Комбинированная поэма в русской литературе первой трети XIX века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Багров, Юрий Дмитриевич

• Багров, Юрий Дмитриевич
• кандидат филологических наук
• 2013

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Багров, Юрий Дмитриевич

Содержание

Введение

Глава 1. Комбинированный жанр и литературная полемика рубежа XVIII — XIX вв

1.1 Введение в проблематику. Вопрос о комбинированном жанре как теоретическая проблема

1.2 Признаки комбинированного жанра

1.2.1 Структурно-композиционные признаки комбинированного жанра

1.2.2 Комбинированный жанр в функциональном аспекте

1.3 Литературный контекст

Глава 2. Комбинированная поэма в творчестве А. С. Пушкина

2.1 «Руслан и Людмила»

2.2 Южные поэмы

2.3 «Евгений Онегин» как произведение комбинированного жанра

2.3.1 Традиции романтической поэмы и их переработка в «Евгении Онегине»

2.3.2 Традиции двупланового повествования в комбинированном жанре «Евгения Онегина»

Глава 3. Дальнейшее развитие комбинированной поэмы в русской литературе. Поэзия М. Ю. Лермонтова

3.1 Предпосылки к комбинированному жанру в ранних поэмах Лермонтова

3.2 Комбинация байронической поэмы и поэмы-мистерии в «Демоне»

3.2.1 Литературные традиции в поэме Лермонтова

3.2.2 Комбинированный жанр «Демона» в свете истории текста

Заключение

Список литературы

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Комбинированная поэма в русской литературе первой трети XIX века»

Введение

Данное исследование рассматривает эволюцию крупной стихотворной повествовательной формы в русской литературе первой трети XIX века в жанровом аспекте. Смена культурных эпох, происходившая на рубеже XVIII и XIX веков, отразилась и на системе литературных жанров. Господствовавшая в XVIII веке классицистическая иерархия признавала лишь чистые жанры, оставляя внежанровые произведения и совмещение разнородных конструктивных элементов текста за пределами высокой эстетики. Однако с упадком литературного классицизма изменился как состав этой системы, так и отношение к категории жанра в целом. Чистый жанр утрачивает своё господство, допустимой становится комбинация разнородных жанровых черт в структуре одного текста. Исследованию закономерностей такой комбинации в русском стихотворном эпосе первой трети XIX века посвящена предлагаемая работа.

Термин «комбинированный жанр» был введён Ю. Н. Тыняновым для описания композиционной структуры первой поэмы Пушкина — «Руслана и Людмилы». Исследователь утверждал, что в пушкинском тексте «на основе "младшего эпоса" вырос комбинированный жанр» 1 , включающий черты различных поэтических жанров. В дальнейшем, однако, исследование данного явления не получило развития, а сам термин стал восприниматься как окказиональный. Тем не менее, вопрос о комбинированном жанре представляется нам значимым для современной науки. Однако чтобы приступить к изучению проблемы комбинированного жанра, следует, прежде всего, оговорить, как именно мы будем понимать литературный жанр вообще. Практически это значит, прежде всего, выделить из нескольких систем

1 Тынянов Ю.Н. Пушкин // Тынянов Ю.Н. Пушкин и его современники. М.: Наука, 1969. С. 137.

теоретических представлений именно те, которые сегодня выглядят единой путеводной линией.

Понятию жанра в литературоведении уделялось и уделяется значительное внимание, и жанровая теория на данный момент разработана достаточно подробно. Представление о жанре зародилось, как известно, вместе с первыми попытками теоретического осмысления литературы, то есть ещё в античности, и представлено в «Поэтике» Аристотеля. Трактат заложил основы понимания жанрового канона как предлежащей автору данности, на что впоследствии ориентировались нормативные поэтики. «Поэтика» же явила и первую попытку систематизации жанров, образец аналитического подхода к проблеме.

В основе жанра, по Аристотелю, лежит фабула, выступающая как конструктивное начало,2 как признак, по которому осуществляется разделение, классификация различных жанровых образований. Так, в основе разделения «трагедийного» и «эпического» отличительной чертой последнего выступает «многофабульность»,3 в доказательство чего Аристотель замечает, что «из всякого эпического подражания получается несколько трагедий». 4 К определяющим признакам, наблюдаемым в этой плоскости, относятся также объём произведения и метр, установившийся, как говорит Аристотель, «в результате опыта»5.

Описательная поэтика Аристотеля легла в основу одноимённого трактата

6 7 ■■

Скалигера , построившего на этой базе уже сугубо нормативную теорию. В

2

Силантьев И. В. Фабула как конструктивное начало жанра в "Поэтике" Аристотеля // Дискурс. Новосибирск. 1997. № 3-4. С. 183.

3 Аристотель. Поэтика // Аристотель. Соч. в 4 т. М.: Мысль, 1983. Т. 4. С. 665.

4 Там же, с. 680.

5 Там же, с. 674.

6 Scaliger, Iulius Caesar. Poetices libri Septem: ad Sylvium fílium. Lyon: Antonium Vincentium, 1561.—414 pp.

y

Егунов A. H. Ломоносов — переводчик Гомера // Литературное творчество М. В. Ломоносова: Исследования и материалы. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1962. С. 199.

дальнейшем закрепляется подход к жанру как к некой естественной и самоочевидной форме существования литературы. Самоочевидной настолько,

что зачастую не требовалось ни теоретической разработки данного понятия, ни,

£

как замечают Рене Уэллек и Остин Уоррен, даже самого его определения .

Исходную же точку развития теории жанра в Новое время составляет систематика Гегеля. Фундаментом гегелевской типологии становятся содержательные, а не формальные признаки. Так, выделение трёх классических родов литературы философ обосновывает характером субъектно-объектных отношений,9 свойственным каждому из трёх родов: эпос объективен, несёт, по терминологии Гегеля, субстанциальное выражение10 и противопоставляется в этом субъективному роду лирики. Противопоставление же эпоса и драмы развёртывается в категориях временного восприятия: эпос соответствует прошлому, и всё, описанное в нём, так или иначе воспринимается и осмысляется как прошлое, драма же представляется в настоящем, независимо от реального различия между временем самого действия и временем, в котором оно разворачивается перед зрителем или читателем.

В основе деления на виды и более мелкие единицы классификации — жанровые разновидности — лежит понятие коллизии, выводимой Гегелем из «общего состояния мира»,11 ставшего почвой для определённого жанра.

Однако собственно научное осмысление жанровых явлений всё-таки начиналось с повышенного внимания не к содержательным категориям, а к форме. Так, формальная школа рассматривала литературный жанр с точки зрения структуры текста — как схему, модель построения произведения, ставя в основу жанровой дифференциации поэтологические признаки. «Каждый

поэтический жанр представляет прежде всего своеобразное композиционное

£

Уэллек Р., Уоррен О. Теория литературы. М.: Прогресс, 1978. С. 246.

9 Гегель Г. В. Ф. Лекции по эстетике // Гегель Г. В. Ф. Соч. в 14т. М.: Изд-во социально-экономической литературы, 1958. Т. 14. С. 224 — 225.

10 Гегель Г. В. Ф. Лекции по эстетике. Т. 12, с. 201.

11 Там же, с. 182.

задание»12 — полагал В. М. Жирмунский, отмечая, однако, что в литературе, в отличие, например, от музыки, в определении жанровых особенностей регулярно участвуют также и тематические категории. Последние могут выступать даже в качестве жанроразличительных, как обстоит дело в комедии и трагедии.

Вопросу о выделении признаков тех или иных жанров существенное внимание уделил Б. В. Томашевский, характеризовавший жанр как класс

13

произведении, в основе которого лежит «постоянная группировка приемов». При этом набор доминирующих приёмов может существенно различаться в разных жанрах и зависит от их специфики. Так, для фабульной литературы важны, помимо прочих, тематические признаки, а в лирике в качестве жанровой доминанты может выступать мотивировка.

Ю. Н. Тынянов понимает категорию жанра с точки зрения формального метода и вводит её в исторический и парадигматический контекст, говоря об эволюции жанровых форм и об их соотношении с другими жанрами в рамках одной жанровой системы14. Отдельный жанр выступает при таком подходе как явление, осознаваемое и поддающееся дифференциации лишь на фоне других таких же явлений. Своеобразие жанровой модели ощущается лишь в противопоставленнии иным жанрам и одновременно во взаимодействии, взаимосвязи с ними, в дополнении их в рамках одной общей системы.

Придерживаясь эволюционного взгляда на жанр, Тянянов отмечал невозможность статического, всеобъемлющего его определения и выделения чёткого перечня доминирующих, разграничивающих черт. Это представляется ему невозможным, поскольку «жанр смещается; перед нами ломаная линия,

12 Жирмунский В. М. Задачи поэтики // Жирмунский В. М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л.: Наука, 1977. С. 32.

13

Томашевский Б. В. Теория Литературы. Поэтика. М.: Аспект-Пресс, 1996. С. 206.

