Письменные источники по истории старообрядческих толков и согласий Байкальского региона: вторая половина XVIII - первая треть XX вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.09, кандидат исторических наук Сметанина, Елена Владимировна

• Сметанина, Елена Владимировна
• кандидат исторических наук
• 2009

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Сметанина, Елена Владимировна

ВВЕДЕНИЕ С.З

ГЛАВА I. Сведения об истории старообрядческих толков и С. 23-71 согласий в документальных источниках и материалах периодической печати Байкальского региона

§ 1. Архивные документы по истории старообрядчества Байкальского С. 23-34 региона: палеографические особенности, видовая классификация и систематическая характеристика

§2. Сведения о толках и согласиях в документальных комплексах С. 35-48 церковных учреждений

§3. Дифференциация старообрядчества в документах С. 49-61 правоохранительных органов и органов управления

§4. Периодические издания Русской православной церкви как С. 62-72 источник по истории старообрядческих толков и согласий

ГЛАВА II. Нарративные источники изучения старообрядческих С. 73-132 толков и согласий Байкальского региона

§1. Репертуар книжно-рукописных памятников и круг чтения С. 73-88 старообрядцев Байкальского региона

§2. Полемические сочинения как источник по истории поповского С. 89-110 согласия

§3. Внутристарообрядческая полемика в региональном С. 111-119 книжно-рукописном наследии

§4. Цитирование и ссылки в полемических произведениях С. 120

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Письменные источники по истории старообрядческих толков и согласий Байкальского региона: вторая половина XVIII - первая треть XX вв.»

Актуальность исследования.

Старообрядчество, возникшее после церковного раскола как оппозиция официальной православной церкви, постепенно переросло в масштабное народное движение, со временем распространившееся по всему миру. Во многих уголках планеты оно сохранило свою яркую самобытность до настоящего времени.

В Байкальском регионе старообрядцы появились во второй половине XVIII в. Здесь их стали называть - «семейские», поскольку переселены они были вместе с семьями. Принеся с собой свою уникальную культуру и традиции, они смогли многое донести до наших дней.

Революция, гражданская война и последовавшие за ними гонения на старообрядцев (в т.ч. семейских) со стороны Советского правительства в начале XX в. не привели к полному исчезновению приверженцев староверия, но заставили их уйти в глубокое подполье.

Возрождение духовной жизни старообрядцев и ее выход на качественно новый уровень, в 90-е годы ХХв. сделали возможным обращение к этой теме ученых. Принципиальный традиционализм, ставший идеологией и практикой старообрядчества, определил высокую ценность изучения этой культуры. Сложный и многогранный феномен старообрядчества привлекает внимание исследователей многих отраслей исторической науки, фольклористики, культурологии. Об этом свидетельствует проведение ежегодных международных, всероссийских и региональных научно-практических конференций, съездов, симпозиумов, посвященных разработке проблем истории и современности старообрядчества.

Особенно важным в этой связи становится изучение региональных особенностей старообрядчества, поскольку такие исследования помогают выявить качества этого масштабного явления характерные только для определенной местности. В Байкальском регионе такой уникальной чертой можно считать бытование большого числа толков и согласий у семейских.

С момента появления старообрядчества, как оппозиционного движения, начался процесс его дробления на согласия и толки. Причиной этого явления стали расхождения во взглядах на проведенную церковную реформу, внесшую изменения в отправлении культа, через исправление богослужебных книг. Сложились мощные духовные центры приверженцев отдельных согласий и толков (Стародубье, Выг, Поморье и т.д.).

Старообрядцы в Байкальский регион были переселены из разных областей западной части России и приграничных территорий, картина бытования согласий и толков сложилась довольно пестрая. Пристальное внимание к их деятельности со стороны властей, как гражданских, так и церковных не могло не отразиться в многочисленных архивных материалах. Однако, в отличие от многих «старообрядческих» ареалов России, проблематика истории и бытования толков и согласий в байкальском регионе до сих пор изучена лишь фрагментарно и очень поверхностно.

Изучение старообрядчества невозможно без обращения к книжно-рукописному наследию. Дифференциация старообрядчества стала причиной появления большого количества полемических произведений. Тесное сосуществование представителей разных согласий и толков привело к развитию бурной полемики как внутри старообрядчества, так и с представителями Русской православной церкви, которая проводила в регионе миссионерскую работу. Споры и разногласия вылились на страницы полемических произведений.

Попытки составить целостную картину источниковой базы проблемы бытования толков и согласий в Байкальском регионе, куда бы вошли как архивные материалы, так и книжно рукописное наследие (в виде полемических произведений) ранее не предпринимались. Следовательно, для углубленного изучения региональных особенностей старообрядчества, вопрос комплексного описания и анализа корпуса письменных источников безусловно актуален.

Степень изученности проблемы

Старообрядчество как особое явление русской церкви, культуры и экономики вызывало интерес исследователей, начиная с середины XVIII в. В изучении российского старообрядчества можно выделить три этапа: дореволюционный, советский и постсоветский.

В дореволюционной отечественной историографии, посвященной проблемам старообрядчества, традиционны следующие направления: церковное, ведомственное и демократическое.

Первые работы о старообрядчестве были написаны представителями официальной православной церкви и русской исторической науки (Дмитрием Ростовским, Макарием (Булгаковым), Н.И. Субботиным) и преследовали исключительно обличительные и миссионерские цели. Их относят к церковному (синодальному) направлению старообрядческой историографии. В конце XVIII в. Андрей Иоаннов описал самые крупные современные ему толки и согласия и их «заблуждения». Н.И. Субботин в 1895 г. выпускает работу, посвященную специально истории «австрийского» согласия. Главная заслуга историков церковного направления состояла в сборе и публикации документов о старообрядчестве, как правительственных, так и «вышедших из раскольничьей среды».

Своеобразный итог академических исследований «по расколу» был подведен в 90-х годах XIX в. основательным трудом П.С. Смирнова. «История русского раскола старообрядства», где важное место было отведено Иргизу как центру беглопоповщины. П.И. Мельников в «Очерках поповщины» называет Иргиз конца XVIII столетия митрополией поповщины.

С середины XIX в. развивается демократическое (народническое) направление в изучении раскола, когда старообрядчество рассматривалось исключительно как движение социального протеста (А.П. Щапов, А.С.

Пругавин, В.В. Андреев, В. Кельсиев и др.). В это же время появились работы, в которых описывались особенности того или иного старообрядческого согласия: по истории поповщины (К.Н. Николаева) и о беспоповщине (Г. Яковлева). Материалы для истории беспоповских согласий в Москве, федосеевцев Преображенского кладбища и поморского монинского согласия были собраны Николаем Поповым и опубликованы в 1870 г.

В начале XX в. появился ряд работ по старообрядчеству, в которых авторы предприняли попытки глубокого анализа отдельных аспектов истории старообрядчества. Н.Д. Кузнецов рассмотрел проекты закона о старообрядческих общинах. П.С. Смирнов выделил ключевые моменты разногласий внутри старообрядчества. Ф.Е. Мельников затронул в своих статьях все стороны старообрядческой жизни, в том числе деление его на толки. С. А. Зеньковский описал историю поповщины, поморского беспоповства, федосеевщины и др. И.К. Быковский описал историю старообрядчества нескольких согласий. Эти фундаментальные работы затронули многие аспекты истории старообрядчества в России и до сих пор не потеряли своей актуальности.

Важным итогом периода стало не только накопление общих знаний о старообрядчестве и его направлениях, но и сбор и публикация исторических источников. В течение второй половины XIX - начале XX вв. было издано множество материалов по истории и культуре старообрядчества и сектантства под редакцией Н.И. Субботина, Я.Л. Барскова, Е.В. Барсова, В.Д. Бонч-Бруевича, В.Г. Дружинина, Н. Попова, В. Кельсиева, А.И. Журавлева, Н.И. Ивановского. Сами старообрядцы уже во второй половине XIX в. предпринимали попытки издавать свои научные труды, однако их книги распоряжениями Святейшего Синода запрещались и уничтожались. После 1905 г. вышли в свет работы старообрядческих писателей и исследователей раскола В.Е. Макарова, В.Г. Сенатова, И.И. Кириллова. В 1910 г. в Уральске напечатана работа Еп. Арсения Уральского (Онисим

Швецов) об истории и существовании священства «в старообрядческой Христовой церкви».

В историографии советского периода преобладали исследования старообрядчества как движения протеста (А.Е. Катунский, В.Ф. Миловидов), причем большинство исследований было посвящено истории раннего периода раскола (XVII - первая половина XVIII вв.). Особое внимание в работах такого рода уделялось социально-экономическим аспектам деятельности старообрядчества. Однако в начале 20-х гг. XX в. всё ещё продолжали выходить работы, посвященные отдельным согласиям. Так, в 1923 г. вышло исследование С.И. Быстрова о поморском согласии в Саратовском крае.

Особенностью историографии старообрядчества 60-70-х гг. XX в. стало появление множества региональных исследований социологического и этнографического характера. В этот же период вновь возрастает научный интерес археографии к сочинениям староверов. Взаимосвязь исторической науки и литературоведения в отношении раскола обнаруживается на протяжении последующих десятилетий, выступая, таким образом, в виде устойчивой тенденции отечественной культуры. Появляются ставшие в настоящее время классическими труды В.И. Малышева, Д.С. Лихачева, А.Н. Робинсона, B.JI. Комаровича. С 1965 г. комплексное изучение старообрядческих центров ведется МГУ, в конце 1960-х гг. начинается деятельность археографов в Новосибирске, а с 1975 г. работает археографическая лаборатория Уральского госуниверситета.

