Нравственно-регулятивная роль традиции в этнокультуре тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.01, доктор философских наук Абакарова, Райганат Магомедовна

• Абакарова, Райганат Магомедовна
• доктор философских наук
• 2003

Оглавление диссертации доктор философских наук Абакарова, Райганат Магомедовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1 СУЩНОСТЬ ЭТНОКУЛЬТУРНОЙ ТРАДИЦИИ $ 1. Этнокультурная традиция: функциональное определение и структура.

§ 2. Этнос и этнокультура. у 3. Этические основания этнокультурной традиции.

ГЛАВА 2. ФИЛОСОФСКО-ЭТИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ЭТНОКУЛЬТУРНОЙ ТРАДИЦИИ.

§ 1. Этнокультура как феномен самосознания этноса и его самоидентификации.

§2. Пол и культурный диалог как форма реализации этнокультурной традиции. 3. Традиция как формообразующий принцип культуры: адат и его фило-софско-этическая оценка.

ГЛАВА 3. ФОРМЫ РЕГУЛЯЦИИ И ВЫРАЖЕНИЯ ЭТНОКУЛЬТУРНОЙ ТРАДИЦИИ.

Семиотическое выражение этнокультурной традиции вербальное и невербальное.

§2. Этикет и егор егулятивная роль в этнокультуре.

§ 3. Эстетическое в этнокультурной традиции. $ 4. Синкретизм религиозно-правовых и нравственных норм.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Нравственно-регулятивная роль традиции в этнокультуре»

Актуальность темы исследования. Очертить проблемный круг исследований, в центре которых стоит культура, сложно. Сложность и многообразие тем не поддается никакой кодификации и, тем не менее, тенденция его расширения продолжает быть преобладающей. Естественное объяснение этой ситуации находится в самом предмете — культуре, одного из самых сложных явлений, порожденных человеком в процессе его жизнедеятельности. Но к этой сложности добавляется и то, что, как мало какие другие научные вопросы, объяснение культуры определено базовыми предпосылками философского, политического, религиозного, этического — вообще идеологического характера. Научное понимание всего того, что составляет жизнь культуры, неуловимо пронизывается идеологическими установками, пред-взятостями, порожденными социально-политическими пристрастиями, нередко ложится на почву конфликтов миросозерцательного происхождения, и в силу этого с трудом утверждает свое объективное значение. Но и сказанного не достаточно, чтобы объяснить в полной мере ситуацию в области наук в культуре и философии культуры.

Культура как сложно организованная система не пребывает в стабильном состоянии, а демонстрирует необычайно интенсивный динамизм. В ходе ее развития ускоряются темпы культурных процессов, с необыкновенной скоростью осуществляются трансформационные процессы, когда в пределах ограниченного исторического времени одни формы культуры с драматической резкостью уступают место вновь возникающим, несущим в себе совершенно отличные жизненные структуры с соответствующими им ценностями и формами культурных отношений. Сосуществующие демографические и социальные когорты, ближайшие родственные поколения в одной семье оказываются живущими в различных культурных пространствах, ориентируются на различные, не только не совпадающие, но нередко противоположные культурные ценности и стандарты, отличающимися культурными стилями жизни. Более того, перед каждым человеком современного общества в той или иной мере стоит проблема приспособления на протяжении его личной жизни к нескольким сменяющимся различным культурным стилям.

Не менее важным аспектом в понимании ситуации в современной культуре является и то обстоятельство, что существенно изменилась роль и соотношение факторов, влияющих на возникновение новых форм культуры и ее динамизм. Неизмеримо возросла роль техногенных оснований развития современной культуры и тип современного общественного производства. Если традиционные типы культуры определялись различными духовными или социальными признаками как культурообразующими факторами, что мы встречаем в теориях классической культурологии и философии культуры (И. Гердер, И. Кант, Н.Я. Данилевский, А. Тойнби, П. Сорокин, О. Шпенглер, Ф. Конечны, X. Ортега-и-Гассет и многие другие), то со второй половины XX века их место заняли факторы индустрии и техники: индустриальное, постиндустриальное общество, технотронное общество, компьютерная цивилизация, информационное общество и прочее (Ж. Фурастье, 3. Бжезинский, Д. Белл, М. Тоффлер, И. Маклюэн и другие). Каждое революционное научно-техническое открытие ведет к фундаментальным изменениям в культуре. Одной из выраженных тенденций в этих изменениях является эрозия духовного компонента, заменяемого суррогатными и упрощенными формами духовной жизни. При блеске технического совершенства современного общества, оно стоит перед угрозой потускнения духовных отношений. Осмысление этого факта породило тенденцию оценивать современное состояние культуры как кризисное, требующее восполнения ее гуманистического содержания.

Одновременно с влиянием научно-технического прогресса на развитие культуры оказывает столь же мощное воздействие и изменение в характере современного индустриального развития мира. Оно уже давно не ограничивается рамками индустриализации отдельных обществ или стран. Опирающееся на современную технику, ее информационные и энергетические основания промышленное развитие преобразует индустриальный облик мира, имеет глобальный характер. Последствия технологических инноваций в одной стране, в одной отрасли вызывает следствия и трансформации, охватывающие всю техносферу мира. Статусы территориального и политического суверенитета, национальной особенности становятся все более проблематичными в современном мире, где наднациональные приоритеты и регуляторы начинают играть ведущую роль. Прямым следствием этой ситуации стали изменения в культуре, в которой наблюдается стирание локальных, национальных, исторических особенностей и формирование вместо обусловленного ими культурного многообразия некоторой унифицирующей тенденции, под воздействием которой проступают очертания новой структуры, получившей именование глобальной культуры. Ее становлению сопутствуют драматические конфликты, в которых подвергаются угрозе исчезновения не только хрупкие культурные формы жизни малых этносов и обществ, не занявших прочные или лидирующие позиции в современном мире, но и культурная жизнедеятельностью народов и стран, имеющих глубокую историческую традицию и создавших сложные и богатые типы культур. Признание объективной неизбежности упрочения глобальной культуры, одновременно соединяется с критикой ее агрессивных тенденций, под воздействием которых гибнет многообразие культур, являющихся непреходящей ценностью человечества. Глобализация в сфере культуры является в значительной степени стихийным процессом, осуществляемом под воздействием современных экономических, социально-политических и техногенных факторов.

И, если говорить о необходимости следования каким-то регулятивным принципам в осмысленном иррационально предусмотренном развитии культуры, то они - эти принципы и регулятивы должны предусматривать такой процесс создания продуктивной глобальной культуры, который обеспечивает сохранение ценностей и поддержание жизненного статуса локальных этнокультур.

Культурологи и философы культуры по сути еще только фиксируют происходящие процессы, осмысливают их следствия в критическом или апологетическом плане. До серьезных исследований еще далеко, хотя посвященные им работы растут лавинообразно.

В настоящей диссертации нами сделана попытка преодолеть эту констатирующую парадигму, предложив вместо нее аналитическое исследование, в центре которого поставлена проблема культурной традиции. Стимулы для ее возникновения можно разделить на несколько групп.

Прежде всего, нас интересует вопрос о судьбах культур, порожденных многовековым существованием малых и локальных этносов, сумевших не только сохранить своеобразие своих культурных — духовных и материальных ценностей, образов жизни, ритуалов и обычаев, но в тесном общении с подобными и более мощными этносами выработать формы культурного взаимодействия, согласия и сосуществования. Эти более общие культурные формы не привели к культурной унификации и забвению своеобразия, но вместо этого, содействовали духовному, социальному и культурному развитию народов, принявших их в своем общении. Таким образом, перед нами стоит задача в контексте происходящих глобальных трансформаций культуры обратиться к проблеме культурной традиции и дать ее новую интерпретацию. В ней главное место занимает преодоление утвердившейся односторонности, при которой традиция мыслится как начало консервативное, охранительное, ведущее к навязыванию прежде живых, но ставших закостенелыми и косными, ценностей, останавливающих общества в их социальном и культурном развитии. Актуальным стало увидеть в традиции и то, что обеспечивает устойчивость, средства трансляции культурных ценностей, соединительное средство, обеспечивающих сохранение культурной целостности народа и общества и его исторического сознания. На традиции строится самоидентификация человека и общностей, в ней аккумулируется их культурная энергия, которая содействует дальнейшему развитию. Традиции и культурные инновации — две взаимодействующие тенденции в культурном развитии, без соблюдения гармонии которых невозможна бескризисная культурная перспектива.

В самой культурной традиции нас интересует ее структура. Только через постижение строения традиции, функций ее отдельных составляющих мы можем подойти к раскрытию феномена регулятивного характера традиции. Он видится не столько в предписаниях и внушаемых нормах должного, сколько во внутреннем этическом компоненте или связующем все элементы структуры традиции нравственном смысле сохраняющихся традиционных установлений. Чтобы раскрыть этический смысл традиции потребовалось отойти от абстрактных теорий и основать исследования на реальных фактах жизни тех народов и обществ, для которых культурная традиция стала решающим фактором их самосохранения и существования. Такой базой диссертационного исследования стали культурные отношения Дагестана, являющегося регионом уникального многообразия этносов, культур, языков и традиций.

Но актуальность темы обусловлена не только теоретически неразработанными вопросами культурной традиции. В ней есть и практические основания актуальности.

На пороге 21 века существуют этнокультуры, жизненное устройство, которых подчинено традициям и традиционному типу культуры, а не закону права. Здесь критерием духовности, подлинного человеческого существования служит некий духовный опыт, который не стимулирует, но даже может тормозит индивидуалистические искания личности, ее стремление войти в режим эгоистического самоутверждения.

Нравственность в таком случае не всегда соответствует принципу первенства индивидуальной жизненной стратегии , так как нравственное поведение (поступки) осуществляются в силу традиции или обычая, не всегда являясь следствием развитой духовной личности, если понимать духовность или духовную жизнь как попытку самореализации, поиска собственного понимания подлинного человеческого существования. А именно приоритет индивидуально - личностного лежит в основании современной культуры и является гарантом свободы как ее высшей ценности.

