Особенности самоидентификации личности в процессе художественного освоения мира в период культурного кризиса России конца XIX - начала XX века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.02, кандидат культурол. наук Астахов, Олег Юрьевич

• Астахов, Олег Юрьевич
• кандидат культурол. наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат культурол. наук Астахов, Олег Юрьевич

Введение

Содержание

Глава 1. Особенности самоидентификации личности в периоды кризиса культуры.

1.1 Кризис культуры как объект культурфилософского анализа.

1.2 Рефлексивность сознания личности в периоды кризиса культуры

Глава 2. Специфика процесса художественного освоения мира в импрессионистическом искусстве периода культурного кризиса в России конца XIX - начала XX века.

2.1 Дематериализация бытия в импрессионистическом мироощущении.

2.2 Импрессионизм как способ выражения чувственного типа культуры.

2.3 Проявление бинарности русской культуры в импрессионистической картине мира.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Особенности самоидентификации личности в процессе художественного освоения мира в период культурного кризиса России конца XIX - начала XX века»

Актуальность темы исследования определяется состоянием современной культуры, которое многими исследователями характеризуется как кризисное, не случайно сам термин "кризис" достаточно широко используется в современной научной литературе. Популярность проблематики, связанной с характеристикой кризисной стадии динамики культуры, в самых различных сферах знания очевидна. Несмотря на кризисные тенденции, на противоречия и парадоксы современной культуры, именно ее кризисный характер определяет энергичные поиски, новаторские эксперименты, рождение новой "души культуры". Существующие разноречивые подходы к феномену кризиса культуры отображают объективный процесс увеличения многообразия векторов развития современной культуры. Выстраивать культурный ландшафт нынешнего столетия чрезвычайно трудно: еще нет временной дистанции, позволяющей отделить случайное от необходимого, выявить устойчивые и перспективные образования. На сегодняшний день мы фиксируем не просто границу в смене картин мира, а некий глобальный разрыв с предшествующими культурными тенденциями. Принимая во внимание, что само понятие "культурный кризис" является историческим, поверяя его историей, сравнивая нынешнюю эпоху с предшествующими, можно выявить некоторые общие характеристики кризисных ситуаций, что является сегодня особенно актуальным. Безусловно, не следует игнорировать опыт прошлого, хотя, конечно, такого рода историческое вскрытие прошлого не всегда дает рецепты для лечения настоящего, не всегда дает и возможность прогноза. Для исторического суждения можно с успехом найти совершенно определенные периоды, которые отличает ярко выраженный кризисный характер, где исторический процесс нельзя трактовать иначе, как интенсивный поворот культуры к ее новому состоянию, новому качеству. Такого рода кризис и одновременно "культурный ренессанс" характерен для

России конца XIX - начала XX века, период, именуемый "серебряным веком", в котором происходит актуализация проблемы самоидентификации личности в системе культуры.

Распад образа мира ведет за собой массовую дезориентацию, утрату идентификации на индивидуальном и групповом уровне, а также на уровне общества в целом. В таких обстоятельствах мир для человека и человек для самого себя перестают быть прозрачными, понятными, знакомыми. На сегодняшний день утрата идентификации проявляется как несоответствие поведения нормативным требованиям социальной среды. Подобное положение дел указывает на актуализацию проблемы отчуждения Соответственно интенсификация творчества выступает как способ преодоления отчуждения, и это возможно тогда, когда субъект обладает способностью к критическому осмыслению культурного наследия, а культурное сообщество допускает само существование такой возможности. Культурное сообщество должно быть заинтересовано в формировании творческих личностей, поскольку развитие культуры немыслимо без носителей инновационного начала. Но если интерес сообщества, замечает Н. Л. Бердяев, сосредоточен на продукте творчества, то для творящего важен сам прогресс творчества как способ воссоздания некой универсальной целостности, не исключающий внимания к конкретным подробностям. Все это указывает на значимость исследований творчества отдельных художников как способа обретения идентификации и преодоления кризисной ситуации культуры, для которой характерны деструктивность, мозаич-ность художественных поисков, не укладывающихся в единую формулу.

Степень разработанности проблемы. Автор опирался на исследовательский материал, накопленный в российской и зарубежной искусствоведческой, исторической, культурологической литературе. Изучение культурного кризиса как исторического феномена осуществлялось на основе исследований Й. Хейзинги. О. Шпенглера, X. Ортеги-и-Гассета. П. А. Сорокина. Н. Я. Данилевского и др. Выделяя аксиологический аспект культуры вслед за ILA. Сорокиным, Л. Уайтом, рассматривающих культуру как ценностно-значимый и символико-семиотически организованный (структуированный) опыт множества людей, содействующий упешному решению общественных и личных проблем, кризисную ситуацию мы рассматриваем как распад господствующих культурных ценностей, которые, однако, не уничтожаются полностью, а на неопределенный срок уходят на второй план, чтобы потом возродиться вновь. Соответственно для сопряжения анализа кризисной ситуации культуры с субъективным планом, для рассмотрения особенностей процесса конституи-рования личности в системе ценностных ориентиров были использованы работы Г.С. Батищева, М.М. Бахтина, Ю.Н. Емельянова, В.И. Красикова, JI.F. Ионина, C.JT. Франка и др. При обращении к проблеме выявления специфики самоопределения личности в процессе художественно-образного освоения мира в импрессионистическом искусстве периода культурного кризиса в России конца XIX - начала XX века, особенно важными являются исследования И В. Корецкой, JI.F. Андреева, Л.В. Усеико. ИИ. Иоффе, M B. Алпатова и др. В свою очередь, особенности поэтического языка импрессионизма в творчестве В Я. Брюсова, К.Д. Бальмонта, И.Ф. Анненского нашли отражение в работах Д.Е. Максимова, В.Е. Ковского, В.Ф. Асмуса, С И. Гиндина, В Н. Орлова, Е.П. Бернштейна, JI.E. Ляпиной, JI.Я. Гинзбург, A.B. Федорова, K.M. Черного и др. Кроме того использовались теоретические наблюдения самих художников конца XIX - начала XX века К. Бальмонта, В. Брюсова, И. Анненского, М. Волошина, В. Иванова, А. Белого и др. Обращаясь к импрессионистическому искусству как форме отражения рефлексивного сознания и репрезентанту кризисного мироощущения, необходимо отметить, что на сегодняшний день работы, посвященные импрессионизму, носят в основном описательный характер, что побуждает перейти от описания к объяснению. В связи с этим возникают определенные трудности при включении импрессионизма в некую культурно-историческую типологию, что объясняется следующим: выделяя идеальные моменты, проекции бытия человека в мире и мира в человеке, воссоздать при этом целостный, объемно-исторический образ культуры, не исключающей порой самые противоречивые, диаметрально противоположные, несовместимые формы актуализации различных ценностных установок, практически невозможно.

