Функция сентенций в гомеровском эпосе тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.14, кандидат филологических наук Мостовая, Вера Геннадиевна

• Мостовая, Вера Геннадиевна
• кандидат филологических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Мостовая, Вера Геннадиевна

Введение

Глава I. Термины «гнома» и «сентенция» в античной риторической теории и современном литературоведении

§ 1. Аристотель

§ 2. Деметрий (ок. I в н.э.) и Гермоген (II — III вв.н.э.)

§ 3. Термин sententia в римской риторической теории: «Риторика для

Геренния», «Образование оратора» Квинтилиана*

§ 4. Термины сентенция и гнома в современном литературоведении

§5. Выводы к главе I

Глава П. Функция сентенций в «Илиаде»

§1.Принципы выделения материала для исследования

§2. Распределение сентенций по песням «Илиады»

§3. Распределение сентенций по персонажам «Илиады»

§ 4. Сентенции, встречающиеся в сюжетных ситуациях «Битвы»

1) Поединок

2) Герои оказываются в неравном положении по сравнению с врагами на поле боя

3) Герой покидает поле боя

4) Наступление

5) Битвы

§ 5. Сентенции, встречающиеся в сюжетных ситуациях «Между битвами»

1) Совет вождей, народное собрание

2) Приход вестника, посольства, договоры

3) Разговоры воинов до и после битвы

4) Состязания

5) Семейные разговоры

6) Оплакивание

7) Собрания богов на Олимпе

8) Разговоры богов вне Олимпа

§ 5. Повторяющиеся сентенции

§ 6. Выводы к главе П

Глава Щ. Функция сентенций в «Одиссее».

§ 1. Распределение сентенций по песням «Одиссеи»

§2. Распределение сентенций по персонажам «Одиссеи»

§ 3. Сентенции, встречающиеся в сюжетных ситуациях «Пребывание героя на родине»

1) Прибытие и встреча странника

2) Пир

3) Сборы в дорогу

4) Битва, состязание

5) Сон

6) Узнавание

7) Обсуждение замыслов

8) Народное собрание

§ 4. Сентенции, встречающиеся в сюжетных ситуациях «Пребывание героя на чужбине»

1) Встреча странника

2) Пир

3) Состязание, расправа

4) Приход вестника

5) Сон

6) Сборы в дорогу

7) Обсуждение замыслов

8) Разговоры богов

§5. Сентенции, встречающиеся во внесюжетных ситуациях

§ 6. Повторяющиеся сентенции «Одиссеи»

§ 7. Выводы к главе Ш

Глава IV Сравнение функций сентенций в «Илиаде» и «Одиссее»

§ 1. Особенности сюжетосложения «Илиады» и «Одиссеи»

§ 2. Особенности соотношения базовых типов сюжетных ситуаций «Илиады» и «Одиссеи» и их влияние на употребление сентенций

§ 3. Сравнение функций сентенций в «Илиаде» и «Одиссее»

§ 4. Особенности употребления сентенций в речи персонажей «Илиады» и

Одиссеи»

§ 5. Особенности употребления сентенций в речи повествователя «Илиады» и

Одиссеи»

§ 6. Особенности употребления повторяющихся сентенций в «Илиаде» и

Одиссее»

§ 7. Выводы к Главе IV

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Функция сентенций в гомеровском эпосе»

Данная диссертация посвящена древнегреческому героическому эпосу, а именно особенностям употребления сентенций в поэмах «Илиада» и «Одиссея». Гомеровские сентенции являются одним из источников наших знаний о гомеровской религии, этике, обычаях, и потому служат материалом для исследований, посвященных соответствующей тематике1. Вместе с тем сентенции не только доносят до нас мировоззрение гомеровской эпохи, но в составе художественного произведения каждая сентенция включена в определенный контекст и, как и прочие средства художественной выразительности (эпитеты, тропы, повторения etc.), является частью поэтической системы гомеровского эпоса. На актуальность исследования сентенций как элемента художественного стиля уже указал А.Ф. Лосев в 1961 году в своей книге «Гомер». Он пишет: «Проблема сентенций у Гомера как проблема его стиля и мировоззрения, взятых в их целостном единстве, еще далека от разрешения в современной науке».2 И можно сказать, что это утверждение до сих пор не утратило своей силы, поскольку с тех пор появилась лишь одна новая работа, затрагивающая проблему употребления сентенций в гомеровском эпосе (Lardinois A. Wisdom in Context: the Use of Gnomic Statements in Archaic Greek Poetry. Ph. D. diss. Princeton University, 1995).

В отечественном литературоведении можно назвать только одну монографию, в которой отдельная глава посвящена сентенциям «Илиады». Это книга A.JI. Сахарного «Разыскания в области смысла и стиля гомеровских поэм»3. Сентенции, или гномы, как их называет ученый, представляют для АЛ. Сахарного интерес в следующем плане: он обращает внимание на связь характера персонажа с употребляемыми им сентенциями. Так, по наблюдениям исследователя, в устах Ахилла или Гектора «сильные душевные движения имеют своей эмоционально-этической вершиной гному»4. Агамемнона произносимые им сентенции характеризуют, с точки зрения исследователя, как человека нерешительного.

Что касается гном, вкладываемых Гомером в уста богов, то такой функции выявления характера говорящего они обычно не имеют. Они заключают в себе размышления бессмертных над людской долей.

А.Л. Сахарный также обращает внимание на содержание гомеровских гном: они выражают высшую этику, взгляд персонажей на долг и поведение воина в бою. Наконец, ученый отмечает, что гномы появляются в самые напряженные моменты действия. Несмотря на интересные наблюдения, исследование Сахарного очень неполно. Во-первых, не для всех указанных им случаев дается подробный анализ контекста, а во-вторых, и это наиболее существенно, его выборка гном, или сентенций, крайне мала — он называет всего 23 гномы, т. е. приблизительно одну пятую от общего числа сентенций «Илиады», что конечно влияет на достоверность выводов автора книги.

В зарубежном гомероведении сентенции Гомера рассматриваются в четырех работах. В диссертации Е. Стикни «Сентенции в греческой поэзии: от Гомера до Еврипида» гомеровским сентенциям посвящена отдельная глава.5 В этой работе автор отталкивается от суждения Аристотеля о высоком драматическом таланте Гомера, который проявился там, где Гомер ставит персонажей в ситуацию, характерную для драматического вида искусства — в ситуацию выбора. Эта ситуация обусловливает цель речи персонажа -убедить слушающего и требует от говорящего определенных навыков, что, по мнению Е. Стикни, повлияло на употребление в речи персонажей высказываний с обобщающим значением. Анализируя случаи употребления сентенций в гомеровском эпосе, исследователь приходит к выводу о том, что сентенции употребляются практически всегда в качестве средства убеждения, за одним-единственным исключением: когда функция сентенции ограничивается чистой дидактикой.6

Е. Стикни отмечает, что сентенции служат не для выражения абстрактных идей, а часто входят в состав характеристики персонажей. Тот факт, что Нестор, велеречивый оратор, произносит сентенций не больше, чем другие гомеровские герои, свидетельствует, по мнению исследователя, о том,

•у что Гомер не уделял внимания психологии героев. Это выражается также и в том, что выбор сентенции оказывается обусловлен не столько характером персонажа, сколько ситуацией, в которой она произносится.

Однако в этой работе рассматриваются далеко не все случаи употребления сентенций в «Илиаде» и «Одиссее», а только те, что встречаются в «самых интересных сценах»8, а именно в пяти: 1) Одиссей: убеждает Ахилла не торопиться вступать в битву; 2) Нестор на играх в честь Патрокла наставляет Антилоха; 3) Одиссей убеждает Амфинома покинуть дом Пенелопы; 4) Одиссей разговаривает с феакийскими юношами, которые приглашают его принять участие в состязаниях; 5) Пенелопа беседует со странником, не зная, что перед ней Одиссей. Неполнота описанных ситуаций употребления заставляет усомниться в обоснованности вывода о том, что функцию сентенций можно свести лишь к одному убеждению. Кроме того, положение о том, что Гомер не уделял должного внимания индивидуализации персонажей, уже давно опровергнуто многочисленными исследованиями.

