Экосистемность рационального мышления в исследовании будущего тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 00.00.00, кандидат наук Плюснин Лев Витальевич

• Плюснин Лев Витальевич
• кандидат наук
• 2024

Оглавление диссертации кандидат наук Плюснин Лев Витальевич

Введение

1 Экосистемность как специфическая характеристика рационального мышления о социальной реальности будущего

1.1 Современные подходы к определению понятия «рациональность»

1.2 Экосистемность как философский дискурс рационального мышления о современном мире в контексте содержательного единства его природных, социальных и антропологических сторон

1.3 Будущее как предмет социально-философского исследования в модусе экосистемного подхода

2 Эпистемологические и социально-философские аспекты экосистемности в исторических и современных формах рационального мышления о будущем

2.1 Специфика классической рациональности в исследовании будущего: социально-философская перспектива

2.2 Социальная и культурная направленность экосистемных аспектов неклассического и постнеклассического типов рациональности в теоретизации и созидании будущего

2.3 Постнеклассическая рациональность и ее формы: потенциал экосистемного конструирования социальной реальности будущего

3 Практические аспекты экосистемного подхода: образование в заботе о будущем

3.1 Экосистемность миссии современного университета и понятие «образовательное знание»

3.1 Образование как «забота о себе»: возможные интерпретации в экосистемном модусе и эволюция классического университета

3.2 Университет, заботящийся о будущем: ракурс экосистемного осмысления

Заключение

Список литературы

Введение

Актуальность темы диссертационного исследования, во-первых, является следствием современных трансформаций социальной реальности, связанных с приобретением ею известных характеристик: неопределенность, сверхсложность, нестабильность, что делает социальную реальность сложной для прогнозирования. В связи с новыми вызовами эпохи актуальная методология теоретизации и конструирования настоящего и будущего нуждается в аутентичном обновлении. Для ответа на этот вызов необходимо корректно актуализировать и найти адекватные произошедшим (и происходящим) изменениям формы рационального мышления, которые бы обеспечили релевантность теоретизации и конструирования актуального и будущего состояния социальной реальности.

Находящееся в постоянной трансформации социальное развитие сегодня не поддается объяснению и обоснованию с позиции классического типа рационального мышления. Будущее как объект исследования также в этом отношении представляет серьезную трудность в силу своей непредметности, открытости, непрозрачности и в этом смысле призрачности. Подобного рода характеристики требуют способности воображения и акцентирования внимания (что и предлагается в диссертации) не только на строгости логики в его познании, но и на интуиции, доверии, понимании и прочих иррациональных структурах, которые способствуют всесторонности и цельности охвата жизни, не редуцируя ее до сугубо рациональных схем.

Все это ориентирует на поиск новых подходов к исследованию социальной реальности в дополнение к уже имеющимся. Диссертация вычленяет те их аспекты и предпосылки, которые в свернутом виде содержатся в существующих (разработанных В. С. Степиным) типах рационального мышления. Но также необходимо актуализировать в качестве таковых и разрабатываемые сегодня новые формы рациональности - коммуникативную, игровую, доверительную, рациональность сопротивления рискам и др. Эти формы возникают в рамках

постнеклассического типа рационального мышления и позволяют объяснить специфику как уже произошедших социальных трансформаций, так и тех, что полагаются в будущем.

Во-вторых, особое значение для диссертационного исследования, посвященного экосистемности рационального мышления, имеют изменения, связанные с интенсивным взаимодействием человека, общества и природного мира. Речь идет о влиянии высоких технологий, которые создают сверхсложные объекты: объединяя в себе природу, общество и человека, эти объекты инициируют появление антропо-социо-природной реальности.

Это пересечение дает основание для поиска такой методологии исследования социальной реальности, которая позволила бы осмыслить ее в ракурсе указанного единства. Диссертация в этих поисках исходит из понимания экологии как науки не только о природе в ее чистоте (которой уже нет), но в ее единстве с включенными в нее человеком, обществом и культурой, что позволяет предложить новый «экосистемный подход» к исследованию будущего.

В-третьих, предлагаемый экосистемный подход не всегда соблюдается в исследовании как настоящего, так и в осмыслении будущей социальной реальности. Несмотря на проблематизацию перспектив классического целерационального подхода (т. е. инструментального типа рациональности), он по инерции до сих пор применяется в массовой социальной практике конструирования будущего. Недостаток теоретического оснащения приводит к выбору линейных мыслительных форм, не учитывающих специфику новой -экосистемной - реальности. Проиллюстрируем это на примере из урбанистики, когда при городском планировании преследуются цели максимизации краткосрочной эффективности, но упускается из виду экосистемная пригодность дальнейшей эксплуатации. Часто город застраивают районами недвижимости, ориентированной на эффективное размещение, максимальную вместимость жителей, однако прочие условия в таких районах оказываются малопригодны для жизни в долгосрочной перспективе. Это мышление не учитывает инфраструктурной разносторонности, возможности непрогнозируемых

трудностей, необходимости изменения целевых установок развития и пр. Не учитывает, таким образом, всего того, что входит в позицию экосистемного мышления и его осуществления в реальности.

В-четвертых, актуальность работы состоит и в том, что сегодня будущее проблематизируется в силу самой возможности его существования в ситуации социальной напряженности. Современный мир накопил огромное количество противоречий и проблем (экологических, межнациональных, внутрисоциальных), и потому ни одна сфера жизнедеятельности человека и ни один социальный институт не могут существовать без исследований, направленных на конструирование такого будущего, которое было бы способно при тех напряженных и конфликтных ситуациях все-таки сохранить жизнь и устойчивое развитие. Можно предположить, что экосистемность как принципиальная характеристика мышления и конструирования, ориентирующая на такой подход к исследованию реальности, который учитывает единство природной, социальной, антропологической реальности и ее новые вызовы, поможет снять (облегчить) трудности в движении к будущему.

Сфера образования, которая в диссертации исследуется для реализации возможности использования экосистемного подхода в практике, избрана для примера работы методологической экосистемной установки. Именно образование является той социальной инфраструктурой, где готовится субъект, владеющий экосистемным мышлением для устроения современности и выстраивания будущего.

Степень разработанности темы исследования

Начиная с античности, философы, ведомые понятием Логоса, заложили основу для мысли о развитии социальности в традиции логики и закона. Древние греки, открыв Логос, рационально обосновали Пайдейю как движение к Благу. Диссертационный контекст дает основание гипотетично связать такое понимание развития с заботой о реализации (в настоящем и будущем) нормированной и, в конечном счете, должной жизни. В этой связи нельзя не назвать классические тексты Платона и Аристотеля, ставшие основой для классического понимания

рационального мышления (обнаружившего себя в установке универсального наблюдателя, смотрящего на вечный и идеальный космос). На основе этого понимания была сформулирована идея государства в диалоге Платона «Государство», а также обозначено видение Аристотелем социального устройства (трактат «Политика»). Важно отметить социальный вектор этих трудов, поскольку последующие исследователи, переходя к конкретике в отношении будущего, будут направлять свои идеи на социальное будущее.

Идея рационального прогрессивного развития определяется в Новое время. Дж. Вико выступает с идеей прогресса в историческом развитии, а Ф. Бэкон - в развитии науки. Рациональность Нового времени обогатила классический рациональный дискурс научным типом рационального мышления, который обнаруживал себя в идеях об обществе будущего. Примечательными здесь являются работы: «Утопия» Т. Мора, «Город Солнца» Т. Кампанеллы, «Новая Атлантида» Ф. Бэкона.

Большую значимость для теории рационального мышления о будущем имеют труды И. Канта. Он развил новоевропейскую идею разума, которая примирила чувственное восприятие и умозрительное размышление. Ему принадлежит идея включения в поле рационального морали, что можно считать одной из первых предпосылок к экосистемному мышлению. В трактате «К вечному миру» Кант дает свое видение будущего и защищает идею рационального устройства мира путем принятия конкретных рационально выверенных шагов, которые должны иметь законодательный характер и потому основываться на рациональном моральном принципе «долженствования» [50, с. 421].

На фундаменте классической рациональности построены учения о будущем Г. В. Ф. Гегеля и К. Маркса. Эти авторы не только продолжали классическую традицию рационального мышления, но и сформулировали концепты необходимого будущего, вытекающего строго логически из характерной специфики развития разума (например, учение Гегеля о диалектике и Прусской монархии; Маркса - о смене общественно-экономических формаций).

Концепт «Целевой рациональности» М. Вебера намечает сдвиг классической рациональности, связанный с признанием исторического характера рационального мышления, что открыло перспективу для рождения неклассической рациональности и экосистемного мышления. В работе «Протестантская этика и дух капитализма» Вебер исследовал историческую специфику религиозного протестантского мышления как мышления рационального. Мысль Вебера позволила утвердить рациональное мышление в его характеристиках и акцентах: расчетливость, практицизм, ориентация на достижение целевой эффективности и результативности (такой «дух» и привел к утверждению капитализма). Однако критическая социальная философия ХХ века находилась в поиске альтернативных форм рациональности, менее зацикленных на извлечении материальной эффективности.

В отечественной традиции исследования рационального мышления ключевой является типология, разработанная В. С. Степиным. Он выделяет классическую, неклассическую и постнеклассическую рациональность. Постнеклассический тип рационального мышления в характеристике В. С. Степина несет серьезный потенциал для социокультурных исследований. Схватывание динамики развития культуры в науке позволило осмыслить ценностные основания науки и объяснить трансформационные процессы науки как института. В этом смысле научная рациональность характеризует не только естественнонаучное, но и гуманитарное знание. Вследствие этого познание естественнонаучной картины мира всегда имеет в виду ее социальные характеристики и ценностные суждения.

В. С. Степин разрабатывал свою типологию научной рациональности на примере и в области естественнонаучного знания, но его интерес к гуманитаристике сегодня реализуется его последователями, которые разрабатывают конкретные формы постнеклассического типа рационального мышления применительно к сфере социального. Можно сказать, что сегодня в этой проблемной области работают как западные (Ю. Хабермас, А. Селигмен, Ф. Фукуяма, О.-К. Апель), так и отечественные (В. Н. Порус, Л. А. Микешина, В. А.

Лекторский, Н. С. Автономова, И. В. Черникова, А. В. Галухин, М. Х. Хаджаров) исследователи. В качестве результата этой работы можно назвать появление таких форм рационального мышления, как парадоксальная, коммуникативная, доверительная, игровая и др. Для постнеклассики характерной становится неразрывная взаимосвязь наблюдателя и объекта наблюдения, иными словами «само человеческое действие не является чем-то внешним, а как бы включается в систему» [102, с. 283]. Постнеклассический тип рационального мышления и все его формы направлены на описание открытых саморазвивающихся систем, к которым можно отнести и будущее.

В социальном контексте мышления о будущем крайне интересны идеи коммуникативной рациональности К-О. Апеля («Трансформация философии») и Ю. Хабермаса («Моральное сознание и коммуникативное действие», «Вовлечение другого. Очерки политической теории»). Проблематика коммуникации представляет интерес потому, что современное рациональное мышление должно включать в себя процедуры взаимодействия самодостаточных субъектов и процедуры обоснования не предельных теоретических (или метафизических), а практических максим, ситуативно возникающих в жизненной практике. Ощущая это, П. Рикёр утверждал: «Разум должен быть привит герменевтически» [90, с. 42]. Иными словами, рациональность должна дополняться специфическим пониманием контекстов и условий применения.

