Мифотворчество русской художественной интеллигенции 1900-1930-х гг.: На примере творчества К.С. Петрова-Водкина тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.01, кандидат культурологии Синявина, Наталья Владимировна

• Синявина, Наталья Владимировна
• кандидат культурологии
• 2004

Оглавление диссертации кандидат культурологии Синявина, Наталья Владимировна

Введение

Глава I. Онтологический, аксиологический, гносеологический аспекты мифотворчества русской художественной русской художественной интеллигенции 1900 - 1930* гг. (на примере творчества К.С. Петрова — Водкина):

1. Онтологический аспект

2. Аксиологический аспект

3. Гносеологический аспект

Глава II. Эстетические аспекты мифотворчества русской художественной интеллигенции 1900 - 1930х гг. на примере творчества К.С. Петрова — Водкина):

1. Роль художника в русской культуре 1900 — 1930- гг.

2. Отношение к традиции в русской культуре 1900 - 1930* гг.

3. Актуализация идеи соборности в личностном и общественном аспектах мифотворчества в русской культуре 1900 - 1930* гг.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Мифотворчество русской художественной интеллигенции 1900-1930-х гг.: На примере творчества К.С. Петрова-Водкина»

В мире культуры вряд ли можно найти более таинственный феномен, чем миф.

Несмотря на то, что данный культурный феномен возник в глубокой древности, образцы мифологического сознания, мышления сохранили свою актуальность и сегодня. Объясняется это спецификой мифа, ибо он сконцентрирован на таких метафизических проблемах, как жизнь, смерть, судьба и т.п. Лишь в последнее время они стали объектами науки, но ответы, даваемые ею, не всегда удовлетворяют.

В архаическом обществе миф был, прежде всего, сакрален, иррационален, т.е. выражал коллективное бессознательное, сосуществовал с рациональной действительностью, не поддавался расшифровке со стороны интеллекта. В современном мире миф сохранил все выше перечисленные особенности, но претерпел некоторую трансформацию в результате социально-политических и экономических изменений в обществе.

Человек всегда погружен в пространство мифа, ибо миф возникает там, где возникает вопрос, ответа на который не существует (или он не может быть получен в силу разных причин: государственные, политические и экономические интересы, современное состояние науки и т.п.). Таким образом, миф обеспечивает связанность нашего знания об окружающем мире. В этом и заключена его (мифа) социальная функция: он объясняет человеку человека, выступает как способ организации внешнего и внутреннего мира индивида. До тех пор пока существуеют лакуны в любом виде знания, до тех пор будут существовать миф и мифотворчество. Ибо последнее есть ни что иное, как попытка ответить на поставленные вопросы.

Мифотворчество является основой культуры, иногда оно принимает различные формы, имеет различные выражения в ту или иную эпоху, в той или иной культурной ситуации. Характер актуализации мифотворчества в русской культуре различен: существовали эпохи преимущественно репродуктивные, воспроизводящие уже имеющиеся традиционные мифологемы, и эпохи творческие, прежде всего претендующие на создание новых, оригинальных мифологем.

1900 - 19305 гг. - одна из кульминаций в истории отечественной культуры. Этот период был ориентирован на претворение старых мифов и на создание новых. Изучение мифотворческой парадигмы данного временного отрезка позволяет комплексно рассмотреть характерные черты художественной жизни России 1900 - 1930s гг.

Современная социальная и культурно - политическая жизнь России сходна своей кризисностью с атмосферой эпохи 1900 - 1930" гг., поэтому исследование мифотворческой парадигмы того времени позволяет: во-первых, осознать возможности мифотворчества в процессе создания новой системы ценностей; во-вторых, понять специфику «рубежной» эпохи; в-третьих, соотнести личностное мифотворчество (К.С. Петров-Водкин) с общественным, т.к. хотя мифосознание отдельного человека и находится под сильнейшим воздействием коллективного, но полностью никогда не адекватно последнему.

В диссертации рассматривается период с 1900- по 1930- гг. Водоразделом здесь будет выступать Октябрьская революция 1917 г. Это обстоятельство позволяет выявить механизм смены одной мифологической парадигмы на другую, проследить становление последней в новых социально — политических условиях.

Следует заметить, что подобный подход является достаточно новым и актуальным, ибо чаще всего в качестве объекта исследования выступал либо дореволюционный, либо послереволюционный период отечественной культуры. Выбор же данного временного отрезка (1900- 1930е гг.) позволяет произвести сравнительный анализ характерной для каждого периода мифотворческой парадигмы, точнее расставить акценты.

Необходимо отметить, что границы этого периода условны, точно так же, как и разделение его на два этапа (до- и послереволюционный). Первые

30-40 лет прошлого столетия были столь насыщены и культурными, и социально-политическими событиями, что в них, при желании, можно выделить 3-4 этапа, в зависимости от цели исследования.

В данной работе, где объектом выступает мифотворчество русской художественной интеллигенции 1900-1930* гг., представляется обоснованным вычленение именно двух уже обозначенных периодов. Лишь сравнительная характеристика мифотворческих парадигм до- и послереволюционной России позволяет всесторонне рассмотреть объект исследования.

Пожалуй, невозможно найти более разноплановых периодов в истории отечественной культуры. Но при всей разности, антагонизме их объединяет способность к созданию новых мифологем. Поэтому, на наш взгляд, уместно говорить о мифотворчестве русской художественной интеллигенции 1900 — 1930- гг. как о едином культурном феномене, для которого, как и для любой системы, характерны изменчивость, цикличность, саморегулирование и т.д., при подобном подходе любые социально-политические катаклизмы, художественно-эстетические, культурные тенденции, должны восприниматься лишь как трансформаторы мифотворческой парадигмы.

Актуальность данного исследования заключается в том, что теоретическое осмысление феномена мифотворчества, его функций в социокультурном пространстве отстает от его реального бытования.

Степень разработанности проблемы.

Тема диссертационного исследования многоаспектна, находится на стыке многих областей гуманитарного знания: политологии, социологии, философии, искусствоведения, литературоведения, эстетики, этики и др.

Поскольку миф появился в глубокой древности, то попытки его определения возникают уже в то время.

Генезис античной философии уходит своими корнями в проблему отношения рационального знания к мифотворческому. Именно попытки переосмыслить мифологический материал были для древнегреческих философов отправной точкой в их умопостроениях.

В III веке до н. э. Евгемер в «Священных записях» определял мифы как исторические хроники, героями которых народ делал мудрых правителей и прославившихся сограждан.

Подобной же позиции придерживался и мифоизограф Гомер, пытавшийся показать в мифе все разнообразие бытия: боги и люди, рождение и смерть, горе и радость.

Против антропоморфного понимания богов, наделения их человеческими характеристиками выступал Ксенофан (V век до н. э.).

