Становление дефисного написания слов в русском письме XVIII - первой половины XIX века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Онацкая, Ольга Ивановна

• Онацкая, Ольга Ивановна
• кандидат филологических наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Онацкая, Ольга Ивановна

Введение.

Глава I. Начальный период употребления дефиса в русском письме XVIII века.

Глава II. Дефисное написание в «Словаре Академии

Российской».

Глава III. Дефисное написание в русском литературном языке первой половины XIX века.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Становление дефисного написания слов в русском письме XVIII - первой половины XIX века»

Проблема слитных, полуслитных (дефисных) и раздельных написаний на всех этапах истории русской орфографии нового времени (с XVIII века) была и остается сложной и спорной, а практика слитных и дефисных написаний - нередко противоречащей сформулированным нормализаторами рекомендациям. Это связано с тем, что правила орфографического, оформления «контакта - дефиса -пробела» опираются на разные языковые принципы:

1) фонетический - вплоть до середины XVIII века «раздельно писались лишь фонетически самостоятельные слова, а проклитические и энклитические служебные слова не отделялись пробелами от знаменательных, к которым они фонетически примыкали» [Осипов, 1992, с. 25];

2) традиционный - главным образом в написании наречий и наречных сочетаний;

3) семантико-синтаксический - при разграничении слов и словосочетаний;

4) морфологический - при разграничении частей речи: вдаль - в даль туманную;

5) семантический - например, при написании сложных прилагательных, обозначающих оттенки качества, в названиях сложных единиц измерения (<самолето-вылет) и др.

Кроме того, включение правил членения текста на слова в состав орфографии вызывает споры: этот вопрос теоретически находится на стыке с пунктуацией. Б. И. Осипов, например, рассматривает его в связи с историей пунктуации, т. к. «он входит в более широкий вопрос о членении письменного текста на смысловые отрезки.» [Осипов, 1992, с. 26].

Таким образом, область слитных, дефисных и раздельных написаний, требующая преобразований, относится к «горячим точкам» современной русской орфографии. Вышедший в свет около 50-ти лет назад свод «Правил русской орфографии и пунктуации» (М., 1956) применительно к слитным, дефисным и раздельным написаниям во многом устарел и не охватывает всего языкового материала. Выходят разнообразные справочники и пособия по орфографии, специалисты предлагают новые правила, однако разнобой в написании сложных слов, причем не только в орфографической практике, но и в словарях, очевиден. Объяснить такую «неупорядоченность» данной области орфографии можно с исторической точки зрения. В ранний период употребления дефиса единственными принципами написания были языковое чутье и интуиция пишущего. Однако и после появления в XIX веке грамматик и правил правописания разнобой при выборе слитного, дефисного и t

раздельного написания продолжается, на что указывали многие исследователи истории орфографии (Б. И. Осипов, В. Ф. Иванова, Т. Д. Григорьева, Р. Й. Кочубей). Разработкой принципов кодификации в области слитных, дефисных и раздельных написаний в XX веке занимались М. В. Панов, Б. 3. Букчина, JI. П. Калакуцкая, В. В. Лопатин, С. М. Кузьмина, С. Н. Зайцева и многие другие, однако проблема написания сложных слов не была решена и в XX веке. Это можно объяснить большим количеством неологизмов, волной заимствований, изначальной неоднозначностью семантико-синтаксического принципа, дающего пишущему право выбора слитного, дефисного или раздельного написания, например, сочетаний, состоящих из наречий и прилагательных или причастий. История показывает, что и до нашего времени во многих затруднительных случаях, касающихся этой области орфографии, пишущие полагаются на свою интуицию, свое языковое чутье. Даже грамматика», по мнению А. С. Пушкина, «не предписывает законов языку, но изъясняет и утверждает его обычаи» [Русские писатели о языке, 1954, с. 73], и если практика письма показывает, что написание не соответствует правилу, это должно служить сигналом к поиску наиболее оптимального способа изменения правил.

Настоящее диссертационное исследование посвящено изучению начального периода функционирования дефиса. Первый век существования дефиса определил многие выявляющиеся в динамике тенденции его употребления. Известно, что в древнейших русских текстах обычным было сплошное письмо, без пробелов между словами, без знаков переноса и пунктуационных знаков. Таким письмо оставалось почти до конца XVII века, примером чего могут служить следующие тексты: «Азбука гражданская со нравоучениями» (1643 г.), деловые бумаги и личная переписка Петра Первого (1688, 1689, 1693, 1699 гг.), «Сказка о молодце, коне и сабле» [Анфим Шешков, 1698]. Слова почти не разделялись, иногда использовался полупробел. То же отмечал и И. С. Беляев: «Слова не отделялись друг от друга промежутками, а писались до начала XVIII века сплошь, или точнее, и отдельные буквы, и отдельные слова отделялись одинаковыми очень небольшими промежутками, так что читателю с внешней стороны в пользовании документами помощи не делалось, и он должен для понимания речи составлять из букв слова сам, контролируя себя смыслом содержания. Никаких знаков препинания, ни заглавных букв, за самыми малыми исключениями, не употреблялось . Изредка точка или запятая в значении точки заканчивали весь документ или довольно большую часть его» [Беляев, 1907, с. 9,31].

В начале XVII века в грамматической литературе, которая, по словам П. С. Кузнецова [Кузнецов, 1958], начинает распространяться на Руси с XV - XVI веков, предлагается использовать знаки, которые облегчают понимание письменной речи. Первой известной нам грамматикой, в которой приводится ряд знаков препинания, является «Грамматика словенска» (1596) Лаврентия Зизания. В ней есть знак который JI. Зизаний называет «съединителная». Он предназначен для обозначения переноса части слова на следующую строку: «Съединителная. Какою съединаемъ; внегда пишемъ въ строцъ, и кь концу пишущеи идеже нъ въмЪщается речеше, тогда на конци единоя строки речешю полъ соущу, вначалъ же'друпя другому полъ'. Тогда ~ съединителная съединяетъ оно речеше раздъленное. Тако, хлъбъ аггель " ск1"й наде человекъ». Однако в самой «Грамматике» рекомендуемый знак переноса не используется. Например: пожи наю, вовы шаю (sic), истисну тися, вовода ю, испЪ каю, про славляю, мо лю (с. п£ [здесь и далее номер страницы]).

Таким образом, изначально дефис использовался как соединительный знак переноса, указывающий, что часть слова перенесена на следующую строку. Этот знак не имел ещё ни устойчивого названия, ни постоянной графической формы. В современной языковой традиции принято различать знак дефиса в качестве орфографического / пунктуационного знака и знак дефиса в качестве знака переноса как «омографические знаки» [Панов, О дефисных написаниях, с. 150].

Другой по начертанию знак переноса // - «единитныя». Он описан в «Грамматике» (1619) Мелетия Смотрицкого и отличается от «съединителной» Лаврентия Зизания только формой, но не функцией. М.Смотрицкий этот знак употребляет крайне редко, например: скор//бяше, приидъ//те (с. в~). I

Г. В. Лудольф в «Русской грамматике» (1696) не пишет ни о знаке переноса, ни о дефисе как орфографическом знаке. Однако знак переноса ( - ) в этой грамматике используется, например (цитируется по изданию В. А. Ларина): оиь оть но-ва города приехалъ (с. 44), про0 давать, ло-шадъ, ле-житъ (с. 45). Надо обратить внимание на то, что у Лудольфа знак переноса выполнен в современном начертании.

В. Е. Адодуров в «Грамматике русскаго языка» (1740) называет знаки переноса (-;//;" ) разделительными: «Когда слову не хватает места в конце строки, и его часть, состоящая из одного или нескольких слогов, переносится на другую строку, то при этом употребляется маленькая прямая черта, которая идет вдоль строки (-) и-обозначается только- при первой части слова в конце строки, что показывает, что данное слово не оканчивается на этой строке, но ещё некоторая часть (его) или несколько слогов приходится на следующую (строку). Если, например, в слове принимаю лишь первые два слога помещаются в конце строки, то должно в таком случае после обоих слогов поставить указанную черту или разделительный знак и перенести последние два слога на следующую строку. И так следует поступать во всех остальных случаях подобного рода. Некоторые используют в качестве разделительного знака две черты, идущие наискось (//), и кладут их иногда только после первой части слова в конце строки, а иногда как после первой, так и в начале другой части, которая переносится на другую строку; однако тех, кто следует такому употреблению, совсем немного, и оно не может быть подтверждено какой-либо до сего времени напечатанной книгой» [Успенский, 1975, с. 159].

В. Е. Адодуров приводит и другой способ переноса слов: «Ранее в русском языке не употреблялся особый разделительный знак, но когда слово должно было переноситься на другую строку, то акценты или слоговые тоны показывали, хотя и не так отчетливо, ту часть, которая взята из слова и перенесена на другую строку. Эти акценты ставились над всеми словами, как односложными, так и многосложными; поэтому если над некоей частью слова не было никакого акцента, то это показывало, что эта часть не обозначает какого-либо отдельного слова, но составляет с той частью, которая стоит на другой строке непосредственно ниже или выше и имеет над собой акцент, целое и совершенное слово. Так, например, если надо было перенести слово память, то оставлялся на одной строке слог па с поставленным над ним акцентом ( па ), а слог мять переносился на другую строку; и поскольку над последним слогом не ставился акцент, это означало, что он относился к слогу па на предыдущей строке и составляет вместе с ним слово. Но поскольку это разделение показалось недостаточно отчетливым, начали затем употреблять указанный разделительный знак, вместе с стоящими наверху акцентами, что ещё (и сейчас) случается» [Успенский, 1975, с. 160].

