Бинарная оппозиция "живое - мертвое" в русской традиционной культуре: на материале отечественного фольклора тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.01, кандидат философских наук Васильев, Юрий Юрьевич

• Васильев, Юрий Юрьевич
• кандидат философских наук
• 2010

Оглавление диссертации кандидат философских наук Васильев, Юрий Юрьевич

Введение.

Глава 1. Бинарная оппозиция «живое — мертвое» как одна из доминант в русском фольклоре.

1.1. Философские и культурологические подходы к изучению проблемы амбивалентности русской культуры.

1.2. Бинарная оппозиция «живое — мертвое» как культурная универсалия.

1.3. Бинарная оппозиция «живое — мертвое» в русском фольклоре.

Глава 2. Амбивалентность смерти и мира мертвых в фольклоре.

2.1. Смерть как необходимое свойство бытия и мир мертвых как источник магических благ.

2.2. Мир мертвых как источник средств против смерти.

2.3. Лиминальность фольклорных персонажей в контексте бинарной оппозиции «живое - мертвое».

Глава 3. Мотив волшебной страны как лиминального пространства.

3.1. Волшебная страна в мировом фольклоре.

3.2. Ипостаси «тридесятого царства» в русской сказке.

3.3. Волшебная страна в русском героическом эпосе.

3.4. Лиминальное пространство в русской легенде.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Бинарная оппозиция "живое - мертвое" в русской традиционной культуре: на материале отечественного фольклора»

Актуальность исследования. Во всех многочисленных определениях культуры есть один общий момент: культура это сущностная характеристика человека, отличающая его от всего остального природного мира, некое внеприродное явление. Но из всех живых существ человек, вероятно, является единственным сознающим конечность своего существования, и поэтому проблема смерти, соотношение ее с жизнью, не может не занимать важнейшего места в культуре.

Возобновившийся в настоящее время отход от жесткого наукоцентризма позволяет рассматривать различные пути преодоления страха смерти, выработанные в культуре, в том числе и традиционной. Однако культурологическую актуальность нашего исследования мы видим не только в этом. На примере преодоления столь фундаментальной бинарной оппозиции, как «живое — мертвое» возможны выявление и исследование медиационного потенциала русской традиционной культуры, понимание того, насколько она способна противостоять инверсионному способу преодоления противоречий, когда один из полюсов бинарной оппозиции заменяется другим. Инверсионный способ очень болезнен для развития культуры и ведет к невосполнимым потерям культурного наследия. Исследование медиации как способа разрешения противоречий особенно актуально для России, где традиция и инновация издавна находятся в сложных, весьма противоречивых отношениях. Пренебрежение традицией всегда негативно сказывалось на отечественной культуре.

Мифологические мотивы, характеризующие оппозицию между жизнью и смертью и впервые появившиеся в традиционной культуре, постоянно возникают и в современной культуре, обретая самые разные формы, от произведений искусства до квазинауки (когда научная терминология сращивается с элементами мифотворчества). Порой миф рассматривается как нечто ушедшее, не имеющее отношения к настоящему. Однако, несмотря на весь рационализм современного сознания, в нем и поныне остается место мифу, о чем свидетельствует широкий интерес к сообщениям о разного рода паранормальных явлениях, постоянно выплескиваемых средствами массовой информации. Миф — это не то, что можно запрещать или развивать. Можно лишь попытаться увидеть за мифом спонтанные бессознательные структуры, коренящиеся в человеческом сознании. Многие мифы современной культуры уходят своими корнями в культуру традиционную, что предопределяет интерес к ней в современном обществе. Между тем научных работ, посвященных как традиционной культуре, так и проблемам мифотворчества в современной культуре, не так уж много, и образующийся вакуум заполняется различными наукообразными работами, или же к затронутым проблемам обращаются специалисты естественных или точных наук. Именно поэтому так актуально рациональное осмысление причин, порождающих мифотворчество, для чего необходим философско-культурологический подход к изучению традиционной культуры. Настоящая тема как раз лежит в русле этого магистрального направления современной науки.

Степень изученности проблемы. Теме жизни и смерти посвящена обширная литература. Поэтому мы отметим лишь те работы, в которых эта тема рассматривается непосредственно на материале отечественного фольклора или же анализируется в философско-культурологическом аспекте.

Впервые проблема оппозиции жизни и смерти была осознана в традиционной культуре, и лишь потом стала предметом философских размышлений. Характерной чертой традиционной культуры1, по нашему мнению, является мифологическое сознание, под которым мы понимаем сознание, стремящееся к эмоциональному осмыслению действительности (в отличие от научного сознания, стремящегося к осмыслению рациональному). Важнейшим памятником русской традиционной культуры является фольклор. Однако мифологический пласт в русском фольклоре не сразу привлек должное внимание исследователей. Хотя школу, ярчайшим представителем которой

1 Другие характерные черты традиционной культуры отмечены на с. 8, 23-24 является А.Н. Афанасьев, нередко называют мифологической, ее уместнее было бы назвать «метеорологической», ибо, с точки зрения ее последователей, миф является исключительно олицетворением физических процессов, совершающихся в земной атмосфере.

Другими влиятельными школами в русской фольклористике являются историческая школа, наиболее значительными представителями которой были Вс. Ф. Миллер и Б.А. Рыбаков, и компаративизм, представленный наиболее ярко А.Н. Веселовским. Последователи исторической школы искали в фольклоре, прежде всего в былинах, отражение реальных исторических событий, и миф, как нечто из области вымысла, их мало интересовал. Компаративисты же полагали, что сюжет возникает только один раз в одном месте, и распространенность фольклорных сюжетов объясняли исключительно заимствованием. Свою задачу они видели в том, чтобы проследить пути распространения сюжетов и как они трансформируются в различных условиях. Собственно миф компаративистов тоже не интересовал.

Однако усилиями фольклористов-собирателей в русской фольклористике уже к нач. XX в. был накоплен обширный мифологический материал, в том числе и по интересующей нас теме, анализ которого был предпринят Д.К. Зелениным в работе «Очерки русской мифологии: Умершие неестественной смертью и русалки», вышедшей впервые в 1916 г.

