Временные квантовые наречия тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, доктор филологических наук Зельдович, Геннадий Моисеевич

• Зельдович, Геннадий Моисеевич
• доктор филологических наук
• 1999

Оглавление диссертации доктор филологических наук Зельдович, Геннадий Моисеевич

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Глава 1. Временное кванторное наречие и внешний контекст

Глава 2. Семантика временных кванторных наречий

2.1. Наречие ВСЕГДА

2.2. Наречие ВСЕ ВРЕМЯ

2.3. Наречие ПОСТОЯННО

2.4. Наречие ИНОГДА

2.5. Наречия РЕДКО и ЧАСТО

2.6. Наречие ИЗРЕДКА

Глава 3. Слабые смыслы как тип семантической информации

3.1. Тривиальные слабые смыслы

3.1.1. Канонические тривиальные слабые смыслы

3.1.1.1. Важнейшие свойства слабых смыслов. Канонические тривиальные слабые смыслы в лексическом значении глаголов

3.1.1.2. Канонические тривиальные слабые смыслы в аспектуальной семантике глаголов

3.1.1.3. Канонические тривиальные слабые смыслы в семантике наречий

3.1.1.4. Врожденные и функциональные канонические тривиальные слабые смыслы

3.1.1.5. Другие случаи канонических тривиальных слабых смыслов

3.1.2. Неканонические тривиальные слабые смыслы

3.2. Нетривиальные слабые смыслы

3.2.1. Нетривиальные слабые смыслы в лексической семантике глаголов

3.2.2. Нетривиальные слабые смыслы в семантике неопределенных местоимений

3.2.3. Нетривиальный слабый смысл в семантике денотативного статуса имен

3.2.4. Семантика многократности как нетривиальный

слабый смысл

3.2.5. Союз ИЛИ как носитель нетривиального слабого

смысла

3.3. Один особый тип слабого смысла

Глава 4. Временные кванторные наречия и тема-рематическая структура предложения

Глава 5. Временное кванторное наречие и временная соотнесенность

производящей пропозиции

Глава 6. Сферы действия временных кванторных наречий

Заключение

Список использованных источников

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Временные квантовые наречия»

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность работы. Вопрос о природе времени привлекал внимание во все эпохи, однако за последнее столетие он определенно стал одним из центральных для целого ряда наук: физики [Аксенов 1996; Берке 1985; Время и современная физика 1970; Лолаев 1996; Молчанов 1977; Приго-жин 1985; Рейхенбах 1985; Уитроу 1964; Фридман 1965], философии (см. все перечисленные работы, а также [Аскин 1966; Аронов 1994; Ахундов 1982; Грюнбаум 1969; Казарян 1980; Кузьмин 1996; Свидерский 1958]), логики [Вригт 1986; Голованова 1989; Иван 1970; Ивин 1989; Караваев 1983; Попов 1989; Прайор 1981; Aquist 1978; Benthem 1983; Guenthner 1979; Rescher 1971], семиотики и поэтики (см., например, [Гуревич 1984; Гуре-вич 1989; Мурьянов 1978; Топоров 1973; Успенский 1988; Успенский 1989]), а также языкознания. В последнем проблема времени получила прежде всего аспектологическое преломление.1 Из необозримой аспекто-логической литературы назовем в первую очередь работы [Апресян 1988а; Бондарко 1971; Бондарко 1980; Бондарко 1983а; Бондарко 19836; Бондарко 1984; Булыгина 1982; Булыгина 1983; Гловинская 1982; Гловинская 1983; Гловинская 19896; Долинина 1989; Есперсен 1958, 297-337; Исаченко 1960; Кравченко 1995; Маслов 1978; Маслов 1984; Мелиг 1985; Падучева 1986; Падучева 1990а; Падучева 1991; Падучева 1993а; Падучева 1996; Селиверстова 1982; Телин 1985; Тимберлейк 1985; Типология итеративных

1 Наметился и более широкий подход к времени как к одной из когнитивных и текстовых суперкатегорий. См. [Булыгина, Шмелев 1989; Козинцева 1991; Кравченко 1996; Падучева 19906] и особенно [Падучева 1996] с дальнейшей литературой.

конструкций 1989; Холодович 1963; Шатуновский 1986; Шелякин 1983; Comrie 1976; Comrie 1985; Dahl 1985; Forsyth 1970; The Slavic Verb 1981; Syntax and Semantics 1981; Thelin 1978; Vendler 1957; Vendler 1967; Wier-zbicka 1967].

Вместе с тем, гораздо меньше внимания уделялось тем неглаголъным лексемам, которые тесно взаимодействуют с семантикой вида и создают так называемый аспектуальный контекст [Ломов 1977, 37-38; Долинина 1989, 266-269; Кобозева 1980, 95]. 1 Работы такого рода весьма многочисленны [Акимова 1984; Аникина 1964; Бирюлин 1989; Грекова 1979; Грекова 1985; Грушкина 1980; Евтюхин 1979; Князев 1989; Кржижкова 1966; Масленникова 1969; Молчанова 1982; Панова 1979; Рощина 1975; Рощина 1977; Рощина 1982; Сильницкий 1989; Шевелев 1984; Широкова 1966; Bartsch 1976; Cresswell 1979; Grzegorczykowa 1974], однако идут они как правило от определенного смысла, — например, многократности — к средствам его выражения, причем тонкие семантические и сочетаемост-ные различия между последними в расчет не берутся.

Среди формирующих аспектуальный контекст лексем едва ли не самую значительную группу составляют временные кванторные наречия (и наречные выражения — которые в дальнейшем для простоты тоже обычно именуются наречиями): ВСЕГДА, ВСЕ ВРЕМЯ, ПОСТОЯННО, ЧАСТО, РЕДКО, ИЗРЕДКА, ИНОГДА, НИКОГДА, КОГДА-НИБУДЬ, ВЕЧНО, КАЖДЫЙ РАЗ, ОБЫЧНО, В БОЛЬШИНСТВЕ СЛУЧАЕВ, РЕГУЛЯРНО, НЕИЗМЕННО, ОБЯЗАТЕЛЬНО, КАК ПРАВИЛО, МНОГО РАЗ, ВРЕМЕНАМИ, ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ, ПОРОЙ, ТО И ДЕЛО и др. 2

1 Заметим, что в некоторых языках (например, полинезийских) такие лексемы составляют даже не факультативную, а необходимую часть аспек-туального контекста, поскольку являются единственными показателями времени и вида [Кинэн 1982, 246].

2 Список почти целиком заимствован из [Падучева 1989, 26].

Многие кванторные наречия имеют как временное, так и дистрибутивное, распределительное, значение (ср. соответственно: Этот тигр часто зол ~ 'много времен, когда этот тигр зол'; У тигров часто злой нрав ~ 'у многих тигров злой нрав'). Последнее привлекается к рассмотрению лишь в той мере, в какой это способно пролить свет на особенности временного значения.

Традиционные грамматики не уделяют названным наречиям должного внимания. Так, в [Русская грамматика 1982, 705] они охарактеризованы лишь бегло и совершенно недифференцированно. 1

Традиционные словари тоже не дали им удовлетворительных толкований. Так, все дефиниции Большого и Малого академических словарей русского языка страдают по крайней мере одним из трех принципиальных изъянов.

Во-первых, одно наречие часто толкуется через какие-то другие — тоже кванторные — наречия. Возникают явные или скрытые порочные круги. Но даже если их удается избежать, то все равно толкования оказываются бессильны объяснить важные особенности в поведении толкуемых единиц. Вот образцы дефиниций и примеры, иллюстрирующие их непригодность:

"Все время — постоянно, не переставая" [MAC, I, 227].

Иван постоянно ( * все время), каждые два дня, тренируется со штангой. Наречие ПОСТОЯННО вполне допускает ярко выраженную прерывность ситуации, а ВСЕ ВРЕМЯ в подобных конструкциях неупотреби-мо.

1 Аналогичным образом, кстати, обстоит дело и в украинской академической грамматике [Сучасна украшська лЬгературна мова 1969, 432-433]. В работах [Леонова 1983, 241-246; Русашвський 1971; Русашвський 1977] и [Чапля 1960] временные кванторные наречия специально вообще не рассматриваются.

"Всегда — во всякое время, постоянно" [MAC, I, 229]; ВСЕГДА — "во всякое время, при всяком случае, каждый раз, постоянно, вечно" [БАС, 2, 820].

Ср.: Иван всегда (77 постоянно; * вечно) здоров. Дело в том, что быть здоровым — нормально [Арутюнова 1988], а слова ПОСТОЯННО и ВЕЧНО предполагают как раз ненормальность ситуации.

"Изредка — иногда, время от времени" [MAC, I, 654]. Изредка — "не часто, время от времени, иногда" [БАС, 5, 245].

Рассмотрим фразу: Иван, случается, гуляет по парку и время от времени подходит к пруду. Ее нужно понимать в том смысле, что Иван подходит к пруду при каждой прогулке, ибо наречие ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ предполагает регулярность, а сами прогулки здесь нерегулярны, и, следовательно, последняя достижима только в рамках отдельной прогулки. С другой стороны, фраза Иван, случается, гуляет по парку и изредка (иногда) подходит к пруду допускает как названное выше прочтение, так и другое — при котором подходы к пруду не обязательно имеют место каждый раз, когда Иван идет гулять. Происходит это потому, что ни ИЗРЕДКА, ни ИНОГДА регулярности не предполагают. Следовательно, толковать ИЗРЕДКА через ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ недопустимо. Совершенно очевидна также и нетождественность слов ИЗРЕДКА и ИНОГДА.

"Иногда — время от времени, порой" [MAC, I, 668]. Иногда — "порою, по временам, иной раз" [БАС, 5, 362].

Наречие ПО ВРЕМЕНАМ, подобно наречию ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ, имплицирует ту регулярность ситуации, которая, как мы видели, вовсе не обязательна для ИНОГДА. Что касается отождествления ИНОГДА с ПОРОЙ, то оно тоже некорректно, ибо слово ПОРОЙ предполагает не более привычную, линейную, а особую, циклическую, модель времени, что показано в [Яковлева 1994, 142-195]; см. также [Успенский 1988].

Во-вторых, там, где имеется однокорневое прилагательное, наречие именно через это прилагательное и толкуется: РЕДКО — как наречие к

РЕДКИИ [MAC, III, 696; БАС, 12, 1123-1124], ЧАСТО — как наречие к ЧАСТЫЙ [MAC, IV, 655; БАС, 17, 783], ПОСТОЯННО — как наречие к ПОСТОЯННЫЙ [MAC, III, 324; БАС, 10, 1549].

