Сравнительное исследование бурятского и баргутского языков: На примере фонетики и грамматики тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.22, кандидат филологических наук Афанасьева, Эржена Владимировна

• Афанасьева, Эржена Владимировна
• кандидат филологических наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Афанасьева, Эржена Владимировна

Введение.

Глава 1. Звуковой строй бурятского и баргутского языков

§1. Вокализм.

1.1.1. Краткие гласные первых слогов бурятского и баргутского языков.

1.1.2. Краткие гласные непервых слогов бурятского и баргутского языков.

1.1.3. Долгие гласные бурятского и баргутского языков.

1.1.4. Дифтонги бурятского и баргутского языков.

§2. Консонантизм.

1.2.1. Губные согласные.

1.2.2. Переднеязычные согласные.

1.2.3. Среднеязычный согласный.

1.2.4. Заднеязычные согласные.

1.2.5. Фарингальный.

§3. Звуки в потоке речи.

1.3.1. Сингармонизм.

1.3.2. Ассимилятивные процессы.

1.3.3. Прочие фонетические явления.

Глава 2. Грамматические категории назывных знаменательных слов в бурятском и баргутском языках.

§ 1. Именные части речи.

2.1.1. Грамматические категории имен существительных.

Категория множественности.

Категория притяжания.

Категория склонения.

2.1.2. Формы прилагательных.

2.1.3. Разряды числительных.

§2. Глагол в бурятском и баргутском языках.

2.2.1. Категория залога.

2.2.2. Категория вида.

2.2.3. Неличные формы глагола.

Причастия.

Деепричастия.

2.2.4. Категория наклонения.

Модальное наклонение.

Временное наклонение.

§3. Наречие.

2.3.1. Разряды наречий.

2.3.2. Образование наречий.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Сравнительное исследование бурятского и баргутского языков: На примере фонетики и грамматики»

Актуальность темы исследования. Язык баргутов - один из монгольских языков, носители которого живут в настоящее время в Хулун-Буирском аймаке на северо-востоке Китая в пределах автономного района Внутренняя Монголия. В административном отношении территория, на которой обитают баргуты, разделена на три хошуна:

1) Хуушан Барга хошуу - хошун старых баргутов;

2) Шэнэ Барга Баруун хошуу - западный хошун новых баргутов;

3) Шэнэ Барга Зуун Хошуу - восточный хошун новых баргутов.

Таким образом, административное деление в какой-то мере отражает

разделение баргутов на две группы - старых баргутов и новых баргутов. Статус их языка до сих пор в науке не определен и остается до конца не установленным, является ли он самостоятельным, который можно было бы назвать «баргутский язык», или он есть диалект монгольского языка Внутренней Монголии, или же вместе с бурятским языком образует так называемую баргу-бурятскую языковую общность. В монголоведении на этот счет до сих пор нет единого мнения.

Согласно классификациям, принятым в монголоведении, ученые по-разному определяют статус этого языка. Так, по мнению Б.Я. Владимирцова [1929, с. 7-8], все современные монгольские наречия и говоры (по его терминологии. - Э.А.) разделяются на две ветви. К западной ветви он относил ойратское наречие с различными ойратскими говорами и наречие афганских моголов, к восточной - бурятское, баргу-бурятское, дагурское, южно-монгольское и халхаское наречия. Относительно баргу-бурятского наречия он утверждал, что его недостаточная изученность не позволяет судить о его говорах, но все известные и доступные исследователям материалы позволили ему выделить баргу-бурятское наречие как особое самостоятельное наречие, при этом не смешивая его с бурятским. Б.Я Владимирцов считал, что баргу-бурятское наречие занимает промежуточное положение между южно-бурятской группой говоров, с одной стороны, и группой халхаских и южно-монгольских - с другой.

По мнению А.Д. Руднева [1908, с. IV-VI], все монголы по своему языку якобы подразделяются на восточных (монголы), северных (буряты), западных (дэрбэн-ойраты) и неопределенных. При этом в составе северных монгольских народов он выделял наряду с бурятами добайкальскими и забайкальскими также баргу-бурят. К северной группе он причислял и дагуров. Таким образом, А.Д. Руднев баргу-бурятскую группу выделял в составе бурят.

Н.Н. Поппе [1932, с. 307-308], изучая язык баргутов, называл его баргу-бурятским языком.

Г.Д. Санжеев, характеризуя монгольские народы и их языки в разделе о бурят-монгольском языке, упоминал наряду с двенадцатью диалектами бурятского языка особый баргутский диалект, распространенный на территории Барги в КНР [1953, с. 42]. Однако из его слов остается неясным, является ли язык баргутов одним из бурятских диалектов или же это самостоятельный баргу-бурятский диалект, примыкающий к бурятским диалектам.

Б.Х. Тодаева [1962, с. 22], опираясь на обширные полевые материалы, выделяет в составе монгольских диалектов и говоров КНР наряду с восточным, центральным и западными диалектами, самостоятельный баргу-бурятский диалект, который распространен в Хулунбуирском аймаке АРВМ КНР и состоит, по ее мнению, из: а) хучин-баргутского, б) шинэ-баргутского и в) бурятского говоров. Б.Х. Тодаева, как видно, объединяет языки баргутов и бурят КНР в один баргу-бурятский диалект. Поскольку она исходит из реальных фонетических, лексических и грамматических данных, полученных ею в процессе полевого сбора лингвистических материалов по монгольским языкам и диалектам КНР 50-х гг., считаем ее мнение более обоснованным. v

Известный монголовед КНР Чингэлтэй [Cinggeltei, 1986, с. 267-275], посвятивший языку баргутов специальное исследование, говорит о баргубурятском диалекте как об особом диалекте, на котором говорят баргуты, живущие в Хулунбуирском аймаке, в хошунах Новая Барга западного и восточного крыльев, Старая Барга, а также в Эвенкийском автономном хошуне.

