Общественно-политическое развитие Ингушетии в конце XIX - начале XX века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Матиев, Тимур Хусенович

• Матиев, Тимур Хусенович
• кандидат исторических наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Матиев, Тимур Хусенович

Введение.

Глава 1. Общественно-политическая ситуация в Ингушетии в конце XIX -первые годы XX века.

1.1. Административно-территориальное и социально-экономическое положение Ингушетии в конце Х1Х-первые годы XX века.

1.2. Ингушетия в период революции 1905-1907 гг.

Глава 2. Ингушетия между двумя революциями (1907-1917 гг.).

2.1. Социально-политическая ситуация в Ингушетии после поражения первой русской революции.

2.2. Ингушетия накануне и в годы Первой мировой войны.

Глава 3. Ингушское общество в период гражданской войны.

3.1. Рост национального движения в 1917-1918 гг.

3.2. Ингушетия в гражданской войне - крах умеренных и большевизация.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Общественно-политическое развитие Ингушетии в конце XIX - начале XX века»

Актуальность темы исследования.

Новая и новейшая история Северного Кавказа насыщена многочисленными драматическими событиями и процессами, оказавшими существенное влияние на развитие как самого региона, так и всей страны. Особенно это относится к периоду начала минувшего века, вместившему в себя три революции, гражданскую войну и фактическую смену общественно-экономической формации.

Так как большая часть XX столетия прошла под знаком и жесткого контроля идеологии над исторической наукой, то освещение сложных и драматических событий, связанных с бурными потрясениями начала века и сменой политического режима в регионе, не могло не испытывать на себе сильного влияния политической конъюнктуры.

Это не значит, что в советское время вопросы, которые мы исследуем в предлагаемой работе, не разрабатывались, либо разрабатывались недобросовестно. В то же время такие аспекты, как формирование и развитие горского некоммунистического движения, его роли в политических и культурных процессах в крае, подлинные причины успеха большевизма у широких горских масс в той же Ингушетии (в частности, - соотношения в сумме этих причин заслуг талантливой большевистской агитации и грубых просчетов антибольшевистских сил); влияние религиозного фактора в организации национально-освободительного движения и сам характер участия горских народов в революции и гражданской войне как борьбы за национальное освобождение, явно освещались недостаточно, либо разрабатывались тенденциозно. Более того, такой аспект, как национально-освободительная борьба горских народов, в том числе ингушского, являющаяся важнейшим элементом общественно-политического развития региона в рассматриваемый в данном исследовании период, остается весьма слабоизученным. Наконец, в советской традиции с середины 30-х гг. рассмотрение событий в Ингушетии как таковой постоянно подменялось включением его в комплекс изучения истории Чечено-Ингушетии в целом. Конечно, культурная, этническая, политическая, наконец, географическая взаимосвязь между Ингушетией и Чечней, а значит и их историей, велика. Однако целиком и полностью отождествлять Ингушетию и Чечню и впадать в другую крайность - игнорирование специфики самой Ингушетии — является не меньшей ошибкой.

Целью предлагаемого исследования является рассмотрение важнейших моментов общественно-политического развития Ингушетии в конце XIX начале XX века. В соответствии с этой целью в исследовании ставятся следующие задачи:

• анализ основных событий общественно-политического развития края в рассматриваемый период;

• оценка влияния, оказанного культурными, национальными и социально-экономическими процессами в самой Ингушетии на общественно-политическое развитие;

• определение воздействия аналогичных процессов в соседних областях Северного Кавказа и Закавказья;

• установление связи событий в регионе с развитием ситуации в России в целом;

Объектом исследования является развитие общественно-политической ситуации в Ингушетии как составной части переживающей бурные политические перемены России.

Предметом исследования выступают условия и факторы, которые оказывали влияние на эволюцию общественной жизни Ингушетии, рассмотрение и анализ новых тенденций в оценке ее истории в конце XIX — первые два десятилетия XX вв.