Действительно, с чисто формальной точки зрения соответствующие наречия сложнее прилагательных (на суффикс -о-); однако уже давно (после работ Г.О.Винокура) в словообразовательном анализе предпочтение отдается содержанию, а не форме. Содержательно же соотношения здесь иные: прилагательное можно истолковать через наречие (например, в первом приближении: ЧАСТЫЙ = 'происходящий/имеющий место часто'; РЕДКИЙ = 'происходящий/ имеющий место редко'; ПОСТОЯННЫЙ = 'происходящий/имеющий место постоянно'), а обратного сделать нельзя. По сути, здесь MAC и БАС уклоняются от дефиниций.

Наконец, в-третьих, обсуждаемые словари недостаточно четко дифференцируют разные временные значения наших наречий.

Так, например, ВСЕГДА, согласно [БАС, 2, 820], значит "во всякое время, при всяком случае, каждый раз...". Значение 'во всякое время' и значение 'при всяком случае, каждый раз' соответствуют двум различным типам употребления ВСЕГДА. Ср.: Здесь всегда ( = 'во всякое время') холодно и По вечерам здесь всегда холодно ( = 'при всяком случае, т.е. во всякий вечер, здесь холодно'). В Главе 6 мы покажем, что на самом деле перед нами одно и то же значение ВСЕГДА, но с разными сферами действия. Однако единство двух случаев настолько неочевидно, что прежде, нежели обосновывать его, эти случаи следует все-таки четко разграничить.

Иной подход к временным кванторным наречиям представлен работами [Lewis 1975; Падучева 1985а; Падучева 19856; Падучева 1989]. Семантику наречий предлагается описывать с помощью логических кванторов

существования и общности, причем выделены два типа временных значений: 1

Он ВСЕГДА 1 мрачен = 'во все моменты он мрачен';

В консерватории я ВСЕГДА2 встречаю Яна = 'во все моменты, когда я нахожусь в консерватории, я встречаю Яна';

ИНОГДАI он бывает невыносим = 'есть моменты, когда он невыносим';

В консерватории я ЙНОГДА2 встречаю Яна = 'есть моменты, когда я нахожусь в консерватории и при этом встречаю Яна';

Терек ЧАСТО 1 меняет свое русло = 'есть моменты, когда Терек меняет свое русло; такие моменты разделены короткими временными интервалами' = 'есть моменты, когда Терек меняет свое русло; таких моментов мно-го';2

Я ЧАСТО2 прибегал к его помощи, когда надо было копать картошку ~ 'для многих моментов, когда надо было копать картошку, верно, что я прибегал к его помощи' [Падучева 1989, 26-29].

"Кванторный" подход к нашим наречиям свободен от тех изъянов, которые свойственны словарям, однако совершенно недостаточен, поскольку еще не позволяет ответить на множество вопросов, среди которых наиболее важны следующие:

1 В дальнейшем, вплоть до Главы 6, предмет нашего интереса составит лишь первое из временных наречий. Именно это значение подразумевается всюду, где примеры могут быть осмыслены двояко. Второе временное значение, как станет видно из Главы 6, — это только обман зрения, особый тип употребления наших наречий.

2 В Главе 2 мы убедимся, что последний знак равенства поставлен неправомерно: два последних варианта экспликации семантически отнюдь не эквивалентны — хотя и описывают, возможно, одно и то же положение дел.

1. Почему многие наречия не сочетаются с показателями слишком краткого временного интервала; ср.: * Вчера он редко ел; 77 На прошлой неделе я всегда был занят.

2. Почему наречия ВСЕГДА, ВСЕ ВРЕМЯ, ПОСТОЯННО и некоторые другие обладают рядом сочетаемостных идиосинкразий, явно никак не связанных с семантикой квантификации. Например, слово ВСЕГДА не сочетается с предикатами типа УЛУЧШАТЬСЯ, УХУДШАТЬСЯ, МЕ-

£

НЯТЬСЯ и т.п.: Московский климат всегда (=>все время) ухудшается; наречие ВСЕ ВРЕМЯ исключает ненаблюдаемость ситуации: 77 Где-то ВСЕ ВРЕМЯ кто-то грустит; наречие ПОСТОЯННО — ее нормативность: ?? Иван ПОСТОЯННО здоров.

3. Почему временные кванторные наречия занимают разное место в коммуникативной структуре: например, почему наречие РЕДКО почти всегда является в предложении главной ремой, а ИЗРЕДКА — лишь частью ремы, но не составляет главную рему целиком. Ср.: Иван редко приходит; Иван изредка приходит (подчеркнуты главные ремы).

4. В каком именно частновидовом значении выступает при данных наречиях связанный с ними глагол?

5. Как устанавливаются сферы действия наречий и какие нетривиальные ситуации здесь возникают?

Без ответа на все эти и ряд смежных вопросов недостижимо то полноценное лексикографическое описание временных кванторных наречий, которое требуется для современных словарей активного типа — таких, как, например, "Толково-комбинаторный словарь современного русского языка" [Мельчук, Жолковский 1984] или синонимический словарь, составляемый ныне под руководством Ю.Д.Апресяна [Апресян 1986] (также ср. [Апресян 19906; Апресян 1993]).

Помимо практической, прикладной стороны дела, есть и другая: временные кванторные наречия, будучи включающими предикатами (о чем — ниже), настолько тесно связаны с семантикой предложения в целом, что их

исследование невозможно без общетеоретических изысканий — смысл которых мы подробно изложим в пункте "Научная новизна исследования", — а обогащение лингвистической теории сейчас, когда сменяются научные парадигмы, особенно актуально.

Связь работы с научными программами, планами, темами. Исследование проводилось в рамках плана научно-исследовательской работы кафедры русского языка Харьковского государственного университета, который включает тему «Семантика современного русского языка».

Цель работы заключается, таким образом, в том, чтобы дать отвечающее современному этапу в развитии языкознания лексикографическое описание временных кванторных наречий. Такое описание должно включать, во-первых, толкования наречий (причем для каждого смыслового компонента указывается его коммуникативный статус), во-вторых, сведения о том, каким образом наречия взаимодействуют с контекстом.

Задачи работы состоят в следующем:

— рассмотреть и объяснить взаимодействие временных кванторных наречий с их включающим контекстом, т.е. с обстоятельствами типа "с такого-то по такое-то время" и "в такое-то время" (с 1970-го по 1980-й год, весной, в прошлом году, учась в университете и т.п.);

— дать наречиям такие толкования, которые мотивировали бы наибольшее число идиосинкратических свойств в их поведении;

— исследовать коммуникативную роль каждого компонента их семантической структуры;

— подробно обосновать понятие слабого смысла, позволяющее решить две предыдущие задачи;

— исследовать, в каком частновидовом значении выступает подчиненный временному кванторному наречию глагол и — шире — какова вообще может быть временная соотнесенность подчиненного наречию предиката;

— исследовать, как формируются сферы действия временных кван-торных наречий.

Рассматривая перечисленные выше временные кванторные наречия, мы пришли к двум выводам.

Во-первых, эти наречия образуют либо один, либо несколько чрезвычайно близких лексикографических типов. Понятие лексикографического типа выдвинуто и обосновано Ю.Д.Апресяном: "Лексикографическим типом мы предлагаем называть более или менее компактную группу лексем, имеющих общие свойства (просодические, синтаксические, семантические, коммуникативные и т.п.) и требующих поэтому единообразного словарного описания" [Апресян 19906, 72]; ср. также [Апресян 1993, 9].

Во-вторых, ядром данного типа (данных типов) являются в первую очередь наречия ВСЕГДА, ВСЕ ВРЕМЯ, ПОСТОЯННО, ЧАСТО, РЕДКО, ИЗРЕДКА и ИНОГДА. Их "ядерность" определяется тем, что необходимые для их описания средства потребуются и для описания почти всех остальных наречий. Например, присутствующий в семантике ИНОГДА Б, ИЗРЕДКА Б и ЧАСТО Б элемент 'есть времена, когда Б' войдет и в толкования наречий ОБЫЧНО, РЕГУЛЯРНО, ВРЕМЕНАМИ, ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ, ПОРОЙ, ТО И ДЕЛО и др. Компонент 'на всех отрезках времени имеет место Б' (ср. ВСЕГДА и ВСЕ ВРЕМЯ) войдет в толкования наречий НИКОГДА, ВЕЧНО, НЕИЗМЕННО, НЕПРЕСТАННО и др. Разумеется, каждое наречие может содержать еще какие-то свои, редкие или даже уникальные, "семантические довески", однако изучать их нужно во вторую очередь.

Руководствуясь вышеизложенным, мы решили сделать главным предметом рассмотрения именно семантику наречий ВСЕГДА, ВСЕ ВРЕМЯ, ПОСТОЯННО, ЧАСТО, РЕДКО, ИЗРЕДКА и ИНОГДА. Эпизодическое внимание уделяется также наречиям НЕ ЧАСТО, НЕ РЕДКО, ВЕЧНО, МНОГО РАЗ, ВРЕМЕНАМИ, ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ и некоторым другим.

Методологическую основу работы составляют два главных положения.

Во-первых, это представление о смысловом устройстве предложений как об иерархии, нижний уровень которой представлен предметными термами, более высокий — обычными предикатами, а дальнейшие уровни — предикатами включающими. Иными словами, "в целом структура всякого предложения предстает перед нами как система вложенных друг в друга пропозиций..." [Бергельсон, Кибрик 1981]. Именно включающими предикатами и являются временные кванторные наречия — ибо заполняют свои валентности целостными пропозициями.

Глубинный смысл этой методологической установки заключен в том, что семантика целого строится из семантики отдельных элементов — по определенным законам, которые надлежит установить [Богуславский 1993; Богуславский 1996].

Во-вторых, это широко принимаемая лингвистикой идея о связи между семантикой знака и его употреблением. Все или — скажем осторожнее — очень многие (об иррациональной стороне языка см., например, [Апресян 1989, 186-188]) черты в поведении слова диктуются его значением, и проследить эту зависимость — главная задача семантических исследований.

Толкование — это синоним толкуемого, отличный от него лишь мерой эксплицитности (а также вытекающими из последнего обстоятельства прагматическими особенностями): "Семантический анализ включает в себя разгадку всякого рода сокращений и эллиптических оборотов, реконструирование полных текстов. Семантика способна отождествлять выражения, отличающиеся одной только степенью эксплицитности..." [Вежбицка 1990].

