Феноменальность смысла: Философско-методологический анализ тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.01, доктор философских наук Ланкин, Вадим Геннадьевич

• Ланкин, Вадим Геннадьевич
• доктор философских наук
• 2003

Оглавление диссертации доктор философских наук Ланкин, Вадим Геннадьевич

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1 ВАРИАНТНОСТЬ ОПЫТА ОСОЗНАНИЯ

И ОРИЕНТИРЫ ФИЛОСОФСКОГО МЕТОДА

1.1 Проблема рационального освоения опыта кулыуры

1.2 Метапространетво рефлексии опыта осознания и координаты структурно-феноменологического метода

1.3 Феномен и бытие: феноменологический метод в историко-философском контексте

1.4 Логика события и се категориальные возможности

1.5 Феноменальность смысла как имманентное измерение трансценцентальности сознания

Глава 2 СМЫСЛ КАК СИСТЕМНАЯ КАТЕГОРИЯ ОСОЗНАНИЯ

2.1 Событие осознания как системное основание культурно-деятельной субъектное™

2.2 Категория смысла и структура феноменально-смыслового события

2.3 Смысл и значение в системных связях осознания

Глава 3 ТИПЫ СМЫСЛООБРАЗОВАНИЯ И ПОНИМАНИЯ В КУЛЬТУРЕ: СТРУКТУРНО-ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКИЕ ГРАНИ

3.1 Феноменальные горизонты смыслополагания и система типов мышления

3.2 Смыслообразующие элементы осознания и их взаимодействие в складывании форм мышления '

З.ЗСтруктурная логика смыслообразоваиия и типология культур

3.4 Модели понимания смысла и логика их эволюции

Глава 4 МОРФОЛОГИЯ ПОНИМАНИЯ И ОРГАНИЗАЦИЯ ВЫРАЖЕНИЯ СМЫСЛА

ОСОБЕННОСТИ СМЫСЛООБРАЗОВАНИЯ

В ХУДОЖЕСТВЕН!ЮМ МЫШЛЕ11ИИ)

4.1 Логика и язык как принципы смысловой организации в художественном мышлении

4.2 Понятность и понимание как постигающие модусы мышления и многослойная структура художественного произведения

4.3 Смысловая структура и субъектно-смысловое содержание как исток языка искусства

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Феноменальность смысла: Философско-методологический анализ»

Актуальность предпринятого исследования в области феноменологии смысла обусловлена прежде всего дефицитом смысловой рефлексии, который ощущает современная мысль в условиях господства технико-рационалистической цивилизации. Современная ситуация в культуре характеризуется дисперсностью, мозаичностью, смысловой рассредоточенностью и сбивчивостью, хаотичностью, подталкивающими цивилизацию к утрате субъектной суверенности и идентичности. Одновременно это ситуация потенциальной востребованности глубинного рефлексивного диалога между различными смысловыми модальностями культуры. Это выдвигает перед философией особое задание рефлексивного прояснения культурной ситуации и адекватного концептуального включения в нее, заставляет искать аргументы обоснования многообразия типов смыс-лообразования в культуре и находить базис единства различных смысловых полей.

Кризис современной цивилизации связан с се рационалистическим технологизмом, препятствующем саморефлексии - обращенности сознания на себя в своей имманентности. Это кризис познания, в котором все смысловые отношения сведены к обладанию значениями. Это кризис разума, полагающего единственной смыслообразующую диспозицию предметности, с помощью которой субъект осваивает объективность. Это кризис противостояния человека и мира, субъекта и объекта, сознания и бытия, отраженный в характерной гносеологической проблематизации философии и сказывающийся в характерных конфликтах современности - конфликтах экологических, политических, культурных. Сегодня общество остро ощущает, что человек не только «царь природы», но и элемент ее системного целого, что он не только суверен социальной экспансии, но и носитель общечеловеческого социального смысла, что он не может претендовать на культурный эгоцентризм как на единчтственный, трансцендентально заданный, смысловой ориентир. Опыт культуры вариаитен в системпо-смыслообразующем аспекте; он не только рационален, но и внерационален. Он не есть только опыт познания и технического освоения мира, а представляет собой универсальный бытийс^-твующего субъекта и его осознающей деятельности опыт системно-смыслового объединения элементов бытия в целостном событии осознания и культурного свершения. Одной из наиболее ярких манифестаций смыслового своеобразия внерациональной мысли может выступить мышление художественное. Но как раз это качественное своеобразие во многом нивелируется и искажается в той дискурсивной системе рациональности, которая сложилась в Новое время - в системе предметно нацеленного познания. Для его освоения и обоснования классическая теория познания как форма рефлексии разума должна быть развита в современную теорию сознания - теорию, раскрывающую многовариантность смысловых данностей в имманентном поле осознания, и соответственно, раскрывающую (разворачивающую) категориальную систему феноменальности смысла.

Поиск своеобразия смысла внерационального типа - это, таким образом, задача, необходимо выходящая за рамки доминирующего способа смыслообразования и требующая категориально-методологической смены концептуальных координат. Это задача тотальной саморефлексии осознания, ключевой феноменальной характеристикой которого все же выступает смысл, но смысл, вариантный в своих основных спецификациях - в основных способах смыслообразования и типах мышления. Это - задача выхода за рамки рациональности как модели осмысленности одного типа в рефлексивное метапространство осознания, координаты которого позволили бы схватывать и сопоставлять различные типы смыслообразования. Это задача нового качества рефлексивности, которое не может сложиться без опоры па категорию смысла, выражающую меру целостности события осознания.

Современная критика цивилизации разума имеет и другую - радикальную - сторону: Постмодернистская линия философствования (постструктурализм, деконструктивизм), выступая с позиций радикального koiиррационализма, устремляется к эстетической модальности игры, призванной заместить логику рацио. Модальность игры - это своего рода выход из однотипности смысла на простор играющего события смыслообразования. Но, разворачивая эту игру на грани смысла и нонсенса, деконструкгивизм вымывает из притягательного поля эстезиса его смысловой потенциал. И смысловое своеобразие искусства в итоге ускользает здесь от адекватной концептуальной рецепции. Одновременно в этой тотально эстетизирующей перспективе ускользает и идентификация смысла как такового, способная прояснить ситуацию вариантности смыслообразования. Смысловая трансформация, происходящая в культуре постмодерна не представляет собой выхода из локомотива современной цивилизации, курс которого предстал тупиковым. Она выглядит, скорее, как экстремистская дезориентация движения, как альтернатива другого, но столь же безоглядного в своей смысловой (в данном случае эстетически-игровой) задапности, курса.

Качество рефлексивности и целостно-системной организуемое™ деятельности, лежащее в основании складывания сознания и обретения деятельностью субъектного статуса, подвергается депрессии в условиях репродуктивного распространения одного из способов осознания, какой бы из таких способов ни был избран. Так мистический ум средневековья склоняется к мифологии бытия и догматике познания, когда отталкивается от соотнесения с эстетическим и рациональным смыслообразоваиием. Разум Нового времени, начиная действовать в качестве механизма покорения природы, все более увлекается техническими задачами этого процесса и все более отходит от системно-рефлексивного масштаба осознания. «Мерцающий» смысл-нонсенс постмодерна изначально не берет в расчет такой масштаб саморефлексии сознания. Дефицит рефлексивности мышления неизбежно приводит к кризису системности самой субъектной деятельности, к антропологическому кризису. Он приводит к кризису субъектной свободы, которая может быть сведенной к репродуктивному включению в контекст природы, при том даже, что это будет уже техницисткий контекст, где человек функционально преобладает над другими природными элементами. Он может оказаться эффектом эстетически-игровой свободы-спонтанности, утрачивающей статус субъектности и выпадающей в спонтанность-естественность. Симптомом редукции события осознания в его рефлексивной диспозитивности к процессуально-ситуативным эффектам, связанным как с прагматикой операционально-технического включения рациональной мысли, заслоняющей саму возможность иных способов осознания, так и со спонтанностью игрового смыслообразования, выступает проблематичность концептуального обоснования и адекватной рефлексивной рецепции внерациональных способов осознания, выражения и понимания мысли. Это явный симптом кризиса субъектной системности культуры как универсального события осознания. Это явный симптом безоглядности разума как в его субъект-объектной диспозиции и предметной нацеленной, так и в-стремлении деконструктивировать - дерационализировать себя.

В связи с этой эпохальной ситуацией, которую можно квалифицировать как смысловой кризис современной цивилизации, открывается, во-первых, проблематика рационального обоснования культуры, опыт которой, очевидно, выходит за рамки оперативно принимаемой рациональности. Во-вторых, проблематика расширения (восстановления) рефлексивного статуса самого разума — в модусе его философского включения. Философия продолжает стоять перед лицом радикального методологического вопроса: как возможна - мыслима - культура - во всем многообразии ее смыс-лообразующих координат. Этот вопрос тесно связан с проблемой границ и смысловых возможностей научной рациональности. Философия стоит сегодня перед вопросом, что такое смысловая данность - не в ее абстрактной тотальности, охватывающей многообразие значений, а в ее конкретной вариантности, определяющей системообразующие координаты осознания. Она стоит сегодня перед вопросом, каково сознание в его имманентности, не удовлетворяясь ответами на вопрос, каково отношение сознание к бытию. Феноменальность смысла, таким образом, - тема, чрезвычайно важная для обоснования многих ключевых для современной философии рассмотрений.

Особый момент, обостряющий актуальность освоения этой проблематики - усиливающаяся диффузность различных форм мышления в современной культуре. Постклассическая ситуация обнаруживает тенденции к сближению и взаимопроникновению модусов смыслообразования, четко разграничивавшихся в классическую эпоху. Философия, ответственная за обоснование рациональности, трансформирует свою логику в ключе деконструктивистской игры, имеющей эстетическое происхождение. Эстетика и искусство - как в авангардно-экспериментальном, так и в массовом вариантах - радикально приближается к обыденно-рациональным смысловым контекстам. Используемые наукоемкие медиа-технологии приближают современную эстетику и искусство к рассудочно-технологическим образцам дискурсов. Разум и эстезис активно исторически сближаются. Для рефлексивного прояснения этой ситуации основные модусы мысли должны предстать логически соотносимыми друг с другом, рассматривая^ как структурные варианты единого в своей принципиальной диспозиции осознания как события смыслообразрвания. Должен быть устранен риск их выпадения друг в друга при сближении и взаимодействии в современной культуре. Это важно для философии перед лицом опасности сведения ее логики к игре или к мифу. Это же важно и для обыденно рационализирующейся эстетики современности. В событии смысла должна быть высвечена базовая феноменальная структура - основа его имманентного событийного складывания, не идентичная с классической трансцендентальной установкой смысла. Раскрытие специфической феноменологии смысла в культуре, в ее внерациональном опыте, таком, например, как искусство, способно содействовать методологическому освоению логики событийной складываемости бытия, и построению теории сознания как смыслообразующего события.

Такая проблематика имплицитно пронизывает большинство современных фило-софско-эстетических и искусствоведческих изысканий. Не говоря уже о том, что систематизация базовых феноменов и форм культуры, в том числе и типология культур, актуальные в современных условиях нарастающих кросс-культурных связей, возможна только на основе расширения рефлексивных возможностей осознания как универсального системного события, определяющего единство и одновременно вариантность деятельной субъектности человека и социума.

Идет процесс кристаллизации подходов к выявлению систематизирующего потенциала категории смысла в современной эпистемологии и философии культуры. Современная наука в ее универсальных проектах, таких, например, как синэргетика, также подходит к выделению смыслового параметра той процессуальной событийноста, той складывающейся системности, которую она пытается описывать, в особенности, когда она предпринимает описание таких самоорганизующихся систем как язык, текст, культура Таким образом, тематика предпринятого исследования феноменологии смысла как рефлексивного события складывания целостности осознания, актуальна как в плане реального социокультурного развития, переживаемого современным обществом, так и в плане разрешения остро поставленных современной философией задач и обозначенных ею кардинальных проблем.

Проблема данного исследования - это проблема вариантности и несводимости друг к другу различных модусов осознания, образующих системное целое культуры, заставляющая искать обосновывающий выход на уровень события осознания, в котором образуется смысл в его феноменальных гранях. Одновременно это проблема возможности сознания рефлексировать о самом себе помимо опосредования метафизической инстанцией бытия и абстрагирующей гносеологической оппозицией сознания и бытия (субъекта и мира) - проблема построения имманентной теории сознания как смыслообразования. Это, таким образом, проблема возможности идентификации опыта осознания в его типологической полноте, не ограничиваемой парадигмой познания и выходящей за рамки рационального способа смыслообразования - это проблема адекватной идентификации внерациональных форм мышления в культуре.

Данная проблема может быть представлена вопросом о трансцендентальной границе в освоении смыслообразующих основ осознания, конституирующих способы мышления различных модификаций. За этой проблемой стоит противоречие между потребностью современной мысли в установлении соответствия между специфическими смыслообразующими сферами различных типов мышления и, соответственно, различных типов культур; с другой стороны, - обнаружением трансцендентальной непроницаемости между различными типами смыслообразования, между различными модальностями феноменальности смысла. Частью этого аспекта проблемы оказывается, с одной стороны, смысловая дезориентация на линии преодоления европейской метафизики. С другой стороны - продолжающая оставаться открытой проблема рациональной идентификации специфического смысла и смыслообразования, лежащих в основе внерационального и в частности, (художественного) типа мышления.

