Сравнительно-сопоставительный анализ "Иосифа и Асенеф" и "Книги Иудифи": проблема литературной зависимости и идейной полемики тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.14, кандидат филологических наук Михайлова, Татьяна Александровна

• Михайлова, Татьяна Александровна
• кандидат филологических наук
• 2011

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Михайлова, Татьяна Александровна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ «ИОСИФА И АСЕНЕФ» И «КНИГИ ИУДИФИ».

1.1. «иосиф и асенеф». сюжет повести.

1.2. История изучения «Иосифа и Асенеф».

1.2.1. Начальный этап.

1.2.2. Бурхард и Филоненко: сокращение или распространение?.

1.3. Проблема языка оригинала.

1.4. Проблема жанра.

1.5. Проблема датировки.

1.5.1. Гипотеза Г. Бохака.

1.5.2. Развитие гипотезы Г. Бохака в отечественной науке.

2.1. «Книга Иудифи». Сюжет повести.

2.2. Проблемы историчности и датировки.

2.3. Язык оригинала.

3. Выбор методологии. Теория интертекста.

4. Выводы.

ГЛАВА ВТОРАЯ. СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ «ИОСИФА И АСЕНЕФ» И «КНИГИ ИУДИФИ»: ОБРАЗЫ ГЛАВНЫХ ГЕРОЕВ.

2.1. Сходства Асенеф и Иудифи.

2.1. ¡.Красота и недоступность.

2.1.2. Эпитет.

2.1.3.Башн я.

2.1.4.Служанк и.

2.1.5. Имена героинь.

2.1.6. Чудесное преображение.

2.1.7.Женщина-горо д.

2.1.8. Соблазнение.

2.2. Сходства Иосифа и Олоферна.

2.2.1. Положение при царе.

2.2.2. Цель и характер путешествия.

2.2.3. Встреча героя и героини.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ПАРАЛЛЕЛИЗМ ОБРАЗОВ, МОТИВОВ И ЭЛЕМЕНТОВ СЮЖЕТА.

3.1. Композиция.

3.2. Сын фараона.

3.3. Персонажи с идентичными именами.

3.4. Въезд на колеснице.

3.5. Срывание завесы.

3.6. Облачение героинь.-.

3.7. Битва с врагами и победа.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. АНАЛИЗ ПАРАЛЛЕЛЕЙ.

4.1. Архетипы.

4.2.Лексические параллели.

4.3. Промежуточные типы.

4.4. Общая структура параллелей.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Сравнительно-сопоставительный анализ "Иосифа и Асенеф" и "Книги Иудифи": проблема литературной зависимости и идейной полемики»

Эпоха эллинизма породила одно из самых необычных произведений античной - в широком смысле - литературы. Более чем через две тысячи лет остается не вполне ясным его место в историческом и в литературном процессе. «Повесть об Иосифе и Асенеф», или просто «Иосиф и Асенеф»1, стоит на пересечении нескольких культур и содержит в себе множество пластов, из которых любой интересен для интерпретации.

Этот текст создан в иудейской среде, на греческом языке, на территории Египта. Написан он так, как впоследствии будут писать агадические мидраши, и одновременно содержит черты, свойственные античному роману. Рассказывает он о временах патриархов, но вместе с тем, по-видимому, подразумевает события более близкие и актуальные и неожиданно вносит в иудейский контекст символы, которые кажутся явно христианскими. И в комплексе этих характеристик заключается определённая трудность, поэтому сочинение остается до сих пор, по сравнению Н.В. Брагинской, «виртуозной пианистической или скрипичной пьесой, предлагаемой на конкурс исполнителей-интерпретаторов»2 .

Наша диссертация предлагает еще одну подобную интерпретацию. Принимая во внимание весь диапазон возможных подходов, мы предлагаем свою версию «развития событий», предлагаем понять задачу автора повести через сравнение ее с другим произведением, более

1 В дальнейшем в работе будет использоваться сокращенное название «Иосиф и Асенеф», со склонением по женскому роду как «повесть».

2 Брагинская Н.В. «Иосиф и Асенет»: «мидраш» до мидраша и «роман» до романа. .Вестник Древней Истории. 2005. №3. С. 76. В диссертации употребляется вариант имени «Асенеф». В названиях статей и переводов сохраняются авторские варианты передачи имени героини. изученным, хотя не менее загадочным, а именно «Книгой Иудифи». Таким, образом, наша работа посвящена сравнительному изучению двух иудейских сочинений эллинистического периода.

Степень изученности

Книга Иудифи» в настоящее время датируется преимущественно эпохой Маккавейского восстания. Что же касается датировки «Иосифа и Асенеф», то здесь консенсус в такой мере не установился. Обзор научных работ последнего времени показывает, что до сих пор не найдено доказательств, настолько убедительных, чтобы в научном сообществе сложилось, наконец, определенное устойчивое мнение. Рамки предположительной датировки все еще очень широки, соответственно, не определен исторический контекст возникновения повести.