В этой связи логичным выглядит поиск этих «герменевтических прививок», особенно востребованных в ситуации работы с будущим, поскольку понимание (учет интересов) того субъекта, которому предстоит жить в этом, созданном теоретиком будущем, снижает вероятность негативных социальных последствий. Следуя этим поискам, Ф. Гваттари предложил экосистемность в качестве философской категории мышления. Помимо Гваттари над этой категорией работали западные (Р. Барнет, А. Нэсс и др.) и отечественные (Е. Н. Ивахненко, В. М. Розин, Д. Е. Орлов, Т. Г. Березова, Б. В. Мартынова, Н. В. Фадейкина и др.) исследователи. Экосистемное мышление основано на поиске связей между

разными аспектами человекоприродных систем, обеспечивающих ее устойчивость и развитие.

В частности, Ф. Гваттари в работе «Три экологии» пишет, что экология\экосистема как мышление в философии возникает там, где образуются смысловые разрывы (разрывы означения, а-разрывы). Эти разрывы появляются там, где ризома сопротивляется генерализации разума. В этих местах Ф. Гваттари предлагает использовать философское мышление особого рода -экофилософское, разворачивающееся в трех регистрах: антропологическом, социальном и природном. Такие регистры поддерживают связь, направленную на обеспечение стабильности системы (гомеостаза). Связность подобных регистров заметил также Ж-Л. Нанси на основании единения человека и бытия, зафиксированного М. Хайдеггером в категории ёаБет. Нанси делает вывод о том, что «природы больше нет», она в своей антропоморфности непосредственно включает в себя человека. Соответственно, поддержание стабильности природы невозможно без поддержания стабильности человеческого универсума.

Тематика экосистемности позволяет по-новому взглянуть на современное мышление о будущем. По этому поводу уже в классической литературе существует традиция рассуждения. Так, в «Творческой эволюции» А. Бергсона креативная связь настоящего с будущим говорит о порождении постоянной новизны (т. е. творческой эволюции) в развитии. Он использует в качестве ведущих в своей философии категорий «длительность», «жизненный порыв», «течение», «интуиция», «творчество». В этом смысле он в онтологических размышлениях предшествует современным авторам, определяющим онтологию в понятийных характеристиках «текучести», «ризомности», «событийности»,

«неоднолинейности», «многомерности» и пр. Бергсон, рассуждая о жизни, говорит на равных (без акцента на приоритетах) об интеллекте и инстинкте, разуме и интуиции, наконец, о прошлом, настоящем и будущем, которые соединены, слиты, сцеплены в «порыве», являющем длительность материальной и духовной форм жизни. Такой категориальный ряд и суждения, в которых он (этот ряд)

используется при описании длительности эволюционных процессов, очень напоминает современное экологическое (как экосистемное) видение.

В работе «Креативный разум» («The Creative Mind»), Бергсон обращает внимание на само понятие будущего и обосновывает мысль о том, что можно мыслить не «возможное», которое становится «реальным», а «реальное» которое открывает перспективы для «возможного» [131, с. 123]. Это побуждает нас обращать большее внимание на то, что мы делаем сейчас, чем на исчисление вероятностей. То есть, Бергсон полагает, что будущее еще только должно быть сформировано креативной способностью реального мира (человеческими поступками в том числе) и никак не может пониматься линейным и прогнозируемым. Наличие креативной связи настоящего с будущим (т. е. творческая эволюция) способствует порождению постоянной новизны и повышает значимость наших поступков. Такая постановка вопроса о будущем открывает перспективу мышления о нем в категориях вариативности и непредзаданности, что, в свою очередь, позволяет говорить о будущем в экосистемном ключе.

Современное прочтение мысли Бергсона создает возможность ее дрейфа в сторону слияния с методологическим прагматизмом, который имеет место в разработках наук о будущем (future studies). В работах Р. Миллера и Дж. Огилви делается попытка сформулировать вопрос, как возможно мыслить будущее, не прогнозируя его. Их заочная дискуссия во многом проблематизировала актуальную постановку этого вопроса. Результатом стал концепт «сценарной позиции» как формы рационального мышления и «сценарного» будущего как продукта такой рациональности. Сценарность мышления, в этом смысле, становится базой для воплощения таких экосистемных характеристик, как: неоднолинейность, разнонаправленность будущего. Актуальная постановка вопроса о том, как можно мыслить будущее в прагматическом сценарном залоге, содержится в работах по теории форсайта и future studies. В этом смысле интерес представляют работы зарубежных авторов: И. Нийнилуото, М. Бассей, Р. Поппера, Й. Майлса, С. Инаятулла, Т. Гордона, Р. А. Слотера; работы отечественных исследователей А. Соколова, Д. Пескова, П. Лукши.

Конкуренция «сценарных позиций» стала объектом исследования социологов. В этом направления работали: Л. Д. Гудков, Н. И. Лапин, М. В. Сорокина; зарубежные исследователи: Т. Парсонс, Н. Луман, Д. Белл, Ф. Фукуяма. Также эта тема представлена в диссертации С. В. Абрамова «Конструкт будущего как объект жизненного мира и регулятив социокультурного поведения россиян». Такое внимание к тематике конкурирующих версий будущего, проявленное из социологической перспективы, ставит вопрос о рациональных инструментах этой конкуренции, а плюрализм конкретных форм видения будущего востребует многовекторное видение социальных феноменов и учет таких факторов, как неразрывная связанность экологического и антропологического в современной науке и претензии на свободное конструирование будущего реальным субъектом. Ответить на эти вопросы может помочь именно экосистемное рациональное мышление. В этом смысле социологи делают качественный заход на понимание специфики экосистемного мышления на практике, однако его философская природа все еще остается не проясненной.

Конкретные прогностические работы о возможных сценариях развития будущего принадлежат Э. Тоффлеру («Шок будущего» и «Третья волна») и Ф. Фукуяме («Конец истории и последний человек»), А. Нэссу, Дж. Урри, Р. Курцвейлу, Д. Р. Белоусову, И. Э. Фролову, Ю. А. Никитиной, В. П. Веряскиной. Проблему предвидения (предвосхищения, прогнозирования научных результатов познания), в том числе, и в неклассической перспективе, разбирает в своей диссертационной работе «Предвидение как эпистемологическая проблема (критический анализ концепции К. Поппера)» С. В. Пирожкова. В диссертациях Б. Б. Дондаковой «Социально-философские основания футурологического знания», И. Д. Тузовского «Образ будущего в современных социокультурных концепциях: на материале анализа футурологии и антиутопий» будущее обосновывается с позиций футорологии. В представленных работах можно уловить следы экосистемного мышления, однако акцент на необходимости его исследования в них не ставился, и в этом смысле экосистемность затрагивается эпизодически и фрагментарно.

Анализ литературы по теме диссертации показывает, что экосистемность как философская категория появляется как ответ на вызовы современной социальной реальности и ее развития. В ситуации осмысления и конструирования будущего вопросы, связанные с экосистемным подходом к его исследованию, обостряются. Требуется разработка данного подхода, и это обусловливает постановку проблемы диссертации.

Постановка проблемы диссертационной работы

Постановка проблемы диссертации исходит из необходимости разработки такого варианта системного подхода к исследованию современной (и будущей) социальной реальности, который как методологический инструмент базировался бы на понимании социальной онтологии в единстве и взаимопроникновении ее социокультурных, антропологических и природных сторон и характеристик. Указанная целостность дает основание назвать этот подход (по аналогии со словом «экологический») экосистемным.

Необходимость разработки этого подхода следует из современного состояния социальной реальности. Поиски его специфики базируются на утверждении, что востребованный сегодня для исследования социальной реальности постнеклассический тип рационального мышления потенциально уже имеет элементы экосистемного взгляда на мир, но они не обнаружены актуально и не оформлены в экосистемное видение. Необходимо снять это затруднение через выявление экосистемных акцентов постнеклассического типа научной рациональности, апплицировать их на появившиеся новые формы рациональности (коммуникативная, доверительная, игровая, др.), собрать их в целостность взгляда, который и обеспечит экосистемный подход как методологию исследования современной социальной реальности и реальности будущего. Проблема диссертации состоит в теоретическом обосновании экосистемности как характеристики рационального мышления, обеспечивающей видение будущего социальной реальности в разносторонности, нелинейности, многовекторности направлений развития, в единстве, требующем включения в рациональные методы работы «герменевтической прививки» (понятие

заимствовано у П. Рикера) - таких как мораль, эмоции, понимание, эмпатия, переживание и пр.

Конкретными проблемными вопросами являются: «Какие преимущества имеет экосистемный подход в исследовании социума в ситуации его сверхсложности и неопределенности?» «Какими характеристиками должен обладать экосистемный подход, ориентированный на будущее?», «Почему классический тип рационального мышления оказывается нерелевантным в теоретизации и конструировании будущего?», «Какие формы рациональности, потенциально содержащиеся в постнеклассическом типе рационального мышления, могут быть использованы в конструировании будущего?».

Объект исследования: Рациональное мышление в специфике его сущностных характеристик и в историко-философских и культурных формах проявления.

Предмет исследования: Экосистемность как характеристика современного рационального мышления в его методологическом значении для исследования и конструирования будущего.

Цель работы: обосновать экосистемную характеристику рационального мышления и на этой основе разработать релевантный современному философскому дискурсу экосистемный подход к теоретическому исследованию и практическому конструированию будущего.

Задачи работы:

1. На основе определения понятий «экосистемность» и «будущее» в контексте современной традиции рационального мышления сформулировать ключевые положения экосистемного подхода к исследованию социальной реальности и показать возможность его использования в исследовании и конструировании будущего.

2. Выявить потенциально содержащиеся в современных типах рационального мышления - в неклассическом и постнеклассическом -экосистемные акценты, позволяющие использовать их в качестве

методологического инструмента для выстраивания экосистемного подхода в исследовании и конструировании будущего.

3. Выявить практические следствия и значение экосистемного подхода в работе с будущим в контексте одной из наиболее значимых социальных сфер - в сфере образования.

Теоретико-методологические основания исследования

Поскольку диссертация носит социально-философский характер, социальная реальность рассматривается в постнеклассической коммуникативной перспективе, главным образом опираясь на материалы Ю. Хабермаса и К-О. Апеля о коммуникативном и консенсуальном характере социальных практик. Вследствие чего консенсуальными полагаются и представления о будущем.

Обоснование специфики экосистемности в мышлении о будущем осуществляется из фокуса работ Ф. Гваттари («Три экологии»), Р. Барнета («Экологический университет»), И. Пригожина и И. Стенгерс («Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой»). Понятие экосистемности в применении к будущему было конкретизировано на материале работ А. Нэсса («Движение за глубинную экологию: некоторые философские аспекты» и «Менталитет будущего»), Р. Барнета («Экологический университет»).