Софисты придали мифу функциональный характер (рационально-просветительский), однако, Сократ не одобрял этого, требуя строго диалектического обоснования. Поначалу эту позицию разделял и Платон. Для него миф - слово, сказание о богах, но обязательно с дидактическим уклоном, ибо воспитательная функция мифа ставилась философом выше всего. Но уже в диалоге «Горгий» он восстанавливает миф в правах. Для Платона миф нечто большее, чем фантазия, миф - это выражение веры и доверия. Платон верил, что именно миф позволяет разуму, достигшему высшего предела, преодолеть эту границу и помогает подняться духу.

Аристотель в «Поэтике» трактует миф как фабулу, т.е. поэт является мифотворцем. Поэта философ ставит выше историка, ибо первый «представляет более общее»1, а историк - частное.

В эпоху средневековья античные боги были объявлены теологами бесами, но христианская мифология, тем не менее, многое позаимствовала из платонизма и Плотина. Основной же задачей средневековых философов было примерить эти концепции с христианской догматикой.

Эпоха Возрождения, обратив свой взор на античность, реабилитировала и мифологию эллинов, претворяя ее в поэтических аллегориях. В эпоху Просвещения миф снова подвергся поруганию как плод невежества и обмана.

1 Аристотель. Поэтика. - В кн.: Аристотель. Этика. Политика. Риторика. Поэтика. Категории. - М.: Литература, 1998, с. 1077.

В Новое время свою концепцию мифа выдвигали Дж. Вико, позже — Г. Гейне, Ф. Шеллинг, Ф. Шлегель (романтическую философию мифа), Э. Кассирер (символическая трактовка мифа). Дж. Вико отмечал, что мифологическое отражение действительности происходит через «фантастические универсалии», специфической чертой которых является историческая составляющая. Поэтому, считал философ, миф можно использовать как исторический источник, т.е. мифология поможет понять, как определенным историческим персонажам приписывались по законам мифа родовые качества и деяния.

Романтическая трактовка мифа, подготовленная Г. Гейне, К. Ф. Морицем, бр. Шлегель и др., получила свое завершение у Ф.В. Шеллинга. В этот период миф рассматривался как эстетический феномен и прототип художественного творчества. «Миф есть необходимое условие и первичный материал для всякого искусствам > Мифология есть мир и, так сказать, почва на которой только и могут расцветать и произрастать произведения искусства. Только в пределах такого мира возможны устойчивые и определенные образы, через которые только и могут получить выражение вечные понятия», — писал Шеллинг.1 Он видел в мифологии первоэлемент, основу искусства.

Символическую теорию мифа разработал немецкий философ Э. Кассирер. Он рассматривал мифологию наряду с языком и искусством как особую символическую форму культуры. Кассирер подчеркивал ее автономность, ее способность к символической объективации эмоции.

Особый вклад в осмысление феномена мифа в XX в. внесли мыслители, рассматривающие миф как проявление бессознательного: К.Г. Юнг с «коллективным бессознательным», Л. Леви-Брюль с «коллективными представлениями». Для них художник является инструментом для извлечения неизменных сущностей — архетипов или «первичных образов» (Г. Мэррей). К. Юнг считал, что человек имеет прямую связь с бессознательным, но только художник силой своего таланта способен

1 Шеллинг Ф.В. Философия искусства. - СПб.: Алетейя, 1996, с. 105-106. 7 выразить образы (символы), поступающие оттуда. Он отмечал, что существует два слоя бессознательного — «поверхностный слой бессознательного является в известной степени личностным. < > Однако этот слой покоится на другом, более глубоком, ведущим свое происхождение и приобретаемом уже не из личного опыта. Это врожденный более глубокий слой и является так называемым коллективным бессознательным»1. Символы, с точки зрения Юнга, рождаемые психическим процессом, имеют смысл (рациональное начало) и образ (иррациональное начало). Подобный взгляд близок к теории Фрейда, но в отличие от последнего, Юнг не сводит символы к симптомам подавленных инстинктов и желаний.

Близко к «коллективному бессознательному» Юнга стоят «коллективные представления» Л. Леви-Брюля. Это понятие было им заимствовано у Дюркгейла. Последний рассматривал их как идеи (верования, моральные понятия), получаемые человеком не из своего индивидуального жизненного опыта, а благодаря воспитанию, общественному мнению, обычаям.

В книге «Первобытное мышление» Леви - Брюль дает развернутую характеристику этого понятия. «Представления, называемые коллективными < > могут распознаваться по следующим признакам, присущим всем членам данной социальной группы: они передаются в ней из поколения в поколение, они навязываются в ней отдельными личностями. < > Это происходит не потому, что представления предполагают некий коллективный субъект, отличный от индивидов, < > а потому, что они проявляют черты, которые невозможно осмыслить и понять путем одного только рассмотрения индивида как такового»2.

Сейчас мифотворчество рассматривается как «важнейшее явление в истории культуры человечества». Оно «является древнейшей формой,

1 Антология культурологической мысли / Авт. - сост. С. и А. Мамонтовы. - М.: Изд-во РОУ, 1996, с.215.

2 Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении - М.: Педагогика-Пресс, 1994, с. 9. своего рода символическим «языком», в терминах которого человек конструирует, структурирует и объясняет мир, общество и самого себя»1.

Среди работ, посвященных изучению мифа в первобытной культуре, следует выделить труды Б. Малиновского, М. Мид, Э. Тайлора, Дж. Фрезера (так называемое этнографическое направление).

Некоторые исследователи указывали на то, что мифотворчество носит бессознательно - художественный характер (С. Аверинцев, С. Топоров), связано с переживаниями мистического опыта, т.е. чуда (А. Лосев), выступает как способ осознания действительности и своего «я» — «человекообразующая машина» (М. Мамардашвили). С другой стороны, в XX в. его часто воспринимают как способ рационализации хаоса, окружающего человека (К. Леви-Строс). Суммируя сказанное, необходимо отметить, что миф адекватно отражает как наше представление о действительности, так и о повторении всего, о существовании некой константы, принимающей лишь разные облики.

На рубеже XIX-XX вв. становятся очевидными, как кризис буржуазной культуры, так и разочарование в позитивизме. Интеллигенция почувствовала всю запутанность и абсурдность своего времени, она начала искать опору в первичных впечатлениях бытия, т.е. «в тех слоях подсознания, которые воспринимают какую-то подсказку от бытия как целого, не разложенного на атомарные факты и потому таинственного, непостижимого»2. Но это не означает, что миф опирается лишь на иррационализм или интуитивизм. Мифологизм XX в. часто выступает как дополнение историзма.

Крупнейший специалист по античной мифологии А. Лосев считает, что «миф — это необходимейшая категория мысли и жизни; и в нем нет ничего случайного, ненужного, произвольного, выдуманного. Это -подлинная и максимально конкретная реальность»3.

1 Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2 т. - М.: Большая Российская энциклопедия: Олимп, 1998. Т. 1, с. 19.

2 Померанц Г. Выход из транса. - М.: Юрист, 1995, с. 138.

