Структура романа Ф.М. Достоевского "Братья Карамазовы": диахронический аспект тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Шаулов, Сергей Сергеевич

• Шаулов, Сергей Сергеевич
• кандидат филологических наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Шаулов, Сергей Сергеевич

Сведение.

Глава 1. Формальнаяктура романа «Братья Карамазовы» в синхроническом и диахроническом аспектах.

Глава 2. Этико-философская структура романа в диахроническом аспекте.

Глава 3. Нравственно-социальная семантика «Братьев Карамазовых» в диахроническом аспекте.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Структура романа Ф.М. Достоевского "Братья Карамазовы": диахронический аспект»

Последний роман Ф.М.Достоевского - из тех произведений, после которых, по выражению Иосифа Бродского, «просыпаешься с другим лицом». «Братья Карамазовы» вызвали чрезвычайно бурную реакцию у современников писателя и продолжают волновать читателя и в наше время. Литературоведа при этом не может не заинтересовать то, что один и тот же текст способен пробуждать в воспринимающем сознании полярные эмоции и мнения. В чем секрет?

Ответ на этот вопрос обычно ищут на путях осмысления и развития понятий «диалогизма», «полифонического слова». Эта научная парадигма, вне соотнесенности с которой крайне сложно представить современное достоевсковедение, главным образом исходит от М.М.Бахтина1. Однако структура «Я и Другой», опираясь на которую Бахтин строит свое толкование Достоевского, отнюдь не полностью описана его литературоведческой и философской концепцией. Это одна из главнейших проблем философии XX века (М.Бубер, Э.Левинас, М.Хайдеггер), современной лингвистики (в особенности коммуникативной) и культурологии. Диалогические трактовки творчества Достоевского еще не полностью актуализированы, большая их часть пребывает в «подсознании культуры», между тем как существуют и противоположные, монологические точки зрения на наследие автора «великого пятикнижия».

Монологическое восприятие Достоевского ярко выражается в современном подходе к его творчеству исключительно с православных традиций и в исторических аналогиях и источниках этого подхода (К.Н.Леонтьев, В.С.Соловьев) ; в трагически гуманистическом понимании

1 См.: Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. - М., 1979.

2 См.: Соловьев B.C. Три речи в память Достоевского // Его же. Философия искусства и литературная критика. - М., 1991. С. 226-259; Франк C.JI. Легенда о Великом Инквизиторе // О Великом Инквизиторе: Достоевский и последующие. - М., 1992. С. 243250. Из современных работы см., например: Касаткина Т.А. Об одном свойстве эпилогов феномена писателя, имеющем корни в критической мысли начала прошлого века (С.И.Гессен, Н.А.Бердяев, Вяч.Иванов) и находящем своих последователей и сейчас3; в разнообразных негативных трактовках (от Н.К.Михайловского до фрейдистов и экзистенциалистов)4.

Собственно научное осмысление творчества Достоевского все-таки значительно уже, чем общекультурная реакция на него. В той или иной степени научная достоевистика, как правило, с поправками и оговорками включает в свой арсенал концепцию М.М.Бахтина, однако упускает из виду другие возможности диалогических трактовок и зачастую вообще тяготеет не только к монологическому пониманию текста Достоевского (что, наверное, имеет право на существование), но и к непростительному упрощению и самой личности писателя, и его творческого наследия. Мы, впрочем, далеки от того, чтобы составлять «табель о рангах» современной науки о Достоевском.

Нам важно, что широта читательской реакции на текст Достоевского обусловлена богатством внутренней формы его художественных текстов, пяти великих романов Достоевского // Достоевский в конце XX века. - М., 1996. С. 67138.

3 Бердяев Н.А. Откровение о человеке в творчестве Достоевского; Миросозерцание Достоевского // Его же. О русских классиках. - М., 1993. С. 54-75; 107-223; Гессен С.И. Трагедия добра в «Братьях Карамазовых» // О Достоевском. Творчество Достоевского в русской мысли 1881-1931 годов. Сборник статей. - М., 1990. С. 352-373; Иванов Вяч. Достоевский и роман-трагедия; Достоевский: трагедия - миф — мистика // Его же. Лик и личины России. Эстетика и литературная теория. - М., 1995. С. 266-303; 351-458. Современный продолжатель этой традиции Г.С.Померанц: Померанц Г.С. Открытость бездне. Встречи с Достоевским. - М., 1990.

4«Жестокий талант» - определение Н.К.Михайловского, объявившего главной тенденцией творчества Достоевского «сладострастие злобы и жестокости» (Михайловский Н.К. Жестокий талант //Творчество Ф.МДостоевского в русской мысли 1881-1931 годов. - М., 1990. С. 63). Как «предок экзистенциализма» автор «Братьев Карамазовых» предстает, например, в статьях Льва Шестова. См.: Шестов Л. Преодоление самоочевидностей. (К столетию со дня рождения Ф.МДостоевского // Властитель дум. Ф .М.Достоевский в русской критике конца XIX - начала XX века. - СПб., 1997. С. 537: «Бога доказывать, искать Его в «истории» нельзя. Бог — воплощенный каприз, отвергающий все гарантии.<.> В этом смысл всех творений Достоевского». Ср. с восприятием Достоевского Е.В.Тарле: «Достоевский - Мефистофель, показывающий язык всякой колокольной дребедени» (цит. по: Каганович Б.С. Евгений Викторович Тарле и петербургская школа историков. - СПб., 1995. С. 104). Все это - яркие примеры упрощения текста Достоевского. масштабностью отражения в них современной писателю культурной ситуации со всеми ее устойчивыми структурами, мифами, традициями, идеалами, героями и антигероями etc5. Однако именно это свойство текста Достоевского порождает трудность его научного (структурированного, конкретизированного и обобщенного) осмысления. Материал превосходит возможности исследователя. Выход, на наш взгляд, в том, чтобы обратить внимание на саму способность текста Достоевского вмещать в себя столь разнообразное «культурное сырье». Может быть, наилучший объект для такого рода анализа - роман «Братья Карамазовы».

Даже беглый обзор монографической научной литературы о последней части «великого пятикнижия» дает представление об огромной широте осмысления и привлекаемого к этому осмыслению историко-культурного контекста. Наиболее важными для нас являются труды американского слависта Р.Л.Бэлнепа, а также отечественных достоевсковедов Р.Г.Назирова и Г.К.Щенникова.

В исследованиях американского ученого6 осуществлен целенаправленный и полномасштабный структуралистский анализ последнего романа Достоевского, сначала в синхроническом («Структура «Братьев Карамазовых»»), а затем и в диахроническом аспектах («Генезис «Братьев Карамазовых»). Однако предметом второй книги Р.Л.Бэлнепа стала только структура романа и отражения в ней предшествующего литературного контекста, основное внимание было уделено именно генетическим аспектам темы. Проблема же диалогического взаимодействия художественных систем «Братьев Карамазовых» и различных пластов культурного фона романа здесь практически не поставлена.

5 См.: Бем А.Л. Достоевский - гениальный читатель // Бем А.Л. Исследования. Письма о литературе. - М., 2001. С. 35-57.

6 Бэлнеп Р.-Л. Структура «Братьев Карамазовых». - СПб., 1997; Бэлнеп Р.-Л. Генезис «Братьев Карамазовых». - Эстетические, идеологические и психологические аспекты создания текста. - СПб., 2003.