Итак, из приведенных цитат видно, что при переносе слова на другую строку к употреблению предлагались знаки разного графического начертания, среди которых была и не упоминавшаяся в предыдущих грамматиках «маленькая прямая черта, которая идет вдоль строки». Слово могло переноситься и без какого-либо знака, но с акцентом над частью слова, который как бы соединял перенесенные части слова в целое. Таким образом, знак переноса - это соединительный знак, т. к. выполняет соединительную функцию.

М. В. Ломоносов (1755) дает такое определение знака переноса: «Единительный знак раздельное в две строки одно речение показывает: непости-жгшъ Богъ» [Ломоносов, 1952, с. 437].

Последователь Ломоносова А. А. Барсов в «Азбуке церковной и гражданской, с краткими примечаниями о правописании» (1768) писал (с. 57): «Черта единительная или единитная употребляется в преношении части речения из одной строки в другую, например: непости-жгшъ Богъ».

Первый пример использования знака переноса мы обнаружили в «Ксинаксарии» - церковном письме конца XVII века (1677): благопло-Ыемъ (с. рч), правосла-вныхъ (с. р~чд), изба-eneiiie (с. сг), супроти-вныхъ (с. ск~а), немо-щнымъ (с. слв) (I, лист e~i).

Затем у Леонтия Магницкого (1703): сравне-ши (с. з), возъ--вратителъномъ (с. й), гада-телныхъ (с. й), оупотре-бляемыхъ (с. й) и др.; в газете «ВЪдомости», начиная с первого выпуска (1703): полупудовые (№ 1, с. 1), рЪчи посполитой (№ 4, с. 3), въ мацеевичь пришли (№ 4, с. 3), серебреныхъ (№4,с. 3), оудивляемся (№ 23, с.3), дЪлахъ (№ 13, с. 2) и др.

С 1703 года знак переноса вошел в практику русского письма, но писался внизу строки, а с 1710 года он употребляется в современном виде.

Термин «дефис» пришел в русскую науку значительно позже -в конце XIX - начале XX века. До этого использовались названия, отражающие определенную функцию, которую, по мнению ученых, выполнял знак, - соединение или разделение.

Мелетий Смотрицкий в «Грамматике» (1619) наряду с «единитной», которая выполняет функцию переноса, предлагает знак „ , названный им «разъятная», который показывает раздельное написание двух слов, так как «въ реченш едино слитися могуще», и приводит пример: «Не, сущ1мъ, вразличие несущ'шъ». Первое слово имеет значение «не существовать», а второе образовано от глагола нести.

В. Е. Адодуров в «Грамматике русского языка» (1740) писал: «Некоторые начали употреблять разделительный знак и в иностранных сложных словах, заимствованных в русский язык, которые состоят из двух или трех (компонентов) и писать, например: Генералъ-Квартиръ-Мейстеръ, Чаушъ-Паша, аванъ-гарЫя, ариэръ--гард'ш, Петръ-Варадинъ и так далее; и хотя это уже встречается в печатных книгах, особенно в наше время, нет к тому достаточного основания; ибо если бы они хотели таким образом обозначить части, из которых такие слова составлены, то они должны были бы делать (подобное же) разделение во всех других аналогичных сложных словах. Поэтому . (надо) писать все . составные слова слитно, без введения разделительного знака . Так, квартирмейстеръ пишется вместе. Но в слове Генералъ квартирмейстеръ должно первое слово Генералъ отделяться от последнего квартирмейстеръ. Подобно тому в -слове Генералъ Авдиторъ Лейтенантъ три склоняющиеся части, и оттого пишутся они раздельно, хотя выражают только одно значение» [Успенский, 1975, с. 159].

В «Разговоре между чужестранным человеком и российским об орфографии старинной и новой.» (Спб., 1748) В. К. Тредиаковский описывает случаи употребления дефиса, называя его «горизонтальной коротенькой палочкой».

А. А. Барсов в «Азбуке церковной и гражданской с краткими примечаниями о правописании» (1768) при делении слова на слоги использует «черту единительную» «для того, чтобы понятнее было, из каких частей состоят слова, например: пре-му-дрость, пре-столъ, лю-бо-мудръ» (с. 14).

А. X. Востоков в «Русской грамматике» (1831) употребляет «единитный знак» в названиях растений (Иванъ-да-Марья, мать-и-мачеха). Он приводит правила написания слов, относящихся к разным частям речи, например: «Числительное, оканчивающееся полугласною ъ, соединяется посредством единитного знака с прилагательным, начинающимся буквою гласною: трехъ-аршинный» (с. 370). В современном русском языке слова типа трехаршинный пишутся слитно, и таким образом, ярко обнаруживается соединительная функция дефиса в истории написания подобных слов.

В «Письмовнике» (1837) Н. Курганова мы заметили некоторое противоречие между названием знака и приписываемой ему функцией: «Единительный знак ставится, когда какое слово в середине разделить должно, как Оберъ-гофмейстеръ, Генералъ--аудиторъ, Математико-Навигсщш учитель» (с. 132). Н. Курганов следует традиции в определении знака дефиса, называя его «единительным», однако наделяет его разделительной функцией.

XIX век характеризуется теоретической и практической неупорядоченностью русского правописания, несмотря на появление целого ряда авторских грамматик, включавших орфографию (Н. Греч, А. X. Востоков, И. Давыдов, Ф. Буслаев, Я. К. Грот, В. Богородицкий). И хотя они были лишены единых языковых оснований и не являлись общеобязательными, не способствуя установлению единообразия норм, единый принцип написания сложных слов в русском языке все-таки определился: «Составные слова, - констатирует П. Перевлесский в «Русской грамматике» (1869), - пишутся с единительною чертою: Генералъ-Майоръ, почитаемъ-ка, мать-мачеха, кое-кто, Иванъ-да--Марья, кто-нибудь, изъ-за, изъ-подъ, между темъ-какъ, Царъ-градъ» (с. 57). Носители языка интуитивно искали пути оформления сложных слов, в большей или меньшей степени семантически, грамматически или фонетически спаянных. Этим объясняются многочисленные орфографические колебания в написании одних и тех же частей речи и слов. Так, слово Царь-градъ в процитированной нами «Русской грамматике» П. Перевлесского приводится в качестве примера дефисного написания, однако это же слово написано и слитно, т. к., по словам автора, оно относится к словам «древнейшего образования, которые мы уже привыкли писать слитно» (с. 57). Иногда даже в грамматических трудах одного автора не было постоянства в определении дефиса. Например, Н. Греч в ранней работе (Практическая русская грамматика. Спб., 1827) называет дефис «разделительной черточкой», а в более поздней работе (Русская грамматика первого возраста. Ученическая. Спб., 1860) соединительной черточкой». «Трудно найти что-нибудь неопределённее русского правописания» - это мнение, высказанное на страницах журнала «Отечественные записки» (Отечественные записки. Журнал литературный, политический и ученый. СПб., 1839, т. 5 № 9, с. 155), представляет собой квинтэссенцию размышлений о русской орфографии того времени.

Современные ученые не ставят своей задачей выделить только одну определяющую функцию дефиса: разделение или соединение. Дефис - являясь, по мнению А. -А. Реформатского, «и знаком орфографическим, и пунктуационным; и знаком соединительным, и знаком разъединительным» [О современной русской орфографии, 1964, с. 147] - органично выполняет и функцию разделения (например, в словах светло-зеленый, из-за, по-новому), и функцию соединения (например, для соединения частей сочетаний писатель-фантаст, синий-пресиний, много-много, подобру-поздорову).

М. В. Панов выделяет еще одну совершенно особую функцию - «обозначать назывные единства»: «а) Два существительных относят называемый объект к двум разнородным классам; пересечение объемов значения обоих слов дает указание на называемый объект: девушка-грузинка, мать-старуха и т. д. Происходит умножение объемов двух понятий. б) Два существительных относят называемый объект к двум классам, которые являются подклассами более высокого (более обобщенного) класса; сочетание существительных и именует этот класс: имя-отчество, марксизм-ленинизм, купля-продажа. Происходит сложение объемов двух понятий» [Панов, О дфисных написаниях, 1964, с. 151].

Дефис употреблялся для соединения не только слов, но и частей слов, букв. Это характерно для произведений художественной литературы, где важно создать образ героя, опираясь на особенности его речи, или, по словам Сергея Есенина, «образ без слова», т. е. какое-либо природное явление, шум, пение. Таким образом, наряду с функцией переноса, соединения и разделения, у дефиса можно обозначить ещё одну функцию - он может использоваться в выразительных целях.

У И. С. Тургенева в рассказе «Бежин луг» (1852, ч. 1, с. 204) один из мальчиков рассказывает: «.„И вдруг из того-то бучила как застонет кто-то; да так жалостливо, жалостливо: у-у.у-у.у-у!» Писатель не раскрывает происхождения этого звука, мальчики только гадают, «что бы это такое было». Так создается «образ без слова».

Часто дефис используется с целью показать длительность произнесения слова в диалогах, когда собеседники находятся далеко друг от друга («Певцы»): «Антропка! Антропка-а-а! - Чего-о-о-о-о? -Иди сюда, черт леши-и-и-ий! - Заче-е-е-ем?» (там же, ч. 2, с. 155).

В очерке «Чертопханов и Недопюскин» цель подобного написания другая - показать заминку в речи от возмущения, например: «А па-азвольте узнать, - заговорил он надменным голосом, - по какому праву вы здесь а-ахотитесь, мюлсливый сдарь?» (там же, ч. 2, с. 262).