Методика исследования предполагала выполнение следующих процедур:

— собирается языковой материал. При этом одинаково релевантны как отмеченные высказывания из художественной литературы и разговорной речи, так и искусственные характеризуемые той или иной степенью аномальности примеры, сконструированные автором в порядке языкового эксперимента; 1

— анализируется поведение (под которым понимается в первую очередь уместность/неуместность, равнозначность/ неравнозначность) рассматриваемых слов в различных контекстах; выявляются те факторы, от которых оно зависит;

— строится гипотетическое толкование; выясняется, позволяет ли оно, вместе с какими-то достаточно общими правилами, объяснить идиосинкратические черты рассматриваемых лексем. Средством истолкования у нас служит достаточно простой, общепринятый метаязык, не нуждающийся в пространных пояснениях. Два ключевых понятия — "момент" и "отрезок времени" — будут подробно рассмотрены в конце настоящего Введения;

— при неудаче предыдущей процедуры под вопрос ставятся предполагавшиеся ранее общие принципы взаимодействия слова с контекстом и выдвигается гипотеза о каких-то иных закономерностях. Эта гипотеза проверяется на максимально обширном и по возможности постороннем материале; при ее подтверждении теоретический аппарат исследования допол-

1 В защиту последнего говорилось весьма много: достаточно сослаться на известные высказывания Л.В.Щербы. Красноречиво подтверждает ценность языкового эксперимента вся практика современной семантики, в частности, Московской семантической школы (Ю.Д.Апресян, И.М.Богуславский, И.А.Мельчук, В.3.Санников и другие). Особо выделим книгу [Санников 1989], пафос которой в значительной степени связан именно с обоснованием этого метода.

2 Вообще о метаязыке см. в первую очередь [Мельчук 1974; \Vier-хЫска. 1992].

няется новым принципом, и уже на его основе даются искомые объяснения. Возможны, разумеется, и какие-то уникальные или почти уникальные правила, как, например, правила, регулирующие заполнение сферы действия для частиц и некоторых близких к частицам слов (например, слова ЕДИНСТВЕННЫЙ; см. [Богуславский 1985; Богуславский 1996]).

Материал работы составили примеры из русской художественной литературы (А.С.Пушкин, Н.В.Гоголь, И.А.Гончаров, Ф.М.Достоевский, Л.Н.Толстой, А.П.Чехов, И.А.Бунин, В.В.Набоков, Л.В.Соловьев, Ю.Н.Тынянов, Ф.А.Искандер, С.Д.Довлатов, А.М.Мелихов и другие авторы), из научной литературы и из разговорной речи, а также искусственные "неотмеченные", "отрицательные" примеры. Общее число обработанных предложений — около четырех тысяч.

Научная новизна работы определяются следующим:

— даны в значительной степени обновленные толкования временных кванторных наречий; там, где нет нужды в инновациях, сделан аргументированный выбор между предлагавшимися ранее вариантами дефиниций;

— объяснено взаимодействие наречий с внешним контекстом. Установлено, что слова ВСЕГДА, ЧАСТО, РЕДКО, ИЗРЕДКА и ИНОГДА требуют универсального — и ни в коем случае не конкретно-референтного — денотативного статуса у квантифицируемых временных отрезков. Аналогичной особенностью обладает и распределительное, нетемпоральное значение этих слов. Данная идиосинкразия нетривиальна (т.е. не вытекает ни прямо, ни косвенно из выражаемого наречиями смысла), поэтому в толкования наречий необходимо внести прямое указание на выбор денотативного статуса. Этот вывод пополняет наши представления о механизмах референции в целом и о том метаязыке, который способен адекватно описать референциальные феномены; 1

1 О создании целостной теории референции как о нерешенной пока проблеме см. [Арутюнова 1982].

— для каждого временного кванторного наречия объяснены его место в коммуникативной структуре предложения и его внутреннее коммуникативное устройство;

— показано, какой репертуар временных соотнесенностей у подчиненной пропозиции допускается каждым отдельным наречием;

— показано, как формируются у временных кванторных наречий нетривиальные семантические сферы действия; обнаружен совершенно необычный и не отмеченный в литературе тип, когда наречие заполняет синтаксическую сферу действия сложной (как минимум двухуровневой) пропозицией, а в семантическую сферу действия входит лишь нижний, первый ее ярус; доказано, что временные кванторные наречия во всех своих употреблениях одновалентны, однако способны заполнять свою валентность нетривиально — имплицитно присутствующим в предложении 'если'-предикатом (со всеми его зависимыми).

Теоретическая значимость работы состоит в следующем:

— дополнительно обосновано (по сравнению с [Санников 1989]) понятие "общая оценка ситуации", уточняющее теоретические представления о коммуникативной структуре предложений и открывающее новый подход к интерпретации и практическому выделению ремы. 1 Рема оказывается тем элементом семантической структуры, который влияет (или способен влиять) на общую оценку ситуации; 2

— при исследовании коммуникативного устройства наречий обнаружено, что многие их семы обладают целым рядом отнюдь не уникальных для данного лексикографического типа свойств. Все эти свойства образуют

1 А следовательно, и темы: А.Богуславский показал, что тема — это смысловой "остаток", возникающий после того, как из значений фразы "вычтена" рема [Водш1ауга1а 1977].

2 О существующих интерпретациях ремы и о свойственных им изъянах см. там же.

устойчивый и встречаемый в совершенно различных областях лексической, грамматической и референциальной семантики комплекс, суть которого отражена в понятии слабого смысла. Будучи обосновано на разнотипном материале, это понятие дает ключ не только к семантике временных квантификаторов, но и к многим другим трудноинтерпретируемым семантическим явлениям. Доказано, что понятие слабого смысла столь же необходимо семантике, сколь и понятия пресуппозиции/ассерции и темы/ремы. Построена типология слабых смыслов;

— поставлен и в большой степени решен вопрос о наследовании временной соотнесенности, который является частным случаем исключительно важной для теории языка общей проблемы наследования (например, наследования пресуппозиций, наследования референциального статуса и проч.);

— предложен принципиально новый подход к интерпретации частных значений совершенного вида;

— изысканиями в области сферы действия временных кванторных наречий расширяется то пространство возможностей, которое должна учитывать теория сфер действия [27; 30; 31]; продемонстрирована существенная самостоятельность наречной лексемы, которая, как выяснено, не обязательно определяет глагол (пусть иногда имплицитный, как в примерах типа езда верхом, яйцо всмятку), прилагательное или иное наречие, но способна относиться и к неявному элементу семантической структуры.

Практическая значимость работы. Работа предоставляет полный материал, необходимый для описания наречий ВСЕГДА, ВСЕ ВРЕМЯ, ПОСТОЯННО, ЧАСТО, РЕДКО, ИЗРЕДКА и ИНОГДА в современных словарях активного типа. Выработанные в исследовании подходы и принципы позволяют также дать строгую лексикографическую интерпретацию остальным временным кванторным наречиям и соответствующим прилагательным.

Толкования и сопровождающие их правила взаимодействия между временным кванторным наречием и контекстом имеют ту степень экс-плицитности и строгости, которая позволяет использовать их при создании систем автоматического перевода и автоматической обработки информации.

Благодаря обоснованному в работе понятию слабого смысла становится возможным доступное объяснение тонких различий между словами РЕДКО и ИЗРЕДКА, ЧАСТО и ЗАЧАСТУЮ, а также ПЛОХО и С ГРЕХОМ ПОПОЛАМ, МАЛО и НЕМНОГО, ЛЕГКО и СЛЕГКА и др. Эти сведения могут быть плодотворно использованы в преподавании русского языка, особенно как иностранного. Аналогичный подход возможен также к парам типа FEW — A FEW, LITTLE — A LITTLE; РОСО — UN РОСО; PEU — UN PEU в преподавании английского, испанского, французского и некоторых других языков.

На защиту выносятся следующие положения:

— наречия ВСЕГДА, ЧАСТО, РЕДКО, ИЗРЕДКА и ИНОГДА предполагают, что квантифицируемое ими множество временных отрезков имеет универсальный и ни в коем случае не конкретно-референтный денотативный статус; наречия ВСЕ ВРЕМЯ и ПОСТОЯННО от этой идиосинкразии свободны;

— семантика всех изученных наречий имеет кванторную природу (у ПОСТОЯННО квантор присутствует на уровне импликации), однако помимо квантора включает в себя также оценочные смыслы ("много/мало") и смыслы, связанные с однородностью/неоднородностью ситуации, ее наблюдаемостью/ненаблюдаемостью и нормативностью/ненормативностью;

— место временных кванторных наречий в коммуникативной структуре предложения определяется, во-первых, их собственной семантикой, во-вторых, общими закономерностями, управляющими формированием коммуникативной структуры;

— коммуникативное устройство временных кванторных наречий может быть адекватно описано только с привлечением новых теоретических понятий: общей оценки ситуации и слабого смысла;

— временная соотнесенность подчиненной временному квантификатору пропозиции предопределена семантикой квантификатора и его коммуникативной ролью — но не всегда однозначно: в некоторых случаях при выборе временной соотнесенности имеется альтернатива, ведущая к неоднозначности высказываний;

— в тривиальном случае и синтаксическую, и семантическую сферу действия временных кванторных наречий составляет глагольный предикат со своими зависимыми; имеются, однако, и нетривиальные случаи, среди которых наиболее массовый — вовлечение в сферу действия наречий имплицитно присутствующего в предложении предиката 'если'.

Апробация работы. Результаты исследования докладывались на двух межвузовских конференциях, в научных семинарах РТжегорчиковой и М.Свидзинского в Варшавском университете (трижды) и на заседаниях кафедры русского языка Харьковского государственного университета. Лекции по материалам работы читались в рамках научного семинара "Проблемы лексической и грамматической семантики", который велся автором на филологическом факультете Харьковского университета в 1993-1996 годах. Исследование слабых смыслов как типа семантической информации было поддержано грантом Института Открытого Общества (Прага, грант N999/ 1997).

Публикации. Результаты исследования отражены в одной монографии и шести статьях.

Структура диссертации.

Заключительную часть настоящего Введения мы посвятим анализу ключевых в метаязыке этой работы понятий: момента и временного интервала.

Проанализировать взаимодействие временных кванторных наречий с внешним контекстом оказалось возможным, даже не уточняя их традиционные толкования. С этого вопроса мы и начнем изложение (Глава 1).

В Главе 2 некоторым наречиям будут даны новые дефиниции, а для других мы сделаем выбор между вариантами старых толкований. Особенно подробного анализа потребуют наречия ВСЕГДА, ВСЕ ВРЕМЯ и ПОСТОЯННО.

Две следующие главы посвящены внутреннему коммуникативному устройству временных кванторных наречий и их месту в коммуникативной структуре предложения. Глава 3 носит предваряющий, общетеоретический характер и обосновывает понятие слабого смысла (а также — попутно — понятие общей оценки) — причем это понятие настолько важно для нас, что мы сочли необходимым продемонстрировать его объяснительную силу на максимально обширном и разнообразном материале. В Главе 4 мы подробно рассматриваем коммуникативные свойства каждого наречия и дополняем данные в Главе 2 дефиниции сведениями, которые специфицируют коммуникативный статус каждой отдельной семы.

В Главе 5 решается вопрос о том, какова временная соотнесенность ситуации Б в конструкциях вида ВСЕГДА 8, ВСЕ ВРЕМЯ Б, ПОСТОЯННО Б и т.д. Учет временной соотнесенности Б позволяет выявить некоторые важные закономерности, управляющие формированием словопоряд-ка в соотвествующих предложениях, и объяснить семантический контраст между конструкциями ЕЕ ВСЕГДА Б и НЕ ВСЕ ВРЕМЯ Б.

