История повседневности и динамика качества жизни городского населения Верхнеудинска/Улан-Удэ в 1920-1930-е гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Иминохоев, Александр Михайлович

• Иминохоев, Александр Михайлович
• кандидат исторических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Иминохоев, Александр Михайлович

Введение.

Глава 1. Историко-демографическая характеристика городской повседневности

1.1. Демографические процессы и численность населения г. Верхнеудинска/Улан-Удэ.

1.2. Состав городского населения и структура занятости.

Глава 2. Социально-экономические условия повседневной жизни населения г. Верхнеудинска/Улан-Удэ в 1920-1930-е гг.

2.1.Уровень доходов и семейный бюджет горожан.

2.2. Качество питания и одежда.

2.3. Жилищные условия и благоустроенность города.

Глава 3. Социокультурные перемены в жизни населения г. Верхнеудинска/У лан-Удэ

3.1. Образование и его роль в повседневной жизни горожан.

3.2. Становление система здравоохранения и медицинское обслуживание населения.

3.3. Проблема досуга и формирование нового быта горожан.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «История повседневности и динамика качества жизни городского населения Верхнеудинска/Улан-Удэ в 1920-1930-е гг.»

Актуальность темы

В последнее двадцатилетие в исторической науке, как и в системе гуманитарного знания в целом, произошли значительные изменения. Смысл этих изменений связан с общей переориентацией самого исследовательского мышления, изменением ракурса изучения исторического прошлого и методов его постижения. Сегодня историки уже не довольствуются преимущественным вниманием к проблемам государственно-политической истории, социально-экономической истории, истории культуры. Одной из характерных черт современной историографии, в том числе и российской, является повышенный интерес к истории повседневности, в центре внимания которой стоит человек.

История повседневности - отрасль исторического знания, предметом изучения которой является сфера человеческой обыденности в ее историко-культурных, политико-событийных, этнических и конфессиональных контекстах. В центре внимания истории повседневности — комплексное исследование жизненного мира людей разных социальных слоев, их поведения и эмоциональных реакций на события. Объектами истории повседневности становятся сюжеты, которым раньше не придавалось особого значения, но которые играли существенную роль в раскладе исторических событий (проблемы быта, семьи, воспитания детей, образования, отдыха и т.д.).

Становление нового типа общества, которое происходило в 1920-1930-х гг., повлекло за собой коренные изменения в его социальной структуре, материальной среде обитания и духовных сферах повседневного бытия. В связи с этим особенно актуальным представляется изучение повседневной жизни населения молодой столицы автономной советской республики в период перехода от доиндустриального к индустриальному типу развития.

Историческая судьба проживающих здесь народов, с одной стороны, типична для нашей страны, с другой, - обусловлена спецификой природно-климатических, этнодемографических, естественно-исторических условий, наложивших отпечаток на различные стороны жизни людей, прежде всего, повседневность. При этом интенсивность урбанизационных процессов, происходивших в ходе индустриализации СССР, делает перспективным изучение городской повседневности как доминирующей и наиболее динамичной в XX в.

Рассмотрение общероссийских процессов через призму истории повседневности конкретного региона позволяет отразить разнообразие социального развития, пополнить историческую науку новыми конкретными фактами и материалами.

Все это предопределяет актуальность изучения истории повседневности горожан Верхнеудинска/Улан-Удэ в переходную эпоху 1920-1930-х гг. и объясняет выбор темы настоящего исследования.

Степень изученности проблемы Возникновение истории повседневности как самостоятельной отрасли изучения прошлого - одна из составляющих «историко-антропологического поворота», начавшегося в гуманитарных науках в конце 1960-х гг. В историографии данной проблемы можно выделить четыре комплекса литературы: 1) общие работы, посвященные методологическим проблемам социальной истории и истории повседневности как одного из ее направлений; 2) специальные работы по социальной истории СССР и истории советской повседневности 1920-1930-х гг.; 3) исследования по городоведческой проблематике; 4) труды по социально-экономической и политической истории Бурятии в рассматриваемый период.

Основатель «социогенетической теории цивилизаций» Н. Элиас показал, насколько оторвалось в гуманитарном знании изучение общества от изучения индивида. Он рассматривал общество и отдельных людей «как нераздельные аспекты одного меняющегося набора взаимосвязей». Н. Элиас представил видение развития цивилизаций как переплетение разнообразных практик (воспитания, познания, труда, власти и т.п.) и способов их упорядочивания, закрепленных различными институтами1. Изучение этих практик стало ориентиром для социальных наук уже в послевоенное время.

Важным шагом к выделению исследований повседневности в отрасль науки было появление в 1960-е гг. модернистских социологических концепций, прежде всего, теории социального конструирования П. Бергера и Т. Лукмана". Именно оии предложили изучать «встречи людей лицом к лицу», полагая, что такие «встречи» (социальные взаимодействия) есть основное содержание обыденной жизни. Они первыми поставили вопрос о языке таких «встреч» и путях «заучивания типизаций повседневных действий», дав толчок исследованиям социального конструирования идентичностей, пола, инвалидности, психиатрии и т.п.

Идеи К. Гирца, видевшего в любой культуре «стратифицированную иерархию структур, состоящих из актов, символов и знаков», также оказали влияние на развитие истории повседневности . Расшифровка этих актов и символов, составляющих повседневные типизированные людские практики, «интерпретация паутины значений, которую человек сам сплел», выступает у него способом познания.

Интерес к «социологии повседневности» и превращение ее в самостоятельное направление в рамках наук об обществе вызвали к жизни сходные изменения и в историческом знании. Перспективность «антропологического подхода» в изучении прошлого задолго до модернистских концепций поняли французские историки М. Блок и Л.

1 Элиас Н. Общество индивидов. М.: Праксис, 2001. 2

Berger, P. L., Luckmann, Т. The Social Construction of Reality. A Treatise on sociology of Knowledge. 1966.

Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М.:

Медиум», 1995. 2

Geertz С. Works and Lives. The Antropologist as Author. Stanford, 1988.

Февр1. Они увидели в реконструкции «повседневного» элемент воссоздания истории в ее целостности.

Школа «Анналов»2 и Ф. Бродель3 понимали прошлое как медленное чередование периодов «большой длительности», в которые была включена и повседневно-бытовая составляющая. История повседневности выступала в указанных трудах частью макроконтекста жизни прошлого. Говоря о механизмах производства и обмена, Ф. Бродель предполагал, что в экономике любого общества существуют два уровня «структур»: жизни материальной и нематериальной, охватывающей человеческую психологию и каждодневные практики. Второй уровень был назван им «структурами повседневности». К ним он отнес то, что окружает человека и опосредует его жизнь изо дня в день - географические и экологические условия жизни, трудовая деятельность, потребности (в жилище, в питании, одежде, лечении больных), возможности их удовлетворения (через технику и технологии). Для такого всестороннего изучения был необходим анализ взаимодействий между людьми, их поступков, ценностей и правил, форм и институтов брака и семьи, анализа религиозных культов, политической организации социума.

Влияние Броделя на мировую историографию сложно переоценить. С его именем связывают не только изменения во французской историографии, но и серьезные изменения парадигмы современной исторической науки во всем мире. Ф. Бродель изменил предмет исторической науки, введя новые пространственно-временные границы объекта и субъекта исторического исследования. При этом он сохранил традиционные для научной истории методы получения позитивных (объективных) знаний об объекте. Ученый предложил новую методологию синтеза социальных наук на основании выделения структуры социального времени. Предметом исторического исследования становятся демографические прогрессии, изменения

1 Блок M. Апология истории, или ремесло историка / пер. с фр. Е.М. Лысенко. 2-е изд. М.: Наука, 1986; Февр Л. Бой за историю / пер. с фр. А.А. Бобовича/. M.: Наука, 1991. 2

Tentons Г experience // Annales. - E.S.C. - 1989. - N б и др.

3 Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV- XVIII вв. / пер. с фр. Л.Е. Куббеля / -Т. 1: структуры повседневности: возможное и невозможное. (2-е изд.). М.: Весь Мир, 2006. экономических и социальных коныоктур, цикличные колебания производства, обмена и потребления, т.е. понятия, широко используемые такими социальными науками, как демография, этнология, экономика социология и т.д.

Французские историки Школы «Анналов»1 скрупулезно изучали взаимосвязи между образом жизни людей и их ментальностями, бытовой социальной психологией. Использование броделевского подхода получило наибольшее признание у медиевистов и специалистов по истории раннего Нового времени и в меньшей степени практикуется специалистами, изучающими недавнее прошлое или современность.

Историю повседневности в германской историографии иногда называют «этнологической социальной историей». Определяя сферу ее интересов, германский исследователь А. Людтке2 отмечал, что она фокусируется на анализе поступков тех, кого называют «маленькими, простыми, рядовыми людьми», на «детальном историческом описании их душевных переживаний, воспоминаний, любви и ненависти, тревог и надежд на будущее». На этом фоне меняется традиционное представление о том, как должно строиться историческое исследование: история развивается не сверху, через восприятие «сильных мира сего», и не через официальный дискурс, а как бы «снизу», «изнутри». о

Итальянские ученые К. Гинзбург, Д. Леви и др. сосредоточили свое внимание не только на распространенном, но и единственном, случайном и частном в истории, будь то индивид, событие или происшествие. Исследование случайного, по Д. Леви, должно стать отправным пунктом для работы по воссозданию множественных и гибких социальных идентичностей, которые возникают и разрушаются в процессе

1 Rougerie J. Faut-il departementaliser histoire de France? // Annales. - E.S.C. - 1966. - N 1; Charle Ch. Ilistoire ^rofessionnelle, histoire sociale? // Annales. - E.S.C. - 1975. - N 4 и др.

Людтке А. Что такое история повседневности? //Социальная история. Ежегодник, 1998-1999.

3 Ginzburg С. Spie: radici di un paradigma indiziario // Crisi delle ragione. Ed. A. Gargani. Torino, 1979; Гинзбург К. Мифы-эмблемы-приметы: морфология и история (пер. с итал. и послесловие Л. Козловой). М.: Новое изд-во, 2004; Леви Дж. К вопросу о микроистории / Пер. с англ. // Современные методы преподавания новейшей истории. M., 1996; Levi G. L'Erediti immateriale. Carriera di un esorcista nel Piemonte del Seicento. Torino, 1985. функционирования сети взаимоотношений (конкуренции, солидарности, объединения и т.д.). Это был второй, микроисторический, подход в изучении истории повседневности. Общим для двух подходов была междисциплинарность (связь с социологией, психологией и этнологией).

В мировой науке продолжают сосуществовать оба понимания истории повседневности - и как реконструирующей ментальный макроконтекст событийной истории, и как реализации приемов микроисторического анализа. ,

В работах отечественных исследователей Ю.А. Полякова, А.О. Чубарьяна, Л.П. Репиной, A.JI. Соколова, С.В. Журавлева, B.C. Тяжельниковой, Н.Н. Козловой1 и других раскрывается современный подход к социальной истории, позволяющий изучать человека в различных взаимосвязях и ситуациях, в социальной среде, в семье и повседневной , жизни, разрабатываются методологические аспекты истории повседневности. Микроистория, сюжеты которой долгое время считались в отечественной науке «мелкотемьем», все больше привлекает внимание исследователей. По мнению академика Ю.А. Полякова, важнейшей задачей современной историографии стало изучение не столько производственной и ' политической деятельности, не столько культурных и научных достижений человечества, сколько «самого человека, как такового, его жизнь, какой она была и какой стала».

Один из продолжателей традиции первых двух поколений Школы Анналов в России А .Я. Гуревич" ставит в центр своих исследований общую

1 Поляков Ю.А. Советская страна после окончания гражданской войны. Территория и население / Ю.А. Поляков. М., 1986; Поляков Ю.А. Человек в повседневности // Вопросы истории. - 2000. - № 3. С. 125-127; Чубарьян А.О. Современные тенденции социальной истории // Социальная история. Ежегодник. 1997. М., 1998; Соколов А.К. Социальная история России новейшего времени: проблемы методологии и источниковедения // Социальная история: Ежегодник 1998. М., 1999; Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 1998; Тяжельникова B.C. Домохозяйство горожан в 1960-80-е гг.: структура и стратегия экономического поведения // Отечественная история. — 2006. — № 4. С. 3-32; Козлова Н.Н. Социология повседневности. Переоценка ценностей // ОНС. - 1992. — № 3. — С. 47-57; Она же. Горизонты повседневности советской эпохи (голоса из хора). М., 1996.

2 Гуревич А.Я. Индивид и социум на средневековом Западе. М.: РОССПЭН, 2005; Он же. Историческая наука и историческая антропология //Вопросы философии. - 1988. - № 1. реконструкцию «картины мира» определенной эпохи, социума, группы. Он изучает в повседневности, прежде всего, его ментальную составляющую.

Второй историографический комплекс представляют специальные труды, посвященные социальной истории СССР 1920-1930-х гг., включая историю советской повседневности.

Несмотря на то, что термин «повседневность» не использовался в трудах историков, в советский период бытовой тематике (преимущественно рабочих) было уделено немало внимания, о чем свидетельствует исследования, в которых рассматривались и изучались различные стороны жизни населения. Специальные труды, затрагивающие отдельные аспекты социальной истории СССР, появились уже в первые послереволюционные десятилетия. Это, прежде всего, труды выдающегося экономиста С.Г. Струмилина1, в которых были рассмотрены вопросы социально-бытовых : условий и уровня жизни населения, включая проблемы динамики заработной платы, питания населения, уровня обеспечения предметами первой необходимости и жильем.