Вторая диссертация, в которой описываются гомеровские сентенции, также посвящена сентенциям в античной литературе: Е. Арене «Гномы в греческой поэзии (Гомер, Гесиод, Эсхил)»9. В своем исследовании Е. Арене ставит задачу изучить риторический, грамматический и стилистический аспекты употребления гном в гомеровском эпосе.10 Эта работа представляет собой каталог гомеровских сентенций, в котором все интересующие автора высказывания размещены в том порядке, в каком они появляются в тексте поэм. Всего Арене выделяет 83 случая употребления гном в «Илиаде» и 150 в «Одиссее». Однако если каждую сентенцию «Илиады» он описывает с точки зрения ее включенности в контекст, то сентенции «Одиссеи» анализируются с точки зрения их грамматической структуры. Это не мешает Е. Аренсу сделать вывод о том, что сентенции «Одиссеи» менее связаны между собой тематически, чем сентенции «Илиады». Он также приходит к заключению, что от «Илиады» к «Одиссее» усложняется синтаксис сентенций, в

Одиссее» чаще используются параллели и оппозиции, возрастает количество вводных частиц, а в структуре фразы особую роль играет постановка отрицания в начале предложения и употребление сравнительных степеней прилагательных в абсолютном значении. Основной причиной этого явления исследователь считает возрастающую приверженность к установленным формам гномической речи: в высших кругах она ценится за гладкость и связность, в речи простолюдина является признаком уверенного в себе опытного человека. По мнению Е. Аренса гномы могут употребляться либо как подкрепление каких-либо утверждений, либо сами по себе — для придания выразительности и убедительности силы речи.11

Наконец, в 1995 году появилась диссертация Андре Ларденуа

Мудрость в контексте: Употребление гномических выражений в 1 архаической греческой поэзии» , и в 1997 по материалам диссертации была опубликована статья этого же автора «Современная паремиология и употребление гном в «Илиаде» Гомера»13. Исследование А. Ларденуа базируется на методологии, разработанной современными американскими паремиологами, а именно этно- и социолингвистами: ученого интересует так называемый социальный контекст14, в котором употребляются сентенция. Под социальным контекстом понимаются «взаимоотношения произносящего гномическое высказывание и его адресата: кто говорит, о чем и кому и каков социальный статус говорящего и слушателя»15. В связи с этим центральное место в работе занимает типология сентенций, основанная на анализе того, что или кого подразумевают гомеровские персонажи, произнося сентенцию (себя, своего собеседника, их обоих или же неких третьих лиц).

Второй момент, интересующий А. Ларденуа, — как сочетаются типы гном, социальный контекст и виды речей. Исследователь обнаруживает закономерность: те гномы, за которыми собеседники непосредственно понимают своих слушателей (with direct second person gnomic adress) встречаются в речах вождей войска, в речах на собраниях, в насмешке и упреке, при утешении, в речах вестников, во снах и в советах, которые даются в личной беседе. Гномы, не имеющие прямо выраженного адресата «ты» или «вы» (without direct second person gnomic adress), употребляются в обменах речами перед поединком, в речах во время битвы, в речи победителя, похвале, вопросах, жалобах, ответах в частной беседе и повествовательной речи.

Кроме того, в речах отдельных персонажей (Ахилла, Нестора и Одиссея) А. Ларденуа выявляет свойственные именно им синтаксические структуры: гномы Ахилла чаще относятся к нему самому, определяют его позицию в мире, гномы Нестора за редким исключением относятся ко второму лицу, то есть непосредственно к слушателю, в то время как Одиссей предпочитает гномы, которые не имеют прямого адресата во втором лице.

Диссертация А. Ларденуа, опирающаяся на тщательный филологический анализ материала, более тяготеет к исследованию социальных явлений, а не историко-литературных фактов. Дело в том, что этот ученый изучает способы употребления гном в архаической греческой литературе и приходит к выводу о взаимосвязи их употребления с социальным контекстом, причем те закономерности, что ему удалось выявить в гомеровском тексте, продолжают сохранять силу и в остальных рассмотренных им произведениях. Распространив действие выявленных законов употребления сентенций на сентенции повествователя, обращенные к аудитории самого поэта, А. Ларденуа приходит к выводу о низком социальном статусе поэтов в античной Греции.16 Вместе с тем за границами его исследования остается жанровая природа произведений и употребление сентенций именно в связи с их поэтикой, хотя, несомненно, многие литературные особенности произведения нельзя понять, не зная социально-исторической основы.

Итак, на основании обзора литературы, посвященной интересующему нас вопросу, можно заключить, что хотя гомеровские сентенции уже были не раз описаны в научной литературе, основное внимание исследователей было направлено на связь сентенций с характером и социальным статусом произносящего их персонажа. Функции сентенций все же остаются недостаточно изученными, так как исследователи сводят их к выражению характера говорящего, средству убеждения или способу придания выразительности речи. Однако необходимо признать: несмотря на то, что характер, социальный статус говорящего являются важными факторами, способными объяснить особенности речи персонажа, нельзя ограничивать исследование только этим аспектом, если мы хотим исчерпать проблему сентенций у Гомера. За рамками перечисленных исследований остались как ситуации употребления сентенций гомеровскими героями, так и жанровые особенности каждой из гомеровских поэм: героический характер «Илиады» и авантюрно-приключенческий «Одиссеи». Первое — характер ситуации употребления — важно для того, чтобы понять, с какой целью используют герои гомеровского эпоса сентенции (А. Ларденуа говорит о ситуациях, но не говорит о целях), в то время как второе — жанровые особенности поэм -могут позволить понять различия в употреблении гомеровских сентенций. Без учета этих факторов понимание характера употребления сентенций в их взаимосвязи с эпическим стилем представляется невозможным.

В задачу нашего исследования входит изучение функций сентенций в «Илиаде» и «Одиссее» не столько в связи с характером персонажей, что уже было проделано отчасти в трудах наших предшественников, сколько в связи с жанровой природой произведений. Как видно из названий упоминавшихся трех диссертаций, Б. Арене, Е. Стикни и А. Ларденуа изучали употребление сентенций в греческой поэзии вообще, не выделяя жанр как определяющее начало.17

Влиянию жанровой сюжетообразующей структуры на употребление сентенций в художественном произведении посвящена диссертация Т.Ф. Теперюс «Функция сентенций в трагедиях Софокла». Эта работа базируется на разработанном МЛ. Гаспаровым принципе выделения в структуре трагедии трех сюжетообразующих элементов: собственно драматического, эпического и лирического. 18 Анализируя все случаи употребления сентенций в трех названных частях произведений, исследователь приходит к выводу, что «роль сентенции зависит не от монологичности или диалогичности текста, но от типа монолога. Сентенция может иметь'разные функции в диалогах эпическом и лирическом, и, в то же время, одну и ту же функцию в монологах и диалогах драматического характера».19 Метод структурного деления трагедии, оправдавший себя в данном исследовании и позволивший связать особенности употребления сентенций как с сюжетосложением, так и с развитием жанра, выразившемся на уровне структуры трагедии в изменении роли отдельных ее элементов, не может быть перенесен без изменений на исследование эпического произведения.

В «Илиаде» и «Одиссее» значительную часть произведений — почти три пятых текста поэм — занимают речи персонажей. Исследования гомеровских поэм показывают, что композиция речей подчиняется определенным законам,20 каждый из гомеровских персонажей обладает собственным стилем речи,21 а сюжет каждой поэмы так искусно сконцентрирован вокруг одного эпизода,22 что позволяет исследователям говорить не только о повествовательном, но и о драматическом мастерстве Гомера. Однако выделять эпический и драматический элементы23 в гомеровском эпосе представляется невозможным в силу того, что речи героев распространяют эпическое повествование, являясь его частью, в то время как в трагедии повествования от лица автора нет, что служит жанровым отличительным признаком, и, таким образом, эпический, драматический и лирическйй элементы трагедии по своей сути однородны.

