Влияние ранних французских символистов на творчество В. Я. Брюсова тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Михайлова, Татьяна Владимировна

• Михайлова, Татьяна Владимировна
• кандидат филологических наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Михайлова, Татьяна Владимировна

Введение

I глава. Французские предшественники русского символизма

II глава. Приемы и принципы «нового искусства» в ранних работах

Брюсова о символизме

III глава. Поэтическая практика Брюсова как реализация принципов нового искусства»

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Влияние ранних французских символистов на творчество В. Я. Брюсова»

Проблема генезиса русского символизма на рубеже XIX—XX веков значительно шире вопроса о влиянии французских символистов на творчество того или иного русского поэта начала века, во-первых, потому что при ее рассмотрении нужно учитывать национальные корни этого явления, его связь с собственной литературной традицией; во-вторых, потому что невозможно решить эту проблему в рамках творчества одного автора, сколь бы характерным оно ни казалось. Тем не менее, поскольку образцы западной, и прежде всего французской, поэзии сыграли роль первоначального импульса при зарождении русского символизма, их изучение имеет важное значение для решения более общей проблемы его происхождения.

Творчество Валерия Брюсова представляет с этой точки зрения особый интерес. Многие поэты символистского круга (прежде всего «старшие» символисты) обращались к произведениям французских мэтров, создавали переводы н подражания. Переводные стихи публиковались наравне с оригинальными, вследствие чего русские и иноязычные символистские произведения воспринимались в едином потоке. Федор Сологуб переводил Верлена (начал переводить его еще в 1892 году, а в 1908 издал эти переводы в качестве седьмой книги своих стихов)1. Работа над «пересозданием» Верлена положительно сказалась на просодии оригинальной поэзии Сологуба. Воздействие французских символистов на его поэтическое творчество исследовано в работах В.Е.Багно2 и С.В.Файн3. Иннокентий Анненский также много переводил (из Бодлера, Верлена, Рембо, Кро, Роллина н др.) и включал переводы в свои сборники наравне с оригинальными стихотворениями. Его первая книга «Тихие песни» «содержит как оригинальные стихи, так и

1 См. об этом: Пойман А. История русского символизма. M., 1998. С. 49—56. 1 Багно В.Е. Федор Сологуб - переводчик французских символистов. // IIa рубеже XIX—XX иекон. Л., I99I.C. 129—172.

1 Фаин C.B. Поль Верден и поэзия русского символизма: И.Анненский, В.Брюсов, Ф.Сологуб. Диссертация на соискание ученой степени канд. филол. наук. M., 1994. Глава III. сборник поэтических переводов "Парнасцы и проклятые""»4. Некоторые черты поэтики Малларме оказали несомненное влияние на его творчество, что позволило исследователям называть его «русским Малларме»5. М.Л.Гаспаров в статье «Антиномичность поэтики русского модернизма» отмечает, что «в оригинальных стихах «Тихих песен» стиль Малларме присутствует гораздо больше, чем в переводе.»6. Связь поэзии Анненского с Верленом подробно рассматривает С.В.Файн7, с Бодлером, Вилье де Лнль-Аданом, Вьеле-Гриффеном и др. - Г.Островская8. Переводил французских поэтов и Константин Бальмонт. Музыкальность его стихов казалась современникам столь очевидным продолжением верленовской музыкальности, что его нередко сравнивали с «Бедным Лелианом» (чему способствовал и творимый Бальмонтом образ «стихийного поэта», создаваемый в соответствии с мифологизированным образом «истинного поэта» Верлена)9. На близость «теории звукового символизма» Бальмонта, высказанной им в 1916 году в книге «Поэзия как волшебство», и звуко-цветовой символики Рембо указывал в своей статье Д.Г.Макогоненко10. Переводческая деятельность этих поэтов, с одной стороны, вводила тексты иноязычных авторов в культурный обиход, а с другой, служила источником новых тем, нового языка, новых выразительных средств для их поэзии. Собственное творчество Сологуба, Анненского, Бальмонта и других «старших» символистов во многом отразило общую ориентацию на диалог культур, способствовавшую проникновению в русскую поэзию новых веяний и влияний. Таким образом, воздействие французских символистов в России

4 Островская Е.С. Иннокентий Анненский и французская поэзия XIX века. Автореферат диссертации на соискание ученой степени канд. филол. наук. М., 1998. С. 3.

5 O'Bell Leslie. Mallarmé and Annenskii: the Gift of a Poem. // Canadian Slavonic Papers. 1981, December. Vol. XXIII. No. 4. P. 371—383.

0 Гаспаров M.JI. Антиномичность поэтики русского модернизма. II Гаспароп М.Л. Избранные статьи. (Нопое лит. обозрение. Научное приложение. Вып.II). М., 1995. С. 287.

1 Указ. соч., глава I.

5 Островская Е.С. Иннокентий Анненский и французская поэзия XIX лека. Диссертация на соискание ученой степени канд. филол. наук. М., 1998. Глава II.

9 См., например: Брюнель П. Бальмонт К.Д. // Энциклопедия символизма. М., 1998. С. 209—

210; Орлов В. Бальмонт. Жизнь и поэзия. // Бальмонт К.Д. Стихотворения. Д., 1969. С. 7. было достаточно широко н далеко не ограничивалось творчеством Валерия Брюсова. Однако именно его деятельность (переводческая, поэтическая, теоретическая) явилась главным «проводником» идей и методов «новой поэзии» на самом раннем этапе становления русского символизма. Сологуб начал переводить Верлена и других французских поэтов, по собственному признанию, «ничем внешним к тому не побуждаемый»11, лишь увлеченный красотой нового французского стиха, и издал своп переводы уже после того, как русский символизм завоевал всеобщее признание и сформировался в своем первоначальном виде. Анненскнй старался «слить традиции "Парнаса" и символизма в прихотливой поэтике боли», примешивая к ним п другие влияния, «никакого отношения к "парнасцам" и "проклятым" не имевшие»12. Его первый сборник появился через десять лет после того, как заявил о себе Валерий Брюсов. Бальмонт, знавший множество языков, но писавший, по выражению А. Ахматовой, на своем, «бальмоитовском», улавливал только то, что было созвучно его прихотливой, капризной натуре, сочетая такие разнородные влияния, как Верлеи и Э. По, О. Уайльд и Кальдерон, Шелли и Гамсун. В 1890-е годы, когда Брюсов активно осваивал поэтику французского модернизма, Бальмонт был увлечен прежде всего испанской п английской поэзией, кроме указанных Шелли и Уайльда «на протяжении 90-х годов переводил. Блейка, Байрона, Теннпсона»13. Интересное свидетельство «разнонаправленностн» исканий Брюсова и Бальмонта в 90-е годы представляет следующий отрывок из «Автобиографии» Брюсова: «Вечера и ночи, проведенные мною с Бальмонтом, когда мы без конца читали друг другу свои стихи и. стихи своих любимых поэтов: он мне - Шелли и Эдгара По, я ему - Верлэна, Тютчева (которого он тогда не знал). - останутся навсегда в числе самых значительных событий моей жизни» (5, 77). Если Брюсов начал переводить

10 Макогоненко Д.Г. К.Д.Ьальмонт. Жизнь и судьба. // Бальмонт К. Избранное. М., 1991. С. 7.

11 Цит. по: Пайман А. Указ. соч. С. 54.

12 Г'¡споров M.JI. Указ. соч. С. 287—288.

15 Азадовский K.M., Дьяконова Е.М. Бальмонт и Япония. М., 1991. С. 8. англоязычных поэтов, прежде псего Э. По, вслед за Бальмонтом14, то сам он оказал на него обратное влияние, выразившееся в переводах французских авторов. Другие поэты (В.Гиппиус, А.Добролюбов, А.Ланг-Мпропольскнй), не менее Брюсова начитанные в «новой французской поэзии», не отличались его дарованием, поэтому их вклад в формирование русского символизма можно считать опосредованным (в частности, через то воздействие, которое их идеи и поэтические опыты оказали на молодого Брюсова)15.

