Философия непротивления Л. Н. Толстого: Систематическое учение и духовный опыт тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.05, доктор философских наук Мелешко, Елена Дмитриевна

• Мелешко, Елена Дмитриевна
• доктор философских наук
• 1999

Оглавление диссертации доктор философских наук Мелешко, Елена Дмитриевна

ВВЕДЕНИЕ.

глава первая. ИСТОКИ И СМЫСЛ ИДЕИ НЕПРОТИВЛЕНИЯ.

§1. Понятие непротивления и способы его истолкования в истории культуры.

§2. Основные этапы развития философии непротивления Толстого.

§3. Обоснование идеи непротивления: аргументы разума и аргументы жизни.

Глава вторая. ФИЛОСОФИЯ НЕПРОТИВЛЕНИЯ КАК СИСТЕМА: РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКИЙ СИНТЕЗ ТОЛСТОГО.

§1. Метафизические начала философии непротивления: вера-душа-Бог.

§2. Закон любви и заповедь непротивления. Нравственный смысл любви.

§3. Понятие зла: учение о грехах, соблазнах и суевериях.

глава третья. ДУХОВНЫЙ И ЖИЗНЕННЫЙ ОПЫТ НЕПРОТИВЛЕНИЯ.

§1. Источники и критерий опыта непротивления злому. «Семейный соблазн» Толстого как главный жизненный источник непротивления.

§2. Непротивление и образы духовной жизни - святость, юродство, мудрость - в опыте Толстого.

§3. Осуществление истины непротивления в жизни. «Программа непротивления» Толстого.

Глава четвертая. ТОЛСТОВСТВО КАК СОЦИАЛЬНО-ЭТИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН.

§ 1. Толстовство как тип мировоззрения.

§2. Духовный и практический опыт непротивления в толстовском движении.

§3. Толстовские земледельческие коммуны.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Философия непротивления Л. Н. Толстого: Систематическое учение и духовный опыт»

В формировании новой ценностной парадигмы ненасилия, все явственнее проступающей в современном мире, в инспирации ненасильственных движений XX века, учению J1.H. Толстого о непротивлении злу насилием принадлежит особая роль. Толстого можно по праву отнести не просто к «апостолам», но к «первоучителям» ненасилия, ибо благодаря его реформаторству евангельская заповедь «не противься злому» стала восприниматься не только в качестве принципа личного поведения, но и в качестве закона общественной жизни, открывающего новую перспективу духовной эволюции человечества. Не случайно, все современные теории и движения ненасилия в той или иной мере обращаются к идеям и опыту непротивления Толстого. Весьма показательным является в этой связи признание Махатмы Ганди: «Толстой был величайшим поборником пенасилия нашего времени. Никто на Западе, ни до него, ни после, не писал о пенасилии так мпого и упорно, с такой проникновенностью и прозорливостью. Более того, выдающийся вклад Толстого в развитие идеи ненасилия способен посрамить нынешнее узкое и искаженное толкование ее у нас на родине сторонниками ахимсы».1

А между тем учение Толстого не только не стало предметом целостного, систематического религиозно-философского и этического исследования, но и не получило до сих пор общепризнанной адекватной оценки. На фоне признания художественных и гуманистических достижений Толстого-писателя и мыслителя его учению о непротивлении традиционно отводится весьма скромное, второстепенное место. Из большого числа классических характеристик религиозной философии Толстого, с трудом можно найти несколько высказываний, по достоинству оценивающих значение идеи непротивления. «Центром нравственного мировоззрения Толстого, - пишет C.JI. Франк, - является учение

0 непротивлении злу злом. Что означает это учение не по своей букве, а по сво

1 Ганди M.K. Все люди - братья // Открытие Индии. Философские и эстетические воззрения в Индии XX века. М„ 1987. С. 256. ему внутреннему духу? Я, по крайней мере, непосредственно ощущаю его правду, как чисто религиозную истину: добро коренится в сердцах человеческих и может осуществляться только через сердца. Как ни банальна и мало содержательна, на первый взгляд, эта формула, она отделяет непроходимой пропастью религиозное понимание добра от позитивного и утилитарного, и по своему духу учение Толстого есть не что иное, как призыв к признанию личной и вместе с тем божественной природы добра».2

Очень легко критиковать толстовское учение о непротивлении злу насилием, легко показать, что при этом торжествуют зло и злые, - развивает эту мысль Н.А. Бердяев. - Но обыкновенно не понимают самой глубины поставленной проблемы. Толстой противополагает закон мира и закон Бога. Он предлагает рискнуть миром для исполнения закона Бога».3

В чем причины такого отношения к толстовскому учению о непротивлении? Учение Толстого отмечено печатью особой «сверхвременной», «над-исторической» актуальности. «Для философского дела Толстого, - заметил С.И. Гессен, - наша эпоха, по-видимому, мало благодарна как жизненная среда».4 Но дело не только в этом. Идея непротивления относится к числу ценностей, которые кажутся мало актуальными «во времени» и весьма актуальными «в вечности». Не случайно, для большинства современников Толстого учение о непротивлении представлялось абстрактной проповедью, не отвечающей требованиям человеческой природы, нравственной жизни, социальной перспективы.

Однако, актуальность идеи «в вечности» периодически придает ей в истории если не злободневность, то реалистичность и общественную значимость. Именно это и произошло с толстовским учением о непротивлении злу насилием, после того, как массовый опыт столкновения с «универсально-агрессивным злом» (И.А. Ильин) привел к поиску принципиально новых путей разрешения противоречий жизни. Человечество вплотную подошло к той исторической

2 Франк С.Л. Памяти Льва Толстого // Франк С.Л. Русское мировоззрение. Спб., 1996. С. 451.

3 Бердяев Н.А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века Н О России и русской философской культуре. М., 1990 С. 176.

4 Гессен С.И. Лев Толстой как мыслитель//Гессен С.И. Избранные сочинения. М„ 1999. С. 545. черте, когда неизбежным становится использование новых средств в борьбе со злом, сопряженных с ответственностью и риском не только нравственного, но и социального выбора. Именно это имел в виду Толстой, обращаясь ко всем людям доброй воли и здравого смысла: «Вы тысячи лет пытались уничтожить зло злом и не добились успеха на этом пути. Испробуйте теперь другой путь -путь непротивления злу насилием, - и вы узнаете, хорош он или нет».5

В этих условиях позитивный подход к учению о непротивлении злому становится велением времени; он дает возможность выработать комплексные оценки конфликтных ситуаций, связанных с тактикой борьбы со злом. Так, например, современная практика «миротворческих инициатив» Запада, направленных на разрешение межэтнических конфликтов, наведение порядка, гарантию демократических свобод и т.п. ставит вопрос о том, оправдано ли применение «дозированной силы» (или «заставления», если воспользоваться терминологией И.А. Ильина) для установления и обеспечения ненасильственного мира? Для решения этого вопроса явно недостаточно одних только прагматических соображений и аргументов.6 Здесь необходимо обращение к систематической теории, содержащей в себе метафизические, религиозные, нравственные и социально-политические критерии, способствующие целостной оценке ситуации в ее всемирно-исторической перспективе. В этом смысле учение Толстого о непротивлении злому является одной из немногих комплексных теорий, позволяющих наиболее «объективно» анализировать ситуации, связанные с применением силы в интересах ненасилия или, напротив, выбором ненасильственных действий, способных спровоцировать насилие.

Позитивный подход» к учению о непротивлении требует прежде всего отказа от стереотипов, расценивающих идею непротивления как «бессилие моральной проповеди» (Л.И. Шестов), как «юродство во Христе» (В.И. Ленин), как «мораль бегства» (И.А, Ильин) и т.п.

J Толстой Л,Н. Полное собрание сочинений. Юбилейное издание в 90 т. М.-Л.: Художественная литература, 1928-1958. Т. 23. С. 332.

6 О способах и видах аргументации в пользу непротивления и против непротивления см.: главу первую, §3.

Однако, главный стереотип в отношении к непротивлению кроется совершенно в другом. Учение о непротивлении, даже в лучшем случае признания его значения, принято рассматривать всего лишь в качестве одной из частей религиозной философии Толстого, далеко не исчерпывающей и не выражающей всего содержания проблематики толстовского учения. В лучшем случае оно выводится из общих религиозно-философских и нравственных начал, таких как вера, Бог, смысл жизни, благо, любовь, истина, свобода, добро и т.п.

Настоящее исследование предполагает качественно новый подход к «учению» о непротивлении: оно исходит из понимания этого учения как системы философии в целом, как философии непротивления Толстого.

Введение данного понятия в философско-этический контекст и распространение его на всю область религиозно-философского творчества Толстого не является нашей произвольной интерпретацией. Оно оправдано следующими моментами. Прежде всего, сам термин «философия непротивления» не есть искусственно образованное словосочетание. Его авторство принадлежит самому Толстому, который употребляет это понятие в «Письме к польской женщине», вкладывая в него при этом значение не просто частного принципа учения, но высшей истины, выражающей дух учения в целом. «Не думаю, - писал Толстой, - что Галилей был более убежден в несомненности открытой им истины, чем убежден я в несомненности открытой не мной и не одним Христом, но всеми величайшими мудрецами мира истины о том, что зло побеждается не п злом, а только добром».

