Народно-поэтические истоки творческой индивидуальности Ф.Н. Глинки тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Ястребова, Наталия Геннадьевна

• Ястребова, Наталия Геннадьевна
• кандидат филологических наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Ястребова, Наталия Геннадьевна

Введение.

Глава 1. Патриотические стихотворения Ф.Н. Глинки и проблемы фольклоризма.

1.1. Стихотворения Ф.Н. Глинки об Отечественной войне 1812 года и фольклор.

1.2. Тема Москвы в лирике Ф.Н. Глинки и в фольклоре.

1.3. Фольклоризм стихотворений Ф.Н. Глинки о сельской жизни.

1.4. Народное мироощущение Ф.Н. Глинки в стихотворениях царской тематики.

Глава 2. Народно-поэтическая трактовка образа русского национального героя в прозе Ф.Н. Глинки.

2.1. Героические начала русского национального характера в «Очерках Бородинского сражения» и первой части

Писем русского офицера».

2.2. Поиски «коренных добродетелей» русского человека во второй и третьей частях «Писем русского офицера.

2.3. Проблема нравственного возрождения русского человека в «народной повести» Ф.Н. Глинки «Лука да Марья».

Глава 3. Инонациональный фольклор в творчестве Ф.Н. Глинки.

3.1. Мотивы украинского фольклора в творчестве Ф.Н. Глинки.

3.2.Фольклорно-этнографические особенности произведений

Ф.Н. Глинки, написанных в период карельской ссылки.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Народно-поэтические истоки творческой индивидуальности Ф.Н. Глинки»

Настоящая диссертация посвящена изучению проблем фольклорного влияния на художественный мир выдающегося деятеля русской культуры и литературы XIX века Федора Николаевича Глинки (1786 - 1880). Обращение к данной теме продиктовано все более углубляющимся интересом современного литературоведения к народно-национальным истокам творчества писателей.

Изучение взаимоотношений литературы и фольклора, характера их постоянного взаимовлияния одинаково важно как для истории русского фольклора, так и для истории русской литературы. Проблема эта не раз ставилась в науке о литературе и фольклоре, тем не менее она еще далека от своего разрешения. Учеными давно исследуется фольклоризм маститых художников слова. Без сомнения, закономерности развития литературы, в том числе и особенности взаимодействия с фольклором, максимально ярко проявляются в творчестве крупных писателей, но их творчество отнюдь не составляет всей литературы. Как справедливо замечает Д.В. Абашева: «Для разработки объективной истории взаимоотношений русской литературы с фольклором важно включить в рассмотрение и поэтов, писателей, собирателей фольклора, стоящих, на первый взгляд, в стороне от основных проблем фольклоризма русской литературы» [42, С.37]. Поэтому чем шире история литературы охватит литературный и фольклорный материал, тем вернее воссоздаст картину развития искусства слова.

Уже с самого момента своего возникновения русская литература взаимодействовала с фольклором. В дальнейшем этот процесс шел с разной степенью интенсивности. В начале XIX века интерес к фольклору вспыхнул с особой силой. Связано это было, в первую очередь, с развитием в русской литературе романтических тенденций. Поэты-романтики, видя в фольклоре замечательное средство воссоздания национального колорита, неоднократно подчеркивали необходимость обращения литературы к устному народному творчеству. Так, В.К. Кюхельбекер в статье «О направлении нашей поэзии, особенно лирической, в последнее десятилетие» (1824), призывая молодых литераторов по достоинству оценить сокровища родной устной поэзии, отмечал: «Вера праотцев, нравы отечественные, летописи, песни и сказания народные - лучшие, чистейшие, вернейшие источники для нашей словесности» [197, С Л 96].

Взгляды В.К. Кюхельбекера совпадают с мнением другого авторитетного критика романтической школы О.М. Сомова, который, подразумевая под главными чертами поэзии народность и местность, в статье «О романтической поэзии» утверждал, что «словесность народа есть говорящая картина его нравов, обычаев и образа жизни . Век рыцарства у нас заменялся веком богатырей . Цель богатырей была та же, как и рыцарей: защищать невинность и карать злых притеснителей . Имена многих богатырей сохранились в наших летописях, впрочем для поэзии не всегда необходимы лица исторические, их часто творит она воображением, придавая им по своей воле черты физические и нравственные, добродетели или пороки» [197, С.269]. Сравнивая родную историю со средневековой историей Западной Европы, критик пришел к выводу, что литераторам следует искать источники поэтического вдохновения не в чуждой русскому человеку иностранной словесности, а в родных исторических преданиях.

П.А. Вяземский в статье «Известие о жизни и стихотворениях Ивана Ивановича Дмитриева» высказался по поводу его стихотворения об Отечественной войне 1812 года «Освобождение Москвы», что «желательно, чтобы данный им пример почерпать вдохновение поэтическое в источнике истории народной, имел более подражателей» [109, Т. 1, С. 130].

Причину такого настроения охарактеризовал Н.И. Надеждин: «. нашей поэзии не дождаться обновления, пока русский дух не обратится внутрь себя, не отыщет в самом себе источника новой, самобытной жизни!.» [208, С.73].

Споры о народности литературы и о самом понятии «народность» стали возникать уже в первой трети XIX века. А.С. Пушкин в заметке «О народности в литературе», черновые наброски которой относятся к 1825 — 1826 годам, впервые попытался дать определение народности литературы: «Климат, образ правления, вера дают каждому народу особенную физиономию, которая более или менее отражается в зеркале поэзии. Есть образ мыслей и чувствований, есть тьма обычаев, поверий и привычек, принадлежащих исключительно какому-нибудь народу» [236, Т. 11, С.40]. Добавим, что А.С. Пушкин относил к неотъемлемым составляющим понятия «народность» также обращение к отечественной истории и использование народного языка.

В.Г. Белинский в статье «Нечто о нечем или Отчет г. издателю «Телескопа» за последнее полугодие (1835) русской литературы» определил понятие народности в литературе как «отражение индивидуальности, характерности народа, выражение духа внутренней и внешней его жизни со всеми ее типическими оттенками» [85, Т.2, С.23]. В 1841 году В.Г. Белинский продолжит разговор о народной поэзии: «Народность есть альфа и омега эстетики нашего времени, как украшенное подражание природе было альфою и омегою эстетики прошлого века.» [85, Т.5, С.654].

Несколько позднее, во второй половине XIX века, выдающийся русский филолог Ф.И. Буслаев сделал следующий шаг в уяснении истоков литературы, в понимании национального характера, обычаев и нравов, истории и языка. Он утверждал, что «самородная поэзия есть тот животворный источник, из которого почерпали свои обаятельные национальные силы все великие поэты, отразившие в своих произведениях духовные интересы своего народа, и потому по справедливости признанные вполне народными. Что бы писатель не взял из этого источника: предание ли народное или сказку и песню, или поверье, - взгляд на вещи или прием, усвоенный народом, или даже его животрепещущее слово в обычном выражении, или пословицу, только один склад народной речи - все придает его произведению необыкновенную, для всех обаятельную национальную силу» [94, С.З]. Серьезно подходя к вопросу о взаимосвязи литературы с устным народным творчеством, Ф.И. Буслаев высказал убеждение в том, что «. не надобно забывать, что, по самому акту творчества, произведение отдельного поэта эпохи образованной стоит вовсе не в противоположности с народной поэзией, но в некотором ей подчинении. Потому-то, чем гениальнее какой-либо поэт, тем народнее.» [95, Т.1, С.412].

Но народность не сразу стала «альфой и омегой» эстетики нового времени. Потребовалось достаточно много времени, чтобы в литературных спорах была доказана абсолютная и несомненная роль народности в развитии национальной литературы. И споры эти начались задолго до статей А.С Пушкина, В.К. Кюхельбекера, О.М. Сомова. Уже в первые годы нового XIX века, в 1801 году, А.И. Тургенев призывал членов Дружеского литературного общества - А.Ф. Мерзлякова, В.А. Жуковского, А.С. Кайсарова, А.Ф. Воейкова - обратиться к народному творчеству как единственному источнику самобытности русской литературы. Также за народность литературы всю свою долгую жизнь ратовал А.С. Шишков, вместе с Г.Р. Державиным руководивший «Беседой любителей русского слова», из которой вышли И.А. Крылов, А.Х. Востоков, А.С. Грибоедов, П.А. Катенин, В.К. Кюхельбекер. Знаменитой книге А.С. Шишкова «Рассуждение о старом и новом слоге» (1803) суждено было сыграть значительную роль в пробуждении интереса к древнерусской литературе, к истории родного языка.

Интерес к родной старине, к устному народному творчеству возник еще в XVIII веке, ознаменованном выходом в свет сборников народной поэзии.

Все эти предпосылки привели к тому, что обращение к фольклорной сокровищнице стало ведущей чертой литературного процесса начала XIX века, того времени, когда русская читающая общественность познакомилась с именем молодого, но, без сомнения, талантливого писателя — Федора Николаевича Глинки. 1806 год принято считать началом его литературной деятельности, именно в этот год молодой адъютант легендарного графа М.А. Милорадовича, вернувшись из заграничного похода русской армии и выйдя в отставку по болезни, начал приводить в порядок «свои походные записи», которые легли в основу «Писем русского офицера», книги, принесшей автору громкую литературную славу.

Ф.Н. Глинка принадлежал к числу людей, опиравшихся в своих жизненных воззрениях на православную систему ценностей и мораль. По отзывам современников, это был человек, превыше всего ценивший в людях доброту, великодушие и милосердие. В своих взаимоотношениях с окружающими он также опирался на эти важнейшие христианские добродетели. Широко известно пушкинское послание «Ф.Н. Глинке», в котором поэт называет его Великодушным Гражданином:

Когда средь оргий жизни шумной Меня постигнул остракизм, Увидел я толпы безумной Презренный, робкий эгоизм. Без слез оставил я с досадой Венки пиров и блеск Афин, Но голос твой мне был отрадой, Великодушный Гражданин! Пускай судьба определила Гоненья грозные мне вновь, Пускай мне дружба изменила, Как изменяла мне любовь, В моем изгнанье позабуду Несправедливость их обид: Они ничтожны - если буду Тобой оправдан, Аристид [237, Т.1, С.286].

Аристид прославился как государственный деятель Древней Греции, известный своей справедливостью и честностью. А.С. Пушкин, посылая эти стихи брату JI.C. Пушкину для передачи Глинке, приписывал: «. обними его за меня и скажи ему, что он все-таки почтеннейший человек здешнего мира» [236, Т.13, С.54-55].

Христианские идеалы поэта наложили отпечаток и на его литературное наследие. Не только в собственно «духовной» поэзии, но и во всем его творчестве слышатся идеи человеколюбия, справедливости, великодушия и добра. А.А. Бестужев в своей известной статье «Взгляд на старую и новую словесность в России» указывал: «В сочинениях Глинки отсвечивает ясная его душа. Стихотворения сего поэта благоухают нравственностью; что-то невещественно-прекрасное чудится сквозь полупрозрачный покров его поэзии, и, сливаясь с собственною нашею мечтою, невольно к себе привлекает» [198, С.48]. «Ясная душа» Ф.Н. Глинки, определившая его высочайшую нравственность, стала отличительной чертой и его поэзии.

Гуманистический характер лирики Ф.Н. Глинки отмечал и П.А. Плетнев, писавший в статье 1825 года об аллегориях художника: «Глинка, изображая вам какое-нибудь поэтическое чувствование, называет его именем другого предмета, который похож на него в некотором отношении. Он доставляет вам удовольствие следовать за его сравнением. Его мир есть только человек, а все прочее мысли его и чувствования» [221, С.183-184]. Мнение П.А. Плетнева будет развито дальнейшим литературоведением, которое увидит в Ф.Н. Глинке поэта-любомудра, представителя тютчевской школы.

Уже современники выделяли народность как одну из характерных особенностей поэтического таланта Ф.Н. Глинки. Близкий друг, а в дальнейшем один из его первых биографов А.К.Жизневский вспоминал: «Великие события, коих Федору Николаевичу привелось быть очевидцем, и особенность его таланта сделали его народным писателем и истолкователем народных чувств» [144, С.5]. Это несколько ранее увидел и В.Г. Белинский, заявивший, что русскому стыдно не читать «Очерков Бородинского сражения», книги, которая «вполне достойна названия народной» [85, С.349].

Высочайшая душевная чистота определила и педагогическую позицию Ф.Н. Глинки. В 1867 году А.А. Котляревский, подчеркивая воспитательное значение его творчества, отмечал, что «Федор Николаевич разделяет имя русского педагогического классика, - его стихотворения и письма русского офицера принадлежат к числу необходимых статей первоначального чтения воспитывающихся поколений, - и вот одна из причин, почему его имя пользуется такою широкою популярностью» [176, С.2]. Писатель, действительно, во всех своих произведениях старался привить читателю лучшие христианские добродетели, в этом отношении его творчество не утратило своего значения и в наши дни.

Современники давали творчеству Ф.Н. Глинки самые неоднозначные оценки. Едины они были лишь в утверждении того, что поэт, без сомнения, оригинальный и самобытный автор, идущий в литературе своим собственным путем. Об этом говорил и сам литератор в письме В.В. Измайлову 13 декабря 1826 года: «Я не классик и не романтик, а что-то сам не знаю как назвать!» [3, С.474]. На своеобразие поэзии Ф.Н. Глинки указывал В.К. Кюхельбекер, признававшийся в том, что любит Глинку «за то, что идет своим путем», с ним соглашался и С.Е. Раич: «Ф.Н. Глинка принадлежит весьма к малому числу наших поэтов. Его муза облекается в особенную одежду, говорит языком особенным, и, своенравная в своих поступках, безотчетливая, она не следует ходу подражания, но проложила себе дорогу отдельную» [217, С.255 -256].