Поэтому проблематика данного исследования связана, с одной стороны, с выходом на проблему рационального освоения внерационального опыта культуры, опыта осознания, организуемого иначе, нежели осознание ratio. С другой стороны, здесь встает проблема метода философствования, способного выйти за рамки узкорационалистической программы к горизонтам универсальной рефлексии осознания. Рассмотрение этой проблематики предлагается осуществить на основе методологического выделения того категориального измерения, в котором сознание предстанет как имманентная себе событийная структура - на основе выделения феноменальности смысла.

Степень разработанности проблемы:

Расширение горизонтов философского метода - это актуальная перспектива, на которую направлен целый ряд методологических проектов второй половины 20 века. Такова философская герменевтика, делающая центром тематизации понимающее переживание, в рамки которого укладывается в том числе и разум с его специфическими ориентирами. Такова феноменологическая программа, стремящаяся к имманентиза-ции предмета мысли и одновременно к прояснению проблематики трансцендентального субъекта, производящего своей нацеленностью этот предмет и конституирующего различные способы смыслообразования. Таково неокантианство, создающее в 20 веке учение о «символических формах» культуры (Э. Кассирер) и, таким образом, пытающегося вывести философскую методологию за рамки узко понимаемой гносеологической проблематики. Таков экзистенциализм с его программой раскрытия временного события существования, объединяющей, таким образом, гносеологические и онтологические координаты метода. Таков структурализм, стремящийся выявить истоки вариантности мысли в условиях формирования ее высказываемости и понимае-мости (в частности, в условиях структурирования языка). Таков постструктурализм, концентрирующий внимание на выявление внесубъектных (бессубъектных) оснований и обстоятельств складывания мышления и деятельности и предлагающей говорить о сознании как о событии с незаданной, но рождающейся системой внутренних координат. Таков и постпозитивизм, повествующий о целом спектре меняющихся программ и эпистем рациональности.

Выделение и исследование узловых компонентов осознания, отраженных в таких понятиях, как смысл, смыслообразование, понимание - в качестве базовых для представления о сознании в целом - чрезвычайно характерно для целого ряда направлений современной философии. Прежде всего это тенденции, связанные с развитием феноменологии. С именем Э.Гуссерля связана некоторая программная установка специфического выделения смысла самого по себе как чистого феномена сознания - выделения имманентной (феноменальной) перспективы мысли, которая, впрочем, здесь не распространяется на саму мыслящую сторону сознания - на само трансцендентальное «я» и не меняет радикально ее базовой предметной интенционоальности.

Следуя общей феноменологической установке, анализируют художественно-эстетические явления М.Дюфренн, Н.Гартман, Р.Ингарден, Особую роль в осмыслении проблематики смысла сыграли работы Г.Г.Шпета, А.Ф.Лосева с разных сторон комментировавших и развивавших феноменологические идеи и активно включавшие их в контекст проблематики своеобразия художественно-эстетических феноменов. Близок к феноменологически изысканиям и эстетический анализ художественного произведения у М.М.Бахтина. М.М.Бахтину в рамках эстетических идей удалось создать оригинальную феноменологию субъект-субъектных отношений, нашедшую развитие далее в идеях «глубинного общения» и диалогизма сознания и культуры (Г.С.Батгацев, В.С.Библер). Здесь, вероятно, надо говорить об оригинальном философском развитии, напрямую с западной феноменологией не связанным, и, как представляется, открывающим подходы как к феноменологическому освоению имманентности мысли в ее субъект-субъектной устремеленности, так и к экзистенциальному разрешению субъектного события в «философии поступка».

Подобные же понятия смысла, понимания, выражения, языка - в его глубинно-смыслообразующем значении - в качестве ключевых для обснования как рационального, так и внерационального опыта мышления - мы встречаем у М.Хайдеггера, большинства экзистенциалистов (Ж.-П.Сартр, Г.Марсель, М.Бубер, Э. Левинас и др.), которые, говоря о "существовании", "обладании", "вере","конфликте" ., как бы переводят в некоторую бытийную (со-бытийную) плоскость те же проблемы осознания -смыслообразования, понимания, представляя их не столько через некоторую объективную проекцию, сколько через субъективное "присутствие" внутри описываемой таким образом трансцендентальной струюуры осмысления. При этом в поле рассмотрения попадают, как экзистенциально-значимые, художественно-эстетические феномены (прежде всего у Хайдеггера, Сартра, Мерло-Понти), и шире - внерациональные модусы осознания (М.Бубер, Г.Марсель, Э.Левинас, КЛсперс). Экзистенциалзм открывает логику со-бытия, использовать и развивать которую представляется важным для распознавания смыслообразования как многовариантного события осознания. Важно заметить, что обращение к искусству, к специфически организованному нравственному или религиозному опыту как к сферам обнаружения внутренней формы сознания в экзистенциализме носит широкий характер. Однако при раскрытии логики события в экзистенциализме происходит смешение феноменального (феноменологического) и бытийного планов, при чем акцент при этом смешении делается на бытийном - "экзистенция" - аспекте, иногда (Э.Левинас) сопровождаясь активным отталкиванием от феноменологической перспективы имманентизации опыта. Экзистенциальный аспект перекрывает феноменальный и, как представляется, снимает в итоге его проясняющие возможности. В этом настаивании на бытии (существовании) в ущерб приоткрывающемуся «в просвете бытия» событию как по-явлению, способному прояснить системно-событийные дефиниции осознания - внутреняя граница экзистенциалистской программы, практически перестающей реализовываться с 80 гт. 20 в.

Герменевтическое направление реализует несколько иную программу освоения категории смысла: объединяя мысль с языком в его живом самоистолковании эта программа позволяет как бы с внутренней стороны увидеть событие осознания. Гадамер, Рикер, Бети и др. герменевтики акцентированно обращаются к методологически эвристическим потенциям освоения художественно артикулированного опыта сознания, видя в нем яркую репрезентанту мысли как живого смыслообразующего события. Их обращение к художественно-эстетическим явлениям чаще всего осуществляется в контексте либо 1) методологии истолковывающего прояснения по отношению к интерпретируемому содержанию, (классическая филологическая и искусствоведческая герменевтика); либо 2) обращения к содержанию истолковываемого как к бытийной включенности в него (в мир, в бытие, в язык, в текст - Хайдегтер, Гадамер, Рикер; или в коммуникацию - Апель, Хабермас). Смысл, согласно герменевтической посылке складывается в языке, смыслообразования сводится к лингвообразованию, имеющему понимающе-истолковывющий - то есть активно рефлексивный характер. Как представляется, герменевтика, фокусируя внимание на смысловых свойствах самоистолковывающегося в своем развертывании языка, прекрасно охватывает одну из сторон проблемы - понимание выражаемого смысла; смысл же в своей внутренней склады-ваемости - самоданности и структуре - в значительной степени ускользает здесь от анализа и разъяснения.

Смысл, смыслообразование как узловые компоненты осознания в их вариантности и интермодальности рассматриваются также в семиотических (Э.Кассирер, С.Лангер и др.), структуралистских (Р.Барт, К.Леви-Сторсс, М.Фуко) и постструюуралистских (М.Фуко, ЖДеррида, Ж.Лакан, Ж.-Ф.Лиотар и др,) концепциях 20 в. Все эти концепции в разной степени и под разным углом объединяет редукция сознания и его феноменов к феноменам и структуре трансцендентального субъекта (или трансцендентальной бессубъектности) мысли, основание которого усматривается как во внесозна-тельных по своей складываемо ста событиях («диспозтивах») и конструктах («дискурсах») языка или письма, так и напрямую в структурах бессознательного. Понятие смысла, дискредитируясь в качестве метафизической установки, заменяется, в декон-структивистской философии Ж.Деррида, смыслообразованием как эффектом открытой событийной игры сознания на грани безумия. Этот же феномен анализируются и Ж.Делезом, пытающимся разомкнуть осознание в чистое отношение со-бытия, исключающее присутствие и какую-либо позиционность субъекта - события, таким образом, несознательного (бессмысленного) по своей природе, но из нонсенса которого прихотливым (психоаналитически описываемым) образом рождается смысловая син-гулярность-субъекгность. Показательно, что господствующим манифестатом декон-структивисткой логики событийно-смысловой игры выступает именно искусство, освобождаемое в культурной ситуации постмодерна от рациональных скрепов заданного смысла и разворачивающей чистую модальность становящегося и исчезающего отношения смыслоозначения.

Понятие смысла в центре обсуждения некоторых современных неопозитивистских направлений. В частности, это аналитическая и лингвистическая философия (и в каком-то смысле премыкающие к ней, семиотические исследования, в том числе и направленные на описание специфики художественного знака, значения, смысла (Ч.Моррис, С.Лангер, Р.Барт, Ю.Лотман и Тартусская школа литературоведения), а так же исследования искусства, связанные с количественной теорией информацией (А.Моль)). Практически во всех ответвлениях аналитической философии (Карнап, Шлик, Рассел, Витгенштейн, Тулмин и многие другие) проблемы смысла и понимания вторичны по отношению к выявлению эталонных (матричных) способов употребления знаков и соответствующих им значений в тех или иных - вербальных или невербальных "языковых играх". Широко разрабатывается концептуальный аппарат теории смысла, значения и понимания в современных логико-семантических исследованиях. Но при этом неучтенность производности знака и языка от смыслообразующей структуры сознания делает перенос семантических и других лингвистических методов, хорошо работающих при обращении с рациональным дискурсом, на анализ феноменов искусства и художественного мышления (Ч.Моррис, С.Лангер и др.) затруднительным и проблематичным.

Выделение смысла и понимания в качестве ключевых понятий органично осуществлялось и русской религиозной философией разных школ XX века (В.Розанов, В. Зеньковский, С.Франк, П.Флоренский, Е.Трубецкой, отчасти С.Булгаков). Имманен-тизация осознания и в связи с этим обращение к категории смысла в особенности харакгерна для оригинальной отечественной персоналистски-ишуитивиситкой программы (Н.Лосский).

Среди интересных современных отечественных исследований по проблемам смысла и понимания следует выделить работы Р.И.Павилениса (1982), Е.К.Быстрицкого и В.П.Филатова (1983), С.С.Гусева (1985), Г.Л.Тульчинского (1981,1985,1989), А.И.Ракитова (1985),, В.И.Малахова, В.В.Налимова (1989), В.Н.Поруса (1989), непосредственно рассматривающего проблемы смысла и понимания в искусстве, Урман-цева (1992), Симонова А. (1995) В.М.Розина и других авторов сборника "Событие и смысл" (1999), и др. К данным философским работам непосредственно примыкает исследование Д.А. Леонтьева по психологии смысла (1999), имеющее заметное методологическое значение. Для этих работ характерно освоение категории смысла в различных методологических ракурсах - от марксизма и прагматизма до логистики и си-нэргетики. Во многих современных работах делается попытка активно использовать понятие смысла (О.В.Суворов , Пушкарев и др.). При этом, как правило, «смысл» используется в качестве опорного понятия, по отношению к которому выносятся разнообразные квалификации, но самого категориального установления которого при этом не происходит.

Таким образом, проблема смысла, лежащего в основе форм разных мышления в связи с их смыслообразующей модальностью выступает дискуссионной темой, по разному рассматриваемой многими философскими школами - от аналитической философии до постструктурализма. Смысл выступает в качестве основного понятия, характеризующего структуру осознания в ее иманентности и в связи с этим включаемого в концепции деятельности, мышления, языка, культуры, текста в качестве краеугольного конституирующего понятия. Однако, методология освоения собственно смыслового плана сознания сегодня разработана недостаточно. Имеет место свободное (широкое) поле фундирующих подходов в раскрытии этого концепта и произвольное включение понятия «смысл» в контекст описаний различного рода ментальных явлений.

Проделанный краткий обзор методологически различных подходов к проблеме позволяет сделать вывод о наличии заметной исследовательской ниши, открывающейся при рассмотрении структурно-феноменологических граней смыслообразования, понимания, смысла в контексте своеобразия художественного мышления как специфической репрезентанты событийного устройства сознания как такового.

Анализ степени разработанности проблемы показывает, что остаются открытыми вопросы: Как возможно и каково в своих внутренних характеристиках смыслообразо-вание иной модальности, нежели та, что служит основание рациональной мысли, при сравнении с которой рациональное мышление могло бы отрефлексировать по поводу своего собственного способа смыслообразования? Как можно освоить и адекватно выразить в рамках философской рефлексии феноменальность смысла художественного мышления? Первый из заданных вопросов - вопрос по существу теории: второй -вопрос о методе и его адекватеной проверке. Кроме того, структурное соответствие между пониманием, смыслом и осознанием, вытекающее логически из тезиса об их категориальном единстве, по сути до сих пор нерешенная проблемная задача. Между тем, именно через ее разрешение только можно избежать редукционизма - сведения проблемы смысла к структуре символизации или выражения, сведения проблемы конститутивной формы сознания к структурам бессознательного, к отношениям социального функционирования или к открытым отношениям языковой (дискурсивной) игры, равно как и сведения проблемы осознания к тому или иному содержанию осознаваемого, к тому или иному конкретному способу мышления можно надеяться добавить нечто существенное о самом сознании и, тем самым, дать некоторые структурные основания для осуществления операций логико-методологической рефлексии, позволяющей теоретически объединить способы мышления разного типа, такие, в частности, как рациональная и художественная мысль.