С другой стороны, проведенный нами анализ дает основания заключить, что основные части и проблемы религиозной философии Толстого («философия жизни», «философия любви», «философия зла» и др.), представленные в таких его, на первых взгляд не связанных напрямую с идеей непротивления произведениях, как «О жизни», «Христианское учение» и др. являются «преддверием» и основанием его «философии непротивления». В этом отношении

7 Толстой л.н. Поли. собр. соч. Т. 38. С. 150. мы рассматриваем философию непротивления Толстого не только в синхроническом плане, т.е. как некую законченную систему, наиболее адекватно представленную в итоговом произведении Толстого «Путь жизни» (1910 г.), но также и в диахроническом плане, т.е. в свете ее становления и развития от исходного толкования заповеди непротивления как нормы правосознания до итогового понимания ее как ключевого принципа жизнеучения и высшего, всеобщего закона жизни.

В целом в развитии философии непротивления Толстого отчетливо просматриваются шесть основных периодов:

1) Разработка основ учения. Обоснования заповеди непротивления как ключевого принципа всего христианского учения, связующего метафизику и этику христианства в одно целое (1883-1884 гг. - «В чем моя вера?»).

2) Философско-антропологическое обоснование идеи непротивления. Установление четкого соотношения между непротивлением, самоотречением и благом любви. (1886-1887 гг. - «О жизни»).

3) Социальное и историософское обоснование идеи непротивления. Обращение к истории вопроса. Разработка системы аргументации в пользу непротивления. Обоснование ценностно-регулятивного механизма заповеди непротивления. Нарастание элементов рационализма и утилитаризма в учении Толстого (1890-1892 гг. - «Царство Божие внутри вас, или Христианство не как мистическое учение, а как новое жизнепонимание»),

4) Начало систематизации учения о непротивлении. Завершение религиозно-философского обоснования идеи непротивления (1897 г. - «Христианское учение»).

5) Систематизация и популяризация философии непротивления. Включение в систему близких по духу идей из различных религиозных и философских источников. Религиозно-философский синтез учения о непротивлении (1903-1910 гг. - «Круг чтения», «На каждый день: учение о жизни, изложенное в изречениях», «Путь жизни»).

6) «Догматизация» учения. Обоснование идеи непротивления как всеобщего «закона» любви» (1908 г. - «Закон насилия и закон любви»). Существенным моментом, определяющим целостный характер философии непротивления Толстого, является единство религиозно-философских начал, принципов его учения и духовного опыта непротивления (как самого Толстого, так и толстовского движения). В этом смысле понятие «философии непротивления» включает в себя не только сумму идей, но и программу их претворения в жизнь, а также практику и опыты непротивленческих (ненасильственных) действий.

В целом толстовская программа воплощения заповеди непротивления содержит в себе следующие моменты:

- самосовершенствование как стержневой принцип претворения непротивления в жизнь;

- борьба с грехами, соблазнами и суевериями;

- пробуждение «усилия сознания», ведущее к самоотречению, смирению, правдивости и завершающее «умопеременой»;

- изменение и формирование общественного мнения, соответствующего новому жизнепониманию;

- неделание;

- неповиновение, неучастие, пассивное противление как возможные формы «массового» непротивления злому.

Тем самым толстовская программа предполагает переход от индивидуальных, «автаркичных» способов непротивления к «массовым», общественно-политическим способам, обращение к которым особенно характерно для позднего Толстого - автора статей «Конец века», «Неизбежный переворот», «О значении и смысле русской революции» и др. В полном объеме эти способы непротивления получили свою реализацию в практике толстовского движения (см.: главу четвертую).

Рассмотрение индивидуальных («автаркичных») и «массовых» форм непротивления влечет за собой принципиальный вопрос о соотношении понятий непротивление» и «ненасилие» и соответственно - «философии непротивления» Толстого и «философии ненасилия» как современной идеологической доктрины.

Обратимся вначале к терминологическим нюансам. Слово «непротивление» является точным переводом на русский язык греческого термина «l^i&vTiGTuvm», которым в Евангелии от Матфея передается заповедь Христа «не противься (злому)». Попытки передать этот термин другими словами оказались явно несостоятельными. Например, Толстой в своем «Соединении и переводе четырех Евангелий» заменяет слово «не противься» словами «не боп рись» со злом и «не защищайся» от зла. Однако выбор этих вариантов был продиктован скорее идейными, чем филологическими соображениями. Поэтому не удивительно, что уже в трактате «В чем моя вера?» Толстой полностью отказался от этих вариантов и даже осудил свои переводческие изыскания.9

Не исключено, что учение Толстого вообще могло бы принять другой характер, если бы понятие «непротивление злому» получило иное терминологическое выражение. Русское слово «непротивление» несет в себе весьма существенную смысловую нагрузку. В нем слиты воедино как бы две отрицательные частицы «не» и «против», взаимно нейтрализующие друг друга. «Непротивление» есть своеобразное «отрицание отрицания», вследствие чего в нем получает развитие позитивное смысловое начало. В этом смысле «не противься» указывает на нечто совершенно иное, чем «не борись» или «не защищайся». «Не противься» - «не быть против» - значит не просто внешне противостоять злу, но быть внутренне заинтересованным и готовым к его преображению, богоче-ловеческому претворению зла в добро. В самом этом слове как бы подчеркивается органическое единство мира, возможно не быть против друг друга. Учение Толстого во многом инициировано глубинным смыслом понятия непротивления. Поэтому определение его учения как «философии непротивления» есть не

Е См.: Толстой Л,Н. Поли. собр. соч. Т. 24. С. 237.

9 См.: Толстой Л.Н. Полк. собр. соч. Т. 65. С. 44,202. просто терминологическое отражение одной из главных тем его творчества, но изначальная мировоззренческая установка на единение и любовь.

И в этом смысле слово «непротивление» принципиально отлично от внешне созвучного с ним слова «ненасилие», получившего широкое распространение прежде всего в западной социально-философской традиции XX века в результате восприятия санскритского термина «ахимса», означающего «непричинение вреда» и получившего особое звучание благодаря использованию его Махатмой Ганди для обозначения отказа от насильственных методов борьбы за социальную справедливость.10 Однако «философия ненасилия Ганди фактически означала не просто отказ от насилия, но следование созидательной миротворческой линии, базирующейся на ценностях божественной справедливости, истины и любви. Для обозначения этой позиции Ганди использовал термин «сатьяграха», который в буквальном переводе означает «упорство в истине», «настойчивость в осуществлении истины», «объятия правды». Но этот термин не был переведен на европейские языки в дополнение к понятию «ненасилие», а просто заимствован, получив хождение лишь в кругах специалистов и непосредственных участников движений ненасильственного сопротивления и протеста.

В этом отношении термин «непротивление» означает как раз не только «ахимсу», но и «сатьяграху», предполагает единство «ненасилия» и «упорства в осуществлении истины». Характерно, что Толстой нигде не употребляет слова «ненасилие», хотя постоянно использует понятие «насилие», в качестве антитезы которому он выдвигает понятия «непротивление» и «любовь». Одной из причин этого является то, что ненасилие воспринимается прежде всего как отрицание насилия> как пассивный отказ от насилия, тогда как непротивление предполагает активное претворение зла в добро.

Однако этим мы вовсе не хотим сказать, что понятие ненасилия беднее и уже, чем понятие непротивления, и что философия ненасилия должна рассмат

10 См.: Gandhi M.K. Non-violence and War. Ahmadabad, 1962. Vol. 1. P. 258. риваться как часть или историческая форма философии непротивления. Методологически было бы вообще неправильным соотносить понятия «непротивление» и «ненасилие» по их объему и или содержанию, считая философию непротивления частью философии ненасилия или наоборот. И та, и другая являются самостоятельными формами, оттеняющими своеобразие методов борьбы со злом, с одной стороны, путем «ненасильственного противления злу», а с другой - «непротивления злу насилием». Правильнее было бы, на иаш взгляд, квалифицировать эти формы как две стадии борьбы со злом: «индивидуальную» и «массовую»: не противиться злу насилием можно и в одиночку, противиться злу ненасилием можно только сообща.

Такого рода понимание соотношения непротивления и ненасилия подтверждается также и их функциональным, практическим назначение. Ненасилие исходит из установки сохранения гражданского мира, а следовательно, из признания правового состояния общества, которое есть непременное условие гражданского мира. Как показывает исторический опыт, социально-политическая практика ненасилия получает свое развитие именно в условиях гражданского общества и предполагает не только действенность соответствующих социальных институтов, но и культуру правосознания, укорененную в общественной психологии. Правовые институты гражданского общества выполняют важную функцию «безличного коллективного миротворца», «посредника и арбитра» в различных конфликтных ситуациях.'1

Непротивление же, в силу своей «автаркичности», не нуждается в правовой санкции. Правом оказывает здесь норма нравственности; законом становится заповедь любви. Духовный строй личности определяет гражданский порядок и обществе. Более того, именно «строй души» является основой н гарантией гражданского мира и благополучия, делая ненужными государственные устои жизни. См/. Опыт ненасилия в XX столетии. Соииально-этические очерки. М„ 1996. С. 8.

