СУГГЕСТИВНО-МАНИПУЛЯТИВНОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНЫХ ПРЕЦЕДЕНТНЫХ ФЕНОМЕНОВ ПРИ ОПИСАНИИ ЯВЛЕНИЙ КСЕНОКУЛЬТУРЫ (на материале англоязычных статей о России) тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.04, кандидат наук Саблукова Валентина Алексеевна

• Саблукова Валентина Алексеевна
• кандидат наук
• 2016

Оглавление диссертации кандидат наук Саблукова Валентина Алексеевна

Введение

Глава I. Ценностно-смысловой потенциал национально-культурных прецедентных явлений в диалоге культур

1.1. Теория прецедентности и теория интертекстуальности

1.2. Проблема определения прецедентных феноменов: разграничение прецедентных явлений и смежных понятий

1.3. Критерии идентификации прецедентных феноменов

1.4. Обзор классификаций прецедентных феноменов

1.5. Прагматический аспект прецедентных феноменов в масс-

медийной коммуникации

1.6. Ценностность прецедентных феноменов в дихотомии «свой» - «чужой»47 Выводы по главе I

Глава II. Теоретические основания исследования суггестии и манипуляции в медийной коммуникации

2.1. Речевое воздействие как стратегическая цель в медийной коммуникации

2.1.1. Особенности дискурса СМИ

2.1.2. К понятию речевого воздействия

2.1.3 Массовое сознание как объект речевого воздействия

2.1.4. Симптомы и признаки манипуляции

2.1.5. Приемы манипулирования сознанием и их эффективность

2.2. Суггестия как форма манипуляции массовым сознанием

2.2.1. Понятие суггестии в масс-медийной коммуникации

2.2.2. Обзор классификаций видов внушения

2.2.3. Современные психотехнологии в ситуациях воздействия на рацио и

эмоцио человека

Выводы по главе II

Глава III. Суггестивно-манипулятивное воздействие прецедентных феноменов ванглоязычных СМИ, используемых при описании российских реалий

3.1. Сферы-источники национально-культурных прецедентных феноменов в англоязычной медиакоммуникации при описании российской действительности в рамках дихотомии «свой» - «чужой»

3.2. Моделирование контекстов реализации разных испостасей «чужого» при описании объектов ксенокультуры с использованием прецедентных явлений

3.3. Модели содержательно-дискурсивного развёртывания национально-культурной прецедентной информации, участвующей в создании ценностного

поля медиатекста

3.4. Стратегии и тактики суггестивно-манипулятивного использования прецедентных феноменов при описании российских реалий в англоязычной медиакоммуникации

3.4.1. Суггестивно-манипулятивная стратегия, направленная

на конфронтацию

3.4.1.1. Тактика, связанная с созданием образа врага

3.4.1.2. Тактика дискредитации политических деятелей

3.4.1.3. Тактика, связанная с эксплуатацией суггестивного воздействия

сложившихся стереотипов

3.4.1.4 Тактика, связанная с навязыванием ложных пресуппозиций

3.4.2. Cуггестивно-манипулятивная стратегия, направленная на создание новых мифов

3.4.2.1. Тактика, направленная на мифотворчество, связанное с имиджем политических структур

3.4.2.2. Тактика апелляции к авторитетам как авторам мифов

3.5. Роль авторского комментария как инструмента смыслового насыщения национально-культурных прецедентных феноменов, используемых при описании российских реалий в англоязычном медиадискурсе

3.6. Анализ единиц невербального уровня суггестивно-манипулятивного

использования прецедентных феноменов

3.6.1. Средства визуального и звукового кода

3.6.2.Средства визуального изобразительного кода

Выводы по главе III

Заключение

Список литературы

Список использованных словарей

Список исследованных медийных изданий и источников

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «СУГГЕСТИВНО-МАНИПУЛЯТИВНОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНЫХ ПРЕЦЕДЕНТНЫХ ФЕНОМЕНОВ ПРИ ОПИСАНИИ ЯВЛЕНИЙ КСЕНОКУЛЬТУРЫ (на материале англоязычных статей о России)»

Введение

Диссертация посвящена исследованию проблем, связанных с суггестивно-манипулятивным использованием в англоязычном дискурсе массмедиа прецедентных явлений, характеризующих объекты и события российской действительности. Актуальность темы исследования определяется рядом факторов. Во-первых, хотя прецедентные феномены (далее - ПФ) являются объектом изучения на протяжении многих лет, суггестивно-манипулятивный потенциал национально-культурных ПФ остается вне поля зрения лингвистов. Во-вторых, в межкультурном формате массовой коммуникации представляется востребованным рассмотрение явления прецедентности с опорой на категорию «чужое», принимающее форму прецедентных ксеноявлений и объектов описываемой с их помощью ксенокультуры. Подход к прецедентной информации с позиций дихотомии «своё»/«чужое» может позволить вскрыть участие ПФ в создании суггестивно-манипулятивной составляющей в смысловом пространстве медиадискурса. Наконец, на стыке языков и культур целесообразно полагаться на лингвокультурологический анализ ПФ, который является надежным инструментом смысловой интерпретации прецедентных явлений в тексте с целью выявления их речевого воздействия. В данном исследовании лингвокультурологический подход к прецедентным явлениям направлен на смысловое толкование единиц, участвующих в создании дискурсивного, идеологического и ценностного (аксиологического) кодов и реализуемых на вербальном и невербальном уровнях.

В основу диссертационного исследования положена рабочая гипотеза о целенаправленном характере смысловых трансформаций и преобразований национально-культурной прецедентной информации, вплоть до её искажения, реализующих в англоязычных источниках авторскую установку на создание необходимого эффекта.

Объект данной работы составляют национально-культурные ПФ, используемые при описании в англоязычных СМИ российских реалий,

квалифицируемых с точки зрения зарубежных изданий как явления ксенокультуры.

Предметом исследования является механизм смысловых преобразований прецедентной информации, обеспечивающий суггестивно-манипулятивное воздействие на целевую аудиторию англоязычных медиатекстов.

Цель исследования состоит в выявлении дискурсивных стратегий, тактик и приёмов, обеспечивающих применение национально-культурных ПФ, используемых для характеристики объектов «чужой» культуры, в качестве эффективных знаков суггестивно-манипулятивного воздействия на массового читателя.

Достижение сформулированной цели потребовало решения следующих задач:

1) исследовать основные теории прецедентности и представить феномен прецедентности в рамках дихотомии «свой» / «чужой»;

2) провести обзор классификаций ПФ и установить критерии их идентификации;

3) рассмотреть особенности функционирования ПФ в англоязычной медиакоммуникации;

4) проанализировать состояние изученности манипуляции массовым сознанием и суггестии как эффективной формы внушения;

5) выявить культурологические контексты, содержащие национально-прецедентные явления, с целью установления стратегий, тактик и приемов суггестивно-манипулятивного использования ПФ при описании российских реалий;

6) определить роль авторского комментария, обеспечивающего смысловые преобразования прецедентной информации в контексте медиадискурса.

Поставленные в диссертации задачи определяют выбор методов исследования: общенаучные методы наблюдения, анализа и синтеза, обобщения и систематизации; лингвистические методы, включающие семантический анализ

лексики на основе словарных дефиниций; контекстуальный анализ, используемый для определения смысловых преобразований ПФ; лингвосемиотический анализ; метод смысловой интерпретации с использованием лингвокультурологических процедур; метод количественных подсчётов.

Материал исследования представлен публикациями из англоязычных (британских и американских) широкополосных и таблоидных изданий (The Guardian, The Telegraph, The Daily Mail, The Independent, The Huffington Post, The Washigton Post, The Foreign Policy, The Bloomberg, The NewYork Times), а также видеорепортажами, размещенными на сайте The BBC News, за период с 2000 по 2015 гг. Исследованный корпус текстов составил 860 статей.

Методом сплошной выборки было извлечено 426 ПФ, используемых при описании российских реалий. Объём картотеки, отражающей функционирование отобранных прецедентных явлений в тексте, составил более 5000 единиц.

Методологическая база исследования представлена трудами отечественных и зарубежных ученых в области:

> лингвокультурологии (Н.Ф. Алефиренко, В.В.Воробьёв, Д.Б.Гудков, С.В. Иванова, Ю.Н. Караулов, В.В.Красных, Ю.М. Лотман, В.А.Маслова, В.Н. Телия, З.З.Чанышева, B. Fogg, G. Jowett и др.);

^ теории прецедентности (В.Г. Бурвикова, Д.Б. Гудков, Л.И.Гришаева, Ю.Н. Караулов, В.Г. Костомаров, В.В. Красных, Е.А. Нахимова, Ю.Б. Пикулева, Р.Т.Садуов, Г.Г.Слышкин, Ю.А. Сорокин);

> суггестологии и манипулирования массовым сознанием (О.Н.Быкова, Г.А. Гончаров, М.Р. Желтухина, С.А. Зелинский, О.С. Иссерс, С.Г. Кара-Мурза, Л.Н.Мурзин, К.В.Никитина, Е.С. Попова, Б.В. Поршнев, И.Ю. Черепанова);

^ теории коммуникации и речевого воздействия (Р.Барт, Р.М. Блакар, В.М. Кандыба, Е.В.Клюев, В.Б.Кашкин, П.Б. Паршин, Ю.К. Пирогова, Г.Г.Почепцов, Ю.Е.Прохоров, Г.Я.Солганик, И.А.Стернин, Е.Ф. Тарасов, Ю. Хабермас;

> психолингвистики (Е.Л. Доценко, Т.М. Дридзе, Р. Дилтс, А.А. Леонтьев, Ю.А. Сорокин, N. Chomsky и др.). Теоретическую базу исследования составили следующие теоретико-методологические предпосылки:

1. Речевое воздействие - воздействие на индивидуальное и/или коллективное сознание и поведение, которое осуществляет сдвиг в системе ценностей, убеждений и социальных установок реципиента [Паршин 2000; Леонтьев 1999].

2. Слова - поверхностные структуры, представляющие преобразованные психические и лингвистические глубинные структуры, которые являются мощным орудием сознательных и бессознательных психических процессов [Дилтс 2008].

3. Суггестия - вид манипулятивной коммуникации, рассчитанный на некритическое восприятие информации и изменение целостной установки личности объекта внушения [Черепанова 1995; Поршнев 1974; Мирошниченко 2009].

4. Манипуляция - вид скрытого коммуникативного воздействия на сферу сознательного и сферу бессознательного с целью изменить представления, отношения манипулируемого [Пирогова 2001; Попова 2002].

5. Прецедентные феномены - группа вербальных и вербализуемых феноменов, которые известны любому среднему представителю того или иного лингвокультурного сообщества, входят в когнитивную базу сообщества, характеризующиеся эталонностью, общностью знаний и представлений о них [Гудков 1999; Слышкин 2000].

На защиту выносятся следующие положения, сформулированные в результате проведённого исследования:

1. Основными критериями, разграничивающими прецедентные явления и

смежные с ними понятия, являются ретроспективный вектор смыслового

развертывания и восприятия прецедентной информации, культурно-языковая

ценностность, коллективная общекультурная интерпретируемость, познавательная и эмоциональная актуальность, репродуцируемость, интертекстуальность, стереотипичность, которые могут быть использованы в качестве идентификационных признаков прецедентных явлений.

2. Национально-культурные прецедентные явления тесно связаны в межкультурной массовой коммуникации с категорией «чужое» в разных его ипостасях, принимая форму прецедентных ксеноявлений, описываемых объектов ксенокультуры, актуализируемых в тексте ксеносмыслов.

3. Взаимодействие разных ипостасей «чужого» в контексте функционирования ПФ в медиадискурсе можно представить в виде трёх моделей: (1) ПФ собственной культуры использован для характеризации объекта /события ксенокультуры; (2) ксенопрецедент применён для характеристики объекта/события ксенокультуры; (3) ксенопрецедент использован при описании объекта / ситуации «чужой» культуры, третьей по отношению к собственной и ксенокультуре как объекту описания.

4. Смысловое развёртывание национально-культурной прецедентной информации происходит в рамках культурологического контекста в медиадискурсе, допуская произвольные толкования и нередко искажения закреплённой в культуре порождения ценностно-культурной смысловой нагрузки не столько по причине незнакомства с реальными прототипами в ксенокультуре и незнания сформированных на их базе ценностно-культурных смыслов, сколько в результате авторской установки на создание в массовом сознании необходимых коннотаций - идеологических, эмоциональных, оценочных.

5. Национально-культурные ксенопрецедентные явления представляют собой эффективное средство общения для достижения цели внушения массовой аудитории любой, в том числе ложной, информации, произвольно приписываемой ксенопрецеденту и призванной создавать субъективные

эмоционально-оценочные и идеологические коннотации об объектах ксенокультуры.

6. Стратегия, направленная на конфронтацию, и стратегия, основанная на мифотворчестве, выступают в качестве основных дискурсивных механизмов, связанных с выбором тактик и приемов, реализующих суггестивно-манипулятивную установку при использовании национально-культурных прецедентных явлений.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые (1) анализу подвергаются национально-культурные ПФ с точки зрения их смысловых трансформаций в процессе межкультурного функционирования; (2) исследование прецедентных явлений происходит с позиций категории «чужое» в разных его ипостасях; (3) разработаны модели локализации «чужого» в виде взаимодействия ксенопрецедентов, ксенообъектов, ксенокультуры, ксеносмыслов; (4) установлена роль прецедентных явлений как единиц смыслопорождения, подчинённого авторской установке на оказание суггестивно-манипулятивного воздействия на массового читателя.

Теоретическая значимость работы обусловлена тем, что она дополняет сведения о национально-культурных прецедентных феноменах, функционирующих в межкультурном формате, пополняет багаж лингвокультурологических процедур исследования знаков лингвокультуры сквозь призму категории чужого в массовой коммуникации.

Практическая ценность диссертации определяется возможностью использования полученных результатов в теоретических курсах по лексикологии и стилистике английского языка, интерпретации иноязычного текста, а также в спецкурсах по политической лингвистике, лингвокультурологии, прагмалингвистике, медийной коммуникации.

Апробация работы. Научные и практические результаты исследования были представлены в виде докладов и сообщений на Международных научно-практических конференциях Башкирского государственного университета «Межкультурная-интракультурная коммуникация: теория и практика обучения» (Уфа 2012, 2013, 2014, 2015), «Когнитивный и коммуникативный аспекты дискурсивной деятельности» (Уфа 2012), на IV Международной заочной научно-практической конференции «Филология и лингвистика: современные тренды и перспективы исследования» (Краснодар 2012), на Всероссийской научно-практической конференции «Лингвометодические и культурологические проблемы обучения иностранным языкам в ВУЗе» (Уфа 2010), в сборнике статей «Homo loquens в языке, культуре, сознании», посвященном 70-летию проф. Р.З. Мурясова» (Уфа 2010).

Теоретические основания и методологические обобщения диссертационного исследования обсуждались автором на заседаниях кафедры английской филологии и межкультурной коммуникации Башкирского государственного университета (2012 - 2015 гг.).

Основные результаты диссертации нашли отражение в 11 статьях, 3 из которых представлены в изданиях, включённых в реестр ВАК Минобрнауки РФ: «Вестник Челябинского государственного университета» (Челябинск 2014), «Вестник Челябинского государственного университета» (Челябинск 2013), «Вестник Красноярского государственного педагогического университета им. В.П. Астафьева» (Красноярск 2013).

Структура работы. Диссертация, объемом 198 страниц, включает введение, три главы, заключение, список использованной литературы (201 источник на русском, английском и немецком языках), список использованных словарей и справочников (21 позиция) и список медийных источников (86 номеров изданий из электронного ресурса).

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, приводится рабочая гипотеза, формулируются цели и задачи исследования, определяется его

объект и предмет, описывается материал и методы анализа, указывается теоретическая значимость и практическая ценность диссертации.

В первой главе рассматриваются ПФ и смежные с ними понятия (текстовая реминисценция, логоэпистема, цитата, аллюзия). Обсуждаются и уточняются критерии идентификации ПФ, выявляется суггестивно-манипулятивный потенциал прецедентной информации.

Во второй главе обсуждается проблема определения речевого воздействия, проводится обзор литературы по подходам к понятию суггестии, уточняются определения и разграничиваются понятия «убеждение», «суггестия» и другие смежные явления, связанные с воздействием на сознание человека.

В третьей главе представлены модели смыслового развертывания содержания ПФ с позиции дихотомии «свое»/«чужое» в дискурсе СМИ, устанавливается характер смысловых преобразований прецедентной информации, анализируются дискурсивные механизмы суггестивно-манипулятивного воздействия национально-культурных ПФ, используемых при описании российских реалий в англоязычных СМИ.

В заключении подводятся общие итоги работы, формулируются выводы и намечаются перспективы исследования.