Следовательно, при анализе структуры эпических поэм надо исходить из иного принципа, чем при анализе трагедии. В ходе изучения гомеровских поэм ученые не раз приходили к выводу о наличии определенной композиционной структуры как у «Илиады», так и у «Одиссеи». Однозначного ответа на вопрос, какова она, до сих пор не существует,24 однако как сторонники устного происхождения гомеровского эпоса, так и защитники письменного согласны с тем, что в основе композиции лежит принцип воспроизведения и развития определенных эпизодов. М. Вест, сторонник устной теории, пишет о «традиционных составляющих, (conventional ingredients)», из которых поэт составляет свое повествование. З.Э. Хинтибидзе, сторонница письменного происхождения, выделяет как основные элементы повествования отдельные сцены, которые состоят из различных варьирующихся элементов.26 Д. Ломанн говорит о «технике строительных кубиков (Baukasten Technik)», которая позволяет, варьируя порядок, сочетать повторяющиеся элементы и сцены.27 Иными словами, заданные ситуации являются основой для обработки сюжета как «Илиады», * так и «Одиссеи». Для того чтобы многообразие ситуаций, в которых оказываются гомеровские герои, не размыло общую картину, мы используем термин формальной школы «сюжетная ситуация». Он подразумевает такой элемент повествования, который характеризуется определенным расположением персонажей.28 Сюжетные ситуации тесно связаны с темой художественного произведения, поскольку «тема (о чем говорится) является ' единством значений отдельных элементов произведения».29 Исходя из темы, объявленной в зачине каждой из поэм, в «Илиаде» выделяются базовые сюжетные ситуации, связанные с гибелью героев на поле брани, то есть ситуации «Битвы» и прочие ситуации, которые мы объединяем под названием «Между битвами». Поскольку темой «Одиссеи» являются страдания Одиссея, потеря спутников и знакомство с дальними странами и их обитателями, которые он пережил, скитаясь на чужбине в поисках Итаки, сюжет этой поэмы также состоит из двух базовых типов сюжетных ситуаций: «Пребывание героя на родине» и «Пребывание героя на чужбине». Базовые типы сюжетных ситуаций не однородны, они реализуются в различных вариантах, однако мы анализируем только те случаи, когда встречаются сентенции.

Базовая группа сюжетных ситуаций «Битвы» реализуется в пяти вариантах: 1) поединки; 2) герои оказываются в неравном положении на поле боя; 3) герой покидает поле боя; 4) наступление; 5) битвы. Если на поединке и при ободрении основная цель говорящего — оскорбить или воодушевить слушающего, в ситуации наступления мы имеем дело с речью повествователя, то в остальных ситуациях главное, чего хотят добиться герои: своими речами, это 1) принять решение о том, продолжать ли битву и как, и 2) отвести от себя несправедливые обвинения соратников.

Базовая группа сюжетных ситуаций «Между битвами» представлена такими ситуациями, как: 1) совет вождей; народное собрание; 2) приход вестника, посольство, договоры; 3) разговоры воинов; 4) состязания; 5) «семейные» разговоры; 6) оплакивание; 7) собрания богов на Олимпе; 8) разговоры богов вне Олимпа. Все, что произносится в данном случае, связано с обсуждением сложившейся ситуации и выражением героями своих мыслей и чувств в связи с происходящими событиями. Это и обсуждение военных планов, и попытки примирения, оплакивание близких и пр.

Базовая сюжетная ситуация «Пребывание героя на родине» состоит из ситуаций: 1) встреча гостя; 2) пир; 3) сборы в дорогу; 4) обсуждение планов; 5) состязание, битва; 6) сон; 7) узнавание; 8) народное собрание.

В базовой сюжетной ситуации «Пребывание героя на чужбине» повторяются первые шесть ситуаций предыдущей группы, но есть и свойственный только ей седьмой вариант ситуации: приход вестника. Можно заметить, что в аватгорно-приюпоченческой «Одиссее» мы наблюдаем несколько иную картину по сравнению с собственно героической «Илиадой». Здесь состав базовых сюжетных ситуаций более однороден, главное отличие ситуаций заключается в их функции: в то время как в ситуации «Пребывание героя на родине» герои стараются восстановить status quo, в ситуации «Пребывание героя на чужбине» их цель — возвращение домой у Одиссея и сбор сведений об отце у Телемаха.30

Наконец, есть еще один момент, который необходимо учитывать при анализе функций сентенций в произведении. Если в «Илиаде» речи героев являются частью того или иного элемента повествования, то важное отличие речей персонажей «Одиссеи» — перенесение основного повествования в речь героя, т. е. в повествование от первого лица.31 Следовательно, здесь речь персонажа не только является элементом эпического повествования, но и служит способом организации сюжета, благодаря которому все события в эпическом прошлом поэмы могут располагаться либо на уровне, современном путешествию Телемаха и прибытию Одиссея на остров феаков, а затем и на Итаку, либо в далеком эпическом прошлом, каким представлялась слушателям эпического поэта эпоха, непосредственно последовавшая за разрушением Трои. Соответственно, связь функции сентенций в речи персонажей с ситуацией употребления должна также изучаться с учетом временной соотнесенности момента речи и ее содержания.

На основе изложенных принципов во второй главе диссертации будут рассмотрены все сентенции «Илиады», в третьей главе — сентенции «Одиссеи», в четвертой главе будет проведено сравнение функций сентенций в обеих поэмах. Первая глава, предваряющая собственно анализ гомеровских сентенций, посвящена терминам «гнома» и «сентенция» в античной риторической теории и современном литературоведении. В приложениях к диссертации содержится: 1) список цитат Квинтилиана, иллюстрирующих его теоретические рассуждения о сентенции и гноме; 2) список сентенций

Илиады»; 3) список сентенций «Одиссеи»; 4) таблица основных мотивов гомеровских сентенций.

При анализе сентенций мы используем только собственные подстрочные переводы, поскольку в признанных классическими переводах Н. Гнедича и В. Жуковского, а также в переводах В. Вересаева нередко встречаются случаи, когда сентенция оригинала не передается сентенцией при переводе и, наоборот, в русском варианте появляется сентенция там, где ее нет в оригинале.32

Заключение диссертации по теме «Классическая филология, византийская и новогреческая филология», Мостовая, Вера Геннадиевна

§7. Выводы к главе IV

Проделанный нами анализ всех случаев употребления сентенций в гомеровском эпосе позволяет говорить о том, что функция сентенций в речи персонажей и повествователя «Илиады» и «Одиссеи» зависит от жанрово-стилистических особенностей и особенностей сюжетосложения каждой из поэм, а именно:

• от сюжетных ситуаций, характерных для героической «Илиады» и авантюрно-приключенческой «Одиссеи», в которых встречаются сентенции;

• от состава участников сюжетной ситуации;

• от типа сюжета (концентрического «Илиады» и хроникального «Одиссеи») и от способа протекания эпического времени в поэме (действие «Илиады» развивается линейно, в то время как в «Одиссее» значительная часть событий представлена как воспоминания героев).

Именно этим объясняется тот факт, что хотя основной функцией сентенции в гомеровском эпосе является функция средства убеждения, в «Илиаде» сентенции в этой роли употребляются намного чаще, чем в «Одиссее»: в «Илиаде» они составляют чуть больше 3/4 корпуса сентенций, а в «Одиссее» чуть больше половины.

В «Одиссее» сентенция имеет иные функции, нежели в «Илиаде», и это связано в первую очередь с характером сюжетных ситуаций. Так, в «Одиссее» сентенция практически не используется как средство эмоционального воздействия. В «Илиаде» сентенции в этой роли встречаются в батальных сценах и служат для распадения боевого духа у воинов. Кроме того, в «Одиссее» не встречаются сентенции, целью которых является выражение тяжелого чувства, как это было в «Илиаде» в ситуации «Оплакивание».

Развитие действия «Одиссеи» как рассказ в рассказе, а также обилие второстепенных и обманных рассказов о прошлом обусловило важность сентенции в роли пояснения, комментария и резюме в этой поэме.

