Форма договора во внешнеэкономической деятельности тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 12.00.03, кандидат юридических наук Курлычёв, Дмитрий Вячеславович

• Курлычёв, Дмитрий Вячеславович
• кандидат юридических наук
• 2009

Оглавление диссертации кандидат юридических наук Курлычёв, Дмитрий Вячеславович

Введение.

Глава I Общая характеристика формы договора во внешнеэкономической деятельности

§ 1. Понятие формы внешнеэкономического договора.

§2. История развития отечественного законодательства о форме договора во внешнеэкономической деятельности.

§3. Современные источники правового регулирования.

Глава II. Коллизионные аспекты формы внешнеэкономических договоров

§ 1. Квалификация понятия форма применительно к внешнеэкономическому договору

§2. Основные формулы прикрепления.

§3. Закон, применимый к определению последствий недействительности сделки из-за пороков формы. Принцип «favor negotii».

Глава III. Материально-правовое регулирование формы внешнеэкономических договоров

§1. Частноправовая регламентация формы внешнеэкономических договоров.

§2. Влияние государственного регулирования внешнеэкономической деятельности.

§3. Последствия несоблюдения установленной формы внешнеэкономического договора.

Глава IV. Перспективы внедрения электронной формы внешнеэкономических договоров

§1. Понятие электронной формы договора

§2. Источники правового регулирования электронной формы договора и их значение для внешнеэкономического договора.

§3. Коллизионное регулирование электронной формы внешнеэкономических договоров

§4. Правовые проблемы внедрения электронной формы договора во внешнеэкономический оборот.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Форма договора во внешнеэкономической деятельности»

Актуальность выбранной темы исследования

Договор широко используется для опосредования самых различных отношений, в том числе в сфере внешнеэкономической деятельности. Специфика международных экономических отношений приводит к формированию особого правового режима для договоров в этой области.

Требования к форме, в которой должен быть заключён договор, и внешнеэкономический договор в частности, в различных правовых системах сильно разнятся: от императивного требования заключения договоров в письменной форме в одних странах, до отсутствия требований к заключению договоров в какой-либо форме в других. Принцип либерального подхода к регулированию формы заложен в ряде международных актов. Венская конвенция 1980 г., Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА, Принципы европейского договорного права и другие акты пошли по пути отказа от требований соблюдения письменной формы договора.

В России же, сохраняется строгий формализм внешнеторговых контрактов, который был заложен ещё при административно-командной системе управления экономикой страны, это имеет место несмотря на кардинальное изменение условий и переориентирование экономики в сторону рыночного развития, выход на внешний рынок множества российских юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, а также диверсификацию внешнеэкономической деятельности.

Встаёт актуальный вопрос определить насколько это, прежнее по сути, регулирование отвечает требованиям новых условий и международных подходов. Не является ли оно тормозом на пути развития российской внешней торговли и других форм внешнеэкономической деятельности. Оправдана ли такая специфика, при том, что Россия здесь в меньшинстве.

Научно-технический прогресс вносит свои коррективы в развитие международного коммерческого оборота, ведёт к расширению его границ и появлению в этой связи новых форм коммерческого взаимодействия сторон. Всё большее число сделок в международной торговле заключается с помощью электронного обмена данных и других средств передачи данных, обычно называемых «электронной торговлей», которые предусматривают использование альтернативных бумажным формам методов передачи и хранения информации. В связи с этим возникает целый ряд вопросов по правовым аспектам- заключения предпринимательских договоров посредством электронных средств связи; Прежде всего, это касается юридической действительности таких договоров, а также соответствия электронной формы документов требованиям к форме договоров:

Развитие электронной торговли ставит перед необходимостью по-иному взглянуть на форму контрактов и процесс их заключения, вызывает необходимость закрепления в праве новых тенденций, являющихся; закономерным следствием распространения информационных технологий-; Не прекращается работа по развитию регулирования правового статуса, документов в электронно-цифровой. форме на международном уровне, следствием чего является множество унифицированных правовых актов; Между тем вопрос соответствия отечественного законодательства потребностям регулирования отношений, испытывающих' влияние технического прогресса, продолжает оставаться актуальным. Хотя создание правовых условий для использования электронных документов в гражданско-правовой сфере определено Правительством РФ в качестве одного из основных принципов национального правового регулирования данной сферы, эта задача ещё не является решённой.

