Понятие гештальта в философии Освальда Шпенглера тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.03, кандидат наук Подорога Борис Валерьевич

• Подорога Борис Валерьевич
• кандидат наук
• 2015

Оглавление диссертации кандидат наук Подорога Борис Валерьевич

Введение

I. Образ Природы

1. Пространство как аффект

2. Проблема культуры

II. Образ Истории

1. К вопросу о типе

2. Жизненный порыв

3. Организм как субъект

III. Консервативная революция в Германии

1. Карл Шмитт: понятие Друга/Врага

2. «Совесть земли»

3. Фигура корпорации

4. Мифологизация

Заключение

Библиография

I

ВВЕДЕНИЕ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Понятие гештальта в философии Освальда Шпенглера»

Актуальность темы исследования

Понятие гештальта знаменует одну из ключевых проблем сегодняшнего философского дискурса. Главный вопрос влиятельнейших философских концепций второй половины XX и начала XXI столетий - научного марксизма 60-х годов (Луи Альтюссер, Мераб Мамардашвили, Эвальд Ильенков), археологии знания (Мишель Фуко), структурного психоанализа (Жак Лакан), деконструктивизма (Жак Деррида), современных социальных, политических и эстетических критических теорий (Пьер Бурдье, Жак Рансьер, Жан-Люк Нанси, Филипп Лаку-Лабарт) представляет собой трансформацию старого вопроса эпохи Просвещения, определяющего самопонимание европейской культуры: Как возможно знание? Его трансформация, начавшаяся в начале XX веках и получившая ясные очертания в теориях указанных мыслителей, определяется утверждением гетерогенности порядка существования знания и порядка возможности знания. Если в эпоху Просвещения различие между психологией и онтологией познания устанавливалось в контексте убежденности в существовании предельных критериев его объективности, то в философии постмодерна это различие выводится на радикально новой уровень: утверждается, что не существует таких критериев для обоснования знания, которые могли бы заведомо быть признанными объективными. В философии постмодерна вопрос о возможности знания связывается с недоверием к фигуре субъекта (человека), за которым всегда было последнее слово в разрешении онтологических проблем эпохи Просвещения.

Это недоверие к субъекту определяется тем, что Лиотар называл «состоянием постмодерна», связанного с «кризисом метанарративов». Наука, как техническое знание, требует для себя обоснования и легитимации, функцию которых выполняют метанарративы (великие рассказы). К последним

относится все, что связано аксиологией эпохи Просвещения: это история о прогрессе, работе познающего субъекта на благо грядущего вечного мира и т.д. Период господства метанарративов - это состояние модерна, которое в явном виде существует от начала Нового Времени (XVII в.) до конца первой половины ХХ-ого столетия, после чего начинается их распад, знаменующийся появлением множества «малых нарративов», определяющихся продуцированием знания в рамках локальных языковых игр. Казалось бы, Шпенглер может считаться предшественником постмодернистского взгляда, поскольку он был среди первых мыслителей, заговоривших об информационной множественности в связи с концепцией жизненного многообразия. Шпенглер претендовал на преодоления проекта Просвещения -эпохи наибольшего влияния метанарративов - через отказ от европоцентризма и утверждение культурной множественности: всесильный субъект растворяется в органическом плюриверсуме, где исторические истины западноевропейской культуры оказывается лишь одними из многих.

Однако свидетельством шпенглеровской укорененности в метафизической логике Просвещения является претензия его философско-исторического подхода на тотальность: концепция Шпенглера выстраивается в качестве всеохватной картины мира, подразделяющейся на инструментально-прагматический и валютативный аспекты, где в качестве первого выступает Природа, а в качестве второго - История (жизнь). Если Природа определяет субъекта как консервативного агента культурного единства, то История по отношению к нему несет в себе функцию легитимации, оправдывающую его стремления к утверждению собственной необходимости и общезначимости. Существование субъекта как носителя устойчивой культурной парадигмы с присущей ему способностью к ассимиляции чувственного опыта базируется на образе органического становления, который обладает аксиологическим значением. Природа - это форма мира, представляющая систему актуальных жизненных воззрений, которые человек использует в своей повседневной