14 Тынянов Ю. Н. О литературной эволюции // Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. С. 275 — 276

а не прямая линия его эволюции — и совершается эта эволюция как раз за счет «основных» черт жанра: эпоса как повествования, лирики как эмоционального искусства и т. д. Достаточным и необходимым условием для единства жанра при переходе от эпохи к эпохе являются черты «второстепенные», подобно величине конструкции».15

Принципиально иной подход к проблеме лежит в основе диалогической концепции М. М. Бахтина, рассматривавшего текст не как застывшую форму, а как процессуальную коммуникацию автора, читателя и героя. С этой точки зрения, литературный жанр, как и любой другой, есть прежде всего особая разновидность высказывания. Выбор формы этого высказывания и используемых языковых средств связан с определённым представлением о читателе. Жанр, в понимании Бахтина, есть тип художественного произведения, выделяющийся по трём признакам: композиции, стилю и теме. То есть произведениям каждого жанра всегда свойственно определённое тематическое наполнение, свой круг тем; свои характерные структурно-композиционные черты и стилистические особенности, в связи с чем мы можем говорить, например, об элегическом стиле или стиле героической поэмы. Стиль, по мысли Бахтина, выступает как полноценный признак жанра.

Жанр стал рассматриваться как носитель «творческой памяти в процессе литературного развития», 16 то есть как воплощение определённой художественной традиции. Благодаря устойчивости признаков формы, содержания и материала, он является залогом преемственности в культуре и всегда несёт в себе некий элемент архаики в положительном её понимании. Так появилась возможность объяснить устойчивость жанровых форм, в том числе ненормативных. В этом смысле важным является как выбор автором жанра как определённой содержательной формы, так и восприятие этой формы читателем, то есть узнавание стоящей за ней традиции.

15 Тынянов Ю. Н. Литературный факт // Там же, с. 256.

16 БахтинМ. М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Советский писатель, 1963. С. 179.

Нельзя обойти вниманием в данном обзоре и труды О. М. Фрейденберг, посвященные вопросам генезиса и эволюции жанров. 17 Подробная характеристика этих работ вывела бы нас далеко за пределы тематики данного исследования, важным, однако, представляется отметить, что в основе классификации литературных жанров, согласно концепции Фрейденберг, лежит их происхождение, которое прослеживается, в первую очередь, через сюжет: «Произведения с гомологичными сюжетами и их модификациями образуют сюжетный жанр. <...> Один генезис произведения определяет жанр

1Я

научно». Классификации же исключительно по формальным признакам исследователь в научности отказывает.

На важности содержательного аспекта в изучении жанра настаивал также Г. Н. Поспелов. «Можно говорить о жанрах как об исторически сложившихся системах поэтической выразительности. Их можно понимать и как исторически возникающие принципы познавательной трактовки характеров». 19 Но от исторически конкретного понимания жанра Поспелов отказывается, говоря о том, что жанр в развитии литературы — явление повторяющееся, сохраняющее даже при существенных различиях в форме, вызванных требованиями различных эпох, то есть некую жанровую общность, лежащую, по мнению учёного, в области содержания. Эту общность как некий сквозной признак, повторяющийся в произведениях одного жанра в его историческом развитии,

ЛЛ

Поспелов называл «жанровым аспектом», а традиционно также относимые к жанрам устойчивые единства формальных признаков, способные в разные исторические периоды у разных авторов выражать различное содержание,

1Т

Фрейденберг О. М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997. — 448 с.

18

Фрейденберг О.М. Система литературного сюжета // Монтаж. Литература. Искусство. Театр. Кино. М.: Наука, 1988. С. 227.

19 Поспелов Г. Н. К вопросу о поэтических жанрах // Доклады и сообщения филологического факультета МГУ. 1948. Вып. V. С.59.

ЛА

Поспелов Г. Н. Проблемы исторического развития литературы. М.: Просвещение, 1972. С. 156.

исследователь выделяет в особый ряд жанровых форм. Среди них учёный называет повесть, поэму, песню.

Затрагивает Г. Н. Поспелов и проблему соотношения жанра и рода. Род, по его мнению, не есть более высокая ступень классификации по отношению к жанру. В основе выделения рода лежат иные признаки. Вместе с тем, род и жанр — явления «перекрёстные»,21 и нельзя понимать их «как систему логических соподчинений» и считать, что «каждый род всегда имеет свои особые жанры, а каждый жанр — свои виды»22.

Дальнейшее развитие теории жанров в отечественном литературоведении связано с работами В. В. Кожинова, также уделявшего особое внимание содержательному аспекту жанровых явлений. Кожинов говорил о том, что «жанр, как и всякая художественная форма, есть отвердевшее, превратившееся в определённую литературную конструкцию содержание». 23 При этом устойчивые формальные признаки жанра учёный возводил к признакам содержательным, говоря о том, что формальность они приобретают лишь исторически, в процессе генезиса или эволюции жанра, тогда как первоначально никакие внешние признаки не заданы за отсутствием канона, самого представления о свойствах данного жанра. Словом, всё обширнее разворачивалась историко-литературная разработка проблемы, и в неё включался более широкий круг исследователей.

Вслед за В. В. Кожиновым Ю. В. Стенник, например, также указывает на вторичность формальных черт по отношению к содержательным. Основной же функцией жанра исследователь считал гносеологическую, и заключалась она в стабилизации, утверждении опыта, получаемого по ходу развития литературы.

21 Поспелов Г. Н. К вопросу о поэтических жанрах // Доклады и сообщения филологического

факультета МГУ. 1948. Вып. V. С.59.

22

Поспелов Г. Н. Проблемы исторического развития литературы. С. 155.

23

Гачев Г. Д., Кожинов В. В. Содержательность литературных форм // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы. М.: Наука, 1964. С. 21.

Стенник исходит здесь из понимания искусства как формы познания. «Жанр -это отражение известной законченности этапа познания, формула добытой эстетической истины», 24 и формализация структуры, через которую утверждается закрепление полученного опыта, свойственна жанру уже на конечном этапе его генезиса.

Попытку свести воедино несколько традиционных для отечественной науки подходов к системе жанра предприняла позднее Л. В. Чернец. Она поставила вопрос о «необходимости жанровой классификации, отражающей разную природу устойчивых признаков произведения, которые в совокупности и определяют типологическое своеобразие его жанра». 25 Исследователь выделяет три функции жанра, соотносимые с выработанными в более ранних концепциях аспектами проблемы. Классификационная функция выделяет отдельный жанр среди других, что соотносится с тыняновским взглядом, рассматривающим жанр как элемент определённой литературной системы. Коммуникативная функция связана с установкой читателя на определённое восприятие текста, на формирование связанных с жанровой моделью ожиданий и узнавание стоящей за текстом традиции. Такое понимание жанра восходит через подход Кожинова к диалогической концепции Бахтина. Жанр при этом подходе можно считать своеобразным знаком литературной традиции, которая в нём актуализируется. И, наконец, третья функция жанра заключается в создании определённого набора устойчивых признаков, когда за жанровым определением уже скрывается представление о ряде фундаментальных характеристик произведения. То есть формирование определённой модели, канона также есть одна из функций жанра.

24 Степник Ю. В. Системы жанров в историко-литературном процессе // Историко-литературный процесс: Проблемы и методы изучения. Л.: Наука, 1974. С. 189.

25

Чернец Л. В. Литературные жанры: проблемы теории и поэтики. М.: Изд-во Московского ун-та, 1982. С. 100.

На такую регулирующую функцию, свойственную не только нормативной поэтике, но и жанру вообще, исследователи обращали внимание и ранее, указывая на во многом конвенциальную природу жанровых категорий . Так, в зарубежном литературоведении давно получил распространение введённый Норманом Пирсоном подход к жанру как к

27

институту, который одновременно «управляет и управляется писателем». Эта точка зрения была развита Уэллеком и Уорреном, также видевшими в институциональной функции жанра возможность двунаправленности. Исследователи считают, что жанр регламентирует некоторые особенности текста, предписывает определённые условия автору, но при этом обычно сохраняет возможность реорганизации. Раз и навсегда жанры не устанавливаются, в связи с чем встаёт проблема непрерывности и

Ой

последовательности жанрового развития, а также проблема единства жанровой системы29. Однако особый интерес в теории жанра уделялся всё же типологии30.

От таксономического подхода к проблеме полностью отказывается X. Р. Яусс, видя в основе жанровой теории не классификацию произведений по тем или иным признакам, а их историческую общность, обусловленную конкретной эпохой и её эстетической ситуацией. Жанр — исторически сложившаяся группа текстов. В таком уходе не только от нормативной регламентации жанровых явлений, но и от строгого разбиения их на жёстко разграниченные классы, постположенные предмету изучения, немецкий

26

Kohler P. Contributions a une philosophie des genres // Helicon. Amsterdam — Leipzig. 1940. T. 2. P. 142.

27

Pearson N. Literary Forms and Types or Defense of Polonius. The English Institute Annual. 1940. N. Y. 1941. P. 70.

ло

Уэллек P., Уоррен О. Теория литературы. М.: Прогресс, 1978. С. 243 — 255.

29 ПопивановИ. Проблеми на литературния жанр. София.: Наука и изкуство, 1972. С. 37.

30

Hernadi P. Beyond Genre. New Directions in Literary Classification. Ithaca and London: Cornell University Press, 1972. 224 p.

литературовед и видит собственно научный взгляд на вопрос о жанре, изучение его по существу. 31

С. С. Аверинцев также писал о том, «что каждый литературный жанр есть явление историческое»32. Жанр как таковой, в понимании исследователя, являет собой категорию подвижную, в разные эпохи имеющую разный объём и содержательное наполнение.

О. В. Зырянов использует понятие философии жанра и говорит о том, что литературный текст «являет собой воплощение некой системы ценностей или картины мира (конечно, ее отдельного фрагмента или какого-нибудь существенного аспекта), которые прессуются и отшлифовываются в философии жанра, заявленной в его художественной структуре».33 Близкой пониманию жанра О. В. Зыряновым кажется, на первый взгляд, и концепция Н. Л. Лейдермана.

