Особенности формирования социально-философского дискурса в России XVIII-го века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.11, кандидат философских наук Коковин, Иван Сергеевич

• Коковин, Иван Сергеевич
• кандидат философских наук
• 2010

Оглавление диссертации кандидат философских наук Коковин, Иван Сергеевич

Введение.

Глава I: Формирование социальной рефлексии в русской культуре как проблема отечественной гуманитарной мысли.

1.1: Социальная рефлексия XVIII века в работах историков философии.

1.2: Социальная рефлексия в работах отечественных историков.

1.3: Социальная рефлексия в работах историков культуры.

1.4: Социальная рефлексия XVIII века в работах филологов.

Глава II: Формирование социально-философских понятий в процессе осмысления властных отношений.

2.1: Осмысление власти в традиционном обществе.

2.2: Рефлексия по поводу политических отношений как условие формирования тематических полей социально-философского дискурса

2.3: Особенности конструирования общественно-политической терминологии интеллектуалами первой половины XVIII века

Глава III: Специфика концептуального социально-философского конструирования во второй половине XVIII века.

3.1: Социально-философские концепты интеллектуалов середины XVIII века.

3.2:Социальная мысль Н.И. Новикова.

3.3: Социальная мысль А.Н. Радищева.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Особенности формирования социально-философского дискурса в России XVIII-го века»

Процесс постижения проблемы модернизации на русской почве требует создания аналитической реконструкции феномена бытия традиционного общества в России. В настоящее время тезис о доминировании в России допетровского периода общественных связей традиционного типа является общепризнанным в научной среде. Представители русского социума в XVII-m веке не могли сформировать культурную почву для рецепции результатов западноевропейской гносеологической и онтологической рефлексии. А.С. Соколов полагал, что специфической чертой данного модуса мировосприятия являлась тенденция к видению спорного предмета не только со своей, но и со всех возможных точек зрения (объективное и беспристрастное понимание), а также стремление к отождествлению своего персонального разума с разумом общественным1. Рефлексия, имеющая основным предметом властные отношения, не могла возникнуть в социуме традиционного типа по причине замкнутости сообществ; представители сельской общины ориентировались на локальную иерархическую структуру (тенденция к политической и экономической самоизоляции локальных аграрных общественных образований отмечалась такими исследователями как А.С. Ахиезер и Р. Пайпс). Как правило, агенты центра не стремились к изменению устоявшихся общественных связей, как следствие, бытие монархических институций не могло обрести статус значимой проблемы традиционалистского мировоззрения. Социальные отношения в рамках крестьянской общины регулировались посредством обычая, традиция детерминировала характер иерархической структуры - как на локальном (общинном), так и на общегосударственном уровне. Процесс трансформации модуса общественного мышления требовал коренных изменений в структуре социальных институций, а также ценностных ориентациях элит (должно было произойти крушение

1 Соколов А.С. Проблема социальной реальности в классической и марксистской философии. Петрозаводск: Изд - во Петразоводского гос. ун - та, 2002. - 160с. культурных границ локальных миров и изменение функционального статуса верховной власти) и в способе иерархизации политического пространства (требовалось коренное изменение символического оформления институтов монархии).

Функционирование рефлективного типа мышления по отношению к власти делает невозможным бытийствование политической иерархии традиционных цивилизаций, изменяется тип легитимизации господства и заставляет представителей различных слоев общества выстраивать индивидуальные отношения с институциями монархической власти. Таким образом, именно появление в России нового социального дискурса свидетельствует о переходном характере русского социума XVIII-ro столетия. В настоящее время значительную актуальность в гуманитарном знании обретает проблема модернизации социума при переходе к цивилизации современного типа.

Постижение специфики явления нововременной общности на стадии формирования модернизированной европейской культуры представляет собой одну из центральных задач социальной философии (как в России, так и за ее пределами), так как понимание проблемы становления идеологических основ европейской цивилизации Нового времени способствует постижению процессов генезиса оригинального типа общественной рефлексии. Анализ процесса перехода от традиционного типа цивилизации к нововременному, содержащийся в работах современных общественных мыслителей (в России и за рубежом), представляет значительный интерес, в связи с тем, что позволяет определить степень изученности феномена рефлективной политической ментальности.

Специфика постижения процесса модернизации традиционных социумов в СССР осложнялась тем обстоятельством, что в советский период при господстве формационного подхода, проблема традиционного общества не могла быть поставлена. Характер исследовательской методологии не способствовал постижению процессов идеологических трансформаций, подготовивших цивилизационный переворот эпохи нового времени. Однако социо—культурное явление традиции находилось в сфере анализа таких отечественных ученых как: И.Т. Касавин, В.Д. Плахов, B.C. Степин, М.К. Петров, Э.С. Маркарян, К.В. Чистов, В.В. Меликов.

В постсоветский период отдельные аспекты проблемы перехода к нововременной цивилизации представляют собой предмет научной рефлексии М.И. Долгушина, А.В. Гордона, А.В. Матецкой, А.Г. Вишневского, А.П. Назаряна, А.С. Соколова.

Следует заметить, что проблема модернизации традиционного общества не была в достаточной степени изучена отечественными исследователями ни в советский, ни в постсоветский период.

Феномен традиционного общества представлял собой объект аналитического интереса таких зарубежных мыслителей как: Р. Арон, У. Ростоу, Д. Белл, Т. Парсонс, Ж.Фурастье, О. Тоффлер, Ф. Риггз, Д. Эптер, JI. Кулер, П. Вандерберге, А. Ройс, Э. Шилз, Ш.Н. Эйзенштадт, М.Леви. В подавляющем большинстве случаев процесс формирования рефлективного модуса отношения к власти не представляет самодостаточного предмета научного исследования. В настоящее время существует множество аналитических подходов, ориентированных на постижение феномена характера трансформации традиционного общества и социально структурирующей роли традиции. Одним из крупных исследователей традиции в СССР был В.Д. Плахов. По мнению данного теоретика, традиция представляет собой специфически социальную модификацию закона управления системными изменениями на основе памяти, которая в кибернетике представляется в виде способности организованной материи системно фиксировать и сохранять во времени следы информационных воздействий и при определенных условиях полностью или частично воспроизводить их.2

2 Плахов, В.Д. Традиции и общество. Опыт философско - социологического исследования. М:Мысль, 1982. — 217с.

В.Д. Плахов полагал, что традиционный тип регуляции социальных отношений противоположен системе политического господства, т.к. обычные нормы, содержащиеся в сознании каждого представителя коллектива, постоянно воспроизводятся членами социума без всякого принуждения извне, тогда как дискретное следование установлениям государственной власти (порождаемые политическим центром) способствует выстраиванию насильственной субъектно - объектной схемы (фиксируемых при помощи навязываемых правовых кодификаций).

Мыслитель не ставит перед собой задач постижения процессов складывания общественной рефлексии (т.к. он не использует ни понятий «традиция» и «модернизация», ни их функциональных субститутов).

И.Т. Касавин анализировал историко-философские аспекты института традиций. Основным предметом научной рефлексии социального философа является феномен соотношения традиции и инновации в обществах античного, г средневекового и нововременного типа (а также, способность социо — культурного пространства порождать новшества в области научной и философской мысли). Исследователь считал, что основным фактором, определяющим специфику процесса познания, является противоречие между теми социально - историческими границами, в которые всякий раз заключена познавательная деятельность, и способностью последней выходить за их о пределы. Таким образом, феномен традиции определяется как социокультурные границы познавательного потенциала. Однако проблема складывания нового типа социального мышления в XVII-m — XVIII-м веках не представляла собой предмета научного интереса И.Т. Касавина. Оригинальная авторская концепция генезиса техногенного общества в период раннего нового времени была разработана советским философом B.C. Степиным. Характеризуя социумы традиционного типа, исследователь отмечает их малую пластичность

3 Касавин И.Т. Познание в мире традиций. М.: Наука, 1990. - 204с. 6 и ориентацию на воспроизводство устоявшихся форм производственной организации (зачастую на протяжении многих столетий).4

Предпосылки цивилизационных изменений накапливаются на европейском континенте благодаря появлению нового типа мировоззрения, основным элементом которого становится научная методология (специфической чертой является ориентация на получение объективного знания и синтез качественно нового результата). Именно рациональные институции познания меняют тип цивилизации, детерминируя процессы динамической смены социальных, производственных и экономических типов (обуславливая способность к прогрессу). Процесс складывания нововременного модуса политического мышления находится вне границ общественно-философского анализа B.C. Степина.

Следует заметить, что работы И.Т. Касавина, В.Д. Плахова, B.C. Степина обладают значительной аналитической ценностью, так как затрагивают отдельные аспекты процесса складывания важнейших культурных институций нетрадицонной цивилизации. Однако проблема влияния феномена формирования нововременного общества на социальную ментальность интеллектуалов остается вне пределов научных интересов указанных исследователей.

В настоящее время представителями различных дисциплин отмечается факт системного кризиса отечественной гуманитарной мысли. На рубеже 1980-х, 1990-х годов разрушается тотальная методологическая парадигма, обуславливавшая целостность исторического, историко-философского, социально-философского и социологического видения в советский период. Объяснительные конструкции перестают удовлетворять потребность познающего субъекта, так как теряют свою легитимность.

4 Степин B.C. Научное познание и ценности техногенной цивилизации// Вопросы философии. 1989.№1. - С.3 -19.

Объективно возрастает потребность в новой эпистемологической парадигме, способной детерминировать качественный скачок в становлении общественного познания нового типа.

Специфика современного этапа развития российского гуманитарного знания заключается в том, что оно ориентировано на поиск методологических оснований историко — философского, исторического, историко — литературного исследования. В этой связи резко возрастает интерес к проблеме истоков отечественной мысли. Анализ культурного наследия эпохи восемнадцатого столетия содержится в работах историков, историков философии, литературоведов.

Ситуация смены устоявшейся эпистемологической парадигмы (советский марксизм), предопределила ситуацию методологического и тематического плюрализма. В последние годы в среде историков и историков философии усиливается интерес к истории идей и идеологическим процессам в России. Однако представители научного сообщества оставляют вне сферы анализа проблемы специфики эволюционных стадий рефлективного типа общественного сознания.

На протяжении полутора десятилетий отечественные ученые не создали аналитической концепции, способствующей детальной и цельной реконструкции процесса становления политической рефлексии в России.