Помимо этого, преобладание сказочных мотивов в «Одиссее» повлияло на различие оттенков в употреблении сентенции в речи повествователя «Илиады» и «Одиссеи». Несмотря на то что эта группа сентенций очень немногочисленна, в ней просматривается определенная закономерность: выполняя роль комментария, сентенции повествователя «Илиады» употребляются в сочетании с оценочными эпитетами и выражают отношение автора к персонажу, в то время как в «Одиссее» сентенции повествователя призваны объяснить слушателю неправдоподобные ситуации, когда этого не могут сделать персонажи.

Наконец, анализ употребления повторяющихся сентенций в «Илиаде» и «Одиссее» показал, что повторение связано с различиями в жанре. Повторяющиеся сентенции «Илиады» не так жестко привязаны к ситуации употребления, как сентенции «Одиссеи», в которой силен сказочный элемент, и потому при повторе сентенции в «Илиаде» мы можем чаще наблюдать изменение ее функции.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

О значимости сентенции как стилистического приема в гомеровском эпосе говорит частота случаев их употребления: 109 сентенций в «Илиаде» и 135 — в «Одиссее». Суть его состоит в том, что сентенция, будучи высказыванием с обобщающим значением, служит способом объективизации мысли персонажа. И роль этого художественного приема, как стало ясно в ходе исследования, в гомеровских поэмах к одной единственной функции не сводится.

В античных риториках сентенция рассматривалась как один из риторических приемов. Хотя Аристотель ограничивал его употребление сферой доказательств, видя в нем исключительно средство убеждения, в дальнейшем значение этого термина подвергается изменениям: у Деметрия оно сужается до обозначения композиционного приема, у Гермогена функция сентенции ограничивается приданием речи стилистической окраски, причем для соответствующего понятия (высказывание с обобщающим значением) используется другой термин — ёууоюс. Наиболее широко к определению сентенции подошел Квинтилиан, его теоретические предпосылки позволили видеть в сентенции помимо 1) сходства с энтимемой 2) средство эмоционального воздействия на слушателя и 3) способ создания эстетических эффектов. Таким образом разностороннее понимание той роли, которую играет сентенция в речи оратора, делает теорию Квинтилиана наиболее применимой к изучению данного явления в эпической поэзии.

Все сентенции «Илиады» и «Одиссеи» в соответствии с этой теорией можно разделить на три основные группы. Наиболее многочисленную группу составляют сентенции в роли средства убеждения. При том, что функцию убеждения можно назвать доминирующей в гомеровском эпосе, обращает на себя внимание тот факт, что в «Илиаде» сентенции в качестве средства убеждения употребляются чаще, чем в «Одиссее». Сентенция как способ эмоционального воздействия на слушателя встречается в «Илиаде» и в «Одиссее», кроме того, в обеих поэмах встречаются сентенции для выражения чувств говорящего. К эстетическим приемам можно отнести композиционную функцию сентенции, сентенцию как комментарий, резюме и пояснение, которые служат для создания образов персонажей и более широко представлены в «Одиссее», чем в «Илиаде».

Большее количество сентенций в «Одиссее», чем в «Илиаде», появление новых функций у сентенции и уменьшение числа сентенций в роли средства убеждения, равно как сам факт полифункциональности сентенции обусловлены рядом причин, связанных с особенностями жанра и сюжетосложения гомеровских поэм.

В сюжете героической «Илиады», повествующей о подвигах на войне, о героической доблести, выделяются 2 группы базовых сюжетных ситуаций: «Битвы» (или группа А) и «Между Битвами» (или группа В). Как по составу, так и с точки зрения функций сентенций группа В более разнообразна, чем группа А. В группе В сентенции выполняют роль: 1) средства убеждения; 2) выражения позиции говорящего (особенно при согласии); 3) умозаключения из некоей ситуации; 4) дидактического приема; 5) выражения чувств говорящего (сожаления или благодарности).

В группе А их количество уменьшается: 1) средство убеждения; 2) эмоциональное воздействие; 3) комментарий. Таким образом, у сентенций группы А функций вдвое меньше, чем в группе В, что в первую очередь объясняется спецификой ситуаций употребления. Эти группы различаются не только количественно, но и качественно. Во-первых, одна из трех функций сентенций группы А в группе В отсутствует — это функция комментария. Сентенции, выполняющие эту функцию в группе А, встречаются в моменты движения, смены действия и чаще сопутствуют эмоциональным высказываниям как героя, так и повествователя.

Также в этой группе сюжетных ситуаций больше сентенций, воздействующих на эмоции адресата, причем как на положительные (ободрение), так и на отрицательные (оскорбление), в то время как в группе В сентенции связаны не с чувствами адресата, а с чувствами самого говорящего.

Сентенция как средство убеждения — явление многогранное: в сюжетных ситуациях группы А сентенция как средство убеждения представлена в девяти вариантах: I) мотивировка совета; 2) мотивировка предложения; 3) мотивировка просьбы; 4) мотивировка возражения; 5) мотивировка оправдания; 6) оценка; 7) основание для дальнейших действий героя; 8) мотивировка приказа; 9) ободрение. В сюжетных ситуациях группы В сентенция как средство убеждения может выступать в следующих качествах: 1) мотивировка совета; 2) мотивировка предложения; 3) мотивировка просьбы; 4) мотивировка возражения; 5) мотивировка оправдания; 6) оценка; 7) мотивировка принятого решения; 8) мотивировка покаяния; 9) мотивировка приказа, требования; 10) мотивировка согласия; 11) мотивировка утешения; 12) мотивировка обвинения.

В «Одиссее» базовые типы сюжетных ситуаций — это «Пребывание героя на родине» (или группа А) и «Пребывание героя на чужбине» (или группа В). Сходство более мелких ситуаций внутри каждой из двух групп, таких, как «Встреча гостя», «Пир», «Сборы в дорогу», «Обсуждение планов»,

Состязание, битва», «Сон», определила однородность функций сентенций в разных группах. Это выражается и в количестве сентенций, которые встречаются в том или ином типе сюжетных ситуаций (67 для группы А и 66 для группы В). Сентенция в обоих типах сюжетных ситуаций выполняет по восемь функций: 1) средство убеждения; 2) прояснение собственной позиции, необходимое для ясности речи и комментарий к чужим поступкам; 4) выражение чувства; 5) композиционный прием; 6) выражение насмешки, оскорбления; 7) дидактическая функция; 8) резюмирующая функция.

В сюжетных ситуациях группы А сентенция в качестве средства убеждения может выступать как 1) мотивировка собственных поступка, позиции; 2) мотивировка приказа; 3) мотивировка совета; 4) мотивировка предложения; 5) мотивировка просьбы; 6) мотивировка отказа; 7) мотивировка возражения; 8) мотивировка недоверия. Сентенция как средство убеждения реализуется в группе В в следующих вариантах: 1) мотивировка собственной позиции, поступка; 2) мотивировка приказа; 3) мотивировка совета; 4) мотивировка предложения; 5) мотивировка просьбы; 6) мотивировка отказа; 7) аргумент возражения; 8) аргумент обвинения. Несмотря на то, что вариантов для реализации функции «средство убеждения» в группе В больше, столько же, как в ситуациях группы А, поводы для использования сентенции в качестве средства убеждения возникают реже, и это связано с тем, что на чужбине герой (Одиссей у феаков и Телемах у Нестора и Менелая), оказывается в более благоприятной атмосфере, чем у себя на родине.

Иными словами, сюжетные ситуации, в которых встречаются те или иные сентенции, в значительной мере определяют функцию сентенции. В «Илиаде» в базовых сюжетных ситуациях «Битвы» роль сентенций не столь разнообразна, как в ситуациях «Между битвами», а характерной функцией сентенции именно для первого типа ситуаций является эмоциональное воздействие на соратника или соперника. «Одиссее», в которой базовые сюжетные ситуации не столь сильно различаются, свойственно не качественное отличие функций сентенций, а количественное распределение сентенций по функциональным группам. Так, в ситуации «Пребывание героя на родине» превалирует сентенция как средство убеждения, а в ситуации «Пребывание героя на чужбине» количество сентенций, поясняющих позицию героя и выступающих в качестве средства убеждения, практически одинаково. Следовательно, различие в значимости функций сентенций обусловлено, во-первых, функцией самих сюжетных ситуаций в развитии действия поэмы, и, во-вторых, составом участников той или иной ситуации.

