «Как хранитель, продюсер, писатель, участник дебатов, профессор, преподаватель и в прошлом директор галереи, она была ответственна за проведение шестидесяти выставок, изданий книг и каталогов» [Gant 2006]; «Он [конфликт] стал испытанием для Египта, вызовом для Израиля, редчайшим случаем единодушия между Советским Союзом и Америкой и - агонией двух великих империй прошлого, французской и британской» [Вокруг света 2006 №10]; «Но забыто прошлое давно,// Шумен сад, а камень бел и гулок,// И глядит раскрытое окно, // Как трава одела закоулок» (И.Анненский) [В огне и холоде тревог 2004: 65]. Отмеченный субстантиват употребляется в своем прямом значении и не привносит в текст какой-либо коннотации, создает нейтральный фон, тогда как цитирование, сложный синтаксис предложений выполняют эмотивную функцию, необходимую для реализации стилистической задачи.

Книжная письменная речь рассчитана на групповую и массовую коммуникацию и характеризуется более разработанной, структурированной стилистической дифференциацией словаря. Таким образом, традиционно выделяются следующие варианты книжного стиля: научный, газетно-публицистический, деловой и художественный.

Выделение лексических средств того или иного подвида книжного стиля отнюдь не определяет строгое употребление слова в рамках этой разновидности. Внутри книжной лексики наблюдаются перемещения: «Известная часть слов претерпевает семантические изменения в результате расширительного и переносно-метафорического употребления» [Бельчиков 1988: 46]. Такие семантические изменения способствуют появлению у слова новых смыслов и необычного для него контекстного употребления: «Нередко это сопровождается переосмыслением слов и новизной словоупотребления» [Очерки 1994: 80]. Тем самым, создаются условия для пополнения лексического и стилистического состава языковой системы. Кроме того, «выход» стилистической единицы за пределы функциональной системы способствует ее популяризации и контекстуальной вариативности: «Термины, которые не будучи равноправными элементами общеупотребительной лексики, все же получают распространение в широком не профессиональном речевом контексте, вне сферы терминологических систем» [Миськевич 1971: 166]. Так, например, слова-термины могут использоваться не только в научной литературе, но и в публицистике и художественных текстах. Сравните следующие фразы: «развитие головного мозга хордовых», «головной мозг земноводного» [обозначение наглядных пособий в кабинете биологии] и

Именно они [лягушки] стали первыми земноводными, поднявшимися, а точнее, «спрыгнувшими» в воздух» [Вокруг света 2006 №10: 40]; «Моллюски - пища рыб, птиц и млекопитающих» [СЭС 1984: 821] и «А попробуй// в ямб// пойди и запихни// какое-нибудь слово,// например, «млекопитающееся» (В.Маяковский «О поэтах») [Маяковский 1968: 147], «Теперь, зимой, когда тропических зверей спрятали, я советую посещать дом земноводных, насекомых, рыб» [Набоков 2004: 372]. Такие перемещения лексем из одного пласта книжной лексики в другой обусловлены экстралингвистическими факторами: усилением роли науки в обществе; распространением научного знания в области образования, медицины, культуры и перераспределением его на другие отрасли; задачей создания художественного образа и выражения авторской идеи.

2.2.1. Функционирование субстантиватов в научном стиле речи.

Формирование научной лексики связано с процессом дифференциации науки от других областей общественной жизни: «Научный стиль речи выделяется и противопоставляется другим стилям на основе экстралингвистических факторов как стиль, функционирующий в научной сфере общения» [Буре 2003: 12]. Общеизвестно, что зарождение основ будущего научного стиля русского литературного языка происходило во второй половине XVIII в.

Современный научный стиль представляет собой разветвленную сеть стилистико-жанровых разновидностей: научный доклад, лекция, реферат, научная статья и т.д. Развитие и популяризация научного знания на современном этапе позволяют говорить о широкой внутристилевой дифференциации научной речи. Тем не менее, языковые средства -показатели стилевой принадлежности лексем - обладают едиными характеристиками: «Каждому жанру присущи свои индивидуально-стилевые черты, однако они не нарушают единства научно-технического стиля, наследуя его общие признаки и особенности» [Солганик 2006: 184]. Речевые средства научного стиля лишены индивидуальности и эмоциональности, тяготеют к знаковости и объективности, «обладают признаками и свойствами научно-логической принудительности, абстрактной условности» [Ефимов 1969: 12]. Сама специфика научного мышления обусловливает обобщенность и отвлеченность языка «аналитической» прозы. Наука призвана объяснять понятия, выражать абстрактную мысль, поэтому и язык ее часто лишен конкретности; здесь преобладают обращения.

Лексику научной речи составляют общеупотребительные, общенаучные слова и термины. Например, в предложении Соответствие артикуляционной и акустической классификации гласных и согласных слова соответствие и классификация отнесем к общеупотребительной лексике, т.к. они наиболее часто встречаются в научных текстах и составят основу любого из них. Лексемы артикуляционная и акустическая, гласных и согласных относятся к собственно языку науки и используются для описания научных объектов. Последние два слова-субстантивата -принадлежность непосредственно лингвистической терминологии.

Термин - ядро научного стиля, т.к. тексты имеют теоретическое значение, а ведущим признаком стиля является терминологичность словарного состава: «Слова образуются на базе общеупотребительного путем терминологизации их значений» [Ефимов 1969: 18].

Термин - слово, словосочетание специальной сферы употребления, являющееся наименованием научного или производственно-технологического понятия и имеющее дефиницию [Исследования по русской терминологии 1971: 11]. Терминами являются только знаменательные слова. Причем большая часть представлена существительными, наделенными так называемой «семантической универсальностью»: полиформизм (способность вещества пребывать в различных кристаллических формах), восстановитель и окислитель, кинетика, термодинамика и т.д. Возможно этим объясняется и большое количество терминов-субстантиватов, которым также присуща номинативно-дефинитивная способность, а также сема признака, отличительного свойства одного предмета, явления от другого.

Среди субстантиватов-терминов можно выделить следующие лексико-семантические ряды слов, принадлежащих к той или иной сфере научной деятельности: математические, лингвистические, юридические, биологические, медицинские, литературоведческие и другие термины. Рассмотрим некоторые группы:

1. Математические термины {делимое, секущая, касательная, кратное, целая). Особенностью математических терминов является то, что для них характерно не только языковое выражение, но цифровое и начертательное: «Показать, что касательная к эллипсу, отрезок которой между осями имеет наименьшую длину, делится в точке касания на две части, соответственно равные полуосям эллипса», «Найти радиус окружности, если секущая удалена от ее центра на 5 см.» [Платонова 1998: 165], «Убедиться в том, что производная от этой функции нигде в интервале [- 1, 1] в нуль не обращается, и объяснить такое уклонение от теоремы Ролля» [Берман 1971: 82, 90], «Таким образом, мы получили систему четырех уравнений с четырьмя неизвестными. Для того, чтобы ответить на вопрос задачи. Нам достаточно найти сумму всех переменных» [Платонова 1998: 78], «Предположим, что рассматриваемые прямые не перпендикулярны друг другу», «Сжимая синусоиду y=sin х по оси л: вдвое, получаем кривую y=sin2x» [Кочетков 1970: 28]. Анализируя узкоспециальное применение последних двух субстантиватов, можно проиллюстрировать положение об особом семантическом наполнении слова, принадлежащего общелитературному языку: «Попав в терминологию, слово общелитературного языка сохраняет только «оболочку». Семантическое наполнение совсем иное» [Исследования по русской терминологии 1971: 11]. В научном контексте субстантиваты прямая, кривая, неизвестное обладают строго определенным значением: Прямая - прямая линия, одно из основных понятий геометрии; Кривая -линия второго порядка, плоская линия, прямоугольные координаты точек которой удовлетворяют алгебраическому уравнению 2-й степени [СЭС 1984]. Таким образом, можно утверждать о полном соответствии субстантиватов, применяемых в области терминологии, требованиям и особенностям этого лексического пласта научного стиля речи.

Субстантиваты, обозначающие математические термины, используются и в других стилях речи, в частности - художественном. Так, например, в повести В.Набокова «Машенька» один из героев - математик, противопоставленный всем остальным персонажам - говорит следующее: «Вообще говоря, разницу между, скажем, нашей страной и этой можно выразить так: вообразите сперва кривую, и на ней.» [Набоков 2004: 18]. Применение слов, относящихся к области геометрии, позволяет писателю передать умонастроение русских эмигрантов: «Я советую вам здесь остаться. Чем тут плохо? Это, так сказать, прямая линия. Франция скорее зигзаг, а Россия наша, та - просто загогулина» [там же: 18]. В этом случае на первый план выходит не абстрактное математическое содержание, а конкретное денотативное значение лексемы, помогающее автору в создании художественного образа.

2. Лингвистические термины. Они представляют собой сложную структуру, каждый такой субстантиват относится к тому или ином разделу науки о языке: фонетике - гласный, согласный, сонорный, шипящий, альвеолярный, назальный и т.д., словообразованию - производное и производящее, мотивированное и мотивирующее, морфологии -существительное, прилагательное, числительное, синтаксису -подлежащее, сказуемое, запятая, придаточное и т.д. Таким образом, можно говорить о семантической классификации субстантиватов внутри данной группы слов и их важной роли в формировании теоретической базы лингвистических наук.