Формальный отказ от устоявшихся методологических норм не изменил основной специфики восприятия результатов политической рефлексии восемнадцатого века современными российскими гуманитариями (позитивизм, марксизм). По мнению отечественных ученых плоды культурной деятельности историков, прозаиков, поэтов эпохи петровских или екатерининских реформ могут претендовать на обретение статуса «социальной философии». При этом сам процесс генезиса политических представлений объясняется механической рецепцией продуктов западноевропейской философии русским интеллектуальным сообществом. На протяжении нескольких десятилетий российские исследователи неосознанно экстраполируют современный тип понимания общественных проблем на интеллектуальную ситуацию восемнадцатого века. В рамках данной исследовательской парадигмы работают такие авторы как: Б.В. Емельянов, К.Н. Любутин, В.М. Русаков, Ю.К. Саранчин.5

В этой связи, возникает потребность в выработке оригинального методологического подхода, ориентированного на создание исторической реконструкции процесса становления этапов формирования общественной философии на русской почве.

При этом должны быть преодолены тенденции к идеализации (наделение комплекса общественных знаний статусом «философия») и модернизации (осовременивание продуктов познающего сознания) русской политической мысли периода восемнадцатого столетия.

Таким образом, актуальность темы исследования определяется:

1) потребностью в реконструкции культурных оснований, послуживших фундаментом русской социальной философии второй половины девятнадцатого столетия;

2) необходимостью постижения феномена формирования специфических черт процесса становления социального дискурса на русской почве эпохи перехода к цивилизации Нового времени;

3) настоятельной необходимостью создания социо-культурной реконструкции основ общественного мышления русской интеллектуальной элиты XVIII - XIX веков.

Объект исследования — процесс формирования социально-философского дискурса на русской почве в условиях становления нововременных стратегий осмысления общества.

Предмет исследования — характер тематизирования и этапы становления социально-философского дискурса.

5 Емельянов Б.В., Любутин, К.Н., Русаков В.М., Саранчин Ю.К. История русской философии. М: Академический проект, 2005. - 734с.

Цель исследования Реконструкция предпосылок формирования социально-философской рефлексии в условиях модернизации стратегий осмысления общества (на примере российского социума).

Для этого должны быть решены следующие задачи:

1) Выявление социальных тем обществоведческого дискурса, ставших структурами, формирующими понятийное пространство социальной философии.

2) Анализ процесса терминологического оформления социальных проблем.

3) Реконструкция процесса системной организации терминов, представляющих собой культурный фундамент становления социальных концептов.

4) Выявление скрытых потенций развития политических идеологем русского просвещения обусловленных специфическим модусом рецепции идей европейских просветителей представителями интеллектуальной элиты России.

Проблема идеологических трансформаций периода восемнадцатого столетия находились в сфере аналитических интересов отечественных историков философии.

Одним из наиболее влиятельных направлений русской историко-философской мысли являлся позитивизм. Представители данного направления опирались на методы индуктивного анализа и стремились к наиболее точному воспроизведению фактического материала. Интерпретация фактов осуществлялась в соответствии с ценностными предпочтениями того или иного исследователя. Наиболее известными представителями русской истории философии, чье научное творчество испытало влияние позитивистской методологии, являются Н.О. Лосский ,б В.В.Зеньковский,7 Г.Г. Шпет.8

При этом, ни один из перечисленных исследователей не был представителем указанного направления.

6 Лосский Н.О. История русской философии. М.: Прогресс, 1994. - 600с.

7 Зеньковский В.В. История русской философии: В 2тт. В 2 чч. Т.1. 4.1. Л.: ЭГО, 1991. -220с.

8 Шпет Г.Г. Очерки развития русской философии. Пг.: Госиздат, 1922. -815с.

10

Центральным элементом историко-философского дискурса ученых являлась проблема отношения интеллектуальной элиты к результатам религиозной мысли в России. Онтологические, гносеологические, социальные учения рассматривались лишь благодаря тому, что находились в отношениях с религиозной идеологией или находились под непосредственным воздействием религиозного миросозерцания.

Г.Г. Шпет акцентирует внимание на том, что подлинная философия начинает складываться в России лишь тогда, когда русские интеллектуалы начинают усваивать элементы онтологических и гносеологических учений.9 Идеи социальной эволюции рассматриваются в том объеме, в котором они оказали влияние на процесс укоренения на русской почве онтологических и гносеологических учений. Анализируя сквозные тенденции развития русской философии, ученый исследует вклад отдельных отечественных культуртрегеров в процесс становления гносеологической традиции.

Специфика отбора эмпирического материала подавляющим большинством специалистов, исследовавших проблемы становления нововременной мысли, заключается в том, что для анализа отбираются лишь те документы, которые могут быть использованы в процессе верификации гипотезы о секуляризации русской культуры как о генерализующей тенденции ее развития. Наследие поэтов и прозаиков, выдвигавших политические проекты, также анализировалось с целью постижения феномена ново-вовременного квази-религиозного сознания.

Исследователи проблемы становления философии познания стремились найти доказательство неспособности русских интеллектуалов к формированию философской онтологии и гносеологии. При этом для изучения отбирались элементы наследия культуртрегеров, вошедших в историю как «мыслители» (М.Ю.Ломоносов, Г.С. Сковорода, А.Н.Радищев).

9 Шпет Г.Г. Очерки развития русской философии. - С.500.

11

Наиболее известными представителями советской истории философии являются Е.В. Евграфов, З.В. Смирнова, В.Е. Евдокименко, М.Т. Ковчук, JI.H. Коган, В.А. Малинин, Ш.Ф. Мамедов, М.Н. Пеунова, К.Я. Щипанов.10

В основе методологии данного аналитического течения лежали преде тавления о тотальности диалектического метода, а также тезис о социально-экономической детерминированности всех культурных явлений. По мнению советских ученых все общества проходят одинаковые стадии развития, следовательно, русская цивилизация должна была породить культурное пространство, сопоставимое с западноевропейским (или идентичное ему).

Понятия идеологии и философии сближались, что и обусловило тенденцию к акцентированию внимания на проблемах политического мировоззрения крупнейших культуртрегеров периода восемнадцатого столетия.

Анализируя феномен духовного наследия эпохи, ученые используют термин «философия» по отношению к сочинениям М.М. Щербатова, А.Н. Радищева или Екатерины Второй.

Специфика отбора эмпирического материала советскими историками философии заключается в том, что они стремились к выявлению в культурном массиве русского просвещения элементов легитимизации позиций абсолютного монарха и торгового капитала с одной стороны, и оправдания народных движений - с другой. Как следствие, в поле историко-философского анализа попадают лишь результаты культурной деятельности наиболее известных интеллектуалов эпохи (Ф. Прокопович, М. В. Ломоносов, А.Н. Радищев, Н.И. Новиков).

Идейный массив эпохи дифференцируется по принципу наличия в нем реакционных и прогрессивных компонентов, то есть способствующих экономическому и политическому прогрессу или тормозящих его. Представители духовной элиты воспроизводят идеи западноевропейского происхождения в той форме, в которой они сложились в сознании английских,

10 История философии в СССР: В4тт.Т.2. М.: Наука, 1968,- 591с.

12 германских и французских просветителей. Процесс рецепции русскими интеллектуалами понятий находился вне сферы научного дискурса.

С точки зрения марксистской методологии проблема генезиса предпосылок русской социальной рефлексии не могла быть решена.

Совершенно закономерно, что процессы трансформации культурного пространства оказываются в аналитическом поле исследователей отечественной истории. Ученые затрагивали проблемы становления нововременного политического мышления на русской почве. Осмысление специфики исторического анализа этого явления способствует четкому определению методологических и предметных границ данной работы. Понимание проблем историографии формирования ново-временного общества в России позволило представителям лингвистики и истории философии создать оригинальные концепции развития языка и общественной мысли.

Господствующим направлением в отечественной историографии периода второй половины девятнадцатого столетия был исторический позитивизм.

Наиболее известными историками, представлявшими данное научное направление, являлись: М.И. Сухомлинов,11 В.О. Ключевский,12 П.Н. Милюков,13 С.Ф. Платонов,14 В.П. Семенников.15

Представители данного направления в историографии придерживались методологических принципов, заимствованных из естествознания. Преобладали индуктивные методы анализа, стремление к точному воспроизведению исторического события, к отделению факта от интерпретации. Основными предметами научного интереса историков, принадлежавших к позитивистскому направлению, являются государственные институты, а также трансформация правовых отношений, порождаемая процессом изменения общества.

Данный эпистемологический подход обусловил специфику отбора эмпирического материала, историческое исследование строится с опорой на

11 Сухомлинов М.И. Радищев - автор «Путешествие из Петербурга в Москву». М.: Тип. Императорской акад. наук, 1883,- 147с.

12 Ключевский В.О. Сочинения: в 8тт. T.IV. М.: Изд-во социально-экономической литературы, 1959.-418.

13 Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. М.: Сабашниковы, 1918. - 850с.

14 Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М.: Летопись, 2000. - 740с.

15 Семенников В.П. Очерки и исследования. М. - Пг.: Госиздат, 1923. - 468с.

13 источники, порожденные сферами правовых отношений и политической борьбы.

Идеологические проблемы анализируются учеными лишь в том объеме, в котором они обуславливают процессы трансформации государственных институтов.

М.И. Сухомлинов стремился к реконструкции проблемы влияния деятельности А.Н. Радищева на государственный механизм. По мнению историка, политические проекты литератора способствовали становлению либеральной идеологии в России и стимулировали власть к созданию демократических институтов.16 Источниками политического мировоззрения литератора были работы французских просветителей, а процесс усвоения идейного наследия французских мыслителей не является предметом аналитического интереса.

Наиболее известным представителем юридической школы являлся Ключевский, по его мнению, крупнейшей идеологической инновацией эпохи Петра является изменение политического сознания элиты («Петр изменил политическое сознание изнанкой на лицо»). Император внес в массы представление об обязанности монарха перед народом. Идея обязанности монарха являлась порождением сознания политической элиты первых Романовых.

Внедрение абсолютистской идеологической конструкции способствовало формированию нового слоя управленцев и обусловило специфику государственного строительства на протяжении последующих столетий.