В работах советских авторов послевоенного периода — П.Б. Жибарева, B.JI. Касьяненко, В.М. Кузьмина, Д.М. Кукипа, В.Ф. Майера2 - основное внимание было уделено изменениям в уровне жизни населения, при этом отмечался неуклонный материальный рост благосостояния советского народа в первые десятилетия советской власти как закономерный результат победы социализма в нашей стране. Интерес представляют работы Е.О. Кабо о и B.C. Овсянникова , в которых приведены сведения о продолжительности рабочего дня, жилищных условиях, размере заработной платы, экономико-правовом положении рабочих.

Научная разработка наиболее актуальных проблем истории повседневности активно началась в годы хрущевской «оттепели» и после

1 Струмилин С.Г. Избранные произведения. Т. 3. Проблемы экономики труда. М., 1964 и др.

2 Майер В.Ф. Уровень жизни трудящихся. M.: Политиздат, 1971; Касьяненко В.И. Советский образ жизни: История и современность. - М.: Политиздат, 1985; Жибарев П.В. Индустриализация СССР - великий подвиг советского народа. M.: Изд-во МГУ, 1969 и др.

3 Кабо Е.О. Очерки рабочего быта; Опыт монографического исследования домашнего рабочего быта. Т. 1. М.: Книгоиздательство ВЦСПС, 1928.; Овсянников B.C. Как живет рабочий в СССР. М., 1928. нее. Несомненно, положительным фактором, оказавшим большое влияние на специфику изучения рабочей истории, стало изменение исследовательской ситуации. Историки получили более широкий доступ к архивным материалам, в результате чего развернулась работа по выявлению и систематизации исторических источников. Все это способствовало тому, что произошли большие перемены и в области изучения мира повседневности рабочих. Советскими историками были проведены исследования по истории рабочих отдельных отраслей промышленности, в которых наряду с другими вопросами большое внимание уделялось анализу условий труда и быта, досуга, а также вопросам образования, культуры и грамотности.

В 1960-е гг. основное внимание историков и экономистов уделялось анализу заработной платы, которая в исследуемый период являлась основным источником совокупных доходов рабочих. Исследователи" отмечали, что заработная плата обеспечивала 75-80 % всех потребляемых благ и услуг и составляла примерно 85-95 % всех денежных доходов рабочих.

Значительное внимание историки уделяли формированию социалистического образа жизни, складыванию новых форм досуга и быта советских людей. В частности, J1.A. Гордон и Э.В. Клопов1 отмечали, что, благодаря перенесению в сферу общественного производства ряда бытовых занятий, значительно увеличилась продолжительность свободного времени городских рабочих.

В советской историографии 1970-1980-х гг. накопилось значительное количество исследований по проблемам материального благосостояния рабочих и крестьян. Разработка их привлекала внимание экономистов, социологов, историков, что нашло отражение в историографических обзорах исследователей. Уровень жизни советских граждан характеризовался

1 Гордон Л.А. Черты социалистического образа жизни: быт городских рабочих вчера, сегодня, завтра / Л.А. Гордон, Э.В. Клопов, Л.А. Оников. М., 1977; Гордон, Л.А., Клопов Э.В. Что это было? М., 1989. широким кругом показателей, поэтому наиболее полно процесс изменения их материального положения представлен в обобщающих монографиях.

В этот период появился ряд обобщающих работ по истории рабочего класса России, в которых значительное место было отведено рассмотрению материально-бытового положения рабочих, условий их труда на предприятиях. Это исследования Э.Э. Крузе, Ю.И. Кирьянова, В.Ю. Крупянской, Н.С. Полищук1.

В этот период в исследованиях материального благосостояния советских людей был осуществлен заметный прорыв, чему во многом способствовала разработка историками первичных материалов бюджетных обследований семей рабочих и колхозников.

Крупным коллективным трудом эпохи «перестройки» является многотомная «История советского рабочего класса», в которой, несмотря на существенную идеологизацию, содержится богатый фактический материал. Особый интерес представляют показанные авторами изменения в быту, проблемы питания рабочих, обеспечения их семей предметами первой необходимости, жильем, услугами.

Качественно новым этапом в изучении советской повседневности и * уровня жизни населения СССР стал период с конца 1980-х гг. до сегодняшних дней. «Перестройка», а затем и смена политического строя в государстве оказали заметное влияние на развитие исторической науки, расширив горизонты исследуемой темы. Ученые аргументировано доказывают, что рост материального благосостояния населения СССР самым тесным образом был связан с задачами внутренней и внешней политики, которые ставило перед страной политическое руководство. К примеру, B.C.

1 Крузе Э.Э. Положение рабочего класса России в 1900-1914 гг. Л., 1976. Ее же. Условия труда и быта рабочего класса России в 1900-1914 гг. Л.: Наука. Ленингр. отд-е, 1981; Кирьянов Ю.И. Жизненный уровень рабочих России (конец XIX - начало XX вв.). М., 1979; Крупянская В.Ю., Полищук Н.С. Культура и быт рабочих горнозаводского Урала (конец XIX - начало XX вв.). М., 1971.

Лельчук, Е.И. Пивовар, В.П. Попов, Н.С. Симонов1 убедительно показали, что гонка вооружений оказалась возможной, только благодаря жестокой эксплуатации рабочих и крестьян.

История повседневности рядового советского человека в переходную эпоху 1920-30-х гг. стала предметом специального рассмотрения в новейшей отечественной историографии лишь в последние десятилетия. В работах С.В. Журавлева, Н.Б. Лебиной, Е.А. Осокиной, А.К. Соколова, И.А. Черных2 показана история производственной и бытовой повседневности советских людей в годы НЭПа и индустриализации, включая экономические аспекты повседневности (заработок, жилище, питание, одежда и т.д.); проблемы мотивации труда у советских рабочих; социокультурные изменения в жизни людей; проблемы советской ментальности. Исследователи приходят к выводу, что максимальный уровень жизни советских рабочих в изучаемый период был достигнут в 1926-1928 гг. Начало индустриализации привело к его быстрому падению в результате роста цен и снижения покупательной способности рубля. По мнению авторов, «развернутое наступление социализма» в 1930-е гг. было предопределено общественными настроениями в 1920-х гг., в частности, надеждами преодоления трудностей с помощью ускорения строительства коммунизма.

По мнению Е.А. Осокиной3, люди становились жертвами централизованной распределительной экономики. Товарный дефицит обрекал население на низкий жизненный уровень и порождал особую

1 Лельчук В.С Индустриализация СССР: история, опыт, проблемы. М.: Политиздат, 1984; Пивовар Е.И. Советские рабочие и ИТР: По материалам автомобильной промышленности СССР, 1966-1979. М.: Мысль, 1983; Попов В.П. Экономическое сознание: сущность, формирование и роль в социалистическом обществе. М.: Мысль, 1981; Симонов Н.С. Военно-промышленный комплекс СССР В 1920-1950-е гг: темпы экономического роста, структура, организация производства и управления. М.: РОССПЭН, 1996.

Журавлев С.В., Соколов А К. Повседневная жизнь советских людей в 1920-е гг. // Социальная история. Ежегодник. 1997. M., 1998. С. 287-332; Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии. 1920-1930-е гг. СПб., 1999; Она же. Коммунальный, коммунальный, коммунальный мир // Родина. -1997. — № 1. С. 16-21; Осокина Е.А. Иерархия потребления: О жизни людей в условиях сталинского снабжения, 1928-1935 гг. М.: Изд-во МГОУ, 1993; Черных И.А. Жилищный передел: политика 1920-х в сфере жилья // Социологические исследования. - 1995. - № 10. С. 71-78.

3 Осокина Е А. За фасадом сталинского изобилия: Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации, 1927-1941. М.: РОССПЕН, 1999. С. 74. социальную психологию, культуру дефицита, ставшую важнейшей составляющей советской ментальности.

Но есть и другие точки зрения. К примеру, Н.Р. Коровин1, оценивая материальное положение и уровень жизни трудящихся, отмечает, что к концу 1930-х гг. уровень материального благосостояния граждан вырос до уровня 1928 г., хотя и не превзошел дореволюционный.

Большое значение для изучаемой проблемы имеют новейшие исследования по исторической демографии Советского Союза. В работах Н.А. Араловец, А.Г. Вишневского, В.Б. Жиромской и других содержится ценный статистический материал, позволяющий им восстановить социально-демографическую картину повседневности 1920-30-х гг. в ее динамике с преобладанием традиционного способа воспроизводства населения, высоким уровнем рождаемости и смертности. Б.Ц. Урланисом, В.З. Дробижевым, о

Ю.А. Поляковым собран и систематизирован обширный статистический материал, характеризующий демографическую ситуацию в СССР в 1920-30-е гг., проведен анализ мероприятий Советского государства, направленных в эти годы на борьбу с различными болезнями.

В 1990-е гг. активно исследовалась история эволюции семейных отношений, включая положение женщин и детей в постреволюционном обществе. Необходимо выделить отечественных историков Т.К. Киселева, С.И. Голод, Н.А. Араловец, Т.М. Смирнову4, которые внесли большой вклад в изучение этого важного аспекта истории советской повседневности.

1 Коровин Н.Р. Индустриализация СССР в 1930-е гг. Иваново, 2001 и др. 2

Араловец Н.А. Женский труд в промышленности СССР. М., 1957; Демографическая модернизация России. 1900-2000 / под. ред. А.Г. Вишневского. М., 2000; Вишневский А.Г. Воспроизводство населения и общество: История, современность, взгляд в будущее. М.: Финансы и статистика, 1982; Он же. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. М., 1998; Жиромская В.Б. Демографическая история России в 1930-е гг.: взгляд в неизвестное. М.: РОССПЭН, 2001; Она же. Советский город в 1921-1925 гг.: Проблемы социальной структуры. М.: Наука, 1988.

3 Урланис Б.Ц. Рождаемость и продолжительность жизни в СССР. М.: Госстатиздат, 1963; Дробижев В.З., Соколов А.К., Устинов В.Н. Рабочий класс Советской России в первый год пролетарской диктатуры (опыт структурного анализа по материалам профессиональной переписи 1918 г.). М., 1975; Поляков Ю.А. Указ. соч.

4 Киселев Т.К. Женщина в семье в послеоктябрьский период: опыт исторического анализа. М. 1995;Голод С.И. Семья и брак: историко-социологический анализ. СПб., 1998; Смирнова Т.М. Образ «бывших» в советской литературе 1920-1930-х гг. // Преподавание истории в школе. - 2004. - № 2. - С. 14-20; Она же. Национальность-питерские.СПб:Изд-во«Сударыня»,2002

Е.А. Горошев, М.П. Дамилишина, Э.М. Конюс1 также уделили большое внимание истории женского вопроса и семейных отношений в СССР, состоянию здравоохранения, включая охрану материнства и детства.

Значительный интерес представляет исследование Р.Г. Пихоя «Советский Союз: история власти. 1945-1991 гг.»", в котором освещены основополагающие принципы функционирования советской экономики, а также монография Е.Ю. Зубковой «Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945-1953 гг.» , где письма и воспоминания простых граждан позволили автору увидеть советскую жизнь глазами людей того времени.

Что касается исследований по Сибири, то значительный интерес представляет третий том «Истории Сибири»4, вышедший еще в 1968 г., благодаря которому социальные сюжеты стали занимать центральное место ? в трудах историков.

В сибирской исторической литературе много говорится о , продолжительности рабочего дня, низкой заработной плате, неблагоприятных жилищных условиях, неудовлетворительном медицинском обслуживании, неравноправных договорах и т.д. Но эти сюжеты не являлись центральными. Историю повседневности рабочего класса Сибири конца XIX - начала XX в. в 1980-х гг. начали разрабатывать Н.В. Блинов, В.Н. Большаков и другие5. В этот период увидели свет монографии и отдельные статьи В.Ф. Борзунова, С.С. Букина, А.А. Мухина, С.А. Сидоренко6,

1 Горошев Е.А. Роль партпи в создании системы органов охраны материнства и младенчес1ва. Вопросы охраны материнства и младенчества. 1977. Т.22. №2.; Дамилишина М.П. Развитие охраны материнства и детства в СССР // Советское здравоохранения — 1983. - №1.; Конюс Э.М. Пути развития советской охраны материнства и младенчества (1917-1940 гг.). М., 1954.

2 Пихоя Р.Г. Советский Союз: история власти. 1945-1991 гг. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2000.

3 Зубкова Е.Ю. Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945-1953 гг. М.: РОССПЭН, 1999.

4 История Сибири. Т. 3. Новосибирск: Наука, 1968.

5 Блинов Н.В. Распространение марксизма и формирование социал-демократических организаций в Сибири. Томск, 1972; Вопросы историографии и источниковедения Сибири периода капитализма. Томск, 1985.

6 Букин С.С. Опыт социально-бытового развития городов Сибири в 40-50-х гг. XX в. Новосибирск: Наука, 1991; Мухин А.А. Рабочие Восточной Сибири на путях к Октябрю. Иркутск: Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1966; Борзунов В.Ф. Пролетарии Сибири и Дальнего Востока накануне первой русской революции (по материалам строительства Транссибирской магистрали, 1891-1904). М.: Наука, 1980; Сидоренко С.А. Куда поставившие задачу изучения условий труда и быта рабочих различных отраслей и районов Сибири.