Научная гипотеза диссертации состоит в том, что проведение комплексного исследования общественно-политической и социально-экономической эволюции Ингушетии в конце XIX - начале XX веков, тенденций развития политической ситуации на Северном Кавказе позволит во многом переосмыслить теоретико-методологическую и политическую оценку сложных социальных и геополитических процессов на Юге России в указанный период. На этой основе появится возможность привести объективное историческое исследование проблемы участия Ингушетии в общественно-политической жизни региона и страны в минувшем столетии, его месте и роли в истории республики и ее народов в целом.

Методологической базой исследования являются различные методы, формировавшиеся вместе с существующими теоретическими разработками

Метод сравнительного анализа позволил сопоставить общественно-политические, социально-экономические и культурные процессы в Ингушетии и соседних областях Северного Кавказа и Российской метрополии

Нормативно-ценностный подход, использованный для анализа политики царизма и порожденного ею национально-освободительного движения дает нам основание полагать, что режим, установившийся на Кавказе после его присоединения к России руководствовался в своих действиях не общечеловеческими, или даже христианскими ценностями и нормами, а категориями подверженных широкому толкованию «державных интересов»,

Проблемно-хронологический метод дал возможность рассмотреть в хронологической последовательности процессы общественного, экономического и культурного развития Сунженского отдела Терской области с конца XIX в. по 1905 г., Назрановского округа Терской области с 1905 по 1917 гг., Назрановского (Ингушского) округа Терской области (республики) в 1917-1920 гг.

Историко-системный метод позволил систематизировать и оценить накопленные фактические данные с конца XIX в. по начало 20-х гг. XX в., комплексно изучить конкретно-исторические события, происходившие в Ингушетии, проследить их причинно-следственные связи.

В исследовании использованы эмпирические данные и теоретические наработки, сделанные в рамках таких дисциплин, как история, политика, этнология, этнография.

Источниковая база диссертации основана на широком круге материалов, включая архивные. Несмотря на то, что драматические события 90-х гг. в регионе Северного Кавказа привели к утрате одних материалов, хранившиеся в местных архивах (в особенности это относится к архивам бывшей Чечено-Ингушетии, очень сильно пострадавшим в ходе военных действий в чеченской республике) и затруднили доступ к другим, мы постарались разрешить эти объективные затруднения путем обращения к фондам общефедеральных архивов. В работе использованы материалы фондов Государственного Архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского Государственного Архива Военно-Морского Флота (РГАВМФ), Российского Государственного Архива социально-политической истории (РГАСПИ) Российского Государственного Военного Архива (РГВА), Российского Государственного Военно-Исторического Архива (РГВИА). При этом некоторые архивные материалы,- в частности, касающиеся некоторых аспектов политики Добровольческой армии на Кавказе, а также взаимоотношений ингушского национального движения и большевиков в 1918-1919 гг.,- использованные в данной работе, ранее в доступной литературе, посвященной данной проблематике, не встречались1. Широко привлекались в ходе исследования различные сборники документов и материалов, посвященные как общественно-политическим процессам рассматриваемого периода в России в целом, так и месту и роли в них Северного Кавказа и Ингушетии в частности, издававшиеся как в советский период, так и в последние годы.2

Большую помощь в написании диссертации оказали работы мемуарного характера, принадлежащие перу деятелей как большевистского движения (Левандовский М.К., Элердов В.В. и др.)3, так и противников последнего, причем не только лидеров антибольшевистских сил (мемуары П.Врангеля, А.Деникина, П.Милюкова)4, но и их сторонников, непосредственно вовлеченных в события революции и гражданской войны на Кавказе (Д.Скобцов, и др.)-5

Наконец ценнейшим источником являются материалы периодической печати, как центральной, так и местной, издававшейся в рассматриваемый период. При этом, в отличие от советской исторической традиции, делавшей упор на максимальное использование отвечающих ее установкам материалов периодики тех лет, с одновременным нередким игнорированием публикаций, противоречащих этим установкам, мы старались использовать как можно полнее материалы и дореволюционной печати (как либеральной, так и официально-консервативной)6, и периодических изданий, выходивших после 1917 г., вне зависимости от того поддерживали они советский режим7 или относились к нему критически.8