Субстантиваты - лингвистические термины широко представлены в научной литературе: «Между однородными придаточными пунктуация такая же, как между однородными членами в простом предложении» [Соболева 1999: 426], «.гласные не могут быть отвлечены от структуры индоевропейского корня» [Степанов 1975: 115]; «В зависимости от артикуляционной полноты и звучности различают гласные полного образования и редуцированные» [КСЛТ 1995: 26]; «Значение производного базируется на одном из значений многозначного производящего, но установить, на каком именно, зная лишь состав производного, невозможно» [Белошапкова 1997:130, 407]; «В окончаниях и суффиксах существительных и прилагательных после шипящих и ц под ударением пишем о» [Власенков 2001: 61]; «В тех языках, где эта категория есть, существительные, как правило, сопровождаются аффиксом, указывающим на грамматическое лицо человека, которому принадлежит вещь, обозначенная существительным» [Шайкевич 1995: 103]. Важно отметить, что многие из них относятся к синхронической субстантивации [Лопатин 1966: 207-209], т.е. лишены словообразовательной мотивированности в современном русском языке: подлелсащее, сказуемое, запятая. Тем не менее значительную часть субстантиватов, обозначающих лингвистические термины, составляют производные слова с четко выделяемым мотивирующим: губно-губные, губно-зубные, щелевые, прилагательное, числительное и т.д.

В системе лингвистических терминов большую долю составляют подчинительные словосочетания. Среди таких словосочетаний находим и единицы с главным словом - субстантиватом: сложное синтаксическое целое («.Сложное синтаксическое целое является единицей текста. Как правило, сложное синтаксическое г\елое выделяется в отдельный абзац» [KCJIT 1995: 114] ), гласные переднего ряда и т.д. В данных устойчивых сочетаниях слов субстантиват выступает как определяемое слово, т.е. способен иметь при себе атрибут, что говорит о доминирующей семе предметности в его значении.

Субстантиваты, называющие лингвистические понятия в области фонетики, образуют синонимические ряды: губные - лабиальные, заднеязычные - велярные, носовой - назальный, щелевые - фрикативные -спиранты, шипящие - сиффлянты, среднеязычные - средненёбные -палатальные. Такое терминологическое разнообразие говорит об эффективности использования субстантиватов в сфере научной номинации, т.к. помимо предметности, они содержат и сему дифференциальное™ признака денотата.

Важно отметить и долю заимствований среди подобных лексем: альвеолярный от лат. alveolus (желобок, выемка), велярный от лат. velaris, назальный от фр. nasal (нос), фрикативный от лат. fricare (тереть) и т.д. Использование иноязычных терминов-синонимов придает русской лингвистической терминологии международное узуальное значение.

3. Термины философии и психологии (абстрактное и конкретное, абсолютное и относительное, бесконечное и конечное, бессознательное и т.д.). Они являются номинантами достаточно абстрактных явлений, понятий области философии, психологии и ряда смежных гуманитарных наук. Особенности данной терминологической системы обусловлены самой областью научного исследования: мудрость идеи и специфика мыслительной и поведенческой деятельности человека. Денотаты таких субстантиватов нематериальны: «С точки зрения материалистической диалектики противопоставление абсолютного и относительного не исключает, а предполагает их единство» [ФЭС 1983: 6]; «Форма проявления бесконечного - конечное, через познание конечного наука идет ко все большему раскрытию бесконечного в материальном мире» [там же: 52]; «В древнегреческой метафизике безобразное обычно сближалось с понятием небытия и зла» [там же: 47]; «К главным положениям своего учения по анализу проблематики бессознательного психического он (Юнг) пришел еще до встречи с Фрейдом» [Дружинин 2004: 68]; «Н.Кузанский выделяет три области премудрости, с которыми связан человек, относящий себя к разряду философов: область чувственного (мир явлений, воспринимаемый органами чувств человека); область умопостигаемого (понятия, абстракции разного уровня, создаваемые умом); область вечного божественного (познать умом человека невозможно, познается только с помощью мистического прозрения, в это можно только верить)» [там же: 82]; «Единое, согласно пифагорейскому учению, по своему статусу выше мноэ/сественного» [Фролов 2004: 45].

Указанные субстантиваты обладают ущербной грамматической парадигмой: формой единственного числа среднего рода, относящей данные субстантиваты к категории обобщенно-собирательных лексем -характеристикам такой же собирательной категории «бытия». Кроме того, каждый из приведенных субстантиватов имеет пару, а иногда и целый ряд антонимов, и в философской терминологической системе Ше может быть представлен обособленно: «Полярность «материальное - духовное» то выступала отчетливо, то отступала в тень» [Фролов 2004: 20]; «Вот почему философское мышление, связанное с осмыслением истории, требует сложных процедур разграничения мыслимого и немыслимого» [там же: 36]; «В этом смысле движение познания есть движение от внешнего к внутреннему, от наблюдаемого к ненаблюдаемому, но мыслимому» [ФЭС 1983: 86]. Использование субстантиватов в терминологической системе философии довольно активно - часто можно встретить предложения, синтаксическая структура которых представляет «нанизывание» абстрактных терминов-синонимов один на другой: «Абсолютное -безусловное, само по себе сущее, несотворимое, вечное', относительное -условное, зависящее от тех или иных условий, временное» [ФЭС 1983: 6]; «Потенциальное есть неустановившееся, изменяющееся, незавершенное и, тем самым, несовершенное» [Гриненко 2003: 123]. Это является отличительным признаком данной группы слов.

Таким образом, субстантиваты, обозначающие философские термины, представляют собой особый пласт специальной лексики, характеризующийся как грамматическими особенностями, так и раскрывающий свойства словарной и синтаксической системы русского языка.

4. Наименования классификации растений и животных - очень многочисленный пласт (двудольные, двудольные, цитрусовые, хвойные, лиственные, стопоходящие, перепончатокрылые, членистоногие, яйцекладущие, парнокопытные, ракообразные, плотоядные, земноводные и т.д.,). Эти лексемы могут использоваться и в собственно научном языке: «Первозвери (клоачные), подкласс которых включает лишь один отряд и отряд сумчатых, представляющий в единственном числе инфракласс сумчатых, на когорты не разбиты», «Прочие 17 отрядов инфракласса плацентарных, несумчатых (подкласса высших зверей), разделены так.» [Акимушкин 1994: 9], а также и в научно-популярных текстах: «Комары подотряд насекомых отряда двукрылых», «К млекопитающим относятся первозвери, или яйцекладущие, и лсивородящие (сумчатые и плацентарные)», «Хвойные - подкласс голосеменных растений, вечнозеленые деревья и кустарники, как правило, с игловидными или чешуйчатыми листьями и однополыми стробилами (шишками)» [СЭС 1984], «Рукокрылые единственные из зверей овладели истинным, машущим полетом», «Самые крупные ластоногие - антарктические морские слоны» [Акимушкин 1994: 359, 348].

Среди субстантиватов, обозначающих биологические термины, большинство сложных образований, словообразовательную модель которых можно представить следующим образом: сущ. + о(е) + прич. (водоплавающие, яйцекладущие)', числит. + о(е) + сущ. (однодольные, двужаберные). Семантика таких субстантиватов складывается из суммы значений составляющих частей и при этом имеет некоторые оттенки, что позволяет говорить об идиоматичности данных лексем. Обилие субстантиватов-терминов, образованных способом сложения, подтверждает их доминирование в терминологии, т.к. такие лексемы отвечают важнейшему принципу термина - семантической универсальности: «Терминология свободно и легче создает многоосновные образования. Количество сочетаемых компонентов в терминологических образованиях может быть сколь угодно большим» [Исследования по русской терминологии 1971: 37].

Значительную часть этих лексем составляют заимствования преимущественно из греческого и латинского языков: цитрусовые - от лат. citrus, цикадовые - от лат. cicada, хордовые - от гр. chorde, харовые - от лат. chara, меростомовые - от двух греческих корней meros и stoma. Но большинство биологических терминов - славянского происхождения: ср. старославянизм л/ле/лшитающие.

По семантическому принципу субстантиваты, принадлежащие биологическому научному знанию, образуют родовидовые гнезда слов, что подчеркивает иерархичность данной терминологической системы: позвоночные - млекопитающие - яйцекладущие, живородящие; многоножки или членистоногие - губоногие, двупароногие, симфилы и пауроподы; лиственные - твердолиственные, мягколиственные; цветковые или покрытосеменные - однодольные, двудольные. Способность организовывать сложные, многоуровневые классификационные ряды свидетельствует о неотъемлемости применения данных лексем в биологической терминологии и выполнении ими структурообразующей функции: «Меростомовые - класс беспозвоночных животных, современными представителями которых являются живущие в тропических лесах мечехвосты»; «Хордовые - тип животных, характеризующихся наличием хорды (спинной струны). К нему относятся полухордовые, оболочники, бесчерепные, позвоночные» [СИС 1964].

Рассматривая контекстное употребление субстантиватов-терминов, мы видим четкость и однозначность выражаемых ими понятий, отсутствие эмоциональной окраски. Часто субстантиваты-термины применяются в совсем несвойственных для них контекстах. Например, в лингвистическом труде Ф.И.Буслаева находим предложения «Насекомые ради их слабости и малости по большей части женского рода, однако также с исключениями», «Общее название пресмыкающегося есть гад, мужского рода» [Буслаев 1959:243]. Даже при использовании в области другой терминологии субстантиват не теряет строго конкретного, знакового своего значения. Кроме того, можно отметить и использование этих терминов в синтаксически характерных для научного стиля конструкциях: сложноподчиненных предложениях и предложениях с обособленными членами: «Таким образом, форма единственного числа среднего рода выступает как выражение соотнесенности сказуемого с подлежащим, не охарактеризованным по числу и роду» [Белошапкова 1997: 612]; «Линии, касательные к которым параллельны скорости волны, называются лучами» [Денисов 1992: 37].