Принадлежность «Илиады» и «Одиссеи» к разным вариантам эпоса не только обусловила различие в характере соотношения сюжетных ситуаций, но и повлияла на особенности системы персонажей каждой поэмы. Если герои «Илиады» - это вожди и боги, то в «Одиссее» не только работники и домашняя челядь фигурируют как заметные персонажи, но, что гораздо знаменательней, в некоторых эпизодах они обретают голос в своей совокупности. И группа персонажей, будь то женихи, боги или циклопы, вступает с героем в диалог, дает герою совет или оценивает его поступки, используя для этих целей объективизирующие высказывания (в чем, возможно, наблюдаются элементы, характерные для будущего драматического жанра).

Третьим фактором, в значительной мере обусловившим распределение функций сентенций в тексте, является способ развития действия: в «Илиаде» оно развивается линейно, в «Одиссее» изложение событий имеет форму ретроспективного рассказа. Благодаря тому, что герой является одновременно и рассказчиком, время повествования в «Одиссее» распадается на два пласта: эпическое прошлое повествования и в нем — прошлое по отношению к моменту, в котором находится герой-рассказчик. В связи с этим сентенции, встречающиеся в речах персонажей, не только обозначают ситуации, относящиеся к настоящему, как это происходит в героической «Илиаде» (например, на советах, принимая решения, или в битве, ободряя воинов) — в «Одиссее» сентенции относятся и к прошедшим событиям, и тогда их функция состоит в том, чтобы комментировать давно случившееся.

Если в речах гомеровских героев сентенции встречаются часто и должны придать мысли характер общезначимости и тем самым объективности, то в речи повествователя сентенции встречаются крайне редко (3 в «Илиаде» и 2 в «Одиссее»). Это связано с двумя жанрово-стилистическими особенностями гомеровского эпоса. Во-первых, объективностью эпического повествования, предполагающей отсутствие авторской личности с ее оценками и пристрастиями. Отстраненность повествователя не раз нарушается, и в случае с сентенциями это особенно заметно на примерах из «Илиады», где сентенции повествователя сочетаются с оценочными эпитетами, которые он дает персонажам. Во-вторых, в гомеровском эпосе на разных уровнях проводится разделение языка героя и повествователя, и мы можем утверждать, что сентенций еще потому так мало в речи повествователя, что они часто встречаются в речах его героев. Таким образом, использование сентенций в речах персонажей является способом создания и сохранения дистанции между повествователем и его аудиторией — с одной стороны и с героическим миром — с другой.

Помимо этого, преобладание сказочных мотивов в «Одиссее» обусловило различие оттенков в употреблении сентенции в речи повествователя «Илиады» и «Одиссеи». Несмотря на то, что эта группа сентенций очень мала, в ней просматривается определенная закономерность: выполняя роль комментария, сентенции повествователя «Илиады» употребляются в сочетании с оценочными эпитетами и выражают отношение автора к своему герою, в то время как в «Одиссее» сентенции повествователя призваны объяснить слушателю неправдоподобные ситуации, когда этого не могут сделать действующие лица.

Функции сентенций в гомеровском эпосе связаны также с такой важной для гомероведения проблемой, как повторы и формулы в гомеровском эпосе. Сентенции дают для ее изучения хотя и не очень обширный, но показательный материал. Семь повторяющихся сентенций «Илиады» не так жестко связаны с ситуацией их употребления, как восемь сентенций «Одиссеи»; они воспроизводятся в различных типах сюжетных ситуаций, и потому при повторе сентенции в «Илиаде» мы можем чаще наблюдать изменение ее функции. Иначе в «Одиссее», где сентенции повторяются в идентичных ситуациях, внутри повторяющихся пассажей, и потому сохраняют свою функцию. Таким образом, можно сделать вывод о том, что повтор сентенции в гомеровском эпосе не является однообразным и одноплановым приемом.

Итак, на основании проделанного анализа можно заключить, что употребление сентенций в «Илиаде» и «Одиссее» является сложным полифункциональным приемом, выполняющим важную роль в эпическом тексте. Применение этого приема обусловлено разнообразием художественного стиля Гомера и жанровыми особенностями гомеровских поэм. В какой мере гомеровские сентенции повлияли на последующую как эпическую, так и: драматическую поэзию — особая проблема, заслуживающая отдельного самостоятельного исследования.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Мостовая, Вера Геннадиевна, 2008 год

1. Aristotelis. Ars Rhetorica. Oxonii, 1959 - P. 206

2. Aristotelis ars rhetorica. ed. W.D. Ross. — Oxford: Calderon Press, 1959 repr. 1964

3. Demetrius. On style // Aristotle: the poetics, Longinus: on the sublime, Demetrius: on style. -London : Heinemann, 1932, T.P. 1965 — P. 500

4. Пер! iSsmv Х,оуог), ecL H. Rabe, Hermogenis opera. — Leipzig: Teubner, 1913 repr. Stuttgart: 1969: 213-413

5. Hesiodi Theogonia, Opera et Dies, Scutum, ed. F.Solmsen; Fragmenta Selecta, edd. R.Merkelbach et MX. West Oxonii, 1990 P.246

6. Homeri Opera. Iliadis I ХП. edd. D.B. Monro et Th.W. Allen. Oxonii, 1911 — 17 S.

7. Homeri Opera. Iliadis XIII XXIV. edd. D.B. Monro et Th.W. Allen. Oxonii, 1920

8. Homeri Ilias. EcL Th. W. Allen. Vol. 2-3, Oxonii, 1931

9. Homeri Odyssea. Ed. Th. W. Allen. Oxonii, 1931

10. Homeri Odyssea. ed. P. von der Muhll. Basel, 1962

11. M. Fabi Quintiliani Institutionis Oratoriae Libri Duodecim. Vols. 1—2, ed. M. Winterbottom, 1970.

12. M. Tullius Cicero. Rhetorica ad Herennium sp. // M. Tulli Ciceronis Scripta Quae Manserunt Omnia. Fasc. 1, ed. F. Marx, 1923.1. Переводы

13. З.Аристотель. Об искусстве поэзии. Пер. Аппельрота В.Г. — М.: Художественная литература, 1957 — С. 182

14. Аристотель. Риторика. Пер. Н.Платоновой // Античные риторики. — М.: Изд-во МГУ, 1978, С.15 164

15. Гермоген. Об идеях, или о видах слога. Книга I Пер. Т.В. Васильевой // Вопросы классической филологии. Вып. 8 DZETEMATA. — М.: Изд-во МГУ, 1984-С. 88-152

16. Гермоген. Об идеях, или о видах слога. Книга П Пер. Т.В. Васильевой // Вопросы классической филологии. Вып. 9 Живое наследие античности. — М.: Изд-во МГУ, 1987 С. 102 - 168

17. Гомер. Илиада. В пер. В.В. Вересаева. — M.-JL: Художественная Литература, 1949 С. 550

18. Гомер. Илиада. В пер. Гнедича. Ред. И.М. Тройского, И.И. Толстого. — М-Л.:Асас1е1ша, 1935 С. 680

19. Гомер. Одиссея. В пер. В .Жуковского. Ред. И.М. Тройского — М-Л.гАсаскяша, 1935 С. 540

20. Гомер. Одиссея. В пер. В.В. Вересаева. — М.: Художественная Литература, 1953-С. 320

21. Гомер. Одиссея. В пер. В.Жуковского. — М.: Московский рабочий, 1982 — С. 350

22. Гомер. Одиссея. В пер. В.Жуковского. — М.: Наука, 2000 — С. 468

23. Деметрий. О стиле. Пер. H.A. Старостиной и О.В. Смыки // Античные риторики. М.: Изд-во МГУ, 1978, С. 237 - 285

