История французского землячества в России в XVIII - начале XIX века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Ржеуцкий, Владислав Станиславович

• Ржеуцкий, Владислав Станиславович
• кандидат исторических наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Ржеуцкий, Владислав Станиславович

Условные обозначения.

Введение.

Глава I. Рождение французского землячества.

Глава II. Профессиональные группы землячества.

Глава III. Землячество и церковь.

Глава IV. Французы в 1812 г.: патриоты какой родины?.

Глава V. Французская семья в русском обществе: Дельсали в России.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «История французского землячества в России в XVIII - начале XIX века»

1 .Актуальность исследования.

Русские и французские историки не раз обращались к теме французского присутствия в России в XVIII в.1 Московский француз Ф. Тастевен пишет накануне первой мировой войны целую книгу об истории французского землячества в Москве. Для Тастевена основной целью было восстановление истории той впечатляющей французской колонии начала XX в., в которой он жил. Но для историков России XVIII в. причины обращения к этой теме были иными: речь шла об одной из граней приобщения России к европейской цивилизации.

Общеизвестно, что, начиная с петровского времени, в Россию в большом количестве приглашались иностранные специалисты для работы в самых разных областях. Россия училась всему: языкам, кораблестроению, живописи, архитектуре, медицине. И первыми ее учителями были выходцы из Европы: немцы, голландцы, англичане, итальянцы, французы. Наследники Петра — в разной степени — остались верны главному направлению его политики.

Параллельно в Европе утверждалась гегемония французского языка. Французский язык превратился (или был превращен) в язык культурной Европы и, тем самым, в язык международного общения. Говорить по-французски значило быть вхожим в культурное общество в любом уголке Европы и иметь доступ к самой обширной литературе того времени: слава французской литературы давно

1 См. обзор основных работ по этой теме ниже. перешла ее национальные границы, идеи французских просветителей проникали повсюду, книги на французском языке выпускались в самых разных странах.

Россия, утверждавшая себя как европейская держава, не могла остаться в стороне от этого процесса. Русское дворянство, в своем стремлении приобщиться к европейской культуре, выбирало тот язык, на котором могло говорить повсюду — при дворе Фридриха Великого или Марии-Терезии, как и при дворе Людовика XV. Следовавшие параллельно с модой на язык мода на французское платье или французскую кухню вынуждали русское дворянство принимать на службу не только французских учителей, но и французских поваров, метрдотелей, парикмахеров, секретарей.

Отрицать роль иностранцев, в том числе французов, в культурном развитии России в XVIII в. невозможно, также как и невозможно не видеть значения французов в обучении французскому языку и шире — в воспитании русского дворянина, особенно во второй половине XVIII - начале XIX в. Однако, признавая за иностранцами, приезжавшими в Россию, роль медиаторов европейской культуры, до сих пор недостаточно задавались вопросом об условиях их приезда, организации их жизни, их ассимиляции на русской земле. До сих пор многие исследования по истории русской культуры этого времени зачастую опираются в своих оценках французского присутствия и влияния французской культуры на редкие мемуарные свидетельства и непроверенные утверждения, кочующие из одной книги в другую2. Поскольку французы играли в истории русской культуры, культуры русского города значительную культурную роль, по крайней мере, со второй половины XVIII в. (образ

2 Ср. работы о роли иностранных гувернеров в истории русского образования в главе ■ «Профессии землячества». французского гувернера вошел в русскую литературу с того времени и стал хрестоматийным), мы выбрали французскую этническую группу предметом нашего исследования.

В то же время работа, исследующая эволюцию группы людей в этнически, конфессионально и культурно чуждом контексте, диалогична по самой своей сути. Чтобы понять причины процессов, происходивших во французском землячестве, мы должны понять какую позицию в отношении французов и иностранцев вообще в России занимали их социальные и институциональные партнеры: аристократия, купечество, правительство, церковь . Весьма актуален вопрос о политике правительства в отношении французского землячества как одной из важных в культурном отношении групп иностранных подданных в Российской империи.

Наконец, еще одна причина для изучения этой темы заключается в феномене ассимиляции иностранцев в инокультурной среде. В России очень многие из них со временем обрусели. Исследования ассимиляции и аккультурации этнической группы в исторической перспективе делаются весьма редко, поэтому с методологической стороны наша работа может представлять интерес.

Нельзя забывать также, что история иностранных эмигрантов в Российской империи живо интересует их потомков, множество которых до сих пор проживают в России. Возрождение интереса к прошлому, к истории своего рода, в том числе и в призме генеалогии, весьма ощутимо в последнее время и может только приветствоваться. Мы искренне надеемся, что исследования об иностранных землячествах в России помогут сохранить столь важные для человека семейную и коллективную память.

2.Хронологические рамки исследования.

Мы понимаем «землячество» как относительно большую этническую группу, спаянную отношениями родства и профессиональными отношениями (см. подробнее об этом понятии ниже). Мы должны констатировать, что сам предмет изучения (французское землячество) появляется в России сравнительно поздно, со второй половины XVIII в. До того французское присутствие минимально, непостоянно и не может быть описано в терминах этнического землячества.

Верхняя граница исследования — 1812 г., год оккупации Москвы войсками Наполеона. Это был год испытаний не только для русского населения, но и для «русских французов», прежде всего французов-москвичей. Их мировоззрение, их взгляд на свое положение в России, на необходимость и возможность сохранения старого образа жизни в границах маленькой Франции под стенами Кремля, конечно, изменились. Мы склонны характеризовать этот период истории французского землячества как кризис самосознания. Послевоенное время принесет много изменений в жизнь французской колонии в Москве: территориальная мобильность населения, путешествия позволят приток новых эмигрантов, состав колонии во многом поменяется, эмигранты «первой и второй волны» (периода до революции 1789 г. и пореволюционного периода) все меньше будут уклоняться от государственной службы, будут принимать русское подданство и т.д. Поэтому история французского присутсвия в России после Отечественной войны представляет собой тему отдельного исследования.

З.К вопросу о терминах.

3.1.Этническая группа, землячество, ассимиляция.

Самые общие законы ассимиляции кажутся нам знакомыми по многочисленным примерам более близкой нам истории русской эмиграции в Западную Европу после 1917 года. Многие знают семьи детей и внуков тех эмигрантов, знают насколько трудно наследовать язык предков в иноязычной среде. Мы склонны зачастую видеть в процессе ассимиляции неумолимую силу, которой трудно что-то противопоставить на протяжении жизни трех-четырех поколений в относительно однородном этноконтексте. На самом деле, явление ассимиляции, в свете исследований отечественных и западных этносоциологов и этнопсихологов, представляется весьма сложным, результирующим множества факторов. Поскольку это явление касается и отдельных эмигрантов, и их сообщества в целом, то важно достичь ясности в терминологии, существующей для описания этого этнического коллектива.

В ходе данного исследования, в отношении того сообщества французов, которое сложилось в России на протяжении XVIII века, будет часто употребляться термин «землячество». Он, безусловно, не является самоназванием французов в России, а используется для удобства вместо более тяжеловесного и наукообразного «этническая группа». Последний весьма условен и может применяться, за неимением лучшего, с полным сознанием как неустойчивости его употребления в современной этносоциологии и этнопсихологии, так и некоторого анахронизма его по отношению к явлениям XVIII века. Явление этнической группы или этнического меньшинства в исторической перспективе может быть с большой долей точности определено, с нашей точки зрения, только в ходе большого исследования. Собственно говоря, исследовательская работа, проведенная в рамках данной диссертации, как раз и послужит осознанию значения этого термина для европейского контекста в рамках XVIII в. На исходном этапе мы вынуждены пользоваться существующей терминологией, приложимой прежде всего к современным этническим явлениям. Но, как выходящие за рамки нашей темы, эти вопросы будут здесь только обозначены.

Т.Парсонс, ' автор «Негроамериканца»3, описывает этногруппу как сообщество, члены которого имеют отличающую их идентичность4, укорененную в ощущении особенности своей истории5. Это весьма общее определение трудно принять за основу. Г.Дж. Абрамсон дает гораздо более детализированное определение, почти описание. Он видит в этногруппе сообщество, основные черты которого: общее историческое происхождение, концепция своей культурной и социальной отличности, сеть отношений, возникающая на основе общности родства и места проживания, признание своей отличности от не-членов группы, которая может проявляться различным образом, привязанность к некоторым групповым символам, берущим свое

3 Parsons Т. The Negro American. - Boston: Houfton Mifflin, 1996.

4 Мы будем употреблять этот общепринятый ныне термин вместо его приблизительного русского эквивалента «самосознание».

5 Parsons Т. Some Theoretical Consideration on the Nature and Trends of Change of Ethnicity // Henry Greeley and Daniel Moynihan, eds. Ethnicity, Theory and Experience. - Cambridge: MIT Press, 1978. -P. 56. основание в истории соответствующего народа6. Еще одно определение сформулировано М.Родинсоном: «Речь идет в основном о группах, которые признают, обоснованно либо нет, общность происхождения. Это факт сознания, основанный на объективных данных, таких как общие культурные черты, общий язык, иногда общие учреждения, общая территория, хотя некоторые из этих характеристик могут отсутствовать»7. Ю.Бромлей определяет этнос как «исторически сложившуюся на определенной территории, устойчивую совокупность людей, обладающих общими относительно стабильными особенностями языка, культуры и психики, а также сознанием своего единства и отличия от других подобных образований (самосознание), фиксированном в самоназвании (этноним) »8.

Понятия этнической и культурной идентичности, как это видно даже из данных определений, не совпадают. С.Абу считает, вразрез с мнением большинства американских авторов, что, если этническая идентичность зависит во многом от того, как группа толкует свою историю, то культурная идентичность неосознанна и не зависит от тех или иных идеологических предпочтений9. Это рассуждение основано на ином, чем у Т.Парсонса, понятии культурной идентичности, который видит ее как неотделимую от этнической

6 Harold J. Abramson . Assimilation and Pluralism Theories. // Harvard Encyclopedia of American Ethnic Groups. Ed. Stephen Thernstrom et al. - Cambridge, Massachusetts and London: Harvard University Press, 1980. - P. 150 etc.

7 Пер. с фр.: « II s'agit essentiellement de groupes qui se reconnaissent, a tort ou a raison, une origine commune. C'est la un fait de conscience fonde sur des donnees objectives telles que les. traits culturels co'mmuns, une langue commune, parfois des institutions communes, un territoire commun, quoique certaines de ces caracteristiques puissent manquer ». Rodinson M. Racisme et ethnisme. // Pluriel. №3. 1975.-P.7.

8 Вромлей Ю.А. Этносоциальные процессы: теория, история, современность. - М., 1987. - С. 14.

9 Abou S. L'identite culturelle. Relations interethniques et problemes d'acculturation. - Paris: Anthropos, 1981.-P.42. идентичности часть. Напротив, для С.Абу этническая идентичность есть первая составляющая культурной идентичности, которую он понимает как сумму сознательного и бессознательного опыта человека. Это различие происходит из-за разницы в подходах: если Т.Парсонс и большинство специалистов в области миграций и ассимиляции в Европе и США рассматривают этногруппу как социальный феномен, то С.Абу подходит к этому явлению со стороны сознания и психологии отдельного индивидуума, принадлежащего к этногруппе.

Ряд авторов подчеркивают важность общей для всех членов этногруппы символической среды, что, впрочем, включается в понятие общей культурной идентичности10. Этнопсихологи подчеркивают роль стереотипов поведения для членов этногруппы11.

Вероисповедание и религиозная практика, как часть культурной общности членов этногруппы, безусловно имеют важное значение в ее развитии. Это были очень важные для ассимиляции факторы в XVIII и XIX вв., но они начали терять свое влияние в XX в. Для французского землячества в Петербурге разделенность франкоязычных эмигрантов на реформатский и католический приходы, конечно, способствовала центробежным тенденциям. В Москве принадлежность к протестансткому приходу также может быть соотнесена с прогрессивной потерей этнической идентичности, потому что не существовало отдельного французского протестантского прихода и немногие жившие в Москве гугеноты были, вероятно, вынуждены иметь в рамках церкви постоянные контакты с другими эмигрантами, по большей мере немецкоязычными.

10 Особенно в работах К. Леви-Стросса и К. Гирца. Леви-Стросс К. Структурная антропология. -М., 1983; Geertz С. The Interpretation of Cultures. - N.Y.: Basic Books, 1983.

11 Напр., Kardiner A., Lipton R. The Individual and his Society. - N.Y.: Columbia University Press, 1945.

Язык играет самую важную роль в определении этнической принадлежности эмигранта в XVIII в., как сторонними наблюдателями, так и самим эмигрантом. Так, например, в списках французов, составленных французским вице-консульством в Москве, соседствуют французы из Лиона и Люксембурга, из Женевы, Брюсселя и даже Испании и Италии. Так же и в списке 1793 года нам встретятся французы, рожденные в Амстердаме, Берлине или Лондоне. Но речь всегда идет о франкоязычных эмигрантах или, в случае испанцев и итальянцев, вероятно, эмигрантах, достаточно свободно говорящих по-французски, чтобы быть принятыми во французскую этногруппу. В конце XVIII в. только формальное отделение французского католического прихода в Москве вынудило итальянца Гамботти оставить место синдика французского землячества. Членство в землячестве, таким образом, долгое время опиралось менее на факт рождения на определенной территории (другими словами не на общность происхождения как такового), а на факт владения французским языком. Окружающим француза или люксембуржца русским было тем более неважно откуда он конкретно родом, этикетаж производился, скорее всего, по языку — французский, значит, француз (в некоторой степени, также как и наименее образованные слои городского населения любого иностранца записывали в «немцы»). Вот почему, говоря о землячестве, мы будем подразумевать франкоязычную группу, в которую входят не только выходцы из французского королевства. В то же самое время, для удобства изложения и во избежание повторения мы будем заменять иногда выражение «франкоязычное землячество» на «французы».

Г.Дж. Абрамсон привлек внимание исследователей к сетям отношений, которые складываются в этнической группе на основе родства и общего места проживания. Т.Парсонс, предлагая парадигму типов таких отношений или ассоциаций, видит в этнической группе смешение родственного и общинного (то есть основанного на сходстве социальных практик) типа отношений12. Другая особенность этнической группы состоит в том, что на ее базе рождаются профессиональные ассоциации или артели (как правило, в каждом землячестве получают развитие всего лишь несколько профессий, зачастую связанных со спецификой места происхождения эмигрантов). Профессиональные ассоциации в рамках этногруппы с одной стороны упрощают процесс интеграции эмигранта, но с другой и способствуют более эффективной его эксплуатации. Благодаря включению молодежи в процесс производства, они способствуют также сохранению специфических профессий в рамках землячества и позволяют капиталам оставаться в колонии. Их роль также состоит в омоложении и увеличении численности этнической группы вербовкой соотечественников напрямую с их общей родины. Таким образом, профессиональные ассоциации, особенно в сфере торговли или ремесел — это один из залогов сохранения этнической идентичности. Эти замечания показывают, в каких направлениях может идти историческое исследование этнической группы. И, если мы обратимся к французскому землячеству в России, то убедимся, что оно в моменты своего наивысшего развития действительно было спаяно двумя видами отношений: родственными и профессиональными13.

12 Parsons Т. Some Theoretical Consideration. Op.cit. P.62.

13 ADN, serie administration centrale, actes de la chancellerie. Carton 170 (1834-1842), 171 (18431846) etc.

Многие исследователи постулируют почти фатальный характер принадлежности индивидуума к той или иной этногруппе. Это направление получило в литературе название «примордиалистского»14. Человек может изменить свое имя, гражданство, изучить другой язык, но он не может отрезать себя от своих корней, своей истории, тем более замаскировать физические черты, которые делают одного европейцем, другого азиатом и т.д.15 Другие говорят о возможности «выбора этничности». Это направление называют «инструменталистским»16. Так, Н.Глейзер и Д.П. Мойнихэн употребляют термин

17 interest group» , то есть что-то вроде «группы по интересам». Т.Парсонс пишет о том, что этническая идентичность (или этническое самосознание) скорее выбирается, чем «присваивается» члену этногруппы18. Но это никогда не происходит, тем не менее, без более или менее очевидной культурной близости между членами группы. Напротив, обратное возможно: случается, что весьма близкие по культурному капиталу люди имеют разное этническое самосознание и не относят себя к одной и той же этногруппе.