Субстантиваты-термины составляют значительный пласт книжной научной речи и соответствуют всем параметрам данной стилевой разновидности языка. Некоторые термины могут использоваться и в иных вариантах книжного стиля, способствуя созданию художественного образа, выражению авторской оценки: «Посмотрим к какому разряду млекопитающих принадлежит сия особа, - говорил на следующий день Аркадию Базаров, поднимаясь вместе с ним по лестнице гостиницы, в которой остановилась Одинцова» [Тургенев 1969: 64].

Субстантиваты в научной речи представлены не только терминами, но используются наряду с союзами, местоимениями и наречиями в качестве специфических средств связи. Так, типичными для научного текста являются фразы: «Из предыдущего мы узнаем.», «Прежде, чем перейти к доказательству, укажем следующее.», «Исходя из вышесказанного.» и т.д. Подобные конструкции - клише, штампы и не обладают терминологическим значением, но позволяют указывать последовательность мысли, логику построения научного высказывания, что является его обязательной характеристикой.

Таким образом, субстантиваты - неотъемлемая, закрепленная составляющая научного стиля и его жанровых разновидностей, как в качестве номинативных стилеобразующих единиц, так и средств синтаксической организации научного текста.

2.2.2. Функционирование субстантиватов в газетно-публицистических жанрах.

Газетно-публицистический стиль как разновидность книжного - один из самых развитых функциональных стилей в современном русском языке, а также один из самых подвижных, способных к внешним и внутренним изменениям. В научной литературе можно найти определение публицистического стиля как «летописи современности» [Солганик 2006: 202], отражающее его злободневность, актуальность - «пульс сегодняшних событий» [Кайда 1989: 28]. Специфика публицистического текста состоит в двойной его соотнесенности: с одной стороны - сфера массовой коммуникации, с другой - текстологическое явление, занимающее особое место в системе функциональных стилей современного русского языка.

Сфера действия публицистического стиля - газетные и журнальные статьи, выступления на общественно-политические темы, сообщения дикторов радио и телевидения, комментарии к документальным фильмам. Поэтому, как и другие стили языка, публицистический стиль характеризуется наличием определенного круга функционально закрепленных изобразительных средств языка, которые «осознаны обществом как необходимое средство осуществления наиболее характерных для публицистики экспрессивных заданий» [Ефимов 1969: 30]. Ср.: «Неожиданный выстрел произошел за несколько секунд до прихода в кабинет подчиненных» [МК №213 21.09.2006]; «Как следствие: чувствуя угрозу, плохие менеджеры нанимают таких же подчиненных» [Элитный персонал 2006]; «А 14 февраля самого любвеобильного и романтичного ждет оригинальный подарок - золотой кулон Bvlgari» [Cosmopolitan 2006: 92]. В приведенных примерах, помимо информативности (первое и второе предложения), слова и синтаксические конструкции выполняют функции эмоционального воздействия на читателя (последнее предложение), что является характерной чертой газетно-публицистических жанров.

Для реализации функции сообщения в публицистическом стиле используются нейтральная и общеупотребительная лексика: «Рассчитывать больничные будут по-новому. По закону размер больничного зависит от среднего заработка работника, рассчитанного за последние двенадцать месяцев» [МК 21.09.2006]; «К моменту возвращения новобрачных его полностью отремонтировали» [Твой день 01.12.2006]; «26 октября 1992 года в Канаде состоялся общенациональный референдум о будущем федерации» [Вокруг света № 10 октябрь 2006]. Таким образом, в информационных статьях субстантиваты зачастую не передают субъективной оценки. Данные единицы языка используются здесь в своем прямом номинативном значении, имеют лишь один уровень понимания -семантический.

Но публицистическая речь представляет примеры наиболее массовой коммуникации и обладает эмоциональной установкой. Текст современной газетной и журнальной прозы, выступлений на радио и телевидении отличается целенаправленной «игрой» языковыми средствами: «Журналистский материал отражает авторскую запрограммированность его восприятия. Журналистский материал ярко индивидуален» [Кайда 1989: 27]. Именно они в публицистике и выполняют задание эмотивного воздействия на адресата, формирования его общественной позиции: «Автор, опираясь на сознательно подобранные факты, жаждет навязать их (идеи и мнения) всем окружающим» [Костомаров 2004: 81]. Здесь открываются возможности для проявления индивидуально-авторского почерка публициста. Этому способствует то, что во многих жанровых разновидностях публицистическая речь тяготеет к художественным способам отображения действительности, что происходит и с субстантиватами. Это состоит в «нарушении изобразительно-языковой рутины, в неожиданном взгляде на предмет, выраженным индивидуально-образным способом номинации» [Ефимов 1969: 30]. Так, высказывания типа: «Живой» - кино для мертвых» [МК №213 21.09.2006] и «Кто такие новые правые и почему они готовы бороться со старыми?» [«К барьеру» НТВ 22.02.07], «Справочное справок не дает» - основаны на игре слов, игре смыслов. В первых двух случаях реплика построена на явлении антонимии, контраста, в третьем - повтора однокоренных слов, тавтологии. На игре со смысловым значением основано содержание статьи «Глухонемой» в «Московском комсомольце» [МК, 27.12.2006] о псевдоинвалидах: «Чревата последствиями встреча в метро с так называемыми «глухонемыми». В данном контексте субстантиват обладает отрицательной коннотацией и выделен кавычками, что позволяет автору указать на ложность создаваемого мошенниками образа. Далее журналист обращается к нравственно-этическим струнам сознания читателя: «И самим пассажирам к просьбам окружающих оставаться «глухонемым» не надо». В данном контексте слово глухонемой приобретает иное звучание -равнодушный. Таким образом, использование данного субстантивата способствует не только выполнению информативной функции текста, но и побуждает читателя к нравственной рефлексии. Установка на непринужденность общения реализуется в высказываниях с явным эллипсисом: «Еще раз всех с прошедшими и хочется вам, дорогие читатели, кое-что пожелать» [Твое время №1, 2005]. А в предложениями типа «И вот из груды отснятых за годы путешествий слайдов фотограф задумал отобрать те, что отражают простое, житейское, берущее за душу» [Вокруг света № 10 октябрь 2006] публицист претендует на художественность повествования.

Эмотивная функция газетно-публицистического стиля обуславливает необходимость в оценочных средствах выражения. Для этого к содержательному уровню лексемы добавляется еще и уровень дополнительных значений, коннотаций, приобретаемых в широком контексте или синтагматическом окружении: критической оценки, побуждения к действию, призыва и т.п. К таким лексемам-показателям публицистического стиля относятся общеупотребительные слова, в которых произошла перегруппировка смысловых функций и на первое место вышло публицистическое значение [Ефимов 1969; Костомаров 2004; Солганик 2006]. Ярким примером подобной перегруппировки являются названия цветов, в последнее время ставшие обозначениями политических и общественных групп, объединений, движений: «Оранжевым было бы достаточно показать хотя бы половину того экономического роста, который продемонстрировал в 2004 году режим Кучмы» [lenta.ru/ articles 21/06/2006]; «Современные белые и красные - типичные русские догматики, непреклонно отстаивающие свои противоположные символы веры, без всякого желания верить» [moskvam.ru/ 01.2006]. Эта тенденция -яркий пример формирования публицистической лексики, характеризующей политическую ситуацию в конкретный исторический период жизни общества. Определяющей предпосылкой появления таких субстантиватов является образность исходной лексемы.

Зачастую субстантиваты, активно используемые в газетно-журнальных изданиях, комментариях дикторов телевидения, участвуют в формировании общественно-политической лексики. Такими лексемами-маркерами публицистического стиля в последние несколько лет стали субстантиваты лексико-семантической группы «Общественные движения, партии» {зеленый, оранжевый, красно-коричневый, бритоголовый и т.д.): «Президент ЦСКА Евгений Гиммер объявил красно-синим сумму премиальных» [Твой день 21.11.06]; «Без правых и левых» [Новая газета 20.11.06]; «Вместе с тем, по мнению Г.Павловского, на смену «оранжевым» пришла угроза «серых» революций» [today.net/news 06-1205]; «Бритоголовые вооружились до зубов»; «Как выяснила «Газета.Яи», милиция успела вовремя поймать бритоголовых с тротиловыми шашками и гранатой, привезенными из Чечни» [Газета.ги 21.06.06]. Данные субстантиваты образуют активный словарь СМИ и иллюстрируют пестрыми новообразованиями актуальные проблемы современности, придают контексту метафорический социолингвистический рисунок.

Субстантивированные образования относят к ярким приметам публицистического стиля: «Юные миротворцы обратились к родственникам погибших с просьбой дать фотографии детей для продолжения знамени» [Твое время №1, 2005]; «Осужденный, ставший наркоманом в зоне, и после освобождения остается рабски зависимым от преступной среды» [Пока не поздно №19, 2005]; «Боли могут усилиться, если ты поешь прямо перед занятиями. И еще долго будут напоминать о себе, если ты не следишь за своим питанием и любишь жирное, острое, жареное» [Cosmopolitan 2006: 190]; «Осенью хочется больше времени проводить с близкими людьми, думать о близких, заботиться о них», «Совпадение вкусов уважаемого большого жюри «Моне» означает, что корона победительницы и титул «Мисс года - 2006» достались прекраснейшей» [МОНЕ осень 2006]; «Я брала великих и делала их другими» (из интервью с Татьяной Тарасовой) [Сегодня. НТВ. 13.02.07]; «Завещанное не исполнено» [Вести. РТР. 13.02.07]. Приведенные лексемы являются результатом эллиптической субстантивации. Наличие эллипсиса в языке публицистики закономерно, т.к. возникает необходимость выгодным образом представить сообщение в кратчайший срок и по возможности в сжатом виде. Формы, в которые облекаются речевые сообщения, уже не несут экспрессивно-воздействующей функциональной нагрузки, но должны быть удобны для восприятия и информационно емки.