Типичным примером сочетания принципов непротивления и ненасилия как двух равноправных методов борьбы со злом является опыт толстовского движения, показавший, в частности, необходимость единства ненасильственной и непротивленческой позиций, единство неповиновения (неучастия, неделания) и нравственного совершенствования и любви. При этом толстовство выработало своеобразный феномен «этического правосознания», замещающего функции государства и права и закладывающего основы ненасильственного гражданского общества.

Программа непротивления, составляющая ядро религиозной философии Толстого, должна получить санкцию в духовном опыте, дабы подтвердить свое право на «социальную достоверность» и «общечеловеческую значимость». Ведь в противном случае даже успешный эксперимент по претворению истины непротивления в жизнь может быть вполне расценен как «сектантский» опыт. В этой связи центральным моментом всей философии непротивления Толстого явилась проблема источника и критерия духовного опыта, призванного связать фундаментальные принципы учения с жизнью.

В своей критике толстовства И.А. Ильин высказывает мысль, что учение о непротивлении злу насилием «всецело покоится на недостаточном, неверном духовном опыте - чисто личном, предметно непроверенном, философски незрелом».12 В результате вся глубина и целостность восприятия взаимосвязи добра и зла сводится у Толстого к «живому чувству жалостливого сострадания», именуемого «любовью» и «совестью», а также к принципам эгоцентризма и субъективизма, ограничивающим сферу реальность добра и зла индивидуальной добротой и индивидуальной порочностью. Ильин отмечает, в частности, что Толстой не смог воспринять, пережить и выразить в своем учении такие свойства зла, как единство, агрессивность, лукавство и многообразие.13

Однако, данная критика опыта зла у Толстого не учитывает одной существенной особенности. В своей жизни Толстому приходилось сталкиваться с раз

12 Ильин И.А. О сопротивлении алу силою//Ильин И.А. Соч.: В 2 т. М., 1993. Т. 1. С, 353.

13 См.: Там же. С. 426. ными видами зла: социальным (война, собственность, неравенство, рабство, насилие, злоупотребление властью, голод и т.п.); моральным (грехи, пороки, соблазны и т.д.); физическим (страдания, болезни, смерть и т.п.). И все виды зла Толстой воспринимал и переживал сквозь призму зла семейного. Именно «семейный соблазн» и стал главным источником философии непротивления Толстого. придавшим его учению социальную общезначимость и нравственно-психологическую достоверность. Ведь семья всегда была и будет «онтологическим» центром любых общественных и личных потрясений и катаклизмов: войн, революций, измен, ссор, вражды, так же как и мира, любви, блага, радости и т.п. Сам Толстой называл свой «семейный опыт» «субъективно-общечеловеческим». Семейную модель человеческих отношений он рассматривал в качестве универсальной, общезначимой основы братства, любви, прощения и т.д. Ведь именно родным людям мы склонны прежде всего прощать, терпеть от них обиды, забывать причиненное ими зло и жалеть их за это зло, ибо само родство, сама совместная жизнь превращает их «зло» в их «слабость», неумение быть добрыми, делает нас как бы «соучастниками» этого «зла», поскольку нормальный в нравственном отношении человек просто не может не чувствовать своей вины в том, что близкий, родной ему человек «плох».

И вместе с тем только в рамках семейной жизни, родственных связей могут возникать явные отклонения от «закона любви», вопиющие нарушения принципов человечности и нравственности, которые в других ситуациях не выглядят столь шокирующими (например, зависть сына к отцу, от которой страдал Толстой, ненависть жены к мужу и т.п.). Это именно тот случай, когда «враги человеку домашние его». И Толстой глубоко пережил все эти ситуации, познав и агрессивность, и лукавство, и многообразие зла. Толстой не мог, не должен был оставаться в семье; но также он не мог и недолжен был и уходить из нее. Выходом из этой «безвыходной» ситуации, из этого неразрешимого противоречия жизни и явилась позиция непротивления злу насилием. Оставаясь в семье до последних дней своей жизни, Толстой поступил последовательно и принципиально. Его жизнь в условиях контраста «роскоши» и «нищеты», «рабства» и «свободы», «ненависти» и «любви» протекала в самом напряженном, центральном пространстве нравственного бытия человека. Нн война, ни изгнание, ни социальные бедствия и т.п. не могли дать ему столько опыта соприкосновения с пороками жизни, сколько дали «семейная война», «семейное изгнанничество» и «семейная беда». И в этом смысле духовный н жизненный опыт непротивления Толстого является предельно достоверным и общезначимым. Не следует забывать также, что в своем опыте непротивления Толстой ориентировался на высшие образцы духовной жизни: святость, юродство и мудрость.

Исследование философии непротивления как системы религиозно-философских взглядов Толстого в целом предполагает предварительную оценку различных точек зрения на характер его религиозно-философского творчества. Число работ, посвященных религиозной философии Толстого, с трудом обозримо.14 Особенно весомый вклад в изучение этой стороны его творчества внесла русская философская мысль конца XIX - первой четверти XX века. Анализ философской литературы о Толстом мог бы перерасти в самостоятельное исследование под названием: «Л.Н. Толстой в русской философской критике». В этой связи обзор литературы мы ограничим рассмотрением главных проблем, находившихся в центре внимания критиков и исследователей Толстого:

- определение сущности и основных противоречий мировоззрения Толстого; анализ толстовства как типа мировоззрения в целом (Н.К. Михайловский, П.Л. Лавров, Г.В. Плеханов, С.А. Кривенко, В.И. Ленин, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, С.Л. Франк и др.);

- эволюция религиозно-нравственных исканий Толстого (Д.С. Мережковский, Г.В. Флоровский, С.И. Гессен, В.А. Маклаков, К.В. Мочульский, Иоанн (Шаховской) и др.);

14 В.В. Зеньковский в своей «Истории русской философии» замечает: «Обзора огромной литературы, посвященной Толстому, насколько мне известно, не существует». Положение не изменилось и по сей день. Ср. наш опыт библиографии.

- соотношение философии и моральной проповеди в учении Толстого (Л.И. Шестов, С.Н. Булгаков, Вяч. Иванов, Андрей Белый, П.Б. Струве и др.);

- истоки и особенности религиозно-нравственного опыта Толстого, его мистических и аскетико-моралистических начал (Г.В. Флоровский, В.В. Зень-ковский, Ф.А. Степун, И.А. Ильин и др.);

- идентификация религиозных взглядов и религиозно-философского учения Толстого в пределах от «подлинно христианского» учения до «языческого» и «теософского» (А.А. Козлов, Д.С. Мережковский, М.А. Новоселов, И.М. Концевич, М.В. Лодыженский, Н.А. Бердяев и др.);

- реконструкция религиозно-нравственного учения Толстого в целом (П.Е. Астафьев, В.Г. Щеглов, Д.Н. Цертелев, Н.Я. Грот, П.А. Сорокин и др.). Характерно, что проблема непротивления злу насилием не только не стала предметом специального рассмотрения, но и не вошла в число главных проблем русской философской критики. В той или иной степени ее затрагивают только В.В. Розанов, П.Б. Струве, Н.А. Бердяев, С.И. Гессен.15 Особняком стоит книга И.А. Ильина «О сопротивлении злу силою», целиком посвященную критике толстовского учения о непротивлении.

В советский период религиозная философия Толстого практически не исследовалась, если не считать тенденциозных идеологических оценок, а также изучения отдельных проблем мировоззрения и гуманизма в творчестве Толстого.16

Положение меняется с начала 90-х гг. В это время переиздаются основные

17 религиозно-философские сочинения Толстого, стимулирующие исследования в этой области его творчества.18

15 См.: Розанов В.В. Еще о гр. Л.Н. Толстом и его учении о непротивлении злу// Русское обозрение. 1896. №10. С. 497-507; Струве П.Б. Роковые вопросы. По поводу статьи Л.Н. Толстого «Неизбежный переворот»// Русская мысль. 1909, октябрь; Бердяев Н.А, Кошмар злого добра// Путь. 1926. №4. С. 462-471; Гессен С.И. Лев Толстой как мыслитель// Гессен С.И. Избранные соч. М., 1999 С. 545-576.

16 См., например, Асмус В.Ф. Мировоззрение Толстого/'' Вопросы теории и истории эстетики. М., 1968; Козлов Н.С. Лев Толстой как мыслитель и гуманист. M., 1985 и др.