Однако исследователь полемизирует с философией жанра Зырянова, отмечая, что такой подход допускает слишком узкую тематическую, а не структурную, классификацию художественных произведений. Под жанром Лейдерманом понимается «система принципов и способов художественной завершенности, т.е. организации произведения в целостный образ мира (модель мира, "сокращенную Вселенную"), воплощающий эстетическую концепцию человека и мира»34. То есть жанр не вспомогательный, а первичный механизм формирования эстетического содержания, готовый мирообраз, предпосланный

31 •

Jauss H. R. Littérature médiévale et théorie des genres // Théorie des genres. Paris : Seuil, 1986. P. 42 — 43.

32 Аверинцев С. С. Историческая подвижность категории жанра: опыт периодизации // Аверинцев С. С. Риторика и истоки европейской литературной традиции. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. С. 101.

33

Зырянов О. В. Эволюция жанрового сознания русской лирики: феноменологический аспект. Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2003. С. 28.

34 Лейдерман H. JI. Проблема жанра в модернизме и авангарде (Испытание жанра или испытание жанром?) // Studi Slavistici. 2008. № V. P. 150.

тексту. Действует этот механизм во многом рецептивно, на основе наличия у читателя определённого культурного опыта, горизонта, и актуализация свойственной жанру модели мироздания может происходить через узнавание рецепиентом тех или иных значащих элементов жанровой структуры. При этом, согласно Лейдерману, в культуре переходных эпох, когда происходит переоценка ценностей и устойчивых мирообразов, само понятие жанра также подвергается сомнению. Это положение Н. Л. Лейдермана особенно интересно для нас, хотя учёный и подкрепляет его, главным образом, материалом русской литературы модернизма и авангарда. Начало XIX века, тем не менее, также явилось для русской культуры эпохой переходной, и в это время мы наблюдаем эволюцию жанровых представлений, которая и будет занимать нас в рамках настоящего исследования.

Однако мы вправе заметить, что, подробно изучая жанр как одно из центральных явлений поэтики, теория литературы недостаточно внимания уделяет так называемым смешанным формам, то есть формам, объединяющим в себе черты различных традиций и канонов и противопоставляемым, таким образом, жанрам, сохраняющим в значительной степени свою «чистоту». Между тем, такие произведения занимают важное место в истории литературы различных периодов, внимательно исследуются историками литературы, однако попыток обстоятельного типологического описания, классификации смешанных жанровых форм, способов совмещения и взаимодействия разнородных жанровых признаков в рамках одного текста до сих пор представлено не было.

Предлагаемое диссертационное исследование, как нам представляется, может частично восполнить этот пробел, так как представляет собой попытку охарактеризовать комбинированный жанр как одну из форм такой контаминации на материале русского стихотворного эпоса первой трети XIX века.

Несмотря на то, что избранный нами период как один из важнейших в истории русской литературы достаточно подробно изучен литературоведением,

сама затронутая в нашей работе проблематика всё ещё нова. Существующие труды, посвящённые различным аспектам развития литературы интересующего нас периода: структурному анализу отдельных текстов, целостному изучению творчества Пушкина, Лермонтова и других авторов той эпохи, интертекстуальным связям и взаимодействию с традициями европейской литературы, текстологические исследования — послужат нам опорой в раскрытии интересующего нас вопроса о том механизме, который, с нашей точки зрения, явился движущей силой эволюции русского поэтического эпоса начала XIX столетия. Исчерпывающей картины поступательного развития русской поэмы, выявляющей такие механизмы, до сих пор не представлено.

Итак, материалом исследования служат поэмы А. С. Пушкина «Руслан и Людмила», «Кавказский пленник», «Бахчисарайский фонтан», «Цыганы», роман в стихах «Евгений Онегин», а также поэмы М. Ю. Лермонтова «Черкесы», «Кавказский пленник», «Азраил», «Ангел смерти» и «Демон». В работе также затронута поэма Н. Муравьёва «Киргизский пленник» и «Московский пленник» Ф. Соловьёва.

Целью диссертации является комплексное исследование явления комбинированной поэмы в русской литературе начала XIX века. В задачи данной работы входит:

1) характеристика комбинированного жанра как литературного феномена, выделение его признаков;

2) установление на основе нескольких показательных примеров основных жанровых традиций, вступающих в отношения комбинации в классических произведениях литературы означенного периода;

3) выявление тех признаков и механизмов, которые позволяют произведению комбинированного жанра сохранить своё художественное единство;

4) демонстрация развития выработанных Пушкиным тенденций к жанровой комбинации в ходе дальнейшей литературной эволюции (на примере поэмы М. Ю. Лермонтова «Демон»);

5) определение значения комбинированной поэмы в развитии русской литературы исследуемого периода.

Объектом представленного исследования является русское поэтическое повествование первой трети XIX века.

Предмет настоящей работы составляет развитие и видоизменение жанровых форм стихотворного нарратива в русской литературе первой трети XIX века.

Выбор первой трети XIX века обусловлен наибольшей показательностью данного периода для изучаемого нами явления, а также особым значением комбинированного жанра для истории литературы данной эпохи. При этом следует отметить, что, говоря о первой трети XIX века, мы понимаем указанные хронологические рамки не буквально (работу над поэмой «Демон»

о с

М. Ю. Лермонтов окончил в основном в 1839г. " ), а условно, наподобие формулы «Золотой век русской литературы» или обозначения «шестидесятые годы XIX века». То есть под хронологическими рамками мы подразумеваем определённую эпоху в развитии культуры и, прежде всего, литературы, с характерными для неё чертами и тенденциями, а с этой точки зрения, творчество Лермонтова относится к первой трети девятнадцатого столетия. Именно такой подход, как нам кажется, соответствует историко-литературному методу.

Методологической основой исследования служат труды Ю. Н. Тынянова, Б. В. Томашевского, В. М. Жирмунского, М. М. Бахтина, Б. М. Эйхенбаума, Б. О. Кормана, А. Н. Соколова, Ю. М. Лотмана, В. М. Марковича, В. Э. Вацуро, П. П. Проскурина, Д. Е. Максимова, Ю. В. Манна, В. Шмида, Н. Л. Лейдермана, Н. Г. Федосеенко. Центральным в данной работе является историко-литературный метод, рассматривающий отдельное произведение в его связях с существующей литературной системой и актуальным для эпохи

35 Найдич Э. Э., Роднянская И. Б. «Демон» // Лермонтовская энциклопедия. М.: Советская Энциклопедия, 1981. С. 130— 132.

социокультурным контекстом. Широко используется также и нарратологический подход, анализ повествовательных структур.

Исследуемый материал и поставленные задачи определяют структуру нашего исследования, которое состоит из введения, трёх глав, заключения и списка использованной литературы, включающего 191 наименование. Библиографический список разделён на три части. В первой из них представлены издания художественных произведений, интересующих нас в рамках данного диссертационного исследования. Вторая часть включает привлекаемые нами в работе критические и биографические источники. В третьей, наиболее обширной, части приводятся ссылки на цитируемые в тексте диссертации научные труды.

Первая глава настоящей работы носит теоретический характер. В ней определяется подход к литературному жанру, используемый в настоящей работе. На его основе характеризуется и основное для данного исследования понятие «комбинированный жанр», устанавливаются его основные признаки и критерии выделения, сопровождаемые примерами из истории литературы. В конце первой главы приводится краткий экскурс в развитие русского поэтического повествования в эпоху, непосредственно предшествовавшую изучаемому периоду — первой трети девятнадцатого века. Таким образом, изначально проявляется комплексный характер настоящего исследования: работа последовательно разворачивается на стыке истории и теории литературы, одновременно строится на сочетании двух взаимодополняющих поэтологических подходов.

Во второй главе анализируется эволюция поэтического повествования у А. С. Пушкина и использование им комбинированного жанра. Предпринимается подробный анализ совмещения различных жанровых традиций в поэме «Руслан и Людмила», рассматриваются тенденции к жанровой комбинации в южных поэмах и использование этого опыта в стихотворном романе «Евгений Онегин». Важное место в данной главе занимает и изучение восприятия жанровых открытий Пушкина другими

авторами, отражение этих открытий в творчестве современников, в связи с чем предпринимается анализ ряда поэм подражательного и пародийного характера, из которых мы выделили «Киргизского пленника» Н. Муравьёва и «Московского пленника» Ф. Соловьева.

Принцип комбинированного жанра, как нам представляется, перенял у Пушкина и развил Лермонтов. Доказательству данного утверждения посвящена третья глава нашего исследования, в которой рассматриваются поиски стихотворной повествовательной формы в ранних поэмах Лермонтова («Черкесы», «Кавказский пленник») и анализируется жанровая природа поэмы «Демон». Особую роль в этом анализе играет история текста: эволюция жанровой структуры и повествовательной модели у Лермонтова особенно явственно прослеживается через известные науке ранние и зрелые редакции поэмы.

Комплексное рассмотрение комбинированной поэмы как единой развивающейся тенденции в русской литературе начала XIX века проводится впервые. Впервые же устанавливается и значения её для общего распада строгой жанровой системы в стихотворном эпосе. Выход в изучении комбинированной поэмы за рамки творчества А. С. Пушкина также определяет новизну данного исследования.