Следует отметить использование в публицистике субстантиватов со сниженной разговорной и просторечной коннотацией. При этом они придают некую ироничность сообщаемому: «Лсихбольным разрешили узнать, почему они сошли с ума» [МК №213 21.09.2006]; «неспящие в эфире» (заголовок статьи) [МК бульвар № 36]; «Нанимай российского» [Ведомости 20.12.06].

Особое проявление публицистического стиля в современном русском языке - речевое оформление рекламного текста, целью которого является воздействие на различные социальные и возрастные группы людей. Язык рекламы прост, лаконичен, общедоступен, текст может быть неполным, но нацелен на устойчивое восприятие: «Все подчинено идее поймать внимание, воздействовать на возможного клиента» и отсюда «стремление соригинальничать, поиграть словами, изобразить неожиданную образность» [Костомаров 2004: 54]. У всех наслуху рекламный шаблон канала ОРТ «Только на первом.», «Смотрите на первом после программы время». Субстантиват первый в данном контексте не только порядковый номер телевизионного канала, но и претензия на его исключительность, лидирующую позицию. Слоган рекламной кампании кофе Моссопа «Для влюбленных . в кофе» основан на игре интонации при использовании устоявшегося субстантивата. Субстантиват в рекламе молочной продукции «Попробуйте нашенское Простоквашинское» демонстрирует сразу несколько языковых способов привлечения внимания: окказиональное происхождение самого субстантивата, называющего фирму-изготовителя, рифмовка субстантивата и определения. Распространено использование эллиптической субстантивации, таково вопросительное предложение: «Кто идет за

КлинскимЪ), и использование субстантиватов-топонимов: «Выходи на БауманскойЫ (реклама спортивного магазина «Эпицентр»), «Дом книги на Ладожской», «Аптека на Спартаковской». Эллипсис определяемого слова употребителен во всех жанрах публицистики: «Второе важное направление - Строгинско-Митинская линия. От Киевской она проляжет до Кунцевской, захватит участок Филевской линии до Крылатского и оттуда через строящийся Серебряноборский тоннель дотянется до Строгина» [Вечерняя Москва 10.12.2004]. Подобное использование субстантиватов является результатом работы закона экономии речевых средств и способствует достижению цели рекламного лозунга: «В текстах такого характера встречаются субстантиваты как экономное средство подачи материала и для введения элементов «разговорности», и это, главным образом, установленные нормой субстантиваты» [Громова 1994:13].

Таким образом, мы видим, что субстантивированные прилагательные и причастия составляют неотъемлемую часть публицистического стиля, способствуют проявлению индивидуально-авторской эмоциональной оценки и формируют новые контексты, где речевая игра с участием субстантиватов может занимать ведущие позиции.

2.2.3. Функционирование субстантиватов в официально-деловом стиле.

Основной сферой, в которой функционирует официально-деловой стиль русского литературного языка, является административно-правовая деятельность. Этот стиль удовлетворяет потребность общества в документальном оформлении разных актов государственной, общественной, политической, экономической жизни, деловых отношений между государством и организациями, а также между членами общества в официальной сфере их общения. Тексты этого стиля представляют огромное разнообразие жанров: устав, закон, приказ, распоряжение, договор, инструкция, жалоба, рецепт, различного рода заявления, а также множество деловых жанров (например, объяснительная записка, автобиография, анкета, статистический отчет и др.). Жанры официально-делового стиля выполняют информационную, предписывающую, констатирующую функции в различных сферах деятельности. Поэтому основной формой реализации этого стиля является письменная. Устная форма официально-деловой речи - выступления на заседаниях, приемах, доклады государственных и общественных деятелей.

Содержание текстов официально-делового стиля исключает всякую двусмысленность, разночтения: «Язык законов требует прежде всего точности и невозможности каких-либо кривотолков» (JI. В. Щерба), и освещает определенный ограниченный круг тем: отношения между государственной властью и населением, между странами, предприятиями, учреждениями и т.д.

Лексический состав отличается сугубо функционально-стилистическим подбором единиц. Для официального стиля характерны специфические слова, устойчивые словосочетания и обороты, которые принято называть канцеляризмами, например: во исполнение решения, во избежание несчастных случаев, к заявлению прилагаю, предъявить справку, место жительства, согласно распоряжению, констатировать, аннулировать, вносить предложение, отдавать предпочтение, по истечении срока договора, по окончании школы и т.д. Поэтому в официальных документах неупотребительны слова с переносным значением, а также эмоционально окрашенная и разговорная лексика, среди них есть значительное количество профессиональных терминов.

Соответственно и субстантиваты, функционирующие в данном стиле, отражают эти особенности: «16.12.2006 г. в школе № 547 состоится районный тур «Московского интеллектуального марафона» для учащихся 5-8 классов. 12.12.2006 г. необходимо прислать по электронной почте заявку на участие, указав фамилию, имя и класс учащегося, фамилию, имя, отчество сопровождающего» [из письма в образовательное учреждение];

Отказывая в удовлетворении заявленного требования, суд первой инстанции обоснованно исходил из следующего.» [правовая документация Консультант Плюс: Высшая школа].

Доля субстантиватов в официально-деловой лексике мала, и в основном это образования, полностью перешедшие в грамматический класс существительных.

Уже в памятниках деловой письменности прошлых веков достаточно распространены субстантиваты лексико-семантической группы «название лица по профессии, должности». Так, в «Памятнике из законов» [Законы 1813], вобравшем акты XVII-XIX столетий, встречаем следующее употребление субстантиватов: «Городничш не Судья, но долженствуетъ во первыхъ им'Ьть бдеше, дабы въ город'й сохранены были благочише, добронрав1е и порядокъ» [с. 112]; «Губернскому Прокурору для совета определяются Губернскш Стряпчш уголовных делъ и Губернскш Стряпчш казенныхъ делъ, и почитается, что они все трое Юдиными устами говорятъ» [с. 209]; «Во всякомъ селенш должно быть десятскимъ при десяти дворах по одному, коимъ сменяться чрезъ месяцъ поочередно» [с. 290]; «В каждом уезде при казне определяются присяжные изъ отставныхъ Гвардш Унтеръ-Офицеровъ» [с. 112]. Название должности не предполагает никакой образности, полисемии, а определяет конкретное лицо и регламентирует круг его полномочий и обязанностей.

Среди письменных памятников южновеликорусского наречия в таможенных книгах первой половины XVII века находим обилие субстантиватов со значением «денежные выплаты, пошлины» (херное, весчее, проезжее, писчее, придверное, соровое) [Таможенные книги 1982]: «.явил воронежец Кузма Путин пят рублев денег взято с нево явки и хернаго четыре ден да пошлин с пяти рублев четыре алтына» [с. 112], «. взято .сорового позомочново восмь денег, придверного взято чатыре денги» [с. 203], «Таво же числа явил курченин Тимоха Колмаков на трех подводах соли взято с нево я свалу и вещаг и хернаг четыре алтына» [с. 121].

В этих же источниках находим субстантивированное употребление слов, обозначающих денежные единицы разного достоинства: «Да на винокурню куплено два корца мерныхъ полугривенной да олтыппой даны два гроша да куплено кружка.» [там же с. 132].

Все эти лексемы достаточно употребительны в рассмотренных источниках, что говорит об активности и актуальности как самих субстантиватов, так и денотата в делопроизводстве XVII-XIX вв. (Ср. отдельные вопросы морфологии и лексикологии деловых текстов у Л.Ф.Копосова [2000], О.В.Никитина [2004] и др.).

Важно отметить то, что приведенные субстантиваты в современном русском языке относятся к устаревшей лексике: например, слово стряпчий в «Словаре русского языка» толкуется как «название должностных лиц в Русском государстве XVI - начала XVIII веков» и отмечено пометой истор. [СРЯ 1984,1:253].

В языке законов XVII-XIX вв. встречаем и общеупотребительные субстантиваты, характеризующие лицо по разным признакам: «Городничш о прокормлены нищихъ и убогихъ въ городе особливое попечение иметь долженствует» [Законы 1813: 126]; «Для предупреждения прилипчивости Земскш Капитанъ отлучить имеетъ здоровыхъ отъ больныхъ, такъ, чтобъ сообщешя одни съ другими не имели» [там же: 162]. Наличие общеупотребительных субстантиватов говорит о необходимости создать условия для понимания законодательного акта всеми членами общества вне зависимости от их социальной, возрастной принадлежности: доступность и четкость изложения информации.

К жанрам официально-делового стиля относятся и автобиографии, и деловая переписка. Здесь также находят место и полные, и эллиптические субстантивированные образования: «С нашей стороны, российских убито рядовых - 15, ранено всех чинов - 79», «Пришедший сказывает о себе стоявшему, что на смену пришел», «До стыда видеть под собою нарушающих присягу и опровергающих весь долг службы» [Суворов 1990: 54, 65, 42]. Кроме того, можно обнаружить и использование терминов: «Мы к ним приближались нечто до рассвета, та тихо, что деташированные с г. Паткулем порубили несколько их часовых» [там же: 42]. Термин деташировать обозначает «посылать, отряжать».