Глава I. Ценностно-смысловой потенциал национально-культурных прецедентных явлений в диалоге культур

В настоящей главе освещается понятийный аппарат, используемый в диссертации; разграничиваются понятия прецедентные феномены, аллюзия, фразеологизм, логоэпистема и другие; определяется методологическая база работы, обсуждаются основные критерии идентификации ПФ в тексте, рассматривается ценностность ПФ с позиции дихотомии «свой»/«чужой».

1.1. Теория прецедентности и теория интертекстуальности

Практически с момента появления термина прецедентность осознавалась исследователями как частный случай проявления интертекстуальности. Это означает, с одной стороны, возможность переноса признаков интертекстуальности на прецедентность, но одновременно, с другой стороны, необходимость установления специфики прецедентных явлений в ряду других речевых форм, разделяющих свойство интертекстуальности. Поэтому считаем необходимым предварить проблему идентификации ПФ изложением базовых характеристик интертекстуальности.

В последнее время данное понятие стало предметом изучения в рамках многих научных парадигм и направлений в области гуманитарных наук: литературоведении, когнитивной лингвистике, лингвистике текста и дискурсологии, семиологии, лингвокультурологии, философии [Гудков 2003, Илюшкина 2004; Красных 2003; Нахимова 2006; Немирова 2003; Михайлова 1999; Сметанина 2002; Слышкин 2000]. Принято считать, что термин «интертекстуальность» был введён в научный оборот французским исследователем в области лингвистики и семиологии Ю. Кристевой в 1967 году, которая рассматривала интертекстуальность как «общее свойство текстов, выражающееся в наличии между ними связей, благодаря которым тексты (или их части) могут многими разнообразными способами явно или неявно ссылаться друг на друга» [Кристева 1995: 102]. Вместе с тем нельзя не признать, что

аналогичный смысл имел в виду крупный отечественный философ и культуролог М.М. Бахтин, обсуждая проблемы многоголосия и диалогичности в художественном тексте и подчёркивая, что действительность, описываемая автором, находится в постоянном «диалоге» с предшествующей литературой [Бахтин 1975-: 35-36].

С лингвокультурологической точки зрения различают «узкое» и «широкое» понимание термина интертекстуальность. В широком смысле интертекстуальность соотносится с «открытостью» и «незамкнутостью» отдельного корпуса текстов по отношению к уже существующему корпусу текстов [Сандалова 1998: 4-5].

Известный исследователь дискурса В.Е. Чернявская при изучении интертекстуальности в широкой, радикальной, концепции приходит к выводу, что в рамках данного подхода рассматриваются не столько тексты, сколько отношения между ними [Чернявская 2009: 193]. Схожей точки зрения придерживается академик Ю.С. Степанов, который определяет понятие интертекстуальности как «явление скрещения, контаминации текстов двух или более авторов (а также не имеющих личного автора)» [Степанов 2001: 3].

В узком смысле интертекстуальность рассматривается с позиции «текст в тексте»: «созданный автором текст оказывается включённым в сложную систему внетекстовых связей, которые своей иерархией нехудожественных и художественных норм разных уровней, обобщённых опытом предшествующего художественного творчества, создают сложный код, позволяющий дешифровать информацию, заключённую в тексте» [Лотман 1970: 357].

В работе Г. В. Денисовой развиваемый подход к интертекстуальности представляет собой попытку «рассмотрения интертекстов как составляющих элементов семантической памяти носителей русского языка / культуры и их проявления в разных областях речевой деятельности» [Денисова 2003: 261].

Обсуждая данное явление с позиций лингвокультурологии, автор акцентирует свойство интертекстов воздействовать на языковую личность в рамках лингвокультурного пространства.

В рамках дискурсологии термин «интертекстуальность» коррелирует также с термином «интердискурсивность». При таком понимании на уровне интертекстуальности действуют сигналы, указывающие на межтекстовые связи, что обеспечивает смену дискурсов в пределах данного текста. По мнению В.Е. Чернявской, только изучая тексты, можно переходить к изучению дискурсов, то есть «интердискурсивность как смена дискурсов становится видимой только в текстовой ткани, то есть через разного рода интертекстуальные сигналы» [Чернявская 2009: 220].

Следует отметить, что помимо художественных текстов теория интертекстуальности также обсуждается на материалах, которые относятся к политике, психологии, философии, рекламе. В связи с этим сегодня даже принято говорить о так называемом «интертекстуальном синдроме» [Heinemann 1997: 35].

Видный психолог А.А. Леонтьев приравнивает интертекстуальность к архетипу и считает, что это коллективное бессознательное, которое существует «вне личностной воли автора и которое является скорее проводником архетипических образов из бессознательного уровня объективно-психологического бытия в сферу художественной реальности» [Леонтьев 1999: 95].

Таким образом, интертекстуальность способствует зарождению новых текстов, несущих следы прошлых текстов. Автор текстов, как отмечает французский философ и семиотик Р. Барт, являясь «вечным переписчиком», «может лишь вечно подражать тому, что написано прежде и само писалось не впервые; в его власти только смешивать разные виды письма, сталкивать их друг с другом, не опираясь всецело ни на один из них» [Барт 1989: 387]. К вышеизложенному близка позиция Т. Е. Литвиненко, который признаёт

«интертекстуальными все тексты» и считает, что межтекстовые связи являются непременным условием коммуникации [Литвиненко 2008: 36].

Не менее важным свойством интертекстуальности является то, что данное понятие следует обсуждать не только в связи с создаваемым текстом, отображающим действительность автора, соотнося его с предшествующими ему текстами. На самом деле, интертекстуальность в обязательном порядке предполагает адресата, так как имеет место процесс взаимодействия автора, закладывающего в смысловое пространство создаваемого произведения межтекстуальные связи и работающего в границах интертекста, и читателя, способного раскодировать в процессе восприятия текста его глубинные смыслы без существенных потерь. Неслучайно появились концепции интертекстуальности, учитывающие эти факторы. Так, например, по мнению Н.А. Фатеевой, принципиально важно разграничивать авторскую и читательскую интертекстуальность, поскольку задействованы разные механизмы в процессе создания текста и его восприятия. С позиции читателя интертекстуальность понимается как «установка на более углубленное понимание текста или разрешение непонимания текста (текстовых аномалий) за счет установления многомерных связей с другими текстами, связанными с данными референциальной, синтагматико-комбинаторной, звуковой и ритмико-синтаксической памятью слова» [Фатеева 2006: 25]. С позиции автора интертекстуальность представляет собой «способ генезиса собственного текста и постулирования собственного поэтического «Я» через сложную систему отношений оппозиций, идентификаций и маскировки с текстами других авторов» [там же: 20].

Помимо термина интертекстуальность в научный обиход были введены такие понятия, как автотекстуальность, гипертекстуальность и другие. Гипертекстуальность - отношения между текстом и предшествующим ему «гипотекстом» - текстом или жанром, который изменяется, модифицируется, усложняется или расширяется (включая пародию, продолжение, перевод)

[Ильин 1996: 227]. Автотекстуальность определяется как «разрешение непониманий в тексте за счет установления многомерных связей, порождаемых циркуляцией интертекстуальных элементов внутри одного и того же текста» [Фатеева 2006: 28].

Из вышесказанного следует, что интертекстуальность является многогранным явлением, что объясняет известный разброс в её толковании. Подытоживая попытки лингвистов трактовать понятие интертекстуальности, можно сослаться на ряд типологий классификаций, основанных на разных критериях. Так, в типологии Н.А. Кузьминой выделены пять основных классификационных подходов к пониманию природы и определению интертекстуальности:

1) интертекстуальность как способность текста полностью или частично формировать свой смысл посредством ссылки на другие тексты (И. Смирнов);

2) интертекстуальность как взаимодействие внутритекстовых дискурсов: дискурса повествователя с дискурсом персонажей, одного персонажа с другим и т.д. (Л. Дэлленбах и П. ван ден Хевель);

3) интертекстуальность как «соприсутствие» в одном тексте двух или более текстов (Ж. Женетт, А. Жолковский и др.);

4) интертекстуальность как текстообразующая категория вторичного текста (В.Е. Чернявская);

5) интертекстуальность как «механизм метаязыковой рефлексии», позволяющий автору определить способ генезиса собственного текста, а читателю - углубить понимание за счет установления многомерных связей с другими текстами (Н. Фатеева) [Кузьмина 1999: 19].

Несколько иначе подходит к классификации подходов к интертекстуальности немецкий ученый С.Загер, принимая во внимание разные виды отношений, которые обеспечивают успешное функционирование интертекстуальности:

1) абстрактную интертекстуальность, при которой рассматриваются культурно-семиотические отношения;

2) когнитивную интертекстуальность, при которой рассматриваются отношения между текстом и реципиентом;

3) текстуально-выраженную интертекстуальность, которая подразумевает выраженность текстового диалога посредством различных сигналов [Sager 1997: 111].

Несмотря на разнообразие терминологии в отношении разных видов интертекстуальности, как справедливо отмечает О.А. Ворожцова, в текстах присутствуют ссылки не только на явления собственно лингвистической природы (цитаты, аллюзии, крылатые выражения и т.д.), но и на экстралингвистические факторы (события из жизни автора, значимые даты, важные географические названия) [Ворожцова 2003: 25].

Таким образом, рассматривая черты интертекстуальности как более широкого понятия по сравнению с прецедентностью, необходимо указать, что они имеют общее основание, поскольку связаны с осмыслением реализующих их явлений как знаков текстовой культуры лингвокультурного сообщества.

Это сходство проявляется в том, что в обоих случаях присутствует отсылка к явлению, которое осознается как артефакт и принадлежит контексту, находящемуся за пределами данного текста [Дымарский 2004: 55]. Следовательно, прецедентные явления и интертексты погружены в пространство культуры и бытуют как лингвокультурные сущности.

Н. В. Петрова соотносит понятие интертекст с понятием прецедентный феномен и рассматривает интертекстуальность как «формообразующие и смыслообразующие взаимодействия различного вида дискурсов (литературного, научного, публицистического, делового и др., а также социо-культурных), вербальных и невербальных текстов» [Петрова 2004: 66]. Более того, их функционирование подчинено существующим культурным традициям, сложившимся в текстовой культуре. Нельзя не согласиться с мнением

Н.В.Немировой, которая справедливо подчёркивает, что в процессе их фукционирования происходит отражение «в тексте национальной культурной традиции в оценке и восприятии исторических событий и лиц, мифологии, памятников искусства, литературы, произведений устного народного творчества» [Немирова 2003: 146].

Наконец, прецедентные феномены и интертексты дают материал для анализа элементов национально-культурной коммуникации, которые составляют «общенациональную часть в сознании взаимодействующих субъектов» [Кушнерук 2006: 27].

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Саблукова Валентина Алексеевна, 2016 год

3) Литература

Пример 19. So big is the gap between Moscow and the rest of the country it resembles the historical gulf between Russia's French-speaking aristocracy and its serfs. There has been a revival of the "19th-century dialectic between the intelligentsia and the masses", Judah suggests. (He updates Chekhov: since anyone with cash already lives in Moscow these days, Chekhov's three aristocratic sisters would probably cry: "To London, to London" rather than "To Moscow, to Moscow") [The Guardian 2013: fragile-empire-russia-putin-review ].

В отрывке употребляются два прецедентных ксенофеномена из внешней культуры для описания объектов из ксенокультуры: прецедентное ксеноимя Chekhov и прецедентное ксеновысказывание "To Moscow, to Moscow". Москва в знаменитой драматической пьесе А.П. Чехова «Три сестры» символизирует мечты трех сестер, как оказалось впоследствии, несбыточные. Данное утверждение находит подтверждение в информации, предлагаемой словарем Dictionary.com:

The sisters never get to Moscow; the statement is emblematic of eternal and unfulfilled longing [Dictionary.com: URL].

Автор статьи ассоциирует Москву с зажиточной аристократией (Russia's French-speaking aristocracy, with cash). Таким образом, по мнению автора, несбыточные мечты для России уже представляет Лондон (would probably cry to London).

К категории «литература» относятся прецедентные имена из внутренней (американской) культуры - Batman, Robin, ксенопрецедентные тексты из внешней (российской) культуры - Dog's Heart, Fathers and Sons, ксенопрецедентные имена - Bulgakov, Pasternak.

История

Пример 20. Second place went to Piotr Stolypin, a turn-of-the-century economic reformer who, among other things, gave his name to the cattle cars (Stolypinki) in which prisoners were transported to Siberia - another excellent symbol for the "reformer with an iron fist" label to which both Prime Minister Putin and President Medvedev aspire [The Telegraph 2008: The-sinister-resurrection-of-Stalin].

Автор статьи отождествляет В.В. Путина и Д.А. Медведева с П.А. Столыпиным, который символизирует жесткого реформатора ("reformer with an iron fist"), в честь которого были названы вагончики для перевозки переселенцев (Stolypinki). Таким образом, внушается информация о якобы потенциальной жестокости В.Путина и Д.Медведева ("reformer with an iron fist" label to which both Prime Minister Putin and President Medvedev aspire).

Пример 21. On September 9, 1856, the siege of Sebastopol ended and French and British troops entered the destroyed town. The final casualty toll of the Crimean war was higher than in the American civil war, which lasted twice as long [The Guardian 2014: sochi-vladimir-putin-hitler-berlin-garry-kasparov].

В исследуемый фрагмент вкрапляется прецедентная ситуация (American civil war) из внутренней культуры в дискурс о «чужом». Журналист сравнивает Крымскую войну с Гражданской войной в США и подчеркивает, что общее число погибших в Крымской войне превысило число погибших во время гражданской войны в США.

Помимо вышеприведенных примеров, относящихся к категории «история», можно обнаружить ксенопрецедентные ситуации из внешней культуры - The October Revolution, Stalingrad, Bloody Sunday, ксенопрецедентные имена - Stalin, Lenin, Khruzhev, Brezhnev, Trotzky, Andropov, Gromyko, прецедентные имена из внутренней (британской) культуры - Thatcher, Cromwell, Churchill, прецедентные имена из внутренней (американской) культуры - Reagan, Roosevelt.

Спорт

Пример 22. Russia's former chess champion says Winter Olympics 2014 are all about Vladimir Putin's cult of personality - 'a one-man circus'. Kasparov, a bitter rival of Vladimir Putin who has been detained during opposition rallies in Moscow, said the two-week event was all about Putin's personal glory in the same way that the Berlin Olympics exalted Adolf Hitler [The Guardian 2014: sochi-vladimir-putin-hitler-berlin-garry-kasparov].

Автор с помощью апелляции к Г.Каспарову, известному российскому шахматисту, который на Западе стал символом протестного движения в России, внушает информацию, что Олимпиада в Сочи проводилась лишь для того, чтобы возвеличить президента В. Путина (all about Putin's personal glory, Winter Olympics 2014 are all about Vladimir Putin's cult of personality), для чего прибегает к выражению 'a one-man circus', построенного по аналогии с прецедентным выражением one-man show (театр одного актера), за которым закрепилась следующая информация: a performance put by one person, exhibition of the artistic works of one person [Thefreedictionary: URL]. Журналист также подчеркивает информацию, что Г.Каспаров оппозиционно настроен в отношении В.Путина (a bitter rival of Vladimir Putin, has been detained during opposition rallies ) и сравнивает Олимпиаду в Сочи в 2014 г. с Олимпиадой в Берлине в 1938 г. Таким образом, прецедентный феномен Sochi Olympics подвергается контекстуальному насыщению новым смыслом (promotion of Putin).

Пример 23. Their language will be pugilistic, but in truth Vladimir Putin is the only boxer in the ring. He has invented a wholly new type of combat in Ukraine, which has got the west confused and reeling. He dodges blows like Muhammad Ali, one minute claiming he has no control over the separatists, the next (just last night) calling on them to release "encircled" Ukrainian forces. What is he up to? No one knows [The Guardian 2014: Medvedev-describes-georgia-attack-as-russia-9/11].

В приведенном отрывке для описания действий В.В. Путина в отношении Украины автор использует прецедентное имя из американской культуры Muhammed Ali, таким образом сравнивая президента с великим боксером (dodges blows like Muhammed Ali, the only boxer in the ring).

Среди примеров, относящихся к категории «спорт», можно обнаружить прецедентные ксеноимена из внешней культуры Fetisov, Kharlamov, Sharapova, прецедентные имена из внутренней (американской) культуры - Phelps, Tyson, прецедентные имена из внутренней (британской) культуры - Beckham, Chelsey

Криминал

1) террористические акты

Пример 24. Above all, the democratic spirit that characterised the 1990s has been crushed. Even on security Mr Putin's record is shaky; the Nord-Ost theatre and Beslan school sieges, which took place in 2002 and 2004, were the most lethal terrorist attacks in Russia's history [The Telegraph 2008: Vladimir-Putins-long-farewell-to-Russia].