В работах А.Н. Соболева и Г.С. Виноградова, опубликованных в нач. XX в; уже начат переход от изложения собранного фольклорного материала к его обобщению, однако теоретическая база для изучения мифологии тогда еще только начинала складываться. Не было даже четкого определения, что такое миф, чем он принципиально отличается от других явлений духовной культуры. Решить эту сложнейшую задачу попытался А.Ф. Лосев в своей работе «Диалектика мифа», впервые вышедшей в 1930 г. Интересно, что к сходным выводам параллельно приходит и французский ученый К. Леви-Строс, основоположник структурной антропологии. Как и А.Ф. Лосев, он полагает, что в рамках мифа возможно преодоление фундаментальных противоречий человеческого бытия, в том числе бинарной оппозиции «живое — мертвое».

Важнейшую роль в изучении русского фольклора сыграли работы В.Я. Проппа. Для нас особый интерес представляет не столько его структурный анализ русской сказки, сколько ее мифологическое изучение, показывающее, что в сказочных сюжетах раскрываются мифологические представления человека.

Работы А.Ф. Лосева, К. Леви-Строса и В.Я. Проппа задают целую программу дальнейшего структурно-мифологического исследования фольклора как важнейшей составляющей традиционной культуры. Последующие работы, так или иначе затрагивающие нашу тему, можно разделить на две категории: в первой акцент делается на философско-культурологическом аспекте, во второй основное внимание уделяется изучению мифологического пласта в русском фольклоре.

В философско-культурологическом аспекте проблема амбивалентности русской культуры рассматривается в работах русских философов к. XIX в. -пре. пол XX в. H.A. Бердяева, B.C. Соловьева, E.H. Трубецкого, И.А. Ильина. В работах Ю.М. Лотмана, A.C. Ахиезера, вышедших во втор. Пол. XX в., русская V культура описывается в терминах бинарных оппозиций, в том числе затрагивается проблема оппозиции «живое - мертвое». Проблема взаимодействия жизни и смерти нашла отражение в работах современных исследователей В.А. Кутырева, А.П. Назаретяна, К.Э. Разлогова, В.М. Розина, О.С. Суворовой, Л.В. Фесенковой, Ю.В. Хен, E.H. Шульги. Названные авторы рассматривают, как философское осмысление оппозиции «живое - мертвое» оказывает влияние на развитие культуры. Необходимо особо отметить работы В.М. Найдыша, в которых философия мифологии представлена как особая отрасль духовной культуры. Работы Д.П. Козолупенко специально посвящены мифу как основанию культуры, а также генезису философского сознания из мифологического и их постоянному взаимодействию.

Изучению мифологического пласта в русском фольклоре посвящены работы Вяч. Вс. Иванова, В.Н. Топорова, Б.Н. Путилова, JI.H. Виноградовой, Т.А. Новичковой, H.A. Криничной, Н.М. Теребихина, Е. Хельберг-Хирн. Наибольший интерес для нас в этих работах представляет то, как в них раскрываются архаичные символы, с помощью которых в фольклорных памятниках кодируется бинарная оппозиция «живое — мертвое».

Цель исследования — выявление специфики пограничного пространства между полюсами бинарной оппозиции «живое — мертвое» в русском фольклоре и анализ его в философско-культурологическом аспекте.

Задачи исследования:

- выявление мифологических мотивов, характеризующих бинарную оппозицию «живое — мертвое» в русском фольклоре;

- классификация различных уровней лиминальности (пограничности) фольклорных персонажей между жизнью и смертью;

- выявление универсальных и специфических черт мифологических мотивов русского фольклора

- классификация и анализ основных характеристик пограничного пространства в сфере МЕЖДУ полюсами бинарной оппозиции «живое -мертвое»;

- исследование медиационного потенциала русской традиционной культуры (то есть насколько она способна противостоять инверсионному способу разрешения противоречий).

Объект исследования - бинарная оппозиция «живое — мертвое» как традиционная форма культуры.

Предмет исследования - сфера МЕЖДУ полюсами бинарной оппозиции «живое - мертвое» в русской традиционной культуре.

Теоретическая и методологическая база исследования. В качестве базового методологического принципа исследования был избран структурный метод, разработанный К. Леви-Стросом и развитый применительно к русской культуре Ю.М. Лотманом, A.C. Ахиезером, Вяч. Вс. Ивановым,

В.Н. Топоровым и др. Суть метода заключается не только в выявлении структурообразующих для мифа бинарных оппозиций, но и в исследовании способов снятия этих оппозиций. При таком подходе акцент переносится на исследование сферы МЕЖДУ полюсами бинарных оппозиций, где рождаются новые смыслы культуры. При выявлении специфики мифа привлекаются теоретические положения, выдвинутые А.Ф. Лосевым. Кроме того, используется сравнительно-исторический метод, разработанный В.Я. Проппом и Б.Н. Путиловым. Хотя эти авторы не являются пионерами этого метода, именно они, на наш взгляд, оптимально преломляют через этот метод общемировой фольклорный материал для прояснения неясных, загадочных мест в русском фольклоре.

Источниковедческой базой исследования являются повествовательные произведения русского фольклора: былины, сказки, легенды. Эти фольклорные жанры различны, прежде всего, по степени достоверности излагаемых событий в восприятии сказителей и слушателей. Былины воспринимались как повествование об абсолютно достоверных событиях, но относимых к особому «эпическому» времени. Легенда лежит на границе эпического и исторического времени, сказка воспринимается как вымысел. Однако во всех этих жанрах присутствует элемент чудесного, восходящий (согласно А.Ф. Лосеву) к мифу. Все эти жанры принадлежат русской традиционной культуре, под которой мы понимаем культуру русской крестьянской общины, зафиксированную в многочисленных и разнообразных памятниках учеными-фольклористами в Х1Х-ХХ вв. Это позволяет рассматривать столь различные жанры (не в филологическом, а в философско-культурологическом аспекте) совокупно, сравнивать их между собой как элементы русской традиционной культуры. Русский фольклор является памятником многослойным, сохранившим элементы самых разных эпох. Поэтому мы считаем возможным привлекать для сравнения общефольклорный материал, зафиксированный в самые разные периоды. Особое внимание уделено ирландскому и карело-финскому фольклору, сравнительный анализ которого позволяет прояснить неясные места в русском фольклоре.