А.С. Пушкин, о котором Ф.Н. Глинка в письме к А.А. Ивановскому 27 ноября 1827 года говорил, что тот «был живой вулкан, внутренняя жизнь била из него огненным столпом» [3, С.485], также подчеркивал эту непохожесть стихотворца на всех современных ему поэтов: «Изо всех наших поэтов Ф.Н. Глинка, может быть, самый оригинальный.» [236, С.75]. Такая высокая оценка, правда, не согласуется с определениями, которые давал А.С. Пушкин Ф.Н. Глинке в известной эпиграмме 1825 года:

Наш друг Фита, Кутейкин в эполетах,

Бормочет нам растянутый псалом: Поэт Фита, не становитесь Фертом! Дьячок Фита, ты Ижица в поэтах! [239, С.368] Как видим, несмотря на то, что поэтов связывала тесная дружба, пушкинская оценка творчества «друга сердца» подчас бывала довольно строга. В пушкинском «Собрании насекомых» 1829 года (в расшифровке М.П. Погодина) находим такую характеристику Ф.Н. Глинки:

Мое собранье насекомых Открыто для моих знакомых: Ну, что за пестрая семья! За ними где ни рылся я! Зато какая сортировка! Вот Глинка - божия коровка, Вот Каченовский - злой паук, Вот и Свиньин - российский жук, Вот Олин — черная мурашка, Вот Раич - мелкая букашка. Куда их много набралось! Опрятно за стеклом и в рамах Они, пронзенные насквозь, Рядком торчат на эпиграммах [239, С.458-459]. Эти острые выпады со стороны А.С. Пушкина вызывала, прежде всего, «священная поэзия» Ф.Н. Глинки: переложения псалмов и стихотворения духовного содержания, объединенные автором в «Опыты священной поэзии» и «Опыты аллегорий или иносказательных описаний в стихах и прозе». Позднее, прочитав в «Северных цветах» за 1831 год стихотворение Ф.Н. Глинки «Бедность и утешение», представляющее собой интимное обращение к жене и оканчивавшееся стихами:

Ты все о будущем полна заботных дум:

Бог даст детей?. - Ну что ж? - пусть Он наш будет кум [2, С.408],

А.С. Пушкин в письме к П.А. Плетневу 7 января 1831 года иронизировал: «Бедный Глинка работает, как батрак, а проку все нет. Кажется мне, он с горя рехнулся. Кого вздумал просить к себе в кумовья? Вообрази, в какое положение приведет он и священника и дьячка, и куму и бабку, да и самого кума, которого заставят же отрекаться от дьявола, плевать, дуть, сочетаться и прочие творить проделки. Я до сих пор от дерзости Глинкиной опомниться не могу. Странная вещь, непонятная вещь!» [237, С.331]

Тем не менее, А.С. Пушкин понимал, что своими колкими замечаниями может обидеть Ф.Н. Глинку, и, посылая в письме П.А. Вяземскому эпиграмму 1825 года, просил: «Не выдавай меня, милый: Фита бо друг сердца моего, муж благ и незлобив, удаляйся от всякия скверны» [237, С.120].

В своей оценке творчества Ф.Н. Глинки А.С. Пушкин был достаточно объективен. Признавая литературные и общественные заслуги поэта, он нередко в письмах к друзьям и эпиграммах резко критиковал его. С иронией он относился прежде всего к его религиозно-философским произведениям. По утверждению С.Серкова, «глубоко ценя и уважая в Глинке человека и гражданина, его неподдельный лиризм, Пушкин совершенно не принимал его нравоучительных философствований, обилия архаизмов и вольностей и отклонений от традиционного стихосложения» [263, С.286]. Тем не менее А.С. Пушкин воспринимал поэта как оригинального автора, для лирики которого характерны тончайшие оттенки душевных переживаний. Поэму «Карелия», одно из замечательнейших произведений Ф.Н. Глинки, за ее национальный колорит, вольный, легкий стих, чудесные картины природы, великолепные описания великий поэт называл произведением оригинальным и талантливым: «Изо всех наших поэтов Ф.Н. Глинка, может быть, самый оригинальный. Он не исповедует ни древнего, ни французского классицизма, он не следует ни готическому, ни новейшему романтизму; слог его не напоминает ни величавой плавности Ломоносова, ни яркой и неровной живописи Державина, ни гармонической точности, отличительной черты школы, основанной Жуковским и Батюшковым. Вы столь же легко угадаете Глинку в элегическом его псалме, как узнаете князя Вяземского в стансах метафизических или Крылова в сатирической притче. Небрежность рифм и слога, обороты смелые, то прозаические, простота, соединенная с изысканностью, какая-то вялость, и в то же время энергическая пылкость, поэтическое добродушие, теплота чувств, однообразие мыслей и свежесть живописи, иногда мелочной, - все дает особую печать его произведениям. Поэма «Карелия» служит подкреплением сего мнения. В ней, как в зеркале, видны достоинства и недостатки нашего поэта» [236, С.75].

Это мнение А.С. Пушкина о глинковской поэме было подхвачено многими критиками 30-х годов XIX века. В журнальных рецензиях того времени встречаются прямые параллели с пушкинским отзывом. А. Воейков, например, ограничился тем, что в № 46 «Русского инвалида» (от 19 февраля 1830 года) перепечатал отзыв А.С. Пушкина, сократив цитаты из поэмы. В.Н. Олин в «Карманной книжке для любителей русской старины и словесности» вслед за А.С. Пушкиным отмечает оригинальность автора, говоря, что поэма «Карелия» служит этому доказательством. В особый ряд современных поэтов ставит Ф.Н. Глинку и С.Е. Раич, писавший в «Отечественных записках» за 1830 год, что глинковская «муза облекается в особенную одежду, говорит языком особенным, и своенравная в поступках, безотчетливая, она не следует ходу подражания, но проложила себе дорогу отдельную, не придерживаясь ни французского классицизма, ни новейшего романтизма. Приводимая мифология карельцев любопытна, а более того занимательна по сатирическим оборотам и намекам. Четыре сказки о витязе Заонеге носят общую печать русских народных сказок: чудесное в подвигах и богатырских встречах, язык чист и плавен, но вообще имеет особенную какую-то печать, нет в нем ни германской легкости Жуковского, ни постепенности живописного Пушкина. Ф.Н. Глинка, подобно князю Вяземскому, Языкову и Батюшкову - оригинален, запечатлен, так сказать, каким-то дивным отличием!» [217, С.255]. Заслуга С.Е. Раича в том, что он отметил фольклорные параллели поэмы «Карелия», одним из первых сопоставив сказки о Заонеги с русскими народными сказками.

Справедливую оценку поэме дал О.М. Сомов в «Северных цветах»: «Событие, заимствованное из истории, служило ему только рамками для поэмы описательной. Прекрасная в своей дикости природа Карелии, с ее чудными водопадами, с ее дремучими лесами, несчетными озерами и тундрами, изображена в картине великолепной, верной, заманчивой своим разнообразием. Одно из вводных лиц - назидательный собеседник знаменитой заточницы Марфы Иоанновны - рассказывает ей свою повесть, в которой поэт искусно совокупил с превратностями жизни инока набожные свои мечтания и восторги духовные, излитые в лирических отрывках. Нравы лесной Карелы, ее предания и поверья, духи, населяющие ее северные пустыни, народные сказки ее - все это набросано кистью смелою и пленяет теплотою красок, которою отличаются произведения нашего поэта-живописца» [260, С.44-45]. Критик восхищается не только талантом Глинки-живописца, проявившемся в восхитительных пейзажных зарисовках, но и его умением ярко и образно запечатлеть карельский фольклор.

Восторженно встретил «Карелию» и «Северный Меркурий», называвший Ф.Н. Глинку «народным поэтом», а его поэму произведением превосходным. «Наиболее народный из русских стихотворцев есть Ф.Н. Глинка, - писал рецензент. - Доброжелательная любовь к родной стране и производимая ею полнота души, тонкое чувство изящного, открывшее тайну поэзии в русской природе, в русских нравах, политической жизни России, русский язык со всей его выразительностью, точностью, гибкостью и благозвучием - вот, по нашему мнению, отличительный характер того рода стихотворений Глинки, который ставит его, в отношении народности, на первое место между русскими стихотворцами и делает сего поэта драгоценным достоянием России» [261, С.85].

Как видим, уже современники поставили вопрос о народности Ф.Н. Глинки. В то время спроецировать его на все творчество поэта еще не представлялось возможным, но то, что автор «Карелии» рассматривался как «народный» поэт, было несомненной заслугой критики 30-х годов XIX века.

Русский читатель начала XIX века был знаком с именем Ф.Н. Глинки задолго до выхода в свет поэмы «Карелия». Знакомство произошло благодаря появлению «Писем русского офицера», автобиографического произведения, написанного по впечатлениям от военной кампании 1805 -1806 годов и Отечественной войны 1812 года, в которых поэт принимал личное участие. В первом издании 1808 года книга касалась событий только 1805 - 1806 годов. Во втором издании 1815 - 1816 годов в нее вошли воспоминания об Отечественной войне, о Бородинском сражении и последующем заграничном походе русской армии. Во второе издание «Писем.» автор намеревался внести некоторые исправления, но И.А. Крылов отсоветовал ему это делать. В «Предуведомлении» к «Письмам.» автор вспоминает: «В 1817 году, когда мне довелось быть Председателем известного в то время Литературного общества и, в чине полковника гвардии, членом общества военных людей и редактором Военного журнала, - посетили меня в один вечер . Жуковский, Батюшков, Гнедич и Крылов. Василий Андреевич (Жуковский) первый завел разговор о моих Письмах русского офицера, заслуживших тогда особое внимание всех слоев общества» [4, С.119].

Далее приводится известное предложение В.А. Жуковского: «Ваших писем, - говорил Жуковский, - нет возможности достать в лавках: все-де разошлись. При таком требовании публики необходимо новое издание. Тут, кстати, вы можете пересмотреть, дополнить, а иное (что схвачено второпях, на походе) и совсем, пожалуй, переписать. Теперь ведь уже уяснилось многое, что прежде казалось загадочным и темным» [4, С.119-120].

Н.И. Гнедич и К.Н. Батюшков разделяли мнение В.А. Жуковского, а вот И.А. Крылов был с ними не согласен: «Нет! - сказал он, - не изменяйте ничего: как есть, так тому и быть. Не дозволяйте себе ни притягиваний нового к старому, ни подделок, ни вставок: всякая вставка, как бы хитро ее ни спрятали, будет выглядывать новою заплатою на старом кафтане . Оставьте в покое ваши походные строки, вылившиеся у бивачных огней и засыпанные, может быть, пеплом тех незабвенных биваков. Представьте историку изыскивать, дополнять и распространяться о том, чего вы, как фронтовой офицер, не могли ни знать, ни ведать! И поверьте, что позднейшим читателям и любопытно, и приятно будет найти у вас не сухое официальное изложение, а именно более или менее удачный отпечаток того, что и как виделось, мыслилось и чувствовалось в тот приснопамятный ХН-й год, когда вся Россия, вздрогнув, встала на ноги и с умилительным самоотвержением готова была на всякое пожервование.» [4, С. 119-120].

Письма русского офицера», действительно, с восторгом были встречены современниками Ф.Н. Глинки. После прочтения «Писем.» В.А. Жуковский послал автору своего «Певца во стане русских воинов» с надписью «Ксенофонту Бородина». По воспоминаниям Н.В. Путяты, одного из первых биографов Ф.Н. Глинки, «письма эти по появлении своем имели блистательный успех, они с жадностью читались во всех слоях общества, во всех концах России. Красноречивое повествование о свежих, еще сильно волновавших событиях, живые, яркие картины, смело нарисованные в минуту впечатлений, восторженная любовь ко всему родному, отечественному и военной славе — все в них пленяло современников. Я помню, с каким восторгом наше, тогда молодое поколение повторяло начальные строки письма от 29 августа 1812 года: «Застонала земля, и пробудила спавших на ней воинов. Дрогнули поля, но сердца покойны были. Так начиналось беспримерное сражение Бородинское» [234, С.4].

К сожалению, несмотря на то, что «Письма.» имели большую популярность среди современников, они оказались незаслуженно обойденными вниманием и не оцененными по заслугам историками литературы того времени. Единственный печатный отзыв, который можно назвать журнальной рецензией, появился лишь в 1870 году в журнале «Русский вестник». Значение Ф.Н. Глинки здесь явно умалялось, он назывался последователем Н.М. Карамзина: «Глинка не только питомец карамзинской школы: он, равно как Жуковский, современник Карамзина. Слава Карамзина начинается с его «Писем русского путешественника», напечатанных в 1792 году, а с того, как вышли в свет «Письма» о походе 1805 - 1806 годов, начинается и известность Глинки. От его «Писем русского офицера» веет временем юности Карамзина, его буколическим сочувствием природе и его манерой изложения. Читая «Письма русского офицера», нельзя не вспомнить «Писем русского путешественника» [250, С.687]. В отличие от Н.М. Карамзина Ф.Н. Глинка большое внимание в «Письмах.» уделил социально-политическим мотивам, а сентиментализм Карамзина был чужд обличительному пафосу произведения. Единственное, что объединяло писателей, - это выбранный ими жанр писем, который, как известно, был чрезвычайно популярен в начале XIX века.

Тема Отечественной войны 1812 года получила дальнейшее развитие в «Очерках Бородинского сражения», написанных Ф.Н. Глинкой в 1839 году к 27-й годовщине Бородинского сражения. В основу этого произведения военно-патриотического жанра легли дневниковые записи автора, относящиеся к событиям 1812 года.

В журнальной критике того времени «Очерки.» были высоко оценены В.Г. Белинским, писавшим, что эта книга «не умрет вместе с умершим 1839 годом, она останется надолго и не утратит своего увлекательного интереса. Это история славной Бородинской битвы, отличающаяся строгою отчетливостью, какую только можно ожидать от действующего очевидца, живою увлекательностью рассказа, обличающего поэтическою душу. Большая часть страниц в этой прекрасной книге горит мужественною жизнью и вполне достойна великого предмета. Бородинская битва так полна поэзии, так обаятельно действует на чувство народное, что она стала, наконец, для нас каким-то светлым очаровательным мифом» [85, Т.З, С.349]. «Очерки Бородинского сражения» - едва ли не единственное произведение

Ф.Н. Глинки, заслужившее одобрительную критику В.Г. Белинского, оценки которого во многом определялись его политическими воззрениями.