Историком, в сфере исследовательских интересов которого находился процесс складывания ново-временного национального политического сознания, являлся П.Н. Милюков. По его мнению, данный феномен был привнесен в Россию извне. Родиной новых политических идей являлась Западная Европа. Одним из первых историк ставит проблему культурной почвы, определяющей способность к восприятию инородной идеологии

16 Сухомлинов М.И. Радищев - автор «Путешествие из Петербурга в Москву». - С.80.

14 феномен почвы сводится к наличию европейски образованных представителей государственного аппарата, способных освоить наследие Запада на языке оригинала). Однако автор не был склонен детально разрабатывать данную категорию.

Изучая процесс складывания ново-временной культуры в России восемнадцатого и девятнадцатого века, П.Н. Милюков анализирует наследие исторических персоналий, чьи усилия определили идеологическую специфику эпохи. В поле анализа находится проблема идеологического творчества представителей духовной элиты страны (Прокопович, Радищев, Екатерина Вторая). Автор очерчивает круг источников европейского происхождения, используемых указанными культуртрегерами, рассматривает проблему воспроизведения русским культурным пространством инородной политической

1 п идеологии. Ученый не исследует проблемы декодирования и перекодирования элементов чуждой культуры, идеи западноевропейских мыслителей воспроизводятся отечественными интеллектуалами в той форме, в которой они были сформированы Гоббсом, Вальтером или Руссо.

Таким образом, в научном творчестве историков-позитивистов проявляется тенденция к игнорированию проблемы культурного многообразия предпосылок формирования нововременной социальной рефлексии на русской почве. В подавляющем большинстве случаев, в поле анализа попадают лишь отдельные результаты рецепции идеи западноевропейских мыслителей. При этом игнорируется тот факт, что возможность заимствование инородных элементов русскими интеллектуалами является результатом стадиальной эволюции традиционного культурного пространства.

Как следствие, в работах историков - позитивистов отсутствует понимание проблемы этапов становления ново-временного политического мышления. Отбор источников осуществляется по политико-центристскому принципу.

17 Милюков П.Н. Национальный вопрос: происхождение национальности и национальный вопрос в России. М.: ГПИБ, 2005,- 158с.

Историографическим течением, определившем специфику воспрития культурно-исторических проблем периода восемнадцатого столетия в СССР, был марксизм.

Наиболее известными советскими специалистами по социальной истории

1 О 1 Q

XVIII века являлись М.Н. Покровский, В.В. Мавродин , Е.В. Анисимов, Б.Б. Кафенгауз. Основным предметом марксистской исторической рефлексии являются проблемы социально—экономических отношений. Культурные феномены не представляют собой самодостаточного объекта исследования историков-марксистов. Центральным тезисом данного типа историографии является представление о тотальной экономической обусловленности феноменов искусства и политики.

Данный тип историописания породил тенденцию к полному отождествлению явлений культуры и политической идеологии.

Специфика отбора эмпирического материала заключается в том, что приоритетным является поиск источников по истории экономической жизни России. Источники, порожденные политическим пространством русского государства, дифференцировались по принципу большей репрезентативности тезиса об обусловленности политического господства экономической гегемонией. Как правило, документы, содержащие элементы социальной идеологии, анализировались изолированно от общекультурного массива.

По мнению М.Н. Покровского идеологические трансформации эпохи петровских преобразований были обусловлены стремлением нарождающейся национальной буржуазии к лоббированию своих интересов в государственном аппарате.22

18 Покровский М.Н. Русская история: В 3 тт. Т.З. СПб.: ACT, 2002. - 365с.

19 Мавродин В.В. Петр I и преобразование России в первой четверти XVIII в. Л.: Изд - во Ленинградского гос. ун - та им. Жданова, 1954 -32с.

20 Анисимов Е.В. Государственные преобразования и самодержавие Петра Великого. СПб.: Изд - во Российской Академии наук, 1997. - 331с.

21 Кафенгауз Б.Б. Петр I и его время. М.: Соцэкгиз, 1948. - 400е.

22 Покровский М.Н. Русская история: В Зтт. - С.68.

Е.В. Анисимов полагал, что основным стимулом развития идеологической эволюции являлись потребности феодального абсолютистского государства в освоении экономических ресурсов и подавления недовольства.23

Оба исследователя отмечают тот факт, что политические идеи, используемые представителями духовной элиты восемнадцатого столетия, были заимствованы у европейских интеллектуалов.

По мнению отечественных историков-марксистов, интеллектуалы периода восемнадцатого столетия воспринимали и воспроизводили идейное наследие первых просветителей без значительных изменений.

Процесс культурной рецепции понятий, складывания тематических полей и концептов находился за рамками исследовательского дискурса марксистской историографии. Стадиальный характер процесса становления нового типа политического сознания не представлял собой предмета научного интереса советских историков.

Следовательно, можно говорить о том, что подобный подход не мог способствовать постановке проблемы реконструкции политической рефлексии на русской почве.

Ценность научного наследия отечественных историков философии (марксизм, позитивизм) заключается в том, что они акцентируют внимание на вопросах происхождения российского просвещения, четко очерчивая круг западноевропейских источников русской социальной мысли.

Значительной исследовательской ценностью обладают работы представителей отечественного языкознания. Задачи постижение процессов трансформации речевого массива требовали анализа проблем исторического становления современного литературного языка. Проблема становления русской политической речи находились в сфере исследовательских интересов

24 25 26 27

С.К. Булича, А.Н. Пыпина, А.С. Будиловича, П.Н. Беркова, В.В. Виноградова,28 В.М. Живова,29 Б.А. Успенского,30 Г.А. Николаева ,31

23 Анисимов Е.В. Государственные преобразования и самодержавие Петра Великого. - С. 101.

24 Булич С.К. Очерки по истории языкознания в России. СПб.: Тип. М.Меркушева, 1904. - 800с.

25 Пыпин А.Н. История русской литературы XIX века в 2тг. СПб.: Изд- во И.Д. Сытина и К., 1903. - 430с.

17

В основе методологии лингвистических исследований находится принцип историзма.

На протяжении нескольких десятилетий специалисты пытались объяснить проблему формирования современной этимологии и семантического строя, анализируя изменения, происходившие на переломных этапах эпохи XVIII века. Наибольшей исследовательской популярностью пользовались периоды правления Петра I и Екатерины П, так как именно в это время язык претерпевает наиболее радикальные изменения.

Отбор материала осуществлялся представителями исторической лингвистики в соответствие с принципом наибольшей репрезентативности тезиса о революционизирующем характере воздействия на семантический и этимологический порядок внешних (иноязычные влияния) и внутренних (сознательное реформирование языка) факторов. Источниками по истории языка являлись: политические документы, частная переписка, юридические акты, техническая документация и т.д. Наибольший интерес для исследователей представляли собой начальный и заключительный периоды истории XVIII столетия.

Тенденции внутриязыкового развития представляли собой предмет научной рефлексии В.М. Живова,32 процессы влияния иноязычной грамматики, семантики и этимологии на пространство русской литературной речи были

33 проанализированы В.В. Виноградовым. В сфере аналитических интересов С.К. Булича34 находились оба вышеуказанных явления.

2бБудилович А.С. Ломоносов как натуралист и филолог. С приложениями, содержащими материалы для объяснения его сочинений по теории языка и словесности. СПб.: Печатня Головина, 1969. - 850с.

27 Берков П.Н. Введение в изучение истории русской литературы XVIII в. 4.1. Очерки литературной историографии XVIII века. Л.: Изд- во Академии наук, 1964. - 195с.

28 Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVIII - XIX вв. М.: Прогресс, 2002. -523с.

29 Живов В.М. Язык и культура в России XVIII в. М.: Языки русской культуры, 1996. — 590с.

30 Успенский Б.А. Краткий очерк истории русского литературного языка (XI - XIX вв.) М.: Гнозис, 1994.-239с.

31 Николаев Г.А. История русского языка: Стилистика. Текст. Казань: Изд-во Казанского университета, 1992. -156с.

32 Живов В.М. Язык и культура в России XVIII в. - С.500.

33 Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVIII - XIX вв. - С.450.

34 Булич С.К. Очерки по истории языкознания в России. - С.680.

Основными достижениями отечественного исторического языкознания являются - реконструкция процесса семантической эволюции литературной речи под влиянием иноязычных факторов, а также постановка проблемы рецепции европейских терминов русским языковым пространством.

Ученые отмечают возрастание объяснительной способности литературной речи в период екатерининского правления. Однако исследование проблем стадиального характера эволюции терминологического и концептуального инструментария не входит в сферу интересов отечественных лингвистов.

Значительные достижения в процессе исследования проблемы становления ново-временного политического сознания были достигнуты представителями семиотической школы в СССР 1960-е, 1970-е годы. Такие исследователи культуры как A.M. Панченко,35 В.М. Живов,36 Ю.М. Лотман,37

38 39

Б.А. Успенский, M.JI. Гаспаров впервые поставили проблему влияния политической идеологии на процесс становления ново-временной культуры в России.

Представители советской семиотической школы использовали эпистемологические достижения западноевропейского структурализма. В основании этой методологии лежал постулат о тексте как смыслопорождающей системе.

Анализируя результаты идеологического творчества эпохи средневековья и периода раннего нового времени, советские культурологи стремились к выявлению политических идей, определяющих специфику восприятия власти обществом в разные периоды восемнадцатого столетия.

Вербальное оформление социальных концептов также представляет собой предмет научного интереса советских историков и теоретиков культуры.

35 Панченко A.M. Русская культура в канун петровских реформ: В 5 тт. T.III. Л.: Наука, 1984. - 205с.

36 Живов В.М. Язык н культура в России XVIII в. С.350.

37 Лотман Ю.М. Природа государственной власти глазами теоретика и читателя // Лотман Ю.М., Живов В.М., Флоровский Г.В. Из истории русской культуры. Статьи по истории и типологии культуры. М.: Языки русской культуры, 1996. - С.39-59.

38 Успенский Б.А. Россия и запад в XVIII в. // История продолжается: изучение XVIII века на пороге XXI века. M.-СПб.: Азбука, 2001. - С. 375-416.

39 Гаспаров МЛ. Избранные труды: В 3-х т. M.: Языки русской культуры, 1997. T.3. - 660с.