Актуальность данной тематики, ее недостаточная разработанность, насущная потребность пересмотра традиционных подходов при определении специфики проявления кризисного мироощущения в культурном континууме обусловили формулировку основной проблемы, решаемой в данном исследовании. В диссертации делается попытка анализа проблемы самоидентификации личности художника-творца как способа преодоления бинарности русской культуры.

Объектом исследования является процесс самоидентификации личности художника в кризисные периоды истории культуры.

Предмет исследования - импрессионизм как форма выражения кризисного мироощущения в культуре России конца XIX - начала XX века.

Цель диссертационной работы состоит в исследовании импрессионистического искусства как формы художественно-образного освоения мира в творчестве В. Брюсова, К. Бальмонта, И. Анненского в связи с проблемой самоидентификации личности художника в период культурного кризиса в России рубежа XIX - XX веков.

Целевая установка обусловила соответствующий ей следующий комплекс задач: определение аксиологического аспекта кризиса культуры; выявление специфики рефлексивного сознания личности в периоды кризиса культуры; выяснение особенностей преломления рефлексивного сознания в импрессионистическом искусстве периода культурного кризиса в России конца XIX - начала XX веков; рассмотрение импрессионизма как формы кризисного проявления "чувственного" типа культуры.

Методологической основой исследования избран ряд социально-гуманитарных методов, одним из которых является историко- I функциональный метод. Он позволил рассмотреть импрессионистическое искусство как явление кризисного состояния культуры, выявить характеризующие его особенности языка и эстетики; исследовать закономерности, механизмы функционирования импрессионизма; определить особенности его трансформации в творчестве отдельных художников в России рубежа веков. При традиционном подходе в исследовании предполагается непосредственное рассмотрение воззрений того или иного мыслителя определенной школы или направления, при этом общей оценке, как правило, подвергаются выводы и результаты учений. Однако имеет право на существование и другой подход, когда исследователя интересуют все процессы воплощения определенного мировосприятия в художественном тексте, отражающие культурно-историческую ситуацию. Подобный подход способен выявить более глубокие смысловые пласты при исследовании различных культурных образований, в частности, импрессионизма. Учитывая отсутствие теоретических манифестов данного культурно-исторического феномена искусства, необходимо обращение непосредственно к самим художественным произведениям, являющимися одним из немногих источников, при анализе которых возможно воссоздание культурной атмосферы России конца ХТХ - начала XX века. При этом, обращаясь к лирическим циклам поэтов-импрессионистов, необходимо соблюдать при их рассмотрении принцип единства замысла и целостности художественного текста.

Одновременно при выявлении общих дефиниций, характеризующих импрессионистическое искусство, использовался метод сравнения при анализе поэтического творчества В. Брюсова, К. Бальмонта, И. Анненского. Для характеристики поэтического языка импрессионизма был использован семиотический инструментарий, позволяющий выявить специфику функционирования импрессионистического искусства.

Следующий важный аспект методологии - типологический - стал возможным в связи с введением П Л. Сорокиным понятия "чувственная культура", которое позволяет охватить единым взглядом весь многосоставный комплекс, присущий кризисному периоду динамики культуры. При этом следует учитывать некоторые трудности при построении любой культурной типологии. Драматичность познания культуры состоит в стремлении выразить в категориях, в теоретических понятиях то, что адекватно логически неизрекаемо: живую жизнь культуры, ее творческий, иррациональный в своей основе порыв, ее многомерность, человеческую субъективность в ее экзистенциальных модусах, весь спектр ценностных, идеально-проективных граней, смыслов человеческого миропонимания. Таким образом, в поисках исходных оснований при обращении к культурно-исторической типологии, исследователя подстерегает опасность поверхностного анализа феноменов культуры. Особая трудность появляется при обращении к искусству. Пытаясь свести его к неким общим основаниям при построении идеальной модели культуры, мы рискуем неадекватностью оценки художественной сферы, что побуждает к ее более детальному и тщательному анализу.

Теоретико-методологической основой исследования послужили также концептуальные положения работ видных отечественных и зарубежных философов, культурологов (H.A. Бердяева, П.А. Сорокина, Й. Хейзинги, X. Ортеги-и-Гассета). представителей художественно-эстетической и критической мысли XX века (А. Белого, В. Иванова).

Основные положения, выносимые на защиту. Исходя из содержания работы, на защиту выносятся следующие положения:

1. Принимая во внимание аксиологический характер культуры, ее кризисное состояние можно рассматривать в связи с нарушением функционирования объективированных ценностей. То, что раньше казалось объективным и незыблемым, внезапно обнаруживает в своей основе "человеческое, слишком человеческое" (Ф. Ницше). В этом случае центральной проблемой становится позиция самого человека, способность которого к оригинальной перестройке своего сознания с последующим опредмечиванием этого оригинального будет являться главным условием создания тех ценностей, при которых оказывается возможной адекватная самоидентификация личности.

2. Разнообразные интерпретации роли субъективности в истории культуры и осмысление сложного внутреннего мира самой личности, как некоего особого мира, позволяют предположить, что именно личность является необходимым и определяющим моментом функционирования и развития культуры. Применительно к проблеме связи человеческой субъективности с культурой особенно трудно переоценить значимость личностного самоопределения. В периоды кризиса культуры, связанные с обесцениванием существующих образцов, процессы самоидентификации актуализируются прежде всего в сознании носителей рефлексивного начала культуры. Возникающее в этой связи равнодушие ко всему, что выходит за пределы суверенного мира отдельной личности, приводит (и в этом особенность кризисного состояния культуры) к акцентированию системы "чувственных истин" (П.А. Сорокин).

3. Примером актуализации рефлексивного сознания в период кризиса культуры явилось импрессионистическое искусство конца XIX - начала XX века, которое можно рассматривать как форму проявления и акцентирования чувственного типа культуры. Сложившиеся типы дискурса в кризисные периоды истории оказываются недееспособными. В первую очередь, художник. ощущая эти противоречия, в поиске самоидентификации пытается создать новый художественный язык, способный в дальнейшем передать и воссоздать особую систему ценностей, которая может стать основой и фундаментом культуры. Такого рода изменения семантической структуры произведения как целого мы находим в поэтическом творчестве В. Брюсова, основоположника русского символизма рубежа веков, обращение которого к импрессионизму способствовало расширению художественного видения.

4. Следствием отказа художника от неких стабильных нормативов, абсолютных критериев и ориентиров является, как правило, релятивизм ценностей. Подобного рода тенденции наблюдаются в раннем творчестве К. Бальмонта, в поэтическом мире которого происходит утрата вещественности, предметности изображения, пластичности художественного образа. Результатом этого становится обращение художника к особой импрессионистической живописности, к эвфонической организации поэтического текста.

5. В творчестве И. Анненского до предела доведен принцип многозначности слова. Его лирический герой не имеет локального, закрепленного положения, в результате сам мир представляется художнику как постоянно меняющийся, разряженный, мерцающий. Таким образом, отказываясь от существующих ценностных установок, художник демонстрирует обострение внутренних противоречий. Мы наблюдаем констатацию разрозненного бытия, представляющую собой апофеоз смысловой неопределенности мира, являющейся, в свою очередь, следствием культурного релятивизма, в результате чего происходит усиление самого кризисного мироощущения.