Специфика понятия «будущее» обосновывается с позиции работ А. Бергсона («The Creative Mind»), где будущее понимается как результат действий в настоящем. М. Хайдеггера («Бытие и время»), где обосновывается различение «времени субъекта» и «времени мира». И. Нийнилуото («Futures studies: science or art?»), где обосновывается характеристика будущего как прерогативы «наук о дизайне». Западные ученые в рамках возникших сегодня «наук о будущем» Дж. Огилви («Facing the fold: from the eclipse of Utopia to the restoration of hope») и Р. Миллер («Being without existing: the futures community at a turning point? A comment on Jay Ogilvy's ''Facing the fold''») предлагают сценарный метод и сценарную позицию как релевантную современному мышлению о будущем. Дж. Урри («Как выглядит будущее?») использует теорию сложных систем в отношении мышления о будущем.

Понятие рационального мышления в диссертации исходит из общего определения, данного М. Вебером, который, отмечая его характеристики в ракурсе строгой логики, расчета и вычислений, обеспечивающих успех (позволивших установиться «духу капитализма»), увидел рациональность в возможности быть использованной в качестве общефилософского (годного не только для исследования науки) стиля мышления. Это объемное содержание понятия рациональности в диссертации замечено В. С. Степиным, который работая в области научной (относящейся к науке) рациональности, дал основание и для использования рационального метода в более широкой сфере. Типология научной рациональности, по Степину, в диссертации преломлена на социальность и культуру и в таком виде представлена в качестве методологии исследования. Это соответствует идее, которую имел в виду сам В. С. Степин, говоря о «социокультурном измерении науки». Диссертация, принимая в качестве методологии учение о типах научной рациональности, наполняет их современными отрытиями в области конкретных форм рационального исследования общества. Особенно это касается постнеклассического типа научной рациональности. Этот тип обнаруживает себя конкретно в методологическом значении разработанных сегодня таких формах рациональности, как коммуникативная (Ю. Хабермас, К-О. Апель) с ее критическимй потенциалом (М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Г. Маркузе); доверительная рациональности в ее возможностях конструирования (А. Селигмен, Ф. Фукуяма, Л. Д. Гудков); игровая с ее глубоким онтологическим значением для культуры и социальной сферы (Л. Витгенштейн, Й. Хейзинга, Р. Кайуа, Абт. Кларк, Дж. МакГонигал). Все названные формы научной рациональности инициированы постнеклассическим типом рационального мышления. Взгляд на постнеклассический тип рациональности, с точки зрения потенциально содержащихся в нем форм рационального мышления, проясняет понятие экосиситемности как характеристики современного не только научного (разработанного для науки), но и общефилософского стиля рационального мышления. Названные формы рационального мышления способствуют

многостороннему, нелинейному взгляду на социум и культуру, позволяющему увидеть их в единстве рациональных и иррациональных (понимания, доверия, эмпатии, переживания и т. д.) структур. Такого рода характеристики являют себя основополагающими для определения экосистемного взгляда на современное общество и на его будущее.

В качестве одной из основных характеристик экосистемного подхода в диссертации затронуты аспекты, связанные с практической моралью. Особенно это значимо в контексте образовательной деятельности, увиденной в модусе экосистемного подхода к ее исследованию. В этой связи диссертация опирается на концепты морального долженствования И. Канта и Ю. Хабермаса, а также на теорию справедливости Дж. Ролза.

В контексте тематики образования диссертация опирается на антропологический подход, представленный в работах В. М. Розина, подход, связывающий трансформацию в образовании с трансформацией рационального мышления (С. С. Аверинцев, О. А Дольская); использует дискуссии о месте и роли современного университета (А. Е. Волков, М. Барбер, Дж. Беккер, Г. И. Петрова) и об экосистемном подходе в его конституировании (Р. Барнет).

Основным исследовательским методом в диссертации является системный анализ, обеспечивающий целостное видение человека в ракурсе его деятельности, вплетающей его в природу, изменяющей социальную и природную реальность. В диссертации осуществлена его конкретизация в условиях современности. Такая методология позволила предложить экосистемный подход в качестве релевантного мышлению о будущем.

Научная новизна

Научная новизна диссертационного исследования сосредоточена вокруг актуализации и выявления экосистемной специфики уже существующих форм рационального мышления. Конкретная новизна диссертационного исследования состоит в том, что:

1. Обосновано понятие «экосистемности» как характеристики рационального мышления, позволяющей исследовать современную социальную

реальность в разновекторности ее антропо-социо-природной целостности, допустимости в ее прогнозировании не только логико-рационального знания, но и интуиции, чувственного понимания и восприятия. В понятии «будущее» акцентируется открытость, дающая возможность воображения его вариантов и альтернатив. Экосистемный подход определен в характеристиках: а) многовекторность и нелинейность взгляда, охватывающего специфику современной социальной реальности как платформу будущего; б) игровое просчитывание возможных вариантов развития настоящего и будущего; в) обсуждение сценариев в публичной коммуникации и их оценка с позиции взвешивания потенциальных рисков; презумпция доверия ко всем субъектам конструирования.

2. Доказано, что экосистемные аспекты имеют место в постнеклассическом типе рационального мышления, в его разработанных сегодня формах -коммуникативной, доверительной, игровой, в рациональности, способной работать с рисками. Названные формы рациональности обнаруживают себя в учете голоса каждого в рамках идеальной речевой ситуации, в свободной конструирующей способности игры, в социальном доверии как инструменте борьбы с неопределенностью, в оценке социальной системы с позиции предвидения и борьбы с рисками. Выявленные экосистемные аспекты в постнеклассических формах рационального мышления способствуют формированию структурных составляющих экосистемного подхода в исследовании и конструировании будущего.

3. Поскольку экосистемный подход в отношении будущего ставит своей целью поддержание социального гомеостаза, он не может обойти вопросы имплементации этого типа мышления в массовую социальную практику. В связи с этим обосновано, что применение экосистемного подхода согласуется с антропологическим вектором и вектором на индивидуализацию в системе образования. Экосистемное видение будущего предлагает внедрение методик форсайта в образовательный процесс с целью выстраивания глобального горизонта возможного, в который могут быть включены индивидуальные и

коллективные повестки действий стэйкхолдеров (студентов, преподавателей, исследователей, управленцев, работодателей и индустриальных партнеров).

Теоретическая и практическая значимость результатов и выводов диссертации

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в следующем:

Во-первых, история понятия рациональности и его преломление на специфическом онтологическом фоне современной социальной реальности дали возможность обосновать понятие экосистемного подхода к исследованию будущего, который может, с одной стороны, использовать уже существующие концепты мышления о будущем, а с другой - дополнить их, предлагая акцентировать аспект возникновения новой (экосистемной) картины мира.

Во-вторых, внимание к экосистемному подходу и его разработка позволит теоретикам, занимающимся проблемами будущего, иметь ту методологическую позицию, которая может помочь в исследовании будущего. В частности, этот подход должен позволить увидеть будущее как часть сложной гомеостатичной системы, для удержания которой требуется предпринимать действия в настоящем, ведомые пониманием конечного пользователя - человека. Экосистемный подход как методологический инструмент может использоваться в планировании, прогнозировании и конструировании различных социальных инфраструктур (экономики, градостроительства, управления, развития транспортной сети, информационных сетей и т.д.).

В-третьих, категория «экосистемности» в мышлении о будущем обогащает актуальные дискуссии о перспективах трансформации образования, предлагая новое понимание практики «забота о себе». В контексте экосистемного дискурса новая «забота» становится педагогическим принципом, направленным на получение «образовательного знания». Это выражается в формировании личного горизонта будущего и встраивании его в континуум коллективных представлений о будущем.

Практическое значение философской работы состоит в том, что она обеспечивает современные антиципативные практики инструментами -релевантными формами рационального мышления. Особую роль эти формы мышления могут играть в ситуации личного и коллективного самоопределения при построении траекторий социального развития, личных образовательных траекторий, а также разного рода национальных, экономических и социальных стратегий.

Областью применения результатов исследования может стать как исследовательское поле социальных наук, так и различные площадки для социального инжиниринга. Поскольку одним из наиболее значимых социальных институтов для организации работы с будущим является образование и наука, результаты исследования могут быть использованы для построения эффективных практик образования, учитывающих имплицитное моральное содержание и «экосистемный» характер процесса конструирования будущего. Исследование позволяет сформулировать методические рекомендации для образовательных практик, направленных на освоение навыков работы с будущим.

Положения, выносимые на защиту

1. На защиту выносятся определения: а) «экосистемность» - характеристика современных форм рационального мышления, обосновывающая релевантность исследования антропо-социо-природной реальности и ориентирующая мышление на дискурсивность, коммуникативность, понимание, игровую свободу, сопротивление рискам, внимание к этическим и аксиологическим аспектам; б) «будущее» - конструкт, отображающий потенциальное состояние социальной системы и характеризующийся открытостью (что допускает вариативность и альтернативность мышления о нем), непредметностью (вызывающей необходимость работы воображения), специфичностью онтологической платформы, с которой начинается мышление о нем (единение природы, общества и человека). На основе названных понятий обосновываются и выносятся на защиту основные характеристики экосистемного подхода к исследованию будущего. Все они исходят из критериального основания - не только сугубо

рациональный взгляд на целостность бытия, но и охват его в разнообразии возможных эмпирических проявлений и восприятий. Такими характеристиками являются: а) полифония, разнонаправленность, многосторонность взгляда, способность охватить целостность и единство человека, социума и природы, возможность помыслить различные теоретические и практические вариативные конструкции будущего; б) свобода, гибкость, воображение игрового мышления, быстрое умозрение результата принятых решений относительно будущего, их рисковых последствий, возможных вариантов и альтернатив; в) этическая атмосфера, доверительная коммуникация, ориентация на достижение согласия всех, кто ответствен за теоретическую разработку и практическую реализацию принимающихся решений.

2. На защиту выносится положение о том, что уже существующие типы рационального мышления (классический, неклассический и постнеклассический) и его формы (коммуникативная, доверительная, обеспечивающая видение социальных рисков, игровая) содержат экосистемные возможности в промысливании будущего. В качестве таковых называются: включение субъективного этического контекста, историчности, дискурсивности и коммуникативности в рациональное мышление («этика дискурса» Ю. Хабермаса, «идеальное коммуникативное сообщество» К.-О. Апеля); игровая свобода мышления (Й. Хейзинга); умение сопротивляться разрушающей силе рисков в социальной системе, принимая аутентичные решения (У. Бек); доверие как инструмент борьбы с неопределенностью (А. Селигмен).

3. На защиту выносится положение о практическом, культурно-социальном значении экосистемного подхода для института образования. Экосистемный взгляд на будущее должен позволить обучающемуся строить сценарное, нелинейное личное будущее и уметь находить свое место в таком же нелинейном социальном будущем. Такой образовательный результат может быть достигнут посредством имплементации методов форсайта в образовательный процесс с целью формирования «образовательного знания» и реализации практики «заботы о себе» в современном экосистемном ключе.