Идентичность по выбору», как кажется, подходит для описания , этнопроцессов во французском землячестве в России в том смысле, что, как уже было сказано, в землячество как его полноправные члены входили даже

14 См., напр., Сикевич З.В. Социология и психология национальных отношений. - СПб., 1999. -С. 15-16. Среди главных представителей этого направления назовем К.Гирца, Р.Гамбино, П.Ван дер Берге и Ю.Бромлея.

15 Г. Р. Исаак рассматривает это как позитивную сторону идентичности (пер. с англ.): « Именно идентичность никто не может отнять у него » [т. е. у эмигранта - В.Р.] Цит. по: Harold R. Abramson. Basic Group Identity. The Idols of the Tribe. // Ethnicity, Theory and Experience. Op.cit. P.35.

16 См. об этом Сикевич З.В. Социология и психология. Op.cit. С. 16. Это направление отстаивают А.Коэн, М.Фишер и некоторые другие.

17 Ethnicity, Theory and Experience, Henry Greeley and Daniel Moynihan, eds. - Cambridge: MIT Press, 1978,-P.7.

18 Parsons T. Some Theoretical Consideration. Op.cit. P.57. некоторые испанцы и итальянцы. Правда, при одном непременном условии: быть франко говоря щим.

Итак, этнической группой в рамках данного исследования мы будем называть такое сообщество эмигрантов, которое характеризуется следующими чертами : общность происхождения, языка, территории проживания, культуры и даже психики (включая сюда и привязанность к групповым символам), понимание собственной отличности от других этносов, сеть отношений как родственных, так и профессиональных, цементирующих группу изнутри. При этом некоторые из этих черт могут отсутствовать или быть слабо выраженными.

Один из главных процессов в этническом землячестве — это процесс ассимиляции, изучению которого будет отведено место и в данной работе. Существуют несколько теорий ассимиляции. Пионерами в этой области были В:Томас и Ф.Знанески, авторы известного труда о польских крестьянах в Европе и Америке, а также О.Хэндлин19. Они исследовали процесс ассимиляции и пришли к выводу о неизбежности потери эмигрантом своих этнических признаков в иноэтнической среде. Новые исследования пошли вразрез с этой теорией. Было установлено, что некоторые личностные факторы способны повлиять на эволюцию как отдельного эмигранта, так и сообщества эмигрантов в целом, и что этнические различия могут быть сохранены на протяжении жизни нескольких поколений эмигрантов.

Основываясь на изучении ассимиляционных процессов среди французов в России, мы склоняемся к мнению, что идентичность является константой для

19 Thomas W. /., Znanieski F. The Polish Peasant in Europe and America. - Boston: Knopf, 1924; Handlin O. Boston Immigrants: A Study of Acculturation. - Cambridge: Harvard University Press, 1941 ; он же. The Uprooted: the Epic Story of the Great Migrations that made the Amercian People. -Boston: Little, Brown and Cie, 1951 отдельно взятого поколения эмигрантов. Но на протяжении жизни этого поколения формируются определенные стратегии, назовем их ассимиляционными. Именно претворение в жизнь этих стратегий, направленных либо на поддержание своей этнической и культурной идентичности, либо на сознательный отказ от нее и выход из этногруппы, определяет во многом «этносудьбу» следующего поколения. Такой сценарий чаще всего имел место в истории французского землячества в России.

Л.Вирт сформулировал четыре основных направления, в которых может идти развитие этнического меньшинства в окружении численно превосходящего его этноса20. Это ассимиляция, то есть потеря группой своей идентичности, ее поглощение окружающей культурой, причем такая потеря сопровождается принятием господствующей культуры и заключением браков вне группы. Плюрализм, напротив, есть сохранение в таких условиях групповой идентичности и этнических отличий. Отделение (secession) есть движение сепаратизма и отторжения окружающей культуры. Наконец, милитантизм заключается в захвате этническим меньшинством политической власти.

М.Гордон предложил21 семь типов ассимиляции: ассимиляция культурная, структурная, маритальная, ассимиляция идентичности, ассимиляция, характеризующаяся отсутствием предрассудков в отношениии пограничных культур, отсутствием дискриминации в их отношении, отсутствием конфликта ценностей и власти. Согласно М.Гордону первой имеет место культурная

20 Изложение идей Л.Вирта, (сформулированных им в Wirth L. The Problem of Minority Groups // The Science of Man in the World Crisis. Ralph, Linton, eds., 1945) сделано no Abramson Harold J. Assimilation and Plusralism Theories // Harvard Encyclopedia of American Ethnic Groups. -Cambridge, Mass., and London : Harvard University Press. - P.150-160.

21 Milton G. M. Assimilation in American Life. - N.Y.: Oxford University Press, 1964.

IS ассимиляция, иначе называемая аккультурацией. Другие типы ассимиляции могут, по его мнению, еще запаздывать, и даже могут никогда не произойти. Напротив, если структурная ассимиляция произошла вместе с аккультурацией, то за ней неизбежно следуют остальные виды ассимиляциии. М.Гордон предлагает и другие критерии, по которым можно оценивать этногруппу и сравнивать несколько этносообществ. Он предлагает выделять тип ассимиляции, определять степень ее (по сравнению с полной ассимиляцией), степень конфликтности, возможность доступа к системе социальных наград (экономических, политических, институциональных и т.д.). Так, высокая степень аккультурации, по его мнению, может сопровождаться низким уровнем ассимиляции и конфликтности, и ограниченной возможностью пользоваться благами общества. Другие критерии важные для изучения этнической группы: социопсихологический (отражающий процесс взаимодействия группы с другими культурами, проявляющийся, например, в болезненной потребности сравнения себя с другими); социальный (размеры группы, территориальная дисперсия, сельская или городская среда проживания, рост группы, различия языковые, религиозные и др. по отношению к доминирующей культуре).

Со времени «открытия» плюрализма, появились новые направления исследований. В США в последние десятилетия широко исследуются факторы, структурирующие сообщество эмигрантов (такие как время, место, экономическая и политическая ситуация принимающей страны и т. д.), коллективные стратегии в ущерб индивидуальным, гибкий характер этничности; отношение понятий класса и этничности.

Основой стратегий этногруппы, на что бы они не были нацелены, на

22 потерю или на сохранение идентичности, являются ценности . Каждая энтогруппа и каждый ее член имеют систему ценностей, которые и определяют в значительной степени изменения в их поведении. Так, в случае ассимиляции часто имеется имплицитное признание доминантной культуры в качестве нормы. Зачастую, принятие культуры этнического большинства рассматривается как прогресс.

Интеграция эмигранта в городское , общество решается, помимо прочего, налаживанием отношений с местными жителями. Традиционно, одним из главных способов интеграции было обучение ремеслу. Но это средство, как отмечает П.Кларк в отношении Великобритании, постепенно теряло свою важность23. Родственные отношения также играли в этом важную роль. Так, эмигрант нередко следовал за своими родственниками, уже обосновавшимися на новом месте, либо заключал брак с членом важной в этногруппе семьи. Солидарность эмигрантов тоже, конечно, играла в интеграции в местное общество немалую роль.

3.2. В заголовок настоящей диссертации вынесено: «История французского землячества в России», но это название в чем-то условно. Абсолютное большинство членов землячества составляли выходцы из Французского королевства, но, как мы уже отмечали выше, часть членов землячества ими не были: они происходили из Монбельяра, еще не входившего тогда в состав

22 Ср. Bedarida F. L'insertion des migrants dans la societe urbaine : remarques introductives // Immigration et societe en Europe occidental, XVI-XX siecles. - Paris: Ed. Recherches sur civilisations, 1985.-P. 50.

23 Clark P. The Reception of Immigrants in English Towns in the Early Modern Period // Immigration et societe. Op.cit. P. 53-63.

Франции, из франкоязычной Швейцарии и даже из Испании или Италии. Они включались в землячество (они фигурируют в списках «французской нации», составленных французскими дипломатическими представительствами) в силу своей «франкоязычнеости». Понятие национальной «идентичности», национального самосознания, конечно, отличалось тогда от «национальной идентичности» в понимании наших современников (из-за неустойчивости национальных границ, неоформленности понятия «гражданства», а также в силу такой специфической причины, как роль и функции французского языка в век Просвещения). Это проблема отдельного исследования, и мы вынуждены здесь ограничиться констатацией самого факта: владение французским языком в эту эпоху - важный капитал и ключ, открывавший многие двери и, при некоторых условиях, даже двери французского землячества.

Очевидно, что не всегда франкоязычные швейцарцы отождествляли себя с французами. Но по некоторым критериям, таким как сфера общения или конфессиональная близость, например, они составляют близкую французскому землячеству среду и даже смешиваются с ним. Известный швейцарский ювелир в России Луи-Давид Дюваль был женат на сестре швейцарского пастора Дюмона, связан в профессиональной жизни с двугим швейцарцем, не менее известным Иеремией Позье, посещал женевца, знакомого Вольтера Пикте, но он также состоял в приязненных отношениях с французами Вильбуа и дю Боске, и выступал в роли свидетеля при бракосочетании французской пары. Поэтому термин «французское землячество» употребляется нами как синоним «франкоязычного землячества».

4.Изученность темы24.

Отдельные страницы истории французского присутствия в России XVIII в. затрагиваются во многих исследованиях отечественной истории, посвященных дипломатической истории, истории власти, истории культуры в России, русско-французских отношений и т.д.25 В этих работах, по понятным причинам (этого не требуют цели исследования или это противоречит законам жанра), как правило, упускается из виду аспект национального самосознания иностранного деятеля, его связи с соотечественниками, проживающими в России или во Франции, вопрос об ассимиляции его или его потомства, если таковое имелось и т.п.

Специально, посвященных исследованию французского присутствия в России работ не так много: это труды Л.Пенго, Э.Омана, и некоторые другие, о

24 Важное уточнение: в ходе изложения мы будем пользоваться термином «эмиграция» применительно ко всем выходцам из Франции, приехавшим в Россию в рассматриваемый нами период, а не только к эмигрантам пореволюционного периода. В тех же случаях, когда речь зайдет об этих последних, мы будем говорить об «эмигрантах эпохи (времени, периода и т.д.) Французской революции» (само собой разумеется, что подразумевается революция, начавшаяся в 1789 г.).

25 Существует также целый ряд произведений по тем или иным отраслям культуры, испытавшим французское влияние, например, по «иностранной колонизации» в XVIII в. в России: Писаревский Г.Г. Из истории иностранной колонизации в России в XVIII в. (по неизданным архивным документам) // Записки Московского археологического института. - М., 1909. Т. 5; по истории дипломатии: Черкасов П.П. Двуглавый орел и Королевские лилии. Становление русско-французских отношений в XVIII веке, 1700-1775. - М.: Наука, 1995; по истории системы образования в России: Смагина Г.И. Академия наук и российская школа. Вторая половина XVIII в. - СПб., 1996; по истории франко-русских отношений: Карп С.Я. Французские просветители и Россия: Исследования и новые материалы по истории русско-французских связей второй половины XVIII века. - М.: ИВИ РАН, 1998; истории театра: Corvin P. de. Le theatre en Russie depuis ses origines j usqu'a nos jours. Paris, A. Savine, 1890 (passim); истории эмигрантских военных формирований: Васильев А. А. Роялистский эмигрантский корпус принца Конде в Российской империи (1798-1799) II Великая французская революция и Россия. - М., Прогресс, 1989, р. 314-329; истории искусства: Врангель Н., бар. Иностранцы в России // Старые годы, 1911, июль-сентябрь. С. 5-95; Reau L. L'Europe franpaise au siecle des Lumieres. - Paris, 1951.(в частности, p. 55-58, 99-106, 258-263 etc.); истории медицины: Чистович Я. История первых медицынских школ в России. Соч. проф. Якова Чистовича, СПб., тип. Якова Трея, 1883 (см. биографии французских врачей в России в приложении); истории мебели в России: Roche D. Le Mobilier frarujais en Russie. - Paris, 1911 (см. предисловие), и т.д. Отдельно тема иностранного, в том числе французского присутствия, затрагивается у Семеновой JI.H. Быт и население Санкт-Петербурга (XVIII век). - СПб., 1998 (прежде всего с. 29-93), но с упором на вклад иностранцев в культуру русской столицы, тогда как купечество и гувернеры остались фактически вне внимания автора. которых речь пойдет ниже26. Хотя и эти работы, за редким исключением, не рассматривают историю французских эмигрантов в России в терминах этнического сообщества, они, тем не менее, в своем стремлении к наиболее глобальному охвату темы французского присутствия27 в России, представляют для нас большой интерес. Рассмотрим вклад этих авторов в разработку исследуемой темы в двух направлениях: накопление информации и ее анализ и

28 теоретическая переработка .

Из русских историков одним из первых к этой теме обратился Д.Ф. Кобеко

29 в серии своих статей о французской колонии в Петербурге . Достоинство этих работ историка заключается прежде всего в постановке проблемы французской

26 Разбор произведений упомянутых историков сделан ниже и библиографические ссылки приводятся отдельно. Число исследований по отдельным представителям французской культуры, работавшим в России в XVIII в., огромно, назовем лишь некоторые из них: Соколов В. Жан Батист Александр Леблон // Русский архив, 1916, №1-4. - С. 326-341; Алексеева М. А. Художник Жан-Луи Девельи (1730-1804) // Вопросы теории и истории русского искусства второй половины XVIII века. - СПб., 1997. С. 23-35 ; Александрова Н. Жан Балтазар де ла Траверс « Путешествующий по России живописец ». Москва, Жираф, 2000 ; Андросов С. О. Жан-Батист Маньян: Франция в России в первой трети XVIII века // Россия и Франция: Век Просвещения. - СПб., ГЭ, 1992. С. 3-10 ; Шуйский В. К. Жан Батист Мишель Баллен-Деламот // Зодчие Санкт-Петербурга. - СПб., Лениздат, 1997. С. 325-379 ; Чудинов А. В. Ж.Ром и П.Строганов в революционном Париже (1789-1790) // Россия и Франция XVIII-XX вв. - М., 1998. Т. 2. С. 47-62; Reau L. Un grand architecte fran9ais en Russie: Vallin de la Mothe. - Paris, 1922; он же. Etienne-Maurice Falconet. - Paris, 1922. - 2 vol.; Biais E. Les Pineau. - Paris, 1892; Aime de Saint Martin L. Supplement aux memoires de la vie de Bernardin de Saint-Pierre. - Paris, 1826 ; BarineA. Bernardin de Saint-Pierre. - Paris, 1 891 ; Claudon-Adhemar C. et Claudon F. Le voyage en Siberie de Chappe d'Auteroche II Revue du dix-huitieme siecle, n°22. - Paris, 1990. - P. 6171 ; Galante Garrone A. Gilbert Romme. Histoire d'un revolutionnaire. 1750-1795. - Paris: Flammarion, 1971 ; Hans N. Francis Pierre Pictet, secretary of Catherine II // Slavonic and East European Review, XXXVI, 1957-1958. №87. - P. 481-491 ; Lariviere Ch. de. La France et la Russie au XVIII siecle, etudes d'histoire et de litterature franco-russe. lre serie. Catherine II et d'Alembert; Mercier de la Riviere; Buffon et Figaro; le comte Esterhazy a la cour de Russie; la jeunesse de Nicolas Ier. - Paris : A.le Soudier, 1906; Mansel Ph. Le charmeur de l'Europe: Charles-Joseph de Ligne, 1735-1814. - Paris, 1992; Bourrier M. Gilbert Romme et sa famille. D'apres des documents inedits // Bulletin de I'Academie des Sciences, Lettres et Arts de Clermont-Ferrand, Clermont-Ferrand [s.d.]; CandauxJ.D. Histoire de la famille Pictet, 1474-1974. - Geneve, 1974, 2 vol.

Включая в это понятие и французское влияние (через распространение французской литературы, моды, влияние идей французских просветителей и т.д.).

28 В настоящем обзоре будут рассмотрены только самые значительные работы на эту тему, работы более частные анализируются в основном тексте исследования.

