Иррегулярные войска Оренбургского края в ХVIII - ХIХ вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, доктор исторических наук Кузнецов, Владимир Александрович

• Кузнецов, Владимир Александрович
• доктор исторических наук
• 2011

Оглавление диссертации доктор исторических наук Кузнецов, Владимир Александрович

Введение.

Глава 1. Становление иррегулярных войск Оренбургского края

1. Происхождение и военное устройство яицких казаков.

2. Создание государством Оренбургского казачьего войска.

3. Новая Закамская линия и образование ландмилицких полков.

4. Возникновение войска Ставропольских крещеных калмыков.

Глава 2. Несение пограничной службы иррегулярными войсками в XVIII в

1. Пограничная служба яицких (уральских) и оренбургских казаков.

2. Закамская ландмилиция и ее роль в охране границы.

3. Ставропольские калмыки, башкиры и мещеряки на службе российскому государству.

Глава 3. Реформы в иррегулярных войсках в XIX в. и эволюция военной службы

1 .Преобразования в Уральском войске и изменения в организации службы.

2. Реформы в Оренбургском войске и совершенствование пограничной службы.

3. Преобразования в войске ставропольских калмыков.

4. Организация Башкиро-Мещерякского войска и Тептярских полков.

Глава 4. Иррегулярные войска края в военных кампаниях и походах

1. Участие Уральского и Оренбургского казачьих войск в войнах.

2. Башкиры, мещеряки, тептяри и калмыки в военных кампаниях.

3. Походы в приграничную степь как составляющая службы иррегулярных войск.

4. Казачество в Среднеазиатских походах.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Иррегулярные войска Оренбургского края в ХVIII - ХIХ вв.»

Актуальность темы. Существенные изменения во всех сферах жизни, произошедшие в стране в конце XX - начале XXI вв., привели к повышению общественного интереса к ее прошлому, к познанию исторических корней современных событий. Впечатляющие успехи российской внешней политики были бы невозможны, если бы они не опирались на силу русского оружия. Естественно, что военная история страны издавна привлекала к себе внимание исследователей. В XVIII в. в условиях активного процесса колонизации юго-восточных рубежей возник новый феномен -иррегулярные войска, предназначенные для охраны пограничной линии. Поэтому историю Оренбургского края невозможно раскрыть без изучения иррегулярных формирований, представленных Уральским и Оренбургским казачьими, Ставропольским калмыцким, Башкиро-Мещерякским войсками, Закамской ландмилицией, Тептярскими полками. Появление этих формирований способствовало консолидации народов Заволжья, Приуралья и Южного Урала, их более полной интеграции в российскую государственность. Таким образом, историю региона следует рассматривать в контексте деятельности иррегулярных формирований, заметно влиявших на различные стороны жизни населявших его народов.

При этом государство в целях ускорения процесса интеграции местного населения в российское общество предпринимало разнообразные экономические и социально-культурные преобразования, в том числе принудительного характера. Современные реалии показывают, что проблемы межнациональных отношений, сформировавшихся в условиях исторических процессов XVIII - начала XX вв., по-прежнему остаются актуальными и социально значимыми. Обширность края, этническая и религиозная пестрота его населения, обусловили необходимость более тщательного изучения социального и этнического состава местного казачества, особенностей несения службы башкирами, мещеряками, тептярями и ставропольскими калмыками. Поэтому обращение к проводившейся властями национальной политике с теоретической и практической точки зрения представляет несомненный интерес. Изучение исторического опыта национальной политики является важным для понимания современных реалий, связанных с курсом на модернизацию основных сфер жизни российского общества.

Участие чинов иррегулярных формирований в охране границы, в многочисленных походах в степь, усмирение бунтов - такова совокупность вопросов военной истории края. Изучение процесса становления иррегулярных войск призвано способствовать, прежде всего, более глубокому и всестороннему исследованию проблемы встраивания различных этносов и конфессий, существовавших в крае, в российскую государственность.

Актуальность исследования обусловлена также практическими задачами культурного возрождения бывших казачьих общин, привлечения их к охране границ совместно с пограничными частями в пределах Оренбургской и Челябинской областей. Изучение истории иррегулярных войск имеет не только научное, но и социокультурное значение, так как знание героического прошлого есть необходимый элемент патриотического воспитания граждан.

Существенные признаки иррегулярных (нерегулярных) формирований заключались в том, что они не имели единого военного устройства и штатной постоянной организации; отличались от регулярной армии способом прохождения службы и комплектования; имели свой порядок тактических действий в бою; не имели единой системы обучения, вооружения и обмундирования.

Хронологические и территориальные рамки исследования. Хронологический интервал исследования охватывает временной отрезок с 30-х гг. XVIII - до последней четверти XIX вв. Нижняя граница исследования определена, во-первых, активизацией деятельности государства по укреплению юго-западных границ в Симбирско-Самарском Заволжье, что связано со строительством в начале 30-х гг. новой Закамской укрепленной линии и формированием для ее охраны ландмилицких полков; во-вторых, решением правительства о создании в 1734 г. Оренбургской экспедиции с задачей включения южноуральских степей и смежной с ними территории киргиз-кайсаков в политическую орбиту России; и, в-третьих - созданием в Заволжье в 1737 г. поселения крещеных калмыков и формированием Ставропольского калмыцкого войска. Результатом деятельности правительства и Оренбургской экспедиции стало освоение обширного края, строительство военно-пограничной линии, охрана которой была поручена Яицкому и созданному правительством Оренбургскому казачьим войскам, ландмилицким полкам и ставропольским калмыкам. В дальнейшем к охране границы были привлечены команды башкир, мещеряков и тептяри.

Верхняя граница исследования определяется рубежом 70-80-х гг. XIX столетия. К этому времени уже были расформированы такие иррегулярные формирования как Ставропольское калмыцкое войско (1842), личный состав которого вошел в Оренбургское казачье войско, Башкирское войско (1865). До 70-х гг. XIX в. казаки причислялись к иррегулярным войскам России. В 1874 г. система рекрутских наборов заменена всеобщей воинской повинностью, и порядок службы казаков определялся принятым в 1875 г. уставом воинской повинности Донского войска. Именно с этого времени в официальных документах исчезает термин «иррегулярные войска» и юридически закрепляется понятие «казачьи войска». Кроме того, Оренбургский край как экономический и географический район перестал существовать с передачей части уездов в Самарскую губернию (1850), выделением из Оренбургской губернии самостоятельной Уфимской губернии (1865) и с ликвидацией в 1881 г. самого генерал-губернаторства и Оренбургского военного округа.

Территориальные рамки исследования охватывают Оренбургский край, в пространство которого, в рассматриваемый период входили современные Оренбургская, Челябинская области, республика Башкортостан, части территории Пермской, Ульяновской, Самарской, Саратовской, Курганской областей и Казахстана. Кроме того, в территориальные рамки исследования входит среднеазиатский театр боевых действий, на котором участвовали в военных действиях иррегулярные формирования Оренбургского края. При этом в методологическом плане под термином «Средняя Азия» в данном случае понимается географическая область, в пределах которой в XIX в. располагались три ханства: Бухарское, Кокандское и Хивинское. Термины «Туркестанское генерал-губернаторство», «Туркестанский край» в исследовании используются для обозначения российских владений.

Объектом исследования является военно-служилое сословие иррегулярных войск Оренбургского края. Предметом исследования является роль иррегулярных войск региона в составе: Оренбургского и Уральского казачьих, Ставропольского калмыцкого и Башкиро-Мещерякского войск, Закамской ландмилиции и Тептярских полков в военной политике российского государства.

Целью диссертационного исследования является изучение процессов возникновения и эволюции иррегулярных войск Оренбургского края как целостной системы с развитой организационной структурой и функциями, позволившими им сыграть определенную роль в охране юго-восточных рубежей государства и в военных кампаниях России.

Цель исследования предопределила решение следующего комплекса задач:

- установить причины необходимости создания государством Оренбургского казачьего войска, Закамской ландмилиции и Ставропольского калмыцкого войска, выявить их первоначальную военную структуру, уточнить происхождение общины яицких казаков,

- исследовать процесс создания в XVIII веке укрепленных пограничных линий в Заволжье и на Южном Урале и на этой основе выявить организацию несения пограничной и гарнизонной службы иррегулярными войсками;

- раскрыть содержание кантонной системы управления служилым сословием и определить причины организации особого Башкиро-Мещерякского войска и двух Тептярских полков;

- выяснить предпосылки и причины преобразований, содержание организационных реформ в иррегулярных войсках края, проведенные правительством и местными властями в начале XIX века;

- изучить изменения в системе управления и структуре иррегулярных войск, и в соответствии с этим раскрыть организацию службы на границе, определить источники комплектования войск и содержание системы их военной подготовки;

- показать участие иррегулярных войск в военных кампаниях России и Среднеазиатских походах, определить их роль в военно-политической истории государства и региона;

- раскрыть содержание полицейской службы иррегулярных войск и значение степных походов в укреплении центральной власти в регионе.

Научная новизна: впервые в отечественной историографии в диссертации осуществлен комплексный анализ деятельности иррегулярных войск как системы, существовавшей в течение ХУШ-Х1Х вв. в регионе Заволжья и Южного Урала. Выявлены основные этапы становления войск и их влияние на ускорение экономического и культурного освоения края. Установлено, что иррегулярные войска различались между собой характером происхождения, степенью интеграции в российскую государственность, социально-экономическим положением и менталитетом служилого сословия. Изучен сложный процесс оформления административно-территориального устройства войск.

В исследовании определены организационные структуры конкретных иррегулярных формирований и порядок несения пограничной службы. Исходя из изменений социально-политических условий, в соответствии с которыми шло функционирование и развитие этих войск, раскрыто содержание реформ и их влияние на изменение функций иррегулярных войск в различные исторические периоды их существования. Определено значение правительственных мер в формировании служилого населения войск и выявлены условия, оказавшие влияние их на численность и этноконфессиональный состав. Изучение большого массива архивных документов позволило выявить основные отличия иррегулярных формирований от регулярной армии.

Впервые обобщается участие иррегулярных войск края в войнах и походах на различных театрах военных действий, которая позволила определить их роль в военной истории страны и степень исполнения ими основного функционального предназначения.

Степень изученности темы. В отечественной историографии оформилось несколько подходов к определению предмета историографии и поэтому необходимо учитывать многозначность употребления термина «историография». Применительно к нашему конкретному исследованию историография представляет собой совокупность трудов об отдельных проблемах и периодах функционирования иррегулярных войск Оренбургского края.

История деятельности иррегулярных войск Оренбургского края, составлявших целостную организационную систему, комплексно никогда не рассматривалась. Серьезный интерес к истории отдельных иррегулярных формирований, особенно, таких как оренбургское и уральское казачество, Башкиро-Мещерякское войско, возникает только во второй половине XIX века. Этот интерес отчасти был вызван потребностью представителей некоторых военных структур, искавших в период военных преобразований 60-70-х гг. в исторических фактах аргументы для сохранения казачества как служилого сословия

При этом нельзя утверждать, что до этого времени иррегулярным войскам края в работах российских историков не уделялось внимания. Правда в отличие от истории Донского или, например, Кубанского казачьих войск, дореволюционная историография войск Оренбургского края не была столь объемной и разнообразной. Кроме того, мы не можем сказать утвердительно, как это говорится о том же самом Донском казачьем войске, что в его историографии с некоторой долей условности можно выделить три периода: дореволюционный, советский и современный. В нашем случае, дореволюционная историография есть только у Оренбургского и Уральского казачьих войск. Специальные работы, посвященные исследованию Башкир о-Мещерякского и Ставропольского калмыцкого войска появляются только во второй половине XX в. Что касается исследования деятельности Тептярских и ландмилицких полков, то такие работы стали появляться лишь в конце XX в.

Самые первые сведения о казачестве региона, о служилых башкирах, мещеряках и калмыках, об их участии в строительстве и службе в охране военно-пограничной линии мы находим в работах П.И. Рычкова - сподвижника начальника Оренбургской экспедиции И.К. Кирилова и первого Оренбургского губернатора И.И. Неплюева. П.И. Рычков, написавший «Топографию Оренбургской губернии» и «Историю Оренбургскую (1730-1750)», является основателем историографии не только Оренбургского края, но и военно-служилого сословия.1 В этих трудах автор дает первичные сведения об участии в колонизации края яицкого казачества, городовых казаков Самары, Алексеевска, Уфы, ставропольских калмыков, солдат гарнизонных и ландмилицких полков, служилых людей из укрепленных городков Закамской (Черемшанской) засечной черты, крестьян, беглых и ссыльных. Заметное внимание Рычков уделил Ставропольским калмыкам и значительно меньше им освещена деятельность калмыков, поселенных близ Оренбурга (оренбургские калмыки) и находившихся на землях Яицкого казачьего войска (яицкие калмыки).

Если строго следовать хронологии, то фактически историография иррегулярных войск края, начинается с записки «О начале и происхождении Яицкого войска, об его устройстве и действовавших в нем порядках», которую вместе с проектом реформирования Яицкого казачьего войска оренбургский губернатор И.И. Неплюев в 1748 г. представил в Военную коллегию.2 В написании этой записки, в которой содержались первые сведения о прошлом яицких казаков, предания о возникновении их общины, о первых атаманах, быте и хозяйстве казаков, о количестве и расположении форпостов и крепостей на берегах Яика, участвовал П.И. Рычков.

Рычков П.И. Топография Оренбургской губернии, то есть обстоятельное описание Оренбургской губернии. -СПб., - 1762; Он же: История Оренбургская (1730-1750). - Оренбург, 1897

2 Русский архив. - 1878. - № 5. - С. 5-33; Витевский В.Н. И.И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем составе до 1758 года. Т. 2,- Казань, 1897. - С. 303.

Особая ценность трудов П.И. Рычкова состоит в том, что он описывает многие события, являясь непосредственным их участником, и его труды в ряде случаев становятся фактически единственным источником по ранней истории края и его иррегулярных формирований. По мнению историков А.П. Абрамовского и B.C. Кобзова, именно труды Рычкова заложили прочную основу для дальнейшего и более глубокого его изучения.1 При этом необходимо отметить, что ценные сведения о состоянии края, природных условиях и экономике, пограничных укреплениях, населении губернии и его быте содержались в материалах экспедиций И.Г. Георги, П.С. Палласа, И.И. Лепехина, И.П. Фалька, работавших в Заволжье и на Урале во второй половине XVIII в.2 Их труды, содержащие сведения об истории края, занимают заметное место в историографии региона. Но, необходимо учесть, что некоторые приводимые ими свидетельства являются неточными, неполными, вследствие краткости пребывания экспедиций в тех или иных описываемых местах.

Только во второй четверти XIX века появляются новые издания, где приводятся данные о некоторых аспектах экономической жизни военно-служилого сословия, быта их общин. Эти работы характеризуют уже опора на некоторые архивные и статистические источники. Историография Уральского казачьего войска первой половины XIX века представлена, прежде всего, трудом А.И. Левшина, создавшим первое, относительно систематизированное, историческое и статистическое описание многих сторон жизни уральского казачества.3 После П.И. Рычкова работы Левшина можно считать первой попыткой целенаправленного изучения деятельности Уральского войска. При этом А.И. Левшин обобщил все имевшиеся на то время сведения об уральском казачестве. Некоторые заметки о яицких казаках, основанных на выписках из архивных документов, мы можем почерпнуть в подготовительных работах A.C. Пушкина к его «Истории Пугачева».4

1 Абрамовский А.П., Кобзов B.C. Оренбургское войско в трех веках. - Челябинск, 1999. - С. 32.

2Гмелин И.Г. Путешествие по Сибири с 1740 по 1743 гг. В 4-х ч. - Геттинген, 1752. Ч. 4: Георги И.Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов и их житейских обрядов, обыкновения, одежд, жилищ, вероисповеданий и прочих достопамятностей, Ч.З. - СПб., 1799; Паллас П.С. Путешествия по разным местам Российского государства: кн. 1-2. - СПб., 1796; Дневные записки путешествия доктора и Академии адъюнкта Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства. - СПб., 1795; Фальк И.П. Записки путешествия академика Фалька // Поли. собр. соч., ученых путешествий по России. Т.6. - СПб., 1824.

3 Левшин А.И. Исторический и статистический обзор Уральского казачьего войска. Т. 1,2.- СПб., 1823.

4Пушкин A.C. Полное собрание сочинений в 17 т.-Т. 9. кн. 1,2. - М., 1998.

В этот же период в работе чиновника канцелярии военного губернатора И. Жуковского, предназначенной для воспитанников Неплюевского училища, даются сведения о военной истории края, которые с точки зрения автора являлись полезными для подготовки будущих офицеров. Он первым попытался обобщить события, связанные с историей края.1 Интересные свидетельства содержались в трудах гражданского губернатора И.Л. Дебу и преподавателя Оренбургской духовной семинарии В.М. Черемшанского.2 В книге Черемшанского содержатся статистические сведения, раскрывающие многие стороны жизни края, уделяется внимание хозяйственному описанию кантонов, кратко характеризуются повинности башкир и мещеряков, приводятся сведения о состоянии земледелия, скотоводства, промыслов среди населения. Собственно освещению деятельности иррегулярных войск края, их внутреннему устройству, организации службы в данных работах уделено незначительное место.

Количество публикаций посвященных истории края, иррегулярным войскам, особенно казачества, в конце XIX - начале XX вв., заметно возросло. Данный период историографии связан с исследовательской деятельностью А.Е. Алекторова, В.Н. Витевского, А.И. Добросмыслова, И.И. Железнова, А.Д. Рябинина, H.A. Бородина и М.П. Хорошхина, А.Б. Карпова и др.3 Эта литература носит разноплановый характер, сочинения охватывает сравнительно широкий круг тем: от картин семейного и общинного быта, воинского уклада до участия казачества в охране границы и в военных походах. В поле зрения историков Уральского войска, в отличие от изучающих оренбургское казачество, оказались вопросы социально-экономического характера, административной структуры и управления казачьим войском. Так в труде офицера

Краткое обозрение достопамятных событий Оренбургского края, расположенные хронологически с 1246 по 1832 год, составленное чиновником при Оренбургском губернаторе по особым поручениям И. Жуковским. - СПб., 1832.

2Дебу И.Л. Топографическое и статистическое описание Оренбургской губернии в нынешнем ее состоянии. М.,1837; Черемшанский В.М. Описание Оренбургской губернии в хозяйственно-статистистическом, этнографическом и промышленном отношениях. - Уфа, 1859.

3 Алекторов А.Е. История Оренбургской губернии. - Оренбург, 1883; Витевский В.Н. Иван Иванович Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 года. Ч. 1-3. - Казань, 1897; Витевский В.Н. И.И. Неплюев, верный слуга своего Отечества, основатель Оренбурга и устроитель Оренбургского края. - Казань, 1896; Железное И.И. Картины казацкой жизни. - СПб., 1888; его же: Уральцы. Очерки быта Уральских казаков. Т. 1-3. - СПб., 1910; Добросмыслов А.И. Башкирский бунт в 1735, 1736 и 1737 гг. // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып. 8. - Оренбург, 1900 (далее «Труды.); его же: Материалы по истории России. Сборник указов и других документов, касающихся управления и устройства Оренбургского края. В 2-х т. - Оренбург, 1900; Рябинин А.Д. Уральское казачье войско. - СПб., 1891. Т. 1,2; Бородин H.A. Уральское казачье войско. - Уральск, 1891; Хорошхин М.П. Военно-статистическое обозрение казачьих войск. - СПб., 1881; его же: Геройский подвиг уральцев. Дело под Иканом 4, 5 и 6 декабря 1864 года. - Уральск, 1895; его же: Уральская община. - Уральск, 1880. генштаба А.Д. Рябинина «Уральское казачье войско», изданного в 2-х томах, опубликованы официальные документы XVIII-XIX вв., связанные с организацией хозяйственной жизни и военно-административным устройством уральского казачества. Последователем И.И. Железнова считается есаул Уральского войска, А.Б. Карпов. В своем главном труде «Уральцы» он обратился к изучению самого раннего периода истории яицких казаков. Он ярко описал борьбу казачества за сохранение своих вольностей и традиций старины. В свет вышел только первый том этого сочинения. Много внимания автор уделил проблеме сложных взаимоотношений казачества с центральной властью, а таюке борьбе между различными группировками внутри самого Войска (противостояние «атаманской» и «войсковой» стороны). Следует отметить, что оценка автором различных событий, равно как и объяснение причин тех или иных явлений не всегда представляются бесспорными. Так он, опираясь только на предания, началом возникновения яицкого казачества называет 1550 год, что, конечно, вызывает некоторое недоумение. К тому времени в исторической науке уже был установлен факт возникновения общины казаков на Яике лишь в начале 80-х гг. XVI в.

Ранней истории Оренбургской губернии, процессам его становления посвящен заметный труд В.Н. 'Витевского «И.И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г».1 В нем автор попытался исследовать осуществление грандиозного плана усиления России на юго-восточных границах империи. В.Н. Витевский показал деятельность И.И. Неплюева в строительстве крепостей и укреплений в регионе в 4050-е гг. XVIII в. Автор очень высоко оценивает деятельность первого губернатора края и его предшественников по Оренбургской экспедиции (комиссии) И.К. Кирилова, В.Н. Татищева, В.А. Урусова. На основе местных архивных источников и сенатских документов показана деятельность властей по организации военных сил края, созданию Оренбургского казачьего и Ставропольского калмыцкого войска. Исследование Витевского приводит к выводу, что именно И.И. Неплюеву принадлежит введение прочных основ административного и военного устройства оренбургских и яицких казаков, башкир, мещеряков, ставропольских калмыков.

В.Н. Витевский отмечает важную особенность административной деятельности оренбургских губернаторов, которая помогает выяснить ход некоторых исторических событий в крае. Он отмечает, что отдаленность Оренбурга от столицы и обширность

1 Витевский В.Н. И.И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем составе до 1758 года,- В 3-х т. - Казань, 1897. подчиненной губернаторам территории делали из них относительно независимых правителей. Им не только были подчинены дела административные и судебные, местное законодательство, но и дипломатические сношения с Среднеазиатскими ханствами и все войска, расположенные в крае, были в полном их распоряжении. Поэтому изучение деятельности губернской администрации необходимо для более полного исследования военно-политической истории края. Учреждение пограничной линии имело цель «стеснение неукротимых Башкирцев, наблюдение за движением столь же опасных для России киргиз-кайсаков и установление торговых связей с Средней Азии».1 Конкретные задачи в области восточной политики русского правительства в 30-40-х гг. XVIII в. были обусловлены состоянием экономики: промышленности нужны были новые источники сырья, и рынки для сбыта ее продукции. О важности в этом отношении Оренбуржья свидетельствует переписка Екатерины II с оренбургским губернатором Д.В. Волковым. В одном из писем императрица писала следующее: «Генеральное описание оренбурских дел мне очень нужно, пришлите его поскоряе. Что касается до приведения в лучшее состояние коммерции с бухарцами и хивинцами, в том начинайте трудиться, а я Вам свободу даю отвсюды брать сведение такое, какое Вы потребуете. Указы вредные разсмотрите и в Сенат об них или и мне самой представьте. О крепостях линейных пришлите прямое сведение, какого и в чем они требуют направления, а особливо опишите мне тяшкую работу и то иго, в котором тамошние салдаты поробощены.».2

Признавая несомненное научное достоинство монографии В.П. Витевского, следует указать на явную идеализацию автором политики правительства в отношении крещеных калмыков, как и в отношении оренбургского казачества.3 Такие взгляды не вполне соответствовали реальному положению дел у ставропольских калмыков. Кроме того, в труде Витевского недостаточно внимания уделено вопросам организации военной службы иррегулярных войск. Несмотря на это, следует подчеркнуть, что это не принижает научной значимости его труда. Важным является тот факт, что Витевский выявил проблему комплексного изучения различных иррегулярных формирований.

Следует отметить, что первым серьезным, относительно целостным трудом по истории оренбургского казачества, стала рукопись, написанная в 1873 г. советником

1 Журнал Министерства Внутренних Дел, 1832, № 5, раздел 3. Статистика. С. 9.

2 Материалы по истории Башкирской АССР. Т. 4. Ч. 2. М„ 1956. Док. 491. С. 452-453;

3 См: Витевский В.Н. Указ, соч. Т. 3. С. 534.

Войскового хозяйственного правления полковником П.И. Авдеевым. Автор «Исторической записки об Оренбургском казачьем войске», опирался преимущественно на документы войскового архива, а сама работа охватывала период от возникновения войска по 70-е гг. XIX в. Основная заслуга Авдеева в том, что он попытался показать основные этапы становления Оренбургского войска и раскрыть содержание некоторых его институтов.1 Можно указать на неравномерную разработку автором вопросов рассматриваемого периода и имеющиеся местами большие пробелы в освещении событий, происходивших в войске. Достоинством записки Авдеева является основанный на документах показ содержания линейной службы казаков. Существуя до 1904 г. лишь в рукописи, труд Авдеева, тем не менее, послужил основанием для многих работ по истории оренбургского казачества, созданных в конце XIX века.

Можно отметить, что работы этого периода стали приобретать более систематический характер, в них рассматривались некоторые военно-политические и социально-экономические проблемы края, история возникновения казачества, его вклад в военную историю России. Кроме того, ценность наследия этих авторов в том, что в своих произведениях они широко использовали содержание документов, добытых ими в центральных и местных архивах.

Значительные сдвиги в изучении истории отдельных иррегулярных войск края, и особенно оренбургского казачества, произошли в конце XIX - начале XX вв. К изучению отдельных сторон деятельности войска обращается Ф.М. Стариков. В своих трудах он сделал предметом своего исследования возникновение самарского, уфимского и исетского казачества, составивших в 40-е гг. XVIII в. ядро Оренбургского войска. Он одним из первых, правда фрагментарно, рассмотрел военные походы и участие в них казачества.2 Изучая документы, находившиеся в войсковом хозяйственном правлении и в некоторых станичных правлениях, он на основании отдельных фактов (а иногда и вовсе необоснованно) делает широкие обобщения. Например, Стариков без указания на источники сделал вывод о происхождении исетских казаков от мифических потомков участников военного похода Ермака в

Историческая записка об Оренбургском казачьем войске, составленная советником Войскового хозяйственного правления, полковником П.И. Авдеевым. - Оренбург, 1904.