Достоверность и обоснованность выводов диссертации базируется на адекватной предмету методологии исследования. В качестве источников были использованы как классическая литература по проблеме, так и современные исследования. Работа охватывает значительный пласт социально-философского знания и делает попытку его приложения в поле социальной практики. Важным элементом достоверности выводов диссертационного исследования является их обсуждение в рамках научных конференций, публикация в рецензируемых научных журналах уровня Web of Science и ВАК, апробация в рамках проектной деятельности Института образования Томского государственного университета.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Экосистемность рационального мышления в исследовании будущего»

Апробация работы

Основные положения диссертационного исследования апробированы на научно-практических конференциях: Международная конференция студентов, магистрантов, аспирантов и молодых ученых «Актуальные проблемы социальных наук» (Томск, 2023); XXXII ежегодная международная научная конференция «Язык и культура» (Томск, 2022); Международная конференция студентов, магистрантов, аспирантов и молодых ученых «Актуальные проблемы социальных наук» (Томск, 2022); Шестой международный молодежный конвент УРФУ «Глобальные вызовы в меняющемся мире: тенденции и перспективы развития социально-гуманитарного знания» (Екатеринбург, 2022); XXXI ежегодная международная научная конференция «Язык и культура» (Томск, 2021).

Также некоторые материалы диссертационного исследования проходили апробацию в рамках проекта «Среда саморазвития и самореализации студентов ТГУ» реализуемого в рамках программы Приоритет 2030.

Структура диссертации

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы, включающего 160 наименований. Общий объем диссертации - 177 страниц.

Экосистемность как специфическая характеристика рационального мышления о социальной реальности будущего

Первая глава диссертационного исследования ставит своей целью сформулировать ключевые положения экосистемного подхода и показать возможность его использования в рациональном исследовании и конструировании будущего. Для этого в параграфе (1.1) диссертация обращается к современным дискуссиям о специфике понятия «рациональность» с целью выявить специфические характеристики именно рационального мышления. В параграфе (1.2) будут изложены основные положения экосистемного подхода. В параграфе (1.3) - специфика исторического и современного понимания такого объекта как «будущее». Изыскания этой главы должны, в конечном счете, позволить сфокусировать оптику исследования исторических и современных контекстов с дальнейшей целью выявить тот набор аутентичных рациональных инструментов, с позиции которых будущее может быть открыто. Да, очевидно, открыто не полностью и не окончательно, но все же экологично, и потому можно надеяться на то, что такой способ приведет к снижению ошибок при прогнозировании и, что, наверное, еще важнее, ошибок при конструировании.

1.1 Современные подходы к определению понятия «рациональность»

Чтобы говорить об экосистемной трансформации мышления, в первую очередь, необходимо исследовать понятие «рациональное мышление» или рациональность в мышлении и действии, поскольку без этого будет затруднено понимание интересующих нас контекстов в отношении исследования будущего. Ситуацию понимания осложняет широкое многообразие версий того, что такое рациональность. Одни авторы видят в ней базовую человеческую разумность, другие настаивают на ее методологическом содержании, третьи тесно связывают ее с культурой.

За исходное возьмем определение, данное М. Вебером, в работах которого рациональность понимается как способ познавательно-теоретической и практической деятельности и связывается с такими характеристиками, как калькулируемость, формальный расчет, строгое логическое упорядочивание, количественный счет, учет, измерение и т. п. Все названные характеристики рациональности познания и деятельности являют себя обязательной устремленностью к цели (целерациональность), не изменяемой от начала ее постановки до конечного достижения. Цель всегда имеет утилитаристскую эффективность, логическую обоснованность, практицизм в действиях [121, с. 30]. Таким образом, М. Вебер понимал рациональность как культурно обусловленную традицию мышления, выраженную в понятиях строгой логики, цели и средств [28, с. 19-184], ведущих к эффективности результата в достижении цели.

В антропологическом контексте рациональность рассматривается М. Шелером (в транскрипции М. Шелера рациональность - это разум, интеллект), который, говоря о специфике «положения человека в Космосе», видит эту специфику в необходимом дополнении ordo amoris - порядка любви как первоначальной ступени восприятия мира, разум же (рефлексивный интеллект) работает с той данностью, которую для него предоставила любовь или ненависть.

Типологию рационального мышления предлагает отечественный исследователь В. С. Степин. Он типологизирует рациональность на основании ее осуществления в области производства научного знания, то есть говорит о научной рациональности. Степин выделяет три периода развития науки: классику, неклассику и постнеклассику. Для первого характерен поиск универсальных объективных законов мира, которые открываются разумом, направляющим собственную работу в дистанции, а «само описание произведено из точки, лежащей вне мира» [125, с. 74]. Для второго характерен «отказ от прямолинейного онтологизма и понимание относительной истинности теорий и картины природы» [102, с. 282], поскольку в процесс познания включаются характеристики наблюдателя. По В. С. Степину, для этого типа познаваемых систем характерен принцип саморегуляции.

Для третьего периода развития научной рациональности, когда под воздействием современной техники возникают сложные саморазвивающиеся системы или их комплекс «человек - технико-технологическая система, плюс экологическая система, плюс культурная среда» характерна «работа с уникальными системами, характеристиками которых является открытость и саморазвитие» [102, с. 289]. Вследствие этого «основные сферы Универсума -неживая природа, живая природа и общество - составляют концептуальное ядро современной научной картины мира [102]. К таким системам В.С. Степин относит «современные сложные компьютерные сети, предполагающие диалог человек-компьютер; интернет; медико-биологические объекты; объекты экологии, включая биосферу в целом (глобальная экология); объекты биотехнологии (в первую очередь генетической инженерии); системы "человек — машина" (включая сложные информационные комплексы и системы искусственного интеллекта) и т.д.» [102].

Говоря о классическом, неклассическом и постнеклассическом типах научной рациональности, В. С. Степин в качестве кредо собственной мысли имеет в виду общую социально-культурную направленность разработанной типологии. И, следовательно, названные типы рациональности касаются не только науки, но, и других социальных институтов и сфер бытия. В частности они характеризуют общий стиль мышления, и могут использоваться в качестве методологического инструмента исследования социального и культурного развития.

Важной чертой неклассики и постнеклассики является поворот в сторону включения человека в сферу интереса научной рациональности. Это произошло, поскольку взаимодействие с открытыми и саморазвивающимися системами «для человека протекает таким образом, что само человеческое действие не является чем-то внешним, а как бы включается в систему, видоизменяя каждый раз поле ее возможных состояний» [102, с. 289]. Таким образом, рациональность проходит путь от поиска универсальной объективной истины до учета в ней человеческой субъективности, то есть учета его ценностей и целевых установок в отличие от классики, которая видела мир «сам по себе», в его только естественном

состоянии, изолированно. Сегодня естественное - это «одновременно и искусственное. Жесткие грани между ними стираются. Искусственное предстает как вариант естественного» [102].

Другой отечественный исследователь, Н. С. Автономова, склоняется к тому, что понятие рационального мышления «зависит от того, в каком ряду сопоставлений и противопоставлений оно возникает, противополагается ли рациональное мнению (античность), вере (средневековье), догматизму предрассудков (эпоха Просвещения), эмпирическому - будь то интуитивистскому, сенсуалистическому или иррациональному» [6, а 11].

В. А. Лекторский в работе «Рациональность как ценность культуры» предлагает еще два понимания рациональности. Первое: «Рациональность - это деятельность в рамках принятой системы когнитивных и ценностных предпосылок. Эта деятельность регулируется определенными нормами и правилами, которые тоже считаются принятыми и потому не пересматриваются» [53, а 31-32]. Второе: «рациональность предполагает также (в дополнение к первому) и рефлективное осознание и пересмотр самих когнитивных и ценностных предпосылок»» [53, а 33]. Такое понимание рациональности отсылает к процессу формирования культурных и социальных норм. Иными словами, рациональность имеет нормативное социальное содержание.

Постнеклассическая рациональность реализует свое действие, учитывая, что познаваемый мир и его объекты даются субъекту содержащими в себе его человеческие ценности, смыслы и значения, то есть в объекте теперь непосредственно присутствует субъект, и процесс познания направлен не на «чисто» объективную истину: она отблескивает субъективностью. Рациональное познание в этом случае носит конструирующий характер, а мир видится человеческим. О постнеклассической рациональности рассуждает и Д. Е. Орлов, считая, что этот тип рациональности инициирован появлением сложных техно-социально-гуманитарных объектов [66].

Современный исследователь С. Пинкер, следуя традиции прагматизма, отождествляет рациональность и разумность, имея в виду их интеллектуальную

силу, толкающую человечество вверх по эскалатору прогресса от примитивных хозяйственных\социальных форм к современным [76, с. 24-25][77, с. 856-859]. Рациональность - это «способность разума использовать знания для достижения целей» [78, с. 48]. Разум позволяет нам делать выбор. «Когда мы говорим, что некто поступает не рационально или эмоционально, мы часто имеем в виду, что в подобных ситуациях этот человек делает неправильный выбор» [78, с. 58-59].

Как следует из этого ряда примеров, для значительного количества современных философских учений определение понятия рациональное мышление является проблемой. Однако, определенные общие места все же есть. Во-первых, рациональное мышление представляется историческим и изменчивым. Таковым же является и рациональное мышление о будущем в контексте экосистемного взгляда - оно, очевидно, продукт социальных трансформаций и является достоянием современной эпохи. Во-вторых, заметим, что в приведенных выше примерах рациональное мышление выступает как инструмент демаркации. Оно отделяет истинное от ложного, значимое от не значимого.

Таким образом, понятие «рациональность» отражает изменчивую во времени процедуру отбора одних суждений\действий\норм и т.д. от других, присваивая одним значение - истинны, а другим - лжи. Критерии этого отбора могут быть разными (от соответствия абсолютной истине, до достижения ситуативного взаимопонимания), как и сфера применения (научная, культурная и т.д.), что сильно влияет на уровень онтологических притязаний разных форм рациональности. Обсуждение критериев отбора и сферы применения помогут нам в дальнейшем определить характеристики искомой формы мышления. Забегая вперед, можно сказать, что рациональное мышление о будущем в контексте экосистемного подхода будет сосредоточенно вокруг выбора путей достижения того или иного будущего, а критерием отбора станет экологический (в современном понимании этого слова, то есть расширяющий свое значение до единства и целостности природы с обществом и человеком) принцип развития.

Можно сформулировать еще один важный вывод: простые (классические), сложные саморегулирующиеся (неклассические) и сложные саморазвивающиеся

(постнеклассические) системы возникают под влиянием стиля человеческого мышления (рациональности). Следуя линии рассуждений В. С. Степина, эти системы могут быть исследованы в контексте общей мировоззренческой установки субъекта (типа научной рациональности, прежде всего) [103, с. 13-14, 7-19]. Это позволяет нам обосновать социально-мировоззренческий вектор дальнейших рассуждения об экосистемности.

Каким же представлялось рациональное мышление о будущем в истории философии? На этот вопрос мы ответим во второй главе данного исследования, поскольку прежде необходимо определить еще два ключевых понятия настоящей диссертации: «экосистемность» и «будущее». Тогда станет ясно, какие предпосылки экосистемного мышления искать в истории философии и на чем сфокусировать внимание при анализе.