Объектом исследования выступают процессы смыслообразования в культуре как событии осознания в совокупности присущих ему форм мышления - выражения, понимания и текстуализации смысла.

В качестве предмета исследования при этом выделяется специфическая феноменальность смысла и феноменальная структура смыслообразования, лежащая в основе организации рациональной и внерациональных (в частности, художественной) форм мысли и подлежащая концептуально-методологическому философскому освоению.

Цель исследования - нахождение категориально-логических средств конкретизации специфического предмета феноменологического внимания - смысла и, в связи с этим, выяснение оснований соответствия между кардинально различными типами мышления, такими как рациональная и художественная мысль, при раскрытии их феноменально-смысловой специфики. Движение к этой цели мыслится в контексте методологического расширения пространства рефлексии о системном событии осознания.

Задачи исследования:

1. Обоснование философско-рефлексивного подхода к вариантной в своей смысловой сложенности активности сознания, включающей (формирующей) как рациональный, так и в нерациональные способы мышления - с позиций их категориального единства на уровне феноменальности смысла как глубинного измерения имманентной организации события осознания;

2. Разработка структурно-феноменологического метода исследования смыслообра-зования в событии осознания в различных модусах его активности;

3. Построение теоретической концепции, описывающей феноменальное событие смыслообразования в его структуре, формах выражения и понимания;

4. Выявление своеобразия смысловой организации рационального, художественного и мистического опыта на основе систематизация феноменов культуры как текста осознания на уровне феноменальной структуры смыслообразования, конститутивной для разных типов осознания.

5. Осуществление философско-рефлексивной идентификации феноменальности смысла в художественном мышлении, раскрываемом в его внерациональной - эстетически-смысловой специфике.

6. Анализ смыслообразующей специфики внерациональной мысли на примере художественного мышления и его проявлений в экспрессивных формах искусства; реконструкция модели мышления в искусстве как системы выражения и понимания смыслового содержания и организации экспрессивно значимого эстетического языкового материала

В плане методологических оснований предпринимаемый исследовательский подход мыслится в рамках феноменологического направления современной философии и нацелен на конкретизацию специфического предмета феноменологического внимания - смысла - в аспекте выделения собственной природы данного (явления) как имманентной системной характеристики субъектного события осознания. Данный подход, таким образом, представляет собой развитие феноменологического метода и позволяет расширить представление об имманентной структуре сознания. Этот метод теперь не ограничивается фиксацией ноэтического и ноэматического полюсов предметной интенциональности сознания, отражающей субъект-объекгную диспозицию данного и характеризующей феноменально-смыслообразующую сложенность рациональной мысли, а выходит на уровень базовой субъект-субъектной диспозиции рефлексивного события осознания, феноменальными эффектами которого выступают различные типы смыслообразования.

Подход к сознанию как событию основывается на экзистенциалстском (М.Хайдегтер) открытии события как «просвета бытия», требующего для своего прояснения, таким образом, характеристик, выходящих за рамки классической онтологии. Предпринятый подход радикализует противопоставление феноменальности смысла и онтологии сущности, стремясь выразить специфичность внутреннего измерения складывания события осознания - в противовес экзистенциальной философии, изъясняющей феноменально-смысловую реальность в терминах существования, то есть все же в онтологической проекции.

Данный подход к осознанию как к событию, конституирующему мышление, язык, формы культуры в качестве сферы своего выражения, выступает логико-философским аналогом синэргетической научной программы описания событийной складываемости реальности. При этом если синэргетика берет во внимание прежде всего процессуально-динамический аспект самоорганизующейся системности события, то предлагаемый философский подход направлен прежде всего на выявление структурно-феноменальных граней упорядочения, образующихся в системном складывании события и определяющих качественно новые характеристики реальности, равно как и задающих ракурсы различения, лежащие в основе рождающихся измерений бытия. Систематика смысла как структурно-феноменального измерения события осознания в этом плане противостоит синэргетике понимания, языка и истолкования как процессуально-динамическим образованиям, возникающим в результате выражения смысла.

Принцип системности отражается в подходе к сознанию как событию, складывающемуся в характерно организованное системное целое, образующее внутреннее - феноменально-смысловое пространство с характерной структурой взаимодействия сторон холистической самореференции - рефлексивной обращенности на себя как целое. Благодаря холистическому истолкованию системности в складывании события осознания смысл выступает в исследовании как своеобразный индекс имманентной отнесенности сознания к своему целому.

В связи с этим субъект-субъектную феноменальную структуру осознания, выделяемую в соответствии с принятой идеей биологичности сознания предлагается рассматривать как основу раскрытия сознания в его имманентности, в противовес трансцендентальному подходу к определению субъекта сознания, характерному для классической феноменологической школы и для целого ряда философских направлений 19-20 вв. При этом анализ культуры как текга осознания, равно как и коренящуюся в этом плане типологию культур предлагается осуществить с позиций ее субъектной имманентности, раскрываемой в плане структурно-смысловой феноменальности конститутивного для феномена культуры события осознания.

Структурно-феноменологический подход радикально отличен, таким образом, от экзистенциального (представляющего трансцендентальное «мое» в рельефе иного) и тем более эссенциального (отсылающего к трансцендентной вещности, сущностной основе субъекта). Развивая феноменологический метод, этот подход противостоит постструктуралистским и постпсихоаналитическим интенциям (Фуко, Лакан, Делез), представляющим деятельность сознания как эффект флуктуации внесубъектных сил и берущим, таким образом человека-субъекта в скобки. Используя идею сведения отношений осознания к структурно понятым бытийным связям и диспозициям события, мы обращаемся к вскрытию диспозиции субъект-субъектных феноменальных сторон рефлексивного события осознания в качестве основы для складывания смысловых структур мышления разных типов.

Выдвигаемый в исследовании структурно-феноменологический метод выступает в качестве результата осуществления целостно-системного подхода к феноменам и эффектам сознания как деятельностного события, одним из проявлений которого можно представить культуротворческую активность в целом. Таким образом, он предтсает одним из вариантов конкретизации применения системно-деятелыюстной методологии к специфической проблематике деятельности сознания, мышления, выражения и понимания смысла и порождаемых ими феноменов.

Новизна проведенного исследования состоит в применении структурно-феноменологического метода для систематизации феноменов культуры как текста осознания. На этой основе впервые построена имманентная теория сознания - теория имманентного смыслового события осознания при выделении структуры феноменальности смысла и обосновании вариантности типов смыслообразования.

В частности, в методологическом плане:

1. В выработке оригинального подхода к рассмотрению опыта культуры как события осознания. Этот подход задает координаты новой онтологии сознания; открывает доступ к адекватной конкретизации специфического предмета феноменологического внимания - смысла - и позволяет выделить имманентные самому сознанию структуры смыслового складывания, конститутивные и определяющие по отношению к традиционно выделяемому «трансцендентальному субъекту» сознания и мышления. Опыт культуры раскрывается, таким образом, в его наиболее глубоких структурно-смысловых основаниях, что открывает новые горизонты систематизации его феноменов.

2. В разработке нового метода анализа феноменов сознания, мышления и культуры - структурно-феноменологического метода, построенного на выявлении системно-событийных определений складывания осознания, в которых обретается его имманентная смысловая явленность. Этот метод дает возможность уточнить структурно-феноменальные координаты формирующейся логики события. Использование этого метода позволяет идентифицировать смыслообразующие события различной модальности, что открывает новые возможности философского освоения внерационального опыта культуры. в теоретическом плане:

1. По новому раскрывается категория смысла как имманентная характеристика саморефлексивной целостности события осознания. Таким образом, найден продуктивный категориальный ракурс схватывания события осознания в его собственной структурно-феноменальной системности, не сводимой к гносеологическим отсылкам означения и к онтологическим отсылкам трансцендентальной предустановленности.

2. По-новому задействован системный подход к раскрытию субъектности социально-культурных явлений - на основе выделения феноменальной структуры осознания, составляющей форму и способ субъектно-самоопределяющегося типа события. Тем самым, задан новый ракурс рассмотрения, позволяющий а) методологически адекватно отобразить социокультурную деятельность как событие смыслообразующе-субъектного типа, б) теоретически конкретизировать осмысление опыта культуры как текста осознания, в) обоснованно дифференцировать типы культурной деятельности и мышления в культуре как проявления смыслообразующих модусов осознания.

3. Осуществелено оригинальное обоснование выделения и систематизация элементов смыслообразования и складывающихся на основе их взаимодействия модусов Смыслообразования - различных типов мышления с присущими им формами выражения и понимания мысли.

4. Произведена эвристически значимая систематизация типов мышления и культурных типов как моделей смыслообразования в целостно-смысловом пространстве культуры, на основе которой раскрыто внерационально-смысловое своеобразие мышления в искусстве.

5. Раскрыта внутрисубъектная (субъект-субъектная) смысловая архитектоника организации художественного мышления, языка искусства и его исторической эволюции. Тем самым характерная имманентно-событийная феноменальность смысла во вне-рациональном (художественном) мышлении прослежена на уровне эмпирических подтверждений, а система выразительности искусства адекватно систематизирована в ее становлении как система выражения смысла.

Теоретическая и практическая значимость результатов исследования:

Представленное в диссертации исследование открывает новые перспективы теоретического освоения своеобразия внерациональных форм мышления и неклассического опыта культуры в целом, анализа и моделирования смыслообразующих процессов в культуре, обществе и технически-информационных системах. Развитие предложенного в нем метода дает возможность формирования оригинальной научной школы философско-искусствоведческих и культурологических исследований.

Результаты исследования могут быть использованы в подготовке учебных пособий по культурологии, эстетике, философии искусства, в разработке учебных курсов по методологии гуманитарного познания.

Апробация результатов исследования выразилась в том, что ее положения нашли отражение в трех авторских монографиях, 26 научных статьях, в материалах международных, всероссийских и региональных конференций за период 1995-2003 гг.

Диссертация состоит из введения, 4 глав, заключения и списка литературы из 480 наименований. В структуре ее глав нашла выражения логика поставленных в исследовании задач и, с другой стороны, многоплановость феномена, выделенного в качестве предмета исследования.

Заключение диссертации по теме «Онтология и теория познания», Ланкин, Вадим Геннадьевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключении, как представляется, важно не столько суммирован, результат, полученный в ходе исследования и сформулированный на предшествовавших страницах текста, сколько осветить значение этих результатов в более широком круге разрабатываемых современной философией проблем, указать па тс импульсы, которые придают рефлексивному философскому мышлению идеи проделанной работы.

Ключевая проблема, с которой сталкивается так или иначе эстетика и религиоведение с одной стороны, культурология, с другой, и философия в целом, с третьей,. - это проблема соизмеримости и методологической сходимости рационального мышления, служащего артикуляционной моделью философской рефлексии и мышления внерационального, которое в принципе внутренне сконструировано иначе. При рассмотрении этой проблемы возникает задача найти общие основания рационального и внерационального типов мышления, сопоставить их в аксиологический, эпистемологической и культурологической перспективе и выявить ключевые грани различия этих разных по своему типу линий осознания. Эту задачу мы и попытались решить пугем выхода на уровень категории смысла - генеральной категории, выражающей целостно-феноменальный план осознания и приложимой, таким образом, ко веем типам осознания. На этом уровне удалось проследить действие внутренних феноменальных условий смыслообразования, понимания, выражения как структурных моделей осознания как такового.

Если внимательно разобраться в пространстве и структуре смыслообразования, можно заметить, что при определенных условиях постановки такой задачи но соизмерению разных типов мышления она делается практически неразрешимой. Так рациональный и мистический типы рефлексии радикально противоположны. Они как бы исключают друг друга. Чистый самодостаточный разум гпосеологичсн и не может сойтись с наивным онтологизмом означаемого - с онтологизмом мистически (реально) принимаемого. Рационализм полагает субъективность в качестве смыслообразующего центра, ищущего координации с иным как сферой своих представлений; мистицизм смысловым центром имеет Другое, с которым устанавливает контакт субъективность, обретая пространство активности на своем собственном поле. Онто-гносеологические поля разума и веры - рационально и мистически складывающихся способов мышления - радикально расходятся и, каждое по-своему, не раскрывают поле самого смыслообразования в его системной структуре, скорее скрывая его условиями разведения "своего" и "другого" в качестве радикальной оппозиции, допускающей структурный разрыв и концентрирующейся на деятельном его преодолении.