Научная новизна диссертации заключает в постановке проблемы определения кризисной ситуации культуры посредством характеристики рефлексивной формы сознания, что отражается в следующих моментах: выявлены аксиологические основания и особенности процесса самоидентификации личности в условиях кризиса культуры; проанализировано на основе обращения к культуре России конца XIX - начала XX века проявление рефлексивной формы сознания в импрессионистическом искусстве; импрессионистическое поэтическое искусство рассмотрено как отражение чувственного типа кризисной формы культуры в России рубежа XIX - XX веков, характеризующейся дезинтеграцией и релятивизмом ценностных установок.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том. что сформулированные в исследовании теоретические положения и выводы могут быть использованы в ходе дальнейших разработок проблемы определения особенностей функционирования культуры в условиях кризиса, а также вопросов, касающихся специфики импрессионистического искусства в России конца XIX - начала XX века. Результаты исследования могут оказать помощь образовательным институтам, осуществляющим подготовку и профессиональную переподготовку кадров по гуманитарным дисциплинам. Исследование может быть полезным для преподавателей учебных заведений всех уровней обучения по направлению история и теория культуры.

Апробация работы. Основные положения диссертации и результаты исследования нашли отражение в выступлениях на втором межрегиональном научно-практическом семинаре "Культурология: региональные подходы в образовании" (Кемерово, 1998), третьем межрегиональном научно-практическом семинаре "Российская культура на рубеже III тысячелетия" (Кемерово, 1999), всероссийской научно-практической конференции "Интеграция науки, производства и образования" (Юрга, 1999), девятой международной конференции, посвященной 120-летию со дня основания Томского государственного университета (Томск, 1999).

Диссертация обсуждалась на кафедре культурологии и искусствознания Кемеровской государственной академии культуры и искусств.

12

Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения двух глав, заключения и списка использованной литературы .

Заключение диссертации по теме «Историческая культурология», Астахов, Олег Юрьевич

Заключение

В заключении исследования можно сделать следующие выводы. Обращаясь к феномену кризиса культуры, можно выделить те периоды в истории, которые отличает ярко выраженный кризисный характер, что позволяет придать этому понятию некую объективную форму. Безусловно, выявление уникальных, конкретных механизмов возникновения кризиса является важным. Так, Н Я. Данилевский, О. Шпенглер указывают, что о динамике культурно-исторического процесса, в том числе и о кризисных явлениях можно говорить лишь учитывая рамки конкретной культуры. Несомненно, кризис культуры -явление уникальное, обусловленное специфическим способом ее существования, однако, принимая во внимание аксиологический характер культуры, можно провести некоторые обобщения. Согласно идеям П. Л Сорокина, X. Ортеги-и-Гассета, И Хейзенги культурный кризис связан с трансформацией, а не гибелью культуры. Учитывая аксиологический контекст культуры, подчеркивая, что важным принципом ее организации является утверждение некой ценностной системы, идеальной для данного общества, кризис культуры можно рассматривать в связи с нарушением функционирования объективированных ценностей. Принимая во внимание логику рассуждений Л.А. Уайта, можно утверждать, что возникновение различных ценностных форм существования культуры определяется способностью символизации. Особенности презентации ценностей похожи на разворачивание символа, как его понимает А.Ф. Лосев: "Символ вещи - пишет он, - есть ее закон, но такой закон, который смысловым образом порождает вещи, оставляя нетронутой всю их эмпирическую конкретность. Символ вещи есть закономерная упорядоченность вещи, однако данная в виде общего принципа смыслового конструирования, в виде порождающей ее модели"1. Высшая ценность подобна символу, есть по

1 Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. - М., 1976. - С. 66 рождающая модель, и поэтому она оказывается содержательно и эмоционально неисчерпаемой. Если другие ценности переживаются как образ или внеоб-разное обобщение, имеющее конкретные очертания, четкие границы, то высшая ценность есть порождающая модель бесконечного многообразия своих конкретных проявлений, духовное образование производящее "эманацию" необозримого ряда содержаний. Высшие ценности всегда выступают как нечто принципиально неохватное, настолько превосходящее самого индивида, что он осуществляет себя лишь моментом этой великой и могучей целостности. Однако в кризисной ситуации культуры подобная целостность оказывается невозможной. В периоды кризиса, связанные с обесцениванием существующих образцов, человек не получает собственную определенность из внешнего мира как нечто предзаданное, в результате актуализируется иной способ самоопределения - самоидентификация. В состоянии противоречия с миром человек оказывается в ситуации неопределенности, в результате он становится неузнаваемым для самого себя, перестает знать самого себя. Таким образом, человек вынужден включить в механизм собственного развития анализ самого себя, самооценку. И это превращение себя в объект собственного отношения, своеобразное раздвоение, дистанционирование от самого себя и сознательное преобразование самого себя явилось одним из важнейших факторов развития человека. Соответственно, рассматривая кризис культуры, связанный с утратой культивируемой системой ценностей, необходимо учитывать специфику рефлексивного мышления.

Понятие "кризис" культуры фиксирует резкое увеличение скорости разрушения старых ценностей, сжатие временных рамок этого процесса не позволяет новым символам и знакам адаптироваться к традиционной знаковой системе ценностей. С одной стороны, происходит резкое увеличение образований, претендующих на статус культурных, а с другой, - их адаптация к старым ценностным системам происходит как бы в более сжатых временных рамках. В результате происходит разрушение старых систем ценностей и традиций целостной знаковой системы культуры, которые господствовали на протяжении столетий. Символы и образы старой культуры или меняют свой смысл и значение, а новые ценности настолько расходятся с традиционными, что их культурообразующий смысл остается не всегда ясным и открытым. Подобное положение вещей отчетливо проявляется в культуре России конца XIX - начала XX века. Не случайно в это время личность художника занимает центральное положение. При выявлении новой системы ценностей в центре культуры оказывается фигура художника, в целостном образно-ассоциативном видении мира предвосхищающего все основные тенденции его развития, предсказывающего их, пророчествующего о будущем, как бы "сотворяющего" новый мир своим искусством. Именно художник, преломляя свои мысли через образное восприятие мира, становится более объективным и беспристрастным в определении системы ценностей культуры, несмотря на весь свой субъективизм и яркую творческую индивидуальность. В период кризиса, когда происходит активизация рефлексивного мышления, вместо того, чтобы иметь дело с самими вещами и предметами, человек в большей мере обращается к своему внутреннему опыту. Его погруженность в мир художественных образов настолько велика и естественна для него, что непосредственное восприятие предметной действительности становится невозможным без этого посредника. Поэтому, предпринимая попытку охарактеризовать кризисную форму культуры следует обратиться прежде всего к сфере искусства, поскольку сила непосредственного художественного поиска оказывается более реальной, чем любые теоретические предсказания. В частности, обращение к поэтическому творчеству вызвано и тем, что для культуры России характерен литературоцентризм,