жизни. Культура предполагает множество форм вовлеченности человека в мир: это языковые, религиозные, культовые, эстетические, стилевые, политические, социальные, экономические, образовательные и ритуальные знания/практики, формирующие его чувственный опыт. Если Природа - это знание того, что есть мир, предопределенное культурой, к которой он принадлежит, и позволяющее ему приобретать новое знание, то История - это знание, отвечающее на философский вопрос «как?»: Шпенглер призывает осмыслить собственную культурную ангажированность в отношение к той инстанции, которая ей внедистантна1. Наряду с И.В. Гёте, Ф. Ницше, В. Дильтеем и А. Бергсоном, Шпенглер разделяет контрмодернистскую убежденность в том, что история руководствуется не логикой разума, понятой в смысле классического естествознания, но логикой жизни, понятой через призму философской биологии начала ХХ-ого столетия. Способность субъекта культуры постигать внешнюю по отношению к нему вещь определяется гетерогенным по отношению к соответствующим взаимосвязям требованием ЬюБ-а. Возможность переработки данного и наличного, посредством врожденного и унаследованного, обуславливается при помощи утверждения жизни в качестве универсального прообраза Природы. Шпенглер не отказывается от интерпретации Природы в классическом духе: соответствующее соотношение

1 Поскольку философствование Шпенглера относится к общей установке западноевропейского модерна, постольку он явить абсолютное обоснование знание. И в этом плане недостаточно указания на первичность жизни-истории по отношению к Природе. Она должна быть качественно отличной от нее. Когда Шпенглер выступает против Природы, он апеллирует не к большей легитимности или достоверности Истории в плане определения отношения человека к миру: он пытается показать, что История несоизмерима с теми знаниями, которые над ней надстраиваются. В теологии таков был статус богооткровения. Философия сохранила притязания на знание, которое обладало бы таким же статусом. И Шпенглер не является исключением: его формально-структуралистский подход к исследованию знания оказывается демонстрацией пластических энергий жизни, обладающей неким сакральным статусом. Подробнее о легитимации философского знания (См.: Шеффер Ж-М. Конец человеческой исключительности. М.: НЛО, 2010. С. 57).

человека и мира ассоциируется Шпенглером с техникой познания, интерпретируемой в кантовском духе пространственной возможности формирования психологических и логических проекций, тогда как История есть универсальная логика времени (становление), которая ей понятийно неоднородна, но которая служит его онтологической гарантией. Итак, если Природа - это объективная внутри культуры структура, связанная с определенным соотношением образа и действительности, знания и предмета, картины мира и самого мира, которое прослеживается в описываемых Шпенглером инстинктивных, коммуникативных, научных, религиозных, политических, экономических и проч. формах деятельности, то История - это надпорядковая инстанция жизни, в виду которой эти соотношения рассматриваются в качестве возможных и реализуемых.

Шпенглеровская философия не может быть определена через парадигмальный разрыв между классическим и неклассическим модерном, как полагают многие его интерпретаторы, говоря о осуществляемом Шпенглером переходе от философии разума к философии жизни: она тесно связана с разработкой с помощью обновленных посредством историцистского и виталистского терминологического аппарата концептуальных взаимосвязей, изначально имплицированных в исходную структуру модерна, общую для обоих его ветвей. То, что, с точки зрения Шпенглера, является радикально новой моделью истории, определяющейся цикличностью и поликультурностью, есть встраивание исходной историко-телеологической проблематики в русло философии жизни, которое в поздних сочинениях Шпенглера становится основной консервативной онтологии, интенсифицирующей заложенные в логике Просвещения понятия исключительности и уникальности в рамках тоталитарно-идеологического опыта.

Наиболее очевидным доказательством тесно связи Шпенглера с модерном служит понятие ресимволизации, во-многом повторяющее логику кантовской критики метафизики. Немецкое слово Symbol происходит от