17 См.: Толстой Л.Н. В чем моя вера? Тула: Посредник, 1989; Толстой Л.Н. Круг чтения: Избранные, собранные и расположенные на каждый день Л. Толстым мысли многих писателей об истине, жизни и поведении, Т. I-I1. M,; Политиздат, 1991; Толстой Л.Н. Наше жизнепонимание. Екатеринбург: Уральское толстовское общество, 1993; Толстой Л.Н. Путь жизни. М.: Республика, 1993 и др.

15 См.: Немировская Л.З. Религия в духовном поиске Толстого. М,: Знание, 1992; Рачин Е.И. Философские искания Льва Толстого. М.: Изд-во РУДН, 1993; Толстой и религия: Научные доклады Московского толстовского общества. Вып. 5. М.: Изд-во РУДН, 1996 и др.

Возникает позитивный интерес и к толстовской идее непротивления. На смену критическим и упрощенным трактовкам принципа непротивления приходят позитивные и даже апологетические оценки.

Пробуждение позитивного интереса к учению о непротивлении во многом было инициировано развитием философии и этики ненасилия 90-х гг. (А.А. Гусейнов, А.П. Огурцов, М.Т. Степанянц, Р.Г. Апресян, В.М. Иванов и др.).19 Все это привело к появлению отдельных статей и сборников материалов научнопрактических конференций и симпозиумов, посвященных учению Толстого о

20 непротивлении злу насилием. Тем не менее целостного, систематического анализа философии непротивления до сих пор нет как в отечественном, так и в зарубежном толстоведении.21 Настоящая работа представляет собой одну из первых попыток такого рода.

Наш замысел целостного исследования философии непротивления заключается в следующем:

Переоценивая философскую традицию знания (см. «программное» письмо Толстого к Н.Я. Гроту от 18 сентября 1910 г.), Толстой пытается утвердить особый тип философствования, в основе которого лежит сверхрациональное, целостное сознание своего духовного «я», непосредственно переживаемого и жизненно самоочевидного, и сознание всеобщего духовного начала - Бога. Это непосредственное сознание и есть то, что Толстой называет верой. Предприня См.: Этика ненасилия. Материалы международной конференции. М., 1991; Принципы ненасилия: Классическое наследие. М.: Прогресс, 1991; Ненасильственные движения и философия ненасилия: состояние, трудности, перспективы (материалы «круглого стола») Н Вопросы философии. 1992. №8. С. 3-29; К цивилизации сотрудничества н ненасилия (основные принципы). М.: ИФРАН, 1993; Ненасилие: Философия, этика, политика. М.: Наука, 1993; Опыт ненасилия в XX столетни. Социально-этические очерки. М.: Аслан, 1996. Обзор зарубежной библиографии по проблеме ненасилия см.: там же. С. 281-285.

20 См.: Гусейнов А.А. Учение JI.H. Толстого о непротивлении алу насилием 11 Свободная мысль. 1994. №6. С. 68-81; Он же. Великие моралисты. М.: Республика, 1995. С. 196-231; Он же понятие веры, Бога и ненасилия в учении Л.Н, Толстого // Религия. Магия. Миф. М., 1997. С, 112-126; Рачин Е.И., Горелов А.А., Мелешко Е.Д. Толстой н Ганди - апостолы ненасилия. Сборник статей. М.: Изд-во РУДН, 1994; Толстой и ненасилие. Материалы Всероссийской конференции. М.: Славянская школа, 1995; Л.Н. Толстой и традиции ненасилия в двадцатом веке (материалы симпозиума). М.: Аслан, 1996. См. также наши публикации: Библиография [106-111].

21 Заметим, что современные зарубежные исследования творчества Толстого также тяготеют к осмыслению целостности его творчества, системности анализа его художественных и религиозно-философских произведений. Характерным примером является исследование профессора Колумбийского университета, председателя Толстовского общества при Американской Ассоциации учителей русского и восточноевропейского языков Р. Гус-тафсона, предпринявшего попытку реконструкции «художественной теологии» Толстого в свете православно-христианской мысли. См.: Gustafson R.F. Leo Tolstoy: Resident and Stranger. A Study in Fictions and Theology. Princeton, New Jersey, 1986, 480. тый Толстым религиозно-философский синтез (см. главу вторую) означает в этом смысле возведение философии к целостной духовной и жизненной основе, позволяющей снять логическую, рассудочную односторонность философского знания, застывающего между невыразимостью метафизических идей и неосуществимостью нравственных истин. И вместе с тем религиозно-философский синтез Толстого есть приведение веры к целостной духовной и разумной основе - разумное оправдание веры.

Парадоксальность учения Толстого в том, что взятое в своем одностороннем выражении, оно представляется излишне рационалистичным в отношении к религиозной проблематике и вместе с тем излишне иррационалистичным в отношении к философской традиции. Религиозно-философский синтез Толстого есть не что иное, как поиск некой «золотой середины», обоснование своего рода «рационального иррационализма» или «разумной веры» вполне в духе русской традиции цельного духовного знания.

Определяющим признаком религиозно-философской системы Толстого является выбор базовых, ключевых понятий (категорий), максимально выражающих целостный процесс жизни в его внутреннем (духовном) и внешнем (природном) измерениях. В окончательном варианте системы Толстой останавливается на таких категориях, как «вера», «душа», «Бог», «любовь», «грехи», «соблазны», «зло», «благо», «самоотречение», «смирение», «правдивость», «жизнь», «смерть» и др. Обращает на себя внимание тот факт, что в категориальной системе Толстого в числе ключевых понятий отсутствует понятие непротивления. (Непосредственно о принципе непротивления злу насилием Толстой пишет только в разделе о соблазне насилия). На наш взгляд, это есть свидетельство того, что Толстой создает философию непротивления как систему миро- и жизнеучения в целом, а не как отдельную часть или раздел учения,

Толстой начинает свою систему вполне в кантовском духе: с определения границ и возможностей человеческого познания, с понятия веры. Это позволяет ему обосновать высшие духовные начала жизни, выражающиеся в понятиях души и Бога. Вслед за этим Толстой показывает конкретный жизненный механизм проявления высших начал - понятие любви. Все эти моменты его системы выражают чисто духовную проекцию бытия. Однако само проявление любви наталкивается на препятствия, коренящиеся в природном бытии человека. Это порождает грехи, соблазны и суеверия, являющиеся как бы обратной стороной любви, замкнутой в кругу личного блага. Стремление к личному благу выступает прежде всего как желание обладания вещами. В этом и состоит корень насилия, которое провоцируется вещным, природным бытием, ибо человек вынужден постоянно удовлетворять свою страсть обладания, чтобы подкреплять этим иллюзию достижения личного блага. Насилие выступает как реальное воплощение желания обладания, универсальное по своей сути. Насилие определяется как безусловное зло в системе Толстого именно в силу универсального характера желания обладания и владения в вещном мире.

Отрицание насилия означает отказ от ориентации человека на личное благо. Непротивление выражает при этом ту грань, которая отделяет телесную жизнь от духовной жизни, намечает переход от вещного к духовному бытию. «Сущность всех религиозных учений, - подчеркивает Толстой, - в любви. Особенность христианского учения о любви - в том, что оно ясно и точно определило главное условие любви, нарушение которого уничтожает саму возмож

22 ность любви. Условие это есть непротивление злу насилием».

Подводя итоги, можно сказать, что принцип непротивления означает прежде всего закон духовной жизни, реальную конкретизацию высших духовных начал бытия. Он является ключевым моментом реального становления духовного бытия. Без него осуществление духовных истин также невозможно и немыслимо, как рост телесной жизни без солнца. Сами по себе высшие духовные начала жизни, при всей их непосредственной достоверности и самоочевидности могут оказаться чисто абстрактными, идеальными принципами, если не по Толстой Л.Н. Круг чтения. М., 1991. Т. 1.С.2Н. лучат своего воплощения в человеческой жизни, подчиненной требованию непротивления злому.

Философию непротивления Толстого можно определить в этом смысле как философию духа, философию жизненного воплощения высших духовных истин. Доказательством этого тезиса и является данное исследование.

Заключение диссертации по теме «Этика», Мелешко, Елена Дмитриевна

заключение

Учение Толстого о непротивлении злу насилием с полным основанием можно считать итогом его нравственно-религиозных исканий, высшим достижением его религиозно-философского творчества. Целостный анализ религиозно-философского учения Толстого показывает, что философия непротивления есть не что иное, как особый способ обоснования и воплощения духовного бытия. В этом заключался глубокий платонизм Толстого, органически сливающийся и гармонизирующий с христианским учением о Царстве Божием. Толстой прозревал за иллюзией «мира вещей» подлинность духовного мира, ключ к которому он видел в душе каждого человека, призванного преодолеть материальное царство зла единственно возможным и максимально эффективным способом: непротивлением злу насилием. Что означало непротивление для Толстого? Прежде всего - главное свидетельство реальности духовного бытия, воплощения духовной истины в жизни. Философия непротивления есть по своей сути философия «.воплощенной духовности», преодолевающей иллюзию зла.