В современном языке деловых бумаг также употребляются лексемы, образовавшиеся в результате полной субстантивации. Как правило, это общеупотребительные слова или принадлежащие области юридической или какой-либо другой терминологии: «Ссылаясь на то, что нахождение спорного автомобиля во владении ОАО "Пшеница" является незаконным, конкурсный управляющий СПК "Михайловское" обратился в арбитражный суд с настоящим иском» [правовая документация Консультант Плюс: Высшая школа]; «Каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения», «Работающему по трудовому договору гарантируются установленные федеральным законом продолжительность рабочего времени, выходные и праздничные дни, оплачиваемый ежегодный отпуск» [Конституция РФ]; «У новорожденных реакция на прививку появляется через 4-6 дней, у ревакцинированных -через 1 -2 дня» (информационное панно в поликлинике). Можно заметить, что все приведенные в примерах субстантиваты мотивированы причастием и помимо значения предметности обладают семой «действие». Мы считаем, что использование в официальной письменности продукта субстантивации, включающего в свою семантику двойной денотат, позволяет лаконично и четко сформулировать высказывание, сосредоточив его на основном предмете, и избежать двусмысленности. Исчерпывающая с правовой точки зрения формулировка была бы перегружена сочетанием слов типа «лицу, чьим имуществом или услугами оно пользовалось.»: «В соответствии с п. 2 ст. 1105 ГК РФ лицо, неосновательно временно пользовавшееся чужим имуществом без намерения его приобрести либо чужими услугами, должно возместить потерпевшему то, что оно сберегло вследствие такого пользования, по цене, существовавшей во время, когда закончилось пользование, и в том месте, где оно происходило» [Конституция РФ]. Именно поэтому использование субстантивата целесообразнее в достаточно сложных для чтения и понимания синтаксических конструкциях юридических актов и законов.

Для языка официальных бумаг, так же как и для научного стиля, характерно использование устоявшихся формул, клише: «Это означает, что в случае выявления нарушений, например по НДС, главное, чтобы за каждый налоговый период (месяц, квартал) сумма штрафных санкций не превышала указанного размера»; «Отказывая в удовлетворении заявленного требования, суд первой инстанции обосновано исходил из следующего.» [правовая документация Консультант Плюс: Высшая школа]; «. совместно именуемы стороны заключили настоящий договор о нижеследующем.» [из потребительского договора]. Данные лексемы являются своеобразными связками, организаторами последовательности мысли. Они структурируют текст, при этом делается незначительный акцент на их семантическое значение.

Таким образом, субстантиваты, используемые в официально-деловом стиле, представляют собой довольно немногочисленную группу. Большинство субстантиватов - название профессии и характеристика лица по какому-либо признаку. Это объясняется прежде всего функциональной задачей самого стиля: «Текст жестко подчинен императиву цели, сосредоточен на обсуждаемой проблеме. . Тяготение к сужению языка, к уходу от живого многоцветия общего словоупотребления. Установка на информацию заставляет и воспринимать эти тексты как специализированные» [Костомаров 2004: 35].

Итак, субстантиваты, принадлежащие стилю деловой письменности и официальной коммуникации, отличаются узкой семантической специализированностью и тематической ограниченностью. Это обусловлено коммуникативной задачей самой сферы их функционирования - обеспечением информативной четкости, однозначности и лаконичности построения высказываний.

2.2.4. Функционирование субстантиватов в языке художественной

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Фысина, Ульяна Николаевна, 2007 год

1. Язык подобных текстов формировался веками и отразил все особенности грамматического и стилистического совершенствования его элементов.

2. Художественный стиль речи отличает использование результатов полной и неполной субстантивации. Это характерно как для прозаической организации художественного текста, так и для поэтической.

3. Так, в действии IV явлении VIII комедии Д.И.Фонвизина «Недоросль» целый эпизод построен на семантической и орфоэпической игре лингвистическими терминами:

4. Правдин: Вижу. Это грамматика. Что ж вы в ней знаете?

5. Митрофан: Много. Существителъна да прилагателъна.

6. Правдин: Дверь, например, какое имя: существительное или прилагательное?

7. Митрофан: Дверь, котора дверь?

8. Правдин: Котора дверь! Вот эта.

9. Митрофан: Эта? Прилагательна.1. Правдин: Почему же?

10. Митрофан: Потому что она приложена к своему месту. Вон у чулана шеста неделя дверь стоит еще не навешена: так та покамест существительна.

11. Стародум: Так поэтому у тебя слово «дурак» прилагательное, потому что оно прилагается к глупому человеку?» Фонвизин 2000: 100101.

12. Субстантиваты, характеризующие разговорный стиль речи.

13. Разговорная речь резко выделяется среди функциональных стилей русского языка. Такая противопоставленность тем не менее активно способствует развитию русского литературного языка. Академик

14. Таким образом, мы фиксируем появление и активное функционирование субстантиватов разной коннотации в разговорном стиле современного русского языка, а также их влияние на подстили книжной речи.24. Выводы по 2 главе.

15. Кроме того, богатые метафорические возможности и подвижная стилистическая оболочка субстантиватов позволяют им осваивать очень широкие и неравноценные по происхождению тексты, в которых нередко фиксируются и окказиональные формы этой группы слов.

16. ПАРАДИГМАТИЧЕСКИЕ И СИНТАГМАТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКИХ ГРУПП1. СУБСТАНТИВАТОВ

17. ЗЛ. Понятие парадигмы и синтагмы в общем языкознании ирусистике.

18. Любая научная теория основывается на постулатах (основных положениях), которые воспринимаются априорно и не требуют доказательств. Лингвистика также основана на постулатах. Одним из них является положение о синтагматике-парадигматике в языке.

19. Традиционно выделяются три научные парадигмы — сравнительно-историческая, системно-структурная и антропоцентрическая.

20. Основные направления в современной лингвистике, формирующиеся в рамках данной парадигмы, это когнитивная лингвистика и лингвокультурология. Учитывая вышесказанное, мы можем говорить о парадигме как общенаучном (межнаучном) понятии.

21. Лексико-семантические группы субстантиватов.

22. В результате такого системного анализа нами были определены следующие ЛСГ субстантиватов:32.1. ЛСГ с общим значением «лицо».

23. В зависимости от семантической мотивированности мы выделяем несколько подгрупп.32.1.1. «Лицо, имеющее физические или психические особенности».

24. Производящей базой является качественное прилагательное, словообразовательно мотивированное или немотивированное: слепой, больной, хромоногий, голубоглазый, сумасшедший, беременная.

25. Указанная подгруппа отличается дифференциальным признаком одушевленности, согласно особенности денотата.

26. Субстантиваты, входящие в данный класс, имеют парадигму мужского и женского рода: «Ровно в 8 утра приходила горничная», «Дворецкий былодет в зеленый кафтан с золотой вышивкой», «Да вить портной то учился, сударыня, а я нет» (Фонвизин «Недоросль»),

27. В связи с особенностью денотата в словоизменительной парадигме данных субстантиватов отсутствует категория среднего рода.

28. В данной подгруппе возможны как формы единственного, так и множественного числа (звеньевые, часовые): «На 11 часов назначен сбор звеньевых», «В каждомъ уезде при казне определяются присяжные изъ отставныхъ Гвардш Унтеръ-Офицеровъ» Законы 1813: 112.

29. Стилистически такие лексемы преимущественно функционируют в сфере разговорной номинации и относятся к области эллиптической субстантивации.32.1.4. «Лицо по отношению к какой-либо политической партии, общественному движению, социальному классу».

30. Группа ограничена наличием данных социальных явлений, но очень продуктивна в языке СМИ и способствует формированию общественно-политической лексики: белый, красный, зеленые (Green peacej, левые, правые, нищие, богатые и др.

31. Производящей базой является качественное прилагательное. Мотивирующая база словосочетание, лежащее в основе.

32. Синтаксическая синтагма представляет данные единицы в функции подлежащего и дополнения.

33. Образование единиц этой ЛСГ также обусловлено антропоцентричностью языковых процессов. Подгруппа ограничена возрастной характеристикой человека и других живых существ: двадцатилетние, шестилетние, взрослые, старшие, новорожденный и т.д.

34. Производящей базой являются формы единственного числа только в сочетании с определяемым словом. Исключением является слово новорожденный, которое может употребляться и в женском роде: «У новорожденной были голубые глаза».

35. Пара старший младший может выражать и другое значение: наряду с возрастным признаком содержится и признак должностной: «Сержант был назначен старшим головного дозора» МК 21.09.2006.

36. Производящей базой являются качественные и относительные прилагательные, страдательные причастия, определительные местоимения.

37. Мотивирующая база качественные и относительные прилагательные, страдательные причастия, определительныеместоимения.

38. Образование синтагмы подлежащего и сказуемого обусловлено грамматической формой непредикативного члена предложения. Так же, как единицы предыдущих подгрупп, данные лексемы могут выполнять функцию конститутивного члена предложения.

39. Функциональное применение разнообразно, преимущественно это сферы разговорной номинации и художественного изложения.32.1.7. «Лицо (предмет) по характерному действию».

40. Мотивирующая база глагол, лежащий в основе прилагательного, действительного и страдательного причастия. Таким образом, на первый план в семантике выходит значение действия.

41. Субстантиваты, входящие в данный класс, имеют парадигму только мужского рода, редко встречаются формы множественного числа: «Вперед, вороные мои!».

42. Производящей базой являются относительные прилагательные.

43. Мотивирующая база словосочетания типа: «дух леса», «дух воды», «дух дома»; существительные, входящие в словосочетания.

44. В данную подгруппу ЛСГ входят субстантиваты: буровая, закусочная, кладовая, курительная, моечная, операционная, перевязочная, приемная, примерочная, прихолсая, распивочная, справочная, спальная и т.д.

45. Согласно особенности денотата субстантиваты, обозначающие помещение по действию, являются неодушевленными.

46. В данную подгруппу ЛСГ входят такие субстантиваты, как: ассистентская, учительская, дворницкая, гостиная, детская, парикмахерская, хирургическое и т.д.