Деятельность сибирских нэпманов и вопросы частной торговли в Сибири 1920-х гг. освещены в работе С.В. Шейхетова, социально-политические аспекты системы снабжения - в трудах В. А. Исупова1. Вопросам общественного питания трудящихся Сибири уделено внимание в трудах Н.В. Буша и В.И. Дудукалова2.

Стараниями историков костюма и искусствоведов Н.О. Адибекян, P.M. Кирсановой3 и других охарактеризованы основные тенденции развития советской моды в межвоенный период, выявлены главные проблемы в производстве одежды и снабжении одеждой населения страны.

Третий комплекс работ представляют труды, посвященные городской проблематике. «Оповседневнивание» городоведческих исследований — одна из многочисленных современных исследовательских стратегий в российской науке. Общероссийская историография этой проблематики обширна, поэтому мы остановимся преимущественно на обобщающих концептуальных работах.

В советское время «городская» проблематика изучалась преимущественно специалистами в области архитектуры и градостроительства — А.В. Буниным, Т.Ф. Сваренской и другими4, поэтому в их работах речь идет в основном о технических и эстетических достижениях отечественных инженеров и архитекторов. В 1970-е гг. некоторые советские архитекторы, по большей части вслед за учеными Запада, заговорили о городе и городской среде как о идет Россия? Альтернативы общественного развития / Общ. ред. Т.И. Заславской. М.: Аспект Пресс, 1995 и др.

1 Шейхетов С.В. Нэпманы Сибири. - М., 1999; Исупов В.А. Городское население Сибири от катастрофы к возрождению (конец 30-х-конец 50-х гг.). Новосибирск: Наука, 1991.

2 Буш Н.В. Рынок труда 1920-х гг. и наше время // Экономика и организация промышленного производства.

- 1989. - № 10. С. 47-52; Дудукалов В.И. Деятельность партийных организаций Сибири по развитию советской торговли в первые годы НЭПа. 1921-1923 гг. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1976. 3

Адибекян Н.О. Тендерный срез истории России. М.; Пятигорск: АИТОНК, 2004; Кирсанова P.M. Костюм в русской художественной культуре 18 - первой половины 20 вв. (Опыт энциклопедии) / Под ред. Морозовой Т.Г., Синюкова В.Д. М.: Большая Российская энциклопедия, 1995.

4 Бунин А.В. Архитектура городских ансамблей. Ренессанс. М.: Изд-во ВАА, 1935; Советская архитектура.

- 1931.-№3. С. 41-45. своеобразном тексте. А с начала 1990-х гг. стали появляться междисциплинарные городоведческие модели, анализ и характеристика которых специально осуществлялись Г.А. Гольцем и В.Г. Рыженко1.

Характер развития инфраструктуры, жилищного и коммунального хозяйства советских городов под влиянием урбанизации привлекает внимание историков-урбанистов, прежде всего, А.С. Сенявского".

Проблемы жилищной политики советского государства раскрываются в книге М.Г. Мееровича «Очерки истории жилищной политики в СССР и ее реализации в архитектурном проектировании (1917—1941 гг.)» .

Исторические исследования в области урбанистики в Сибири имеют давнюю историю. Но в 1990-е гг. изучение истории сибирских городов вышло на качественно новый этап теоретического осмысления накопленного эмпирического материала. Появились работы В.И. Исаева, В.А. Исупова, С.А. Красильникова, И.С. Кузнецова, И.М. Савицкого, B.JI. Соскина, М.В. Шиловского, Е.Ф. Фурсовой и других4. Очевидной тенденцией последних лет является проявление интереса сибирских ученых не только к социально-экономическим вопросам истории городов, но и к ее социокультурным аспектам. Это труды Д.А. Алисова, В.Г. Рыженко и В.Ш. Назимовой, О.В. Тяпкииой, Е.В. Мельниковой, Т.А. Сабуровой и других5.

1 Город в процессах исторических переходов. М.: Наука, 2001. С. 163-264. 2

Сенявский А.С. Урбанизация России в XX веке: Роль в историческом процессе. М.: Наука, 2003.

3 Меерович М.Г. Очерки истории жилищной политики в СССР и ее реализации в архитектурном проектировании (1917-1941 гг.). Иркутск, 2002.

4 Исаев В.И. Быт рабочих Сибири. 1926-1937 гг. Новосибирск: Наука, 1988; Исупов В.А. Демографические катастрофы и кризисы в России в первой половине XX века: Ист.-демогр. очерки. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2000; Красильников С.А. Высылка и ссылка интеллигенции как элемент советской карательной политики в 20-х — начале 30-х гг. Новосибирск: Наука, 1994; Соскин В.Л. Российская советская культура (1917-1927).Очерки социальной истории. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2004; Он же. Советская национально-культурная политика в Сибири (1920-1930-е гг.). Эволюция исследовательских подходов // Национально-культурная политика в Сибирском регионе в XX в. Новосибирск, 2004; Кузнецов И.С. Взгляды сибирского крестьянства 1920-х гг. на коллективные формы хозяйства // Советская история: проблемы и уроки. Новосибирск, 1992. С. 112-128; Шиловский М.В. Политические процессы в Сибири в период социальных катаклизмов 1917-1920-х гг. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2003 и др.

5 Алисов Д.А. Культурное пространство административных центров Сибири. Конец XIX - начало XX в. II Вестник МГУКИ. - 2006. - № 1. С. 59-64; Рыженко В.Г., Назимова В.Ш. Изучение культуры в Сибири: современные признаки и перспективы // Русский вопрос: история и современность. Омск, 1998. С. 79-85; Мельникова Е.В. Культура и традиции народов мира (этнопсихологический аспект). М.: Диалог культур, 2006 и др.

Многим сибирским городам посвящены специальные исторические исследования. История изучения прошлого Верхнеудинска/Улан-Удэ укладывается в общий контекст развития историко-городоведческой проблематики в Сибири. Отдельные сюжеты из истории Верхнеудинска 1920— 1930-х гг. успешно разрабатывались С.В. Евдокимовой, Т.В. Паликовой, И.Ю. Замулы1.

Весомый вклад в изучение истории Верхнеудинска/Улан-Удэ внесен краеведами Р.А. Серебряковой, Ц.Ц. Дондуковым, П.Л. Натаевым и другими2. Интересный материал содержат справочные издания исторической направленности.

Большой интерес представляет монографическое исследование Б.В. Базарова3, в котором на широком историческом фоне рассмотрены общественно-политическая жизнь и развитие литературы и искусства Бурятии в 1920-1950-х гг.

Четвертую группу представляют труды, посвященные политической и социально-экономической истории Бурят-Монгольской АССР в рассматриваемый период. Это, прежде всего, коллективные труды «История Бурят-Монгольской АССР», «Очерки истории Бурятской организации КПСС», «Предпосылки и факторы хозяйственного развития Бурятии», «Демографическое и социальное развитие Бурятской АССР», «Социальная структура и образ жизни населения Бурятии»4.

1 Евдокимова С.В. Экономическое развитие городов Забайкалья. 18-19 вв. // Егуновские чтения. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2006. С. 66-69; Замула И.Ю. Городская культура и общественный быт Верхнеудинска (1875-февраль 1917 г.). Иркутск: Изд-во «Облмашинформ», 2001; Паликова Т.В. Досуг горожан Забайкалья во второй половине 19 — начале 20 в. // Вестник Бурятского госуниверситета. Вып. 7. История. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2008. С. 79-83.

2 Натаев П.Л. Улан-Удэ. Краеведческий очерк / П.Л. Натаев. - Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1983; Дондуков Ц.Ц. Улан-Удэ - столица Советской Бурятии. Историко-краеведческий очерк. Улан-Удэ: Бургиз, 1961; Серебрякова Р.А. Хронограф города Улан-Удэ (1924-2006) // Правда Бурятии. — 2006. — 8 июн. С. 12 и др.

3 Базаров Б.В. Общественно-политическая жизнь 1920-1950-х гг. и развитие литературы и искусства Бурятии. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1995.

4 История Бурят-Монгольской АССР: В 2 т. Т. 2. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1959; Очерки истории Бурятской организации КПСС. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1970; Предпосылки и факторы хозяйственного развития Бурятии. Улан-Удэ, 1982; Демографическое и социальное развитие Бурятской АССР. Улан-Удэ, 1990; Социальная структура и образ жизни населения Бурятии. Улан-Удэ, 1990.

Среди монографических работ, посвященных вопросам историко-демографического развития Бурятии стоит отметить труды Б.М. Митупова, Б.С. Санжиева, Е.Е. Тармаханова, Г.Л. Санжиева, М.М. Халбаева, М.Н. Балдано, К.Б.-М. Митупова, Г.Ш. Раднаева и других1. Материалы этих исследований позволяют более объективно определить факторы, влиявшие на демографические процессы в городских поселениях республики. Авторы на материалах архивных документов, фондовых статистических и других источников, многие из которых впервые вовлечены в научный оборот, исследуют основные проблемы социально-экономического развития республики, а также исследуют вопросы формирования в республике кадрового потенциала промышленности: квалифицированных рабочих, технической интеллигенции. Изучение социальных проблем связывалось в основном с экономической политикой. Поэтому большей частью исследовались рост заработной платы и решение ряда бытовых вопросов.

Несмотря на несомненную актуальность проблем народонаселения Бурятии в изучаемый период, историческая и обществоведческая литература уделяет ей недостаточно внимания. Исследованию эволюции

• О городских поселений республики посвящены труды Д.Д. Мангатаевой" характеризующиеся их системным рассмотрением как совокупности материальной среды обитания населения.

1 Митупов Б.-М. Развитие промышленности и формирование рабочего класса в Бурятской АССР (1923-1937 гг.). Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1958; Митупов К.Б-M. Рабочий класс в социальных процессах Бурятии (1930-1970-е годы). Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2002; Он же. Становление социалистической социальной структуры Бурятии 1938-1960 гг. Новосибирск: Наука, 1986; Балдано М.Н. Индустриальное развитие Бурятии (1923-1991 гг.): достижения, издержки, уроки. Улан-Удэ: Изд-во ВСГАКИ, 2001; Санжиев Б.С. Общественно-политическая жизнь и национально-культурное строительство Советской Бурятии в канун и годы Великой Отечественной войны: (Странички воспоминаний: люди, события). Иркутск: Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1995; Санжиев Г.Л. Переход народов Сибири к социализму, минуя капитализм. Новосибирск: Наука, 1980; Тармаханов Е.Е. Промышленность и рабочий класс Советской Бурятии. 1938-1958 гг. Новосибирск: Наука, 1979; Халбаев М.Н. Индустриальное развитие национальных районов Сибири. 1959-1970 гг. Новосибирск: Наука, 1978 и др.

2 Мангатаева Д.Д. Городское население БурАССР. Улан-Удэ, 1978; Она же. Коренные народы Севера Бурятии: (Пути возрождения). Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1997; Она же. Население Бурятии: тенденции формирования и развития. Улан-Удэ, 1995.

Социально-экономические аспекты истории города освещаются в трудах К.Б.-М. Митупова, М.Н. Балдано, М.М. Бороновой, Е.Г. Харитоновой и других1. История формирования этнического состава города Улан-Удэ представлена в работе Э.В. Раднаева".

Подводя итог историографического анализа, необходимо отметить, что, несмотря на количественное и качественное многообразие работ, посвященных изучению повседневности и уровня жизни в СССР, данная тематика рассматривалась относительно односторонне. Главным образом, исследователи акцентировали внимание на анализе заработной платы и доходов рабочих, их обеспеченности продовольственными и промышленными товарами, сводившейся к статистическим показателям, которые, как известно, не всегда соответствовали действительности. В то же время явно недостаточное внимание уделялось таким аспектам повседневности 1920-1930-х гг., как жилищные условия, проблемы семейной жизни, быта, воспитания детей.

Необходимо признать, что работы советского периода содержат значительный фактический материал и солидную источпиковую базу. Вместе с тем, их характерной чертой была излишняя идеологизированность. Лежавшая в ее основе концепция коммунистического строительства предполагала непрерывность роста общественного благосостояния и улучшения условий жизни трудящихся, что не могло не препятствовать реальному отображению социальной картины истории изучаемого периода. В исторических работах тех лет бытовая сторона жизни общества находила отражение лишь в качестве дополнения к «большой» истории.

В то же время представители советской историографии внесли заметный вклад в разработку многих актуальных проблем повседневности рабочего класса, подготовив благоприятную почву для последующего

1 Воронова М.М. Бурятия в 1960-1990-е гг.: тенденции и противоречия социально-экономического развития. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 1999; Харитонова Е.Г. Рабочие Забайкалья: источники и формы пополнения. М.: ИНИОН, 1989.

2 Раднаев Э.В. История формирования этнического состава г. Улан-Удэ. Улан-Удэ: «Вита Магистра» РЦМП, 2004. изучения и углубления данной проблематики, расширения ее хронологических, географических и тематических рамок.

Особенностью изучения данной проблемы в советской историографии являлось фрагментарное рассмотрение основных аспектов повседневности. В постсоветский период же происходит объединение в общий предмет широкой области ранее отдельных сюжетов и тем исследования (быт, отдых, труд, тендерная история и др.). Речь идет о новой парадигме исторического знания, при которой факт реальной жизни приобретает качественно иное звучание.

Историографический анализ также показывает, что проблема формирования и развития городского населения находилась в поле зрения ученых Бурятии, однако исследована она недостаточно. Анализ динамики численности населения, его этносоциальной структуры, изменений естественного и механического движения, влияние на эти процессы политических и экономических факторов являются проблемами, требующими обстоятельного исследования. Именно этим был обусловлен выбор темы настоящей работы.