Степень разработанности проблемы. Следует отметить, что в предыдущие годы издано большое количество разнообразной литературы, касающейся отдельных аспектов рассматриваемой темы. Однако почти во всех этих изданиях в качестве главного объекта рассмотрения выступает Северный Кавказ в целом, а в лучшем случае — Чечено-Ингушетия. Работы, посвященные непосредственно Ингушетии конца XIX - начала XX вв., весьма немногочислены и относятся, главным образом, к 20- началу 30-х гг. прошлого столетия. Так, на всем протяжении работы ценным источником информации служили для нас труды Г.К.Мартиросиана, которые являются не только библиографическим фактом, но и ценным источником, будучи написаны спустя непродолжительное время после рассматриваемых нами событий.9. Эта характеристика может быть отнесена и к ряду других изданий, вышедших в эти же годы, хотя и посвященными более узким, преимущественно экономическим вопросам (например работа М.Л.Тусикова,)10.

В 20-начале 40-х гг. прошлого века выходят и другие работы, посвященные таким аспектам рассматриваемой темы, как проявления на Северном Кавказе вообще и в Чечено-Ингушетии революции 1905-1907 гг. (труды Н.Г.Буркина, С.К.Бушуева)11, события Октябрьской революции и гражданской войны в крае (исследования И.Разгона, Я.Ратгаузера,

10

И.Борисенко, Н.Янчевского и др.) Достоинством этих трудов, вышедших в первые годы и десятилетия существования Советской власти, является сравнительно полная картина событий, даваемая авторами и отсутствие того предвзятого отношения к отдельным народам региона, в первую очередь — к ингушскому, которое возникло в годы сталинизма и привело к искажению и замалчиванию их роли в истории края.

Бороться с последствиями подобного подхода, доминировавшего в отечественной историографии с середины 40-х до середины 50-х гг. XX в. пришлось авторам более поздних исследований, среди которых большую часть составляют теперь ученые восстановленной в 1957 г. Чечено-Ингушетии и других республик Северного Кавказа. Из работ 60-х первой половины 80-х гг. следует отметить труды по экономической истории края в дореволюционный период (исследования В.П.Гриценко, Б.Х.Ортабаева, Г.А.Горчхановой и др.)13, проблемам общественного развития региона при царизме (работы А.И.Хасбулатова, Л.Н.Колосова, А.К.Джанаева, Ш.М.Магомедова, Э.Д.Мужухоевой)14, в ходе революционных событий 1917 г. и послеоктябрьский период (труды Д.З.Коренева, С.Д.Кулова, А.Ф.Носова, Л.А.Этенко и др.)15. Пристальному изучению подвергается история гражданской войны в крае, событиям которой посвящены работы М.А.Абазатова, З.А.Гойговой, Р.Гугова, М.С.Тотоева, А-К.М.Исрапилова, М.Аушева и др.)16. В 70-80-х гг. выходят и фундаментальные работы обобщающего плана как по истории региона, так и те, объектом изучения которых является Чечено-Ингушетия в дореволюционный и советский период.17

Несмотря на сильное, а часто и определяющее влияние на концепцию и стиль изложения подавляющего большинства вышеназванных авторов господствовавшей идеологии, акцентировании внимания на роли большевистских организаций, нередко тенденциозную оценку деятельности всех некоммунистических сил в регионе, а также явную недооценку антиколониальной и национальной составляющей в местном общественном движении (не говоря уже о религиозном факторе) большинство этих работ все же являлись весомым вкладом в изучение многих аспектов истории Северного Кавказа и конкретно Чечни и Ингушетии в конце XIX- начале XX вв. Особенно это относится к добросовестному подбору статистических материалов, обработке доступных и разрешенных идеологическими инстанциями к публикации архивных материалов и т.д. Таковы работы Л.Н.Колосова, Э.Д.Мужухоевой, - о предреволюционном состоянии края, З.А.Гойговой, Р.Х.Гугова, М.А.Абазатова - о гражданской войне на Тереке,