2Стариков Ф.М. Откуда взялись казаки. Исторический очерк. - Оренбург, 1884; Он же: Историко-статистический очерк Оренбургского казачьего войска. - Оренбург, 1891; Краткий исторический очерк Оренбургского казачьего войска. Оренбург, 1890; Он же. Исторический очерк присоединения к России Оренбургского края и участия в этом местного казачества, с приложением маршрута путешествия Цесаревича Николая Александровича от границ Сибири по Оренбургскому казачьему войску до г. Оренбурга. Оренбург, 1891. и др.

Сибирь. После Старикова многими сюжетами истории казачества занимались С.Н. Севастьянов, А.И. Кривощеков, Н.Г. Лобов, внесшие заметный вклад в изучение истории служилого сословия, что позволило провести первичную систематизацию знания о казачестве как составной части иррегулярных войск края.1 Особенностью историографии иррегулярных войск этого периода явилось широкое и целенаправленное изучение исследователями архивных документов и материалов, которые помогли бы обосновать старшинство Оренбургского войска. В этой работе участвовала большая группа офицеров и чиновников войска, в том числе Н.К. Бухарин, Н.Г. Лобов, С.Н. Севастьянов, М.Л. Юдин и др. Указанная группа историков края активно участвовала в работе, учрежденной в 1887 г. Оренбургской ученой архивной комиссии, публикуя в ее «Трудах.» статьи.2 Например, С.Н. Севастьянов получил командировку в центральные архивы для изучения материалов, относящихся к ранней истории оренбургского казачества. Деятельность этой группы войсковых чиновников в конечном итоге привела к изданию 12-ти выпусков «Материалов по историко-статистическому описанию Оренбургского казачьего войска».3 Вся дальнейшая деятельность войсковых историков была в большей степени связана с выпуском этих «Материалов.». В них были включены различные архивные документы, в основном, без комментариев, расположенные, чаще всего, в хронологическом порядке. В этом издании, кроме обширной информации об оренбургском казачестве, находится немало сведений и об Уральском войске, о службе на линии башкир, мещеряков, тептярей, ставропольских калмыков.

Отдельные тома «Материалов.» включают авторские статьи-исследования некоторых сторон военной истории края. К ним относятся записки казачьего офицера

1 Севастьянов С.Н. История учреждения Оренбургского казачьего войска по начертаниям войсковой печати (по материалам войскового архива) // Труды. Вып. 5. - Оренбург, 1899; Он же, Иван Васильевич Падуров. -Оренбург, 1898; Он же, Школьное образование в Оренбургском казачьем войске за 1819-1895 гг. Краткий исторический очерк. - Оренбург, 1896; Он же, К вопросу об образовании Оренбургского казачьего войска // Труды. Вып. 30. - Оренбург, 1914; Лобов Н.Г. Краткая историческая записка об участии оренбургских казаков в Отечественной войне 1812-1814 гг. с Наполеоном. - Оренбург, 1912; Он же, Копии с официальных документов, подтверждающих как время образования Уфимского казачьего войска, так и право Оренбургского казачьего войска считать себя преемником первого. - Оренбург, 1912; Он же, Краткая записка о старшинстве ОКБ. -Оренбург, 1911; Он же, Описание знамен, знаменных значков и хоругвий ОКВ. - Оренбург, 1912;

2 Юдин М.Л. Материалы по истории Оренбургского края // ТОУАК. Оренбург, 1899. Вып. 5; Опись некоторых дел казачьего отдела Комиссии // Труды. Оренбург, 1900. Вып. 6.; Записки генерал-майора И.В. Чернова // ТОУАК. Оренбург, 1907. Вып. 18; Севастьянов С.Н. История учреждения ОКВ по начертаниям войсковой печати (по материалам войскового архива) // Труды. Оренбург, 1899. Вып. 5; Севастьянов С.Н. К вопросу об образовании ОКВ //Труды. Оренбург, 1914. Вып. 30.

3 Материалы по историко-статистическому описанию Оренбургского казачьего войска. В 12 вып. - Оренбург, 1903-1915.

Н.К. Бухарина, раскрывающие тяжелый быт жизни оренбургских казаков.1 В целом «Материалы.» носят фактографический характер и являются ценным источником для исследователей, позволяющим более объективно оценить вклад иррегулярных войск в военную историю России в ХУ1Н-Х1Х вв.2 Публикации в «Материалах.» представляют и историографический, и источниковедческий интерес, поскольку основаны частично на источниках, не сохранившихся до нашего времени. Кроме того, в большинстве своем авторы не стремились давать оценки и анализировать деятельность всех составных частей иррегулярных войск края как целостного образования, предпочитая несколько отстраненное изложение известных им фактов. Таким образом, это было первое по времени издание, где можно было найти сведения о деятельности военных формирований, составивших к концу XVIII в. систему иррегулярных войск.

Начало XX в. ознаменовалось значительными изменениями в социально-экономической и политической жизни России. Они затронули и жизнь казачьих общин, все институты войскового сословия. В это время вышли в свет работы Д.Е Серова, И.В. Чернова, А.И. Кривощекова, А.И. Мякутина, Д.К. Зеленина.3 Исследовательский интерес этой группы авторов касался, прежде всего, проблем, связанных с культурой, бытом жизни общин, фольклором, этнографией и т.п. Так, работы Кривощекова и Зеленина отличаются конкретно-историческим содержанием и особенным вниманием к деталям описываемых событий или процессов. Особенностью этих очерков являлись взвешенность суждений.

1 Из путевых заметок войскового старшины Н.К. Бухарина. // Материалы. Вып. 1. С. 131-158.

2 Севастьянов С.Н. История учреждения Оренбургского казачьего войска по начертаниям войсковой печати (по материалам войскового архива) // Труды. Вып. 5.- Оренбург, 1899; Он же. Иван Васильевич Падуров. -Оренбург, 1898; Он же, Школьное образование в Оренбургском казачьем войске за 1819-1895 гг. Краткий исторический очерк. - Оренбург, 1896; Он же. К вопросу об образовании Оренбургского казачьего войска // Труды. Вып. 30. - Оренбург, 1914; Лобов Н.Г. Краткая историческая записка об участии оренбургских казаков в Отечественной войне 1812-1814 гг. с Наполеоном. - Оренбург, 1912; Он же, Копии с официальных документов, подтверждающих как время образования Уфимского казачьего войска, так и право Оренбургского казачьего войска считать себя преемником первого. - Оренбург, 1912; Он же: Краткая записка о старшинстве ОКВ. Составлена отставным генерал-майором Лобовым на основании исторических материалов. По приказанию наказного атамана Сухомлинова. - Оренбург, 1911; Он же. Описание знамен, знаменных значков и хоругвий ОКВ. - Оренбург, 1912; Юдин М.Л. Оренбуржцы в войне 1812-1814 гг. - Ташкент, 1912; Мякутин А.И. Гнездо Самарских казаков (очерк по истории войска) // Военно-исторический сборник, 1911. № 4. С. 51-56;

3Серов Д.Е.Оренбургский казак, его экономическое положение и служба (очерк современного быта оренбургских казаков). - Оренбург, 1900; Записки генерал-майора И.В. Чернова // Труды. Вып. 18. Оренбург, 1907; Кривощеков А.И. Краткий очерк заселения и развития края. Исторические судьбы Оренбургского края //Вестник Оренбургского учебного округа. - Уфа, 1912. № 3-4; Он же, Обряды и традиции Оренбургских казаков // 1915. № 3. 6-7; Он же, На оренбургской пограничной линии (очерки прошлого) // 1914. № 1, 2, 3; Мякутин А.И. Гнездо Самарских казаков (очерк по истории оренбургского войска) // Военно-исторический сборник. 1914. №4; Он же, Песни оренбургских казаков. В 4х вып. - Оренбург, 1905. 1906. 1910; Зеленин Д. У оренбургских казаков // Этнографическое обозрение. 1905. №4. 1

Таким образом, в центре исследований историков досоветского периода находились следующие проблемы: условия возникновения служилого сословия, заселение края, строительство пограничных укреплений, участие иррегулярных войск в войнах. Работы войсковых историков были в целом ориентированы на воспитание у сословия патриотизма, верности престолу и своей вере, на подготовку убежденных защитников Отечества. В то же время авторы досоветского периода, освещавшие историю иррегулярных войск, не смогли глубоко проанализировать имеющийся материал и потому не создали обобщающих трудов по истории иррегулярных войск, а лишь наметили основные направления исследований.

Особенное место среди трудов дореволюционного периода занимает исследование В.Э. Дена, в котором раскрываются некоторые социально-экономические условия создания Яицкого и Оренбургского казачьих войск. В книге имеются отдельные сведения о создании пограничной линии, об организации службы на ней казаков, калмык, башкир и мещеряков, тептярей. Его труд «Население России по пятой ревизии.»1 фактически представляет работу по экономической географии, поэтому его считают создателем этой научной дисциплины в России. Достоинством исследования В.Э. Дена является показ деятельности центральных и местных властей в устройстве хозяйственной жизни общин иррегулярных войск края. Если до него авторы писали только о каком-нибудь одном войске, то в данном случае В.Э. Ден, рассматривая содержание социально-экономической жизни всех иррегулярных сил, впервые в историографии рассматривал их в одном разделе труда, подходил к исследованию содержания жизни войск с позиции системности, целостности.

Важным этапом в выяснении роли деятельности иррегулярных войск явился выпуск многотомного юбилейного научного труда, посвященного столетию Военного Министерства (1802-1902). Четыре части (книги) 11-го тома были посвящены всем иррегулярным войскам империи. Здесь также реализован подход к освещению проблем с позиции целостности. Авторы труда обобщили историю казачьих войск России и довели ее до 1902 г. В четырех книгах приводятся обширные исторические и статистические сведения, характеризующие иррегулярные войска России, в том числе, содержится фактический материал и о

1 Ден В.Э. Население России по пятой ревизии. Подушная подать в XVIII веке и статистика населения в конце XVIII века. Т. 2. Ч. 2. - М., 1902; войсках Оренбургского края.1 В частности, рассматриваются землеустройство, организация, управление, комплектование и боевая подготовка Оренбургского и Уральского казачьих и Ставропольского калмыцкого войска, служба башкир и мещеряков. Так сведения о Ставропольском калмыцком войске даются в 4-м томе в очерке, написанным А.Т. Борисевичем, и в 11-м томе, составленным А.И. Никольским. Эти очерки являются первыми сочинениями в досоветской историографии, в которых раскрывались основные этапы истории войска калмыков и структура военной организации. Несмотря на некоторые пробелы в освещении военной истории калмыков, все же эти очерки наиболее полные в дореволюционной историографии, где даны подробные сведения об их жизни и службе. Достоинством этого многотомного труда является публикация наряду с очерками официальных документов, которые приводятся почти полностью. Естественно, такое обилие исторических сведений об иррегулярных войсках делает это издание весьма ценным для исследователей.

Однако почти всем работам дореволюционной историографии присущ ряд недостатков: стремление авторов к восхвалению и приукрашиванию истории отдельных иррегулярных войск, нечеткое определение предмета исследования, отказ от раскрытия социально-экономических и политических аспектов жизни общин, увлечение описаниями быта. Многие исследователи не избежали излишней идеализации истории казачества в ущерб анализу его проблем. Их несомненная заслуга - в бережном отношении к свидетельствам современников, сохранении документов.3 Кроме того, большую часть дореволюционной историографии характеризует нарративизм, повествование. Исследователи передают исторические события в том виде, как они преломились в сознании их авторов. Сведения нарративных источников менее достоверны, чем в статистических данных или законодательных актах. Тем не менее, достоинством повествований является связность рассказа об исследуемых событиях

После 1917 года наступает другая эпоха в отношении к казачеству и другим иррегулярным войскам и их истории. Установление советской власти привело к тому,

Столетие Военного Министерства. 1802-1902. Т. XI. ч. 1. Казачьи войска. Главное управление казачьих войск; ч. 2. Военное Министерство; ч. 3. Военная повинность казаков; ч. 4. Землеустройство казачьих войск. - СПб., 1911.

2 Никольский А.И. Главное управление казачьих войск (Исторический очерк) // Столетие военного министерства. Т. 11. Ч. 1. СПб., 1902; Борисевич А.Т. Главный штаб. Исторический очерк. Организация, расквартирование и передвижение войск // Столетие Военного министерства. Т. 4.4. 1. Кн. 2. СПб., 1902.

3 Махрова Т.К. Взаимоотношения казачества и государственной власти в XVIII - начале XX вв. (на материалах Оренбургского и Уральского казачьих войск) // Автореф. Дис. докт. ист. наук. Челябинск, 2004. С. 14. что эта тема научных исследований в СССР оказалась почти закрытой. Например, в советской историографии казаки описывались в негативном ключе, они объявлялись реакционной силой, основной опорой самодержавия, душителями пролетариата, колонизаторами, разбойниками.1 Такая политическая и моральная оценка, данная всему сословию, на очень долгое время предопределила антиказачью направленность в исторических исследованиях. В трудах историков 20-30-х гг. предпринимались попытки показать реакционность казачества и оправдать политику расказачивания. Этому посвящены труды таких авторов, как М.Д. Голубых, А.Ф. Рязанов, Н. Евсеев. Тем не менее, в их работах встречается много ценных сведений из истории казачества. Так А.Ф. Рязанов при освещении процесса образования новой пограничной линии, обратил внимание на то, что оренбургское казачество возникло иным путем, чем Донское и Яицкое казачьи войска, образованные из вольных общин. В отличие от А.Ф. Рязанова Н. Евсеев в своей книге показал упрощенную картину образования казачества. В труде выходца из казачьего сословия М.Д. Голубых, содержится много материалов, сообщающих подробности социально-экономической и духовной жизни казачьей общины. В частности, он на основе изучения статистических данных, в том числе, приведенных Челябинским статбюро в 1922-25 гг., делает вывод о продолжении экономического расслоения казачества, начавшегося еще в предреволюционные годы, и что у бывшего трудового казачества формируются классовые интересы, общие по природе с интересами основной массы л крестьян. Общим положением работ 20-х гг. становится утверждение о том, что казачья беднота и середняки могут постепенно превратиться из врагов революции в ее союзников. Заданность подобного упрощенного подхода к оценке бывшего военно-служилого сословия значительно снижает научность историографии данного периода.

После издания упомянутых публикаций в течение более трех десятков лет в стране не появилось ни одной работы об иррегулярных формированиях края. Таким образом, победа командно-административной системы в СССР в 30-е гг. на долгое время предопределила состояние исторических исследований в стране. Тема истории казачества и других иррегулярных войск была объявлена

1 См: Ленин В.И. Поли. собр. соч., Т. 5. С. 17, С. 371; Т. 7. С. 61; Т. 30. С. 306; Т. 17. С. 174.

2 Голубых М. Казачья деревня. - М., 1930; Евсеев Н. О прошлом и настоящем оренбургских казаков. — Самара, 1929; Рязанов А.Ф. На стыке борьбы за степь (Очерки колонизации Новолинейного района) 1835 - 1845. // Труды Оренбургского отдела Государственного географического общества. Вып. 1 (26). - Оренбург, 1828.

3 Голубых М. Указ. Соч., С. 122-141. неперспективной. Лишь в начале 60-х гг. появилась возможность вернуться к исследованиям проблем казачества. Этот факт, что по истории иррегулярных формирований долгое время не появлялось фундаментальных работ, свидетельствует о произошедшем разрыве в преемственности исторических исследований.

Одной из значительных проблем историографии иррегулярных войск является освещение их участия в многочисленных военных кампаниях и походах. Особенно мощная по охвату военных проблем исследовательская работа развернулась в период подготовки празднования 100-летия победы над французами. По подсчетам исследователей И.П. Липранди и Н.Ф. Дубровина, к концу XIX в. было издано около 1800 трудов об Отечественной войне 1812 года.1 В первое десятилетие XX в. в связи с празднованием столетия войны, вышло еще около 600 произведений. Значительно пополнилась историография войны 1812 года в советский период. В обширной литературе, посвященной событиям войны с французами, на наш взгляд главным является осознание тех глубинных духовных сдвигов, привнесенных в русское общество 1812 годом. Поэтому в методологическом плане под «эпохой 1812 года» мы понимаем не только военные события одного года, но всю совокупность исторических явлений военно-политической и общественной жизни России - от начала войны до взятия Парижа в 1814 г.

Сегодняшнее состояние историографии рассматриваемой проблемы со всей очевидностью указывает на необходимость комплексного исследования роли иррегулярных войск в истории страны. Для того чтобы с научной объективностью выяснить действительный вклад служилого сословия в становлении края, необходимо вернуться к вопросам собственно военной истории России. Так как история региона органично связана с военной историей государства, то следует обратиться к работам, освещающим участие иррегулярных войск в войнах и походах.

Интерес к далеким, но в высшей степени бурным событиям начала XIX в. вызван в первую очередь тем, что в войне с наполеоновской Францией решались судьбы государств и народов Европы. И даже теперь, спустя почти два века, историки, социологи, писатели, обращаясь к войне 1812 года, обнаруживают все новые и новые

1 Липранди И.П. Опыт каталога всем отдельным сочинениям по 1872 год об Отечественной войне 1812 г.// Чтения в Обществе истории и древностей российских. - М., 1984. Кн. 3; Дубровин Н.Ф. Библиографический указатель книг и статей, относящихся до описания Отечественной войны с 1812 по 1815 год // Отечественная война в письмах современников (1812- 1815 гг.). - СПб., 1882. пласты неисследованного материала, позволяющие им создавать интересные научные и художественные произведения. Не претендуя на исчерпывающий историографический обзор работ, раскрывающих самые общие проблемы войны, мы попытаемся дать лишь краткую характеристику существенных для нашего исследования работ, выделив из всего опубликованного материала наиболее ценные и оригинальные.

Во время войны 1812 года и впервые годы после ее окончания появилось не так уж много работ об этой войне. Среди них можно выделить четыре работы, в которых война получила относительно полное общее военно-историческое описание. Это книга Д.И. Ахшарумова, исследование Д.П. Бутурлина (в 2-х томах), четырехтомное описание, составленное А.И. Михайловским-Данилевским, и трехтомная история войны М.И. Богдановича.1 Все эти работы написаны военными историками (Ахшарумов, Бутурлин, Михайловский-Данилевский — участники войны 1812 г., Богданович — преподаватель академии Генерального штаба). Авторам удалось собрать и использовать значительный документальный материал о войне. Для нашего исследования эти труды являются важнейшими, так как в них со знанием военного дела, опираясь на массив архивных источников, который до нас дошел не в полном объеме, рассмотрены этапы войны и ход основных военных операций. В них эпизодически упоминаются боевые действия иррегулярных войск. Следует отметить, что еще до революции появились труды, освещающие боевую деятельность отдельных иррегулярных полков. Так офицер Оренбургского войска М.Л. Юдин в своей книге «Оренбуржцы в войнах 1812-1814 годов»,2 выпущенной к 100-летию войны, кратко охарактеризовал участие 1, 3-го и Атаманского полков Оренбургского казачьего войска в войне. Хотя автор и опирался на собранные в войске материалы и документы, тем не менее, им были допущены некоторые неточности при освещении военной деятельности этих казачьих полков.

Исследовательская работа историков за столетие была подытожена в солидном 7-томном юбилейном труде «Отечественная война и русское общество», вышедшем в 1911-1912 гг. В его создании принимало участие более сотни историков. В нем рассмотрен широкий круг вопросов общественной жизни России и Европы в

1 Ахшарумов Д.И. Описание войны 1812 года. - СПб., 1819; Бутурлин Д.П. История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 году: В 2-х т. - СПб., 1837; Михайловский-Данилевский А.И. Описание Отечественной войны 1812 года: В 4-х ч. - СПб., 1840; Богданович М.И. История Отечественной войны 1812 года по достоверным источникам: В 3-х т. - СПб., 1859-1860.

2 Юдин М.Л. Оренбуржцы в войнах 1812-1814 годов.-Ташкент, 1912. предвоенный период, обстоятельно показан сам ход войны и заграничные походы русской армии. В этом труде дана высокая оценка действий и иррегулярных войск.

В советский период историографии Отечественной войны 1812 года продолжали выходить труды, в которых главное внимание уделялось показу «решающей роли народных масс» в войне, выяснению ее причин, характера и результатов. Среди исследований, посвященных изучению войны 1812 года, значительное место занимает труд академика Е.В. Тарле «Нашествие Наполеона в Россию»,1 в котором он раскрыл многие неизвестные страницы той эпохи. Затем вышли в свет работы Л.Г. Бескровного, Ф.А. Гарина, Н.Ф. Гарнича, П.А. Жилина и других историков, явившие собой вехи в историографии Отечественной войны 1812 года. В этих исследованиях мы можем почерпнуть самые общие сведения об иррегулярных войсках России, а также некоторые эпизоды действий войск из Оренбургского края.2

Таким образом, составной частью советской историографии являлась разработка проблемы участия казачества и национальных формирований в Отечественной войне 1812 г. В своих трудах историки отмечали патриотический порыв народов России. Изучение этих сюжетов в тесной связи с анализом действующей русской регулярной армии позволило уяснить роль различных воинских формирований в в военных действиях. В войне сыграли свою определенную роль и народы, населявшие Оренбургский край - башкиры, мещеряки, калмыки, тептяри, татары, чуваши, мордва и др.3 Но в трудах советских историков участие в войне национальных формирований почти не затрагивается. В них можно найти лишь разрозненные сведения о боевых действиях башкирской, тептярской и калмыцкой конницы в тех или иных военных операциях. Поэтому нет необходимости специально анализировать эти труды, но при этом важно подчеркнуть, что целостная картина событий Отечественной войны 1812 года, созданная ими, дает ценнейший методологический материал для исследователей,

1 Тарле Е.В. Нашествие Наполеона в Россию. - М., 1943.

2 Бескровный Л.Г. Отечественная война 1812 года и контрнаступление Кутузова. - М., 1951; Его же, Армия и Флот России. Очерки военно-экономического потенциала. - М., 1986; Его же, Отечественная война 1812 года. - М., 1962; Его же, Русская армия и флот в XIX веке. Военно-экономический потенциал России. - М., 1973; Его же, Русское военное искусство XIX в. - М.,1974; Гарин Ф.А. Изгнание Наполеона. - М., 1948; Гарнич Н.Ф. 1812 год. -М., 1952; Жилин П.А. Гибель наполеоновской армии в России. - М., 1974; Он же, Отечественная война 1812 года. - М., 1988; Червяков Д.Е. Партизанское движение в период подготовки и проведения Кутузовым контрнаступления в 1812 году. - М., 1953; Бабкин В.И. Народное ополчение в Отечественной войне 1812 года. -М„ 1962.

3 Софинов П., Шибарев П., Эпштейн Д. Народное ополчение Поволжья в Отечественной войне 1812 г. - Саратов, 1942; Вершигора П.П. Военное творчество народных масс. - М., 1961; Бабкин В.И. Народное ополчение в Отечественной войне 1812 года. - М., 1962; Окунь С.Б. Русский народ в Отечественной войне 1812 года// История СССР, 1962. №4; изучающих частные проблемы этого исторического периода. Ряд вопросов, касающихся состояния русской армии того времени, освещены в сборнике статей «1812 год. К стопятидесятилетию Отечественной войны».1

Начало более плодотворного изучения темы участия народов, населявших край, было положено местными историками и, особенно этот интерес был вызван началом Великой Отечественной войны советского народа (1941-1945) против фашистской агрессии. Например, уже 18 июля 1941 г. в газете «Красная Башкирия» появилась л статья Г. Амири «Башкирский народ в Отечественной войне 1812 года». Публицистический пафос, отражавший патриотический порыв народов Башкирии не снижает историографическую ценность этой статьи, как первой попытки обобщения накопленного к тому времени конкретного военно-исторического материала. В 1943 г. вышла в свет брошюра P.M. Раимова, в которой сделана попытка обобщить характеристики боевых традиций башкир и выяснить роль народов, населявших Башкирию, в войне 1812 года. В своей работе он указал общее количество сформированных башкирских полков и привел отдельные эпизоды непосредственного участия их в крупных боевых операциях (Бородино, Смоленск, Данциг, Лейпциг, Веймар, Париж и др.). У автора наблюдается несколько преувеличенное представление

0 действительной роли, которую сыграли башкирские формирования в войне с л французами. В какой-то мере это было связано с узкой источниковой базой, на которую опирался автор (воспоминания С.Н. Глинки, мемуары французских авторов и на статьи в газете «Оренбургские губернские ведомости»).

Дальнейший сдвиг в исследовании этой темы был связан с подготовкой и выходом в свет второй части 1-го тома «Очерков по истории Башкирской АССР».4 В первой главе этого коллективного труда в статье Д.М. Рабиновича «Участие народов Башкирии в Отечественной войне 1812 г. Боевая деятельность башкирского войска в первой половине XIX в.» дан краткий очерк участия в войне не только башкирских, но и мещерякских, тептярских, оренбургских и уральских казачьих полков. Определенный интерес для критики представляют положения о формировании на основе указа от 8 августа 1812 г. конных иррегулярных полков в Оренбургском крае. Автор этой главы утверждает, что накануне и в период Отечественной войны в губернии сформированы

1 1812 год. К стопятидесятилетию Отечественной войны. - М., 1962.

2АмириГ. Башкирский народ в Отечественной войне 1812 года//Красная Башкирия, 1941, 18 июля.

3 Раимов P.M. Башкирский народ в Отечественной войне 1812 года. - Уфа, 1943.

4 Очерки по истории Башкирской АССР». Т. 1. Ч. 2. - Уфа, 1959.

40 кавалерийских полков, в том числе 28 башкирских, 5 оренбургских, 5 уральских и 2 тептярских. В соответствующих параграфах нашего исследования мы постараемся на основе архивных материалов и других источников показать, что сведения, приводимые в «Очерках.» мягко говоря, не соответствует действительности. В статье сделана попытка проследить боевой путь этих полков, включенных в состав различных соединений русской армии, однако ее по нашему мнению нельзя признать удачной. Более подробно освещена деятельность 1 и 2-го башкирских полков, тогда как некоторые другие иррегулярные полки удостоились лишь беглых штрихов.