1.2 Экосистемность как философский дискурс рационального мышления о современном мире в контексте содержательного единства его природных, социальных и антропологических сторон

Мышление о будущем затрагивает пласты гуманитарных, естественных, социальных и технических наук. Философский взгляд видит в этом не только многообразие возможностей для исследования, но и многообразие проблем для теории и практики. Термин «проблема» здесь стоит понимать именно в смысле общей методологической смутности, которая в данном вопросе затрудняет не только непосредственную практику работы с будущим (форсайты, стратсессии и т.д.), но и философские исследования в этом направлении. Целостность и многоплановость исследования может побудить неосторожного исследователя взять чрезмерно широкую оптику и потому этот текст нуждается в методологической фокусировке. Ее нам должен дать экосистемный подход.

Начать следует с тех изменений, что затронули экологический дискурс во второй половине XX века, поскольку именно этот дискурс лежит в основе содержательной приставки «эко», придающей понятию экосистемности

рационального мышления ключевой смысл. Этот дискурс трансформировался в свете философской рефлексии современной социальной реальности. Она обнаружила себя в экстравагантных, с точки зрения классической философии, заявлениях: «природы больше нет» [64] «"Мир" онтологически не есть определение сущего..., но черта самого присутствия» [123, с. 64] только в горизонте идеи о бытии вообще «можно провести различие между экзистенцией и реальностью. Обе подразумевают все-таки бытие» [123, с. 314] «человек "запрограммирован" Бытием и принадлежит своему существу лишь постольку, поскольку слышит требование Бытия. Стояние в просвете (Lichtung) бытия я называю экзистенцией человека», которая состоит, «конечно не в том, что он становится субстанцией сущего в качестве его "субъекта", чтобы на правах властителя бытия утопить его (сущего) бытийность [123, с. 117, 212, 314]. Следуя этой идее М. Хайдеггера, Ф. Гваттари провозглашает: «Сегодня недостаточно мыслить для того, чтобы быть, как заявляет Декарт» [141, с. 35]. Заметим, что в приведенных утверждениях не называется мир - природный или социальный, но говорится в целом о бытии, которое предметно представлено единой антропо-социо-природной реальностью. Логично полагать, что фиксация нового состояния мира и изменившихся форм соотношения человека и бытия, должна вести и к изменению методологических установок по поводу исследования этого целостного мира и складывающейся новой социально-антропологически-природной реальности. Иначе: эта реальность вызывает такую форму научной рациональности, ее обоснования и познания, которая должна касаться одновременно человека, общества и природы в их возникающем единстве и целостности. Специфику названной методологии следует искать на пересечении антропологического, социокультурного и экологического дискурсов. И в этом высвечивается одно из важнейших обстоятельств жизни неклассической (и постнеклассической) рациональной философии, утверждающих о том, что рациональность более не может мыслиться отдельно от реального субъекта и его местопребывания в физически-предметном мире, который за последнее время сильно трансформировался.

Как бы подводя итог всем подобного рода рассуждениям, Ф. Гваттари делает вывод о возникновении нового способа мышления - экософского - и новой сферы философского знания, констатирующего единение человека, природы, общества и культуры, - экософии. «Экософская проблематика - это человеческое существование в исторических контекстах, которые характеризуются новыми экологическими регистрами (единством трех экологий) - окружающей среды, социальных отношений и человеческой субъективности» [141, c. 28, 34]. Это мышление становится ответом на необходимую включенность мыслителя в бытие, причем включенность не до конца отрефлексированную. Оно ориентирует на новое видение местопребывания человека и новое метафизическое зрение его рациональной мысли.

Экософское мышление базируется на следующих основаниях: во-первых, оно получает обоснование в том, что онтологическая проблематика, предполагающая изначальный тезис о дихотомии человека и бытия, сегодня базирует себя на их системной целостности. Об этой целостности - не разделении, а единстве бытия и мысли говорит М. Хайдеггер, вводя в онтологию антропологические категории: «открытость», «понимание», «забота», «расположение» и определяя человека через категории: «dasein», «Присутствие», «понимание бытия», «бытие-в-мире», трансформировал классическую онтологию. Трансформация, по Хайдеггеру, связана с определением в качестве исходной для человека антропологической характеристики (но являющей себя одновременно и онтологически) - «открытость». Человек «открыт» в само бытие, которое не поглощает его в неразличенное слияние, но, напротив, благодаря человеку, оно ему является, поскольку априори он наделен способностью понимания. Это и обеспечивает специфическое местопребывание человека в бытии: он получает к нему рефлексивное отношение, всегда к нему (в отличие от животного) относится, то есть осознает его. Специфика «положения человека в Космосе» [128 c. 129-194] в том, что бытие в нем нуждается, и потому, как бы, программирует его на то, чтобы он услышал его «зов» как призыв «высветить» его, войдя в его «просвет».

Во-вторых, новизна экосистемного мышления сегодня инициируется и тем, что философская рефлексия относительно природы и методологический принцип ее исследования меняют свой характер под воздействием антропогенного фактора. «Природы больше нет», - говорит Ж.Л. Нанси [64] Иначе: природа утрачивает свою естественность. Она оискусствляется (этот глагол можно поставить и в прошедшей форме): могущественные техники знания о Земле, и о Космосе, достижения современной технонауки преобразовали естество природы, поставив его на службу человеку, повлияв тем самым на принцип экологичности, который приобрел всеохватное значение и распространяется на природу, но уже не существующую вне человеческих следов. Экологи, биологи, констатируя ситуацию антропогенных воздействий, используют слово деволюция природы. Классически понимаемая эволюция ассоциировалась с «прогрессивным» развитием, с «лестницей природы», каждая ступень которой определялась однонаправленно и обязательно была выше предыдущей. Но современный мировоззренческий фокус видения природы уходит от принципа однонаправленного развития и предлагает оптику, которая связана с ризомным и разветвляющимся развитием, отрицающим линейность прогрессивной эволюции. Мир увиден в его чрезвычайной множественности. Науки о природе поэтому предлагают (и философия с этим соглашается, хотя категориально оформляет это предложение иначе) ввести законы множественного мира: закон бинарной множественности предметов и явлений мира и их взаимодействий; закон разветвляющегося циклического развития предметов и явлений мира с уравновешиванием ветвей, последующим их схождением и началом нового цикла; закон динамичной целостности мира1.

Соответственно, природы в том виде, в каком ее видела классическая философия, больше нет, утрачена строгая логичность взгляда на нее: она предстает теперь в разнообразии, множественности, гетерогенности, в «хаосе как порядке». Рефлексируя по поводу развития современного мира, философия

1 См., например: Тетиор А. Н. Целостность, красота и целесообразность мира множественной природы. -Тверь: Тверское издательство, 2003. - 423 с.

использует понятия «стохастичность», «ризома» [38, с. 12-27], «сингулярность», «множественность», «неопределенность», «непрогнозируемость», «динамичная целостность» и т.п. Когда мир видится сквозь эти категории, то он предстает лабиринтом, в котором трудно (невозможно) поставить стратегически ясную цель и двигаться жестко, неукоснительно и точно, чтобы реализовать ее. Природа - это экосистема разнонаправленная, ризомно-векторная, фиксирующая хаотичность и случайность.

Современный философский взгляд на природу рождает дополнительные коннотации к понятию «экология». Так, появилось понятие «экосистема»2, в котором акцентируется внимание на комплексности существования элементов из различных сфер жизни. Современный смысл слова «экология» - это всестороннее объятие целостности мира, представленного природой, социальностью, культурой и отдельной человеческой субъективностью. Это не просто системный взгляд, который собирает определенное количество частей системы, находит специфику их взаимодействия и характер взаимообусловленности. Экосистемный взгляд направлен одновременно на всю целостность мира, представленную в сцепленности, переплетении и неразделенности природы, социальности, культуры, техники, человека. В нашей литературе часто используется понятие «экосистемный подход»3, который (как и понятие экосистемы) ориентирует на комплексность в изучении какого-либо объекта, когда в нем в качестве интегральных частей объединяются человек и

2 См.: Попов Е. В., Симонова В. Л., Челак И. П. Типология моделей региональных инновационных экосистем // Региональная экономика: теория и практика. - 2020. - Т. 18. - № 7. - С. 1336-1356: «Под экосистемой мы будем понимать самоорганизующийся, высокоадаптивный, территориально ограниченный в рамках природной, институциональной, социальной и политической среды сетевой комплекс свободно кооперирующих, взаимодействующих и взаимовлияющих друг на друга элементов - организаций, процессов, проектов, сервисов».

3 См.: Березова Т. Г. Методологический анализ в специфике экосистемного подхода // Идеи и идеалы. -2022. - Т. 14. - № 3. - С. 276: Экосистемный подход «выступает как новый теоретико-методологический базис, который позволяет комплексно изучать объект исследования, его внутренние взаимосвязи и взаимодействия с внешним окружением, интегрировать методологию других подходов». Такой подход используется при изучении различных областей социальной и природной реальности. См.: Клейнер Г. Б. Экономика экосистем: шаг в будущее // Экономическое возрождение России. - 2019. № 1(59). - С. 40-45; Та же мысль и в работе: Клейнер Г. Б., Рыбачук М. А., Карпинская В. А. Развитие экосистем в финансовом секторе России // Управленец. - 2020. - Т. 11. - №4. С. 2-15. Экосистемный подход используется и в образовании. См.: Ветчинова М.Н. Формирование новой образовательной реальности: экосистемный подход // Проблемы современного образования. - 2022. - № 4. - С. 7886.

природа. Этот подход сегодня официально прият в качестве метода управления4 в различных сферах человеческой жизни.

В-третьих, экосистемное мышление сегодня вызывается (и в этом его новизна) и необходимостью работы с объектами, которые явили себя в такой степени единения человека, природы, общества и культуры, что обрели характер «сверхсложных», «оживших», техно-социально-гуманитарных5. Мышление о таких объектах встретилось с трудностями при их описании. Потребовались не только философские, но и научные (нейробиологические, социологические, культурологические и пр.) методы их исследования. Сегодня известны авторы, пришедшие в философию из биологии - У. Матурана, Ф. Варела (создали теорию аутопоэзиса живых организмов), социологии - К. Кнорр-Цетин, М. Каллон, Б. Латур, Н. Луман (объект-центричная социология, акторно-сетевая теория и теории коммуникации) и др. Е. Н. Ивахненко объясняет это единение следующим образом: «Поскольку мы столкнулись с "ожившими вещами" (высокотехнологическими информационными объектами), то нелишне было бы поинтересоваться теми актами интеллектуального воображения, которые предложили ученые из других областей знания, столкнувшись с чем-то подобным» [41, с. 34-41]. С такого рода проблемами, например, человек встречается в связи с Искусственным интеллектом. Эта встреча поставила под вопрос все наработанные принципы управления и рождает опасность утраты традиционных социо-биологических и антропологических форм жизни. «Ожившие объекты» «вышли из подчинения», породив новые формы социальных рисков.

Итак, сегодня философия имеет дело с новой социальной и природной реальностью, которая выходит за рамки классических онтологических

4 См.: Экосистемы и благосостояние людей. Доклад концептуальной рабочей группы по «Оценке экосистем на пороге тысячелетия. URL: https://millenniumassessment.org/documents/ MA_A%20framework%20for%20Assessment_RUS.pdf (дата обращения: 17.05.2023).