29 Кобеко Д.Ф. Из истории французской колонии в Петербурге // ЖМНП. 1881. Ч. CCXXVII. Май. Отд. 2. С. 51-64; 1884. Ч. CCXXXVI. Ноябрь. Отд. 2. С. 1-26. колонии как своеобразного феномена, формирование которого отпечаталось в общественном сознании уже той эпохи и который должен изучаться историками. Кобеко также предложил периодизацию истории французской колонии в Петербурге: в первый дореволюционный период (до начала революции 1789 г.) в Россию приезжают ремесленники, учителя, купцы, во второй — эмигранты из революционной Франции, «искавшие средств к даровому существованию на счет русской казны»30. Представляют интерес наблюдения историка о причинах и условиях приезда (или, иногда, не-приезда) в Россию тех или иных видных эмигрантов: с одной стороны — И.И. Шувалов и русские дипломатические агенты, приглашающие иностранцев перейти на русскую службу и, в частности, вступить на университетскую кафедру в Москве, а с другой стороны — весьма нелестный образ России, сложившийся во французском общественном мнении, и сдерживающий приток видных французских специалистов. В то же время даже на основании тех немногих примеров, которые приводит Кобеко, можно заключить, что в Петербурге немало французов скромного происхождения, хотя об обстоятельствах их приезда, многочисленности их, составе и т.д. историк ничего не сообщает. Его работа интересна также с точки зрения методологии: Кобеко прибегает (возможно, за неимением другого материала) к довольно подробному изложению истории пребывания в России нескольких французских эмигрантов (лейб-медик Пуасонье; авантюрист, гувернер, писатель, знакомый Вольтера Пикте де Варамбе; знаменитый писатель Бернарден де Сен-Пьер и т.д.). В ходе исследования этих отдельных случаев выявляются условия приезда, связи этих французов с русским двором и русской аристократией, матримониальные

30КобекоД.Ф. Из истории французской колонии в Петербурге//ЖМНП. 1884. Ч. CCXXXVI. Ноябрь. Отд. 2. С. 1. связи и их отношения с соотечественниками в Петербурге. Итак, Д.Ф. Кобеко описал тип француза при русском дворе, дал краткие характеристики другим социокультурным типам французского эмигранта в России в эту эпоху и предложил периодизацию истории французской эмиграции в Россию в XVIII веке, что было безусловно новым шагом в исторической науке в то время.

Следующим этапом в разработке истории французской эмиграции Россию стал труд Леонса Пенго, вышедший в 1886 г.31 Пенго на первой странице своего исследования представляет свои источники: опубликованные, прежде всего сборник Императорского русского исторического общества, «Архив графа Воронцова», публикации в журналах «Русский Архив» и «Русская Старина», и архивные, главным образом серии «Memoires et documents » и « Correspondance politique» в Архиве МИД Франции. Нам известен и еще один источник, к которому Пенго постоянно обращался, но который он не упоминает: речь идет о крупном частном архиве, а именно о собрании кн. А.Б. Лобанова-Ростовского32, с которым Пенго находился в постоянной и интенсивной переписке и который снабжал его материалами. Этот круг материалов позволил Л. Пенго написать книгу во многом замечательную. Насколько глубоко в ней разработана история французского землячества в России?

В монографии интересующего нас периода касаются следующие части: книга первая «Цари и старый режим во Франции» и книга вторая «Екатерина II, Павел I и революция».

31 PingaudL. Les Frarupais en Russie et les Russes en France. L'ancien Regime. L'emigration. Les invasions. - Paris, 1886.

32 ГАРФ. Ф. 728 (рукописи библиотеки Зимнего дворца, коллекция кн. А. Б. Лобанова-Ростовского).

Первая глава первой книги рассматривает историю французов в России до восшествия на престол Екатерины II. Пенго выдвигает причины долгого отчуждения двух стран: их удаленность и «азиатский» характер русского народа. Политические отношения в первые годы петровского царствования не способствовали взаимопониманию двух держав. Автор проводит связь между политическим и культурным отчуждением и слабостью эмигрантских потоков. Первые группы французских эмигрантов появляются в России также благодаря политическим причинам — речь идет о приглашении гугенотов Петром I. Пенго кратко рассматривает судьбы гугенотов в русском государстве в петровское время. Автор описывает визит Петра I в Париж в 1717 г. и делает краткий обзор вклада французов в русское военное дело, флот и т.д.

Нельзя не согласиться, что политический фактор — личная воля государя — был в петровское время решающим для эмиграции иностранцев и, в частности, французов, в Россию, определяя во многом не ' только количественный, но и качественный состав эмигрантских потоков. В заслугу автору можно поставить и обращение к истории гугенотов в русском государстве, хотя за отсутствием источников, Пенго вынужден ограничиться декларативными фразами, вопросы внутренней истории этой группы эмигрантов (их организация, связи, ассимиляция) либо затронуты вскользь, либо даже не поставлены.

В царствование Анны Иоанновны Пенго касается истории плененных при Данциге французских офицеров, с которыми, пишет он, обошлись в Петербурге «вежливо, почти с уважением». В подглавке «Царствование Елизаветы» речь идет о роли, которую играли при русском дворе Лесток, Шетарди, шевалье д'Эон, художник Токе. Пенго рассматривает состав французского дипломатического корпуса в России и околодипломатические круги в это время. Он констатирует, что почти вся торговля с Францией (более 200 кораблей в год) находилась в руках англичан. В Академии наук и, особенно, в Академии Художеств французы были широко представлены уже в царствование Елизаветы: братья Делиль, Валлен де ля Мот, Лагрене, Жилле, Jle Лоррен и т.д. Были и французские священнослужители, например, небезызвестный Жюбе де ля Кур, поборник объединения двух церквей. Пенго совсем кратко останавливается на истории распространения французского языка в высшем русском обществе (Сумароков, Тредиаковский, Шувалов, Княжнин, приезд Комеди Франсез в Россию) и несколько подробнее рассматривает вопрос о связях Вольтера с Россией.

Безусловным достижением можно считать само описание (пусть и сугубо краткое) основных групп французских подданных, попавших в Россию в доекатерининский период: военные, придворные, ученые, дипломаты. Заметим, что автором почти не упоминаются в этот период гувернеры и купцы. Последнее может показаться закономерным, учитывая приводимые автором выкладки по внешней торговли России, крепко удерживаемой англичанами. Однако в действительности неназванные группы французов были не меньше по составу в описываемое время, и оставлены Пенго вне поля зрения по причине недостаточности его источниковедческой базы.

В третьей главе «Французы в России в царствование Екатерины И» автор анализирует состав французского землячества. Это философы и экономисты, художники и купцы, колонисты и солдаты, учителя, иллюминаты и иезуиты. Для

Пенго «история французов в России» — это не только история реально живших в России выходцев из французского королевства, но и история их произведений, история «французских идей» в пределах Российской империи, история распространения французского языка в России и т.д.

Нет ничего нелогичного в таком расширительном понимании: безусловно, все эти области взаимосвязаны: разве эволюция профессиональной группы учителей в землячестве не находится в зависимости от престижа французского языка в России? Однако нельзя не констатировать, что при том, что общий фон замечательно описан Пенго, хотя отдельные судьбы прекрасно вписаны в культурный и политический контекст своего времени, история французов как этнической группы не написана этим автором. Более того, узость его источниковой базы (главным образом — архив МИД Франции, да и то только реляции посланников и поверенных в делах, но не консульские архивы) не позволила ему сделать обоснованные выводы об основных профессиональных группах, а в некоторых случаях его, кажется, можно упрекнуть и в некритическом отношении к источникам (так, например, Пенго, кажется, не подвергает ни сомнению ни анализу мнение французских дипломатов о французском землячестве как «скоплении всякого сброда»). Книга Пенго более или менее удачно очерчивает «культурную» эмиграцию французов в Россию, но за бортом осталась основная масса французов в России в этот период, о торговцах, гувернерах, поварах и т.д. мы сравнительно мало что узнали. Впрочем, это вполне естественно: намеренное и закономерное на тот период обращение автора прежде всего к «культурной» эмиграции — артистам, философам, авантюристам и т.д. — не позволило ему провести более тщательное исследование других групп французских эмигрантов. В то же время, Пенго безусловно сделал шаг в разработке этой темы: она выделена в отдельное исследование, автор дал более подробную и более точную хронологическую канву истории французов в России. Наконец, автор ввел в научный оборот немало новой информации, почерпнутой прежде всего из архива МИД Франции, но, к сожалению, приводимые им ссылки не позволяют определить точное местонахождение документа.

Во многом по следам Пенго шел Эмиль Оман, профессор русской литературы в Сорбонне, выпустивший в 1910 г. книгу «Французская культура в России»33. Как видно из названия, объект исследования — история восприятия французской культуры в России: литературы, философии, живописи, скульптуры и т.д. Но, поскольку в XVIII в. эту культуру несли в Россию прежде всего французы-эмигранты, их история составляет часть исследования Э. Омана. На эту часть мы и обратим внимание.

Оман перечисляет массовые миграции французов в Россию. Одна из первых произошла во время Северной войны, когда, победив шведского генерала Мардефельда, русские войска захватили в плен 493 французских офицера и солдата, состоявших на шведской службе. Что с ними сталось неизвестно, но автор предполагает, что они поступили на службу в русскую армию34. Однако Оман отказывает в массовости гугенотам: по его мнению, «наши протестанты, оставив Францию, остановились почти все в протестантских странах»35, что звучит странно для всякого, знакомого с историей французской эмиграции в

33 Haumant Е. La culture fran?aise en Russie, 1700-1900. — Paris, 1910.

34 Haumant E. Op.cit. P. 16.

35 Haumant E. Op.cit. P. 17.

России хотя бы по книге JI.Пенго. После визита Петра I в Париж в 1717 г. в Россию приезжают завербованные «100 семей» (цифра, конечно, легендарная), о судьбе которых в России Оман сообщает более обширные сведения, чем Пенго. Оман обращает внимание на основание в Петербурге протестантского прихода, в котором в 1720 г. много англичан, голландцев и женевцев, но мало французов. Он пишет и о пленных французах, захваченных при Данциге и рассказывает об их судьбе на основе мемуаров Д'Аге де Миона. Оман использует новые документы, неизвестные Пенго, расширяя базу источников и вводя в научный оборот новую информацию.

В последующие царствования в России Оман выделяет несколько групп французов: это прежде всего авантюристы и проходимцы, лакеи, повара, купцы, колонисты, актеры, художники и скульпторы, военные и т.д. Описание и анализ этих групп не могут удовлетворить историка. Так, говоря о французах в Академии Художеств, Оман только перечисляет их имена, не задаваясь вопросом ни об их статусе, ни о времени их пребывания в России, их связях с соотечественниками и т.п. То же и в отношении большинства других профессий. Некоторые профессиональные группы очерчены чуть более подробно, но благодаря тому, что в литературе тот или иной вопрос уже был разработан (это

X 7*7 касается французского балета — Оман ссылается на одну из работ Забелина) . В любом случае ничего нового в разработку этого вопроса Оман не внес.

36 Haumant Е. Op.cit. Р. 77 etc.

37 В то время как история французского театра (также и балета) в России подробнее была описана в вышедшем еще в XIX в. на французском языке исследовании русского историка-любителя, Петра Корвина: Corvin P. de. Le theatre en Russie depuis ses origines jusqu'a nos jours. Paris, 1890. Мы не анализируем здесь эту работу, поскольку вопрос об истории французского балета не будет рассматриваться в нашем исследовании. л о

Более интересна глава о роли французов в сфере просвещения в России : автор, понимая важность этого вопроса для русской истории вообще, и зная об увлечении русского дворянства того времени французским языком и культурой, предпринимает попытку дать небольшой очерк истории французских гувернеров в России. Оман предлагает периодизацию этой истории: от эпохи Французской улицы во времена Петра I до первых мер контроля за деятельностью гувернеров «где-то в 1750-х гг.» (речь, вероятно, идет об известном указе 1757 г., см. об этом подробнее в главе «Профессии землячества»). Он пишет о французских учителях в государственных учебных заведениях: в Кадетском корпусе и в Московском университете, где, по мнению Омана, «преподаватели французского редки и посредственны, и неспособны обучать ничему, кроме элементарных вещей» . Утверждение сколь голословное, столь и неверное. История пансионного дела не была предпринята автором, попытка, и весьма удачная, проследить историю иностранных пансионов в Петербурге будет предпринята вскоре после этого П.Столпянским40, опиравшимся на частные объявления СПбВ.

Итак, и у Э.Омана история землячества во многом остается за рамками исследования. В этом частично виноват подбор источников: автор пользовался исключительно опубликованными материалами, но, как и в случае с Пенго, не вел целенаправленный поиск (а, может быть, оставлял без внимания) материалов, связанных с жизнью представителей нетворческих профессий, возможно, потому что, в его понимании, они не были носителями «французской культуры».

38 Haumant Е. Op.cit. Chapitre VIII. P. 85 etc.

39 Haumant E. Op.cit. P. 90.

40 Столпянский П. Частные школы и пансионы Петербурга во второй половине XVIII века. // ЖМНП, 1912, март, т. XXXVIII, отдел по народному образованию. - С. 1-23. Я благодарю В.Я. Береловича, указавшего мне на эту статью.

Интересно, что ко времени выхода в свет книги Э.Омана уже была напечатана книга Ф.Тастевена об истории французской колонии в Москве со времени ее основания до 1812 года41, но, судя по всему, она осталась неучтенной. Эта сравнительно небольшая по объему книжка представляет собой весьма важное исследование о французском землячестве в России и, в частности, в Москве в XVIII - начале XIX вв.

В предисловии автор перечисляет причины образования московской французской «колонии» и основные потоки французской эмиграции в XVIII в. Этот вопрос интересен еще и потому, что мнение Тастевена — не только мнение историка-любителя, но и мнение долгожителя французской колонии в Москве42. Он первым написал о причинах, давших толчок к рождению многочисленной организованной колонии в Москве. Но никакого обоснования этим положениям автор не приводит.

Много места в книге Тастевена уделено истории основания французской католической церкви Св.Людовика в Москве в 1789-1790 гг. Эта глава написана на основе документов этой церкви, изданных в Москве в конце XIX в. Важную роль в основании новой церкви сыграло дипломатическое представительство Франции в Москве, основные этапы истории которого Тастевен приводит в своей книге. Поскольку новая церковь находится на Лубянке, Тастевен описывает этот квартал, облюбованный французами. Тастевен был первым, кто проследил историю двух учреждений - французской церкви и французского вице

41 Tastevin F. Histoire de la colonie franiyaise de Moscou, depuis ses origines jusqu'a 1812. - Moscou, Paris, 1908.

42 См. об этом в главе «Рождение землячества». консульства - в связи с историей формирования французского землячества, и в этом его заслуга.

Одна из глав книги посвящена французской коммерции в Москве с 1789 по 1812 г. Расцвет ее автор связывает с разрешением с 1783 г. устраивать магазины в частных домах, тогда как ранее товар можно было продавать только в Гостином дворе. Автор приводит огромный список французов, торговавших тем или иным товаром в Москве в описываемый им период. И, хотя никакого анализа состава этой группы не делается, сам список, составленный по самым разным источникам, в том числе по материалам MB, представляет интерес. Ведь информации об иностранной торговле в Москве того времени было весьма мало до Тастевена: ни в Истории московского купеческого общества42, ни в статье Н.П. Чулкова о московском купечестве44, ни даже в современном исследовании

45 по генеалогии московского купечества нет почти или совсем никаких сведении о французском купечестве старой столицы того времени. Список Тастевена дает представление и о масштабах французской торговли в Москве в то время и о ее специализации.

Автор уделяет много внимания французам в сфере образования в Москве. Тастевен пишет о появлении критики галломании в русской прессе с 1780-х гг., . за которой последовала, с началом французской революции, политическая реакция. Он приводит уже известные по книгам Пенго и Омана анекдоты о французских гувернерах, с тем, чтобы не согласиться с мнением об их

43 История Московского купеческого общества. Сословно-общественная деятельность купечества в XIX в. - Ч. 2. Т. 1.

44 Чулков Н. П. Московское купечество XVIII и XIX веков (Генеалогические заметки) // РА, 1907. №12.-С. 489-502.

45 Аксенов А. И. Генеалогия московского купечества XVIII в. Из истории формирования русской буржуазии. - М., 1988. недобросовесности, их низкой культуре, их распущенных нравах. Что же Тастевен может противопоставить vox populi? Опять же длинные списки преподавателей, которые научили — и, кажется, неплохо научили? реторически вопрошает автор — французскому языку русское дворянство. Автор опять же избегает любого анализа, предполагая, вероятно, что внушительный список «сам за себя говорит». Пусть об иностранных гувернерах и пансионах в Россию в эту эпоху написано не очень много, но даже то, что можно найти в трудах П.Столпянского, Е.Лихачевой и т.д., не было учтено Тастевеном. Поэтому эта глава не может быть признана удачной.