Этот пробел заполнен трудами Г.К.Щенникова7. В его монографиях «Братья Карамазовы» представлены как один из важнейших этапов истории русской классической литературы и вместе с тем национального самосознания, обобщены главнейшие контекстуальные планы романа, связанные как с русской, так и с европейской традицией, по сути, определено место последнего романа Достоевского в истории отечественной и мировой культуры.

Наконец, Р.Г.Назиров заложил основы рецептивноориентированного о понимания творчества писателя . Его сущностная особенность, по мнению ученого, - в принципиально новом решении проблемы читателя. Ученый указал на активную коммуникативную природу текста Достоевского, а также на то, что обращение к традиции значимо прежде всего в рецептивном смысле, поскольку актуализирует читательские ожидания, которыми затем оперирует автор.

Множество монографий различных других авторов также посвящено различным аспектам осмысления «Братьев Карамазовых». Так, тема книги В.К.Кантора9 — карамазовщина и ее психологические вариации в романе. Историко-литературный же фон привлекается автором произвольно. Приоритетная монография В.Е.Ветловской10 имеет своим предметом влияние древнерусской, а конкретнее, православной культуры на текст Достоевского. Необходимо отметить еще несколько исследований, посвященных анализу философии писателя в целом и его последнего романа в частности:

7 Щенников Г.К. Достоевский и русский реализм. — Свердловск, 1987; Роман Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы» как явление национального самосознания. -Челябинск, 1996; Целостность Достоевского. - Екатеринбург, 2001.

8 Назиров Р.Г. Творческие принципы Ф.М.Достоевского. - Саратов, 1982; Традиции Пушкина и Гоголя в русской прозе. Сравнительная история фабул. Диссертация в виде научного доклада на соискание ученой степени доктора филологических наук. Екатеринбург, 1995; Проблема читателя в творческом сознании Достоевского // Творческий процесс и художественное восприятие. - Л., 1978.

9 Кантор В.К. «Братья Карамазовы» Ф.Достоевского. - М., 1983.

10 Ветловская В.Е. Поэтика романа «Братья Карамазовы». - Л., 1977. См. также недавнее исследование практически на ту же тему: Сальвестрони С. Библейские и святоотеческие источники романов Достоевского. — СПб., 2001.

Философия Достоевского в систематическом изложения» Р.Лаута и «Достоевский и Кант. Размышления читателя над романом «Братья Карамазовы» и трактатом Канта «Критика чистого разума» Я.Э.Голосовкерап; тяготяющую к формальному подходу книгу Е.М.Мелетинского12; исследования А.П.Власкина13 и В.В.Борисовой14, посвященные проблеме религиозного контекста творчества писателя; фундаментальную монографию британской ученой Д.Томпсон «Братья Карамазовы» и поэтика памяти»15, в которой выявлена едва ли не центральная философско-психологическая проблема романа; главы, посвященные последнему роману Достоевского в книге еще одного видного американского слависта Р.Л.Джексона16. Историография исследований о «Братьях Карамазовых» сегодня сама по себе может стать темой полномасштабного исследования, поэтому в дальнейшем указания на предшествующие работы будут даваться в сносках в основной части работы.

В проблеме диалогической природы полифонического романа до сих пор имеются непроясненные нюансы. Прежде всего не до конца изучен механизм объединения миров сознаний героев в единый и неделимый художественный мир произведения, механизм вхождения слова героя в сознание автора, диалогизирующего с ним, и, наконец, механизм взаимодействия этой сложной художественной системы с памятью культуры, актуализирующейся в сознании читателя.

Несмотря на то, что, по формулировке М.М.Бахтина, «новая художественная позиция автора в полифоническом романе Достоевского —

11 Голосовкер Я.Э. Достоевский и Кант. Размышления читателя над романом «Братья Карамазовы» и трактатом Канта «Критика чистого разума». - М., 1963.

12 Мелетинский Е.М. Достоевский в свете исторической поэтики. Как сделаны «Братья Карамазовы». — М., 1996.

13 Власкин А.П. Творчество Ф.М.Достоевского и народная религиозная культура. — Магнитогорск, 1994. Последнему роману писателя посвящена пятая глава исследования «Проблемы народной религиозной культуры «Братьях Карамазовых».

14 Борисова В.В. Национальное и религиозное в творчестве Ф.М.Достоевского (проблема этноконфессионального синтеза). - Уфа, 1997.

15 Томпсон Д. «Братья Карамазовы» и поэтика памяти. - СПб., 2000.

16 Джексон Р.-Л. Искусство Достоевского. Бреды и ноктюрны. - М., 1998. это всерьез осуществленная и до конца проведенная диалогическая позиция»17, автор-демиург, споря с героем, все равно изначально находится в выигрышном положении. Привилегия автора — полнота информации о романном событии, причем не только внутренней, пусть и помещенной в подтекст, но и внешней, контекстуальной.

Задача, однако, осложняется тем, что герои Достоевского сами себя помещают в определенный культурный контекст, узурпируя право наследования какой-либо традиции (как Раскольников, например, узурпирует наполеоновский миф, а Иван - утопию сверхчеловека и социальную утопию).

Представление об эволюции идеи как главном содержании характера героев

18

Достоевского, введенное в обиход достоеведения Б.М.Энгельгардтом , было развито Р.Г.Назировым, указавшим на зависимость событий в романе от внутренней жизни героя-идеолога: «Только героям-идеологам снятся сны <.> Не события - причина снов, а сны выступают как тайные причины событий». Говоря о призрачном характере реальности (здесь для последующего анализа одного из ключевых мест в романе нам важно слово «призрачный»), он добавляет: «. в больших романах это представление связано только с миром героя-идеолога и порождает насыщение объективного рассказа эстетической инициативой героя»19.

Задача же автора сводится к тому, чтобы показать самодискредитацию мира, творимого героем-идеологом в рамках собственного художественного мира. То есть проблема сводится к противостоянию текстов и разных культурных и литературных традиций.

В творческой практике Достоевского воплощение этого конфликта усложнялось от романа к роману. Если в «Преступлении и наказании», по меткому выражении Р.Г.Назирова, «герой написан так, словно по ходу

17 Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. С. 73.

18 Энгельгардт Б.М. Идеологический роман Достоевского // Его же. Избранные труды. -СПб., 1995. См.: с. 286-287.

19 Назиров Р.Г. Равноправие автора и героя в творчестве Достоевского // Проблемы научного наследия М.МБахтина. - Саранск, 1985. С. 36-37. действия реагирует на авторские ремарки»20, то в «Братьях Карамазовых» авторские возражения герою замаскированы более тщательно и передаются опосредованно через систему скрытых цитат и саморазоблачений героев в диалогах между собой.

Именно введение традиции в синхронический анализ структуры романа позволяет перевести внимание на аспекты взаимодействия, тройственной коммуникации Автора-творца, наследия предшествующей культуры, властно влияющей на творящийся Текст, и Читателя, чья задача максимально сблизить ассоциативное поле своего восприятия с авторским.

Таким образом, цель предлагаемой к рассмотрению диссертационной работы — анализ и истолкование структуры «Братьев Карамазовых» в ее отношениях с литературным и общекультурным контекстом романа, осуществить который предполагается с учетом рецептивных аспектов функционирования текста.

