Отражение доминантных черт культуры в стратегиях англоязычной коммуникации тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.01, доктор культурологии Кузьменкова, Юлия Борисовна

• Кузьменкова, Юлия Борисовна
• доктор культурологии
• 2005

Оглавление диссертации доктор культурологии Кузьменкова, Юлия Борисовна

Введение.

Глава 1. Доминантные черты культуры британцев, американцев и россиян.

1.1 Компромиссность в англо-американской и русской культурных традициях.

1.1.1 Базовые мотивационные ориентации в призме отношения к компромиссу.

1.1.2. Специфика национального мировоззрения в призме отношения к компромиссу.

Выводы к разделу 1.1.

1.2. Дистанцированность в системе ценностных ориентаций носителей англо-американской и русской культур.

1.2.1. Пространственная дистанцированность.

1.2.2. Особенности восприятия личности в контексте дистанцированности.

1.2. 3. Социальные отношения и дистанцированность.

1.2. 4. Временная дистанцированность.

Выводы к разделу 1.2.

Выводы к главе 1.

Глава 2. Доминантные черты коммуникативного поведения британцев, американцев и россиян.

2.1. Культурно-обусловленные особенности коммуникативного поведения.

2.1.1. Пространственная организация общения.

2.1.2. Специфика социального межличностного взаимодействия.

2.1.3. Временная организация общения.

2.1.4. Культурно-специфические расхождения в уровне контекстности.:.

2.1.5. Доминантные черты англоязычного и русскоязычного информативного общения как отражение расхождений в уровне контекстности.

Выводы к разделу 2.

2.2. Доминантные черты англоязычного и русскоязычного социального о бщения.

2.2.1. Формальная сторона общения.

2.2.2. Содержательная сторона общения.

2.2.3. Количественная сторона общения.

2.2.4.Эмоционально-оценочная сторона общения.

2.2.5. Реляционная сторона общения.

2.2.5. Целевая направленность общения.:.

Выводы к разделу 2.2.

Выводы к главе 2.

Глава 3. Стратегии англоязычного общения как отражение доминантных черт коммуникативного поведения.

3.1. Специфика коммуникативного поведения в свете реализации категории вежливости.

3.1.1. Некоторые предпосылки возникновения межкультурных вариаций в системах вежливости.

3.1.2. Особенности англоязычного общения в свете универсальной теории вежливости.

Выводы к разделу 3.1.

3.2. Стратегии англоязычного общения и их лингвистическое содержание.

3.2.1. Стратегии маневрирования.

3.2.2. Стратегии реагирования.

Выводы к разделу 3.2.

3.3. Практические возможности решения проблем эффективной англоязычной коммуникации.

3.3.1. Стратегии англоязычной коммуникации в контексте модульного подхода.

3.3.2. Некоторые перспективные направления.

Выводы к разделу 3.3.

Выводы к главе 3.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Отражение доминантных черт культуры в стратегиях англоязычной коммуникации»

Изучение языка как отражения системы культурных ценностей, обусловивших принятые в конкретном обществе модели поведения, указывает на рост внимания отечественных и зарубежных ученых к вопросам, связанным с влиянием на межкультурную коммуникацию культуро-ориентированных факторов. Различные аспекты исследования культурной вариативности и национального своеобразия получили достаточное освещение в трудах современных зарубежных и отечественных ученых (Верещагин, Костомаров 1985, 1999; Сорокин 1990, Кабакчи 1993, Кубрякова 1994, Фурманова 1994, Сафонова 1996, Воробьев 1997, Леонтьев 1997, 1999; Прохоров 1998, Уфимцева 2000, Тер-Минасова 2000, Тарасов 2000, Харченкова 2000, Карасик 2002, Стернин 2002, Hall 1959, 1983, 1988, 1990, 1992; Kluckhohn, Strodtbeck 1961; Henle 1965, Lado 1966, Hymes 1971, 1972, 1974; Hofstede 1980, Goodenough 1981, Samovar, Porter 1981; Tannen 1984, 1986; Bennett 1986, Byram 1989, Gudykynst, Ting-Toomey 1992; Wierzbicka 1992, 1997; Brislin 1993, Clyne 1994, Kohls 1994, Triandis 1994, 1995; Kramsch 1998, Weaver 1998, Kim 2000, Scollon 2001 и многих других), которые уже несколько десятилетий, работая в ряде смежных областей знания, таких как социология, история, лингвистика, лингвокультурология, межкультурная прагматика, культурантропология, этнопсихология занимаются сопоставлением культур. Рассматриваемые вопросы имеют не только теоретическое значение, - для россиян, интенсивно вовлекаемых в орбиту международных контактов, проблемы эффективного владения речеповеденческими стратегиями1 (прежде всего англоязычными) приобретают все большую значимость. Возможности реализации этой перспективной установки в свете настоящего исследования

1 В диссертации термин коммуникативная стратегия понимается как совокупность языковых средств и речевых приемов для достижения намеченной цели общения; термины общение и коммуникация используются как синонимы. предполагают опору на знание доминантных черт культуры, проявляющихся в коммуникативном поведении ее носителей -британцев и американцев.

Следует при этом подчеркнуть немаловажную роль культурного компонента значения ключевых понятий (отражающих ценностные ориентации носителей культуры), для обозначения которых в русском и английском языках используются внешне похожие, но отнюдь не эквивалентные по смысловому наполнению слова. Неизбежно проецируясь на уровень общения, различия такого рода нередко приводят к культурной интерференции, для предотвращения которой необходима опора на знание особенностей не только — как в данном случае - британской и американской культур, достаточно широко освещаемых в современной литературе, но и русской культурной традиции, которой в этом аспекте уделяется сравнительно немного внимания.

Построение типологии культур, основанной на систематизации факторов, предопределяющих национально-специфический стиль общения, признается одним из недостаточно изученных, но весьма актуальных и перспективных направлений современных исследований. В данном русле выполнена и настоящая диссертация, посвященная рассмотрению коммуникативных доминант англоязычного общения в их соотнесенности с доминантными чертами культуры британцев. Для определения указанных доминант пришлось привлекать сведения из различных смежных областей знания, что обусловило немалое количество отклонений от основной линии изложения и весьма непрямой путь исследования; однако необходимость именно такого подхода продиктована стремлением составить по возможности более целостное представление о проблеме.

Настоящая диссертация, таким образом, относится к типологическим исследованиям в области лингвокультурологии; сопоставление с русской культурой, достаточно широко используемое в работе при объяснении межкультурных различий, носит вспомогательный характер, - основной акцент делается на выявлении своеобразия британской и американской (лингво)культур, что и отражено в названии. Тема диссертации предполагает рассмотрение целого комплекса взаимосвязанных вопросов под разными углами зрения, и в рамках проведенной работы их можно свести к исследованию совокупности факторов — культурологических и лингвистических, знание которых призвано, в конечном счете, обеспечить эффективность практического использования стратегий англоязычного общения.

Последние десятилетия ознаменовались появлением целого ряда исследований как культурологической, так и лингвистической направленности, приведших ученых к выводу о культурной обусловленности общения, языковая составляющая которого является неотъемлемой частью коммуникативного поведения, и в межкультурных исследованиях стала прослеживаться ориентация на выявление своеобразия каждой лингвокультуры (Арутюнова, Булыгина 1992: 52; Еемерен, Гроотендорст 1992; Елизарова 2001; Ларина 2003; Tannen 1993; Clyne 1994; Gumpertz, Levinson 1996; Goldschmidt 1996; Blum-Kulka 1997; Palmer 1996; Wierzbicka 1998; De Cillia et al. 1999) и др. Различия в типах коммуникативного поведения при межкультурном общении обусловлены «типом культуры, которым определяются и нормативный этикет, и социальные нормы, включающие мотивы, цели, само действие и его субъектов, ожидание, оценку и средства» (Кравченко 2001: 91; Ларина 2003: 16).

Модели коммуникативного поведения и его интерпретация зависят от сложившихся у носителей культуры представлений о принципах организации речевого взаимодействия. Вариативность этих представлений, отражающая глубинные различия культур, в процессе межкультурного общения нередко оборачивается переносом прагматических социокультурных норм родного языка на иностранный и, как результат, - к формированию у носителя языка негативных стереотипов о собеседнике. Разнообразные проявления интерференции обнаруживаются во всех сферах общения -формальной и неформальной, научной и деловой - как на уровне отдельно взятых речевых актов, так и в общих стратегических подходах - и нередко приписываются недостаткам этнокультурного происхождения2. На самом деле, здесь мы имеем дело с рядом прагматических факторов, определяющих мотивационную ориентацию речевого поведения - в нашем случае англоязычного и русскоязычного,'далеко не всегда и не во всем совпадающих. В процессе межкультурного общения при этом первостепенную роль играет не столько соблюдение принципа правильности, сколько принципа уместности (Орлов 1991: 87). Если нарушения «грамматических норм легко узнаваемы и даже защищают тех, кто их совершает, позволяя идентифицировать их как иностранцев» (Blum-Kulka 1997: 53), то прагматические нарушения выявить значительно сложнее, поскольку носители культуры, следуя общепринятым нормам коммуникативного поведения (очевидным - и соответственно обязательным), редко ставят под сомнение их «универсальность» — то есть непременность выполнения и представителями других культур.

Знание и соблюдение этих скрытых правил, реализуемых на уровне стратегий общения, служат залогом успешной межкультурной коммуникации, поскольку позволяет неносителю языка понять, как воспринимает его вербальное поведение носитель

2 См. подробнее Елизарова 2001. и в какой мере достигнутый результат соответствует его намерениям), и таким образом, избежать возникновения взаимного непонимания. Внимательное изучение причин коммуникативных сбоев свидетельствует о том, что они чаще всего возникают из-за наблюдаемого расхождения между семантическим и прагматическим значениями, или иначе, между тем, что речевой акт означает и что он совершает3. Однако, прагматический аспект, заложенный в культуро-обусловленных моделях поведения, является мало осознаваемым и трудно определимым источником интерференции, и его невозможно адекватно интерпретировать без учета культурных ценностей.

Сопоставительное изучение лингвокультур с опорой на emic-подход, активно развивающееся в настоящее время, способствует обнаружению особенностей национального мировосприятия, отражающихся в моделях речевого общения, которые рассматриваются как проявления скрытой системы ценностей или правил культуры (Tannen 1993; Wierzbicka 1997). Как справедливо отмечает Г.В. Елизарова (2001), для эффективного межкультурного общения коммуниканту необходимо иметь представление о принципах речевого взаимодействия, принятых и в иноязычной культуре (для определения содержания намерения), и в родной (для предотвращения интерференции), поскольку носители культуры во многом руководствуются интуицией, не осознавая специфики своих предпочтений в выборе лингвистических средств и линии коммуникативного поведения. Анализ культурного компонента значения языковых/речевых единиц закладывает фундамент для обоснования существующих различий - языковых, речевых, коммуникативных, а также способствует преодолению культурной интерференции, проявляющейся на всех уровнях, включая лексический (Byram 1989; Елизарова 2003). Так, «в области лексики

3 См. подробнее Murphy, Neu 1996:193-194. наибольшую трудность представляют значения слов абстрактной семантики, отражающих не только несовпадение границ обозначаемых (нередко ключевых) понятий, но и специфическое восприятие последних. В области грамматики значения неосознанно используемых носителем языка конструкций еще более абстрактны, и если неправильное использование слов конкретной семантики может навести на мысль об инокультурной принадлежности коммуниканта, то неадекватный выбор синтаксической структуры (например, императива) при правильности ее грамматической формы чаще приводит к взаимному непониманию, поскольку воспринимается не как результат интерференции, а как иное видение значения - с позиций носителя лингвокультуры» (Елизарова, там же).

Таким образом, для адекватной интерпретации культуро-обусловленных моделей поведения, отражающихся в структуре и функционировании иностранного языка и соотносимых с культурными ценностями и с образом жизни его носителей, требуется систематизация взаимосвязанных представлений. Положение о том, что систематическое наблюдение за речевыми моделями носителя культуры является залогом понимания их значения и лежит в основе выявления его картины мира, отразилось в развитии этнографических подходов к изучению динамических4 аспектов взаимодействия языка и культуры. Показательны в плане смещения акцентов размышления Д. Хаймса о соотношении языка и культуры: «Часто отмечают, что язык - своеобразно отражает культуру. Однако это не происходит пассивно или автоматически. Говорение само по себе - форма культурно окрашенного поведения, и язык, как любая иная составляющая культуры частично формирует целое, и выражает другие компоненты культуры также частично и

4 В «этнографии говорения» (Hyraes 1995) и далее - в «этнографии общения» (Saville-Troike 1996) гипотеза лингвистической относительности, ранее связывавшая язык и мыслительный образ как статические сущности, получила новую интерпретацию (Slobin 1996:75). избирательно. Такая избирательность и представляет для нас наибольший интерес: почему, например, какие-то черты общественной жизни выражаются в речи напрямую - в словесной форме, тогда как другие имплицитны?»5 (Hymes 1974:127). Подчеркивая важность взаимосвязанного исследования особенностей языка и культуры, Хаймс трактует речь как систему культуро-обусловленного поведения, сосредотачивая внимание на развитии знаний о вербальном поведении носителей культуры, необходимых для приемлемого и эффективного межкультурного общения (там же, 212), приблизившись в своих трудах к осознанию необходимости синтеза культурных аспектов иноязычной речи и их трактовке в виде когнитивных схем.

Культурологическая лингвистика (термин Г. Пальмера), фокусируется на рассмотрении причин, процессов и результатов речевой деятельности носителей языка, анализируя при этом свои объекты в когнитивном аспекте. В русле данного подхода в работах, нацеленных на изучение культурного компонента значения единиц различных уровней, обеспечивающее их целостное восприятие, язык трактуется как социальный феномен, отражающий систему ценностей и раскрывающий мир иной культуры. Предметом внимания ученых (Фурманова 1994; Елизарова 2000; Гудков 2003; Palmer 1996; Gumpertz, Levinson 1996; Bonvillain 1997 и др.) служат культурные различия, которые проявляются на уровне семантики и в то же время обусловливают когнитивную категоризацию мира, а различия в их интерпретации могут быть заложены как в структуре языка, так и в его систематическом использовании; таким образом понятие релятивности распространяется на оба элемента дихотомии «язык - речь».

5 Здесь и далее (если не указано иначе) перевод наш - Ю.К.

Обращение лингвистов к рассмотрению проблем, включающих соотнесенность понятий общество - культура - язык — речь, знаменующее собой включение в парадигму лингвистического знания (социо)культурного измерения, воплотилось в развитии различных научных направлений. В России первой попыткой решить проблему интеграции компонентов культуры в процесс изучения иностранного языка стала теория лингвострановедения (Верещагин, Костомаров 1980), в задачи которой входило ознакомление с культурой, воплощенной в языковых/речевых единицах, что позволило создать эффективную методику извлечения из семантики слова сопряженного с ней национально-культурного компонента значения. Позднее, в последние десятилетия XX века, наблюдается всплеск интереса к соизучению языка и культуры в различных аспектах их взаимодействия. Многоаспектный подход к решению проблемы язык и общество/культура вызвал к жизни многообразие терминов для его определения, таких как страноведение, лингвострановедение, лингвокультурология, культурология, лингвокультуроведение, и целая плеяда отечественных ученых (В.В. Воробьев, В.Г. Гак, Д.Б. Гудков, В.В. Кабакчи, В.И. Карасик, А.С. Мамонтов, JI.B. Московкин, В.В. Ощепкова, Ю.Е. Прохоров, В.В. Сафонова, И.Ю. Сорокин, В.П. Фурманова, Л.И. Харченкова, В.И. Шаховский и многие другие) занималась интенсивной разработкой данного направления.

