Города Тамбовской губернии во время Первой российской революции 1905-1907 гг.: Социально-политический анализ тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Плужников, Александр Николаевич

• Плужников, Александр Николаевич
• кандидат исторических наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Плужников, Александр Николаевич

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I. Тамбовские города в начале XX в. социокультурный облик).

1.1. Социально-экономическая характеристика городов.

1.2. Материально-правовое положение горожан.

1.3. Ментальность провинциальных горожан.

Глава II. Первая российская революция 1905 - 1907 гг. в городах Тамбовской губернии.

2.1. Русско-японская война 1904-1905 гг. как фактор дестабилизации.

2.2. Горожане в революционном движении.

2.2. Воинские гарнизоны.

2.3. Политические партии.

2.4. Выборы в 1-Ш Государственные думы.

2.5. Революционный обыватель.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Города Тамбовской губернии во время Первой российской революции 1905-1907 гг.: Социально-политический анализ»

Актуальность темы. Начало XX в. демонстрировало сгущение исторических событий, ускорение ритма исторического времени, обострение всех противоречий исторического развития России — и структурных, и событийных, конкретных. Российская модернизация, форсированная и направляемая сверху, приняла такие формы развития, которые были чреваты социальными катаклизмами, разрастаясь катастрофически. Страна вступила в системный кризис, или, выражаясь категориями и понятиями синергетики, в точку бифуркации.

Соотношение революции и эволюции, исторические тенденции и процессы могут быть выражены и объяснены абстрактными категориями научного познания, но реальная история, изучаемая исследователем - это, прежде всего, история обычного человека, его повседневной жизни, его практические мотивы и интересы, его поведение в конкретных условиях, им переживаемых.

Революция всегда создает экстремальные условия существования и отдельных людей, и социумов и целых народов. На первый план всегда выдвигается насилие, будь оно революционное, контрреволюционное или просто криминальное, грань между которыми весьма относительна и подвижна. Все это влияет на общественную мораль, меняет быт, нравы, поведение людей. Пересмотр сложившихся взглядов на поведение как конкретных людей, так и целых классов (социальных групп) в связи с этим неизбежен.

Для историков революции проблема человека имеет особое значение. Революцию делают массы, слагающиеся из отдельных личностей с их собственными интересами. Как эти интересы рождаются, меняются, наконец, проявляются в поведении, настроениях, политических установках и ценностных ориентациях - эти вопросы долгие годы оставались открытыми.

Революции несут новую ментальность, производят переоценку, казалось бы, незыблемых ценностей на уровне рядового человека. В связи с этим остроту приобретают проблемы психологии и психопатологии революционного процесса, этнопсихология масс.

Современные исследователи отмечают необходимость продолжения комплексных, многопрофильных исследований по проблеме "Революция и российское общество", а в числе перспективных считают такие направления в изучении революции 1905-1907 гг., как массовые социальные движения в период революций, и российское общество, революция и человек (социально-психологический аспект); первый опыт российской многопартийности и российского парламентаризма и др1.

Социальная история России немыслима без изучения . городского сообщества, положения женщин и молодежи, роли различных сословных групп населения, их менталитета и социальной психологии", - намечает C.B. Тютюкин приоритетные направления историографии Первой российской революции2.

Для мировой историографии сегодня характерны вопросы изучения социальной истории, в частности, повседневной, обыденной жизни, рост внимания к "маленькому" человеку, что свидетельствует о гуманизации социального знания, и является показателем исследовательского прогресса в этой области.

Объект исследования - социально-политическая жизнь городов Тамбовской губернии начала XX в.

Предметом исследования являются социально-правовое положение различных социальных групп, участие в деятельности местных отделений политических партий и групп, превращение городского конгломерата в электорат, т.е. осознанно голосующих социально-ответственных граждан, ценностные установки горожан, которые реализовывались в их социальном поведении, менталыюсть горожан и ее трансформация в период революции.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1904 г. до осени 1907 гг. Включение в хронологические рамки русско-японской войны 1904-1905 гг. обусловлено тем, что она явилась катализатором революционных событий, всколыхнула российское общество, нанеся удар по его социальной сфере. Ограничение исследования осенью 1907 г. объясняется временем созыва III Государственной думы, ознаменовавшемся "успокоением" российского общества от революционных смут.

Географические границы диссертации определялись с учетом необходимости локализации, во-первых, облик Тамбовской губернии как типичного региона Центрально-Черноземного Центра. Во-вторых, этот аграный регион в начале XX в. характеризовался однородностью развития в экономическом и социальном уровнях, функционирования провинциальных городов3. В черноземных губерниях в период революции 1905-1907 гг. происходили типологически схожие изменения в социальной, демографической и ментальной средах. Типы и образцы поведения и менталитета городского населения Тамбовской губернии могут считаться хрестоматийными и экстраполироваться на все городское население Центрально-Черноземного региона с неизбежными вариациями социально-политических процессов на Тамбовщине.

Историография Первой российской революции весьма обширна. Анализ работ позволяет выделить три периода в ее изучении: дореволюционный, советский и постсоветский.

На первом этапе изучение революционных событий началось по "горячим следам", в частности, забастовочного движения отдельных групп городских слоев, служащих, учащихся4. В журналах "Образование", "Современный мир", "Железнодорожник" и др. регулярно публиковались статьи об участии в забастовках железнодорожных служащих, врачей, учителей, учащихся5. Их достоинство - в обширном фактическом материале по истории массовых движений.

В этот период появляются работы о деятельности I Государственной думы. Исследования В. Герье, С. Варшавского6 содержат описательную историю первой Думы. Т.В. Локоть7 попытался проанализировать причину "политического" бессилия первой Государственной думы, а также спрогнозировать возможный характер работы и задачи второй Думы.

Наряду с этими работами, стали выходить исследования с оценкой революционных событий 1905-1907 гг. Это работы В.П. Обнинского, В. g

Горна, П.Н. Милюкова, сборник статей "Итоги и перспективы", "Вехи" и др . Авторы знаменитого сборника "Вехи" первыми предприняли попытку осмысления психологических и социологических предпосылок и последствий Первой российской революции9. Это работы философско-публицистического характера, в них нашла отражение оценка очевидцами произошедших и происходящих событий. Многие работы выходили еще во время революции и несли на себе печать времени.

В это же время публикуются первые исследования о социоэкономическом положении городов России. Книга "Города России в 1904 году"10, выпущенная Центральным статистическим комитетом, содержит ценный фактический материал о социальной структуре городского населения России в начале XX века. В 1910 г. выходит работа В.П. Семенова-Тян-Шанского11, ставшая классическим трудом по российской антропогеографии и социальной географии. В.П. Семенов-Тян-Шанский рассматривает такие вопросы, как современные признаки города и деревни, истинные современные города Европейской России и их типы в зависимости от физико-географических, исторических условий и типов заселения, степень урбанизации и др. В.П. Семеновым-Тян-Шанским сильно преувеличивалась роль торговли в развитии городов, а также недооценивалась их административно-культурная функция. Тем не менее, работа В.П. Семенова-Тян-Шанского долгие годы являлась практически единственным трудом такого плана о городах дореволюционной России.

В первые годы Советской власти появились работы, в которых преимущественно рассматривалось профессиональное движение

Ю 1 служащих , история движения профсоюзов . В них стали утверждаться стереотипные представления о ведущей роли пролетариата, непоследовательности "мелкобуржуазных слоев", пренебрежительное отношение к интеллигенции как союзнике буржуазии - предательнице народных интересов. В советской историографии в этот период утверждался марксистско-ленинский подход. На фоне октября 1917 г. изучение Первой российской революции не представлялось актуальным, поскольку за ней объявлялась вспомогательная роль "генеральной репетиции Октября", поэтому обращение историков к узким сюжетам 1905-1907 гг. вполне объяснимо.

В 1955-1956 гг. к пятидесятилетнему юбилею Первой российской революции вышла масса работ по ее политической истории ("гегемонии пролетариата" в революционных событиях, движении молодежи, в армии), сборники документов. Они охватывали практически всю "географию" революции, т.е. рассматривая ее развитие почти по всем губерниям России14. Догматический подход к изучению революции привел к ее идеализации, отождествлению с "локомотивом истории".

Основная тенденция в историографии 1970-х - 1980-х гг. - это индивидуальные исследования и коллективные сборники статей по теме "пролетариат - гегемон революции", профсоюзном движении в годы революции15. Они рассматривали историю создания и деятельности профсоюзов, отмечали их важную роль в организации революционного движения в центре России в 1905-1907 гг., тесную связь с партией большевиков; работы о социальном положении пролетариата обосновывали его тяжелое материально-правовое положение, иллюстрировали идейную сплоченность, социальное напряжение этой категории населения накануне революций. Историография революционного движения рассматривала два лагеря: ведущая сила революции - "гегемон"-пролетариат и его союзник -крестьянство, их противник - царизм, дворянство, буржуазия.

В этом просматривается структурный кризис советской историографии, накопившей огромное количество однородного фактического материала, руководствуясь заданной сверху партийной схемой. Одновременно предавалось забвению или умышленно искажалось все, что не укладывалось в официальную схему событий.

Однако историками предпринимались попытки изучения отдельных категорий горожан. В это время актуальность приобретает обращение к теме "городских средних слоев", как представителей мелкой буржуазии. Новизна этого подхода состояла в том, что в классическое деление "верхов" и "низов", "правых" и "левых" вклинивался третий лагерь. Уже сама постановка вопроса о средних городских слоях, о "непролетарских партиях", о борьбе не двух, а трех сил, привела к ограниченности этих подходов и выводов.

В историографии наметилась тенденция в изучении отдельных категорий городского населения, что стимулировало исследование некоторых вопросов социальной истории Первой российской революции.

В 1970-е - 1980-е гг. интерес к "средним городским слоям" возрос. Появились диссертации, статьи о положении "средних городских слоев" в дореволюционной России16. В первой половине 1980-х гг. появились статьи о политике большевиков по отношению к средним слоям в трех российских

17 революциях . Недостаточность данного подхода состояла в том, что исследование социальной структуры города шло в жестких рамках марксистской социологии.

Свидетельством грядущих перемен историков к проблеме, возникновения новых подходов послужили и три проведенные в г. Тамбове научные конференции: "Городские средние слои в Октябрьской революции и гражданской войне" (1983 г.), "Городские средние слои в трех российских революциях" (1987 г.), "Городские средние слои начала XX века: социальный облик, политическая ориентация, региональные особенности" (1990 г.), вызвавшие большой интерес среди ученых и стимулировавшие расширение и углубление исследовательской работы в этом направлении. Региональным особенностям, структуре и численности средних слоев Черноземного Центра были посвящены статьи В.В. Канищева и Л.Г. Протасова18. В 1987 году вышла работа B.C. Рахманина19, в которой рассматривалась специфика общественной психологии в революционном процессе.

В монографических работах о Первой российской революции наиболее сильно представлен блок исследований по истории отдельных партий. Отчасти это было связано с возрождением многопартийности в постсоветской России.

На Всесоюзной научной конференции в г. Владимире в 1991 г. "Великий Октябрь". Политические партии России и СССР. Социалистические преобразования в стране", ряд докладов касался истории революции 1905-1907 гг., в частности, политической ориентации "средних городских слоев" и деятельности монархических партий в провинции20. Эти работы разрушали стереотипы о массовом влиянии РСДРП в провинции, реакционном характере деятельности монархических партий. Изучением социального состава и численности различных партий и партийных групп в этот период занимались следующие историки: РСДРП - А.И. Уткин, эсеров-максималистов - Д.Б. Павлов21. Социальному составу партии социалистов

22 революционеров была посвящена статья В.Л. Дьячкова .