Методологически предлагаемаое исследование опирается на научный опыт отечественного структурализма и семиотики, зафиксированный прежде всего в трудах Ю.М.Лотмана . Соответственно, главным рабочим понятием предлагаемой работы является «структура», понимаемая как обладающая собственной значимостью взаимосвязь элементов, будь то какие-либо формальные элементы текста, категории авторского мировоззрения или же точки взаимодействия традиции и текста, взаимодействующие также и между собой.

Основными же методами, использующимися в диссертации, являются структурно-описательный, сравнительно-исторический и компаративистский, что подразумевает совмещение синхронического и диахронического подхода к материалу.

Назиров Р.Г. Равноправие.автора и героя в творчестве Достоевского. С. 37.

21 Лотман Ю.М. Структура художественного текста. - М., 1970; Избранные статьи: В 3 т.

- Таллин, 1992-1993; Внутри мыслящих миров. Человек - текст - семиосфера - история.

- М., 1996.

Главными теоретико-литературными проблемами предлагаемой работы являются: механизмы смыслопорождения в системах «Автор - Автор» (за исключением случаев мнемонической коммуникации) , «Автор - Традиция (Контекст) - Текст»23 и «Автор - Текст - Аудитория (Читатель)»24.

Исходя из этого задачи диссертационного исследования формулируются так:

- анализ и истолкование формальной структуры «Братьев Карамазовых» с точки зрения коммуникативного взаимодействия с историко-литературным контекстом;

- выявление в семиосфере «Братьев Карамазовых» устойчивых структур, связанных с различными культурными традициями, определение их взаимодействия и взаимовлияния;

- историко-литературный анализ и интерпретация диалогических отношений, порождаемых взаимодействием культурных традиций, в рамках семиосферы или ассоциативного поля романа;

- анализ и истолкование динамических семиотических структур, связанных с конкретными коммуникативными, как правило, полемическими, либо провокативными задачами, поставленными перед текстом самим автором;

УУ

См. об особенностях этой коммуникативной ситуации в: Пятигорский A.M. Некоторые общие замечания относительно рассмотрения текста как разновидности сигнала. — М„ 1962. С. 149-150. Для нас важно, что во всех случаях, кроме простой передачи информации (мнемонической коммуникации), исходное сообщение изменяется под влиянием контекста самого события сообщения.

23

Лотман Ю.М. Текстовые и внетекстовые структуры // Ю.М.Лотман и тартусско-московская семиотическая школа. - М., 1994. С. 134:«.текст вообще не существует сам по себе, он неизбежно включается в какой-либо исторически реальный или условный контекст. Текст существует как контрагент внетекстовых структурных элементов, связан с ними как два члена оппозиции».

24 Лотман Ю.М. Текст в процессе движения: Автор - Аудитория - Замысел - Текст // Его же. Внутри мыслящих миров. С.112-113: «Читатель вносит в текст свою личность, свою культурную память, коды и ассоциации <.> Текст и читатель как бы ищут взаимопонимания. <.> Текст ведет себя как собеседник в диалоге: он перестраивается (в пределах тех возможностей, которые ему оставляет запас внутренней структурной неопределенности) по образцу аудитории». Как показывает более чем вековая практика восприятия Достоевского, его тексты, как ничьи другие, способны «подстраиваться» под аудиторию. и определение принципов и механизмов формирования структурной целостности романа в противовес заложенным в нем потенциям к полярному восприятию;

- определение структурно-типологической ниши «Братьев Карамазовых» в семиосфере русской и европейской литературы.

Научная новизна работы определяется методологическим совмещением конкретного интертекстуального анализа и структурно-описательных обобщений. По сути, в диссертации делается попытка проследить историю литературной структуры на примере текста конкретного произведения, взятого в его конкретных интертекстуальных связях. Кроме того, описанный подход позволил отметить несколько важных интертекстуальных схождений, до этого времени не замеченных достоевсковедением.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее материалы могут быть использованы при преподавании курса русской литературы XIX века, а также спецкурсов по творчеству Ф.М.Достоевского, международным связям русской литературы, структурному и интертекстуальному анализу литературного произведения.

Предлагаемая диссертационная работа состоит из Введения, трех глав, Заключения и Списка использованной литературы. Предметом первой главы стала формальная структура «Братьев Карамазовых», анализируемая в синхроническом и диахроническом аспектах. Вторая глава посвящена анализу диахронического аспекта этико-философской концепции романа. В третьей главе анализируется нравственно-социальная семантическая структура последнего произведения Достоевского, при этом учитывается изначальная, диалогически-полемическая ориентация, общественной и моральной позиции писателя.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Шаулов, Сергей Сергеевич

Заключение

Г.М.Фридлендер, определив жанр «Братьев Карамазовых» как «роман-универс», раскрыл это определение так: «.в замыслах грандиозного цикла романов «Атеизм» и «Житие великого грешника», получает дальнейшее воплощение дерзновенная мысль великого русского романиста о создании «романа-универса», который захватил бы в свои границы всю вселенную и стал бы для потомков, подобно «Божественной комедии» Данте, своеобразной энциклопедией мировой жизни, впитавшей в себя опыт ее тысячелетних исканий и борений, отраженных в литературе всех времен и народов - от древней ветхозаветной «Книги Иова», евангельских легенд и средневековых мистерий, трагедий Эсхила, Софокла и Шекспира вплоть до «текущей», живой современности, а также все чаяния и идеалы современного автору человечества. Таким «романом-универсом» и стали «Братья Карамазовы»1.

Распространив представление об универсализме романа на сферу его диалогических отношений с культурной традицией и читателем, мы, по сути, поставили себе задачу выяснить, каков механизм функционирования «романа-универса».

В первой главе, последовательно рассмотрев различные пласты контекста формальной структуры романа, мы пришли к выводу, что ее фундаментом является контаминация мифа о вечном возрождении и евангельского мифа. В формальном это плане означает синтез циклической и финалистской концепции времени. Ю.М.Лотман считает подобный синтез в той или иной степени свойственным сюжету вообще2. Однако «мифо-идеологический план»3, стоящий за сюжетом романов Достоевского и, в

1 Фридлендер Г.М. Путь Достоевского к роману-эпопее // Достоевский. Материалы и исследования. 8. С. 176. л

См.: Лотман Ю.М. Семиосфера и проблема сюжета // Его же. Внутри мыслящих миров. С. 206-207.

3 Термин Р.Г.Назирова. См.: Назиров Р.Г. Творческие принципы Достоевского. С. 155. частности, «Братьев Карамазовых», дает этому синтезу большую свободу, нежели классический европейский роман, что проявляется, во-первых, в смешении в произведении комического начала, через средневековую и возрожденческую карнавальную традицию восходящего к циклическому времени языческого мифа, с трагическим, которое, начиная с эпохи Возрождения, развивалось в парадигме христианской этики; во-вторых, в трансформации жестко привязанного к объективной реальности хронотопа в хронотоп, имеющий не только идеологическую или психологическую, но иногда даже аллегорическую или сюжетную значимость4; в-третьих, в том, что в синхроническом аспекте структура романа приобретает черты статичной схемы5, сопротивляясь, тем не менее, однозначному толкованию.