Исторические судьбы этих двух сочинений оказались различны. «Книга Иудифи» вошла в Греческую Библию и уже на ранних этапах получила очень высокий статус части Священного Писания. По сей день она входит в Библию католиков на правах девтероканонической книги и в Православную Библию в числе неканонических3. «Иосиф и Асенеф», хотя и была сохранена христианской традицией и даже включалась в кодексы библейских, или священных книг в армянской средневековой письменности, осталась внебиблейской книгой, которую разные христианские традиции именуют «псевдоэпиграфом» или «апокрифом».

Такая ситуация, естественно, сказалась на истории изучения этих двух книг. Как часть Библии «Иудифь» широко известна в европейской О том, почему «Книга Иудифи» на языке оригинала не вошла в иудейский канон существует много предположений. Иногда предлагается считать причиной чрезмерную «эмансипированность» героини (Craven Т. Artistry and Faith in the Book of Judith. Scholars Press. Chico, California, 1983. P. 117-118), обращение аммонитянина Ахиора (Ens!in M. The Book of Judith. Leiden: Brill, 1972. P. 24-25), нелепости и анахронизмы с точки зрения «правильной» истории (.Moore СЛ. Why wasn't the Book of Judith Included in the Hebrew Bible? // «No One Spoke 111 of Her»: essays on Judith / ed. by J.C. VanderKam. Atlanta, 1992. P. 61-71). Мы рассматриваем этот текст как одно из произведений литературы Второго Храма и в этом отношении в одном ряду с другими произведениями эллинистического иудаизма. культуре и искусстве, и соответственно никогда не выпадала совершенно из сферы монастырского или университетского богословия, а затем и библеистики как таковой. Популярность «Иосифа и Асенеф» в культуре европейцев временами была значительна (в ранневизантийский период на Востоке, затем, в Х-ХУ вв. в Западной Европе)4, что же касается внимания ученых, то его книга удостоилась относительно недавно, в самом конце XIX в. текст был впервые издан научным образом.

В нашей работе канонический статус сравниваемых текстов не имеет решающего значения. Мы рассматриваем их как «повести», то есть сочинения, имеющие жанровые сходства, и сравнимые по объему. Что особенно важно, они возникли примерно в один и тот же исторический период, и, по нашему мнению, как реакция на одни и те же события. Отнесение же одной из этих книг к числу библейских, а другой - к апокрифам или псевдоэпиграфам - это события значительно более позднего времени, чем то, которое нас интересует. Предметом исследования является сам момент возникновения произведений и их взаимоотношения друг с другом. В дальнейшем будет использоваться термин «повесть» для обоих текстов как наиболее нейтральный и термин «апокриф» для «Иосифа и Асенеф» без подчеркивания различия в статусах этих двух сочинений.

Актуальность и новизна проведенного исследования обусловлена обращением к группе проблем, имеющих как фундаментальное, так и практическое значение. В первую очередь это теоретическая проблема выявления межтекстовых отношений, описания и классификации выявленных пересечений.

4 Об истории рецепции «Иосифа и Асенеф» см., например, Burchard С. Der jüdische Aseneth-roman und seine Nachwirkung. Von Egeria zu Anna Katharina Emmerick oder von Moses aus Aggel zu Karl Kerenyi. Aufstieg und Niedergang der Römischen Welt. 11.20.1. 1987. P. 543-667.

Относительно новым для отечественной классической филологии и библеистики является при этом анализ в терминах теории интертекста.

Исследований «Иосифа и Асенеф» в отечественной науке почти нет (в сравнении с европейской и американской), а сравнение «Иосифа и Асенеф» с «Книгой Иудифи» на всех уровнях не проводилось и в мировой науке.

Особенностью работы является то, что впервые для решения проблемы привлекается именно сравнительно-сопоставительный метод, не применявшийся ранее для данных текстов систематически и последовательно на всех уровнях. В разное время разными исследователями уже использовался сравнительный метод для изучения «Иосифа и Асенеф». Так, с точки зрения мистериальных практик этот текст сопоставлялся, например, с романом Апулея «Золотой осел»5. Совершенно с иных позиций, а именно, проблемы состояния текста и соотношения его версий - «Иосиф и Асенеф» сравнивался, например, с папирусами Ахилла Татия6. При сопоставлении повести с жанром «переписанной Библии» («rewritten Bible»), в качестве образца жанра п приводится, например, Книга Юбилеев . Наконец, филологи-классики неоднократно указывали и на сходства «Иосифа и Асенеф» с античным романом8.

В исследованиях подобного рода можно встретить и отдельные сравнения с «Книгой Иудифи». В том или ином аспекте они уже

5 Burchard С. Der dreizehnte Zeuge: Traditions- und kompositionsgeschichtliche Untersuchungen zur Lukas' Darstellung der Frühzeit des Paulus. Tübingen: Mohr, 1970. P.59-86.