В последние полтора десятилетия также вышел ряд работ, посвященных тем или иным аспектам рассматриваемой нами темы. При этом изменение политической обстановки в стране, отмена идеологического контроля над наукой сыграли положительную роль в начале процесса переосмысления прежних догматических подходов и замены их новыми, более соответствующими требованиям современной исторической науки. Это в первую очередь относится к истории колонизации Кавказа, которую в той или иной степени рассматривают под современным историческим углом зрения такие авторы, как С.Каспэ, Я.Гордин и др., чьи работы вышли в свет в

1Я последние годы . Определенная эволюция наблюдается и в подходе к событиям революции и гражданской войны на Северном Кавказе в современных исследованиях, авторы которых больше внимания стали уделять таким важным факторам этих процессов в регионе, как антиколониализм, пробуждение национального самосознания и религиозный аспект. Таковы работы Т.М.Музаева, М.А.Магомедова, Ж.Ж.Гакаева, Т.Х.Муталиева.19

Кроме того, более объективному и полному изучению проблемы способствует опубликование в последующие годы в России трудов непосредственных очевидцев и участников событий интересующего периода, включая деятелей белой эмиграции, а также исторических трудов русской лл эмиграции XX века вообще.

Научная новизна работы состоит в том, что впервые в отечественной литературе проблема общественно-политического развития Ингушетии в первой четверти XX века, являющейся одним из наиболее важных и насыщенных событиями периодов ее истории в целом, рассматривается как комплексная проблема с акцентированием внимания на освободительной борьбе горских народов в роли важнейшего элемента социально-политического процесса на основе архивных документов, воспоминаний очевидцев, новых публикаций в отечественной научной и публицистической периодике.

Основные положения, выносимые на защиту, сводятся к следующему:

• в начале XX века Ингушетия являлась колонией Российской империи, которая несмотря на сравнительную с другими областями региона (Северо-Западный Кавказ, Чечня и Дагестан) «добровольность» присоединения (хотя этот термин носит для любой колонии весьма условный характер) подвергалась особенно жесткому давлению военно-колониального режима, установленного в конце XIX в. на Кавказе. Прямым следствием проведения такой политики властей стали земельный голод и связанные с ним национальные противоречия, а также культурная и образовательная отсталость, что, в свою очередь, привело к падению жизненного уровня, росту нищеты и вынужденных миграций, всплеску преступности.

• важнейшим итогом подобной политики властей стала психологическая готовность горских масс и значительной части имеющей среди них влияние нарождающейся горской элиты поддержать любые политические силы, которые предложат приемлемый выход из создавшейся ситуации и четко продемонстрируют политическую волю к реализации мер по такому выходу;

• то, что такими силами в представлении большей части ингушского общества стали большевики, объясняется как умело организованной пропагандистской работой со стороны последних, так и грубыми ошибками и некомпетентностью в национальной политике их противников в гражданской войне, чьи действия полностью дискредитировали всякое антибольшевистское движение, умеренные представители которого с момента падения монархии и до начала гражданской войны в Ингушетии имели здесь очень сильные позиции; • в то же время , было бы неверно сбрасывать со счетов и высокую готовность самих ингушских масс в силу целого ряда объективных обстоятельств воспринять и поддерживать лозунги, которыми оперировали большевики и часть из которых они проявили готовность реализовать в первые месяцы своего нахождения у власти в регионе. Практическая значимость работы. Работа может быть использована в научно-исследовательской работе, в лекционных курсах по истории Ингушетии и Северного Кавказа, спецкурсах по истории колониализма, национально-освободительных движений, этнонационализма, проблемам революции и гражданской войны в России.

Структура исследования состоит из введения, трех глав, заключения, примечаний, списка источников и литературы.

Диссертация обсуждена на заседании кафедры отечественной истории исторического факультета Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М.Бербекова.