Способность поэзии оперировать образами - символами, не обращаясь к жестко очерченному предметному содержанию, безусловно, является преимуществом в культурном контексте периода кризиса. Не случайно в это время доминирует поэтическое искусство, ориентированное на глубокую метафоричность и символику. Лирическая поэзия выступает как важнейшая и необходимая форма иносказания духа, дающая возможность прикоснуться к тайне, но не разгадать ее. Прозаические жанры, связанные с поиском ясной и общезначимой формы, уходят на второй план. В кризисные периоды истории усиливается тяга к эксперименту, различным художественным вариациям, поисковым возможностям искусства, что позволяет сделать вывод о возрастании игрового начала в искусстве. Новая художественная форма возникает не столько благодаря сознательным усилиям, сколько путем случайных проб и ошибок, внезапно порождающих новые метафоры и символы. Отсутствие ясной программы дает толчок интуиции, что, безусловно, является следствием акту ализации рефлексивной формы сознания. Подобные характеристики искусства получили свое отражение в форме поэтического импрессионизма в России конца XIX - начала XX вскн.

Не случайно, характеризуя чувственный тип культуры, что оказывается свойственным и для России рубежа веков, П.А. Сорокин останавливает внимание на импрессионизме, хотя подробного анализа данного феномена искусства как формы выражения культуры в его работах нет. при том, что именно импрессионистическое мировосприятие стало первым этапом на пути самоидентификации личности, а кгуализиру ющей рефлексивность мышления, что, безусловно, оказало влияние на характер самой культуры. Действительно, в кризисной ситуации культуры художник отказывается от того значения, которым был наделен внешний мир в предшествующие времена, в поисках новых смыслов, и в этом случае возникает необходимост ь открыть мир заново, прейти к тождеству с сами собой и обрести себя самого. Искусство, являющееся образным портретом культуры, приобретает чувственную форму, отсутствие определенности, ясности, эклектизм становится следствием перестройки цепностных установок, более интенсивной становится работа культурного самосознания в связи с дискредитацией знаемого мира как истинного. Художник, ощущая эти противоречия, в поисках самоидентификации пытается создать новый художественный язык, способный в дальнейшем передать и воссоздать особую систему ценностей, которая может стать основой фундамента культуры. Таковым примером проявления нового чувственного типа культуры явилось импрессионистическое искусство, в котором мышление уже не может рассуждать о действительности безотносительно к субъекту познания и трактует предметный мир как субъективное отражение. Одновременно, открыв первичную реальность сознания, отказ от самой действительности еще не осуществился, в самом импрессионизме не могло быть и исследования самосознающего духа, поскольку в самом сознание в отношении к действительности ни на мгновение нельзя вычленить ничего устойчивого. Импрессионисты признают необходимость взаимосвязи вещей, они считают важным отражение этой взаимосвязи, а поскольку не найдется, пожалуй, и двух человек, которые совершенно одинаково воспринимали бы взаимосвязь одних и тех же явлений, то отсюда не имеет смысл подгонять свои личные и непосредственные впечатления под традиционные шаблоны.

Подобные тенденции, в частности, получили свое отражение в раннем творчестве В.Я. Брюсова, основоположника символизма в России рубежа веков. В его сборнике "Juvenilia" можно выделить особую импрессионистическую образность, которая определяет тональность многих его стихотворений. Кроме того, в художественном мире раннего В.Я. Брюсова отсутствие каких-либо стабильных ценностей, абсолютных критериев и ориентиров ведет к тому, что перед нами открывается неопределенная, незамкнутая перспектива. Формой оппозиции действительности становится релятивизм ценностей, а импрессионизм способом ее художественного претворения. К релятивизму ценностей приводит отказ автора от локальных истин. Для В.Я. Брюсова важна сама интенсивность переживания, психоэстетические ощущения духовных ценностей. Внутренняя жизнь лирического героя постоянно изменяется. Передать ощущения этой динамики оказывается возможным через импрессионистическую манеру письма, что ведет к расширению художественной впечатлительности. Дематериализуя слово, лишая его бытийной нагрузки, обращаясь к импрессионистическому мироощущению, автор эволюционирует от выразительной суггестивной символики, которая концентрирует в себе всеобъемлющее чувство, к дискурсивной символике, которая концентрирует в себе всеобъемлющую мысль. Именно интуитивизм нового импрессионистического мироощущения стал основой развития нового символического искусства, предсказавшего культурные коллизии XX века. Ведущим фактором семантики произведения в раннем творчестве В.Я. Бртосова становится активизация читательского восприятия, что явилось следствием реформирования выразительных средств в поэзии, средством для подобной активизации становится неполная определенность, или недоопределенность различных аспектов семантической структуры произведения. Сознательно отказываясь от локализации, художник стремится воплотить в своем произведении мир, учитывая его постоянную изменчивость, мерцание, зыбкость, однако в результате сама действительность утрачивает свое бытие, актуализируется процесс деиденти-фикации личности художника, что, безусловно, ведет к усилению кризисного мироощущения.

Те же особенности достаточно ярко проявляются и в раннем творчестве К.Д. Бальмонта, без понимания которого невозможно представить общую динамику чувственного типа мировосприятия в культуре России конца XIX - начала XX века. В его импрессионистической манере письма представлен предельный субъективизм, который, однако, не является цельным, он дробиться в потоке ощущений. У поэта мы встречаем с утрированной, возведенной в культ изменчивостью внутренней жизни. Так, например, в сборнике "Под северным небом" импрессионистическое восприятие мира, связанной у стремлением представить мгновение мимолетной красоты в природе, бытии, в человеке представлено в связи с романтическими мотивами двоемирия. Романтические коллизии поэт преодолевает в следующем сборнике "В безбрежности", где миг счастья, гармонии теперь досягаем через постоянное движение. Представляя динамическую, длящуюся изменчивость в образах "до-бытия", автору удается закрепить импрессионистическую философию мига. В следующем сборнике "Тишина", завершающем раннее творчество К.Д. Бальмонта, поэт стремится подчеркнуть не только таинственную невыразимость глубинного, тонкого мира, но и в особой мере выразить его единство, цельность образом, которым и была тишина. Желая представить целостную картину мира со всей его изменчивостью, поэт приходит к осознанию того, что постижение вечной красоты возможно только через постоянное движение. Общее свойство мира, его глубинная сущность оказывается все же невыразимой, в результате мы наблюдаем утрату вещественности, предметности изображения, пластичности художественного образа. Особые формы эвфонической организации стихотворений, особая живописная образность позволили К.Д. Бальмонту закрепить импрессионистическое мироощущение, следствием обращения к которому явилось культивирование неопределенности, что, безусловно, явилось результатом трансформации ценностной системы духовной жизни общества.