древнегреческого Symbolon, которое буквально переводится на русский язык как «примета». В наиболее обобщенном понимании метка - это репрезентация свойств и признаков вещи, связанных с ней процессов и оценок. Для субъекта жизненный мир - это символический ансамбль, обладающий свойствами значения: огонь - горячий, предметы - падают с высоты, колесо - катится и т.д. Символическое восприятие ассоциируется Шпенглером с практической вовлеченностью индивида в мир. Сделать символ объектом познания, значит утвердить его в качестве символа - как форму повторения жизни (Leben). Ресимволизация позволяет навести мосты между двумя противоречащими друг другу в западной метафизике понимания природы: 1) природа как естественное окружающее человека пространство, 2) Природа как трансцендентный, скрытый за вещами порядок, и тем самым переопределить природу как форму природы («Природу»), которая осуществляет себя в горизонте жизненного влечения. Ресимволизация обладает общими чертами с картезианским epoche: познание Природы требует отвлечения от повседневных представлений о мире, определяющихся опытом отдельных научных дисциплин, социальными установлениями и мыслительными привычками; но для Шпенглера десимволизация Природы не означает ее ликвидации: система взаимосвязей субъект-вещь приводится в состоянии бездействия для того, чтобы вторым шагом быть утвержденными в качестве идеальной. Если цель картезианского epoche - отказаться от жизни в пользу мышления, а символизация обыденного сознания попросту открывает мир первой, то шпенглеровская ресимволизация представляет собой интенсифицирующий синтез первого и второго, прием двойного утверждения: субъект вначале приостанавливает свою вовлеченность в суждения, составляющие его жизнь, чтобы затем утвердить его в качестве исходного досимволического первоначала. Субъект отвлекается от своих символических зависимостей, чтобы выявить их историческую возможность, которая будет определяющей по отношению к их конкретным выражениям и вместе с тем из них не выводимым, чтобы, в конечном счете, выполнить через

нее практическое требование утверждения собственного бытия. Изначально подразумевая символический образ мира в качестве единственной формы существования субъекта, Шпенглер обсуждает ресимволизацию как метод, позволяющий осознанно принять его как истину в последней инстанции. Если субъект, символизируя мир, позволяет ему воздействовать на свою чувственность, то связанное с ресимволизацией первоначальное отстранение подготавливает возможность объявить это воздействие абсолютным. Ресимволизация - это не устранение предмета сомнения, но остановка процесса соотнесения мыслящего субъекта с подразумеваемыми предметом мыслительными позициями, где опровержение какого-либо заинтересованного суждения (повседневного, научного, религиозного) служит инструментом кристаллизации его виртуального ядра2. Шпенглеровская ресимволизация в этом плане сходна с романтическим скептицизмом, который признает мир как самостоятельно существующее целое, если его достоверность в качестве такового станет первичной по отношению к его самостоятельности. Итак, Шпенглер обсуждает задачу ресимволизации как проясняющую, удостоверяющую и интенсифицирующую: находясь в зоне символизации мы оперируем понятиями, не различая их в качестве таковых, тогда как ресимволизация временно отключает эту зону, эксплицируя понятия в их

2 У Шелера форма человеческой чувственности определяется отношением духа (Geist) и жизни (Leben). Вот, что пишет Шелер: «Если главным в понятии духа сделать особую познавательную функцию, род знания, которое может дать только он, то тогда основным определением "духовного" существа станет его экзистенциальная несвязанность, свобода, отрешенность его - или его центра существования - от принуждения, от давления, от зависимости от органического, от "жизни" от всего, что относится к "жизни" (...). Но сколь бы ни были сущностно различимы "жизнь" и "дух", все же, согласно нашему изложенному здесь взгляду, оба принципа необходимы в человеке друг для друга: дух идеиирует жизнь. Но только жизнь способна привести в действие и осуществить дух, начиная с его простейшего побуждения к акту и вплоть до создания произведения, которому мы приписываем духовное смысловое содержание». (См.: Шелер М. Избранные произведения. М.: Гнозис, 1994. С. 153, 182).

понятийном статусе и тем самым утверждая их в качестве целого - понятия понятий. Шпенглеровская ресимволизация призвана довести до объективности все то, что изначально наличествует в сознании, выражая историческую объективацию мира. При помощи ресимволизации История постулируется в качестве исходной объективности, в проекции которой постигается необходимость Природы. В рамках ресимволизации, приостанавливающей всякую чувственную сопричастность миру, раскрывается базовая виртуальная константа, связанная с представлением об изначальной направленности к символическому смыслополаганию.

Именно поэтому шпенглеровское определение Природы через Историю, нельзя в полной мере назвать критическим: оно связано с утверждением исторической онтологии, которая раскрывается в его политической теории. Это оказывается особенно очевидным на примере шпенглеровской идеолого-политической программы консервативной революции. Консервативная революция связана с переосмыслением инспирированного французской революцией универсализации эгалитаристских ценностей. Если Руссо связывает демократию с обществом равенства, то для Шпенглера, его последователя Меллера ван дер Брука, написавшего книгу «Третья империя» и Карла Шмитта, разработавшего актуальную для консервативного движения теорию государства, ясно, что руссоистская политическая модель игнорирует историчность народа. Из этого тезиса идет последовательная разработка идеи уникальности, особого пути Германии, отдельные мифологемы которой мы встречаем в нацистской риторике. Таким образом, консервативная революция оказывается политическим направлением, способным дать предварительное понимания «мировоззренческой» подоплеки национал-социализма.