Апробация работы. Ряд основных положений данного исследования отражены в научных публикациях автора и выступлениях на научно-практических конференциях по данной теме в Пятигорске (2000 г.), Ставрополе (2001 г), Нальчике (2003 г)

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Матиев, Тимур Хусенович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В предлагаемом исследовании нами сделана попытка рассмотреть и проанализировать некоторые ключевые события и явления общественно-политической жизни Ингушетии в конце XIX первые два десятилетия XX века.

За 20 с небольшим лет последнего века второго тысячелетия Ингушетия, как и вся Россия, пережила немало тяжелейших испытаний и в то же время, сделала большой скачок в своем общественно-политическом развитии. Последствия этого скачка, равно как и его механизмы, трудно оценить совершенно однозначно. С одной стороны, народ, еще в начале века находившийся под гнетом военно-колониального режима, лишенный даже подобия государственности (хотя бы в административном плане), удушаемый в тисках земельного голода и обескровленный постоянными межнациональными столкновениями, наконец, стоявший по уровню общественного развития на стадии родоплеменного устройства, всего лишь двадцать лет спустя добился очень многого. Был разрешен, хотя и не до конца, земельный вопрос, значительно снята острота тесно связанных с ним национальных противоречий, сделаны серьезные шаги к развитию системы образования. В Ингушетии сформировалась довольно многочисленная прослойка национальной интеллигенции, управленческих кадров - т.е. тех, кто составляет национальную элиту. Наконец, уже вскоре ингуши обретут государственность, войдя на правах округа в Горскую республику, в руководящем звене которой они будут представлены весьма достойно. При этом каково бы ни было отношение к советской системе, невозможно не признать, что главным условием разрешения или, по меньшей мере, значительного смягчения всех вышеупомянутых проблем, стоявших перед Ингушетией в начале XX века, стала победа российской революции октября 1917 г.

Но за эти достижения была заплачена немалая цена. Разорение большей части ингушской территории, особенно на плоскости, в ходе военных действий 1918-1920 гг.; немалые жертвы как среди участников боев, так и гражданского населения; наконец, - вынужденная эмиграция (самая большая со времен переселения части населения в Турцию в 60-е гг. XIX в, хотя и уступающая ей по масштабам во много раз) значительной части военной, политической и культурной элиты, - все это объективно подрывало и без того достаточно ограниченный исходный потенциал новой ингушской государственности. И эти потери - также результат все той же революции и событий, которые она повлекла за собой.

Таким образом, ключевыми событиями в общественно-политической жизни Ингушетии, как и всей страны в рассмотренный нами период, безусловно, стали революция 1917 г. и гражданская война 1918-1920 гг.

Однако ни в коем случае нельзя недооценивать и события предшествующих лет, которые, в сущности и явились долгой прелюдией к взрыву 1917-1920 гг. последствием которых и стало столь стремительное и глубокое вовлечение Ингушетии в общероссийский процесс революционных потрясений.

С самого начала XX века (и даже с еще более ранних времен - чуть ли не с момента установления колониального режима на Северном Кавказе) царская администрация пыталась решить невыполнимую задачу. С одной стороны - инкорпорация даже не пограничной, а в принципе - внутренней колонии, каковой являлась Ингушетия и весь Северный Кавказ, после присоединения зажатый между метрополией и ее закавказскими владениями, а -с другой - желание законсервировать строй и уклад горских народов (по крайней мере тех, в том числе ингушей, кого причислили к неблагонадежным) на примитивном уровне с последующей либо ассимиляцией, либо каким-то иным «растворением» этого «неблагонадежного элемента», для чего желательно было как можно дальше держать его от передовых технических, культурных, общественно-политических достижений. Но это невозможно было для России, которая в силу экономических, политических, наконец, географических факторов не могла изолировать и превратить в резервации местности, населенные теми или иными северокавказскими народами.

Попыткой создания подобных резерваций как раз было основание укрепленных линий казачьих станиц, но оно не могло решить проблему без целенаправленного форсированного сокращения населения горных областей, «полузадушенных» этими линиями. Но такое форсированное сокращение проще называется геноцидом, а на открытое проведение этой политики царский режим не пошел, - возможно, не столько из гуманизма, сколько из-за противоречий в самой российской политике конца XIX - начала XX вв. и борьбы различных мнений.