Свобода придает деятельности человека нравственное измерение, позволяет оценивать его этически. Для полноценного диалога, взаимодействия субъект с необходимостью должен обладать свободой. Нравственная оценка возможна только тогда, когда действующее лицо имеет свободу выбора: цели, способов и средств реализации. Здесь возникает вопрос о том, насколько совместимы и совместимы ли вообще свобода личности и традиционный тип этнокультуры. Эта проблема аналогична тому, насколько свободен танцор в фольклорном, хореографическом ганце, где характер танца определяется либо яркой личностью танцора, либо сам танец предстает как явление, в котором танцоры - всего лишь компоненты, составляющие общую картину танца. Возможно уникальное переплетение жестких рамок сюжета с яркой характерной личностью танцора. Как в театре, куда зрители ходят как на спектакль, так и на «актера». Только сочетание «актер»- спектакль ведет к успеху. Следовательно, мы стоим перед необходимостью учесть понятие этического в контексте смыслов традиционных культур.

Этнокультура не существует изолированно. Она утверждает и поддерживает себя в специфическом способе соотношения с родоплеменными культурами в полидиалоге. Диалог культур возможен как по горизонтали, где общение, взаимовлияние, взаимопроникновение происходит в одном временном пространстве (синхронный уровень), так и по вертикали, где прошлое служит опытом для настоящего и основой для будущего (диахронный уровень).

При активной унификации техногенных ценностей, возникает проблема сохранения уникальности этнокультур и их свободной ценностно-избирательной деятельности, отличающей их от всех других однородных систем. Этнокультура как единая система, объединяющая традиционное с прогрессивным, инновационным, способна сохранить уникальность при условии, если в своей основе она имеет общечеловеческие нравственные ценности, выраженные в формах, органичных и когерентных данной локальной культуре. К таковым относятся уважение себя и себе подобных, умение понять себя через других, то есть владение всеми законами общения: приобщение к ценностям другого и приобщение другого к своим ценностям.

Этнокультура способна сохранить свою уникальность только в рамках диалога. Во-первых, со своей культурой прошлого, на основе которой возможна культура будущего. Во-вторых, культурой ближних, дальних и очень дальних этносистем, в основе культуры, которых лежат нравственные моральные ценности.

Стабилизирующим фактором в поликультурном пространстве Дагестана которое мы взяли за основу, функционирует около 60-ти национальных языков; сосуществуют конфессии как классически - религиозные, так и инновационные; множество национальных традиций обнаруживает нечто общее, способствующее сохранению гармонии «цветущей сложности». Этнокультурная традиция, на которую ориентируется настоящее и строится будущее, является душой культуры (в форме ненаследственной памяти), скрытым, не всегда осознаваемым механизмом развития культуры. Если этнокультурную традицию определить как классическую форму жизнеобеспечения этноса, то «задача, стоящая сейчас перед человечеством и все яснее осознающееся в наше время, в контексте развития постмодернизма, состоит в поисках воссоединения (поиска диалога) новаторских устремлений культуры с традициями классики - иного пути спасения от индивидуалистически анархического хаоса у человечества нет»1

Состояние научной разработанности проблемы. Интерес к исследованию этнокультурной традиции возник в связи с переоценкой и переосмыслением основ культуры и перспектив ее эволюции, который можно разделить условно на несколько блоков.

Сложность обусловлена тем, что проблема находится на стыке исследований: культурологии, этики, религиоведения и этнографии.

Первый блок - это работы общетеоретического плана, где в научный оборот вводятся новые актуальные проблемы: конфликт «новых» и «старых» ценностей в ходе модернизационного процесса, вопросы «целевых» ценностей Востока - Запада, цивилизационных отличий, перспектив духовности, менталитета, этноконфессиональной толерантности. В этом направлении работают Б.С. Ерасов, П.С. Гуревич, С.А. Арутюнов, М.В. Иордан, А.С. Панарин, Н.А. Морозов и др. В современной зарубежной литературе также активно разрабатываются эти проблемы: Ф. Фукуяма, С. Хантингтон, Э. Гельнер, Г.Д. Гачев.

Второй блок - исследования отечественной этнологии, которые связаны, в первую очередь, с именами В.Г. Богораза, П.Ф. Преображенского, С.П. Толстова, Б.А. Куфтина, С.И. Руденко, Н.Н. Чебоксарова, С.А. Токарева, В.И. Козлова, Ю.В. Бромлея. Данная проблема рассмотрена в работах отечественных исследователей Э.В Маркаряна, А.К. Байбурина, JI.H. Гумилева в середине XX века.

В зарубежной философии проблема традиции, с точки зрения ее отдельных сторон, рассмотрена в работах Шацки, Шилз, Леблон.

В большом количестве монографий и статей важное место уделяется ритуалу как форме регуляции в традиционной культуре. Соответственно, выделяются функции ритуала: социализации, воспроизведения и интеграции. Кроме того, Лотман, Байбурин выделяют семиотические, знаковые, кодовые, языковые особенности менталитета в системе взаимодействий, общения, диалога внутри культуры. Этой же проблеме посвящены работы Н.И. Конрад, Леонтовича Ф.И.

В последнее время проблему традиции рассматривают: Р.А Ханаху, М.Н. Ефименко, Р.Г. Абдулатипов, И.А Бычевская, Л.С. Сычева, М. Алиев, И.В. Василенко, Г.А. Иванов, Р.Г. Шарипов, Е.Н. Резников, О.Н. Товуу, А.Б. Богдасарова, Б.В. Аксюмов, В.Ш. Нахушев. Большое значение для определения феномена толерантности имеют работы В.А. Лекторского и А.И. Зимбули.

Компаративистика и взаимодействие культур в современном обществе

1 Каган М.С. 1996. Философия культуры. Санкт-Петербург, 1996. С. 316 с точки зрения нравственного регулирования и определения менталитета анализируются в работах: С.А. Арутюнова, Г. Померани, М.Н. Корнилова, где сравниваются стереотипы поведения японцев и американцев, японцев и итальянцев в контексте воспитания детей, взаимоотношений на работе (в фирме), в отношениях дети - родители (пожилые).

Диалог как феномен реальности и философское содержание понятия диалога исследовано М.С. Каганом, М.К Мамардашвили, Э.В. Сайко, А.С. Ахиезером, Г.С. Кнабе. В диссертации нашли отклик работы отечественной традициологии, рассматривающей традицию как способ жизнеобеспечения, хранения и передачи этнокультурной информации: Э.С. Маркарян, И.Т. Ка-савин, С.Н. Артановский, И.А Барсегян.

Возникновение традиции, ее морфологическое строение и функциональное своеобразие отражено в многочисленных работах зарубежных и отечественных этнографов и культурологов: А.К. Байбурин, А.Х Бгажноков, J1.A. и Л.Г. Абрамян, К. Леви-Стросс, А.Л. Топорков, Л.Н. Гумилев, Э.В. Бромлей.

Большое значение для исследования выбранной темы имеют труды отечественных ученых М.С. Кагана, С.Н. Иконниковой.

Проблема традиции поставлена и освещена в многочисленных трудах Маркаряна Э.С. Предложена традициология как наука о законах трансформационных циклов жизненного опыта людей1. Культура здесь определена как универсальная технология человеческой деятельности или как адаптивное поведение социокультурных систем. Традиция предстает в качестве механизма воспроизводства и изменения самой культуры.

Резкие изменения в социокультурной среде заставляют четче осознавать те культурные нормы и ценности, которые не соответствуют новым, возникающим спонтанно и непосредственно. На уровне индивидуального сознания столкновение, конфликт двух систем ценностей, старых и новых

1 Маркарян Э.В. Науки о культуре и императивы эпохи. - M., 2000. может привести к «культурному шоку»1. Культурный шок как конфликт старых и новых ценностей возможен только в рамках экономической и политической культуры, но не этнокультуры в целом.

1980-1990-х г.г. появляются отдельные работы по философско-культурной кавказской проблематике В.М. Каиров, А.Ю. Шадже, К.Х. Уне-жев, И.Л. Бабич, М.В. Савва, М.Г. Алиев. Работы Б.Х. Бгажнокова отличаются глубиной и масштабностью научного анализа этнокультурных процессов на Северном Кавказе. В истории русской культуры идеи традиции рассмотрены у Н.А. Бердяева, В.В. Зеньковского, Н.О. Лосского, И.А. Ильина и др.

В формировании авторской концептуальной схемы особую роль сыграли работы Э.В. Маркаряна, Е. Шацкого, Гадамера, П. Рикера, М.С. Кагана, которые рассматривают мир традиций как актуализацию ценностно-смыслового потенциала культуры, как систему «языков», «посредством которых индивид и общество получают возможность своего самоопределения в мире, осознают свою уникальность и свою меру приобщенности к у сфере сакрального и должного» .

Цель и основные задачи исследования. Целью диссертационной работы является комплексный анализ феномена этнокультурной традиции; раскрытие сущности, нравственных основ регулирования культурных взаимодействий, выявление параметров определения уникальности этнокультуры и механизма ее включения в диалог с мировой культурой как в синхронном, так и диахронном аспектах.

В соответствии с целью определен круг задач: • обозначить философско-культурологическое понимание ключевых понятий диссертационного проекта: этнос, традиция, этнокультурная традиция, этнокультурный менталитет и другие.

1 Штомпель О.М. Социокультурный кризис. Автореф. докт. филос. наук. Ростов-на-Дону, 1999. С. 33.

2 Маркарян Э.В. Науки о культуре и императивы эпохи. - М., 2000.