Целью данной работы является историко-философская реконструкция и критический анализ понятия гештальта в философском творчестве Освальда Шпенглера, позволяющая выявить значение гештальта для современной

философии в целом. Для реализации этой цели в диссертации ставятся следующие задачи:

1. рассмотреть фигуру Природы у Канта как идею пространственного миропознания, концептуализирующую эффект двойного порядка: аффект/репрезентация;

2. показать совершаемую Шпенглером квазивиталицистскую универсализацию мировой истории через метафору растения;

3. эксплицировать взаимосвязь логики жизни и логики причинности в ее связи с концептуализацией у Хельмута Плеснера в понятии еще-не-бытия;

4. проанализировать в отношении к общему разбору идеологии «консервативная революция» критическую взаимосвязь между идеей 1789 и идеей 1914;

5. подвергнуть анализу онтономическую теорию Карла Шмитта: отношение Друг/Враг;

6. разобрать значения политических терминов корпорации и народного организма;

7. изложить ключевую для утверждения немецкой националистической идентичности мифологему солнца.

Обзор используемых первоисточников

Диссертационное исследование основывается, в первую очередь, на немецкоязычных первоисточниках. Трудность исследования Освальда Шпенглера состоит в том, что философское содержание его творчества, которое, как мы пытаемся показать, основывается на понятии гештальта, может быть вычленено из его текстов только с отсылкой к многочисленным авторам, на которых Шпенглер не ссылается, но идеи которых содержатся в его сочинениях3. Из этих работ наиболее очевидными и известными являются

3 Шпенглер О. Закат Европы М.: Мысль, 1993.

10

работы И. Канта, И. Гете и Ф. Ницше - единственные, авторитет которых Шпенглер открыто признает. Наряду с ним, среди тех, кого Шпенглер не называет, по свидетельству современников немецкого философа, непосредственно наблюдавших процесс его работы (Э. Мейер), присутствуют Ф. Шеллинг, А. Бергсон, В. Дильтей, Э. Мах, Г. Риккерт, М. Мюллер, М. Вертгеймер, К. Коффка, В. Келер. Особое место занимают последователи Шпенглера, концептуализировавшие его интуиции и создавшие, тем самым, почву для расширения интерпретационного пространства его философского опыта. Наиболее известен среди них представитель философской антропологии, Хельмут Плеснер, который во введении к своей главной книге «Ступени органического и человек» открыто называет себя продолжателем идей Шпенглера. Следует отметить, что политический аспект понятия гештальта, связанный с концепцией консервативной революции, невозможно понять без отсылки к младшим современникам Шпенглера - Артуру Меллеру ван дер Бруку, Карлу Шмитту и Эрнсту Юнгеру.

Центральными первоисточниками данного исследования являются следующие работы Шпенглера: главный труд «Закат Европы» («Der Untergang des Abendlandes»), сборник статей «Речи и выступления» («Reden und Afsätze») идеологические произведения «Пруссачество и социализм» («Preussentum und Sozialismus»), «Годы решений» («Jahre der Entscheidungen») и «Воссоздание германского Рейха» («Neubau des deutschen Reich»). Закат Европы переводился на русский язык несколько раз. Первый перевод первого тома «Заката Европы» под названием «Гештальт и действительность» («Gestalt und Wirklichkeit») вышел в переводе Н. Ф. Гарелина в 1923 году. В 1993 году Закат Европы вышел в переводе К.А. Свасьяна. Второй том «Заката Европы» под названием «Всемирно-исторические перспективы» публикуется на русском языке значительно позже, только в 1998 году в переводе И.И. Маханькова. Сборник «Речи и размышления» до сих пор не переведен на русский язык, «Пруссачество и социализм» был переведен на русский язык Г.Д. Гурвичем в

2002 году, «Годы решений» - В.В. Афанасьевым в 2006 году, «Воссоздание немецкого Рейха» - А. В. Перцевым и Ю.Ю. Коринцем в 2015 году. Для уточнения анализируемых в настоящем исследовании понятий, их всестороннего анализа, было предпринято сопоставление указанных русскоязычных изданий Шпенглера с немецкими оригиналами4.