24. Квинтилиан. Марка Фабия Квинтилиана Двенадцать книг риторических наставлений. СПб, 1834, Т. 1 С. 486; Т.2 - С. 5221. Комментарии

25. The Iliad: Commentary. Ed. G.SJCirk. Cambrige, Vol. I-IV, 1995-96.

26. Homers Iliade, erklaert von J.U.Faesi, Berlin, 1858, p.445

27. De Jong, I.J.F. A narratological commentary on the Odyssey. NY, 2001 — P. 627

28. Гаспаров M.JI. Комментарии к Одам Пиндара // Пиндар. Вакхилид. Оды. Фрагменты. -М.: Наука, 1980, с.387-496

29. Тахо-Годи A.A. Комментарий к трактату Гермогена // Вопросы классической филологии. Вып. 8 DZETEMATA. — М.: Изд-во МГУ, 1984 -Стр. 152-160

30. Тахо-Годи A.A. Комментарий к трактату Гермогена // Вопросы классической филологии. Вып. 9 Живое наследие античности. — М.: Изд-во МГУ, 1987 Стр. 168-176

31. Тахо-Годи A.A. Комментарий к трактату Деметрия «О стиле» // Античные риторики. М.: Изд-во МГУ, 1978 С. 334-345

32. Справочные издания и словари32. «Древняя Греция и Рим». Библиографический указатель изданий, вышедших в СССР (1895-1959). Сост. Воронков А.И. М.: Изд. АН СССР, 1961

33. Западное литературоведение XX века. Энциклопедия. — М.: Intrada, 2004 -С.560

34. Иллюстрированный энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Т.7, М., 2005

35. Литературная энциклопедия: В 11 т. — М., 1929—1939 Т. 11. — М.: Худож. лит., 1939.

36. Литературная энциклопедия терминов и понятий. Под ред. Николюкина А.Н. М.: НПК «Интелвак», 2001 - Стб. 1596

37. Литературный энциклопедический словарь. Под ред. Николаева П.А. и Кожевникова В.М. — М.: Советская энциклопедия, 1987 — С. 750

38. Поэтика. Словарь актуальных терминов и понятий. — М.: Изд-во Кулагиной; Intrada, 2008 С. 358

39. Поэтический словарь под ред. А. Квятковского. — М.: Советская энциклопедия, 1966 — С. 376

40. Bibliografie zur antiken Bildersprache. Ed. Carl Winter. Heidelberg, 1964

41. Dictionnare des termes litterais. Paris, 2001 — P. 535

42. Dictionary of Literary, Dramatic, and Cinematic Terms. 2 ed. Boston, 1971 -P. 12443 .A Dictionary of Literary Terms. Garden City, NY, 1976 P. 745

43. The Concise Oxford Dictionary of Literary Terms. NY, 1990 P.246

44. Ebeling H. Lexicon Homericum. Hildesheim, 1963, v.l -P. 1184; v.2 P. 512

45. Ernesti I.Chr.T. Lexicon technologiae graecorum rhetoricae. Hildesheim, 1962 -P. 400

46. Ernesti I.Chr.T. Lexicon technologiae latinorum rhetoricae. Hildesheim, 1962 — P. 440

47. Herder Lexicon. Literatur. Basel Wien, 1974 - S.237

48. LiddelI H. G., Scott IL Greek-English Lexicon. Oxford, 1994-P. 2042 50.Oxford Latin Dictionary, ed. P.G.W. Glare. Oxford, 1996 -P.2126

49. Pauly A. von. Real-Encyclopädie der classischen Altertumswissenschaft. Stuttgart, Hb.l 5,1912

50. Pauly A. von. Real-Encyclopädie der classischen Altertumswissenschaft. Stuttgart, Hb. 16,19131. Исследования

51. Аверинцев С.С. Гномическое начало в поэтике Иванова // Сергей Аверинцев. Связь времен. Собрание сочинений. — К.: Дух и Литера, 2005, с. 306-319

52. Аверинцев С.С. Поэты. — М.: Языки русской культуры, 1996 — С. 364

53. Автор и текст. Петербургский сборник. Вып.2. Сборник статей под ред. Марковича В.М. и Шмидта В. СПб.: Изд-во СПГУ, 1996 - С. 470

54. Ауэрбах Э. Мимесис. Изображение действительности в западной литературе. — М.: ПЭР СЭ; СПб.: Университетская книга, 2000 — С. 511

55. Бахтин М.М. Эпос и роман // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. — М.: Художественная литература, 1975, с. 447 — 483

56. Белинский В.Г. Разделение поэзии на роды и виды // Белинский В.Г. Полное собрание сочинений в 15 т. Т.5. М.: Изд-во АН СССР, 1954.

57. Боура С.М. Героическая поэзия. М.: НЛО, 2002 - С. 808

58. Брагинская Н.В. «Приручение» смерти: погребальный плач, эпитафия, элегия, эпиграмма // http://www.mthenia.ru/folWore/bragÍnskaya3.htm

59. Вернан Ж.П. Происхождение древнегреческой мысли. — М.: Прогресс, 1988 — С.224

60. Вино1радов В.В. Проблема авторства и теория стилей. — М.: Гослитиздат, 1961-С. 61563 .Выготский JI. С. Психология искусства // Выготский JT. С. Анализ эстетической реакции. — М.: Лабиринт, 2001 — с. 164 — 416

61. Гарбовский Н.К. Теория перевода. М.: Изд-во МГУ, 2007 — С. 544

62. Гаспаров М.Л. Античная риторика как система // Гаспаров М.Л. Избранные труды. Т. 1. — М.: Языки русской культуры, 1997, 556 — 585

63. Гаспаров М.Л. Поэзия и проза — поэтика и риторика // Там же, с. 524 — 555

64. Гаспаров М.Л. Сюжетосложение древнегреческой трагедии // Там же, с. 449-482

65. Гете И.В. Об эпической и драматической поэзии. Гете и Шиллер // Гете И.В. Об искусстве. — М.: Искусство, 1975.

66. Гиндин Л.А, Цымбурский В.Л. Гомер и история Восточного Средиземноморья. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1996. С. 328

67. Гринцер Н.П. Формирование античной литературной теории: истоки «Поэтики» Аристотеля и эллинистической критики. Автореф. на соиск. уч. степ, доктора наук. М., 1999 — С. 45

68. Гринцер Н.П., Гринцер П.А. Становление литературной теории в Древней Греции и Индии. М.: РГГУ, 2000 - С. 424

69. Гринцер П.А. Эпос древнего мира // Типология и взаимосвязи литератур Древнего Мира. М.: Наука, 1971, с.134 - 205

70. Гринцер П.А. Две эпохи литературных связей // Там же, с. 7 — 67

71. Гордезиани PB. Проблемы гомеровского эпоса. Тбилиси, 1978 С. 394

72. Джебб Р. Гомер. Введение к Илиаде и Одиссее. СПб,1892 — С. 227

73. Доддс Е.Р. Греки и иррациональное. — М.-СПб.: Университетская книга, 2000-С. 318

74. Ермолаева E.JI. Лексико-семантическое поле «истина — ложь» в раннегреческом эпосе. Дисс. СПб., 2002 — С. 209

75. Зайцев А.И. Древнегреческий героический эпос и «Илиада» Гомера // Зайцев АЛ. Избранные статьи. СПб.: Изд-во СПбГу, 2003, т.2 - С. 224251

76. Зайцев А.И. Избранные статьи. СПб.: Изд-во СПбГу, 2003, т.2 - С. 608

77. Tpv¿ti РАЗРЯД Ютикой отвесности80.3елинский Ф.Ф.ГомеровскаяпсихологияД^, ck0 . nut^МИД1 к<\и1

78. Йегер В. Пайдейя. М.: ГЛК Ю.А.Шичалина, 2001, т.1 - С. 607

79. Клейн Л.С. Анатомия «Илиады» СПб.: Изд-во СПбГу, 1998 - С. 560

80. Кожинов В.В. К проблеме литературных родов и жанров // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы. М.: Наука, 1964.

