Русская военно-морская эмиграция: политические ориентации и деятельность в межвоенный период, 1920-1941 гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Толочко, Александр Валентинович

• Толочко, Александр Валентинович
• кандидат исторических наук
• 2012

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Толочко, Александр Валентинович

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ОБЪЕДИНЕНИЯ ВОЕННО-МОРСКОЙ ЭМИГРАЦИИ И

ИХ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

1.1 Формирование очагов военно-морской эмиграции и проведение учета офицеров и чинов флота.

1.2 Создание и эволюция объединений военно-морской эмиграции.

1.3 Образовательная, издательская, благотворительная и коммерческая деятельность объединений военно-морской эмиграции.

ГЛАВА 2. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ОРИЕНТАЦИИ ВОЕННО-МОРСКОЙ

ЭМИГРАЦИИ В 1920-1941 гг.

2.1 Военно-морская эмиграция о борьбе с советским режимом.

2.2 От непредрешенчества к легитимизму.

2.3 Военно-морская эмиграция и идеология младоросского движения.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Русская военно-морская эмиграция: политические ориентации и деятельность в межвоенный период, 1920-1941 гг.»

Актуальность темы исследования определяется необходимостью продолжения- изучения Русского Зарубежья, в котором военно-морская эмиграция, благодаря корпоративной сплоченности, высокому культурному уровню и весомому вкладу в общественно-политическую деятельность, играла весьма заметную роль. Создав в 1920-30-е гг. свои корпоративные организационные структуры на принципах отличных от принципов создания общевоинских объединений, военно-морская эмиграция была больше связана с миром Русского Зарубежья в целом, чем с общевоинской средой.

Изучение истории военно-морской эмиграции позволяет внести существенный вклад в исследование общих проблем Русского Зарубежья: формирования региональных диаспор, их количественной, структурной и социальной динамики; развития1 эмигрантских центров образования и 1 просвещения; издательской, литературной и историко-мемориальной. деятельности эмигрантов; идейно-политической эволюции русской эмиграции-.

Изучение теоретического наследия военных моряков в эмиграции* может иметь в. современных условиях определенное- практическое значение. Разработанные в-192011930-е гг. принципы обучения? личного состава флота; порядок прохождения, службы различными категориями- офицеров (строевых, инженеров, тыловых) могут быть использованы при переходе к новым-формам» организации Вооруженных сил Российской Федерации.

С точки, зрения места и роли вооруженных сил в политической системе государства'они могут быть отнесены к «традиционному», «революционному» или «политическому» типам1. Вооруженные силы Российской Империи в целом, и ее военно-морской флот в частности, во второй половине XIX -начале XX вв. обладали характерными признаками вооруженных сил «традиционного» типа.

Условия, в которых проходило формирование политических взглядов, офицеров флота, и их уверенность в незыблемости существующего 3 общественно-политического строя, определялись и поддерживались с помощью-целой системы мероприятий.

Во-первых, и это имело важнейшее значение, комплектование офицерскими кадрами сохраняло ярко выраженные сословные черты.

Строевые офицеры проходили обучение в Морском Корпусе (МК). С XVIII- в. МК был исключительно привилегированным учебным заведением. Только с 1906 г. к поступлениюв него стали допускаться не дворяне2. Однако до начала Первой Мировой войны в него по-прежнему набирали преимущественно детей дворян. Так, за 1910-15 гг, в, корпус* всего было принято ! 128-юношей, из которых 1033 (91,5%) были детьми, дворян-и еще 17 л

1,6%) детьми личных дворян .

Инженер-механики* и кораблестроители флота обучались в Морском инженерном училище4 имени Николая I (МИУ). С начала XX в. в МИУ был установлен'всесословный прием-на базе среднего образования?.

До. 1917 г. в русском флоте существовал ряд корпусов: по Адмиралтейству, гидрографов, морской' артиллерии, флотских штурманов, морской' авиации, морской^ строительной части и. морского' судебного ведомства. Самым; многочисленным* из них был Корпус офицеров- по Адмиралтейству - в-1916 г. в нем^ состояло-1268^ офицеров5. Он был и> самым, неоднородным; по своему составу. Корпус офицеров^ по» Адмиралтейству т пополнялся; из числа строевых офицеров; не выполнивших плавательного' ценза (до 1907 г.), выпускниками морских учебных^ заведений, окончившими* их с низким выпускным баллом; выпускниками сухопутных военных училищ, из- юнкеров (вольноопределяющихся) флота и из числа нижних чинов: Остальные корпуса были менее многочисленными.

В» связи с нехваткой строевых офицеров весной 1914 г. в^ Санкт-Петербурге открылись Отдельные Гардемаринские Классы (ОГК); которые комплектовались студентами, высших учебных заведений на основе всесословного приема. Всего в ОГК было принято 558 юношей, из них около

180 было выпущено в марте 1917 г.6 в составе «первого выпуска мичманов свободной* России».

Острой потребностью в офицерских кадрах было вызваносозданиевгоды Первой? Мировой войны временных военно-морских учебных, заведений: Курсов Гардемарин флота в Кронштадте и школы прапорщиков по Адмиралтейству, в Ораниенбауме. Главным критерием для? зачисления в них было .наличие высшего или: среднего образования* соответственно; Из; этих, заведений? в 1916-1917 гг. было произведено несколько выпусков, мичманов, мичманов» военного; времени, подпоручиков и прапорщиков по Адмиралтейству.

В июле 1917 г., после.упразднения категории «сверхсрочнослужащий», не пожелавшие выходить в отставку кондуктора, и сверхсрочнослужащие были произведены в- мичманы военного? времени или подпоручики по. Адмиралтейству. Всего таковых было более 550 человек.7. ' v

Во-вторых, в офицерском- корпусе флота поддерживалась (Корпоративная? замкнутость; Его представители: были' слабо связаны,' с; другими; социопрофессиональными группами-, Российской; Империи!. Жизнь членов,' многочисленных офицерских династий (воспитание;» обучение;, прохождение службы и1 даже жизнь после; выходам в отставку) проходила; в; основном; в «своей» среде; Для;большинства,.сумевших стать офицерами-флота; выходцев из?непривилегированных, слоев! производство; в офицеры-: было?существенным продвижением по социальной лестнице, и они этим очень дорожили.