19

Характер обора эмпирического материала был детерминирован потребностью в обнаружении соотношения инвариантных и вариативных компонентов культурного массива. При этом в аналитическое пространство попадают тексты разнородного происхождения (государственные документы, фольклор, политическая публицистика, исторические сочинения и т.д.).

Крупным достижением советской культурологии является описание проблемы культурной почвы, обусловившей характер процесса рецепции элементов естественно-правовового наследия Запада. Впервые в истории отечественной науки поставлена проблема соотношения мифологических и рационалистических элементов в сознании русских просветителей. Кроме того, представителями советской семиотический школы был детально реконструирован процесс вербального оформления основных политических идей просвещения в произведениях М.В. Ломоносова, Г.Р. Державина, А.Н. Радищева. Рассматривался феномен взаимовлияния элементов наследия отечественных ученых и литераторов. При этом не был детально изучен процесс генезиса предпосылок рецепции вышеуказанными интеллектуалами.

Вне рамок аналитического дискурса находится проблема эволюции ментального пространства русского человека, подготовившего рецепцию новых европейских терминов и идей в период второй половины восемнадцатого столетия.

Таким образом, основные достижения советской семиотической школы заключаются в том, что они впервые ставят проблему формирования проблемного поля, породившего ново-временные политические понятия в петровский период. Проанализирован феномен трансформации западноевропейских естественно-правовых концептов в сознании первых русских просветителей.

При этом проблема этапов становления нового типа осознания политического пространства находится вне пределов исследовательского дискурса. В работах представителей теории культуры отсутствует постановка проблемы происхождения и становления социальной рефлексии на русской почве.

Исходя из всего вышеизложенного, мы полагаем, что в работах представителей таких научных дисциплин как: история социума, история философии, теория культуры, историческая лингвистика проблема вызревания предпосылок формирования социальной рефлексии ново-временного типа не только не решена, но и не поставлена.

Согласно рабочей гипотезе: В процессе движения от традиционного общества к нововременному должна происходить поэтапная трансформация общественного сознания, которая обеспечивает возможность перехода от механической рецепции элементов социально-философских концепций западноевропейского Просвещения к появлению социально-философской рефлексии и в конечном итоге к самостоятельному социально-философскому творчеству. Нельзя упускать из внимания тот факт, что язык трансляции западноевропейского наследия на русскую почву претерпевал значительные изменения, что свидетельствует о стадиальном наращивании объяснительного потенциала семиотического пространства отечественной культуры эпохи барокко и классицизма. Ярким подтверждением данного тезиса является факт терминологических расхождений в переводах работ С. Пуффендорфа периодов начала и конца столетия. Изменения понятийного поля тесно взаимосвязаны с процессами трансформации ментальности отечественных интеллектуалов на всем протяжении восемнадцатого века. Не вызывает сомнений тот факт, что духовная элита периода первой четверти столетия не была понятийно подготовлена к восприятию плодов европейской философии. В.Н. Татищев полагал, что наибольшей содержательной и дидактической ценностью (апология абсолютизма) обладают труды Вольфа, тогда как политические трактаты Д. Локка, Т. Гоббса, Н. Макиавелли могут быть отнесены к категории «вредных сочинений».40 Следовательно, уровень перекодирования русским интеллектуальным сообществом эпохи первых императриц текстов

40 Татищев В.Н. Избранные произведения. Л.: Наука, 1979. -464с.

21 западноевропейского происхождения не способствовал адекватному восприятию инородных общественных идей.

Обогащение русского языкового массива делает возможным терминологического оформление естественно-правовых идей. В дальнейшем процесс концептуального конструирования обусловил специфику социального теоретизирования в России. Тематические поля, породившие соответствующий терминологический массив, возникают в России в петровскую эпоху. Процесс накопления понятий для описания общественных явлений протекает в период правления первых императриц (первая половина XVIII века), концептуальное конструирование начинается в России в эпоху екатерининского правления, теоретическое творчество укореняется в интеллектуальной среде во второй половине девятнадцатого века.

Подход, имеющий постулирующий в качестве центрального тезиса высказывание о наличии в России развитых философских систем представляется нам методологически спорным.

Методология. Исследование строится на базе следующих методов:

1) Центральным элементом эпистемологической базы данного исследования являются методы философского анализа.

Определение рабочих категорий данного исследования (тематическое поле, понятие, социальный концепт, теория) осуществляется благодаря использованию элементов познавательного аппарата марксистской и позитивистской социальной философии (разработанные такими авторами как Керимов Т.Х., Осипов Г.В.).41 Применяются также структурные компоненты системного подхода представленного в работах таких авторов как: А.Н. Аверьянов, И.В. Блауберг, М.С. Каган, В.П. Кузьмин, В.Н. Садовский, А.К. Уследов, И.Т. Фролов, Э.Г. Юдин. Значительное влияние на процесс формирования методологии исследования оказали идеи представителей соцокультурного и историко-генетического подхода сформулированные в работах: Э.С. Маркаряна, И.Т. Касавина, B.C. Библера, В.Д. Бакулова, Т.В.

41 Социальная философия. Словарь. М.: Академический проект, 2003. - 649с.

22

Артемьевой, М.К. Петрова, B.C. Степина, В.А. Лекторского, А.С. Соколова. Исследование проблем становления языка легитимизации власти в индустриальном обществе требует использования элементов социально философских концепций В.Д. Плахова и Ш.Н. Эйзенштадта.

Применение историко-аналитического подхода и особенно социокультурной модели развития русской философии, разработанной О.А.Донских, позволяет дать важнейшие характеристики проблемы традиционного модуса восприятия социальных проблем на русской почве.

На основе данной методологии может быть выявлено системное значение различных аспектов восприятия политических проблем агентами традиционного общества в его исторически сложившейся мифологической форме, обеспечивающей социальную практику русского средневековья.

Также могут быть описаны механизмы трансформации культурного пространства, породившие оригинальный тип общественной рефлексии, являющейся неотъемлемым элементом индустриальной цивилизации. 2)Исторического анализа, заимствованного из работ представителей исторического позитивизма (П.Н. Милюков, М. Вебер), рассматривая проблемы трансформации культурного пространства, ученые используют эпистемологический инструментарий, ориентированный на верификацию гипотезы о качественном и необратимом изменении культурного пространства (формирование культуры нового времени), историки опираются на процедуры индуктивного анализа источников порожденных идеологической сферой. По мнению ученых-позитивистов процессы накопления и практического освоения специфических идей предопределили переход цивилизаций к новому модусу существования. Трансформации культурного пространства становятся возможными благодаря увеличению числа заинтересованных индивидов, способных осмыслить и применить в своей жизненной практике оригинальные религиозные или познавательные концепты (проблема культурной почвы). В процессе исследования также были использованы методологические достижения представителей французской Школы Анналов (М. Блок, Ф.

Бродель, J1. Февр). Перечисленные ученые полагали, что феномен человеческой ментальности (поле понятий, символов и идей), отражаемый (отображаемый) культурным пространством, динамично изменяется вместе с ним.

Важнейшим эпистемологическим изобретением ученых, принадлежащих к данному историографическому направлению, является представление о том, что процессы эволюции понятийного аппарата могут быть адекватно осмыслены лишь в контексте междисциплинарного историко-культурного исследования.

Наиболее значимым для нас тезисом, является высказывание о том, что специфический тип понимания общества является продуктом процесса ментальной эволюции, затронувшего широкие культурные слои. Решение задач исторической реконструкции феномена становления социальных понятий предполагает обращение к источникам разнородного происхождения.

3)Методы семиотического анализа, являющиеся эпистемологической инновацией, внесенной представителями тартуской культурологической школы. Обращение к подходу Ю.М. Лотмана способствует выявлению в культурном массиве устойчивых смысловых инвариантов, а также осмыслению процессов выстраивания новых структурных связей между сложившимися функциональными единицами семиосферы (понятия, идеи, концепты).

Использованы также элементы методологии В.М. Живова, определившего специфику структурных единиц мифологического пространства русской имперской идеологии и сопоставившего их с элементами рационалистического мировоззрения первых отечественных просветителей.

4)Методы историко-лингвистического исследования, постулирующие тезис о том, что динамический процесс становления литературной речи историчен по своей природе и был обусловлен социальными и политическими причинами.

Анализ внутриязыковых процессов (семантика, этимология слов) позволяет реконструировать феномен специфики русской языковой почвы, на которой укореняются инородные социальные термины (подобный подход был использован С.К. Буличем).

Важнейшим элементом лингвистической методологии является представление об обусловленности процесса трансформации грамматического и семантического строя языка влиянием западноевропейских речевых структур.

Феномен исторического становления ново-временной культурной почвы в период правления первых русских императриц может быть убедительно реконструирован благодаря использованию эпистемологического подхода В.В. Виноградова.

В ходе работы над исследованием был использован методологический подход, разработанный В.М. Живовым, важнейшим элементом которого является высказывание о том, что язык трансформируется под влиянием деятельности отдельных представителей интеллектуального сообщества России. Это позволяет по-новому осмыслить проблему влияния семантических и грамматических инноваций, порожденных процессом сознательного реформирования речевого массива Ф. Прокоповичем и М.В. Ломоносовым.

Научная новизна данной работы заключается в том, что была использована концепция культурной тетрады (предполагающей разделение процесса становления общественной рефлексии на четыре последовательно и необратимо сменяющих друг друга этапа), что позволило развить подход, согласно которому социальное сознание проходит в процессе становления четыре основные этапа: стадия формирования тематических полей, этап складывания понятийного пространства, стадия вызревания концептуальных структур, этап образования теоретических систем (последняя из указанных стадий находиться вне хронологических пределов восемнадцатого столетия). Проблема стадиальности характера явления ментальной эволюции не представляла собой объекта анализа представителей всех гуманитарных дисциплин. Основным результатом, достигнутым в процессе верификации данной гипотезы, является вывод о том, что процесс появления нового типа социальной ментальности на русской почве протекает скачкообразно, то есть постепенное накопление культурных предпосылок обуславливает революционные (необратимые) изменения в структуре дискурса осмысления социальных проблем (появление рефлексивного отношения к власти); данный процесс может быть ограничен временными рамками периода первой половины восемнадцатого столетия.

Обосновано, что способность к рецепции социально-философских идей не была имманентна русскому социо-культурному пространстве, а являлась результатом стадиальной эволюции семиотического массива в период перехода от архаики к модерну.