Научная новизна диссертации состоит в том, что предметом исследования становятся не столько сущность бинарной оппозиции «живое — мертвое» и формы, в которых она воплощается в русском фольклоре, сколько сфера МЕДЖУ полюсами этой оппозиции, где возникают новые культурные смыслы. Поэтому основное внимание уделяется исследованию сущности пограничного пространства между миром мертвых и миром живых, где происходит снятие оппозиции «живое — мертвое». «Тот свет» рассматривается не только как мир мертвых, но и как особое пространство, защищающее жизнь от смерти. В работе впервые акцент делается не на фольклористском анализе, а прежде всего на философско-культурологическом аспекте темы. Подобное исследование на стыке фольклористики, философии и культурологии прецедентов не имеет.

Теоретическая значимость исследования. Результаты работы позволяют продолжить обоснование теоретических и методологических основ изучения структурообразующих бинарных оппозиций, воплощающихся в русском фольклоре, и показать, какую роль играет столь фундаментальная оппозиция, как «живое - мертвое» в истории русской традиционной культуры. Это, в свою очередь, позволит конкретизировать систему символов русской традиционной культуры через призму бинарных оппозиций, осмыслить проблему преодоления фундаментальных противоречий в пограничном пространстве посредством медиации, определить роль медиационных процессов в развитии культуры.

Практическая значимость исследования. Сделанные выводы позволят распознавать в таких современных явлениях, как квазинаука или паранаука, элементы мифотворчества, когда эмоциональное осмысление действительности выдается за достижения современной науки. Подмена научных исследований мифотворчеством приводит к имитации науки, наукообразию, и результаты данной работы позволят провести грань между мифотворчеством и наукой.

Материалы исследования могут быть использованы в учебных курсах по истории религий и истории культуры, спецкурсах по истории и философии, в справочно-энциклопедической, учебной и историографической литературе.

Основные положения, выносимые на защиту:

1) бинарная оппозиция «живое — мертвое» является одной из доминант в русском фольклоре;

2) амбивалентное отношение традиционного сознания к смерти и миру мертвых приводит к появлению в фольклоре как лиминальных персонажей, так и лиминального пространства, совмещающих в себе черты мира мертвых и мира живых;

3) лиминальные персонажи и лиминальное пространство играют роль медиаторов, снимающих бинарную оппозицию «живое - мертвое»;

4) в русской волшебной сказке присутствуют два совершенно различных образа «тридесятого царства». В одном отразились представления о мире мертвых, в другом - о лиминальном пространстве, являющемся медиатором между миром мертвых и миром живых;

5) в русском героическом эпосе и легендах, насыщенных историческими, этническими и географическими реалиями, тем не менее, возможно выявить следы лиминального (пограничного) пространства между жизнью и смертью, хотя и трансформированного под влиянием христианской идеологии.

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Васильев, Юрий Юрьевич

Заключение

Фольклор - важнейшая составляющая традиционной культуры, поскольку в нем сконцентрированы народный опыт, народная мудрость, представления о положительных и отрицательных категориях окружающего мира. Жизнь и смерть являются наиболее фундаментальными из этих категорий, и бинарная оппозиция «живое — мертвое» реализуется в фольклоре в виде противостояния мира живых и мира мертвых. «Живое» как один из полюсов этой оппозиции персонифицирован в мире живых, который сопряжен с окружающим миром, тогда как «мертвое» персонифицировано как в образе мертвеца, присутствующего в мире живых, так и в образе целого мира мертвых, который отрешен от окружающей действительности и может быть только действительностью мифической. Этот полюс бинарной оппозиции представлен в русском фольклоре многочисленными мифологическими персонажами, встречающимися не только в сказках, которые тесно связаны с ритуалами и объясняющими их мифами, но и в героическом эпосе, где бинарная оппозиция «живое - мертвое» так и не была вытеснена этнической оппозицией «свой — чужой» и сохранилась наряду с христианской оппозицией «добро — зло».

И, тем не менее, традиционная культура осознает смерть как необходимое свойство бытия, и это приводит к амбивалентному восприятию мира мертвых. В фольклоре появляются лиминальные персонажи, совмещающие в себе черты живых и мертвых. Их лиминальность может быть временная, то есть требующая преодоления, и персонажи либо уходят в мир мертвых, либо возвращаются в мир живых. Или же лиминальность персонажей является постоянной, и тогда обладание свойствами живых и мертвых дает им важные преимущества, как перед живыми, так и перед мертвыми.

Лиминальным может быть не только отдельный персонаж, но и целое пространство, обладающее чертами мира живых и мира мертвых. Проведенный в диссертационном исследовании анализ позволяет предполагать, что волшебная страна русского фольклора обладает свойствами лиминального пространства между миром мертвых и миром живых. Так, тридесятое царство русской сказки не может быть определено однозначно как мир мертвых, так как описывается более в положительных категориях, чем в отрицательных. В русском героическом эпосе также удалось выявить черты волшебной страны, причем если в былине о Садко эта страна выступает как подводный мир, то в былине о Дкже Степановиче она скрыта за «реальными» географическими названиями (Галич, Волынь, Корела, Индия и т. д.), что заставляло исследователей искать в былине отражения реальных контактов с этими локусами. Однако в былине это мифическая страна, где все не так, как в мире людей (где даже такую обыкновенную вещь, как калоша, невозможно оценить), и поэтому она не может иметь реальной привязки к географии. Только в мифической реальности все эти совершенно разные географические названия могут слиться в наименование одной страны. Только тем, что за «реальными» географическими названиями в былине скрыта иная, очень привлекательная реальность, можно объяснить тот факт, что эта былина стала одной из самых популярных в русском героическом эпосе.