Автор отрывка использует прецедентные ксеноситуации из внешней культуры Nord-Ost и Beslan, которые наполнены трагическим содержанием (the most lethal terrorist attacks in Russia's history), и навязывает читателям мнение о том, что президент якобы не смог обеспечить безопасность страны (even on security Mr Putin's record is shaky).

К данному разделу также относятся ксенопрецедентные феномены из внешней культуры - Moscow Metro bombings, ПФ из внутренней (британской)

культуры - 7/7 bombings, ПФ из внутренней (американской) культуры- Pearl Harbour.

2) Персоналии, связанные с криминалом

Пример 25. Prehistory aside, the modern experience might suggest that cannibalism is now the preserve of Jack the Ripper and Hannibal Lecter, and we've certainly seen some prolific cannibal killers: Jeffrey Dahmer, Ed Gein, Andre Chikatilo [The Guardian 2008: something-to-chew-on].

В приведенном выше фрагменте используются как многочисленные персоналии, связанные с криминалом (имена вымышленных персонажей Jack the Ripper, Hannibal Lecter), так и имена реальных преступников, олицетворяющих зло и насилие - Jeffrey Dahmer, Ed Gein, Andre Chikatilo, последние из которых являются крупными серийными убийцами. Автор отмечает, что все они были каннибалами и не проводит различий между данными преступниками.

К данной категории также относятся такие прецедентные имена, как Solntsevo, Cosa Nostra.

Таким образом, в исследовании были выделены основные сферы-источники ПФ: политика, бизнес (экономика), искусство, история, спорт, криминал.

В результате наблюдений за частотой апелляции к ним в англоязычных СМИ был установлен удельный вес рассматриваемых сфер, в которых функционируют ПФ.

Таблица 2.

Классификация ПФ по сферам-источникам в англоязычных СМИ при описании

российских событий и персоналий.

Сферы-источники ПФ из русского культурного пространства ПФ из британского культурного пространства ПФ из американ ского культурно го пространс тва Кол-во номенклату рных единиц Процентн ое соотноше ние

1. политика - 31 %

персоналии Putin, Berezovsky, Medvedev, Yeltsin, ,Lavrov Prince Charles, Cameron, Blair, Elizabeth II Obama, Bush, Clinton 74 17,5%

институционал ьные реалии KGB, siloviki, FSB, The Kremlin, GKcHP, NKVD Scotland Yard, MI 6 The White House, CIA, FBI 21 5%

политические события и высказывания perestroika, vertical power, sovereign democracy, the collapse of USSR Scottish Independence evil empire, axis of evil 38 9 %

2. экономика -9,5 %

VTB, Gazprom, Rosneft, Yukos Shell, General Electric The Black Monday, The Great Depressio n 44 9,5 %

3. искусство - 22, 5%

театр, кино Bondarchuk, James Bond, Oscar, The 23 5.5 %

Moscow doesn't From Russia Hunger

believe in tears, with love Games,

Burnt by the Sun, Bruce

Vysotsky, The Willis

Bolshoi Theatre,

Maya

Plisetskaya

музыка Shostakovich, J.Lennon, The Presley, 34 8 %

Leningrad Beatles, Elton B.Dylan,

Symphony, John Jackson,

Swan Lake, F.Sinatra

Chaikovsky,

Kobzon

литература Dog's heart, Shakespear, Game of 38 9 %

Bulgakov, ,J.Rowling, thrones,

Chekhov, «The Harry Potter, Batman,

people are Lord of the Robin

silent», «To rings

Moscow, to

Moscow»,

Kashtanka

4. история -19, 5 %

персоналии Khruzhev, Thatcher, Roosevelt, 49 11.5 %

Brezhnev, Cromwell, Reagan,

Stolypin, Peter I, Churchill Kennedy

Stalin, Lenin,

Andropov,

Gromyko

события и the October Sinews of American 39 8

высказывания Revolution, peace, Russia civil war

Stalingrad, is a riddle

Bloody Sunday wrapped in a

mystery inside an enigma.

4. спорт - 6,5 %

Fetisov, Sharapova, Kasparov Beckham, Chelsea Phelps, Tyson, Muhamme d Ali 26 6 %

5. криминал - 11%

террористичес кие акты Beslan, NordOst, Metro bombings 7/7 bombing September 11, Pearl Harbour, 26 6 %

криминальные группировки, реалии, связанные с криминалом Solntsevo, Chikatilo Jack the Ripper Cosa Nostra 17 5 %

Лидирующими сферами-источниками являются политика и явления культурной жизни. В области политики частотность функционирования прецедентных явлений объяснима тем, что в медийной коммуникации в последние годы наблюдается резкое обострение политического и идеологического противостояния конфликтующих сторон, в которое вовлекаются прежде всего политические лидеры, влиятельные партии, общественные движения. Частая апелляция к явлениям культурной жизни объясняется неослабевающим интересом на Западе к культурному наследию России, представленному персоналиями, событиями, реалиями из мира литературы, музыки, театра.

Количественное сопоставление ПФ, отобранных для анализа из разных лингвокультур, использованных для характеризации объектов российской действительности, показывает преобладание подобных явлений из российского

ксенокультурного пространства (55,5%), в то время как удельный вес британских и американских прецедентных явлений установлен примерно в равной пропорции (21% и 23,5% соответственно). Оценка приведённых данных с позиции реализации «чужого» в медиатекстах о России свидетельствует о том, что зарубежные издания охотно описывают ксенокультуру, используя для этой цели прецедентные ксеноявления, то есть для характеризации объектов чужой культуры прибегают к чужим прецедентам, тем самым вторгаясь в пространство чужих ценностно-культурных смыслов. Прецедентные явления из британской и американской лингвокультур при описании объектов, персоналий и событий России также достаточно популярны, составляя в совокупности 44,5%, что позволяет авторам легко переносить при описании ксенокультуры сложившиеся в их сообществах стереотипы, обладающие негативными идеологическими, эмоциональными и оценочными коннотациями.

3.2. Моделирование контекстов реализации разных испостасей «чужого» при описании объектов ксенокультуры с использованием

прецедентных явлений

Дихотомия «свой» - «чужой» в отношении ПФ и их прототипов в культуре может быть реализована в четырех моделях: 1) «свое» (ПФ) в «чужом» (ксенокультура, под которой понимается внешняя по отношению к автору создаваемого текста культура); 2) «чужое» (прецедентный ксенотекст) в «чужом» (ксенокультура) (автор создаваемого текста включает ксеноэлементы внешней культуры, выполняющие функцию прецедентных ксенотекстов, для описания событий, относящихся к внутренней культуре); 3) «чужое» (прецедентный ксенотекст) в «чужом» (ксенокультура), в которой внешнюю по отношению к автору лингвокультуру представляют ксенотексты некоторой третьей культуры (разновидность прецедентного текста, заимствованного из внешней культуры и используемого в тексте, создаваемом для представителей

внутренней культуры); 4) «чужое» (прецедентный ксенотекст) в «своем» (внутренняя культура) [Иванова, Чанышева 2014: 47]).

Так как настоящее исследование посвящено прецедентным феноменам в англоязычной медиакоммуникации, используемым при описании российских реалий, далее будут рассмотрены только 3 модели, реализующие ПФ по линии дихотомии «свой»/«чужой»: (1) ПФ собственной культуры использован для характеризации объекта /события ксенокультуры; (2) ксенопрецедент применён для характеристики объекта/события ксенокультуры; (3) ксенопрецедент использован при описании объекта / ситуации «чужой» культуры, третьей по отношению к собственной и ксенокультуре как объекту описания.

1. «Свое» (ПФ) в «чужом» (ксенокультура). В данном случае автор создаваемого текста использует ПФ из собственной национально-культурной когнитивной базы, описываемые ксеноэлементы относятся к чужой культуре.

Пример 26. Medvedev's colleagues in government describe him as loyal, competent and pragmatic. It wasn't his fault that his programme to revive Russia's infrastructure so far hadn't worked. "He's not Harry Potter [The Guardian 2008: he-wont-be-a-puppet].

В примере используется прием совмещения прецедента-прототипа из внутренней культуры и лица, описываемого политической персоналией из внешней культуры. Гарри Поттер, известный персонаж одноименной книги Дж. Роулинг, обладал волшебной палочкой. Как отмечают британские журналисты газеты The Guardian, Д.А. Медведев не является Гарри Поттером и не смог изменить ситуацию в России, навязывая мнение о якобы его политическом бессилии во властных структурах (his programme to revive Russia's infrastructure so far hadn't worked).

2. «чужое» (прецедентный ксенотекст) в «чужом» (ксенокультура). Автор создаваемого текста при описании событий из внешней культуры

вкрапляет ксеноэлементы третьей культуры, которые приобретают форму прецедентных ксенотекстов. Пример 27. We have no sway over Russia. We need its money. But we should be ashamed by the direction in which this pulls us. We might hope for change - for Red Square to become Tahrir Square - but that chance, if it existed after the collapse of the Soviet Union, was missed. Pushkin's stage direction, at the end of Boris Godunov, still applies: "The people are silent." That is their prerogative. Ours is to remain obstinately on the side of progress, treading carefully the awkward line between passivity and provocation [The Guardian 2011: britain-russia-narrow-path-putin].

Журналист, обвиняя население России в безынициативности, приводит пример, связанный с прецедентным именем, входящим в когнитивную базу арабского ЛКС (Tahrir square). В тексте проведена параллель между Красной Площадью и площадью Тахрир в Египте. Обратимся к информации, связанной с данным прецедентным именем, представленной в словаре. Wordnik:

Noting that the word Tahrir - the name of the square in Cairo that was the epicenter of the protests - means liberation, the president said it would from now on remind the world of what the Egyptian people did to change their country and the world [Wordnik: URL].

По мнению автора, площадь Тахрир ассоциируется со свободой и переменами к лучшему, в то время как Красная площадь якобы олицетворяет «застой», а не символ и мощь России. Автор выхватывает лишь одну составляющую смысла, актуализируемого именем площади в Египте, и обходит вниманием другой важный смысл, который заключается в том, что вследствие волнений в 2011 году на площади Тахрир, которые привели страну к экономическому кризису, погибли миллионы жителей. С помощью апелляции к прецедентному тексту Boris Godunov (название знаменитого произведения А.С.Пушкина), актуализирующему одноименное прецедентное имя, и

вырванной цитаты из данного текста "The people are silent", внушается информация о пассивности и бездействии населения (that is their prerogative).

Таким образом, в приведенном примере наблюдается конвергенция прецедентного явления из одной лингвокультуры и прецедентного ксеноэлемента из другой культуры.

3. «чужое» (прецедентный ксенотекст) в «чужом» (ксенокультура). Автор создаваемого текста включает прецедентный ксенотекст, сформировавшийся во внешней культуре, при описании объектов и событий из внешней культуры.

Пример 28. Designed as a modern secure airport handling international and domestic flights, Domodedovo became a symbol of contemporary Russia under Vladimir Putin: a refurbished, busy international gateway, a progressive vision of Russia. Perhaps for this reason it was a target of groups fighting for independence from Russia [The Guardian 2012: moscow-domodedovo-airport-russia-target].

Прецедентное ксеноимя из внешней культуры Домодедово рассматривается с двух сторон: как здание, символизирующее мощь России (a symbol of contemporary Russia under Vladimir Putin), и как здание, ассоциирующееся с трагедией (a target of groups fighting for independence from Russia). Группа, подорвавшая Домодедово, не называется террористической, а упоминается лишь как якобы борющаяся за независимость от России (fighting for independence from Russia), то есть не сопряжена с отрицательной коннотацией, вследствие чего истинная суть террористов замалчивается. Таким образом, меняется оценочный знак (отрицательный знак меняется на нейтральный).

В следующем разделе рассмотрены содержательно-дискурсивные расхождения между смысловыми коннотациями, которыми наделены ПФ в культуре их порождения, и ассоциациями, вызываемыми в сознании читателя.

3.3. Модели содержательно-дискурсивного развёртывания национально-культурной прецедентной информации, участвующей в создании ценностного поля медиатекста

Прежде чем рассматривать содержательно-дискурсивные расхождения между ценностно-смысловыми коннотациями, которыми наделены ПФ в культуре их порождения, и ассоциациями, вызываемыми в сознании читателя, обратимся к понятию коннотация.

Под понятием коннотация подразумеваются «несущественные, но устойчивые признаки выражаемого ею понятия, которые воплощают принятую в данном языковом коллективе оценку соответствующего предмета или факта действительности» [Апресян 1995: 159].

Согласно известному теоретику языка и лингвокультурологу Н.Ф. Алефиренко, среди компонентов коннотаций выделяются эмоциональность, экспрессивность, оценка, образность и стилистические характеристики [Алефиренко 2005: 56].

Анализируя функциональную типологию коннотации, следует упомянуть классификацию Л.А. Сергеевой, которая выделяет содержательную (характерологическую), экспрессивно-оценочную, нормативную коннотации [Сергеева 1983: 115].

Характерологическая коннотация содержит информацию о таких свойствах обозначаемых объектов, которые не получают прямого выражения в значении слова, а обнаруживаются лишь в процессе их использования в практике. Нормативная коннотация отличается коммуникативной обусловленностью (коннотация функционального стиля), коннотация эвфемизма, коннотация контекста и т.д. Экспрессивно-оценочная коннотация содержит оценочную сему и несет добавочную информацию.

В.Н. Телия также выделяет эмотивную коннотацию, которая выражается в спектре положительных чувств-отношений в диапазоне одобрения, а

дисгармония - в диапазоне неодобрения (презрения, пренебрежения, уничижения и т.д.) [Телия 1996: 89].

При анализе коннотаций особое внимание следует уделить понятию культурная коннотация. Культурные коннотации представляют собой интерпретации денотативного, образно-мотивированного, квазиденотативного аспектов значения в категориях культуры [Телия 1996: 100]. Как отмечает Н.Г. Комлев, «культурная коннотация каждого слова-знака складывается в процессе общения людей на протяжении всей истории слова и обозначаемого им денотата» [Комлев 1969: 48]. О.И. Быкова также рассматривает культурную коннотацию и вводит понятие этноконнотации, которая представляет собой вид культурной коннотации «с особым стратификационным статусом лексикализованной коннотации, имплицирующей оба типа знаний и представлений (феноменологические и лингвистические) этнокультурной общности, выполняющих функции экспликаторов при раскрытии культуроносного смысла этноконнотированных номинативных единиц языка» [Быкова 2005: 248].

В современных подходах к классификации коннотаций учитываются как традиционные виды коннотаций, так и культурные коннотации, которые включают следующие компоненты:

1) эмоционально-оценочный, который отражает мнение говорящего о предмете речи; 2) параметрический, который указывает на предельную, значительно превышенную или, напротив, пониженную меру какого-либо признака предмета; 3) стилевой, который указывает на традицию употребления слова в одной из сфер общения; 4) культурный, который соотносится со знанием образа жизни, традиций, обычаев, мировоззрения народа [Матвеева 2003: 112].

С.Г. Тер-Минасова считает, что коннотация соотносится с определенным социумом и выделяет культурные, идеологические и политические разновидности [Тер-Минасова 2000: 36]. С.Н. Генералова, рассматривая коннотации в президентском дискурсе, выделяет идеологические, ценностные,

эмоциональные, социокультурные [Генералова 2014: 99]. К идеологическим коннотациям она относит идеологемы и мифологемы, стереотипы, архетипы. Эмоциональные коннотации представлены широкой и разнообразной эмотивной лексикой: эмотивами-номинативами и эмотивами-экспрессивами, а социокультурные коннотации представлены общими и специфическими топосами. Как справедливо отмечает С.Н. Генералова, широкое использование ПФ усиливает степень эмоциональности в инаугурационных выступлениях [Генералова 2014: 139]. Представляется возможным, что данное утверждение также верно и для текстов СМИ.

Проведенное исследование национально-культурных ПФ позволило проследить всевозможные смысловые трансформации прецедентной информации в контексте апелляции к прецедентным ксеноявлениям при контактировании культур в рамках дихотомии «свой» - «чужой». Задача состоит в том, чтобы выявить культурологический контекст, который позволяет читателям выстроить ассоциации, связанные с определенным ПФ. В результате анализа отобранных прецедентных явлений в культурологическом контексте установлены три ситуации, отражающие разные формы содержательно-дискурсивного взаимодействия прецедентных явлений, реализующих ту или иную ипостась чужого:

1. Совпадение ценностных смыслов, которыми наделены ПФ в культуре их порождения, и коннотаций, актуализируемых в сознании читателя в процессе восприятия медиатекста: Пример 29. When Russian president Dmitry Medvedev recently condemned the horrors of Joseph Stalin's gulags it sounded like a statement of the obvious. "I am convinced that the memory of national tragedies is as sacred as those of victories," he posted on his video-blog. "Even now, you hear it said that the huge losses were justified by some kind of higher state aim [The Guardian 2009: russians-stalin-putin-gulags].