Исключительная роль Валерия Брюсова в истории раннего русского символизма не раз отмечалась исследователями. Д. Е. Максимов в монографии, посвященной Брюсову, так определил эту роль: «Хотя в высказываниях Мережковского и Минского основные моменты символистской идеологии выявились несколько раньше, чем у Брюсова, вопрос о символизме как о литературной школе первоначально был поставлен именно им»16. Английская исследовательница Аорнл Пайман в книге, посвященной истории символизма в России, называет Брюсова «организатором русского символизма»17, который «фактически "изобрел" школу»18. Последователи Брюсова хорошо осознавали его значение. Представитель младшего поколения символистов, Андрей Белый, считал, что «Брюсов один организовал символизм в России»19. С самого начала став во главе нового направления, Брюсов оказал несомненное влияние на его последующее развитие. Его программные статьи о «новом искусстве» дали идейную опору русскому символизму, а его поэтические эксперименты имели значение для формирования общеснмволистского «набора» художественных

14 См.: Михайлова Т.В. Структура строфы поэмы «Борон» Э.По и ее особенности в переводе К.Бальмонта и В.Брюсова. // Голоса молодых ученых. М., 1997. С. 79—82.

15 Брюсов признается в «Автобиографии», что именно Добролюбов, «бывший тогда крайним "эстетом" научил его «любить слово» (5, 77—78). Ланг, как пишет Л.Пайман, был тем школьным товарищем Брюсова, с которым они «обшарили» книжные магазииы «в поисках произведений французских поэтов-символистов и тут же принялись переводить, анализировать и подражать Вердену и Малларме» (143, 67). Максимов Д.Е. Поэзия В.Брюсова. Л., 1940. С. 15.

7 Указ. соч. С. 68.

18 'Гам же, с. 67.

14 Цит.по: Лелевич Г. В.Я.Брюсов. М.-Л., 1926. С. 7. средств и «общих мест» символистской поэтики. Так, Брюсов первым из русских поэтов показал значимость лирической циклизации (первый «циклпзованный» сборник Бальмонта «Тишина» вышел только в 1898 году, тогда как циклически организованные «Шедевры» Брюсова были опубликованы уже в марте 1895-го). Именно Брюсов ввел в русскую поэзию описание современного города, а отдельные мотивы (как, например, мотив «случайной встречи» с «незнакомкой» на улице большого города), заимствованные Брюсовым из французской поэзии, будут затем продолжены в символистской поэтической традиции (блоковская «Незнакомка»). Поэтому творчество Брюсова, более чем какое-либо другое - за счет сознательной установки - открытое одновременно в прошлое п в будущее, представляет большой интерес для изучения процесса становления русского символизма.

Если значение Брюсова как организатора символистского движения в России никто из исследователей не подвергает сомнению, то вопрос о символичности его поэзии вызывает споры. Часть ученых, трактуя символ в духе младших символистов, отмечают «ясность», «классичность» поэзии Брюсова и делают вывод о «неснмволнчности» его стиля. Такого мнения придерживался Б. В. Михайловский, определяя творческий метод Брюсова, он писал, что «Брюсов часто прибегает к символу, но символизация не становится у него всеобъемлющим принципом стиля»20. Он считал также, что «для Брюсова с его рациональными установками характерно тяготение к аллегории, к олицетворениям отвлеченных понятий», приводя в пример стихотворение «Городу», где «неумолчно ропщет Злоба», «хохочет огненный Разврат»21. С. А. Хангулян в статье «Античность в книге стихов В. Брюсова "Stephanos"», развивая мысль Михайловского, пишет, что присущая Брюсову рассудочность «с самого начала», «даже в период наиболее символистский», «входила в противоречие с самой теорией символизма, была

20 Михайловский Б.В. Валерий Бргасоп. // Избранные статьи о литературе и искусстпе. М., 1968. С.489. диаметрально противоположна ее принципам "correspondance" и туманных намеков» н ставит вопрос, «насколько Брюсов, вождь русского символизма, был символистом»22. Е. Иванова, говоря о творческом методе Брюсова, сравнивает его с поэтикой Блока, Белого и Вяч. Иванова п высказывается еще более определенно: «Символ, как многозначная конструкция, предполагающая множественность истолкований, вообще не характерна для стихов Брюсова»23. Эти утверждения нельзя назвать бесспорными. Вопрос, видимо, в том, с какими критериями «символичности» следует подходить к поэзии Брюсова. Очевидно, что подобные суждения являются следствием ретроспективного взгляда на проблему, когда творчество одного из первых русских символистов оценивается с точки зрения его последователей («младших» символистов). Однако если рассматривать творчество Брюсова в том реальном контексте, в котором формировались его поэтика и эстетические взгляды, станет понятно, что особенности его стиля являлись прямым продолжением понимания символа, сложившегося у него под влиянием раннего («первоначального») французского символизма. Так, объяснения «олицетворения отвлеченных понятий», о котором писал Б. В. Михайловский, следует искать в поэтике Бодлера - не случайно «Злоба» и «Разврат» появляются у Брюсова в стихотворении, посвященном городу. То, что стиль Брюсова не недостаточно символичен, а по-своему символичен. осознают такие исследователи, как Д. Е. Максимов и JI. А. Колобаева. По мнению JT. А. Колобаевой, даже в наиболее «ясных» («парнасских» по определению М. Л. Гаспарова) стихотворениях, посвященных «историческим персонажам», «видна проекция его [автора] собственного Я в глубь времен» и «истории в поэтический "состав" авторской личности»24, следовательно, даже такие стихотворения при внимательном анализе обнаруживают свою

21 Там же.

22 Хангулян С.А. Античность п книге стихов В.Брюсова «Stephanos«. // В.Брюсов: Исследования и материалы. Ставрополь, 1986. С. 43.

23 Иванова Е. Поэт и его образ. // Валерий Ьрюсов. Стихотворения. М., 1990. С. 359.

24 Колобаева Л.А. Концепция личности в русской литературе рубежа XIX—XX веков. М., 1990.С. 188. двуплановую структуру. С. Д. Абрамович в статье, посвященной Брюсопу. полемизирует с Б. В. Михайловским, утверждая, что «разомкнутость и натурная емкость брюсовского символа противоречат определению, согласно которому писатель как бы подменял символику аллегоризмом, то есть превращал символ в простое иносказание»25. Определить природу символа в поэзии Брюсова и решить вопрос о «символичности» брюсовского стиля поможет сопоставление с четырьмя французскими поэтами, в чьем творчестве формировался символистский метод - с III. Бодлером, П. Верленом, А. Рембо и С. [Малларме. Произведения этих французских авторов послужили Брюсову первыми «образцами» символистской поэзии, под их влиянием сложился тот образ символизма, который определил его поэтическую практику и который существенно отличался от «мистического» и «мировоззренческого» символизма, явленного позднее в творчестве Вяч. Иванова, А. Блока и А. Белого.

Вопрос о влиянии французских символистов па творчество Валерия Брюсова неоднократно поднимался в литературоведении. Первым о французском источнике зарождающегося русского символизма заговорил крнтик-пароднпк Н. К. Михайловский в известных статьях, опубликованных в журнале «Русское богатство» сразу после выхода трех сборников «Русских символистов»26. Несмотря па отрицательный пафос статей (Михайловский настаивал, что в России нет и не может быть условий для появления таких симптомов вырождения, как декаданс и символизм, что они попросту «пересажены» на русскую почву27), связь между русским н французским «новым искусством» была им замечена верно. Г. Лелевпч, один из первых критиков, посвятивших Брюсову обстоятельную монографию28, также прямо

25 Абрамович С.Д. Идсйно-эстетическаи функция символа у раннего Брюсова. // Брюсовские чтения. Избранное. Ереван, 1998. С. 94.

1Ь Собственно, благодаря Михайловскому и его статьям в «Русском богатстве» и росла вначале слава символизма: он откликнулся и па выпуски «Русских символистов» (в октябре 1895 г.), и на выход в 1895 году сборника «Молодая поэзия», составленого П.П.Перцовым.

27 См.: Михайловский И.К. Отзыв на сборники «Русские символисты». // Поли. собр. соч. Т.8.

СПб., 1911. С.184—189. 2$ Лелевич Г. Б.Я.Брюсов. М.-Л., 1926. указывал на французское слияние: «Символизм., - писал он, - возник в России под непосредственным влиянием символизма французского»29. А так как. по мнению Г. Лелевпча, «В. Брюсов выдвинулся как характернейший представитель»30 этого направления, влияние французских поэтов на его творчество не подвергалось сомнению. Однако Г. Лелевич ограничивается простой констатацией факта влияния, не анализируя, в чем оно заключалось.