6 Thomas C.M. Stories Without Texts and Without Authors: The Problem of Fluidity in Ancient Novelistic Texts and Early Christian Literature // Ancient Fiction and Early Christian Literature. Society of Biblical Literature. 1998. P. 273-291.

7 Docherty S. Joseph and Aseneth: Rewritten Bible or Narrative Expansion? // Journal for the Study of Judaism. 2004, Vol. 35 Issue 1. P. 27^18.

8 См., например, West S. Joseph and Aseneth: a Neglected Greek Romance // The Classical Quarterly 24, 1974; Брагинская H.B. Что если «Иосиф и Асенет» первый греческий любовный роман? // Балканские чтения 7. В поисках ориентального на Балканах: от античности до современности. М., 2003. С. 34—41. Ahearny-Kroll Р. Joseph and Aseneth and Jewish identity in Greco-Roman Egypt. Chicago. Illinois. 2005. проводились ранее, но никогда не становились основной целью. Кроме того, основой для сравнений были в первую очередь жанровые сходства, и исследователи ограничивались заключениями общего характера относительно тематических и жанровых подобий, без каких-либо исторических выводов и заключений о непосредственной связи между текстами. Так, например, Р. Перво, анализируя в своей статье женские образы в иудейской и греческой литературе, ставит рядом Асенеф и Иудифь, а также Сусанну, Руфь, Есфирь в сравнении, например, с Хариклией из романа Гелиодора и Мелитой Ахилла Татия. Подчеркивая самостоятельность и независимость этих героинь, автор заканчивает общей фразой о том, что «эти иудейские новеллы описывают то, к чему, как я предполагаю, многие женщины действительно стремились»9. «Иосиф и Асенеф» и «Книга Иудифи» встречались вместе в общих обзорах апокрифов и псевдоэпиграфов, но никогда не сближались настолько, чтобы их сравнение стало темой специального исследования. Таким образом, в диссертации проблема непосредственного «контакта текстов», то есть автора одного текста с текстом другого, ставится впервые.

В работе предпринимается также попытка обосновать раннюю датировку «Иосифа и Асенеф» - серединой-второй половиной II в. до н.э. - именно с помощью сравнительного анализа этого текста с «Книгой Иудифи» и определить хронологический порядок возникновения сочинений.

Методологическую базу исследования составляет метод сравнительно-сопоставительного анализа текстов. Под этим мы понимаем такой анализ, при котором рассматриваются общие черты произведений, однако подчеркиваются и различия; выделяется некий

9 Pervo R. Aseneth and Her Sisters. Women in Jewish Narrative and in the Greek Novels. // «Women Like This». New Perspectives on Jewish Women in the Greco-Roman World. Early Judaism and Its Literature 12; Atlanta, Ga.: Scholars Press, 1991. P. 160. пункт сравнения» и изучается его более общий фон, и, возможно, альтернативная реализация в текстах. При обобщении результатов проведенного сравнения мы прибегаем также к приемам и терминам, заимствованным из современной теории текста, а именно из теории интертекста. Обоснованию возможности использования теории интертекста и вопросу о границах ее применимости в библеистике и классической филологии посвящен методологический раздел первой главы.

Объектом исследования являются повесть «Иосиф и Асенеф» и «Книга Иудифи», изученные с точки зрения общности их исторического фона, глубинных мифологических структур, лексических параллелей и др. Классификация этих параллелей и межтекстовых пересечений между произведениями, вероятность прямого знакомства одного автора с сочинением другого и уточнение датировок обоих текстов являются предметом исследования в данной работе.

Целью исследования является «контекстуализация» повести «Иосиф и Асенеф», то есть уточнение датировки текста и среды его возникновения. Это позволит нам лучше понять события, происходившие в Иудее и диаспоре в период так называемого «осквернения храма», а также ближайшие годы после его очищения. Дополнительной целью может считаться обоснование применимости современной теории текста к сочинениям античного периода.

Поставленные цели требуют решения ряда задач:

Выявление параллелей между повестью «Иосиф и Асенеф» и «Книгой Иудифи».

Описание текстовых взаимоотношений с помощью терминов теории интертекста и обоснование правомерности такого методологического подхода

Классификация параллелей как типологических, связанных с общей культурной традицией, и уникальных или специфических интертекстуальных отношений, подразумевающих «знакомство текстов».

Анализ параллелей, связывающих именно «Книгу Иудифи» и «Иосифа и Асенеф» с точки зрения последовательности заимствования, то есть определение прототекста и метатекста.

Уточнение датировок «Иосифа и Асенеф» и «Книги

Иудифи».

Практическая значимость работы определяется тем, что ее выводы и результаты могут привлекаться при разработке курсов лекций, спецкурсов и спецсеминаров по эллинистической истории, античной и иудео-эллинистической литературе, а также могут учитываться при составлении и подготовке комментированных изданий «Иосифа и Асенеф» и «Книги Иудифи».