Новый подъем интереса к изучению иррегулярных войск оказался связан со 150-летием Отечественной войны 1812 года. Кроме общих трудов, посвященных этому событию, вышел исторический очерк П.Е. Матвиевского «Оренбургский край в Отечественной войне 1812 года».1 Этот труд является большим вкладом в исследование военной истории края. В нем содержится интересный фактический материал, показывающий героизм и масштабы участия оренбургских и уральских казаков, башкир и мещеряков, тептярей и ставропольских калмыков в кампаниях 1812-1814 гг. Своей задачей автор ставил наиболее полное освещение участия народов Оренбургского края и его нерегулярных формирований в войне с наполеоновской Францией. Книгу П.Е. Матвиевского по праву следует считать первым крупным исследованием участия иррегулярных полков Оренбургского края в военных действиях. Автор привлек для своего исследования большой архивный материал, дореволюционные и советские публикации документальных источников. Матвиевский существенно дополняет сведения о роли иррегулярной конницы казаков, башкир, тептярей, калмыков в осуществлении некоторых оперативно-тактических планов командования, содержащиеся в «Очерках по истории Башкирской АССР». Автор приводит ценные сведения о мобилизации на войну людских и материальных ресурсов Оренбургского края. Большое внимание автор уделил формированию национальных полков. Автору удалось отметить ряд удачных действий башкир и тептярей в войне (отлично проведенная операция созданного Платовым отдельного отряда из башкирских сотен против французов у Молева Болота; участие в осаде Данцига и в Лейпцигской битве и ряде других операций, закончившихся взятием Парижа).

Матвиевский П.Е. Оренбургский край в Отечественной войне 1812 года: Исторические очерки. Ученые записки Оренбургского педагогического института. Вып. 17. - Оренбург, 1962.

Стремление автора охватить все многообразие, связанных с этой войной явлений, отдельных фактов выгодно отличает работу ГТ.Е. Матвиевского от тех работ, в которых вся изучаемая проблема сводится порой к более или менее обстоятельному изложению боевых действий иррегулярных казачьих и национальных частей. Несмотря на некоторые неточности, в том числе, на приведенные неверные сведения об общем количестве участвовавших в боевых действиях формирований, Матвиевский сделал ряд ценных научных обобщений, прокладывающих путь к дальнейшему изучению темы.

Необходимо отметить, что тема участия иррегулярных войск края, проанализированная в труде П.Е. Матвиевского как научная проблема, опиралась на большой исследовательский пласт дореволюционной и советской военной историографии, посвященной Отечественной войне 1812 года.

Работы, в которых более подробно исследовалась военная история башкир, мещеряков (мишарей), калмыков и тептярей появились только во второй половине XX в. Следует упомянуть труды И.Г. Акманова, А.З Асфаидиярова, А.Н. Усманова, Н.В. Устюгова, Р.Н Рахимова, А.П. Чулошникова и др.1 В 1964 г. вышел труд А.Н. Усманова, который по праву претендует на первый опыт обобщающего исследования вклада башкирского народа в победу в войне над Наполеоном. Автор собрал и обработал обширный документальный материал, почерпнутый из архивных источников, в частности им введены в оборот некоторые документы из фондов ЦГВИА (ныне РГВИА). События войны Усманов рассматривает как важнейший этап в истории башкирского народа, в горниле которой окрепли самосознание башкир и их дружба с русским народом.3

1 Усманов А.Н. Присоединение Башкирии к русскому государству. - Уфа, 1960; его же: Башкирский народ в Отечественной войне 1812 года. - Уфа., 1964;. Асфандияров А.З. Введение кантонной системы управления в Башкирии // Из истории Башкирии. - Уфа, 1968; его же: Кантонное управление в Башкирии (1798 - 1865 гг.). Уфа, 2005; его же: Когда французов побеждали. // Башкиры и Оренбуржье: История и современность (к 150-летию Караван-Сарая). - Уфа-Оренбург, 1996; Акманов И.Г. Восстание в Зауральской Башкирии в 1735 - 1736 гг. (Начало борьбы) // Социально-экономическое развитие и классовая борьба на Южном Урале и в Среднем Поволжье. - Уфа, 1988; Его же: Башкирия в составе Российского государства в XVII - первой половине XVIII в. Свердловск, 1991; Устюгов Н.В. Башкирское восстание 1737-1739 гг. - M-JL, 1950; Чулошников А.П. Восстание 1755 г. в Башкирии. - M-JL, 1940; Рахимов Р.Н. История тептярских конных полков. 1790-1845. - Уфа, 2008; его же: К вопросу об участии 1 Башкирского полка и 1 Тептярского полков в Бородинском сражении // Башкиры и Оренбуржье. ; его же Башкиры и казаки Урала в «Польской армии» (август-сентябрь 1813 г.) // Археография Южного Урала: Материалы второй межрег. научно-практической конференции 3 декабря 2002 г. Уфа, 2002; его же: Башкиры в наполеоновской Европе // Русский Сборник: Исследования по истории России. - Т. 4. - М., 2007; его же: Тептяри Башкирии в XVII — 60-х гг. XIX в. (социально-экономическое развитие). - Уфа, 1993; его же: Доблестные сыны Урала в Отечественной войне 1812 года // Военно-исторический журнал, 2002, № 9.

2 Усманов А.Н. Башкирский народ в Отечественной войне 1812 года. - Уфа, 1964.

3 Там же, С. 5, 7, 9, 106.

Автор обращается и к более ранней военной истории башкир. При этом он отмечает, но без серьезной доказательной базы, что башкирские конники участвовали в Ливонской войне, что в составе русских отрядов в Семилетней войне башкирские воины в 1760 г. вступили в Берлин. Хотя в этом году ни одной башкирской команды на театре военных действий не было и потому участвовать во взятии Берлина они не могли. Усманов кратко охарактеризовал сторожевую службу башкир и условия перевода этих народов в военно-служилое сословие в 1798 г.

Достоинством работы А.Н. Усманова является детальный анализ источников, что позволило автору дать более цельную, по сравнению с предшественниками, картину военной истории башкирского народа. Но и ему не удалось без «белых пятен» проследить боевой путь сформированных в годы Отечественной войны башкирских полков. Более подробно было сообщено о военных действиях 1 и 2-го Башкирских полков и 1-го Тептярского и очень фрагментарно о действиях других частей. Особое внимание автор уделил участию башкир и тептярей в боях под Смоленском и в Бородинском сражении, но при описании боев при Бородине основное внимание уделил действиям Уфимского пехотного и Оренбургского драгунского полков. Хотя известно, что ни одного башкира в этих регулярных полках не могло быть по определению, так как личный состав этих полков набирался из рекрутов, а башкиры и мещеряки как представители военно-служилого сословия не подлежали рекрутской повинности. Существенный интерес в исследовании Усманова вызывают сведения о действиях башкир и тептярей под Москвой в составе отрядов полковников Ефремова и Кудашева, где определенное время находился 1-й Башкирский полк и в партизанском отряде Д. Давыдова, куда входила команда из 1-го Тептярского полка. Значительное место в книге уделено истории формирования башкирских полков на основе указа от 8 августа 1812 г. Именно в этом разделе автор без опоры на документы делает вывод, что в целом в Башкирии для борьбы с наполеоновской Францией было сформировано 32 национальных полка (в т.ч. 28 Башкирских, 2 Тептярских и 2 Мещерякских).1 Этот недостоверный вывод является одним из существенных недостатков этого исследования. При этом Усманов не указал методику подсчета национальных полков. Следует обратить внимание, что в военном министерстве велся точный учет мобилизации войск и формирования частей и соединений, в том числе, иррегулярных и

1 Там же, С. 58. ополченских. И ни один документ военного ведомства не указывает на то, что было сформировано 28 башкирских полков. Достоинством трудов Усманова является привлечение некоторого числа новых архивных материалов, впервые вводимых в научный оборот.

В 1968 г. была опубликована статья А.З. Асфандиярова «Введение кантонной системы управления в Башкирии».1 Автор основное внимание уделил причинам перевода башкир и мещеряков в военно-служилое сословие. Кроме того, в статье содержатся данные о количестве полков Оренбургского края вступивших в составе русской армии в Париж. Но при этом следует отметить также слабую доказательную базу приведенных фактов. Свои выводы автор углубил в статье «Участие башкир в войнах и походах России в период кантонного управления (1798-1865 гг.).2 В данной работе Асфандияров привел новые для того времени факты, дополняющие наши представления о линейной службе башкир в годы войны, формировании башкирских полков и их боевом пути.

Литература о службе и участии в войнах и походах Тептярских полков практически отсутствует. В некоторых работах, авторы касаются лишь социально-политических и экономических проблем истории тептярей и рассматривают лишь отдельные стороны их жизни.3 Только в последние годы усиливается интерес к истории военных формирований тептярей. О них упоминается в некоторых статьях, а также в монографии «История тептярских конных полков» и в кандидатской диссертации Р.Н. Рахимова.4

В литературе мы можем почерпнуть лишь совсем незначительные сведения об участии иррегулярных войск в русско-турецких войнах 1828-1829 и 1877-1878 гг. Так еще в середине XIX в. исследователи отмечали скудость литературы о русско-турецкой войне 1828-1829 гг., что она «бедна до убожества. еще беднее - если только возможно

Асфандияров А.З. Введение кантонной системы управления в Башкирии Из истории Башкирии (дореволюционный период). - Уфа, 1968.

2 Асфандияров А.З. Участие башкир в войнах и походах России в период кантонного управления (1798-1865 гг.) / Из истории феодализма и капитализма в Башкирии. - Уфа, 1971.

3 Интересные сведения о начальной истории этого сословия мы находим у авторов XVIII в. И.К. Кирилова, П.И. Рычкова, Н.П. Рычкова, И.Г. Георги, П.С. Палласа. См: Кирилов И.К. Цветущее состояние Всероссийского государства. - М., 1977; Рычков П.И. Указ соч.; Рычков Н. Журнал или дневные записки путешествия к-на Рычкова по разным провинциям Российского государства. Ч. 1. - СПб., 1770; Георги И.Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов. Ч. 1. - СПб., 1799; Паллас П.С. Указ. соч.

4 Рахимов Р.Н. Тептяри Башкирии в XVII - 60-х гг. XIX в. (социально-экономическое развитие).//Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. - Уфа, 1993; его же: История тептярских конных полков. 1790-1845.-Уфа, 2008. употребить в этом случае сравнительную степень - литература войны 1830-1831 г. с польскими мятежниками».1 В советской историографии участие иррегулярных войск в этих войнах вообще не рассматривалась.

Что касается участия иррегулярных формирований Оренбургского края в среднеазиатских походах, то специальных исследований на эту тему нет. Разрозненные сведения о роли оренбургского и уральского казачества в присоединении Средней Азии содержатся в фундаментальном труде офицера Генерального штаба А.И. Макшеева -участника многих военных экспедиций, и в 3-х томном сочинении М.А Терентьева. Об участии казаков, башкир, тептярей в Хивинском походе В.А. Перовского можно почерпнуть в труде Н.К. Захарьина-Якунина. Для изучения событий, связанных с завоеванием Средней Азии и участием в походах иррегулярных сил использовались содержательные выпуски «Материалов для описания Хивинского похода 1873 года.».2 В советской историографии следует отметить работу М.А. Халфина, в которой сообщаются некоторые подробности об участии казачества в боевых действиях по присоединению Средней Азии.3 Можно заключить, что в работах историков предпринимались попытки показа роли в военных действиях иррегулярных войск. При этом более всего уделено внимание донским казакам, а действиям других иррегулярных формирований в войнах уделены «крошечные фрагменты». Трудность в освещении действий иррегулярных сил имеет под собой объективную основу и заключается она в скудной сохранившейся о них документальной базе.

Что касается общих проблем иррегулярных войск края, то в 70-е гг. в свет вышел серьезный труд М.Д. Машина об истории Оренбургского казачьего войска. Пожалуй, он был единственным историком, который в эти годы обратился к казачьей тематике. Ценность этого труда заключалась в том, что автор в систематизированной форме представил на наш взгляд наиболее полную и достоверную историю оренбургского казачества.4 Он первым в советской историографии более полно раскрыл процесс

1 См: Военный сборник. - 1863. - № 2. - С. 520.

2 Материалы для описания Хивинского похода 1873 года, составленные под редакцией генерального штаба генерала В.Н. Троцкого /Пребывание русских войск в Хивинском ханстве в 1873 году и возвращение их. -Ташкент, 1883; Материалы для описания Хивинского похода. Кн. 3. Описание действий Оренбургского отряда./Под редакцией генерала Троцкого. - Ташкент, 1881; Материалы для описания Хивинского похода. Кн. 4. Описание действий Туркестанского отряда. /Под редакцией генерала Троцкого. - Ташкент, 1881;

3 Макшеев А.И. Исторический обзор Туркестана и наступательного движения в него Русских. - СПб., 1890; Терентьев М.А. История завоевания Средней Азии. В 3 т. - СПб., 1903-1906; Захарьин (Якунин) Н.К. Граф В.А. Перовский и его зимний поход в Хиву. - СПб., 1901; Халфин II.А. Россия и ханства Средней Азии (первая половина XIX века). - М., 1974.

4Машин М.Д. Из истории родного края: Оренбургское казачье войско. - Челябинск, 1976. создания Оренбургского казачьего войска, проследил этапы его организации, проанализировал внешнеполитические и внутренние причины строительства крепостей в Оренбургском крае. М.Д. Машин показал, как утверждают историки А.П. Абрамовский и B.C. Кобзов, что колонизационная политика России объективно соответствовало интересам как проживающим в крае башкир, так и киргиз-кайсаков.1 В данном случае, можно утверждать, что труд М.Д. Машина это первая обобщающая монография истории Оренбургского войска.

Примерно, в это же время освещение истории жизни яицких казаков в последней трети XVIII в. предпринял историк И.Г. Рознер.2 Его исследования, основанные на привлечении широкого круга архивных документов, посвящены проблеме раскола общины яицкого казачества на две противоборствующие партии - старшинскую и войсковую. На этой основе Рознер в русле советской исторической методологии, классового подхода, попытался вывести факторы и причины, приведшие часть яицких казаков к активному участию в пугачевском бунте. Несомненной заслугой автора явился редкий для советской историографии анализ политики правительства в отношении иррегулярных войск края. Несмотря на определенную идеологическую составляющую, нужно подчеркнуть, что работы И.Г. Рознера содержат богатый фактологический материал, позволяющий составить верную картину о событиях, происходивших в Яицком казачьем войске в конце 60-х начале 70-х гг. XVIII в.

При этом необходимо отметить, что работ, посвященных уральскому казачеству, в советский период опубликовано немного. История Уральского войска изучалась преимущественно в связи с участием казаков в пугачёвском бунте. Часто изучение такого института как иррегулярные войска находилось под воздействием политических представлений, господствовавших в стране, научных предпочтений и идеологических убеждений авторов, а иногда исследователи в той или иной мере выполняли идеологический заказ. Относительно свободной от идеологического прессинга, была сфера исследования материальной и духовной культуры казаков, особенно изучение фольклора.

В целом специальных работ иностранных авторов об иррегулярных войсках края не обнаружено. Кроме работы японского исследователя Коити Тоёкава, который

См: Абрамовский А.П., Кобзов B.C. Профессор Михаил Дмитриевич Машин и его творческое наследие (вступительное слово) // Машин М.Д. Оренбургское казачье войско. 2-е изд., испр. - Челябинск, 2000. - С. 8.

2 Рознер И.Г. Казачество в Крестьянской войне 1773-1775 гг. - Львов, 1966; его же: Яик перед бурей. - М., 1966; Яицкое казачество накануне крестьянской войны 1773-1775 годов // Вопросы истории. 1958. № 10. исследовал деятельность оренбургских казаков в период пугачевского бунта. Причем он работал и в местных архивах, в Оренбурге и в Челябинске.1 В качестве черт, присущих исследованию Тоёкавы, следует отнести избирательное использование источников, практику весьма широких обобщений, основанных на отдельных фактах, упрощенное видение многих проблем внутренней жизни сословия.

Наиболее заметными и важными в изучении такой научной проблемы как возникновение войска крещеных калмыков и его деятельности стал выход нескольких работ. Среди них, заслуживающими серьезное внимание, являются труды историков советского периода Т.Н. Беликова и К.П. Шовунова, вышедшие в 60-80-е гг., и посвященные общей и военной истории калмыков.2 Эти самостоятельные исследования возникли не на пустом месте, а опирались на труды дореволюционных исследователей. Уже указывалось, что начало изучения истории Ставропольского калмыцкого и Башкиро-Мещерякского войск связано с трудами П.И. Рычкова и В.Н. Витевского. Активное же изучение истории калмыков началось лишь в XX в. Хотя отдельные стороны их жизни рассматривались в первой половине XIX в. Н. Нефедьевым.3 Изучению жизни российских калмыков посвятили свои работы вначале XX в. Е. Чонов, H.H. Пальмов, Г. Прозрителев.4 В их трудах основное внимание отводится освещению истории Астраханских (или Волжских) калмыков, но содержатся и скупые сведения из истории крещеных ставропольских калмыков. Отдельные сведения о военном устройстве, об участии в войнах, о несении пограничной службы, о численном составе ставропольских, оренбургских и уральских калмыков содержатся в работах П. Чуйкевича, И. Жуковского, П. Небольсина, И. Дебу, А. Рябинина, Н. Бородина, В.Х. Козина.5 В работах каждого из этих авторов дается та или иная информация о калмыках, находившихся в подчинении администрации Оренбургского края.

1 Тоёкава Копти. Оренбург и Оренбургское казачество во время восстания Пугачева 1773 - 1775 гг. - М., 1996.

2Беликов Т. И. Калмыки в борьбе за независимость нашей Родины (XVII - начало XIX вв.). - Элиста, 1965; Шовунов К.П. Во славу Отечества. - Элиста, 1990; его же: Калмыки в составе российского казачества (вторая половина XVII - XIX вв.). - Элиста, 1992.

3 Подробные сведения о волжских калмыках собранныя на месте Н. Нефедьевым. - СПб., 1834.

4 Чонов Е. Калмыки в русской армии. XVII, XVIII вв. и 1812 г. - Пятигорск, 1912; Прозрителев Г. Военное прошлое наших калмыков. - Ставрополь, 1912; Пальмов H.H. Очерки истории калмыцкого народа за время его пребывания в пределах России. -Астрахань, 1922; его же: Этюды по истории приволжских калмыков XVII и XVIII века. В 6-ти ч. - Астрахань, 1926.

5 Чуйкевич П. Подвиги казаков в Пруссии. С планами театра кампании 1807 года и многими любопытными анекдотами. - СПб., 1810; Жуковский И. Краткое обозрение достопамятных событий Оренбургского края, расположенных хронологически с 1246 по 1832 гг. - Оренбург, 1832; Небольсин П. Несколько замечаний об уральских казаках.//Вестник императорского русского географического общества за 1854 год. Кн. 6. СПб., 1855; Дебу И. Топографическое и статистическое описание Оренбургской губернии в нынешнем состоянии. - М., 1857; Рябинин А. Уральское казачье войско. Ч. 1.// Материалы для географии и статистики России, собранные

С точки зрения привлечения источников большую ценность представляет книга Т.И. Беликова «Калмыки в борьбе за независимость нашей Родины». В ней предпринята попытка обобщить сведения о калмыках как служилом сословии. Автор проделал заметную работу в исследовании истории ставропольских калмыков, введя в научный оборот большое количество документов Государственного архива Оренбургской области. На этой документальной основе ему удалось показать участие калмыков в пугачевском бунте. В то же время он совсем не осветил деятельность другой части калмыков, которые, оставаясь верными присяге, участвовали в подавлении мятежников1.

Из современных исследователей наибольший вклад внес К.П. Шовунов. В его монографии «Калмыки в составе российского казачества (вторая половина XVII - XIX вв.) и других работах2 с привлечением широкого круга документов центральных и местных архивов рассмотрена общая военная история калмыков. В его работах на фоне общей истории калмыков рассматриваются основные аспекты деятельности Ставропольского калмыцкого войска, а также приводятся, правда, не всегда точные, сведения об оренбургском и уральском казачестве.

В целом исследователями 60-70-х гг., изучавшими проблемы иррегулярных войск, введено в научный оборот значительное количество новых документов, они расширили рамки изучаемого предмета и глубину постановки основных вопросов. Хотя можно указать и на досадные ошибки, встречающиеся в литературе об истории края и ее иррегулярных войсках. Так О.В. Агафонов считает, что первые 18 форпостов Нижнеяицкой линии (которую он ошибочно называет «Верхнеяицкой») были основаны на левом берегу Яика, а не на правом. Кроме того, возведение этой пограничной линии им датируется 2-й половиной XVIII в., хотя эти форпосты были описаны ещё П.И. Рычковым, побывавшим на Яике в 1748 г. Автор допускает ошибку, утверждая, что оренбургский губернатор И.И. Неплюев заступился за яицких казаков перед Петром I, офицерами Генерального штаба. - СПб., 1866; Бородин Н. Уральское казачье войско. Статистическое описание в двух томах с 10 картами. Т. 1. - Уральск, 1891; Козин В.Х. Казачьи войска. Справочная книжка императорской Главной квартиры. - СПб., 1912;.

1 Беликов Т.И. Участие калмыков в Крестьянской войне под руководством Е. Пугачева (1773-1775 гг.). - Элиста, 1971.

2 См: Шовунов К.П. Калмыки в составе российского казачества (вторая половина XVII -XIX вв.). - Элиста, 1992; Его же: Ставропольское калмыцкое войско.//Актуальные вопросы ленинской национальной политики партии. -Элиста, 1974; О развитии казачества в России в ХУП-Х1Х вв. // Военно-исторический журнал. 1987. № 3; Во славу Отечества. - Элиста, 1990; Калмыки в системе военной организации России. Дис. канд. истор. наук. -Элиста, 1980. тогда как император умер за 20 лет до учреждения Оренбургской губернии.1 Информация об иррегулярных войсках во многих трудах грешит неточностью. Получается, что некоторые авторы не дают новые знания, лишь только запутывают решение научных проблем. В целом же, до конца 80-х гг. тематика иррегулярных войск незаслуженно оставалась на периферии научных исследований историков. Следует также отметить, что не вызвала большого интереса история оренбургского и уральского казачества и в эмигрантской литературе, уделившей большую часть своего внимания донскому и кубанскому казачеству.

Политические и социально-экономические изменения в СССР в конце 80-х гг. вызвали к жизни новые подходы к осмыслению истории страны, в том числе и истории иррегулярных войск. В 90-е гг. XX в. произошел всплеск интереса к истории иррегулярных войск. В это время с казачества официально были сняты политические обвинения, что активизировало научный интерес и привело к появлению новых исторических трудов. Об усилении общественного и научного интереса к истории отдельных иррегулярных войск в конце 80-х -первой половине 90-х гг. свидетельствует увеличение числа публикаций, расширение списка проблем исследований, защиты диссертаций, проведение научных конференций, в которых рассмотрены некоторые аспекты, относящиеся к истории становления Оренбургского края, эволюции социально-экономических и военно-политических отношений в этом регионе.2

Одними из первых обратились к исследованиям истории военно-служилого сословия А.П. Абрамовский, В.П. Баканов, Н.Е. Бекмаханова, A.M. Дубовиков, B.C. Кобзов, В.Ф. Мамонов, Т.К. Махрова, В.Г. Семенов, Л.И Футорянский. В

Агафонов А. Казачество и внешняя политика Российского государства// Международная жизнь, 1992, март.

2 Рахимов Р.Н. Тептяри Башкирии в XVIII - 60-х гг. XIX в. (социально-экономическое развитие). // Автореф. Дис.канд. ист. наук. - Уфа, 1993; Смирнов Ю.Н. Народ и власть в освоении российского Заволжья (XVIII -середина XIX вв.) // Автореф. Дис.докт. ист. наук. - М., 1999; Семенова H.JI. Военное управление Оренбургским краем в конце XVIII - первой половине XIX вв. // Автореф. Дис.канд. ист. наук. - Оренбург, 2000; Дорноступ В.В. Национальная политика правительства России и ее осуществление на Южном Урале (30-е г. XVIII -60-е гг. XIX вв. // Автореф. Дис.канд. ист. наук. - Оренбург, 2000; Нечаева C.B. Деятельность научных экспедиций на Урале в XVIII - начале XIX вв. // Автореф. Дис.канд. ист. наук. - Курган, 2001; Махрова Т.К. Взаимоотношения казачества и государственной власти в XVIII - начале XX вв. (на материалах Оренбургского и Уральского казачьих войск) // Автореф. Дис.докт. ист. наук. - Челябинск, 2004; Байназаров И.Н. А.И. Тевкелев и его роль в осуществлении юго-восточной политики России в 30-50-х гг. XVIII века // Автореф. Дис.канд. ист. наук. - Уфа, 2005; Осипова Я.В. Интеграция Южного Урала в состав империи в 30-90-е гг. XVIII века: этноконфессиональный аспект российской политики. П Автореф. Дис.канд. ист. наук. - Челябинск, 2007; конференции: «Казачество в революциях и гражданской войне», Черкесск, 1988; «Казачество на государевой службе», Екатеринбург, 1993; «Казаки Урала и Сибири в XVII - XX вв.», Екатеринбург, 1993; «Урало-сибирское казачество в панораме веков», Томск, 1994. центре внимания исследователей оказываются самые различные стороны истории иррегулярных войск. Историки и краеведы обращались к изучению проблем военно-административной структуры войск, участию иррегулярных войск в первой мировой и гражданской войне, изучению казачьего хозяйства, аграрных отношений в войсковых общинах, школьного и военного образования, традиционной культуры военно-служилого сословия.1 Многие стороны деятельности Оренбургской экспедиции и казачьей колонизации Самарского Заволжья рассмотрены в монографии г) историка Ю.Н. Смирнова. Большое внимание различным проблемам служилого сословия уделили авторы 3-х томного коллективного труда по «Истории казачества Азиатской России».3 К сожалению, в этом труде при освещении истории Уральского и Оренбургского казачьих войск допущены ошибки фактологического характера. Например, иногда неверно называются официальные документы: «О преобразовании общественного управления в казачьих войсках» вместо «Об общественном управлении в казачьих войсках и др.4 Вместе с тем, этот труд расширил изучение различных проблем истории казачества региона.