Христианство, даровав человеку надежду на вечное посмертное существование, тем не менее, не уничтожило полностью страх перед смертью, ибо никогда не известно точно, в рай или ад попадет человек после смерти. Поэтому бинарной оппозиции «живое - мертвое» нашлось место и в христианской легенде, где под ее влиянием сформировалось особое пограничное пространство - град Китеж, куда люди попадают при жизни, уверенные, что оттуда прямая дорога в рай.

Выявленные характеристики волшебной страны позволяют признать, что она способна выполнить функцию медиатора с целью снятия бинарной оппозиции «живое - мертвое». Образ волшебной страны в русском фольклоре столь ярок, что складывается впечатление, будто она может выступить полноправным членом структуры мифа наравне с полюсами бинарной оппозиции «живое - мертвое». Как уже упоминалось во 1.1 (см. с. 12), Ю.М. Лотман противопоставил тернарные структуры, имеющие некий третий элемент между полюсами бинарной оппозиции, и бинарные структуры, такого полюса не имеющие. Вяч. Вс. Иванов и В.Н. Топоров в русском фольклоре выделяют такую тернарную систему: «небо — земля — преисподняя». «В таком случае можно предполагать трехчленную систему противопоставлений, при которой земля и человек положительно отмечены по сравнению с преисподней и мертвецом и отрицательно отмечены по сравнению с небом и богом или богами» [40. С. 103].

Казалось бы, в нашем случае мы тоже имеем тернарную структуру: «мир живых - волшебная страна - мир мертвых». Однако следует обратить внимание на то, что само возникновение волшебной страны становится возможным только благодаря осознанию оппозиции между живым и мертвым. Полюса структуры существуют как нечто объективное, тогда как волшебная страна лишь субъективно присутствует в традиционном сознании, хотя и играет важную психологическую роль в снятии оппозиции между жизнью и смертью. Поэтому мы не можем считать третий член структуры полноправным по сравнению с двумя исходными, и в итоге вновь возвращаемся к бинарной структуре. Полюса бинарной оппозиции постоянны, тогда как пространство между ними изменчиво, может приобретать самые различные формы. Характерно, что Ю.М. Лотман, определяя русскую культуру как бинарную структуру, тем не менее, ищет переходные элементы между ее полюсами и находит их в творчестве А.И. Крылова, А.Н. Островского, А.П. Чехова [61. С. 263-264]. Поэтому, видимо, надо согласиться с A.C. Ахиезером, что сфера МЕЖДУ полюсами бинарной оппозиции присутствует всегда, ибо в ней зарождаются новые культурные смыслы. Именно то, что культура осознается в категориях бинарных оппозиций, позволяет развиваться сфере МЕЖДУ. Другое дело, что степень развитости сферы МЕЖДУ, выражающаяся в ее способности снимать бинарные оппозиции, может быть различна. Но в русской традиционной культуре сфера МЕЖДУ жизнью и смертью оказывается весьма развитой, что позволило возникнуть в ней особому пространству, снимающему оппозицию «живое — мертвое».

В культурологической и философской литературе (см. Ю.М. Лотман, A.C. Ахиезер) уже общим местом стали размышления о недостаточной развитости в российском обществе переходных элементов, сферы МЕЖДУ, из-за чего острейшие конфликты разрешаются посредством взрыва или инверсии, когда один полюс бинарной оппозиции заменяется противоположным. Однако это относится скорее к социально-политическим и экономическим явлениям, тогда как культура, в том числе и традиционная, демонстрирует (как мы пытались это показать) достаточно развитую сферу МЕЖДУ, в которой возможно разрешение конфликтов путем медиации. Тем важнее представляется нам продолжение изучения русской традиционной культуры.

Жизнь — это отчаянная борьба за существование с неизбежным сокрушительным поражением в итоге. Смерть абсолютно неизбежна, но тем не менее человек упорно борется за жизнь, и смысл этой борьбы — важнейшая философская проблема, постоянно воплощающаяся в культуре.

Героический эпос моделирует человеческую жизнь: герои мужественно борются с врагами только затем, чтобы в итоге потерпеть поражение. Но человеческое сознание не может смириться с окончательным поражением — русские богатыри очнутся от окаменения, король Артур проснется, Роланд, умирая, меняет сеньора. Теперь он вассал не Карла, а Бога. Так решает проблему смерти героический эпос, трагичный, как сама жизнь, всегда заканчивающаяся смертью, и надежду оставляет лишь отсвет волшебной страны, так ярко вспыхнувший в былине о Дюке Степановиче.

Сказка решает проблему жизни и смерти по-иному. В сказке счастливый конец не столько в социальном, сколько в экзистенциальном плане — в волшебной стране, на границе между жизнью и смертью, герой обретает любовь (как противоположность смерти), а значит — бессмертие.

Выступить же медиатором между миром живых и миром мертвых волшебной стране позволяет сама природа мифа, отмеченная еще А.Ф. Лосевым (см. 1.2, с. 27). Природа эта заключается в том, что миф способен совмещать несовместимое в единое непротиворечивое целое, и целое это есть мифическая реальность. Осуществляет же миф такое совмещение посредством чуда. Миф выступает посредником между обыкновенным и необыкновенным, снимая противоречия между ними, так что в мифической реальности необыкновенное воспринимается как обыкновенное, и это есть чудо. Живое и мертвое объединяются в волшебной стране благодаря чуду, и главной особенностью этой мифической реальности является то, что чудесное, волшебное воспринимается в ней как нечто совершенно обыкновенное. При этом живое и мертвое объединяются в волшебной стране не механически, это не что-то «полуживое» или «полумертвое». Посредством чуда создается такая реальность, в которой возможно то, что невозможно ни в мире живых, ни в мире мертвых. Именно поэтому волшебная страна, при всей своей опасности, при всей неоднозначности отношения к ней, воспринимается традиционным сознанием скорее в положительных категориях, чем в отрицательных, то есть волшебная страна ближе к живому, чем к мертвому. Но волшебная страна — это не просто живое, это более совершенное живое, лишенное недостатков повседневной реальности (кратковременность существования, отсутствие чудес). При объединении живого и мертвого в единую реальность живое начало оказывается сильнее, чем мертвое. Волшебная страна есть торжество жизни над смертью как проявление чуда, и в этом смысл народной мудрости, народной философии, отразившейся в фольклоре. В волшебной стране с помощью чуда обычным становится то, что недостижимо в повседневной реальности: вечная молодость, вечная любовь, неимоверные богатства, возникающие не в результате изнурительного труда или мошенничества, а чудесным путем. Вечная молодость — чудо, но возможно оно только в особом пространстве — волшебной стране, где вечная молодость обычна, но не перестает от этого быть чудом, ибо возможна лишь в чудесной реальности. Так миф посредством отрешенности от повседневной реальности необычное делает обычным, сохраняя за ним чудесные свойства.