Для настоящего исследования представляет особый интерес обозначившаяся в последнее время тенденция к прагматическому освещению проблем межкультурной коммуникации, к исследованию факторов, определяющих выбор языка социального общения, а также результатов влияния этого выбора на участников коммуникации, что отражается в использовании тех или иных стратегий вежливости6. Наиболее значительным вкладом в этой области считаются постулаты Грайса7, максимы вежливости Дж. Лича и универсалии вежливости С. Левинсона и П. Браун. Постулаты вежливости (всякое сообщение должно быть вежливым, тактичным и т.д.) не включаются в число основополагающих, - что не удивительно, поскольку, с точки зрения Грайса, задачей общения является эффективная передача информации. Отметим, однако, что это далеко не единственная и не во всех ситуациях основная цель коммуникации, и, по справедливому мнению Л.А. Городецкой, нарушение принципов эффективной о коммуникации , нежелательное при передаче информации, является непременным условием вежливого общения при реализации реляционной и фатической функций, поскольку способствует взаимному расположению собеседников и готовит почву для установления дальнейших деловых контактов (Городецкая 2000: 125).

Большое влияние на изучение межкультурного речевого взаимодействия (на основе сравнения речевых актов различных культур и установления расхождений, релевантных для их

6 Как известно, выделение и формирование прагматики как области лингвистического исследования, стимулированное идеями Ч.С. Пирса, под влиянием прагматических теорий значения Г.П. Грайса (Grice 1975), логико-философских теорий речевых актов Дж. Остина (Austin 1962) и Дж. Серля (Searle 1969, 1975) выдвинуло в качестве объединяющего принцип употребления языка в коммуникативных ситуациях.

К так называемым максимам Грайса, или, иначе, постулатам речевого общения, выражающим принципы речевой коммуникации и интуитивно соблюдаемым собеседниками для успешного достижения поставленных целей общения, относятся: постулаты качества (сообщение не должно быть ложным или не имеющим под собой должных оснований), количества (сообщение не должно быть ни слишком кратким, ни слишком пространным), релевантности (сообщение должно быть релевантным для адресата) и введенный позже другими авторами постулат манеры (сообщение должно быть ясным, четким, не содержать непонятных для адресата слов и выражений и т.д.). Нарушение одного или нескольких из этих постулатов, которые выводятся из лежащего в основе всякого общения принципа кооперации, в той или иной степени влечет за собой коммуникативную неудачу.

8 Легко убедиться, что стратегии, направленные на защиту лица, несовместимы практически ни с одним их принципов Грайса. По наблюдению Л.А. Городецкой, обращение к understatement, по определению связанное с преуменьшением, противоречит принципу количества, как и преувеличение при выражении положительной оценки, которое, являясь в какой-то мере неискренним, нарушает также и постулат качества, равно как и способы смягчения выражения негативного отношения; что же касается small talk, имеющего мало отношения к «разговору по делу», то здесь налицо явное нарушение постулата релевантности (Городецкая 2000: 125). понимания) оказали теории Грайса и Сердя - несмотря на то, что они неоднократно подвергались критике за приписывание универсального характера моделям, построенным на основе английского языка9. Аналогичную критику вызвала и «универсальная» теория вежливости, в которой понятие вежливости использовалось для объяснения широкого распространения косвенных речевых актов, предоставляющих собеседникам альтернативные способы достижения коммуникативных целей. Мы также продемонстрируем культуро-специфическую ориентацию данной теории.

Выдвинутая в конце 80-х годов прошлого века (Brown, Levinson 1987) и получившая широкую известность, универсальная теория вежливости явилась одной из попыток рассмотрения моделей коммуникативного поведения через призму общественно принятых этикетных норм. Развив идеи Э. Гофмана о необходимости положительной оценки друг друга в процессе общения и проанализировав в нескольких языках и культурах механизмы создания этого положительного образа, Левинсон и Браун констатировали их универсальность (при несовпадении лингвистического выражения). По мнению авторов, универсальными являются способность к рациональному поведению и стремление «сохранить лицо»10, равно как и целенаправленные усилия для установления социальных отношений между коммуникантами, лежащие в основе реляционной функции общения. Социальную необходимость таких усилий11 и принятия мер для сохранения не только собственного лица, но и лица собеседника - избегая вербальных актов, угрожающих собеседнику потерей лица (face

9Так, например, по справедливому мнению Пальмера, при исследовании межкультурного речевого взаимодействия приоритетным является «определение максим каждой культуры, а не приложение к нему максим, характерных для западной коммуникации» (Palmer 1996: 192).

10 Основные характеристики «личности-модели», базового в их концепции понятия.

11 Илиfacework- как авторы назвали усилия по поддержанию лица.

I *) threatening acts ) в расчете на его аналогичное поведение - они также сочли универсальной, а тип образа - варьирующим от культуры к культуре. На основании того, что внимание, уделяемое сохранению лица варьирует от культуры к культуре, авторами был сделан вывод о возможности различать их в зависимости от превалирующего типа вежливости— негативной (связанной с демонстрацией социальной дистанции и подчеркиванием собственного достоинства) или позитивной (связанной с демонстрацией социальной близости и взаимной симпатии). Очевидно, что для рассматриваемых англоязычных культур, в которых забота о позитивном имидже отходит на второй план и акцент делается на стремлении «защитить свою территорию», прослеживается большее тяготение к первому типу (Brown & Levinson 1987).

Следует, однако, указать, что усилия авторов универсальной теории вежливости (и аналогичных современных исследований) способствуют прежде всего выявлению норм коммуникативного поведения носителей англоязычных культур. В русле данного направления зарубежными (и вслед за ними отечественными) учеными предлагаются различные списки13 стратегий вежливости, варьирующих в зависимости от их соотнесенности с конкретными речевыми актами. Делая акцент на прагматическую установку и способы ее реализации в различных речевых актах (а не на набор необходимых для этого конкретных речевых средств), приверженцы рассматриваемого подхода неизбежно теряют системообразующий элемент - ввиду до сих пор не решенной проблемы классификации

12 Данный термин представляет значительные трудности для адекватного перевода на русский язык и попытки отечественных исследователей обозначить его как «ликоущемляющий акт» или «опасный акт» (нередко встречающиеся в тексте даже без кавычек), вряд ли можно считать удачными. В данной работе, анализируя положения теории Левинсона и Браун, мы попытаемся передать его значение описательно, поскольку считаем, что для носителя русского языка различение двух «лиц» - позитивного и негативного - нерелевантно.

3 См., например, Brown & Levinson 1987; Leech & Thomas 1990; Scollon & Scollon 2001; Елизарова 2001; Ларина 2003 и др. речевых актов адекватно выдвигаемым стратегиям - и обобщение сменяется подробным описанием. При этом обращает на себя внимание большая дробность вычленения предлагаемых стратегий, которые в ряде случаев было бы целесообразнее выстроить в иерархическом порядке, подразделяя на тактики и приемы. Следствием является также большое взаимопересечение на понятийном уровне, что в целом снижает эффективность их практического использования для неносителей английского языка.

Не ставя под сомнение теоретическую значимость стратегий вежливости, отметим только, что практически овладеть ими — в силу их культурной специфики - могут либо носители английского языка, либо люди, обладающие высоким уровнем культуры (знающие особенности использования языка и культурного контекста и имеющие возможность лучше сконцентрироваться на том, как тактически выстраивать линию речевого поведения). Целевая ориентация таких стратегий представляется весьма расплывчатой — адресат вообще. Рядовому россиянину приходится сталкиваться здесь с целым рядом трудностей, связанных, прежде всего, с расшифровкой культурного компонента (необходимостью думать, например, какое из двух лиц он не должен «ущемить» при решении той или иной речевой задачи, и не совершает ли он «опасный акт», прибегая к стратегии «сближения»), а также с проблемой переключения с одного речевого акта на другой. Последние, естественно, изолированно анализируются только в теории, на практике же «шаг в сторону» от одной стратегии заставляет при таком подходе заново концентрироваться, вспоминая о следующей. Представляется более целесообразным формализовать структурный аспект, смещая акцент на набор лингвистических конструкций, который, будучи «сквозным» системообразующим компонентом, может составить основу коммуникативной стратегии (не замыкающейся на речевых актах). Таким образом можно обеспечить оптимальные возможности ее практического освоения, поскольку при англоязычном общении это позволяет коммуниканту (неносителю языка) сфокусировать свое внимание преимущественно на выборе речевых средств адекватно контексту ситуации независимо от привязки к конкретным речевым актам14 и гибко реагировать при возможных непредвиденных поворотах в ходе беседы. Для нашего исследования больший интерес представляют культуро-специфические «механизмы» вежливости в англоязычном общении, поскольку «универсальность» теории Левинсона и Браун является далеко не бесспорной.

Коммуникативное поведение людей неотделимо от их национальной культуры, и при межкультурном общении его интерпретация должна основываться на знании специфики культурных традиций, определяющей формирование в конкретном обществе установок и норм, которые влияют на реализацию важнейших аспектов общения, связанных с использованием языка, передачей информации и взаимодействием в социальных ситуациях. Этнокультурная специфика коммуникативного поведения, а также стиль вербального общения обусловлены типом культуры. Как известно, ядро любой культуры составляют ценности, передающиеся традицией (Kroeber, Kluckhon 1952); именно система ценностей, принятая в конкретном обществе и рассматриваемая в качестве стержневого элемента традиции, определяет национальное своеобразие подходов к общению.

Для того, чтобы более четко обозначить круг проблем, связанных с выявлением национального своеобразия рассматриваемых культур, приведем несколько примеров,

14 Возможности такого подхода к классификации стратегий англоязычного общения, более эффективного для практики российского пользователя, рассматриваются в гл.З. иллюстрирующих наиболее распространенные подходы к выбору критериев сопоставления ценностных ориентации15 в свете культурной вариативности. В зарубежных исследованиях, основанных на принципе культурной относительности Сепира-Уорфа, развивается мысль Ф. Боаса о том, что каждая культура должна рассматриваться в собственных терминах, а не в системе координат исследователя, и при ее изучении необходимо сочетать эмический (emicj и этический (etic) подходы (Pike 1966). В настоящее время наблюдается общее движение к универсализму на основе комбинированного etic — emic — etic подхода (Triandis 1994), и в поисках решения вопроса о соотношении универсалий и вариаций в области культуры и психологии многие ученые исходят из того, что крайний универсализм в изучении языка и мышления столь же неоснователен и опасен, сколь и крайний релятивизм в изучении культуры (Вежбицкая 1997: 238).

Для представителей универсалистского направления, признающих наличие универсальных составляющих, свойственных для любого общества, но имеющих этноспецифическое содержание, характерно стремление выявить элементы сходства на базе ценностных характеристик, для чего выстраиваются шкалы соответствующих параметров, значение которых варьируется в пределах выбранного континуума, ограниченного двумя крайними -полярными - значениями. Основы такого рода исследований были заложены в теоретических работах М. Рокича, автора методики, которая использовалась, в частности, и при анализе приоритетов национальных ценностей. Последние Рокич понимал как «внутренние нормы для направления действий», считая, что

15 Ценностная ориентация понимается нами как «избирательное отношение человека к материальным и духовным ценностям, система его установок, убеждений, предпочтений, выраженная в поведении» (Мамонтов 2000: 55). специфическая модель поведения лично и социально предпочтительнее альтернативных» (Rokeach 1968: 160).

Исследование ценностей и норм как важнейших элементов традиции, лежащих в основе регуляции социального поведения человека, приобрело особую популярность среди этнопсихологов после выхода в свет книги Г. Хофстеда «Последствия культуры» (1980). Не претендуя на безупречность выбранных критериев, Хофстед как бы оставил вопрос открытым, выдвинув предложение «пополнить список» 16, на которое и откликнулись ученые в разных странах. Выделяемые ими шкалы, основанные на различных наборах оппозиций психологического типа, имеют один общий критерий: «все элементы традиции (ценности, нормы, обычаи и пр.) рассматриваются с точки зрения проявляющегося в них стержневого компонента структуры» (Стефаненко 2003: 196). В настоящее время при составлении шкал вариативности выбираются разнообразные ценностные измерения, позволяющие определить место конкретной культуры в зависимости от принятого в ней отношения к пространству, власти, времени, деятельности, природе, общению, толерантности к отклонениям от принятых в культуре норм и ряду

1 *7 других параметров (достаточно дробных, взаимопересекающихся на понятийном уровне - как и в случае стратегий вежливости — и зачастую выбираемых исключительно на основе их культуро- и социально-обусловленной значимости). Применяя данный подход к анализу британской и американской культур, ученые делают об их бКак известно, к выделенным Г. Хофстедом оппозициям относятся противопоставления по шкалам: дистанция власти, индивидуализм/коллективизм, избежание неопределенности, маскулинностъ/феминность и — добавленная позднее — динамичная/статичная временная ориентация.

1 Так, У. и К. Стефаны на базе анализа большого объема литературы выделили предложенные различными авторами 11 измерений культур, основанные на оппозициях психологического типа (Stephan, Stephan 1996). Представляется, что этот список далеко не полный и свидетельствует о попытках найти одну или несколько стержневых особенностей или измерений культуры. См. тж. Hofstede 1991, Hall 1987, Bennet 1998, Gudykunst & Ting-Toomey 1988, Schwartz & Bilsky 1990, Triandis, Brislin & Hui 1988, Berry et al. 1992 и др. индивидуалистичное та и демократичности, монохронности и низкоконтекстности. Регулярные расхождения по базовым

1 о параметрам, отмечаемые отечественными специалистами , позволяют располагать ценностные ориентации россиян на противоположных полюсах соответствующих континуумов. Представляется, однако, что место России на указанных шкалах вариативности определяется далеко не столь однозначно19, и попытка «втиснуть» ее в установленные зарубежной наукой20 рамки — в значительной мере условна — ввиду глубинной специфики русской культуры. Показательна в свете теории культурного релятивизма большая степень относительности и условности выделения самих шкал вариативности и, например, критерии, лежащие в основе противопоставления культур Великобритании и США странам Востока при сопоставлении с русской, в основе своей православной, культурой, не являются релевантными. Что же касается специфики мировосприятия (того самого «стержневого компонента»), то и она требует более детального рассмотрения, поскольку в современных отечественных исследованиях нередко наблюдается тенденция к безоговорочному следованию линейной, а иногда и просто предвзятой логике американских антропологов относительно взглядов на российскую культуру. Но если исследования отечественных ученых нередко основываются на традиционных американских моделях, зарубежными исследователями уже давно, акцентируется необходимость включения культурного контекста и внимания к национальному своеобразию.

18 См., например, Lebedko 1999, Кулинич 2000, Елизарова 2001, Городецкая 2002.

19 Этот вопрос требует ряда уточнений — хотя бы в свете существенных различий в значениях используемых базовых терминов, как мы покажем в гл.1.

20 При этом «отечественная социальная психология априорно считается наукой западного типа. Однако православная культура породила те особенности русской ментальности, которые указывают, что ее место - между Востоком и Западом» (Стефаненко 2003: 162).

Как же трактуют русское национальном своеобразие современные ученые? Принимая во внимание тот факт, что шкалы «межкультурных контрастов» использовались американскими культурантропологами21 и социальными психологами в основном применительно к жизни в обществе, в высшей мере симптоматичным видится то, что подавляющее большинство современных исследователей межкультурных различий в своих изысканиях ограничиваются выявлением сходных и культуро-специфических черт именно по указанным базовым параметрам — в их проекциях на сферу социального взаимодействия, тем самым исключая из поля зрения значимое для каждой культуры отношение к духовным ценностям. Весьма показательно также, что при сопоставлении ценностных ориентаций зарубежные ученые (Kluckhohn, 1984) обнаруживают тенденцию вообще не выделять отдельно отношения к духовным ценностям, а если таковое и рассматривается, то, преимущественно, с позиций психологии и психиатрии. Таким образом,, русская культурная традиция - несмотря на ее очевидное отличие в данном аспекте от англо-американской22 — подгоняется под общие (западные) мерки. Следует также отметить, что нередко зарубежные авторы (как, например, небезызвестный специалист по России Р. Пайпс) обнаруживают тенденцию рассматривать русскую историю и культуру исключительно в плоскости современного сознания (Pipes, 1974), полностью игнорируя требования историзма,

21Как известно, эту область этнопсихологии американцы называют культурантропология, британцы - социальная антропология, а россияне - этнология (поскольку термин антропология в отечественной традиции преимущественно относится к физической антропологии); при этом западноевропейские и американские этнопсихологи выделяют два направления: психологическую антропологию (опирающуюся на культуро-специфический emic - подход) и сравнительно- (или кросс-) культурную психологию (опирающуюся на унивесалистский etic подход), которые исследуют культуро-обусловленные психологические переменные (см. подробнее Berry 1992, Стефаненко 2003).