Таким образом, большинство работ этого периода опираются на широкий пласт архивных документов и других источников, и многие исследования характеризует новизна подходов к решению научных проблем. Стали разрабатываться вопросы социально-экономической истории края. Расширилась тематика изучения военной истории: от общих взглядов на становление и развитие казачества, его военно-административного устройства, структуры экономических и правовых отношений,

1 Абрамовский А.П., Кобзов B.C. Оренбургское казачье войско в трех веках. - Челябинск, 1999; Абрамовский А.П., Кобзов B.C., Кузнецов В.А. Сквозь призму веков. Из прошлого оренбургского казачества. - Челябинск, 2003; Баканов В.П. Из истории оренбургского казачества. - Магнитогорск, 1993; Бекмаханова Н.Е. Казачьи войска Азиатской России в XVIII - начале XIX вв. (Астраханское, Оренбургское, Сибирское, Семиреченское, Уральское). Сборник документов. - М., 2000; Дубовиков A.M. Уральское казачье войско как старинное казачество дореволюционной России. - Ч. 1. (Вторая половина XVI века - первая половина XIX века). - Тольятти, 2003; Ч. 2. — Тольятти, 2004; Мамонов В.Ф., Кобзов B.C. Пограничная линия: казаки Урала на защите рубежей Отечества. -Челябинск, 1992; Кобзов B.C. Воинская повинность оренбургский казаков во второй половине XIX века - начале XX века. //Оренбургское казачье войско: Воинская служба и общественная жизнь. — Челябинск, 1997; Он же, Офицерский корпус Оренбургского казачьего войска // Оренб. Казачье войско: Ист. Очерки. - Челябинск, 1995; Семенов В.Г., Семенова В.П. Губернаторы Оренбургского края. - Оренбург, 1999; Махрова Т.К. Казачье хозяйство Оренбургской губернии. - Челябинск, 1998, Ее же: Махрова Т.К. Казачество Урала и власть. - М., 2004; Махрова Т.К., Кобзов B.C. Бунтарское войско // Гостиный двор. 2005. № 16; Мамонов В.Ф. Форстман Г.В. Гроза двенадцатого года: Казаки Урала в Отечественной войне 1812 года. - Челябинск, 1991.

2 Смирнов Ю.Н. Оренбургская экспедиция (комиссия) и присоединение Заволжья к России в 30-40-е гг. XVIII века.- Самара, 1997.

3 История казачества азиатской России. В 3-х. т. - Екатеринбург, 1995.

4 Там же, Т. 2. - С. 38, 43. формирование офицерского корпуса и системы образования до изучения конкретной истории отдельных станиц. Можно констатировать факт, что литература, посвященная истории казачьих войск, довольно многообразна. Менее всего в этом отношении повезло остальным иррегулярным формированиям края: Башкиро-Мещерякскому и Ставропольскому калмыцкому войску, Закамской ландмилиции и полкам тептярей. Историография этой группы иррегулярных войск оказалась бедной. Большинство проблем изучено фрагментарно, либо в ограниченных хронологических рамках, или только в отдельных аспектах. Прежде всего, надо сказать, что специальных исследований об этих войсках Оренбургского края не имеется. Например, почти не изучались вопросы организации военного управления в этих войсках. Лишь в последнее время появляются статьи, авторы которых касаются некоторых аспектов жизни этих формирований. Историк Р.Н. Рахимов, па мой взгляд, верно отмечает, что «скудно и узко рассмотрены вопросы военной истории российской провинции в региональной историографии. Те отрывочные сведения из военной сферы, которые приводятся в региональной литературе, не увязываются причинно-следственными связями с историей русской армии в целом, с историей военного строительства, гражданской историей края».1 Степень исследованности раннего периода жизни общин иррегулярных войск остаётся довольно слабой. Исследователи истории отдельных иррегулярных войск в большей части указывают на заслуги казачества в колонизации окраин Российской империи, участие казаков в войнах. Но, очевидно, что в исследуемый период был создан уникальный военно-территориальный организм, основной функцией, которой кроме осуществления экономической жизни (земледелие и скотоводство), являлась служба на Оренбургской пограничной линии и строительство на ней укреплений. К числу недостаточно исследованных проблем следует также отнести вопросы становления и эволюции всех звеньев войскового управления, роль иррегулярных войск края в колонизации киргиз-кайсацкой степи и в присоединении к России среднеазиатских ханств.

Обзор литературы об участии иррегулярных сил края в несении пограничной службы и участии в войнах и походах позволяет сделать вывод, что историками проделана определенная, а по некоторым вопросам, значительная научно-исследовательская работа, ознаменовавшаяся расширением научной проблематики,

1 Рахимов Р.Н. Военная история российской провинции конца XVIII века: полезное знание или анекдот? // Историк в меняющемся пространстве российской культуры. Сб. статей. - Челябинск, 2006. - С. 440. вовлечением в научный оборот новых источников и созданием научных работ, освещающих отдельные стороны деятельности иррегулярных войск. В это же время, исходя из представленного историографического обзора, можно констатировать, что, несмотря на наличие большого количества публикаций, деятельность иррегулярных войск Оренбургского края до настоящего времени не получила должного освещения в трудах. В исследованиях, относящихся непосредственно к предмету нашего исследования и посвященных системному анализу деятельности всех иррегулярных формирований нет. В основном авторы исследовали отдельные составные части иррегулярных войск края, но не как целостную систему. При этом преобладают исследования по истории Оренбургского казачьего войска. Не до конца преодолены стереотипы в подходах к оценке военной службы башкир, мишарей, тептярей, ставропольских калмыков. Некоторые работы" по этой тематике грешат незнанием содержания терминов военной науки и поэтому не могут более точно и полно решить поставленные перед собой задачи. Отсутствует объективная, взвешенная оценка роли иррегулярных сил в различные периоды истории России. Поэтому необходимость дальнейшего системного исследования всего комплекса отмеченных нами проблем, написания обобщающей работы по истории войска обусловливается и ее актуальностью, и научной значимостью.

Источниковая база. Перед исследователем всегда находится задача постижения истины, умение распознать ее и защитить в историческом контексте, а для этого необходим источниковедческий подход к прошлому. Этот подход предполагает обоснование степени доверия к исторической информации. В нашем исследовании под видом исторического источника понимается исторически сложившаяся совокупность источников, характеризующаяся одинаковостью внутренней формы (структуры), вытекающей из единства происхождения, содержания, назначения источника при его создании. Выделение больших комплексов источников позволяет увидеть повторяемость свойств источников и на этой основе выделить видовую общность. Остальные группировки источников являются производными, имеющие право на существование в рамках решения определенных конкретных проблем. В нашем исследовании мы опирались на следующие виды письменных источников по отечественной истории: законодательные акты, делопроизводственная документация центральных и местных органов государственной власти и войсковых администраций, статистические источники, периодическая печать, документы личного происхождения (мемуары, переписка) и другие.

Осуществление поставленных в настоящем исследовании задач потребовало изучения значительного количества источников. При этом научный поиск в известной степени осложнялся их неудовлетворительной сохранностью. Следует указать, что значительный массив документов был утрачен в результате их небрежного хранения. Часть документов по разным причинам была уничтожена в годы гражданской войны. Так документами архива Уральского казачьего войска красноармейцы отапливали помещения. Таким образом, общее состояние источников, широкие хронологические и территориальные рамки исследования, слабая изученность проблемы обусловили неравнозначность полноты решения в диссертации поставленных задач.

Один из основных комплексов источников представляют законодательные акты (Высочайше утвержденные положения и доклады различных государственных органов, учреждений и должностных лиц, указы Правительствующего Сената и др.), опубликованные в двух Полных собраниях законов Российской империи, Своде законов Российской империи и Своде военных постановлений, в которых содержатся законы, касающиеся военного ведомства, в том числе иррегулярных войск. В этом смысле законодательные акты представляют собой правовые нормативные документы, которые исходили от верховной власти и имели высшую юридическую силу в пределах какой-либо территории или всего государства. С помощью законов государство регулировало социальные отношения и управляло своей деятельностью. В них определялись права и обязанности военно-служилого сословия, структура иррегулярных войск и система управления ими, особенности несения службы и принципы комплектования личным составом.

Необходимо отметить, что при изучении особенностей возникновения казачьих общин и других иррегулярных формирований в крае, характера отношений с центральной властью, эволюции системы управления, организации несения пограничной службы невозможно без использования нормативных документов органов власти. Из Полного собрания законов использовано содержание указов о создании Закамских ландмилицких полков, об образовании поселения крещеных калмыков и создании Ставропольского калмыцкого войска, об определении штатов Оренбургского и Уральского казачьих войск, об образовании двух полков из тептярей, о введении кантонной системы управления в Оренбургском крае и образовании особого Башкиро-мещерякского войска, о реформах в Уральском казачьем и Ставропольском калмыцком (1802), Оренбургском войсках (1803), Положение об Оренбургском казачьем войске (1840) и ряд других законодательных актов, позволивших проследить этапы эволюции иррегулярных войск края.

Основной массив источниковой базы исследования представлен делопроизводственной документацией центральных и местных государственных учреждений, органов управления иррегулярных войск края и их составных частей, отложившихся в фондах Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Российского государственного архива древних актов (РГАДА), Государственного архива Российской федерации (ГА РФ), а также в фондах Государственного архива Оренбургской области (ГАОО), Центрального Государственного исторического архива Республики Башкортостан (ЦГИА РБ), Объединенного Государственного архива Челябинской области (ОГАЧО), Государственного архива Ульяновской области (ГАУО) и Государственного архива Самарской области (ГACO).

При изучении всего комплекса иррегулярных войск Оренбургского края с их военизированной системой управления одним из наиболее ценных источников являются приказы по военному ведомству, войскам Отдельного Оренбургского корпуса, Оренбургского военного округа, командующих войсками на театрах военных действий, а также приказы наказных атаманов Оренбургского войска, командующего б аш к и р о - ме щер я к с к и м войском, приказы по Военным отделам и полкам. В приказах по отдельным иррегулярным войскам кроме распоряжений войсковых администраций по организации службы и военной подготовки казаков, башкир, мещеряков, калмыков, тептярей, часто обнародовались законодательные акты с разъяснениями и комментариями, результаты смотров и инспекций войсковых подразделений старшими войсковыми начальниками и губернскими властями, а также публиковались распоряжения военно-полицейского характера. Достаточно хорошая сохранность этих документов, большая информативность и достоверность содержащихся в них сведений делают их ценными источниками при исследовании различных аспектов деятельности иррегулярных войск, особенно в сфере управления, организации службы и повседневной деятельности.

Большое значение для раскрытия темы имеют документы из фондов РГВИА. В военно-историческом архиве сконцентрированы документы Военной коллегии (XVIII в.), военных учреждений XIX в., материалы о войнах и походах. По нашим подсчетам около 40 фондов архива содержат материалы, касающиеся казачьих войск, Башкиро-Мещерякского войска, Ставропольского калмыцкого войска, двух Тептярских полков и четырех Закамских ландмилицких полков. В рамках данного раздела невозможно дать подробную характеристику всем этим фондам, но из них наибольший интерес для исследователя представляют: «Канцелярия Военного министерства» (Ф.1); «Казачья экспедиция канцелярии Военной коллегии» (Ф.13). Например, в фонде «Канцелярия Военного министерства» находится оригинал и копия двух указов правительства по Ставропольскому калмыцкому войску, которые не вошли в Полное собрание законов Российской империи, ни в другие издания документальных материалов. Первый - «О добропорядочном Ставропольской крепости крещеных калмык содержания, о градском порядке и о протчем» с приложением полного штата войска, был издан 19 февраля 1745 г. Другой документ — «Указ Ея Императорского Величества Самодержицы Всероссийской из Оренбургской канцелярии в Ставропольскую канцелярию» от 18 мая 1760 г., в котором говорится о причислении калмыков-джунгарцев, принявшие российское подданство, к Ставропольскому войску. Следует отметить сложность изучения истории Яицкого казачества периода XVIII в., так как архив этого периода, как известно, почти не сохранился.

При исследовании военной проблематики невозможно обойтись без коллекции документов бывшего Военно-ученого архива (Ф.846.) Материалы этого фонда были преобразованы во множество новых фондов, из которых, кроме собственно самого фонда ВУА были использованы: «Главное управление казачьих войск» (Ф.ЗЗО); «Департамент военных поселений» (Ф.405); «Штаб Отдельного Оренбургского корпуса» (Ф.1441); «Штаб Оренбургского военного округа» (Ф.1442); «Главный походный штаб Туркестанского военного округа» (Ф.1393) и другие. Особо велико значение этих источников при изучении боевой деятельности иррегулярных войск.

Для нашего исследования особого внимания заслуживают документы из фонда ВУА (Ф. 846). Например, из факта, что большая часть башкирских полков вместе с другими ополченскими частями 3-го округа вошла в 1813 г. в состав Польской армии генерала Л.Л. Беннигсена, следует значимость изучения текущих документов этой армии, отложившиеся в РГВИА. В частности наибольший интерес для освещения боевых действий иррегулярных полков Оренбургского края имеют «Журнал военных действий Польской армии. От выступления из Варшавы до окончания военных действий. 1813-1814 годы» и «Квартирные расписания, диспозиции и маршруты Польской армии в 1813 году и маршруты следования различных команд. 1813-1814 годы». Эти документы позволяют нам изучить боевую и повседневную жизнь армии, характер использования в боевых действиях иррегулярных войск сформированных в Оренбургском крае. Для нас представляет наибольший интерес первичная информация об участии казаков, башкир, мишарей в боевых действиях в августе-сентябре 1813 г. в составе этой армии. Такие сведения содержатся в отложившихся в РГВИА, формулярных и послужных списках офицеров, которые являются основными документами для изучения офицерского корпуса иррегулярных войск. Послужные списки появились в первой половине 60-х гг. XIX в., до этого времени существовал «Формулярный список о службе и достоинстве», содержащий в себе более краткие данные, чем в пунктах списка. В них мы находим сведения о сословном происхождении и имущественном положении офицеров, данные о прохождении службы, включая участие в сражениях. Иногда по послужным спискам командиров полков можно выяснить даже боевой путь полка.

Материалы многих фондов РГВИА содержат разрозненные сведения об иррегулярных войсках, однако их систематизация и обобщение дает возможность реконструировать некоторые неизвестные до сих пор стороны жизни казачьих общин, башкир, калмыков и позволяет дополнить историческую картину Оренбургского края «новыми красками». Использование документов хранящихся в фондах РГВИА позволило уточнить ранее приведенные факты, найти статистические данные и на этой основе воссоздать общую обстановку, в которой проходило формирование и эволюция иррегулярных войск края. Многие из документов характеризуют конкретный процесс принятия правительством решений об изменении политики в области военного устройства иррегулярных сил.

Целый ряд документов по истории оренбургского и уральского казачества, башкир, мещеряков, калмыков отложились в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА). Главным образом, они находятся в самом богатом по содержанию фонде «Сенат и его учреждения» (Ф.248). На основе этих документов был уточнен процесс формирования военно-служилого населения края в середине XVIII в. Большой информационной ценностью обладают документы, содержащие переписку администрации Оренбургского края с правительственными учреждениями. В фонде отложились подлинники донесений начальников Оренбургской экспедиции (комиссии), Оренбургской губернии освещающих начальную стадию образования иррегулярных войск. Материалы этого фонда с информативной полнотой отражают многие события, происходившие в Заволжье и на Южном Урале, и является ценнейшим источником для истории этих регионов.

Отдельные документы, относящиеся к теме исследования, содержатся в некоторых других архивах. Так в одном из дел фонда «Александр II, Император (1818-1881)» (Ф.678) Государственного архива Российской федерации (ГА РФ) было выявлено точное количество подразделений и казаков, проходивших службу в Туркестанском военном округе накануне Хивинского похода.

Основной базой для освещения истории иррегулярных формирований является Государственный архив Оренбургской области (ГАОО). Основной массив документов по данной теме отложился в фондах: «Канцелярия Оренбургской экспедиции» (17341737) (Ф.1); «Канцелярия Оренбургской комиссии» (1737-1743) (Ф.2); «Оренбургская губернская канцелярия» (1744-1783) (Ф.З); «Канцелярия Оренбургского военного губернатора» (Ф.6). В этих фондах сосредоточена переписка И.К. Кирилова, В.Н. Татищева, И.И. Неплюева, О.А, Игельстрома, Г.С. Волконского, П.К. Эссена, В.А. Перовского и других правителей этого края с Сенатом, Коллегией иностранных дел, Военной коллегией и другими органами государства. В этих документах содержатся подробные сведения об устройстве Оренбургского края, о строительстве укреплений и крепостей, организации пограничной службы, формировании иррегулярных войск. В фондах: «Войсковое хозяйственное правление» (Ф.37) и «Штаб Оренбургского казачьего войска» (Ф.185) сосредоточены документы, позволяющие проследить изменения в жизни служилого сословия, происходившие во второй половине XIX в. К примеру, в Ф.185 отложились формулярные списки казаков, позволяющие выяснить их боевой и служебный путь. Отдельные детали, относящиеся к характеристике некоторых процессов, протекавших в иррегулярных войсках края, почерпнуты в документах и материалах Оренбургской ученой архивной комиссии (Ф.96), в фонде генерал-майора И.В. Чернова (Ф.167) и в фонде С.Н. Севастьянова (Ф.169) Так в последнем фонде интересным в освещении устройства жизни казаков в крепостях на пограничной линии является неопубликованная рукопись Севастьянова «Прилинейные коменданты в истории оренбургского казачества».1

Содержательным для изучения процессов возникновения и деятельности Башкиро-Мещерякского войска и Тептярских полков является фонд «Канцелярия Оренбургского генерал-губернатора (1769-1878)» (Ф.И-2) Центрального Государственного исторического архива Республики Башкортостан (ЦГИА РБ). При изучении документов этого фонда обнаружилась существенная объективная трудность в освещении боевых действий иррегулярных полков и формирований. Конные полки казаков, башкир, будучи легко подвижными, довольно часто переводились из одного корпуса в другой. Например, башкирские, мещерякские, тептярские, калмыцкие полки нередко в донесениях именовались «казачьими», без указания принадлежности формирования. Архивы многих полков вообще не сохранились. Эти обстоятельства не позволяют с наибольшей подробностью и полнотой проследить боевой путь иррегулярных сил Оренбургского края и установить многие детали их участия в том или ином сражении. Кроме того, пожары, которые неоднократно были в Оренбурге и Уфе уничтожили многие документы, относящиеся к периоду войны 1812-1814 гг.

В Объединенном государственном архиве Челябинской области частично отложились документы кантонов, военных отделов Оренбургского войска, полковых и станичных органов управления, в которых раскрываются различные стороны служебной деятельности, социально-экономической жизни служилого сословия. Документы отложились в фондах Долгодеревенской станицы (Ф.И-7), Еманжелинской (Ф.И-10), Еткульской (Ф.И-11), Каратабанской (Ф.И-30), Кременкульской (Ф.И-31), Кособродской (ФФ.И-85, 216), правлений 9 и 10-го полковых округов (ФФ.И-99, 101). В них представлен широкий пласт документов, освещающих повседневную жизнь в станицах, с ее бытовыми и служебными проблемами. Эти разрозненные коллекции документов позволили выяснить отношения казачества и местных органов власти, внутренний распорядок жизни казачьих общин. Большой ценностью обладает фонд «Миасская крепость Исетской провинциальной канцелярии Оренбургской губернии» (Ф.И-63), из документов которого мы черпаем сведения о первоначальной истории заселения крепостей в Исетской провинции, о регламенте линейной и крепостной

1 См: ГАОО, Ф. 169, Оп. 1, Д. 36. службе казаков в конце 30-х гг. XVIII в. Большой информационностью о некоторых сторонах служебной и бытовой жизни исетского казачества обладают документы, отложившиеся в фонде «Челябинское духовное правление Оренбургской духовной консистории» (Ф.И-33) и фонде «Челябинская городская управа» (Ф.И-3), в котором отложились формулярные списки служилых казаков начала XIX в. Некоторые документы отложились в фонде «Коллекция подлинных архивных документов и рукописей автографов неизвестных авторов» (Ф.И-79). Особой ценностью обладает личный фонд историка-краеведа И.В. Дегтярева (Ф.Р-481), в котором находятся фотокопии документов из некоторых фондов РГАДА, относящихся к раннему периоду истории Исетской провинции.

Некоторые документы, относящиеся к иррегулярным войскам края и характеризующие отдельные эпизоды их истории, отложились в фондах «Симбирское губернское правление (Ф.88), «Симбирская губернская чертежная» (Ф.17) и «Казанская удельная экспедиция» (Ф.534) Государственного архива Ульяновской области (ГАУО) и фонде «Канцелярия Самарского губернатора» (Ф.З) Государственного архива Самарской области (ГАСО). Таким образом, делопроизводственные материалы оказали существенную помощь в реконструкции повседневной деятельности военно-служилого сословия и в создании целостной картины возникновения, функционирования и эволюции иррегулярных войск края.

Большое место в исследовании занимают статистические материалы, помогающие получить количественную информацию, и на этой основе раскрыть некоторые закономерности деятельности иррегулярных войск и их общин. Статистика представлена, прежде всего, в делопроизводственной документации, о которой подробно писалось выше. Наиболее ценным для исследования является сохранившийся комплекс статистических документов в фондах ГАОО «Войсковое хозяйственное правление» (Ф.37), «Штаб Оренбургского казачьего войска» (Ф.185), «Канцелярия Оренбургского военного губернатора» (Ф.6) и в фонде ЦГИА РБ «Канцелярия Оренбургского генерал-губернатора (1769-1878)» (Ф.И-2). Наряду с разнообразной делопроизводственной документацией в этих фондах отложились материалы административного и хозяйственного учета и статистики (землевладения и землепользования, сельскохозяйственного производства, скотоводства и рыболовства, демографии) и др. Эти источники легли в основу ежегодных Всеподданнейших отчетов и докладов о состоянии Оренбургской губернии и иррегулярных войск (Оренбургского, Уральского и Башкиро-Мещерякского). Первичный сбор и обработка информации происходила в станичных и полковых правлениях (в Башкиро-Мещерякском войске - в кантонных правлениях и в попечительствах) и затем сводилось воедино в войсковых канцеляриях иррегулярных войск, то есть сведения подвергались систематизации и обобщению, после чего они попадали в отчеты военных губернаторов.

Отчеты и доклады Оренбургских военных губернаторов, наказных атаманов Оренбургского и Уральского казачьих войск явились важными источниками, содержащими разнообразные сведения о жизни войск. Так, отчеты обязательно содержали сведения о численности войскового населения, качественно-количественную характеристику войсковой территории, состояние земледелия, скотоводства и рыболовства, развитие торговли, число станиц и поселков, школ, церквей и мечетей и т.п. При характеристике населения указывался его возрастной, этнический состав, состояние рождаемости и смертности, количество браков. Следует отметить, что ежегодный сбор сведений, их однородность, формализованная структура отчетов дают возможность проследить изменения демографических и социально-экономических процессов, протекавших в общинах иррегулярных войск. Отчеты и доклады явились-ценными источниками для изучения общей характеристики состояния иррегулярных войск и управления ими, позволившими выявить общее и особенное в эволюции Оренбургского, Уральского, Башкиро-Мещерякского, Ставропольского калмыцкого войска.

Следует указать на важность в исследовании изучение справочников, адрес-календарей, памятных книжек, различных статистических сборников, а также формулярных списков военно-служилых людей, позволивших уточнить обобщенную картину и качественно-количественную характеристику иррегулярных войск.1 Адрес-календари и близкие к ним по содержанию памятные книжки, выпускаемые в

1 Дебу И.Л. Топографическое и статистическое описание Оренбургской губернии в нынешнем ее состоянии. -М.,1837; Черемшанский В.М. Описание Оренбургской губернии в хозяйственно-статистистическом, этнографическом и промышленном отношениях. - Уфа, 1859; Левшин А.И. Исторический и статистический обзор Уральского казачьего войска. Т. 1, 2; - СПб., 1823; Хорошхин М.П. Военно-статистическое обозрение казачьих войск. - СПб., 1881; Ден В.Э. Население России по пятой ревизии. Подушная подать в XVIII веке и статистика населения в конце XVIII века. Т. 2. Ч. 2. - М., 1902; Бородин Н. Уральское казачье войско. Статистическое описание в двух томах с 10 картами. Т. 1. - Уральск, 1891; Козин В.Х. Казачьи войска. Справочная книжка императорской Главной квартиры. - СПб., 1912; Памятная книжка Уфимской губернии. Ч. 2. - Уфа, 1873; Сборник статистических, исторических и археологических сведений по бывшей Оренбургской, нынешней Уфимской губерниям, собранных в течение 1866 и 67 гг. - Уфа, 1868; губерниях, содержали ценную статистическую информацию о тех регионах, в которых располагались отдельные формирования иррегулярных войск. Применительно к нашему исследованию, например, из Адрес-календаря Оренбургского Отдельного корпуса, Оренбургской губернии и Управления Оренбургского края по части пограничной мы выявили структурные элементы военной организации в крае, существовавшей в первой половине XIX в, а также устройство кантонов и попечительств в Башкиро-мещерякском войске.1 Следует отметить, что данная справочная литература не равноценна по содержанию и полноте имеющейся в ней информации.