Актуальность представленной работы обусловлена тем фактом, что до настоящего времени явление смешанных жанров, совмещение в единой структуре противопоставленных жанровых черт описывалась литературоведами в общем, без выделения как-либо специфических форм и закономерностей такого совмещения. Комбинированный жанр в этой связи выступает как одна из возможных форм контаминации, и комплексное изучение данного феномена представляется нам необходимым. Тем самым данное исследование открывает перспективы изучения и типизации различных «смешанных» и переходных жанровых моделей.

Из актуальности вытекает также практическая и научная значимость настоящей исследовательской работы.

Теоретическая значимость предлагаемого диссертационного сочинения обусловлена тем, что методика анализа смешанных жанровых форм в стихотворном повествовании, приведённая в настоящем исследовании, и само понятие комбинированного жанра, обоснованное в ней, может найти применение при изучении иных жанров и в исследовании литературы иных периодов. Результаты данного исследования могут также найти применение и при выявлении общих закономерностей исторического развития литературы.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что её основные положения могут быть использованы в курсах истории русской литературы XIX века в высших учебных заведениях, а также в специальных курсах, посвящённых истории русской поэмы, творчеству А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова, поэтике жанра и развитию жанровых форм в истории русской литературы.

Положения диссертации, выносимые на защиту, могут быть сформулированы следующим образом:

1. Комбинированный жанр являет собой особую форму совмещения в тексте значимых структурных черт различных жанровых традиций, осознаваемых в момент создания изучаемого текста как актуальные.

2. Комбинированная поэма, то есть воплощение комбинированного жанра в поэтическом эпосе, в начале XIX века выступала в русской литературе как движущая сила эволюции стихотворного повествования.

3. Тенденция к жанровой комбинации возникла в творчестве А. С. Пушкина, проявившись в разной степени в «Руслане и Людмиле», южных поэмах и в «Евгении Онегине».

4. Дальнейшее развитие эта тенденция получила в творчестве М. Ю. Лермонтова.

5. Беллетристические произведения «второго ряда», подражая произведениям комбинированного жанра или пародируя их, способны воспринимать и перерабатывать их определённые черты, но на более поверхностном уровне, не заимствуя собственно комбинированную структуру.

Основные результаты исследования были представлены в докладах на международных научных и научно-практических конференциях: «Пушкин и Гоголь в гоголевском юбилейном году» (Пушкинские Горы, 2009), «Научный потенциал мира» (София, 2012), «Становление современной науки» (Прага, 2012), «Новости научной мысли» (Прага, 2012). Результаты проведённого исследования также нашли своё отражение в лекциях и практических занятиях для студентов Санкт-Петербургского государственного университета, обучающихся по специальности «русский язык и литература», и в курсе «история русской и зарубежной литературы» в Санкт-Петербургском государственном университете кино и телевидения.

Основные положения настоящего диссертационного исследования отражены в пяти статьях, опубликованных в Вестнике Санкт-Петербургского университета и других научных изданиях.

Публикации в журналах, рекомендованных ВАК:

1. Багров Ю. Д. К вопросу о «комбинированном жанре» лермонтовского «Демона» // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 9. 2011. Вып. 3. С. 23 — 28.

2. Багров Ю.Д. Что такое «комбинированный жанр» // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 9. 2012. Вып. 2. С. 9 — 14.

Прочие публикации:

3. Багров Ю. Д. Комбинированный жанр Евгения Онегина // Материали за VIII международна научна практична конференция «Научният потенциал света 2012». 17 — 25 септември 2012 г. Т. 11. Филологични науки. София: Бял ГРАД-БГ, 2012. С. 75 — 77.

4. Багров Ю.Д. Трансформация жанровой модели восточных повестей Байрона в южных поэмах А. С. Пушкина // Materiály VIII Mezinárodní vedecko-

prakticka conference «Vznik moderae vedecke 2012». 27.09.12 — 05.10.12. Dil 12. Filologicke vedy. Praha: Education and Science, 2012. S. 26 — 28. 5. Iurii Bagrov. Compound Epic Poem in the Russian Literature of the Beginning of the XIX century // Materialy VIII Mezinarodni vedecko-prakticka conference «Zpravy vedecke ideje 2012». 27.10.12 — 05.11.12. Dil 12. Filologicke vedy. Praha: Education and Science, 2012. S. 69 — 71.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Багров, Юрий Дмитриевич

Заключение

Начало XIX века явилось одной из переломных эпох в развитии русской литературы и ознаменовалось не только борьбой различных школ и направлений, но и общим изменением самого отношения к слову и к литературному творчеству. Эти изменения не могли кардинально не отразиться на литературных канонах и формах, равно как и на дальнейшей истории нашей словесности.

Важнейшую роль в этом переломе сыграло интересующее нас явление комбинированного жанра, через которое каноны, различные традиции и взгляды различных направлений, часто вступавшие в противоречие, были переосмыслены, что и положило начало новому этапу развития всей русской литературы.

Как показало предпринятое исследование, в рамках комбинированного жанра могли совмещаться черты различных, всё ещё актуальных, традиций, и комбинированная поэма не имела под собой какой-либо общей универсальной схемы. Каждый её образец вносил нечто принципиально новое в композиционную структуру стихотворного повествования, вступал в свои отношения с предшествующей традицией, по-своему её перерабатывая и расставляя акценты в её восприятии.

Этот факт, значительно ускоривший развитие стихотворного эпоса, объясняется тем, что комбинированный жанр есть одно из средств литературной эволюции, фактор «щадящего», а значит, более доступного широкому читательскому восприятию преодоления традиции, в связи с чем создание ряда произведений по общей комбинированной схеме не имело смысла. Комбинация являлась не самоцелью, а способом преобразования жанровых форм, служила авторскому заданию, заключавшемуся не в повторении готовых моделей, а в обновлении их, следовательно, каждое новое произведение должно было вносить в такую полемику с традицией чго-то новое.

Особая зависимость комбинированного жанра от литературного контекста обуславливала непрерывную полемику с ним, которая постоянно требовала новых аргументов, к тому же каждая предыдущая комбинированная поэма сама включалась в этот контекст, являясь опорой и источником для последующей. Иными словами, комбинированная поэма находилась в постоянном и непрерывном развитии.

И развитие это имело свою логику. Без возрождения в «Руслане и Людмиле» крупной эпической формы как таковой был бы невозможен переход к принципиально новым жанровым образованиям - роману в стихах и стихотворной повести. Но сама по себе эта форма также не могла перерасти в указанные жанры без привлечения иных традиций, прежде всего, в плане фабулы, и в южных поэмах Пушкина новые сюжетные модели постепенно осваиваются.

Особое место в этой связи занимает роман в стихах «Евгений Онегин» -произведение, с одной стороны, завершившее освоение различных традиций предшествующей литературы, а с другой, вставшее у истоков совершенно новой для русской литературы традиции стихотворного повествования.

Тыняновское выражение «жанровый переворот»303, употреблённое им по поводу первой поэмы Пушкина, мы, как представляется, вправе распространить на всё творчество поэта в целом. Переход от старой жанровой системы к новой системе видов стихотворного повествования фактически свершился в пределах творчества одного автора, однако отозвался и позднее в поэзии М. Ю. Лермонтова, Н. А. Некрасова или, например, в «Параше» И. С. Тургенева304.

303

Тынянов Ю. Н. Пушкин // Тынянов Ю. Н. Пушкин и его современники. М.: Наука, 1969. С. 137.

304 Тургенев И. С. Параша // Тургенев И. С. Полное собрание сочинений и писем в 30 т. М. 1978. Т.1, С. 66 - 93. Интересно в этой связи жанровое определение «рассказ в стихах», данное автором.

Однако комбинированный жанр стихотворным эпосом Пушкина исчерпан не был. Его возможности, как мы убедились, использовал М. Ю. Лермонтов, но уже не в рамках кардинальной эволюции крупной поэтической формы. В поэме «Демон» комбинируются черты разных жанров одного направления - романтизма - и острая литературная полемика в авторское задание уже не входит, но зато в такой комбинации, кстати, не связанной уже с пародией, возникает новый для русской литературы тип философско-символической поэмы. Интересно в этой связи отметить параллель с развитием русской лирики: для начатой Лермонтовым традиции также важна не только жанровая принадлежность текста, но и его тематика.

При этом следует заметать, что беллетристические произведения, имитируя или пародируя произведения комбинированного жанра, способны воспринимать и перерабатывать их определённые черты, но на более поверхностном уровне, не заимствуя собственно комбинированную структуру.

В рамках проведённого исследования мы ограничились рассмотрением развития русской поэмы лишь в первой трети XIX века. Этот период мы, опираясь на представленный выше анализ, можем охарактеризовать как время наибольшего расцвета комбинированной поэмы, время, в которое это явление сыграло наиболее значительную роль в истории литературы. Роль эта в нашем исследовании охарактеризована. Однако нам также представляется необходимым наметить и перспективы дальнейшего изучения проблемы, так как указанными хронологическими рамками комбинированный жанр, как было установлено выше, не исчерпывается.

Казалось бы, в дальнейшем развитии литературы о комбинированном жанре говорить уже не приходится, так как разрушен необходимый для его существования нормативный фон, на котором он и выделялся бы своей ненормативностью. Однако если вспомнить, что комбинированная поэма была связана, в частности, с жанровым заданием «старшего эпоса», то есть поэмы-эпопеи, продолжение этой тенденции мы можем искать, например, в творчестве Н. А. Некрасова, а именно в поэме «Кому на Руси жить хорошо».