В-третьих,, порядок- прохождениямслужбьь жестко; регламентировался; Как^ правило; перед офицерами флота открывались блестящие социальные и служебные перспективы. Поэтому большинство из них были готовы к плавной карьере; ускорить, которую? могли- лишь:, война или же различного рода-связи. Рассчитывая; таким: образом;., на: многолетнюю службу, а после: нее на обеспеченную- старость, офицеры сознавали, что это возможно лишь при стабильности существующего строя:

В-четвертых, власти всячески демонстрировали свое доверие офицерскому корпусу. До 1917 г. во флоте отсутствовали органы политического контроля, а участие в политическом сыске презиралось как недострйное офицера занятие. При этом необходимая политическая преданность или, как минимум, лояльность . существующему строю1 поддерживалась.самойофицерской средой.

Понеся за годы Первой Мировой войны незначительные потери8, офицерский корпус; флота к концу 191.7 г. сохранил преимущественно кадровый.: состав; И даже не будучи: однородно-привилегированным,, он, в целом, сохранял;сословный характер.

Всего; на 1 января- 1918; г. в составе флота числился .8371 офицер9. Значительная? часть из них по-прежнему состояла из прошедших; сословный отбор, воспитанных; в корпоративном; духе офицеров: окончивших МК до» начала Первой Мировой войны- (36 % от общего числа); офицеров; окончивших МИУ до начала войны? (14%) и- кадровых офицеров по Адмиралтейству , (9%). Еще 3% составляли; офицеры»; судебного ведомства, строительной? части; и; сухопутного- гарнизона1 Ревеля; связанные- с1 Морским ведомством лишь, формально:. Оставшиеся. 38% по составу были? наиболее: пестрыми: это и прошедшие сословный отбор; воспитанные- в традиционном духе, офицеры ускоренных выпусков из: МК,. и офицеры военного времени; ИЗ• числа студентов, а так.же офицеры из бывших сверхсрочнослужащих.

Существовавший? в России общественно-политический;, режим представлялся подавляющему большинству кадровых;, офицеров флота вечным, поэтому вопрос о политическом выборе:. для; подавляющего большинства'офи'церовіфлота даже не вставал. V

Очевидным; следствием', их веры в незыблемость существующего общественно-политического строя . стала их изначальная' безусловная лояльность по отношению к высшей власти. В сознании большинства офицеров і не существовало границ, между понятиями .«страна»; «государство» и «политический: строй». Уверенные в прочности последнего; они: не; видели необходимости предпринимать не предусмотренные уставами или приказами начальников действия по его сохранению. Поэтому, выражение «неучастие в политической деятельности» понималось как отказ от любых действий, прямо или косвенно направленных против существующего общественно-политического строя.

Пройдя через- годы Гражданской войны и оказавшись в эмиграции значительная часть, офицеров и чинов флота изменила свое отношение к политике, приняв участие в политических процессах, протекавших в Русском Зарубежье.

В' историографии- изучаемой темы- выделяются- три основных группы исследований: эмигрантские, отечественные и иностранные.

Формирование эмигрантской историографии военно-морской г эмиграции берет начало непосредственно после Крымской эвакуации: В'июле 1921 г. в Бизерте начал издаваться первый в эмиграции военно-морской журнал -«Морскот сборник», в котором публиковались некоторые материалы, посвященные военно-морской эмиграции. В 1922 в г. Мюнхене большим, по меркам Русского Зарубежья, тиражом в 3000 экземпляров вышла работа капитана 2 ранга Г.К. Графа' «На «Новике». Балтийский флот в войну и революцию». Во второй ее части - «Смерть флота»- автор; опираясь на собственную оценку политических ориентаций морских офицеров, утверждал, что большинство из них были убежденными монархистами!0.

В начале-средине 1920-х гг. в общеэмигрантской' прессе было 1 опубликовано небольшое количество работ морских офицеров; посвященных флотским юбилеям и отдельным событиям морской жизни Советской России. Вопросы внутренней жизни военно-морской эмиграции авторами практически не затрагивались, за исключением небольших сообщений о Русской эскадре в Бизерте11.

Заметным рубежом в военно-морской эмигрантской историографии стал 1928 г. С этого года начали регулярно выходить журналы: «Морской журнал» и «Зарубежный морской сборник»12; возросла творческая, активность морских писателей и публицистов. Всего в 1928-1931-х гг. на страницах русскоязычной эмигрантской прессы было опубликовано более 700 статей на морские темы и 20 художественных произведений и воспоминаний о прошлом воєнно

1 "5 морского флота . Наибольшее внимание в это время уделялось развитию флота после Русско-японской войны, его участию в Первой Мировой войне, биографиям выдающихся флотских деятелей. Вопросы повседневной жизни военно-морской эмиграции также нашли отражение в ряде работ. Большинство из них было посвящено официальной стороне жизни организаций и объединений военно-морской эмиграции14, проблемам привлечения-эмигрантской молодежи15, перспективам использования флота в борьбе с большевизмом16 и возможностям его возрождения в

1 *7 постбольшевистской России .

В течение 1930-х гг. интенсивность публикаций на морские темы в русскоязычной прессе снизилась. Во многом это было связано с уходом из жизни ряда видных военно-морских публицистов: контр-адмиралов С.Н. Тимирева, В.В". Трубецкого и штабс-капитана С.К. Терещенко; Изменилась и основная направленность публикаций. По-прежнему популярной темой оставалась повседневная жизнь эмиграции. Новошчертой в-описании повседневной деятельности стала тема подведенияштогов за время; проведенное в эмиграции. Характерной работой такого рода явилась статья1 старшего лейтенанта Д.П. Жемчужина «История-харбинского кружка* морских

1 Я офицеров» , в которой автор' подробно^ описывал события' жизни военно-морской-диаспоры, в Харбине в 1924-34-х гг.

