Лингвостилистический анализ языка драматических произведений Цырена Шагжина тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.22, кандидат филологических наук Доржиева, Оюна Батуевна

• Доржиева, Оюна Батуевна
• кандидат филологических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Доржиева, Оюна Батуевна

Введение.

Глава I. Лексическое своеобразие языка драматических произведении Ц. Шагжина.

§ 1. Стилистическая дифференциация лексики драматических произведений Ц. Шагжина.

§ 2. Заимствованная лексика в языке драматических произведений Ц. Шагжина.

§ 3. Диалектизмы в языке драматических произведений

Ц. Шагжина.

§ 4. Неологизмы и кальки в языке драматических произведений Ц. Шагжина.

§ 5. Историзмы и архаизмы в языке драматических. произведений Ц. Шагжина.

Глава II. Семантико-стнлистические средства в языке драматических произведений Ц. Шагжина.

§ 1. Синонимы в языке драматических произведений Ц. Шагжина.

§ 2. Антонимы в языке драматических произведений Ц. Шагжина.

§ 3. Фольклорно-поэтические элементы в языке драматических произведений Ц. Шагжина.

Глава III. Изобразительно-выразительные средства в языке драматических произведений Ц. Шагжина.

§ 1. Метафора в языке драматических произведений Ц. Шагжина.

§ 2. Эпитеты в языке драматических произведений Ц. Шагжина.

§ 3. Сравнение в языке драматических произведений Ц. Шагжина.

§ 4. Гипербола и литота в языке драматических произведений

Ц. Шагжина.

§ 5. Изобразительные слова в языке драматических произведений

Ц. Шагжина.

§ 6. Фразеологизмы в языке драматических произведений

Ц. Шагжина.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Лингвостилистический анализ языка драматических произведений Цырена Шагжина»

Актуальность темы. В богатейшем литературном наследии бурятского народа драма занимает видное место, как особый род литературы, неразрывно связанный с искусством театра. Отсюда возникает вопрос о трех противоположных путях изучения драмы — театроведческом, литературоведческом и лингвистическом.

Актуальность избранной темы определяется особой ролью драмы как текста и спецификой языка драмы в языковой системе литературы бурятского народа, а также необходимостью лингвистического изучения изобразительно-выразительных параметров драмы. Наряду с общими исследованиями генезиса и жанровой специфики драмы важен лингвистический анализ текстового материала, конкретных языковых фактов. В связи с этим представляется весьма актуальным исследование языкового и стилевого своеобразия драмы.

Особенности анализа драматического произведения, сочетающего языковедческие, литературоведческие и театроведческие подходы, представляют несомненный интерес для лингвостилистики в целом.

Особенно важным анализ литературного произведения, в частности языка драмы, оказывается тогда, когда художественный текст содержит в большом количестве не только поэтические инновации, стилистически или социально-диалектно ограниченные факты языкового стандарта и ненормированной речевой периферии, но и устарелые факты. Совершенно обязательным здесь является уяснение семантических и стилистических свойств устаревших языковых явлений и всякого рода индивидуально-авторских новообразований.

Ценность изучения языка бурятской драмы заключается в том, что она сыграла огромную роль в становлении и развитии литературной художественной речи. Обобщение результатов лингвостилистического изучения драматических произведений представляется нам важным как для раскрытия собственно языковой специфики текста, характеристики его системы лексико-семантических и изобразительно-выразительных средств, так и для более углубленного изучения языка и стиля драмы в целом.

Изучение языковой и стилевой системы одного из самых популярных жанров литературы бурятского народа должно заложить основу всестороннего сопоставительно-типологического исследования языка, стилистики и поэтики драматических произведений разных народов. Вопрос выбора автора связан с тем, что имя бурятского драматурга Цырена Шагжина известно не только в Бурятии, но и далеко за ее пределами. Его пьесы были переведены на многие языки и с успехом ставились на сценах Монголии и Болгарии, Калмыкии и Хакасии, Якутии и Тувы и многих других городов и республик нашей страны. Все это говорит, конечно же, в первую очередь, о достоинствах языка и творческого стиля Цырена Шагжина. Он писал во всех жанрах драматургии, язык его произведений богат разнообразными пластами лексики. Этим и определяется актуальность выбранной для исследования темы.

Состояние изученности проблемы. В последние годы наблюдается все более отчетливая дифференциация разделов лингвостилистики. Перестали быть остродискуссионными вопросы о предмете функциональной стилистики, стилистики средств (ресурсов) языка. Достаточно прочные позиции завоевала лингвистика текста.

В ином положении находится лингвистический анализ художественного текста. Несмотря на то, что в системе филологических научных и учебных дисциплин «лингвистический анализ художественного текста» имеет давнюю традицию, связанную с изучением языка художественной литературы, до сих пор специальной литературы по этому предмету крайне мало. Между тем интерес к анализу отдельного текста традиционен для отечественной филологии. Так, эвристическая ценность смыслового анализа языковых средств в тексте доказана в исследованиях A.M. Пешковского и

JI.В. Щербы. Системный лингвистический подход к тексту теоретически обоснован в трудах В.В. Виноградова.

A.M. Пешковский видел в лингвистическом толковании текста важнейшее средство развития активных навыков владения языком. Он указывал: «как ребенок научается говорить лишь через понимание речи взрослых, так человек может прийти к своему собственному стилю только при понимании чужих стилей» [Вопросы методики, 1930, с. 57-58].

Академик JT.B. Щерба писал: «Я стал приучать учащихся к лингвистическому анализу текста и к разысканию тончайших смысловых нюансов отдельных выразительных элементов русского языка. Целью является показ тех лингвистических средств, посредством которых выражается идейное и связанное с ним эмоциональное содержание литературных произведений» [1957, с.97].

Теория и практика изучения художественного текста в отечественном языкознании связаны с именем академика В.В. Виноградова. Учение о языке и литературе им сформировано 20-е годы прошлого столетия и отражено в фундаментальных исследованиях вплоть до 1971г. На протяжении многих десятилетий филология опирается на труды Виноградова, черпает из них знания, руководствуется его исследовательской программой.

Основные положения его концепции заключались в ответе на вопросы, которые были архиактуальными и злободневными: что есть язык художественной литературы - язык художественной прозы, поэтический язык? Каков понятийный аппарат, предназначенный для его описания? Как он бытует во времени, в литературном процессе, в языковой жизни социума? Что есть индивидуально - авторский язык писателя? Что есть словесно-художественное произведение - художественный текст, в чем состоит его анализ и в чем заключается его научное описание?

В своей работе «О языке художественной литературы» В.В. Виноградов подчеркивал, что лингвистический анализ должен опираться «на ясное представление о состоянии общенародного и литературного языка и его стилей в то время, на глубокое проникновение в творческий метод автора и своеобразие его индивидуального словесно-художественного мастерства» [19596, с.46].

Одной из последних работ, освещающих вопросы теории и практики лингвистического анализа художественного текста, является книга Н.М. Шанского «Лингвистический анализ художественного текста». Определяя предмет и задачи лингвистического анализа, Шанский отмечает важность лингвистического анализа художественного текста для понимания его идейно-художественных особенностей, т.е. того, что вскрывается во всем многообразии и сложности литературоведами и стилистами.

Если основная задача литературоведческого анализа — изучение литературного произведения как факта истории общественной мысли и социальной борьбы, то основная задача стилистического анализа - изучение приемов индивидуально-авторского использования языковых средств. v Важнейшей целью лингвистического анализа является выявление и S объяснение использованных в художественном тексте языковых фактов в их значении и употреблении, причем лишь постольку, поскольку они связаны с пониманием литературного произведения как такового.