Для современного этапа историографии старообрядчества характерно преобладание региональных исследований. Ряд работ этого периода посвящен истории согласий и толков. Среди них работы зарубежных исследователей США, Канады, Японии, Латвии, Украины и т.д. - Р. Морриса, Р. Робсона, Д. Шеффел, Е. Накамура и др. Российской региональной тематике посвящены диссертационные работы Н.В. Прокофьевой по истории старообрядчества Верхнего Поволжья и Е.С.

Данилко по этнографии финно-угорских старообрядческих общин Урало-Поволжья; историей нижегородского старообрядчества занимаются Е.В. Галицкая, Л.Г. Козлова, А.В. Морохин; Удмуртии - А.С. Мутина; Республики Коми - А.А. Чувьюров; Верхокамья - И.С. Куликова; Читинской области - Р.П. Потанина, Т.М. Зенкова; Приморья - Ю.В. Аргудяева, И.Л. Шевнин, М.Б. Сердюк; Алтая - К. Ю. Иванов; Восточной Сибири - Н.Н. Стахеева; Дальнего Востока - В.Ф. Лобанов и т.д. Многие зарубежные и российские исследователи уделяли особое внимание источниковедческой характеристике выявленных разновидностей письменных источников - А.А. Подмазов (Латвия), Г.П. Станкевич и С.В. Таранец (Украина), И.Н. Юркин, И.Н. Ружинская, И.Ю. Макаров, В.В. Кобко, Е.В. Прокуратова и др.

Появились специальные историко-археографические исследования по истории старообрядческих согласий, в которых преобладает урало-сибирский аспект. Екатеринбургскими учеными сделан значительный вклад в изучение региональной истории староверов Урала: на материалах согласия часовенных работает Ю.В. Клюкина, С.А. Белобородов уделил внимание белокриницким религиозным объединениям и т.д. Для сибирских археографов тема углубленного источниковедческого изучения согласий и толков старообрядчества стала в постсоветский период одной из основных. Согласию странников посвящены работы А.И. Мальцева и Е.Е. Дутчак, а последняя монография А.И. Мальцева (2006) расширяет тематику и посвящена взаимоотношениям старообрядческих беспоповских согласий. На основе привлечения обширного рукописного наследия восстанавливается история полемики, попытки преодолеть разногласия, динамика взаимных характеристик. Творчеству и истории наиболее значительного течения старообрядчества востока России — согласия «часовенных» - посвящены фундаментальные работы Н.Н. Покровского и Н.Д. Зольниковой. Особенности типа чтения старообрядцев в зависимости от принадлежности к определенному согласию в ряде работ анализируют Е.И. Дергачева - Скоп и В.Н. Алексеев.

Важной отличительной чертой постсоветского этапа историографии старообрядчества стало вовлечение в научные дискуссии по проблемам староверия как широкого круга ученых, так и самих старообрядцев, принимающих участие в тематических конференциях, публикующих материалы на страницах центральных и региональных старообрядческих изданий, а также на старообрядческих сайтах.

В целом, историками и археографами получен значительный, зачастую уникальный, материал. Необходимо отметить широкий охват тем для исследований, глубину проработки поставленных задач, многообразие подходов к решению сложных проблем и перспективность разрабатываемых концепций.

В заключение историографического обзора необходимо определить степень изученности в исторической литературе собственно забайкальского старообрядчества и его направлений.

Первые исследовательские труды по истории старообрядчества стали появляться по прошествии нескольких десятилетий с момента церковного раскола. Изучение толков и согласий началось немного позже. Первое упоминание о забайкальских старообрядцах мы находим у профессора П.С. Палласа. В 1770-1773 гг. он путешествовал по Западной и Восточной Сибири, побывал на Алтае и в Забайкалье. В начале XIX в. свои заметки о жизнедеятельности семейских Забайкалья оставили декабристы - И.Д. Якушин, барон А.Е. Розен, А.П. Беляев, братья М. и Н. Бестужевы, М.К. Кюхельбекер. Описание жизни и быта забайкальских старообрядцев встречается и в работе А. Мартоса. В целом работы названных авторов имели описательный характер.

В 60-80-е гг. XIX в. интерес к старообрядцам (семейским) возрос. В 1861 г. их посетил крупный этнограф С.В. Максимов. Материалы из жизни и быта старообрядцев Забайкалья были опубликованы в работах Н.П. Ушарова, Н.В. Паршина, Н.П. Протасова, П.А. Ровинского, Ю.Д. Талько

Грынцевича, A.M. Станиловского. Ученые в своих исследованиях описали культуру, быт, фольклор и в небольшой степени книжность старообрядцев.

Следующий этап развития историографии старообрядчества региона начинается в 20-е гг. XX столетия. Сохранялась тенденция к изучению проблемы старообрядчества Байкальского региона преимущественно с точки зрения этнографии и фольклористики, с преобладанием идеологического фактора и атеистического подхода. Отдельные исследователи вышли за эти рамки и попытались дать более широкую картину истории семейских. В частности, это относится к работам A.M. Поповой, В.П. Гирченко и A.M. Селищева. Работа В.П. Гирченко обращает на себя внимание углубленной трактовкой архивных документов, подавляющее большинство которых вводилось в научный оборот впервые. Обобщающим трудом о старообрядчестве в Байкальском регионе является монография A.M. Селищева, где он выступает как историк, языковед, археограф и этнограф.

В 50-80-е гг. XX в. М.М. Шмулевичем, В.П. Мотицким, JI.E. Элиасовым серьезно исследовались социально-экономическое положение, специфика религиозных верований, семейная жизнь, фольклор и политика государства в отношении старообрядцев (семейских).

Большой вклад в изучение истории и этнографии старообрядчества Забайкалья внес Ф.Ф. Болонев. Его первые работы появились в указанный выше период. Научные изыскания и публикации трудов продолжаются до настоящего времени.

Постсоветский период характеризует многоаспектное изучение истории, материальной и духовной культуры старообрядчества региона. В 90-е годы XX в. написано сразу несколько диссертационных работ, В работе Н.Н. Стахеевой, посвященной старообрядчеству Восточной Сибири, затронута и тема бытования старообрядческих толков в Забайкалье. Необходимо отметить появление работ историко-социологического характера. Проблемы социокультурной адаптации семейских - в центре внимания Е.В. Петровой.

В.М. Пыкин, исследуя вопросы заселения семейскими Забайкалья, в ряде своих работ обращает внимание на проблемы использования источниковой базы для изучения истории старообрядчества региона.

Ряд современных историков старообрядчества изучают проблему взаимоотношений старообрядцев и власти (центральной и местной, гражданской и духовной), в той или иной степени затрагивая вопросы истории толков и согласий. На обширном документальном материале построены монографии И.С. Цыремпиловой и С.В. Васильевой. Миссионерская деятельность Русской православной церкви в старообрядческой среде Забайкалья стала предметом изучения Т.Н. Гуссейновой.

А.В. Костров, уделяя основное внимание историографии старообрядчества в регионе, рассмотрел историю беглопоповщины Забайкалья в контексте старообрядческих съездов 1909 г.

Книжно-рукописная традиция старообрядцев Забайкалья уже стала объектом изучения археографов. Лакуну в изучении певческой культуры заполнила своим диссертационным исследованием Т.Г. Федоренко (Казанцева). Работы С.В. Бураевой по истории старообрядческой книжно-рукописной традиции Забайкалья вводят в научный оборот новые сведения о памятниках письменности и книжно-рукописном наследии старообрядцев.

В целом, эту группу работ характеризует специальное внимание к вопросам истории толков и согласий. Исследователи дают определения дефиниций «толк» и «согласие», обращают внимание на поповское и беспоповское направления, упоминают ряд согласий и толков. Однако догматические, обрядовые и историко-культурных особенности их бытования ученые рассматривают в контексте объекта и предмета собственных научных изысканий.

Таким образом, проведенный историографический анализ показывает, что уровень и направления изучения старообрядцев Байкальского региона находятся в общероссийском контексте. Однако, история толков и согласий старообрядчества Байкальского региона второй половины XVIII - первой трети XX вв., несмотря на несомненное внимание историков, этнографов и социологов, не получила комплексного освещения в специальных источниковедческих исследованиях. Высокая научно-практическая значимость проблемы, ее актуальность и недостаточная разработанность обусловили выбор темы настоящего диссертационного исследования.

Объект исследования - письменные источники (документальные материалы, а также книги и рукописи, бытовавшие в старообрядческой среде), содержащие информацию о различных аспектах догматики и бытования толков и согласий Байкальского региона.

Предмет исследования - формирование и развитие старообрядческих толков и согласий Байкальского региона и отражение динамики этого процесса в документальных и нарративных исторических источниках.

Для адекватного понимания предмета исследования необходима точная формулировка дефиниций, применяемых нами в диссертационной работе.

Семейские» — общее название компактной этноконфессиональной группы забайкальских старообрядцев.

При исследовании темы обнаруживаются расхождения авторов в формулировке понятий «толк» и «согласие», поэтому считаем необходимым определить их более точно.

Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, давая определение понятию «толк» ставит равенство между дифинициями толк и согласие: «Толки раскольников называются у них общинами, братствами, согласиями, кораблями и проч. Как поповщина, так и беспоповщина разделились на несколько толков или согласий».