47. Возможно употребление некоторых слов и в форме мужского рода: «В будни, праздник, выходной посетите обувной\» (реклама обувного центра).

48. В данную группу ЛСГ входят такие слова, как: набереэ/сная, центральная, конечная, мостовая, передняя и т.д.

49. Субстантиваты, входящие в данный класс, имеют парадигму женского рода единственного и множественного числа: «Набережные Невы соединяются искусными мостами», «Многие едут до конечной», «В передней стоит подставка для зонтов».

50. Данный семантический класс достаточно обширен: накладная, заказное, приписное, больничный, благодарственное, родословная и т.д., но в современном русском языке непродуктивен.

51. Согласно денотату в эту ЛСГ входят неодушевленные номинативные единицы.

52. В данную ЛСГ входят такие субстантиваты, как: алиментные, премиальные, суточные, сверхурочные, чаевые, отпускные и т.д.

53. Производящей базой являются прилагательные, в основе которых лежит существительное. Мотивирующая база словосочетание; существительное, которое лежит в основе прилагательного.

54. Субстантиваты данной ЛСГ называют неодушевленные предметы действительности, являются именами нарицательными.

55. В данную ЛСГ входят субстантиваты: дальнейшее, невыразимое, живое, обратное, общее, прошлое, мировая, уходящее и т.д.

56. Субстантиваты, входящие в данный класс, имеют парадигму среднего рода единственного числа: «Можно все заветное покинуть, // Можно все бесследно разлюбить.//Но нельзя к минувшему остынуть,//Но нельзя о прошлом позабыть» (К.Бальмонт).

57. Исключение слово мировая, которое употребляется в форме женского рода: пойти на мировую.

58. Стилистический потенциал субстантиватов, обозначающих обобщенную субстанцию, неограничен. Более подробно с этой точки зрения вопрос рассмотрен в Главе II (п. 2.2.4).32.9. ЛСГ с общим значением «виды кушаний».

59. Производящей базой являются прилагательные разной структуры, как производное (мучное, жаркое), так и непроизводное (горячее). Мотивирующая база словосочетание, существительные и глаголы в основе прилагательных (мороженое - морозить, отбивная - отбить).

60. ЛСГ включает следующие лексемы: снотворное, рвотное, наружное, откашливающее, жаропонижающее, болеутоляющее и т.д. Эти субстантиваты связаны с областью фармацевтики и медицины и представляют собой группу тематически и профессионально ограниченную.

61. Субстантиваты, входящие в данный класс, имеют парадигму среднего рода единственного числа: «Мама долго не могла заснуть и была вынуждена принять снотворное», «Что делать ждать 3-5 дней, давать откашливающее?» (из разговора в поликлинике).

62. Производящей базой являются качественные и относительные прилагательные. Мотивирующая база качественное прилагательное.

63. Эта группа очень малочисленна: выходной, уборочная, будний. Семантика единиц обусловлена традицией временной организации жизненного цикла человека.

64. Производящей базой являются отглагольные прилагательные (кроме «будний»). Словообразовательный формант эллипсис определяемого слова. Мотивирующая база - словосочетание.

65. Субстантиваты, входящие в данный класс, имеют парадигму женского и мужского рода единственного и множественного числа: «По выходным он всегда был дома», «Уборочная прошла без особых происшествий».

66. Субстантиваты, входящие в эту группу, нейтральны по эмоциональной окраске.32.13. ЛСГ с общим значением «наименования классификацииживотных»

67. Единицы этой ЛСГ являются составляющими научного стиля речи и объединяют довольно сложную и многочисленную систему: парнокопытные, ракообразные, плотоядные, земноводные, хордовые, меростомовые, цикадовые, бесчерепные и т.д.

68. Производящей базой являются прилагательные, производные от словосочетаний по схеме « сущ. + о(е) + прич.». Мотивирующая база -существительное и причастие, лежащее в основе прилагательного.

69. Среди этих субстантиватов много заимствований. Кроме того, единицы, входящие в ЛСГ, вступают в родовидовые отношения и образуют многоуровневые иерархические ряды.

70. Подробно об особенностях слов ЛСГ с общим значением «наименования классификации животных» мы рассуждали во II главе (п. 2.2.1.).32.14. ЛСГ с общим значением «наименования классификациирастений».

71. Единицы этой ЛСГ тоже составляющие научного стиля речи; они объединяются в многочисленную систему: двудольные, цитрусовые, хвойные, лиственные, одноцветковые, споровые, харовые и т.д.

72. Производящей базой являются прилагательные с основой существительного и с основой «числит. + о(е) + сущ.».

73. Мотивирующая база существительное и числительное, лежащее в основе прилагательного.

74. Субстантиваты, входящие в данный класс, имеют парадигму множественного числа: «У моего племянника аллергия на цитрусовые», «Ферма специализируется на выращивании бобовых».

75. Подробно об особенностях слов ЛСГ с общим значением «наименования классификации растений» мы рассуждали во II главе (п. 2.2.1.).32.15. ЛСГ с общим значением «лингвистические термины».

76. Данный семантический класс иллюстрирует особенности научного стиля и представляет собой набор терминов лингвистической науки: гласный, согласный, сонорный, шипящий, существительное, прилагательное, числительное, подлежащее, сказуемое, запятая и т.д.

77. Производящей базой являются прилагательные и причастия.

78. Мотивирующая база словосочетание, глагол и существительное в основе прилагательных.

79. Субстантиваты со значением «звук» имеют парадигму мужского рода: сонорный, шипящий.

80. Субстантиваты со значением «часть речи», «член предложения» употребляются в форме среднего рода: «Подчеркните подлеэ1сащее и сказуемое», «Просклоняйте числительное пятьдесят восемь».

81. Субстантиват запятая имеет форму женского рода: «Объясните постановку запятой в этом предложении».

82. Все слова данной группы имеют формы как единственного, так и множественного числа: «Сколько запятых в этом предложении?», «Определите падежи у существительных в этом тексте».

83. Подробнее о семантическом, синтаксическом и стилистическом потенциале субстантиватов-терминов см. глава II (п. 2.2.1.).32.16. ЛСГ с общим значением «математические термины».

84. Единицы этой ЛСГ являются составляющими научного стиля речи; они включены в довольно сложную и многочисленную систему: делимое, секущая, касательная, кратное, целая и т.д.

85. Производящей базой являются отглагольные прилагательные, причастия, порядковые числительные. Мотивирующая база глагол, лежащий в основе прилагательного, причастия и числительное.

86. Субстантиваты, входящие в данный класс, имеют парадигму среднего и женского рода, единственного и множественного числа: «Проведите касательные к окружности», «Десять делимое, а пять - делитель».

87. С точки зрения структурной организации простого предложения субстантиваты, обозначающие математические термины, выступают в роли предикативного центра, в т.ч. именной части составного сказуемого.

88. О стилистическом потенциале данных лексем см. подробнее во II главе (п. 2.2.1.).32.17. ЛСГ с общим значением «музыкальные инструменты».

89. Немногочисленная группа; называющая инструментарий музыкального искусства: ударные, клавишные, струнные, щипковые и т.д.

90. Производящей базой являются прилагательные с основой существительного: клавишные клавиша, ударные - удар, струнные -струна. Мотивирующая база - существительное, лежащее в основе прилагательного.

91. Синтаксически данные единицы представлены в функции подлежащего и дополнения.32.18. ЛСГ общим значением «виды работ».

92. Производящей базой являются относительные прилагательные. Мотивирующая база существительное и наречие (самостоятельная), лежащие в основе прилагательного.

93. Субстантиваты, входящие в данный класс, имеют парадигму женского рода, единственного и множественного числа: «Завтра на уроке математики будет самостоятельная», «Ты как написал контрольную?», «Когда курс сдает дипломныеЪ.

94. Сфера употребления этих лексем разговорная.32.19. ЛСГ с общим значением «средства связи»

95. Эта группа малочисленна, но, возможно, будет пополняться в связи с развитием мобильных систем.33. Выводы по III главе.

96. Такое семантическое разнообразие, подвижность и адаптивная способность субстантиватов доказывает значимость «переходных единиц» для грамматической системы языка в целом и необходимость их дальнейшего исследования в данном направлении.40.3аключение.

97. В ходе диссертационного исследования в рамках заявленной темы нами были рассмотрены основные теоретические положения о субстантивации и субстантиватах и решены поставленные задачи.

98. Мы доказали, что субстантиваты в русском языке обладают большим стилистическим потенциалом: нами было отмечено их функционирование во всех разновидностях книжного стиля (время) и доминирование в разговорной сфере номинации.

99. Заслуживает внимания также более углубленное изучение субстантиватов, отмеченных в книжных стилях речи и характеризующихся неоднородной экспрессивной выразительностью и семантикой.

100. Акимушкин И. Мир животных. Млекопитающие, или звери. М.: Мысль, 1994.-445 с.1. Аргументы и факты

101. Блок 2005 Блок А.А. Предчувствую Тебя: Стихотворения. - М.: Эксмо, 2005.-416 с.

102. Вечерняя Москва 10.12.2004.

103. В огне и холоде тревог 2004 В огне и холоде тревог. Поэзия XX века. Т.2. - М.: Московские учебники, 2004.

104. Гоголь Н.В.Мертвые души. Поэма. Мн, 1972.

105. Горький 1977 Горький М. Рассказы. Пьесы. - М., 1977.

106. Гриненко 2003 Гриненко Г.В. История философии. - М.: Юрайт-Издат, 2003.-228 с.

107. Денисов 1992 Денисов Ф.П, Ильин С.И. и др. Теория и решение задач по физике. - М.: МИИТ, 1992. - 280 с.