Как язык является первоэлементом литературы, так и лингвистический анализ художественного текста является фундаметном его литературоведческого, и стилистического изучения [1990, с.5-6].

В современном литературоведении до сих пор существует разрыв между историко-литературным и стилистическим изучением литературы. И для того, чтобы хоть отчасти заполнить этот разрыв, возникла стилистика, которая взяла целиком в свои руки изучение вопросов стиля, оставив собственно истории литературы общий идейный и реально-исторический комментарий к литературным произведениям [Серман, 1962, с. 101].

Употребление слов в речи, различных словосочетаний и стилей изучает специальная наука - стилистика. Лингвисты обязаны заниматься стилистикой, потому что объектом ее изучения является слово, а литературоведы - потому, что слово — это образное, художественное.

Предметом стилистики является именно то, что для языкознания выступает только как материал, человеческая речь, совокупность конкретных реальных предложений - в том числе и речь художественных произведений.

Широкое развитие получила обособившаяся область стилистики, специально посвященная речи художественной литературы. Эту область в разных направлениях разработали такие известнейшие филологи, как Дамасо Алонсо, Оскар Вальцель, В.В.Виноградов, Ян Мукаржовский, Карл Фосслер, Лео Шпицер и др.

Существует целый ряд признаков или свойств, характерных для художественной речи. Если обобщить результаты такого рода изучения, мы получим определенный ряд признаков — основных черт художественной речи. Это такие черты, как образность (или, иначе, наглядность, картинность, конкретность, предметность и т.п.); эмоциональность (или, экспрессивность, выразительность, окрашенность чувствами); индивидуализированность (неповторимость слога, характерность, запечатление личности автора или персонажа); емкость (насыщенность, сжатость, обобщенность); обработанность (правильность, «образцовость», нормативность) и т.п.

При этом многие авторы, пишущие о литературе, оговаривают, что все эти свойства могут быть присущи не только художественной речи. И это действительно так: образность, экспрессивность, индивидуализированность могут быть характерны для бытового разговора, рассказа, письма - особенно если это говорит или пишет человек, далекий от книжной культуры речи. С другой стороны, емкость и обработанность свойственны высоко развитой науке и публицистике не в меньшей степени, чем литературе.

Таким образом, художественная речь предстает как своего рода синтез свойств разговорной и книжной речи: она образна, экспрессивна, индивидуальна и в то же время обладает емкостью и обработанностью. Эта синтетичность художественной речи выражается, в частности, и в том, что литература свободно вбирает в себя элементы из всех многообразнейших видов речевой деятельности - от сугубо книжных ее форм до просторечий.

Очерченное представление о своеобразии художественной речи выступает как теоретическая основа в очень многих работах о литературе, затрагивающих проблему языковой формы произведения. Исходя из этого представления, исследователь, естественно, видит свою задачу в том, чтобы показать образность, экспрессивность, емкость и т.п. свойства речи изучаемого произведения (или литературы в целом). А с другой стороны, раскрыть ту роль, которую играют в произведении языковые формы, почерпнутые из разных речевых сфер, - например, архаизмы, диалектизмы, элементы научной и деловой речи и т.п.

Предметом лингвистической стилистики в области художественной литературы является языковой художественный стиль, а именно как стиль конкретного литературного произведения (художественного высказывания), так и общие стилистические категории: индивидуальный стиль (стиль писателя), жанровый стиль, стиль литературной школы, стиль эпохи и т.д.

Теоретические и методологические трудности изучения художественного стиля вытекают из того, что здесь в своеобразное и нераздельное единство объединяются категории двух качественно различных общественных явлений — языка и литературы. Двоякое отношение: отношение к языку (к составу стилей языка) и отношение к литературе (к стилю литературного произведения в целом) — является прямо конститутивным признаком художественного стиля, только в этих двух отношениях можно художественный стиль понять и истолковать (в теоретическом и историческом планах.) [Виноградов, 1963, с. 165-166].

Таким образом, в зависимости от подхода к слову, от понимания стиля различают аспекты его изучения - лингвистический и литературоведческий. Если стиль изучается как функциональная разновидность нашей речи со всеми ее средствами и формами, такой подход называется лингвистическим. В этом плане стиль изучали JI.B. Щерба, Г.О. Винокур, а сейчас продолжают развивать основные положения лингвистической стилистики Р.А. Будагов и другие. В лингвистической стилистике есть свои особые разделы; так, например, существует теория стилистики как часть общего языкознания; сама же стилистика делится на историческую и современную [Пустовойт, 1971, с. 49].

В литературоведении есть узкое и широкое понимание стиля. В широком смысле стиль — общие формальные особенности литературных направлений. Так говорят о стилях классицизма, романтизма, реализма, модернизма и т.п. Признаки так называемого «большого» стиля существуют в наборах стилевых доминант разных национальных вариантов и тем более в индивидуально-авторских стилях.

Узкое понимание стиля — индивидуально-авторский стиль и даже стиль отдельного произведения существует в рамках больших стилей. Малым стилям свойственны некоторые главные особенности большого стиля, но наряду с тем в них наличествуют и оригинальные черты, делающие узнаваемым стиль того или иного художника слова (стиль Л.Толстого, Ф. Достоевского, А. Чехова и др.). Как выразился в XVIII в. французский ученый Ж. Бюффон, «стиль — это человек». В индивидуальном авторском стиле отражаются мировоззрение писателя, его жизненный опыт, особенности психики.

Иное, нежели в литературоведении, понимание стиля существует в лингвистике, где стиль - функциональная разновидность языка, создаваемая путем отбора и комбинации языковых средств (фонетических, лексических, грамматических), которые используются в различных сферах социальной жизни. Стили здесь делятся на нейтральный, книжный (высокий) и разговорный (сниженный) [Основы литер. 2003, с.133].

В.В. Виноградов сделал попытку совместить литературоведческое и лингвистическое понимание стиля применительно к литературе как искусству слова. По мнению ученого, «необходимо учитывать, что явления языка и речи, попадая в сферу литературы, приобретают свойства эстетические, которых у них нет в стилистике языка. Средства языка в литературном тексте становятся материалом для формирования образа автора, повествовательного, лирического и драматического стилей, образов персонажей, речи персонажей и т.п. [1961, с.86].

В.В. Виноградов предлагал создать особую науку, изучающую язык художественной литературы, - стилистику художественной речи. Однако большинство литературоведов таких, как А.Н. Соколов, Г. Поспелов, настаивали на том, что литературоведческое понимание стиля значительно шире лингвистического. Стиль, по их мнению, является средством всей содержательной формы, а не только его речевой стороны, хотя последняя, и имеет для литературного стиля важнейшее значение.

Так, А.Н. Соколов в своей книге «Теория стилей» дает удачную попытку систематизации стилей. Он пишет: «Стиль произведения определяется и идеей, и образом, и методом, и жанром. Попытка свести многообразие стилевых факторов к какому-то одному привела бы к недопустимому упрощению дела. Надо признать множественность стилеобразующих факторов. Каждый из них оказывает то или иное воздействие на формирование стиля. Одной из насущных задач теории стиля является " построение системы стилеобразующих факторов» [1968, с. 104].

На сегодня, определение стиля, данное А.Н. Соколовым, является вполне приемлемым: «Стиль есть художественная закономерность, объединяющая в качестве его носителей все элементы формы художественного целого и определяемая в качестве его факторов идейно образным содержанием, художественным методом и жанром данного целого» [1968, с. 130].

