Гендерные представления и стереотипы ставропольского провинциального общества в последней четверти XIX-начале XX вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Колесникова, Элла Генадьевна

• Колесникова, Элла Генадьевна
• кандидат исторических наук
• 2007

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Колесникова, Элла Генадьевна

Введение

ГЛАВА 1. СОЦИАЛЬНО-ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СТАВРОПОЛЬЯ

1.1. Детерминирующие факторы процесса формирования структуры населения ставропольской административной территории во второй половине XIX - начале XX вв.

1.2. Тендерный аспект движения населения

Ставропольской губернии в 1880-х - 1910-х гг.

ГЛАВА 2. ФОРМИРОВАНИЕ ТЕНДЕРНЫХ СТЕРЕОТИПОВ В СТАВРОПОЛЬСКОМ ПРОВИНЦИАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕ

2.1. Роль семьи в сохранении и трансформации тендерных стереотипов в пореформенный период

2.2. Значение системы образование в процессе гендерирования субъектов в условиях меняющегося ставропольского общества

ГЛАВА 3. СТАТУС МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ В ПРОВИНЦИАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕ.

3.1. Тендерная дифференциация социальной занятости как результат модернизационных процессов в ставропольском обществе

3.2. Сословно-гендерная обусловленность досуга в последней четверти XIX - начале XX вв. 165 Заключение 176 Список источников и литературы 183 Приложения

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Гендерные представления и стереотипы ставропольского провинциального общества в последней четверти XIX-начале XX вв.»

Актуальность темы исследования. На протяжении всей своей истории общество остается геидерно маркированным. Быть в обществе мужчиной или женщиной означает не просто обладать теми или иными анатомическими особенностями, а выполнять те или иные предписанные тендерные роли. Каждое общество на каждом историческом этапе вносит изменения в содержание тендерных ролей и тендерных стереотипов, но неизменно сохраняет тендерную асимметрию. Она выражается в том, что мужчины и все «мужское/маскулинное» (черты характера, модели поведения, профессии и прочее) считаются первичными, значимыми и доминирующими, а женщины и все «женское/фемининное» определяется как вторичное, незначительное с социальной точки зрения и подчиненное.

Так как это обстоятельство порождает борьбу полов, усложняющую ситуацию в целом и общественные взаимоотношения, то попытки объяснить имманентность тендерной асимметрии неизбежны. В силу своей многоаспектное™ проблемы тендера междисциплинарны, но организация тендерных исследований, несомненно, требует адекватного исторического знания. Такое знание позволяет проследить процесс трансформации тендерных ролей в развитии, а его частичная завершенность - сделать необходимые аналитические обобщения.

Таким образом, актуальность заявленной темы заключается в том, что, во-первых, позволяет создать необходимую основу для глубоких междисциплинарных исследований; во-вторых, обращение к региональной истории, позволяет уловить конкретный облик глобальной истории; в-третьих, углубляя возможности измерения социума, придает локальному историческому объекту самостоятельный онтологический статус.

Объектом исследования является провинциальное общество и система отношений, формируемая им.

Предметом исследования определен процесс конструирования тендера институтами ставропольского провинциального общества в последней четверти XIX века и в первое десятилетие XX века.

Историографический анализ, выполненный в ходе исследования, выявил, что в исторической литературе отсутствуют относительно полные интерпретации заявленной темы. Она раскрыта фрагментарно. Такая степень изученности темы обусловила, во-первых, необходимость разработки концепции исследования, во-вторых, систематизацию результатов историографического анализа на основании проблем, рассматриваемых авторами. Таким образом, результаты выполненного анализа систематизированы в нескольких блоках.

Первый блок отражает результаты по систематизации работ, посвященных становлению тендерной истории как части нового междисциплинарного направления социогуманитарного знания - gender studies. Это публикации научных исследований, опирающихся на новую методологическую базу и концептуальный аппарат, сфокусированный вокруг категории «гендер». Новая методология сформировалась на Западе в конце

1970-х - начале 1980-х годов. Это стало во многом результатом так называемого процесса «академизации феминизма». Обновление феминистской теории на рубеже 1970-х и 1980-х годов, касалось, в первую 1 очередь, переопределения понятии «мужского» и «женского» .

Основные методологические положения тендерной истории в обновленном варианте были сформулированы Джоан Скотт в программной статье «Гендер - полезная категория исторического анализа». В трактовке

1 См.: Elshtain J. Public Man, Private Woman., N.J., 1981; Introducing women's studies. Feminist theory and practice/ Ed. by Richardson D., Robinson V. London, 1993; Lipman-Blumen J. Gender Roles and Power., N.J., 1984; Randall W. Women in Politics: An International Perspective. Chicago, 1987; Benjamin J. The bonds of love. Psychoanalysis, feminism and the problem of domination. London, 1993; Reed E. Woman's evolution. From matriarchal clan to patriarchal family. N.Y., 1975; Seidler V.J. Rediscovering masculinity. Reason. Language and sexuality. London&New York, 1989; The woman question/ Ed. by Evans M. London, 1994; Weeks J. Sex, politics and society. The regulation of sexuality since 1800. London&New York, 1997.

Дж. Скотт важным атрибутом термина «гендер» являлась акцентация взаимной соотнесенности и взаимоопределенности понятий «мужского» и «женского», из чего следовал вывод о невозможности их изолированного анализа, в том числе исторического1.

Особое место в работах тендерных историков занял анализ опосредующей роли тендерных представлений в межличностном взаимодействии, выявление их исторического характера и возможной динамики. Одно из наиболее активно разрабатываемых направлений тендерной истории сосредоточено на изучении «мира воображаемого» -представлений о тендерных ролях и различиях, причем с особой остротой поднимается вопрос о соотношении тендерного сознания, разнообразных форм дискурса и общественной практики. Существенный прогресс в этом направлении тесно связан с новыми тенденциями в историографии, с расширением ее эпистемологических основ на фоне общего крутого поворота в развитии современного гуманитарного знания и нового сближения истории и литературы.

Интегративный потенциал тендерных исследований не мог не привлечь тех представителей «женской истории», которые стремились не только «вернуть истории оба пола», но и восстановить целостность социальной истории (См.: Н. Дэвис, М. Перро, Дж. Скотт, Л. Николсон, Л. Тилли, Дж. Беннет и др.) . Тендерный подход быстро завоевал множество активных

1 См.: Скотт Дж. Гендер: полезная категория исторического анализа // Тендерные исследования. 2000. № 5. С. 142-171. л

См.: Дэвис М. Женщины, изменившие историю. М., 1994; Женщина. Гендер. Культура: Сб. ст. М., 1999; Женщина и свобода. Пути выбора в мире традиций и перемен: материалы международной конференции 1993 г. М., 1994; Гидценс Э. Пол, патриархат и развитие капитализма // Социологические исследования. 1992. № 7; Карлейль Т. Французская революция. История. М., 1999; Плосс Г. Женщина в естествоведении и народоведении. Антропологическое исследование. Сыктывкар-Киров, 1995. Т. 3; Роуз А. Исследования женских проблем в Великобритании // Социологические исследования. 1992. № 5; Семья, гендер, культура: материалы международных конференций 1994 и 1995 гг. М., 1997; Scott J.W. Gender: A Useful Category of Historical Analysis // American Historical Review. 1986. Vol.91. №5. P. 1053-1075. сторонников и «сочувствующих» в среде социальных историков и историков культуры.

Так, в результате пересмотра концептуального аппарата и методологических принципов «истории женщин», родилась тендерная история, в которой центральным предметом исследования становится уже не история женщин, а история тендерных отношений. Тендерные историки исходят из представления о комплексной социокультурной детерминации различий и иерархии полов и анализируют их функционирование и воспроизводство в макроисторическом контексте. При этом неизбежно изменяется общая концепция исторического развития, поскольку в нее включается и динамика тендерных отношений.

Отечественные исследователи не были включены в дебаты зарубежных историков конца 1960-х - начала 1970-х гг. о восстановлении исторической справедливости в отношении женщин, о включении их в историю, о «мужских» и «женских» интерпретациях истории. Поэтому эти тонкости остались вне поля зрения современных российских историков. «Новая» российская история женщин, развивающаяся вслед за зарубежной историей женщин, но стартовавшая значительно позже, миновала этап теоретических терзаний, через которые прошли зарубежные историки, и сразу включила тендерные теории и «тендерный» понятийный аппарат в свой арсенал.

Определенный вклад в деле перенесения этого «плода» западной исторической науки внесли ведущие отечественные методологи, прежде всего, Л.П. Репина, Н.Л. Пушкарева. В своих работах они представили «новую историю женщин» как междисциплинарное научное направление (субдисциплину истории и женских, тендерных исследований) и одновременно как новую исследовательскую стратегию, основанную на тендерной методологии и феминистской идеологии.

В определении объекта тендерной истории у российских исследователей нет разногласий - это оба пола, но в отношении предмета существует несколько точек зрения. H.J1. Пушкарева определяет его как «диалог полов»1. М.Г. Муравьева включает в предмет тендерной истории «историю женщин, историю мужчин, историю полов и их взаимоотношения, проблемы социального конструирования пола и, самое главное, взаимосвязь влияния вышеуказанных процессов на общую картину исторического развития человечества» . Также она предостерегает от «простого описания мужчин и женщин и их основных характеристик», делая выбор в пользу «систематического выявления их взаимосвязей через постоянное сравнение в рамках различных исторических ситуаций». И.Р. Чикалова считает, что предмет тендерной истории составляет «история властных взаимоотношений, иерархических взаимозависимостей и взаимосвязей между мужчинами и женщинами, то есть тендерных отношений»3.

Точка зрения московского историка Л.П. Репиной заключается в том, что тендерная история теоретически переосмыслила предмет женской истории при помощи нового понятийного аппарата и переконструировала предмет исследования. Предметом исследований тендерных историков стала «история тендерных отношений, т.е. тех самых отношений между мужчинами и женщинами, которые, будучи одним из важнейших аспектов социальной организации, особым образом выражают ее системные характеристики и структурируют отношения между индивидами (в том числе и внутригрупповые), осознающими свою гендерную принадлежность в специфическом культурно-историческом контексте («гендерная идентичность»)4.

Последствия такого переконструирования предмета исследования весьма значительные, так как «при этом неизбежно видоизменяется общая

1 Пушкарева H.JL Тендерный подход в исторических исследованиях // Вопросы истории. 1998. №6. С. 81,82.

2 Муравьева М.Г. Гендерная история в российском вузе: нужна ли она? // Гендерная история: pro et contra. Межвузовский сборник дискуссионных материалов и профамм. СПб., 2000. С. 6.

3 Чикалова И.Р. Субдисциплины тендерных исследований: женская и гендерная история // Иной взгляд. Междисциплинарный альманах тендерных исследований. 2002. С. 28.

4 Репина Л.П. «Новая социальная история» и историческая наука. М., 1998. С. 160. концепция социально-исторического развития, поскольку она должна включать в себя и динамику тендерных отношений. В центре внимания оказываются важнейшие институты социального контроля, которые регулируют неравное распределение материальных и духовных благ, власти и престижа в масштабе всего общества, класса или этнической группы, обеспечивая, таким образом, воспроизводство социального порядка, основанного на тендерных различиях»1.

Этот вывод Л.П. Репиной подчеркивает интегративный потенциал тендерной истории, которая, возвращая истории оба пола, восстанавливает целостность исторического полотна. Принимая для себя позицию, что предмет тендерной истории составляет история тендерных отношений, которая презентует социокультурные различия и иерархии между женщинами и мужчинами и исследует их функционирование и воспроизводство, хочу заметить, что различение по признаку пола, понятие «тендер» встает, таким образом, в современных исследованиях в один ряд с понятиями «класс» и «раса» как основными инструментами истории.

Обзор опыта и достижений зарубежной историографии по применению различных исследовательских методов в женской и тендерной истории, выполненный, прежде всего, в работах Л.П. Репиной и Н.Л. Пушкаревой, позволил «женским» и «тендерным» историкам обновить свой арсенал методов. По крайне мере, данные исследовательницы указали, где и у кого можно позаимствовать их, например, в социологии, антропологии, психологии, литературоведении, как в свое время это сделали социальные историки.

Обновление методов исследования - один из ключей, открывающих перед исследователем кладовую исторического знания. Есть ещё один способ обогащения процесса приращения исторического знания. Для этого

1 Там же. С. 53. требуется осуществить ревизию методологического арсенала историка1. Следует заметить, что российские историки, в целом, еще не применяют широко в своей работе апробированные западными исследователями разнообразные методы социальных и гуманитарных наук, таких, например, как устная история, дискурс-анализ, холистский, бихевиористский, социально-психологический, казуальный, метод «школы Анналов», структуралистский и т.п.

Возможно, поэтому в отечественной историографии складывается та ситуация, что женскую/гендерную историю пишут по большей части не историки, а философы, социологи, литературоведы, владеющие этими методами и методологией. Если тендерная история рассматривается большинством исследователей как отдаленная перспектива в развитии отечественной историографии, то существование женской истории сомнения у них не вызывает. Все участники дискуссии едины в оценке отечественной женской истории как запаздывающей в своем развитии - либо в силу объективных причин, по мнению Пушкаревой , либо даже «безнадежно отставшей» и находящейся сегодня, наряду с другими тендерными исследованиями, на уровне западной феминистской рефлексии конца 1970-х годов, по мнению Муравьевой3.

Другой вопрос, также вызывающий разногласия, - вопрос о начале истории женщин в российской историографии. Одна из гипотез об институционализации истории женщин в отечественной историографии, выдвигаемая Н.Л. Пушкаревой, состоит в том, что история женщин, не называясь и не определяясь подобным образом, существует в России на

1 См.: Пушкарева Н.Л. Русская женщина: история и современность. Два века изучения «женской темы» русской и зарубежной наукой. 1800-2000. М., 2002. С. 45.

2 Пушкарева Н.Л. История, итоги и перспективы институализации women's & gender studies в российской исторической науке // Тендерная история: pro et contra. СПб., 2000. С. 21-30.

3 Муравьева М.Г. Указ. соч. С. 5-6. протяжении почти двухсот лет1. По мнению И.И. Юкиной, только изменение предмета исследования, введение новой методологии и нового понятийного аппарата может фиксировать появление новой научной субдисциплины. А это произошло гораздо позднее, только в середине XIX века.

Систематизация и анализ публикаций, посвященных методологии тендерной истории, выявили непризнание таковой как легитимной. Непризнание легитимности методологии ведет к непризнанию легитимности самих исследований. Отсюда неприятие женских и тендерных исследований в целом и женской/гендерной истории в частности, что время от времени демонстрирует российское академическое сообщество.

Опасения по поводу женских и тендерных исследований высказывают даже те представители научного сообщества, которые в принципе признают их существование, специфику и статус. Так, в статье петербургского философа Ю.Н. Солонина прозвучало, что женские и тендерные исследования «способны создать устойчивые отрицательные тенденции в развитии научных исследований». При этом Солонин Ю.Н. не дает объяснений по поводу того, почему и как расширение процесса познания за счет включения феминистской эпистемологии может создавать «отрицательные тенденции» в науке2.

По мнению петербургского историка В.В. Носкова, «на данной стадии, учитывая спонтанный характер утверждения в реальной практике вновь возникающих научных дисциплин и направлений, более важным представляется не легализация «гендерной истории», а недопущение ее излишней экспансии». Попутно В.В. Носков выражает сомнение в профессионализме приверженцев нового направления. Он пишет, что «обращение к новой тематике диктуется свойственной многим историкам неспособностью заниматься углубленным исследованием традиционных

1 Пушкарева Н.Л. Русская женщина: История и современность. Два века изучения женской темы» русской и зарубежной наукой 1800-2000. Материалы к библиографии. М., 2002. исторических проблем», поиском новых исследовательских тем и просто модой. Оставим на совести автора определение историков женщин и тендера как неспособных к научной деятельности и отметим, что в большей степени в статье звучит беспокойство по поводу кризиса всей отечественной исторической науки и системы профессионального исторического образования, готовящей таких профнепригодных специалистов1.