Пожалуй, одним из наиболее значительных изданий, которое документально отражает историю прежнего Оренбургского края, явилась серия сборников под названием «Материалы по истории Башкирской АССР». Издание документов было начато в 1936 г. выходом в свет первого тома, подготовленного ленинградским историком А.П. Чулошниковым, который содержит документы по социально-экономической истории народов Приуралья и Южного Урала. Второй том «Материалов.», в котором были собраны документы о башкирском восстании 1755 г., также готовились им, но помешала публикации тома начавшаяся Великая Отечественная война. В 1942 г. во время осады Ленинграда Чулошников умер, и работа над томом прервалась. С конца 40-х годов возобновилась работа по выявлению и публикации документов. Третий том серии вышел в 1949 г., в нем собраны документы об экономических и социальных отношениях в Башкирии первой половины XVIII в. В 1956 г. вышли в свет две части четвертого тома «Материалов.». В этом томе, кроме документов, характеризующих экономику и общественную жизнь края, опубликованы и материалы по управлению Оренбургской губернией в 50-70-х гг. XVIII в. Пятый том «Материалов.» вышел в 1960 г. Включенные в него документы отражают социально-экономическое развитие края в последней четверти XVIII в. и произошедшие изменения в военной организации башкир. Последние три тома редактировал известный советский историк Н.В. Устюгов. Работа над «Материалами.» не была завершена, планировалось выпустить 8 томов. И только в 2002 г. вышел 6-й том «Материалов.», в котором

1 Адрес-календарь Оренбургского Отдельного корпуса, Оренбургской губернии и Управления Оренбургского края по части пограничной. - Оренбург, 1836.

2 Материалы по истории Башкирской АССР. 4. 1. Башкирские восстания в XVII и первой половине XVIII вв. - МЛ., 1936; 4. 3. Эконом1Р1еские и социальные отношения в Башкирии в первой половине XVIII века. - М-Л., 1949; Т. 4. 4. 1. - М., 1956; Т. 4. 4. 2. М., 1956; Т. 5. М., 1960. размещены документы о деятельности Оренбургской экспедиции и башкирских восстаниях 30-х гг. XVIII в.1

Публикуемые во всех этих томах документы, отложившиеся в фондах РГАДА и других архивах, содержат ценные сведения, относящихся к истории возникновения иррегулярных войск края. В частности, большой интерес, представляют документы о состоянии башкирского общества и башкиро-мещерякского войска, о тепгярях, об организации управления Оренбургским войском, о состоянии хозяйственной жизни служилого сословия, о внутренней жизни в крепостях на пограничной линии. Опубликованные архивные материалы дают нам возможность изучить характер и эволюцию складывания служилого сословия и образования иррегулярных войск в этом регионе. Недостатком этой серии сборников «Материалов по истории Башкирской АССР» является, на мой взгляд, тенденциозный подход к освещению роли российского государства и армии. Царская Россия подается по отношению к башкирам как «тюрьма народов», поработившая коренное население края, что государство постоянно организовывало карательные экспедиции против башкирского народа, и что никакой цивилизаторской функции по отношению к инородцам Россия не несла. Подобные идеи сейчас переживают возрождение, появляясь в некоторых работах по истории региона.

Тем не менее, изучение данных материалов помогло нам установить некоторые особенности перехода башкир в служилое сословие и приспособление их хозяйственной деятельности к нуждам несения службы. Опубликованные документы позволили восстановить некоторые детали деятельности правительства и местной власти в управлении иррегулярными войсками и организации ими несения линейной службы. Необходимо отметить, что стремление власти унифицировать структуру и принципы службы иррегулярных войск обнаружилось уже в XVIII в. К последней четверти XIX в. процесс унификации многих сторон жизни служилого сословия в основном завершился. Это свидетельствует о направленности военной политики государства. Данное явление подтверждается документами и материалами, большей частью извлеченными из Центрального Государственного исторического архива Республики Башкортостан и других архивов, и опубликованными в юбилейном сборнике «Навеки с Россией», а также документами, помещенными в первом томе

1 Материалы по истории Башкортостана. Оренбургская экспедиция и башкирские восстания 30-х годов XVIII в. Т. 6.-Уфа, 2002. сборника «Летопись Челябинской области».1 Таковы основные направления историографии иррегулярных войск края. Кроме того, широко использовались статистические сведения, собранные в 12-ти выпусках «Материалов по историко-статистическому описанию Оренбургского казачьего войска», описанных нами в историографическом обзоре,2 которые при соответствующей обработке дают ценную информацию о различных сторонах деятельности иррегулярных войск, их военном устройстве.

Что касается документов об участии формирований из Оренбургского края в войне 1812 года, то систематическая и сравнительно полная публикация военных документов была предпринята в начале XX в. в связи с празднованием 100-летия Отечественной войны. Одной из первых наиболее крупных публикаций явилось издание документов из фонда Военно-ученого архива (ВУА). С 1900 по 1917 гг. были изданы 21 том документов и материалов под общим названием «Отечественная война 1812 года» и 3 тома под названием «Война 1813 года».3 В это издание вошли документы, характеризующие состояние страны и армии перед войной, подробно раскрывающие ход военных действий и участие в них регулярных и иррегулярных сил. Ценность этих трудов состоит в том, что документы в этих изданиях, представляют собой донесения, рапорты, отчеты командиров, штабную документацию, сгруппированную по дням и месяцам. Это позволяет уяснить хронологию участия иррегулярных полков в военных походах. В общей сложности о войне 1812 года было издано около 70 томов документов. Но в них сведений о действиях иррегулярных полков из Оренбургского края совсем немного.

Некоторая часть документов военной истории калмыков была опубликована в книгах «Военное прошлое наших калмык» Г. Прозрителева и «Калмыки в русской армии» Е. Чонова, вышедшими в юбилейном 1912 г. Следует отметить, что определенную научную ценность приобрел, подготовленный в 1964 г. Калмыцким научно-исследовательским институтом языка, литературы и истории, сборник документов, посвященный одному из малоисследованных вопросов военной истории -участию калмыков в Отечественной войне 1812 г., где можно почерпнуть некоторые

1 Навеки с Россией. Сборник документов и материалов: в 2 ч. Ч. 1. - Уфа, 2007; Летопись Челябинской области: сб. док. и материалов: в 3 т. Т. 1. 1673-1917,- Челябинск, 2008.

2 Материалы по историко-статистическому описанию Оренбургского казачьего войска.

3 Отечественная война 1812 года: Материалы ВУА: В 21 т. - СПб., 1900-1914; Война 1813 года: Материалы ВУА: В 3 т. - СПб.; Пг., 1914-1917. сведения и о ставропольских калмыках.1 В сборник вошли в основном документы и материалы, выявленные в РГВИА и в архивах Элисты, Астрахани и Ростова.

Довольно большую группу источников составили документы личного происхождения - мемуары, воспоминания, записки, дневники, переписка, которые фиксировали личные впечатления современников, очевидцев и участников общественно значимых событий. Это самые субъективные свидетельства прошлого. Дневники и воспоминания, которые можно объединить одним термином записки, имеют большое значение для любого исследования, давая возможность изучить те стороны явлений, которые получили слабое отражение в других документах. Так как историю делают люди, имеющие свои убеждения, особенности характера, определенное настроение, то в этом смысле изучение мемуаров, записок (воспоминаний и дневников) помогает понять основное содержание тех или иных исторических событий. Самые глубокие, содержательные сведения о самой ранней истории края находятся в записках первого губернатора Оренбургской губернии И.И. Неплюева.2 Для нашего исследования важны сообщенные И.И. Неплюевым подробности о создании Оренбургского казачьего войска, привлечении к охране границ яицких казаков и реформировании устройства Яицкого войска, строительстве военно-пограничной линии и многие другие сведения, относящиеся к вопросам колонизации края и включении его в орбиту российской государственности.

Наиболее достоверными, аутентичными по своей природе являются дневники, нежели воспоминания. Хотя воспоминания, как правило, более глубоко и систематизировано освещают описываемые явления, они лишены той свежести восприятия, какая присуща дневникам. Важнейшим источником информации об участии некоторых иррегулярных формирований края в военных действиях периода Отечественной войны 1812 г., да и в других войнах, как раз послужили произведения мемуарного характера. Воспоминания участников войны нередко содержат такие сведения, которые не могли отложиться ни в каких архивных фондах. Здесь мы должны отметить, что для нашего исследования наиболее интересны те записки, дневники и воспоминания, в которых содержатся сведения о войнах, в которых есть информация о боевых действиях иррегулярных полков. Это, прежде всего, «Письма русского офицера» Ф.Н. Глинки, «Офицерские записки» Н.Б. Голицына, «Дневник партизанских

1 Калмыки в Отечественной войне 1812 года. Сборник документов. - Элиста, 1964.

2 Неплюев И.И. Записки Ивана Ивановича Неплюева (1693-1773). - СПб., 1893. действий 1812 года» Д.В. Давыдова и др.1 Так в дневнике Д. Давыдова мы почерпнули информацию о боевых действиях отряда тептярей из 1-го Тептярского полка в сентябре-октябре 1812 г. в тылу французских войск.

Из этого вида источников в исследовании широко использованы дневники военного министра России Д.А. Милютина, который он вел в интересующий нас период среднеазиатских войн. В его дневниках освещаются подробности процесса принятия правительством решений по организации Хивинского похода 1873 г. и похода войск Скобелева в 1881 г. на Геок-Тепе. В дневниках раскрывается содержание совещаний, проводимых официальными лицами. В этом отношении дневники играют незаменимую роль, раскрывая такие факты, которые не могли иметь правительственные документы.

Очень содержательными и богатыми фактами военной истории Оренбургского края обладают «Записки Н.Г. Залесова», опубликованные в нескольких книгах «Русской старины». Н.Г. Залесов прослужил в Оренбуржье более 20 лет, начинал службу прапорщиком, а закончил генералом и начальником штаба Оренбургского военного округа. Все значимые военные события и походы в крае происходили при его прямом участии. Будучи непосредственным участником многих описываемых событий, он кроме фактов об удачных военных действиях казаков в степных походах, приводит некоторые негативные сведения об организации службы и жизни в казачьих общинах. Большой фактической ценностью обладают «Воспоминания» И.Ф. Бларамберга, служившего на высоких должностях в Отдельном Оренбургском корпусе.3 Особенно важны для нас его замечания и суждения о событиях, связанных начальным этапом активных действий войск края в присоединении среднеазиатских ханств. Из опубликованных материалов личного происхождения важными и содержательными являются «Записки генерал-майора И.В. Чернова»,4 служившего в управленческих структурах Оренбургского войска, а также исполнявшего должность попечителя кантонов Башкиро-Мещерякского войска. В записках Чернова были почерпнуты

Глинка Ф.Н. Письма русского офицера. СПб., - 1821; Отечественная война 1812 года в записках современников. -СПб., 1911; Голицын Н.Б. Офицерские записки или воспоминания о походах 1812, 1813 и 1814 гг. - М., 1838; Давыдов Д.В. Военные записки. - М., 1940; Давыдов Денис. Дневник партизанских действий 1812 года. - М., 1941; Ермолов А.П. Записки Алексея Петровича Ермолова с приложениями. - М., 1865; Норов B.C. Записки о походах 1812 и 1813 годов, от Тарутинского до Кульмского боя. - СПб., 1834; Харкевич В.И. 1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников: Материалы ВУА Главного штаба. - Вильна, 1900-1907. Вып. 1-4; Раевский А. Воспоминания о походах 1813-1814 гг. Ч. 2. - М., 1822.

2 Дневник Д.А. Милютина. Т. 1. 1873-1875. - М., 1947; Т. 2. 1876-1877. - М., 1949; Т. 3. 1878-1880. - М., 1950; Т. 4. 1881-1882.-М., 1950.

3 Записки Н.Г. Залесова// Русская старина. 1903. №. 10,11; 1905. №. 6; Бларамберг И.Ф. Воспоминания. - М., 1978.

4 Записки генерал-майора И.В. Чернова // ТОУАК. - Оренбург, 1907. Вып. 18. сведения об организации пограничной и внутренней службы казаков, башкир, мещеряков, тептярей и калмыков в 20-40-е гг. XIX в.

Воспоминания способны восстановить множество фактов, которые не отразились в других видах источников. Мемуарные частности могут иметь решающее значение для реконструкции того или иного события. Но при этом приходится помнить, что воспоминания - это не только бесстрастная фиксация событий прошлого, это и исповедь, и оправдание, и обвинение, и раздумья личности. Поэтому мемуары, как никакой другой документ, субъективны. Это не недостаток, а свойство мемуаров, ибо они несут на себе отпечаток личности автора. Все достоинства и недостатки мемуариста невольно переходят и на его воспоминания. Мемуары все же источник неполный и слишком субъективный. Поэтому строить выводы на основании лишь только мемуарных сведений дело довольно рискованное.

Непосредственно к мемуарам примыкает эпистолярное наследие. Переписка является весьма ценным историческим источником, не менее ценным, чем дневники и воспоминания, представляя собой письменный обмен впечатлениями и мыслями о значимых событиях своей и общественной жизни. Письма пишутся под свежим впечатлением происшедших событий и в большинстве случаев лишены той апологетической направленности, которая присуща дневникам и особенно воспоминаниям. Однако вместе с тем, и они обладают серьезным недостатком. На письмо в большей мере, чем на другой источник, оказывает влияние личность автора, его настроение. Именно в силу этого к данному виду источника при всей его значимости надо подходить исключительно осторожно. Для нашего исследования важным для понимания трудных реалий становления Оренбургского края является переписка императрицы Екатерины II с губернатором Дмитрием Волковым.1 Для уточнения некоторых фактов были использованы сборники писем современников о

Отечественной войны 1812 г., изданные Н.Ф. Дубровиным. Некоторые сведения о действиях иррегулярных полков, в частности о башкирах 1-го полка, содержатся в письмах Кутузова к родственникам, а также к Оренбургскому военному губернатору Г.С. Волконскому.3 В раскрытии темы исследования использовались сведения из писем военного губернатора В.А. Перовского и его помощника по особым поручениям В.И.

1 Письма Екатерины II Д.В. Волкову от 1763 г // Материалы по истории Башкирской АССР. Т. 4. Ч. 2.- С. 452-453;

2 Дубровин Н.Ф. Отечественная война в письмах современников (1812 - 1815 гг.). - СПб., 1882; Он же. Письма главнейших деятелей в царствование императора Александра I. - СПб., 1883.

3 Кутузов М.И. Письма, записки. - М., 1989.

Даля.1 Тем не менее, все же приходится констатировать, что исследовательские конструкции, возведенные на фундаменте источников личного происхождения, часто оказываются шаткими.

Важнейшей составляющей базы исследования являются материалы дореволюционной периодической печати. И в первую очередь публикации военных журналов «Военный сборник», «Разведчик», посвященные различным вопросам военной жизни иррегулярных войск. Кроме того, в «Военном сборнике» печатались официальные документы, постановления правительства, распоряжения и приказы Военного ведомства. Большое количество материалов печаталось в газетах, особенно в «Русском инвалиде», в котором также обнародовались некоторые официальные документы, давались объявления о продвижении по службе, о награждениях и наказаниях. Например, первой серьезной статьей о состоянии оренбургского казачества, появившейся в периодической печати явилась публикация под названием «Правда об Оренбургском казачьем войске», помещенная в 1862 г. в «Военном сборнике» под псевдонимом «Оренбургский казак» (авторами статьи являлись Наказный атаман войска генерал граф И.А. Толстой, начальник войскового штаба полковник Зворыкин, старший адъютант войскового дежурства полковник С.П. Шишелов, дежурный штаб-офицер полковник В.В. Агапов, депутат при Главном Управлении иррегулярных войск полковник Чернев). Содержание и название данной статьи были вызваны появившимися в то время в правительственных кругах неблагоприятными отзывами о боевых качествах казачества. В это время в печати муссировалось мнение, что казачьи войска в историческом, военном и экономическом плане изжили себя, и их можно упразднить, а казаков перевести в податное состояние. Эта статья, написанная войсковыми чиновниками и основанная на документах из войскового архива, имеет значение ценного источника по истории оренбургского казачества. Судя по содержанию статьи, можно предположить, что публикация основана на составленной ранее «Краткой записке полковника С. Шишелова о заслугах Оренбургского войска перед родиной (с 1748 по 1856 гг.)».2

1 Даль В.И. Письма к друзьям из похода в Хиву // Русский архив за 1867 год, с. 402-431; 606-639; Оренбургский губернатор Василий Алексеевич Перовский. - Оренбург, 1999; Даль В.И. Оренбургский край в художественных произведениях писателя. — Оренбург, 2001 и др.

2 Военный сборник. 1862. № 6; Рукопись находится в Государственном архиве Оренбургской области (Ф. 167, Оп. 1, Д- 44).

В исследовании использовались материалы из газет «Оренбургские губернские ведомости», «Симбирские губернские ведомости». Например, в «Оренбургских губернских ведомостях» в неофициальной части печатались заметки и статьи об истории края.1 Следует отметить, что в накоплении фактов войны 1812 года, других войн и походов, в которых приняли участие иррегулярные силы, оказала помощь и невоенная периодика. Во многих журналах, газетах в разное время публиковались статьи, воспоминания об эпохе 1812 г. Для исследования были интересны заметки из газеты «Московские ведомости», в которой печатались извлечения из журнала военных действий русской армии во время заграничного похода. В работе при решении различных задач исследования были использованы статьи из журналов: «Русский архив», «Русская старина», «Вестник Европы», «Отечественные записки», «Исторический вестник», «Вестник Оренбургского учебного округа», «Военный сборник», «Журнал Министерства Внутренних Дел», «Журнал Министерства Народного просвещения» и др.

Таковы основные источники, использованные в данном исследовании и, к которым был применен критический подход. В особенности это относится к рапортам и донесениям «с мест», которые нередко содержат искаженную картину состояния дел, иногда и подтасовку фактов, о чем можно судить, сопоставив материалы различного происхождения. Учитывая это, автор данного исследования старался, не фетишизируя документы, в том числе архивные, извлечь из них «рациональное зерно».

В целом конкретное содержание базы источников, на наш взгляд, является достаточным для раскрытия темы, а комплексное их использование позволяет решить поставленные задачи.

Методологическая основа исследования. Серьезное изучение событий, анализ фактов современной социально-политической реальности России настоятельно требует обращения к истории страны. Связь с историческим прошлым необходима в объяснении сегодняшних событий, в понимании современности, в поиске истины. Многие великие мыслители занимались поиском единства исторического процесса и его смысла. Так К. Ясперс был убежден, что лишь история человечества в целом может

1 Игнатьев Р.Г. Взгляд на историю Оренбургского края // Оренбургские губернские ведомости. 1881. №29 и др; Симбирские губернские ведомости, 1839, 16 декабря, № 50 (напечатана «Декларация Оренбургского военного губернатора начальника Отдельного Оренбургского корпуса о причинах и цели военных против Хивы действий»).

2 Московские ведомости. 1813. 19 февраля. № 15; 5 июля. № 54 и др. дать масштаб для осмысления того, что происходит в настоящее время.1 В определенном смысле прошлое и настоящее взаимосвязаны: незнание прошлого ведет к непониманию настоящего и, обратно, понять прошлое без знания настоящего очень трудно. Исторические факты рассматриваются как включенные в актуальное состояние общества. В методологическом смысле задача исторической науки не ограничивается лишь «инвентаризацией» фактов, фиксацией того, что было в прошлом.

В период модернизации общества вырастает интерес людей к истории страны, ее регионов, что вызывается в основном необходимостью поиска своей идентичности и формирования общественного и коллективного самосознания в сложный период социальных изменений. В этом отношении наука осмысливает историческую реальность и вносит в жизнь людей смысл. В свое время Г. Гегель заметил: «.кто

•у разумно смотрит на мир, на того и мир смотрит разумно». Многие философы от Г. Гегеля и К. Маркса до позитивистов, выявляя сущность исторического познания, считали, что история нужна для понимания настоящего как основа активной социальной практики, действия.

Настоящий интерес к прошлому своего региона и выявлению роли иррегулярных формирований Оренбургского края, оставивших свой след в социально-политической, военной истории России, и побудил заняться исследованием многогранных отношений государственной власти с различными категориями служилого сословия и на этой основе раскрыть эволюцию иррегулярных войск края. Данная установка потребовала выбора определенных методологических подходов, принципов и методов познания, соответствующих предмету, цели и задачам исследования.

В связи с этим уже на начальном этапе работы возникла проблема выбора различных групп методов (всеобщих, общенаучных и специальных) в процессе изучения и объяснения исторических процессов. Одной из проблем связана с ролью всеобщих философских методов-подходов в научном познании и которые задают общее направление в исследовании, принципы подхода к объекту и предмету изучения. Эти же методы являются отправной точкой при оценке полученных результатов. В свое время такие великие представители человечества как И. Кант и И. Шиллер были убеждены в том, что разрозненность исторических фактов преодолевается на

1 Ясперс К. Смысл и назначение истории. - М., 1991. - С. 29.

2 Гегель Г. Лекции по философии истории. - СПб., 1993. - С. 65. философском уровне.1 Поэтому было необходимо в данном случае учесть тот несомненный факт, что одна из методологических функций философии заключается в ориентации исследования на раскрытие объективных связей в сложных явлениях общественной жизни, на всесторонний анализ противоречий как источника исторических изменений. Такой подход дает ключ к системному познанию социальных процессов, требующих как стандартных, так и нестандартных решений и приемов-подходов. Поэтому мы опирались на одно из важнейших философских требований, что метод должен сообразоваться с реальностью, действительностью, а не наоборот.

Очень широкое применение получили основополагающие идеи, выступившие в качестве принципов как методологических регуляторов познания и служащие основой для применения частных методов научного исследования. При этом в исследовании учитывалось, что философская методология функционирует не в виде жесткой системы норм, но в качестве общей системы положений в деятельности и познании, что методологическое знание имманентно включает в себя мировоззренческую интерпретацию результатов исследования.

При выяснении условий и причин возникновения в Оренбургском крае иррегулярных войск необходимым явилось обращение к принципам познания, позволяющим адекватно описать и объяснить этот процесс. К ним относятся принцип историзма, принцип единства исторического и логического, учение о противоречии развития как источнике самодвижения объекта исследования, принцип учета взаимосвязей и отношений сторон изучаемых явлений, требования системного подхода и структурно-функционального анализа.2

1 См: Шиллер И.-Ф. Сочинения в VIII т. Т. VII. Исторические работы. - М- JI., 1937. - С. 609-610.

2 См: Рузавин Г.И. Методы научного исследования. - М., 1974; Юдин Б.Г. Методологический анализ как направление изучения науки. - М., 1986; Ракитов А.И. Историческое познание: системно-гносеологический подход. - М. 1982: Штоф Б.А. Проблемы методологии научного познания. - М., 1978; Баряз В. И., Астапова Д. Д. Философско-методологические вопросы исторической науки. Основная советская литература. - М., 1981; Уваров А Философские и методологические проблемы исторического познания. - М., 1982 (обзор литературы за 1971— 1981 гг.); Философские проблемы исторической науки. - М., 1969; Уваров А. И. Гносеологический анализ теории в исторической науке. - Калинин, 1973; Дьяконов В. А. Методология истории в прошлом и настоящем. - М., 1974; Скворцов JI. В. История и антиистория. М, 1976; Могильницкий Б. Г. О природе исторического познания. Томск, 1978; Лооне Э. Современная философия истории. - Таллин. 1980; Иванов Г. М., Коршунов А. М., Петров Ю. В. Методологические проблемы исторического познания. - М., 1981; Келле В. Ж, Ковальзон М. Я. Теория и история. - М., 1981; Жуков Е. М. Очерки методологии истории. - М., 1981; Коршунов А. М., Шаповалов В. Ф. Творчество и отражение в историческом познании. - М., 1984; Барг М. А. Категории и методы исторической науки. - М., 1984; Румянцева М.Ф. Теория истории. - М., 2002; Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. -М., 2003; Мазур Л.Н. Методы исторического исследования. - Екатеринбург, 2010 и др. Следует отметить, что эти работы, посвященные теоретико-методологическим проблемам исторической науки, ориентированы либо на характеристику исторического познания, как одну из форм познавательной деятельности, либо на раскрытие принципов и методов исторического исследования. Практика исторических исследований находится здесь на втором плане (кроме работ М.А. Барга, И.Д Ковальченко и Л.Н. Мазура). Эти работы представляют интерес в том

На всех этапах исследования особую эвристическую ценность имеет принцип системности и основанные на нем требования системного подхода. Системный подход позволил нам рассмотреть предмет исследования: место и роль иррегулярных войск региона в составе: Оренбургского и Уральского казачьих, Ставропольского калмыцкого и Башкиро-Мещерякского войск, Закамской ландмилиции и Тептярских полков в военной политике российского государства как систему взаимодействия взаимосвязанных элементов и тем самым, ориентировал на раскрытие целостности объекта исследования. Выявление многообразия связей в деятельности этих войск и типизация этих связей помогла свести их в единую теоретическую картину. То есть невозможно получить целостное знание об объекте исследования путем лишь накопления эмпирического исторического материала. Таким образом, обращение к системному подходу позволило построить модель изменения социально-экономических и политических отношений в России и в Оренбургском крае, приведших к созданию иррегулярных войск в этом регионе.

Системный подход применялся в процессе выработки основного содержания плана исследования, в выявлении его цели, а также при определении цели и решении задач исследования. Данные операции явились необходимыми в условиях некоторой неопределенности, вызванными обилием исторических фактов, не всегда поддающихся строгой количественной оценке.

Познавательные способности системного подхода раскрываются через такие методологические подходы как структурализм и структурно-функциональный анализ, который является сердцевиной системного подхода. Следует пояснить, что под структурой любого объекта как системы понимается организация связей между элементами, его составляющими. При данных подходах в отличие от более общего системного подхода обеспечивается рассмотрение любого объекта как структурной целостности, в котором каждый элемент системы имеет свое функциональное предназначение. Применение таких подходов позволяет выделить в проблеме возникновения иррегулярных формирований социально-экономическую и военно-политическую составляющие этого процесса. Изучив эти сферы как относительно самостоятельные, системный подход помог нам осуществить синтез социетальных отношений, что позволило выявить целостность объекта исследования. отношении, что в них раскрываются специфика исторического познания, этапы и закономерности его развития, а также место исторического знания в общей системе научного знания.