Об актуальности выбранной темы свидетельствует результат анализа правоприменительной: практики в отношении формы договоров во внешнеэкономической деятельности, где вопросы: действительности самого контракта, а, также изменений, дополнений и различных актов к нему, вследствие порока формы возникают регулярно.

Изложенное и предопределило выбор темы диссертации, охватывающей целый комплекс актуальных проблем, исследование которых имеет большое теоретическое и практическое значение.

Цель и задачи исследования

Настоящая работа посвящена исследованию формы договора во внешнеэкономической деятельности и анализу адекватности правовых предписаний отечественного законодательства в отношении формы такого договора потребностям современного этапа развития внешнеторговых связей и сложившимся между народным стандартам.

Достижение поставленной цели связано с решением следующих научно-практических задач исследования: провести историко-правовой анализ развития отечественного законодательства о форме внешнеэкономического договора;

- исследовать коллизионные аспекты формы внешнеэкономических договоров;

- изучить зарубежный опыт материально-правового регулирования формы внешнеэкономических договоров для определения возможности его учета при совершенствовании регулирования соответствующих отношений в России; провести исследование арбитражной и судебной практики рассмотрения споров в отношении действительности внешнеторговых договоров с пороком формы; рассмотреть перспективы расширения практики заключения российскими предпринимателями внешнеэкономических сделок посредством электронной связи;

- сформулировать предложения по совершенствованию законодательства в отношении регулирования формы договора во внешнеэкономической деятельности.

Объектом настоящего исследования явилось правовое регулирование договоров во внешнеэкономической деятельности, требования предъявляемые законодателем к заключению'внешнеторговых контрактов, а предметом — форма заключения договора во внешнеэкономической деятельности.

Методология исследования

Поставленная цель обусловила методологические подходы к её решению. При проведении диссертационного исследования был использован комплекс общенаучных и частных методов, включая системно-структурный, историко-правовой, функциональный, логический, лингвистический и другие методы познавательной деятельности.

Диссертант отмечает особое значение сравнительно-правового метода, на основе которого было проведено исследование законодательных моделей регулирования формы внешнеэкономического договора и практики их применения в разных странах, и был осуществлён поиск оптимального решения для Российской Федерации.

Теоретическую основу диссертационного исследования составили работы учёных как дореволюционного периода: Д.И. Мейера, К.П. Победоносцева, Г.Ф. Шершеневича, так и специалистов в области международного частного права, гражданского права и теории права последующего периода: Т.Е. Абовой, М.П. Бардиной, В.В. Безбаха, М.М. Богуславского, М.И. Брагинского, С.Н. Братуся, Е.А. Васильева, Н.Г. Вилковой, В.В. Витрянского, А.Н. Жильцова, И.С. Зыкина, Д.М. Генкина, Г.К. Дмитриевой, О.С. Иоффе, В.А. Кабатова, A.C. Комарова,

A.A. Костина, А.Н. Кучер, JI.A. Лунца, А.И. Муранова, В.А. Мусина, Т.Н. Нешатаевой, B.C. Позднякова, Н.В. Рабинович, Д.Ф. Рамзайцева, М.Г. Розенберга, О.Н. Садикова, Е.А. Суханова, М.П. Шестаковой и др.

Различные аспекты формы договора и развития электронной коммерции исследованы в трудах таких учёных как И.Л. Бачило, Е. Виноградова, Д. Гвоздев, • Л.Г. Ефимова, М. Жижина, A.B. Зажигалкин, Я.А. Карев,

B.Б. Паничкин, П.С. Симонович, Н. Соловяненко, A.B. Ткачёв, A.B. Шамраев, Е.А. Шелепина и др.

При написании работы использовались труды зарубежных учёных: Р. Джуровича, Р. Дэвида, X. Кетца, О. Ландо, Дж. Трейтела, К. Цвайгерта и др.