В «Борисе Годунове» (1831) А.С.Пушкина Варлаам читает по слогам, поэтому произносимые им слова разделены с помощью дефиса на слоги: «.а лътъ е-му отъ ро-ду . 20» (с. 43).

Иногда дефис наделяли функциями, которые в современном русском языке выполняют другие знаки препинания - многоточие и тире. Примером употребления дефиса в функции многоточия, означающего паузу в речи, могут служить следующие отрывки, в которых три раза употреблен дефис вместо многоточия: Простите — я уже не буду въчно съ вами. Вьведите въ храмь меня, чтобь я въ послЪднсй могъ Вздохнуть — и умереть драгой моей у ногъ.

Я ледЪнею весь, поидемъ — поидемъ предъ нею пасти.

Херасков М.М. «Венешанская монахиня», 1758, с. 58).

Разматаевъ: Все на одну карту, — мечи!.—Несчастье! А я на верную карту поставилъ».

Колычев В.П. «Дворянющейся купец», 1781, с. 132).

РотозЪй: Куколка (обнимаетъ ее.) моя! — великоденское мое красное яичко!»

Верёвкин М.И. «Имянинники», 1774, с. 247).

Вместо тире при прямой речи используется три раза повторенный дефис: «И при томъ помяни» — при семь возвысился его гласъ, и просвътилося лице — «напомяни ему.да возвратится онъ къ добродЪтели и въръ» (Браве. Безбожный, 1771, с. 30).

И даже во второй половине XIX века функции, а следовательно, и сами знаки дефиса и тире нередко не различались. «При существовании еще начертания среднего (ни слитного, ни раздельного), т. е. при помощи тире, двух правил недостаточно; потребуется третье, которое могло бы быть формулировано так: во всех не подходящих ни под то, ни под другое из обоих правил случаях . можно прибегать к помощи тире («душеспасительного», как называют его в шутку, намекая на пригодность его в этих именно случаях колебания руки пишущего, мало знакомого с орфографическими тонкостями.)», - пишет известный русский педагог XIX века В. П. Шереметьевский [Шереметьевский, 1897, с. 330].

В 1930 году выходит «Руководство для наборщиков» Ф. Бауэра, в котором функции дефиса и тире противопоставляются, поэтому эти знаки «надо строго различать и не путать при употреблении. Дефис - соединяет, тире - разъединяет. Поэтому ошибочно будет поставить «Рабоче - крестьянская инспекция» или «у - лю - лю, закричал Ростов», ибо вместо сближения понятий и восклицаний мы получили в случае употребления тире разделение их. С другой стороны, неверно будет употребление дефиса вместо тире, например в случае: один смеется-плачъ другой, ибо здесь тире заменяет подразумеваемые, но опущенные слова и подчеркивает противопоставление» [Бауэр, 1930, с. 113].

Само слово «дефис» обозначает «разделение», от латинского «divisium», и вошло в русский язык в середине XIX века как 'типографский термин. Встречается он в «Кратком руководстве для наборщиков типографского искусства» А. Серкова (1861). Слово «дефис», являясь узкопрофессиональным термином, имеет ограниченную сферу употребления вплоть до 30-х годов XX столетия. Ни в одном из словарей конца XIX века - ни в энциклопедическом (Брокгауз Ф. А., Эфрон И. А. Энциклопедический словарь, СПб., 1893), ни в этимологическом (Горяев Н. В. Опыт сравнительного этимологического словаря литературного русского языка, Тифлис, 1892), ни в словаре иностранных слов, предназначенном для «непонимающих значения технических, научных и других иностранных выражений, встречающихся в книгах, журналах, газетах» (Бурдон И. Ф., Михельсон А. Д. Словотолкователь 30 ООО иностранных слов, вошедших в состав русского языка., М., 1871), ни в «Полном филологическом словаре» А. И. Орлова, М. (1884) - нет слова «дефис». Первое его толкование дается в «Большой энциклопедии» С. Н. Южакова - «Словаре общедоступных сведений по всем отраслям знания» (Спб., 1903): «Дефис - в книгопечатном деле знак переноса или соединения». И только после того как в 30-е годы XX века «дефис» в качестве синонима термина «черточка» начинает употребляться в лингвистических работах (А. Б. Шапиро, М. А. Уаров. Орфография, пунктуация и техника корректуры, М., 1933), в справочной литературе появляются статьи с толкованием данного слова (Толковый словарь русского языка. / Под ред.

Д. Н. Ушакова, М., 1934) и объяснением его этимологии (Этимологический словарь русского языка. / Под ред. Н. М. Шанского, М., 1973). В русской орфографии этот термин стал использоваться только в 30-е годы XX века. Б. В. Томашевский предложил краткую историческую справку о происхождении термина «дефис»: «Источник слова дефис - немецкое Divis, произносимое правильно дивис . Латинское V, прочтенное как немецкая буква фау, дало искаженное дифис, а в русском икающем произношении первое и, неударное, было принято за е, далее, в силу стремления придать слову его «подлинную» иностранную форму, стали произносить д твердо» [Томашевский, 1959, с. 146].

Хотя этимологические словари указывают на немецкий язык как язык-источник слова дефис, в самом немецком языке используется только «висячий» дефис (Stahl- und Kohlenindustrie -железная и угольная индустрия), а сложные слова образуются простым соединением морфем, без помощи дефиса. В латинском языке дефис между словами и частями слов также не употреблялся. Однако в большинстве индоевропейских языков дефис употребляется: английском (pencil-box, table-set), французском (cet-a-dire, avez-vous, France-tour), итальянском (missione-lampo, deficit-pil), испанском (NB--1198, en ell-os, dio-le), португальском (via-se, eis-me), венгерском (Var-hegy), эстонском (suud-silmad), а также в славянских языках.

На наш взгляд, дефисное написание в русском языке закономерно развивалось под влиянием лексико-грамматических законов языковой системы, оно исконно так же, как и в других языках. Осознание носителями языка грамматической формы и семантики конкретного слова, желание наиболее точно выразить свою мысль на письме неизбежно привели к возникновению дополнительного, кроме слитного и раздельного, способа написания слова. Уже в первых русских грамматиках указывается на возможность такого написания слов. При этом наиболее последовательно и часто дефисное написание прослеживается в заимствованных словах, которые трудны для понимания. Однако большинство заимствованных слов, которые в русском языке писались полуслитно, в языке-источнике имели слитное или раздельное написание. Например, слово бизань-сешь, писавшееся также и раздельно (впервые отмеченное в 1724 г.), пришло в русский язык из голландского bezaanzeil, писавшегося слитно. Татарское слово basbarmak в русском языке фиксируется с 1799 г. и имело три варианта написания: Биш-Бармак, Бишбармак, Бит Бармак. Французское слово бланманже (блан-манже), отмечаемое с 1755 г., на родине писалось в два слова - blanc manger. Латинское camera obscura в русском варианте писалось через дефис -камера-обскура (1745 г.). Если все же попытаться определить язык-образец», влияние которого по интересующей нас проблеме в наибольшей степени испытывал русский язык в XVIII веке и по аналогии с которым заимствованные слова писались полуслитно, то таким языком скорее всего можно назвать французский. Так, слово гранд-каск (1769 г.) пришло в русский язык из французского, в котором также имело дефисное написание - grand-casque. У слова время-препровождение указывается два источника: французское passe-temps и немецкое Zeitvertreid - в старом написании этого слова очевидно влияние французского языка. Слова, пришедшие из польского языка, также сохраняли полуслитное написание: внце--регент (1704 г.) от польского vice-regent. Однако встречались слова, которые во французском языке-источнике писались через дефис, а в русском - раздельно: гранд пасьянс, 1799 (grande-patience), гранд прим, 1772 (grande-prime). Наибольший же поток заимствований шел из немецкого и голландского языков, в которых нет дефисного написания слов: кают-юнга, 1705 (гол. kajutjongen), ласт-буер, 1705 гол. lastboejer), лейб-гвардия, 1708 (нем. Leibgarde), блик-зилбер, 1798 (нем. Blicksilber), бомбардир-бот, 1788 (гол., нем. Bombardierboot) и др. (Данные взяты из Словаря русского языка XVIII века, М., 2000). Не стоит забывать и о собственно русских написанных через дефис словах: бомбо-метчик, в бЪлЪ-сЪрый (род водяных ласточек), красиво-перый, слова с постфиксом -то {такой-то). Таким образом, влияние европейских языков (в частности, французского), безусловно, ускорило распространение дефисного .написания, но не явилось его источником.

Актуальность темы настоящего исследования определяется несколькими факторами:

1) отсутствием полного представления о появлении и функционировании в русском письме черточки как орфографического знака;

2) необходимостью выявить лингвистические условия слитного, раздельного или дефисного написания слов в изучаемый период;

3) значимостью изучения самого процесса становления орфографической нормы в изучаемой сфере русской орфографии.

Объектом исследования являются, с одной стороны, слова разных частей речи и сочетания слов, употребленные в текстах XVIII - середины XIX вв., которые с современной точки зрения должны писаться через дефис (они могли быть написаны и слитно, и раздельно, и через дефис), а с другой - слова, которые в изучаемых текстах были написаны через дефис, хотя современная орфография предусматривает другой способ написания.

Научная новизна работы заключается в лингвистической реконструкции процесса становления дефисного написания слов от истоков употребления дефиса в русском письме. Дано описание черточки как орфографического знака, представленного в печатных изданиях начала XVIII века. Выявляется объективная картина развития языковых критериев, определявших выбор пишущими способа орфографического оформления слов. В работе выделены отдельные группы слов с наиболее последовательным слитным, полуслитным (дефисным) и раздельным написанием. Выявлено, что способ написания слов в изучаемую эпоху (при отсутствии орфографических правил) определялся их этимологией, морфологическими и семантическими свойствами.