Эти рассмотренные подходы тесно связаны с философским принципом историзма, суть которого в том, что исследуемый объект изучается как изменяющийся во времени, развивающийся посредством эволюции. Историзм исходит не просто из констатации изменения любого материального или идеального объекта во времени и пространстве, но, прежде всего из развития этого объекта. Принцип историзма потребовал рассмотреть процесс возникновения и эволюцию иррегулярных войск в крае с точки зрения изменений их структуры, то есть как процесс следующих друг за другом изменений организации связей этого единого процесса. После этого выявляются количественные и качественные изменения в строении объекта исследования. Качественные изменения выражают необходимое в существовании объекта, и нацеливает на раскрытие эволюционных закономерностей различных видов иррегулярности и перехода их от одного своего состояния к другому своему состоянию. В данном случае эволюционизм рассматривается как частный случай принципа историзма, именно эволюционные изменения приводят к скачку в социальной истории, к развитию. Этот механизм приводит и к появлению новых научных теорий. Принцип историзма был применен при исследовании роли армии и иррегулярных сил в колонизации Заволжья и Южного Урала, в изменении социальных отношений, во взаимопроникновении и обогащении культур народов этих регионов. При рассмотрении начального этапа образования Оренбургского края было обращено внимание на факт, что приращение территории государства являлось одним из факторов истории России, а освоение юго-восточных окраин страны стало одним из самых значительных периодов в процессе обретения новых земель,1 значительную роль в котором сыграли иррегулярные войска.

Рассмотренные методологические принципы привели нас к исследованию динамики качественных изменений в Оренбургском войске: первый период от 1748 до 1755 гг., второй - до 1798, 1803 гг.; третий - от 1803 до 1840 гг; четвертый - от 1840 до 1865 гг. и пятый - от 1865 до конца 70-х гг. XIX в. Что касается военной службы башкир и мещеряков, то можно выделить три качественных этапа этого процесса: от конца XVI в. до 1744 г., от 1744 до 1798 г. и третий этап - начало XIX в. до 1865 г. -время кантонного управления башкирами и мещеряками до ликвидации Башкирского войска. Аналогично, в соответствии с этой методологией, такие качественные этапы

1 Смирнов Ю.Н. Оренбургская экспедиция (комиссия) и присоединение Заволжья к России в 30-40-е гг. XVIII века. - Самара, 1997. - С. 6. существования были определены и для других иррегулярных войск. Таким образом, качественные изменения, обусловленные экономическими, военно-политическими и социальными процессами в России стали основой выделения фазовых моментов эволюции объекта исследования. Это характеризует историю иррегулярных войск как неотъемлемую составляющую российской истории. При этом иррегулярные войска выступают как одна из подсистем военно-политической организации государства.

Можно сделать вывод, что применение принципа историзма помогло раскрыть механизм протекания процессов исторических изменений в иррегулярных войсках во время выполнения задач по колонизации края и присоединении среднеазиатского региона, а принцип развития, системного подхода и структурности ориентировали нас на выяснение причин этих изменений. При этом следует обратить на следующий факт, свидетельствующий о том, что последовательность процессов во времени сама по себе не может служить надежным доказательством и ориентиром в теоретическом анализе исследуемых проблем. Отсюда вытекает необходимость обратиться в исследовании предмета к философскому принципу единства исторического и логического. Он выявляет соотношение между развивающейся исторической действительностью и ее отражением в исследовании. Под историческим понимается процесс изменения объекта, а под логическим - теоретическое воспроизведение достигшего определенного состояния объекта, подчиненного объективным законам своего существования, отражающим его существенные внутренние связи и отношения.

В нашем исследовании принцип единства исторического и логического применялся нами и при построении рабочей гипотезы исследования. Было проведено идеальное мысленное моделирование предмета исследования как конкретного в исторической теории, то есть как синтеза многих определений, единства в многообразии. Это положение гегелевской философии вытекает из учения о противоречиях самого предмета познания, что именно они являются источником развития этого предмета и процесса его познания, который так же является диалектически противоречивым. И это устранение противоречий в теории преодолевается путем выявления более конкретного содержания предмета познания (исследования). При этом сама процедура доказательства в соответствии с принципом единства исторического и логического есть продвижение к более полному, всестороннему и целостному воспроизведению предмета исследования в теории. В этом отношении следует отметить, что в познании мы имеем дело не с самим историческим процессом, а с тем или иным вариантом его осмысления. Сами люди как субъекты истории действуют в объективных исторических условиях, но «характер их действий зависит от их субъективного понимания этих условий».1

Философские, общенаучные и собственно исторические подходы использовались нами для анализа, систематизации и осмысления исторического материала, относящегося к содержанию нашего исследования. Применение этих подходов помогли отразить многообразные исторические события, происходившие на территории исследуемого региона в ХУШ-Х1Х вв. во всей их конкретности. Этого нельзя было добиться без использования историко-сравнительного и статистического методов, без применения требований метода локальной истории. Когда мы говорим о необходимости применения исторической компаративистики, то следует обратить внимание на одно методологическое различие между сравнением как методом и методом сравнения. В первом случае явления сравниваются для достижения задач определенной познавательной деятельности (например, выявление общего и особенного в устройстве Уральского и Оренбургского казачьих войск, или нахождение различий в сословном положении тептярей и башкир). Когда мы говорим о методе сравнения, то речь идет уже о способе осуществления сравнительного исследования, о выборе объектов сравнения, о критериях этого выбора. Фактически это есть способ осмысления разнообразных фактов как явлений культуры.

Первичный анализ исторических фактов привел к пониманию, что не существует отдельно друг от друга каких-то «чистых» социальных или культурных, или только духовных событий, что в основе исторического процесса находится человек как субъект этого процесса, имеющий социальную природу. Поэтому все исторические события предстают перед исследователем как синкретические социокультурные образования. Именно с этой позиции мы подходили к анализу таких целостных образований как общины казаков, башкир, мишарей, тептярей и калмыков, служилое сословие, война, иррегулярные войска, военное управление, военная служба и др. При этом мы учитывали, что взаимодействующие между собой во время службы социально-культурные типы казаков, служилых башкир, мишарей, тептярей, калмыков выступают как группы различной этнической и конфессиональной принадлежности и

1 Румянцева М.Ф. Теория истории. - М., 2002. - С. 38. характеризуются смешением традиций. Все эти группы, располагаясь на территории региона, вбирали в себя друг от друга некоторые элементы хозяйственного уклада, быта, этических норм и языка. Так формировалось самосознание различных групп населения как особого служилого сословия. Эти процессы особенно ярко выразил в своих произведениях В.И. Даль, написанных во время службы чиновником особых поручений при оренбургском военном губернаторе и, посвященных описанию жизни уральского и оренбургского казачества, других народов края.1 Как и тогда, так и сейчас настоятельным является тот факт, что понимание обществом культурного многообразия становится условием новых интеграционных процессов в России.

Рассматривая историю возникновения различных иррегулярных войск как динамический процесс, а их становление как эволюцию системы со сложной иерархической структурой, мы попытались выделить этапы в процессе нашего исследования, требующие логического обоснования. Так попытка объяснения сущности реформ военно-политического характера, проводившиеся российским правительством в ХУШ-Х1Х вв., приводит нас к изучению общей ситуации в России и анализу ее международного положения. Это обращает процесс познания к выявлению ряда специфичных для России исторических условий. При этом не вызывает сомнений, что многие реформы имели объективное содержание, в то же время некоторые этапы, последовательность и детали их проведения во многом зависели от личностей, проводивших преобразования. В процедуре обоснования мы выделяем следующее: во-первых, объяснение основных социально-экономических и военно-политических явлений предполагает в качестве необходимой логической основы знание закономерностей развития общества, соотнесенных с определенной эпохой и конкретными явлениями; во-вторых, объяснение связано также с знанием более частного характера - закономерностей протекания процессов в отдельных сферах социетальной структуры общества. Различия между этими видами объяснения отчетливо прослеживаются как раз на примере военных реформ, проводившихся в ХУШ-Х1Х вв. Например, необходимость проведения военных реформ, начатых еще при Петре I, объясняется требованиями «достройки» феодализма как системы до своей целостности с объективным появлением внутри нее структурных элементов будущей

1 Даль В.И. Оренбургский край в художественных произведениях писателя. - Оренбург, 2001. буржуазной эпохи. Необходимость же проведения военной реформы в 60-х гг. XIX в. объясняется требованиями модернизации России.

Выяснение интересов мотивов поведения личностей, проводивших реформы, и объяснение конкретного содержания механизмов их проведения требует при этом знание частных законов возникновения и функционирования отдельных сфер общественной жизни. В данном случае, нам пришлось изучить фактические сведения об исторических личностях, их воспитании, интересах и многое другое, которое привлекается нами как основание для объяснения действий людей, участвовавших в создании пограничного Оренбургского края и иррегулярных сил для охраны пограничной линии в регионе. Именно в этом смысле французский историк М. Блок говорил об истории как науке «о людях во времени».1 Такой подход позволит избежать абсолютизации неизбежных субъективных моментов и приблизит к относительной объективности выводов. Таким образом, различные ситуации, события, процессы, исходя из их места в системе исторического действия, предполагают использование и разных моделей объяснения, которые не исключают, а дополняют друг друга и зависят от задач, которые поставлены в исследовании.

Методологические основания данного исследования определили методы исследования. Нами использовались как общенаучные методы: анализ и синтез, индукция и дедукция, абстрагирование и аналогия, идеализация и формализация, так и специальные методы исторической науки.

К числу специальных методов можно отнести историко-генетический, историко-сравнительный, хронологический, ретроспективный и др. Историко-генетический метод относится к числу наиболее распространенных в исторических исследованиях. Суть его состоит в последовательном раскрытии свойств, функций и изменений изучаемой реальности в процессе ее исторического движения. Этот метод позволяет в наибольшей мере приблизиться к воспроизведению реальной истории объекта исследования. При этом историческое явление отражается в наиболее конкретной форме. Указанный метод очень тесно связан с историко-сравнительным методом, который основывается на сравнениях - важном методе научного познания. Без сравнения не обходится ни одно научное исследование. Объективной основой в сравнении является представление о том, что прошлое есть внутренне обусловленный

1 Блок М. Апология истории, или Ремесло историка. - М., 1986. - С. 18. процесс. Многие явления тождественны или сходны внутренней сутью и отличаются лишь пространственной или временной вариацией форм. А одни и те же или сходные формы могут выражать разное содержание. Поэтому в процессе сравнения и открывается возможность для объяснения исторических фактов, раскрытия их сущности. Познание идет последовательно от единичного к особенному, а затем - к общему. По природе и генетический, и сравнительный методы является аналитически-индуктивным, а по форме выражения информации - описательным. Генетический метод позволяет показать причинно-следственные связи, закономерности исторического развития в их непосредственности. В частности, применение историко-генетического вместе с историко-сравнительным методом позволило изучить структуру иррегулярных войск и выделить отдельные элементы ее организации на разных этапах развития, например, войсковые канцелярии, военные округа, военные отделы, полковые округа, полковые и станичные правления. Историко-сравнительный метод дал возможность выявить общее и особенное в процессах развития отдельных видов иррегулярных войск Оренбургского края, а также определить факторы, обусловившие их отличие от других войск, например, Донского войска.

Все обозначенные методологические основания, а также примененная совокупность общенаучных и специальных методов исследования позволяют рассмотреть историю системы иррегулярных войск края как объективный процесс.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Кузнецов, Владимир Александрович

Заключение.

Формирование и деятельность иррегулярных войск в регионе связано с возникновением и становлением юго-восточных границ России. Поскольку Заволжье и Южный Урал представляли собой пограничные регионы, то становление края в большой степени связано именно с деятельностью иррегулярных войск (Уральского и Оренбургского казачьих войск, Ставропольского калмыцкого и Башкиро-Мещерякского войск, ландмилицких и тептярских полков). Среди них важнейший вклад в закреплении огромной территории наряду с полками регулярной армии, внесли уральское и оренбургское казачество. Само формирование и превращение казачества в служилое сословие Российского государства прошло длительный исторический путь, оно пережило свой «золотой век», поднявшись к вершинам боевой славы при защите интересов государства на полях сражений с врагами.

История иррегулярных войск и, в особенности, казачества неразрывно связана с развитием российской государственности. Возникшее на южных и юго-восточных окраинах России казачество более трех столетий играло активную роль во внешней и внутренней политике страны. Правительству удалось, благодаря казачьим общинам создать, передовую цепь укреплений, куда на новые территории выдвигались части регулярной армии, таможенная стража, чиновники гражданской администрации, крестьяне, торговцы, ремесленники. Они осваивали просторы бывшего Дикого поля, строили крепости, города, станицы и поселки, включали регион в систему подчинения, управления и права российского государства. На протяжении XVIII и XIX вв. подобные процессы составили основное содержание военной истории края.

В Заволжье и на Южном Урале реализация интересов России строилась на основе, утвержденного правительством, плана И.К. Кирилова, ставшего на долгие годы основой политики государства в этом регионе. Ключевым вопросом для военной истории этого региона является формирование приграничной территории и укрепленных линий, становление различных иррегулярных формирований. Оренбургский край относительно скоро по историческим меркам оказался тесно интегрированным в состав русского государства. Колонизация обширного края дала толчок для развития его хозяйственной жизни, ставшего мощным экономическим районом России. Энергичная деятельность правительства в первой половине XVIII столетия по укреплению русской власти среди инородцев и колонизации инородческих земель была в сущности уже намечена в царствование Петра I. Так, исходя из его планов, были созданы Закамская линия и организованы ландмилицкие полки. В военной истории края интересной является эволюция Закамских ландмилицких полков, которые почти полвека несли службу на пограничной линии. Эта эволюция пошла в двух направлениях: Алексеевский пеший стал пехотным полком русской армии, а конные полки были расформированы и их личный состав влился в Оренбургское казачье войско.

В первой половине XVIII в. в правительством осознается объективная потребность реформирования политического и военного устройства общин вольного казачества, способных обеспечить защиту приграничной территории от внешней военной угрозы и пригодных для выполнения некоторых внутренних функций. К середине века оформляется идея о необходимости дополнить имеющиеся казачьи войска новыми иррегулярными формированиями, созданными государством. Начальным опытом российской власти явилось создание в середине века Оренбургского казачьего войска. Эти меры наряду с другими укрепляли жесткую вертикаль государственной власти.

Особая роль в проведении колонизационной политики на юго-востоке страны выпала на Уральское и Оренбургское казачьи войска, а также на Башкиро-Мещерякское и Ставропольское калмыцкое войска. Два соседних войска Уральское и Оренбургское, неся пограничную службу, и часто, действуя совместно, тем не менее, серьезно различались между собой. И дело здесь не только в том, что Яицкое войско возникло самостоятельно, а Оренбургское войско создано государством. Выяснено, что это различие вытекает из ранней истории тех основных групп служилых людей, которые составили костяк оренбургских казаков в процессе его становления.

Следует констатировать, что последствия строительства новой военно-пограничной линии на юго-востоке России и организация на них службы регулярных и иррегулярных войск в этническом аспекте оказались значительными. В крае сложились новые группы населения — оренбургское и яицкое (уральское) казачество, имевшие особый статус, самобытный жизненный уклад. Вдоль укрепленных линий возникли русские поселения. Для заселения гарнизонов крепостей туда частично переводились городовые казаки, в служилое сословие обращали государственных крестьян, присылали ссыльных, местные власти записывали в казаки беглых. В результате Среднее Поволжье окончательно потеряло положение пограничного региона, территория Башкирии оказалась внутренней областью страны.

Наиболее важным отличительным признаком казачества и других иррегулярных войск являлся особый порядок отбывания воинской повинности. Многие остальные особенности иррегулярности вытекали из этого порядка. Процесс строительства пограничной линии проходил синхронно с созданием новых организационных структур у яицких и оренбургских казаков, крещеных калмыков, а позднее, у башкир, тептярей и мещеряков. К концу ХУ1П в. они оказались под жестким контролем военных властей. Таким образом, причина создания системы иррегулярных войск связана с задачами защиты границ государства и колонизации нового края.

В конце XVIII - начале XIX вв. наступает новый период в развитии иррегулярных войск в регионе, связанный с новыми задачами, вытекающими из изменившейся для России международной ситуации и внутренних условий жизни самого края. Историю Южного Урала невозможно представить без башкир и мещеряков - основной количественной силы, привлеченной к службе на пограничной линии, а также ставшими главной «рабочей силой» края, руками, которых построены многие инженерные сооружения и коммуникации. Помимо несения пограничной службы башкиры и мещеряки во второй половине ХУ1П в. несколько раз выставляли отряды конницы для участия в походах и войнах Российской империи. В последней четверти века происходит значительный рост несения ими военной повинности. К концу XVIII в. правительство приступило к формированию надежной социальной опоры в лице верхушки инородцев в этом обширном регионе, которая бы исполняла решения центральной и местной власти и не допускала бы в подведомственных административно-территориальных образованиях каких-либо массовых волнений. Государство осуществило ряд мер, которые способствовали уравнению сословного, имущественного и должностного статусов элиты башкир и мещеряков со статусом российских чиновников по образцу казачьих войск. Историческая логика развития привела к созданию особого Башкиро-мещерякского войска, управляемого на основе кантонной системы. Основная задача этого войска - охрана вместе с оренбургскими казаками пограничных линий. Почти все взрослое мужское население было занято военной службой и выполняло другие задания военной администрации края. Башкиры и мещеряки окончательно были переведены в военное сословие.

Кантонная система управления была введена также в Оренбургском и Уральском казачьих войсках, в Ставропольском калмыцком войске. Эта реформа управления иррегулярными войсками была самой значительной со времени их создания. Она фактически объединила относительно разнородные казачьи, башкирские, мещерякские, тептярские, калмыцкие формирования в единую систему под общим управлением Военной коллегии и непосредственным подчинением Военному губернатору края. Одним из следствий введения кантонной системы управления стала более тесная инкорпорированность старшинской верхушки башкир, мещеряков, калмыков, тептярей в общероссийскую административно-управленческую систему, а затем и полное подчинение элиты инородцев российским властям различных уровней. Введение кантонного управления в 1798 г. открыло новую эпоху в деятельности иррегулярных войск, основные черты которой проявились уже в первой половине XIX в. Таким образом, вторая половина XVIII столетия явилось временем значительных перемен в устройстве иррегулярных войск. В русле этих изменений осуществлялись социально-экономические преобразовании в жизни казачества и в общинах инородцев. Так после подавления пугачевского бунта яицкие казаки окончательно потеряли остатки былой автономности от центральных властей. Еще в большей зависимости от местных чиновников, особенно от военных комендантов крепостей и начальников гарнизонов, оказались оренбургские казаки. Правительство регламентировало многие стороны жизни служилого сословия, контролировало назначение должностных лиц войсковых канцелярий. Через войсковых атаманов и местных чиновников власть организовывала отбывание воинской повинности среди башкир, мещеряков и тептярей. К концу XVIII в. сложилась стройная система несения пограничной и гарнизонной службы всеми иррегулярными войсками края, которая совершенствовалась до середины XIX в.

С расширением границы на юге и юго-востоке страны и возведением на границах линии крепостей с постоянными смешанными гарнизонами, исчезала необходимость сохранять в прежних рамках самобытное существование казачества. Привлекая казаков все в большей мере к несению ими службы вне районов их проживания, правительство с конца XVIII - начала XIX вв. предприняло ряд законодательных реформ, изменяющих и регламентирующих внутренний строй жизни казачества. Принимается ряд «Положений» о казачьих войсках, дальнейшая доработка которых продолжалась в течение всего XIX в. Правительство закрепило законами некоторые полезные, по его мнению, традиционные устои казаков и вводило новые порядки. Самоуправление ограничивалось пределами только станичного и поселкового звена. Но при этом решения схода по многим вопросам подлежали процедуре последующего утверждения вышестоящей властью. Из всех особенностей старого казачества сохранялись лишь только ратная служба, приспособленная к потребностям нового военного строя, и уравнительное пользование общинной землей и угодьями, получаемыми по установленным размерам. Казачьи, и другие иррегулярные войска, созданные правительством позднее, вообще не проходили эволюционных ступеней развития, которые прошли вольные казачьи общины. К началу XIX в. сформировались устойчивые признаки иррегулярности: статус занимаемой служилым населением территории войска; узаконенная система местного самоуправления; особая система землепользования; режим выполнения военно-пограничных и территориально-милиционных функций; служба в регулярной армии (периодическая и совместная с регулярной армией). Сочетание государственной службы и особого военно-земледельческого уклада жизни показало высокую эффективность деятельности иррегулярных войск на протяжении нескольких веков.

С развитием вооружения, тактики и стратегии русской армии, расширением театра военных действий иррегулярные полки стали постоянно привлекаться к участию в масштабных боевых операциях. Что свидетельствует о возрастании роли, которую играли в военной истории России иррегулярные формирования. Так иррегулярные силы Оренбургского края принимали активное участие почти во всех войнах России в XVIII-XIX вв., они отличилась в Семилетней войне (1756-63), в Русско-турецких войнах, Отечественной войне 1812 года. В XIX вв. казачество Урала проявило себя в качестве наилучшего контингента при покорении Средней Азии.

Из 102 иррегулярных полков, участвовавших в Отечественной войне 1812 года и в заграничном походе Русской армии или находившихся в то время в составе действующей армии, на иррегулярные полки Оренбургского края приходилось 34 полка, то есть третья часть. Из них 20 полков башкирских, 2 мещерякских (мишарских), 2 тептярских, 1 калмыцкий (Ставропольский), 4 оренбургских и 5 уральских казачьих. В военных действиях иррегулярная конница являлась незаменимой маневренной силой, так как, реорганизованная в малые отряды, ее действия были увязаны с тактикой партизанских отрядов и частей народного ополчения. Задачи иррегулярной конницы сводились к нарушению связи войск противника с тылом, к уничтожению обозов с военным имуществом, боеприпасами и провиантом. Такие действия мелких партий вынуждали противника стягивать все большие силы армии для охраны тыловых коммуникаций. Стремительные налеты иррегулярной конницы и уничтожение живой силы французов подрывали моральные и психологические силы противника. На протяжении веков тактика иррегулярных войск практически не изменялась. Они никогда не дрались в колоннах, так как уступали армейской кавалерии во фронтальных сшибках. Зато им не было равных в дозорной и сторожевой службе, в проведении разведки, во внезапных нападениях из засады. Неутомимость и вездесущность иррегулярной конницы иногда изматывала и обескровливала противника больше, чем действия регулярных войск. Дальние поиски и рейды иррегулярных войск по тылам противника высоко оценивались полководцами. Вклад иррегулярных войск в победу над французами был значителен.

Боевой опыт совместных действий иррегулярных войск и армейской пехоты особенно возрос с 40-х гг. XIX в. связи со строительством укреплений в степи, куда направлялись большие транспорты под охраной войск. Войска свыклись с невзгодами степной обстановки. В результате таких военных походов выработалась своеобразная тактика действия войск, как в бою на открытой местности, так и при взятии укреплений. Встречи в открытом бою были только тогда неблагоприятны для наших войск, когда их застигали врасплох превосходящие силы противника. В остальных случаях, не смотря на численное превосходство противника, русские войска наносили ему поражение. Во всех боях в Средней Азии, начиная с начала 50-х гг. и до Хивинского похода в 1873 г., иррегулярные силы принимали участие в составе отдельных сотен. Таким образом, в горниле многочисленных боевых стычек с противником совершенствовались боевые качества иррегулярных войск Урала, которые они блестяще показали в европейских войнах и в среднеазиатских походах. Такова истинная военно-историческая роль иррегулярных войск края.

Военные действия в Средней Азии требовали значительного числа иррегулярных частей и заставили правительство обратить серьезное внимание на положение уральских и оренбургских казаков, а также башкир и мещеряков. Отчасти и с этим связаны особенности реформирования иррегулярных войск в середине и во второй половине XIX века. Была изменена система управления иррегулярными войсками. В Оренбургском войске наряду со штабом было образовано Войсковое хозяйственное правление и три военных отдела. Относительно автономные казачьи территории включены в состав административных образований, подчиненных общегубернским властям. На казачество осуществлена попытка распространения, введенного в 70-е гг. принципа всесословной воинской повинности на общих основаниях с другими категориями населения страны. Одной из причин сохранения казачества в новых условиях комплектования на основе всеобщей повинности являлась малочисленность запаса нижних кавалерийских чинов. При этом указывались достоинства казаков перед регулярными войсками, которые могли в военное время выставить гораздо большее число кавалерии из вполне обученных людей, чем содержалось в мирное время. Поэтому правительство обратило более пристальное внимание на казачество. Роль казачьих частей в армии после сокращения вдвое регулярной кавалерии существенно повысилась. Были приняты меры, улучшающие подготовку офицерского состава и повышение тактической обученности казачьих полков.

Таким образом, предпосылки организационно-структурных изменений в иррегулярных войсках региона в начале и в середине XIX в. в основном имели объективный характер. Пересмотр устройства, положения и роли отдельных видов иррегулярных формирований отвечал изменившейся социально-экономической и военно-политической обстановке. В условиях осуществления ряда реформ в экономической, судебной, военной и других сферах жизни существование иррегулярных сил в стране, особенно, таких как Башкирское войско, в военном отношении стали ненужным. Вот почему часть подобных формирований была ликвидирована. До этого в 1842 г. было упразднено войско ставропольских калмыков с переводом их в состав оренбургского казачества и в 1845 г. расформирован Уфимский казачий полк, составленный на базе двух бывших Тептярских.

Уникальность иррегулярных войск края заключалась в том, что они как относительно разнородные и самостоятельные военные структуры были включены в целостную систему войск Оренбургской губернии под единым военным командованием. Все войска подчинялись Оренбургскому военному губернатору (или некоторое время генерал-губернатору), который руководил их боевой деятельностью и отвечал за организацию военной защиты в крае. Наместники края в качестве военных руководителей, например, в конце XVIII в. выступали в лице командира 11-й дивизии, в начале XIX в. — командира оренбургской военной инспекции; с 1816 г. - командира

Отдельного Оренбургского корпуса, с 1865 г. - командующего Оренбургским военным округом.