История левых партий представлена в новейших монографиях А.П. л о

Логунова о РСДРП и М.И. Леонова об эсерах . А.П. Логунов указал, что уже в 1905 г. началась эволюция большевизма к коммунизму, а меньшевизма - к демократическому социализму. В монографии М.И. Леонова на широкой источниковой базе тщательно проанализирована многообразная деятельность эсеров в 1905-1907 гг.

Советская историческая наука неоднократно обращалась к деятельности конституционно-демократической партии в период российских революций, однако подавляющее большинство работ носило ярко выраженный политизированный характер, с элементами обязательной критики. В монографии В.В. Шелохаева24, наиболее фундаментальном исследовании тех лет, речь шла о борьбе кадетов с революцией 1905-1907 гг., что было обусловлено временем, диктовавшим в исторической науке классово-партийный подход.

Качественно новый, собственно научный этап в изучении истории российского либерализма наступил в связи с деидеологизацией российской исторической науки в 1990-е гг. Новаторство работы В.В. Шелохаева "Либеральная модель переустройства России" (М., 1996) состоит в том, что автор обратился к проблеме моделирования социально-политических явлений, показав, как различные либеральные партии представляли себе перестройку социально-экономических отношений и политического строя в начале XX в.

В 1996 г. издается энциклопедия, в которой содержатся исторические очерки о всех наиболее крупных партиях, действовавших на политической арене в России в 1905 - 1907 гг., их печатных органах и лидерах . В этом же году публикуется сборник (автор и составитель В.В. Шелохаев в соавторстве с Д.Б. Павловым) о русских либеральных партиях - кадетах и октябристах, куда вошли документы, программные материалы партий, воспоминания и публицистика партийных лидеров26.

В 2001 г. выходит работа Д.Б. Павлова27 о либеральном движении в России в 1902-1905 гг. Вошедшие в состав работы документы и материалы раскрывают во всей своей сложности и противоречивости начальный этап формирования либеральных партий России, выработку их программ, стратегического и тактического курса накануне и в ходе Первой российской революции.

В 1990-е гг. развитие получила прпоблематика, связанная с правыми партиями, переосмыслением их реальной роли в революции, а также с

28 деятельностью политических партий в провинции , социальному составу черносотенных организаций, программным установкам, ломке стереотипу советской историографии о погромной деятельности черносотенцев29. Пример нового прочтения истории правых партий в России дал С.А. Степанов30, показавший почвенность, демократическую струю правомонархического движения и закономерность оживления русского национализма в 1905 г. на фоне роста национальных движений в Прибалтике, Польше, Финляндии, Закавказье.

31

С.А. Ильин исследовал становление национальных организаций в Тамбовской губернии. Автором была отмечена тенденция, что в Тамбовской губернии в условиях относительной этнической и конфессиональной однородности населения, русские национальные организации создавались не для защиты этнических интересов русских, а как реакция на революционные эксцессы 1905 г., что определило их государственно-патриотическую направленность.

На наш взгляд, автор несколько преувеличивает тот факт, что в составе русских национальных организациях объединялась значительная часть законопослушных граждан, пользующихся доверием и уважением в обществе, между тем как основу их (по воспоминаниям самих черносотенцев) составляли маргинализированные и люмпенизированные слои населения.

Исследованию русской дореволюционной печати 1905 - 1914 годов -важнейшему атрибуту общественной жизни, была посвящена монография С .Я. Махониной32. В ней рассматриваются основные этапы развития периодической печати в России в начале XX в., причины ее подъемов и спадов. Развитие провинциальной прессы СЛ. Махонина связывала с неразвитостью инфраструктуры России, по причине которой центральная пресса доставлялась в регионы с опозданием, что являлось стимулом развития региональной печати.

Изучение отдельных категорий городского населения в исторической науке было неравномерным. Наиболее изученной категорией горожан является учащаяся молодежь. Историография данной проблемы насчитывает более 100 монографий, статей, докторских и кандидатских диссертаций. В советской историографии приоритет получила историко-партийная проблематика, анализ социал-демократического влияния на учащихся33.

Имеются публикации о революционном движении учащейся молодежи в 1905-1907 гг. по большинству регионов России. Новейшие подходы в изучении состояния дореволюционного школьного образования и влияния Первой российской революции на реформы средней школы нашли отражение в диссертациях Т.Ю. Фадеевой, И.В. Островской и О.В. Ищенко34. Монография историка российского студенчества А.Е. Иванова "Студенчество России конца XIX - начала XX века: социально-историческая судьба" (М., 1999) существенно вооружила конкретной информацией о путях комплектования средних и среднеспециальных учебных заведений, о настроениях и бытовой жизни гимназистов.

Движение учащейся молодежи Центрально-Черноземного района рассмотрено в работах Р.Г. Демидова35. При изучении такой категории горожан как служащие в историографии отразился устойчивый интерес к одним профессиональным группам служащих (железнодорожникам, л/: работникам связи, приказчикам) , и явно "прохладное" отношение к другим

3 7 банковским, конторским служащим, фармацевтам) . Единственным обобщающим исследованием о служащих являлась докторская диссертация

38

Л.И. Кормич, в которой был рассмотрен историко-партийный сюжет . В региональном аспекте анализировались отдельные стороны профессионального движения и материального положения врачей и Q фельдшеров . Обобщающей работой практически по всем категориям профессиональных служащих Центрально-Черноземного района стала диссертация П.П. Щербинина40.

Социально-политической ориентации духовенства, социально-психологическим особенностям и поведению семинаристов в период Первой российской революции были посвящены работы Б.В. Титлинова, O.A. Поповой, А.Г. Леонтьевой, П.П. Щербинина41. А.Г. Леонтьевой отмечается, что в начале XX в. семинарская бытовая жизнь была далека от высокоморальной, а сами семинаристы стремились продолжать свою жизнь на светском поприще.

Новые подходы в изучении профессионально-общественных организаций, в частности, в период Первой российской революции, были осуществлены в работах П.П. Щербинина и A.C. Тумановой42. В них была показана взаимосвязь создания и функционирования профессионально-общественных организаций с начавшимися реформами после 17 октября 1905 г., ростом общественного самосознания и, как следствие, закрытие этих организаций с наступлением реакции. В монографии A.C. Тумановой "Самодержавие и общественные организации России. 1905-1907 гг." (Тамбов, 2002) рассматривается законотворческая деятельность государственных учреждений, которая была нацелена на осуществление провозглашенной Манифестом 17 октября 1905 г. свободы союзов. Большое внимание в работе уделено реализации законодательства об обществах и союзах центральной и местной властью.

В 1960-е - 1980-е гг. историков серьезно занимал анализ состава российской интеллигенции43. В монографии Л.К. Ермана44 исследовался состав и положение интеллигенции в XIX—XX вв., тенденции и пути разных слоев интеллигенции в революции, борьба внутри интеллигенции, борьба пролетариата как гегемона революции за интересы демократической интеллигенции. В монографиях A.B. Ушакова, В.Р. Лейкиной-Свирской45 изучалась демократическая интеллигенция. В частности, A.B. Ушаковым рассматривалась борьба учителей и медицинских работников, оппозиция творческой интеллигенции, движение студентов и школьников. Появились статьи о буржуазно-либеральной интеллигенции46.

Требует специального анализа проблема "консервативной" части интеллигенции. В постсоветский период появились работы о месте и роли демократический интеллигенции в общественном движении в регионах, в социальных конфликтах и протестах конца XIX - начала XX вв., взаимодействии с рабочим движением, изучение интеллигенции как исторического феномена47.

Теме взаимотношений самодержавия, дворянства и буржуазии

48 посвящены работы B.C. Дякина, Ю.Б. Соловьева, А.Н. Боханова . В монографии B.C. Дякина исследуются взаимоотношения буржуазии и дворянства в условиях третьиюнской монархии. Ю.Б. Соловьевым исследовалась политика царизма, направленная на укрепление самодержавия и защиту помещичьих интересов. Работа А.Н. Боханова показывает положение крупной буржуазии в конце XIX в. - до 1914 г.

В новейших исследованиях по истории предпринимательства в России исследуется положение крупных и средних предпринимателей, в частности купеческого сословия, его ментальность, регулирование властью отношений между предпринимателями и рабочими, отдельно рассмотрено рабочее законодательство, которое хотя и было далеко от совершенства, однако являлось важным шагом по социальной защите населения49.

В середине 1990-х гг. российских историков стали интересовать проблемы ментальное™ россиян. Еще в 1960-е гг. Б.Д. Парыгина50 была обозначена проблема общественного настроения в революционное время как предмет специального изучения. Однако развитие данная проблематика получила в постсоветский период.

К. Касьянова51 рассматривает русский национальный характер, формировавшийся в особых природно-климатических условиях, обусловивших развитие особого этнокультурного типа человека, конденсирующего в себе взрывоопасный заряд энергии, выплескиваемый в экстремальные годы. Именно с этим К. Касьянова связывает особую силу разрушительности российских революций.

В.В. Журавлев обращает внимание на тот факт, что основная часть обывателей стремилась не приобрести что-то новое в революции, а сохранить то, что у них уже имелось, и за это отчаянно боролась. Монография В.В. Канищева53, посвященная погромным действиям городских обывателей в период российских революций, рассматривает погромы в столичных и провинциальных городах. В.В. Канищев прослеживает причины возникновения погромов, дает этому явлению социально-философскую оценку.

В конце 1990-х гг. вышла монография М. Могильнера54, которая раскрывает причины радикализации сознания российского общества в начале XX в. и последствия этого процесса. М. Могильнер считает, что в России получил распространение ореол мученика-героя-революционера, все это романтизировалось в революционной литературе и губительным образом воздействовало на молодые умы.

Важным этапом в изучении первой российской революции стало проведение двух всероссийских научных конференций международного проекта "Революция и человек" ("1905 год - начало революционных потрясений в России начала XX века. (Социально-психологический аспект)" в 1995 г. и "Быт, нравы, поведение и мораль" в 1996 г.). Эти конференции наметили и осветили новые подходы в изучении революции 1905 - 1907 гг. Особо стоит выделить сообщения П.В. Булдакова55, рассмотревшего социальные предпосылки революции, социо-психологическую характеристику "человека революции"; H.A. Ивановой и В.П. Желтовой56 по-новому подошедших к оценке социальной структуры России в начале XX в.; сп

Ю.И. Кирьянова , изучающего менталитет фабрично-заводских рабочих; В.В. Шелохаева, осветившего новые сюжеты становления многопартийной системы в России58; Н.Г. Королевой, рассмотревшей роль земства в революции59; Р.Ш. Ганелина, о путях выхода из кризиса самодержавного строя в 1905 - 1907 гг.60; В.М. Шевырина, о первом опыте российского парламентаризма ; А.Н. Зорикова , показавшего влияние социальной напряженности в России в начале XX в. на криминогенную обстановку в стране. По сути, эти конференции совершили переворот в устоявшихся научных оценках революций в России.