Цель исследования заключается в комплексном изучении основных черт советской повседневности и уровня жизни городского населения Верхнеудинска/Улан-Удэ в 1920-1930-е гг. в их сравнительно-историческом аспекте.

Для достижения поставленной цели ставились следующие задачи:

- рассмотреть динамику демографических процессов в их взаимосвязи с социально-экономическими изменениями в БМАССР в рассматриваемый период;

- показать специфику социального состава населения и характер распределения городских жителей по социально-профессиональным группам, отраслям народного хозяйства в 1920-1930-е гг.;

- на основе анализа статей семейного бюджета, структуры питания, потребления непродовольственных товаров и жилищных условий выявить уровень и особенности материального обеспечения городского населения; - рассмотреть социокультурные перемены в жизни и быте населения Верхнеудинска/Улан-Удэ;

- определить эволюцию качественных изменений в уровне жизни городского населения столицы БМАССР за двадцать лет.

Объектом диссертационного исследования является городская повседневность и качество жизни горожан Верхнеудинска/ Улан-Удэ в 19201930-е гг.

Предметом исследования является исторический процесс развития городской повседневности, протекавший на протяжении рассматриваемого периода и происходившие изменения в качестве жизни горожан Верхнеудинска/ Улан-Удэ.

Территориальные рамки исследования охватывают г. Верхнеудинск/ Улан-Удэ, столицу Бурят-Монгольской АССР, в пределах административных границ 1920-1930-х гг.

Хронологические рамки работы охватывают период с 1923 до конца 1930-х гг. Нижняя граница исследования — 1923 г. — связана с образованием Бурят-Монгольской АССР и утверждением столицы в городе Верхнеудинск. Объединение бурят-монгольских областей в единую республику стало первым опытом государственности в регионе, а Верхнеудинску была отведена роль политического, экономического и культурного центра. Верхняя граница обусловлена установлением в стране жесткого политического режима с централизованной планово-бюрократической экономикой и системой распределения, что повлекло за собой глубокие изменения в повседневной жизни людей.

Источниковая основа исследования. История повседневности - гибкий предмет, она дает возможность работать с разными источниками. В основу исследования положен широкий круг опубликованных и неопубликованных источников, которые условно можно разделить на следующие группы: неопубликованные архивные материалы, опубликованные документы и материалы, статистические сборники, периодические издания.

К первой группе следует отнести документы государственных архивов, позволяющих пролить свет на особенности истории городской повседневности в нашем регионе, осветить динамику качества жизни горожан Верхнеудинска/Улан-Удэ. Основные материалы по теме исследования были выявлены в фондах Национального архива Республики Бурятия (НАРБ). Изучены материалы фондов: Ф. 1-П - Бурят-Монгольский обком РКП(б); Ф. 2-П - Улан-Удэнский городской комитет КПСС; Ф. Р-248 - Совет Министров Бурятской АССР; Ф. Р-475 - Президиум Верховного Совета Бурятской АССР; Ф. Р-195 - Государственная плановая комиссия Бурятской АССР; Ф. Р-196 - Центральное статистическое управление Бурятской АССР; Ф. Р-661 - Улан-Удэнский исполнительный комитет Совета народных депутатов; Ф. Р-1349 - Отдел здравоохранения Железнодорожного района г. Улан-Удэ; Ф. Р-535 - Улан-Удэнский отдел народного образования; Ф. Р-921 - Министерство социального обеспечения Бурятской АССР; Ф. Р-1345 - Отдел социального обеспечения Верхнеудинского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов; Ф. Р-831 - Министерство жилищно-коммунального хозяйства Бурятской АССР и другие.

Работа с фондом Р-196 - Центральное статистическое управление Бурятской АССР, позволила проанализировать широкий спектр данных, касающихся демографических процессов, протекавших в городе, динамики качества жизни горожан, социально-экономических и культурных перемен в городской среде в изучаемый период. Фонд Р-661 - Улан-Удэнский исполнительный комитет Совета народных депутатов, содержит данные о работе администрации города в деле благоустройства, создания необходимой социальной инфраструктуры в Верхнеудинске/Улан-Удэ. Материалы, касающиеся характеристики города в рамках единого народнохозяйственного комплекса, а также динамики макроэкономических показателей, представлены фондами Р-195 -Государственная плановая комиссия Бурятской АССР, Р-248 — Совет Министров Бурятской АССР, Р-475 - Президиум Верховного Совета Бурятской АССР.

В процессе обработки и анализа архивных материалов разных фондов были выявлены следующие виды источников. Материалы законодательного характера представлены документами руководящих органов - Совета Министров Бурятской АССР (Ф. Р-248, оп. 14), Президиума Верховного Совета Бурятской АССР (Ф. Р-475, on. 1); Улан-Удэнского исполнительного комитета Совета народных депутатов (Ф. Р-661, оп.1, оп. 2, оп. 3). Местные органы власти зачастую дублировали директивы центра. Документальные материалы также представлены директивами и постановлениями ЦК ВКП(б), СНК СССР. Учетные документы, являющиеся важной составляющей делопроизводственной документации, содержатся в материалах отдела пропаганды и агитации, отдела школ, отдела промышленности, сельскохозяйственного отдела, отдела торговли и общественного питания Бурят-Монгольского обкома ВКП(б).

Так как социальная политика в качестве самостоятельного направления в деятельности органов власти не рассматривалась, то, как правило, информация по этим вопросам чаще всего шла в привязке к различным хозяйственным вопросам. Выявление социального положения населения, определенных тенденций, территориальной специфики, дифференцированная оценка, влияние отдельных факторов на положение различных социальных групп проводилось на базе анализа учетной документации следующих фондов: Ф. Р-2, on. 1; Ф. Р-195, оп. 13; Ф. Р-661, on. 1, 8; Ф. Р-1349, on. 1; Ф. Р-535, оп. 16; Ф. Р-1345, on. 1; Ф. Р-831, on. 1; Ф. Р-665, on. 1; Ф. Р-301, on. 1.

Комплексы учетной документации представлены как материалами годовых отчетов, которые позволяют проследить и изучить основные показатели социально-экономического развития республики и влияние его на формирование городского населения, так и учетной демографической статистикой, отображающей изменение численности населения, динамику естественного движения, изменения социальной и национальной структуры городского населения республики.

Особый интерес представляет делопроизводственная документация, из которой мы почерпнули сведения о численности отдельных групп населения по полу, возрасту, профессиям, стажу работы и зарплате, о состоянии жилищно-коммунального хозяйства и т.д. Она находится в фондах Центрального статистического управления Бурятской АССР (Ф. Р-196, оп. 2, оп. 5, оп. 13, оп. 14) и Государственной плановой комиссии Бурятской АССР (Ф. Р-195, on. 1, оп. 8, оп. 13). Делопроизводственные документы содержат организационно-распорядительную документацию, представленную протоколами заседаний обкома ВКП (б) и отчетами различных наркоматов о выполнении планов и решений Ф. 1-П, on. 1; Ф. 2-П, оп. 2; Ф. Р-2, on. 1; Ф. Р-248, оп. 14. Среди материалов имеются документы, раскрывающие проблемы проводимой социальной политики. Так, в Ф. Р-665 - Министерство здравоохранения Бурятской АССР - on. 1, д. 1 - приведены данные о заработной плате медицинских работников, о капиталовложениях в развитие отрасли.

При написании диссертационной работы были также использованы материалы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) - Ф. Р-382 - Наркомат труда РСФСР (1917-1933 гг.); Ф. 10005 - Госкомтруд РСФСР; Ф. А-413 - Министерство социального обеспечения РСФСР; Ф. Р-5451 — ВЦСПС. Эти документы позволили проследить логику и механизмы как подготовки важнейших решений, так и последующей их реализации местными органами.

В числе официальных государственных и партийных источников использованы материалы съездов, постановления и решения Пленумов ЦК КПСС, Совета Министров СССР, РСФСР, БМАССР, в которых сосредоточены законодательные акты, решения, документы по социальной политике государства.

Важной группой источников являются статистические справочники и документальные сборники. Особую ценность представляют итоги Переписей населения 1923, 1926, 1939 гг. Данные переписей использовались при рассмотрении динамики абсолютной численности индустриальных кадров, половозрастного, национального состава, образовательного уровня и т.д. Больший по объему материал по нашей теме был почерпнут из республиканских сборников, содержащих итоги пятилеток, а также посвященных юбилеям Октября, годовщинам республики. Статистика позволила проанализировать основные показатели социально-экономического развития городской среды Верхнеудинска/Улан-Удэ и качества жизни горожан. В то же время, нельзя не учитывать их политическую и идеологическую направленность, предпочтение относительным показателям. Сложность представляла несопоставимость некоторых данных по пятилеткам: по мере ухудшения социально-экономической ситуации отдельные показатели либо вовсе исчезали, либо объединялись с другими и давались в процентном выражении.

Интересный материал содержится в документальных сборниках «Бурятская областная организация КПСС. Хроника 1895-1987» в двух томах, «История комсомола Бурятии: Документы, факты, имена. 19201991» в двух томах, «Культурное строительство в Бурятской АССР (19171981): Документы и материалы» и ряде других, в которых отражена деятельность общественных организаций, их влияние на формирование образа жизни горожан республики.

Для более полного освещения темы использованы материалы центральной и местной периодической печати, отражавшие изменения уровня и качества жизни горожан, позитивные и негативные изменения в экономике и культуре города и республики. В отличие от научных трудов, требующих для их создания и публикации определенного времени, газетная и журнальная публицистика является оперативным источником информации, отражающим те или иные события и факты «по горячим следам». На страницах республиканской периодики приводится много материалов о медицинском обслуживании населения, ликвидации неграмотности, заметок «на злобу дня» о разного рода неисправностях и недоделках, которые необходимо исправить. Наибольший интерес представляет журнал «Жизнь Бурятии» (с 1923 по 1931 г.), продолжавший издаваться в последующий период под другими названиями - «Советская Бурятия» (1932-1933 гг.), «Социалистическое строительство Бурят-Монголии» (1934-1936 гг.), газета «Бурят-Монгольская правда», позже «Правда Бурятии», а также «Блокнот агитатора». Понятно, что печать в рассматриваемый период проходила строжайший идеологический фильтр и была, по существу, апологией политики партии и государства.

Комплекс разнородных источников позволил составить достаточно полную базу для изучения истории повседневности и динамики качества жизни горожан Верхнеудинска/Улан-Удэ в 1920-1930-е гг. и определить основное направление исследования.

Методологическая основа. Методологическую основу диссертации составили основополагающие принципы исторической науки: принцип историзма, требующий рассматривать исторические события и процессы в их развитии и взаимосвязи; принцип научной объективности и системности, позволяющий провести объективный анализ, дать оценку фактам, относящимся к теме, в их совокупности.

Исследование базируется на принципах критической интерпретации источников, систематизации и сравнительном анализе данных. В основу построения диссертационного исследования взят проблемно-хронологический принцип. Общеисторические методы использовались во взаимодействии с общенаучными методами: анализом, синтезом, описанием и объяснением.

Инструментарий истории повседневности тесно переплетается с таким направлением социальной истории, как микроистория, в центре изучения которой стоит человек или коллектив. Микроисторический подход, нацеленный на изучение отдельного случая, позволяет обнаружить то, что было свойственно культуре большинства.

Ретроспективный принцип позволяет использовать современные знания для изучения проблемы в прошлом предполагая проверку выводов исторического исследования данными последующей исторической практики.

Научная новизна диссертации. Данная работа является первым в республиканской историографии специальным локально-историческим исследованием городской повседневности, выполненным на основе широкого комплекса архивных и опубликованных документов. Введение в научный оборот новых источников, а также использование комплексного подхода к изучению проблем повседневности позволили рассмотреть в сравнительно-историческом аспекте историко-демографические, социально-экономические факторы повседневности жителей Верхнеудинска. В работе нашли отражение социокультурные изменения в жизни города в связи с особенностями исторического развития проживающего в нем населения. Предпринятый анализ позволил выявить общее и особенное в истории советской повседневности в переломный период истории страны.

Практическая значимость диссертации состоит в возможности использования данного материала, основных выводов и отдельных положений при создании обобщающих трудов по истории Бурятии, при чтении курсов лекций по отечественной истории XX века и спецкурсов по социальной и исторической антропологии и краеведению.

Апробация диссертации. Основные положения диссертации содержатся в опубликованных статьях, докладах и сообщениях, сделанных автором на Всероссийской научной конференции «Байкальский регион в переломные периоды истории (XIX-XXI вв.)» (Улан-Удэ, 2006 г.), I региональной научной конференции, посвященной 340-летию г. Улан-Удэ (Улан-Удэ, 2006 г.), международной конференции «Мир Центральной Азии-2» (Улан-Удэ, 2007 г.), международной научной конференции «Этнокультурное и фольклорное наследие монгольских народов в контексте истории и современности» (Улан-Удэ, 2007).

Структура диссертации состоит из введения, трех глав, восьми параграфов, заключения, списка источников и литературы.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Иминохоев, Александр Михайлович

Заключение

Становление нового типа общества, которое происходило в 1920-1930-х гг., повлекло за собой коренные изменения в его социальной структуре, материальной среде обитания и духовных сферах повседневного бытия. С интенсивностью промышленного строительства резко возросла численность городского населения. Главной особенностью миграционных процессов стало перемещение в столицу республики г. Верхнеудинск/Улан-Удэ, где, по существу, произошла смена населения. Процесс «крестьянизации» города принял внушительные размеры и имел далеко идущие последствия. Волны сельской миграции буквально «затопили» город (как, впрочем, и города всей страны), определив основную коллизию урбанизации на многие десятилетия.