В отечественной научной литературе встречается также и другое понимание истории женщин - как идеологической и методологической феминистской диверсии. В этой интерпретации история женщин оценивается по сугубо идеологическим параметрам. Так, петербургский историк М.Г. Муравьева понимает женскую историю как «однобокую феминистическую интерпретацию истории», «зашедшую в феминистический тупик как в плане методологии, так и в плане определяющих познавательных концепций»2.

Описанный во многих статьях бум, который пережила в 1970-1980-х годах евро-американская историческая наука по поиску и введению в научный оборот новых источников архивного, мемуарного характера, неизвестных фактов по истории женщин разных эпох и стран - результат и отражение исследовательской сверхзадачи нового направления по «восстановлению справедливости» и «обнаружению исторического существования женщин», поставленной феминистским движением. Любое общественное движение нуждается в собственном историческом самосознании и, прямо или косвенно, стимулирует исследовательский интерес к той группе населения, которая оказалась «спрятанной от истории» и интересы которой это движение выражает. Эту задачу в период подъема в начале 1970-х поставило западное феминистское движение второй волны в поисках собственной исторической ретроспективы.

1 Носков В.В. История и «гендерная история» // Тендерная история в российском вузе: нужна ли она? // Гендерная история: pro et contra. Межвузовский сборник дискуссионных материалов и программ. СПб., 2000. С. 42.

2 Муравьева М.Г. Гендерная история в российском вузе: нужна ли она? // Гендерная история: pro et contra. Межвузовский сборник дискуссионных материалов и программ. СПб., 2000. С. 6, 7.

Тезис Ю.Н. Солонина о том, что и женские и тендерные исследования России находятся «в жесткой зависимости от состояния женского движения, особенно активно заявляющего себя в политической и идеологической областях», высоко оценивает современное российское женское движение, но не соответствует действительности. К сожалению, современное женское движение России еще не в состоянии сформировать собственный исследовательский заказ, поэтому современная история женщин России не имеет сегодня такого вдохновляющего ресурса своего развития -востребованность женским движением, каким обладала женская история в 1970-1980-е годы в Западной Европе и российская женская история на рубеже XIX и XX веков. И это - одна из причин ее медленного и вялого развития.

Обращение российских историков женщин к феминистской, тендерной методологии еще не произошло, поэтому утверждение, что женские и тендерные исследования развиваются в рамках «феминистической идеологемы», по меньшей мере, преждевременно. Напротив, не редкость, когда под лозунгом возвращения женщин в историю мы получаем не обремененные какой-либо методологической рефлексией исследования, некритично продуцирующие традиционные поло-ролевые стереотипы. Хотя в истории российской историографии женщин, действительно, был момент соответствия и следования познавательным феминистским моделям, но это было давно.

Таким образом, ряды исследователей, работающих в области новой женской истории, малочисленны и, соответственно, незначительно количество статей, публикаций и монографий в этой области. Об этом свидетельствуют работы, анализирующие достижения в этом направлении исторической науки - Успенской В.И. «Женщина и общество: Литература по женскому вопросу, изданная во второй половине XIX - начале XX вв.»; Пушкаревой Н.Л. «Русская женщина: история и современность. Два века изучения «женской темы» русской и зарубежной наукой. 1800-2000»;

Мироновой JT.A., Юкиной И.И. «Материалы к библиографии по женскому вопросу, истории женского движения России»; Чикалова P.A., Чикаловой И.Р. «Западная Европа и Соединенные Штаты Америки (1815-1918)»; Шутовой О. «На пути к истории людей: заметки по истории исторической мысли (конец XX века)» и др1.

Вместе с тем, процесс обновления проблематики, теоретического переосмысления и конструирования предмета исследования тендерной истории женщин все же идет. Этот путь пролегает по полю междисциплинарного взаимодействия. И хотя в процессе написания «новой истории женщин» (с тендерных позиций) активно участвуют философы и социологи, лепта историков все же растет. Проблема освоения новых методологий, нового понятийного аппарата и методов исследования -первостепенная проблема сегодня для историков-гендеристов. Категория тендера, являясь «фундаментальным организующим принципом для описания и анализа различий исторического опыта женщин и мужчин, их социальных позиций и поведенческих стереотипов <.>, должна быть методологически ориентирована на подключение к более генеральной объяснительной схеме» . Без освоения «генеральных» объяснительных и интерпретационных теорий и схем развитие женской, равно как и тендерной, истории невозможно.

Локальный характер исследования предопределил интерес к состоянию региональной историографии. Составной частью разработки концепции исследования был этап осмысления ситуации в ней. Здесь интенсивные

1 См.: Чикалова И.Р. Субдисциплины тендерных исследований: женская и тендерная история // Иной взгляд. Междисциплинарный альманах тендерных исследований, 2002. С. 25-28; Успенская В.И. Женщина и общество: Литература по женскому вопросу, изданная во второй половине XIX - начале XX вв. 2-е изд., Тверь, 2002. С. 40; Пушкарева H.J1. Русская женщина: История и современность. Два века изучения «женской темы» русской и зарубежной наукой 1800-2000. Материалы к библиографии. М., 2002; Миронова Л.А., Юкина И.И. Материалы к библиографии по женскому вопросу, истории женского движения России: Из фондов Российской национальной библиотеки // Женские и тендерные исследования. Вып. 5. СПб., 2000. С. 82-145; и др.

2 Пушкарева H.JI. Тендерный подход в исторических исследованиях // Вопросы истории. 1998. №6. С. 81,82. поиски новых смыслов исторического знания привели к оформлению направления «новой локальной истории». Его представители -ставропольские историки Т.А. Булыгина, Т.Е. Покотилова, М.Е. Колесникова, С.И. Маловичко акцентируют внимание исследователей на том, что регионы отличаются комбинацией культурных, экономических, экологических, политических или социальных статусов, что делает их уникальными. В своих публикациях они аргументируют положение о том, что историографическая практика новой локальной истории базируется на рефлексии о способности видеть целое прежде составляющих его локальных частей, воспринимать и понимать контекстность, глобальное и локальное, отношение исторических макро- и микроуровней1.

Булыгина Т.А. и Маловичко С.И. в программной для новой локальной истории статье «Современная историческая наука и изучение локальной истории» напомнили о том, что «От профессионального историка сейчас требуется не просто труд «какой Бог на душу положил» с непроясненной теоретической конструкцией, а осознанный продукт интеллектуального творчества.» По их мнению, которое весомо аргументировано, профессиональный рост историка без знания познавательных возможностей его дисциплины не возможен.

Теоретики «новой локальной истории» констатировали сосуществование двух групп историков: в первой - эпистемологи, историографы и методологи, а во второй - «практикующие историки», сохраняющие преданность лозунгу Ранке «рассказать, как это было» и предпочитающие игнорировать разговор о том, каким путем идет приращение исторического знания. Их сосуществование порождает проблему «конкурирующих практик», что, с

1 См.: Новая локальная история. Выпуск I. Новая локальная история: методы, источники, столичная и провинциальная историография: Материалы первой Всероссийской научной Интернет-конференции. Ставрополь, 23 мая 2003 г. Ставрополь, 2003; Колесникова М.Е. Ставропольские краеведы: Биобиблиографические очерки. Ставрополь, 2004; Маловичко С.И., Мохначева М.П. Регионалиетика - историческое краеведение - локальная история: размышления о порогах и пороках «не/совместимости» // Харювский 1*сторюграф1чний 361'рник. Вип. 8. Харюв, 2006. С. 23-37. одной стороны, проявляет плюралистичность историографической культуры, а с другой - подтверждает интенсивный методологический и инструментальный поиск1.

Представительница московской школы теории истории М.Ф. Румянцева определила предмет новой локальной истории как «субъект исторического действия, не тождественный государству, и его существование, как в историческом, так и в коэкзистенциональном пространстве». Несомненно, что выбор предмета вызывает смещение акцентов в сторону культурологической проблематики, так как субъект исторического действия, конструируемый в рамках новой локальной истории, имеет сложный, интегративный характер2.

Отсюда следует, что целью «новой локальной истории», в отличие от социокультурных конструкций универсальной историографии, является осмысление локальных сообществ в качестве субъектов исторического процесса. Адекватный метод достижения этой цели предлагает феноменологическая источниковедческая парадигма гуманитарного знания, в частности, метод компаративного источниковедения.

Новая локальная история, предложив четкое определение объекта исследования и пути его анализа, назвала таковым социальные аспекты различных проявлений бытия человека в его историческом развитии. Локальная история позволяет составить коллективную биографию локальной общности любого уровня от семьи до страны. Отдавая предпочтение методу «истории снизу», т.е. изучая локальные сообщества через историю отдельных групп и личностей его составляющих, она раскрывает социальную роль,

1 См.: Маловичко С.И., Булыгина Т.А. Современная историческая наука и изучение локальной истории // Новая локальная история. Вып. I. Новая локальная история: методы, источники, столичная и провинциальная историография: Материалы первой Всероссийской научной Интернет-конференции. Ставрополь, 23 мая 2003 г. Ставрополь, 2003. С. 6-22.

2 Румянцева М.Ф. Субъект исторического действия: к вопросу о предмете новой локальной истории // Новая локальная история. Вып. I. Новая локальная история: методы, источники, столичная и провинциальная историография: Материалы первой Всероссийской научной Интериет-конференции. Ставрополь, 23 мая 2003 г. Ставрополь, 2003. С. 196-203. индивидуума, стереотипы поведения в социокультурном, бытовом, природно-географическом и геополитическом контекстах обживаемого им пространства. В рамках новой локальной истории возможно изучение изменения форм, структур и функций самого локального пространства.

Многолетняя дискуссия, организованная и поддерживаемая в рамках методологического семинара «Методологические вторники» (руководитель Т.А. Булыгина, ИФ СГУ), Регионального Центра «Новая локальная история» способствовала методологическому обоснованию новой локальной истории1. Это самостоятельное направление, предлагающее разнообразие методологических подходов к изучению региональной истории, пропагандирующее идеалы научного синтеза средствами микроисторического познания. Оно не спорит с историческим краеведением, которое воспринимает как местную историческую практику, а «.идет своим путем исследований как локального, так и более генерализированного сообщества людей».

Как оказалось, представителям нового направления не свойственно не замечать, а уж тем более принижать тот вклад, который, по-прежнему, вносят краеведы. Они считают, что последователи этой «конкурирующей практики» по крупицам воссоздают прошлое российской провинции, сохраняют памятники старины, пишут биографии провинциальных учителей, купцов, меценатов. Колесникова М.Е., анализируя историографическую ситуацию конца Х1Х-ХХ века, отметила, что уже в этот период краеведение превратилось в своеобразную функцию воздействия на научное и интеллектуальное сознание провинции. Оно воспитывало любовь и уважение к своей «малой родине»2.

Чрезвычайно огромны информационные ресурсы краеведения, та информация, которая заключается в различных краеведческих текстах,

1 См.: http://www.newlocalhistory.satvsu.ru

2 Колесникова М.Е. Социокультурное пространство локальной истории Ставрополья: Источниковедение и историография Ставропольской истории // Вестник Ставропольского государственного университета. Вып. 30. 2002. С. 19-29. использование которых является неотъемлемой частью любого исследования по региональной истории. Эти ресурсы - продукт интеллектуальной деятельности в провинции. Именно краеведы, историки-любители собирая исторические источники, документальную память прошлого, делали «черновую работу, трудную, долгую, но необходимую для науки»1.

Следующий блок отражает результаты анализа историографического опыта изучения провинциального социума. Здесь систематизированы работы краеведов, историков, этнографов, юристов, фиксировавших и анализировавших состояние ставропольского общества в последней четверти XIX - начале XX вв. Большая часть из них - эти нарративы, сконструированные на принципах классической европейской традиции и базируются на общепринятых методиках, но не сводятся к простым рассказам, связанным только хронологическим измерением (сначала -потом). Нарративы предстают специфическим способом организации и распределения материала, который обеспечивает необходимый характер связи всех элементов повествования посредством применения принципа каузальности и этим, в частности, предоставляет критерии отбора значимых компонентов.

Среди этих нарративов следует особо отметить работы И.В. Бентковского, Г.Н. Прозрителева. Эти авторы превращали материал свидетельств в историю, прежде всего, за счет темпорализации или распределения элементов в последовательности. Объем текстуальной (текстовой) продукции оставленный такими краеведами, как Бентковский И.В. и Прозрителев Г.Н., значителен. Первый из них стоял у истоков статистики региона, и проявил себя в области этнографии. В этой сфере его продолжателем был Г.Н. Прозрителев, с именем которого связано

1 Там же. С. 20.

2 См.: Бентковский И.В. Историко-статистичсский обзор инородцев-магометан кочующих в Ставропольской губернии. 4.1. Ставрополь, 1883; Он же. Наши кочевники и их экономическое состояние. Ставрополь, 1879; Он же. Ногайцы. 4.1. Ставрополь, 1883; Он же. Обозрение XXV11 летней деятельности Ставропольского благотворительного общества по учебному заведению св. Александры. Вып. VIII. Ставрополь, 1877. становление архивов, музейного дела и археологии на Ставрополье. Кроме того, такие произведения Г.Н. Прозрителева, как «Из жизни старого холостяка: (Святочный рассказ)», «Скитальцы», «Великая русская Авдотья»1 являют собой особое сюжетное повествование - эго-история. Как вид нарратива, эго-история - это не просто рассказ о собственной жизни, а именно сюжетное повествование, которое имеет свою интригу и не совпадает ни с автобиографией как нормативно жестким письмом, ни с автопсихологией. Прозрителев Г.Н. сначала создал фабулу, т.е. отобрал значимые для него жизненные факты, а затем превратил ее в сюжет. Он выбрал определенную последовательность и способ описания этих фактов, фабулизируя собственную жизнь - реальные коллизии и ситуации прошли фильтр отбора и стали эпизодами текста.

Эго-исторический нарратив обладает свойствами полноценного эстетического феномена: с помощью акта автоописания человек расщепляет себя на «героя» и «повествователя», а затем и на «читателя» собственного произведения. Эго-исторический нарратив стремится к завершенности и цельности, образуя особое эстетическое явление, а потенциально - явление художественное - в его сюжете и интриге интенционально уже имеются возможности различных художественных модусов: героического, трагического, идиллического, комического, иронического.

Тексты исследователей последней четверти XIX - начала XX веков Снегирева В., Бахутова К., Фарфоровского C.B., Смирнова M., а также и современных - Покотиловой Т.Е., Невской В.П., Чекменева С.А., Невской Т.А., Ованесова Б.Т., Судавцова Н.Д., Касевич Е.В., Шафрановой О.И.,

1 См.: Прозрителев Г.Н. Из жизни старого холостяка (Святочный рассказ) // Северный Кавказ. 5, 9 января, 1899; Он же. Скитальцы // Северный Кавказ. 16 июля, 1889; Он же. Великая русская Авдотья. Ставрополь, 1918.

2 См.: Снегирев В. О смертности детей на первом году жизни: Дисс. доктора медицины. СПб., 1863; Бахутов К. Медико-топографическое и санитарное состояние губернского города Ставрополя // Ставропольский текст. Ставрополь, 2006; Фарфаровский C.B. Народное образование среди кочующих народов Северного Кавказа в связи с современным их бытом. Ставрополь, 1903; Смирнов М. Очерк хозяйственной деятельности Ставропольской губернии к концу XIX века. Ставрополь, 1913.

Стрелова В.И., Самариной О.И., Вантеевой Н.В. и других являют собой не только форму, обеспечившую все условия для сохранения исследовательского характера того или иного вида деятельности1. Монографии, докторские и кандидатские диссертации этих исследователей есть тексты, прошедшие верификацию научного сообщества и признаны квалификационными. Объекты исследования приобретают характер исторических не за счет простой хронологической удаленности от настоящего и не за счет одного только соответствия данным источников. Их ценность заключается в том, что они передают содержание истории.