В 1990-е гг. наметился и новый подход в изучении влияния войн на российское общество. Перспективность и актуальность эта тема получила в контексте проблематики "революция и общество". В г. Тамбове прошли две международные конференции, посвященные данной тематике: "Война и общество" (1999 г.) и "Армия и общество" (2000 г.). Особую разработку

63 получил вопрос психологии солдатских масс. Работы В.П. Булдакова рассматривают психологию "человека с ружьем", причины возникновения солдатских бунтов, менталитет русской армии.

Значительным этапом в изучении социальной истории России стал выход двухтомного труда Б.Н. Миронова "Социальная история России периода империи (XVII - XX в.)" (М., 2000). Это первое в мировой историографии обобщающее, фундаментальное исследование социальной истории России периода империи с конца XVII в. до 1917 г. В этом исследовании под новым углом зрения показаны: социальная структура и социальная мобильность населения, город и деревня в процессе урбанизации, эволюция городской общины и городских корпораций, менталитет различных сословий как важный фактор социальной динамики, эволюция российской государственности от патриархальной к конституционной монархии, динамика преступности, модернизация и благосостояние населения. Значение данного исследования в контексте социальной истории России трудно переоценить.

В 2000 г. был опубликован сборник статей, посвященный памяти академика П.В. Волобуева64, в котором нашли отражение вопросы, связанные с социальной историей Первой российской революции в провинции, в частности, В.М. Бухараевым65 рассмотрена бытовая культура предреволюционного обывателя, а также выявлен глубокий дисбаланс в этой среде на ментальном, социальном и правовом уровнях накануне революции. В 2001 г. выходит сборник статей "Взаимодействие государства и общества в контексте модернизации России"66. В нем нашли отражение вопросы, посвященные крупным социально-политическим проблемам наиболее острого периода российской модернизации конца XIX - начала XX вв. В статье В.Л. Дьячкова67 рассматриваются демографические волны в деревне, которая была не в состоянии прокормить новые рты в условиях экстенсивного земледелия, что приводило к "вливаниям" в город сельских посланцев. Это априори было чревато социально-политическими и культурно-психологическими потрясениями.

В сборнике статей "Город и деревня в Европейской России: сто лет перемен" (М., 2001) была предпринята попытка проследить и понять вековые тренды, подвести итоги развития города и деревни на протяжении XX в., что потребовало радикального, в соответствии с изменившимися требованиями, пересмотра концептуального и методического арсенала исследования по данной тематике. Эмпирически в книге рассматриваются

68 основные демографические итоги начала XX в. (в статье П. Поляна00), стадии расселения, урбанизации и индустриализации, основные предпосылки и результаты экономического развития городов, проникновение горожан в деревню и сохранение сельских черт городами (в статьях Г.М. Лаппо, Т. Нефедовой, А. Трейвиша69), политическая (по итогам выборов в Государственную думу) и религиозная специфика города и деревни.

В последнее время актуальность приобретают различные аспекты социальной истории дореволюционной России. Развитие получили вопросы региональной истории: социальная защита населения дореволюционной России, история благотворительных учреждений, социально-экономическое положение рабочих, криминогенная ситуация как фактор социальной напряженности, социально-экономическое развитие регионов70.

Развитие парламентаризма в современной России привлекло закономерное внимание историков к выборным процессам начала XX в.

Первоначально исследования о Государственной думе дореволюционной России представляли собой отдельные очерки ее по ее истории, узкие сюжеты по деятельности и внутреннему распорядку работы Думы и др71.

Теме реформ времени Первой российской революции, подготовки

72 созыва Государственной думы посвящено исследование Р.Ш. Ганелина . В монографии рассматривается проблема взаимосвязи политических реформ и революционного процесса в период непосредственно перед началом революции и в течение 1905 г. В книге проведено специальное исследование государственных актов 12 декабря 1904 г., 18 февраля, 6 августа и 17 октября 1905 г.

Период Первой российской революции занял видное место в обобщающих работах по истории российского парламентаризма: в

77 монографиях В.А. Демина, А.Ф. Смирнова, А.П. Бородина . В этих работах прослеживается мысль о том, что в годы революции Россия стала конституционной парламентской монархией, хотя в России не было всеобщего прямого и равного избирательного права, а компетенция Думы была значительно урезана по сравнению с парламентами основных развитых стран мира.

В работе A.B. Лихоманова74 рассматривается борьба самодержавия за общественное мнение в 1905-1907 гг., в частности, правительственная печать и I Государственная дума, подготовка к выборам во II Государственную думу, где проводится тезис о том, что правительство через средства массовой печати пыталось влиять на общественное мнение, сглаживая противостояние "государство - общество".

Монографии И.К. Кирьянова и М.Н. Лукьянова, В.А. Козбаненко, Н.Б. Селунской, Л.И. Бородкина и др. представляют собой содержательные конкретно исторические исследования первых шагов молодого российского парламента.

76

В работе И.К. Кирьянова о социокультурных факторах политического выбора в России начала XX в. 50 губерний Европейской России на основе кластерного анализа определяются по темпам модернизации: "центр" и "переферия" соответственно. Социальные различия между выделенными типами оказывали влияние на политическое поведение населения этих губерний. Наивысшей активностью отличалось население губерний, входивших в "центр модернизации".

Следует отметить статью А. Титкова , проанализировавшего политическое поведение населения города и села в начале и конце XX в. А. Титков выявил географические закономерности электорального поведения россиян, характеризующихся широтно-меридиональными градиентами ("поясными" характеристиками).

Л.Г. Протасов в статье о "социальном рельефе" выборов в 1-1У по

Государственные думы , выявил то обстоятельство, что в городах Тамбовской губернии идеи либерализма получили довольно широкое распространение, а выборщики составляли значительный слой зажиточных горожан.

Истории региональной специфики выборных процессов на Тамбовщине были посвящены две научные конференции: в 2000 г. "Избирательное право и избирательный процесс в России: прошлое и настоящее, (региональный аспект)" и в 2002 г. "Власть, политика и выборы в регионах: вопросы истории, законодательства и практики".

В обзорной статье П.П. Щербинина79 о выборах в четыре Думы автор указывает основную тенденцию избирательного процесса в Тамбовской губернии - административное давление губернской и местных властей; в

КО работе О.М. Зайцевой и Н.В. Стрекаловой о социальном составе выборщиков в III Государственную думу, отмечается, что городские

81 выборщики, в основном, принадлежали к зажиточным слоям; Н.В. Токарев проследил влияние крестьян на ход избирательного процесса в провинции, отметив, что до закона 3 июня 1907 г. крестьяне играли решающую роль в губернском избирательном собрании.

В диссертации для более полной оценки криминогенной обстановки в России начала XX в. использовались работы исследователей преступности в ол

России - Ю.М. Антоняна и В. Чапидзе . Так, в работе Ю.М. Антоняна анализируются состояние, структура и основные тенденции насильственной преступности в России. В. Чалидзе рассматривает генезис преступности в России на протяжении всего XX в. Основные причины распространения девиантного поведения различных слоев российского общества В. Чалидзе связывает с ослаблением центральной власти в кризисные годы.

При изучении менталитета "человека революционной поры", характеризующейся нестабильным положением общества, критическим переосмыслением действительности, общим неспокойным состоянием психики людей нами были использованы, для более глубокого изучения этого феномена, труды отечественных и зарубежных психологов-обществоведов. Российская школа социальной психологии представлена работой P.M. Грановской , внесшей значительный вклад в изучение девиантного поведения человека. Зарубежные психологи Р. Бэрон и Д.

84

Ричардсон исследуют предпосылки и формы развития агрессии, С.

85

Москвичи - психолог западной школы изучения феномена "человека толпы".

Проблема взаимовлияния и взаимодействия модернизации и революционных потрясений на повседневную жизнь в России в начале XX в. все еще не изучена в отечественной историографии на микросоциальном уровне. Требуется комплексное изучение данного вопроса с привлечением региональных исследований для составления полной картины революционного процесса 1905-1907 гг. в России.

Целью исследования является изучение города как природно-социального феномена, особой исторической зоны.

В соответствии с этим сформулированы основные задачи работы:

- определение социально-экономического положения городов;

- изучение ментальности городского населения;

- анализ влияния русско-японской войны на развитие революционных событий;

- составление комплексной характеристики общественного движения, уточнение его динамики, характера, изменений форм;

- выяснение влияния политических партий на провинциальную городскую общественную жизнь;

- многомерный анализ электоральных процессов.

Источниковая база. Исследование базируется на комплексе документов и материалов, куда входят: 1) архивные документы, 2) опубликованные сборники документов о событиях Первой российской революции в Тамбовской губернии, 3) материалы губернской периодической печати. Сплошное освоение всего комплекса источников позволяет всесторонне и объективно "осветить" социально-демографические и политические процессы, протекавшие в городах Тамбовской губернии в годы революции.

Типологически использованные в диссертации источники можно распределить следующим образом:

1) документы делопроизводства государственных органов власти, полицейских и жандармских управлений, учреждений статистики, церковных, учебных и политических организаций;

2) материалы перлюстрации;

3) материалы периодической печати;

4) сведения личного происхождения - мемуары и воспоминания.

Наибольшей по объему и важнейшей по значению является группа архивных источников. Прежде всего, это документы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), а именно: Министерства внутренних дел - ф. 102 (Департамент полиции): материалы Особого отдела и перлюстрации; Министерства юстиции - ф. 124. В данной группе источников использовались материалы отчетов губернаторов и начальников губернских жандармских управлений о настроении населения Тамбовской губернии, политических выступлениях, забастовках, происшествиях и т.д. Документы перлюстрации представляют собой перехваченные письма тамбовских революционеров. В фонде Министерства юстиции использовались документы, относящиеся к забастовочному движению и касающиеся средних учебных заведений.

На региональном уровне были привлечены документы Государственного архива Тамбовской области (ГATO), основными фондами которого, использованными в работе, являлись Канцелярия тамбовского губернатора (ф. 4) и ГЖУ (ф. 272). В диссертации также использовались документы Тамбовской духовной консистории (ф. 181), Тамбовского полицейского управления (ф. 5), Тамбовской городской управы (ф. 17), Тамбовского губернского по земским и городским делам присутствия (ф. 24), Тамбовского губернского по делам об обществах присутствия (ф. 25), Козловской городской управы (ф. 158), Моршанской городской управы (ф. 159), Прокурора Тамбовского окружного суда (ф. 66), Тамбовского полицмейстера (ф. 1025).

В фонде Канцелярии тамбовского губернатора изучались отчеты губернаторов для Департамента полиции, материалы для ежегодных отчетов губернаторов, документы о забастовочном движении, экономическом состоянии губернии, состоянии "общественной нравственности", отчеты уездных исправников, распоряжения губернаторов и др.

Особый интерес представляют отчеты и донесения уездных исправников тамбовскому губернатору, переписка губернатора с уездными исправниками, так как они представляли первоначальную информацию о событиях и происшествиях. В дальнейшем материалы отчетов и переписок "отшлифовывались" и направлялись в Департамент полиции. Поэтому было целесообразно "сталкивать" сводные документы Департамента полиции с первоначальными источниками для прояснения более четкой картины произошедших событий.

Документы фонда ГЖУ содержат обширные сведения о политическом движении в губернии, имеют данные о социальном происхождении и положении участников общественного движения, их количестве, различные сводки и циркуляры. Специфика данного источника заключается в обилии агентурных сведений, существенно дополняющих другие источники.