В «Литературных мечтаниях» 1834 года В.Г. Белинский характеризовал поэзию Ф.Н. Глинки как «скучное и безвозвратно уходящее в прошлое явление»: «Ф.Н. Глинка. но что я скажу об нем? Вы знаете, как благоуханны цветы его поэзии, как нравственно и свято его художественное направление: это хоть кого так обезоружит. Но, вполне сознавая его поэтическое дарование, нельзя в то же время не сознаться, что оно уж чересчур односторонно; нравственность нравственностью, а ведь одно и то же прискучит. Ф.Н. Глинка писал много, и потому между многими прекрасными пьесками у него чрезвычайно много пьес решительно посредственных. Причиною этого кажется то, что он смотрит на творчество как на занятие, как на невинное препровождение времени, а не как на призвание свыше и вообще как-то низменно смотрит на многие предметы. Лучшими своими стихами он обязан религиозным вдохновениям. Его поэма «Карелия» заключает в себе много красот, может быть, еще больше недостатков» [85, Т.1, С.75-76]. Критик вновь в литературно-критических замечаниях высказал, прежде всего, свою политическую оценку.

В 30-х годах XIX века в русском обществе стремительно начали распространяться революционные идеи, которые стали чрезвычайно близки В.Г. Белинскому, но чужды Ф.Н. Глинке. По этому поводу исследователь В.П. Зверев отмечает: «В читательской публике, у издателей и в среде критиков падал интерес к духовной поэзии. Распространявшийся дух торгашества и безверия делал ее чуждой новым веяниям и модным увлечениям» [150, С.70]. В 1841 году Ф.Н. Глинка опубликовал в «Московских ведомостях» (№16) статью, в которой он выступил против так называемой «философии безверия» В.Г. Белинского. Из-за этой статьи, как известно, разгорелся спор между «Отечественными записками» и «Москвитянином». Белинский, несмотря на положительную оценку «Очерков Бородинского сражения», обрушился на Глинку с самой резкой критикой: «Мы всегда говорили и теперь скажем, что истинный поэт всегда нравственен, а пошлые нравоучители вовсе не поэты» [85, Т.12, С.60].

Революционно настроенному В.Г. Белинскому были чужды православно-патриотические идеи Ф.Н. Глинки, поэтому неудивительны его язвительные реплики в адрес поэта. «Правда ли, что Ф.Н.Глинка 0, перекладывает «Москвитянина» и «Маяка» на акафисты в стихах, а Авдотья

Павловна кладет их на музыку?» [85, Т.12, С.75], - задается он вопросом в письме к Н.Х. Кетчеру от 3 августа 1841 года. В письме к актеру М.С. Щепкину 14 апреля 1842 года Белинский зло вопрошает: «Что, не явились ли в Москве мощи Ф.Н. Глинки или по-прежнему гниет заживо?» [85, Т.12, С. 104]. Постепенно отношение В.Г. Белинского к поэзии Ф.Н. Глинки меняется в корне: от хвалебных рецензий он переходит к резко негативной критике. В рецензии, помещенной в №12 «Отечественных записок» за 1844 год, вспоминая издание альманаха «Северные цветы» 1825 - 1832 годов, критик пишет: «Что же было в этом альманахе? В отделе прозы совершенное ничтожество — статьи г. Ореста Сомова, аллегории г. Ф. Глинки и тому подобные невинные литературные опыты; а сколько балласта в отделе стихов!» [85, Т.8, С.418]. Нельзя не согласиться с В.П. Зверевым, который Ф> отмечает, что «критиком напрочь были забыты «благоуханные» ощущения, которые он когда-то испытывал при чтении сочинений почтенного писателя» [150, С.75]. Как видим, мнение В.Г. Белинского о творчестве Ф.Н. Глинки претерпевает сложную эволюцию: от восторженных отзывов по поводу выхода в свет «Очерков Бородинского сражения» критик перешел к более чем сдержанной характеристике поэзии 30-х годов, вплоть до абсолютного неприятия позднего Глинки, проповедовавшего идеи духовности и религиозности. Но со словами В.Г. Белинского о несомненной художественной значимости «Очерков Бородинского сражения» соглашались все последующие критики.

Большое количество отзывов появилось в связи со смертью поэта в 1880 году. Например, А.П. Милюков в некрологе о писателе так определяет значение его творчества: «Он, конечно, не принадлежит к числу крупных талантов, пролагавших какие-нибудь новые пути в искусстве; но в той блестящей поэтической плеяде, средоточием которой был Пушкин, он занимает видное место по независимости и своеобразному характеру своего дарования» [206, С.480]. Мнение о том, что художник «не пролагал новые пути в искусстве» незаслуженно умаляет значение его творчества, более того противоречит основной оценке современников, которые не раз подчеркивали оригинальность, своеобразие его поэтического гения.

Безусловно, творчество Ф.Н. Глинки не всегда вызывало лишь хвалебные отзывы. П.Н. Полевой в своей «Истории русской словесности с древнейших времен до наших дней» (1900) дает весьма уничижительную характеристику поэту, говоря о том, что сборники его стихотворений «нимало не трогают нас своей однообразной, скучной, напыщенной и фразистой поэзией» [223, С.364]. Здесь просвечивает явный субъективизм в оценке творчества поэта, П.Н. Полевому не следовало бы высказывать свое личное мнение в столь обобщенной форме.

Подобную негативную оценку встречаем и у А.Н. Пыпина в его «Истории русской литературы» (1903). Трудно согласиться с его словами о том, что число писателей рубежа XVIII — XIX веков «в первые десятилетия века очень размножилось сравнительно с прежним; потребность высказаться литературным путем распространяется и между образованными людьми, которые не думали заносить себя в цех писателей, хотя успевали занять между нами видное место; но еще больше было таких, которые худо ли, хорошо ли, считали себя специальными деятелями поэзии и прозы. Здесь были и лирики, как Мерзляков, Федор Глинка, Нелединский-Мелецкий. » [242, С.285]. На наш взгляд, критик здесь явно поторопился с выводами, не сумев определить глубину и масштабность поэзии Ф.Н. Глинки.

В 1914 году вышла в свет двухтомная «История русской поэзии. От древней народной поэзии до наших дней» Н. Кадмина (Н.Я. Абрамовича). Выделяя Ф.Н. Глинку из всех современных ему поэтов как «мистика чистейшего закала, как поэта интимного религиозного чувства» [163, Т.1, С.242], автор более чем скромно оценивает заслуги поэта: «Глинка благодаря отсутствию художественной школы, строгой работы над формой и образностью оставил только намеки на то, что мог бы он дать» [163, Т.1, С.242]. С подобными утверждениями трудно согласиться. Характеризуя поэзию Ф. Н. Глинки, Н. Кадмин останавливается в основном на ее религиозных мотивах. Такая односторонность в оценке привела критика к поспешному выводу о том, что поэт «к сожалению, богатство интимных восприятий растворил в таком обилии стихотворной воды, пустой версификации, напряженной и ничего большею частию не выражающей, что в литературном его наследстве осталось очень мало заслуживающего художественного внимания» [163, Т.1, С.242]. Время доказало всю несостоятельность подобных выводов: многие стихотворения Ф.Н. Глинки стали хрестоматийными, его творчество постоянно привлекает внимание ученых-филологов, а мысли поэта, облагороженные величайшей духовностью, остаются актуальными и в наши дни.

После 1917 года, когда пришедшие к власти революционеры расставили свои акценты в общественной и культурной жизни страны, интерес к позднему Глинке у критиков практически исчез. Он стал восприниматься литературоведами только как поэт-декабрист.

В.Г. Базанов является крупнейшим отечественным исследователем литературного наследия декабристов. Возможно, тот факт, что Ф.Н. Глинка непосредственно к ним относился, обусловил исследовательский интерес к нему со стороны ученого. В.Г. Базанову принадлежат первые серьезные исследования жизни и творчества поэта [71 - 80], им изданы две поэмы и огромное количество его избранных стихотворений [1, 2]. Но, разрабатывая различные вопросы поэтического наследия художника, критик был все же несколько односторонен: признавая существенный вклад ученого в глинковедение, мы все же отметим, что он порой оценивал творчество поэта только с гражданско-революционных позиций. Так, трудно согласиться с

Базановым, утверждающим, что «после 14 декабря 1825 года и олонецкой ссылки Глинка соединил свою судьбу со славянофилами и оказался чуждым передовых веяний. Он кончил бесславно свой девяностолетний путь, превратившись под старость в «ходячий иконостасик» [75, С.39]. Стихотворец отнюдь не был «чуждым передовых веяний» - эти «веяния» он оценивал по-своему, на свой гуманистический манер, не разделяя революционную точку зрения. Вызывает сомнение и другое утверждение критика: «Старческое творчество Ф.Глинки лишено историко-литературного интереса» [79, С.53]. И уж совсем мы не согласны с Базановым, критикующим Глинку за то, что тот «прославлял патриархальные нравы предков» [79, С.52]. Именно эта черта его литературной деятельности, его народность, обращенность к фольклору являются интереснейшей, до настоящего времени малоизученной стороной его творчества. Нельзя согласиться с мнением литературоведа о том, что заслуживает внимание творчество стихотворца лишь 10 - 30-х годов: «Писал Глинка свыше семидесяти лет, но самыми интересными и значительными годами в его творчестве были годы Отечественной войны с Наполеоном, годы исповедания декабристских идеалов. Именно творчество этого периода определяет место Глинки в общей истории русской литературы, именно стихи поэта-декабриста имеют право на внимание потомства» [79, С.52].

Такой односторонний подход к поэтическому наследию Ф.Н. Глинки распространится на многие литературоведческие работы советского периода. По справедливому замечанию В.П. Зверева, сочинения Ф.Н. Глинки в XX веке «обычно загоняли в прокрустово ложе преимущественно политического (декабристского) контекста, узкого не только по своему историческому бытованию, но и ограниченного в духовном отношении. В результате создавался образ писателя, одержимого какой-то одной, в основном политической страстью» [150, С.22]. Вслед за В.Г. Базановым как поэта-декабриста Ф.Н. Глинку рассматривали А.А. Илюшин [157], А.В. Архипова [68], А.С. Немзер [132] и многие другие филологи советского времени.

К 50-м годам относится историческое исследование B.C. Орлова [214], который, приводя, без сомнения, интересный материал, касающийся участия Ф.Н. Глинки в деятельности декабристов, в подготовке восстания на Сенатской площади, тем не менее также оценивает лирика только с точки зрения декабризма, практически не затрагивая другие стороны его творчества. И это при том, что автор отводит «декабристскому периоду» в жизни стихотворца скромное место.

Как поэт-декабрист Ф.Н. Глинка вошел во многие поэтические обзоры учебных пособий по русской литературе, его творчеству посвящались и монографические главы, и главы общего характера. Определенную роль в разработке проблемы фольклоризма Ф.Н. Глинки сыграло издание «Русская литература и фольклор (первая половина XIX в.)», вошедшее в четырехтомное исследование проблем взаимодействия литературы и фольклора Института русской литературы (Пушкинского дома). Фольклоризм Ф.Н. Глинки исследуется в контексте проблемы народности литературы. В работе весьма скупо говорится о народных истоках «Писем русского офицера», отчасти упоминается инонациональная тема творчества Ф.Н. Глинки, вспоминаются два его стихотворения, ставшие народными песнями. Безусловно, для своего времени работа представляла значительный интерес, но в современном литературоведении актуализировались иные контексты, в свете которых некоторые положения этого исследования следует рассматривать под иным углом зрения. Многие темы и проблемы, заявленные в работе, требуют более углубленного изучения, соотнесения с достижениями современной науки о литературе.

В 80 — 90-х годах XX века литературоведы обратились к исследованию других периодов литературной деятельности Ф.Н. Глинки. «Историзм мышления, гражданственность, народолюбие, высокая патетика в сочетании с философской лиричностью, сочная живописность пейзажных зарисовок, кропотливая работа над совершенствованием и развитием форм русской версификации - вот, пожалуй, основной вклад Ф.Н. Глинки в историю отечественной литературы и культуры» [267, С.25], - так, характеризуя в целом творчествохудожника, отзывается о нем исследователь С. Серков. Он подчеркивает важность и значимость не только одного творческого периода поэта, а всего его литературного наследия: «Всю свою долгую жизнь писатель-воин шел в литературе своим путем, «неготовыми дорогами» и сумел до конца сохранить своеобразие — то, что называют «лица необщим выраженьем» [266, С.25].

К научно-популярному жанру относятся книги JI.A. Черейского «Пушкин и его окружение» [292] и «Пушкин и Тверской край» [293], в которых автор в биографических заметках о поэте приводит ценные сведения о дружбе и литературных взаимосвязях Ф.Н. Глинки и А.С. Пушкина, а также о пребывании Глинки в Твери. В этом жанре написаны и книги А. Пьянова «Мои осенние досуги» [240] и «Берег, милый для меня» [241], в которых Ф.Н. Глинка также рассматривается прежде всего как друг Пушкина, как литератор, входящий в пушкинский круг поэтов. К этой же группе книг можно отнести работы А.С.Попова «В поисках Дивьего камня» [227], одна из глав которой посвящена археологической деятельности писателя, проводимой им в Тверском крае, и В.Ф. Кашковой «Я к вам пишу: Тверские мотивы в переписке А.С. Пушкина» [168].

В 1986 году, к 200-летию Ф.Н. Глинки, вышел сборник его сочинений, который сопровождала статья В.И. Карпеца, называвшего поэзию Глинки «философской лирикой», «поэзией мысли». Выделяя центральную глинковскую идею, В.И. Карпец замечает: «Встреча человека и огромного мира, космоса, целого мироздания - вот что главное в творчестве Федора Глинки» [166, С.325]. В.И. Карпец повторяет оценку, которую в свое время давал поэту В.В. Кожинов в «Книге о русской лирической поэзии XIX века»: «Федор Глинка действительно обретает себя лишь в 1820-х годах - прежде всего в книге религиозно-философских стихотворений «Опыты священной поэзии», изданной в 1826 году. Здесь, в частности, рождается тот «грандиозный образ» (Ю.Н. Тынянов), который делает Глинку родоначальником нового направления (русского барокко. - Н.Я.) [171, С. 122]. В.В. Кожинов, выделяя в глинковских стихах черты поэзии любомудров, рассматривает поэта как представителя тютчевской школы, что, на наш взгляд, нуждается в уточнении. Свои мысли В.В. Кожинов разовьет и в статье «О тютчевской плеяде поэтов», помещенной в антологии «Поэты тютчевской плеяды» [172].