В свете последних достижений лингвостилистики вопросы стиля становятся частью семантических проблем, помогающих понять языковые процессы, участвующие в формировании содержания художественного текста [Лосев, 1994, с.226].

Как уже выше отмечалось, наиболее заметное движение в сторону лингвистики и литературоведения сделала лингвистика текста — дисциплина, которая ставит своей задачей выявление общих закономерностей касающихся текста в целом. При этом текст понимается как языковая единица. Эта новая отрасль языкознания фактически объединяет три подхода к тексту, претендующих на статус самостоятельных дисциплин: общетеоретический, грамматический и стилистический.

Элементарная единица текста величиной более одного предложения заставила ввести в научный обиход такие понятия, как «сложное единство», «содержательное целое», «смысловое единство дискурса» и др. К онтологическим свойствам текста причисляются связанность и целостность.

Стилистика, будучи лингвистической дисциплиной, не может заменить литературоведческого анализа художественного произведения. Семантика стилистических единиц и идея-содержание по-разному соотнесены с языком. Стилистические единицы, выявляемые лингвистическим анализом, не оформляют непосредственно идею - содержание, они выражают наиболее целесообразным способом смысл языковых форм, используемых для передачи эстетически преобразованного опыта.

Смысл-содержание только передается при помощи языка, но находится вне его. Структура элементов опыта (структура или система денотатов как отражение в мышлении предметов внешнего мира), строго говоря, не относится к компетенции лингвиста. Напротив, литературоведа, в первую очередь как раз и интересует сфера обозначаемого (структура элементов опыта), а лингвистический анализ нужен ему лишь постольку, поскольку он помогает обнаружить очертания и пределы этой сферы.

Художественное произведение, будь то басня или роман-эпопея, соответствует главному качеству: структурно и содержательно оно должно составлять единое целое. Для лингвиста единое — это связанный текст, для литературоведа целое — это фрагменты действительности, запечатленные в тексте, и при анализе его исследователь должен считаться даже с тем, что правильные грамматические связи могут быть нарушены во имя цельности образной системы [Степанов, 1980, с.203].

Итак, в основе структурного анализа лежит взгляд на литературное произведение как на органическое целое. Текст в этом анализе воспринимается не как механическая сумма составляющих его элементов, и «отдельность» этих элементов теряет абсолютный характер: каждый из них реализуется лишь в отношении к другим элементам и к структурному целому всего текста [Лотман, 1996, с.25].

Текст в настоящее время выступает в качестве полноправного объекта лингвистических исследований. Лингвистика, сделав текст предметом своего рассмотрения, как бы возвела его в статус языковой единицы наряду со словом, словосочетанием, предложением [Новиков, 1983, с.7].

Лингвистическое понимание текста в одних случаях — более узкое (текст как «языковое выражение определенного смыслового ряда», в других - более широкое. Так, научная дисциплина, именуемая лингвистикой текста, рассматривает текст как речевое образование (произведение) с его языковой «плотью», построением и смыслом.

Для современного лингвистического подхода к тексту характерны две тенденции - к дифференциации и к интеграции лингвистики текста и лингвостилистики, а также таких областей лингвостилистики, как функциональная стилистика, стилистика средств, лингвистическая поэтика. Обе тенденции объективны (они отражают общие закономерности развития науки), но перспективы их неодинаковы: первая приводит к сужению предмета исследования, его дроблению; вторая - к формированию целостного взгляда на объект, преодолению лингвистической атомарности.

Поскольку специфика языковой формы в ее содержательности, лингвистический анализ, направленный на выявление сущности объекта, должен быть содержательным. Если при этом разграничить содержание -жизненный материал, переработанный художником, значение (системную языковую семантику), смысл - актуальное значение элемента, группы элементов в контексте и тексте, то следует признать, что областью лингвистического анализа художественного текста будет смысл отдельных элементов, групп элементов, художественного целого в соотношении с языковым значением (собственно лингвистический аспект) и художественным содержанием (литературоведческий аспект).

Обоснование методики целостного лингвистического анализа художественного текста связано с осмыслением статуса языковой составляющей текста - единицы языка того или иного уровня, реализованной в тексте. Лингвистический анализ художественного текста содействует проникновению в тему текста и таким образом создает естественный фундамент литературоведческого анализа.

Вопросы языка и стиля драматических произведений представляются важным для современного бурятского языкознания. Если современные критики достаточно хорошо изучили особенности мастерства драматургов, то вопрос об изучении их языка до сих пор остается не изученным. Так, существуют лишь работы известных бурятских литературоведов таких, как В.Ц. Найдакова, С.С. Имихеловой, Ц.-А. Дугарнимаева. Ими освещен весь путь развития бурятской драматургии от первых рукописных до крупных произведений 80-х годов.

В существующей литературе по бурятоведению можно найти работы, в которых объектом исследования является язык художественных произведений. С лингвистической точки зрения язык бурятских произведений рассматривали Д.Д. Санжина («Язык исторических романов», 1987), Т.М. Дугаржапова («Язык поэтических произведений Д. Дашинимаева», 1986), Б.Д. Цыренов («Язык бурятских народных сказок», 2001) и другие.

Цель и задачи исследования. Целью настоящего исследования является выявление языковой специфики бурятских драматических произведений Цырена Шагжина, их лексико-семантических, лексико-стилистических и лингвопоэтических параметров. В соответствии с общей целью в работе ставятся следующие задачи: рассмотреть вопрос о разграничении лингвистического и литературоведческого анализа, определить предмет и задачи лингвостилистического анализа, а также рассмотреть особенности анализа драматического произведения; выявить, какие средства бурятского языка использовались драматургом для создания колорита исторической эпохи, а также определить роль нейтральных и стилистически окрашенных языковых единиц, роль диалектных и заимствованных слов; рассмотреть изобразительно-выразительные средства языка, используемые автором для художественного изображения; проанализировать семантико-стилистические средства языка, употребляемые Ц. Шагжиным в своих произведениях.

Материалом для исследования послужили драматические произведения Цырена Галзутовича Шагжина. Шагжин - яркий драматический актер театра и кино, самобытный режиссер, незаурядный исполнитель бурятских народных песен, автор рассказов и повестей, народный артист Бурятской АССР и заслуженный деятель искусств РСФСР, известен как талантливый драматург.

Его первая многоактная пьеса «Будамшу», написанная в 1954 году, заявила о нем, как об интересном, многообещающем драматурге. Следующие пьесы «Первый год» и «Песня весны» окончательно утвердили это мнение. Все они, а также написанная через несколько лет комедия «Черт в сундуке» с большим успехом шли на сцене бурятского драматического театра, а также в театрах многих национальных республик страны и зарубежом.

В пьесах Ц. Шагжина довольно удачно решалась проблема положительного героя. Как бы испытывая крепость духа своих героев, их силу воли, глубину и твердость убеждений, драматург возводит перед ними все новые и новые препятствия, вводит в пьесы различные усложняющие обстановку обстоятельства, смело бросает героев в самую глубь жизни, где сложно сплелись в тугой узел человеческие отношения, предопределенные различными интересами людей. В этом правда жизни, так как в трудный час, в момент душевного напряжения, в страстном волевом усилии ярче раскрываются глубины человеческого духа, герой становится более понятным в своих сокровенных думах и чувствах.