81. Кузнецова Т.И., Стрельникова И.П. Ораторское искусство в Древнем Риме. М.: Наука, 1976 - С. 288

82. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. — М.: Наука, 1979 С. 352

83. Лорд А. Сказитель. — М.: Издательская: фирма «Восточная литература» РАН, 1994-С. 368

84. Лотман Л.М. Структура поэтического текста. — СПб: Искусство-СПб, 1996 -С. 846

85. Лотман Л.М. Тютчев // История русской литературы: В 4-х т. — Л.: Наука, 1982 Т. 3: Расцвет реализма. С. 403 - 426

86. Лосев А.Ф.Гомер. — М.: Учпедгиз, 1960 — С. 352; М.: Молодая Гвардия, 1996 С. 398; 2006 - С. 398

87. Лосев А.Ф. История античной эстетики, том I. — М.: Ладомир, 1994 — С. 544

88. Ляпушкина Е.И. Афоризм в художественной структуре романа И.С.Тургенева «Рудин» // Русская литература. — 2003. — N 3. — С. 114—132

89. Мальчукова Т.Г. «Одиссея» Гомера и проблемы ее изучения. Петрозаводск, 1983 — С. 92

90. Малинаускене Н.К. Некоторые особенности системы цветообозначений в языке Гомера // Живое наследие античности. Вопросы классической филологии IX. М.: Изд-во МГУ, 1987 С. 24-39

91. Маркиш С. П. Гомер и его поэмы. — М: Художественная литература, 1962 -С. 128

92. Мелетинский Е.М. Происхождение героического эпоса. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2004 — С. 462

93. Меликова-Толстая С. Античные теории художественной речи // Античные теории языка и стиля. — СПб.: Алетейя, 1996, с.155 — 177

94. Морозова Л.А. Терминознание: основы и методы. М.: Изд-во Прометей, 2004-С. 144

95. Надь Г. Греческая мифология и поэтика. М.: Прогресс-Традиция, 2002 -С. 432

96. Нахов И.М. Мой Гомер// ZTPQMATEIZ. Сборник статей в честь А.А.Тахо-Годи. Вопросы классической филологии. Выпуск 12. — М.: Изд-во МГУ, 2002 -С. 3-38

97. Пономарев С.И. К изданию Илиады, в переводе Гнедича // Сборник отделения русского языка и словесности АН. Т.38, №7, СПб, 1886

98. Потебня A.A. Теоретическая поэтика. М. — С.-Пб.: Академия, 2003 — С. 384

99. Преображенский П.Ф. «Илиада» и Гомер; «Одиссея » и Гомер // Преображенский П.Ф. В мире античных идей и образов. М., 1953 — С. 1340

100. Пропп В. Я. Эдип в свете фольклора // Пропп В. Я. Фольклор. Литература. История. — М.: Лабиринт, 2002 — С. 6—53104.

101. Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки // Пропп В. Я. Собрание трудов. М.: Лабиринт, 1998 — С. 112 — 436

102. Пропп В.Я. Морфология волшебной сказки. // Пропп В. Я. Собрание трудов. М.: Лабиринт, 1998 - С. 5-111

103. Сахарный Н.Л. «Илиада». Разыскания в области смысла и стиля гомеровской поэмы. Архангельск, 1957 — С. 379

104. Силантьев И. Поэтика мотива. — М.: Языки славянской культуры, 2004 -С. 296

105. Скафтымов А.П. Поэтика и генезис русских былин. М— Саратов, 1924 С. 226

106. Славятинская М.Н.Фонетические дублеты в языке Гомера (значение и смысл) // ЕТЕФАЖЭЕ. Сборник научных трудов. М.г РосНОУ, 2005. -С. 17—37

107. Сумм Л. Одиссей многообразный // «Новый мир». 2002 № 3

108. Суперанская A.B., Подольская Н.В., Васильева Н.В. Общая терминология: терминологическая деятельность. — М.: Изд-во ЛКИ, 2008 — С. 288

109. Тахо-Годи A.A. Структура поэтических тропов в «Илиаде» Гомера // Вопросы античной литературы и классической филологии. — М.: Наука, 1966-С. 45-59

110. Тахо-Годи A.A. Мифологическое происхождение поэтического языка «Илиады» Гомера // Античность и современность. — М.: Наука, 1972 — С. 196-215

111. Тахо-Годи A.A. «Одиссея» и ее художественно-эстетический смысл // Гомер. Одиссея. — М.: Московский рабочий, 1982— С. 306—321

112. Теперик Т.Ф. Художественная роль снов в эпосе Гомера (на материале «Одиссеи») // Лосевские чтения. Образ мира — структура и целое. — М.: Логос, 1999 С. 509-524.

113. Теперик Т.Ф. Стилистические аспекты лексики, отражающей представление о благородстве в трагедиях Софокла // Актуальные проблемы классической филологии. — М.: Изд-во МГУ, 1982 — С. 41—52

114. Теперик Т.Ф. Терминологический характер слова gnöme в «Риторике» Аристотеля //Античная культура и современная наука. — М.: Наука, 1985 — С.157-160

115. Теперик Т.Ф. Функция сентенций в трагедиях Софокла. Автореферат дисс. на соиск. уч. степ. канд. наук. М., 1984 — С. 22

116. Толстой И.И. Возвращение мужа в «Одиссее» и в русской сказке // Статьи о фольклоре. — М.— Л.: Наука, 1966 — С.59-72

117. Толстой ИЛ. Аэды. Античные творцы и носители древнего эпоса // Там же-С. 182-231

118. Толстой Л.Н. Анна Каренина.Т.1. — М.: Художественная литература, 1935-С.

119. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. — М.: Аспект Пресс, 2001-С. 334

120. Тронский И.М. История: античной литературы. — М.: Высшая школа,1988 — С. 464

121. Тронский И.М. К вопросу о «формульном стиле» гомеровского эпоса. Philologica (Исследования по языку и литературе. Памяти В.М. Жирмунского). Л.:, 1973 - С.

122. Тронский И.М. Одиссея Гомера // Гомер. Одиссея. — М-Л.: Academia, 1935 — С. ix-xxxi

123. Тронский И.М. Проблемы гомеровского эпоса И Гомер. Илиада. — М-Л.:Academia, 1935 С. 24-87

124. Тронский И.М. Язык греческого эпоса // Вопросы языкового развития в античном обществе. — Л.: Наука, 1973 — С. 103—162

125. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. — М.: Лабиринт, 1997 С. 448

126. Фрейденберг О.М.Миф и литература древности. — М.: «Восточная литература» РАН, 1998 С. 800

127. Хализев В.Е. Теория литературы. — М.: Высшая школа, 1999 — С. 3 98

128. Хинтибидзе З.Э. Принципы структурной симметрии в песенной композиции «Илиады». Автореферат дисс. на соиск. уч. степ. канд. наук. Тбилиси, 1988-С. 27

129. Чернец Л.В. Литературные жанры (проблемы типологии и поэтики). М., 1982 -с. т

130. Чернец Л.В. «.Плыло облако, похожее на рояль». (О сравнении) // Русская словесность. 2000, №2

131. Чистякова H.A. История возникновения и развития древнегреческого эпоса. С-Пб.: СПБГУ, 1999 С. 124

132. Шестаков С. Повторения у Гомера. Казань, 1903 — С. 51

133. Шестаков С.П. Эпический стиль // История греческой литературы. Т.1 М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1946, глава V «Гомер» - С. 89-96

134. Шичалина Е.Ф. Поэтика эпического пространства и времени в «Одиссее» Гомера. Дисс. на соиск. уч. степ. канд. наук М., 1983, — С. 207

135. Шталь И.В. Гомеровский эпос. — М.: Высшая школа, 1975 — С. 346

136. Шталь И.В. «Одиссея» — героическая поэма странствий. — М.: Наука, 1978 — С.168

137. Ярхо В.Н. Вина и ответственность в гомеровском эпосе. // ВДИ, 1962, № 2 — С.46-64