Черты кризисного мироощущения с характерной для него рефлексивностью с особой силой проявились и в творчестве И.Ф. Анненского. Так, обращаясь к его поэтическому сборнику "Тихие песни", можно отметить его особую импрессионистичность, посредству которой автор пытается представить сочетание целостного бытия и постоянно изменчивого мгновения, бесконечности и мига. Перед нами не просто две половины единого, здесь одновременность двойного бытия. Закрепить подобные ощущения автору удается через особую импрессионистическую образность со свойственной ей много-цветностью эмоциональных переходов, прерывистностью интонаций, много-цветностью красок и сложностью ассоциаций. Передать ощущения вечно изменяющейся реальности позволяет импрессионистическая метафора, образование которой является следствием актуализации рефлексивности. Только рефлексия создает наполненность пустоты. Но все обретенное в рефлексии должно быть вновь утрачено, оставив лишь тень, имя, "ощущение тяжести" -вот что даже не видится, но пред-видится, и чем больше утрат и предшествовавших им обретений, тем больше шанс этот блик заметить. В следующем сборнике "Кипарисовый ларец" И.Ф. Анненский пытается восстановить некую целостную картину мира через метаболу . Однако в поэтическом мире художника разорвана действительность и реально расщеплен человек, и никакими схемами это положение прикрыть нельзя. Целостность оказывается только иллюзией.

Расставание с предметностью реального мира, новые принципы художественного обобщения и структуирование, наблюдаемые впервые в раннем творчестве В.Я. Брюсова, К.Д. Бальмонта и И.Ф. Анненского, потребовали максимальной мобилизации внутренних ресурсов искусства, чтобы через незнакомую фигуративность выразить ощущение необратимости кризиса культуры, получивший свое развитие особенно ярко в XX веке. В дальнейшем новое качество искусства диктовалось далеко не только беспокойной и экспериментирующей волей художника, но и вполне объективными обстоятельствами. Разрушение старой картины мира проявилось во всех областях культуры: возникновение теории относительности, развитие психоанализа, интерес к бессознательной сфере человека, - все эти реалии в дальнейшем задавали совершенно новый уровень и масштаб воображению эпохи. Возникает новое чувство жизни, новое чувство времени, приводящее к рождению нового качества интеллекта. Весь узел проблем, с особой силой потрясших традиционные устои в культуре и искусстве начала столетия, можно определить как кризис веры в рациональное устройство мира. Смелые новации и эксперименты завершили своего рода глобальный цикл, развивавшийся в европейской культуре с начала Нового времени. Последовательная десакрализация тайного, невидимого, неизвестного, происходившая под знаком торжества научного знания, привела в XVIII и XX веке к утверждению авторитета рациональности в биологии, физике, медицине, существенно изменила жизнь человека. "Рациональное недоверие к рациональному" как принцип общественной и культурной жизни устранял любые авторитеты, постоянно корректировал найденное, утверждал расширяющую горизонты мира динамику как единственный закон бытия. Последовательное открытие нового, поставившее под сомнение сам принцип рациональности, привело к тому, что пред человеком предстала новая картина мира, соответственно новые формы культурного самосознания привели и к смене собственно художественного видения мира. Постепенно классическая картина, апофеозом объемности которой явилось реалистическое искусство XIX века, растеряла свою определенность и детализацию. Не только читатель, но и художник перестал верить в достоверность прежних художественных созданий. Доминантой нового искусства выступило нечто расплывчатое и неуловимое, рядоположенное неопределенности самой жизни. Это уже не очерченные образы, а некие иллюзии, модальности. Многомерность новой художественной оптики свидетельствовала об отказе от помощи узнаваемых и давно адаптированных образов, в результате акцент ставится исключительно на новые выразительные средства без опоры на явную предметность, чтобы передать такие внутренние состояния, которые человек конца XIX - начала XX века ощущал как важные и глубокие. Все эти наблюдения стимулировал и известные идеи X. Ортеги-и-Гассета о необязательности пребывания искусства в рабстве у действительности, о возможности художественного творчества генерировать смыслы внутри своего языка, извлекая их

153 из интонации, тембра, света, цвета, красок, линий, движений, ритмов, контрастов самих по себе.

Таким образом, с одной стороны, художественное сознание ощущает бесструктурность и невыразимость современной реальности, невозможность ее объять уже имеющимися поэтическими формами. С другой. - остается неодолимым стремлением художника преобразовать хаос в порядок, превзойти эпоху в непреложных и емких формах художественной речи, побеждающих апокалипсическую психологию. Однако воссоздание такой универсальной целостности оказывается невозможным, что и демонстрируют, в частности, В.Я. Брюсов, К.Д. Бальмонт, И Ф. Анненский. обращаясь к импрессионизму, в результате наблюдается усиление самого кризисного мироощущения, абсолютизация "порогового" состояния сознания, что представлено в культуре России конца XIX - начала XX века.

Если обратиться к современной культуре и согласиться с ее оценкой как культуры постмодернизма, предполагающей множество стилевых тенденций и творческих направлений и исключающей наличие унифицированного стиля эпохи, то импрессионизм, безусловно, принадлежит к числу наиболее ярких и хорошо слышимых голосов в этом полифоническом хоре, подобное позволяет говорить о том, что импрессионизм далеко не исчерпал себя и требует дальнейшего пристального наблюдения и изучения.

Список литературы диссертационного исследования кандидат культурол. наук Астахов, Олег Юрьевич, 2000 год

1. Аверипцев С.С. "Морфология культуры" О. Шпенглера // Вопросы литературы. 1968. -№ 1. - С.132-153.

2. Авраменко А Н. А. Блок и русские поэты XIX века. М.: МГУ, 1990. -246 с.

3. Александрова Е Я., Быховская И.М. Культурологические опыты. М: РИО НТЦ "Консерватория", 1996. - 115с.

4. Альфонсов В.Н. Слова и краски. Очерки из истории творческих связей поэтов и художников. М., Л.: Сов. писатель, 1966. - 242 с.

5. Андреев Л.Г. Импрессионизм. М.: МГУ, 1980. - 250с.

6. Аникин А.Е. "Незнакомка" А. Блока и "Баллада" И. Анненского // Русская речь. 1991. - № 5. - С. 15-20.

7. Аникин А.Е. Из наблюдений над поэтикой И. Анненского // Серебряный век в России. М.: Радикс, 1993. - С. 117-136.

8. Аникин А.Е. Философия Анаксагора в "зеркале" творчества И. Анненского // Известия СО АН СССР. История. Филология. Философия. 1992. - № 1. -С.14-19.

9. Анненский И.Ф Книга отражений. М.: Наука, 1979. - 536 с.

10. Асмус В.Ф. Избранные философские труды; в 2-х т. М.: МГу, 1969. -Т.1.-412 с.

11. Ахиезер А. Россия расколотое общество // Рубежи. - 1995. - №5. - С. 7987.

12. Банников Н В. К. Бальмонт // Русская речь. 1994. - № 2. - С. 26-28.

13. Барзах А. "Рокот фортепьянный": Мандельштам и Анненский // Звезда. -1991.-№ 11. -СЛ61-165.

14. Барулин B.C. Социально-философская антропология. Общие начала социально-философской антропологии. М.: Онего, 1994. - 256с.