3 Лосев А. Ф. Миф. Число. Сущность. - М.: Мысль, 1994, с. 10.

Данное исследование во многом придерживается трансисторической трактовки мифа (Р. Барт, Я. Голосовкер, А. Лосев, Ю. Лотман, Е. Мелетинский, М. Элиаде и др.), в которой отрицаются его исторические границы и, соответственно, трансисторической трактовки мифотворчества, представляющей собой процесс создания мифов, без ограничения временными рамками. Под «современным мифотворчеством» подразумеваются «научные теории, философско-идеологические доктрины, художественное творчество, т.е. три основные области, получившие развитие после распада мифологического синкретизма»1.

Поскольку данное исследование посвящено не мифотворчеству вообще, а мифотворчеству русской художественной интеллигенции 1900 -1930х гг., постольку интерес представляли работы русских философов того времени: Н. Бердяева, И. Ильина, В. Соловьева, Н. Федорова, П. Флоренского, К. Циолковского. В культурологическом аспекте мифотворчество русской художественной интеллигенции того периода рассматривали: А. Аверьянов, Г. Гачев, Е. Ермилова, С. Иконникова, М. Каган, И. Кондаков, Шт. Плаггенборг. Среди ученых-культурологов следует отметить работы А. Флиера и М. Шибаевой, где анализируется проблематика, близкая теме данной диссертации.

Кроме этого, интерес представляли обзорные работы по истории русской и советской культуры (А. Аронов, Т. Георгиева, М. Зезина, И. Комраков, Б. Краснобаев, Л. Рапацкая, Ю. Рябцев).

Проблематике, связанной с мифом и мифотворчеством, были л посвящены диссертационные работы Воеводиной Л.Н. , где не только рассматривается историография мифа, различные его концепции, но и социальные функции мифа, способы моделирования мифосознания в современном обществе.

Среди работ, близких к предмету данного исследования, стоит выделить диссертации Брюхановой О.В., Жуковой О.А., Ионовой Т.А.,

1 Современное зарубежное литературоведение (страны Зап. Европы и США): концепции, школы, термины/энциклопедический справочник - М.: Мысль, 1996, с. 235.

2 Воеводина Л.Н. Миф в контексте культуры: Дисс. канд. философск. наук. - М., 1995, 178с.

10

Омельченко Н.А.1, и др., все они дают характеристику эпохи, расставляя акценты в соответствии с выбранной тематикой.

Творчеству К.С. Петрова - Водкина посвящено лишь две работы, написанные более 30 лет назад. О.А. Тарасенко прослеживает претворение традиций искусства Др. Руси в живописи Петрова - Водкина, а Е.Н. Селизарова анализирует послереволюционный период творчества художника. Таким образом, данная работа является первой после тридцатилетнего перерыва, где объектом исследования становится творчество К.С. Петрова - Водкина.

Специфические черты мифотворчества русской художественной интеллигенции 1900 - 1930" гг. оказались в центре внимания таких авторов, как А. Белый, А. Бенуа, А. Блок, М. Волошин, Вс. Дмитриев, С. Дягилев, Вяч. Иванов, В.И. Ленин, А.В. Луначарский, В. Маяковский, К. Петров -Водкин, Ф. Степун.

Поскольку в диссертационном исследовании рассматривается мифотворчество К.С. Петрова - Водкина, постольку вполне логично было обратиться к искусствоведческой литературе. Интерес представляли как обзорные работы по русскому и советскому искусству (М. Алпатов, И. Грабарь, Т. Ильина, С. Капланова, М. Неклюдова, Г. Поспелов, Н. Пунин, Д. Сарабьянов, Г. Стернин), так и монографии, посвященные художнику (А. Галушкина, В. Костин, Ю. Русаков).

В диссертационном исследовании учитывались работы К.С. Петрова -Водкина («Хлыновск», «Пространство Эвклида», «Самаркандия», ряд драматических произведений), а также статьи, посвященные художнику (А.

1 Воеводина J1.H, Мифотворчество как феномен современной культуры: Дисс. канд. философск. наук. - М„ 2002,282с.

Жукова О.А. Художественное самосознание русской культуры: Дисс. канд. философск. наук. -Екатеринбург, 1999,212с.

Брюханова О.В. «Женственность и проблема самоопределения национальной культуры в философии всеединства: Дисс. канд. философск. наук.-М., 1999, 173с.

Ионова Т.А. Философско - антропологические идеи русского космизма XX в. (Историко-философский анализ): Дисс. канд. философск. наук. - М., 1999, 162 с.

Омельченко Н.А. Проблема культурного наследия в идейной жизни советского общества перв. пол. 20s гг.: Дисс. канд. истории, наук. — М., 1985,253с,

Селизарова Е.Н. Живопись Петрова-Водкина в послеоктябрьский период (1917 - 1939): Дисс. доктора искусств, наук. - Ленинград, 1978, 122с.

Тараснко О.А. Пути освоения древнерусской традиции в русской живописи конца XIX - начала XX вв. (К.С. Петров-Водкин): Дисс. канд. исскусств. наук - М., 1974, 166с.

Каменский, А. Матвеев, JI. Мочалов, А. Петров, Е. Петрова - Водкина, А. Пистунова, В. Пушкарев, М. Шагинян).

Цель исследования.

Целью данного исследования является осмысление своеобразия мифотворчества К.С. Петрова - Водкина. Это необходимо сделать в соотнесении с содержанием мифотворческой парадигмы русской художественной культуры 1900 — 193О21 гг., выявить ее аспекты. Далее следует определить теоретические основания мифотворчества К.С. Петрова - Водкина, рассмотреть их генезис, исходные импульсы.

Объект исследования — феномен мифотворчества русской художественной интеллигенции 1900 - 1930* гг.

Предмет исследования — мифотворческая деятельность К.С Петрова-Водкина, рассматриваемая через онтологический, аксиологический, гносеологический и эстетический аспекты.

Научные задачи исследования:

1. Выявить основные тенденции в мифотворчестве русской художественной интеллигенции 1900-1930* гг. (на примере различных художественных стилей, направлений, концепций).

2. Проанализировать детерминанты и направленность переоценки ценностей в среде русской художественной интеллигенции (К. Петров-Водкин) в до- и послереволюционный периоды.

3. Выявить факторы, приведшие к возникновению идеи соборности, актуализации национальной идеи, которые лежали в основе онтологии русской художественной интеллигенции начала XX в. (К. Петров-Водкин). Проследить трансформацию этих идей в послереволюционной России.

4. Установить причины, побудившие русскую художественную интеллигенцию начала XX в. искать иррациональные пути познания. Проанализировать специфические черты гнозиса К.С. Петрова-Водкина. Выявить степень и характер влияния различных мифотворческих оснований на трансформацию мифотворческой деятелей русской культуры 1900-1930* гг.