Больше внимания стало уделяться статистическому и персональному учету офицеров и чинов флота19. Были опубликованы сведения' о судьбах офицеров всех выпусков МК в XX в., данные об* офицерах, погибших и умерших после 1917 г.20. Целью подобных публикаций было стремление доказать, что большинство офицеров флота не примирилось с Советской властью и находится в эмиграции, погибло в годы Гражданской войны, либо репрессировано в СССР. Одновременно с усилением историко-мемориальной направленности в деятельности военно-морской эмиграции повысился интерес к флотским традициям и церемониям, выражением чего стала публикация труда старшего лейтенанта М.Ю. Горденева «Морские обычаи, традиции и торжественные церемонии Русского императорского флота»21.

В 1950-70-х гг. количество эмигрантских публикаций резко сократилось. Наиболее значимой в этот период стала деятельность Кают-компании в Сан-Франциско по изданию «Морских записок». В них публиковались как мемуары и художественные произведения, так и некоторые аналитические работы . Изданием «Морских записок» военно-морская' эмиграция-фактически подводила итог своего'пребывания в «зарубежном плавании».

В' советской историографии проблематика военно-морской эмиграции возникла уже в 1920-е гг. в связи с изучением истории Гражданской »войны. В 1928 г. вышла в свет работа бывшего старшего лейтенанта В.А. Кукеля. Его» «Правда о гибели Черноморского флота» стала своеобразным, ответом? на,уже упоминавшуюся книгу капитана-2 ранга Г.К. Графа «На «Новике». Балтийский ' флот в войну и революцию». В ней автор; помимо изложения своей версии о затоплении части Черноморского* флота в 1918 г., высказывал интересные суждения, о предпосылках политического размежевания? офицеров-черноморцев в годы Гражданской войны. Но* в конце- 1930-х гг. практически весь .тираж книги был уничтожен, и она фактически была неизвестной^,СССР? Другие работы, касавшиеся избранной темы и опубликованные в это-время; носили откровенно пропагандистский характер. Причем собственно военно-морской* эмиграции в них особого внимания, как правило, не уделялось . По сути дела, вплоть до конца 1940-х гг., вопросы, связанные с историей'русской эмиграцией в СССР оказались под запретом.

Лишь на рубеже 1940-50-х гг. в СССР стали появляться работы, в которых рассматривались начальный период русской эмиграции и, отчасти, эволюция политических настроений морского офицерства24. Гораздо позднее увидели свет исследования, посвященных морским офицерам, перешедшим на сторону советской власти25, а так же воспоминаний участников событий-Первой Мировой и Гражданских войн .

Косвенно вопросы, связанные с политическими убеждениями морских офицеров рассматривались в работах, посвященных истории конкретных

0*7 боевых судов» . Раскрывая роль, место и отчасти политические убеждения* большинства офицеров-в тот период, эти публикации грешили откровенными упрощениями.

В целом, можно констатировать, что в СССР комплексное научное, исследование военно-морской эмиграции было затруднено из-за недоступности некоторых архивных материалов- и сложности допуска к большинству архивов и работам,- изданных за рубежом.

Изменения, произошедшие в средине 1980 - начале 19901х< гг. в СССР вызвали рост интереса к изучению Русского- Зарубежья, в целом и военно-морской- эмиграции в частности. Изучение ставших доступными архивных источников заметно »расширило тематику исследований по данной проблематике.

Появились работы посвященные проблемам; комплектования и организации^ учебного процесса в военно-морских учебных заведениях в начале XX в., в которых затрагивались вопросы, формирования политических ло убеждений' морских офицеров ; количественного и- социального» состава офицерского1 корпуса флота в 1917 г. и его судьбы» в годы гражданской войны. К.Б. Назаренко на основе анализа статистических данных о численности офицеров флота в 1917 г. и командного состава РККФ в 1918 г. пришел к- выводу о переходе большей части офицеров флота на службу в РККФ30, что, впрочем, нуждается в уточнении.

Более глубокому анализу были подвергнуты события, связанные с причинами расправ над морскими офицерами в 1917 г., которые, вне всякого сомнения, оказали влияние на последующий политический выбор многих из них31. Появилось множество работ, посвященных участию» морских офицеров в* Гражданской войне32, в том числе мемуаров опубликованных ранее за ю рубежом. В- современных работах так же нашли отражение вопросы, связанные с проведенными флотом эвакуациями, формированием очагов: военно-морской эмиграции и условиях адаптации: морских офицеров к жизни за границей . Среди них особо необходимо отметить, диссертационное исследование В.А. Климутина «Военно-морская эмиграция; в 1920-1930-е гг.» в котором проанализированы-пути исхода военных моряков в эмиграцию, условия их адаптации,. а так: же: отдельные стороны, деятельности организаций? военно-морской эмиграции.

Рассматривая деятельность Русского военного Зарубежья; историки стали уделить специальное внимание военно-морской эмиграции. Так, в работе «Российская военная эмиграция. и ее печать. 1920-1939 годы»- были: рассмотрены:, некоторые стороны издательской деятельность военных моряков-эмигрантов?4;: еще ряд работ затрагивал образовательную деятельность МК в Бизерте и Морского училища в .Шанхае35. Новым направлением в; изучении г военно-морской эмиграции^ стало исследование роли бывших: русских морских офицеров в становлении? флотов! независимых: государств; образовавшихся после: распада: Российской; Империи ,. и их участии в вооруженных конфликтах-1920-30 гг.37 и

ВторойМировойвойне38.

Иностранные исследователи,,, изучая русскую военную эмиграцию, какн правило, не выделяли: ее военно-морскую составляющую. Однако, о: персоналиях отдельных бывших морских офицеров императорского флота имеются упоминания в работах, посвященным вооруженным конфликтам в Европе 1920-30-х. гг. а так же в» справочниках командного состава- военно-морских флотов ряда европейских, стран . Помимо этого;, некоторые иностранные авторы в своих работах освещали деятельность отдельных морских: офицеров. Так, А. Коиршивова в работе «Под сеныо Андреевского флага. .»40 сообщала . о деятельности и личной жизни в Чехословакии сотрудника Русского заграничного архива; в Праге, редактора и издателя' «Морского журнала» лейтенанта М.С. Стахевича в 1920-45-х гг. .