По сочетанию объективного и субъективного начал, значению отступлений, поэма Некрасова наследует лиро-эпической традиции, идущей от Пушкина. Широко используются поэтом малые жанры устного народного творчества и стилистика народной речи. Слог поэмы делал возможным включение в текст как поговорок, афоризмов, отдельных оборотов устной крестьянской речи, так и цельных жанровых структур.

Особое место занимают в поэме песни. Песни включаются в текст поэмы не только как вставные фрагменты (песни «Барщинная», «Голодная», «Русь»), которые мы не рассматриваем как составляющие комбинированного жанра. По характерным для них моделям может строиться и повествование в поэме. Так, например, в части «Крестьянка», где рассказ ведётся от лица Матрёны Тимофеевны, мы можем встретить черты и народных песен, и причитаний, но это уже не вставные эпизоды: элементы этих жанров вплетаются в повествовательную структуру поэмы, структурное же единство обеспечивается единством стилистическим.

При этом по общему характеру сюжета и, в первую очередь, действующих лиц, она продолжает ряд крестьянских поэм самого Некрасова. Эпопейный характер поэмы подчёркивается её многогеройностью.

В выборе персонажей мы можем видеть и ненормативность некрасовской поэмы как конститутивную черту комбинированного жанра. Устойчивому представлению об эпической поэзии как о высоком жанре был противопоставлен образец масштабной эпопеи о крестьянах. То есть здесь, как и в ситуации с южными поэмами Пушкина и с «Демоном» Лермонтова, о чём речь шла в соответствующих главах, мы имеем дело с противоположением комбинированного жанра не строгому канону нормативной поэтики, а господствующим взглядам на то, какой должна быть литература или произведение того или иного жанра. Характер данного противопоставления, исходя из данного исследования, также может быть представлен как определённая закономерность. Изучение же поэмы Некрасова с точки зрения комбинированного жанра заслуживает, по нашему мнению, отдельного исследования.

Другой важной закономерностью, выявленной нами, является тот факт, что, несмотря на разнообразие используемых структурных элементов различных традиций, на разнообразие организующих эти элементы моделей, произведения комбинированного жанра сохраняют своё художественное единство и воспринимаются цельно, не распадаясь на отдельные элементы, являются упорядоченными структурами, а не простой совокупностью разнородных черт.

Единство тексту придаёт уже сама адресация к традиции, которая в плане восприятия произведения выступает как апелляция к читательской культуре. Активное включение читателя в восприятие произведения, узнавание им тех или иных характерных структурных элементов создаёт эффект создания текста у него на глазах. Точнее, читатель сам вовлекается в творческий процесс.

Не менее важной для скрепления всех составляющих комбинации в произведении является инстанция автора, определённой позицией объединяющая эти разнообразные черты и вступающая в той или иной мере в диалог с читателем, что особенно важно для романа «Евгений Онегин». В целом, комбинация стремится найти своё выражение большей частью именно в субъективной сфере.

Такая ориентация именно на сферу субъективного неслучайна. Она не только помогала примирить в рамках текста достаточно противоречивые черты, но и решала более глобальную и значимую задачу изменения литературных взглядов целого поколения, формирования новых эстетических воззрений как у литераторов, так и у их читателей.

Эти перемены окончательно оформили начатый романтиками переход к культуре неготового слова, заявили о самоценности выражения субъективного начала и ориентации именно на оригинальное, индивидуальное слово в художественной литературе, дали начало новому периоду, который в терминологии М. Н. Виролайнен обозначен как эпоха слова, последовавшая за

305 распадом старой культурной парадигмы .

В свете изложенного, комбинированный жанр, реализовавшийся как комбинированная поэма, выступает одним из основных факторов, обусловивших становление новой системы стихотворного повествования, а вслед за ней и принципиально иного взгляда на литературное творчество. Эти изменения положили начало новому периоду русской литературы и всей русской культуры в целом.

Таким образом, основные результаты нашего исследования могут быть кратко представлены в виде следующих общих выводов:

Комбинированная поэма в русской литературе первой трети XIX века выступала как движущая сила эволюции стихотворного повествования. Тенденция к жанровой комбинации возникла в творчестве А. С. Пушкина, проявившись в разной степени в «Руслане и Людмиле», южных поэмах и в «Евгении Онегине», а своё развитие получила у М. Ю. Лермонтова.

Комбинированный жанр являет собой особую форму совмещения в тексте значимых структурных черт различных жанровых традиций, осознаваемых в момент создания текста как актуальные. Само произведение комбинированного жанра воспринимается при этом как нарушение определённых норм, канонов или устойчивых представлений (в том числе эмпирических, а не императивных) об исходном жанре. При этом такое произведение, несмотря на присутствие противоречивых жанрообразующих элементов, остаётся единым художественным целым. В русской комбинированной поэме первой трети XIX века такому единству служит, в первую очередь, авторский план повествования, объединяющий данные элементы благодаря единству сознания нарративной инстанции.

Виролайнен М. Н. Глава IV. Золотой век (На пути к эпохе слова) // Виролайнен М. Н. Исторические метаморфозы русской словесности. СПб.: Амфора, 2007. С. 273 - 334.

Потребность в комбинированной поэме возникла в связи с изменением характера литературного процесса, литературной эволюции. Вместе с нормативной жанровой системой исчерпала себя и действовавшая ранее эволюционная схема, предусматривавшая отказ от канона через его разрушение или вытеснение периферийными формами. Канонические жанры сменились более подвижными, и в этих условиях потребовался и новый тип переходной формы, обладающий способностью к быстрому реагированию на гибкие и разнообразные, часто параллельно развивающиеся жанровые модели. Такой формой и выступила комбинированная поэма.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Багров, Юрий Дмитриевич, 2013 год

Список литературы

I. Художественные тексты

1. Ариосто Л. Неистовый Роланд. В 2 т. М.: Наука, 1993.

2. Батюшков К. Н. Сон воинов: Из поэмы «Иснель и Аслега» («...Но вскоре пламень потухает...») // Батюшков К. Н. Полное собрание стихотворений. М.; JL: Советский писатель, 1964. С. 126—127.

3. Богданович И. Ф. Душенька // Богданович И. Ф. Стихотворения и поэмы. JL: Советский писатель, 1957. С. 45 - 129.

4. Вольтер. Орлеанская девственница СПб.: Азбука-классика, 2005. — 320 с.

5. Гёте И. В. Фауст // Гёте И. В. Собрание сочинений: в 10 т. М.: Художественная литература, 1976. Т. 2. — 510 с.

6. Жуковский В. А. Двенадцать спящих дев. Старинная повесть в двух балладах // Жуковский В.А. Собрание сочинений в 4т. М.; JL: Гос. изд-во худ. лит-ры, 1959. Т.2. С. 84 - 135.

7. Княжнин Я. Б. Попутай // Княжнин Я. Б. Избранные произведения. JL: Советский писатель, 1961. С. 704 — 716.

8. Лермонтов М. Ю. <Азраил> // Лермонтов М. Ю. Полное собрание сочинений в 4 т. Л.: Наука, 1980. Т.2. С. 102 — 108.

9. Лермонтов М. Ю. Ангел смерти // Лермонтов М. Ю. Полное собрание сочинений в 4 т. Л.: Наука, 1980. Т.2. С. 109 — 122.

10. Лермонтов М. Ю. Демон // Лермонтов М. Ю. Полное собрание сочинений в 4 т. Л.: Наука, 1980. Т.2. С. 374 - 404.

11. Лермонтов М. Ю. Кавказский пленник // Лермонтов М. Ю. Полное собрание сочинений в 4 т. Л.: 1980. Т.2. С. 15 — 50.

12. Лермонтов М. Ю. Ранние редакции «Демона» // Лермонтов М. Ю. Полное собрание сочинений в 4 т. Л.: Наука, 1980. Т.2. С. 437 - 522.

13. Лермонтов М. Ю. Черкесы // Лермонтов М. Ю. Полное собрание сочинений в 4 т. Л.: 1980. Т.2. С. 7 — 14.

14. Майков В. И. Елисей, или Раздраженный Вакх // Майков. В. И. Избранные произведения. М.; Л.: Советский писатель, 1966. С. 73 - 135.

15. Муравьёв Н. Киргизский пленник // Русская романтическая поэма. В 2 т. Белово: Ишимский государственный педагогический институт, 2003. Т. 1. С. 51 —74.

16. Пушкин В. Л. Опасный сосед // Поэты 1790 — 1810-х годов. Л.: Советский писатель, 1971. С. 668 — 672.

17. Пушкин А. С. Бахчисарайский фонтан // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. Т. 4. С. 173 - 200.

18. Пушкин А. С. Бова (отрывок из поэмы) // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. Т. 1. С. 60 — 68.

19. Пушкин А. С. Евгений Онегин // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. Т. 5. С. 9 - 217.

20. Пушкин А. С. Евгений Онегин. Из ранних редакций // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. Т.5. С. 509 — 564.

21. Пушкин А. С. Кавказский пленник // Пушкин A.C. Полное собрание сочинений в 10 т. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. Т. 4. С. 103 - 134.

22. Пушкин А. С. Монах // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. Т.1. С. 7 — 20.

23. Пушкин А. С. Руслан и Людмила // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. Т. 4. С. 7 - 102.

24. Пушкин А. С. Цыганы // Пушкин A.C. Полное собрание сочинений в 10 т. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. Т.4. С. 201 - 234.