Во второй главе избранный подход используется для анализа диахронического аспекта этико-философской концепции «Братьев Карамазовых». Исток главной этической проблемы романа, ассоциирующейся, разумеется, с Иваном Карамазовым, нам видится в том, что христианская этика веры и воздаяния не совпадает с античными истоками укоренившегося в Европе рационалистического гуманизма. Другими словами, Достоевский указал на фундаментальный конфликт европейской морали: актуализирующийся в противоречии евангельского мифа в его жертвенном аспекте и скептически-богоборческого гуманизма мифа о Прометее в его платоновской интерпретации. Эта коллизия присутствует в «Братьях Карамазовых» и в травестированном варианте, берущем свое начало в античной традиции осмеяния Сократа и

4 Вспомним метания Дмитрия по городку или походы Ивана к Смердякову.

5 Ю.М.Лотман видел признак этого синтеза концепций времени в том, что персонажи разделяются на свободных относительно сюжета, вольных совершать поступки и нарушать границы и персонаже-статистов, иногда являющихся просто функциями сюжета. См.: Лотман Ю.М. Структура художественного текста. С. 280-289. Подобие такой персонажной структуры можно увидеть и в «Братьях Карамазовых», где основными двигателями событийного сюжета являются Иван и Дмитрий, между тем как Алеша и структурно гомологичный ему Смердяков просто обозначают полюса этической концепции романа. реализующемся в системе шутов-двойников: Федор Павлович, Смердяков, черт.

При этом вводя в контекст образа Ивана богатейшую философскую традицию, автор эмоционально актуализирует ее. Умозрительная коллизия обоснования морали и воздаяния, будучи помещенной в контекст детской темы в романе и творчестве Достоевского в целом, становится мощнейшим источником «болевого эффекта», побуждающего читателя вместе с Иваном перейти от проблемы теодицеи к утопии, лишенной в духе позднего Платона всякой веры в доброе начало в человеке.

В этической структуре романа роль персонажей-статистов отводится прежде всего Ивану и Алеше, активное же, динамическое начало связано преимущественно с Дмитрием, что подчеркивается и культурным фоном его образа, включающем в себя средневековую концепцию страсти и в ее исходно куртуазном варианте, и в христианизированной перверсии Данте. Два этих варианта одной культурной традиции маркируют два полюса психологического развития Мити Карамазова. Дополнительную глубину этому контексту придает контаминация евангельской концепции духовного возрождения со средневековой вариацией сюжета о блудном сыне.

Наконец, Алеша, чей образ, по установившейся в науке о Достоевском традиции, ассоциируется прежде всего с древнерусской культурой, представляет положительный нравственный идеал писателя. Однако его образ в контексте некоторых мотивов «Исповеди» блаженного Августина приобретает дополнительные связи с образами братьев. Контекстуально он более Карамазов, чем текстуально.

Таким образом, этические контексты образов всех трех братьев оказываются концептуально связаны друг с другом, причем, в глубинах своего контекста Карамазовы при всем их национальном своеобразии уже наднациональны, и образы их маркируют не только российские, но и общечеловеческие этические проблемы6.

Еще одна принципиальная для нас проблема — двойственность христианского контекста этико-философской структуры романа. Раздвоение католического контекста, в частности, «Исповеди» Августина и текста Данте, в свете политико-исторических взглядов Достоевского вполне понятно: все, что связано в этих культурных традициях с рационалистическим обоснованием морали, подвергается в романе жестокой художественной критике. Но раздваивается также и контекст юродства: там, где юродивый осознает свое юродство и начинает юродствовать «не Христа ради», а ради некоего педагогического эффекта, там начинается игра, быстро перерастающая в шутовство и бесовство, что подчеркивается в романе аллюзиями на Ивана Грозного. В этой связи неоднозначной контекстуальной оценке подвергается в «Братьях Карамазовых» и житие Франциска Ассизского.

В целом, этико-философская проблематика «Братьев Карамазовых» структурно смыкается с предметом третьей главы - системой диалогически актуализированных смыслов романа, связанных, как правило, с актуальными социально-политическими воззрениями Достоевского. Центральной проблемой здесь является антитеза веры и атеизма, связанная прежде всего с образами Ивана и Федора Павловича, в историческом смысле увязываемая Достоевским с Французской революцией и просветительским рационализмом вместе с его продолжениями в XIX веке, в социальном плане выражающаяся в потере интеллигенцией своих национально-религиозных корней, а плане творческой рефлексии автора реализующаяся в противопоставлении фактического реализма «реализму в высшем смысле». При этом в контекст образа Ивана входит романтическая трагедия

6 Ср. у Г.К.Щенникова: «Характерные типы русской жизни, представленные братьями Карамазовыми, осмыслены как обобщенные нравственные структуры всех современных людей. Русский характер мыслится лишь как наиболее яркое средоточие противоречий человеческой натуры вообще» (Щенников Г.К. Целостность Достоевского. С. 147). невозможности уверовать, а в контекст образа Федора Павловича -цинический отказ от веры, прямо ассоциирующийся с вольтеровской традицией. С образом же Дмитрия связана традиция мелодраматизации трагической страсти, также входящая, в восприятии Достоевского, в общую для XVIII века парадигму своеобразной «инфляции души».

В связи с вопросом о «реализме в высшем смысле» мы вновь возвращаемся к жанровому определению «Братьев Карамазовых» как «романа-универса». В контекст этого замысла входит прежде всего неоконченная гоголевская поэма, ставшая в итоге одним из центров ассоциативного поля последнего произведения Достоевского. При этом сам Гоголь вошел в контекст романа отнюдь не однозначно: смысл художественного снижения гоголевского контекста - в критике позы проповедника, принятой поздним Гоголем и ставшей одним из источников сквозного образа шута у Достоевского. «Реализм же в высшем смысле», в понимании писателя, напротив, естественен и многообразен, как сама жизнь. Он подразумевает не только огромный культурный контекст, резко углубляющий этико-философскую мысль романа, но и принципиальную ориентацию на ответную реакцию читателя. В этом смысле нарратив Достоевского противоположен традиционному эпическому реалистическому нарративу.

Реализм в высшем смысле», на наш взгляд, это попытка сформулировать необходимость универсального синтеза романного слова и непосредственного воздействия на читателя. В таком свете в контекст идеи входит прежде всего Пушкин, с его «всемирной отзывчивостью», универсальный гений, «носивший в себе все свои зачатки разом», «вполне народный поэт», первый образец «всечеловека». Это этический аспект пушкинских ассоциаций идеи «реализма в высшем смысле». Историко-культурный аспект, может быть, подмечен Бэлнепом, пришедшим к выводу, что роман в процессе работы из «первого»7 стал «единственным», а эффект незавершенности текста, якобы требующего продолжения, на самом деле, только художественный прием8.

В таком случае, он довершает уникальность структуры последнего романа Достоевского, структуры, принципиально открытой для богатейшего историко-культурного контекста и открыто искушающей читателя свободой интерпретации. Структура «Братьев Карамазовых», по сути, предвосхитила многие художественные открытия XX века.

Одна из литературных «магистралей» в XX век, открытая Достоевским, - романный синтез мифологических структур. Именно на этом пути возникла «пражская литературная школа», философско-мифологический роман Ф.Кафки, латино-американский «магический реализм».