5 См.: Орлов Д. Е. На пути к пониманию сложности техносоциальных объектов // Вестник РГГУ Сер. Философские науки. Религиоведение. - 2014. - № 10 (32). - С. 129-138; Ивахненко Е. Н. Аутопойезис информационных объектов // Информационное общество. - 2009. -№ 1. - С. 34-41; Ивахненко Е. Н. Социология встречается со сложностью // Вестник РГГУ Сер. Философские науки. Религиоведение. - 2013. - № 11. - С. 90101.

представлений. Поскольку это так, то и рациональное философское мышление относительно реальности тоже меняет свои характеристики. Неклассическая и постнеклассическая рациональности уже свидетельствовали об этом, но сегодня они (благодаря возникшим понятиям «экосистема, «экосистемный подход», «экосистемный метод управления» и др.) одновременно допускают возможность появления в своих рамках иного мышления об этой реальности и иной методологии ее исследования: то и другое должно быть релевантным онтологической новизне реальности.

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Плюснин Лев Витальевич, 2024 год

Список литературы

1. Абрамов С. В. Конструкт будущего как объект жизненного мира и регулятив социокультурного поведения россиян: дис. ... канд. социол. наук / С. В. Абрамов. - Ставрополь, 2021. - 155 с.

2. Аверинцев С. С. Два рождения европейского рационализма // Вопросы философии. - 1989. - № 3. - С. 3-13.

3. Августин. О граде Божьем / Августин. - СПб.: Алетейя, 1998. - 586 с.

4. Августин. О порядке // Творения: в 4 т. / Августин. - СПб.: Алетейя, 2000. - Т. 1: Об истинной религии. - С. 114-183.

5. Августин. Исповедь / Августин; пер. М. Е. Сергеенко. - СПб.: Наука, 2013. - 271 с.

6. Автономова Н. С. Рассудок, разум, рациональность / Н. С. Автономова. -М.: Наука, 1988. - 285 с.

7. Автономова Н. С. Рациональность: наука, философия, жизнь // Рациональность как предмет философского исследования. - М., 1995. - С. 56-90.

8. Агамбен Дж. АроБМоБ // Оставшееся время: Комментарий к «Посланию к римлянам» / Дж. Агамбен; пер. с тал. С. Ермакова. - М.: Новое литературное обозрение, 2018. - 224 с.

9. Антоновский А. Ю. Коммуникативная рациональность - внешняя и внутренняя // Эпистемология и философия науки. - М., 2008. - Т. 17, № 3. - С. 71-77.

10. Апель К.-О. Априори коммуникативного сообщества и основания этики. К проблеме рационального обоснования этики в век // Трансформация философии науки / К.-О. Апель; пер. с нем. В. Куренной, Б. Скуратов. - М.: Логос, 2001. - С. 263-344.

11. Апель К.-О. Коммуникативное сообщество как трансцендентальная предпосылка социальных наук // Трансформация философии/ К.-О. Апель; пер. с нем. В. Куренной, Б. Скуратов. - М.: Логос, 2001. - С. 193-237.

12. Аристотель. Метафизика / Аристотель; ред. В. Ф. Асмус // Сочинения в четырех томах. Т. 1.. - М.: Мысль. - 1976. - 550 с.

13. Аристотель. Политика // Соч.: в 4 т. / Аристотель; пер. с древне-греч. Общ. ред. А. И. Доватура. - М.: Мысль, 1983. - Т. 4. - 830 с.

14. Аристотель Протрептик. О чувственном восприятии. О памяти / Аристотель; пер. на рус. Е. В. Алымовой. - СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2004. -183 с.

15. Бассей М. Концептуальные основы и эффекты форсайт исследований: классификация и практика применения // Форсайт. - 2013. - Т. 7, № 3. - С. 64-73.

16. Барбер М. Накануне схода лавины. Высшее образование и грядущая революция / М. Барбер, К. Доннелли, С. Ризви; пер. с англ. Н. Микшиной // Вопросы образования. - 2013. - № 3. - С. 152-229.

17. Барнетт Р. Экологический университет. Осуществимая утопия / Р. Барнет; науч. ред.: И. В. Черникова, О. Н. Калачикова; пер. с англ. Д. В. Черниковой. - Томск: Издательский Дом Томского государственного университета, 2019. - 304 с.

18. Белоусов Д. Р. Долгосрочный научно-технологический прогноз: методологии построения, контуры технологического будущего, сценарии развития / Д. Р. Белоусов, И. Э. Фролов // Форсайт. - 2008. - Т. 2, № 3. - С. 54-67.

19. Бек У. Общество риска: на пути к другому модерну / У. Бек; Пер. с нем. В. Седельника и Н. Федоровой; Послелсл. А. Филипова. - М.: Прогресс традиция, 2000. - 384 с.

20. Беккер Дж. Что такое образование по модели свободных искусств и наук, и чем он не является // Проблемы либерального образования: сборник статей. - СПб., 2012. - С. 12-40.

21. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования / Д. Белл. - М.: Academia, 1999. - 788 с.

22. Березова Т. Г. Методологический анализ в специфике экосистемного подхода // Идеи и идеалы. - 2022. - Т. 14, № 3, ч. 2. - C. 275-276.

23. Бэкон Ф. Сочинения в двух томах / Ф. Бэкон; Сост., общ. ред. и вступит, статья А. Л. Субботина. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Мысль, 1977. - Т. 1. - 567 с.

24. Бэкон Ф. Новая Атлантида // Новая Атлантида, Опыты и наставления нравственные и политические / Ф. Бэкон; пер. З.Е. Александровой. - М.: АН СССР, 1954. - С. 5-45.

25. Васильева Т. В. Путь к Платону. Любовь к мудрости, или мудрость любви / Т. В. Васильева. - М.: Логос, 1999. - 208 с.

26. Вебер М. О некоторых категориях понимающей социологии // Избранное: Протестантская этика и дух капитализма / М. Вебер. - 2-е изд., доп. и испр. - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2006. - С. 337414.

27. Вебер М. Наука как призвание и профессия // Избранное: Протестантская этика и дух капитализма / М. Вебер. - 2-е изд., доп. и испр. - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2006. - С. 529-545.

28. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Избранное: Протестантская этика и дух капитализма / М. Вебер. - 2-е изд., доп. и испр. - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2006. - С. 19-184.

29. Веряскина В. П. Будущее как проблема: методология исследования и возможные сценарии развития // Личность. Культура. Общество. - 2019. - Т. 21, № 3-4 (103-104). - С. 160-168.

30. Вико Дж. Основания новой науки / Дж. Вико; пер. с итал. - М.: REFL-Ьоок, 1994. - 654 с.

31. Витгенштейн Л. Философские исследования / Л. Витгенштейн; пер. с нем. Л. Добросельского. - М.: АСТ, 2018. - 352 с.

32. Волков А. Е. Российское образование - 2020: модель образования для инновационной экономики / А. Е. Волков, Я. И. Кузьминов, И. М. Реморенко, Б. Л. Рудник, И. Д. Фрумин, Л. И. Якобсон // Вопросы образования. - 2008. - № 1. -С. 32-64.

33. Галухин А. В. Принципы неклассической рациональности в эпистемологии и методологии научного познания: дис. ... д-ра филос. наук / А. В. Галухин. - Москва, 2002. - 224 с.

34. Гегель Г. В. Ф. Логика // Энциклопедия философских наук / Г. В. Ф. Гегель. - М.: 1974. - Т. 1. - 452 с.

35. Гегель Г. В. Ф. Философия права / Г. В. Ф Гегель; пер. с нем.; ред. и сост. Д. А. Керимов и В. С. Нерсесянц; авт. вступ. ст. и примеч. В. С. Нерсесянц. -М.: Мысль, 1990. - 524 с.

36. Гудков Л. Д. «Доверие» в России: смысл, функции, структура // Вестник общественного мнения, Данные. Анализ. Дискуссии. - 2012. - Т. 112, № 2. - С. 848.

37. Декарт Р. Рассуждение о методе, чтобы верно направлять свой разум и отыскивать истину в науках // Сочинения в 2 т.: Пер. с лат. и франц. / Р. Декарт; сост., ред., вступ. ст. В. В. Соколова. - М.: Мысль, 1989. - Т. 1. - 654 с.

38. Делез Ж. Тысяча плато: Капитализм и шизофрения / Ж. Делез, Ф. Гваттари; пер. с франц. и послесл. Я. И. Свирского; науч. ред. В. Ю. Кузнецов. -М.: Астрель, 2010. - 895 с.

39. Дольская О. А. Трансформация рациональности в современном образовании: монография / О. А. Дольская. - Харьков: НТУ «ХПИ»; Издатель Савчук О. О., 2013. - 352 с.

40. Дондокова Б. Б. Социально-философские основания футурологического знания: дис. ... канд. филос. наук / Б. Б. Дондокова. - СПб., 2009. - 190 с.

41. Ивахненко Е. Н. Аутопойезис информационных объектов // Информационное общество. - 2009. - № 1. - С. 34-41.

42. Ивахненко Е. Н. Социология встречается со сложностью // Вестник РГГУ. - 2013. - № 11. - С. 90-101.

43. Йегер В. Раннее христианство и греческая пайдейя / В. Йегер. - М.: Греко латинский кабинет, 2014. - 216 с.

44. Кайуа Р. Игры и люди; Статьи и эссе по социологии культуры / Р. Кайуа; сост. пер. с фр. и вступ. ст. С. Н. Зенкина. - М.: ОГИ, 2007. - 304 с.

45. Кампанелла Т. Город Солнца / Т. Кампанелла; пер. с лат. и ком. Ф. А. Петровского; пер. прил. М. Л. Абрамсон, С. В. Шервинского и В. А. Ещина; вст. ст. В. П. Волгина. - М.-Л.: АН СССР, 1954. - 228 с.

46. Кант И. К вечному миру // Собр. соч. в 8 т. / И. Кант; пер. Н. М. Соколова, под общ. ред. А. В. Гулыги. - М.: Чоро 1994. - Т. 7. - С. 5-57.

47. Кант И. Критика практического разума // Собр. соч. в 8 т. / И. Кант; пер. Н. М. Соколова, под общ. ред. А. В. Гулыги. - М.: Чоро 1994. - Т. 4. - С. 373-566.

48. Кант И. Основоположения метафизики нравов // Собр. соч. в 8 т. / И. Кант; пер. Н. М. Соколова, под общ. ред. А. В. Гулыги. - М.: Чоро 1994. - Т. 4. -С. 153-247.

49. Кант И. Критика способности суждения // Кант И. Соч. на немецком и русском языках. - М., Наука, 2001. - Т. 4. - С. 69-663.

50. Кант И. Критика чистого разума / И. Кант; пер. с нем. Н. Лосского, сверен и отредактирован Ц. Г. Арзакаяном и М. И. Иткиным, прим. Ц. Г. Арзакаяна. - М.: Эскимо, 2015. - 736 с.

51. Красильников В. А. Нестандартный подход к вопросам эволюции и происхождения жизни в творчестве А. Бергсона // Современные проблемы науки и образования. - 2012. - № 2. - URL: https://science-education.ru/ru/article/view?id=6036 (дата обращения: 20.07.2023).