Общие положения, выносимые на защиту:

Сравнительно-сопоставительный анализ повестей «Иосиф и Асенеф» и «Книга Иудифи» дает целый ряд параллелей разного характера, свидетельствующих не только о единстве традиций и типологическом совпадении мифологем, но также и о большой вероятности непосредственного знакомства автора «Иосифа и Асенеф» с «Книгой Иудифи».

Выявленные параллели между повестями имеют различные источники происхождения. Часть сходств объясняется совпадением архетипических моделей. Другая группа пересечений носит характер аллюзий, рассчитанных на узнавание читателем. Поскольку в связи с существованием множества промежуточных типов введение четких и однозначных критериев не всегда возможно, для каждой обнаруженной параллели требуется отдельное рассмотрение.

Параллели между «Книгой Иудифи» и «Иосифом и Асенеф» оказываются не бессистемными, но обнаруживают в целом сложную систему отражений, симметрий и перевернутых симметрий на уровне сюжета, персонажа, на идейном и образном уровнях.

Характер этих отражений показывает, что прототекстом является «Книга Иудифи», тогда как «Иосиф и Асенеф» представляет собою метатекст — нарративный «ответ» на высказывание прототекста.

Полемическое «возражение» автора «Иосифа и Асенеф» автору «Книги Иудифи» связано с историческим контекстом Иудеи времени Маккавейского восстания и египетской диаспоры этой же или немного более поздней эпохи, предположительно диаспоры в Земле Онии.

Для датировки «Иосифа и Асенеф» предлагаются временные рамки между 160 г. до н.э. и концом I в. до н.э., а для первой части, возможно, между 160 и 145 гг.

Появление «Книги Иудифи», на которую ориентировался автор «Иосифа и Асенеф», датируется ок. 164/3-162/1 гг. до н.э. Таким образом, установление взаимоотношений текстов влияет на датировку каждого из них.

Структура работы

Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, приложения, посвященного истории возникновения храма Онии IV, библиографического списка и списка сокращений.

Апробация диссертации. Основные положения работы были представлены в виде докладов и сообщений на ежегодно проводящейся Институтом лингвистических исследований РАН конференции «Индоевропейское языкознание и классическая филология» (Санкт-Петербург) в 2008 и 2010 гг. Отдельные части исследования обсуждались на проводимой Саратовским государственным университетом студенческо-аспирантской конференции «Новый век: история глазами молодых» (Саратов) в 2006 и 2007 гг.; на конференциях «Ломоносов 2006» и «Ломоносов 2008», проводимой филологическим факультетом Московского государственного университета в 2006 и 2008 гг. (Москва); на четырнадцатой ежегодной международной конференции по иудаике «Сефер», проводившейся в 2007 г. (Москва) и на международной конференции, посвященной античному роману, «ICAN IV (INTERNATIONAL CONFERENCE ON THE ANCIENT NOVEL): Crossroads in the Ancient Novel: Spaces, Frontiers, Intersections» в 2008 г. (Лиссабон); на научном семинаре, проводимом Институтом высших гуманитарных исследований им Е.М. Мелетинского в Российском государственном гуманитарном университете в 2010 г. (Москва).

Заключение диссертации по теме «Классическая филология, византийская и новогреческая филология», Михайлова, Татьяна Александровна

Заключение

Задачей, которую мы поставили перед собою в данной работе было уточнение времени создания и определение исторического контекста повести «Иосиф и Асенеф». Мы не стали искать датирующих признаков внутри самого текста, поскольку на этом пути крупнейшие ученые не смогли прийти к согласию. Мы не стали также подыскивать историческую ситуацию, которая объяснила бы как можно больше особенностей повести. Этим путем пошел Гидеон Бохак, связавший «Иосифа и Асенеф» с храмом Онии IV в Гелиополе. Мы находим его гипотезу именно такой - объясняющей больше особенностей этого произведения, чем другие, но мы пошли иным путем — не историческим, но филологическим и таким, которым до нас никто не воспользовался. Мы провели сравнительно-сопоставительный анализ «Иосифа и Асенеф» и «Книги Иудифи», которая датируется Хасмонейским периодом, точнее - периодом Маккавейского восстания, а по одной из гипотез, которая опирается на сопоставление с «Иосифом и Асенеф» и с Маккавейскими книгами, датируется весьма точно периодом в полтора-два года между 163-161 гг. Датировка «Иосифа и Асенеф» связывается нами с датировкой «Иудифи», поскольку наше сопоставление дает ответ на вопрос о литературной зависимости этих текстов и о том, какой из них является прототекстом, а какой метатекстом. Таким образом, метод, использованный в исследовании, представлял собой самостоятельную систему доказательств, в то время как результат подтверждает выводы Г. Бохака, к которым он пришел совершенно иным способом.

При сравнении повестей мы обнаружили, что параллели между этими двумя текстами затрагивают характеристики героев, их атрибуты и роли в повествовании, мотивы и мотивные комплексы, композиционные элементы и композиционное построение повестей в целом, детали и их символическое значение и достигают своей кульминации в таких интертекстуальных связях, какие говорят об интенции автора указать на произведение, которое он видит перед собой и от которого отталкивается.