В примере использованы прецедентные ксеноимена gulag, Stalin. Сопоставление словарных дефиниций выявляет значительное совпадение

фактуальной и оценочно-смысловой информации (Gulag - a prison camp used in the past in the Soviet Union, where prisoners were kept in ve ry bad conditions [Macmillan English Dictionary: URL]; ГУЛАГ - сокращение: главное управление лагерей, а также разветвленная сеть концлагерей во время массовых репрессий [ozhegov.org: URL]; Stalin - Russian leader who succeeded Lenin as head of the Communist Party and created a totalitarian state by purging all opposition (1879-1953) [Macmillan English Dictionary: URL]. Разумеется, в современном российском обществе по-прежнему существуют разные оценки относительно роли И.В. Сталина в истории страны. Но автор пренебрегает этим обстоятельством и в своём культурологическом контексте он рисует одиозную фигуру лидера, используя для этого жёсткие выражения (horrors, national tragedies, huge losses), приводя в подтверждение своей мысли выложенный Д.А. Медведевым пост в его видеоблоге. (huge losses were justified by some kind of higher state aim).

Пример 30. Andrei Chikatilo, known as the Red Ripper, was executed in 1994 after being convicted of murdering and "sexually cannibalising" 52 women and children [The Telegraph 2009: Russian-inventor-murdered-five-in-home-made-electric-chair].

В примере упоминается прецедентное ксеноимя из внешней культуры A.Chikatilo. Сравнивая данное ксеноимя с серийным убийцем под псевдонимом Джек-потрошитель (Red Ripper - an unidentified 19th-century English murderer [Oxford Dictionary: URL]), журналист подчеркивает, что данное прецедентное имя обладает крайне отрицательной коннотацией как в русской, так и в британской лингвокультурах.

2. Расхождения между ценностно-культурными смыслами, которыми наделены ПФ в культуре их порождения, и контекстуальными коннотациями, актуализируемыми в сознании читателя в результате авторской интерпретации прецедентной информации: Пример 31. Relatives' anger on Kursk anniversary

The pride of the Russian fleet sank on August 12, 2000 after two explosions ripped through the vessel. All 118 men aboard died, although some managed to stay alive in the stern for several hours. The scale of the disaster and the frustration at being unable to rescue the crew came as a particular blow to Russians as it vividly illustrated the long term military decline of a one-time superpower [CNN News 2002: kursk-anniversary].

В данном случае наблюдается частичное совпадение смыслов, которыми наделены ПФ в культуре их порождения, и коннотаций, актуализируемых в сознании читателя в результате субъективизации прецедентной информации автором статьи. В приведенный фрагмент вкрапляется прецедентная ксеноситуация Kursk, которая ассоциируется с бедствием (all 118 men aboard died, the scale of the disaster), в дискурс о «чужом». Автор отмечает, что данная трагедия, развернувшаяся на фоне событий, связанных с подводной лодкой Курск, подорвала авторитет руководства страны, позиционирующей себя как некогда великую сверхдержаву (illustrated the long term military decline of a onetime superpower). Таким образом, автор, помимо закрепленной в российском сознании коннотации ксеноситуации Kursk - утрата, бедствие, вносит свою коннотацию - обобщающую мысль, выводимую из случившейся трагедии, о якобы ослаблении обороноспособности России.

Пример 32. Putin has what Russians call a 'Chekist' mentality (after Stalin's secret service, the Cheka). Chekism does not necessarily seek to control people's private lives, but it does insist on controlling public life [The Guardian 2004: an-iron-fist-in-an-iron-glove].

В отрывке используются три прецедентных ксеноимени Cheka, Chekist и Putin. Рассмотрим информацию, представленную в словарях.

Chekist: a member of Cheka

1) Cheka: Russian history) the secret police set up in 1917 by the Bolshevik government: reorganized in the Soviet Union in Dec 1922 as the GPU [Collins English Dictionary: URL].

Oxford dictionary предлагает более подробную информацию

2) Cheka: An organization under the Soviet regime for the investigation of counterrevolutionary activities. It executed many real and alleged enemies of Lenin's regime from its formation in 1917 until 1922 when it was replaced by the OGPU [Oxford Dictionary: URL].

В результате демократизации, перестройки и определенного пересмотра прежних ценностей происходят некоторые переосмысления устоявшихся стереотипов. Например, чекист в российском менталитете всегда воспринимался как сотрудник органов государственной безопасности (Работник Чека, работник органов государственной безопасности [mirslovozhegova.ru: URL]), а сейчас в сознании некоторых лиц воспринимается как орудие принуждения и обладает отрицательной коннотацией, о чем свидетельствует определение из словаря синонимов (чекист - пройдоха, проныра, хитрец) [dic.academic.ru: URL].

Таким образом, Oxford dictionary подчеркивает лишь то, что данная организация убивала людей, порой не разобравшись, были ли они на самом деле виновны (executed real and alleged enimies), тогда как на примере информации, представленной в российских словарях и энциклопедиях, которая связана с данным именем, можно говорить об определённой динамике смысловых и оценочных коннотаций ПФ.

В.В. Путин изображен в роли чекиста, контролирующего всю общественную жизнь. С помощью данного сравнения автор выражает своё неодобрение относительно якобы тоталитарной политики, проводимой президентом ("сontrolling public life").

Пример 33. "With the benefit of hindsight, though, there is another reason why Fathers and Sons offers an appropriate launch pad into the study of Russia: its theme is that of ideological conflict between the generations. That theme crops up again and again in more recent Russian history and, 150 years since Fathers and Sons was first published, it is as pertinent as ever. As Russians go to the polls to elect their next

president on Sunday, the contest is as much, if not more, between the generations, as it is between individual candidates [The Daily Mail 2006: Fathers-and-sons-theme].

Автор статьи апеллирует к теме знаменитого произведения И.С. Тургенева «Отцы и дети», которую он связывает с идеологическим конфликтом поколений. На самом деле, в романе заявлена более широкая проблема разногласий и социального конфликта между людьми старого и нового мира. В контексте медиадискурса прецедентный ксенотекст Fathers and Sons приобретает помимо идеологической также и политическую коннотацию и символизирует борьбу не столько между партиями, сколько между отдельными кандидатами на выборах президента России (the contest between individual candidates), указывая на конфликт политических пристрастий и разногласие поколений (the contest is as much, if not more, between the generations).

Таким образом, во второй модели смысловых расхождений между ценностно-смысловыми коннотациями, которыми наделены ПФ в культуре их порождения, и ассоциациями, вызываемыми в сознании читателя, автор отфильтровывает прецедентную информацию, выхватывая лишь такие составляющие смысла ПФ, которые приобретают в рамках культурологического контекста не совсем характерную для них коннотацию.

3. Преобразование ценностно-культурных смыслов, приписываемых прецедентным явлениям в культуре порождения, с целью создания контекстуальных ассоциаций данных единиц в результате авторской субъективизации прецедентной информации, находящей выражение в её семантических трансформациях, замене оценочных знаков коннотаций и иных видах смысловых искажений. Под субъективизацией подразумевается «направленность на выражение личностного отношения к сообщаемому») [Иванова, Сподарец 2010:72]

Пример 34. The Christian significance is all but lost today. St Basil's is now a building that belongs inside snow globes, on T-shirts, commemorative plates, and in Hollywood spy movies as a quick signifier of "Moscow". Perhaps its garishness fits

better with today's oligarch-stuffed, ostentatious Russia than it has done with previous eras. Could it have influenced the likes of Gaudi, or even Gehry? Whichever way you look at it, take a good look at it: St Basil's is the craziest national monument around [The Guardian 2011: st-basil-s-cathedral-russia-google-doodle].

С помощью прецедентного имени St.Basil's, символизирующего, по мнению автора, для британского ЛКС пестроту, внушается информация о претенциозности России, где правят олигархи (today's oligarch-stuffed, ostentatious Russia (ostentatious - characterized

by vulgar or pretentious display; designed to impress or attract notice [Oxford Dictionary: URL]). В аксиологической картине мира русских прецедентное имя St.Basil's олицетворяет красоту и величие России. Автор отрывка иронично выражает свое мнение относительно внешнего вида сооружения, отмечая, что, возможно, характер архитектурного решения здания повлиял на вкусы испанского архитектора Гауди и американского архитектора Гери, отличающихся использованием в своих проектах необычных геометрических форм, вызывающих противоречивые ассоциации у аудитории. (Could it have influenced the likes of Gaudi, or even Gehry?). Внушаемая в тексте отрицательная оценка прецедентного ксеноимени St.Basil's (craziest) актуализирует идеологические ассоциации и обладает суггестивно-манипулятивной силой для англоязычного ЛКС, которая переносится на образ России и ее элиту.

Пример 35. But now "the Russian Spielberg" (as his IMDb biography claims) has come a cropper. His latest film, Burnt By the Sun 2 - a sequel to the 1994 best foreign-language film Oscar-winner, soon to make its international premiere at Cannes - has flopped at the Russian box office. As Luke Harding noted this week, there appears to be a perception in Russia that Mikhalkov, these days, is less a film-maker than an apparatchik, an instrument of the state [The Guardian 2010: nikita-mikhalkov-vladimir-putin].

В представленном тексте содержатся прецедентные ксеноимена apparatchik и Н.С. Михалков. Сравним информацию, предлагаемую словарями.

Apparatchik:

1) someone who works in an organization, especially a political party or large corporation, but is considered to have no views or beliefs of their own [Macmillan English Dictionary: URL].

2) A member of a communist party apparat [Oxford Dictionary: URL].

3) a member of a Communist apparat; an official or bureaucrat in any organization [Collins English Dictionary: URL].

В русской лингвокультуре данное имя актуализирует следующее значение:

1. Специалист, управляющий аппаратом, несколькими аппаратами (в 1 знач.).

2. Работник аппарата (в 3 знач.) (разг.) [ozhegovwords.com: URL]

В тексте проводится аналогия между прецедентным ксеноименем из «чужой» культуры Mikhalkov и прецедентным именем из «своей» культуры Spielberg. Михалков, которого СМИ назвали российским Спилбергом, изображен не в роли режиссера (film-maker), а в роли аппаратчика, символизирующего, по мнению автора, простой инструмент власти. Таким образом, ПФ приобретает коннотацию c критическим, ироничным оттенком, а прецедентный ксеносмысл претерпевает существенное смысловое преобразование.

Пример 36. The other assumption is that "once a KGB man, always a KGB man" - Putin spent 16 years in the KGB, the last few in what was East Germany [The Independent 2011: vladimir-putin-and-the-people].

В данном фрагменте журналист использует выражение once a KGB man, always a KGB man, актуализирующее прецедентное ксеноимя KGB. Выражение является переосмыслением английской пословицы "once a liar, always a liar". В словаре Oxford dictionary представлена информация, связанная с данным именем:

KGB - The state security police (1954-91) of the former Soviet Union with responsibility for external espionage, internal counterintelligence, and internal "crimes against the state" [Oxford Dictionary: URL].

В российских энциклопедиях, в частности в словаре onlinedics.ru, подчеркивается иная информация:

КГБ - (Комитет государственной безопасности) - одно из названий партийно-государственного органа, выполнявшего задачи по защите коммунистического режима советской России (СССР) от внутренних и внешних врагов. В этих целях КГБ обеспечивал внутреннюю безопасность и осуществлял внешнюю разведку, что делало его одной из самых могущественных структур государства пролетарской диктатуры [onlinedics.ru: URL].

Сравнивая информацию в российских и зарубежных словарях, можно прийти к выводу, что для российской культуры термин КГБ ассоциируется с безопасностью и патриотизмом.

Таким образом, в приведенном выше отрывке актуализируется резко отрицательная идеологическая коннотация, связанная с внушением читателю идеи о том, что политика В.В. Путина всегда будет представлять опасность для зарубежных стран. Авторский комментарий, призванный декодировать значение прецедентного высказывания, служит подтверждением вышесказанному (the culture and the priorities stick).

Пример 37. In one story at least Chekhov may have practised a veiled form of autobiography. That story is "Kashtanka" (1887), narrated from the point of view of a female dog, and presented as a story for children. In fact, it is a dark, strange, rather horrible (as well as wonderful) fable that I, for one, would never read to a child. Kashtanka is a hungry and ill-treated animal who gets lost, is adopted by a kindly man, and then is reunited (by her own choice) with her abusive original owner [The Guardian 2003: the-kernel-of-the-truth].

В данном примере используется прецедентный ксенотекст, актуализирующий прецедентное имя Kashtanka. Обратимся к информации, связанной с данным текстом.

In "Kashtanka" we have a story told from the point of view of a dog, a story that has been popular both with children and with critics of all types, who desperately try to

place some sort of grand interpretation on it for a marvelous chronicle and critique of these critics [Wordnik.com: URL].

Автор статьи апеллирует к прецедентному тексту, актуализирующему прецедентное имя Каштанка. Для российских читателей имя Каштанка ассоциируется с преданностью и искренностью собаки и содержит положительную коннотацию. Для британского ЛКС данный рассказ не ассоциируется с моралью, изложенной А.П. Чеховым, а символизирует страшную историю (dark strange, rather horrible (as well as wonderful) fable) о плохом обращении с животным. То есть выхватывается лишь одна составляющая смысла, и меняется знак оценки имени с позитивного на негативный, искажается смысл ксеноэлемента.

Пример 38. What was special about Stalin's paranoid reign was that he sought to destroy private life and private feelings - family life - in ways that Hitler never did. I once heard the writer Robert Harris say - after studying both unwholesome rivals -that it was quite safe to have dinner with Hitler, very dangerous to do so with Stalin. You could end up dead [The Guardian 2009: michael-white-stalin-whisperers].

Прецедентное ксеноимя Stalin сравнивается с одиозным прецедентным именем Гитлер, тем самым приобретая резко негативную коннотацию (paranoid reigh, destroy private life...), в отличие от восприятия россиян, для которых за прецедентным именем Сталин прежде всего закреплён следующий инвариант: вождь, правитель, весомый партийный и государственный деятель, о чем свидетельствует словарная статья (an eminent Soviet party and states figure [Бурак 2002: 105]). Тем не менее, в последнее время в российской культуре фигура Сталина воспринимается довольно противоречиво: великий почитаемый государственный деятель или тиран, ассоциируемый с репрессиями и гонениями.

Автор статьи не просто ставит на одну чашу весов Сталина и Гитлера, а изображает Сталина еще более жестоким и опасным правителем (it was quite safe to have dinner with Hitler, very dangerous to do so with Stalin), следовательно,

прецедентное имя Stalin приобретает оценочную однозначно отрицательную коннотацию (dangerous, end up dead).

Пример 39. One cable by Eric Rubin, US deputy ambassador, suggested that Medvedev played Robin to Putin's Batman. It was a good analogy; it whizzed round the world, prompting Putin to complain of US "arrogance" [The Guardian 2011: vladimir-putin-russia-president].

Данный отрывок содержит два прецедентных имени: Robin, Batman. Автор отождествляет премьер-министра В.В. Путина ( 2011 г.) с известным персонажем комиксов Бэтменом (a character in an American comic strip and several films who secretly assumes a batlike costume in order to fight crime [Macmillan dictionary: URL]), а президента Д.А. Медведева с его соратником и помощником Робином (A comic book superhero, the sidekick of Batman; also the Boy Wonder [Wordnik: URL]). Таким образом, британские СМИ искажают информацию о сложившейся политической ситуации в России (2008-2012), согласно которым правит В.В. Путин, а не Д.А.Медведев.

Пример 40. But A Dog's Heart is more than a satire on ideological zealotry and social engineering. James Meek reflects on its prophetic vision of Stalinist hubris. Foresight has its limits. The great secret of Stalin's success was that he always managed to be more wicked than anyone in Russia imagined a leader could be. He operated in his own free space of evil beyond the most ridiculous conspiracy theory, let alone the imagination of the most imaginative of writers [The Guardian 2007: the-prophet-misguised].

В данном примере автор отождествляет инвариант прецедентного текста «Собачье сердце» (произведение известного в России писателя М. Булгакова) со сталинской Россией (prophetic vision of Stalinist hubris). Обвинив И.В.Сталина в безнравственности more wicked than ever (Oxford Dictionary: wicked - evil or morally wrong), автор статьи рисует картину жестокого правителя, сравнивая его с хирургом, оперирующим в лаборатории. Не случаен и выбор терминологической лексики (operated). Следовательно, посредством

использования прецедентного ксенотекста Dog's heart, ассоциаций, связанных с данным текстом, прецедентное ксеноимя Stalin, по мнению журналиста, символизирует тирана и злодея (wicked, evil).