Другим аспектом волшебной страны является направленность ее на человека. Чудо как главная характеристика этой мифической реальности проявляется лишь тогда, когда человек попадает в волшебную страну или представитель этой страны попадает в мир людей. Чудо происходит на границе волшебной страны и мира людей. Еще Д.Р.Р. Толкин отметил: «Гораздо более увлекательны волшебные истории о приключениях человека в Опасном Краю или хотя бы у его темных границ» [125. С. 19]. Без человека чудо не имеет смысла, то есть оно обладает ярко выраженной антропологической направленностью.

В образе волшебной страны жизнь достигает своего совершенства. Это пространство, где возможно найти убежище от страха перед миром мертвых, избежать горестей мира живых, и это позволяет волшебной стране снять бинарную оппозицию «живое - мертвое».

Бинарная оппозиция «живое — мертвое» одна из самых фундаментальных, но не единственная, отразившаяся в русском фольклоре. Нам представляется весьма интересным изучение бинарной оппозиции «власть — общество», отразившейся в фольклоре как конфликт между правителем и героем (ведь не только тяжелым характером князя Владимира Красно Солнышко объясняются его постоянные ссоры с Ильей Муромцем и другими богатырями). Изучение этой оппозиции на материале отечественного фольклора позволит выявить причины и способы разрешения такого конфликта, предлагаемые традиционной культурой. Перспективной для изучения представляется нам также бинарная оппозиция «род - семья», проявляющаяся в конфликте между родовыми традициями и семейными устоями. Изучение этих и других бинарных оппозиций позволит получить новую интересную, одновременно инвариантную и амбивалентную информацию, уточняющую и дополняющую философско-культурологические представления о славяно-русской мифологии.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Васильев, Юрий Юрьевич, 2010 год

1. Английские и шотландские баллады. В пер. С.Я. Маршака. — М.: «Наука», 1973.- 158 с.

2. Антология фольклора народностей Сибири, Севера и Дальнего Востока / Сост. В. Санги. Красноярск: Кн. изд-во, 1989. - 493 с.

3. Архангельские былины и исторические песни, собранные А.Д. Григорьевым в 1899-1901 гг. М.: Тип. Имп. Академии наук. 1904. -Т. I. - 732 с.

4. Ахиезер A.C. Труды. М.: Новый хронограф, 2006. - 480 с.

5. Балашов Д.М. Уникальная редакция былины о Дюке Степановиче // Русский фольклор. Из истории русской народной поэзии. Т. XII. — Л.: «Наука», 1971. С. 230-237.

6. Басилов В.Н. О происхождении культа невидимого града Китежа (монастыря) у озера Светлояр.// Вопросы истории религии и атеизма, вып. XII. -М.: Изд-во АН СССР, 1964. С. 150-170.

7. Баталин Н. Сказание об индийском царстве. — Воронеж: Тип. Н.Д. Гольдштейна, 1876. 136 с.

8. Беломорские старины и духовные стихи. Собрание A.B. Маркова. С.-Пб.: «Дмитрий Буланин», 2003. - 1080 с.

9. Бердяев H.A. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: «Наука», 1990. - 224 с.

10. Ю.Бердяев H.A. Судьба России. М.: «Советский писатель», 1990. - 348 с.

11. Былины / Составление, вступит, статья и примечания С.Н. Азбелева. — Л.: Лениздат, 1984. 398 с. - (Б-ка народно-поэтического творчества).

12. Былины М.С. Крюковой. — М.: Изд. гос. лит. музея, 1939. — Т. I. — 752 с.

13. Былины Печоры и Зимнего берега. Новые записи. — М.-Л.: Изд. АН СССР, 1961.-608 с.

14. Былины Пудожского края / Подгот. текстов, ст. и примеч. Г.Н. Париловой и А.Д. Соймонова. — Петрозаводск: Гос. изд. Карело-Фин. ССР, 1941. — 511 с.

15. Былины Севера / Подгот. текста и коммент. A.M. Астаховой. В 2-х томах.- М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1951. Т. 2- 848 с.

16. Васильев Ю.Ю. Образ князя в русском героическом эпосе, его мифологизация и дегероизация // Мир психологии. — 1998. № 3. — С. 95101.

17. Великорусские сказки в записях И.А. Худякова / Изд. подгот. В.Г. Базанов и О.Б. Алексеева. — M.-JL: «Наука», 1964. 301 с.

18. Великорусские сказки Вятской губернии: Сборник Д.К. Зеленина. (Записки имп. Русского географич. общества по отделению этнографии; Т. 42.) -Пг.: Тип. А. В. Орлова, 1915. 640 с.

19. Верхнеленские сказки. Сборник М.К. Азадовского. Иркутск: «Полиграфкнига», 1938. — 216 с.

20. Веселовский А.Н. Разыскания в области русского духовного стиха. III-V.- С-Пб.: Тип. имп. Академии наук, 1881. 150 с.

21. Веселовский А.Н. Южно-русские былины. Сборник отделения русского языка и словесности имп. Академии наук. Т. XXXVI, № 3. С-Пб.: Тип. имп. Академии наук, 1884. - 411 с.

22. Вилинбахов В.Б., Энговатов Н.Б. Где была Индия русских былин? // Славянский фольклор и историческая действительность. — М.: «Наука», 1965. С. 99-108.