В качестве более общего влияния наследия Достоевского на культуру XX века можно указать на принцип свободы интерпретации, своеобразную единую парадигму культуры модернизма, авангардизма и постмодерна. Однако то, что у Достоевского было средством вовлечения читателя в полномасштабный диалог с текстом, в культуре XX века стало самодовлеющей целью литературы. В этой связи хотелось бы сказать, о том, что потенции развития художественной формы, найденной автором «пятикнижия» до сих по реализованы не полностью: «выход из постмодернизма», в активном поиске которого сейчас находится европейское культурное сознание, лежит, может быть, именно в сочетании поистине космической структурной открытости романа с четко осознаваемыми сами автором этическими установками. у жизнеописание-то у меня одно, а романов два. Главный роман второй — это деятельность моего героя уже в наше время, именно в наш теперешний текущий момент. Первый же роман произошел еще тринадцать лет назад, и есть почти даже и не роман, а лишь один момент из первой юности моего героя» [14; 6].

8 Бэлнеп Р.-Л. Структура «Братьев Карамазовых». С. 126-129. Эта точка зрения тем более убедительна, что в русской культуре XIX века только один из четырех замыслов подобного масштаба оказался завершенным - «Война и мир» Л.Н.Толстого. «Евгений Онегин», «Мертвые души» и «Братья Карамазовы» остались мнимо или действительно незавершенными. То есть традиция мнимой оборванности повествования в русской литературе сильнее традиции эпической внешней завершенности.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Шаулов, Сергей Сергеевич, 2004 год

1. Достоевский Ф.М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Л., 1972-1990.

2. Августин Аврелий. Исповедь. Петр Абеляр. История моих бедствий. -М., 1992.3. Античный роман.-М., 1969.

3. Апокрифы Древней Руси. СПб., 2002.5. Басни Эзопа. М., 1968.

4. Гете И.-В.Собр. соч.: В 10 тт. М., 1975.

5. Гоголь Н.В. Собр. соч.: В 7 тт. М., 1966.

6. Греческий роман. М., 1988.

7. Гюго В. Отверженные: В 2 тт. М., 1960. Ю.Данте А. Собрание сочинений: В 2-х т. - М., 2001. П.Державин Г.Р. Стихотворения. -М.-Л. 1963.

8. Дидро Д. Монахиня. Племянник Рамо. Жак-фаталист и его хозяин. — М., 1973.

9. З.Капнист В.В. Избранные произведения. Л., 1973. Н.Карамзин Н.М. Письма русского путешественника. - М., 1982.

10. Крылов И.А. Сочинения: В 2 тт. М., 1969.

11. Крамской И.Н. Письма. Статьи: В 2 тт. М., 1966.

12. Ларошфуко Ф. Максимы. Паскаль Б. Мысли. Лабрюйер Ж. де. Характеры. М., 1974.

13. Лессинг Г.Э. Драмы. Басни в прозе. М., 1972.

14. Мильтон Дж. Потерянный рай. Стихотворения. Самсон-борец. М.,1976.

15. Народные русские сказки А.Н.Афанасьева: В 3 тт. Т. 1. -М., 1984.

16. Новалис. Гимны к ночи. -М., 1996.

17. Памятники литературы Древней Руси. XII век. -М., 1980.

18. Памятники литературы Древней Руси. Вторая половина XVI века. -М., 1986.

19. Петрашевцы об атеизме, религии и церкви. М., 1986.

20. Платон. Собр. соч. В 4 тт. М., 1990.

21. Поэзия вагантов. М., 1975.

22. Рабле Ф. Гаргантюа и Пантагрюэль. М., 1991.

23. Руссо Ж.-Ж. Юлия, или Новая Элоиза. -М., 1968.

24. Садовник В. Крестьянин Гельмбрехт. М., 1971.

25. Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч.: В 20 тт. М., 1966.

26. Свифт Дж. Сказка бочки. Путешествия Гулливера. М., 1976.

27. Свифт Дж. Избранное. Л., 1987.

28. Сервантес С.М. де. Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский: В 2 ч.- Алма-ата, 1988.

29. Стерн Л. Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена. — СПб.,2000.

30. Сумароков А.П. Димитрий Самозванец // Русская драматургия XVIII века.-М., 1987.

31. Толстой Л.Н., Ге H.H. Переписка. М.- Л., 1933.

32. Фонвизин Д.И. Сочинения. М., 1982.

33. Шекспир У. Комедии, хроники, трагедии. Т. 1. М., 1988.

34. Шекспир У. Сонеты. Кемерово, 1985.

35. Цветочки святого Франциска Ассизского. М., 2000. 41 .Цицерон. Философские трактаты. - М., 1985.

36. Аверинцев С.С. Риторика и истоки европейской литературной традиции. М., 1996.

37. Акелькина Е.А. Формирование философской прозы Ф.М.Достоевского («Дневник писателя». Повествовательный аспект) //

38. Творчество Ф.М.Достоевского: искусство синтеза. Екатеринбург, 1991. С. 224-250.

39. Альми И.Л. Статьи о поэзии и прозе. Книга вторая. Владимир,1999.

40. Альтман М.С. Достоевский. По вехам имен. — Саратов, 1975.

41. Арсентьева H.H. Проблема национального идеала в творчестве Сервантеса и Достоевского // Ф.М.Достоевский и национальная культура. Вып. 2. Челябинск, 1996. С. 65-88.

42. Багно В.Е. Достоевский о «Дон-Кихоте» Сервантеса II Достоевский. Материалы и исследования. Т. 3. Л., 1978. С. 126-135.

43. Багно В.Е. К источникам поэмы «Великий инквизитор» // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 6. Л., 1985. С. 107-120.

44. Багно В.Е. «Дон-Кихот» на путях развития русской прозы // Русская литература и культура Нового времени. СПб., 1994. С. 229-253.

45. Балашов Н.И. Данте и Возрождение // Данте и всемирная литература. М., 1967. С. 9-58.

46. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979.

47. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М., 1986.

48. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1990.

49. Белинский В.Г. Полн. собр. соч.: В 9 тт. М. 1978.

50. Белов C.B. Вокруг Достоевского. СПб., 2001.

51. Беляев В.В. Имя «Грушенька» в «Братьях Карамазовых» как антропоним // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 10. СПб., 1992. С. 176-181.

52. Бем А.Л. Достоевский гениальный читатель // Бем А.Л. Исследования. Письма о литературе. - М., 2001. С. 35-57.

53. Бердяев H.A. Откровение о человеке в творчестве Достоевского; Миросозерцание Достоевского // Его же. О русских классиках. — М., 1993. С. 54-75; 107-223.

54. Бернен С., Бернен Р. Мифологические и религиозные мотивы в европейской живописи. СПб., 2000.

55. Благой Д.Д. Достоевский и Пушкин // Достоевский художник и мыслитель. - М., 1972. С. 344-426.

56. Борисова В.В. Мифопоэтический аспект картины мира в романе Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы» // Индивидуальность писателя и литературно-общественный процесс. Межвуз. сб. Воронеж, 1979. С. 91-102.

57. Борисова В.В. Фолыслорно-мифологическая основа категории земли у Ф.М.Достоевского // Фольклор народов РСФСР. Уфа, 1979.