Документы Тамбовской духовной консистории дают информацию о социальном составе семинаристов, народной нравственности и др. Данные экономического характера ф. 5, ф. 17 и ф. 158 использовались при описании уровня развития городов, иллюстрации изменения экономического положения во время русско-японской войны и революции. В ф. 17, ф. 24, ф. 158, ф. 159 исследовались избирательные списки по городским куриям. Следует отметить малое количество источников по истории первой Государственной думы, поэтому при описании выборных процессов активно привлекались материалы региональной печати. Списки избирателей по городским куриям преимущественно исследовались по г. Тамбову и г. Козлову как наиболее полно сохранившиеся.

Сведения о политических партиях, времени открытия, численности и т.д. содержатся в ф. 25. При описании политических процессов в Тамбовской губернии изучались фонды Прокурора Тамбовского окружного суда и Тамбовского полицмейстера.

В работе привлекались следующие статистические данные: сведения Всеобщей переписи населения России 1897 г. по Тамбовской губернии, Справочная книга Тамбовской губернии (адрес-календарь) за 1903 г., Обзоры Тамбовской губернии за 1904 и 1906 гг. Эти источники имеют важные сведения по демографии, вероисповеданию, большинству отраслей экономики и др.

Отчеты государственных, учебных и политических организаций издавались к юбилею их существования и достаточно информативны и содержательны, отчеты церковных учреждений предоставляют информацию по демографии и "народной нравственности".

При написании диссертационной работы были использованы источники периодической печати: "Тамбовские Губернские ведомости", "Тамбовские епархиальные ведомости", "Черноземный край", "Козловская газета", "Тамбовский голос". Официальную информацию содержат "Тамбовские губернские ведомости", "Тамбовские епархиальные ведомости" и "Черноземный край", либеральную оценку происходящих событий и состояние общественного настроения дают "Козловская газета" и "Тамбовский голос".

Источники личного происхождения представляют мемуары и воспоминания А. Леля, В. Вересаева, В. А. Гиляровского, К.В.

86

Островитянова, А. Воронского . В них упоминается о студенческой и гимназической среде, а также имеются сведения о тамбовских городах начала XX в.

Методология. В работе использовалось сочетание теоретических, источниковедческих и инструментальных подходов в изучении истории. В диссертационном исследовании учтены важнейшие положения теории модернизации, в особенности касающиеся демографического перехода и социальной мобильности городского населения в процессе становления и развития индустриального социума, а также диалектического метода познания, включающего принципы историзма и объективности. В исследовании также применялся метод, названный Ф. Броделем принципом тотальности в истории, подразумевающий синтез формационного и цивилизационного подходов87.

В диссертационной работе был осуществлен междесциплинарный подход, при разработке темы привлекались новейшие исследования по социологии, психологии, политологии, а также элементы математической статистики. Так, при обработке данных нами был использован социологический метод контент-анализа. В социологии существуют множество трактовок данного термина. Д. Джери и Дж. Джери понимают под контент-анализом методику объективного качественного и

88 систематического изучения содержания источника . Д. Мангейм и Р. Рич рассматривают контент-анализ как систематическую числовую обработку, оценку и интерпретацию формы и содержания информационного источника89. В. Иванов считает, что контент-анализ - это качественно-количественный метод изучения документов, который характеризуется объективностью выводов и строгостью процедуры и состоит в квантификационной обработке текста с дальнейшей интерпретацией90. Таким образом, различные трактовки данного метода сходятся в единстве метода обработки источников. В своей работе мы понимали под контент-анализом систематическую числовую обработку, с последующей оценкой и интерпретацией упоминаний исторических фактов в источниках.

При изучении психоментальности масс привлекались новейшие разработки отечественных и зарубежных психологов и социологов, позволяющих тщательным образом исследовать феномен "толпы", поведение масс в экстремальных ситуациях, их реакцию на насилие, причины и типы девиантного поведения.

Научная новизна исследования заключается в том, что на материале городов Тамбовской губернии изучались вопросы истории революции 19051907 гг., ранее не рассматривавшиеся в совокупности, в частности, влияние политических процессов на менталитет горожан, криминогенную ситуацию в городах, электоральные процессы; введение в научный оборот новых источников, сведений по социальной истории России начала XX в., психоментальности масс революционного времени, характеристика объективных и субъективных сторон развития политических процессов в провинции.

Практическая значимость. Конкретно-исторический материал и выводы диссертации могут быть использованы в вузовском преподавании российской истории начала XX в., социальной истории России.

Положения, выносимые на защиту

1. Русско-японская война "разбудила" общество, стала катализатором движения горожан в революционных событиях 1905-1907 гг.

2. Социокультурный облик городов накладывал серьезный отпечаток на проявление политической активности горожан.

3. Политическая активность горожан нарастала постепенно и чередовалась подъемами и спадами, вплоть до конца 1905 г. выступления носили массовый всесословный характер.

4. Демократическим движением были захвачены, прежде всего, интеллигенция, служащие и учащиеся. Ведущей силой революционного движения являлась молодежь.

5. Горожане проявляли себя, главным образом, в мирных, преимущественно наступательных формах, в то же время, революция породила и вспышки стихийно-насильственной активности: каждое третье выступление было "бунтарским".

6. Ведущим фактором спада общественной и политической активности являлись репрессивные действия властей, неустойчивость взглядов и настроений городских обывателей, реформы государственного управления.

7. Настроения обывателей тамбовских городов в период революции базировались на собственном интересе, большое влияние на них оказывала общеполитическая ситуация в стране.

Апробация. Основные сюжеты диссертационной работы были

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Плужников, Александр Николаевич

Заключение

Комплексное изучение социально-политических процессов, протекавших в городах Тамбовской губернии в период российской революции 1905-1907 гг. позволило нам сделать следующие выводы.

Аграрность Тамбовской губернии, преобладание сельского населения в городской среде, экономический кризис начала XX в. определяли специфику общественного движения в городах.

Высокий удельный вес переходных маргинальных слоев населения не мог не сказаться на характере общественного движения в России. Маргинализация общества являлась одним из факторов дестабилизации и неустойчивости общественных настроений в городах. "Переходные", маргинальные слои были наиболее возбудимыми в политическом отношении и готовыми к отчаянным стихийно-насильственным действиям.

Русско-японская война 1904-1905 гг. явилась дестабилизатором экономики провинциальных городов, подорвав их слабый экономический базис. Немногочисленные бюджетные деньги городов расходовались на различные пожертвования и нужды, вызванные войной: расквартирование войск, обеспечение судьбы детей погибших офицеров и рядовых, пособия семействам запасных и т.д. Все это отрицательно сказалось на благоустройстве городов, а также привело городские бюджеты к значительным долгам государственной казне. С другой стороны война "разбудила" общество, заставив его задуматься о существующей действительности, став, таким образом, катализатором движения городской общественности в революционных событиях 1905-1907 гг.

Горожане участвовали в революции во имя восстановления попранных ускоренной модернизацией традиционных устоев народной жизни. В революционную борьбу включились широкие массы населения, социальное положение которых было неустойчивым, а материальное - необеспеченным (основным требованием рабочих являлось повышение заработной платы, улучшение условий труда, сокращение рабочего дня, а учащихся средних учебных заведений - проведения школьной реформы).

Уровень экономического развития, образовательный и социокультурный облик населения города накладывали серьезный отпечаток на проявление политической активности горожан. Несмотря на слабую развитость провинциальных городов в начале XX в., они воспринимались как носители всего передового, прогрессивного, они являлись своеобразными "очагами культуры".

Не случайно в Тамбове произошло 35 процентов всех выступлений, а суммируя данные о количестве выступлений в 4-х наиболее развитых городах губернии: Тамбове, Козлове, Борисоглебске и Моршанске - мы получим 76 процентов всех выступлений в городах Тамбовской губернии. Источники свидетельствуют о том, что революция 1905-1907 гг. не смогла "разбудить" к политической жизни "обывателей" многих уездных городов, в Кадоме, Спасске и Темникове вообще не было зафиксировано выступлений общественности. Замедленность была характерна для многих городов губернии в развитии политического движения и общественной жизни. Это было отчасти связано с состоянием и слабым развитием инфраструктуры, отсутствием связи и плохим состоянием средств сообщения между городами.

Политическая активность горожан Тамбовской губернии нарастала постепенно и чередовалась подъемами и спадами. Первый заметный спад ее в летние месяцы 1905 г. был обусловлен житейскими причинами, игравшими особую роль в поведении городского провинциального населения. Подавляющее большинство его представителей были хозяевами небольших земельных участков и с мая по сентябрь были привязаны почти все свободное время к земле. Конечно, им было не до политики, если она опосредованно не затрагивала их, нарушая привычный товарооборот. Летом уходили на каникулы учащиеся, особо выделявшиеся революционной энергией среди горожан.

Материалы исследования показывают, что вплоть до конца 1905 г. выступления горожан носили массовый всесословный характер, как следствие борьбы за общедемократические институты государства и пробуждение провинциального городского общества. Это опровергает привычный тезис советской историографии о том, что после Манифеста 17 Октября "мелкобуржуазные слои" отошли от революции. Напротив, вплоть до конца 1905 г. общенародный характер выступлений был наиболее очевиден. Спад политической активности в 1907 г. был обусловлен началом проведения реформ и перенапряжением общества революционной обстановкой.

Демократическим движением были захвачены, прежде всего, интеллигенция, служащие и учащиеся. Анализ распределения выступлений горожан по формам активности свидетельствует, что более трех четвертей всех участников выступлений составляли эти представители горожан. Намного меньшей была политическая активность традиционных слоев города: ремесленников, мелких торговцев и других мелких хозяев.

Окончательный спад активности начался после двух-трех месяцев стачечно-митинговой направленности и был вполне объясним на фоне общей усталости и разочарования после неудач декабрьской вооруженной борьбы, а частично и под устрашающим ее воздействием. Большинство "обывателей", в том числе и участники политической борьбы, привыкшие пусть к скромному, но устойчивому "мещанскому" комфорту, просто устали от этой напряженности и житейских неудобств, перебоями в работе магазинов, почты, железной дороги в связи с забастовками и т.п.

В период революции горожане проявляли себя, главным образом, в мирных, преимущественно наступательных формах, что составляло в сумме 64 процента всех форм выступлений. Главное отличие революционного времени заключалось в том, что обыватели многократно чаще, чем в обычные годы, действовали наступательно. Преобладание же мирных умеренных форм активности в выступлениях горожан вполне соответствовало умеренной их позиции как мелких собственников.

Немного меньше было умеренно-радикальных требований. Вместе они составляли две трети всех требований. Одна из главных особенностей политической активности обывателей провинциального города 1905-1907 гг. заключалась в том, что они под влиянием общей ситуации в стране поднялись от характерных для "обычных" лет умеренных, мелких, повседневных требований к требованиям радикальным, решительным. Революционные требования и призывы были характерны лишь для каждого десятого выступления горожан и, таким образом, в незначительной мере свойственны выступлениям городских "обывателей". При этом среди них совсем не было требований, касающихся каких-то изменений отношений собственности, а провозглашение социалистических требований носило весьма общий характер и имело место буквально в единичных случаях.

Проникновение радикальных настроений в традиционно политически неустойчивую обывательскую среду было неглубоким и непрочным. Поэтому, когда начался откат революционного движения по стране в целом, тамбовские горожане быстро ослабили свою активность. Подобное их поведение вполне соответствовало реакции на конкретный ход революционных событий.