Основная цель исследования - максимально объективно и полно проанализировать способы написания (слитные, дефисные и раздельные) слов разных частей речи на протяжении полутора веков -от появления дефиса до середины XIX века.

Цели исследования соответствует постановка и решение следующих конкретных задач:

1) проследить, какое функциональное значение имел дефис на протяжении XVIII - первой половины XIX века;

2) определить хронологию дефисного написания слов разных частей речи;

3) проследить написание интересующих нас слов в произведениях различных авторов и в двух изданиях «Словаря Академии Российской»;

4) выявить основные тенденции употребления дефиса, сформировавшиеся в практике письма изучаемого периода;

5) проанализировать расходящиеся с современными правилами письма случаи употребления дефиса, указав на возможные причины такого написания.

Методы исследования. Для решения поставленных в работе задач используются синхронно-описательный и диахронно-сопоставительный методы; применяются также методы лингвистического наблюдения на основе семантического, морфемного и словообразовательного анализа.

Материалы и источники исследования. Материалом исследования послужили свыше шести тысяч словоупотреблений (слов разных частей речи) в русских печатных текстах XVIII - начала XIX века. Объем материала был установлен методом сплошной выборки из источников, принадлежащих к разным жанрам и языковым стилям. Обширный охват языкового материала, представленного источниками разных жанров, позволяет проследить за возникновением и становлением тенденций дефисного написания, в которых проявлялось языковое чутье (орфографическая интуиция) авторов вне зависимости от специфики жанра.

Использованы следующие источники:

1. Произведения художественной литературы: А. Д. Кантемир, М. В. Ломоносов, В. К. Тредиаковский, А. П. Сумароков, Екатерина II, В. В. Капнист, М. М. Херасков, И. И. Хемницер, Г. Р. Державин, Д. И. Фонвизин, А. Н. Радищев, Кирша Данилов, Н. М. Карамзин, В. А. Жуковский, А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов и др. Завершается исследование «Записками охотника» И. С. Тургенева - писателя уже иной эпохи. Это произведение -классический образец русского литературного языка - можно рассматривать как промежуточный итог развития дефисного написания.

2. Публицистика: газеты «Ведомости», 1703 - 1714 гг., «Друг здравия», 1848 г.; журналы Н. И. Новикова «Трутень», «Пустомеля» и др.

3. Письма Петра I и Екатерины II.

4. Словари: «Словарь Академии Российской», I и II издания; «Словарь русского языка XVIII века».

4. 5. Грамматические труды: Л. Зизаний, М. Г. Смотрицкий,

Г. В. Лудольф, В. Е. Адодуров, М. В. Ломоносов и др.

Своеобразие последней группы трудов как особого орфографического источника заключается в том, что анализировались не только правила употребления дефиса (черточки), но и сами написания.

Настоящее исследование имеет как теоретическую, так и практическую значимость. Оно способствует расширению представления о возникновении и функционировании дефиса в период отсутствия орфографических норм его употребления. Выявлены языковые принципы и тенденции, определяющие слитное, дефисное и раздельное оформление слов, которые важны и при дальнейшей кодификации современной русской орфографии в одном из ее самых сложных и по-прежнему противоречивых разделов.

Результаты исследования могут быть использованы в лекционных курсах и на практических занятиях по орфографии в вузе и в школе, при разработке спецкурсов по проблемам исторической и современной орфографии.

Апробация проведенного исследования заключается в том, что его содержание и результаты нашли отражение в трех научных публикациях, а также в изложении отдельных положений на заседаниях кафедры русского языка Института иностранных языков г. Москвы в 2003, 2004 гг.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, списка основных источников и приложения.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Онацкая, Ольга Ивановна

Заключение

Дефисное написание слов входит в практику русского письма в 20-е годы XVIII века. Это новое явление в орфографии отражает языковое чутье пишущих, так как языковая система и практика письма еще не скованы общеобязательными нормами. Принципы русского правописания, естественно, еще не сформулированы, но интуитивно используются и определяют написание.

Действие этимологического принципа четко проявляется в написании заимствованных слов. Не вызывает затруднений дефисное написание иноязычных имен собственных - имен людей и географических названий, например: Аттик-Мурзы (город), Сиерра-Морена, Сен-Прё, Казы-Гирей, Касим-Паша, Малек-Аделъ, Чалъд-Гаролъд, Аю-даг, Сыр-Дарья, а также составные русские фамилии: Салтыкова-Морозова, Куракин-Булгаков, Старов-Милюков и другие. Нерусские имена и фамилии с артиклями, подобно русским составным фамилиям, писали через дефис В. К. Тредиаковский (Mimeu JIe-Вассоръ) и Н. М. Карамзин {ла-Фонтен, ле-Тьен). Устойчивое дефисное написание таких слов прослеживается с первой половины XVIII века, а со второй половины того же века устойчиво через дефис пишутся слова, первой составной частью которых являются иноязычные элементы обер-, унтер-, лейб-, вице-, штабе-. Дефисное написание слов с этими элементами отмечается в течение всего изучаемого периода, а раздельное и слитное - не позднее первого тома второго издания Словаря Академии Российской (1806 г.).

Лексико-синтаксическим принципом определяются написания одиночных приложений. В XVIII - XIX вв. пишущие самостоятельно решали вопрос о степени смысловой и интонационной спаянности слов словосочетания. Поэтому при росте общего количества сочетаний определяемого слова с тесно примыкающим к нему

125 однословным приложением, написанным через дефис, сохраняются и раздельные их написания. Наряду с однословными приложениями, написанными через дефис: баба-яга, Славяне-Сербы, Грамматик-Философ, Борис-цареубийца, эпикурейцы-мудрецы, в произведениях Н. М. Карамзина встречаются и раздельные написания таких сочетаний. Неустойчивое написание в произведениях Н. М. Карамзина прослеживается при сочетании имени собственного и родового наименования:' Москва-река (1848) и Москва река (1824, 1829, 1848). У А. С. Пушкина раздельное написание однословных приложений встречается крайне редко. Таким образом, идет процесс становления понятия согласованного определения, выраженного именем существительным. Приложение начинает восприниматься пишущими как определение, достаточно тесно спаянное по смыслу с определяемым словом, и поэтому носители языка начинают писать их полуслитно, подобно сложным словам типа жар-птица. Дефис при этом получает две противоположные функции: 1) показателя цельнооформленности одного слова и 2) показателя синтаксических отношений двух самостоятельных слов.

Особый характер связи между определяемым и определяющим одним из первых «чувствует» Н. И. Новиков, и в журналах 1772 -1773 гг. впервые появляются дефисные написания приложений: братья-дворяне, судей-закладчиков. Но раздельное написание встречается даже у И. С. Тургенева: Аким лесник, баба стряпуха, Оку кормилицу.

Лексико-синтаксический принцип лежит также в основе написаний сочетаний типа версту другую, год полтора, день другой, год другой, неделя другая, имеющих значение приблизительного указания, которые писались раздельно в произведениях Кирши Данилова, Н. М. Карамзина; дефисные их написания ввел А. С. Пушкин.

Сочетание слов ассоциативного характера хлеб-соль уже в конце XVIII века приобрело значение сложного слова - «угощение», «забота», и поэтому В. А. Жуковский, Н. М. Карамзин, А. С. Пушкин и И. С. Тургенев пишут его через дефис. Однако наряду с дефисным сохранились раздельное написание и через запятую: хлеб соль (Словарь Академии Российской, 1822, ч. 6); ср. также роду, племени (Лермонтов, 1847) и другие.

Прослеживается дефисное написание существительных с пол- и полу- в первом компоненте: полу-просвещение, полу-Галлам, полусмешных, полу-журавль, пол-неба, пол-часа, полу-шуты (Карамзин, Пушкин, Тургенев). Современные правила написания элементов поли полу- различаются. И если правило о слитном написании полу- не вызывает сомнений и затруднений, то существующее правило о слитном написании слов с пол- предусматривает много исключений. Действующее правило о слитном написании пол- со словами, начинающимися на согласный, регулярно нарушается пишущими, т. к. пол- скорее можно считать отдельным словом, чем приставкой. В проекте «Свода правил русского правописания. Орфография. Пунктуация» (М., 2000) предлагалось унифицировать данное правило и писать все соединения с пол- форм родительного падежа существительных и порядковых прилагательных через дефис. Это единое правило обеспечивает правильное прочтение слов, дает возможность сохранить прописную букву. С этим предложением выступали Я. К. Грот, А. А. Реформатский, Д. Э. Розенталь, а также ученые, разрабатывавшие Проекты правил 1930, 1936, 1939, 1955, 1964 гг. Как видим, за дефисное написание выступает и традиция.

На лексико-морфологическом принципе основано написание промежуточных стран света, дефисное написание которых первым из исследованных авторов вводит Н. М. Карамзин: северо-запад, северо-восток, юго-запад - эти слова встречаются и в первых, и в последних томах «Истории государства Российского». Образованные от этих существительных сложные имена прилагательные также последовательно написаны через дефис. В предшествующей литературе, например, в «Словаре Академии Российской», названия промежуточных стран света писались слитно, а прилагательные, образованные от них, могли писаться и через дефис.

Сложные имена прилагательные появляются в XVIII веке. Мы разделили их на группы, учитывая: 1) связь между компонентами сложных прилагательных; 2) структурные особенности сложных прилагательных; 3) их семантику.