Ряд исследователей (С.А. Зеньковский, А.П. Щапов, Ф.Е. Мельников и др.) определяет понятия толк и согласие следующим образом: «Толк — одно из наиболее крупных формирований (ветвей), на которые распались основные направления в старообрядчестве - поповщина и беспоповщина», а согласие в свою очередь определяется как «одно из мелких формирований в старообрядчестве, на которые делятся наиболее крупные — толки».

Однако, наиболее точным нам кажется следующее определение понятий: «Согласие — термин не строго определенного значения, подразумевающий крупное разделение старообрядчества по вероучительным признакам на беглопоповцев, поповцев. Более дробное разделение согласий зачастую называется толками». Понятие «толк» в этом источнике формулируется следующим образом: «термин не строго определенного значения, одновременно означающий и более крупное и более дробное, чем согласие, разделение старообрядчества по особенностям вероучения. В первом значении говорят о толках поповцев и беспоповцев, во втором значении имеются в виду мелкие подразделения в одном согласии (авторы данного словаря придерживаются именно этого понимания слова)» (Старообрядчество: опыт энциклопедического словаря).

Нам видится необходимым ввести в наше исследование еще одно понятие - «направление». Этим понятием мы считаем возможным определить поповство и беспоповство, выделив решающим фактором принятие и непринятие священства приверженцами старообрядчества.

Опираясь на изученную литературу и рассмотренные определения, существующие в научной литературе, мы считаем возможным сформулировать понятия «толк» и «согласие» следующим образом:

Согласие - крупная составляющая направления в старообрядчестве.

Толк — более мелкое подразделение внутри согласия. Как правило, отличия между толками состояли в незначительных особенностях богослужения.

Цель исследования - выявление и комплексное исследование письменных источников, раскрывающих историю старообрядческих толков и согласий в регионе.

Для достижения поставленной цели нам необходимо решить следующие задачи:

1) определить основные виды письменных источников, содержащих сведения об истории толков и согласий;

2) классифицировать и систематизировать выявленные письменные источники;

3) дать общую характеристику и выявить специфику архивных документов, содержащих сведения по истории старообрядчества Байкальского региона;

4) проанализировать полемические произведения из книжно-рукописного наследия старообрядцев Забайкалья в контексте развития различных направлений.

Методология и методика исследования. Методологической установкой, определяющей общую форму организации, целей и направления исследования, является принцип историзма, требующий изучения исследуемых явлений и процессов в их конкретно-исторической обусловленности и развитии, раскрытия объективно-существующих связей между факторами и выяснения их специфики с учетом пространственно-временных связей. Под принципом историзма нами понимается анализ источников, отражающих развитие старообрядческих толков и согласий Байкальского региона со времени их появления в регионе и особенности изменений, происходивших под воздействием государственно-церковной и светско-атеистической политики. Принцип объективности предполагает всестороннее изучение старообрядчества исследуемого региона. Его применение позволило провести объективный анализ и дать оценку фактам, относящимся к теме в их совокупности.

Методология научного познания исторических процессов и явлений определяет необходимость всесторонности их исследовательского анализа с опорой на лучшие достижения ученых разных школ и направлений. Основу исследования составили труды отечественных историков, этнографов, археографов. Теоретические позиции ученых, изучавших проблему истории старообрядчества в России (А.П. Щапов, Ф.Е. Мельников, С.А. Зеньковский и др.), Сибири (Н.Н. Покровский, Н.Д. Зольникова, А.И. Мальцев, В.И. Алексеев, Е.И. Дергачева-Скоп) и Байкальском регионе (Элиасов, A.M. Селищев, Ф.Ф. Болонев и др.) стали базовыми для диссертационного исследования.

Анализ источников проводился в тесной синкретической связи общенаучных и специальных методов. При интерпретации материала использованы такие общенаучные методы, как анализ-синтез, исторический и логический; а также специальные и специально-исторические методы -сравнительно-исторический метод с применением системного анализа, описательный и книговедческий методы. С помощью синхронного анализа мы смогли рассмотреть изучаемые источники в статике, целостно и как систему; диахронный анализ позволил проанализировать их в динамике и сегментарно.

Методологической установкой, определяющей общую форму организации, целей и направления исследования является принцип историзма, требующий изучения исследуемых явлений и процессов в их конкретно-исторической обусловленности и развитии, раскрытия объективно-существующих связей между факторами и выяснения их специфики с учетом пространственно-временных связей.

Применяемый принцип объективности позволяет провести объективный анализ и дать оценку фактам, относящимся к теме в их совокупности. В диссертационном исследовании применяются специально-исторические методы, относящиеся к числу основных методов исторического познания: историко-сравнительный, историко-типологический и историко-системный.

Историко-сравнительный метод основывается на сравнении — важном методе научного познания, без которого не обходится ни одно исследование. Объективной основой для сравнения является то, что прошлое представляет собой повторяющийся, внутренне обусловленный процесс. Многие явления тождественны или сходны внутренней сутью и отличаются лишь пространственной или временной вариацией форм. А одни и те же или сходные формы могут выражать разное содержание. Поэтому в процессе сравнения и открывается возможность для объяснения исторических фактов, раскрытия их сущности.

Историко-типологический метод, как и все другие методы имеет свою объективную основу. Она состоит в том, что в общественно-историческом процессе, с одной стороны, различаются, с другой, - тесно взаимосвязаны единичное особенное, общее и всеобщее. Поэтому важной задачей познания исторических явлений, раскрытие их сущности становится выявление того единого, которое было присуще многообразию тех или иных сочетаний индивидуального (единичного).

Историко-системный метод получает все более широкое распространение. Это обусловлено углублением исторических исследований как с точки зрения целостного охвата изучаемой реальности, так и с точки зрения скрытых внутренних механизмов функционирования общественных систем. Основой применения данного метода в истории является единство в общественно-историческом развитии единичного, особенного и общего.

Анализ источников проводился в тесной синкретической связи историческо-сравнительного, ретроспективного, описательного и книговедческого методов.

Помимо перечисленных, в исследовании широко применялись методы полевой и камеральной археографии позволившие изучить содержание и технические особенности памятников письменности различных способов тиражирования в их неразрывной связи При поэкземплярном описании рукописей использована методика, разработанная ОРиРК ГПНТБ СО РАН (Новосибирск).

Источниковая база диссертации - опубликованные и неопубликованные письменные источники. Для осуществления комплексности исследования нами были изучены как документальные, так и нарративные материалы, в совокупности образующие репрезентативную основу для изучения заявленной темы.

В процессе исследования автором были выявлены и проанализированы документальные материалы, отложившиеся в государственных и ведомственных архивохранилищах региона. Были исследованы следующие документальные комплексы:

Государственный архив Иркутской области (ГАИО) - фонды «Иркутской духовной консистории» (№ 50); «Главного управления Восточной Сибири» (№ 24); «Благочинного иркутских городских церквей» (№ 587); «Коллекции метрических книг старообрядческих общин и сект» (№ 279).

Национальный архив Республики Бурятия (НАРБ) содержит материалы о старообрядцах в 28 фондах. Из всего источникового массива особо отметим фонды «Верхнеудинского окружного полицейского управления» (№ 337); «Старообрядческого епископа Иркутско-Амурского Афанасия» (№ 478); «Селенгинского Троицкого монастыря» (№ 262); «Тарбагатайского волостного правления» (№ 207), П-1 «Бурятский обком КПСС» (1921-1991), Р-248 «Совет Министров Бурятской АССР», Р-475 «Президиум Верховного Совета Бурятской АССР», Р-581 «Бурят-монгольский областной союз воинствующих безбожников», давшие нам наибольшее количество материала.

Г осу дарственный архив Забайкальского края (ГАЗК): фонды «Нерчинского горного правления» (№ 31); «Забайкальского областного правления» (№ 1(о)); «Областного статистического комитета» (№ 19); «Церквей Забайкальской области» (№ 282); «Забайкальской духовной консистории» (№ 8).

Из ведомственных архивов наибольший интерес представили документы из личного фонда JI.E. Элиасова (№ 19) Центра восточных рукописей и ксилографов ИМБТ СО РАН, и делопроизводственные, а также судебно-следственные материалы архивного фонда УФСБ России по РБ.

Основной массив информации о толках и согласиях старообрядцев Байкальского региона сосредоточен в делопроизводственных материалах — учетно-отчетной, текущей и справочной документации, делопроизводственной статистике, служебной переписке как светского, так и клерикального характера. Ряд сведений содержится в учетно-статистической документации (ревизских сказках и материалах переписей), а также в эпистолярных источниках.

Важную часть источниковой базы составляют законодательные материалы. Этот вид письменных источников представлен законами, правительственными указами и постановлениями о «расколе» и правах старообрядцев. Законодательные акты, касающиеся положения старообрядцев, были выявлены в «Полном собрании законов Российской империи», «Законах о раскольниках и сектантах с разъяснением Святейшего Правительствующего Синода и Правительствующего Сената», «Своде законов Российской империи» (закон «О предупреждении и пресечении распространения расколов и ересей между православными»). Статьи «о ересях и расколе» второго отдела «Уложения о наказаниях уголовных и исправительных» (1846 г.) опубликованы в 6-м томе сборника «Российское законодательство Х-ХХ вв.». К законодательным материалам советского периода, отражающим тему нашего исследования, относятся декреты ВЦИК и СНК по вопросам культов, инструкции НКЮ и НКВД по их внедрению, постановления Постоянной комиссии по вопросам культов при ВЦИК РСФСР и ЦИК СССР, регулирующие права, обязанности и направления деятельности религиозных объединений.