На протяжении 1920-1930-х гг. в развитии повседневности Верхнеудинска/Улан-Удэ прослеживаются как общие тенденции, так и региональные особенности. В изучаемый период город динамично рос, уверенно занимая лидерскую позицию в республике по всем основным показателям. Но различные аспекты повседневности являлись здесь проблемными в разной степени.

Статус Верхнеудинска/Улан-Удэ и контексты его как столичного ■ города отразились на качестве городской среды. Государство определяло и планировало стратегии градостроительного развития республики, финансировало развитие городской инфраструктуры. Крупные государственные проекты — такие, как индустриализация, напрямую влияли на тенденции развития городской среды.

На динамику развития г. Верхнеудинска/Улан-Удэ влияли социально-экономические закономерности, характерные для страны в целом, но при этом существовал ряд региональных особенностей. Во-первых, Верхнеудинск в 1930-х гг. представлял собой крупную строительную площадку, где возводились промышленные гиганты первых пятилеток (ПВРЗ, мехстеклозавод, мясокомбинат и др.), что привлекало массы мигрантов из сельской местности и центральных районов страны. Во-вторых, создание городской инфраструктуры также было одной из важных предпосылок привлечения рабочей силы в город. И, наконец, в-третьих, увеличился естественный прирост городского населения в результате происходивших позитивных социальных изменений.

Численность населения г. Улан-Удэ в 1939 г. составила 125,7 тыс., а численность жителей республики - 545,8 тыс. Для сравнения: в 1926 г. -соответственно 28,9 тыс. чел. и 388,9 тыс. чел. Темпы прироста населения города были выше общероссийских показателей и составляли 434 %. С изменениями роста численности горожан менялся и их национальный состав, подавляющим большинством были русские (80,3 %). Проживавшие в городе в 1923 г. буряты составляли 0,12 %, а в 1939 г. уровень урбанизованности бурят возрос до 9 %. Степень этнической смешанности населения в городе в этот период была низкой.

Политические и экономические преобразования в стране отразились на социальной структуре общества и привели к изменениям численности, внутреннего состава всех основных слоев городского населения. Трансформация городской структуры в социалистическое состояние являлась важнейшей задачей государственной политики, проводимой правящей партией и советским правительством. В 1930-е гг. индустриализация привела к развитию социально-профессиональных групп, связанных с крупным механизированным производством, в котором было занято 19,8 % трудящихся. Происходил уверенный рост занятости во всех областях народного хозяйства.

Социально-экономические изменения привели к складыванию новой структуры населения города, ядром которой стала социалистическая форма производства. Практически исчезли прежние социальные группы («хозяева», «рантье» и другие группы предпринимателей), преобладающими группами стали рабочие и служащие, сформировалась новая советская интеллигенция.

Годы НЭПа и последующие структурные изменения модели советской экономики оказали ощутимое влияние на состояние семейного бюджета рабочих и служащих города. Заработная плата у рабочих и служащих

Верхнеудинска в 1920-е гг. являлась основной приходной частью семейного бюджета.

В рассматриваемый период расходы на питание доминировали над всеми остальными статьями. Второй по значению расходной строкой семейного бюджета городских трудящихся было приобретение одежды, белья и обуви. Что касается расходов, связанных с оплатой жилья, то в советское время этот вопрос претерпел существенные изменения по сравнению с дореволюционным периодом. Как известно, 1919-1920 гг. плата за жилье была отменена и возобновилась лишь в первые годы НЭПа, по постановлению Совнаркома РСФСР от 20 апреля 1922 г. При этом она носила дифференцированный характер и зависела от социального положения и заработка съемщика.

Невелики были денежные расходы рабочих г. Верхнеудинска на досуг,, хотя здесь необходимо принять во внимание бесплатное посещение культурных учреждений.

Уровень питания населения находился в прямой зависимости от материального обеспечения городских семей. Основу питания составляли хлебные продукты. Резкое сокращение частного сектора в торговле изменило характер предложения продуктовых товаров: их стало меньше и на рынках, и в магазинах, товары стали более однообразными. С 1934 г. горожане стали регулярно посещать колхозные рынки, несмотря на высокие базарные цены, поскольку государство не справлялось с задачей полноценного продовольственного снабжения населения.

Вторая половина 1930-х гг. выглядит благополучнее первой, с точки зрения продовольственного снабжения горожан, хотя зачастую многие горожане недоедали. Государство искало новые способы получения финансовых средств, необходимых для индустриализации и милитаризации экономики страны.

Что касается одежды, то в годы НЭПа, когда налаживалась торговля, а повышение уровня жизни приводило к распространению моды, то именно одежда красноречиво говорила о социальном статусе горожанина. Законодателями моды были нэпманы. Стиль одежды интеллигенции в целом соответствовал дореволюционным образцам. Рабочие, представители иных городских слоев со скромным бюджетом одевались обычно просто и однообразно. В рассматриваемый период большинство верхнеудинцев/улан-удэнцев не имело возможности в полной мере реализовать свою потребность в одежде. В более выгодном положении находилась советская элита, которая во второй половине 1930-х гг. имела возможность относительно хорошо одеваться.

Размер жилой площади в г. Верхнеудинске/Улан-Удэ в 1920-х гг. был значительно ниже санитарной нормы, что обуславливало тесноту и скученность в жилищах. Почти все дома требовали капитального ремонта, имея в среднем до 75 % износа. Основная часть горожан продолжала проживать в мелких деревянных домах старой постройки, не подвергавшихся капитальному ремонту. Годовой расход населения на приобретение мебели и предметов домашней обстановки был весьма незначительным. Недостаток финансовых средств явился одной из причин проблем в сфере коммунального обслуживания жителей города. С жилищной проблемой были тесно связаны семейные неурядицы, «семейная лодка» нередко разбивалась о коммунальный быт. Заметные изменения в этой области начали происходить в начале 1930-х гг. со строительством крупных промышленных предприятий, в городе появились новая электростанция, канализация и водопровод.

В 1930-х гг. для Верхнеудинска/Улан-Удэ актуальным стал общесоюзный курс на строительство «социалистических городов» для рабочих, где планировалось создание комфортных условий жизни и «нового быта». Были построены соцгородки вокруг промышленных предприятий — ПВРЗ, мехстеклозавода и мясокомбината. Значительное число рабочих получило новое жилье, перебравшись из бараков и лачуг. Кроме того, в городе, имевшем важное административное значение, строились дома для советской элиты. По качеству жилья можно было судить о социальном расслоении: кто-то въезжал в благоустроенный «дом специалистов», а кто-то по-прежнему ютился в землянках.

Анализ городской среды обитания показал, что она непосредственным образом влияла на качество повседневной жизни людей. Несмотря на строительство новых «соцгородков», основная часть горожан продолжала проживать в деревянных домах старой постройки без капитального ремонта.

Бесплатное образование и медицинское обслуживание, ставшие доступными для всего населения, начали восприниматься как естественная черта повседневного быта. По мере расширения культурного строительства увеличивались ассигнования в образовательную сферу - с 665,6 тыс. руб. в 1924 г. до 43286,7 тыс. руб. в 1939 г., или 1,74 и 74, 63 руб. на душу населения. В результате к концу 1920-х гг. грамотность среди горожан увеличилась до 40 %, а в 1939 г. этот показатель составил 86,7 %, в том числе у русских - 86,8 %, у бурят - 85,7 %.

Ко второй половине 1930-х гг. массовый характер стала приобретать средняя школа: увеличилось число городских школ, что позволило добиться 100-процентного охвата обучением детей школьного возраста. Распространение грамотности среди взрослого населения через пункты ликвидации неграмотности и кратковременные курсы на самом деле не давало людям стабильных знаний. Вместе с тем, овладение грамотой позволяло человеку изменить качество повседневной жизни, делало его более восприимчивым к новым тенденциям в культуре и быту.

Качество медицинского обслуживания населения в Верхнеудинске/Улан-Удэ в рассматриваемый период постепенно улучшалось. Удалось расширить сеть медицинских учреждений, увеличить их пропускную способность, организовать профилактические мероприятия. В Верхнеудинске в 1929 г. было 3 больницы с 260 койками, в них работало 39 врачей, 3 медсестры и 132 человека младшего медицинского персонала. В 1936 г. в республике насчитывалось 2527 человек медицинского персонала. Теоретически все население в случае необходимости было охвачено медицинской помощью. Но на деле учреждения не справлялись с возраставшим количеством пациентов. Поэтому была распространена практика частных врачей до середины 1930-х гг., услугами которых пользовались не только лица из категории «лишенцев», но и рабочие, служащие, имевшие право на бесплатную медицинскую помощь.

В 1920-1930-е гг. были проведены мероприятия по борьбе с болезнями эпидемиологического характера: чумой, холерой, малярией, скарлатиной, сибирской язвой, сифилисом, туберкулезом. В результате снизилось количество заболеваний и смертей от них. Качественный поворот в этом вопросе был достигнут во второй половине 1930-х гг., когда возросли размеры капиталовложений в республиканское здравоохранение. Тем не менее, инфекционные болезни оставались достаточно распространенными на протяжении всего изучаемого периода. Горожане зачастую не доверяли официальной медицине, занимались самолечением, посещали знахарей.

Типичная повседневная жизнь рядовых граждан довольно четко делилась на производственную и бытовую составляющие. История быта и семьи тесно связана с историей ментальности, так как поведенческие стереотипы в значительной мере формируются под влиянием быта. В то же время нормы обыденной жизни являются выражением социокультурного статуса и отдельной личности, и социальной группы.

Массовое перемещение сельских жителей в города не сопровождалось развертыванием социальной инфраструктуры. Потеряв связь с деревенской жизнью, переселенцы не получили возможности полноценно включиться в городскую жизнь, возникла типично маргинальная - промежуточная, так называемая «барачная» субкультура. Обломки сельских традиций причудливо переплетались с наспех усвоенными «ценностями» городской цивилизации. В стране широкое распространение получили идеи о ведущей роли в жизни человека коллективных, а не семейных интересов. Семейный быт противопоставлялся общественному, а молодежи навязывалась мысль о никчемности связей внутри семьи.

Из-за возраставшей потребности экономики в рабочих руках проводилась политика максимального «освобождения» людей, особенно женщин, для работы в общественном производстве. Весь быт перестраивался на коллективистских началах. За теоретическими обоснованиями «социалистического быта» лежала вполне экономическая подоплека: расходы на строительство «поселений при заводах», или соцгородков, предполагалось определять, исходя из численности занятого на них населения. Вовлечение женщин в производство за счет «освобождения» от домашнего хозяйства вело к экономии средств в социальной сфере, так же как и к «коллективизации» быта. Возрастание применения женского труда и включение женщин (особенно молодых) в учебу и общественную жизнь нарушало замкнутый мир семьи и усиливало несемейные интересы ее членов. А освобождение брака от существовавших ранее ограничений развода увеличивало значение эмоциональных отношений в браке.

Становление нового социалистического быта стало для государства делом первоочередной важности. Характер рабочего быта определяли три основных фактора: социальное происхождение семьи и имевшиеся материальные и культурные навыки (большинство составляли выходцы из деревни); экономическое благосостояние и, прежде всего, уровень зарплаты; новые социальные условия и политические права. В этот период велась активная работа по приобщению широких слоев населения к культурным видам досуга: чтению, кино, театру и т.д., что непосредственным образом влияло на структуру советской повседневности и характер ментальности людей той эпохи.

В целом культурный уровень рабочих семей оставался на довольно низком уровне. Новые веяния охватывали, прежде всего, мужчин, которые посещали популярные лекции на заводе, заводские и партийные собрания, кружки политграмоты и т.п. Изменения, происходившие в социокультурной жизни городского населения в 1920-1930-е гг., не смогли охватить полностью все городское общество, слишком значительным был разрыв между пролетарской культурой, которая находилась в стадии формирования и доминирующей традиционной культурой, которую приносили с собой в город сельские жители.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Иминохоев, Александр Михайлович, 2008 год

1. Ф. 1-П. Бурят-Монгольский обком ВКП(б)

2. Ф. 2-П. Улан-Удэнский городской комитет КПСС

3. Ф. Р-248. Совет Министров Бурятской АССР1. Оп. 14, д. 97; д. 98.1. Оп. 16, д. 212.1. Оп. 20, д. 27; д. 68.

4. Ф. Р-195. Государственная плановая комиссия Бурятской АССР Оп. 3, д. 71; д. 148. Оп. 9, д. 10; д. 11; д. 18. Оп. 13, д. 2; д. 102; д. 228.

5. Ф. Р-196. Центральное статистическое управление Бурятской АССР On. 1, д. 182; д. 204; д. 216; д. 636; д. 643; д. 1707. Оп. 2, д. 176.

6. Оп. 3, д. 3; д. 37; д. 66; д. 130; д. 217; д. 225; д. 269; д. 321. Оп. 4, д. 1; д. 99; д. 99а; д. 100; д. 101; д. 115; д. 144. Оп. 5, д. 2.

7. Оп. 13, д. 18; д. 21; д. 28; д. 31; д. 41а; д. 43; д. 121; д. 212. On. 14, д. 30; д. 36; д. 37; д. 50; д. 53; д. 60; д. 356а.