Действительно наш анализ обнаружил не просто обилие параллелей и пересечений. Оказалось, что одно из сочинений «цитирует» другое, поскольку те или иные выражения связывают только данные два текста и поскольку в дело идут не только несколько цитируемых слов, но и окружающие их контексты. Наиболее точные лексические параллели располагаются ближе к началу текста, что ведет к включению «интертекстуальной индукции», то есть к восприятию текста читателем определенным образом, через нужный «фильтр» прочтения.

Как точные цитаты, так и лексически необусловленные аллюзии обнаруживают свою нарочитость и намеренность и служат указанием на прототекст, которым мы считаем «Книгу Иудифи».

Отнесение «Книги Иудифи» к прототексту мы, в свою очередь, основываем на принципе, который объединяет большинство параллелей. Обнаруженные и классифицированные параллели, в том числе и те, которые сами по себе непосредственно о заимствовании не говорят, представляют собою не просто бессистемный ряд подобных элементов. Их совокупность оказывается сложной системой отражений, симметрий и перевернутых симметрий на уровне сюжета, персонажа, на идейном и образном уровнях. Причем «тезис» содержится в «Иудифи», а «антитезис» - в «Иосифе и Асенеф». Такое системное «сходство несходств» мы интерпретируем как сознательную авторскую стратегию переворачивать заимствованный элемент, достигая полемического результата имплицитно - образными и композиционными средствами.

В таком густом контексте отсылок одной повести к другой иначе выглядят архетипические образы, которые, вообще говоря, могут возникать в разных произведениях независимо, как, скажем мифологема женщины-города, или общие библейские реалии, как ритуал покаянной молитвы. Даже в этой группе мы выделяем такие специфические черты в аранжировке архетипов и такие закономерности в построении соответствующих эпизодов или подаче реалий, которые, будучи поставлены в ряд с более доказательными лексическими параллелями и заимствованиями, начинают звучать по-иному, как сознательный отклик на образы и реалии прототекста.

Иосиф и Асенеф», нисколько не похожая на полемический трактат, благодаря ее системе персонажей, композиционной и образной структуре и даже особому использованию архетипических моделей является в целом «ответом» на замысел, пафос и образный строй «Иудифи».

Таким образом, на основании филологического и литературного анализа мы приходим к выводу, что «Иосиф и Асенеф» написана после «Иудифи» и как своего рода полемический ответ ее автору и его пониманию переломных событий в истории Иудеи - Маккавейского восстания. При этом вторая повесть не должна отстоять от первой слишком далеко по времени, иначе «возражение» потеряет остроту. Две повести возникли примерно в один период. Из них одна, как все согласны, появилась в Иудее, другая - в египетской диаспоре. Они демонстрируют общий язык образов и символов, что только естественно, но в единое литературное пространство их объединяет не просто принадлежность к общей иудео-эллинистической культуре, но и полемика, т.е. противопоставленные в художественном повествовании о вымышленных событиях условного прошлого весьма различные взгляды на животрепещущие вопросы современности. Для автора «Иудифи» важным было противостояние, осуществленное любыми способами, ради единственной цели - защиты родной земли и религии от несопоставимо более сильного врага. В египетской диаспоре (особенно в общине Онии, «пригретой» чужеземным царем), иное настроение. Автор из диаспоры представляет фараона и египетского жреца Пентефрея благочестивыми и праведными. Он обращается к тем временам праотцев, когда Израиль обрел в Египте убежище и спасение от голода. Он обращается не к истории беспощадной войны и невероятной победы слабых над сильными, но к истории приближенного к египетскому царю патриарху Иосифу, к истории прощения братьев-предателей, чтобы дать образец поведения во время гражданской войны, образец взаимоотношения с египетскими царем филосемитом, образец карьеры мудрого иудея при иноземном правителе. И он рассказывает, как языческий храм, из которого выбросили идолов, посещает божественный вестник и совершает в нем символическое жертвоприношение. Гипотеза Г. Бохака, который считает, что «Иосиф и Асенеф» создана как апология храма Онии, представляется нам, поэтому, чрезвычайно подходящей к нашей гипотезе об отклике автора «Иосифа и Асенеф» на «Книгу Иудифи», и мы датируем «Иосифа и Асенеф» периодом между 160 г. до н.э. и 100 г. до н.э., то есть периодом после основания Онией IV храма в Египте, причем первую часть до смерти Птолемея Филометора в 145 г.

Итак, обе книги были откликом иудейских авторов на гонения Антиоха Эпифана и на разные способы реакции на осквернение храма. В одном случае это восстание Маккавеев и гражданская война, в другом -бегство в Египет и надежды на всеобщий прозелитизм. При этом «Иосиф и Асенеф» - это еще и отклик на то, как «Иудифь» понимает эти события, и отклик полемический, противопоставивший, если говорить несколько модернизаторски, пафосу национального освобождения пафос спасения обратившегося человечества.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Михайлова, Татьяна Александровна, 2011 год

1. Иосиф Флавий. Иудейская война. Пер. с др.гр. М.Финкельберг и А.Вдовиченко. М., 1993.