В этом смысле наше понимание сущности религиозной философии Толстого принципиально отличается от точки зрения Мережковского, для которого Толстой был «тайновидцем плоти».1 В своем исследовании мы пытались доказать, что Толстой был как раз «тайновидцем духа», что он стремился не столько к «одухотворению тела», сколько к «воплощению духа».

Философия духа» Толстого оказалась слишком широкой, вследствие чего проблема ее конфессиональной и духовной идентификации до сих пор остается неразрешимой. А между тем сама эта проблема имеет непосредственное отношение к пониманию истоков, смысла и назначения заповеди непротивления. Ведь в зависимости от того, квалифицируем ли мы религиозную философию Толстого как христианство, буддизм, даосизм, язычество, теософию и т.п., зависит и «судьба» идеи непротивления. Вот что пишет, например, один из со

См.: Мережковский ДС. Л. Толстой и Достоевский, М., 1995. С. 140. временных исследователей религиозной философии Толстого: «Многие построения Толстого по существу тождественны концепциям джайнизма, буддизма или индуизма; идея «непротивления» является попыткой перенести на европейскую почву восточную идею ахимсы. Отрывая подобные понятия от восточной традиции, осмысливая их по-своему, Толстой оперировал христианской терминологией, но употреблял ее в системе иных координат, в ином семантическом плане. Богословская терминология становится у Толстого таким образом не более чем словесной драпировкой, используемой с целью выхолащивания из нее церковного, духовного смысла».2

Такого рода суждения, безусловно, требуют аргументированных, развернутых доказательств, которые мы и пытались предъявить в нашем исследовании. Действительно, оценка религиозной философии Толстого колеблется в предельно допустимом диапазоне: от определения ее как «подлинно христианской» (С.Л. Франк, В.В. Зеньковский и др.), до характеристики ее как «первозданно языческой» (Д.С. Мережковский, И.М. Концевич) и теософской (М.В. Лодыженский); от трактовки ее - по методу и опыту - как чистого, «беспримесного», классического рационализма (С.Н. Булгаков, Л.И. Шестов) до усмотрения в ней мистических и иррациональных начал (Питирим Сорокин, Н.А. Бердяев, В.В. Зеньковский).

Характерно, что сам Толстой определял свои религиозные взгляды как «Христово христианство».3 Суть своей религиозной философии он сводил к следующему: «Учение зто есть всем известное, всеми признаваемое христианское учение в его истинном, освобожденном от извращений и лжетолкований значении. Учение это в своих главных, как метафизических, так и этических основах, признается всеми, не только христианами, но людьми других вер, так как вполне совпадает со всеми великими религиозными учениями мира в их неизвращенном состоянии.».11

2 Никитин В. А. «Богоискательство» и богоборчество Толстого // Прометей; Исгорико-биографнческнй альманах. Т. 12. М, 1980, С. 129-130.

3 См.: Неизвестное письмо Толстого к Э. Кросби от 4 января 1896 г. // Неизвестный Толстой. Из архивов России и США. М., 1994. С. 207.

1 Толстой Л.Н. Единое на потребу it Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. Т. 36. С. 203,

Весьма авторитетным свидетельством являются также слова дочери Толстого - Александры, подтверждающие основную мысль Толстого: «Что такое философия моего отца? Это есть толкование христианского учения, затемненного таинствами, обрядами и проч. Кажется, собственной философии у отца никогда и не было. Изучив все религии, он во всех нашел одни и те же основы н принял их».5

Что же означает в данном случае это «универсальное» толкование христианства, этот религиозно-философский синтез Толстого? Наше исследование позволяет выдвинуть следующую гипотезу. Всем своим религиозно-философским творчеством Толстой пытался воссоздать целостный этико-метафизический дух заповеди непротивления злому, показать, что в основе евангельской заповеди непротивления лежит единая непротиворечивая метафизика зла (см.: Глава первая, §1). Это и привело в конченом счете к универсальности и амбивалентности его учения. С одной стороны, Толстой, бесспорно, воссоздает живой дух христианской, евангельской этики непротивления, а с другой - он пытается подвести под нее гностическую метафизику зла. В силу того, что церковное, историческое христианство сакрализовало и мифологизировало гнозис, Толстой вынужден был прибегнуть к рациональной дешифровке христианских мифологем в духе общегностических основ «единой религии».

В результате религиозная философия Толстого развертывается как бы в двух ценностных измерениях: в плане теософского гнозиса и в плане христианского этоса. Смешение этих проекций и приводит к диаметрально противоположным, полярным оценкам толстовского учения.

Однако для самого Толстого проблема соотношения этих двух планов религии имела совершенно определенный смысл. «Теософский гнозис» играет в его построениях вспомогательную, условную роль: он служит прояснению «христианского этоса». И если, например, Толстой выдвигает положение о том, что «познать Бога можно только в себе», то это вовсе не ведет его к духовному самоутверждению, не толкает к «самообожествлению» собственного «я», как

5 Неизвестный Толстой. С. 383-384. представлялось многим в особенности православно-христианским критикам его учения 6 Напротив, из познания «Бога в себе» Толстой приходит к этике смирения и самоумаления - к «христианскому этосу» (см.: Глава третья, §3).

Тем самым Толстой трансформирует «теософский гнозис» в «христианский этос», т.е. сводит, по существу, метафизику к этике, и главным средством такой «трансформации» выступает у него именно принцип непротивления злу насилием, выражающий собой общий этико-метафизический закон «неравного, милосердного воздаяния добром за зло» (подробнее см.: Глава первая, §1). В этом смысле религиозную философию Толстого точнее всего можно было бы определить как «этическое христианство».

Однако философия непротивления Толстого не сводится только к «этике самосовершенствования»; она изначально предполагает выход в общественную жизнь. Сама «революционность» этой философии заключается в понимании принципа непротивления не только как правила личного поведения, но прежде всего как закона общественной оюизни. И хотя толстовство в известной степени отклонилось от образца непротивления, заданного самим Толстым, в силу чего Толстой нередко дистанцировался от него (см.: Глава четвертая, §2), связь между ними коренится в самом духе философии непротивления, что и определяет в конечном счете ее «сверхвременную» аюуальность, позволяющую говорить о «вечной революции Толстого».

В этом смысле философия непротивления не может больше оставаться религией «личного спасения». Она доказала свое право быть альтернативной теорией ненасильственной жизни. Не случайно, все ненасильственные движения XX века соотносят свои цели с философией Толстого, причем не только в фундаментальном, стратегическом плане, но и в самой тактике борьбы со злом. Это и не удивительно, ибо любое ненасильственное действие коренится в духовной личностной позиции непротивления. Об этом очень точно сказал Дж. Кришнамурти: «Мой сосед применяет насилие - как же мне вести себя? Под

6 См., например, сборник: «Духовная трагедия Льва Толстого». М., 1995, в котором широко представлены оценки подобного рода. ставить другую щеку? - Он будет в восторге. Но стали бы вы задавать этот вопрос, если бы в вас самих не было никого насилия? Или в этом случае вы бы знали, как с ним поступить? Главное - не иметь насилия в себе».7 Именно это и удалось доказать Толстому своей философией непротивления.

1 Кришнамурти Дж, Вне насилия // Кришнамуртн Дж. Единственная революция. Полет орла. Вне насилия. М., 1996. С. 339.

Список литературы диссертационного исследования доктор философских наук Мелешко, Елена Дмитриевна, 1999 год

1. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений. Юбилейное издание в 90 томах. М.-Л.: Художественная литература, 1928-1958.

2. Толстой Л.Н Полное собрание сочинений в 24 томах. М.: Издание Т-ва И.Д. Сытина, 1913.

3. Толстой Л.Н. Собрание сочинений. В 22-х т. Т. 21. Дневники 1847-1894 / Коммент. А.И. Шифмана. -М.: Худож. лит., 1985.

4. Толстой Л.Н. Собрание сочинений. В 22-х т. Т. 22. Дневники 1895-1910 / Сост. и коммент. А.И. Шифмана. М.: Худож. лит., 1985.

5. Толстой Л.Н. Избранные философские произведения / Сост., авт. вступ. ст. Н.П. Семыкин. "М.: Просвещение, 1992.

6. Толстой Л.Н. Круг чтения: Избранные, собранные и расположенные на каждый день Л. Толстым мысли многих писателей об истине, жизни и поведении. Т. 1-2 / Сост., вступит, статья А.Н. Николюкина. М.1. Политиздат, 1991.

7. Толстой Л.Н. Путь жизни. М.: Республика, 1993 (Б-ка этической мысли).1.. Литература

8. Абрамович Н.Я. Религия Толстого. М.,1914.

9. Айхенвальд Ю.И. Лев Толстой. М., 1920.

10. Акселърод-Ортодокс Л.И. Л.Н. Толстой. Сб. статей. М., 1922.

11. Антология ненасилия. Москва-Бостон, 1991.

12. Ардеис Н.Н. (Апостолов Н.Н.). Лев Толстой и его спутники. М., 1928.