8. Ф. Р-661. Улан-Удэнский исполнительный комитет Совета народных депутатов

9. On. 1, д. 4; д. 5; д. 8; д. 10; д. 13.

10. Оп. 2, д. 2; д. 4; д. 5; д. 7; д. 10; д. 40; д. 54; д. 55; д. 126; д. 145. Оп. 4, д. 2; д. 3; д. 4; д.12;д. 31.

11. Ф. Р-695. Отдел здравоохранения при Улан-Удэнском исполнительном комитете Советов Оп. 1,д. 113.

12. Ф. Р-264. Инспекция коммунального хозяйства при Наркомате внутренних дел (1923-1930 гг.) On. 1, д. 90. Оп. 2, д. 3; д. 89.

13. Ф. Р-475. Президиум Верховного Совета РБ On. 1, д. 2.

14. Ф. Р-921. Министерство социального обеспечения Бурятской АССР On. 1, д. 80; д. 112.

15. Ф. Р-1345. Отдел социального обеспечения Верхнеудинского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (1923-1956 гг.) On. 1, д. 12.

16. Ф. Р-60. Министерство просвещения Бурятской АССР Оп. 3, д. 228; д. 236; д. 242; д. 244. Оп. 14, д. 181.

17. Ф. Р-535. Улан-Удэнский отдел народного образования Оп. 16, д. 10; д. И.

18. Ф. Р-300. Личный архив Ворожейкина Василия Ивановича On. 1, д. 40.

19. Ф. Р-301. Коллекция документов участников восстановления народного хозяйства в Бурятии (1922-1938 гг.) Оп. 1,д. 8; д. 9; д. 10.

20. Ф. Р-665. Министерство здравоохранения Бурятской АССР On. 1, д. 23; д. 543; д. 548; д. 552; д. 555; д. 558.

21. Ф. Р-1349. Отдел здравоохранения Железнодорожного района г. Улан-Удэ On. 1, д. 1.

22. Ф. Р-1558. Бурятское управление трудовых резервов профессиональноготехнического образования

23. On. 1, д. 3; д. 5; д. 6; д. 11; д. 12.

24. Ф. Р-831. Министерство жилищно-коммунального хозяйства Бурятской АССР

25. On. 1, д. 18; д. 20; д. 21; д. 25; д. 32.

26. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) Ф. Р-382. Наркомат труда РСФСР (1917-1933 гг.) Ф. 10005. Госкомтруд РСФСР

27. Ф. А-413. Министерства социального обеспечения РСФСР Ф. Р-5451. ВЦСПСб) Опубликованные

28. Официальные документы и материалы

29. Бурятская областная организация КПСС. Хроника 1895-1987. / Под ред. Б.Б. Батуева, Г.Л. Санжиева. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1987. -Кн. 2.-236 с.

30. История комсомола Бурятии: Документы, факты, имена. 19201991: Сб. док. / Под ред. В.М. Пыкина. Улан-Удэ: ГКРБ МТФКиС, 2002. - Кн. 2 (1946-1991 гг.). - 536 с.

31. Культурное строительство в Бурятской АССР (1917-1981): Документы и материалы / Сост. Г.Л. Санжиев и др. — Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1983.-537 с.

32. Отчет о деятельности Верхнеудинского Городского Совета Рабочих и Красноармейских Депутатов VI созыва за 1928/1929 год. -Верхнеудинск: Изд. Верхнеудинского Городского Совета, 1930. 63 с.

33. Отчет правительства к VI съезду Советов Бурят-Монгольской АССР. Улан-Удэ: Бурят.-Монгол. гос. изд-во, 1935. - 72 с.

34. Профсоюзы СССР. Документы и материалы. М.: Профиздат, 1978.-Т. 3.-535 с.

35. Решение партии и правительства по хозяйственным вопросам. -М.: Политиздат, 1968. Т. 3. - 751 с.

36. Сборник законов СССР и Указов Президиума Верховного Совета СССР: (1938-1944 гг.). М.: Изд. «Ведомостей Верховного Совета СССР»,1945.-359 с.

37. Статистические сборники и справочная литература

38. Бурятия в цифрах: От V к VI республиканскому съезду советов. — Улан-Удэ: Бурглавлит, 1934. 48 с.

39. Бурятская АССР в цифрах (1923-1973): Юбил. стат. сб. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1973. - 159 с.

40. Бурятская АССР за 50 лет: Стат. сб. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1967.- 95 с.

41. Всесоюзная перепись населения 1926 г. Бурят-Монгольская АССР. Отдельный оттиск табличной части. Т. VI. — М.: Изд. ЦСУ Союза ССР, 1928. —370 с.

42. Всесоюзная перепись населения 1926 г. Бурят-Монгольская АССР. Отдельный оттиск табличной части. Т. XL. — М.: Изд. Планхозгиза, 1930.-274 с.

43. Всесоюзная перепись населения 1926 г. Бурят-Монгольская АССР. Отдельный оттиск табличной части. Т. XXIII. М.: Изд. ЦСУ Союза ССР, 1930.-412 с.

44. Всесоюзная перепись населения 1926 г. Бурят-Монгольская АССР. Т. XXIII. М. Изд. ЦСУ Союза ССР, 1929. - 412 с.

45. Всесоюзная перепись населения 1939 г.: основные итоги / Под ред. Ю.А. Полякова. М.: Наука, 1992. - 256 с.

46. Материалы по статистике Бурятии. — Верхнеудинск, 1926. Вып. I.

47. Материалы по статистике Бурятии. Верхнеудинск, 1928. - Вып. II.

48. Материалы по статистике Бурятии. Верхнеудинск, 1929. - Вып. III.

49. Народное хозяйство СССР за 70 лет: Юбил. стат. ежегодник ЦСУ СССР. М.: Финансы и статистика, 1987. - 710 с.

50. Народное хозяйство БМАССР: Стат. сб. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1957.-214 с.

51. Народное хозяйство в Бурятской АССР за 60 лет (1923-1983 гг.):

52. Юбил. стат. сб. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1983. - 124 с.

53. Республика Бурятия: 75 лет: Юбил. стат. сб. — Улан-Удэ: Госкомстат Бурятии, 1998. 322 с.16. 15 лет Бурят-Монгольской АССР: Юбил. политэконом, сб. — Улан-Удэ: Бургиз, 1938. 102 с.

54. Монографии, брошюры, статьи

55. B.М. Горбунов, Б-М.М. Митупов, Г.А. Пузенко. — Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1961.- 176 с.4. 50 лет Советского социального обеспечения: Материалы конф. / Под ред. Д.П. Комаровой. -М.: Наука, 1968. 177 с.

56. Абуталиева Э.И. Поэтизация усадебного быта в мемуарно-автобиографической прозе русского зарубежья первой волны / Э.И. Абуталиева // Феномен повседневности: гуманитарные исследования. СПб., 2005.-С. 206-211.

57. Алисов Д.А, Культурное пространство административных центров Сибири. Конец XIX начало XX в. // Вестник МГУКИ. - 2006. - № 1.1. C.59-64.

58. Андреев Е.М. Демографическая история России: 1927-1959 гг. / Е.М. Андреев, Л.Е. Дарский, Т.Д. Харькова. М., 1998. - 187 с.

59. Андреев Е.М. Опыт оценки численности населения СССР. 1926-1941 гг. / Е.М. Андреев, Л.Е. Дарский, Т.Д. Харькова // Вестн. статистики. 1990. - № 7. - С. 34-48.

60. Апкаримова Е.Ю. Сословные корпорации в городах Урала (конец XIX — начало XX в.) / Е.Ю. Апкаримова. Екатеринбург: Банк культ, информ., 2004. - 90 с.

61. Араловец Н.А. Женский труд в промышленности СССР. М., 1957. -256 с.

62. Баженова Т.П. Город и его культурная среда / Т.П. Баженова. — М.: Наука, 1996.-236 с.

63. Базаров Б.В. Общественно-политическая жизнь 1920-1950-х гг. и развитие литературы и искусства Бурятии. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1995.

64. Балдано М.Н. Индустриальное развитие Бурятии (1923-1991гг.): достижения, издержки, уроки / М.Н. Балдано. Улан-Удэ: Изд-во t ВСГАКИ, 2001. - 431 с.

65. Балдано СВ. Формирование и развитие художественной интеллигенции Бурятии (1923-1991-е гг.) / С.В. Балдано. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2007. - 160 с.

66. Бартанова А.А. Женщины Советской Бурят-Монголии / А.А. Бартанова. Улан-Удэ: Бурмонгиз, 1952. - 119 с.

67. Батоев Д.Б. Красные юрты — первые учреждения здравоохранения / Д.Б. Батоев // Вестн. Бурятского университета. Сер. 4. История. Улан-Удэ, 2003. - С. 101-108.

68. Батомункуев С.Д. О полиэтничности Бурятии и проблеме этнической идентичности современных бурят / С.Д. Батомункуев // Традиции и инновации в этнической культуре бурят. — М.; Улан-Удэ, 1999.-С. 12-26.

69. Баянтуев Б.Р., Воробьев В.В. Городские поселения БурАССР / Б.Р. Баянтуев, В.В. Воробьев. Улан-Удэ, 1993. - 201с.

70. Безносов Б. Гигант Бурятии / Б. Безиосов, А. Наукин, Е. Тармаханов, П. Чечеткин. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1960. — 154 с.

71. Berger, P.L., Luckmann, Т. The Social Construction of Reality. A Treatise on sociology of Knowledge. 1966. 270 с. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М.: «Медиум», 1995.-340 с.

72. Блинов Н.В. Распространение марксизма и формирование социал-демократических организаций в Сибири / Н.В. Блинов. Томск: Изд-во ТГУ, 1972. 168 с.

73. Блок М. Апология истории, или ремесло историка / пер. с фр. Е.М. Лысенко. 2-е изд. М.: Наука, 1986 247 с.

74. Борзунов В.Ф. Пролетарии Сибири и Дальнего Востока накануне первой русской революции (по материалам строительства Транссибирской магистрали, 1891-1904). М.: Наука, 1980. 243 с.

75. Бубеев В.Б., Раднаев А.Б. Краткий очерк истории развития здравоохранения Бурятии / В.Б. Бубеев, А.Б. Раднаев // Избранные вопросы истории медицины Бурятии. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2000. - С. 10-19.

76. Букин С.С. Опыт социально-бытового развития городов Сибири в 40-50-х гг. XX века / С.С. Букин. Новосибирск, 1991.

77. Бунин А.В. Архитектура городских ансамблей. Ренессанс. М.: Изд-во ВАА, 1935; Советская архитектура. 1931. - № 3. С. 41-45.

78. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV- XVIII вв. / пер. с фр. Л.Е. Куббеля / — Т. 1: структуры повседневности: возможное и невозможное. (2-е изд.). М.: Весь Мир, 2006. 551 с.

79. Булаев В.М. Сельское население Восточного Забайкалья на рубеже XIX и XX веков: (Расселение. Демография. Образ жизни) / В.М. Булаев. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1997. - 158 е.: ил.

80. Бурлаков Н.Н. Город Верхнеудинск: Картины природы и быта. Поэма в стихах 1923-1927 гг. Улан-Удэ: Респ. тип., 1996. - 160 с.

81. Буш Н.В. Рынок труда 1920-х гг. и наше время // Экономика иорганизация промышленного производства. — 1989. № 10. С. 47-52.

82. В.В. Воробьев. Формирование населения Восточной Сибири / В.В. Воробьев. Новосибирск, 1975. — 427 с.

83. Васильев В.М. Улан-Удэнский мясокомбинат: Очерки из истории предприятия / В.М. Васильев, JI.K. Синегрибов, Н.Н. Сперанский. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1987. - 142 с.

84. Вдовин А.И. К изучению истории социальной политики советского общества / А.И. Вдовин // Вестн. Московского университета. Сер. 8. История. 1981.-№2.-С. 3-13.

85. Вишневский А.Г. Воспроизводство населения и общество: История, современность, взгляд в будущее. М.: Финансы и статистика, 1982; Он же. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. М., 1998.

86. Галлямов P.P. Многонациональный город: этносоциологические очерки / P.P. Галлямов. Уфа, 1990. - 447 с.

87. Ginzburg С. Spie: radici di un paradigma indiziario // Crisi delle ragione. Ed. A. Gargani. Torino, 1979; Гинзбург К. Мифы-эмблемы-приметы: морфология и история (пер. с итал. и послесловие JL Козловой). М.: Новое изд-во, 2004. 348 с.

88. Geertz С. Works and Lives. The Antropologist as Author. Stanford, 1988.-352.

89. Голод С.И. Семья и брак: историко-социологический анализ. СПб., 1998.-258 с.

90. Город в процессах исторических переходов: теоретические аспекты и социокультурные характеристики. М., 2001. - 480 с.

91. Город и горожане в России в XX веке. СПб., 2000. - 340 с.

92. Город и деревня в России: сто лет перемен: Сб. ст. М.: Полит. Ру. ОГИ, 2001.-560 с.

93. Город как социокультурное явление исторического процесса. — М., 1995.-280 с.

94. Город как среда жизнедеятельности человека. — Вильнюс, 1981.285 с.

95. Город на современном этапе. — Красноярск, 1988. — 412 с.

96. Город: проблемы социального развития. — М.; JL: Наука, 1982. — 308с.

97. Город городская среда. Технология развития. — М., 1995. — 180 с.

98. Григорьяску М.Г. Народонаселение СССР / М.Г. Григорьяску. — М.: Мысль, 1969.-398 с.

99. Гуревич А.Я. Индивид и социум на средневековом Западе. М.: РОССПЭН, 2005 423 е.; Он же. Историческая наука и историческая антропология //Вопросы философии. — 1988. № 1.