В целом же, анализ отечественной и локальной исторической литературы позволяет заключить, что проблема тендерных отношений еще не стала предметом систематического, комплексного, компаративного научного изучения. Методологические инновации и имеющиеся публикации уже проведенных исследований сделали возможным применения тендерного подхода для уточнения характеристики ставропольского провинциального социума.

Таким образом, исследование процесса конструирования тендера институтами ставропольского провинциального общества является целью настоящей диссертационной работы.

Исходя из степени разработанности темы, определены следующие основные задачи:

- определить гендерно-сословную стратификацию Ставрополья;

- выявить детерминирующие факторы процесса формирования структуры населения ставропольской административной территории;

1 См.: Покотилова Т.Е. Благотворительность в социальной истории дореволюционной России. М., 1997; Невская В.П. Развитие школьного образования на Ставрополье в XIX -начале XX вв. // Вестник Ставропольского педагогического института. Вып. 1. 1995; Невская Т.А., Чекменев С.А. Ставропольские крестьяне: Очерки хозяйства, культуры и быта. Минеральные волы, 1994; Ованесов Б.Т., Судавцов Н.Д. Здравоохранение Ставрополья в конце XVIII - начале XX вв. Ставрополь, 2002; Касевич Е.В. Проблемы социального развития городов Ставропольской губернии и Кубанской области в 1860-х -1917 годах // Рукопись дисс. канд. ист. наук. Ставрополь, 1999; и др.

- проанализировать движение населения Ставропольской губернии;

- исследовать процесс формирования тендерных стереотипов в ставропольском провинциальном обществе;

- определить роль семьи в сохранении и трансформации тендерных стереотипов;

- проанализировать значение системы образование в процессе гендерирования субъектов;

- уточнить статус мужчины и женщины в ставропольском обществе;

- изучить тендерную дифференциацию социальной занятости;

- определить сословно-гендерная обусловленность досуга.

Авторская методологическая позиция сложилась в результате признания тендера как важной категории измерения локальной истории, понимания множественности социальных связей. Тендерные отношения, т.е. отношения между мужчинами и женщинами, - это часть социальной организации. Описывая разницу в статусах, ролях, чертах характера, нормах жизни мужчин и женщин, представляется возможным проанализировать феномен власти и доминирования, утверждаемых в обществе через тендерные роли и отношения. Тендерные различия (тендерная асимметрия) прослеживаются в режимах смертности, рождаемости, сексуальности. Интересны тендерные аспекты миграций и социальной мобильности.

Таким образом, применение тендерного подхода позволяет дать предельно точно конструкцию социальной стратификации отдельно взятого города или местности, благодаря синтезу новаторского и традиционного. Такой синтез значительно обогащает инструментарий исследователя, так как приблизиться к пониманию природы тендерных отношений в их историческом развитии можно лишь прибегая к теоретическим разработкам смежных областей научного знания - социологии, антропологии и других. Как и всякий синтез, он порождает сложности, но позволяет представить прежний опыт более динамичным и интересным, всесторонне охватить прежние практики, особенно конструирование полового различия. При этом методы традиционной исторической науки полностью не отбрасываются. Проведение исследования было обеспечено за счет применения таких общеисторических методов, как историко-генетический, историко-сравнительный, а также за счет универсальных - методов дедукции, описания, синтеза. Но тендерный подход потребовал обязательного привлечения герменевтики как метода понимания чужой индивидуальности; социологических методов, таких как метод контент-анализа материалов периодики, системно-функциональный метод; методов исторической демографии - метод когорт (он же метод продольного анализа) и метод поперечного анализа, которые дали возможность сравнить половозрастную и брачную структуры и особенности воспроизводства ряда поколений.

Применение тендерного подхода в рамках проведенного исследования обусловило формирование сложного комплекса источников. Это пертинентные документы, необходимых для адекватного освещения заявленных проблем и их компетентной интерпретации. Комплекс объединил опубликованные и впервые вводимые в научный оборот материалы архивных фондов и музейных коллекций. Его основной пласт представлен делами из фондов Государственного архива Ставропольского края и коллекций ставропольских музеев - Ставропольского государственного историко-культурного и природно-археологического музея-заповедника имени Г.И. Прозрителева и Г.К. Праве, музея «Дом-усадьба Смирнова».

Особую ценность для исследования представляют фонды Канцелярии Ставропольского губернатора, Ставропольской губернской земской управы, Ставропольской Городской Управы (1837-1920), Главного пристава магометанских народов, кочующих в Ставропольской губернии, Дирекции народных училищ, Ставропольского местного управления Российского общества Красного креста, Ольгинской женской гимназии, Ставропольского Епархиального женского училища, Ставропольской 3-я женской гимназии, Ставропольского учительского института, Духовной консистории, Ставропольского училищного совета, Ставропольской женской гимназии Св.

Александры, Попечительного Совета Ставропольской гимназии Св. Александры г. Ставрополь, Ставропольской мужской гимназии1. В этих фондах, разнообразных по характеру и содержанию, выявлены материалы, на основе которых возможно конструирование состояния многих социальных институтов российского провинциального общества.

Прежде всего, это делопроизводственная документация, представленная материалами государственных учреждений. Так, например, фонды Канцелярии Ставропольского губернатора, Ставропольской губернской земской управы, Ставропольской Городской Управы (1837-1920), Главного пристава магометанских народов, кочующих в Ставропольской губернии, позволяют уточнить характеристику населения региона, например, сословную принадлежность, половозрастной состав, род занятий, материальное положение. В первую очередь, эти документы позволили определить влияние тендера на институт собственности, изучить тендерную обусловленность занятости. К этой группе относятся различные ведомости и списки: списки купцов, домовладельцев, избирателей, адресные книги, различные посемейные реестры, алфавитные книги домовладельцев, описи имущества, материалы о выдаче торговых и сословных документов, паспортов, формулярные списки и др. Информация, содержащаяся в этих документах, позволяет исследовать широкий спектр проблем истории провинциального социума.

Поскольку основным типологическим показателем семейного строя является количественный и структурно-поколенный состав семьи, то в

1 См.: ГАСК. Ф. 101 - Канцелярия Ставропольского губернатора; Ф. 311 - Ставропольская губернская земская управа; Ф. 96 - Ставропольская городская управа; Ф. 249 - Главный пристав магометанских народов кочующих в Ставропольской губернии; Ф. 15 - Дирекция народных училищ; Ф. 62 - Ставропольское местное управление Российского общества Красного креста; Ф.76 - Ольгинская женская гимназия; Ф. 77 - Ставропольское Епархиальное женское училище; Ф. 125 - Ставропольская 3-ая женская гимназия; Ф. 126 - Ставропольский Учительский институт; Ф. 135 - Духовная консистория; Ф. 306 -Ставропольский училищный совет; Ф. 309 - Ставропольская женская гимназия св. Александры; Ф. 788 - Попечительный Совет Ставропольской гимназии Св. Александры, г. Ставрополь н/К; Ф. 73 - Ставропольская мужская гимназия. качестве базовых следует использовать источники, содержащие подробные описания состава семей. Источники такого типа можно выделить в отдельную группу, условно назвав ее «акты учета населения». К таковым можно отнести церковные акты учета населения, прежде всего, материалы Духовной консистории, к которым относятся исповедные (исповедальные) росписи или книги, метрические книги. Они ценны тем, что содержат информацию о пришедших на исповедь, а также информацию о составе семьи, о сословной принадлежности, об отношениях в семье.

Востребованными оказались и материалы фондов учреждений образования, как учебных - Ольгинской женской гимназии, Ставропольской женской гимназии Св. Александры, Ставропольского Епархиального женского училища, Ставропольской 3-я женской гимназии, Ставропольского учительского института так и административных - Дирекции народных училищ, Ставропольского училищного совета, Ставропольской женской гимназии Св. Александры, Попечительного Совета Ставропольской гимназии Св. Александры г. Ставрополь. Среди них - документы, зафиксировавшие факты повседневной жизни учебных заведений: расписание уроков, распределение часов и жалования, назначение классных наставников, переписка и разные прошения, метрические выписки, сведения об успехах учеников, материалы об отправлении домой воспитанников, исключенных из пансиона за дурное поведение воспитанников, о стипендиатах, об экзаменах.

В этих фондах содержатся сведения, раскрывающие роль социума в деле становления региональной образовательной системы, прежде всего, о благотворителях и их пожертвованиях в пользу гимназий и училищ -капитале, ценных бумагах, механизме приращения этого капитала за счет предоставления его в виде ссуды благонадежным горожанам. Документы подтверждают расширение возможностей для получения образования учениками из числа неимущих или малоимущих за счет проведения благотворительных вечеров в их пользу и предоставления им стипендий, созданных на пожертвования состоятельных ставропольцев - Л. Павловым,

Поповой, Евдокимовым, Р. Алафузовой, Новосельцевым, М. Жечелевой, Н. Морейко и др.

Несомненно, ценными следует назвать протоколы педсоветов, где заслушивались многие отчеты, содержащие сведения о составе учеников, о санитарном состоянии, о посещаемости, об успехах классов, о поведении отдельных учеников. Определенный интерес и значимость для исследования представляют материалы об организации досуга в учебных заведениях, а также о связях с родителями учащихся. Особо ценными являются аттестационные материалы: это экзаменационные работы по русскому языку, математике и другим дисциплинам, по которым аттестация проводилась в письменной форме. Столь же значимыми для работы можно назвать материалы о частных школах, о профессиональных и ремесленных училищах. Среди них учебные программы, заявки на учебные пособия, о комплектовании учебных заведений сметы на содержание учебных учреждений.

Изучение тендера требует обращения к истории повседневности, так как тендерные стереотипы как варианты сложных стандартов жизнедеятельности соотносятся с определенной социокультурной системой. Поведение групп и их отдельных представителей, сформированное в определенной культуре, достаточно точно отражает специфику конкретной исторической эпохи и происходящие в ней изменения. Оно, сформировавшись на основе ценностно-нормативных систем, выступает как «ключ» к прочтению смысла конкретной исторической эпохи. Анализируя историко-культурный процесс, мы сталкиваемся с калейдоскопом поведенческих правил, которые определяют взаимоотношения старших и младших, мужчин и женщин. Каждая историческая эпоха формирует свои доминирующие модели поведения. Что для одной эпохи было несущественно, в другой период могло восприниматься, как символический жест или поступок.

Изучение поведенческих текстов позволяет проследить за происходившими изменениями в глубинных пластах культуры конкретной исторической эпохи. Изучая повседневность, через господствующие нормы поведения, можно воссоздать неповторимый колорит прошедших эпох. Но изучение повседневности прошлого затруднено существенно. Оно требует от исследователя привлечения разнообразных методологических принципов и методов, а также специфических источников. Таковыми могут быть музейные экспонаты и документы музейных фондов.

Круг таких источников для изучения повседневности весьма разнообразен. Среди них материалы, дающие сведения о реалиях культуры повседневности, прежде всего, это макеты природных источников. В экспозициях краеведческого музея смоделирована естественная и искусственно созданная среда обитания (рельеф, климат, флора, фауна, поселения разного типа, коммуникации). Затем следуют вещественные источники - макеты и описание зданий (внешний вид, планировка помещений), а также мебель, предметы убранства интерьера, посуда, одежда, бытовые вещи, детские игрушки. Все вместе являют сложную, но корректную конструкцию реалий прошлой жизни, не дошедшие в оригинале. Основой и подтверждением корректности такой конструкции служат изобразительные источники - рисунок, живопись, гравюра, фотография.

Из источников личного происхождения в фондах музеев удалось отыскать только письма. Их ценность и значимость для исследования заключена в том, что они передают повседневный контекст восприятия реалий культуры. Изучение повседневности при помощи личных источников представляется наиболее интересным, поскольку это в буквальном смысле «живой» материал, дающий широкие возможности для реконструкции повседневности того или иного периода. Эти «человеческие документы» интересны не только тем, что передают жизненную траекторию рассказчика или канву исторического события, но еще тем как тип письма коррелируется с социальным статусом писавшего. Такие экспонаты как объявления, афиши, обертки, театральные и концертные программы, плакаты, меню, открытки являются одновременно и вещественными источниками, и письменными.

Они не менее информативны, чем другие письменные источники. Эти две названные группы источников позволяют заметить, что изменения «снизу» начинают происходить раньше и совсем по-другому, чем изменения «сверху».

Опубликованные документы представлены несколькими комплексами. Прежде всего, комплекс государственных нормативных актов. В него вошли законы, положения, распоряжения и циркуляры1. Так, анализ брачного законодательства позволил установить, насколько жесткими были ограничения и могли ли они способствовать сохранению семьи. Русское законодательство в отличие от западноевропейского, причислявшего брак к институтам гражданского права, смотрело на брак как на акт по преимуществу религиозный. В силу этого нормирование его в важнейших вопросах было отдано в руки того вероисповедания, к которому принадлежали супруги. Выполненная систематизация норм позволила выделить несколько блоков: в первый вошли нормы, регулировавшие установление брака. Все нормы этого блока можно подразделить на две подгруппы - нормы, раскрывающие условия совершения брака и нормы, определяющие форму совершения брака. Условия для вступления в брак, определяемые законодательством, проистекали из разных причин -юридических, физиологических, этических и религиозных. Одним из главных условий было достижение определенного возраста. Значимой правовой нормой, касающейся большого числа населения империи, было требование письменного разрешения начальства на вступление в брак для

1 См.: Свод законов Российской империи. Т. 10. 4.1. СПб., 1896; Свод законов о состояниях. СПб.; Положение о сельскохозяйственном образовании и его применение. СПб., 1916; Сборник постановлений и распоряжений по женским гимназиям и прогимназиям Министерства народного просвещения за 1870-1909 гг.; Сборник главнейших, касающихся деятельности Российского общества Красного Креста законоположений и главнейших действующих циркуляров Главного Управления названного общества. СПб., 1914; Устав общин сестер милосердия Российского общества Красного Креста. СПб., 1913; др. лиц, состоящих на государственной службе1. Среди прочих государственных нормативных актов особо следует отметить положения, распоряжения и циркуляры. Они являют собой подзаконные акты, уточняющие механизм реализации правовых норм, обладающих юридической силой.

Особый комплекс составили уставные документы различных общественных организаций. Их тоже подразделить на два блока. Первый из них составят уставные документы организаций общероссийского масштаба, таких как общины сестер милосердия Российского общества Красного Креста, общества для содействия распространению народного образования, объединения женских гимназий Ведомства Императрицы Марии2. Второй объединил уставные документы объединений местного, провинциального уровня, таких как общества вспомоществования недостаточным ученицам Ставропольских женских гимназий Ольгинской, Св. Александры и 3-й Ставропольской женской гимназии, Дамского общества помощи бедным евреям, женского благотворительного общества Св. Александры и др.3

Уникальные материалы составили комплекс опубликованных статистических материалов. Документы, составившие этот комплекс, тоже можно дифференцировать, взяв за основу критерий территории. Особо следует выделить материалы сравнительной статистики России и западноевропейских государств и Центрального статистического Комитета, которые позволяют выполнить компаративный анализ4. Не менее ценным источником являются материалы Первой всеобщей переписи населения Российской

1 См.: О союзе брачном / Свод законов Российской империи. Т.10. 4.1. СПб., 1896.

2 См.: Устав общин сестер милосердия Российского общества Красного Креста. СПб., 1913; Устав общества для содействия распространению народного образования. Б.м., Б.г.; Устав женских гимназий Ведомства Императрицы Марии. СПб., 1906.

3 См.: Устав общества вспомоществования недостаточным ученицам Ставропольских женских гимназий Ольгинской и Св. Александры. Ставрополь, 1891; Устав женского благотворительного общества Св. Александры, утвержденный 13.11.1869 г. Ставрополь, 1892; Устав Дамского общества помощи бедным евреям в г. Ставрополе. Ставрополь-губернский, 1906; Устав общества вспомоществования недостаточным ученицам 3-й Ставропольской женской гимназии. Ставрополь, 1910.