Была выявлена генетическая взаимосвязь между процессами апологии абсолютной власти монарха с позиций секуляризованного мировосприятия (внерелигиозный тип легитимизации) и возрастанием способности интеллектуалов, проеобразующих символическое пространство власти, к формированию аппарата выражения рефлексивных суждений об обществе, государстве и политическом господстве. Удалось обосновать тезис о революционизирующем значении патримониально - этатисткого дискурса в период перехода от традиции к модерну.

В процессе исследования реконструирован феномен системной организации терминов представляющий собой культурный фундамент общественного мышления в России эпохи модернизации.

Элементом новизны исследования, является выявление скрытых идеологических потенций русского Просвещения породивших авторитарные и тоталитарные программы управления обществом.

В настоящее время тезис о том, что идеология просвещения представляет собой один из центральных элементов индустриальной цивилизации Нового времени представляет собой высказывание обладающее статусом общепризнанного в научной среде концепта.

По мнению ведущих представителей Франкфуртской школы именно просветители закладывают фундамент глобальных проектов переустройства социального универсума.42

В основе нового типа мировоззрения лежат представления о практической полезности общественных институтов, вера в прогресс, принцип субъектно— объектных манипуляций индивидами и социальными единицами (заимствованный из естественно-научной методологии), концепт ценностной эквивалентности природы индивидов, понятие об идеальном правителе, как элементе миропорядка, в максимальной степени воплощающем этот принцип, определение государства как института, призванного изменить личность. В исторической перспективе процесс складывания данного типа мировоззренческой парадигмы завершился утверждением новой государственной авторитарности двадцатого столетия (а также в эпоху якобинской диктатуры). Краеугольным элементом политической доктрины просвещения являются концепции естественного права, представляющие собой описание универсального способа достижения максимальной эффективности работы общественного механизма.

Развитие социального дискурса в России на базе освоенных идей естественного права, обнаруживает скрытые политико-философские конструкции в идеологемах Просвещения, не выявленные к тому времени в творческой практике европейской мысли. Именно специфика восприятия естественно правовых теорий обуславливает особенности формирования нововременных государственных проектов.

Специфика рецепции русским интеллектуальным сообществом наследия западных мыслителей заключается в перенесении ценностного акцента от утилитарной к этической составляющей процесса совершенствования общества. Целью общественной эволюции должен стать добродетельный и счастливый гражданин. Однако анализ реальных обстоятельства существования

42 Хоркхаймер М. Адорно Т. Диалектика Просвещения. Философские фрагменты. М.- СПб.: Медиум. Ювента, 1997. - С.50. общества порождает вывод о необходимости принудительного регулирования сферы личностных взаимоотношений.

В подавляющем большинстве случаев политическое мышление эпохи становления нововременной цивилизации в Западной Европе и в России опирается на разнородные источники общественной рациональности. Ключевая особенность процессов рецепции просветительских идей на русской почве заключается в приверженности интеллектуальной элиты идейному наследию Т. Гоббса полагавшего, что делегирование естественных прав суверену совершается лишь однажды, народ не может расторгнуть естественный контракт, отстаивая право на сопротивление. Как следствие, подавляющее большинство русских просветителей отстаивали абсолютистский идеал. Представители западноевропейского просвещения, напротив, демонстрируют стремление к конструированию конституционно-монархических проектов (основным теоретическим источником для них являются труды Д. Локка). Указанные идеологические тенденции, во многом обусловят специфику авторитарных политических режимов XX столетия. В процессе работы над диссертацией специфические идеологемы, присущие русскому абсолютистскому дискурсу, были выявлены в культурном наследии Н.И. Новикова и М.М. Щербатова.

Апробация

Основные положения диссертационного исследования докладывались и обсуждались на аспирантских семинарах в 2007-2008 гг., на заседании кафедры философии НГУЭУ (Новосибирск, 2007), на VIII ежегодной научно-практической конференции преподавателей и студентов «Наука. Университет 2008», на XLVI международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс» (Новосибирск, 2008). Материалы диссертации использовались в учебных курсах «Культурология» и «Человек в Городской культуре» для студентов 1 курса факультета менеджмента и коммерции НГУЭиУ.

Публикации

По теме диссертации опубликовано шесть научных работ. Из них три опубликованы в реферируемых журналах, входящих в перечень изданий, рекомендованный ВАК РФ. Остальные работы были опубликованы в аспирантском сборнике НГПУ. Общий объем публикаций составляет 2.1 печатных листа.

Структура работы: диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы. Общий объем диссертации составляет 194 страницы.

Заключение диссертации по теме «Социальная философия», Коковин, Иван Сергеевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ работ представителей таких научных дисциплин, как история философии, история, теория и история культуры, историческая лингвистика, продемонстрировал наличие в исследованиях некоторых ученых методологических элементов, способствующих реконструированию процессов генезиса предпосылок социальной рефлексии на русской почве.

Работы отечественных историков демонстрируют результаты использования историко-семиотического подхода, способствующего постижению специфики социально-рефлективных процессов на русской почве. Статьи и монографии представителей отечественной культурологической школы содержат комплекс методов, позволяющих конструктивно анализировать феномен терминологического аппарата, функционирующего в динамически изменяющемся пространстве семиосферы. Отдельные историко— лингвистические исследования были ориентированы на постижение характера процессов семантических и этимологических трансформаций, способствовавших восприятию западноевропейских социально-политических и философских терминов русским культурным пространством. Учеными, работающими в историко-философской парадигме, был воссозданы культурные истоки общественной мысли в России. Таким образом, отечественные специалисты поставили проблему эволюции контекстуального поля, в котором существовали западноевропейские термины. Однако, освещая отдельные аспекты проблемы изменения социальной ментальности, представители истории, истории философии, исторической лингвистики не создали цельной картины процесса складывания социально-философского дискурса на русской почве.

Анализ предпосылок культурного синтеза, лежащего в основе явления социальной рефлексии, показал наличие четырех вполне различимых стадий в истории становления социально-философского дискурса.

1) Значение периода последней четверти семнадцатого столетия (первая стадия) заключается в том, что благодаря литературной деятельности отдельных мыслителей (С. Полоцкий, Ф. Прокопович) в России складывается смысловое поле, на котором начинает прорастать терминологический инструментарий для описания общественных объектов, причем, содержательным ядром данной дискурсивной практики являлось представление об обязанности правящего лица перед нацией.

2) В процессе исследования культурного массива эпохи правления Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны были выявлены такие особенности этого периода (вторая стадия) как обогащение терминологического инструментария, введение в оборот таких понятий как «единоначалие», «единоначальное владение», «вольность». Их использование, а также введение представителями отечественной историографии таких терминов как «польза общественная» и «естественный закон» подготовило почву для процесса понятийного оформления руководящих идей Просвещения.

3) Анализ процесса становления языка описания социальных проблем содержится в третьей главе данного диссертационного исследования. В культурном массиве эпохи обнаружены предпосылки становления политических концептов, порожденных сознанием интеллектуальной элиты России. Проанализирован феномен усложнения и обогащения понятийного массива начала екатерининского правления. Выявлена специфика влияния литературной деятельности М.М Щербатова и А.П. Сумарокова на процесс становления понятийного аппарата для выражения западноевропейских естественно-правовых идей на русской почве. Показано, что культурные достижения поэтов и историков заключаются в том, что на этой — третьей — стадии они формируют концепты, в частности, они впервые выражают идею генезиса государства в терминах, порожденных интеллектуальным пространством предшествующей эпохи. Критикуя «Наказ» Екатерины (как концентрированную форма понимания власти) Сумароков отстаивает принцип самодержавия, используя в описании государства такие понятия как «наивысшее добро», «общее благо», «получение наибольшего добра от каждого». Драматург полагал, что основным оправданием самодержавного типа правления является максимизация общественного блага. «Какой предлог самодержавного правления? Не тот, чтоб у людей отнять естественную их вольность; но чтобы действия их направить к получению самого большего ото

320 всех добра». В то же время легко показать нелинейность данного процесса.

Ввести Новикова. Показать, что он отступает назад. Естественно-правовые взгляды Щербатова были наиболее полно выражены в процессе критики им законодательных актов екатерининского правительства. Историк объясняет феномен происхождения и функционирования государственной власти в терминах западноевропейского просвещения. Комментируя Монтескье, Щербатов замечает, что власть монарха легитимна лишь тогда, когда он соотносит свои действия с законом, созданным и одобренным просвещенным меньшинством нации. «Монтескиу, тут же. Но все сие сей писатель предполагает в монархии, где государь обязан править по основательным законам государства, и тогда давая иль утверждая с согласия правительств сделанные законы, есть действительно источник всякие государственные и гражданские власти; но и сам обязан становится повиноваться установленному им закону. Но сие не в таких державах, где государь себя почитает быть превыше закону. Тут правда, что вся власть от него единого истекает, но не вся оная растворена на сем правосудии, коего ради первоначально народу вольность свою утратили».321 Представители науки и искусства конструируют смысловую связь между терминами «естественный закон», «польза общества», «истина», «самодержавство».

4) В процессе анализа произведений А.Н. Радищева была выявлена способность литератора к созданию рационально ориентированных концептуальных структур, воплощающих в себе понятийное оформление двух и более взаимосвязанных политических идей века просвещения. Исследование исторического и литературного творчества позволило определить специфику ш Щербатов M.M. Неопубликованные произведения. - С.50.

321 Там же. - С.200. его влияния на процесс становления предпосылок процесса формирования социально — философского пространства на русской почве. Центральной инновацией социального дискурса Радищева является способность к выстраиванию рационально окрашенной логически гомогенной базы легитимизации проекта республиканского типа правления.

Итак, в процессе диссертационного исследования подтвердилась основная рабочая гипотеза о стадиальном характере процесса становления ново-временного социального дискурса в России. Анализ наследия политических пропагандистов (Ф. Прокопович), исторических работ (В.Н. Татищев, Г.Ф. Миллер, М.В. Ломоносов) и поэтических произведений (А.П. Сумароков, А.Н. Радищев) продемонстрировал наличие в культурном массиве эволюционных этапов, каждый из которых имеет набор черт, позволяющий локализовать творческую позицию создателя нового типа общественного сознания.