Более подробно к рассмотрению этой проблемы подошел Д. Е. Максимов в монографии 1940 года31. Помимо иноязычных влияний, Д. Е. Максимов указывает и русские традиции, которые развивал в своем творчестве Брюсов. Раннюю лирику Брюсова (до «Me eum esse») Максимов выводит из увлечения Лермонтовым, Гейне и Фетом, а также более поздними Надсоном и Фофановым. В другой своей работе, «Поэзия и позиция»32, Максимов указывает русские источники темы города у Брюсова: Некрасов и Достоевский. Тем не менее, по мнению Максимова, «символистские стороны поэзии Брюсова по прямой линии связаны с французской литературой»33. Кроме того, Максимов говорит о сознательной ориентации Брюсова на западные образцы. Это, как считает Максимов, связано с тем, что Брюсов, в отличие от Д. Мережковского или Вяч. Иванова, с самого начала хотел видеть русский символизм частью мирового литературного процесса: «Свое литературное дело Брюсов целиком включает в. процесс международной литературы»34. Целый раздел в книге посвящен анализу французских влияний в творчестве Брюсова. По мнению Максимова, «из поэтов французского символизма на молодого Брюсова [разрядка Д. Е. Максимова - Т.М.] влияли главным образом три автора - Верлен, Бодлер и Малларме.35». Наибольшее внимание уделяется автором Малларме, чья теория, «из всех теорий, обосновывавших символизм», оказала на Брюсова «наиболее Указ. соч. С. 8.

30 Там же, с. 7.

31 Максимов Д.Е. Поэзия В.Брюсопа. Л., 1940.

32 Максимов Д.Е. Брюсоп. Поэзия и позиция. Л., 1969.

33 Максимов Д.Е. Поэзия В.Брюсопа. Л., 1940. С. 15.

34 Там же, с. 27. определенное влияние»36. Максимов выделяет две черты теории французского поэта, привлекшие молодого Брюсова: «слабое развитие в учении Малларме мистических элементов» п «отталкивание от реального мира»37. Не останавливаясь подробно на том, в чем выразилось влияние французских поэтов на поэтику Брюсова, Максимов делает важные выводы о характере этого влияния. Однако Д. Е. Максимов ограничивает воздействие старших французских символистов только самым ранним периодом развития Брюсова, не рассматривая, какой след оставило это влияние в более позднем его творчестве.

Ученица Д. Е. Максимова, Аврнл Пайман в «Истории русского символизма» также уделяет много внимания отношению Брюсова к «новой» французской поэзии. Она подробно описывает историю возннкновения «декадентских» настроений в Петербурге и отмечает, что «хотя Брюсов внимательно следил за всем этим, свое "декадентство" он предпочел заимствовать у французов»38. Автор рассматривает книгу стихов Брюсова «Шедевры», выделяя в ней «приблизительные рифмы» «в стиле Верлена», циклическую организацию на манер Бодлера, «импрессионистическую "дематериализацию" окружающего мира» за счет «употребления эпитетов, перенесенных из другой сферы, приписывания неодушевленным предметам человеческих эмоций»39. Тем не менее, поскольку детальный анализ произведений не входил в задачи этого исследования, А. Пайман ограничивается общими выводами.

Начиная с 60-х годов появилось несколько исследований, рассматривающих проблему французских влияний в творчестве Брюсова с точки зрения конкретных поэтических фактов. Наиболее разработанной здесь можно считать тему «Брюсов и Верлен». Одним из первых к ней обратился М. Л. Мнрза-Авакян в статье «О работе Брюсова над переводом

15 Там же, с. 36. '6 Там же, с. 42.

37 Там же.

18 Пайман А. Указ. соч. С. 67.

Romances sans paroles" Верлена»40. Хотя не со всеми выводами автора можно сегодня согласиться, сравнительный анализ брюсовского перевода с оригиналом, подкрепленный дневниковыми записями и архивными свидетельствами, не потерял своего значения. Следующим шагом в освоении этой темы можно считать статью К. Н. Григорьяна «Верлеи и русский символизм»41. К. Н. Грнгорьян видит глубинную связь между французским символизмом в лице его «зачинателей» П. Верлена и его учителя Ш. Бодлера H первыми русскими символистами, в числе которых важное место принадлежит Валерию Брюсову. Автор выделяет основные черты поэтики Верлена, имевшие значение для русских символистов: музыкальность, внимание к оттенкам, психологический пейзаж, в котором изображение дается не целиком, а через отдельные детали. От Бодлера, по мнению Григорьяна, русским символистам досталась любовь к «сумеречному миру». Черты верленовской поэтики, выделенные Грнгорьяном, будут с некоторыми добавлениями повторятся авторами последующих исследований. О влиянии «поэтической модели-мифа» Верлена на характер и структуру книги стихов «Me eum esse» Брюсова писал А. А. Нинов42. Последовательно рассматривая различные редакции сборника, А. А. Нинов приходит к выводу, что эта книга эволюционировала от «верленовского» мифа о «погибшем» поэте (Верлен скончался в больнице в 1896 году, и это событие произвело на Брюсова угнетающее впечатление) к «бальмонтовскому» мифу о «воскресающем» поэте (Бальмонт совершил однажды неудачную попытку самоубийства). Более того, стиль многих стихотворений претерпел похожие изменения: «В окончательной редакции. «Me eum esse» гораздо ближе в литературном отношении к поэзии Бальмонта, чем к примеру Верлена.»43. Наблюдения, сделанные Ниновым, проливают свет на некоторые особенности брюсовского м Там же, с. 72—73.

40 Мирза-Авакян М.Л. О работе Брюсопа над переводом «Romances sans paroles» Верлена. // Ьрюсопские чтения 1966 года. Трепан, 1968. С. 489—510.

41 Грнгорьян К.Н. Верлен и русский символизм. П Русская литература. 1971. j\b 1. С. 111—120.

12 Нинов A.A. О биографических и литературных источниках книги В.Я.Ьрюсова «Me eum esse». // Ьрюсопские чтения. Избранное. Ереван, 1998. С. 265—276. восприятия французского символизма: последний изначально воспринимался Брюсовым как литературная школа, по модели которой он старался строить школу русского символизма, причем спою роль (и свой образ) он соотносил с поэтизированным образом того пли иного французского поэта (сначала таким поэтом был «отверженный» Верлен, чей образ подкреплялся образом «стихийного» поэта Бальмонта; впоследствии, когда Брюсов станет вождем московских символистов, место Верлена займет «мэтр» Малларме)44.

Наиболее полное исследование, посвященное проблеме влияния поэзии Верлена на творчество Валерия Брюсова представляет собой вторая глава цитированной выше в связи с поэзией Анненского и Сологуба диссертации С. В. Файн «Поль Верлен и поэзия русского символизма: И.Анненскнй, В.Брюсов, Ф.Сологуб». В этой работе связь поэзии Брюсова с творчеством Верлена прослеживается в нескольких направлениях. В первом разделе рассматривается воздействие личности («мифа») Верлена на молодого Брюсова, причем Верлен как «только символист» (не-мистнк) противопоставляется другим символистам. Брюсова, по мнению Файн, привлекали в Верлене субъективность его поэзии, импресснонистичность и музыкальность, а в его личности - установка на эпатаж (странность. «параллельность»)45. Второй раздел посвящен влиянию Верлена на оригинальную поэзию Брюсова. Автор выделяет основные черты этого влияния, разделяя наиболее ранние произведения Брюсова (стихотворения из «Русских символистов») и его последующее творчество. В ранних произведениях «верленовскимн» чертами названы неясность, туманность образов; импрессионистический пейзаж; музыкальность (выражающаяся в звукописи и особой мелодичной просодии); короткие размеры46. В последующем творчестве Брюсова, как пишет С. В. Файн, «преобладают

Гам же, с. 270. м См. об этом: Михайлова Т. В. Между Верлепом и Малларме (Н.Ьрюсоп в поиске путей символизма). // Взаимодействие литератур в мировом литературном процессе (Проблемы теоретической и исторической поэтики). Гродно, 1997. Часть I. С. 215—220. « Файн C.B. Указ. соч. С. 101—104.