2. Иосиф Флавий. Иудейские древности. Пер. с др.гр. 1900. Г.Генкель.

3. Judith, ed. А. Rahlfs, Septuaginta, vol. 1, 9th edn. Stuttgart: Württembergische Bibelanstalt, 1935 (repr. 1971).

4. Joseph und Aseneth. Kritisch herausgegeben von Christoph Burchard mit Unterstützung von Carsten Burfeind und Uta Barbara Fink. Leiden. 2003 (Pseudoepigrapha Veteris Testamenti Graece 5).

5. Antiquitates Judaicae, ed. B. Niese, Flavii Iosephi opera, vols. 1-4. Berlin: Weidmann. 1955.

6. De bello Judaico libri vii, ed. B. Niese, Flavii Iosephi opera, vol. 6. Berlin: Weidmann, repr. 1955,1. Исследования

7. Аверинцев С.С. Многоценная жемчужина. Литературное творчество сирийцев, коптов и ромеев в I тысячелетии н.э. Пер. с сирийского и греч. М., Художественная литература. Ладомир. 1994.

8. Бикерман. Э. Евреи в эпоху эллинизма. Москва-Иерусалим, 2000.

9. Боура С. Героическая поэзия. М., 2002.

10. Барт Р. От произведения к тексту // Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1989.

11. Барт Р. Смерть автора // Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., 1994. С. 384-391.

12. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1963.

13. Брагинская Н.В. Что если «Иосиф и Асенет» первый греческий любовный роман? // Балканские чтения 7. В поисках ориентального на Балканах: от античности до современности. М., 2003. С. 34-41.

14. Брагинская Н.В. «Иосиф и Асенет»: «мидраш» до мидраша и «роман» до романа. ВДИ. 2005. №3. С. 73-96.

15. Брагинская Н.В. Полемика вокруг храма Онии и исправление пророчества: Исайя, 19:18 // Индоевропейское языкознание и классическая филология IX: материалы чтений, посвящ. памяти проф. И.М. Тройского, 20-22 июня 2005г., СПб., 2005. С.32-38.

16. Брагинская Н.В. Несколько вводных слов к апокрифу «Иосиф и Асенет». Arbor mundi 17. М., 2010.

17. Геннеп А. ван Обряды перехода. М. 1999 (1909).1 в.Десницкий A.C. Поэтика библейского параллелизма. М. 2007.

18. Езбрек M. ван (Esbroeck Michel van) Рец. в: Христианский восток. II (VIII). М., 2001. С. 452-454.

19. Истрин В.М. Апокриф об Иосифе и Асенефе. Древности: Труды Славянской комиссии Императорского Московского археологического общества III, Москва, 1898. С. 146-199.

20. Ковелъман А.Б., Гершович У. Бегство от логоса: к пониманию раввинистической герменевтики. HJIO, 2010, № 12.2Ъ.Лорд А. Сказитель. М. 1994.

21. Михайлова Т.А. Перемена облачения в «Повести об Иосифе и Асенеф» // Antiquitas Iuventae: Сб. науч. тр. студентов и аспирантов / Под ред. Е.В.Смыкова, А.В.Мосолкина. Саратов. 2006, С. 96-109.

22. Михайлова Т.А. Проблема датировки ветхозаветного апокрифа «Иосиф и Асенеф» // Antiquitas Iuventae III. Сборник научных трудов студентов и аспирантов / Под. ред. Е.В. Смыкова, А.В.Мосолкина. Саратов, 2007.

23. Михайлова Т. А., Одесский М.П., Граф Дракула: опыт описания. М.5 2009. С. 108-116.

24. П.Николаева Т.М. Пушкин, Лермонтов и купец Калашников// Известия РАН. Сер. лит. и яз. М., 2006. Том 65, № 4, С. 40-^3.

25. Смирнов И.П. Порождение интертекста. Элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б.Л. Пастернака. С-Пб., 1995 (1985).

26. Топоров В.Н. Текст города-девы и города-блудницы в мифологическом аспекте // Исследования по структуре текста. М., 1987. С. 121-132.

27. Франк-Каменецкий И.Г. Женщина-город в библейской эсхатологии. / Колесница Иеговы. Труды по библейской мифологии. М., 2004.

28. Фрейденберг О.М. Миф об Иосифе Прекрасном. Язык и литература Л. 1932, т. 8. С. 137-158.

29. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М. 1997 (1936).

30. ЪЪ.Шиффман J7. От текста к традиции: история иудаизма в эпоху

31. Второго Храма и период Мишны и Талмуда. М. 2001.

32. Ъв.Шнейдер М. Сефер «Иозеф ве-Аснат» ве-га мистика га-йегудит га-кдума («Книга Иосифа и Асенеф» и ранняя еврейская мистика) // Kaballah. Journal for the Study of Jewish Mystical Texts. 1998. 3. P. 303-344.