4 См.: Сравнительная статистика России и западноевропейских государств. Т. I. СПб., 1878; Ежегодник Центрального статистического Комитета за 1910 г. СПб., 1911. империи 1897 года1. Третья группа материалов, вошедших в этот комплекс, -это статистические материалы по Ставропольской губернии, систематизирующие динамику численности населения и его передвижения, а также сведения о состоянии экономики, народного образования, здравоохранения. Прежде всего, это Обзоры Ставропольской губернии, обобщившие данные Ставропольского губернского статистического комитета, Сюда же можно отнести и материалы специализированных переписей, например, Продовольственной переписи в Ставрополе в июле 1916 года3.

Вполне обоснованно сгруппировать в виде особого комплекса отчетную документацию учебных учреждений и различных обществ. Специфика этого типа документов заключена в том, что они отражают процесс трудовой деятельности, особое переживание времени, специфику личностной определенности действующего индивида, представляя эти формы реальности как конституирующие элементы повседневности. В этот комплекс вошли в основном отчеты, среди которых - отчеты инспектора мужской гимназии, о деятельности Ставропольского Дамского Комитета общества попечения о раненых и больных воинах, о состоянии Ставропольской женской гимназии Св. Александры, комитета общества вспомощевания недостаточным ученицам Ставропольской женской гимназии, Комитета общества для содействия распространению народного образования, директоров и инспекторов народных училищ Кавказского учебного округа при осмотре учебных заведений.

Дополнительную информацию дают различные справочные издания, например, Памятная книжка Ставропольской губернии, сборники сведений о Северном Кавказе, списки учебных заведений ведомства Министерства

1 См.: Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 года // LXVII. Ставропольская губерния. Издание Центрального статистического комитета МВД, 1905.

2 См.: Обзоры Ставропольской губернии с 1878 по 1909 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета.

3 См.: Итоги Продовольственной переписи г. Ставрополя-губернского 24 июля 1916 года. Ставрополь-губернский, 1917. народного просвещения и церковно-приходских школ и школ грамоты Ставропольской епархии, статистические сведения о состоянии средних учебных заведений Кавказского учебного округа, списки населенных мест, табель домов и дворовых мест1.

Периодические издания являют собой специфический источник исторического исследования. В конце XIX - начале XX веков региональная система масс-медиа была представлена периодическими изданиями. Информационное пространство формировали общероссийские и местные общественно-литературные и политические, политико-экономические, общественно-политические газеты. Газеты провинции, уделяя внимание общероссийской хронике, основную площадь полос отводили под «местные нужды» - сообщали о событиях территориального масштаба, публиковали заметки и корреспонденции о жизни городов, станиц, селений2. Особенностью «ассортимента» периодики предкавказской территории было то, что здесь издавались курортные газеты, среди которых немало развлекательных - юмористических, сатирических; информационно-рекламных, в том числе и международной брачной газеты3.

1 Памятная книжка Ставропольской губернии на 1893. Ставрополь, 1893; Сборник сведений о Северном Кавказе // Списки населенных мест Ставропольской губернии (по данным 1909 года). Т. V. Ставрополь, 1911. С. 1-7; Сборник статистических сведений о состоянии среднего и низшего профессионального образования в России. 4.1. СПб., 1910; Список технических и промышленных училищ сельскохозяйственных ремесленных и всякого рода профессиональных классов и отделений, учебных мастерских и классов ручного труда. Тифлис, 1915; Список учебных заведений ведомства Министерства народного просвещения (кроме начальных по городам и селениям. Составленный к 1 января 1909). СПб., 1909; Список церковно-приходских школ и школ грамоты Ставропольской епархии за 1894/95 уч. год. Ставрополь, 1895; Справочник по женскому сельскохозяйственному образованию. СПб., 1912; Ставропольская губерния: Список населенных мест по сведениям 1873 г. Ставрополь, 1874; Статистические сведения о состоянии средних учебных заведений Кавказского учебного округа в 1905 г. Тифлис, 1906; Статистические сведения по начальному образованию в Российской империи за 1896 г. СПб., 1902; Табель домов и дворовых мест в губернском городе Ставрополе, составленная городской полицией, в порядке новой нумерации, на основании циркуляра и инструкции Министерства Внутренних дел 4 мая 1877 года № 297. Ставрополь, 1881.

2 Библиография русской периодической печати: 1703-1900 гг. (Материалы для истории русской журналистики) / Сост. и издал Н.М. Лисовский. СПб., 1915.

Библиографический указатель периодических изданий (1863-1975 гг.) / Сост. И.А. Вершинкииа, Е.Б. Польских, Л.Н. Польских. Пятигорск, 1976.

Контент-анализ материалов ставропольских и терских газет, таких, как «Ставропольские губернские ведомости», «Северокавказский край», «Северокавказская газета», «Пятигорское эхо», «Кавказские Минеральные воды» выбранного периода позволил выявить, что ресурсы, дели, личностные характеристики, индикаторы успеха мужчины и в общественной сфере, и в сфере приватной жизни различались незначительно1. Женщина же оставалась успешной только в приватной сфере.

С целью получения необходимых материалов для осуществления компаративного анализа список региональных периодических изданий был пополнен такими общероссийскими газетами, как «Вестник Европы», «Вестник благотворительности», «Женское образование», «Общественный врач», «Русская школа», «Учительский вестник», «Юридический вестник»2.

В качестве одного из видов источников в рамках исследования были использованы произведения художественной литературы с точки зрения наличия в них информации, касающейся бытописания, позволяющей уточнить и придать краски повседневности. Это произведения ставропольского писателя Ильи Сургучева «Губернатор», «Из дневника гимназиста» и другие . Опыт показывает перспективность привлечения этой группы источников. В них содержится описание обыденной и праздничной одежды, традиционного жилища, особенностей быта и питания. В то же время, художественная литература как источник имеет ряд специфических особенностей, ограничивающих её использование в историческом исследовании и обуславливающих необходимость осторожного отношения к содержащейся здесь информации. К числу этих особенностей относится,

1 См.: Ставропольские губернские ведомости за 1895-1910 гг.; Северокавказский край за 1906, 1911; Северокавказская газета за 1907-1911; Пятигорское эхо за 1907-1910; Сезонный листок Кавказских Минеральных вод за 1894-1901.

2 См.: Вестник Европы за 1891-1914; Вестник благотворительности за 1890—1900; Женское образование за 1878-1900; Общественный врач за 1900-1915; Русская школа за 1900-1914; Учительский вестник за 1909-1911; Юридический вестник за 1890,1893, 1903, 1909. прежде всего, художественная форма произведения, предполагающая наличие субъективного авторского подхода, определенной доли домысла, вольности трактовки фактического материала.

Одним из основных условий, определяющих возможность применения таких источников для интерпретации повседневности, является факт «современности» автора описанным в его произведении определенному историческому периоду. Так ставропольский писатель Илья Сургучев сам жил в отображенных в его произведении условиях, непосредственно наблюдал быт и культуру того времени и даже сам являлся носителем бытовой культуры. Все это дает основание рассматривать его произведения как ценное свидетельство ушедшей жизни, как полноправный исторический источник, дающий возможность восстановить не только формальные научные характеристики, но и дух эпохи, что важно для любого исторического исследования.

Анализ и систематизация выявленных архивных и опубликованных документов позволили классифицировать их следующим образом:

• государственные нормативные акты - своды и собрания законов, уставы, постановления, правила, ведомственные циркуляры и другие подзаконные акты;

• ведомственная документация - межведомственная и внутриведомственная служебная переписка, аналитические материалы в виде справок, обзоров, записок; распоряжения; инструкции; прошения и ответов на них;

• общероссийские и региональные статистические материалы -переписи населения, разновременные списки, табели, составленные в интересах различных ведомств, справочники;

• периодические издания - центральная периодика, ведомственные бюллетени;

• материалы эпистолярного жанра - письма;

• вещественные источники - музейное моделирование естественной и искусственно созданной среды обитания: макеты природных источников, макеты и описание зданий, мебель, предметы убранства интерьера, посуда, одежда, бытовые вещи, детские игрушки

• художественная литература - повести, пьесы, рассказы, написанные местными писателями.

Данная источниковая база позволила раскрыть заявленную тему и обеспечила решение поставленных задач, поставленных в рамках исследования, позволила достичь определенной адекватности интерпретации выбранного сюжета.

Хронологические рамки исследования - с последней четверти XIX до начала XX веков - были определены спецификой темы. Выбор начальной точки отсчета времени продиктован тем, что к этому моменту ставропольский социум перешагнул столетний рубеж своего существования. Несомненно, что продолжительность этого временного отрезка вполне достаточно для периода, именуемого становлением. Т.е. к последней четверти XIX основные структуры и институты ставропольского общества сложились. Кроме того, к середине 1870-х годов завершались общероссийские реформы, которые не могли не затронуть и эту территорию непосредственно или же опосредованно, дав толчок всеобщим социально-экономическим процессам. Завершающей точкой отчета является 1913 год, последний мирный год. Начавшаяся в 1914 году война резко изменила ситуацию. В силу своей экстраординарности этот период требует отдельного исследования.

Территориальные рамки совпадают с административными границами Ставропольской губернии последней четверти XIX - начала XX веков.

Научная новизна диссертации состоит в том, что это первая для локального исторического сообщества попытка реализации тендерного подхода в рамках исторического исследования провинциального социума.

Ее важным результатом стало выявление специфики факторов, детерминировавших качественные характеристики состава населения и гендерно-возрастную стратификацию, повлиявших на характер протекания социально-экономических процессов в регионе, а также определение влияния этих особенностей на тендерные отношения, на социальный статус женщины и мужчины.

Впервые выполнен анализ всех составляющих движения населения -рождаемости, смертности и миграции, что дало возможность определить половозрастную и брачную структуру населения и составить зависящие от пола и возраста характеристики демографических процессов в регионе.

Научная значимость исследования заключается в проведении территориального сравнения демографических состояний и процессов; в определении общего и особенного в расселенческих характеристиках, в том числе особенностей населения города и деревни, разного типа поселений в регионе; в уточнении культурных, бытовых, антропологических, лингвистических особенностей демографических общностей.

Значимым достижением проведенного исследования является интерпретация взаимоотношения полов на определенном этапе развития провинциального социума, которая подтвердила сохранение тендерной асимметрии, установив, что индикаторы успеха мужчины, как в общественной сфере, так и в сфере приватной жизни, различались незначительно, тогда, как женщина оставалась успешной только в приватной сфере, служа ресурсом успеха для мужчины.

Новизна заключается в выявлении содержания тендерных стереотипов и объяснении причин их трансформации в обществе, сохраняющем тендерное маркирование, а также определении роли таких социальных институтов, как семья и система образования провинциального социума в конструировании тендера.

Проведенное исследование позволило сформулировать новый вывод о том, что в результате усиления прагматичности как черты общества семья позволила женщине выйти за свои пределы, чтобы обеспечить средства к существованию, что стало причиной изменение воспитательной функции семьи, но в целом, следует говорить о консервировании патриархальности семейно-брачных отношений.

Теоретическая ценность проведенного исследования заключается, во-первых, в реализации междисциплинароного синтеза в организации и проведении исследования; во-вторых, в придании локальному историческому объекту самостоятельного онтологическиого статуса, что с одной стороны, позволило уловить конкретный облик глобальной истории, а с другой -углубить возможности измерения социума, в-третьих, во введении в научный оборот комплекса документов.

Практическая значимость определена адекватностью полученного знания. Материалы проведенного исследования могут быть использованы при разработке общих и специальных курсов по отечественной и локальной истории. Степень и глубина изученности темы позволяет использовать результаты работы при подготовке курсов по истории для студентов исторического, юридического, экономического, журналистского факультетов, для подготовки школьных программ и учебников по локальной истории.

Апробация исследования. Концепция исследования разработана и апробирована на кафедре истории России Ставропольского государственного университета. Основные положения исследования обсуждены на 7 Международных и региональных научных конференциях, в том числе II Международной научно-практической конференции «Теоретические и прикладные проблемы педагогической и детской антропологии» (Ставрополь, ноябрь 2005); Международной научной конференции «Периодическая печать как источник интеллектуальной истории» (Пятигорск, апрель 2006), III Международной региональной научно-практической конференции «Теоретические и прикладные проблемы педагогической и детской антропологии» (Ставрополь, ноябрь 2006), региональной конференции «Наука - региону» (Ставрополь, апрель 2006), IX региональной научно-практической конференции «Педагогическая наука и практика - региону» (апрель, 2007), Международной научной конференции «Курорт» в дискурсивных практиках социогуманитарного знания» (Пятигорск, апрель 2007).

Структура диссертации Поставленные цель и задачи исследования определили структуру диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и приложений.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Колесникова, Элла Генадьевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы:

1. Гендерно-возрастная стратификация населения Ставрополья была предопределена тем обстоятельством, что территория региона оставалась фронтиром. Сохранение интенсивности колонизации и смена принудительного заселения добровольным были обеспечены реформами 1860-х - 1870-х и завершением Кавказской войны, создавшими условия для капитализации всех сфер жизнедеятельности в этом регионе. И на протяжении последней четверти XIX - начала XX в. Ставрополье продолжало оставаться привлекательным для переселенцев. Специфика колонизуемой окраины повлияла на характер протекания социально-экономических процессов, определила социальный и национальный состава населения, обусловила преобладание мужчин и недостаток женщин в регионе. Среди факторов, детерминировавших качественные характеристики состава населения и гендерно-возрастную стратификацию, следует назвать присутствие в регионе военных, ссыльных и иностранцев. Влияние этих особенностей на тендерные отношения, на социальный статус женщины и мужчины было достаточно противоречивым. Обусловив различные тенденции развития регионального общества, эти особенности в какой-то мере способствовали демократизации, например, семейно-брачных отношений, но в то же время консервировали патриархальность нравов и тендерных стереотипов.

2. Формировавшийся ставропольский социум не являл собой исключения, будучи гендерно маркированным. И здесь тендерные стереотипы продолжали действовать как социальные нормы. Они настолько прочно проникали в подсознание, что их очень трудно было не только преодолеть, но и осознать вообще. Оказывая нормативное давление, тендерные стереотипы вынуждали общество жить в соответствии с ними, чтобы получить социальное одобрение и избежать социального неодобрения.

Таким образом, признание тендерных стереотипов было одним из проявлений социализации индивида и группы. Функция социализации была закреплена за семьей. Данному институту принадлежала особая роль в процессе гендерирования субъекта. В условиях семьи субъект не только усваивал и воспроизводил тендерные правила и отношения, но и создавал их. Это система межличностного взаимодействия, в процессе которого утверждаются и воспроизводятся представлении о «мужском» и «женском» как базовых категориях социума.

Дифференциация ставропольской региональной семьи была обусловлена мультикультурностью, сложившейся в результате полиэтничности и поликонфессиональности населения региона. Гуманизация внутрисемейных отношений в ставропольском провинциальном обществе в среде купцов, мещан и ремесленников, основной массы крестьянства делала скромные успехи. Она чрезвычайно тормозилась из-за сохранения прежних тендерных стереотипов, определявших мужские и женские роли. В целом власть в семье, как и в обществе, имела патриархальный характер: предпочтение отдавалось мужчинам и старшим по возрасту. Для региона можно отметить характерное для российской провинции этого периода наличие двойного стандарта при контроле женской и мужской сексуальности. В силу значительного уровня традиционности, существовавшая поло-ролевая система отводила женщине, прежде всего, роль хозяйки и матери, т.е. сферу семейной жизни.

Основным содержанием жизнедеятельности ставропольской семьи, как в городе, так и в селе было обеспечение выживания. Это сказывалось на отношениях мужа и жены, которым уже изначально не были свойственны любовь и участие, так как семья строилась на подчинении в соответствии с патриархальными традициями. Преимущественная бедность ставропольского населения, прежде всего, городского, стала условием оформления нового тендерного стереотипа: женщине разрешено выйти за пределы семьи с целью обеспечения средств к существованию, в силу чего стало востребованным образование, а также произошла трансформация воспитательной функции семьи. Если раньше отец занимался лишь воспитанием сыновей, то в течение последней четверти XIX века в результате усиления связей семьи с внешним миром, осознания необходимости просвещения, изменились отношения отцов и дочерей. Получение дочерью образования расширяет возможности для общения отца и дочери, для его участия в ее воспитании.