13. Ардеис Н.Н. (Апостолов Н.Н.). Религиозно-анархические идеи Льва Толстого и современный политический психоз. 2-е изд. Киев, 1919.

14. Ардеис Н.Н. (Апостолов Н.Н). Творческий путь Л.Н. Толстого. М., 1962.

15. Архангельский А.И. Кому служить? Предисл. И. Горубнова-Посадова. М., 1920.

16. Асмус В.Ф. Мировоззрение Л.Н. Толстого // Литературное наследство. Т. 69. Кн. 1.М., 1961.

17. Астафьев П.Е. Учение графа Л.Н. Толстого в его целом. Критич. очерк. 2-е изд. М., 1892.

18. Бабкин П.И. О непротивлении злу. По поводу драмы «Власть тьмы» Льва Толстого. Спб., 1896.

19. Балу А. Учение о христианском непротивлении злу насилием. М., 1908.

20. Белый А. Толстой и культура// О религии Льва Толстого. Сб. 2. М., 1912.

21. Бем А. Л. Толстой в оценке Достоевского // Научные труды Русского Народного университета в Праге. Т. П. Прага, 1929. С. 118-140.

22. Бердяев Н.А. Ветхий и Новый Завет в религиозном сознании Л. Толстого // О религии Льва Толстого. Сб. 2. М., 1912.

23. Бердяев Н.А. О религиозном значении Льва Толстого II Вопросы литературы, 1989, №4. С. 269-274.

24. Бердяев Н.А. Духи русской революции // Вехи. Из глубины. М., 1991. С. 277-289.

25. Бердяев Н.А. Кошмар злого добра (О книге И. Ильина «О сопротивлении злу силою») // Путь: Орган русской религиозной мысли. Париж, 1926, №4. С. 78-87.

26. Берман Б.Н. Сокровенный Толстой. Религиозные видения и прозрения художественного творчества Льва Николаевича. М., 1992.

27. Бирюков П.И. Биография Льва Николаевича Толстого. Т. 1-4, М. Пг., 1922-1923.

28. Булгаков В.Ф. Христианская этика: Систематические очерка мировоззрения Л.Н. Толстого. Екатеринбург, 1994.

29. Булгаков В. Ф. Л.Н. Толстой в последний год его жизни. М., 1989.

30. Булгаков С.Н. Л.Н. Толстой: I. На смерть Толстого. II. Толстой и церковь. III. Человек и художник // Булгаков С.Н. Тихие думы. М., 1996.

31. Булгаков С.Н. Простота и опрощение // О религии Льва Толстого. Сб. 2. М„ 1912.

32. Булгаков С.Н. Человекобог и человекозверь. По поводу последних произведений Л.Н. Толстого: «Дьявол» и «Отец Сергий» // Булгаков С.Н. Соч.: В 2 т. М„ 1993. Т. 2.

33. Булгаков С.Н. Карлейль и Толстой // Новый путь, 1904. №12.

34. Бунин И.А. Освобождение Толстого // Бунин И.А. Собр. соч.: В 9 т. М., 1967. Т. 9.

35. Васильев И.А. Логический и исторический методы в этике. (Об этических системах Л.Н. Толстого и B.C. Соловьева). Казань, б. г.

36. Владимиров Е.И. Тимофей Михайлович Бондарев и Л.Н. Толстой. Красноярск, 1938.

37. Волошин М. Судьба Льва Толстого // Волошин М. Жизнь бесконечное познание. М., 1995.

38. Волынский А. Нравственная философия гр. Л.Н. Толстого It Вопросы философии и психологии, 1890. Кн. 5.

39. Воспоминания крестьян-толстовцев. 1910-1930-е годы. М., 1989.

40. В.Р. Л.Н. Толстой и «Толстовство» в конце восьмидесятых и начале девяностых годов // Минувшие Годы, 1908, №9.

41. ВысотскийА. Религиозно-философское учение гр. Л.Н. Толстого. Симферополь, 1909.

42. Вышеславцев Б.П. Лев Толстой // Русская земля. 1928.

43. Ганди М.К. Моя жизнь. М., 1969.

44. Ганди М.К Моя вера в ненасилие // Вопросы философии, 1992, №3.

45. Гельфанд М. Толстой и толстовцы в свете марксистской критики. Саратов, 1928.

46. Гессен С.И. Лев Толстой как мыслитель // Гессен С.И. Избранные соч. М., 1999.

47. Ги деМаллак. Мудрость Льва Толстого. М., 1995.

48. Гольденвейзер Л.Б. Вблизи Толстого М., 1922. Т. 1-2.

49. Горностаев А.К. Перед лицом смерти. Л.Н. Толстой и Н.Ф. Федоров. Харбин, 1928.

50. Горький М. О Толстом. Воспоминания. Берлин, 1923.

51. Грот Н.Я. Нравственные идеалы нашего времени. Фр. Ницше и Лев Толстой. 3-е изд. М., 1894.

52. Гусев А.Ф. Нравственный идеал буддизма в его отношении к христианству. Спб., 1874.

53. Гусев А.Ф. Зависимость морали от религиозной или философской метафизики. М., 1886.

54. Гусев НН Лев Николаевич Толстой. Материалы к биографии с 1828 по 1855 г. М., 1954.

55. Гусев Н.Н. Летопись жизни и творчества Льва Николаевича Толстого. 1828-1890. М„ 1958.

56. Гусев Н.Н. К истории семейной трагедии Толстого // Литературное наследство. Т. 37-38. Кн. 11. М, 1939. С. 674-697.

57. ГусейновА.А. Этика ненасилия// Вопросы философии, 1992, №3.

58. Гусейнов А.А. Понятие насилия и ненасилия // Вопросы философии, 1994, №6.

59. Гусейнов А.А. Учение Л.Н. Толстого о непротивлении злу насилием // Свободная мысль, 1994, №6.

60. Гусейнов А.А. Великие моралисты. М., 1995.

61. Гусейнов А.А. Вера, Бог и ненасилие в учении Льва Толстого // Свободная мысль, 1997, №7.

62. Давыдов Ю.Н. Страх смерти и смысл жизни // Толстой Л.Н. Путь жизни. М„ 1993. С. 415-421.

63. Давыдов Ю.Н. Макс Вебер и Лев Толстой (к проблеме соотношения этики убеждения и этики ответственности) // Вопросы литературы, 1994, №1.

64. Джордж Г. Общественные задачи, Предисл. Л.Н. Толстого. М.5 1907.

65. Духовная трагедия Льва Толстого. М., 1995.

66. Заозерский Н.А. Л.Н. Толстой о смысле жизни. М., 1913.

67. Зеньковский В.В. История русской философии. Л., 1991. Т. 1.4. 2. С. 195208.

68. Зеньковский В.В. По поводу книги И.А. Ильина «О сопротивлении злу силой» // Современные записки. Париж. Кн. XXIX (1926). С. 284-307.

69. Иванов Вяч. И. Лев Толстой и культура // Иванов Вяч. И. Родное и вселенское. М., 1994.

70. Иванов-Разумник Р.В. История русской общественной мысли. 5-е изд. пе-рераб. В. 8-ми ч. Пг., 1918. Ч. 5. Семидесятые годы; Ч. 6. От семидесятых годов к девяностым; Ч. 7. Девяностые годы; Ч. 8. Девяностые годы.

71. Ивановский Н, проф. Граф Лев Николаевич Толстой и его учение. Спб., 1903.

72. Избранные мысли Канта, выбранные Л.Н. Толстым. М.: Посредник, 1900.

73. Ильин ИЛ. О сопротивлении злу силою // Ильип И.А. Соч.: В 2 т. М., 1993. Т. 1.

74. Иоанн (Шаховской) архиеп. Революция Толстого // Архиепископ Иоанн Сан-Фрнцисский. Избранное. Петрозаводск, 1992. С. 203-335.

75. Исаев АЛ. Граф Л.Н. Толстой как мыслитель. Спб., 1911.

76. Исаев АЛ. Лев Толстой среди мудрецов. Спб., 1913.

77. Кареев Н.И. Историческая философия графа Л.Н. Толстого в «Войне и мире», Спб., 1988.

78. Карпентер Э. Современная наука. Критич. очерк. Предисл. Л.Н. Толстого. М.: Посредник, б. г.

79. Карсавин Л.П. О добре и зле // Карсавин Л.П. Малые сочинения, Спб., 1994.

80. Квитко Д.Ю. Толстовство как мировоззрение // Под знаменем марксизма. 1928, №9-10.

81. Квитко Д.Ю. Философия Толстого. 2-е изд., доп. М., 1930.

82. Кинг М.Л. Любите врагов ваших // Вопросы философии, 1992, №3.

83. Киреев ДИ. Л.Н. Толстой. Жизнь. Лит. деятельность. Миросозерцание. М.-Л., 1928.

84. Козлов А.А. Религия графа Л.Н. Толстого, его учение о жизни и любви. 2-е изд. СПб., 1895.

85. Козлов А.А. Письма о книге Л.Н. Толстого «О жизни» // Вопросы философии и психологии, 1890. Кн. 5; 1891. Кн. 6.