Комплексный характер темы обусловил необходимость использования при написании работы не только трудов российских и зарубежных учёных — специалистов по международному и национальному праву, но и трудов представителей смежных отраслей знаний (информатики, связи, кибернетики, документоведения, криминалистики), изучавших те или иные аспекты проблемы: М. Анучина, И.В. Решетниковой, А. Фабричного и др.

Работа во многом основывается на изучении международных нормативно-правовых актов. Это, прежде всего, документы ООН, а также её органов (в частности, типовые законы и руководства по их принятию, подготовленные ЮНСИТРАЛ), и международные акты в соответствующей области, включая новейшие, такие как Регламент ЕС «О праве, применимом к контрактным обязательствам» 2008 г. (Рим I). При проведении* исследования использовались комментарии рабочих групп по подготовке некоторых из международных документов.

Научная новизна.

Впервые в отечественной юридической науке предпринято комплексное исследование и системная разработка проблем регулирования формы внешнеэкономических сделок с точки зрения адекватности правовых предписаний российского законодательства в отношении формы внешнеэкономического договора современным потребностям и сложившимся международным стандартам. В том числе, проведена комплексная' разработка проблем осуществления оборота документов, создаваемых в электронно-цифровой форме, между участниками гражданских правоотношений с иностранным элементом.

Изучена коллизионная специфика регулирования формы внешнеэкономического договора в России с точки зрения его соответствия реалиям современного коммерческого оборота. Проведен анализ существующих коллизионных привязок к определению права, применимого к форме сделки, и рассмотрен принцип «favor negotii» в качестве одной из альтернатив традиционным коллизионным привязкам.

Исследован значительный массив решений коммерческого арбитража и государственных судов, вынесенных по спорам в отношении заключения внешнеэкономических договоров в определённой форме, что обеспечило всестороннее рассмотрение подходов судебных органов к разрешению вопросов предмета диссертационного исследования:

Научная новизна настоящего исследования проявляется также в наличии анализа норм проекта ФЗ «Об электронной торговле» №310163-4, внесённого на рассмотрение в Государственную Думу Федерального Собрания РФ. Изучено соотношение положений законопроекта с нормами действующего законодательства, и проведено их сравнение с международными актами в рассматриваемой сфере, что позволило высказать конкретные предложения по усовершенствованию законопроекта.

Диссертация является научным исследованием, в котором осуществлена попытка анализа такого многогранного важного явления как форма договора с позиций российского права, но в сравнении с актами универсальной и региональной унификации (ЕС, СНГ) и актами ряда зарубежных стран (Великобритании, Германии, США, Франции, Украины и др.). Данный' подход максимальным образом позволил выявить современные тенденции в правовом регулировании предмета настоящего исследования, показать пробелы в отечественном законодательстве, а также сделать ряд предложений по его совершенствованию с учётом мирового опыта.

Положения выносимые на защиту

Приведённое в настоящей работе исследование позволило придти к следующим основным выводам.

1. Сложившийся в отечественном праве подход к регулированию формы внешнеэкономического договора в сравнении с правовым регулированием формы таких договоров в других странах является гораздо более строгим и формализованным. В положениях большинства современных иностранных законов и международных актов усматривается практически полный отказ от какого-либо требования к заключению соглашения в письменной форме.

Жесткие требования российского закона в отношении формы внешнеэкономического договора и последствий её несоблюдения во многом обусловлены ранее имевшими место социально-экономическими и политическими факторами, в частности действием государственной монополии внешней торговли. Такой «формализм», воспринятый в принципиальных моментах современным российским правом и после распада СССР, уже не имеет под собой реальной объективной правовой и экономической необходимости и должен быть пересмотрен.

В настоящее время имеются основания для того, чтобы режим регулирования формы внешнеэкономических сделок был максимально приближен к режиму «внутренних» сделок, заключаемых отечественными предпринимателями. Это, в свою очередь, позволит ставить вопрос об отмене экстерриториального характера положения об обязательной письменной форме внешнеторговых сделок российских организаций, что способствовало бы сближению позиции российского права с коллизионными нормами о форме сделок, принятыми во многих странах.