В первую группу входят сложные прилагательные с равноправными компонентами. На семантико-синтаксическом принципе построены действующие в наше время правила, которые вызывают много споров и полностью не соблюдаются. В противовес ему выдвинут формально-грамматический принцип, также имеющий недостатки (они четко сформулированы С. М. Кузьминой [см. Кузьмина, 2004] ). Трудно достичь полного соответствия между принципами раздельного, дефисного и слитного написания слов и реальными языковыми фактами, так как последние очень подвижны. Орфографические правила поэтому отражают лишь основные их закономерности. «Хотя тенденция к дефисному написанию прилагательных, имеющих в первой части суффикс, в самом деле, постепенно расшатывает семантико-синтаксический принцип, -пишет С. М. Кузьмина, - однако говорить о смене принципов, о том, что прежний принцип больше не работает, что слитное-дефисное написание сложных прилагательных определяется новым, формально-грамматическим принципом., по нашему мнению, явно преждевременно, точнее говорить об их продолжающемся взаимодействии» [Кузьмина, 2004, с. 253]. Такое взаимодействие мы находим уже в начальный период употребления сложных прилагательных, когда мы находим примеры и дефисного написания сложных прилагательных с бессуфиксной первой частью (например, славено-российский) и, наоборот, раздельного и слитного написания первого компонента, осложненного суффиксом (например, треугольно колокольчатые, продолговатокруглые). Но это все-таки редкие случаи по сравнению с дефисным написанием сложных прилагательных с равноправными компонентами, первый из которых осложнен суффиксом. Можно • предположить и «графический» -принцип написания прилагательных данной группы в XIX веке, о чем говорил А. X. Востоков, связывая дефисное написание с прописной буквой (например, Гало-Алъбионский, Англо-Саксонский).

Ко второй группе мы относим сложные образования, состоящие из наречия и прилагательного или причастия. Написание этих сочетаний в настоящее время также вызывает большие затруднения. Существующее правило - писать сложные прилагательные слитно, а сочетания наречия с прилагательным или причастием раздельно -бесполезно для практического применения, так как вся сложность заключается именно в том, что нет никаких структурных признаков для их разграничения. В проекте «Свода правил русского правописания. Орфография. Пунктуация» предлагалось факультативное написаиие в зависимости от точки зрения пишущего: «.если он считает такое сочетание соединением наречия с последующим словом, то пишет его раздельно, если же видит в нем сложное слово, то пишет через дефис» [Свод правил., 2000, с. 174]. Однако факультативность написания не решает всех вопросов: основу прилагательного с последующей соединительной гласной, трудно отличить от наречия на -о. В начале XIX века четко проявляется тенденция писать такие слова через дефис, подчеркивая тем самым особую спаянность их лексических значений: преждевременно--посЪдЪв1ше, довольно-занимательная, богато-одетые, давно

-истлевгшхъ, дурно-воспитанными, совершенно-слЪпой, ужасно-падокъ.

К этой группе тесно примыкают прилагательные из третьей группы, обозначающие качество с дополнительным оттенком, которые с конца XVIII века пишутся через дефис: кротко-восхитительное, щастливо-дерзким, приятно-томной, холодно-ревнив, равнодушно-спокоен, хитро-добродушными и другие (Словарь Академии Российской, Карамзин, Жуковский, Пушкин", Лермонтов, Тургенев) - так же, как и в наши дни. Эти прилагательные, являясь окказиональными образованиями, характерны для художественной литературы. «При дефисном написании графический облик рассматриваемых образований хорошо соответствует большой семантической самостоятельности компонентов, образующих эти сложения» [Обзор предложений., 1965, с. 334], - это аргумент, свидетельствующий в пользу данного написания.

Лексико-семантическая группа цвета, представленная сложными прилагательными, имела в XVIII веке ограниченную сферу употребления. Сложные цветообозначения использовались в пределах высокого стиля как средство создания «яркой красочной живописи» [Кочубей, 1991, с. 69]. Высокая частота их использования отмечается в обоих изданиях Словаря Академии Российской, где с их помощью достигается более объективная картина окружающего мира. В художественной литературе XVIII - начала XIX века сравнительно небольшое количество сложных цветовых прилагательных можно объяснить процессом демократизации языка. В произведениях Н. М. Карамзина мы встречаем менее 10 слов данной группы: бело-румяное, сафиро-рубинном, сафирорубинном, светлоголубыми, темнозеленом, темнокофейный. Бросается в глаза орфографическая пестрота примеров, что указывает на отсутствие семантического критерия при выборе дефисного или слитного написания данных слов, который применяется в наши дни. Около десяти слов, обозначающих оттенки цвета, обнаружено в произведениях А. С. Пушкина, причем прилагательные, обозначающие степень насыщенности, яркости, с первым компонентом темно- или светло- (за исключением одного слова) написаны слитно: темнорусые, темнозелеными, светлозеленый. Предпочтение слитного написания компонентов светло- и темно- можно объяснить наличием подчинительной связи между частями такого слова по аналогии со словами темнолицый, светлоглазый, в которых элементы светло- и темно- обозначают: «не темного цвета», «по цвету близкий к черному» соответственно [103, с. 46; с. 351]. Постепенно к концу XIX века эти компоненты, приобретая большую самостоятельность, начинают писаться через дефис, образуя особую семантическую группу прилагательных, обозначающих степень выраженности цвета.

Лексико-морфологический принцип лежит в основе дефисного написания и сложных прилагательных с первым компонентом -числительным, наделяя его большой семантической самостоятельностью. Именно такого написания придерживался Н. М. Карамзин: двадцати-пяти-летнею, десяти-летним, пятидесяти-летним, тринадцати-летнюю. Но если подобное слово осложнено частью с «висячим» дефисом, то. написание соответствует современному: осьми- или десятилетнего. В написании сложных прилагательных с числительным в первой части А. С. Пушкин следует за Н. М. Карамзиным: трех-этажный, шести-ярусную, четырех--фунтовых, однако появляются и слитные написания: тридцатилетняя, шестимесячных.

Порядковые числительные также имеют дефисное написание: девятого-надесять, четвертый-надесять, десяти-тысячным. Цифры с буквенным окончанием: 20-го, IX-й, 100-м, 16-ти и другие в XVIII веке писались через дефис и раздельно, а в первой половине XIX века - только через дефис. Частеречная принадлежность, таким образом, служит писателям сигналом к полуслитному написанию слов. Составные числительные имеют нестабильное написание, т. к. воспринимаются, с одной стороны, как единое количество и, стремясь к соединению, приобретают дефисное написание, но, с другой стороны, такие числительные состоят из двух слов, которые требуют раздельного написания: тридцати-шести лет и двадцати четырех лет, двадцати-пяти и двадцати семи, илести-тысяч, двадцати--шести тысяч, тридцать-три, ста-пятидесяти.

Если Н. М. Карамзин вместо современного дефиса в сочетаниях, обозначающих количественные пределы, ставит запятую, например: два, три', пять, шесть, то А. С. Пушкин начинает писать подобные сочетания через дефис: два-три.

Большое количество колебаний в написании встречается в наречиях - одной из неопределенных для того времени и мало изученных частей речи: во-первых, во первых, вопервых; по-Гречески, по Гречески, пофранцузскщ no-латыни, по Латыни; по-прежнему, по прежнему, попрежнему; по-нашему, по нашему, понашему. Дефисное написание наречий появилось у Н. И. Новикова (1772 - 1773). Затруднения в написании вызывали любые наречия с приставкой, что видно из примеров: по-тихоньку, потихоньку, по тихонъку, по--одиночке, поневоле, по-неволе и по неволе. Современное письмо данных слов четко регламентировано, однако дефисное написание все же вызывало негативную оценку: «Дефис во всех этих случаях -признак некоторой нерешительности и колебаний, а не строго обдуманного решения, и со временем отпадет как ненужный придаток» [Рождественский, 1938, с. 70].

Колебания, встречающиеся в написании имен прилагательных, числительных и наречий, связаны, как нам представляется, с проблемой семантического разграничения слов: два семантически и грамматически цельных слова, по представлению носителя языка, пишутся раздельно, например, во первых или едва едва. А слова, в которых авторы видят более тесную смысловую связь, должны и на письме отражать ее: богато-одетые, осьмой-надесять, десяти--летним, за-муж, на-яву.

К началу XIX века начинают встречаться дефисные написания элементов -нибудь и -либо, в соответствии с лексико-• морфологическим принципом. Изначально, на протяжении почти всего XVIII века, -нибудь и -либо писались раздельно. Первые, единичные случаи полуслитного написания постфикса -нибудь встречаются в произведениях Н. И. Новикова, Д. И. Фонвизина, Н. М. Карамзина, А. С. Пушкина. Первое дефисное написание постфикса -либо обнаружено в произведениях Н. М. Карамзина, а затем в Словаре Академии Российской, в произведениях Д. И. Фонвизина, М. Ю. Лермонтова, И. С. Тургенева. Следует отметить, что во второй трети XIX столетия постфикс -либо употреблялся очень редко. Дефисное написание постфикса -то уже в текстах начала XVIII века преобладает над раздельным, а ко времени творчества Н. М. Карамзина приобретает устойчивый характер. Иногда происходит смешение постфикса -то и омонимичного ему указательного местоимения, стоящего после слова как, имеющего значение «например»: Святополк . строил церкви, как-то Михаила Златоверхаго (Карамзин, 1816, т. 2, с. 136); Все обряды . могут . быть соблюдаемы невозбранно, как-то служение на красных просвирах (Карамзин, 1817, т.4, с. 49).