25. Соловьёв Ф. Московский пленник // Русская романтическая поэма. В 2 т. Белово: Ишимский государственный педагогический институт, 2003. Т. 1. С. 105 — 129.

26. Сумароков А. П. Эпистола II (О стихотворстве) // Сумароков А. П. Избранные произведения. Л.: Советский писатель, 1957. С. 115 — 125.

27. Тредиаковский В. К. Тилемахида, или Странствование Тилемаха, сына Одиссеева: в 2 т. СПб.: [Типография Академии наук], 1766.

28. Тургенев И. С. Параша // Тургенев И. С. Полное собрание сочинений и писем в 30 т. М. 1978. Т. 1, С. 66 - 93.

29. George Gordon Byron. The Corsair: A Tale // George Gordon Byron. Selections. Moscow: Progress Publishers, 1979. pp. 291 - 351.

II. Мемуарно-биографическая и критическая литература

30. Белинский В. Г. Сочинения Александра Пушкина. Статья восьмая. «Евгений Онегин» // Белинский В. Г. Полное собрание сочинений в 13 томах. М.: Изд-во АН СССР, 1955. Т. 7. С. 431 — 472.

31. Воейков А. Ф. Разбор поэмы «Руслан и Людмила», соч. Александра Пушкина // Пушкин в прижизненной критике. 1820 — 1827. СПб: Государственный пушкинский театральный центр, 1996. С. 36 — 68.

32. Вяземский П. А. «Цыганы». Поэма Пушкина // Пушкин в прижизненной критике. 1820 — 1827. СПб: Государственный пушкинский театральный центр, 1996. С. 317 —322.

33. Дмитриев И. И. Письмо к П. А. Вяземскому от 18 октября 1820 // Старина и новизна. СПб. 1898. Кн. 2. С. 141

34. Замечания на поэму «Руслан и Людмила» // Пушкин в прижизненной критике. 1820 — 1827. СПб.: Государственный пушкинский театральный центр, 1996. С. 69 — 73.

35. Олин В. Н. Мои мысли о романтической поэме г. Пушкина «Руслан и Людмила» // Пушкин в прижизненной критике. 1820 — 1827. СПб: Государственный пушкинский театральный центр, 1996. С. 104—106.

36. Плетнёв П. А. «Кавказский пленник». Повесть. Соч. А. Пушкина // Пушкин в прижизненной критике, 1820 — 1827. СПб: Государственный пушкинский театральный центр, 1996. С. 116 — 124.

37. Пушкин А. С. Письма // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. Т. 10. — 900 с.

38. Херасков М. М. Взгляд на эпические поэмы // Херасков М. М. Избранные произведения. М.; Л.: Советский писатель, 1961. С. 197 — 181.

39. Шишков А. С. Рассуждение о старом и новом слоге российского языка. СПб.: [Императорская типография], 1803. — 455 с.

III. Научная литература:

40. Аверинцев С. С. Историческая подвижность категории жанра: опыт периодизации // Аверинцев С. С. Риторика и истоки европейской литературной традиции. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. С. 101 — 114.

41. Андреев М. Л., Хлодовсшй Р. И. Итальянская литература зрелого и позднего Возрождения. М.: Наука, 1988. — 296 с.

42. «Арзамас» и арзамасские протоколы. Л.: Изд-во писателей в Ленинграде, 1935, — 302 с.

43. Аристотель. Поэтика // Аристотель. Сочинения в 4 т. Т. 4. М.: Мысль, 1983. С. 645 — 680.

44. Барский О. В. Сюжетно-композиционная структура поэмы А. С. Пушкина «Монах» // Наука о человеке. Гуманитарные исследования. 2011. № 7. С. 104 — 110.

45. Баткин М. М. Ренессансное мировосприятие в поэме Ариосто // Проблемы итальянской истории. М.: Наука, 1978. С. 227 — 252.

46. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Советский писатель, 1963. —362 с.

47. Бахтин М. М. Эпос и роман // Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1975. С. 447 — 483.

48. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1986. — 445 с.

49. Благой Д. Д. Творческий путь Пушкина (1813—1826). М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1950, —578 с.

50. Благой Д. Д. Творческий путь Пушкина (1826-1830). М.: Советский писатель, 1967. — 723 с.

51. Бонди С. Г. Рождение реализма в творчестве Пушкина // Бонда С. Г. О Пушкине. М. 1978. С. 5 - 168.

52. Бочаров С. Г. Поэтика Пушкина. М.: Наука, 1974. — 208 с.

53. Бочаров С. Г. Форма плана// Вопросы литературы. 1967. №2. С. 115 - 136.

54. Бурлина Е. Я. Культура и жанр: Методологические проблемы жанрообразования и жанрового синтеза. Саратов: Издательство Саратовского университета, 1987. — 168 с.

55. Ванслов В. В. Эстетика романтизма. М.: Искусство, 1966. — 401 с.

56. Вацуро В. Э. Русская литература XIX века: Литературное движение начала века. Карамзин. Жуковский. Батюшков // История всемирной литературы в 8 т. М.: Наука, 1989. Т. 6. С. 292 — 303.

57. Виноградов В. В. Проблема автора в художественной литературе // О теории художественной речи. М.: Высшая школа, 1971. С. 105-210.

58. Виноградов В. В. Стиль и композиция первой главы «Евгения Онегина» // Русский язык в школе. М. 1966. №4. С. 3 - 21.

59. Виноградов В. В. Стиль Пушкина. М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1941. — 620 с.

60. Виноградов В. В. Язык Пушкина: Пушкин и история русского литературного языка. М.; Л.: Academia, 1935. — 457 с.

61. Виролайнен М. Н. Исторические метаморфозы русской словесности. СПб.: Амфора, 2007. — 495 с.

62. Гаспаров Б. М. Поэтический язык Пушкина как факт истории русского литературного языка. СПб.: Академический проект, 1999. — 400 с.

63. Гачев Г. Д., Кожинов В. В. Содержательность литературных форм. // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы. М.: Наука, 1964. С. 17 — 38.

64. Гегель Г. В. Ф. Лекции по эстетике // Гегель Г. В. Ф. Соч. в 14т. М.: Государственное социально-экономическое изд-во, Изд-во социально-экономической литературы, 1938 — 1958. Т. 12 — 14.

65. Гинзбург Л. Я. О лирике. М.;Л.: Советский писатель, 1964. — 381 с.

66. Гинзбург Л. Я. О проблеме народности и личности в поэзии декабристов // О русском реализме ХЕХ века и вопросах народности литературы. М.; Л.: Гос. Изд-во худ. лит. 1960. С. 52 — 93.

67. Гнеушева Р. Д. Ирои-комическая поэма В. И. Майкова «Елисей, или Раздраженный Вакх» в контексте стилевых новаций литературного текста в XVIII в. // Филологические чтения. Памяти Н. И. Великой. Сборник научных статей. Владивосток Изд-во Дальневосточного ун-та, 2006. С. 19 — 23.

68. Горохова Р. М. Из истории восприятия Ариосто в России // Эпоха романтизма. Из истории международных связей русской литературы. Л.: Наука, 1975. С. 236 - 272.

69. Гофман М. Л. Пропущенные строфы «Евгения Онегина» // Пушкин и его современники. Пг. 1922. Вып. ХХХШ — XXXV. С. 1 - 344.

70. Грехнёв В. А. Жанровый объект и лирический субъект в элегиях Пушкина // Болдинские чтения. Горький.: Волго-Вятское книжное изд-во, 1983. С. 106-125.

71. Грехнёв В. А. Мир пушкинской лирики. Нижний Новгород.: Нижний Новгород, 1994. — 462 с.

72. Гуковский Г. А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. М.: Гослитиздат, 1957. — 792 с.

73. Гуковский Г. А. Тредиаковский как теоретик литературы // XVIII век. М.; Л. 1964. Сб. 6. С. 43 — 72.

74. Гуменная Г. Л. Заметки об авторской иронии в «Евгении Онегине» // Болдинские чтения. Горький: Волго-Вятское книжное изд-во, 1976. С. 46-55.

75. Гуменная Г. Л. Ирония и сюжетосложение шутливой поэмы Пушкина («Руслан и Людмила») // Болдинские чтения. Горький: Волго-Вятское книжное изд-во, 1982. С. 169 - 179.

76. Гуменная Г. Л. Пушкин и шутливые поэмы XVIII века (К проблеме «двупланового» повествования) // Болдинские чтения. Горький.: Волго-Вятское книжное изд-во, 1983. С. 135-146.

77. Гуменная Г. Л. Шутливые поэмы Пушкина 1820-х - 1830-х годов: проблемы поэтики. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук: 10.01.01 / ЛГУ. Л. 1989. 22 с.

78. Дмитриева Е. Е. Высокое искусство вуалировать, или о некоторых проявлениях рокайльной эстетики в поэзии А. С. Пушкина // Московский Пушкинист: ежегодный сборник. М.: Наследие, 2000. С. 181 — 191.

79. Драгомирецкая Н. В. А. С. Пушкин. «Евгений Онегин»: Манифест диалога-полемики с романтизмом. М.: Наследие, 2000. — 254 с.

80. Егоров И., Федута А. Читатель в творческом сознании автора «Евгения Онегина» // Болдинские чтения. Горький: Волго-Вятское книжное изд-во, 1987. С. 94-106.

81. Егунов А.Н. Ломоносов — переводчик Гомера // Литературное творчество М. В. Ломоносова: Исследования и материалы. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1962. С. 197 — 218.