Из изданных в последнее время работ иностранных авторов,, хотя бы косвенно затрагивавших вопрось1, связанные с военно-морской эмиграцией, необходимо отметить труд китайского историка Ван Чжичэна «История русской эмиграции в Шанхае»41. В; нем рассматривалась не только история формирования «русского» Шанхая, в которой офицеры Сибирской флотилии приняли непосредственное участие,, но и. деятельность^ некоторых морских офицеров: в различных общественно-политических организациях Шанхая. Причем, особое внимание уделено общественно-политической? деятельности? председателя Русской национальною общины Шанхая? капитана 1 ранга НЮ: Фомина

Гораздо больше в зарубежной: историографии уделено внимания русским радикальным движениям, и младоросскому, в частности. Одной из первых-работ, переведенной на русский; язык, в которой рассматривается^деятельность младороссов, стала книга' профессора Гавайского университета Д. Стефана42. В ней» автор; анализируя; младоросскую идеологию,, отмечает ее сходство с фашистской., Упоминает в своей монографии о младороссах и У. Лакер43. Однако его утверждение- о том, что1 «Влияние* младороссов- в основном ограничивалось русскими эмигрантами в Париже и нескольких других французских городах»44 не соответствует действительности., Единственным^в; настоящее время специальным исследованием, посвященным; Союзу Младороссов (СМ), ' является книга французской исследовательницы М. Массип «Истина - дочь времени. Александр Казем-Бек,. русский эмигрант»45. В нем младоросское движение рассмотрено в' контексте биографии его лидера А.Л. Казем-Бека. .

В целом можно констатировать, что, несмотря на. возросший интерес к военно-морской эмиграции, в современной историографии сохранился ряд «белых пятен» вс освещении ее повседневной' жизни и политической деятельности. В настоящее время по-прежнему остается недостаточно освещенной участие военно-морской эмиграции в политической жизни Русского- Зарубежья, а деятельность морских офицеров, в младоросском

12 движении еще не была предметом исследования." Так же не получили достаточного освещения вопросы, связанные с привлечением в ряды военно-морских организаций молодежи; организацией учета офицеров и чинов флота в эмиграции; финансированием деятельности организаций и объединений военно-морской эмиграции.

Объектом» исследования* являются организационные структуры русской военно-морской эмиграции: военно-морские организации в различных странах мира, и их объединения;

В качестве предмета исследования выступает идеологическая, политическая, организационная, и профессиональная1 деятельность организаций и объединений военно-морской эмиграции, ее руководителей и отдельных морских офицеров.

Территориальные рамки исследования включают в себя места компактного проживания^ представителей русской военно-морской эмиграции в 1920-30-е гг.: Западную-Европу (Францию, Королевство Сербов; Хорватов; Словенцев- (Королевство СХС), Чехословакию, Бельгию и другие страны);* Африку (Тунис, Алжир); Турцию, США; Китай:

Хронологические рамюь исследования охватывают период от начала 1920-х гг. по 1941 г., то есть от проведения. Крымской-эвакуации до. начала Великой Отечественной войны.

Цель и- задачи исследования. Целью- данной диссертации является' всестороннее исследование деятельности русской1 военно-морской'эмиграции. Для - ее достижения автором ставятся следующие задачи:

1. Исследовать процесс формиррвания-и эволюции центров военно-морской эмиграции; выявить количественные и качественные характеристики военно-морской эмиграции и ее организационных структур.

2. Изучить деятельность организаций и объединений!военно-морской эмиграции: по поддержанию- профессиональных знаний офицеров на современном уровне, привлечению- в ряды организаций, эмигрантской молодежи; их культурную и благотворительную деятельность, а так же работу по изысканию средств для осуществления своей деятельности.

3. Проанализировать представления военно-морской эмиграции о наиболее целесообразных формах и методах борьбы с советским режимом.

4. Изучить эволюцию взглядов военно-морской эмиграции и политическую деятельность ее объединений и отдельных представителей в

1920-1941 гг.

Источниковая база. Круг привлекаемых к исследованию источников и их классификация определялись происхождением и информационными возможностями этих источников для решения поставленных задач.

Важнейшими источниками по исследуемой теме являются материалы эмигрантской периодической печати.

Огромное значение для военно-морской эмиграции имел издаваемый в

1921-23 гг. в Бизерте журнал «Морской- сборник». На его страницах печатались обзоры событий, происходивших на кораблях Русской- эскадры, наиболее важные приказы ее командующего, уставные и отчетные документы отдельных военно-морских эмигрантских организаций. В нем публиковались многочисленные воспоминания морских офицеров о событиях Первой Мировой' и Гражданских войн, очевидцами и участниками которых они» являлись. Помимо этого в нем печатались работы идеологического характера, а так же научно-популярные статьи.

Важным вспомогательным пособием для изучения опубликованных в «Морском сборнике» материалов, является вышедший в 2003 г. под редакцией В.В. Лобыцына «Бизертинский морской сборник». В нем материалы «Морского сборника» распределены по тематически-хронологическому принципу: о Первой Мировой войне, о Гражданской войне и о русских моряках в эмиграции. В сборнике приводится большое количество материалов по персональному составу военно-морских диаспор' и военно-морских организаций в различных странах, а так же комментарии к некоторым работам, опубликованных в «Морском сборнике»

14

В Чехословакии в 1928-42 гг. издавался «Морской журнал», который был официальным печатным органом пражской Кают-компании и Всезарубежного Объединения Морских Организаций (ВОМО). Это издание содержит огромный массив информации о создании и повседневной деятельности объединений военно-морской эмиграции. На его страницах помещались воспоминания офицеров, статьи, отражавшие идейно-политические разногласия в военно-морской эмигрантской среде, обзоры опубликованных печатных трудов. Помимо этого, в нем помещалась информация обо всех усопших, имевших отношение к военно-морской эмиграции.