46 Там же, с. 107. стихотворения, никак не связанные с Верленом», есть лишь «небольшая часть» стихотворений, в которых можно проследить его влияние. Одной из таких черт, связующих Брюсова с Верленом, автор называет импрессионистический пейзаж, с которым «слиты герои», появляющийся н в более поздних произведениях поэта. Скопление деталей в городском пейзаже, сумеречное освещение, «грубый», «дисгармоннчный» город - все эти черты, по мнению Файн, объединяют Брюсова и Вердена. Влиянием верленовской поэзии объясняет автор и особенности построения женского образа у Брюсова. Однако самое существенное влияние, считает С. В. Файн, оказал Верден на «звуковом, интонационно-мелодическом уровне»47. Здесь особое внимание уделяется звукописи, повторам и верлибру. Автор учитывает и «чисто внешние» отсылки к Верлену (названия, повторяющие названия верленовскнх стихотворений, цитаты). Анапизу переводов Брюсова из Верлена и работе Брюсова над двумя редакциями перевода «Романсов без слов» посвящены последние разделы главы. Рассмотрев влияние Вердена на оригинальную поэзию Брюсова, автор делает вывод, что оно «было в его стихах достаточно ограниченным и поверхностным.»48 и затронуло только ранний период его творчества, совпавший с периодом увлечения образом французского поэта. Если многие наблюдения над поэтическим материалом, содержащиеся в данной работе, представляют несомненную исследовательскую ценность, то с некоторыми ее выводами трудно согласиться. Попытка проанализировать факты творчества Брюсова исходя только из сравнения с Верленом привела к тому, что влиянием Верлена автор объясняет и те черты, которые вернее было бы соотнести с другими влияниями49. В то же время конкретное влияние, оказанное Верленом на поэтику Брюсова, недооценивается на том основании, что Брюсов

1,7 Там же, с. 124. « Там же, с. 128.

Так. па с. 104 следующее теоретическое рассуждение Брюсова, явственно продиктованное теорией слова Малларме, представлено как мотивированное поэзией Верлена: «Первое и главное назначение слова - обозначать известный предмет, вызвать известное понятие.

1 кулик, пользуясь словом, дает ему совершенно другое назначение.». недостаточно хорошо понял французского поэта и ограничился «формальным, неглубоким заимствованием»50. При всех достоинствах данного исследования, такой подход кажется нам не вполне продуктивным. Однако многие исследователи подходят к проблеме влияния с этой позиции. И. С. Прпходько. рассматривая традиции Бодлера в брюсовской трактовке темы города51, также оценивает стихотворения Брюсова с точки зрения их близости бодлеровскнм «прототипам» (в частности, речь идет о брюсовских вариациях на тему «Прохожей» Бодлера). В этом случае изменения, вносимые Брюсовым в сюжет Бодлера, рассматриваются как искажение. Подобным образом анализируют брюсовскнй перевод «Красоты» Бодлера Ю. П. Солодуб и Г. Н. Храповицкая52. Но если при анализе перевода такой подход оправдан, так как достоинством перевода является его близость к оригиналу, то вопрос о заимствовании значительно сложнее.

Представляется, что одновременное рассмотрение нескольких взаимосвязанных влияний позволит преодолеть недостаточную широту взгляда на проблему, неизбежную при анализе одного влияния, взятого изолированно. Специфика брюсовского творчества требует именно такого комплексного изучения, поскольку французский символизм воспринимался Брюсовым как единое направление, школа, а его знакомство с творчеством четырех французских поэтов (Бодлера, Верлена, Рембо н Малларме), являвшихся ярчайшими представителями этой школы, послужило отправным пунктом становления Брюсова как поэта-символиста. В настоящее время, когда отдельные аспекты этой проблемы разработаны в рассмотренных выше исследованиях, пришло время для обобщающих работ по этой теме.

Новизна данной работы заключается в самой специфике преломления темы: рассматривается связь творчества Брюсова не с отдельно взятым автором и не с французским символизмом в целом, а с основными

Там же, с. 116.

51 Прпходько U.C. Традиция Бодлера и брюсовской трактовке темы города. // Лирическое начало и его функции » художественном произведении. Владимир, 1989. С. 92—100. представителями первого периода французского символизма, по собственному признанию Брюсова, оказавшими решающее влияние на его понимание природы символизма и на его поэтическое творчество. Объектом исследования стали ранние теоретические работы Брюсова (1894—1904) и стихотворения 1894—1917 годов, как включавшиеся Брюсовым в сборники, так и публиковавшиеся отдельно (в том числе стихотворения, недавно опубликованные в книге «Неизданное и несобранное»53). По необходимости привлекался автобиографический материал, дневниковые записи, письма. Переводы Брюсова из французских поэтов рассматривались только в качестве диагностического материала для проверки положений автора.

Цель данного исследования - проследить, в какой мере влияние ранних французских символистов определило тот образ символизма, который сложился у Брюсова, и как это влияние отразилось на его собственном поэтическом творчестве; ограничивается ли это влияние периодом становления Брюсова, или прослеживается и в более поздние периоды; является ли оно поверхностным или затрагивает существенные, основные моменты брюсовской поэтики и эстетики.

Задачи работы определили ее структуру. Она состоит из введения, трех глав и заключения. Во введении определяются цели работы, дается обзор литературы, посвященной проблеме становления русского символизма под влиянием французской поэзии на рубеже веков. Первая глава представляет собой обзор истории французского символизма, отдельное внимание уделено в ней творчеству Бодлера, Верлена, Рембо и Малларме - поэтов, имевших важное значение не только для развития символизма во Франции, но и для его распространения в других странах, в том числе и в России. Во второй главе анализируются ранние теоретические работы Брюсова о символизме с точки зрения их генетической связи (идейной и формальной) с постулатами раннего французского символизма (отдельно рассматриваются текстовые

52 Солодуб Ю.П., Храповицкая Г.Н. Перевод «Красоты» Бодлера как отражение нового этапа в творческом развитии В.Брюсова. // Брюсовские чтения 1983 года. Ереван, 1985. С. 352—363. схождения с работой Малларме «Кризис стиха»). В третьей главе предметом исследования становится поэтическое творчество Валерия Брюсова. В ней предпринята попытка показать на основе реальных поэтических фактов, что воздействие четырех французских поэтов определило основные направления развития поэтики Брюсова, имевшие важное значение на всем протяжении его творчества (несмотря на то, что иногда это воздействие не явно и неотделимо от других влияний). В заключении подводятся основные итоги исследования и формулируются выводы о влиянии Бодлера, Верлена, Рембо и Малларме на формирование эстетики и поэтики Брюсова. При рассмотрении фактов французского символизма мы опирались как на классические работы («Французский символизм» Д. Обломиевского54, «Импрессионизм» Л. Г. Андреева55, «Символизм» Ж. Шарпентье56 и др.), так и на более современные исследования (статьи Г. К. Косикова57, М. В. Толмачева58, П. Брюнеля59, Ж. Бореля6", Ж.-Л. Стейнмеца61 и др.).

53 Брюсов В.Я. Неизданное и несобранное. М., 1998.

54 Обломиевский Д. Французский символизм. М., 1973.

55 Андреев Л. Г. Импрессионизм. М., 1980.

5ь Charpentier J. Le symbolism. Paris, 1927.

57 Kocukog Г.К. Два нуги французского постромаптизма: символисты и Лотреамон. // Поэзия французского символизма. Лотреамон. М., 1993. С. 5—62.

58 Толмачев В.М. Творимая легенда. // Энциклопедия символизма. М., 1998. С. 390—398; Толмачев В.М. Утраченная и обретенная реальность. // Наоборот: Три символистских романа. М„ 1995. С. 432—441.

59 Брюнель П. Литература. //Энциклопедия символизма. М„ 1998. С. 181—286.

60 BorelJ. Préface. //44 1'. Choix de poesies. (Les Cahiers Rouges, N 146.) Paris, 1994.

M Steinmetz J.-L. La mise au monde. // Rimbaud A. Oeuvres. Vol. 1 - Poésies. Paris, 1989. P. 7—35.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Михайлова, Татьяна Владимировна

Заключение

Подведем основные итоги исследования.