100. Гордон JI.A. Черты социалистического образа жизни: быт городских рабочих вчера, сегодня, завтра / JI.A. Гордон, Э.В. Клопов, JT.A. Оников. М., 1977. 159 е.; Гордон, Л.А., Клопов Э.В. Что это было? М., 1989. - 318 с.

101. Горошев Е.А. Роль партии в создании системы органов охраны материнства и младенчества. Вопросы охраны материнства и младенчества. 1977. Т.22. №2.

102. Дамилишина М.П. Развитие охраны материнства и детства в СССР // Советское здравоохранения — 1983. №1.

103. Дележа Е.М. Формирование русского театра в Забайкалье (Вторая половина XIX начало XX в.) / Е.М. Дележа. - Улан-Удэ: Изд.-полигр. комплекс ВСГАКИ, 1997. - 118 с.

104. Демиденко Э.С. Демографические проблемы и перспективы больших городов (Урбанизация при социализме) / Э.С. Демиденко. -М.: Статистика, 1980.-231 с.

105. Дихтяр Г.А. Советская торговля в период социализма и развернутого строительства коммунизма / Г.А. Дихтяр. — М.: Наука, 1965. — 402 с.

106. Дондуков Ц.Ц. Улан-Удэ столица Советской Бурятии. Историко-краеведческий очерк. Улан-Удэ: Бургиз, 1961.

107. Дробижев Н. Социальная политика советского государства ирабочий класс: Некоторые итоги и задачи исследования проблемы / Н. Дробижев // История СССР. 1984. - № 2. - С. 71-84.

108. Дробижев В.З., Соколов А.К., Устинов В.Н. Рабочий класс Советской России в первый год пролетарской диктатуры (опыт структурного анализа по материалам профессиональной переписи 1918 г.). М., 1975. — 189 с.

109. Дудукалов В.И. Деятельность партийных организаций Сибири по развитию советской торговли в первые годы НЭПа. 1921-1923 гг. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1976. 246 с.

110. Евдокимова С.В. Экономическое развитие городов Забайкалья. 18-19 вв. // Егуновские чтения. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2006. С. 66-69.

111. Елаев А. А. Бурятский народ: становление, развитие, самоопределение / А.А. Елаев. — М., 2000. 352 с.

112. Емалетдинова Г.Э. Городское самоуправление на Южном Урале во второй половине XIX начале XX в. / Г.Э. Емалетдинова. - Уфа: Башкирский гос. ун-т, 2002. - 215 с.

113. Жибарев П.В. Индустриализация СССР великий подвиг советского народа. М.: Изд-во МГУ, 1969. - 140 с.

114. Жиромская В.Б. Возвращенные цифры / В.Б. Жиромская // Россия в XX в.: историки мира спорят. -М.: РОССПЭН, 1994. 310 с.

115. Жиромская В.Б. Демографическая история России в 1930-е гг.: взгляд в неизвестное / В.Б. Жиромская. М.: РОССПЭН, 2001.-280 с.

116. Жиромская В.Б. Советский город в 1921-1925 гг.: Проблемы социальной структуры / В.Б. Жиромская. М.: Наука, 1988. - 168 с.

117. Жиромская В.Б. Численность населения России в 1939 г.: поиск истины / В.Б. Жиромская // Население России в 1920-1950-е гг. М.: ИГО, 1994.-420 с.

118. Журавлев С.В., Соколов А.К. Повседневная жизнь советских людей в 1920-е гг. // Социальная история. Ежегодник. 1997. М., 1998. С. 287332.

119. Журавлев С.В., Соколов А.К. Повседневная жизнь советскихлюдей в 1920-е гг. // Социальная история. Ежегодник. 1997. М., 1998. С. 287332.

120. Замула И.Ю. Городская культура и общественный быт Верхнеудинска (1875-февраль 1917 г.) / И.Ю. Замула,- Иркутск: Изд-во «Облмашинформ», 2001. 208 с.

121. Затеев В.И., Хараев Б.В. Демографические аспекты этносоциальной структуры Бурятии / В.И. Затеев, Б.В. Хараев // Социс. — 2000.-№5.-С. 117-118.

122. Затеев В.И., Хараев Б.В. Динамика изменений и взаимодействия этносоциальной и демографической структур региона / В.И. Затеев, Б.В. Хараев. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 1999. - 130 с.

123. Зубкова Е.Ю. Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945-1953 гг. М.: РОССПЭН, 1999.-203 с.

124. Исаев В.И. Быт рабочих Сибири. 1926-1937 гг. / В.И Исаев -Новосибирск: Наука, 1988. -240 с.

125. История Бурятской АССР: В 2 т. / Гл. ред. П.Т. Хаптаев. -Улан-Удэ: Бурят, кн. нзд-во, 1959. Т. 2. — 643 с.

126. История Великой Отечественной войны Советского Союза (1941-1945гг.): В 6 т. М.: Воениздат, 1960-1965.

127. История Сибири с древнейших времен до наших дней: В 5 т. / Гл. ред. А.П. Окладников, В.И. Шунков. — JL: Наука. Ленингр. отд-ние, 1969. — Т. 5. Сибирь в период завершения строительства социализма и перехода к коммунизму. — 470 с.

128. История социалистической экономики СССР: В 7 т. / Отв. ред. И.А. Гладков. М.: Наука, 1978. - Т. 5. Советская экономика накануне и в период Великой Отечественной войны. (1938-1945). — 565 с.

129. История СССР. М.: Наука, 1964. - 762 с.

130. Исупов В.А. Городское население Сибири от катастрофы к возрождению (конец 30-х — конец 50-х гг.) / В.А. Исупов. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1991. - 288 с.

131. Исупов В.А. Демографические катастрофы и кризисы в России в первой половине XX века: Ист.-демогр. очерки / В.А. Исупов. — Новосибирск: Сибирский хронограф, 2000. 243 с.

132. Кабо Е.О. Очерки рабочего быта: Опыт монографического исследования домашнего рабочего быта. Т. 1. М.: Книгоиздательство ВЦСПС, 1928.- 139 с.

133. Каменский А.Б. Повседневность русских городских обывателей: исторические анекдоты из провинциальной жизни XVIII века / А.Б. Каменский. — М.: Рос. гос. гуманитарный ун-т, 2006. 403 с.

134. Касимова А.Р. Городская культура Южного Урала на рубеже XIX XX веков: Учеб.-теоретическое пособие / А.Р. Касимова. - Челябинск: Изд-во ЧГПУ, 2002.- 164 с.

135. Киселев Т.К. Женщина в семье в послеоктябрьский период: опыт исторического анализа. М. 1995. — 160 с.

136. Касьяненко В.И. Советский образ жизни: История и современность. М.: Политиздат, 1985. - 299 с.

137. Кириллова Д.А. Рождаемость, смертность и прирост населения СССР. 1933-1939 гг./Д.А. Кириллова.-Чебоксары, 1994.- 155 с.

138. Кирьянов Ю.И. Жизненный уровень рабочих России (конец XIX -начало XX вв.). М., 1979. 287 с.

139. Конюс Э.М. Пути развития советской охраны материнства и младенчества (1917-1940 гг.). М., 1954. 185 с.

140. Коровин Н.Р. Индустриализация СССР в 1930-е гг. Иваново, 2001.-201 с.

141. Крузе Э.Э. Положение рабочего класса России в 1900-1914 гг. JI., 1976. 299 е.; Ее же. Условия труда и быта рабочего класса России в 19001914 гг. JT.: Наука. Ленингр. отд-е, 1981. 143 с.

142. Крупянская В.Ю., Полищук Н.С. Культура и быт рабочих горнозаводского Урала (конец XIX начало XX вв.). М., 1971. 329 с.

143. Коган М.Н. Проблемы подвижности городского населения / М.Н. Коган. М.: Наука, 1974. - 200 с.

144. Козлова Н.Н. Социология повседневности. Переоценка ценностей // ОНС. 1992. — № 3. - С. 47-57; Она же. Горизонты повседневности советской эпохи (голоса из хора). М., 1996. - 218 с.

145. Корель Л.В. Перемещение населения между городом и селом в условиях урбанизации / Л.В. Корель. Новосибирск: Наука, 1992. -280 с.

146. Кузнецов И.С. Взгляды сибирского крестьянства 1920-х гг. на коллективные формы хозяйства // Советская история: проблемы и уроки. Новосибирск, 1992. С. 112-128.

147. Культура города: проблема качества городской среды. М.: Наука, 1986.-321 с.

148. Культура и быт народов Бурятии. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1965.- 172 с.

149. Леви Дж. К вопросу о микроистории / Пер. с апгл. // Современные методы преподавания новейшей истории. М., 1996; Levi G. L'Erediti immateriale. Carriera di un esorcista nel Piemonte del Seicento. Torino, 1985.-435 c.

150. Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии. 1920-1930-е гг. СПб., 1999; Она же. Коммунальный, коммунальный, коммунальный мир // Родина. 1997. — № 1. С. 16-21.

151. Лельчук B.C. Индустриализация СССР: история, опыт,проблемы. М.: Политиздат, 1984. 254 с.

152. Людтке А. Что такое история повседневности? //Социальная история. Ежегодник, 1998-1999. С. 77-101.

153. Майер В.Ф. Уровень жизни трудящихся. М.: Политиздат, 1971. —64 с.

154. Малинин Е.Д., Ушаков А.К. Население Сибири / Е.Д. Малинин, А.К. Ушаков. М.: Наука, 1976. - 265 с.

155. Мангатаева Д. Д. Городское население БурАССР / Д. Д. Мангатаева. — Улан-Удэ, 1978. 180 с.

156. Мангатаева Д.Д. Коренные народы Севера Бурятии: (Пути возрождения) / Д.Д. Мангатаева. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1997. -166с.

157. Мангатаева Д.Д. Население Бурятии: тенденции формирования и развития / Д.Д. Мангатаева. - Улан-Удэ, 1995. - 142 с.

158. Меерович М.Г. Очерки истории жилищной политики в СССР и ее реализации в архитектурном проектировании (1917—1941 гг.). Иркутск, 2002.

159. Мельникова Е.В. Культура и традиции народов мира (этнопсихологический аспект). М.: Диалог культур, 2006. 257 с.

160. Митупов Б.-М. Развитие промышленности и формирование рабочего класса в Бурятской АССР (1923-1937 гг.) / Б.-М. Митупов. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1958. — 420 с.

161. Митупов К.Б-М. Рабочий класс в социальных процессах Бурятии (1930-1970-е годы) / К.Б.-М. Митупов. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2002. - 244 с.

162. Митупов К.Б-М. Становление: социалистической социальной структуры Бурятии 1938-1960 гг. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1986. - 135 с.

163. Митыпов В.М. Государство и буддийская церковь в СССР/России: эволюция отношений (1969-1990-е гг.) / В.М. Митыпов. -Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2006. 103 с.

164. Московии Д.Д. Население СССР: вопросы миграции / Д.Д. Московии. М.: ИГО, 1991. - 627 с.

165. Московский А.С. Формирование городского населения Сибири 1926-1939 гг. / А.С. Московский. Новосибирск: Наука, 1984. - 340 с.

166. Натаев П.Л. Улан-Удэ. Краеведческий очерк / П.Л. Натаев. — Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1983. 240 с.

167. Непейвода А.Д. Источники формирования русского населения Забайкальской области во II половине XIX начале XX в. // Вести. Бурятского университета. Сер. 4. История. — Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 1997. -Вып. 1.-С. 15-23.

168. Нещадин А.А. Феномен города в социально-экономическом анализе / А. А. Нещадин. М.: ИГО, 2001.-380с.

169. Номогоева В.В. Из истории социально-культурного строительства в Бурятии в 1920-1930-е годы / В.В. Номогоева // Вестн. Бурятского университета. Сер. 4. История. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 1997. -Вып. 1.-С. 57-63.

170. Оборин А.К. Смертность от туберкулёза в городе Верхнеудинск за 1922-1927 гг. / А.К. Оборин // Жизнь Бурятии. 1929. - № 1.

171. Образ жизни населения крупного города: опыт комплексного анализа. М.: Мысль, 1983. - 510 с.

172. Овсянников B.C. Как живет рабочий в СССР. М., 1928. 87 с.

173. Осокина Е.А. За фасадом сталинского изобилия / Е.А. Осокина. -М., 1999.-271 с.

174. Осокина Е.А. Иерархия потребления / Е.А. Осокина. М., 1993. - 144 с.

175. Очерки истории Бурятской организации КПСС / Под ред. А.У. Хахалова. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1970. - 612 с.

176. Очерки истории культуры Бурятии: В 2 т. / Под общ. ред. Д.Д. Лубсанова. — Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1959. Т. 2. - 457 с.

177. Очерки истории профессионально-технического образования в

178. Сибири, 1917-1980.-М.: Высш. шк, 1985.-248 с.

179. Ощепкова С. Благоустройство Верхнеудинска в 1920-е — 1930-е гг. / С. Ощепкова // Развитие городских поселений Байкало-Азиатского региона: Материалы I регион, науч. конф., посвящ. 340-летию г. Улан-Удэ. — Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2006. С. 136-140.

180. Паликова Т.В. Досуг горожан Забайкалья во второй половине 19 начале 20 в. // Вестник Бурятского госуниверситета. Вып. 7. История. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2008. С. 79-83

181. Переведенцев В.И. Миграции населения и трудовые проблемы Сибири / В.И. Переведенцев. Новосибирск: Наука, 1963. -310с.