• сформулировать методологические принципы исследования, приемлемые для исследования этнокультурной традиции, и позволяющие адекватно реконструировать в теории реальное многообразие «цветущей сложности» традиций и традиции;

• определить философско-этическое содержание и нравственную основу этнокультуры сквозь призму дилемм: сущее и должное морали и нравственности;

• установить системообразующие факторы формирования и сохранения этнокультурной традиции;

• выявить семиотические формы выражения этнокультуры как вербального, так и невербального типов;

• установить формы регуляции, трансформации и трансляции нравственных принципов при формировании менталитета, с особым акцентом на креативную роль толерантности как имманентной категории этнокультуры;

• выявить стабилизирующий фактор в регуляции отношений в поликультурной системе, для которой характерны двуязычие, двоеверие, наличие двух культурных традиций;

• показать, что элементарные нормы нравственности как общечеловеческие ценности являются основой и игарантией уникальности этнокультуры в рамках мировой культуры, диалог при этом единственная форма сосуществования особенности и уникальности этнокультуры и всеобщности мировой культуры;

• обнаружить архетипы или коды культуры, понятия способствующие пониманию теоретических проблем культуры и конкретной этнокультуры;

• обосновать роль традиции в сохранении уникальности культуры;

• выявить роль и место традиции как нравственного регулятора в сравнительном социокультурном пространстве диалога; раскрыть динамичность традиции и определить диалогичную функцию

Источниковедческая база исследования. При написании диссертации был использован разнообразный круг источников, что диктовалось сформулированными целью и задачами. Условно источниковедческую базу можно разделить на несколько групп. В первую включен классический для европейской философии мысли блок текстов, без которых невозможно обойтись при анализе концептуальных и методологических установок исследования философии культуры современности. Он представлен работами Платона, Аристотеля, Р. Декарта, Ж. Руссо, И. Канта, Ф. Гегеля, М. Вебера, Э. Фромм, А. Макинтаир, М. Элиаде, Ю. Хабермас, Г. Зиммель, Ж. Делез, Ж. Батай, К. Леви-Стросс.

Во вторую группу включены источники и авторы, которые так или иначе затрагивали проблему сущности и функционирования этнокультурной традиции (они представлены в разделе «Состояние научной разработанности темы»).

Следующий блок включает круг авторов, активно работающих в гуманитарном знании последние пятьдесят лет. Работы этих мыслителей, в которых опробованы и с успехом применены иные, обычно именуемые постклассическими, методологические научно-познавательные принципы, необходимы для прояснения тех аспектов исследуемого феномена, которые ускользали от внимания классической теории. В этот круг входят Т. Адорно, У. Эко, Ж. Делез, Ж. Деррида, Ю. Хабермас, М. Элиаде.

И, наконец, последний блок включает работы и мысли отечественных ученых, придавших общим контурам исследования законченную форму: А .Я. Гуревич, С.Н. Иконникова, И.П. Ильин, М.С. Каган, Ю.М. Лотман, М.К. Мамардашвили, Э.В. Маркарян, Ю.Н. Солонин, Н.В. Голик, Е.Г. Соколов.

Теоретико-методологические основы исследования. Своеобразие диссертационного исследования, имеющего предметом сложный системный объект потребовало разработки соответствующей ее целям методологии. Междисциплинарность исследуемого феномена определили спектр применяемых методов по принципу исследовательской взаимодополняемости. В работе использован полипарадигмальный подход, сочетающий разнообразие методов, адекватных специфике предмета и уровню исследования: феноменологический метод при рассмотрении и описании традиции как духовного t ядра или стержня этнокультуры, сохраняющей коллективную культурноисторическую память народа; аспекты синергетического подхода, способствующие рассмотрению этнрокультуры в динамическом единстве материальной, духовной и художественной жизни этноса; принципы герменевтического анализа, раскрывающие языки выражения культуры вербальные и невербальные, и смыслы культурных феноменов как знаков культурной жизнедея-ф тельности; диалектический метод для раскрытия механизма соотношения единичного, особенного и всеобщего в этнокультуре. Применение аппарата структурно-функционального метода способствовало раскрытию основных функций этнокультуры: аккумуляции, регуляции, консервации, трансформации и трансляции духовного опыта в их системном взаимодействии; учет процедур культурной компаративистики позволил конкретизировать аспекты ф функционирования конкретных этнокультур в контексте мирового культурного взаимодействия с констатацией специфики локальной этносистемы. В качестве методологических ориентиров в диссертации широко применяются суждения и выводы авторов классических текстов, используемых в качестве источниковедческой базы. В работе использован полипарадигмальный подход, разворачивающийся в историко - диалектическом пространстве и включающий следующие методы: диалектический метод указывает на единство единичного, особенного и всеобщего в этнокультуре; феноменологический метод, где традиция рассматривается как феномен или душа этнокультуры, сохраняющий ненаследственную память народа; метод синергетики способствует рассмотрению этнокультуры в единстве материальной, духов-♦ ной и художественной культуры этноса; принцип герменевтического анализа расскрывает языки выражения культуры как вербальные, так и невербальные, благодаря которым выражается мировоззрение народа; применение структурно-функционального метода способствует расскрытию основных функций этнокультуры: аккумуляции, регуляции, консервации, трансформации и трансляции духовного опыта; принцип комплексного системного анализа; метод компаративистики указывает на то, что этнокультурная традиция функционирует в мировом духовном опыте, а не является характерным лишь локальной этносистеме.

Научная новизна исследования сконцентрирована на разработке нового подхода в поиске концептуального (понятийного) аппарата взаимосвязи унификационных (глобальных) ценностей и уникальности локальных эт-нокультур, анализу и оценке продуктивной и творческой сущности этнокультурной традиции, ее многофункциональном воздействии на интеграционные процессы в культуре, обеспечивающих стабильность частных культур и устойчивость кросскультурных отношений в компактном полиэтническом сообществе. Диссертация основана на междисциплинарном исследовании нравственной регуляции внутриэтнического и межэтнического общения, выступающей в многообразии форм культурных, бытовых, религиозных и иных регуляторов, предписаний, установок и практик, и составляющей ядро оценок и восприятий поведенческих стереотипов в межэтническом общении.

Для реализации этих установок:

- определена специфичность культур-философского содержания понятия этнокультурной традиции, соотнеся соответствующий теоретический конструкт с реальными процессами полиэтнических взаимодействий. Впервые для этих целей привлечен культурно-этнический ареал Дагестана и обширный этнографический, культур-антропологический, фольклорный и иной материал;

- раскрыта структура этнокультурной традиции, установлены формы выражения ее составляющих и динамика функционального воздействия с учетом конкретных культурно-исторических реалий;

- определены методологический аппарат: принципы, подходы, интерпретации, соотнесения частно-научных техник с общей методологией гуманитарных наук, ориентированный на специфику исследования этнокультурной традиции в поликультурном сообществе;

- дано определение адата как формообразующего принципа традиции и раскрыто его этнокультурное содержание;

- вычленены средства закрепления и выражения традиций с особым вычленением системы невербальных форм: этикет, обычное право, ритуал, жест, фольклорный танец и прочее, и определено ее значение внутри этнокультурной системы и в трансэтническом общении;

- рассмотрены и даны оценки культур-антропологических параметров этнокультурной традиции в оппозициях: консерватизм — свобода, сущее -должное, устойчивое — динамичное, предписание — свободный выбор;

- показано, что этнокультурная традиция является этической ценностью находящее свое выражение и место в ценностных кодексах различных этнических целостностей;

- показано, что этнокультурная традиция механизмом формирования ценностно и целеориентированного поведения этнических групп и индивидов;

- установлены два уровня регуляторов такого поведения: явный в виде сложной системы культурных форм — религиозного, нравственного, бытового иного поведения с соответствующими им ценностными детерминациями, и уровень скрытых регуляторов, основанных на воздействии общественного мнения и других феноменах массового сознания;

- сформулировано положение о сущности этнокультурного менталитета, его структуре и формах выражения, с выделением места в нем принципа толерантности отличном от понимания в современной западно - европейской философии;

- показано, что регуляция в этнокультурной традиции осуществляется во взаимосвязи явных, и латентных механизмов;

- обнаружены этические, эстетические и религиозные формы выражения этнокультурной традиции;

- обосновано, что полидиалог является способом обеспечения межэтнического общения и сохранения уникальности определенных этнокультур в условиях технологической унификации культурного мира современного общества.

Научно-практическая значимость исследования.

Материалы диссертации, разработанные в ней методологические подходы и полученные результаты позволяют лучше понять специфику культурных процессов XX -XXI века. Они могут быть использованы при анализе и оценке современных культурных процессов и явлений, способствуя ориентации в многообразии культурной жизни, и, соответственно, социокультурной адаптации. Основные положения диссертационного исследования могут быть использованы при чтении общих и специальных курсах по культурологии, философии культуры, теории культуры, лингвокультуро-логии, этноэтике; при составлении и написании учебных пособий, программ и методических разработок по соответствующим разделам указанных учебных курсов.