Не ставя своей целью описать все факты влияния четырех французских поэтов на творчество Валерия Брюсова, мы выделили самые существенные из них, чтобы показать сам механизм брюсовского восприятия, основанный на идее игры смыслов, которая и была для Брюсова символистской идеей. Определяя природу «нового искусства», Брюсов исходил из анализа творчества его виднейших представителей, поэтому неудивительно, что символизм в его трактовке предстает отличным от его более поздних русских версий. Прежде всего, это не-мпстнческпй, феноменологический символизм, средство «постижения мира иными, не рассудочными путями» на основе всеобщей мировой взаимосвязи. Таким не-мнстнческпм средством познания мира были и импрессионизм Верлена (через единство души и природы), и «персональный символизм» Бодлера и Рембо (через познание глубин человеческого Я), и теория слова Малларме (через поиск «первичных» смыслов слов языка). Другой существенной чертой символизма в понимании Брюсова была особая трактовка символичности, также вытекавшая из поэтической практики и теории первых французских символистов. Полагая, что сущность символизма «не в символах», Брюсов вслед за Малларме определял его как «поэзию намеков», реализуя этот принцип в своем творчестве в особой «поэтике отсылок». Маллармеанская «поэтика отсылок», основанная на соответствиях Бодлера, была, в свою очередь, тесно связана с бодлеровским приемом циклизации. Циклизация, повторы названий, самоцнтаты вместе с «поэтикой отсылок» создавали второе, ассоциативное пространство текста, его подтекст, сообщая ему многозначность на основе внутренней диалогичностп. Если считать, что именно это значение Брюсов придавал «поэзии намеков», бывшей для него сущностью символизма, то его творчество предстанет значительно более цельным, чем традиционно принято считать. В этом случае станет очевидно, что Брюсов оставался символистом в своем, особом смысле этого слова и в наиболее «ясных» стихотворениях (как, например, из цикла «Любимцы веков»), и в поздний период своего творчества, который принято называть «классическим». Разнородные влияния, испытанные Брюсовым на протяжении его поэтической эволюции и изменявшие тематику брюсовского творчества, предстают с этой точки зрения лишь сменой контекста, тогда как основа его художественного метода остается неизменной. Той же «поэтикой отсылок» пользуется поздний Брюсов, творя, по выражению М. Л. Гаспарова, «мифологию нового времени» (см. прим. 105 на стр. 96).

Таким образом, влияние французских поэтов, воплощавших для Брюсова «новое искусство», отразилось прежде всего на его понимании сущности символизма, эволюционировавшее от «поэзии настроении» (Верлен) к «поэзии намеков» (Малларме). Это понимание, в свою очередь, определило особенности поэтики Брюсова, как на принципиальном уровне, так и на уровне конкретных поэтических приемов.

К последним, кроме «поэтики отсылок», самоцитат, повторов названий п циклизации, которыми Брюсов обязан прежде всего Бодлеру и Малларме, относятся цветовая символика (здесь главный ориентир - Рембо) и музыкальная организация стиха (идущая прежде всего от Верлена). Кроме того, Брюсов заимствует у четырех французских поэтов и отдельные мотивы, часто решает ту или иную тему, противопоставляя сходные мотивы разных авторов. Мы рассмотрели эту особенность Брюсова на примере таких тем. как «город», «любовь - страсть», «искусственный (наркотический) рай», а также на примере отдельного цикла («Видения»), в котором тема «земное / небесное» решается на фоне двух ассоциативно сближаемых контекстов: бодлеровского разделения на Сплин и Идеал и маллармеанского противопоставления «убогой» реальности и вечной Лазури. Объединяя два художественных мира и два взгляда на одну проблему, Брюсов создает особое смысловое пространство, в которое и вписывается его произведение. Присущая Брюсову ориентация на диалог, на сосуществование разных истин» позволяет ему развивать разнородные, даже разнонаправленные традиции (как в случае верленовского «слитого с душой» и бодлеровского «враждебного» образа города). Брюсов пользуется различными способами подключения контекста, в зависимости от того, какие художественные средства того или иного автора кажутся ему наиболее характерными. Поэтому наряду со смысловыми отсылками он использует и «маркированные» формальные средства: верленовскую музыкальность и импрессноннстнчность изображения, цветовую символику, отсылающую к тому или иному поэту («черное / белое» - к Рембо, «бледное» - к Верлену, «лазурь» - к Малларме и Бодлеру п т.д.). Такой подход позволяет Брюсову ставить поэтические эксперименты внутри заданной другим поэтом системы координат, менять «маски», что и объясняет его творческую многоликость.

Поскольку основные моменты символистской поэтики, как было показано, сформировались у Брюсова под воздействием четырех французских поэтов (Бодлера, Верлена, Малларме и Рембо), а многие темы, характеризующие все его творчество, решались им в традиции этих авторов (Бодлера и Верлена - тема города и тема любви; Бодлера и Малларме - тема конфликта земного и небесного и т.д.), можно сделать следующие выводы. Во-первых, что Брюсов последовательно культивировал в своей поэзии черты, признанные им определяющими для символистской поэтики (то есть нет оснований считать «символистским» только ранний период его творчества). Во-вторых, что влияние французских поэтов не было временным или поверхностным, что оно затрагивает разные уровни творчества Брюсова не только в период его становления, но и в более поздние периоды. В то же время нужно отметить, что Брюсов воспринимал творчество старших французских символистов комплексно, в их взаимосвязи, осознавая их преемственность по отношению друг к другу и выделяя те черты (художественные приемы, темы и образы), которые объединяют четырех поэтов.

Можно также сказать, что Брюсов был наиболее «франкоцентрнчным» из русских символистов, что он был последовательным пропагандистом французской, точнее, франкоязычной, версии символизма, сначала в лпце его «основателей» (к которым, кроме названных четырех поэтов, он относил и Метерлинка), затем, в измененном виде, в лице его последователей (Э. Верхарна, Р. Гнля и др.). Значение Брюсова с этой точки зрения заключается не только в ознакомлении русских читателей с достижениями западных авторов последних десятилетий через перевод, но и в том, что он «привил» русскому стиху многие из этих достижений. Эксперименты Брюсова в области техники стиха имели значение не только для его последователей-символистов, но п для более поздних поколений русских модернистов: так, некоторые формальные новшества футуристов (прежде всего в области метафор) Брюсов не без основания выводил из своих ранних опытов, вдохновленных Рембо и Малларме. Брюсовский сборник «игЫ е1 огЫ» оказал сильное влияние на «младших» символистов Блока и Белого, как-тематически, так и формально, на какой-то момент, как пишет Аврнл Пайман, даже перевесив влияние Владимира Соловьева (143. 163—164). Особое значение имела для последователей Брюсова идея лирической циклизации, впервые практически примененная им в 1895 году, а в 1903 в предисловии к «игЫ е1 огЫ» сформулированная им в том классическом виде, в котором она была «немедленно подхвачена Блоком» и впоследствии получила воплощение «в творческой практике поэтов-символистов и "постсимволистов"» (там же, 164) уже в XX веке «до "Двенадцати" Блока и ахматовской "Поэмы без героя" включительно» (там же, 72). Поскольку Валерий Брюсов осваивал «новое искусство» не пассивно, а деятельно преобразуя заимствованные элементы в своем творчестве, экспериментируя и производя тщательный «отбор», его поэзия оказалась важным звеном в проникновении новых художественных достижений в русскую литературу и в становлении русского символизма как самостоятельного национального явления.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Михайлова, Татьяна Владимировна, 2000 год

1. Бодлер Ш. О вине и гашише. Искусственный рай. // Бодлер Ш. и др. Искусственный рай. Клуб любителей гашиша. М., 1997. С. 69—191.

2. Бодлер UI. Цветы Зла. АО «Див».

3. Брюсов А.Я. Воспоминания о брате. // Брюсовские чтения 1962 года. Ереван, 1963. С. 293—301.

4. Брюсов В.Я. Дневники. 1891—1910. М., 1927.

5. Брюсов В.Я. Из моей жизни. Автобиографическая и мемуарная проза. М., 1994.

6. Брюсов В.Я. Из стихов Поля Верлена // Русская мысль, 1911, Л1> 2. Отдел I.

7. Брюсов В.Я. Неизданное п несобранное. М., 1998.

8. Брюсов В.Я. Письма из рабочих тетрадей. // JIH, т. 98. Кн. 1. М., 1991. С. 555—821.

9. Брюсов В.Я. Поль Верлен (Биографический очерк). // Поль Верлен. Собрание стихов. / Пер. В.Я.Брюсова. М., 1911. С. 14—67.

10. Брюсов В.Я. Поль Верлен и его поэзия // De visu: Ежемесячный историко-литературный и библиографический журнал. 1993, № 8. С. 34—45.

11. Брюсов В.Я. Собр. соч. в 7-ми тт. М., 1975.

12. Брюсов В.Я. Так начинались стихи. // Литературная Россия, 1973. Л1» 50, 14 декабря.

13. Верлен П. Романсы без слов. / Пер. В.Я. Брюсова. М., 1894.

14. Гиль Р. Письма о французской поэзии. / Пер. с рукописи Брюсова В.Я. // Весы. М„ 1904. X« 2, с. 25—38 ; № 3, с. 19—32.

15. ГотьеТ. Шарль Бодлер. Биография-характеристика. СПб., 1909.