Раскрыть само пространство смыслообразования и прояснить его струюуру позволяет именно феноменологическое измерение саморефлексии сознания, типологически соответствующее эстетическому способу осознания и художественному мышлению, как системе выражения и понимания, организованной на его основе. Эстетизм феноме-нологичен. Здесь преодолевается смысловая оппозиция "своего" и "другого", а ракурс значимых определений перемещается в кардинально инаковую как онтологизму, так и гносеологизму плоскость феноменального, становясь мста-онто-пюсеологическим методологическим ракурсом. Феноменологйзм, рационально вскрывающий эстетическую в сущности интуицию с-мысловой данности со-бытия как разомкнутости-сходимости "своего", возвращающегося к "своему", прилегает как к рациональному типу смыслооб-разования, оказываясь феноменологической философией, рационально рефлексирующей о внутреннем ракурсе сбываемое™ события, так и к мистическому типу смысло-образвания, будучи способным раскрыть событие этой интуиции субъект-субъектной данности "Другого". Он может выступить посредником между по-разному постигающими типами мышления, как и искусство - в своей собственно эстетической артикуляции - выступает посредником между различными смысловыми полюсами культуры, делая ее смысловое пространство всепонимающе гибким. Именно поэтому мы взяли за основу своего рассмотрения феноменальность смысла художественного типа, раскрытие которой в ее своеобразии позволяет непосредственно предъявить философской рецепции имманентно-феноменальный ракурс события осознания как таковой.

Мы предложили в этой работе обогатить понятие рациональности и расширить возможности рациональной философской методологии за счет рецепции феноменальности смысла художественного типа. В этой феноменальности - тот базовый феномен, на основе которого возможно развитие феноменологизма рационального. Это феномен смысла как внутренней самоданности события осознания. Смысл как имманентная характеристика осознания как такового радикально феноменален - то есть не бытиен (трансонтологичен) - со-бьггиен и складывается за рамками познавательного соответствия своего (субъекта) и иного (объекта) — в линии данности своего своему. Речь идет о феноменально-смысловом плане осознания - опыта, типологически близкого и однородного эстетическому опыту. Рациональное артикулирование такого специфически внерационального плана осознания в принципе возможно, если учесть, что уровень артикуляции и уровень подразумевания в эвристически движущейся мысли практически всегда расслаиваются. Необходимо мыслить феноменальность смысла, фиксируя и рационально отображая ее событийную струюуру. Именно в этом состоит примененный здесь струшурно-феноменологический метод, позволяющий проникать во внутреннее измерение смыслового события, отвлекаясь от внешних - субстанциально-значащих форм артикуляции, пригодных для отображения познаваемого бьггия. Именно на этом пути вскрывается измерение смысла как такового, изначально выведенное за пределы гносеологизма значащего соответствия и онтологизма субстанциального присутствия. Такое отмежевание феноменальной перспективы смысла от предметности и онтологизма рационального мышления позволяет найти адекватный категориальный ракурс схватывания события осознания в его собственной событийно-системной целостности - позволяет рефлексивно отобразить само осбзнание. Именно вследствие этого достигается искомый эффект выхода в полимодальное пространство мышления.

Феноменологизм, рационально вскрывающий интуицию смысловой данности события как разомкнутости-сходимости "своего", возвращающегося к "своему", прилегает как к рациональному, оказываясь феноменологической философией, рационально рефлексирующей о внутреннем ракурсе сбываемосги события, так и к мистическому, .будучи способным раскрыть событие этой интуиции субъскг-субъскгной данности "Другого". Он черпает свои собственно феноменальные истоки в художественно-эстетическом ракурсе осмысления и в то же время он артикулируется как вполне рациональная категориальная система.

Этот результат, как представляется - шаг в направлении построения модели интегрированного разума - модели рациональности нового типа, позволяющей актуализировать дополнительные возможности освоения различных ракурсов осмысления, дремлющие в феноменальной подоснове понятия.

Но смысл тогда - это не только и не столько исключительная внутренняя характеристика разума, индуктивно обнаруживаемая в его операциях, сколько базовое понятие дедукции разума как способа осознания и, соответственно, - как типа мышления, реалии зующегося, в частности, в теоретических формах науки и дискурсах философии. Смысл - это универсалия объединяющая различные способы осознания, при чем объединяющая их в их принципиальной системной сложенности, базово задающей основные координаты организованности мысли - ее логики, языка, интенций и постижений. Смысл -это универсалия масштаба культуры в целом - культуры, понимаемой в качестве единого текста осознания, но осознания, вариантного в его событийной складываемости. Это универсалия, способная как объединить различные способы осознания и типы мышления, кажущиеся зачастую друг для друга непроницаемыми и неприемлемыми при прямом сопоставлении, свести их на одной структурной карте - в одной событийной (субьектной) системе координат, так и дающая возможность логически развести их в качестве разных смыслообразующих диспозиций и разных ракурсов смысловой феноменальности, строящих (складывающих) событие осознание. Это универсалия, позволяющая изучать культуру как единый, хотя и сложный, смысловой космос. Это категория, обосновывающая возможность культуры - при всем, порой взаимоисключающем, многообразии ее форм, ценностных ориентиров и постигающих горизонтов - при неизбежной вариантности структурных моделей смыслообразования и феноменальности смысла в культуре.

Именно категория смысла - общая основа объяснения вариантности способов,осознания и типов мышления, дающая им равные права в созидании культуры как органичного системного целого. Это, с одной стороны, ключевое понятие (ментальной) реабилитации таких, по своему складу внерациональных, модусов мысли, как эстезис и мистика, бывших изгоями духа рационалистической эпохи, да и порой не считавшихся мыслительными феноменами. С другой стороны, это категория, углубляющая наш взгляд на природу и структуру осознания, не сводимому к какой-либо, приоритетно выделяемой форме его мыслительной артикуляции.

Не мыслительная артикуляция определяет трансцендентальные условия и возможности осознания, а имманентное самому ему складывание смысла задает структуру способностей субъекта и вариантность коммуникативно-артикуляционных форм реализации этих способностей. Это заключение приходится сделать в результате предпринятого исследования в противовес укоренившимся установкам неокантианства, герменевтики и структурализма, допускающим сводимость смыслообразующей активности сознания, к мыслительным формам языка - либо жестко заданным, либо гибко переплетающимся - самопереистолковывающими. Само сознание не рядоположно бытию - как его функциональное отношение, имеющее, таким образом, заданные установочные координаты, или как существование, протягивающеся через свободный просвет в бытии и выбирающее бытийные опоры своей дальнейшей устремленности. Оно предстает как событие осознания, в структуре внутренних феноменов которого складывается смысл и результатом деятельности которого выступает событийно-смысловая ресистематиза-ция бытия. Этот тезис противостоит позициям гуссерлианской феноменологии, неопозитивистской аналитики, неопрагматизма и экзистенциализма, исходящим из бытийной обоснованности и заданное™ сознания - заданное™ жестко детерминативной или гибко вариативной, нормативной либо либеральной. Этот тезис заставляет искать структурные основания мысли в самом событии осознания как вариантао складывающейся саморефлексивной системе.

Смыслообразование как вариантное событие снимает тезисы нормативизма как равно ошибочные. Ни рациональность, то есть отнесенность к разуму, ни вера, то есть отнесенность к мистическому откровению, ни выразительность, то есть отнесенность к эстетически образуемому смыслу, не могут претендовать теперь на статус нормативных категорий мысли. Они оказываются взаимодополнительными категориями складывания смысла, каждая из которых имеет свое поле (свою плоскость) приложения как к установлению смыслового космоса культуры в целом, так и к системной сложенности каждой из форм мышления в отдельности.

Концентрация внимания на феноменальности смысла как имманентном измерении собственно сознания (события осознания) и его внутренней субъект-субъектной структуры позволяет по-новому задействовать системный (и, в частности, синэргийный) подход к субъектности социально-культурных явлений. Выделение феноменальности смысла как предмета рефлексивного внимания задает адекватное категориальное измерение для раскрытия логики события осознания как предмета исследования. Оно, таким образом, расширяет рефлексивные возможности осознания как универсального системного события, характеризующегося смысловой целостностью и смыслообразующей вариантностью.

Субъект-субъектную феноменальную структуру осознания предлагается теперь рассматривать как основу раскрытия сознания в его имманентности, в противовес трансцендентальному подходу к определению субъекта сознания, характерному для классической феноменологической школы и для целого ряда философских направлений 19-20 вв. Структурно-феноменологический подход радикально отличен, таким образом, от экзистенциального (трансцендентального, представляющего "мое" в рельефе иного) и тем более эссенциального (отсылающего к трансцендентной вещности субъекта и его объектно скрытой основе). Развивая феноменологический метод, этот подход противостоит постструктуралистским и постпсихоаналитическим интенциям (Фуко, Лакан, Делез) представить деятельность сознания как эффект флуктуации внесубъекг-ных сил и взять, таким образом человека-субъекта в скобки.Преодоление эссенциализ-ма феноменализмом связано с переменой рассмотрения системы сущего, где сущность и явление связаны как внутренняя причина и внешняя вторичность, - на перспективу системы события, где феномен выступает как момент складывания сознания как события. Бытийно-функциональный аспект мира при этом сменяется структурно-организующимся аспектом. Сознание же предстает как по преимуществу реорганизующаяся инстанция, и, таким образом, раскрывается кардинальная креативность и свобода сознания в противовес его функциональности, феноменальность в противовес его экзистенциальности - реорганизуемость в смысловом - имманентном плане в противовес реорганизуемое™ в бытийном (экзистенциальном) плане. Сознание раскрывается как складывающееся (здесь и теперь) событие осознания, основания для чего не только трансцендентны (объектно-бьггийны), не только трансцендентальны (эк-статично-экзистенцианы), но прежде всего - имманентны. Феноменальность смысла выражает имманентную характеристику сознания как складывающегося события, не идентичную с классической трансцендентальной установкой смысла и позволяющую структурно и типологически систематизировать базовые смысловые феномены культуры как текста осознания. На этом и основывается проясняюще-эвристический потенциалданного подхода как в отношении изучения рационального мышления, границы и возможности которого становятся типологически опознаваемыми, так и в отношении философско-методологического освоения внерационального опыта культуры (в частности, художественного мышления), взятого в его смысловой специфике.

Состояние разорванности сознания и бытия можно преодолеть увидев бытие как событие и сознание как событие осознания. Подобно тому как полная теория бытия -это теория события (со-бытия бытия - и небытия в его «просвете»), полная теория сознания (а следовательно, и теория культуры и антропологическая теория и теория мышления) - это теория смысла. Феноменальность смысла - это аналог экзистенции события, только раскрывающий событие не в его свершенности, рождающей бытие, а в его целостности, знаменующей данность складывания и обусловливающей его феноменальную структуру.

Субъектность как таковая при таком рассмотрении перестает выступать в линии категориальной оппозиции "субъект - объект", выражающей внешне устанавливаемую связь, и оказывается категорией, отображающей системно-событийное качество внутренней самодетерминации целого, позволяя квалифицировать социальную деятельность как нелокальное проявление субъектности - события предельно системного типа. Субъектность, таким образом выступает как системно-синэргийная категория, атрибутивно связанная с феноменально-смысловой структурой, предстающей изнутри события осознания. Сознание при этом предстает как архитектоническая структурная характеристика события субъектного типа - его структурная модель, проступающая в феноменальном измерении смысла как внутреннем - собственном - измерении рефлексивной структуры осознания.

Опираясь на структурно-феноменологическое истолкование субъектности как событийности рефлексивного (осознающего и смыслообразующего) и самоопределяющегося типа дано категориальное (категориально-проясняющее) определение культуры как текста осознания, позволяющее выделить культурные феномены на фоне сложно взаимосвязанных социально-духовных образований. Культура выражает осознанную и собственно смысловую линию детерминации в истории, в противовес естественно-социальной линии детерминации. Культура выступает как в полном смысле самоопределяющаяся составляющая социального организма (социальной организации), образуя характерный субъектный статус социальной системы любого уровня. Культура - это "искусственная история" в противовес "естественной истории" движения материи социального уровня при том, что в непосредственной реальности эти истории - культурная и естественно-социальная тесно переплетены и, взаимосвязаны. Культура и социум выступают при описании этого процесса как взаимодополнительные категории.

В связи с этим, анализ культуры в ее собственном (имманентном) плане, равно как и коренящуюся в этом плане типологию культур предлагается осуществить с позиций структурно-смысловой феноменальности осознания как конститутивной основы для главных граней феномена культуры. Культура при этом выступает как выраженность и устанавливаемое пространство феноменальной структуры смыслообразования.

В таком сложном системно-смысловом образовании, как мышление, где взаимодействуют, смыслообразующе подкрепляя друг друга, все возможные способы манифестации смысла, характер типа мышления определяется иерархичностью соединения их как первичных смыслообразующих моментов. Основания теоретически продуктивной типологизации в области культуры имеют именно феноменально-смысловую подоплеку. В основе складывающихся типов мышления и типов культуры лежит структура яв-ленности целого - в одном случае формирующая линию ценностно-постигающего развертывания мышления, в другом - в образующая смысловой космос культуры, задающая генеральную направленность ценностно смысловой собранности этого космоса как структурно-феноменальной связи и иерархии ценностно-постигающих линий и мотивов. В свою очередь, продуктивное (смыслово нетавтологическое) движение мысли, образующее дискурсивный (речевой) процесс, связано с инверсией смыслообразующих комбинаций - систем упорядоченной взаимосвязи и взаимозависимости элементарных смыслополагающих мотивов - в соотношении высказывания и понимания, составляющем внутреннюю структурную подоплеку мыслительно-речевого процесса как процесса высказывания-выявления смысла, всегда предполагающего подвижный слой подразумеваемого за внешне артикулируемым. Продуктивное движение мысли предстает как смыслообразующее событие, пронизывающее историю и ткущее текст культуры.