3. В соответствии с теорией социального конструирования социальные параметры пола создаются обществом в процессе жизнедеятельности и в конструировании тендера принимают участие не только семья. Наряду с этой общественной институцией в сложном процессе гендерирования субъектов участвуют многие системы, в том числе и система образования. Гендерно дифференцированном обществе образование тоже было гендерно ориентированное. Оно не могло быть иным, потому как ментальность определялась тендерными стереотипами, формировалась и сохранялась с учетом их.

Но модернизационные процессы и реформы вызвали изменения сословного статуса, повлияли на ментальность, обусловили трансформацию ментальных установок, следствием чего стала некоторая трансформация тендерных стереотипов. Анализ проблем образования показал, что в последней четверти XIX - начале XX века прежняя модель социальных отношений, характеризующихся доминирующей ролью мужчины в хозяйстве, обществе, семье и лишающих женщину элементарных гражданских прав, уже не удовлетворяла потребностей развивающегося общества. Она фактически тормозила его развитие, так как социум не мог в полной мере использовать интеллектуальный, творческий потенциал женщин.

Ставропольской образовательной системе также была присуща тендерная асимметрия, выражавшаяся в дифференциации содержания учебных программ в мужских и женских учебных заведениях, в экзаменационных требованиях, выдвигаемых к обучавшимся.

Модернизационные процессы, затронувшие и провинциальное общество, изменили положение сословий, усиливая прагматичность. Под их воздействием сформировалась определенная толерантность к прежде абсолютно неприемлемым нововведениям и преобразованиям, например, совместному обучению мальчиков и девочек, ранее считавшемуся вынужденным и неестественным.

Реальное существование женского образования дало первые ощутимые результаты к концу XIX века. Благодаря даже незначительному расширению гражданских прав, роль женщины, получившей образования, уже не была сведена к привычному традиционному минимуму, как-то, к рождению детей, благоустройству дома и обслуживанию мужа. Одна только возможность получить среднее профессиональное образование, значительно повысила её активность в экономической и социальной сферах.

4. Одним из последствий реформ 1860-1870-х годов стало разрушение сословного строя в Российской империи. Отсутствие замкнутости в отдельных группах горожан (мещан, купцов, почетных граждан), постоянные переходы людей из одной категории в другую позволяют отметить, что эти категории уже не являлись отдельными сословиями в формально-юридическом смысле. Однако, несмотря на активно протекавшие процессы образования классов буржуазного общества, сословная организация населения, прежде всего, городского, имела большое значение. Так, социальная занятость, в первую очередь, детерминировалась сословной принадлежностью. По существу для каждой социально-бытовой группы, как села, так и города был характерен свой круг занятий, определявший и уровень доходов. Самыми разнообразными были занятия мещан -сельскохозяйственная деятельность, отхожий промысел, частная служба, собственная предпринимательская деятельность.

Характер занятости женщины по-прежнему во многом предопределяла ее сословная принадлежность. Значимость имела сословная принадлежность родителей, а также мужа. В целом же, следует признать, что вовлеченность женщин в экономику оставалась низкой. Сохранявшееся главенство мужчин в семье имело прочный экономический фундамент, благодаря сосредоточению в его руках всех ресурсов семьи и принятию основных решений, что в конечном итоге обуславливало жесткое закрепление семейных тендерных ролей. В результате такого положения, вдовство и потеря кормильца ставило перед женщинами значительные экономические проблемы. Вдовство усугублялось в случае бездетности. Таким образом, силу и значение женщина получала только от семейства, за неимением которого у нее не оставалось в обществе никакой опоры, кроме благотворительных заведений.

В конце XIX - начале XX веков цели, личностные характеристики, индикаторы успеха мужчины, как в общественной сфере, так и в сфере приватной жизни, различались незначительно. Женщина же оставалась успешной только в приватной сфере. Здесь от нее требовались традиционно женские качества, благодаря которым она выполняла свою главную миссию - служила ресурсом мужского успеха. Как и прежде, женщина была отстранена от института власти. В отличие от мужчин, большинство ставропольских женщин, обремененных детьми, могли прибегать лишь к заработку, не требовавшему от них длительных отлучек из дому. Но к началу XX века феномен работающей женщины, служащей женщины уже состоялся. Наиболее заметным стало присутствие женщины в системе образования, а затем в медицине. Эта профессиональная востребованость женщин, определяемая как «вторжение» в пространство мужской занятости, была следствием эволюции российского социума. Она, придав всеобщность образованию, значительно увеличила число занятых в этих сферах. В рамках оформление новой тендерной профессиональной модели на Ставрополье присутствие женщин в сфере образования, успевших уже заявить здесь о себе еще в первой трети XIX века, теперь приняло иные масштабы. Ситуация, сложившаяся в ставропольском социуме не имела уникального характера, ее нельзя определить как тендерную конкуренцию. Она вполне объяснима с точки зрения теории профессиональной сегрегации по признакам пола как следствие изменения экономической конъюнктуры, которая в случае ухудшения всегда приводит к замещению мужчин женщинами. Закрепление женщины в сфере медицинского обслуживания было предопределено таким экстраординарным фактором как война.

5. Еще одним подтверждением эволюции статуса женщины и мужчины являются сферы досуга и потребления. Предрасположенности к определенному выбору досугового поведения были обусловлены не столько личностными установками индивида, а институциональными влияниями. Попадая под их воздействие, досуг становился формой, выражающей содержание сословно-гендерной идентичности. Совокупность досуговых практик выражала потребности (например, ярмарочные гуляния) и проявляла направленность развития социума (например, оформление клубного пространства). Заметные масштабы проституции как элемента досугового пространства подтверждали сохранение насилия над женщиной и отношение к ней как ресурсу мужского успеха.

Наряду с другими сферами общественной жизни: профессиональной занятости, власти, эмоциональных отношений, сфера потребления тоже являлась «гендеризированой», так как транслируемые медиадискурсом потребительские образцы обязательно гендерно-маркированы. Любая реклама была презентацией идентификационной матрицы нормативных тендерных моделей потребления. Она не была лишь способом представления модных новинок сезона (одежды, обуви, аксессуаров и проч.) или средством продвижения новых фирм, но ещё и фактором формирования образов. Реклама определяла «оснастку», присущую образу «настоящего» мужчины и «настоящей» женщины.

Оценивая изменения в отношениях мужчин и женщин ставропольского провинциального общества, можно назвать их робкими, но и здесь уже ощущались лакуны, образовавшиеся в структуре распределения тендерных ролей, прежде всего женских. Таким образом, в последней четверти XIX начале XX вв. возникает в явной форме новый стереотип отношений -фемининный, который, с одной стороны, предполагает реализацию в женском поведении момента активности и самостоятельности, а с другой -ведет к утверждению культурного равенство полов.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Колесникова, Элла Генадьевна, 2007 год

1. Архивные материалы Государственный архив Ставропольского края

2. Ф.15- Дирекция народных училищ.

3. Ф. 62 Ставропольское местное управление Российского общества Красного креста.

4. Ф. 73 Ставропольская мужская гимназия.

5. Ф. 76 Ольгинская женская гимназия.

6. Ф. 77 Ставропольское Епархиальное женское училище.

7. Ф. 96 Ставропольская Городская Управа (1837-1920).

8. Ф. 101 Канцелярия Ставропольского губернатора.

9. Ф. 125 Ставропольская 3-я женская гимназия.

10. Ф. 126 Ставропольский учительский институт.

11. Ф. 135 Духовная консистория.

12. Ф. 249 Главный пристав магометанских народов кочующих в Ставропольской губернии.

13. Ф. 306 Ставропольский училищный совет.

14. Ф. 309 Ставропольская женская гимназия св. Александры.

15. Ф. 311 Ставропольская губернская земская управа.

16. Ф. 425. Ед. хр. № 32. Рекламные проспекты.

17. Ф. 425. Ед. хр. 4, 26312/2-17. Конспекты на разные темы, черновики, сочинения, рефераты.

18. Музей «Дом-усадьба Смирнова»

19. Ф-425. Ед. хр. 2. Коллекция писем семьи Смирновых.

20. I. Опубликованные документы

21. Лаурсон А.И. Частные учебные заведения ведомства Министерства Народного просвещения: Сборник распоряжений и узаконений. СПб., 1912.

22. Мещерский И.И. Положение о сельскохозяйственном образовании и его применение. СПб., 1916.

23. Нормальный Устав общин сестер милосердия Российского общества Красного Креста. СПб., 1913.

24. О союзе брачном / Свод законов Российской империи. Т. 10. 4.1. СПб., 1896.

25. Полный свод законов для купечества. М., 1873.

26. Положения о начальных народных училищах. Отдел первый. Цель, различные виды начальных народных училищ и ученье в оных / В кн. История педагогики в России: Хрестоматия. М., 2000.

27. Радевич М. Сборник действующих постановлений и распоряжений по женским гимназиям и прогимназиям Министерства народного просвещения. СПб., 1884.

28. Роговин Л.М. Законы об обществах, союзах и собраниях. СПб., 1912.184

29. Сборник главнейших, касающихся деятельности Российского общества Красного Креста законоположений и главнейших действующих циркуляров Главного Управления названного общества. СПб., 1914.

30. Сборник постановлений и распоряжений по женским гимназиям и прогимназиям Министерства народного просвещения за 1870-1909 гг. / Изд. Д.П. Кузьменко. Смоленск, 1904.

31. Сборник правительственных распоряжений, касающихся мер предупреждения распространения любострастных болезней. СПб., 1890.

32. Сборник распоряжений, напечатанных в циркулярах по управлению Кавказским учебным округом. Т. 1. Тифлис, 1867.

33. Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения 1874-1876 гг. СПб., 1877.

34. Свод законов Российской империи. Т. 10. 4.1. СПб., 1896.

35. Свод законов о состояниях. СПб., 1911.

36. Устав общества вспомоществования недостаточным ученицам Ставропольских женских гимназий Ольгинской и Св. Александры. Ставрополь, 1891.

37. Устав Дамского общества помощи бедным евреям в г. Ставрополе. Ставрополь-губернский, 1906.

38. Устав женского благотворительного общества Св. Александры, утвержденный 13.11.1869 г. Ставрополь, 1892.

39. Устав монастыря русской православной церкви. Александров, 1994.

40. Устав общества вспомоществования недостаточным ученицам 3-й Ставропольской женской гимназии. Ставрополь, 1910.

41. Устав общества для содействия распространению народного образования. Б.м., Б.г.

42. Устав Общественного призрения. СПб., 1892.

43. Устав женских гимназий Ведомства Императрицы Марии. СПб., 1906.

44. Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, издания 1885 г. СПб., 1908.

45. Фальбок Г., Чернолусский В. Учительские общества, классы, курсы и съезды: Систематический свод законов, распоряжений правил, инструкций и справочные сведения. СПб., 1901.1.. Опубликованные статистические и справочно-информационные материалы

46. Альбицкий В. Высшие учебные заведения России: Справочная книга. СПб., 1884.

47. Анцыферов С.И. Справочная книга по низшему образованию (Сведения за 1908). 4-2. Вып. 2. СПб., 1913.

48. Бюллетени Первого Всероссийского женского съезда. Т. 10. СПб., 1908.

49. Все высшие женские учебные заведения: О правах окончивших курс. М., 1916.

50. Елисеев В. Программы и правила испытаний при поступлении учениц в женские гимназии. Одесса, 1908.

51. Итоги Продовольственной переписи г. Ставрополя-губернского 24 июля 1916 года. Ставрополь-губернский, 1917.

52. Маврицкий В.А. Сборник правил и подробных программ для поступления во все учебные заведения мужские и женские 1899-1900 гг. М., 1899.

53. Марголин Д. Программы и правила высших начальных училищ с приложением закона о высшем начальном училище 25 июня 1912 г. и программ и правил для испытаний на звание учителя и учительницы. 2-е изд. Киев, 1914.

54. Машновский А. Правила и полные программы для испытаний на звание учителя и учительницы высшего начального училища. СПб., 1917.

55. Начальное народное образование в России / Под ред. Г. Фальбока и В. Чернолусского. Т. 1-4. Статистические таблицы по уездам, городским поселениям и селениям империи. СПб., 1900-1905.

56. Обзор Ставропольской губернии за 1878 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1879.

57. Обзор Ставропольской губернии за 1880 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1881.

58. Обзор Ставропольской губернии за 1881 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1882.

59. Обзор Ставропольской губернии за 1882 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1883.

60. Обзор Ставропольской губернии за 1883 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1884.

61. Обзор Ставропольской губернии за 1884 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1885.

62. Обзор Ставропольской губернии за 1885 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1886.

63. Обзор Ставропольской губернии за 1886 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1887.

64. Обзор Ставропольской губернии за 1887 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1888.

65. Обзор Ставропольской 1убернии за 1888 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1889.

66. Обзор Ставропольской губернии за 1890 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1891.

67. Обзор Ставропольской губернии за 1891 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1892.

68. Обзор Ставропольской губернии за 1892 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1893.

69. Обзор Ставропольской губернии за 1893 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1894.

70. Обзор Ставропольской губернии за 1894 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1895.

71. Обзор Ставропольской губернии за 1895 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1896.

72. Обзор Ставропольской губернии за 1896 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1897.

73. Обзор Ставропольской губернии за 1897 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1898.

74. Обзор Ставропольской губернии за 1899 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1900.

75. Обзор Ставропольской губернии за 1905 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1906.

76. Обзор Ставропольской губернии за 1907 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1908.

77. Обзор Ставропольской губернии за 1908 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1913.

78. Обзор Ставропольской губернии за 1909 год по данным Ставропольского губернского статистического комитета. Ставрополь, 1915.

79. Обозрение ХХУН-летней деятельности Ставропольского женского благотворительного общества по учебному заведению Св. Александры, составленное членом-секретарем Ставропольского губернского статистического комитета И.В. Бентковским. Ставрополь, 1877.

80. Отчет инспектора мужской гимназии Ставрополь, 1874 год. Ставрополь, 1875.

81. Отчет инспектора мужской гимназии Ставрополь, 1888 год. Ставрополь, 1889.

82. Отчет правления Ставропольского на Кавказе общества содействия воспитанию и защите детей за 1911 год. Ставрополь, 1912.

83. Отчет правления Ставропольского на Кавказе общества содействия воспитанию и защите детей за 1912 год. Ставрополь, 1913.

84. Отчет Ставропольского при Красном Кресте Дамского комитета за время с 1.08.1914по 1.08.1915. Ставрополь-губернский, 1915.

85. Отчет о деятельности Ставропольского Дамского Комитета общества попечения о раненых и больных воинах, состоящего под августейшим покровительством ее императорского величества государыни императрицы за 1877 год. Ставрополь, 1878.

86. Отчет директоров и инспекторов народных училищ Кавказского учебного округа при осмотре учебных заведений в 1903-1904 годы. Тифлис, 1904.

87. Отчет за 1888-1889 гг. о состоянии Ставропольской женской гимназии Св. Александры. Ставрополь, 1891.

88. Отчет за 1890-1891 о состоянии Ставропольской женской гимназии Св. Александры. Ставрополь, 1893.

89. Отчет комитета общества вспомощевания недостаточным ученицам Ставропольской женской гимназии. Ставрополь, 1893.

90. Отчет Комитета общества для содействия распространению народного образования в г. Ставрополе за 1896-1897 уч. год. Ставрополь,1898.

91. Отчет Комитета общества для содействия распространению народного образования в г. Ставрополе за 1895-1896 годы. Ставрополь-Кавказский, 1897.