58. Борисова В.В. Национальное и религиозное в творчестве Ф.М.Достоевского (проблема этноконфессионального синтеза). — Уфа, 1997.

59. Борисова В.В. Из истории толкования романа «Идиот» и образа князя Мышкина // Роман Достоевского «Идиот»: раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 169-179.

60. Бочаров С.Г. Переход от Гоголя к Достоевскому // Смена литературных стилей. — М., 1974. С. 17-57.

61. Бродский И. Меньше единицы. Эссе о литературе. М., 2000.

62. Булгаков С.Н. Русская трагедия // О Достоевском. Творчество Ф.М.Достоевского в русской мысли 1881-1931 годов.-М., 1990. С. 193-214.

63. Бэлнеп Р.Л. Структура «Братьев Карамазовых». СПб., 1997.

64. Бэлнеп Р.Л. Генезис «Братьев Карамазовых». Эстетические, идеологические и психологические аспекты создания текста. СПб., 2003.

65. Ветловская В.Е. Житие Алексея человека Божия. // Достоевский и русские писатели. М., 1971. С. 325-354.

66. Ветловская В.Е. Символика чисел в «Братьях Карамазовых» // ТОДРЛ, т. 26. Л., 1971. С. 139-145.

67. Ветловская В.Е. Достоевский и поэтический мир Древней Руси // ТОДРЛ, т. XXVIII. Л., 1974.

68. Ветловская В.Е. Средневековая и фольклорная символика у Достоевского // Культурное наследие Древней Руси. (Истоки. Становление. Традиции). -М., 1976. С. 317-322.

69. Ветловская В.Е. Поэтика романа «Братья Карамазовы». JL, 1977. С. 163-190.

70. Ветловская В.Е. Pater Seraphicus // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 5. Л., 1983. С. 163-178.

71. Вильмонт H.H. Достоевский и Шиллер. Заметки русской германиста. М., 1984.

72. Власкин А.П. Творчество Ф.М.Достоевского и народная религиозная культура. Магнитогорск, 1994.

73. Власкин А.П. «Знающие» и «понимающие» герои в романе «Братья Карамазовы» // Достоевский и современность. Материалы X Международных старорусских чтений. Старая Русса, 1996. С. 32-36.

74. Волгин И.Л. «Дневник писателя»: текст и контекст // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 3. Л., 1978. С. 151-158.

75. Волгин И.Л. Последний год Достоевского. М., 1986.

76. Волгин И.Л. Колеблясь над бездной. Достоевский и русский императорский дом. М., 1998.

77. Гессен С.И. Трагедия добра в «Братьях Карамазовых» Достоевского // О Достоевском. Творчество Достоевского в русской мысли 1881-1931 годов. Сборник статей. М., 1990. С. 353-373.

78. Гозенпуд А. Достоевский и музыкально-театральное искусство. — Л.,1981.

79. Голенищев-Кутузов И.Н. Данте и «сладостный новый стиль» // Данте и всемирная литература. М., 1967. С. 59-84.

80. Голосовкер Я.Э. Достоевский и Кант. Размышления читателя над романом «Братья Карамазовы» и трактатом Канта «Критика чистого разума». -М., 1963.

81. Гофф Ж. ле. Цивилизация средневекового запада. М., 1992.

82. Гроссман Л.П. Поэтика Достоевского. М., 1925.

83. Гроссман Л.П. Творчество Достоевского. М., 1928.

84. Гуардини Р. Человек и вера. Брюссель, 1995.

85. Гуревич А .Я. Избранные труды: в 2-х т. Т. 2. Средневековый мир. -М.-СП6., 1999.

86. Гус М. Идеи и образы Ф.М.Достоевского. М., 1971.

87. Десяткина Л.П., Фридлендер Г.М. Библиотека Достоевского (новые материалы) // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 4. — Л., 1980. С. 253-271.

88. Джексон Р.Л. Вынесение приговора Федору Павловичу Карамазову // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 3. Л., 1978. С. 173-183.

89. Джексон Р.Л. Искусство Достоевского. Бреды и ноктюрны. — М.,1998.

90. Джоунс М. Достоевский после Бахтина. Исследование фантастического реализма Достоевского. М., 1998.

91. Димитров Е. Демонология Достоевского // Достоевский и современность. Тезисы выступлений на «Старорусских чтениях». Ч. 2. — Новгород, 1991. С. 40-44.

92. Долинин A.C. Примечания // Ф.М.Достоевский. Письма: В 4 тт. Т. 1.-М., 1928.

93. Долинин A.C. Последние романы Достоевского. М.-Л., 1963.

94. Достоевская А.Г. Воспоминания. М., 1971.

95. Достоевский в русской критике. М., 1956.

96. Захарова Т.В. «Дневник писателя» как оригинальное жанровое явление и идейно-художественное целостность // Творчество Ф.М.Достоевского. Искусство синтеза. Екатеринбург, 1991. С. 251-284.

97. Зверева Т.В. Сюжет-архетип романа Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы» // Проблема автора в художественной литературе: Сб. науч. тр. -Ижевск, 1993. С. 125-132.

98. Зунделович Я.О. Романы Достоевского. Статьи. Ташкент, 1963.

99. Иванов Вяч. Родное и вселенское. — М., 1994.

100. Иванов Вяч. Достоевский: трагедия миф - мистика // Его же. Лик и личины России. Эстетика и литературная теория. — М., 1995. С. 351458.

101. Иванов Вяч. Достоевский и роман-трагедия // Властитель дум. Ф.М.Достоевский в русской критике конца XIX — начала XX века. СПб., 1997. С. 394-431.

102. Иванов В.В. Юродивый герой в диалоге иерархий Достоевского // Евангельский текст в русской литературе XVIII-XX веков. Цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр. Сборник научных трудов. -Петрозаводск, 1994. С. 201-209.

103. Иванчикова Е.А. Рассказчик в повествовательной структуре произведений Достоевского // Достоевский: материалы и исследования. Вып. И.-СПб., 1994. С. 41-50.

104. Иванчикова Е.А. Индивидуальный синтаксис Достоевского // Слово Достоевского. М., 2001. С. 272-314.

105. Каганович Б.С. Евгений Викторович Тарле и петербургская школа историков. СПб., 1995.

106. Кантор В.К. «Братья Карамазовы» Ф.Достоевского. М., 1983.

107. Карсавин В. Федор Павлович Карамазов как идеолог любви // О Достоевском. Творчество Достоевского в русской мысли 1881-1931 годов. Сб. статей. М., 1990. С. 264-277.

108. Карякин Ю.М. Достоевский и канун XXI века. М., 1989.

109. Касаткина Т.А. Об одном свойстве эпилогов пяти великих романов Достоевского // Достоевский в конце XX века. М., 1996. С. 67-138.

110. Касаткина Т.А. Теодицея от Ивана Карамазова // Достоевский и мировая культура. Альм. № 7. -М., 1996. С. 49-63.

111. Касаткина Т.А. Роль художественной детали и особенности функционирования слова в романе Ф.М.Достоевского «Идиот» // Роман

112. Ф.М.Достоевского «Идиот»: современное состояние изучения. М., 2001. С. 60-99.

113. Катто Ж. Пространство и время в романах Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 3. — Л., 1978. С. 41-53.