Заключительная глава посвящена исследованию отношений колонии с русским обществом и русским правительством. Автор, в частности, описывает те испытания, через которые колония прошла в царствование Павла I, и много позже, уже в 1812 г., при московском генерал-губернаторе графе Ф.Ростопчине.

Книга Тастевена представляет собой значительный вклад в историю французского землячества в России. Работа Тастевена сохраняет свой интерес и сегодня, благодаря обширности своего фактического материала, и своей новизне: ведь он фактически «открыл» московское землячество, до него писали почти исключительно о французской колонии Петербурга, да и то имея ввиду прежде всего дипломатический корпус, скульпторов, архитекторов и художников, роялистскую эмиграцию конца XVIII в. Московская колония, не прославившаяся звучными именами, выпадала из поля зрения историков. Заслуга Тастевена и в том, что он обратил самое пристальное внимание на крупные группы купцов и гувернеров.

Необходимо отметить вклад еще одного французского автора в разработку этой темы. В конце XIX в., на волне сближения Франции и России после заключения франко-русского союза, интерес к этой теме проявляет провинциальный французский историк Э.Веклен (E.Veuclin). Он выпускает целую серию работ, основанных на архивных розысканиях, прежде всего, находках в Архиве МИДа Франции46. Эти чаще всего небольшие по размеру книжечки-брошюрки зачастую напоминают более публикации документов, чем полноценные исследования. Но эти документы заслуживают внимания и хорошо представлены. Автора занимает судьба французов, представляющих несколько профессий, в России в XVIII веке: художников, поэтов, мастеров гобеленов, и т.д., а также роль выходцев из тех или иных городских центров Франции (и, прежде всего, из Лиона) в России.

Отдельный аспект нашего исследования — история гугенотов в России. Эта сторона истории французов в России была наиболее разработана в книге Ю.Кеммерера47. В книге шесть глав, среди которых особенно выделяются детальной разработкой глава об истории переговоров о принятии гугенотов в России, о вкладе гугенотов в перенос знаний и умений в Россию (отдельные подглавки посвящены военным, медикам, ученым, художникам и т.д.). Поскольку вопрос истории гугенотов в России является второстепенным для истории французского землячества (абсолютное большинство членов которого, во второй пололвине XVIII в. — католического вероисповедания), мы не даем

46 См. список его работ в библиографии диссертации.

47 KammererJ. Russland und die Hugenotten im 18. Jahrhimdert (1689-1789). Schriften zur Geistesgeschichte des Ostlichen Europa. Hrsg. von Hans Georg Beck, Alois Schmaus, Georg Stadtmiiller und Edgar Hosch. Band 13. - Wiesbaden: In Kommission bei O. Harrassowitz, 1978. -181 p. подробного анализа этой работы, но будем пользоваться выводами автора. Книга Кеммерера носит описательный характер, но интересна собранными в ней материалами. Хотя автор и не обращался к архивным источникам, но он собрал едва ли не все опубликованные свидетельства о русских гугенотах.

Французская эмиграция в России в период французской буржуазной революции находится под пристальным взглядом историков уже очень давно. Помимо уже цитированных произведений, существует огромная литература по этому вопросу48. Мы не анализируем ее здесь не столько по недостатку места, сколько потому, что тема эволюции французского землячества в России затрагивается в этих произведениях эпизодически, вопрос о французской эмиграции решается, как правило, в другой плоскости, в терминах истории дипломатии, истории французского королевского дома, военной истории и т.д.

Из важных исследований о французском присутствии в России в XVIII в. следует упомянуть еще одно. Речь идет о работе французского историка Анн Мезен «Французское присутствие в России в XVIII веке, по материалам консульства Франции в Санкт-Петербурге»49. Источниковая база Анн Мезен

48 Приведем только несколько названий: Левин И. Эмиграция французской революции - Берлин, 1923; Миллер К. Французская эмиграция и Россия в царствование Екатерины II. - Париж, 1931; Пименова Л.А. Из истории французской эмиграции в России: документы из архива графа Ланжерона // Великая французская революция и Россия. - М.: Прогресс, 1989. - С.494-501; Ростиславлев Д.А. Французская контрреволюционная эмиграция и проекты колонизации юга России в конце XVIII века // Россия и Франция XVIII-XX века. Выпуск 3. Отв. ред. П.П.Черкасов. - М.: Наука, 2000. - С. 62-79; Васильев А.А. Роялистский эмигрантский корпус принца Конде в Российской империи (1798-1799) // Великая французская революция и Россия. -М.: Прогресс, 1989. - С. 314-329; Castries R. de la Croix, due de. Les Hommes de Immigration, 1789-1814. - Paris : J. Tallandier, 1979 ; Daudet E. L'emigration, les Bourbons et la Russie, Paris, 1886; Daudet E. Histoire de l'emigration pendant la Revolution fran9aise. - Vol. 1-3. - Paris : 19041907; Forneron H. Histoire generale des emigres pendant la Revolution franijaise. Par H. Forneron. Tome ler [-3] avec une introduction par M. Le Tresorier de la Rocque. - Paris : E.Plon, Nourrit et Cie, 1884-1890.-2eed. 3 vol.

49 Mezin A. Presence franfaise en Russie au XVIII siecle, d'apres les papiers du consulat de France a St.-Petersbourg (1713-1792). Diplome presente par Anne Mezin sous la direction de Monsieur Jean Chagniot, directeur d'etudes. Paris, 14 novembre 1999. 598 p. довольно узка: не зная русского языка, она не использовала русских источников, а главным в ее работе архивным материалом, как это и следует из названия, послужили архивы французского консульства в Петербурге. Но в то же время нельзя не отдать должное проделанной ею работе: консульские архивы были использованы ею в максимальной мере: она обработала большие массивы материалов консульства, хранящиеся в Национальном архиве Франции и в Архиве МИД Франции в Париже, привлекая также и дипломатическую переписку (серию Correspondance politique). Огромный фонд французского консульства в России, хранящийся в отделении Архива МИД Франции в г. Нанте не мог быть использован ею в полной мере, не будучи разобранным (сплошное обследование фонда было произведено нами уже после написания А.Мезен данной работы, в январе 2000 г.). Но А.Мезен сделала выборочное исследование фонда и выявила ряд интересных материалов, которые были ею проанализированы.

В этой работе три главы. В первой рассматриваются функции консульства и прослеживается история пребывания французов в России (прежде всего в Петербурге) в XVIII в., почти исключительно по консульским источникам. Вторая глава посвящена исследованию торговли французов и представителей других наций в России в этот период. Третья глава посвящена обозрению России в депешах и мемуарах французских дипломатов XVIII в.

Наибольший интерес представляют для нас первые две главы. Обилие дипломатических источников (многие из них, к слову сказать, были в свое время опубликованы в СИРИО), приходящихся на период царствования Петра I, позволило А.Мезен достаточно полно представить историю французского присутствия, главным образом в Петербурге, в это время: историю дипломатического представительства, основные потоки французской эмиграции в Россию и усилия французских дипломатов по репатриации подданных французского короля, ссоры, имевшие место в среде французов, трудности, сопровождавшие их на русской службе, наконец, собрания «французской нации». В то же время, скудость информации о гугенотах на русской службе в консульских архивах привела к тому, что эта сторона французского присутствия осталась в тени. Царствования наследников Петра еще менее представлены на страницах консульских архивов. Поэтому написать историю французского землячества в Петербурге в середине и второй половине XVIII в. на основе источников, имевшихся в распоряжении исследовательницы, было невозможно. Она располагала несколько более обширными данными по французской коммерции в Петербурге, поэтому глава о французской торговле представляет интерес. Однако характер документов (донесения о внешней торговле России в Балтийском и Черном морях и почти никаких документов о присутствии французских купцов на внутреннем рынке России), привели к некоторому перекосу: речь здесь идет не о французской торговле в России, а о торговле Франции с Россией. Заслугу исследования А.Мезен мы видим во введении больших комплексов документов в научный оборот и в более подробном и более документированном освещении некоторых сторон жизни французов в России, прежде всего французского присутствия в царствование Петра I.

5.Цели и задачи исследования.

5.1. Цель исследования состоит в изучении истории французского землячества в России в обозначенный период в двух планах, а именно: как примера имплантации и развития в русском городе крупной иноязычной и инокультурной этнической группы, и как крупнейшего — наряду с немецкоязычным — поставщика предметов культуры и «культурных» услуг для русской аристократии и дворянства.

5.2. Изучение истории землячества будет следовать его хронологическому развитию: эволюция франкоязычной этногруппы была поэтапной и восстановление последовательности этих этапов само по себе представляет интерес. Речь идет об изучении истории французов в России в терминах истории «землячества». Параллельно с вопросом о рождении и эволюции землячества будет поставлен вопрос о его коллективной памяти: какое представление об истории землячества сложилось у потомков первых французских эмигрантов и в чем причины имеющихся искажений? В-третьих, речь не идет о чисто описательной истории, речь идет об истории проблемной. Каковы же «проблемы» истории франкоязычного землячества в России?

5.3. Нашей целью будет прояснить причины и условия приезда французов в Россию и их статус на новом месте жительства. Должен быть исследован состав землячества: профессиональный и «географический» (т.е. место рождения или жительства перед приездом в Россию) прежде всего.

5.4. Изучение профессиональных групп землячества должно быть комплексным. Нас будут интересовать вопросы об их клиентуре и о следствиях установления ими отношений с тем или иным слоем населения, об особенностях маритального (то есть брачного) поведения купцов и гувернеров, местах их проживания и т.д.

То есть речь идет о самом всестороннем изучении представителей той или иной профессии, практикуемой членами землячества, с целью создания «портрета» французского купца или французского гувернера как социо-культурного типа в русском обществе XVIII века.

5.5. Отдельной целью будет исследование форм и содержания взаимоотношений французов с русской аристократией.

5.6. Важным, хотя и более частным аспектом, будет изучение отношения французов к власти и к церкви.

5.7. Еще одно направление исследования — ассимиляция французов в России (ее причины, формы, темпы и т.д.). Ассимиляция этнической группы может и должна быть объектом истории как науки. История отдельно взятой эмигрантской семьи весьма плодотворна в этом смысле, позволяя проверить на микроуровне — уровне семьи — гипотезы, сделанные относительно землячества в целом, но главное — задаться вопросом об ассимиляции иностранцев в инокультурном контексте, на примере истории отдельного рода.

5.8. Еще одной задачей будет изучение истории отдельных учреждений, созданных членами землячества — прежде всего, в нашем случае, французской католической церкви — в контексте изучения ассимиляционных процессов в землячестве.

6.Методы исследования и обоснованность результатов.

Исследование проведено с использованием социо-культурного и историко-источниковедческого методов. Для решения задач, поставленных в данной работе, мы прибегали к критике источников, использовали статистические методы для их обработки, проверяли их данные, составляли генеалогические поколенные росписи. Мы сравнивали результаты, полученные при анализе эволюции землячества в целом на качественно ином уровне, а именно уровне отдельно взятой семьи.

Конечно, не во всех случаях источниковая база позволяет сделать достаточное обоснование выдвинутым гипотезам. При невозможности проверки сделанных предположений мы употребляли соответствующие обороты («возможно», «предположительно» и т.д.).

7.Источниковедческая база исследования.

Мы выделим только самые важные источники, которые будут представлены в хронологическом порядке, что позволит увидеть какие периоды истории французского землячества в России лучше обеспечены документами, а какие все еще остаются для нас во многом белыми пятнами.

Составление списков французов подведомственной им области входило в число обязанностей дипломатических представителей Франции в России'. Трудно пока сказать, чем объясняется редкость подобных списков в архивных фондах дипломатических представительств Франции в России. Возможно, что известные списки — не все, что было создано французскими дипломатами в этом жанре, и мы сможем найти еще другие документы этого рода, может быть в совсем неожиданных местах: так, список французов, живущих в Москве в 1777 г. был обнаружен среди бумаг дипломатического представительства Франции в Данциге, которые хранятся в Национальном архиве Франции50.

50 AN АЕ B-I-480. F. 213-223. Подробнее об этом списке ниже.

В Национальном архиве Франции в фонде Морского министерства находится переписка первого постоянного представителя Французского королевства в России Анри Лави (Lavie). Частично корреспонденция А. Лави уже была опубликована в СИРИО51. Но многие его депеши туда не попали. Так, до сих пор остается неопубликованным важное с исторической точки зрения письмо от 1-го января 1720 г., в котором Лави, помимо подробного описания злоключений французов, приглашенных в Россию, приводит список тех тридцати

52 человек, которых ему удалось отправить обратно во Францию . В этом списке указаны имя и фамилия, профессия отправляемых на родину французов. Как важный и до сих пор не введенный оборот документ, это письмо помещено в приложении к диссертации.

В 1746 г. во французском консульстве в Санкт-Петербурге был составлен список французов-католиков, проживавших в России в это время . В наиболее подробных описаниях этого списка приводятся: фамилия и имя человека, дата его рождения, город или область, уроженцем которой он или она Является, профессия, время приезда в Россию, семейное положение, фамилия и имя жены и ее конфессиональная принадлежность, наличие детей. В большинстве случаев, конечно, те или иные пункты опускаются. Например: Вербует Пьер, родился в Генте около 1716 г., торговец кружевами и украшениями, прибыл в Россию в 1745 г., подданный короля во вновь завоеванных землях54. Или: Дартиг, он же Эбер, Жан-Батист, родился в Тулузе около 1714 г., женат на Клер Жильбер,

51 СИРИО. Т. 34.

52 AN АЕ B-I-983. F. 1-2.

53 Я благодарю Ан Мезен, познакомившую меня с этим списком. AN Маг В-7355. Etat de,s Fran^ais catholiques romains en Russie en 1746.

54 WERBUST (Pierre), ne a Gand vers 1716, negotiant en dentelles et bijoux, arrive en Russie en 1745, sujet du Roi dans les pays nouvellement conquis. Там же. приехал в Россию в 1744 г., актер Комеди Франсэз55. Трудно говорить о том насколько этот список исчерпывающий: в Москве тогда еще не было французского дипломатического представительства.

В 1759 г. в Москве было открыто вице-консульство Франции и первым вице-консулом стал Пьер Мартен56. Мы можем с доверием отнестись к составленным им спискам французов Москвы: он был свидетелем рождения французской колонии57 и отвечал за достоверность списков: «Будет очень хорошо, — писали из Парижа, если он [П.Мартен — В.Р.] составит в часы досуга общий список всех французов, осевших как в Москве, так и близ нее, указывая по отдельным графам то, что он узнает о времени их приезда, их возрасте, женаты они или холосты, об их детях, их талантах, профессиях и должностях и, в особенности, об их добрых или дурных качествах, но ему следует скорее собирать эти сведения, чем проводить специальное расследование, поскольку все со должно держаться в секрете» . Та же осторожность в действиях (prudence et discretion) требовалась и при сборе сведений об иностранных мануфактурах в Москве59. Ке д'Орсе, уверенная, что Москва наполнена «отбросами» Французского королевства, боялась их бурной реакции на слух о составлении списка колонии60. '

55 D'ArtigueS dit Hebert (Jean-Baptiste), ne a Toulouse vers 1714, marie a Claire Gilbert, arrive en Russie en 1744, coraedien de la Comedie fran9aise. Там же.

56 Он назначен на эту должность 1 апреля 1760 г., но жалованные грамоты подписаны 25 мая 1757 г. Mezin A. Les consuls de France au Siecle des Lumieres (1715-1792). - Paris, 1995. - P. 425426.

57 См. подробнее об этом в главе «Рождение землячества».

58 ADN. Москва. Вице-консульство. №1. F. 23-30.

59 Там же. Русские мануфактуры, видимо, всерьез как конкуренты не воспринимались.

60 Там же.