В Главе 6 рассмотрено, как формируются сферы действия исследуемых слов. Особое внимание уделено двум нетривиальным случаям. Показано, что так называемое второе временное значение у временных кванторных наречий является иллюзией, которая возникает просто из-за особой — широкой — сферы действия.

Итоги исследования подводятся в Заключении. Там же намечаются некоторые открываемые исследованием перспективы.

К вопросу о метаязыке

Прежде, нежели приступить к изложению, есть смысл уточнить два исходных метаязыковых концепта: понятие момента и понятие временного отрезка.

Момент времени.

Одна из допустимых трактовок состоит в том, что момент — это нечто лишенное длительности. В какой-то заданный момент может иметь место статичное положение вещей, но не процесс и не событие (ср. [Апресян 1988а]). Неважно, насколько такие представления отвечают физической картине мира: важно, что именно они легли в основу тех толкований, которые дает глаголам М.Я.Гловинская [Гловинская 1982]; толкования эти имеют большую объяснительную силу, и принципиальная альтернатива им не предложена. Так, глагол УХУДШАТЬСЯ получает следующее толкование (мы его слегка огрубляем): X ухудшается ~ 'в каждый последующий момент X имеет более низкое качество, чем в каждый предшествующий'.

м II И II

другой стороны, отмечалось, что из понятии момент и интервал первичным следует скорее считать второе: ""Точка времени" является слишком сильнои абстракцией, делающей невозможным адекватный анализ предложений естественного языка" ([Голованова 1989, 107]; см. также [Попов 1989, 120-121]), — и что граница между моментом и отрезком времени условна: "...точка и момент времени — это, вообще говоря, тоже интервалы..." ([Падучева 1986, 419]; см. также [Guenthner 1979; Prior 1968]); момент, как и отрезок, может обладать некоторой длительностью. Наглядный пример — так называемый момент речи, который в силу ясных причин отнюдь не моментален. Ср. также фразы:

(1) Маяк редко (часто) мерцал (в смысле: редко происходили отдельные вспышки);

(2) Он редко (часто) бывает сердит.

В (1) квантифицируются скорее моменты, а в (2) — скорее отрезки времени; в обоих случаях для квантификации служит одно и то же слово РЕДКО (ЧАСТО), что еще раз говорит о единстве двух понятий.

Отождествлять их, однако, не следует, так как это сделает несостоятельной общепринятую интерпретацию многих явлений, в частности — толкования глаголов типа УХУДШАТЬСЯ, УЛУЧШАТЬСЯ, ВОЗРАСТАТЬ и т.п. и моментальных глаголов. Специфику последних как раз и составляет моментальное в первом смысле слова, скачкообразное, а не постепенное, возникновение нового положения [Апресян 1988а]. При обсуждаемом отождествлении делается непонятным, почему моментальные глаголы не сочетаются с обстоятельствами длительности; ср.: X (за) три минуты приходит (находит книгу, стреляет ит.п.). Xприходит в А значит, среди прочего, что 'раньше X не находился в А; в более поздний момент X находится в А'. При втором понимании момента обстоятельство три минуты могло бы относиться именно к нему, т.е. указывать на его продолжительность, — и аномалию уже нельзя мотивировать, по крайней мере простым и наглядным способом.

Таким образом, момент можно понимать двояко: как временную точку — и как единицу, по сути неотличимую от отрезка. Второе понимание продуктивно, по-видимому, для существенно меньшего круга явлений. Так, вместо термина "момент речи" укореняется более адекватный термин "время речи" [Апресян 1988а, 73] — словам же типа РЕДКО можно дать дизъюнктивное толкование, например, РЕДКО 5 ~ 'мало моментов или отрезков времени, когда имеет место Б' (позднее мы убедимся, что такая дефиниция неточна, однако пока нам достаточно и ее).

Возможно и некое третье понимание момента, при котором он окажется и длительным, и недлительным одновременно. Ср.: Я глянул в окно; в этот момент погода на глазах ухудшалась (грянул взрыв, блеснула молния и т.п.).

Чтобы определить момент по-новому, рассмотрим еще две пары примеров:

(3) а. В настоящий момент колесо вращается;

б. В настоящий момент Земля вращается.

(4) а. В настоящий момент секундная стрелка часов движется;

*

б. В настоящий момент часовая стрелка движется (предполагается

естественное движение стрелки). Вполне очевидно, что различие между предложениями (а) и (б) в обеих парах связано с интересующим нас словом, а конкретнее — с той наблюдаемостью событий, которую оно предполагает. Вращение колеса (если вращение достаточно быстрое) или движение секундной стрелки легко сразу увидеть. Увидеть вращение Земли нельзя, во-первых, потому, что этого не позволяет наша обычная точка зрения (и, находясь на самой Земле, мы можем только обобщить косвенные данные и сделать соответствующие умозаключения), во-вторых, потому, что вращение это медленное: даже глядя из космоса, его нельзя увидеть в прямом смысле слова. По той же причине нельзя увидеть и вращение часовой стрелки.

Глагол ВРАЩАТЬСЯ можно толковать приблизительно так: X вращается ~ 'в каждый следующий момент (в первом понимании!) любая часть Х-а, кроме тех частей, которые принадлежат оси вращения, находится в новой точке пространства; взятые вместе, эти точки образуют окружность'. Толкование глагола ДВИГАТЬСЯ более или менее очевидно.

Нет, следовательно, ни вращения, ни движения там, где время наблюдения исчерпывается моментом в первом его понимании. Поэтому "момент" в (3) и (4) нужно интерпретировать иначе: как наименьший временной отрезок, на протяжении которого человек способен что-либо воспринять (а воспринять те отдельные состояния, из которых слагается вращение и движение вообще, он не может).

Иными словами, момент и недлителен — с точки зрения человека-наблюдателя, и длителен — с онтологической точки зрения. Нам кажется,

такое определение, благодаря своей антропоцентричности, наиболее адекватно естественно-, а не метаязыковому пониманию момента. Среди прочего, оно позволяет объяснить метафоризацию, ср. исторический момент. Длительность последнего, — в общем-то достаточно большая -— определяется предметом восприятия: здесь даже для того, чтобы выяснить статическую, "сиюминутную" ситуацию, требуются долгие наблюдения.

Таким образом, есть по крайней мере два собственно метаязыковых и одно естественноязыковое понимания временного момента. Каждое в принципе может оказаться продуктивным, однако необходимо четко их разграничивать.

Существенны еще два обстоятельства.

Во-первых, без описанной естественноязыковой интерпретации момента не способен, по-видимому, обойтись и метаязык.

Во-вторых, даже при объяснении близких друг другу фактов метаязы-ковая лексема "момент" может выступать в разных значениях, например, в значении Мх и Мз (соответственно, момент как точка и как минимальный период наблюдения).

Толкования моментальных глаголов в некоторых случаях должны обращаться к М3, анекМь Ср. глаголы ПРИХОДИТЬ, НАХОДИТЬ, с одной стороны, и глаголы ВЗБЛЕСКИВАТЬ, ВЗМАХИВАТЬ, ГЛЯНУТЬ — с другой. Их значение приблизительно таково: X приходит в А ~ 'X идет и в некоторый момент (скачкообразно) начинает находиться в А; X находит А ~ X ищет Айв некоторый момент (скачкообразно) начинает воспринимать (видеть, слышать...) А'; Xвзблескивает ~ X не светится, затем в некоторый момент (=Мз) ярко светится, затем не светится и т.д.'; X взмахивает У-ом ~ У находится в некотором начальном положении, затем, благодаря усилиям Х-а, в некоторый момент ( = Мз) находится в отклоненном положении, затем — снова в начальном'; Xглянул на У-а ~ 'X не смотрел на У-а, затем в какой-то момент (=Мз) смотрел, затем перестал смотреть'. (Толкования следуют образцам из указанной работы Ю.Д.Апресяна).

Толкуя глаголы ПРИХОДИТЬ и НАХОДИТЬ, под моментом скорее уместно понимать Мь Что касается ВЗБЛЕСКИВАТЬ, ВЗМАХИВАТЬ и ГЛЯНУТЬ, то главная фаза описанного ими действия предполагает некую нерасчленимую, но наблюдаемую длительность (ср.: коротко взблескивать, взмахивать; быстро глянуть; X глянул и увидел, что колесо вращается), и слову "момент", как мы это сделали в толкованиях, корректнее приписать значение М3.

Что касается возможной неоднозначности "момента" в рамках одного толкования, то ср.: Когда я глянул в окно, погода на глазах ухудшалась ==> 'в момент (=Мз), когда я смотрел в окно, погода от момента (=Мх) к моменту (=М]) становилась хуже'.

Отрезок времени.

Часто под временным отрезком достаточно понимать просто непрерывную и в принципе членимую временную единицу. Есть, однако, обстоятельства, которые вынуждают и здесь различать у выражения по крайней мере два значения, причем оба должны присутствовать в метаязыке. Первое только что названо, и его мы не обсуждаем, поскольку примеры здесь очевидны. Займемся вторым. Материалом служат фразы со словами ВСЕГДА, РЕДКО, ЧАСТО и т.п.

Наречие ВСЕГДА Б, помимо прочего, значит: 'на всех временных отрезках имеет место Б'. Для предложений наподобие Он всегда мрачен 1 такое толкование подходит без оговорок. Ср., однако:

(5) Иван всегда болеет;

л

(6) Иван всегда был мужем Марии.

Данное выше определение временных отрезков, из которого мы пока исходим, не накладывает никаких ограничений на их выбор, в частности, на их длину. Тогда, согласно толкованию ВСЕГДА, из (5) и (6) следует,

1 Это предложение приводится в [Падучева 1989, 26].

2 Пример рассматривается в [Падучева 1985а, 227].

что, к примеру,1 вчера с двух до пяти Иван болел (был мужем Марии)', — а такой вывод абсурден. Дело здесь, разумеется, в характере предиката: он "длителен" в (5) и "сверхдлителен" в (6).

Отсюда вытекает, что отрезки времени, о которых говорит толкование ВСЕГДА, выбираются не совсем произвольно, а в некой соразмерности с характером предиката (и его зависимых — но мы этого не касаемся), т.е. таким образом, чтобы о данном отрезке в принципе можно было сказать, что на его протяжении истинна данная предикация. Такая соразмерность отрезка действию не связана ни с одним только наречием ВСЕГДА, ни даже с целым рядом кванторных наречий, а входит в естественноязыковое понятие о временных отрезках — и составляет его пресуппозицию: ср. пары одинаково неправильных фраз:

(7) а. * Вчера Иван болел;

б. Вчера Иван не болел.

(8) а. * В мае Иван был мужем Марии;

б. * В мае Иван не был мужем Марии.1

Оказывается, что и для отрезка времени "научное" понятие противостоит "естественному". Нетрудно видеть, что оба необходимы — каждое для своих целей.