33. Ъ1.Штерн M. Греческие и римские авторы о евреях и иудаизме / Русское издание под ред. Н.В. Брагинской. Т. 1. От Геродота до Плутарха. Москва-Иерусалим. 1997.

34. Эмин О., Халатъянц Г. Повесть об Иосифе и Асенефе. Книга Еноха: Апокрифы. СПб.: Азбука, 2000.

35. Толковая Библия или комментарий на все книги св. Писания Ветхого и Нового Завета. СПб., 1904 1907.

36. A4.Batiffol P. Review of Apocrypha Anécdota II (Text and Studies, 5.1), by M.R. James, RB 7 (1898). P. 302-304.45 .Basles M.F. Polémologie et histoire dans le livre de Judith, RB 111 (2004). P. 362-76.

37. A6.Bickerman E. J. Four strange books of the Bible: Jonah, Daniel, Koheleth, Esther. Schocken Books: N-Y, 1968 (1967).

38. Al.Bohak G. Joseph and Aseneth and the Jewish Temple at Heliopolis. Diss. Princeton University Press, Princeton (N.J.). 1994.

39. Al.Bohak G. «Asenath's Honeycomb and Onias' Temple: The Key to Joseph and Asenath», in David Assaf (ed.), Proceedings of the Eleventh World Congress of Jewish Studies. Division A: The Bible and its World (Jerusalem: The Magnes Press). 1993. P. 163-170.

40. A9.Bohak G. CPJ III, 520: The Egyptian Reaction to Onia's Temple. JSP 26, No. 1. 1995. P. 32-41.

41. Brooks E. W. Joseph and Asenath: The Confession and Prayer of Asenath, Daughter of Pentephres the Priest. Translations of Early Documents; London: SPCK, 1918.

42. Burchard C. Ein vorläufiger griechischer Text von Joseph und Aseneth // Dielheimer Blätter zum Alten Testament 14 (1979). P. 2-53.

43. Burchard C. Joseph and Aseneth: A New Translation and Introduction, in James H. Charleworth (ed.), The Old Testament Pseudepigrapha, Vol. 2 (Garden City, N.Y.: Doubleday, 1985). P. 177-247.

44. Burchard C. Der jüdische Aseneth-roman und seine Nachwirkung. Von Egeria zu Anna Katharina Emmerick oder von Moses aus Aggel zu Karl Kerenyi. ANRW 11.20.1. 1987.

45. Burchard C. Joseph and Aseneth kritisch herausgegeben mit Unterstützung von Carsten Burfeind und Uta Barbara Fink. Leiden (Pseudoepigrapha Veteris Testamenti Graece 5), 2003.

46. Burchard C. The Text of «Joseph and Aseneth» Reconsidered // JSP 14.2 (2005). P. 83-96.

47. Collins J.J. Introduction: Towards the Morphology of a Genre. Semeia 14 (1979). P. 1-20.

48. Collins J.J. The Jewish Apocalypses. Semeia 14 (1979). P. 21-59.

49. Collins J.J. Between Athens and Jerusalem: Jewish Identity in the Hellenistic Diaspora. Grand Rapids, 2000.

50. Craghan J., C.SS.R. Esther, Judith, Tobit, Jonah, Ruth. Old Testament Message, Volume 16. Wilmington, Delaware. 1982.

51. Craven T. Artistry and Faith in the Book of Judith. Scholars Press. Chico, California. 1983.

52. Craven T. The Book of Judith in the Context of Twentieth-Century Studies of the Apocryphal/Deuterocanonical Books. CBR 1.2 (2003) 187-229.

53. Dancy. J.C. Cambridge Bible Commentary on the New English Bible. The Shorter Books of the Apocrypha. Cambridge at the University Press. 1972.

54. Seabury Press. 1954. ll.Docherty S. Joseph and Aseneth: Rewritten Bible or Narrative

55. Expansion? // JSJ. 2004, Vol. 35 Issue 1, pp. 27-48 73. Duchesne L. Review of Le Livre de la Prière d1 Aseneth by P. Batiffol, Bulletin Critique 10 (1889), pp. 461-466.

56. A.Eckhardt B. Reclaiming Tradition: The Book of Judith and Hasmonean Politics. JSP 18.4 (2009). P. 243-263.

57. Edmunds L. Intertextuality And The Reading Of Roman Poetry Baltimore: The John Hopkins University Press, 2001.

58. Fink U. B. Joseph und Aseneth: Revision des griechischen Textes und Edition der zweiten lateinischen Übersetzung (Fontes et Subsidia ad Bibliam pertinens 5); Berlin/New York: de Gruyter, 2008.

59. Freedman D. N. The Anchor Bible Dictionary, electronic ed. New York: Doubleday, 1996.

60. Gallagher E.V. Conversion and Community in Late Antiquity // The Journal of Religion. Vol. 73 (1993), Iss. 1. P.l-15.