114. Кашина Н.В. Эстетика Ф.М.Достоевского. М., 1975.

115. Кашина-Евреинова А. Подполье гения: Сексуальные источники творчества Достоевского. Пг., 1923.

116. Каширина Л.Г. Содержательная сущность образа Алеши Карамазова и ее репрезентация в романе Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы» // Достоевский и современность. Тезисы выступления на «Старорусских чтениях». Новгород, 1989. С. 51-54.

117. Кирпотин В.Я. У истоков романа-трагедии: Достоевский — Пушкин Гоголь // Достоевский и русские писатели. - М., 1971. С. 9-86.

118. Кирпотин В.Я. Достоевский-художник. Этюды и исследования. -М., 1972.

119. Ключевский В.О. Источники русской истории // Его же. Сочинения: В 9 тт. Т. 7. Специальные курсы. М., 1989.

120. Котельников В.А. Средневековье Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 16. СПб., 2001. С. 188-198.

121. Криволапое В.Н. Традиции древнерусской культуры в творчестве в творчестве Ф.М.Достоевского. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Л., 1986.

122. Кузьмина В.Д. Рыцарский роман на Руси. Бова, Петр Златых Ключей.-М., 1964.

123. Кулешов В.И. Жизнь и творчество Достоевского. М., 1979.

124. Курганов Е. Роман «Идиот». Опыт прочтения. СПб., 2001.

125. Куплевацкая Л.А. Хронотоп трактира и его функции в романах Ф.М.Достоевского // Достоевский и современность. Тезисы выступлений на Старорусских чтениях. Ч. 2. Новгород, 1991. С. 107-110

126. Куплевацкая JI.A. Символика хронотопа и духовное движение героев в романе Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы» // Достоевский: материалы и исследования. Т. 10. СПб., 1992. С. 90-100.

127. Кусков В.В. Мотивы древнерусской литературы в романе Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы» // Вестник МГУ. 1971. №5. С. 22-28.

128. Лаут Р. Философия Достоевского в систематическом изложении. -М., 1996.

129. Левин Ю.Д. Достоевский и Шекспир // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 1. Л., 1974. С. 108-134.

130. Левина Л.А. Функциональный взаимопереход события и слова в романе Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы» // Достоевский и современность. Тезисы выступлений на «Старорусских чтениях». Новгород, 1991. Ч. 1.С. 113-115.

131. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1985.

132. Лихачев Д.С. «Небрежение словом» у Достоевского // Достоевский: материалы и исследования. Т. 2. Л., 1976. С. 30-41.

133. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. — М., 1979.

134. Лихачев Д.С., Панченко A.M. «Смеховой мир» Древней Руси. -Л., 1976.

135. Лосев А.Ф. Диалектика мифа. М., 2001.

136. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970.

137. Лотман Л.М. Реализм русской литературы 60-х годов XIX века. -Л., 1974.

138. Лотман Ю.М. Избранные статьи: В 3 т. Таллин, 1992-1993.

139. Лотман Ю.М. Текстовые и внетекстовые структуры // Ю.М.Лотман и тартусско-московская семиотическая школа. — М., 1994. С. 192-230.

140. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек — текст -семиосфера история. - М., 1996.

141. Лучников М.Ю. О статусе повествующего лица в романе Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы» // Достоевский и современность. Тезисы выступлений на «Старорусских чтениях». Новгород, 1989. С. 67-69.

142. Лысенкова Е.И. «Шиллеровское» в образе Раскольникова // Достоевский и современность. Тезисы выступлений на «Старорусских чтениях». Новгород, 1988. С. 72-75.

143. Лысенкова Е.И. Проблема Шиллера в романе Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы» («Шиллеровское» в структуре образа Дмитрия Карамазова) // Достоевский и современность. Тезисы выступлений на «Старорусских чтениях». Новгород, 1989. С. 68-72.

144. Малиновский Б. Магия, наука и религия. — М., 1998.

145. Мальчукова Г.В. Достоевский и Гомер // Новые аспекты в изучении Достоевского. Сборник научных трудов. — Петрозаводск, 1994. С. 3-36.

146. Мелетинский Е.М. Роман «Братья Карамазовы» в свете исторической поэтики. Как сделаны «Братья Карамазовы». М., 1996.

147. Михайловский Н.К. Статьи о русской литературе XIX — начала XX века.-Л., 1989.

148. Мотидзуки Т. Тема казуистики в романе «Братья Карамазовы» // Достоевский и мировая культура. Альманах 8. М., 1997. С. 127-133.

149. Мочульский К.В. Гоголь. Соловьев. Достоевский. — М., 1995.

150. Назиров Р.Г. Проблема читателя в творческом сознании Достоевского // Творческий процесс и художественное восприятие. Л., 1978. С. 216-236.

151. Назиров Р.Г. Творческие принципы Ф.М.Достоевского. -Саратов, 1982.

152. Назиров Р.Г. Равноправие автора и героя в творчестве Достоевского // Проблемы научного наследия М.М.Бахтина. Саранск, 1985. С. 24-41.

153. Назиров Р.Г. Генезис и пути развития мифологических сюжетов // Фольклор народов России. Межвузовский научный сборник. Уфа, 1995. С. 40-53.

154. Назиров Р.Г. Традиции Пушкина и Гоголя в русской прозе. Сравнительная история фабул. Диссертация в виде научного доклада на соискание ученой степени доктора филологических наук. Екатеринбург, 1995.

155. Назиров Р.Г. Фигура умолчания в русской литературе // Поэтика русской и зарубежной литературы. Сборник статей. Уфа, 1998. С. 57-71.

156. Назиров Р.Г. Специфика художественного мифотворчества Ф.М.Достоевского (Сравнительно-исторический подход) // Литературный текст: проблемы и методы исследования. 6. Аспекты теоретической поэтики. М.-Тверь, 2000.

157. Панченко A.M. О русской истории и культуре. СПб., 2000.

158. Пигин A.B. К вопросу о древнерусских источниках романа Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы» // Новые аспекты изучения Достоевского. Сборник научных трудов. Петрозаводск, 1994. С. 193-198.

159. Пинский Л.Е. Шекспир. Основные начала драматургии. — М.,1971.

160. Пинский Л.Е. Отзыв о книге М.М.Бахтина «Творчество Рабле и проблема народной культуры средневековья и Ренессанса» // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1998. № 4. С. 102-118.

161. Пинский Л.Е. Ренессанс. Барокко. Просвещение. М., 2002.

162. Поддубная Р.Н. «Действительность идеала» в малой прозе «Дневника писателя» // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 9. — Л., 1991. С. 183-198.

163. Полонский Я. Стихотворения. M., 1981.

164. Померанц Г.С. Открытость бездне. Встречи с Достоевским. — М.,1990.

165. Померанц Г. Замысел Гоголя и роман Достоевского // Достоевский и мировая культура. Альманах 8. М., 1997.

166. Пономарева Г.Б. «Житие великого грешника»: структура и жанр // Исследования по поэтике и стилистике. JL, 1972. С. 66-86.

167. Пономарева Г.Б. Житийный круг Ивана Карамазова // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 9. JL, 1991. С 144-166.

168. Пономарева Г.Б. Одно написанное житие Ф.М.Достоевского // Русская литература XIX века и христианство. М., 1997. С. 91-96.