Из других периодических изданий, используемых в исследовании, необходимо отметить издававшийся^ в 1928-31 гг. в. Чехословакии «Зарубежный морской сборник», на страницах которого публиковались обзоры деятельности военно-морских организаций, и журнал брненского отдела морского кружка «Звено», полный комплект номеров которого хранится в фонде № 5862 Государственного архива Российской федерации (ГА РФ). Bf нем были помещены статут отдела, протоколы собраний, годовые отчеты правления; которые полностью раскрывают внутреннюю повседневную жизнь этой наиболее активной молодежной организации. Так же в нем публиковались письма членов морского кружка «Звено», проживавших вне Чехословакии, дающие представление о жизни, политических убеждениях и планах молодых офицеров и гардемаринов в США, Франции и Бельгии. Большой» интерес представляет «Вахтенный журнал», издававшийся в Сан-Франциско в 1934-38-х гг. Его ценность заключается в том, что анализ журнальных публикаций позволяет проследить путь постепенной «американизации» морских офицеров, оказавшихся в США.

В работе широко используются периодические издания младороссов46, в том числе издававшаяся в 1934-40-х гг. в Сан-Пауло лейтенантом В.В. Рюминским газета «Младоросское слово». Авторами ряда публикуемых в этой популярной в странах Латинской Америки газеты статей были морские

15 офицеры, сочувствующие младоросскому движению. В них они, с точки зрения младоросской идеологии, анализировали происходившие в СССР события и рассматривали возможные варианты трансформации советской политической системы47.

Отдельную группу источников составляют политические произведения . моряков-эмигрантов^ издававшиеся в виде книг и статей в периодических изданиях48.

Среди них,, во-первых, можно выделить сочинения, теоретически обосновывавшие естественность для. России монархического порядка. Особое1 место среди . них принадлежало произведениям капитана 1 ранга А.Н. Щеглова. В них автор доказывал, что западный мир и его демократические политические институты губительны;; для. России, а единственно возможная форма политического устройствам для России .— это -монархия49.

Во-вторых, исходя из этого, идеологи военно-морской эмиграции доказывали необходимость после победы над большевиками восстановить; монархию во главе с Кириллом Владимировичем. Капитан 2 ранга Г.К. Граф50 и другие бывшие морские офицеры призывали бывших сослуживцев и всех соотечественников примкнуть к движению легитимистов51.;

Наконец, большое внимание уделялось разработке методов свержения советского строя: Важнейшей предпосылкой этого;, должна была стать консолидация • военно-морской; эмиграции. Идея объединения в рамках «морской семьи» была чрезвычайно популярна; Пожалуй, впервые о необходимости' корпоративного объединения в эмиграции было заявлено- в 1921 г. капитаном. 1 ранга М.В. Казимировым52. Но лишь, немногим из идеологов военно-морской эмиграции удалось в своих работах «вырваться» из узко-корпоративных рамок. Так, капитан 1 ранга А.Н. Щеглов призывал к объединению' всю здравомыслящую эмиграцию53, а капитан 1 ранга Н.Г. Фомин разработав теорию «национально-освободительной борьбы»54 доказывал, что в ней должны были участвовать «все русские люди,

16 ' , проникнутые чувством здорового патриотизма, независимо от социального и имущественного положения»55.

Среди используемых в работе мемуаров можно выделить несколько групп. Первая группа — воспоминания офицеров, занимавших руководящие посты в, дореволюционном флоте56. Мемуары второй группы принадлежат перу офицеров флота, не занимавших до 1917 г. высоких должностей, сражавшихся в годы гражданской войны под «белыми» знаменами и ушедших

57 в эмиграцию . Третья-группа мемуаров была оставлена офицерами, до 1917 г. примкнувшими к революционному движению, что предопределило их участие в гражданской войне на стороне красных58. Bf четвертую группу входят воспоминания' офицеров, перешедших на сторону большевиков после захвата ими власти59. Внутри этой группы особо выделяются воспоминания, оставленные офицерами военного времени, чей образ мыслей и психология существенно отличалась от мышления кадровых офицеров60. Как специфический вид мемуарной литературы можно рассматривать и некоторые художественные произведения, авторы - которых, будучи не только современниками,1 но и участниками событий, описывают и осмысливают их в художественной форме61.

В работе широко^ использовались эмигрантские справочно-инфомационные издания. Наиболее ценными из них является военный справочник «Армия и флот», вышедший в свет в Париже в 1931 г. В нем, содержится обширная информация о Военно-Морском Союзе (ВМС): официальная история его- создания, уставные документы, а так же состав его подразделений (групп). В 1968 г. лейтенантом A.A. Герингом были опубликованы «Материалы к библиографии русской военной печати за s А рубежом» , В' которых имеются сведения обо-всех периодических изданиях военно-морской эмиграции и всех трудах, объединенных в «Русской Морской Зарубежной Библиотеке». Работа также опирается на труды, содержащие персональные сведения' об участниках военно-морской эмиграции. Наиболее информативным из них является изданный в 2004 г. труд В.В. Лобыцына

17

Офицеры флота и морского ведомства». В нем собраны сведения о 5711 лицах, имевших отношение к русскому флоту и остававшихся в живых к осени 1917 г. Использовались и другие аналогичные издания63.

Важнейшим элементом; источниковой базы диссертации являются? архивные материалы:

Документы ГА РФ, отражают жизнь и повседневную деятельность военно-морской эмиграции. Материалы Российского Государственного Военного архива (РГ В А),, позволяют судить о деятельности младоросской партии;, игравшую ведущую роль среди тех политических сил, на которые ориентировались морские офицеры-эмигранты.

В фонде ГА РФ № 5903 собрана переписка военно-морского агента во Франции; В нем имеются документы, связанные- с: персональным;. т количественным учетом офицеров и чинов флота после проведенных1 эвакуаций и оказанием помощи нуждающимся офицерам и членам их семей в Финляндии и Королевстве.СХО. Помимо этого-в.нем имеются документы,: связанные с образованием и деятельностью объединений: военно-морской эмиграции, а так же переписка военно-морского агента с офицерами и чинами флота. Документы об'организации учебного процесса в Севастопольском МК, эвакуированного позже в Бизерту представлены в фонде ГА РФ № 5915.