Пример 41. The comparison might not immediately leap to mind, but some of the reaction to the agreement to rid Syria of its chemical arsenal could spring from the A. Milne school of international diplomacy. President Vladimir Putin is implicitly cast as Christopher Robin and Bashar al-Assad as his obedient teddy bear [The Telegraph 2012: Vladimir-Putin-plays-Winnie-the-Pooh-to-Bashar-al-Assad].

В данном примере наблюдается прием параллельного совмещения прецедента-прототипа и политической персоналии (Cristopher Robin, VladimirPutin; teddy bear (Winni-the-Pooh), Bashar al-Assad). Автор сравнивает Владимира Путина с Кристофером Робином, который, как известно из рассказа А.Милна, являлся хозяином Винни-Пуха, в роли которого выступает Башар аль Асад. Следует отметить, что в американской культуре понятие teddy bear ассоциируется с игрушкой, названной в честь американского президента Теодора Рузвельта, славившегося своим пристрастием к охоте, на которой он однажды он спас медвежонка от гибели. Но, как справедливо отмечают С.В. Иванова и З.З. Чанышева, в «чужом» культурном пространстве образ плюшевой игрушки может вызвать в сознании протестное движение в Белоруссии, которое получило название «плюшевый десант» и стало символом оппозиции [Иванова, Чанышева 2014: 40-48]. Следовательно, прецедентные имена Christopher Robin и teddy bear приобретают идеологический оттенок. В тексте внушается информация о том, что именно Россия руководила решением Сирии в отношении разоружения.

Пример 42. There was no krysha arrangement, he insists. Berezovsky says Abramovich screwed him over after he fell out with Putin, forcing him to sell his interests in Sibneft at a knockdown price of — well — $1.3bn.Abramovich says he paid this enormous sum for krysha. This is surely the most expensive roof in the world.

One footnote. The word krysha features in the WikiLeaks documents released last year. In a cable describing corruption in Moscow, US diplomats note that Russia's FSB spy agency - former boss Vladimir Putin - offers the best krysha of all, extending its protective arm to Moscow's biggest mafia gang [The Guardian 2012: abramovich-berezovsky].

Согласно английским лексикографическим данным, ксенопрецедентное имя krysha имеет чётко выраженную коннотацию, связывающую его с миром криминала, в частности, обеспечением защиты предпринимательской деятельности со стороны криминальных структур («крыши») за вознаграждение на постоянной основе:

1) (informal) a criminal activity in which money gangsters extort money from victims in exchange for freedom from molestation [Collins English Dictionary: URL].

2) an illegal system in which criminals threaten to harm you or your propert y if you do not give them money [Macmillan English Dictionary: URL].

Однако в созданном культурологическом контексте данное понятие используется в значительно более широком смысле, перенося обвинительную коннотацию с криминальной сферы на область государственных структур, якобы обеспечивающих безопасность подобных организаций, а не только страны и государственных деятелей высокого ранга.

Пример 43. Unfortunately, however, words mean almost nothing in such a Byzantine country. In fact, Medvedev will be Russia's most malleable leader since Tsar Nicholas II. While Medvedev's liberal instincts are debatable, the forces arrayed against him not in doubt are: the Sechin clan, the Cherkessov clan, the siloviki (stalwarts of the military and security services), his rivals whom he beat to the top job, and of course, his predecessor and mentor, Putin [The Guardian 2008: the-malleable-mr-medvedev].

Прецедентное имя Medvedev сравнивается с прецедентным ксеноименем Nicholas II. Д.А. Медведев выступает как "гибкий, податливый" лидер

(контекстуальное насыщение ПФ новым смысловым объемом) по сравнению с В.В. Путиным. Также звучит ирония в отношении политической атмосферы в России (words mean almost nothing in such a Byzantine country), которую автор сравнивает с Византийской империей, где подавляется критическое восприятие информации.

Таким образом, в ходе исследования было установлено три типа содержательно-дискурсивных расхождений между ценностно-смысловыми коннотациями, которыми наделены ПФ в культуре их порождения, и теми идеологическими, эмоционально-оценочными ассоциациями, вызываемыми в сознании читателя в результате субъективизации прецедентной информации автором статьи. Установленные типы модификаций имеют разный удельный вес в медийном материале: совпадение ценностных смыслов, которыми наделены ПФ в культуре их порождения, и коннотаций, актуализируемых в сознании читателя в процессе восприятия медиатекста, составило 16%; расхождения между ценностно-культурными смыслами, которыми наделены ПФ в культуре их порождения, и контекстуальными коннотациями, актуализируемыми в сознании читателя в результате авторской интерпретации прецедентной информации - 32%; преобразование ценностно-культурных смыслов, приписываемых прецедентным явлениям в культуре порождения, с целью создания контекстуальных ассоциаций данных единиц в результате авторской субъективизации прецедентной информации, находящей выражение в её семантических трансформациях, замене оценочных знаков коннотаций и иных видах смысловых искажений - 52%.

По нашим наблюдениям, доминирование контекстуальных преобразований ксенопрецедентных явлений в медиатексте, выражающихся в уплотнении и насыщении ПФ новыми ценностно-смысловыми ассоциациями, смене знака коннотаций, расширении референтной отнесённости и др., объясняется тем, что в данном случае авторская субъективизация прецедентной информации проявляется в наибольшей степени, что можно объяснить рядом

факторов: 1) англоязычные СМИ в силу недостаточного владения информацией о прецедентных ксенофеноменах неправильно их трактуют; 2) авторы статей недостаточно хорошо осведомлены о прототипах прецедентных явлений, а также имеют неточные или неверные представления об объекте описываемой ксенокультуры; 3) автор англоязычной статьи целенаправленно выбирает установку на оказание суггестивно-манипулятивного воздействия на целевую аудиторию, для чего осуществляет произвольные контекстуальные смысловые преобразования прецедентной информации, вплоть до её глубоких искажений. Авторы нередко выбирают произвольно из ценностно-смыслового пространства прецедентной информации, подверженной историческим изменениям в собственной культуре, те коннотации, которые легко превращаются в инструмент манипуляции.

Далее в работе исследуются стратегии, тактики и приёмы, используемые в зарубежной прессе наиболее часто с целью превращения прецедентных явлений в орудие манипулирования массовым сознанием.

3.4. Стратегии и тактики суггестивно-манипулятивного использования прецедентных феноменов при описании российских реалий

в англоязычной медиакоммуникации 3.4.1. Суггестивно-манипулятивная стратегия, направленная

на конфронтацию В настоящее время дискурс СМИ подвергается процессу технологизации, под которой подразумевается процесс оптимизации общения посредством изучения уже имеющихся дискурсивных практик, разработки собственных практик, а также посредством обучения персонала данным практикам [Ба1гс1о^Ь 1996]. С.Н. Плотникова подчеркивает, что грамотное использование дискурсивных технологий, которые характеризуются алгоритмизацией, приводит к тому, что «конструирование мира лишается спонтанности и случайности, обеспечивается возобновляемость успешных действий»

[Плотникова 2006: 97]. Помимо термина дискурсивная технология существует термин «дискурсивная стратегия», который подразумевает спонтанность высказывания [Плотникова 2008: 490]. Таким образом, можно предположить, что не всякая стратегия является технологичной.

При планировании речевой деятельности прибегают к стратегиям и тактикам, так как, согласно В.В. Красных, человеческая коммуникация есть процесс взаимодействия двух или более языковых личностей с целью передачи / получения / обмена информацией, т.е. того или иного воздействия на собеседника, необходимого для осуществления совместной деятельности [Красных 2000:172].

Термины «стратегия» и «тактика» первоначально употреблялись в военных науках, в настоящее время их можно встретить в лингвистике и журналистике. Следует заметить, что языковеды предлагают различные трактовки термина «стратегия»: это и «определенная направленность речевого поведения в данной ситуации в интересах достижения цели коммуникации» [Паршина 2002: 11]; это и «комплекс речевых действий, направленных на достижение коммуникативной цели» [Иссерс 2002: 21]; это и «структурированная последовательность речевых действий, точнее - способ структурирования речевого поведения в соответствии с коммуникативной целью участника общения» [Денесюк 2004: 16].

В зависимости от применяемого подхода лингвисты выделяют разные виды стратегий (когнитивную, коммуникативную, речевую, интродуктивную, аддитивную, глобальную, локальную). Е.В. Клюев рассматривает коммуникативную стратегию как «стратегический результат, на который направлен коммуникативный акт» [Клюев 1998: 65]. Т.А. ван Дейк определяет когнитивную стратегию как «способ обработки информации в памяти» [Дейк 1998: 156]. С.А. Сухих под речевой стратегией понимает конкретную последовательность действий говорящего в соответствии с планом или установкой [Сухих 1998: 21]. Следует отметить, в рамках настоящего

диссертационного исследования термины «коммуникативная стратегия» и «речевая стратегия» рассматриваются как синонимичные понятия. Предметом внимания являются коммуникативные стратегии, получившие широкое распространение в дискурсе СМИ.

Наиболее структурированную классификацию коммуникативных стратегий предлагает О.В. Иссерс, которая выделяет две группы: по характеру и глобальности целей - общие (направлены на достижение общих социальных целей) и частные (реализуют конкретные, определенные цели), основные (семантические) и вспомогательные (прагматические, риторические) [Иссерс 2002: 20]. Интересной также является классификация стратегий, предложенная О.Л. Михалевой, согласно которой существуют три основные стратегии, направленные на понижение, повышение и театральность, которые реализуются с помощью многочисленных тактик (обвинения, обличения, оскорбления, презентации, самооправдания, кооперации и т.п.) [Михалева 2009: 16].

По мнению Т.Е. Янко в более узком смысле на уровне предложения коммуникативная стратегия состоит из:

1) выбора глобального речевого намерения;

2) отбора тех компонентов семантики предложения и экстралингвистической конситуации, которые соответствуют модифицирующим коммуникативным значениям;

3) определения того, какой объем информации придется на одну тему, одну рему и т.д.;

4) соотнесения квантов информации о ситуации с состояниями сознания собеседников и фактором эмпатии;

5) определения порядка следования коммуникативных составляющих;

6) настройки коммуникативной структуры предложения на определенный коммуникативный режим, стиль, жанр [Янко 2001: 38].

Следовательно, несмотря на разнообразие видов стратегий и широкий спектр их трактовок, несомненно одно: под стратегией понимается общая направленность речи, которая апеллирует к использованию конкретных тактик.

Каждая тактика реализует какую-то конкретную задачу. В речи существует множество стратегий, которые могут быть направлены на конфонтацию, дискредитацию, изменение мировоззрения и т.д и реализованы в общении с помощью определенных тактик, которые состоят из конкретных речевых ходов.

Рассмотрим на конкретных примерах, как используются в медийной коммуникации две основные стратегии, связанные с применением прецедентных явлений.

Наиболее популярной является стратегия, направленная на конфронтацию, которая диктует отбор соответствующих тактик, осуществляемых через эффективные речевые приёмы.

3.4.1.1. Тактика, связанная с созданием образа врага

Данная тактика связана с формированием отрицательного отношения к субъекту речи. В диссертационном исследовании предложена следующая классификация приемов:

1. приём обвинения, нередко совмещаемого с иронией.

Пример 44. The Russian president did not exactly call the US the "evil empire", as Ronald Reagan used to refer to the Soviet Union, but he left Russians in no doubt as to who the main baddy in the world is. This may not be an inbred anti-Americanism, but anti-Americanism it certainly is [The Guardian 2008: russia-usa].

Автор данного отрывка прибегает к прецедентному высказыванию из американской культуры evil empire, впервые употребленному президентом США Р.Рейганом в отношении СССР, которое обладает отрицательной коннотацией.

В одном из зарубежных источников представлена информация, декодирующая значение «evil empire».

Speaking to a convention of the National Association of Evangelicals in Florida on this day in 1983, President Ronald Reagan publicly refers to the Soviet Union as an evil empire for the second time in his career. He had first used the phrase in a 1982 speech at the British House of Commons. Some considered Reagan's use of the Star Wars film-inspired terminology to be brilliant democratic rhetoric. Others, including many within the international diplomatic community, denounced it as irresponsible bombast [history.com: URL].

В статье подчеркивается, что данное выражение президент Путин хотел применить относительно США (The Russian president did not exactly call the US the "evil empire"). Британские СМИ при помощи вкрапления в дискурс о «чужом» ПФ из «третьей» культуры обвиняют Россию в антиамериканизме (anti-Americanism it certainly is). Следовательно, навязывается мнение, что президент России якобы оппозиционно настроен по отношению к США и не оставляет сомнений относительно того, кому может быть адресована характеристика, которая выражается с помощью словосочетания main baddy, обладающего отрицательной оценочной коннотацией (baddy - villain or criminal (Oxford dictionary:URL)).

Пример 45. In my opinion, it has all the hallmarks of a political assassination provoked by an aggressive Kremlin-induced campaign against the "fifth column of national traitors", who opposed the annexation of Crimea, war with the West over Ukraine, and further decline of political and civil freedoms in the country. We may never know whether the Kremlin ordered this killing, but given the fact that Nemtsov was one of the most consistent critics not only of the Russian regime as such but also of Putin in person, his dissenting voice will never upset Putin and his inner circle anymore [The Washington Post 2015: what-does-boris-nemtsovs-murder-mean-for-russia].

В приведенном отрывке Кремль обвиняют в убийстве диссидента Б. Немцова (a political assassination provoked by an aggressive Kremlin-induced campaign), которого, как полагают американские СМИ, в России считают

национальным предателем (fifth column of national traitors - пятая колонна, предатели внутри страны или организации [slovar-vocab.com: URL]). На Западе Б.Немцов воспринимали как политического критика и оппонента В.Путина (one of the most consistent critics not only of the Russian regime as such but also of Putin in person). Данная информация также актуализуется и в словарной статье: Some activists — such as opposition leader Boris Nemtsov and Lyudmila Alexeyeva, a Soviet-era dissident who still protests for human rights — are known to a degree because they rose to prominence before the Putin era began in 2000 [Wordnik: URL]. Таким образом, в силу субъективизации автором статьи прецедентной информации коннотация прецедентного ксеноэлемента Кремль насыщается новым смыслом - заказчик убийства.

2. Приём формирования идеологических обобщений.

Пример 46. Each period, Yeltsin said had its own ideology, but contemporary Russia had none. Hill said: "What Putin gave us in 2000 was Putinism. What made it different from what we had before was that it had someone's name attached. Totalitarianism was sometimes called Stalinism but not always. Perestroika was never called Gorbachevism. But Putinism was invented as the answer to Yeltsin's question. And a central idea for the state can not be that. It has to be beyond one person. That's the history of Russia, the quest for a national idea that stands beyond one person" [The Guardian 2012: vladimir-putin-profile-putinism].

Данный пример иллюстрирует создание автором идейно-эмоциональных обобщений с негативной коннотацией, основанных на ксенопрецедентных именах из российской политической культуры (Gorbachev, Stalin). Вышеприведённые обобщения оформлены с помощью суффикса -ism, как известно, обозначающего в английском языке критикуемые или осуждаемые системы взглядов, доктрины или теории. Резюмируя, автор заключает: That's the history of Russia. Тем самым читателям внушается мысль о якобы неизменных традициях, связанных с установлением авторитарного типа власти в стране.

3. Прием навешивания оскорбительных ярлыков

Пример 47. On Dec. 27, Vyacheslav Volodin, an oafish apparatchik from Putin's United Russia party, replaced the conniving but brilliant Vladislav Surkov, who had been Putin's Goebbels since 2000 [The Huffington Post 2012: simon-shuster/putin-new-years].

Журналист издания The Huffington Post проводит аналогию между заместителем председателя Правительства РФ (2012-2013) В.Сурковым и политическим деятелем нацисткой Германии Геббельсом (conniving but brilliant Vladislav Surkov, who had been Putin's Goebbels since 2000), таким образом, сравнивая Россию с нацисткой Германией. Более того, автор навешивает оскорбительный ярлык на политического деятеля России В.Володина, называя его глупым аппаратчиком (an oafish apparatchik - an oafish man is not sensitive or thoughtful and behaves in a rude or unpleasant way [Macmillan English Dictionary: URL].

Пример 48. Not every writer, though, shares Akunin's distaste for Russia's hawkish president. Over the summer Mr Putin had tea with Alexander Solzhenitsyn - Russia's most famous living writer. What did he make of this? [The Guardian 2007: move-over-tolstoy].

Объектом внимания в данном отрывке является выражение hawkish president, которое апеллирует к прецедентному высказыванию "hawks and doves" из внутренней культуры, актуализирующему прецедентный текст "hawks and doves" (ястребы и голуби). Рассмотрим информацию, связанную с данным текстом в словарях:

1) Hawk - a person who advocates or supports war or warlike policies [Collins English Dictionary: URL].