Китайские монголоведы Боусян и Жиранигэ в коллективном исследовании «Старобаргутский диалект» [Bousiyang, Jiranige, 1996, с. 2], классифицируя монгольские диалекты Внутренней Монголии, делят их на три диалектных массива: центральный, западный и восточный. При этом в состав восточного диалекта они включают язык баргутов Хулунбуирского аймака, проживающих в старобаргутском и новобаргутском хошунах западного и восточного крыльев, сюда входит также язык бурят из Эвенкийского автономного хошуна.

Из вышеприведенного краткого обзора видно, мнения отечественных и зарубежных специалистов о статусе языка баргутов различны: то его объединяют с бурятским языком в один баргу-бурятский диалект (наречие), то он предстает как самостоятельный баргутский диалект.

Поскольку этот вопрос остается открытым, то сочетания «язык баргутов» и «баргутский язык» мы пока условно используем в качестве синонимов.

Решение этого вопроса должно базироваться, по нашему мнению, на теоретической проблеме соотношения языка и диалекта, требующей в отношении языка баргутов специальных исследований. Так как решение проблемы не является целью данной работы, то здесь мы не будем ее затрагивать.

По мнению всех исследователей, язык баргутов наиболее близок к бурятскому языку, а вместе они якобы образуют баргу-бурятскую языковую общность. При этом баргутский язык, в отличие от бурятского, в настоящее время малоизучен и недостаточно исследован.

На основе данных истории, этнографии и языка исследователями отмечается существование давних исторических связей между носителями этих языков в рамках их единого баргу-бурятского праязыка [Нимаев, 1998, с. 44; Рассадин, 1989, с. 176].

Для решения ряда насущных проблем, связанных с происхождением и историей развития общенационального бурятского языка и его диалектов, необходимо изучение исторических связей бурятского и баргутского языков. Согласно историческим сведениям, ближайшими родственниками бурят среди монгольских народов являются именно баргуты, а их язык входит по принятой классификации в одну баргу-бурятскую подгруппу северовосточных монгольских языков. Хотя проблема баргу-бурятских языковых связей специально не изучалась. Поэтому важным и весьма актуальным в научном отношении является проведение сопоставительного изучения языков бурят и баргутов, для установления реальности их языковой общности.

Состояние изученности проблемы. Вопрос об исторических этнических связях бурят с баргутами и о соотношении их языков затрагивался в исторических и в лингвистических исследованиях лишь попутно, специального же комплексного изучения этой проблемы не проводилось. В связи с ограниченностью материалов как по истории, так и по языку баргутов в работах отечественных исследователей приводились только некоторые параллели из баргутского языка в связи с рассмотрением истории бурятского языка. Так, в работе Н.Н. Поппе [Рорре, 1932] освещаются фонетические особенности баргу-бурятского языка. В.И. Рассадин [1982], исследуя проблемы исторической фонетики бурятского языка, наряду с фактическим материалом из бурятских говоров, привлекает также данные и по баргутскому языку.

Монголоведы из Внутренней Монголии КНР в настоящее время вплотную занимаются проблемами сравнительно-сопоставительного анализа баргутского и письменного монгольского языков. Известны монографии и статьи 3. Пурэва [Ptirbii, 1997; 2002], 3. Норжин [Norjin, 2002], Боусяна

Bousiyang, 1981; 1996], Уута [Uuta, 1984; 1985], в которых выявляются сходства и различия баргутского и письменного монгольского языков.

В исследованиях монгольских ученых отражаются вопросы по истории баргу-монголов [Элзий, 1990; 1999], а также дается краткое описание особенностей баргутского языка [Темерцэрэн, 1971].

В историческом аспекте баргуты изучены гораздо лучше. Сведения о баргутах имеются уже в древних источниках. По мнению Ю.С. Худякова [1989, с. 29], предками баргутов является этническое объединение Центральной Азии второй половины I — первой половины II тыс. н. э. под названием байегу (байырку), являвшимся «особым поколением тйеле».

Относительно исконного расселения племенного объединения байегу мнения исследователей расходятся. Так, по утверждению Г. Тубшиннимы [Tubsinnima, 1985, с. 119], название байегу, или байырку, принадлежало предкам племени баргутов, кочевавшим по западным степям Хулун-Буира в VII в. н. э. Ю.С. Худяков предполагает, что в середине I тыс. н.э. земли байегу ограничивались средним течением р. Селенги, если понимать под нею р. Канганьехэ [Худяков, 1989, с. 31]. По мнению Д.Д. Нимаева, Баргузинская долина составляет основную часть ареала расселения байырку [Нимаев, 1993, 149].

Целью данной работы является сравнительно-сопоставительное изучение фонетики и грамматики двух самых близких по происхождению и образованию монгольских языков - бурятского и баргутского, - чтобы выявить глубину сходства и различия в их строе и определить реальность существования предполагаемой баргу-бурятской языковой общности. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие частные задачи:

- определить сходные и отличительные элементы между диалектами баргутского языка - новобаргутским и старобаргутским;

- рассмотреть звуковой строй бурятского и баргутского языков и выявить в системах их вокализма и консонантизма сходства и различия;

- рассмотреть в сравнительном аспекте грамматические категории и средства их выражения в системе грамматических форм назывных знаменательных слов бурятского и баргутского языков;

- опираясь на проведенный сравнительно-сопоставительный анализ фонетики и грамматики двух языков, установить их общность и выявить, с какими из бурятских говоров соотносятся языки новых и старых баргутов.

Методы исследования. В диссертационном исследовании применялись в комплексе различные методы: описательный, сопоставительный, сравнительно-исторический, методика компонентного анализа и наблюдения.

Материалы исследования. В качестве источников фактического материала по бурятскому и баргутскому языкам послужили сведения, почерпнутые из опубликованных научных работ как отечественных, так и зарубежных монголоведов. Кроме того, были привлечены полевые материалы, собранные нами во время экспедиций 2002 г. в хошуны старых и новых баргутов Хулун-Буирского аймака Внутренней Монголии КНР и в 2003 г. в Баргузинский, Курумканский и Кабанский районы Республики Бурятия.