5. Рассмотреть взгляды русской художественной интеллигенции начала XX в. на искусство и роль художника в обществе. Проанализировать причины, приведшие к изменению роли художника в послереволюционный период.

6. Установить причины, способствовавшие актуализации идеи соборности XX в. на искусство и роль художника в обществе. Проанализировать причины, приведшие к изменению роли художника в послереволюционный период.

Теоретико-методологическая основа исследования.

Поскольку тема диссертации многоаспектна и находится на стыке многих гуманитарных наук, то для более глубокого ее осмысления используется комплекс различных принципов и методологий. В частности, упор делается на принципы неоэволюционизма JI. Уайта. Для данного диссертационного исследования важными были взгляды американского культуролога на виды процессов в культуре. Он выделяет временные процессы, для которых характерна последовательность событий; вневременные процессы, где в рамках функционального анализа выявляются структурные аспекты; формально-временные процессы, где явления выступают как временная последовательность форм. Но основой исследования стали взгляды М. Лацаруса и X. Штейнталя («Психология народов»), и В. Вундта, изложенные в одноименной работе. Объектами анализа они делают мифы, языки, мораль, нравы, быт, другие особенности культуры. Особенно перспективной была мысль В. Вундта о том, что психические процессы людей, прежде всего, мышление, есть результат историко-культурного развития сообщества людей. Он различал индивидуальное сознание и сознание народа, представляющее, с его точки зрения, творческий синтез индивидуальных сознаний.

Важными при исследовании проблемы были также идеи преемственности в развитии культуры, принцип историзма, характерные и для семиотики культуры (Ю. Лотман, Р. Барт), и для искусствоведения (М. Алпатов, Р. Дж. Коллингвуд, Д. Сарабьянов, Н. Степанян, О. Тарасенко), и для литературоведения (А. Белый, А. Блок, Е. Ермилова, Вяч. Иванов), и для эстетики (В. Бранский, В. Мириманов). В решении проблемы объективности научного анализа автор опирается на философскую школу исследования мифотворчества (прежде всего на работы А. Лосева, Е. Мелетинского, М. Элиаде и др.). Ее истоки лежат во взглядах Ф. Ницше, открывшего целую эпоху «власти мифа». Эта линия разрабатывалась известными культурологами XX в. (М.Хайдеггер, О. Шпенглер, К. Юнг и др.).

Определенное влияние на выбор методологии оказала концепция Ж. Маритена о внешней и внутренней «партийности». В этом случае независимость художника от давления извне не исключает, а предполагает его субъективизм в выражении собственного «я». Он свободен в рамках своей личности. В этом случае его самовыражение наиболее полно, точно, искренне.

Использование определенных методологических принципов возможно лишь в сочетании с разработкой понятийного аппарата. В данном случае ключевыми понятиями являются «мифотворчество», «самосознание», «интеллигенция». Самосознание русской интеллигенции представляется совокупностью психологических, нравственных, интеллектуальных процессов при сильном влиянии политических течений и воздействии эстетических ощущений - они целиком лежат в сфере духовной жизни и составляют зеркало национального самосознания.

Понятие «интеллигенция» многозначно и выступает и как исторический феномен, и как продукт интеллектуального созерцания, ноумен. В качестве последнего она присутствует в обществе в виде социальной статьи, определяемой по социальному и профессиональному признаку. Но принадлежность к социальной группе текуча и захватывает лишь часть свойств личности, оставляя в стороне другие параметры: нравственные, духовные, идеологические. В дореволюционной России интеллигенция представляла собой не столько профессиональный слой людей творческого и интеллектуального труда, сколько особого рода «партию», «орден» образованных людей. Этим и обусловлены ощущения избранности, объявления себя Богом, а, следовательно, и обладателем Истины. Именно подобные утопии и привели к трагедии интеллигенции.

В тесной взаимосвязи с понятиями «самосознание» и «интеллигенция» находится «мифотворчество». Интеллигенция понимала, что нужно, как в кошмарном сне, проснуться и освободиться от представлений, потерявших связь с реальностью. Нужно подняться на новый духовный уровень. «Главное - зашевелится ли хоть слегка тот самый слой под- и над- сознания, который откликнется на подсказку «сверху» и даст силы бороться с шепотом преисподней»*. Таким образом, мифотворчество в начале XX. в. - это попытка собрать развалившийся мир заново, создать новую систему ценностей, ставшую бы основой, константой возрождающегося мира.

Методы исследования

Метод исследования основан на комплексном подходе.

Типологический метод в диссертации является доминантным, т.к. он наиболее значим для анализа и систематизации материала, для обеспечения цельности исследования.

Духовный и художественный опыт мифотворчества К.С. Петрова — Водкина рассматривается в его цельности, что позволяет, пусть в самом Померанц Г. Выход из транса. - М.: Юрист, 1995, с. 143.

15 общем виде, воссоздать миропонимание художника, а также круга духовно близкой ему культурной элиты.

Контекстуальный анализ дает возможность, с одной стороны, проследить генезис и развитие изучаемого явления в общекультурном контексте, а с другой - через контекст уяснить своеобразие культурного момента.

Методы традиционного искусствоведения (сравнительный анализ, анализ художественного произведения) применялись постольку, поскольку предметом исследования является мифотворчество художника (М. Неклюдова, Г. Поспелов, Г. Стернин).

Компаративный анализ различных литературных и историко-культурных, мемуарных источников, посвященных анализу и описанию различных аспектов русской культуры, духовному состоянию русской художественной интеллигенции 1900 - 1930х гг.; художественного и литературного наследия К.С. Петрова-Водкина.

Методы диахронного и синхронного анализа помогают установить качественные изменения в структуре художественной жизни страны в до- и послереволюционный периоды.

Метод реконструкции задействован при воссоздании мифотворческой парадигмы русской художественной культуры 1900-1930х гг.

Таким образом, комплексное использование методов при анализе мифотворчества русской художественной интеллигенции 1900 - 1930х гг. (К.С. Петрова - Водкина) позволяет всесторонне исследовать предмет данной работы.

Научная новизна состоит в том, что впервые:

1. Впервые деятельность русской художественной интеллигенции 1900 — 1930х гг. (К.С. Петров-Водкин) рассматривается как форма мифотворчества. Доказано, что мифотворчество русской художественной интеллигенции изучаемого периода (К.С. Петров

Водкин) является единым культурным феноменом, несмотря на социально-политические изменения, произошедшие в 1917 г. в России.

Ибо установлено, что идеи (идея соборности, идея бессмертия, национальная идея и др.), тенденции (стремление к объединению, теургическая тенденция), возникшие до Октября 1917 г. продолжали бытовать на культурном поле послереволюционной России, но существенно трансформировались. В послереволюционной России произошла этатизация искусства и эстетизация власти.