Кроме законодательных источников светского характера, следует особо выделить акты старообрядческого канонического права постановления съездов и соборов различных согласий, регулировавших внутреннюю религиозно-общественную жизнь старообрядческих общин.

В работе также использовались материалы периодической печати -официальные издания Русской православной церкви XIX в. - «Иркутские епархиальные ведомости» и «Забайкальские епархиальные ведомости».

Необходимой составляющей нашего исследования стали нарративные источники — комплекс полемических и историко-полемических рукописных, гектографических и старопечатных изданий, бытовавших в старообрядческой среде изучаемой территории. Основное внимание было уделено сочинениям, отразившим как догматику, так и динамику формирования и развития различных старообрядческих направлений.

Одна из особенностей современной археографической ситуации исследуемого региона - значительный массив источников, вывезенных за его пределы. Книжно-рукописное наследие старообрядцев Забайкалья рассредоточено в книжных коллекциях различных городов Сибири. В этой связи в диссертационной работе проанализированы полемические произведения из книжных коллекций, находящихся, в том числе, и за пределами изучаемого региона - в Новосибирске, Иркутске, Чите и Улан-Удэ: Забайкальской территориальной коллекции Отдела редких книг и рукописей Государственной публичной научно-технической библиотеки Сибирского отделения Российской академии наук (г. Новосибирск); Отдела редкой книги Научной библиотеки Иркутского государственного университета (г. Иркутск); коллекции Читинского областного краеведческого музея (г. Чита), кириллической коллекции Национальной библиотеки Республики Бурятия (г. Улан-Удэ), коллекции старообрядческой литературы из фондов ЦВРК ИМБТ СО РАН (г. Улан-Удэ), а также частных старообрядческих коллекций г. Улан-Удэ.

В качестве дополнительных источников привлекались научные повествовательные источники - монографии и публикации, посвященные истории и культуре старообрядчества региона, а также издания, содержащие описания отдельных памятников письменности и книжных коллекций в целом; опубликованные описания и каталоги региональных коллекций кириллической книжности.

Необходимо отметить разнообразие видов и разновидностей письменных источников, содержащих интересующую нас информацию, что позволило осуществить кампаративиость и системность исследования. Подробная характеристика и анализ источников — в основной части диссертационной работы.

Хронологические рамки исследования - вторая половина XVIII -первая треть XX вв. Нижний рубеж определен временем переселения старообрядцев (семейских) в Байкальском регионе. Верхний — временем наступления принципиально новой ситуации существования старообрядчества в условиях господства атеистической советской идеологии и культуры. Первые два десятилетия советской власти ознаменованы относительной лояльностью светских властей по отношению к старообрядчеству - храмы продолжали функционировать, местные власти фактически не препятствовали отправлению культа. После 1930 г. советская политика стала агрессивно-атеистической и к концу десятилетия ситуация кардинально изменилась - церкви, часовни и молельные дома были закрыты,, старообрядческие священники, уставщики и начетчики репрессированы и дифференциация местного старообрядчества была фактически нивелирована.

Территориальные рамки охватывают Байкальский регион. Для дореволюционного периода - это территория Иркутской губернии (до 1851 г.), после 1851 г. — территория Иркутской губернии и Забайкальской области. В первые десятилетия XX в. это территория, ограниченная административными границами Бурят-Монгольской республики, Иркутской и Читинской областей. Выделение ареала исследований в таком формате достаточно давно сложилось в региональной научной литературе. Субъекты объединены по принадлежности к бассейну оз. Байкал, геополитической и экономической взаимосвязи, значительному сходству их природных условий и социокультурных особенностей. Выбор данной территории обусловлен также и факторами историко-культурного характера: догматической целостностью старообрядчества региона, наличием единой источниковой базы, проработанностью проблематики истории и этнографии старообрядчества именно в общебайкальском контексте.

Научная новизна диссертационного исследования определяется его предметно-объектной областью. Впервые обобщены сведения о совокупности документальных и нарративных источников и введены в научный оборот новые архивные и книжно-рукописные материалы; в контексте истории старообрядческих толков и согласий Байкальского региона проанализированы содержание и информативность различных видов и разновидностей письменных источников. Это позволило внести свой вклад в разработку и совершенствование приемов анализа исторического материала, а также в создание новой концепции, построенной на современной методологии компаративного источниковедения. Полученные в результате комплексного анализа данные позволили произвести переоценку и опровергнуть ряд научных фактов, бытовавших до настоящего времени в научной региональной литературе.

Практическая значимость работы состоит в возможностях применения вновь выявленных и описанных материалов для углубленных исследований различных аспектов истории, материальной и духовной', культуры старообрядчества региона. Применение специалистами гуманитарного профиля полученных нами результатов позволит усилить влияние академической и вузовской науки на формирование общественных взглядов и мнений по вопросам региональной истории старообрядчества (в противовес массовой и клерикальной публицистике). В теоретическом плане результаты данного диссертационного исследования могут служить в качестве одного из путей к пониманию особенностей мировосприятия и самоопределения в социуме отдельных сегментов старообрядчества Байкальского региона. Фактический материал и выводы диссертации могут быть использованы при разработке и обновлении общих и специальных курсов по истории и источниковедению России, Сибири и Байкальского региона.

Апробация основные положения и выводы диссертации содержатся в статьях и сообщениях, опубликованных автором. Результаты исследования были изложены на Межрегиональном научном фестивале «Молодежь и наука - третье тысячелетие» (Красноярск, 2002); Научно-практической конференции «Кирилло-Мефодьевские чтения» (Улан-Удэ, 2003); Международном научном симпозиуме «Этнокультурное образование: совершенствование подготовки специалистов в области традиционных культур» (Улан-Удэ, 2003); Всероссийской конференции «Конфессии народов Сибири в XVII - начале ХХвв.» (Иркутск, 2005); международной конференции «Старообрядчество: история и современность, местные традиции, русские и зарубежные связи» (Улан-Удэ, 2007), «Региональные архивы: история и современность» (Улан-Удэ, 2008) и др.

Структура исследования. Диссертационная работа состоит из введения, двух глав (состоящих из восьми параграфов), заключения, списка использованной литературы и приложений, содержащих образцы архивных документов и перечень авторов и произведений цитируемых в старообрядческих сборниках.

Заключение диссертации по теме «Историография, источниковедение и методы исторического исследования», Сметанина, Елена Владимировна

Изучение старообрядчества в Байкальском регионе, как феномена культуры ведется исследователями во многих направлениях: изучается история, быт, книжность, отношения с государством и официальной церковью и т.д. Исследователи привлекают все новые и новые архивные материалы, а некоторые аспекты до сих пор мало изучены. Тема истории старообрядческих толков и согласий наглядное тому подтверждение. В своей работе мы проанализировали комплексы документов, отражающих историю старообрядческих толков и согласий в Байкальском регионе: архивные документы и книжно-рукописное наследие. Комплексный анализ источниковой базы позволяет сделать вывод о наличии большого массива архивных документов, не использованных исследователями ранее, книжные памятники уже описаны, но их содержательная часть не была раскрыта.Проблема недостаточного охвата современными исследователями источниковой базы по истории старообрядчества Забайкалья уже поднималась исследователями. Исследователи старообрядчества региона, в основном историки, сконцентрировали свое внимание лишь на некоторых фондах центральных и региональных архивов.Обширные собрания документов по истории старообрядчества в регионе сконцентрировались в трех региональных архивах: Государственном архиве Иркутской области (ГАИО), Национальном архиве Республики Бурятия (НАРБ) и Государственном архиве Забайкальского края (ГАЗК, ранее ГАЧО - Государственный архив Читинской области).Сложность при работе с архивными фондами вызывает тот факт, что сведения тематически не объединены в документальные комплексы, а часто рассеяны по отдельным делам и фондам. Затрудняет работу по выявлению документов еще и частое несоответствие содержания дела его названию.Наиболее тщательно исследованным, по сравнению с другими документальными комплексами, можно считать НАРБ. Это наглядно видно по широте привлекаемых исследователями материалов и количеству исследованных фондов. Всего в архиве выявлено 28 фондов, содержащих сведения о старообрядцах Забайкалья и Байкальского региона. Хронология охвата документов, хранящихся в этом архиве с середины XVIII до XX вв.Ситуация с изучением документов, содержащих сведения о старообрядцах Байкальского региона и хранящихся в ГАИО и ГАЗК примерно равная, но необходимо выделить некоторые моменты. Документы по теме в этих архивах не слишком распылены. В ГАИО они отложились в 7, а в ГАЗК в 9 фондах. Но, не смотря на это, в ГАЗК выявлено около 400 дел, содержащих сведения о старообрядцах. В ГАИО дел на много меньше, но это не умаляет их ценности.Таким образом, источниковедческая работа по исследуемой нами теме на сегодняшний день проделана далеко не в полном объеме. Архивы Байкальского региона являются хранителями огромного массива документальных фондов. Тщательное исследование источниковой базы для работы над темой истории старообрядчества в Забайкальем целом и истории толков и согласий в регионе, в частности, наглядное тому подтверждение.Нами обнаружен обширный корпус документов, не введенных в научный оборот и не использовавшийся исследователями ранее, но важных и интересных по содержанию. Следует отметить, что основной массив документов находится в хорошем состоянии, лишь некоторые отдельные документы и дела не доступны для исследователей по техническим причинам.Все вновь найденные документы можно разделить на делопроизводственные материалы церковных и государственных учреждений, делопроизводственные материалы из архивов правоохранительных органов, официальная и частная переписка.Хронологические рамки большей части архивных материалов - XIX — XX вв. Благодаря времени создания документов они выполнены вполне доступным для изучения почерком и в большей части хорошо сохранились.Работа православной церкви была четко построена по вертикали и имела стройную делопроизводственную систему и хорошо поставленный документооборот. В отличие от многих гражданских чиновников, священники и миссионеры на каждый запрос «сверху» давали более полную, но к сожалению, как и чиновники не всегда достоверную информацию.Делопроизводственные документы церковных учреждений, содержащие сведения по истории старообрядческих толков и согласий отложились в каждом из архивов Байкальского региона.ГАИО: Фонд «Иркутской Духовной консистории» и Фонд «Благочинного иркутских городских церквей»; НАРБ: Фонд «Селенгинский Троицкий монастырь» и Фонд «Епископа Иркутско-Амурского Афанасия»; ГАЗК: Фонд «Забайкальской духовной консистории» и Фонд «Церкви Забайкальской области».Самыми содержательными (содержащими наибольшее количество документов по интересующей нас теме) являются фонды Иркутской и Забайкальской духовных консисторий. Это объясняется тем, что эти крупные православные центры возглавляли на местах работу по искоренению раскола, и к ним стекалась вся информация, поступавшая от священников и миссионеров противораскольнических миссий.Итак, рассмотрев делопроизводственную документацию церковных учреждений модно выделить основные группы документов:

1. Постановления, касающиеся раскольников, принятые к исполнению на местах.Эти документы поступали из вышестоящих органов, как правило, из Священного Синода. Выполнялись такие документы каллиграфической скорописью, черными чернилами. Бумага, как правило, качественная с тесненными вензелями производителей и водяными знаками. Сохранность большинства документов хорошая, что облегчает работу с текстом.2. Статистические отчеты, составленные миссионерами противораскольнических миссий.Отчеты имели разное назначение, разные виды и состав собранных материалов. Эти отчеты содержат, как правило, численные характеристики старообрядческих толков: количество душ мужского и женского пола, количество дворов, браков, смертей и т.п. Большинство отчетов предваряет сопроводительное письмо, в котором описано по какому распоряжению и во исполнение какого документа этот отчет сделан. Во многих случаях сохранились несколько вариантов одного и того же отчета. Черновики, исправленные варианты, и варианты конечные. Большинство черновиков сделано небрежной скорописью на рыхлой бумаге низкого качества.Конечные же варианты документов тщательно переписывались каллиграфическим почерком черными чернилами и подписывались исполнителем на более качественной бумаге.3. отчеты миссионеров о проделанной работе.Каждый православный священник или миссионер имел четкие указания о наблюдении за раскольниками. И если в статистических отчетах приводились сухие цифры, то в этом виде отчетов изложены мнения и впечатления и лишь краткие количественные характеристики. Эти отчеты адресовывались церковным иерархам. Выполнены они хорошим каллиграфическим почерком на качественной бумаге.Работа по учету старообрядцев разных толков велась представителями православной церкви довольно активно. Погрешность достоверности сведений нельзя не учитывать, однако большие достижения в этой области невозможно переоценить.Второй стороной тщательно надзирающей за старообрядцами в Байкальском регионе (впрочем, как и на территории всей России) были органы государственной власти - волостные правления и органы полиции. С момента возникновения раскола в русской православной церкви и появления старообрядцев в Байкальском регионе официальные власти, отчаявшись искоренить вероотступников, постоянно предпринимали попытки организовать учет старообрядческого населения. Эти попытки не всегда заканчивались успешно. Осторожные «раскольники» часто давали гражданским и церковным властям заведомо ложные сведения. А формальное отношение к выполнению своих функций со стороны государственных служащих усугубляло ситуацию. Отчасти поэтому документов отражающих реальное положение старообрядчества в архивах отложилось не много. Еще меньше сведений, а соответственно и документов, сохранилось по истории старообрядческих толков и согласий, бытовавших на территории Байкальского региона.Документы делопроизводства государственных органов представлены во всем видовом многообразии: это циркуляры, ведомости, рапорты, приказы и т.д. отложились эти документы во всех архивах региона, но наибольшее их количество нами было выявлено в ГАЗК. ГАИО: фонд «Главного управления Восточной Сибири»; НАРБ: фонд «Верхнеудинское окружное полицейское управление»; ГАЗК: фонд «Нерчинское горное правление», фонд «Областной статистический комитет», фонд «Забайкальское областное правление» и фонд «Забайкальское областное правление, общераспорядительный отдел».Подавляющее большинство документов относится к середине XIX -

началу XX в. и тиражировалось рукописным способом на типографских бланках, где в верхнем левом углу вписывался только номер текущего документа и его дата. Типографский оттиск углового штампа иногда заменялся печатью того же содержания. Рукописные документы без угловых штампов заполнялись по той же строгой форме: учреждение (исходное), дата, номер, заголовок документа, адресат (учреждение или конкретное

лицо), в конце документа подпись составившего документ, а иногда и печать учреждения.«Ведомости» составлялись по формам, прилагавшимся к сопроводительным циркулярам и приказам рукописным способом.Небольшое количество документов было тиражировано типографским способом. В основном это Указы и Циркуляры государственного уровня, поступавшие сверху.Документы, поступавшие по линии МВД и относящиеся к раскольниками имели гриф «секретно» или «по секрету» и не подлежали широкой оглазке.Как мы увидели ранее, сведения о старообрядческих толках в регионе отложились во многих видах документов. Еще одним видом, где нами были выявлены сведения о старообрядческих толках и согласиях Байкальского региона, является периодическая печать. «Иркутские епархиальные ведомости» были официальным печатным органом Русской Православной церкви. На страницах издания публиковались новости епархии, обращения и беседы с верующими. В конце XIX века решено было опубликовать цикл бесед со старообрядцами-семейскими.На этом цикл статей, опубликованный на страницах Иркутских Епархиальных ведомостей, заканчивается. Как мы видим, лишь в одной беседе приводится точное указание на то, какому толку принадлежал старообрядец. Он сам объявляет себя федосеевцем. Остальная масса старообрядческого населения Забайкалья, как известно из архивных источников, принадлежала к поповскому направлению. Беспоповцы составляли малый процент от общего числа старообрядцев и на контакт с миссионерами, как правило, не шли.Круг вопросов, затронутых в беседах, о перстосложении, антихристе, символе веры, браке и др. — это именно то из-за чего старообрядцы стали рьяными противниками официальной церкви. И каждое согласие и каждый толк сформировали для себя истинный по их мнению ответ, что и стало темой для полемики как с официальной церковью, так и между самими толками и согласиями.Воздействие на православных читателей эти беседы, наверное, оказали, чего нельзя сказать о старообрядцах. В результате активной миссионерской работы со стороны РПЦ из старообрядчества в православие до революции перешла лишь крошечная часть населения. Некоторое количество старообрядцев, правда, перешло в Единоверие, которое было задумано официальными властями как компромисс. Оно могло стать промежуточной ступенью между староверием и православием, но этого не произошло.Подводя итоги анализа документального массива архивных документов, содержащих сведения по истории старообрядческих толков и согласий Байкальского региона модно выделить следующие ключевые моменты:

1) В каждом из архивов региона отложились документы по истории старообрядческих толков и согласий. Наибольшее число документов отложилось в НАРБе. Здесь большое количество документов рассеяно в 28 фондах. Вторым по объему хранящихся документов является ГАЗК. В этом архиве всего 9 фондов, содержащих документы по интересующей нас теме, но дел в них отложилось более 300. Следует отметить, что фонд этого архива изучен на много меньше чем двух других. В ГАИО хранится 8 фондов и они изучены в большей степени, но не все а лишь некоторые (особенно фонд 50).2) Основными источниками происхождения документов, содержащих сведения по истории старообрядческих толков и согласий являются: органы церковного и гражданского управления, полиции и периодическая печать.3) Документы по истории старообрядческих толков и согласий представлены во всем видовом многообразии: это «ведомости», отчеты, циркуляры, рапорты, донесения и т.д.Основным способом тиражирования документов является рукописный. В некоторых случаях использовались типографские бланки с угловыми штампами.4) Большое количество документов не было ранее опубликовано.Второй обширный блок документов, содержащих сведения по истории старообрядческих толков и согласий в Байкальском регионе - это книжно рукописные памятники. Существование у старообрядцев обширной книжности подтверждено и исследовано. Уникальным жанром старообрядческой литературы признана полемика.Полемика, как способ выражения мысли в религиозной среде уходит своими корнями глубоко в историю человечества. Споры об истинности бога всегда велись между приверженцами разных религий.Началом для бурной полемики старообрядчества с официальной церковью явился церковный раскол. Постоянное давление со стороны государства и официальной церкви, сохранявшееся фактически до середины