Таким образом, в данной работе был реконструирован процесс формирования элементов социально-философского дискурса на русской культурной почве. Были решены следующие задачи:

• Реконструированы четыре стадии становления социальной рефлексии, являющейся основным элементом программ управления обществом в процессе формирования нововременных стратегий осмысления общества.

• Выявлены социальные темы патримониально - этатистского дискурса, ставшие структурами, порождающими понятийное пространство (представляющие собой элемент программы управления модернизированным обществом).

• Проанализирован процесс терминологического оформления социальных проблем в традиционном и модернизирующемся социуме.

• Воссоздано явление системной организации терминов, ставших культурным фундаментом становления социальных концептов.

• Обозначены скрытые политико-философские конструкции в идеологемах просвещения, развившиеся на базе освоенных русским общественным сознанием идей естественного права и не выявленные на данном историческом этапе в теоретической практике европейской мысли.

Использование стадиального подхода позволило по-новому осмыслить проблему становления общественной мысли в России периода девятнадцатого столетия, обозначить границы влияния процессов лингвистической эволюции на феномен политической идеологии, заполнить методологические лакуны в понимании феномена последней фазы (этапа становления теоретических систем) формирования этапов социального мышления на русской почве. В частности, реконструировать процесс агрегирования терминов усвоенными элементами естественноправовых доктрин западноевропейского происхождения.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Коковин, Иван Сергеевич, 2010 год

1.Аберкромби, Н. Социологический словарь. М.: Экономика, 2004. 619с.

2. Аверьянов, А.Н. Система: философская категория и реальность. М.: «Мысль», 1976. 190с.

3. Аверьянов, А.Н. Системное познание мира. М.: Изд-во полит, литературы, 1985.-263с.

4. Айзенберг, А. А.Н. Радищев и самообразование // Народное образование. 1979. №5. С.86 - 97.

5. Алексеев, А. Александр Николаевич Радищев (1749-1802) // Социалистическая законность. 1978. № 4. С.69 - 72.

6. Алехов, А.В. Материал к биографии А.Н. Радищева // Советский архив. 1986. № 6. С.52 - 54.

7. Алпатов, М.А. Русская историческая мысль и Западная Европа (XVIII -первая половина XIX в.). М.: Наука, 1993. 262 с.

8. Анисимов, Е.В. Государственные преобразования и самодержавие Петра Великого. СПб.: Изд-во Российской Академии наук, 1997. 331с.

9. Анисимов, Е.В. Дыба и кнут. История политического сыска в России XVIII века. М.: Новое литературное обозрение, 1999. 719с.

10. А.Н. Радищев и литература его времени. Л.: Просвещение, 1977. 200с.

11. Анучин, Д. Судьба первого издания «Путешествия» Радищева. М.: Госиздат, 1918.- 150с.

12. Арон, Р. Этапы развития социологической мысли. М.: Прогресс, 1993. -607с.

13. Артемьева, Т.В. От славного прошлого к светлому будущему. СПб.: Алетейя, 2005. 494с.

14. Артемьева, Т.В. Русская историософия XVIII века. СПб.: Алетейя, 1996. -107с.

15. Артемьева, Т.В. Философия в Петербургской академии наук XVIII века. СПб.: Изд-во Российской Академии наук, 1999. 182с.

16. Артемьева, ТВ. Философский век. Идея истории в России XVIII века. СПб.: Изд-во Российской Академии наук, 1998. 267с.

17. Асмус, В.Ф. Жан -Жак Руссо. М.: Знание, 1962. 48с.

18. Amapoea, К.Н. Лоренс Стерн и жанр путешествия в русской литературе конца XVIII века (На материале творчества А. Радищева и Н. Карамзина) // Писатель и жизнь. М.: Высшая школа, 1979. 87с.

19. Ахиезер, А. С. Россия: критика исторического опыта: В 2-х т. Т.1. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1997. 804с.

20. Бабинцев, С. Новые ранние списки «Путешествия из Петербурга в Москву». М.-Л.: Изд-во академии наук СССР, 1958. 544с.

21. Бабкин, Д.С. Процесс Радищева. М.: Госполитиздат, 1952. 359с.

22. Бабкин, Д.С. Радищев и Академия наук: К биографии писателя // Русская литература. 1979. №3. С. 138-147.

23. Бабкин, Д.С. Радищев литературно-общественная деятельность. Л.: Наука, 1966. - 362с.

24. Бакулов, В.Д. Социокультурные метаморфозы утопизма. Ростов н/Дону.: 2003. 348с.

25. Барская, Т.Э. Дени Дидро. 1713 1784. Л.- М.: Наука, 1962. - 600с.

26. Барулин, B.C. Социальная философия: В 2-х ч. М.: Изд-во МГУ, 1993. -334с.

27. Белковец, Л.П. Россия в немецкой исторической журналистике XVIII в. Г.Ф. Миллер. А.Ф. Бюшинг. Томск.: Изд-во Томского гос. ун-та, 1988. 282с.

28. Бердяев, Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: Наука. 1990.- 224с.

29. Бердяев, Н.А. Философия свободы. М.: Олма- пресс, 2000. 349с.

30. Березовский, Г.В. От Монтеня к Гольбаху: (Человек, бог и мир в духовной культуре эпохи буржуазных революций. Опыт культурологического исследования). М.: Изд-во МГУ, 1996. 254с.

31. Берков, П.Н. Введение в изучение истории русской литературы XVIII в. Ч. 1. Очерки литературной историографии XVIII века. JL: Изд-во Академии наук, 1964. 195с.

32. Беркова, К.П. Гольбах. М.: Главполитпросвет, 1928. 65с.

33. Библер, B.C. Арсеньев А.С. Анализ развивающегося понятия. М.: Наука, 1967. 439с.

34. Библер, B.C. Замыслы: В 2 кн.. М.: Изд-во РГГУ, 2002. 879-1113с.

35. Блауберг, И.В. Проблема целостности и системный подход. М.: Эдиториал УРСС, 1997. 448с.

36. Блауберг, И. С. Юдин, Э.Г. Становление и сущность системного подхода. М.: Наука, 1973. 270с.

37. Боголюбов, А.В. К вопросу об экономических взглядах А.Н. Радищева. Киев: Соцэкгиз, 1949. 500с.

38. Бороздин, А. Многострадальная книга. «Путешествие из Петербурга в Москву». М.: Тип. т-ва Ситина, 1906. 32с.

39. Будагов, Р.А. История слов в истории общества. М.: Просвещение, 1971.-270с.

40. Будшович, А.С. Ломоносов как натуралист и филолог. С приложениями, содержащими материалы для объяснения его сочинений по теории языка и словесности. СПб.: Печатня В. Головина, 1869. 850с.

41. Булич, С.К. Очерки истории языкознания в России. СПб.: Тип. М. Меркушева, 1904. 800с.

42. Бычков, С.С. Радищев и цензура 1860-х // Русская литература. 1989. № 2.-С. 197-200.

43. Виноградов, В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVIII— XIX вв. М.: Прогресс, 2002. 523с.

44. Верховская, Н. Русские писатели в Москве. М.: Московский рабочий, 1973.-96с.

45. Верцман, И.Е. Жан-Жак Руссо. М.: Гослитиздат, 1958. 700с.

46. Виршевая поэзия (первая половина XVII). М.: Советская Россия, 1990. -480с.

47. Вольтер, Ф.М. Бог и люди. Статьи памфлеты письма. М.: Изд—во Академии наук, 1961. 441с.

48. Вольтер, Ф.М. Избранные произведения по уголовному праву и процессу. М.: Госюриздат, 1956. 339с.

49. Вольтер, Ф.М. Общественно-политические, философские и социологические воззрения. М.: Гослитиздат, 1956. 356с.

50. Вульфиус, А.Г. Очерки по истории идеи веротерпимости и религиознойсвободы в XVIII в.: Вольтер, Монтескье, Руссо. СПб.: Тип. Александрова, 1911. 338с.

51. Галин, Г.А. Первенцы свободы (Радищев и декабристы). М.: Книга, 1971. -338с.

52. Гаспаров, M.JI. Избранные труды: В 3-х т. М.: Языки русской культуры, 1997.Т.З. 660с.

53. Гаспаров, M.JI. Лотман и марксизм // Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. СПб.: Языки русской культуры. 1994. С.415—427.

54. Генифе, П. Французская революция и террор // Французский ежегодник 2000. М.: Наука, 2000. С.235-240.

55. Гордин, М. Любовные ереси. СПб.: Пушкинский фонд, 2000. - 207с.

56. Гордон, А.В. Иллюзии — реалии якобинизма // Сен-Жюст А.Л. Речи, трактаты. СПб.: Наука, 1995. С.364-392.

57. Гордон, А.В. Российское просвещение значение национальных архетипов власти // Европейское просвещение и цивилизация России. М.: Наука, 2004. -С. 114-129.

58. Гордон, А.В. Французская революция как явление русской культуры // Исторические этюды о Французской революции. М.: Прогресс. 1998. С.60-90.

59. Гросул, В.Я. Российское общество XVIII-XIX веков. М.: Наука, 2000. 450с.

60. Гуссейнов, Э.Е. Жиронда и перспективные проблемы изучения Великой французской революции // Актуальные проблемы изучения Великой французской революции. М.: Наука, 1988. С. 175-183.

61. Декомб, В. Современная французская революция. М.: Прогресс, 1997. -600с.

62. Дени Дидро и культура его эпохи. М.: Мысль, 1986. 400с.

63. Деревцов, И. А. Педагогические идеи Радищева А.Н. JL: Изд-во Академии наук, 1962. 278с.

64. Державин, Г.Р. Стихотворения. М.: Правда, 1983 .-224с.

65. Дидро, Д. Избранные произведения. M.-JL: Госполитиздат, 1951. 278с.

66. Дидро, Д. Избранные сочинения: В 2-х т. T.l. М.: Госиздат, 1926. 360с.

67. Дидро, Д. Избранные философские произведения. М.: Госполитиздат, 1941. 230с.6%. Дидро, Д. Собрание сочинений: В 10 тт. T.l. М.: ACADEMIA, 1935. 503с.

68. Дидро, Д. Сочинения: В 2-х т. М.: Мысль, 1986. 592с.

69. Длугач, Т.Б. Дени Дидро. М.: Мысль, 1986. 190с.71 .Длугач, Т.Б. Подвиг здравого смысла. М.: Мысль, 1995. 191с.