Человек, как категория социокультурного порядка, при этом интерпретируется не-редукционистски: Реальность человеческого не сводима в своих ключевых определениях ни к материальности его телесных потребностей и экономических интересов, над которыми "надстраиваются" деятельно-психологические характеристики и идеально-культурные содержания; ни к психологизму бессознательного, определяющего душевную конституцию "желающего" существа, которое, "сублимируя", порождает духовные образования сознания и культуры; ни к структурам языка и культуры, которые задают трансцендентальную "колею" для познания и деятельности. Человек как социокультурное целое - это новое системное качество, образуемое самодетерминирующей рефлексивной структурой смыслообразования - таким образом, реальность феноменально-личностного ряда.

Подобную культуре в целом личность имеет смыслообразующую собранность. Личность - это феноменальная сторона осознания, способная в своем системном онтогенезе к инверсии смыслообразующих (смыслоцентрирующих) доминант. Собственно, за счет такой постоянно осуществляющейся инверсии и происходит развитие личности - происходит личностный онтогенез культуры. Меняя смыслополагающие ракурсы, личность наращивает потенциал мышления, формирует микрокосм культуры, приобщается к ее макрокосму и раскрывает свой творческий потенциал. Впрочем, действие смыслополагающих начал здесь не равноценно. Особенно если вместо иерархии смыс-лополагающих линий провоцируется контекстная их смешанность, как в феноменах обыденного и массового сознания, где уже не субъектная логика смысла, а внешняя вещная собранность ситуации определяет ее значение. Такой процесс оторванности формирования значений от осмысления как их субъектной основы ведет к деградации, а по сути к ликвидации личности как феноменального агента смыслообразования и замене ее функциональным агентом существования.

В условиях современной информационной интеграции может нарастать своеобразная конкуренция культурно-смысловых моделей в принципе формирования «личности мира». Однако информационные процессы сами по себе бессильны произвести преобразования смыслового уровня. Информация воспринимается как поток значений, а точнее, поток фактов, на которые разлагаются значения в инородном их истоку смысловом поле восприятия. Эти факты укладываются в смысловую систему, обретают характер новоинтерпретированных значений так или иначе в модели определенного смыслового космоса культуры - определенного культурного типа.

Поэтому предпринятый здесь опыт типологии смысловых полей (смысловых организмов) культуры, как представляется, имеет не только историко-культурное приложение, но и чрезвычайно актуальное звучание в контексте задач прояснения современного нарастающего культурно-смысловго многоголосия и порождаемого им «шумового» эффекта смыслового хаоса, фокус воздействия которых сегодня уже не столько - циви

• . «* лизационные «континенты», рискующие слиться в единый глобалистский «суперконтинент», сколько - личности в их субъектном становлении, рискующие потерять смысловую ориентацию. - '

Список литературы диссертационного исследования доктор философских наук Ланкин, Вадим Геннадьевич, 2003 год

1. Автономова Н.С. Рассудок, разум, рациональность. - М., 1980. - 278с.

2. Автономова Н.С. Фуко. // Современная западная философия: слвоварь / Сост.: Малахов B.C., Филатов В.П.-М., 1991.-с.361-363.

3. Автономова КС. Структурализм. / Современная западная философия. Словарь. М, 1991 с. 288-290.

4. Адорно Т. Эстетическая теория. М., «Республика», 2001 527с.

5. Адорно Т. Введение в социологию музыки, вып. 1-2, М., 1973.

6. Адорно Т. Избранное: социология музыки. М.,СПб. «Университетская книга», 1999 с.

7. Алексеева Е.А. Рациональность и сознание. Историко-теоретический очерк проблемы обоснования рациональности. Минск, 1991.

8. Американская философия искусства: (Антология). Екатеринбург-Бишкек, 1997. 319 с.

9. Ананьев В. Человек как объект познания. М. - 1982.

10. Ангипов Г.А., Донских О.А., Марковина И.Ю., Сорокина Ю.А. Текст как явление культуры. Ногвосибирск, 1989

11. Андреев AJI. Художественный образ и гносеологическая специфика искусства. М., 1981.

12. Античная и музыкальная эстетика. /Сост. А.Ф. Лосев, В.П. Шестаков. М., 1960.

13. Арановский М. Мышление, язык, семантика, /проблемы музыкального мышления. М., 1974.

14. Аршинов В.И. Когнитивные стратегии синэргетики. / Онтология и эпистемология синэр-гетики. М., 1997.

15. Асафьев Б.В. Музыкальная форма как процесс. Л., 1971.

16. АхугинАВ. Эпический исход./Mathesis. Из истории античной науки и философии. М., 1991.

17. Бабушкин В.И. Философия духа: Опыт интенционального анализа, М., 1995

18. Баевский В. Миросозерцание Яворского и некоторые тенденции современной культуры. / Советская музыкальная культура. М.,"Музыка" 1980, с.156-174.

19. Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика. / Пер. с фр. сост. общ. ред. и вступит, ст. Косикова INK. М., 1989. - 616с.

20. Басин Е.Я. Семантическая философия искусства. М., 1991.

21. Батищев Г.С. Творчество и новое педагогическое мышление/Творчество и педагогика, тезисы конференции. 4.1 М. - 1988.

22. Батищев Г.С. Истина и ценности. / Познание в социальном контексте. М., ИФ РАН, 1994. с. 61-77

23. Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности. / Эстетика словесного творчества. М., 1986 с. 9-191.

24. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет. М., 1975.-502с.

25. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. 4-е изд. - М., 1979. - 320с.

26. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1987.

27. Башляр Г. Новый рационализм. М., 1987.

28. Белоусов ВАидр. Философия и музыка: диалог противоположностей? СПб.Тирасполь 1993.-298 с.

29. Бергсон А Творческая эволюция. Сочинения, т.З, М., 1992.

30. Бердяев Н.А О назначении человека. М., 1993.

31. Бердяев Н.А. Смысл истории. М., 1990.

32. Бердяев Н.А Царство Духа и цартво Кесаря. М., 1995, 383.с.

33. Бердяев Н.А. Царство Дух а и царство Кесаря. М, 1997 545 с.

34. Бердяев Н.А. Философия свободы. М. - 1993.

35. Бибихин В.В. Язык философии. М., "Прогресс" 1993 407 с.

36. Библер B.C. Мышление как творчество. М.,1975.

37. Библер B.C. От наукоучения к логике культуры. М., 1991 - 413 с.

38. Бинсвангер Л. Феноменология и психопатология. / "Логос", N3, 1992 с.125-135.

39. Бобровский В. Функциональные основы музыкальной формы. М., 1978.

40. Богатырева О.А. Возможности и ограничения синэргетического подхода к изучению социальности как системного явления. / Современная картина мира. Формирование новой парадигмы. Вып .2., М., 2001, с. 116-133

41. БуберМ. Проблема человека. М., 1992. ■ '

42. Бубер М. Я и Ты. М., 1993.

43. Булгаков С.Н. Свет Невечерний. М., 1995.

44. Бурьянек И. К историческому развитию теории музыкального мышления. /Проблемы музыкального мышления. М., 1974/.

45. Быстрицкий Е.К. Филатов В.П. Теория познания и проблема понимания. /Гносеология в системе философского мировоззрения. М.,1983.

46. Валишевская Т.Ф. Музыка Древней Руси. / Вагнер Г.К., Валишевская Т.Ф. Искусство Древней Руси М., 1993.

47. ВеберМ. Кртмческие исследования в области логики наук о культуре. Избр. произв. М., 1990.

48. Великовский СИ. Культура как полаганис смысла. / Одиссей. Человек в историк М "На}тса", 1989. с. 17-21.

49. Видгоф В.М.Целостность эстетического сознания: деятельностный подход. (Опьгг филос. анализа) Томск, 1992, 153 с.

50. Вилюнас В.К. Психология эмоциональных явлений. М., МГУ, 1976.

51. ВииограйЭ. Основы общей теории систем. Новосибирск, 1993 -341 с.

52. Витгенштейн Л. Дневники 1914-1916 гг. с приложением заметок по логике (1913) и заметок, продиктованных Муру (1914). Томск. Водолей, 1998 192 с.

53. Власенко О.И. Проблема смысла в неклассической философии, (дисс. к.филос.н.) Томск, 2000.

54. Волкова Е.В. Эстетика М.М.Бахтина. М., Знание, 1991

55. Выготский Л.С. Мышление и речь. М. - 1973.

56. ВяткинаН.Б. Смысл и онтология в логике.Киев, 1991.122 с.

57. Гадамер Г.Г. Актуальность прекрасного. М., 1991.

58. Гадамер Х.-Г. Истина и метод. М., 1988.

59. Гайденко В.П. Природа в религиозном мировосприятии. / Вопросы философии, 1995, N 3

60. Гайденко П.П. Хайдеггер и философская гереневтика. / Новые течения философии в ФРГ. М., 1986.

61. Гамаюнов М.М К учению Лосева о музыке как "жизни чисел" //А.Ф. Лосев и культура XX в. М., 1991.

62. Ганслик Э. О музыкально-прекрасном. М., 1895.

63. Гартман Н. Эстетика. М., 1958.

64. Гартман Н. Старая и новая онтология. / Историко-философский ежегодник'88. М., 1988.

65. Гаргтушкин и др. Звучащий дух бытия : Очерки по философии музыки. М., 1997. 130с.

66. Гачев Г.А. Национальные образы мира: Космопсихологос. М., 1995 480 с.

67. Гачев Г.Д. Жизнь художественного сознания. Очерки по истории образа. ч.1 М., 1972.

68. Гегель Г.В.Ф. Философия истории. Собр. соч. т.8 М.-Л., 1935.

69. Гегель Г.Ф. Эстетика, т. 1-4.

70. ГиренокФ. Археография события. /Собьппе и смысл (Синергетическнй опыт языка). М., 1999.

71. Гнатюк и др. Взаимодополнительность форм научного и вненаучного познания природы человека. Апатиты, 1996. 85 с.

72. Голенков, С.И. Культура, смысл, сознание : (Сознание в предмете философии культуры) Самара 1996. 119 с.

73. Горобинский М.О. Смысл и логика события в бахтинской интерпретации искусства и культуры: (диссертация к.филос.н.) Екатеринбург, 1994.

74. Грязнов А.Ф. Естественный язык и понимание культурно-исторических феноменов. / Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания, (ред. И.Т.Касавин) М.,' 1990./

75. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1988.

76. Гуревич П.С. Антрополгический ренессанс. (Вступ. статья) / Феномен человека: Антология. М., 1993 с 3-29.

77. Гуревич П.С. Философия культуры. М.,1997. Гуревич ПС. Философия культуры. М.,1997.

78. Гусев С.С., Тульчинский Г.Л. Проблема понимания в философии. М., 1985.

79. Гуссерль Э. Амстердамские доклады Феноменолоп1ческаяпакологня./"Лопх'^3-М, 1992-С.62-81.

80. Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. Минск, М., 2000 752 с.

81. Гуссерль Э. Логические исследования. ч.1. Пролегомены к чистой логике. С-Пб., 1909.

82. Гуссерль Э. Логические исследования, т.2 , ч. 1 Исследования по феноменологии и теории познания. Исследование 5. Об интенциональных переживаниях и их "содержаниях"./Проблемы онтологии в современной буржуазной философии. Рига, 1988.

83. Гуссерль Э. Начало геометрии. М., 1996.

84. Дадианова, Т.В. Пластичность как физиогномическая характеристика искусства и категория художественного творчества. Ярославль, 1993. 130с.

85. Делез Ж., Гватгари Ф. Капитализм и шизофрения: Анти-Эдип. М., 1990 - 107с.

86. Делез Ж., Ф.Гватгари. Что такое философия? СПб.,"Алетейя", 1998.

87. Делез Ж. Логика смысла. М., 1996.

88. ДерридаЖ. (Введение). / Гуссерль Э. Начало геометрии. М., 1996.

89. Деррида Ж. "Генезис и структура" и феноменология. / Ж.Деррида. Письмо и различие. М.,2000 с.249-274.

90. Деррида Ж. О грамматологии М., 2000.

91. ДерридаЖ. Письмо и различие. М., 2000.

92. Деррида Ж. Структура, знак и игра в дискурсе гуманитарных наук. / Письмо и различение. М., 2000 с 445-478.

93. Дзикевич С.АВведение в эстетику. М., 1998

94. Дюфренн М. Кризис искусства./Западноевропейская эстетика XX века. М., 1991.

95. Евин И. А Синергетика искусства. М., 1993, 171 с.

96. Житомирский Д. Музыкальный авангард после 2-й мировой войны. М., 1990.