15. Барчугов А П., Баку лов В. Д. Противоречие как принцип развития культуры // Культура и мироотношение. Петрозаводск: Изд. петрозаводского унта, !990. - С. 16 - 29.

16. Баткин JT.M. Тип культуры как историческая целостность // Вопросы философии. 1969. - № 9. - С.99-108.

17. Бахтин М.М. Человек в мире слова. М.: РОУ, 1995. - 140с.

18. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. -444с.

19. Белый А. На рубеже двух столетий. М., Л.: Прибой, 1930. - 256с.

20. Белый А. Символизм как миропонимание. М.: Республика. 1994. - 528с.

21. Бергсон А. Собрание сочинений: в 4-х т. М.: Московский клуб, 1992.

22. Бердяев H А. Самопознание. М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО - Пресс; Харьков: Изд-во Фолио, 1999. - 624с.

23. Бернштейн Е.П. ".Поэт Божьей милостью". Судьба и стихи К. Бальмонта // Литература в школе. 1994. - № 3. - С. 11 -21.

24. Бернштейн Е.П. "Просветленная страданием красота"/ Поэтический мир И. Анпенского). // Литература в школе. ! 992. - № 3-4. - С. 14-22.

25. Бернштейн Е.П. И. Анненский и романтизм. Автореферат дис.канд. филол. наук. - Свердловск, 1986. - 20с.

26. Блок А. Собрание сочинений: в 5 т. М. Л.: Художественная литература, - 1962.

27. Бобышев Д. Слово в русской поэзии: Парадигма и дискурсы // Парадигма философствования. Вторые между! тродные философскокультурологические чтения. Вы п. 2. СПб.: Эйдос, 1995. - С.285-292.

28. Бонгард-Левин Г.М. Индия в творчестве К.Д. Бальмонта. Новые архивные материалы // Мировая культура: Традиции и современность, М.: Наука, 1991.-321-327.

29. Брюсов В,Я. Переписка с К.Д. Бальмонтом 1894-1918 // Литературное наследство. Кн. 1 М.: Наука, 1991. - Т.81. - С.30-239.

30. Брюсов В.Я. Среди стихов 1894-1924. М.: Советский писатель, 1990 -720с,

31. Буева Л.П. Социальная среда и сознание личности. М.: МГУ, 1968. -267с.

32. Вайман С. Гармонии таинственная власть. М.: Сов. писатель, 1989. -365с,

33. Ватин И.В. Человеческая субъективность. Ростов и /Д.: Изд-во Ростовского университета, 1984. - 200с.

34. Великовский С. К философии приема // Вопросы литературы. 1985. -№3 -С. 119-159.

35. Вершинина И. К. Бальмонт и Стравинский // Музыкальная академия. -1992 №4. С. 130-135.

36. Волков а А. Очерки по русской философии. Кемерово: КемТИПП, 1998. - 136с.

37. Волошин М. Лики творчества. Л.: Наука, - 1989. - 612с.

38. Гальперин С. От цельного знания к цельной личности // Культурология. -1996. - № 1. - С.40-49.

39. Гаман Р. Импрессионизм. ~ М.: Искусство. 1935. 223с.

40. Гаспаров М.Л. Поэтика серебряного века // Русская поэзия "серебряного века" 1890-1917. М.: Наука, 1993. - С.56-73.

41. Гегель Г.В.Ф. Лекции по истории философии. Кн. 1. СПб.: Эйдос. 1993. - 576с.

42. Гегель Г.В.Ф. Сочинения: в 14 т. -М.: Соц. ЭКГИЗ, 1959. Т.4. - 537с.

43. Гиндин С И. Поэзия В. Брюсова. М.: Знание, 1973. - 64с.

44. Гинзбург Л.Я. О лирике. Л.: Сов. писатель, 1974. - 407с.

45. Гинзбург Л.Я. О старом и новом. Л.: Сов. писатель, 1982. - 423с.

46. Гинзбург Л.Я. Частное и общее в лирическом стихотворении // Вопросы литературы. 1981. - № 10. - С. 152-175.

47. Голенков С.И. Схематизм мышления как проблема философии культуры // Философия культуры. Самара: СГУ, 1995. - С. 23 - 34.

48. Гофман В. Язык символистов // Литературное наследство. Т.27-28. М.: Наука, 1937. - С.56-83.

49. Громов П. А. Блок, его предшественники и современники. М., Л.: Сов. писатель, 1986. - 598с.

50. Гудзий Н К. Юношеское творчество В. Брюсова // Литературное наследство. Т.27-28. -М.: Наука, 1937. С. 198-238.

51. Гуревич П. Культура и коптркультура // Свободная мысль. 1994. - № 11. - С 82-92.

52. Давыдов Ю. "Трагедия культуры" и ответственность индивида (Г. Зем-мель, М. Бахтин) // Вопросы литературы. 1997. - № 4. - С. 91 - 125.

53. Данилевский Н. Я. Россия и Европа. М.: Книга, - 1991. - 574с.

54. Дарвин М.Н. Проблема цикла в изучении лирики. Кемерово: К ГУ, 1983. - 104с.

55. Денвир Б. Импрессионизм. Художники и картины. М.: Искусство, 1994, 424с.

56. Джемс У. Психология. М.: Педагогика, 1991. - 367с.

57. Дилигенский Г Г. В защиту индивидуальности // Вопросы философии. -1990.-№3.-С.31-45.

58. Днеттров В.Д. Искусство М. Пруста // Иностранная литература. 1973. -№4. - С. 196-207.

59. Емельянов Ю.Н Основы культуральиой антропологии. СПб.: Эйдос, 1994. - 256с.

60. Ермилова Е.В. Поэзия на рубеже двух веков // Смена литературных стилей на примере русской литературы XIX XX веков - М.: Наука, 1974. - С. 58121

61. Ермилова Е.В. Теория и образный мир русского символизма. М.: Наука, 1989. - 174с.

62. Жизненное пространство человека и общества. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1996. - 136с.

63. Зелинский А.Э. Лирические циклы и проблемы циклизации в творчестве В. Брюсова. Автореферат дис.канд. филол. наук. Тарту, 1986. - 20с.

64. Зельцер Л.З. Символ инструмент анализа художественного произведения. - Владивосток: ВГУ, 1990. - 184с.

65. Зиммель Г. Проблема философии истории. М.: Книжное дело, 1898 -165с.

66. Золотухина-Аболина Е.В. О специфике высших духовных ценностей // Философские науки. 1987. - № 4. - с. 11-18.

67. Иванов В И. Родное и вселенское. М.: Республика, 1994. - 428с.

68. Импрессионизм. Письма художников.Воспоминания Дюран Рюэля. Документы. - Л.: Искусство, 1969. - 463с.

69. Импрессионисты, их современники и соратники. Материалы научной конференции 1971. М.: Советский художник, 1976. - 210с.

70. Ионин Л.Г. Идентификация и инсценировка // Социологические исследования. 1995. - № 4. - С.3-14.