92. Отчет Комитета общества для содействия распространению народного образования в г. Ставрополе за 1897-1898 уч. год. Ставрополь,1899.

93. Отчет о деятельности Ставропольского дамского комитета о раненых и больных воинах за 1877 год. Ставрополь-Кавказский, 1878.

94. Отчет о состоянии и деятельности народных училищ Ставропольской губернии за 1873 год. Ставрополь-Кавказский, 1874.

95. Отчет о состоянии и деятельности общества взаимного вспомоществования учащим и учившим в церковных школах Ставропольской епархии с 1.01.1913 по 31.12.1913. Ставрополь, 1915.

96. Отчет о состоянии Ставропольской женской гимназии Св. Александры за 1887 год. Ставрополь, 1888.

97. Отчет о состоянии учебных заведений Кавказского учебного округа за 1908-1915 годы. Тифлис, 1915.

98. Отчет о состоянии церковно-приходских школ и школ грамоты Ставропольской епархии за 1895-1896 уч. год. Ставрополь, 1897.

99. Отчет общества вспомоществования недостаточным ученицам ставропольской 3-й женской гимназии (городской) за 1905-1908 годы. Ставрополь, 1909.

100. Отчет попечителя Кавказского учебного округа о состоянии учебных заведений за 1882 год. Тифлис, 1883.

101. Отчет правления Ставропольского на Кавказе общества содействия воспитанию и защите детей за 1902 год. Ставрополь, 1903.

102. Отчет правления Ставропольского на Кавказе общества содействия воспитанию и защите детей за 1904 год. Ставрополь, 1905.

103. Отчет правления Ставропольского на Кавказе общества содействия воспитанию и защите детей за 1910 год. Ставрополь, 1911.

104. Отчет правления Ставропольского на Кавказе общества содействия воспитанию и защите детей за 1901 год. Ставрополь, 1902.

105. Отчет Совета женского благотворительного общества по училищу Святой Александры за 1874-1875 академический год, читанный в день торжественного акта 5 сентября 1875 г. Б.м., Б.г.

106. Отчет состоящего под августейшим покровительством ее императорского величества государыни императрицы Ставропольского женского благотворительного общества Св. Александры за 1892 и 1893 годы. Ставрополь, 1894.

107. Отчет Ставропольского женского благотворительного общества Св. Александры о состоянии Ставропольской женской гимназии Св. Александры за 1883-1884 уч. год. Б.м. Б.г.

108. Отчет Ставропольского на Кавказе общества содействия воспитанию и защите детей за 1914 год. Ставрополь, 1915.

109. Отчет Ставропольского при Красном кресте дамского комитета за время с 1 августа 1914 по 1 января 1915 года. Ставрополь, 1915.

110. Памятная книжка Ставропольской губернии на 1893. Ставрополь, 1893.

111. Первая Всеобщая перепись населения Российской империи 1897 года / Под ред. Н.А. Тройницкого. СПб., 1906.

112. Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 года // ЬХУП. Ставропольская губерния. Издание Центрального статистического комитета МВД, 1905.

113. Рубакин Н. Россия в цифрах. М., 1913.

114. Сборник отчетов о курсах для учителей и учительниц за 1911 год. Тифлис, 1912.

115. Сборник правил и подробных программ для поступления во все учебные заведения мужские и женские 1899-1900 годы. М., 1899.

116. Сборник правительственных распоряжений, касающихся мер предупреждения распространения любострастных болезней. СПб., 1890.

117. Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения 1874-1876 годы. СПб., 1877.

118. Сборник сведений о Северном Кавказе // Списки населенных мест Ставропольской губернии (по данным 1909 года). Т. V. Ставрополь, 1911.

119. Сборник статистических сведений о состоянии среднего и низшего профессионального образования в России. 4.1. СПб., 1910.

120. Сборник статистических сведений о Ставропольской губернии. Вып. I. Ставрополь, 1868.

121. Сравнительная статистика России и западноевропейских государств. Т. I. СПб., 1878.

122. Список технических и промышленных училищ сельскохозяйственных ремесленных и всякого рода профессиональных классов и отделений, учебных мастерских и классов ручного труда. Тифлис, 1915.

123. Список учебных заведений ведомства Министерства народного просвещения (кроме начальных по городам и селениям). Составленный к 1 января 1909. СПб., 1909.

124. Статистические сведения о состоянии средних учебных заведений Кавказского учебного округа в 1905 г. Тифлис, 1906.

125. Список церковно-приходских школ и школ грамоты Ставропольской епархии за 1894-1895 уч. год. Ставрополь, 1895.

126. Справочник по женскому сельскохозяйственному образованию. СПб., 1912.

127. Ставропольская губерния. Список населенных мест по сведениям 1873 год. Ставрополь, 1874.

128. Статистические сведения о состоянии средних учебных заведений Кавказского учебного округа в 1905 год. Тифлис, 1906.

129. Статистические сведения по начальному образованию в Российской империи за 1896 год. СПб., 1902.

130. Статистический обзор начального образования в Ставропольской губернии за 1913-1914 уч. год. Ставрополь, 1915.

131. Табель домов и дворовых мест в губернском городе Ставрополе, составленная городской полицией, в порядке новой нумерации, на основании циркуляра и инструкции Министерства Внутренних дел 4 мая 1877 года № 297. Ставрополь, 1881 года.

132. Твалчрелидзе А. Ставропольская губерния в статистическом, географическом, историческом и сельскохозяйственном отношениях. Ставрополь, 1897.

133. Юницкий Г. Справочник по организации низшего промышленного образования в России. М., 1912.1. V. Периодические издания

134. Вестник Европы за 1891-1914 годы.

135. Вестник благотворительности за 1890-1900 годы.

136. Женское образование за1878-1900 годы.

137. Общественный врач за 1900-1915 годы.

138. Русская школа за 1900-1914 годы.

139. Северокавказский край за 1890-1913 годы.

140. Ставропольские губернские ведомости за 1880-1914 годы.

141. Ставропольские епархиальные ведомости за 1890-1902, 1913-1916 годы.

142. Учительский вестник за 1909-1911 годы.

143. Юридический вестник за 1890, 1893, 1903,1909 годы.

144. VI. Монографии и научные статьи

145. Абрамов Ф.Ф. Земство, народное образование и просвещение // Вопросы истории. 1998. №8.

146. Абубикирова Н. Что такое "гендер"? // ОНС. 1996. № 6.

147. Авдеев А. Закон Божий в дореволюционной гимназии // Знание -сила. 1993. №4.

148. Адам и Ева. Альманах тендерной истории // Под ред. Л. Репиной. М. 2000. № 1; 2001, №2.

149. Айвазова С. Тендерное равенство в контексте прав человека. М., 2001.

150. Айвазова С. Женское движение в годы Великой Французской революции // Великая Французская революция и современность. М., 1990.

151. Айвазова С. Женское движение в России: История и современность // ОНС. 1995. №2.

152. Айвазова С. Женское движение и политика // Массовые движения в современном обществе. М., 1990.

153. Айвазова С. Идейные истоки женского движения в России // Общественные науки и современность. 1991. № 4.

154. Айвазова С. Идейные истоки русского феминизма // ОНС. 1991. №4.

155. Айвазова С. Контракт «работающей матери»: Советский вариант / Тендерный калейдоскоп: Курс лекций. М., 2001.

156. Айвазова С., Кертман Г. Мужчины и женщины на выборах. Тендерный анализ избирательных компаний 1999 и 2000 гг. в России. М., 2000.

157. Айрис Риан. Чаша и клинок (взгляд на историю сквозь призму взаимоотношений мужчины и женщины). М., 1993.

158. Акрелова М.П. Женщина в российском обществе XX века: История и современность. М., 1996.

159. Алешенцев И. История гимназического образования в России (XVIII-XIX). СПб, 1912.

160. Алчевская Христина Даниловна. Полувековой юбилей (1862-1912). М„ 1912.

161. Ананьев Г. Караногайцы их быт и образ жизни. Ставрополь, 1908.

162. Андреева Е.А. Епархиальные женские училища в России // Педагогика. 1999. № 3.

163. Анисимов Е. Слово и дело русской женщины / В кн. Своеручные записки княгини Н.Б. Долгорукой. СПб, 1992.

164. Аронсон М, Рейсер С. Литературные кружки и салоны. Л, 1929.

165. Афанасьев В.И, Пятов М.Л. Женское счетоводческое образование в дореволюционной России // Бухгалтерский учет. 1997. № 4.

166. Баблоян 3, Булавина Т. Тендерная проблематика в психологии / Теория и история феминизма: Курс лекций. Харьков, 1996.

167. Бадентер Э. Мужская сущность / Пер. с фр. М, 1995.

168. Байбурин А.К., Кон И.С. Этнические стереотипы мужского и женского поведения: Сб. ст. М., 1991.

169. Банч Ш. Феминизм в 80-е годы: мыслить глобально действовать локально // Феминизм и тендерные исследования: Хрестоматия. Тверь, 1999.

170. Барнет А. Род человеческий. М., 1968.

171. Барчунова Т. Сексизм в букваре // ЭКО. Новосибирск. 1995. №3.

172. Баскакова М. Высшее образование для мужчин и женщин // Тендерный калейдоскоп: Курс лекций. М., 2001.

173. Баскакова М. Равные возможности и тендерные стереотипы на рынке труда. М., 1998.

174. Батлер Дж. Случайно сложившиеся основания: Феминизм и вопрос о «постмодернизме» // Тендерные исследования. 1999. № 3.

175. Бахутов К. Медико-топографическое и санитарное состояние губернского города Ставрополя // Ставропольский текст. Ставрополь, 2006.

176. Безобразов П.В. О правах женщины. М., 1895.

177. Беликов Г.А. Дороги из минувшего. Ставрополь, 1990.

178. Беликов Г. Иоанно-Марьинский женский монастырь // Ставропольские губернские ведомости. 1997. № 155.

179. Бем С. Трансформация дебатов о половом неравенстве // Феминизм и тендерные исследования: Хрестоматия / Под ред. В. Успенской. Тверь. 1999.

180. Бентковский И.В. Историко-статистический обзор инородцев-магометан кочующих в Ставропольской губернии. 4.1. Ставрополь, 1883.

181. Бентковский И.В. Наши кочевники и их экономическое состояние. Ставрополь, 1879.

182. Бентковский И.В. Ногайцы. 4.1. Ставрополь, 1883.

183. Бентковский И.В. Обозрение XXVII летней деятельности Ставропольского благотворительного общества по учебному заведению Св. Александры. Вып. VIII. Ставрополь, 1877.

184. Берн, Шон Меган. Тендерная психология / Пер. с англ. М., 1999.

185. Бок, Гизела. История, история женщин, история полов // THESIS. 1994. № 6.

186. Биологическое и социальное в развитии человека. М., 1977.

187. Бир, А., Пфефферкорн, Р. Мужчины/женщины: Динамика идентичности // Журнал социологии и социальной антропологии. 1988. Том 1. № 1.

188. Благосветлов Г.Е. Женский труд и вознаграждение за него / В кн. Благосветлов Г.Е. Сочинения. СПб., 1882.

189. Бларамберг И. Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа / Пер. с фр. И.М. Назаровой. Нальчик, 1999.

190. Бовуар Симона. Второй пол. М., 1999.

191. Бок Г. История, история женщин, история полов // THESIS. 1994. №6.

192. Брайсон, Валери. Политическая теория феминизма: Введение / Пер. с англ. М., 2001.

193. Брандт Г. Философия пола Георга Зиммеля // Преображение. Науч.-лит. альманах. 1998. №6.

194. Браун JI. Женский вопрос: Его историческое развитие и его экономическая сторона. М., 1922.

195. Бредникова Е. Как упраздняли русский феминизм // Столица. 1991. № 14.

196. Будде Г.Ф. Пол истории // Пол. Тендер. Культура. Немецкие и русские исследования / Ред. Э. Шорэ, К. Хайдер. М., 1999.

197. Бураков Ю.Н. Утоли мои печали (о деятельности общин сестер милосердия в России XIX века) // Наука и религия. 1991. №10.

198. Бэлл Хуке. Феминистская теория: от края к центру // Антология тендерных исследований: Сб. пер. Минск, 2000.

199. Ватолина Ю. «Сексуальность» в контексте теории феминизма // Посиделки. 2002. № 4.

200. Вейнингер О. Пол и характер. М., 1989.

201. Величенко Е.А. Мужчина и женщина: проблема понимания на социокультурном фоне XX века // Метафизические исследования. Вып.4. СПб., 1997.

202. Вертинская И. Истоки и смысл русского феминизма // Семья и школа. 1999. № 5/6.

203. Веселов А.Н. Среднее профессионально-техническое образование в дореволюционной России. М., 1959.

204. Весельницкая Е. Женщина в мужском мире. СПб., 1993.

205. Винокурова H.A. Женщины и мужчины в науке: Двойной портрет // Социс. 1999. №4.

206. Возможности использования качественной методологии в тендерных исследованиях: Материалы семинаров / Под ред. М. Малышевой. М, 1997.

207. Воробьев Ф.И. Очерк Большедербетовского улуса. Ставрополь на Кавказе, 1909.

208. Воронина О. Женщина друг человека? Образ женщины в масс-медиа // Человек. 1990. №5.

209. Воронина О. Тендер // Женщина плюс. 2001. №2.

210. Воронина О. Основы тендерной теории и методологии // Теория и методология тендерной теории: Курс лекций. М., 2000.

211. Воронина О. Женщина в «мужском обществе» // Социологические исследования. 1988. № 2.

212. Воронина О. Социокультурные детерминанты развития тендерной теории в России и на Западе // ОНС. 2000. №4.

213. Воронина О. Традиционные философские, социологические и психологические теории пола // ОНС. 2000. №4.

214. Воронина О. Формирование тендерного подхода в социальных науках // Тендерный калейдоскоп: Курс лекций. М., 2001.

215. Воронина О., Клименкова Т. Тендер и культура // Женщины и социальная политика (тендерный аспект). М., 1992.

216. Воронина О., Кочкина Е. Четвёртая Конференция ООН по положению женщин // Тендерные аспекты социальной трансформации / Под ред. М. Малышевой. М., 1997.

217. Всеобщее образование в России: Сборник / Под ред. Д. Шаховского. Вып. I. М., 1902.

218. Всероссийский съезд по образованию женщин. 1-й. Петроград. Труды. Т.2. СПб., 1915.

219. Второе совещание по внешкольному образованию при Ставропольской губернской земской управе. Ставрополь, 1917.

220. Вулли Ф. Феминистский вызов неоклассической экономической теории // THESIS. 1994. Вып. 6.

221. Вулф Вирджиния. Своя комната / Эти загадочные англичанки. М., 1998.

222. Гапова Е.И. Тендерная проблематика в антропологии // Жеребкина И.А. (ред.) Введение в тендерные исследования. Ч. 1. СПб., 2001.

223. Гвоздева Е.С., Герчиков В.И. Штрихи к портрету женщин-менеджеров // Социс. 2000. №11.

224. Гейли К.У. Диалектика пола в процессе формирования государства / Пер. с англ. // Советская этнография. 1990. №5.

225. Тендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики / Отв. ред. и сост. Е. Мезенцева. М., 2002.

226. Тендерная методология в общественных науках / Под ред. И. Жеребкиной. Харьков, 2000.

227. Тендерная педагогика и тендерное образование в странах постсоветского пространства: Сб. материалов Международной летней школы-2001. Иваново, 2002.

228. Тендерная социология // Социология / Под ред. А. Елсукова и др. Минск, 1998.

229. Тендерные исследования шанс для социологии // Социс. №5. 1992.

230. Тендерные исследования в гуманитарных науках Современные подходы: Материалы междунар. науч. конф. Иваново, 15-16 сентября. 2000 г. Ч. 1: Методология, образовательная политика,философия. Иваново, 2000.

231. Тендерные исследования в гуманитарных науках Современные подходы: Материалы междунар. науч. конф. Иваново, 15-16 сентября. 2000 г. Ч. 2: Социология, политология, юриспруденция, экономика. Иваново, 2000.