Ликвидация казачества как мощной иррегулярной силы российской империи и как сословия произошла после окончания боевых действий на полях сражений Гражданской войны. Сам факт существования иррегулярных сил в дореволюционной России и их история дает нам один из уроков: сила государства, его безопасность находится в зависимости не столько от количества граждан, сколько от нравственного достоинства и способности их с пользой служить ему. В виду большого значения патриотического чувства, необходимо заботиться о правильном воспитании его в подрастающем поколении - в будущих гражданах.

Необходимость одновременного изучения разных иррегулярных формирований Оренбургского края, находившихся в единой системе управления, помогает более адекватно понять те процессы, которые повлияли на социально-экономическую жизнь региона. Наряду с историей экономической, социально-политической, культурной, внимание специалистов все больше привлекает история иррегулярных войск, связанных с полувоенным образом жизни общин, сословными ценностями, традициями и обычаями людей. Изучение военной истории края, помогает лучше почувствовать дух эпохи, ее своеобразие. Исследование деятельности иррегулярных войск края, в состав которых входили представители различных этносов и конфессий, подтверждает их большую роль в исторических процессах жизни южноуральского региона. Современный опыт модернизации России, ее государственного строительства показывает нам, что политика и стратегия поведения, взаимоотношения центральной власти и субъектов Федерации формируется в зависимости от региональных особенностей, их экономического и духовного потенциала.

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Кузнецов, Владимир Александрович, 2011 год

1. Документы архивных фондов

2. Российский государственный архив древних актов (РГАДА)

3. Ф. 248. Сенат и его учреждения

4. Оп. 3. Кн. 134, 135, 136, 139, 144, 151;1. Оп. 4. Кн. 169;

5. Оп. 17. Кн. 1131, 1133, 1164;1. Оп. 19. Кн. 1236;

6. Оп. 22. Кн. 1524, 1525, 1532, 1534.

7. Государственный архив Российской федерации (ГА РФ) Ф. 678. Александр II, Император (1818 1881) Оп. 1. Д. 436, 437.

8. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА) Ф. 1. Канцелярия Военного министерства Оп. 1. Д. 36, 185,295;

9. Ф. 13. Казачья экспедиция канцелярии Военной коллегии1. Оп. 107. Д. 10, 11, 112;

10. Ф. 330. Главное управление казачьих войск1. Оп. 1. Д. 140;1. Оп. 61. Д. 867, 872;

11. Ф. 405. Департамент военных поселений1. Оп. 6. Д. 705, 946;

12. Ф. 846. Военно-ученый архив

13. Ф. 1441. Штаб Отдельного Оренбургского корпуса Оп. 1. Д. 58, 92;

14. Ф. 1442. Штаб Оренбургского военного округа Оп. 1. Д. 42.

15. Государственный архив Оренбургской области (ГАОО) Ф. 1. Канцелярия Оренбургской экспедиции (1734 1737) Оп. 1. Д. 4, 66;

16. Ф. 2. Канцелярия Оренбургской комиссии (1737 1743) Оп. 1.Д. 1,3, 6, 9;

17. Ф. 3. Оренбургская губернская канцелярия (1744 — 1783)

18. Оп. 1. Д. 2, 6, 13, 14, 39, 43, 58, 66, 89, 145, 195;

19. Ф. 6. Канцелярия Оренбургского военного губернатора1. Оп. 1. Д. 1, 1а;1. Оп. 3. Д. 3668а;

20. Оп. 5. Д. 11082 ч. 1, 2, 10601/10; Оп. 6. Д. 11852 ч. 1-3; Оп. 8. Д. 139;

21. Оп. 10. Д. 1, 2, 3, 4, 273, 4290, 5026, 5068, 8394, 13249;

22. Оп. 11. Д. 154, 367, 788, 1550г;1. Оп. 15. Д. 427, 1230;1. Оп. 18. Д. 139, 150, 370.

23. Ф. 37. Войсковое хозяйственное правление1. Оп. З.Д. 81,90;1. Оп. 4. Д. 22, 130.

24. Ф. 96. Оренбургская ученая архивная комиссия1. Оп. 1. Д. 81, 130, 133.

25. Ф. 167. Генерал-майор И.В. Чернов

26. Оп. 1. Д. 2, 10, 11, 13, 19, 32, 44, 45.

27. Ф. 169. С.Н. Севастьянов Он. 1. Д. 36,38.

28. Ф. 185. Штаб Оренбургского казачьего войска Он. 1. Д. 3/1.

29. Центральный государственный исторический архив Республики Башкортостан (ЦГИА РБ)

30. Ф. И-2. Канцелярия Оренбургского генерал-губернатора

31. Объединенный государственный архив Челябинской области (ОГАЧО) Ф. И-3. Челябинская городская управа Оп. 5. Д. 2.

32. Ф. И-10. Еманжелинская станица1. Оп. 1. Д. 37, 67, 89;

33. Ф. И-11. Еткульская станица

34. Оп. 1. Д. 23, 48, 52, 96, 137, 138, 190, 299;

35. Ф. И-30. Карабатанская станица1. Оп. 1. Д. 2;

36. Ф. И-33. Челябинское духовное правление Оренбургской духовной консистории Оп. 3. Д. 208;

37. Ф. И-63. Миасская крепость Исетской провинциальной канцелярии Оренбургской губернии1. Оп. 1. Д. 1,7;

38. Ф. И-216. Кособродская станица Оп. 1. Д. 1.1. Ф. Р-481. И.В. Дегтярев

39. Оп. 1. Д. 58, 77, 81, 83, 88, 96, 98, 99.

40. Государственный архив Ульяновской области (ТАУО)

41. Ф. 17. Симбирская губернская чертежная Оп. 5. Д. 208;

42. Ф. 88. Симбирское губернское правление Оп. 5. Д. 13;

43. Ф. 534. Казанская удельная экспедиция Оп. 1. Д. 225, 227.

44. Государственный архив Самарской области (ГACO)

45. Ф. 3. Канцелярия Самарского губернатора1. Оп. 5. Д. 45;1. Оп. 66. Д. 27;1. Оп. 73. Д. 35;1. Оп. 80. Д. 30.1. Опубликованные материалы

46. Сборники документальных материалов

47. Башкирское войско в Польском походе (1771-1773). Сб. документов. Уфа, 2009.

48. Генерал Багратион, Сб. документов и материалов. М., 1945.

49. Из боевого прошлого русской армии. Документы. М., 1944.

50. Из истории Урала. Урал с древнейших времен до 1917 года. Сб. документов и материалов. Свердловск, 1971.

51. История Татарии в материалах и документах. М., 1937.

52. Калмыки в Отечественной войне 1812 года. Сборник документов. Элиста, 1964.

53. Летопись Челябинской области: сб. документов и материалов: в 3 т. Т. 1. 1673-1917.-Челябинск, 2008.

54. Мартынов М. Восстание Емельяна Пугачева. Сб. документов. Л., 1935.

55. Материалы по истории Башкирской АССР. Ч. 1. Башкирские восстания в XVII и первой половине XVIII вв. М-Л., 1936.

56. Материалы по истории Башкирской АССР. Ч. 3. Экономические и социальные отношения в Башкирии в первой половине XVIII века. М-Л., 1949.

57. Материалы по истории Башкирской АССР. Т. 4. Ч. 1. М., 1956.

58. Материалы по истории Башкирской АССР. Т. 4. Ч. 2. М., 1956.

59. Материалы по истории Башкирской АССР. Т. 5. М., 1960.

60. Материалы по истории Башкортостана. Оренбургская экспедиция и башкирские восстания 30-х годов XVIII в. Т. 6. Уфа, 2002.

61. Материалы по истории России. Т. 1,2- Оренбург, 1900.

62. Навеки с Россией. Сборник документов и материалов: в 2 ч. Ч. 1. Уфа, 2007.

63. Народное ополчение в Отечественной войне 1812 года. Сборник документов. Под ред. Л.Г. Бескровного. М., 1962.

64. Новые документы о крестьянской войне 1773-1775 гг. в России // Исторический архив, 1956. № 4.

65. Новиков В.А. Сборник материалов для истории Уфимского дворянства. Уфа, 1879.21\ Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА. ТТ. 9, 11, 14, 15, 17, 18, 19. СПб., 1908-1912.

66. Поход русской армии против Наполеона в 1813 г. и освобождение Германии. Сб. документов. М., 1964.

67. Присоединение Туркмении к России. Сб. архивных документов. Ашхабад, 1960.

68. Сборник императорского русского исторического общества. Т. 79. - СПб., 1891; Т. 84.-СПб., 1893; Т. 101.-СПб., 1898; Т. 130.-Юрьев, 1912.

69. Сборник исторических материалов, извлеченных из архива собственной е. и. в.канцелярии. Вып. 13. СПб., 1906.

70. Туркестанский край. Сборник материалов для истории его завоевания, собрал полковник А.Г. Серебренников. Т. 1-8, 17-22. Ташкент, 1912-1916.

71. Урал в Отечественной войне 1812 года. Сборник документов. Свердловск, 1945.

72. Труды Московского отдела русского военно-исторического общества. Т. 4. Материалы Отечественной войны. Ч. 1. М., 1913.

73. Законодательные акты и нормативные документы

74. Указы императрицы Екатерины Алексеевны с 28 июня по 1763 год. М., 1779. Свод штатов военно-сухопутного ведомства. Кн. 3. Казачьи части. - СПб., 1910.

75. Свод Уставов о повинностях. Книга первая. Уставы рекрутские. СПб., 1862. Воинские уставы от 29. И. 1796 г; О полевой пехотной службе и Полевой кавалерийской службе от 21. 01. 1797.

76. Историко-статнстическне сборники, топографические описания, Календари, Памятные и Справочные книжки

77. Адрес-Календарь Оренбургского Отдельного корпуса, Оренбургской губернии и Управления Оренбургского края по части пограничной. Оренбург, 1836.

78. Арсеньев К.И. Статистические очерки России. СПб., 1848.

79. Бородин Н. Уральское казачье войско. Статистическое описание в двух томах с 10 картами. Т. 1. Уральск, 1891.

80. Ганин A.B., Семенов В.Г. Офицерский корпус Оренбургского казачьего войска 1891- 1945. Биографический справочник. М., 2007.

81. Дебу И. Топографическое и статистическое описание Оренбургской губернии в нынешнем состоянии. М., 1857.

82. Ден В.Э. Население России по пятой ревизии. Подушная подать в XVIII веке и статистика населения в конце XVIII века. Т. 2. Ч. 2. М., 1902.

83. Дубровин Н.Ф. Библиографический указатель книг и статей, относящихся до описания Отечественной войны с 1812 по 1815 год // Отечественная война в письмах современников (1812-1815 гг.). СПб., 1882.

84. Жуковский И. Краткое обозрение достопамятных событий Оренбургского края, расположенных хронологически с 1246 по 1832 гг. Оренбург, 1832.

85. Землеописание Российской империи для всех состояний Евдокима Зябловского. Ч. 4.-СПб., 1810.

86. Иррегулярные войска Российской империи. Краткий историко-статистический обзор. СПб, 1846.

87. Историко-статистические сведения о подушных податях. Материалы составлены И.П. Руковским. СПб., 1862.

88. Календарь Оренбургского края. На 1853 год. Оренбург, 1853.

89. Кирилов И.К. Цветущее состояние Всероссийского государства. М., 1977.

90. Книга Большому Чертежу. СПб., 1838.

91. Козин В.Х. Казачьи войска. Справочная книжка императорской Главной квартиры. -СПб., 1912.

92. Лепехин И.И. Дневные записки по разным провинциям Российского государства. 1768-1772. Ч. 1-4. СПб., 1795-1805.

93. Материалы для географии и статистики России. Ч. 2. СПб., 1866.

94. Материалы для истории инженерного искусства в России. Ч. 3. Опыт исследования инженерного искусства после императора Петра I до императрицы Екатерины II. Ф. Ласковского военного инженер-генерал-лейтенанта. СПб., 1865.

95. Материалы для описания Хивинского похода. Кн. 3. Описание действий Оренбургского отряда / Под редакцией генерала Троцкого. Ташкент, 1881.

96. Материалы для описания Хивинского похода. Кн. 4. Описание действий Туркестанского отряда / Под редакцией генерала Троцкого. Ташкент, 1881.

97. Материалы для описания Хивинского похода 1873 года, составленные под редакцией генерального штаба генерал-лейтенанта В.Н. Троцкого / Пребывание русских войск в Хивинском ханстве в 1873 году и возвращение их. Ташкент, 1883.

98. Материалы по историко-статистическому описанию Оренбургского казачьего войска. Вып. 1-12. Оренбург, 1903-1915.

99. Памятная книжка и адрес-календарь Уральской области на 1904 год. Уральск, 1903.

100. Памятная книжка Оренбургской губернии на 1865 год. Уфа, 1865.

101. Памятная книжка Уфимской губернии. Ч. 2. Уфа, 1873.

102. Рябинин А. Уральское казачье войско. Ч. 1. / Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. СПб., 1866.

103. Россия. Полное географическое описание нашего отечества. (Настольная и дорожная книга) / Под. Ред. В.П. Семенова-Тян-Шанского. Т. 5. Урал и Приуралье. -СПб., 1914.

104. Рычков Н. Журнал или дневные записки путешествия капитана Рычкова по разным провинциям Российского государства. Ч. 1. СПб., 1770.

105. Рычков П.И. Топография Оренбургская. СПб., 1762.

106. Рычков П.И. Топография Оренбургской губернии. Оренбург, 1887.

107. Сборник статистических, исторических и археологических сведений по бывшей Оренбургской, нынешней Уфимской губерниям, собранных в течение 1866 и 67 гг. -Уфа, 1868.

108. Хорошхин М. Казачьи войска. Опыт военно-статистического описания. -СПб., 1881.

109. Черемшанский В.И. Описание Оренбургской губернии в хозяйственно-статистическом, этнографическом и промышленном отношениях. Уфа, 1959.

110. Соколов Д.Н. Оренбургская губерния. Географический очерк. М., 1916.

111. Справочный энциклопедический словарь. СПб., 1847. Т. 5.

112. Энциклопедический лексикон. СПб., 1836. Т. 6.

113. Делопроизводственная документация

114. Акты Исторические. Т. 4, СПб, 1842.

115. Архив Государственного совета. Т. 1. СПб., 1869.I

116. Временное расписание Башкирского войска по новому разделению его на кантоны, юрты и попечительства и временный штат кантонных управлений Башкирского войска. Б/м, 1856.

117. Журнал Правительствующего Сената за 1737 г. Часть 1. М., 1910.

118. Книги разрядные. Т. 2. СПб., 1855.

119. Опись некоторых дел казачьего отдела Комиссии // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Оренбург, 1900. Вып. 6.

120. Отчет Петровского общества исследователей Астраханского края за 1896г. -Астрахань. 1898.

121. Переписка губернских органов с центральными органами империи. Составил Лектинский В.И. СПб., 1894.

122. Сенатский архив. Т. 9. Протоколы Правительствующего Сената 1753-1756 гг. -СПб., 1901.

123. Источники личного происхождения (воспоминания, дневники, переписка)1. 1812 год: Воспоминания воинов русской армии: Из собрания отдела письменных источников Государственного исторического музея. М., 1991.

124. Арман де Коленкур. Поход Наполеона в Россию. М., 1943.

125. Бларамберг И.Ф. Воспоминания. М., 1978.

126. Бородино. Документы, письма, воспоминания. М., 1962.

127. Воспоминания о походах 1813-1814 гг. Ч. II. СПб., 1822.

128. Глинка С. Прибавление к русской истории Сергея Глинки, или Записки и замечания о происшествиях 1812, 13, 14 и 15 годов, им самим изданные. М., 1818.

129. Глинка Ф.Н. Очерки Бородинского сражения (воспоминания о 1812 годе). Ч. 2. -М., 1839.

130. Глинка Ф.Н. Письма русского офицера. СПб., 1821.

131. Голицын Н.Б. Офицерские записки или воспоминания о походах 1812, 1813 и 1814 гг.-М., 1838.

132. Ю.Давыдов Д.В. Военные записки. М., 1982.

133. П.Давыдов Д.В. Дневник партизанских действий 1812 года // 1812 в русской поэзии и воспоминаниях современников. М., 1987.

134. Давыдов Денис. Дневник партизанских действий 1812 года. М., 1941.

135. Дневник Д.А. Милютина. Т. 1. 1873-1875. М., 1947.

136. Дневник Д.А. Милютина. Т. 2. 1876-1877. М., 1949.

137. Дневник Д.А. Милютина. Т. 3. 1878-1880. М., 1950.

138. Дневник Д.А. Милютина. Т. 4. 1881-1882. М., 1950.

139. Дубровин Н.Ф. Письма главнейших деятелей в царствование императора Александра! СПб., 1883.

140. Ермолов А.П. Записки Алексея Петровича Ермолова с приложениями. М., 1865.

141. Записки Андрея Тимофеевича Болотова // Русская старина. 1870, кн. 7 июль.

142. Записки генерал-майора И.В. Чернова // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Оренбург, 1907. Вып. 18.

143. Записки графа Ланжерона. Война с Турцией (1806-1812) // Русская старина. 1909. №6.

144. Записки Н.Г. Залесова//Русская старина. 1903. кн. 7-9., 1905. кн. 6.

145. Записки о жизни и службе Александра Ильича Бибикова написанные сыном его сенатором Бибиковым. М., 1865.

146. Из воспоминаний Г.И. Мешкова // Русская старина, 1903, Т. 114, кн. 6.

147. Кутузов М.И. Письма, записки. М., 1989.

148. Неплюев И.И. Записки Ивана Ивановича Неплюева. СПб., 1893.

149. Николай Первый и его время: Документы, письма, дневники, мемуары, свидетельства современников и труды историков. В 2-х т. 1. М., 2000.

150. Норов B.C. Записки о походах 1812 и 1813 годов, от Тарутинского до Кульмского боя. СПб., 1834.

151. Отечественная война 1812 года в записках современников. СПб., 1911.

152. Раевский А. Воспоминания о походах 1813-1814 гг. Ч. 2. М., 1822.

153. Руа И. Французы в России. СПб., 1912.

154. Харкевич В.И. 1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников: Материалы ВУА Главного штаба. Вильна, 1900-1907. Вып. 1-4.

155. Публицистика, художественные произведения

156. Абаза К.К. Завоевание Туркестана. Рассказы из военной истории, очерки природы, быта и нравов туземцев в общедоступном изложении. СПб., 1902.

157. Военная экспедиция против Хивы в 1839 г // Библиотека для чтения, 1959. № 10.

158. В.И. Даль. Оренбургский край в художественных произведениях писателя. -Оренбург, 2001.

159. Даль В.И. Бикей и Мауляна./ В.И. Даль. Оренбургский край в художественных произведениях писателей. Оренбург, 2001.

160. Даль В.И. Полуночник (уральское предание) // В.И. Даль Оренбургский край в художественных произведениях писателя. Оренбург, 2001.

161. Даль В.И. Рассказ Верхолонцова о Пугачеве // В.И. Даль. Оренбургский край в художественных произведениях писателя. Оренбург, 2001.

162. Даль В.И. Скачки в Уральске и Оренбурге / Неизвестный Владимир Иванович Даль. Оренбург, 2004.

163. Даль В.И. Уральский казак // В.И. Даль. Оренбургский край в художественныхпроизведениях писателя. Оренбург, 2001.

164. Железнов И.И. Уральцы. Очерки быта Уральских казаков. Т. 1, 2. СПб., 1910.

165. Ю.Максимов C.B. Плавня. Очерк уральской общины // Исторический вестник. 1883. №6.

166. П.Пушкин A.C. История Пугачева. Соч., Л., 1936.

167. Самарский спутник на 1889 год. Отдел литературный. Самара, 1889.

168. Севастьянов С.Н. Казак-девица Варвара Зайцева. Оренбург, 1899.

169. Северцев И. Месяц плена у кокандцев. СПб., 1860.

170. Седина A.M. На крутом повороте. М., 1976.7. Периодическая печать

171. Вестник Европы журнал, издававшийся в С-Петербурге в 1866 - 1918 гг. (ежемесячно): 1870. № 8;

172. Вестник Оренбургского учебного округа издавался в Уфе в 1912 - 1915 гг. (периодичность неизвестна): 1912. № 3-4; 1914. №№ 1, 2, 3; 1915. №№ 3, 6-7;

173. Военно-исторический сборник издавался в 1911 1916 гг. как приложение к журналу «Военный сборник»: 1914. № 4;

174. Военный сборник ежемесячный военный журнал издавался в С-Петербурге в 1858 - 1917 гг.: 1863. №№ 1, 2, 3; 1873. №№ 3, 4; 1874. №№ 3, 5, 6; 1876. № 3; 1882. № 3; 1890. № 9; 1899. № 3; 1903. № 5;

175. Журнал Министерства внутренних дел издавался в С-Петербурге ежемесячно с 1829 по 1861 гг.: 1832. № 5; 1860. №№ 2, 6;

176. Исторический вестник — ежемесячный историко-литературный журнал издавался в С-Петербурге в 1880 1917 гг.: 1883. №№ 6, 9, 11, 12; 1893. № 3; 1896. № 6; 1899. №№3,4;

177. Московские ведомости газета принадлежала Московскому университету и выходила в Москве в 1756 — 1917 гг. периодичностью 2-3 раза в неделю: 1813, 5 июля;

178. Оренбургские губернские ведомости газета издавалась в Оренбурге в 1838 -1917 гг. (вначале еженедельно, затем ежедневно): 1869, 26-27 июля;

179. Отечественные записки литературный журнал издавался в С-Петербурге в 1818 - 1884 гг. (с перерывами): 1844. №№ 7, 8;;

180. Русская старина ежемесячный исторический журнал, издававшийся в С-Петербурге в 1870 - 1918 гг.: 1896. № 6; 1903. №№ 6, 7, 8, 9; 1905. № 6;

181. Русский архив историко-литературный журнал, издававшийся ежемесячно в 1863- 1917 гг.: 1878. №№ 2, 3, 4; 1886. №№ 11, 12;

182. Русский инвалид газета, издававшаяся в С-Петербурге в 1813 - 1917 гг. (вначале еженедельно, затем ежедневно). С 1862 г. официальная газета Военного министерства: 1885, 26 июля;

183. Самарские губернские ведомости — газета Губернского правления, издававшаяся в Самаре в 1852 1917 гг. (вначале еженедельно, затем ежедневно): 1877, 26 июля.

184. Симбирские губернские ведомости газета издавалась в Симбирске в 1838 — 1917 гг. (вначале еженедельно, затем ежедневно): 1839, 16 декабря;

185. Современник литературный и общественно-политический журнал, основанный A.C. Пушкиным и издававшийся 4 раза в год в С-Петербурге в 1836 — 1866 (год закрытия): 1864. № 4;t

186. Литература 1. Исследования

187. Абдуллин Х.М., Мустафина Г.М. Мусульмане и мусульманское духовенство в иррегулярных войсках Российской империи в XVII начале XX вв. // Военно-исторический журнал. 2005. № 10.

188. Абрамовский A.A., Абрамовский А.П. Казачьи школы Оренбургского края в XIX веке. Челябинск, 2008.

189. Абрамовский А.П., Кобзов B.C. Во славу государства Российского. Начальное образование и военная подготовка в Оренбургском казачьем войске. Челябинск, 1994.

190. Абрамовский А.П., Кобзов B.C. Оренбургское казачье войско в трех веках. -Челябинск, 1999.

191. Агафонов А. Казачество и внешняя политика Российского государства // Международная жизнь, 1992, март-апрель.

192. Акманов И.Г. Башкирия в составе Российского государства в XVII первой половине XVIII в. - Свердловск, 1991.

193. Акманов И.Г. Восстание в Зауральской Башкирии в 1735 1736 гг. (Начало борьбы) // Социально-экономическое развитие и классовая борьба на Южном Урале и в Среднем Поволжье. - Уфа, 1988.

194. Алекторов А. История Оренбургской губернии. Оренбург, 1880.

195. Альбрут В.И. Основание Чебаркульской и Миасской крепостей (по архивным материалам) // Краеведческие записки. Вып. 2. Челябинск, 1969.

196. Аполлова Н.Г. Экономические и политические связи Казахстана с Россией в XVIII начале XIX в. - М., 1960.

197. Астраханский сборник, издаваемый Петровским обществом исследователей Астраханского края. Вып. 1, Астрахань, 1896.

198. Асфандияров А.З. Башкирские полки в Париже (К истории Отечественной войны 1812 года) // Сохраним выцветшие строки. Уфа. 1988.

199. Асфандияров А.З. Введение кантонной системы управления в Башкирии./Из истории Башкирии (дореволюционный период). Уфа, 1968.

200. Асфандияров А.З. Кантонное управление в Башкирии (1798-1865 гг.). Уфа, 2005.

201. Асфандияров А.З. Когда французов побеждали. // Башкиры и Оренбуржье: История и современность (к 150-летию Караван-Сарая). Уфа-Оренбург, 1996.

202. Асфандияров А.З. Участие башкир в войнах и походах России в период кантонного управления (1798-1865 гг.) / Из истории феодализма и капитализма в Башкирии. Уфа, 1971.

203. Асфандияров А.З. Хозяйство башкир в первой половине XIX в // Страницы истории Башкирии. Уфа, 1974.

204. Асфатуллин С.Г. Башкиры в Отечественной войне 1812 г. // Ватандаш, 2000, № 9.

205. Ахмаров Г.Н. Тептяри и их происхождение // Известия общества археологии, истории и этнографии при Казанском унив. Т. 23. Вып. 1-5. Казань, 1907-1908.

206. Ахшарумов Д. Описание войны 1812 года. СПб., 1819.

207. Бабкин В.И. Народное ополчение в Отечественной войне 1812 года. М., 1962.

208. Бабкин В.И. Новые материалы о классовой борьбе крестьян в 1812 г // Вопросывоенной истории России. XVIII и первая половина XIX веков. М., 1969.

209. Беликов Т. И. Калмыки в борьбе за независимость нашей Родины (XVII начало XIX вв.). - Элиста, 1965.

210. Беликов Т.И. Участие калмыков в Крестьянской войне под руководством Е. Пугачева (1773-1775 гг.). Элиста, 1971.