До А. С. Пушкина мы не встречали каких-либо написаний с частицей -с. В произведениях А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова и И. С. Тургенева прослеживается устойчивое дефисное написание этой частицы.

Таким образом, постфиксы, постпозитивные частицы и приставка кое- в 20-е годы XIX века стали устойчиво писаться через дефис. Исключение составляют постфикс -нибудь и частица -таки, которые преимущественно писались раздельно.

Сложные предлоги из-за, из-под (лексико-морфологический принцип письма) последовательно писали через дефис только

A. С. Пушкин и М. Ю. Лермонтов, у остальных же авторов встречаются дефисные и раздельные написания. Сложные-междометия и звукоподражания в XVIII - первой половине XIX веков писались по-разному: через дефис, раздельно и через запятую.

Графические сокращения, не являясь самостоятельными словами, представляют собой специфический факт письма. Графические принципы сокращения слов были сформулированы

B. 3. Санниковым в статье «О русских графических сокращениях» [О современной русской орфографии, 1964] и уточнены в учебном пособии В. Ф. Ивановой [Иванова, 1976]. Истинность этих принципов подтверждается и практикой письма в XVIII - XIX вв. (не может быть опущена начальная часть словоформы; опускаются минимум две буквы и др.). Сокращаются прежде всего наиболее употребительные и часто повторяющиеся слова. По времени возникновения первыми являются точечные и дефисные сокращения слов год, господин и др. Обнаруживается устойчивое дефисное написание графических сокращений, состоящих из начала и конца имени существительного: г-на, г-жу.

Обращает на себя внимание, что встречаются разнонаписания не только наречий, но и одних и тех же слов других частей речи у одного автора, например: за-муж, за муж, на-яву, на яву, осъмом--надесять, осьмойнадесятъ, что-нибудь, что нибудь, чтонибудь, пятидесяти-летняя, осьмидесятилетняя, двадцати-пяти-летний, двадцати пяти лет, Москва-река, Москвы реки, сафиро-рубииный, сафирорубинный, так-называемом, так называемыми и других. Это, конечно, объясняется отсутствием в конце XVIII - начале XIX века определенного, устойчивого правила полуслитного написания слов. По словам А. С. Пушкина, «словесность наша . не старее Ломоносова» [Русские писатели о языке, 1954, с. 84]. Она представляет несколько «отличных поэтов» и «Историю Карамзина», т. е. «обычаи» еще не успели сложиться. Усовершенствование правил дефисного написания - сложная,- многоаспектная проблема, и фиксирование исторического развития дефисного написания - лишь один из тех моментов, которые должны быть учтены при ее решении.

Исследование хронологии возникновения дефисного написания завершено указанием на авторов, в чьих произведениях впервые обнаружено дефисное написание слов тех или иных частей речи, которое закрепилось в изученный период и совпадает с современным употреблением дефиса. Результаты исследования обобщаются в виде таблицы:

Автор/ Произведение Год издания Первое обнаруженное дефисное написание слов разных частей речи

- ВЪдомости 1703 Первое дефисное написание: пушки ядромпо 24 фунта.

1710 20-го числа

Духовный регламент 1722 Элементы вице-, обер-, унтер- и др.: вице-президент, обер-фискал.

Постфикс -то: такой-то, в сем-то.

Духовный регламент Шафиров П.П. Прилагательные, обозначающие равноправные понятия: славено-христианский, славено-российский.

Тредиаковский В. К. 1737 Иноязычные имена собственные: Бас-Чаум, Руфет-Агамеры

1751 Прилагательные, обозначающие оттенок цвета: серо-синеватый.

Повторяющиеся наречия и междометия: едва-едва, чуть-чуть, ну-ну.

Предлоги из-за, из-под.

Новиков Н. И. 1772 Сокращения: г-н, г-жа.

Постфикс -нибудь: что-нибудь, какой-нибудь.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Онацкая, Ольга Ивановна, 2005 год

1. Абакумов С. И. Вопросы пунктуации в трудах русских книжников XV - XV1.I вв. // Уч. зап. МОПИ, т. XII. Труды кафедры русского языка, вып. 1. М., 1948.

2. Аванесов Р. И. и Сидоров В. Н. Реформа орфографии в связи с проблемой письменного языка // Русский язык в советской школе, № 4, 1930.

3. Адодуров В. Е. Грамматика русского языка (рукопись), 1740 // Успенский Б. А.

4. Ахманова О. С. К вопросу об отличии сложных слов от фразеологических единиц // Труды Института языкознания. М., 1954. Т. 4, с. 50-73.

5. Банишева Г. М. Соотношение сложных слов и словосочетаний в трудах русских ученых // Труды Иркутского гос. ун-та. Серия языкознание. Т. 53, вып. 3. Иркутск, 1967. с. 54 - 64.

6. Барсов А. А. Азбука церковная и гражданская, съ кратюми примЪчашями о правописанш. М., 1768.

7. Бархударов С. Г. Грамматика русского языка. Фонетика и морфология: Учебник. Под ред. JI. В. Щербы, 13-е изд. Ч. 1, М„ 1952.

8. Бауэр Ф. Руководство для наборщиков. М. Д., 1930, с. 400.

9. Беляев И. С. Практичесюй курсъ изучешя древней русской скорописи для чтешя рукописей XV XVIII столЪтш. М., 1907.

10. Благовещенский С. Правила русского правописания. Калуга, 1896.

11. Бобрик Г. А. Сложные слова и словосочетания в отношении к общим для них и различающим признакам: Автореф. дисс.канд. филол. наук. Алма-Ата, 1974.

12. Брокгауз Ф. А. , Эфрон И. А. Энциклопедический словарь. Т. Ха. СПб., 1893.

13. Брысина В. М. Сложные прилагательные в современном русском литературном языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Саратов, 1954.

14. Букчина Б. 3. Анализ орфографических ошибок (на материале проектов терминологических ГОСТов) // Терминология и норма. М., 1972.

15. Букчина Б. 3. Проблемы русской орфографии. (Орфографические словари. «Правила русской орфографии и пунктуации» 1956 г. и орфографическая практика): Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1974.

16. Букчина Б. 3., Калакуцкая Л. П. Сложные слова. М., 1974.

17. Букчина Б. 3., Калакуцкая Л. П. Лингвистические основания орфографического оформления сложных слов // Нерешенные вопросы русского правописания. М., 1974.

18. Букчина Б. 3., Калакуцкая Л. П. Орфография и грамматика (на материале терминологической лексики) // Терминология и культура речи. М., 1981.

19. Букчина Б. 3., Калакуцкая Л. П. Слитно или раздельно?: (Опыт словаря-справочника). М., 1987.

20. Булаховский Л. А. Русский литературный язык первойполовины XIX в. Киев, 1941 1948.

21. Бурдон И. Ф. , Михельсон А. Д. Словотолкователь 30000 иностранных слов, вошедших в состав русского языка. М., 1871.

22. Буслаев Ф. Историческая грамматика русского языка. М., 1863.

23. Ванюшечкин В. Т. О постановке и построении факультативного курса по истории русской орфографии // Русский язык в школе. 1976, № 2.

24. Виноградов В. В. Очерки по истории русского литературного языка XVII XIX вв. М., 1938.

25. Винокур Г. О. Избранные работы по русскому языку. М., 1959.

26. Винокур Г. О. Орфография и язык Пушкина в академическом издании его сочинений // Пушкин. Временник Пушкинской комиссии. M.-JL, 1941.

27. Винокур Г. О. Орфография как проблема истории языка // Избранные работы по русскому языку. М., 1959.

28. Винокур Г. О. Русский язык. Исторический очерк. М., 1945.

29. Вопросы русской орфографии. М., 1964.

30. Востоков А. X. Русская грамматика. СПб., 1831.

31. Гвоздев А. И. Современный русский язык. М., 1958.

32. Горяев Н. В. Опытъ сравнительного этимологического словаря литературного русского языка. Тифлисъ, 1892.

33. Грамматика русского языка. М., 1953.139

34. Грамматика современного русского литературного языка. М., 1970.

35. Грановская JI. М. Прилагательные, обозначающие цвет в русском языке XVII XX вв.: Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1964.

36. Греч Н. Практическая русская грамматика. Спб., 1827.

37. Греч Н. Русская грамматика первого возраста. Ученическая. Спб., 1860.

38. Григорьева Т. М. Русская орфография: (Путь усовершенствования XVIII XX вв.). Красноярск, 1997.

39. Грот Я. К. Спорные вопросы русского правописания от Петра Великого доныне. // Филологические разыскания. СПб., 1876.

40. Грот Я. К. Русское правописание. СПб., 1888.

41. Давыдов И. Опыт общесравнительной грамматики русского языка. СПб., 1853.

42. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х т. М., 1979.

43. Еськова Н. А. Коснемся истории // Орфография и русский язык. М., 1966.

44. Зайцева С. Н. Проблемы правописания сложных слов. Дисс. .канд. филол. наук. М., 1998.

45. Иванова В. Ф. Современный русский язык. Графика и орфография. М., 1966.

46. Иванова В. Ф. Трудные вопросы орфографии. М., 1957.

47. История лексики русского литературного языка конца XVII -начала XIX в. М., 1981.

48. Кайдалова А. И. Лексико-грамматическая характеристика сложных прилагательных. (На материале некоторых групп сложных качественных образований современного русского языка): Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1970.

49. Кайдалова А. И.,' Калинина И. К. Современная русская орфография: Учеб. пособие. М., 1983.

50. Кочубей Р. И. Сложные имена прилагательные в русском литературном языке XIX XX вв. (Словообразовательный и орфографический аспекты). Канд. дисс. М., 1991.