182. Пивовар Е.И. Советские рабочие и ИТР: По материалам автомобильной промышленности СССР, 1966-1979. М.: Мысль, 1983. 160 с.

183. Писарев И.Ю. Народонаселение СССР (социально-экон. очерк) / И.Ю. Писарев. -М.; Л.: Мысль, 1969. 466 с.

184. Пихоя Р.Г. Советский Союз: история власти. 1945-1991 гг. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2000. 251 с.

185. Помус М.И. Бурят-Монгольская АССР / М.И. Помус. М.: Наука, 1937.- 176 с.

186. Поляков Ю.А. Советская страна после окончания гражданской войны. Территория и население / Ю.А. Поляков. М., 1986 — 360 е.; Поляков Ю.А. Человек в повседневности // Вопросы истории. — 2000. № 3. С. 125127;

187. Попков В.Д. Социальная политика Советского государства и право / В.Д. Попков. М.: Политиздат, 1979. — 341 с.

188. Предпосылки и факторы хозяйственного развития Бурятии. Улан-Удэ, 1982.

189. Проблемы исторической демографии СССР: Сб. ст. / Ред. А.Д. Колесников. — Томск: Изд-во Томского ун-та, 1980. — 322 с.

190. Попов В.П. Экономическое сознание: сущность, формирование и роль в социалистическом обществе. М.: Мысль, 1981. — 270 с.

191. Процессы урбанизации в Центральной России и Сибири: Сб. ст. / Под ред. В.А. Скубневского. Барнаул: Изд-во Алтайского ун-та, 2005. — 321с.

192. Рабинович В.А. Социальная психология горожанина как результат и фактор социального развития города / В.А. Рабинович. — Благовещенск, 2000. — 370 с.

193. Рабочий класс Бурятии: (1917-1985). Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1995.-224 с.

194. Раднаев Э.В. История формирования этнического состава г. Улан-Удэ / Э.В. Раднаев. Улан-Удэ: «Вита Магистра» РЦМП, 2004. -35 с.

195. Раднаева Б.А. Анализ процессов брачности и разводимости / Б.А. Раднаева // Демографическое и социальное развитие Бур АССР. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1990. - С. 28-43.

196. Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 1998.

197. Rougerie J. Faut-il departementaliser histoire de France? // Annales. -E.S.C. 1966. - N 1; Charle Ch. Histoire professionnelle, histoire sociale? // Annales. - E.S.C. - 1975. - N 4.

198. Рыженко В.Г., Назимова В.Ш. Изучение культуры в Сибири: современные признаки и перспективы // Русский вопрос: история и современность. Омск, 1998. С. 79-85.

199. Симонов Н.С. Военно-промышленный комплекс СССР В 19201950-е гг.: темпы экономического роста, структура, организация производства и управления. М.: РОССПЭН, 1996. — 240 с.

200. Санжиев Б.С. Агитационно-пропагандистская работа в Бурят-Монголии / Б.С. Санжиев // Пропагандист. 1943. - № 7-8.

201. Санжиев Б.С. Общественно-политическая жизнь и национально-культурное строительство Советской Бурятии в канун и годы Великой Отечественной войны: (Странички воспоминаний: люди, события) / Б.С. Санжиев.-Иркутск: Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1995. 179 с.

202. Санжиев Г.Л. Формирование и развитие бурятской интеллигенции / Г.Л. Санжиев // Национальная интеллигенция и духовенство: история и современность: Тез. и материалы докл. и сообщ. на респ. науч.-практ. конф. — Улан-Удэ, 1994. С. 7-21.

203. Сенявский А.С. Российская урбанизация: некоторые историко-методологические проблемы / Урбанизация в формировании социокультурного пространства / А.С. Сенявский. — М.: Наука, 1999. — С. 153-164.

204. Сенявский С.А. Изменения в социальной структуре советского общества 1938-1970 гг. / С.А. Сенявский. М.: Мысль, 1973. - 447 с.

205. Сибирь: Этносы и культура: (Народы Сибири в XIX в.) / РАН. Ин-т этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая, Вост.-Сиб. акад. культуры и искусств; Отв. ред. З.П. Соколова. — М.: Улан-Удэ: Изд.-полигр. комплекс ВСГАКИ, 1997. Вып. 2. - 118 с.

206. Серебрякова Р.А. Хронограф города Улан-Удэ (1924-2006) // Правда Бурятии. 2006. — 8 июн. С. 12.

207. Симонов Н.С. Военно-промышленный комплекс СССР В 19201950-е гг.: темпы экономического роста, структура, организация производства и управления. М.: РОССПЭН, 1996. 170 с.

208. Смирнова Т.М. Образ «бывших» в советской литературе 19201930-х гг. // Преподавание истории в школе. 2004. - № 2. - С. 14-20; Она же. Национальность-питерские. СПб:Изд-во«Сударыня»,2002.

209. Современный быт и этнокультурные процессы в Бурятии / К.Д. Басаева, Б.Р. Зориктуев, Т.М. Михайлов и др. — Новосибирск: Наука, 1984. -208 с.

210. Соколов А.К. Социальная история России новейшего времени:проблемы методологии и источниковедения // Социальная историзз:; Ежегодник 1998. М., 1999.

211. Соскин B.JI. Российская советская культура (1917-1927 гг.^>: Очерки социальной истории / B.JI. Соскин. Новосибирск: Изд-во СО РАР-З^ 2004.-455 с.

212. Соскин B.JI. Советская национально-культурная политика 33 Сибири (1920-1930-е гг.). Эволюция исследовательских подходов У/ Национально-культурная политика в Сибирском регионе в XX Новосибирск, 2004. 231 с.

213. Сперанский Н.Н., Харченко Г.С. Первенец мясной индустр^^и: Востока / Н.Н. Сперанский, Г.С. Харченко. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-в.<з, I960.-88 с.1. И др. '

214. Струмилин С.Г. Избранные произведения. Т. 3. Пробле.Ч/гы экономики труда. М., 1964. 251 с.

215. Тармаханов Е.Е. Промышленность и рабочий класс Советской Бурятии 1938-1958гг. / Е.Е. Тармаханов. — Новосибирск: Наука. Сиб. отдание, 1979. 130 с.

216. Тяжельникова B.C. Домохозяйство горожан в 1960-80-е гг.: структура и стратегия экономического поведения // Отечественная история:, — 2006.-№4. С. 3-32;

217. Тельпуховский Б.С. Рабочий класс СССР (1938-1965) / Б.С. Тельпуховский. -М.: Знание, 1971. 356 с.

218. Tentons Г experience// Annales. E.S.C. - 1989. - N 6 - 193 с.

219. Труфанов П.П. Проблемы быта городского населения / ГСХТ. Тру фанов. М.: Наука, 1973. - 376 с.

220. Уральский город XVIII начала XX в.: История повседневности: Сб. ст. / Общ. ред. Н.А. Миненко. - Екатеринбург: Банк культур. инфор>1у., 2001.- 143 с.

221. Урбанизация в формировании социокультурного пространства. -М.: Наука, 1999. 245 с.

222. Урбанизация и развитие городов в СССР. М.; Л.: Наука, 1987. -348 с. "

223. Урланис Б.Ц. Рост населения СССР / Б.Ц. Урланис. — М.: Мысль, 1966.-510 с.

224. Февр JI. Бой за историю / пер. с фр. А.А. Бобовича /. М.: Наука, 1991.-629 с.

225. Федотов Н.П., Мендрина Г.И. Очерки истории медицины и здравоохранения Сибири / Н.П. Федотов, Г.И. Мендрина. — Томск: Изд-во Томского ун-та, 1975. — 260 с.

226. Франке К Деятельность Верхнеудинской биржи труда в 1920-1933 гг. / Н Франке // Развитие городских поселений Байкало-Азиатского региона: Материалы I регион, науч. конф., посвящ. 340-летию г. Улан-Удэ. — Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2006.-С. 131-136.

227. Хазагаев Н.Х. Формирование кадров национальной интеллигенции в автономных республиках Сибири / Н.Х. Хазагаев. — М.: Знание, 1969. 253 с.

228. Хомхолов Б.Х. Советская Бурят-Монголия в единой семье народов СССР / Б.Х. Хомхолов. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1958. - 137 с.

229. Хореев Б.С. Городское население СССР / Б.С. Хореев."*^ М.: Мысль, 1969.-187 с.

230. Чубарьян А.О. Современные тенденции социальной истории // Социальная история. Ежегодник. М., 1998. С. 89-97.

231. Цаплин В.В. Статистика жертв сталинизма в 1930-е гг. / В.В. Цаплин // Вопр. истории. 1989. - № 4-5.

232. Шейхетов С.В. Нэпманы Сибири. М., 1999; Исупов В.А. Городское население Сибири от катастрофы к возрождению (конец 30-х-конец 50-х гг.). Новосибирск: Наука, 1991. - 279 с.

233. Шиловский М.В. Политические процессы в Сибири в период социальных катаклизмов 1917-1920-х гг. Новосибирск:

234. Сибирский хронограф, 2003. 163 с.

235. Элиас Н. Общество индивидов. М.: Праксис, 2001. 254 с.

236. Зубкова Е.Ю. Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945-1953 / Е.Ю. Зубкова. М.: РОССПЭН, 2000. - 229 с.

237. Диссертации и авторефераты диссертаций

238. Базаров Б. Д. История создания и развития системы профессионально-технического образования в республике Бурятия (19231991 гг.): Дис. .канд. ист. наук / Б.Д. Базаров. — Улан-Удэ, 1999. 190 с.

239. Батоев Д.Б. История организации и развития здравоохранения, формирование его кадров в Бурятии (конец XVII начало 1960-х гг.): Дис. .канд. ист. наук / Д.Б. Батоев. - Улан-Удэ, 2002. - 212 с.

240. Бухаева Р.В. Этнокультурная маргинальность в условиях модернизации: Дис. .канд. социол. наук / Р.В. Бухаева. — Иркутск, 2003. — 178 с.

241. Дагданова А.О. История становления и развития средних специальных учебных заведений в Республике Бурятия (1923-1991гг.): Дис. .канд. ист. наук / А.О. Дагданова. Улан-Удэ, 2003. - 229 с.

242. Матвеева И.М. История становления и развития системы здравоохранения и реформирования медицинской интеллигенции Бурятии (1923-1991): Дис. .канд. ист. наук / И.М. Матвеева. Улан-Удэ, 2004. - 222 с.

243. Номогоева В.В. Социально-культурное строительство в Бурятии в 1920-1930-е гг.: Автореф. дис. .канд. ист. наук: 07.00.02 / В.В. Номогоева. -Улан-Удэ, 1997. -20 с.

244. Паликова Т.В. Культура городов Прибайкалья (вторая половина XIX века 1917 год): Автореф. дис. .канд. ист. наук: 07.00.02 / Т.В. Паликова. - Улан-Удэ, 1997. - 24 с.

245. Раева Т.В. Эволюция южно-уральского города (1900-1914 годы): Автореф. дис. .канд. ист. наук: 07.00.02 / Т.В. Раева. — Челябинск, 2004. — 23с.

246. Серебрякова Ю.А. Национальное самосознание и национальная культура: сущность, специфика и взаимодействие: (соц.-филос. аспект): Автореф. дис. .канд. филос. наук: 09.00.11 / Ю.А. Серебрякова. Иркутск, 1997.-39 с.

247. Сметанина В.В. Культура повседневности сибирского рабочего: 1920-1930-е гг.: Дис. .канд. культуролог, наук: 24.00.01 / В.В. Сметанина. — Кемерово, 2006. 242 с.

248. Уразова А.И. Города Южного Урала во второй половине XIX в.: Автореф. дис. .канд. ист. наук / А.И. Уразова. — Уфа, 2002. 25 с.

249. Ханхараев B.C. Изменение численности и расселения бурят в XVII-XVIII вв.: (Историко-демографическое и историко-географическое исследование): Автореф. дис. .канд. ист. наук: 07.00.02 / B.C. Ханхараев. — Улан-Удэ, 1997.-24 с.

250. Косякова Е.И. Городская повседневность Новониколаевска-Новосибирска в конце 1919 первой половине 1941 г.: Автореф. дис. .канд. ист. наук: 07.00.02 / Е.И. Косякова. - Омск, 2006. - 23 с.

251. Сетевой электронный ресурс

252. Уральская историческая энциклопедия Электронный ресурс. / Ин-т истории и археологии УрО РАН, Студия веб-дизайна УралВЭС; гл. ред. В.В. Алексеев. 1998-2004. - Режим доступа: http://www.ural.ru/spec/ency (24.03.06).

253. Вальденфельс Б. Повседневность как плавильный тигль рациональности Электронный ресурс. / Б. Вальденфельс. Режим доступа: http://ec-deiavu.ru/d/Daily.html (19.11.07).

254. Барбакова К.Г. Проблема повседневности и поиски альтернативной теории социологии Электронный ресурс. / К.Г. Барбакова, В.А. Мансуров. — Режим доступа: http://ecsocman.edu.ru/db/msg/65095 (19.11.07).

255. Повседневность в истории / Н.В. Вамбольдт, М.Г1. Шубина // Вестн. Омского гос. пед. ун-та. 2006. - Режим доступа: http://www.omsk.edu/article/vestnik-omgpu-27.pdf (19.11.07).

256. Шубина М.П. О понятии и природе повседневности / М.П. Шубина Электронный ресурс. / М.П. Шубина. Режим доступа: http://proceedings.usu.ru/?base=mag/0042(0401 -2006)&xsln=showArticle.xslt&id=a05&doc=./content.jsp (19.11.07).