Материалы по баргутскому языку даны в фонологической транскрипции МФА, а для слов старописьменного монгольского языка применялась общепринятая транслитерация на латинской основе.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые в монголоведении в сравнительном аспекте исследуются языки бурят и баргутов на уровне фонетики и грамматики, причем выявляются как сходства, так и различия. Устанавливается связь языка старых баргутов с говорами байкало-кударинских и баргузинских бурят, а языка новых баргутов - с языком хоринских бурят.

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что полученные результаты могут быть использованы для исследований как вопросов образования бурятского языка, так и по проблеме исторических связей бурятского языка с другими языками и диалектами Китая. Практическая значимость работы определяется возможностью использования ее положений при разработке спецкурсов по сравнительной и исторической грамматикам бурятского и других монгольских языков и их диалектов.

Апробация работы. Основные положения диссертации докладывались на Всероссийской научной конференции «Санжеевские чтения - 5» (Улан-Удэ, 2002), научной конференции «Сажиновские чтения» (Улан-Удэ, 2002), научной конференции, посвященной 100-летию профессора В.И. Цинциус (Санкт-Петербург, 2003), научной конференции «Цыбиковские чтения - 8» (Улан-Удэ, 2003). По теме диссертации опубликованы 4 статьи, 3 статьи находятся в производстве.

Диссертация обсуждалась на заседании отдела языкознания ИМБиТ СО РАН.

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии.

Заключение диссертации по теме «Языки народов зарубежных стран Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии», Афанасьева, Эржена Владимировна

Заключение

В результате проведенного сравнительно-сопоставительного анализа звукового строя и грамматических категорий назывных знаменательных слов бурятского и баргутского языков можно сделать следующие выводы:

В области вокализма бурятского и баргутского языков наблюдается ряд сближающих их особенностей. Так, в обоих сравниваемых языках выделяется идентичный шестифонемный состав кратких гласных: [а], [о], [э (э)], [у (и)], [у (и)], [и (i)]. Нужно отметить, что как в бурятском, так и в баргутском языках произошла конвергенция гласных *б и *й в один гласный и. В то же время гласный о представлен, но лишь как аллофон фонемы [и].

Для кратких гласных непервых характерна качественная редукция, однако степень редукции в языках бурят и баргутов различна. Большая степень редукции гласных наблюдается в старобаргутском диалекте в отличие от новобаргутского диалекта и литературного бурятского языка, развившегося на основе хоринского диалекта, где гласные непервых слогов произносятся все же более четко. Что касается качества кратких гласных непервых слогов, то оно зависит, как правило, от гласных первых слогов. Это явление в бурятском языке регулируется законом губной гармонии гласных, по которому после кратких а, у первого слога достаточно отчетливо произносится а, после краткого о первого слога - о, после кратких э, у ~ э- В языке же баргутов качество гласных непервых слогов несколько иное. Здесь нами выявлена особенность, заключающаяся в том, что в его непервых слогах широко представлены краткие узкоогубленные гласные и, и, не характерные для традиционных бурятских говоров. Ср., например: нов.-баргут. tugul, бур. тугал, стп.-монг. tuyul «теленок». При этом встречаются случаи, когда в непервых слогах новобаргутского диалекта представлен гласный и даже там, где в первых слогах стоит а. В литературном бурятском языке в непервых слогах по закону губного притяжения возможен лишь гласный а, если в предыдущем слоге тоже стоит гласный а, хотя в баргузинском и байкало-кударинском говорах бурятского языка, а также в старобаргутском диалекте в тех же позициях появляется долгий гласный уу. Например: нов.-баргут. пагйки:, стар.-баргут. пат:, байк.-куд. наруун, барг. наруу 'ан, бур. паркам, стп.-монг. narasun «сосна».

В области развития долгих гласных особенностями старобаргутского диалекта являются случаи выпадения исторического интервокального согласного *s через стадию s>h, с одной стороны, и случаи его сохранения на стадии согласного х (x<h<*s) и удлинения гласного после него - с другой, например: стар.-баргут. ul'a:, стп.-монг. uliyasun «осина»; стар.-баргут. saxa:, стп.-монг. casun «снег». Аналогичное явление выпадения *s (>h) наблюдается в западных говорах бурятского языка, в частности, в байкало-кударинском говоре, например: байк.-куд. гэтуун, (ср. бур. гэдэкэн, стп.-монг. gedesiin) «живот»; убуун (ср. бур. убэкэн, стп.-монг. ebestin ) «трава». Образование долгих гласных произошло в результате исчезновения интервокальных гласных в сочетании V-C-V (гласный - согласный -гласный).

Дифтонги в анализируемых языках в конечной позиции имеют тенденцию к монофтонгизации, причем в начале и середине слогов они сохраняют свое дифтонговое качество.

В области консонантизма бурятского и баргутского языков выявляется большее количество как сходных, так и разностных элементов, нежели в вокализме. Что касается развития аффрикат, то в баргутском языке произошла частичная дезаффрикатизация, поскольку в старобаргутском диалекте сохранились аффрикаты dz и (<*j), в новобаргутском же *j перешел в щелевой свистящий z в позиции перед всеми гласными, кроме *i, перед которым сохраняется щипящая аффриката например: стар.-баргут. adz, нов.-баргут. az, стп.-монг. aja «счастье»; стар.-баргут., нов.-баргут. djil, стп.-монг. jil «год». В бурятском же языке аффрикаты полностью перешли в щелевые согласные, т.е. здесь наблюдается полная дезаффрикатизация. Необходимо отметить, что аффриката с в обоих языках в позиции перед *i перешла в s, а в случаях позиции перед другими гласными - в щелевой s, например: стар.-баргут., нов.-баргут. asig, бур. ашиг, стп.-монг. asiy «выгода, польза»; стар.-баргут., нов.-баргут. sag, бур. саг, стп.-монг. сау «время».