11 Обобщающий термин англо-американский нами используется преимущественно в социокультурном контексте при сопоставлении особенностей мировоззрения (единого для представителей западноевропейской и американской традиций), а англоязычный дифференцируется лишь в случаях наличия существенных расхождений между британской и американской лингвокультурами и, соответственно, подходами к общению. и зачастую не подкрепляя аргументацию проверенными фактами и руководствуясь своими убеждениями и социально-политическими установками (Шафаревич 2003: 30). Или же широко известное исследование С. Шварца (Shwartz & Bardi 1997: 385-410), как и многие другие аналогичные, несмотря на декларацию, что для анализа полученных культурных различий необходимо применять исторические, этнокультурные, религиозные, политические и другие факторы, свелось лишь к подробной интерпретации различий ценностных ориентаций жителей Западной и Восточной Европы с привлечением лишь политических аспектов24.

Следует, однако, отметить, что в последнее время наблюдается несколько видоизмененный подход, в рамках которого подобные «шкальные» сравнения проводятся на фоне более широкого охвата сопоставляемых культур — в плане идейно-философском или мировоззренческом , чаще, однако, авторы ограничиваются более или менее подробным описанием культурологической модели, характерной для конкретного этноса, с целью познакомить читателя, например, со спецификой миропонимания (Begley 2000, Broome 2000, Gannon 2000, Yum 2000). По аналогичному принципу американскими специалистами составляются - преимущественно ориентированные на многонациональную студенческую аудиторию и на выезжающих за рубеж - кулътурграммы (culturgrams), на основе которых имеется возможность составить общее (хотя и достаточно поверхностное) представление о культурном своеобразии различных стран мира. Исследования такого рода - хотя и не всегда

23 Так, влияние славянофильства на примере работ Данилевского и Леонтьева сводится к черносотенству, а развитие идей этого течения (в трудах Достоевского — как писателя, Соловьева - как философа, Тихомирова - как публициста, а также в других областях) попросту замалчивается, искажая реальную картину (там же, с.28).

24 Как отмечает в своем критическом обзоре Н.М. Лебедева, не было предпринято даже попытки анализа с точки зрения истории и этнической культуры восточного славянства, да и роль православия никак не была проанализирована (Лебедева 2001).

2 См., например, подборку в современном сборнике работ по межкультурной коммуникации Samovar & Porter 2000. построенные на строго научной основе - содержат обширный культурологический материал и разнообразный методологический инструментарий, представляющий определенный интерес для исследования принятых в рассматриваемых культурах ценностных ориентаций.

Глубокое осознание поведенческих норм, принятых в той или иной культуре, невозможно без обращения к ее истокам : именно такой сравнительный обзор позволяет выявить как отклонения от исторически сложившихся традиций в современном обществе, так и характерные для него тенденции. Как отмечал выдающийся французский этнограф и социолог К. Леви-Стросс, «оригинальность каждой из культур заключается прежде всего в ее собственном способе решения проблем - перспективном размещении ценностей, которые общи всем людям. Только значимость их никогда не бывает одинаковой в разных культурах, и потому современная этнология все сильнее стремится познать истоки этого таинственного выбора» (цит. по Касьянова 1994: 30). Истоками культурных традиций служат философско-религиозные воззрения, призванные «объяснить необъяснимое для представителей конкретной культуры» и лежащие в основе мировосприятия или «картины мира» {world view). Их обычно определяют как «ориентацию культуры по отношению к Богу, человечеству, природе, вселенной. вопросам жизни и смерти и прочим философским проблемам, влияющим на восприятие мира, разделяемое членами культурной группы» (Begley 2000: 99).

26 В противном случае, исходя из современных представлений, трудно избежать искажения и далеко не бесспорных обобщений типа: «Социально-культурная реальность России такова, что вне зависимости от политического устройства (тоталитаризм сменился незрелой демократией) основным стимулом к работе, действию, даже учебному, является угроза неприятностей, провала и даже наказания. Естественно, осознанно или бессознательно, но такое положение дел исходит из такого ценностного постулата, как порочность человеческой личности, нуждающаяся в исправлении и наказании для осуществления последнего» (Елизарова 2001:34).

Традиция каждой культуры" имеет целостный характер и представляет собой «сложную систему взаимосвязанных элементов -ценностей, норм, идеалов, убеждений, являющихся регуляторами поведения человека» (Стефаненко 2003:194), при этом акцент может делаться на групповые убеждения, включающие нормы, ценности, цели, обладающие ядерным положением в ряду других (Bar-Tal 1998), которые удовлетворяют внутренне присущую человеку религиозную потребность (не обязательно связанную с системой Бога или идолов) поклоняться системе взглядов своей группы (Фромм 1986).

Следует подчеркнуть, что именно систематизация взаимосвязанных представлений, определяющих специфику

2S мировосприятия и влияющих на возникновение того или иного типа межличностного социального взаимодействия, признается в настоящее время одним из недостаточно разработанных и перспективных направлений современных исследований29. Одной из важнейших проблем, которую предстояло решить в рамках поставленной задачи, явился поиск системообразующего элемента, позволяющего определить инструментарий для адекватного типологического описания — с учетом специфики русской культурной традиции (т.е. фактора духовности в целом и, в частности, православия).

27 Современные культурологи в конце прошлого века насчитывали около 300 определений культуры, характеризующих различные аспекты этого понятия (Мамонтов 1999: 3), по другим данным — их не менее полутысячи. Мы придерживаемся вышеприведенного определения традиции, а также точки зрения отечественных ученых, согласно которой понятие культура выступает как более общее по отношению к традиции (см., например, Осипова 1985:49). При использовании самого понятия культура - многоаспектного и многофункционального - в контексте настоящего исследования мы преимущественно акцентируемся на регулятивной функции, благодаря которой культура в той или иной мере определяет поведение людей.

28 Данный подход с акцентом на связи как наиболее существенном компоненте характерен для французских историков школы «Анналов», оперирующих при этом понятием mentalite, наиболее близким по смыслу к которому оказывается русское понятие миропонимание (см., например, Дюби 1991: 52; История ментальностей 1996: 56).

29 Так, в русле данного подхода отмечаются попытки рассмотреть трансформацию понятий труд и время в условиях общественного развития европейского средневековья (Ле Гоф 2000); или же -исторически сложившуюся иерархию ценностей как базовую конструкцию национальной ментальностн (Бороноев, Смирнов 2000).

В этом контексте уместно вспомнить размышления отечественного этнолога Г.Г. Шпета о том, что «этническая психология есть описательная типологическая наука, она ищет не логического верховного понятия для своих категорий, а такого понятия, которое представляло бы в свою очередь общий тип, общно объединяло бы в себе как в высшем коллективе все типы человеческих переживаний, определяемых по языку, верованиям, обычаям, искусствам, мировоззрениям и проч.» (Шпет 1996: 152). При этом, по его мнению, человек сам духовно определяется, относит себя к данной общности, и для исследователя значимыми становятся «типические переживания» народа, его отношение к религиозным, языковым, научным ценностям. Именно в этом отношении выражается национальный «дух» или «душа» (там же). Руководствуясь, отчасти, данной концепцией, в качестве отправной точки исследования мы ввели понятие дистанцированности. Дистанцированность - это результат выбора человеком ориентации по отношению к окружающему миру - духовному и материальному, его самоопределения (позиционирования) в отношении добра и зла, лежащего в основе формирования системы ценностей. Этой позицией в мире духовном определяется место человека по отношению к высшим ценностям, в сфере социальных отношений - особенности межличностного взаимодействия «по горизонтали» и «по вертикали», а в мире физическом - его положение в системе «пространственно-временных координат». На наш взгляд, предлагаемое понятие, более емкое и позволяющее связать воедино дистанцированность личности не только в пространстве и в социуме, но и в психо-эмоциональной и морально-этической сферах, представляет удобный инструмент для типологического исследования.

Следует добавить, что в настоящее время многие ученые, осознав, что типологизация культур на основе отмеченных выше бинарных оппозиций (в рамках некоего теоретического континуума со взаимоисключающими полюсами) является сверхупрощением, тем не менее продолжают использовать данные категории для концептуализации, предсказания и объяснения межкультурных различий в поведении индивидов. Поэтому в дальнейшем и мы будем частично пользоваться результатами, полученными Хофстедом и Триандисом30, а для системного описания культурных различий в их взаимосвязи - опираться на совокупность результатов различных этнопсихологических исследований, на достижения культурной антропологии, лингвокультурологии и смежных областей науки, а также на наблюдения известных философов и историков, писателей и публицистов.

Так как рассматриваемые культуры основаны на традициях христианства, рамки исследования ограничиваются анализом ключевых31 особенностей национального мировосприятия, а также нравственных норм, посредством которых осуществляется регуляция стереотипического поведения, характерного для этих культур. При этом типология строится, исходя из принятого в них отношения к компромиссу и конфронтации межу добром и злом32, а соответствующие расхождения в моделях поведения рассматриваются через призму дистанцирования. Подчеркнем, что добро и зло трактуются нами в традиционном (православном)

30 Г. Триандис составил свою классификацию, выделив из более чем 60 атрибутов индивидуализма/коллективизма 4 основных, включающих определение «я», структуру целей и пр. (Triandis 1994). Такой подход может бьггь полезен, например, при анализе основных особенностей восприятия личности в свете ценностных ориентаций, характерных для представителей индивидуалистических культур.

31 Поскольку всеобъемлющее и исчерпывающее описание системы ценностей отчасти выходит за рамки настоящей работы, мы воспользовались методами традиционного описания культуро-специфических явлений и комплексного анализа в первую очередь в отношении тех параметров, которые имеют непосредственное отношение к задачам последующего исследования коммуникативного поведения.

32 На подобных основаниях построена, например, типология В.А. Лефевра, согласно которой в одних культурах добро и по четко разведены (по принципу «кто не с нами, тот против нас»), а конфронтация между гоми сама воспринимается как добро, в других - не исключается возможность совмещения добра со злом, и как добро воспринимается компромисс (Lefebvre 1982) русском понимании - в отличие, например, от более отвлеченных построений С.В. Лурье (система образов, существующих в коллективном сознании и подсознании) и вслед за нею - T.F. Стефаненко33. Нам более созвучны высказанные еще в 20-е годы прошлого века мысли Шпета о необходимости изучать «духовный уклад человека, который и есть дух его народа», или его «характер», который трактуется как «связка характерных черт поведения народа», призванная служить «нормой» для определения принадлежности индивида к данному коллективному типу, а равно и для определения меры его уклонения от него (Шпет 1996: 153). При рассмотрении особенностей русской культуры системообразующим компонентом является православная традиция, в отрыве от которой «связка характерных черт» распадается, превращаясь в столь часто и справедливо критикуемый эклектический и субъективно выбираемый «набор качеств», из которых «составляется» национальный характер. Из-за наблюдаемой размытости границ самого понятия национальный характер34 мы будем ориентироваться на выявление личностных

33В концепции Лурье константами ментальности являются локализация источников добра и зла и представление о способе действия, ведущих к победе добра над злом (без конкретизации типов этих действий, которые однако четко обозначены в православной традиции). Стефаненко добавляет к предлагаемым Лурье константам представление о вероятности, с которой добро побеждает ало, и, соответственно, разграничивая оптимистические и пессимистические культуры. Представляется однако, что замечание о том, что «русским свойственна уверенность в том, что все обойдется (само собой - Ю.К.) и добро возобладает над злом непременно, но в будущем» (Стефаненко 151; подчеркнуто нами — Ю.К.) свидетельствует опять же об отходе от традиции и трактовке данных констант с позиций современного сознания, поскольку православное «представление о вероятности» вполне определенно, равно как и понятие будущей жизни, и, напротив, очевидно, что просто так, само собой, ничего не обходится. 3 Всестороннее исследование черт национального характера выходит за рамки проводимого исследования, и мы сосредоточимся преимущественно на выявлении ряда базовых характеристик, значимых для дальнейшего анализа коммуникативного поведения, преследуя в конечном счете цель спроецировать их на вербальный уровень. Разграничивая, вслед за И.А. Стерниным, понятия национальный менталитет и национальный характер (иногда используемые в работе), мы соотносим первый со способом восприятия действительности на базе стереотипов сознания, а последний — с психологическими стереотипами поведения народа (Стернин 2003:25), или более узко, в терминологии А.Г. Асмолова, с «социотипическим поведением личности», которое, выражая «типовые программы данной культуры» и будучи обусловлено определенным образом жизни, наиболее ярко обнаруживает свою специфику, когда человек сталкивается с нестандартной ситуацией или попадает в другую культуру (Асмолов 2001: 304). Здесь мы придерживаемся той точки зрения, что теоретически национальный характер состоит из неповторимого сочетания эмпирически определяемых поведенческих и социальных установок представителей данной национальности, что, однако, вовсе не означает черт как ценностей, соотнося их с базовыми мотивационными ориентациями британцев, американцев и россиян в сфере духовной и материальной. Необходимо подчеркнуть, что эти черты не являют собой нечто застывшее и неизменное, и именно по этой причине, анализируя их, мы всякий раз будем отталкиваться от духовной основы русской культуры, которая может служить устойчивым ориентиром (вероятно, единственным) в ряду прочих - переменных: любое отступление от традиционных принципов неизбежно влияет на систему мировосприятия в целом (в чем мы убедимся на примере динамики изменения протестантского мировоззрения).

Настоящее исследование базируется на гипотезе, выдвинутой на основе анализа универсальной теории вежливости: англоязычное коммуникативное поведение основывается, в конечном счете, на стремлении дистанцироваться от собеседника и найти компромисс, обеспечивающий необходимую комфортную атмосферу общения. В диссертации предпринята попытка доказать, что высокая степень дистанцированности и компромиссность отражают специфику мировоззрения британцев и американцев и, являясь доминантами культур, проецируются на все уровни коммуникативного поведения и определяют его базовые характеристики. При этом, как известно, анализ может идти как от культурных ценностей к способам их манифестации, так и от лингвистических свидетельств к постулируемым культурным ценностям. С целью обеспечить достоверность выводов, результаты анализа языковых фактов сопоставлялись с данными, полученными на основе изучения неязыковых явлений, и исследование проводилось в двух направлениях: при трактовке системы ценностей обозначались ее утверждать, что все индивидуумы данной нации обладают данной совокупностью. Национальный характер описывает тенденции, а не абсолютные понятия. Нация может обладать «модальным характером», как выражаются некоторые антропологи-психологи, однако, характеры индивидуумов в той или иной степени совпадают с ним или же отличаются от него (Ранкур-Лаферьер 2000:40). проекции на уровень коммуникации, а лингвистическое содержание речеповеденческих стратегий, реализующих культуро-обусловленные принципы общения, соотносилось со спецификой национального сознания и рассматривалось в свете ориентации на русскоязычную аудиторию.

Решение поставленной проблемы возможно только на междисциплинарном уровне, с привлечением сведений культурантропологии, этнопсихологии, социологии, межкультурной прагматики, лингвокультурологии, лингвистики и других смежных областей на основе комплексного подхода, позволяющего рассматривать тип культуры, структуру социальных отношений, основные культурные ценности, принятые нормы, правила и стратегии коммуникативного поведения в их взаимозависимости и в совокупности причинно-следственных связей.