Что касается Канта, то основным источником являются три кантовские критики, чей перевод на русский язык группой Лосского обладает общепризнанным качеством.

По Гёте основным источником являются 32, 33, 34 и 35 тома Штутгартского собрания сочинений в 36 томах5, которое не уступает Веймарскому изданию сочинений Гёте в плане подборки сочинений по естествознанию: морфология6, общему естествознание7 и учение о цвете8. Этот корпус работ Гете, посвященных историческому переосмыслению природы, на русском языке представлен лишь фрагментарно в издании И.И. Канаева «Гёте: избранные работы по естествознанию», где в полном объеме представлены лишь три наиболее известные естествоведческие работы Гёте: «Метаморфоз растения», «О межчелюстной кости OS Intermaxillare у животных и человека» и «Учение о цвете», тогда как сочинение «Геология и минералогия», являющееся наиболее существенным для понимания историчности Природы, не представлено вовсе.

Из объемной литературы по гештальтпсихологии, которая является для Шпенглера существенным концептуальным источником в рамках

4 Spengler O. Der Untergang des Abendlandes. München: DTV, 1973; Spengler O. Reden und Aufsätze. München: C. H. Beck, 1938; Spengler O. Jahre der Entscheidung: Deutschland und die weltgeschichtliche Entwicklung. München: DTV, 1961; Spengler O. Preussentum und Sozialismus München: C. H. Beck, 1920.

5 Goethe J. W. Sämtliche Werke: In 36 Bänden. Stuttgart: Kröner, 1882.

6 Goethe J. W. Zur Morphologie // Goethe J. W. Sämtliche Werke in 36 Bänden. Stuttgart: Kröner, 1882. Bd. 32.

7 Goethe J. W. Mineralogie und Geologie, Meteorologie, Zur Naturwissenschaft im allgemeinen u. a. // Goethe J. W. Sämtliche Werke in 36 Bänden. Stuttgart: Kröner, 1882. Bd. 33.

8 Goethe J. W. Zur Farbenlehre // Goethe J. W. Sämtliche Werke in 36 Bänden. Stuttgart: Kröner, 1882. Bd. 34, Bd. 35.

конструирования теории познания, мало что переведено на русский язык. Среди переведенных текстов можно назвать работы Макса Вертгеймера «Что такое гештальтпсихология», «Продуктивное мышление» и двухтомник Келлера/ Коффки «Гештальтпсихология». Несмотря на то, что эти работы являются важными для настоящего исследования, очерчивая холистскую психологию познания, которая играет роль опосредующего звена между внеположным по отношению к субъекту требованием разума и чувственным опытом, они представляют собой специализированные исследования, обсуждающие экспериментальные данных: они уступают по концептуальной насыщенности работам, всецело посвященным именно теоретической разработке понятия гештальта9. Важное место в русле данной проблематики занимают работы Хельмута Плеснера, главного последователя Шпенглера в рамках разработки понятия гештальта в его связи с философской биологией. Основная идея Шпенглера, связанная с тезисом о том, что жизнь является началом гетерогенным относительно порождаемых им форм (культур, индивидов), активно развивается Плеснером в его проекте философской антропологии, выражаясь в концептуализациях понятий «организма», «окружающего мира» и «причинности». Основным источником здесь является десятитомное франкфуртское собрание сочинений на немецком языке, изданное еще при жизни Плеснера10.

Степень исследованности темы Номинально понятие гештальта в философии Шпенглера обсуждалось во множестве работ. К примеру, это работы Г.М. Тавризян «О. Шпенглер, Й. Хейзинга: две концепции кризиса культуры», статья Ю. Давыдова «Биокосмическая мифологизация диалектики», статья В. Межуева

9 Köhler W. Die physischen Gestalten in Ruhe und im stationären Zustand: eine naturphilosophische

Untersuchung. Braunschweig: Friedr. Vieweg & Sohn, 1920; Köhler W. Gestaltpsychologie. New York: Livereight, 1929; Köhler W. The task of Gestalt psychology. New York: Princeton university press, 1972.