Так раскрывается образ Зоригто Эрдынеевича в пьесе «Первый год» (1956). Через несколько лет Ц. Шагжин в пьесе «Совесть» (1960) возвратился к героям пьесы «Первый год», создав своеобразную драматическую дилогию. В новой пьесе драматург поднимал вопросы морально-этического характера. Ставя уже знакомых зрителю героев в новые обстоятельства, он как бы проверял их временем, переживал те изменения, которые произошли с ними в короткие, но насыщенные событиями годы.

Принцип раскрытия характеров в предельно напряженных ситуациях последовательно проведен и в других произведениях Ц. Шагжина, например, в драме «Песня весны» (1957), посвященной годам становления колхозов в Бурятии, в которой характер Цыбана Санжиева раскрывается в очень сложных драматических обстоятельствах, ведущих к трагической гибели героя, смертью своей утвердившего непобедимость идей коммунизма, в которые он свято верил.

Драма «Песня весны», наиболее сложное и серьезное произведение драматурга, была посвящена 40-летию Советского государства. С большой правдивостью, воскрешая недавнее прошлое, являющееся для многих людей фактом не истории, а собственной биографии, драматург ярко воссоздал атмосферу того времени, раскрывал чувства и переживания крестьян 1927 года.

В 1963 году Ц. Шагжин пишет остросатирическую комедию «Черт в сундуке», в которой подверг осмеянию современное ламство. Пьеса быстро завоевала признание зрителя. Молодой дояр Дамдин и девушка Цэрэгма любят друг друга, но их браку препятствует мать Цэрэгмы, набожная старушка Бума. Ей не нравится, что Дамдин явный безбожник, что он выполняет в колхозе «женскую» работу — доит коров. Вот если бы он был механизатором, то она бы еще подумала. С помощью странствующего ламы Тартада мать решила расстроить намечающийся брак. Но ее сосед, бывший милиционер Хасар, в союзе с Дамдином и Цэрэгмой, разоблачает мошеннический замысел ламы - обобрать Буму и скрыться. Убедившаяся в этом Бума прогоняет незадачливого ламу и дает согласие на брак дочери с Дамдином, смелым и умным юношей.

Таково вкратце содержание этой комедии, как будто не претендующей на большие обобщения. Но эта нехитрая сюжетная канва разукрашена яркими, красочными подробностями современного быта, смешными приключениями недалекого «святого», психологически убедительными и по-настоящему комедийными ситуациями. Комедия привлекла к себе внимание театров страны. Пьеса была переведена на русский, казахский, латышский, чувашский, тувинский и другие языки народов СССР и с успехом шла во многих театрах страны.

Естественно, на этом отнюдь не исчерпывается тематическое и жанровое богатство драматурга. Так в период бурятской литературы с 1966 по 1984 гг. Ц. Шагжиным на историко-революционную тему написана пьеса «Клятва». В жанре типичной бытовой драмы-хроники написана пьеса «Три сосны». Воссозданные в пьесе будни жителей глухого бурятского села, труд и быт женщин, проводивших на фронт мужей и сыновей, выявляют те нравственные истоки, которые помогли сломить врага. «Три сосны» - это народная драма по эпической широте драматического содержания, яркости и значительности народных характеров, взволнованной окрашенности действий. Образный язык драмы ярок, герои говорят прекрасным народным языком, полным метких изречений и образных выражений [История, 1997, с.56-59].

Теоретической и методологической базой явились труды известных лингвистов, таких как В.В. Виноградова, А.А. Потебни, Г.О. Винокура, А.Е. Ефимова, Б.В. Томашевского, JI.B. Щербы, которые писали о необходимости синтетического подхода к изучению художественных произведений, т.е. о единстве литературоведческого и языковедческого анализа. А также основные положения современной лексикологии, лингвистики текста и лингвостилистики.

Огромную роль оказали труды бурятских ученых: Т.А. Бертагаева, Ц.Б. Цыдендамбаева, Л.Д. Шагдарова, С.Ш. Чагдурова, С.Б. Будаева и других.

Методы и приемы. В процессе исследования применены комплексные методы и приемы, выработанные в отечественном языкознании: описательно-аналитический, семантико-стилистический, а также метод сплошной выборки.

Научная новизна работы состоит в том, что в бурятоведении впервые предпринята попытка комплексного изучения языка драмы в лексико-семантическом, лексико-стилистическом аспектах. Разработана методика и понятийный аппарат исследования, выявлены лексико-семантические особенности драмы, их художественно-изобразительные средства, рассмотрено функционирование языковой и стилистической структуры в рамках отдельных жанров.

Научная и теоретическая значимость работы состоит в том, что лингвостилистическая квалификация лексических средств бурятских драматических произведений Ц. Шагжина, проведенная в данном исследовании, способствует созданию специальной области - стилистики бурятского языка. Основные выводы и результаты исследования открывают возможность для более углубленного изучения бурятской лексикологии и лингвостилистики.

Практическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы при разработке спецкурсов по лингвостилистике, теории художественной речи, лексикологии, для типологического изучения индивидуальных стилей писателей, а также при написании учебных пособий по всем перечисленным аспектам. Кроме того, выводы и рекомендации данной работы могут быть использованы писателями, драматургами и поэтами в их творческой деятельности.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на кафедре филологии Центральной Азии восточного факультета БГУ. Ее основные положения докладывались на международных научных конференциях: «Россия - Азия: становление и развитие национального самосознания» (Улан-Удэ, 2005), «Мир фольклора в контексте истории и культуры монгольских народов» (Иркутск, 2005); филологических чтениях, посвященных 110-летию со дня рождения академика В.В. Виноградова (Улан-Удэ, 2004). По теме диссертационного исследования опубликовано 5 статей.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Заключение диссертации по теме «Языки народов зарубежных стран Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии», Доржиева, Оюна Батуевна

Заключение

Данная работа, явившись одной из первых попыток комплексного анализа языка драматических произведений Ц. Шагжина, позволяет сделать вывод о том, что характер языка и стиля драматических произведений в своей основе соответствует системе современных монгольских языков. В драматическом тексте нашел свое полное отражение основной лексикон бурятского языка.

Драматические произведения, как и эпические, воссоздают событийные ряды, поступки людей и их взаимоотношения. Подобно автору эпического, повествовательного произведения, драматург подчинен «закону развивающегося действия». Но развернутое повествовательно-описательное изображение в драме отсутствует. Собственно авторская речь здесь вспомогательна и эпизодична. Таковы список действующих лиц, иногда сопровождаемый их краткими характеристиками, обозначение времени и места действия, описания сценической обстановки в начале актов и эпизодов, а также комментарии к отдельным репликам героев и указания на их движения, жесты, мимику, интонации (ремарки). Все это составляет лишь побочный текст драматического произведения. Основной же его текст — это цепь высказываний персонажей и их реплик.

Отсюда некоторая ограниченность художественных возможностей драмы. Драматург пользуется частью предметно-изобразительных средств, которые доступны создателю романа или эпопеи, новеллы или повести. При этом писатели-драматурги, в отличие от авторов других жанров, вынуждены ограничиваться тем объемом словесного текста, который отвечает запросам театрального искусства.

Вместе с тем у автора пьесы есть и существенные преимущества перед создателями повестей и романов. Один изображаемый в драме момент плотно примыкает к другому, соседнему. Время воспроизводимых драматургом событий на протяжении сценического эпизода не сжимается и не растягивается. Персонажи драмы обмениваются репликами без сколько-нибудь заметных временных интервалов. Их высказывания, как отмечал К.Н. Станиславский, составляют сплошную, непрерывную линию. Если с помощью повествования действие запечатлевается как нечто прошедшее, то цепь диалогов и монологов в драме создает иллюзию настоящего времени. Жизнь здесь говорит как бы от своего собственного лица: между тем, что изображается, и читателем нет посредника-повествователя. Действие воссоздается в драме с максимальной непосредственностью [Хализев, 1987, с.87-88].