61. Genette G. Palimpsestes. Paris, 1982.83 .Heltzer M. The Persepolis Documents, the Lindos Chronicle and the Book of Judith, La Parola del Passato, CCXLV, 1989. P. 81-101.

62. Hubbard T.K. The Pipes of Pan: Intertextuality and Literary Filiation from Theocritus to Milton. Ann Arbor: University of Michigan Press, 1998

63. Equal Rights. Tübingen. 1985. 8Z.Kim J.H. The Significance of Clothing Imagery in the Pauline Corpus. Glasgow Univ. (United Kingdom), 1998.

64. Kohler K. Asenath, Life and Confession or Prayer of. JewEnc, II, 1902. P. 172-76.

65. Kraemer R. S. When Aseneth Met Joseph. A Late Antique Tale of the Biblical Patriarch and his Egyptian Wife Reconsidered. Oxford: Oxford University Press, 1998.91 .Kristeva J. Semeiotikë. Recherches pour une sémanalyse. Paris, 1969.

66. Laymon Charles M. The interpreter's one-volume commentary on the Bible. 1982.

67. Massebieau L. Review of Le Livre de la Prière d'Aseneth by P. Batiffol, Annales de Bibliographie Theologique 11 (1889)HyflH(|)b P. 161-72.

68. Modrzejewski J.M. The Jews of Egypt. From Ramses II to Emperor Hadrian. Princeton University Press, Princeton (N.J.). 1997 (1995).

69. Moyise S. Intertextuality and the Study of the Old Testament in the New. Essays in Honour of J.L. North. JSNTSup 189; Sheffield Academic Press, 2000. P. 14-41

70. Moore C.A. Judith. A new translation with introduction and commentary. New York. 1985.

71. Nickelsburg G.W.E. Jewish Literature Between the Bible and the Mishnah: A Historical and Leterary introduction. Philadelphia: Fortress, 1981.

72. Noble P.R. Esau, Tamar, and Joseph: Criteria for Identifying Inner-Biblical Allusions. Vetus Testamentum. Vol.52, Fasc 2. P. 219252.

73. Penner K., Heiser M. S. Old Testament Greek pseudepigrapha with morphology. Alternate texts. Bellingham, WA: Logos Research Systems, Inc. 2008.

74. Philonenko M. Joseph et Aseneth: Introduction, Texte critique, Traduction, et Notes. Studia Post Biblica, Leiden: E. J. Brill, 1968.

75. Pietersma A. Review of Joseph and Aseneth and the Jewish Temple in Heliopolis. Journal of Near Eastern Studies, Vol. 59, No. 2 (Apr. 2002). P. 141-143.

76. Riessler P. Joseph und Aseneth. Eine altjüdische Erzählung. TQ 103 (1922). P. 1-22, 145-83.

77. Roitman A.D. Achior in the Book of Judith: His Role and Significance // «No One Spoke 111 of Her»: essays on Judith / ed. by J.C. VanderKam. Atlanta, 1992. P. 31-47.

78. Sänger D. Antikes Judentum und die Mysterien: Religionsgeschichtliche Untersuchungen zu Joseph und Aseneth. WUNT, 2.5; Tübingen: Mohr, 1980

79. Sawyer D.F. Dressing Up/ Dressing Down: Power, Performanceand Identity in the Book of Judith. Theology and Sexuality 15 (2001). P. 23-31.

80. Seeligmann I.L. The Septuagint Version of Isaiah. A Discussion of Its Problems. Leiden, 1948. P. 76-94.

81. Standhartinger A. Das Frauenbild im Judentum der hellenistischen Zeit. Ein Beitrag anhand von «Joseph und Aseneth». Leiden. 1995.

82. Tcherikover V. Hellenistic Civilization and the Jews. Philadelphia. The Jewish Publication Society of America. 1959.

83. Thomas C.M. Stories Without Texts and Without Authors: The Problem of Fluidity in Ancient Novelistic Texts and Early Christian Literature // Ancient Fiction and Early Christian Literature. Society of Biblical Literature. 1998. P. 273-291.

84. Torrey C.C. The Site of «Bethulia». Journal of the American Oriental Society 20 (1899). P. 160-172.

85. Torrey C.C. The Apocryphal Literature: A Brief Introduction. New Haven: Yale University Press. 1945. (repr. 1963).

86. Weitzman S. Surviving Sacrilege: Cultural Persistence in Jewish Antiquity. Harvard University Press. Cambridge London. 2005.

87. West S. Joseph and Aseneth: a Neglected Greek Romance // The Classical Quarterly 24, 1974. P. 70-81.

88. White S.A. In the steps of Jael and Debora: Judith as Heroine. // «No One Spoke 111 of Her»: essays on Judith / ed. by J.C. VanderKam. Atlanta, 1992. P. 5-17.

89. Wills L.M. The Jewish novel in the ancient world. Cornell University Press. 1995.