Укажем еще на две особенности "естественной" интерпретации.

Во-первых, отрезок времени может мыслиться как размытый — с неточно определенным началом и/или концом. Так обстоит, по-видимому, в примере (6); ср. также: В то время ('на том временном отрезке') Иван ненавидел Петра (любил Марию, знал математику и т.п.).

1 Примеры с УЖЕ и ЕЩЕ не принимаются в расчет. Назначение этих слов состоит именно в том, чтобы "распространить" действие за пределы прямо указанного временного промежутка; ср. Еще вчера Иван болел => 'Иван болел и раньше вчерашнего дня'; Уже в мае Иван был мужем Марии => 'Иван был мужем Марии и позже'.

Во-вторых, если временные отрезки получают экзистенциальную квантификацию, то каждый отрезок охватывает целостное действие, в некотором смысле "максимален". Например, РЕДКО Б значит, в грубом приближении (позднее мы толкование существенно уточним), что 'есть отрезки, когда Б, и их мало'. Пусть каждый отрезок не обязательно вмещает це-

^ II м *_»

лостныи квант действия: тогда отрезков может оказаться не мало, а сколь угодно много — и выражение РЕДКО Б внутренне противоречиво. Если какой-то отрезок будет шире отдельного "кванта" Б, то об отрезке, следовательно, станет возможно сказать, что на нем Б, и в том случае, когда Б занимает хотя бы какой-то его участок; тогда бессмысленно говорить об отрезках, на которых 8 не имеет места. Аналогичное верно для ИЗРЕДКА, ЧАСТО, ИНОГДА, ВРЕМЕНАМИ, ЗАЧАСТУЮ и прочих подобных наречий, а также для слова РАЗ ( ~ 'максимальный временной отрезок, когда имеет место ситуация').

Большое число слов, при описании которых это свойство временного отрезка релевантно, склоняет учесть его прямо в толковании.

В итоге, временной отрезок — это такая непрерывная принципиально членимая временная единица, которая предполагает свою соразмерность с действием (шире — ситуацией), может иметь размытые границы и при экзистенциальной квантификации полностью вмещает в себя действие и только его.

Для упрощения всех дальнейших рассуждений мы принимаем следующую терминологию: там, где противопоставление "отрезок времени УБ момент (временная точка)" несущественно, мы будем говорить лишь о временных отрезках (интервалах, "временах") — подразумевая, что в принципе они могут быть предельно краткими и даже иметь лингвистически нулевую протяженность, т.е. превращаться в "моменты".

Таким образом, формулировки наподобие РЕДКО Б ~ 'мало временных отрезков, когда Б' являются сокращениями, а полная их форма выглядела бы так: 'мало временных отрезков или моментов, когда Б'.

Всюду, где указанная оппозиция релевантна, мы это оговариваем и при необходимости указываем, в каком именно смысле слово "момент" употребляется.

Другие элементы нашего метаязыка достаточно традиционны и не нуждаются в подробных комментариях. Единственное исключение — постулируемый в Главе 5 фиктивный предикат, обозначенный нами как предикат 'если'. О нем и о его свойствах подробно говорится непосредственно в тексте этой главы.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Зельдович, Геннадий Моисеевич

ВЫВОДЫ

Как видим, обе рассмотренные нами трудности можно преодолеть достаточно легко и без насилия над интуицией - значительно легче, нежели те, к которым ведет двухвалентная трактовка наречий ВСЕГДА2, ВСЕ ВРЕМЯ2 и т.д.

Поэтому мы считаем, что все такие наречия имеют не особое значение и не особую валентную структуру, а просто особую сферу действия, куда входит ситуация 'если Бь то Бг'.

Этим, кстати говоря, еще раз ставятся под сомнение традиционные школьные представления, будто наречие обязательно или, по крайней мере, в каноническом случае (не включающем, разумеется, такие сочетания с отглагольным существительным, как езда верхом, или с существительным, которое в определенном смысле подразумевает глагол, как яйцо всмятку) относится к глаголу, прилагательному или иному наречию: как мы убедились, совершенно закономерна и такая ситуация, когда сферу действия временных наречий составляет элемент даже не лексической, а синтаксической семантики.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследуя русские временные кванторные наречия ВСЕГДА, ВСЕ ВРЕМЯ, ПОСТОЯННО, ЧАСТО, РЕДКО, ИЗРЕДКА и ИНОГДА, мы стремились, во-первых, описать их семантику с содержательной и коммуникативной сторон, во-вторых, выяснить, как они взаимодействуют с контекстом, а именно - соподчиняющими их предикатами темпоральной семантики и с подчиненной им пропозицией, причем взаимодействие с последней оказалось весьма многоаспектным: потребовалось установить и коммуникативную роль исследуемых наречий по отношению к производящей пропозиции, и временную соотнесенность последней, и правила, регулирующие формирование семантической сферы действия.

Завершая семантическое описание временных кванторных наречий, мы можем сделать ряд как частных, так и общетеоретических выводов.

Частные, касающиеся конкретной лексикографической группы итоги оказываются следующими:

1. В семантике наречий ВСЕГДА, ЧАСТО, РЕДКО, ИЗРЕДКА и ИНОГДА денотативный статус квантифицируемых временных отрезков закреплен как универсальный. Этим объясняется, почему названные наречия не сочетаются с показателями слишком краткого и точно (хронологически, а не "содержательно") определенного временного интервала. У наречий ВСЕ ВРЕМЯ и ПОСТОЯННО этой идиосинкразии нет: они допускают как универсальный, так и конкретно-референтный денотативный статус квантифицируемых временных отрезков — и потому сочетаются с любыми показателями интервала.

2. Наречие ВСЕГДА не только производит универсальную квантифи-кацию временных отрезков, но и сообщает, что на всех временных отрезках имеет место одна и та же — в том числе по типу временной соотнесенности — ситуация. Этим обстоятельством определяется несочетаемость ВСЕГДА с предельными глаголами и ряд других особенностей в его поведении.

Наречие ВСЕ ВРЕМЯ, сверх квантификации, предполагает наблюдаемость ситуации; наречие ПОСТОЯННО — ее ненормативность.

3. По своему коммуникативному статусу содержащиеся в значении временных кванторных наречий семы бывают ассерциями, пресуппозициями и слабыми смыслами — тривиальными и нетривиальными. Слабыми смыслами являются оценочная сема 'меньше нормы' у ИЗРЕДКА (тривиальный слабый смысл) и квантор существования в семантике ИЗРЕДКА и ИНОГДА (нетривиальный слабый смысл). Кроме того, ассертивные семы в значении ЧАСТО, ВСЕ ВРЕМЯ и ПОСТОЯННО при определенных условиях становятся функциональными слабыми смыслами.

4. В полном виде толкования изученных наречий оказываются следующими:

ВСЕГДА Б = а. Ассерция: для универсального релевантного множества временных отрезков Б истинно на любом произвольно выбранном отрезке, при условии что он достаточно длинен, чтобы к нему имело смысл приурочивать Б; б. Тривиальный слабый смысл: для всех временных отрезков Б — это одна и та же ситуация, в частности, при любом выборе временного отрезка сохраняется один и тот же тип временной соотнесенности Б'.

ВСЕ ВРЕМЯ Б =

Ассерция: во все моменты можно наблюдать, что имеет место одна из фаз ситуации Б = в любой момент путем наблюдения можно установить, что он принадлежит временному отрезку, на котором имеет место Б'.

ПОСТОЯННО 8 = а. Ассерция: отрезки времени, когда не имеет места 8, пренебрежимы; б. Пресуппозиция: ситуация, когда отрезки времени, когда не имеет места 8, пренебрежимы, является превышением некоторой нормы'.

РЕДКО 8 = а. Пресуппозиция: в универсальном релевантном множестве временных отрезков есть промежутки времени, когда не имеет места 8; б. Ассерция: эти промежутки времени длиннее нормы'.

ЧАСТО 8 = а. Пресуппозиция: в универсальном релевантном множестве временных отрезков есть промежутки времени, когда имеет место 8; б. Ассерция: количество таких промежутков больше нормального'.

ИЗРЕДКА 8 = а. Нетривиальный слабый смысл: в универсальном релевантном множестве временных отрезков есть промежутки времени, когда имеет место 8; б. Тривиальный слабы смысл: количество таких промежутков меньше нормального'.

ИНОГДА 8 =

Нетривиальный слабый смысл: в некоторые времена (на некоторых временных промежутках) в универсальном релевантном множестве временных отрезков имеет место 8'.

5. Место временных кванторных наречий в коммуникативной структуре предложения определяется их семантикой и некоторыми общими закономерностями. Все рассмотренные наречия являются в предложении либо ремой, либо частью ремы. Для любого наречия в принципе реализуются обе возможности, однако один из вариантов может оказаться менее естественным, обусловленным контекстно.

Одинаково естественны обе позиции для наречий ВСЕГДА, ВСЕ ВРЕМЯ, ПОСТОЯННО и ЧАСТО. Наречия ИЗРЕДКА и ИНОГДА в норме составляют часть ремы, а самостоятельную рему — только при логическом акцентировании и (ИНОГДА) при наличии выделительных частиц, либо иных средств противопоставить данную ситуацию каким-то другим.

Наречие РЕДКО — по природе абсолютно рематичное слово, а частью ремы бывает лишь в соседстве с мультипликативными глаголами.

Абсолютная рематичность РЕДКО и, наоборот, не-абсолютная рема-тичность ИЗРЕДКА и ИНОГДА вытекают из тех правил, согласно которым формируется общая оценка ситуации. РЕДКО "тянет" ее в одну сторону, а остальная часть ремы — будь рема широкой — "тянула бы" в противоположную, что недопустимо. ИЗРЕДКА Б и ИНОГДА Б не предполагают наличие итеративной ситуации Б, а утверждают его (точнее, это сообщение — слабый смысл); та же сема и в том же статусе выражается в Б и помимо наречий. С другой стороны, сообщение одной и той же информации как в теме, так и в реме предложения недопустимо. Конфликт разрешается тем, что в рему, наряду с наречием, входит именно та часть Б, в которой и выражена семантика многократности. Второй, уже периферийный, способ разрешить конфликт — это трансформация коммуникативной структуры ИЗРЕДКА и ИНОГДА с переводом семы 'есть времена, когда Б' из слабого смысла в пресуппозицию.

6. В присутствии наречий ВСЕГДА, ВСЕ ВРЕМЯ и ПОСТОЯННО, ЧАСТО, РЕДКО, ИЗРЕДКА и ИНОГДА производящая пропозиция Б имеет свою собственную временную соотнесенность. Последняя может как совпадать с изначальной временной соотнесенностью Б (т.е. временной соотнесенностью Б до появления наречия), так и не совпадать с ней.

Каждое наречие допускает свой собственный репертуар временных соотнесенностей Б, хотя для каждого конкретного конкретного Б реализуется только одна возможность. Иногда возникает ведущая к неоднозначности конкуренция двух осмыслений.