В драматургии проблема языка приобретает первостепенное значение. Драматург, по словам Горького, работает «голым словом». Перед бурятскими драматургами стоит задача огромной важности - заботливо и бережно относиться к накопленным художественным ценностям, беречь лучшие традиции, созданные старшим поколением [Муруева, 1982, с.65].

Большой вклад в развитие бурятской драматургии и театрального искусства внес талантливый драматург Цырен Шагжин. Для выявления принципов анализа текста драматических произведений Ц. Шагжина и индивидуальных особенностей языка драматурга мы остановились на пьесах: «Будамшу», «Хабарай дуун» («Песня весны»), «Туруушын жэл» («Первый год»), «Ьэшхэл» («Совесть»), «Шудхэртэй сундууг» («Черт в сундуке»), «Тангариг» («Клятва») и «Гурбан нарьад» («Три сосны»).

Основой языка художественного произведения является литературный язык с установившимися к данной эпохе нормами. Язык литературных произведений не всегда совпадает с литературным языком, так как в отдельных случаях писатель включает в произведение такие лексические и фразеологические элементы, которые стоят за пределами норм литературного языка (диалектизмы, историзмы, архаизмы, вульгаризмы и т.д.). Включение этих элементов определяется стремлением автора придать своеобразную стилистическую окраску речи, чтобы подчеркнуть отношение автора к предмету речи, показать социальный фон, на котором развертывается повествование [Изучение, 1957, с.9].

Поскольку драматические произведения предназначены для постановки на сцене, для них характерно подражание живой разговорной речи. В этом заключается специфическая особенность языка драмы.

Язык драмы, ее лингвостилистическая система детерминированы требованиями жанра. Каждое произведение может быть досконально изучено лишь в контексте творчества создавшего его писателя, с учетом его родовой, жанрово-видовой и структурной специфики, эпохи, стиля и метода. Все составляющие этого контекста неукоснительно связаны с языком, от которого тянутся нити аналогий, соответствий, контрастов, родственных связей по всем направлениям, в том числе и в глубь литературного и исторического прошлого.

Г.В.Ф. Гегель утверждал, что каждый вид драматической поэзии «берет свои тип, противоположный другому или же опосредствующий эту противоположность, из тех различий и получающие многообразное историческое развитие, суть трагическое и комическое [1971, с.573]. Следовательно, деление драмы на виды (жанры) связано с пафосом: трагическим — в трагедии, юмористическим, сатирическим - в комедии, драматическим - в драме.

В работе М.С. Кургинян «Драма» рассматривается вопрос о структурных соотношениях трагедии, комедии и драмы как жанров. Исследователь разграничивает три жанровых варианта: трагедию, в которой исходная ситуация в итоге разрушается (меняется на противоположную), комедию, где ход событий приводит к «исправлению» начальной ситуации и в этом смысле происходит возврат к норме, и драму, действие которой направлено к полному прояснению исходной ситуации [1964, с.253].

В историю бурятской художественной литературы Цырен Шагжин вошел как автор произведения, такого глубокого по содержанию и блистательного по форме, как комедия «Будамшу». В творчестве драматурга в число комедийных пьес также входит не менее интересная пьеса «Шудхэртэй сундууг» («Черт в сундуке»).

Движение по кругу, т.е. возврат к исходной ситуации, представляющий собой ее «исправление» (устраняется отклонение от нормы), здесь несомненно присутствует. В то же время ни норма, ни отклонение от нее абсолютны, лишены серьезного характера. Комедии как жанру свойственна категория веселого (т.е., по сути дела, благодетельного) обмана. Такой обман, конечно, отклонение от нормы, но временное и являющееся необходимым условием сохранения и утверждения этой нормы.

Комедия - пьеса, исполненная юмористического или сатирического пафоса. Основной ее предмет - изображение внутренней несостоятельности, нелепости, неполноценности комических характеров, их юмористическое или сатирическое отрицание; конфликт комедии основан на комической борьбе. Комедия - зеркало, отражающее пороки людей.

В комедии «Будамшу» автор осмеивает отрицательные черты и свойства людей, а также целый строй общественных отношений. Для создания комического автор прибегает к речевым средствам. Язык комедии выступает как органический сплав наиболее жизнеспособных фактов разговорной и письменной речи.

Говоря о проблеме жанровой классификации, невозможно пройти мимо драмы, как одного из значительнейших видов драматических произведений. Образцом драмы близкой к трагедии у Ц. Шагжина является «Хабарай дуун» («Песня весны»). В основу этой героической драмы положены конфликты, которые затрагивают чисто народные интересы.

Здесь характер коммуниста Цыбана Санжина - одного из тех, кто на заре Советской власти участвовал в колхозном строительстве, раскрывается в очень сложных драматических обстоятельствах, ведущих к трагической гибели героя, смертью своей утвердившего величие и непобедимость идей коммунизма.

В трактовке В.Е. Хализева, «в основе трагического — конфликты (коллизии) в жизни человека (группы людей), которые не могут быть разрешены, но с которыми нельзя и примириться» [1999, с.74].

Драма - пьеса с преимущественно драматическим типом содержания. Специфику драматического содержания выявил Г.В.Ф. Гегель, указавший, что в драме «вопреки различиям и конфликтам между интересами, страстями и характерами, благодаря действиям людей все же может быть достигнута гармоническая внутри себя действительность» [1971, с.583].

Для Ц. Шагжина характерно живое своеобразие языка действующих лиц. Пользуясь в основном элементами живой, разговорной речи, а также литературным языком, автор добивается языковой индивидуализации, которая закрепляет в сознании читателей и зрителей особенности каждого героя и все многообразие его черт.

Воздействие прагматического фактора на драматический текст, его структуру, семантику и жанровые характеристики проявляется на всех уровнях, в том числе и на лексико-семантическом.

Жанровое своеобразие пьесы накладывает существенный отпечаток на ее языковую и стилистическую структуру. Бытовая драма, комедия близки к разговорному языку, а трагедия, героическая драма — к литературно-нижному. Язык художественной литературы представляет собой своеобразное сочетание, особый сплав различных стилей, сознательно выбранных и обработанных мастерами художественного слова.

В чем же заключается эта обработанность языка литературы или художественного произведения? Она заключается в том, что в языке литературы (художественного произведения) сознательно и творчески, в обработанном и отшлифованном виде используются все возможности общенародного и общелитературного языка [Балданов, 1987, с.ЗЗ].

При анализе языка произведения встает вопрос о составе его лексики, принципах ее отбора и источниках. Известно, что в языке имеются стилистические пласты, сложившиеся исторически. Это обязывает людей, пишущих на данном языке, изучать стилистическую, порою очень тонкую окраску слов и мастерски пользоваться этой палитрой [Цыдендамбаев, 1982, с.15].

В лексике и фразеологии широко используются единицы разговорной речи с просторечной окраской, в том числе бытового содержания, и конкретная лексика. С другой стороны, ограничен состав абстрактной лексики и книжных слов, а также терминологии и необщеизвестных слов иноязычного происхождения. Разговорную речь характеризует активность экспрессивно-эмоциональной лексики и фразеологии, особенно таких окрасок, как фамильярная, ласкательная, неодобрительная, ироническая и других оценочных с понижением стиля. Широко распространено обновление устойчивых словосочетаний, их переосмысление и контаминация [Кожина, 1993, с.89].