86. Козлов Н.С. Лев Толстой как мыслитель и гуманист. М., 1985.

87. Концевич ИМ. Истоки душевной катастрофы Л.Н. Толстого // Духовная трагедия Льва Толстого. М., 1995.

88. Кречетович И., прот. Указатель литературы против толстовства // Миссионерское обозрение. 1915, №1.

89. Кривенко С.Н. На распутьи. Культурные скиты и культурные одиночки. М., 1901.

90. Кришнамурти Дж. Вне насилия. М., 1996.

91. Кропоткин П.А. Моральный выбор Л.Н. Толстого // Кропоткин П.А. Этика. М., 1991.

92. Кросби Э.Х. Толстой и его жизнепонимание. М., 1911.

93. Лавров П.Л. Социальная революция и задачи нравственности; Старые вопросы. Пг., 1921.

94. Левенфельд Р. Граф Л.Н. Толстой, его жизнь, произведения и миросозерцание. 2-е изд. М., 1904.

95. Левицкий С.А. Философия жизни и смерти у Льва Толстого // Левицкий С.А. Очерки по истории русской философии. М., 1996.

96. Ленин В.И. Статьи о Толстом. М., 1978.

97. Леонтьев К.Н. Наши новые христиане Ф.М. Достоевский и гр. Лев Толстой. М., 1882.

98. Лодьгженский М.В. Мистическая трилогия. Т. 2. Свет Незримый. 2-е изд. Пг., 1915.

99. Лосский И.О. Толстой как художник и мыслитель // Современные записки, №37. Париж, 1929.

100. Лурье Я. После Толстого. Спб., 1993.

101. Маклаков В.А. О Льве Толстой. Париж, 1929.

102. Маковицкий Д.П. У Толстого. Яснополянские записки // Литературное наследство. М., 1979. Т. 90.

103. Манн Т. Гете и Толстой. Фрагменты к проблеме гуманизма // Манн Т. Собр. соч. Т. 9. М., 1960. С. 487-606.

104. Манн Т. К 100-летию со дня рождения // Манн Т. Собр. соч. Т. 9. С. 620627.

105. Мейлах Б.С. Уход и смерть Льва Толстого. М.-Л., 1960.

106. Мелешко Е.Д. Учение Л.Н. Толстого о непротивлении злу насилием, изложенное в изречениях // Принципы ненасилия: Классическое наследие. М„ 1991.

107. Мелешко Е.Д. Учение Толстого о непротивлении злому и русская духовная традиция непротивления // Толстой и Ганди: Апостолы ненасилия. М., 1994.

108. Мелешко Е.Д. Толстовство как социально-этический феномен // Л.Н. Толстой и традиции ненасилия в двадцатом веке (материалы симпозиума). М., 1996.

109. Мелешко Е.Д Толстовские земледельческие коммуны // Опыт ненасилия в XX столетии. Социально-этические очерки. М., 1996.

110. Мелешко Е.Д Философия непротивления. Л.Н. Толстого: аргументы разума и аргументы жизни // Толстой и современный мир. Сб. научных статей в 2 частях. Тула, 1998. Ч. 1.

111. Мелешко Е.Д. Понятие непротивления и способы его истолкования в истории культуры // Этика: новые и старые проблемы. М., 1999.

112. Меньшиков М.О. Ошибки страха (по поводу непротивления злу насилием) // Книжки Недели, 1896, №4-6.

113. Мережковский Д.С. Л. Толстой и Достоевский. М., 1995.

114. Мечников И.И. Закон жизни // Мечников И.И. Собр. соч. М., 1954. Т. 13. С. 133-158.

115. Михайловский Н.К. Десница и шуйца Л.Н. Толстого // Михайловский Н.К. Литературно-критические статьи. М., 1957. С. 59-81.

116. Михайловский Н.К Личные воспоминания о гр. Л.Н. Толстом // Михайловский Н.К. Поли. собр. соч. Т. 6. М., 1909.

117. МуратовМ.В. Л.Н. Толстой и В.Г. Чертков по их переписке, М., 1934.

118. Мысли, собранные В.Г. Чертковым из различных сочинений, писем и дневников Л.Н. Толстого // Толстой Л.Н. Полн. собр. соч.: 24 т. М., 1913. Т. 18. С. 156-266.

119. Неизвестный Толстой. Из архивов России и США. М., 1994.

120. Немировская Л.З. Религия в духовном поиске Толстого. М., 1992.

121. Ненасилие: Философия, этика, политика. М., 1993.

122. Ненасильственные движения и философия ненасилия: состояние, трудности, перспективы (материалы «круглого стола») // Вопросы философии, 1992, №8.

123. Никитин В.А. «Богоискательство» богоборство Толстого // Прометей. Т. 12. М, 1980. С. 113-138.

124. Новоселов М.А. Письма к Л.Н. Толстому // Минувшее (Исторический альманах). Вып. 15. М.-Спб., 1994. С. 371-423.

125. Оболенский JT.E. Л.Н. Толстой, его философские и нравственные идеи. 2-е изд., испр. и доп. Спб., 1887.

126. Овеяннико-Куликовский Д.Н. Несколько слов о важнейших моральных идеях Толстого // Овсяннико-Куликовский Д.Н. Собр. соч. М.-Пг., 1923. Т. 3. С. 239-245.

127. Ольденбург С. Толстой учитель жизни. Из воспоминаний 1880-х годов // Неизвестный Толстой. Из архивов России и США. М.3 1994.

128. Опыт ненасилия в XX столетии. Социально-этические очерки. М., 1996.

129. О религии Льва Толстого. Сб. (статей) 2-й. М., 1912.

130. ОруэллДж. Толстой и Шекспир // Оруэлл Дж. «1984» и эссе разных лет. М., 1989.

131. Петерсон Н.П. Н.Ф. Федоров и его книга «Философия общего дела» в противоположность учению Л.Н. Толстого «о непротивлении» и другим идеям нашего времени. Верный, 1912.

132. Плеханов Г.В. Карл Маркс и Лев Толстой // Плеханов Г.В. Избр. философские произв.: В 5 т. М., 1958. Т. 5. С. 632-640.

133. Плеханов Г.В. Толстой и природа // Там же. С. 609-612.

134. Плеханов Г.В. Л. Толстой и его религия // Плеханов Г.В. Статьи о Толстом. М„ 1924. С. 8-94.

135. Полторацкий Н.П. И.А. Ильин и полемика вокруг его идеи о сопротивлении злу силою // Ильин И.А. О сопротивлении злу силою. 2-е изд. Лондон Канада, 1975.

136. Православие на Руси. Краткий исторический очерк с приложением мыслей Толстого. М., 1919.

137. Принципы ненасилия: Классическое наследие. М., 1991.

138. Пругавин А.С. О Льве Толстом и толстовцах. Очерки. Воспоминания. Материалы. М., 1911.

139. Пругавин А.С. Лев Толстой и «богочеловеки» // Русское богословие, 1911, август. С. 147-165.

140. Рачин Е.И. Философские искания Толстого. М., 1993.

141. Рахманов В.В. Крестьянин-коммунист (о В.К. Сютаеве) // Минувшие годы, 1908, №8.

142. Розанов В.В. Л.Н. Толстой и Русская Церковь // Розанов В.В. Религия и культура. Т. 1. М., 1990.

143. Розанов В.В. По поводу одной тревоги гр, Л.Н, Толстого П Русский вестник, 1895, №8. С. 154-187.

144. Розанов В.В. Еще о гр. Л.Н. Толстом и его учении о несопротивлении злу //Русское обозрение, 1896, №10. С. 497-507.

145. РозановМ.Н. Руссо и Толстой. Л., 1928.

146. Роллан Р. Жизнь Толстого И Роллан Р. Жизни великих людей. М., 1993.

147. Свенцицкий В. Христианское отношение к власти и насилию // Вопросы религии. Вып. 1. М., 1906.

148. Семенова С.Г. Тайны Царства Небесного. М., 1994.

149. Сергеенко П. Толстой и Иоанн Кронштадтский // Толстой и его современники. Очерки. М., 1911.

150. Соловьев B.C. Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории // Соловьев B.C. Соч.: В 2 т. М., 1988. Т. 2.

151. Соловьев Вл. Письмо к Л. Толстому о воскресении Христа // Путь, Париж, 1926, №5. С. 75-77.

152. Сорокин П.А. Л.Н. Толстой как философ // Вестник психологии, криминальной антропологии и гипнотизма, 1912, вып. 4-5. С. 80-97.

153. Степун Ф.А. Религиозная трагедия Льва Толстого // Степун Ф.А. Встречи. М., 1988.

154. Страхов Ф.А. Искание истины. М.: Посредник, 1911.

155. Струве П.Б. Лев Толстой. I. Смысл жизни. II. Смысл смерти Толстого // Струве П.Б. PATRIOTICA: Политика, культура, религия, социализм. М., 1997. С. 291-304.