82. Ермоленко Г. Н. Поэма Вольтера «Орлеанская девственница» как гипертекст // ХУЩ век: Литература в контексте культуры. М.: Изд-во УРАО, 1999.С. 40 — 49.

83. Ермоленко Г. Н. Русская комическая поэма XVIII - начала XIX вв. и её западноевропейские параллели. Смоленск: [б. и.], 1991. — 84 с.

84. Жирмунский В. М. Байрон и Пушкин. Л.: Наука, 1978. — 424 с.

85. Жирмунский В. М. Гёте в русской литературе. Л.: Наука, 1981. — 560 с.

86. Жирмунский В. М. Задачи поэтики // Жирмунский В. М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л.: Наука, 1977. С. 15 — 55.

87. Заборов П. Р. Русская литература и Вольтер: XVIII — первая треть XIX века. Л.: Наука, 1978. — 250 с.

88. Западов А. В. Творчество В. И. Майкова // Майков В. И. Избранные произведения. М.; Л.: Советский писатель, 1966. С. 5 — 54.

89. Зубков Н. Н. Лирика Пушкина и проблемы литературной эволюции // Пушкин и теоретико-литературная мысль. М.: ИМЛИ — Наследие, 1999. С. 418 —437.

90. Зырянов О. В. Эволюция жанрового сознания русской лирики: феноменологический аспект. Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2003. — 548 с.

91. Казакова JT. А. Жанр комической поэмы в русской литературе второй половины XVIII — нач. XIX вв.: генезис, эволюция, поэтика: автореферат дисс. ... доктора филол. наук: 10.01.01 / Московский пед. гос. ун-т. М. 2009. — 49 с.

92. Карельский А. В. Драма немецкого романтизма. М.: Медиум, 1992. 336 с.

93. Кожевникова Н. А. Типы повествования в русской литературе XIX - XX вв. М.: Институт русского языка РАН, 1994. — 335 с.

94. Корман Б. О. Изучение текста художественного произведения. М.: Просвещение, 1972.

95. Корман Б. О. Итоги и перспективы изучения проблемы автора // Страницы истории русской литературы: к 80-летию Н. Ф. Бельчикова. М.: Наука, 1971. С. 199 — 207.

96. Кошелев В. А. Первая книга Пушкина. Томск: Водолей, 1997. — 224 с.

97. Купреянова Е. Н. Основные направления и течения русской литературно-общественной мысли первой четверти XIX в. // История русской литературы в 4 т. Л.: Наука, 1981. Т. 2. С. 11 — 35.

98. Левин Ю. Д. Оссиан в русской литературе (конец XVIII - первая треть XIX века). Л.: Наука, 1980. — 206 с.

w f

99. Лейдерман H. Л. Движение времени и законы жанра: Жанровые закономерности развития советской прозы в 60 — 70-е годы. Свердловск: Среднеуральское книжное издательство, 1982. — 256 с.

100.Лейдерман Н. Л. Жанровые системы литературных направлений и течений // Взаимодействие метода, стиля и жанра в советской литературе: Сб. научных трудов. Свердловск: Свердловский гос. пед. ин-т 1988. С. 4 —17.

101 .Лейдерман Н. Л. Проблема жанра в модернизме и авангарде (Испытание жанра или испытание жанром?) // Studi Slavistici. 2008. № V. P. 147 — 177.

102.Лотман Ю. М. Анализ поэтического текста // Лотман Ю. М. О поэтах и поэзии. СПб.: Искусство-СПб, 1996. С. 18 — 252.

103.Лотман Ю. М. Проблема народности и пути развития литературы преддекабристского периода // Лотман Ю. М. О русской литературе. СПб.: Искусство-СПб, 2005. С. 292 — 325.

104. Лотман Ю. М. Роман в стихах Пушкина «Евгений Онегин». Спецкурс. Вводные лекции в изучение текста // Лотман Ю. М. Пушкин. СПб.: Искусство-СПб, 2005. С. 293 - 541.

105.Маймин Е. А. О русском романтизме. М.: Просвещение, 1975. — 236 с.

106.Маймин Е. А. Пушкин. Жизнь и творчество. М.: Наука, 1982. — 209 с.

107.Максимов Д. Е. Поэзия Лермонтова. М.; Л.: Наука, 1964. — 266 с.

108. Маллалиев Г. Н. Полифункциональность старославянизмов в поэтических текстах М. Ю. Лермонтова // Известия Дагестанского гос. пед. ун-та. Общественные и гуманитарные науки. 2008. № 1. С. 105 — 109.

109.Манн Ю. В. Автор и повествование // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. М. 1991. Т. 50, № 1. С. 3—19.

110.Манн Ю. В. Завершение романтической традиции (Поэмы «Мцыри» и «Демон») // Лермонтов и литература народов Советского Союза. Ереван: Изд-во Ереванского ун-та, 1974. С. 32 — 62.

111 .Манн Ю. В. Динамика русского романтизма. М.: Аспект-пресс, 1995. — 384 с.

\\2.Манн Ю. В. К проблеме романтического повествования // Известия АН СССР: Серия литературы и языка. 1981. Т. 40. №3. С. 211 - 224.

1 ХЪ.Манн Ю. В. Поэтика русского романтизма. М.: Наука, 1976. — 376 с.

114.Манъковский А. В. Романтическая «мистерия» в её взаимодействии с другими жанрами: к проблеме генезиса философско-символической драмы в России (1800-е - начало 1880-х гг.): автореферат дисс. ... канд. филол. наук: 10.01.01. / МГУ. М. 2008. 26 с.

115.Маркович В.М. «Герой нашего времени» и становление реализма в русском романе // Русская литература. 1967. № 4. С. 46 — 56.

116.Маркович В. М. Сон Татьяны в поэтической структуре «Евгения Онегина» // Маркович В. М. Пушкин и Лермонтов в истории русской литературы: Статьи разных лет. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1997. С. 8 - 29.

117.Михайлова H. И. Читая «Опасного соседа»: В. Л. Пушкин и А. С. Пушкин //Лит. учеба. М. 1981. № 1. С. 178—185.

\\8.Муза Е. В. Славяно-книжная лексика, её стилистические функции, приёмы и использование в языке ирои-комической поэмы В. И. Майкова и М. Д. Чулкова // Учёные записки Орехово-Зуевского пединститута. Т. 2. Факультет русского языка и литературы. М. 1955. Вып. 1. С. 153 — 174.

119. Мукаржовстй Я. Эстетическая функция, норма и ценность как социальные факты. // Мукаржовский Я. Исследования по эстетике и теории искусства. М.: Искусство, 1994. С. 35 — 121.

120. Назарова JI. Н. К истории создания поэмы Пушкина «Руслан и Людмила». // Пушкин. Исследования и материалы. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1956. С. 216-221.

121. Найдич Э. Э., Роднянская И. Б. «Демон» // Лермонтовская энциклопедия. М.: Советская Энциклопедия, 1981. С. 130 — 137.

\22.Новиков Н. И. Опыт исторического словаря о российских писателях. СПб.: [Типография Академии наук], 1772. — 264 с.

ИЪ.Осокин М. Ю. Об одной скарроновской реминисценции в «Душеньке» Ипполита Богдановича // Франщя та Украша, науково-практичний досвщ

р

f

177

у контексті діалогу національних культур. IX Між. конференція. Дніпропетровськ, 2004. С. 326 - 328.

124. Песков А. М. Буало в русской литературе XVIII - первой половины XIX в. М.: Изд-во МГУ, 1989. — 176 с.

125. Подковыркин 77. Ф. Поэтика романтизма в повести-сказке Э. Т. А. Гофмана «Золотой горшок». Практикум // Личная страница П. Ф. Подковыркина. URL: http://ppf.asf.ru/Gofinan.html (дата обращения 12.12.2012)

126.Поливанов И. Проблеми на литературния жанр. София.: Наука и изкуство, 1972, —216 с.

127.Поспелов Г. Н. К вопросу о поэтических жанрах // Доклады и сообщения филологического факультета МГУ. 1948. Вып. V. С.58 — 64.

128. Поспелов Г. Н. Проблемы исторического развития литературы. М.: Просвещение, 1972. — 271 с.

129. Проскурин О. А. Поэзия Пушкина, или подвижный палимпсест. М.: Новое литературное обозрение, 1999. — 438 с.

130. Пулъхритудова Е. М. «Демон» как философская поэма // Творчество М. Ю. Лермонтова: 150 лет со дня рождения, 1814 — 1964. М. 1964. С. 76— 105.

131 .Рейтблат А. И. Как Пушкин вышел в гении: Историко-социологические очерки о книжной культуре пушкинской эпохи. М.: Новое литературное обозрение, 2001. — 330 с. \32. Рубанович A.JI. Эстетические идеалы М.Ю.Лермонтова. Иркутск: Иркутский гос. ун-т, 1968. — 201 с.

133. Рыбникова М. А. Автор в «Евгении Онегине» // Рыбникова М. А. По вопросам композиции. М.: Товарищество «В. В. Думнов — наел. бр. Салаевых», 1924. С. 22-45.

134. Саидомирская В. Б. Поэмы // Пушкин: Итоги и проблемы изучения. М.; Л.: Наука, 1966. С. 354—406.

135. Саку nun П. Н. Русская литература. Социолого-синтетический обзор литературных стилей. М.: Государственная академия художественных наук, 1929. Ч. П. Новая литература. — 639 с.