Вообще речевая характеристика в драме распространяется исключительно на действующих лиц, типизируя и одновременно индивидуализируя их. Одни драматурги делают акцент на типизации, другие предпочитают индивидуализацию, но сочетание того и другого обязательно.

Для того, чтобы как можно полнее раскрыть социальный, моральный и культурный облик своего героя, драматург использует практически все средства общенационального языка. Здесь невежественность слышится даже в синтаксисе его речи, состоящей из кратких фраз, примитивно слепленных словами типа (юрэдвв, зай, угы)

Активны здесь суффиксы субъективной оценки со значениями ласкательности. Особенно частотны слова с данным значением в пьесах Ц. Шагжина. Рассмотрим пример с уменьшительно - ласкательным суффиксом -хан (-хэн, -хон): hee, яанан залуухан, зохидхон, булсуургэ шэнги, пунсэгэрхэн, миил хузуундээ зуугээд ябамаар басаган бэ! — «Ох, какая молоденькая, красивенькая, пухленькая, кругленькая, ну просто на шее можно носить». В этом значении употребительны бессуфиксальные образования прилагательных оценочного значения. В целях усиления экспрессии используется удвоение слов - прилагательных, глаголов иногда с дополнительной префиксацией (.хаб харахан, яяр яндан, эди эдинээр).

В области морфологии своеобразна частотность употребления частей речи. В разговорной речи наблюдается преобладание глаголов над существительными. Повышенную частоту употребления имеют личные местоимения и частицы (при этом характерна активизация разговорных частиц тишгэ, иихэдээ, тиигээд, теэд. Широкое использование междометий является специфической приметой разговорной речи - ай; пай нуе; а-наа; ай ео-е; нуу наа; нэ.

Особенно характерен синтаксис разговорной речи. Именно здесь нагляднее всего проявляется ее эллиптичность, а также эмоциональность и экспрессивность. Это выражается и в высокой частотности разных семантических оттенков инфинитивных и неполных предложений Топил саашаа! Хойш юрэдвв! - «Вон, отсюда!», «Оро гэнэм, оро! - «Заходи говорю, заходи!, Харыт даа, харыт! - «Ну, посмотрите же, смотрите!», и в характере неполноты последних ("пропуск" не только и не столько второстепенных сколько главных членов: Сай? - Хахад аяга. - «Чай? - Пол чашечки»), и в большом количестве вопросительных и побудительных предложений.

В связи с неподготовленностью и ассоциативностью разговорной речи для нее характерна перестройка фразы на ходу Нухэдшье гэжэ даа. Анхандаа хамта нураа нэмди. - «Вроде друзья.Раньше вместе учились», парцелляция (Харюусахаб. Ьанаагаа бу зобогтьг. - «Отвечу. Не беспокойтесь».

Однако говорить о том, что разговорная речь является специфической чертой комедии тоже неверно. Сигналов разговорности в комедии может быть мало, широкое их использование может иногда и вредить. Суть естественной разговорной речи заключается в отсутствии формы выражения. А суть комедии может заключаться в очень большой форме выражения, ибо в ней драматург передает одновременно и движение сюжета, и речевые характеристики, создает образы персонажей и впечатление естественности их речи.

Особое значение писатели придают воспроизведению речи персонажей, их принадлежности к различным социальным прослойкам, умению воспроизвести то типичное, что характерно для каждого социально-речевого стиля. Поэтому понятие разговорности в комедии - эстетическая категория, сигналы разговорности - специальные художественные приемы, используемые при создании художественной разговорной речи и служащие средством речевой характеристики. Отсюда видно, что комедия или бытовая драма могут воздействовать не только со средствами разговорной речи, но и также со средствами литературного языка. Данная ситуация характерна и для трагедии или героической драмы, которые содержат больше литературно-книжных элементов. Однако в них также могут функционировать разговорно-экспрессивные средства.

Наряду с нейтральной (общеупотребительной) лексикой выделяются стилистически дифференцированные слова, которые делятся на книжные и разговорные слова. Мы отмечаем умелое использование Ц. Шагжиным в своих произведениях стилистически дифференцированной лексики: заимствования, диалектизмы, архаизмы и историзмы, неологизмы и кальки.

Основными же специфическими формами выражения авторского отношения к изображаемому в сфере языка служат антонимия и синонимия.

Весьма важное значение имеет умелое использование драматургом в своих произведениях фольклорного богатства народного языка: пословиц, поговорок, благопожеланий, песен, сказки и других устойчивых выражений для создания речевых портретов персонажей, при стилизации изложения, с целью развертывания фабульной ситуации. Во многом это, очевидно, связано с тем, что сам Ц. Шагжин является и певцом, и режиссером, и актером.

Также большое внимание уделяется изучению своеобразия изобразительно-выразительных средств, применяемых драматургом. Особое использование тропов (метафора, эпитет, сравнение, гипербола и литота), фразеологизмов и изобразительных слов характеризует стиль писателя.

Следует особо выделить использование драматургом изобразительных (или так называемых ономато-поэтических) основ и образованных от них слов, обладающих, как известно, богатой возможностью тонкого отображения звуковых и двигательных эффектов.

Так, анализ всех сторон языка художественного произведения способствует рассмотрению произведения в единстве его формы и содержания.

Изучение лингвостилистических особенностей языка произведений автора позволяет констатировать о том, что Ц. Шагжин тщательно оттачивал язык своих пьес. Тем самым стремился к точности, музыкальности, поэтичности языка персонажей, к индивидуализации речи действующих лиц, к ясности и простоте авторских ремарок. В речевых характеристиках Ц. Шагжин избегает диалектизмов, очень ограниченно использует историзмы и архаизмы.

Умело отбирая и организуя языковой материал, он мастерски раскрывает в речи действующих лиц их внутренний мир. Основными средствами в построении речевых характеристик являются у драматурга отбор слов определенного семантического плана, строй фраз, своеобразные интонации. Речь его героев максимально приближена к естественной разговорной речи.

Изучение языка пьес Ц. Шагжина произведено в тесной связи с анализом идейной направленности, композиции и жанровой специфики.

Таким образом, анализ языкового материала позволяет сделать вывод о том, что лексикон драмы - это не только определенная подсистема языка художественной литературы, но и система языковых образных средств, используемых Ц. Шагжиным для выражения художественного замысла, а также создания эмоционального настроя.

Итак, проведенное нами комплексное исследование языка и стиля бурятской драмы открывает перспективы для дальнейшей, более детальной разработки вопросов, связанных с лингвостилистической системой аналогичного жанра других народов. v

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Доржиева, Оюна Батуевна, 2006 год

1. Абрамович Г.Л. Введение в литературоведение. М.: Просвещение, 1975.-390C.

2. Амоголонова М. Монгольская драматургия. Улан-Удэ, 2005.

3. Аникст А.А. История учений о драме. Теория драмы в России от Пушкина до Чехова. М.: Наука, 1972. 643с.

4. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974.- 248с.

5. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М.: Наука, 1976. 386с.

6. Арутюнова Н.Д. Языковая метафора.// Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1979.-С. 147-173

7. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. М., 1957.-295с.

8. Аспекты лингвистического анализа (на материале разных языковых систем). М.: АН СССР, 1974. 536с.

9. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Сов. энцикл., 1969.-607с.

10. Бурятская драма сегодня. // Байкал. 1979, №5

11. Балданов С.Ж. Художественная деталь в бурятской прозе. Улан-Удэ, 1987.-172с.