Апробация исследования. Основные идеи, положения и результаты диссертации были представлены на международных, всероссийских, региональных научных конгрессах, конференциях, симпозиумах, семинарах. В их числе:

1 Международный конгресс «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» (15-20 сентября 1996 г. Пятигорск); международная конференция «Поликультурное образование на Северном Кавказе: проблемы, тенденции, перспективы» (30-31 мая 2000 г., Махачкала - Пятигорск); 2-й международный конгресс «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» (14-18 мая 1998 г. Пятигорск); юбилейная международная конференция, посвященная 40-летию кафедры этики и эстетики СПбГУ «Этическое и эстетическое: 40 лет спустя» (26-27 сентября 2000 г., Санкт-Петербург); 3-й международный конгресс «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» (18-21 сентября 2001 г., Пятигорск); научная конференция «Религия и нравственность в секулярном мире» (28-30 ноября

2001 г. Санкт-Петербург); конференция «Философия старости: геронтософия (24-24 ноября 2001 г. СПб.): Санкт-Петербургское философское общество, 2002.; всесоюзная научно-методическая конференция «Интеграция культур в смыслосозидающем образовании» ( 26-27 февраля 2002 г., Махачкала); научно-практическая конференция «Культура межнационального общения: проблемы формирования и развития» (12-13 марта 2002 г., Махачкала); региональная научно-практическая конференция «Этноконфессиональные отношения как фактор общественной жизни народов Кавказа» (13-14 мая 2002 г., Махачкала); конференция «Проблемы гуманитарных наук и новые технологии образования» (22-24 мая 2002 г., Махачкала); научно- практическая конференция посвященная 10-летию регионального центра этнополитиче-ских исследований ДНЦ РАН (октябрь 2002 г., Махачкала); научная конференция «Этическое и эстетическое: проблемы современности» ( СПб.); 3 -й российский философский конгресс «Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия» (16-20 сентября 2002 г., Ростов-на-Дону); конференция «Дни петербургской философии; в секции «Философия культуры и культурология» (15-16 ноября 2002 г., СПб); VII Региональная научно-практическая конференция «Гуманитарные науки: Новые технологии образования (15-16 мая 2003 г., Махачкала);

Основные положения диссертации использовались при чтении следующих общих и специальных курсов: «Культурология» (ДГУ: юридический и экономический факультеты 1992 - 2002 г.г.); «Философия культуры», «Основы этики и этикета» (ДГУ: факультет культуры 1996-2002 г.г.).

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Абакарова, Райганат Магомедовна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В диссертационной работе проведен комплексный анализ феномена Й этнокультурной традиции; раскрыта сущность нравственных основ регулирования, выявлена уникальность и всеобщность этнокультуры в диалоге с мировой культурой, как в синхронном так и диахронном срезах.

Этнокультурная традиция рассмотрена в трех аспектах: определена сущность, выявлены содержание и выражение. В рамках определения сущности этнокультурной традиции обозначено философско-V культурологическое понимание явлений: традиция, этнос, этнокультурная традиция; сформулированы методологические принципы исследования, приемлемые для раскрытия этнокультурной традиции, позволяющие адекватно оценивать реальное многообразие «цветущей сложности» традиций и традиции.

При исследовании философско-этического содержания этнокультур-* ной традиции определена нравственная основа происхождения традиции. Этнокультурная традиция рассматривается сквозь призму сущего и должного, морали и нравственности. Сущность толерантности определена не в контексте терпимости как принято в современной западной философии, а как возможность предупреждения или снятия конфликта силой об-т щественного мнения и мудростью опыта старейшин. Обнаружено, что сущность адата проявляется в форме регуляции, трансформации и трансляции нравственных принципов посредством толерантности при формировании менталитета.

Выявлена роль адата как нравственного регулятора межсубъектных отношений как внутри этноса, так и между различными этносистемами. т

Установлены системаобразующие факторы формирования, сохранения и выражения этнокультурной традиции в вербальных, и невербальных формах, имеющие в своей основе единство эстетических, этических и религиозных форм: обычное право - обычай, этикет, танец, ритуал, эпос и декоративно - прикладное искусство.

Выявлен стабилизирующий фактор в регуляции отношений в поликультурной системе, для которой характерно двуязычие, двоеверие, наличие двух традиций. Принцип толерантности как один из основных составляющих этноэтикета ориентирован с одной стороны на снятие или предупреждение конфликта, с другой — на взаимоуважение и взаимотерпение в поликультурной среде.

Доказано, что элементарные нормы нравственности как общечеловеческие ценности являются основой и гарантией уникальности этнокультуры в рамках мировой культуры и диалог при этом единственная форма сосуществования особенности и уникальности этнокультуры с всеобщностью мировой культуры.

Обозначены основные этические категории характерные для этнокультурной традиции: стыд, долг, достоинство, честь, добро, зависть и др.

Выявлена роль и место традиции как нравственного регулятора в сравнительном социокультурном пространстве диалога. Раскрыта динамичность традиции и определена диалогичная функция традиции.

Обнаружены архетипы или коды культуры, т.е. понятия способствующие взаимопониманию теоретических проблем культуры и реалиями конкретной этнокультуры.

Определен феномен традиции, характерные черты которой являются определяющими для развития традициологии статического рассмотрения традиции, преувеличивавшего степень устойчивости традиции и недиалектически противопоставлявшего традицию и инновацию. Внимание обращено помимо статичного анализа, к динамическому рассмотрению традиции, особенно в соотношении «традиция — инновация», таким образом, расширен объем понятия «традиция» и утвержден взгляд на традицию как на универсальное образование, бытующее во всех сферах общественной деятельности. Преодолено жесткое противопоставление рационалистического и традиционного способов регуляции, что позволяет по-новому взглянуть на вопрос о месте традиции в современной общественной жизни. Более четко разграничены понятия «культура», «традиция», «обычай», «обряд».

И западные и отечественные исследователи сходятся в том, что традицию можно рассматривать как саморазвивающуюся систему, причины развития которой носят внешний и внутренний характер (Э. С. Маркарян, С. Эйзенштадт); традиция — явление противоречивое, включающее в себя как новационные, так и консервативные элементы (С. Лурье, Б. С. Ерасов, С. Эйзенштадт); традиция вариативна, внутри традиции существует определенный набор альтернатив; традиция существует как фундаментальная основа самоорганизации общества (С. Лурье, Э. С. Маркарян); традиция является средством самоидентификации общества, устойчивой формой идентичности (Ф. Барт, П. ван ден Берге, С. Лурье).

Рассматривая роль традиции в этнокультуре мы обнаружили, что традиция в этнокультуре не является неким рудиментом или пережитком, с которым считали необходимым бороться в отечественной науке. Рассмотрена диалектика традиции и инновации сквозь призму «теории эстафет», с точки зрения которой каждая традиция когда - то была инновацией. Традиция возникает и существует лишь в отношении к человеку и человеческому обществу, вне этого отношения ее просто нет. Этнокультурная традиция может быть определена как источник исторической, культурной и национальной относительности (релятивности) ценностного постижения мира, критериев добра и зла, прекрасного и безобразного, истины и заблуждений, справедливого и несправедливого. Традиция как нравственный регулятор объединяет все составные части традиции как писанные и неписаные законы «общежития», то есть условия жизнеобеспечения этноса заключены в его уникальности и жизнеспособности. Формой выражения этнокультурной традиции могут выступать в комплексе ритуал, общественное мнение (обычай), мораль, наука, обычное право, танец, эпос, декоративно — прикладное искусство, что и составляет его структуру. Этнокультурные традиции функционируют в сфере обыденной — это основные накопители и трансляторы стандартизированного культурного опыта. Фактически этнокультурные традиции - это аналог «культурных текстов», только сущест-^ вующих в устной, фольклорной форме, аккумулирующих в себе всю совокупность норм и образцов рекомендуемого поведения. Дан краткий анализ традиций в отдельных отраслях духовной культуры: политике, праве, религии, морали, искусстве, науке, философии. Представляется отношение к традициям и инновациям в различных парадигмах. Так, в соответствии с западной парадигмой инновации воспринимаются как высшая ценность, а тра-^ диции - как подлежащее преодолению препятствие прогрессивному развитию общества. Восточные же культуры оценивают веками апробированные традиции, воплощающие мудрость предков, как высшую этнокультурную ценность, а инновационную деятельность допускают лишь в рамках традиций.

При определении феномен этноса и этнокультуры выделены сле-р дующие положения: этнос включает в себя географические параметры, историю народа и определенный стереотип поведения; стереотип поведения или менталь-ность формируется как ненаследственная память в семье, родовой системе и как результат доминирующих традиционных ценностей в обществе; Культурная среда включает в себя язык, нормы поведения и обычаи, художественные ценности свои и других народов, с которыми контактирует данный этнос.

Общение для этнокультуры — основа основ, что следует подчеркнуть особо. Основным принципом общения с необходимостью выступает принцип нравственности и общечеловеческие ценности, которые не имеют узкоэтни-* ческого оттенка.

Хотя этносы отличаются исключительным многообразием форм (их индивидуальность и своеобразие может быть выражено очень ярко), неповторимостью вклада, особенностью голоса, однако сопоставление даже самих далеких цивилизаций обнаруживает некоторую внутреннюю общность, которая проявляется в понимании личности, времени и пространства. Для этнокультуры свойственен феномен двоеверия, объединяющий институты традиционной и классической верований. Языковая полифония в этнокультуре не изолирует представителей различных субъэтносов, а благодаря традиции создается гармония «цветущей сложности», объединенная на основе общечеловеческих ценностей, имеющих в своей основе элементарные нормы нравственности.

При исследовании этнокультурной традиции использованы различные методы. Синергетический, рассматривающий традицию как процесс саморазвития, детерминированный изнутри, а не извне. Данный метод позволяет рассматривать этнокультурную традицию в единстве и взаимовлиянии географической, исторической и экономической сфер. Неравномерный характер развития материальной, духовной и художественной сфер этнокультуры формирует особенность, оригинальность данной культуры. Диалектический метод позволяет рассмотреть этнокультурную традицию в единстве и борьбе противоположностей консерватизма и инноваций, консерватизма и свободы воли личности. Герменевтический метод исследования языков как вербальных, так и невербальных позволяет выявить «гармонию цветущей сложности» в полиязыковой системе, каковым является кавказский этнос. Так, например, в языке этнокультурного танца обнаруживается информация о пространственно - временном, экономическом, историческом, духовном и художественном самосознании субъектов этносистемы. Феноменологический метод способствует тому, чтобы этнокультурную традицию исследовать как явление нашего сознания, осмыслить специфически этнокультурные феномены, архетипы в контексте мировой культуры.