Актуальность исследования, таким образом, обусловлена

• востребованностью типологического описания рассматриваемых культур;

• необходимостью обобщения и систематизации имеющихся научных фактов на междисциплинарном уровне для выявления закономерностей, определяющих выбор моделей коммуникативного поведения их представителей;

• потребностью разработки речеповеденческих стратегий, имеющих конкретную адресную ориентацию.

Объектом исследования явились ценностные ориентации носителей англо-американской культурной традиции и их отражение в коммуникативном поведении. Предмет исследования составили доминантные черты культуры и англоязычного общения, проявляющиеся в речеповеденческих стратегиях.

Материалом исследования послужили исторические, этнокультурные, религиозные и другие факты, почерпнутые из различных исследований в области этнопсихологии, культурантрополопш, социологии, межкультурной коммуникации и смежных с ними, а также наблюдения известных философов и историков, писателей и публицистов — с одной стороны; а с другой — языковые факты, полученные на основе выборки из учебных пособий и научных трудов современных отечественных и зарубежных авторов, опирающихся на аутентичные источники и данные анкетирования, а также речевые образцы в виде реплик и высказываний, услышанных непосредственно в ситуациях общения и собранных во время стажировок автора в Англии и США; в качестве иллюстративного привлекался лингвистический материал из произведений художественной литературы, лексикографических справочников и личной переписки автора, что в целом составило около 7 тыс. единиц.

Основными целями исследования явились:

• поиск системообразующих факторов для типологической характеристики культуры и коммуникативного поведения британцев, американцев и россиян и обоснование выбора дистанцированности и компромиссности в качестве стержневых компонентов рассматриваемых (лингво)культур;

• определение критериев отбора параметров для типологической характеристики англоязычного общения (информативного и социального35), формируемого коммуникативными доминантами;

• систематизация речеповеденческих стратегий, отбор и классификация языкового материала, составляющего их содержание.

33 Современными учеными такие функции общения, как передача информации и взаимодействие в социальных ситуациях обозначаются различными терминами: например, когнитивное и интерактивное (Еемерен, Гроотендорст 1992) или соответственно трансакционалъног и интеракциональное общение (Орлов 1991: 81; Ларина 2003: 7) и др.; в диссертации в первом случае используется термин информативное (и преимущественно рассматриваются особенности научного общения), а во втором — социальное общение.

В соответствии с данными целями были поставлены следующие задачи:

• рассмотреть базовые мотивационные ориентации через призму отношения к компромиссу;

• определить место компромиссности в национальном мировоззрении и ее роль в регуляции коммуникативного поведения;

• рассмотреть через призму дистанцированности основные особенности восприятия пространства и времени, личности и власти;

• выделить на основе полученных данных доминантные черты культурной традиции;

• установить по результатам системного анализа ценностных ориентаций иерархию социально желательных качеств36;

• определить доминантные черты англоязычной коммуникации, проецируя полученные характеристики на уровень речевого общения;

• выявить закономерности возникновения интерференции культурных норм и определить способы предотвращения коммуникативных сбоев;

• конкретизировать специфику коммуникативных доминант в свете культуро-обусловленных расхождений в трактовке вежливости;

• обосновать совокупность положений, составляющих теоретические предпосылки выделения речеповеденческих стратегий и их эффективности для практики англоязычного общения;

• сформулировать принципы отбора структурных элементов -языковых средств, используемых при реализации вышеуказанных стратегий;

36 Имеются в виду качества наиболее значимые с точки зрения их отражения в коммуникативном поведении и непосредственно в вербальном общении представителей англо-американской и русской культур

• продемонстрировать возможности использования модульного подхода для эффективного развития знаний межкультурного характера.

Теоретическую основу исследования составили научные достижения в областях: этнопсихологии и социологии (А.Г. Асмолов, А.О. Бороноев, Б.С. Братусь, М.М. Громыко, К. Касьянова, И.С. Кон, В.Г. Крысько, Н.О. Лосский, Н.М. Лебедева, С.В. Лурье, М.В Назаров, О.А Осипова, В.В. Радаев, П.И. Смирнов, Т.Г. Стефаненко, А.В.Юревич, A.Bardi, F.Boas, R.Benedict, J.Bruner, E.Goffman, G.Gorer, G.Hofstede, V.Lefebvre, N.Luhman, A.Lunn, M.Mead, K.Parthe, K.Pike, R.Pipes, R.Rancour-Laferriere, D.Risman, M.Rokeach, G.Santayana, S.Schwartz,

A.Seligman, R.Sennett, H.Triandis, M.Weber и др.); лингвистики и межкультурной коммуникации (Н.Д. Арутюнова, Е.М. Верещагин, В.В.Воробьев, В.В. Кабакчи, В.И. Карасик, В.Г. Костомаров, Е.С. Кубрякова, А.А. Леонтьев, А.С. Мамонтов, Ю.Е. Прохоров, В.В. Сафонова, И.Ю. Сорокин, И.А. Стернин, Е.Ф. Тарасов, С.Г. Тер-Минасова, Н.В. Уфимцева, Л.И. Харченкова, В.И. Шаховский, M.Bennett, R.Brislin, M.Byram, M.Clyne, W.Goodenough, W.Gudykynst, E.Hall, P.Henle, D.Hymes, G.Kasper, Y.Kim, F. Kluckhohn, L.Kohls, C.Kramsch, G.Nemetz-Roinson, G.Palmer, R.Porter, L.Samovar, E.Stewart,S.Ting-Toomey, G.Weaver, J.Yum и др.); межкультурной прагматики и исследования речевых актов (Е.И. Беляева, Н.Н. Германова, И.В. Головина, А.В. Дорошенко, М.А. Егорова, Г.В. Елизарова, Л.В. Куликова, М.А. Кулинич,

B.Н.Куницына, Т.В. Ларина, М.Г. Лебедько, О.А. Леонтович, Н.И. Формановская, В.П. Фурманова, J.Austin, S.Blum-Kulka, P.Brown, H.Grice, J.Gumpertz, R.Lado, J.Laver, R.Lakoff, G.Leech, S.Levinson,

B.Murphy, J.Neu, M.Owen, J.Searle, M.Sifianou, R.Scollon, S.Scollon, D.Tannen, J.Thomas, A.Trosborg, A.Wierzbicka и др.).

Для решения поставленных задач был использован комплекс взаимодополняющих методов исследования, включающий: методы дескриптивного и сопоставительного анализа, диахронического и типологического анализа, методы структурно-семантического и функционального анализа языкового материала, метод верификации посредством системного анализа культурных универсалий, связанных с коммуникативно-дискурсивными установками общения. Общим методологическим принципом исследования является междисциплинарный подход, позволяющий рассматривать данные смежных областей знания под разными углами зрения при интегрирующей роли лингвокультурологии.

Научная новизна исследования заключается в

• выборе дистанцированности и компромисности (стержневых элементов традиции рассматриваемых (лингво)культур) в качестве системообразующих факторов типологического описания;

• разработке типологии, позволяющей установить доминантные черты культуры, отражающие специфику национального мировосприятия и определяющие коммуникативные доминанты британского и американского речевого поведения;

• выделении стратегий англоязычного общения на основе четкой систематизации критериев их лингвистического наполнения;

• обосновании нового комплексного подхода, позволяющего рассматривать тип культуры, структуру социальных отношений, базовые культурные ценности, принятые нормы, правила и стратегии коммуникативного поведения в их взаимозависимости и в совокупности причинно-следственных связей.

Достоверность и обоснованность полученных результатов исследования обеспечены

• логикой исходных методологических позиций, применением комплекса методов, адекватных цели, задачам, объекту и предмету исследования;

• отзывами членов НМС по иностранным языкам при МО РФ, на основании которых книге «Азы вежливого общения» (2001), ставшей лауреатом конкурса на лучший учебник года (2004), был присвоен гриф МО РФ «рекомендовано в качестве практического пособия по межкультурной коммуникации», а модульная программа курса английского языка была включена в сборник «Иностранные языки. Примерные и авторские программы для системы высшего образования» (1998);

• успешной апробацией результатов исследования, системно инкорпорированных в программу курса преподавания английского языка в ГУ-ВШЭ.

Теоретическая значимость исследования состоит в создании

• инструментария для адекватного типологического культуро-связанного описания (с учетом специфики русской культуры), обобщения и классификации научных фактов из различных смежных областей знания;

• научной базы, обеспечившей выявление стратегий культуро-адекватного речевого поведения и системный подход к их лингвистическому наполнению.

На защиту выносятся следующие положения.

1. В основе типологии, позволяющей определить доминантные черты британской и американской и культур, лежит отношение к компромиссу между добром и злом и к дистанцированию человека в окружающем мире.

2. Дистанцированность и компромиссность, являясь культурными доминантами, проецируются на все уровни коммуникативного поведения британцев и американцев и определяют «стратегический» характер англоязычного общения.

3. Дистанцированность (основанная на принципе невмешательства) определяет базовые ценностные ориентации носителей культуры индивидуализма и проявляется в следующих тенденциях:

• к четкому разграничению пространственно-временных зон в мире физическом и жесткой регламентации в сфере общения;

• к демократичности и формальному сокращению дистанции «по вертикали» при сохранении или увеличении дистанции «по горизонтали» в сфере социальных отношений, а на вербальном уровне - в унифицированном «статусно-индифферентном» характере коммуникации;

• к обособленности и сдержанности в сфере психоэмоциональной при соблюдении условностей общения.

4. Компромиссность (как средство сохранения дистанцированности и privacy) лежит в основе мотиваций и проявляется:

• в тенденции к размыванию границ между добром и злом, между духовными и материальными ценностями в мировоззренческой, этической, социально-политической и пр. сферах,

• в стремлении нивелировать разрыв между формой и содержанием и в акцентуации формальной стороны и бесконфликтной атмосферы общения.

Для русской культуры, основанной на православной традиции, характерны диаметрально противоположные тенденции.

5. Специфика прагматически ориентированной англоязычной коммуникации проявляется в сознательном допущении неоднозначности трактовок высказываемого и, как следствие, -в регулярных расхождениях между семантическим и прагматическим значениями. Для русскоязычного общения характерны акцент на сущностной стороне общения и совпадение вышеотмеченных аспектов высказываний

6. Коммуникативной доминантой англоязычного общения является конвенционапьность (или ритуализованность), определяющая относительно высокую (по сравнению с россиянами) степень его имплицитности и косвенности, некатегоричности и эмотивности.

7. Для американцев характерна большая (по сравнению с британцами) импульсивность, склонность к преувеличению и эмоциональность, прямолинейность, проявляющаяся в малой популярности «светской беседы» и стратегии намека, в относительно невысокой степени косвенности при выражении побуждений, личного мнения и оценки.

8. Основными для англоязычных коммуникантов являются макростратегии маневрирования и реагирования, с помощью которых регулируется степень вербально оказываемого давления и эмоционального воздействия (позволяя не выходить за рамки условностей).

Практическая значимость исследования состоит в разработке классификации и системы предъявления лингвокультурологических фактов, обеспечивающей практическую возможность их интегрирования в курс английского языка;

• обосновании модульного подхода к обучению межкультурной коммуникации и его перспективности для практики преподавания;

• создании и успешной апробации комплекса разноплановых учебных материалов культурологического характера, имеющих коммуникативную направленность и ориентированных на развитие грамотного речевого и неречевого поведения и предотвращения коммуникативных сбоев при общении с носителями английского языка.

Апробация и внедрение результатов. Результаты экспериментального исследования обсуждались на внутри- и межвузовских конференциях (Москва, 1997, 1999), на страницах периодических изданий для отечественных преподавателей английского языка (газета "English", приложение к газете «Первое сентября», "ESP/BESIG Russia", a Newsletter for Russian Teachers; "ELT News and Views", the Russian Magazine for EL Teachers; "Speak Out" и др.); публиковались в научных изданиях (Вестник МГУ, Сборник научных трудов МГЛУ; Сборник научных статей СПб ГУЭиФ и др.); демонстрировались и получили одобрение на всероссийских и международных конференциях в Москве (1996 -2004), Оренбурге (1996), Курске (1999, 2003), Ростове-на-Дону (1999, 2000), Самаре (2000), Волгограде (2001), Санкт-Петербурге (2001), Перми (2002), Нижнем Новгороде (2002), Саранске (2003), Тюмени (2004), Эдинбурге {IATEFL 1999), Нью-Йорке (TESOL 1999).

Исследовательская часть диссертации, связанная с разработкой стратегий речевого поведения и их лингвистического содержания, детально обсуждалась и была одобрена зарубежными специалистами во время работы автора в США по программе IVP (International

Visitor Program, 1999) и стажировок в Великобритании (Concorde International, 1999; Eastbourne School of English, 2003).

Результаты работы были предметом обсуждения в ходе чтения лекций в рамках методических семинаров для российских учителей средних школ и вузовских преподавателей, проводимых под эгидой издательств «Центрком» (Санкт-Петербург, 2000, Самара, 2000, Волгоград, 2001, Москва, 2001), «Титул» (Обнинск, 2001, 2002), «Первое сентября» (Москва, 2002, 2003), а также демонстрировались на мастер-классах в Кэнтербери {Concorde International, 1999 — во время стажировки), Санкт-Петербурге (1999, 2000 - в рамках ежегодных Рождественских чтений СПб ГУЭиФ), Нижнем Новгороде (1998) и Перми (2002).

Опубликованные учебные пособия и концепция оптимального построения программы курса иностранного языка на основе модульного подхода прошли успешную апробацию в течение пяти лет работы головной кафедры английского языка ГУ-ВШЭ и 3 филиалов (в Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде и Перми). Опыт работы на основе модульного подхода обобщен в монографии «Модульный подход к проблемам эффективной межкультурной коммуникации» (Москва, 2002).

В целом у автора имеется более 100 публикаций культурологической и лингвистической направленности в различных изданиях, включая периодическую печать (общим объемом ок. 80 п.л.); из них по теме диссертации — 60, в том числе: 2 научных монографии, 40 научных статей и тезисов, 1 практическое пособие по межкультурной коммуникации; а также учебно-методические пособия и программы, составленные с использованием модульного подхода.

Структура работы. Диссертация состоит из настоящего введения, трех глав, заключения и библиографии.

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Кузьменкова, Юлия Борисовна

Выводы

1. Рассмотрение системных различий мировосприятия и принципов регуляции коммуникативного поведения носителей англоамериканской и русской культур на основе типологии, учитывающей принятое в них отношение к компромиссу и конфронтации между добром и злом, позволило избежать упрощения в трактовке особенностей русской культурной традиции, особенно в сфере духовной, нередко упускаемой из виду при выборе иных критериев исследования.

2. Компромиссность (как результат произошедшей трансформации в сфере духовной жизни в сторону субъективизма в определении добра и зла и нравственного индифферентизма) определяет тип англоязычной коммуникации, основанный на рационалистическом подходе и мотивации (практической) полезности. Для традиций русской культуры компромиссность не характерна ввиду глубинной специфики православного мировоззрения (имеющего мало общего как с индивидуализмом Запада, так и с коллективизмом культур Востока), до сих пор отражающегося в моделях коммуникативного поведения россиян.

3. Результатом характерного для представителей рассматриваемых индивидуалистических культур стремления к обособленности («автономии») личности (не имеющего аналогов в русской культуре), основанном на сильно развитом «чувстве privacy» является высокая степень дистанцированности членов общества, что отражается в тенденциях к разобщенности и изоляции, внутренней замкнутости и сдержанности и определяет специфику межличностного взаимодействия практически на всех уровнях и в самых разных коммуникативных ситуациях.

4. Пространственно-временная организация общения в англоамериканской культуре регулируется главным образом на основе принципа невмешательства, а в русской - принципа сопричастности, что — в силу разнонаправленности их ориентации - свидетельствует о проявлении диаметрально противоположных тенденций на уровне коммуникативного поведения: к дистанцированности и «формальной коммуникабельности» британцев и американцев и к сближению и открытости россиян. Привычка держаться на расстоянии обусловлена чертами протестантского воспитания и отражает манипулятивность англоязычной коммуникации, тогда как прямота и искренность русскоязычного общения коренится в традициях неподдельного внимания к ближнему.