Большое методологическое значение имеет статья В.А. Кошелева [179], опубликованная в журнале «Литература в школе» в 1997 году. В ней дается ценнейший материал по изучению творчества Ф.Н. Глинки в школе. Исследование основных тем, проблем, мотивов поэзии художника, его поэтического языка и стиля, которое идет параллельно с рассмотрением важнейших этапов его жизни и деятельности, может быть удачно использовано на уроке литературы.

В 1998 году вышла книга «Отечественная война 1812 года и русская литература XIX века» [216], в которой довольно значительное место уделено рассмотрению творчества Ф.Н. Глинки, в частности тех его произведений, в которых поднимается тема Отечественной войны 1812 года. Авторы попытались по-новому подойти к уже значительно разработанной в науке теме: они оценивают историческое событие с современной точки зрения, сформированной двухвековой традицией.

Весьма ценным представляется нам изучение литературного наследия Ф.Н. Глинки, предпринятое В.П. Зверевым, который подчеркивал, что поэта нужно рассматривать не столько в качестве декабриста (взгляд, распространенный в середине XX века), сколько как «русского педагогического классика»: «В наше столетие был подретуширован образ «русского педагогического классика» - Ф.Н. Глинка нам больше знаком как герой Отечественной войны 1812 года да декабрист. Однако в его личности и творчестве меньше всего черт военного или революционера. Он был прежде всего поэтом в самом высоком смысле этого слова, главным назначением человека на земле считал созидание добра посредством мирной деятельной жизни, а превыше прочего ставил нравственную чистоту общественного бытия. Для Глинки были неприемлемы раздоры, вражда - в каждом собеседнике он желал видеть друга.» [149, С.6].

В 2002 году вышла монография В.П. Зверева «Федор Глинка - русский духовный писатель», в которой автор, используя ценнейшие архивные материалы, исследует православные истоки творческой индивидуальности поэта, ее духовный контекст, «впитавший в себя лучшие традиции русской православной культуры» [150, С.34], явившейся «для творчества Ф.Н. Глинки благодатной почвой, на которой взросли лучшие цветы его поэзии и на которой созрели светлые жемчуга его божественных раздумий и горестно-радостных мыслей» [150, С.34]. Работа, без сомнения, представляет огромный научный интерес, автор предлагает новый взгляд на творчество Ф.Н. Глинки как православного человека и писателя, «как писателя истинно верующего, религиозные чувствования которого пронизывают все его сочинения, независимо от их жанра и тематики, - писателя, который глубоко и болезненно переживал утрату русским обществом дорогих его сердцу православных традиций» [150, С.34]. Духовным источником и атмосферой, «в которой вызрело сердцевинное зерно таланта, а затем и все обилие многоцветного художественного мира Федора Николаевича Глинки» [150, С.34], были, по мнению ученого, православные традиции русской литературы.

К концу XX века стал распространяться несомненно новый взгляд на творчество Ф.Н. Глинки. Исследователи все чаще говорят о гуманистическом характере его поэзии, декабризм поэта рассматривается лишь как факт его биографии. И здесь возникает опасность впасть в очередную крайность: если в середине XX века литературоведы говорили о стихотворце исключительно как о поэте-декабристе, недооценивая его творчество в целом, то теперь сложилась прямо противоположная ситуация - ученые в один голос заявляют о непричастности поэзии Глинки к эстетике декабризма, который в силу определенных социально-политических причин стал чрезвычайно непопулярным сегодня, забывая порой о том, что именно принципы декабристской литературы во многом определили его своеобразие гуманистической поэзии.

Обилие книг, статей, заметок свидетельствует о самобытности личности и творческого наследия Ф.Н. Глинки, значимости его вклада в русскую литературу и культуру в целом. Историография его творчества весьма обширна, тем не менее место и роль поэта в истории русской общественной жизни до сих пор не определены с достаточной полнотой. Многообразие литературоведческих оценок творчества Ф.Н. Глинки говорит о преобладании в определенные исторические эпохи тех или иных общественно-политических представлений, которые не позволяли в полной мере оценить его роль в истории русской культуры.

Историографическое исследование и обзор работ о Ф.Н. Глинке показывают, что проблема взаимодействия его творчества с фольклором до настоящего момента монографически не изучалась, а проблема фольклоризма поэта еще далеко не исчерпана и не разрешена.

Этой открытостью вопроса, несомненной его важностью и объясняется наш исследовательский интерес.

Материал диссертации — наследие Ф.Н. Глинки: художественные произведения, публицистика, письма, материалы архивных фондов, хранящиеся в Российском государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ), Научно-исследовательском отделе рукописей Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ). Исследуется мемуарная литература, критические статьи, рецензии о деятельности художника.

Цель диссертации состоит в исследовании генезиса и эволюции фольклоризма Ф.Н. Глинки.

Для достижения поставленной цели формулируются следующие задачи: - определить специфику подхода Ф.Н. Глинки к устному народному творчеству, принципы, методы, формы использования и художественного освоения фольклора писателем. Установить место и значение в его творчестве конкретных фольклорных жанров;

- выявить своеобразие фольклорно-образного мышления Ф.Н. Глинки, особенности использования им поэтики фольклора;

- проанализировать взаимосвязь патриотической поэзии и прозы Ф.Н. Глинки с устным народным творчеством;

- определить место и роль инонационального фольклора в литературном наследии художника.

Многие существенные стороны фольклоризма писателей часто являются не столько отражением их собственной индивидуальности, сколько проявлением специфики определенного момента историко-литературного процесса, в связи с этим данная диссертация дает достаточно широкую картину процесса освоения литературой XIX века фольклорных традиций, картину, представленную на примере различных жанров (стихотворение, поэма, сказка). На этом фоне более отчетливо выступают особенности фольклоризма Ф.Н. Глинки, так как в этом случае удается проследить, на какие литературные традиции он опирался в своих произведениях, а в каких случаях он выступал новатором. Фольклоризм поэта прослеживается в развитии на протяжении практически всей его жизни.

Методология диссертации основывается на разработанном отечественной фольклористикой и современным литературоведением понимании поставленных проблем, на конкретных достижениях в области изучения творчества Ф.Н. Глинки. В анализе деятельности писателя, поэта, видного общественного деятеля мы опираемся на культурологический, сравнительно-сопоставительный, историко-генетический, функционально-типологический научные методы. В работе предполагается осуществить синтез эстетического, философского, литературоведческого и фольклористического подходов. Методика исследования опирается на текстологический анализ литературного наследия Ф.Н. Глинки в его сопоставлении с фольклорными источниками.

Теоретико-методологическую основу исследования составили:

- труды выдающихся русских ученых XIX - XX вв., исследовавших национальную духовную культуру: В.И. Даля, А.Н. Афанасьева, Ф.И. Буслаева, А.Н. Веселовского, А.Н. Пыпина; исследования крупнейших отечественных литературоведов и фольклористов XX века: М.П. Алексеева, В.М. Жирмунского, П.Г. Богатырева, М.М. Бахтина, М.К. Азадовского, Э.В. Померанцевой, Б.Н. Путилова, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана, В.Я. Проппа, Ю.Н. Тынянова, В.П. Аникина, В.Я. Гуревича, Ю.Г. Круглова, Е.М. Мелетинского и др.;

- труды в области метода, стиля, поэтики, лирики: Л.Я. Гинзбург, В.В. Кожинова, Н.Г. Гея, В.Д. Сквозникова, М.Б. Храпченко, В.Е. Хализева.

Большой вклад в разработку проблемы «русская литература и фольклор» внесло четырехтомное исследование Института русской литературы (Пушкинского дома), в котором творческие взаимосвязи русской литературы и фольклора прослеживаются на протяжении XI - XIX веков: «Русская литература и фольклор (XI - XVIII вв.)». - Л., 1970, «Русская литература и фольклор (первая половина XIX века)». - Л., 1976, «Русская литература и фольклор (вторая половина XIX века)». - Л., 1982, «Русская литература и фольклор (конец XIX века)». - Л., 1987.

В работах С.Н. Азбелева, Д.В. Абашевой, П.С. Выходцева,

A.А. Горелова, монографиях У.Б. Далгат, С.А. Джанумова, Т.В. Зуевой,

B.П. Зверева, Л.И. Емельянова, Б.П. Кирдана, Ю.Г. Круглова, С.Г. Лазутина, Н.И. Савушкиной прослеживается формирование новых методологических принципов в области изучения взаимовлияния литературы и фольклора, новых творческих подходов к решению этой проблемы.

Ф.Н. Глинка в своей деятельности поднимал вопросы и проблемы, приобретающие и сегодня актуальное звучание. Первостепенное значение для его творчества имела культурная традиция. М.М. Бахтин, рассуждая о генезисе литературного творчества, отводил народной культуре значительную роль: «. произведение уходит своими корнями в далекое прошлое. Великие произведения литературы подготавливаются веками, в эпоху же их создания снимаются только зрелые плоды длительного и сложного процесса созревания» [84, С.331]. В итоге деятельность писателя, как рассуждал М.М. Бахтин, обуславливают длительно существующие, «могучие течения культуры (в особенности низовые, народные)» [84, С.ЗЗО].

В творчестве любого писателя в той или иной мере запечатлеваются особенности духовной и материальной жизни его народа. Искусство и литература, по справедливому замечанию В.Е. Хализева, неизменно выражают «наряду с универсалиями вселенского, природного и человеческого бытия (и в неразрывной связи с ними)» «культурно-историческую реальность в ее многоплановости и богатстве» [288, С.58]. Присущий народам тип сознания (менталитет), укорененные в них культурные традиции, «формы общения, бытовой уклад с его обычаями неизменно отзываются в плодах художественной деятельности» [288, С.58-59]. В творчестве Ф.Н. Глинки совершенно естественно преломилась пространственно-временная специфика бытия русского народа.

Сегодня вопрос о роли традиций в становлении и развитии культуры и литературы крайне актуален. Уходит в прошлое взгляд Ю.Н. Тынянова, «дискредитировавший» (определение М.О. Чудаковой) понятие «традиция». Ю.Н. Тынянов характеризовал традицию, как «основное понятие старой истории литературы», которое «оказывается неправомерной абстракцией»: «говорить о преемственности приходится только при явлении школы, эпигонства, но не при явлениях литературной эволюции, принцип которой -борьба и смена» [278, С.277, 258]. Такое толкование термина, отражавшее специфику общественно-политического сознания своего времени, было весьма характерно для 60 - 70-х годов. В настоящее время преобладающим становится другой взгляд, высказанный еще в 80-х годах Д.С. Лихачевым, который, рассуждая о том, что же давало «каждому народу обращение к национальным корням», справедливо отмечал, что «оно было плодотворным, ибо расширяло и разнообразило культуру данного народа, обогащало его эстетическую восприимчивость. Ведь каждое обращение к старому в новых условиях было всегда новым. Обращение к старому, возрождение старого, его сохранение - это не отказ от нового, это новое понимание старого, своих корней, это ощущение себя в истории! Задержку в развитии создает не приверженность к истокам, а отказ двигаться вперед. Культура движется вперед путем накоплений, а не отталкиваний от прошлого» [199, С.67]. Этот взгляд не утратил актуальности, напротив, литературоведы, фольклористы, культурологи, историки все больше внимания уделяют таким понятиям, как «традиция», «преемственность», «культурная память». Так, В.Е. Хализев, характеризующий «традицию» как важнейшее литературоведческое и культурологическое понятие, подчеркивает, что в XX в. под термином «традиция» «стали разуметь инициативное и творческое (активно-избирательное и обогащающее) наследование культурного (и, в частности, словесно-художественного) опыта, которое предполагает достраивание ценностей, составляющих достояние общества, народа, человечества» [288, С.391]. Именно в таком аспекте термин «традиция» (и конкретно «фольклорная традиция») применяется в настоящей работе по отношению к творчеству Ф.Н. Глинки. К его поэзии можно отнести и другое высказывание В.Е. Хализева: «Органически усвоенная традиция (а именно в такой форме ей подобает существовать) становится для отдельных людей и их групп своего рода ориентиром, можно сказать, маяком, некой духовно-практической стратегией. Причастность традиции проявляется не только в виде ясно осознанной ориентации на определенного рода ценности, но и в формах стихийных, интуитивных, непреднамеренных. Мир традиций подобен воздуху, которым люди дышат, чаще всего не задумываясь о том, каким неоценимым благом они обладают» [288, С.391]. Многие современные исследователи (например, В.Н. Топоров) истоки христианской духовности находят в древней славянской культуре. Действительно, Ф.Н. Глинка черпает из фольклора традиции, в которых наиважнейшую роль играет христианское мировоззрение. В культурной традиции русского народа для него наиболее близки были образы, сопряженные с христианской основой.

Интегрированное, комплексное рассмотрение деятельности Ф.Н. Глинки позволяет выявить художественные традиции, особенности национального сознания русского человека XIX века, историко-культурные истоки творчества писателя в контексте взаимодействия с православной верой, с национальной духовной культурой, прежде всего с фольклором. Этим определяется актуальность предпринятого исследования, его современность и соотнесенность с задачами филологической науки сегодняшнего дня.

Достоверность исследования обеспечена тем, что выводы диссертационного исследования получены в результате непосредственного анализа произведений поэта, произведений устного народного творчества, а также широкого охвата критической литературы.

Научная новизна работы заключается в комплексном рассмотрении литературной деятельности Ф.Н. Глинки. Выявление в его индивидуальном художественном опыте особенностей взаимодействия с фольклором проводится впервые на системной основе комплексных исследований в контексте всего творчества писателя.

Цели и задачи исследования определили структуру диссертации, которая состоит из Введения, трех глав, Заключения и Библиографии.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Ястребова, Наталия Геннадьевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате предпринятого исследования мы пришли к выводу, что литературное наследие Ф.Н. Глинки, представляющее собой чрезвычайно «пестрое», неоднородное явление, органично связано с устной народной поэзией. Связь эта проявляется не только в конкретном следовании фольклорным образцам, трактовке тем, способах создания образов, языковом параллелизме и т.д. Творчество Ф.Н. Глинки и фольклор соединены глубинной связью. Поэт, сохраняя свою неповторимую творческую индивидуальность, перенял фольклорную точку зрения, образ мыслей народного певца, сказителя; мировоззрение поэта по многим направлениям совпало с мироощущением народа.