Структурно - функциональный метод позволяет выявить основные функции этнокультурной традиции как регуляция культуры общения посредством ритуала, обычая, обычного права, комуникация, трансформация, трансляция, адаптация и т. д. Аксиологический метод позволяет выделить единичные - узор танца или узор на предметах художественного промысла; этнокультурный костюм; особенные - языки вербальные и невербальные и всеобщие ценности поиска диалога в синхронном и диахронном пространстве. Метод компаративистики позволяет обнаружить в этнокультурной традиции особенное, свойственное только данной этнокультуре и общечеловеческое, характерное всем «особенным» мировым культурам. В этнокуль-турах Системный метод позволит привести в стройную систему и изложить имеющийся философский, исторический, этнографический материал с позиции философии культуры.

При исследовании проблемы морали и нравственности в этнокультурной традиции пришли к выводу, что мораль предполагает известную степень общественного развития, самостоятельность и критичность в отношении к социальной реальности. Поэтому природа морали не раскрывается в изоляции от проблем возникновения, существования и развития этноса. Соответственно, до появления на исторической арене личности, пытающейся осмыслить самою себя, этика как наука и анализ культуры невозможны. Метод этики воплощает в себе как объективное, так и субъективное отношение. Особенность ценностных образований такова, что в эстетике, как и в этике выразить что-то общезначимое можно лишь в том случае, если поведать о чем-либо глубоко личном. Поэтому эстетический момент имманентен этике. В той мере, насколько позволяют рамки диссертационного исследования, дан анализ проблемы рассмотрения морали и нравственности в качестве форм культуры. Рассмотренная проблема поможет при исследовании отношений этнокультуры. Чтобы лучше представить процесс развития нравственности необходимо остановиться на предпосылках ее возникновения. Стадный образ жизни — необходимая ступень на пути эволюции биологического к социальному. Благодаря стадности жизненный опыт старшего поколения в более полном объеме передавался молодому поколению. Это создавало известную непрерывность в «интеллектуальном» развитии данного вида. На известной стадии количество переходит в качество, накопленные сведения и навыки постепенно трансформируются в осознанные целесообразные варианты поведения. С возникновением инстинктивного труда формируются первые нравственные нормы, направленные на регуляцию отношений в коллективе.

Этнокультурный менталитет формируется на основе единичного, особенного и всеобщего. Всеобщее выступает в виде элементарных норм нравственности, имеющих общечеловеческое содержание. Особенное формируется на основе этнокультурных особенностей отдельного этноса как ненаследственная память человечества. Единичное включает в себя личностную свободу воли, так как свобода есть основа нравственности.

В этнокультуре Северного Кавказа и Дагестана всеобщим основанием формирования менталитета является «Адат» как естественно выработанный нравственно - правовой регулятор в этнокультуре Кавказа, имеющий аналогии в этнокультурах других регионов. Поддерживаемый общественным мнением, адат контролируется старшим поколением и поддерживается принципом «так всегда было». Адат в отечественной литературе отождествляют с обычаем, однако, адат - явление более емкое и широкое, нежели ритуализированный обычай и служит сохранению уникальности этнокультурной традиции. Обычай — это часть адата, ориентированная на консервацию, сохранение и аккумуляцию исторически сложившегося уклада жизни, посредством определенной символики, языка и знаков.

Всякое явление свой смысл передает через определенные знаки, языки, символы. Семиотическое содержание этнокультурной традиции реализуется как вербально, так и невербально. Вербальный язык выражает состояние мысли. Невербальный язык, выражающий смысл этнокультурной традиции, заключен в знаках эпосе этикете, фольклорном танце, жесте и т. д. составляющих код или самосознание этнокультуры. Всякий язык предполагает общение. Идеальным вариантом последнего выступает диалог. Диалог - действенное средство содержания общения и разумная форма сохранения уникальности этнокультуры. При современной унификации техногенных ценностей сохранение уникальности этнокультуры возможно только в диалоге в синхронном и диахронном пространствах. Синхронный диалог основан на общении с современной мировой культурой близких и дальных соседей. Диахронный диалог предполагает общение с культурой прошлого, на основе которой функционирует культура настоящего и формируется культура будущего.

Нравственность имеет три уровня: 1 - субъективная нравственность, бессознательное подчинение существующему порядку, принятие сложившегося порядка за абсолютное, основываясь на простом факте его существования и давности; 2 - мораль, которая состоит в том, что общепринятая норма поведения начинает подвергаться критике со стороны индивидуального сознания, которое испытывает неуверенность в существующем законе; таким образом, если нравственность понимать как сферу сущего, то мораль это сфера должного; 3 - на более высоком уровне развития этнос обретает содержание действительной нравственности.

Опираясь на работы Гумилева Л.Н. и др., исследован этнос и механизм нравственной регуляции в этнокультуре, наполнив понятие «этнос» ценностным содержанием.

Этнос и этнокультура, таким образом, это система близкая к социальному, основой которой является общий стереотип поведения и своеобразная внутренняя структура, где «мы» противопоставлено «не мы», то есть «они». Общечеловеческого уровня культуры не существует, как нет высококультурных и бескультурных народов. У каждого этноса своя культура; то, что нравственно для субъектов одного этноса, может быть безнравственным для других. Однако существуют общечеловеческие нормы нравственности.

Рассмотрено развитие нравственного сознания этноса, для чего были использованы материалы художественной прозы, литературной публицистики, этнографических и полевых исследований. Материал этот использован в силу той немаловажной причины, что любое произведение из перечисленных видов, обобщая жизненный опыт, отражает типическое и характерное в нравственном климате общества. Немалое место в нашей работе уделено этикету как в форме общения и показателю уровня самосознания личности. Этикет - это своего рода фасад традиционно-бытовой культуры общения и, в то же время, ее организующий центр. Адат, таким образом, является регулятором социальных процессов поведения этноса. Форма и содержание стандартов, обычаев, фиксированных в адате, отражают социально-экономические условия жизни народа, но, разумеется, не прямо, а через посредство и в составе общего поля общественного сознания, представленного в виде определенных идей, принципов, категорий. Таковыми являются идеи рыцарской чести и отваги, почитания старших и женщин, принципы гостеприимства, скромности, а также религиозные и дорелигиозные верования народа.

Социальное осуществление этих идей, синтезированных в понятиях «адат», «намус» дает определенный набор стандартов общения, имеющих силу в тех или иных ситуациях.

Сходные социально-экономические условия порождают аналогичные идеи, касающиеся межличностных отношений. Это дает возможность находить типологическое сходство в традиционно-бытовой культуре народов, расселенных в различных частях земного шара. Мы видим, в частности, что многие обычаи, присуще народам Дагестана, находят себе весьма интересные аналогии в социальной и нравственной жизни других народов. Обычаи живут гораздо дольше, чем социально заданные способы их существования. У кавказцев принципы гостеприимства, почитания старших, почитания преобразуются под натиском новых, сменяющих друг друга общественных отношений, что выражается, прежде всего, в отпадении менее жизнеспособных обычаев. В то же время адат как основа, прочно удерживается в сознании. Закономерность эта универсальна.

В ходе социализации у каждого человека вырабатывается то или иное отношение к адату. В конкретной ситуации взаимодействия оно преобразуется в установку на то или иное поведение, то есть степень, в которой реализует себя традиционно бытовая культура, неодинакова у различных представителей этноса. Данный факт можно рассматривать только в системе определенных социальных отношений.

Адат, как можно видеть, освобождается от многих устаревших норм и ограничений, что является, безусловно, одним из проявлений эмансипации личности. Процесс этот сложный, подчас драматический; он чреват забвением и таких ценностей, обычаев и ритуалов, которые могут способствовать внедрению морали в сознание людей.

В связи с этим на первый план должна быть выдвинута задача всестороннего анализа различного рода отклонений; особенно важно установить, какие из них являются позитивными в плане перспектив развития культуры, а какие - негативными. В адате дагестанцев живут и получают дальнейшее развитие красивые, добрые традиции, восхищавшие в свое время европейцев. Они не просто «уживаются» с новым этикетом, но органически сливаются с ним и в то же время придают поведению горцев особый характер и колорит.

Проблема адата, таким образом, выходит за рамки собственно научного рассмотрения. Исследования в этой области могут служить важным подспорьем для установления наиболее оптимальных режимов воспитания подрастающего поколения. Ничто не живет насильно, — писал академик А.И. Веселовский, имея в виду обычаи традиционно-бытовой культуры, — все отвечает какой-нибудь потребности жизни, какому-нибудь переходному оттенку мысли. Это в полной мере касается и адата. Он еще далеко не исчерпал свои возможности в плане развития нравственной культуры отдельной личности и этноса в целом.

Путь к будущему лежит через прошлое. В связи с этим важное значение приобретает исследование исторических типов нравственности. Элементарные нормы нравственности общегуманистического характера — это и есть позитивная сторона принципов адата. Необходимо возродить такие принципы, которые не имеют границ ни этнических, ни национальных, таких, как уважение к женщине, уважение к старшим, долг родителей перед детьми и детей перед родителями. Практическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что показана необходимость возвращения к элементарным нормам нравственности в наш век, когда происходит индивидуализация и, как следствие, отчуждение и самоотчуждение. Возрастающее количество детских домов и домов престарелых — яркий тому пример.

Выделены два уровня развития нравственности, функционирование морали и диалектика этих понятий. Начало исследуемого феномена предстает как начало исторического процесса, вскрытое в его существовании, «чистоте». Оно есть выражение сути эмпирически фиксируемых процессов, заключающих в себе принцип саморазличения — противоречия. Последнее неизбежно оказывается абстрактным, как единство многообразия.

Абстрактность исходного противоречия отражает синкретизм художественного, правового и морального в адате. Адат как естественный и единственный регулятор периода становления этноса объединяет в себе экономические, нравственные и правовые отношения. С другой стороны, этическое не отделено от эстетического, добро и красота, как и зло и безобразное отождествлены на уровне мифологического сознания. И, наконец, обращает на себя внимание синкретизм правовых и моральных норм. Анализируя обычное право, можно заметить, что это традиционный народный правопорядок, регулирующий взаимоотношения между человеком и обществом в конкретном этническом коллективе. Таким образом, обычно правовые отношения на данном уровне определены через морально-правовые нормы.