5. Стремление британцев и американцев к идеалам равенства и демократии при формальном соблюдении права независимости и свободы личности в коммуникативном поведении отражается в тенденции к минимизации дистанцированности «по вертикали» при сохранении или увеличении социальной дистанции «по горизонтали», а на вербальном уровне - в демократичном унифицированном «статусно-индифферентном» типе общения. Коммуникативная дистанцированность, соотносимая со склонностью к формализму, обусловливает основополагающее различие сопоставляемых коммуникативных культур относительно расстановки акцентов на формальной и содержательной сторонах общения. По контрасту, для иерархичной русской культуры характерны статусно-дифференцированный подход и большая информативность общения.

6. В англоязычном поведении двойственность морали проявляется в сознательном допущении двусмысленности трактовок для оправдания компромисса (связанной с культурно-специфической трактовкой понятий истина и ложь) и, как следствие, — в регулярных расхождениях между семантическим и прагматическим значениями особенно в побудительных и эмотивных речевых актах. Правила русскоязычной коммуникации (в отличие от прагматически обусловленного англоязычной) в большей степени зависят от контекста и межличностных отношений и в большей степени сохраняют традиционную трактовку нравственных норм как основного регулятора поведения в обществе, что в целом является одним из основных источников интерференции в процессе социального взаимодействия.

7. Вежливость в традициях англоязычных культур во многом обусловлена прагматической ориентацией на сохранение дистанции (и лица) «на договорной основе», посредством компромисса и выполнения общепринятых социальных установок; соответственно доминантой коммуникативного поведения является конвенционалъностъ или ритуализованностъ, основанная на рациональном подходе, позволяющем коммуникантам сознательно варьировать стратегии демонстративной («этикетной») вежливости. Доминантой русскоязычной культуры является коммуникативная естественность, определяющая такие черты русскоязычного общения, как эксплицитность и однозначность, категоричность и эмоциональность.

8. Конвенциональный характер англоязычного коммуникативного поведения, определяет высокую степень его имплицитности и косвенности, некатегоричности и эмотивности. В целях обеспечения комфортной (бесконфликтной) атмосферы беседы, позволяющей коммуникантам «соблюдать дистанцию, держа собеседника на расстоянии», в англоязычной коммуникативной культуре имеются 2 группы стратегий, обозначенные нами как стратегии маневрирования и реагирования, с помощью которых регулируется степень вербально оказываемого давления и эмоционального воздействия (не выходя за рамки условностей).

9. Для коммуникативного поведении американцев характерна большая (по сравнению с британцами) импульсивность, склонность к преувеличению и эмоциональность (особенно в ситуациях неформального общения), отражающие стремление к открытому и свободному самовыражению личности, а также прямолинейность, обусловленная их целеустремленностью и проявляющаяся в невысокой популярности small talk и стратегии намека understatement, в относительно невысокой степени косвенности при выражении побуждений, личного мнения и оценки; при этом в ситуациях неформального общения иногда допускается перебивать собеседника.

Ю.Модульный подход, опирающийся на принципы автономности и «фокусировки» внимания, дает возможность достичь высокой степени формализации, что в свою очередь позволяет решить целый комплекс проблем, связанных с практическим повышением эффективности англоязычной коммуникации.

Заключение

Культурные традиции любого народа, как известно, находят свое неповторимое отражение в языке, полноценное освоение которого носителями другой культуры невозможно без учета присущих форме этого языка национальных особенностей -культурного компонента значения, постоянно дающего о себе знать в процессе межкультурной коммуникации и служащего источником взаимного непонимания. Специфика вербального общения, являющегося неотъемлемой составляющей системы культурно-детерминированного коммуникативного поведения, обнаруживается на всех уровнях - в трактовке речевых актов и лексических единиц, в употреблении синтаксических конструкций и грамматических формул. Выявление закономерностей возникновения этих различий в их взаимозависимости и установление причинно-следственной связи наблюдаемых явлений — культурного, психологического, лингвистического порядка — постоянно было в центре нашего внимания. С целью обеспечить достоверность выводов, результаты анализа языковых фактов сопоставлялись данными, полученными на основе изучения неязыковых явлений, и исследование проводилось в двух направлениях: говоря о системе ценностей, мы обозначали ее проекции на уровень коммуникации и, напротив, рассматривая лингвистическое содержание речеповеденческих стратегий, реализующих культурно-обусловленные принципы общения, соотносили их со спецификой национального сознания. Таким образом, на страницах данной работы мы постарались проследить, как особенности национального мировосприятия отражаются в сформировавшихся правилах коммуникативного поведения и как в доминантных чертах, характерных для речевого общения британцев, американцев и россиян, кумулируются их базовые ценностные ориентации.

В свете проведенного исследования хотелось бы еще раз вернуться к вопросу, что же является для россиянина залогом эффективной англоязычной коммуникации. Очевидно, что результативность межкультурного общения определяется компетентностью собеседников, основанной на знании культуры (в широком смысле слова) и грамотном владении инструментом общения - иностранным языком, позволяющем осуществлять осознанный выбор речевых средств адекватно коммуникативной ситуации. Не следует, однако, забывать, что влияние культуры на человека распространяется не только на лингвистические, но и психологические аспекты общения. Развивая данный тезис, современные педагоги нередко говорят о необходимости воспитания «медиаторов культур», способных в процессе межкультурной коммуникации создавать «единое» для ее участников значение, рассматривая возникновение эмпатии как одно из непременных условий продуктивного «диалога культур». Представляется, что установка на диалог культур (если вообще осуществима) составит удел весьма отдаленного будущего, поскольку в свете различий, наблюдаемых в сопоставленных культурных традициях практически по всем базовым параметрам, маловероятно рассчитывать на искреннее стремление к глубокому взаимопониманию со стороны британца или американца, и в действительности чаще имеет место достаточно поверхностное формальное общение, - "no proper dialogue, по exchange of thought" (как говорил один из литературных героев А. Милна).

На наш взгляд, более реально ориентировать россиянина на развитие способности «расшифровывать» содержание намерений англо-говорящего собеседника (их прагматическое значение, а не только буквальный смысл высказываний) и адекватно интерпретировать коммуникативное поведение партнера, а также умения сделать свои мысли доступными для понимания носителя другой культуры, придав им словесное оформление, соответствующее привычным для него нормам. Ввиду существующих межкультурных различий мировосприятия такая задача является крайне сложной; как отмечал еще Данилевский, «трудно научить француза и англичанина хорошо думать на немецкий лад, и, наоборот, еще труднее должно быть это для славянина, ибо разделяющее их этнографическое расстояние — значительнее» (Данилевский 2003: 476).

Подход к решению этой трудоемкой задачи должен основываться на знании особенностей культурных традиций - не только британской и американской, но и русской (которой в настоящее время уделяется сравнительно немного внимания); в противном случае россиянин лишается незаменимого инструмента — сопоставления, и вынуждается бездумно копировать широко рекламируемые образцы англоязычного поведения, не имея возможности опознавать неизбежно возникающие на разных уровнях источники интерференции, и пытается найти объяснение коммуникативным сбоям в самой ситуации общения или в личных качествах собеседников. По мнению отечественных этнопсихологов, для развития личности «одной из главных опор и смыслообразующих каркасов является культура, в которой она формируется» (Лебедева 2001: 207); также важно осознать и осмыслить культурные и социальные основы национальной психологии (Касьянова 1994), — невнимание к ним может обернуться бессмысленными национальными и личными конфликтами.

Как уже неоднократно упоминалось, для всестороннего развития знаний такого рода требуются объединенные усилия филологов и педагогов, социологов и культурологов, психологов и этнографов, нацеленные на создание комплекса системно структурированных разработок, учитывающих особенности мировосприятия россиянина и позволяющих ему установить место изучаемых явлений в их иерархической соотнесенности как частей единого целого в рамках выбранной системы координат. Настоящее исследование вносит свой вклад в развитие этого перспективного направления.

В заключение хотелось бы отметить тот очевидный факт, что наибольшую сложность в междисциплинарных работах составляет невозможность освещения всего круга проблем, попадающих в фокус исследования, с одинаковой степенью глубины: то, что очевидно для социолога или этнопсихолога, кажется откровением для филолога, неискушенного в данных областях, и, напротив, нередко лингвистические факты в интерпретации неспециалистов вызывают у последнего улыбку снисхождения. Представляется, что, несмотря на возникающие трудности, именно междисциплинарный подход способствует возникновению синтеза знаний, необходимых для эффективной межкультурной коммуникации.

Список литературы диссертационного исследования доктор культурологии Кузьменкова, Юлия Борисовна, 2005 год

1. Аксаков И.С. Сочинения в 7 т. - Москва: М.Г. Волчанинов, 1886 -1887.

2. Аксютиц В. О русском характере. // «За Россию» № 335-336, январь-февраль 2001. Москва, 2001.

3. Андреева Г.М. Социальная психология. Москва, 1996.

4. Андрианова-Перетц В.П. Человек в учительной литературе ф Древней Руси. // Труды отдела древнерусской литературы. Т.27.1. Ленинград, 1972.

5. Арутюнова Н.Д., Булыгина Т.В. и др. Человеческий фактор в языке: коммуникация, модальность, дейксис. — Москва: Наука, 1992.

6. Асмолов А.Г. Психология личности Москва, 2001.

7. Байбурин А.К. некоторые вопросы этнографического изучения поведения // Этнические стереотипы поведения. Ленинград,• 1985.-С.7-21.

8. Байбурин А.К., Топорков А.Л. У истоков этикета: Этнографические очерки. Ленинград, 1990.

9. Беляева Е.И. Грамматика и прагматика побуждения: английский язык. Воронеж: Воронежский Государственный Университет, 1992.

10. Ю.Бердяев Н.А. Русская идея // Вопросы философии. 1990. - № №1,2.

11. П.Бердяев Н.А Душа России // Русская идея / Сост. Маслин М.А. -М.: Республика, 1992 (1915).-С. 296-312.

12. Беседовательное толкование второго послания к солунянам епископа Феофана. Москва, 1873.

13. З.Бестужев-Рюмин К.Н. Теория культурно-исторических типов. -Москва: Эксмо, 2003.

14. Бороноев А.О., Смирнов П.И. Российский менталитет и реформы // Общество и политика: Современные исследования, поиск концепций. Санкт-Петербург, 2000. - С. 274-302.

15. Братусь Б.С. Психология. Нравственность. Культура. Москва, 1994.

16. Брунер Дж. Психология познания: За пределами непосредственной информации. Москва, 1997.

17. Булгаков С.Н. Автобиографические заметки (посмертное издание). Париж: YMCA-Press, 1946.

18. Буслаев Ф.И. Русская народная поэзия. Санкт-Петербург, 1861.

19. Буторина Г.Г. Коммуникативная ситуация «побуждение -реакция» в современной англоязычной речи (на материале диалогов в английской и американской прозы XX века). А.К.Д. — Москва, 1992.

20. Вебер М Избранное. Образ общества. Москва: Юрист, 1994.

21. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. -Москва: Языки русской культуры, 1999.

22. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. Москва, 1997.

23. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова. — Москва: Русский язык, 1985.

24. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. — Москва: Русский язык, 1990.

25. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. В поисках новых путей развития лингвострановедения: концепция речеповеденческих тактик. Москва, 1999.

26. Виссон Л. Чужие и близкие в русско-американских браках. — Москва, 1999.

27. Войскуновский А.К. Я говорю, мы говорим. Москва: Знание, 1990.

28. Воробьев В.В. Лингвокультурология. Теория и методы. Москва: РУДН, 1997.

29. Гак В.Г. Ситуативные обозначения в страноведческом аспекте // Лингвострановедческий аспект преподавания русского языка иностранцам. Москва: МГУ, 1974. - С. 111-115.

30. Гейхман Л.К. Искусство быть и общаться с другими. Пермь: ЦРО, 2001.

31. Германова Н.Н. Национально-культурная специфика речевыхреакций на комплимент // Совещание-семинар «Этнопсихолингвистические аспекты речевого общения»: Тезисы докладов. 4.1.-Москва, 1990.

32. Глубоковский Н.Н. Спасение души в современном мире. Православие перед вызовом глобализма // «Первый и последний» № 11 (ноябрь). Москва: Библиотека Сербского Креста, 2003. -С.2.

33. Головина И.В. Семантика императива и способы его выражения в современном английском и русском языках: АКД. Москва, 1997.

34. Горелкж Л. А., Лисицына Т. А. Русский путь. Опыт этнолингвистической философии. — В. Новгород: НГУ, 1999. 4.1

35. Символика смысла в структурах бытия.

36. Горький М. Город желтого дьявола // Собр. соч. в 18 т. Москва: Гос. Изд-во худ. литературы, 1960. - Т. 4.

37. Горький М. MOB // Собр.соч.в18 т. Москва: Гос. Изд-во худ. литературы, 1960. - Т. 4.

38. Градостроительство Московского государства XVI XVII веков. -Москва, 1994.

39. Громыко М.М. Отношение к богатству и предприимчивости русских крестьян XIX века в свете традиционных религиозно-нравственных представлений и социальной практики // Этнографическое обозребние, № 2. — 2000.

40. Грушевицкая. Т.Г., Попков В.Д., Садохин А.П. Основы межкультурной коммуникации. — Москва: Юнити-Дана, 2003.

41. Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. -Москва: ИТДГК «Гнозис», 2003.

42. Даль В.И. Пословицы русского народа. — Москва: Олма-Пресс, 1999.

43. Данилевский Н.Я. Россия и Европа: взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому. Москва: Эксмо, 2003.

44. Домострой. Санкт-Петербург: Наука, серия «Литературные памятники» РАН, 1994.

45. Дорошенко А.В. Побудительные речевые акты и их интерпретация в тексте (на материале английского языка): АКД -Москва 1986,

46. Достоевский Ф.М. «Человек есть тайна.». — Москва: Известия, 2003.

47. Достоевский Ф.М. Дневник писателя. // Полн. собр. соч. в 30 т. -Ленинград, 1981.- Т. 22 (февраль II, 1876).

48. Дубовская И.Н. Модели взаимодействия культуры и рекламы в аспекте тендерных репрезентаций: сопоставительный анализ рекламных практик России и США: АКД. — Москва: МГУ, 2003.

49. Дюби Ж. Развитие исторических исследований во Франции после 1910 г. // Одиссей. Человек в Истории. Москва, 1991.

50. Егорова М.А. Контрастивно-прагматический анализ способов реализации просьбы: сопоставление британской, американской и русской традиции: АКД. — Воронеж, 1995.

51. Еемерен Ф.Х., Гроотендорст Р. Аргументация, коммуникация и ошибки. — Санкт-Петербург: Васильевский остров, 1992.

52. З.Елизарова Г.В. Культурологическая лингвистика (Опыт исследования понятия в методических целях). Санкт-Петербург: Бельведер, 2000.

53. Елизарова Г.В. Культура и обучение иностранным языкам. -Санкт-Петербург: Союз, 2001.

54. Ерофеев Н.А. Туманный Альбион. Москва, 1982.

55. Иванов Вяч. По звездам. Статьи и афоризмы. Спб., 1910.

56. Иванов-Разумник. История русской общественной мысли. Индивидуализм и мещанство в русской литературе и жизни XIX века. Париж: YMCA-Press, 1946.

57. Ильф И. и Петров Е. «Одноэтажная Америка». Калининград: Калининградское книжное изд., 1986

58. Иностранные языки. Примерные и авторские программы для системы высшего образования. Москва: Юристъ, 1998.

59. История ментальностей, историческая антропология. Зарубежные исследования в обзорах и рефератах. Москва, 1996.

60. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М.: Едиториал УРСС, 2003.

61. Кабакчи В.В. Английский язык и межкультурное общение. Санкт-Петербург: Образование, 1993.

62. Кантор В. «.Есть европейская держава»: Россия: Трудный путь к цивилизации. Историософские очерки Москва: РОССПЭН, 1997.

63. Карасик В.И. Язык социального статуса. Москва: ИТДГК «Гнозис», 2002.

64. Карсавин Л.П. Восток, Запад и русская идея // Религиозно-философские сочинения. Москва: Renaissance, СП «EWO-S&Q», 1992. — Т. 1. Памятники религиозно-философской мысли. Русская религиозная философия.

65. Карташев А.В. Воссоздание Святой Руси. — Москва: Столица, 1991.

66. Карташев А.В. Русское христианство // Вышенский паломник. №3. Рязань, 1997.

67. Касьянова К. Беседа с К. Касьяновой по поводу книги «О русском национальном характере» проведена С. Белановским 1990 г. С 3. Http|| www.inme.rukasl.htm).

68. Касьянова К. О русском национальном характере. Москва: Институт национальной модели экономики,1994.

69. Касьянова К. От этноса к нации: Русский долгострой // С.Б. Чернышев (ред.) Иное. Хрестоматия нового российского самосознания. В 4 т. Москва: Аргус, 1995. - Т.1.

70. Ключевский В.О. Курс русской истории // Сочинения в 8 т. -Москва, 1956.- Т .1, Лекция XVII.

71. Ключевский В.О. Очерки и речи. Москва, 1913.

72. Колесов В.В. Домострой как памятник средневековой культуры // Домострой. Серия «Литературные памятники» РАН. С. 301 — 357.- Санкт-Петербург: Наука, 1994.

73. Кон И.С. Ребенок и общество (историко-этнографическая перспектива). — Москва, 1988.

74. Кон И.С. Этноцентризм // Философский энциклопедический словарь. Москва, 1983.

75. Костомаров В.Г. Русский язык в современном диалоге культур // Русский язык за рубежом № 4, 1999. — С.78.

76. Кравченко А.И. Культурология. Учебное пособие для вузов. — Москва: Академический проект, 2001.

77. Красных В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации.- Москва: ИТДГК «Гнозис», 2001.

78. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. -Москва: ИТДГК «Гнозис», 2002.

79. Крижанская Ю.С., Третьяков В.П. Грамматика общения. -Москва: Смысл,1999.

80. Крылов И.А. Почта духов // Избранные соч. Москва: Детская литература, 1995.-С. 17-32.

81. Крысько В.Г. Этнопсихология и межнациональные отношения. Курс лекций. Москва, «Экзамен», 2002.

82. Кубрякова Е.С. Парадигмы научного знания в лингвистике и ее современный статус // Изв. АН. Серия литературы и языка. Т. 53. №2.- 1994.-С. 3-15

83. Кубрякова Е.С. Сознание человека и его связь с языком и языковой картиной мира И Н.Н. Болдырев (отв.ред.) Филология и культура: Материалы 4 международной конференции 16-18.04. 2003. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина. - С. 72-82

84. Кудрявцев М.П. Москва Третий Рим. — Москва, 1994.

85. Кудрявцева Т.С., Пухаева JI.C. Деловое общение. Санкт-Петербург: Специальная литература, 1997.

86. Кузьменкова Ю.Б. Модульный подход к проблемам эффективной англоязычной коммуникации. Москва: ГУ-ВШЭ, 2002.93 .Кузьменкова Ю.Б. Азы вежливого общения. Практическое пособие по межкультурному общению. — Обнинск: Титул, 2001.

87. Кузьменкова Ю.Б. The ELT Theatre: Drama Activities through the Prism of Pragmatics // Вестник МГУ, сер. 19 Лингвистика и межкультурная коммуникация № 3. — Москва: МГУ, 2003. -Сс.118-130.

88. Кулинич М.А. Введение в лингвокультурологию. Учебное пособие по спецкурсу. Самара: Изд-во СПГУ, 2002.

89. Кулинич М.А. Лингвокультурология юмора (на материале английского языка). Самара: Изд-во СПГУ, 2000!

90. Куницына В.Н., Казаринова Н.В., Поголыпа В.М. Межличностное общение Санкт-Петербург, Москва, Харьков, Минск: «Питер», 2001.

91. Лабунская В.А. Экспрессия человека: общение и межличностное познание. Ростов-на-Дону, 1999.

92. Лазуткина Е.М. Коммуникативные цели, речевые стратегии, тактики и приемы // Л.К. Граудина, Е.Н. Ширяев (ред.). Культура русской речи Москва, 1998.

93. Ларина Т.В. Категория вежливости в английской и русской коммуникативных культурах. Москва: РУДН, 2003

94. Ларина Т.В. Категория вежливости в аспекте межкультурной коммуникации (на материале английской и русской коммуникативных культур): АДД. — Москва, 2003.

95. Ле Гоф Ж. Другое Средневековье: Время, труд и культура Запада. Екатеринбург, 2000.

96. Лебедев Л. Богословие русской земли как образа обетованной земли Царства Небесного (на некоторых примерах архитектурно-строительных композиций XI XVII веков). // Сб. Тысячелетие крещения Руси. - Москва, 1989.

97. Лебедева Н.М. Базовые ценности русских на рубеже XXI в. // Психологический журнал. Т.21. №3. — 2000 — С. 73-87.

98. Лебедева Н.М. Русский национальный характер // Ионцев В.А., Лебедева Н.М., Назаров М.В., Окороков А.В. Эмиграция и репатриация в России. — Попечительство о нуждах российских репатриантов. — Москва, 2001. С. 186 — 224.

99. Леви-Стросс К. Структурная антропология. — Москва: Прогресс, 1984.

100. Леонтьев А.А. Психология общения. Москва, 1997.

101. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. Москва, 1999.

102. Лихачев Д.С. Русское искусство от древности до авангарда. -Москва: Искусство, 1988.

103. Лосский Н.О. Индустриализм, коммунизм и утрата личности // Новый град. Вып. 11. 1956.

104. Лосский И.О. Характер русского народа. Посев, 1957. - Кн. 1.

105. Лейчик В.М. Реальное и виртуальное понятие «диалог культур» // Вестник МГУ сер. 19 Лингвистика и межкультурная коммуникация №3/2001. Москва: МГУ, 2001.- Сс.73-80.

106. Лотман Ю.М. Статьи по семиотике и типологии культуры // Избранные статьи в 3 т. Таллин, 1992. - Т.1.

107. Лурье С.В. Историческая этнология. Москва, 1998.

108. Майерс Д. Социальная психология. — Санкт-Петербург, 1997.

109. Мамонтов А.С. Язык и культура: сопоставительный аспект изучения. Москва: Институт языкознания РАН, 2000.

110. Мамонтов С.П. Основы культурологии. — Москва, 1999.

111. Мандельштам О. Собрание сочинений. В 4 т. Париж: YMCA-Press, 1967.

112. Марковина И.Ю. Лакуны как инструмент описания специфики локальных культур // Проблемы организации речевого общения. — Москва, 1981. — С. 161-181.

113. Маяковский В.В. Мое открытие Америки // Собр. соч. в 12 т. -Москва: Правда, 1978. Т. 6. - С. 298-377.

114. Менделеев Д.И. Заветные мысли. — Санкт-Петербург, 1905.

115. Меньшиков М.О. Письма к русской нации. — Москва: Изд-во журнала Москва, 2002.

116. Минаева Л.В., Борисенко Т.И., Медведева Н.Ф. и др. Английский язык для неязыковых вузов (группа с расширенной сеткой часов) // Иностранные языки. Примерные и авторскиепрограммы для системы высшего образования. Москва: Юристь, 1998.-С. 48 -65.

117. Митрополит Вениамин (Федченков). На рубеже двух эпох. -М.: «Отчий дом», 1994.

118. Морозова Т.Л. Американская мечта и русская идея. И Российский литературоведческий журнал, 1997, № 10. С.89 104.

119. Московкин Л.В. Лингвострановедение и методика // И.П. Лысакова (науч.ред.) Русский язык как иностранный: Теория. Исследования. Практика. IX. — Санкт-Петербург, 2000. — Сс. 1923.

120. Назаров М.В. Тайна России. Историософия XX века. Москва: Русская идея. - 1999.

121. Никольский Н.К. О древнерусском христианстве // Русская мысль. Санкт-Петербург, 1913. — Кн. 6.

122. Овчинников В.В. Сакура и дуб. Книга 2. Корни дуба // Роман-газета, 1987, №3.

123. Огицкий Д.П. Православие и западное христианство. Москва: МДА, Храм Св. Татианы, 1999

124. Одоевский В.Ф. «Русские ночи» // Иванян И.А. (сост.) Энциклопедия российско-американских отношений XVIII-XX века. — Москва: Международные отношения, 2001.

125. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. Аз, Москва, 1995.

126. Орлов Г.А. Современная английская разговорная речь. М., 1991.

127. Осипова О.А. Американская социология о традициях в странах Востока. Москва, 1985.

128. Осовская М. Рыцарь и буржуа. // Исследование по истории морали. Москва, 1987. - С . 373- 396.

129. Пивоварова Т.Д., Аветисян Н.Г. Преподавание английского языка для делового общения в контексте межкультурной• коммуникации // Ю.Б. Кузьменкова (ред.) Дискуссионный клуб

130. FLT: современные тенденции и опыт профессионалов. Сб. научных статей. Вып. 2. Межкультурная коммуникация: теория и практика. Москва: Изд-во ГУ-ВШЭ, 2000. - С. 54-66.

131. Прохоров Ю.Е. Лингвострановедение. Культуроведение. Страноведение: Теория и практика обучения русскому языку как иностранному. -Москва, 1998.

132. Пушкин А.С. Вольтер // Собр. соч. в 10 т. Москва: Гос. Изд-во худ. литературы, 1962. — Т. 6. - С. 142-150.

133. Пушкин А.С. Джон Теннер // Собр. соч. в 10 т. Москва: Гос. Изд-во худ. литературы, 1962. - Т. 6. - С. 165-191.

134. Пушкин А.С. Письмо П.Я. Чаадаеву (19.10.1836) // Собр. соч. в 10 т. Москва: Гос. Изд-во худ. литературы, 1962. — Т. 6. - С. 307-310.

135. Радаев В.В. об истоках и характере консервативного сдвига в российской идеологии // Иное. Хрестоматия нового российского самосознания. В 4 т./ Под ред. С.Б. Чернышева. Москва: Аргус, 1995,1.1. С. 291-320.

136. Ранние славянофилы: А.С. Хомяков, И.С. Киреевский, К.С. и И.С. Аксаковы / Под ред. Н.Л. Бродского. Москва: И.О. Сытин, 1910.

137. Рисмен Д. Некоторые типы характера и общество // Общественные науки за рубежом. Сер 11 Социология. 1992, №• 2.-С. 160-190

138. Роуз С. Приношение православного американца. Москва: Российское отделение Валаамского Общества Америки, 2001.

139. Савельева Л.В. Языковая экология: Русское слово в культурно-историческом освещении. — Петрозаводск, 1997

140. Самарин Ю.Ф. Предисловие // Хомяков А.С. Полн. собр. соч. Москва, 1886 - Т. 2. - С. I - XXX

141. Сантаяна Дж. Характер и мировоззрение американцев. — Москва, Идея-Пресс, 2003.

142. Сафонова В.В. Изучение языков международного общения в контексте диалога культур и цивилизаций. Воронеж: Истоки, 1996.

143. Селигмен А. Проблема доверия. — Москва, Идея-Пресс, 2002.

144. Сидорина Т.Ю. Парадоксы кризисного сознания. Москва, РГГУ, 2002.

145. Солженицын А.И. Россия в обвале. Москва: Русский путь, 1998.

146. Соловова Е.Н. Методика обучения иностранным языкам. Базовый курс лекций. — Москва: Просвещение, 2002160: Соловьев B.C. Оправдание добра. Нравственная философия // B.C. Соловьев. Сочинения. Т.1. — Москва, 1989.

147. Сорокин Ю. А. Изучение межэтнического общения (понятийно-терминологические предпосылки) // Нормы человеческого общения. — Горький, 1990. С. 29-31.

148. Спасение души в современном мире. Православие перед вызовом глобализма. Материалы конференции, 1.10.2003 // «Первый и последний» № 11 ноябрь 2003 с.2, Москва, «Библиотека Сербского Креста».

149. Степанов Ю.С. Концепция духовного странничества в России XIX и XX вв. // Русское подвижничество. — Москва: Наука, 1996. С.29-43

150. Стернин И.А, Ларина Т.В., Стернина М.А. Очерк английского коммуникативного поведения. — Воронеж, 2003.

151. Стернин И.А. Русское коммуникативное сознание // Русское и финское коммуникативное поведение. Вып.З. Воронеж: Истоки, 2002.-С. 5-13.

152. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. Учебник для вузов. -Москва: Аспект Пресс, 2003

153. Тарасов Е.Ф. Язык как средство трансляции культуры. -Москва, 2000.

154. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. -Москва: Слово, 2000.

155. Трубецкой Е.Н. Три очерка о русской иконе. Новосибирск: Сибирь XXI век, 1991.

156. Тургенев И.С. Записи 1850-1860 гг. // Полное собрание сочинений и писем в 30 т. — Москва: Наука, 1981. — Т.8. С. 387390.ф 171. Тургенев И.С. Степной король Лир // Полное собраниесочинений и писем в 30 т., Москва: Наука, 1981. - Т.8. - С. 159228.

157. Тютчев Ф.И. Славянам // Сочинения в 2 т. Москва: Правда, 1987.-С. 188-189

158. Уфимцева Н.В. Языковое сознание и образ мира славян // Языковое сознание и образ мира. Сборник статей / Отв. ред. Н.В: Уфимцева Москва, 2000. - С.207-219.• 174. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4 т.

159. Пер. с нем. О.Н. Трубачева. Москва: Прогресс, 1987.

160. Федотов Г. П. Россия, Европа и мы // Новый град. № 2. -Париж, 1932.

161. Федотов Г.П. Святые древней Руси. Париж: YMCA Press, 1931.

162. Федотов Г.П. Судьба и грехи России: Избранные статьи по философии русской истории и культуры. В 2 т. Санкт-Петербург: София, 1992.

163. Флоренский П. Детям моим. Воспоминания прошлых дней (1921)-Москва, 1992.

164. Формановская Н.И. Способы выражения просьбы в русском языке. (Прагматический подход) // Русский язык за рубежом, № 6. 1984.

165. Формановская Н.И. Русский речевой этикет: лингвистический и методический аспекты. Москва, 1987.

166. Франк С. JI. Русское миропонимание. Париж: YMCA Press, 1931.

167. Фромм Э. Иметь или быть? — Москва, 1986

168. Фурманова В.П. Межкультурная коммуникация и культурно-языковая прагматика в теории и практике преподавания иностранных языков (языковой вуз): АДД. Москва, 1994.

169. Харченкова Л.И. О соотношении дисциплин культурологической направленности в преподавании неродных языков // Русский язык как иностранный. Теория. Исследования. Практика. Вып.9. Санкт-Петербург, 2000. — С. 7-13.

170. Хомяков А.С. Мнение русских об иностранцах. // Полн. собр. соч.-Москва, 1861 Т. 1.-С.67.

171. Хомяков А.С. По поводу Гумбольдта (1849) // Полн. собр. соч. -Москва, 1861-Т. 1.-С.174.

172. Хомяков А.С. Второе письмо о философии к Ю.Ф. Самарину (1860) // Полн. собр. соч. Москва, 1861. - Т. 1. - С.346

173. Хохряков П. Язык и психология. — Казань, 1889.

174. Человек в мире диалога И Тезисы докладов и сообщений Всесоюзной конференции. — Ленинград, 1990.