16. Зайцев Б. Бальмонт. // Воспоминания о серебренном веке. М., 1993. С. 65— 70.

17. Зарубежная поэзия в переводах В.Брюсова. / Комментарий Гиндина С.И. М., 1994.

18. Из переписки В.Я.Брюсова. / Вст. заметка, подготовка текста и комментарий Трифонова Н. // Вопросы литературы. М., 1993. Вып. 6.

19. Из писем В.Брюсова. Письма И.И.Ореусу. // В.Брюсов и литература конца XIX—XX веков. Ставрополь, 1979. С. 139—142.

20. Из писем В.Брюсова. Письма Рене Гилю. // В.Брюсов и литература конца XIX—XX веков. Ставрополь, 1979. 145—147.

21. Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М., 1980.

22. Малларме С. Письмо Франсуа Коппе // Поэзия французского символизма. Лотреамон. М., 1993. С. 423.

23. Малларме С. Сочинения в стихах и прозе. М., 1995.

24. Мастера поэтического перевода. XX век. СПб., 1997.

25. Мореас Ж. Литературный манифест. Символизм. // Поэзия французского символизма. Лотреамон. М., 1993. С. 429—230.

26. Перцов П. Литературные воспоминания. 1890—1902. М.-Л., 1933.

27. Письма В.Я.Брюсова к П.П.Перцову. М., ГАХН. 1927.

28. Рембо Ж.-А. Пьяный корабль. Kappe Ж.-М. Жизнь п приключения Жана-Артура Рембо. СПб., 1994.

29. Ренар Ж. Дневник. М., 1965.

30. Русские символисты. Вып. 1. М., 1894.

31. Русские символисты. Вып. 2. М., 1894.

32. Русские символисты. Вып. 3. (Лето 1895). М., 1895.

33. Соловьев Вл. Русские символисты. Вестник Европы. 1894. Л1> 8. 1895. jM> 9. 10.

34. Французские лирики XIX века. / Сост., пред. и пер. Брюсова В.Я. СПб. 1909.

35. Ходасевич В. Конец Ренаты. // В. Брюсов. Огненный ангел. М., 1993. С. 365—386.

36. Чулков Г.И. Из инеем В.Я.Брюсова. // Памяти П.Н.Сакулнна. С. 314—332.

37. Baudelaire Ch. Les fleurs du Mal. Paris, 1993.

38. Carré J.M. La vie aventureuse de Jean-Arthur Rimbaud. Paris, 1949.

39. Mallarmé S. Correspondance. Paris, 1959.

40. Mallarmé S. Poésies. Paris, 1993.

41. Mallarmé S. Un coup de dés jamais n'abolira le hazard. Paris, 1897.

42. Rimbaud A. Oeuvres. Vol. 1 Poésies. Paris, 1989.

43. Rimbaud A. Oeuvre-Vie (Edition du centenaire). Paris, 1991.

44. Verlaine P. Choix de poesies. (Les Cahiers Rouges, N 146.) Paris, 1994.

45. Verlaine P. Femmes / Hombres Women / Men. / Translated by Alistair Elliot. Anvil Press Poetry, 1994.

46. Verlaine P. Les poètes maudits. Paris, 1888. Переиздание: Paris, 1982. См. также: Verlaine P. Oeuvres en prose complètes. Paris, 1972. P. 635—694.2.

47. Абрамович С.Д. Идейно-эстетическая функция символа у раннего Брюсова. // Брюсовские чтения. Избранное. Ереван, 1998. С. 90—96.

48. Андреев Л.Г. Импрессионизм. М., 1980.

49. Андреев Л.Г. Феномен Рембо. // Рембо. Произведения Oeuvres. M., 1988. С. 5—47.

50. Анненскнй И. Бальмонт-лирик.//Книги отражений. Кн.1. М., 1979.

51. Анненскнй И. О современном лиризме. // Аполлон. СПб., 1909. № 1, с. 12— 42; № 2, с.3—29.

52. Анчугова Т. На подступах к слову. // В.Брюсов и литература конца XIX— XX веков. Ставрополь, 1979.

53. Балахонов В.Е. Гимн загадочной свободе. // Рембо Ж.-А. Пьяный корабль. Kappe Ж.-М. Жизнь и приключения Жана-Артура Рембо. СПб., 1994. С. 128—139.

54. Банников Н.В. Валерий Брюсов. // Русская речь. М., 1995. № 4. С. 17—19.

55. Белый А. Брюсов. // А.Белый. Символизм как миропонимание. (Серия "Мыслители XX века"). М., 1994. С. 392—401.

56. В.Брюсов и его корреспонденты. ЛН, т. 98. Кн. 1. М.,1991.

57. В.Брюсов и литература XIX—XX веков. Ставрополь, 1979.

58. В.Брюсов: Исследования и материалы. Ставрополь. 1986.63. «Брюсовскпе чтения» в критике. Ереван, 1998.

59. Бунакнн А. Трагические антитезы. М, 1910.

60. Бурлаков В. В.Брюсов. М, 1975.

61. Ведмецкая Н.В. Концепция художественного творчества русского символизма. Диссертация на соискание ученой степени канд. фнлос. наук. М., 1987.

62. Гаспаров М.Л. Академический авангардизм (Природа и культура в поэзии позднего Брюсова). М., 1995. Г

63. Гаспаров М.Л. Антпномичность поэтики русского модернизма. // Гаспаров М.Л. Избранные статьи. (Новое лит. обозрение. Научное приложение. Вып.П). М., 1995. С. 286—304.

64. Гаспаров М.Л. Брюсов и подстрочник. // Брюсовскпе чтения 1980 года. Ереван, 1983. С. 183—184.

65. Гаспаров М.Л. Брюсов и буквализм. // Мастерство перевода. Сб. 8. М., 1971.

66. Гаспаров М.Л. Брюсов-стнховед и Брюсов-стпхотворец (1910-1920-е годы). // Гаспаров М.Л. Избранные статьи. (Новое лит. обозрение. Научное приложение. Вып.П). М., 1995. С. 102—122.

67. Геворкян A.B. К вопросу о цвете в поэтике В.Я.Брюсова. // Вестник Ереванского университета. Общественные науки. Ереван, 1993. № 1 (82). С. 66—75.

68. Геворкян A.B. Цветовая символика «Радуги» в поэзии В.Брюсова и Е.Чаренца. // Вестник Ереванского университета. Общественные науки. Ереван, 1995. Л» 3 (87). С. 62—71.

69. Герасимов К.С. В.Брюсов и диалектика сонета. // В.Брюсов: Исследования и материалы. Ставрополь, 1986. С. 3—24.

70. Герасимов К.С. Научная поэзия Брюсова. // Брюсовскпе чтения 1962 года. Ереван, 1963. С. 89—126.

71. Гиндин С.И. Из ранней верленнаны Валерия Брюсова. // De visu: Ежемесячный историко-литературный и библиографический журнал. 1993, № 8. С. 24—49.

72. Гиндин С.И. Поэзия В.Я.Брюсова (К 100-летию со дня рождения). М., 1973.

73. Гиндин С.И. Программа поэтики нового века (о теоретических поисках В.Я.Брюсова в 1890-е годы). //Серебряный век в России. М., 1993.

74. Гиндин С.И. Становление брюсовского отношения к Толстому. // В.Брюсов п литература конца XIX—XX веков. Ставрополь, 1979. С. 18— 31.

75. Гофман M. Книга о русских поэтах последнего десятилетия. СПб., 1909.

76. Грнгорьян К.Н. Брюсов и проблема поэтического перевода. // Брюсовскне чтения 1963 года. Ереван, 1964. С. 311—331.

77. V/82. Григорьян К.Н. Верлен и русский символизм. // Русская литература. 1971. № 1.С. 111—120.

78. Гроссман Дж.Д. Эдгар По в России. СПб., 1998.

79. Гроссман Л.П. Брюсов и французские символисты. // Валерию Брюсову. М., 1924. С. 38-44.

80. Гудзий Н.К. Из истории раннего русского символизма. // Искусство. 1928. Т. III. Кн. IV. С. 180—218.

81. Гудзий Н.К. Юношеское творчество Брюсова. // ЛН, т. 27—28. М., . С. 198—238.

82. Димитров С.И. Эстетические программы французских и русских символистов. / Автореферат докторской диссертации. М., 1981.

83. Дроиов B.C. К творческой истории «Me eum esse». // Брюсовские чтения 1971 года. Ереван, 1973.