Право - это правоотношения и правосознание, следовательно, право связано с государственностью; там, где нет государства, нельзя говорить о праве. Однако дело обстоит иначе, право существует и играет важную регулятивную роль на первоначальной ступени становления этноса и сохраняется в форме обычая в процессе развития и функционирования этноса. Данный феномен требует глубокого научного анализа, поскольку право первично по отношению к государству и потому требует стабильности и преемственности.

В работе анализируется исламское учение о нравственности, основу которого составляет «тарика» как закон нравственного самосовершенствования человека. Высказана мысль о преемственности шариатом адатных норм. Шариат, как и библейские заповеди, не в силах охватить и регулировать все стороны жизни человека, поскольку он внешне чужд народному духу. Те правила, которые выработаны в домонотеистический период, определяют систему поведения как ненаследственная память, что называется, с «молоком матери», на уровне подсознания, иначе говоря, естественно, а потому живучи. Не всегда эти правила являют собой позитивную сторону; пережившие себя или не соответствующие другому уровню нормы поведения трансформируются и, наоборот, правила, несущие в себе общечеловеческие ценности, подвергаются забвению. Возрождение норм нравственности, представляющих общечеловеческую ценность и раскрытие коренных основ негативных пережитков - главная практическая задача исследователей.

Понятия адат, обычай, обычное право, элементарные нормы нравственности объединены в один ряд, чтобы рассмотреть механизм их действия в конкретной этносоциальной системе. Адат раскрыт как феномен философии в триаде «всеобщее - особенное — единичное». Исследован феномен этнокультура. Этнос включает в себя географические параметры, историю народа и определенный стереотип поведения.

Стереотип поведения или ментальность формируется на основе элементарных норм нравственности и особенностей мировосприятия субъектов этнокультуры. Этнокультурная среда включает в себя язык, нормы поведения и обычаи, художественные ценности сохранившиеся исторически как ненаследственная память и, других народов, с которыми данный этнос поддерживает диалог.

Общение для этнокультуры - основа основ, что следует подчеркнуть особо. Основным принципом общения с необходимостью выступает принцип нравственности и общечеловеческие ценности, которые не имеют узкоэтнического оттенка.

Этнокультурные системы отличаются исключительным многообра-^ зием форм (их индивидуальность и своеобразие может быть выражено очень ярко) неповторимостью вклада, особенностью голоса, однако сопоставление даже самих далеких цивилизаций обнаруживают некоторую внутреннюю общность, которая проявляется: в понимании личности, времени и пространства. Не может этнокультура существовать изолированно и только в равноправном диалоге со своим прошлым и будущим, а также с другими I) этнокультурами, сосуществующими в одном временном пространстве, способна сохранить свою уникальность всякая этнокультура. Диалог является единственной системой, в рамках которой имеется возможность реализовать уникальность личности либо этнокультуры.

Духовный потенциал диалога состоит в совокупности накопленных непреходящих, удостоверенных жизнью многих поколений людей духовных К ценностей, отвечающих объективным потребностям жизнеобеспечения этнокультуры

Только в рамках диалога возможно осуществление духовного становления человека, человечества и постижение смысла культуры.

Этическими категориями или архетипами в диалоге этнокультуры, Ф определяемыми как нравственные регуляторы являются долг, стыд, честь.

Долг как долженствование, как моральный императив служит моральной категорией, подчиняющий себе все остальные этические категории, долг не исчерпывается разовым исполнением; долг сопровождает человека с рождениядо смерти и служит основным мотивом поведения. щ Стыд движущий мотив поступков направленных на взаимопомощь; помощь оказывается не по сознательной воле, а по причине страха за осуждение; стыдно не выполнить свой долг.

Честь не предполагает индивидуальную или профессиональную честь. Речь идет о чести рода, семьи. Причиной кровной мести, как нами уже было сказано, служила не воинственность горцев, как ошибочно принято считать, а защита чести близких, то есть семьи или рода. Харакири в японской культуре имеет ту же моральную нагрузку. Обесчестить означает I

J нанести сильную обиду члену рода. Добро все то, что ориентировано на благо семьи, рода. Достоинство — особая родовая принадлежность, ориентированная на поддержание чести рода, семьи.

Кроме моральных категорий, воплощающих в себе долженствова-Ь) ние, совесть «инсап» и воля «ях1» являются категориями нравственными и неприходящими, безотносительными и индивидуальными. Справедливость - определена общественным мнением, относительна и ситуативна, то есть не совершенна. Зависть - функционирует по традиционной схеме, в рамках исламской морали, как грех, преломляющийся через индивидуальное соз-I нание. I

Языковая (вербальная и невербальная) полифония в этнокультуре не способствует обособленности и не изолирует представителей различных субъэтносов, а создается гармония «цветущей сложности» благодаря традиции, которая способствует единству многообразия на основе общечеловеческих ценностей или элементарных норм нравственности, которые ле-• жат в нравственной основе традиции.

Этические формы выражения этнокультурной традиции проявляются в этикете. В процессе анализа этикета и его символических форм, мы еще раз убедились в справедливости гегелевского замечания о том, что «знакомое еще не есть познанное». Как оказалось, этикет не столь прост и очевиден. Во-^ первых, этикет — это первичная онтологическая форма бытия социального.

Его нормы, правила, запреты и дозволения не есть преднамеренно созданные образования. Напротив, они представляют собой «побочный» продукт, стихийно рожденный самой практикой социальной жизнедеятельности человека и закрепленный в определенном этикетном кодексе. Во-вторых, этикет, бу

317 дучи явлением культуры, тем не менее, не чужд и цивилизации; его основания принадлежат истории, а своими корнями он уходит в предысторию человеческого рода. В-третьих, являясь освященной традицией формой по-У ведения, этикет представляет собой своего рода «копилку» отточенных историей форм человеческого общения, способных нитью общего «разговора» связать между собой людей различного пола и звания, своих и чужих, друзей и врагов. Нормы этикета соблюдаются и строго контролируются общественным мнением. Нарушение этикета навлекает несмываемый позор на семью и на род того, кто нарушил данную традицию. Этикет, таким образом, I) представляет собой жесткую систему норм, где долженствование и фактически сущее находятся в синкретическом единстве.

Этикет связан с ментальностью, где адат выступает общим стереотипом, а этноэтикет частной формой поведения. Этноэтикет можно классифицировать по принципам: «экономический» как принцип взаимопомощи; «толерантности» возрастной в форме принципа уважения к старшим; «ген-В< дерный» - принцип уважения к женщине; гуманистический как принцип гостеприимства; охранительный и аксиологический принципы способствующие уважению к старине.

В ходе исторического развития на смену адату как регулятору общественных отношений в этносоциальной системе приходит официальная форма нормативной регуляции. В данном контексте рассмотрено соотношение «адат - шариат», хотя может быть рассмотрено и «язычество — христианство». Шариат как социально-нормативный регулятор, берет на себя функции адата. Адат сохраняется в шариате как особенное в снятом виде мусульманское учение о нравственности; это часть социально-философского знания ислама. Коран и Сунны допускают использование адатных норм при решении ^ вопросов межличностных отношений. В исламской этической схеме нравственность определяется как высшая ступень, содержащая в себе право как низшую.

Что представляет собой обычное право и право в соотношении с нравственными нормами регуляции рассмотрено в последнем параграфе. Обычай является производным от «обычного права», ритуально а не нормативно регулирующий поведение субъектов, трансформирующий и транслирующий форму общения в этнокультуре. Нами рассмотрен механизм действия этого феномена.

Эстетические формы выражения этнокультурной традиции проанализированы с позиции неравномерного развития искусств. В этнокультуре, регулируемый традицией, наибольшее распространение имеют фольклорный танец, декоративно-прикладное искусство, ритуал и обрядность как зрелищные формы театра. Общее для всех этих искусств это отражение мира под определенным углом зрения, охватывающим всю духовную субстанцию.

Список литературы диссертационного исследования доктор философских наук Абакарова, Райганат Магомедовна, 2003 год

1. Абрамова Н. Т. Невербальные мыслительные акты в «зеркале» рационального сознания.//Вопросы философии. 1997. №7.

2. Абдулгани Абдулла. Мусульмане в условиях гласности, перестройки и нового мышления. М. Прогресс. 1989.

3. Авксентьев А. Коран, шариат и адаты. Ставрополь. 1966.

4. Агларов М.А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII XIX в. М., 1988.

5. Авксентьев А. Коран шариат и адаты. Ставрополь. 1966.

6. АгаевА. Г. Нациология. Махачкала. 1992.

7. Агаев Ахмед-Бек . Женщина по исламу и в исламе. Тифлис. 1901.

8. Актуальные проблемы семиотики культуры (труды по знаковым системам) Тарту. 1987.

9. Алиев Муху. Согласие. Социально-философский анализ. М., 2001.

10. Алиев А. Книга нравственности. Темир-Хан-Шура. 1914.

11. Алиев А. К. Народные обычаи и традиции и их роль в формировании нового человека. Махачкала. 1968.

12. Алиев Б.Г. Каба-Дарго в XVII XIX веках. Махачкала. 1972.

13. Н.Ананьев Ю. В. Культура как интегратор социума. Нижегор. гос. пед. ун-т. Н. Новгород. 1996.

14. Арутюнов А. А. Предназначение культуры и Кавказ. М., 1998.

15. Арутюнов С. А. Япония: народ и культура. М., 1990.

16. Арутюнов С. А. Обычай ритуал традиции. С/Э 1981. № 2.

17. Арутюнов С.А. Народы и культура. Развитие и взаимодействие. М., 1992.

18. Ахиезер А.С. Социокультурная динамика России. Политологические исследования 1991. № 3.