Наконец, городские обыватели провинциальных городов не готовы были "активничать" в условиях, когда власти стали вводить военное положение, производить аресты революционеров, осуществлять увольнения неблагонадежных и т.п. Введение военного и чрезвычайного положений отразилось на жизни горожан тем, что местная власть получила возможность решительно прекращать антиправительственные выступления, закрывать неблагонадежные газеты и т.п. К тому же власти небезуспешно использовали политику не только "кнута", но и "пряника", возникавшие забастовки прекращались при незначительном, частичном удовлетворении предъявленных экономических требований.

Нравственно-психологический облик обывателей определялся духовной атмосферой, социокультурным развитием провинциальных городов дореволюционной России. Процессы модернизации российской экономики конца XIX - начала XX вв. затронули и общественную жизнь, происходило ослабление традиционного и формирование нового менталитета - менталитета собственника. Если же учесть, что частная собственность в начале XX в. обладала большой динамичностью, функционированием в бурном море экономических противостояний развивающегося капитализма, где позиции собственности постоянно менялись, часто попадая в критические фазы (экономические кризисы), то ощущение ответственности, заботы, представляло собой значительную степень напряженности в духовном мире обывателя. Частная собственность порождала у него не только определенную устойчивость духовного мира, но и ощущение тревоги за свое будущее, в определенной мере зыбкости бытия. Типичная черта обывателя российского города в XIX - начале XX вв. - это приспособление к сложившимся социоэкономическим условиям.

Общественную жизнь, массовую культуру тамбовских городов начала XX в. определяла "мещанская", обывательская психология, характеризовавшаяся неразвитостью социокультурных отношений, определенным экономическим напряжением, вследствие происходящих модернизационных процессов.

Несомненно, что, отвечая на вопрос "куда шла Россия", наряду с целым рядом привычных "объективных" и "субъективных" факторов важно знать и основные закономерности эволюции преступности. Несмотря на то, что в начале XX в. в городах региона стала проявляться тенденция роста общественного интереса к проблемам культуры, образования, научных знаний, быстрыми темпами росло потребление алкоголя, около половины от общего числа преступлений совершалось в нетрезвом виде. Власти осознавали, что следовало расширять сеть учреждений попечительств о народной трезвости: народные чайные, читальни, спектакли, лечебницы и т.п. Но деятельность их во многих городах и уездах Тамбовской губернии в начале XX в. была еще ограниченной.

Данные нашего исследования показали, что алкоголизация, деморализация и криминализация захватила не только население столиц и урбанизирующиеся социумы, но и провинциальные города, в которых девиантное поведение получило большое распространение. Хулиганство в городах в начале XX в. из малозаметного факта городской культуры в период революции приобрело значительные размеры вследствие дезорганизации общественных отношений и пошатнувшегося авторитета власти.

Любые глубокие экономические, политические и социокультурные сдвиги меняют состояние и характер преступности в обществе. В переломные эпохи рост мобильности различных слоев населения существенно усиливает и их криминальную активность, политизация общественной жизни при отсутствии или ущемлении гражданских прав служила важнейшим фактором возрастания случаев массового противоправного поведения.

Революция, разбудив самые разные, в том числе и наиболее "темные" слои городских "обывателей", неизбежно породила и вспышки стихийно-насильственной активности. Каждое третье (36 процентов) выступление горожан носило в себе стихийно-насильственные формы активности, было "бунтарским".

Русско-японская война 1904-1905 гг. и революция 1905-1907 гг. были первыми звеньями цепи социальных катаклизмов в России первой половины XX в. Современные тенденции в демографических процессах складывались постепенно и в немалой степени определялись характером их развития в прошлом. Социальные катаклизмы первой половины XX столетия, происходившие в нашей стране, серьезно повлияли на динамику численности и возрастной состав населения и на десятилетия нарушили ход демографических процессов.

После Манифеста 17 Октября общественно-политическая жизнь в городах губернии ознаменовалась созданием отделений политических партий и групп. Для властей, полиции и населения это явилось неожиданностью, так как зарождавшаяся многопартийность никак не укладывалась в привычные рамки провинциально-обывательской тишины и покоя, добропорядочности и законопослушания.

Просматривается несколько основных типов поведения городских обывателей губернии, отражавших в известной степени их партийно-политическую ориентацию и ментальность. Революционно и радикально-демократический, представленный немногочисленной политически развитой частью населения, на которую опирались кадеты и все крайне левые партии и партийные группы (эсеры, социал-демократы, максималисты, анархисты-коммунисты). Среди учащихся губернии наибольшей популярностью пользовались крайне левые партии и группы.

Реакционно-монархистский, выразители которого отвергали возможность и необходимость не только революционных перемен, но и всякие попытки реформ в жизни страны и изменения своего образа жизни.

Промежуточный тип поведения, объединявший основную часть населения городов, которая колебалась между нейтральностью и консерватизмом по мере подъема и спада революции, безразлично относилась к членству в партиях, участию в работе общественных организаций.

Партийно-политическая ориентация обывателей городов Тамбовской губернии в годы революции базировалась на их собственном менталитете и интересе, отвергавшими радикальное переустройство государственного управления и перераспределения частной собственности, поэтому леворадикальные партии не получили массовой поддержки среди горожан. Влияние партий на городское население не было глубоким, после 1907 г. черносотенные организации резко сократили свою численность, кадетские отделения остались лишь в Тамбове и Козлове, леворадикальные партии ушли "в подполье", а разрешенные властью отделения партии "17 Октября" и торгово-промышленной партии не имели широкой поддержки.

Выборы в Государственную думу показали существование географических закономерностей в поддержке основных политических сил, а именно: в первую и вторую Думы от Тамбовской губернии избирались депутаты левых партий. Нет ничего удивительного в том, что городские предпочтения подстраивались под природно-сельскохозяйственные градиенты, при общем аграрном характере страны, определявшем существенно "аграрность" политической жизни. Представители левых партий сумели убедить крестьян (имевших решающее слово в губернском собрании) в разрешении аграрного вопроса.

Применение нового закона в 1907 г. привело к существенному изменению партийного состава депутатов и показало одновременно устойчивость политико-географической структуры, упорядоченных широтных и меридиональных изменений в политических предпочтениях. Влияние в губернском избирательном собрании стали иметь землевладельцы и состоятельные горожане.

Влияние смены избирательного закона сказалось в том, что если на выборах по первоначальному положению роль умеренной силы, представляющей центральную полосу губерний, принадлежала кадетам, то по новому положению их место заняли более правые октябристы.

Ведущим фактором спада общественной и политической активности являлись репрессивные действия властей и неустойчивость взглядов и настроений городских обывателей. Казалось, что ликованье октябрьских дней 1905 г. и надежды на конституционное развитие страны захватили горожан, но погромы и патриотические шествия, а затем введение военного положения и положения о чрезвычайной охране привели к резкому падению общественного настроения. Восторг и ликование сменились подавленностью и унынием.

Усталость масс от потрясений революционного времени и желание вернуться к жизни "по-старому" толкала их к устойчивому консерватизму и противодействию "смуте и крамоле". На настроения горожан в этот период влиял и материальный ущерб от забастовок, волнений, сокращения торговли и т.д. Арестам и высылке, увольнению подверглась наиболее радикально настроенная часть городских слоев (интеллигенция, служащие, учащиеся). Подверглись разгрому профессиональные союзы, демократические организации. Были закрыты местные газеты, имевшие демократическую направленность. В 1907 г. местные жандармские управления, имея широкую сеть внутренней агентуры и опыт внедрения тайных агентов, контролировали деятельность большинства оппозиционных и нелегальных организаций. А успешная ликвидация революционных групп и "боевиков" показывали населению силу и осведомленность репрессивного аппарата. Настроение подавленности и неуверенности охватило значительную часть населения городов, что способствовало развитию религиозной стороны жизни -увеличение количества посещения церквей.

Прекращение "смуты" и "революционных потрясений" способствовало возвращению жизни в городах региона в привычное русло, погружение в "беспробудный сон обывательской спячки". Население городов желало возвращения стабильности работы железной дороги, бесперебойной работы лавок, учреждений и организаций. Для типичного, среднего обывателя, далекого от партийных и политических страстей, особенно важным являлось "восстановление порядка и спокойствия". Большинство населения городов Тамбовской губернии устало от революционного времени и стремилось к возвращению нормального, привычного образа жизни.

Нельзя не учитывать и то обстоятельство, что правительством были осуществлены некоторые требования части городского населения. В средних учебных заведениях расширено преподавание ряда предметов и смягчен внеклассный надзор. Были устранены некоторые ограничения и в области высшего образования. Торговые служащие получили праздничный отдых и сокращение рабочего дня. Были увеличены оклады ряду категорий железнодорожных и почтово-телеграфных служащих. Однако рост жалованья сопровождался интенсификацией их труда. К тому же прибавку к жалованью "на дороговизну жизни" получили, прежде всего, высшие и средние категории служащих.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Плужников, Александр Николаевич, 2003 год

1. Ф. 124. (Министерство юстиции). Оп. 11. Д. 1308.

2. Ф. 5. (Тамбовское полицейское управление). Оп.1. Д. 12; Д. 26. Ф. 17. (Тамбовская городская управа). Оп. 1. Д. 17; Оп. 35. Д. 17; 18; 23; Оп. 36. Д. 8; 29; 31, 40; Оп. 38. Д. 7, 8, 14, 20; Оп. 48. Д. 48; Оп. 51. Д. 3.

3. Ф. 24. (Тамбовское губернское по земским и городским делам присутствие). Оп. 1. Д. 82.

4. Ф. 25. (Тамбовское губернское по делам об обществах присутствие). Оп. 1. Д. 3,79, 81,90, 105.

5. Ф. 66. (Прокурор Тамбовского окружного суда). On. 1. Д. 7; 8; 772; 785, 789, 810.

6. Ф. 158. (Козловская городская управа). On. 1. Д. 550; 596.

7. Ф. 159. (Моршанская городская управа). Оп. 35. Д. 49.

8. Ф. 181. (Тамбовская духовная консистория). On. 1. Д. 2020.

9. Ф. 272. (Тамбовское губернское жандармское управление). On. 1. Д. 21; 298; 346; 362; 363; 364; 388; 394; 398; 399; 499; 570; 579; 678; 679; 685; 690; 695; 752; 788; 797; 896; 939; 940.1. Опубликованные источники

10. Адрес-календарь и справочная книжка Тамбовской губернии на 1913 год. Тамбов, 1913.

11. Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего синода по ведомству православного вероисповедания за 1905-1907 гг. Спб., 1910.

12. Дуник К.Е. Очерк двадцатилетия Моршанского реального училища (1879-1904). Моршанск, 1905.

13. Журнал очередного Тамбовского губернского земского собрания бывшего в декабре 1904 года с приложениями. Тамбов, 1904.

14. Краткий очерк деятельности тамбовского союза русских людей с 1 октября 1905 г. по 1 октября 1906 г. Харьков, 1906.6. Красный архив. М., 1941.

15. Обзор Тамбовской губернии за 1904 год. Тамбов, 1906.

16. Обзор Тамбовской губернии за 1906 год. Тамбов, 1908.

17. Обнинский В.П. Полгода русской революции (Сборник материалов кистории русской революции (октябрь 1905 апрель 1906 гг.)). Вып. 1. М., 1906. С. 33.

18. Отчет о состоянии народного здравия и организации врачебной помощи в России за 1906 год. Спб., 1908.

19. Первая всеобщая перепись населения Российской Империи, 1897 г. Т. ХЫ1. Тамбовская губерния. Тамбов, 1904. С. 4.