10 Plessner H. Gesammelte Schriften. Frankfurt am Main: Suhrkampf Verlag, 1980-1985

«Европейская культура перед лицом западной цивилизации». Среди работ западных исследователей можно выделить сочинения «Анти-Шпенглер» О. Нойрата (1921), «Освальд Шпенглер как философ» Э. Мейера (1922), «Спор со Шпенглером» М. Шретера (1922), «Учение о городах Шпенглера» О. Коелреттера (1924), статью «Об учении Освальда Шпенглера» Т. Манна (1924), а также более поздние труды: философско-биографическое сочинение Стюарта Хьюза «Освальд Шпенглер» (1952), труд А. Коктанека «Освальд Шпенглер в своем времени» (1968), и работу Детлефа Фелкена «Консервативный мыслитель между империей и диктатурой» (1984). В этих работах прослеживаются три одинаково неудовлетворительные стратегии интерпретации понятия гештальта.

К первой относится вписывание понятия гештальта в биографию Шпенглера, где дневниковые заметки Шпенглера и содержания его писем связываются с философско-историческими концептуализациями. В частности, А. Коктанек, К. Свасьян и В. Межуев определяют гештальт в качестве понятия, отражающего личностное неприятие Шпенглером систематико-метафизического подхода в философии: гештальта - это спонтанная греза Шпенглера, «копия его внутренних переживаний». Тезис Шпенглера о том, что исследователи, приверженные природному миропознанию, упорядочивают мир в соответствии с всеобщими и неизменными во все времена правилами, тогда как историки мыслят фигурами индивидуальности и уникальности, оказывается в этом плане выстраданным следствием непосредственного исторического переживания действительности самим Шпенглером, его экспрессивным образом. Природа для Шпенглера - это позитивный, а потому поверхностный мир повседневности, тогда как история - это глубокий, всегда интимный и невыразимый интуитивный опыт смыслополагания.

Ко второй стратегии относится подход таких исследователей как О. Нойрат, Д. Фелкен и Коктанек и отчасти Г. Тавризян, где отношение гештальта определяется противопоставлением «либерального» и «консервативного»:

Природа - это выражение универсальных правовых норм социально-политического существования человека, связываемые с эгалитарной логикой Французской революции, тогда как история - это выражение шпенглеровских консервативных позиций, в соответствии с которыми индивидуальность ассоциируется с авторитаризмом, а стихийность переживания - с политическим произволом.

Третья стратегия определяется переосмыслением понятия гештальта в русле русской религиозно-философской мысли. В 1922 году русское издательство «Берег» выпускает сборник под названием «Освальд Шпенглер и Закат Европы», составленный из четырех статей Ф. А. Степуна, С. А. Франка, Н. А. Бердяева и Я. М. Букшпана, в которых прослеживается общая тенденция, в соответствии с которой культурно-историческая доктрина Шпенглера должна быть усвоена в рамках проекта обновленной русской религиозности, инициированная размышлениями Шпенглера о будущем русской культуры. Однако следует отметить, что все три перечисленные стратегии формируют основу для более полного, внимательного, объективного и актуального прочтения философского творчества Шпенглера.

Объект исследования: проблематика конституирования целого как возможности западного исторического дискурса

Предмет исследования: философская реконструкция понятия истории в европейском модерне на материале работ Освальда Шпенглера

Научная новизна

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Подорога Борис Валерьевич, 2015 год

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Авенариус Р. Философия как мышление о мире сообразно принципу наименьшей меры силы. М.: URSS, 2014.

2. Аверинцев С. Морфология культуры О. Шпенглер // Вопросы литературы. 1968.

3. Адлер А. О нервическом характере. М.-СПБ.: Университетская книга, 1997.

4. Бейтсон Г. Разум и Природа. М.: КомКнига, 2007.

5. Бенуа А. Карл Шмитт сегодня. М.: ИОИ, 2013.

6. Бергсон А. Собрание сочинений. М.: Московский клуб, 1992.

7. Бердяев Н. Букшпан Л. Степун Ф. Франк С. Освальд Шпенглер и Закат Европы. М.: Берег, 1922.

8. Беркли Д. Сочинения. М.: Мысль, 1978.

9. Бурдье П. Практический смысл. СПБ. Алетея, 2001.

10. Вертгеймер М. Продуктивное мышление. М.: Прогресс, 1987.

11. Гадамер Х. Истина и метод. М.: Книга по требованию, 2012.

12. Гартман Н. К основоположению онтологии. СПБ.: Наука, 2003.

13. Гегель Г. Ф. В. Философия природы. // Гегель Г. Ф. В. М.-СПБ.: СоцЭКГИЗ, 1930-1958. Т. II.

14. Гердер И. Идеи к философии истории человечества. М.: Наука, 1977.

15. Гибсон Д. Экологический подход к зрительному восприятию. М.: Прогресс, 1988.