175. Шаманова М.В. К изучению категории общение в русском сознании // Язык и национальное сознание. Вып.З. Воронеж: Истоки, 2002. - С. 56-62.

176. Шафаревич И.Р. Русский вопрос. Москва: Алгоритм-Книга, 2003.

177. Шаховский В.И. Эмоциональные культурные концепты: параллели и контрасты // В.И. Карасик (ред.). Языковая личность: культурные концепты. Волгоград: Перемена, 1996.

178. Шестоперова JI.А. Английский язык в комплексе школа-вуз для спецгрупп с расширенной сеткой часов. // Иностранные языки. Примерные и авторские программы для системы высшего образования. Москва: Юристь, 1998. - С. 37 - 47.

179. Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию. — Санкт-Петербург: Алтейя, 1996

180. Шубарт В. Европа и душа Востока. — Москва, 1997.

181. Шульженко Г.А. Просьба и сопровождающие ее элементы речевого этикета (к проблеме интенционального смысла единиц речевого этикета в прагматике диалога): АКД. — Саратов, 1992.

182. Энциклопедия российско-американских отношений XVIII-XX века / Иванян И.А. (сост.). — Москва: Международные отношения, 2001.

183. Эриксон Э. Детство и общество. — Санкт-Петербург, 1996

184. Эрн В.Ф. Борьба за Логос. Опыты философские и критические. Минск: Харвест, Москва: ACT, 2000.

185. Юревич А.В. Социальная психология науки. — Санкт-Петербург, 2001.

186. Agar М. Language Shock: Understanding the Culture of Conversation. New. York: William Morrow & Company, Inc., 1994.

187. Alexander L.G. Right Word, Wrong Word. Words and Structures Confused and Misused by Learners of English. Longman, 1995.

188. Andersen P. Cues of Culture: The Basis of Intercultural differences in Nonverbal Communication // Samovar L.A., Porter R.E. (eds.) Intercultural Communication. A Reader. 9th edition. Wadsworth Publishing Company, ITP, 2000. - Pp. 258 - 270.

189. Archer C.M. Living Strangers in the USA: Communicating beyond Culture. Englewood Cliffs, NJ: Prentice Hall Regents, 1991.

190. Aston G. Say "Thank you": Some Pragmatic Constraints in Conversational Closings // Applied Linguistics, vol. 16. 1995, # 1. -Pp. 57-86.

191. Austin J. How to do Things with Words. Oxford: Oxford University Press, 1962.

192. Axtell R.E. Do's and Taboos of Humour Around the World. Stories and Tips from Business and Life. -N. Y.: Wiley & Sons, Inc., 1999.

193. Bach K., Harnish R.M. Linguistic Communication and Speech Acts. Cambridge: The MIT Press, 1979.

194. Barret D.N. Value Problems and Value Contributions // Values on America. Notre Dame, Indiana University of Notre Dame Press, 1961.

195. Bar-Tal D. Group Beliefs as an expression of Social Identity // Social Identity: International Perspectives-Pp. 93-113.-London, 1998.

196. Begley P.A. Communication with Egyptians // Samovar L.A., Porter R.E. (eds.) Intercultural Communication. A Reader. 9th edition. Wadsworth Publishing Company, ITP, 2000. - Pp. 99-105,

197. Belyaeva-Standen Y. Advice and Soviet: a Cross-cultural Perspective on Speech Acts // Proceedings of Berkley Linguistic Society 22. -1996. Pp.13-24.

198. Benedict R. The Chrysanthemum and the Sword: Patterns of Japanese Culture. — Boston, 1946.

199. Bennett M.J. A Developmental Approach to Training for Intercultural Sensitivity // International Journal of Intercultural Relations # 10. 1986.-Pp. 179-196.

200. Bennett MJ. Intercultural Communication: a Current Perspective // Bennett M.J. (ed.) Basic Concepts of Intercultural Communication. Selected Readings. Intercultural Press, Inc., 1998. - Pp. 1 - 347.

201. Bernstein B. Elaborated and Restricted Codes: their Social Origins and some Consequences. // Smith A.G. (ed.) Communication and

202. Culture: Readings in the Codes of Human Interaction New York: Holt, Rinehart and Winston, 1966 - Pp. 427 - 441.

203. Berry J.W., Pooringa Y.N., Segall M.H., Dasen P.R. Cross-cultural Psychology: Research and Applications. Cambridge, 1992.

204. Blum-Kulka S. Discourse Pragmatics // Van Dijk T.A. (ed.) Discourse as Social Interaction. Discourse Studies: a Multidisciplinary Introduction- London, Thousand Oaks New Delhi: SAGE Publications, 1997. - Vol. 2. - Pp. 38 - 63.

205. Blum-Kulka S. Indirectness and Politeness in Requests: Same or Different?//Journal of Pragmatics 11 (2). 1987. -Pp. 131-146.

206. Boardman R. Over to you. Oral / aural skills for advanced students of English. Cambridge: Cambridge University Press, 1980.

207. Boas F. Language // Boas F. General Anthropology. New York: Heath, 1938.-Pp. 124-145.

208. Bonvillain N. Language, Culture and Communication. The Meaning of Messages. Upper Saddle River, New Jersey: Prentice Hall, 1997.

209. Brett S. Stranger Etiquette // Baranova L.L. The Fundamentals of Social English. Moscow: Max Press, 2003. - Pp. 57-58.

210. Brieger N., Sweeney S. The Language of Business English. — Prentice Hall, IELT, 1996.

211. Brislin R. Understanding Culture's Influence on Behavior. -Harcourt Brace College 1993.

212. Brislin R. W. Cross-cultural Encounters. Face-to-face Interaction. — New York, Oxford, Toronto: Pergamon Press, 1981.

213. Broome В J. Palevome: Foundations of Struggle and Conflict in Greek Interpersonal Communication // Samovar L.A., Porter R.E. (eds.) Intercultural Communication. A Reader. 9th edition. -Wadsworth Publishing Company, ITP, 2000. Pp. 105 -115.

214. Brown P. & Levinson S. Politeness: Some Universals in Language Usage. Cambridge: Cambridge University Press, 1987.

215. Brown P., Levinson S. Universals in Language Usage: Politeness Phenomena // Goody E. (ed.) Questions and Politeness Strategies in Social Interaction. New York: Cambridge University Press, 1978.

216. Bruneau T. Chronemics: The Study of Time in Human Interaction // De Vito J.A., Heht M.L. (eds.) The Nonverbal Communication Reader.- Prospect Heights, IL: Waveland Press, 1990.

217. Bruneau T. The Time Dimension in Intercultural Communication // Samovar L.A., Porter R.E. (eds.) Intercultural Communication. A Reader. 4th edition. Belmont CA: Wadsworth, 1985.

218. Bublitz W. Supportive Fellow-Speakers and Cooperative Conversations. — Amsterdam, 1988.

219. Burke K. Communication and the Human Condition // Communication #1.- 1974.-Pp. 135-152.

220. Butler C.S. Politeness an Semantics of Modalised Directives // Benson J. Et al (eds.). Linguistics in a Systematic Perspective. North Holland: John Benjamins, 1988.

221. Byram M: Cultural Studies in Foreign Language Education. -Clevedon: Multilingual Matters Ltd., 1989.

222. Clark H.H., Schunk D. Polite responses to Polite Questions // Cognition, 8. 1980. - Pp. 111-143.

223. Cleveland H. The Limits to Cultural Identity. // Samovar L.A., Porter R.E. (eds.) Intercultural Communication. A Reader. 9th edition.- Wadsworth Publishing Company, ITP, 2000. Pp. 427 - 431.

224. Clyne M. Intercultural Communication at Work. Cultural Values in Discourse. New York: Cambridge University Press, 1994.

225. Condon J.C. & Yousef F. An introduction to Intercultural Communication. Indianopolis: Bobbs-Merrill, 1983.

226. Crittenden K.S. The Mandate to Internationalize the Curriculum. // Teaching Sociology, #2. 1994. - Pp. 1-9.

227. Crystal D. The Cambridge Encyclopedia of the English Language.- Cambridge: Cambridge University Press, 1995.

228. Cypres L. Let's Speak Business English! A Guidebook for Non-native Speakers of English. Education Series. New York: Barrons, 1999.

229. De Vito J.A. Human Communication. The Basic Course, 6th edition. New York: Harper Collins College Publishers, 1994.

230. Dormnyei Z., Thurrelly S. Conversations and Dialogues in Action. -Prentice Hall, 1992.

231. Edmondson WJ. On Saying you are Sorry II Coulmas F. (ed.). Conversational Routine: Explorations in Standardized Communication Situations and Pre-patterned Speech. — Hague-Paris-New York: Mouton Publishers, 1981. Pp. 273-288.

232. Ehrenhause P. Culture and the Attribution Process // Gudykunst W.B. (ed.) Intercultural Communication Theory: Current Perspectives.- Beverly Hills, CA: Sage Publications, 1983.

233. Eisenstein M., Bodman J. Expressing Gratitude in American English // Kasper G., Blum-Kulka S. (eds.). Interlanguage pragmatics.- New York, Oxford: Oxford University Press, 1993. Pp. 64-81.

234. Etherington M. The Very Best of British. The American's guide to speaking British. Effington Productions: Basingstoke, Hampshire, 2000.

235. Faerch C., Kasper G. (eds.). Strategies in Interlanguage Communication. — London: Longman, 1983.

236. Ferguson C.A. The Structure and Use of Politeness Formulas // Coulmas F. (ed.). Conversational Routine: Explorations in Standardized Communication Situations and Pre-patterned Speech. — Hague — Paris New York: Mouton Publishers, 1981. - Pp. 21-35.

237. Fernandez W. Liar, Liar! How to spot someone who's not telling the truth // Hall S. (ed). Modern English Digest, vol. 1. 2003, # 3. -Pp. 46-47.

238. Fong M. The Crossroads of Language and Culture // Samovar L.A., Porter R.E. (eds.) Intercultural Communication. A Reader. 9th edition. Wadsworth Publishing Company, FTP, 2000. - Pp. 211-215.

239. Frentz T. A General Approach to Episodic Structure. Paper presented at the Western Speech Association Conversation, San Francisco, 1976. Cited inReardon 1987.

240. Gannon M.J. Irish Conversations // Samovar L.A., Porter R.E. (eds.) Intercultural Communication. A Reader. 9th edition. — Wadsworth Publishing Company, FTP, 2000. Pp. 247 - 255.

241. Garcia C. Apologizing in English. Politeness Strategies Used by Native and Non-native Speakers // Multilingual (1). -1989. Pp. 320.

242. Geertz C. Linguistic Etiquette // Pride J.B., Holmes J. (eds.). Sociolinguistics. Selected Readings. Harmondsworth: Penguin, 1982. -Pp. 167-179.

243. Geis M. Speech Acts and Conversational Interaction. New York -Melbourne: Cambridge University Press, 1995.

244. Goffman E. On Facevvork: an Analysis of Ritual Elements in Social Interaction // Laver & Hutcheson (eds.) Communication in Face-to-face Interaction. Harmondsworth: Penguin, 1972. - Pp. 319-346.

245. Goldschmidt M. From the Addressee's Perspective: Imposition in Favour Asking // Gass S.M., Neu J. (eds.) Speech Acts across Cultures: Challenges to Communication in a Second Language. -Berlin, New York: Mouton de Gruyter, 1996. Pp. 241-256.

246. Goodenough W.H. Culture, Language and Society. London, Amsterdam, Sydney: The Benjamin/Cummings Publishing Company, Inc., 1981.

247. Goody E.N. (ed.). Questions and Politeness: Strategies in Social Interaction. — Cambridge: Cambridge University Press, 1978.

248. Goody E.N. Greeting, Begging and the Presentation of Respect //La Fontaine J.S. (ed.). The Interpretation of Ritual: Essays in Honour of A.I. Richards. London, 1972. - Pp. 39-72.

249. Gorer G., Rickman J. The People of Great Russia: A Psychological Study. New York: W.W. Norton, 1962 (1949).

250. Gorodetskaya L. Teaching Intercultural Communication in ESP Courses // ESP Russia. Vol. 2,3. Moscow, 1996.

251. Graham S. Russia and the World. Paris, 1915.

252. Greif E.B., Gleason J.B. Hi, Thanks and Goodbye: More Routine Information 11 Language in Society 9. 1980. - Pp. 159-166.

253. Grice H.P. Logic and Conversation // Cole P, Morgan J. (eds.). Syntax and Semantics, vol.3: Speech Acts. — New York: Academic Press, 1975. -Pp.41-58.

254. Griesar B. The Underground Guide to University Study in Britain and Ireland — Yarmouth, ME: Intercultural Press 1992.

255. Gudykunst W.B. & Kim Y.Y. (eds.). Readings on Communication with Strangers: An Approach to Intercultural Communication. New York: McGraw-Hill, 1992.

256. Gudykunst W.B. (ed.). Intercultural Communication Theory: Current Perspectives. Newbury Park, CA: Sage. 1983.

257. Gudykunst W.B., Ting-Toomey S. Verbal Communication Styles // Gudykunst W.B. & Kim Y.Y. (eds.). Readings on Communication with Strangers: An Approach to Intercultural Communication. — New York: McGraw-Hill, 1992. Pp. 223-234.

258. Gudykunst W.B., Ting-Toomey S. with Chua E. Culture and Interpersonal Communication. — Newbury Park, CA: Sage, 1988.

259. Guirdham M. Communicating across Cultures. Palgrave 1999.

260. Gumpertz J.J., Levinson S.C. Introduction: Linguistic Relativity Revisited // Gumpertz J.J., Levinson S.C. (eds.). Rethinking Linguistic Relativity. New York: Cambridge University Press, 1996. - Pp. 1-18.

261. Hall E.T. Context and Meaning//Gudykunst W.B. & Kim Y.Y. (eds.). Readings on Communication with Strangers: An Approach to Intercultural Communication. — New York: McGraw-Hill, 1992. — Pp. 82-89.

262. Hall E.T. Beyond Culture. Garden City, New York: Doubleday & Company, 1981.

263. Hall E.T. The Dance of Life: the Other Dimension of Time. New York: Anchor Press/Doubleday, 1983.

264. Hall E.T. The Hidden Dimension. New York: Ancor Books Doubleday, 1982.

265. Hall E.T. The Hidden Dimensions of Time and Space in Today's World // Cross-cultural Perspectives in Nonverbal Communication. — Toronto, 1988. Pp.145-152.

266. Hall E.T. The Silent Language. Weatpoint: Greenwood Press Publishers, 1959.

267. Hall E.T., Hall M.L. Understanding Cultural Differences: Germans, French and Americans. Intercultural Press, Inc., 1990.

268. Hart К. Kinship, Contract and Trust: the Economic Organisation of Migrants in an African City Slum // Gamberta D. (ed.). Trust: Making and Breaking of Cooperative Relations. Oxford: Basil Blackwell, 1988.

269. Hayek F.A. The Counter-revolution of Science. Glencoe, Illinois: The Free Press, 1952.

270. Hellberg-Hirn E. Soil and Soul: The Symbolic World of Russianness. Aldershot (England): Ashgate, 1998.

271. Henle P. (ed.) Language, Thought + Culture. Ann Arbor: The University of Michigan Press, 1965,

272. Henley N. Body Practice: Power, Sex and Nonverbal Communication. — Englewood Cliffs, NJ: Prentice Hall, 1977.

273. Hermeren L. On Modality in English. A Study of the Semantics of Modals. Lund Studies in English 53. — 1979.

274. Hewitt J., Stokes R. Disclaimers // American Sociological Review # 40.- 1975.-Pp. 1-11.

275. Hickson M.L. Nonverbal Communication: Studies and Applications. Dubuque, Iowa: Wm. C. Brown Publishers, 1985.

276. Hickson M.L., Stacks D.W. Nonverbal Communication: Studies and Applications, 3rd ed. Dubuque, IA: Wm. C. Brown, 1993.