80-х годов XX века, требовало стойкости, активности и динамичности старообрядческого движения в целом и его отдельных представителей. Итог такого существования нам открыли археографические экспедиции - многие тысячи оригинальных, творческих текстов, созданных в последние три века и касающиеся всех сторон идеологической, социальной и этической полемики как с господствующей русской церковью, так и внутри значительно раздробившегося и разошедшегося в своих принципиальных воззрениях движения. Напряженные интеллектуальные поиски, изучение и оценка действительности, окружающей старообрядческие общины, постоянно выдвигали из своей среды активных полемистов и глубоких писателей Составляющие полемическую литературу памятники в большинстве своем группируются в три основных направления: 1) полемика защитников «древлего благочестия» с идеологами и проводниками политики Русской православной церкви; 2) споры между различными согласиями, свидетельствующие о борьбе течений в самом старообрядчестве; 3) споры, отражающие разделения внутри старообрядческих согласий или отдельных общин.Все нововведения никониан вызвали недовольство приверженцев старой веры они были против того, чтобы креститься тремя перстами, а не двумя, писать не «Исус», а «Иисус», в молитвах произносить «аллилуйя» не два, а три раза. Бурная полемика шла именно вокруг этих и подобного рода вопросов отправления культа.Профессор Селищев пришел к выводу, что темы всех (кроме

богослужебных) «богодухновенных книг» старообрядцев одинаковы: «пришествие Антихриста и слуги его, последние дни мира; гибель человечества в ересях; ереси душегубительные и обличения их; призывы к соблюдению «древляго православия»; исторические справки возникновения раскола в великороссийском государстве; страдания за правую веру не признавших никоновских нововведений», духовно назидательные стихи, повести и изречения».Смысл разногласий состоял еще и в том, что к концу 17 века все меньше оставалось священников, посвященных в сан до никоновских «новин». Возникала дилемма: приглашать духовников - «никониан» или отрешиться от них вовсе. Данный вопрос зачастую служивший причиной раздоров внутри раскола и его «дробления», постоянно привлекал внимание «отцов» староверия и его историков — духовных и светских ученых. Для старообрядческих полемических построений характерна многовариантность, когда буквально каждое согласие, а иногда и каждый автор представлял свое истолкование текстов Священного Писания и Священного Предания, составляющих христианское учение В исследованных нами полемических произведениях мы встретили именно такой круг вопросов. Изложения мнений оппонентов в полемике носит исключительно личностный характер. В некоторых случаях спорящие стороны от детального разбора вопроса с указанием авторитетных источников скатываются к банальной перебранке с на редкость изысканными ругательствами.В XVIII веке в старообрядчестве особенно интенсивно происходило оформление идеологических систем вновь образовавшихся согласий.Существенные изменения, по сравнению с ранним периодом развития старообрядчества, можно проследить и в находившейся в стадии становления системе авторитетов. Обратившись к оформлению той или иной темы, вокруг которой шел спор, они пытались найти в духовном наследии своих предков те варианты интерпретации Священного Писания, которые более всего отвечали их насущным потребностям Поразительная устойчивость старообрядческих сообществ, на протяжении веков противостоящих властям, выразилась в развитой, богатой и обширной полемической литературе, традиции которой сохранились вплоть до середины 20-го века.Выявление книжных коллекций в хранилищах на территории Сибири и подробнейшее их описание были признаны одной из важнейших задач сибиской археографии уже в конце 1960-х гг.. Особенности развития сибирской археографии привели к тому, что книжные и рукописные памятники, собранные на территории Забайкалья, оказались рассредоточенными по различным государственным, общественным и частным собраниям Самые крупные коллекции старообрядческой литературы, были собраны ГПНТБ СО РАН, ЦВРК ИМБТ СО РАН и НБ РБ. Именно в них хранятся яркие и самобытные полемические произведения старообрядцев разных толков и согласий.Среди полемических произведений, выявленных в региональных коллекциях, явно преобладают поповские. Полемика внутри поповского согласия и с представителями православной и единоверческой церкви велась активно, о чем свидетельствуют рукописные и гектографические памятники.Произведений беспоповцев намного меньше, что вполне объясняется их малой долей от общего числа старообрядцев Байкальского региона.Положение поповцев, сохранивших, по сравнению со старообрядцами беспоповцами, больше общих черт с официальным православием, давало больше возможностей для диалога с официальным православием и единоверием. Начиная беседы, старообрядцы, как правило, стремились уличить своих оппонентов в неправоте и неправомерности внесенных в церковные обряды изменений.Анализ полемических произведений дает возможность выделить круг основных вопросов, отражающих мировоззрение старообрядцев-поповцев.Большие усилия были направлены на убеждение противников в истинности создания Белокриницкой иерархии и поставлении митрополитом Амвросия.Именно поэтому эта тема так многократно отразилась на страницах полемических произведений. Вторым большим блоком вопросов полемики стали вопросы возможности введения изменений в отправление обрядов.Третьим значительным вопросом, даже вызвавшим раскол в среде поповцев, стало принятие Окружного послания.По некоторым данным, приводимым миссионерами противораскольнических миссий, общее количество старообрядцев беспоповцев в Байкальском регионе составляло около 10 % от общего числа семейских. Жили они очень замкнуто и на контакт, как с гражданскими властями, так и с миссионерами шли крайне не охотно. Возможно именно поэтому документальных свидетельств их духовной жизни и взглядов, в виде книг в нашем регионе сохранилось очень мало.Старообрядцы беспоповцы не приняли ни австрийской иерархии ни тем более православной с ее нововведениями. Закрытое, а иногда и тайное существование их общин во многом способствовало сохранению их убеждений. Круг вопросов полемики беспоповцев с миссионерами стабилен по своему составу. В отличие от бесед с поповцами здесь не обсуждается истинность Белокриницкои иерархи, достоинства и недостатки митрополита Амвросия, вопрос о принятии или отвержении Окружного послания. Здесь акцент делается на вопросы отправления культа: о тонкостях совершения обрядов, о истинности продолжающегося священства и необходимости пастыреначалия для каждого верующего и т.п. Бытование таких произведений позволяло лидеру беспоповской общины закреплять верующих в убеждении истинности именно их трактования Священного Писания.Небольшое количество приверженцев беспоповского согласия на территории Байкальского региона оставило немногочисленные, но уникальные книжные памятники. Исторических и догматических сочинений регионального происхождения нами обнаружено не было.Все полемические произведения вопросно-ответного или догматического характера имеют яркую отличительную особенность: большое количество ссылок на литературу. Такое построение полемического текста делает его универсальным ключом к системе религиозных авторитетов старообрядцев и дает возможность делать выводы о круге чтения. Поскольку для того чтобы привести цитату из какого-либо произведения необходимо как минимум его прочитать. В споре, для подтверждения своей точки зрения, полемисты ссылались на авторитетные произведения христианской церкви. Нам встретилось 184 названия произведений, на которые ссылаются старообрядцы в своих полемических построениях.Кроме ссылок на конкретные произведения при анализе полемических произведений нам встретились ссылки на «авторов». Более точно будет назвать их авторитетами православия и христианства. Всего старообрядческими полемистами было упомянуто 104 имени. Наиболее часто они обращались к Андрею Кесарийскому, Апостолу Павлу, Василию Великому, Ефрему Сирину и т.д. Наиболее часто цитируемыми являются Никон Черногорский, Иоанн Златоуст и Матфей Правильник .Сведения о литературе, приводимые старообрядцами в полемических произведениях, на языке современной библиографии правильнее всего назвать ссылками. Эти сведение содержат в себе название цитируемого источника, номер (название) цитируемой части и лист, с которого приведена цитата.Анализ огромного количества ссылок в полемических произведениях позволяет сделать вывод о стройной и обширной системе авторитетов (авторов и сочинений), существовавшей в старообрядческой среде. Святое писание и «святоотеческие» книги пользовались безусловной репутацией у старообрядцев каждого из направлений; как в поповской так и в беспоповской среде, были почитаемы и произведения апологетов каждого согласия.В результате компаративного анализа доказано несомненное существование на территории Байкальского региона поповского направления старообрядчества, которое было представлено беглопоповцами, «австрийцами» и лукьяновским согласием. Беспоповское направление было представлено темноверцами, федосеевцами, среднековцами, поморцами и чистяковцами.Встречающиеся в литературе сведения из устных рассказов о бытовании на изучаемой территории толков косогоров, обливанцев, самочинцев, идолопоклонников, землепоклонников, а также бегунов не получили своего подтверждения и требуют поиска серьезных оснований для признания их достоверными.Проведенный источниковедческий анализ массива документов, содержащих сведения о старообрядческих толках и согласиях Байкальского региона открывает новые возможности для дальнейших исследований.Огромное количество архивных документов, не привлеченных еще исследователями, могут стать основой для дальнейших источниковедческих и исторических научных изысканий. А изучение полемических произведений должно заинтересовать филологов. Такая многоаспектная работа с наследием старообрядцев поможет раскрыть новые страницы в истории этого уникального и многогранного явления.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Сметанина, Елена Владимировна, 2009 год

1. Противоокружники и окружники проклинают7. митр. Афанасий назвал самочинным сборище епископов противных духовному совету

2. Зеньковский С.А. Русское старообрядчество: духовные движения 17 века. M.: Церковь, 1995. - С.455.

3. Основными источниками происхождения документов, содержащих сведения по истории старообрядческих толков и согласий являются: органы церковного и гражданского управления, полиции и периодическая печать.