97. Жуковский и др. Зримая сущность (визуальное мышление в изобразительном искусстве). Свердловск, 1991, 84 с.

98. Жюльен Ф. Путь к цели: В обход или напрямик. Стратегия смысла в Китае и Греции. М., 2001 -360 с.

99. Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания, (ред. И.Т.Касавин) М., 1990 464с.

100. Завадский С.А., Новикова Л.И. Искусство и цивилизация. М., 1986.

101. Закс Л. А. Художественное сознание. Свердловск, 1990, 213 с.

102. Зись А.Я. В поисках художественного смысла: Избр. работы. М.,1991, 350 с.

103. Зись А.Я. На подступах к общей теории искусства. М., 1995. 295 с.

104. Зись АЯ, Стафецкая МП Методологические искания в западном искусствознании. М, 1984.

105. Зинченко В.П., Моргунов Человек развивающийся. М. - 1995.

106. Золтаи Д. Т.Адорно и негативность философии музыки. //ВФ № 1979 .

107. Золтаи Д Синтез позднего Лукача. Катарсис и мимесис. //Философские науки. М., 985,"№6.

108. Золтаи Д. Эгос и аффект. М., 1978.

109. Иванов А. В. Сознание и мышление: Учеб. пособие. М., 1994. 130с.

110. Идеалистическая диалектика в XX столетии. М., 1987.

111. Изард К.Е. Эмоции человека. М., МГУ, 1980.112. .Из рукописного наследия Б.Л.Яворского. / Советская музыкальная культура. М.,"Музыка" 1980, с. 175 189.

112. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. СПб., 1911

113. Ингарден Р. Исследования по эстетике. М., 1962.

114. Ильин НА Основы художества О совершенном в искусстве./ Собр. соч. 1996 т 6, кн 1, с. 75./

115. Ильин И.П. Восточный интуитивизм и западный иррационанализм: "Поэтическое мышление" как доминантная модель "постмодернисткого сознания". // Восток Запад: Литературные взаимосвязи в зарубежных исследованиях. - М., 1989. - с. 170-190.

116. Ильин И.П Постструюурулизм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М., 1996. - 256с.

117. Ильин И.П Постмодернизм. От истоков до конца столетия: эволюция научного мифа М, 1998 255 с.

118. Каган М.С. Мир общения. Проблемы межсубьекгных отношений. М., 1988 315 с.

119. Каган МС. Системный подход и гуманитарное знание: Избранные статьи. Л,1991 -384 С.

120. Каган М.С. Философская теория ценности. СПб., 1997, 205 с.

121. Каган М.С. Философская теория ценностей. М., 1997.

122. Каган М.С. Человеческая деятельность (опыт системного анализа) М. - 1974.

123. Казаков, Е.Ф. Искусство как путь к философии. Кемерово, 1994. 180 с.

124. Кант И. Пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей возникнуть в смысле науки. М., 1993.

125. Кант И. Собрание сочинений в 6 т. М., 1963-1966.

126. Карасев А. Парадокс о смехе./ Вопросы философии 1995 N5.

127. Карпов, Михаил Михайлович. Смысл жизни человека. Ростов н/Д, 1994, 109 с.

128. Карташов А.В. Вселенские соборы. М., 1994

129. Касавин И.Т. Теория познания в плену анархии: Критический анализ новейших тенденций в буржуазной философии науки. М., 1987

130. Касавин И.Т. Понятое знания в социальной гносеологии. Не наукой единой. (О.расширении прендмета современной гносеологии) (редю Никитин). М., ИФАН СССР, 1989 159 с.

131. Касавин И.Т. О ситуациях проблематизации рациональности. / Рациональность как предмет философского исследования. М., 1995. с. 187-208

132. Карсавин Л.П. Культура Средних веков. М., 1995.

133. Кассирер Э. Идея и образ. / Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М., 1998.

134. Кассирер Э. Логика наук о культуре. / Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М, 1998, с.7-154

135. Кассирер Э. Опыт о человеке./ Э.Кассирер. Избранное. Опыт о человеке. М., 1999.

136. Кассирер Э. Натуралистическое и гуманистическое обоснование философии культуры. / Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М., 1998.

137. Кассирер Э. Опыт о человеке. Введение в философию человеческой культуры. / Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М., 1998.

138. Кименев Ю.А. Современная западная философия религии. М.,1989.

139. Киященко Л. Онтология событие философской мысли. / Событие и смысл (Синергетический опыт языка). М., 1999.

140. Киященко Н.И., Лейзеров Теория отражения и проблемы эстетики. М., 1979.142. -Ключарев Г.А. Эволюция понятий в едином человековедении: (Возможна ли рацион, онтология человека?) М., 1992, 195 с.

141. Козловский П. Современность постмодерна. /ВФ 1995, N 10 с. 85-94.

142. Красиков В.И. Метафизика самоопределения. Кемерово, 1995, 220 с.

143. Кривцун О. А Эволюция художественных форм: Культорологический анализ. М, 1992, 300 с.

144. Критика немарксистских концепций диалектики XX века. М., 1988.

145. Культурология, (ред. Драч). Ростов-на-Дону, 1995.

146. Кун Т. Структкра культурных революций. М., 1977 300 с.

147. Коев В. Философски и естетически проблемы на музиката. София, 1968.

148. КонЮ. К вопросу о понятии "музыкальный язык".//От Люлли до наших дней. М, 1967.

149. Конен В. Значение внеевропейских культур для музыки XX века. М.,1976.

150. Конен В. Театр и симфония. М., 1968.

151. Конен В. / Этюды о зарубежной музыке. М., 1975. /Культура, образование, развитие индивида, (ред. Т. Михайлов.) М. - 1990.

152. Коралов А Музикалният художествен образ. София., 1975.

153. Корыхалова Н.П. Интерпритация музыки: теоретические проблемы музыкального исполнительства и критический анализ их разработки в современной буржуазной эстетике. Л., 1979.

154. Корыхалова Н.П. Проблема объективного и субъективного в музыкальном искусстве и ее разработка в зарубежной литературе /музыкальное исполнительство., М., 1977. Вып.4.

155. Кремлев Ю.А. Очерки по эстетике музыки. М., 1972.

156. Крылов Н.Б. Социокультурный контекст образования. /Новые ценности образования: содержание гуманистического образования. М., - 1995.

157. Кун Т.С. Структура научных революций. М., 1977

158. Курт Э. Основы линеарного контрапункта. Мелодическая полифония Баха.М.,1931.

159. КуртЭ. Романтическая гармония и ее кризис в "Тристане" Вагнер, М., 1975.

160. Крушанов А.А. Megascience: новые рубежи наукогенеза. / Современная картина мира. Формирование новой парадигмы. Вып .2., М., 2001, с.23-69.

161. Лакан Ж. Инстанция буквы в бессознательном, или судьба разума после Фрейда. М., 1997.- 183с.

162. Лакан Ж. Субверсия субъекта и дилектика желения во фрейдовском бессознательном./Культурология. Ростов-на-Дону, 1995.

163. Лакатос И. История науки и ее рациональноые реконструкции. / Структура и развитие науки. М, 1978

164. Лангер С. Философия в новом ключе. М., 2000. 430 с.

165. Ланглебен М. Музыка и естественный язык. / 3 школа по вопросам вторичных моделирующих систем. Тарту 1968.

166. Ланкин В.Г. Горизонты смысла в культуре. Бийск, 2001 204 с.

167. Ланкин В.Г. Музыка как мышление. Эстетико-феноменологический опыт. М., деп. ИНИОН РАД 2000-250с.

168. Ланкин В.Г. Системность в педагогике и горизонты самоопределения личности. / Педагогика самоопределения и гуманитарные практики. Барнаул, 1998 с. 120-137

169. Ланкин В.Г. Типы понимания в культуре и логика их эволюции. Новосибирск, 2000 54 с.

170. Ланкин В.Г. Феноменологические основания личностно ориентированного образования и возможности педагогической модели Школы гуманитарного образования. / Педагогика самоопределния и проблемный поиск свободы. Барнаул, 1997, с. 41-56.

171. Ланкин В.Г. Смысловая структура и смысловое содержание как исток языка искусства. //Вестник МГУ, вып. М., 2003., с.

172. Ланкин В.Г. Взаимодействие принципов логики и языка в смысловой организации мышления. // Вестник ТГПУ, вып.З, Томск, 2001, с. 14-22

173. Ланкин В.Г. Смысловые грани личностного становления и структурно-феноменологические координаты образовательной системы./ЯТедагогика. № , 2003 г.

174. Ланкин В.Г. Понятие как образование смысла и образовательное призвание философии. //Известия РГПУ им. Герцена, вып. , СПб., 2003, с.

175. Ланкин В.Г. Логика события: структурно-феноменологические координаты. // Известия ТПУ вып. Томск, 2003, с.

176. Ланкин В.Г. Существует ли логика художественного мышления?/ Эстетика и искусство в контексте мировой культуры. М., ИФАН СССР, 1989, с. 74-76.

177. Ланкин В.Г. Феноменологические грани человеческого понимания и границы исторического сознания./ История отечества: Проблемы личности. Учебное пособие. Бийск, БиГПИ, 1995-с. 25-40

178. Ланкин В.Г. Понятность и понимание в структуре художественного переживания./ Проблемы эстетики М., МГУ, деп. ИНИОН РАН № 85146 от 1.07.92

179. Ланкин В.Г. Своеобразие художественного смыслообразования: интонация и идея в музыке./ Проблемы эстетики XX века. М., МГУ, деп. ИНИОН РАН № 48326 от 14.07.9

180. Ласло Э. Основания трансдисциплинарнной единой теории. / ВФ. 1997, №3 с.

181. Леви-Брюль Л. Сверхестетсвенное в первобытном мыщлении. М., Педагогика-Пресс 1994. 608 с.

182. Левинас Э. Избранное. Тотальность и бесконечное. М.-СПб., 2000 416 с.

183. Левинас Э. Ракурсы. / Избранное. Тотальность и бесконечное. М.-СПб., 2000, с.292-349.

184. Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1983.

185. Лекторский В.А Конец рациональности?/ Вестник информационно-образовательного портала Auditorum.ru. М., 2003, с 201-217

186. Лехциер В.Л. Феноменология художественного (трансцендентальные основания художественного опыта) (Дисс. к.филос.н.) Самара, 1998.

187. Лихачев, Г.Д. Диалектика взаимодействия эстетического сознания и художественной культуры. Новосибирск, 1995, 198 с.

188. Лой А.Н. Сознание как предмет теории познания. Киев, 1988 246 с.

189. Лосев А.Ф. Диалектика художественной формы. М., 1927.

190. Лосев А.Ф. Музыка как предмет логики. /Сочинения. М., 1989.

191. Лосев А.Ф. Основной вопрос философии музыки. /А.Ф. Лосев. Философия. Мифология. Культура. М., 1991.

192. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М., 1995, 320 с.

193. Лосев АФ. Форма. Стиль. Выражение. М., 1995. 944 с.196. -Лосев А.Ф. Языковая структура: Учебное пособие. М.: МГПИ, 1983.

194. Лосев АФ. Самое Само. М., 1999

195. Лосский В.Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. / Мистическое богословие. Киев 1991. с. 95-259.

196. Лосский Н.О. Учение о перевоплощении; Интуитивизм. М., 1992.

197. Лосский НО. Ценность и бытие. / НО.Лосский. Бог и мировое зло. М, 'Республика" 1994 с.250-310.

198. Лотман Ю.М. Избранные статьи: Т.1: Статьи по семиотике и типологии кульутры. Таллинн, 1992-479 с.

199. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М., 1992 272 с.

200. Лотман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб, «Академический проект», 2002-544 с.

201. Лукач Д. Своеобразие эстетического. М., 1987.

202. Лукьянов В.Г. Критика основных направлений современной буржуазной философии музыки. Л., 1978.

203. Любимова Т.Е. Проблемы социологии музыки Т.Адорно./ ВФ, 1977 №9.

204. Мазель Л.А Проблемы классической гармонии. М., 1972.208. -Мазель Л.А Строение музыкальных произведений. М., 1979.

205. Максимов А.Н. Философия ценностей. М., 1997, 176 с.

206. Малахов В.И. Понимание./ Современная западная философия. Словарь. М., 1991.

207. Малахов В.И. .Постмодернизм. / Современная западная философия. Словарь. М., 1991

208. Малышев и др. Социодинамика художественного сознания. Ростов-на-Дону, 1992, 168 с.

209. Мамардашвили М. Картезианские размышления. М., 1993.

210. Мамардашвили М.К. Стрела познания: набросок есгественноисторической гносеологии. М., 1996 303 с.

211. Мамардашвили М.К., Пятигорский A.M. Символ и сознание: Метафиз. рассуждения о сознании, символике и яз. М., 1997. 217 с.

212. Маркус С.А. История музыкальной эстетики. М., 1959.

213. Медведев А.В. Сакральное как феномен культуры. Личностное бытие сакрального. (Дисс. д.филос.н.) Екатеринбург, 2000.

214. Медушевский В. Интонационно-фабульная природа музыкальной формы. /Автореферат д.и.н./М., 1984.