2) Hawk - a person who strongly supports the use of force in political relationships rather than discussion or other more peaceful solutions [Cambridge Advanced Learner's Dictionary: URL].

3) Hawk - an advocate of aggressive police on foreign relations [Dictionary.com: URL].

Следовательно, предложена характеристика В.В. Путина (hawkish), которая несет отрицательную коннотацию (supports war). Для большей убедительности автор фрагмента ссылается на российского писателя Б. Акунина, обличающего властные структуры в России (shares Akunin's distaste for Russia's hawkish president).

Пример 49. Minister No. Sergei Lavrov and the blunt logic of Russian power. Whatever you think of Lavrov personally — "he's a complete asshole," one former official from George W. Bush's administration told me bluntly — it's his relentless willingness to take on the United States globally, to challenge, whenever and wherever possible, America's view of itself as the indispensable power, that has earned him admirers among his often more tactful counterparts [The Foreign policy 2014: minister-no].

В данном фрагменте звучит оскорбление в сторону министра иностранных дел России Сергея Лаврова (he is a complete asshole), а также обвинение в том, что С. Лавров якобы любым способ хочет подавить США (it's his relentless willingness to take on the United States globally, to challenge, whenever and wherever possible, America's view of itself as the indispensable power). Следует также отметить, что автор статьи сравнил Сергея Лаврова с министром иностранных дел СССР Андреем Громыко, которого на Западе называли «Господином Нет» (Minister No) за его неуступчивую манеру вести переговоры.

Пример 50. Julian Glover takes the moral high ground in his article on Russia (Comment, 14 February): unlike the disgracefully complicit Germans and French, we should keep our distance and hold fast to our values when dealing with these near-barbarian Russians [The Guardian 2011: russian-challenge-to-british-views].

Конфронтация в данном примере наблюдается в противопоставлении наций - немцев, французов и россиян. На россиян навешивается ярлык "варваров". Рассмотрим прецедентное имя варвары в словарях.

1) Barbarian:a member of primitive and uncivilized people. [Collins English Dictionary: URL].

2) A member of a people considered by those of another nation or group to have a primitive civilization [American Heritage Dictionary of the English Language].

В словаре Macmillan English Dictionary подчеркивается другая

информация:

3) Someone who doesn't respect art or culture; someone who is cruel or violent [Macmillan English Dictionary: URL].

В статье внушается мысль о том, что британцам следует сторониться российского народа (we should keep our distance and hold fast to our values when dealing with these near-barbarian Russians). 4. Сарказм

Пример 51. The closure comes amid official attempts in Russia to rewrite some of the darkest aspects of its 20th-century history. School textbooks now portray Stalin not as a mass murderer but as a great, if flawed, national leader and an "efficient manager" who defeated the Nazis and industrialised a backward Soviet Union [The Guardian 2009: russia-shuts-history-website].

В исследуемом отрывке содержится прецедентное ксеноимя Stalin, употребляемое для описания объетов/событий, происходящих в пределах российской культуры. В англоязычном сознании Stalin является символом узурпаторства и тоталитаризма, о чем свидетельствуют слова автора, приведенные выше (a mass murderer). Автор высказывает негодование относительно того, что в российских учебниках Сталина выставляют великим, национальным лидером (great, if flawed, national leader). Таким образом, конфронтация в данном случае достигается с помощью сарказма ("efficient manager").

Как показывает исследование, тактика, связанная с созданием образа врага, преимущественно реализуется за счет обвинительного тона, совмещаемого с иронией, навешивания оскорбительных ярлыков, использования идеологически наполненных обобщений, сарказма. Столь частое употребление обвинительного

тона объясняется недовольством зарубежных СМИ политикой России. С целью принизить Россию и возвеличить собственное государство англоязычные СМИ обвиняют Российские власти в коррупции, применении неприемлемых методов.

3.4.1.2. Тактика дискредитации политических деятелей

Тактика дискредитации направлена на «очернение» образа политического деятеля с целью подорвать его авторитет в глазах читателей. Данная тактика, как и тактика, направленная на создание образа врага, реализуется преимущественно при помощи обвинения и иронии.

Пример 52. In the past 14 years, Mr Putin has established himself as one of the most ruthless leaders in the world. He has centralised power, crushed dissent and clamped down on free speech [The Daily Mail 2014: The-gangsters-games-By-endorsing-Putins-murderous-corrupt-regime-Olympic-movement-allowed-hijacked-evil-Hitler].

В примере актуализируется прецедентное ксеноимя Путин из внутренней (российской) культуры при описании персоналий из российской ксенокультуры. Британские СМИ внушают информацию о жестокости Путина (one of the most ruthless leaders, crushed dissident) (ruthless - having or showing no pity or compassion for others, crush - of a government or state) violently subdue (opposition or a rebellion) [Oxford Dictionary: URL], подавляя критическое восприятие читателей, а также дискредитируя политика.

бедует отметить, что в статье Mikhail Khodorkovsky: The latest victim of Vladimir Putin's vendetta politics, дискредитируя физические данные В.В. Путина (physically small who compensated), автор затрагивает его моральный облик, выдвигая ложную идею о высокомерии и надменности президента (Putin is arrogant, insecure, angry and resentful) [The Guardian.27.12.2010]

В аналогичной статье, посвященной российской киноиндустрии под названием The Russians are coming, проводят параллель между отрицательным

персонажем романа С.Лукьяненко Завулоном и В.Путиным. В. Путин, по мнению автора статьи, выступает как олицетворение «темных сил» (balding, brazen, provocative leader of the Dark Others), а Россия - как символ «беспорядка» и «хаоса» (the lines to be twisted, the rules to be bent, hustling) [The Guardian.21.09.2007].

Пример 53. And this has been going on, remorselessly, for the past 10 years or so, since Vladimir Putin was appointed acting president by that great "democrat", Boris Yeltsin. And Stalinism is far more of a distant prospect in Russia or Ukraine now than it was in 1996, when a deeply unpopular and western-backed Yeltsin almost lost the presidential election to the Communist leader Gennady Zyuganov, amid persuasive accusations of electoral wrongdoing on the part of the victor [The Guardian 2010: reports-of-stalinist-revival-exaggerated].

Ксенопрецедентное имя Борис Ельцин, как правило, встречается в зарубежных СМИ в ироническом контексте, в частности в данном случае выделенное курсивом и кавычками сочетание великий «демократ» выражает прямо противоположный смысл.

Пример 54. The alternative view is that Medvedev is fulfilling to perfection the "good tsar" role allotted to him by Vladimir Putin as a way of diffusing international criticism of Russia's retreat from democratic reform and multilateral diplomacy [The Guardian 2008: reading-medvedev].

Прецедентному ксеноимени Medvedev из российской культуры, использованному для описания объектов из ксенокультуры, приписывается роль "царя". Ироничная ремарка "a good tsar" role allotted to him by Vladimir Putin дисредитирует политика. Журналист также отмечает, что выполняя роль «хорошего правителя», политик, по его мнению, отвлекает внимание от критики политической системы России, которая характризуется отсутствием демократических реформ (Russia's retreat from democratic reform and multilateral diplomacy). Следует подчеркнуть,что в последнее время муссируется тандем Д.А. Медведева и В.В. Путина. Так, в статье Russian president sacks Moscow

mayor действующий на тот момент президент РФ Д.А. Медведев изображается как «безвольный» и «бессильный человек» (decision could not have been made), которому отведена унизительная роль «второго плана, в отличие от премьер-министра В.В. Путина (powerful prime-minister, supreme arbiter) [The Guardian.28.09.2010].

3.4.1.3. Тактика, связанная с эксплуатацией суггестивного воздействия сложившихся стереотипов

В данной тактике ПФ действуют как стереотипы, оказывая суггестивно-манипулятивное воздействие на читателя. Рассмотрим примеры, наглядно иллюстрирующие данную тактику.

Пример 55. "Thankyou doesn't butter my bread," "What are we going to do?" and "The question is difficult to solve, but possible" are among those terms that the ministry of labour and social security has recommended banning in a document published this week. Other terms include: "You need a weightier argument," and the ubiquitous "dogovorimsya", which translates roughly as: "We'll sort it out. Putin has devoted dozens of speeches to rooting out corruption. He has never addressed corruption accusations levelled against him, including the alleged existence of a lavish hidden palace on the Black Sea [The Guardian 2013: russian-officials-phrases-linked-corruption].

В приведенном фрагменте рассматриваются два прецедентных ксеновысказывания: Thank you doesn't butter my bread, dogovorimsya. В первом случае используется калькирование (Thankyou doesn't butter my bread - спасибо на хлеб не намажешь), во втором (dogovorimsya - договоримся) журналист использует транслитерацию для усиления эффекта суггестивно-манипулятивного воздействия на реципиентов, а именно, в данном случае оба прецедентных высказывания выступают в качестве инструмента актуализации сложившихся в массовом сознании на Западе сложившихся негативных

коннотаций стереотипов при описании общественно опасных явлений в сфере политики, например, коррупции, процветающей в России.

Пример 56. McCain doesn't seem too troubled about not being able to visit Russia. "While I suppose this means I'll spend this Easter in Sedona rather than Siberia, I couldn't be more proud of being sanctioned by Vladimir Putin," he said [ CNN News 2015: banned-in-russia].

В данном случае употребляется прецедентное ксеноимя Siberia из российской культуры для описания событий, происходящих в пределах ее границы. Согласно ответным российским санкциям в отношении отдельных лиц США и Европы Джону Маккейну запретили въезд на территорию России. На данное решение сенатор отреагировал достаточно иронично, о чем сообщают американские СМИ (I'll spend this Easter in Sedona rather than Siberia - я лучше проведу Пасху в Седоне, чем в Сибири). Таким образом, по мнеиию сенатора Маккейна, именно Сибирь является визитной карточкой РФ.

Пример 57. For Russia have not had the success they wanted in Vancouver and the might of the Russian Bear has awoken from its slumber and growling.

Even though the women's relay biathlon team pipped France to gold on Tuesday night, the Russians are still barely holding their own in the top 10 of the medal table.

The Russian quad-spinning Evgeni Plushenko got silver, in the men's figure skating, prompting Russians to make accusation of western bias that it wasn't gold [The Telegraph 2010: winter-olympics-2010].

Апеллируя к ситуации, посвящённой присуждению Е.Плющенко серебряной, а не золотой медали на Олимпийских играх в Ванкувере, вызвавшей в России недовольство и обвинение комиссии в предвзятости по отношению к российским спортсменам (make accusation of western bias), автор статьи внушает читателям мысль, что имя Евгения Плющенко с того времени ассоциируется в массовом сознании на Западе с печально известным скандалом. Это событие описано в статье на фоне сложившегося образа медведя, воплощающего в европейском сознании многовековый стереотип России и россиян, начинающих

проявлять признаки агрессии (the might of the Russian Bear has awoken from its slumber and growling).

Среди приемов, реализующих тактику, связанную с эксплуатацией суггестивного воздействия стереотипов, можно обнаружить использование переводческих решений (калькирование и транслитерацию), усиливающих эффект аутентичности.

3.4.1.4 Тактика, связанная с навязыванием ложных пресуппозиций

Пресуппозиции воспринимаются как данное и само собой разумеющееся, остальная часть информации декодируется как нечто новое (тема vs рема). Ложные пресуппозиции внедряются в сознание незаметно и выражаются словесно. С их помощью автор внушает мысль, которая кажется ему естественной при восприятии информации. Рассмотрим приемы, связанные с тактикой навязывания ложных пресуппозиций.

Пример 58. But when he asks why the ostensibly more liberal Medvedev was unable to deliver on many reformist pronouncements, he asks the question at the heart of this book. "Is it because Medvedev is simply a Putin puppet, dancing his liberal dance to entertain the West...? Or is it because a real reformer is thwarted at every turn by his master? Or is the task of reforming Russia simply too great, and the system... kills every initiative? [The Independent 2012: the-strongman-vladimir-putin-and-the-struggle-for-russia-by-angus-roxburgh]

В исследуемом отрывке употребляется прецедентное ксеноимя Medvedev для описания событий, происходящих в пределах российской культуры. Внушаемая автором пресуппозиция второго предложения - мысль Medvedev is a Putin puppet - содержит иронию. Вопрос в данном предложении не требует ответа (Is it because Medvedev is simply a Putin puppet), так как является риторическим. Как известно, такой вопрос - одно из сильных средств экспрессивного синтаксиса, так как данный прием усиливает впечатление, повышает восприимчивость реципиента [Блох, Резникова 2006: 17]. Таким

образом, в результате субъективизации прецедентной информации автором статьи прецедентное ксеноимя Medvedev, примененное для характеристики тандема Путина и Медведева, приобретает ироничную коннотацию (puppet).

Пример 59. According to William Browder, "Putin has brought shame on Russia ... for being the first western leader in 1,000 years to prosecute a dead man (about the Magnitsky affair) [The Guardian 2013: magnitsky-trial-putin-justice].

Данный фрагмент содержит прецедентное ксеноимя Putin и прецедентную ксеноситуацию Magnitsky affair из чужой (российской) культуры, используемые для описания событий, происходящих в пределах данной культуры. Нашумевшее дело Магнитского вызвало множество противоречивых мнений и разногласий, но, как известно, пресуппозиция (Putin prosecuted a dead man) является ложной, соответственно, данная синтаксическая конструкция бессмысленна. Однако, предложение оказывает мощный суггестивно-манипулятивный эффект, который заключается в обвинении В.Путина в убийстве С.Л. Магнитского. Таким образом, коннотация прецедентного ксеноимени Putin насыщается новым контекстуальным смыслом (murderer) под влиянием субъективизации прцедентной информации автором статьи

Пример 60. Stalin, or Stalinism, whichever you prefer, is back in Russia and other countries of the former Soviet Union, it would appear. During the past few weeks, the Russian and Ukrainian press haven't been able to put the brutal dictator's name down [The Guardian 2010: reports-of-stalinist-revival-exaggerated].

Ложной пресуппозицией первого предложения является идея Stalinism is back in Russia. Таким образом, автор фрагмента пытается создать в сознании массового читателя картину репрессий, ссылок, тирании. Автор также высказывает негодование относительно того, что российские и украинские СМИ до сих пор рисуют положительный образ Сталина (the Russian and Ukrainian press haven't been able to put the brutal dictator's name down) в отличие от зарубежных массмедиа, для которых данное имя символизирует жестокого диктатора (brutal dictator's).

Пример 61. The Sochi games are a shameless promotion of Putin's Russia. He himself received the sacred flame in Moscow's Red Square as if Ivan the Terrible were receiving a relic of the holy cross. It has been dispatched to the north pole and to outer space. A giant stadium is being constructed for just the few hours of opening and closing ceremonies [The Guardian 2013: volgograd-bombs-ignoring-olypmic-politics-excesses-sporting-protest-terrorism].

Массовому читателю внушается информация о недостаточной популярности В.В. Путина на мировой арене и внутри страны, который с помощью Олимпийских игр пытается поднять престиж страны. В подтверждение выдвигаемой ложной пресуппозиции (The Sochi games are a promotion of Putin's Russia) автор приводит параллель с другим, не менее значимым для России прецедентным ксеноименем Ivan the Terrible (as if Ivan the Terrible were receiving a relic of the holy cross). Чтобы опровергнуть ложную идею о том, что президент Путин не обладает популярностью в стране, приведем результаты социологического опроса: 83% российских граждан одобряют руководство В.В. Путина. За 2014 год рост популярности российского президента составил 29% и достиг уровня 2008 года [Newsru: URL], а в 2015 году рейтинг одобрения деятельности президента вырос до 89 % [lenta.ru: URL]. Таким образом, в результате субъективизации прецедентной информации автором статьи в данном случае наблюдается контекстуальное насыщение ксенопрецедентной ситуации (the Sochi games) при описании события ксенокультуры новой ценностно-смысловой ассоциацией (Putin's promotion).

Пример 62. What is more, Russians generally like Putin, and not just because they see him as a strong man, who does not allow himself, or Russia, to be messed around with by arrogant foreigners. They like the fact that he behaves and reacts as they do: sometimes crudely and unguardedly. They acknowledge a shared experience: almost 30 years of constant change and unpredictability from which his presidency brought a period of welcome respite [The Independent 2011: vladimir-putin-and-the-people].

Мысль Russians behave crudely and unguardedly является ложной пресуппозицией. Прецедентное ксеноимя В.В.Путин, используемое для описания манеры поведения россиян, символизирует Россию как нацию в целом (behaves crudely as they do), что становится источником потенциальной конфронтации. Следовательно, автор хочет внушить информацию, что все жители России ведут себя грубо, а иностранцы в их глазах выглядят высокомерными и чопорными (arrogant foreigners).