51. Крючков С. Е. О спорных вопросах современной русской орфографии. М., 1952.

52. Крючков С. Е. Вопросы современной русской орфографии. М., 1952.

53. Кузнецов П. С. У истоков русской грамматической мысли. М., 1958.

54. Кузьмина С. М. Заколдованное место русской орфографии (О трудностях кодификации слитного-дефисного написания сложных прилагательных) // В сб.: Отцы и дети Московской лингвистической школы. М., 2004.

55. Кузьмина С. М. Теория русской орфографии. Орфография в ее отношении к фонетике и фонологии. М., 1981.

56. Кузьмина С. М. Суперсегментные орфографические средства. // Обзор работ по современному русскому литературному языку за 1970 1973 гг. Фонетика. Фонология.1411. Письмо. М, 1978.

57. Листвинов Н. Г. Трудные вопросы русской орфографии и пунктуации. М., 1958.

58. Ломоносов М. В. Российская грамматика // Поли. собр. соч. Т. 7. М.-Л, 1952.

59. Лопатин В. В. Грамматика и орфография. // В сб.: Русистика на пороге XXI века: проблемы и перспективы. М., 2003.

60. Лопатин В. В. Морфемная структура слова и орфография. // В сб.: Аванесовский сборник, М., 2002.

61. Лопатин В. В. Орфография: саморазвитие и упорядочение // Вестник Российской Академии наук. Т. 67, № 8, 1997.

62. Лопатин В. В., Улуханов И. С. О некоторых принципах морфемного анализа слов. (К определению понятия сложного слова в современном русском языке) // Известия АН СССР. ОЛЯ, т. XXII, вып. 3., 1963.

63. Немченко В. Н. Современный русский язык: Словообразование: Учеб. пособие. М., 1984.

64. Нерешенные вопросы русского правописания. М., 1974.

65. Николаев Б. В защиту русской письменной речи. По поводу упрощения русского правописания. Пг., 1918.

66. О современной русской орфографии. М., 1964.

67. Обзор предложений по усовершенствованию русской орфографии (XVIII -XX вв.). М., 1965.

68. Обнорский С. П. Русское правописание и язык в практикеиздательств // Известия АН СССР. VII серия. Отделение обществ, наук, № 6., 1934.

69. Орлов А. И. Полный филологический словарь. М., 1884.

70. Орфографический словарь русского языка. М., 1956.

71. Осипов Б. И. История русского письма. Автореф. дисс. .докт. филол. наук. Л., 1956.

72. Осипов Б. И. История русской орфографии и пунктуации. Новосибирск, 1992.

73. Осипов Б. И. История слитных и раздельных написаний в русской рукописной книжности конца XVII XVIII вв. Автореф. дисс. .канд. филол. наук. Барнаул, 1968. С. 6.

74. Осипов Б. И. Учителю об истории русского письма. Омск, 1999.

75. Очерки истории русского литературного языка XIX в. Проспект. М., 1956.

76. Панов М. В. И все-таки она хорошая! Рассказ о русской орфографии, ее достоинствах и недостатках. М., 1964.

77. Панов М. В. О дефисных написаниях. (Замечания к предложениям проф. А. А. Реформатского) // О современной русской орфографии. М., 1964.

78. Панов М. В. Об усовершенствовании русской орфографии. // Вопросы языкознания. 1963, № 2.

79. Панов М. В. Письмо. (Графика и орфография) // Русский язык и советское общество. Проспект. Алма-Ата, 1962.

80. Правила единой орфографии и пунктуации. Проект. М., 1939.

81. Правила русской орфографии и пунктуации. М., 1956.

82. Превлесский П. Русская грамматика со сборником статей в прозе и стихах. Изд. 6-е. СПб., 1869.

83. Предварительное сообщение Орфографической подкомиссии, СПб., 1904.

84. Проект Главнауки о новом правописании. Под ред. Г. Данилова и Г. Костенко. М., 1930.

85. Проблемы современного русского правописания. М., 1964.

86. Прокопович Н. Н. О разграничении словосочетаний и сложных прилагательных // Русский язык в школе, № 4, 1961.

87. Прокопович Н. Н. Словосочетание в современном русском литературном языке. М., 1966.

88. Реформатский А. А. Упорядочение русского правописания // Русский язык в школе, № 1, № 6, 1937.

89. Рождественский Н. С. К характеристике современной русской орфографии // Русский язык в школе, № 3, 1936.

90. Рождественский Н. С. Слитное и раздельное написание слов. -Уч. зап. каф. русск. яз. Московского гос. пед. ин-та, 1938, вып. 2.

91. Розенталь Д. Э. К вопросу о правописании сложных слов // Вопросы русской орфографии. М., 1964.

92. Розенталь Д. Э. Справочник по правописанию и литературной правке. М., 1999.

93. Русская грамматика, т. 1 2. М., 1980.

94. Русские писатели о языке. Л., 1954, с. 73.

95. Русский орфографический словарь. Отв. ред. В. В. Лопатин. М., 1999.

96. Ряшенцев К. Л. Сложные слова в произведениях А. С. Пушкина // Вопросы изучения русского языка. Доклады шестой научно-метод. Конф. Северо-кавказского зонального объединения кафедр рус. яз. Ростов-на-Дону, 1963.

97. Ряшенцев К. Л. Сложные слова в современном русском языке: Автореф. дис. .докт. филол. наук. М., 1969.

98. Свод орфографических правил. Проект, М., 1936.

99. Свод правил русского правописания. Орфография.

100. Пунктуация. Проект. М., 2000.

101. Свод правил русского правописания. Орфография и пунктуация. Проект. М., 2003.

102. Серков А. Краткое руководство для наборщиковъ типографического искусства. 1861.

103. Сигалов П. С. Вопросы теории русского исторического словообразования. Тарту, 1977.

104. Словарь русского языка в 4-х т., т. 4, 1988.

105. Собанская Т. В. Типы сложных прилагательных в языке русской письменности (XI XVIII вв.): Автореф. дис. .канд. филол. наук. Ростов-на-Дону, 1954.

106. Современный русский литературный язык: Учеб. пособие.

107. Под. ред. Н. М. Шанского. Д., 1981.

108. Современный русский литературный язык: Учебник. Под. ред. Н. А. Леканта. М., 1982.

109. Современный русский язык. Морфология. (Курс лекций): Учеб. пособие. Под. ред. акад. В. В. Виноградова. М., 1952.

110. Современный русский язык: Учебник. Под. ред. В. А. Белошапковой. М., 1981.

111. Солосин И. И. Орфография и язык // Русский язык в школе, № 1, 1937.

112. Тихонов А. Н. Словообразовательный словарь русского языка. М., 1985.

113. Томашевский Б. В. Стилистика и стихосложение. Курс лекций. Л., 1959.

114. Толковый словарь русского языка. Под. ред. Д. Н. Ушакова. М., 1934.

115. Тредиаковский В. К. Разговоръ между чужестраннымъ человъкомъ и российскимъ объ ортографии старинной и новой. Спб., 1748.

116. Троицкий В. И. Типы сложных слов в высоком стиле второй половины XVIII в.: Автореф. дис. .канд филол. наук. М., 1946.

117. Успенский Б. А. Первая русская грамматика на родном языке. Доломоносовский период отечественной русистикиМ., 1975.

118. Успенский Б. А. Доломоносовский период отечественной русистики: Адодуров и Тредиаковский // Вопросы языкознания,2, 1974.

119. Ушаков Д. Н. Русское правописание. Очерк его происхождения, отношения его к языку и вопроса о его реформе. М., 1911.

120. Ушаков Д. Н. Новое правописание. Постановления Совещания при Академии наук об упрощении русского правописания. М., 1917.

121. Филиппович Ю. М. О переиздании "Словаря Академии Российской" // Словарь Академии Российской 1789 1794. М., 2001.

122. Царев А. А. К возникновению сложных слов. (Сложное слово и соотносительное словосочетание в истории русского языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Казань, 1966.

123. Чедия В. В. Сложные слова в языке русской художественной литературы первой половины XIX в. (Жуковский, Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Тютчев): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Тбилиси, 1956.

124. Чернышев В. Русское правописание. СПб., 1910.

125. Чернышев В. Упрощение русского правописания. СПб., 1905.

126. Шанский Н. М. Очерки по русскому словообразованию. М., 1968.

127. Шапиро А. Б. Русское правописание. М., 1961.

128. Шапиро А. Б. Упорядоченное русское правописание. К выходу «Правил русской орфографии и пунктуации». М., 1956.

129. Шапиро А. Б., Уаров М. А. Орфография, пунктуация и147техника корректуры. М., 1933.

130. Шеин В. Н. Трудные случаи правописания сложных прилагательных в современном русском языке. М., 1973.

131. Шереметьевский В. П. Сочинения. М., 1897.

132. Щенников Е. П. Значение трудов Я. К. Грота в истории русского правописания: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Куйбышев, 1956.

133. Этимологический словарь русского языка. Под ред. Н. М. Шанского. М., 1973.

134. Южаков С. Н. Большая энциклопедия. Словарь общедоступных сведений по всем отраслям знания. СПб., 1903.1. ОСНОВНЫЕ ИСТОЧНИКИ

135. Азбука гражданская со нравоучениями. Правлена рукою Петра Великого. Спб. 1643. М., 1910 (факсимильное издание).

136. Барклай И. Аргенида, т. 1. Спб., 1751. С латинскаго на славено-россшскш переведенная В. Тред1аковсюмъ. Въ Санктъ Петербургъ. При императорской Академш Наукъ.