20. Сборник-календарь Тамбовской губернии за 1903 год. Тамбов, 1903.

21. Сборник большевистских листовок организации РСДРП Тамбовской губернии периода первой русской революции (1905-1907 гг.). Тамбов, 1955.

22. Союз 17 октября. Тамбовский отдел. Комитет. М., 1906.1. Опубликованные мемуары

23. Вересаев В.В. Записки врача. На японской войне. М., 1982.

24. Воронский А. За живой и мертвой водой. М., 1989.

25. Гиляровский В.А. Мои скитания. Люди театра. Минск, 1987.

26. Лель А. Записки студента 1900 1903 гг. Спб., 1908.

27. Островитянов К.В. Думы о прошлом. М., 1967.1. Периодическая печать

28. Железнодорожник» (1906 г.). «Козловская газета» (1902 1907 гг.). «Тамбовские Губернские Ведомости» (1905-1907 гг.). «Тамбовские Епархиальные Ведомости» (1905-1907 гг.).

29. Тамбовский голос» (1906 г.). «Черноземный край» (1906 г.).1. Научные монографии

30. Аверков П.Н. О местном самоуправлении. Астрахань, 1908.

31. Аврех А .Я. П. А. Столыпин и судьба реформ в России. М., 1991.

32. Академик П.В. Волобуев. Неопубликованные работы. Воспоминания и статьи. М., 2000.

33. Андреев В.Д., Кулаев С.Н. Октябрьская революция и гражданская война в Тамбовской губернии. Тамбов, 1927.

34. Антонян Ю.М. Насильственная преступность в России. М., 2001.

35. Базилевич К.В. Очерки по истории профессионального движения работников связи. 1905-1906. М., 1925.

36. Барулин B.C. Социальная философия. М., 2000.

37. Белоконский И.П. Земское движение. М., 1914.

38. Бердяев H.A. О назначении человека. Мир философии. Т. 2. М., 1991.

39. Берви-Флеровский В.В. Положение рабочего класса в России. М.,1938.

40. Березовая JI.K. Партия большевиков и демократическая интеллигенция в годы нового революционного подъема. М., 1985.

41. Богданов М. Очерки по истории железнодорожных забастовок в России. М., 1906.

42. Бородин А.П. Государственный Совет России. 1906-1917. Киров,

43. Борьба за массы в трех революциях (Пролетариат и средние городские слои). / В.П. Булдаков, А.Е. Иванов, H.A. Иванова и др. М., 1981.

44. Боханов А.Н. Крупная буржуазия России (конец XIX в. 1914 г.). М.,1992.

45. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV-XVIIIbb. Т. 1.М., 1986.

46. Бродель Ф. Что такое Франция? Пространство и история. М., 1994.

47. Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. Спб., 1999.

48. Варшавский С. Жизнь и труды первой Государственной Думы. М.,1907.

49. Взаимодействие государства и общества в контексте модернизации России. Конец XIX начало XX в. Сб. науч. ст. К 60-летию профессора Л.Г. Протасова. Тамбов, 2001.

50. Волобуев П.В. Пролетариат и буржуазия в 1917 году. М., 1964.

51. Востриков Н.И. Третьего не дано! М., 1988.

52. Востриков Н.И. Борьба за массы (городские средние слои накануне Октября). М., 1970.

53. Гайдар А. Школа. Ростов-на-Дону, 1987.

54. Ганелин Р.Ш. Российское самодержавие в 1905 году. Реформы и революция. СПб., 1991.

55. Гапоненко Л.С. Рабочий класс России в 1917 году. М., 1970.

56. Герье В. Первая русская Государственная Дума: Политические воззрения и тактика ее членов. М., 1906.

57. Грановская P.M. Элементы практической психологии. Спб., 2000.

58. Городские средние слои в трех российских революциях. М., 1989.

59. Город и деревня в Европейской России: сто лет перемен. М., 2001.

60. Горн В. и др. Общественные силы и их борьба в русской революции. М., 1907.

61. Городское самоуправление в России. М., 1905.

62. Городские средние слои современного капиталистического общества. М., 1963.

63. Гудван A.M. Приказчичий вопрос. Жизнь и труд приказчиков. Одесса, 1905.

64. Гудван A.M. Очерки по истории движения служащих в России. М.,1925.

65. Гусев В.Е. Русские песни и романсы. М., 1989.

66. Данилов С.С. Русский драматический театр. М., 1974.

67. Демидов Р.Г. Начало большого пути. Воронеж, 1962.

68. Демин В.А. Государственная Дума России 1906-1917: механизм функционирования. М., 1997.

69. Деникин А.И. Путь русского офицера. М., 1990.

70. Динзе В. Очерки по истории среднешкольного движения. Спб., 1908.

71. Дмитриев Ю.П. Русские трагики (конец XIX начало XX в.). М.,1983.

72. Дякин C.B. Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1911 гг. Л., 1978.

73. Ерман Л.К. Интеллигенция в период русской революции. М., 1966.

74. Жуков В.И., Краснов Б.И. Общая и прикладная политология. М.,

75. Зародов К.И. Три революции в России и наше время. М., 1983.

76. Зильберг И.Г. Профессиональное движение служащих-фармацевтов в период первой русской революции. М., 1930.

77. Знаменский С. Средняя школа за последние годы. Ученические волнения 1905-1907 гг. и их значение. Спб., 1909.

78. Иванов А.Е. Студенчество России конца XIX начала XX века. Социально-историческая судьба. М., 1999.

79. Исаев А. Забастовки учащихся. Спб., 1912.

80. История предпринимательства в России. (Книга 2. Вторая половина XIX начало XX века). М., 1999.

81. Ионов И.Н. Профсоюзы рабочих Москвы в революции 1905-1907 гг. М., 1986.

82. Иофа JI.E. Города Урала. М., 1951.

83. Итоги и перспективы. М., 1906.

84. Кабанов П.И., Ушаков A.B. и др. Пролетариат во главе освободительного движения в России (1895-1917). М., 1971.

85. Калинин П. Профдвижение среднего медицинского персонала в России. Истор. очерк. М., 1927.

86. Канищев В.В. Октябрьская революция и средние городские слои. Тамбов, 1988.

87. Канищев В.В. Русский бунт бессмысленный и беспощадный. Тамбов, 1995.

88. Касьянова К. О русском национальном характере. М., 1994.

89. Керсновский A.A. История русской армии. Т. 3. М., 1994.

90. Кирьянов Ю.И. Революция 1905-1907 гг. в России и профсоюзы. М.,

91. Кирьянов Ю.И. Жизненный уровень рабочих России (конец XIX -начало XX в.). М., 1979.

92. Кирьянов Ю.И. Переход к массовой политической борьбе: Рабочий класс накануне первой российской революции. М., 1987.

93. Кирьянов И.К., Лукьянов М.Н. Парламент самодержавной России. Государственная дума и ее депутаты. 1906-1907. Пермь, 1995.

94. Козбаненко В.А. Партийные фракции в I и II Государственных думах России. 1906-1907. М, 1996.

95. Коробка П.С. Ревизии земских учреждений и городских управ. Чернигов, 1909.

96. Константинов H.A. Очерки истории средней школы. М., 1956.

97. Краевский Б. Призыв к учащейся молодежи. Харьков, 1906.

98. Крузе Э.Э. Положение рабочего класса России в 1900-1914 гг. Л.,1976.

99. Лавров В.В. Холодная осень. Иван Бунин в эмиграции 1920-1953 гг., роман-хроника. М., 1989.

100. Лебедев В.Н. Участие работников связи в революционном движении в России. М., 1974.

101. Леонов М.И. Партия социалистов-революционеров в 1905-1907 гг. М., 1997.

102. Лейкина-Свирская В.Р. Русская интеллигенция в 1900-1917 гг. М.,1981.

103. Лисовский Н.К. Молодые борцы революции. М., 1987.

104. Лихоманов A.B. Борьба самодержавия за общественное мнение в 1905-1907 гг. Спб., 1997.

105. Локоть Т.В. Политические партии и группы в Государственной Думе: Характер и причины политического бессилия Первой Думы. Возможный характер и задачи Второй Думы. М., 1907.

106. Логунов А.П. Революция 1905-1907 гг. и российская социал-демократия. Ростов-на-Дону, М., 1992.

107. Мангейм Дж., Рич Р. Политология. Методы исследования. М., 1997.

108. Махонина С.Я. Русская дореволюционная печать (1905-1914 гг.). М.,1991.

109. Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVII -XX в.). Т. 1,2. М., 2000.

110. Мильштейн П.Н. Профессиональные союзы в 1905-1907 гг. М., 1941.

111. Могильнер М. На путях к открытому обществу: кризис радикального сознания в России (1907-1914 гг.). М., 1997.

112. Молодежи о первой русской революции. / Сб. под ред. A.M. Панкратовой. М., 1955.

113. Москвичи С. Век толпы. М., 1996.

114. Надель С.Н. Современный капитализм и средние слои. М., 1978.

115. Новиков А.И. Мещане и мещанство против мелкобуржуазной философии жизни. Л., 1983.

116. Обнинский В.П. Новый строй. Ч. 1: Революция. Ч. 2: Реакция. М.,1909.

117. Оганов А.А., Хангельдиева И.Г. Теория культуры. М., 2001.

118. Ольденбург С.С. Царствование Императора Николая И. Т. 1. М.,

119. Орлова В.Д. Учебный материал по истории русской культуры и быта1. начало XX вв.). Тамбов, 1994.

120. Очерки по истории СССР. Первая русская буржуазно-демократическая революция 1905-1907 гг. / Под. ред. A.M. Панкратовой. М., 1955.

121. Очерки по истории здравоохранения в Курской области. Ч. I. Воронеж, 1965.

122. Павлов Д.Б. Эсеры-максималисты в первой российской революции. М., 1989.

123. Пайпс Р. Русская революция. Т. 1. М., 1994.

124. Парыгин Д.Б. Общественное настроение. М., 1966.

125. Первая русская революция. Первая русская революция. Ч. 2. Революционное движение. М., 1956;

126. Петров В.А. Очерки по истории революционного движения в русской армии в 1905 году. М., 1984.

127. Плесков В. В годы боевой юности. Молодежь накануне первой русской революции. М., 1931.

128. Политические партии России. Конец XIX первая треть XX века. Энциклопедия. М., 1996.

129. Пушкарева И.М. Железнодорожники России в буржуазно-демократических революциях. М., 1975.

130. Рашин А.Г. Население России за 100 лет. М., 1956.

131. Рахманин B.C. Общественная психология и революционный процесс. Воронеж, 1987.

132. Революционное движение в России весной и летом 1905 г. М., 1957.

133. Революция 1905 г. и русская литература. М., 1956.

134. Революция 1905-1907 гг. в России и профсоюзы. М., 1975.

135. Рогозин И.И. Политическая борьба за молодежь России, 1903-1917 гг. М., 1989.

136. Розен М. Очерки положения торгово-промышленного пролетариата в России. Спб., 1907.

137. Российские либералы: кадеты и октябристы. Документы, воспоминания, публицистика. М., 1996.

138. Селунская Н.Б., Бородин Л.И., Григорьева Ю.Г., Петров А.Н. Становление российского парламентаризма начала XX века. М., 1996.

139. Семенов-Тян-Шанский В.П. Город и деревня в Европейской России. Спб., 1910.

140. Сенчакова Л.Т. Крестьянство России в период трех революций. М.,1987.