Исследуя проблему генезиса фольклоризма Ф.Н. Глинки, мы убедились, что писатель в своем творчестве всегда оставался патриотом, православным русским человеком, для которого культурные традиции русского народа представляли незыблемую духовную ценность. Нельзя не согласиться со словами А. И Лазарева, который утверждал, что тяга к фольклору «объясняется принадлежностью каждого писателя к художественной традиции своего народа, которую он не выбирает, а «впитывает с молоком матери», с языком и песнями родных. Он не может не чувствовать -осознанно или неосознанно - ценности фольклора как художественного номинала, голоса народа» [192, С. 16]. Ф.Н. Глинка принадлежал к той части русского дворянского общества, которая с симпатией относилась к крестьянину, уважая его вековые традиции, определившие мудрость народных жизненных устоев, и любя его непосредственность, простоту, живой, природный ум и смекалку. Выросший в селе, поэт был хорошо знаком с народной культурой: поместное дворянство, как правило, основывало свою духовную жизнь на глубоких, патриархальных, крестьянских обычаях. Единение помещиков и крестьян происходило и в повседневном воплощении народной духовности.

Литератор гармонично сочетал мироощущение человека дворянского сословия с миром русской народной культуры. Есть все основания предполагать, что именно в детстве и юности, проведенных в селе Сутоки, были заложены основы его писательского фольклоризма.

Разрабатывая проблему эволюции фольклоризма Ф.Н. Глинки, мы пришли к убеждению, что на начальном этапе его творчества присутствовало лишь косвенное отражение фольклора (фольклорное мышление как точка зрения народа). В этот период им не ставилась цель создания произведений, ориентированных на фольклорную традицию; переклички с фольклором носили бессознательный характер. Миропонимание поэта сложилось под сильнейшим влиянием народной культуры, являющейся основой русской национальной (в том числе и дворянской) культуры в целом, по этой причине в особенностях его восприятия предметов и явлений окружающей действительности существенную роль играет народный взгляд.

Следует также учитывать, Ф.Н. Глинка вступил в литературу именно в тот момент, когда в ней усилилось влияние романтизма, с его повышенным интересом к традициям народной культуры.

По этим причинам для художника, как и для многих писателей того времени, тяга к фольклору была понятной и естественной.

Наиважнейшее значение в формировании фольклоризма Ф.Н. Глинки имели события Отечественной войны 1812 года и сопутствующие им заграничные походы русской армии, в ходе которых стихотворец непосредственно сталкивался с русским воином-крестьянином, жил его жизнью, наравне с ним терпел все превратности походной жизни. В недолгие и нечастые периоды походного затишья, в редкие часы солдатского досуга он имел счастливую возможность слушать народные сказки и песни, о которых у него остались самые теплые воспоминания. Мощный подъем национального самосознания, вызванный победой в войне с французами, явился толчком для углубления связей между фольклорной и литературной поэзией. Тот факт, что простой русский народ сыграл едва ли не решающую роль в победе над великим Наполеоном, явился одной из причин обращения поэта, как и многих его современников, к богатствам фольклора. Именно там он находил все необходимое для раскрытия образов родной земли, русских воинов, неприятеля, предводителей войск.

Знакомство с простым солдатом стало следующим шагом на пути формирования фольклоризма Ф.Н. Глинки, поскольку оно пробудило у него серьезный интерес к русской духовной культуре и обусловило его обращение к фольклору. Стихотворения, созданные в период военной кампании, сознательно ориентированы им на поэтику народных исторических и лирических песен, отчетливо звучат здесь параллели с былинным эпосом, балладами, причитаниями и другими фольклорными жанрами. В разработке тем, проблем, в построении образов, в стиле и языке последующих своих лирических произведений (объединенных нами по тематическому признаку: тема Москвы, сельская, царская темы) поэт также будет опираться на устно-поэтические традиции.

Исследуя фольклоризм стихотворений Ф.Н. Глинки, посвященных теме Москвы, мы обнаружили, что художнику был весьма близок тот образ Москвы, который сложился в русском фольклоре: это не только красивый, богатый, величественный город, но и святыня, воплощающая такие стороны русского национального характера, как гостеприимство, бескорыстие и великодушие. В тяжелый период всенародной войны с Наполеоном сожженная и опустошенная Москва продемонстрировала не только удивительную способность к самовозрождению, но и величайшее милосердие к побежденному врагу и его столице. Эти восхищавшие поэта качества русской святыни обусловлены православной верой, хранительницей которой выступает Москва в фольклоре и лирике Ф.Н. Глинки.

Анализ творческого восприятия поэтом русской деревни с ее веками складывающимся христианским, патриархальным укладом показал, что созданный Ф.Н. Глинкой поэтический мир родной природы с мельчайшими приметами смены времен года, в особенности весны, когда все вокруг оживает, дышит, определяет земледельцу черед дел и забот, обнаруживает глубинные связи с народной традицией. Изображение русского крестьянина, победителя Наполеона, неизбежно наталкивало стихотворца на мысль о необходимости обращения к условиям жизни русского человека, его быту, материальной и духовной культуре, воплотившейся в фольклоре, вобравшем в себя воззрения, психологию и стремления народа. Одушевление природных явлений, олицетворение всего, что окружает человека, поэтизация труда и обиходных дел составляет сильнейшую сторону фольклоризма поэта.

При изучении народного мироощущения Ф.Н. Глинки в стихотворениях царской тематики мы пришли к заключению, что, несмотря на участие в деятельности некоторых ранних декабристских организаций, лирик был далек от мысли свержения самодержавного строя, который он считал одним из оснований, поддерживающих русское общество. В различных народнопоэтических жанрах милосердный и справедливый царь выступает бережно хранимой русской святыней. Народ верил в святость и непогрешимость царя, Божьего наместника и хранителя русской земли. Ф.Н. Глинка, патриот, православный человек, разделял эти воззрения своего народа.

Таким образом, принадлежность к той части дворянского сословия, которая с теплотой и уважением относилась к народному жизненному укладу, звание русского человека в самом высоком смысле этого слова, участие в военной кампании 1805 - 1812 годов, наконец, вступление в литературу в эпоху расцвета романтизма определили сознательное обращение писателя к фольклору.

В годы всенародной войны с Наполеоном у Ф.Н. Глинки зарождается интерес к проблеме русского национального характера. Мудрость и великодушие полководцев и военачальников, мужество и милосердие крестьян, духовное единение всех сословий общества перед лицом грозной опасности заставили весь мир говорить о феномене русского человека. В изображении русских и французских войск, в трактовке образов военачальников, в отношении к родной русской земле отчетливо ощущаются традиции русского народного поэтического творчества, обращение к которым позволило Ф.Н. Глинке успешно решить проблему поисков не только героического начала русского национального характера, но и его коренных добродетелей». Гостеприимство, проистекающее от доброты, великодушия, милосердия, обусловленное так называемой «широтой» русской души, величайшее долготерпение, природный ум, сочетающийся с добродетелью, - вот, по мнению писателя, лучшие качества русского народа.

В своих размышлениях литератор касается не только силы, но и слабости русского человека, поскольку и в своей слабости русский человек велик: именно его слабость позволяет реализоваться заложенной в нем великой возможности к самовозрождению и самоусовершенствованию.

Всю свою жизнь писатель активно исследовал историю, этнографию, культуру различных народов. Особенно продуктивным оказалось взаимодействие его творчества с украинским и карельским устным народным творчеством. Не ставя целью создавать подражания фольклорным произведениям, он вводит мотивы национального творчества в свои оригинальные литературные произведения. Украинские лирические песни привлекли его своей глубочайшей эмоциональностью, ярким «местным колоритом». В украинском историческом эпосе художника необычайно заинтересовала фигура Богдана Хмельницкого, в образе которого он увидел воплощение народного героического характера. Борьба за национальную независимость, возглавляемая гетманом, в фольклоре и творчестве писателя изображалась самоотверженным, благородным подвигом. Для Ф.Н. Глинки, озадаченного проблемой героических истоков национального характера, образ Хмельницкого оказался настоящей творческой находкой.

Карельский» период творчества оказался для поэта весьма продуктивным. Несмотря на жизненные невзгоды, Ф.Н. Глинка не утратил интереса к окружающему его миру. Он с чрезвычайным усердием изучал историю, географию, этнографию карельского народа, занимался переводами национального карельского эпоса, оставил записи народной прозы, обогатив тем самым карельскую, а значит, и русскую фольклористику.

Сочетая мотивы украинского и карельского фольклора с русской народной традицией, Ф.Н. Глинка сумел постичь всю глубину народного характера. Этнографические интересы послужили еще одним стимулом для развития его фольклоризма.

Поэт ощущал национальное своеобразие не только русской, но и украинской, карельской жизни, связывал постижение этого своеобразия с изучением и собиранием фольклора, который он считал важным источником познания жизни народа, его «духа» и истории.

Важно отметить, что Ф.Н. Глинка не просто «подражал» фольклору, он всегда творчески преобразовывал устную традицию, служившую усилению и углублению его писательского таланта. В результате синтеза авторского и народно-поэтического начал рождалась неповторимая творческая индивидуальность Ф.Н. Глинки.

Слиянию авторского сознания с фольклорным мышлением способствовала важнейшая составляющая народного мировоззрения -христианская вера, являвшаяся в жизни и творчестве поэта доминирующим началом.

Нельзя не согласиться с утверждением В.П. Зверева о том, что возрождение русского общества Ф.Н. Глинка видел «в сохранении и возвращении мудрых, устоявшихся веками нравственных уложений, регулировавших течение народной жизни и составлявших здоровую мораль. Он выступал против французских просветителей-материалистов XVIII века, стремившихся перенести механические законы на духовную жизнь человека. В духовности Глинка видел силу, которая способна объединять всех людей в обществе и быть цементирующей связью между различными временами и поколениями» [149, С. 10]. Именно духовность, духовную чистоту, неукоснительное соблюдение морально-нравственных норм проповедует русский фольклор. В одном из своих прозаических произведений - в «Рассуждении о необходимости деятельной жизни, ученых упражнений и чтения книг.» - автор выявляет ту роль, которую имеет устное народное творчество, конечно, совместно с другими культурными завоеваниями предшествовавших эпох, для частной и общественной жизни человека: «Наши предки оставляют нам великие драгоценности: их познания, открытия и опытность, опытность, которая волшебным прикосновением своим вдруг придает зрелости и, так сказать, нравственного роста, мгновенно делая юношу по летам старцем по уму и поступкам» [3, С.355]. Действительно, русский фольклор содержит многовековой человеческий опыт, заключающий определенную систему этико-эстетических оценок, следуя которой человек всегда нацелен на нравственное самоусовершенствование, эта нравственная установка была весьма привлекательна для писателя-гуманиста.

Фольклоризм Ф.Н. Глинки связан со всей системой его представлений о народности, народе, национальных истоках русской литературы. Его произведения, впитав нравственный мир народного творчества и общефольклорные поэтические элементы, представляют собой сплав разнохарактерных элементов поэтики песни, былины, предания, воинской повести. В творчестве художника сказываются традиции и древнерусской словесности, и фольклора. Сознательное обращение поэта к фольклорным темам, мотивам, образам, постижение историзма и народности отечественной культуры, произошедшее в 10-е годы XIX в., эволюционируя, проходили через всю его творческую жизнь.

Фольклорная система мышления во многих аспектах была понята и принята писателем и нашла отражение в его авторском сознании наряду со многими другими представлениями, присущими Ф.Н. Глинке как русскому интеллигенту XIX в.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Ястребова, Наталия Геннадьевна, 2005 год

1. Список произведений Ф.Н. Глинки

2. Глинка Ф.Н. Избранное / Подгот. текстов, примеч. и послесловие В.Г. Базанова. Петрозаводск: Гос. изд-во Карело-Финской ССР, 1949.-490 с.

3. Глинка Ф.Н. Избранные произведения / Вступ. ст., подгот. текста и примеч. В.Г. Базанова. Л.: Сов. писатель, 1957. - 504с.

4. Глинка Ф.Н. Письма к другу / Сост., вступ. ст. и коммент. В.П. Зверева. М.: Современник, 1990. - 559 с.

5. Глинка Ф.Н. Письма русского офицера: Проза. Публицистика. Поэзия. Статьи. Письма / Сост., вступ. ст., коммент. С.Серкова и Ю. Удеревского М.: Моск. рабочий, 1985. -366 с.

6. Глинка Ф.Н. Сочинения / Сост., послесл и коммент. В.И. Карпеца. — М.: Сов. Россия, 1986. 352 с.1.. Список фольклорных источников

7. Былины / Сост., вступ. ст., подгот. текстов и коммент. Ф.М. Селиванова. -М.: Сов. Россия, 1988. 576 е.

8. Глоба А.П. Песни народов СССР. М.: Худ. лит., 1947. - 815 с.

9. Исторические песни. Баллады / Сост., подг. текстов, вступ. ст. и примеч. С.Н. Азбелева. — М.: Современник, 1986. 622 с.

10. Калевала: Карело-фин. эпос / Записал Э. Леннрот. М.: Худ. лит., 1977. - 575 с.

11. Калевала. Карельские руны, собранные Э. Леннротом. Перевел с финск. А.И. Бельский. М.: Худож. лит., 1956. - 287 с.

12. Карело-финский народный эпос: В 2-х кн. М.: И.ф. «Восточная литература» РАН, 1994.

13. Легенды. Предания. Бывальщины / Сост., подгот. текстов, вступ. статья и примеч. Н.А. Криничной. М.: Современник, 1989. - 287 с.

14. Лирические песни / Сост., предисл., подгот. текстов и примеч. П.С. Выходцева. — М.: Современник, 1990. 653 с.

15. Народные русские сказки А.Н. Афанасьева: В 3-х т. М.: Гослитиздат, 1958.

16. Обрядовая поэзия / Сост., предисл., примеч., подгот. текстов В.И. Жекулиной, А.Н. Розова. М.: Современник, 1989. - 735 с.