2. Выявлены особенности онтологического (историософичность бытийного мифа, укорененность в особом чувстве времени, трансформация дореволюционной идеи-мечты в послереволюционную идею-программу); гносеологического (не столько путь познания мира, сколько путь понимания его; онтологическая опосредованность гнозиса); аксиологического (потеря нравственно-моральных ориентиров в связи с кризисом позитивизма и как философской системы, и как особого мироощущения; в послереволюционный период государство выстраивает четкую ценностную шкалу, где главным становится полезность государству); эстетического (особое отношение к традиции, теургические тенденции) аспектов мифотворчества русской художественной интеллигенции (на примере творчества К. Петрова - Водкина) изучаемого периода.

3. Доказано, что творческая деятельность К. Петрова-Водкина в аспекте мифотворчества, хотя и совпадает во многом с мифотворчеством русской художественной интеллигенции 1900 - 1930- гг., иногда расходится с последним (взгляды на искусство, ценностные ориентации).

4. Доказано, что именно проблема отчуждения, возникшая в начале XX в. в России, выступила генератором большинства идей и тенденций, характерных для того периода. Ибо стремление преодолеть отчужденность привело к желанию укорениться (особое отношение к традиции), осознать свою идентичность (национальная идея), установить связанность (идея соборности).

Теоретическая значимость исследования заключается:

• в осмыслении мифотворчества как специфической черты русской художественной культуры 1900 — 1930- гг., в выявлении его характеристик;

• в соотнесении мифотворчества К.С. Петрова -Водкина с содержанием мифотворческой парадигмы русской художественной культуры 1900- 1930- гг.;

• в определении базисных теоретических оснований мифотворчества К.С. Петрова - Водкина.

Практическая значимость.

Материалы диссертационного исследования могут быть использованы (и уже используются) в учебных программах колледжей, ВУЗов гуманитарного направления, например, в рамках курса истории отечественной культуры, а также при чтении спецкурсов, посвященных культуре конца XIX — начала XX вв. или культуре послереволюционного периода.

Данная работа позволяет осознать возможности мифотворчества в создании новой системы ценностей, что является актуальным для сегодняшней России.

Положения, выносимые на защиту:

1. Мифотворчество русской художественной интеллигенции 1900 — 1930" гг. обладало специфическими чертами (ориентация на идею соборности, историософичность, особое отношение к традиции и др.) и являлось целостным историко-культурным феноменом, ибо, несмотря на смену политического строя, детерминанты, характерные для дореволюционного периода мифотворчества, сохранили свою актуальность и в послереволюционные годы.

2. Мифотворчество для русской художественной интеллигенции 1900 — 1930х гг. (К. Петров-Водкин) выступало и как художественный прием (обращение к мифологическим и библейским сюжетам, использование методов древнерусской живописи и др.), и как особое мироощущение.

3. Бытийный миф художников начала XX в. был, прежде всего, историософичен, укоренен в особом чувстве времени и сориентирован на актуальное состояние бытия. Подобное положение вещей вызывало к жизни идею соборности, национальную идею, трактуемую в культурно-историческом ключе. В послереволюционный период идея-мечта, возникшая в начале XX в. и основывающаяся на любви, сменилась идеей-программой, где непосредственные объединяющие связи превратились в ограниченные и однонаправленные.

4. Проблема отчуждения, возникшая в начале XX в., была порождена кризисом позитивизма и как философской системы, и как особого мироощущения. Она привела к утрате прежних морально-нравственных ориентиров. В послереволюционный период складывается четкая ценностная шкала, главной и определяющей здесь становится полезность государству.

5. Для русской художественной интеллигенции был характерен не столько путь познания мира, предполагающий активную позицию, сколько путь понимания его; т.е. важным качеством гнозиса является его онтологическая опосредованность. В послереволюционный период в ранг единственно возможного подхода в отражении действительности возводится материализм. Его претензия на генерализацию знания приводит к забвению реального бытия, уходу в иллюзорную, надуманную действительность.

6. В мифотворчестве русской художественной интеллигенции начала XX в. (К. Петров-Водкин) генератором выступало особое отношение к традиции. Для этого периода характерна мемориальная тенденция, проявившаяся в «открытии» старого и в том, что сейчас назвали бы «музейным бумом».

7. Взгляды русской художественной интеллигенции начала XX в. как особую форму мифотворчества, ее представления о смысле искусства и роли художника были связаны с кризисом рубежа веков, а, если точнее, то с кризисом позитивистской мифологии и кризисом искусства, опиравшегося на него. Обращаясь к философии Платона и неоплатоников, опыту религиозного искусства (Григорий Нисский, Дионисий Ареопагит, Иоанн Дамаскин), концепциям С. Булгакова и В. Соловьева, русская художественная интеллигенция начала XX в. обрела новое самочувствие, ощущая себя пророком, теургом. В послереволюционный период функция творить новую реальность переходит к государству, художник становится лишь орудием. Происходит этатизация искусства и эстетизация власти.

8. Именно в сфере искусства К. Петров-Водкин искал способ преодолеть творческий и жизненный индивидуализм, межличностное отчуждение. Объемность и полнота личного мифа о соборности проявляется у художника не только в коллективной социализации, но и в приобщении к ситуации синтеза искусств.

Апробация работы.

1. Диссертация обсуждалась и была рекомендована к защите по специальности 24.00.01 теория и история культуры на заседании кафедры истории культуры 26 мая 2004 г.

2. Материалы исследования внедрены в учебные курсы «История отечественной культуры» и «Мировая художественная культура» в гимназии № 16 (г. Химки) для 10-11 классов.

3. Материалы диссертации легли в основу цикла лекций, прочитанного для преподавателей гуманитарного цикла школ и гимназий г. Кинешмы Ивановской области.

4. Положения, изложенные в диссертации, были опубликованы в статьях автора.

Структура работы.

I. Введение.

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Синявина, Наталья Владимировна

Подводя итоги, следует отметить, что данное исследование не полностью исчерпало проблему.Дальнейшая работа над ней открывает следующие возможности: — более детальное рассмотрение мифотворчества русской художественной интеллигенции в послереволюционный период, ибо временной отрезок с 1917 по 1930- гг. редко становился предметом анализа в силу объективных причин; « — исследование творчества К.С. Петрова - Водкина в новом ракурсе, что позволит взглянуть на известные факты биографии художника по новому.В ходе исследования было доказано, что:

1. Мифотворчество русской художественной интеллигенции 1900- 1930-

гг. обладало специфическими чертами (ориентация на идею соборности, историософичность, особое отношение к традиции и др.) и являлось целостным историко-культурным феноменом, ибо, несмотря на смену политического строя, детерминанты, характерные для * дореволюционного периода мифотворчества, сохранили свою актуальность и в послереволюционные годы.2. Мифотворчество для русской художественной интеллигенции 1900 — 1930- гг. (К. Петров-Водкин) выступало и как художественный прием (обраш;ение к мифологическим и библейским сюжетам, использование методов древнерусской живописи и др.), и как особое мироощущение.3. Бытийный миф художников начала XX в. был, прежде всего, историософичен, укоренен в особом чувстве времени и сориентирован на актуальное состояние бытия. Подобное положение вещей вызывало к жизни идею соборности, национальную идею, трактуемую в культурно-историческом ключе. В послереволюционный период идея мечта, возникшая в начале XX в. и основывающаяся на любви, сменилась идеей-программой, где непосредственные объединяющие связи превратились в ограниченные и однонаправленные.• 4. Проблема отчуждения, возникшая в начале XX в., была порождена кризисом позитивизма и как философской системы, и как особого мироошущения. Она привела к утрате прежних морально нравственных ориентиров. В послереволюционный период складывается четкая ценностная шкала, главной и определяющей здесь становится полезность государству.5. Для русской художественной интеллигенции был характерен не столько путь познания мира, предполагающий активную позицию, •) сколько путь понимания его; т.е. важным качеством гнозиса является его онтологическая опосредованность. В послереволюционный период в ранг единственно возможного подхода в отражении действительности возводится материализм. Его претензия на генерализацию знания приводит к забвению реального бытия, уходу в иллюзорную, надуманную действительность.6. В мифотворчестве русской художественной интеллигенции начала XX в. (К. Петров-Водкин) генератором выступало особое отношение к традиции. Для этого периода характерна мемориальная тенденция, •> проявившаяся в «открытии» старого и в том, что сейчас назвали бы «музейным бумом».7. Взгляды русской художественной интеллигенции начала XX в. как особую форму мифотворчества, ее представления о смысле искусства и роли художника были связаны с кризисом рубежа веков, а, если точнее, то с кризисом позитивистской мифологии и кризисом искусства, опиравшегося на него. Обращаясь к философии Платона и неоплатоников, опыту религиозного искусства (Григорий Нисский, Дионисий Ареопагит, Иоанн Дамаскин), концепциям Булгакова и В. Соловьева, русская художественная интеллигенция начала XX в.обрела новое самочувствие, ощущая себя пророком, теургом. В послереволюционный период функция творить новую реальность переходит к государству, художник становится лишь орудием.Происходит этатизация искусства и эстетизация власти.8. Именно в сфере искусства К. Петров-Водкин искал способ преодолеть творческий и жизненный индивидуализм, межличностное отчуждение. Объемность и полнота личного мифа о соборности проявляется у художника не только в коллективной социализации, но и в приобщении к ситуации синтеза искусств.

Список литературы диссертационного исследования кандидат культурологии Синявина, Наталья Владимировна, 2004 год

1. Керженцев П. Человек новой эпохи // Революция и культура, 1927, № 3-4, с. 18.

2. См.: Декреты советской власти. M.: Политиздат. 1957. Т. 1, с. 58-62.

3. Рейнштейн Б. О. «газете» без бумаги // Наука и жизнь, 1900, № 4, с. 42-43.

4. Цит. по: Радио для всех. Вып. I. Киев, 1925, с. 2.

5. Гройс Б. Русский авангард по обе стороны «Черного квадрата» // Вопросы философии, 1990, № 11, с. 68.2 Там же.

6. Луначарский А. В. // Искусство коммуны, Пг, 1918 г., № 4,29 декабря.

7. Адамович Г. Одиночество и свобода / Авт. вступ. ст. Крейд В. М.: Республика, 1996. - 447с.

8. Адаскина Н.А. Петров-Водкин М.: Изобразительное искусство, 1970 -37с.

9. Адаскина Н.А. Право человека быть божественным. В кн.: Библия в культуре и искусстве. - М.: Гос. музей изобраз. искусств им. А.С. Пушкина. 1996, вып. 28. - 398с.

10. Аксаков К. Полное собрание сочинений К.С. Аксакова. Изд. 2£. М.: Унив. тип, 1889, Т. 1 - 600с.

11. Алпатов М.В. Этюды по истории русского искусства. — М.: Искусство, 1967, т. 2.-235с.

12. Андреев JI. Картина Петрова Водкина «На линии огня» // «Русская воля», 23 февраля 1917 г.

13. Анисимов Гр. Щедрость художника // «Юность», 1966, № 6, с. 44-64.

14. Антология культурологической мысли / Авт. — сост. С.П. и А.С. Мамонтовы М.: Изд-во ФОУ, 1996 - 351с.

15. З.Аронов А.А. Мировая художественная культура. Россия. Конец XIX-XX в.: Справ.-биогр. материал М., Профиздат, Изд-во Моск. ун-та культуры, 1999. - 169 с. Н.Асафьев Б.В. Русская живопись. Мысли и думы. - Л. -М.: Искусство, 1966.-243с.

16. Асмолов А.Г. Культурно-историческая психология и конструирование миров. М.: Смысл, 1996. - 767с.

17. Асмус В. Марксизм и культурная традиция // Революция и культура, 1927, №3-4, С. 10-16.

18. Бальзак О. Утраченные иллюзии М.: Правда, 1989. - 621с.

19. Барт Р. Мифология М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996. - 312с.

20. Бахтин М. О поэзии Вяч. Иванова. Эстетика словесного творчества. -М.: Художественная литература, 1979. 252с.

21. Белый А. Арабески М.: Скорпюнъ, 1911. - 301с.

22. Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма. В 2* т. — М.: Искусство, 1994. ТI. 478с.

23. Белый А. Начало века.: Воспоминания. М.: Художественная литература, 1990.-686с.

24. Белый А. Символизм как миропонимание. М.: Республика, 1994. -528с.

25. Бенуа А. Иконы и новое искусство // «Речь», 1913, с. 14-18.

26. Бенуа А. Художественные ереси //Золотое руно, 1906, № 2, с. 70 95.

27. Бенуа А. История русской живописи в XIX в. М.: Республика, 1998. -448с.

28. Бенуа А. Художественные письма. Выставка Петрова Водкина // «Речь», 1909, 19марта.

29. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма / АН СССР; научн. совет по проблемам культуры М.: Наука, 1990. - 220с.

30. Бердяев Н.А. Кризис искусства. М.: СП «Интерпринт», 1990. - 47с.

31. Бердяев Н.А. Русская идея. М.: ЗАО «Сворог и К0», 1997. - 540с.

32. Бердяев Н.А. Философия неравенства. JL: Лениздат, 1991. - 438с.

33. Бердяев Н.А. Философия свободы М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000. - 351с.

34. Библер B.C. Диалог культур: опыт определения // «Вопросы философии», 1989, № 6, с. 24-64.34.Библия М., 1996. - 1321с.

35. Блок А. Записные книжки. 1901 1920 / Предисл. Иванова Е. - М.: ВАТ-ФИУС, 2000. - 157с.

36. Блок А. Краски и слова // Золотое руно, 1906, № 1, с. 3-7.

37. Блок А. Собр. соч.: В 6-ти томах. Л.: Художественная литература Ленингр. Отд-е, 1982. Т. 4. - 395с.