156. Струве П.Б. Роковые вопросы. По поводу статьи Л.Н. Толстого «Неизбежный переворот» // Русская мысль, 1909, октябрь.

157. Струве П.Б. Толстой и «мы». Толстой и «социальная революция» // Русская мысль, 1911, январь.

158. Сухотина-Толстая Т.Л. Воспоминания. М., 1976.

159. Толстой А.Л. Огец. Жизнь Льва Толстого: В 2 т. М., 1978.

160. Толстая А.Л. Дочь. М., 1992.

161. Толстая С.А. Дневники и ежедневники 1860-1919. В 2 т. М., 1978.

162. Толстовский ежегодник. М., 1912.

163. Л.Н. Толстой и его близкие. М., 1986.

164. Л.Н. Толстой в воспоминаниях современников. В 2 т. М., 1978.

165. Л.Н. Толстой: К 80-летию великого писателя. Спб., 1908.

166. Толстой и зарубежный мир // Литературное наследство. Т. 75. Кн. 1. М., 1965.

167. Толстой и его современники. Очерки. М., 1911.

168. Толстой и ненасилие. Материалы Всероссийской конференции. М., 1995.

169. Толстой и о Толстом. Новые материалы. Сб. 2. М.; 1925.

170. Толстой и религия. Научные доклады Московского толстовского общества. Вып. 5. М., 1996.

171. Толстой: Памятники творчества и жизни. Вып. III. М., 1923.

172. Толстой и современный мир. Сб. научных статей в 2 частях. Тула, 1998.

173. Толстой и традиции ненасилия в двадцатом веке (материалы симпозиума). М., 1996.

174. Трубецкой Евг. Спор Толстого и Соловьева о государстве // О религии Льва Толстого. Сб. 2. М., 1912.

175. Уильяме X. Этика пищи, или Нравственные основы безубойного питания для человека. Пер. с англ. Вступит, статья Л.Н. Толстого. М.: Посредник, 1893.

176. Федоров Н.Ф. Письма к В.А. Кожевникову // Федоров Н.Ф. Сочинения. М., 1982. С. 638-641.

177. Флоровский Г. Пути русского богословия. Вильнюс, 1991. С. 286-413.

178. Франк С.Л. Нравственного учение Л.Н. Толстого // Франк С Л. Русское мировоззрение. М., 1996. С. 432-439.

179. Франк С.Л. Лев Толстой и русская интеллигенция // Там же. С. 440-444.

180. Франк С.Л. Памяти Льва Толстого И Там же. С. 445-454.

181. Франк С.Л. Толстой и большевизм // Там же. С. 455-458.

182. Франк С.Л. Лев Толстой как мыслитель и художник // Там же. С. 459-478.

183. Фриче В.М. Л.Н. Толстой. Сб. статей. М., 1929.

184. Хелъчицкий П. Свет веры. С предисл. Л.Н. Толстого. 2-е изд. М., 1907.

185. Цвейг С. Лев Толстой // Цвейг С. Три певца своей жизни. Казанова. Стендаль. Толстой. М., 1992.

186. Цертелев Д.Н. Нравственная философия гр. Л.Н. Толстого. М., 1889.

187. Цертелев Д.Н. Учение гр. Л.Н. Толстого о жизни // Русское обозрение, 1890. Кн. 7.

188. Чертков В.Г. О революции. Насильственная революция или христианское освобождение? Лондон: Свободное слово, 1904.

189. Чертков В.Г. Отношение Л.Н. Толстого к земледельческим колониям // Голос минувшего, 1910, X. С. 46-64.

190. Чертков В.Г. Уход Толстого. М., 1922.

191. Черткова А.К. Л.Н. Толстой и его знакомство с духовно-нравственной литературой // Голос минувшего, 1910, V. С. 219-225.

192. Чулков Г.И. О мистическом анархизме. Спб., 1906.

193. Шестов Л.И. Добро в учении гр. Толстого и Фр. Ницше (Философия и проповедь). Спб., 1906.

194. Шестов Л.И. Откровения смерти (Последние произведения Л.Н. Толстого) // Современные записки, 1920, №1,2.

195. Шифман А.И. Лев Толстой и Восток. 2-е изд. М., 1971.

196. Шкловский В. Лев Толстой. М, 1967.

197. Штейнер Р. Теософия и граф Л.Н. Толстой // Штейнер Р. Из области духовного знания, или антропософии. М., 1997. С. 103-109.

198. Щеглов В.Г. Граф Л.Н. Толстой и Ф. Ницше. Очерк философско-нравственный их мировоззрения. Ярославль, 1897.

199. Эйхенбаум Б. Толстой и Шопенгауэр // Литературный современник, 1935, №11.

200. Эйхенбаум Б.М. О противоречиях Льва Толстого // Эйхенбаум Б.М. О прозе. Л., 1969.

201. Эльцбахер П. Сущность анархизма. Изложение учений Годвина, Прудона, Штирнера, Бакунина, Кропоткина, Туккера и Л.Н. Толстого. 2-е изд. Спб., б. г.

202. Энгелъмейер П.К. Критика научных и художественных учений Л.Н. Толстого. М, 1898.

203. Эрн В.Ф. Толстой против Толстого // О религии Льва Толстого. Сб. (статей) 2-й. М, 1912.

204. Юзефович Б.М. О философском учении гр. Л.Н. Толстого по ХП1 т. его сочинений. Критич. этюды. 4-е изд. Киев, 1895.

205. Янжул И.Н. Страх смерти. Разговоры с графом Л.Н. Толстым. Спб., 1910.i. литература на иностранных языках

206. Ackermann I. Tolstoi und das Neue Testament. Leipzig, 1927.

207. Altman N. The Non-violent Revolution. Longmead: Element Books, 1988.

208. Berlin I. The Hedgehog and the Fox: An Essays on Tolstoy's view of History. New York, 1957.

209. Critical Essays on Tolstoy. Ed. By E. Wasiolek. Boston, 1986.

210. Davis H.E. Tolstoi and Nietzsche. A problem m biogr. Ethics. New York, 1971.

211. DellingerD. Revolutionary Nonviolence. New York: Anchor Books, 1971.

212. Douglass J.W. The Non-violent Coming of God. New York: Qrbis Books, 1991.

213. Ferguson J. The Politics of Jesus: The New Testament and Nonviolent Revolution. Nyack, N.Y.: Fellowship Publishers, 1977.

214. Gandhi MX. Non-violence Resistance. New York: Schocken Books, 1951.

215. Gandhi MX. Non-violence m Peace and War. Ahmadabad, 1962. V. 1-2.

216. Goss Mayr J. Une autre revolution: Violence des non-violents. Paris: Les editions duCerf, 1969.

217. Gustafson R.F. Leo Tolstoy: Recident and Stranger. A study in Fictions and Theology. Princeton, New Jersey, 1986.

218. Hanigan I.P. Maitin Luther King and the Foundations of Nonviolence. Lanham, MD: University Press of America, 1984.

219. Holmes /?., ed. Nonviolence in Theory and Practice. Belmont: Wadsworth Publishing Co., 1990.

220. In the Shade of Giant: Essays on Tolstoy. Berkley, Los Angeles, London, 1989.

221. Miller W.R., ed. Nonviolence. New York, Schocken Books, 1964.

222. Mittal S. Tolstoi: social and political ideas. Deli, 1966.

223. Modem Critical Views: Leo Tolstoy. Ed. By H. Bloom. New York, 1986.

224. Morson G.S, Hidden in Plan View: Narrative and Creative Potential in «War and Peace». Stanford, California, 1987.

225. NazaroffA.N. Tolstoy the inconstant. N.-Y., 1929.

226. Paige G.D., Gilliat S. Buddhism and Nonviolent Global Problem-Solving. Honolulu: Center for Global Nonviolent Planning Project, Spark M. Matsunaga Institute For Peace, 1991.

227. Pelton L.H. The Psychology of Nonviolence. New York: Pergamon Press Inc. 1974.

228. PhilippF.-H. Tolstoy und der Protestantismus. Giessen, 1959.

229. Pyarelal Thoreau, Tolstoy and Gandhi. Calcutta, 1958.

230. Sharp G. The Politics of Nonviolent Action: The Dynamism of Non-violent Action. Cambridge: Extending Horizons Books, 1973

231. Serebriany S.D. Leo Tolstoy and Sri Ramakrishna. Calcutta, 1987.

232. Sider RJ. Christ and Violence. Pennsylvania: Herald Press, 1979.

233. Silbajoris F.R. Tolstoy's Esthetics and the Modern Idiom in Art. Washington, 1985.

234. Stepun F.A. Dostojevskij und Tolstoj. Miinchen, 1961.

235. Rowe W.W. Leo Tolstoy. Boston, 1986.

236. Theologie et non-violence. Publication des Seminares. Versailles, 1986.

237. Thologie et non-violence: Hospitalite et non-violence. Publication des Seminares, Paris, 1987.

238. Weisbein N. L'evolution religievse de Tolstoi. Paris, 1960.