Пример 63. If Russia is dying, Bullough suggests one doesn't have to look far to find the cause. Russians are literally drinking themselves to death. If Bullough is right, then the staggering figure of Boris Yeltsin is a more accurate symbol for the nation than Putin's gung-ho, karate black-belt [The Guardian 2013: last-man-russia-bullough-review].

В приведенном фрагменте рассматривается прецедентное ксеноимя Борис Ельцин и ложные пресуппозиции, связанные с данным именем (the staggering figure of Boris Yeltsin is a symbol for the nation). Массовому читателю навязывается мнение о том, что Россия - «пьющая» страна (literally drinking themselves to death), которую, по мнению автора, не спасет даже президент В.В. Путин, ведущий здоровый образ жизни и активно занимающийся спортом (Boris Yeltsin is a more accurate symbol for the nation than Putin's gung-ho, karate black-belt).

Пример 64. At home, Putin has failed to explain why he wants to stay in power for another six years, with the option of another six in 2018. In the absence of any fresh leadership, Russia faces a period of stagnation, frustration and emigration - similar to Brezhnev's Soviet Union. In international relations, it will continue to play a spoiling role, weighing up its own strategic interests against the frisson of annoying the Americans. Many of the best and brightest Russians will leave. Especially if the protests fail to deliver any tangible political change [The Guardian 2012: russian-elections-putin-brezhnev].

Автор статьи пытается убедить читателей в том, что Россия увязнет в пучине проблем без перемен в политическом устройстве, используя пресуппозицию Russia faces a period of stagnation, frustration and emigration. Повторное избрание В.В. Путина на выборах президента жураналист сравнивает с эпохой застоя при Л.И. Брежневе (Brezhnev's Soviet Union). Кроме этого, в отрывке звучит обвинительный тон с эффектом уничижения со стороны британской прессы, о чем свидетельствует цепочка выражений, обладающая идеологической модальностью (weighing up its own strategic interests against the frisson of annoying the Americans, play a spoiling role).

Пример 65. Leo Tolstoy is widely considered in the West to be the greatest writer of all time and this year sees the release of a film, The Last Station, to mark the centenary of his death. So why is his native Russia lukewarm about the literary genius?....The Kremlin, meanwhile, shows little interest in Russia's most celebrated novelist [The Guardian 2010: leo-tolstoy-the-last-station].

Ложной пресуппозицией, связанной с ксенопрецедентным именем из российской культуры Leo Tolstoy, является мысль о якобы наблюдаемой в России потере интереса к личности и наследию гения (Russia is lukewarm about Tolstoy (lukewarm - not very enthusiastic or interested [Macmillan Dictionary: URL]). Это ложное утверждение звучит нелепо на фоне авторского контраста о глубоком почитании русского писателя на Западе, где, как хорошо известно, массовая аудитория сегодня не отличается большой любовью к чтению литературы.

В связи с тем, что англоязычные СМИ недостаточно осведомлены о ситуациях внутри России, а также с целью оказать целенаправленное суггестивно-манипулятивное воздействие, они часто апеллируют к тактике, связанной с навязыванием ложных пресуппозиций.

3.4.2. Суггестивно-манипулятивная стратегия, направленная на

создание новых мифов

3.4.2.1. Тактика, направленная на мифотворчество, связанное с имиджем политических структур

Одним из самых распространенных приемов воздействия на массовое сознание в СМИ является мифологизация, которая представляет целенаправленное внедрение в общественное сознание социально-политических мифов, под которыми понимают иллюзорные модели действительности [Гаврилов 2012:230]. Они уверенно вошли в нашу жизнь и, воздействуя на мировоззрение каждого человека, направлены в целом на толпу. Как справедливо отмечает Е. Д. Павлова, «сознание масс иррационально и мифологично по своей природе, а потому и управление ими опирается на знание структуры мифов и лежащих в их основе архетипов; символика мифа наиболее ярко отражает бессознательные стремления, потребности и импульс масс» [Павлова 2004: 61]. Согласно А. Цуладзе, политический миф - это миф, используемый для реализации политических целей: борьбы за власть, легитимизации власти, осуществления политического господства [Цуладзе 2003: 56]

Как справедливо отмечает В.И. Самохвалова, «ведущей чертой XX века стало не рациональное бессилие в объяснении мира, а универсализм и удобство самого мифологизированного мышления» [Самохвалова 2001: 121]. Мифотворчество, основанное на законах суггестивного воздействия на эмоционально-психологическую сферу сознания индивида, осуществляет стабилизирующие и/или дестабилизирующие функции, интенсифицируя социальные процессы, происходящие в актуальном настоящем. Конструирование мифов на современном этапе становится сверхзначимым, поскольку управление обществом осуществляется, среди прочего, и с помощью суггестивного воздействия, обращенного к эмоциональной сфере психики человека, ее глубинным структурам [Воеводина 2002: URL].

К мифотворчеству часто прибегают политики, средства массовой информации. Рассмотрим тактику, направленную на мифотворчество по отношению к имиджу политических структур.

Пример 66. The USSR was based on socialism, state ownership, collectivisation, the cult worship of Marxism-Leninism, the export of communism and the need for military and political influence in satellite countries and regions. The Russian Federation is based upon very different ideals: namely, capitalism, private ownership, total individualism, the cult of money, the rejection of traditional state paternalism and widespread corruption at all levels of power [The Guardian 2009: russia-barack-obama-medvedev-putin].

В данный отрывок вкрапляется ксенопрецедентное имя USSR из внешней культуры для описания событий, происходящих в пределах российской культуры. Автор сравнивает устои, сложившиеся в СССР с устоями современной России. На одну чашу весов автор ставит СССР, в котором царил социализм, на другую чашу весов он ставит современную Россию, которая, по его мнению, придерживается совершенно иной идеологии, а именно, идеологии коррупции. Таким образом, автор статьи создает миф о «коррупционной стране» (the cult of money, widespread corruption). Следовательно, наблюдается контекстуальное насыщение прецедентного имени РФ контекстуальной коннотацией (corruption country).

Пример 67. The pint-sized Russian leader does not deserve this ego-inflating boost. Russia's president, ex-prime minister and much-muscled main man is already basking in the spurious role of peacemaker after he (and others) persuaded the Syrian regime to surrender its chemical weapons, indirectly heading off a US military strike [The Guardian 2013: vladimir-putin-power-list-forbes-magazine].

В примере содержится ксенопрецедентное имя Putin, которое используется для описания событий российской ксенокультуры. Автор в статье, приведенной выше, рисует образ Путина-лжемиротворца (spurious role - not being what it purports to be; false or fake [Oxford Dictionary: URL]) в Сирии, благодаря

которому Сирия согласилась сдать химическое оружие. Как отмечает автор, данный поворот событий послужил помехой военным действиям США (indirectly heading off a US military strike). Следовательно, высказывается недовольство политикой России, проводимой в отношении ситуации в Сирии, а также недоверие к В.В. Путину, выдвигая миф о его «лжемиротворческой» позиции

Пример 68. Now, I have received dozens of amused and outraged comments from both Russian and foreign readers to my last Cif article where I called Luzhkov a "rebellious mayor". So what do you think now, after his angry letter to Medvedev where he blasts the president for failing to uphold democracy (although Luzhkov's own democratic record is far from clean, to say the least)? It reminds me of Andrey Kurbsky, once Ivan the Terrible's close friend and ally who later became his arch-enemy. The correspondence between him and the infamously ill-tempered monarch, where Kurbsky calls for greater accountability of the tsar and against autocracy, is a classic of political epistolary verse. Kurbsky is called by many historians the first Russian dissenter - Luzhkov may well be the last [The Guardian 2010: youri-luzhkov-russian-rebel].

В приведенном выше примере использовано прецедентное ксеноимя Luzhkov, чей образ, сформировавшийся за годы пребывания политика в качестве мэра столицы, побудил зарубежных авторов к созданию ряда современных мифов, в частности, отражающих его бунтарский характер и нежелание признавать над собой чью-либо власть (blasts the president for failing to uphold democracy).

Таким образом, СМИ активно внедряют мифы в массовое сознание для того, чтобы оказать суггестивно-манипулятивное воздействие.

3.4.2.2. Тактика апелляции к авторитетам как авторам мифов

Особую роль во внушении играет тактика, связанная с вкраплением в текст цитат известных людей, которые в дальнейшем становятся источником внедрения новых мифов.

Пример 69. Dmitry Bykov, who is known for caustic pastiches of classical Russian poetry, instead published a series of verses in which he mockingly compared the prime minister to a "tsar" with a "tough style and a voice of metal". Bykov refused to comment when contacted by the Guardian, but gave a hint of his contempt for Putin's gathering. "I write so many books and all you want to ask me about whether or not I went to meet some third-rate politician," he said [The Guardian 2011: russia-awaits-kremlin-poodle-trial].

Российский писатель Д.Быков, известный стилизацией классической российской поэзии, наотрез отказался от личной встречи с главой государства В.Путиным. Цитируя писателя, автор выдвигает миф о «непопулярности» В.В. Путина. Миф подкрепляется выражениями "some third-rate politician'", "contempt for Putin's gathering".

Пример 70. Russian politics," declares Boris Berezovsky, "is Russian roulette." So, he might have added, is Russian business - although, given the considerable overlap between Russian politics and Russian business, he probably thought it unnecessary [The Guardian 2005: what-a-carve-up].

Исследуемый отрывок содержит ксенопрецедентное высказывание Russian roulette из российской ксенокультуры. В словаре Oxford Dictionary представлено следующее определение: An activity that is potentially very dangerous [Oxford Dictionary: URL].

Апеллируя к заявлению Б. Березовского о том, что политика в России представляет «русскую рулетку», зарубежные СМИ порождают миф о нестабильности и непредсказуемости российской политики и бизнеса.

Таким образом, цитируя высказывания весомых личностей, англоязычные СМИ подкрепляют собственные мифы, выдавая их за мысли авторитетных деятелей науки, политики, искусства.

3.5. Роль авторского комментария как инструмента смыслового насыщения национально-культурных прецедентных феноменов,

используемых при описании российских реалий в англоязычном

медиадискурсе

С помощью авторского комментария зарубежные СМИ способны внушить ту или иную информацию, выдавая ее за действительную. Авторский комментарий выступает в роли инструмента создания культурологического контекста. Авторский комментарий в рамках медиатекста может 1) давать фактуальную информацию, 2) прибегать к метафорическим образам, 3) выражать оценку, 4) подвергать критике 5) создавать портреты политических и иных персонажей и т.д. Роль авторского комментария в зарубежных статьях при описании реалий российской действительности приобретает особую роль, так как позволяет автору производить любые преобразования информации с целью оказать речевое воздействие, пользуясть для этого прецедентными явлениями и их прототипами. Таким образом, авторский комментарий в зарубежных статьях при описании реалий российской действительности может выступать в следующем функциональном назначении:

1) искажать фактуальную информацию.

Пример 71. In May, answers to the Unified State Exam, known as the Ye GE -which was intended to revolutionise Russia's secondary education system by replacing the more subjective university entrance exams given to graduating seniors - were leaked to VKontakte, the huge social network sometimes called Russia's Facebook. It triggered a storm over cheating [The Telegraph 2013: russia-rusty-machine-putin-election].

Комментарий к прецедентному имени YeGe, предлагаемый автором, внушает информацию о неэффективности данного вида экзаменов, которая реализуется с помощью фразы Intended to revolutionalise Russia's secondary education system by replacing the more subjective university entrance exams. Более того, нашумевшая информация об «утечке» ответов в социальной сети Вконтакте.т, распространенность которой сравнивается с популярной в англоязычном мире сетью Facebook, получила большой резонанс, что говорит о

ненадежности ЕГЭ, по мнению автора (were leaked, triggered a storm over cheating).

2) Создавать ложный образ политических и иных персонажей

Пример 72. Even the so-called siloviki_- the generals in the FSB spy agency

and the army, whom Putin once held in his pocket - were hedging their bets, as their personal wealth depended on backing the winner [The Guardian 2012: will-new-standards-improve-russian-education].

Автор вкрапляет прецедентное ксеноимя из российской культуры siloviki для описания объектов из внешней ксенокультуры. В российском менталитете за данным именем закрепилось следующее значение: 1) представители министерства обороны и других военизированных министерств и ведомств (МВД, ФСБ, ФПС и др.);

2) руководители этих министерств и ведомств;

3) выходцы из «силовых» министерств, занявшие руководящие должности в коммерческих и государственных структурах [Моченов, Никулин 2003: 52]. В приведенном авторском комментарии данное ксеноимя приобретает оценочно-идеологическую коннотацию - «марионетки» российского президента (the generals in the FSB spy agency and the army...Putin once held in his pocket).

3) Искажать метафорические образы

Пример 73. Bar Putin, the brainchild of two Russian 21-year-old students hoping to earn extra holiday cash, offers a variety of dishes, inspired by the president. There is a kebab called "Vertical Power" - a reference to Vladimir Vladimirovich Putin's bid to boost direct Kremlin influence in the regions, represented in the dish by seven pieces of tender meat impaled on a skewer [The Guardian 2002: cult-of-personality-grows-in-russia].

Прецедентное ксеновыражение Vertical Power из российской культуры, сопровождаемое авторским комментарием, насыщается новым смыслом -традиционное азиатское блюдо из жареного мяса, приготовленного на вертеле (dish-kebab - a dish of pieces of meat, fish, or vegetables roasted or grilled on

a skewer or spit.). Под словом skewer (вертел) подразумевается Кремль, который фактически управляет страной, так как остальные властные органы подчиняются ему (impaled on a skewer, boost direct kremlin influence), по мнению автора.

4) Изменять смысловую нагрузку ПФ Пример 74. However, the initial phase of legal reform from 2000, which included enactment of new procedural codes for the courts, came to an abrupt end in late 2003, with the arrest of Mikhail Khodorkovsky and the destruction of his YUKOS oil company. Putin began to talk about "sovereign democracy"; by which he actually meant a highly authoritarian and capricious regime [The Daily Mail 2012: Russias-Khodorkovsky-says-Putins-rule-end-decade].

В примере содержится прецедентное ксеновысказывание "sovereign democracy", которое объясняется с помощью комментария. Рассмотрим информацию, связанную с данным выражением в словарях.

Sovereign democracy a term, coined by former Russian president Vladimir Putin to describe Russian political system, democratic governance with considerable level of control by the government [Urban Dictionary: URL].

Сопоставив информацию в энциклопедии и комментарии, читатель может понять, что в комментарии звучит обвинительный тон в отношении В.В. Путина (authotitarian and capricious regime), который подкрепляется выражениями the arrest of Mikhail Khodorkovsky and the destruction of his YUKOS oil company. Таким образом, в данном случае наблюдается изменение смысловой нагрузки ксенопрецедентного выражения sovereign democracy, которое проявляется в том, что коннотация данного выражения наполняется новым смыслом (авторитарность).

Пример 75. Vladimir Putin has told cabinet ministers they must pay out of their own pockets for a monument to his political guru, a tough Tsarist-era reformer who hanged revolutionaries. Stanislav Belkovsky, a political analyst, said: "Recalling Stolypin helps Putin justify his own deeds, such as limiting democracy and certain liberties" [The Guardian 2011: vladimir-putin-statue-of-pyotr-stolypin].

Исследуемый фрагмент содержит прецедентное имя Stolypin. Рассмотрим информацию, связанную с данным именем, предлагаемую авторитетным источником Collins English Dictionary:

Stolypin- Petr Arkadievich. 1863-1911, Russian conservative statesman: prime minister (1906-11). He instituted agrarian reforms but was ruthless in suppressing rebellion: assassinated [Collins English Dictionary:URL].

Прецедентное ксеноимя Stolypin в английской ценностной картине сопряжено с отрицательной коннотацией, содержащейся в авторском комментарии (tough, hanged revolutionaries), который усиливает эффект воздействия на читателей. С помощью комментария журналист проводит параллель между В.В. Путиным и П.А. Столыпиным, выставляя президента реформатором, ограничивающим демократию (limiting democracy).

Таким образом, авторский комментарий ПФ в англоязычной медиакоммуникации при описании реалий российской действительности выступает в роли инструмента создания культурологического контекста. При толковании того или иного прецедентного феномена, объясняемого в комментарии, журналист оказывает целенаправленное суггестивно-манипулятивное воздействие, для того чтобы навязать определенные установки массовому читателю, передать собственное видение какой-либо ситуации.

3.6. Анализ единиц невербального уровня суггестивно-манипулятивного использования прецедентных феноменов.