19. Ахиезер А.С. Философские основы социокультурной теории и методологии. // Вопросы философии. №. 9. 2000.

20. Бабич И.Л. Эволюция правовой культуры адыгов. М., 1999.

21. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1972.

22. Байбурин А. К. Ритуал в традиционной культуре. Структурно-семантический анализ восточно-славянских обрядов. « Наука», 1993.

23. Барбосов Е.М. Нравственная культура личности. Минск. 1985.

24. Башкирские народные танцы. М., 1978.

25. Бгажноков Б.Х. Очерки этнографии общения адыгов. Нальчик. Эльбрус, 1983.

26. Бинхоффер Д. Сопротивления и покорность. // Вовпросы философии.1989 №10-11.

27. Боровский М.И. Детерминизм и нравственное поведение личности. Минск. 1974.

28. Брагина Л. М. Культура эпохи Возрождения и реформация. М., 1981.

29. Бычевская И.А., Сычева Л.С. Традиция как объект гуманитарного познания. Новосибирск. 2001.

30. Василенко И.В. Региональная психика. Традиции и новации. Волгоград. 2001.

31. Виноградова Л.Н. Человек /не человек в народных представлениях. Вопросы теории народного искусства. М., «Искусство». 2001.

32. Гадамер Х.-Г. Истина и метод. М., 1988.

33. Георгий Гачев Национальные образы мира. М., 1998.

34. Гегель В. Ф. Философия права. М., 1990.

35. Григорьева Т. П. Дао и Логос. Встреча Культур. М., 1992.

36. Григорьева Т.П. Японская художественная традиция. М., 1979.

37. Григорян Б.Т. Понятие о человеке в современной философии. // О человеческом в человеке. М., 1991.Гримшоу Д. 1993. Идея «женской этики»// Феминизм: Восток. Запад. Россия М., 1993.

38. Гришелева Л. Д. Формирования японской национальной культуры. М., I» 1985.

39. Громыко М. М. Семья и община в традиционной культуре русских крестьян XVIII-XIX вв. // Русские: семейный и общественный быт. М., 1989.

40. Гумбольдт В. Язык и культуры. М., 1985.

41. Гуменюк А. И. Народное хореографическое искусство Украинцев. Муз. иск-во. Киев. 1968.

42. Гумилев Л. Н. Чем опасны мифы истории. // Смена 1988, 4 декабря.

43. Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М., 1984.

44. Гусейнов А. А. Социальная природа нравственности. М., 1974.

45. Диалог культур XXI век. Балашовский гос. пед. ун-т. Балашов. 1996.ш

46. Диалог культур: XXI век. Балашов. 2001.

47. Диалог о культуре. Л., 1987.

48. Дробижева Л. М. Традиции в современном обществе. М., 1990.

49. Дробницкий О. Г. Моральная философия. М., 2002.

50. Дубник И. О. Специфика художественной образности в хореографическом искусстве. М., 1984.

51. Евстифеева Е. А. Проблемы веры и традиции: пределы социального планирования. Тверской Гос. техн. ун-т. 1986.

52. Ерасов Б. С. Культура, религия и цивилизация на Востоке. // Очерки общей теории. М., 1990.

53. Ерасов Б. С. Теоретические аспекты цивилизационного подхода к «треть-# ему миру» // Восток 1991, № 1.

54. Ерасов Б. С. Формация или цивилизация? // Восток. 1990. № 6

55. Зеленов JI.A. Введение в общую методологию. Н. Новгород. 2002.

56. Ефименко М. Н. Религия. Традиция. Общество. Оренбург. 2001.58.3умакулов В. М. Традиции и обычаи в нашей жизни. Нальчик. 1990.

57. Зыбковец В. Ф. Происхождение нравственности. М., 1974.

58. Иванов Г. А. Самоуправление коренных малочисленных этносов Севера. Якутск. 2001.

59. Иванова Ю. В. Институт гостеприимства у горских народов балканского полуострова и Кавказа. М., 1974., 15 С.

60. Иконникова С. Н. Диалог о культуре JL, 1987.

61. Иконникова С. Н. Методология и методы исследования культуры. JI., 1984.

62. Иэнага Сабуро. История японской культуры. М., 1985.

63. Кавказкие праздники из записок Инсарского. М., 1868. 48 С.

64. Каган М. С., Хилтухина Е. П. 1994. Проблема «Запад-Восток» в культурологии. М., «Наука», 1994.

65. Каган М.С. Художественная культура как система. // Вопросы социологии искусства. JL, 1980.fit 68. Каган М.С. Человеческая деятельность. М., 1974.

66. Каиров В.М. Традиции и исторический процесс. М., 1994. 188 С.

67. Калмыцкие народные танцы. Авт. дисс. уч. ст. канд. искусства М., 1980.

68. Капустин Б. Современность как предмет политической теории. М. 1991.

69. Касавин И. Т. Познание в мире традиций. М., 1990.

70. Киссель М. А. Историческое сознание и нравственность. М., 1990.

71. Козлов В. И. Этнос и культура. // С/Э 1979. № 3.

72. Конрад Н. И. Очерки истории культуры средневековой Японии. М., 1980.

73. Корнилов М. Н. Постмодернизм и культурные ценности японского народа. ИНИОН. М., 1995.

74. Королева Э.А. Ранние формы танца. Кишинев. 1977.

75. Королева Э.А. Формы танцевального искусства. // С/Э. 1975. № 5.

76. Культура и традиции. (Сборник научной традиции) Нижневартовск. 1995.

77. Культура, нравственность, религия: Материалы «круглого стола» // Вопросы философии. 1989.№11

78. Культура, традиции, образование. Ежегодник. М., 1992. Вып. 1.

79. Культура, традиции, образование. Ежегодник, М., 1992, Вып. 3.

80. Культура: Инновации и традиции. Пенза 1995. 50 С.

81. Культура: инновации и традиции. Под ред. Фролова И.О. Пенза. 1995.

82. Культурная идентичность и глобализация. // Доклады и выступления. V международный философский симпозиум. «Диалог цивилизаций Восток — Запад» 27-28 апреля, 4-5 мая 2001. М., 2002.

83. Леви-Стросс К. Печальные тропики. М., 1984.

84. Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Тифлис. 1882-1883.

85. Лисициан С. С. Армянские старинные пляски. Ереван. 1983.

86. Личность, культура, этнос. М., 2001.

87. Лотман Ю. М. Актуальные проблемы семиотики культуры. Тарту 1987.

88. Лотман Ю. М. Культура и взрыв. М., 1992.

89. Лотман Ю. М. Культура и взрыв. Таллинн. 1992.

90. Лотман Ю. М. Символ в системе культуры. Тарту 1987.

91. Лотман Ю. М. Статьи по типологии культур Тарту 1970. Вып. 1

92. Лотман Ю. М. Статьи по типологии культуры. Тарту. 1973. Вып. 3

93. Луговая Е. К. Танец как предмет эстетического анализа. Автореф. уч. степ. канд. филос. наук. СПб., 1992.

94. Лурье С. В. Язык науки в ситуациях предстандарта. М. 1997.

95. Лурье С. В. Историческая этнология. Учебное пособие для вузов. М. 1977.

96. Мамардашвили М. К. Пятигорский. Символ и сознание. М., 1996.

97. Мамардашвили М. К. Методологические проблемы историко-научных исследований. М., 1982.

98. Мамардашвили М.К. Проблема человека в философии. // О человеческом в человеке. М., 1991.

99. Мамардашвили М.К. Стрела познания. М., 2000.

100. Магомедов Р. М. Дагестан. Исторические этюды. Махачкала, 1971.

101. Маммаев М. М. Декоративно-прикладное искусство Дагестана. Махачкала, 1989. С. 5.

102. Мардов И. Б. Общая душа. М.,1993. 285 С.

103. Маркарьян С.Б. Праздники в Японии. М., 1990.

104. Маркарьян Э.С. Узловые проблемы теории традиции // С/Э 1981, №2.

105. Маркарян Э. С. Культура как способ социальной самоорганизации. Пу-щино. 1982. 18 С.

106. Маркарян Э. С. Традиция как объект системного исследования. Культура жизнеобеспечения и этнос. Пущино. 1982.

107. Маркарян Э.С. Методологические проблемы исследования этнических культур. Ереван. 1978.

108. Маркарян Э.С. О значении междисциплинарного обсуждения проблем культурной традиции. // Советская этнография, № 3. 1981.

109. Маркарян Э.С. Узловые проблемы теории культурной традиции. // С/Э. №2. 1981.

110. Методология и методы исследования культуры. Сб. статей JL, 1984.

111. Михайлов А.В. Языки культуры. М., 1997.

112. Музыка. Пение. Хореография: Теоретический курс. М., 1994.

113. Мухамметбердиев О. Б. Национальное самосознание (социально-психический анализ). М., 1992.

114. Народный танец: Проблемы изучения. СПб., 1991.

115. Нарты. 1, 2т. (эпос). М., 1990.

116. Наука, техника, культура. // Вопросы философии. 1989. № 1.

117. Никишенков А.А. Традиции. Этикет народов России XIX-XX в. М., 1999.

118. Николаева Н.С. Декоративное искусство Японии. М., 1972.

119. Нравственная культура народов России: традиции и современность. Саранск, 2001.

120. Овчиников В. Ветка сакуры. М., 1970.

121. Орлова Э. А. Введение в социальную и культурную антропологию. М., 1994.

122. Осипова О. А. Американская социология о традициях в странах Востока. М., 1985.

123. Померани Г. Диалог культурных миров.//Общественные науки и современность. 1994. № 5

124. Пелка В. В горных аулах как живут и чем промышляют жители Дагестана. М., 1928.

125. Петякшева Н.И. Проблемы диалога цивилизаций. // Вопросы философии. 1996.

126. Питирим, митрополит. Тело, душа и совесть. // О человеческом в человеке. М., 1991.