Особенностью баргутского языка - это выпадение конечного -п основ имен существительных в отличие от бурятского, где этого не происходит. Кроме того, характерной чертой консонантизма языка баргутов является сильная палатализация согласного s' во всех позициях. В бурятском же языке согласный ш слабо палатализован.

Сходные и отличительные элементы в языках связаны с развитием исторического согласного *s, давшего различные рефлексы как в диалектах бурятского, так и баргутского языков. Развитие согласного *s в h зафиксировано в новобаргутском диалекте и традиционных говорах бурятского языка. В старобаргутском же диалекте и западных говорах бурятского языка, в частности, в байкало-кударинском, произошло дальнейшее развитие согласного *s через стадию h в согласный х.

В бурятском и баргутском языке согласный *s в конце слога или слова переходит в d, t, например: бур. буд, нов.-баргут., стар.-баргут. btid, стп.-монг. bos «материя». Согласные *к и *q в обоих языках перешли в заднеязычный х, например: бур. худев, нов.-баргут. xiido:, стар.-баргут. xudd:, стп.-монг. kodtige «худон, сельская местность».

В области грамматики сравниваемые языки в целом характеризуются общностью грамматических категорий и сохраняют общие черты. Особенностями каждого из языков являются фонетическое оформление показателей грамматических категорий, а также частота и сфера их употребления.

Характерная особенность баргутского языка - это наличие в нем показателя множественности -su:l/-sti.l, соответствующего бурятскому -шуул /-шуул и выражающего значение собирательности.

В старобаргутском диалекте из послелога so:, указывающего на местонахождение (ср. бур. послелог соо, например, гэр соо «в доме»), развился дательно-местный падеж с гармонирующим показателем -sa: (~sd: -so:, -so), например: garsa: «в руке», gdrsd: «в доме», golso: «в реке».

Сфера и частота употребления залоговых форм в рассматриваемых языках различны. Так, в баргутском языке страдательный залог ограничивается лишь одним аффиксом -gd, что свидетельствует о совмещении трех аффиксов -гда, (-гдэ, -гдо), -да (-дэ, -до) и -та (-тэ, -то), представленных в бурятском языке. В бурятском языке совместный и взаимный залоги чаще используются, чем в обоих диалектах баргутского языка.

Видовые формы в баргутском языке в основном образованы по модели письменного монгольского языка и испытали влияние со стороны халха-монгольского языка. В баргутском языке отсутствуют уменьшительно-ласкательный, учащательный и мгновенный виды, не получившие такого развития, как в бурятском. Средства оформления видовых форм в рассматриваемых языках различны. Так, ограничительный вид в баргутском языке представлен аффиксом ~SXI. 9 д. бурятском - аффиксом -д и служебным глаголом гэ- «делать» и аффиксом -нта (-нтэ, -нто), и выражает действие, совершающееся в ограниченных пределах, в небольших количествах. В баргутском языке зафиксированы показатели внезапного или интенсивного вида -cix, -six, -с. В бурятском языке этот вид образуется посредством аффикса: -ша (-ш). Аналогичное значение с внезапным видом имеет мгновенный вид, аффиксом которого является -рхи (-хи), который в баргутском языке отсутствует, т.е. нами он не был зафиксирован. В баргутском языке присутствует видовая форма, которая выражает значение интенсивности, аффиксом которой является -a:tax (-д'Лдх, -o:tox). В обоих языках широко используются видовые формы, образованные аналитическим способом: длительный, законченный, многократный виды, состоящие из двух компонентов, один из которых - деепричастная или причастная форма, а другой - служебный глагол. В баргутском языке в составе некоторых аналитических конструкций представлены также удвоенные деепричастные формы.

Категория наклонения была рассмотрена с позиций новой классификации, предложенной В.И. Рассадиным [2004, с. 153-157], согласно которой различаются модальное, временное, адвербиальное и сослагательное (ирреальное) наклонения. В баргутском языке, по сравнению с бурятским, адвербиальное и сослагательное наклонения не получили должного развития и не сформировались как отдельные наклонения. Во всяком случае нам не удалось зафиксировать формы наклонений, подобные бурятским. Общие черты в области грамматической категории наклонения - это лично-предикативные частицы - показатели сказуемости в формах модального и временного наклонений. В анализируемых языках в качестве выразителей прошедшего времени функционируют причастия настояще-прошедшего времени на -аа (-ээ, -оо, -вв). Для бурятского же языка типичен аффикс причастия завершенно-прошедшего времени -нхай (-нхэй, -нхой), передающий значение недавно-прошедшего времени. В языке баргутов он не зафиксирован.

В баргутском языке повелительная форма модального наклонения для 2-го л. ед. и мн. ч. подразделяется на нейтральную и уважительную. В новобаргутском диалекте нейтральная форма образуется с помощью аффиксов -a:s (~o:s, -d:s, -6:s), а в старобаргутском —a:sti: (~o:sti:, -d'.sti:, -d.sti), например: нов.-баргут. si: jofio:s, стар.-баргут. si: jofio.sti: «ты иди». Данная форма сопоставима с бурятской формой 2 л. ед. и мн. ч. -ыш, -ииш, -гыш и -ыт, -иит, -гыт. Уважительная форма в новобаргутском диалекте выражена аффиксом -gti:, а в старобаргутском встречаются варианты -gtu.r) (-gtii.rj), -tu.rj (-tu.rf), -gti:. Примеры: нов.-баргут. ta yoftogti:, стар.-баргут. ta yofiogtu. r) «вы идите».

В старобаргутском диалекте сохранились архаичные формы повелительного наклонения 2-го лица -gtu.r] /-gtti:rj и 3-го лица -tugai, -ttige:, а также аффикс прошедшего времени -djdi, -djd:. В сравниваемых языках увещевательная, призывная, опасительная, желательная формы модального наклонения имеют одинаковые показатели за исключением некоторых фонетических расхождений. В баргутском языке отсутствует волевая форма на -hyy, /-hyy, которая есть в бурятском.