2. Проведённый диссертантом анализ зарубежного законодательства позволяет заключить, что на современном этапе развития международного частного права формула «закон места совершения акта» для разрешения коллизий законов, связанных с формой гражданско-правового акта, постепенно отходит на второй план. В связи с тем, что фактическое место совершения сделки может носить случайный характер, тем самым затрудняя адекватное решение задачи определения применимого права, преобладающим в праве многих стран становится закон существа сделки — «lex causae», подчиняющий форму сделки праву страны, которое регулирует само обязательство, вытекающее из сделки.

Всё большее значение в праве зарубежных стран приобретает принцип «favor negotii», направленный на применение того права, которое является более благоприятным для целей признания сделки действительной. Его разработка в теории была вызвана стремлением обойти недостатки существующих коллизионных привязок («lex loci actus», «lex causae», «lex fori» и др.).

3. В российском законодательстве неизменным в качестве отправного остаётся принцип lex locus actus — «форма сделки подчиняется месту ее совершения» (п.1 ст. 1209 ГК РФ). Учитывая практическую уязвимость названного принципа и в целях предоставления контрагентам возможности выбора того права, чьи положения наиболее благоприятны для регулирования их отношений, диссертант предлагает следующую редакцию абзаца 1 пункта 1 ст. 1209 ГК РФ: «Форма сделки подчиняется праву места её совершения. Однако сделка считается действительной с точки зрения формы, если соблюдено право, которое применяется к самой сделке. При этом сделка, совершенная за границей, не может быть признана недействительной вследствие несоблюдения формы, если соблюдены требования российского права».

4. С точки зрения действующего коллизионного регулирования следует различать понятие статута формы сделки, куда входит ряд не являющихся исчерпывающими требований по её оформлению, таких, например, как: составление документа, выражающего её содержание, наличие подписи соответствующих лиц, а также некоторые дополнительные требования (совершение на бланке определенной формы, скрепление печатью и т.п.). Вместе с тем собственно понятие формы внешнеэкономической сделки с учётом установленных последствий её несоблюдения не предполагает расширительного толкования. Поэтому, в связи с возможностью установления в нормативном акте или договоре дополнительных требований к форме сделки, само по себе их несоблюдение не должно автоматически влечь последствий предусматриваемых п.З ст. 162 ГК РФ и применению подлежит п.1 ст. 162 ГК РФ, коль скоро в нормативном акте или соглашении сторон не предусмотрено иное.

5. Не отрицая необходимости государственного контроля за совершением внешнеторговых операций, следует признать, однако, что его мера должна адекватно соответствовать регулируемым правоотношениям. В целях государственного регулирования внешнеэкономической деятельности строгость требований в отношении формы заключения внешнеторгового договора могла бы быть сохранена в отношении отдельных категорий внешнеэкономических сделок. В таком случае она могла бы быть напрямую увязана в частности, с видом сделки, её стоимостным размером и/или сроком, на который сделка заключается. Дифференциация письменной формы внешнеторгового договора в зависимости от вида и суммы заключаемой сделки или от срока, на который заключается договор, как свидетельствует зарубежный опыт, может способствовать оправданной либерализации государственного контроля внешнеэкономических операций без ущерба для достижения целей такого контроля.

6. На документы в электронно-цифровой форме, посредством которых заключена внешнеэкономическая сделка, распространяются правила Гражданского кодекса РФ о письменных документах, однако только при соблюдении ряда условий (одним из которых, является подписание документа электронной цифровой подписью). По мнению диссертанта, не требуется специального коллизионного регулирования электронных договоров с точки зрения их формы. Применение действующей императивной коллизионной нормы, подчиняющей форму внешнеэкономической сделки российскому праву (п.2 ст. 1209 ГК РФ), в данном случае не должно наткнуться на какие-либо правовые барьеры. При этом является целесообразным приведение понятийного аппарата готовящегося Закона РФ «Об электронной торговле» в большее соответствие с Конвенцией «Об использовании электронных сообщений в международных договорах» 2005 г.