16. Гирц К. Интерпретация культур. М.: Росспэн, 2004.

17. Гоббс Т. Избранные произведения в двух томах М.: Мысль, 1964.

18. Грегори Р. Глаз и мозг: психология зрительного восприятия. М.: Прогресс, 1970.

19. Гуссерль Э. Логические исследования: Том II. М.: Академические проект, 2011.

20. Гуссерль Э. Идеи к чисто феноменологии и феноменологической философии. М.: ДИК, 1999.

21. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. СПБ.: Наука, 2013.

22. Деар П. Шейпин С. Научная революция как событие. М.: НЛО, 2015.

23. Делез Ж. Эмпиризм и субъективность, Критическая философия Канта: учение о способностях. М.: РегБе, 2001.

24. Зиммель Г. Избранное. Проблемы социологии. М.-СПБ.: Университетская книга, 2015.

25. Зомбарт В. Собрание сочинений в 3-х томах. СПБ.: Владимир Даль, 2005-2008.

26. Кант И. Критика способности суждения. СПБ.: Наука, 2006.

27. Кант И. Критика чистого разума. М., Эксмо, 2013.

28. Кант И. Пролегомены. М.: Академический проект, 2008.

29. Кант И. Сочинения в шести томах. М.: Мысль, 1963-1966.

30. Кант И. Трактаты. СПБ.: Наука, 2006.

31. Канторович Э. Два тела короля М.: Издательство института Гайдара, 2014.

32. Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке М.: Гароарика, 1998.

33. Кассирер Э. Познание и действительность. М.: Гнозис, 2006.

34. Кассирер Э. Философия символических форм. М.: Академический проект, 2011.

35. Келер В. Коффка К. Гештальтпсихология. М.: АСТ, 1998.

36. Коген Г. Теория опыта Канта. М.: Академический проект, 2012.

37. Кожев А. Понятие власти. М.: Праксис, 2007.

38. Коэн Р. В погоне за Солнцем. М.: АСТ, 2013.

39. Кунц К. Совесть нацистов. М.: Ладомир, 2007.

40. Лаку-Лабарт Ф. Ж.-Л. Нанси. Нацистский миф. СПБ.: Владимир Даль, 2002.

41. Лазарев В. Освальд Шпенглер и его взгляды на искусство. М.: 1922.

42. Мейнеке Ф. Возникновение историзма. М.-СПБ.: Центр гуманитарных инициатив, 2013.

43. Мах Э. Анализ ощущений. М.: Территория будущего, 2005.

44. Меллер ван дер Брук А. Миф о вечной империи и третий рейх. М.: Вече, 2009.

45. Мерло-ПонтиМ. Феноменология восприятия. СПБ.: Ювента, 1999.

46. Молчанов В. Феномен пространства и происхождение времени. М.: Академический проект, 2015.

47. Наранхо К. Гештальттерапия. Воронеж: МОДЭК, 1995.

48. Ортега-и-Гассет Х. Избранные труды. М.: Весь мир, 1997.

49. Плеснер Г. Ступени органического и человек: введение в философскую антропологию. М.: Росспэн, 2004.

50. Сартр Ж.-П. Воображаемое: феноменологическая психология воображаемого. СПБ.: Наука, 2001.

51. Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политическая литература, 1992.

52. Спенсер Г. Циген Т. Ассоциативная психология. М.: АСТ, 1998.

53. Тавризян Г. О. Шпенглер, Й. Хейзинга: две концепции кризиса культуры». М.: Искусство, 1989.

54. Тагиеф П.-А. Цвет и кровь: французские теории расизма. М.: Ладомир, 2009.

55. Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М.: Наука, 1987.

56. Тойнби А. Исследование истории. М.: «АСТ», 2009.

57. Уайт Х. Метаистория. Екатеринбург: Издательство уральского университета, 2002.

58. Фихте И. Сочинения. СПБ.: Наука, 2008.

59. Флоренский П. Сочинения в четырех томах. М.: Мысль, 1999.

60. Фрайер Х. Революция справа. М.: Праксис, 2009.

61. Фрайер Х. Теория объективного духа. СПБ.: Владимир Даль. 2013.

62. Фрейд З. Психика: структура и функционирование. М.: Академический проект, 2007.

63. Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. М.: Гнозис, 1993.

64. Хейзинга Й. Осень средневековья. М.: Наука, 1988.

65. Шелер М. Избранные произведения. М.: Гнозис, 1994.