Альтернативой были лишь предложенные еще при Александре II меры по уравниванию в правах населения Терской области и введению единого гражданского управления, но они посягали на привилегированное положение казачества, а к такому решению проблемы власть не была готова чисто мировоззренчески, психологически. К тому же в условиях общероссийского отката и реакции при Александре III и раннем Николае II эти инициативы были похоронены уже в рамках всего режима 60-70-х гг. Ситуация с подвешенным состоянием всех важнейших проблем области (а наиболее остро все они как раз и проявились в Ингушетии),их умышленной и неумышленной консервацией привела к резкому осложнению ситуации в годы революции 1905-1907 гг. Но даже сделанные тогда режимом уступки и в масштабах страны, и в масштабах области и непосредственно Ингушетии (прежде всего создание Назрановското округа и выведение ингушей из-под произвола военной администрации) не стали коренным изменением общей политики и с лихвой компенсировались усилением репрессий.

Главной и насущнейшей проблемой вместе с неопределенностью административного статуса оставалась для Ингушетии первой четверти XX века земельная проблема. Именно земельный голод, терзавший ингушей накануне революции 1917 г. так же, как и в первые годы века, был прямым следствием упомянутого выше неравноправия коренного и пришлого населения и в свою очередь порождал другие острейшие проблемы рассматриваемого периода - национальную и проблему преступности. Неслучайно, что активное участие ингушей во всех региональных и общероссийских общественно-политических потрясениях этих лет от революции 1905-1907 гг. и движения абречества до формирования добровольческих частей для участия во внешних войнах России и, наконец, революционных событиях 1917 г. и гражданской войне - во многом обусловливалось именно экономическими, прежде всего земельными трудностями.

Именно неумение и нежелание прежних властей по-настоящему (а не декоративно либо половинчато, как в случае с Абрамовской комиссией или примирительными съездами) решать эти вопросы толкнуло нарождающуюся ингушскую общественно-политическую элиту на союз с большевиками, а часть ее — в ряды большевистской партии.

Это особенно важно в свете долгие годы насаждавшегося представления о «красной Ингушетии», чуть ли не тотальной большевизации ингушей и т.д. Уже советская историография не могла отстаивать эту идею до конца без ущерба для марксистко-ленинских постулатов о пролетарской революции -пролетариата в ленинском и тем более марксистском понимании в Ингушетии фактически не было, как не было, собственно говоря, и промышленности. Искать же корни пробольшевистского уклона (особенно с конца 1918 г.) значительных масс ингушского населения в национально-освободительном движении было со времен Сталина крамольным шагом - «отец народов» строил свою империю и ненужные аллюзии были во вред такому строительству. На наличие же в ингушском и общекавказском освободительном движении религиозной составляющей (участие видных шейхов и мулл в освободительном движении как до революции, так и в дни гражданской войны; формирование шариатских «полков» и «колонн» для борьбы на стороне большевиков, временный союз красных с эмиратом Узун-Хаджи в 1919 г.) было проблематично обращать пристальное внимание на всем протяжении существования Советской власти и господства КПСС в исторической науке. Это же относится и к сугубо конкретным результатам в виде наделения землей и снятия фактической блокады укрепленными линиями горной Ингушетии, которых ждали (и в значительной мере, надо признать, дождались) очень многие рядовые ингушские селяне (если не большая их часть), берясь за оружие и сражаясь за красных.

Наконец, объективный учет значения ошибок противников большевизма на Кавказе в успехе красных в Ингушетии также не рассматривался как способ объяснения причины резкого полевения ингушской массы и падения влияния ингушских умеренных; чьи позиции были очень сильны до конца 1918 г. и смертельный удар которым нанесли не столько большевики с их, несомненно, умелой пропагандой и взвешенной, пусть и на самых первых порах, аграрной и национальной политикой, сколько Добровольческая армия, пришедшая сюда в феврале 1919 г. не как освободитель, а как завоеватель.