211. Берс А. Пугачевщина на Урале. Екатеринбург, 1924.

212. Бескровный Л.Г. Армия и Флот России. Очерки военно-экономического потенциала. М., 1986.

213. Бескровный Л.Г. Отечественная война 1812 года и контрнаступление Кутузова. -М„ 1951

214. Бескровный Л.Г. Отечественная война 1812 года. М., 1962.

215. Бескровный Л.Г. Русская армия и флот в XIX веке. Военно-экономический потенциал России. М., 1973.

216. Бескровный Л.Г. Русское военное искусство XIX в. М., 1974.

217. Блок М. Апология истории, или Ремесло историка. М., 1986.

218. Богданов Л.П. Русская армия в 1812 году. М., 1979.

219. Богданович М. История Отечественной войны 1812 года, по достоверным источникам. Т. 1. СПб., 1859.

220. Боже B.C. Владимир Николаевич Витевский (1845 1906) / Историк в меняющемся пространстве российской культуры: сборник статей. - Челябинск, 2006. С. 456.

221. Борисевич А.Т. Главный штаб. Исторический очерк. Организация, расквартирование и передвижение войск. // Столетие Военного министерства. Т. 4. Ч. 1.Кн. 2.-СПб., 1902.

222. Бородин Н. Опыт применения пассивного сопротивления в 70-х гг. // Былое, 1907, №3(15).

223. Бутурлин Д. Военная история походов россиян в XVIII столетии, Ч. 3, Т. 4. СПб., 1823.

224. Бычков Л.II. Крестьянское партизанское движение в Отечественной войне 1812 года. М., 1954.

225. Васильев Д.В. Полпред Российской империи. Первый генерал-губернатор Туркестана К.П. фон Кауфман достойно защищал интересы нашего Отечества //

226. Военно-исторический журнал. 2003. № 3.

227. Васильев И.М. Денежные повинности башкир и мишарей во второй половине XVIII в. Уфа, 2008.

228. Висковатов A.B. Историческое описание одежды и вооружения российских войск. 2-е изд., Ч. 18. СПб., 1901.

229. Витевский В.Н. И.И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г. Т. 1-3.-Казань, 1891.

230. Внутренний быт Русского государства 1740-1741 гг. кн. 2. М., 1886.

231. Войнов В.М. История войска Оренбургского. Оренбург, 1992.

232. Вопросы военной истории России. XVIII и первая половина XIX веков. М., 1969.

233. Выскочков Л.В. Николай I. М., 2003.

234. Габаев Г.С. Роспись русским полкам 1812 года. Киев, 1912.

235. Ганин A.B. Накануне катастрофы. Оренбургское казачье войско в конце XIX -начале XX в. (1891-1917 гг.) М., 2008.

236. Гарин Ф.А. Изгнание Наполеона. М., 1948.

237. Гарнич Н.Ф. 1812 год. М„ 1952.

238. Гвоздикова И.М. Документы свидетельствуют // Поиски и находки. Уфа, 1984.

239. Гвоздикова И.М, Уфимские казаки // Башкирский Край. Сб. ст. Вып. 3. Уфа, 1993.

240. Георги И.Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов. Ч. 1. -СПб., 1799.

241. Герасимова Э.И. Уральск. Исторический очерк (1613-1917 гг.). Алма-Ата, 1969.

242. Гессен В.Ю. Нападения беглых крестьян на помещичьи вотчины // Вопросы истории. 1954. № 12.

243. Глинка В.М. Русский военный костюм XVIII начала XX вв. - Л., 1988.

244. Глинка Ф.Н. Сочинения. М., 1986.

245. Голосов Д. Поход в Хиву в 1839 г. отряда русских войск // Военный сборник, 1863. № 1-3

246. Гордеев A.A. История казаков. Со времени царствования Петра Великого до начала Великой войны 1914 года. М., 1992.

247. Гродеков Н.И. Война в Туркмении. Поход Скобелева 1880-1881 гг. Т. 1-4. СПб., 1883-1884.

248. Давлетбаев Б.С. Тептяри и их землепользование // Малоизученные источники по истории Башкирии. Уфа, 1986.

249. Дегтярев И.В. Из истории заселения местности по среднему течению реки Миасс (начальный период) // Краеведческие записки. Вып. 2. Челябинск, 1969.

250. Дегтярев И.В. Челябинская старина. Челябинск, 1996.

251. Дмитриев-Мамонов А.И. Пугачевский бунт в Зауралье и Сибири. СПб., 1907.

252. Добросмыслов А.И. Башкирский бунт в 1735, 1736 и 1737 г // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып. 8. Оренбург, 1900.

253. Добросмыслов А.И. Тургайская область. Исторический очерк. // Известия Оренбургского отдела Императорского Русского географического общества. Вып. 17. Тверь.,1902.

254. Довлатов Дж., Ильясов А. Присоединение Туркмении к России. Ашхабад, 1972.

255. Документы к истории подавления восстания полков Пензенского ополчения (1812) //Военно-исторический журнал, 1940, № 12.

256. Дубровин Н.Ф. Отечественная война в письмах современников (1812—1815 гг.). -СПб., 1882;

257. Дубровин Н.Ф. Пугачев и его сообщники. ТТ. 2 и 3. СПб., 1884.

258. Евсеев Н. О прошлом и настоящем оренбургских казаков. Самара, 1929.

259. Ельницкий К. Патриотическое чувство и воспитание его // Вестник Оренбургского учебного округа. 1914. № 2.

260. Жилин П.А. Гибель наполеоновской армии в России. М., 1974.

261. Жилин П.А. Отечественная война 1812 года. М., 1988.

262. Зайончковский П.А. Военные реформы 1860 1870 гг. в России. - М., 1952.

263. Зайончковский П.А. Самодержавие и русская армия на рубеже XIX-XX столетий 1881-1903. -М., 1973.

264. Звегинцев В.В. Русская армия. Ч. 4, 1801-1825. Париж, 1971.

265. Зерцалов А.Н. Окладная расходная роспись денежного и хлебного жалования за 1681 г.-М., 1893.

266. Иванин М. Описание зимнего похода в Хиву 1839-1840 гг. СПб., 1874

267. Иванов Д. Туркестанские походы // Военный сборник. 1873. № 3.

268. Игнатович A.B. Хивинский поход в 1839-40 гг. по записке полковника Зеленина // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып. 30. Оренбург, 1914.

269. Из истории Башкирии (дореволюционный период). Уфа, 1968.

270. Из истории феодализма и капитализма в Башкирии. Уфа, 1971.

271. Император Николай Первый. Т. 2. М., 2000.

272. Исабель де Мадариага. Россия в эпоху Екатерины Великой. М., 2002.

273. Исторический очерк деятельности Военного управления в России. Т. 1. СПб., 1881.

274. История Башкортостана с древнейших времен до 60-х годов XIX века. Уфа, 1996.

275. История казачества Азиатской армии. В 3-х т. Екатеринбург, 1995.

276. История конницы. Часть 4. От Фридриха Великого до введения нарезного оружия. Отдел 1. Составил полковник М. Марков, командир 1-го Лейб-Драгунского Московского Его Величества полка. Тверь, 1890.

277. История русских войн // Бесплатное приложение к журналу «Русский паломник» за 1915 г. Вып. 9.

278. История Туркменской ССР. Т. 1. Кн. 2. Ашхабад, 1957.

279. История Узбекской ССР. Т. 1. кн. 2. Ташкент, 1956.

280. История Уфы. Краткий очерк. Уфа, 1976.

281. История царствования Петра Великого Н. Устрялова. Т. 4. Ч. 2. Приложения. -СПб., 1863.

282. Источники по культуре и классовой борьбе феодального периода (Археография и источниковедение Сибири). Новосибирск, 1982.

283. Казачество на переломе истории. М., 1990.

284. Карамзин Н.М. Предания веков. М., 1988.

285. Керсновский А.А. История Русской армии. В 4-х т. М., 1992.

286. Кирилин А.В. Боевые заслуги М.Д. Скобелева в Туркестане // Военно-исторический журнал. 2002. № 7.

287. Классика Самарского краеведения. Антология. Самара, 2002.

288. Кобзов B.C., Шадрин В.М. Не славы ради. Оренбургское казачество в государственно-правовой системе Российской империи. М., 2003.

289. Козлов Ю.Я. В верховьях Урала. 1743-1917. Челябинск, 2008.

290. Конюченко А.И., Романова Н.М. Семья как фактор религиозного воспитания и образования в среде оренбургского казачества // Исторические чтения. Вып. 7-8. -Челябинск, 2004.

291. Коробков Н. Семилетняя война (действия России в 1756-1762 гг.) М., 1940.

292. Кортунов А.И. Народы Урала на службе в Оренбургском казачьем войске (XVIII-XIX вв.).-Уфа, 2009.

293. Кортунов А.И., Рахимов Р.Н. Аннотированная хроника военной службы народов Урала в XVI-XIX вв. Уфа, 2009.

294. Костенко JI. Средняя Азия и водворение в ней русской гражданственности. СПб., 1871.

295. Костенко Ю. Уральское казачье войско. Исторический очерк и система отбывания воинской повинности // Военный сборник, 1878, № 9.

296. Кренке В.Д. Шипка в 1877 году // Исторический Вестник, Т. 11, 1883.

297. Крестовский В. Четыре легкие полевые команды во время Пугачевщины // Военный сборник. 1873. № 5.

298. Крестьянская война в России в 1773-1775 годах. Т. III. Л., 1970.

299. Кузеев Р.Г. Народы Среднего Поволжья и Южного Урала. М., 1992.

300. Левчинский И.В. Краткая история 31-го пехотного Алексопольского полка. -Варшава, 1909.

301. Лобов Н.Г. Краткая записка о старшинстве Оренбургского казачьего войска. Составлена отставным генерал-майором Лобовым на основании исторических материалов. По приказанию наказного атамана Сухомлинова. Оренбург, 1911.

302. Лобов Н.Г. Краткая историческая записка об участии оренбургских казаков в Отечественной войне 1812-1814 гг. с Наполеоном. Оренбург, 1912.

303. Лобов Н.Г. Описание знамен, знаменных значков и хоругвий Оренбургского казачьего войска. Оренбург, 1912.

304. Ляхов В.А. Русская армия и флот в войне с Оттоманской Турцией в 1828 1829 годах. - Ярославль, 1972.

305. Макшеев А.И. Исторический обзор Туркестана и наступательного движения в него Русских. СПб., 1890.

306. Марголин С.Л. Оборона русского государства от татарских набегов в конце XVIвека. Военно-исторический сборник. Вып. 20. Издание госуд. исторического музея. -М., 1948.

307. Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2. Т. 11, 12, 27.

308. Мартиновская А.И. Г.Р. Державин в Среднем Поволжье // Самарский краевед: Историко-краеведческий сборник. Самара, 1994.

309. Масловский Д.Ф. Записки по истории военного государства в России. Вып. 1. М., 1886.

310. Масловский Д.Ф. Русская армия в Семилетнюю войну, Вып. 1. М., 1886.

311. Матвиевский П.Е. Оренбургский край в Отечественной войне 1812 г. Оренбург, 1962.

312. Матвиевский П.Е., Ефремов A.B. Петр Иванович Рычков (1712-1777). М., 1991.

313. Махрова Т.К. Казачество Урала и власть. М., 2004.

314. Махрова Т.К., Кобзов B.C. Бунтарское войско // Гостиный двор. 2005. № 16.

315. Машин М.Д. Из истории родного края. Оренбургское казачье войско. Челябинск, 1976.

316. Михайловский-Данилевский А.И. Описание второй войны императора Александра с Наполеоном. 1806-1807 гг. СПб., 1846.

317. Модестов H.H. Село Табынское и Вознесенская пустынь // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Т. 31. Оренбург, 1914.

318. Мякутин А.И. Гнездо Самарских казаков (очерк по истории войска) // Военно-исторический сборник, 1911. № 4.

319. Нарский И.В. К вопросу о прошлом и будущем политической локальной истории поздней российской империи. // Горизонты локальной истории Восточной Европы в XIX XX веках. Сборник статей. - Челябинск, 2003.

320. Небольсин П. Несколько замечаний об уральских казаках // Вестник императорского русского географического общества за 1854 год. Кн. 6. СПб., 1855.

321. Невоструев К.И. Историческое обозрение Симбирска. От первых времен его до возведения на степень губернского города. Симбирск, 1909.

322. Недбай Ю.Г. История Сибирского казачьего войска. В 2-х т. Т. 1. Омск, 2001.

323. Неизвестный Владимир Иванович Даль. Оренбург, 2002.

324. Нефедьев H.A. Подробные сведения о волжских калмыках, собранные на месте.1. СПб., 1834.

325. Николай Павлович и петербургские старообрядцы // Русский архив. 1884. № 1

326. Никольский А.И. Главное управление казачьих войск (Исторический очерк) // Столетие военного министерства. Т. 11. Ч. 1. СПб., 1902.

327. Никольский Н.М. История русской церкви. М., 1983.

328. Новолетов М. Калмыки. СПб., 1884.

329. Новые русские материалы по истории Семилетней войны // Журнал Министерства Народного просвещения, 1887, январь.

330. Оборкин А.И. История оренбургского казачества в трудах войсковых офицеров (60-е гг. XIX начала XX вв.) // Казаки Урала и Сибири в XVII - XX вв. Сб. науч. тр. - Екатеринбург, 1993.

331. Окунь С.Б. Русский народ и Отечественная 1812 года // История СССР, 1962, № 4.

332. Оренбургский губернатор Василий Алексеевич Перовский. Оренбург, 1999.

333. Оренбургское казачье войско: Воинская служба и общественная жизнь // Сб. науч. тр. под ред. А.П. Абрамовского. Челябинск, 1997.

334. Оренбургское казачье войско: Исторические очерки // Сб. науч. тр. под ред. А.П. Абрамовского. Челябинск, 1994.

335. Оренбургское казачье войско: Культура. Быт. Обычаи // Сб. науч. тр. под ред. А.П. Абрамовского. Челябинск, 1996.

336. Оренбургское казачье войско: Поиски. Находки. Открытия // Сб. науч. тр. под ред. А.П. Абрамовского. Челябинск, 1999.

337. Оренбургское казачье войско: Страницы истории XIX XX вв. // Сб. науч. тр. под ред. А.П. Абрамовского. - Челябинск, 1999.

338. Отечественная война и русское общество. 1812-1912. В 6 т. М., 1911 - 1912.

339. Очерки истории Калмыцкой АССР. Досоветский период. М., 1967.

340. Очерки по истории Башкирской АССР. Т.1, 4.1; Ч. 2. Уфа, 1959.

341. Пальмов H.H. Очерки истории калмыцкого народа за время его пребывания в пределах России. Астрахань, 1922.

342. Пальмов H.H. Этюды по истории приволжских калмыков XVII и XVIII века. В 6-ти Ч. Астрахань, 1926.

343. Перетяткович Г.И. Поволжье в XVII и начале XVIII века. Ч. 2. М., 1879.

344. Петров JI. Генерал боевой и опальный // Родина. 1994. № 6.

345. Петровский Н. Очерки Кокандского ханства // Вестник Европы, 1875, № 10.

346. Побережников И.В. Подложные указы и протест казаков-старообрядцев Южного Урала в середине XIX в. // Казаки Урала и Сибири в XVII XX вв. Сб. науч. тр. Екатеринбург, 1993.

347. Подмазо А. Российская армия в июне 1812 года // Родина. 2002. № 8.

348. Поздеев В.В. Кто же вы, первопоселенцы? // Исторические чтения: Материалы IV научной конференции Центра историко-культурного наследия г. Челябинска «История Челябинска: проблемы источниковедения и историографии». Вып. З.Челябинск, 1997.

349. Поликарпов Н. Краткая историческая справка о казачьих полках 1812 г. // «1812 год». 1912. № 9-ю.

350. Попов A.JI. Борьба за среднеазиатский плацдарм // Исторические записки, 1940. №7.

351. Попов Н. Татищев и его время. М., 1861.

352. Порталь Р. Башкирия в XVII XVIII вв. Уфа, 2000.

353. Потто В. О степных походах. Публичные лекции, читанные при Оренбургском юнкерском училище в 1872 г // Военный сборник, Т. 90. 1873.

354. Похлебкин В. Военная история России на карте одной области // Наука и жизнь. 1979. № 1.

355. Правда об Оренбургском казачьем войске // Военный сборник. 1862. № 6.

356. Прозрителев Г.Н. Военное прошлое наших калмык. Ставропольский калмыцкий полк и Астраханские полки в Отечественную войну 1812 года. // Труды Ставропольской ученой археографической комиссии. Выпуск 3. Ставрополь, 1912.

357. Раимов P.M. Башкирский народ в Отечественной войне 1812 года. Уфа. 1943.

358. Рахимов Р.Н. Башкиры и казаки Урала в «Польской армии» (август-сентябрь 1813 г.) // Археография Южного Урала: Материалы второй межрегиональной научно-практической конф. 3 декабря 2002 г. Уфа, 2002.

359. Рахимов Р.Н. Военная история российской провинции конца XVIII века: полезное знание или анекдот? // Историк в меняющемся пространстве российской культуры. Сб. статей. Челябинск, 2006.

360. Рахимов Р.Н. Доблестные сыны Урала в Отечественной войне 1812 года. // Военно-исторический журнал, 2002, № 9.

361. Рахимов Р.Н. История тептярских конных полков. — Уфа, 2008.

362. Рахимов Р.Н. К вопросу об участии 1 Башкирского полка и 1 Тептярского полков в Бородинском сражении // Башкиры и Оренбуржье: История и современность (к 150-летию Караван-Сарая). Уфа-Оренбург, 1996.

363. Рахимов Р.Н. К истории тептярских конных казачьих полков. // Казачество на государевой службе. Матер, к науч. конф. Екатеринбург, 1993.

364. Рахимов Р.Н. Налоги и повинности сословия тептярей в XVII I пол. XIX вв. // Башкирский Край: Сб. статей. Вып. 6. - Уфа, 1996.

365. Рахимов Р.Н. Тептярские полки в Отечественной войне 1812 г. // Любезные вы мои. Уфа, 1992.

366. Редигер А. Комплектование и устройство Вооруженной Силы. СПб., 1900.

367. Рожкова М.К. Экономическая политика царского правительства на Среднем Востоке во второй четверти XIX века и русская буржуазия. М.-Л., 1949.

368. Рознер И.Г. Яицкое казачество накануне крестьянской войны 1773-1775 годов // Вопросы истории. 1958. № 10.

369. Румянцева М.Ф. Теория истории. М., 2002.

370. Русская военная сила. История развития военного дела от начала Руси до нашего времени. Под ред. Ген. штаба генерал-майора Петрова. Т. 1,2.- М., 1897.

371. Рычков П.И. История Оренбургская по учреждении Оренбургской губернии (17301750). Оренбург, 1896.

372. Рычков П.И. Описание илецкой соли // Труды Вольно-экономического общества. Ч. 20. СПб., 1772.

373. Рязанов А.Ф. На стыке борьбы за степь (Очерки колонизации Новолинейного района) 1835-1845 // Труды Оренбургского отдела Государственного географического общества. Вып. 1 (26). Оренбург, 1828.

374. Рязанов А.Ф. Оренбургский край. Исторический очерк. Оренбург, 1928.

375. Сафонов Д.А. Начало оренбургской истории (создание Оренбургской губернии в середине XVIII в.). Оренбург, 2003.

376. Севастьянов С.Н. История учреждения ОКВ по начертаниям войсковой печати (по материалам войскового архива) // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып. 5. Оренбург, 1899.

377. Севастьянов С.Н. К вопросу об образовании ОКВ // Труды Оренбургской ученойархивной комиссии. Вып. 30. Оренбург, 1914.

378. Севастьянов С.Н. События в Оренбургском крае, подготовившие экспедицию в Хиву 1839-1840 гг. // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып. 14. Оренбург, 1905.

379. Семевский В.И. Волнения крестьян в 1812 г. и связанные с Отечественной войною // Отечественная война 1812 г. и русское общество. Т. 5. М., 1912.

380. Середа Н. Бунт киргизского султана Кенисары Касимова // Вестник Европы. 1870. кн. 8.

381. Сидоренко С.А. Южный Урал в составе России в период феодализма (XVII -первая половина XIX в.). Челябинск, 1981.

382. Смирнов П.В. Города московского государства в первой половине XVII века. Т. 1. Вып. 2. Киев, 1919.

383. Смирнов Ю.Н. Ликвидация иррегулярных войск на территории Самарского края и заселение их земель в первой половине XIX в // Самарский земский сборник, 1999, № 1.

384. Смирнов Ю.Н. Оренбургская экспедиция (комиссия) и присоединение Заволжья к России в 30-40-е гг. XVIII века. Самара, 1997

385. Соколов Д. Башкирское войско в походе русских против Наполеона. Из мемуаров французского генерала Марбо // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып. 3. Оренбург, 1897.

386. Соколов Ю.А. Начало военных действий против Кокандского ханства и вопросы присоединения его к России // Материалы по истории присоединения Средней Азии к России. Ч. 1. Ташкент, 1969.

387. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Т. 10. М., 1963.

388. Стариков Ф.М. Историко-стагистический очерк Оренбургского казачьего войска. -Оренбург, 1891;

389. Стариков Ф.М. Краткий исторический очерк Оренбургского казачьего войска. -Оренбург, 1890.

390. Стариков Ф.М. Откуда взялись казаки. Исторический очерк. Оренбург, 1884;

391. Столетие военного министерства. Т. И. Ч. 1-4. СПб., 1902-11.

392. Тарле Е.В. Бородино. М., 1962.

393. Татищев В.Н. Избранные произведения. Л., 1979.

394. Татищев В.Н. Избранные труды по географии России. М., 1950.

395. Терентьев М.А. История завоевания Средней Азии. В 3 т. СПб., 1903-1906.

396. Типеев Ш. Очерки по истории Башкирии. Уфа. 1930.

397. Туркестанский отряд в ахал-текинской экспедиции 1880 г. // Военный сборник, 1882, №3.

398. Уланов В. Пугачевщина // Три века: Россия от смуты до нашего времени. Исторический сборник под ред. В.В. Каллаша. Т. 5. М., 1913.

399. Усманов А.Н. Башкирский народ в Отечественной войне 1812 года. Уфа, 1964.

400. Усманов А.Н. Присоединение Башкирии к русскому государству. Уфа, 1960.

401. Устюгов Н.В. Башкирское восстание 1737-1739 гг. M-JL, 1950.

402. Уханов И.С. Рычков. М., 1996.

403. Ухтомский Э.Э. Путешествие государя императора Николая II. Т. 2. На Дальний Восток и по Сибири в 1891 г. СПб. Лейпциг, 1895.

404. Фадеев Р. Вооруженные силы России. М., 1868.

405. Филиппов М.М. «М.Д. Скобелев. Жизнь и деятельность, военная, административная и общественная». СПб., 1894.

406. Филиппов Р.В. Из истории изучения участия народов Башкирии в Отечественной войне 1812 года / Очерки советской историографии Башкирской АССР. Уфа, 1975.

407. Фирсов H.A. Инородческое население прежнего Казанского царства в новой России до 1762 г. и колонизация Закамских земель за это время. Казань, 1869.

408. Футорянский Л.И. Казачество России в огне гражданской войны (1918 1920 гг.). - Оренбург, 2003

409. Халфин Н., Присоединение Средней Азии к России. М., 1965.

410. Халфин H.A. Россия и ханства Средней Азии (первая половина XIX века). М., 1974.

411. Халфин H.A., Рассадина Е.Ф. Н.В. Ханыков востоковед и дипломат. - М., 1977.

412. Хорошхин М. Порядок отбывания военной повинности казаками // Военный сборник, 1873, № 4.

413. Хрестоматия по русской военной истории. М., 1947.

414. Чеботарев В. «Уходцы». Мятеж в Уральском казачьем войске в 1874 году // Гостиный двор. 2005. № 16.

415. Червяков Д.Е. Партизанское движение в период подготовки и проведения Кутузовым контрнаступления в 1812 году. М., 1953;

416. Чернавский Н. Оренбургская епархия в ее прошлом и настоящем. // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып. 10. Оренбург, 1902.

417. Чернов A.B. Вооруженные силы русского государства в XV XVII вв. - М., 1954.

418. Чонов Е. Калмыки в русской армии. XVII, XVIII вв. и 1812 г. Пятигорск, 1912.

419. Чтения в Обществе истории и древностей российских. М., 1984. Кн. 3.

420. Чуйкевич П. Подвиги казаков в Пруссии. С планами театра кампании 1807 года и многими любопытными анекдотами. СПб., 1810.

421. Чулошников А.П. Восстание 1755 г. в Башкирии. M-JL, 1940.

422. Шиллер И.-Ф. Сочинения в VIII т. Т. VII. Исторические работы. М., Л., 1937.

423. Шовунов К.П. Во славу Отечества. Элиста, 1990.

424. Шовунов К.П. Калмыки в составе российского казачества (вторая половина XVII -XIX вв.). Элиста. - 1992;

425. Шовунов К.П. О развитии казачества в России в XVII-XIX вв // Военно-исторический журнал. 1987. № 3;

426. Шовунов К.П. Ставропольское калмыцкое войско // Актуальные вопросы ленинской национальной политики партии. Элиста, 1974;

427. Юдин М.Л. Материалы по истории Оренбургского края // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып. 5. Оренбург, 1899.

428. Юдин М.Л. Оренбуржцы в войнах 1812-1814 годов. Ташкент, 1912.

429. Юдин М.Л. Плещеев в ссылке. // Исторический Вестник, 1879, № 5. май.

430. Юдин П.Л. Граф Перовский в Оренбургском крае // Русская старина. 1896. Кн. 6.

431. Янгузин Р 3 Мероприятия царского правительства по переводу башкир к оседлости и земледелию в период кантонного управления (1798-1865 гг.) / Социально-экономическое развитие и классовая борьба на Южном Урале и в Среднем Поволжье. Уфа, 1988.

432. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991.

433. Диссертации, авторефераты.

434. Андреев С.М. Сибирское казачье войско как социально-территориальная система:3.