66. Шеллинг Ф. Сочинения в двух томах. М.: Мысль, 1987.

67. Шеллинг Ф. Философия искусства. М.: Мысль, 1966.

68. Шеллинг Ф. Философия откровения. СПБ.: Наука, 2002.

69. ШефферЖ-М. Конец человеческой исключительности. М.: НЛО, 2010.

70. Шлегель Ф. Эстетика, философия, критика. М.: Искусство, 1983.

71. Шмитт К. Диктатура. СПБ.: Наука, 2005.

72. Шмитт К. Номос земли. СПБ: Владимир Даль, 2008.

73. Шмитт К. Политическая теология. М.: Кучково поле, 2000.

74. Шмитт К. Теория партизана. М.: Праксис, 2007.

75. Шпенглер О. Воссоздание немецкого рейха. СПБ: Владимир Даль, 2015.

76. Шпенглер О. Закат Европы: гештальт и действительность. М.: Мысль, 1993.

77. Шпенглер О. Закат Европы: всемирно-исторические перспективы. Т. 2. М.: Мысль, 1998.

78. Шпенглер О. Годы решений. М.: Скимень, 2006.

79. Шпенглер О. Философия лирики. М.: Озарь, 1923.

80. Шпенглер О. Человек и техника. // Культурология XX век. М.: 1995.

81. Шпенглер О. Пруссачество и социализм. М.: Праксис. 2002.

82. Эббингауз Г. Бэн А. Ассоциативная психология М.: АСТ, 1998.

83. Элиаде М. Аспекты мифа. М.: Академический проект, 2010.

84. ЭлиадеМ. Миф о вечном возвращении. СПБ.: Алетея, 1998.

85. Юнг К. Архетип и символ. М.: RENAISSANCE, 1991.

86. Юнг К. Душа и миф: шесть архетипов. Киев: Государственная библиотека для юношества, 1996.

87. Юнг К. Либидо, его метаморфозы и символы. СПБ.: Восточноевропейски институт психоанализа, 1994.

88. Юнг К. Структура и динамика психического. М.: Cogito centre, 2008.

89. Юнг К. Структура психики и архетипы. М.: Академический проект, 2009.

90. Юнг К. Философской древо. М.: Академический проект, 2008.

91. Юнг К. AION. М.: Ваклер, 1997.

92. Юнгер Ф. Язык и мышление. СПБ.: Наука, 2005.

93. Юнгер Э. Националистическая революция. М.: Скимень, 2008.

94. Юнгер Э. Рабочий. Господство и гештальт. СПБ.: Наука, 2000.

95. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Республика, 1994.

96. Baader F. Gesellschaftslehre. München: Kösel-Verlag, 1957.

97. Baader F. Über den Begriff der Zeit, Über den Zwiespalt des religiösen Glaubens und Wissens. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1984.

98. Breuer S. Anatomie der Konservativen Revolution. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1993.

99.Felken D. «Oswald Spengler: Konservativer Denker zwischen Kaiserreich und Diktatur». С. H. Beck. Munchen. 1988.

100. Goethe J. W. Sämtliche Werke: In 36 Bänden. Stuttgart: Kröner, 1882.

101. Hughes S. Oswald Spengler. New Brunswick, London: Transaction Publishers, 1992.

102. Koktanek A. Oswald Spengler in seiner zeit. Munchen: C. H. Beck, 1965.

103. Mohler A. Die Konservative Revolution in Deutschland 1918-1932. ARES, 2005.

104. Mosse G. L. Die Völkische Revolution. Frankfurt am Main: Hain, 1991.

105. Moss G. The crisis of german ideology: intellectual origins of the third Reich. New York: Grosset & Dunlap, 1971.

106. Müller F. M. Lectures on the science of Language. London: Longmans, Green, and Co., 1871.

107. Plessner H. Gesammelte Schriften. Frankfurt am Main: Suhrkampf Verlag, 1980-1985.

108. Spengler O. Der Untergang des Abendlandes. München: DTV, 1972.

109. Spengler O. Politische Schriften. C.H. Beck: 1934

110. Spengler O. Reden und Aufsatze. Munchen: C. H. Beck, 1938.

111. Spengler O. Urfragen. Munchen: C.H.Beck, 1965.

112. Wislicenus H. Die Symbolik von Sonne und Tag in der germanischen Mythologie mit Beziehung auf die allgemeine Mythologie. Leipzig: Salzwasser, 1862.