84. Ермилова Е.В. Теория и образный мир русского символизма. М., 1989.

85. Жирмунский В.М. Валерий Брюсов и наследие Пушкина. Опыт сравнительно-стилистического исследования. // Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л., 1977. С. 142—204.

86. Жирмунский В.М. Литературные течения как явление международное. // Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение. Л., 1979. С. 137— 157.

87. Жирмунский В.М. Проблемы сравнительно-исторического изучения литератур. // Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение. Л. 1979. С. 66—83.

88. Зайцев Б. Бальмонт. // Воспоминания о серебряном веке. М., 1993. С. 65—70.

89. Зелинский А.Э. Концепция искусства и проблемы лирической циклизации в творчестве В.Я.Брюсова. // Брюсовскне чтения 1983 года. Ереван, 1985. С. 29—40.

90. Зелинский А.Э. Цикл В.Я.Брюсова «В стенах». // В.Брюсов: Исследования и материалы. Ставрополь, 1986. 61—68.

91. Зенкнн С. Пророчество о культуре. // Малларме С. Сочинения в стихах и прозе. М., 1995. С. 5—42.

92. Иванов А. Новый Брюсов. // Русская мысль=Ьа pensee russe. 1995. № 4074.

93. Иванова Е. Поэт и его образ. // Валерий Брюсов. Стихотворения. М., 1990. С. 345—363.

94. Иванова Е.В. Самоопределение раннего символизма. // Литературно-эстетические концепции в России конца XIX— начала XX вв. М., 1975. С. 171—186.

95. Исупов К.Г. Трнвналнзация Моцарта (о брюсовской эстетике жизни). // Из истории русской эстетической мысли. СПб, 1993.

96. Карельский A.B. Драма немецкого романтизма. М., 1992.

97. Карельский A.B. От героя к человеку: Два века западноевропейской литературы. М., 1990.

98. Клннг А.О. Брюсов: через эксперимент к «неокласснке». // Связь времен. М., 1994. № 6.

99. Ковалева Т. В.Брюсов о К.Бальмонте. // В.Брюсов н литература конца XIX—XX веков. Ставрополь, 1979. С. 53—61.

100. Колобаева JI.A. Концепция личности в русской литературе рубежа XIX— XX веков. М„ 1990.

101. Косиков Г.К. Два пути французского постромантнзма: символисты и Лотреамон. // Поэзия французского символизма. Лотреамон. М., 1993. С. 5—62.

102. Косиков Г.К. Теофиль Готье, автор «Эмалей и камей». // Готье Т. Эмали и камеи. М., 1989. С. 5—24.

103. Кульнюс С.К. Ранний Брюсов о философских основах мировоззрения Эдгара По (1890-е годы). // Брюсовские чтения 1980 года. Ереван, 1983. С. 226—236.

104. Кульнюс С.К., Гофайзен М.А. Философия Шопенгауэра в записях и художественном творчестве В.Я.Брюсова (1890-е годы). // Брюсовские чтения 1986 года. Ереван, 1987.

105. Кульюс С.К. Валерий Брюсов и Спиноза. // Русская филология. Вып. 5. Тарту, 1977. С. 70—98.

106. Кульюс С.К. Формирование эстетических взглядов В.Брюсова и философия Лейбница. // Типология литературных взаимодействий (Труды по русской и славянской филологии). Литературоведение. Тарту, 1983. С. 50—63.

107. Лавров A.B. «Новые стихи Нелли» литературная мистификация Валерия Брюсова. // Памятники культуры. Новые открытия. 1985. М., 1987. С. 70—98.

108. Левннтон Г. К проблеме литературной цитации. // Материалы XXVI научной студенческой конференции. Литературоведение. Лингвистика. С. 52—54.

109. Левннтон Г. К проблеме литературной цитации. III. // Материалы XXVII научной студенческой конференции. Литературоведение. Лингвистика. С. 114—117.

110. Лелевич Г. В.Я.Брюсов. М.-Л., 1926.

111. Литературно-эстетические концепции в России конца XIX— начала XX вв. М.„ 1975.

112. Логунова Г.Н. Творчество К.Фофанова и поэзия раннего русского символизма. / Автореферат кандидатской диссертации. М., 1992.

113. Локс К. Брюсов теоретик символизма. // ЛН, т. 27—28. М., 1937. С. 266.

114. Ляппна Л.Е. Циклизация с русской литературе XIX века. СПб, 1999. V 122. Ляцкий Е. Французский источник раннего русского символизма.

115. Максимов Д.Е. Брюсов. Поэзия и позиция. Л., 1969.

116. Максимов Д.Е. Поэзия В.Брюсова. Л., 1940.

117. Маргарин А.Е. Валерий Брюсов и Рене Гнль. // Брюсовские чтения 1973 года. Ереван, 1976. С. 511—538.

118. Минц З.Г., Пустыннна Н. «Миф о пути» и эволюция писателей-символистов. // Тезисы I Всесоюзной (III) конференции «Творчество

119. A.А.Блока и русская культура XX века». Тарту, 1975. С. 147—152.

120. Мирза-Авакян М.Л. Брюсов-художник. // Брюсовские чтения 1962 года. Ереван, 1963. С. 57—88.

121. Мнрза-Авакян М.Л. Брюсов и литературная среда (1893-1904 гг.). // Брюсовские чтения 1963 года. Ереван, 1964. С. 85—100.

122. Мнрза-Авакян М.Л. О работе Брюсова над переводом «Romances sans paroles» Верлена. // Брюсовские чтения 1966 года. Ереван, 1968. С. 489— 510.

123. Мнрза-Авакян М.Л. Работа Брюсова над сборником «Шедевры». // Брюсовские чтения 1973 года. Ереван, 1976. С. 44—61.

124. Михайловский Б.В. Валерий Брюсов. // Избранные статьи о литературе и искусстве. М., 1968. С. 463—510.

125. Михайловский Н.К. Отзыв на сборники «Русские символисты». // Поли, собр. соч. Т.8. СПб., 1911. С. 184—189.

126. Молодяков В.Э. Поэт, учитель и трибун (К 70-летию со дня смерти

127. B.Брюсова). // Библиография. М., 1994. № 6.

128. Мочульский К. В.Брюсов. Paris, 1962.

129. Мясников A.C. В.Я.Брюсов. М., 1949.

130. Неженец Н.И. Русские символисты. М., 1992.

131. Неупокоева И.Г. Некоторые вопросы изучения взаимосвязей и \/ взаимодействия национальных литератур. // Взаимосвязи ивзаимодействия национальных литератур. М., 1961. С. 13—51.

132. Никитина С.Е. Эволюция французского символизма. / Диссертация на соискание ученой степени канд. филол. наук. М., 1987.

133. Николюкин А.Н. Неизвестный Брюсов. // Книжное обозрение. М., 1994. №41.

134. Нинов A.A. О биографических и литературных источниках книги В.Я.Брюсова «Me eum esse». // Брюсовские чтения. Избранное. Ереван, 1998. С. 265—276.

135. Нуралов Э.Л. В.Я.Брюсов и Л.Н.Толстой. // Брюсовские чтения 1963 года. Ереван, 1964. С. 255—269.

136. Обломиевскнй Д. Французский символизм. М., 1973.

137. Пайман А. История русского символизма. М., 1998.

138. Паниян Ю.М. Ранние критические статьи Брюсова. // Брюсовские чтения. Избранное. Ереван, 1998. С. 43—52.

139. Пестерев В.А. Импрессионистический пейзаж в лирике Поля Верлена. // Лирическое начало и его функции в художественном произведении. Владимир, 1989. С. 75—82.

140. Погорелова Б. Валерий Брюсов и его окружение. Воспоминания о серебряном веке. М., 1993.

141. Помирчий P.E. Из идейных исканий Брюсова. Брюсов и Лейбниц. // Брюсовские чтения 1971 года. Ереван, 1973.

142. Поступальскнй И.С. В.Брюсов и Леконт де Лиль. // Брюсовские чтения 1963 года. Ереван, 1964. С. 420—447.

143. Приходько И.С. Традиция Бодлера в брюсовской трактовке темы города. // Лирическое начало н его функции в художественном произведении. Владимир, 1989. С. 92—100.

144. Рогов В.В. Брюсов-переводчнк. // Брюсовские чтения 1963 года. Ереван, 1964. С. 301—310.

145. Рогова Л.И. Специфика художественного познания в эстетике В.Я.Брюсова. / Диссертация на соискание ученой степени канд. фнлол. наук. М., 1972.