Система причастий баргутского языка обнаруживает общие сходные черты с бурятским языком в большей степени, чем с другими монгольскими языками. Различия состоят в основном в фонетических формах показателей. При сравнении причастий бурятского и баргутского языков прошедшего времени удалось выявить сходство хоринского говора бурятского языка и новобаргутского диалекта в одинаковом оформлении показателей -hau (-km, -Ьон) и -hart] (-Иэ:у, -ho:y, -ho:у), а также баргузинского, байкало-кударинского говоров бурятского языка со старобаргутским диалектом, которые имеют идентичные показатели -аан (-ээн, -оон) и -a:rj (~d:ij, -o:rj, -o:tj), например: стар.-баргут. ttird:rj n'utag - байк.-куд. турээн нютаг, нов.-баргут. tilrdhdTj n'utag - лит.-бур. турэЬэн нютаг «родной край».

Деепричастные формы бурятского языка в количественном отношении отличаются своим многообразием от баргутского. Отличительной особенностью баргутского языка является употребление одних и тех же показателей для выражения нескольких деепричастий. Это утверждение касается последовательного, попутного и целевого деепричастий, общим аффиксом которых является -ха:г (-хэ:г, -хо:г, -хо:г). В бурятском языке выделяются дополнительные деепричастия, отсутствующие в баргутском языке, заменное деепричастие на -нхаа, деепричастие степени действия на -хыса (моносубъектное) и -са (разносубъектное), деепричастие образа действия на -мгаша, причинное деепричастие на -хынхаяа и -канаар и деепричастие одновременности на -танга /-тэнгэ.

Наречия в бурятском и баргутском языках по своей структуре, как уже установлено, делятся на непроизводные, или корневые, и производные. Непроизводные наречия представляют собой немногочисленную группу слов. Производные составляют слова, образованные в основном от именных частей речи и соотносимые с ними. Процесс образования наречий протекал на протяжении длительного периода времени и окончательно еще не завершен.

В целом в сравниваемых языках представлены идентичные разряды наречий, средства образования которых во многом совпадают, что свидетельствует о том, что первоначальный пласт наречий обоих языков имеет общий источник.

Проведенный в работе сравнительно-сопоставительный анализ звукового строя и грамматических категорий назывных слов бурятского и баргутского языков позволил установить достаточно высокую степень сходства, а также расхождения между ними, возникшие из-за длительного обособленного развития этих языков после распада баргу-бурятской языковой общности. В результате исследования были определены сходные элементы, встречающиеся в новобаргутском диалекте и восточных говорах бурятского языка, с одной стороны, и старобаргутского диалекта с западными говорами, в частности с байкало-кударинским и баргузинским, - с другой. Расхождениями в сравниваемых языках являются развитие тех или иных фонетических и грамматических явлений и процессов, произошедшие под влиянием, прежде всего, самостоятельного их развития, а также в результате воздействия письменного монгольского языка, имеющего статус государственного во Внутренней Монголии КНР. Наличие большего объема сходных элементов как в фонетике, так и в грамматике, позволяет нам утверждать с большой долей вероятности о единстве происхождения этих языков и реальности существовавшей некогда баргу-бурятской языковой общности.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Афанасьева, Эржена Владимировна, 2004 год

1. Абашеев Д.А. Заметки по говору байкало-кударинских бурят // Записки Бурят-Монгольского научно-исследовательского института культуры. Улан-Удэ, 1956. С. 132-146.

2. Алексеев Д.А. Категория вида в бурятском языке // К изучению бурятского языка. Улан-Удэ, 1969. С. 60-65.

3. Алексеев Д.А. Причастие возможности в бурятском языке // Языки и фольклор народов Севера. Новосибирск, 1981. С. 92-96.

4. Алексеев Д.А. Причастие прошедшего времени и его функции в бурятском языке // Вестник Ленинградского университета. Л., 1967. Вып. 2. С. 132-139.

5. Алексеев Д.А. Отдельный оттиск из «Сборника трудов по филологии». Улан-Удэ, 1948. Вып. 1. С. 121-155.

6. Алексеев Д.А. Функции причастия будущего времени в бурятском языке // Вопросы филологии стран Азии и Африки. Л., 1971. Вып. 1. С. 39-45.

7. Амоголонов Д.Д. Современный бурятский язык. Улан-Удэ, 1958.

8. Амоголонов Д.Д. Деепричастие в бурят-монгольском языке. Улан-Удэ, 1948.

9. Афанасьева Э.В. Исторические связи бурятского языка с языком баргутов (на примере сравнительного анализа систем консонантизма бурятского и баргутского языков) // История и внешние связи бурятского языка. Улан-Удэ, 2004. С. 20-30.

10. Афанасьева Э.В. Категория наклонений баргутского и бурятского языков // Мат. конф., посвящ. 100-летию проф. В.И. Цинциус. СПб, 2003. С. 4550.

11. Афанасьева Э.В. К вопросу об образовании долгих гласных в бурятском и баргутском языках // Мат. науч. конф. Санжеевские чтения 5. Улан-Удэ, 2003. Ч. 2. С. 12-17.

12. Афанасьева Э.В. О кратких гласных старобаргутского языка // Русский и бурятский языки: проблемы языкознания и методики обучения. Мат. науч. конф., посвящ. 90-летию Ж.С. Сажинова. Улан-Удэ, 2003. С. 127-132.

13. Бадгаев Н.Б. Аффриката с в монгольских языках // Звуковой строй монгольских языков. Улан-Удэ, 1989. С. 74-83.

14. Бадмаева Л.Б. Современнные монгольские языки северо-восточного ареала Центральной Азии // История и внешние связи бурятского языка. Улан-Удэ, 2004. С. 7-12.

15. Бадмаева Ю.Д. Грамматические категории языка «Сокровенного сказания монголов» (в сопоставлении с бурятским языком). Улан-Удэ, 2003.