137. Браве. Безбожный, трагед!я въ пяти действияхъ. Перев. съ нем. (И. П. Елагинымъ). СПб., 1771.

138. Военное состояше отгамансюя iMnepin Графа де Марсшьмъ (пер. В. К. TpefliaKOBCKm). Санктпетербургъ, 1737.

139. Веревкин М. И. Имянинники. Комед1я въ пяти дъйстяхъ. Соч. въ 1774 г. Российскш феатръ, или Полное собрате всехъ российсюхъ феатральныхъ сочиненш. СПб., 1786 -1794, ч. 21, с. 247.

140. ВЪдомости времени Петра Великаго. 1703 1714, 1719 гг. М., 1903 (факсимильное издание).

141. Державин Г. Р. Сочинешя, ч. II III. Спб., 1808.

142. Державин Г. Р. Сочинешя, т. 5. Спб., 1816.

143. Духовный регламента, тщашемъ и повелъшемъ всепресвЪтлЪйшаго, державнЪйшаго государя Петра Перваго императора и самодержца Всероссшскаго. 1722 г.

144. Другъ здрав!я газета. СПб., 1848.

145. Екатерина II. Обрядъ управлешя Комиссш о сочиненш проекта нового уложешя. М., 1767.

146. Екатерина II. О время! Спб., 1772.

147. Екатерина II. Письма къ Я. А. Брюсу. Спб., 1787.

148. Екатерина II. Записки касательно российской истории. Ч. 1 -6. Спб., 1787- 1794.

149. Екатерина II. Переписка императрицы Екатерины II съ разными особами. Спб., 1807.

150. Екатерина II. Были и небылицы и гражданское начальное учеше. М., 1832.

151. Жуковский В. А. Императорскому Высочеству Государынъ Великой княгинъ Александръ Феодоровнъ. М., 1818.

152. Жуковский В. А. Для немнопхъ. № 1 4. М., 1818.

153. Жуковский В. А. //Сервантес. Донъ Кишотъ Ла Манхскш (пер. В. А. Жуковского), ч. 4. М., 1805.

154. Жуковский В. А. Стихотворешя. Спб., Мед. тип., 1815 -1816, ч. 1. Первое прижизненное собрате сочиненш поэта.

155. Жуковский В. А. Стихотворешя. Ч. 2. Спб., 1816.

156. Журнал, или Дневные записки путешестя капитана Рычкова по разнымъ провинциямъ Российского государства, 1769 и 1770 г. СПб., 1770.

157. Зизанш Лаврентш. Граматика словенська. (Пщгот. факс, вид. та Наук, думка), 1980.

158. Кантемир А. Д. Письмо Харитона Макентина (Кантемира) къ пр1ятелю о сложенш стиховъ русюхъ // Гораций. Десять -писемъ первой книги. дослщження памятки В. В. Н1мчука. -Факс. вид. Вшьно, 1596 piK. К.: Спб., 1744.

159. Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. 1- 3. Спб., 1816.

160. Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. 4. Спб., 1817.

161. Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. 9. Спб., 1821.

162. Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. 10 -11. Спб., 1824.

163. Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. 12. Спб., 1829.

164. Карамзин Н. М. Собрание сочинений въ 3-хъ томахъ. Т. 3. СПб., 1848.

165. Кирша Данилов. Древшя Россшсюя Стихотворешя, собранныя Киршею Даниловымъ. М., 1818.

166. Колычев В. П. Дворянющейся купецъ. Комед1я. В кн.: Театр В. К. М., т. 1, 1781.34. Ксинаксарий, М., 1677.

167. Курганов Н. Письмовникъ, содержаний в себе науку Российского языка. М., 1837.

168. Лермонтов М. Ю. Герой нашего времени. Ч. 1 2. Спб., 1840.

169. Лермонтов М. Ю. Сочинешя М. Ю. Лермонтова. Т. 1 2. Спб., 1847.

170. Ломоносов М. В. Краткое руководство къ краснорЪч1ю. Риторика. Спб., 1748.

171. Ломоносов М. В. Собраше разныхъ сочиненш. Кн. I. Спб., 1751.

172. Ломоносов М. В. Краткой Россшской лътописецъ съ родослов1емъ. Въ СанктпетербургВ. 1760.

173. Ломоносов М. В. Первыя основашя металлурпи, или рудныхъ дълъ. Въ Санктпетербургъ. 1763.

174. Ломоносов М. В. Российская грамматика // Полн. собр. соч., т. 7.М.-Л., 1952.

175. Лудольф. Г. В. Русская грамматика. Оксфорд, 1696. Переиздание, перевод, вступ. статья и примечания Б. А. Ларина. Л., 1937. (Материалы и исследования по истории русского языка. I).

176. Ludolf Н. W. Grammatica. Факсимильное издание. Oxford 1696, Oxford, 1959./Лудольф Г. В. Грамматика. Оксфорд, 1696. Оксфорд, 1959 (факсимильное издание)/.

177. Магницкий Л. Ф. Арифметика Магницкого (1703). Точное воспроизведение подлинника. М., Баранов, 1914.

178. Новиков Н. И. Трутень на 1769 1770 гг. Издаше I. Спб.

179. Новиков Н. И. Пустомеля. Сатирическш журналъ 1770 г.

180. М., 1858 (факсимильное издание).

181. Новиков Н. И. Живописецъ (1772 1773). СПб, 1896 (факсимильное издание).

182. Новиков Н. И. Кошелекъ. ЕженедЪльное сочинеше. Спб, 1774.

183. Отечественные записки. Журналъ литературный, политическш и ученый. СПб, 1839. - Т. 5, № 9, с; 155.

184. Полный французскш и российскш лексиконъ. СПб, 1786.

185. Пушкин А. С. Евгенш Онъгинъ, гл. 1, Спб, 1825.

186. Пушкин А. С. Евгенш Онъгинъ, гл. 2, Спб, 1826.

187. Пушкин А. С. Евгенш Онъгинъ, гл. 3, Спб, 1827.

188. Пушкин А. С. Евгенш Онъгинъ, гл. 4, 5, 6, Спб, 1828.

189. Пушкин А. С. Евгешй Онъгинъ. Спб, 1833.

190. Пушкин А. С. Борисъ Годуновъ. Спб, 1831.

191. Пушкин А. С. Сочинешя Александра Пушкина. Том 2-5. Санктпетербургъ, MDCCCXXXVIII (1838).• 59. Радищев А. Н. Путешесте изъ Петербурга въ Москву. Спб, 1790.

192. Римплер Г. Римплерова манера о строительствъ (крепостей). М, 1708.

193. Словарь Академии Российской. Ч. 1 6. Спб, 1789 - 1794.

194. Словарь Академии Российской по азбучному порядку расположенный. Ч. 1 (1806), ч. 2 (1809), ч. 3 (1814), ч. 4 6 (1822). Спб.

195. Словарь Академш Российской. Ч. 1 6. Спб., 1789 - 1794.

196. Словарь русского языка XVIII века. М., вып. 1, 1984, вып.,2, 1985, вып. 3, 1987, вып. 4, 1988, вып. 5, 1989, вып. 6, 1991, вып. 7, 1992, вып. 8, 1995, вып. 9, 1997, вып. 10, 1998, вып. 11, 12, 2001, вып. 13,2003.

197. Смотрицкий М. Г. Грамматики словенсюя правилное синтагма. (Подг. к изд. В. В. Нимчука. Факс. изд. "Грамматики" 1619 г. в комплекте с науч. исслед. Киев: Наукова думка, 1979.

198. Собрате русских стихотворенш, изд. В. А. Жуковсюмъ. Ч. 1,2.М., 1810.

199. Собрате руссюх стихотворенш, изд. В. А. Жуковсюмъ. Ч.3.М., 1811.

200. Ставропольсюя губернсюя вЪдомости. Ставрополь, 1850.

201. Тредиаковский В. К. Притворная немка. Интермед1я на музыкъ, въ СанктпетербургЪ 1734 г.

202. Тредиаковский В. К. Четыре Арлекша. Комед1я Итальянская, въ СанктпетербургЪ 1739 г.

203. Тредиаковский В. К. Разговоръ между чужестраннымъ человъкомъ и российсюмъ объ ортографш старинной и новой. Спб., 1748.

204. Тредиаковский В. К. Сочинешя и переводы. Томъ 1 2. Въ СанктпетербургЪ, 1752.

205. Тургенев И. С. Записки охотника. Ч. 1 2. М., 1852.

206. Фонвизин Д. И. Полное собраше сочиненш Д. И. Фонъ Визина. Ч. 1 -4. М., 1830.

207. Фонвизин Д. И. Недоросль. Спб., въ типографш Шнора, 1783.

208. Фонтенель Б. Разговоры о множестве мировъ г. Фонтенелла. Съ французскаго перевелъ А. Кантемиръ въ Москве 1730 г. Спб., 1740.

209. Хемницер И. И. Басни и сказки. Ч. 1 2. Изд. 2. Спб., 1782.

210. Херасков М. М. Безбожникъ, героическая комед1я. М., 1761.

211. Херасков М. М. Венещанская монахиня, трагед1я въ трехъ действ1яхъ. Напечатана впервые в 1758 г. — Творешя М. Хераскова, вновь исправленные и доп. М., 1796 1803, ч. 4, с. 81.

212. Шафиров П. П. Дедшащя или пршошеше. Санктъттербурхъ, 1722.

213. Шешков Анфим. Сказка о молодце, коне и сабле. ГПБ, Погод. № 1772, в 4, л. 190 об., 356 л. 1698.