17. Русские народные песни: Сборник / Вступ. ст., сост., подгот. текстов и примеч. А.Н. Розова. Л.: Сов. писатель, 1988. - 464 с.

18. Русские народные сказки, собранные Богданом Бронницыным. — СПб., 1838.-343 с.

19. Русское народное поэтическое творчество: Хрестоматия / Сост. Ю.Г. Круглов. 2-е изд., дораб. - Л.: Просвещение, Ленингр. отд-ние, 1987.-655с.

20. Собрание народных песен П.В. Киреевского. Записи П.И. Якушкина: В 2-х т. / Подгот. текстов, вступ. ст. и коммент. З.И. Власовой. Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1983 - 1986.

21. Украинские народные думы: В пер. Б.Турганова. М.: Гос. изд-во худ. лит., 1963. - 112 с.

22. Украинские народные думы. М.: Гл. ред. вост. лит, 1972. - 560 с.

23. Украинские сказки: В 2-х кн. М.: Голос, 1992.

24. I. Список архивных источников

25. РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ ЛИТЕРАТУРЫ И ИСКУССТВА (РГАЛИ)

26. Фонд № 141 (Ф.Н. Глинка, А.П. Глинка). Опись 1

27. Ед. хр. 1. Ад. Авторизованный список поэмы Ф.Н. Глинки «Таинственная капля». Б.д. 124 л.

28. Ед. хр. 5. Видение Макария Великого: Поэма Ф.Н. Глинки. Авторизованный список. Б.д. 52 л.

29. Ед. хр. 8. «Город и деревня. (Два легких очерка)». Авторизованный список прозаического сочинения Ф.Н. Глинки. Б.д. 13 л.

30. Ед.хр. 14. Тетрадь стихотворений Ф.Н. Глинки духовных, патриотических и на разные случаи. Автографы, авторизованные списки, вырезка из журнала «маяк» (1841, ч. XIII - XVI) со стихотворением «Сестрицам С . ским». 1 января 1821 - 1841. - 36 л.

31. Ед. хр. 21. Книга Ф.Н. Глинки «Иов. Свободное подражание Священной Книге Иова (СПб., 1859) с вклеенными в нее письмами к Ф.Н. Глинке и печатными рецензиями об этой книге. 1859. 121 л.

32. Ед. хр. 38. Стихотворение Ф.Н. Глинки «Плач россиянина» («Какой туман и что за мгла?.»). Список. Б.д. 1 л.

33. Ед. хр. 39. Стихотворение Ф.Н. Глинки «Пора» («Полки кричат: Ура! Ура!.»). Список. 1854. 4 л.

34. Ед. хр. 41 Стихотворения Ф.Н. Глинки. Черновые автографы, авторизованные списки. <1822> 1849, <1840 - 1860-е>. - 46 л.

35. Ед. хр. 42. Стихотворения Ф.Н. Глинки. Черновые автографы в тетради. <1820-е? 1870-е>. 65 л.

36. Ед. хр. 46. Таинственная Капля. Народное предание: Поэма Ф.Н. Глинки. Отдельные главы, конспект поэмы с авторскими комментариями, отзывы о поэме. Автографы, авторизованные списки в тетради. 1840-е. 103 л.

37. Ед. хр. 47. Таинственная Капля. Народное предание: Поэма Ф.Н. Глинки. Черновые автографы, авторизованные списки в тетради. 1840-е. 181 л.

38. Ед. хр. 48. Таинственная Капля. Народное предание: Поэма Ф.Н. Глинки. Варианты, материалы. Черновые автографы, авторизованные списки в тетради. 1840-е. 181 л.

39. Ед. хр. 61. Стихотворение Ф.Н. Глинки «Чувство русского при получении известия о рождении Его Императорского Высочества Константина Николаевича» («Поют и молятся пред алтарем.»). Список. 12 сентября 1827. 2 л.

40. НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ОТДЕЛ РУКОПИСЕЙ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БИБЛИОТЕКИ1. НИОР РГБ)

41. Фонд № 231 / III (М.П. Погодин). Папка 3

42. Ед. хр. 26. Стихотворения Ф.Н. Глинки. Авторизованный список. Б.д. -4 л.

43. Ед. хр. 27. Стихотворение Ф.Н. Глинки «На рождение великого князя Николая Александровича». Список. <Май 1868>. 1 л.

44. Ед. хр. 28а. Стихотворение Ф.Н. Глинки «Первое чувство при вести о неожиданной кончине Государя». Л.2-2об.

45. Фонд № 231 / V (М. П. Погодин). Картон 1

46. Ед.хр. 14. Глинка Ф.Н. Полное собрание сочинений. Т. 1. Духовные стихотворения. СПб., 1869. Макет сборника. Список с редакторскими пометами. <1868 1869>. - 95 л.

47. Ед. хр. 17. Глинка Ф.Н. Полное собрание сочинений. Т.1. Духовные стихотворения: Алфавитный указатель стихотворений для первоначального варианта тома со ссылкой на источники текстов. Список с редакторскими исправлениями и пометами. <1860-е>. 12 л.

48. Фонд № 622 (Н.П. Смирнов-Сокольский). Картон 2

49. Ед. хр. 13. Стихотворения на войну с Турциею, Франциею и Англиею: Сборник стихотворений, выписанных из журналов и книг 1853 -55 гг.-350 л.1.. Исследовательская литература

50. Абашева Д.В. Братья Языковы в истории русской литературы и фольклористики: Дисс. на соиск. уч. степ, д-ра филол. наук. — Чебоксары: ЧГПУ им. И.Я. Яковлева, 2000. 620 с.

51. Абашева Д.В. Н. Языков в оценках критики и литературном окружении. Чебоксары: ЧГПУ им. И.Я. Яковлева, 1999. - 135 с.

52. Абашева Д.В. Н.М. Языков как фольклорист и этнограф // Вестник ЧГПУ им. И.Я. Яковлева. 2001. - № 3 (22). - С. 3 - 6.

53. Абашева Д.В. Поэзия Н.М. Языкова и проблемы фольклоризма. -Чебоксары: ЧГПУ им. И.Я. Яковлева, 2000. 100 с.

54. Аверинцев С.С. Историческая подвижность категории жанра: Опыт периодизации // Историческая поэтика: Итоги и перспективы изучения. М.: Наука, 1986. - С. 104 - 116.

55. Агранович С.З., Рассовская Л.П. Историзм Пушкина и поэтика фольклора. Саратов; Куйбышев: Изд-во Саратов, ун-та, Куйбыш. Фил., 1989.- 190 с.

56. Адрианова-Перетц В.П. Древнерусская литература и фольклор. Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1974. - 171 с.

57. Азадовский М.К. История русской фольклористики. М.: Учпедгиз, 1958.-479 с.

58. Азадовский М.К. Статьи о литературе и фольклоре. М.-Л.: Гослитиздат, 1960. - 547 с.

59. Азбелев С.Н. К определению понятия «фольклор» // Русская литература. 1974. - № 3. - С. 92 - 113.

60. Азбелев С.Н. О специфике творческого процесса в фольклоре и литературе // Русский фольклор. Т. 19. Вопросы теории фольклора. -Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1979. - С. 157 - 166.

61. Азбелев С.Н. Русские исторические песни и баллады // Исторические песни. Баллады. М.: Современник, 1986. - С. 5 - 23.

62. Акимова Т.М. О поэтической природе народной лирической песни. -Саратов: Изд-во СарГУ, 1966. 172 с.

63. Акимова Т.М. О фольклоризме русских писателей: Сб. ст. / Сост. и отв. ред. Ю.Н. Борисов.- Саратов: Из-во СарГУ, 2001. 204 с.

64. Алексеев М.П. Сравнительное литературоведение / Отв. ред. Г.В. Степанов. Л.: Наука, Ленигр. отд-е, 1983. - 447 с.

65. Аникин В.П. К зависимости стиля от образности (Общетеоретические аспекты) // Фольклор: Поэтическая система: Сб. ст. / Отв. ред. А.И. Баландин, В.М. Гацак. М.: Наука, 1977. - С. 144 -160.

66. Аникин В.П. Лиро-эпическая структура поэмы «Руслан и Людмила» и фольклор // Вопросы поэтики литературы и фольклора: Сб. ст. / Редкол.: С.Г. Лазутин и др. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1977. -С. 34 - 46.

67. Аникин В.П. Писатели и народная сказка // Русские сказки. В обработке писателей. М.: Худож. лит., 1969. - С. 3 - 25.

68. Аникин В.П. Русская народная сказка. М: Худож. лит., 1984. - 176 с.

69. Аникин В.П. Русский богатырский эпос. М.: Просвещение, 1964. — 192 с.

70. Аникин В.П. Русский фольклор. М.: Высш. шк., 1987. - 285 с.

71. Аникин В.П. Теория фольклорной традиции и ее значение для исторического исследования былин. М.: Изд-во МГУ, 1980. - 331 с.

72. Аникин В.П. Фольклор как коллективное творчество народа. М.: Изд-во МГУ, 1969. - 80 с.

73. Аникин В.П., Круглов Ю.Г. Русское народное поэтическое творчество. 2-е изд-е, дораб. - Л.: Просвещение, 1987. - 478 с.

74. Аношкина В.Н., Алпатова Т.А., Джанумов С.А. и др. История русской литературы XIX в. (1800 1830-е годы): Учеб. пособие для вузов: В 2-х ч. - М.: ВЛАДОС, 2001.

75. Артемьев Ю.М. Страсть к полемике: Статьи, рецензии. Чебоксары: ЧГУ им. И.Н. Ульянова, 2003. - 191 с.

76. Архипова А.В. Литературное дело декабристов / Отв. ред. Ю.Д. Левин. Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1987. - 396 с.

77. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. М.: Индрик, 2000. - 574 с.

78. Баевский B.C. История русской поэзии: 1730 1980. - 2-е изд., испр. и доп. - Смоленск: Русич, 1994. - 303 с.

79. Базанов В.Г. К истории знакомства с «Калевалой» в России // Труды юбилейной научной сессии, посвященной 100-летию полного издания «Калевалы». Петрозаводск, 1950. - С. 177 - 197.

80. Базанов В.Г. Народная словесность Карелии. Петрозаводск: Гос. изд-во Карело-Финской ССР, 1947. - 279 с.

81. Базанов В.Г. От фольклора к народной книге. JL: Худ. лит, Ленингр. отд-е, 1973.-360 с.

82. Базанов В.Г. Очерки декабристской литературы: Поэзия. М.-Л.: Гослитиздат, 1961. -471 с.

83. Базанов В.Г. Очерки декабристской литературы. Публицистика. Проза. Критика. -М.: Гослитиздат, 1953. 527 с.

84. Базанов В.Г. Поэтическое наследие Федора Глинки (10 30-е гг. XIX в.) // Глинка Ф.Н. Избранное. - Петрозаводск: Гос. изд-во Карело-Финской ССР, 1949. - 341 - 465.

85. Базанов В.Г. Примечания // Глинка Ф.Н. Избранные произведения. -Л.: Сов. писатель, 1957. С. 476.

86. Базанов В.Г. Ф.Н. Глинка // Глинка Ф.Н. Избранные произведения. -Л.: Сов. писатель, 1957. — С. 5 57.

87. Базанов В.Г. Ученая республика. М.-Л.: Учпедгиз, 1964. - С. 103 -162.

88. Баландин А.И. Мифологическая школа в русской фольклористике. Ф.И. Буслаев. М.: Наука, 1988. - 224 с.

89. Баландин А.И. П.И. Якушкин. Из истории русской фольклористики. -М.: Наука, 1969.-333 с.

90. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М.: Худож. лит., 1975. - 502 с.

91. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. - 423 с.

92. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений: В 13 т. — Т. 1, 2, 3, 5, 12. М.: Изд-во АН СССР, 1953 - 1956.

93. Белов В.И. Лад: Очерки о народной эстетике. Л.: Лениздат, 1984. -349 с.

94. Бестужев А.А. Взгляд на старую и новую словесность в России // Литературно-критические работы декабристов. Статья, сост., подготовка текста и примеч. Л.Г. Фризмана. -М.: Худож. лит., 1977.

95. Благой Д.Д. Три века. Из истории русской поэзии XVIII, XIX и XX веков. М.: Сов. лит., 1933. - 377 с.

96. Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства. М.: Искусство, 1971. - 544 с.

97. Богатырев П.Г. Художественные методы фольклора и творческая индивидуальность писателей и творцов народной поэзии // Художественный метод и творческая индивидуальность писателя. -М.: Наука, 1964.-С. 59 -66.

98. Богословская О.И. Язык фольклора и диалект. Пермь: Пермск. ун-т, 1985. - 72 с.

99. Бороздин А.К. Литературные характеристики. Девятнадцатый век. Т. 1. СПб.: Изд. М.В. Пирожкова, 1903.-324 с.

100. Буслаев Ф.И. История русской народной поэзии: Лекции Ф.И. Буслаева (стеногр. рукописи). М., 1861.

101. Буслаев Ф.И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства: В 2 т.-Т.1. -М., 1861.

102. Буслаев Ф.И. О литературе: Исследования. Статьи. М.: Худож. лит., 1990.-511 с.

103. Вацуро В.Э. Лирика пушкинской поры. «Элегическая школа». -СПб.: Наука, 1994. 240 с.

104. Вацуро В.Э. Поэзия пушкинского круга // История русской литературы: В 4-х т. Т. 2. - Л.: Наука, 1981. - С. 324 - 342.

105. Вацуро В.Э. Поэзия 1830-х гг. // История русской литературы: В 4-х т. Т. 2. - Л.: Наука, 1981. - С. 362 - 379.

106. Вацуро В.Э., Гиллельсон М.И. Сквозь «умственные плотины». Очерки о книгах и прессе пушкинской поры. 2-е изд. доп. - М.: Книга, 1986.-381 с.

107. Ведерникова О.В. Фольклорные традиции в современной коми прозе: Дисс. на соиск. уч. ст. канд. филол. наук. Сыктывкар: Коми Научн. Центр, Уральск, отд-е РАН, Ин-т языка, лит-ры и истории, 1995. - 168 с.

108. Веселовский А.Н. Западное влияние в новой русской литературе. 4-е доп. изд-е. - М., 1910. - 268 с.

109. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М.: Высш. шк., 1989. -404 с.

110. Вечер с А.П. Ермоловым // Русский архив. 1906. - Т. 2. С. 620 -622. Стихи Ф.Н. Глинки «Заздравный кубок» А.П. Ермолову и стихи М.А. Дмитриева Ф.Н. Глинке.

111. Волошина Т.А., Астаков С.Н. Языческая мифология славян. -Ростов н/Д.: Феникс, 1996. 448 с.

112. Выходцев П.С. Крылья народной души // Лирические песни. -М.: Современник, 1990. С. 5 - 28.

113. Выходцев П.С. На стыке двух художественных культур (проблема фольклоризма в литературе) // Русский фольклор. Вопросы теории фольклора. Л., 1979. - С. 3 - 30.

114. Выходцев П.С. Русская советская поэзия и народное творчество.- М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1963. 552 с.

115. Вяземский П.А. Полное собрание сочинений: В 12 т. СПб., 1878- 1896.

116. Гаврилов П. Северная «Илиада»: «Калевале» 150 лет // Наука и религия. - 1985. - № 9. - С. 42-43.

117. Гамзатов Г.Г. Писатель и устнопоэтическая традиция (проблемы и суждения) // Фольклор в современном мире. Аспекты и пути исследования. М.: Наука, 1991. - С. 113 - 131.

118. Гаспаров M.J1. Очерк истории русского стиха: метрика, ритмика, рифма, строфика. М.: Наука, 1984. - 319 с.

119. Гаспаров M.JI. Русские стихи 1890 1925 годов. - М.: Высш. шк., 1993.-271 с.

120. Гацак В.М. Устная эпическая традиция во времени: Историческое исследование поэтики. М.: Наука, 1989. - 254 с.

121. Гацак В.М. Фольклор и молдавско-русско-украинские исторические связи. М.: Наука, 1975. - 238 с.

122. Гей Н.К. Искусство слова. О художественности литературы. -М.: Наука, 1967. 364 с.

123. Гей Н.К. Об изучении взаимосвязей метода и стилей // Художественный метод и творческая индивидуальность писателя. -М.: Наука, 1964. С. 67 - 72.

124. Гей Н.К. Художественность литературы: Поэтика, стиль. М.: Наука, 1975.-471 с.

125. Гиллельсон М.И. От арзамасского братства к пушкинскому кругу писателей. Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1977. - 200 с.

126. Гинзбург Л.Я. О лирике. Изд-е 2, доп. - Л.: Сов. писатель, Ленингр. отд-е, 1974. - 407 с.

127. Гинзбург Л.Я. О старом и новом: Статьи и очерки. Л.: Сов. писатель, Ленингр. отд-е, 1982. - 423 с.

128. Глинка Ф.Н. // Декабристы: Биогр. справочник. М.: Наука, 1988.-С. 52-53,243 -244.

129. Глинка Ф.Н. // Поэты тютчевской плеяды / Сост. В. Кожинов, Е. Кузнецова. М.: Сов. Россия, 1982. - С. 168 - 170.

130. Гоголь Н.В. Избранные сочинения: В 2 т. Т.1. - М.: Худ. лит., 1978.-449 с.

131. Горелов В.В. К истолкованию понятия «фольклоризм литературы» // Русский фольклор. Вопросы теории фольклора. Вып. 19.-Л., 1979.-С. 31 -48.

132. Греков В.Н. Глинка Федор Николаевич // Русские писатели, XIX век: Биобиблиографический словарь: В 2-х ч. Ч. 1. А - Л / Под ред. П.А. Николаева. - 2-е изд., дораб. - М.: Просвещение, 1996. - С. 156 -159.

133. Грот К. С.Н. Глинка П.А. Плетневу // Русский архив. 1905. -Т. 1. - С. 535 -536.

134. Гуковский Г.А. Пушкин и русские романтики. М.: Худож. лит., 1965.-С. 194- 199, 268-273.

135. Гусев В.Е. Песни, романсы, баллады русских поэтов // Песни русских поэтов: В 2-х т. Т.1. Л.: Сов. писатель, 1988. - С. 5 - 54.

136. Далгат У.Б. Литература и фольклор. Теоретические аспекты. -М.: Наука, 1981.-304 с.

137. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. Т. 1 - 4. - М.: Русский язык, 2003.

138. Декабристы. Избранные сочинения: В 2 т. / Сост. и примеч. А.С. Немзера и О.А. Проскурина. М.: Худ. лит., 1987.

139. Декабристы. Антология: В 2 т. Т.2. - Л.: Худ.лит., 1975. - 352 с.

140. Джанумов С. А. Народные песни, пословицы и поговорки в художественной прозе А.С. Пушкина. М., 1994.

141. Джанумов С.А. Преемственность устно-поэтических традиций в русских исторических песнях XVIII в. М.: Моск. обл. пед. ин-т им. Н.И. Крупской, 1986. - 91 с.

142. Джанумов С.А. Фольклор. Традиции и новаторство. М.: Знание, 1978. - 64 с.

143. Дмитриев-Мамонов Э. Славянофилы: Историко-критический очерк // Русский архив. 1873. - № 12. - С. 2488 - 2508.

144. Евангулова О.С., Рязанцев И.В. Сочинения Ф.Н. Глинки -источник сведений о памятниках отечественного искусства // Вестник Моск. ун-та. Сер. 8. История. - 1999. - № 6. - С. 48 - 68.

145. Евсеев В.Я. Карельский фольклор в историческом освещении. — Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1968. 204 с.

146. Емельянов Л.И. Литературоведение и фольклористика // Взаимодействие наук при изучении литературы: Сб.ст. / Под ред. А.С. Бушмина. Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1981. - С. 102 - 130.

147. Емельянов Л.И. Методологические вопросы фольклористики. -Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1978. 206 с.

148. Жаркевич Н.М. Творчество Ф.Н. Глинки в аспекте русско-украинских литературных взаимосвязей: Дис. .канд. филол. наук / АН УССР, Ин-т литературы им. Т.Г. Шевченко, 1978. 184 с.

149. Жекулина В.И., Розов А.Н. Народные обряды и обрядовая поэзия // Обрядовая поэзия. М.: Современник, 1989. - С. 5 - 36.

150. Жизневский А.К. Федор Николаевич Глинка. — Тверь, 1890.

151. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. -Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1977. 407 с.

152. Жуковская H.JI., Мокшин Н.Ф. От Карелии до Урала: Рассказы о народах России. М.: Флинта: Наука, 1998. - С.9.

153. Журавлева Т.Ю. Анализ художественного текста. М.: Изд-во «Таганка» МГОПУ им. М.А. Шолохова, 2003. - 88 с.

154. Замков Н.К. Пушкин и Ф.Н. Глинка // Пушкин и его современники. Пг., 1918. - Вып. 29-30. - С. 78 - 97.

155. Зверев В.П. Великодушный гражданин // Глинка Ф.Н. Письма к другу. М.: Современник, 1990. - С.5 - 26.

156. Зверев В.П. Федор Глинка русский духовный писатель: Монография. - М.: Пашков дом, 2002. - 670 с.

157. Зуева Т.В. Русский фольклор: Словарь-справочник. М.: Просвещение, 2002. - 334 с.

158. Зуева Т.В. Сказки А.С. Пушкина. М.: Просвещение, 1989. -159 с.

159. Зуева Т.В., Кирдан Б.П. Русский фольклор: Учебник. М: Флинта; Наука, 1998. - 400 с.

160. Из записных книжек масонов графа М.Ю. Внельгорского и Ф.Н. Глинки//Русский архив. 1907. - Т. 3. - С. 136 - 138.

161. Ильин М. «Великодушный гражданин» (А.С. Пушкин и Ф.Н. Глинка) // Калининская правда. 1972. - 22 октября. - С. 8 .

162. Ильин-Томич А.А. Глинка Федор Николаевич // Русские писатели 1800 1917: Биографич. словарь. - Т. 1: А - Г / Гл. ред. П.А. Николаев. - М.: Сов. энциклопедия, 1989. - С. 578 - 581.

163. Илюшин А.А. Поэзия декабристов в литературном движении первой трети XIX века: Дис. . канд. филол. наук. М.: МГУ, 1966. -197 с.

164. История и археология Тверского края (Ф.Н. Глинка и декабристы) // Тверские губернские ведомости (Часть неофиц.). -1904. 21 сент. (№ 73). - С. 3.

165. История русской литературы: В 9-ти т. Т. 6. Литература 1820 -1830-х годов. - М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1953. - 612 с.

166. История русской литературы: В 4-х т. Т. 2. - Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1981.-665 с.

167. История русской литературы XIX в. / Под. ред. Д.Н. Овсянико-Куликовского. Вып. 1. - М.: Мир, 1908. - 80 с.

168. История русской поэзии: В 2-х т. Т. 1. - Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1968.-560 с.

169. Кадмин Н. (Н.Я. Абрамович). История русской поэзии. От древней народной поэзии до наших дней: В 2 т. — М., 1914 1915.

170. Калашникова Р. Медаль для олонецкого певца: Заонежье -родина былин (К 200-летию со дня рождения русского сказителя Трофима Рябинина) // Учит. Газета. 2001. - 19 июня. - С. 21.

171. Калугин «Залог возрождения». Фольклор и развитие русской литературы // Литературная учеба. 1982. - № 5. - С. 186 - 197.

172. Карпец В. И. «И мне равны и миг, и век.» // Глинка Ф.Н. Сочинения. М.: Сов. Россия, 1986. - С. 309 - 329.

173. Касаткина В.Н. Поэзия гражданского подвига: Литературная деятельность декабристов. М.: Просвещение, 1987. - 237 с.

174. Каткова В.Ф. «Надеюсь на вашу благосклонность»: А.С. Пушкин Ф.Н. Глинке // Кашкова В.Ф. Я к вам пишу: Тверские мотивы в переписке А.С. Пушкина. М., Калинин: Моск. рабочий. Калинин, отд-е, 1987. - С. 86 - 93.

175. Квятковский А.П. Поэтический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1966. - 376 с.

176. Кожинов В.В. Как пишут стихи. О законах поэтического творчества. М.: Просвещение, 1970. - 239 с.

177. Кожинов В.В. Книга о русской лирической поэзии XIX века: Развитие стиля и жанра. М.: Современник, 1978. — 343 с.

178. Кожинов В.В. О тютчевской плеяде поэтов // Поэты тютчевской плеяды / Сост. В.Кожинов, Е Кузнецова. М.: Сов. Россия, 1982. -С. 3 - 22.

179. Кожинов В.В. Стихи и поэзия. М.: Сов. Россия, 1980. - 304 с.

180. Коломийченко Т. А. Воздействие художественной системы русского фольклора на поэтический стиль Г.Р. Державина (лирика 1779-1796 годов): Автореферат дис. . канд. филол. наук. Москва, 2004. - 16 с.

181. Конкка У.С. Карельская сатирическая сказка. — М. Л.: Наука, 1965.-152 с.

182. Котляревский А.А. Заметка о трудах Ф.Н. Глинки по науке русской древности. М.: Тип. Грачева, 1867. - 6 с.

183. Котляревский А.А. Литературные направления Александровской эпохи. 2 перераб. изд. - СПб., 1913. -408 с.

184. Кошелев В.А. «По всем по трем.» (Об истоках поэтического образа тройки) // Русская речь. 1998. - № 1. - С. 3 - 11.

185. Кошелев В.А. «Рассуждение о необходимости деятельной жизни.» Федор Глинка // Литература в школе. — 1997. № 4. — С. 4- 17.

186. Кравцов Н.И. Русская проза 2-ой пол. XIX в. народное творчество. М.: Изд-во МГУ, 1972. - 88 с.

187. Краткая литературная энциклопедия / Гл. ред. А.А. Сурков. Т. 2.- М.: Сов. энциклопедия, 1964. С. 149.

188. Криничная Н.А. Когда гранит и летопись безмолвны // Легенды. Предания. Бывальщины. М.: Современник, 1989. - С. 5 - 22.

189. Криничная Н.А. Персонажи преданий: становление и эволюция образа. Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1988. - 192 с.

190. Криничная Н.А. Предания Русского Севера. СПб.: Наука, С.-Петерб. отд-е, 1991.-328 с.

191. Криничная Н.А. Русская народная историческая проза: Вопросы генезиса и структуры. Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1987. - 230 с.

192. Криничная Н.А. Русская народная мифологическая проза: Истоки и полисемантизм образов В 3-х т. Т. 1: Былички, бывальщины, легенды, поверья о духах-«хозяевах». - СПб.: Наука, 2001.-584 с.

193. Криничная Н.А. Цветок папоротника // Север. 1997. - № 7. -С. 155- 160.

194. Круглов Ю.Г. Русские обрядовые песни. 2-е изд., испр. и доп. -М.: Высш. шк., 1989. - 319 с.

195. Круглов Ю.Г. Русский обрядовый фольклор. 2-е изд. - М.: Советский писатель, 2000. - 362 с.

196. Круглов Ю.Г. Русский фольклор. М.: Советский писатель, 2000.- 266 с.

197. Кругляшова В.П. Социально-утопические предания и легенды на горнозаводском Урале // Фольклор народов РСФСР. Вып.1. - Уфа: Изд-во Башун-та, 1974. - С. 97-125.

198. Лазарев А.И. Проблемы изучения фольклоризма русской литературы 1870 1890 гг. // Русская литература 1870 - 1890 гг. Проблемы литературного процесса: Сб. научн. тр. - Вып. 18. — Свердловск: УрГУ, 1985. - 141 с.

199. Лазутин С.Г. Взаимодействие литературы и фольклора: аспекты и методы изучения // Фольклор в современном мире. Аспекты и пути исследования. М., 1991. - С. 103 - 112.

200. Лебедев В. Федор Глинка. Великодушный гражданин // Русь. -1997.-№4.-С. 146- 150.

201. Лекции по истории литературы XIX в. / Под. ред. А.Н. Соколова и др. Кн. 1-2. - М.: Моск. ун-т, 1951.-263 с.

202. Леонова Т.Г. Русская литературная сказка XIX в. в ее отношении к народной сказке. Томск.: Изд-во Томск. Ун-та, 1982. - 197 с.