215. Медушевский В. Интонационная форма музыки. М., 1993.220. -Медушевский В. Как устроены художественные средства музыки. /Эстетические очерки. М., 1977. в. 4.

216. Медушевский В. К проблеме семантического синтаксиса. /О художественном моделировании эмиций в музыке./. /Советская музыка. 1973 №8.

217. Медушевский В. О динамическом контрасте в музыке. /Эстетические очерки. Избранное. М., 1980.

218. Медушевский В. О закономерностях и средствах художественного воздействия музыки. М., 1976.

219. Мерло-Понти М. В защшу философии. / М. Мерло-Понти. В защиту философии. М., 1996.

220. Мерло-Понти М О феноменологии языка. / М Мерло-Понти. В защшу философии. М., 1996.

221. Митина В.А. Генезис образности в видах искусства. М., 1973.

222. Мигунов А.С. Искусство и процесс познания. М., 1986.

223. Мигунов А.С. Художественный образ. Эстетический анализ. М., 1998.

224. Мид М. Культура и мир детства. М. - 1988.

225. Михайлов А.В. Музыкальная социология: Адорно и после Адорно. /Критика современной буржуазной социологии искусства. М., 1978.

226. Михайлов А.В. Этапы развития музыкально-эстетической мысли в Германии XIX в. /Музыкальная эстетика Германии XIX в. М.,

227. Михайлов А.В. Проблема характера в искусстве: живопись, скульптура, музыка, /современное западное искусство. М., 1988.

228. Михайлов А.А. Современная философская герменевтика. Минск, 1986.

229. МолчановВ.И. Гуссерль./Современнаязападная философия. Словарь. М., 1991.

230. Молчанов В.И. Феноменология. / Современная западная философия. Словарь. М., 1991.

231. Морозов И.М. Природа интуиции. Минск, 1990 140 с.

232. Мудрагей Н.С. Рациональное и иррациональное. М., 1985 175 с.

233. Мукаржовский Я. Исследования по эстетике и теории искусства. М., 1994. 606 с.239. -Музыкальное искусство и наука. (Сост. и ред. Е.В.Назайкинский) М., Вып.1 1970, Вып.2- 1973, Вып.З- 1978.

234. Музыкальная эстетика Германии XIX в. М., 1981тт.1-2.

235. Музыкальная эстетика Западной Европы 17018 вв. М., 1972.

236. Музыкальная эстетика Франции 19 в. М., 1974.

237. Музыкальная эстетика стран Востока. М., 1967.

238. Назайкинский Е. Речевой опыт и музыкальное восприятие. /Эстетические очерки. М., 1968.

239. Назайкинский Е. Логика музыкальной композиции. М., 1982.

240. Налимов В.В. Непрерывность против дискретности в языке и мышлении. / Бессознаиельное: природа, функции и методы исследования. Тбилиси, 1978 с. 286-292.

241. Налимов В.В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. М., 1989-288 с.

242. Научные и вненаучные формы мышления: (Докл. рос.-нем. науч. конф., Москва, апр. 1995 г.) М., 1996,335 с.

243. Неважай И.Д Категория небытия и естественнонаучная картина мира. /

244. Человек-Философия-Гуманизм: Тез. Докл. и выступ. I Рос. филос. конг.(4-7 июня 1997 г.): в 7 т. Т7. Онтология, гносеология, логика и аналитическая философия. СПб., 1997 с. 103

245. Неганов Ф. М. Рациональное и иррациональное: человек и бытие. Уфа, 1996. 168 с.

246. Не наукой единой . (О расширении предмета современной гносеологии) (ред. Никитин) М., ИФАН СССР, 1989 159 с.

247. Кентавр: Неизвестный Э. об искусстве, литературе и философии. М., 1992 -239 с.

248. Немировская Е. Критические заметки о теории "художественного символизма" С. Лангер./Эстетические очерки. В. 3, М., 1981.

249. Образ человека XX века. М., 1988.

250. Объяснение и понимание в научном познаниии. М., 1983.

251. Огородников В.П. Цель, смысл, истина и свобода в жизни человека. СПб., 1997.44 с.

252. Орлов Г.А. Семантика музыки. /Проблемы музыкального мышления. М., 1973, в.З.

253. Орлова Е. Борис Асафьев. М., 1964.

254. Орлов Б.В. Субьект. Обьект. Эстетика: версии Бахтина, Гадамера, Лукача. Екатеринбург, 1992, 81 с.

255. Ортега-и-Гассет X. Дегуманизация искусства. /Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. М., 1991.262. . Ортега-и-Гассет X. Искусство в настоящем и прошлом. /Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. М., 1991.

256. Ортега-и-Гассет X. Musicalia. /Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. М., 1991.

257. Ортега-и-Гассет X. О точке зрения в искусстве. /Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. М., 1991.

258. Ортега-и-Гассет X. Эссе на эстетические темы в форме предисловия. /Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. М., 1991.

259. Основин Ю.А. Генезис и сущность понимания (Дисс. д.филос.н.) Самара 1991.

260. Очеретовская Н. Об отражении действительности в музыке /к вопросу о содержании и форме в музыке/. Л, 1979.

261. Павиленис Р.И. Проблема смысла. М., 1983.

262. Перевозский Т.А. О едином понимании естественного языка и языка музыкальных текстов с позиций вероятностной модели смыслов. (Приложение). / Налимов В.В. Спонтанность сознания. М, 1989 с. 262-265.

263. Петренко В.Ф. Психосемантика сознания. М, 1988 207 с.

264. Полосухин, Борис Матвеевич.Феномен вечного бытия: Некоторые итоги размышлений по поводу алгоритм, модели сознания.М.,1993.

265. Понимание как логико-гносеологическая проблема. Киев, 1982.

266. Поппер К. Дарвинизм как метафизическая исследовательская программа / ВФ1995, N12 с. 39-49.

267. Поппер К. Нищета историцизма. М., 1993

268. Порус В.Н. Искусство и понимание: сотворение смысла./ Критический анализ ненаучного знания. М., 1989.

269. Порус В.Н. Системный смысл понятия «научная рациональность». / Рациональность как предмет философского исследования. М., 1995. с. 91-120

270. Притыкина О. О методологических принципах анализа времени в современной западной музыкальной эстетике. /Кризис буржуазной культуры и музыка. JL, 1983.

271. Проблема человека в западной философии. М., 1988.

272. Проблемы музыкального мышления. М., 1974.

273. Пружинин Б.И. Рациональность и историческое единство научного знания. М., 1986

274. Пружинин Б.И. Рациональность и единство знания./ Рационаьность как предмет философского исследования. М., 1995. с. 121-142

275. Пушкарев А. А. Культурологический анализ. Теория. Практика. Анжеро-Судженск, 1997

276. Радугин Культурология. М., 1997

277. Ракитов А.И. Диалектика процесса понимания. /Вопросы философии 1985 N12.

278. Раппопорт С.Х. Искусство и эмоции. М., 1980.

279. Раппопорт С.Х. Природа искусства и специфика музыки. /Эстетические очерки. Избранное. М., 1980.

280. Раппопорт С.Х Семиотика и язык искусства /Музыкальное искусство и наука Вып. 2. М, 1973.

281. Рассел Б. Мое философское развитие./Аналитическая философия. М., 1993.

282. Рациональность иррационального: Сборник статей, (ред. Кколясницин) Екатеринбург, 1991

283. Рикер П. Герменвтика. Этика. Политика. М.,1995.291. ' Рикер П. Конфликт интерпретаций. М., 1995.

284. Роднов JI. Н. Сознание. Познание. Личность. Кострома, 1995, 176 с.

285. Розин В.М. Что такоге событие? (Анализ условий философского дискурса). / Событие и смысл (Синергетический опыт языка). М., 1999.

286. Розин В.М. Музыка как явление культуры и психический феномен. / Розин В.М.Культурология. М., "Форум-Инфра-М",1998. с. 298-339.

287. Розов Н.С. Возможность теоретической истории . / ВФ 1995, N 12 с. 55-69.

288. Розов Н. С. Структура цивилизации и тенденции мирового развития. -Новосибирск.-1992.

289. Романов Ю.И. Образ, знак в искусстве : Филос.- методол. анализ. СПб., 1993. 131 с.

290. Рорти Р. Философия и зеркало природы. Новосибирск, 1997 320 с.

291. Рутманис К.В. Генезис идей рациональности в философии. / Рациональность как предмет философского исследования. М., 1995. с. 21-39

292. Рыклин М. К. Искусство как препятствие.— М., 1997. — 223 с.

293. Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. М., 1991 366 с.

294. Самохвалова В.И. Язык искусства. М., 1982.

295. Сартр Ж.П. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии. М., 2000.

296. Сартр Ж.-П. Воображение. /"Логос", N3, 1992 с. 98-116.

297. Сартр Ж.-П. Первичное отношение к другому: Любовь, язык, мазохизм./ Проблема человека в западной философии. М.,1988.

298. Сартр Ж.-П. Произведение искусства./ Западноевропейская эстетика XX века. М., 1991.

299. Сартр Ж.П. Что такое литература? Слова. Минск, 1999.

300. Семенов В.В. Кризис теории познания и его разрешение или критика абстрактной рациональности. Пущино 1997 23 с.

301. Семенов В.В. От теории познания к теории сознания. Отходная методологии XX века. Пущино 1997-60 с.310. 'Сивков О. Я. Мышление: Современное, представление. 1997. М., 1997. 30 с.

302. Скребков С.С. Художественные принципы музыкальных стилей. М., 1988.

303. Смирнов Г.А. Проблема непосредственного знания в истории философии и принципы формализации научных теорий. / ВФ 1995 N 9 с. 54-79.

304. Смысл жизни: Антология М., 1994. 591 с.

305. Смысл жизни: опыт философского исследования : Сб. ст. М., 1992.

306. Событие и смысл (Синэргетический олпыт языка). М., 1999

307. Современная западная философия. Словарь.М., 1991 -414 с.

308. Современное искусствознание: Методол. пробл. М, 1994, 255 с.

309. Современный Лаокоон. Эстетические проблемы синестезии : Сб.ст. по материалам науч. конф. М., 1992., 128 с.

310. Современный философский словарь, (под ред. В.Е.Кемерова). М., Бишкек, Екатеринбург, 1996. 608 с.

311. Сорина Г.В. Философская позиция К.Поппера в контексте проблем психологизма и антипсихологизма в культуре. / ВФ 1995, N 12 с. 57-66.

312. Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. / Пер. с фр. под ред. Хлодовича А А М., 1977,- 695 с.322. ' Сохор А.Н. Вопросы социологии и эстетики музыки. М., 1981.

313. Сохор А.Н. Музыка как вид искусства. М., 1971.

314. Столович Л. Н. Красота. Добро. Истина: Очерк истории эстет, аксиологии. М., 1994, 464 с.

315. Сухотин А.К. Научно-художественные пересечения. Томск., 1998 195 с.

316. Сычев Ю.В. Бытие человека: проблемы детерминации и самодетерминации. М.,1992.

317. Тарский А. Истина и доказательство. / ВФ, 1972, N 8, с. 136-145.

318. Тельчарова Р. А. Введение в феноменологию музыки. М., 1991, 214 с.

319. Теплов В.Н. Психология музыкальных способностей. М., 1978.

320. Тихонова Е.П. Культура и смысл: опыт онтологического анализа, (диссерт. к.филос.н.) Томск, 1999- 118 с.

321. Тойнби А.Дж. Постижение истории. М., 1991.

322. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического. Избранное. М., "Прогресс", 1995.

323. Трубецкой Е.Н. Смысл жизни. М., 1994 432 с.

324. Трубина Е.Г. Рассказанное Я: проблема персональной идентичности в философии современности. Екатеринбург, 1995, 151 с.

325. Трубецкой Н. С.История. Культура. Язык. М., 1995, 798 с.

326. Трубецкой С.Н. О природе человеческого сознания. / Феномен человека. М., 1993, с.72-76

327. Трубецкой Е.Н. Умозрение в красках. Этюды о русской иконописи./ Смысл жизни. М., 1994 с. 233-291.

328. Трубников Н.Н. Кризис европейского научного разума. Философия науки и философия жизни. / Рациональность как предмет философского исследования. М., 1995. с. 143-170

329. Тулмин С. Человеческое понимание. М., 1984.

330. Тульчинский Г.Л. Опыт сравнения производства духовных ценностей в науке и искусстве: две стратегии осмысления действительности. / Духовное производство и личность. Л., 1981, с, 24-35.

331. Тульчинский Г.Л. Проблемы осмысления действительности. Л., 1989.

332. Тюлин Ю. Строение музыкальной речи. Л., 1962.

333. Успенский Б. А. Семиотика искусства. М., 1995. 357 с.

334. Фарбштейн А.А. Музыка и эстетика. М., 1976.

335. Фарбшлейн А.А. Музыка как философское откровение /к проблематике ранних работ Лосева/. /А.Ф. Лосев и культура XX века. М., 1991.

336. Фарбштейн А.А., Клюев А. Фрейдизм и музыкознание Запада. /Кризис буржуазной культуры и музыки. Л., 1983.