16. Бадмаева Ю.Д. Система залогов в средневековом монгольском языке на примере «Сокровенного сказания монголов» в сопоставлении с бурятским языком // История развития монгольских языков. Улан-Удэ, 1999. С. 208217.

17. Барга, Халха и Джеримский сейм. Издание штаба Заамурского округа пограничной стражи. Харбин, 1905.

18. Батуев М.В. О способах выражения категории времени в бурятском языке // История развития монгольских языков. Улан-Удэ, 1999. С. 218-222.

19. Биткеев П.Ц. Сравнительно-типологическая характеристика гласных фонем монгольского и калмыцкого языков // Исследования по монгольской филологии. М., 1978. С. 97-106.

20. Биткеев П.Ц. Фонетические причины сингармонической трансформации слов в монгольских языках // Изв. СО АН СССР. Серия общественных наук. Новосибирск, 1968. № 11. Вып. 3. С. 132-129.

21. Будаев Ц.Б Особенности исторического развития консонантизма монгольских языков // Вопросы советской тюркологии: Мат. IV Всесоюз. тюркологической конф. Ашхабад, 1988. С. 131-136.

22. Бураев И.Д., Бажеева Т.П., Павлова Е.С. Атлас звуков бурятского языка. Улан-Удэ, 1975.

23. Бураев И.Д. Становление системы согласных фонем современного бурятского языка // Звуковой строй монгольских языков. Улан-Удэ, 1989. С. 3-12.

24. Бураев И.Д. Результаты языковых контактов в околобайкальском регионе // Этнокультурные процессы в Юго-Восточной Сибири в средние века. Новосибирск, 1989. С. 132-144.

25. Бураев И.Д. Становление звукового строя бурятского языка. Новосибирск, 1987.

26. Верба Н.К. Функциональная характеристика древнемонгольского комплекса V+y-g+V в современных монгольских языках // Проблемы внутренней и внешней лингвистики. М., 1978. С. 82-88.

27. Владимирцов Б.Я. Остатки причастия настоящего времени в монгольском языке // Докл. РАН. 1924. С. 55-56.

28. Владимирцов Б.Я. Сравнительная грамматика монгольского письменного языка и халхаского наречия. Введение и фонетика. М., 1989.

29. Галанов Ц. Р. Мунхэ хабар. Улан-Удэ, 1966.

30. Гарин В.И. Эволюция гласного i в монгольских языках: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1953. С. 22.

31. Грамматика бурятского языка. Фонетика и морфология. М., 1962.

32. Дарбеева А.А. Историко-сопоставительные исследования по грамматике монгольских языков. Фонетика. М., 1996.

33. Древнетюркский словарь. Л., 1969.

34. Дугарова Г.С. Глагольный вид в современном монгольском языке. Новосибирск, 1991.

35. Егодурова В.М. Глагол в бурятском языке. История изучения. Улан-Удэ, 2001.

36. Есенова Т.С. Просодическая организация фразы и сингармонизм (экспериментально-фонетическое исследование на материале монгольских языков): Автореф. д-ра филол. наук. СПб., 1992.

37. Золхоев В.И. Дифференциальные признаки фонем. Улан-Удэ, 2003. Т. VIII. Монгольские, тунгусо-маньчжурские и дальневосточные языки.

38. Золхоев В.И. Фонология и морфонология агглютинативных языков: (Особенности функционирования системы фонем). Новосибирск, 1980.

39. Золхоев В.И. Функционирование системы фонем бурятского языка. Улан-Удэ, 1999.

40. Золхоев В.И. Функционирование системы фонем монгольского языка. Улан-Удэ, 1999.

41. Золхоев В.И. Сочетаемость согласных и редукция гласных в бурятском языке // Вопросы бурятской филологии. Улан-Удэ, 1972. Вып. 1. С. 18-24.

42. Золхоев В.И. Звуковая структура глагола в бурятском языке // Вопросы бурятской филологии. Улан-Удэ, 1972. Вып. 1. С. 25-32.

43. Зориктуев Б.Р. Об этнических процессах в Прибайкалье во второй половине I тыс. н.э. // Этнокультурные процессы в Юго-Восточной Сибири в средние века. Новосибирск, 1989. С. 104-110.

44. Историко-сравнительное изучение монгольских языков. Улан-Удэ, 1995.

45. Козырев М.Ф. Относительно «уступительного деепричастия» в монгольском языке // Вопросы языка и литературы стран Востока. М., 1958. С. 175-182.

46. Кузьменков Е.А. Первичные долгие гласные в среднемонгольском языке // Звуковой строй монгольских языков. Улан-Удэ, 1989. С. 43-49.

47. Материалы по Маньчжурии и Монголии. Харбин. 1907. Вып. 16.

48. Матхеев Б.В. Общебурятская фонема h. в байкало-кударинском говоре // Вопросы бурятской филологии. Улан-Удэ, 1972. Вып. 1. С. 49-55.

49. Матхеев Б.В. О формантной структуре гласных е и у в западно-бурятском диалекте // Вопросы бурятской филологии. Иркутск, 1975. Вып. IV. С. 45-48.

50. Михайлов Т.М. Юго-Восточная Сибирь в отношениях с Центральной Азией в XIII-XVII вв. // Этнокультурные процессы в Юго-Восточной Сибири в средние века. Новосибирск, 1989. С. 85-98.

51. Мунгонов Б. Харьялан урдаа Хёлгомнай. Улан-Удэ, 1960.

52. Намсараев X. Уурэй толон. Улан-Удэ, 1959.

53. Нимаев Д.Д. О средневековых хори и баргутов // Этническая история народов Южной Сибири и Центральной Азии. Новосибирск, 1993. С. 144166.

54. Нимаев Д.Д. Барга и баргуты // Мат. науч. конф. «Цыбиковские чтения -7». Улан-Удэ, 1998. С. 44-45.