277. Hill J., Lewis M. Welcome to Britain. Obninsk: Titul, 1997.

278. Hofstede G.I. (ed.). Culture's Consequences. Beverley Hills, CA: Sage, 1982.

279. Hofstede G.I. Cultural Dimensions in Management and Planning // Gudykunst W.B. & Kim Y.Y. (eds.). Readings on Communication with Strangers: An Approach to Intercultural Communication. New York: McGraw-Hill, 1992.-Pp. 89-109.

280. Hofstede G.I. Culture's Consequences: International Differences in Work-related Values. Beverley Hills (Cal.), 1980.

281. Hofstede G.I. Cultures and Organisations: Software of the Mind. -London: McGraw Hill, 1991.

282. Hofstede G.I., Pedersen P.B., Hofstede G.H. Exploring Culture. Exercises, Stories and Synthetic Cultures. Intercultural Press, 2002

283. Hudson T. The Discourse of Advice Giving in English: I wouldn't Feed until Spring no Matter what you Do // Language and Communication 10. 1990, # 4. - Pp. 285-297.

284. Hymes D. Foundations in Sociolinguistics: an Ethnographic Approach. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 1974.

285. Hymes D.H. Models of the Interaction of Language and Social Life // Hymes D.H., Gumpertz J.J. (eds.). Directions in Sociolinguistics: The Ethnography of Communication. New York: Holt, Rinehart and Winston, 1972.

286. Hymes D.H. Sociolinguistics and the Ethnography of Speaking // Ardener E. (ed.) Social Anthropology and Language. London: Tavistock Publications, 1971. - Pp. 45- 95.

287. Hymes D.H. The Ethnography of Speaking // Blount B.G. (ed.). Language, Culture and Society. Prospect Heights: Waveland Press, Inc., 1995.-Pp. 248-282.

288. Janey R.W., Arndt H. Universality and Relativity in Cross-cultural Politeness a Historical Perspective. Multilingua 12. — 1993. - Pp. 1350

289. Jones L. Functions of English. Cambridge: Cambridge University Press, 1981.

290. Jones L., C.von Baeyer.- Functions of American English. Cambridge: Cambridge University Press, 1983.

291. Jourard S. M. Self-disclosure. New-York: Wiley, 1971.

292. Kaplan R. Cultural Thought patterns in Intercultural Education // Language Learning # 16. 1966. - Pp. 1-20.

293. Kapuscinski R. Imperium. New York: Vintage Books, 1995

294. Kasher A. Politeness and Rationality // Johansen J.D., Sonne H. (eds.). Pragmatics and Linguistics: Festschrift for Jacob Mey. -Odense University Press, 1998. Pp. 103-114.

295. Kasper G. Linguistic Etiquette // Coulmas (ed.). The Handbook of Sociolinguistics. Oxford: Blackwell, 1997. - Pp. 374-85.

296. Kasper G., Blum-Kulka S. (eds.). Interlanguage Pragmatics. New York, Oxford: Oxford University Press, 1993.

297. Kim Y.Y. Intercultural Personhood: An Integration of Eastern and Western Perspectives // Samovar L.A., Porter R.E. (eds.) Intercultural Communication. A Reader. 9th edition. — Wadsworth Publishing Company, ITP, 2000. Pp. 431-443.

298. Kluckhohn F., Strodtbeck F.L. Variations in Value Orientations. -Connecticut: Greenwood Press, 1961.

299. Knapp M.L., Hart R.P., Friedrich G.W., Shulman G.M. The Rhetoric of Goodbye: Verbal and Nonverbal Correlates of Human Leave-taking // Communication Monographs 40. — 1973. Pp. 182198.

300. Knapp M.L., Vangelisti A.L. Interpersonal Communication and Human Relationships, 2nd ed. Boston: Allyn and Bacon, 1992.

301. Kohls L.R., Knight J.M. Developing Intercultural Awareness. A Cross-cultural Training Handbook (Second edition). Intercultural Press, 1994.

302. Kramsch C.J. From Language proficiency to Interactional Competence // Modern Language Journal #70. 1986. - Pp. 366-372

303. Kramsch C.J. Language and Culture. Oxford: Oxford University Press, 1998.

304. Krivinos P.D., Knapp M.L. Initiating Communication: What Do you Say When You Say Hello? И Central States Speech Journal #26. -1975.-Pp. 115-125.

305. Kroeber A., Kluckhohn C. Culture: A Critical Review of Concepts and Definitions. Cambridge, 1952.

306. Lado R. How to Compare Two Cultures // Heusinkveld (ed.) Pathways to Culture: Readings on Teaching Culture in the Foreign Language Class. Yarmouth: Intercultural Press, Inc., 1997. - Pp. 3956.

307. Lado R. Linguistics across Cultures. Applied Linguistics for• Language Teachers. — Ann Arbor: The University of Michigan Press, 1966.

308. Lakoff R. Language and Woman's Place. — New York: Harper and Row, 1975.

309. Lakoff R. Language in Context // Language, 48. 1972. - Pp. 907927.

310. Lakoff R. The Logic of Politeness, or, Minding your p's and q's И Papers from the ninth Regional Meeting of the Chicago Linguistic• Society. Chicago, 1973. - Pp. 292-305.

311. Le Vine R., Bartlett К Pace of Life, Punctuality and Coronaiy Heart Disease in Six Countries // Journal of Cross-cultural Psychology #15. —1994. — Pp.233-255.

312. Leach E. Culture and Communication: the Logic by which Symbols

313. Ф are Connected. Cambridge: Cambridge University Press, 1976.

314. Lebedko M. Culture Bumps: Overcoming Misunderstandings in Cross-cultural Communication. Vladivostok: Far Eastern University Press, 1999.

315. Leech G, Thomas J. Language, Meaning and Context Pragmatics // Collinge N.E. (ed.) An Encyclopedia of Language. London, NewYork: Routledge, 1990.-Pp. 173-207.

316. Lefebvre V.A. Algebra of Conscience: a Comparative Analysis of Western and Soviet Ethical System // Theory and Decision Library. Vol.26. Dordrecht, 1982.

317. Longman Dictionary of English Language and Culture. Longman, 1995.

318. Luhman N. Trust and Power. New York: John Wiley and Sons, 1979.

319. Lunn A. The Revolt against Reason. New York: Sheed & Ward, 1951.

320. Lutz C. Emotion, Thought and Estrangement: Emotion as a Cultural Category. // Cultural Anthropology, # 1. 1986. - Pp.287309

321. Maley A. Editorial Introduction // Ladousse G.P. Reading. -Oxford: Oxford University Press, 1994. P. vii

322. Martinez R. Conversation Lessons. The Natural Language of Conversation. LTP, 2000.

323. Mead M. The Swaddling Hypothesis: its Reception // American Anthropologist, # 56. 1954. - Pp. 395-409

324. Miall A. Xenophobe's Guide to the English. Ravette Publishing, 1993.

325. Munro H.H. Groby Lington // The Best of Saki. London: Pan Books, 1976.-P. 112-119.

326. Murphy В., Neu J. My Grade's too Low: The Speech Act Set of Complaining // Gass S.M., Neu J. (eds.) Speech Act across Cultures. Challenges to Communication in a Second Language. Berlin, New York: Mouton de Gruyter, 1996. - Pp. 191-216.

327. Nemetz-Robinson G. L. Cross-cultural Understanding. New York, London, Toronto, Sydney: Prentice Hall, 1988.

328. Norbury P. Culture Smart! Britain. London: Kuperard, 2003.

329. Owen M. Apologies and Remedial Interchanges: A Study of Language Use in Social Interaction. Berlin, New York, Amsterdam: Mouton Publishers, 1983.

330. Palmer G.B. Towards a Theory of Cultural Linguistics. Austin: University of Texas Press, 1996.

331. Parthe K. Russia's "Unreal Estate": Cognitive Mapping and National Identity // Kennan Institute for Advanced Russian Studies Occasional Paper, # 265. -1997.

332. Petit Larousse Dictionnaire Encyclopedique pour tous. Librairie Larousse, Paris, 1972.

333. Pike K. Etic and Emic Standpoints for the Description of Behavior // Smith A.G. (ed.) Communication and Culture: Readings in the Codes of Human Interaction. — New York: Holt, Rinehart and Winston, 1966.-Pp. 152-163.

334. Pipes R. Russia under the Old Regime. New York: Charles Scribner's Sons, 1974.

335. Rancour-Laferriere D. The Slav Soul of Russia: Moral Masochism and the Cult of Suffering. New York: New York University Press, 1995.

336. Reardon K.K. Where Minds Meet: Interpersonal Communication. -Belmont, CA: Wadworth, 1987.

337. Rej N. Ziwot czlowieka poczciwego. Wroclaw, 1956.

338. Richards I.A. Communication between Men: the Meaning of Language // Heinz von Foerster (ed.) Cybernetics, Transactions of the Eighth Conference, 1951.

339. Richmond Y. From Nyet to Da: Understanding the Russians. — Yarmoth, ME: Intercultural Press, 1999.

340. Roberts E. Xenophobe's Guide to the Russians. Oval Project Ltd. London 1993.

341. Rokeach M. Beliefs, Attitudes and Values. San Francisco: Jossey-Bass, 1968.

342. Russia and the West: the Dialogue of Cultures. Moscow: Moscow State University, 1995.

343. Sadovnichii V.A. Russian Mathematical Education \\ Proceedings of the 10-th International Congress on mathematical education. Denmark, Copenhagen, July 4— 11, 2004.

344. Samovar L.A., Porter R.E. (eds.) Intercultural Communication. A Reader. 9th edition. Belmont CA: Wadsworth Publishing Company, International Thomson Publishing Company, 2000.

345. Samovar L.A., Porter R.E., Jain N.C. Understanding Intercultural Communication. Belmont, California: Wadsworth Publishing Company, 1981.

346. Saville-Troike M. The Ethnography of Communication // McKay S.L., Hornberger N.H. (eds.) Sociolinguistics and Language Teaching. -New York: Cambridge University press, 1996. — Pp. 351-382.

347. Scollon R.& Scollon S. Intercultural Communication: a Discourse Approach. 2nd Edition. Oxford: Blackwell Publishers Ltd., 2001

348. Scow L.M., Stephan L. Intercultural Communication in the University Classroom. // Samovar L.A., Porter R.E. (eds.) Intercultural Communication. A Reader. 9th edition. — Wadsworth Publishing Company, ITP, 2000. Pp. 355-371.

349. Searle J.R. Indirect Speech Acts // Cole P., Morgan J. (eds.) Syntax and Semantics #3. Speech Acts. New York: Academic Press, 1975. -Pp. 59-82.

350. Searle J.R. Speech Acts. An Essay in the Philosophy of Language. Cambridge: Cambridge University Press, 1969.

351. Sennett R. The Fall of Public Man. New York: Random House, 1974.

352. Shwartz S., Bardi A. Influences of Adaptation to Communist Rule on Value Priorities in Eastern Europe // Political Psychology №18, 1997.-Pp. 385-410.

353. Shwartz S., Bardi A. Value Hierarchies across Cultures: Taking a Similarities Perspective // Journal Of Cross-cultural Psychology # 32. -2001.-Pp. 268-290.

354. Sifianou M. Politeness Phenomena in England and Greece. -Oxford, New York: Oxford University Press, 1992

355. Slobin D. From "Thought and Language" to "Thinking and Speaking" // Gumpertz J.J., Levinson S.C. (eds.). Rethinking Linguistic Relativity. — New York: Cambridge University Press, 1996. -Pp.70 -96.

356. Smith P.B., Schwartz S.H. Values // Handbook of Cross-cultural Psychology. Vol.3. Social Behaviour and Applications. — Boston, 1997.-Pp. 77-118.

357. Stephan W.G., Stephan C.W. Intergroup Relations. Madison, 1996;

358. Sternin I., Sternina M. Russian and American Communicative Behavior. Voronez: Voronez State University, 2003.

359. Stewart E.S., Bennett M.J. American Cultural Patterns. A Cross-cultural Perspective. USA: Intercultural Press, Inc., 1991.

360. Stone L., McKee N.P. Gender and Culture in America. Upper Saddle River, N.J.: Prentice Hall, 2002.

361. Storti C. Cross-cultural Dialogues. 74 Brief Encounters with Cultural difference. Intercultural Press, 1994.

362. Swan M. Practical English Usage. Oxford: Oxford University Press, 1980.

363. Sweeney S. English in Business Communication. Cambridge: CUP, 2000.

364. Tannen D. Conversational Style: Analysing Talk among Friends. -Norwood, N.J.: Ablex Publishing Corporation, 1984.

365. Tannen D. That's not what I Meant! New York: Morrow, 1986.

366. Tannen D. The Machine-gun Question as an Example of Conversational Style //Journal of Pragmatics, 5. 1981. - Pp. 383397.

367. Tannen D. What's in a Frame? Surface Evidence for Underlying Expectations // Tannen D. (ed.) Framing in Discourse. — New York, Oxford: Oxford University Press, 1993. Pp. 14-56.

368. Thayer L. On 'Doing" Research and "Explaining" Things // Journal of Communication # 33 (3). 1983. - Pp. 80-91.

369. The World Almanac and Book of Facts 2004. New York: World Almanac Books, 2004.

370. Ting-Toomey S. Managing Intercultural Conflicts Effectively. // Intercultural Communication. A Reader. 9th edition. Samovar L.A., Porter R.E. Wadsworth Publishing Company, ITP, 2000; p. 388 400

371. Trenholm S., Jensen A. Interpersonal Communication. 2nd edition. Wadsworth Publishing Company, Belmont, California. 1991.

372. Triandis H. Culture and Social Behaviour. New York, 1994.

373. Triandis H. Individualism and Collectivism. Boulder, CO: Westerview Press, 1995.

374. Trosborg A. Interlanguage of Pragmatics: Requests, Complaints and Apologies. Berlin, New York: Mouton de Gruyter, 1995.

375. Vassilieva I. Who am I / who are we in Academic Writing // International Journal of Applied Linguistics. Vol. 8, #2. 1998. -Pp.163-190.

376. Victor D. International Business Communication. — New York: Harper-Collins, 1992.

377. Weaver G. (ed.). Culture, Communication and Conflict. Readings in Intercultural relations. Second edition. Intercultural Press, 1998.

378. Webster's Encyclopaedic Unabridged Dictionary of the English Language. Random House Value Publishing Inc. - Gramercy Books, New York, 1996.

379. Wierzbicka A. Cross-cultural Pragmatics: the Semantics, of Human Interaction Berlin, New York: Mouton de Gruyter, 1991.

380. Wierzbicka A. Emotion, Language and Cultural Scripts // Kitayama S., Markus H. (eds.). Emotion and Culture. Washington: American Psychological Association, 1994. - Pp. 130-198.

381. Wierzbicka A. Emotions across Languages and Cultures: Diversity and Universality. — Cambridge: Cambridge University Press, 1999.

382. Wierzbicka A. Semantics, Culture and Cognition: Universal Human Concepts in Culture-specific Configurations. — New York, London, Oxford: Oxford University Press 1992.

383. Wierzbicka A. Understanding Cultures through their Key Words: English, Russian, Polish and Japanese. — New York, London, Oxford: Oxford University Press, 1997.

384. Wolfson N. Invitations, Compliments and the Competence of the Native Speaker // International Journal of Psycholinguistics 24 (8). -1981.-Pp. 7-22.

385. Wood L.A., Kroger R.O. Politeness and Forms of Address // Journal of Language and Social Psychology, 10 (3). 1991. -Pp. 145168.

386. Young L. Inscrutability Revisited. In Gumperz J. (ed.). Language and Social Identity. -Cambridge: Cambridge University Press, 1982.

387. Yum J.O. The Impact of Confucianism on Interpersonal Relationships and Communication Patterns in East Asia // Samovar L.A., Porter R.E. (eds.) Intercultural Communication. A Reader. 9th edition. Wadsworth Publishing Company, ITP, 2000. - Pp. 63 - 74.