В целом, роль умеренного горского освободительного движения, которое с 1917 по 1920 гг., опираясь на закавказские демократии, выступало как с антибольшевистских, так и с антиденикинских позиций, видя будущее Северного Кавказа как независимой демократической федерации или конфедерации, в событиях на Кавказе и в России, еще ждет своего исследователя, поскольку в данной работе затронуты лишь те его аспекты, которые напрямую касаются Ингушетии. Идеи этого движения, опередившие свое время и похороненные победой большевизма в гражданской войне, сегодня в новых исторических условиях представляют особый интерес.

Какими бы не были причины вовлечения ингушей в гражданскую войну, роль их в победе красных на Кавказе, что признается и советской (несталинской) историографией, и участниками событий того времени как с той, так и с другой стороны, была очень велика. Большевистский режим был установлен в регионе и-началась новая, советская эпоха развития Ингушетии.

Как уже отмечалось выше, первые шаги Советов в крае, в целом и основном оправдывали надежды и чаяния ингушской бедноты и в целом основной части ингушского общества. Свою роль (и очень важную) здесь, безусловно, сыграли и личные качества большевистских наместников на юге России - Орджоникидзе и Кирова, их гибкость, знание местной специфики, политический и пропагандистский талант. Нельзя забывать и того, что помимо особого отношения к национальным окраинам вообще, характерного для стиля ленинской внутренней политики, установление большевистского режима в Ингушетии совпало по времени с фактическим завершением гражданской войны в стране и началом корректировки курса партии после X съезда РКП(б) и провозглашения НЭПа. Это также помогло избежать масштабных эксцессов, которые были бы неизбежны при долговременном ведении политики «военного коммунизма» в регионе, равно как и меньшее влияние религии в Ингушетии по сравнению, допустим, с Чечней и Дагестаном, где несмотря на довольно осторожную позицию, занятую большевиками в те годы по отношению к исламу, избежать крупных восстаний с мощной религиозной составляющей не удалось.

Подводя итог, есть соблазн назвать начало 20-х годов - период строительства Горской АССР, фактического равноправия горских народов с другими народами Советской России, заметного материального и культурного сдвига к лучшему в их жизни (особенно в сравнении с предыдущими годами) -золотым веком Ингушетии XX столетия, а может и всей ее истории. То как развивалась ее ист<эрия до этого периода и, к сожалению, то, как она повернулась после, вроде бы дает определенные основания для такой формулировки. Но нельзя забывать, что вместе со всеми достижениями этих лет, были заложены основы для последующих трагических потрясений ингушской истории XX века. Логика развития общественно-политических процессов, расклад политических сил на конкретном этапе исторического развития, объективные условия и реалии тогдашней жизни ингушского общества предопределили выбор сделанный большей его частью в событиях гражданской войны в России. Но при всех достоинствах этого выбора он предрешил дальнейшее развитие Ингушетии в условиях глубоко антидемократической, репрессивной, предрасположенной к тоталитаризму и «заболевшей» его тяжелейшей формой уже вскоре общественно-политической системы.

Господство этой системы принесло Ингушетии и ее народам в XX веке самые тяжелые испытания за всю ее историю. Последствия этих потрясений не изжиты до сих пор. Именно эти аргументы вынуждают нас быть особенно осторожными в однозначной оценке итогов общественно-политического развития Ингушетии в первой четверти прошлого века.

Данное исследование, конечно, не может претендовать ни на всеохватность, ни на исчерпывающую полноту разработки столь обширной и многогранной темы. Оно способно лишь выполнить роль одного из первых шагов к обрисованию общих контуров тех многообразных и противоречивых процессов, которые определяли направление общественного развития рассматриваемого региона в указанный период. Лишь подробное изучение деталей этого процесса (что невозможно сделать в одном исследовании), в том числе с привлечением недоступных пока источников может дать его более или менее законченную картину. Тем не менее, смеем надеяться, что и наша скромная работа послужит продвижению изучения этой проблемы в направлении объективного и максимально полного ее раскрытия с позиций современной исторической науки.

Введение.