Практическая значимость результатов исследования заключается в том, что основные полученные выводы и предложения могут быть использованы при совершенствовании действующего российского законодательства в сфере регулирования формы внешнеэкономического договора, а также регулирования электронного документооборота, в частности, в свете подготовки проекта российского закона «Об электронной торговле». Ряд положений может оказаться полезным для лиц, непосредственно занимающихся заключением и исполнением контрактов с иностранными партнёрами. Полученные результаты могут найти применение и при разрешении споров, вытекающих из внешнеэкономических сделок, а также могут быть использованы в учебном процессе.

Апробация работы

Диссертационная работа выполнена и одобрена на кафедре частного права Всероссийской академии внешней торговли. Основные положения и выводы исследования нашли отражение в публикациях диссертанта.

Структура работы обусловлена целями и задачами исследования и состоит из введения, четырёх глав, заключения, а также списка использованной литературы.

Заключение диссертации по теме «Гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право», Курлычёв, Дмитрий Вячеславович

Выводы из главы IV

Прогрессивное увеличение объёма передаваемых документов и скорость передачи коммерческой информации, подталкивают предпринимателей к переходу на электронный документооборот посредством электронных документов, т.е. документов, в которых информация представлена в электронно-цифровой форме. Несмотря на то, что документ в электронной форме представляет собой особую форму выражения намерения или сообщения информации, требующую специальной регламентации, в принципе влияние технического аспекта не меняет гражданско-правовой природы отношений, возникающих в процессе совершения юридически значимых действий юридическими и физическими лицами.

Внедрение электронных технологий диктует необходимость адекватной правовой регламентации, в первую очередь, защиты информации и обеспечения её достоверности. Целью различных имеющихся методов состоит в том, чтобы с помощью технических средств обеспечить в электронной среде функциональные эквиваленты: а) собственноручных подписей и б) других механизмов удостоверения подлинности, используемых в среде бумажных документов. Такие методы можно в широком смысле назвать «электронными подписями».

ЭЦП является аналогом физической подписи и обладает двумя основными свойствами, присущими ей: воспроизводима только одним лицом, а подлинность ее может быть удостоверена многими; она неразрывно связана с конкретным документом и только с ним. Процедура подписания документа с помощью «электронной подписи» представляет собой сложный • высокотехнологичный процесс с обязательным набором участников.

В соответствии'с п.2 ст. 160 ГК РФ при совершении сделок допустимо использование электронной цифровой подписи либо иного аналога собственноручной подписи в случаях и порядке, предусмотренных законодательными актами или соглашением сторон. Таким образом, сделки, совершенные посредством документов, подписанных ЭЦП, отвечают формальным требованиям простой письменной формы. Данной норме ГК корреспондируют положения п.1 и п.З ст.75 и п.2 ст.89 АПК РФ.

Важным в этой связи является не смешивать понятия «электронного документа» и «электронного сообщения», что, к сожалению, имеет место в проекте ФЗ «Об электронной торговле». Подписание электронного сообщения электронной цифровой подписью является непременным условием переквалификации электронного сообщения в электронный документ.

Распространение заключения договоров в электронной форме вызвало значительное внимание со стороны не только национальных законодателей, но и различных международных организаций. Быстрыми темпами идёт унификация права в рассматриваемой сфере отношений. Международными правовыми актами однозначно поддержана позиция по признанию заключения договоров посредством электронных средств связи и по приравниванию электронной формы документов к письменной. Вслед за международными договорами такая же позиция была заложена и в национальные законодательства ряда стран: электронный документ отвечает требованиям письменной формы. Таким образом, при данном подходе использование электронных средств при совершении сделок не порождает с юридической точки зрения новой формы сделки.

Несмотря на то, что вопросов использования документов в электронной форме в России касаются многочисленные законодательные и нормативные акты, следует признать, что некоторый разнобой в определении понятия ЭЦП, документа в электронной форме, а иногда и отход от единого концептуального подхода о равноправном использовании электронных и «бумажных» документов, наблюдающийся в этих нормативно правовых актах, привели к тому, что эффективного правового регулирования использования сторонами гражданско-правовых сделок электронных документов до настоящего времени не выработано. Наряду с другими рассмотренными в главе IV работы, этот фактор является одним из основных препятствующих распространению использования документов в электронно-цифровой форме в предпринимательской деятельности.