141. Смирнов А.Ф. Государственная дума Российской империи. 19061917. Историко-правовой очерк. М., 1998.

142. Соловьев Ю.Б. Самодержавие и дворянство в 1902-1907 гг. Л.,1981.

143. Социология. Т. 4. М., 1998.

144. Степанов С.А. Черная сотня в России (1905-1914 гг.). М., 1992.

145. Титлинов Е.В. Церковь во время революции. Пг., 1924.

146. Туманова A.C. Общественные организации города Тамбова на рубеже XIX-XX веков. Тамбов, 1999.

147. Туманова A.C. Самодержавие и общественные организации России. 1905-1907 гг. Тамбов, 2002.

148. Урманов И. Банковские служащие (Очерк). Пг., 1915.

149. Ушаков A.B. Демократическая интеллигенция периода трех революций в России. М., 1985.

150. Фурменко И.П. Очерки по истории здравоохранения Воронежского края. Воронеж, 1968.

151. Центрально-Черноземная область. Справ, книга. Воронеж, 1979.

152. Чалидзе В. Уголовная Россия. М., 1990.

153. Чарнолусский В.И. Учительские организации в России. М., 1908.

154. Черменский П.Н. От крепостного права к Октябрю в Тамбовской губернии (1861-1917). Очерк экономики и культуры пореформенного периода. Тамбов, 1928.

155. Черменский П.Н. Прошлое Тамбовского края. Тамбов, 1961.

156. Шелохаев В.В. Кадеты главная партия либеральной буржуазии в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1983.

157. Шелохаев В.В. Либеральная модель переустройства России. М.,1996.

158. Щепкин М.П. Опыт изучения общественного хозяйства и управления городов. М., 1882. Ч. 1.1. Научные статьи

159. Бердяев H.A. Духи русской революции. / Вехи: Сб. статей о русской интеллигенции. М., 1991.

160. Броудо А.И. Участие воспитанников Тамбовского Екатерининского института в революции 1905 г. // Вопросы исторического краеведения Тамбовской области. Уварово, 1982.

161. Булгаков С.Н. Героизм и подвижничество (Из размышлений о религиозной природе русской интеллигенции). / Вехи (Сборник статей о русской интеллигенции) (1909). Свердловск, 1991.

162. Булдаков В.П., Иванов H.A., Шелохаев В.В. Место и роль средних городских слоев в буржуазно-демократических революциях. // Вопросы истории КПСС. 1981. № 7. С. 14-28.

163. Булдаков В.П., Иванов H.A., Шелохаев В.В. Из истории борьбы за массы. Основные методы воздействия большевиков на средние городские слои в трех российских революциях. // Вопросы истории КПСС. 1984. № 8.

164. Булдаков В.П. К изучению психологии и психопатологии революционной поры (методологический аспект). // Революция и человек. 1905 год начало революционных потрясений в России начала XX века. (Социально-психологический аспект). М., 1995.

165. Булдаков В.П. От войны к революции: рождение «человека с ружьем». // Революция и человек: быт, нравы, поведение, мораль. М., 1997. С. 52-61.

166. Булдаков В.П. Истоки и последствия солдатского бунта: психология «человека с ружьем». // 1917 год в судьбах России и мира. Февральскаяреволюция: от новых источников к новому осмыслению. М., 1997.

167. Булдаков В.П. Октябрь и XX век: теории и источники. // 1917 год в судьбах России и мира. Октябрьская революция: от новых источников к новому осмыслению. М., 1998.

168. Бухараев В.М. Провинциальный обыватель перед лицом революции (на материалах Казанской губернии). / Академик П.В. Волобуев. Неопубликованные работы. Воспоминания и статьи. М., 2000.

169. Ватник Н.С. К проблеме гегемонии пролетариата в движении учащейся молодежи средних учебных заведений во время первой русской революции. // Вопросы гегемонии пролетариата в освободительном движении периода империализма. М., 1981.

170. Ватник Н.С. Организации учащихся средних учебных заведений во время первой российской революции. // Городские средние слои в трех российских революциях. М., 1989.

171. Водарский В.Я. Города и городское население России XVII в. // Вопросы истории хозяйства и населения России XVII в. Очерки по истории географии. М., 1974.

172. Ганелин Р.III. Кризис самодержавного строя и поиски выхода из него в 1905-1907 гг. / Революция и человек: 1905 год начало революционных потрясений в России XX века. М., 1996.

173. Голосенко И.А. Нищенство как социальная проблема: (Из истории дореволюционной социологии бедности). // Социс. 1996. № 7. С. 27-35.

174. Гусев К.В., Пастухова Н.В. Городские средние слои России. Современный этап изучения. Актуальные проблемы. / Городские средние слои в трех российских революциях. М., 1989.

175. Деревягина Т.Г. Виды социальной помощи взрослым Тамбовщины на рубеже Х1Х-ХХ вв. // Социальная работа в России: прошлое и настоящее. М.; Ставрополь, 1998. С. 85-99.

176. Дмитриев В.В. Быт служащих и рабочих на железной дороге. // Современный мир. 1912. № 1. С. 22-24.

177. Дружинин П.Н. Революционное движение учащейся молодежи в Ярославле. //Краеведческие записки. Выпуск IV. Ярославль, 1960. С. 153-171.

178. Дьячков В.Л. К вопросу о социальном составе партии социалистов-революционеров в дофевральский период. // Городские средние слои в трех российских революциях. М., 1989.

179. Дьячков В.Л. Деревня, город, государство и российские революции. / Взаимодействие государства и общества в контексте модернизации России. Конец XIX начало XX в. Сб. науч. ст. К 60-летию профессора Л.Г. Протасова. Тамбов, 2001. С. 42-51.

180. Ермаков В.Т. Интеллигенция России в XX столетии (к постановке проблемы «Интеллигенция как феномен исторического изучения»). // Интеллигенция России: уроки истории и современность. Иваново, 1996. С. 1624.

181. Ерман Л.К. Работа большевиков с учащейся молодежью средней школы в период подъема первой русской революции. // Советская педагогика. 1965. № 12. С. 121-132.

182. Есиков С.А. Николай II в Тамбове. / Город Тамбов в прошлом, настоящем и будущем. Тамбов, 1996.

183. Журавлев В.В. Революция как способ реализации личного интереса (к постановке проблемы). П Революция и человек. 1905 год — начало революционных потрясений в России начала XX века. М., 1995.

184. Зайцева О.М., Стрекалова Н.В. Некоторые аспекты взаимоотношения общества и власти на примере выборов в Тамбове в конце

185. XIX начале XX вв. / Избирательное право и избирательный процесс в России: прошлое и настоящее, (региональный аспект). Матер, научно-практич. конфер. Тамбов, 2000. С. 21-24.

186. Зайцева О.М. Военнослужащие в составе социальной элиты г. Тамбова в конце XIX века. / Армия и общество. Матер, междунар. научн. конф. Тамбов, 2002.

187. Зориков А.Н. Криминогенная обстановка как результат и фактор социальной мобильности в России в начале XX века. // Революция и человек: быт, нравы, поведение, мораль. М., 1997.

188. Изгоев A.C. Об интеллигентной молодежи (заметки о ее быте и настроениях). / Вехи (сборник статей о русской интеллигенции) (1909). Свердловск, 1991.

189. Иванова H.A., Желтова В.П. Социальная структура России в начале

190. XX века: коррективы в традиционных представлениях. / Революция и человек. 1905 год начало революционных потрясений в России начала XX века. (Социально-психологический аспект). Матер, междунар. конф. М., 1996.

191. Канищев В.В. Удельный вес средних слоев в социальной структуре городов Черноземного Центра к началу XX века. / История заселения и социально-экономического развития Центрального Черноземья. Воронеж, 1991.

192. Канищев В.В. Тамбовская интеллигенция в XIX начале XX вв. / Очерки истории культуры Тамбовского края. Тамбов, 1993. С. 46-66.

193. Канищев В.В. Приспособление ради выживания (Мещанское бытие эпохи «военного коммунизма»). // Революция и человек: быт, нравы, поведение, мораль. Матер, всеросс. научн. конф. М., 1997.

194. Канищев В.В., Щербинин П.П. Городские средние слои на выборах I-IV Государственных дум (по материалам Центрально-Черноземного региона). // Вестник ТГУ. Серия: Гуманитарные науки. Тамбов, 1996. С. 67-74.

195. Касимов A.C. Рабочие и демократическая интеллигенция Центрально-Черноземного района в социальных конфликтах и протестах кон. XIX нач. XX в. // Рабочие и интеллигенция России в эпоху реформ и революций, 1861 - февраль 1917 г. СПб., 1997.

196. Кемпинский Э.В. Место и роль интеллигенции в общественно-политической жизни Ставрополья накануне революции 1905-1907 гг. // Из истории земли Ставропольской. Ставрополь, 1996. Вып. 3. С. 35-41.

197. Кивокурцева О. «Выучили, вылечили да еще и денег дали.»: В Костромском ремесленном исправительном приюте. // Губернский дом. Кострома, 2000. С. 49-51.

198. Киперман А.Я. Издательская деятельность тамбовских большевиков в годы первой российской революции. // Вопросы исторического краеведения

199. Тамбовской области. Тамбов, 1980.

200. Кирьянов Ю.И. Менталитет рабочих России на рубеже Х1Х-ХХ вв. / Революция и человек. 1905 год начало революционных потрясений в России начала XX века. М., 1996.

201. Кирьянов И.К. Социокультурные факторы политического выбора в России начала XX в. / Круг идей: Историческая информатика в информационном обществе. Труды VII конф. Ассоциации «История и компьютер». М., 2001. С. 39-52.

202. Козлова Л.В. Криминогенная ситуация как фактор социальной напряженности в России в конце XIX начале XX в. (по материалам Ярославской губернии). // Тез. докл. 6-й конф. мол. уч-х. Ч. 1. Ярославль, 1998. С. 196-199.

203. Королева Н.Г. Земство и революция. / Революция и человек: 1905 год начало революционных потрясений в России XX века. М., 1996.

204. Куприянова Л.В. «Рабочий вопрос» в России во второй половине XIX начале XX в. / История предпринимательства в России (Книга 2. Вторая половина XIX - начало XX века). М., 1999. С. 343-440.

205. Лаппо Г.М. Города Европейской России в конце XIX в. / Город и деревня в Европейской России: сто лет перемен. М., 2001.

206. Леонтьева А.Г. Быт, нравы, поведение семинаристов в начале XX века. //Революция и человек: быт, нравы, поведение, мораль. М., 1997. С. 19-25.

207. Левицкий В. Правые партии // Общественное движение в России в начале XX века. М., 1991.

208. Леонов М.И. Политические партии в России 1905-1907 гг. // Политические партии в России 1905-1907 гг. Количественный анализ. М., 1992.

209. Любаров П.Е. Выступление торговых служащих и рабочих в 1905 г. // Вопросы истории. 1977. № 8. С. 73-80.

210. Маевский Е. Общая картина движения. / Общественное движение в России в начале XX века. Т. 2. Ч. 1. Спб., 1914.

211. Маслов П.П. Народнические партии. / Общественное движение в России в начале XX века. Т.З. Ч. 5. Спб., 1914.

212. Милюков П.Н. Год борьбы: Публицистическая хроника, 1905-1906 гг. Спб., 1907.

213. Мусихин В.Е. Социально-экономическое положение рабочих Омутнинского горного округа: (2-я пол. XIX нач. XX в.). Российская провинция. Поиск путей развития: матер. II Межрегион, научн.-практич. конф. Киров, 1999. С. 71-95.