23. Виноградова JI.H. Сексуальные связи человека с демоническим существом. // Секс и эротика в русской традиционной культуре. — М.: Ладомир, 1996. С. 207-224.

24. Гальфрид Монмутский. История бриттов. Жизнь Мерлина. М.: «Наука», 1984.-288 с.

25. Гациский А. У невидимого града Китежа. // Древняя и новая Россия. С.-Пб.: Типография Грацианского, 1877. - Т. 3. - С. 269-276.

26. Гесиод. Полное собрание текстов / Вступит, статья В.Н. Ярхо. Коммент. О.П. Цыбенко и В.Н. Ярхо. М.: Лабиринт, 2001. - 254 с.

27. Град Китеж / Сост., автор вступит, статьи и примеч. В.Н. Морохин. — Горький: Волго-Вят. кн. изд-во, 1989. 287 с.

28. Гура A.B. Символика животных в славянской народной традиции. — М.: Индрик, 1997.-910 с.

29. Гуревич А.Я. «Эдда» и сага. -М.: «Наука», 1979. 192 с.

30. Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. — М.: «Искусство», 1990. — 396 с.

31. Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. — М.: «Наука», 1977.-488 с.

32. Евзлин М. Космогония и ритуал. М.: Радикс, 1993. — 344 с.

33. Едемский М.Б. Из кокшеньгских преданий // Живая старина. 1908. -Вып. 2.-С. 211-218.

34. Зеленин Д.К. Очерки русской мифологии: Умершие неестественной смертью и русалки. М.: Индрик, 1995. - 432 с.

35. Зеленин Д.К. Великорусские сказки Пермской губернии. С.-Пб.: Изд. «Дмитрий Буланин», 1997. - 584 с.

36. Жирмунский В.М. Народный героический эпос. Сравнительно-исторические-очерки. М-Л.: Гослитиздат. Ленинград, отд-ние, 1962. — 435 с.

37. Иванов Вяч. Вс. К. Леви-Строс и структурная теория этнографии / Леви-Строс К. Структурная антропология. — М.: «Наука», 1985. — С. 397-421.

38. Иванов Вяч. Вс., Топоров В.Н. Исследования в области славянских древностей. М.: «Наука», 1974. - 342 с.

39. Иванов Вяч. Вс., Топоров В.Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы (Древний период). — М.: «Наука», 1965. 246 с.

40. Ильин И.А. Духовный смысл сказки / Трубецкой E.H. Три очерка о русской иконе. «Иное царство» и его искатели в русской народной сказке. 2-е изд. - М.: «Лепта-Пресс», 2003. - С. 289-317.

41. Ирландские саги / Перевод, вступит, статья и коммент. A.A. Смирнова. — М.-Л.: Гос. изд-во худож. лит., 1961. 300 с.

42. Кант И. Критика чистого разума. — Ростов-на Дону: «Феникс», 1999. — 672 с.

43. Карело-финский народный эпос. Книга 2. М.: Издательская фирма «Восточная литература», 1994. - 510 с.

44. Карельское народное поэтическое творчество. Л.: «Наука», 1982. -412 с.

45. Когда Ану сотворил небо. Литература древней Месопотамии / Пер. с аккадского, сост. В.К. Афанасьевой и И.М. Дьяконова. М.: «Алатейа», 2000. - 455 с.

46. Кодзики. Записки о деяниях древних / Сост. и общ. ред. Р.В. Грищенкова. Свиток 1. С-Пб.: «Кристалл», 2000. - 606 с.

47. Козолупенко Д.П. Миф. На гранях культуры. М.: Канон+, 2005. - 212 с.

48. Комарович В.Л. Китежская легенда. Опыт изучения местных легенд. -М.: Изд-во. АН СССР, 1936. 184 с.

49. Коробка Н.И. Чудесное дерево и вещая птица. // Живая старина. 1910, вып. III.-С. 190-303.

50. Короленко В.Г. Светлояр / Собр. соч. в 10-ти томах. М.: Политиздат, 1954, т.З.-С. 128-143.

51. Криничная H.A. Русская мифология: Мир образов фольклора. М.: Академический проект; Гаудеамус, 2004. - 1008 с.

52. Кутырев В.А. Бессмертие или жизнь? // Идея смерти в российском менталитете. С.-Пб.: РХГИ, 1999. - С. 77-87.

53. Левинтон Г.А. Легенда // Мифы народов мира. Энциклопедия в 2-х т. / Гл. ред. С. А. Токарев. 2-е изд. — М.: Советская энциклопедия, 1991. — Т. 2.-С. 45-47.

54. Леви-Строс К. Первобытное мышление. M.: ТЕРРА — Книжный клуб; Республика, 1999.-392 с.

55. Леви-Строс К. Структурная антропология. — М.: «Наука», 1985. — 536 с.

56. Левкиевская Е.Е. Славянские представления о способах коммуникации между тем и этим светом // Концепт движения в языке и культуре. М.: Индрик, 1996. - С. 185-211.

57. Лики Ирландии. Книга сказаний / Пер., сост. и коммент. C.B. Шабалова. -М. С.-Пб.: Летний сад, 2001. - 286 с.

58. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991. -525 с. - (Мыслители XX века).

59. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М.: «Гнозис»; «Прогресс», 1992. -272 с.

60. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Роль дуальных моделей в динамике русской культуры (до конца XVIII в.) // Ученые записки Тартуского государственного университета. Вып. 414. — Тарту, 1977. — С. 3-36.

61. Маадай-Кара. Алтайский героический эпос. М.: «Наука», 1973. - 474 с.

62. Мабиногион. Волшебные легенды Уэльса / Изд. подгот. В.В. Эрлихман. -М.: Ладомир, 1995. -218 с.

63. Махабхарата. Философские тексты. Изд. 2-е. Ашхабад: Ылым, 1983. -664 с.

64. Меледин (без иниц.). Китеж на Светлоярском озере. // Москвитянин. -М.: Погодин, 1843. -Ч. 6, № 12. С. 507-511.

65. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, Школа «Языки русской культуры», 1995. — 408 с. — (Исследования по фольклору и мифологии Востока)

66. Мелетинский Е.М. Происхождение героического эпоса: ранние формы и архаические памятники. М.: Изд. восточной литературы, 1963. - 462 с.

67. Мельников П.И. (Андрей Печерский) В лесах. Ч. I, гл. 1 / Собр. соч. в 8-и т. М.: Правда, 1976. - Т. 2. - 316 с.

68. Миллер В.Ф. Очерки русской народной словесности. М.: Изд-во И. Д. Сытина, 1897. - Т. I. - 464 с.

69. Мифологическая библиотека / Аполлодор; пер. В.Г. Боруховича. — М.: ООО «Издательство ACT»: ООО «Издательство Астрель», 2004. 350 2. с. - (Университетская библиотека).

70. Мифологические сказки и исторические предания нганасан. — М.: «Наука», 1976.-341 с.

71. Мифы, предания, сказки хантов и манси. — М.: «Наука», 1990. — 568 с.

72. Младшая Эдда / Издание подготовили O.A. Смирницкая и М.И. Стеблин-Каменский. М.: «Наука», 1970. - 254 с.

73. Мэлори Т. Смерть Артура / Издание подготовили И.М. Бернштейн и др. — М.: «Наука», 1974. 900 с.

74. Назаретян А.П. Архетип восставшего покойника как фактор самоорганизации // Вопросы философии. 2002, № 11. — С. 73-84.

75. Найдыш В.М. Философия мифологии. XIX начало XXI вв. - М.: «Альфа-М», 2004. - 544 с.

76. Найдыш В.М. Философия мифологии. От античности до эпохи романтизма. М.: «Гардарики», 2002. - 554 с.

77. Народная проза / Сост., вступит, ст., подгот. текстов и коммент. С.Н. Азбелева. М.: Русская книга, 1992. - 608 с. - (Б-ка русского фольклора; Т. 12.)

78. Народные русские легенды А.Н. Афанасьева. Новосибирск: «Наука». Сиб. отд-ние, 1990. 270 с.

79. Народные русские сказки А.Н. Афанасьева в 3-х томах / Изд. подгот. JI. Г. Бараг и Н. В. Новиков. М.: «Наука», 1984. - Т. 1 - 512 с.

80. Народные русские сказки А.Н. Афанасьева в 3-х томах / Изд. подгот. JI. Г. Бараг и Н. В. Новиков. М.: «Наука», 1985. - Т. 2 — 464 с.

81. Народные русские сказки А.Н. Афанасьева в 3-х томах / Изд. подгот. JI. Г. Бараг и Н. В. Новиков. — М.: «Наука», 1985. Т. 3 - 496 с.

82. Новичкова Т.А. Эпос и миф. С.-Пб.: «Наука», 2001. - 248 с.

83. Песни, собранные П.Н. Рыбниковым / Под ред. Б.Н. Путилова. -Петрозаводск: Карелия, 1989. Т. 1 - 527 с.

84. Песни, собранные П.Н. Рыбниковым / Под ред. Б.Н. Путилова. -Петрозаводск: Карелия, 1989. Т. 2 - 640 с.

85. Песни, собранные П.Н. Рыбниковым / Под ред. Б.Н. Путилова. -Петрозаводск: Карелия, 1989. Т. 3 - 365 с.

86. Песнь о Роланде. М.-Л.: «Наука», 1964. - 192 с.

87. Петрухин В.Я. Загробный мир // Мифы народов мира. Энциклопедия в 2-х т. / Гл. ред. С. А. Токарев. 2-е изд. - М.: Советская энциклопедия, 1991.-T. 1.-С. 452-456.

88. Похищение быка из Куальнге / Издание подготовили Т.А. Михайлова, C.B. Шкунаев. М.: «Наука», 1985. - 496

89. Поэзия и проза древнего Востока. — М.: Художественная литература, 1973. 735 с.

90. Предания и мифы средневековой Ирландии / Под ред. Г.К. Косикова. -М.: Изд-во МГУ, 1991.-284 с.

91. Пришвин М.М. Светлое озеро / Собр. Соч. в 6-и т. М.: Гослитиздат, 1956. - Т. 2. - С. 425-429

92. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. — JL: Изд-во ЛГУ, 1986.-368 с.

93. Пропп В.Я. Русские аграрные праздники. Опыт историко-этнографического исследования. — М.: Лабиринт, 2004. — 176 с.

94. Пропп В.Я. Русский героический эпос. М.: Гос. изд. худож. лит., 1958. - 604 с.

95. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. Избранные статьи. М.: «Наука», 1976.-С. 132-152.

96. Путилов Б.Н. Героический эпос и действительность. Л.: «Наука», 1988. - 223 с.

97. Путилов Б.Н. Экскурсы в теорию и историю славянского эпоса. — С.-Пб.: «Петербургское Востоковедение», 1999. -288 с.

98. Пухов И.В. Якутский героический эпос олонхо. Основные образы. -М.: Изд-во АН СССР, 1962. 256 с.

99. Разлогов К.Э. Экран от рождения до смерти // Memento vivere или помни о смерти. М.: «Academia», 2006. - С. 209-218.

100. Розин В.М. Представления о смерти в разных культурах и типах сознания // Идея смерти в российском менталитете. С.-Пб.: РХГИ, 1999. - С. 9-29.

101. Русские былины старой и новой записи / Под ред. Н.С. Тихонравова и проф. В.Ф. Миллера. М.: Скоропечатня Левенсона, 1894. - 304 с.

102. Русские народные картинки / Собрал и описал Д. (А.)Ровинский. -С.-Пб.: Тип. Академии наук, 1881. Кн. 1. - 510 с.

103. Русские сказки Восточной Сибири / Сост. тома, подгот. текста, коммент. и предисл. Е.И. Шастиной. Иркутск: Вос-Сиб. книжн. изд-во, 1985. - 464 с.

104. Рыбаков Б.А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. — М.: Изд-во АН СССР, 1963. с.