136. Сасъкова Т. В. Поэма И. Богдановича «Душенька»: культурно-мифологические традиции // Поэтический текст и текст культуры. Владимир: ВГПУ, 2000. С. 31 — 47.

137. Семен ко И. М. О роли образа автора в «Евгении Онегине» // Труды Ленинградского библиотечного ин-та им. Н. К. Крупской. JL: [б. и.], 1957. Т. П. С. 127 — 147.

138. Серман КЗ. И.Ф.Богданович // Богданович И. Ф. Стихотворения и поэмы. JL: Советский писатель, 1957. С. 5 — 42.

139. Серман И. 3. Русский классицизм: Поэзия, драма, сатира. JL: Наука, 1973. — 284 с.

140. Сидяков Л. С. «Евгений Онегин», «Цыганы» и «Граф Нулин» (К эволюции пушкинского стихотворного повествования) // Пушкин. Исследования и материалы. JI.: Наука. Ленинградское отд-е, 1978. Т. VIII. С. 10-11.

141. Сидяков Л. С. Изменения в системе лирики Пушкина 1820—1830-х годов // Пушкин: Исследования и материалы. Л.: Наука. Ленинградское отд-е, 1982. Т. 10. С. 48 — 69.

142. Силантьев И. В. Фабула как конструктивное начало жанра в «Поэтике» Аристотеля // Дискурс. Новосибирск. 1997. № 3-4. С. 182 — 184.

143. Скачкова О. Н. «Евгений Онегин» и лирика А. С. Пушкина 1820х годов (Образ автора): автореферат дисс. ... канд. филол. наук: 10.01.01. / Тартуский гос. ун-т. Тарту, 1987. — 21 с.

144. Скачкова О. Н. Темы и мотивы лирики A.C. Пушкина 1820-х годов в «Евгении Онегине» // Болдинские чтения. Горький.: Волго-Вятское книжное изд-во, 1983. С. 45 - 55.

145. Слонимский A. Л. Первая поэма Пушкина // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1937. Вып. 3. С. 183 — 202.

146. Смирнова Н. В. Диалектика формы и содержания в русской поэме 1820 -ЗОх гг. XIX в. // Диалектика формы и содержания в языке и литературе. Тезисы докладов молодых учёных. Пермь.: Изд-во ПТУ, 1985. С. 61 - 62.

147. Смирнова Н. В. Жанр шутливой поэмы в русской литературе 1820 - 30-х гг.: автореферат дисс. ... канд. филол. наук: 10.01.01. / Горьковский гос. ун-т. Горький. 1985. — 11 с.

148. Соколов А. Н. Очерки по истории русской поэмы XVIII и первой половины XIX века. М.: Изд-во Московского ун-та, 1955. — 691 с.

149.Соловей Н. Я. Роман Пушкина «Евгений Онегин». М.: Высшая школа, 1992, —112 с.

150. Стенник Ю. В. О роли национальных поэтических традиций XVIII века в поэме Пушкина "Руслан и Людмила" // Русская литература. 1968. №1. С. 107 -122.

151. Стенник Ю.В. Системы жанров в историко-литературном процессе. // Историко-литературный процесс: Проблемы и методы изучения. Л.: Наука, 1974. С. 168 — 202.

152.Степанов Л. А. Автор и читатель в романе «Евгений Онегин» // Пушкинские чтения на Верхневолжье. Сборник второй. Калинин: Калининский государственный университет, 1974. 43-69.

153.Строганов М. В. Читатель и читательское восприятие в творческом мышлении Пушкина // Проблемы комплексного изучения художественной литературы: Сб. науч. тр. Калинин: Изд-во Калининского гос. ун-та, 1984. С. 47 - 60.

154. Тарасова Л. В. Основные пути трансформации сюжета баллады «Двенадцать спящих дев» В. А. Жуковского в поэме А. С. Пушкина «Руслан и Людмила» // Новые подходы в гуманитарных исследованиях:

право, философия, история, лингвистика: межвузовский сборник науч. тр. Саранск: Изд-во Мордовского ун-та, 2003. Вып. IV. С. 210 - 214.

155. Тойбин И. М. О романе Пушкина «Евгений Онегин». (Самоопределение поэзии в романе) // Писатель и литературный процесс. Курск: Курский гос. пед. ин-т, 1976. С. 44 - 70.

156. Томашевский Б. В. Пушкин. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1956. Т.1. — 744 с.

157. Томашевский Б. В. Пушкин и Франция. Л.: Советский писатель, 1960. — 501 с.

158. Томашевский Б. В. Теория Литературы. Поэтика. М.: Аспект-Пресс, 1996. — 332с.

159. Тынянов Ю. Н. Архаисты и Пушкин // Тынянов Ю. Н. Пушкин и его современники. М.: Наука, 1969. С. 23 - 121.

160. Тынянов Ю. Н. Литературный факт // Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. -М.: Наука, 1977. С. 255 — 269.

161. Тынянов Ю. Н. О композиции «Евгения Онегина» // Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. - М.: Наука, 1977. С. 52 — 78.

162. Тынянов Ю. Н. О литературной эволюции // Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. С. 270 — 281.

163. Тынянов Ю. Н. О пародии // Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. С. 284 — 309.

164. Тынянов Ю. Н. Пушкин // Тынянов Ю. Н. Пушкин и его современники. М.: Наука, 1969. С. 122 - 165.

165. Тынянов Ю. Н. Характеристика творчества Пушкина // Энциклопедический словарь Русского библиографического института Гранат. М.: Русский библиографический институт, 1929. Т. 34. С. 188 — 215.

166. УэллекР., Уоррен О. Теория литературы. М.: Прогресс, 1978. — 328 с.

167. Федосеенко Н. Г. Беглецы, скитальцы, странники и безумцы в русской классической литературе XIX века. СПб.: Первый класс, 2012. — 160 с.

168. Федосеенко Н. Г. Русская романтическая поэма: История и эволюция жанра // Русская романтическая поэма. В 2 т. Белово: Ишимский государственный педагогический институт, 2003. Т. 1, С. 3 — 25.

169. Федосеенко Н. Г. Типология романтического героя в русской литературе // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 9. 2008. Вып. 4. Ч. I. С. 28 — 39.

170. Фёдоров В. И. Литературные направления в русской литературе XVIII века. М.: Просвещение, 1979. — 156 с.

171. Фрейденберг О. М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997. — 448 с. ХИ.Фрейденберг О. М. Система литературного сюжета // Монтаж.

Литература. Искусство. Театр. Кино. М.: Наука, 1988. С. 216 — 236.

173. Фридман К В. Поэзия Батюшкова. М.: Наука, 1971. — 383 с.

174. Чернец Л. В. Литературные жанры: проблемы теории и поэтики. М.: Изд-во Московского ун-та, 1982. — 192 с.

175. Чернец Л. В. О функциях литературного жанра // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. М. 1979. Т. 38. № 6. С. 543—551.

176. Чумаков Ю. Н. «Сон Татьяны» как стихотворная новелла // Русская новелла. Проблемы теории и истории. Сборник статей. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1993. С. 83 - 105.

177. Чумаков Ю. Н. Состав художественного текста «Евгения Онегина» // Пушкин и его современники. Псков: ПГПИ, 1970. С. 20-33.

178.Шарыпкин Д. М. Исповедь Финна в поэме «Руслан и Людмила» // Временник Пушкинской комиссии: 1970. Л. 1972. С. 79-91.

\19.Шмид В. Нарратология. М.: Языки славянской культуры, 2003. — 312 с.

180. Шнеерсоп М. А. «Руслан и Людмила» Пушкина. (Очерк из истории русского фольклоризма) // Ученые записки ЛГУ, № 81. Серия филологических наук. Вып. 12. Л. 1941. С. 19—66.

181. Эйхенбаум Б. М. Лермонтов: Опыт историко-литературной оценки. Л.: Государственное издательство, 1924. — 168 с.

182. Эткинд Е. Г. Французская поэзия в творчестве Пушкина: Эварист Парни // Эткинд Е. Г. Божественный глагол: Пушкин, прочитанный в России и во Франции. М.: Языки русской культуры, 1999. С. 123-156.

183. Bar F. Le genre burlesque en France au XVIIe c. Étude de style. Paris : Éditions D'Atrey, 1960. — 444 p.

184. Genette G. Palimpsestes: La littérature au second degré. P.: Éditions du Seuil, 1982,— 468 p.

185. Hernadi P. Beyond Genre. New Directions in Literary Classification. Ithaca and London : Cornell University Press, 1972. — 224 p.

186. Jauss H. R. Littérature médiévale et théorie des genres. // Théorie des genres. Paris: Seuil, 1986. P. 37 — 76.

187.Köhler P. Contributions à une philosophie des genres. // Helicon. Amsterdam

— Leipzig. 1940. T. 2.

188.Pearson N. Literary Forms and Types or Defense of Polonius. // The English Institute Annual: 1940. N. Y. 1941. P. 61 — 72.

189. Romei, Danilo. Berni e berneschi del Cinquecento. Firenze: Centra 2P, 1984.

— 201 p.

190.Scaliger, Iulius Cœsar. Poetices libri septem: ad Sylvium filium. Lyon:

Antonium Vincentium, 1561. — 414 pp. 191. Zgorelski Ch. Über die Strukturtendenzen der Ballade II Zagadnienia rodzajôw literackich. Lodz: Uniwersytet Lödzki, 1962. T. IV, Z. 2(7). S. 105-135.