38. Блок А. Собр. соч.: В 6-ти томах Л.: Художественная литература Ленингр. отд-е, 1980. Т. 6. - 380с.

39. Бранский В.П. Искусство и философия: Роль философии в формировании и восприятии художественного произведения на примере истории живописи. Калининград: Янтарный сказ, 2000. -704с.

40. Булгаков С.Н. Первообраз и образ. В 2* т. Спб: Инапресс, 1999, Т. 2. -448с.

41. Булгаков С.Н. Тихие думы. М.: Республика, 1996. - 509с.

42. Бухарин Н. Культурные задачи и борьба с бюрократизмом // Революция и культура, 1927, № 2, с. 5 12.43 .Бухарин Н. О старинных традициях и современном культурном строительстве // Революция и культура, 1927, № 1, с. 17 22.

43. Ванденко А. Пора ко всему относиться философски // «Огонек», 2001, № 52, с.20-23.

44. Вейдле В.В. Умирание искусства. Спб: «Аксиома», 1996. - 322с.

45. Винкельман И.И. История искусств древности. Ревель: Гимназия, 1890. -404с.

46. Витязев П. Частные издательства в Советской России. Петроград, 1921.-64с.

47. Володарский В. По законам красоты // «Культура и жизнь», 1996, № с. 2, 24.

48. Волошин М. Архаизм в русской живописи // «Аполлон», 1909, № 1, с. 20-28.

49. Волошин М. Чему учат иконы? // «Аполлон», 1914, № 5, с. 23-27.

50. Вундт В. Миф и религия. / Под ред. Д.Н. Овсянико-Куликовского. — Спб, Брокгауз-Ефрон, б.г. 416с.

51. Вундт В. Проблемы психологии народов. М.: Космос, 1912. - 132с.

52. Галушкина А.С. К.С. Петров Водкин. - М.: Изобразительное искусство, 1932. — 82с.

53. Гачев Г.Д. Воображение и мышление. М.: Вузовская книга, 1999. — 192с.

54. Гачев Г.Д. Образ в русской художественной культуре. М.: Искусство, 1981. - 247с.

55. Георгиева Т.С. Русская культура: история и современность. Учеб. пособие. М.: Юрайт, 1999. -576с.

56. Гиренок Ф. Патология русского ума. Картография дословности. М.: Аграф, 1998.-416с.

57. Голан А. Миф и символ М.: Русслит, 1993. - 375с.

58. Голосовкер Э.Я. Логика мифа. М.: Наука, 1987. - 218с.

59. Горбунов В.В. Идея соборности в русской религиозной философии. — М.: Республика, 1994. 180с.

60. Грабарь И.Э. О древнерусском искусстве. М.: Наука, 1966. - 387с.

61. Гройс Б. Русский авангард по обе стороны «Черного квадрата» // Вопросы философии, 1990, № 4, с. 25 52.

62. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1972.-318с.

63. Гуревич П.С. Культура как объект социально философского анализа // «Вопросы философии», 1984, № 5, с. 28-62.

64. Давиташвили Г. Четыре причины, по которым развалился СССР // «Огонек», 2001, № 52, с. 12-13.

65. Дали С. Завоевание иррационального // Искусство, 1980, № 2, с. 40 -55.

66. Даниэль С.М. Библейские сюжеты: Альбом. СПб.: «Художник России», 1994. - 207с.

67. Даниэль С.М. О рисунке Петрова Водкина «Отречение Петра». - В кн.: Библия в культуре и искусстве. Вып. XXVIII в. - М.: Гос. музей изобр. и-в им. А.С. Пушкина, 1996. - 399с.

68. Даниэль С.М. «Сферическая перспектива» Петрова Водкина и некоторые вопросы структурно-семиотического анализа иконописного текста. Сб. трудов САО филологического факультета. -Тарту, 1977.- 121с.

69. Деборин А. Марксизм и культура// Революция и культура, 1927, № 1, с. 8-16.

70. Декреты советской власти: М.: Политиздат, 1957, Т. I. - 626с.

71. Декреты советской власти: М.: Политиздат, 1964, Т. III - 664с.

72. Дмитриев Вс. «Купание красного коня» // «Аполлон», 1915, № 3, с. 1320.

73. Дмитриева Н.А. Краткая история искусств: В 2~ кн. М.: Искусство, 1996, кн. I. - 534с.

74. Добужинский М.В. Воспоминания. М.: Наука, 1987. - 477с.

75. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: в 30ш т. Т. 18. Статьи и заметки. 1845 1861 - Д.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1978. - 371с.

76. Дудаков С.Ю. История одного мифа: очерки русской литературы конца XIX начала XX вв. - М.: Наука, 1993. - 280с.

77. Дягилев С.П. Наш мнимый упадок // «Мир искусства», 1899, № 1-2, с. 2-15.

78. Дягилев С.П. Основы художественной оценки // «Мир искусства», 1899, №3-4, с. 35-39.

79. Ермилова Е.В. Теория и образный мир русского символизма. М.: Наука, 1989. - 176с.81 .Жуков Ю.Н. Сохраненные революцией. Охрана памятников истории и культуры в Москве. 1917- 1921 гг. М.: Моск. рабочий, 1985. - 208с.

80. Зиновьев Гр. Костлявая рука голода // Пролетарий, 1917, 22 авг.

81. Иванов Вяч. По звездам. Спб.: Скорпюнъ, 1909. - 121с.

82. Издательское дело в первые годы советской власти (1917-1922). Сб. док-ов и мат-ов / Под ред. Е.А. Динерштейн и Т.П. Яворской. М., 1972.-280с.

83. Из истории русского и западноевропейского искусства / Сост. А. Гращенков. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1960. - 419с.

84. Иконникова С.А. Очерки истории культурологической мысли. СПб: Культ-Информпресс, 1998 - 702с.

85. Иларионов В. Правозащитник нового направления в русской религиозной живописи // «Мир божий», 1896, № 9, с. 12-15.

86. Ильин И.А. О России. М.: Студия «ТриТЭ», 1996. - 63с.

87. Ильин И.А. Основы художества. О совершенном искусстве. Рига, 1937.-210с.

88. Ильина Т.В. История искусств: Русское и советское искусство. М.: Высшая школа, 1989. - 400с.

89. Имградт Д. Живопись и революция // Золотое руно, 1906, № 5, с. 5060.

90. Исаков С. Памяти Петрова Водкина // «Искусство», 1939, № 3, с. 2324.

91. История русского искусства / Ред. Грабарь И.Э. (в 3s т.) М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1969. Т. 2. - 426с.

92. История русского искусства (искусство конца XIX конца XX вв.) / Ред. Милотворская М.Б. В 2*т. - М.: Изобразительное искусство, 1981. Т. 2., кн.2. - 175с.

93. Исцеленов А. Памяти Вл. П. Рябушинского // Возраждение, Париж, 1955, №47, с. 100-110.