12. Балдуева Л.М. Особенности языка основных жанров современной бурятской газеты. .Автореферат дисс.канд.филол.наук. Улан-Удэ, 2000.-18с.

13. Бальжинимаева Ц.Ц. Именные словосочетания в бурятском языке.-Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 1997. 132с.

14. Бардаханова С.С. Малые жанры бурятского фольклора. Улан-Удэ, 1982.-206с.

15. Бертагаев Т.А. Влияние русского языка на развитие смысловой системы литературного бурят-монгольского языка. — Сб. трудов по филологии, вып. 1, Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 1948.

16. Бертагаев Т.А. О сложных и некоторых других глагольных образованиях в бурят-монгольском языке // Записки бурят-монголького научно-исследовательского института культуры. Вып. 10, Улан-Удэ, 1950.

17. Бертагаев Т.А. К исследованию лексики монгольского языка — Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 1961. 160с.

18. Бертагаев Т.А. Лексика современных монгольских литературных языков. М.: Наука, 1974. 383с.

19. Белинский В.Г. Полн.собр.соч. М.: АН СССР, 1948. Т. 11. 718с.

20. Брагина А.А. Синонимы в литературном языке. М.: Наука, 1986. -127с.

21. Будагов Р.А. О сценической речи // Человек и его язык. М.: МГУ, 1976.

22. Будаев Ц.Б. Бурятские диалекты. Новосибирск: Наука, 1992. - 217с.

23. Будаев Ц.Б. Фразеология бурятского языка. Улан-Удэ: БКИ, 1970.88с.

24. Будожапова Л.Б. История проникновения буддийских теминов в бурятский язык // Мир центральной Азии. Улан-Удэ, 2002.- т.4, ч.: Языки. Фольклор. Литература.

25. Бураев И.Д., Раднаев Э.Р., Дамдинов Д.Г. К вопросу использования диалектных богатств и преодоления диалектных различий в литературном бурятском языке // Развитие литературных языков народов Сибири в советскую эпоху. Улан-Удэ, 1965.- С. 145-148

26. Буяхаева Л.И. Лексико-стилистические особенности языка эхирит-булагатского варианта эпоса «Гэсэр». Автореф. дисс.канд. филол. наук. Улан-Удэ, 2000. 19с.

27. Виноградов В.В. Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины // Труды юбилейной научной сессии. Секция филолог.наук. М.-Л.: ЛГУ, 1947. С.48.

28. Виноградов В.В. Об основных типах фразеологических единиц в русском языке // Академик А.А. Шахматов: Сб.ст. и материалов. M.-JL: Изд. АН СССР, 1947. С.335-339.

29. Виноградов В.В. Русский язык. (Грамматическое учение о слове). M.-JL: Учпедгиз, 1947. 773с.

30. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. М.: Гослитиздат, 1959а.-653с.

31. Виноградов В.В. Язык художественной литературы. М., 19596. -653с.

32. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М.: АН СССР, 1963.-255с.

33. Виноградов В.В. Проблема авторства и теория стилей. М.: Гослитиздат, 1961.-613с.

34. Винокур Г.О. О языке художественной литературы. М.: Высш. шк., 1991.-448с.

35. Винокур Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. М.: Наука, 1980. — 237с.

36. Владимирцов Б.Я. Турецкие элементы в монгольском языке. С-Пб., 1911.-32с.

37. Волькенштейн В.М. Драматургия. М., 1969.

38. Вопросы методики родного языка, лингвистики и стилистики. M.-JI., 1930.

39. Вопросы стиля художественной литературы. М., 1964. — 341с.

40. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Наука, 1981.-189с.

41. Гегель Г.В. Эстетика: В 4-х т. М.: Искусство, 1971. Т.З. 621с.

42. Гиндин С.И. Что такое текст и лингвистика текста // Аспекты изучения текста: Сб.науч.трудов. М., 1981.

43. Гречко В.А. Лексическая синонимика современного русского литературного языка. Саратов: СГУ, 1987. 153с.

44. Давыдова Т.Т., Пронин В.А. Теория литературы. М., 2003.

45. Дарбеева А.А. К вопросу о парных словах в бурятском языке // Вопросы литературного бурятского языка. — Улан-Удэ, 1963. С. 15-28

46. Диалектная лексика в монгольских языках. Улан-Удэ, 1986.

47. Дондуков У-Ж.Ш. Развитие лексики монгольских языков. Улан-Удэ: Буряад Унэн, т.2, 2004. 268с.

48. Дугаров Н.Б. Словарь синонимов бурятского языка. Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 1995.

49. Дугаржапова Т.М. Поэтика Дондока Улзытуева. Улан-Удэ: БКИ, 2001.-186с.

50. Еремина В.И. Образное сравнение в образной лирике // Поэтика и стилистика русской литературы. JL, 1971. С. 10.

51. Ефимов А.И. Стилистика художественной речи. М.: МГУ, 1957. — 519с.

52. Закономерности развития литературных языков народов СССР в советскую эпоху. Под ред. Д.Д. Дешериева. М.: Наука, 1973. — 363с.

53. Записки бурят-монгольского научно-исследовательского института. Улан-Удэ, 1952.-127с.

54. Звегинцев В.А. Язык и лингвистическая теория. М.: МГУ, 1973. -248с.

55. Известия АН СССР Сер.лит. и языка. Т.39, №3, 1980 // Степанов Г.В. О границах лингвистического и литературоведческого анализа.

56. Изучение языка писателя. // Под ред. Н.П. Гринкова. JL: Учпедгиз, 1957.-279с.

57. История бурятской литературы. Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, т.3,1997. — 298с.

58. Калинин А.В. Лексика русского языка. М., 1966. — 231с.

59. Кожина М.Н. Стилистика русского языка. М.: Просвещение, 1993. -223с.

60. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М., 1980. 149с.

61. Комиссаров В.Н. Проблема определения антонима // Вопросы языкознания. №2, 1957. С.79-90

62. Кургинян М.С. Драма // Теория литературы: Основные проблемы в историческом освещении. М., Т.2 . 1964.

63. Курбатов Х.Р. Языково-стилевая структура художественного текста // Лингвистика текста. М., 1974.

64. Лаптева О.А. Русский рвзговорный синтаксис. М.: Наука, 1976. -397с.

65. Лезметс Х.Д. Компаративность и метафоричность в языке разных систем // Метафора в языке и тексте. М., 1988. С.92-106

66. Лексикологические исследования монгольских языков. Улан-Удэ: БФ СО АН СССР, 1988. 192с.

67. Лексико-фразеологическое своеобразие бурятского языка. Улан-Удэ: БФ СО АН СССР, 1985. - 128с.

68. Лексическая синонимия. Сб.ст. под ред. С.Г. Бархударова. М.: Наука, 1967.- 179с.

69. Леонтьев А.А. Понятие текста в современной лингвистике и психолингвистике. // Психолингвистическая и лингвистическая природа текста и особенности его восприятия. Киев, 1979.

70. Листвинов Н.Г. Вопросы стилистики русского языка. М.: Мысль, 1965.-271с.

71. Лосев А.Ф. Проблема художественного стиля. Киев, 1994.

72. Лосева Л.М. Порядок слов как средство организации текстов монологической речи. Одесса, 1969.

73. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. С-Пб., 1996.

74. Муруева В.П. К вопросу о языке современной бурятской драматургии. // Язык художественной литературы Бурятии. Улан-Удэ, 1982.

75. Найдаков В.Ц., Имихелова С.С. Бурятская советская драматургия. -Новосибирск: Наука, 1987. 269с.