203. Литература и просвещение в России XIX в. Материалы, исследования и заметки. Т. 2, 3, 4. - Казань: Типо-литография Императорского Ун-та, 1901 - 1902.

204. Литературно-критические работы декабристов / Статья, сост., подготовка текста и примеч. Л.Г. Фризмана. М.: Худож. лит., 1977. — 374 с.

205. Лихачев Д.С. Искусство памяти и память искусства // Лихачев Д.С. Прошлое будущему: Статьи и очерки. - Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1985. - С. 63 - 71.

206. Логинов К.К. Материальная культура и производственно-бытовая магия русских Заонежья (конец XIX начало XX вв.). - Спб.: Наука, 1993.- 160.

207. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Структура стиха. Л.: Просвещение, Ленингр. отд-е, 1972. - 271 с.

208. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1970.-384 с.

209. Лупанова И.П. Русская народная сказка в творчестве писателей 1-ой пол. 19 в. Петрозаводск: Госиздат Карельск. АССР, 1959. -504 с.

210. Макаров Г.Н. Образцы карельской речи. Калининские говоры. -М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1963. 196 с.

211. Мелетинский Е.М. О литературных архетипах. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1994. - 134 с.

212. Милюков А.П. Федор Николаевич Глинка // Исторический вестник. 1880. - Т.2. - №7.

213. Мудрость народная: Жизнь человека в русском фольклоре. -Вып. 1. Младенчество. Детство / Сост., подгот. текстов, вступ. ст. и коммент. В. Аникина. М.: Худ. лит., 1991. - 589 с.

214. Надеждин Н.И. Летописи отечественной литературы // Телескоп. 1832.-№9.-С. 73- 123.

215. Назарьян Р.Г. Глинка Федор Николаевич // Русские писатели XI -начала XX века: Биобиблиографический словарь / Под. ред. Н.Н. Скатова. М.: Прсвещение, 1995. - С. 142 - 144.

216. Новикова A.M., Александрова Е.А. Фольклор и литература. Семинарий. М.: Просвещение, 1978. - 144 с.

217. Овсянников Н. Ф.Н. Глинка как масон // Тверские губернские ведомости. Часть неофициальная. 1904. - № 97 (14 дек.). - С. 4.

218. Овчинникова Л.В. Русская литературная сказка XX века. История, классификация, поэтика. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Флинта: Наука, 2003. - 312 с.

219. Окулич-Казарин Н. Партизан А.С. Фигнер // Русский архив. -1908.-Т. 2.-С. 284-288.

220. Олонецкий сборник 1894 г. Вып. 1. - 542 с.

221. Орлов B.C. Федор Николаевич Глинка // Орлов B.C., Вержбицкий В.Г. Декабристы-смоляне. Смоленск: Смоленск, обл. гос. изд-во, 1951.-С. 141 - 151.

222. Орлов П.А. История русской литературы XVIII века. М.: Высш. шк., 1991.-С. 342.

223. Отечественная война 1812 года и русская литература XIX века / Отв. ред. В.Ю. Троицкий. М.: Наследие, 1998. - 384 с.

224. Отечественные записки. 1830. - № 5. - С. 255 - 256.

225. Песни русских поэтов: Сб. в 2-х т. / Вступ. ст., биогр. справки, сост., подгот. текстов и примеч. В.Е. Гусев. Л.: Сов. писатель, 1988.

226. Песни русских поэтов (конец XVIII начало XX века) / Вступ. ст. и сост. А. Бихтера. - Л.: Худ. лит., 1973. - 256 с.

227. Писатели-декабристы в воспоминаниях современников: В 2-х т. -Т. 1. М.: Худ. лит., 1980. - 476 с.

228. Письма М.А. Дмитриева к А.П. и Ф.Н. Глинкам // Русский архив.- 1912.-Т. 1.-С. 423 -431,433.

229. Плетнев П.А. Сочинения и переписка. Спб., 1885. - Т.1. - С. 183- 184.

230. Полевой П.Н. История русской словесности с древнейших времен до наших дней. Т. III. - Вып. 11,- СПб., 1900. - 364 с.

231. Померанцева Э.В. Мифологические персонажи в русском фольклоре. М.: Наука, 1975. - 191 с.

232. Померанцева Э.В. О русском фольклоре. М.: Наука, 1977. -120 с.

233. Померанцева Э.В. Писатели и сказочники. М.: Сов. писатель, 1986.-357 с.

234. Попов А.С. Путешествие в сельцо Кузнецово // Попов А.С. В поисках Дивьего камня. М.: Моск. рабочий, 1981. - С. 94 - 114.

235. Поспелов Г.Н. Теория литературы. М.: Высш. шк., 1978. - 351 с.

236. Пропп В.Я. Жанровый состав русского фольклора // Русская литература. 1964. - № 4. - С. 58 - 76.

237. Пропп В.Я. Принципы классификации фольклорных жанров // Советская этнография. 1964. - № 4. - С. 147 - 154.

238. Пропп В.Я. Русский героический эпос. Д.: Изд-во Ленингр. унта, 1955.-552 с.

239. Пропп В.Я. Фольклор и действительность: Избр. Статьи. М.: Наука, 1976.-327 с.

240. Путилов Б.Н. Проблемы типологии этнографических связей фольклора //Фольклор и этнография. Связи фольклора с древними представлениями и обрядами. — Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1977. -С.З 9.

241. Путята Н.В. Несколько слов о литературной деятельности Ф.Н. Глинки // «Беседы общества любителей российской словесности». 1867. - Т. 1.

242. Пушкарев С.Г. Обзор русской истории. — Ставрополь: Кавказский край, 1993. 354 с.

243. Пушкин А.С. «Карелия, или Заточение Марфы Иоанновны Романовой» // Пушкин А.С. Полное собрание сочинений: В 10т.-Т.5. Критика и публицистика. М.: Правда, 1954. — С. 75 - 80.

244. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений: В 10 т. Т.10. Письма. - М.: Наука, 1965. - 904 с.

245. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений: В 17 т. Т. 11, 13. -М.: Воскресенье, 1996.

246. Пушкин А.С. Сочинения: В 3 т. Т. 1. Стихотворения. Сказки. Руслан и Людмила. - М.: Худож. лит., 1985. - 735 с.

247. Пьянов А. «Бог помочь вам, друзья мои.» // Пьянов А. Мои осенние досуги. М.: Моск. рабочий, 1979. - С. 80 - 90.

248. Пьянов А. «Знакомцы давние.» // Пьянов А. «Берег, милый для меня»: Пушкинские места Верхневолжья. М.: Моск. рабочий, 1974. -С. 45-48.

249. Пыпин А.Н. История русской литературы: В 4 т. — Т. IV: Времена императрицы Екатерины II. Девятнадцатый век. Пушкин и

250. Гоголь. Утверждение национального значения литературы. — Изд. 2-е, пересмотр, и доп. СПб., 1903.

251. Пыпин А.Н. Характеристики литературных мнений от двадцатых до пятидесятых годов. Исторические очерки. Изд-е 4-е. - СПб.: Колосъ, 1909.-520 с.

252. Рахимова Э.Г. Новый перевод «Калевалы» Э. Леннрота на русский язык // Живая старина. 2001. - № 1. - С. 52 - 53.

253. Ругоев Я. Наследство и наследники // Нева. 1985. - № 4. - С. 164 - 170.

254. Русская литература и фольклор (XI XVIII вв.). - Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1970. - 432 с.

255. Русская литература и фольклор (первая половина XIX в.) Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1976. - 455 с.

256. Русская литература и фольклор (вторая половина XIX в.) / Отв. ред. А.А. Горелов. Л.: Ленингр. отд-е, 1982. - 444 с.

257. Русская литература и фольклор (конец XIX в.). Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1987. - 367 с.

258. Русский вестник. 1870. - Апрель. - С. 685 - 687.

259. Русский дом. Книга о том, как семью заводить и детей растить. -Н.Новгород: «Нижний Новгород», 1993. 223 с.

260. Русский Север. Проблемы этнокультурной истории, этнографии, фольклористики. Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1986. - 223 с.

261. Русский фольклор: Хрестоматия исследований / Сост.: Т.В. Зуева, Б.П. Кирдан. М.: Флинта; Наука, 1998. - 216 с.

262. Русское народное поэтическое творчество: В 2-х т. М. -Л.: Изд-во АН СССР, 1953 - 1956.

263. Русское народное поэтическое творчество: Хрестоматия по фольклористике / Сост. Ю.Г. Круглов. М.: Высш. шк., 1986. - 535 с.

264. Рыбников П.Н. Народные поверья и суеверия в Олонецкой губернии // Памятная книжка Олонецкой губернии. 1864. - С. 192199.

265. Савушкина Н.И. Постижение глубин фольклоризма // Фольклор в современном мире. Аспекты и пути исследования / Отв. ред.

266. B.А. Бахтина. М.: Наука, 1991. - С. 93 - 103.

267. Савушкина Н.И. Русская поэзия начала XX века и фольклор. -Вып. 1. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1988. - 80 с.

268. Саккулин П.Н. Филология и культурология: Сб. избр. работ. -М.: Высш. шк., 1990. 239 с.

269. Сарбаш JI.H. Произведения искусства в романах И.С. Тургенева 50 60-х гг.: Учебное пособие. - Чебоксары: ЧТУ им. И.Н. Ульянова, 2004. - 80 с.

270. Северные цветы. 1831. - № 5. - С. 44 - 45.

271. Северный Меркурий. 1830. - № 5. - С. 85 - 87.

272. Селиванов Ф.М. Богатырский эпос русского народа // Былины. — М.: Сов. Россия, 1988. С. 5 - 27.

273. Серков С.Р. О двух моментах в немецких литературных связях Ф.Н. Глинки // Из истории русско-немецких литературных взаимосвязей. М.: Изд-во МГУ, 1987. - С. 41 - 52.

274. Серков С.Р. Ф. Глинка и «коренное русское слово» // Русская речь. 1986.-№6.- С. 41 -45.

275. Серков С., Удеревский Ю. Писатель, воин, гражданин -Ф.Н. Глинка // Глинка Ф.Н. Письма русского офицера. Проза. Публицистика. Поэзия. Статьи. Письма. М.: Моск. рабочий, 1985.1. C.5-26.

276. Сидельников В.М. Писатель и народная поэзия. М.: Сов. Россия, 1980. - 176 с.

277. Сквозников В.Д. Реализм лирической поэзии. Становление реализма в русской лирике. М.: Наука, 1975. - 368 с.

278. Смирнова JI.A. Русская литература конца XIX начала XX века. -М.: Просвещение, 1993. - 383 с.

279. Соколова В.К. Русские исторические предания. М.: Наука, 1970. -288 с.

280. Степанов В.А. Анализ художественных произведений (Вопросы теории и практики). Чебоксары: ЧГПУ им. И.Я. Яковлева, 2003. -217 с.

281. Тароева Р.Ф. Материальная культура карел (Карельская АССР). Этнографический очерк. М. - JL: Наука, 1965. — 225 с.

282. Тартаковский А.Г. Военная мемуаристика 1812 года. М.: Мысль, 1967. - 223 с.

283. Тартаковский А.Г. 1812 год и русская мемуаристика. Опыт источниковедческого изучения. М.: Наука, 1980. - 312 с.

284. Тверские епархиальные ведомости: Часть неофициальная. — 1879, 15 апреля (№8)-С. 161 163.

285. Традиция в истории культуры. М.: Наука, 1978. - 280 с.

286. Тынянов Ю.Н. Литературный факт. М.: Высш. шк., 1993. -318 с.

287. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977.-574 с.

288. Тынянов Ю.Н. Проблема стихотворного языка: Статьи. М.: Сов. писатель, 1965. - 301 с.

289. Тынянов Ю.Н. Пушкин и его современники. М.: Наука, 1969. -424 с.

290. Учение славянофилов // Русский архив. 1900. - N° 11. - С. 371 -409.

291. Фольклор. Проблемы историзма. М.: Наука, 1988. - 296 с.

292. Фольклор в современном мире. Аспекты и пути исследования. -М.: Наука, 1991.- 167 с.

293. Фольклор и этнография. Обряды и обрядовый фольклор. Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1974. - 276 с.

294. Фольклор и этнография. Связи фольклора с древними представлениями и обрядами. Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1977. -200 с.

295. Фонвизин Д.И. Собрание сочинений: В 2 т. T.l. - M.-JL: Наука, 1959.-425 с.

296. Фризман Л.Г. Литературная критика декабристов // Литературно-критические работы декабристов. М.: Худ. лит., 1977. -С. 5 - 27.

297. Хализев В.Е. Теория литературы. 3-е изд., испр. и доп. - М.: Высш. шк., 2002. - 437 с.

298. Харузина В. На Севере. М., 1890. - С.95 - 96.

299. Храпченко М.Б. Познание литературы и искусства: Теория. Пути современного развития. М.: Наука, 1987. - 575 с.

300. Храпченко М.Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы. 4-е изд. - М.: Худ. лит., 1977. - 446 с.

301. Черейский Л.А. Глинка Федор Николаевич // Черейский Л.А. Пушкин и его окружение. 2-е изд., доп. и перераб. — Л.: Наука, 1988. -С. 102- 103.

302. Черейский Л.А. Глинка Федор Николаевич // Черейский Л.А Пушкин и Тверской край. М.: Моск. рабочий, 1985. - С. 44 - 49.

303. Чистов К.В. Актуальные проблемы изучения традиционных обрядов русского Севера // Фольклор и этнография. Обряды и обрядовый фольклор. Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1974. - С.9 - 19.

304. Шагинян М. Калевала // Калевала. — М.: Художественная литература, 1977. С. 5 - 35.

305. Шомина В. Г. Жанры русской поэзии первой половины XIX в. и фольклор. Калинин: КГУ, 1980. - 80 с.

306. Шубин В.Ф. Федор Глинка и его петербургский салон в 1850-е годы // Русская литература. 1980. - № 2. - С. 159 - 163.

307. Эльсберг Я. Идейная и литературная борьба 40-х годов XIX века // Литература в школе. 1950. - № 3. - С. 10-30.

308. Юрченко Т.Г. «Славянская эклога» Федора Глинки // Советское славяноведение. 1986. - № 4. - С. 99 - 103.