Вместе с тем, процесс формирования законодательства, регулирующего и легализующего использование новых способов фиксации информации в экономической сфере, продолжается. Пока ещё только в стадии разработки находится законопроект «Об электронной торговле».

В свете его подготовки и в плане совершенствования нормативной правовой базы в области регулирования электронной формы внешнеэкономических договоров, законодателю, по нашему мнению, большее внимание следует уделять сложившемуся удачному мировому опыту, естественно, при условии его адаптации к российским реалиям. А само правовое регулирование использования электронных сообщений при заключении договоров и использования электронных подписей, как на международном, так и на национальном уровне, не должно быть привязано лишь к средствам и способам совершения документа в электронной форме, актуальным на момент подготовки нормативного акта их регулирующего, однако, имеющим тенденцию устаревать.

Значительную роль в регулировании могут сыграть судебные органы. Разъяснения Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ по рассматриваемым вопросам представляются более оперативным инструментом регулирования этой динамично развивающейся области отношений.

При рассмотрении особенностей коллизионного регулирования формы договора ключевыми становятся вопросы определения момента заключения внешнеэкономического договора и места его заключения.

Для России, оптимальным представляется вариант закрепления в законодательстве момента времени отправки документа как момента, в который он покидает информационную систему отправителя, а момента получения электронного документа - как момента, когда у адресата появляется возможность для его извлечения. Что касается определения места заключения договора, то закреплённый в отечественном гражданском праве принцип определения местонахождения контрагентов по месту регистрации их юридических лиц является приемлемым и соответствующим принципу проанализированных выше международных актов по определению места отправки/получения электронного документа.

Заключение

Анализ понятия «форма договора» позволяет сделать вывод о том, что правовое регулирование формы внешнеэкономических договоров выражается в установлении к ней требований и последствий их нарушения. Требования, предъявляемые к оформлению договора, распространяются и на его изменение, на дополнения к нему и на его расторжение, однако, как показывает анализ зарубежного права, начался процесс отказа законодателей от закрепления этого классического правила.

Изучение развития российского закона в отношении установления требований к оформлению договорных отношений показывает, что истоки формализма договорных отношений отечественного права прослеживаются уже с самых начальных этапов становления российской национальной правовой системы и первоначально были вызваны насущными потребностями государства. Кульминацией установления максимальной строгости требований к форме внешнеторговых договоров отечественного права явился период монополии советского государства на осуществление внешнеэкономической деятельности.

Уже не имея под собой реальной объективной необходимости, исторически сложившийся формализм был в принципиальных моментах воспринят современным российским правом и после распада СССР.

Будучи связанной с правом не одного государства, внешнеэкономические сделки обладают своей коллизионной спецификой, требующей особого внимания. Для разрешения коллизий законов, связанных с формой гражданско-правового акта классической формулой является закон места совершения акта (lex locus actus). Однако трудности с определением фактического места заключения современных внешнеторговых договоров стали причиной перехода законодателей на более адекватную привязку «lex causae», подчиняющую форму сделки праву страны, которое регулирует само обязательство из договора. Широкое распространение на практике получил принцип «favor negotii», в соответствии с которым подлежит применению право, более благоприятное для целей признания сделки действительной.

Принцип «favor negotii», хотя и в несколько изменённом виде, но, тем не менее, нашёл своё признание и отражение в российском праве в п.1 ст.1209 ГК РФ, что даёт основание предлагать дальнейшее расширение сферы действия указанного принципа. Тем не менее, коллизионная привязка lex locus actus в российском праве по-прежнему является основной для определения права, применимого в отношении формы договора. Во многом причинами этому служит сохранение в законе императивного требования подчинения формы заключения внешнеэкономических сделок российских организаций российскому праву. По мнению диссертанта, отмена экстерриториального характера закона способствовала бы сближению позиции российского права с коллизионными нормами о форме сделок, принятым во многих странах. Однако экстерриториальность напрямую зависит от материальной составляющей закона, заключающейся в строгом императивном регулировании формы внешнеэкономических сделок.