76. Новиков А.И. Семантика текста и ее формализация. М.: Наука, 1983. -215с.

77. Новиков JT.A. Художественный текст и его анализ. М.: Русский язык, 1988.-294с.

78. Одинцов В.В. Стилистика текста. М.: Наука, 1980. 263с.

79. Островский А.Н. Полн.собр.соч.: В Зт. М.: Молодая гвардия, 1989. -365с.

80. Основы литературоведения. Под ред. В.П. Мещерякова. М.: Дрофа, 2003.-416с.

81. Основы теории литературы. В 2-х ч. М.: Владос, 2003. ч.1.: Литературное творчество и литературное произведение. — 272с.

82. Палиевский П.В. Постановка проблемы стиля // Теория литературы: Основные проблемы в историческом освещении. М.: Наука, 1965.

83. Петрищева Е.Ф. Стилистически окрашенная лексика русского языка. М.: Наука, 1984.-222с.

84. Пешковский A.M. Принципы и приемы стилистического анализа и оценки художественной прозы. М., 1927.

85. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М.: Учпедгиз, 1938.-452с.

86. Поппе Н.Н. К характеристике бурят-монгольской песни послектябрьского периода // АН СССР Труды ФСИАиЭ. Советский фольклор. Л., 1934.

87. Потебня А.А. Теоретическая поэтика. М.: Высшая школа, 1980. -342с.

88. Потебня А.А. Мысль и язык. Киев, 1993. - 243с.

89. Поэтика и стилистика русской литературы. Л.: Наука, 1971. 459с.

90. Поэтика и стилистика. — М., 1991.

91. Проблемы литературных жанров. Томск: ТГУ, 1987. 180с.

92. Пустовойт П.Г. Стилистика как наука и ее аспекты. // Проблемы теории и истории литературы. М.: МГУ, 1971. 413с.

93. Пушкин А.С. О народной драме и драме «Марфа Посадница» // Полн. собр. соч.: В Ют., M.-JI., 1949. т.7.

94. Пюрбеев Г.Ц. Глагольная фразеология монгольских языков. М.: Наука, 1972.-206с.

95. Пюрвеев В.Д. Калмыцкая драматургия. Элиста: Калмиздат, 1970.47.

96. Пюрвеев В.Д. История калмыцкой драматургии (1920-1970 годы). Элиста: КГУ, 2001.-80с.

97. Рассадин В.И. Очерки по исторической фонетике бурятского языка. М.: Наука, 1982.-200с.

98. Реформатский А.А. Введение в языкознание. М.: Просвещение, 2001. 542с.

99. Рыбникова М.А. Введение в стилистику. М.: Сов. писатель, 1937. -282с.

100. Санжина Д.Д. Использование фразеологизмов в бурятских исторических романах. // Лексико-фразеологическое своеобразие бурятского языка. Улан-Удэ: БФ СО АН СССР, 1985.

101. Санжина Д.Д. Язык бурятских исторических романов. Улан-Удэ: БНЦСО РАН, 1991.-132с.

102. Санжина Д.Д. Лингвостилистическое исследование языка бурятской художественной литературы. Автореферат дисс.докт. филол. наук. Улан-Удэ, 2001.-47с.

103. Серман И.З. О поэтике Ломоносова (эпитет и метафора). Сб.: Литературное творчество М.В. Ломоносова. М.-Л., 1962.

104. Синонимы русского языка и их особенности. Сб.ст. под ред. Л.Р. Евгеньевой. Л.: Наука, 1986. — 246с.

105. Современный русский язык. Под ред. Д.Э. Розенталя. М.: МГУ, 1961.-452с.

106. Современные проблемы литературоведения и языкознания. Под ред. М.Б. Храпченко. М.: Наука, 1974. 495с.

107. Соколов А.Н. Теория стиля. М., Искусство, 1968. 224с.

108. Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика. М.: Высшая школа, 1991.-182с.

109. Толстой JI.H. Что такое искусство? О Шекспире и о драме // Толстой Л.Н. Собр.соч.: В 22т. М., 1983

110. Томашевский Б.В. Стилистика. Л.: ЛГУ, 1983. - 288с.

111. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика М.: Аспект Пресс, 1999.-334с.

112. Тулохонов М.И. Героический эпос бурят: вопросы поэтики и стиля. Улан-Удэ, 1993.

113. Федотов О.С. Основы теории литературы. М., 2003.

114. Федоров А.И. Образная речь. Новосибирск: Наука, 1985. 118с.

115. Хализев В.Е. Теория литературы. М.: Высшая школа, 2002. 437с.

116. Хализев В.Е. Драма как род литературы. М.: МГУ, 1986. 259с.

117. Харташкина Р.Х. Взаимодействие русских и бурятских языков. -Иркутск: ИГУ, 1977. 121с.

118. Храпченко М.Б. Язык художественной литературы // Новый мир, 1983, №9. С.235-248

119. Цыдендамбаев Ц.Б. Бурятские исторические хроники и родословные. Улан-Удэ, 1972. 662с.

120. Цыдендамбаев Ц.Б. О стилистической дифференциации лексики бурятского языка. // Вопросы литературного бурятского языка. Улан-Удэ: БКНИЦ, 1963.-C.3-14

121. Цыдендамбаев Ц.Б. Литературный язык и язык художественной литературы // Язык художественной литературы Бурятии. Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 1982.-С.З-19

122. Цыденжапов Ш-Н.Р. Бурятско-русский фразеологический словарь. Улан-Удэ, 1992. 144с.

123. Цыренов Б. Язык бурятских народных сказок. Автореферат дисс.канд.филол.наук. Улан-Удэ, 2001. — 19с.

124. Чагдуров С.Ш. О выразительности слова в художественной прозе. Улан-Удэ, 1959. -89с.

125. Чареков C.JI. К происхождению языка. С-Пб., 1997. 66с.

126. Черемисов К.М. Заметки по бурятско-монгольскому языку. О некоторых суффиксах бурят-монгольского языка // Записки ШЯЛИ. Улан-Удэ, 1950. С.80-92

127. Черемисов К.М. Бурятско-русский словарь М.: Сов. энцикл.,1973. -804с.

128. Шагдаров Л.Д. Изобразительные слова в бурят-монгольском языке. // Сб.тр. по филологии. Вып.З, Улан-Удэ, 1958.

129. Шагдаров Л.Д. Изобразительные слова в современном бурятском языке. Улан-Удэ, 1962. 149с.

130. Шагдаров Л.Д. Функционально-стилистическая дифференциация бурятского литературного языка. Улан-Удэ: БКИ, 1974. 346с.

131. Шагжин Ц.Г. Будамшу (на бур. яз.). Улан-Удэ: БКИ, 1965. — 327с.

132. Шагжин Ц.Г.Тангариг. Улан-Удэ: БКИ, 1977.

133. Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка. М.: Высшая школа, 1963. 154с.

134. Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка. М.: Просвещение, 1972.-385с.

135. Шанский Н.М. Лингвистический анализ художественного текста. Л.: Просвещение, 1990. 415с.

136. Шаракшинова Н.О. Лирические песни бурят. Иркутск: Вост-сиб. кн. изд., 1973.- 148с.

137. Щерба Л.В. Опыты лингвистического толкования стихотворений // Советское языкознание. т.2. Л., 1936.

138. Щерба Л.В. Избранные работы по русскому языку. М.: Учпедгиз, 1957.- 186с.

139. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л.: Наука, 1974.-428с.

140. Шкловский В. Теория прозы. М., 1923. 335с.

141. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика. М.: Просвещение, 1977. 385с.