55. Нимаев Д.Д. Буряты: этногенез и этническая история. Улан-Удэ, 2000.

56. Норжин 3. Долгие гласные в старобаргутском языке // Мир Центральной Азии. Улан-Удэ, 2002. Т. 4. Ч. 1. С. 99.

57. Орловская М.Н. Имена существительные и прилагательные в современном монгольском языке. М., 1961.

58. Орловская М.Н. Вид как центральный компонент поля аспектуальности (На материале языка древних монгольских текстов) // VIII Междунар. конгресс монголоведов (Улан-Батор, 5-12 августа 2002 г.). Доклады российской делегации. М., 2002. С. 246-252.

59. Орловская М.Н. О непроизводных наречиях в монгольском языке // Краткие сообщения института народов Азии. 83. Монголоведение и тюркология. М., 1964. С. 23-27.

60. Орловская М.Н. О производных наречиях в монгольском языке // Исследования по восточной филологии. М., 1974. С. 185-206.61. ©лзий Ж. ©вер монголын еертее засах орны зарим ундэстэн, ястны гарал уусэл, зан заншил. Улаанбаатар: Улсын хэвлэлийн газар, 1990.

61. Элзий X. Барга монголын туух. Улаанбаатар, 1999.

62. Поппе Н.Н. Монгольские числительные // Языковедческие проблемы по числительным. Л., 1927.

63. Поппе Н.Н. Грамматика бурят-монгольского языка. М.;-Л., 1938.

64. Пюрбеев Г.Ц. Историко-сопоставительные исследования по грамматике монгольских языков: Синтаксис словосочетаний. М., 1993.

65. Раднаев Э.Р. Баргузинский говор // Исследование бурятских говоров. Улан-Удэ, 1965. Вып. 1.

66. Рассадин В.И. История развития фонетических явлений бурятского языка //Лингвистические исследования. М., 1976. С. 160-176.

67. Рассадин В.И. Историческая связь бурятского языка с языком баргутов // Цыбиковские чтения. Улан-Удэ, 1989.

68. Рассадин В.И. Особенности звукового строя языка окинских бурят и соетов // Звуковой строй монгольских языков. Улан-Удэ, 1989. С. 50-73.

69. Рассадин В.И. О составе наклонений глагола бурятского языка // Актуальные проблемы текста. Лингвистическая теория и практика обучения: Мат. Междунар. конф., посвящ. 85-летию д-ра филол. наук. О.А. Нечаевой. Улан-Удэ, 2004. С. 153-157.

70. Рассадин В.И. Очерки по исторической фонетике бурятского языка. М., 1982.

71. Рассадин В.И. О принципах классификации частей тГмонгольских языках // Вестник Бурятского государственного университета. Улан-Удэ, 2004 (в производстве).

72. Рассадин В.И. Присаянская группа бурятских говоров. Улан-Удэ, 1996.

73. Рассадин В.И. Развитие монгольских аффрикат в свете данных других алтайских языков // Язык и культура народов Востока, и их рецензия в Эстонии. Уч. зап. Тартусского гос. университета. Труды по востоковедению VI. Тарту, 1981. Вып. 558. С. 3-15.

74. Рассадин В.И., Санданова М.Р., Цыренова Т.Б. Сложение системы причастий в монгольских языках // История развития монгольских языков. Улан-Удэ, 1999. С. 167-185.

75. Рассадин В.И. Становление говора нижнеудинских бурят. Улан-Удэ, 1999.

76. Руднев А.Д. Материалы по говорам Восточной Монголии. СПб, 1911.

77. Руднев А.Д. Хори-бурятский говор (опыт исследования, тексты, перевод и примечания). Вып. 1. Опыт исследования. Петроград, 1913-1914.

78. Румянцев Г.Н. Происхождение хоринских бурят. Улан-Удэ, 1962.

79. Санжеев Г.Д. Грамматика бурят-монгольского языка. М.;-Л., 1941.

80. Санжеев Г.Д. Залоги в монгольских языках // Труды Военного института иностранных языков. М., 1947. №3. С. 93-116.

81. Санжеев Г.Д. К ассимиляции гласных в монгольских диалектах // Zeitschrift fur Phonetik Sprachwissenschaft und Kommunikationsforschung. B. 17. Heft 6. Berlin, 1964.

82. Санжеев Г.Д. К вопросу о глагольных основах в монгольских языках // Краткие сообщения Института востоковедения. XXIV. Языки и литература Дальнего Востока. М., 1958. С. 3-8.

83. Санжеев Г.Д. Наклонения в монгольских языках // Вопросы грамматики и истории восточных языков. М.;-Л., 1958. С. 3-26.

84. Санжеев Г.Д. Сравнительная грамматика монгольских языков. М., 1953. Т. 1.

85. Санжеев Г.Д. Сравнительная грамматика монгольских языков. Глагол. М., 1963.

86. Санжеев Г.Д. Фонематичны ли мягкие согласные в монгольских языках? // Тез. докл. Международ, симп. ученых соц. стран на тему «Теоретические проблемы восточного языкознания». М., 1977, Ч. 2. С. 3437.

87. Санжеев Г.Д. Заметки по тюрко-монгольскому вокализму // Studies in general and Oriental linguistics. Tokyo, 1970. Pp. 508-515.

88. Санжеев Г.Д. Стечение согласных в монгольском языке // Историко-филологические исследования. М., 1967. С. 141-145.

89. Санжеев Г.Д. Фонетические особенности говора нижнеудинских бурят. Л., 1930.

90. Соктоева С.П. Консонантизм хоринского диалекта бурятского языка. Новосибирск, 1988.

91. Таксубаев А.И. К вопросу о категории залога в монгольском языке // Исследования по филологии стран Азии и Африки. Л., 1966. С. 114-120.

92. Тодаева Б.Х. Грамматика современного монгольского языка. М., 1951.

93. Тодаева Б.Х. Монгольские языки и диалекты Китая. М., 1960.