138. Ярхо В.Н. Проблема ответственности и внутренний мир гомеровского человека // ВДИ, 1963 № 2, с.3-26

139. Ярхо В.Н. «Одиссея» — фольклорное наследие и творческая индивидуальность // Гомер. Одиссея М.: Наука, 2000, с. 289 — 329

140. Ярхо В.Н. Поэмы Гомера: фольклорная традиция и индивидуальное творчество // Ярхо В.Н. .Древнегреческая литература. Эпос. Ранняя лирика. М.: Лабиринт, 2001, с. 55—126

141. Ahrens Е. Gnomen in griechischer Dichtung (Homer, Hesiod, Aeschylus). Diss. Halle, 1937-S.158

142. Alden M. Homer beside himself: para-narratives in the Iliad. Oxford, 2000 P. 384

143. Ambrosini, R. Riflessioni sull' Odissea // Studi classici e orientali. Pisa, 1991.-P. 13-35

144. Bannert H. Formen des Wiederholens bei Homer: Beispiele fiir eine Poetik des Epos. Wien, 1988 S.l 82

145. Beck D. Speech introductions and the character development of Telemachus // Classical journal. Tallahassee, 1998-99, vol. 94, N 2. P. 121-141

146. Bethe E. Homer: Dichtung und Sage. 3 v. Berlin, 1914-27

147. Bassett S.E. The Poetry of Homer. Calif., 1938 P. 273

148. Bowra C.M. Heroic poetry. NY, 1961 P. 589

149. Bowra C.M.Homer.London, 1972-P. 191

150. Butterworth E.A. Some traces of the pre-Olympian world in greek Literatur and Myth. Berlin, 1966-P. 196

151. Cambridge Companion to Homer. Cambridge, 2006 — P. 419

152. Cambridge Companion to Greek Mythology. Cambridge, 2007 — P. 536

153. Carpenter R. Folk tale, fictions and saga in the Homeric epics. Berkeley and Los Angeles, 1958 P. 198

154. Cerri G. Odisseo, l'eroe che narra se stesso // Ulisse nel tempo: la metafora infinita. Venezia, 2003- P. 31- 56

155. Dodds E.R. The Greeks and the Irrational. Darmstadt, 1991 P. 298

156. Dowden K. The epic tradition in Greece // Cambridge companion to Homer. Cambridge, 2006 P. 188-205

157. Edwards M.W. Homer: Poet of the Iliad. Baltimore-London, 1987 P. 341

158. Finley M.I. El Mundo de Odiseo. Madrid, 1999 P. 229

159. Frankel H. Dichtung und Philosophie des frühen Griechentums. München, 1962-S. 636

160. Fränkel H. Die homerischen Gleichnisse. Göttingen, 1977 — S. 124

161. Griffin J. The speeches // The Cambridge companion to Homer. Cambridge, 2006, P. 156-170

162. Griffin J. Homeric words and speakers // Journal of Hellenic Studies. Vol.106,1986-P. 36-57

163. Hainsworth B. The Flexibility of the Homeric Formula. Oxford University Press, 1968-P. 147

164. Hainsworth B. Meaning, Precision and History in Homeric Diction // Aevum Antiquum, 1999, N 12 P.5-15

165. Held G.F. Phoinix, Agamemnon and Achilleus: parables and paradeigmata // Classical quarterly. London, 1987. Vol. 37, No 2 P. 245-261

166. Heubeck A. Die homerische Frage. Darmstadt, 1974 S. 326

167. Jong, I.J.F. de. Narrators and Focalizers. Amsterdam, 1987 — P. 318

168. Jong, I.J.F. de. Homeric words and speakers: An addendum // Journal of Hellenic Studies. Vol.108,1988-P. 188-189

169. Jörgensen O. Das Auftreten der Götter in den Büchern IX — XU der Odyssee. Hermes. 1904 XXXIX, S. 357-382

170. Kakridis J.T. Homeric researches. NY, 1987 P. 173

171. Kelly S.T. Homeric correction and the metrical distinction between speeches and narrative. NY, 1990 — P. 102

172. Kirk G.S. Homer and the epic. Cambridge, 1965 P. 242

173. Kraft F. Vergleichende Untersuchungen zu Hesiod und Homer. Göttingen, 1964-S.

174. Kullmann W. Gods and men in the «Iliad» and the «Odyssey» 11 Harvard studies in classical philology. Cambridge, London, 1985, Vol. 89 — P. 1 — 23

175. Lardinois A. Modern paroemiology and use of gnomai in Homer's «Iliad» // Classical philology. Chicago, 1997. Vol.92, N 3. P. 213-234

176. Lardinois A. Wisdom in Context: the Use of Gnomic Statements in Archaic Greek Poetry. Ph. D. diss. Princeton University, 1995 — P. 386

177. Latacz J. Troya y Homero. Hacia la resolución de un enigma. Barcelona, 2003 — 427P.

178. Latacz J. Homer: tradition and Neuerung. Darmstadt, 1979 — S. 618

179. Lesky A. Göttlische und menschliche Motivation im homerischen Epos. Heidelberg, 1961-S.52

180. Lesky A. Horneros II Real-encyclopaedie der classischen Altertumwissenschaft. Vol.complem. XI. Stuttgart, 1968 S.687 - 846

181. Lohmann D. Die Komposition der Reden in der Ilias. Berlin, 1970 — S.309

182. López Eire, A. Poéticas y Retóricas griegas. Madrid, 2002 — P.286

183. Martin R.P. The language of heroes: Speech and performance in the Iliad. NY-London, 1989-P. 265

184. Nagy G. Homer and Greek Myth // Cambridge Companion to Greek Mythology, 2007-Pp. 52-82

185. Nestle W. Geshichte der Griechischen Literatur. Bd. I. Berlin, 1942 S.148

186. Notopulos J.A. Homer, Hesiod and the Achaean Heritage of Oral Poetry // Hesperia. Journal of the American School of Classical Studies at Atens, v. XXIX, 1960, N2 —Pp.

187. Olson S.D. Equivalent speech-introduction formulae in the Iliad // Mnemosyne. Ser.4. Leiden, 1994, vol.47 fasc.2-P. 145-151

188. D' Onofrio S. Ulisse e l'uomo selvaggio // Ulisse nel tempo: la metafora infinita. Venezia, 2003 Pp. 57-70

189. Parry A. Have we Homer's Iliad // Yale Classical Studies, V.XX, 1966 P. 175-216.

190. Patillon, M. La théorie du discours chez Hermogène le Rhéteur. — Paris: Les Belles Lettres, 1988. P. 412

191. Praet D. Pre-rhetorische welsprekndheid: een analyse van Homerus, «Ilias» IX // Didactica classica gandensia. Gent, 2001. N 41. P. 2 - 15

192. Richardson S. The Homeric narrator. Nashville, 1990 P. 279

193. Riemschnaeider M. Homer. Entwicklung und Stil. Leipzig, 1950 — S. 228

194. Schadewaldt W. Von Homers Welt und Werk. Stuttgart, 1965 S. 499

195. Sinclair P. The Sententia in Rhetorica ad Herennium: A Study in the Sociology of Rhetoric // The American Journal of Philology, Vol. 114, No. 4 (Winter, 1993) —P. 561-580

196. Sinclair P. Tacitus. The sententious Historian. A Sociology of Rhetoric in Annales 1-6. Pennsylvania State University Press., 1995 — P. 272

197. Shipp G P. Studies in the language of Homer. Cambridge, 1972 P. 378

198. Stanford W.B. The Ulysses Theme. Oxford, 1964 P. 340

199. Stickney £. Les sentences dans la poésie grecque d'Homère à Euripide. Paris, 1903 -P. 258

200. Vivante P. The epithets in Homer. Yale University 1982 P. 222

201. West MX. Prolegomena // Hesiod. Works end Days. P. I 91

202. West M.L. The rise of the greek epic // Journal of Hellenic Studies 108, 1988-P. 151-172

203. Whitman C.H. Homer and the heroic tradition. Cambridge, 1958 P. 365