7. Семантическая и синтаксическая сферы действия у наречий ВСЕГДА, ВСЕ ВРЕМЯ и ПОСТОЯННО, ЧАСТО, РЕДКО, ИЗРЕДКА и ИНОГДА в общем случае неизоморфны. Установлено два типа различий.

Во-первых, из семантической сферы действия может исключаться (а при определенных условиях исключается обязательно) семантика глагольной множественности (итеративности).

Во-вторых, если наречию синтаксически подчинена структура с включающим предикатом, то в ряде случаев (а именно — при предикате типа УХИТРЯТЬСЯ и типа НУЖДАТЬСЯ) последний из семантической сферы действия исключается.

Кроме того, имеется широко распространенный тип конструкций, где в сферу действия включается имплицитный предикат 'если'. Принятая нетрадиционная интерпретация соответствующих структур обладает, как мы убедились, большой объяснительной силой и позволяет отказаться от выделявшегося ранее так называемого "второго" временного значения у кван-торных наречий.

Этим, между прочим, еще раз ставятся под сомнение традиционные школьные представления, будто наречие обязательно или, по крайней мере, в каноническом случае относится к глаголу, прилагательному или иному наречию: как мы убедились, совершенно закономерна и такая ситуация, когда сферу действия временных наречий составляет элемент даже не лексической, а синтаксической семантики.

Помимо этих, можно сделать и ряд сопутствующих — причем весьма важных — выводов:

1. Семантика так называемого "расширенного" настоящего времени определена протяженностью описываемой ситуации.

2. Глаголы наподобие УВЕЛИЧИВАТЬСЯ, ВОЗРАСТАТЬ, УЛУЧШАТЬСЯ, УХУДШАТЬСЯ и т.п., т.е. третий тип глаголов по [Гловинская 1982], — это скрытые итеративы.

3. Семантика итеративности ('есть времена, когда.') — это как правило нетривиальный слабый смысл, а не ассерция, как то обычно предполагалось до сих пор.

4. Традиционно связываемое с частновидовой семантикой глагола значение характеризации на самом деле составляет совершенно самостоятельный и посторонний ей феномен.

Наконец, важнейшие теоретические выводы:

1. Среди в принципе возможных референциальных идиосинкразий имеется такая, как строго универсальный (не конкретно-референтный) денотативный статус квантифицируемого множества.

2. Большинство высказываний — кроме, возможно, чисто описательных — ориентированы на общую оценку ситуации — некий эксплицитный или имплицитный вывод, к которому данное высказывание ведет. Способность влиять на общую оценку ситуации составляет конституционный признак ремы.

3. Помимо ассерций, пресуппозиций и некоторых других, более редких разновидностей семантической информации, существуют слабые смыслы — семы, которые под отрицанием "как бы исчезают", переходя в модальность 'ожидалось/ожидается, что если будет истинна (или — в общем случае: не будет ложна) главная пропозиция, то будет истинен и слабый смысл'.

Слабые смыслы неоднородны: они могут быть тривиальными и нетривиальными, а среди первых встречаются канонические и неканонические. Кроме того, ассертивные по природе семы могут — при строго определенных условиях — превращаться в подобие слабого смысла.

Целые семантические области — в том числе семантику многократности, семантику мультипликативности, семантику неопределенности, частично семантику оценочности — следует охарактеризовать как царство слабых смыслов.

Представляется, что большая работа по полному их выявлению и построению детальной их типологии еще впереди.

4. Анализ временной соотнесенности Б в составе структур "временное кванторное наречие + Б" и анализ сфер действия еще раз подтвердили, что высказывание строится из более мелких частей, путем усложнения некой исходной, производящей структуры — причем части эти взаимодействуют друг с другом по определенным законам, которые иногда достаточно сложны, но все-таки постижимы.

5. Анализ временной соотнесенности Б заставил нас пересмотреть устоявшиеся представления о частновидовых значениях совершенного вида. Выяснилось, что в действительности частное значение одно (иначего говоря — частных значений у совершенного вида нет вовсе), а все его модификации создаются контекстом.

Предложенный анализ наречий ВСЕГДА, ВСЕ ВРЕМЯ и ПОСТОЯННО, ЧАСТО, РЕДКО, ИЗРЕДКА и ИНОГДА дает ключ к пониманию и других временных кванторных наречий. Так, например, можно было бы показать, что у наречия ПОДЧАС оценочная сема 'частота (несколько) больше нормы' представляет собой тривиальный слабый смысл (ср. ИЗРЕДКА), сема многократности 'есть времена, когда .' — нетривиальный слабый смысл (ср. опять-таки ИЗРЕДКА, а также ИНОГДА; аналогичным образом обстоит, кстати, и с наречиями КАК ПРАВИЛО, ОБЫЧНО, ВРЕМЕНАМИ, ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ, ПОРОЙ, ТО И ДЕЛО); можно показать, что названное наречие содержит в своем значении сему 'ситуация ненормальна' (ср. наречие ПОСТОЯННО).

Разумеется, мы далеки от мысли, будто выявили весь тот "конструктор", из которого строится значение подобных слов. Это — задача дальнейших исследований.

Список литературы диссертационного исследования доктор филологических наук Зельдович, Геннадий Моисеевич, 1999 год

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Акимова Т.Г. Семантические признаки в сфере качественной аспек-туальности и функционирование видо-временных форм английского глагола // Теория грамматического значения и аспектологические исследования. -Л.: Наука, 1984. -С. 71-90.

2. Акимова Т.Г. Значение совершенного вида в отрицательных предложениях в русском языке // Вопросы языкознания. - 1993. - N 1. - С. 75-86.

3. Аксенов Г.П. О причине времени // Вопросы философии. - 1996. -N1.-C. 42-50.

4. Аникина А.Б. Сочетаемость глаголов совершенного и несовершенного вида с наречиями и другими лексическими единицами, характеризующими способ действия // Филологические науки. - 1964. - N 3. - С. 165-173.

5. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика: Синонимические средства языка. - М.: Наука, 1974.-367 с.

6. Апресян Ю.Д. Языковая аномалия и логическое противоречие // Tekst, jezyk, poetyka. - Warszawa etc., 1978. - P. 129-151.

7. Апресян Ю.Д. К формальной модели семантики: правила взаимодействия значений // Представление знаний и моделирование процессов понимания. - Новосибирск, 1980. - С. 47-78.

8. Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка и толковый словарь // Вопросы языкознания. - 1986. - N 2. - С. 57-70.

9. Апресян Ю.Д. Глаголы моментального действия и перформативы в русском языке // Русистика сегодня. Язык: система и ее функционирование. - М.: Наука, 1988а. - С. 57-78.

10. Апресян Ю.Д. Прагматическая информация для толкового словаря // Прагматика и проблемы интенсиональности. - М., 19886. - С. 7-44.

11. Апресян Ю.Д. Тавтологические и контрадикторные аномалии // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. -М.: Наука, 1989. - С. 186-196.

12. Апресян Ю.Д. Типы лексикографической информации об означающем лексемы // Типология и грамматика. - М.: Наука, 1990а. - С. 91-108.

13. Апресян Ю.Д. Лексикографический портрет глагола ВЫЙТИ // Вопросы кибернетики. Язык логики и логика языка. - М., 19906. - С. 70-95.

14. Апресян Ю.Д. Синонимия ментальных предикатов: группа считать II Логический анализ языка. Ментальные действия. - М.: Наука, 1993.-С. 7-22.

15. Арутюнова Н.Д. Бытийные предложения в русском языке // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. - Т. 35. - 1976. - N 3. - С. 229-238.

16. Арутюнова Н.Д. Лингвистические проблемы референции // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XIII. Проблемы референции. - М.: Прогресс, 1982. - С. 5-40.

17. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. -М.: Наука, 1988.-341 с.

18. Арутюнова Н.Д. Вторичные истинностные оценки: правильно, верно II Логический анализ языка. Ментальные действия. - М.: Наука, 1993. -С. 67-78.

19. Арутюнова Н.Д., Ширяев E.H. Русское предложение. Бытийный тип. - М.: Русский язык, 1983. - 198 с.

20. Аскин Я.Ф. Проблема времени. Ее философское истолкование. -М., 1966.-200 с.

21. Аронов P.A. О результатах постижения времени // Вопросы философии. - 1994. - N 5. - С. 150-154.

22. Ахундов М.Д. Концепция пространства и времени. - М., 1982. -222 с.

23. БАС - Словарь современного русского литературного языка: В 17- т. - М., Л.: Изд-во АН СССР, 1948-1965.

24. Бергельсон М.Б., Кибрик А.Е. Прагматический "принцип приоритета" и его отражение в грамматике языка // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. - Т. 40. - 1981. - N 4. - С. 343-355.

25. Берке У. Пространство - время, геометрия, космология. Пер. с англ. яз.-М., 1985.-411 с.

26. Бирюлин Л.А. Квантификация предикатов // Типология итеративных конструкций. - Л.: Наука, 1989. - С. 243-258.

27. Богуславский И.М. Исследования по синтаксической семантике. -М.: Наука, 1985.- 176 с.

28. Богуславский И.М. О прагматике синтаксиса, или один способ разрешения семантического конфликта // Прагматика и проблемы интен-сиональности. - М., 1988. - С. 70-123.

29. Богуславский И.М. О некоторых типах семантического взаимодействия между словами со значением 'достаточно' и частицами // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. -М.: Наука, 1989. - С. 197-216.

30. Богуславский И.М. Сфера действия лексических единиц: Автореф. дис.... д-ра филол. наук: 10.02.01 / Институт языкознания. - М., 1993. - 53 с.

31. Богуславский И.М. Сфера действия лексических единиц. - М., 1996.-462 с.

32. Бондарко A.B. Вид и время русского глагола. - М.: Просвещение, 1971.-239 с.

33. Бондарко A.B. Об уровнях описания грамматических единиц (На примере анализа функций глагольного вида в русском языке) // Функциональный анализ грамматических единиц: Сб. научных трудов. - Л., 1980. -С. 5-27.

34. Бондарко A.B. Аспектуальные ситуации // Аспектуальиые и темпоральные значения в славянских языках. - М.: Наука, 1983а. - С. 11-19.

35. Бондарко A.B. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. - М.: Наука, 19836. - 208 с.

36. Бондарко A.B. Теория значения в аспектологических исследованиях // Теория грамматического значения и аспектологические исследования. -Л.: Наука, 1984.-С. 5-21.

37. Бондарко A.B., Буланин Л.Л. Русский глагол. - Л., 1967. - 192 с.

38. Булыгина Т.В. К построению типологии предикатов в русском языке // Семантические типы предикатов. - М.: Наука, 1982. - С. 7-85.

39. Булыгина Т.В. Классы предикатов и аспектуальная характеристика высказывания // Аспектуальные и темпоральные значения в славянских языках. - М.: Наука, 1983. - С. 20-39.

40. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. К вопросу о косвенных вопросах // Пропозициональные предикаты в логическом и лингвистическом аспекте. Тез. докл. раб. совещ. - М., 1987. - С. 27-29.

41. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Механизмы квантификации в русском языке и семантика количественной оценки // Референция и проблемы текстообразования. -М., 1988.

42. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Пространственно-временная локализация как суперкатегория высказывания // Вопросы языкознания. - 1989. -N3.-C. 51-61.

43. Вежбицка А. Дескрипция или цитация? // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XIII. Проблемы референции. - М.: Прогресс, 1982. - С. 237-262.

44. Вежбицка А. Дело о поверхностном падеже // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XV. Современная зарубежная русистика. - М.: Прогресс, 1985.-С. 303-341.

45. Вежбицка А. Сравнение - градация - метафора // Теория метафоры. Перевод с англ., исп., нем., польск. и франц. яз. - М.: Прогресс, 1990. -С. 133-152.

46. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова // Виноградов В.В. Лексикология и лексикография. - М.: Наука, 1977. - С. 162-189.

47. Вольф Е.М. 1978. Грамматика и семантика прилагательного. - М.: Наука, 1978.-200 с.

48. Время и современная физика. Пер. с англ. яз. - М.: Мир, 1970. -152с.

49. Вригт Г.Х. фон. Время, изменение и противоречие // Вригт Г.Х. фон. Логико-философские исследования. - М.: Прогресс, 1986. - С. 513538.

50. Гладкий A.B. О значении союза ЕСЛИ // Семиотика и информатика. -Вып. 18.-М.: ВИНИТИ, 1982. - С. 43-75.

51. Гловинская М.Я. Семантические типы видовых противопоставлений русского глагола. - М.: Наука, 1982. - 155 с.

52. Гловинская М.Я. О соотношении частных видовых значений с главными значениями видов // Аспектуальные и темпоральные значения в славянских языках. - М.: Наука, 1983. - С. 53-59.

53. Гловинская М.Я. Диффузные видо-временные значения // Проблемы структурной лингвистики. 1985-1987. -М.: Наука, 1989а. - С. 83-95.

54. Гловинская М.Я. Семантика, прагматика и стилистика видо-временных форм // Грамматические исследования. - М.: Наука, 19896. - С. 74-145.

55. Голованова И.П. Точечные и интервальные модели для временных логик // Логико-философские исследования. - Вып. 1. - М., 1989. - С. 107112.

56. Грекова O.K. Виды значения повторяемости и средства их выражения // Вестник Московского ун-та. - Серия 9. Филология. - 1979. - N 2. - С. 37-48.

57. Грекова O.K. Виды значения повторяемости и средства их выражения в современном русском языке: Автореф. дис.... канд. филол. наук: 10.02.01. / Моск. гос. ун-т. - М., 1985. - 21 с.

58. Грушкина Е.В. Периферийные компоненты темпоральности в энецком языке // Актуальные вопросы структурной и прикладной лингвистики. - М.: МГУ, 1980.-С. 55-61.

59. Грюнбаум А. Философские проблемы пространства и времени. Пер. с англ. - М., 1969. - 590 с.

60. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. - М.: Искусство, 1984.-350 с.

61. Гуревич А.Я. Время как проблема истории культуры // Вопросы философии.- 1989,-N3,-С. 105-116.

62. Джусти Ф. Нереферентные показатели имени нарицательного // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XV. Современная зарубежная русистика. -М.: Прогресс, 1985. - С. 498-511.

63. Долинина И.Б. Теоретические аспекты глагольной множественности // Типология итеративных конструкций. - JI.: Наука, 1989. - С. 258-270.

64. Долинина И.Б. Глагольная множественность: содержательные типы // Типология и грамматика. -М.: Наука, 1990. - С. 141-151.

65. Дюкро О. Неопределенные выражения и высказывания // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XIII. Проблемы референции. - М.: Прогресс, 1982.-С. 263-291.

66. Евтюхин В.Б. Обстоятельственные наречия в современном русском языке: Автореф. дис.... канд. филол. наук: 10.02.01. / Ленингр. гос. ун-т. -Л., 1979.- 19 с.

67. Есперсен О. Философия грамматики. Пер. с англ. - М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1958. - 404 с.

68. Зализняк A.A. К проблеме фактивности глаголов пропозициональной установки // Пропозициональные предикаты в логическом и лингвистическом аспекте. Тез. докл. раб. совещ. -М., 1987а. - С. 50-53.

69. Зализняк A.A. О типах взаимодействия семантических признаков // Экспериментальные методы в психолингвистике. - М., 19876. - С. 136-145.

70. Зализняк A.A., Падучева Е.В. Предикаты пропозициональной установки в модальном контексте // Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. - М.: Наука, 1989. - С. 186-196.

71. Зельдович Г.М. Система минимальных значений частицы ХОТЬ и их взаимодействие с контекстом: Автореф. дис.... канд. филол. наук: 10.02.01. / Харьковский гос. ун-т. - Харьков, 1990. - 22 с.

72. Зельдович Г.М. Семантическое взаимодействие модуса предложения и частицы ХОТЬ // Филологические науки. - 1991. - N 1. - С. 112-116.

73. Ивин A.A. Логика времени // Неклассическая логика. - М., 1970. -С. 124-190.

74. Ивин A.A. Логические теории времени // Вопросы философии. -1989.-N3. - С. 117-126.

75. Исаченко A.B. Грамматический строй русского языка в сопоставлении со словацким: В 2 т. - Т. 2. - Братислава, 1960. - 576 с.

76. Казарян В.П. Понятие времени в структуре научного знания. - М., 1980.- 175 с.

77. Караваев Э.Ф. Основания временной логики. - Л.: ЛГУ, 1983. -177с.

78. Карпинская О.Ю. Анализ временных контекстов естественного языка средствами трехмерной семантики // Логико-философские исследования.-Вып. 1.-М., 1989.-С. 113-120.

79. Кинэн Э.Л. К универсальному определению подлежащего // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XI. Современные синтаксические теории в американской лингвистике. - М.: Прогресс, 1982. - С. 236-276.

80. Князев Ю.П. Выражение повторяемости действия в русском и других славянских языках // Типология итеративных конструкций. -Л.: Наука, 1989.-С. 132-144.

81. Кобозева И.М. Некоторые правила выбора вида глагола при синтезе простого предложения, выражающего заданный смысл // Актульаные вопросы структурной и прикладной лингвистики. - М.: МГУ, 1980. - С. 91103.

82. Козинцева H.A. Временная локализованность действия и ее связи с аспектуальными, модальными и таксисными значениями. - JL: Наука, 1991.

- 144 с.

83. Кравченко A.B. Глагольный вид и картина мира // Изв. РАН. Сер. лит. и яз. - Т. 54. - 1995. - N 1. - С. 49-64.

84. Кравченко A.B. Когнитивные структуры пространства и времени в естественном языке // Изв. РАН. Сер. лит. и яз. - Т. 55. - 1996. - N 3. - С. 3-24.

85. Крейдлин Г.Е. Лексема ДАЖЕ // Семиотика и информатика. -Вып. 6.-М.: ВИНИТИ, 1975.-С. 102-115.

86. Крейдлин Г.Е. Служебные слова в русском языке (семантические и синтаксические аспекты их изучения). - АКД. - М., 1979.

87. Крейдлин Г.Е., Падучева Е.В. Взаимодействие ассоциативных связей и актуального членения в предложениях с союзом А // Научно-техническая информация. - Сер. 2: Информационные процессы и системы.

- 1974.-N10.

88. Кржижкова Е. Темпорально-квантитативная детерминация глагола // Ceskoslovenska Rusistika. - Т. XI. - 1966. - N 2. - Р. 86-93.

89. Кузьмин М.В. Экстатическое время // Вопросы философии. -1996.-N2.-С. 67-79.

90. Леонова М.В. Сучасна укра1нська лгсературна мова. Морфолопя. -К.: Вища школа, 1983.-246 с.

91. Лолаев Т.П. О "механизмах" течения времени // Вопросы философии. - 1996.-N 1. - С. 51-56.

92. Ломов A.M. Очерки по русской аспектологии. - Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1977. - 140 с.

93. MAC - Словарь русского языка: В IV т. - М.: Русский язык. -1981-1984.

94. Масленникова Л.И. Заметки о лексико-синтаксическом способе выражения повторяемости в польском языке // Исследования по польскому языку. -М.: Наука, 1969. - С. 104-113.

95. Маслов Ю.С. К основаниям сопоставительной аспектологии // Вопросы сопоставительной аспектологии. - Л.: Наука, 1978. - С. 4-43.

96. Маслов Ю.С. Очерки по аспектологии. - Л.: Наука, 1984. - 263 с.

97. Мелиг Х.Р. Семантика предложения и семантика вида в русском языке (к классификации глаголов Зено Вендлера) // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XV. Современная зарубежная русистика. - М.: Прогресс, 1985.-С. 227-249.

98. Мельчук И.А. Опыт теории лингвистических моделей "Смысл -Текст". - М.: Наука, 1974. - 314 с.

99. Мельчук И.А., Жолковский А.К. Толково-комбинаторный словарь современного русского языка. - Вена, 1984. - 992 с.

100. Молчанов Ю.Б. Четыре концепции времени в философии и физике.-М., 1977.- 192 с.

101. Молчанова Е.К. Значение глагольных распространителей и семантическое содержание вида глагола // Вестник Московского ун-та. - Серия 9. Филология. - 1982. - N 1. - С. 51-59.

102. Мурьянов М.Ф. Время (понятие и слово) // Вопросы языкознания. - 1978.-N2.-С. 52-66.

103. ПадучеваЕ.В. О семантике синтаксиса. -М.: Наука, 1974.

104. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. -М.: Наука, 1985а.

105. Падучева E.B. Семантические типы предикатов и значение ВСЕГДА // Семиотика и информатика. - Вып. 24. - М.: ВИНИТИ, 19856. - С. 96-116.

106. Падучева Е.В. Семантика вида и точка отсчета // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. - Т. 45. - 1986. - N 5. - С. 413-432.

107. Падучева Е.В. К семантической классификации временных детерминативов предложения // Язык: Система и функционирование. - М.: Наука, 1988.-С. 190-201.

108. Падучева Е.В. Наречие как кванторное слово // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. - Т. 48. - 1989. - N 1. - С. 26-37.

109. Падучева Е.В. Опыт исчисления частных видовых значений // Типология и грамматика. - М.: Наука, 1990а. - С. 126-134.

110. Падучева Е.В. К семантике дейктических элементов в повествовательном тексте // Вопросы кибернетики. Язык логики и логика языка. -М., 19906. -С. 168-185.

111. Падучева Е.В. К семантике несовершенного вида в русском языке: общефактическое и акциональное значение // Вопросы языкознания. -1991,- N6.-С. 34-45.