94. Тодаева Б.Х. Заметки по языку хайяньских (куку-норских) монголов // Studies in general and Oriental linguistics. Tokyo, 1970. Pp. 627-631.

95. Темерцэрэн Ж. Баргын тухай товч тэмдэглэл // Монголын судлал. Fasc. 1-25. Улаанбаатар, 1971. Т. VIII.

96. Трофимова С.М. Именные части речи в монгольских языках. Улан-Удэ, 2001.

97. Убушаев Н.Н. Фонетика торгутского говора калмыцкого языка. Элиста, 1979.

98. Хомонов М. Барга буряадууд тухай // Буряад унэн. 31 октября. 1990.

99. Цыдыпов Ц.-Ж.Ц. Аналитические конструкции в бурятском языке. Улан-Удэ, 1972.

100. Цэдэндамба Ц. Монгольское причастие на -х с некоторыми частицами // Синхронно-сопоставительный анализ языков разных систем. М., 1971. С. 224-233.

101. Цыренова Т.Б. Сложение системы деепричастий в монгольских языках // История развития монгольских языков. Улан-Удэ, 1999. С. 186-207.

102. Цыдендамбаев Ц.Б. Бурятские исторические хроники и родословные. Улан-Удэ, 1972.

103. Цыдендамбаев Ц.Б. Грамматические категории бурятского языка в историко-сравнительном освещении. М., 1979.

104. Цыдендамбаев Ц.Б. Краткая характеристика говора кударинских бурят // Краткие сообщения Института народов Азии. 83. Монголоведение и тюркология. М., 1964.

105. Черемисов К.М. Заметки по бурят-монгольскому языку. VI. О кабанском подговоре // Записки Бур.-Монг. НИИКЭ VII. Улан-Удэ, 1947. С. 125-136.

106. Черемисов К.М. Бурятско-русский словарь. М., 1973.

107. Шагдаров JT. Барга буряадай хэлэн шэнжэлэгдэнэ. // Буряад унэн. 16 июля. 1988.

108. Шагдаров Л.Д. Изобразительные слова в современном бурятском языке. Улан-Удэ, 1962.

109. Шевернина З.В. К характеристике деепричастно-глагольных сочетаний в монгольских языках // Тез. докл. I Междунар. симп. ученых соц. стран на тему «Теоретические проблемы восточного языкознания». М., 1977. Ч. 2. С. 123-125.

110. Щербак A.M. Ранние тюркско-монгольские языковые связи (VIII XIV вв.). СПб., 1997.

111. Bodungyud Abida. Buriyad mongyul-un tobci teiike. Obiir mongyul-un soyul-un keblel-tin qoriy-a, 1982.

112. Bousiyang, Jiranige B. Baryu aman ayalyu. Obiir mongyul-un yeke suryayuli-yin keblel-iin qoriy-a, 1996.

113. Bousiyang, Uuta, Jiranige B. Qayucin baryu aman ayalyun-u teyin ilyal-un dayaburi -sa: // Erdem-un qaryui elbeg biitiigel. Mongyul kele bicig sudulqu yajar-un docin jil-iin oyi-du. 2002.

114. Bousiyang Qayucin baryu aman ayalyun-u geyigulugci s-x -un tuqai. // Kele bicig-iin erdem sinjilegen-ii giilel-iin tegiibiiri. Obiir mongyul-un yeke suryayuli-yin mongyul kele bicig sudulqu yajar, 1981.

115. Cinggeltei. Baryu buriyad nutuy-un ayalyun-u iiges-un sang-un tala-bar ki obermice oncaliy // Mongyul kelen-ii iiges-iin sang-un sudulyan. Obiir mongyul-un yeke suryayuli-yin mongyul kele bicig sudulqu yajar, 1991.

116. Eligen qayiratu qayucin baryu. Obiir mongyul-un soyul-un keblel-iin qoriy-a, 1999.

117. Hattori Shiro. The length of vowels in Proto-Mongolian // Mongolian studies. Budapest, 1970. Pp. 181-193.

118. Janhunen Juha. Preliminary notes on the phonology of Modern Bargut // Studia orientalia. 1988. Vol. 64. Pp. 353-366.

119. Lubsangjab C., Gangtoytoqu G. Baryu aman ayalyun-u sudulul-un qoyar nom-un sigumji // Mongyul kele bicig. Ulayanbayatur, 1988. №7.

120. Poppe N. Introduction to mongolian comparative studies. Helsinki, 1987.

121. Poppe N. Skizze der Phonetik des Bargu-Burjatischen // Asia Major. Leipzig, 1932. Vol. 7.

122. Poppe N. The groups *uya and *tige in Mongol languages // Studia orientalia. Helsinki, 1950. Vol. XIV. № 8.

123. Piirbii Z. Orcin cay-un mongyul bicig-un kele-tei qaricayuluysan sin-e baryu ayalyun-u material // Piirbii-yin mongyul bicig-un kelen-й teuke tuqai singelege. Obiir mongyul-un arad-un keblel-iin qoriy-a, 1997.

124. Piirbii Z. Ktiltin Biiyir-iin sine baryu ayalyun-u tuqai. // Докл. на междунар. конф. «Мир Центральной Азии». Улан-Удэ, 2002. (рукопись)

125. Svantesson Jan-Olof. Vowel harmony shift in Mongolian // Lingua 67. North-Holland, 1985. № 4.

126. Tubsinnima G. Baryucud-un teiiken irelte. Obiir mongyul-un soyul-un keblel-iin qoriy-a, 1985.

127. Uuta. Baryu aman ayalyun-u iiges. Obiir mongyul-un arad-un keblel-iin qoriy-a, 1985.

128. Uuta. Baryu aman ayalyun-u iige kelelge-yin material. Obiir mongyul-un arad-un keblel-iin qoriy-a, 1984.

129. Wang Penglin. On the origin of the Middle Mongolian initial h- and the motivation for its loss // Archiu orientalni. Aror. Praha, 1992. № 4. Vol. 60.