70. Долгушин, М.И. Диалектика традиций и модернизации в историческом процессе. Пермь: Лань, 2007. 600с.

71. Донских, О.А. Воля к достоинству. Новосибирск: Сова, 2007. 207с.

72. Доусон, КГ. Боги революции. СПб.: Алетейя, 2002. 336с.

73. Евгенъев, Б.С. Александр Николаевич Радищев. 1749 1802. М.: Гослитиздат, 1949. - 400с.

74. Екатерина II. Сочинения. М.: Советская Россия, 1990.-384с.

75. Екатерина II. Философическая и политическая переписка императрицы Екатерины Второй с г. Вольтером, продолжавшаяся с 1763 по 1778 год. М.: тип. Селивановского, 1802.-254с.

76. Емельянов, Б.В., Любутин, КН., Русаков, В.М., Саранчин, Ю.К. История русской философии. М.: Академический проект, 2005. 734с.

77. Живов, В.М. Государственный миф в эпоху Просвещения. // Статьи по истории и типологии культуры. М.: Языки славянской культуры, 1996. С.61— 92.

78. Живов, В.М. Культурные реформы в системе преобразований Петра I // Из истории русской культуры: В 5 тт. Том III. (XVII нач. XVTII века). М.: Языки русской культуры, 1996. - С.529 - 560.

79. Живов, В.М. Язык и культура в России XVIII в. М.: Языки русской культуры, 1996. 590с.

80. Жижек, С. Возвышенный объект идеологии. М.: Новое литературное обозрение, 1999. 640с.

81. Жижек, С. 13 опытов о Ленине. М.: Ad marginem, 2002.- 253с.

82. Жорес, Ж. Социалистическая история французской революции: В бтт. Т.1. М.: Прогресс, 1976. 519с.

83. Замятин, В.Н. Социально-экономические взгляды А.Н. Радищева. Воронеж: Госполитиздат, 1949. 250с.

84. Записки Сенатора И.В. Лопухина. М.: Наука, 1990. 224с.

85. Зеньковский, В.В. История русской философии: В 2-х т. В 2 чч. Т.1. 4.1. Л.:ЭГО, 1991.-220с.

86. Иванова, В.П. А.Н Радищев. Л.: Наука, 1965. 200 с.

87. История буржуазной социологии XIX нач. XX в. М.: Наука, 1979. - 300с.

88. История русской философии. М.: Акад. проект, 2005. 734с.

89. История философии в СССР: В.4-х т. Т.2. М.: Наука, 1968. 591с.

90. История философии: Запад— Россия —Восток. М.: Греко—латинский кабинет Ю.А. Шичалина, 2001. 480с.

91. История философии. М.: Приор, 2001. 368с.

92. Каган, М.С. Системный подход и гуманитарное знание. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1991. -384с.

93. Казарин, А.И. Учение Дидро о государстве и праве. М.: Госюриздат, 1960. -115с.

94. Каменский, А.Б. Медушевская, О.М. Судьба и труды Г.Ф. Миллера // Миллер Г.Ф. Сочинения по истории России. М.: Наука, 1996. С.417-435.

95. Камю, А. Человек бунтующий. М.: Изд—во политической литературы, 1990. -415с.

96. Карамзин, Н.М. Избранные сочинения: В Ютт. Т.2. М-Л.: Наука, 1964. -416с.

97. Карамзин, Н.М. История государства российского: В 12 тт. Т. 10. М.: Прогресс, 1989. -351с.

98. Карп, С.Я. Величие здравого смысла. М.: Просвещение, 1992. 288с.

99. Корякин, Ю.Ф. Плимак, Е.Г. Запретная мысль обретает свободу. М.: Наука, 1966. 500с.

100. Касавин, ИТ. Познание в мире традиций. М.: Наука, 1990. 204с.

101. Кафенгауз, Б.Б. Петр I и его время. М.: Соцэкгиз, 1948. 400с.

102. Киреева, Р.А. Государственная школа: историческая концепция К.Д. Кавелина и Б.Н. Чичерина. М.: ОГИ, 2004. 506с.

103. Ключевский, В.О. Неопубликованные произведения. М.: Наука, 1983. -416с. ?

104. Ключевский, В.О. Сочинения: В 8 тт. Т. IV. М.: Изд-во социально-экономической литературы, 1959. 418с.

105. Ковтун, Н.В. Русская литературная утопия второй половины XX века. Томск: Изд-во Томского ун-та, 2005. 535с.

106. Кожокин, Е.М. Россияне и Великая французская революция. // 2000 лет Великой французской революции. М.: Наука, 1989. С. 176-192.

107. Козъмин, М.Б. Радищев провозвестник русской революции. М.: Госполитиздат, 1950. - 315с.

108. Кочарян, М.Т. Гольбах. М.: Мысль, 1978. 187с.

109. Кочарян, М.Т. Гольбах и современность. Ереван: Анастан, 1987. 295с.

110. Кочеткова, Н.Д. Литературное наследие декабристов. Л.: Наука, 1975. -400с.

111. Кочеткова, Н.Д. Поэтический строй русской лирики. Л.: Наука, 1973. -289с.

112. Крендель, Р.Н. А.Н. Радищев 1749 1802. Д.: Тип. Библиотеки им. В.И. Ленина, 1949. -487с.

113. Кропоткин, П. А. Великая французская революция 1789 1793. М.: Наука, 1979. - 575с.

114. Кублановский, Ю. У истоков освободительной идеологии: К 200—летию издания книги А. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» // Грани. 1991. № 160.-С.286-291.

115. Кузнецов, В.И. Дени Дидро. М.: Знание, 1963. 32с.

116. Кузьмин, В.П. Принцип системности в теории и методологии К. Маркса. М.: Политиздат, 1980. 312с.

117. Кулакова, ЛИ. Композиция «Путешествия из Петербурга в Москву» А.Н. Радищева. Л.: Госиздат, 1935. 150с.

118. JIanno—Данилевский, А. С. Методология истории. М.: Издат. Дом. «Территория будущего», 2006. 426с.

119. Леденева, А.В. Современная социальная теория: Бурдье, Гидденс, Хабермас. Новосибирск: Изд-во Новосибирского ун-та, 1995. 120с.

120. Лекторский, B.C. Эпистемология классическая и неклассическая. М.: УРСС, 2001.-255с.

121. Ломоносов, М.В. Полное собрание сочинений: В 12 тт. Т.6. М.: Тип. Изд-ва Академии наук СССР, 1957.-382с.124Ломоносов, М. Для пользы общества. М.: Наука, 1990.- 600с.

122. Лосский, И.О. История русской философии. М.: Прогресс, 1994. 457с.

123. Лотман, Ю.М. Беседы о русской культуре XVIII-XIX веков. СПб.: Искусство, 1994. 399с.

124. Лотман, Ю.М. История и типология русской культуры. СПб.: Искусство, 2002. 766с.

125. Лотман, Ю.М. О типологическом изучении культуры // Лотман Ю.М. Статьи по семиотике искусства. СПб.: Языки русской культуры, 2002. С.93-109.

126. Лотман, Ю.М. Политическое мышление Радищева и Карамзина и опыт французской революции // Великая французская революция и русская литература. Л.: Мысль, 1990. С.55-68.

127. Лотман, Ю.М. Природа государственной власти глазами теоретика и читателя // Лотман Ю.М., Живов В.М., Флоровский Г.В. Из истории русской культуры. Статьи по истории и типологии культуры. М.: Языки русской культуры, 1996. С.39-59.

128. Мавродин, В.В. Классовая борьба и общественно-политическая мысль в России в XVIII веке (1773—1790 гг.). Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1964. 194с.

129. Мавродин, В.В. Петр I и преобразование России в первой четверти XVIII в. Л.: Изд-во Ленинградского гос. ун-та им. Жданова, 1954. 32с.

130. Макогоненко, Г.П. А.Н. Радищев. Биография. М.-Л.: Мысль, 1965. 80с.

131. Макогоненко, Г.П. Радищев и его время. М.: Госполитиздат, 1956. 180с.

132. Манфред, А.З. Великая французская революция. М.: Госполитиздат, 1956. -286с.

133. Манфред, А.З. Жан-Поль Марат и его произведения // Жан Поль Марат. Избранные произведения. М.: Молодая гвардия, 1956. - С.7- 69.

134. Манфред, А.З. Максимилиан Робеспьер. М.: Госполитиздат, 1958.- 48с.

135. Манфред, А.З. Три портрета эпохи Великой французской революции М.: Мысль, 1978. 438с.

136. Марасинова, Е.Г. Государственная идея в России первой четверти XVIII в. (К истории формирования понятий и терминов) // Европейское просвещение и цивилизация в России. М.: Наука, 2004. С. 129-160.

137. Маркарян, Э.Б. Философско—методологические проблемы анализа науки. Ереван: Изд-во Ереван, ун-та, 1987. 211с.

138. Матковская, И.Я. У истоков революционной нравственности (А.Н. Радищев: проблема революционного подвига) // Вопросы философии. 1975. №1. С.138-147.

139. Миллер, Г.Ф. Избранные сочинения. М.: Наука, 1990. 448с.

140. Милюков, П.Н. Главные течения русской исторической мысли. СПб.: Аверьянов, 1913. 678с.

141. Милюков, П.Н. Из истории русской интеллигенции. СПб.: Тип. Сытина, 1903. 308с.

142. Милюков, П.Н. Национальный вопрос: происхождение национальности и национальный вопрос в России. М.: ГПИБ, 2005. 158с.

143. Милюков, П.Н. Очерки по истории русской культуры. М.: Сабашниковы, 1918. -850с.

144. Никишов, Ю.М. Мудрость Радищева // Исследования и комментарии. Тверь: Изд-во Тверского гос. ун-та, 2001.- С. 13 26.

145. Николаев, Г.А. История русского языка: Стилистика. Текст Казань: Изд-во Казанского университета, 1992. - 156с.

146. Ничик, С.Ю. Феофан Прокопович. Л.: Мысль, 1979. 191с.

147. Новиков, НИ. Избранные сочинения. М.-Л.: Тип. Изд-ва Академии наук СССР, 1951.- 744с.

148. Пайпс, Р. Россия при старом режиме. М.: Захаров, 2004. 491с.