71. Иоффе ИИ. Культура и стиль. Л.: Прибой, 1927. - 157с.

72. Каган М.С. Системный подход и гумани тарное знание. Л.: ЛГУ, 1991. -384с.

73. Каган М.С. Философское мышление в пространстве культуры // Парадигма ф и л ософствова ни я. Вторые международные философско-кулътурологические чтения. Вып.2 СПб.: Эйдос, 1995. - С.46-48.

74. Каганский В.Л. Ландшафт и культура // Общественные науки и современность. 1997. - № 1. - С. 134-144.

75. Кант И. Критика чистого разума. М.: Мысль, 1994. - 591с.

76. Ковский В.Е. Реалисты и романтики. М: Художественная литература, 1990. - 381с.

77. Кожевникова Н А. Словоупотребление в русской поэзии начала XX века.- М.: Наук, 1986. -251с.

78. Колобаева Л.А. Ирония в лирике И. Анненского // Филологи ч ее кие науки. 1977. -№6. -С.21-29.

79. Колобаева Л.А. Концепция личности в русской литературе рубежа XIX -XX веков. М.: МГУ, 1990. - 336с.

80. Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. М.: Аспект Пресс, 1997. - 687с.

81. Кондаков И.В. Культура России. М.: Книжный дом "Университет", 1999. - 360с.

82. Конев В.А. Социальное бытие искусства. Саратов: СГУ, 1975. - 188с.

83. Конева В.А. Антропологическая парадигма в русской религиозной философии // Философия культуры. Самара: СГУ, 1995. - С, 54 - 63.

84. Корецкая И.В. Импрессионизм в поэзии и в эстетике символизма // Литературно-эстетические концепции в России XIX XX века. - М.: Наука, 1975.- С.207-251.

85. Коробейников Е.В. Проблемы поэтики и мировоззрения В.Я. Брюсова в 1890-е годы. Автореферат дис. канд. филол. наук. - Магнитогорск, 1997. -18с.

86. Красиков В.И. Метафизика самоопределения. Кемерово: Кузбассвузиз-дат, 1995. - 220с.

87. Кузнецова Е.А. Эстетика импрессионизма // Вестник МГУ. Сер. Философия. 2000. - № 2. - С.83-90.

88. Кулиева Р.Г. Реализм А.П. Чехова и проблема импрессионизма. Баку: Элм, 1988. - 188с.

89. Культура и развитие человека. Киев: Наук, думка, 1989. - 320с.

90. Культура, человек и картина мира. М.: Наука, 1987. - 347с.

91. Культуральная антропология. СПб.: Изд. С - петербургского ун-та, 1996. - 188с.

92. Кульгос С И. Формирование философско-эстетических взглядов В. Брюсова и его творчество 1890-х годов. Автореферат дис.канд. филол. наук. -Тарту, 1982. 22с.

93. Кушнер А. Заметки на полях // Вопросы литературы. 1981. - № 10.1. С. 187-205.

94. Лосе А.Ф. Проблема вариативного функционирования живописной образности в художественной литературе // Литература и живопись. Л.: Наука, 1982.-С.31-65.

95. Лосе А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: Мысль, 1982. - 623с.

96. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М.: Искусство, 1995. - 320 с.

97. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991. -525с.

98. Jlотмен Ю.М. Анализ поэтического текста: Структура стиха. Л.: Просвещение, 1972. -271с.

99. Лотман Ю.М. Текст и структура аудитории // Ученые записки Тартуского гос. университета. Вып.422. Тарту: ТГУ, - С.54-72.

100. Лысков А.П. Человек: путь к цивилизации. Философский аспект социальной и культурной антропологии. М.: Гуманитарий, 1997. - 120с,

101. Ля пи на Л.Е. Стихотворение К. Д. Бальмонта "Я мечтою ловил уходящие тени." // Анализ одного стихотворения. Л.: ЛГУ, - С. 207-214,

102. Майнцер И. Сложность и самоорганизация // Вопросы философии. -1997. -№ 3. С. 48-61.

103. Маковский С. Из воспоминаний об И. Анненском // Воспоминания о серебряном веке. М.: Искусство, 1993. - С. 102-113.

104. Максимов Д.Е. Русские поэты начала века. Л.: Советский писатель, 1986. - 408с.

105. Мандельштам ОЗ. Сочинения: в 2-х т. М.: Художественная литература, 1990

106. Маслоу Л.Г. Мотивация и личность. СПб.: Евразия, 1999. - 478с.

107. Машбиц-Веров И М. А. Русский символизм и путь А. Блока. Куйбышев: Куйбышевское книжное изд., 1969. - 349с.

108. Межуев В.М. Философия истории и историческая наука // Вопросы философии. 1994. - № 4. - С.74-86,

109. Минц З.Г. А. Блок и русский символизм // А. Блок, Новые материалы и исследования. М.: Наука, 1980. - С. 102-147

110. ПО. Мировоззренческая культура личности. Киев: Наук, думка, 1986. -292с.111, Миронов В.В. Наука и "кризис культуры" (или затянувшийся карнавал?) // Вестник МГУ. Сер. Философия, 1996. - № 5. - С.3-12.

111. Мусатов B.B. "Тихие песни" И. Анненского // Известия АН Сер. Литература и языкознание. 1992. - Ш 6. - С. 14-24.

112. Небольсин A.F. Поэзия пошлости // Человек. 1993. - № 3. - С.176-182.

113. Некрасова Е.А. А. Фет, И. Анненский. Типологический аспект описания. -М.: Наука, 1991. 125с.

114. Нижеборский А.К. Проблема символа в гносеологии русского символизма (В. Брюсов, А. Белый). Автореферат дис.канд. филол. наук. М», 1982. -20с.

115. Никитина Е.П. Русская поэзия на рубеже двух эпох. Саратов: СГУ, 1970. - 205с.

116. Нинов А. Чехов и Бальмонт: (К истории личных и литературных связей) // Вопросы литературы, 1980. - № 1. - С,98-130,

117. Нордау М. Вырожденке. М.: Республика, 1995. - 400с.

118. Обломиевский Д. С. Малларме // Французский символизм, М.: Художественная литература, 1973. - С.5-23.120,Озеров Л. Будем как солнце: О поэзии К.Д. Бальмонта // Озеров Л. Необходимость прекрасного. М.: Советский писатель, 1983. - С. 195-233.

119. Орлов В Н. К. Бальмонт. Испытание талантом // Орлов В Н. Избранные работы: в 2-х т. Л.: Художественная литература, 1983. - Т 1. - С.529-605.

120. Орлов В.Н. Перекресток (поэты начала века) // Орлов В.Н. Избранные работы: в 2-х т. М.: Сов. писатель, 1982. - Т.2. - С.56-120.

121. Ортега-и-Гассет X. Дегуманизация искусства. М.: Радуга, 1991. - с.

122. Ортега-и-Гассет X. Избранные труды. М.: Весь мир, 1997. - 704с.

123. Перцов В О. Писатель и новая действительность. М.: Советский писатель, 1961. - 626с.