В фонде РГ ВА № 64 большой: интерес представляют документы, связанные с деятельностью младоросской партии: устав партии, переписка ее-главы с представителями на местах, картотека: на членов, партии, .а так же донесения о пропагандисткой работе среди советских моряков во французских портовых городах.

Важными архивными источниками являются также личные фонды ГА РФ. Фонд № 5970 содержит переписку бывшего морского министра адмирала И.К. Григоровича. В фонде № 6023 находится дневник мичмана П.В. Репина, в котором подробно описывается повседневная жизнь и мысли офицеров Русской эскадры в Бизерте, а так же первые шаги молодых офицеров и выпускников МЕС, прибывших для обучения в чехословацкие ВУЗы. В фонде

18 6666 содержится переписка командующего Русской эскадрой вице-адмирала М.А. Кедрова с морскими офицерами и некоторыми известными эмигрантами.

Важные материалы необходимые для решения задач исследования из фондов архивов ФСБ и СВР, до недавнего времени остававшиеся-недоступными для исследователей, были опубликованы- в серии «Русская военная эмиграция-20-40-х годов»64.

Методологическая основа исследования. В. основу методологии исследования был положен структурно-функциональный подход. Основой структурно-функционального1 подхода является понятие функции каждой-системной, единицы по отношению к системе как целому.

Согласно теории1 структурно-функционального- анализа, «любая системная? единица организации обязана быть функциональной, то есть вносить свой вклад в деятельность по достижению^ организационных целей, а ч < значит, способствовать адаптации? системы в> целом: повышать ее устойчивость, эффективность взаимодействия' с другими, организациями, ч осуществлять, регуляцию4 внутренних- связей и поведения-- отдельных частей-системы»65.

Военно-морская-! эмиграция^ рассматривается- в. работе как. динамически! развивающаяся и функционирующая система. В" качестве ее элементов выделяются? организации, объединения организаций военно-морской-эмиграции иг отдельные офицеры. При- этом-, она выступает как элемент системы более высокого порядка — Русского военного Зарубежья:

Военно-морская« эмиграции исследуется- во всей совокупности, ее общественно-политических и экономических связей во взаимодействии- с другими* элементами Русского Зарубежья, а так же социально-экономическими. и политическими институтами, приютивших их стран.

Большое значение для исследования имело использование сравнительно-исторического метода для определения'общего и особенного* в идеологии и деятельности военно-морских эмигрантских объединений: ВОМО, ВМС и

19

Объединение Морских организаций в Чехословакии, а так же входивших в их состав отдельных организаций и морских офицеров-эмигрантов.

Исследование основано на принципах объективности и историзма.

В последние годы появились работы, которые вольно или невольно искажают реальный облик эмиграции 1920-30-х гг. С одной стороны, идеализация- «рыцарей» белой борьбы, сумевших в эмиграции сохранить аутентичную Россию, а с другой — их осуждение за готовность продолжать вооруженную борьбу в союзе с внешними силами, создают односторонние, зачастую диаметрально противоположенные ее образы. Только следование принципу объективности позволяет избежать подобных крайностей, проанализировать противоречивые тенденции в ней и представить жизнь военно-морской эмиграции во всем ее многообразии.

Применение принципа историзма к изучению феномена военно-морской эмиграции определил необходимости проведения анализа исторической ситуации, в рамках которой происходило* ее организационное и политическое формирование и эволюция, выявление исторических' корней и эволюции ее идейно-политических ориентаций.

Научная- новизна исследования заключается в комплексном изучении жизни и деятельности русской военно-морской эмиграции в 1920-х-30-х гг. как важной составляющей Русского военного Зарубежья. Феномен военно-морской! эмиграции рассматривается во всех его аспектах и проявлениях: общественно-политическом, социально-экономическом и идеологическом. Впервые рассматривается финансовая сторона ее деятельности. Уточнены количественные и качественные характеристики объединений' и организаций военно-морской эмиграции и их эволюция в 1920-е-30-е гг.

Впервые исследовано участие военно-морской эмиграции в политической жизни Русского Зарубежья, в обосновании необходимости реставрации монархии в постбольшевистской России и разработке способов изменения политического строя в СССР. Также впервые проанализированы роль и место представителей военно-морской эмиграции в младоросском и легитимистском

20 движениях. В диссертации приводятся подсчеты организаций и объединений военно-морской эмиграции и предложена их классификация.

Диссертация вводит в научный оборот новый источниковый материал, в частности: сведения о персональном участии морских офицеров в младоросском движении66; об имевших место межличностных и деловых отношениях лидеров военно-морской эмиграции67; уставные документы, ряда объединений военно-морской эмиграции68, а так же об участии морских офицеров в политической жизни Русского Зарубежья69.

Апробация' результатов исследования. Основные положения диссертации были обсуждены на кафедре новейшей истории России Пермского государственного национального исследовательского университета, а также представлены' в виде доклада* на Международной-заочной' научно-практической конференции «Актуальные проблемы науки»

7П

2011 г., г. Тамбов) и ежегодной научной конференции Пермского государственного национального исследовательского университета (2011 г.). В 2008-11 гг. автором было опубликовано 9.статей по тематике диссертации, 5 из них - в. изданиях, входящих в перечень, периодических изданий Высшей аттестационной комиссии Министерства образования-. и науки Российской Федерации71.

Структура исследования: Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы и приложений.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Толочко, Александр Валентинович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В начале XX века офицеры флота и морского ведомства были привилегированной и отчасти корпоративно-замкнутой составной частью офицерского корпуса Российской империи.