105. Сказки и песни Белозерского края / Сборник Б. и Ю. Соколовых. — С.-Пб.: Тропа Троянова, 1999. Кн. 1. - 798 с.

106. Сказки и предания Самарского края / Собраны и записаны Д.Н. Садовниковым. С.-Пб.: Тропа Троянова, 2003. - 445 с.

107. Сказки и предания Северного края / Запись, вступит, ст. и коммент И.В. Карнауховой. JL: «Academia», 1934. — 446 с.

108. Сказки Терского берега Белого моря / Изд. подгот. Д.М. Балашов. — Л.: «Наука», 1970.-447 с.

109. Соболев А.Н. Загробный мир по древнерусским представлениям. — Сергиев Посад: Издание книж. магазина М.С. Елова, 1913. 208 с.

110. Соколов В.В. Историческое введение в философию. М.: Академический проект, 2004. - 912 с.

111. Соловьев В.М. Языческий след // Слово. 1996, № 7-8. - С. 18-21.

112. Соловьев B.C. Мифологический процесс в древнем язычестве / Избранные произведения. Ростов-на-Дону: Феникс, 1998. - С. 8-41.

113. Сперанский М.Н. Сказание об Индийском царстве // Известия по русскому языку и словесности. Л.: Изд-во АН СССР, 1930. - Т. III, книга2.-С. 369-464.

114. Старшая Эдда / Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах. -М.: Изд-во «Художественная литература», 1975. — 752 с.

115. Стеблин-Каменский М.И. Мир саги. Становление литературы. Л.: «Наука», 1984. - 248 с.

116. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. — М.: Академический проект, 2001. 989 с.

117. Суворова О.С. Личностное знание о смерти: пути формирования, смысл и значение // Идея смерти в российском менталитете. — С.-Пб.: РХГИ, 1999.-С. 48-62.

118. Теребихин Н.М. Мифология островной культуры Русского Севера // Смерть как феномен культуры. Сыктывкар: Изд-во Сыктывкарского университета, 1994.— С. 107-115.

119. Толкин Д.Р.Р. Дерево и лист / О волшебных историях. Лист работы Мелкина. — М.: «Прогресс» «Гнозис», 1991. — 142 с.

120. Топоров В.Н. Заметки по похоронной обрядности // Балто-славянские исследования 1985. -М.: «Наука», 1987.— С. 10-52.

121. Топоров В.Н. К интерпретации былины «Путешествие Вавилы со скоморохами». Мифологические истоки и историческая подкладка // Балто-славянские исследования 1983. -М.: «Наука», 1984. — С. 148-164.

122. Топоров В.Н. К реконструкции мифа о мировом яйце (на материале русских сказок) // Ученые записки Тартуского государственного университета. Вып. 198. Тарту, 1967. - С. 81-99.

123. Топоров В.Н. Конные состязания на похоронах // Исследования в области балто-славянской духовной культуры. Погребальный обряд. — М.: «Наука», 1990.-С. 12-25.

124. Трубецкой E.H. Три очерка о русской иконе. «Иное царство» и его искатели в русской народной сказке. 2-е изд. - М.: «Лепта-Пресс», 2003.320 с. (Испытание мудростью. Вып. 3)

125. Уральский фольклор / Ред. М.Г. Китайник. — Свердловск: Свердловск, обл. гос. изд., 1949. 236 с.

126. Фесенкова Л.В. Тема смерти в русском менталитете и утопическое сознание // Идея смерти в российском менталитете. С.-Пб.: РХГИ, 1999.- С. 30-47.

127. ФрояновИ.Я., ЮдинЮ.И. Исторические реалии в былине о Дюке Степановиче / ФрояновИ.Я., ЮдинЮ.И. Былинная история. С-Пб.: Изд-во С-Петербургского университета, 1997. - С. 155 - 213.

128. Хелльберг-Хирн Е. Живая и мертвая вода // Смерть как феномен культуры. Сыктывкар: Изд-во Сыктывкарского университета, 1994. - С. 151-154.

129. Хен Ю.В. Современные мифы о смерти // Идея смерти в российском менталитете. — С.-Пб.: РХГИ, 1999. С. 63-76.

130. Чистов К.В. В.Я. Пропп исследователь сказки / В.Я. Пропп. Русская сказка. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1984. - С. 3-22.

131. Чистов К.В. Русская народная утопия (генезис и функция социально-утопических легенд). С.-Пб.: Дмитрий Буланин, 2003. -538 с.

132. Чудесный рог. Народные баллады / Сост., подгот. текста и коммент. A.B. Парина и А.Г. Мурик. — М.: Московский рабочий, 1985. 431 с.

133. Шкунаев C.B. Герои и хранители ирландских преданий. В кн.: Предания и мифы средневековой Ирландии / Под ред. Г.К. Косикова. -М.: Изд-во МГУ, 1991. С. 5-30.

134. Шкунаев C.B. Фоморы // Мифы народов мира. Энциклопедия в 2-х т. / Гл. ред. С. А. Токарев. 2-е изд. - М.: Советская энциклопедия, 1992. -Т. 2.-С. 578.

135. Шотландская старина. Книга сказаний / Пер. с англ., сост. и коммент. C.B. Шабалова. М. -С.-Пб.: Летний сад, 2001. — 253 с.

136. ШульгаЕ.Н. Идея смерти в миропонимании русского народа. // Идея смерти в российском менталитете. — С.-Пб.: РХГИ, 1999. С. 217238.

137. Щепанская Т.Б. Сокровенное материнство // Секс и эротика в русской традиционной культуре. М.: Ладомир, 1996. — С. 395-443.

138. ЭлиадеМ. Оккультизм, колдовство и моды в культуре. М.: К.: «София»; М.: ИД «Гелиос», 2002. - 224 с.

139. Элиаде М. Трактат по истории религии. М.: «Алетейя», 2000. - Т. 2.-394 с.

140. Якутский героический эпос «Могучий Эр Соготох». Новосибирск: «Наука». Сибирск. издат. фирма РАН, 1996. - 440 с. - (Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока)

141. Список устаревших и малопонятных слов