94. Каган М.С. Философия культуры СПб: ТОО ТК «Петрополис». 1996. -414с.

95. Канатчиков С. На темы дня: (Страницы пролетарской идеологии). — Пг.: Прибой. 1923 г. 88с.

96. Калнинс Бр. История книги в СССР: В 3" т. М.: Мысль, 1983, Т. I. -219с.

97. Каменский А. К.С. Петров Водкин // «Огонек», 1989, № 13, с. 8 - 25.

98. Кандинский В.В. О духовном в искусстве М.: Архимед, 1992. -107с.

99. Капланова С.Г. От замысла и натуры к законченному произведению — М.: Изобразительное искусство, 1981 — 215с.

100. Капланова С.Г. Русское искусство. Искусство конца XIX -начала XX вв. М.: Советский художник, 1962. - 67с.

101. Карасев JI. В. Русская идея (Символика и смысл) // Вопросы философии, 1992, № 8, с. 95 100.

102. Керженцев П.М. К новой культуре. Пг.: Госиздат, 1921. - 91с.

103. Керженцев П.М. Культура и советская власть. М.: Всерос. Центр Исполнит. Ком. Советов Р.С.К. и К. Депутатов, 1919. -36с.

104. Керженцев П.М. Об ошибке тов. Троцкого, Вронского и др. // Октябрь, 1925, № 1(6), с. 14-17.

105. Керженцев П.М. Человек новой эпохи // Революция и культура, 1927, №3-4, с. 17-20.

106. Клейнборг JI.M. Очерки рабочей журналистики (1873 1923 гг.) - Пг. - М.: Петроград, 1924. - 168с.

107. Коллингвуд Р.Дж. Принципы искусства М.: Языки русской культуры, 1999.-328с.

108. Кондаков И.В. Введение в историю культуры: Учебн. пособие для Вузов. М.: Аспект-Пресс, 1997. - 686с.

109. Кондаков И.В. Русская культура: краткий очерк истории и теории: Учеб. Пособие. М.: Книжный дом «Университет», 1999.-360с.

110. Константин Андреевич Сомов. Дневники. Суждения современников. М.: Искусство, 1979. - 283с.

111. Шибаева М.М. Введение в философию культуры: (Западноевроп. мысль о культуре). М.: МГУК, 1998. 180с.

112. Шибаева М.М. Философия культуры. М.: Изд-во Моск. гос. ун-та культуры, 1995.-32с.

113. Штейнталь Г. и Лацарус М. Мысли о народной психологии. — Воронеж, тип. В. Голынтейна, 1865. 41с.

114. Элиаде М. Азиатская алхимия М., 1998. - 604с.

115. Элиаде М. Трактат по истории религии: В 2* т. СПб.: Алетейя, 2000 г.

116. Эфрос А. Вчера. Сегодня. Завтра // Искусство, 1933, № 5, с. 12-«) 20.

117. Эфрос A.M. Два века русского искусства. М.: Искусство, 1969. -302с.

118. Юнг К.Т. О современных мифах. М.: Практика, 1994. -251с.

119. Юон К. О композиции в живописи // Искусство, 1952, № 5, с. 213.

120. Eliade М. L'aspects du mythe. Paris. Gallimard. 1963 - 250p.

121. Eliade M. Histoire des croyances et des idees religituss Paris, 1970 -286c.

122. Levy Bruhl. L. La mentalite primitive - Paris? 1969. - 342c.

123. Levy Bruhl. L. La mythologie primitive: Le monde mythique des Australiens et des Papous - Paris: Presses univ. de France, 1963. -335p.

124. Rosenberg H. La tradition du Nouveau dans: "L'aventure de 1' art au XX siecle" Paris, 1986. - 271c.Диссертационные исследования

125. Бернюкевич Т.В. «Проблема человека в социально-философских построениях русского космизма, Н.Ф. Федорова, К.Э. Циалковского, В.И. Вернадского»: Дисс. канд. философск. наук Чита, 2000. - 166с.

126. Брюханова О.В. «Женственность и проблема самоопределения национальной культуры в философии всеединства: Дисс. канд. философск. наук. М., 1999. - 173с.

127. Воеводина JI.H. Миф в контексте культуры: Дисс. канд. философск. наук. М., 1995.- 178с.

128. Воеводина JI.H. Мифотворчество как феномен современной культуры: Дисс. канд. философск. наук. М., 2002. - 282с.

129. Добронравов С.В. Дискуссия «реалистов» и «идеалистов» в русской философии начала XX в.: Дисс. канд. философск. наук. М., 2000. -175с.

130. Жукова О.А. Художественное самосознание русской культуры: Дисс. канд. философск. наук. Екатеринбург, 1999. - 212с.

131. Засухина В.Н. Соборность как нравственный идеал в русской религиозной философии конца XIX начала XX вв.: Дисс. канд. философск. наук. - СПб., 2000. - 187с.

132. Ионова Т.А. Философско антропологические идеи русского космизма XX в. (Историко-философский анализ): Канд. философск. наук. - М., 1999.- 162с.

133. Квитка И.И. Философия в идейно политической борьбе большевиков 20 - 30* гг. (Историко-философский анализ): Дисс. канд. философск. наук. - Екатеринбург, 2000. - 154с.

134. З.Козина О.А. Неомифология Н.К. и Е.И. Рерихов (Философско -эстетические аспекты): Дисс. канд. философск. наук. СПб, 1999. -173с.

135. Кондатьева А.Н. Культура России в концепциях Н.А. Бердяева и И.А. Ильина (Опыт сравнительного анализа): Дисс. канд. философск. наук. Краснодар, 2002. - 144с.

136. Кравченко В.В. Мистицизм в русской духовной культуре конца XIX -начала XX вв.: Дисс. доктора философск. наук. СПб, 1998. - 381с.

137. Лебедянский М.С. О проблеме национальных традиций в советском искусстве / На материале жипописи первого послереволюционного десятилетия. Автореферат диссертации на соискание степени кандидата искусствоведения. (170004) М., 1974. - 19с.

138. Пугачев О.С. Проблема бессмертия в русской религиозной философии конца XIX начала XX вв.: Дисс. доктора философск. наук. - М., 2000.-415с.

139. Селизарова Е.Н. Живопись Петрова Водкина в послеоктябрьский период (1917 - 1939): Дисс. доктора искусств, наук. - Ленинград, 1978.-122с.

140. Тарасенко О.А. Пути освоения древнерусской традиции в русской живописи конца XIX начала XX вв. (К.С. Петров - Водкин) - М., 1974.- 166с.

141. Тащиан А.А. Диалектика мифа А.Ф. Лосского и идея русской философии: Дисс. доктора философск. наук. Краснодар, 1998. -159с.

142. Трифонова Ю.Л. Идея «дионисийства» Вяч. И. Иванова в контексте движения богоискательства руб. XIX -XX вв.: Дисс. канд. философск. наук. М., 2001.-255с.