337. Фейерабенд П.К. Избранные труды по методологии науки. М., 1986

338. Феноменология искусства: Сб. тр. М., 1996, 263 с

339. Феноменология художественного сознания = Phenomenology of art consciousness : (Эстетико-образоват. аспекты): Рос.- амер. сб. науч. тр.. Владимир, 1996, 170 с.

340. Филимонова Л.П. Властная природа знака и субъектность в культуре, (диссерт. к.филос.н.) Томск, 1998.

341. Филипьев Ю.А. Искусство в системе человеческих ценностей. М., 1996,288 с.

342. Финк Э. Основные феномены человеческого бытия./ Проблема человека в западной философии. М., 1988.

343. Флоренский П.А. Иконостас: Избр. труды по искусству. С-Пб. 1993.

344. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. М., 1990 тт. 1-2.

345. Франк С.Л. Смысл жизни. Минск, 1992, 47 с.

346. Флоренский П. Соч. т.2., М., 1990.

347. Франк С.Л. Предмет знания: Об основах и пределах отвлеч. знания; Душа человека: Опыт введ. в филос. психологию. СПб. 1995, 655 с.

348. Франкфорт Г., Франкфорт Г.А, Уилсон Дж., Якобсон Т. В преддверии философии. М;, 1984.

349. Фрейд 3. Психология бессознательного. М., 1990 447 с.

350. Фридлендер Г. Философия искусства и искусство философа (Эстетика Хосе Ортеги-и-Гассета) / Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. М., 1991.

351. Фромм Э. Иметь или быть. М., 1990.

352. Фуко М. Воля к истине: По ту сторону знания, власти и сексуальности. М., 1996. - 448 с.363. ' Фуко М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук. — М., 1994.— 406 с.

353. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб., 1994 407 с.

354. Хайдеггер М. Вопрос о технике. Новая технократическая волна на Западе. М., 1986.

355. Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993.

356. Хайдеггер М. Вещь./ Истрико-философский ежегодник -89. М., 1989.

357. Хайдеггер М. Закон тождества. / Разговор на проселочной дороге. М., 1991.

358. Хайдеггер М. Из разговора на проселочной дороге о мышлении. / М.Хайдеггер. Разговор на проселочной дороге. М., 1991 с. 112-133.

359. Хайдеггер М. Искусство и пространство. / Самосознание европейской культуры XX века. М., 1991-с. 95-99.

360. Хайдеггер М. Исток художественного творения./Зарубежная эстетика и теория литературы. М., 1987.

361. Хайдеггер М. О сущности истины / Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге. М., 1991.

362. Хайдеггер М. Путь к языку./М.Хайдеггер. Время и бытие. М., 1993.

363. Хайдеггер М. Язык. СПб., 1991.

364. Харитонов В. В. Взаимосвязь искусств. Екатеринбург, 1992. 148 с.

365. ХейзингаЙ. Homo Ludens. М., 1992.377. ' Хоружий С.С. Исихазм как пространство философии. / ВФ 1995 N 9 (с.80-94)

366. Цинцадзе Г.И. Метод понимания в философии и проблема человека. Тбилиси, 1975.

367. Чередниченко Т.В. Современая марксистско-ленинская эстетика музыкального искусства. М., 1988.

368. Чередниченко Т.В. Тенденции современой западной музыкальной эстетики. М., 1989.

369. Чернышев С. Б. Смысл: Периодическая система его элементов. М, 1993. 222 с.

370. Чистяков В. В. Системный подход в современной педагогической антропологии. Ярославль, 1995. 131 с.

371. Шелер М. Положение человека в космосе./Проблема человека в западной философии. -М.-1989.

372. Шеллинг Ф. Философия искусства. М., 1966.

373. Шлик М. Поворот в философии./ Аналитическая философия. М., 1993.

374. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. М., 1897.

375. Шпенглер О. Закат Европы. М., 1992.

376. Шпет. Г.Г. Мудрость или разум. / Философские этюды. М., 1995.

377. Шпет Г.Г. Сознание и его собственник./ Философские этюды.М., 1995.

378. Шпет Г. Явление и смысл. Томск, «Водолей» 1996 192 с.

379. Эстетика. Философия культуры. М., 1991.

380. Юнг К.Г. Психология бессознательного. М. - 1994.

381. Яворский Б.Л. Статьи, воспоминания, письма. T.l. М., 1972.

382. Яковлев А.А. Вечный дар единства (мистическое познание и его альтернатива). / Критический анализ ненаучного знания. М., 1989.

383. Яковлев А.А. Модель мистического познания и рефлексия. / Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания, (ред. И.Т.касавин) М., 1990

384. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1990, 528 с.

385. Apel К.О. Transformation der Philosophic. Fr./Main, 1973.

386. Abel Th. Verstehen I and Verstehen II. / Theory of Decision, 1975, vol. 6, p. 99-102.

387. Apel K.O. Die "Erklaren: Verstehen" Kontroverse in transzendental-pragmatischen Sicht FrVMain, 1979.

388. Apel K.-0. Types of rationality today: The continuum of reason between science and ethics. / Rationality today. Ottawa. 1979. P. 307-340

389. Archard D. Consciousness and unconsciousness. — L., 1984. — 136p. 4G2.BarbaE., SavareseN. L'AnatomiederacteunDictionnaire d'anthropologie theatrale-P.,1985-105p.

390. Barthes R. L'Aventure semiologique. — P., 1985. №93. —-368p.

391. BarthesRL'Empire des signes—Geneve. 1970.— 156 p.

392. Benvenuto В., Kennedy R. The works of Jacques Lacan: An introduction. L., 1986.-237 p.

393. Betti E. Die Hermeneutik als alJgemeine Methodologie der Geistwissenschaften Tubingen, 1962.

394. Betti E. Theoria generale della interpretatione. Milano, 1955.

395. Bleiher J. Cjntemporary lenneneutics. Hermeneutics as method, pliitosophy and critique. L 1980, p. 1-5.

396. Brenkiman J. Culture and domination. — Ithaca. 1985. — XI. 239 p.

397. Brenkiman J. Deconstruction and the social text. // Social text. — Michigan, 1979. — Vol. 2, № I. — p. 27-51.

398. Brooks P. Reading for the plot: Design and intention in narrative.-N. Y., 1984,- XVIII, 363 p.

399. Buck R. Motivation, Emotion and Cognition: A Developmental-Interactionist View /. 1991.413. -Butler Ch. Interpretation, deconstruction. and ideology. — Oxford. 1986. —X. 159 p.

400. Caputo J.P. Radical hermeneutics: Repetition, deconstruction and the hermeneuti-cal project. — Bloomington, 1987. — IX, 319 p.

401. Coker W. Music and Meaning. N.-Y.-L. 1972.

402. Colapietro V.M. Toward a more compreliensive conception of human reason/ Intemation Pliilos.

403. Quarterly, 1987. Vol.27, N 3, iss. 107. P., 288.

404. Dahlhaus C. Analise und WerturteiL Mainz 1970.

405. Dahlhaus C. Was ist eine musikalische Tatsahe? / Schweizerische Musikzeitung., 1975 N3.

406. Deleuze G., Guttari F. Difference et repetition. — P.,1963.- 409 p.

407. Deleuze G., Guattari F. Rhizome. — P., 1976. — 74p.

408. Derrida. J. De la grammatologie. P., 1967.

409. Derrida J. Positions. — P., 1972. — 136 p.

410. Derrida J. Psyche: Invention de Г autre. — P., 1987. — 652 p.

411. Derrida J. Speech and phenomena and other essays on Husserl's theory of signs. Evanston, 1973. - XIII, 166 p.

412. Derrida J. Structure, sign, and play in the discourse of human sciences. // The structuralist, controvercy. / Ed. by Macksey R., Donate E. — Baltimore, 1972. —p. 256-271.

413. Dufrenne M. La raison aujord"hui. / Rationality today. Ottawa 1979. P. 15-25

414. Easthope A. British post-structuralism since 1968. — L.; N.Y., 1988. XTV, 255 p.

415. Easthope A. Poetry and pliantasy. — Cambridge, 1989. — VII, 227 p.

416. Eoo U. Tie role of the reader Explorations in the semiotics of texts Bloomirigton; L, 1979. - VIII, 273 p.

417. Epperson G. The musical Simbol. Iowa, 1967.

418. Ferguson D. Music as Metaphor. Minneapolis, 1960.

419. Foucalt M. La volonte de savoir (Historie de la sexualite I). P., 1976.

420. Foucalt M. Le souci de soi (Historie de la sexualite 1). P., 1984.

421. Foucault M. L'Archeologie du savoir. — P., 1969. — 275 p.

422. Foucault M. Folie et deraison: Histoire de la folie a l'age classique. — P., 1972. —673p.

423. Friedman S.S. Lyric subvertions of narrative. // Reading narrative: Forms, ethics, ideology. / Ed.' by Phelan J. — Columbus, 1989. — p. 162-185.

424. Gadamer H.G. Begriffsegeschichie als Phitosophie: Kleine Schriften. Bd.3. Tubingen, 1972, S 237-250.

425. Gadamer H.-G. Historical transformations of reason. / Rationality today. Ottawa 1979. P. 3-14.

426. Habermas J. Theorie des Kommunikativen Handelus. Bd.1-2. Fr./Main, 1981.

427. Habermas G. Theorie des kommunikativen Handels. — Frankfurt a. M., 1981. —Bd 1-2.

428. Halliburton D. Poetic thinking: An approach to Heidegger. — Chicago, 1981. —XII, 235p.

429. Handwerk G.J. Irony and ethics in narrative: From Sclilegel to Lacan. New Haven, 1985.- 224p.

430. Hartman G.A Saving the text: Literature, Derrida, philosophy. Baltimore; L. 1981. -XXVIL 184p.

431. Hassan I. Making sense: The trials of postmodernist discourse. // New lit. history. — Baltimore, 1987. — VoL 18, № 2. — p. 437-469.

432. Heidegger M. The basic problems of phenomenology. — Bloomington, 1982. —XXXI, 396p.

433. Hermeneutics and Modern Philosophy. N.Y., 1986.

434. Horkheimer M., Adorno T. Negative Dialektik. Fr./Main, 1966.

435. Howard RJ. Three faces of hermeneutics: fn introduction to current theories of understanding. Berkley 1982.

436. Horkheimer M. The Eclipse of Reason. N. Y., 1947.451. . Husserl E. Husserliana. Bd 3. Der Haag, 1953.

437. Jorgenson Estele R. Introduction Article / J. of Aesthetic Education. 1991. Vol.2. N 3.P. 1.

438. Kotarbinski: logic, semantics and ontology. Dordrecht et al. 1990. IX, 23 lp.

439. Kristeva J. Desire in language: A semiotic approach to literature and art.- N. Y., 1980. 336 p.

440. Kristeva J. Polylogue. — P., 1977. — 437 p.

441. Kristeva J. Semiotike: Recherches pour une semanalyse. — P., 1969. — 319 p.

442. Lycan W.G. Consciousness. Cambridge-London, 1987, 165 p.

443. Lacan J. Ecrits. — P., 1966. — 924 p.

444. Lacan J. The four fondamental concepts of psycho-analysis. — L., 1977. —XI, 290 p.

445. Lyotard J.-F. Le differand. — P., 1984. — 272 p.

446. Lyotard J.-F. Tombeau de l'intellectuel et autre papiers. — P., 1984. 96p.

447. Melrose S. A semiotics of the dramatic text.— L., 1994. — IX. 338p.

448. Merleau-Ponty M. La phenomenologie de la perception. — P., 1967. — 274p.

449. Motycka A. Ideal racjonalnjsci Szkice о rozdrozach nauki. Wroclaw, 1986

450. Parret H. Context of understanding. Amsterdam, 1980.

451. Propositional attitudes.: The role of content in logic, language, a mind. Stanford, 1990., 342 p.

452. Qaine W. Ontological relativity and other essays. N.Y., 1969468. ' Reimer B.Essential and Nonessential Characteristics of Aesthetic Education. / J. of Aesthetic Educatioa 1991. Vol.25. N3.P. 193-213.

453. Ricoeur P. De l'interpretation: Essai sur Freud. — P., 1965. —536 p.

454. Ricocur P. Temps et recit. — P., 1983-1985. — T. 1-2.

455. Schiffer S. Remnants of meaning. Cambridge London, 1987. 303 p.

456. Seung Т.К. Structuralism and herveneutics. N.-Y. 1982.

457. Simon J. Sprachphilosophie. Freiburg (Breisgau) Munchen, 1981, 296 S.

458. Spiegelberg H. The Phenomenological Movement A historial Introduction. V. 1-2. The Hague, 1969.

459. Texthermeneutik: Aktualitat, Geschichte, Kritik. Paderborn, 1979.

460. Toulmin S.E. Foresight and Understanding. Bloomington, 1961.

461. Toulmin S.E. The Philosophy of Science. L. 1953

462. Witgenstein L. Notebooks 1914-1916. Oxford, 1979.

463. Виндельбанд В. Прелюдии. СПб., 1904480. .Виндельбанд В. О свободе воли. М., 1905

464. Бергсон А. Творческая эволюция. СПб., 1914

465. Levinas Е. Difficile Libertu. Essai sur le judaisme. P.: Albin Michel, 1963