112. Падучева Е.В. Результативные значения несовершенного вида в русском языке: общефактическое и акциональное // Вопросы языкознания. - 1993a.-Nl.-C. 64-74.

113. Падучева Е.В. К аспектуальным свойствам ментальных глаголов: перфектные видовые пары // Логический анализ языка. Ментальные действия. - М.: Наука, 19936. - С. 111-120.

114. Падучева Е.В. Вид и время перформативного глагола // Логический анализ языка. Язык речевых действий. - М.: Наука, 1994. - С. 37-42.

115. Падучева Е.В. Семантические исследования. Семантика времени и вида в русском языке. Семантика нарратива. - М., 1996. - 464 с.

116. Панова Г.Н. К вопросу о повторяемости действия и глагольном виде в русском языке // Уч. зап. Тартуского гос. ун-та. - Вып. 439. Семан-

тика и функционирование категории вида русского языка. - Тарту, 1978. -С. 111-117.

117. Панова Г.Н. Выражение повторяемости действия в современном русском языке: Автореф. дис.... канд. филол. наук: 10.02.01. / Ленингр. гос. пед. институт. - Л., 1979. - 20 с.

118. Попов В.В. Интервальная концепция времени и изменение // Ло-гикофилософские исследования. - Вып. 1. - М., 1989. - С. 120-127.

119. Прайор А.Н. Временная логика и непрерывность времени // Семантика модальных и интенсиональных логик. - М.: Прогресс, 1981. - С. 76-97.

120. Пригожин И. От существующего к возникающему: время и сложность в физических науках. - М., 1985. - 327 с.

121. Рейхенбах Г. Философия пространства и времени. Пер. с англ. -М., 1985.-344 с.

122. Рощина Л.М. Регулярная повторяемость действия и способы ее передачи в современном русском языке // Вопросы русского языка. - Ашхабад, 1975.-С. 49-58.

123. Рощина Л.М. Способы выражения повторяемости действия в современном русском языке: Автореф. дис.... канд. филол. наук: 10.02.01. / Ташкентский, гос. ун-т. - Ташкент, 1977. - 20 с.

124. Рощина Л.М. Соотношение лексической семантики и видовых значений в глаголе (в сфере повторяемости действия) // Семантический аспект изучения языковых единиц. - Ашхабад, 1982. - С. 11-19.

125. Русашвський В.М. Структура укра1нського дюслова. - К.: Науко-ва думка, 1971. - 315 с.

126. Русашвський В.М. Дюслово - рух, д1я, образ. - К.: Радянська школа, 1977. - 111 с.

127. Русская грамматика: В 2 т. - Т. 1. - М.: Наука, 1982. - 783 с.

128. Санников В.З. Русские сочинительные конструкции. Семантика. Прагматика. Синтаксис. - М.: Наука, 1989. - 267 с.

129. Свидерский В.И. Пространство и время. - М., 1958. - 200 с.

130. Селиверстова О.Н. Второй вариант классификационной сетки и описание некоторых предикативных типов русского языка // Семантические типы предикатов. - М.: Наука, 1982. - С. 86-157.

131. Селиверстова О.Н. К вопросу о коммуникативной структуре предложения // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. - Т. 43. - 1984. - N 5. - С. 443456.

132. Селиверстова О.Н. Местоимения в языке и речи. - М.: Наука, 1988.- 151 с.

133. Селиверстова О.Н., Прозорова Л.А. Коммуникативная перспектива высказывания // Теория функциональной грамматики. Субъектность. Объектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность/неопределенность. - СПб.: Наука, 1992. - С. 189-231.

134. Сильницкий Г.Г. Структура глагольного значения и результатов // Типология результативных конструкций (результатив, статив, пассив, перфект).-Л.: Наука, 1983.-С. 54-65.

135. Сильницкий Г.Г. Система квантификаторов и квантитативные характеристики именных и глагольных морфологических категорий // Типология итеративных конструкций. - Л.: Наука, 1989. - С. 270-282.

136. Сучасна украГнська лггературна мова: В 5 кн. - Кн. 2: Морфо-лопя. - К.: Наукова думка, 1969. - 583 с.

137. Телин Н.Б. Вид и способ действия в русском языке // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XV. Современная зарубежная русистика. -М.: Прогресс, 1985. - С. 250-260.

138. Тестелец Я.Г. Об одном способе разграничения "данного" и "нового" // Формальное описание структуры естественного языка. - Новосибирск, 1980. - С. 61-76.

139. Тимберлейк А. Инвариантность и синтаксические свойства вида в русском языке // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XV. Современная зарубежная русистика. - М.: Прогресс, 1985. - С. 261-285.

140. Типология итеративных конструкций. - Л.: Наука, 1989. - 312 с.

141. Топоров В.Н. О космологических источниках раннеисторических описаний // Уч. зап. Тартуского гос. ун-та. - Вып. 308. Труды по знаковым системам. VI. - Тарту, 1973. - С. 106-150.

142. Уитроу Дж. Естественная философия времени. - М.: Прогресс, 1964.-431 с.

143. Успенский Б.А. История и семиотика. (Восприятие времени как семиотическая проблема). Статья первая // Труды по знаковым системам.

XXII. - Тарту, 1988. - С. 66-84.

144. Успенский Б.А. История и семиотика. (Восприятие времени как семиотическая проблема). Статья вторая // Труды по знаковым системам.

XXIII. - Тарту, 1989. - С. 18-38.

145. Фридман A.A. Мир как пространство и время. - М., 1965. - 112 с.

146. Холодович A.A. О предельных и непредельных глаголах // Филология стран Востока. - Л., 1963. - С. 3-11.

147. Храковский B.C. Семантические типа множества ситуаций и их естественная классификация // Типология итеративных конструкций. - Л.: Наука, 1989.-С. 5-53.

148. Чапля I.K. Присл1вники в укра1нськш mobl - Харюв: ХДУ, 1960. -124 с.

149. Черная Е.Г. Многомерные операторы в анализе временных контекстов // Логический анализ языка. Противоречивость и аномальность текста. - М.: Наука, 1990. - С. 63-71.

150. Шатуновский И.Б. Семантическая структура предложения, "связка" и семантика вида в русском языке // Структура и функционирование единиц русского языка. - Ташкент, 1986. - С. 31-37.

151. Шевелев В.М. К систематизации дифференциальных семантических признаков русских наречий времени // Лингвистическое наследие Т.П.Ломтева и вопросы русистики. - Днепропетровск, 1984. - С. 128-133.

152. Шелякин М.А. Категория вида и способы действия русского глагола (теоретические основы). - Таллин: Валгус, 1983. - 216 с.

153. Широкова А.Г. Способы выражения значения многократности в чешском языке // Вестник Московского ун-та. - Серия 9. Филология. -1966. -N1.- С. 39-58.

154. Широкова А.Г. Некоторые замечания о функциональных границах вида в русском и чешском языках // Исследования по славянскому языкознанию. - М.: Наука, 1971. - С. 292-298.

155. Шмелев А.Д. Определенность/неопределенность в аспекте теории референции // Теории функциональной грамматики. Субъектность. Объ-ектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность/неопределенность. - СПб.: Наука, 1992. - С. 266-279.

156. Яковлева Е.С. О связи дейксиса и модальности // Логический анализ языка. Противоречивость и аномальность текста. - М.: Наука, 1990. -С. 235-246.

157. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). - М.: Гнозис, 1994. - 344 с.

158. Apresjan J. Naiwny obraz swiata a leksykografia // Etnolingwistyka. -6.-Lublin, 1994.-S. 5-12.

159. Aquist L. A System of Chronological Tense Logic // Formal Semantics and Pragmatics for Natural Languages. - Dordrecht: Reidel, 1978. - P. 223-254.

160. Bartsch R. The Grammar of Adverbials. - Amsterdam, 1976. - 390 p.

161. Benthem van J. The Logic of Time. - Dordrecht, Boston, 1983.-280 p.

162. Boguslawski A. Problems of the Thematic-Rhematic Structure of Sentences. - Warszawa, 1977. - 316 p.

163. Comrie B. Aspect: An Introduction to the Study of Verbal Aspect and Related Problems. - Cambridge, 1976. - 142 p.

164. Comrie B. Tense. - Cambridge, 1985. - 139 p.

165. Contreras H. A Theory of Word Order with Special Reference to Spanish. - Amst., N.Y., Oxford, 1976. - 152 p.

166. Cresswell M.J. Adverbs of Space and Time // Formal Semantics and Pragmatics for Natural Languages. - Dordrecht: Reidel, 1979. - P. 171-199.

167. Dahl O. Tense and Aspect Systems. - N.Y., 1985. - 298 p.

168. Davidson D. The Individuation of Events // Essays in Honor of Carl G. Hempel. - Dordrecht: Reidel, 1969. - P. 216-234.

169. Forsyth J. A Grammar of Aspect. Usage and Meaning in the Russian Verb. - Cambridge, 1970. - 386 p.

170. Grzegorczykowa R. Typy semantyczne przyslowkow temporalnych w jezyku polskim // Tekst i jezyk: Problemy semantyczne. - Warszawa, etc.: Ossolineum, 1974. - P. 235-242.

171. Guenthner F. Time Schemes, Tense Logic and the Analysis of English Tenses // Formal Semantics and Pragmatics for Natural Languages. - Dordrecht: Reidel, 1979.-P. 201-222.

172. Lewis D. Adverbs of Quantification // Formal Semantics of Natural Language. - Cambridge, 1975. - P. 3-15.

173. Prior A.N. Papers on Time and Tense. - Oxford, 1968. - 166 p.

174. Quirk R., Greenbaum S., Leech G., Svartvik J. A University Grammar of English. -Moscow, 1982.-391 p.

175. Rescher N., Urguhart A. Temporal Logic. - N.Y., 1971. - 273 pp.

176. The Slavic Verb. - Copenhagen, 1981. - 316 p.

177. Syntax and Semantics. - Vol. 14. Tense and Aspect. - N.Y. etc.: Academic Press, 1981. - 301 p.

178. Thelin N.B. Towards a Theory of Aspect, Tense and Actionality in Slavic. - Uppsala, 1978. - 117 p.

179. Vendler Z. Verbs and Times // The Philosophical Review. - Vol. 66. -1957. - P. 143-160.

180. Vendler Z. Verbs and Times // Linguistics in Philosophy. - Ithaca, N.Y., 1967. - P. 97-121.

181. Wierzbicka A. On the Semantics of the Verbal Aspect in Polish // To Honor Roman Jakobson. - The Hague-Paris: Mouton, 1967. - P. 2231-2249.

182. Wierzbicka A. Lexicography and Conceptual Analysis. - Ann Arbor, 1985.-320 p.

183. Wierzbicka A. Semantics, Culture, and Cognition. - N.Y., Oxford, 1992.-488 pp.

184. Wilson D. Presupposition, Assertion, and Lexical Items // Linguistic Inquiry. - Vol. VI.- 1975,-N l.-P. 95-114.