108. Древнерусская притча 1991 Древнерусская притча / Сост. Прокофьева Н.И.-М., 1991.-582 с.

109. Дружинин 2004 Дружинин В.Ф. Философия. Курс лекций. - М.: МГОУ, 2004.- 128 с.

110. Житие Сергия Радонежского Житие преподобного и богоносного отца нашего, игумена Сергия, чудотворца / Древнерусская литература. - М.: Олимп, ACT, 1996.-608 с.

111. Законы 1813-Памятникъизъзаконовъ. Ч.Н.-СПб., 1813.

112. Золя 1978 Золя Э. Западня. - М.: Художественная литература, 1978. - 335 с.

113. Ильф 1984 Ильф Илья, Петров Евгений. Двенадцать стульев. Золотой теленок. - Фрунзе, 1984. - 608 с.

114. Иногамова 2005 Уголовное право / Под ред. Иногамовой-Хегай JI.B. -М.: Контракт-ИНФРА-М, 2005.

115. Истина и Жизнь. 7-8/ 2002.

116. Кейн 2006 Кейн Д. Почтальон всегда звонит дважды. Романы. -СПб.: Азбука-классика, 2006. - 256 с.1. КП Комсомольская правда.

117. Кочетков 1970 Кочетков Е.С. Кочеткова Е.С. Алгебра и элементарные функции. -М.: Просвещение, 1970.

118. Крылов 1984 Крылов И.А. Избранное. - М.: «Правда», 1986. - 400 с.

119. Лермонтов 1984 Лермонтов М.Ю.Стихотворения; Поэмы; Маскарад; Герой нашего времени. - М.: Художественная литература, 1984. - 415 с.

120. Лукьяненко 2000 Лукьяненко С, Васильев В. Дневной дозор: фантастический роман. - М.: ООО «Издательство ACT», 2000. - 448 с.1. МК Московский комсомолец.

121. МК бульвар № 36, 4-10 сент. 2006.

122. Моление Даниила Заточника Моление Даниила Заточника // Древнерусская литература. - М.: Олимп, ACT, 1996. - 608 с.

123. Набоков 2004 Набоков В. Король, дама, валет. - М.: ООО «Издательство ACT», 2004. - 455 с.

124. Некрасов 1984 Некрасов Н.А. Стихотворения; Поэмы. - М.: Правда, 1984.-560 с.

125. Ницше 2004 -Ницше Ф. Так говорил Заратустра: Книга для всех и ни для кого. М.: ООО «Издательство ACT», 2004. - 395 с.1. НГ Новая газета.

126. Платонова 1998 Платонова О.А. Методическое пособие по математике. - М., 1998.

127. Повесть временных лет // Древнерусская литература. М.: Олимп, ACT, 1996.-608 с.

128. Полный справочник по орфографии и пунктуации / Под ред. О.Л.Соболевой. -М.: АСТ-ПРЕСС, 1999. 426 с.

129. Поучение Поучение Владимира Мономаха // Древнерусская литература. - М.: Олимп, ACT, 1996. - 608 с.

130. Поэзия 1984 Поэзия XIX - начала XX века / Редкол.: М. Шолохов, М. Алексеев. - М.: Художественная литература, 1984. - 480 с.

131. Пушкин 1984 Пушкин А.С. Собрание сочинений в одном томе. -М.: Художественная литература, 1984.

132. Радищев 1973 Радищев А.Н. Путешествие из Петербурга в Москву. -М.: Советская Россия, 1973.

133. Суворов 1990 Суворов А.В. Походы и сражения в письмах и записках. -М.: Воениздат, 1990.

134. Таможенные книги Памятники южновеликорусского наречия. Таможенные книги. - М.: Наука, 1982.

135. Твое время №1, 2005 газета «Твое время». М., №1,2005. Твой день - газета «Твой день».

136. Тургенев И.С. Отцы и дети. М.: Детская литература, 1969. - 192 с. Фонвизин 2000 - Фонвизин Д.И. Недоросль. Грибоедов А.С. Горе от ума. - М.: Олимп, ACT, 2000. - 672 с.

137. Фролов 2004 Введение в философию / Авт. коллектив: Фролов И.Т. и др. - М.: Республика, 2004. - 623 с.

138. Чехов А.П. Избранные произведения в трех томах. Т.1.- М., 1970. Шварц 2001 Шварц Е. Обыкновенное чудо: Пьесы. - М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001.-351с.

139. Шубин 2000 Шубин А.В. Новейшая история. - М., 2000. Элитный персонал 2006 - Элитный персонал, № 45, 14.11.2006.

140. АРС 1987 Англо-русский словарь / Под ред. О.С.Ахмановой, Уилсон Е.А.М. - М.: Русский язык, 1987. - 656 с.

141. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1968. Беглова 2006 - Беглова Е.И. Некодифицированная лексика в печатных СМИ 1990 - 2000-х годов. Словарь. - Уфа: Гилем, 2006.

142. БТСРЯ 2000 Большой толковый словарь русского языка / Составитель и гл. ред. С.А.Кузнецов. - СПб., 2000.

143. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 Т. -М.: Русский язык, 1999.

144. Зализняк А.А. Грамматический словарь русского языка. М., 1977. Марузо Ж. Словарь лингвистических терминов / Под ред. А.А.Реформатского. - М., 1960.

145. Обратный словарь русского языка / Под ред. А.А.Зализняка. М., 1970. Ожегов С.И, Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М.,1997.

146. Розенталь Д.Э, Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов.-М., 1976.

147. РСЯ 1998 Русский семантический словарь / Под ред. Н.Ю.Шведовой. -М„ 1998.

148. СДЯ 1966 Словарь русского языка XI-XVII вв. - М.: Наука, 1976. СИС 1964 - Словарь иностранных слов / Под ред. И.В.Лехина. - М., 1964. ССР ЛЯ 1992 - Словарь современного русского литературного языка -Изд. 2-ое. - Т. 3. -М., 1992.

149. СЦРЯ 1847 Словарь церковнославянского и русского языка, составленный Вторым отделением Императорской Академии Наук». Т.1. -СПб., 1847.

150. Тихонов А.Н. Словообразовательный словарь русского языка: В 2 т. -М„ 1985.

151. Толковый словарь русского языка конца XX века / Под ред. Г.Н.Соловьевой. СПб., 1998.

152. ФЭС 1983 Философский энциклопедический словарь. - М., 1983.1.. Научные исследования:

153. Барсов 1981 Барсов А.А. Российская грамматика / Под ред. Б.А.Успенского. - М., 1981.

154. Белошапкова 1997 Современный русский язык / Под ред.

155. B.А.Белошапковой. 3-е изд. - М.: Азбуковник, 1997. - 928 с. Бельчиков 1988 - Бельчиков Ю.А. Лексическая стилистика: проблемыизучения и обучения. М.: Русский язык, 1988. - 157 с.

156. Березин 1979 Березин Ф.М. История русского языкознания. - М.: Высшая школа, 1979.

157. Богородицкий 1935 Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики. - М-Л., 1935. - 355 с.

158. Бодуэн де Куртенэ 1960 Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию: В 2 т. -М.: Изд-во АНСССР, 1963.

159. Буре 2003 Основы научной речи/ И.А.Буре, М.В.Быстрых,

160. C.А.Вишнякова. СПб., Академия, 2003. - 272 с.

161. Буслаев 1959 Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. -М., 1959.

162. Буслаев 1992 Буслаев Ф.И. Преподавание отечественного языка. -М., 1992.

163. Виноградов 1955 В.В.Виноградов. Итоги обсуждения вопросов стилистики // Вопросы языкознания, 1955, № 1. - С. 73-80.

164. Виноградов 1963 Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. -М. 1963.

165. Виноградов 1975 Виноградов В.В. Исследования по русской грамматике. - М., 1975.

166. Виноградов 2001 -Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М., 2001

167. Виноградов 2002 Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX вв. - М., 2002.

168. Виноградова 1972 Виноградова В.Н. Стилистические средства словообразования // Стилистические исследования. - М.: Наука, 1972. - 319 с.

169. Винокур 1959 -Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. -М.: Учпедгиз, 1959.-492 с.

170. Вишнякова 1999 Вишнякова С.М. Профессиональное образование. Словарь. Ключевые Понятия, термины, актуальная лексика. - М.: НМЦ СПО «Новь», 1999.

171. Востоков 1863 Востоков А.Х. Грамматика церковно-славянского языка.-СПб., 1863.

172. Гинзбург 1979 Гинзбург ЕЛ. Словообразование и синтаксис. - М.: Наука, 1979.-264 с.

173. Голанов 1965 Голанов И.Г. Морфология современного русского языка. - М.: Высшая школа, 1965. - 288 с.

174. Голуб 2005 Голуб И.Б. Стилистика русского языка. - Изд-е 6. - М.: Айрис-пресс, 2005.

175. Грамматика 80 - Русская грамматика: В 2 т. - Т.1.- М., 1980.

176. Грамматические исследования: Функционально-стилистический аспект. Морфология. Словообразование. Синтаксис. -М.: Наука, 1991. -147 с.

177. Граудина 1983 Граудина JI.K. Беседы по русской грамматике. - М.: 1983.

178. Греч 1834 Греч Н. Практическая русская грамматика. - СПб., 1834.-526 с.

179. Громова 1994 Громова Д.А. Субстантивация разных видов языковых единиц. Ее возможности и пределы (на материале английского языка). Автореф. дисс. . к.ф.н. - СПб, 1994.

180. Гумбольдт 1984 Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию -М, 1984.

181. Гумбольдт 1985 Гумбольдт В. Язык и философия культуры. - М.: Прогресс, 1985.-504 с.