При решении вопроса о последствиях недействительности сделки с пороком формы устранение формального нарушения внешнеэкономической сделки может стать альтернативой признанию её недействительной. Однако здесь первостепенное значение имеет законодательное закрепление возможности устранения сторонами формальных недостатков (по примеру законов некоторых зарубежных стран). В нынешней же редакции п.З ст. 162 ГК РФ в императивном порядке устанавливает, что несоблюдение простой письменной формы внешнеэкономической сделки влечет её недействительность.

В настоящее время положения о форме договора в различных национальных правовых системах, обладая целым рядом общих черт, имеют достаточно серьёзные различия и варьируются от полного отказа от каких-либо требований о заключении соглашения в письменной форме (по этому пути пошли и международные правовые акты, такие как Венская конвенция 1980 г., Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА,

Принципы европейского договорного права), до жёсткой обязанности соблюдения письменной формы.

В зависимости от характера правоотношений требования к форме договора могут иметь императивный характер, либо стороны могут сами определить, в какой форме они намереваются совершить договор. В то же время, влияние государственного регулирования внешнеэкономической деятельности в большей или меньшей степени остаётся сильным во всех странах, и способствует этому множество факторов. Определённая степень формализации внешнеэкономических сделок присуща и тем странам, законодательство которых допускает заключение внешнеторговых контрактов, не предъявляя каких-либо требований к их форме.

Наблюдается тенденция по развитию законодательства в двух разных направлениях: на фоне усиления публично правового контроля происходит процесс либерализации гражданско-правового регулирования. Поэтому важно найти оптимальное сочетание двух процессов, чтобы меры государственного регулирования внешнеторговой деятельности, являлись не более обременительными для участников внешнеторговой деятельности, чем необходимо для обеспечения эффективного достижения целей, для осуществления которых предполагается применять такие меры. Здесь необходимо следовать принципу обоснованности и объективности применения мер в целях исключения неоправданного вмешательства государства или его органов во внешнеторговую деятельность и нанесения ущерба участникам внешнеторговой деятельности и экономике.

Полезным для восприятия является опыт ряда стран, где обязательность письменной формы дифференцирована либо от суммы заключаемого договора, либо от срока, на который он заключается. Такой стоимостной ценз позволит не только значительно сократить временные и денежные затраты малых предпринимателей, но и разгрузит государственные органы, которые смогут всецело концентрироваться на регистрации только крупных сделок. Однако возникает вопрос о величине стоимостного барьера сделок.

В связи с наличием ряда характерных особенностей, отдельного рассмотрения заслуживает заключение договоров в электронно-цифровой форме. Несмотря на то, что электронный документ представляет собой по сути особую форму выражения намерения или сообщения информации, влияние технического аспекта не меняет гражданско-правовой природы отношений, возникающих в процессе совершения юридически значимых действий юридическими и физическими лицами.

В качестве письменных документов электронные признаются при соблюдении ряда условий, из которых одним из основных является аутентификация. На обеспечение функциональных эквивалентов собственноручных подписей направлены различные технические методы в широком смысле называемые «электронными подписями».

Только чёткое определение всех аспектов правового режима электронного документа позволит обеспечить и защитить законные интересы субъектов электронной коммерции и, тем самым, будет способствовать её развитию. Непроработанная законодательная база является одним из основных факторов, тормозящих широкое внедрение электронной торговли в предпринимательство.

Достаточно быстрыми темпами идёт унификация права в рассматриваемой области. Важно, что международные правовые акты однозначно предусматривают не только признание заключения договоров посредством электронных средств связи, но и приравнивание электронной формы документов к письменной. Вслед за международными договорами такая же позиция была заложена и в национальные законодательства ряда стран.

Для России актуальным представляется выработка единого для всех отраслей права подхода к определению электронного документа, ЭЦП, иных средств и способов фиксации, защиты и передачи информации. Представляется, что важную роль в этой связи отведено сыграть готовящемуся закону «Об электронной торговле». Однако должное регулирование таких специфических отношений как электронная торговля закон сможет обеспечить только, если он и сам будет в достаточной степени проработан. Пока же законопроект обладает рядом значительных изъянов, подлежащих устранению.