Без помощников вице-консул вряд ли мог безупречно составить списки колонии, но неизбежные пробелы восполняются другими источниками61. Мартеном был составлен « Etat des frangois, sujets du roi, de leur femmes et enfant [sic — B.P.] actuellement a Moscou et aux environs, au premier janvier mil sept cent soixante deux», то есть список французов в «Москве и пригородах» на 1 января 1762 г.62 В нем приводятся имя и фамилия мужчин, имя и фамилия незамужних женщин и вдов, указывается наличие у мужчин жены и детей, и, как правило, профессия мужчины. Более подробен список Мартена, составленный в начале 1777 г.: «Etat de La Colonic frangoise a Moscou et dans cette partie de I'Empire de Russie, pour itre mis sous les yeux de Monseigneur de Sartine Ministre et Secretaire d'Etat ay ant Le departement de la marine, par le Sr. martin viceconsul a Moscou, au commencement de 177T'63. В нем указаны фамилия и имя мужчин, незамужних женщин и вдов, число детей в семье, часто — какого города или района Франции они уроженцы, и профессия главы семьи. Но указаны опять же далеко не всегда, в особенности информация о происхождении и профессии часто опускается.

Оба списка64 являются базовыми источниками для нашей темы: для оценки численности землячества, его профессионального состава и мест, откуда французы выезжали в Россию.

В фонде Канцелярии опекунства иностранных в РГАДА хранится дело, содержащее список французских колонистов, прибывших в Россию в 1764 г. в

61 Напр., списки в СПбВ (1793 г., п°47-51) или Материалы для истории Московского купечества (издание Н.А.Найденова). - М., 1885.

62 Я благодарен В.А.Сомову, указавшему мне на этот документ. ADN. Москва. Вице-консульство. №1. F. 99-101. Доверенности, заверенные акты о рождении и крещении, браке, смерти и др. документы из этого дела дополняют этот список.

63 AN АЕ B-I-480. F. 213-223.

64 Подробный их анализ см. в главе «Рождение французского землячества». сопровождении вербовщиков или,, как их тогда называли, «вызывателей»65. В этом списке 55 человек. Другой важный источник по истории французских колонистов в России — список французов, числом около 30 человек, выехавших в Россию во главе с Филиппом Огюстом Дельсалем66. Вместе оба списка заключают в себе большинство известных нам по другим источникам французов, переехавших в Россию с целью поселения на необжитых еще землях Поволжья. Первый список очень подробен: как правило, сообщаются имя и фамилия, место рождения колониста, возраст, профессия, а если у него есть жена, та же информация сообщается о ней, указывается наличие детей. Во втором списке, кроме имени и фамилии эмигранта, дается, как правило, только состав семьи — очень редко — географическое происхождение. Эти списки представляют большой интерес сами по себе, но особенно в сравнении с другими источниками, а именно: списком единственной чисто французской колонии в Поволжье Францозен-Россоши67 и списком жительствующих на 1777 г. в Москве французов, бывших прежде обитателями волжских колоний68.

65 РГАДА. Ф. 283 (Канцелярия опекунства иностранных). On. 1. Ед.хр. 17 (1764-1777). J1. 50-50 об. « 19 septembre 1764. Etat du nombre des colons arrives en Russie le 18. septembre 1764. sous les Ordres et la Conduite de Mr. De Boffe et Meunier de Precourt, Directeurs d'une branche de la Colonie Etrangere a former entre Saratoff et Astracan, en vertu du traite du 5. juillet dernier, dont copie est ci-jointe: Ensemble l'Endroit de leur naissance, leur age, Metiers et Talents, suivant le detail cy-apres" (Список колонистов, прибывших в Россию 18 сентября 1764 г. под начальством и руководством гг. де Бофа и Менье де Прекура, директоров ветви иностранной колониии, которая должна быть основана между Саратовом и Астраханью, в силу договора от 5 июля нынешнего года, копия которого прилагается: все вместе место их рождения, их возраст, профессия и таланты, роспись чему следует).

66 РГАДА. Ф. 283. On. 1. Ед.хр. 59 (1765).

67 Архив РАН (Санкт-Петербургское отделение). Ф. 896. On. 1. Ед.хр. 477. Л. 493-499.

68 AN AEB-I-480. F. 218. Все четыре списка даются в приложении. Подробнее об этом см. в главе «Рождение землячества».

Большой массив документов по истории французского землячества в России хранится в Архиве МИД Франции в Нанте69. Документы архива дают представление о русско-французских связях того времени и становлении французского землячества в России этой эпохи. Наиболее интересны в этом отношении материалы консульских архивов. Что это за материалы? Удостоверения личности, паспорта, свидетельства об отпуске с военной службы, нотариальные акты, брачные контракты, свидетельства о смерти, завещания, дела о наследстве, описи имущества, акты купли-продажи, доверенности, векселя, акты об учреждении и ликвидации торговых компаний и т.д.

Среди этих разнообразных документов часто встречаются жалобы и прошения, направленные на имя консулов и посланников: французские торговцы, ювелиры, врачи пытаются взыскать долги с их русских клиентов70;

71 французы разыскивают в России своих пропавших родственников ; добиваются

72 должностей и пенсий, жалуются на бедственное положение ; подают жалобы на

69 Подробно о документах этого фонда и их ценности для истории французского присутствия в России см. в: Ржеуцкий В. С., Сомов В. А. Французы в России в эпоху Просвещения (материалы к истории русско-французских связей 1760-1780х-гг. из архива французского посольства в Санкт-Петербурге) // Западноевропейская культура в рукописях и книгах Российской национальной библиотеки. - СПб.: изд. Д.Буланин, 2001. - С. 285-300.

70 Например, «Instruction pour M.Andre Pasquier sur les affaires de mon commerce, par laquelle il verra a peu pres ma situation avec chaque debiteur et ce qu'ils m'ont promis avant mon depart. Henry Foullon ». AJDN. Consulat Petersbourg, 1760-69. Actes de chancellerie [1762]. В деле есть список должников Фуллона. Он осуществлял поставки карет и конской упряжи для Конюшенной Канцелярии, а также производил ремонт в домах русской аристократии.

71 Например, « Memoire address6 a m.r le Comte de Vergennes par le S.r Larchand Duplessis ancien gar?on d'Echausonnerie du Roy ». Ларшан Дюплесси жалуется на француза, похитившего его жену. Я благодарю В. А. Сомова, познакомившего меня с этим документом.

72 Ср., например, переписку вице-консула в Москве по поводу прошения Де Тьерсана (De Thiersant). МАЕ Nantes, carton 6, norrespondance du vice-consul P. Martin, 1760-1761,1779-1783. F.15. притеснения со стороны русских властей, на русских обидчиков и своих соотечественников, обращаются в консульство для разрешения спорных дел73.

Среди прочего важно выделить дела о наследстве («dossiers de succession»). В них мы нередко находим списки должников и кредиторов умершего француза, доверенности, метрики семьи и т.д. Все это составляет интересный комплекс документов, позволяющий проследить жизненный путь семьи и отношения, связывавшие ее с соотечественниками и с русскоязычным населением74.

Интересна также подборка документов о конфликте иностранных и русскоязычных купцов, произошедшем в Москве в 1784 г. Это переписка вице-консула и французских купцов, позволяющая судить о причинах и развитии этого конфликта75.

Образ французского купца дополняется также другими документами. В ОР РГБ имеется записка к докладу императрице Екатерине II с челобитной, поданной Жаном Готье-Дюфайе, желавшим записаться в московское купечество76. По этому документу можно проследить процедуру принятия иностранца в купечество.

Важнейшим источником по истории французского купечества в Москве являются «Материалы для истории Московского купечества» (М., 1885),

73 Например, жалоба г-на Денвиля, французского путешественника, арестованного в 1763 г. в Москве. « L'affaire du Sr. Dainville voyageur arrete a Moscou pour cause de son domestique russe [.] ». ADN. Vice-consulat Moscou. №1. F.l58-161. Жалоба некой «саксонской женщины» на Jean-Baptiste Demarest, natif de Lyon, 24 лет, который « пинал ее ». ADN. Carton 8 [1757]. Жалоба художника Феликса Делаваля (Delaval), на Маддокса (Maddox), директора английского театра в Москве. ADN. Carton 10 [1779]. F. 151 и т.д. ADN. Vice-consulat Moscou. №1. F. 55-56, 62-64.

74 Таковы, например, дела о наследстве французских купцов Вандреди или Хильсперхаузена. См. о них подробнее в главе «Профессии землячества».

75 Об этом подробнее в главе «Профессиональные группы землячества».

76 ОР РГБ. Ф. Готье, И-27Б. Записка в реестр к докладу императрице Екатерине II (просьба записать его в Московское купечество). 1770. 24. IX. (24 лл.). изданные в конце прошлого века московским предпринимателем Н. А. Найденовым. Они основываются на ревизских сказках. В данной работе использованы извлечения из ревизий 1782 г., 1794-95 гг., 1811 г. и 1815 г. Как правило, в этих материалах указываются имя и фамилия купца, гильдия, в которую он записан и время записи, возраст купца, национальная принадлежность и нередко место рождения или выезда, место проживания в Москве, имя жены и ее возраст, наличие детей и их возраст. Эти документы дополняются сведениями из «Капитальных книг Московского купеческого общества, 1788-1791» (М., 1912). Представление о том, владели ли французы какой-то недвижимостью в России того времени можно получить по другому изданию: «Москва. Актовые книги XVIII столетия». Но последний изданный том (т. 12. М., 1893) актовых книг оканчивается 1782 г.

Для истории французских гувернеров и пансионов Москвы важнейшими источниками стали: список московских пансионов 1785 г., опубликованный К.В.

71

Сивковым , содержащий описания частных учебных заведений Москвы того времени, и списки других лет, которые нам удалось обнаружить в РГИА и которые впервые публикуются в приложении к диссертации78. Описание частных пансионов Петербурга того времени, с опорой на объявления СПбВ, было

7Q сделано В.П. Столпянским . Столпянский, однако, почти не использовал архивные материалы по пансионному делу в Петербурге в царствование

77 Сивков КВ. Частные пансионы и школы Москвы в 80-х гг. XVIII в. // Исторический архив, 1951. №6. - С.315-323.

78 РГИА. Ф. 730 (фонд Комиссии об учреждении народных училищ). On. 1. Ед.хр. 41 (Отчеты о состоянии училищ и пансионов). JI. 413 -414 об., 451 об. -453 об., 493 об. -497, 539 - 542, 586 об.-588, 630 об.-632 об., 670 об.-673, 743-745, 781 об. -782 об., 876 об. - 877 об., 914 об. - 915 [списки пансионов Москвы на 1790-1795 гг. и 1797-1800 гг.].

79 Столпянский П. Частные школы и пансионы Петербурга во второй половине XVIII века. // ЖМНП. 1912. Март. Т. XXXVIII. Отдел по народному образованию. - С. 1-23.

Екатерины II, которые мы частично ввели в научный оборот и которыми мы пользуемся в данной работе80. Мы располагаем также документами комиссии, учрежденной в 1757 г. для определения профессионального уровня гувернеров и контроля за их деятельностью. Эти документы за несколько лет существования такой комиссии в Московском университете опубликованы в сборнике материалов по истории университета81. Материалы аналогичной комиссии при Санкт-Петербургской Академии наук до сих пор не опубликованы и впервые вводятся нами в научный оборот82. Кроме того, незаменимым источником по истории отдельных профессиональных групп в землячестве являются газеты СПбВ и MB.

Имена французов, живших в России в конце XVIII века, не канули в Лету, и всех их мы можем вспомнить сегодня поименно. Благодаря стечению политических обстоятельств мы располагаем уникальными источниками по истории французских землячеств в России того времени. Речь идет о списках французов, проживавших в России конца XVIII в. Эти списки были опубликованы как в СПбВ. Редкие экземпляры этих изданий хранятся в отделе Россики Российской национальной библиотеки83.

80 См. Rzeutsky V. Les pensions educatives frangaises a St.-Petersbourg dans la deuxieme moitie du XVIII siecle // Echos du College. Bulletin du College Universitaire Fran<?ais de St.-Petersbourg, fevrier, 2001, n° 2. - P. 39-48.

81 Документы и материалы по истории Московского университета второй половины XVIII века. -Т.1. 1756-1764,-М., 1960;-Т.2, 1765-1766.-М., 1762; - Т.З, 1767-1770, 1785.-М„ 1763.

82 ПФА РАН. Ф. 3 (Канцелярия и Комиссия Академии наук). Оп. 9 (Переписка по гимназии и университету, 1726-1805 гг.). Ед.хр. 80, 85, 92, 170, 178, 189,225, 239, 262,289, 329,353,355, 373, 377. См. полный список этих дел в книге: Материалы по истории Санкт-Петербургского "Университета XVIII в. СПб., изд. СПбГУ, 2001. - С. 156-165. Материалы по французским гувернерам из этого фонда готовятся к публикации в Dictionnaire des Fran?ais en Russie, который готовится в настоящее время к изданию.

83 Я благодарю хранителя Отдела Россики Российской национальной библиотеки И. Г. Яковлеву за оказанную мне помощь.

В начале 1793 года в Россию приходит известие о казни французского короля Людовика XVI. При Дворе объявлен траур. Указом от 8 февраля 1793 г. приостанавливалось действие торгового договора между Францией и Россией от 1786 г.; вход французским судам в русские порты запрещался; французские дипломаты выдворялись из пределов Империи, все французские подданные обязаны были принести присягу на верность королевской власти под угрозой изгнания из России84.

В указе предписывалось: « исполнение сего [приведение к присяге — В.Р.] начать тотчас по получении указа Нашего в обеих столицах Наших, собрав по частям города в Управу Благочиния живущих здесь обоего пола Французов одной части за другою, и по объявлении им воли Нашей, для тех, кои пожелают учинить отрицание [то есть отказаться от « правил безбожных и возмутительных, во Франции ныне введенных и исповедуемых » — В.Р.], назначить дни и часы для приведения их к присяге; о тех же, которые не пожелают сделать вышеписанного отрицания, представить Губернскому Правлению, дабы оное относительно высылки их распорядило сходно пятой статье сего указа Нашего »85, а именно выслать « смутьянов » в трехнедельный срок из пределов Империи. Те же французы, которые умервщление « Короля Христианнейшего » Людовика XVI почитали « сущим злодейством и изменою законному Государю, ощущая все то омерзение к произведшим оное, каковое они от' всякого благомыслящего праведно заслуживают », должны были явиться в церковь для

84 Указ от 8 февраля 1793 г., « О прекращении сообщения с Франциею, по случаю произошедшего в оной возмущения иумервщленш Короля Людовика XVI, и высылке Французов из России, исключая тех, которые под присягою отрекутся от революционных правил, во Франции распространившихся ». ПСЗ. Т. XXIII. № 17101.

85 Там же. произнесения напечатанного текста присяги, целовать при этом крест, расписываться, после чего прошедшим процедуру власти выдавали документ, служивший видом на жительство.

Факт присяги нельзя было скрыть, отречение от «безбожных и возмутительных» правил, установленных во Франции, грозило запрещением , возвратиться на родину, ведь списки принесших присягу были опубликованы86. Они появились в СПбВ. В п° 45 от 7 июня 1793 г. была начата публикация списков французов Петербурга: «Получены списки о находящихся в здешней, Московской, Рижской, Ревельской и Олонецкой губерниях обоего пола французов, кои в силу Высочайшаго указа, отреклись пред правительством присягою от правил безбожных и возмутительных в земле их ныне исповедуемых ». Поскольку « сии списки заняли бы здесь много места », решено было их разделить на несколько номеров. Списки петербургских французов были до конца напечатаны в п° 46 от 10 июня 1793 г. В п° 47-51 опубликованы списки . французов Москвы, предваренные словами: « Список оставшимся в России и по имянному ЕЯ ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА указу, состоявшемуся сего 1793 года Февраля в 8й день, бывшим у присяги, Французам и Француженкам находящимся как в столичном городе Москве, так и других городах»87. По

86 Публикация списков осталась вне внимания Д. А. Ростиславлева и С. Л. Туриловой: Растиславлев Д.А., Турилова С.Л. Французы в России в 1793 году // Cahiers du monde russe, 39(3), juillet-septembre, 1998. - P. 297-320. Авторы дают статистический анализ аналогичных списков французов, хранящихся в АВПРИ (Ф. Внутренние коллежские дела. Оп. 2/1, Ед.хр. 1293. Л. 1-231) хотя и упоминают о том, что списки предполагалось напечатать в российских Ведомостях.