3.6.1. Средства визуального и звукового кода

В последнее время лингвисты часто обращаются к невербальным средствам коммуникации. В связи с этим следует уточнить понятие «креолизованный текст». Термин был впервые употреблен Ю.А. Сорокиным и Е.Ф. Тарасовым и означал "тексты, фактура которых состоит из двух негомогенных частей (вербальной языковой (речевой) и невербальной (принадлежащей к другим знаковым системам, нежели естественный язык)"

[Сорокин, Тарасов 1990: 180-181]. Наряду с термином «креолизованный текст» существует ряд синонимических понятий: «поликодовый текст» [Ейгер, Юхт 1974], «изовербальный комплекс» [Бернацкая 2000], «изоверб» [Михеев 1987]. Терминологический ряд свидетельствует о том, что коммуникативная единица предполагает не только вовлечение языка, но также включает в себя графическое, шрифтовое, изобразительное, цветовое, динамическое, аудиооформление [Тупикова, Каменева 2012: 126].

Рассмотрим ПФ, суггестивное использование которых сопровождается элементами невербального визуально-звукового кода, представленного различными видеорепортажами, интервью, видеокартинками.

Пример 76. Ukraine v. Russia militaries in 60 seconds [The BBC News 2014].

Появившийся недавно феномен Ukraine crisis, являющийся прецедентной ситуацией, который символизирует, по мнению автора, присоединение Крыма к России и раскол внутри самой Украины, сопровождается в данном сюжете моментальным развертыванием сил двух стран (России и Украины). Приводится соотношение численности армии, военной техники и т.д. Как видно из видеосюжета, Украина сильно проигрывает России. Репортаж призван вызывать эмпатию у зрителей. Следует отметить, что сюжет сопровождается взрывами, военными действиями, которые, в свою очередь, нагнетают атмосферу напряжения.

Пример 77. Ukraine crisis: Crimea vote 'will not be recognised' [The BBC News 2014].

В репортаже показывается митинг, посвященный присоединению Крыма к России. В какой-то момент появляется девушка с ребенком, которая высказывается против присоединения Крыма к России. Репортаж сопровождается следующими словами: When a young mother arrives and says she has a different point of view, she is chased away. The demonstrators and we are stopped from filming. Passions are running high here and so is tension. Следовательно, молодая мама вызывает эмпатию, помимо этого, используются

слова для выражения экспрессии (passions, tension). Далее репортаж ведется из квартиры, принадлежащей семье крымских татар. Отец данной семьи весьма категорично высказывает свою точку зрения в отношении присоединения Крыма к России. (We have been used to living in a free country, we won't live in dictatorship). Таким образом, свободная страна символизирует Украину, в то время как в России, согласно репортажу, царит диктаторство. То есть, ПФ Ukraine crisis сопровождается созданием отрицательного коннотативного ряда в отношении России (dictatorship).

Пример 78. Khodorkovsky on Putin: 'They were humane about my family' [The BBC News 2014].

В данном примере рассматриваются прецедентные ксеноимена В.В. Путин и М.Б. Ходорковский, суггестивное использование которых сопровождается элементами невербального кода (расставленные паузы в речи М.Ходорковского, его мимика и т.д.). Журналист задает достаточно провокационный вопрос, что чувствует М.Ходорковский по отношению к В.Путину, испытывает ли враждебность и ненависть или что-то еще? (Hatred or something else?). Таким образом, англоязычные СМИ навязывают свою точку зрения (hatred), звучит обвинительный тон в отношении В.В. Путина.

Пример 79. Sochi: UK Officials warn terror attacks very likely [The BBC News

2014].

Прецедентное ксеноимя Sochi Olympics, по мнению британских СМИ, символизирует опасность. В сюжете показана подготовка к Олимпийским играм в Сочи. Представитель службы безопасности в Лондоне говорит о том, что силовые службы в Сочи в два раза превышают службы безопасности на олимпиаде в Лондоне. Тем не менее репортер сообщает, что Сочи располагается по соседству с Кавказом ("Russia's most troubled region ") (на карте представлено местоположение Сочи и Кавказа). Далее приводятся события в Волгограде - две террористические атаки. Таким образом, Олимпийский игры в Сочи у британского канала BBC ассоциируются с потенциальной опасностью.

Пример 80. Russian state 'involved in spy's death' - British documents [The BBC News 2014].

Объект внимания данного сюжета - прецедентное ксеноимя А.В. Литвиненко, которого зарубежные СМИ называли шпионом (spy's death). Оператор снимает А.В. Литвиненко, лежащего на больничной койке, что, несомненно, вызывает эмпатию у зрителей. Показаны различные медицинские приборы и пр. В сюжете репортер пытается выяснить, кто же виноват в смерти шпиона Литвиненко ("Who should be held responsible?") и сообщает: "We learned that the British government provided documents pointing to the role of the Russian state itself involved in the killing''". Звучит обвинительный тон в отношении причастности России к смерти Литвиненко. Заключительный вопрос звучит следующим образом: " Was Alexander Litvinenko killed on the order of Russian secret service or was it because of his work on the British secret service?" Таким образом, британские СМИ не исключают вероятность убийства А.В. Литвиненко российскими спецслужбами.

Пример 81. Russia finds Magnitsky posthumously guilty of fraud [The BBC News 2013].

В данном примере рассматривается прецедентное ксеноимя Magnitsky и прецедентная ситуация Magnitsky affair. В видеосюжете показан суд, который состоялся спустя 4 года после смерти С.Л.Магнитского. В целом ситуация описывается как из ряда вон выходящая (the bizzare court case, the defendant is unable to defend himself). Оглашают вердикт, и репортер говорит, что сторонники Магнитского придерживаются точки зрения, что суд уподобляется «танцам на могиле погибшего» (like a dance on a dead man's grave). Далее показывают изображения с побоями, что, несомненно, вызывает эмпатию. Звучит фраза: его забили до смерти (he has been beaten to death). Затем репортер берет интервью у Уильяма Броди, которого так же, как и С.Л. Магнитского, обвинили в уклонении от налогов. О С. Магнитском он говорит следующее: Российское правительство арестовало, убило и преследовало его в судебном порядке ("They arrested him,

killed and prosecuted"). Следовательно, репортер навязывает точку зрения, что именно Российское правительство виновато в его смерти.

Пример 82. Pussy Riot band say Russian trial is 'Stalinist' [The BBC News

2012].

В видеосюжете показан ролик о российской панк-группе Pussy Riot. В ролике звучат слова о том, что данная группа стала якобы символом либерализма, самовыражения и дальнейшая судьба ее участников повлияет на политический строй в стране: будет ли он демократическим или авторитарным (Will the country be a democratic or autocratic country). Репортер отмечает, что обвиняемые сравнили суд над ними со сталинскими репрессиями (Stalin era). Показываются сюжеты из их клипа с титрами на английском (Virgin Mary, Mother of God, drive Putin out). После чего неожиданно зрителей «переносят» на концерт Мадонны, которая высказывает слова в поддержку группы Pussy Riot. ("They were courageous"). Таким образом, с помощью апелляции к авторитетам (Мадонна), эмпатии к заключенным (суд), создается положительный коннотативный ряд в отношении группы (courageous).

Пример 83. Politkovskaya murder case opens [The BBC News 2014].

Репортаж содержит прецедентную ксеноситуацию Politkovskaya case и сопровождается подробным рассказом об убийстве репортера А.Политковской (у журналиста напряженное лицо, которое должно передать ужас и страх). "It was a murder that shocked Russia and the world). Журналист упоминает о том, что А.Политковская была убита 7 октября, в день рождения президента В. Путина. Далее берут интервью у сына пострадавшей, Ильи Политковского, который говорит о том, что это было заказное убийство "contract killing". Журналист задает риторический вопрос "Who paid for that contract"? Репортер рассказывает о том, что А.Политковская обвиняла российских военных в нарушениях прав человека, а также критиковала Рамзана Кадырова, называя его "Сталиным нашего времени" (a modern-day Stalin"). Определяющей фразой всего сюжета является заключительная ремарка:" Since then few in Russia are willing to

investigate the case .those that do fear that there may be a man waiting in the hallway with a gun". Соответственно, прецедентная ситуация "Politkovskaya case" в видеосюжете сопряжена с обвинительными высказываниями, апелляцией к жалости.

При анализе суггестивного использования единиц невербального кода, сопровождающих ПФ, включающих звуковые и визуальные средства, были выявлены следующие тенденции: 1) апелляция к эмпатии; 2) нагнетание атмосферы напряжения; 3) создание отрицательного коннотативного ряда.

3.6.2.Средства визуального изобразительного кода

В данном разделе рассмариваются ПФ, суггестивное использование которых сопровождается элементами невербального визуального кода, представленного карикатурами, изображениями, сериями картинок. Пример 84.

The Independent 2014]

Данное изображение содержит прецедентную ситуацию Crimea referendum и прецедентные имена В.В. Путин и А.П. Яценюк. Как известно, Крымский референдум, был признан нелегитимным со стороны Украинского правительства. Но на карикатуре В.В. Путин, изображенный на танке, символизирует «своеволие» и «произвол» правительства Российской Федерации в отношении Крымского референдума. Как видно из карикатуры, британские СМИ здесь пытаются внушить информацию о том, что Крым был присоединен к России силой.

Пример 85. A tyrant at home, a friend of tyrants abroad

l[The Guardian 2012]

В данном примере анализируется взаимодействие вербального текста и рисунка. В статье критикуется политика, проводимая В.В. Путиным. Рисунок сопровождается следующими словами: 'He [Putin] rules for himself, not you.' Таким образом, читателям внушают информацию о тирании и тоталитарности В. Путина.

Пример 86.

В связи с введенными против России санкциями и ответными мерами с её стороны в отношении США и Евросоюза в зарубежных СМИ появилось множество карикатур. На приведённой карикатуре кровожадный медведь олицетворяет Россию, а НАТО изображается как подчёркнуто корректный, благородный джентльмен, не имеющий злых умыслов, всегда готовый предложить помощь нуждающимся. Соответственно, данный видеоряд основан на стереотипном образе страны, имеющем характер прецедента, и читателю внушается идея о том, что Россия по-прежнему является агрессивной,

[The Guardian2014]

воинственной страной, с которой Европе трудно найти общий язык и решать спорные вопросы.

Исследование показывает мощную суггестивно-манипулятивную силу, которой обладают прецедентные явления невербального уровня благодаря своей наглядности, простоте и лёгкости восприятия, экспрессии, специфике выражения юмора.

Выводы по главе III

В ходе исследования было выделено 6 сфер - источников ПФ: политика (31 %), экономика (9,5%), искусство (22,5%), история (19,5 %), спорт (6,5%), криминал (11%).

ПФ в различных ЛКС могут обладать разными коннотациями. Проанализировав коннотации ПФ, используемых при описании российских реалий в англоязычной коммуникации, было установлено, что в англоязычной прессе может наблюдаться 1) совпадение ценностных смыслов, которыми наделены ПФ в культуре их порождения, и коннотаций, актуализируемых в сознании читателя в процессе восприятия медиатекста (16%) ; 2) расхождения между ценностно-культурными смыслами, которыми наделены ПФ в культуре их порождения, и контекстуальными коннотациями, актуализируемыми в сознании читателя в результате авторской интерпретации прецедентной информации (32%); 3) преобразование ценностно-культурных смыслов, приписываемых прецедентным явлениям в культуре порождения, с целью создания контекстуальных ассоциаций данных единиц в результате авторской субъективизации прецедентной информации, находящей выражение в её семантических трансформациях, замене оценочных знаков коннотаций и иных видах смысловых искажений (52%).

ПФ были рассмотрены в рамках дихотомии «свой»/«чужой», реализующейся в 3 моделях: (1) ПФ собственной культуры использован для характеризации объекта /события ксенокультуры; (2) ксенопрецедент применён

для характеристики объекта/события ксенокультуры; (3) ксенопрецедент использован при описании объекта / ситуации «чужой» культуры, третьей по отношению к собственной и ксенокультуре как объекту описания.Наибольшее искажение смыслов, как показало исследование, наблюдается в модели № 2.

В рамках диссертационного исследования были выделены две стратегии суггестивно-манипулятивного использования ПФ:

1) стратегия, направленная на конфронтацию, которая реализуется с помощью:

1. тактики, связанной с созданием образа врага. Тактика направлена на формирование отрицательного отношения к субъекту речи;

2. тактики дискредитации политических деятелей;

3. тактики, связанной с эксплуатацией суггестивного воздействия сложившихся стереотипов;

4. тактики, связанной с навязыванием ложных пресуппозиций.

2) Стратегия, направленная на мифотворчество, реализуется с помощью: 1. тактики, направленной на мифотворчество, связанного с имиджем

политических структур;

2. тактики апелляции к авторитетам как авторам мифов. При анализе суггестивного использования единиц невербального кода, сопровождающих ПФ, включающих средства звукового и визуального кода, были выявлены следующие тенденции: 1) апелляция к эмпатии; 2) нагнетание атмосферы напряжения; 3) создание отрицательного коннотативного ряда. Средства визуального кода (карикатуры, рисунки) усиливают эффект суггестии. В качестве приемов в основном используется ирония, сарказм.

Заключение

Данное диссертационное исследование посвящено актуальной теме, связанной с изучением одной из важнейших лингвистических характеристик медийной коммуникации, которая в последние годы все более приобретает в формате межкультурного взаимодействия черты конфронтационного общения между сторонами, вовлеченными в конфликт. На материале прецедентных явлений доказано, что язык англоязычных средств массовой коммуникации усиливает свою агрессивность, используя для цели выбора и описания образа врага широкий репертуар дискурсивных практик. Противостояние сторон принимает в современных условиях форму так называемой информационной войны, в которой более наглядно, чем когда-либо раньше, обнаруживается идеологическая сила слова, которое оказывается гораздо более эффективным средством воздействия на массовое сознание по сравнению с любым грозным оружием. В данной диссертации на репрезентативном материале, отобранном из популярных американских и британских медийных источников, освещающих объекты и события российской действительности, продемонстрированы механизмы использования прецедентных явлений, которые по природе своей позволяют гибко пользоваться ими для цели субъективного толкования присущих им ценностно-культурных смыслов.

В рамках диссертационного исследования рассмотрено суггестивно-манипулятивное использование национально-культурных ПФ при описании явлений ксенокультуры в англоязычных СМИ.

Массовая коммуникация охватывает весь спектр приемов психологического воздействия на аудиторию.Она может варьироваться от простого информирования до убеждения и внушения нужной информации. Англоязычная медийная коммуникация все чаще прибегает к целенаправленному и сознательному использованию суггестии и манипуляции. В настоящем исследовании суггестия представляет собой канал эмоционального внушения, в результате чего достигается манипулирование сознанием человека.

Суггестивно-манипулятивной функцией наделены различные знаки лингвокультуры, в частности прецедентные явления.

В данной работе ПФ в медийной коммуникации обсуждались сквозь призму категории «чужой» в разных его проявлениях. «Чужое» в отношении ПФ и их прототипов в культуре может быть реализовано по-разному в зависимости от того, где оно локализовано, принимая форму ксеноэлемента. «Чужое» может быть отнесено к прецедентному ксеноявлению, к которому прибегают англоязычные СМИ для характеристики объекта российской культуры. Категория «чужого» в англоязычных статьях о России всегда обнаруживает себя в объектах ксенокультуры, описываемой в зарубежных изданиях с позиций иной культуры и в силу этого позволяющей предлагать по причине объективного незнания или субъективной авторской установки неверное или намеренно ложное толкование ксеноэлементов. Наконец, можно усмотреть проявление «чужого» с позиций автора и его целевой аудитории, представляющих другую культуру, в пространстве тех ценностных смыслов, которые актуализируются национально-культурными прецедентными явлениями в сознании представителей культуры их порождения. Вторгаясь в ксеносмысловое пространство прецедентных явлений, автор нередко допускает целенаправленные преобразования прецедентной информации при описании объектов российской ксенокультуры. Таким образом, в исследовании были рассмотрены 3 модели, реализующие категорию «свой»/«чужой»: (1) ПФ собственной культуры использован для характеризации объекта /события ксенокультуры; (2) ксенопрецедент применён для характеристики объекта/события ксенокультуры; (3) ксенопрецедент использован при описании объекта / ситуации «чужой» культуры, третьей по отношению к собственной и ксенокультуре как объекту описания.

При контактировании культур в рамках дихотомии «свой»/«чужой» могут наблюдаться смысловые трансформации прецедентной информации. Поскольку ассоциации, связанные с объектами чужой культуры и ксенопрецедентными

явлениями, не могут возникать у читателя другой культуры автоматически, автор англоязычной статьи вынужден создавать культурологический контекст, используя, как правило, собственный комментарий в роли главного инструмента смыслопорождения. Авторский комментарий в зарубежных статьях при описании реалий российской действительности нередко искажает фактуальную информацию, создает ложный образ политических и иных персонажей, изменяет смысловую нагрузку ПФ.