Кроме того, соответствующим образом должно быть скорректировано как материальное, так и процессуальное законодательство. В силу имеющейся специфики в данном случае законодательные нормы могут регламентировать лишь отдельные аспекты заключения сделок посредством электронных средств связи (порядок их заключения, условия действительности и др.), большинство технологических процессов остаётся за рамками правового регулирования. Законодателю важно уловить степень соприкосновения норм права и технических норм, которая обеспечивала бы необходимый уровень защищённости участников электронной коммерции и в то же время не отягощала этот процесс излишними ограничениями и запретами.

Подводя итоги, нельзя не отметить, что решение вопросов о форме внешнеэкономических сделок как коллизионно-правовых, так и материально-правовых, предусмотренное в российском праве в силу своего строгого формализма в значительной степени расходится с новыми тенденциями, складывающимися в мировой практике. В целом ряде стран, относящихся как к континентальному, так и к англо-американскому праву, нет столь же жёстких императивных требований к форме сделок, в том числе внешнеэкономических, - они могут совершаться и в письменной, и в устной форме (какие-то требования могут устанавливаться только для определённых видов сделок). Эта же практика нашла отражение в ряде международных актов. С учётом современных реалий дальнейшая успешная интеграция российских предпринимателей в международный рынок, что в условиях рыночной экономики и мировой глобализации является одной из первоочередных задач, предполагает значительную либерализацию отечественного законодательства в отношении формы заключения внешнеэкономических договоров.

Список литературы диссертационного исследования кандидат юридических наук Курлычёв, Дмитрий Вячеславович, 2009 год

1. Анучин М. «Электронные документы как удобная альтернатива бумагам. Тонкости использования электронно-цифровой подписи». «Юрист компании», 2008 №10.

2. Афонина Е.И., Ширвис Ю.В., «Развитие института недействительности сделок», «Вестник Федерального арбитражного суда СевероКавказского округа», 2005 №5.

3. Бардина М.П. «Государственное регулирование внешнеторговой деятельности и внешнеторговые контракты», «Международное публичное и частное право», 2005 №6.

4. Бачило И.Л., Семилетов С.И. «Комментарий к ФЗ об электронной цифровой подписи (постатейный)» (СПС «КонсультантПлюс»).

5. Белов А.П. «Действительность и недействительность договоров во внешнеэкономической деятельности», «Право и экономика», 1998 №11.

6. Белов А.П. «Правовые издержки в правовом государстве», «Право и экономика», 2000 №11.12. «Гражданское право. Часть первая: учебник» Глава 3 (В.В. Безбах в соавторстве с В.П. Мозолиным) // Под ред. В.П. Мозолина, А.И. Масляева, «Юристъ», М., 2005 г.

7. Белопольский Э. «Язык ничтожной сделки», Бизнес-адвокат, 1997 №22.

8. Богуславский М.М. «Международное частное право» ЮРИСТЪ M., 1998 г.

9. Васильев C.B. «Правовое регулирование электронной торговли. Актуальные проблемы гражданского права: сборник статей» // Под. Ред. М.И. Брагинского. М., «Норма», 2002 г. Выпуск 4.

10. Вилкова Н.Г. «Договорное право в международном обороте». «Статут», М., 2004 г.

11. Виноградова Е. «Правовое регулирование использования электронной безбумажной цифровой подписи», «Хозяйство и право», 1994 № 5.

12. Волков А.Ф. «Торговые третейские суды», Журнал «Третейский суд»,2007 №5.

13. Гвоздев Д. «Цифровой автограф: больше чем подпись?», «Бизнес-адвокат», 2002 №3.24. «Правовые вопросы внешней торговли СССР» // Под ред. Д.М. Генкина, М., 1955 г.

14. Горшкова JI.B. «Правовые проблемы регулирования частноправовых отношений международного характера в сети Интернет». Диссертация на соискание учёной степени кандидата юридических наук. М., 2005 г.

15. Дашков Л.П., Брызгалин A.B. «Коммерческий договор от заключения до исполнения». «Маркетинг», М., 1995 г.27