52. Лапин Н. И. Антропологический эволюционизм - метатеоретический принцип изучения сообществ людей // Социс. - 2018. - № 3. - С. 3-14.

53. Лекторский В. А. Рациональность как ценность культуры // Вопросы философии. - М.: Российская академия наук. - 2012. - № 5. - С. 26-34.

54. Лиотар Ж-Ф. Состояние постмодерна / Ж-Ф. Лиотар; пер. с фр. Н. А. Шматко. - СПб.: Алетейя, 2016. - 160 с.

55. Лосев А. Ф. Критика платонизма у Аристотеля / А. Ф. Лосев. - М.: Академический проект, 2011. - 251 с.

56. Луман Н. Общество как социальная система / Н. Луман. - М.: Логос, 2004. - 232 с.

57. МакТаггарт Дж. Э. Нереальность времени // Эпистемология и философия науки. - 2019. - Т. 56, № 2. - С. 211-228.

58. Мамардашвили М. К. Классический и неклассический идеалы рациональности / М. К. Мамардашвили. - СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2010. -288 с.

59. Маркузе Г. Одномерный человек: исследование идеологии развитого индустриального общества / Г. Макузе; пер. А. Юдина. - М.: Издательство REFELL-book, 1994. - 368 с.

60. Маркс К. Тезисы о Фейербахе // К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения / К. Маркс. - 2-е изд. - М., 1955. - T. 3. - С. 1-4.

61. Мартынов Б. В. Формирование и капитализация цифрового сознания: экосистемный подход // Интеллектуальные ресурсы - региональному развитию. -2019. - Т. 5, № 2. - С. 81-84.

62. Мировые тренды образования в российском контексте / Д. О. Королева, Г. Е. Гурова, А. О. Карякина, И. И. Печенькова, Е. С. Фирсова // Исслед. ун-т «Высшая школа экономики», Госкорпорация «Росатом». - НИУ ВШЭ, 2023. -URL: https://ioe.hse.ru/edu_global_trends (дата обращения: 04.11.2023).

63. Мор Т. Утопия / Т. Мор; пер. с лат. Ю.М. Каган. - М.: Наука, 1978. - 414

с.

64. Нанси Л.-Ж Техника и природа. Интервью с Л.-Ж. Нанси. - М.: Логос, 1997. - № 9. - С. 130-145.

65. Никитина Ю. А. Специфика построения прогнозов развития социальных систем в условиях перехода к обществу знания // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. - 2013. -№ 2 (22). - С. 76-79.

66. Орлов Д. Е. На пути к пониманию сложности техносоциальных объектов // Вестник РГГУ. - 2014. - № 10 (32). - С. 129-137.

67. Основные мировые тренды: что нас ждет к 2050 году / Исслед. SBS -Управленческий Консалтинг. - М.: 2023. - URL: https://www.sbs-

consulting.ru/upload/iblock/aac/yswkidiskj sp 108pdqnct0t7aky0untq.pdf5 (дата

обращения: 03.11.2023).

68. Парсонс Т. О структуре социального действия / Т. Парсонс. - М.: Академический проспект, 2000. - 880 с.

69. Песков Д. Rapid Foresight методология 0.4 / Д. Песков, П. Лукша, М. Кожаринов, И. Савчук. - М.: Агентство Стратегических Инициатив, 2017. - 90 с.

70. Петрова Г. И. «Истина на границах»: понятие, содержание, культурно-образовательные следствия // Сборник Всероссийского семинара молодых ученых им. П. В. Копнина. - Томск, 2008. - С. 107-111.

71. Петрова Г. И. Философия университетского образования: модификация критериев классического университета в обществе знания: учеб. пособие / Г. И. Петрова. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 2013. - 172 с.

72. Петрова Г. И. Корпоративная культура современного университета: роль в формировании профессиональной и личной идентичности выпускника / Г. И. Петрова, С. Н. Зыкова, И. А. Ершова, О. А. Бут, Ю. М Стаховская. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 2017. - 128 с.

73. Петрова Г. И. Самоопределение человека в высшем образовании: возможности антропологического и технологического решения проблемы // Вестник Мининского университета. - 2023. - Т. 11, № 1. - 14 с. - URL: https://www.minin-vestnik.ru/jour/article/view/1459/931 (дата обращения: 12.10.2023).

74. Пирожкова С. В. Предвидение как эпистемологическая проблема / С. В. Пирожкова. - М.: ИФРАН, 2015. - 247с.

75. Пирожкова С. В. Образ будущего и сценарии развития науки как культурного феномена // Вопросы философии. - 2022. - № 6. - С. 87-97.

76. Пинкер С. Просвещение продолжается: В защиту разума, науки и прогресса / С. Пинкер; пер. с англ. - М.: Альпина нон-фикшн, 2021. - 626 с.

77. Пинкер С. Лучшее в нас: Почему насилия в мире стало меньше / С. Пинкер; пер. с англ. - М.: Альпина нон-фикшн, 2021. - 952 с.

78. Пинкер С. Рациональность: Что это, почему нам ее не хватает и чем она важна / С. Пинкер; пер. с англ. - М.: Альпина нон-фикшен, 2023. - 336 с.

79. Платон Тимей // Собрание сочинений в 4 т. / Платон; пер. с древне-греч., общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. - М.: Мысль, 1994. - Т. 3. - С. 421-500.

80. Платон Софист // Собрание сочинений в 4 т. / Платон; пер. с древне-греч., общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. - М.: Мысль, 1994. -Т. 2. - С. 275-345.

81. Платон Государство // Собрание сочинений в 4 т. / Платон; пер. с древне-греч., общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. - М.: Мысль, 1994. - Т. 3. - С. 179-420.

82. Платон Сочинения в четырех томах. / Платон; пер. с древне-греч., под общ. ред. А. Ф. Лосева и В. Ф. Асмуса. - СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та; Изд-во Олега Абышко, 2007. - Т. 3. Ч. 2. - 731 с.

83. Платон Алкивиад I // Диалоги. - М.: Эски. Антология мысли, 2015. - С. 72-128.

84. Поппер К. Открытое общество и его враги / Карл Поппер; пер. с англ. под ред. В. Н. Садовского. - М.: Феникс, Международный фонд «Культурная инициатива», 1992. Т. 2: Время лжепророков: Гегель Маркс и другие оракулы. -528 с.

85. Поппер Р. Мониторинг исследований будущего // Форсайт. - 2012. -Т. 6, № 2. - С. 56-75.

86. Попов Е. В. Типология моделей региональных инновационных экосистем // Региональная экономика: теория и практика / Е. В Попов, В. Л. Симонова, И. П. Челак. - 2020. - Т. 18, № 7. - С. 1336-1356.

87. Порус В. Н. Системный смысл понятия «научная рациональность» // Рациональность как предмет философского исследования. - М., 1995. - С. 91-120.

88. Порус В. Н. Рациональная коммуникация как проблема эпистемологии // Коммуникативная рациональность: эпистемологический подход / Рос. Акад. Наук,

Ин-т философии; отв. ред.: И. Т. Касавин, В. Н. Порус. - М.: ИФРАН. - 2009. -С. 3-25.

89. Прорывные инновации: человек 2.0: доклад к XXIII Ясинской (Апрельской) международной научной конференции по проблемам развития экономики и общества, Москва, 4-8 апреля 2022 г. / С. А. Гавриш, Л. М. Гохберг, Д. Е. Грибкова и др.; под ред. Л. М. Гохберга, А. Р. Ефимова, Ю. В. Мильшиной; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики», ПАО Сбербанк. - М.: НИУ ВШЭ, 2022. - 56 с.

90. Рикёр П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике / П. Рикёр; пер. с фр. вступ. ст. и коммент. И.С. Вдовиной. - М.: Академический Проект, 2008. - 695 с.

91. Розин В. М. Некоторые идеи новой концепции образования (на материале тьюторской педагогики) // Мир психологии. - 2020. - Т. 103, № 3. - С. 43-54.

92. Розин В. М. Экосистемный подход в образовании // Культура культуры. - 2021. - № 4. - URL: https://cult-cult.ru/ecosystem-approach-in-education/ (дата обращения: 09.02.2024).

93. Розин В. М. Концепция тьюторского образования (пример разработки оснований новой педагогики) // Материалы международной научно-практической конференции «Социальное развитие детей в мультикультурном мире. - Елец: Елецкий государственный университет им. И. А. Бунина, 2023. - С. 3-18.

94. Ролз Дж. Теория справедливости / Дж. Ролз; пер. с англ., науч. ред. и предисл. В. В. Целищева. - 2-е изд. - М.: Издательство ЛКИ, 2010. - 536 с.

95. Саймон А. Г. Рациональность как процесс и продукт мышления / А. Г. Саймон; пер. с англ. К. Б. Козловой, М. А. Бланко // Thesis. - № 3. - 1993. - С. 1638.

96. Селигмен А. Проблема доверия / А. Селигмен; Перевод с англ. И. И. Мюрберг, Л. В. Соболевой. - М.: Идея-Пресс, 2002. - 256 с.

97. Сыров В. Н. Роль морального принципа в формировании и функционировании идеи ответственности // Вестник Томского государственного университета Философия. Социология. Политология. - 2021. - № 62. - С. 40-53.

98. Соколов А. В. Форсайт: взгляд в будущее // Форсайт. - 2007. - Т. 1, № 1. - С. 8-15.

99. Спиноза Б. Краткий трактат о боге, человеке и его счастье // Сочинения: в 2 т. / Б. Спиноза. - СПб.: Наука, 1999. - Т. I. - 489 с.

100. Степин В. С. Философия науки и техники: учебное пособие / В. С. Степин, В. Г. Горохов, М. А. Розов. - М.: Контакт - Альфа, 1995. - 384 с.

101. Степин В. С. Философия науки. Общие проблемы: учебник для аспирантов и соискателей ученой степени кандидата наук / В. С. Степин. - М.: Гардарики, 2006. - 384 с.

102. Степин В. С. Классика, неклассика, постнеклассика: критерии различения // Постнеклассика: философия, наука, культура / В. С. Степин. - СПб.: Издательский дом «М1ръ», 2009. - С. 249-295.

103. Степин В. С. Проблема системности и преемственности в развитии философского знания // Философские науки. - 2014. - № 12. - С. 7-19.

104. Степин В. С. Существует ли методологический изоморфизм естественнонаучного и социально-гуманитарного знания? / В. С. Степин, В. М. Смирнова, Ю.В. Синеокая // Философский журнал. - 2018. - Т. 11, № 3. - С. 150165.

105. Тетиор А. Н. Целостность, красота и целесообразность мира множественной природы / А. Н. Тетиор. - Тверь: Тверское издательство, 2003. -423 с.

106. Тоффлер Э. Третья волна / Э. Тофлер; пер. с англ.- М.: ООО «Издательство АСТ», 2004. - 261 с.

107. Тоффлер Э. Шок будущего / Э. Тофлер; пер. с англ. - М.: ООО «Издательство АСТ», 2004. - 557 с.

108. Тузовский И. Д. Образ будущего в современных социокультурных концепциях: на материале анализа футурологии и антиутопий: дис. ... канд. культурологии / И. Д. Тузовский. - Челябинск, 2009. - 199 с.