127. Плахов В.Д. Традиции и общество. М., 1982.

128. Плисецкий М. Горцы Дагестана. Москва. 1929.

129. Прикладная культурология. СПб., 2001.

130. Проблемы нравственной культуры общения. Вильнюс. 1986.

131. Развивающиеся страны: традиционные ценности и современные институты М., 1986.

132. Ральф Брейбанти и Джозеф Шпенглер. Традиция. Социально-экономическое развитие. Лондон. 1961.

133. Резников Е.Н., Товуу Н.О. Этнопсихологические характеристики народа Тыва: теория и практика. М., 2001.

134. Русский менталитет: истоки, сущность, социально-культурные проявления. Ижевск. 2001.

135. Рациональное и эмоциональное в морали. М., 1983.

136. Савин В.З. Традиционная танцевальная культура шорцев: Проблемы самобытности, воссоздания, сценического применения: Автореф. дис. . канд. искусствоведения. М., 1983.

137. Саранский И. Л. Коммуникативно-эстетические функции. М., 1979.

138. Сарингулян К.С. О регулятивных аспектах культурной традиции. // С/Э. 1981, № 2.

139. Сарингулян К.С. Культура и регуляция деятельности. Ереван. 1984.

140. Сарсенбаев Н. С. Обычаи, традиции и общественная жизнь. Алма-Ата. 1974.

141. Северный Кавказ: бытовые традиции в XX в. М., 1996.

142. Сидоренко Н. И. Социальные нормы регуляции человеческой деятельности. М., 1995.

143. Синергетический подход к исследованию социокультурных процессов: возможности и проблемы. М., 2002.

144. Символ в системе культуры // Труды по знаковой системе. Тарту. 1987.

145. Соколов А.А. Проблема изучения танцевального фольклора. // Методы изучения фольклора. JL, 1983.

146. Сно Е.Э. Чудный край и его жители. Кавказ. СПб., 1904.

147. Современные проблемы этничности. Саратов. 2001.

148. Степанова А.А. Социальная символика России. // Социс 1998, № 7.

149. Суханов И. В. Обычаи, традиции и преемственность поколений. М., 1976.

150. Тернер В. С. Символ и ритуал. М., 1983.

151. Типология культуры взаимное воздействие культур. // Труды по знаковой системе. Тарту. 1982.

152. Тищенко В.П. Философия и культура диалога. Новосибирск. 1993.

153. Тойнби А. Постижение истории. М.,1982.

154. Тойнби А. Формация и цивилизация. М., 1993.

155. Традиции в современном фольклоре. М., 1988.

156. Традиции и культура в Африке. М., 1984.

157. Традиции и современность в искусстве художественных народных промыслов Северного Кавказа. М., 1987.

158. Традиции и современность. Фольклор и литература народов Карачаево-Черкесии. Черкесск. 1980.

159. Традиционная культура и мир детства. // Матер, межд. научн. конфер. 1, 2, 3 части. Ульяновск. 1998.

160. Умаханова A.M. Дагестанская народная хореография. Автореф. на со-иск. уч. степ, искусства. М., 1990.

161. Фадеева Единая Европа: идеи и реальность. Концепции культурной идентичности. М., 1997.

162. Федорова JI.H. Танцевальный фольклор народной республики Конго. Авт дисс. .канд. филос. наук. М., 1981.

163. Флиер А .Я. Культурогенез. М., 1995.

164. Филиппов Ф.Р. От поколения к поколению. М., 1989.

165. Хамдохова Ж. М. Динамика образа жизни и взаимодействия соседствующих культур. Нальчик. 1997.

166. Ханаху Р.А. Традиционная культура Северного Кавказа. Майкоп. 1997.

167. Ханаху Р. А. Традиционная культура Северного Кавказа: вызовы времени. Ростов- на-Дону. 2001.

168. Цанн-кай-си. Проблема человека в работах К. Маркса 40-х годов XIX в. Владимир. 1973.

169. Человек в мифологической картине мира. М., 1990.

170. Человек в контексте культуры. Славянский мир. М., 1995.

171. Человек в контексте культуры. // Тезисы межвуз. науч.-практ. конференции СПб., 1998.

172. Человек в мире духовной культуры. М., 1999.

173. Человек в мифологической картине мира. М., 1990.

174. Человек и культурно-историческая традиция. Тверь. 1991.

175. Человек и культурно-историческая традиция. Тверь. 1991.

176. Человек и мир в японской культуре. М., 1985.

177. Черкасова И. Традиция. М., 1999.

178. Чистов К.В. Народные традиции и фольклор. Ленинград. 1987.

179. Чистов К.В. Традиции, «традиционные общества» и проблема варьирования//С/Э. № 2. 1981.

180. Чурсин Г.Ф. Амулеты и талисманы кавказских народов. Махачкала. 1929.

181. Шамхалов А. Дагестанка. М., 1928.

182. Шарипов Р. Г. Менталитет древних тюрков: философско-мировоз-зренческий очерк. Уфа. 2001.

183. Шацкий Е. Утопия и традиции. М., 1990

184. Швейцер А. Культура и этика. М., 1973.

185. Швецов В. Очерк о кавказских горских племенах с их обрядами и обычаями в гражданском, воинственном и домашнем духе. Москва. 1856.

186. Шиллинг Е.М. Этнологические очерки. Москва. 1926.

187. Шу Ш.С. Адыгейская народная хореография в ее историческом развитии. Авт. 170001 теат. иск-во Тбилиси. 1983.

188. Эманьюэль Мунье. Манифест Персонализма. М., 1999181. Эпос Манас Фрунзе. 1984.

189. Эпос народов зарубежной Азии и Африки. М., "Наследие" 1996.

190. Эпос о Гальгамеше. М.-Л., 1961.

191. Этика и ритуал в традиционном Китае. М., 1986.

192. Этика и ритуал в традиционном Китае. Сб. статей, ред. Васильев. М., 1988.

193. Этническая культура: проблемы самосохранения в современном контексте. М., 1997.

194. Этнические и культурно-бытовые процессы на Кавказе. Сб. статей. М., 1978.

195. Этнические и этносоциальные категории. Отв. ред. В.И. Козлов. М., 1995.

196. Этнические контакты и языковые изменения. М., 1995.

197. Этнические процессы в Башкирии в новое и новейшее время. Сб. статей. Уфа. 1987.

198. Янков В.А. Эскиз экзистенциальной истории. // Вопросы философии. 1998, №6.

199. Япония в сравнительных социокультурных исследованиях. Отв. ред. Корнилов. М.,1989.

200. Традиции и перспективы изучения музыкального фольклора народов СССР.//М.,1989.

201. Эпосы народов мира и их роль в миротворческой миссиии России на Кавказе.//Материалы II Международного конгресса. Краснодар 1997.

202. Эфендиев Ф. С. Этнокультура и национальное самосознание. Нальчик. Эль-Фа. 1999.

203. Костюк К. Н. Политическая мораль и политическая этика в России.// В/Ф. № 2. 2000.

204. Зильберман Д. В. Традиция как коммуникация: трансляция ценностей, письменность. //В/Ф. №4 1996

205. Иорданский В.Б.О едином ядре древних цивилизаций. // В/Ф. №4. 1989.

206. Егоров И. А.Принцип свободы как основание общей теории регуляции. В//Ф. №3 2000.

207. Невербальные мыслительные акты в «зеркале» рационального сознания. В//Ф.№7. 1997.

208. Федорова JI. Н. Африканский танец. Обычаи, ритуалы, традиции. М.,1986.

209. Даркевич В.П. Народная культура средневековья. Светская праздничная жизнь в искусстве IX-XVIbb. М.,1988.

210. Котовская М. П. Синтез искусств. Зрелищные искусства Индии. М.,1982.

211. Народный танец: Проблемы изучения СПб., 1991

212. Федорова JI. Н. Африканский танец: Обычаи, ритуалы, традиции. М.,1986

213. Фомин А. С. Понятие «танец» и его структура // Народный танец: Проблемы изучения. СПб., 1991.

214. Фомин А. С. Детский танец в системе воспитания и образования: Метод. Рекомендации Новосибирск, 1989

215. Жорницкая М. Я. Народное хореографическое искусство коренного населения Северо — Востока Сибири. М., 1970.

216. Федорова Л. Н. Африканский танец: Обычаи, ритуалы, традиции. М., 1986.

217. Соколов А. А. Проблемы изучения танцевального фольклора // Методы изучения фольклора. JL, 1983

218. Яковенко И. Г. Культура как система М., 1997.

219. Mauss М. Sociology and Anthropology. P. 1950.

220. Hocart A. M. Kines and Councillors. Cairo, 1936.

221. Seeaa ham R. An Analytical Note on the Kom of Manipur Ethnos, 1959, v. 24.

222. Usman Pelly. Symbolic Aspects of the Bugis Ship and Shipbuilding J. Stew. Anthrop Soc, v 8. .V» 2;

223. Adams M. . Style in Southeast Asian Materials Processing: Some Implications for Rituet and Art Material Culture.

224. Styles, Or ganization an Dynamics of Technology. St. Nul New York Boston. 1977.

225. Wassilewski J. S. Katego-ria przestrzeni w kuiturze koczowniczey. Analiza przestrzenna jurty mongolskiej

226. Febvre L. Pour une histoire a part entiere. Paris. 1962. 742 C.

227. Lofgren O. The Nationalisation of Culture. Etholigia Europaea. 1989. №1. P. 7.

228. Popper K.R. Krytycyzm i tradycia. -Jn: Znak, 1963.

229. Radin M. Tradition. — Jn: Encyclopaedia of Social Sciences, t.xv. New York, 1949,p.62.

230. Shils E. Calling of Sociology. New York. 1961.

231. Culture: Mans adaptive dimension. 1968. New York London. 1968.

232. Shils E Tradition. Chicago. 1981.

233. Webster H. Histori of Civilization. Boston. 1940.