4. Забайкальская коллекция ОРиРК ГПНТБ СО РАН (Новосибирск)

5. Коллекция рукописей отдела редкой книги Научной библиотеки Иркутского государственного университета (Иркутск)

6. Коллекция православной литературы Национальной библиотеки Республики Бурятия (Улан-Удэ)

7. Коллекция старообрядческой литературы Центра восточных рукописей и ксилографов ИМБТ СО РАН (Улан-Удэ)Архивные фонды Национальный архив Республики Бурятия (НАРБ)1. Фонд 150, оп.1, д. 13

8. Фонд 262, оп.1, д. 415, 416, 447,3. Фонд 337, оп.1, д. 35784. Фонд 478, оп.1, д. 2Государственный архив Иркутской области (ГАИО)1. Фонд 24, оп.З, к.1, д. 14

9. Фонд 50, оп.7, д. 40, 159, 1603. Фонд 587, оп.1, д. 17Государственный архив Забайкальского края (ГАЗК)

10. Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею. -Спб., 1841-1842.-Т. 1-5.

11. Акты собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедицией Академии наук. Спб., 1836. - Т. 1-4.

12. Алексеев В.Н. Книги кирилловской печати XVII — ХХвв. Тобольского историко-архитектурного музея-заповедника: Каталог/В.Н. Алексеев. -Новосибирск, 1993.

13. Дружинин В.М. Писания русских старообрядцев/В.М. Дружинин. -Спб, 1912.

14. Бородихин А. Ю. Рукописи и книги кириллической традиции государственных учреждений г. Улан-Удэ (Республика Бурятия): каталог / А. Ю. Бородихин, А. А. Юдин, В. Н. Алексеев. -Новосибирск: ГПНТБ СО РАН, 2009. 218 е.: ил.

15. Казанцева Т. Г. Певческие рукописи Забайкальского территориального собрания ГПНТБ СО РАН: каталог / Т. Г. Казанцева. Новосибирск: ГПНТБ СО РАН, 2009. - 220 е.: ил.

16. Алтарь России.-Вып. 1. Владивосток-Большой-Камень, 1997,- 134 с.

17. Болонев Ф. Ф. Народный календарь семейских Забайкалья (во второй половине 19 начало 20 в.)./ Ф.Ф. Болонев — Новосибирск, 1978.

18. Болонев Ф. Ф. Семейские./Ф.Ф. Болонев Улан-Удэ, 1992.

19. Болонев Ф. Ф. Старообрядцы Алтая и Забайкалья (Опыт сравнительной характеристики)/Ф.Ф. Болонев. — Барнаул, 2000.

20. Болонев Ф. Ф. Старообрядцы Забайкалья в 18-20 вв./ Ф.Ф. Болонев — Новосибирск, 1994. 145 с.

21. Бураева С. В. «Богодухновенные книги» старообрядцев (семейских) Забайкалья. /С.В. Бураева. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2003. -100 с.

22. Бураева С. В. Возрождение древлеправославия в Забайкалье: трансформация книжной культуры старообрядцев /С.В. Бураева // Мир Центральной Азии. Т.З. - Улан-Удэ, 2002. - С. 136-143.

23. Бураева С. В. Изучение старообрядческой книжности Забайкалья: Метод, рекомендации. / С.В. Бураева Улан-Удэ: Издательско-полиграфический комплекс ВСГАКИ, 2002. - 91 е.: ил.

24. Бураева С. В. Коллекция православной литературы Музей истории Бурятии как комплексный исторический источник / С.В. Бураева // Культура Центральной Азии: письменные источники. Вып. 2. -Улан-Удэ: Изд-во БНЦ, 1998. - С. 194-205.

25. Бураева С. В. Рассказы забайкальского книжника / С.В. Бураева // Старообрядчество. История. Культура. Современность: Материалы. -М., 2002.-С. 333-338.

26. Бураева С. В. Рукописное наследие забайкальских старообрядцев. / С.В. Бураева Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2006. - 239с.

27. Васильева С. В. Власть и старообрядчество Забайкалья (XVII — начало ХХвв.) / С.В. Васильева Улан-Удэ: Изд-во Бурятского госуниверситета, 2007. — 231 с.

28. Васильева С.В. Материалы фонда Тарбагатайского волостного правления (систематизация и комментарии) (1736-1922 гг) / С.В. Васильева // История и культура семейских Забайкалья. Хрестоматия. 4.2. Улан-Удэ: Бэлиг, 2007. - С. 386-393.

29. Васильева С.В. Старообрядчество западного Забайкалья и вероисповедная политика государства (XVII-начало ХХв.). / С.В. Васильева Автореф. дис. к.и.н. - Улан-Удэ, 2000. - 166 с.

30. Вознесенский Д.И. Древнерусская литература у старообрядцев (На материале старообрядческих изданий 18-начала 19 веков) /Д.И. Вознесенский :Автореф дис канд фил наук. СПб, 1996.

31. Вопросы истории книжной культуры. Новосибирск, 1975. - Вып. 19.-123с.

32. Галицкая Е.В. Из истории Ковернинского старообрядчества /Е.В. Галицкая // Рождение мое за Кудьмою рекою. Материалы вторых Аввакумовских чтений. Нижний Новгород: Вектор ТиС, 2005. - С. 23-26.

33. Галицкая Е.В. Старообрядцы Вятского края в XIX в. / Е.В. Галицкая // Рождение мое за Кудьмою рекою. Материалы Первых Аввакумовских чтений. Нижний Новгород, 2003. - С. 86-89.

34. Гирченко В.П. Изистории переселения в Прибайкалье старообрядцев-семейских./В.П. Гирченко — Верхнеудинск, 1921.

35. Гудзий И.Я. Протопоп Аввакум как писатель и как культурно-историческое явление / И.Я. Гудзий // Житие протопопа Аввакума им самим написанное и другие его сочинения. M-JI, 1934. - С. 7-59.

36. Гусейнова Т.Н. Миссионерская деятельность Русской православной церкви среди старообрядцев Забайкалья (XVIII начало XX вв.)./ Т.Н. Гусейнова - Автореф. на соиск. к.и.н. — Улан-Удэ, 2004. - С. 15.

37. Гусейнова Т.Н. Миссионерская деятельность Русской православной церкви среди старообрядцев Забайкалья (XVIII начало XX вв.). / Т.Н. Гусейнова. - Улан-Удэ: ВСГАКИ, 2006. - 242с.31 .Декабристы о Бурятии. Улан-Удэ, 1975.

38. Дергачева-Скоп Е.И. Древнерусская книга и Сибирь: некоторые вопросы бытования и функционирования / Е.И. Дергачева-Скоп, В.Н. Алексеев, Н.Н. Покровский // IV Макушинские чтения. Новосибирск, 1997.-С. 13-17.

39. Дергачева-Скоп Е.И. Задачи археографического изучения Сибири / Е.И. Дергачева-Скоп, Н.Н. Покровский // Пути изучения древнерусской литературы и письменности. — JL, 1970. С. 171-178.

40. Дружинин В.Г. Писания русских старообрядцев: Перечень списков, составленных по печатным описаниям рукописных собраний. / В.Г. Дружинин СПб, 1912.

41. Дружинин В.Г. Пустозерский сборник / В.Г. Дружинин // Памятники первых лет русского старообрядчества. СПб, 1914.

42. Зольникова Н.Д. Человек и Вселенная в сочинениях отца Симеона (Урало-Сибирское часовенное согласие, 20 век) / Н.Д. Зольникова // Алтарь России. -Вып.1. Владивосток-Большой-Камень, 1997. С. 5055.

43. Зольникова Н.Д. Эсхатология енисейского старовера-книжника часовенного согласия Исая Назаровича / Н.Д. Зольникова // Отечественная история. 2000. - №5. — С. 118-122.

44. История и культура семейских Забайкалья. Хрестоматия. 4.2 / Сост. B.JI. Петров, Е.В. Петрова. Улан-Удэ: Бэлиг, 2007. - 432 с.

45. Кирилэ Ф. Русская липованская община в Румынии // Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки: сб. науч. трудов. -Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1992. С. 269-274.

46. Козлова Л.Г. Старообрядчество Горбатовского уезда в XIX начале XX в. / Л.Г. Петров // Рождение мое за Кудьмою рекою. Материалы вторых Аввакумовских чтений. - Нижний Новгород: Вектор ТиС, 2005. - С.38-47.

47. Комарович П.А., Лихачев Д.И. Протопоп Аввакум / П.А. Комарович, Д.И. Лихачев //История русской мысли Т.2. - М.-Л, 1948. - С. 302322;

48. Крамми Р. Историческая схема Выгорецких большаков // Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки: сб. науч. трудов. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1992. - С. 90-96.

49. Лобанов В.Ф. Возвращении старообрядцев / В.Ф. Лобанов // Россия и АТР. 1994. - № 2. - С. 15-18.

50. Лобанов В.Ф. Попытка переселения старообрядцев в Северную Манчжурию накануне русско-японской войны / В.Ф. Лобанов // XX век и военные конфликты на Дальнем Востоке: тезисы докладов и сообщений межд. Науч. Конф. Хабаровск, 1995. - С. 53-55.

51. Лобанов В.Ф. Сельский мир и конфессия у крестьян-старообрядцев Дальнего Востока (вторая половина XIX начало XX вв.) / В.Ф. Лобанов // Этнос и культура. - Владивосток, 1994. - С. 39-47.