169. Пумпянский JI.B. Классическая традиция. Собрание трудов по истории русской литературы. М., 2000.

170. Пятигорский A.M. Некоторые общие замечания относительно рассмотрения текста как разновидности сигнала. М„ 1962.

171. Розенблюм Л.М. Творческая лаборатория Достоевского-романиста. «Литературное наследство». Т. 77. - М., 1965.

172. Сальвестрони С. Библейские и святоотеческие источники романов Достоевского. СПб., 2001.

173. Свительский В.А. Композиционное мышление и авторская оценка в романах Достоевского 60-70-х гг. // Русская литература 1870-1890-гг. Сб. 7. Свердловск, 1974. С. 19-33.

174. Свительский В.А. Сбились мы, что делать нам. (К сегодняшним прочтениям романа «Идиот») // Достоевский и мировая культура. Альманах 15. СПб., 2000. С. 205-228.

175. Синъя Кори. «Овнешнение внутреннего героя» в «Преступлении и наказании». // Достоевский и мировая культура. Альманах 8. М., 1997. С. 134-140.

176. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 1. (XI — первая половина XIV в.). JL, 1987.

177. Собрание писем блаженныя памяти Оптинскаго старца иеросхимонаха Амвросия к мирским особам. Сергиев Посад, 1908.

178. Соловьев Вл. С. Сочинения в 2-х тт. Т. 2. М., 1988.

179. Соловьев B.C. Три речи в память Достоевского // Его же. Философия искусства и литературная критика. М., 1991. С. 226-259.

180. Степанян К.А. Гоголь и Достоевский: диалоги на грани художественности // Достоевский и мировая культура. Альманах 6. — СПб., 1996. С. 141-151.

181. Степанян К.А. Человек в свете «реализма в высшем смысле»: теодицея и антропология Достоевского // Достоевский и мировая культура. Альманах 17. М., 2003. С. 44-71.

182. Тайц И. Идейная и художественная функция образа шута в комедиях У.Шекспира 90-х годов // Шекспировские чтения. 1985. M., 1987. С. 15-30.

183. Тарасова H.A. Неизвестный источник «Дневника писателя» 1876 г. и «Братьев Карамазовых» // Достоевский и мировая культура. Альманах 16. -СПб., 2001. С. 215-221.

184. Творчество Ф.М.Достоевского. М., 1959.

185. Творчество Ф.М.Достоевского в русской мысли 1881-1931 годов. -М., 1990.

186. Томпсон Д.Э. «Братья Карамазовы» и поэтика памяти. — СПб.,2000.

187. Топорова A.B. Ранняя итальянская лирика. — М., 2001.

188. Тороп П. Поэтика чужого слова // Dostoevsky Studies, New Series, Vol. II, No.l (1998), pp. 117-144.

189. Трофимов Е. Образ Мышкина в первой части романа «Идиот» // Роман Ф.М.Достоевского «Идиот»: современное состояние изучения. М., 2001. С. 239-249.

190. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977.

191. Успенский Б.A. Historia sub specie semioticae // Культурное наследие Древней Руси. (Истоки. Становление. Традиции). — М., 1976. С. 286-291.

192. Фокин П.Е. Структура и образ автора в «Дневнике писателя» 1876-1877 гг. Ф.М.Достоевского. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. СПб., 1995.

193. Франк C.JI. Легенда о Великом Инквизиторе // О великом инквизиторе: Достоевский и последующие. — М., 1992. С. 243-250.

194. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М., 1997.

195. Фрейд 3. Остроумие и его отношение к бессознательному. — СПб. -М., 1998.

196. Фридлендер Г.М. Святочный рассказ Достоевского и баллада Рюккерта // Международные связи русской литературы. -М.-Л., 1963. С. 370-390.

197. Фридлендер Г.М. Достоевский и мировая литература. М., 1979.

198. Фридлендер Г.М. Путь Достоевского к роману-эпопее // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 8. Л., 1988. С. 159-177.

199. Фридлендер Г.М. От «Мертвых душ» к «Братьям Карамазовым» // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 13. СПб., 1996. С. 16-22.

200. Хонг Джи Хва. Античность в образе Федора Павловича Карамазова. // Достоевский и мировая культура. Альманах 10. М. 1998. С. 126-135.

201. Чернова Н.В. «Красная гостиница» Бальзака: мотивы и реминисценции в текстах Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 16. СПб., 2001. С. 188-198.

202. Чирков. Н.М. О стиле Достоевского. Проблематика, идеи, образы. -М., 1967.

203. Чичерин A.B. Достоевский Искусство прозы. // Достоевский: художник и мыслитель. - М., 1972. С. 266-275.

204. Шевченко В. Трактат о Смердякове // Достоевский и мировая культура. № 10. М., 1998. С. 196-228.

205. Шекспир и русская культура. M.-JL, 1965.

206. Шестов JI. Достоевский и Ницше // Его же. Избранные сочинения. М., 1993. С. 159-326.

207. Шестов Л. Преодоление самоочевидностей. (К столетию со дня рождения Ф.М.Достоевского // Властитель дум. Ф.М.Достоевский в русской критике конца XIX начала XX века. - СПб., 1997.

208. Шмид В. Рассказывание и рассказываемое в «Братьях Карамазовых» // Его же. Проза как поэзия: Статьи о повествовании в русской литературе. СПб., 142-150.

209. Щенников Т.К. Достоевский и русский реализм. Свердловск,1987.

210. Щенников Г.К. Праведничество в миру (Алеша Карамазов) // Ф.М.Достоевский и национальная культура. Вып.2. — Челябинск, 1996. С. 88117.

211. Щенников Г.К. Роман Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы» как явление национального самосознания. Челябинск, 1996.

212. Щенников Г.К. Целостность Достоевского. — Екатеринбург, 2001.

213. Энгельгардт Б.М. Избранные труды. СПб., 1995.

214. Якубова Р.Х. Диалог романных структур в творчестве Ф.М.Достоевского // Поэтика русской и зарубежной литературы: Сб. статей. Уфа, 1998. С. 72-85.

215. Якубова Р.Х. Творчество Ф.М.Достоевского и художественная культура. Уфа, 2003.

216. Fanger D. Dostoevsky and romantic realism: A study of Dostoevsky in relation to Balzac, Dickens and Gogol. Cambridge, 1965.

217. Komarovich V.L. Die Urgeshtalt der Bruder Karamazoff. Munich,1928.

218. Novalis. Heinrich von Ofterdingen und andere dichterische Schriften. -Köln, 1996.

219. Perlina N. The Brothers Karamazov: Varieties of poetic utterrance. -Lanham, 1985.

220. Rammelmeyer A. Dostojevskij und Voltaire // Zeitschrift fur Slavische Philologie. Band XXVI. Heidelberg, 1958. S. 107-112.

221. Terras V. Karamazov companion: Commentary of the genesis, language and style of Dostoevsky's novel. L., 1981.

222. Terras V. The art of fiction as a theme in Brothers Karamazov // Dostoevsky: New perspectives. NY, 1984.

223. Todd W.M. III. The Brothers Karamazov and the poetics of the serial publication // Dostoevsky Studies. 1986. № 7. P. 92-112.

224. Wasiolek E. Dostoevsky. The major fiction. Cambridge, 1964.