149. Пантин, И.К., Плимак, Е.Г., Хорос, В.Г. Революционная традиция в России. М.: Мысль, 1986. 343с.

150. Панченко, A.M. Русская культура в канун петровских реформ: В 5 тт. T.III. Л.: Наука, 1984. -205с.

151. Парсамов, B.C. Декабристы и французский либерализм. М.: Наука, 2001. -315с.

152. Петров, М.К. Историко-философские исследования. М.: РОССПЭН, 1996. -511с.

153. Петров, М.К. Социо-культурные основания развития науки. М.: Наука, 1992. 232с.

154. Петров, М.К. Язык. Знак. Культура. М.: Эдиториал, 2004. 328 с.

155. Пиксанов, Н.К. Масонская литература // История русской литературы. T.IV. М.-Л.: Госполитиздат, 1947. 540с.

156. Платонов, С.Ф. Лекции по русской истории. М.: Летопись, 2000. — 740 с.

157. Плохое, В.Д. Традиции и общество. Опыт философско-социологического исследования. М.: Мысль, 1982. 217с.

158. Плимак, Е.Г. Запретная мысль обретает свободу. М.: Наука, 1966. 304 с.

159. Плимак, Е.Г. Трагедия Радищева: Столетие «безумно и мудро» // Свободная мысль. 1991. №15. С.69-79.

160. Плимак, Е.Г. Традиция борьбы и исканий (Радищев, Чернышевский, Ленин) // Вопросы литературы. 1987. №11.-С. 130 — 160.

161. Покровский, М.Н. Русская история: В 3-х т. Т.З. СПб.: ACT, 2002. 365 с.

162. Полоцкий, С. Избранные произведения. М—Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1953.-281с.

163. Прокопович, Ф. Сочинения. М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1961. -502с.

164. Пыпин, А.Н. История русской литературы до XIX века: В 2-х т. СПб.: Изд-во И.Д. Сытина и К., 1903.-430 с.

165. Пыпин, А.Н. Масонство в России XVIII и первая четверть XIX в. М.: Век, 1997. 487с.

166. Рукшина, КС. Радищев и американская революция. Известия АН СССР. Серия литература и языки. Т.35. № 3. С.329-251.

167. Садовский, В.Н. Исследования по общей теории систем. М.: Прогресс, 1969.-520с.

168. Семенников, В.П. Очерки и исследования. М,—Пг.: Госиздат, 1923. 468с.

169. Соколов, А. С. Проблема социальной реальности в классической и марксистской философии. Петразоводск: Изд—во Петрозаводского гос. ун- та, 2002. 160с.

170. Соколов, В.В. Европейская философия XV — XVII веков М.: Мысль, 1984. -650с.

171. Соловьев, С.М. Сочинения. Книга VI. История России с древнейших времен. Т.10-11. М.: Мысль, 1991. 671с.

172. Социальная история России век IX- XVIII. М.: Наука, 1997. 500с.

173. Социальная философия. Словарь. М.: Академический проект, 2003. 649с.

174. Социологический словарь. Минск: Университетское, 1991. 528с.

175. Социология. М.: Мысль, 1990. 446с.

176. Социология: Учеб. для ВУЗов. М.: Гардарики, 2000. 271с.

177. Социология: Учеб. пособие. М.: Знание, 2004. 280 с.

178. Социология в России. М.: Изд-во Института социологии РАН, 1995. 695с.

179. Социология: Хрестоматия. М.: Гардарики, 2003. 524 с.

180. Старцев, А.И. Радищев: Годы испытаний: Очерки. 2-е изд., доп. М.: Сов. писатель, 1990. 426с.

181. Стенник, Ю.В. Эстетическая мысль в России XVIII в. // Русская литература XVIII века в ее связях с искусством и наукой. Л.: Наука, 1986. С.37-52.

182. Степин, B.C. Научное познание и ценности техногенной цивилизации// Вопросы философии. 1989. №1. С.3-19.

183. Сумароков, A.JI. Избранные произведения. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1958. 500с.

184. Сухомлинов, М.И. Радищев — автор «Путешествие из Петербурга в Москву». М.: Тип. Императорской акад. наук, 1883. 147с.

185. Татищев, В.Н. Избранные произведения. Л.: Наука, 1979. 464с.

186. Татищев, В.Н. История российская: В 10 тт. Т. I. M.-JL: Изд-во Академии наук СССР, 1962. -462с.

187. Толочко, А. «История Российская» Василия Татищева: источники и известия. Киев: Критика, 2005. 543с.

188. Тредиаковский, В.К. Избранные произведения. М. JL: Изд-во Академии наук СССР, 1963.-500с.

189. Успенский, Б.А. Краткий очерк истории русского литературного языка (XI -XIX вв.). М.: Гнозис, 1994. 239с.

190. Успенский, Б.А. Россия и запад в XVIII в. // История продолжается: изучение XVIII века на пороге XXI века. М.-СПб.: Азбука, 2001. С. 375-416.

191. Федотов, Г.В. Певец империи и свободы // Пушкин в русской философской практике. М.: Наука, 1990. 450с.

192. Ферреолъ, Ж. Социология: Терминологический словарь. СПб.: Питер, 2003.- 159с.

193. Флоровский, Г. Избранные богословские работы. М.: Алетейя, 2000. 300с.

194. Флоровский, Г. Из прошлого русской мысли. М.: Аграф, 1998. 431с.

195. Флоровский, Г. Пути русского богословия. Киев: Путь к истине, 1991. -600с.

196. Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1989. 815с.

197. Французское просвещение и революция. М.: Наука, 1989. 272с.

198. Фролов, И.Т. Избранные труды: В ЗТ. Т.1.: Жизнь и познание. М.: Наука, 2002. 463с.

199. Хоркхаймер, М. Адорно, Т. Диалектика Просвещения. Философские фрагменты. М., СПб, Медиум. Ювента, 1997. 312с.

200. Шпет, Г.Г. Очерки развития русской философии. Пг.: Госиздат, 1922. -815с.

201. Шторм, Г.П. Потаенный Радищев. Вторая жизнь «Путешествия из Петербурга в Москву». М.: Сов. Писатель, 1968. 464с.

202. Штранге, М.М. Демократическая интеллигенция в России в XVIII в. М.: Наука, 1965.-306с.

203. Штранге, М.М. Русское общество и французская революция. 1789- 1794. М.: Изд-во АН СССР, 1956. 140с.

204. Щербатов, М.М. О повреждении нравов в России князя М. Щербатова и путешествие А. Радищева. М.: Наука, 1985. 174с.

205. Щербатов, М.М. Неопубликованные произведения. М.: Соцэкгиз, 1935.-215с.

206. Эйделъман, Н.А. Пушкин и декабристы. М.: Художественная литература, 1979. 422с.

207. Эйзенштадт, Ш.Н. Революция и преобразование обществ. М.: Наука, -408с.

208. Юдин, Э.Г. Системный подход и принцип деятельности: методологические проблемы современной науки. М.: Наука, 1978. 319с.

209. Andrews, Е. Maksimova, Е. Semiospheric translations: A key to modeling translation /E.Andrews, E.Maksimova// Sign system studies.-2008. Vol. 36. Issue 2. P. 259-269.

210. Belchikov, Yu. Academician V. Vinogradov ( 1895 1869). Traditions and innovation in Russian language science /Yu.Belchikov// M.: Vyshaya Shkola Publishers, 2004. P. 150-153.

211. Burmistrov, K. Endel, M. The place of Kabbalah in the doctrine of Russian freemasons/K. Burmistrov, M. Endel//Aries.- 2004. Vol. 4. Issue 1. P. 27-68.

212. Donskih, O.A. Russian Philosophy as an Expression of Russian National Consciousness/O.A.Donskih // School of Philosophy. Linguistic and Bioetichics Monash University 25 June 2001 (manuscript).

213. Ionov, N.I. Women and Power in Russia/N.I. Ionov // History and prospects Russian studies in history. Vol 40. № 3. Winter 2001 - 2002. P. 15 - 34.

214. Kharkhordin, O. What is the state? The Russian concept of gosudarstvo in the European context/O.Kharkhordin // History and theory.- May 2001. Vol. 40. Issue 5. P. 206 240.

215. Kurochkina, IN. The formation of Behavioral Culture in Russian Society of the second half of Eighteenth century/I.N.Kurochkina // Russian studies in History.- Vol. 42. №1. Summer 2003. P.9 27.

216. Levitt, M. The Polemic with Rosseau over Gender and sociability in E.S. Urusova s Polion (1774) /M.Levitt // Russian Review.- Oct 2007. Vol. 66. Issue 4. P. 586-601.

217. Madariaga, I. Catherine the Great /LMadariaga// History Today.- Nov. 2004. Vol. 51. Issue l.P. 126-128.

218. Obirek, S. AndrzeJ Walicki. Idea wolnosci u mysliceli rosyiskich Krakow: Wydawnctwo UJ, 2000. 324 p. /S.Obirek// Russian Review.- Oct. 2005. Vol. 64. Issue 4. P.689-725.

219. Parker, H.T. The cult of antiquity and the French revolutionaries /Н.Т. Parker// A study in the development of the revolutionary spirit Chicago, Illinois: The University of Chicago press, 1937.

220. Rigney, A. Icon and Symbol: The Historical Figure Called Maxime Robespierre /A.Rigney// From Representing The French Revolution: Literature. Historiography and Art Edited by James A. W. Hefernan. et al. Hanover: University Press of New England, 1992.

221. Shiedley, W.E. Hamlets and hierarchy/W.E. Shiedley // Peace Review.-December 1999. Vol. 2. P. 243 249.

222. Vlasenko, K.I. On the national character of Russian Philosophy/K.I. Vlasenko // Russian Studies in Philosophy .- Winter 2004. Vol. 43. Issue 3. P. 65 80.

223. Волъперт, Л.И. «. .Бессмысленный и беспощадный.» (Пушкин и Жермен де Сталь о фанатизме). Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.ruthenia.ru /volpert/ articles/ stal 7 txt. htm. Дата доступа: 14. 08. 08.

224. Волъперт, Л.И. «Пушкин и Шатобриан». Электронный ресурс. http://www.utoronto.ca/tsq/l8/uo/pert 18.shtml. Дата: 18. 12. 08.