146. Рожнятовская Н.В. Поэтика ассоциаций (Бальмонт и Анненскнй). // К.Бальмонт и мировая культура. Сборник статей 1 Международной конференции (2—4 октября 1994 г.). Шуя, 1994. С. 30—37.

147. Русская литература конца XIX начала XX вв (90-е гг.).М., 1968.

148. Русская литература конца XIX- начала XX вв (1901 1907). М., 1971.

149. Русская поэзия конца XIX начала XX вв (Дооктябрьский период). М., 1979.

150. Сакулин П.Н. Классик символизма. // Валерию Брюсову. М., 1924. С. 21— 30.

151. Сапаров К.С. «Молодая поэзия» в оценке В.Я.Брюсова (К вопросу об эстетической позиции Брюсова в 1895 году). // Брюсовские чтения 1980 года. Ереван, 1983. С. 131—137.

152. Сапаров К.С. Фет в системе воззрений Брюсова конца 80-х первой половины 90-х годов. // Брюсовские чтения. Избранное. Ереван, 1998. С. 251—264.

153. Селиванов С. А. Концепция творчества в эстетике русского символизма. / Диссертация на соискание ученой степени канд. фнлос. наук. М., 1993.

154. Соколов H.A. Брюсов как переводчик (Из писем поэта). // Мастерство перевода. Сб.1. М., 1959.

155. Солодуб Ю.П., Храповицкая Г.Н. Перевод «Красоты» Бодлера как отражение нового этапа в творческом развитии В.Брюсова. // Брюсовские чтения 1983 года. Ереван, 1985. С. 352—363.

156. Сорокина Л.Н. Проблема символизма в немецкой поэзии на рубеже веков. / Диссертация на соискание ученой степени доктора филол. наук. М„ 1989.

157. Страшкова O.K. Эволюция «нового поэта» в первых драматических произведениях Брюсова. // В.Брюсов и литература конца XIX—XX веков. Ставрополь, 1979. С. 62—76.

158. Страшкова O.K. «Метерлинковские» пьесы Брюсова. // В.Брюсов: Исследования и материалы. Ставрополь, 1986. С. 107—119.

159. Тиханчева Е.П. Брюсов о Фете. // Брюсовскне чтения. Избранное. Ереван, 1998. С. 215—226.

160. Толмачев В.М. Творимая легенда. // Энциклопедия символизма. М., 1998. С. 390—398.

161. Толмачев В.М. Утраченная и обретенная реальность. // Наоборот: Три символистских романа. М., 1995. С. 432—441.

162. Торель Ж. Немецкие романтики и французские символисты. // Поэзия французского символизма. Лотреамон. М., 1993. С.443—444.

163. Тынянов Ю.Н. Валерий Брюсов. // Тынянов Ю.Н. Проблема стихотворного языка. М., 1965. С. 259—282.

164. Тяпков С.Н. Брюсов-пародист. // Брюсовские чтения. Избранное. Ереван, 1998. С. 239—250.

165. Тяпков С.Н. К истории первых изданий русских символистов: В.Брюсов и А.Емельянов-Коханскнй. // Русская литература, 1979, № 1. С. 143—152.

166. Файн C.B. Поль Верлен и поэзия русского символизма: И.Анненский, В.Брюсов, Ф.Сологуб. / Диссертация на соискание ученой степени канд. филол. наук. М., 1994.

167. Хангулян С.А. Античность в книге стихов В.Брюсова «Stephanos». //

168. Циклизация литературных произведений. Системность и целостность. (Межвузовский сборник научных трудов.) Кемерово, 1994.

169. Чернов И. Три модели культуры. // Тартуский университет. Сборник статей молодых филологов к 50-летию проф. Ю.М.Лотмана. Тарту, 1972.1. C. 5—18.

170. Шемнурин А. Стихи В.Брюсова и русский язык. М., 1908.

171. Щербаков Р.Л. Переписка В.Я.Брюсова с Б.А.Садовским. // Новое литературное обозрение. М., 1993. № 4. С. 101—122.

172. Энциклопедия символизма. М., 1998.

173. Эткинд Е.Г. Лирика Поля Верлена. // Поль Верлен. Лирика. М., 1969. С. 5—23.

174. Эткинд Е.Г. Французская поэзия в зеркале русской литературы. // Французские стихи в переводе русских поэтов XIX-XX вв. М., 1969. С. 3— 41.

175. Юркина Л.А. Символ и его художественные функции. Диссертация на соискание ученой степени канд. филол. наук. М., 1989.

176. Adam G. Verlaine, l'homme et l'oeuvre. Paris, 1953.

177. Aish D. La méthaphore chez Mallarmé. Paris, 1938.

178. Austin J. L'univers poétique de Baudelaire. Paris, 1956.

179. Barlow Michel. Poésies. Verlaine. (Collection "Profil littérature" / Serie "Profil d'une oeuvre"). Paris, 1982.

180. Batre A. Le symbolisme, Essay historique sur le mouvement symbolique en France. Paris, 1911.

181. Bernard S. Mallarmé et la musique. Paris, 1959.

182. Borel J. Préface. // Verlaine P. Choix de poesies. (Les Cahiers Rouges, N 146.) Paris, 1994. P. 4—21.

183. Bouhier J. Verlaine et l'Amour. Bruxelles, 1946.

184. Carter A.E. Verlaine. A study in parallels. Toronto, 1969.

185. Charpentier J. Le symbolism. Paris, 1927.

186. Cornulier, B. de. Méthode en métrique: Mallarmé, Verlaine, Rimbaud. Paris,

187. Cornulier, B. de. Théorie du vers: Rimbaud, Verlaine, Mallarmé. Paris, 1982.

188. Cuénot C. Le Style de Paule Verlaine. Paris, 1963.

189. Donchin G. The Influence of French Symbolism on Russian Poetry. The Hague: Mouton, 1958.

190. Dhotel A. Rimbaud et la révolte moderne. Paris, 1952.

191. Gengoux J. La symbolique de Rimbaud. Paris, 1947.

192. Gengoux J. Le symbolisme de Mallarmé. Paris, 1950.

193. Grossman J.D. Valéry Bryusov and the Riddle of Russian Decadance.

194. Hubert J. L'esthetique des «Fleurs du Mal». Paris, 1953.

195. Jakobson R. Une microscopie du dernier Spleen dans les «Fleurs du Mal». // Questions de poétique. Paris, 1973. P. 420—435.

196. Johansen S. Le symbolism. Copenhague, 1945.

197. Martino P. Parnasse et symbolism. Paris, 1925.

198. Martino P. Verlaine. Paris, 1951.

199. Mauron C. Mallarmé l'obscur. Paris, 1950.

200. Ourousof A. L'Architecture secrète des Fleurs du Mal. // Le Tombeau de Charles Baudelaire. Paris, 1896.

201. Ruff M. A. L'esprit du mal et l'esthetique baudelairienne. Paris, 1955.

202. Ruwet N. Musique et vision chez Paul Verlaine. // Langue française, 49. Paris, 1981. P. 92—112.

203. Sherer J. Le «Livre» de Mallarme. Paris, 1957.

204. Steinmetz J.-L. La mise au monde. // Rimbaud A. Oeuvres. Vol. 1 Poésies. Paris, 1989. P. 7—35.

205. Thibaudet A. La Poésie de Stéphane Mallarmé. Paris, 1926.

206. Публикации аптора по теме исследопания

207. Структура строфы поэмы «Ворон» Э.По и ее особенности в переводе К.Бальмонта и В.Брюсова. // Голоса молодых ученых. М., 1997. С. 79—82.

208. Поиск комплексного подхода к творческому пути К.Бальмонта (рецензия на сборник научных публикаций «К.Бальмонт и мировая культура». М., 1993). // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. М„ 1997. № 6. С. 132—136.

209. Между Верденом и Малларме (В.Брюсов в поиске путей символизма). // Взаимодействие литератур в мировом литературном процессе (Проблемы теоретической и исторической поэтики). Гродно, 1997. Часть 1. С. 215— 220.

210. Трансформация авторских мотивов в брюсовском переводе стихотворения Ш.Бодлера «Вечерние сумерки». // Взаимодействие литератур в мировом литературном процессе (Проблемы теоретической и исторической поэтики). Гродно, 1998. Часть 1. С. 191—196.

211. От «Офелии» к «Пьяному кораблю» (к вопросу о формировании поэтики Артюра Рембо в 1870—1871 годах). // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. М., 2000. № 1.С. 122—130.