87 Конечно, эти списки не исчерпывающи. Не все французы подпадали под действие означенного указа: некоторые уже перешли к тому времени в русское подданство, хотя факты таких переходов были для того времени чрезвычайно редки. В ф. 16 (Канцелярия Московского генерал-губернатора) ЦГИА Москвы есть немногочисленные дела конца XVIII в. о переходе иностранцев, в том числе французов, в русское подданство. Несколько человек натурализовались во время принесения присяги в 1793 г., что и отмечено в упомянутых списках. французски (точнее имена по-французски, а комментарии по-немецки) списки печатались в SPgZ, в п° 45-46, списки по Петербургу, в п° 47-50 — основная часть списка московских французов, а в п° 51 — в отличие от русскоязычного издания — всего несколько фамилий, заключающих список. В том же п° 51 опубликованы списки по Риге, Рижской и Олонецкой губернии. Списки начинаются, как правило, словом Verzeichniss88. При сравнении с русскоязычным вариантом бросаются в глаза неточности транслиттерации: « Сантрокт» для « Santroque », « Шикулин » для « Chipouline » и так далее. Хотя ошибки такого рода редки в русскоязычном списке, и можно говорить о почти полном соответствии списков СПбВ и SPgZ, предпочтительнее использовать франкоязычный вариант.

Имена петербургских французов в СПбВ (п° 45-46) приводятся по-русски, но в порядке французского алфавита, что затрудняет поиск. Чтобы найти в этом списке имя француза, надо знать, как оно писалось по-французски. Например, повар Мишель Ори помещен среди фамилий, начинающихся на « А », так как по-французски его фамилия писалась Auri, а фамилии, начинающиеся по-русски на «Ш», идут сразу же после фамилий на «Б»: ведь Шарпантье пишется по-французски как Charpentier, Шевенет— это Chevenet и т.д., здесь же помещены и фамилии на « К ». В довершение, алфавит соблюдается только в отношении заглавных букв.

88 В Латвийской государственной библиотеке имеется экземпляр всех этих списков, сброшюрованных вместе. Названия совпадают полностью, кроме первого, петербургского списка, озаглавленного: « Register der Franzosen, die zu St. Petersburg, zufolge des allerhochsten den 8ten Februar 1793 ergangenen Befehls, den Eid abgeschworen haben ». В этом экземпляре, приплетенном к комплекту газеты Mitauische Zeitung за 1793 г., 37 страниц в 4°. Сводный каталог книг на иностранных языках, изданных в России в XVIII в. - Л., 1984-1986. - Т.2. -C.341.-N0 2304;

Согласно СПбВ всего в Санкт-Петербурге было 786 французских подданных (но мы насчитали их в приведенных списках только 763-765 человек)89. К ним нужно добавить 12 человек, опоздавших к присяге, чьи имена напечатаны в п° 46. Итого получим 798 человек. Однако, хотя это и не оговаривается, в этом списке не приведены ни имена детей, ни даже их количество90. В списке указана профессия каждого взрослого француза. Иногда дается девичья фамилия жен французов.

Списки петербургских французов не много дадут генеалогу: восстановить полный состав семьи на то время по ним невозможно, хотя можно установить имя жены, иногда — родственные связи. Зато это кладезь информации для историка французской эмиграции в России, позволяющая определить профессиональный состав французской колонии в Петербурге.

Имена французов Москвы (СПбВ, п° 47-51) даются по частям, соответствующим административному делению Москвы (в русском списке речь идет просто о «частях », в SPgZ сказано: «In dem Isten Stadtteile »). Всего в списке 9 частей, хотя, как известно, частей в Москве было больше. Внутри них фамилии французов приводятся не в алфавитном порядке, а, вероятно, в порядке принесения ими присяги. Поэтому реально доступными для исследователей эти данные станут после их компьютерной обработки91.

В отличие от списков французов Петербурга, в московских списках указываются либо имена, либо число детей в каждой французской семье. К

89 Число французов в этом и некоторых других случаях не совпадаете указанным в публикации Д. А. Ростиславлева и С. JI. Туриловой, op. cit. Разница, вероятно, происходит оттого, что в некоторых списках дети включаются в общее число французов, в других — нет. ,

90 Этот факт не был замечен Д. А. Ростиславлевым и С. JI. Туриловой.

91 Эти списки введены в компьютерную базу словаря « Dictionnaire des Frai^ais en Russie au XVIII siecle », который готовится под редакцией А. Мезен и В. Ржеуцкого. глубокому сожалению опущены сведения о профессиональной принадлежности французов, зато везде указано место рождения (будь то во Франции или в России) или последнее место жительства во Франции.

В Москве, согласно списку, проживали около 900 французских подданных. В список включены и имена весьма немногочисленных выходцев из Брюсселя, Женевы, Люксембурга и т.д., вероятно, по той причине, что « национальная принадлежность » зачастую устанавливалась в то время по языку человека, а не по его реальному географическому происхождению. Все эти бельгийцы или люксембуржцы, будучи католиками и говоря по французски, принадлежали к приходу французской католической церкви Св.Людовика.

В дальнейшем публиковались списки французов «других городов», губерний и наместничеств: Рига, Ревел ьская губерния, Олонецкое наместничество, Рижская губ., Новгородское, Тверское нам., Смоленское и Калужское нам., Псковское нам., Ярославское нам., Тульское нам., Могилевское нам., Полоцкое и Рязанское нам., Володимерское и Орловское нам., Костромское и Воронежское нам., Курское и Харьковское нам., Вятское и Симбирское нам., Пензенская губ. и Казанское нам., Киевское нам., Черниговская и Новгород-Северская губ., Екатеринославкая губ., Пермское нам., Уфимское нам., Таврическая область, Выборгское нам. Списки были также опубликованы и в MB.

Нетрудно заметить, что в этом длинном ряду отсутствуют многие губернии Российской империи. Поскольку указ о приведении к присяге французов касался всех французских подданных, проживавших в России, аналогичные списки должны были составляться повсюду. Однако публикация списков в Ведомостях на этом обрывается. В РНБ в отделе Россики хранятся несколько таких списков французов, принесших присягу92 Они представляют собой отдельные листы, с обычно однотипными названиями: « Verzeichniss der im Gouvernement von [далее следует название губернии — В.P.] befindlichen Franzosen [.] ».

Эти списки также существенно отличаются друг от друга. Наиболее подробные описания выглядят так: « Jean Bapt. Fr. Belliard, ein Calvinist, ist aus Paris g eb. u nd b ei d em M ajor F urst N ik. T scherkaskie e ngagiert; S eine F rau i st aus Strasb. geb. und hat einen kleinen Sohn », то есть сообщается имя — Jean Baptiste Francois Belliard, исповедание — кальвинист, место рождения — Париж, место жительства и работы — у майора князя Николая Черкасского, семейное положение — женат, место рождения жены — Страсбург, и наличие детей — у них мален ький сын. Итого в этих списках (включая жен и детей) 198 человек. Все девять списков из Отдела Россики РНБ изданы одинаково: заглавие набрано немецкой готикой, ниже на том же листе следуют имена французов, принесших присягу: сами имена набраны обычным латинским шрифтом, а комментарии к ним — опять же готикой. Не только шрифт, но и оформление страницы (верхнее поле отделено двумя параллельными линиями, одна из которых толще другой) сближают эти списки с SPgZ. Они готовились к изданию в SPgZ, где и были опубликованы в 1796 г.

Списки, опубликованные в СПбВ, уже привлекали внимание историков. А.Г. Брикнер, например, писал по этому поводу: «Т.к. в каждом номере газеты помещено средним числом 150 фамилий, то число последних, обещавших дать

92 Списки поступили в Императорскую публичную библиотеку, скорее всего, до 1853 г. Именно в этом году стали указывать реестровые номера, которых нет при списках. требуемую присягу, превышало 1 ООО »93. Шарль де Ларивьер решил, что речь идет об общем числе присягнувших, и разумно счел цифру заниженной, предложив считать, что всего французов в империи было около 1500 человек94. Именно эта цифра кочевала из одного издания в другое95. В действительности, А.Г. Брикнер вряд ли имел в виду что-то помимо фамилий, то есть числа семей и отдельных французов, принесших присягу. Только в таком случае приведенная им цифра могла, хотя бы приблизительно, соответствовать действительности. Публикация списков в SPgZ не осталась незамеченной и историком газеты Карлом Айххорном96. Итак, перед нами уникальный корпус весьма точных, заслуживающих доверие97 источников о франкоязычном населении Российской империи конца XVIII века98.

Несколько парадоксально основные документы по истории католических церквей Москвы конца XVIII в., в том числе метрические и прочие церковные записи этих церквей, прихожанами которых были французы, находятся не в Москве, а в Петербурге, в ОР РНБ99. Точное происхождение этого фонда неизвестно. Можно предположить, что документы пришли из Могилева, где

93 Брикнер А.Г. Санкт-Петербургские ведомости во время Французской революции //Древняя и Новая Россия, 1876. №2.-С.171.

94 Lariviere Ch. de. Catherine II et la Revolution franfaise. - Paris, 1895. - P. 137.

95 Эти цифры приводятся и в книге Миллера К. Французская эмиграция и Россия в царствование Императрицы Екатерины второй. - Париж, 1931.

96 Eichhorn К. Die Geschichte der St.Petersburger Zeitung. 1727-1902. - St.Petersburg, 1902. - S. 131.

97 Точность приводимых в этих списках сведений многократно подтверждалась в ходе наших исследований, особенно при подготовке словаря Dictionnaire des Fran?ais en Russie au XVIII siecle.

98 См. также Rjeoutski V. La communaute francophone de Moscou sous le regne de Catherine II // Revue des Etudes Slaves, Paris, LXVIII/4, 1996. C. 445-461 (C. 452-454 — анализ списков французов Петербурга и Москвы и их сравнение с другими подобными источниками по истории французских землячеств Москвы и Петербурга).

99 Я благодарен В. А. Сомову, указавшему мне на эти документы. ОР РНБ. Разноязычные рукописи. F-II, 27 (2 картона). находилась резиденция архиепископа католической церкви в России и куда приходила присылались копии документов, в том числе и метрик.

Внимание привлекают метрики венчаний и крещений иностранцев в церквях Св. апостолов Петра и Павла и Св.Людовика за разные годы. Назовем основные из них: метрические записи о крещении в церкви Св. апостолов Петра и Павла за 1783-1797 гг.100; в церкви Св. Людовика за 1790-1797 гг.101; метрические записи о бракосочетаниях в церкви Св.Людовика (начиная с 1790 г.)102; наконец, список исповедовавшихся в церкви Св. Людовика в 1796 г.103 Эти источники имеют огромное значение для истории землячества. Интересна корреспонденция настоятелей двух церквей и предстоятеля католической церкви в России, копии и оригиналы которой отложились в этом фонде. В фонде имеются списки французского духовенства в Москве, краткие биографии французских священников (исключение составляют только более пространные биографии аббатов Антуана Жака Балтюса (Baltus) и Пьера Бартелеми (Barthelemy)104. История французской церкви Св.Людовика прослеживается и в документах, изданных в конце прошлого века105. Это свидетельства об основании церкви, выборах первых ее синдиков, ее материальном положении и т.д.

100 ОР РНБ. Разнояз. рук. F-II, 27/2. Л. 85-105 об.

101 Index 2dus Baptisatorum in Ecclesia Filiali Parochiali Moscuensi Sancti Ludovici Regis Confes. ab Anni 1790mo. Там же. JI.108-113 об.

102 Index [.]mus copulatorum in Ecclesia Parochiali Sancti Ludovici Regis Confessoris ab anno Xti 1790mo. Там же. Л.106-107.

103 Noms des personnes qui ont fait leur confession [.] a l'Eglise de St.Louis de Moscou. Там же. Л. 134.

104 См. об этом подробнее в главе «Землячество и церковь».

105 Documents officiels et proces-verbaux ayant rapport aux fondations diverses des Franfais domicilies a Moscou, 1789-1892. -Moscou, 1892.

Не введены в научный оборот и документы петербургских церквей, прихожанами которых были французы. Часть из них (метрики лютеранских церквей, которые хранятся в ЦГИА Санкт-Петербурга) еще малодоступны для исследователей. Фонд католической церкви Св.Екатерины полностью открыт, и его материалы частично использованы в нашей работе106.

Какими источниками мы располагаем для изучения судьбы землячества в 1812 г.? Конечно, имеются списки всякого рода. Это, прежде всего, документы, опубликованные стараниями московского купца и мецената П.И. Щукина107, среди которых стоит выделить список сосланных по приказу губернатора Москвы графа Ростопчина французов и список бежавших вслед за отступающей французской армией московских французов. Списки (с разночтениями) членов организованных французской армией в Москве муниципалитета и полиции опубликованы М.В. Клочковым и РА108.

Но мы располагаем также целым рядом нарративных источников, свидетельств французов-очевидцев тех событий. Это существенно расширяет возможности исследования, в частности, позволяет проследить эмоциональную реакцию московских французов на происходившие события, выявить механизм принятия в землячестве коллективного решения и т.д. Но мы сталкиваемся с обычными трудностями критики документов такого рода, которые усугубляются обстоятельствами их создания. Почти все эти свидетельства были изданы уже

1С6.ЦГИА Санкт-Петербурга. Ф.347 (Католическая церковь Св.Екатерины). Оп.1. Ед.хр. 27, 29; там же. Оп. 2. Ед.хр. 1. Все метрические свидетельства французов их этого фонда обработаны нами для словаря Dictionnaire des Fran9ais en Russie au XVIII siecle, который готовится к изданию.

107Щукин П. И. Бумаги, относящиеся до войны 1812 года. -М., 1913. -Т.1-10.

108 Росписание особам, составлявшим французское правление или муниципалитет в Москве, 1812 г. // РА. 1864. Стб.411-416; Клочков М.В. Муниципалитет и комиссары, учрежденные французами в 1812 г. С.582-607. после войны, и обвинение в предательстве интересов своей новой родины, которое прозвучало в адрес некоторых французов и даже французского землячества в целом, не могло не повлиять на тон этих сочинений. Возможно, что некоторая информация в них подверглась искажению.

Это, конечно, не все источники, использованные нами в ходе исследования. Такие классические помощники историка, как «Некрополи» Санкт-Петербурга и Москвы, издания архивов, адрес-календари и т.д. также были нам подспорьем, они упомянуты в библиографии.

Наконец, необходимо упомянуть об источниках, которые не использованы напрямую в данной работе. Наша диссертация посвящена истории французского землячества, поэтому мы уделяли, например, больше внимания формам организованной социальной жизни, чем индивидуальным судьбам или вкладу того или иного француза в русскую культуру. Нами оставлено без внимания творчество французских художников или перипетии их службы при русском дворе, как не относящиеся напрямую к нашей теме. Но исследование повседневной жизни французского художника в России, его связей с соотечественниками и с русской аристократией необходимо и актуально. Здесь еще многое предстоит сделать. Приведем один пример.

Творчество Валлена Деламота неплохо исследовано отечественными и зарубежными авторами109. Но обращение к хорошо известным документам, хранящимся в РГИА, может быть не напрасным. Исследователям, кажется, не до

109 См., в частности: LosskyB. Dessins et manuscrits de J.-В. Michel Vallin de La Mothe (1729-1800) dans les collections franchises// Bulletin de la Societe de 1'Histoire de l'Art fransais, 1988. P. 119-129; он же. L'ceuvre de l'architecte Jean-Baptiste Vallin de La Mothe a travers les collections de la Societe archeologique ethistorique de la Charente // Bulletins etMemoires. Societe archeologique et historique de la Charente, 1988. №4. P. 257-271; Berelowitch W., Medvedbva O. Histoire de Saint-Petersbourg, Paris, Fayard, 1996. P. 230-235 ; Шуйский B.K. Жан Батист Мишель Валлен-Деламот-// Зодчие Санкт-Петербурга. СПб., Лениздат, 1997. С.325-379. конца ясны причины отъезда архитектора из России: до сих пор оставлены без внимания слова из его заявления об уходе из Академии Художеств, где тот пишет, в частности, об отъезде его покровителей из Петербурга, имевшем следствием упадок его кредита при дворе110. Кто были эти покровители и какого рода отношения их связывали, этот вопрос не был досконально исследован. Архивы французского посольства в России, хранящиеся в Нанте, возможно, могут пролить свет на некоторые аспекты взаимоотношений французов с русской аристократией. Так, нам удалось установить ранее неизвестный факт выполнения Валленом Деламотом проекта перестройки дома генеральши Наумовой, подрядчиком работ у которой стал другой француз, купец Анри Фулон111. Отношения представителей творческих профессий из французов с их соотечественниками зачастую оставались вне внимания исследователей. А тот же Валлен Деламот и его жена были не раз, восприемниками детей французов в церкви Св.Екатерины, то есть, скорее всего, были связаны с этими французами узами дружбы или-профессиональными отношениями112.