Существовавший в Российской империи общественно-политический режим представлялся командному составу флота вечным. Уверенность офицеров флота в незыблемости существующего общественно-политического строя поддерживалась режимом посредством комплекса мероприятий. Во-первых, с помощью отягощенной рядом архаичных черт системы комплектования офицерскими кадрами и упорядочением порядка прохождения ими службы; во-вторых, с, помощью поддержания внешней монолитности и корпоративной замкнутости офицерского корпуса флота; и, в-третьих, существенным доверием режима офицерскому корпусу с предоставлением ему широких прав на очистку своих рядов.

Следствием веры офицеров флота в незыблемость существующего общественно-политического строя стала их изначальная безусловная лояльность по отношению к государственной власти. Более того, в сознании большинства офицеров не было четкой границы между понятиями «страна, государство» и «политический строй». Фразы о патриотизме наряду с констатацией необходимости безусловного подчинения приказам начальников были в лучшем случае итогом рассуждений многих морских офицеров на политические темы. Уверенные в прочности существующего строя, они не считали необходимым лично предпринимать какие либо не предусмотренные уставами или приказами начальников действия по его охранению. А выражение «неучастие в политической деятельности» понимался морскими офицерами как отказ от любых действий прямо или косвенно направленных против существующего общественно-политического строя.

Понеся незначительные потери в годы Первой Мировой войны и будучи незначительно «разбавленным» офицерами военного времени, офицерский корпус флота к 1917 г. в основном сохранил черты офицеров армии «традиционного» типа.

В 1917 г. офицеры флота стали свидетелями быстрого перерождения армии «традиционного» типа в «революционную». А в годы Гражданской войны, большинство из них либо приняло участие в боевых действиях с «революционной» армией, либо в силу различных причин находились в ее рядах. Поэтому, оказавшись в эмиграции, многие морские офицеры изменили свое отношение к политике вообще и политической деятельности в частности.

Из оказавшихся в эмиграции офицеров и чинов флота около трети фактически не принимало участие ни в общественной, ни в политической жизни Русского Зарубежья. Их уход в частную жизнь был обусловлен трудностями адаптации, условиями проживания в ряде европейских стран, неверием в возможность возвращения в Россию, а так же разочарованием в жизни вообще. Не принимали участия в жизни Русского Зарубежья и часть офицеров производства военного времени и Гражданской войны, которые не успели впитать корпоративного духа, а потому и не считавшие себя частью «морской семьи».

Однако большая часть офицеров и чинов флота, сплотившись в различного рода организации и объединения, принимали участие в политической и общественной жизни Русского Зарубежья. Причем, одним из главных обоснований этой деятельности, они считали сам факт своего вынужденного нахождения в эмиграции.

Большинство кадровых офицеров флота в эмиграции остались верными монархическим идеалам. Не желая считаться с реалиями жизни в СССР, они в 1920-30-х гг. по прежнему считали, что восстановление монархии является единственным и безальтернативным вариантом политического устройства в

188 постбольшевистской России. Выражая консолидированное мнение своей среды, капитан 1 ранга А.II. Щеглов своими работами не только укрепил веру в возможность реставрации монархии в России, но и теоретически обосновал это.

Логическим следствием монархических убеждений большей части морских офицеров стала их ориентация на Великого Князя ; Кирилла Владимировича. После обнародования им манифеста о принятии императорского титула в октябре 1924 года группа старших морских офицеров, из числа проживавших в Париже,: во главе с адмиралом А.И. Русиным, фактически выразила ему свои, верноподданнические чувства, показав тем самым пример всей «морской семье».

В последующие годы многие морские офицеры не только приняли: активное участие в легитимном движении, но и занимали в нем высокое положении. Так капитан 2 ранга Г.К. Граф в 1924-41 гг. исполнял обязанности начальника канцелярии главы Русского Императорского, Дома, членами «Государева совещания» были генерал-лейтенант флота A.M. Бригер и капитан 1 ранга А.Н. Щеглов, еще ряд морских офицеров: были руководителями местных организаций легитимистов и подразделений киаф.: '- \ : '

Однако только в 1938 г.,. после взаимного слияния ВОМО и ВМС и принятия Великим Князем Кириллом Владимировичем почетного председательства над ВОМО вся объединенная «морская семья» перешла на позиции легитимизма.

При этом часть морских офицеров, пошла в своем политическом развитии еще дальше вправо, приняв участие в младоросском движении. Одними из первых моряки создали обособленное корпоративное подразделение в составе партии младороссов - военно-морской очаг в Париже и сумели организовать выпуск своего военно-политического издания - журнала «Норд-Ост 23°».

189 ' . 1

Организаторские способности и бескорыстное служение младоросским идеям выдвинули ряд морских офицеров на руководящие посты в движении. Так лейтенант В.В. Рюминский был Представителем младоросской партии на Южную Америку; капитан 1 ранга П.В. Вилькен - начальником Гельсингфорского района младоросской партии; лейтенант A.A. Геринг -руководителем третьей бригады в Париже; капитан 1 ранга К.П. Иванов-Тринадцатый, лейтенанты H.A. Вильгельминин и Г.М. Гельмерсен -старшинами очагов в Лионе, Шанхае и Париже соответственно.

Продолжением эволюции антисоветских убеждений части военно-морской эмиграции стало ее стремление к консолидации с РОВС и другими эмигрантскими организациями патриотической направленности. Причем зачастую именно деятельность морских офицеров подавала пример всему Русскому Зарубежью. Так капитаном 1 ранга Н.Г. Фоминым в 1930 г. были разработаны теоретические обоснования продолжения антибольшевистской борьбы в новых исторических условиях, и предприняты практические шаги по консолидации патриотически настроенной эмиграции и развитию национально-освободительного движения в Шанхае.

Апогеем выражения антисоветских убеждений морских офицеров и чинов флота стало их одобрение вторжения немецких войск на территорию СССР. Более того, несмотря на солидный возраст, некоторые офицеры приняли непосредственное участие в вооруженной антисоветской борьбе, продолжив таким образом «свою» гражданскую войну во второй половине 1930-первой половине 1940-х гг.: пять морских офицеров воевало в Испании на стороне генерала Франко; 8 офицеров служило в различных формированиях германских вооруженных сил, 1 в Русской Освободительной Армии, 1 в испанской «Голубой» дивизии на Восточном фронте, 3 в финской и 1 в итальянских армиях; и более 20 офицеров и чинов флота проходило службу в Русском охранном корпусе, сформированном из русских эмигрантов в Югославии.