232. Тендерные исследования в гуманитарных науках Современные подходы: Материалы междунар. науч. конф. Иваново, 15-16 сентября. 2000 г. Ч. 3: История, язык, культура. Иваново, 2000.

233. Тендерные исследования в России: Проблемы взаимодействия и перспективы развития / Материалы конференции. М., 1996.

234. Тендерные исследования и тендерное образование в системе высшей школы / Материалы международной конференции. Иваново, 2002.

235. Тендерные исследования: Феминистская методология в социальных науках / Под ред. И. Жеребкиной. Харьков. 1998.

236. Тендерные истории Восточной Европы / Под ред. Е. Гаповой, А. Усмановой, А. Пето. Минск, 2002.

237. Тендерные проблемы и развитие / Пер. с англ. М., 2002.

238. Тендерные тетради: Материалы текущих исследований / Труды Санкт-Петербургского филиала ин-та социологии РАН. СПб., Вып. 1-2. 1997.

239. Гидденс А. Участие женщин в политике // Гидденс А. Социология. М., 1999.

240. Гидденс Э. Пол, патриархат и развитие капитализма // Социологические исследования. № 7. 1992.

241. Гидденс Э. Трансформация интимности: сексуальность, любовь и эротизм в совремнных обществах / Современная теоретическая социология: Энтони Гидденс. Реферативный сборник. М.,1995.

242. Гиллиган К. Иным голосом (Фрагмент из книги) // Этическая мысль: Научно-публицистические чтения 1991. М., 1992.

243. Гиллиган К. Место женщины в жизненном цикле мужчины / Ред. Здравомыслова Е.А., Темкина A.A. Хрестоматия феминистских тестов. СПб., 2000. С. 166-186.

244. Гнедич В.Г. Значение высшего женского сельскохозяйственного образования в деле воспитания молодого поколения. СПб., 1902.

245. Голод С.И. Изучение половой морали в 20-е годы // Социс. 1986.2.

246. Голод С.И. Российское население сквозь призму тендерных различий // Качество населения Санкт-Петербурга. СПб., 1996. №2.

247. Гончаров Ю.М. Сословная специфика гендернего семейного порядка в русском провинциальном городе второй половины XIX века / Семья в ракурсе социального знания. Барнаул, 2001.

248. Горшкова Е.А. Воспитательные дома и приюты в Российской империи // Педагогика. 1995. № 1.

249. Гофман И. Тендерный дисплей // Введение в тендерные исследования. 4.2. 1995.

250. Гоцберг А.Г. Замужняя женщина как неравная личность в современном гражданском праве // Право. 1913. № 51.

251. Грей Э. Извлекая уроки из опыта: культурные исследования и феминизм // Введение в тендерные исследования. Ч. II: Хрестоматия. СПб., 2001.

252. Гуревич J1. Почему нужно дать женщине все права и свободу. СПб., 1906.

253. Гуревич Л.Я. Вопрос о равноправии женщин в крестьянской среде // Союз женщин. 1907. № 1.

254. Гурко Т. Развитие феминистской перспективы в социологии // Хрестоматия к курсу «Основы тендерных исследований». М., 2000.

255. Гурко Т. Социология пола и тендерных отношений / Социология в России. М., 1998.

256. Дикий Э.Л., Зимняя И.А. Милосердие: проблема психологии? (по материалам работы в поезде «Милосердие») // Психологический журнал. 1991. №2.

257. Дубов Я.П. Быт калмыков Ставропольской губернии до издания закона 1892 года. Казань, 1898.

258. Дюринг Е. Высшее женское образование и университеты. СПб., 1902.

259. Женское движение в контексте российской истории. М., 1999.

260. Женщина в обществе: Мифы и реалии / Ред. Л.С. Круминг. М. 2001.

261. Женщины в истории: возможность быть увиденными / Сб. науч. ст. Вып. 1-2. Минск, 2001-2002.

262. Женщины в легендах и мифах / Под ред. К. Ларрингтон. М., 1998.

263. Женщины в общественных объединениях. М., 1992.

264. Женщины в социальной истории России / Под ред. Успенской. Тверь, 1996.

265. Женщины и мужчины России: Крат. стат. сб. М., 2000.

266. Женщины. История. Общество / Сб. науч. ст. / Под ред. В. Успенской. Вып. 1. Тверь, 1999; Вып. 2. Тверь, 2002.

267. Жукова Jl.А. Деятельность женских благотворительных организаций в России по оказанию помощи детям в XVIII начале XX в. // Женщины в российском обществе. 1996. № 1.

268. Здравомыслова Е., Темкина А. Создание тендерной идентичности: Методика анализа интервью // Тендерные исследования. Харьков. №5 (2/2000).

269. Здравомыслова Е., Темкина А. Социальное конструирование тендера: Феминистская теория // Введение в тендерные исследования. 4.1. СПб., 2002.

270. Здравомыслова Е., Темкина А. Социология тендерных отношений и тендерный подход в социологии // Социс. 2000. №11.

271. Зиммель Г. Женская культура. Фрагмент о любви / Зиммель Г. Избранное. Т.2. М., 1999.

272. Иной взгляд: Междисциплинарный альманах тендерных исследований / Под ред. И. Чикаловой. Минск, 2002.

273. Историческое описание Иоанно-Марьинского женского монастыря в г. Ставрополе. Ставрополь, 1898.

274. История городов и сел Ставрополья: Краткие очерки. Ставрополь, 2002.

275. Калабихина И. Социальный пол и проблемы населения. М., 1995.

276. Канапьянова P.M. Женщина на государственной службе: Современная политики и перспектива // Государственная служба РФ: Становление, кадровое обеспечение. М., 1996.

277. Канапьянова P.M. Женщины в системе государственной службы // Женщина и свобода. М., 1993.

278. Кандиотти Д. Развитие тендерных исследований в США // Социологические исследования. 1992. № 5.

279. Кандиотти Д. Эволюция тендерных исследований // Женщины и социальная политика (тендерный аспект). М., 1992.

280. Категории тела и пола в Ветхом и Новом Завете // Человек. 1996.5.

281. Келли Г.Ф. Основы современной сексологии. СПб., 2000.

282. Келли Дж. Социальные отношения полов и методологическое значение истории женщин // Женщины. История. Общество. Сб. науч. ст. / Под ред. В. Успенской. Тверь, 2002.

283. Келли Дж. Социальные отношения полов и методологическое значение истории женщин // Женщины. История. Общество. Сб. науч. ст. / Под ред. В. Успенской. Вып.2. Тверь, 2002.

284. Клименкова Т.А. Переход от «женских исследований» к тендерному подходу: Возникновение научного сообщества // Материалы конференции «Тендерные исследования в России: Проблемы взаимодействия и перспективы развития». М., 1996.

285. Клименкова Т. Феминизм и постмодернизм / Феминизм и тендерные исследования: Хрестоматия. Тверь, 1999.

286. Клименкова Т.А. Женщина как феномен культуры: Взгляд из России. М., 1996.

287. Клименкова Т.А., Пэйтман К. Демократия, феминизм и теория политики // Социальные науки. 1991. №2.

288. Клингер К. Либерализм-Марксизм-Постмодернизм: Феминизм и его счастливый или несчастный «брак» с различными теоретическими течениями 20-го столетья // Тендерные исследования. 1998. № 1.

289. Котляревский Н. Очерки из истории общественного настроения 60-х годов: Женский вопрос в его первой постановке // Вестник Европы. 1914. №2.

290. Краснов Г. Ставрополь на Кавказе. Ставрополь, 1953.

291. Лихачева Е. Материалы для истории женского образования в России (1086-1796 гг.). СПб., 1890.

292. Лорбер Дж. Пол как социальная категория / Феминизм и тендерные исследования: Хрестоматия / Под ред. В. Успенской. Тверь,1999.

293. Лорбер Дж., Фаррелл С. Принципы тендерного конструирования: Хрестоматия феминистских текстов. СПб., 2000.

294. Магомедов A.A. Роль семьи в социализации личности // Известия Северо-Кавказского научного центра высшей школы. 1983. №3.

295. Магомедов A.A. Семья на Северном Кавказе. Ставрополь, 1999.

296. Малышева М. Современный патриархат: Социально-экономическое эссе. М., 2001.

297. Мезенцева Е. Введение. Тендер в экономическом анализе // Тендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики / Отв. ред. и сост. Е. Мезенцева. М., 2002.

298. Мельникова Т.А. Женское движение в России в политических процессах современного общества. М., 1999.

299. Мещеркина Е. Ю. Качественные методы в тендерной социологии // Тендерный калейдоскоп: Курс лекций. М., 2001.

300. Мещеркина Е.Ю. Социологическая концептуализация маскулинности // Социс. 2002. №11.

301. Мещеркина Е.Ю. Феминистский подход к интерпретации качественных данных: Методы анализа текста, интеракции и изображения // Жеребкина И.А. (ред.) Введение в тендерные исследования. Ч. 1. СПб., 2001.

302. Милль Д.С. Избирательные права женщины. M., 1905.

303. Милль Д.С. О подчинении женщины. СПб., 1896.

304. Милль Д.С. Подчиненность женщины СПб., 1870.

305. Митрополит Гедеон, История христианства на Северном Кавказе до и после присоединения его к России. Москва-Пятигорск, 1992.

306. Митрофанова A.B. Проблема пола в европейской и общественно-политической мысли Нового времени / Введение в тендерные исследования: Учебное пособие. М., 2000.

307. Мифология и повседневность: Тендерный подход в антропологических дисциплинах / Сост. К.А. Богданов, A.A. Панченко. СПб., 2001.

308. Михневич В. Русская женщина XVIII столетия: Исторические этюды. Киев, 1895.

309. Мольтманн-Вендель Э. И сотворил Бог мужчину и женщину: Феминистская теология и человеческая идентичность // Вопросы философии. 1991. №3.

310. Моор С.М. Женщина на пороге XXI века: Тендерные исследования социально-экономических проблем. М., 1999.

311. Мур Г. Феминизм и антропология: История взаимоотношений // Жеребкина И.А. (ред.) Введение в тендерные исследования. Т. II. СПб., 2001.

312. Народное образование в земствах: Основы организации и практики дела. М., 1914.

313. Народное образование в России / Народная энциклопедия научных и прикладных знаний. В 10 т. Т. 10. М., 1910.

314. Невская В.П. Развитие школьного образования на Ставрополье в XIX начале XX в. // Вестник Ставропольского педагогического института. Вып. 1. 1995.

315. Невская Т.А., Чекменев С.А. Ставропольские крестьяне: Очерки хозяйства, культуры и быта. Минеральные воды, 1994.

316. Нечаева H.A. Патриархатная и феминистская картины мира: Анализ структуры массового сознания // Тендерные тетради. Вып.1. 1997.

317. Нечаева. H.A. Идеал женщины в структуре тендерных картин мира // Тендерные тетради. Вып.2. 1999.

318. Никитина Т. Женщины в русском освободительном движении 1960 1970-х гг. XIX века: Автореф. дис. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону, 1971.

319. Никитиц П. Монастырь у подножия Бештау // Кавказская здравница. 1991. № 132.

320. О благородстве и преимуществе женского пола: из истории женского вопроса в России // Отв. ред. Р.Ш. Ганелин. СПб., 1997.

321. О мужественности: Сб-к статей / Под ред. С. Ушакина. М.2002.

322. Обеспечение равенства полов: Политика стран Западной Европы / Пер. с англ. / Под ред. Ф. Гардинер. М., 2000.

323. Ованесов Б.Т., Судавцов Н.Д. Здравоохранение Ставрополья а конце XVIII начале XX вв. Ставрополь, 2002.

324. Ованесов Б.Т., Судавцов Н.Д. Первая мировая война и проблема раненых // Первая мировая война: Проблемы истории / Материалы межрегиональной научно-практической конференции (3-4 ноября 1994 г.). Ставрополь, 1994.

325. Овцын В. Развитие женского образования (исторический очерк). СПб., 1888.

326. Орлов Я. Женщина в праве. СПб., 1885.

327. Основание Российского Общества Красного Креста и развитие его деятельности в период 1807-1875 гг. Т.1. Киев, 1881.

328. Оссовская М. Рыцарь и буржуа. М., 1987.

329. Оффен Карен. Оглядываясь назад размышляя о будущем: Проблемы женской и тендерной истории после встречи в Белладжио (1989) // Гендерные истории Восточной Европы. Минск, 2002.

330. Петров-Энкер Б. Женщины наступают: Об истоках женской эмансипации в России // Отечественная история. 1993. №5.

331. Покотилова Т.Е. Благотворительность в России: этапы развития // Вестник Ставропольского государственного университета. Вып. 4. 1996.

332. Покотилова Т.Е. Благотворительность и Первая мировая война (из истории Ставропольской губернии) // Из истории земли Ставропольской / Сб. науч. ст. Вып. 4. Ставрополь, 1997.

333. Покотилова Т.Е. Благотворительность и самоуправление // Актуальные проблемы политической системы и самоуправления. Ставрополь, 1994.

334. Покотилова Т.Е. Благотворительность как проявление нравственности // Вестник Ставропольского государственного университета. Вып.9. 1997.

335. Покотилова Т.Е. Земства в истории российской благотворительности // Царизм и общество в начале XX века: Новые подходы и задачи изучения проблемы. Материалы V Международной науч. конф. М., 1998.

336. Покотилова Т.Е. Благотворительность в социальной истории дореволюционной России. М., 1997.

337. Поленина C.B. Права женщин в системе прав человека: Международный и национальный аспект. М., 2000.

338. Поленина C.B. Социогендерный аспект в социологии права // Социс. 1995. №7.

339. Попова П. Современный мужчина в зеркале семейной жизни. М., 1989.

340. Посадская А., Римашевская Н., Захарова Н. Как мы решаем женский вопрос // Народонаселение. 2002. №1 (Коммунист. 1989. № 4).

341. Прозрителев Г.Н. Великая русская Авдотья. Ставрополь, 1918.

342. Прозрителев Г.Н. Зависимость народного учителя от местной администрации: По поводу статьи о положении учителя станичной школы // Северный Кавказ. 1890. № 34.

343. Прозрителев Г.Н. К истории раскола и сектанства на Кавказе. Скопцы. Ставрополь, 1911.

344. Прозритлев Г.Н. К истории Ставропольского и Тифлисского театра (Из прошлого Северного Кавказа) // Труды Ставроп. учен, архив, комиссии. Вып.2. 1910.

345. Прозрителев Г.Н. Из истории старого холостяка (Святочный рассказ) // Северный Кавказ. 5, 9 января. 1899.

346. Прозрителев Г.Н. 1785-1910. К 125-летию города Ставрополя. Ставрополь, 1885.

347. Прозрителев Г.Н. Необходимость борьбы против пьянства. Б.м.,б.г.

348. Прозрителев Г.Н. Памяти чудной девушки-героини Риммы Михайловны Ивановой // Северокавказский край. 30 сентября. 1915.

349. Прозрителев Г.Н. Скитальцы (Рабочие и переселенцы) // Северный Кавказ. 16 июля. 1889.

350. Прокопенко М. Социологическая теория тендерной стратификации // Современная теория феминизма / Под ред. И. Жеребкиной. Харьков, 1998.

351. Профессиональная сегрегация по признаку пола. М., 2001.

352. Прыскина Е. Государственная система общего образования российской провинции // Регионология. № 5. 1998.

353. Пуке П. Постановка и решение женского вопроса в русской литературе середины XIX в. // Ученые записки Рязанского пед. ин-та. Т. 39. 1967.

354. Пушкарева H.JI. Тендерные исследования: рождение, становление, методы и перспективы в системе исторических наук // Женщина. Тендер. Культура. М., 1999.

355. Пушкарева H.JI. Тендерный подход в исторических исследованиях // Вопросы истории. 1998. № 6.

356. Пушкарева H.JI. История, итоги и перспективы институализации women's & gender studies в российской исторической науке // Тендерная история: pro et contra / Межвузовский сборник дискуссионных материалов и программ. СПб., 2000.