182. Дугин 2000 Дугин А.Г. Эволюция парадигмальных основ науки (философско-методологический анализ). Дисс. . к.филос. н. - Р-н-Дону: 2000- 180 с.

183. Дудников А.В. Русский язык. М., 1983.

184. Дурново 1971 Дурново Н.Н. О склонении в современном великорусском литературном языке // Вопросы языкознания, 1971, № 4. -С. 90-130.

185. Ефимов 1969 Ефимов А.И. Стилистика русского языка. - М.: Просвещение, 1969. - 262 с.

186. Загоруйко 1961 Загоруйко А.Я. Проблема конверсии как морфолого-синтаксического способа словообразования на примере русского и английского языков. - М., 1961.

187. Зализняк 2002 Зализняк А.А. Русское именное словоизменение. -М.: Языки славянской культуры, 2002. - 752 с.

188. Звегинцев 1960 Звегинцев В.А. История языкознания XIX-XX вв. в очерках и извлечениях. 4.1. -М.: Учпедгиз, 1960.

189. Земская 1973 Земская Е.А. Современный русский язык: словообразование. - М., 1973.

190. Земская 1996 Земская Е.А. Активные процессы современного словопроизводства в современном русском языке // Русский язык конца XX столетия. -М., 1996.

191. Исследования по русской терминологии 1971 Исследования по русской терминологии. -М.: Наука, 1971.

192. Кайда 1989 Кайда Л.Г. Эффективность публицистического текста. -М.: МГУ, 1989.- 183 с.

193. Караулов 1993 Караулов Ю.Н. Ассоциативная грамматика русского языка. - М.: Русский язык, 1993. - 330 с.

194. Кожина 1993 Кожина М.Н. Стилистика русского языка. - М.: Просвещение, 1993.- с. 48-52.

195. Колосов 2000 Колосов Л.Ф. Северорусская деловая письменность XVII-XVIII вв. (орфография, фонетика, морфология). - М.: МПУ, 2000. -287 с.

196. Костомаров 2004 Костомаров В.Г. Стилистика. Компендиум лекций, прочитанных в 2003-2004 уч.году. - М., 2004. - 256 с.

197. Кравченко 2001 Кравченко А.В. Знак, значение, знание. Очерк когнитивной философии языка. - Иркутск, 2001. - 261 с.

198. Краткая русская грамматика / Белоусов В.Н, Ковтунова И.И, Кручинина И.Н./ Под ред. Шведовой Н.Ю, Лопатина В.В. М., 1989.

199. Кудрявский 1901 Кудрявский Д.Н. Субстантивирование // Энциклопедический словарь. Т. 62 / Изд. Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. -СПб., 1901.

200. Лапшина 1996 Лапшина М.Н. Семантическая деривация в когнитивном аспекте. - СПб., 1996.

201. Ломоносов 1952 Ломоносов М.В. Полное собрание сочинений. Т.7. Труды по филологии 1749-1758 гг. -М.: АН, 1952. - 993 с.

202. Лопатин 1966 Лопатин В.В. Способы именного словообразования в современном русском языке (нулевая аффиксация, субстантивация) // Дисс. . к.ф.н.-М., 1966.

203. Лопатин 1977 Лопатин В.В. Русская словообразовательная морфемика. Проблемы и принципы ее описания. - М., 1977. - 315 с.

204. Лопатин 1989 Лопатин В.В, Милославский И.Г, Шелякин М.А. Современный русский язык. Теоретический курс. Словообразование. Морфология / Под ред. Иванова В.В. - М.: Русский язык, 1989. - 261 с.

205. Ляшевская 2004 Ляшевская О.Н. О семантической числовой парадигме имен существительных (Названия пищи в русском языке) // Вопросы языкознания, 2004, № 1, С. 79-106.

206. Миськевич 1971 Миськевич Г.И. Некоторые наблюдения над новыми терминами // Исследования по русской терминологии. - М.: Наука, 1971.-С. 166-176.

207. Моисеев 1987 Моисеев А.И. Основные вопросы словообразования в современном русском литературном языке. - Л., 1987.

208. Н.Н. 2004 Научное наследие академика Ф.Ф.Фортунатова и современное языкознание // Сборник докладов Международной научно-практической конференции 13 - 16 сентября 2004 г. - Петрозаводск: ПетрГУ, 2004.-272 с.

209. Никитин 2004 Никитин О.В. Деловая письменность в истории русского языка (XI-XVIII вв.): Лингвистические очерки. - М.: Флинта: Наука, 2004. - 266 с.

210. Носкова 1971 Носкова В.В. Субстантиваты лица и их соотношение с суффиксальными существительными. - М., 1971.

211. Очерки 1994 Очерки истории научного стиля русского литературного языка XVIII-XX вв. / Под ред. М.Н.Кожиной. - Т. 1. Ч. 1. -Пермь, 1994.-304 с.

212. Панова 2003 Панова Г.И. Современный русский язык. Морфология: словарь-справочник. - Ч. 1.- Абакан, 2003.

213. Панов 1976 Панов М.В. О «Российской грамматике» А.А.Барсова // Вопросы русского языкознания. Вып. 1. - М., 1976.

214. Пешковский 1934 Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении.-Изд-е 2.-М.: Учпедгиз, 1934.-452 с.

215. Потебня 1968 Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. -Т. 3 / Под ред. В.И. Борковского. - М., 1968.

216. Потебня 1999 Потебня А.А. Мысль и язык - М.,1999.

217. Протченко 1971 Протченко И.Ф. Прилагательные-субстантиваты в роли названий лиц // Памяти академика Виктора Владимировича Виноградова. -М.: МГУ, 1971.-231 с.-С. 184-190.

218. Протченко 1984 Протченко И.Ф. Русский язык: проблемы изучения и развития. - М., 1984.

219. Редькина 2003 Редькина О.В. Субстантивация как семантическое явление (языковой и функциональный аспекты) // Автореф. дисс. . к.ф.н. - Н.Новгород, 2003. - 22 с.

220. Сиротинина 1996 Сиротинина О.Б. Что и зачем нужно знать учителю о русской разговорной речи: Пособие для учителя. - М.: Просвещение, 1996.- 175 с.

221. Словообразование / Под ред. Иванова В.В. М.: Русский язык, 1989. -261 с.

222. Солганик 2006 Солганик Г.Я. Стилистика текста. - М.: Флинта, Наука, 2006. - 256 с.

223. Степанов 1975 Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. - 2-е изд.-М.: Просвещение, 1975.-271 с.

224. СРЛЯ 1996 Современный русский литературный язык / Под ред. П.А.Леканта. - М., 1996.

225. Стилистика русского языка 1987 Стилистика русского языка. Жанрово-коммуникативный аспект стилистики текста / В.Н.Виноградова, Т.Г.Винокур, Л.И.Еремина - М.: Наука, 1987. - 238 с.

226. Улуханов 1967 Улуханов И.С. О закономерностях сочетаемости словообразовательных морфем // Русский язык. Грамматические исследования. - М., 1967. - С. 166 - 175.

227. Улуханов 2004 Улуханов И.С. Словообразовательная семантика в русском языке и принципы её описания. - М., 2004.

228. Хрестом. 1971 Хрестоматия по истории грамматических учений в Советском Союзе / Сост. В.В.Щеулин. - Ростов-на-Дону, 1971.

229. Шайкевич 1995 Шайкевич А.Я. Введение в лингвистику. - М., 1995. -304 с.

230. Шанский 1968 Шанский Н.М. Очерки по русскому словообразованию. - М., 1968.

231. Шанский 1975 Шанский Н.М. Русский язык. Лексика. Словообразование. - М., 1975.

232. Шанский 1981 Шанский Н.М. Современный русский литературный язык. - М., 1981.

233. Шахматов 1934 Шахматов А.А. Очерк современного русского литературного языка. - Изд-е 3. - М.: Учпедгиз, 1934. - 199 с.

234. Шахматов 1941 Шахматов А.А. Синтаксис русского языка. -Изд-е 2.- Л., Учпедгиз, 1941.-620 с.

235. Шахматов 1952 Шахматов А.А. Из трудов по современному русскому языку (учение о частях речи). - М., 1952.

236. Шахматов 1957 Шахматов А.А. Историческая морфология русского языка.-М., 1957.

237. Шелякин 2005 Шелякин М.А. Справочник по русской грамматике. -М.: Русский язык, 2005.-355 с.

238. Щерба 1957 Шерба JI.B. Избранные работы по русскому языку. - М.: Учпедгиз, 1957.- 187 с.

239. ЭРЯ 1998 Русский язык. Энциклопедия / Под ред. Ю.Н.Караулова. -М., 1998.

240. Янко-Триницкая 2001 Янко-Триницкая Н.А. Словообразование в современном русском языке. - М., 2001.

241. Э: Babby L. Harvey 1975 Babby L. Harvey. A transformational grammar of Russian adjective. - Paris, 1975.

242. Э: Brinton L. J. 2000 Brinton, L. J. The structure of modern English. -Amsterdam, 2000.

243. Э: Johanna Rubbs 2004 Dr. Johanna Rubbs. An overview of the English morphological system. - California, 2004.

244. Э: Земская net Земская Е.А. Лексика разговорной речи // http://www.nspu.net

245. Э: Stankiewicz Edward. A selected bibliography of Slavic linguistics. V. 2 Mouton, 1970.

246. Э: Таунсенд 1986 Townsend Ch. Russian word-formation. - New York, 1986.

247. Э: Уорт 1970 Worth Dean. Russian derivational dictionary. - New York, 1970.http://www.nat-soul.ru/ defacto.examen.ru