214. Нарский И.В. Политические партии в российской провинции (Урал, 1901-1916). И Проблемы социально-экономического и политического развития Урала в ХУШ-ХХ вв. Челябинск, 1997. С. 122-145.

215. Нефедова Т. Благоустройство городов и сельской местности. Деревня в городе. / Город и деревня в Европейской России: сто лет перемен. М., 2001.

216. Орлова В.Д. Доходы и собственность городского духовенства в Тамбовской епархии в конце XIX начале XX вв. / Население и территория Центрального Черноземья и Запада России в прошлом и настоящем. Мат-лы

217. VII регион, научн. конф. по истории демографии и исторической географии 2021 апреля 2000 г. Воронеж, 2000. С. 74-76.

218. Полян П. Двадцатое столетие: путем демографических катастроф. / Город и деревня в Европейской России: сто лет перемен. М., 2001.

219. Попов В.А. Монархические партии в России 1905-1907 гг. // Великий Октябрь. Политические партии и СССР. Ч. 2. Владимир, 1991. С. 39.

220. Попова O.A. Историография изучения православного духовенства как социальной группы населения Курской губернии во второй половине XIX -начале XX века. // Историография и источниковедение Центрального Черноземья. Курск, 1989. С. 40-41.

221. Протасов Л.Г. Городская инфраструктура Тамбова в 1910 году. / Город Тамбов в прошлом, настоящем и будущем. Тамбов, 1996.

222. Протасов Л.Г. Тамбов в трех революциях. / Тамбов на карте генеральной. Тамбов, 1986.

223. Просветов Р.Ю. Тамбовская духовная семинария в годы 1-й русской революции. //IV Питиримовские чтения, 14-15 мая 1997 г. Тамбов, 1998. С. 8593.

224. Повадин С.П. Медицинские служащие Москвы в 1905 г. / Революционное движение демократической интеллигенции России в период империализма. М., 1984. С. 58.

225. Размолодин М.Л. Ярославская «черная сотня» и рабочие. // Путь внауку. Вып. 2. Ярославль, 1995. С. 62-65.

226. Размолодин М.Л. Социальный и численный состав ярославского отдела «Союза русского народа» в 1905-1910 гг. // Путь в науку. Вып. 3. Ярославль, 1997. С. 74-77.

227. Розенталь И.С. Из истории борьбы большевиков за полупролетарские массы (Печать служащих в 1912-1914 гг.). // Вопросы истории КПСС. 1963. № 6. С. 66-75.

228. Романов В.В. Движение среди служащих и рабочих железных дорог в 1905 году. // Образование. 1906. № 10-11. С. 6-7.

229. Свиридов А.И. Восстание 7-го запасного кавалерийского полка в Тамбове. // Вопросы исторического краеведения. Тамбов, 1986.

230. Социологическое исследование: методы, методика и статистика. / Социология. Т. 4. М., 1998.

231. Скрипи лев Е. Деятельность и внутренний распорядок Государственной Думы. // Социальная законность. 1990, № 8. С. 57-60.

232. Степанов С.А. Численность и состав черносотенных союзов и организаций // Политические партии в период первой российской революции 1905-1907 гг. М., 1991.

233. Степанский А.Д. Вопрос о составе интеллигенции конца XIX -начала XX вв. в советской историографии. // Городские средние слои в трех российских революциях. М., 1988.

234. Степанский А.Д. Либеральная интеллигенция в общественном движении России на рубеже Х1Х-ХХ вв. Н Исторические записки. Т. 109. М., 1983. С. 64-94.

235. Стрелков А.Т. Черная сотня в Центральном Черноземье. / Курскийгос. техн. ун-т. Курск, 2000. С. 125-134.

236. Стрекалова Н.В. Военные в составе городских средних слоев в начале XX века (На примере Тамбова). / Армия и общество. Матер, межд. научн. конфер. Тамбов, 2002.

237. Сысоева Е.К. Идеи монархизма в городской среде российской провинции в нач. XX в. // Провинциальный город: культ, традиции, история и современность. М., 2000. С. 136-142.

238. Тетюшков Г.А. Революционное движение учащейся молодежи Восточной Сибири в годы первой русской революции. / Сибирь периода капитализма. Вып. I. Новосибирск, 1964. С. 166-184.

239. Титков А. Политическое поведение города и села в начале и конце XX века в зеркале думских выборов. / Город и деревня в Европейской России: сто лет перемен. М., 2001. С. 414-442.

240. Токарев Н.В. Тамбовское крестьянство в избирательной кампании во II Государственную Думу. / Избирательное право и избирательный процесс в России: прошлое и настоящее, (региональный аспект). Матер, научно-практич. конфер. Тамбов, 2000. С. 29-31.

241. Трушин Н.А, Нахимов И.И. Из истории участия учащейся молодежи г. Астрахани в революционных событиях 1905-1907 гг. / Ученые записки Астраханского пединститута. Астрахань, 1955. Т. 5. С. 172-190.

242. Туманова A.C. Профессиональное общество приказчиков г. Тамбова (конец XIX начало XX вв.). / Общественно-политическая жизнь российской провинции. XX век. Выпуск II. Тезисы к межвуз. научн. конфер. Тамбов, 1996. С. 13-15.

243. Туманова A.C., Туманова C.B. Общественная жизнь Тамбова в начале XX века. / Очерки истории культуры Тамбовского края. Тамбов, 1993. С. 105-119.

244. Тютюкин C.B. Современная историография и новые подходы к изучению первой российской революции. // Революция и человек. Быт, нравы, поведение, мораль. М., 1997. С. 63-64.

245. Тютюкин C.B. Первая российская революция в отечественной историографии 1990-х гг. // Отечественная история. 1996. № 4. С. 25-26.

246. Ульянова Г.Н. Предприниматель: тип личности, духовный облик, образ жизни. / История предпринимательства в России (Книга 2. Вторая половина XIX начало XX века). М., 1999. С. 441-466.

247. Уткин А.И. К вопросу о численности и составе РСДРП в 1905-1907 гг. // Политические партии в период революции 1905-1907 гг. М., 1991.

248. Шатилова Т.И. Отклики японской войны в высшей школе. / Русское прошлое. Ист. сб. Петроград. М., 1923.

249. Шацилло К.Ф. Первая Государственная дума. // Народный депутат. 1990, №3. С. 104-108.

250. Шевырин В.М. Первый опыт российского парламентаризма. / Революция и человек: 1905 год начало революционных потрясений в России XX века. М., 1996.

251. Шелохаев В.В. Становление многопартийности в России. / Революция и человек: 1905 год начало революционных потрясений в России

252. XX века. М., 1996. С. 25-36.

253. Щербинин П.П. Политическая ориентация средних слоев городов ЦЧР в годы первой российской революции. // Великий Октябрь. Политические партии России и СССР. Социалистические преобразования в стране. Владимир, 1991. С. 47-51.

254. Щербинин П.П. Профессиональное движение торговых служащих Центрального Черноземья в 1905-1907 гг. / Общественно-политическая жизнь российской провинции. XX век. Выпуск II. Тезисы к межвуз. научн. конфер. Тамбов, 1996. С. 25-28.

255. Щербинин П.П. Последствия мобилизации русско-японской войны. / Армия в истории России. Матер, межвуз. научн. конфер. Курск, 1997. С. 23-24.

256. Щербинин П.П. Социальная ориентация православного духовенства в городах Черноземного центра в период первой русской революции 1905-1907 гг. // IV Питиримовские чтения. Тамбов, 1998. С. 79-85.

257. Щербинин П.П. Горожане Тамбовской губернии на выборах в 1-Р/ Государственные Думы. / Избирательное право и избирательный процесс в России: прошлое и настоящее. (Региональный аспект). Матер, научно-практич. конфер. Тамбов, 2000. С. 26-29.

258. Циткилов П.Я. Российские благотворительные общества и учреждения в конце XIX в начале XX вв. (На примере области Войска

259. Донского). // Актуальные проблемы истории, теории и технологии социальной работы. Вып. 1. Новочеркасск, 1998. С. 24-35.

260. Чупров В.И., Бондаренко O.E. Социально-экономическое развитие Коми края в нач. XX в. (1900-1917). (Историографический обзор) // Историография Коми. Сыктывкар, 1999. С. 41-47.

261. Диссертационные исследования и авторефераты

262. Ватник Н.С. Движение учащихся средних учебных заведений во время первой русской революции (по материалам Московского учебного округа): Дис. . канд. ист. наук. М., 1985.

263. Ватник Н.С. Движение учащихся средних учебных заведений во время первой русской революции (по материалам Московского учебного округа): Автореф. . дисс. канд. ист. наук. М., 1985.

264. Ильин С.А. Становление русских национальных организаций в Тамбовской губернии: Автореф. . дисс. канд. ист. наук. Тамбов, 2002.

265. Ищенко О.В. Студенческая и учащаяся молодежь в общественном движении в Западной Сибири (июнь 1907 февраль 1917 гг.): Дисс. . канд. ист. наук. Омск, 2000.

266. Кормич Л.И. Опыт большевиков Украины по привлечению демократической части служащих на сторону рабочего класса в трех285российских революциях: Автореф. . дисс. д-ра ист. наук. Киев, 1990.

267. Островская И.В. Реформирование российской средней школы в 19061917 гг.: Дисс. . канд. ист. наук. Воронеж, 2000.

268. Фадеева Т.Ю. Средние учебные заведения в системе образования России второй половины XIX начала XX вв. (на материалах губерний Верхнего Поволжья): Дисс. канд. ист. наук. Ярославль, 2000.

269. Щербинин П.П. Городские средние слои Черноземного Центра в Буржуазно-демократических революциях в России: Дисс. . канд. ист. наук. -Тамбов, 1993.

270. Ядрицов В.П. Рабочее движение и учащиеся средних учебных заведений Юга России накануне первой российской революции. 1900-1904 гг.: Автореф. . дисс. канд. ист. наук. М., 1983.

271. Городское население Тамбовской губернии в конце XIX начале XX в.

272. Город 1897 г. кол- 1903 г. кол- 1904 г. кол- 1906 г. колп/п во жителей во жителей во жителей во жителей

273. Тамбов 48000 55107 52291 53314

274. Козлов 40347 42842 44786 45495

275. Моршанск 27750 27087 28766 28963

276. Борисоглебск 22440 24862 26240 26238

277. Липецк 20323 20343 20869 218296 Кадом 6310 8402 8657 8776

278. Елатьма 4800 8652 8914 9172

279. Спасск 5740 7631 7798 8008

280. Кирсанов 10700 8162 8178 8417

281. Темников 5399 7632 7698 7740

282. Усмань 9840 6815 7436 6987

283. Лебедянь 13400 6043 6442 633813 Шацк 13840 5387 5381 5414

284. Промышленные предприятия в городах Тамбовской губернии в начале XX в.п/п Город Количество предприятий Количество рабочих Годовой оборот (руб.)1 Козлов 46 653 30831062 Липецк 42 494 3833513 Моршанск 31 1648 14299374 Тамбов 24 740 1246075

285. Борисоглебск 14 563 4405806 Темников 14 166 960007 Кирсанов 14 76 797308 Усмань 11 220 3294009 Елатьма 8 32 782510 Спасск 6 25 325011 Лебедянь 4 480 51613712 Кадом 4 15 700013 Шацк 3 113 73350