52. Лобанов В.Ф. Старообрядческие волнения в Забайкалье в начале 40-х гг. XIX века / В.Ф. Лобанов // Известия Сибирского отделения АН СССР. 1985. - № 14. - Вып. 3. - С. 43-48.

53. Лобанов В.Ф. Старообрядческие общины Забайкалья и самодержавие в пер. половине 19 века/ В.Ф. Лобанов: Автореф. дис. на соискание уч. ст. к.и.н. Новосибирск, 1983.

54. Лобанов В.Ф. Старообрядчество на Дальнем Востоке / В.Ф. Лобанов // Очерки по истории родного края. Хабаровск, 1993. - С. 128-145.

55. Максимов С.В. Сибирь и каторга. /С.В. Максимов Спб, 1871.

56. Малышев В.И. Библиография сочинений протопопа Аввакума и литература о нем 1917-1953/ В.И. Малышев //ТОДРЛ т. 10, МЛ, 1954. С. 435-446.

57. Малышев В.И. Об учете и обследовании частных собраний старинных книг и рукописей / В.И. Малышев // Исследования по отечественному источниковедению. M.-JL, 1964. - С. 85-89.

58. Мартос А. Письма о Восточной Сибири. / А. Мартос М., 1827

59. Мельников Ф.Е. Полное собрание сочинений. Т.8 Что такое старообрядчество. Барнаул, 2007. - 404 с.

60. Морохин А.В. Нижегородское старообрядчество первой половины XVIII века: толки и согласия / А.В. Морохин // Рождение мое за Кудьмою рекою. Материалы Первых Аввакумовских чтений. -Нижний Новгород, 2003. С. 22-33.

61. Моррис Р. Мир молодых старообрядцев в Орегоне // Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки: сб. науч. трудов. -Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1992. С. 17-22.

62. Мотицкий В.П. Старообрядчество Забайкалья. / В.П. Мотицкий -Улан-Удэ, 1976.

63. Мутина А.С. Осеннее-зимний цикл календарных праздников филипповцев северо-востока Удмуртии / А.С. Мутина // Старообрядчество: история, культура, современность.: материалы. Т.2. -Москва, 2005. С. 338-347.

64. Николаев К.Н. Очерк истории поповщины с 1846 г./К.Н. Николаев. — М.: Университетская типография, 1865. 134 с.

65. Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российского государства. / П.С. Паллас Спб., 1788. - Ч.З, половина первая. 1772 и 1773 годов / Пер. В. Зуев. - 624 с.

66. Петрова Е.В. Социокультурная адаптация старообрядчества Забайкалья. Этносоциологический анализ. / Е.В. Петрова Улан-Удэ, 1999.

67. Пихоя Р.Г. Полевые археографические исследования кириллической книжности: Методические указания по подготовке и проведению археографической экспедиции / Р.Г. Пихоя, А.А. Амосов, А.А. Севастьянов. — Свердловск, 1989. 51 с.

68. Поздеева И.В. Русское старообрядчество конца XX века / И.В. Поздеева // Алтарь России. Вып.1. - Владивосток-Болыдой-Камень, 1997.-С.10.

69. Покровский Н.Н. Источники по истории общественного сознания и литературы периода феодализма./ Н.Н. Покровский Новосибирск, 1991.

70. Покровский Н.Н. Новые находки произведений крестьянской литературы Урала и Сибири XVIII века / Н.Н. Покровский// Вопросы истории книжной культуры. Новосибирск, 1975. - Вып. 19. - С. 5157.

71. Покровский Н.Н. Новые сведения о крестьянской старообрядческой литературе Урала и Сибири XVIIIb. / Н.Н. Покровский // ТОДРЛ. Л., 1983.-Т. 30.-С. 165-183.

72. Покровский Н.Н., Зольникова Н.Д. Староверы-часовенные на востоке России в 18-20 в.: Проблемы творчества и общественного сознания / Н.Н. Покровский / РАН СО. М.: Памятники исторической мысли, 2002.-469 с.

73. Православие: Словарь атеиста / Под ред. Н.С. Гордиенко. — М.: Политиздат, 1988. С. 241.

74. Протасов Н.П. Песни Забайкальских старообрядцев. / Н.П. Протасов -Иркутск, 1926.

75. Пругавин А. Старообрядчество во второй половине XIX века: очерки из новейшей истории раскола. /А. Пругавин. М., 1904. - 280 с.

76. Пыкин В.М. Старообрядцы Забайкалья — семейские: материалы к спецкурсу / В.М. Пыкин. — Улан-Удэ: Издательство Бурятского госуниверситета, 2009. 166 с.

77. Робинсон А.Н. Творчество Аввакума и общественное движение в конце 17 века / Робинсон // ТОДРЛ. Т. 18. - М.-Л., 1962. - С. 149-175.

78. Робсон Р. Культура поморских старообрядцев в Пенсильвании // Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки: сб. науч. трудов. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1992. - С. 27-33.

79. Селищев A.M. Забайкальские старообрядцы. Семейские. / A.M. Селищев Иркутск, 1920. - 198 с.

80. Смирнов П.С. Споры о разделении в русском расколе в первой четверти 18 века./П.С. Смирнов. СПб.: Тип. М. Меркушева, 1909. -363 с.Прил. 168 е.

81. Старообрядчество Сибири и Дальнего Востока, история и современность: местная традиция, русские и зарубежные связи: материалы науч.-практ. конф. Большой Камень, 1997.- 324с.

82. Старообрядчество: история и современность, местные традиции, русские и зарубежные связи: Материалы III междунар. науч.-практ. Конф. (26-28 июня 2001 г., г. Улан-Удэ). Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН,2001.-496 с.

83. Старообрядчество: история и современность, местные традиции, русские и зарубежные связи: материалы V Междунар. науч.-практ. Конф. (31 мая — 1 июня 2007 г., г. Улан-Удэ). Улан-Удэ: Изд-во Бурятского госуниверситета, 2007.- 520с.

84. Старообрядчество: история, культура, современность.: материалы. Т.2. -Москва, 2005. 410 с.

85. Старообрядчество: Лица, события, предметы и символы. Опыт энциклопедического словаря. М.: Церковь, 1996. - С. 251.

86. Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки. — Новосибирск: Наука, 1992. — 275с.

87. У шаров Н. Заметки о забайкальских старообрядцах / Н. У шаров // Сибирь. Т.1. - СПб.,. - С. 313-333.

88. Федоренко Т.Г. Забайкальские старообрядческие книжные традиции и современная певческая практика / Т.Г. Федоренко : Автореф. дис. на соиск. ст. к.и.н.- Новосибирск, 1995.

89. Хант П. Житие протопопа Аввакума и идеология раскола // Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки: сб. науч. трудов. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1992. - С.40-47.

90. Цыремпилова И.С. Взаимоотношения государства и русской православной церкви в Байкальской Сибири (1917-1930-е гг.): историография и источники / И.С. Цыремпилова. Улан-Удэ: ВСГАКИ, 2008. - 134 с.

91. Цыремпилова И.С. Русская православная церковь и государство: история взаимоотношений в 1917-1930-е гг. (на материалах Байкальского региона). Улан-Удэ: ВСГАКИ, 2008. - 300с.

92. Шеффел Д. Старая вера и русский церковный обряд // Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки: сб. науч. трудов. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1992. - С. 22-27.

93. Шмулевич М.М. К истории крестьянской колонизации и возникновения русских сел в Западном Забайкалье в 18 первой половине 19 века / М.М. Шмулевич // Этнографический сборник. — Улан-Удэ, 1974.

94. Шмулевич М.М. Крестьянские промыслы в Западном Забайкалье в первой половине 19 в. / М.М. Шмулевич — Труды ВосточноСибирского Государственного Института культуры. — Улан-Удэ, 1927.

95. Шмулевич М.М. Очерки истории Западного Забайкалья 17 и сер. 19 века. / М.М. Шмулевич Новосибирск, 1985

96. Штайнке К. Старообрядцы в Болгарии // Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки: сб. науч. трудов. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1992. - С. 253-258.

97. Щапов А. Русский раскол старообрядства, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII и первой половине XVIII века. / А. Щапов. Казань, 1859. - 540 с.

98. Энциклопедический словарь. Т. XXXIII / Издатели Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон. - Спб.: Тип. АО Издательское дело, 1901. - С. 436.

99. Яковлев Григорий Извещение праведное о расколе безпоповщины / Г. Яковлев. М., 1888. - 169 с.

100. Biggins М. South Russian Dialect in Oregon: The Turkish Old Believers. Ph. D. Dissertation, University of Kansas. Lawrence, 1985.

101. Cherniavsky M. The Old Believers and the New Religion // Slavic Review. 1966. Vol. 25. P. 1-39.

102. Crammey R.O. The Old Believers and the World of Antichrist: The Vyg community and the Rassian State, 1694-1885. Madison, 1970.

103. Iwaniec E. Staroobrzedowcy // Przeglad Katolicki. 1989. Nr 3(239). S. 7.

104. Morris R.A. Old Russian Ways: A Comparison of Three Russian Groups in Oregon. N.Y., 1990.

105. Morris R.A. Old Russian Ways: Cultural Variations among Three Russian Groups in Oregon. AMS Press. N.Y., 1991.

106. Robson Roy The Other Russians: Old Believer Community Development in Erie. Unpublished manuscript, Allegheny College. Meadville, PA, 1985.

107. Scheffel D. In the Shadow of Antichrist: The Old Believers of Alberta. Peterborough, 1991.