Следствием проведения эвакуаций русского флота из Новороссийска, Крыма и Владивостока, а так же исхода небольших групп и отдельных морских офицеров из пределов бывшей Российской империи и их дальнейшей миграции стало формирование очагов военно-морской эмиграции.

Количество представителей военно-морской эмиграции, оказавшихся в различных странах мира, было различным и неравномерным, причем число проживавших в отдельных странах в 1920-30-х гг. постоянно менялось. Самая большая военно-морская диаспора существовала в первой половине 1920-х гг. в Бизерте. Вместе с членами семей и командами судов Русской эскадры в нее изначально входило около 5000 человек. Наиболыне количество (по нескольку сотен) военно-морских эмигрантов и членов их семей в 1920-30-х гг. проживало во Франции, Королевстве СХС, США и Китае. В ряде таких европейских стран, как Германия, Бельгия, Чехословакия, Болгария, Румыния и Финляндии проживало по нескольку десятков представителей морской семьи, в некоторых странах, например Италии и Великобритании их было менее 10 человек.

Еще в период начальной адаптации к жизни в эмиграции изначально разрозненная «морская семья» продемонстрировала стремление к единению и оказанию взаимопомощи и поддержки нуждающихся. Причем процесс оказания помощи нуждающимся членам «морской семьи», в основном потерявшим трудоспособность офицерам, а так же членам семей, в начале 1920-х гг. был организован военно-морскими агентами в Англии и Франции через «Комиссию по организации помощи чинам флота и их семействам». Во второй половине 1920-х-1930-х гг. оказание помощи нуждающимся и взаимопомощь осуществлялась в основном децентрализовано, в рамках отдельных объединений военно-морской эмиграции.

Условия проживания и социальной адаптации бывших военных моряков зависели от страны проживания, возможности получения помощи, возраста,

191 семейного положения и наличия востребованной специальности. Объективно наиболее благоприятными для всех представителей военно-морской эмиграции они были во Франции, Бельгии, США и Шанхае, а для морской молодежи в Чехословакии и Королевстве СХС, чьими правительствами проводилась политика наибольшего благоприятствования в отношении русских эмигрантов.

Уже в первые годы пребывания в эмиграции морскими офицерами и чинами флота были заложены основы для их дальнейшего единения. Так в начале 1920-х гг. бывшими военными моряками было создано несколько корпоративных профессиональных объединений в местах компактного проживания. Одними из первых были образованы Союз морских офицеров в Константинополе, Союз взаимопомощи служивших в Российском флоте в Берлине и общество морских офицеров «Река» в Харбине. Формирование институциональной структуры военно-морской эмиграции в начале 1920-х гг. имело в целом стихийный характер, но уже тогда раздавались призывы к общему единению на основе принадлежности к русскому флоту.

Со второй половины 1920-х гг. в процессе создание организационных структур военно-морской эмиграции приняли активное участие представители морской молодежи - выпускники, гардемарины и кадеты МК в Бизерте.

Всего в 1920-30 гг. представителями военно-морской эмиграции было создано 85 различного рода организаций и объединений. Наиболее крупные из них возникали в центрах военно-морской диаспоры: во Франции США и Чехословакии, а наибольшее их количество -19 существовало в Париже.

Наиболее типичными организациями военно-морской эмиграции в 192030 гг. были организации, объединявшие своих членов по территориальному принципу, для решения благотворительных и культурно-бытовых вопросов.

Руководство большинства организаций и объединений, формально объявляя о своей аполитичности, фактически остались преданными

192 монархической идее, постепенно склоняясь на сторону легитимистов. При этом бывшим морским офицерам предоставлялась право быть членами политических организаций, что, фактически способствовало сплочению рассеянных по всему миру моряков в единую «морскую семью».

Имевшиеся в 1920-х гг. в среде военно-морской эмиграции центробежные тенденции привели к созданию в 1929 году в Париже ВОМО и ВМС. Их возникновение стало результатом развития внутренних противоречий в среде военно-морской эмиграции: скрытой борьбы за власть между старыми авторитетными адмиралами в лице А.И. Русина и более молодым вице-адмиралом М.А. Кедровым и ее политическим выбором. Члены ВМС ориентировались на РОВС, а сторонники ВОМО - на легитимного монарха.

Несмотря на естественный процесс сокращения военно-морской эмиграции из-за естественной убыли и отхода некоторой ее части в частную жизнь при крайне незначительном пополнении из числа эмигрантской молодежи, ее организации и объединения в 1930-х гг. успешно работали и развивались.

Изначально приоритетными направлениями в деятельности большинства организаций и объединений военно-морской эмиграции были сохранение офицерских кадров и их подготовка для флота будущей России, подготовка молодежи к службе на флоте и России, сохранение военно-морских традиций, изучение опыта последних войн, определение принципов и путей строительства военно-морских сил будущей России.

Однако, со средины 1930-х гг. в повседневной деятельности некоторых объединений стали проявляться историко-мемориальные и научные черты, направленные на сбор воспоминаний, архивных материалов, организацию выставок и музеев. Наибольшую активность в этом направлении проявлял ВМИК имени адмирала Колчака в Париже и Общество бывших русских морских офицеров в Америке.

Лидерам организаций и объединений военно-морской эмиграции удалось материально обеспечить осуществление текущей деятельности и реализацию задач, стоящих перед ними, что свидетельствует о высокой корпоративной адаптивной способности военно-морской эмиграции в целом.

В мире Русского военного Зарубежья объединения военно-морской эмиграции, являясь ее существенной и неразрывной частью, были примером единства, организованности и целеустремленности.

Военно-морская эмиграция, продемонстрировав, значительный культурный и научный потенциал, внесла существенный вклад в развитие всего Русского Зарубежья.