124. Петрова Г.В. Лирика И.Ф. Анненекого в контексте философских и эстетических идей конца XIX начала XX века. - Автореферат дис. канд. фи-лол. наук. - Новгород, 1997. - 25с.

125. Петрова Т.С. Мотив тишины в лирике К. Бальмонта // Русский язык в школе. 1995. - № 5. - С.68-72,

126. Петрова Т.С., Поникарова Л.А. Образ мирового дерева в лирике К. Бальмонта // Русский язык в школе. 1991. - № 5. - С.3-10.

127. Письма И. Анненекого к Е.М. Мухиной // Известия АН СССР. Сер. Литература и языкознание. Вып.1. - 1973. - Т.32. - С.49-57.

128. ШШисьма К. Бальмонта молодому поэту. "Душа моя в цвету" // Литературное обозрение. 1987. - № 6. - С. 112.

129. Письма К.Д. Бальмонта к !! М. Минскому (публикация Г.В. Куприянове кого. Н А. Молчановой) // Русская литература. 1993. - № 2. - С. 187-192.

130. Платон Сочинения: в 3-х т. М.: Мысль, 1972.

131. Поэтические течения в русской литературе конца XIX начала XX века. - М.: Высшая школа, 1988. - 367с.

132. Работы Л.А. Уайта по культурологии. М.: ИНИОН РАН, 1996. - 169с.

133. Размахин В К. Серебряный век: Очерки к изучению. Красноярск:1. КПИ, 1993. 190с,

134. Раушенбах В.В. О логике триедииости // Вопросы философии. 1990. -№11.-С. 166-169.

135. Ревалд Д. История импрессионизма М.: Республика, 1994. - 415с.

136. Рицци Д. Рихард Вагнер в русском символизме // Серебряный век в России -М.: Радикс, 1993. С. 117-136.

137. Розин В.М. Введение в культурологию. М.: Международная педагогическая академия, 1994. - 104с.

138. Россия и Германия: опыт философского диалога. М.: Наука, 1983. -227с.

139. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. М.: Л граф, 1999. - 384с.

140. Сапронов П.А. Культурология: Курс лекций по теории и истории культуры. СПб.: Союз, 1998. - 560с,

141. Серебряный век в России. М.: Радикс, 1993. - 340с,

142. Смирнов И.П. Художественный смысл и эволюция поэтических систем.- М.: Наука. 1977. 202с.

143. Соколов Э.В. Культура и личность. Л.: Наука, 1972. - 227с.

144. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат. 1992. - 543с.

145. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М.: Наука, 1985. - 335с.

146. Тименчик Р. И. Анненский и Н Гумилев // Вопросы литературы. 1987.- №> 2. С.271-278.

147. Тименчик Р. Культ И. Аниенского на рубеже 1920-х годов // Культура русского модернизма. М.: Наука, . - С.338-348.

148. Тименчик Р. О составе сборника И. Аниенского "Кипарисовый ларец" // Вопросы литературы. 1978. - № 8. - С.307-316.

149. Тростников М.В. Символика желтого цвета в лирике И. Аниенского // Русская речь. 1991. - № 4. - С. 15-17.

150. Тростников М.В. Сквозные мотивы лирики И. Аниенского // Известия АН СССР. 1991. - № 4. - С.328-337.

151. Тюпа В Н., Мешкова Г Л. Курбатова Н В. Архитектоника циклизации (о "Трилистниках" И. Аниенского) // Исторические пути и формы художественной циклизации в поэзии и прозе. Кемерово: Кузбассвузиздат. 1992. -С.104-125.

152. Урбан А. Тайный подвиг // Звезда, 1981, - № 12, - С. 190=194.

153. Усенко Л.В. Импрессионизм в русской прозе начала XX века. -Ростов н/Д.: РГУ. 1988, 240с,

154. Федоров A.B. И. Анненский. Личность и творчество. Л.: Художественная литература, 1984, -256с.

155. Франк С.Л. Сочинения. М.: Правда, 1990. - 607с.

156. Французская живопись второй половины XIX века и современная ей художественная культура. Материалы научной конференции 1971. М.: Советский художник, 1972. - 153с.

157. Хайдегер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М.: Республика, 1993. - 445с.

158. Хангулян С.А. Античность в поэтическом творчестве В. Брюсова (дооктябрьский период). Автореферат дис. канд, филол. наук. - Тбилиси,1990. 20с.

159. Хейзинга И. Homo Indens. В тени завтрашнего дня. М.: Прогресс, 1992. - 464с.

160. Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник. М.: Советский писатель,1991. -688с.

161. Человек и мир человека. Киев: Haw. думка, 1977. - 278с.

162. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир эпоха Просвещения. - М.: Политиздат, 1991. -463с,

163. Черный K.M. Анненский и Тютчев // Вестник МГУ. Сер, Филология. -1973. № 2. - С.10-22.

164. Шаповалов М. Учитель и ученик // Литературная Россия. 1987. - № 37. - С.24.

165. Шолтысек А. Культурное пространство как пространство абсурда // Философия культуры. Самара: СГУ, 1995. - С. 34 - 40.

166. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление.

167. Шпенглер О. Закат Европы. -Новосибирск: ВО "Наука", 1993. 592с.

168. Эп штейн М.Н. "Природа, мир, тайник вселенной.". М.: Высшая школа, 1990. - 302с.

169. Эпштейн М.Н. Парадоксы новизны: О литературном развитии XIX XX веков - М.: Сов. писатель, 1988. - 414с.

170. Bassina Е. Identification: reality or a theoretic construct? // Dynamische Psychiatric, West Berlin. - 1990. - 157p.

171. Cheron G. K. Balmont and America // Культура русского модернизма. -M : Наука, 1993. С. 56-61

172. Garfrnkel Н. Studies in Ethnomethodology, Englewood Cliffs. New Jersey, 1968.- 215p.

173. Huysmans J.-K. L Art Moderne. Paris, 1883. - 277p.

174. Taylor Ch. Sources of the self: The making of the mod. Identity. Cambridge: Cambridge Univ. press, 1992. - 307p.12. Художественная литература

175. Анненский И.Ф. Стихотворения. М.: Сов. Россия, 1987. - 272с.

176. Анненский И.Ф. Стихотворения и переводы. М.: Современник, 1981. -239 с.

177. Анненский И.Ф. Стихотворения и трагедии. Л.: Сов. писатель, 1990. -638с.

178. Бальмонт К.Д. Избранное: Стихотворения. Переводы. Статьи. М : Правда, 1991. - 608с.

179. Бальмонт К.Д. Стихотворения. Л.: Сов. писатель, 1969 - 710с.167

180. Бальмонт К.Д. Стозвучные песни. Ярославль: Верх. - Волж. книжное издательство, 1990. - 334с.

181. Брюсов В Я. Собрание сочинений: в 7 т. М.: Художественная литература, 1973 - 1975.

182. Брюсов В.Я. Сочинения: в 2-х т. М.: Художественная ли тература, 1987.