8.Научная новизна исследования.

8.1. Автором впервые дан статистический анализ эволюции франкоязычного населения в России в XVIII в., показан его рост, организационное оформление землячества как этнической группы.

110 См. РГИА. Ф.789. Оп.1.4.1. Ед.хр.659 (об адьюнктгректоре Де ла Моте. Май 1775. 107 л.).

111 См. Ржеуцкий B.C., Сомов В.А. Французы в России в эпоху Просвещения (материалы к истории русско-французских связей 1760-1780х-гг. из архива французского посольства в Санкт-Петербурге // Западноевропейская культура в рукописях и книгах Российской национальной библиотеки. СПб., изд. Д.Буланин, 2001. С. 285-300.

112 Ср.: ЦГИА Санкт-Петербурга. Ф.347. Оп.1. Ед.хр.27 (28.8.1762). Там же. Оп.2. Ед.хр.1 (14.8.1763) и т.д.

8.2. С возможной полнотой, с учетом многих новых материалов, описаны социально-культурные типы «французского купца» и «французского гувернера» в России в этот период.

8.3. Сделан новый шаг в изучении пансионного дела в России: введены в научный оборот новые материалы, сделаны новые выводы относительно функций французских пансионов, их отличий от немецких пансионов, взаимоотношений содержателей пансионов с клиентурой их заведений и т.д.

8.4. Впервые сделан анализ процесса ассимиляции во французском землячестве и представлен список его основных причин.

8.5. Впервые в научной литературе сделана попытка анализа психологической атмосферы во французском землячестве в период оккупации Москвы в 1812 г., а также анализа механизма принятия коллективного решения на основе сопоставления воспоминаний французов землячества с событиями 1812 г.

8.6. Впервые определено значение кампании по вербовке колонистов для России в пополнении французских землячеств Санкт-Петербурга и Москвы.

8.7. Введены в научный оборот многочисленные документы из отечественных и французских архивов.

9.Практическая и научная значимость результатов работы. 9.1. Полученные в диссертационной работе результаты позволят историку российского общества иметь более четкое представление о том, кем был француз — воспитатель русского дворянина и поставщик товаров для русской аристократии. До сих пор общие исследования по истории культуры России

XVIII в. высказывали зачастую голословные мнения о составе и достоинствах французского землячества в России.

9.2. Полученные выводы могут быть использованы и в других исследованиях по русской истории данного периода: исследованиях учебной части в России (также как и отдельных учебных заведений, например, Академии художеств), исследованиях торговли в русском государстве, исследованиях по истории церкви, по истории Отечественной войны 1812 г., сравнительных исследованиях по эмиграции и ассимиляции иностранцев в России и в других местах скопления французской эмиграции , а также в преподавательсткой работе.

9.3. Немаловажен с нашей точки зрения и методологический вклад работы. Примененная в последней главе методика микроисследования — исследования истории одной семьи в широком контексте истории землячества — кажется нам весьма перспективной. Мы надеемся, что наше исследование послужит доказательством возможности, насущности и плодотворности изучения истории иностранных землячеств в контексте крупных русских городов.

Ю.Апробация работы.

10.1.Основные положения и результаты работы были озвучены и обсуждены на семинарах и конференциях: а) Международной научной конференции «Генеалогия: Проблемы. Задачи. Перспективы». Санкт-Петербург, 1992 г. б)ХХ1-м Международном конгрессе по генеалогии и геральдике. Люксембург, 1995 г. в) Третьем научном семинаре «Проблемы признания и утверждения в правах российского дворянства высших сословий народов Российской Империи и иностранных дворян». Санкт-Петербург, 1997 г. г) Международной научной конференции «Поиски исторической психологии». Санкт-Петербург. 1997 г. д) Международной конференции «Философский век. Просвещенная личность в российской истории. К 270-летию со дня рождения, 200-летию со дня смерти И.И.Шувалова (1727-1797) и к 275-летию Академии наук». Санкт-Петербург, 1997 г. е) Международном научном коллоквиуме «Европейское Просвещение и развитие цивилизации в России». Саратов, 2001 г. ж) А также на ежегодных научных конференциях, организуемых Институтом генеалогических исследований Российской национальной библиотеки.

10.2. Полученные результаты апробируются в ходе подготовки «Словаря французов в России XVIII в.», работа над которым ведется коллективом историков под руководством А. Мезен и В. Ржеуцкого.

11. Структура исследования.

Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, приложений, списка источников и библиографии.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Ржеуцкий, Владислав Станиславович

Основные результаты диссертационной работы

1. В работе выполнен анализ трудов отечественных и зарубежных историков по теме диссертации, которую следует отнести к числу мало разработанных.

2. Цели и задачи исследования, которые мы выдвинули, отличает новизна. Конечно, традиционными являются такие задачи, как восстановление хронологии, этапов складывания землячества, анализ основных профессиональных групп в его составе. Но и эти задачи решены во многом по-новому.

Во-первых, впервые эти задачи решаются в терминах истории «землячества» как достаточно крупной этнической группы. Во-вторых, впервые параллельно с вопросом о рождении и эволюции землячества ставится вопрос о коллективной памяти его: какое представление об истории землячества сложилось у потомков первых французских эмигрантов и в чем причины имеющихся искажений.

Наконец, вопрос о профессиональных группах землячества должен был быть решен многоаспектно: мы не можем ограничиваться только описанием области приложения их усилий. Мы должны были задаться вопросом об их клиентуре и о следствиях установления ими отношений с тем или иным слоем населения, об особенностях маритального (то есть брачного) поведения в рамках отдельной профессиональной группы и т.д. То есть речь идет о самом всестороннем изучении представителей той или иной профессии, практикуемой членами землячества, с целью создания комплексного портрета французского купца или французского гувернера как социального и культурного типа в русском обществе XVIII века.

Французский род еще не использовался как объект исследования. В то время как история отдельно взятой эмигрантской семьи может быть весьма плодотворной, позволяя, например, проверить на микроуровне - уровне семьи -гипотезы, сделанные относительно землячества в целом. Но главное -микроисследование позволяет задаться вопросом об ассимиляции иностранцев в инокультурном контексте, идеальным полигоном для наблюдения которой является род. Кстати, сама постановка вопроса об ассимиляции французов в России в означенный период делается впервые. Ассимиляция этнической группы (ее причины, темпы и т.д.) может и должна быть объектом истории как науки.

Наконец, изучение истории отдельных учреждений, .созданных членами землячества, - прежде всего, в нашем случае, французской католической церкви - в контексте изучения ассимиляционных процессов в землячестве, также предоставляет для разработки этой темы новые возможности. 3. Выполненная диссертационная работа опирается на самый широкий круг источников, большинство которых впервые вводятся в научный оборот. Эти источники весьма разнооборазны: здесь представлены списки эмигрантов, документы и переписка учреждений, личная переписка, мемуарные свидетельства и т.д. Используемые источники впервые позволяют дать анализу вопроса необходимую статистическую опору и сократить, таким образом, риск субъективных оценок и исторических натяжек.

4.Цолученные результаты можно суммировать следующим образом. 4.1. Начало века было ознаменовано появлением в России гугенотов. Формальным основанием для их приезда послужил указ Петра I, а реальным основанием - известная политика приглашения специалистов из Европы в Россию. Французы-гугеноты не могли образовать в России спаянного землячества по разным причинам: пробыв долгое время в немецкоязычных государствах, они были, скорее всего, двуязычными ко времени приезда в Россию; они принадлежали к разным приходам; брачные узы связывали их зачастую с местным населением.

Нельзя сказать, что французов-католиков не было в России до начала царствования Елизаветы, но их обустройство, а тем более обрусение затруднялось целым рядом факторов. Появление первого крупного контингента французов-католиков в России связано с визитом Петра во Францию в 1717 г. Но легендарные двести французских семей, прибывшие в Россию в это время, как правило, не нашли здесь себе применения, и, судя по донесениям французского вице-консула Лави, были низведены до нищенского состояния. Он же занялся их репатриацией. Приемники Лави в Петербурге также делали все возможное для репатриации французов во Францию, сводя усилия русских вербовщиков на нет. Ассамблеи французской колонии в Петербурге 1720-х гг. столь немноголюдны, что говорить о существовании землячества на этот период не приходится.

Условия для его образования в принципе существовали: дипломатическое представительство, церковь, компактное проживание (Французская улица в Петербурге), все это могло бы привести к созданию большой и хорошо организованной группы французов. Но проблемы с заработком, успехи репатриации, конфессиональная разделенность, низкий авторитет католического духовенства - все это не позволило сформироваться землячеству. Поэтому и вопрос об ассимиляции не встал.

В последующие годы так и не появились условия для оседлости французов в России. Единственная крупная группа французских эмигрантов оказалась в России в царствование Елизаветы Петровны по причине увлечения двора театром - это были комедианты. Таким образом, до восшествия на престол Екатерины II говорить о французах в России в терминах этнического землячества не приходится.

4.2. Другой известный нам крупный десант французов высадился в России во время кампании по вербовке колонистов для заселения пустующих земель в Поволжье, в середине 1760-х гг. Среди попавших в сети вербовщиков были не только немцы, но и французы. Часть из них так и не доехала до Поволжья, а обосновалась в Петербурге и Москве, другая часть, пробыв около десяти лет в волжских степях, ретировалась обратно в Москву и Петербург. При этом нужно отметить, с одной стороны, упорное нежелание французских колонистов жить среди немцев и идти на тесные контакты с ними, с другой - скорое исчезновение их, после переселения в Москву и Петербург, из французских землячеств обеих столиц: последнее можно объяснить, кажется, только «кочевым» характером этой группы вообще. Итак, по всей вероятности, в этом случае мы имеем дело с «культурным капиталом», который препятствовал оседлости и делал тем самым ассимиляцию невозможной.

Наше исследование установило, что именно в Екатерининское царствование в России возникает большое французское землячество. Мы выявили следующие причины этого процесса: а) Культурный контекст эпохи, «затребованность» француза в России в это время, прежде всего в качестве гувернера, камердинера, артиста, повара и т.д. Главными потребителями услуг, которые могли предоставить французы, были дворяне, наибольшей концентрации они достигали именно в столичных городах. б) Иммграционная политика первых лет Екатерининского царствования не ставила целью пополнение иностранным элементом крупных русских городов, и на практике даже ограничивала поселение в столицах. Но в результате она окончилась скоплением в Петербурге и Москве большинства прибывших в этот период в Россию французских мигрантов, будь то фабриканты, ремесленники, гувернеры или даже крестьяне. в) Сам факт существования землячества и его более или менее организованный характер стали притягивать французских эмигрантов в Москву и Петербург. г) Эмиграция «по цепочке» также сыграла существенную роль: устроившиеся на новом месте французы вызывали в Россию своих родственников и знакомых. Именно этим, как можно предположить, объясняется присутствие в России значительного количества выходцев из некоторых маленьких французских городов. д) Политические факторы также имели свое влияние на эмиграцию французов в Россию в этот период: женитьба наследника престола на вюртембергской принцессе или революционные события во Франции.

При очевидно разной степени организованности, сплоченности двух колоний, нам трудно на нынешнем уровне наших знаний вопроса проводить различие между ассимиляционными процессами в Москве и Петербурге. Надо учесть и факт частой перемены места жительства и нередких переездов французов (особенно купечества) из Петербурга в Москву и обратно, что «смазывает» картину. Различия между двумя крупнейшими колониями французского землячества в России - тема будущих исследований, которая позволит определить с большей точностью степень влияния города на формирование и развитие этнической группы в его границах (и, более конкретно, влияние двора, городской инфраструктуры, группировок в купеческой среде, наличия тех или иных учреждений и т.д.). 4.3. Вплоть до конца XVIII века мы не наблюдаем значительного смешения французского населения с местным. Даже браки французов с другими иностранцами есть скорее исключение, чем повсеместное правило. Мы приводили немало примеров подобных браков «внутри» землячества и в купеческой среде, и среди других профессиональных групп. Стиль жизни, семья, деловые контакты, место проживания, все окружает французского купца его соотечественниками, во всем этом нет даже намека на возможную ассимиляцию как желаемую для себя или своих детей судьбу.

4.4. Важным и новым будет вывод о том, что главным - и практически единственным - клиентом французского купца в России во второй половине XVIII в. было русское дворянство и, прежде всего, его высший слой -аристократия.

Отношения с русскоязычным купечеством (во всяком случае, так было в Москве) - не сложились. До сих пор мало что было известно о трениях, имевших место в купеческой среде на этнической почве. Мы пришли к выводу, что иностранные купцы в Москве создали - в виде масонской ложи - организм, одной (и, возможно, основной) из функций которого была координация действий в их среде.

4.5. Вторая крупная профессия во французском землячестве - гувернеры, будь то в частных домах, в пансионах или в государственных учебных заведениях (последний аспект изучается пристально в последней главе, на примере Академии художеств). Гувернеры имели объективно, по своему положению, меньше контактов со своими соотечественниками, особенно в случае летних отъездов благородных семейств в поместья за пределами Петербурга и Москвы. Вероятно, это же обстоятельство - «кочевой» образ жизни этих французов - был одним из главных факторов влияния на их маритальное поведение: как показывают данные по Петербургу, среди гувернеров гораздо больше холостяков, чем среди, например, купечества. Хотя сам социо-психологический тип гувернера также играл в этом случае не последнюю роль. В то же время трудно пока говорить о влиянии этих факторов на ход ассимиляции отдельно в среде гувернеров. К тому же, следует признать важность и других обстоятельств: например, факт преподавания родного языка может препятствовать потере национального самосознания иностранным эмигрантом в иноязычной среде.

Рассмотрение нескольких конкретных судеб гувернеров и пристальное исследование пансионного дела в Москве и Петербурге в ту эпоху позволяет нам сделать целый ряд выводов. а) Относительно функций данной профессии в жизни землячества' (она имеет универсальный характер, к ней прибегают независимо от степени подготовки, и только меры правительственного контроля ограничивают приток заведомо неквалифицированных элементов в сферу образования); б) Относительно культурного капитала гувернеров (их социальное происхождение и профессиональный опыт весьма несходны, это - авантюристы, дезертиры, псевдо-колонисты., главное качество для француза эпохи Просвещения - быть французом и говорить по-французски); в) Относительно влияния гувернеров на воспитание нового поколения русского дворянства (их контакты с подопечными, с их работодателями носят весьма интимный характер, облекаясь в разные формы: домашние уроки и заграничные путешествия («Большое турне») и т.д. Именно в ходе «Большого турне» гувернер получает возможность наибольшего культурного воздействия на своего подопечного.

4.6. Более однородное конфессионально и социально, более компактного проживания, французское землячество в Москве в царствование Екатерины II произвело на свет несколько организаций. Интересно и характерно, что явления подобного типа нам неизвестны в Петербурге. В Москве это: и «Английский клуб» французского купца Гадена, и масонская (купеческая по составу) ложа «Объединение иностранцев» («La Reunion des Etrangers») и, главное, французский католический приход Св. Людовика. Эти институты, своим появлением обозначая период складывания этнического землячества как организованного целого, стали, конечно, и орудиями борьбы с ассимиляцией. Появление двух первых тем более неслучайно, что противостояние франкоязычного (и, вероятно, шире, всего иностранного) и русскоязычного (национального) купечества выливалось в более острые формы в Москве, чем в Петербурге (это доказывает и до сих пор остававшийся неизвестным крупный конфликт двух групп московского купечества в Екатерининское царствование). В этой ситуации иностранная купеческая масонская ложа должна была выполнять функции своего рода военного штаба иностранного купечества в Москве.

4.7. Но перепись и приведение к присяге французов в России в 1793 г., изменение статуса французского . прихода, изгнание из России французского священника - основателя церкви Св. Людовика, и последовавшие уже в царствование Павла I гонения, выпавшие на долю многих французов, все это наложило отпечаток на их ценностные ориентиры. Анализ статистики браков и крещений в двух существовавших тогда католических церквях Москвы обнаружил, что, оттянув на себя, с момента своего основания в 1790 г., значительную часть прихожан из церкви Св. Апостолов Петра и Павла, французская церковь Св. Людовика стала терять свою паству с середины 1790-хх гг. И думается, что это одно из проявлений ассимиляционных тенденций в землячестве, развивавшихся в контексте усиления режима контроля и давления на иностранцев. Во всяком случае, именно так это видится и со стороны истории французской семьи в России.