357. Пушкарева H.J1. Как женщин сделали видимыми // Женщины в истории: Возможность быть увиденными. Минск, 2001.

358. Пушкарева Н.Л. Женщины в русской истории: зарубежная историография Х1Х-ХХ вв. // Пушкарева Н.Л. Женщины России и Европы на пороге Нового времени. М., 1996 (Серия «Российский этнограф»).

359. Пушкарева Н.Л. Социально-правовое положение женщин в Русском государстве X-XV вв.: Вопросы преступления и наказания // Советское государство и право. 1985. № 4.

360. Пушкарева Н. Имущественные права женщин в XVIII начале XIX вв. // Семья в ракурсе социального знания. Барнаул, 2001.

361. Пушкарева Н., Левина Е. Женщина в средневековом Новгороде XI-XV вв. // Вестник Московского университета. 1983. Сер. 8. № 3.

362. Пушкарева Н.Л. Женщина, брак, семья до начала нового времени: Демографические и социокультурные аспекты / Под ред. Ю.Л. Бессмертной. М., 1993.

363. Пушкарева Н.Л. Как заставить заговорить пол? // Этнографическое обозрение. 2000. №2.

364. Пушкарева Н.Л. «Дерзкие и беспокойные» («Женская история» России 1801-1905 гг.: Формы социальной активности // Отечественная история. 2002. № 6.

365. Пушкарева Н.Л. Тендерная лингвистика и исторические науки // Этнографическое обозрение. № 2. 2001.

366. Пушкарева Н.Л. Тендерная методология в истории // Тендерный калейдоскоп: Курс лекций / Под ред. М. Малышевой. М., 2001.

367. Пушкарева Н.Л. Тендерные исследования: Рождение, становление, методы и перспективы // Вопросы истории. 1998. №6.

368. Пушкарева Н.Л. Женщины Древней Руси. М., 1989.

369. Пушкарева Н.Л. Женщины России и Европы на пороге Нового времени. М., 1986.

370. Пушкарева Н.Л. История женщин и тендерный подход к анализу прошлого в контексте проблем социальной истории // Социальная история. Ежегодник, 1997. М., 1998.

371. Пушкарева Н.Л. Мир чувств русской дворянки к XVIII начала XIX в: сексуальная сфера // В кн. Человек в мире чувств очерки по истории частной жизни Европы и некоторых стран Азии до начала нового времени / Отв. ред. Ю.А. Бессмертный. М., 2000.

372. Пушкарева Н.Л. От "Ыэ^огу" к "Ьег^огу": Рождение исторической феминологии // Адам и Ева Альманах тендерной истории. М., 2001. №1.

373. Пушкарева Н.Л. Проблема институализации тендерного подхода в системе исторических наук и исторического образования // Женщины. История. Общество. Сб-к науч. ст. / Под ред. В. Успенской. Вып. 2. Тверь, 2002.

374. Пушкарева Н.Л. Русская женщина: История и современность 1800-2000 гг. М., 2002.

375. Пушкарева Н.Л. Частная жизнь русской женщины: Невеста, жена, любовница (X начало XIX вв.). М., 1997.

376. Пчелинцева Н.Д., Соловьева Л.Т. Дифференциация материнских и отцовских ролей в семье народов Кавказа: традиции и современность // Женщины и свобода: Пути выбора в мире традиций и перемен. М, 1994.

377. Рабжаева М.В. Тендерная антропология: аспекты институализации // Тендерные исследования и тендерное образование в высшей школе / Материалы межд. конференции. Иваново, 2002.

378. Радина Н.К. Об использовании тендерного анализа в психологических исследованиях // Вопросы психологии. 1999. №2.

379. Рашин А.Т. Грамотность и народное образование в России в конце XIX начале XX в. // Исторические записки. 1951. № 37.

380. Репина Л.П. Тендерная история: проблемы и методы исследования // Новая и новейшая история. 1997. № 6.

381. Репина Л.П. Тендерная история сегодня: Проблемы и перспективы // Адам и Ева. Альманах тендерной истории М, 2001. №1.

382. Репина Л.П. Женщины и мужчины в истории: Новая картина европейского прошлого. Очерки / Хрестоматия. М, 2002.

383. Романов П.В. Феминистская этнография: метод сбора данных и политика интерпретаций // Тендерные исследования. №6 (1/ 2001).

384. Роуз X. Исследования женских проблем в Великобритании // Социологические исследования. 1992. №5.

385. Рудольф Н. К вопросу об организации начальных училищ, специальных педагогических курсов, коммерческих и других профессиональных отделений при женских гимназиях. Тифлис, 1915.

386. Рябов О.В. "Mother Russia": тендерный аспект образа России в западной историорсофии // ОНС. 2000. № 4.

387. Сааринен А. Институализация тендерных исследований в странах Северной Европы // Тендерные проблемы в современном обществознании. СПб, 2001.

388. Савинов Л.И. Семья и общество: история, современность и взгляд в будущее. Саранск, 2004.

389. Салменниеми, Суви. Тендерное равенство в скандинавских странах: случай Финляндии // Женщины. История. Общество. Сб. науч.ст. / Под ред. В.Успенской. Вып. 2. Тверь, 2002.

390. Свечникова Л.Г. Обычай в правовой системе (на материалах правового развития народов Северного Кавказа в XIX в.). Ставрополь, 2002.

391. Силласте Г. Социогендерные отношения // Социологические исследования. 1994. № 3.

392. Силласте Г.Г. Тендерная социология как частная социологическая теория // Социологические исследования. 2000. №11.

393. Синайский В.И. Личное и имущественное положение замужней женщины в гражданском праве. Юрьев, 1910.

394. Синельников А. Поощрение и наказание: Мужчина и патриархатная власть // Преображение. 1997. №5.

395. Сиповский В.Д. Избранные педагогические сочинения. СПб.: Знание, 1911.

396. Скворцов А.Е. Подготовка кадров по физическому воспитанию в России (XIX) для учебных заведений и спортивно-гимнастического движения // Теория и практика физ. культуры. 1993. №3.

397. Скотт Дж. Тендер: Полезная категория исторического анализа // Тендерные исследования. 2000. № 5.

398. Смелзер Н. Сексуальные роли и неравенство // Смелзер Н. Социология / Пер. с англ. М., 1994.

399. Смелзер Н. Социология: О распределении социальных благ между мужчинами и женщинами // Социс. 1992. №10.

400. Смирнов М. Очерк хозяйственной деятельности Ставропольской губернии к концу XIX века. Ставрополь, 1913.

401. Смит Д. Социологическая теория: Методы патриархатного письма // Хрестоматия феминистских текстов. СПб., 2000.

402. Смирнов М. Очерк хозяйственной деятельности Ставропольской губернии к концу XIX века. Ставрополь, 1913.

403. Смолич И.К. Русское монашество (988-1917). Приложение к «Истории Русской Церкви». М., 1997.

404. Соколовский Н. Современный быт русской женщины и судебная реформа // Женский вестник. 1867. № 9.

405. Социальная история 2002 / Специальный выпуск, посвященный тендерной истории / Отв. ред. Н.Л.Пушкарева. М., 2002.

406. Спендер Д. Мужчина создал язык // Жеребкина И. (ред.) Введение в тендерные исследования. Ч. II. СПб., 2001.

407. Стрелов В.И. Ольгинская женская гимназия (к 140-летию со дня открытия) // Ставропольский хронограф на 2000 год. Ставрополь, 2000.

408. Стрелов В.И. Первое женское среднее заведение Ставропольской губернии (К 150-летию со дня открытия учебного заведения Св. Александры) // Ставропольский хронограф на 1999 год. Ставрополь, 1999.

409. Судавцов Н.Д. Первая женщина в России кавалер ордена Святого великомученика и Победоносца Георгия // Вестник Ставропольского государственного университета. 1995. № 2.

410. Судавцов Н.Д. Ставропольская интеллигенция и земство // Интеллигенция Северного Кавказа в истории России / Материалы межрегиональной науч. конф. (10-11 апреля 1998): В 2-х ч. Ч. 1. Ставрополь: СГУ, 1998.

411. Сущинский П.Н. Женщина-врач в России: Очерк десятилетия женских врачебных курсов. 1872-1882 гг. СПб., 1883.

412. Таисия, иг. Русское православное женское монашество. XVIII-XX вв. Сергиев Посад, 1992.

413. Тёмкина А. Женское движение как общественное движение // Тендерные тетради. Вып.1. СПб., 1997.

414. Теория и история феминизма / Под ред. И. Жеребкиной. Харьков. 1998.

415. Теория и методология тендерных исследований: Курс лекций / Под ред. O.A. Ворониной. М., 2001.

416. Томпсон Д., Пристли Д. Биологический пол, социальный пол и сексуальность // Томпсон Д., Пристли Д. Социология. М., 1998.

417. Томпсон, Джейн JL, Пристли, Джудит. Социология: Вводный курс / Пер. с англ. М., 1998.

418. Уолцер М. Тендер / Уолцер М. О терпимости. М., 2000.

419. Успенская В.И. Женская история и развитие феминистского сознания / Женщины. История. Общество. Сб. ст. / Под ред. В. Успенской. Тверь, 1999.

420. Успенская В.И. Суфражизм в истории феминизма и русские равноправки / Женщины в социальной истории России. Тверь, 1997.

421. Успенская В.И. Феминизм до феминизма: Идеи в защиту прав женщин в истории европейской социальной мысли, XV-XVIII вв. // Тендерный калейдоскоп: Курс лекций / Под ред. М. Малышевой. М., 2001.

422. Ушакин С. Видимость мужественности // О мужественности. 2002.

423. Ушакин С. Пол как идеологический продукт: о некоторых направлениях в российском феминизме // Человек. 1997.

424. Ушакин С. Поле пола: в центре и по краям // Вопросы философии. 1999. №5.

425. Ушакин С. Политическая теория феминизма // Вопросы философии. 2000. №11.

426. Уэст К., Зиммерманн Д. Создание тендера / Хрестоматия феминистских текстов. СПб., 2000.

427. Фарфаровский C.B. Народно-юридические обычаи туркмен Ставропольской губернии. Ставрополь, 1909.

428. Фарфаровский C.B. Трухмены Ставропольской губернии. Казань, 1911.

429. Фарфаровский C.B. Ногайцы Ставропольской губернии. Историко-этнографический очерк. Тифлис, 1909.

430. Фарфаровский C.B. Народное образование среди калмыков Большого Дербета в связи с их бытом и историей. Бм. Б.г.

431. Фарфоровский C.B. Народное образование среди кочующих народов Северного Кавказа в связи с современным их бытом. Ставрополь, 1903.

432. Фрейд 3. Три статьи по теории сексуальности // Фрейд 3. Либидо. Энциклопедия психоанализа. M., 1996.

433. Фромм Э. Мужчина и женщина. М., 1998.

434. Фуко М. История сексуальности. Забота о себе. М., 1998.

435. Фуко М. Забота о себе. История сексуальности. M., 1999.

436. Хасбулатова О. Опыт и традиции женского движения в России (1860-1917). Иваново, 1994.

437. Хольмберг К., Линдхольм М. Феминистская теория // Монсон П. (ред.) Современная западная социология. СПб., 1992.

438. Хорни К. Недоверие между полами // Психологический журнал. 1993. №5.

439. Хоткина 3. Тендерный подход к анализу рынка труда и занятости Тендерный калейдоскоп: Курс лекций. М., 2001.

440. Хоткина 3. Тендерным исследованиям в России десять лет // ОНС. № 4. 2000.

441. Хоф Р. Возникновение и развитие тендерных исследований // Пол. Тендер. Культура. М., 1999.

442. Хубер Дж. Теория тендерной стратификации // Антология тендерных текстов. Минск, 2000.

443. Цветков И.Л. К истории учительского движения в России // Учитель и революция: Сб. статей и материалов. М., 1925.Ч. II. СПб., 2001.

444. Чемберлен М. Женские исследования в США // Социологические исследования. № 5. 1992.

445. Чикалова И. Тендерная проблематика в политической теории // Введение в тендерные исследования. 4.1. СПб, 2001.

446. Чикалова И., Янчук Е. Тендер: Введение в понятие // Иной взгляд: Междисциплинарный альманах тендерных исследований. 2002.

447. Шевелев А. Система мужского дворянского воспитания в России ХУШ-Х1Х веков в педагогике кадетских корпусов // История педагогики сегодня. СПб., 1998.

448. Штюрмер К.Л. Проституция в городах // Труды высочайше разрешенного съезда по обсуждению мер против сифилиса в России. Т.2. СПб., 1897.

449. Щеглов И.Л. Трухмены и ногайцы Ставропольской губернии. Вып. 1^1. Ставрополь, 1911.

450. Щепкина Е.Н. К истории развития личности женщины. СПб., 1914.

451. Щепкина E.H. Женское движение 1905 года в отзывах современных деятелей. СПб., 1906.

452. Щепкина E.H. Женское движение в годы Французской революции. Петроград, 1921.

453. Щепкина E.H. Женское движение. СПб., 1905.

454. Эванс Э. Рождённая для свободы: История американских женщин. М., 1993.

455. Эймонтова Р.Г. Просвещение в России первой половины XIX века // Вопросы истории. 1986. №10.

456. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К. и Энгельс Ф. Собр. соч. Т. 21. Предисловие к 4 изд., гл. 2 «Семья».

457. Юкина И. Проблема становления российской истории женщин // Женщины в истории: Возможность быть увиденными. Минск. 2001.

458. Юлина Н.С. Феминистская ревизия философии: возможности и перспективы // Феминизм Восток, Запад, Россия. М., 1993.

459. Яновский Р.Т. Женщина и общество: Социально-политический аспект // Социологические исследования. 1992. № 5.

460. Ярская-Смирнова Е. Возникновение и развитие тендерных исследований в США и Западной Европе // Введение в тендерные исследования. 4.1. М., 2001.

461. Ярская-Смирнова Е.Р. Одежда для Адама и Евы: Очерки тендерных исследований. М., 2001.

462. Ярская-Смирнова Е.Р. Скрытый учебный план сквозь призму тендерного анализа // Иной взгляд. 2000. № 5.

463. Ястребицкая A.JI. Проблема взаимоотношения полов как диалогических структур средневекового общества в свете современного историографического процесса // Средние века. Вып. 57. М., 1994.

464. VII. Авторефераты диссертаций и диссертации

465. Вантеева Н.В. Общественное призрение на Ставрополье и Кубани в XIX- начале XX вв.: Дисс. канд. ист. наук. Ставрополь, 2000.

466. Касевич Е.В. Проблемы социального развития городов Ставропольской губернии и Кубанской области в 1860-х 1917 годах: Дисс. . канд. ист. наук. Ставрополь, 1999.

467. Кондрашкина JI.E. Участие женщин в деятельности медицинских общественных организаций и учреждений России в XVIII-XX вв.: Автореф. дисс. . канд. ист. наук. СПб., 2002.

468. Мартыненко Н.Г. Женское движение в России во второй половине

469. XIX начале XX вв.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. Воронеж, 2002.

470. Пашенцева C.B. Деятельность женских благотворительных обществ России в конце XIX начале XX века: Автореф. дисс. . канд. ист. наук. М., 1999.

471. Сабаничева JI.X. Тендерные отношения в традиционной культуре кабардинцев (вторая половина XVI 60-е XIX века): Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Нальчик, 2003.

472. Ткаченко Д.С. Национально-просветительная политика российской империи на Ставрополье, Дону и Кубани в 1900-1917 гг.: Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Ставрополь, 1997.

473. Хасбулатова О.А. Социально-исторический опыт и традиции женского движения в России (1860-1917 годы): Автореф. дисс. . д-ра ист. наук. M., 1995.

474. Шафранова О.И. Образование, общественная и профессиональная деятельность женщин Северного Кавказа во второй половине XIX начале

475. XX вв.: Дисс. . канд. ист. наук. Ставрополь, 2004.