109. Тулупова О. Н. Медицинская профессиональная культура в условиях трансфессиональных вызовов современного мира: дис. ... канд. филос. наук / О. Н. Тулупова. - Томск, 2022. - 173 с.

110. Урри Дж. Как выглядит будущее? / Джон Урри; пер. с англ.

A. Матвиенко под науч. ред. С. Щукиной. - М.: Изд. дом «Дело» РАНХиГС, 2018. - 320 с.

111. Фадейкина Н. В. Концептуальные основы формирования и функционирования инновационных экосистем / Н. В. Фадейкина, Т. Т. Бъядовский // Инновационная экономика: от теории к практике: Сборник научных трудов по материалам международной научно-практической конференции / под общ. ред. Н. В. Фадейкиной. - Новосибирск, 2014. - Т. 1-2. - С. 142-154.

112. Фуко М. Забота о себе / М. Фуко; пер. с фр. Т. Н. Титовой и О. И. Хомы, под общей редакций А. Б. Мокроусова. - М.: Дух и Литера, 1998. - 283 с.

113. Фукуяма Ф. Доверие: Социальные добродетели и путь к процветанию / Ф. Фукуяма; Пер. с англ.- М.: АСТ, 2004. - 730 с.

114. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек / Ф. Фукуяма; пер. с англ. М.Б. Левина. - М.: АСТ, 2010. - 588 с.

115. Фурс В. Н. Философия незавершенного модерна Юргена Хабермаса /

B. Н. Фурс. - Мн.: ЗАО «Экономпресс», 2000. - 224 с.

116. Фурс В. Н. Полемика Хабермаса и Фуко и идея критической социальной теории / В. Н. Фурс // Логос: философско-литературный журнал. -2002. - № 2. - С. 120-152.

117. Хабермас Ю. Отношения между системой и жизненным миром в условиях позднего капитализма // THESIS. - 1993. - № 2. - С. 123-136.

118. Хабермас Ю. Этика дискурса: замечания к программе обоснования // Моральное сознание и коммуникативное действие / Ю. Хабермас; пер с нем., под ред. Д. В. Скляднева. - СПб.: Наука, 2001. - С. 67-173.

119. Хабермас Ю. Техника и наука как «идеология» // Техника и наука как «идеология» / Ю. Хабермас; под ред. О. В. Кильдюшова; пер. с нем. М.Л. Хорькова. - М.: Праксис, 2007. - С. 51-117.

120. Хабермас Ю. Насколько разумна власть долженствования // Вовлечение другого. Очерки политической теории / Ю. Хабермас; пер. с нем. Ю. С. Медведева; под ред. Д. В. Скляднева. - СПб.: Наука, 2008. - С. 51-119.

121. Хабермас Ю. Теория коммуникативной деятельности / Ю. Хабермас; пер. с нем. А.К. Судакова. - М.: Весь Мир, 2022. - 880 с.

122. Хаджаров М. Х. Рациональность научного познания: Содержание, аспекты, уровни, типы: дис. д-ра филос. наук / М. Х. Хаджаров. - Саратов, 2001. -317 с.

123. Хайдеггер М. Бытие и Время / М. Хайдеггер; пер. с нем. В. В. Бибихина. - М.: Ad Marginem, 1997. - 451 с.

124. Хейзинга Й. Homo Iudens. Опыт определения игрового элемента культуры / Й. Хейзинга; пер., сост. и вст. ст. Д. В. Сильвестрова; коммент. Д. В. Харитоновича. - М.: Прогресс-Традиция, 1997. - 416 с.

125. Черникова И. В. Типология науки в контексте современной философии науки // Вопросы философии. - 2011. - № 11. - С. 71-78.

126. Швырев В. С. Рациональность как философская проблема // Рациональность как предмет философского исследования / В. С. Швырев. - М.: 1995. - С. 3-21.

127. Шелер М. Формы знания и образование // Избранные произведения / М. Шелер; пер. с Нем. А. В. Денежкина, А. Н. Малинкина, А. Ф. Филлипова, под ред. Денежкина А. В. - М.: Гнозис, 1994. - С. 15-57.

128. Шелер М. Положение человека в космосе // Избранные произведения / М. Шелер; пер. с нем. А. В. Денежкина, А. Н. Малинкина, А. Ф. Филлипова, под ред. А. В. Денежкина. - М.: Издательство Гнозис, 1994. - С. 129-194.

129. Эпштейн М. Парадоксы новизны (О литературном развитии XIX-XX вв.). - М.: Советский писатель, 1988. - 417 с.

130. Экосистемы и благосостояние людей. Доклад концептуальной рабочей группы по «Оценке экосистем на пороге тысячелетия. - URL: https://millenniumassessment.org/documents/MA_A%20framework%20for%20Assess ment_RUS.pdf (дата обращения: 10.07.2023).

131. Bergson H. The Creative Mind / H. Bergson; transl. from Fr. M. L. Andison. - New York: The Greenwood Press, 1946. - 318 p.

132. Blau A. Habermas on rationality: Means, Ends, and Communication // European Journal of Political Theory / A. Blau. - 2022. - Vol. 21, is. 2. - P. 321-344.

133. Clark C. Abt. Serious Games / Abt С. Clark. - New York: Viking, 1970. -

176 p.

134. De Jouvenel H. An Invitation to Foresight / H. De Jouvenel; transl. from Fr. H. Fish. - Futuribles, 2004. - 88 p.

135. Deterding S. From Game Design Elements to Gamefulness: Defining Gamification / S. Deterdi, D. Dixon, R. Khaled, L. Nacke // Proceedings of the 15th International Academic MindTrek Conference: Envisioning Future Media Environments. - 2011. - P. 9-15. - DOI: 10.1145/2181037.2181040.

136. Djaouti D. Origins of Serious Games / D. Djaouti, J. Alvarez, J-P. Jessel, O. Rampnoux // Serious Games and Edutainment Applications. - Springer, 2011. - P. 2543.

137. Engelken-Jorge M. Two Approaches to Communicative Rationality: Analysing Democratic Deliberation and Collective Learning Processes // Revista Española de Ciencia Política. - 2016. - № 41. - P. 141-158.

138. Godet M. Scenario building: Uses and abuses / М. Godet, P. Durance // Technological Forecasting and Social Change. - 2010. - Vol. 77, № 9. - P. 1488-1492.

139. Gordon T. The Delphi Method // Futures Research Methodology - 3.0. -NY.: The Millennium Project. - 2009. - 1300 p.

140. Granic I. The Benefits of Playing Video Games / I. Granic, A. Lobel, R. Engels // American Psychologist. - 2014. - P. 66-78. - DOI: 10.1037/a0034857.

141. Guattari F. The three ecologies / F. Guattari; transl. from Fr. I. Pindar, P. Sutton. - London: The athlone press, 2000. - 174 p.

142. Habermas J. Democracy in Europe: why the development of the EU into a transnational democracy is necessary and how it is possible // European Law Journal. -2015. - Vol. 21, № 4. - P. 546-557.

143. Horizon 2030 - Looking ahead to challenges and opportunities. - European Investment Bank, Deloitte, 2019. - 24 p.

144. Huotari K. Defining Gamification - A Service Marketing Perspective / K. Huotari, J. Hamari // Proceeding of the 16th International Academic MindTrek Conference, 2012. - New York, 2012. - P. 17-22. - DOI: 10.1145/2393132.2393137.

145. Inayatullah S. The Causal Layered Analysis (CLA) Reader: Theory and Case Studies of an Integrative and Transformative Methodology / S. Inayatullah. -Taipei: Tamkang University Press, 2004. - URL: https://www.metafuture.org/cla%20papers/Inayatullah%20%20Causal%20layered%20a nalysis%20%20theory,%20historical%20context,%20and%20case%20studies.%20Intro %20chapter%20from%20The%20CLA%20Reader..pdf (дата обращения: 17.04.2022).

146. Innovating Pedagogy 2023 / A. Kukulska-Hulme, C. Bossu, K. Charitonos, T. Coughlan, A. Deacon, N. Deane, R. Ferguson, C. Herodotou, C-W. Huang, T. Mayisela, I. Rets, J. Sargent, E. Scanlon, J. Small, S. Walji, M. Weller, D. Whitelock // Innovating Pedagogy 2023: Open University Innovation Report 11. Milton Keynes: The Open University. - URL: https://prismic-io.s3.amazonaws.com/ou-iet/4acfab6d-4e5c-4bbd-9bda4f15242652f2_Innovating+Pedagogy+2023.pdf (дата обращения: 15.11.2023).

147. Kishita Y. Foresight and Roadmapping Methodology: Trends and Outlook // Foresight and STI Governance. - 2021. - Vol. 15, № 2. - P. 5-11.

148. Kurzweil R. The Singularity is Near / R. Kurzweil. - London: Gerard Duckworth, 2006. - 652 p.

149. McGonigal J. Reality is broken Why games make us better and how they can change the world / J. McGonigal. - New York: The penguin press, 2011. - 338 p.

150. Miller R. Being without existing: the futures community at a turning point? A comment on Jay Ogilvy's «Facing the fold» // Foresight - The journal of future studies, strategic thinking and policy. - 2011. - Vol. 13, №4. - P. 24-34.

151. Morris M. J. The A to Z of Utopianism / M. J. Morris, L. A. Kross. -Plymouth: The Scarecrow press, 2009. - 375 p.

152. Naess A. The Deep Ecological Movement: Some Philosophical Aspects // Ecophilosophy in a World of Crisis: Critical Realism and the Nordic Contributions. -London and New York: Routledge, 2012. - URL: https://openairphilosophy.org/wp-content/uploads/2019/02/0AP_Naess_Deep_Ecology_Movement.pdf (дата обращения: 11.06.2023).

153. Niiniluoto I. Futures studies: science or art? // Futures. - № 33. - 2001. - P. 371-377.

154. Ogilvy J. Facing the fold: from the eclipse of Utopia to the restoration of hope // Foresight - The journal of future studies, strategic thinking and policy. - 2011. -Vol. 13, № 4. - P. 7-23.

155. Popper R. Global Foresight Outlook 2007: Mapping Foresight in Europe and the rest of the World, The EFMN Annual Mapping Report / R. Popper, M. Keenan, I. Miles, M. Butter, G. Sainz. - European Commission, EFMN, 2007. - 66 p.

156. Popper R. Practical Guide to Mapping Foresight and Forward-Looking Practices, Players and Outcomes / R. Popper, T. Teichler // Report for the European Foresight Platform (EFP), Manchester: University of Manchester. - 2011. - 83 р.

157. Saritas O. Systemic Foresight Methodology // Science, Technology and Innovation Policy for the Future. - M.: National Research University Higher School of Economics. - 2013. - P. 83-116.

158. Slaughter R. A. What difference does 'integral' make?' // Futures. - 2008. -Vol. 40, № 2. - P. 120-137.

159. Vogelmann F. Keep score and punish: Brandom's concept of responsibility // Philosophy & Social Criticism. - 2019. - Vol. 49, № 8. - DOI 10.1177/0191453719866243.

160. 2020 EDUCAUSE Horizon Report™ Teaching and Learning Edition. -Louisville: CO: EDUCAUSE, 2020. - 58 p.