Пример рода Дельсаль подтверждает этот вывод. Это семейство видится нам типичным представителем семьи французских гувернеров. Гувернеры, как мы замечали, могли происходить практически из любого социального слоя. В данном случае мы имеем дело с семьей колонистов. Их путь от колонистов до гувернеров тоже, как мы показали, типичен: они устраиваются в Академию художеств, но вскоре покидают ее. Использование государственного учебного заведения в качестве временного этапа, трамплина для развития карьеры, зачастую в секторе частного образования, весьма характерное для этой среды явление. Относясь скорее к семьям старожилов землячества, Дельсали участвуют в организации французского прихода церкви Св. Людовика в Москве. Есть, как нам думается, основание увязать время пребывания семьи в землячестве и активность ее членов на поприще организации и строительства землячества (в том числе и организации прихода). История рода Дельсаль подтверждает и сделанное предположение о разделении на два прихода, произошедшем в землячестве после основания французской церкви и не без влияния известных политических событий весны 1793 г., разделении, связанном с ассимиляционными процессами внутри землячества. Как это удалось показать на примере этой отдельной семьи, патронаж французов русской аристократией и усиление ассимиляционных тенденций среди французов, возможно, взаимосвязаны. Выбор, сделанный в этот период между ассимиляцией и отказом от нее мог повлиять на дальнейшее развитие рода в том или ином направлении. 4.8. Направление и скорость ассимиляционных процессов в землячестве в означенный период определили: организованность землячества, удерживавшего своих членов от центробежных тенденций; положительная этническая самооценка, благодаря выгодному для француза культурному контексту; страх поплатиться за действия своих соотечественников во Франции, желание обезопасить себя и свою семью от возможных ударов, мишеныо которых землячество могло стать в любой момент при нежелательном для русской короны развитии событий во Франции; законодательные изменения. Важными факторами, влиявшими на скорость ассимиляции французов в русском обществе в ту эпоху, были также: конфессиональная принадлежность; опыт жизни или культурный капитал француза до приезда в Россию; социальный статус эмигранта, ставивший его в определенный социальный и правовой контекст, предполагавший те или иные интеграционные, а значит и ассимиляционные возможности; контакты с русской аристократией: работа в семье аристократа, патронирование русским вельможей французской семьи и т.д. Место проживания эмигранта также кажется нам фактором, который нельзя сбрасывать со счета в процессе ассимиляции, ибо даже при беглом сравнении возможности ассимиляции не кажутся одинаковыми для Москвы и Петербурга .с одной стороны, и для столиц и провинции, - с другой. Но эта тема требует дальнейшего изучения.

Заключение.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Ржеуцкий, Владислав Станиславович, 2003 год

1. Архивные источники. Российские архивы

2. РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ АРХИВ (РГИА).

3. Ф.383. Оп.1. Ед.хр.802 Описание колонии Россоши.

4. Ф.733 (Министерство народного образования). Оп.7. Ед.хр.108 (1835 г.).

5. Ф.789 (Академия Художеств). Оп.1. Часть 1. Ед.хр.374 Дело о гувернерах Академии.

6. Там же. Ед.хр.459 Дело о гувернерах Академии. Там- же. Ед.хр.462 - [Дело о гувернерах Академии]. Там же. Ед.хр.463 - [Дело о гувернерах Академии]. Там же. Ед.хр.481 - [Дело о гувернерах Академии].

7. Там же. Ед.хр.1128 Список, посланный к г-ну обер-полицмейстеру Никите Ив. Рылееву о служащих при Императорской академии художеств французах февраля 14 дня.

8. Ф.730 (Комиссия об учреждении народных училищ). Оп.1. Ед.хр.41 Отчеты о состоянии народных училищ и пансионов. 1783-1803 гг.

9. Ф.1343 (Департамент Герольдии Правительствующего Сената). Оп. 20. Ед.хр.896 -По рапорту Московского Дворянского Собрания о дворянстве Делесаль. 1850-1852 гг.

10. Там же. Ед.хр.936 Дело по рапорту Московского дворянского депутатского собрания о дворянском происхождении Дельсаля. 1819 г.

11. Там же. Ед.хр.937 О дворянском происхождении рода Дельсаль. 1835-1841 гг.

12. Там же. Ед.хр.938 О дворянстве рода Дельсаль. 1819-1849 гг.

13. Ф.1349 (Коллекция формулярных списков). Оп.З. Ед.хр.663 Формулярный список П. Д. Дельсаля.

14. РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ ДРЕВНИХ АКТОВ.

15. Ф.7. Оп.1. Ед.хр.3110 О перехваченном письме некоего Морле к Луцкому епископу Киско. 1798 г.

16. Там же. Ед.хр. 3144 О французских актерах Шевалье и его жене, объвиняемых в революционных правилах. 1798 г. 2 л.

17. Там же. Ед.хр.3163 О наблюдении за итальянским купцом Ливио, отправившемся в Астрахань. 1798 г.

18. Там же. Ед.хр.2870 О высылке заграницу французов Делоне и Декаррье, подозревавшихся в связях с французскими революционерами. 1795 г.

19. Там же. Ед.хр.3284, часть 1-0 иностранцах разные предписания и прочия. 1798 г. Часть 1. 121 л.

20. Там же. Ед.хр.3092 Об иностранце Монкларе, арестованном за рассуждения насчет правительства. 1798, 8 июня. 14 л.

21. Там же. Ед.хр.3092 -Дело о французской подданной Дювердье, которая была выслана за границу и снова возвратилась в С.Петербург. 1798 г. 5 л.

22. Ф.17. Оп.1. Ед.хр.67 О содержателе пансиона в Петербурге французе Карбоне. 1770.

23. Ф.283 (Канцелярия опекунства иностранных). Оп.1. Ед.хр. 17 О заключении контрактов по вызову, в т.ч. из Франции (рус. и иностр. яз., 1764-1777 гг., 285 л.).

24. Там же. Ед.хр. 64 О взыскании денег с колониста Горна и выдаче ему паспорта для жительства в СПб. 1766 г. (9 л.)

25. Там же. Ед.хр.71 Дело по прошению иностранных колонистов о разрешении им построить шелковую фабрику около Астрахани. 1766 г. (рус. и нем. яз. 7 л.)'

26. Там же. Ед.хр.72 О выдаче паспорта колонисту Лакосту для жительства в Москве и взыскании денежного долга, фр. яз. 1766-1771 г. (15 л.)

27. Там же. Ед.хр.77 Выдача ссуд и паспортов иностранным колонистам, прибывшим в Ревель, рус. и нем. яз. 1766-1767 гг. (193 л.)

28. Там же. Ед.хр.79 О выдаче Сонье паспорта для жительства в Санкт-Петербурге. 1766 г. (6 л.)

29. Там же. Ед.хр. 97 Дело о ходатайстве французского министра Боссета о возвращении колониста Карла Мишеля, вызванного Борегаром (1767-1780 гг.) (12 л.)

30. Там же. Ед.хр.155 Дело о поимке и наказании колониста Бер.ранда, бежавшего из города Саратова (1771 -1780) (42 л.)

31. Ф.1263. On. 1. Ед.хр. 3329 Письма графа Строганова Александра Сергеевича. 1783 г. (8 л.)

32. Ф.1290 (фонд Юсуповых). Оп.2. Ед.хр. 194 Переписка кн. Д.М. Голицына.

33. ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

34. Ф.728 (рукописи библиотеки Зимнего дворца, коллекция кн. А. Б. Лобанова-Ростовского).

35. АРХИВ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК, САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ.

36. Ф.З (Санкт-Петербургская Академия наук). Оп. 9, ед.хр. 78, 80, 85, 92, 97, 170, 178, 189, 225, 239, 262, 279, 289, 418, 373 Списки экзаменуемых в Академии наук гувернеров.

37. Ф.896 (фонд В.Ф. Шишмарева). Оп.1. Ед.хр.477 Список жителей французской колонии Францозен-Россоши на Волге.

38. ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ АРХИВ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА.

39. Ф.221 (Петроградская купеческая управа), с 1762 года. Ф.223 (Петроградская ремесленная управа), с 1794 года.

40. Ф.347 (Католическая церковь Св.Екатерины). Оп.1. Ед.хр. 27, 29 Метрические свидетельства церкви.

41. Там же. Оп. 2. Ед.хр. 1 Метрические свидетельства церкви.

42. Ф.781 (Городское депутатское собрание). Оп.2. Дела по записи в иностранные гости, 1786-1795.

43. Там же. Ед.хр.324 Дело о записи в иностранные гости французского купца Петра Демутье.

44. Там же. Ед.хр.522 Дело о записи в иностранные гости французского купца Амбросия Барбазана.

45. Там же. Оп.4. Ед.хр.41 Посемейные списки обывателей. Там же. Ед.хр.38 - [Протоколы обывательской книги за 1790 год].

46. АРХИВ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.

47. Ф.7 (Московская Контора Коллегии иностранных дел). Оп.З. Ед.хр. 127 О московском гувернере Дезессаре.

48. РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ БИБЛИОТЕКА, ОТДЕЛ РУКОПИСЕЙ.

49. Ф. Готье. И-27Б Записка в реестр к докладу императрице Екатерине II (просьба записать в Московское купечество). 1770. 24. IX.

50. Там же. II-28 Рапорт Ивана Ивановича Готье в Управу Благочиния по делу АнтрианаРоссиуса. 1790.6.III.

51. Ф.64 (Вяземы). Карт.105. Ед.хр.82 Переписка гувернера Мишеля Оливье с семьей его учеников кн.Голицыных.

52. ЦЕТРАЛЬНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ АРХИВ ГОРОДА МОСКВЫ (ЦГИАМ).

53. Ф. 16. On. 1. Ед.хр. 1389 По жалобе супругов Дельсаль на коллежского советника Мацнева, не заплатившего им за обучение детей. 1800 г. (Сообщил С.Богданов).

54. Ф. 609 (Фонд Московской римско-католической церкви Св. Апостолов Петра и Павла). Оп.1. Ед.хр. 16. Метрическая книга о бракосочетаниях в московской римско-католической церкви Св.Апостолов Петра и Павла. 1794-1824 гг.

55. Там. же. Ед.хр. 18 Метрическая книга о родившихся в московской римско-католической церкви Св.Апостолов Петра и Павла. 1802-1824 гг.

56. Ф. 2193. On. 1. Ед.хр. 1 Метрическая книга о родившихся московских римско-католических церквей Св.Апостолов Петра и Павла и Св.Людовика. 1815-1821 гг.

57. РОССИЙСКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА, ОТДЕЛ РУКОПИСЕЙ

58. Фонд разноязычных рукописей. F-II, № 27/1 Документы московских римско-католических церквей Св.Апостолов Петра и Павла и Св.Людовика (середина XVIII — начало XIX вв.).

59. JI.85-105 об. Списки крестимых в московской римско-католической церкви СвЛюдовика (17831797).

60. JI.106-107 Index Copulatorum in Ecclesia Parochiali Sancti Ludovici Regis Confessoris ab Anno Xti 1790-mo. (Пер. с лат.: Список сочетающихся браком в приходской церкви Св.Людовика с 1790-го г. от рождества Христова).

61. Д. 114-118 Index 3-tius Mortuorum in Ecclesia Filiali Parochiali Moscuensi Sancti Ludovici Confessoris Regis ab Anno 1790. (Пер. с лат.: Список третий умерших в московской приходской церкви Св.Людовика с 1790 г.).

62. Л. 134. « Noms des personnes qui ont fait leur confession . a 1'Eglise de St.Louis de Moscou». Пер.: «Имена лиц, исповедовавшихся [.] в церкви Св.Людовика в Москве».

63. Ф.859 (Коллекция Сильдера). К.6., n°10. JI.34-35. ПисьмаМ. Р. Обер-Шальме Наполеону. 1812 г.

64. ИНСТИТУТ Р УССКОЙ ЛИТЕРА ТУРЫ РАН (ПУШКИНСКИЙ ДОМ). Картотека Б. JI. Модзалевского (карточки на фамилии Дельсаль, Фере).

65. Французские архивы: НАЦИОНАЛЬНЫЙ АРХИВ ФРАНЦИИ (ARCHIVESNATIONALESDE FRANCE).

66. Там же. B-I-983.- Переписка французских дипломатических агентов в России, в том числе Анри Лави, в царствование Петра I.

67. Там же. B-I-988. Переписка французских дипломатических агентов в России в царствование Петра I.

68. Серия F. 7-6699. Переписка французских дипломатических агентов в России. (1824-1826).

69. Серия Mar. В-7355. Etat des Fran<?ais catholiques romains en Russie en 1746." (Пер. с фр.: Список французов-католиков в России в 1746 г.)

70. АРХИВ МИД ФРАНЦИИ В ПАРИЖЕ

71. ARCHIVESDIPLOMATIQUES DE PARIS).

72. Серия «Correspondance politique». Russie. Vol. 100 (1777).1. Там же. Vol. 139 (1793).1. Там же. Vol. 145 (1806).

73. АРХИВ МИД ФРАНЦИИ В НАНТЕ (ARCHIVES DIPLOMATIQUES DE NANTES)'. ,

74. Санкт-Петербург. Consulat. Etat-civil. N. 1* Акты Канцелярии Консульства Франции в Петербурге (X республиканского календаря - 1828).

75. Там же. Papiers Martin de Lesseps, registre de chancellerie du consulat de Saint-Petersbourg, 1775-1778. (Пер. с фр.: Бумаги Мартена де Лессепса, книга записей Канцелярии Консульства в Санкт-Петербурге).

76. Там же. Papiers Jean-Baptiste-Fran?ois Rossignol. (Пер. с фр.: Бумаги Жана-Батиста Россинеля).

77. Там же. Actes de chancellerie. 1760-69. Пер. с фр.: «Акты канцелярии».

78. Там же. Registre Chancellerie. 1782-1785. (Пер. с фр.: Книга записей канцелярии. 1782-1785).

79. Там же. Связка 6. Correspondance du vice-consul P. Martin, 1760-1761, 1779-1783. (Пер. с фр.: Переписка вице-консула Франции П. Мартена, 1760-1761, 1779-1783).1. Там же. Связка 8 1757.1. Там же. Связка 10 1779.

80. Там же. Переписка французского вице-консула в Москве. 1776-81.

81. Agents consulates et charges d'affaires. Divers. 1750-1898. (Пер. с фр. : .Агенты консульства и поверенные в делах. Разное. 1750-1898).

82. Серия «Administration centrale». Etat-civil, ,N. 170-171 (1834-1846). Акты Канцелярии Консульства.

83. Опись Toby. Санкт-Петербург.N. 1 -паспорта.

84. АРХИВ ДЕПАРТАМЕНТА ПА-ДЕ-КАЛЕ (ФРАНЦИЯ) (ARCHIVES DU DEPARTEMENT DE PAS-DE- CALAIS).

85. Материалы архива (Ксерокопии метрических свидетельств членов рода Дельсаль, любезно предоставленные в мое распоряжение руководством архива, без указания местонахождения архивных дел).1. Опубликованные источники:

86. Архивы, издания документов, законов, списки и т.д. на русском языке:

87. Документы и материалы по истории Московского университета второй половины XVIII века. Т.1. 1756-1764. - М., 1960; - Т.2, 1765-1766. - М., 1762; - Т.З, 17671770, 1785.-М., 1763.

88. Ведомость состоящим в С.-Петербурге фабрикам, мануфактурам и заводам 1794 года Сентября . дня. Сообщено К. К. Злобиным. // СИРИО. 1867. Т. 1.- С. 352361.

89. Капитальные книги Московского купеческого общества. 1788-1791. М., 1912.

90. Капитальные книги Московского купеческого общества. 1795-1797 гг. -М., 1913.

91. Люблинская А.Д. Документы из Бастильского Архива. Аннотированный каталог. -Л., 1960.

92. Люблинская А.Д. Документы из Бастильского Архива. Аннотированный каталог. -Л., 1988.

93. Полное Собрание Законов Российской империи. Собрание первое. СПб., 1830 г.